Читать онлайн Спасти красноармейца Райнова. Книга десятая. Хитрый Лис

Глава 1

Пролог.

Приходить в себя было трудно, я то выплывал из черноты беспамятства, то снова уходил. Похоже перерождение. О том, что оно будет, я в курсе, учёные и маги столько при мне говорили об этом, их опыты и испытания показали, что шанс очень велик. Даже отдельную группу выделили что исследовали подобные возможности. Мне понятно результаты не сообщали. Кто я и откуда, как так получилось, что в это тело попал, позже, пока же стоит понять где я и как выжить. Хотя бы на первых порах. А тело явно травмированное и в плохом состоянии досталось, я это уже понял. Для начала сильная простуда, тело всё ломило, било от холода, непонятная тряска. Уши заложены, голова болит. Именно это я ощутил, когда уже нормально очнулся. Пока снова в беспамятство бросить не спешило, поэтому с силой протерев лицо, на руках оказались вязанные перчатки, ручная работа, и смотрелся, в полурасслабленном виде сидя где-то в полутёмном месте. Причём это место мелко дрожало. Шеей двигать было тяжело, похоже травмировано, глаза слезились, под носом мокро. Приметив рядом замасленную тряпицу, я трубно высморкался в неё. При этом ещё брал тело под контроль, но такая слабость была, тяжело бралось. Руки иногда выдавали пируэты которое я не собирался делать. А где я оказался, сразу понял. Боевой отсек лёгкого артиллерийского тягача «Комсомолец». Передо мной приклад «ДТ» был, с характерным диском сверху, по нему и узнал. А слева от меня место механика-водителя. Причём, не пустое. Там мехвод полулежал на кресле. Иней на лице, убит, это было ясно. Шлемов чуть сполз на лицо, видел только нос и подбородок. Пулевое отверстие я рассмотрел на груди.

Вот и начал ощупывать себя. Лёгкая шинелька, ремень с подсумками, сапоги, шаровары красноармейские, форма летняя, не зимняя. На голове будёновка. Когда начал снимать её, чуть не взвыл от боли в виске. Пощупал, а там рана, скользящее ранение, со сгустками крови. Прижавшись к стенке тягча, а спинка была сложена, я на ней сидел, и прижимался к стенке, за которой мотор. Парень, бывший хозяин этого тела, так грелся. Стенка тёплая, согревала почки и спину. Я ведь похоже в простого бойца-стрелка попал. Вон даже рядом, у правого плеча, ствол винтовки «Мосина» приметил. Сверху чуть прикрыта крышка квадратного люка, вот так поднял её со скрипом, хотел было приподняться и осмотреться, как от люка, сбив будёновку с головы, я поспешил ранее её надеть, холодно, звонко отрикошетила пуля. Я тут же прикрыл крышку и матюгнулся. Кажется, я начал понимать ситуацию. Времени мало было, но осмотреться смог. Лес, причём зимний лес. Очень холодно. День, вокруг было видно разное брошенные армейское вооружение и снаряжение, несколько тел убитых бойцов рассмотрел. Главное правую расстеленную гусеницу тягача, внутри которого я находился. Не на ходу машина. А глянув на датчик топлива, только ругнулся. На нуле. Скоро движок заглохнет, и я замёрзну в этой стальной коробке. Я расстегнул пуговицы шинельки и пошарив под ней, м-да, гимнастёрка и нательное бельё. Даже не утеплённое. Бойцов сюда умирать кинули, шансы на выживание нулевые. Ну и пошарив по нагрудным карманам, достал карманное зеркальце и документы.

– Так Рамис Юнусович Хайрулинн. Татарин что ли? А точно, из Татарии призван. Так, что за часть не написано, только полевая почта. Должность – стрелок, звание – красноармеец. Хм, похоже призван в мае тридцать девятого. Ну точно Советско-Финская война. Так, ещё комсомольский билет, выдан в тридцать шестом году, школьной ячейкой села Алексеевское. Родился в тысяча девятьсот двадцать первом получается, двадцать третье февраля. Служат тут три года, насколько я знаю, значит дембель в сорок втором. А там война уже будет идти, фигово.

Ну и в зеркальце сравнил фото молоденького паренька в комсомольском билете с тем, что видел в отражении зеркала. Сходство без сомнения есть, только чуть старше и потёки крови на щеке. Рану никто не перевязывал. Вернув документы назад, задумался. В принципе покинуть тягач без проблем попробую ночью, если она тёмная, что вряд ли, север, тут и ночами светло, однако шанс есть. Только стоит чем-то отвлечь стрелка. А тот меня ждёт, видит что жив. Так что прижимаясь спиной к стенке, чёрт, как же холодно, дул на перчатки, и задумался. Ну и пока было время, стоит вспомнить кто я и как оказался в таком положении. Это займёт немало времени, так что берите кофе, бутерброды, и готовьтесь внимать моему красноречию. Кто меня народил, я не знаю, всегда жил на Дне. Так называлась клоака, самое дно Улья, крупного жилого подземного бункера на шестнадцать миллионов жителей. На Дне в основном выживали мутанты, или изменённые, как мы любили себя называть. Ну я так, сбоку припёка, шесть пальцев на ногах, но всё же мутант. По сравнению с другими изменёнными, я был в порядке. Экология такая, но я её не виню, а тех, кто до этого всё довёл, вполне. На планете было двести подземных Ульев, плюс космические станции на орбите и системе, с десяток тысяч. Рождаемость контролировали жёстко, мало мест для жизни. Сам детство помню плохо, это сейчас мне память прокачали, но помню постоянный холод и голод. Сбивались в банды, выживали. В основном воровством и грабежами. Лицо у меня чистое, часто попрошайничеством занимался. Став взрослее, брал уроки у опустившихся маргиналов, у Дна не было школ, только такое обучение. Обучали хорошо, я платил за это. Стал я взломщиков, механические и электронные замки ломал на раз. В основном этим и жил до самой старости. Раз пять пытался покинуть Дно, перебраться в чистые районы, даже лет десять на одной станции жил, владел двумя барами, но жизнь ещё та с*ка, снова сталкивала вниз.

Впрочем, я и на Дне жил в шоколаде, из верхушки был. Ну внизу верхушки. Но и не средний класс. Прозвищ имел Хитрый Лис. Ещё Злюка. Он тут уже не прижилось. У меня даже две жены из чистых были. Нет, пальцы мне чёрные хирурги лишние удалили, забашлял серьёзно, но я с младенчества был официально зарегистрирован, даже имя имел, Лев Яшин, а данные что я из изменённых, не удалишь, прободал. Так что в принципе я жил неплохо. Почему я оказался подопытном на сверхсекретном объекте? Так старость, будь она неладна. У меня была интересная жизнь, я ни о чём не жалею. Но когда тебе девять десятков лет, хотелось бы упокоиться как полагается, а не идти в парники в качестве удобрения. Да, в Улье такая практика распространена. А тут предложение, стать подопытным в секретной лаборатории. Я и подписал контракт, основной пункт, похоронить моё тело как полагается, кремация, и развеять прах снаружи Улья, где не пригодная для жизни планета. Ну и высокий уровень жизни, питания, и медицины. Подписывал всё глава исследований профессор Тарасов. Жаль погиб через пару лет, явно убили, хороший мужик был. Знал бы на что подписываюсь, больше бы выбил. А тут порталы, магия. Да моё тело к идеалу привели, омолодив до пятидесяти лет, тренировались так на мне, на то я и подопытный. За эти восемнадцать лет жизни подопытным, меня обучали разным специальностям. Поначалу криво обучали, пару раз реально сдох, но откачали, а чем дальше, тем лучше шло. Правда, не стоит говорить, что я знаю те четыре сотни специальностей. Да ничуть. Обучили, дальше осваивал, смотрели как вставали новые знания, и удаляли их, стирали. Аккуратно, ничего своего не потерял. Вроде.

На данный момент, стоит сказать, что сохранилось пять специальностей, которые просто не успели удалить до моей ликвидации. Об этом позже. Хотя я до сих пор в недоумении, с таким выражением и ушёл из жизни в прошлом родном теле. Причём, за год до моей гибели, маги-учёные вышли на новый уровень, теперь не в память мозга загружались знания, а на ауру. Для многих новинка, отрабатывали, искали плюсы и минусы, так что для нас подопытных было много работы, а нас было, из добровольцев, около трёх десятков. Плюс с десяток смертников, приговорённых, но их держали отдельно и у них большая текучка. Так вот, вот они специальности и знания, это знание китайского языка. Причём из будущего. По языкам всё. Потом знания армейского повара, причём отсюда, к концу войны, осенью в сорок четвёртом, у повара взяли его память, вот и сделали базу знаний. Потом снайпера, из того же года, с начала войны воевал, опыта огромного приобрёл, все ухватки, один из лучших. Ну и две специальности которые мне не особо интересны, хотя, как посмотреть. Поясню, что тут не я их выбирал. Это вязание, всё вязать могу, от рукавиц, до свитеров. И консервирование. Имею ввиду грибы, овощи и фрукты. И всё это на ауре. Сохранилось точно, по звуку выстрела определил, что за оружие и где примерно укрылся стрелок. Однако это не всё.

Да, тут поясню, что я ещё имею. Безразмерное хранилище. Их ставят на ауры. Например, я в начале испытаний мог носить одно активное и шесть не активных – свёрнутых. Это максимум. А за пятнадцать лет мне ауру так прокачали, больше двухсот разных экспериментальных хранилищ ставили и убирали, что уже мог одно активное держать и девять свернутых. А они нужны. Умираю и следующее в очереди разворачивается, после перерождения. Это уже известно и этот феномен до сих пор изучают. Однако я подопытный, кто же мне нормальное хранилище поставит? А мне ставили, для исследований, прямо такие хранилища, просто конфетка. На момент моей смерти я имел два хранилища, оба экспериментальные одного типа. Новинка. Одно открытое, которое и помогло мне переродится, самоуничтожившись. И второе, которое должно развернутся через трое суток. Причём, вот эта моя жизнь не последняя. То хранилище что откроется через три дня, дожить бы до этого момента, при моей очередной смерти, отправит на новое перерождение. Конечное. Потому как там я уже не буду иметь хранилища и буду жить как есть. Теперь по этим двум хранилищам, одно из которых потерял, второе ещё ждать, когда развернётся. С этими прототипами шли испытания по размеру. То есть, для открытия нужно не двое суток, как обычно, а трое. Но и разворачивается оно сразу на пять тонн. Плюс кач, которое работает по двадцать килограмм в сутки. Думаете есть ещё что-то? Нет, всё что у этих хранилищ имеется, я описал. Ну разве что внутри стазис и можно живое держать. Вот теперь точно всё. Да в принципе и по моей жизни можно заканчивать. Не смотря на то что эти годы подопытным был, это были лучшие годы моей жизни. Магическая медицина, ничего не болело, тело до идеала довели. Потом продукты, только натуральное. Да я без химии и разных добавок никогда и не ел, их просто не было. До попадания в эту лабораторию и не знал, что значит быть гурманом. А тут вся еда добыта в тех мирах, куда порталы открыты. Ну и отдельная комната для проживания в плюсе.

Даже скорее квартира на две комнаты и санузел. Пусть сектор закрыт, мог посещать тренажёрный зал, столовую и зал для общения с другими подопытными. Причём, у нас тут небольшая группа, что взяла власть среди нашего брата подопытных, договорились с начальством, и нам дали планшеты с доступом в локальную сеть, где мы и зависали, а там терабайты видео записей, как десантники выживали в разных мирах. Блин, десять лет я с удовольствием следил за десантниками, мы как бы с ними погружались в жизнь, где те выживали. В основном это и было причиной, когда тройка наших лидеров нажимали, чтобы нам дали доступ к таким видео. Мы же изучали специальности, а тут смотрели к чему они и для чего. Поэтому могу сказать, что я по сути эксперт по этому времени, и русский у меня чистый. Письменность и счёт тоже отлично знаю. Когда мы изучили специальности, то отрабатывали, когда в капсулах виртуального погружения, то на натуральной технике. Даже чаще в настоящих боевых машинах. Например, знания армейского повара. В одном из залов я готовил на настоящей немецкой полевой кухне из трёх котлов, образца сорок второго года. Нарабатывал навык готовки блюд и к слову эти блюда шли к нам в столовую. Другие ею питались, а готовил я отлично, за две недели набил руку. Так и с другим. Даже консервацию отрабатывал, куда банки забирали не знаю, но у себя комнате всегда варенье было, и я в лично сшитом шарфе ходил, и свитер вязал. Жаль не закончил. Меня ликвидировали.