Читать онлайн Чужестранка

Глава 1

Глава 1

—Капитан, я не могу её остановить, она обезумела!

Голос старпома прозвучал, как всегда, с чрезмерно большим количеством паники, чем должно человеку его чина и происхождения. Смотря на этого, словно сорвавшегося с цепи юнца, который к тому же повышает голос на капитана в его же каюте, нельзя было не отметить, что он слишком эмоционален для такой работы. Он был молод, нескладен, слишком горяч и никак не подходил для открытого моря.

Так не считала команда и сам капитан. Когда доходит до серьёзного дела Антуан Фордирон никогда не давал слабину. Он как будто превращался в другого, лучшего самого себя. За это свойство многие товарищи по ремеслу прозвали его Оборотнем. Таких людей капитан держал рядом, ведь именно они залог его славы и достойного дела.

–Фордирон, в чём дело?

Голос старого седого капитана был хриплым и прокуренным. Это придавало ему шарма, что нравилось портовым девушкам, и за этот его «голосок» они часто брали куда меньший гонорар за свою работу.

–Она хочет причалить сейчас же. Угрожает расправой. Видят все боги мира: зря мы взялись её отвезти. Эта варварка проклята этим миром. Она…

–Довольно, – капитан прервал словарное буйство старпома, – Я уверен, что твоё красноречие не имеет границ. Мне хватило и того, что она угрожает моей команде.

Тяжелый деревянный стул с мягкой обивкой со скрежетом отодвинулся от стола. Тяжелые шаги старого капитана, казалось, звучали прямо со дна океана и с гулом доходили до уха Антуана. Капитан прошел мимо него, открыл скрипящую дверь и вышел из каюты.

–За мной

–Да, капитан

***

Каюта капитана, вопреки традициям не находилась на верхней палубе, поэтому он не всегда знал, что происходит на корабле. Но это было для него в порядке вещей. Это помогало оставаться в тишине, планировать дальнейшее плавание и не отвлекаться на мелкие проблемы, которые, как выяснилось, решались легко без участия капитана.

Поэтому капитан не знал о погодных условиях за бортом. Над водой стоял густой туман, такой плотный, что он не сразу увидел зачинщицу беспорядка. Но её ярко-красная одежда и громкий характер помог найти ее быстрее.

–Что за женщина!? – подал голос старпом.

–Да, потрясающая – ответил капитан и направился к пассажирке, оставив Антуана с непонимающей физиономией.

Она стояла на носу корабля и вглядывалась в даль.

«И чего она видит» – спросил, сам у себя капитан.

Её красный плащ висел не двигаясь, закрывая всё тело до щиколоток. На ногах её были хорошие кожаные сапоги также красного цвета.

Когда капитан подошёл к ней, она, казалось, его не заметила. Но он знал, что такие женщины замечают всё. Уж в чём, а в женщинах этот старик разбирался, почти также хорошо, как в море.

–Почему мы ещё не причалили, капитан? – раздался звонкий и строгий голос, – Вы обещали, мы причалим сегодня, день подходит к концу.

–Сначала ответьте на мой вопрос. – голос был более строгий, чем в разговоре со старпомом, – По какому праву вы угрожали моей команде!?

–По праву сильного, – она ответила сразу, без малейшего промедления, – по самому первому праву, которое придумал человек. Самому правильному выбору человека. Я обратилась к праву, которое взяли за основу наши общие предки, капитан. Да, мы из разных стран, но когда-то давно мы были одним народом. Так почему я должна осквернять память предков и отринуть то, что создало наш мир?

–Здесь командуют не мертвецы, а я! – он немного повысил голос, но всё ещё оставался статным и благородным, как подобает капитану, – И я пока жив. А пока я жив, моя команда будет слушать только меня, и даже перед богом они закроют свои уши и побегут выполнять приказ!

–Я поняла, Вас капитан. Здесь, к сожалению, я не могу с вами спорить. – она наконец повернулась лицом к капитану, – Теперь мой вопрос.

Капитан оглянулся вокруг и вернул взгляд на женщину. Он глубоко вдохнул и засунул руку во внутренний карман, поковырялся там немного и вытянул руку вместе с курительной трубкой и огнивом, купленным в порту родной страны его пассажирки. После недолгих манипуляций трава в трубке затлела, и капитан затянул горький дым.

–Туман. – из рта и носа капитана вышел серый дымок.

–Что «туман», я не вижу препятствий. Если этот туман не такой густой, что сможет размозжить этот корабль.

–Вы близки к правде.

–Что?

–Порт Лордес – самое неудачное творение этой страны. Ни один здравомыслящий человек не стал бы ставить на этом месте порт.

Капитан взял паузу, чтобы снова затянуть трубку, а потом продолжил, выдыхая дым:

–Чтобы добраться до причала нужно очень часто вилять, ведь путь усыпан острыми скалами, шаг туда, шаг сюда и корабль пойдёт ко дну. В такую погоду мы не пройдем там по десятой части пути.

–У меня нет времени ждать воли богов, чтобы туман рассеялся.

–Мне жаль Вас расстраивать.

–Вам и не придется. Но можно было предупредить меня раньше, о том, что корабль дальше не поплывет. Спасибо Вам за гостеприимство. Наше знакомство оказало на меня неизгладимое впечатление и, наверное, многие ваши слова ещё долго будут со мной. А теперь нужно расставаться. И я надеюсь Боги дадут нам ещё несколько встреч в этой жизни.

–Не понимаю Вас. Как вы собираетесь добраться до порта. Даже если бы мы плыли с прежней скоростью, мы бы добрались бы не раньше, чем через полчаса. Тут очень далеко до порта.

–Лапас засиделся в трюме.

Она ответила только это и пошла прочь. От её быстрого шага плащ начал развеваться и обнажил то, что скрывал: легкий красный доспех, прикрывающий жизненно важные места металлическими пластинами и шесть мечей в искусно сделанных ножнах. Ножны и плетения на рукоятках мечей были также красными. Мечи были трех разных размеров и висели с каждой стороны по три. Самые короткие мечи располагались ближе к груди, ниже висели средние и самые длинные. На концах рукояток каждого меча висели небольшие желтые плетеные веревочки.

Поднялся ветер, который поднял её длинные черные волосы, и когда она проходила мимо капитана, они задели её плечо.

Капитан ещё несколько мгновений был в замешательстве. Но потом понял, что сейчас произойдет и пошел вдогонку. Странно, прошло всего несколько секунд, но женщина стояла у входа в трюм для животных.

Капитан быстро прошел мимо старпома, который решил, что капитан сам разберется, и уже отчитывал нескольких матросов

– Фордирон, за мной. Нам нужно успокоить нашу Чужестранку.

– Возвращайтесь к работе, – Антуан прервал на полуслове своё красноречивое указание морякам что они из себя представляют, – Я скоро вернусь!

Матросы повернусь и быстро зашагали прочь, надеясь, что старпом забудет и не вернется. Ведь он терпеть не мог Чужестранку и дураку было понятно, что вернётся он ещё злее, чем сейчас.

Когда капитан и старпом зашли в трюм, Чужестранка уже была в загоне у своего верного только ей питомца и заканчивала закреплять на нём седло.

«Питомцем» Чужестранки был огромный, больше человеческого роста в несколько раз, черный ворон. Лапас стоял спокойно и терпеливо ждал пока хозяйка закончит. Такие вороны часто встречаются в её стране. Но только там. Ни в одной стране, ни на одном острове больше не было таких божьих созданий. Он вызывал страх перед неизвестным у всей команды, не исключая капитана и старпома.

– Я прошу Вас, остановитесь, – голос капитана еле заметно дрогнул, эту дрожь вряд ли кто-нибудь заметил бы, но в трюме собрались не простые люди, поэтому все двое собеседников заметили эту слабину, капитан обратил на это внимание и далее в разговоре убрал это упущение – Вы хоть знаете, что делаете?

– Вы хотите научить меня надевать снаряжение на моего ворона? На сколько я знаю, в ваших краях, такие милые моему сердцу, птицы не обитают.

– Я говорю о другом, но от части вы сами ответили, почему не стоит воплощать в жизнь эту идею. Господин Фордирон, скажи, если стража заметит над городом огромного летающего монстра, то какие будут действия,

– Они откроют пальбу, – он сказал это с самодовольной ухмылкой, он был рад, что у них сейчас получится наконец заткнуть и успокоить эту Чужестранку. – А если ему удастся приземлится, то сразу же прибежит элитная портовая стража, вооруженная зубов, и окружит его, а наездницу возьмёт под стражу.

– Верно, – капитан поблагодарил старпома и обратился к Чужестранке, – Вы всё ещё хотите полететь в порт? Я полагаю это опасно и слишком безрассудно даже для вас.

Чужестранка ничего не ответила. Она как раз закончила со снаряжением Лапаса. Вдруг, неожиданно для капитана и старпома, развернулась вокруг себя, вынула верхний меч из ножен с нечеловеческой скоростью, и вонзила в Лапаса.

Оба мужчины были в шоке. Но в скорее поняли в чём дело. Ворон был невредим. Тонкий меч чужестранки упёрся своим острым концом в перья птицы и не мог вонзится.

– Перо Лапаса прочнее стали, – она убрала меч в ножны, – Даже среди своих братьев он выделяется этим. Никто не сможет навредить ему. А что до стражи… Я обещаю их не убивать, но только из-за, уважения к Вам, капитан. Все-таки я ваша пассажирка и не могу позорить команду корабля «Вечная Королева».

– Но все же к чему такая спешка? – обратился к ней Антуан, – Давайте ещё чуть-чуть подождём, может через время туман рассеется. Я могу достать из своих запасов бутылочку…

Он не договорил. Его перебил грохот и скрежет ломающегося корабля. Ядро пролетело мимо и никого не задело. Но от стены, в которое оно попало, отлетела доска и сбила с ног старпома. Капитан остался цел только, потому что молниеносно среагировали и подбежал к Чужестранке, чтобы закрыть от щепок. Конечно, защита ей не требовалась, но капитан, как истинный ценитель женщин, не мог не покрасоваться перед молодой воительницей.

– Спасибо, – она улыбнулась ему, – Но не стоило.

– Всегда пожалуйста. Но все-таки это того стоила. Когда ещё такому старику удастся так близко рассмотреть такую дивную особу

– Не время для комплиментов.

– Вы правы, – капитан отошёл от Чужестранки и выглянул в образовавшуюся дыру – туман постепенно рассеивался, поэтому уже можно было увидеть недалеко стоящий корабль с синим флагом, – Соманские пираты. Этот путь был слишком легок, я так и думал, что что-то должно произойти. Фордирон, ты долго ещё валятся собираешься?

– Я считаю за такое я должен по прибытии получить премию, – он сказал это невнятно, потому что лежал лицом в пол, казалось после такого удара он не жилец, но старпом быстро вскочил и указал на порванную штанину с изодранной и кровоточащей ногой, – Мне нужен ремонт одежды.

– Все проблемы решаем по мере поступления, – сказал капитан и повернулся к чужестранке и ворону, который даже не шелохнулся и продолжил стоять рядом с хозяйкой, – Сейчас как раз время, чтобы исполнить ваш безумный план.

– Бежать от боя? Я никогда не бежала от…

– Вы не убегаете, – громким криком, стараясь перекрикивать шум за трюмом, перебил её капитан, – Напали на нас. Это не ваша битва. А нам заплатят за ваше прибытие в порт. Поэтому Вы должны покинуть корабль и дать нам разобраться с нашими проблемами, как это подобает бравым морякам!

– Я поняла Вас, мой милый капитан, только прошу об одном.

– Слушаю.

– Обязательно выживите, чтобы мы снова встретились и разорили запасы Антуана.

Фордирон от этих слов сначала нахмурился, но потом расслабился и засмеялся, а потом подтянулся и капитан.

– Я выполню обещание. Ещё не родился тот пират, который увидит «Вечную Королеву» и уйдет живым. А теперь, моя Чужестранка, беги, улетай и не оглядывайся на прошлое.

– Хорошо.

Она кивнула и вскочила на ворона.

– Да поможет вам Алуйнэр, – сказала она и хлопнула поводьями, приказывая ворону взлетать.

Птица замахала длинными крыльями перемешивая воздух в широком и высоком трюме. Лапас оттолкнулся от пола и полетел к выходу, так низко, как будто сейчас покатится по полу. Как только они вылетели из трюма, птица резко поднялась вверх и скрылась из виду.

– Что за Алуйнэр? – спросил Антуан капитана.

– Её богиня, богиня войны и воинов. – он сказал это, вытряхивая трубку убирая ее в карман, после чего вытащил саблю из ножен, которые скрывались под длинным синим пальто.

– Какое варварство, – ответил старпом, также вытаскивая оружие из ножен.

***

Туман стал куда слабее, чем недавно, но обзор все равно был так себе. Чужестранка доверилась природному чувству Лапаса искать людей. Сама бы она не сориентировать в таком положении.

Обзор с каждой минутой увеличивался и скоро показались корабли и причал.

– Нужно снижаться Лапас, – она погладила его по оперению, тот понял её намерения и стал снижаться, – Приготовься, воин, сейчас нужно произвести хорошее впечатление.

Ворон стал кружится, постепенно снижаясь. Как и говорили капитан и старпом, внизу зашевелилась стража, а купцы, моряки и прохожие стали прятаться кто куда. Они ещё не спустились так низко, чтобы можно было разглядеть что-нибудь на земле, как мимо пронеслась стрела. Остальные её подруги не заставили себя ждать. Но ни одна стрела первого залпа лучников не задела наездницу на вороне.

– Приготовься, мой милый ворон, сейчас будут бить метко.

Ворон перестал кружить и рванул вниз камнем. Чужестранка схватилась за поводья и нагнулась к телу Лапаса. Ноги её сильнее вжались в седло.

Второй залп, как и сказала Чужестранка, был куда лучше, чем предыдущий. Стрелы летели точно в ворона. Лапас как будто не замечал их и не думал уворачиваться. Лишь в последний момент, когда стрелы должны были ударить по перьям ворона и впиться в тело наездницы, тот резко сменил курс и направился резко вверх. Чужестранка закричала от эмоций и захлестывающего её счастья, крик быстро перешел в безумный смех. Стрелы пролетели мимо. Ворон описал в воздухе петлю и снова направился вниз.

Третий залп был выстрелян наспех. Руки стражников начинали трястись от страха перед этим зверем. К тому же некоторые из них заметили, что этого монстра кто-то оседлал, это добавляло тревоги в хрупкую человеческую душу. Поэтому Лапас смог снизится на посадку. Он пролетал над набережной прямо над головами зевак, которые от ступора не могли пошевелиться.

Лапас начал тормозить крыльями, создавая бурные потоки воздуха. Он направлялся к стражникам и остановился прямо перед ними, снеся их последним взмахом крыльев, с ног.

Чужестранка спрыгнула с ворона и посмотрела на валяющихся лучников.

– От этого нас предостерегал капитан? – спросила она, обращаясь к птице.

Тут же отовсюду начали прибегать стражники, всего их было десять. Эти были защищены гораздо лучше лучников. Латная броня сияла на них, даже в столь пасмурный день. У каждого было в руках копьё, в ножнах на поясе по двуручному мечу.

Вперед вышел, одиннадцатый, куда менее защищенный воин, без копья и с одноручным мечом:

– Я командир Элитной Стражи Порта Лордес, – сказал он, – я приказываю, назовись и сдай оружие. Этим ты сохранишь себе жизнь.

– Отдать тебе моё оружие, десятник? – чужестранка взялась левой рукой за рукоятку маленького меча (это её движение скрыл плащ) и посмотрела на небо. Через мгновение снова посмотрела на командира стражи, – Так возьми его!

Он достала из ножен меч, за который держалась и молниеносно выпрыгнула в сторону десятника. Всего один удар сердца, и она добралась до него. Она целила ему в горло, но не хотела убивать, она бы остановила меч перед самой кожей. Никто не смог бы поспеть за её скоростью. Никто из этих стражников даже не понял, как она переместилась так быстро. Звон металла о металл…

Он смог парировать её удар. Даже не моргнул. Казалось, ничто в мире больше не издает звуков. Только звон металла. Они всё ещё стояли, скрестив мечи, когда Чужестранка начала говорить и прервала тишину, которая по ощущениям длилась много лет:

– Неплохо, Десятник. Веди к правителю. Он ждет меня.

Глава 2

Глава 2

С таким портовая стража никогда не сталкивалась. Если чей-то воспаленный рассудок решал напасть на портовый город, то несчастный прощался с жизнью либо сразу, если думал, что сможет противостоять закаленным в боях десяткам стражникам, либо, если его разум ещё сохранил способность обдумывать ситуацию, в которой тот оказался, то умирал через несколько дней по решению военного суда через несколько дней куда более приятной и быстрой смертью.

А сейчас что? Для любого человека происходящее было безумием, даже лишенные трезвости мысли пьянчуги в местных «благородных» заведениях это понимали. Что сейчас произошло? Почему это строптивая девка до сих пор ходит на своих двоих и дышит одним воздухом с законопослушными гражданами? Как-будто было мало самого появления этой иноверки, которое оскорбило город и напугало жителей, так она ещё и направила оружие на одного из самых умелых воинов не только города, но, по многим красноречивым отзывам, всего мира. Не просто обнажила один из своих мерзких мечей, но и попыталась убить командира стражи при исполнении им священного долга.

Наблюдавшие из окон и своих укрытий зеваки надеялись на славный бой, в котором, естественно, победит их герой. Кроме того, это помогло бы скрасить этот скучный день, такой скучный, как будто сама судьба готовила город к этой встрече. Казалось, стражник и преступница смотрели друг на друга, скрестив мечи, целую вечность. Бессомненно, это было затишье перед бурей. Но буря рассеялась так и не начавшись.

***

Чужестранка сделала плавное движение, и меч соскользнул следом за её рукой, после чего вошёл в ножны. Женщина пошарила у себя под плащом и вытянула руку с зажатым между пальцами письмом. Командир взял его, открыл, быстро осмотрел содержание записки и только после этого убрал меч.

– Сложить оружие, – обратился он к своим подчинённым, те хоть и неуверенно, но подчинились приказу, сразу мечи залезли в ножны, а копья поднялись вверх, – Как Вы поняли, я, командир стражи порта, моё имя…

– Я наслышана о Вас, не нужно формальностей, милый Десятник. Мне нужно быстрее добраться до места.

От такого заявления и неподобающего поведения лицо стражника окрасилось в цвет наряда Чужестранки. Но выплеснуть сейчас свой гнев он не мог. Она это заметила и подметила разницу между ним и капитаном «Вечной Королевы».

– Мне кажется, у Вас, госпожа, устаревшие данные о моей должности…

«Госпожа? – это обращение было неожиданным, словно в спину вонзилась стрела. Это, без сомнения задело теперь уже «госпожу», но она не подала виду, – Видимо, просто форма вежливого обращения, навряд ли мне так быстро присягнули бы.»

–…Я давно уже не десятник. – продолжил командир.

– Не время говорить о титулах, дорогой десятник, – сказала женщина, давая понять, что она не очень то и заботится о том как и кому она обращается, – И я вижу, туман рассеялся. Недалеко от порта корабль «Вечная Королева» встретился с противником и в данный момент команда ведет сражение у берегов города, и если среди вас есть воины желающие славно провести время, то сейчас лучше отправиться в море.

– Генрих! – Десятник подозвал кого-то из своих подчинённых, и почти сразу же к нему подбежал один из лучников, – Беги к начальнику порта и расскажи об этом, пусть снарядит корабль для помощи.

Тот кивнул и побежал прочь, вдоль набережной.

– А теперь позвольте проводить вас и вашего спутника к месту назначения, – обратился командир к Чужестранке, а после отдал команду солдатам, – Стража, построится для сопровождения!

– Это будет любезно с вашей стороны, – ответила она, – Давно я не ходила по городу с таким эскортом.

На этом она закончила и многозначительно улыбнулась, но её мимику заметил только лишь Лапас, что её слегка задело. Похоже ворон был единственным мужчиной здесь, кто всё ещё оставался внимателен к женщинам.

Пройдя ряд скучных бюрократических зданий, принадлежавших порту, они вышли на рынок. Портовые рынки всегда выделялись своей необычностью. Тут царила своя атмосфера. Крики зазывал, торги, споры, смех, пьяные стоны, топот, шлепки. Звуки разнились от благородных и чистых тихих (очень редких в таких местах) до омерзительных и самых низких звуков человеческих потребностей. Вслед за звуками рынок щекотал нос своего гостя самыми разными запахами, конечно, ни один рынок не даст своему дорогому гостю услышать неприятный запах. Они шли и запахи менялись: цветы, духи, мягкий далёкий запах рыбы, выделанная кожа, сталь, специи… Специи!

Специи, Специи, Специи, Специи, Специи, Специи, Специи, Специи, Специи.

Дорогие и дешёвые, местные и заграничные, острые, сладкие, горькие, копченые, с сильным ароматом и такие, которые нужно понести к носу, чтобы услышать, стёртые в порошок, мелко рубленные, целые горошины, листья, корни или стебли, даже в жидком виде!

Среди всех знакомых и новых запахов Чужестранка почуяла один до боли близкий аромат. В смеси ярких чувств она не сразу поняла, что именно пробудило в ней внезапную ностальгию.

Дил – невзрачное растение, в свежем виде не имеет ярко выраженных вкуса и запаха, и только если его правильно высушить, он мог порадовать невероятным ароматом и незабываемым вкусом. Дил рос у нее дома… дом. А есть ли дом у неё сейчас? Было ли то место для неё когда-нибудь домом?

***

– Если ты сейчас уйдешь, то отец больше не примет тебя, даже у него не безграничное терпенье, он и так много тебе прощал!

Мужчина старался перекричать бурю, которая, будто нарочно ему мешала. Дождь заливал глаза, ветер задувал в уши и срывал мокрую одежду. Волны с такой силой и грохотом бились о прибрежные скалы, что думалось с минуты на минуту край обвалится.

Женщина, до которой мужчина пытался достучаться, не обратила на него внимания. Она смотрела вдаль, на море, и ждала, когда погода позволит ей отплыть от порта, который виднелся неподалёку. Ждала, когда её братец отстанет от неё. Ждала своего ворона, который развлекаясь с ветром на высоте, застыл в небе тёмной точкой на фоне серых облаков.

– Задумайся хоть на секунду! – продолжал кричать мужчина.

И Чужестранка задумалась. Конечно, тогда она ещё не была Чужестранкой, она даже не была чужестранкой. Здесь у неё был дом, семья, друзья. У неё было имя. Имя, которое больше никто не услышит, которое она забыла. Она не была чужой. Она родилась здесь и не думала, что когда-то покинет остров. Тиджлис – прелестное место, ей не хотелось покидать его.

– Иди домой, братец – она сказала это не поворачиваясь, не повышая голоса, но буря, словно прислушиваясь, в этот миг стихла так, что её можно было расслышать, а потом с новой силой ударила по земле.

***

– Что-то не так? – спросил командир, чуть нагибаясь вперёд,чтобы разглядеть лицо собеседника, – У вас взгляд беспокойный.

– Шум базара после долгой дороги не идёт никому на пользу – ответила Чужестранка

– Мы уже у выхода, скоро будет тише, – заверил он

– Приятно слышать, – сказала она с облегчением, – Кстати, у вас принято заглядывать в беспокойные глаза иностранок, или это лично ваша прихоть?

Мужчина ничего не ответил, лишь одарил её сначала недоумевающим, а затем раздраженным взглядом, отвернулся и фыркнул что-то под нос.

Пока они шли, Чужестранка с огоньком в глазах разглядывала местный колорит. До этого в этой части материка она не была. Когда она отказалась от имени и дома, она не сразу покинула Тиджлис, а скиталась по его многочисленным островам, после прибыла к близлежащей стране на материке, она мало чем отличалась от Тиджлиса. Наряды людей, архитектура и боги были одни. Поэтому здесь всё было в диковинку.

Мужчины были в узких, обтягивающих штанах, сверху были рубашки со странными воротниками, наряды женщин были более разнообразны: платья разного кроя, шляпки, причёски. Ни одной женщины в штанах, кроме Чужестранки.

«Ты знаешь, как узнать народы, которые не любят дождь – Слова дедушки, который в юности путешествовал, а в старости травил байки внукам – У них крыши другие.»

В Тиджлисе крыши были со скатом, потому что сезон дождей был долог и суров. Здесь крыши были плоские, видимо дождь в этих местах идёт не так часто.

– Похоже, местный народ не любит воду небес.

– О чём Вы? – спросил командир.

– Да так, мысли вслух. Как долго нам идти?

– Думаю, с такой скоростью ещё около часа.

– Мы можем ускориться?

– Спешащая стража уже недавно напугала горожан, второй раз за день вызовет недоумения или даже панику.

Чужестранка посмотрела на Лапаса, которому вся эта ходьба и зырканье людишек надоели.

– Но стража может и не ускорятся, – она сказала это, улыбнулась во весь оскал и захихикала, постепенно тихий смех перерастал в весёлый, звонкий хохот, – Полетели со мной, милый Десятник.

Говоря это она уже брала его за руку и с силой неприсущей девушке тянула командира за собой. Чужестранка притянула мужчину к вороне, прыгнула и потянула его за собой, через миг они уже были на ворону, который разгонялся для взлета. Чужестранка благородно сидела, держа поводья, а Десятник нелепо лежал на животе и пытался ухватится за перья Лапаса. Всё это длилось столько времени, сколько человеку нужно было, чтобы моргнуть, поэтому стража не успела среагировать, многие прохожие не поняли что произошло, а огромная птица уносилась ввысь под хохот Чужестранки и громкий крик Десятника.

Командир успокоился, наконец нашёл правильное положение тела, чтобы не упасть. Он сидел, вцепившись ногами и руками в ворона, боясь, что если расслабится, то тут же полетит вниз. Чужестранка же наоборот держалась только ногами, словно опытная наездница на коне, подняв одну руку вверх, а другой держа поводья, весело кричала, подхватив затихший вопль Десятника.

– Куда лететь? – спросила она, повернувшись.

Встречный поток воздуха беспощадно бил прямо в лицо, уши закладывало, а глаза слезились. Десятник только еле разглядел, что её силуэт изменил положение в пространстве, а в уши вместо слов проник какой-то бубнеж.

– Что? – ответил он, пытаясь хотя бы сам услышать что говорит.

– Ку-да нам ле-те-ть? – она старалась говорить громко и чётко, чтобы победить ветер в борьбе за внимание мужчины.

Кажется он понял и посмотрел вниз, пытался что-то разглядеть, но вскоре повернулся обратно ни с чем.

– Мне ничего не видно, – голос дрожал, дышать было трудно, но Десятник старался говорить, чтобы спутница его поняла.

Чужестранка отвернулась от него, пошарила в сумке, которая была частью снаряжения Лапаса, затем нашла то, что искала и протянула руку с чем-то Десятнику.

– Надень на глаза!

Он плохо видел что именно он берет в руки, но по ощущениям почувствовал два цилиндра, соединённых кожаным ремнём, в цилиндрах были вставлены стёкла. Очки? Такие обычно носят ювелиры при мелкой работе.

– Не медли!

Десятник натянул очки. Глаза перестали слезится, и он наконец-то мог что-то увидеть. Сначала он разглядел чужестранку, она сидела на своём плаще, хотя при прилёте в город плащ её развевался, она так села для его удобства. Из-за такого положения мечи, которые до этого скрывал плащ были над ним и их можно было хорошо разглядеть. Судя по тому, как филигранно выполнены ножны, можно сделать вывод о их высокой цене.

– Так Вы укажете путь, или так и будете разглядывать меня? – сказала Чужестранка повернувшись к нему.

Десятник опустил взгляд и от увиденного ужаснулся, они были так высоко, что он еле мог различить в маленьких точках людей. Тут же у него закружилась голова и ослабло тело. Если бы это был обычный человек, то от этого зрелища он бы тут же отправился к праотцам, но командира портовой стражи не просто так звали сильнейшим. Он взял себя в руки и стал рассматривать город.

– Нам туда, – подал голос Десятник, указывая на большое здание с башней посередине.

– Отлично.

Чужестранка отвернулась, оттянула поводья в сторону и ворон сделал крутой поворот к месту назначения, от которого мужчина чуть не упал. Потом Лапас прекратил поворот, Десятник, уже было облегчённо вздохнул, как они устремились вниз. Тело командира стражи повело назад, а в глазах снова потемнело.

Как только крыши домов оставались в считанных мгновеньях, Лапас расправил крылья и резко затормозил. Ещё несколько резких взмахов и они были на земле. Десятник безвольно сполз с ворона на землю и остался лежать на ней, переводя дух. Чужестранка же проворно спрыгнула к нему и похлопала по плечу.

– Не переживай, воин, в первый раз всегда тяжело и страшно. А теперь вставай, негоже воину быть в таком положении.

Он встал отряхнулся привёл себя в порядок, рассудок начал возвращаться. Только сейчас Десятник увидел, что они были окружены стражей дворца, которые недоумевали от происходящего.

– Свободны! И позовите бургомистра!

Охрана разошлась и он увидел, что никого уже звать не придётся. Из распахнутых дверей. Быстрым шагом шёл к ним цель их визита вместе со своей свитой. Из которых пару охранников и пять человек приближённых чиновников. Бургомистр был стар, седые редкие волосы спадали на плечи, кожа лица стремилась вниз, к земле, словно тянула хозяина на покой. Всё это говорило, что он был уже не в том возрасте, чтобы управлять городом, но глаза. Тёмно-карие глаза, резкие как виражи Лапаса, были такими живыми, что многие молодые на его фоне показались бы мертвецами, которых нужно было сжечь дней десять назад. И движения тоже не выдавали в нём старика, в его походке не было ни намёка на старость, ни шаркающих ног, ни искривленной осанки, только юношеская прыть и лёгкость движений.

– Надеюсь, Капитан, Вы потрудитесь объяснить что тут происходит! – голос был жёсткий и хриповатый, как и положено старческому голосу. Бургомистр был зол и намерен получить объяснения. Но Десятник не спешил говорить, потому что наслаждался тем, что хоть кто-то снизошёл и назвал его звание.

– Господин бургомистр, к Вам гостья, – он вытащил из-под пояса письмо, полученное от Чужестранки, и протянул его, – Подробности здесь.

***

В кабинете для аудиенций стояло два мягких зелёных дивана друг напротив друга. Между ними был стол. У стен несколько шкафов с книгами, служащих за тем, чтобы хоть как-то заполнить пространство. Два окна, спиной к которым сидела на диване Чужестранка, а напротив неё – бургомистр.

Из недолгого разговора она успела узнать, что бургомистра зовут Лорен Лордаус, и он дальний родственник основателя города. Уже дважды уходил со своего поста, но по личной просьбе Короля возвращался. Оно и понятно: никто не хотел бы до последнего отпускать такого человека со службы. Всё в его естестве кричало о том, что он верен себе, своему делу, городу и королевству.

– Не каждый день сам король приглашает к себе…

Он было что-то хотел сказать, но проглотил ненавистное слово и пытался подобрать более мягкое.

– Не нужно формальностей, я часто путешествую. Вы хотели сказать «чужестранка», «иноверка» или иное модное в вашей стране слово. Можно не подбирать слова, тем более, что теперь моё имя для всех Чужестранка.

– Да-да, извините, так что такое королю требуется от Вас.

– Это долгая история.

– Хорошо, я не настаиваю, но должен ещё спросить кое о чём.

Бургомистр мялся, видно, что он не хотел обидеть своими словами гостью.

– Я покину город завтра же.

– Вы поймите… Я…

– Бургомистр, – Чужестранка с трудом выговорила новое слово, – Я повторюсь, я часто путешествую. И знаю отношения к иноверцам в этих странах. Не нужно пустых слов, – она улыбнулась заканчивая фразу

– Спасибо за понимание, – Лордаус улыбнулся в ответ, – Я могу ещё что-то для Вас сделать?

– Да, мне нужно пополнить провизию.

– Это само собой.

– Ещё мне нужен проводник до столицы.

– Полагаю, Вы хотите кого-то определенного?

– Зрите в корень, мой милый бургомистр.

После этих слов Он покраснел, он уже давно не слышал о себе в таком ключе. Чужестранка заметила это и громко по-доброму рассмеялась, а потом и бургомистр подхватил смех.

Глава 3

Глава 3

–Хороший плащ, дамочка!

Солнце уже садилось, когда Чужестранка выходила из дворца бургомистра, а после недолгой прогулки по улочкам, приведшей её не в самые приличные места города, небо уже окрасилось в темно-синий. В таких местах фонари не зажигаются, поэтому освещали пространство только луны и яркие вкрапления созвездий в мути небесного купола.

Четверо мужчин, которые стояли в переулке между домами, явно думали, что Чужестранка не замечала их, пока те не открыли рот. Это, конечно, сработало бы с обычным человеком, но не с воином. Она в силу своей судьбы всегда просматривала окружение и лишь надеялась, что эта подозрительная компания даст ей спокойно пройти мимо. Но надежда рухнула, как всегда быстро и с грохотом.

–Не плохо было бы снять его, – голос говорившего был пропитым и мерзким. Сразу стало понятно, что обладатель такого голоса хочет не только плащ, но и тело его хозяйки, а следующей фразой он это подтвердил, – И посмотреть на красивое тело.

Чужестранка, стоявшая всё время боком к компании подпитых городских разбойников, наконец повернулась к ним лицом, но ничего не ответила. На улице было тихо, единственные люди на улице находились в поле её зрения.

–Не бойся, красавица, – раздался второй голос под смешки остальных из компании, – Не обидим, хорошо будет, а про плащ не бойся, одежу отдадим.

Чужестранка начала шагать в сторону подворотни.

–Какая послушная, вот иди и давай без лишних звуков

–Конечно послушная, – раздался третий голос, самый пьяный из говоривших, – посмотри, ни сисек, ни жопы, лицо какое-то странное, нездешняя, приезжая, наверное давно не получала внимание мужчин.

Компания раскудахталась мерзким пьяным смехом, перебиваемым иканием, кашлем и дрянными словечками. Однако один смешок быстро стих, это был первый голос. Он медленно повернулся к приятелю, который говорил последний.

–Нездешняя говоришь? – он сказал это, когда чужестранка была в нескольких шагах от него.

До главаря начало доходить, что это не она на них нарвалась, а они на неё. Он слышал, как сегодня в порт ворвалась женщина в красном и едва не перебила половину охраны.

–Ну да, а чё такое…

Он не успел договорить фразу. На его лицо упали теплые капли. Он потрогал капли руками и посмотрел на них. Это была кровь. Он перевел взгляд на главаря, тело которого с перерезанным горлом уже падало на землю. Рядом стояла женщина и держала в руках окровавленный меч.

***

Чужестранка вышла из переулка, осмотрелась. По-прежнему никого не было. Она подняла голову в небо и стала всматриваться.

–Лапас!

Крик, как будто невидимый законам природы, не отдался эхом, а быстро прервался, словно его поймали, как только он вылетел из горла. Чужестранка сильно рисковала, привлекая к себе внимание, но сейчас нужно было быстро сбежать с места преступления, пока кто-нибудь не стал невольным свидетелем сделанного. Чужестранка действовала быстро, но не идеально, несколько громких стонов успели вырваться из глоток жертв, поэтому нужно было убираться.

Прошло лишь два удара сердца, как в небе затмилась одна звезда, после вновь засиявшая, затем другая. Лапас услышал хозяйку и стремился на зов так быстро, как мог только он.

Чужестранка подняла руку и приставила палец к губам. Ворон понял наказ хозяйки и замедлился. Чёрная точка в небе становилась всё различимей, и скоро его могли заметить и обычные люди, но к счастью в таких местах люди не любят гулять по ночам, и с одной из причин этого Чужестранка только что разобралась.

Лапас приземлился рядом с хозяйкой, но они не спешили поднимать вверх.

–Покормился?

Ответом была тишина.

–Хорошо. Нашёл? – снова секунда тишины, – Тогда летим.

Лапас взлетел, оставив после себя только шум взбитого воздуха, вскоре и этого не осталось, улица приняла привычный облик, без странной женщины, без огромного ворона, без лишнего шума.

***

–Не пугай народ, моя милая птица, завтра встретимся.

Чужестранка прильнула телом к Лапасу и остановилась в таком положении на время. Эти несколько мгновений были для обоих несоизмеримо важными. Это нужно было обоим. Только для неё жесткие перья были мягче королевский покоев, в которых она находила тело и заботу. И только для него эта твердая женщина была любящим другом. И только два существа, покинувшие свой народ, могут узнать друг друга по-настоящему.

Чужестранка отпрянула от Лапаса, и тот мгновенно влетел, едва не сбив с ног, наблюдавших за трогательной разлукой, гостей таверны, у которой приземлился ворон с наездницей. Ворон сегодня перепугал пол города, теперь, похоже, из-за его внезапного появления и столь же внезапного ухода, в этом городе навсегда бросят пить несколько завсегдатаев питейных заведений.

Самые смелые свидетели бросились к Чужестранке, но та охладила их пыл грозным взглядом. Видимо эти люди уже наслышаны о странной женщине в красном, иначе так просто от неё они бы не отстали.

«Так даже лучше – подумала она, – На сегодня хватит убийств.»

Чужестранка не любила убивать. Но убивала всегда, сколько себя помнила. Она помнила своё первое убийство, несчастное невинное животное для жертвоприношения. Она помнила всё: как оно весело шло в незнакомое место, ничего не подозревая, как смотрело ей в глаза, сначала изучая и игриво поскакивая на своих четырех копытцах, потом веселье животного превратилось в страх, когда в руках людей появился блестящий острый кусок металла, взгляд навсегда сменился отчаянием, когда рука ребёнка скользнула по шее.

Чужестранка махнула головой и пошлёпала себя по щекам, отгоняя дурные воспоминания, и направилась в громкую таверну. Над дверью была надпись «пьяная кобыла». Многообещающая вывеска давно нуждалась в ремонте, но похоже это смущало только её одну.

Дверь была открыта, оттуда шёл звук веселья и запах еды. Чужестранка не стала сразу заходить она насытилась запахом, ведь внутри он будет совсем другой, и посмотрела вовнутрь, чтобы глаза привыкли к яркому освещению. Как только все приготовления, духовные и физические, были проведены, она направилась в здание.

При входе в зал в нос сразу ударили запахи пота, выпивки и перегара. Никто не заметил её прихода, все были заняты. Ремесленники и рабочие после трудового дня, крестьяне после изнурительной работы в поле под жарким солнцем, просто уставшие горожане, всем им было не до неё, каждый думал и обсуждал своё.

Одна компания заметно отличалась от других. Блестящие доспехи, лучший стол, дорогая выпивка. Местная стража во главе со своим командиром тоже здесь отдыхали. Десять человек и командир: Десятник снова оправдывал своё новое имя. Вся компания весело проводила время, но их командир, похоже не делил с ними это настроение.

Они её не заметили, а если и заметили, то виду не подали. Чужестранка пошла к стойке, где находилась женщина, протиравшая посуду. Женщина поняла её намерения и отложила дела. Чужестранка уселась на стул за стойкой, рядом с каким-то посетителем, который опёрся головой на стойку и мирно посапывал.

–Мне нужно поесть и поспать, – обратилась она к женщине.

–Мест нет, – ответила женщина, – Могу подать остатки похлёбки. Будет стоить пять элов.

Эл – местные деньги, и Чужестранке было известно, что за эту сумму можно было снять комнату на неделю.

–Не много берёте? Неужели повара на столько хорошо знают своё дело?

–Цены для чужаков всегда выше.

Чужестранка была удивлена, но не отношению к хозяйки к неё, а в её честном ответе. Обычно люди находят оправдание такому отношению и напрямую не говорят такие вещи. Это не оскорбило её, что-то теплое окутало её сердце, человек за стойкой, была невероятной. Такая чистейшая правда не всякому по силам, хоть это было не в выгоду Чужестранке, это вызвало восторг в её душе. Всё таки правда всегда лучше лицемерия.

Наверное, эмоции показались на её лице, и хозяйка эта заметила.

–Чего светишься? Или язык не понимаешь?

Чужестранка взяла лицо под контроль и ответила:

–Я знаю много языков. Плачу десять элов за комнату и две подачи еды.

–Языка так и не понимаешь? – ответила хозяйка, но более мягким тоном, чем раньше, – Нет комнат.

–Пятнадцать, – сказав это, она достала из-под плаща кошель с монетами, предварительно бережно снятого с убитого ею пьянчуги, и бросила его на стол.

Хозяйка взяла кошель, развязала верёвочку, которой он был перевязан, пересчитала и обратилась к Чужестранке:

–Знакомая вещица, – она сказала это не поворачиваясь, но посмотрев на собеседницу, – А если хозяин придёт?

–Не придёт, – заверила Чужестранка.

–Всему есть своя цена. Молчание тоже стоит денег.

–Но ведь там больше пятнадцать элов, – Чужестранка хитро улыбнулась.

Женщина положила деньги в карман на фартуке и достала из-под стола тяжёлую книгу и письменные принадлежности, открыла её почти в конце, пролистала пару страниц и обратилась к Чужестранке.

–Нужно имя и время нахождения.

На книгу прилетел ещё один кошель. Женщина молча, не поднимая глаз, положила и его в карман.

–Так и запишем: «Веления Картер, неопределённый срок», – она говорила это медленно, по слогам, словно помогая себе, затем подняла взгляд на Чужестранку и сказала, – сейчас принесу ключи и еду.

Женщина отвернулась и ушла, а после исчезла в дверях кухни. Чужестранка оглянулась и посмотрела на стол со стражниками. Командир поднял взгляд со своей кружки и кивнул Чужестранке, она кивнула в ответ. Он встал, что-то сказал своим спутникам и направился в её сторону.

Как раз в этот момент вернулась женщина с кухни, держа в руках поднос. Она поставила перед Чужестранкой тарелку горячего и ароматного рагу, бутылку вина, и ключ.

–Лестница вон там, – она указала в сторону дальнего угла, – Комната семь, – она поймала недоумевающий взгляд собеседницы, направленный на бутылку, – Хозяев кошельков никто не любил.

Она сказала это и приступила к тому, от чего новая гостья её отвлекла. Пока Чужестранка начала с удовольствием есть поданную еду, к ней подсел Десятник и положил локти на стол, глубоко вздохнул и сказал:

–Я так понимаю, ты хотела поговорить со мной?

Чужестранка дожевала кусок мяса проглотила, откупорила бутылку и отпила вино с горла, так как стакана ей не подали.

–У Вас, совершенно нет манер, мой милый страж. Во-первых дела на пустой живот не делаются.

Она продолжила уплетать рагу с завидным аппетитом. Десятник ждал продолжения, но собеседница, как-будто испытывала его терпение. Он ждал пока Чужестранка дожуёт новый кусок еды, попавший ей в рот. Чужестранка проглотила еду и тут же снова положила новый кусок мяса. Не сумевший больше держать себя в руках, Десятник выпалил:

–А во-вторых?

Чужестранка снова спокойно дожевала и не спеша проглотила.

–А во-вторых, – она глотнула вина и протянула его ему, легонько ударяя бутылкой по латам, – Мужчина не может позволить даме пить одной.

Десятник почесал затылок, покраснел и после некого замешательства взял бутылку и пригубил.

–Вы слишком горячи, мой милый Десятник, – сказала она, доедая рагу, – Вам нужно быть сдержанней.

Стражник поставил бутылку и громко выдохнул, а затем сказал:

–Может хватит называть меня кличками, у меня между прочим имя есть.

–Но, мне кажется, Вы, подобно мне, отреклись от своего имени, – перебила его Чужестранка.

–Да откуда?!

–Мне многое известно, но сейчас не до этого. Нужно уединится, пройдёмте ко мне в комнату.

***

Комната, как и ожидалось, была обставлена небогато, но это вполне устраивало Чужестранку. Кровать стояла в углу, слева от окна с разбитыми стёклами, напротив стоял старый стол, правда без стула. Несмотря на с виду бедную обстановку, кровать была застелена прилично, теплое массивное одеяло, две подушки, простыня без дыр,а на обратное Чужестранка успела насмотреться за свои путешествия.

–Так что ты хотела мне сказать? – прервал Десятник осмотр Чужестранкой комнаты.

Чужестранка заперла дверь, затем подошла к столу и поставила бутылку на него. Она отошла от стола, встала между Десятником и окном так, окно было за её спиной.

–Я не сказала, что хочу поговорить.

После этих слов она моментально набросилась на него, попутно доставая средний меч из ножен с левой стороны правой рукой. Десятник будучи отличным воином, хоть и с хмелем в крови, успел вытащить меч и парировать удар Чужестранки, направив её тела в сторону кровати. Женщина сделала это своим преимуществом, оттолкнувших ногой от кровати, нырнула к Десятнику на плечи, затем оттолкнувшись уже от него, сделала сальто и оказалась за спиной противника, успев разрезать несколько кожаных ремешков, державших латы. Десятник в миг отпрыгнул, поворачиваясь лицом к Чужестранке, заодно закинув меч за спину, защищая тыл от рубящих ударов, которых так и не последовали.

–Да что ты творишь?! – выкрикнул Стражник

***

Стражники, отдыхавшие со своим командиром сидели прямо под комнатой номер семь, когда на их еду и напитки стала сыпаться пыль, а наверху стоял топот и звон.

–Похоже, командир развлекается, – смотря на потолок, выдал один из стражников.

–Не удивительно, на него всегда девки вешаются

–Удивительно то, что он всегда отказывался от их внимания, а сейчас вот что происходит.

–Ну так доспехи из железа, а сердце – нет.

–Но не с ней же! Чужая всё-таки. И вера другая. Духовенство не осудит?

–Во-первых, духовенство осуждает только браки с иноверцами.

–А во-вторых?

–Помалкивай и духовенству некого и нечего будет осуждать.

***

Чужестранка снова перешла в атаку. На этот раз Десятнику не удалось парировать и оттолкнуть соперницу, и их мечи скрестились. Чужестранка, как-будто хотела обнюхать Десятника, максимально приблизилась к его лицу.

–А ты мне нравишься, – сказала она и, весело смеясь, отпрыгнула от соперника.

Латы Десятника упали со звоном. Он посмотрел на Чужестранку, которая держала последний ремешок его доспеха. Командир стражи остался в подлатнике. Она ехидно улыбалась и этим невероятно выводила из себя стражника.

–Думаешь без доспеха я ничего не стою!? Сейчас мне даже легче, а с тобой так даже будет легче разобраться!

Чужестранка, не переставая улыбаться, убрала меч в ножны.

–Успокойся, мой милый Десятник, – сказала она снимая с себя плащ, а затем связку из трёх ножен сначала справа, а потом слева. Всё это она положила на стол и наконец повернулась к Десятнику, который до сих пор был в шоке и держал меч в руках, – Я просто хотела снять эти лишние вещи. А теперь, мой милый Десятник, положи меч в ножны и помоги и мне снять доспехи.

–Ч-что? З-зачем? – стражник заикался

–О, как сложно с вами, мужчинами.

Чужестранка применила, уже знакомый приём: набросилась на Десятника, но на этот раз не стала делать сальто, а уронила опешившего воина на спину, тот в свою очередь выронил меч, упавший со звоном на пол, сам Десятник упал на кровать. Лицо Чужестранки оказалась рядом с его лицом. Она стояла на коленях рядом с плечами Десятника. Несколько громких ударов сердца, два вздоха, один взгляд и она прильнула к его губам.

***

Десятника разбудил громкий стук в дверь. Продрав глаза, он тут же крикнул:

–Войдите.

В дверь вбежали два стражника из личной охраны бургомистра.

–Господин, Вас ожидают у торговых ворот.

–Кто? – тут он понял, что совершенно голый, лишь одеяло прикрывает его срамное место, – Ладно не важно. Я скоро буду. Пошли вон.

Стражники незамедлительно выполнили приказ. Десятник закрыл лицо руками, старясь не закричать прошептал:

–Что же я натворил?

Глава 4

Глава 4

Разница менталитетов

Делегация высших должностей города, не считая командира стражи, который почему-то опаздывал, уже порядком нервничала. Группа была создана, чтобы проводить загадочную женщину, прибывшую вчера в порт, которая в свою очередь переполошила полгорода. Все важные лица были срочно подняты с приказом явиться к главным воротам. Подобное происходило несколько лет назад, но тогда в город приезжал сам принц, а сейчас элита королевства с почестями провожает иноверку. Многие из пришедших поняли это как личное оскорбление, но бургомистр, который являлся главой делегации сказал, что объяснит всё позже. Сам же Лордаус выглядел весьма спокойным и не разделял общего настроения.

–Чего мы ждём? – не выдержал наконец один из чиновников, – Мы не можем стоять здесь столько без дела.

–Я попрошу Вас усмирить свои эмоции, – ответил бургомистр, – Или Вам по душе сидеть без дела в своих покоях?

Посыпались нервные смешки от делегатов, которым тоже не нравилось такое времяпрепровождение, но пойти против они не могли. Члены городской охраны смеялись громче, но быстро закончили, как только почувствовали на себе взгляды чиновников. Чужестранка, разделяя веселье, тоже улыбнулась.

Она стояла поодаль от остальных, прислонившись спиной к городской стене, накинув капюшон на голову.

–Мы ждём проводника для нашей гостьи, – ответил бургомистр, – И если верить звуку звенящего металла, он совсем рядом.

Согласно предсказанию Лордауса, из-за угла дома выбежал запыхавшийся Десятник. Опоздавший, с красным лицом и такими же глазами, в новом, на этот раз легком, ламинарном доспехе, Десятник остановился перед бургомистром, вытянулся и пролаял (речью это было трудно назвать):

–Господин, по вашему повелению прибыл!

–Без формальностей, – сказал глава города, Десятник в ответ расслабился и задышал полной грудью, – У меня для тебя срочное задание от короля.

–Для меня будет честью…

–Я же сказал «без формальностей», – перебил его бургомистр, Десятник кивнул, – Нужно сопроводить нашу гостью в столицу.

–Но почему я узнаю об этом только сейчас, – начал возмущаться глава стражи, – Я не подготовил ничего, никого не предупредил, у меня дела, до Лирнеса добираться не меньше пяти дней, с перерывами только на сон. Я не могу вот так просто оставить своих подчинённых.

–Вот именно поэтому ты ничего не знал. Ты всегда найдёшь отговорки, чтобы туда не ехать. Я не хотел давать тебе время подготовить план отстранения себя от этой участи.

Десятника загнали в тупик. Он не мог найти слова, он не мог поверить, что его, главу стражи одного из важнейших городов страны, вот так подловили. Десятник сжал кулаки – ничего больше в этот момент сделать он не мог.

–Когда выдвигаемся?

–Сейчас, – ответила Чужестранка, невесть как появившаяся среди толпы чиновников, а потом бросила в своего спутника плечевой мешок с припасами.

Десятник поймал мешок рукой и повесил на плечи.

–Где наши кони? – обратился он к бургомистру

–Госпожа Чужестранка велела не запрягать коней.

Десятник посмотрел на Чужестранку и понял, что сейчас сказал.

–Не будем тянуть, – сказал он и пошагал к воротам.

–До встречи, мой милый бургомистр, – прозвенела Чужестранка и пошла вслед за Десятником.

Только когда за ними закрылись ворота, делегация выдохнула и тут же устремилась к бургомистру.

–Что это было? – спросили несколько голов из толпы.

Лордаус повернулся к ним боком, посмотрел на небо и сказал:

–Это начало конца, – на лицах присутствующих появился немой вопрос, бургомистр не стал долго томить их ожиданием ответа, – Начало конца вашей ксенофобии.

***

Как только Чужестранка и Десятник вышли из города и за ними закрыли ворота, первая сняла капюшон, глубоко вдохнула и сказала:

–За городом дышать намного приятнее, – при этом она восторженно вскинула руки к небу.

–Ага, – ответил Десятник, явно не разделявший её энтузиазма, – Только это ещё город, мы вышли из густонаселённого центра, сейчас нам встретятся редкие дома с крестьянами и бескрайние поля.

–Зануда, – протянула Чужестранка, а потом приблизилась к лицу собеседника, – Ты сегодня какой-то невесёлый. И в глаза мне совсем не смотришь, – Чужестранка отпрыгнула от него, театрально изобразила боль в сердце, схватившись за грудь и с придыханием продолжила, – Неужели ты не хочешь женится на мне после того, что сделал ночью?!

Чужестранка засмеялась в голос и схватилась за живот, который по ощущениям вот-вот лопнул бы от смеха.

–Прекрати, ты заставила меня согрешить, а теперь весело хохочешь? —Чужестранка залилась ещё более пронзительным смехом, – Смешно тебе? Твои лживые грешные боги тебя примут любой, – во время этой фразы постепенно смех Чужестранки угасал, – А мой бог мне такое не…

Один из мечей Чужестранки оказался у шеи Десятника. Бессонная ночь и хмель в крови давали о себе знать, в любой другой момент он бы смог парировать удар, успел бы выхватить меч, но не сейчас. Кроме того, Десятник никогда ещё не видел, чтобы у людей так быстро исчезал столь истеричный смех.

–Запомни, мой милый Десятник, – её голос изменился, был грубым и низким, – Не говори плохо о чужих богах. Я не причиню тебе зла, только потому что боги самодостаточны и им не нужна моя помощь, чтобы наказать тебя, но мне не нравится, когда при мне хулят моих богов. Я понятно объясняю?

Десятник кивнул. Чужестранка убрала меч, развернулась и пошла дальше по мощёной дороге, пройдя несколько шагов, повернула голову и сказала, с возвратившемся в голосе весельем:

–Тогда пойдём, нам нужно спешить.

Десятник выдохнул и поспешил за ней.

«Да что это сейчас было?» – подумал он, но озвучивать сию мысль не стал.

Десятник догнал Чужестранку и замедлился до её скорости. Он смотрел вперед и старался как можно меньше обращать внимание на свою спутницу. Соответственно, чтобы не вызвать подозрений, что он избегает взгляда именно в её сторону, Десятник предпочёл не поворачивать взгляд вовсе, уставившись в одну точку. Чужестранка это заметила, но оставила этот жест без ответа, она уже привыкла, что её либо стараются не замечать, либо провожают косыми взглядами, первое, конечно, помогало и её образу жизни и её работе.

Они шли молча. Это вполне устраивало одного и очень раздражало другую. Чужестранка почти всегда путешествовала с Лапасом, с ним же и разговаривала. Правда тот никогда не отвечал, но это и не нужно, когда ты отличный слушатель. Через довольно продолжительное время бессловесной прогулки, правда продолжительным это время считала только она, Чужестранка не выдержала и больше не смогла идти молча, поэтому нашла самый лучший, опять же по её мнению, способ завязать разговор. Она остановилась, давая при этом Десятнику обогнать себя.

–Что случилось? —повернувшись, обратился он к ней.

–У вас в стране очень жарко, – она скинула рюкзак на землю, сняла плащ, свернула его и положила в рюкзак, – Так-то лучше, – сказала она, закидывая рюкзак на плечи.

Десятник смог рассмотреть её одежду при дневном свете. Легкий доспех, еле прикрывающий важные органы, близ суставов рук вовсе не было брони. Ноги были защищены только толстыми кожаными штанами бурого цвета. Красные сапоги, облегающие ноги почти до колен. Такой доспех он не видел ни на одном человеке, оно и понятно: доспех был как раз для её стиля боя, не сковывает движения и в критической ситуации может защитить от удара большой силы. На поясе сзади висели маленькие ножички, скорее всего для метания. Назначение такой странной брони он понял, но было и то до чего он не мог сам додуматься.

–А зачем шесть мечей?

–Это традиция нашего рода. Самый сильный воин должен носить шесть мечей. Пойдем дальше, по пути расскажу. Так вот, шесть мечей – это напоминание о том, что какой бы не был твой статус, со всеми проблемами ты один не справишься, даже если ты самый искусный воин, тебе не совладать с шестью мечами за раз. Каждый меч, помимо этого, означает… Как бы это сказать… ну… тивэй, да, тивэй, как это на вашем языке? – она вопросительно уставилась на Десятника, разумеется ответа не последовало, – Ну так это не важно, каждый меч имеет значение: вот этот, – она указала на самый короткий меч справа, – это жизнь, такой же короткий, ниже – равенство. Нельзя забывать, что мы все равны и нет среди людей особенных, самый длинный – свобода. Самое главное, что есть в мире, жизнь отнять можно, свободу нельзя.

–А почему форма мечей странная? Кажутся хрупкими, такие тонкие.

–Не перебивай Десятник, это верх неприличия. Так вот, на чём мы остановились. Четвертый…

Чужестранка не договорила и остановилась.

–Что опять?

–Я же сказала, не перебивай.

–По-моему ты молчала.

В ответ она окинула его таким взглядом, будто он на званом ужине голым завалился на стол и стал прилюдно сношаться с поданной едой.

–Нам нужно двигаться дальше. Мне хочется дойти до ближайшего трактира до наступления темноты.

Десятник был ошарашен таким исходом только завязавшегося разговора. Последняя фраза была произнесена тихо и холодно, словно она больше не хотела его видеть. Это не сильно расстроило Десятника, и дальше они шли в тишине, которой он радовался всей своей душой.

–Так вот, – Чужестранка разрушила тишину после недолгого молчания, а Десятник громко выдохнул, – Мои мечи слева: это противоположности первых, этот означает смерть, – она указала на наименьший меч слева, – Понимаешь, Десятник, мой род славился тем, как он зарабатывал. Если не против, я не буду говорить об этом. Дальше идёт меч превосходство, у него два значения. Первое, носитель этого меча выше всех остальных людей, это объяснение мне не нравится. Второе, превосходство – противоположность равенства, знаешь, мой милый Десятник, многие плохие вещи происходят именно потому, что люди думают, что выше других. Последний меч – это долг. Долг перед богами, перед людьми, перед собой. Ну вот и всё. Я постаралась объяснится коротко, но если будет интересно, спрашивай, я расскажу по подробней.

Десятник утвердительно хмыкнул и кивнул.

–Какой многословный ответ, смотри, женщины не любят, когда мужчины говорят без дела, – Чужестранка расхохоталась, но Десятник не оценил шутку, – Ладно, не делай такую мину. Ты хотел узнать о форме моих мечей, – Десятник еле заметно всполошился, видимо, форма и состав мечей были ему интереснее, чем рассказ об их именах, – Моя родина —Тиджлис. Тебе, наверно, известно, что это несколько больших островов. Металла там мало,но в начале истории в стране всегда шли войны за власть. При таком образе жизни мало кому хотелось иметь снаряжение, которое сломается в самый неподходящий момент, поэтому мастера научились делать качественные мечи и доспехи даже из железа плохого качества. Форма мечей – это результат многолетних неудач и попыток создать лучший вариант с минимальным количеством затрат. При этом мои мечи и доспех выкованы из лучших заграничных материалов лучшими мастерами Тиджлиса.

Чужестранка ещё много говорила, точнее сказать, она почти не молчала всю дорогу. Десятник, как приличный слушатель, пытался слушать внимательно и запоминать подробности, но потом связный рассказ о путешествиях Чужестранки, о мастерах Тиджлиса, о кораблях, о её вороне, который улетел вчера вечером, и по заверению Чужестранки будет ждать их недалеко от города, всё это превратилось в бессмысленную какофонию, в которую к тому же добавлялись слова на незнакомом Десятнику языке.

По пути их догнала пустая повозка, на которой ехал старик. Он любезно предложил довезти их, пока им по пути. Десятник обрадовался такой возможности, всё таки его сегодня подняли не дав выспаться и отдохнуть. А Чужестранка нашла для себя нового собеседника, который мог ответить ей больше одного вздоха и кивка за раз. Судя по их разговору, у Десятника сложилось впечатление, что Чужестранке нравится жизнь простого народа, ведь интересовалась она сугубо бытовыми вещами, до которых Десятнику никогда не было дела.

–Да что я, тружусь на земле, тут ничего интересного. А вот вы двое служаки? Куда направляетесь?

–Мой спутник – воин в портовой страже. С ним вы угадали. А вот моя работа несколько иного рода.

Десятник навострил уши, он до этого момента не задумывался кто такая его спутница. Не будет же король звать простую прохожую с улицы. В письме, которое он получил вчера ничего не говорилось о том, кто она такая, только приказ о королевской неприкосновенности держателя.

–Моя работа, – Чужестранка замялась и еле заметно взглянула на Десятника, – В некотором роде странная. Я, посыльный.

–И что же ты доставляешь сейчас, – вмешался в разговор Десятник, – В саму столицу, и не кому-нибудь, а… – он остановился на полуслове и посмотрел на старика, незачем лишним ушам слышать к кому они направляются.

–Я лучшая в своей работе, мой милый Десятник, – в отличие от Десятника, Чужестранка стояла, поэтому её слова казались ещё авторитетней, а сама она выглядела доминирующей в разговоре, – И хочу оставаться таковой ещё очень долго. Я не раскрываю деталей своей работы. Я сказала всё, что тебе нужно знать, остальное тебя не касается.

–Я не позволю так со мной разговаривать! – Десятник вскочил на ноги и приблизился к Чужестранке.

–Что ж, уже позволил, —она чуть повысила голос и смотрела прямо в глаза Десятника, – И что же интересно мне будет за это?

Повозка резко остановилась, от чего двое пассажиров чуть пошатнулись, но устояли. Тут же раздался голос старика:

–Ну что ж, ругань дело молодое. А сейчас, смотрите, развилка, дальше нам не по пути, слезайте.

Они оба слезли с повозки и остановились, глядя, как та уезжает вдаль. Небольшая пауза успокоила их, и конфликт исчерпал себя. Дальше шли молча, Десятник, потому что устал, Чужестранка, потому что захотела молча полюбоваться пейзажами.

***

Они не успели выйти за черту города к ночи, как хотела Чужестранка. После того, как уже несколько домов отказали им в крове из-за происхождения Чужестранки было решено заночевать на улице рядом с небольшим перелеском, где можно было набрать хвороста и дров для огня. Чужестранка занималась обустройством лагеря, когда Десятник пошёл добывать воду. Так было решено, потому что она сама понимала: лучшее, что ей посоветуют, будет набрать воды из ближайшей лужи, ведь никто и близко не подпустит иноверку к своему благочестивому колодцу.

Когда всё было готово, они оба уселись на постеленный на землю плед и стали ждать пока приготовится похлёбка в маленьком котелке.

–Стоит поблагодарить бургомистра за предоставленные запасы, – сказала Чужестранка, – Если вернешься в город, то передай мои наилучшие пожелания.

–Что значит «если»? – недоумённо спросил Десятник.

–Это значит то же, что и всегда. Понимаешь, мой милый Десятник, только боги знают, что нам уготовано. Как ты видишь, я, конечно, божественна, но всё таки не богиня, – Чужестранка снова засмеялась.

Десятник подождал, когда смех угаснет, затем спросил:

–Кто они? Твои боги?

Теперь уже Чужестранка смотрела на него с непониманием.

–Только утром ты называл их лживыми, а теперь хочешь узнать их получше. Ладно, в конце концов, кто я такая, чтобы отказать в знании. Тидж или Тиджа – это бог-создатель, он смерть и жизнь, время и место, мужчина и женщина. Он владеет всем. Даже страна Тиджлис означает «принадлежащий Тиджу». Алуйнэр – богиня войны. Мирис – богиня земледелия, плодородия и деторождения. Сваа – бог-ремесленник. Лунариса – бог погоды, он покровитель моряков и странствующих волхвов. Некон – богиня смерти. И наконец, Литиса – бог странствий, связующее звено между мирами богов и людей, пастух человеческих судеб и божественных коней.

–Стало быть всего семь?

–Да.

Повисла неловкая тишина. Содержимое котелка уже во всю бурлило, и запах заполнял носы голодных путников, но никто не спешил снимать еду с костра.

–Ты ведь хотел не просто узнать о богах? – Чужестранка не смотрела на собеседника, её взгляд был направлен куда-то в даль.

–О чём ты?

–Вчера ты был посмелее, – она повернулась к нему, а Десятник спрятал взгляд и провёл по своей голове ладонью, – Тебя до сих пор гложит это? – Чужестранка встала на четвереньки и приблизилась к Десятнику, – Или ты хочешь это повторить? – он наконец повернулся к ней, а Чужестранка стала приближаться ещё сильней, – Что ты хочешь? Чтобы я сама тебя попросила, чтобы ты сорвал с меня одежду, чтобы покорил меня, чтобы я была твоей?

Заканчивая фразу её лицо уже было рядом с ухом Десятника. Он протянул к ней руку, она в свою очередь тоже протянула руку к его груди.

–Этого не будет, —прошептала она и резким движением убрала руку с его груди, молниеносно достала один из своих ножей и метнула в темноту леса. Раздался звон металла о металл.

После этого они оба вскочили, готовясь к нападению. Десятник достал меч из ножен, Чужестранка же в свою очередь только положила руку на рукоятку одного из мечей.

–Выходите оба, – выкрикнула Чужестранка, – Я вас не этому учила. За последние сутки я заметила вас пять раз. И каждый раз могла убить. Выходите сейчас же.

Из сумрака леса вышли двое человек в чёрных одеждах и масках, открывающих только глаза. Один был заметно крепче и выше второго. У каждого на поясе висели ножи, как у Чужестранки. У каждого было по мечу, которые также были похожи на мечи Чужестранки, но явно были выполнены менее искусно.

–Госпожа, – маленький человек оказался женщиной, – Ваш отец приказывает Вам вернуться домой, – Она сняла маску, обнажив лицо.

Десятник выдохнул. Он уже подумал, что придётся драться, но выходит, что эти странные люди знакомы с Чужестранкой, и судя по всему, она была их наставницей. Он поспешил убрать меч в ножны, но по встревоженной стойке Чужестранки понял, что делать этого пока не стоит.

–Приказывает? Мне кажется, вы все забыли, что никто на небе и на земле не может мне указывать. И доказательство этому эти мечи, которыми я владею. Уходите.

–Госпожа, у нас есть и другое поручение, – голос ночной гостьи стал более низким и в нём появились нотки грусти.

–Я понимаю, моя милая ученица, – в голосе Чужестранки тоже была слышна грусть, – Десятник возьми на себя второго.

Чужестранка и её оппонентка набросились друг на друга, по пути доставая мечи. Они сошлись рядом с кострищем и искры от их мечей на мгновение вспыхнули ярче огня.

Десятник не успел перевести взгляд со сражения на своего противника, как тот уже замахивался на него. Десятник еле успел сделать блок. Два мужчины сошлись в битве.

Чужестранка сдерживала натиск атак своей ученицы, но под давлением развернулась к костру лицом. Теперь преимущество было не на её стороне.

–Ты ничего не забыла, Мовен, – говоря это она замахнулась на неё и сделала удар, который ученица смогла заблокировать.

–Я чту все знания, полученные от Вас, – сказала ученица, вновь скрещивая мечи с наставницей, – Каждое слова… Каждый удар… Каждое движение, – Мовен говорила с паузами из-за непрекращающихся атак и блоков, к тому же быстрые атаки очень быстро выматывают.

Мовен вновь ударила и прильнула к противнику, мечи скрестились. Они смотрели друг другу в глаза. Чужестранка ударила ногой по голени ученицы, от чего та пошатнулась и упала на землю, но не дав наставнице сделать последний удар, проворно вскочила и вновь напала на противницу. Удар справа, сверху, снизу. Ученица отлично усвоила уроки боя на мечах, будь она чуть быстрее давно бы достала Чужестранку. После серии атак, которые, как Мовен думала, вывели её противника из равновесия, она нанесла удар, который должен был стать последним. Но Чужестранка устояла, и их мечи снова скрестились. Вдруг хватка Мовен ослабла, она кашлянула, с уголка губ полилась темно-красная струйка крови. Она бессильно упала, как мягкая кукла, и начала задыхаться. Из её рёбер торчал один из коротких мечей Чужестранки.

Чужестранка убрала свой меч в ножны и склонилась над ученицей. Погладила её по волосам и щеке.

–Ничего, моя милая Мовен, всё будет хорошо.

Мовен закивала, соглашаясь с наставницей. Чужестранка, не убирая одну руку с лица Мовен, вытащила меч из тела ученицы и поднесла его к её горлу.

–Вы только ждите меня там, я обязательно приду.

Мовен прильнула к руке наставнице, чтобы почувствовать напоследок тепло того человека, которого она превозносила, ставила выше других, которого хотела убить, от которого приняла честь умереть.

Чужестранка перерезала горло ученицы. По земле забурлил ручей темной крови. На лице Мовен навсегда осталась умиротворяющая улыбка.

Чужестранка направилась к Десятнику, который почти закончил свой бой. Под его атаками её ученик почти ничего не мог противопоставить. Но Чужестранка не хотела отдавать убийство ученика кому-нибудь другому, поэтому взяла нож и метким движением бросила в противника. Нож угодил прям в шею врага, и он тут же упал на меч Десятника. Тот отбросил от себя безжизненное тело, которое мешком упало на землю.

Чужестранка подошла к мертвецу, нагнулась и сняла с него маску.

–Спи спокойно, Мела, – она встала и развернулась к Десятнику, – Их нужно будет сжечь.

–Они были тебе дороги? Они Твои Ученики? Чему ты их учила? Они не похожи на посыльных.

–Слишком много вопросов, мой милый Десятник. Тебе нужно знать только, что я никогда не любила убивать, но всегда приходилось.

***

–Караван идёт.

–Ну да, мы всё таки близ порта, караваны тут частое явление.

Караван был шумный, он был очень далеко, так далеко, что ни лица, ни телосложение людей не было возможности увидеть, но шум от него всё равно доходил до путников. Что-то в этом караване не нравилось Чужестранке. То ли странные, как будто измученные, некоторые голоса, то ли сам вид каравана вызывал какую-то неприязнь в ней.

–Ты видишь с чем они едут?

–Нет, да и как с такого расстояния что-нибудь разглядеть.

Чужестранка сняла рюкзак и принялась рыскать в нём.

– Не то, это тоже, а вот оно. Подарок капитана корабля «Вечная королева». Он сказал это называется подзорная труба.

Чужестранка стала вглядываться в приближающийся караван. Потом передала трубу Десятнику. Тот тоже стал вглядываться.

–Кто это, Десятник? Это преступники? Почему те люди в клетках? – голос её в начале ещё державшийся, в конце дал слабину.

–Не знаю, сейчас подъедут и спросим.

Ждать нужно было недолго. Караван шёл очень быстро, хоть и многие его участники были пешими. В караване было три повозки с клетками, в которых плотно стояли измученные люди. Все пешие были босыми, в старых одеждах, закованными в цепи. Ноги их были ободраны так, что казалось ступают они уже даже не мясом, а голыми костями. На повозках было по два человека в кожаной броне и с короткими мечами, впереди было два всадника с копьями, по бокам по три всадника с длинными одноручными или полутороручными мечами. Что было в конце каравана Чужестранка не видела, но можно было предположить, замыкающими также были два всадника. Всего тринадцать вооруженных людей и неисчислимое количество пленников.

–Стоять, охрана порта Лордес! – командный голос Десятника заставил вздрогнуть всех пленников и некоторых всадников.

Воины поспешили затормозить коней, поднялась пыль и недовольное ржание лошадей.

–Меня зовут Варм, спасибо, что встречаете, – ответил один из авангарда, – но обычно охрана не выходит за пределы стен. Что-то случилось, добрый господин?

–Я сопровождаю важного человека, – он указал на Чужестранку, – У моей спутницы вызвал подозрение ваш караван. Пожалуйста, предъявите документы.

–Велс, достань бумаги, – Обратился Варм ко второму воину в авангарде.

Велс спешился и стал рыскать в сумке на лошади. Чужестранка и Десятник подошли поближе, на расстояние вытянутой руки. Стоило им это сделать, как Велс тут же отдал десятнику какой-то листок.

–Это разрешение на перемещение, – следом последовал ещё один, – Это разрешение на торговлю, – Десятник всё внимательно изучал, пока к нему не прилетел третий листок, – Это документ на товар, – Десятник продолжил изучение, врученных ему бумаг.

–А чем вы торгуете? – спросила Чужестранка, в ответ на неё посмотрели, как на умалишенную.

–Разве ж не видно? Самый ходовой товар, – Велс указал на людей, – Рабы.

–Да всё в порядке, – Десятник передал документы обратно, а затем посмотрел на Чужестранку, – Успокойся, не делай глупостей.

Чужестранка покраснела от напряжения. Её рука уже была на рукоятке меча.

–Немедленно освободите этих людей!

В ответ тишина. Несколько мгновений неловкого молчания. Потом раздался дикий и противный смех.

–Я не знаю, кто это с вами, господин страж, – говорил Варм, утирая слёзы от смеха, – Но шутки у неё странные.

Он подал руку Десятнику, чтобы попрощаться, но ему не было суждено сделать это. Его отрубленная рука упала на землю подняв пыль. Сам Варм грохнулся с лошади рядом с рукой и истошно заорал:

–В атаку!

Тут же Чужестранка воткнула меч ему в горло, тот закашлялся и затих. Затем меч угодил в спину Велса, который хотел воспользоваться моментом и отступить. Чужестранку и Десятника окружили оставшиеся воины. Десятник достал меч.

–С тобой одни проблемы, – сказал он перед тем, как на него набросился один из врагов.

***

Чужестранка стояла у горы трупов, в которую сложили всех убитых работорговцев. Она смотрела в даль, пока Десятник разговаривал с освободившимися людьми и открывал другие клетки.

–Зачем? – Десятник обратился к ней, когда закончил, – Ты сказала вчера, что не любишь убивать, а сейчас стоишь довольная у горы из тринадцати трупов. Они лишь работали и не причинили бы нам вреда. Думаешь, люди, что ты освободила будут тебе благодарны? Куда им теперь идти? Что им делать?

–Работали?! – Чужестранка повернулась к Десятнику, – Они отобрали у людей свободу. Свободу, Десятник. Подарок богов, который даже они отобрать не в силах. И я не позволю осквернять то, что так важно для меня. И что такое жизнь в сравнении со свободой? Ничего! Я же готова отдать жизнь, но буду свободна. Этого я желаю и этим людям, теперь они свободны.

Она отвернулась и выдохнула.

–Ты закончил? – спросила она уже спокойным голосом, – Лапас летит.

Глава 5

«Мальчики, не верьте, что в раю нет деревьев и шишек. Не верьте, что там одни облака. Верьте мне. Ведь я старая птица. И молочные зубы сменила давно. Так давно, что уже и не помню их запах. Мысленно с вами всегда. Ваш Папа Стервятник.» Мариам Петросян. «Дом, в котором…»

Десятник нещадно блевал на краю дороги, еле держась даже на четвереньках. Они стояли возле одинокого храма, как будто кто-то его здесь обронил случайно. Даже с высоты птичьего полёта не было видно ни одной деревни. Что здесь делал этот храм для Чужестранки оставалось загадкой. Но именно он, а не самочувствие Десятника, был причиной остановки. И именно тот, кто сейчас утирает лицо от остатков своего же обеда сорванной травой был инициатором незапланированной посадки.

–Не переживай, – Чужестранка подошла к нему сзади и похлопала по плечу, – Такое с непривычки часто бывает, видимо мы не созданы, чтобы летать.

–Вот и оставались бы на земле, – сказал он, переводя дух, – Зачем ты вообще его приручила?

Чужестранка одарила его взглядом, который сочетал в себе смесь удивления и личного оскорбления.

–Я его не приручала. Лапас – мой хороший друг.

–А среди людей у тебя друзей нет?

Десятник, наконец, поднялся на ноги и повернулся лицом к храму. Он возвышался на десяток человеческих ростов, словно бы тянулся наверх. Храм был из белого камня, и, по мнению Чужестранки, казался невзрачным. Храмы её богов были пёстрыми и старались привлекать к себе внимание издалека. Но в этой невзрачности было своё обаяние, своя лёгкость, несмотря на всю свою громадность.

–Есть один. Статный одинокий моряк, чей корабль не знает поражений. – Чужестранка посмотрела на храм и добавила, – А как имя твоего бога.

–Он есть. – ответил четко Десятник и направился к храму.

Чужестранка поспешила за ним.

–Я не понимаю.

Люди ушли, и гордая птица осталась в таком же гордом одиночестве. Сначала Лапас походил кругами, размяв ноги, но это быстро наскучило. Он немного поклевал землю и понял, что здесь он сыт не будет и полетел искать добычу покрупнее чем то, что он может найти здесь.

–А что тут объяснять, Чужестранка, он есть и это всё. В этом и разница между нашими богами. Чего ты улыбаешься? Ты меня слушаешь?

–Да так, просто ты впервые назвал меня по имени.

Десятник задумался. Они были знакомы и путешествовали уже три дня. Они часто общались, в основном, конечно, говорила Чужестранка. Но всё же он ни разу не назвал её так. Десятник не знал почему он несознательно избегал этого имени. Не хотел обидеть? Но ведь она сама так представилась. Что-то было в этом слове, что отталкивало от произношения. Может он не хотел себя сближать с другими людьми, для кого чужестранка – повод для оскорблений и поднятия цен. Десятник не знал, что именно им управляло в такие моменты, и решил поменять тему разговора.

–Мне нужно в храм. Пойдём со мной, там же тебе расскажут о нашем боге.

–Нет уж, я лучше тут подожду. Не хватало ещё пугать священных людей внезапным появлением вооружённого язычника.

–Как хочешь. Я не надолго.

Десятник резко открыл дверь в храм и быстро скрылся в нём, едва не сбив, человека, выходившего наружу.

Человек был одет в длинную белую одежду. Точнее она когда-то была белой, сейчас потеряла свой цвет и отдавала желтоватым оттенком. Потёртости и маленькие дыры были по всей длине его одеяния. Этот человек был странным, он абсолютно не выражал враждебности. Лысина и борода выдавали его преклонный возраст, хотя глаза были живыми, как у молодого. Чужестранка в силу своей судьбы, никогда не доверяла людям и относилась к каждому с подозрением. Но он, как будто всем своим телом говорил «я не опасен».

–А ты чего не заходишь? – спросил он, когда дверь в храм захлопнулась.

–Я не думаю, что мне там будут рады, – ответила Чужестранка.

–Ерунда заходи и не бойся. Время позднее. Вам со спутником нужно где-то остановится. Для чего же я каждый день учу этих людей любви? Чтобы при первой возможности они прогнали того, кто нуждается в крове?

–А вы хозяин храма?

–Можно и так сказать. Мне нужно идти, если священники будут упрямится, то отдай им это, – старик передал ей маленький перевязанный тонкой верёвочкой мешочек, который достал из своих широких рукавов.

–Что это? – она взяла мешочек и развязала. Внутри была только кучка черный ягод с зелеными листочками на верхушке, – Ягоды?

–Они поймут. Кстати, – он порылся в своих рукавах и достал золотой треугольник, – У меня будет к тебе работа. Предоплата – кров и еда в храме. По оплате… Потом сочтёмся. Нужно передать в Лирнесе архимонаху Савве эту вещь.

Чужестранка повязала мешочек на поясе и взяла треугольник в руки.

–Хорошо. Сделаю. Откуда ты знаешь о моей работе?

–Слухи быстро распространяются. Я знал, что ты здесь будешь очень давно.

–Ладно, не моё дело. Ответь на вопрос, старик, – она начала убирать треугольник в рюкзак, – Мой спутник меня не понял. Как зовут вашего бога, – Чужестранка посмотрела на место, где стоял её собеседник, но там его не застала.

–Я есть, – Чужестранка обернулась в сторону звука, но там заметила лишь кусок одежды, который скрылся за углом храма.

–Видимо правда спешит, – сказала она в пустоту, – Надо подучить этот язык, кажется, я чего-то не понимаю.

Чужестранка посмотрела на садившееся солнце.

–Вечереет. Видимо ночлег – лучший аванс в моих обстоятельствах, – она огляделась, – Опять где-то летает.

Лапаса нигде не было видно и ждать его смысла не было, поэтому Чужестранка направилась в храм. Она вынула из рюкзака плащ и накинула на себя, чтобы скрыть оружие. Подошла к двери, осторожно потянула дверь на себя.

–Тяжёлая, – подумала вслух Чужестранка, – А Десятник её отодвинул, будто она и не весит ничего.

Она не стала открывать дверь широко, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, и прошмыгнула внутрь. В храме было темно. Единственное окно напротив входа было не с солнечной стороны, поэтому не освещало почти ничего, даже при его внушительных размерах – большая часть стены. Храм был пустынным. Ковровая дорожка по центру, алтарь под окном на небольшой возвышенности, балкон, который опоясывал всё помещение, сбрасывая на пол колоны – вот всё что было в этом храме.

Десятник стоял перед алтарём, на него сверху взирал священник. По храму ходили ещё несколько служителей, но их одежды отличались от того, с кем разговаривал Десятник. Они были более приземлёнными и скромными в то время, как одежда главного священника, как Чужестранка поняла, была белоснежной с золотой росписью и затмевала не только служителей, но и сам храм.

Чужестранка не захотела прерывать беседу Десятника, поэтому не пошла по открытому пространству, а начала обходить храм вокруг, за колонами балкона. Мимо неё прошла одна служительница храма и бросила на неё косой взгляд. Чужестранка проигнорировала это и пошла дальше. Она оказалась перед лестницей на балкон, по которой спускался молодой человек лет пятнадцати, увидев её он сказал:

–Вам помочь? Вечерняя молитва уже давно закончилась, – голос мальчика был нежным и сладким, как мёд.

–Нет, мой милый служитель бога, – ответила она, а он в ответ покраснел, – Я жду друга, который говорит с тем человеком, у алтаря.

–Хорошо, видимо ваш друг очень важен. Настоятель обычно не говорит с простыми людьми.

–Настоятель? – Чужестранка вопросительно взглянула на паренька, – Он здесь главный?

–Да, так и есть, – неуверенно ответил мальчик, сконфуженный вопросом.

–А другого настоятеля у вас нет? Или подобного?

–Нет, господин Архин единственный настоятель храма.

–А знаком ли тебе лысый старик с длинной седой бородой?

–Может быть кто-то из прихожан?

–Ладно, забудь, – Чужестранка поняла, что тот дед её обманул, и прикусила губу от злости.

Однако, он оставил треугольник, а значит был уверен в авансе, поэтому надежда на тёплый ночлег ещё оставалась. Чужестранка пошла дальше, поблагодарив мальчика, и на прощание подмигнула ему, на что он покраснел ещё больше.

Она дошла до ступеней, которые вели к алтарю, и остановилась напротив Десятника, тот взглянул на неё и сразу отвернулся. Он что-то говорил настоятелю, но до неё доносились лишь размытые звуки. Настоятель успокаивающе кивал в ответ на всё. Но когда Десятник закончил, то лицо священнослужителя переменилось и теперь выражало отвращение.

–Твои грехи, именем бога, я прощаю, – он говорил очень громко и при этом развёл руки в стороны.

Десятник благодарно поклонился.

–А что насчет моей просьбы? – спросил он.

–Я не могу её исполнить. Это дом бога, я не могу позволить иноверке здесь находится.

–А вот я так не думаю, – вмешалась в разговор Чужестранка, идущая к ним.

По взволнованной гримасе настоятеля было понятно, что он её не замечал всё это время.

–Нам нужен ночлег и припасы. И это не просьба.

–Как ты смеешь здесь что-то требовать? Убирайся отсюда, проклятая язычница, – настоятель был разгневан внезапным появление Чужестранки, его лицо покраснело, а голос дрожал от злости. На шум стали сбегаться служители бога.

–Не нужно так злиться в божьем храме, – она ехидно улыбнулась.

Чужестранка подошла к Десятнику, который не понимал, как та собирается добиться столь агрессивной тактикой. Он посмотрел на неё с решимостью воина, явно показывая, что не позволит навредить здесь никому.

–Не бойся, я не собираюсь устраивать резню, – Десятник успокоился, а настоятель, наоборот, ещё сильнее запереживал.

Она засунула руку под плащ, нашарила там мешочек с ягодами, потянула, достала и бросила его на алтарь.

–Что это? – Спросил настоятель с отвращением, направленным скорее не на сам мешочек, а на то, что его бросила она.

–Самой бы знать, – ответила Чужестранка, пожимая плечами.

–Ты что-то требуешь, не зная, что у тебя на руках?

–Я знаю, что я уверенна в своих работодателях, а это его гарантия моего ночлега.

Настоятель указал одному из служителей, такому же юному, как тот, что ей встретился недавно, на мешочек. Тот понял приказ и подошёл к алтарю. Взял его в руки, развязал, несколько мгновений осматривал содержимое, а потом от неожиданного озарения бросил мешочек на алтарь, а сам отпрянул, запнулся и упал. Ягоды посыпались по алтарю и покатились. Несколько ягод упала. В зале стояла такая гробовая тишина, что казалось звук падения их отразится эхом и раздавит слушателей своей мощью.

–Рубенция, – вскрикнул кто-то из толпы.

Настоятель резко сделал шаг назад, вытянул руку перед собой, прижимая большой палец к ладони, описал в воздухе треугольник, делая небольшую остановку в каждой вершине. Несколько человек подбежали к алтарю и стали собирать упавшие ягоды. И с выражением лица, будто их только что приласкала любимая женщина, аккуратно положили их на алтарь. Чужестранка с вопросом посмотрела на Десятника, но тот смотрел на неё, как будто впервые видит.

–Откуда у тебя это? – спросил уже более мягким голосом настоятель.

–Это уже вас не касается.

–Ты сказала, что это гарантия от начальника, – настоятель уже бежал к Чужестранке, подойдя к краю возвышенности, где они все стояли, спрыгнул и взялся руками за её плечи.

–Полегче, мой милый служитель бога, – она движением руки отстранила его от себя.

–Прости-те, но Вы можете назвать имя того, кто дал В-вам это, – он задыхался и заикался.

–Я лишь знаю, что он платит мне за работу.

–Хотя бы опишите мне его, – взмолился настоятель.

–Нет, и если Вы сейчас не прекратите себя так вести, то я уйду, забрав ягоды.

Угроза подействовала на него лучше, чем она ожидала. Чужестранка поняла, что это не просто ягоды, но суть происходящего была ясна не до конца.

–Я понял. Простите нас. Мы приготовим вам с вашим спутником ужин и предоставим кров и припасы. Можете оставаться здесь сколько захотите. И помните, что этот храм и все его служители всегда будут рады Вас видеть.

Чужестранка не понимала причину столь резкой смены настроения, но её всё устраивало. Боясь спугнуть удачу, она не стала спрашивать в чём особенность этих ягод.

–Проводите нас в покои, – попросила она, – Нам нужно отдохнуть перед ужином.

–Конечно, – настоятель кивнул нескольким служителям, которые тот час же подбежали к Чужестранке и Десятнику, – Так же у нас есть хорошие купальни, мы будем рады, если Вы ими воспользуетесь.

–Тогда мы окажем вам такую честь. Благодарим, настоятель Архин.

***

–Откуда у тебя рубенция? – спросил Десятник.

Они сидели в кабинете настоятеля, который любезно предоставил им его, пока их комнаты готовят. Десятник беспокойно перемещался по кабинету. А Чужестранка удобно устроилась в кресле за столом, и рыскала по столу в поисках чего-нибудь интересного, словно ребёнок, которого папа оставил на работе без присмотра.

–А что такое? – ответила Чужестранка, не отвлекаясь от своего занятия, – Ягода, как ягода. Что в ней такого?

–Что такого? – Десятник слегка повысил голос, но оглянулся, как будто опасаясь, что за ними могут следить, затем начал говорить тише, – Это святая ягода, – он наклонился над столом, – Она растёт там, где ступал бог, но никто не видел её уже много столетий. Говорят, она указывает на пророков, также она способна лечить любые болезни и раны. Так откуда у тебя это?

–Несколько, столетий… – протянула Чужестранка, – Значит её никто не видел, значит легко обмануть, другой похожей ягодой.

–Мне не известны ягоды похожие на рубенцию. Но её очень искусно описали и зарисовали мастера прошлого. Это точно она.

–Тогда у меня нет вариантов. Мне её дал старик, которого ты чуть не зашиб, входя в храм.

–Какой старик?

–Тебе, как воину, нужно быть внимательнее. Когда ты заходил в храм, из него выходил немолодой лысый старик, который предложил мне работу.

–Я был внимателен. И никто из храма не выходил.

–Я говорю то, что видела. Ты не забыл, что до входа в храм ты блевал у канавы? Может из-за самочувствия и спешки ты его не заметил? Или ты хочешь обвинить меня во лжи?

–Нет, – Десятник потёр голову, – Прости, я не хотел обидеть.

–Ничего, ты просто устал. Нам обоим нужно отдохнуть. Сколько ещё до столицы?

–Если не будем сбавлять скорость, то завтра прибудем в Лирнес к обеду.

–Хорошо.

В дверь постучали.

–Входите, – в унисон ответили Десятник и Чужестранка.

Дверь отворилась и в неё зашёл послушник, тот с кем она говорила под балконом.

–Ваши комнаты и ужин готовы. Купальни будут готовы после еды. Я проведу вас до трапезной.

–Пойдём, – сказала Чужестранка, – Помнишь, дела на голодный живот не решаются.

***

Купальня была плохо освещена, но это было к лучшему. Чужестранка не хотела, чтобы какой-нибудь подросток, которыми здесь оказались многие служители, начал за ней подглядывать. Помещение было большим, и для неё одной было излишней большая часть купален. Служительницы любезно вызвались ей помочь, но она, сказав, что сама с этим справится, выпроводила их. Единственное за что переживала Чужестранка это были мечи, поэтому отдала их на сохранение Десятнику.

Она стояла перед ступенями в одну из купелей, наполненных горячей водой, замотанная в полотенце и мылом в руках. Но пока Чужестранка не решалась войти в воду. Она скинула с себя полотенце и положила на него мыло и повернулась к большому зеркалу, которое стояло напротив купели. Она протерла запотевшей зеркала и увидела своё лицо.

–Ты же всё та же, кого я знаю? – спросила она у зеркала.

Ответа не было. Чужестранка прислонила локоть к зеркалу и скользнула вниз, протирая остальную его часть. Теперь она видела себя всю. Перед ней в зеркале стояла голая женщина, показывая все свои шрамы. Всё её тело было испещрено ими. Шрамы – не редкость для воина. Поэтому они её не беспокоили, некоторые оставляли после себя воспоминая и о битвах… и о людях. Некоторые она не помнила. Но один. Один аккуратный шрам от пупка до низа живота никогда не вызывал у неё тёплых чувств о битвах. Это шрам получен не от противника, а от самых близких людей.

–Не прощу, – сказала сквозь зубы Чужестранка.

Глава 6

Глава 6

Взаимопонимание одиноких людей.

Девочка шла по тёмному коридору, слабо освещённому тусклыми масляными лампами. Девочке было страшно. Она не знала куда ведёт её отец. Не знала, что её ждёт. Она не понимала, что происходило последние несколько дней. Её перестали отправлять на задания и освободили от тренировок. Оба эти занятия она не любила, но эти изменения вызывали у неё тревогу.

Погода на улице была ужасная, даже здесь, в подвале дома, был слышен гул дождя по земле. Дождь бил, словно пытаясь разрыть почву, разрушить кирпичики подвала и выпустить девочку из-под земли. Послышался мощный раскат грома. Девочка вздрогнула и почувствовала на себе руки отца. Он нежно прижал её к себе.

–Не бойся, мой самый смелый воин, – голос отца успокаивал, – Тебе не должно быть страшно, я же с тобой.

–Да, отец.

Отец отпустил её и пошёл дальше.

–Ну, что-же ты застыла, – отец обернулся, – Пойдём.

Девочка послушалась отца и побежала за ним. Они наконец дошли до конца коридора и остановили у огромных дверей. Отец приложил руку к двери, чтобы открыть, но замешкался.

–Иногда я сомневаюсь, правильно ли я поступаю, – голос отца еле заметно дрогнул, но сразу же вернулся в нормальное состояние, – Но начатое…

–Всегда нужно заканчивать, – весело закончила фразу отца девочка.

–Точно, – в его голосе была непонятная ей тоска.

Отец отворил двери. Внутри было ярко. На полках аккуратно расставлены разноцветные баночки. Длинный стол посреди комнаты. Несколько человек, которые смотрели на гостей. Среди них девочка узнала своего дядю – лучшего врача, которого она знала, он не раз спасал и её, и других членов семьи.

–Дядя, давно я Вас не видела. Что привело Вас сейчас?

Он посмотрел на отца непонимающим взглядом.

–Ты ей не сказал?

–По правде говоря, что-то сердобольным я стал, не смог.

–Для главы семейства это недопустимо, ты сам это понимаешь, – дядя посмотрел на девочку, потом снова на отца, – Но я не могу тебя осуждать, всё-таки это твоя единственная дочь.

Дядя подошёл к девочке, встал на колено и положил руку ей на плечо.

–Ты недавно жаловалась матери на ежемесячные кровотечения. Это в будущем помешает выполнению заданий.

–Но я ни разу не уходила с поражением, даже с такими кровотечениями, —девочка оскорбилась сомнением в её умениях и повысила голос.

–Я знаю. Но мы не можем рисковать. Нужно удалить одну часть твоего тела. Вот здесь, – он указал на нижнюю часть живота.

–Я против, – девочка начала кричать, – Боги осуждают это! Тидж создала нас совершенными. Я не собираюсь идти против богов.

–Боюсь, это бремя нашей семьи, мы должны так поступить. А теперь успокойся, раздевайся и ляг на тот стол.

–Нет.

–Всё, с меня хватит. Схватить её.

Три человека, до этого молча наблюдавшие за происходящим, начали подходить к ней. Девочка начала пятиться и готовиться к обороне. Четыре взрослых человека против одной маленькой девочки. Сложно. Сложно и страшно. Но иного выбора нет. Она не собиралась сдаваться без боя. Девочка сделала ещё один шаг назад и наткнулась на что-то мягкое. Человек!? Отец! Он мягко положил руку ей на плечо и сильно сжал. Пять. Пять человек против девочки.

***

Чужестранка вскочила с кровати и огляделась. Холодный пот окутал её тело, руки дрожали, всё тело плохо подчинялось сознанию. Сейчас она была максимально уязвима и благодарила богов за свою относительную безопасность.

–Сон… – прохрипела Чужестранка.

Она уселась на кровать, укуталась в тёплое одеяло и легла на бок, свернувшись калачиком. Холод уходил, но тело продолжало быть беспомощным, руки по-прежнему дрожали, ноги не слушались и были, как будто тряпичными. Она накрыла одеялом голову, и мир погрузился во мрак. Чужестранка снова одна, снова в темноте, снова беспомощна. Накатил прилив отчаяния, словно неминуемое бедствие, оно накрыло её. И если бы Чужестранка могла заплакать, то она с уверенностью сделала бы это. Но она давно разучилась лить слёзы даже, когда больно, когда одиноко. Боль внизу живота накинулась на неё, и она свернулась ещё сильнее и скрестила руки на месте боли.

–Не прощу, – её тихий голос дрожал, – Простите меня, Тиджа, Мирис, молю простите. Я не смогла.

Лёгкий стук в дверь раздался для Чужестранки гулким эхом в голове. Она сразу же привела разум в порядок и встала у кровати лицом ко входу.

–Войдите, – крикнула она. От голоса, который тихо стонал под одеялом не осталось и следа, на смену ему пришёл громкий и звонкий голос Чужестранки.

Дверь отворилась. В комнату вошёл юноша с подносом, на котором стояли маленький чайник, чашка на блюдце и тарелка с печеньем. Всё это юный служитель уронил, как только поднял голову. Он ошарашено смотрел на голую Чужестранку, которая ничуть не чувствовала смущения. Мальчик почти сразу отвернул взгляд и принялся собирать осколки, одновременно заикаясь, начал мямлить извинения. Чужестранка подошла к нему и опустилась на колени, чтобы помочь. Тот, видимо не заметивший её, в этот момент отпрянул и упал назад.

–Ч-что вы, – юноша заикался и весь покраснел, – Я сам всё соберу.

Чужестранка одарила его непонимающим взглядом. Сначала она подумала, что он просто удивился от неожиданности голой женщине, но теперь видела, что парнишка очень смущён.

–Ты чего так разволновался? Неужели голую женщину никогда не видел?

–Мы дали священный обет. Мы не можем жениться. А возлечь с женщиной в постели до замужества это верх греховности.

Чужестранка рассмеялась в голос.

–Что смешного?

–Слуга богов, который не знает женщину, – сказала Чужестранка – Немыслимо. Ладно, не буду дальше тебя смущать. Можешь идти. Только скажи, вокруг храма не кружит случайно огромная чёрная птица.

–Да, – мальчик снова удивлённо на неё посмотрел, но потом снова быстро отвернулся, – Настоятель говорит, что он – посланник божий и несёт хорошие новости.

Чужестранка кивнула, хотя её собеседник этого не увидел. Он уже встал, развернулся, стыдливо прикрывая бугорок в области паха, и удалился, закрыв за собой дверь.

–Верх греховности, значит, – она направилась к кровати и плюхнулась на спину, – Вот почему Десятник так распереживался, – Чужестранка посмотрела в окно и протянула руку к нему, – Единение людей – это грех, но отбирать свободу они могут. Странные люди.

***

Чужестранка оделась, закрепила доспех, повесила на себя ножны и встала у окна. Люди, пришедшие утром помолится, уходили от храма в даль. Солнце было уже достаточно высоко. Похоже, она проспала куда больше обычного. Видимо, сказывается долгая дорога и её потрясения. Сначала она убила собственных учеников, конечно, перед Десятником она не могла показать скорбь утраты, но всё её нутро разрывалось в тот момент. Потом она узнала, что в этой стране до сих пор существует работорговля. Для человека, которого всю жизнь учили, что свобода есть наивысшее благо, это было не просто шоком, это разбивало ей сердце и душу. Хуже всего то, что местные воспринимают это, как должное.

Чужестранка положила руку на рукоятку меча и крепко сжала её.

–Мы сегодня увидимся, мой милый друг…

Она развернулась и направилась к двери. Чёткие шаги раздавались эхом по комнате, словно указывая на её серьезные намерения. Распахнув дверь, она увидела Десятника, который стоял у входа и, почёсывая затылок, зевал. Открыв, наконец, глаза, он сказал:

–А, проснулась уже.

–Да, ты уже поел?

–Нет.

–Припасы пополнил?

–Нет

–Что же ты всё это время делал?

–Молился.

–Пойдём поедим, пополним запасы и наконец прилетим к точке назначения. Сегодня из-за меня мы задержались, но я хочу непременно сегодня выполнить задания и получить свою награду.

–Пойдём, – всё также, зевая, протянул Десятник.

Они пошил по длинному коридору, её вёл спутник, сама дороги она не знала. От сходства с её сном по ней пробежали мурашки, но она быстро взяла себя в руки.

–А если не секрет, – начал Десятник, – Сколько же платит король за твои услуги?

–Сорок тысяч элов на счёт в «Банк Короны», с возможностью обналичивание без очереди.

–Сколько! – у Десятника округлились глаза, – Это моё годовое жалование.

–Ну моя работа не из простых. Ты же меня чуть не убил.

–Так ты же влетела в город на огромном вороне. И это ты напала на меня первая!

–Ой, да ладно тебе, – Чужестранка махнула рукой, – Хватит жаловаться.

Они дошли до трапезной, где уже сидели несколько монахинь, заканчивающие принятие пищи. К новоприбывшим едокам сразу же подошли две молодые девицы и усадили их за стол, сказав, что сейчас подадут еду. Чужестранка стала разглядывать интерьер, пока Десятник её не отвлёк.

–Что же такое ты везёшь в столицу? За простое письмо столько не платят.

–Ты что же знаком с моими расценками?

На стол подали несколько блюд. Густой, наваристый суп, какая-то каша с мясом, миска хлеба, чайник и две чашки. Ничего особенного, но для Чужестранки это было деликатесом – в дороге не часто приходиться обедать сразу несколькими блюдами.

–Нет, – продолжил Десятник, – Но всё же?

–Послушай, мой милый воин, – Чужестранка взяла в рот ложку супа, прожевала, проглотила и продолжила, – Скажи, пожалуйста, какова численность гарнизона порта? Каков запас оружия? Где находятся слабые места в обороне? Нет? Так и не лезь в мою работу. Я посыльный, посланник, гонец, называй как хочешь, но знай, что я лучшая в этом. И я не раскрываю сути работы.

–Понял, понял, не горячись, просто спросил.

–Быстрее доедай, нас ждёт Лапас. Судя по тому, что мне сказал один из здешних мальчиков, нужно поскорее к нему вернуться, иначе настоятель раздерёт невинную птицу на реликвии.

–А запасы?

–Сегодня будем во дворце, там этим и займёмся, – Чужестранка снова принялась за еду, а потом добавила, – Точнее займусь.

–Да… всего ничего знаем друг друга, а кажется, что полжизни с тобой провёл.

–Это потому, мой милый Десятник, что мы одиноки.

–Спорное заявление. Ты может и одинока, но я – нет.

–Да ну? Тогда ответь мне на вопрос: ты с кем-нибудь попрощался, когда уходил со мной? Может отправил весточку кому? Во лжи нет ничего плохого, вот только не ври самому себе.

Десятник ничего не ответил. Только перестал есть и пялился в тарелку. Похоже слова собеседницы задели его за живое.

–Тут на лицо озарение, – прозвенела Чужестранка, – Не принимай близко к сердцу. Успокойся и ешь, на сытый живот правда спокойней принимается.

–Тут ты права, – Десятник начал жадно есть свою порцию поданной еды, – Знаешь, Чужестранка, ты за эти два дня много мне показала и многому научила, но самый важный урок – это не забывать про еду.

–Ага, то-то же.

Дальше ели молча, даже не смотрели друг на друга. В трапезной остались только они вдвоём, и тишину нарушал только стук столовых приборов. Чужестранка наслаждалась моментом одиночества, секундные косые взгляды местных почему-то сегодня очень нервировали её. Судя по довольному лицу Десятника, тот тоже наслаждался, только не одиночеством, а тишиной и, наверное, был несказанно рад тому, что рот Чужестранки сейчас занят.

Когда они закончили доедать кашу и принялись за чай, в коридоре послышался топот нескольких десятков ног. Потом к этому шуму прибавились голоса, сливавшиеся в один неразборчивый гул, неумолимо приближающийся к трапезной.

–Похоже тихо уйти у нас не получиться, – сказала Чужестранка, допивая чай.

Десятник кивнул и тяжело вздохнул. Они оба встали из-за стола, подошли ко входу и начали ждать гостей. Долго ждать они не заставили, почти сразу в зал вошёл настоятель со свитой в количестве пяти человек. Из всех присутствующих Чужестранка знала только настоятеля, другие лица были ей не знакомы.

–Я рад, что не отвлёк вас от трапезы и вы уже закончили, – начал Архин, – Как я понимаю, вы уже собираетесь покинуть нас?

–Вы совершенно правы, мой милый настоятель, – ответила Чужестранка, – Надеюсь, мой ворон в порядке?

–Мы бы не посмели навредить ему.

–Отлично, тогда мы покидаем этот храм.

–Но постойте, быть может, вы останетесь ещё ненадолго, чтобы мы могли проводить вас с почётом?

В коридоре послышался топот кого-то маленького. Ребенок? Откуда здесь ребёнок? Затем послышались и гулкие шаги взрослых. Но похоже никто, кроме Чужестранки и Десятника, не заметили шума.

–Почёт мне не нужен. И мне нужно сегодня закончить работу.

–Как жаль, но я бы… – настоятель не успел закончить фразу.

В комнату вбежала маленькая девочка и бросилась к настоятелю. С разбега влетевшая в него, она радостно закричала:

–Дядя Архин!

–Мавен, малышка, что ты тут делаешь?! – спросил ошарашенный настоятель, как только он закончил фразу, в трапезную вбежали две тучные монахини, Архин жестом приказал им скрыться, – Где твоя мать?

Девочка ничего не ответила, лишь уткнулась лицом в настоятель, чтобы скрыть накатившие слёзы. Архину ничего не оставалась, кроме как успокаивать её. Когда Мавен закончила всхлипывать, настоятель опустился на одно колено, вытер слёзы с её лица и сказал:

–Не беспокойся, всё будет хорошо. Ты можешь рассказать, что случилось? – голос настоятеля был чуток и нежен.

Девочка утёрла слёзы, посмотрела на Архина, восстановила дыхание и начала говорить:

–На деревню напали разбойники. Отец спрятал нас с мамой в подвале, а сам… а сам…

К Мавен снова подступали слёзы, дыхание становилось учащённым. Сначала она пыталась хоть что-то выдавить из себя, но все слова разбивались о непреодолимый невидимый барьер. Слёзы застыли у её глаз, было видно, что она из-за всех сил старалась держаться, но лицо девочки становилось всё багровее, а дыхание учащалось, пока не превратилось в глухое посапывание. Свита Архина бросилась к девочке, стараясь её успокоить.

–Отойдите быстро! – раздался крик Чужестранки.

Она быстро шагала к Мавен, расталкивая нерасторопных помощников. Когда Чужестранка подошла к девочке её губы были уже синеватого оттенка. Она поняла, что тянуть нельзя. Она уже видела такое, и действовать нужно было незамедлительно. Чужестранка осторожно, но достаточно быстро взяла на руки задыхающегося ребенка и понесла его к окну.

–Окно, Десятник, – прокричала она, – Открой его!

–Оно не открывается, – ответил он растерянно, подбежав к окну.

–Значит разбей! Ишен инна!

Звон разбитого стекла, вой зевак в трапезной, ругательства на улице.

Чужестранка опустила Мавен на ноги, хотя она еле на них стояла, направила её голову к окну, чтобы та вдохнула воздуха, и сама стала глубоко дышать, как бы показывая, что нужно делать. Дыхание Мавен и вправду чуть замедлилось.

–Вот так, молодец, – Чужестранка встала на колени позади девочки и поглаживала её по спине, – Продолжай, вдох, попытайся задержать воздух внутри, выдох, молодец, моя хорошая, – она повернулась к толпе и тихо сказала, чтобы не напугать девочку, – воды, быстро, – потом она снова повернулась к ребёнку, – Мавен, тебя же так зовут, да?

–Д-д-да, – заикаясь, она смогла ответить.

–Мавен, моя милая, скажи тебе нравятся птички? Не говори, просто кивни, – Мавен кивнула, – Ах, это хорошо. Видишь вон там, – Чужестранка показала рукой вдаль, – Стая птиц летит. Они прилетели, чтобы помочь тебе. А хочешь я покажу тебе огромную птицу? Она больше тебя и даже больше меня.

Мавен снова кивнула. Как раз принесли стакан с водой. Чужестранка взяла его и поднесла его к губам девочки. Она всё ещё всхлипывала, поэтому у неё не сразу получилось попить, первая попытка закончилось разлившейся водой по лицу, но это частично привело Мавен в чувства. Она сделала глоток, второй третий, остановилась, отдышалась и, наконец, допила оставшуюся воду. Девочка успокоилась, все присутствующие выдохнули с облегчением.

– Архин подойдите сюда, возьмите девочку за руку, – сказала Чужестранка, – вот так останьтесь с ней, сейчас ей нужен покой, кто-то родной рядом и сон. Позаботьтесь об этом сами, а нам пора уходить.

–Спасибо, Вам большое, – ответил настоятель, держащий за руку Мавен, – Я не знаю, что было бы если… если…

–Остановитесь, не хватало нам ещё и Вас спасать.

–Дядя, – послышался слабый голос девочки, – Это она, она нас всех освободила. Нас везли продавать, а она всех освободила. Она замечательная, можно мы свяжемся с ней?

В толпе начались перешёптывание и причитания.

–Госпожа, Чужестранка, Вы не против?

–Что это значит?

–Связать души перед Высшей Силой. После связывания если кому-то из вас понадобится помощь, то судьба непременно направит к нуждающейся.

–Ничего, что я иной веры?

–В вопросах связи это не имеет значения.

–Тогда я согласна.

–Дайте ваши руки, – обе они протянули руки, – Возьмитесь. Во имя прошлого воплощения, настоящего Бога, и будущего Миссии. Да будет это в согласии трёх.

Настоятель провел свободной рукой, уже знакомый Чужестранке, треугольник, а потом рассоединил руки девушек.

–Я больше вас не задерживаю, ещё раз большое спасибо.

–Я всегда готова помочь, ещё чуть-чуть побудьте у окна. Десятник побежали.

Они убежали из трапезной, вскоре от них не осталось даже шума шагов в коридоре. Только после этого кто-то из зевак осмелился сказать:

–Как Вы могли связать ребёнка с иноверкой? Это же противоречит нашей вере.

–Ты смеешь спорить со мной о содержании Святого Писания?! – настоятель говорил строго, но не громко, чтобы Мавен оставалась спокойной, – В Торлии нет ничего об этом, значит я ничего не нарушил. Но ты сейчас споришь со своим учителем, тебе стоит умерить свою гордыню, юноша.

Из окна поднялся подул сильный ветер, вслед за ним появилась огромная тень птицы.

–Она не обманула, она правда показала огромную птицу, – голос Мавен уже был более звонкий, чем раньше, но она всё ещё слабо держалась на ногах.

Глава 7

Птицы, сидевшие на деревьях, испугались громкого звука и полетели в разные стороны, тем самым всполошили других зверей. Вскоре в этой части леса не осталось ни одного животного, который, хоть как-то дорожил жизнью. Жители леса были встревожены внезапным шумом ветра и ломающихся веток, который затем перешёл в истошный стон, прерывающийся на плевки.

–Так мы никогда не долетим до столицы, – Чужестранка пинала камни, стоя рядом с Десятником, который распластался на траве и извергал из себя остатки сегодняшнего завтрака.

–Ну извини, я не…– новая волна рвоты докатилась до горла стража, и он был вынужден закончить фразу недоговорив.

–Да молчи уже, я не обвиняю тебя, в своё время я тоже наблевалась. Лапаса жалко, об ветви ударился, больно, наверное.

Ворон ходил вокруг своих всадников, похрустывая старыми трухлявыми палочками. Он разрыл землю, увидел нескольких толстых склизких, переплетённых между собой червяков, и в одно движение съел всю кучку. Всё это произошло на глазах Десятника, от чего на последнего напал новый приступ рвоты. Лапас заметил, что мужчине, который зачем-то увязался с ними плохо, и будучи сердобольным вороном, он тут же разрыл ещё земли и нашёл новых червяков, взяв их в клюв гордо понёс их к бедному человеку, бросил их перед ним и погладил лапой его по спине.

–Спасибо, Лапас, – прохрипел Десятник, который сейчас бы с удовольствием снова бы начал блевать, но было уже нечем, – Хоть кто-то тут знает о сострадании человеку.

–Он просто ждёт пока ты испустишь дух, чтобы перекусить, – сказала Чужестранка, а потом добавила – Ладно, не пугайся, Лапас не ест падаль, – Чужестранка весело рассмеялась.

Десятник, наконец, набравшись сил, встал отряхнулся, привёл себя в порядок, на сколько это было возможно, и выдавил из себя:

–Ну что, летим?

Чужестранка молча указала пальцем наверх. В небе высились макушки деревьев, которые качались из стороны в сторону. Десятник не понял её загадочный жест и вопросительно пялился, ожидая ответа.

–Ты последние мозги на траве оставил? Мы чудом сюда приземлились, чтобы ты не упал с высоты птичьего полёта. Лапас здесь не взлетит, места для крыльев не хватит. Пойдем в ту сторону. Я видела сверху там тракт.

Чужестранка махнула рукой сторону и направилась туда. Десятник пошёл за ней. Последним неохотно зашагала большая птица.

–Чужестранка

–Я слушаю тебя, мой милый Десятник.

–Там, в храме, ты сказала ише… иншен инна…

–Ишен инна?

–Да! Что это значит?

Чужестранка резко остановилась, Десятник сразу же последовал её примеру, однако только через мгновение заметил причину остановки. Они оба тут же положили руки на рукоятки мечей. Перед ними в кустах стоял огромный волк. Он совсем не пытался прятаться и был настроен агрессивно. Вокруг широко разинутой пасти висела пена, слюна капала на землю под ним. Два маленьких рога, расположенные друг за другом, уже были в чьей-то крови, но волку явно не хватило предыдущей жертвы.

–Десятник, – сказала шёпотом Чужестранка, не сводя взгляд со зверя, – А это нормальный размер для волка? Он же размером с медведя.

–Обычно чуть меньше, но примерно, такие. Но меня другое пугает, – сказав это Десятник замолчал.

–Что именно? Не самое лучшее время для драматичных пауз.

Волк начал движение, но не приближался к людям, только смотрел на них и обходил.

–Обычно такие охотятся с семьёй, а других я не вижу, значит он больной.

–Не люблю сражаться с противником, которому нечего терять.

Чужестранка и Десятник одновременно обнажили мечи. Лапас раскрыл крылья и издал громкий звонкий крик, снова взбудораживший окрестность. Волк незамедлительно прыгнул на самого маленького человека, ошибочно подумав, что это самый слабый враг. Для него это была фатальная ошибка. Чужестранка ловко уклонилась от когтей зверя и полоснула его от лопатки до последнего ребра, сразу же развернувшись к сопернику. Удар оказался несмертельным и лишь неглубоко порезал шкуру, слегка обнажив мясо. Волк приземлился рядом с Лапасом, который тут же нанёс удар когтистой лапой по морде животному. Зверь развернулся в сторону от удара, хотел поклацать зубами, но понял, что не может это сделать, от удара птицы у него вывехнулась нижняя челюсть, и теперь она держалась почти поперёк к верхней. Волк почувствовал жгучую боль в боку, развернулся, увидел человека, воткнувшего своё оружие в него. Он всё ещё мог двигаться, поэтому толкнул телом человека, который тут же отлетел в сторону, оставив меч в ребре. Волк уже готовился к прыжку, когда почувствовал, как кто-то запрыгнул на его спину. Боль обожгла шею, следующий вдох зверь сделать не смог. Человек спрыгнул с него и побежал к другому. Волк ещё какое-то время простоял, попытался сделать шаг, но не удержал равновесие и упал. Последнее, что он увидел, был ворон, клюв которого стремительно приближался в глазу животного. Боли волк уже не почувствовал.

–Как ты? – спросила Чужестранка, подбегая к Десятнику, который приходил в себя.

–Жить буду

Чужестранка подала руку. Десятник взял её и встал. Они оба смотрели на труп побеждённого животного, которого потрошил Лапас. Кровь от волка текла ручьями прямо к ним.

–Ситуация, когда всё плохо и все не знают, что делать? – Чужестранка развеяла тишину в поле брани

–А?

–Ишен инна. Ты спрашивал.

–А…

–Ты интересный собеседник, мой милый Десятник.

***

–Вон там, – Десятник надрывал горло, чтобы его слова перекрыли ветер, задувающий в уши, – Здание высокое, с треугольником на башне, это главный храм, от него на северо-восток дворец короля.

–Поняла, – Чужестранка кивнула.

–Может лучше войти в город, а не влететь?

–Стража предупреждена обо мне.

Десятник не стал уточнять, кто должен был предупредить гарнизон, но на всякий случай приготовился к возможной атаке. Он посмотрел на Чужестранку. Её плащ развевался на ветру, она была сконцентрирована на месте назначения и смотрела вперёд.

«И как она что-то видит без очков? Может из-за разреза глаз?» – подумал он.

Десятник посмотрел вниз. Они пролетали над крепостной стеной. Несколько лучников целились в них. Он пригнулся, готовясь к выстрелам, но к лучникам кто-то подбежал, взял одного из них за плечо и остановил их. Воины опустили оружие. Десятник выдохнул с облегчением.

–Приготовься, – Чужестранка обернулась, – Будем резко снижаться.

Десятник не знал как можно к такому приготовится, поэтому набрал в грудь воздух и крепче вцепился в седло.

Ухудшение состояния не заставило ждать Десятника. В глазах потемнело, в висках начала пульсировать кровь. Во рту накапливалась слюна, рвота была уже на подходе. Он бы вот-вот потерял сознание, но его понемногу отпускало. Частые полёты натренировали его, раньше он бы уже устроил для людей снизу дождь из содержимого своего живота.

Они пролетели храм, и Чужестранка направила ворона в сторону дворца. Ворон послушно совершил манёвр. Дворец стремительно приближался. Стража, расположенная по всему периметру королевского сада, задвигалась, но командиры успокоили солдат. У ступеней дворца уже стояла делегация, которая намерилась их встретить, скорее всего, заметившая их из далека и поспешившие ко входу, вид у делегатов был уставший, а дыхание тяжёлым, но Чужестранка проигнорировала их, направив Лапаса на один из балконов. Встречающие тут же поспешили внутрь дворца.

Тем временем Лапас приземлился на перила балкона. Чужестранка спрыгнула с ворона и поспешила зайти внутрь. Десятник в свою очередь стал аккуратно слезать, чтобы не упасть после такого полёта.

Чужестранка, как и думала оказалась в тронном зале, прервав своим появлением разговор короля с элитой страны. Она направилась к монарху, но путь ей преградили, двое стражников, скрестившие алебарды у горла незваной гостьи. Чужестранке пришлось остановиться, взявшись за меч.

–Ради всех богов, – заговорила она, – Прикажи своим служакам опустить оружие, или я окрашу эту комнату в красный.

–Вы слышали нашу дорогую гостью, – раздался голос короля, встающего с трона, жестом, отправляющим из тронного зала нескольких человек, с которыми он разговаривал, – Эта особа под защитой короны.

Охрана послушалась и отошла. От компании короля отделились три человека и вышли из зала. Внутри остались только десять охранников, пять приближённых короля, сам король и Чужестранка, которые направлялись друг к другу.

–Разве так нужно встречать старых друзей, милый король? – сказала Чужестранка, широко раскинув руки для объятий.

–Я не думал увидеть тебя сегодня, моя Чужестранка, – монарх подлетел к подруге и обнял её.

–Принимай заказ, Форд, – она указала на балкон, с которого как раз выходил Десятник.

Король тут же отошёл от Чужестранки и пошёл к нему быстрыми широкими шагами.

–Артур, мальчик мой, – он радостно кричал, приближаясь к сыну, которого очень давно не видел, – Наконец, ты навестил отца. Плохо, конечно, что для этого мне пришлось нанимать тебе такой дорогой эскорт.

Форд обнял, всё ещё отходящего от полёта сына.

–Кстати, об этом, – вмешалась в сентиментальный момент Чужестранка, – Можно заплатить эскорту?

Король, не оборачиваясь, махнул кому-то рукой. Тут же к ней Чужестранке подошёл старый мужчина, всучив свёрнутый листок, он поспешил отойти обратно к остальным важным лицам города. Она развернула свиток, посмотрела, кивнула и сунула куда-то под плащ.

Король прекратил приветствовать блудного сына и шёл с ним к своей гостье. Похлопав её по спине, он радостно потянулся губами к её щеке, но та выставила ладонь и остановила его.

–А не слишком ли я молода для тебя?

–Да я дам фору своему сынишке, кроме того, возраст придаёт мне шарм.

–Ну в этом ты прав, – Чужестранка чмокнула Форда в щетинистую щёку, – Но на большее не рассчитывай.

–Я сейчас встретил сына, которого не видел много лет, меня поцеловала красивая молодая женщина, мне кажется, если пожелаю большего, то бог меня накажет.

Оба они громко рассмеялись. Втроём они дошли до трона, куда усадили Десятника, который, наконец, понял, что груз, который Чужестранка везла сюда был он сам, от чего его эго было задето, но ругаться сил не было, да и ничего уже не исправить.

–А что со вторым моим заказом? – спросил король.

–Там есть интересная информация, лучше собери собрание, – в ответ Форд кивнул, – Лучше срочно, я хочу закончить сегодня работу.

–Лютер, – к нему подбежал один из стражников, – Собери командующих армиями, которые находятся в столице. Ответственным на местах отправь письма с указаниями о боевой готовности. Найти министра казны, скорее всего он в пригороде в своём поместье. Всех собрать до захода солнца.

Лютер кивнул и побежал к выходу. Стража открыла перед ним тяжёлые двери, а потом с грохотом закрыла. В зале повисла звенящая тишина. Свита короля была в недоумении. Вот так просто сказать королю одну фразу, от которой он сейчас переполошит всю армию и министров. Эта странная чужеземная девка явно была необычной и владела важной информацией.

–А теперь, когда ты закончил, – Чужестранка нарушила тишину, – Мы можем остаться без лишних глаз?

–Всем выйти, – скомандовал король, слушаясь приказу, приближённые короны, вышли из зала, – Я сказал все! – на этот раз приказ предназначался стражникам, они помешкались, но начали выходить, – Не задерживаемся, со мной сейчас два сильнейших воина в стране.

Дверь хлопнула, раздаваясь эхом по пустому залу. Внутри остались только трое. Десятник хотел было, наконец, спросить, что здесь происходить, но осёкся, когда на его глазах произошло новое событие, которое было наравне, а может и затмевало предыдущие. Чужестранка с размаха дала пощёчину его отцу. Королю! В его тронном зале! Этот человек сейчас мог за такое оскорбление позвать охрану назад, и какой бы искусной воительницей она ни была, в столице бы хватила солдат, чтобы её победить, а потом с позором казнить. Но король молчал, лишь потирая щёку.

–Ты не говорил, что в твоей стране разрешена торговля людьми! – Чужестранка сдерживала свой голос, чтобы за дверью никто не услышал нападки на короля.

–Тут ты загнала меня в угол, – ответил Форд, – Рабство – одна из немногих вещей, которые мне не удалось отменить после правления моих предков. Но я стремлюсь к этому, сейчас я запретил брать в рабство людей для интимных услуг и полностью запретил рабство детей.

–Не удалось отменить? Помнится, когда мы встретились, ты был более смелым в заявлениях. И если бы я тебя тогда не спасла, то гнил бы в клетке. Постой, когда ты запретил рабство детей?

–Около трёх месяцев назад.

–Тебе об этом было известно? – Чужестранка обратилась к Десятнику, тот отрицательно помахал головой, потом она снова повернулась к Форду, – По пути нам встретился караван с рабами, там было несколько детей.

–Вы запомнили имена или лица торговцев, – король сильно переменился в лице, – В первую очередь нужно освободить детей.

–Все люди были освобождены, лиц торговцев теперь никто не увидит, несчастный случай на производстве.

–Несчастный случай? – недоверчиво переспросил король, – Ладно, в конце концов, они были преступниками. Сегодня на собрании будут ответственные за это люди, там и разберёмся с доставкой информации. А тебе я снова дарю королевское помилование.

–Снова? – спросил Десятник.

–Похоже переспрашивать – это ваша семейная черта, – сказала Чужестранка, – Да, Десятник, у нас с твоим отцом долгая история. Но первое помилование мне так и не пригодилось, всё-таки я не попалась и быстро покинула страну.

***

–Господа, – голос короля заставил всех в переговорной замолчать, – Собрание объявляю открытым. Начнёт наша специальная гостья, уважаемая госпожа Чужестранка, пожалуйста, можете говорить.

Чужестранка встала из-за стола, сидящие за столом приняли это, как знак уважения, но она устала сидеть и хотела размяться. Она уже хотела начать говорить, но чей-то грузный голос не дал ей это сделать:

–Нам нужно слушать безымянную иноземку? С какой стати? Она хотя бы одной веры с нами?

–Вера в этом вопросе не имеет смысла, – ответил король, – А если сейчас будет ещё одна дерзость в сторону решений короны, то она будет расцениваться, как измена. Я понятно объясняю?

Все вокруг закивали.

–Госпожа Чужестранка, – продолжил король, – Пожалуйста, начните.

–По просьбе короля я отправилась в Соман. Государство, ещё недавно бывшее в междоусобной войне последние несколько столетий и славящееся своими пиратами, в миг изменилось. Один из феодалов железной рукой завладел всей властью и избавился от конкурентов. Полгода назад он нарёк себя королём. Снова взял под контроль старые островные колонии, которые негласно взял под контроль ваш король. Это нельзя было оценивать, как агрессию, ведь колонии официально были под властью Сомана. Сейчас там объявлен всеобщий набор в новую армию. Кроме того, отменено рабство, уменьшены права дворян и расширены права народа, включая крестьян, поэтому в боевом духе такой армии сомневаться не стоит.

–У нас с Соманом обширные сухопутные и морские границы, – сказал один из присутствующих, – Вы намекаете на войну? Но мы самая сильная странна континенте. Они не посмеют. По крайней мере, у нас есть ещё пару лет, чтобы они решились хотя бы на провокацию.

–Я тоже так думала, – ответила Чужестранка, – Но при прибытии в порт Лордес на нас напал корабль Сомана. Они были похожи на пиратов, ходили без формы, синий пиратский флаг. Но действия били скоординированными. Команда действовала слажена, на корабле был капитан и несколько командиров. Такая иерархия не свойственна пиратам. Напали они из далека, и начали палить из пушек, будто не хотели грабить. Из всего этого можно сделать вывод, что это была разведка боем.

–Понятно, – произнёс король, – Какие идеи, господа?

–Нарастить армию на границе с Соманом, укрепить крепости, форты, предупредить порты, провести учения, набрать новобранцев, – говорил тот же человек, что и до этого разговаривал с Чужестранкой.

–С точки зрения финансов будет сложно, – подал голос хиленький мужчина в годах, – Армию нужно кормить, всё остальное тоже денег стоит. Мы уже недавно повышали плату солдатам.

–И правильно, – вмешался ещё один человек, – Я, как и командующий Мартин, думаю, что вояки не должны нуждаться в деньгах и шлюхах.

–Командующий Пешин, – сказал король, – Умерьте свой пыл, сейчас нужно думать, как выходить из нашей ситуации.

–Мы можем увеличить налоги знати на пять процентов, – сказал министр финансов, что-то высчитывая на листке, – Уменьшить подати для церкви с десятины до семи процентов для крестьян в пользу короны, для зажиточных крестьян увеличить налоги с пятнадцати процентов до восемнадцати. Увеличить стоимость входа на арену, а также ряда государственных услуг. Уменьшить процент по вкладам в «Банке Короны».

–Мне кажется, – Сказал король, – Что ты просто хочешь облегчить переход народа под власть Сомана в случае захватнической войны. Или направляешь людей на свержение короля.

–Я хотя бы что-то предлагаю, – обижено ответил министр.

–Если позволите, – прервала спор Чужестранка, – У меня есть идея.

–Говори, – сказал Форд.

–Нужно повторить внутреннюю политику противника.

–Вы говорите про отмену рабства? – спросил министр.

–В основном.

–Это невозможно, знать взбунтуется, – ответил тип, который в начале собрания возмущался на счёт оратора.

–Армии достаточно платят, чтобы она подавила восстание, – ответил Пешин.

–Хорошо, – сказал король, – Завтра жду план действий от каждого. А от тебя Вильгельм, – он обратился к министру финансов, – Подробный отчёт о том, как поведёт себя экономика при резкой отмене рабства, – в ответ тот кивнул, – А теперь Вы, господин Теграс. Вы сейчас с нами, как представитель знати. Помнится я назначал Вас на должность ответственного за частичную отмену рабства.

–Да, – он ответил неуверенно, уже зная к чему идёт дело, – Всё верно.

–Почему люди на местах не знают о моём указе?

–Ваше величество, нужно время, наша страна немаленькая.

–До Лордеса максимум семь дней неспеша, но мой сын даже не слышал об этом.

–Послушайте…

–Я не хочу слушать отговорки. Господин Теграс Дан Вито, Вы приговариваетесь к смертной казни и лишены всех титулов, поэтому будете казнены завтра на закате, как крестьянин, через лишение головы. Охрана взять его.

Охрана тут же схватила предателя и уволокла его под крики Теграса. Как только стража с ним вышла за дверь, то в зале настала тишина.

–Остальных не задерживаю.

Все поспешили уйти, никто не хотел оставаться на едине с королём после увиденного. В зале остались несколько охранников, король, Чужестранка и Десятник, который сидел в углу, отказавшись от почётного места по правую руку от отца, и не проронил ни слова за всё собрание. Все трое одновременно облегчённо выдохнули. Заметив это, они рассмеялись.

–Ладно, – отсмеявшись произнёс король, – С этим разобрались. А теперь, у меня вопрос к вам обоим.

–Нет, – хором ответили Чужестранка и Десятник.

–Я же ничего ещё не сказал.

–Мне и так всё ясно, – ответил Десятник, – Ты хочешь, чтобы я остался здесь, но моё место в порту. Грядёт война, нужно быть готовым к осаде.

–Мне тоже предельно ясно, – сказала Чужестранка, – Милый король, ты снова хочешь предложить мне какую-нибудь работу вроде тренера по фехтованию. Я отказываюсь.

–Я смирился, что мой старший сын не хочет быть принцем, но разве жизнь бродяги лучше чем то, что я тебе предлагаю?

–Знаешь, мой старый друг, однажды один капитан рассказал мне про рыбу. Она всю жизнь плывёт и ест, даже не спит почти. Если она остановится, то она умрёт. Мне кажется, что я эта рыба. Нельзя мне останавливаться. Я безумно люблю дорогу. Мне интересно посмотреть мир. Я даже люблю дрянные трактиры с громкими пьянчугами и дырявыми простынями на кроватях, если что-нибудь из этого вообще там есть. Мне нравится ночное небо в поле, где видно каждую бледную звезду. Я люблю эту свободу. А если останусь здесь, то неизбежно ты втянешь меня в политику. Не спорь, я сейчас вмешалась в политику, хотя мне это не нравится. Я согласилась в знак нашей доброй дружбы, но больше я не хочу.

–Понятно…– ответил Форд, – Но, Артур, мой сын, тебе придётся задержаться здесь, для тебя будет пару заданий лично от короны.

–Слушаюсь, ваше высочество.

–Вот упёртый. Не хочет называть меня отцом. Кстати, у меня во дворце сегодня бал. Вы приглашены. Будет отличное общество, выпивка и еда.

–У меня служба, – ответил Десятник.

–Приказом короля, даю тебе выходной.

–Мне нужно найти архимонаха для работы.

–Архимонах Савва?

–Да.

–Он будет сегодня на балу.

–Спасибо, я так и думала, что ты знаешь про него.

–Ах, ты хитрая девка! Ты опять меня провела. Но ничего, я дождусь, обязательно дождусь, когда ты попросишь у меня что-нибудь.

–До встречи на балу, милый король. Я надеюсь, для меня подготовлена лучшая комната?

Глава 8

—Извинись перед рыцарем! – раздался душераздирающий.

Чужестранка выходила из своих покоев, когда дверь врезалась во что-то тяжёлое. Собственно, это «что-то» оказалось рыцарем, который тут же заорал так, что зазвенело в ушах.

Перед ней стоял высокий мужчина, на голову выше её, хотя Чужестранку нельзя было назвать невысокой, даже Десятник был примерно равным с ней. Его длинные волосы, почти до плеч были седыми, но мужчина не был стар, на вид лет тридцать пять-сорок. Волосы мужчина убрал кружевной лентой, пересекающей всю его голову. Лицо его пересекало два больших шрама, один – от левого уголка рта и до челюстного сустава, второй начинался на лбу, а заканчивался под глазом, который чудом остался цел, после такой раны. Одет рыцарь был в тяжёлый грудой доспех, в остальном он обошёлся только защитой для легкоуязвимых мест и суставов. На поясе у него висел тяжёлый двуручный меч.

–Что молчишь?! – рыцарь не унимался, пока Чужестранка не понимала, почему она должна извинятся, – Я сэр Вилор Марлен по прозвищу Бешенный Волк. И я жду извинений.

Мужчина явно не страдал от скромности. Но Чужестранка оценила, что этот человек хотя бы представился. Она закрыла за собой деверь и развернулась к рыцарю. Чужестранка сняла плащ, поэтому предстала в боевом облачении.

–Моё имя – Чужестранка. И я не собираюсь извинятся.

–Так это ты гость короля? – сказал Вилор, и Чужестранка подумала, что он на этом закончит, – Ха, я слышал, ты отличный воин. Так ты извинишься? Ты ударила рыцаря.

–Мне не за что извинятся перед таким самодуром, – ответила она и взялась за рукоятку меча левой рукой, – Нечего ходить рядом с дверьми. Поэтому у нас один выход.

–И мне это нравится! – он тоже взялся за меч, – Пойдём за мной, тут есть тренировочный зал, если начнём здесь, то охрана сбежится и помешает нам.

***

–А ну разошлись, сосунки! – закричал Вилор, – Сейчас взрослые покажут вам, как нужно сражаться.

Все послушно перестали фехтовать и начали отходить от площадки к стенам. Тренировочный зал располагался максимально далеко от покоев и тронного зала, поэтому тренировка стражи не мешала королю. Когда все разошлись, один из пажей подбежал к Чужестранке и Вилору с двумя деревянными мечами. Чужестранка только фыркнула на него и пошла дальше. А Вилор не стал молчать:

–Извинись перед нами!

–Извините. – испуганно пробормотал паж.

–Нам не нужны эти игрушки. Я же сказал, что будем сражаться по-взрослому.

«Видимо у него пунктик по этим извинениям.» – подумала Чужестранка.

Чужестранка встала на площадку для тренировки, пол здесь был не из камня, как везде, а из дерева, поэтому падения были менее травматичны.

–Рыцарю ещё нужны извинения? – она поторопила своего оппонента, который задержался у пажа, – Или я зря ждала хорошей битвы?

–Я уже иду, – сказал он.

Вилор встал напротив Чужестранки, он достал меч и взял его двумя руками. Чужестранка последовала его примеру и достала меч превосходства. Ей казалось, что этот меч подходил под эту дуэль. Оба они встали в боевую стойку. Между ними было примерно пять шагов.

Вокруг них стояли молодые стражники в ожидании битвы, в которой, скорее всего, кто-нибудь умрёт. Все затаили дыхание, но ничего не происходило. Менее опытные не понимали, что происходит и считали, что оба противника боятся. Старшие же их товарищи понимали, что оппоненты анализируют друг друга. Но в защите обоих абсолютно не было дыр, поэтому они не двигались.

Чужестранка смотрела на Вилора. Сейчас он совсем не оправдывал своего прозвища. Он был собран, внимателен, дыхание ровное, глаза изучали её. Явно кличка дана ему не по поведению в бою, а за скверный характер. Она продолжила изучать противника. Корпус? Закрыт. Ноги? Закрыты. Голова? Тоже. При битве с Десятником такого не было, тот без сомнения был силён, но его вспыльчивость открывала Чужестранке тысячи вариантов первого удара. Опытность даёт о себе знать.

Она поймала взгляд Вилора. Они смотрели друг другу в глаза. Оба понимали, что стоять так могут бесконечно долго. Чужестранка кивнула. Марлен повторил жест. Чужестранка вдохнула. Прыжок вперёд одновременно с Вилором. Их мечи со звоном встретились. Ещё миг они были равны, но мужчина был физически сильней. Он навис над ней, нажимая на неё всё сильнее. Чужестранка скользнула в сторону, развернувшись пнула противника. Она надеялась, что это его замедлит, но Вилор мастерски вытерпел удар каблуком и, будто ничего не почувствовал, развернулся к ней, не давая времени для атаки в спину. Взмах мечом. Заблокировал. Чужестранка была быстрее, но Вилор читал её движения и успевал блокировать все удары.

Звон мечей бил по ушам. Многие стражники даже не успевали следить за быстрыми ударами. Особо предприимчивые стали делать ставки. Большинство стражей знали Вилора Марлена, как лучшего воина, поэтому большинство поставило на него. Но увидев бой начали сомневаться в исходе сражения.

Чужестранка и Вилор вновь скрестили мечи и смотрели в глаза друг другу. На этот раз она приняла стойку так, чтобы Марлен не смог нависнуть над ней.

–Что будем делать, Чужестранка? – прошипел он, – Так мы будем сражаться, пока не упадём от изнеможения.

–Тогда у нас снова один выход. Откроемся?

Вилор кивнул. Это означало, что оппоненты должны открыть все уязвимые зоны. Исход сражения решит скорость.

Лезвия скользнули, высекая искры. Удар, удар, удар. Взмах. Меч Чужестранки оказался перед глазом Вилора. Но у её шеи тоже был холодный метал. Зрители притихли, потом раздались ругательства и негодование. Никто не ставил на ничью. Встал вопрос о том, как поступить с деньгами.

–Молодежь, деньги останутся нам, – прокричал Вилор, продолжая держать меч у шеи противника, – И без возражений.

Оба переводили дыхание, жадно глотая воздух, но опыт предыдущих битв не позволял сразу опустить оружие.

–Вилор, – прервала молчание Чужестранка.

–Что?

–Твой бог наказывает за связи с иноверцами?

–Я не верю в богов.

–Отлично.

Чужестранка опустила свой меч и, убирая его в ножны, стала подходить к Вилору, едва задевая щекой его клинок. Подойдя к нему, она положила руку ему на затылок, потянула на себя и поцеловала. Вилор не стал возражать.

***

Они лежали на кровати в комнате Чужестранки. Рука Вилора была под её головой. На лицах у обоих читалось блаженство и благодать. Чужестранка лежала на боку, поглаживая грудь Вилора, и рассматривала шрамы на его теле. В силу своей судьбы, она видела не просто следы от старых ран, она видела прошлое. Она видела шрам от копья у ключицы. Она видела, что, когда он его получил, Вилор был на коне. Удар пришёлся снизу. Маленький шрам на боку был от стрелы, которая прошла по касательной. Шрам от меча на ведущей руке. Это отметка на сильном воине. Только такой, как он мог потерять возможность удобно сражаться и выйти из битвы победителем.

Чужестранка могла долго смотреть на него и представлять, как Вилор получил те или иные шрамы. Но некоторые из них были странными. Такие шрамы она не видела на воинах. Шрамы от плети. Чужестранка хотела узнать откуда они, но не в её привычке лезть в личную жизнь людей. Поэтому она решила просто не думать об этом.

–Спрашивай, – сказал Вилор.

–Что?

–Не делай из себя дуру. Ты же хочешь узнать откуда у меня отметины от плети? – Чужестранка кивнула, – Я был рабом.

Она широко открыла глаза. Чужестранка не знала, как на это реагировать. Как вообще такой воин смог попасть в рабство. Она не могла представить, чтобы кто-то смог заковать его.

–Я был ребёнком, – словно, прочитав её мысли, продолжил Вилор, – Мои родители были крестьянами. Мы ехали в город на рынок. Из леса вышли банда разбойников. Отец хотел защитить нас с матерью. Но куда обычному крестьянину до банды головорезов. Он не продержался и минуты. Упал мешком и истёк кровью на земле. Мать изнасиловали прямо на месте, а меня заставили смотреть. Их было семеро. А она только умоляла не трогать меня. И я действительно не был им интересен, пока она была жива. К вечеру она испустила дух. И я был рад за неё. Ей больше не приходилось это терпеть. Они ещё день продолжали использовать её мёртвое тело. А я поклялся, что отомщу им. Так и случилось. Они меня продали. Через два года я основательно подрос и задушил своего хозяина кандалами. Нашёл пятерых своих обидчиков, двое к тому времени уже сдохли, взял их в плен и повесил вверх ногами, рядом с какой-то деревней. И наблюдал как они умирают. Потом я подался в наёмники. А после и в армию. Так я и стал тем, кто я сейчас. Что-то я разговорился. Я никому прежде это не рассказывал.

Чужестранка смотрела всё это время на Вилора. За весь рассказ его лицо ни разу не шевельнулось, ни единой эмоции. Это не было похоже на безразличие, скорее это было защитой от душевной травмы. Она крепко впилась в мужчину своим телом.

–Ничего. Мы просто похожи. Ты ведь тоже хотел спросить про один шрам?

–Да.

Вилор посмотрел на живот Чужестранки. Среди всех шрамов, нелепо разбросанных по всему телу, один выделялся. Он был аккуратными, ровными, словно кто-то резал по линейке.

–Сейчас я расскажу тебе то, что никому не рассказывала, и мы станем носить тайны друг друга. Это будет честно. Этот шрам – подарок моей семьи. Мы издревле славились заказными убийствами. Женщины тоже. Вот только, у женщин есть один минус. Иногда это мешает. Продолжением рода в клане занимаются только мужчины. Поэтому один орган женщинам в этой семье не нужен. Мой дядя лучший врач страны. Мне вырезали утробу, чтобы… чтобы не мешала. Я, конечно, стала сильнейшим воином клана. Боги создали нас идеальными, но теперь я неполноценна. Я никогда не любила убивать. Но мне приходилось. Пять лет назад, на своё двадцатилетие, я сбежала. Я не клялась отмстить, я просто хотела уйти от всего этого. Я стала элитным посыльным, который всегда доставит сообщение куда угодно. Мне всегда был интересны мир и другие культуры, и я начала путешествовать. В последнее время на меня участились покушения. И я чувствую, что мне придётся вернуться домой и прекратить всё это раз и навсегда.

В дверь постучали.

–Если я открою, – сказала Чужестранка, – Это не заденет твою честь?

–Моей чести на такое плевать.

Чужестранка встала, накинула на себя покрывало и пошла к двери.

–Ты тоже накинь на себя что-нибудь, здешний народ очень эмоционален, когда видит голое тело.

Вилор послушался. Чужестранка открыла дверь. Там стояли две девушки-служанки с какой-то тканью в руках.

–При-приветствуем, – сказала одна из них, – мы не помешали?

–Вы бы помешали, если бы открыли двери, во время соития с моим другом. Что вы хотели?

–Король велел передать Вам это платье.

–Входите. Положите вон там.

Чужестранка указала на стул рядом с туалетным столиком. Служанки так и сделали это, посматривая на мужчину, лежавшего в кровати.

–Свободны.

–Но нам нужно помочь Вам надеть его.

–Вы свободны, – Чужестранка повысила голос и указала на дверь.

Девушки быстро развернулись и убежали, захлопнув за собой дверь.

–Вот же старый дурак, он ведь прекрасно знает, что я его не надену. Что ты улыбаешься?

–Похоже людям на балу будет, что обсудить.

Оба громко рассмеялись.

Глава 9

—Почётный рыцарь королевства Милитария сэр Вилор Марлен Бешеный Волк и его сегодняшняя спутница, почётная гостья короля Форда второго Мирного, Чужестранка! – глашатай объявил их, и они вошли в зал.

В зале уже было полно народа, это было заметно и по очень душному воздуху, который ко всему прочему был наполнен запахами духов и тел людей. В общем это почти обычная таверна, если не считать изысканных блюд, более приличной публики и попытки скрыть свой запах дорогими ароматами. Дамы в разноцветных платьях обдувались веерами, а мужчины, в костюмах разных пошивов, пытались завоевать расположение первых. Странно, но тех рубашек со смешными воротниками тут не было видно. Наверное, это локальная мода Лордеса.

Чужестранка была в своей броне. Перед этим она сама её тщательно отчистила от крови и грязи. Вилор же надел декоративный доспех, который воины обычно надевают на официальные визиты или парады. Оружие разрешили взять только ей, Рыцарь же не возражал, в отличие от неё ему оружие не было дорого. Оба этих бронированных человека моментально привлекли внимание, хотя гости пытались быть незамеченными в этом, их быстро раскрыли опытные воины.

–Нас можно было и не объявлять, – прошептала Чужестранка, пока она шла под руку с Вилором к столам с закусками, – Только привлекли лишнее внимание.

–Наверное, единственные два гостя в броне всё равно бы привлекли внимание, – ответил он.

–Ты прав, но я не привыкла к такому.

Они наконец подошли к столу, который ломился от напитков и закусок. Вилор сразу подозвал слугу, который поднёс бокалы, забрал два и отправил его обратно. Он взял бутылку со стола, посмотрел на неё, уверенно кивнул, одобряя напиток, налил в оба стакана тёмно-красное содержимое и передал один Чужестранке.

–Прошу, – театрально сказал рыцарь.

–Ох, вы так любезны, – она поддержала игру спутника.

Они чокнулись бокалами и отпили из них. Вино вмиг разогрело горло и перебиралось ниже, оставляя приятное тепло в теле. Сладкий вкус напитка пробудил в Чужестранке аппетит, и она взяла кусочек какого-то фрукта и съела его.

–Что-то Десятника не видно, – произнесла она, оглядывая взгляд.

–Ты о ком? – спросил Вилор.

–Сын короля, Артур.

–Ты с ним знакома?

–Познакомились и хорошо поладили.

–А почему «Десятник»?

–Первое, что пришло ко мне в голову, когда я напала на него.

–Ты напала на принца? – он ошарашено взглянул на неё, – Я тоже так хочу.

–Издержки профессии.

–Да, каждый день встречаю почтальона, который передаёт мне письма, а потом кидается с ножом.

Стараясь не привлекать внимания, они сдержали смех и только тихо хихикнули.

–По правде говоря, в десятниках ему самое место. Он, конечно, силён, но довольно вспыльчив во время боя, от того и проигрывает иногда.

–Да, я тоже это заметила, хотя и дала ему пару советов, к которым он, вроде бы, прислушался.

–Что-ж, надеюсь, что он поумнеет, – закончил Вилор, а после допил вино.

Чужестранка не последовала примеру собеседника, захотев растянуть удовольствие от напитка. Она начала рассматривать зал и гостей. Большинство уже успокоились и не глазели на них. Осталось лишь несколько тяжёлых взглядов, словно говорящих «тебе здесь не место», «грязная чужеземка». Хотя Чужестранка отдавала себе отчёт, что может быть слишком мнительной и так никто не думал, но опыт в таких делах убеждал в обратном.

Оглянувшись, она увидела нескольких девушек, стеснительно прикрывающих лица веерами и строящих глазки Вилору. Чужестранка пихнула его локтём в ребро, от чего тот поперхнулся новой порцией вина.

–А ты на расхват, – сквозь смешок произнесла она.

–А-а-а, – прокряхтел он, – Так на каждом таком вечере. Эти пустышки мне проходу не дают. Когда был помоложе, то это даже нравилось. А сейчас… сейчас старый я стал. В моём возрасте воины уже либо женаты, либо на кладбище.

–Не строй из себя старого деда.

–Легко, вам, молодым говорить. Посмотрю, когда тебе стукнет сорок.

–А доживёшь с таким настроем? – ухмыльнулась Чужестранка.

–Ради такого доживу, – с уверенностью ответил он.

–Поспорим?

–А давай. На что спорим?

–Пока не придумала. Но…

–Принц королевства Милитария, – Чужестранку перебил глашатай, – Глава стражи порта Лордес, Артур Милит.

В зал вошёл Десятник. Он отличался одеждой от остальных. На нём был костюм, как на знати Лордеса, узкие обтягивающие штаны, длинный приталенный пиджак, рубашка с кружевным воротником.

По лицу Десятника было понятно, что находился он здесь не по своей воле. Он был абсолютно безразличен ко всем. Он подошёл к ближайшему столу, где к нему мгновенно подошла служанка с бокалом вина. Сразу же несколько самых смелых дам подошли к нему, но видимо принц был настолько твердолобым, что те сразу же уходили после первых его слов.

–Похоже я нашла свидетеля для нашего пари, – произнесла Чужестранка и направилась к Десятнику.

Вилор, налив себе уже третий бокал вина, присоединился к ней. Артур стразу же заметил, что к нему приближаются его знакомые. Он повернулся к ним и помахал рукой.

–Десятник, – сказала Чужестранка, подойдя к нему, – Нам нужен свидетель для пари.

–Здравствуй, мой дорогой ученик, – вымолвил Вилор и протянул руку.

Десятник пожал руку по локоть своему учителю.

–И о чём же спорят благородный рыцарь и… – Десятник снисходительно посмотрел на Чужестранку, – Посыльный? Гонец? Перевозчик грузов?

–Да ты таки до сих обижаешься?

–Ты могла хотя бы сказать мне, что ты именно меня доставляешь.

–Не могла.

–Почему?

–Я лучшая в своём деле. Ты бы пошёл со мной, зная всё это, – Десятник молчал, – Вот то-то и оно. Заканчивай свой театр и начинай веселиться.

Чужестранка повторила жест Вилора, протягивая руку. Десятник с улыбкой принял рукопожатие, однако она не остановилась только на этом, добавив объятия к этому.

–А теперь засвидетельствуй спор.

Чужестранка и Вилор изложили условия пари. Десятник недоумевающе на них посмотрел.

–Вы хуже меня. Как дети малые. Но что же поделать… Под взором Господа и в моём присутствии, спор начался.

Стороны пожали друг другу руки, Десятник встал между ними и ладонью разбил рукопожатие.

–А теперь, мужчины, – начала Чужестранка, – Кто-нибудь знает, как выглядит архимонах Савва? Он мне нужен для работы.

–Он обычно опаздывает на такие встречи, – сказал Десятник.

–Ну и сколько мне его тут ждать?

–Извините, – раздался тихий звонкий голос девушки, – Можно пригласить Вас, сэр Марлен, на танец, скоро музыканты начнут играть.

Девушка была в изящном розовом платье. В руках она сжимала золотой веер. Она была миниатюрной и головой своей еле доставала до груди рыцаря. Она протянула свою маленькую ручку в перчатке к мужчине. Вилор принял приглашение.

–Извините, друзья, не могу отказать женщине, которая победила стеснение.

Он ушёл со своей новой спутницей в направлении середины зала, где уже собирались парочки, готовящиеся к танцам.

–Похоже, мы остались вдвоём, – сказала Чужестранка, но сразу увидела несколько красоток, направлявшихся к принцу, – А нет, я останусь одна. Мой тебе совет, мой милый Десятник, не отказывайся от них, это разобьёт бедняжкам сердце.

Пока не последовал ответ, она предпочла удалиться. Отойдя на расстояние, она оглянулась и увидела друга в положении, когда ему приходится выбирать девушку для танца.

«Привыкай, так выглядит дипломатия» – подумала она и пригубила вино.

Чужестранка осушила свой бокал, тут же к ней подбежал молодой человек с подносом и заменил на полный. Она принялась рассматривать разнообразные блюда. Сытного тут не было ничего, но зато вкус был отменный. Чужестранка часто набивала желудок чем придётся, чтобы просто не чувствовать голод, поэтому сейчас она наслаждалась мастерством местных поваров.

–Сложно быть сильной женщиной в мире мужчин, – раздался голос в стороне.

Чужестранка повернулась на шум. К ней подошёл мужчина, не на много старше её самой, в чёрном костюме с белой рубашкой и красной бабочкой.

–Да не особо, – ответила она, посмотрев на него, – И, мне кажется, что мир принадлежит только богам, а не мужчинам. Но знаете, что меня интересует больше всего? Это то, почему все в этой стране забывают представиться, прежде чем начинать разговор.

–Простите моё невежество, – ответил он, прикладывая правую руку к сердцу, – Просто я хотел произвести впечатление на Вас. Я лорд Дисевский, Лойд Дивер.

–Приятно познакомиться.

Чужестранка протянула руку для рукопожатия, но тот взял её снизу, нагнулся и поцеловал ладонь. Она забрала свою руку со смешанными чувствами, не зная, как реагировать.

–Вы подошли за интересной компанией или с другой целью?

–А Вы весьма проницательны. Да, я пришёл сделать заказ.

Слухи расходятся по столице быстрее полёта Лапаса. Видимо кто-то из приближённых короля не умеет держать язык за зубами, а скорее всего все.

–Груз или письмо?

–Нет. Эта информация не должна попасть в чужие руки, даже после Вашей смерти.

–Я слушаю.

Лойд нагнулся к уху Чужестранки и прошептал несколько предложений.

–Я запомнила. Место назначения?

–Город Прадеш, передать послание нужно будет человеку, который весь следующий месяц будет сидеть в таверне «Золотая кобыла» в белой шляпе.

Чужестранка кивнула. Задание было странным, но странные задание – это то, с чем она сталкивалась постоянно. Кроме того, форт Прадеш был ей по пути. Он располагался на границе с двумя другими государствами – Соманом и Манией. В преддверии назревающей войны в Соман лучше не соваться, а Мания давно манила Чужестранку рассказами о ней.

–Оплата? – спросила она.

–Пять тысяч элов. Награда будет ждать там же, от того же человека.

–Меня устраивает.

–А теперь, слышите музыку? Вы танцуете, – Чужестранка кивнула, – Тогда не будем медлить, нам нужно всех затмить.

Он взял её за руку и потянул в сторону к другим танцующим.

«Давно меня так не вёл мужчина» – подумала Чужестранка.

Они дошли, и лорд взял её за талию и за руку. Чужестранка знала танец, который они сейчас будут танцевать, когда-то она научилась у капитана этому, тот не смотря на возраст танцевал очень резво.

В бальном зале выделялись три пары: Десятник в костюме на манер портовой моды, Вилор в парадной броне, и, конечно, Чужестранка в красном доспехе. Все гости танцевали хорошо, но она, словно обворожительный ангел войны в доспехе и с шестью мечами, она танцевала превосходно.

Танец, потом ещё один и ещё, потом с Вилором и Десятником. Чужестранка наслаждалась вечером, как никогда.

–Архимонах Савва, – глашатай вновь закричал на весь зал, теперь перекрикивая не только разговоры, но и музыкантов.

–Ах, мне пора,

Она ушла и направилась к новому гостю бала и его сопровождению в виде двух молодых прислужниц, пока тот ещё не дошёл до стола. Архимонахом был седовласый старик, сгорбившийся под тяжестью лет, с медленной шаркающей походкой. На голове уже была видна лысина. Морщинистое лицо не выражало эмоций, казалось, что оно принадлежит мертвецу. Единственное, что выдавало в нём жизнь это живые голубые глаза, которые резво бегали по залу, изучая гостей. И когда Чужестранка была на полпути к нему, его взгляд остался на ней.

Она едва подошла к нему, остановившись лишь на миг, чтобы передать приглашение в свои покои, заранее написанное на клочке бумаги для него, а затем вновь ускорилась и вышла из зала.

–Кто этот юноша? – архимонах спросил у глашатая

***

Чужестранка ждала уже без малого полчаса за столом в своей комнате, держа в руках треугольный медальон, когда в дверь постучали.

–Войдите.

Дверь отворилась. Архимонах вошёл и за шаркал к ней. Она указала на стул на противоположной стороне стола. Тот отодвинул со скрежетом его и сел.

–Итак, – раздался кряхтящий голос Саввы, – Зачем Вы хотели меня видеть? Зачем я понадобился иноверке?

Чужестранка положила на стол треугольник и толкнула его к архимонаху. Он взял его и начал рассматривать.

–Откуда у Вас эта триада? На сколько мне известно народ Тиджлиса не почитает нашего бога.

–Мне поручили отдать его Вам, без объяснений. Быть может, в нём что-то особенное, как в той ягоде.

–Какой ягоде? – спросил он, продолжая рассматривать триаду.

–Тот человек, дал мне мешочек ягод, как гарантию ночлега в храме. Что удивительно, в храме правда стали радушней, когда я отдала им ягоды. Как же они назывались? Рубин… Руция? Мне сложно запоминать странные названия в вашем языке.

–Рубенция?

–Да

–Это невозможно.

Архимонах замер. Он протёр медальон рукавом. Всмотрелся. Протёр глаза. Посмотрел на Чужестранку, снова на треугольник.

–Это невозможно! – голос старика стал намного живее, – Тот человек, который дал Вам рубенцию и триаду, как он выглядел? Отличительные приметы? Один глаз?

–Нет, просто старик. Что-то не так? Может позвать ваших помощниц?

Чужестранка подумала, что сейчас в её комнате умрёт от разрыва сердца один из самых важных людей королевства. А учитывая разную религию, то её легко объявят виновной в смерти архимонаха, сердце которого не выдержало разговора с приспешницей лживых богов.

–Не нужно никого звать. Эта триада – символ нашей веры. Она принадлежала моему покойному брату. Он утонул десять лет назад. Его похоронили вместе с ней. Тут есть маленькая гравировка: «не забывай кто ты есть». Это не подделка. Я помню каждую букву. Мы сами сделали надписи в детстве. И рубенция. Священники храма не могли ошибиться в ягоде. Значит у нас два вывода: ты либо искусная мошенница и расхитительница, либо вестник бога. Вы должны остаться в столице.

–Это исключено, – отрезала Чужестранка.

–Но почему? Вы явили уже два чуда. Мы должны рассказать об этом людям. Вас избрал Наш бог.

–Хватит! – Чужестранка вскочила и ударила кулаком по столу, – Я потеряла честь видеть даже своих богов, а тут ещё и чужие.

–Есть только один истинный бог.

–Не говори так, старик! – Чужестранка вытянула меч смерти из ножен, – Не говори…

Дыхание было тяжёлым, в глазах темнело, в висках стучало. Чужестранка убрала меч обратно. Она глубоко вдохнула, пытаясь нормализовать дыхание.

–Вы все от чего-то думаете, что я человек особенный, – она продолжила уже более спокойно, – Все думаете, что я избранная, посланница богов и тому подобную ерунду. Вы, настоятель Архин, король, капитан, даже мой трижды проклятый папаша. Но я просто человек, мне тоже больно, когда бьют, из моих ран идёт такая же кровь, только слёзы уже не идут, потому что пересохли. Так оставьте меня. И не заставляйте брать ответственность за ваши жизни. Вы сейчас выйдете и забудете про наш разговор, забудете всё что слышали обо мне. Не нужно ничего никому рассказывать. Завтра на рассвете я покину город.

Глава 10

В темноте промелькнул яркий огонёк. Ещё один. Третий. Четвёртый, пятый и ещё с десяток. Тьма поглотила мир. Тихо. В тёмном подземелье Прадеша был один плюс – прятаться было легко. Ни один из преследователей не заметил её. Вот только темнота давала не только преимущества, но и мешала двигаться. Мрак словно топкая земля болота обволакивала Чужестранку.

Нужно идти дальше, иначе она останется в этих подземельях на вечно. Чужестранка не из тех, кто идёт куда-то неподготовленным. До этого она детально изучила план катакомб и канализаций, даже взяла с собой карту, вот только как ей воспользоваться, если освещения нет.

Чужестранка дотронулась рукой до стены. Вперёд. Стена закончилась. Направо. Снова вперёд. Нужно ускориться. Сначала она просто перешла на быстрый шаг, затем побежала, бесшумно, как её учили. Печально, но даже её умения не смогли сдержать слабого эха, разносящегося по стенам. Но преследователи были громче, намного. Они не услышат этот еле уловимый звук. Здесь снова направо.

Негромкое копошение. Стоп. Крысы. Чужестранка сделала глубокий вдох. Запах канализации. Уже рядом. Она на верном пути. Уже слышно журчание зловонной реки отходов. Чужестранка направилась дальше.

Тут перекрёсток. Нужно идти вперёд. Сложно идти по прямой без ориентиров, она замедлилась. Стена. Чужестранка сместилась с курса почти на длину своей руки. Нужно идти дальше. Рядом должен быть ещё один перекрёсток.

Паутина с комками пыли попалась на её пути. Отряхнуть! Быстро! Она зажмурила глаза и начала стряхивать всё с себя. Щекотание на щеке. Потом выше. Теперь у глаза. Паук! Теперь в волосах! Подходит к уху! Убить! Удар, удар ещё один. Хруст. Враг повержен. Она продолжила. Убирать с себя мусор. Короткий вдох. Снова. Нет! Чихать нельзя. Топот нескольких ног. Голоса. Вдох.

–Нам сюда, – Послышался голос.

Из-за угла стал подбираться свет. Чужестранка зажала нос. Рывок. Снова. Заключительный. Но очень громкий. Она сдержала чих, но её было слышно.

–Здесь кто-то есть!

Чужестранка достала меч равенства. Стойка. Долгий бесшумный вдох. Больше не дышать. Один умрёт сразу. Судя по звуку, шло около пяти человек. Похоже преследователи разделились. Всё ближе. Она закрыла один глаз, как учил её капитан, хотя потом поняла, что этот метод работает, когда есть хотя бы чуть-чуть света. Она открыла глаз. Лучше иметь хороший обзор, чем один глаз, приспособленный к темноте. Нужно дождаться момента. Рано. Рано. Рано. Взмах. Искры. Звон. Отразил? Силён. Ещё удар. Мечи скрестились. Лезвия мягко скользнули и нырнули в ножны.

–Чужестранка? – спросил Десятник, – Что ты тут делаешь?

–У меня такой же вопрос к тебе.

–Политика, – ответил он.

–Работа, – ответила она.

–Понятно. Ты случайно не знаешь в какой стороне вход в город.

Чужестранка завела руку за спину и вытащила два свитка. Она протянула их Десятнику.

–Это карта подземелья, мне она не пригодилась, а у вас хотя бы факелы есть.

–Спасибо, – он взял карты, – Мы можем отдать тебе один факел.

–Вот ещё. Я не самоубийца. Мне нужно идти.

–Да, нам тоже. Постой, у нас лагерь рядом с городом, к западу. Там большой отряд, ты сразу сверху заметишь. Приходи.

–Хорошо.

Они разминулись.

–Командир, – спросил один воин, – А что значит «сразу сверху заметишь»? Поблизости нет гор.

–Потом узнаешь. Бегом.

Чужестранка бежала, не скрывая звук шагов, потому что отряд Десятника и так издавал много шума. Пока свет от их факелов не погас нужно идти, как можно быстрее. Звук их шагов был всё тише. Свет угасал. Она замедлилась. Снова нужно идти тише.

Стена. Тупик? Чужестранка приложила руку к стене и пошла вдоль её. Шершавая кирпичная стена. Рука провалилась. Она раскинула руки. Это был узкий дверной проём. Она вошла в городскую клоаку.

Нужно идти быстро. Если задержаться, то можно задохнуться. Вперёд. Быстро. Стена закончилась. Перекрёсток. Нужно было идти вперёд. Но на пути река из отходов. Чужестранка приготовилась. Раз, два, три. Прыжок. Хлюп. Брызги во все стороны. Она была по колено в… в позоре. Жидкость мерзко обволакивала ноги и затекала в сапоги. Запах тлена. Нужно идти.

Она вышла из реки. Побежала. Противные капли стекали по ней вниз, а брызни от неё разносились во все стороны. Лапас будет недоволен. Об этом потом. Сейчас нужно выбраться. Еще пару пролётов, и она выйдет от сюда. Лучше бы побыстрее. Голова идёт кругом. Чужестранка, конечно, не видела ничего, но ориентироваться и идти становится всё сложнее.

Направо. По прямой. Стена. Теперь деревянная. Где-то должна быть дверь. Замок. Довольно большой. Такой не сломать. Вот только и дверь, и крепления давно прогнили. Рывок. Почти. Ещё раз. Можно входить. Пыль. Чихать нельзя. Свет сверху. Наверху был дощатый пол с щелями. Отлично. На месте. Лестница в углу.

Лезть высоко. Она начала. Воздух тут был чище. С каждым вдохом становилось легче. Ещё половину. В конце пути виднелся люк. Стоп. Голос. Ещё один. Три человека наверху. Это было не по плану. Чужестранка прислушалась.

–А если вот так.

–А вот.

–Да сколько у тебя козырей?

Играют? Мирные жители? Она попала не туда? Нет. Городские коммуникации не могут выходить в дом какой-нибудь семьи. Звон. Скрип. Латы. Солдаты. Нужно лезть дальше. Если искать обход, то можно задохнуться. Придётся импровизировать.

Люк прямо перед ней. Что же делать? Времени нет. Чужестранка распахнула люк. Проморгалась. На неё смотрели три красные рожи. На столе стояли бутылки и валялись карты.

–Девочек ждали, мальчики? – игриво поинтересовалась она, вылезая.

Она встала, осмотрела себя. Ужас. Нужно будет помыться. В трёх шагах дверь. Она направилась к ней.

–Дверь закрыта? Нельзя, чтобы нас заметили.

Она подошла к двери. Дернула. Открылась. Даже не закрылись от начальства? Вот же увальни. Но это ей на руку.

–Я только носик припудрю.

Чужестранка нырнула в дверь. Захлопнула за собой.

–За ней! Тревога!

Ящики рядом. Чужестранка с грохотом опрокинула их, чтобы замедлить преследователей. Бегом. Длинный коридор. Грохот и ругательства сзади. Ящики помогли.

–Тревога! Лазутчик!

Грохот, звон и топот ото всюду. Впереди появился стражник из-за угла. Он вытянул алебарду вперёд.

–Стоять!

Нет. Останавливаться нельзя. Только вперёд. Чужестранка взяла рукой оружие стража, потянула на себя, от чего тот шатнулся. Прыжок, она повалила его на землю. Кувырок. Встать. Дальше.

–Она здесь! – крикнула лежачий противник.

Быстрее. Нельзя ждать пока на крик сбегутся. Куда дальше? Дверь. Чужестранка толкнула её. Винтовая лестница. Отлично. Вперёд.

–Стоять!

Всё-таки заметили. Вверх по лестнице. Шаги сзади. Не догонят. Вперёд, не останавливаясь. Звук впереди. Это плохо. Уже близко. Вот он. Молодой воин. Слишком молодой. И не опытный. Зашёл в узкий проход с копьём. Она заметила оружие из-за угла. Схватила за древко, потянула. Воин кубарем покатился вниз.

Ещё чуть-чуть. Свет. Выход. Крепостная стена. Свежий воздух. Яркий свет. Полдень. Чужестранка побежала по стене. Впереди тяжеловооружённый отряд. Семь человек. Два с алебардами. Три мечника. Два лучника. Назад. Там уже выходили, те кто бежал за ней. Она окружена. Чужестранка запрыгнула на мерлон. Достала два меча и направила их на врагов.

–Сдавайся, – раздался голос, – тебе не уйти. Мы загнали тебя в угол.

–Вот только не вижу тут углов, – ответила она.

–Не пререкайся, тебе же лучше будет. Тебе не победить. Подумай, пока будешь сражаться с нами, лучники уже пристрелят тебя.

Чужестранка убрала мечи в ножны.

–Правильное решение. Слезай и сдай оружие.

–Я лучше доверюсь богам.

Она скрестила руки на груди и откинулась назад. Тело её пропало.

–Стой!

Охрана подбежала к краю стены. Они нагнулись, чтобы увидеть распластанный труп под стеной. Только чуть они выглянули за стену, что-то чёрное быстро к ним приближалось. В последний момент они убрали головы. Огромный ворон взмыл вверх, потом закрутил петлю и полетел прочь от города. Верхом на нём была эта лазутчица в красном.

–Не в этот раз! – раздался крик женщины, который угнетал хрупкие мужские сердца, после которого последовал звонкий хохот.