Лев Иванович опаздывал, а опаздывать он ужасно не любил. Вряд ли, конечно, у его ювелирной мастерской собралась толпа желающих срочно отремонтировать цепочку или почистить кольцо, но всё равно – по старой привычке он спешил открыться ровно в восемь утра. Так он сделал в самое первое открытие, когда ему было двадцать восемь, и так он делал все последующие тридцать лет. И не планировал ничего менять.
Быстро шагая, Лев Иванович пытался вспомнить, закрыл ли он на ночь фрамугу в мастерской? Если закрыл, то она, поди, разбухла от ночного ливня. Апрель в своём начале никак не мог определиться – весна он или нет, и уже палил солнцем, но и выпускал погулять пронизывающий ветер, а когда совсем сомневался – заливал округу дождями. Жители южного городка вокруг озера Безымянное к противоречивому апрелю привыкли и всегда носили с собой зонты.
Понтон упруго звенел под новыми кроссовками Льва Ивановича. Дорога от дома до мастерской пролегала вдоль озера, которое благоустроили деревянным реечным настилом для променадов. Лев Иванович очень радовался этому, потому как раньше приходилось идти по протоптанным, но подозрительным тропинкам меж высокой крапивы, или длинно обходить, если тропочки превращались в ручейки.
Вдоль дорожек у озера крепко спали закрытые летние киоски мороженого, ожидая к сезону своих коллег-продавцов. Утреннее солнце игриво бросало блики на водную гладь и искало зеркальные поверхности, чтобы выпустить ярких зайчиков на радость кому-нибудь.
Лев Иванович всего этого не замечал, чувствуя, как от быстрой ходьбы заныли икры и сбилось дыхание. То, что у него ещё и развязался шнурок на левой кроссовке, он тоже не замечал.
Зато это заметил кот и, желая схватить добычу, бросился на белый хвостик, что прыгал и скакал в попытках убежать.
В последнюю секунду Лев Иванович увидел что-то рыжее в ногах, оступился, попятился и схватился за серебристую перилу понтона, чуть не упав. Бурча что-то ругательное, он прижал руку к груди, где в испуге колотилось сердце, и посмотрел вниз. Кот же крепко держал лапами плетёную верёвочку явно довольный собой.
– Ах ты, рыжий чёрт! – вскричал Лев Иванович и дёрнул ногой – отнять у кота шнурок. Но кот, будучи истинным охотником, добычу не отдал и сильнее вцепился в неё острыми когтями, оставляя на память петельки-затяжки.
Почти зарычав, Лев Иванович присел на корточки, отогнал кота рукой и завязал потрёпанный шнурок. Кот не обиделся, а сел неподалёку и внимательно наблюдал за манипуляциями с его добычей.
Лев Иванович метнул грозный взгляд на рыжего бродягу, порывисто встал и снова заспешил на работу, провожаемый прищуром медовых глаз.
До мастерской оставался поворот со светофором. Выскочив из-за угла, Лев Иванович увидел «зелёного человечка» и побежал к перекрёстку Большой и Малой Прямых, но «зелёный» предупреждающе замигал и уступил место «красному». Лев Иванович остановился у перехода, насупился, посмотрел на кроссовки, вспомнил кота и насупился ещё больше.
В утреннюю дрему улицы нагло вторгся нарастающий гул, а следом и дерзкий визг шин об асфальт.
Лев Иванович заозирался, и вдруг откуда-то слева вылетело что-то красное, мощное, быстрое и абсолютно без стеснения ворвалось в ещё закрытую ювелирную мастерскую, разнеся по округе стеклянный звон осыпавшейся витрины.
«Зелёный человечек» объявил, что путь свободен, но Лев Иванович не мог сделать и шага, в ужасе рассматривая красный багажник, нагло торчащий из его дорогой мастерской.
Снова загорелся «красный». У инцидента собирались люди; из машины выбрался шокированный, а может, и ещё какой парень, и, покачиваясь, возможно, что от страха, стал кому-то звонить, тыкая в чёрный телефон.
Льва Ивановича кто-то толкнул, и это вернуло его в реальность. Он на «красный» перебежал дорогу – всё равно машины ждали, пока водители глазели на ситуацию, и подскочил к виновнику гибели его мастерской.
– Уважаемый! – начал Лев Иванович.
– Погоди, дед. Видишь? Засада у меня тут, – ответил ему сначала недвусмысленный запах, а потом и не очень сфокусированный взгляд.
– Вижу! Это моя мастерская! – прошипел Лев Иванович.
– О, ну отлично, – вяло обрадовался парень, – значит, на месте и разберёмся.
– В каком смысле?..
Договорить Льву Ивановичу не дала резко поднятая рука в чёрном рукаве.
– Бать, я тут это… В общем, подскочи или пришли кого на Перпендикуляр. Да тут… Хозяин вон злится, витрина… Ой, ну не ори. Организуешь? Всё.
Виновник ситуации вздохнул, убрал телефон, оглянулся на лавку с торчащей из неё машиной и, наконец, посмотрел на Льва Ивановича:
– Ща подъедут, все сделают. Не бухти только, и так голова трещит.
– Ещё бы, – выдохнул Лев Иванович, оглядывая высокого худого паренька без единой царапины.
По разговору Лев Иванович догадался, что люди к нему в мастерскую «зашли» серьёзные. А потом вдруг разозлился, отошёл, достал старенький телефон, сделал пару снимков и стал набирать короткий номер.