Читать онлайн Разлучённые космосом

Глава 1

Шмыгая носом, она провела языком по покусанным губам. Солено. Тонкая кожа снова треснула, и мелкие капли крови проступили на бледных лепестках губ. Руки, измазанные в грязи, нащупали твёрдый осколок. Гладкий, почти скользкий, серебристого холодного цвета. Треснутый экран с тревожно мигающим «Ошибка». На холодной детали еле заметные кровавые разводы.

«Видно часть от Электроника» ̶ подумала она, спешно засовывая находку в истерзанный временем портфель. ̶ «Интересно, солдат конфедерации тоже разлетелся на части?»

Лямки давили на плечи. Вес собранных деталей кривил слабую спину. Дышать было тяжело. Повсюду едкий запах железа. Варя спешно вытащила из кармана прозрачную маску с присоединённой к ней пружиной трубкой. Приложила её плотно к лицу, фиксируя резинкой. После того, как Конфедерация Альба выпустила свою новейшую ядерную бомбу, дышать, как раньше, в брошенных городах стало невозможно. Радовало только то, что люди, спасаясь от внезапных, словно гром среди ясного неба, обстрелов вражеских роботов, уже давно возвели для себя новый дом, докуда яд так и не дошёл в своём полном составе. Сама бомба не только стёрла с лица земли город Ареон, столицу и главный политический центр одноименной конфедерации, но и погрузила большую часть Земли в ядерную осень.

После взрыва в атмосферу мощным фонтаном выбросились огромные объёмы пепла и дыма. Земля словно укуталась сизым одеялом, навеки впавши в траур по потерянным детям. Вместе с ней омрачилось небо, на долгое время став серым и безжизненным. Солнечные лучи плохо проходили через скопление мутных туч, и от этого страдали как растения, так и люди, на какое-то время забывшие, что такое весёлая весна или жаркое лето. Уже второй год на Земле царили холод и уныние, и люди, сломленные и напуганные, мысленно проклинали её, сидя в своих коробках – квартирах, лишь иногда осторожно высовывая нос на улицу.

Раздался гул двигателя. Варя, вздрогнув, резко поднялась на ноги, затем бросилась в сторону опустевших домов. Скрывшись за кирпичными стенами, девушка осторожно выглянула на улицу, щурясь, чтобы разглядеть сквозь серый туман подъезжавший грузовик. Территория города считалась относительно безопасной, ибо солдаты Ареон были оттеснены далеко от этих мест. Но всё же стоило быть осторожнее, промышляя в этом городе. Закрытые города даже после двух лет продолжали оставаться полем для битв. Но тем они и были ценны для изобретателей. Здесь всегда было много осколков от оружия или военных роботов, которые при желании служили хорошими запчастями и не имели аналогов на доступном для гражданских рынке.

Грузовик остановился. Водитель заглушил мотор, после чего открыл дверцу кабины. Луч фонаря осветил тёмную улицу. Мужчина, прокашлявшись, заерзал, надевая маску с кислородом. Сделав спасительный вдох, отвёл маску от лица, осипшим от болезни голосом прохрипев:

̶ Варя! Чёрт тебя дери!

Выругавшись, водитель снова приложил маску, затем, развернувшись, три раза нажал на руль. Раздались три протяжных и звонких гудка. Девушка, улыбнувшись краешком губ, выбежала из своего укрытия, крепче сжимая лямки рюкзака. Водитель, заметив её, резко вытащил из-под крутки пистолет Макарова. Варя замерла, шумно выдыхая воздух. Водитель поднял свободную руку. Постучал указательным пальцем по маске.

Девушка осторожно кивнула. Медленно, дабы не спровоцировать, откинула чёрный капюшон, закрывающий шапку коротких золотых волос. Холодным пальцами обхватила резиновую маску. Чуть опустила, показывая лицо.

̶ Залезай, Варька.

Мужчина убрал пистолет обратно в карман. Громко хлопнул дверью и завёл двигатель, предупреждая, что ждать не будет. Девушка обошла кузов, кинув на груз заинтересованный взгляд. Ничего необычного. Только мешки да старые обломки, прикрытые брезентом. Но Варя прекрасно знала, что Владислав Осипович что попало не берёт. Всегда что-то интересное находит. Значит, под натянутой плотной тканью явно лежит очередная находка, которую потом бывший военный продаст на рынке втридорога.

Подойдя к кабине, девушка запрыгнула на подножку, крепко держась за металлическую ручку. Затем дёрнула на себя дверь. Уж что, что, а галантностью старик не отличался. Залезай, как хочешь, даже дверь не откроет. Спасибо уже за то, что соизволил остановиться и подождать.

̶ Ты снова губу прикусила. Дурная привычка. ̶̶ заявил Владислав, снимая маску и включая систему очистки.

На панели замигали бесконечные разноцветные лампочки. Загудела система, и в кабину пошёл лёгкий свежий ветерок. Грузовик у Осиповича был старый, без современных достижений науки. Нашёл он этого старичка еще в двух тысяча сорок четвёртом. Радовался, словно нищий, нашедший тысячную купюру. Потом долго возился с починкой да поиском подходящего бензина. Затем ездить по закрытым городам стал. Детали искать да вещи брошенные. Как раритет продавал. Варя к нему просилась, но он сначала отказывал. А потом она ему систему фильтров установила, да еще что по мелочи. Вот он теперь и возит её с собой, старательно пряча довольную улыбку. Привык уже к вечной пассажирке да к её разговорам.

Варя нажала кнопку на панели из дешевого пластика. Бросила рюкзак себе в ноги, ожидая, пока небольшой столик с порцией хлеба и жаренной яичницей до конца появится.

̶- Что смогли найти сегодня, Владислав Осипович? ̶ поинтересовалась она, слизывая языком с губы кровь и приступая к своему скромному ужину.

Старик тяжело вздохнул, поворачивая на другую улицу.

̶̶- Обнаружил стратегический запас консервов да неплохо сохранившуюся квартиру. Пригляделся мне шкаф там и туалетный столик. Зеркало правда треснутое да ничего страшного. Уж его то заменим. Сегодня солдат больно много ошивается. Чуть не попался им на глаза. А эти то даже не спрашивают. Стреляют и все. Так и белый флаг показать не успеешь.

Варя понимающе кивнула, выкладывая яичницу на кусок хлеба. По всем законам их страны находиться в заброшенных городах было запрещено. Проникали сюда либо воры, либо солдаты вражеской Конфедерации. А отличить воров от солдат, прикрывающихся ими, порой было крайне сложно. Так что не было ничего удивительного в том, что сразу огонь открывали.

̶ А вообще люблю я заброшенные города. ̶ смягчился старик, бросив короткий взгляд на многоэтажки, что смотрели на них своими пустыми, чёрными глазами брошенных квартир. ̶ Раньше люди куда интереснее жили. Да ты наверно и не застала этих времён. Сколько тебе сейчас? Семнадцать? А война уж как двадцать лет идёт. Ты наверно совсем крохой была, когда все в «подземки» переехали? Раньше то как было… Встаёшь рано утром, а за окном небо чистое, слышен смех детворы со двора, солнце пробивается…

̶ Я помню. ̶ сухо перебила его Варя, проглотив кусок. ̶ Мне десять тогда было. Так что всё я помню. А солнце от нас только два года назад ушло.

Владислав глухо засмеялся. В обычно серьёзных глазах промелькнула печаль.

̶ Извини, у меня уже такое чувство что война была всегда. Я вас, детей, уже к мутному времени приписываю. Вы уж сейчас на улицу редко выходите. А помню мальчишка бегал тут. Хороший такой. Веселый. Я всё его ругал на чём свет стоит. А как началось все это так совсем поник. Мы тогда встретились с ним. Поговорили. Он на меня такими серьёзными глазами взглянул, что мне стыдно стало. Лучше бы продолжал ломать качели. Он говорят выбраться смог. Поступил в космическую академию. Живёт среди звёзд. Надеюсь, хоть там его глаза снова светятся радостью.

Варя с трудом проглотила последний кусок. Отвернулась к окну, печальным глазами провожая мелькавшие многоэтажки. Немые призраки преследовали её, терзали. Прошлое, посеревшие кадры фильма, заевшая киноплёнка с выжжеными дырами в некоторых местах. Она не жила в этом городе уже как восемь лет и старалась не вспоминать былые дни. Но здесь, в месте, где раньше был её дом, они сами вылезали из памяти заново погружая в прошедшее.

Прошлое приказывало помнить всё.

Серые безлюдные улицы вдруг наполнялись цветом и людьми, спешащими куда-то. Тусклая трава становилась ярко-зелёной, словно её раскрасил невидимый художник. Звуки смеха и отдалённых голосов с ветром блуждали по треснутому асфальту. Каждый раз воспоминания оживали и наполняли бездушный фантом жизнью. Словно игровые локации, оживавшие только когда игрок обратит на них внимание.

̶ Его звали Кирилл. ̶ тихо прошептала она, больше для себя но старик всё услышал.

Понимающе кивнул, о чём-то подумав своём.

̶ Вы были друзьями?

̶ Типа того.

Варя продолжала задумчиво наблюдать за проплывающими мимо домами. Бледные пальцы машинально нащупали спрятанный под футболкой кулон. Миниатюра Марса на чёрной плотной верёвке.

̶ Каков сегодня улов у тебя? ̶ поинтересовался больше для того, чтобы разбить молчание старик.

Варя без особого интереса полезла в рюкзак, предварительно задвинув пластиковый поднос с тарелкой обратно. Послышался звук открывающейся молний и спокойное копошение. Стук металлических деталей друг об друга.

̶ Самым интересным была материнская плата робота истребителя. ̶ девушка покрутила в руках серый прямоугольник утыканный мелкими разноцветными деталями. ̶ корпус самого робота был уже негоден. Выжжен практически полностью. А вот материнка прям целая. Мне бы ещё достать гидравлические поршни.

* * *

Андрей Федотов, профессор факультета космической инженерии, отличался от своих коллег хотя бы тем, что из всех возможных проектов и тем для исследования упрямо выбирал Марс. Его манила эта обманчиво-пустая планета, изученная его студентами уже несколько раз: от равнин, сформированных лавой на Северном полушарии, до астероидных кратеров, царствующих на Юге. Красная планета, названная в честь древнеримского Бога войны, притягивала его сторону астронома к себе, как притягивала своих молчаливых спутников. Ради Марса он возглавлял экспедиции, ради него проектировал роботов спелеологов и отправлял тех заползать в дыры всех возможных кратеров. Ему со студентами однажды удалось забраться на самый высокий вулкан – Олимп. Но, несмотря на бесконечные ухищрения, бессонные ночи в попытке изучить свою самою огромную в жизни страсть, один проект так и не удавалось завершить.

Марс, словно жеманная дама, постоянно уворачивался от его весьма нескромных ухаживаний, выводя из строя все электронные подарки. Кокетничал с ним, подкидывая факты, и тут же становился неприступной стеной, как только пылкий его ценитель, собрав своих не менее пылких студентов, летел на всех скоростях к её персоне. В бушующем и не знающем преград воображении он – главная звезда среди всех киноактёров, главная цель среди поставленных ректором задач, был обителью тайны, которая магнитом притягивала, звала, просилась быть открытой. Ах, что может быть более заманчиво для учёного, как погружение в мрак ради желанных ответов?

Даже сейчас, совсем забыв про такой нужный для жизни сон, профессор, склонившись подобно горбуну над столом, ожидал приятные или не очень (Но он надеялся! Нет, верил!) хорошие новости. Усталые голубые глаза уставились в одну точку на застывшем электронном столе. Пальцы теребили уже начавшие седеть со временем жесткие чёрные волосы. Напряжение гирей упало на согнутую спину, и профессор прилёг, не сильно ударив кулаком по столешнице, на которой сразу же что-то пискнуло.

«Чёрт его дери! Соболев!»

Железные двери тихо раскрылись, пропуская внутрь гостя. Стройный, широкоплечий, будто выточенный из куска глины, парень вошёл внутрь, держа в руке планшет. На ещё молодом лице застыл отпечаток бессонницы.

̶ Приветствую, профессор.

Блондин слегка опустил голову. Федотов, как ужаленный, подскочил к нему. Выдернул из рук планшет, принявшись листать отчёт о проведении эксперимента. Руки дрожали от нетерпения. На лбу пролегла уже выдававшая не самый молодой возраст складка. Кирилл уважал этого человека. С почтением ученика к своему учителю обращался к нему. Тот, впрочем, отвечал ему ленивой признательностью и иногда отмечал, что если бы не другая специализация, то давно бы взял под своё крыло. Кирилл, впрочем, менять факультет не хотел, видя какую-то красоту в числах и написанных им кодах. Но писать программы для роботов, исследующих Марс, и самому быть участником экспериментов было для него жизненно важно. Марс – туманная мечта детства, родившаяся ещё в ту пору, когда отец преподнёс в подарок мощнейший телескоп. Веская причина, по которой он находится здесь, разменяв все бессонные ночи на поступление.

̶ Снова потерялся! ̶ крича от негодования, профессор выбросил планшет на пол.

Робот уборщик проснулся, уведомив об этом звучным "Начинаю уборку". Задвигал маленькими ножками, подбегая к осколкам павшего от гнева устройства. Он еще работал, выдавая красными буквами на осколках экрана "Ошибка". Кирилл между делом подумал, что было бы неплохо сделать планшеты учеников более устойчивыми, учитывая, что на станции нет возможности тратить ресурсы на изготовление новых каждый месяц. Хотя, если человек, который сейчас бродит по комнате, потирая глаза руками, перестанет выплёскивать свою ярость на бедной технике, этого и не потребуется.

̶ Да что ж ты там скрываешь, а? ̶ обратился профессор к голографическому Марсу.

Красная планета продолжала медленно кружится, демонстрируя свои удивительные ландшафты. Словно игралась, насмешливо показывая свои кратеры, о тайне глубин которых так мечтал профессор и его главный помощник ̶ Кирилл. Андрей Федотов коснулся пальцем одного кратера. Вздохнул, опускаясь мягким желе на стул, снова закрывая глаза руками. Кирилл, проводив глазами ворчащего робота-уборщика, у которого пару секунд назад отвоевал свой планшет, подошёл к нему. Высыпав запчасти на электронный стол, взглянул на голографический Марс, который уже повернулся своей другой гладкой стороной.

̶ Мы придумаем что-нибудь ещё.

̶ И пополним кладбище наших роботов. ̶ Федотов постепенно отошёл от своей вспышки гнева. Снова стал сосредоточен. ̶ Нет… Надо искать другой выход.

̶ Может, если увеличить длину лучей. ̶ попытался предположить Соболев, но, заметив стеклянный взгляд Андрея, понял ̶ не слушает.

Федотов любил уходить в себя, размышляя над очередною тайной и способом её разгадки. Чтобы Кирилл сейчас не сказал, все в итоге пролетит мимо его ушей. Так что не было никакого смысла в том, чтобы даже пытаться говорить с ним в таком состоянии. Соболев и сам был не рад тому, что очередной робот-спелеолог потерялся в пустоте марсианского кратера. Загадка кратеров Марса манила его ничуть не меньше, а потому относился Соболев к их проекту крайне страстно и нетерпимо. Он порой и сам пугался своих особенных чувств к этому делу, пытался переключиться на что-то иное, дабы не сойти с ума от вечных поражений и не окупающихся усилий. Но тайна содержимого кратеров звала его непостижимо сладковатым голосом, и противиться этому зову было невозможно. Он, как слепой котёнок, шёл на этот зов, повинуясь лишь собственным инстинктам.

̶ Мне кажется, что пора отправить туда человека. ̶ разрезал тишину голос Федотова. ̶ Но как это сделать, ещё пока не знаю.

̶ Но это же будет миссия на убой. ̶ Кирилл нахмурил светлые брови. ̶ То, что мы знаем недостаточно для того, чтобы быть уверенными в безопасности. Ожидать экипаж там может все что угодно. Да и до этого мы отправляли на Марс лишь роботов и посадочные шаттлы.

̶ Кирилл, ̶ устало протянул профессор. ̶ Космонавты не в первые рискуют жизнью ради открытий. И будут дальше рисковать. Поверь. Юрий Гагарин тоже не мог знать, получится у него или нет и что на самом деле его будет там ждать. Если хотим добраться до тайны, то должны положить на карту все.

̶ Даже жизни студентов?

Соболев не на шутку разозлился. Рискуй, тогда получишь все. Истина старая и слишком часто выстреливающая для того, чтобы не воспринимать её в серьёз. Но одно дело, когда риск оправдан и пути назад попросту уже нет, а другое, когда человек, мотивированный исключительно своими потребностями, собирается рискнуть собственными же студентами. Соболев не мог поверить, что Федотов готов на такое. Он прекрасно знает: студенты не имеют права ослушаться его и сделают все ради зачёта. Они слепо поверят опыту своего профессора и полезут в пустоту, не задумываясь о том, что может случиться.

̶ Мои коллеги не считают нужным исследовать кратеры Марса, ̶ прочувствовав разочарование в голосе Кирилла, улыбаясь, ответил Федотов. ̶ А студенты готовы на все и обернуть можно миссию в студенческий проект. Ну разве не прекрасно? Да и, Кирилл, ̶ Андрей развернулся к нему на крутящемся стуле, ̶ Наша программа достаточна сильна и начинает подготовку к осваиванию космического пространства и базовые знания для выживания на корабле ещё в первый год. Не считай своих однокурсников глупыми на столько, чтобы не выжить в своего рода пещере. Нам нужно лишь спроектировать достаточно хорошие условия и продумать безопасность.

̶ Тогда я буду тем кто первый попадёт туда! ̶ с непоколебимой твёрдостью упрямца заявил студент.

Андрей, прочитав в его глазах решимость, выдал условие.

̶ Только если будешь первым, кто придумает, как это сделать.

* * *

Прошёл час, прежде чем грузовик наконец ̶ то выехал из города через запасной выезд. Разбитый асфальт сменился на ухабистую сельскую дорогу. Облака коричневой пыли поднялись в воздух загрязняя и без того пыльные стёкла. Варя, сняв с себя мантию с капюшоном подложила её под голову спокойно задремав. Проснулась она от резкого толчка, когда грузовик остановился прямо перед постом охраны.

Два заспанных и опухших солдата на скорую руку проверив кузов и документы пропустили путников вперёд. Один из них лениво махнул рукой напарнику и суровые железные ворота со скрипом поднялись. Владислав Осипович кивнул, после чего нажал на педаль газа. Варя усталыми глазами проводила переговаривающихся солдат конфедерации Лимб. Местным было все равно что делали гражданские, лишь бы не нарушали порядок да не провозили ничего что может взорваться. Пару раз Варе попадало, когда её «творение инженерной мысли», как иронично отзывались о них жители жилого города, взрывались. Но что тогда, что сейчас ей крайне везло на либо слишком ленивых, либо на слишком добрых людей. И вот после очередного краха она, прижимая к груди поломанное творение, мирно шагала домой, получив лишь скромный выговор.

Только, разумеется, её это не останавливало.

̶ Ну что, дом милый дом. ̶ Владислав нажал кнопку на пульте что свисал рядом с ним с крыши на тонких проводах. ̶ Думаю выезжать только в следующем месяце.

̶ Спасибо!

Взвалив рюкзак на плечи, Варя открыла тяжелую дверь. Спрыгнула на чёрный асфальт. Осипович завел грузовик, после чего двинулся дальше. Девушка проводила его задумчивым взглядом.

«Не знала, что он был нашим соседом. Хотя в то время мы вообще никого не замечали».

На улице народу было мало. Все шли по своим делам, не особо обращая внимание друг на друга. В жилых городах воздух был не так сильно испорчен, но даже тут оставался, пробирающий до костей холод и опасность угодить под автоматную очередь истребителя. Поэтому до объявления тревоги народ пытался переделать как можно больше дел: сходить в магазин, вывести на улицу собак, да и просто насладиться природным воздухом. Мамочки катали на колясках тростях крикливых детей. Пожилые сидели на металлических лавочках, укрывшись в пуховые платки. Можно сказать, что ничего не изменилось, если не учитывать такую мелочь, как жилые квартиры под землей.

Современные улицы жилых городов две тысячи пятидесятого напоминали своим видом лагерь для преступников. Со всех сторон стояли металлические пристройки одинаково скучного серого цвета. С одной раздвигающейся дверью и одним пуленепробиваемым окном. Отличить их можно было от друг друга лишь по номерам, заботливо высеченным на каждой стене такого дома. Разделяли пристройки не менее скучные заборы, за которыми иногда можно было заметить небольшой огород с электронной оранжереей (В условиях вечного холода не все растения могли выжить сами по себе) или детские площадки, состоявшие из качелей старого типа, да давно уже никому не нужных горок, чей конец будто бы вел прямо в ад. А завершала всю эту прискорбную картину дорога, похожая на линию, что провели чёрным маркером на белой доске.

̶ Ой, Варька, опять новую головную боль создавать пошла? Смотри у меня! Если снова всю улицу обесточишь такое тебе устрою! ̶ крикнула на неё вышедшая из соседней пристройки женщина с длинными, чёрными, словно смоль, волосами.

Под подмышкой у соседки была зажата мелкая собачка в серебристом костюмчике. Язык весело высунут, а вот глаза – бусинки жутко холодные. Каменные будто. Новое изобретение Вари Чижовой. Первое, что заработало как надо и не взорвалось. Правда, это чудо пришлось почти сразу вручить соседке в целях улизнуть от очередного выговора. Мол, не просто так покой нарушила. Утешение для одинокой женщины изобретала. Смотрите, какая полезная собака. Почти от настоящей не отличить. И кушает, и какает, и даже трюки показывает, да команды знает. Правда, что съест, тем и сходит. Зато громкость лая настроить можно. Да и настоящим роботом является, а не простой игрушкой.

̶ Я вам новую модификацию для Перса сделаю. ̶ пообещала Варя, подбегая к своему дому.

Соседка покачала головой, но все же возражать не стала. Погладив электронную собаку, пошла своей дорогой, стуча металлическими каблуками. Уж что, что, а вот договариваться за пять лет девушка научилась. Когда работник приносит много проблем, главное вовремя упомянуть о выгоде от наличия такого работника под боком. Для всех соседей Варя была личным мастером на все руки в области изобретений. То тостер научит песни петь, то дома что электронное починит. Получая выгоду, соседи уже как-то закрывали глаза и на внезапный шум посреди ночи, и на столь же внезапные взрывы. Всё равно за время войны все к таким вещам уже привыкли. А уж на криво летающие самодельные шары или из стороны в сторону шатающегося робота посмотреть иногда было даже любопытно. Особенно если в этот момент сама Варя, в перепачканном в масле переднике, носится за своим творением, пытаясь проследить за его действиями. С построением алгоритмов у неё всегда были проблемы.

Отыскав в портфеле ключи, девушка приложила к электронному замку синий брелок. На экране пошли зелёные волны, после чего компьютер голосом молодой приятной девушки попросил:

̶ Пожалуйста, отсканируйте лицо для прохождения идентификации.

Чижова подошла ближе, позволив зелёным лучам гладить своё лицо. Одобрительно пискнув, раздвижные двери разъехались, пропуская хозяйку внутрь небольшой белой комнатки посередине которой расположился металлический круг. Встав в его центр Варя, нажала на стене кнопку после чего лифт загудел медленно опуская её вниз.

̶ Ну, наконец-то! ̶ воскликнул Игорь Чижов, подбегая к дочери когда та вошла в просторный зал.

Варя бросила рюкзак на пол прямо у двери. Металлические детали противно звякнули. Девушка принялась разминать затёкшую в машине спину.

̶ Что-то случилось? ̶ поинтересовалась она, снимая с плеч чёрную мантию и убирая её в шкаф.

Игорь Чижов, высокий и широкоплечий мужчина, недовольно уставился на дочь. Нога в мягком домашнем тапочке отбивает медленный ритм. Губы сомкнуты в тонкую кривую полоску. Он явно злился и еле сдерживал эмоции, чтобы не накричать. Но Варя вела себя как обычно, непринуждённо.

̶ Ты снова ездила туда? ̶ больше уточнил, чем спросил отец.

Варя подняла с пола рюкзак. Довольная, подбросила его, гремя деталями, и наслаждаясь его весом. Буд-то бы демонстрировала "Смотри какой тяжёлый!". Игорь сокрушенно покачал головой, устало проводя рукой по своей щеке.

̶ Там опасно. И я уже со счёта сбился сколько раз говорил об этом. Но тебе видимо на моё мнение все равно, впрочем, как и тому старику, который тебя возит.

̶ Пап, не бурчи. Я понимаю, ты переживаешь, но мне больше негде найти такие детали! Смотри! ̶ Варя разложила на кухонном столе всё собранное и честно награбленное. ̶ Этого точно должно хватить!

Взгляд Игоря Чижова невольно задержался на осколке от Электроника. Красные разводы привлекали к себе внимание. На них было просто невозможно не взглянуть. Словно красное пятно на белом полотне. Снегири на снежной поляне. Толстые брови отца нахмурились ещё сильнее.

̶ Лучше я потрачу деньги, чем позволю тебе снова копаться в мусоре, подбирая остатки с поля битвы.

̶ Как будто у нас эти деньги есть! ̶ бросила девушка.

Она облокотилась руками об стол. Выдвинулась вперёд, уставившись в отца упрямым взглядом. Когда Варя вот так хмурилась, нервно закусив нижнюю губу, то становилась чудно похожей на свою мать. И от этого в сердце Игоря невольно щемило от тоски. Что Варя, что её мать Анфиса, всегда стремились к новым мирам, не взирая на свой, родной мир. Неуловимые мечтатели, не способные обратить своё внимание на то, что имеют сейчас. Они всегда смотрели в небо, и казалось, что за спиной уже растут два прозрачных крыла, чтобы унести их далеко отсюда. Будто мотыльки, что летят на свет лампы, не понимая, что обожгут свои крылья, стоит только приблизиться к желаемому слишком близко.

Анфиса вот обожгла. Подлетела к дурманящему свету и, ослеплённая победой, коснулась раскалённого стекла. Обожгла крылья, а затем и вся сгорела дотла, продолжая с наивностью ребёнка верить, что нет ничего прекраснее звёзд и космоса. А он, брошенный и разбитый, так и не успел донести до неё, что для него её пылающие решимостью глаза были в сто раз краше любых звёзд и всех возможных галактик.

̶ Пап, для меня это очень важно. ̶ сладким голосом попробовала объяснить она то, что отец и так знал. – Для того, чтобы стать студентом академии, мне нужно не только сдать экзамены, но и предоставить комиссии что ̶ то особенное, понимаешь? Они должны знать, что я достойна этого!

̶ Это важно лично для тебя или для него? ̶ сурово спросил он, не прерывая зрительный контакт. – Сколько времени прошло с тех пор, как он поступил? Пять лет, Варя. Ни разу за пять лет он не прислал тебе весточки. Пять лет – это очень много для дружбы, зародившейся в таком раннем возрасте. Он и не помнит тебя. Стоит ли бросать землю и отправляться в космос только ради того, чтобы увидеть человека, который давно тебя забыл?

Варя покачала головой, впиваясь пальцам в холодный стол ещё сильнее. Разумеется, за всё это время она, правда, много раз думала о том, что её могли давно забыть, но упрямо не верила в это. Их связывает не только дружба. Их связывает общая мечта. Их мечта. Разве можно бросить всё чем ты так долго жил, чем дышал? Бросить то, что делало тебя непоколебимым перед любыми обстоятельствами? У неё была цель -̶̶ поступить в Космическую Академию Верена. Разве смысл в жизни не в том, чтобы иметь цель и идти к ней? Разве не от того трудного пути и головокружительного успеха, достижения желаемого состоит весь мирской путь? Достигая цели, человек, блаженствует, но позже его охватывает скука. Жизнь – это вечное стремление идти вперёд, а остановка – все равно что смерть. Варя останавливаться не собиралась.

̶ Вступительные будут уже в следующем месяце. Тебе надо будет поторопиться. Они по какой-то ведомой только им причине решили их перенести.

Сказал, будто отрезал. Словно вцепился пальцами в шею и со всей силы сжал, лишая воздуха. Варя вздрогнула, будто все сказанное было взрывом бомбы, упавшей где – то рядом с домом. Побледнела, словно вся кровь в одно мгновение ушла в низ. В изумлённых карих глазах читался вопрос:

«Что?»

Игорь отвернулся, не желая видеть изумлённое лицо дочери. Подошёл к висевшему над электрической плитой шкафу. Открыл, вытаскивая зажатое между банками с кофе пластиковое объявление. Сжал его в руках, снова размышляя о том, стоит ли его показывать. С одной стороны, если она не увидит его, то и пропустит поступление, но с другой ̶ предать дочь своим позорным обманом он просто не мог. Вздохнув и внутренне решившись, всё-таки развернулся, подошёл и положил объявление прямо на груду так тщательно собранных деталей. Девушка стремительно схватила его, быстро пробегая глазами по тексту.

Уважаемые абитуриенты, желающие поступить в Космическую Академию Верена.

С прискорбием хочу сообщить что день вступительных испытаний был перенесён на пятое сентября две тысячи пятидесятого года. Просим всех желающих заранее подготовить свои проекты и явиться в ранее озвученное время в центр образования Фелии. Напоминаем, что принять участие могут лишь абитуриенты с балом не ниже 4,8.

С уважением директор академии Раймонд Н.Н.

̶ Значит, осталось всего две недели. ̶ хрипло, от испуга и отчаянья, сказала она, бросая в сторону отца затравленный взгляд.

̶ Мне жаль, дорогая. Ты сама понимаешь, что за такое короткое время уже ничего не успеть. Может стоит посмотреть другие варианты? С твоим баллом ты поступишь в любой вуз на …

̶ Нет! ̶ Варя замотала головой закрывая уши. ̶ Я должна, понимаешь? Обязана!

̶ Варя!

Девушка принялась в спешке собирать свои находки обратно в рюкзак. Её руки нервно тряслись. Все эти пять лет она грезила лишь одной Космической Академией и ради неё проводила всё своё время в своей комнате, обучаясь и конструируя, читая и выдумывая. Сколько хлопот было с соседями, когда в очередной раз электричество не выдержало перепада. Сколько раз она жертвовала жизнью, сбегая из дома, для того чтобы потом бегать по пустым улицам и искать в каждом закутке необходимые детали. Сколько схем, сколько научных трудов пришлось осилить для того, чтобы хоть немного приблизиться к мечте.

Бывшая когда-то троечница вдруг обернулась круглой отличницей, без проблем разбирающейся в физике, химий, и астрономии. Все бессонные ночи, когда приходилось травить организм кортизолом, дабы не вырубиться на уроках после очередной ночи экспериментов и чтения книг по изучению космоса. Неужели все это будет зря? Неужели сейчас, стоя в пару шагах от желанного, столь яркого и важного, она опустит руки из-за какого-то переноса?

Из-за какого-то? У неё было ещё три месяца для того, чтобы наконец-то создать то самое удивительное творение, что заставит приёмную комиссию разглядеть в ней необходимого ей гения. Особо умной она себя никогда не считала, но притвориться могла. Могла научиться! Найман Раймонд был одним из самых богатых людей на Земле. Но даже он не мог позволить себе зачислять и оплачивать жизнь студентов без особого таланта. Он всегда выбирал абитуриентов тщательно, самостоятельно создавая как экзамены, так и конкурсные задания. Студенты Академии были будущим для остальных жителей Земли. Именно они, светлые умы человечества, должны были создавать невероятные вещи и делать огромные шаги в науке и изучении космоса. Именно они в будущем поделятся своими открытиями с людьми, сделав их жизнь совершенно иной. Открыв новые, доселе неизвестные грани возможностей. Варя должна была стать частью этой Академии. Чего бы ей этого не стоило!

̶ Папа. ̶ девушка мягко улыбнулась отцу, прежде чем скрыться за дверью своей комнаты. ̶ Есть вещи за которые стоит бороться.

Игорь Чижов вздохнул, снова потирая ладонью щеку. Он всегда так делал, когда сильно нервничал. Плохая привычка. Он знал, что там, в Космосе, среди подобных ей, таких же мечтателей и авантюристов, Варе будет безмерно хорошо. Но вся его родительская душа упрямо противилась этому. Студенты Космической Академии не выходили на связь со своими родственниками. Они будто на какое-то время пропадали из жизни, погружаясь в свои открытия. Он боялся, что снова потеряет родного человека. Что космос заберёт теперь и его дочь. А ведь она единственное, что у него осталось.

Глава 2

Порой мечта, какой бы она не была далёкой или близкой, освящает путь ярче солнце. Она слепит, и ты закрываешь глаза, делая упрямо шаги вперёд, запинаясь об препятствия на своём пути. Врезаясь в кусты роз, таких красивых, но таких мстительных. И вот, весь в порезах и ссадинах, обескровленный и измождённый, ты стоишь у пьедестала, на котором высится твоя мечта. Такая тёплая и желанная. И ты задыхаешься от желания прикоснуться к ней. Но в тот же миг пол под ногами с треском трещит, и ты проваливаешься, смотря на то, как дальше и дальше от тебя сияющая звезда. Человек снова встаёт, упирается руками в холодную землю. Снова лезет вверх, ослеплённый и не видящий и не чувствующий грязи под ногтями. Ему нравится. Нравится ползти к своей цели. Ведь что есть жизнь, если не путь к своему предназначению? Что остаётся тому, кто достиг желаемого или по воле обстоятельств сдался, увязнув в тени жизни? Лишь пустота и бессмысленное существование, которое человек пытается наполнить эндорфином или так называемым общественным одобрением. Всё, что угодно сгодится, когда в душе дырка. Пусть даже это старая вата, вытащенная из проемов стеклянных окон.

Варя была таким же ослеплённым мечтой человеком. В своей слепоте она была безмерно счастлива, даже не желая задумываться о том, что столь сладкий и волнительный день поступления может никогда и не настать. Но разве это вообще было возможно? Разве она, если и не самый, но точно не глупый человек, не сможет создать что-то достойное и нужное? Что то, что ещё никто и никогда не создавал? Неужели их обещание, что со временем плотно засело в сознании, как судьба, никогда не сбудется? Быть может, она просто недостаточно сделала для этого?

Уже который час девушка сидела за своим рабочем столом в мастерской и смотрела в одну точку. Клякса от машинного масла на белых покрашенных стенах. По форме напоминающая чем-то инопланетянина. Красивая. В голове пустота. В душе тоже. Буд-то кто-то разом переключил рычаг, стерев все чувства и мысли.

Пу ̶ сто ̶ та

Какая красивая клякса.

̶ К черту все!

Девушка зарылась руками в взлохмаченные волосы. Резинка съехала и на голове, словно антенки, встали мелкие волоски. Протерев усталые, уже ничего не видящие глаза, она тихо застонала. Впервые за долгие годы Варя чувствовала, что прозрела. Солнце скрылось, и она наконец-то увидела мрак, который замечали другие. Увидела собственную никчёмность и обычность в самом неприглядном смысле этого слова. Ведь ничего, кроме желания поступить у неё и не было. И в отличие от других, она казалось себе самым никчёмным человеком. Ведь даже в единственном, что у неё получалось, она не преуспела. Калека, считавшая себя гением. Ущербный человек, который ничего, кроме своего новоявленного "дара" не видит.

Осталось всего два дня. Пара лебедей, когда-то плававших в уже иссушенном озере. Пара ребят, сидевших на берегу и наблюдающих за мирным течением жизни. Зелёная листва на двух рядом растущих берёзах. Так мало, а вроде и много. Достаточно для того, чтобы убраться в мастерской навеки, похоронив весь мусор из чертежей и различных деталей так и не оживших творений. И так мало для того, чтобы создать что-то достойное, когда на это тебе не хватило и двух лет усиленной подготовки.

Невольно вспомнилась соседка. Уж она-то, наверно, одобрительно покивает головой, мол, "молодец девочка, выросла". Кажется, отец предлагал выбрать ей другой вуз. А какой? Пойти учителем и смотреть, как загораются и гаснут новые мечты? А может стать дизайнером и превратиться в местную модель для электронных модных журналов для домохозяек? Варя была уверена, что не сможет снова вернуться к своим роботам. Ведь каждый раз, когда её руки будут касаться холодного металла, она будет вспоминать нахмуренные брови и поджатые губы недовольного Кирилла. И свои наивные мечты. И ей вполне было бы неплохо начать встречаться с кем-нибудь. Кажется, она нравилась Коле из соседнего дома.

«Она так ничего и не придумала.»

«Не создала.»

«Даже более-менее подходящего чертежа нет.»

Многие будут метить на вакантные места в Космической Академий. Да если по правде, кто бы не мечтал поступить в такое место и учиться среди звёзд? Там, за пределами облаков и привычного неба, был рай для мыслителей, создателей, гениев. Но сама Варя не считала себя достойной быть среди них. Только сердце с этим нещадно спорило и все твердило, что надо. Надо попробовать. Что нет другой жизни и путь другой будет чужим.

Взгляд прыгнул на стоящую на столе электронную голограмму. Красивый юноша статно смотрит в объектив голографической камеры. В синих глазах застряла смешинка. Губы улыбаются, от чего на худых щеках отчётливо проступают пчёлки-ямочки. На груди гордо красуется герб Академии. Серебренная звезда, окольцованная золотым кругом. Рядом Варя. На тот момент ещё пухлощёкая. Кудри золотых локонов падают на плечи. Их в будущем сожжёт придуманный девушкой активатор роста волос. Карие глаза гармонируют с парадным платьем цвета молочного кофе. Ребята улыбаются, затем, развернувшись друг к другу, смеются. Затем изображение словно возвращается в первозданный вид. Девушка прикоснулась пальцем к щеке парня. По изображению пошла рябь.

В тот день, пять лет назад, они всей семьей провожали Кирилла Соболева. Его мать, Наталья Соболева, роняла крупные слёзы, обнимая и гладя сына по собранным в пучок пшеничным волосам. Тот грустно усмехался, отвечая на её объятия, но все время довольно смотрел на гордого отца, стоящего в стороне. Тот был военным и всегда считал, что у его сына в жизни обязательно должно быть великое достижение. А что может быть лучше, чем поступление в элитную Академию, парящую в атмосфере над землей? Он так и простоял, снисходительно наблюдая за тем, как провожают его сына. С его губ не сходила одобрительная ухмылка. Она не сходила с его лица, даже когда им пришлось спешно уехать в другой жилой город.

̶ Ну что, сделаем фото на память? ̶ Наталья потрясла в воздухе новым голографом.

В то время получить такую камеру было сложно. Нужны были связи, да и деньги весьма немалые. Но Соболевы достаточно легко заполучили чудо технику и активно ей пользовались, раздавая голографии всем своим знакомым. С семьей Чижовых они общались достаточно хорошо, чтобы не пожалеть для них одного навороченного снимка.

̶ Эй, Чижик, не сутулься! ̶ Кирилл шутливо ущипнул её за ухо.

Варя надулась, сердито смотря на друга и потирая ухо.

̶ А ну, давайте, скоро отправление. ̶ запереживала Наталья, настраивая аппарат и наводя его на парочку. ̶ Нужно запечатлеть этот особенный день!

Кирилл выпрямился как по струнке. Насмешливо отдал честь, громко топнув ногой в серебристом сапоге.

̶ Буду учиться на славное будущее человечества. – торжественно отчеканил Соболев, подмигивая Варе.

̶ Ну, ну. И так… Раз… – Наталья зажала кнопку.

Из металлической коробочки выдвинулся треугольный, подсвеченный синим светом объектив.

̶ Два …

Зеленая сетка принялась сканировать ухмыляющуюся парочку. Кирилл встал ещё плотнее к Варе и незаметно для остальных просунул ей в ладонь небольшой шуршащий сверток.

̶ Скоро мы осуществим задуманное. – прошептал он на ухо, перед тем как снова выпрямиться и улыбнуться.

̶ Три!

Варя снова потёрла глаза, на этот раз убирая накопившуюся влагу. После их прощания он так ни разу не написал ей, не отправил голографического видео, не позволил снова услышать свой голос. Сколько раз, охваченная переживаниями, девушка обивала порог дома Соболевых в надежде узнать хоть что – то, связанное с ним. Наталья принимала её благосклонно. Угощала чаем и печеньем. Но, к сожалению, ничего, кроме того, что он долетел и активно учится, сказать не могла. Связь, как оказалось в дальнейшем можно было поддерживать лишь с куратором факультета, а тот был не особо щедр на слова. Вот отец Кирилла Варю терпеть не мог. Мол, зачем, малолетка, приходишь сюда? Ну, дружили вы какое-то время, и что с того? Все меняется. И Кирилл изменился. Вырос из вашей дружбы. Своей жизнью живи. Не мешай ему карьеру строить.

А она не верила ему, да и не слушала. В конечном остатке Сергей Соболев не мог знать всего и уж тем более прогнозировать не властные ему отношения. Варя все эти пять лет хранила в своём сердце их план. Как собственную душу уберегала. Кольцо, завёрнутое в кусок бумаги было для неё лучшим напоминанием и самым ценным доказательством.

Хрустальное озеро переливается солнечными лучами. Два лебедя плывут за друг другом. Двое детей сидят на зелёной траве и наблюдают за ними. Один – взрослый, умный и рассудительный. Другая – наивная, но энергичнее любой космической ракеты. Сцепленные мизинцы на фоне проплывающих мимо лебедей. Обещание, данное в начале того знойного лета. Интересно, во взрослом мире ещё работают клятвы на пальчиках?

«Мы будет менять мир вместе»

̶ Не поверишь! Совсем скоро будет разработана техника лечения кариеса любой глубины при помощи потоков оксида алюминия! Методика была разработана в Швеций ещё давно, но сейчас её улучшили и теперь люди смогут проводить любые процедуры с зубами без сверления бором! ̶ рассказывала Варя, лёжа вверх ногами на диване.

Кирилл сидел за железным столом и спаивал между собой детали сломанного тостера. В воздух поднимался тонкий сизый дымок. Варя дрыгала в воздухе ногами в такт играющей из колонки песне. В руках у неё был планшет с новостной лентой.

̶ А я говорил тебе, что наука до много ещё дойдёт. ̶ хмыкая ответил парень, отложив паяльник в сторону. ̶ Понимаешь, Чижик, ведь люди идут все дальше и дальше. Новые высоты падают к их ногам благодаря исследователям, учёным, инженерам и программистам. Представляешь ведь сколько-то лет назад никто и подумать не мог, а таком чуде аппарате для лечения зубов! А созданный инкубатор органов «А ̶ 782»? Разве люди уже почти не подошли к тому, чтобы продлить жизнь на многие и многие годы? А космос? Разве не изучения космических волн привело к возможности изменять ДНК человека?

С протяжным «О» Варя отбросила планшет в сторону. В больших глазах плескалось удивление, и немая просьба продолжать. Кудри водопадом стекали на холодный пол.

̶ Варь, сядь нормально. Думаешь, так мозг будет лучше работать? ̶ поморщился Кирилл.

Девочка скорчила рожу, шутливо высовывая розовый язык. Поворчала, но все-таки опустила ноги, принимая нормальное сидячее положение.

̶ Разве космическое излучение не вызывает изменения в структуре хромосом ДНК?

̶ Недавно были обнаружены особого рода лучи, способные под усилением производить удивительные изменения структуры, а не разрушать её. Причём, изменения столь велики, что дают возможность представить, как будет выглядеть человек, если станет сверхсуществом.

̶ Как инопланетяне что ли? Зелёные человечки? Способность читать мысли и производить регенерацию одним касанием?

̶ Ну не касанием, а скорее больше самовосстановлением. И не зелёные, а более тёмные, если речь пойдёт об искусственно созданных людях в условиях космической среды.

̶ Невероятно!

Кирилл встал из-за стола, продолжая насмешливо улыбаться. Подошёл к высокому шкафу. Вытащил из него металлический ящик с двумя крепкими заклёпками. Под внимательным взглядом расположившейся уже на полу Вари, поставил ящик на пол, щёлкая замками. Тёмные дверцы отварились, выпуская наружу мощный поток ослепительного синего света. Девочка зажмурилась, смешной ойкнув, и отпрыгнула назад, больно ударяясь спиной об стоящий сзади диван.

Поднявшийся в воздух шар мощного света был словно маленькое солнце. Закрутившись вокруг своей оси с такой силой, что сжался в овал, он вдруг взорвался, выпуская зелёные круги. Они расползлись по комнате, оставляя после себя планеты, их неговорливые спутники и миллионы звезд. Солнечная система раскрылась перед ребятами, подобно новогодней открытке, поражая своими масштабами воображение.

От удивления у Вари пропал дар речи. Словно рыба, она стояла, открывая и закрывая беззвучно рот, наблюдая за перемещениями планет. В её глазах отражался блеск звезд и свечение планет. На щеки упало изображение мелкой звёздной пыли. Вся комната будто наполнилась до краёв галактикой. Вытяни руку и коснёшься пальцами Марса. Только кожа соприкоснётся с пустотой, а на изображение появится рябь.

̶ Отец привёз. ̶ пояснил Кирилл, подходя ближе к Варе.

Он с улыбкой наблюдал за тем, как она улыбается, поражённо, в неком дурмане рассматривая голограмму. Он и сам замер и на несколько секунд потерял дыхание, когда впервые увидел это. Зрелище поистине невероятное.

̶ Мне хотелось показать тебе это.

̶ Это … у меня нет слов! ̶ Варя обошла парящий Марс.

Планета будто светилась изнутри своим желтовато коричневым цветом.

̶ Ой, а почему он не красный? ̶ удивилась она, подходя ближе к планете и наклоняясь чтобы присмотреться.

̶ В период пыльных бурь марс становится бледнее.

̶ Тяжело наверно им.

̶ Кому им?

̶ Марсианам!

̶ Их существование ещё не доказано!

̶ А вдруг кто-то однажды докажет!

Кирилл задумался.

̶ На марсе есть кратеры которые учёные ещё не могут изучить. Также есть некоторые факторы, указывающие на возможность наличия какой-то формы жизни.

Варя запрыгала, захлопав в ладоши.

̶ Так выходит они все ж существуют?

Соболев, не выдержав, рассмеялся. Такой смешной и наивной казалась ему Варя. Но он слукавил бы, если бы сказал, что сам никогда не мечтал встретить настоящего инопланетного гостя. Это было бы величайшем открытием, что потрясёт науку. И будучи не затоптанным в пыль взрослых проблем, он часто ставил себя на место того самого учёного, что когда-нибудь вступит в контакт с неземной цивилизацией.

Космос казался совершенно другим миром. Вселенная – мать, породившая от блудного папаши крохи жизни, что со временем разрослись в настоящую цивилизацию. Все вопросы, которые только мог образовать в своей голове Кирилл, были обращены к небу. К тому, что находится выше облаков, выше земной атмосферы, быть может, даже выше самой галактики. Жизнь шла своим чередом, и через сколько-то лет сменится век. Будут ли люди нового века свободно летать на другие планеты? Будут ли они общаться с неземными существами, отправлять им сообщения, просить совета? Величайшие открытия ждали будущих людей, но прогресс шел так мучительно медленно, что он боялся, что так и не сможет стать одним из людей будущего.

Ему хотелось изучать космос. С самых малых лет он звал его и как единственное предназначение дурманил рассудок так, что все остальное и значение уже не имело. В своём стремлении обуздать высоту Соболев чувствовал себя одиноким и невероятно счастливым одновременно. Хотя назвать его одиноким после встречи с Варей было уже нельзя. Среди всех знакомых, одноклассников, друзей по кружку астрономии, да и просто сверстников, если уж взять и привести всех к общему знаменателю, только Варя понимала его. Соседская девчонка, с которой его попросили посидеть, стала ему другом, вместе с ним увлёкшись грезами о далеких планетах. Именно она первая и единственная узнавала о всех его открытиях и планах. Именно с ней он хотел однажды изучать космос вживую. По-настоящему. На какой-нибудь космической станции или корабле. Не важно. Только он, она и космос, простирающейся перед ними.

̶ К сожалению учёные ещё не смогли изобрести робота-спелеолога, который бы смог погрузиться на дно кратера. Не хватает мощности радиоволн для передачи сигнала.

̶ Но мы же с тобой занимаемся изобретениями! Давай создадим такого робота!

̶ Ох, Варь! ̶ Кирилл взъерошил волосы, подруги. ̶ Я больше по программам. Но если однажды у нас появится шанс, то давай и правда начнём изучение космоса с марса? Изучим самую глубокий кратер Седона!

От этого предложения у Вари дух захватило. Будто она замерла на краю обрыва, наблюдая с высоты птичьего полета за целым миром. Будто бы земля исчезла из-под ног, а у неё неожиданно раскрылись крылья, как у младенца легкие. Синие глаза смотрели серьёзно, прожигали своей проницательностью. Так смотрит мать на провинившегося ребёнка, когда тот утаивает тайну. Так смотрит священник перед тем, как связать две линии судьбы в одну – вовеки на небесах.

̶ Конечно! Конечно да! ̶ Варя подпрыгнула обнимая Кирилла. Прижалась щекой к его груди. ̶ Я буду учиться. Буду очень хорошо учиться. Обещаю однажды у нас будет этот шанс.

̶ Мы станем людьми нового времени. – Кирилл обнял Чижову в ответ, переводя свой взгляд на Марс. ̶ А знаешь, такой марс чем-то напоминает мне твои глаза. Они светятся таким же глубоко оранжевым светом, когда ты смотришь на солнце.

* * *

Проснулась Варя ближе к обеду. Даже и не осознала момент, когда глаза сами собой закрылись, а сознание ушло в сон. В очень приятный сон. Видимо сказалось отсутствие в её жизни нормального отдыха. Потянувшись так, что в спине что-то хрустнуло, девушка бросила печальный взгляд в сторону голограммы. Мир изменился. Он не стоял на месте в ожидании, когда она будет готова сделать шаг к звёздам. И в итоге детские мечты, что были так ценны и важны для её сердца, просто разбились на острые осколки. Смотри не поранься, когда будешь собирать их. Только предупреждать было поздно. Она уже поранились. И это не из глаз текли кровавые слёзы, а из глубины её сжавшегося от страха и отчаянья сердца.

«К чёрту все!»

Варя резко встала со стула. Так резко, что у неё закружилась голова. Подождав, пока состояние нормализуется, она подбежала к аккуратно заправленной кровати и нагнулась, принявшись что-то искать под ней. За это время она пару раз стукнулась головой о дно кровати, пару раз чихнула от накопившейся пыли. Наконец, отодвинув весь хлам, состоявший из недоделанных или сломанных роботов и бытовой техники, девушка нашла и вытащила тонкую, но достаточно большую коробку. В порыве чувств даже не заметила, как сняла верёвку. На дне, аккуратно завёрнутый в прозрачную бумагу, лежал чертёж.

Работа, над которой она работала четыре года, а по завершению спрятала. Это был её подарок. Итог всех её знаний, который она по крупицам вытаскивала, откуда только было возможно. Ещё не доработанный до идеала, но такой смелый. Варя отложила его до момента их долгожданной встречи с Соболевым. Они, как он и обещал, обработают этот проект вместе. Ведь наверняка с новыми знаниями из Академии он сможет увидеть и изменить то, что она не смогла.

«Мы станем людьми нового времени.»

Задыхаясь от горьких слез, Варя крепко сжала в руках чертеж робота-спелеолога. Дрожащие руки чуть надломили край. Замерли, не решаясь этого сделать. Но как будто бы легче было отказаться от мечты сейчас, чем когда надежда рухнет об стальной отказ о зачислении. Разорвать все свои наработки в клочья и больше не вспоминать. Не надеяться. Она потратила всю свою подростковую жизнь на мечты о высоте, до которой ей не добраться.

Отец Кирилла был прав. Она была и будет всего на всего соседским ребёнком, которому вдруг подарили мечту. Её друг особенный. Он гений, что смог в свои восемнадцать создать уникальную программу, код которой был настолько сложен, что его не смогли взломать даже ведущие профессора факультета. Его взяли. Он станет инженером, программистом и будет работать среди звёзд, как всегда, мечтал. А она останется на земле с осколками разбитых мечтаний.

Не всем суждено долететь до звёзд. Кто ̶ то разобьётся, не успев даже взлететь.

* * *

Тёплое солнце ласково греет загорелые ноги. Тогда оно ещё было тёплым. До того, как вражеская конфедерация решила выпустить ракету. Зеленая трава мягкая словно песчаный песок. На пруду блестят белым оперением лебеди. Секунда и они, чего-то пугаясь, взмахивают огромными крылами покидая это тихое, но такое живое место.

Кирилл с гордостью раскрывает новые книги про космос. Большие, с глянцевыми цветными картинками разных планет и даже солнечных систем. Любовно гладит каждую страницу, словно кошку. Не останавливаясь, с возбуждением рассказывает, строит планы, выдвигает теории. Лебеди снова возвращаются, будто никогда и никуда не улетали. Словно мирно плывут друг за другом в молчаливом шествии.

̶ Скажи, мы правда будем изучать космос вместе? ̶ спрашивает она, наивно теребя платье в белую ромашку.

Он для неё как старший брат. Замена отца, вечно пропадающего на работе. Путеводный луч, освещающий будущее, в котором после смерти матери она была не уверена. Хотя можно ли в нашей жизни быть хоть в чём-то уверенным?

̶ Конечно, я же обещал.

̶ Поклянись на мизинчиках!

Детские мизинцы слепливаются в замок.

«Я всегда буду рядом с тобой»

Игорь Чижов несмело открывает дверь, заглядывая внутрь. В комнате дочери, как обычно, творческий беспорядок, а сама Варя сидит у кровати и плачет над своим чертежом. Короткие волосы, собранные в хвостик, совсем растрепались и торчали уже слегка сальными сосульками. Во время работы она забывала не только про сон.

Вздохнув, мужчина, мягко ступая, будто боясь спугнуть зверя на охоте, подошёл к дочери. Опустил рядом с ней на пол поднос с кружкой горячего какао и тарелкой самодельных оладушек, политых малиновым сиропом. Варя несмело подняла взгляд, шмыгая носом. У Игоря от жалости сжалось сердце. Бледная, измученная, с глубокими синяками под глазами дочь вызывала в его родительском сердце непомерный ужас и чувство вины за своё эгоистичное желание, чтобы она осталась с ним.

̶ Не выходит? ̶ Игорь протянул кружку. Внутри неё всколыхнулась коричневая жидкость. Запахло терпким шоколадом.

̶ Времени почти не осталось. ̶ траурно, будто вся жизнь её кончилась, ответила Варя принимая какао.

Лист с чертежом спланировал на пол. Холодные пальцы почувствовали тепло любимой кружки с изображением комичного кота.

̶ Неужели совсем нет ничего что ты могла бы отправить? ̶ удивился отец, наклоняясь через дочь дабы аккуратно взять работу.

̶ Если ты про чертеж, то он не готов. ̶ пробубнила она, делая спасительный глоток. От ощущения знакомого вкуса во рту стало немного легче. Словно на рану нанесли охлаждающую мазь. ̶ А из готового у меня ничего что могло бы удивить приёмную комиссию. Только если доклады, которые делала для астрономического кружка, но они-то точно будут на фоне других такими никчёмными!

Истерика снова стала подступать к горлу. Нос противно защипало. Пальцы крепче сжали кружку.

̶ Варь. – вздохнул Игорь, снисходительно похлопав её по голове. ̶ Никто не ждёт от абитуриентов открытия претендующие на Нобелевскую премию. Ваша задача показать комиссии ваши знания, умения, мотивацию в конце концов. Думаю, они понимают, что ещё недавние школьники не обладают достаточной базой знаний. Это на то и Академия чтобы учить.

Варя замотала головой словно ребёнок.

̶ Туда берут лучших! Если я не создам что-то выделяющееся, то останусь в конце списка и тогда…

̶ Варя. ̶ немного с нажимом произнёс отец. ̶ Гениев мало. Может хватит взваливать на себя так много?

Чижова так и не оторвала взгляда от кружившегося в кружке какао. Нарочно сбалтывала, создавая этот маленький водоворот.

̶ Ты закончила школу с отличием, несмотря на то, как много времени уделяла внеклассным занятиям. У тебя один из самых высоких баллов в нашем городе. Тебе достаточно показать свои навыки и стремление к изучению космоса. Возьми чертеж. Это же великолепная идея! Пусть сырая, пусть ещё вилами на воде писанная. Пропиши свою речь, создай доклад о том, какие будут у него плюсы, какую миссию можно поставить и какие цели в конечном итоге стоит ожидать. Пожалуйста, вытри слёзы и начинай думать. Не получается, так, значит, зайди с другого бока. Птица всегда стремится к полёту. Она просто погибнет без этого навыка. Помнишь, мама твоя говорила об этом? Разве она не права?

Варя снова шмыгнула носом. Вздохнув, Игорь дотронулся до её рук своей мягкой, шершавой ладонью.

̶ Пожалуйста, будь Варей которую я знаю столько лет. Неудержимой, не допускающей даже мысли о поражении. Напролом идущей и ломающей все стены. Ведь разве не такую Варю Кирилл хотел взять себе в напарники?

На искусанных губах появилась улыбка. Слабая, неуверенная. Отложив какао, девушка бросилась к отцу в объятия, вздыхая крепкий аромат отцовского одеколона. Она действительно постарается, ведь в конечном счёте, это было их общее обещание. Рука нащупала на шее кулон и крепко сжала его.

«Я обязательно снова увижу тебя!»

Глава 3

Она сильно переживала, входя в главный зал Центра образования Фелии. Это было достаточно большое и со вкусом обставленное помещение, в котором, как показалось Варе, было слишком много света. Он ослепил её сразу же, как высокие раздвижные двери разъехались, пропуская очередного абитуриента. Словно двери, ведущие в Лимб. Впрочем, нервничала девушка также сильно, как если бы попала на Суд Божий.

Теребя край белой рубашки, Варя вошла в зал, стараясь при этом не забывать держать осанку. Тщательно выглаженная одежда, уложенное в аккуратной укладке каре, начищенные до зеркального блеска ботинки. Она и не помнила, когда так скрупулёзно занималась своим внешним видом. Ничто не ушло от внимания критикующего глаза. Ни одна складочка на чёрной юбке. Даже носки и то идеально белые. Такие белые, что аж зубы сводит.

Кроме внешнего вида, надо было не забыть и о других аспектах. Отрепетированная речь и повторение Всемирного языка, на который у неё ушла почти вся ночь. Она должна была говорить на новом языке – быстро, чётко, без пауз и неуверенности. В Академии Верена учились студенты разных Конфедерации, и говорить им было разрешено лишь на Всемирном, признанном всеми, языке. Лекции, общение с преподавателями, экзамены, да даже само собеседование проводилось исключительно на Всемирном, за редким исключением для особенно отличившихся детей. Но и тех в последующем заставляли учить язык как свой, второй родной. Варя, впрочем, потратила на него не меньше трёх лет и была уверена в своём знании, хотя бы на среднем уровне.

̶ Варвара Чижова. ̶ представилась она, стараясь, чтобы голос звучал уверенно, а не как у первоклассницы.

̶ Доброго дня, Варвара! ̶ улыбнулась представительного вида женщина.

Приёмная комиссия сидела за длинным столом, на электронной столешнице которого мелькали разнообразные данные. Анкеты абитуриентов, чертежи, бесконечная вереница мелькающих печатных букв. Девушка впервые видела такой стол. Знала о его существовании, но увидела в живую только сейчас.

Всего в комиссию входило четверо человек. Высокая женщина, что своей статной осанкой и носом с горбинкой напоминала гордую птицу. Хорошо поджаристый мужчина с едва заметной проседью в чёрных волосах. Профессор Руднев, которого Варя знала по интервью на телевизионном шоу. И щуплый парнишка в странных чёрных очках, что даже не поднял на неё глаз. Все что-то с волнением крутил и нажимал на электронном столе.

̶ Прошу, расскажите о себе. ̶ попросила вежливым, но достаточно твёрдым голосом женщина-птица.

Представляться эти люди явно не собирались. Варя, заталкивая смущение глубоко внутрь себя, так, чтобы никто случайно не смог обнаружить его, принялась выкладывать заученную ранее речь. Ох, если бы только она не додумалась о том, чтобы подумать над ответами заранее, то наверняка бы сейчас краснела и постоянно теряла слова, будто у неё не одиннадцать классов образования, а пять, и она никогда не брала в руки книг. Под пристальными и дотошными взглядами тело плавилось, будто в сторону девушки направили тепловой луч. Но все же сбегать и сдаваться было нельзя. Экзаменационный этап был позади, и раз уж попала во второй список, то следовало б и добиться третьего.

̶ Мне восемнадцать лет. Закончила одиннадцать классов профильной школы по направлению астрономия и физика. С десяти лет была активным участником астрономического клуба и кружка по инженерному мастерству. Средний школьный балл составляет 5,0. Место в списке абитуриентов ̶̶̶ четыре.

Парень в очках плавно провёл по столу. Перед каждым членном комиссии проявился перечень достаточно быстро мелькающих данных, которые остальные двое мужчин внимательно принялись изучать, хмуря брови и почёсывая подбородки. Только женщина-птица продолжала задавать Варе вопросы сканирующим взглядом, осматривая нового абитуриента с ног до головы. Она словно пыталась что-то увидеть в ней плохое. Так обычно враги смотрят друг на друга, пытаясь обнаружить сокрытые слабые стороны. Мужчина-шкаф наклонился к женщине и что-то прошептал ей, косясь на Варю. Та еле заметно кивнула.

̶ Я бы хотела представить свой проект. – собравшись с духом, продолжила Варя, но тут же была остановлена взмахом руки.

Внутри что-то ёкнуло, и девушка сжалась, начиная ощущать как рубашка неприятно липнет к вспотевшей от нервов спине.

̶ Для начала, Варвара Чижова, мне бы хотелось задать ещё один вопрос. Мы задаём его каждому абитуриенту и пусть он звучит может быть… ̶ она задумалась, подбирая слово. ̶ не слишком уникально но, поверьте, имеет важный вес для нас, как приёмной комиссии. Скажите мне пожалуйста, в чём причина того, что вы хотите поступить в Академию? Знаете ли вы что, закончив её вы будете вынуждены работать в космосе на благо будущего человечества? Поступив к нам, вы подпишите контракт длиною в жизнь. Готовы ли вы к тому, чтобы посветить свои годы открытию будущего?

В сознание всплыло печальное лицо отца. Сердце болезненно сжалось. Он всегда поддерживал её и даже, в конце концов, смирился с выбором. И поддержал ее несмотря на то, что явно не хотел оставаться один. Академия была их с Кириллом мечтой, но от мысли, что она больше никогда не увидит отца, невероятный ужас накатил на неё.

̶ Мы с отцом единственное, что осталось друг у друга. Не могу бросить его на совсем, даже если это цена за свою мечту. Скажите, будет ли возможность у меня видеть его?

Голос все же скатился в жалостливый тон, и от этого щеки Вари залила краска. Она была готова уже получить нагоняй, но женщина-птица лишь снисходительно улыбнулась. Глаза её оставались удивительно холодными и бездушными. Варя бы посчитала её мастерки сделанным роботом, если бы не была уверена в том, что эта женщина – человек.

̶ Наши выпускники живут в недавно образованных колониях. Им было разрешено забрать с Земли своих родителей и близких родственников. Уж одного земного мужчину мы точно сможем помочь вам отправить. Но это будет возможно только если вы получите свой жилой блок. Для этого надо усердно учиться.

̶ Или для начала хотя бы поступить, молодая леди! ̶ вмешался Руднев, мерзко усмехаясь. ̶ Теперь, вы соизволите ответить на вопрос?

Профессор Руднев вёл себя иначе, чем в передаче. Давая интервью, мужчина широко улыбался, бархатным голосом расписывал перспективы студентов, рассказывая о них с такой уверенностью и красочностью, что сразу начинаешь эти самые возможности представлять. Профессор в целом не был красивым, но природное мужество достаточно крепкой и мощной фигуры, в соединении с ухоженной бородой и ещё относительно молодым возрастом, делало его действительно запоминающимся. Ему хотелось верить. Но Руднев, представленный перед ней сейчас, был таким угрюмым и сердитым, что Варя невольно задумалась над тем, что вполне могла и обознаться.

Третий мужчина продолжал о чём-то беседовать с парнем в очках. Всё происходящее его, казалось, совсем не волновало.

̶ Я не мечтала о космосе с самого своего рождения. ̶ не особо уверенно начала она, скрещивая сзади руки. Видимо на удачу. ̶ Как многие дети своего возраста меня мало что интересовало. В основном блогеры, куклы фирмы «Найт», модные розовые шорты. Я жила в своём маленьком мирке и границы его были столь небольшие, что до них можно было дотронуться, сделав пару шагов. Квартира на улице Бутова, наш двор, любимое озеро с лебедями.

Однажды я познакомилась с одним человеком. Он был старше меня и являлся моим соседом. Папа попросил его последить за мной, так как мне было всего девять лет, и оставлять одну ему меня не хотелось. Так и зародилась наша дружба. Этот человек сначала приходил к нам домой по просьбе и, пытаясь развлечь, приносил книги по астрономии и робототехнике. Но спустя года два мы стали общаться, потому что это было интересно. Я уже не могла жить без удивительных рассказов про науку и космос! Мы представляли себя учёными, открывающие новые планеты и цивилизации. Он показал мне, что мои границы, что раньше казались мне уютными, это на самом деле клетка, за которой я ничего не вижу.

Человек от того и человек, что постоянно смотрит в небо. Изучает, пытается найти ответы на свои вопросы. Первобытный человек взял в руки палку и превратил ее в инструмент. Спустя столько лет он живёт в отапливаемой квартире, лечит зубы без боли, разогревает еду в микроволновке. Современный человек может спасти недоношенного ребёнка, у которого еще пару лет назад не было б и шанса. Развивается медицина, наука. Человек всегда имел интерес к окружающему его миру. Это наша сущность. Гордые, упрямо желающие все знать люди достигли самих небес, и думаю, что это ещё не предел мечтаний.

Люди достигнут невероятных небес, если буду смотреть выше, если будут учиться и открывать для себе новые миры. Я хочу стать частью этого нового, удивительного мира. Хочу работать с теми, кто смотрит вперёд! Хочу получать новые знания! Эта мечта, которую мы разделили на двоих. Отвечая на ваш вопрос. Да. Я готова посвятить космосу всю свою жизнь. Это моё предназначение. А цель моя состоит в том, чтобы получить недостающие мне знания для будущей исследовательской деятельности.

Варя затихла, пытаясь понять, какой эффект произвели её слова на комиссию. Те молчали, холодными изваяниями восседая на своих местах. Даже парнишка в очках на мгновение отвлёкся от своего увлекательного дела. Девушка почувствовала себя неловко. Мозг лихорадочно начал прокручивать собственные слова в попытке проанализировать и дать точный ответ, что она сказала не так.

Поджаристый мужчина хрипло откашлялся, прикрывая рот жилистой ладонью. Кивнул своему соседу, и тот, поправив очки, вытащил из-за уха стилус. Принялся что-то важное им писать на электронном столе в текстовый электронный документ. Женщина-птица положила на стол руки. Сцепила их в замок, приземлив на них свой тонкий подбородок. С открытого окна подул холодный воздух, и Варя невольно поёжилась.

̶ Думаю, коллеги согласятся, что ответ вполне удовлетворительный и весьма … Развёрнутый.

Третий член комиссии, отложив стилус, встал из-за стола. Неспешно обошёл его, сделав пару уверенных шагов в сторону Вари. Резко замер, будто заводной солдатик, у которого резко встал механизм. О чём-то задумался, осматривая девушку с головы до ног.

̶ Готовность проститься с домом и стать частью науки много стоит. Меня зовут Андрей Федотов. Я преподаватель и куратор факультета инженерного дела.

Андрей протянул руку. Прохладные голубые глаза выжидающе смотрели на Варю. Девушка, закусив губу, подошла к нему, принимая рукопожатие. С интересом принялась рассматривать куратора желанного ей факультета, пытаясь распознать в нём человека, уже так долго живущего в космосе.

Ещё когда-то давно они с Кириллом были уверены, что все астронавты обязательно отличаются от обычных людей какой-нибудь мелочью. Начитавшись о космической радиации, ребята свято верили в то, что сама Вселенная награждает отличительной чертой каждого, кто посмеет покинуть свою планету ради её изучения. Честно говоря, Варя ожидала заметить яркое свечение глаз, слегка серую кожу, странную походку косолапого медведя. Как-то один учёный рассказывал, что, возвращаясь на Землю, астронавты долго не могут привыкнуть к присутствию гравитации, от чего часто ненамеренно роняют предметы. Но человек перед ней был самым обычным и ничем, кроме явно натренированного тела, не отличался. Даже вёл себя вполне уверено. Никаких падающих ручек или кружек с кофе. Встретила бы его среди прохожих на улице, так даже бы и не поверила, что это профессор космической Академии. Только герб со звездой в золотом кольце на груди говорил о его положении.

̶ А теперь, Чижова Варвара, мы бы хотели услышать о вашем проекте. По полученным данным экзамены вы прошли на довольной неплохой балл. Мне интересно что такой хороший ученик может предложить в качестве научного проекта. – женщина-птица, все так же не желающая назвать своего имени, нетерпеливо постучала длинным ногтем по столу.

Девушке это показалось крайне неправильно. Стол был электронным, и стучать по нему было в целом плохой идеей. Но не успела Варя подумать об этом, как её застал врасплох резкий "Пиу" за спиной. Осторожно обернувшись, Варя глазами по пять копеек уставилась на как будто выросшую из-под земли огромных размеров голограмму. На ней был представлен в увеличенном масштабе чертёж её корабля-спелеолога, а рядом замелькали страницы доклада. Представленные в нём отчеты и формулы ловко вырезались из общего текста и, обретая свою рамку, нависали над чертежом. Она и раньше видела голограммы, но чтобы она была таких размеров!

«Когда окажешься на корабле будешь каждую мелочь как восьмое чудо света рассматривать?» ̶ поругала себя Чижова. Она ещё бы подумала о том, что неплохо было бы научиться контролировать свои эмоции, чтобы не прослыть совсем уж бедной деревней, но не успела.

В спину её легонько толкнули, напоминая о том, что рано ещё делить шкуру убитого медведя. И вообще-то, поступит она или нет, будут решать эти не слишком дружелюбные люди, сидящие, словно судьи, за спиной. Им только чёрных мантий не хватало да деревянных молотков.

̶ Как все мы знаем многие учёные грезят о том чтобы исследовать кратеры Марса. На данный момент эта планета наиболее интересна для космического сообщества после многогранного изучения луны. ̶ достаточно уверено принялась говорить девушка, резко развернувшись к приёмной комиссии лицом. ̶ Изучение кратеров являло собой сложную задачу, у решения которой было много идей и теорий, но все они не увенчались успехом. Корабль-спелеолог даст возможность небольшой группе людей посетить кратер и собрать всю необходимую информацию.

̶ Позвольте вас перебить, ̶ Андрей Федотов подошёл ближе к голограмме придирчиво изучая каждый штрих. ̶ Для исследования кратеров уже давно были изобретены роботы-спелеологи, которые дали нам всю возможную информацию без участия человека в такой опасной миссии. Есть ли хоть какая-то целесообразность в вашем проекте?

Щёки Вари в миг стали пунцовыми, но она с весьма уважительной стойкостью выдержала допытывающий взгляд профессора. Если бы он сразу посчитал её идею ничего не стоящей пустышкой, то сразу бы потерял весь интерес, даже не желая слушать. По крайне мере, об этом ей рассказали уже как минимум три зарёванных абитуриента, что выскочили из зала приёмной комиссии, получив снисходительное "В другом месте повезёт больше".

Раз уважаемый профессор не выгнал её сразу, а задал вопрос, терпеливо ожидая ответ, значит, вполне мог догадаться, что все не так просто, как кажется на первый взгляд. Ибо любой увлечённый космосом человек яростно следит за всеми возможными космическими новостями и уж точно знает об исследованиях и роботах-спелеологах, которые активно работают сейчас на поверхности Марса. Приходить с подобным проектом, уже зная, что подобное уже было придумано, было бы глупо. На дуру Варя не тянула. Её оценки по вступительным баллам были сильным аргументов в пользу хорошо интеллекта, а это значит, что в проекте кроется что-то ещё. И это недосказанное вдруг хитростью блеснуло в карих глазах.

̶̶̶ Роботы-спелеологи не могут предоставить всех данных. Самый глубокий кратер на Марсе – это кратер Седона. Его глубина составляет две тысячи девятьсот метров. Роботы просто не могут залезть так глубоко. Сразу же теряется связь и ломается управление. Их максимальная возможность составляет всего четыреста пятьдесят метров. Не хватает мощности радиоволн для того, чтобы поддерживать сигнал. Многие научные работы предлагали усилить радиоволны при помощи специальных отражающих и принимающих пластин, но эта затея дала немного больше возможности. Связь все время обрывалась. Что находится внутри загадочных кратеров не ясно. Но что, если они это настоящий сундук с сокровищами? На Марсе были найдены следы возможной жизни. Что же может найти человек внутри самого глубокого кратера? Быть может то, что раньше науке даже не предоставлялось возможным?

Про зеленых человечков Варя специально ничего говорить не стала. Ещё поднимут на смех. Она замерла в тревожном ожидании дальнейших вопросов. Но члены комиссии молчали, изучая предоставленные им данные. Женщина-птица и вовсе вся нахмурилась, пытаясь всмотреться в чертеж. Словно коршун, что выслеживает свою добычу. Парень в очках все продолжал что-то писать. Невольно стало интересно, что он там такого важного и нескончаемого записывает? Словно протоколист на собрании политиков.

̶ Учитывали ли вы особенности планеты при составлении корабля-спелеолога? ̶ подал голос Константин Руднев.

Видимо, посчитал речь абитуриента недостаточно профессиональной.

̶ Сила тяжести на Марсе в две целых пять десятых слабее чем на земле! ̶ уже с энтузиазмом продолжала девушка.

Ей вдруг послышался спокойный вкрадчивый голос Кирилла, рассказывающий о строении атмосферы Марса. Шелест переворачивающихся страниц, аромат приготовленных его мамой пирожков с капустой. Тёплые воспоминания незримым пологом укрыли её от дотошной приёмной комиссии. Превратило сдачу проекта в уютные посиделки, где были только мечты и космос. Ну, еще пирожки с капустой.

̶ … Поэтому главная характеристика такого корабля – это лёгкость. Что было предусмотрено для этого. В первую очередь это блок переработки, который будет работать сразу в двух направлениях. Выделение кислородного ракетного топлива из марсианской атмосферы и отделение молекул кислорода от разряженной атмосферы. Так у членов экипажа будет топливо и кислород. С использованием современных технологии у нас получится сделать более легкий летательный аппарат. Следующей проблемой является посадка. Но тут ничего нового. Нам нужна сверхзвуковая обратная тяга. Сам корабль будет иметь два блока. Один ̶ кабина для группы и второй ̶ для хранения образцов. Также было предусмотрено сканирование местности, что позволит избежать столкновения с каменистыми стенами кратера. Так как связи с лавным кораблем у экипажа не будет, стоит добавить запасной двигатель для экстренного ухода. Сам корабль по форме будет похож на капсулу. В отличие от роботов, ему не понадобятся ноги.

̶ Как раз таки, как вы выразились, ноги были бы неплохой страховкой. ̶ задумчиво почесал подбородок Андрей Федотов, не сводя взгляда с чертежа. ̶ У вас есть некоторые проблемы в расчётах, но это нормально учитывая ваши знания, ограниченные школьной и доступной для изучения базой. В целом идея актуальна, но чертеж сам по себе довольно слабоват, как и некоторые формулы.

Сердце Вари болезненно сжалось. Шипы медной колючки больно впились в горячий орган. Проволока сильно обмотала, стесняя в движении. Вот он. Тот самый час истины. Штиль перед штормом. Рассвет перед боем. Время издевательски остановилось, блаженно растягивая каждую секунду. Глаза девушки впились в сосредоточенное лицо профессора так же сильно, как вцепился бы утопающий в брошенный ему круг. В это мгновение не было ничего важнее ответа и этот ответ, наконец, прозвучал звоном разбившегося стекла.

̶ Заберу к себе если пойдёшь на факультет космической инженерии. Как раз есть один проектик. Вы не против?

Андрей Федотов развернулся к приёмной комиссии. Лукаво улыбнулся одними губами. Глаза оставались такими же холодными и проницательными. Женщина, не сводя с Вари заинтригованного взгляда, наклонилась к высокому мужчине. Принялась что-то шептать. Константин Руднев надулся, поджал толстые, уже явно давно никем и ничем не тронутые брови. Покачал головой, но после, на удивление дружелюбной улыбки женщины-птицы, махнул рукой и посмотрел на абитуриентку так снисходительно, что у Вари невольно в душе зародилась злость. Так чувствует себя нищий, которому миллиардер кинул в лицо пачкой денег. Но это тошнотворное чувство прошло, как только прозвучал ответ:

̶ Варвара Чижова, вы будете зачислены в Космическую Академию Новых людей Верена.

* * *

Отец ждал её возле входа в Центр образования Фелии. Согнутый, будто вопросительный знак, он смотрел себе под ноги, нервно пиная мелкие камешки под ногами. Гонял в голове поток быстро сменяющих друг друга мыслей.

Как успокоить дочь, если ничего в итоге не получится? Как он будет её утешать? Только Мария знала, как правильно разговаривать с дочерью, только она обладала достаточной проницательностью и чувством такта. Она бы точно смола бы и понять, и утешить. Прижала бы к груди, провела рукой по волосам. Что-то обязательно бы придумала. А что он? Он даже понять собственную дочь никогда не мог. Всю жизнь, работая в отделе распределения бюджета, он никогда не мечтал о возвышенном и далеком. Ему не нужны были открытия, слава, высокие достижения. Его счастье обрастало различными, привыкшими для всех мелочами. Ласковой женой, которая, к его сожалению, умерла, любимой дочерью, которая, возможно, тоже скоро исчезнет. Тёплый дом с большим телевизор и обилие плюшевых пледов.

Он был земным человеком и не мог понять тот зуд, который постоянно испытывала Варя. У неё глаза всегда были направлены в небо, пусть под ногами и было много камней, об которые можно запнуться. Ей для счастья необходимо было находиться в вечно кручёном состоянии. Словно у него не дочь, а заводной мяч, чья задача прыгать и крутиться, пока его не поймает какой-то непоседливый ребёнок. В унынии замерших и обросших житейскими проблемами городов она бы засохла от скуки, как засыхают без солнца пёстрые цветы в оранжереях. Перед ним, как, впрочем, перед любым родителем, встал коварный, но извечный вопрос: отпускать, если все же ее примут, или нет. Отпустит -̶ потеряет свою жизнь, не отпустит ̶̶ она зачахнет, сидя в бетонных стенах.

«Какой же ты эгоист, Игорь!» ̶ прорезались сквозь память острые, прощальные слова жены, -̶ «Прошу, отпусти!»

«Только ты разбилась сразу, как я тебя отпустил»

Тяжелые мысли прервал радостный голос Вари:

̶ Папа, папа! ̶ девушка размахивая небольших размеров коробкой бросилась к отцу на шею.

Душа внутри Игоря оборвалась. Будто бы он сейчас не переживал из-за того, что она не поступит. Почему он не рад, если необходимость кого-то утешать отпала сама собой? Почему он не рад, зная, что сбылась заветная мечта его дочери? Почему нет в груди этой всеобъемлющей гордости за своё чадо? Одно только отчаянье к своему стыду.

«Прошу, отпусти»

Варя разлепила свои руки и, отойдя на шаг, принялась демонстрировать коробку. А он молчал, пытаясь выдавить из себя улыбку. Притвориться, что ему также радостно и безумно волнительно. Она что-то говорила, открывая коробку и доставая оттуда долгожданный значок. Наполненными до краёв счастьем глазами смотрела на него в ожидании восхищённого отцовского; "Ого". Как тогда, когда она показала ему фильм и Игорь был настолько им впечатлен, что с удовольствием выражал все своё восхищение.

Зная, как важно каждому ребёнку получить признание от собственного родителя, Игорь из всех своих силы улыбнулся, по-доброму погладив дочь по голове. Сказал:

̶ Я горжусь тобой, дочка!

Но как только дочь вернулась к осмотру своего долгожданного и явно заслуженного приза, взгляд его похолодел, переместившись за спину Вари. За ней стоял мутный призрак Марии, что белой, неестественно выгнутой рукой держал его девочку за плечо. Морозь пробежала по всему телу. Он хотел было сделать шаг и коснуться видения, но оно, покачав головой, исчезло, оставив мужчину в смятении.

«Неужели, я схожу с ума?»

̶ Ну, кто у нас туту новый гений?

Из припаркованного рядом с центром грузовика выглянул Владислав Осипович. Варя, заметив его, удивлённо взглянула сначала на него, а потом на своего отца. Владислав, самодовольно поправив свою парадно-фиолетовую рубашку, кивнул.

̶ Залезайте. Подвезу уж последний раз до дома.

Глава 4

Космодром оказался удивительно огромным. Его масштабы можно было ощутить ещё во время транспортировки от мобильной башни обслуживания до стартового комплекса. По аккуратным дорожкам гоняли мелкие автомобили. По всюду, словно грибы, были наставлены здания разнопланового значения. Были тут измерительные посты, складские помещения, казармы для охраняющих космодром военных, и даже общежитие для космонавтов с огромной башней обслуживания и связи. Всё это напоминало Варе большой город со своей инфраструктурой и жителями. Настоящая столица страны ̶- Наука. Бурная и шумная, словно пчелиный улей. Пропахшая серой и озоном страна.

Варя сидела на последнем месте в стареньком, но хорошо обновлённом автобусе и, приложившись к окну руками, словно маленькая девочка, внимательно разглядывала каждую деталь. Студенты, сидевшие рядом с ней, встревоженно, но вместе с этим и восторженно, переговаривались, обсуждая прошедшие экзамены, свои факультеты и то, как попрощались с родным. Все были родом из разных Конфедераций. Не смотря на военное положение, космодром и сама Академия оставались открытыми для абсолютно всех и имели статус неприкосновенности. К войне они не имели никакого отношения, и люди, работающие здесь, хоть и были собраны со всего света, жили мирно, сплочённо работая над своими стремлениями.

̶ Можно тебя? ̶ послышался неуверенный голос.

Варя отлипла от окна, обращая внимание на свою соседку. Девушка приветливо улыбнулась пухлыми губами, но глаза её, по-кошачьи зелёные, излучали тревогу.

̶ Да? ̶ ответила Чижова, не понимая, чего от неё могут хотеть.

̶ Ты же из Конфедерации Лимб?

Варя кивнула, ожидая продолжения. Соседка радостно пискнула, но тут же смутилась, прикрыв рот ладонью.

̶ Извини. Ты не боишься предстоящего полёта?

Чижова несколько секунд размышляла над вопросом, прежде чем ответить:

̶ А я и не думала об это даже. ̶ девушка старательно прислушалась к своим ощущениям. ̶ Но сейчас, кажется, немного боюсь.

Действительно. Варя так была поглощена созерцанием открывшегося великолепия, что совсем забыла о том, что им предстоит первый полёт на космическом корабле. Словно сознание специально откладывало любое рассуждение на эту тему в долгий ящик, чтобы его нерадивая хозяйка не струсила практически у самого финиша.

̶ Я вот тоже боюсь. ̶ вздохнула соседка, а затем, встряхнув хвостом длинных рыжих волос, представилась; ̶ Я Диана Алер. Факультет астробиологии.

̶ Варя Чижова. Факультет космической инженерии.

̶ Я слышала, что при прохождении атмосферы становится очень жарко и трясёт так, будто тебя заживо решили взбить в огромном шейкере.

̶ А ещё сильно гудит. Намного сильнее, чем в старом томографе!

Диана испуганно покачала головой, прикладывая холодные ладони к лицу.

̶ Ну, все таки сейчас наука скакнула вперёд, были созданы новые технологии! ̶ Варя покрутила пальцем в воздухе. – Быть может, все будет не так и страшно?

Алер сморщилась, кажется, пытаясь себе представить их предстоящий полёт. Варя отметила смешную россыпь веснушек у соседки на носу и улыбнулась. Пальцы нащупали круглый Марс, висевший на шее прямо поверх комбинезона. Спрятать его во внутрь не вышло, так как ткань костюма была сильно обтягивающей и круглый шарик очень смешно выпирал из неё.

̶ Талисман? ̶ Диана подсела ближе, рассматривая кулон. ̶ Необычный. Я такое не видела ещё.

Внутри салона автобуса небольшая компания громко засмеялась. Соседка бросила в их сторону неодобрительный взгляд.

̶ А ведь мы на одном факультете! ̶ пожаловалась она. ̶ Я, конечно, люблю веселье, но не понимаю, зачем так громко ржать? Ну словно кони!

̶ А как ты поняла, что вы на одном факультете? ̶ поинтересовалась Варя.

̶ Комбинезоны! ̶ Диана постучала кулаком по груди. ̶ У каждого факультета свой цвет. Астробиологи ̶ зелёные, инженеры ̶ красные, программисты ̶ синие.

Чижова опустила взгляд ниже и действительно, на Диане был комбинезон приятного тёмно-зелёного цвета, что хорошо гармонировал с её злеными глазами.

«Значит, у Кирилла будет синий комбинезон.» ̶ подумала она, улыбнувшись.

Мысли о друге тягучей патокой обволакивали сердце, вытесняя из него страх. Будет шумно, будет неприятно и страшно, но стоит немного потерпеть, переселить себя, и ты окажешься среди звёзд, в месте, где живут и трудятся бок об бок будущие первооткрыватели. В невероятной Академии, где её ждёт не дождётся Соболев. Девушка готова была заурчать от одной только мысли о долгожданной встрече. Спустя пять лет друзья детства снова объединятся и, наконец, исполнят свою заветную мечту – изучать космос вместе. То, что казалось, подобно солнцу, до которого не коснуться, как высоко не залезь, теперь находится практически на расстоянии вытянутой руки. Немного потерпи, и ты уже рядом, заворожённый и пьяный от собственной радости.

̶ Диан, а мы сможем увидеться со старшекурсниками? ̶ Варя расслабилась, подняв глаза к потолку, мечтая. ̶ Это же возможно?

Соседка на какое-то время задумалась, постучав пальцем по коленке, но потом достаточно уверено ответила:

̶ Жилая станция то одна. Может встретимся, например в модуле отдыха. Но я ещё слышала, что новичков любят ставить к старичкам, как бы на совместное обучение. Такие группы будут заниматься проектной деятельностью, но это начнётся только с курса второго. Не раньше.

Варе представилось лицо Кирилла. Такое родное и светлое. Ей причудилось, как он встречает её, каким-то образом узнав о зачислении. Прижимает к себе, рассказывая об Академии и выражает свою безмерную радость. Гладит по макушке, говоря о том, что нисколько не сомневался в том, что у неё все получится.

«Я верю, что через пять лет мы снова встретимся. Помни, ты обещала мне, что будешь хорошо учиться для того, чтобы изучать космос вместе со мной. Как вернёшься домой проверь могилку Гарика за домом.

Твой Кирилл С.»

Варя прочитала эту записку уже дома, после того как они, проводив Кирилла, вернулись обратно в город. Она была спешно начиркана на смятой бумаге, в которую был завёрнут кулон. На обратном пути мама друга постоянно плакала, и Чижова пыталась её утешить, совершенно забыв про тайно переданную ей записку. Её друг очень любил секреты, тайные послания, понятные только им двоим знаки. Поэтому она не удивилась, когда, развернув листок, обнаружила информацию о существовании тайника за домом.

Гарик был первым роботом, которого Соболев создал, а потом подарил Варе на день рождения. Он завелся практически сразу и проработал, верно, целых шесть месяцев. Небольшой, почему-то рыжий, хомяк умел подносить своей хозяйке вещи, а также передавать от неё своему создателю записки. Мохнатый и смешной, он был ничем не хуже живых хомячков, что продавались в магазинах. Только когда механизм вышел из строя, Кирилл ничего не смог сделать. И хоть робот не был живым созданием, они все равно решили похоронить его, как хорошего друга. Положили в коробку. Вырыли ямку. Все по правилам. Даже палку воткнули с флагом.

Под этим флагом Варя и нашла небольшой новогодний пакет со Снегурочкой. Расплакалась, прочитав на нём "За все пропущенные дни рождения". Затем, вытирая слезы, открыла его и заглянула внутрь. Там её ожидал набор шоколадных мышей, стикеры с сериалом «Люби или умри», серебренная цепочка к кулону, которую она позже случайно порвала, и ещё пара мелких подарков, завёрнутых в пёстрые обёртки. Всего Варя насчитала пять подарков. Как раз столько было до её восемнадцатилетия. Даже находясь так далеко от неё, он нашел способ поздравить подругу с Днём Рождения.

̶ Чижова, ау! ̶ Диана помахала рукой перед лицом Вари. ̶ А ты чего про старшекурсников спрашиваешь?

̶ Просто интересно. ̶ соврала Варя, крутя между пальцев кулон. ̶ А кулон этот и правда мой талисман. Его подарил один очень важный для меня человек.

Рыжеволосая соседка понимающе кивнула.

̶ Как тебе приёмная комиссия? Разговаривала с профессором Федотовым? Из этих снобов он единственный адекватный человек. Представляешь! Никто из них даже не соизволил представиться, когда я вошла! Ну кроме Андрея Федотова. Видно, поток желающих такой большой, что они считают, будто не всем надо знать, как их зовут.

̶ Да! ̶ Чижова вспомнила Руднева, и то, с какой брезгливостью и неодобрением смотрел он на неё. ̶ Один и вовсе, кажется, недоволен был, когда меня приняли.

̶ Ах, это Руднев. Ты заняла место, на котором должен был быть его сын. Кстати. Довольно богатый человек. Видимо Славина и Федотов были за, а двое против одного сила.

̶ Там их было четверо. ̶ напомнила Варя.

̶ Тот парень просто помощник. Вот, кстати. ̶ соседка продемонстрировала браслет на своей руке. ̶ Его брат подарил мне в честь поступления. Я без него никуда. Это мой талисман от страха.

Варя хотела было снять с себя кулон и показать его ближе новой знакомой, но в этот момент автобус с шипением остановился. Первокурсники принялись подниматься со своих мест, бросая друг на друга восторженные взгляды.

̶ Удачи, ребятки! ̶ усмехнулся пожилой водитель, нажимая на кнопку открытия раздвижных дверей.

Первокурсники высыпались из автобуса, словно горох из рваного пакета. Разбежались кто куда, осматривая территорию и переговариваясь между собой. Но всю эту радость в миг отрезал твердый голос:

̶ Всем встать в строй!

̶ Смотри, а вот и наш Руднев. ̶ Диана толкнула Варю локтем.

Около небольшой машины действительно стоял мужчина-шкаф и с явным неодобрением осматривал возбужденную молодёжь. Тёмно-зелёный комбинезон обтягивал его огромное мускулистое тело, делая его зрительно ещё могучее. Волевой подбородок был презрительно вздёрнут.

̶ О, нет! ̶ тихо заскулила Алер, осознав, что он из её факультета. ̶ Про это я спросить и забыла.

̶ Спросить у кого?

̶ Тихо! Тут не детский сад чтобы я с вами водился! ̶ пробубнил Руднев, буравя взглядом каждое улыбающееся лицо. ̶ Это космопорт! Быстро все встали!

̶ У меня старший брат здесь работает. ̶ наклонившись к самому уху новой знакомой, прошептала Диана.

Новоявленные студенты Космической Академии Верена выстроились гордой линейкой возле огромного космического корабля, подобно поданным, радостно приветствующим свою королеву. Плотно прилегающие к телу костюмы из изменённого фенилона, благодаря терморегулирующим слоям, не давали мёрзнуть в холодную, серую погоду, но при этом были столь легки и незаметны, что казались второй кожей. На груди каждого студента гордо блестел греб Академии, а под мышкой был зажат похожий на металлический шарик шлем, выданный им ещё перед тем, как сесть в автобус. Молодые люди, наконец, успокоились. Остывшие под ледяным душем господина Руднева, они с искренним интересом рассматривали окружающее их техническое великолепие, не до конца осознавая реальность всего происходящего. А посмотреть было действительно на что.

Транспортировочный шаттл упрямо смотрел в небо, поблескивая своим остроконечным головным обтекателем. Крылья космопланы опущены вниз, плотно прижавшись к молочного цвета корпусу. Железные пальцы силовых балок крепко впились в стройное тело шаттла. Гордый красавец ожидал своего очередного полёта, представ во всём своём великолепии. Он был таким огромным, что у многих подкашивались ноги и сводило дух. Легкая волна паники пробежалась по линейке, но тут же затаилась и уступила место восторженным вздохам.

Откуда-то со стороны, словно призрак из тени, выплыл Федотов на мини-мобиле. Кивнув сопровождающему, мужчина выпрыгнул из кабинки, не став заморачиваться с открытием двери. Подойдя к Рудневу, он приветливо улыбнулся, после чего профессора пожали друг другу руки.

̶ Приветствую студентов Космической Академии Верена! ̶ поприветствовал профессор, подняв руки в верх так, как это делали космонавты, когда их первое приземление на Марс снимали космические камеры. ̶ С этого момента вся ваша жизнь изменится, и я от всей души поздравляю каждого с началом этого непростого пути! За нами будущее человечества!

Варя, привстав на цыпочки, заметила микрофон размером с чернослив. Он висел на тонкой чёрной дуге, что верёвкой повис на шее профессора. Сам мужчина, как и она, был в красном комбинезоне. На запястье ярко выделялись круглые часы, на электронном экране которых стояла заставка с огромным белым котом. На поясе ремень с множеством инструментов. Они позвякивали при движении Федотова.

̶ Перед тем, как взойти на борт корабля напоминаю, что по правилам нашего учебного заведения запрещено провозить личные вещи. На станции вам будут выданы все необходимые принадлежности. Убедительно прошу каждого выкинуть все лишнее в ведро! ̶ вмешался Руднев.

Андрей Федотов, закатив глаза, вздохнул, нехотя отходя в сторону. Профессор Руднев с непроницаемым лицом принялся подходить к каждому студенту, протягивая ведро. Сначала все молчали, пытаясь сделать вид, что их вообще-то обвинить не в чем. Но после первого же досмотра от немногословного и не желающего тратить время на препирательства профессора, ведро принялось постепенно наполнятся всяким прихваченным с собой скальпом. Были там и совершенно невинные вещи по типу булавок с глазом, которые заботливые матери давали своим детям наудачу. Но нашлось довольно много и потенциально опасных находок, таких как коробки с сигаретами или перочинные сувенирные ножи. А на все это Руднев только улыбался довольной улыбкой накормленного сметаной кота и продолжал идти вперёд, буравя взглядом следующую жертву.

Варя крепче сжала кулон в кулаке, лихорадочно соображая, что ей делать. Устраивать сцены, словно она маленький ребёнок, который пришёл в садик со своей игрушкой, ей не хотелось, но и лишиться своего талисмана она не могла. Долгие годы кулон был её поддержкой и мотивацией двигаться дальше, несмотря на усталость и неуверенность в собственных силах. Дойти с ним до самого конца и тут же выкинуть в ведро, как какую-то мелочь? Избавиться от подарка, который Кирилл делал для неё своими руками? Только спрятать под одеждой кулон из-за его объёмного шара не выйдет. Сразу видно будет небольшой бугорок на груди. Сумки или чего-то подобного тем более не было. Девать столь желанную вещицу просто некуда. Если только не…

Убедившись, что профессор занят грабежом другого студента и не смотрит по сторонам, Варя бросила быстрый взгляд на Федотова, проверяя и его тоже. Профессор мирно беседовал с недавно подъехавшим на машине мужчиной и совсем не обращал внимание на студентов. Воспользовавшись этим, девушка наклонилась, сделав вид, что поправляет сапог. Тем временем пальцы нащупали замок и дернули его вниз, расстёгивая. Затем быстро протолкнула шарик внутрь, перехватывая его уже пальцами ног так, чтобы он оказался втиснут в носок.

«Будет крайне неловко, если я ему попадусь.» ̶ думала она, застегивая обувь и выпрямляясь.

Взгляд сам собой переместился на недалеко стоящую Диану. Девушка смотрела на Варю во все глаза, скрывая рукой запястье с браслетом. Поняв её без слов, Варя подбадривающе улыбнулась, кивнув в сторону идущего Руднева и указав пальцем на сапог. Соседка по месту в автобусе кивнула в ответ, после чего, оглядевшись, тоже наклонилась, засовывая внутрь свою драгоценность.

Тем временем ведро уже стало тяжелым, но профессор продолжал нести его, держа одной рукой. Когда он остановился около Вари, та подняла руки, демонстрируя, что у неё ничего нет. Мужчина бегло оглядел её, заставил повернуться вокруг своей оси, а потом, махнув рукой, пошёл дальше, прошептав напоследок: " Зачем Федотову эта посредственность? ".

Когда поборы с бедных студентов были собраны, Федотов, довольный, что ему снова предоставили слово, принялся зачитывать очередную речь о важности науки в развитии человечества. Закончив, щедро наградил всех светлой улыбкой и ещё раз чистосердечно поздравил с поступлением, обещая чуть ли не золотые горы в конце пути. Варя слушала его в пол уха. Мысли её были далеко от торжественной церемонии и были сосредоточены лишь на предстоящем будущем.

Воображение услужливо подбрасывало яркие картинки. Соболев, возмужавший за столько лет, встречает свою подругу, к примеру, за завтраком. Роняет поднос от удивления и радости. Треплет по волосам и ведёт знакомить со своими друзьями за обеденный стол. Варя надеялась, что в Академии у него будет много друзей. Она показывает ему кулон и, наконец, говорит за него спасибо. А он, возможно, после стольких лет скажет, что она молодец и сможет заметить в ней девушку. А спустя какое-то время они живут в колонии на кольцах Венеры и обсуждают новый объект для исследовательской миссии.

Находясь почти у самого порога, она как никогда ясно осознала то, насколько сильно хочет открыть дверь. Психика, заботясь о ней, словно родная мать, поспешно морозила все чувства и воспоминания, когда корабль с Соболевым поднялся над землей. Это было ее спасением. Зарыться в раковину из работы и грез для того, чтобы не сойти с ума от тоски. Она скучала по их беседам, по его горящим глазами и излюбленной манере собирать волосы в хвост. Он был её домом, и сейчас все сознание Вари, вся её сущность стремилась к нему. Словно цветок, жаждущий скорого полива. Тело трясло от нетерпения, а сердце стучало так сильно, что закладывало уши. Мечта, до которой она дотянулась. Совсем скоро их цель будет достигнута. Они снова будут смотреть вместе на звезды.

* * *

Студентов провели к довольно вместительному лифту, состоящему из прозрачных противоударных стёкол. При подъёме он слегка качался, от чего некоторые невольно хватались за поручни, ахая.

̶ Развили тут слюни! ̶ ругался Руднев. ̶ Как в космосе жить будете, если уже сейчас поджилки от страха трясет?

Варя, прижавшись к стеклу, наблюдала за тем, как стремительно удаляется земля. Транспортировочный шаттл, казалось, становился с каждой секундой все больше и больше. Девушка смогла насчитать уже как минимум пять иллюминаторов. А лифт все поднимался выше и выше, от чего внизу живота завязывался узел. Уже было и нельзя смотреть вниз, ибо высота была столь огромной, что начинала кружится голова. Масштабы происходящего поражали.

Лифт снова хорошенько встряхнуло, и Диана схватилась холодными руками за запястье Вари. Девушка успокаивающе погладила её по руке, одобряющее улыбаясь. На бледном лице Алер отчётливо виднелся страх. Заскрежетав, лифт резко остановился. Так неожиданно и грубо, что половина ребят чуть не попадала на пол. Руднев с ехидной ухмылкой нажал на кнопку, и дверцы лифта разъехались. В кабину тут же ворвался холодный ветер, ударяя студентов в лицо.

Дверь переходной кабины медленно и с шумом открылась, пропуская гостей в просторную кабину, залитую холодным синим светом. Федотов принялся заботливо подталкивать студентов, напоминая смотреть под ноги. Осторожно переступая, каждый по одному переходил в транспортировочный шаттл, растворяясь где-то в другой части, куда их грубо звал Руднев.

̶ Не робей! ̶ Андрей по-товарищески подтолкнул Варю в спину.

Чижова, сглотнув вязкую слюну, все-таки посмотрела в низ, хоть и обещала себе этого не делать. Между лифтом и переходной кабиной была щель длинной с половину шага взрослого человека, в которой явственно виднелась земля. Поднимешь ногу. Наступишь прямо в щель и тут же провалишься, оставив после себя мокрый след. Стараясь как можно меньше думать об этом, девушка подняла голову и, смотря вперёд, наконец, сделала свой шаг.

Внутри переходной кабины было достаточно тепло. Повсюду мигали разноцветными огнями панели приборов. Раздавались глухие шаги остальных студентов. Пройдя дальше по довольно тесному коридору, Варя, Диана и профессор Федотов нагнали остальных, что уже во всю слушали речь миниатюрной женщины в белом комбинезоне с пришитым красным крестом на груди.

̶ Прежде чем отправиться, каждый из вас должен получить инъекцию. ̶ объясняла она, листая анкеты студентов на планшете. ̶ Вашему организму придется испытать сильную нагрузку как во время старта, так и в самом космосе. Чтобы помочь вашему организму легче подстроиться к новым условиями, а также защитить вас от сильной доли радиации, которую излучает космос, вам предстоит каждый месяц делать инъекцию препарата «КАРОИЛ». Он был разработан вашими предшественниками и активно используется уже как десять лет. Препарат практически не вызывает неприятных симптомов, но во время самого взлета вас может начать тошнить или резко заболит голова. В этом случае прошу немного потерпеть и не пугаться.

Женщина подошла к стене и вставила планшет в отведённые для него рамки. Сбросила с плеча хвост густых чёрных волос, нажимая на большую кнопку, расположившуюся у стены рядом с планшетом. Раздался металлический лязг. Из-под пола плавно вырос круглый стол с большим серебренным ящиком посередине. Руднев, переведя вес на другую ногу, скрестил на груди руки, в раздражении закатив глаза.

̶ Они прошли подготовку в мобильной башне обслуживания. Должны были привыкнуть.

̶ А ты как всегда ворчишь. ̶ устало вздохнула женщина, подходя к ящику. Щелкнули замки. ̶ Не принимайте его близко к сердцу! ̶ внезапно обратилась она к студентам. ̶ Космос на самом деле суров, а ворчание профессора ничто иное как желание вас к этому подготовить. Меня зовут Мария Федотова. Я буду вашим главным космическим врачом на время учёбы. Пожалуйста, займите свои места!

Мария улыбнулась. Её улыбка была словно отражением улыбки Андрея. Они вообще были очень похожи. Одинаково чёрные волосы с проседью, правда, у женщины её было намного меньше, холодные, несмотря на внешнее дружелюбие, голубые глаза. Их чудная схожесть не давала пищи для размышлений об их служебном романе. Тут и так, без всякого рода объяснений было понятно: брат и сестра.

Открыв довольно большой на вид чемодан, Федотова вытащила средних размеров шприц с уже готовым раствором, что мутным облаком колыхался за стеклянной стенкой. Федотов подошёл к сестре. Заглянул в чемодан принявшись считать количество инъекций. Руднев тем временем прошёлся недовольным взглядом по каждому студенту видимо мысленно тоже ведя счёт.

«Если ему так противно работать со студентами, то чего за работу эту взялся?» ̶ Варя, смерив профессора меланхоличным взглядом, принялась искать в толпе Диану.

̶ В этом году ребят больно мало. ̶ вздохнув Мария, снова положила укол в чемодан, после чего принялась натягивать белые, латексные перчатки на свои руки. ̶ Всего восемь человек.

̶ Зато управимся быстро. ̶̶ Федотов вытащил две пары перчаток. Протянул одну пару Рудневу.

Тот, принимая их принялся снова ворчать, надевая пару на свои большие ладони.

̶ А тебе что, табун надо?

Действия мужчины были грубыми и дёргаными. Он явно был крайне раздражён, от чего перчатки никак не надевались, постоянно прилипая к коже и вздуваясь.

Студенты принялись оглядываться в поиске своих мест. Сразу заметили плотно прикреплённые к корпусу корабля массивные кресла. С каждым таким "пассажирским" местом висела кислородная маска с пружиной-трубкой, похожей на хобот слона не заметить которую было просто невозможно. Варя внимательно приглянулась к ней. Подошла, ближе, осторожно касаясь пальцами маски. Это была какая-то новая, ещё не представленная технология, ибо ничего подобного на сайте новейших открытий девушка не видела. Маска была размером с лицо человека с мелкими разрезами для глаз. Чёрная, выполненная из материала, похожего на латекс, и внушал чувство беспокойства. Будто это не маска, а чужое лицо, повешенное на стену в качестве украшения.

̶ Я буду сидеть с тобой! ̶ заявила, вылезшая откуда-то, Диана.

Девушка демонстративно плюхнулась на одно из кресел, выжидающе посмотрев на Варю. Казалось бы, вот человек совершенно ничего не боится, и даже чёрная маска из фильмов ужасов его не смущает. Но если капнуть глубже, всмотреться в самую глубину зелёных глаз, то сразу становится понятно, что за внешним спокойствием скрывается самая настоящая паника. Стараясь показаться дружелюбной, Варя села рядом, ощущая заметно сравнимую с твердыми креслами автобуса мягкость. Кресло было столь мягким и приятным, что, казалось, само подстраивается под форму тела, даря ему невероятный комфорт. Девушка даже блаженно закатила глаза, расслабившись. Но тут же напряглась, услышав:

̶ Так, не пугаемся, это временная мера!

Федотов нажал на рычаг. Снова раздался скрип, и в этот самый момент Варя ощутила сильное давление в области груди. Опустив голову, она заметила крепкие пятиточечные ремни, что плотно приковали её тело к креслу. Рядом раздалось удивлённое; «Вау!», и девушка повернулась в сторону Дианы. Чёрные ремни, словно змеи, вылезли из-под сидения, обхватили студентку и самостоятельно защёлкнулись.

̶ Положите руки венами ко мне! ̶ Мария подошла к Варе, которой повезло сесть прямо напротив входа. ̶ Будет не больно. ̶ заботливо прошептала космический врач, протирая тонкую кожу спиртом.

Нащупав пальцем бьющуюся венку, Мария, слегка похлопала по ней пальцем. Игла, прорвав кожу, ловко вошла внутрь. Варя ощутила теплоту и лёгкое покалывание по всему телу, когда Федотова начала вводить препарат. Её слегка замутило, и чтобы отвлечься, она посмотрела на то, что происходило за спиной врача.

Руднев, поджимая губы, ругался на то, что не может попасть в вену. Бледный от нервов парень покорно молчал, сцепившись свободной рукой в подлокотник. Видимо, портить настроение и так уже явно недовольному жизнью мужчине он не хотел. И поступил, в общем, правильно.

«Таким как Руднев лишь бы поиздеваться над кем-то.» – решила для себя Чижова, переводя взгляд на уже ставившего второй укол Федотова. ̶ «Ну хоть мне повезло с куратором.»

Блуждая глазами по своим однокурсникам, девушка наткнулась на пустующие сидения. На несколько минут стало грустно. Она невольно вспомнила всех тех, кого попросили уйти еще на этапе прохождения медицинского осмотра. К сожалению, не все могли выдержать физически жизнь в космосе, даже не смотря на новые возможности в создании условий существования на борту станции. Оставалось лишь верить, что Раймонд сдержит свои обещания и вскоре обучение среди звёзд станет доступным для людей с особенностями здоровья. Было несправедливо то, что поистине умные люди оставались на Земле, к примеру, из-за больного от рождения сердца. Варя, как никто верила, что одной из важнейших целей науки является как раз стирание границ между здоровыми и больными людьми. Если человеческий организм представляет собой систему, значит, вполне возможно некоторые её части починить, подобно тому, как мастера чинят сломавшихся роботов.

Варя закрыла глаза, представляя себе, каким будет этот мир будущего. Мир, в котором все имеют равные возможности, в независимости от того, с каким пороком они родились. Мир, где любая болезнь будет излечима, а смерть только и будет стоять в стороне и нервно натачивать свою косу. Это будет время новых открытий и революционных решений. Будущее, которое они построят сами, собственными знаниями.

Мир, о котором они с Кириллом в детстве мечтали.

* * *

Когда все процедуры были завершены, Мария Федотова, радостно махнув на прощание, направилась к выходу. Руднев и Федотов проследили, чтобы студенты правильно надели маски и зафиксировали свои шлемы и, убедившись, что все хорошо, пошли за ней следом. У самого выхода Андрей, обернувшись, поднял в верх руки, зажав кулаки.

̶ Держитесь, ребята. Полет будет интересным.

Взлёт действительно оказался выше всех возможных ожиданий. Одно дело, когда ты знаешь, что будешь чувствовать по книжке и несколько раз чувствовал это в слабеньком тренажере виртуальной реальности. И совсем другое, когда все происходит сейчас в реальности. Там, проходя испытание, ты знал, что всегда есть возможность остановиться. Нажать на тревожную кнопку. Вылезти и перевести дух, упав на тренировочный матрас и облив себя водой из бутылки. Тут же никто не остановит и так уже не обратимый процесс только из-за того, что тебя резко замутило или паника подошла со спины, шутливо закрывая глаза.

Громкий звук ударил по барабанным перепонкам. Постоянно рядом что-то щёлкало и громыхало. Кабина дрожала и скрипела так, словно скоро развалится по частям, подобно конструктору. Сердце рухнуло. Взлёт, казалось, чувствовался всем телом, будто не транспортировочный шаттл, выпуская вокруг себя облако чёрной пыли, поднялся, а саму Варю в небо запустили через катапульту. Закрыв глаза, Чижова, старалась дышать.

Раз.

Долгий вдох. Они с отцом играют в настольную игру на кухне. Вечер. За окном падают крупные хлопья снега.

Два. Долгий выдох.

Кирилл почти у входа в лифт. оборачивается и пристально смотрит. Что-то тихо говорит, но невозможно услышать его голос. Кажется, это было "Лифт в рай"?

Снова вдох. Длинный, спокойный.

Отца, как и других родителей, не пускают их провожать. Они прижимаются лбами через решётку.

«Ты же знаешь, что ты для меня самое сокровенное?»

«Знаю, отец.»

«Пообещай, что в независимости от того, что будет, ты продолжишь быть моей храброй девочкой.»

«Обещаю.»

«Я просто хочу, чтобы ты жила достойной, своей жизнью.»

Глубокий выдох.

Только безумец остается равнодушным, когда все вокруг готово разорваться стремясь к небесам.

«Лифт в рай.»

Незнакомец невидимой рукой нажимает на лёгкие. Сделать вдох становится практически невозможным. Будто огромная гиря упала прямо на рёбра, ломая их. Добираясь до лёгких.

«Искусственная сила тяжести.»

Гул нарастает. Внезапно Варя ощутила, как теплая рука без спроса и стеснения сжала её прилипшие к подлокотникам пальцы. Прикосновение ощущалось как ожог, но он смог немного выдернуть в реальность и позволить воспарить над адом.

«Нет. Она не в аду. И не в раю. Она в транспортировочном шаттле. Все в пределах нормы.»

Дьявольская машина продолжает своё движение. Ощущение, что они столкнулись с железным диском. Да даже не столкнулись, а пропечатались со всей силой. Термосфера встала железным забором и не пускает дальше? Шаттл столкнулся с другим кораблем и все системы вышли из нормы? Внезапно погас свет, и лишь мигающие разноцветные фонари, словно звёзды, чуть освещали пространство. В этой кабине не было даже иллюминатора, чтобы убедиться в том, что все хорошо. Ах, как бы ей хотелось, чтобы все прекратилось. Давление нарастало и увеличивалось в геометрической прогрессии. Все больше и больше. Варе казалось, что сейчас её точно сплющит, подобно игрушке-антистрессу под прессом. Брызги в разные стороны. С каждой секундой становилось все жарче и жарче и, если бы не привязанная к лицу маска, она бы закричала. Закричала, а потом бы задохнулась, сгорев.

Но стоило ей подумать, что всё это конец, как её резко подбрасывает, словно шаттл вдруг замер в пространстве, а тело за ним не поспело и полетело дальше. Тяжесть горой спадает, и Варя делает желанный глоток освободившимися легкими. Свет резко вспыхивает, и из динамиков раздаётся голос Федотова:

̶ Добро пожаловать в космос, друзья!

Глава 5

̶ Внимание. Включена система подачи кислорода. Повторяю. Включена система подачи кислорода.

Следом за металлическим голосом послышался звук работающей системы и мощный сквозняк, бьющий по ногам. Красная, мигающая над дверью кнопка "кислород" окрасилась в зелёный, после чего послышались щелчки. Маски автоматически отключились, и дышать в них стало крайне тяжело.

Варя обхватила шлем руками. Принялась поворачивать его так, будто выкручивала лампочку. Сняв с головы удушливый шар, девушка поставила его рядом с сидением на пол, после чего принялась отстёгивать ремни на затылке. Избавившись и от кислородный маски, Чижова, наконец, вздохнула полной грудью, стирая со лба липкий пот. Остальные ребята тоже постепенно освобождали головы, бросая друг на друга сочувствующие взгляды. Среди них большинство плохо перенесло взлёт. Бледные от тошноты и головной боли, они пытались привести себя в чувства. И только двое человек, кажется, ощущали себя совершенно нормально и уже пытались разобраться как снимать ремни.

̶ Ребят, это же невесомость! ̶ радостно вскрикнул загорелый парень в синем комбинезоне чего имени Варя ещё не знала.

Он сидел на своём месте, наблюдая за тем, как парят его чёрные кудри. Пальцы студента нащупали рядом находящуюся кнопку, после чего нажали на неё. Щелчок. Ремни разъехались, и парень, словно смешная кукла с длинными руками и ногами, полетел вверх.

̶ Как ты ? ̶ Диана похлопала новую знакомую по плечу.

Её рыжий хвостик поднимался к потолку, словно огонёк к небу.

̶ Да вроде терпимо. ̶ пробурчала Варя, восстанавливая размеренное дыхание. ̶ Но испугалась жутко.

̶ Это хуже чем во время тренировок. ̶ согласилась Диана, и тут же сморщилась, прикрывая рот ладонью. ̶ Меня сейчас вырвет!

̶ Только не в пространство! ̶ Варя спешно принялась искать что можно предложить в качестве ведра для ловли, но как назло ничего не было.

̶ Эй, можете передать пакеты для рвоты? Человеку плохо! ̶ крикнула Варя, сильно сжав руку тяжело дышащей Диане.

̶ Я сейчас! ̶ гордо выкрикнул левитирующий студент.

Парень сделал резкое движение, но его быстро отбросило в другую сторону и закружило вверх тормашками. Кое как ухватив пальцами потолок, он вернул себе горизонтальное положение и, как учили, предпринял попытки плыть, но вместо этого лишь снова перевернулся, оказавшись вниз головой.

̶ ̶ Прости красавица! ̶ пожал он плечами. ̶ Жизнь ̶ боль. Кстати. Может познакомимся? Тебя я ещё не знаю.

̶ Джастин. ̶ сквозь зубы процедила Диана. ̶ Я сейчас до тебя доплыву и по голове стукну!

̶ Эй, я тебе ничего не сделал!

̶ Жизнь ̶ боль.

Сидящая рядом с Алер девушка заботливо передала ей белый пакет. Сорвав с него голубую ленту, Диана приложила его ко рту, резко наклоняясь вниз. Варя, вздохнув, похлопала её по спине. Парящий в пространстве Джастин помахал девочкам рукой, пролетая мимо. Прильнув к стене, он резко оттолкнулся от неё, отлетая в другую сторону, и снова крутясь мячиком, добрался до потолка.

̶ Внимание. Искусственная гравитация будет включена через пять минут. Повторяю. Искусственная гравитация будет включена через пять минут.

̶ Эй! Давай обратно! ̶ закричал кто-то из студентов. ̶ Упадёшь!

Парень раздвинул руки и оттолкнулся от потолка, но не долетев до своего места жалких пару сантиметров снова поднялся.

̶ Искусственная гравитация будет включена через четыре минуты.

Студент снова предпринял попытку добраться до места, но невесомость никак не хотела выпускать его из своих воздушных объятий. На лице студента отразилась лёгкая паника. Падать может и не так высоко, но точно больно.

̶ Искусственная гравитация будет включена через три минуты.

Ребята, голося, протягивали ему руки, пытаясь схватить и притянуть к себе, но казалось, чем яростнее Джастин пытается добраться до них, тем сильнее отталкивает его назад. Гребя руками, он весь покраснел и изрядно замучался, но все равно, словно издеваясь, невесомость утаскивала его в противоположную сторону. Он чувствовал себя пловцом, что пытается добраться до дна, но не может этого сделать из-за отталкивающей его назад солёной воды и воздуха в легких.

̶ Искусственная гравитация будет включена через две минуты.

̶ Держи меня за ногу. ̶ шепнула Варя, Диане.

̶ Что ты…

̶ Держи. ̶ Чижова быстро отстегнула ремень, чувствуя, как поднимается в воздух.

Перед глазами все закружилось. Пол ушёл из-под ног, уплывая куда-то вниз. Варя бы перевернулась, но Диана вовремя схватила её за сапог, возвращая в привычное горизонтальное положение. Но только положение было привычным. Ощущение невесомости было действительно невероятным. Ещё никогда девушка не испытывала такой головокружительной лёгкости! Девушка словно спрыгнула с вышки, но так и не долетела до земли, застыв между воздухом и гладью бассейна. Замутило. Все движения вдруг стали слишком резкими, слишком быстрыми.

̶ Искусственная гравитация будет включена через одну минуту.

Бесчувственный голос напомнил Варваре, что времени осталось немного. Невольно оторвавшись от размышления над собственными ощущениям, студентка задрала голову, найдя уже во всю паникующего, но изо всех сил старающегося этого не показывать, Джастина. Пока Диана продолжала крепко сжимать её за ногу, Варя вытянулась, протягивая руку "утопающему".

̶ Хватайся! ̶ крикнула она.

Джастин взглянул на неё с благодарностью. Дёрнулся всем телом, плывя к ней и успевая схватиться за тёплую ладонь раньше, чем его отбросит назад. Потянул на себя, приближаясь лицом к лицу девушки. Прочитал в её глазах испуг. На его губах проявилась нахальная улыбка, а глаза засветились детской радостью. Волосы Вари светлыми лучиками встали вокруг головы, делая её похожей на солнышко. Ему вдруг показалось это забавным. Впрочем, как и вся ситуация в целом.

̶ Тяни! ̶ скомандовала Варя, разворачиваясь к Диане.

Соседка кивнула, без лишних слов дёрнув ногу вниз. Сцепившись за руки, студенты спустились немного ниже, и в этот момент Диана успела схватить Варю за талию.

̶ Искусственная гравитация включена.

Резко потянуло вниз. Привычная тяжесть обрушилась горою на уже немного привыкшее к легкости тело. Варя уселась на коленки к Диане, все еще держа за руку Джастина, что развалился в позе звезды на полу. Громыхнул заливистый смех, что резко оборвался, когда вошел Руднев в сопровождении Федотова. Оба профессор остановились, разглядывая картину. Один с крайним презрением на лице, другой с еле сдерживаемым хихиканьем.

̶ Кто-то разрешал снимать ремни безопасности? ̶ спокойным, блуждающим на грани срыва голосом, поинтересовался Руднев. ̶ Это не смешно!

Федотов кивнул, мол, да, все понимаю, но сам прикрыл ладонью рот нервно трясясь.

̶ Извините, всегда хотел первым попробовать невесомость. ̶ Джастин поднялся с железного пола потирая спину.

̶ И как тебе? Вкусно? ̶ случайно хрюкнув, от усилия подавить смех, поинтересовался Федотов.

̶ Я бы сказал, жестковато.

Варя заметила, что у бедного Руднева начинает дёргаться глаз.

̶ Никогда больше не соглашусь вести первый курс. У этой зелени ещё даже мозги на место не встали. Ну ничего. Исправим.

Уж как-то зловеще прозвучало это его «исправим».

* * *

Шаттл, как выяснилось позже, оказался довольно неплохим местом для жизни. Раньше Вара представляла себе, что путешествовать на нём будет не сильно удобнее, чем на обычном поезде. Что им выдадут по кровати в тесном блоке, да покажут туалет, что обязательно будет дыркой в полу. От шаттла много и не требовалось. Всего навсегда доставить их в Академию, а уж пять дней полёта можно было и потерпеть в стеснённых условиях. Но, как выяснилось, финансирование Академии распространялось и на комфортные условия перелёта. Шаттл был достаточно большим и вмещал в себя как пищевой блок, где расположились "Пищенаторы" и большие обеденные столы, так и просторные каюты с учебными классами. Как выяснилось позже, профессора собирались все пять дней перелета проводить тестирования и небольшие подготовительные курсы, в том числе и изучение новых, предоставленных в пользование приборов.

Сразу после взлёта профессора отвели студентов в их каюты, рассказывая по пути общие правила проживания. Особенно усиленно распылялся Руднев, повторяя одно и тоже студентам, словно неразумным детям. Почти на пальцах показывал, что будет, если кто-то самовольно начнёт нарушать правила и режим жизни. Затем, ещё раз, по сотому кругу всё повторив, их наконец-то отвели в собственные жилые каюты, напомнив не выключать коммуникаторы, которые были торжественно вручены им после взлёта. Студенты только радостно кивали головами. Многие из них уже устали и были бы не против немного поспать. Казалось, что в данную секунду они готовы были согласиться на все, лишь бы их поскорее отпустили.

̶ Рада, что моей соседкой снова оказалась ты. – Диана поднесла к электронному замку карточку со своим именем.

̶ Да! ̶ согласилась Варя, встряхивая ногой. ̶ Мешается. Камень что ̶ ли?

Всю дорогу что-то твёрдое упиралось девушке в ногу, вызывая сильное раздражение. Варе приходилось прихрамывать, ибо встать и снять с ноги ботинок прямо на виду у профессоров она не могла. Диана на её возмущения лишь улыбнулась краешком губ. Когда электронный замок радостно пискнул, девушка схватилась рукой за холодную длинную ручку и дёрнула ту на себя, открывая дверь в их временное жильё.

Каюта была небольшой, но недостаточно маленькой, чтобы казаться похожей на купе в поезде. Все пространство заливал холодный, но достаточно яркий свет, исходящий от длинных настенных ламп. Под ними расположились две кровати. Своими закруглёнными краями они были похожи на капсулы для глубокого сна, только не имели крышки. Чистое постельное бельё белого цвета уже было аккуратно разложено, а на самом краю квадратом было сложено одеяло. Рядом с ним сиротливо прислонился к стене серый портфель. По середине комнаты достаточно большой стол, над которым, словно чёрная дыра в стене, расположился иллюминатор. В правой стороне дверь, ведущая в личную ванну с туалетом, что, на радость, был не дыркой в полу, а совершенно нормальным железным унитазом.

̶ Нам похоже вещи оставили. ̶ Диана воодушевлённая влетела внутрь сразу же, направившись смотреть содержимое портфеля.

Варя, похромав до оставшейся кровати, села, принявшись расстёгивать свой сапог. Обхватила пальцами бегунок от замка. Дёрнула вниз, высвобождая ногу из тесных оков плотно прижимающей резины. Высунула ступню, смотря, что там поблескивает от падающего каютного света в глубине ботинка.

̶ Точно. ̶ Варя усмехнулась доставая свой Марс. Подняла его, высокого наблюдая за красивыми переливами. ̶ Я так была впечатлена взлётом, что наглухо обо всем забыла. Эй? Ты слышишь?

Но Диана уже лежала на кровати, во всю рассматривая в своих руках браслет. Рядом с кроватью не слишком аккуратно были брошены её ботинки. Портфель был вскрыт и его содержимое, что пряталось в пакетиках, валялось рядом с ним и, кажется, больше не привлекало к себе внимание. Зелёные глаза Дианы были наполнены слезами.

̶ Ты чего? ̶ радость тут же спала с лица Вари.

Отложив кулон на кровать, Чижова встала и осторожно подошла к соседке. Села рядом, мягко прижимая её к себе. Диана уткнулась носом в плечо. Тихо заскулила, дрожа всем телом. Осторожно, боясь нарушить личные границы и не зная, может ли так делать, Варя погладила её по спине. В свои годы у неё не было опыта дружбы с другими девочками. Она не знала, что должна была делать. Молча поддержать, не теребя душу малознакомому человеку, или все-таки узнать и попробовать дать совет. Но пока Варя думала, как лучше поступить, Диана сама завела разговор.

̶ Я всегда была несамостоятельной. ̶ отодвинувшись, девушка принялась вытирать слёзы. ̶ Тепличное растение, с которого сдували пылинки. Когда я захотела поступить в Академию домашние были против. Сказали, что я ещё не готова так надолго покинуть их. Но… ̶ она снова задрожала. Закрыла глаза ладонями и затрясла головой. Браслет блестел зажатый между пальцами. ̶ Я скучаю. Очень скучаю. По братьям, по родителям.

̶ Но если ты продержишься, то сможешь перевести их на космическую колонию. ̶ Чижова сложила руки домиком на своих коленках. ̶ Место, где живут люди будущего. Разве то, что ты сможешь дать им лучшую жизнь, не придаёт тебе сил?

̶ Не знаю. Может и придаёт. ̶ она вздохнула, рассматривая свой браслет. ̶ Я была уверена, что справлюсь, что я сильная. И вроде сначала все шло хорошо, а потом снова увидела его… Всё будто навалилось.

Варя опустила глаза. Потёрла пальцем комбинезон. Чувства соседки она понимала. Мало кто не скучает по родным, находясь так далеко. Она сама старалась заполнить сознание всеми возможными мыслями, лишь бы только не допускать осознание того, что отца она сможет увидеть только через семь лет.

̶ Я боюсь, что не справлюсь. ̶ закончила Диана, падая на кровать и смотря в потолок.

̶ Но ты же своими силами поступила. Верно?

Девушка кивнула.

̶ Ну так значит твоё место здесь, а раз оно твоё, то обязательно справишься! ̶ уверила её Варя. ̶ Знаешь. У меня был друг, с котором мы не виделись довольно давно. Уже как шестой год пошёл. Когда он улетал, я тоже думала, что не справлюсь. Ведь я была не такая умная как он, а ещё сильно тосковала без нашего общения. Но порой то, что мы себе представляем не сильно соответствует реальности. Время летит незаметно, а жизнь даёт силы меняя нашу суть. ̶ девушка подползла к соседке. Та перевела на неё заплаканные глаза. ̶ Ты справишься. Ещё и не такие справлялись. Твои чувства прекрасно понимаю. Но поверь, время пролетит, и вы снова увидитесь. Так заставь их гордиться, чтобы все это было не зря!

Диана, шмыгнув носом, села на кровати, поджав под себя ноги. Опустила взгляд, теребя свой рыжий хвост. Варя поддерживающее похлопала её по плечу, а затем предложила, наконец, рассмотреть дарованный вещи. Им обеим следовало отвлечься и, наконец, разобраться с вещами, пока их коммуникаторы не дадут сигнал о том, что пора ужинать. В космосе чувствовать время было сложно. Закаты и рассветы тут могли быть несколько раз за день. Так что отбой и пробуждение устанавливался командным пунктом Земли и передавался вместе с своеобразным календарем через коммуникатор. Диана её идею поддержала.

Портфели были достаточно тяжёлые и напоминали своим видом совершенно стандартные ученические сумки. Внутри девушки отыскали не проливающуюся жестяную бутылку, сморщенные, как изюм, пакеты с хлопковой одеждой, личный планшет и весьма необычное средство гигиены – таблетки для чистки зубов. Их нужно было положить в рот, а затем стоять несколько секунд, терпеливо перенося небольшие пузырчатые взрывы во рту. Зато потом, когда пахнущая мятой жидкость была сплюнута в маленькую раковину, зубы не только становились чистыми, но еще и лишались зубного камня, сильного налета и даже кариеса! Их с Дианой тогда это так удивило, что они еще долго вчитывались в состав, пытаясь понять, как это происходит. Такого чуда даже родившаяся в богатой семье Диана не знала. Хотя раньше Варя была уверена, что Академия делится своими достижениями если и не с простым народом, то уж с богатым точно.

От размышлений их отвлёк вибрирующий коммуникатор. Оказывается, они просидели все четыре часа, разбирая и рассматривая новые вещи. На удивление, сонливости никакой не было, а даже наоборот. Энергия била ключом, а сознание полностью настроилось на кропотливую работу. Когда девушки вышли из своей каюты в коридор, то поняли, что походу были единственными, кто был бодр и свеж. Остальные студенты, что предпочли немного отдохнуть, воспользовавшись дневным сном, сонно потирали глаза, ворча на то, что времени оклематься после первого в жизни взлёта было слишком мало. Но, тем не менее, вибрирующий коммуникатор напоминал, что пищевой блок открыт, и если сейчас ленивые студенты не соизволят поесть, то следующая такая возможность у них появится ещё не скоро.

Уже стоя возле обширного меню, Варя с Дианой непонимающее рассматривали бесконечные ряды кнопок и блюд. По пути девочки застряли около голографического растения, что махало всем своими листьями и от того пришли позже всех. Студенты сидели за столами и ужинали, уже бодро обсуждая свою новую студенческую жизнь. Профессоров в пищевом блоке не было.

̶ Помочь?

Джастин словно из воздуха материализовался. Стоял со счастливой улыбкой, поглядывая на попытки студенток разобраться с новым техническим гением.

̶ Ну, помоги! ̶ Варя подняла руки в воздух, мол, «сдаюсь»

Парень подошёл к меню и, обернувшись, вопросительно взглянул на соседок.

̶ Макароны и котлету! ̶ ответила на немой вопрос Чижова, подходя ближе, чтобы рассмотреть, что однокурсник будет делать.

Студен, закатив глаза "Какой банальный выбор"! нажал на кнопку, располагающуюся под фотографией макарон с двумя котлетами. Аппарат пискнул, после чего из нижнего бока вылез электронный считыватель. Не особо церемонясь, Джастин, схватил Варю за руку и подтолкнул ближе. Захватил пальцами именную карточку, что висела у неё на груди, и приложил к небольшому экранчику. Тот пискнул, загоревшись зелёным цветом, и тут же втянулся обратно. Блэк открыл крышку "микроволновки" после чего снова закрыл, устанавливая с помощью большой круглой кнопки температуру. Затем хлопнул по ней, весело щёлкая пальцами.

̶ Бинго.

"Микроволновка" загудела. Через покрытое коричневым покрытием стекло можно было увидеть взрывающиеся искры. Варе это напомнило тот день, когда она по незнанию оставила в тарелке с супом ложку и в таком виде пошла это все разогревать. Прошло всего пару секунд, и аппарат запищал, самостоятельно распахивая крышку. Оттуда сразу повеяло приятным ароматом. Чижова, встав на носочки, немного боязливо вытащила откуда-то появившуюся тарелку, на которой красовалась горка из макарон, на вершине которой лежали пухлые котлеты.

̶ Это Пищенатор! ̶ гордо пояснил Джастин. ̶ На космических станциях и кораблях нельзя использовать открытый огонь так, что раньше астронавты питались жидкой едой в тюбиках, похожих на старую версию зубной пасты. Но в наше время придумали способ получать еду при помощи соединения молекул. Круто да? Можно заказать что угодно, и через пару секунду все будет.

̶ Вау! ̶ только и смогла выговорить Диана, подходя к Варе и нюхая её тарелку.

Чижова пальцем дотронулась до мягкой макаронины проверяя, не пластиковая ли она. Затем тоже понюхала и дотронулась кончиком языка котлеты.

̶ Это еда. Обычная еда. ̶ Джастин тихо засмеялся. ̶ Не пластилиновая. Не волнуйтесь.

Забрав салат и картофельное пюре с фрикадельками для Дианы компания села за занятый Джастином стол. Студенты уже постепенно расходились, выкидывая посуду в ведро.

̶ Но как материализуется тарелка? ̶ сразу спросила Чижова, все ещё рассматривая со всех сторон блюдо. ̶ Я понимаю разъединить и соединить молекулы пищи, но стекло…

̶ Это не стекло, а особый прочный состав имеющий частички стекла. Она не проявляется, а выпадет прежде, чем материализуется еда. Смотри! ̶ Джастин перегнулся через весь стол отодвигая ложкой макароны и соус. Удивительно, но та часть, которая ещё пару секунд назад была запачкана вдруг стала невероятно белой. Словно еда не прилипала к тарелке. Обычно даже после кетчупа всегда остаются разводы, но тут их не было. ̶ Состав не позволяет посуде мараться. Это экономия воды на помывку. И да, бактерии к ней тоже не липнут.

Варя продолжала удивленно рассматривать тарелку. Затем, взяв принесённую студентом вилку, воткнула её в котлету. Разрезала на две части, осматривая срез. Котлеты имели тонкую поджаристую корочку. На срезе виднелось сочное мясо с добавлением лука. Оторвав вилкой кусочек мяса, Чижова сунула её в рот, осторожно пережёвывая, словно боясь, что мясо окажется пластилином. Но на вкус кусочек был достаточно вкусным. Слегка соленым. Нежным.

̶ Никогда не видела такого. ̶ пораженно заявила Диана.

Джастин взглянул на неё, не скрывая своего удивления. Так и застыл, поднеся к губам пирожок.

̶ Я думал, Академия делится всем с жителями Конфедерации Лимб.

Девушки переглянулись между собой. В космосе все были равны, и упоминать принадлежность к определённой Конфедерации было строго запрещено. Джастин явно выдал это, не подумав. Значит, действительно был удивлен.

̶ Нет, мы тоже такого не видели. ̶ отложив вилку ответила Варя. Есть отчего-то расхотелось. ̶ Как и таблетки для чистки зубов. Даже в научном журнале не было.

̶ Странно. ̶ Джастин почесал затылок. ̶ Академия обязана делиться с землей своими наработками. Это одно из требований.

Варя окинула задумчивым взглядом пищевой блок. У неё не зря создалось ощущение, что она попала в другое время. Новые разработки, достаточно сложные аппараты. Да даже дизайн самого шаттла отличался от того, что представляли в научном журнале или показывали по телевизору. Будто специально для журналистов был создан другой, похожий внешне шаттл, который и позволяли фотографировать и рассматривать. Уж больно уровень оснащенности отличался. Изначально Варя не обратила на это внимание, но сейчас это вдруг показалось ей весьма странным. И походу не только ей. Она думала, что изобретениями делятся лишь с богатыми. Диана и Джастин считали, что имеет место быть неравенство, при котором одной Конфедерации давали все, а другой лишь мелкие открытия для отчетности. Только все трое оказались не правы и очень были удивлены этому, но решили не продолжать этот разговор.

̶ А откуда ты узнал, что мы из конфедерации Лимб? ̶ поинтересовалась Диана, черпая ложкой густое пюре.

̶ Подслушал ваш разговор в автобусе. ̶ нехотя признался Джастин. ̶ Ладно! ̶ хлопнул парень в ладоши. ̶ Вы спасли меня от падения и вкусили со мной еду за общим столом. Мы просто обязаны стать друзьями! Но! ̶ парень выдержал театральную паузу. ̶ Я до сих пор не знаю, как зовут моего второго спасителя!

̶ Варя. Варя Чижова.

«Уважаемые студенты. Подготовительные занятия начнутся через двадцать минут. Повторяю. Подготовительные занятия начнутся через двадцать минут!»

* * *

Глубокая бездна разлилась за иллюминатором. Поглотит шаттл. Ничего не останется. Поднимешь взгляд вверх -̶ чернота. Опустишь вниз -̶ дна нет. Плывут в черных водах планеты. А что за пределами этой черноты? Ничего. Чарующая бесконечность. Захватывающая тьма, ставшая колыбелью всего живого. А все живое рождается из хаоса.

Варя стояла, прижавшись лицом к иллюминатору. Полёт длился уже пятый день, и каждый раз перед отбоем она смотрела на удаляющуюся Землю. Сначала она была огромной. Ярко светящийся небесно-голубым светом шар, по которому двигались, а иногда и закручивались в причудливые водовороты пуховые облака. Космос ощущался мало. Будто девушка села в самолёт и наблюдает за парящими внизу облаками и бесконечным темно-синим морем. Но шаттл стал отходить дальше, и лента пустоты расширялась, пока не обернулась бездной, посреди которой застыл небольших размеров шар, вокруг которого неторопливо крутился её бледный спутник. Тогда космос навалился на сознание всей своей всеобъемлющей массой. Голову кружило от его огромных масштабов и отсутствия рамок.

Если долго смотреть в иллюминатор, убрав из сознания границы стен шаттла, то можно представить себе, что ты находишь в открытом космосе. Застыл маленькой песчинкой перед огромным гигантом. Над головой звёзды. Очень много звёзд. Вращаются по своим орбитам равномассные планеты. На чёрном полотне в некоторых местах яркие кляксы. Будто увлечённый своим вдохновением художник забрызгал краской стены. Мерцающий свет и оглушающая тишина. Если место после смерти существует, то оно наверняка выглядит так. Спокойный чёрный океан, в котором, повинуясь законам науки и энергии, живут космические объекты, среди которых крутится одна единственная живая планета. Планета, на которой случайно, а может и нет, зародилась жизнь.

Планета, на которой в эту минуту, когда ты сам находишься за гранью времени и наблюдаешь за всем со стороны, происходят невероятные события. Первая одухотворённая любовь, разлука и колющая сердце боль. Рождается новая жизнь, умирает старая. Варя словно растворилась в энергии жизни и теперь смотрела, подобно Богу, на бурлящий событиями мир. Земля, на которой она родилась и выросла, Земля, которую покинула ради него, жила своей судьбой, не вспоминая о её существовании. В этот момент собственную малость чувствуешь особенно сильно. Люди изучили свой дом вдоль и поперек, изучили себя и продолжают это делать. Но вот космос оставался для них неприступной стеной, большой загадкой.

Говорят, что Вселенная бесконечна. Действительно, конец даже представить трудно. Что там, в конце? Твердая чёрная стена или космос лишь очередной шар, за пределами которого находится то, что ещё даже невозможно представить? Есть ли действительно конец? Человеческий разум не может себе представить, что значит край бесконечности, как не может осознать смерть сознания.

«Так может край все-таки есть, просто мы не такие умные как мы думаем?»

На синем шаре виднеется мутная полоса. Отголосок человеческой оплошности. Последствия случайно выпущенной одной из Конфедераций ядерной ракеты. Девственная синева матери была испорчена следом от мощной пощечины. Пощёчины, которую дали ей неразумные дети. Варе вдруг стало больно.

Входная дверь медленно открылась, пропуска в кабину луч света. Диана, держа в руках две железные бутылки с плотно закрученной крышкой, вошла внутрь, придерживая дверь спиной, чтобы та не хлопнула сильно. Даже не испугалась, рассмотрев в темноте силуэт своей соседки. Варя молчаливо сидела на столе, поджав под себя ноги и натянув длинную футболку на колени. Она по-своему обыденному сценарию смотрела на землю. Тихо ступая, девушка подошла к ней. Поставила на подоконник одну из бутылок. Бросила быстрый взгляд в иллюминатор.

̶ Интересно, как там братья? ̶ тихо спросила она. ̶ Наверное сейчас ночь. Но они явно не спят.

̶ Почему?

̶ Ночь их любимое время для игры в «Мир против нас».

Варя улыбнулась, обхватывая пальцами бутылку и поднимая её. Она тоже любила эту игру и даже имела высокий рейтинг. Но космос увлекал больше, а времени с каждым годом становилось все меньше и меньше. Отцепив трубочку от держателей, располагающихся на самой бутылке, девушка протолкнула её внутрь, перед этим вытащив небольшую пимпу, прикрывающую отверстие в крышке. Диана забралась на стол и, скрестив под себя ноги, задумчиво уставилась на подругу.

̶ Ты думаешь о твоем друге?

Варя кивнула, сильнее сжимая в руке круглый кулон. Все живёт по своим законам и, как и сами звёзды, стремится к концу. Есть в этом некое спокойствие и гармония. Все уже есть, было и будет. Судьбы, переплетаясь, бегут по своим дорогам и тают, растворяясь в бесконечной энергии Космоса. Как и её собственная нить судьбы, что, однажды соприкоснувшись с его нитью, теперь страстно желает сделать это снова. Пойти по его орбите или вернуть время, когда их совместные планы только воздвигали плюшевые замки. Эти замки, к чести сказать, со временем обрели вполне себе твёрдые стены, став неплохим таким фундаментом для дальнейшей жизни. И поэтому лично Варя считала их самыми настоящими.

̶ Волнуюсь, перед встречей.

Стоило ей только произнести эти слова как дверь снова открылась, впуская внутрь взлохмаченного Джастина. Даже не стараясь быть тихим, он, громко хлопнув дверью, подбежал к подругам демонстративно встряхивая железным термосом. На лице его светилась самая счастливая из всех возможных счастливых улыбок.

̶ Сосед отдал. В каюте Данила сегодня отмечают последний день. Вы с нами?

Девушки переглянулись. Молчание затянулось.

̶ Ну, вы серьёзно? ̶ расстроился студент, сразу сникший в лице. ̶ Завтра же первый день в Академии. Надо отметить пока этот «Костичка» (Так за спиной называли Руднева) всю малину не загадил своим ворчанием.

̶ Отстань, Блэк! ̶ отмахнулась Диана. ̶ Может мы тут грустим. О родных с земли вспоминаем.

Джастин подошёл к столу. Уперелся об него, смотря на красующуюся в иллюминаторе землю. Попытался заглянуть внутрь своей странно пустой души, но так ничего найти и не смог. Подруги часто твердили ему о доме, о земле, об оставшихся родных, но сам Джастин не испытывал ни грусти, ни даже маленькой щепотки ностальгии. Если быть честным, он вообще не вспоминал своих родных и жизнь на Земле. Ему это было не интересно. Ещё с минуту посмотрев так в тишине на землю, он махнул рукой, а затем откупорил термос.

̶ Тогда давайте вместе хоть с вами выпью. ̶ предложил он. ̶ Доставайте. Отолью немного. Разбавим ваш компот сиропом.

Достать на корабле спиртные напитки было дело невозможным. Пожалуй, космос – это единственное место, где молодые люди не смогут незаметно пронести запрещенное пойло на свой праздник. Просто потому, что найти их было невозможно. В ближайший магазин же не сбегать. Варе это только нравилось. Она не видела в пьяных посиделках ничего привлекательного и полезного. Вполне себе стереотипное время провождение, не особо отличающееся полезностью. Сладкий сироп, сильно разбавленный водой, нравился её куда больше.

̶ Ты променяешь вечеринку у Данила на скучные посиделки с нами? ̶ Диана приложила руку к сердцу, наигранно удивляясь.

Варя усмехнулась, перехватив игру подруги. Прикрыв руками губы и округлив глаза, восторженно произнесла:

̶ Это так трогательно, Джастин!

̶ Да ну вас, я же по-братски.

Блэк полез на стол под недовольное ворчание подруг. Наконец, вальяжно усевшись, студент сделал сладкий глоток, назло студенткам, издавая протяжный рык. Диана взвизгнула, принявшись бить руками друга по плечу, но тот лишь приблизился к ней ближе и рыгнул прямо в лицо, обдавая сладким запахом.

̶ За будущий первый день в Академии! ̶ торжественно сказал он, не обращая внимания на Дианину недовольную брань.

Диана и Джастин были словно домашние кошка с собакой, что мирно спят вместе после очередной ссоры. Алер ̶̶ изнеженная кошка. Элегантная, манерная, с женственной походкой и твёрдой прямой спиной. Джастин -̶ собака. Весёлый, слишком активный и не особо думающий над манерами, но зато добрый и амбициозный до неприличия. Собака может прыгать на кошку, пытаясь с ней поиграть, а кошка, в свою очередь, демонстративно выгнет спину и вытащит когти. Но после ссоры они уже тем же вечером жмутся друг к другу где-то в уголке квартиры и мирно спят. Так и эти двое. Постоянно ругаются, но в конце снова общаются, как хорошие знакомые.

Варя ощутила в своей душе зарождение, почти детской, радости. Смотря на друзей, она вдруг явственно осознала, что у неё впервые за долгие пять лет получилось начать с кем-то общаться. Когда-то она, как и Соболев, могла только мечтать о таком.

«Кирилл будет гордиться мной, когда я познакомлю его с ними». ̶ улыбаясь, подумала она, снова переводя взгляд с друзей на плавающую в иллюминаторе луну. – «Поскорее бы встретиться с ним».

Глава 6

Ставшая такой привычной студенческая суета скоро дополнится взволнованным шумом ещё не наученных правилам первокурсников. Не то чтобы Кирилл так сильно был нетерпелив к нарушению спокойствия, скорее его раздражало потерянное время. Радости не доставило ещё порученное ему, как старосте курса, задание. Провести экскурсию для первокурсников этого года. А это, по меркам самого Кирилла, было крайне муторным занятием.

Счастливые лица ещё таких наивных, думающих, что они попали в сказку, студентов, вызывали жалость да снисхождение. Когда-то он сам, будучи зелёным, попал в Академию с надеждой на новую жизнь, в которой будет много опытов, космоса, изучения и открытий. Судьба казалась жеманной, но доброй девицей, ласково протягивающей ему свои ухоженные холёные руки, а обернулась в конце судьей, что стоит за спиной и, пождав тонике губы, выглядывает из-за плеча: "А ну, дружок, что ты там такого сделал? ". Но даже к таким условиям быстро привыкаешь, приняв правила игры за чистую монету. Местный уклад не был для него непривычным, а наоборот, скорее домашним. Будто он и вовсе всегда жил здесь. Хотя, если подумать и покопаться в тёмных закоулках сознания, можно было вполне себе поверить, что другого дома у него и не было никогда. По крайней мере здесь, в Академии Верена, он нашёл все, о чем так просило его сердце, и он уже давно не вспоминал об оставшемся доме.

̶ Они прибудут уже через час. ̶ заявил вышедший из душа Кеша Лапаев.

Вытирая кудрявые каштановые волосы, мужчина безцеремонно уселся рядом с другом, заглядывая к нему в планшет. Пальцы Кирилла с мастерством пианиста в быстром темпе писали код. На чёрном экране высвечивались зелёные цифры и иностранные буквы.

̶ Ты сделал то, что я просил? ̶ снова подал голос Кеша, скидывая с головы полотенце.

Руки Кирилла замерли над клавиатурой, словно знаменуя окончание музыкальной пьесы. Тонкие, аккуратные. Таким рукам могли позавидовать многие музыканты Земли, не то что программисты Академии.

̶ Ещё немного. Убери мокрое. Намочишь мне постель. ̶ потребовал Соболев, разворачиваясь к Кеше.

Лапаев, насмешливо закатив глаза, поднялся, поднимая упавшее на постель мокрое полотенце. Закинул его к себе на плечо, с невозмутимым видом прошлёпав в ванну, откуда вскоре послышался гул работающей сушилки. Кирилл снова опустил пальцы и забарабанил по электронной клавиатуре. Пару секунд и пальцы снова взлетели, прекратив работу.

̶ Можешь смотреть, казанова недоделанный.

Ударив указательным пальцем по клавише "Энтер" Соболев со скучающим видом бросил планшет на кровать. Будто это не дорогой планшет Академии, а папка со скучным материалом, который ему надоело учить. Неспешно поднялся с кровати, разминая уставшую спину, а затем подошёл к стене, включая электронный шкаф. Кеша тем временем радостный, вылетел из ванны с уже сухими и уложенными волосами. Плюхнулся на кровать Соболева, подхватив оставленный планшет. На чёрном экране по порядку были представлены досье новых студентов. Листая пальцем карусель из анкет, Лапаев пропускал парней и особо много внимания уделял девушкам, во всю рассматривая их фотографии.

̶ Миленькие нынче студентки пошли. ̶ Лапаев присвистнул. ̶ Рыженькая красива больно. Глаза как у кошки ̶ зелёные. Жаль, что астробиолог. Эй, тебе разве не интересно?

̶ Тебе однокурсниц не хватает?

Кирилл достал из выдвинувшегося из стены электронного шкафа костюм. Бросил его на кровать друга и наклонился, чтобы достать ботинки.

̶ В следующем году нас поставят в одну пару с одним или одной. ̶ Кеша лукаво подмигнул, ̶ из этих новеньких. Не интересно, с кем работать будем? Я бы вот был не против быть наставником симпатичной инженерки или программистки.

̶ Когда ты так говоришь звучит крайне мерзко! ̶ отмахнулся Кирилл, расстёгивая пуговицы рубашки. – Не факт, что из них. Быть может, после курса обучения половина уйдёт, и мы не попадём в топ счастливчиков. ̶ последнее слово было сказано крайне скептично.

̶ Да…. – вздохнул однокурсник. ̶ Первый год такой. Словно спартанский бег. Кто выйдет из гонки сразу на Землю.

Кирилл, стащив с худых плеч рубашку, аккуратно повесил её на плечики. Лапаев перелистнул анкету, внимательно всматриваясь в очередную новенькую. Довольный кивнул головой.

̶ Вот тут уже инженер. Более вероятно, что будем работать вместе над проектом. Судя по записям, её отобрал сам Федотов. Выступала она с проектом о корабле-спелеологе, что изучит кратеры Марса.

̶ Корабль ̶ спелеолог?

Странно знакомое чувство заскреблось внутри. Легкое дежавю пролетело мимо, слегка коснувшись сердца крылом. Проходит летящей походкой незнакомка, а от неё прямо тебе в нос бьёт настойчивый аромат духов. А аромат будто где-то уже чувствовал, слышал, ощущал на коже. И сразу воскресает такое далекое воспоминание прошлого, слишком тусклое, чтобы вспомнить точные события, но достаточно яркое, дабы снова испытать прошедшие эмоции. Упоминание корабля-спелеолога было словно запомнившийся в прошлом аромат. Знакомое и вроде даже важное, но так и не выловленное из лабиринта памяти. Только легкая тоска по чему-то далекому и ушедшему прогрызла себе путь и захватило в тиски сердце. Не продохнуть.

̶ Покажи!

Кирилл выдернул из рук Кеши планшет и сел рядом, внимательно вглядываясь в лицо на фотографии. Он ожидал, что вспомнит, как только увидит, но образы продолжали оставаться мутными призраками, танцующими на краю сознания. Перед ним была самая обычная девушка лет восемнадцати. Светлые волосы до плеч, голубые глаза. Были в ней еле заметные глазу знакомые черты. Встретив её в темноте и не имея возможности рассмотреть цвет глаз и волос, он определённо бы сказал, что этот силуэт ему знаком. Мало уловимое продолжило танец в его сознании, но как бы Соболев не пытался вспомнить, у него не получалось добраться до затуманенного образа.

«Может, учились когда-то в одной школе?» ̶ предположил студент, даже выдыхая от напряжения.

̶ Ты знаешь её? – Кеша внимательно всмотрелся в лицо друга в ожидании сплетни или душевного рассказа, но тот лишь снисходительно покачал головой.

̶ Впервые вижу. ̶ бросил он, поднимаясь с кровати.

̶ Смотри, заменит тебя. ̶ лукаво предупредил Кеша, снова возвращаясь к изучению анкет студенток.

Кирилл встал как вкопанный.

̶ Это невозможно. ̶ немного нервно ответил он. Затем, ухмыльнувшись, ответил более уверено: ̶ Не достаточно просто нарисовать красивую картинку. Надо, чтобы он ещё полетел.

Действительно. Кирилл за всё время, потраченное на обучение, видел много таких, как девчонка с планшета. Самодовольных, гордых, думающих, что они великие таланты и их изобретения -̶ вершина техничного искусства. Юные гении предлагали поистине интересные вещи в масштабах космоса и науки в целом. Но, как это обычно было, планы не реализовались, оставаясь лишь красивым наброском или схемой, пригодной лишь для фантастического романа. Всегда им что-то мешало. То неправильный расчёт, то ещё какая важная деталь, которую "уникумы" небрежно выкинули из своего чертежа только потому, что она не вписывалась в их уникальную концепцию. Обычно те, кто громче всех кричал о своих достижениях, падал в рейтинге ниже остальных. И если бедолаге не везло ещё больше, то и из Академии приходилось улетать.

Да даже самая мысль о том, что какая-то малолетка втиснется в их тесный научный альянс с Федотовым, казалась удивительно смешной. Профессор обращал внимание на самых талантливых и много работающих студентов с высоким рейтингом. Все чертежи, с которыми он работал, должны были иметь как минимум, реализуемость. Он явно не станет смотреть в сторону мечтающей первокурсницы. К тому же, отправлять в кратер экспедицию на корабле было дело крайне опасным. Для начала глубину должен был исследовать его робот-спелеолог. Ректор никогда не даст своё согласие на то, чтобы, рискуя жизнями, послать сразу корабль. А так как всё должно происходить постепенно, и финансирование выдавали лишь на ближайшие применённые проекты, придётся маленькой звёздочке сидеть со своим кораблём смирно, а то и вовсе переключиться на что иное.

Нет. Она определённо не сможет забрать его место. Это при всех расчётах вероятности невозможно.

̶ Как знать, Федотов редко когда промахивается. Значит, в этой девчонке что-то есть.

Кирилл поджал губы, задумавшись. Легкое беспокойство кольнуло сердце. Федотов был его возможностью изучать необычный феномен Красной планеты. Если профессор, найдя себе нового перспективного студента, (А профессор был достаточно по-детски эгоистичным, для того, чтобы отказываться сразу от тех, кто не предоставляет для него интереса) откажется от него, пробиться в будущем до этого проекта будет достаточно сложно. Кирилл быстро замотал головой, усмехаясь этой глупой, по его меркам, мысли.

̶ Нет. У неё, как минимум, ещё мало знаний для работы с ним. Первокурсников преподаватели в этом плане не замечают.

Он просто не мог поверить, чтобы возможность, ради которой он столько много сделал, будет самым банальным образом подарена сопливой девушке только за то, что она придумала интересную сказку. Слишком много действительно достойных однокурсников было отвергнуто. А ведь занять его место хотели многие, зная, о нелюбви профессора работать с группой. Он всегда выбирал себе лишь одного, по его меркам, самого достойного.

* * *

Космическая Академия Верена поражала своим масштабом намного больше, чем перевозочный шаттл. Варя во все глаза наблюдала за медленно крутившейся в космическом пространстве огромной центрифугой. Казалось, что гигант – это большая техническая планета, созданная людьми во благо науки. Увидеть ее полностью не представилось возможности, ибо когда их позвали в смотровой блок, перевозочный шаттл был настолько близко к Академии, что из огромного иллюминатора смотровой хорошо разглядеть можно было лишь кусок верхушки. Но даже такое зрелище вызывало внутреннее содрогание.

̶ Почему она крутится? ̶ Варя сделала неуверенный шажок вперёд, утыкаясь лбом в стекло.

Ей хотелось рассмотреть каждую деталь, каждую мелочь этого прекрасно со всех точек зрения строения. Массивные блоки, выполненные из сверхпрочного, но в тоже время лёгкого сплава металлов, образовывали собой единое кольцо, посередине которого располагались похожие на спицы коридоры. Посередине -̶ овальной формы башня с вышкой, конец которой, как не старайся, с такого масштаба не рассмотреть.

̶ Станция создаёт имитацию гравитации. ̶ Федотов подошёл незаметно. Словно подкрался. – При помощи центростремительной силы, толкающей модули к центру.

̶ Но ведь на шаттле совершенно другая система искусственной гравитации! ̶ возразил Джастин.

̶ Верно! ̶ согласился Федотов, не сводя восхищённого взгляда со станции. ̶ Такой подход к поддержке гравитации имеет весьма сильный минус. Станция не может совершать перемещения в пространстве. Но, несмотря на это, данная система более экономична, ведь одно дело поддерживать гравитацию в небольшом шаттле. ̶ Джастин хрюкнул на слове небольшом. ̶ Другое ̶ на жилой станции, обладающей большим весом. К тому же конструкция была сооружена, когда об искусственной гравитации ходили одни легенды.

̶ Поразительно!

Федотов похлопал Варю по плечу, словно нерадивую школьницу. Снисходительно улыбнулся её друзьям и затем со спокойной душой вернулся к ожидающим его профессорам. Капитан уже держал связь со станцией. Студенты, накинув на плечи портфели, в волнительном томлении ожидали своего прибытия. Кто-то любовался видом на Академию через иллюминатор, а кто-то буравил ожидающим взглядом профессоров, сидевших за прозрачным стеклом в рубке. А они, как назло, были смирными. Не единый мускул не дрогнул на их лице. Один Андрей Федотов улыбался, но таким был он всегда. Ничего удивительного. К сожалению, профессоров нельзя было прочитать, как раскрытую книгу, нельзя было вскрыть им голову, чтобы посмотреть, что там происходит. А студенты ждали. Им так хотелось узнать, приняли уже запрос на посадку, или нет. Они во всю воображали тот восторг, который испытают, когда переступят порог станции.

Варя не могла найти себе место. Внешняя сдержанность, словно треснутая маска. Вроде есть, а вроде через щели все видно. То нога отбивает нервный ритм, то руки трясутся и никак не могут успокоиться. Вот оно, счастье. Мечта, к которой ты так долго стремился, закрыв глаза и веря сердцу. Вот место, куда отчаянно звало сердце. Так почему радость отравлена страхом? Или это волнение играло злую шутку, прикрыв себя плащом этого противного чувства. Оно поедало Варю изнутри и не давало покоя. Ожидания не равно реальности, и ей оставалось лишь, закусив губу, ждать. Сердце. Бедное сердце. Как ты страдало от тоски все это время. Как ты ждало и жаждало этой встречи. Так отчего сейчас, глупое сердце, ты сжимаешься от страха? Почему в тебе столько неуверенности?

̶ Всё будет хорошо. ̶ шепчет Диана, перехватывая её дрожащую руку.

Джастин улыбается. Серьёзно, подбадривающее. Не той лукавой улыбкой мелкого озорника, видевшего жизнь в красках Шапито. Скорее грустно. Нервно. Безмолвно говорит:

«Я тоже боюсь»

̶ Ну что, дорогие первокурсники, ̶ словно нехотя, проговорил Руднев. ̶ Разрешение на посадку получено.

Профессора выходят из своего убежища. Серьёзные нахмуренные лица. Руднев машет рукой, подзывая всех в круг. Федотов куда-то убежал, сверкая ботинками. Студенты словно затаили дыхание. Варя почувствовала, что Диана ещё крепче сжала её ладонь. Хлопушками взорвался радостный клич.

̶ Зелень. ̶ презрительно выплюнул Руднев.

Мария неодобрительно покачала головой.

Массивная рука манипулятора захватила транспортировочный шаттл. Железные пальцы несильно надавили на корпус. Согнувшись, манипулятор медленно потащил сдавшийся перевозчик прямо к себе в открытую пасть. Модуль для стыковки и правда, словно рот. Только без зубов. Когда шаттл был внутри, он захлопнулся, да так звучно, что первокурсники почти синхронно закрыли уши, скривившись.

Вылезали по одному. Осторожно перебирались в лифт, поддерживая друг друга понимающим взглядами. Последними вылезли Руднев с Федотовым. Они замыкали эту процессию. Пока спускались по зеркальному лифту, во все глаза рассматривали стыковочный блок. Их уже ждали. Собрались ровными линейками, словно солдаты во время парада. А само помещение головокружительно огромное. Перевозочный шаттл спокойно помещался во весь рост. Это казалось поистине невероятным! Не зря в новостях восторженно писали: Станция Академии Верена была признана самой большой космической станцией во всем мире!

̶ Рад приветствовать, господа и дамы! ̶ услышали студенты, выходя из опустившегося лифта.

Человек, у которого только голова была живой, биологической, выкатился на коляске. Железные руки с, казалось бы, деревянными пальцами крутили на сенсорном экране коляски круг. Глаза, мутные и словно не живые, вопреки его бодрому голосу, смотрели со скукой. Всё тело человека было из железа. Билось внутри у всех на виду, в небольшом контейнере с жидкостью сердце. Можно было заметить, как бежит кровь по отходящим от него сосудам. Волосы седые, но кожа лица нескромно молодая. От него отчётливо пахло запахом серы. Позади него ровным строем выстроились студенты Академии.

̶ Меня зовут Раймонд Найманн. Я профессор астрономии, но на Земле меня больше знают как успешного бизнесмена, создавшего и оплатившего создание первой и на сегодняшний день единственной Космической Академии. Мой путь -̶ это череда везений в основе изначально имеющихся средств. Мы прекрасно понимает, что в наше время не все умы могут позволить себе заниматься учёной деятельностью. Я большой ценитель талантов, искренне верю, что наука и космос в совокупности смогут изменить наши представления о мире, продлить жизнь, добраться до неведомых глубин того, что закрыто для остальных. Это место было создано для вас, юные гении! Здесь в безопасности и комфорте вы сможете постигать невозможное. Человека олицетворяет его стремление к познанию. Именно это делает нас людьми. Стремление смотреть в небо! Я даю вам возможность познать новую для вас реальность! Добро пожаловать в Космическую Академию Верена! Место, где каждый из вас станет предком новых людей!

Варя внимательно оглядела собравшихся сзади него студентов. Глаза быстро, словно вели счёт, искали в незнакомых лицах родное и давно знакомое. Но, как назло, чужие лица смешивались в одну картину, написанную кляксами. Сердце подскочило к горлу. Её сильно тошнило от переполняющего душу волнения и страха, природу которого она не могла объяснить. Как назло, перед глазами снова встал отец и его слова.

«Пять лет – это очень много для дружбы, зародившейся в таком раннем возрасте. Он и не помнит тебя.»

Коммуникаторы на запястьях первокурсников засветились синим светом. Пронзительный детский голосок, что был совсем не электронным, а чудно живым, наполненным эмоциями, прокричал:

̶ С прибытием, друзья!

Студенты от неожиданности вздрогнули, с удивлением взглянув на свои коммуникаторы. Старшекурсники прикрыли рты, скрывая усмешки.

̶ Моя электронная дочь ̶ Верена, будет вашим спутником на всё время обучения. Эта девушка многофункциональный бортовой компьютер, в чьи задачи входит не только быть интеллектом станции, но и наставником. Но она иногда бывает строптивой.

̶ Святые Макаронины! ̶ не выдержал Джастин, за что получил палкой по коленкам.

Руднев, словно призрак, материализовался из воздуха. Довольная улыбка на лице мужчины вызывала внутреннее содрогание. Это как заметить в траурный час ухмылку на лице того, кто всегда вел себя угрюмо. По спине Джастина пробежал холодок. Коленки сильно жгло, словно по ним не палкой стукнули, а кислоту вылили.

̶ Молодой человек, ̶ Раймонд подъехал ближе к Рудневу. Тот наклонился, позволив своему боссу похлопать себя по плечу. ̶ Академия не место для сильных проявлений эмоций. Вы уже взрослые люди. Видите себя сдержанно. А моя правая рука ̶ Константин Руднев поможет обучить вас порядку.

Теперь действительно стало не до шуток. У Руднева был взгляд победителя, что, наконец, вышел на сцену. Словно герой, который прятался, ожидая своего часа, предстал во всей хищной красе и готов было делать то, что нравилось больше всего -̶ угнетать. Или воспитывать. Порой это слово путают с угнетением. Джастин, закусив внутри щёку, вежливо кивнул, стараясь встать, как по струнке, смиренно выражая своё согласие. Прямая спина для Руднева словно белый флаг. Остальные поспешили последовать его примеру, не желая натыкаться на металлическую палку в руках «Костички». Только почти никто не был уверен в том, что это вообще законно. Их пугала власть, дарованная такому человеку. Но повернуть назад и сбежать, трусливо поджав хвост, никто не захотел.

̶ Славно. Вижу вы догадливые. ̶ в голосе Раймонда послышалась злая усмешка. ̶ Тогда я перейду к хорошему. В честь вашего поступления мы устроим сегодня вечером приветственный вечер. Но для начла я бы хотел, чтобы мои дорогие гости побольше узнали о расположении блоков на станции. В этом вам поможет один из самых талантливых студентов и по совместительству староста шестого курса ̶ Кирилл Соболев.

Это он. Родное лицо выплыло из серой, неузнаваемой массы других людей. Стройное, с намёком на дистрофию тело обрело запас мышц. Светлые волосы по привычке собраны в хвост. На носу знакомые до боли мелкие веснушки. Родные голубые глаза, что были мягче весеннего неба. Она невольно поддалась навстречу, забыв про деспотичного Руднева с его правилами. Диана вовремя остановила её, незаметно обхватив пальцами запястье. Варе хотелось кричать. Броситься к нему на шею. Снова ощутить тепло его объятий. Дотронуться пальцами до волос и убедиться, что они такие же мягкие, как тогда. Живой объект её грёз. Человек из прошлого, что изменил кардинально её настоящее. Человек, с которым она так долго ждала встречи. Дыхание резко спёрло.

«Посмотри. Посмотри на меня! Это я! Я тут! У меня получилось!»

Эти слова крутились на языке, ища выход, и девушка из последних сил держала их при себе и лишь улыбалась, молча и смотря на Кирилла. Наконец, Соболев, словно ощутив её пристальное внимание, бросил на неё свой взгляд, и сердце Вари резко остановилось. Родные глаза смотрели на неё с интересом, но и с безудержным холодом. Её Кирилл никогда так на неё не смотрел раньше, и от осознания этого душа, не желающая принимать очевидного, заныла.

В незнакомом лице Кириллу чудилось нечто родное. Что-то в образе этой студентки было тревожное, царапающее душу. Снова этот невидимые образ. Одни очертания, границы которого и то рассеиваются. У Соболева уже начинала болеть голова от этой недорисованности. Мозг лихорадочно искал ответ, пытаясь понять: а что, собственно говоря, не так? Не находя ответов, начинал раздражаться, ещё сильнее вызывая чувство отвращения. Лучше не видеть вопрос, чтобы не мучаться над ответом. Наверное, он сходит с ума, раз сейчас так внимательно пытается что-то найти в совершенно обычной студентке первого курса. И не было же в ней ничего особенного. Совершенный стандарт. Но только неуловимое и трогательное было в этом лице. Девушка смотрела на него с таким обожанием и тоской, что у самого невольно в груди заныло. Глаза незнакомки блестели. В них бусинками вдруг застыли непролитые слёзы, а губы сжались в тонкую линию. Если б не был бы он так уверен в своей памяти, то точно бы решил, что эти слёзы из-за него. Но он эту девушку видел второй раз, и первый был на фотографии в анкете.

Чижова Варвара.

Даже имя запомнил. Против воли. Машинально.

̶ Пойдёмте за мной. ̶ с небрежностью и некой растерянностью, бросил Кирилл, резко отворачиваясь от студентов. ̶ Начнём с жилых модулей. Ректор? ̶ староста склонил голову в лёгком поклоне.

̶ Идите! ̶ махнул, словно Султан, рукой Раймонд.

̶ Поклонитесь. ̶ назидательно и слишком довольно, приказал Руднев. ̶ Повторите за старшим. Проявите уважение!

Первокурсники, переглянувшись, растерянно поклонились одной головой. В мозгу смешались ожидания с реальностью. Торжество дня сменилось легкой растерянностью. У Джастина все ещё болели коленки, и он то и дело порывался почесать их, но боялся напороться на Руднева. Все были в лёгком замешательстве.

Они прошли по просторному, залитому светом коридору прямиком к учебным модулям. Аудитории отличались друг от друга размером и оснащённостью, и о каждом Кирилл подробно рассказывал, дополняя слова наглядной работой. Были на станции и небольшие аудитории с электронными партами и огромной, во всю ширину стены, такой же электронной доской. В противовес им гордо располагались и весьма огромные помещения с бесчисленным количеством парт и учебных пособий. В основном пособия не занимали много места и скромно прятались в шкафу, показывая себя только при нажатии кнопки. Но были и старые, будто оставленные тут ради исторической ценности, приборы, которые часто используют на Земле. Одним из учебных блоков считалась огромная автоматическая оранжерея. Оазис среди космической пустыни. Диана так и взвизгнула от восхищения, смотря на огромные светодиоды и поистине поражающие посадки растений.

̶ В качестве почвы для растений используются лепешки с глиной. Они прикреплены к каждому растению. Оранжерея автоматически регулирует подлив и подкормку. Именно здесь космобиологии получают новые виды растений при помощи селекции, выращивают из найденных на планетах семян и их остатков растения. Тут же и собирается урожай для Пищенатора.

Вся оранжерея была густо наполнена растениями. Пучками росли зелёные заросли. Стекались серебряными ветками на пол стройные, почти прозрачные деревья. Облюбовали стены кудрявые красные лианы. Улыбались диковинные цветы. Одни были похожи своими лепестками на земные растения, но имели чудо – удивительный окрас. Кто-то мог похвастаться леопардом, а кто-то распускал окрашенные шоколадным цветом бутоны.

̶ Это Игнис, красавица найденная под песком пустынного Марса и возрождённая из давно засохшего семени.

Кирилл неторопливо подошёл к занавешенному тряпками инкубатору. Сдёрнул старую ткань. Пролился огненный цвет жгучей лавой. Красные языки пламени стояли в разные стороны, сцепленные чёрной полусферической корзинкой. Похожий на земной мак, но в то же время совершенно не сравнимый с ним цветок. Его листья на краях были словно криво порезаны, а странно чёрные, будто выжженные лепестки стояли веером, подобно раскрытой человеческой ладони.

̶ Это как раз то, чем я хотела заниматься. ̶ восхищённо шептала Диана, не сводя огромных блестящих глаз. ̶ Скажите, пожалуйста, Соболев…

̶ Кирилл. Просто Кирилл. Между студентами нет формальностей. ̶ прервал её староста шестого курса.

̶ Да! ̶ Диана покраснела словно маков цвет. ̶ Вы не могли бы рассказать больше? Как удалось восстановить семя данного вида?

Студент задумчиво почесал подбородок. Варя, наконец, смогла оторваться от огненного цветка и перевести взгляд на старого друга. Кирилл казался ей таким родным, но в то же время было что-то пугающее, чужое в его повзрослевшем виде. Нет, она и верить не хотела в то, что он её не помнит. Судя по всему, порядки в Академии строгие, а значит, Кирилл просто не хотел нарываться на наказание. Да и чего она ожидала? Что он бросится обнимать её прямо на виду у всей Академии?

«Нет. Он обязательно подойдёт сам, когда будет удобное время.» ̶ успокаивала она себя. ̶ «Варь. Сосредоточь внимание на самом лучшем дне своей жизни.»