Читать онлайн Парфюмер для герцога

Глава 1. Выставка

Кэб, мягко покачиваясь, остановился перед широкими мраморными ступенями, чуть припорошенными снегом. Наверху, за стеклянными двустворчатыми дверьми, в ослепительном сиянии светильников проходило открытие картинной выставки.

Вивьен, не дожидаясь, пока кучер откроет ей дверцу, самостоятельно выбралась из салона. Она очень торопилась и не задумывалась о том, что могли бы подумать о ее поведении случайные прохожие. Вивьен перестало беспокоить чужое мнение после того, как она сбежала из дома от опекунов – невыносимо доброжелательной и столь же ядовитой тетушки и ее самовлюбленного мужа – и их навязчивого желания выдать ее замуж за давнего друга семьи.

Жених был почти на двадцать лет старше даже умершего от болезни отца Вивьен и не казался достойной партией для девятнадцатилетней, лишившейся любимых родителей, девушки.

Тогда до ее совершеннолетия оставалось чуть меньше двух лет, поэтому всем имуществом умершего барона стали распоряжаться опекуны. У Вивьен же остались ее упрямый характер, верная горничная, готовая последовать за госпожой хоть в пекло преисподней, и личный счет, выправленный для нее отцом еще в двенадцать лет, после того как она начала интересоваться алхимией, подолгу засиживаться в лаборатории и демонстрировать определенные достижения уже в своем весьма юном возрасте.

Все это помогло Вивьен неплохо устроиться в столице, в нескольких часах езды от дома ее семьи, захваченного злостными опекунами. Сбежала она недалеко, в надежде заполучить покровительство какой-нибудь влиятельной особы и выгнать наглых захватчиков прочь из дома ее родителей. И самое главное – вырвать из их жадных рук сестру. Еще слишком юную, чтобы занять место Вивьен в качестве невесты, но взрослевшую слишком, слишком быстро.

И сейчас, выпорхнув из салона кэба, поправив подол вечернего платья и поплотнее закутавшись в шубку, Вивьен устремилась по ступеням вверх. Выполнять очередной пункт из плана по завоеванию расположения столичной аристократии.

Пушистые снежинки мягко кружились в теплом свете фонарей, оседая на серебристых волосах Вивьен искрящимися хлопьями. Каблучки отстукивали быстрый ритм по мраморным плитам. На запястье висел изящный бархатный ридикюль, в котором, кроме специального именного приглашения и пудреницы, также лежал флакон духов – новое изобретение, которым Вивьен собиралась покорять высокородных модниц.

Открытие выставки уже началось и должно было длиться до глубокой ночи.

Предстояла долгая и изматывающая битва по завоеванию чужого внимания. Вивьен не сомневалась в своих силах, решительно настроенная этим вечером найти парочку новых клиенток для своего маленького парфюмерного магазинчика…

В отдалении часы на здании почты начали отбивать девять вечера, и их низкий, раскатистый звук подхватил ветер, разнося по ближайшим улицам.

Белое здание картинной галереи с большими окнами и тонкими башенками, не несущими никакой пользы, кроме приятного глазу вида, располагалось почти в центре столицы, всего через две улицы от дворца, и некогда было домом градоначальника, но чуть меньше полувека назад отошло короне, а сам градоначальник покинул свой пост и уехал с семьей куда-то на границу страны. Причины такого решения оставались неизвестны, что породило множество слухов.

Некоторые говорили, что градоначальник совратил младшую дочь прошлого короля, из-за чего был лишен имущества, положения в обществе и оказался сослан в глушь.

Другие считали, что бедолага просто поддержал не того наследника, так как его спешный отъезд случился аккурат после объявления о том, что будущей правительницей была выбрана старшая дочь короля – Элизабет. Ее брат был слаб здоровьем и часто болел.

Но большинство считало, что градоправитель проворовался и оказался пойман с поличным.

Какой бы ни была реальная причина, долгое время здание оставалось забытым и никому не нужным, несмотря на свое крайне удачное расположение, пока несколько лет назад старшая дочь королевы Элизабет не решила открыть в нем художественную галерею.

С тех пор в галерее свои картины представило больше десятка художников, многие из них считались мастерами своего дела, редкими талантами, даже гениями, за работами которых охотились самые богатые и одержимые коллекционеры столицы.

Получить приглашение на открытие выставки было почти невозможно.

Не самые влиятельные аристократы и даже обеспеченный средний класс, способный потратить десять рэнд на обычный билет, имели возможность насладиться творениями художников в любой другой день после открытия выставки. Вот только те, с кем Вивьен хотела встретиться, в любой другой день в галерее уже не появлялись.

Поэтому, когда одна из постоянных клиенток ее магазина – маркиза Тёрнер, в качестве благодарности подарила ей билет на открытие новой выставки, Вивьен была безгранично счастлива.

Упустить такую возможность было бы преступлением, а преступницей Вивьен не была… По крайней мере, ей нравилось так думать.

В фойе, отдав приглашение и шубку, оставшись в вечернем платье из бордового муара, она вошла в яркий главный зал, где царила тишина.

Из украшений на Вивьен были лишь серьги с фиолетовым опалом, которые она выпросила когда-то у мамы на первой в своей жизни поездке на ярмарку. Вивьен никогда не любила украшения и смогла сделать это своей изюминкой, заявив как-то на чаепитии маркизы Тёрнер, что главным украшением ее образа всегда будут духи.

Людей в главном выставочном зале было немного, все они разбрелись по помещению, неспешно фланируя между картинами, изредка подхватывая с подносов расторопных слуг напитки или легкие закуски. На лицах некоторых юных леди, прибывших, как и Вивьен, на выставку с надеждой завести знакомства, читалась откровенная скука.

Однако Вивьен не ощущала с ними родства, пусть причина посещения галереи у них была схожей, цели все же разнились. Еще в двенадцать лет, когда отец только начал открывать ей тайны алхимии, она решила, что не хочет, как остальные леди, посвящать свою жизнь поиску достойной партии для замужества, а после – созданию счастливой семьи.

Чуть позже, когда отец открыл для нее именной счет и начал ежемесячно перечислять на него деньги за помощь в лаборатории, с условием, что, достигнув совершеннолетия, Вивьен создаст на этот капитал свое дело, ее цель в жизни обрела четкие очертания.

Порой, наблюдая за родителями, она мечтала, что когда-нибудь у нее будет такая же любящая и крепкая семья. Но о независимости, своем деле и великих перспективах она мечтала чаще.

Благодаря этому, когда впереди замаячила настоящая угроза стать женой престарелого и не самого приятного в общении мужчины, считавшего, что удел женщин – рожать детей и угождать мужу, Вивьен сбежала не раздумывая.

Личным счетом ей пришлось воспользоваться раньше, чем велел отец, из-за чего она сначала чувствовала легкое угрызение совести. Но время шло, ее дело развивалось и начинало приносить вполне заметный доход. И на место вине пришло удовлетворение.

Отец не стал бы ее ругать. Потому что она справилась.

Смахнув с волос снежинки и поправив прическу, Вивьен прошла по кругу, мимо каждой леди в зале, оставляя за собой теплый, цветочный шлейф духов. Ее новой разработки. Ее гордости.

Некоторые девушки, еще слишком юные и неопытные, чтобы сдерживать любопытство, закрутили головами.

Краем глаза заметив их пока еще слабый интерес, Вивьен с легкой полуулыбкой обернулась к картине, рядом с которой остановилась. На ней была изображена девушка в пышном платье, затмевавшая собой сияние бальной залы.

Девушка была несомненно прекрасна, но Вивьен казалось, что она очень напугана. Было что-то знакомое в выражении широко распахнутых глаз.

Так же смотрела на нее сестра, когда Вивьен рассказала ей о своем плане. Ужас осознания быстро сменился слезами. Малышка Рэй не могла даже представить, как выживет в доме, среди неприятных ей людей, без поддержки сестры.

Успокоилась и приняла ситуацию она лишь когда Вивьен пообещала забрать ее, как только станет совершеннолетней. У нее были шансы отвоевать право опеки над сестрой, ей всего-то нужно было получить больше влияния, чем у ее несостоявшегося горе-жениха-судьи.

Воспоминания о сестре задержали Вивьен перед картиной дольше, чем следовало.

– По слухам, на картине изображена младшая сестра художника во время своего дебюта. – раздался за спиной низкий голос. Приятный и даже чарующий, если не знать, кому он принадлежит.

– Комиссар*, какая встреча. – кисло поздоровалась Вивьен, не глядя на подошедшего мужчину. Его появление могло полностью разрушить ее план: леди либо не осмелятся приближаться, пока рядом с ней находится мужчина, либо вовсе заинтересуются им и забудут про духи. Второй вариант, в свете всего, что знала Вивьен, был намного вероятнее. Это заставляло нервничать.

✦ ✧ ✦ ✧ ✦ ✧ ✦ ✧ ✦ ✧

Комиссар – в этом мире высший чин в полицейской иерархии. Комиссару подчиняются все управления города, в котором он занимает эту должность. Эмблема – два меча, скрещенных за щитом.

У звания есть своя иерархия:

Одна звезда на щите – комиссар маленьких городов или больших поселков. Занять эту должность может любой полицейский, при усердной службе. Вне зависимости от того, аристократ он или нет.

Две звезды на щите – комиссар достаточно отдаленных от столицы, но больших городов. Все еще получить эту должность может любой, вне зависимости от статуса. Главное – усердная служба.

Три звезды на щите – комиссар в стратегически важных городах. Эту должность занять может только аристократ.

У нашего же комиссара на щите изображена корона. Эту должность может получить только аристократ, напрямую от короля или королевы, так как ему подчиняются все полицейские столицы.

✦ ✧ ✦ ✧ ✦ ✧ ✦ ✧ ✦ ✧

С Адрианом Келлером ей пришлось познакомиться через несколько недель после открытия магазинчика «Флакон». Дела у Вивьен шли так хорошо, что его племянница, так же владевшая парфюмерным магазином на той же улице, устроила скандал.

Из-за чего и произошло знакомство с герцогом Келлером, его сестрой, взявшей после замужества фамилию мужа и ставшей графиней Форестер, и мисс Мэделин – злосчастной хозяйкой парфюмерного магазина по соседству.

– Приложите больше стараний, леди. Кто-то может решить, что вы не рады меня видеть. – Он встал рядом с ней, заложив руки за спину и глядя на картину. – Кроме того, разве вам не надлежит проявлять больше доброжелательности к потенциальным клиентам?

Вивьен невежливо фыркнула.

– Уж вы никогда не станете моим клиентом. Если вдруг случится так, что вы купите в моем магазине хоть маленький флакончик, хотя бы одно саше или вовсе палочку благовоний, ваша сестра проклянет вас в тот же час.

За тот год, что Вивьен была знакома с герцогом, она успела заметить, что для него семейственность имела большое значение. Поэтому после смерти мужа графини он взял на себя заботу о старшей сестре и трех ее дочерях.

И терпеливо сносил все истерики старшей племянницы, унаследовавшей вспыльчивый характер почившего отца, но не его деловую хватку.

Возможно, именно из-за этой его черты Вивьен чувствовала себя в его обществе безопаснее и спокойнее, чем рядом с кем угодно другим. Он чем-то неуловимо напоминал ей отца.

Адриан хмыкнул, признавая правоту ее слов. И легко сменил тему.

– К слову о Мэделин. Я слышал, вы отвергли ее предложение совместно создать духи. Девочку это сильно расстроило.

– Создавать что-то с юной мисс? Да я нанесу своему магазину меньший урон, если заколю ножом для писем кого-нибудь прямо в торговом зале, на глазах у клиентов.

– Могу ли я считать это признанием в готовящемся преступлении и должен ли передать ваши слова главному суперинтенданту?

– Считайте, как вам угодно. Но, насколько я помню, сын главного суперинтенданта сватался к воспитаннице маркизы Тёрнер. Так что ваши усилия заведомо обречены на провал. – Вивьен позволила себе самодовольную улыбку. – Маркиза – постоянная клиентка моего магазина вот уже больше полугода. И я ей очень симпатична, если хотите знать. Пока в ее сердце теплится надежда женить на мне своего младшего внука, она будет на моей стороне.

– Бытует мнение, что у маркизы Тёрнет сердца нет вовсе. – усмехнулся комиссар.

Вивьен вернула ему ядовитую улыбку, наконец подняв на него взгляд:

– Что ж, это мнение ошибочно. Мне было дозволено изучать анатомию, и я с уверенностью могу заявить, что без сердца не выжила бы даже маркиза… – она нахмурилась, внимательнее всмотревшись в лицо мужчины. Нездорово-бледное, с явными тенями под глазами. – Отвратительно выглядите, ваша светлость. Если вы больны, вам следовало остаться дома и вызвать врача.

В силу особенности его внешности, комиссар всегда был слегка бледноват, отчего медно-рыжие волосы и зеленые глаза казались особенно яркими. Сейчас же, даже под ярким светом светильников, он весь казался блеклым. Будто выцветшим.

– Я не болен. Всего лишь устал. – Он утомленно помассировал переносицу. – Такое всегда случается с наступлением зимы.

– Хммм, вам не хватает времени на отдых? Или вы не можете уснуть?

Адриан изумленно посмотрел на нее, не ожидая такого живейшего интереса. Но ответил.

– Бессонница. Каждый год, как выпадает первый снег, я лишаюсь сна.

– Что ж, возможно, вы и вправду станете моим клиентом. Насколько я знаю, мисс Мэдлин не продает душистые масла для умащений.

Он промолчал, не рискуя высказываться о теме, в которой ничего не смыслил. Впрочем, Вивьен и не ждала от него ответа. Она рассматривала бледное лицо с высокими скулами и длинным носом, будто впервые видела. Болезненный вид герцогу совсем не шел, он рождал в душе Вивьен смутное беспокойство.

– У меня есть несколько вариантов душистых масел, для лучшего сна и для расслабления. Мы можем подобрать вам то, которое подойдет лучше всего. Пользоваться им вы сможете сами. Достаточно растереть несколько капель по груди и шее. Аромат все сделает.

Она осеклась под его скептическим взглядом и возмущенно нахмурилась.

– Напрасно сомневаетесь. Я знаю, о чем говорю. Маму тоже часто мучала бессонница. Для нее мы с отцом и создали эти душистые масла. Они работают, уж будьте уверены.

– Я не успел сказать ни слова…

– Зато ваше лицо крайне выразительно. – Вивьен раздраженно повела плечами. Она всегда слишком остро реагировала, если кто-то отвергал ее искреннее желание помочь. – В любом случае, если вы не нуждаетесь в моих услугах, будьте добры меня покинуть. Вы мешаете моим настоящим потенциальным клиенткам приблизиться. Не хочу, чтобы они передумали подходить. Не для того я старалась их заманить.

Вивьен не была уверена, что девушки все еще находятся там же, где были перед тем, как герцог украл все ее внимание, но надеялась, что они не утратили терпение раньше времени.

Адриан медленно, будто невзначай, скользнул по залу взглядом. Вивьен наблюдала за его реакцией и не смогла сдержать смешок, когда глаза герцога расширились. Удивление он продемонстрировал весьма сдержанно, но она заметила и была довольна. И тем, что леди все еще не ушли, и тем, что смогла увидеть такое забавное выражение на его лице.

– Вы их заманили? Каким образом? Я уверен, что вы не заговорили ни с одной из них с того момента, как вошли в зал.

– Какой же делец станет раскрывать свои секреты? – улыбнулась Вивьен. – А теперь, пожалуйста, оставьте меня одну. Дайте им шанс приблизиться.

Навязывать свое общество герцог не стал.

– И подумайте о моем предложении, – негромко добавила Вивьен, когда он уже покидал ее. – Мои душистые масла действительно работают.

– Хорошего вечера, мисс, – произнес Адриан, ничего не обещая.

Герцог ушел, и Вивьен осталась в одиночестве рассматривать изображенную на картине перепуганную дебютантку. Она выжидала, сдерживая любопытство и мучительное желание обернуться, чтобы проверить, как много девушек ей удалось заманить и насколько близко они находились.

Долго ждать не пришлось.

– Леди, – раздалось несмелое за ее спиной, и Вивьен наконец обернулась.

К ней подкралось сразу четыре девушки в воздушных платьях нежных оттенков. Мода на легкость и невинность в нарядах пришла летом с новой фавориткой старшего сына королевы Элизабет.

– Духи, что на вас. Не могли бы вы поделиться с нами именем парфюмера, который их создал?

– А у вас отличный вкус, – расплылась в улыбке Вивьен. – Что ж, я могу назвать вам не только имя, но и поделиться адресом магазина. Вы можете стать первыми обладательницами этого аромата. Духи выйдут в продажу лишь на следующей неделе…

Выбросив из головы разговор с герцогом, она занялась тем, ради чего и приехала на выставку – сбором урожая.

Глава 2. Подделка

– Госпожа моя, – в дверь маленькой лаборатории осторожно постучали. В коридоре стояла Анита – верная горничная Вивьен, а по совместительству ее помощница и управляющая магазина. – Вы велели не беспокоить вас во время работы с дистилляционной установкой*, но дело не терпит отлагательств.

✦ ✧ ✦ ✧ ✦ ✧ ✦ ✧ ✦ ✧

Дистилляционная установка – аппарат, состоящий из емкостей и трубок, используется для получения эфирных масел из растений и цветков. Если по-простому: материал помещается в сосуд и нагревается, испарения поступают в специальную емкость, где конденсируются и становятся жидкостью. И вот, эфирное масло уже готово.

✦ ✧ ✦ ✧ ✦ ✧ ✦ ✧ ✦ ✧

– Что случилось? – Вивьен стянула с волос шелковый платок, который повязывала каждый раз, как начинала работу с ароматными компонентами. Стянула перчатки и бросила все на стол.

– В зале сейчас графиня Шакпи. Она устроила скандал, утверждает, что мы продали некачественный товар, из-за которого она серьезно пострадала.

Вивьен подобралась.

Леди Шакпи была единственной и горячо любимой дочерью графа, сделавшего себе имя, вложившись в фарфоровую мануфактуру почти два десятка лет назад и разбогатевшего на этом. Его фарфоровые товары были лучшими в стране.

И Вивьен в будущем надеялась наладить с ним деловые отношения. Она планировала расширять ассортимент магазина и начать продажу попурри*. И белый бисквитный фарфор, который удавалось изготавливать только графу Шакпи, подошел бы в качестве ваз для попурри лучше всего.

✦ ✧ ✦ ✧ ✦ ✧ ✦ ✧ ✦ ✧

Попурри – смеси из душистых трав, цветов, эфирных масел и т. п., обладающие сильным ароматом. Использовались для ароматизации комнат.

✦ ✧ ✦ ✧ ✦ ✧ ✦ ✧ ✦ ✧

А ссора с дочерью графа могла уничтожить любую надежду на возможное выгодное сотрудничество.

Но не это было самым страшным. Хрустальные вазы тоже пользовались большой популярностью, пусть и не отвечали вкусам самой Вивьен, к тому же в столице жило несколько дельцов, занимавшихся как раз производством различных товаров из хрусталя.

Конечно, были также и фарфоровые фабрики, безуспешно пытавшиеся повторить популярный бисквитный фарфор… Пока безуспешно. Но и у них была продукция, пользующаяся спросом.

И все же Вивьен, чье дело было небольшим и направленным исключительно на богатых и влиятельных жителей столицы, не могла позволить себе использовать в работе что-то, что не вызвало бы у потенциальных клиентов безусловного восторга.

Впрочем, даже так, даже в тех условиях, какие для себя создала Вивьен, не без труда, но замена нашлась бы.

Многим хуже было другое – леди Шакпи была одной из законодательниц моды в столице. Яркой, модной… Конечно, скандальной, но это ей прощали из-за связей отца, отменного вкуса и прелестного личика.

Вивьен ни за что на свете не пожелала бы себе обзавестись таким врагом.

– Пойдем. Разберемся, что происходит, – решила она, вытащив из волос деревянные шпильки. Длинная, густая коса упала за спину. Как была, в простом платье, пригодном для работы, но не для встреч с важными клиентами, в фартуке с пятнами от прошлых экспериментов и слегка растрепанными волосами, Вивьен вышла в торговый зал, где леди Шакпи что-то выговаривала стоявшей за прилавком и побелевшей от ужаса работнице магазина.

Вивьен наняла девушку несколько месяцев назад, когда количество покупателей превысило возможности Аниты и ее самой обслужить каждую посетительницу. С работой девушка справлялась отлично, не лезла, куда ей запрещалось, посетителей встречала с широкой улыбкой и бойко, не сбиваясь, могла рассказать о любом аромате, представленном в магазине.

Всю информацию по товарам, которую Вивьен выдала ей в первый день работы, девушка выучила за ночь.

Но на подобный случай инструкций ей не давали.

В торговый зал вело три двери. Одна сразу за прилавком была для работниц, за ней скрывался небольшой чуланчик с товаром, на случай, если какой-то из ароматов закончится. Такое случалось довольно часто, и эти скрытые запасы не раз спасали от неприятных ситуаций.

Другая дверь располагалась в самом центре помещения и вела в кабинет, оборудованный удобными диванчиками, чайным столиком и всем необходимым для того, чтобы заварить чай. Там же была небольшая уборная.

В кабинет Вивьен водила самых важных клиентов.

Третья дверь располагалась в углу и была спрятана за стеллажом с различными саше, смесями и наборами благовоний. Вела она в короткий коридорчик с лестницей на второй этаж, в жилые помещения и дверью в лабораторию. В лаборатории же имелась сквозная дверь на склад магазинчика и оттуда на улицу через дверь для рабочих, привозивших заказы. Лабораторию Вивьен также использовала как кабинет и библиотеку, отгородив себе небольшое пространство массивным стеллажом, заставленным книгами.

Чтобы преодолеть расстояние между третьей дверью и прилавком, Вивьен потребовалось пройти весь торговый зал. Был он скромных размеров, и много времени это не заняло.

Никто из посетителей не заметил появление хозяйки магазина, все были увлечены скандалом.

– Безгранично рада видеть вас в своем магазине, графиня, – мягко произнесла Вивьен, и всё же ее голос заглушил возмущения леди. – К сожалению, я слышала, причина вашего визита далека от приятной.

– Вы продаете отраву под видом духов! – Леди раскраснелась, распалилась и, тяжело дыша от переполнявшего ее праведного гнева, приспустила шубку с плеч, чтобы получить немного свежего воздуха. – Вы едва не убили меня! Мне понадобилась неделя, чтобы избавиться от сыпи, которая появилась после того, как я начала пользоваться вашими духами!

Вивьен с трудом сохраняла на лице вежливую улыбку. Ее нрав был ничуть не покладистым, в детстве из-за этого она часто бывала наказана, но в то же время именно благодаря своему характеру она была свободна и вполне себе счастлива, и не сидела в поместье своего престарелого мужа, скрытая ото всех.

Однако, чтобы дела шли хорошо, Вивьен пришлось смирить свою натуру. Порой это приносило почти физическую боль, как, например, в этот момент, когда ее беспочвенно и грубо обвиняли в том, к чему она была не причастна, но огрызнуться в ответ Вивьен не имела права.

– Мне жаль, что вы подвергли свое здоровье опасности. Мы обязательно разберемся, что же произошло. Вы принесли флакон?

– Разумеется! – Леди вытащила из замшевой сумочки нежно-розовое, покатое стекло и со стуком поставила на прилавок. Работница по другую его сторону вздрогнула.

Вивьен попросила:

– Лари, подай мне «Первую любовь», будь добра.

Девушка за прилавком встрепенулась и бросилась к стеллажу за спиной. Быстро нашла нужный флакон и дрожащими руками протянула его Вивьен.

На нежно-розовом стекле красовалась золотая этикетка. Название, объем, состав… На первый взгляд флаконы выглядели идентично.

Посетительницы зашептались.

– Лари, зажги свечу.

Пока Лари искала спички и доставала витую свечу в медном подсвечнике, Вивьен открыла флакон, который принесла леди, поднесла крышечку к носу и поморщилась.

– Ух… спирта они не пожалели.

– Они? – негромко переспросила одна из девушек, наблюдавших за происходящим.

– Мне жаль это говорить, но вас ввели в заблуждение. Этот продукт был создан не мной. – Вивьен протянула леди Шакпи подлинные духи. – Вы можете убедиться в этом сами. Эти два аромата отличаются.

– Не думайте меня запутать! – Графиня вырвала флакон из ее рук, рывком сняла крышку. За тем, как ярость на ее лице сменяется удивлением, наблюдали все. – Это… приятный запах.

Лари как раз вовремя поставила на прилавок зажженную свечу. Вивьен подержала над огнем донышко поддельного флакона и тихо хмыкнула, когда стекло лишь разогрелось. Потом она приняла из рук леди настоящие духи и проделала то же самое. На стекле под воздействием тепла проявился серебристый силуэт флакона, как две капли воды похожий на тот, что красовался на вывеске магазинчика.

– Как видите, флакон также не мой.

– И все ваши духи могут так же? – С восхищением спросила всё та же смелая девушка из толпы посетительниц.

Вивьен с улыбкой кивнула. Она уже давно размышляла, как бы продемонстрировать всем особенности своих флаконов, подозревая, что это могло бы заинтересовать тех леди, которые еще не посещали ее магазинчик. А таких, к великому сожалению Вивьен, было очень и очень много.

– Но как же? – Графиня недоверчиво посмотрела на Вивьен и потребовала, чтобы ей позволили самой провести эксперимент. Успокоилась она лишь после того, как проверила еще несколько флаконов с духами и убедилась, что на каждом имелась проявлявшаяся под воздействием тепла эмблема.

А быть может, ее убедили ароматы духов, представленных в магазине. Ни один из образцов Вивьен не был и близко похож на то, что принесла с собой графиня.

Когда честное имя магазинчика и его хозяйки было очищено, настало время воспользоваться ситуацией для собственного благополучия. И Вивьен не упустила удачный момент.

Выразив свои сожаления по поводу случившегося, она преподнесла флакон духов «Первой любви» взамен поддельного. Смягчившаяся графиня легко призналась, что фальшивку ей подарил жених.

– Он купил их в парфюмерном магазине в торговой галерее «Вуаль».

Вивьен изо всех сил сдерживала торжествующую улыбку. Эксперименты по созданию нового аромата с самого утра шли неважно. Поставка оливкового масла задерживалась, а его запасы стремительно кончались. И даже дизайн флаконов для партии духов, посвященных Рождеству, никак не удавался.

День рисковал пройти неудачно, но явление леди Шакпи все изменило. Когда она все же ушла в приподнятом настроении, полностью довольная магазином, Вивьен вернулась в свою лабораторию, но пробыла там недолго. Не прошло и получаса, как она попросила Аниту приготовить чай с десертами и подать его в гостиную на втором этаже.

– И еще, обязательно купи выпуск «Вечерних новостей». И завтра тоже купи выпуски каждой газеты. И обязательно «Сплетника».

– Для этого есть какая-то причина? – спросила Анита. – Ваше хорошее настроение имеет к этому какое-то отношение?

– О, и еще какое. – Вивьен больше не требовалось сдерживать свои чувства, и она улыбалась так широко, как только могла. – Благодаря графине Шакпи мы появимся на страницах газет как талантливые и скромные жертвы чьей-то беспринципной жадности. Столичные журналы любят графиню, она обеспечивает их модные колонки темами для статей. И уж сегодняшний скандал незамеченным не пройдет… Нас ждут новые клиенты, моя дорогая Анни.

Покинув растерянную горничную, Вивьен поднялась на второй этаж, напевая под нос задорную песенку. Завтра ее ждал тяжелый день. Предстояло заменить попурри в кабинете для важных гостей, обновить ароматы на обивках диванчиков в торговом зале, проверить расставленные на витринах товары… и еще многое и многое другое.

К тому же, Вивьен планировала завтра же посетить торговую галерею, найти парфюмерный магазин, посмевший подделывать ее флаконы – потому что ту зловонную смесь, которую они разливали, невозможно было назвать подделкой ее аромата – и потребовать от них объяснений.

Она даже подумывала о том, чтобы наведаться в главное управление полиции, к комиссару Келлеру, и озадачить его просьбой о помощи. Если вместе с ней к наглому вору наведается еще и сам комиссар, тот определенно будет куда сговорчивее.

А предлог у Вивьен имелся преотличный. Он стоял на столике в ее лаборатории вот уже почти неделю, с того самого вечера, как она увидела бледного герцога. Пусть он так и не пришел к ней, чтобы выбрать душистое масло, Вивьен сделала это сама и собиралась насильно одарить его им.

По тем запахам, что ей удавалось уловить, при этом откровенно не обнюхивая герцога, она смогла определить, что он предпочитал свежие ароматы. Поэтому выбрала душистое масло с шалфеем и лавандой. Но все не могла найти в себе сил, чтобы передать свой маленький подарок, хотя для этого не нужно было даже покидать магазин. Посыльный доставил бы все что угодно за несколько медяков.

И все же, Вивьен медлила…

Но теперь ее нерешительность оказалась как нельзя кстати.

***

В главном управлении столицы с самого утра было шумно.

Разумеется, Вивьен, прибывшей только к вечеру, неоткуда было об этом узнать. Утро ее началось со свежей газеты и греющей душу статьи о том, как графиню Шакпи возмутительным образом обманули. О магазинчике «Флакон» было написано всего несколько слов, но Вивьен не сомневалась, что некоторые любопытные читательницы из интереса точно навестят ее. И старательно подготовилась к их приходу.

День выдался насыщенным и непростым. Скулы свело от необходимости постоянно улыбаться уже к обеду. Голос охрип, и не спасали положения даже целебные смеси. От количества посетительниц и обилия бессмысленных бесед голова Вивьен кружилась, а желание продать как можно больше духов плавно перетекало в жажду убивать.

К счастью, рабочий день магазинчика закончился раньше, чем его хозяйка окончательно озверела. Проще говоря, Вивьен повезло – товар в торговом зале закончился, раскупили даже флаконы с полок в чуланчике. А о новой партии, которая ждала своего часа в лаборатории, Вивьен благоразумно умолчала.

Но не только потому, что боялась сорваться и кому-нибудь нахамить. Многие из ее ароматов после смешивания должны были настояться некоторое время, чтобы обрести необходимую глубину. Если бы Вивьен распродала все за один день, выручка магазина была бы просто феноменальной, но следующие несколько дней ей пришлось бы довольствоваться лишь несколькими видами духов, потому что основной объем ассортимента не успел бы отстояться за ночь.

А Вивьен не могла себе позволить ограничивать посетительниц в выборе. Список ее ароматов и без того был скромнее любого другого парфюмерного магазинчика. «Флакон» был безупречен во всем, кроме разнообразия.

Когда клиентки разошлись, а магазин был закрыт, все, о чем мечтала Вивьен – горячая ванна и сытный ужин. И, возможно, полчаса с книгой перед сном. Не со специализированной литературой, которую она скупала как безумная, в стремлении усовершенствовать свои умения до идеала. С простым романом о порочной связи между принцессой и ее верным рыцарем, который был популярен в последнее время среди благородных дам.

Покупала томик Вивьен с определенной целью и на понимающую улыбку хозяйки книжной лавки никак не отреагировала. В ее планы не входило наслаждаться чтением, только ознакомиться с сюжетом, чтобы составить парфюмерную композицию, какая могла бы ассоциироваться с романом, и воспользоваться популярностью книги в своих целях. Еще Вивьен надеялась невзначай продемонстрировать томик кому-нибудь из участниц книжного клуба «Пион» и завести с девушкой беседу о романе. В книжном клубе состояло множество леди, с которыми Вивьен необходимо было познакомиться.

Однако роман ее увлек. Все же Вивьен была человеком, и ничто романтическое было ей не чуждо… Хотя она ни за что бы в этом не призналась.

Вместо заслуженного отдыха Вивьен переоделась в строгое темно-пурпурное платье с высоким воротом и узкими рукавами. Собрала волосы в тугой низкий пучок и выбрала темно-серое зимнее пальто простого кроя.

На славу постаравшись, чтобы придать себе строгий и даже грозный вид, она покинула магазин, прихватив с собой замшевый ридикюль.

Кэб брать не стала. До главного полицейского управления столицы от перекрестка, рядом с которым находился «Флакон», можно было дойти за десять минут.

За четверть часа, если ничуть не торопиться.

Вивьен нуждалась в свежем воздухе, отсутствии собеседников и неторопливой прогулке. Она чувствовала себя совершенно опустошенной, хотела отдохнуть, но в то же время была не готова откладывать последнее дело на сегодня на неопределенное потом.

Поэтому для начала она заглянула в управление…

Гулкий и просторный холл был почти пуст и в то же время невообразимо шумен.

У конторки дежурного властная дама в шубе, выкрашенной в красный цвет, устроила настоящий скандал. Редкие сотрудники управления, оказывавшиеся в холле, с сочувствием смотрели на дежурного, пойманного недовольной горожанкой, но вмешиваться не рисковали. Каждый здесь давно усвоил, что виноватым можно оказаться, просто встретившись глазами не с тем просителем.

И громкая дама была как раз одной из главных опасностей.

Поэтому многие старались как можно скорее покинуть холл, чтобы не рисковать. Но были и такие, чье любопытство оказалось сильнее осторожности. Эти сотрудники сбились в небольшую группку у темного зева коридора, ведущего в западное крыло управления, и с живым интересом следили за развитием событий.

– Поймите, мадам, мы не можем выселить человека из дома, который он законно приобрел, лишь на основании вашей неприязни. – беспомощно, ни на что не надеясь и, очевидно, уже не в первый раз, произнес дежурный.

– А я вам говорю, что он преступник! – дама хлопнула ладонью по конторке, множество колец, нанизанных на ее пальцы, звонко стукнулись о дерево. – Он же из этих… с юга. Варейцы… или как-то еще. Откуда у такого, как он, деньги, чтобы селиться в элитном районе столицы? Конечно же, он добыл их нечестным путем! И вы хотите, чтобы я жила рядом с таким человеком?!

Вивьен помассировала пальцами левый висок. От криков женщины у нее начинала болеть голова, что не прибавляло ей терпения, понимания и человеколюбия. Деловая жилка, заставлявшая ее сдерживать буйный нрав и выносить любое поведение клиентов, за прошедший бесконечно длинный день истощилась.

Дама определенно была из людей с большим достатком – выкрашенная шубка и множество колец с искрящимися камнями недвусмысленно на это намекали. Вивьен допускала, что у дамы также могли иметься крайне полезные связи. А еще Вивьен не сомневалась, что дама, прилюдно потрошившая дежурного, была невероятно злопамятной. Также она не исключала, что судьба когда-нибудь их непременно сведет вновь…

Но как же ей было на все это плевать.

– Уважаемая, – Вивьем брезгливо постучала по плечу дамы, не прекращая растирать левый висок. Казалось, дребезжащий, высокий голос женщины вонзался прямо в мозг. – Вы мешаете работе полицейского управления. Я могу ошибаться, но что-то мне подсказывает, что это может сойти за преступление…

Дама всем корпусом повернулась к Вивьен, заставив ту внутренне содрогнуться. И не только от внушающего трепет вида женщины, но и от резкого порыва воздуха, донесшего до чуткого носа сбивающий с ног густой и тяжелый, удушающий запах духов.

– В каком ужасном мире мы живем, если мое желание безопасности считается преступлением? – рявкнула она.

Вивьен потянула из-за манжета платочек и прикрыла нос.

– Чего вы ждете от полиции? Ваш сосед еще не совершил преступления. Его не за что арестовывать. Но я уверена, когда вы его все же доведете и он совершит убийство, наша доблестная полиция накажет его по всей строгости закона.

Воспользовавшись замешательством дамы, Вивьен обратилась к обессиленному дежурному.

– Его светлость на месте?

Полицейский лишь беспомощно посмотрел на нее. В управлении было две светлости: комиссар и командир специального отряда.

– Герцог Келлер. – уточнила Вивьен, спохватившись.

Дежурный с несчастным видом кивнул. Он понимал, что сейчас милая леди в строгом наряде покинет его, оставив одного с разъяренной дамой.

И он был совершенно прав. Пожелав удачи и выразив надежду, что это испытание его закалит и сделает сильнее, Вивьен поплыла в сторону лестницы из серого мрамора.

Только поднявшись на второй этаж, она сообразила, что совершенно не представляет, куда идти дальше. В кабинете комиссара ей бывать еще не доводилось. Вивьем и в главном управлении была впервые, но по привычке, въевшейся в кости за последние несколько лет, делала вид, что понимала, где находится, что происходит и как ей стоит поступить.

Вот только приучить себя не нервничать так и не получилось.

Вивьен перевела дыхание, стараясь усмирить расшалившееся сердце. Сама к герцогу она не приходила ни разу и начинала сомневаться, что идею явиться к нему с душистым маслом и попросить помощи можно было считать хорошей.

Сейчас, оказавшись в нескольких шагах… или в нескольких десятках шагов – в зависимости от того, где все же находился этот проклятый кабинет – от комиссара, Вивьен хотела просто развернуться и уйти.

Для того, чтобы припугнуть нечистоплотного торговца, герцог был ей вовсе не нужен. И забота о его здоровье была не ее обязанностью.

Вивьен уже почти сдалась и отступила, когда из коридора, зевая, показался полицейский. Китель его был расстёгнут, а рубашка небрежно заправлена в брюки. Жилет он где-то потерял, как, видимо, и расчёску, потому что золотистые волосы торчали во все стороны.

Полицейский замер, встретившись с Вивьен взглядом.

«Синие», рассеянно отметила она цвет его глаз, напомнивший ей о партии флаконов из синего стекла, все ещё пылившихся на складе, потому что аромат, ради которого их и заказали, Вивьен разочаровал раньше, чем была создана хоть одна партия.

– Вы заблудились, мисс? – хриплым, больным голосом спросил полицейский. – Если пришли подать жалобу, то вам нужно на первый этаж. Я провожу…

– Не утруждайтесь. Но если вы направите меня, я буду крайне признательна. – Вивьен попыталась вежливо улыбнуться. – Мне необходимо отыскать кабинет комиссара Келлера.

Полицейский смотрел на нее с сочувствием. Он так и не представился, хотя и не торопился оставить ее одну.

– Лучше сдайтесь здесь и сейчас. Он доведет вас до слёз и выставит за дверь.

Мгновение Вивьен, увлечённая своими сомнениями, думала, что странный полицейский разгадал ее план и решил предостеречь ее от неуклюжего подкупа комиссара. Куда более здравая и логичная причина его слов пришла сразу после короткого удивления.

– Хотите сказать, что дамы начали водить невест и в управление полиции?

– Куда же еще их вести для знакомства с Адрианом? После того, как он принялся отклонять большинство приглашений, незамужним барышням стало нелегко до него добраться.

Вивьен понимающе улыбнулась, проигнорировав вопиющую фамильярность полицейского по отношению к комиссару. Дела управления ее нисколько не интересовали.

– Непросто в наше время приходится неженатым аристократам.

После того, как Вивьен открыла свой парфюмерный магазинчик и имела несчастье познакомиться с Мэделин, герцог бывал в ее магазине довольно часто. В основном приносил официальные извинения за поступки своей племянницы, так как ее мать отказывалась признавать вину дочери. После смерти мужа она начала слишком баловать Мэделин.

Вивьен уже и не помнила, когда именно впервые пригласила герцога выпить чаю в кабинете, предназначенном для важных гостей, и не представляла, почему он согласился, но с того момента его визиты всегда заканчивались чаепитием.

Сначала Вивьен пыталась назло Мэделин, утомлявшей своим вниманием сверх всякой разумной меры, ненавязчиво вынудить герцога что-нибудь у нее купить. А когда окончательно отчаялась, начала по привычке поить его чаем. И еще потому, что у него всегда была припасена интересная история, а Мэделин бесилась просто потому, что ее строгий, но трепетно любимый дядюшка слишком уж сильно задерживался в магазине ненавистной конкурентки.

Именно благодаря этим чаепитиям Вивьен знала, что на герцога была объявлена настоящая охота чуть больше года назад. Из-за какого-то женского журнала, где ему не посчастливилось оказаться на втором месте в списке завидных женихов страны.

Первым был наследный принц, но добраться до него мешали высокие стены дворца и неподкупная стража. Герцог был куда более легкой добычей. Его осаждали на приемах, деловых обедах и даже на прогулках с семьей. Мэделин лишилась двух подруг, когда отказалась помогать им сблизиться с дядей.

Благодаря чему почти две недели не появлялась во «Флаконе» и не утомляла Вивьен своим существованием.

Полицейский повел плечами, словно не понаслышке знал, насколько же тяжело приходится завидным женихам.

– Прошу простить мне мое любопытство, но с какой же тогда целью вы ищете Адриана?

– По работе. Исключительно по работе.

Мужчина вызвался проводить ее лично. Вивьен подозревала, что сделал он это из любопытства, в надежде узнать, что же за дело привело ее к комиссару, но отказываться от помощи не стала.

Коридоры управления были холодными и тихими.

Вивьен чувствовала себя некомфортно в этой тишине и была рада, что рядом с ней находился живой человек… пока они не вошли в тихую приемную, где усталый юноша в форме полицейского раскладывал документы по папкам. Помощник комиссара поднял на них удивленный взгляд, но сопровождающий Вивьен не стал утруждать себя объяснениями. Он провел ее к двери из темного дуба, которую стремительно распахнул, бодро выкрикнув в полутемное нутро кабинета:

– К тебе посетительница!

Помощник замер на своем месте, с ужасом глядя на происходящее и не решаясь даже дышать.

Тяжелые серые шторы были распахнуты, но солнце уже давно село, и помещение освещала лишь настольная лампа. Обстановка утопала в прозрачном полумраке.

Вивьен могла разглядеть книги и папки на стеллажах, расставленных вдоль стены, но прочитать названия была уже не в состоянии. Видела диванчик, два кресла и чайный столик между ними, но не смогла бы с уверенностью сказать, какого цвета обивка: черная, темно-серая или вовсе коричневая.

Напротив входа, за массивным столом, сидел комиссар. И в свете лампы он был похож на мертвеца.

– А знаете, вам стоит начать снова принимать приглашения. – сказала Вивьен, потрясенная увиденным. – Покажитесь невестам пару раз в таком виде, и они быстро пересмотрят свои планы касательно вас.

– И я бесконечно рад видеть вас, баронесса. – утомленно произнес комиссар. – Что вас привело?

На полицейского, все еще стоявшего на пороге и с любопытством следившего за развитием беседы, герцог бросил выразительный взгляд. Который, впрочем, не достиг цели.

Проще говоря, намек был самым возмутительным образом проигнорирован.

– Джеймс, – позвал комиссар, – разве тебе сейчас не нужно предотвращать подрыв центрального порта?

– Моя группа разобралась со всем еще утром. Всю ночь готовились, но эти доходяги даже достойного сопротивления оказать не смогли. Я дольше бумаги заполнял и составлял отчеты, чем управлял самой операцией. – Мужчина вошел в кабинет следом за Вивьен и не намеревался уходить добровольно. Ему было мучительно интересно, откуда эти двое знают друг друга и что у них могут быть за дела поздним вечером…

Не став утруждать себя бессмысленными попытками деликатно избавиться от раздражающего присутствия, герцог велел:

– Пошел вон.

– Но…

– Исчезни, пока я не вспомнил о трех жалобах, оставленных на тебя другими отделами. Но если тебе нечем заняться, можешь написать объяснительные…

Джеймс исчез раньше, чем Вивьен успела попрощаться.

– Какой… милый юноша. А кто это?

– Значит, он вновь не посчитал нужным представиться. – Герцог откинулся на спинку кресла. – Джеймс Милн. Командир специального отряда.

– Тот самый? Четвертый в рейтинге завидных женихов? Хотя, насколько я помню, у него уже есть невеста…

Вивьен с сожалением обернулась на закрытую дверь. Если бы только она знала, кто перед ней, обязательно попыталась расспросить его о невесте. Все, что было известно о «счастливице», как называли ее посетительницы «Флакона», так это то, что она была невероятно прекрасна и идеально воспитана. При этом никто точно не мог сказать, как она выглядит или как ее зовут. Или хотя бы дочерью какой семьи она является.

Сделать такую неуловимую и одновременно всем очень интересную леди клиенткой своего магазина было бы крайне полезно.

– Итак, леди, что вы здесь делаете? – спросил комиссар, возвращая Вивьен в реальность.

– Я пришла вас спасти. И, как вижу, успела в последний момент. – отозвалась она, извлекая из ридикюля флакон душистого масла. Поставив его на стол, рядом с бумагами, которые комиссар изучал до ее появления, она с гордостью пояснила. – Вот оно, спасение от бессонницы. Так как ваша нерешительность могла стоить вам здоровья, я посчитала правильным сделать первый шаг самой и позаботиться о вас. Разумеется, денег не нужно, мы же не хотим злить вашу сестру. Но я понимаю, что вас может обременить мой подарок, поэтому предлагаю вам прямо сейчас меня отблагодарить. Чтобы в будущем вы не чувствовали себя обязанным…

Комиссар взял в руки флакон из медового стекла, открутил крышечку и осторожно поднес ее к носу, дожидаясь, когда Вивьен закончит мысль.

– Составьте мне компанию в посещении торговой галереи.

– Что? – опешил он.

Вивьен быстро рассказала о недавнем визите графини Шакпи, о статьях, о возмутительных подделках и закончила рассказ решительным:

– Я должна защитить свое честное имя. И мрачный полицейский в этой вашей зловещей форме помог бы мне быстрее и проще пробудить в нечестном торговце совесть.

– Подозреваю, защищать честь вы хотите прямо сейчас?

– Нельзя откладывать.

Комиссар бросил тоскливый взгляд на бумаги, с которыми работал, и медленно поднялся, давая время отступить уже почти нависавшей над ним Вивьен. Душистое масло при этом он аккуратно убрал в карман жилета.

– Центральная торговая галерея? – спросил он. – Я вызову карету…

– «Вуаль». – коротко ответила Вивьен, заставив его вновь удивленно посмотреть на нее.

Эта небольшая крытая торговая галерея, возведенная из стекла и стали, открылась только летом и стала главным местом для посещения аристократок и просто зажиточных девушек. В «Вуали» продавали ткани для платьев, товары из других стран, косметику и десерты.

Герцог содрогнулся, представив, сколько молодых девушек там будет…

Заметив, что он замешкался и не торопится снимать пальто с напольной вешалки у двери, Вивьен догадалась, о чем он мог подумать, и поспешно напомнила:

– Вы уже согласились меня сопровождать и не можете передумать. Что бы ни ждало вас впереди!

– Кое-что вы упускаете из вида, моя милая леди. В окружении незамужних барышень опасности подвергнусь не только я. Вы так же сильно рискуете.

– Мне совершенно нечего бояться. – самоуверенно заявила Вивьен, ни секунды не сомневаясь, что она никак не могла бы стать главным действующим лицом сплетен.

Разумеется, никаких объективных причин в это верить у нее не было.

– До торговой галереи с четверть часа пути. – Он все же накинул на плечи пальто. – Не желаете прогуляться?

Вивьен желала.

Глава 3. Торговая галерея «Вуаль»

Главное управление полиции и торговая галерея находились на разных берегах реки, через которую вел некогда широкий мост. Но в какой-то момент одна его сторона начала усиленно застраиваться домами.

Мост располагался между двумя самыми людными улицами и являлся настоящим центром столицы, хотя и принято было считать центром королевский дворец. Но дворец был смещен на несколько улиц в сторону и звание это имел лишь номинально.

Здания на мосту строились так плотно друг к другу, что пробраться между ними к перилам стало попросту невозможно. С тех пор разразился спор, считается ли мост все еще мостом, или теперь его следует переименовать в набережную.

Река еще не схватилась льдом, и в темноте было слышно, как волны накатывают на спущенные к воде ступени.

В окнах домов уже горел свет, и его отсветы ложились кривыми полосами на заснеженную мостовую. В воздухе снова начинали кружиться снежинки.

– Знаете, а ведь как только я переехала в столицу и увидела это место, пообещала себе, что когда-нибудь открою магазин и здесь. – Призналась Вивьен. Она медленно шла рядом с герцогом, любовалась видом вечернего города, вспоминала, в каком восторге была от этой картины в первый раз, и не смогла сдержать желание поделиться своей мечтой. Вытянула руку, указав на одноэтажное, маленькое здание, в котором сейчас располагался магазинчик шляпок. – Вот прямо там.

– Вынужден вас расстроить, моя леди, но выкупить дом на этом мосту для вас попросту невозможно. Как и взять в аренду.

– Это еще почему?

– Договор владельцев. Когда план застройки только утверждался, у всех домов уже были хозяева, и они прописали все правила для владения этими домами. В том числе способ продажи или сдачи в аренду домов или комнат. Для того, чтобы вы смогли получить возможность открыть здесь свой магазин, вам понадобится получить согласие всех местных владельцев. Но вы его не получите. – Герцог кивнул вперед, туда, где на самом краю возвышался трехэтажный, узкий и длинный домик. Над его входной дверью висела вывеска, не оставлявшая возможностей для сомнений.

– Парфюмерный магазин? – удивилась Вивьен. – Какое отношение он имеет… Ааа.

– Никто добровольно не пустит сюда конкурента.

– Ха! Всего-то и делов: значит, сначала я выкуплю этот парфюмерный магазин. А после и то здание, которое мне нужно.

– Искренне восхищен вашей целеустремленностью, но для того, чтобы выкупить этот магазин, вам по меньшей мере придется разорить семью Бутман.

Вивьен поскучнела.

– А… семейное дело, да. Это те самые Бутманы, которые прославились благодаря духам своего деда, если не ошибаюсь? «Левонская роза»? Что ж, значит, мне нужно подыскать себе новую мечту.

Даже она не была настолько самоуверенной, чтобы воевать с династическими традициями семей, поколениями работавших с ароматами. На их фоне Вивьен чувствовала себя зарвавшейся бездарностью, только научившейся составлять простейшие формулы.

– Не думал, что вы так легко сдадитесь. – С сожалением признался герцог. – Разве не вы говорили, что преград для вас не существует?

– Как выяснилось, все же существуют. – Пожала плечами Вивьен. – Но это ничуть не печально. У меня есть другое стремление, намного важнее этого, для которого я не пожалею сил. А здание… это всего лишь здание.

– Могу я узнать, что это за стремление?

Его вопрос не был похож на вежливый интерес для того, чтобы поддержать разговор. Казалось, ему действительно хотелось знать. Поэтому Вивьен всерьез подумывала сказать правду, вместо того, чтобы отшутиться.

Малышка Рэй слишком быстро взрослела, времени у Вивьен оставалось все меньше, это заставляло беспокоиться. День рождения Рэйчел был в первом месяце нового года. Ей исполнялось восемнадцать, и это значило, что совсем скоро она должна была дебютировать. А сразу после этого у опекунов появится возможность обручить Рэйчел и престарелого жениха, от которого так удачно сбежала Вивьен. И тогда все исправить будет попросту невозможно…

– Я хочу забрать сестру к себе. Чтобы никто не имел права управлять ее жизнью.

Герцог задумался, силясь что-то припомнить.

– Кажется, я действительно слышал, что у барона Райта было две дочери. Но так же я слышал, что после смерти родителей о девочках заботилась сестра барона и ее муж. Разве не они выделили деньги на ваш магазин?

Это было ожидаемое заблуждение. Подобные занятия леди в аристократических кругах воспринимались ничем иным, как несерьезным увлечением. Способом развеять скуку.

– Я сама выделила для себя деньги на магазин. – Не без гордости сообщила Вивьен. – Но не скрою, такая возможность появилась у меня благодаря отцу. Не поощряй он мою самостоятельность, сейчас я была бы уже глубоко несчастна в браке.

– Отец воспитывал вас как свою наследницу?

– Ничуть. У него был Бернарт. Младший сын его лучшего друга. Отец взял его воспитанником в семью после того, как родители Бернарта погибли в кораблекрушении. Он должен был стать будущим наследником. К сожалению, мальчику сейчас всего шестнадцать, и он пока не может взять на себя заботу о роде. Мы успели отправить Бернарта учиться за границу до того, как мама умерла. Сейчас он в безопасности. Но не моя сестра.

– Из ваших слов следует, что ваша тетя хотела вам навредить. – нахмурился герцог.

Вивьен пожала плечами.

– Я это так вижу, хотя кто-то другой скажет, что она просто желала устроить мою жизнь. А когда я сбежала, тетя обратила свое внимание на мою сестру.

– Кто же должен был стать вашим мужем?

– Граф Уилби. Младший судья.

К бесконечному огорчению графа, младшим среди судей он был исключительно по должности. В год совершеннолетия Рэйчел граф Уилби должен был отмечать свое семидесятилетие.

– Разве он не был женат трижды? – с сомнением уточнил герцог, смутно припоминая скандал, связанный с этим именем.

– И трижды вдовец. – подтвердила Вивьен. Впереди показались огни торговой галереи, и она поспешила сменить тему. – Вот мы и на месте.

Но герцог не желал так просто завершать разговор.

– А ведь если задуматься, я совершенно ничего о вас не знаю, леди.

– И это замечательно. Для меня было бы крайне опасно, случись дяде моей конкурентки знать обо мне что-то важное. Возможно, уже завтра я пожалею о том, что сейчас так необдуманно разоткровенничалась.

– Мы не враги, Вивьен. И я не желаю вам зла. К тому же, обо мне вы знаете уже достаточно.

– Ого, даже по имени назвали… Какая возмутительная фамильярность. – усмехнулась она. – Однако, почти всё, что я о вас знаю, известно всем, кто покупает по утрам «Сплетника».

– И вы покупаете?

– Ну разумеется! – без всякого стеснения призналась Вивьен, хотя читательницы этой скандальной газетки, по виду и качеству больше похожей на дешевую брошюрку, предпочитали не афишировать свое увлечение столичными сплетнями. Что не мешало им, впрочем, с живейшим интересом обсуждать заданные «Сплетником» темы. – Где еще я узнаю свежайшие слухи? В моем деле нельзя быть небрежной и не следить за темами, которые интересуют моих клиенток.

Двустворчатые двери торговой галереи перед новыми посетителями распахнули два молодых, расторопных привратника. Вивьен первой впорхнула в теплое нутро крытой галереи, стряхивая с волос снежинки. Воздух переполняли различные ароматы, сами по себе вполне приятные, но смешавшись между собой, они превратились в удушливую смесь, вызывая желание прикрыть нос платком или чихнуть.

– Вы знаете, где находится нужный нам магазин? – спросил герцог, равнодушно осматриваясь. Высокие, сводчатые стеклянные потолки терялись в темноте вечера. Всё освещение располагалось на уровне первых этажей, из-за чего создавалось ощущение, будто над головами у посетителей находится бесконечное ночное небо.

«Вуаль» состояла из двух пересекающихся сквозных галерей и насчитывала не меньше двадцати магазинов.

– Жених графини купил подделку на перекрестке. Значит, туда нам и нужно. – сказала Вивьен и решительно направилась вперед.

– У вас есть план?

– Найти магазин, в котором продают подделки, и запугать хозяина.

– Как же вы собираетесь его запугать? – с улыбкой спросил герцог. На его болезненно-белом, осунувшемся лице она выглядела зловеще. Леди, проходившая мимо и случайно заглянувшая в неподходящий момент герцогу в лицо, содрогнувшись, поспешно опустила взгляд. Вивьен была полностью довольна эффектом, который он производил на окружающих. Хотя надеялась, что благодаря душистому маслу он сможет спать и наконец отдохнет.

– Для этого я вас с собой и взяла. Сначала вы ему улыбнетесь, а если не подействует, представитесь. Пусть знает, что про его незаконные дела стало известно комиссару.

Единственный магазин, торговавший духами на перекрестке, имел безвкусно-золотую вывеску и не вполне пристойное название «Соблазн».

Помещение оказалось небольшим и полностью заставленным стеклянными витринами. За одной из них, установленной прямо в центре магазина и заполненной баночками с пудрой, пузырьками с притираниями и упаковками благовоний, пряталась конторка с торговцем – полноватым мужчиной средних лет с бесцветно-серыми волосами и красной, словно от раздражения, кожей. Одет он был на восточный манер, в дорогие шелка, богато украшенные тонкой вышивкой и камнями.

Заметив Вивьен, мужчина оживился, выпорхнул в тесный торговый зал и расплылся в сладкой улыбке.

– Чего желает прекрасная мисс? В моем магазине вы найдете именно то, что вам нужно. Лучшего качества и по хорошей цене.

Его неприкрытое восхваление собственного дела восхитило Вивьен. Чтобы так нагло врать, глядя в глаза клиенту, нужно иметь особый талант и полное отсутствие совести.

А в том, что торговец нагло врал, она не сомневалась. Флакон поддельных духов остался у Вивьен, и она смогла его изучить. Разобрала на компоненты и осталась недовольна тем, что учуяла. То, что продавали под видом ее «Первой любви», было дешевой попыткой приблизиться к истинному аромату. Человек, который пытался сделать копию, обладал незаурядными талантами и катастрофически низким бюджетом.

– Как славно, – она расплылась в улыбке, настолько же фальшивой и пустой, как и улыбка торговца. – Быть может, у вас я смогу купить духи «Первая любовь». Слышали о таких?

Мужчина понимающе кивнул, потер полные ладони.

– Вам невероятно повезло, мисс, у меня как раз остался последний экземпляр…

Он быстро нашел и преподнес флакон духов, смутно похожий на те, которые продавала и сама Вивьен. В ярком свете низких светильников стекло ослепительно блестело.

Передав ей духи, торговец намекнул, хитро сверкая глазами, что на этот аромат есть еще один покупатель, но, так уж и быть, он готов продать их Вивьен прямо сейчас. Когда же она спросила, откуда у него эти духи, мужчина сообщил, что получил партию прямо от их создательницы.

Говорил он так уверенно и был настолько спокоен, что Вивьен была потрясена его наглостью, вместо того чтобы злиться.

– Правда? Она сама доставила вам партию?

Стекло флакона сияло, как самая настоящая драгоценность, но в руке ощущалось совсем не так, как оригинал. Вивьен разочарованно покачала головой.

– У меня есть связи со многими талантливыми парфюмерами столицы.

– Вы слышали? Меня назвали талантливым парфюмером. Обязательно передайте это племяннице. – Вивьен обернулась назад, ко входу в магазинчик, где остановился герцог, с сомнением рассматривавший пузатый бутылек лосьона для волос. Перечень чудодейственных возможностей лосьона поражал воображение.

Герцог повел плечами в ответ на ее слова и продолжил рассматривать содержимое витрины.

Вивьен же обернулась к торговцу.

– Только, уважаемый, я совершенно уверена, что никогда и никому не отправляла свои духи для реализации.

– Что? – мужчина все еще улыбался.

– Говорю, вы выдаете какую-то опасную для здоровья дешевку под видом моих духов и имеете наглость врать, что я лично поставляю вам эту дрянь?

Наконец торговец перестал улыбаться. Расправил плечи и выпрямил спину, все это время услужливо сгорбленную.

– А доказательства у вас есть? Как вы, дамочка, докажите, что вы придумали эти духи? Думаете, заявитесь сюда, оклевещете честного человека и всё?

– Честного человека? – Вивьен сжала флакон в кулаке. – Давайте спросим у господина полицейского, кто из нас честный человек, а кто наглый мошенник. Ваша светлость, рассудите нас!

Адриан медленно подошел к мужчине. Упоминание полиции не насторожило торговца, что Вивьен совсем не понравилось. Он оставался все так же самодовольно-невозмутим. Будто в полиции у него уже имелись прочные связи.

Когда же герцог представился, торговец загрустил. Вся самоуверенность вышла из него с долгим выдохом.

– Вчера ко мне приходила ваша клиентка. Она опробовала на себе вашу подделку, – Вивьен помахала в воздухе флаконом, – и обзавелась сильным раздражением. Потому что компоненты, которые были использованы в подделке, токсичны. Их больше десяти лет запрещено использовать в парфюмерии.

– Я всего лишь продаю то, что мне приносят!

Брать на себя ответственность торговец отказывался, перекладывая вину на других: на тех, кто создавал поддельные продукты, тех, кто изготавливал упаковки и тех, кто по этим упаковкам распределял продукты.

Но его раскаяния никто не ждал, Вивьен хотела знать имя того, кто смешивал для него духи. Торговец охотно дал не только имя, но и адрес парфюмера. Он готов был сотрудничать, конечно, в разумных пределах, только бы поскорее избавиться от проблемной гостьи и ее опасного сопровождающего.

Впрочем, Вивьен и сама не хотела задерживаться в этом месте дольше необходимого. Узнав всё, что хотела, она засобиралась.

– Было приятно иметь с вами дело. Надеюсь, впредь нам никогда не придется встречаться. Если вы желаете того же, прекращайте продавать подделки на мои ароматы. – произнесла Вивьен, с удовлетворением рассматривая неровный, нервный почерк торговца на вырванном из учетной книги листе. Адрес был ей незнаком, она никогда не слышала о такой улице, но не сомневалась, что сможет выяснить, где она находится.

Торговец неохотно согласился, что впредь им действительно не стоит больше видеться, пообещав также, что сделает всё возможное, чтобы никогда больше не обратить на себя ее внимание.

Аккуратно сложив лист бумаги, Вивьен убрала его в ридикюль и похлопала Адриана по плечу.

– На этом всё. Можем идти… Ах да, – она подхватила флакон с поддельными духами, отставленный на время на конторку, и помахала им в воздухе, – разумеется, это я изымаю, чтобы оградить вас от соблазна распродать остатки.

Торговец не стал спорить, только попросил комиссара ненадолго задержаться.

Вивьен покинула магазин первой и задумчиво осмотрелась. В «Вуали» до этого дня она не бывала ни разу и сейчас с интересом рассматривала полностью стеклянные стены магазинчиков, сквозь которые хорошо было видно торговый зал и все представленные там товары.

Заинтересовал ее магазин посуды напротив. Вивьен пересекла перекресток и остановилась перед стеклянной витриной, не заходя внутрь. Она рассчитывала, что герцог ее заметит, все же перекресток в этот час был достаточно малолюден.

Но случилось так, что герцога заметили раньше, чем он нашел свою спутницу. Девушка имела поистине невероятную смелость и устрашающую целеустремленность. Не обращая внимания на болезненный вид мужчины, она решительно приблизилась к нему. Адриан в этот момент высматривал среди редких посетителей галереи Вивьен, не сразу заметил подошедшую девушку и был крайне удивлен, когда она обратилась к нему.

– Мы были представлены друг другу в прошлом году. – Девушка решительно смотрела в его лицо. – На балу дебютанток.

Адриан никак не желал ее узнавать, и это подтачивало уверенность девушки. Она предприняла отчаянную попытку:

– Мэделин моя подруга…

– Ах да, – он сдержанно улыбнулся, припомнив перепуганную девушку в воздушном нежно-голубом платье, цеплявшуюся за руку его племянницы на последнем балу дебютанток, – леди Куинси. Бесконечно рад видеть.

Осмотревшись, Адриан спросил:

– Вы без сопровождения?

Леди указала на девушку, рассматривавшую шляпки, выставленные на витрине соседнего магазинчика.

– Мы приехали за лентами. Подготовка к рождественскому балу… Вы же понимаете. Все необходимые покупки мы уже сделали, а сейчас хотели выпить чаю перед тем, как ехать домой. Неподалеку есть просто удивительная кондитерская. Открылась она совсем недавно, но все десерты там изумительно вкусные. Не сочтите за наглость… но… – Она окончательно растеряла всю смелость и замолчала, набираясь сил для самого главного вопроса.

Герцог терпеливо ждал. Он уже нашел взглядом Вивьен и мог себе позволить проявить немного внимания к покрасневшей от смущения девушке. Меньшее, что мог сделать для нее Адриан – дать возможность до конца высказать свое предложение, перед тем как отвергнуть его. Нельзя сказать, что такая забота о чужих чувствах была ему свойственна, особенно в периоды бессонницы, но после недолгого общения с Вивьен настроение его значительно улучшилось.

И леди наконец собрала необходимый минимум смелости, чтобы закончить свою мысль:

– Вы не желаете составить нам компанию?

Она погрустнела, когда герцог мягко отказал. И стремительно расцвела, когда он добавил:

– Я уже сопровождаю одну мисс.

– Правда? Неужели Мэделин тоже здесь?

– Не она. – Адриан указал взглядом на Вивьен, приникшую к стеклу магазина напротив.

Словно почувствовав чужие взгляды, она обернулась и удивленно приподняла брови, размышляя над тем, стоит ли приблизиться или безопаснее будет сделать вид, что она ничего не заметила, и вновь вернуться к любованию прелестным чайным сервизом из хрусталя.

С сожалением отступив от витрины, она все же поспешила к герцогу. Он помог ей в деле с этим мошенником, называвшим себя торговцем, и Вивьен следовало оказать ответную услугу.

– Что-то не так? – спросила она, приблизившись к Адриану. Девушка рядом с ним смотрела на Вивьен с откровенным подозрением.

– Мы не представлены друг другу. – сказала девушка.

– О, это легко исправить…

После неловкой и короткой беседы Вивьен все же удалось вырвать герцога из робких, но цепких когтей леди.

Уже покидая торговую галерею, задумчиво рассматривая его бледное и уставшее лицо, она с недоумением призналась:

– Вы ведь сейчас больше на поднятое нерадивым некромантом умертвие похожи, чем на завидного жениха. Неужели леди Куинси имеет проблемы со зрением?

Адриан закатил глаза, но ответить не успел. Вивьен уже утратила интерес к этой теме. Ее куда сильнее интересовал другой вопрос:

– Впрочем, неважно. Лучше скажите, что от вас хотел тот бесчестный господин? Что-то странное предлагал?

– Можно сказать и так. Он хотел знать, сколько вы мне платите.

Вивьен оскорбленно поджала губы.

– Каков мерзавец! Выходит, он решил, что я вас подкупила, и хотел перекупить? И что вы ему сказали?

Адриан кашлянул, сдерживая смех. Возмущение Вивьен выглядело в высшей мере забавно, потому что любой человек сказал бы, что подкуп имел место быть ровно в тот момент, как комиссар принял душистое масло и отправился с ней в торговую галерею.

– Признался, что ему со мной не расплатиться.

– Что? Но я вас не подкупала!

– Флакон в кармашке моего жилета свидетельствует об обратном.

– Это был подарок. Жест дружеской заботы, если хотите. – огрызнулась Вивьен. – И даже если вы считаете это подкупом, я совершенно точно видела в магазине того мошенника бутыльки с душистыми маслами. Уж такой валютой он бы расплатился с вами без труда.

– Несомненно, они там были. – согласился герцог. – Но ничем из всего ассортимента магазина я бы не рискнул пользоваться.

Вивьен согласно кивнула. Она бы тоже не осмелилась наносить на себя хоть что-то из товаров мошенника. Ее возмущало то, с какой беспечностью люди готовы были продавать некачественные вещи, но еще больше ее злило несовершенство закона, который позволял этому происходить.

Как честный делец, заботящийся о своем добром имени, Вивьен строго следила за качеством продаваемых товаров. Ей трудно было принять, что не для всех это было важно.

– Но обязательно воспользуйтесь маслом, которое я принесла вам. – велела она. – На днях я вас навещу и непременно узнаю, если вы проигнорируете мою заботу.

Герцог заверил, что не посмеет так ее оскорбить, хотя и не был уверен в том, что душистое масло как-то ему поможет.

Покинув торговую галерею, не обсуждая дальнейший путь и не сговариваясь, они вновь направились к мосту.

– Вы не желаете написать жалобу на этого торговца? – спросил Адриан.

Вивьен покачала головой:

– Даже если я подам на него в суд, он вряд ли сильно пострадает, но того, кто создавал для него подделки наверняка арестуют и отправят в шахты. Мне бы не хотелось, чтобы человек, достаточно талантливый, чтобы разобрать мои духи на компоненты, надышался угольной пыли и умер.

Адриан понимающе кивнул. Хотя вероятность того, что создателя подделок отправят на шахты, была довольно низкой. В последний раз такой приговор получил недоучившийся фармацевт, подделывавший дорогие лекарства, но по его вине погибло несколько человек – это и послужило причиной для столь строгого приговора.

– Я непременно должна оценить навыки этого человека. Возможно, этот неприятный инцидент принесет мне даже больше пользы, чем я рассчитывала…

– В таком случае, когда вы планируете посетить адрес, который получили?

– Как только узнаю, где он находится.

– Разрешите посмотреть?

Вивьен с легким недоумением вытащила листок из ридикюля и протянула его герцогу. И вздрогнула, заметив, как сверкнули зеленым его глаза.

– Вам не стоит пользоваться магией в таком состоянии.

Адриан на это ничего не сказал. Ознакомившись с содержанием записки, он нахмурился.

– Похоже, это рабочие окраины.

– Стоило бы догадаться, где может жить человек, создающий такие дешевые подделки. – вздохнула Вивьен, забирая записку из рук герцога.

– Ехать в подобное место одной опасно. Завтра я не смогу вас сопровождать, мне нужно быть во дворце… но если вы свободны послезавтра, я отвезу вас по адресу.

– Правда? Вы сможете так быстро выяснить, где находится этот дом?

Сомнения Вивьен были объяснимы: рабочие окраины непроизвольно разрастались по периметру столицы, в тех местах, где строились новые предприятия, нуждавшиеся в работниках, и уже давно должным образом не отображались на картах города. Отыскать нужный адрес в таких условиях представлялось не самой простой задачей.

– Я комиссар полиции. – напомнил Адриан. – Мне не составит труда найти такую незначительную информацию.

– Тогда я с благодарностью приму вашу помощь. – произнесла Вивьен поспешнее, чем следовало бы. Но ее можно было понять, все же, о рабочих окраинах среди аристократок ходили жуткие слухи. Сколько в них было правды, никто не знал, но Вивьен не хотелось проверять на собственном опыте, правда ли ее ограбят, обесчестят или похитят, если она появится на окраине города одна.

Глава 4. Лишние хлопоты

С самого утра Вивьен пребывала в приподнятом настроении. Она мурлыкала под нос, пока работала, перебирая имеющиеся расходники и сверяясь с журналом, чтобы знать, что нужно заказать, а какие материалы следует использовать бережнее, в ожидании нужного сезона, чтобы пополнить запасы.

Анита, заглянувшая в лабораторию, чтобы подготовить рабочее место для следующего этапа, застав Вивьен за напеванием какой-то песенки, с интересом наблюдала за своей госпожой.

Только когда последний бутылек был проверен и журнал закрыт, а Вивьен с довольным видом обернулась к ней, девушка осмелилась спросить:

– Случилось что-то хорошее?

– Утро выдалось солнечным, завтрак был невероятно вкусным, а у нас с самого открытия ни одного недовольного клиента. – Вивьен широко улыбнулась. – Случилось очень много хорошего, Анни. Ты закончила?

Девушка кивнула и отошла от стола, на котором ровными рядами были разложены комочки ваты и бутылочки с концентратами и эфирными маслами.

Вивьен привыкла смешивать ароматы сначала на каком-нибудь материале, а не в колбе, и уже те композиции, которые показались ей приличными, проверяла по всем правилам, как и полагалось уважающему себя парфюмеру.

Карандаш и стопка бумаг для ведения записей также лежали на столе.

Анита покинула лабораторию, когда Вивьен подошла к столу и взялась за первый бутылек. В магазинчике и раньше было много работы, а после того, как в газетах вышли статьи о неудачной подделке духов, понравившихся самой графине Шакпи, количество посетителей значительно возросло, а вместе с ними прибавилось и забот.

Вивьен успела найти несколько композиций, которые ей показались интересными, записала составы и отложила их, занявшись тем, который понравился ей сильнее прочих.

Свежий, чуть терпкий, напомнивший о коротком лете из детства Вивьен, когда отец впервые взял ее за город, в поместье одного мастера. Большую часть земель того человека занимали прекрасные сады.

Пока отец выбирал сырье для работы в лаборатории и договаривался о поставках, Вивьен была вольна делать всё, что угодно. Первые несколько дней она увлеченно исследовала большой сад со множеством цветов и растений, из которых мастер делал заготовки на продажу. Но очень скоро ей это наскучило. Сад был прекрасен и нестерпимо благоухал.

Семилетняя Вивьен быстро утратила интерес к его безупречной и оттого казавшейся искусственной красоте. Она сбежала в лес, раскинувшийся за оградой сада. И именно там она нашла тихое, тенистое место вблизи ручья, поляну со спелой черникой, островок еще совсем молодого, сочно-зеленого мха и большие пушистые ели.

То место было похоже на сказку. Вивьен потеряла счет времени, не вернулась в поместье к обеду, заставила всех волноваться.

После ей серьезно досталось от перепуганного отца, и до конца поездки Вивьен не разрешалось покидать стены дома. Но запомнилось ей не это, ярче всего она помнила то волшебное утро, сладкую чернику и ни с чем не сравнимый запах летнего леса и абсолютной свободы. Это воспоминание было куда больше и значимее всего, что с ней происходило в поместье мастера.

И сейчас, по чистой случайности, у Вивьен появилась возможность вернуться в тот момент с помощью духов. Она очень старалась, чтобы сделать это возможным. Истратила много драгоценных концентратов, эфирных масел и простых ароматических вод, была как никогда близка к тому, чтобы завершить лучшие духи из уже ею созданных, когда в дверь осторожно постучали.

Вивьен бросила быстрый взгляд на часы, которые специально повесила на стене рядом с дистилляционной установкой. Это помогало ей хоть немного следить за временем. Поглядывая периодически на уровень дистиллята в колбе, она невольно замечала и часы.

– Госпожа моя, – позвала Анита из коридорчика.

Время на часах слегка перевалило за полдень, поэтому Вивьен решила, что девушка пришла напомнить ей об обеде.

– Я поем позже, Анни.

– Дело в том, что вас хотят видеть в торговом зале. Требуют…

Вивьен отложила лопаточку, которой смешивала компоненты, и медленно выпрямилась. Наивно с ее стороны было думать, что случай с графиней Шакпи будет единственным. Торговец признался, что успел продать с дюжину флаконов. Пока только дюжину, так как партия была первой, пробной и оттого небольшой…

Всего торговец запросил четырнадцать флаконов с духами, но один случайно разбил сам, двенадцать продал, а последний у него забрала Вивьен.

И это значило, что по городу ходило еще одиннадцать несчастных жертв, которые могли явиться во «Флакон» с претензией. Потому что Вивьен была создательницей духов, которые так нагло подделали.

– Кто на этот раз?

Вивьен вышла из лаборатории и нахмурилась, заметив, насколько напряженной была Анита.

– К вам пришел граф Уилби… – сообщила она, не поднимая глаз.

Это была дурная новость.

«Было бы куда лучше», подумала Вивьен, спешно стягивая перчатки и платок с волос, «если бы в магазин наведались сразу все обманутые клиентки того мошенника».

В торговый зал она вышла готовая к битве и оказалась сбита с толку неожиданной доброжелательностью.

При виде нее граф улыбнулся, словно старой и доброй знакомой.

– Дорогая, как я рад вновь тебя увидеть. – Он наваливался на резную трость сильнее, чем помнилось Вивьен.

Граф Уилби был высоким и худым человеком с большим острым носом и высоким лбом. Когда Вивьен впервые его увидела, то подумала, что он мог бы быть учителем в гимназии для мальчиков. Серьезный, спокойный, немногословный мужчина весьма преклонного возраста…

Сначала граф показался ей даже приятным человеком. Он не заставлял ее поддерживать скучную светскую беседу и не вынуждал Вивьен чувствовать себя неловко.

После того, как скончался от болезни отец, а всего через год от тоски по мужу умерла и мать, Вивьен неожиданно для самой себя, еще не успевшая пережить свое горе, оказалась в кругу аристократов, куда ее затащила деятельная тетушка.

Сама Вивьен всегда предпочитала тихую лабораторию отца обществу благородных дам и джентльменов, поэтому почти никого не знала. И не хотела узнавать, но ей приходилось.

И тогда отстраненность графа была для нее спасением. Она могла скрываться в его обществе от скучных бесед и просто молчать, потому что мужчина считал ее слишком юной и недалекой для бесед.

Ее это вполне устраивало.

Пока тетушка не сообщила Вивьен, что она станет невестой графа Уилби. А чуть позже Вивьен узнала, что ей суждено было стать уже четвертой его невестой, так как три ее предшественницы после замужества долго не прожили. В лучшем случае ее ждало еще восемь лет жизни в браке, как первую жену Уилби, в худшем – меньше года, как его вторую жену. Третья продержалась почти пять лет.

И ни одна из них не родила наследника.

Вивьен планировала жить долго: ей нужно было позаботиться о сестре и дождаться, когда Бернард унаследует дело ее отца. Умирать было никак нельзя.

Поэтому она сбежала.

Сначала тетушка пыталась вернуть ее, но как только Вивьен стала совершеннолетней, будто потеряла к ней всякий интерес и переключилась на младшую дочь семьи Райт.

Вот уже больше года Вивьен не видела никого из опекунов и о делах родового поместья знала исключительно из писем Рэйчел. А чтобы так продолжалось и дальше, Вивьен старательно избегала всех мероприятий, на которых могли бы появиться опекуны или граф…

Столько упущенных возможностей и все это лишь ради того, чтобы нежеланный гость, человек, которого Вивьен хотела видеть меньше всего на свете, сам пришел в ее магазин.

– Какие дела привели вас сюда?

Граф Уилби осмотрел торговый зал. В обеденный период посетителей, как правило, не было, но сегодня, как назло, сразу три девушки заглянули в магазин в поисках аромата, который мог бы дополнить их образ на рождественском балу.

– Нужно поговорить.

Вивьен поморщилась. Ей говорить с графом было не нужно. Да и не о чем.

Но она жестом предложила ему проследовать в кабинет и попросила Аниту:

– Приготовь нам чай, будь добра.

Кабинет, в котором принимала важных посетителей, Вивьен считала уютным местом. Благодаря попурри в небольшом помещении всегда пахло летним садом. И мебель была выбрана соответствующая – два диванчика на резных ножках с оливковой обивкой, расшитой большими цветами. Между диванчиками стоял чайный столик из красного дерева с вырезанными по краю столешницы розами, а в центре стояла ваза для попурри из белого фарфора, с искусно вылепленными и вручную расписанными цветами.

И ковер на полу был тоже с цветочным узором. Обои переклеили через несколько недель после открытия, и все, что находилось выше деревянных панелей, было похоже на цветочное поле.

Вивьен обставляла кабинет в соответствие с предпочтениями аристократок, старалась сделать так, чтобы им хотелось задержаться здесь подольше. Это место, этот аромат, разлитый в воздухе, а быть может даже убедительность самой Вивьен, заставляли посетительниц быть щедрыми.

Герцог, несмотря на его мрачный вид, тоже неплохо смотрелся среди всех этих цветов.

Но граф в кабинете выглядел чужеродно. Его не должно было здесь быть.

По мнению Вивьен, которым она ни с кем не делилась, не желая осуждения, граф Уилби лучше всего смотрелся бы в гробу…

– Итак, по какому делу вы посетили мой скромный магазин?

Анита в углу кабинета, специально оборудованном для этого, засыпала чайные листья в фарфоровый чайник. Она не видела, что происходило за ее спиной, только слышала, как голос Вивьен похолодел, когда граф неторопливо достал из кармана сюртука маленькую коробочку, раскрыл ее и со стуком поставил на столик.

– Милое колечко…

– Как ты помнишь, в скором времени твоей сестре исполнится восемнадцать. – произнес граф, не обратив внимания на тон девушки. – Она будет готова дебютировать, и как только начнется сезон, Мардж выведет ее в свет. Уже к осени Рэйчел станет моей невестой. Боюсь, тогда мне придется прекратить ваш обмен письмами. Она, вместе с опекунами, переедет в мой дом. Поместье Райтов негативно сказывается на ее характере, поэтому мне придется заняться ее перевоспитанием.

Вивьен поерзала, крепко сцепив пальцы до побелевших костяшек. В ушах зашумело после слов Уилби. Вся цветочность из воздуха исчезла, он стал тяжелым и вязким. Удушающим.

С желанием открыть окно, чтобы впустить немного морозной свежести и привести чувства в порядок, Вивьен пришлось бороться. Ее бросило в жар при мысли, что этот человек будет перевоспитывать Рэй. Что он просто позволил себе допустить предположение о возможности подобного…

Она коснулась похолодевшими пальцами пылающего лба, отгоняя воспоминания о том, что граф уже трижды вдовец. И реальная причина смерти его прежних жен Вивьен была неизвестна.

Кто знает, быть может, их он тоже перевоспитывал.

– Вы сейчас… угрожаете мне? – спросила Вивьен. После смерти родителей сестра осталась единственным близким для нее человеком. С Бернартом она ладила, но не более. Им так и не удалось стать друг для друга семьей. Хотя Рэйчел воспитанник отца любил и с самого появления в поместье, еще когда был совсем маленьким, постоянно ходил за ней.

Вивьен не сомневалась, что Бернарт не дал бы Рэйчел в обиду. Но он отчаянно не успевал ее защитить.

– Ни в коем случае. – Граф оставался все так же невыносимо равнодушен. – Лишь поделился с тобой планами на ближайшее будущее. Но также…

Он подтолкнул коробочку с кольцом поближе к Вивьен:

– Могу предложить тебе другой вариант. Если ты перестанешь упрямиться, примешь кольцо и займешь место моей невесты, Рэйчел сможет и дальше досаждать окружающим и оскорблять память об отце своим неподобающим поведением.

В чайном уголке задребезжала посуда. Анита, как раз собиравшаяся нести поднос с чаем, вынуждена была поставить его на место, чтобы он не выпал из ослабевших рук.

Вивьен бросила на горничную быстрый взгляд и вновь уделила все свое внимание графу. Короткий приступ паники прошел, она взяла себя в руки и немного успокоилась.

У нее был туз в рукаве, и хотя стоил он дорого, в критической ситуации Вивьен готова была им воспользоваться.

Комиссар за один флакон душистого масла согласился сопровождать ее дважды. Готов был потратить на нее свое время за такую малость. Что же он сделает, если Вивьен согласится сотрудничать с его племянницей?

Поможет ли получить опеку над сестрой? Поддержит ее прошение? Поручится за нее?

Вивьен казалось, что это не так уж невозможно.

А слово комиссара, да еще и наследника одного из шести герцогских родов страны, стоило куда больше слова простого младшего судьи и парочки мелких аристократов.

– Чем же вас так не устраивает моя сестра, что вы, смирив гордость, пришли к такой презренной беглянке, как я?

– Рэйчел совершенно несносная, невыносимая и незрелая особа. – Припечатал граф. – Общение с ней вызывает исключительно головную боль и отвращение.

– Она еще юна…

– Она невозможно избалована.

– Она еще юна, – повторила Вивьен, – вы же уже не в том возрасте, чтобы поспевать за молодостью. Вы не справляетесь и злитесь. Рэйчел в этом не виновата. Да, в ней много энергии, но она была такой всегда. И многие считают, что это мило.

Граф поджал губы, пережидая вспышку раздражения. Он не терпел любые проявления несогласия с ним. А такие откровенные и наглые особенно выводили его из себя. Но сейчас граф Уилби пришел договариваться и вынужден был смирить свой нрав. На время.

– Ты же, дорогая, полная ее противоположность. Из тебя получится отличная жена.

– Вы сильно ошибаетесь, если действительно так считаете. И знаете что? Меня невозможно перевоспитать. Розгу об меня сломаете раньше, чем добьетесь желаемого.

Прийти к взаимопониманию они так и не смогли, но к концу беседы Вивьен была уже решительно настроена пожертвовать добрым именем своего магазинчика и принять предложение о сотрудничестве от Мэделин, лишь бы комиссар посодействовал с получением опеки над сестрой.

Граф покинул кабинет полностью неудовлетворенный беседой, сжимая в костлявой руке коробочку с кольцом.

Вивьен же остаток дня просидела у смесителя с мензурками, пипетками и набором концентратов и эфирных масел. Она листала свою драгоценную записную книжку со всеми недоработанными формулами, выбирала некоторые, пробовала их закончить, проверяла результат и пыталась решить, можно ли будет использовать это, если ей все же придется сотрудничать с Мэделин, и не пожалеет ли она о том, что потратила многообещающий аромат на предприятие, от которого ожидалось больше вреда, чем пользы. Одновременно с этим формула не должна быть совсем безнадежной, чтобы Вивьен не похоронила будущее «Флакона» собственными руками.

Особенный аромат, вернувший ее в детство, был временно забыт.

В лабораторию Анита заглядывала несколько раз.

Сначала принесла перекусить – бутерброды и чашку горячей воды, так как во время работы Вивьен не пила ничего другого, потому как все равно не чувствовала вкуса. Еще раз Анита заглянула, чтобы напомнить об ужине, который Вивьен пропустила…

– Госпожа моя, уже полночь, – сообщила Анита, когда заглянула в лабораторию в третий и последний раз.

– Я почти закончила, – рассеянно отозвалась Вивьен. – Осталось решить, какой вариант лучше подойдет для работы с Мэделин… Она еще совсем молодая и довольно вздорная. Наверное, лучше взять цветочный с легким цитрусовым оттенком.

– Но разве вы собираетесь создать духи для леди Мэделин? Или все же вы выбирали основу для того, чтобы выпустить духи совместно с ней? И… разве вы не отказали в ее просьбе?

Вивьен медленно подняла взгляд от записной книжки. Шмыгнула носом, почти утратившим чувствительность, и подперла отяжелевшую голову ладонью.

Она переусердствовала и понимала это, но все равно ни о чем не жалела. Это помогло ей отвлечься от разговора с графом и не натворить глупостей.

Вивьен очень хотелось прямо сейчас ехать в родовое поместье и просто выкрасть Рэйчел. Сдерживаться удавалось с трудом и лишь благодаря пониманию, что сестру у нее все равно заберут, а этот случай непременно в будущем отразится на вердикте суда о передаче опеки.

– Возможно, я пересмотрю свое решение, – задумчиво произнесла Вивьен. – Это будет зависеть от ее дяди. А сейчас набери, пожалуйста, мне ванну. Я пока приберусь здесь.

Анита удалилась выполнять поручение. Для этого ей понадобилось лишь подняться на второй этаж в ванную, заткнуть сливное отверстие и подкрутить вентили у двух кранов – холодной и горячей воды – чтобы вода была приятной температуры.

Горячую воду в дома начали проводить всего чуть больше семи лет назад, и Анита еще помнила те времена, когда приходилось греть воду для омовения госпожи и таскать ее в ванную комнату.

Раньше это занимало намного больше времени. Теперь же к тому моменту, как уставшая Вивьен с начинающейся головной болью поднялась на второй этаж, ее уже ждала горячая ванна, свежая ночная сорочка, а на маленькой кухне закипал чайник. Анита хорошо знала свою госпожу и помнила, что после таких насыщенных рабочих дней Вивьен крайне нуждалась в чашке травяного чая и сахарном пирожном с помадкой.

Глава 5. Рабочие окраины

Привычные ритуалы Вивьен не помогли, и утром, когда в магазинчик заглянул герцог, ей показалось, что они поменялись местами.

– Вам нездоровится? – спросил Адриан.

Вивьен невозмутимо шмыгнула забитым носом. Как выяснилось этой ночью, у нее была легкая аллергия на какое-то из эфирных масел, с которым она работала. Чрезмерная концентрация вылилась в заложенный и оттого покрасневший нос и общий болезненный вид.

– Неудачное стечение обстоятельств, – ответила она, умолчав о том, что послужило причиной ее нездорового внешнего вида. Это было не лучшее время и крайне неудачное место для заключения сделки. Было странно предлагать новое взаимовыгодное сотрудничество как раз в тот момент, когда герцог приехал, чтобы сделать ей одолжение. – А вы, как я вижу, воспользовались душистым маслом. Выглядите значительно лучше.

Он сдержанно улыбнулся. Вивьен не казалась удивленной, напротив, она была полностью удовлетворена увиденным. Как человек, ожидания которого в полной мере оправдались.

Адриан же, в первый раз взявшись за бутылек с душистым маслом, никаких надежд не питал и использовал его лишь для того, чтобы не лгать Вивьен, когда она спросит, последовал ли он ее совету… А проснувшись утром, не сразу поверил в произошедшее.

Герцог все еще чувствовал себя не до конца восстановившимся – почти три недели бессонницы давали о себе знать полупустым магическим резервом, но мигрени отступили и вернулся аппетит.

Вивьен, напротив, выглядела измученной.

– Нам стоит отложить поездку. – сказал Адриан, заботливо взяв ее за руку и увлекая за собой к диванчикам в углу зала.

Его появление заинтересовало тех счастливых посетительниц, которые оказались в магазинчике в это время, а поведение – дало будоражащую и восхитительную тему для сплетен. Вместе со смутными слухами о том, что герцог сопровождал некую леди на вечернем посещении торговой галереи, эти сплетни могли еще чуть больше осложнить жизнь Вивьен.

– Ни в коем случае! – решительно отказала она, выдернув локоть из пальцев Адриана. – У меня всего лишь легкая аллергия. Я не позволю этому незначительному недомоганию лишить меня встречи с бесчестным человеком, имевшим наглость копировать мои духи. И вы не смеете чинить мне препятствий.

Переупрямить Вивьен когда-то удавалось лишь ее матери, но не из-за собственной непреклонности, а лишь благодаря исключительной любви дочери, которой было тяжело видеть расстроенную или недовольную мать. К герцогу Вивьен таких чувств пока не питала, а потому категорически отказалась принимать любое проявление заботы с его стороны.

По адресу, нацарапанному торговцем, они все же поехали.

Вивьен так стремилась поскорее отправляться, опасаясь, что Адриан все же передумает и попросту уйдет, что готова была покинуть из магазина в одном платье. Анита едва успела вынести ей пальто.

Для комиссара управление полиции выделило лучшую карету с новейшими рессорами и мягкими сиденьями, благодаря чему поездка оставалась комфортной даже когда аккуратные дороги центральных улиц сменились неровным настилом менее важных и более бедных районов.

В салоне кареты тишина царила недолго.

Некоторое время Вивьен внимательно всматривалась в посвежевшее лицо герцога.

– Просто поразительно, как быстро вы восстанавливаетесь. – наконец, с искренним восхищением призналась она. – Если бы мне пришлось толком не спать почти месяц, я бы не смогла вернуть себе здоровый вид всего за две ночи.

– Что я могу сказать? Ваше масло творит чудеса.

– Еще бы. Вы даже не представляете, каких усилий требует его изготовление.

– Действительно? Мне казалось, душистые масла просты в приготовлениях. Именно на них Мэделин училась создавать ароматы.

– Полагаю, она просто заливала основу маслом и настаивала так некоторое время? Я ведь угадала? – спросила Вивьен и фыркнула, когда герцог кивнул. – Видите ли, для моих душистых масел настолько примитивный способ не подходит. Все же, каждый раз я вкладываю в них частичку себя… Хотите, расскажу, как впервые оказалась в лаборатории отца и с чего начался мой путь к тому, что я имею сейчас? По секрету. Только вам. Вы же умеете хранить тайны?

– Разумеется. Этот разговор останется между нами. – пообещал Адриан, искренне заинтересованный, он невольно подался вперед. До недавнего времени Вивьен не спешила делиться с ним даже своими планами на ближайшие дни. Такое неожиданное расположение было особенно приятно еще и тем, что герцог его желал. Хотя едва ли признал бы в этом себе или кому-то другому. Впрочем, объяснить, зачем все это время он посещал с похвальным упорством «Флакон», выступая самопровозглашенным посыльным между племянницей и Вивьен, он не смог бы даже при большом желании.

– У меня есть дар. Незначительный. С таким ни в одну академию не берут, даже за приличное пожертвование. – призналась Вивьен. – Это не то чтобы секрет. Но вы же знаете, как в нашем обществе относятся к слабым магам.

– Лучше вовсе не иметь резерв, чем обладать жалкими крупицами. – кивнул Адриан.

– Вот-вот. У меня крупицы совсем уж жалкие, но для алхимии вполне пригодные. Мой отец был человеком, ему не была доступна и такая малость. Но у мамы начались бессонницы, а семейный врач не мог ничего с этим поделать, потому что снотворное она соглашалась принимать только когда ее состояние становилось совсем плохим. Мама жаловалась, что после снотворного мир кажется ей нереальным и далеким. И она действительно вела себя в такие моменты немного пугающе… Хотя, возможно, мне так просто казалось, потому что я была еще маленькой…

– Не думаю, что дело в вашем возрасте. – покачал головой Адриан. Он лучше многих понимал, что испытывала когда-то мать Вивьен, так как имел похожий опыт. Ему выписывали бесчисленное множество различных снотворных, но после каждого из них Адриан чувствовал себя потерянным и ослабевшим, а мир вокруг казался безотчетно неправильным. Поэтому он тоже старался использовать снотворное только в крайних случаях и терпел до полного истощения. И даже так он был более работоспособным, чем после препаратов, назначенных семейным врачом. – Мне знакомо состояние, что испытывала ваша мать. В такие моменты я до сих пор пугаю сестру, а ее, будьте уверены, не так-то легко напугать.

Вивьен кивнула, приняв к сведению его слова.

– Это не то, что можно легко игнорировать. Поэтому мой отец и начал искать способ ей помочь. Даже мышей купил в тайне от мамы, потому что она была категорически против опытов на животных. Долгое время у него ничего не выходило, пока в каком-то научном журнале не вышла статья, подтверждавшая, что магическое воздействие способно усиливать свойства различных материалов. Это была большая исследовательская работа, до нее не было наглядных доказательств… Тогда-то отец и решил попробовать. Нам обоим пришлось нелегко. Он никак не мог объяснить, что я должна делать, а я не понимала, как вообще использовать те крохи магии, которые у меня были. Я их почти не ощущала. Однако нам все же удалось достигнуть некоторого прогресса. – Вивьен улыбнулась. – Это была настоящая катастрофа.

– Не похоже, что вы воспринимаете произошедшее как катастрофу. – заметил Адриан.

– О, сейчас это больше не кажется мне чем-то ужасным. Ведь я знаю, что все закончилось хорошо. Но тогда мы сильно сглупили. Наш первый удачный образец хорошо сработал на мышах. И тогда мы сделали еще один. Отец хотел использовать его на себе и все проверить, прежде чем предлагать маме. Мы оба так нервничали в день испытания… Я очень постаралась вложить в душистое масло как можно больше магии и перетирала цветы дольше необходимого. А отец использовал слишком большую дозу. В конечном итоге я неделю провела в постели из-за сильного истощения. Отец же проспал два дня. Мы сильно напугали маму, и она потом долго злилась на нас… И все же у нас получилось.

– Я буду больше ценить это масло. – пообещал Адриан.

– Уж будьте любезны. Меня из-за этого случая на две недели лишили сладкого, а отец столько же спал в комнате для гостей. Этому душистому маслу были принесены большие жертвы.

Карета несколько раз сильно дернулась на особенно неровном участке дороги, свернула налево, на улицу, состоявшую из покосившихся, сколоченных наскоро лачужек. В крышах некоторых из них были сделаны печные трубы, но у большинства дым отводился при помощи выставленных в приоткрытые форточки стальных труб.

Дороги здесь не было вовсе. Просто схватившаяся морозом грязь. Карета остановился рядом с одной из построек.

Адриан первым выбрался из салона и помог Вивьен спуститься на землю. Она осмотрелась и поплотнее закуталась в пальто.

– Нам точно сюда? – с сомнением спросила она. Номеров на домах не было. Только большой столб на перекрестке с указанием названий улиц.

Герцог кивнул на здание, что находилось перед ними.

– Что вы собираетесь делать?

Когда Вивьен решительно направилась к дому, Адриан последовал за ней, жестом велев вознице оставаться на месте и ждать их.

– Для начала посмотрю, кто пытался меня подделать. А дальше… по обстоятельствам.

Узкая, протоптанная в снегу тропинка привела их к покосившейся двери. Вид она имела настолько ненадежный, что Вивьен не рискнула барабанить, как ей того хотелось. Откашлявшись, она громко позвала, несколько раз аккуратно стукнув по тонкому дереву:

– Хозяева.

Открыли дверь только после третьей попытки. На пороге, кутаясь в поеденную молью шаль, стояла тощая девчушка. Она настороженно смотрела на незваных гостей.

– Взрослые где? – спросила Вивьен. Не дождавшись ответа, она добавила. – Мы по поводу духов.

Тогда девочка робко посторонилась, предлагая им пройти.

Вивьен с сомнением обернулась на герцога. Ситуация была странной и даже подозрительной, и будь она одна, ни за что не вошла бы в этот дом. Но рядом с настоящим комиссаром Вивьен чувствовала себя куда смелее.

Он кивнул, предлагая воспользоваться приглашением ребенка.

Общее помещение было скудно обставлено, из-за чего казалось, что оно больше, чем есть на самом деле. У дальней стены на протертом и старом ковре две девочки, совсем еще малышки, играли с тряпичными куклами. Здесь же у окна, на длинной доске, из которой какой-то умелец сделал стол, приколотив к доске четыре палки, стояла дистилляционная установка, как и все в доме собранная из подручных средств.

Вивьен шмыгнула носом. Она все еще плохо чувствовала запахи, но в данный момент считала свою нечувствительность благом. Стоило только посмотреть на банку, в которую капал дистиллят… Ей совсем не хотелось знать, чем здесь пахнет.

Рядом с ненадежной установкой, низко склонившись над подоконником, нескладный и худой парень, сидя на шатком табурете, смешивал что-то прямо в глиняной миске.

– Грэм, – позвала девочка, – к тебе пришли.

Парень нервно дернулся и обернулся.

– Мы же договаривались на вечер. Я еще не закончил! – Он замер, увидев, кто стоит перед ним. – Подождите, а вы кто?

– Жертва вашей незаконной деятельности, полагаю, – сказала Вивьен и еще раз шмыгнула носом.

Ей было… не по себе. Чуть больше года назад, когда она пряталась от вездесущей тетушки вместе с верной Анитой и снимала маленькую комнатку на двоих на чердаке одного из доходных домов – потому что в таком месте ее никто не стал бы искать – Вивьен считала, что живет в ужасных условиях, что она превозмогает лишения и страдает ради своего блестящего будущего.

Реальность была беспощадна: до этого мгновения она и не представляла, как выглядит настоящая бедность и что на самом деле приходится превозмогать людям, живущим в таких условиях.

– Что?

– «Первую любовь» ведь подделали вы? – спросила она и раньше, чем парень успел открыть рот, чтобы соврать, предостерегающе подняла ладонь. – Ваш клиент мне всё рассказал.

Вивьен еще раз посмотрела на герцога. Он стоял за ее плечом, по привычке заложив руки за спину, и с мрачным видом осматривался.

– Я всё объясню… – слабо произнес парень и потянулся к костылю, который был прислонен к стене рядом.

– О, пожалуйста, – ядовито протянула Вивьен.

Открывшая дверь девочка отошла к другим детям и села так, чтобы прикрыть их своей спиной. Адриан это заметил и коснулся локтя своей спутницы.

– Будьте мягче, моя леди, мы здесь не одни.

– Только не говорите, что я пугаю детей, – негромко возмутилась Вивьен.

– Мы оба их пугаем.

В этом доме было только два шатких табурета, поэтому разговаривать пришлось стоя, что для Грэма оказалось тяжелым делом. В конечном итоге Вивьен велела ему присесть.

– Право слово, иначе я так и не пойму, что вы пытаетесь мне сказать, – проворчала она.

Грэм с облегчением рухнул на табурет и продолжил свой рассказ.

Жил он в этом разваливающемся доме с самого рождения, то есть уже девятнадцать лет. Три года назад, когда умерла его мать, а отец просто в один день не вернулся с работы, забота о трех сестрах полностью легла на плечи юноши.

Для него это оказалось почти непосильной задачей. После того, как в девять лет отец в приступе ярости сломал ему ногу, ходить нормально Грэм не мог, а значит, не мог пойти работать на фабрику, как его отец.

Малообразованный калека никому не был нужен…

– Но мне повезло. Смотритель храма взял меня скатывать ароматические палочки для благовоний. Я хорошо чувствую запахи и мне легко дается работа с ароматами.

– Благовония, что продаются при храмах? – уточнила Вивьен. – Они же невероятно дорогие. Как же тогда вы до сих пор живете в таких условиях?

– Мне платили по медяку за десять палочек, – пожал плечами парень.

Вивьен засопела от едва сдерживаемого возмущения. Адриан успокаивающе положил ладонь ей на плечо.

– Это же просто грабеж, – заметила она сдержаннее, чем ей хотелось. – Вас эксплуатируют.

– Такой, как я, должен быть благодарен за то, что имеет.

– Но как же вы тогда стали подделывать духи?

Грэм пожал плечами.

– Познакомился в храме с господином Сниксом, он представил меня нужным людям… Они платят больше, чем в храме, – он бросил быстрый взгляд на сестер и опустил глаза.

Покосившись на девочек в углу комнаты, Вивьен решительно начала расстегивать пальто. За этим с удивлением наблюдали все, но никто не решался ее остановить.

В кармашке ее юбки лежал пузырек с пробным экземпляром духов, которые она готова была пожертвовать для сотрудничества с Мэделин.

– Вот. – Она протянула Грэму пузырек. – У тебя есть сутки. Сможешь выяснить основные компоненты, возьму тебя на работу. Нет… значит, нет.

Парень недоверчиво посмотрел на нее, принимая пузырек обеими руками.

– Вы хотите меня проверить?

– Ну разумеется. Я изучила твою подделку, и пусть она невозможно ужасна, ты определенно старался подобрать похожие компоненты. Тебе не хватает опыта и знаний, но, вероятно, есть врожденный талант. Хочу убедиться, что ты именно такой, каким мне показался. И подделка «Первой любви» не была удачной, пусть и бесконечно безобразной, случайностью.

– Я… я… я… Мне не нужны сутки! – задохнувшись и едва справившись с чувствами, выпалил Грэм. – Дайте час. Я все сделаю!

– Мы дадим два, – пообещал герцог вместо Вивьен и, приобняв ее за плечи, повернул в сторону двери. – Не будем мешать.

Она не сопротивлялась, пока Адриан выводил ее из дома, и лишь негромко спросила уже на улице, поспешно застегивая пальто:

– Могу я узнать, что вы задумали?

Герцог улыбнулся.

– Решил воспользоваться ситуацией. Прошу меня за это простить.

– А поподробнее?

– Обед, моя леди. Нам обоим неплохо было бы поесть. Надеюсь, вы составите мне компанию.

Задумалась Вивьен исключительно из врожденной вредности, ведь стоило герцогу только напомнить о еде, как она тут же почувствовала, насколько пуст ее желудок. Из-за аллергии позавтракать Вивьен так и не смогла. С трудом выпила чашку травяного чая и не притронулась к яичнице с овощами.

У нее не было никаких причин отказываться. Более того – не было и желания.

– Пожалуй, я могу оказать вам эту услугу. – кивнула Вивьен, вызвав улыбку на лице герцога.

Карета вернула их на аккуратные центральные улицы, где уже заканчивалась подготовка к Рождеству. Витрины магазинов были украшены гирляндами и елочными игрушками, а над головами прохожих трепетали на ветру растяжки с яркими флажками. На некоторых дверях уже висели еловые венки.

Ресторация, которую выбрал герцог, находилась на площади напротив ворот королевского дворца и принадлежала одному из родственников королевы. Большая ель, специально взращиваемая на магии для того, чтобы перед Рождеством оказаться на площади, украшенной игрушками и гирляндами, уже была установлена. Вокруг нее играли в снежки дети, чьи занятия на сегодня были уже закончены.

Вивьен с сомнением смотрела на резные белые двери ресторации.

– Столики сюда нужно бронировать за несколько недель. – как бы между прочим заметила она. – Не думаю, что нам удастся здесь пообедать.

– О, поверьте, для нас столик непременно найдется. – заверил ее герцог.

И не обманул.

Вивьен слышала о правиле многих процветающих заведений всегда придерживать несколько свободных столиков для непредвиденных случаев и нежданных, но исключительно важных гостей. Но проверить, так ли это на самом деле или все это лишь слухи, не имела возможности в силу своего недостаточно высокого статуса.

На второй этаж по сияющей винтовой лестнице сквозь переполненный зал их проводил распорядитель.

Вивьен старалась сохранять спокойствие, хотя чувствовала себя как никогда не к месту. Она была одета не по случаю в черную блузку и простую черную юбку с широким поясом – достойный наряд для поездки в рабочие кварталы, но не для посещения такого места. Даже волосы, собранные в низкий пучок, были перевязаны черной лентой. Ей не хватало только шляпки с вуалью, и образ, модный в последнее время среди вдов, можно было бы считать завершенным.

Заняв место за столом – Вивьен намеренно села так, чтобы не видеть весь остальной зал – она спряталась за тяжелым кожаным меню. Ее отражение в хрустальной посуде на белоснежной скатерти выглядело несчастным.

Распорядитель покинул их, дав возможность Вивьен перевести дыхание.

– Что-то не так? – спросил герцог, заметив ее странное поведение.

Сколько он знал Вивьен, она никогда не пряталась и не выглядела так, словно ей неловко. Напротив, как правило, неловко становилось другим людям.

– Здесь столько дам, на которых я охочусь, – простонала она полушепотом. – И они увидели меня в таком неподобающем наряде. Это просто ужасно.

Задумавшись, Вивьен расправила плечи и с надеждой добавила:

– Но с другой стороны, откуда бы им знать, кто я такая, верно? В следующий раз, при нашем официальном знакомстве, они и не поймут, что уже однажды видели меня…

Адриан кашлянул, силясь сдержать смешок.

– Вам не о чем переживать, моя леди, вы просто очаровательны.

– В следующий раз, когда будете так нагло врать кому-нибудь в лицо, постарайтесь хотя бы не смеяться.

– Я искренен с вами. Вы действительно прекрасны, и я уверен, что не первый, кто это говорит. Хотя, должен признать, ваша манера речи весьма… своеобразна.