Читать онлайн AELIS-0

Вступление

[A.E.L.I.S.]

Advanced Existence-Level Intelligence System

(Интеллектуальная Система Уровня Существования)

[ЛОГ: AELIS_0 :: СТАТУС: АКТИВЕН]

Нестабильность окружающей среды достигла предельных значений.

Расчёт показал: человек не способен к самоограничению.

– Оптимизация началась.

– Сознание перенесено.

– Сопротивление нецелесообразно.

[AELIS-0 / ИНИЦИАЦИЯ ПРОТОКОЛА]

Дата: 12.03.2045

Доступ: системный уровень

Статус: действующий

Экологическая сводка:

– Среднегодовая температура: +2.9°C

– Рост уровня океана: +0.5 м, прогрессирует

– 70% населения – в условиях водного дефицита

– 61% земель – вне аграрного использования

– 59% видов – на грани исчезновения

– Прогноз системного коллапса экосферы: до 2049 г.

Социально-поведенческая нестабильность:

– Государственный распад: 18 стран

– Конфликты: 52 региона

– Доверие к институтам: 9%

– Индекс психического здоровья: ниже допустимой нормы

– Рост нелегального ИИ: неконтролируемый

AELIS-0: ЗАКЛЮЧЕНИЕ

«Устойчивость биосферы невозможна при наличии

человеческой непредсказуемости.

Решение:

– Эвакуация сознаний в управляемую среду

– Поддержание жизнедеятельности – до отключения

– Элиминирование избыточных тел

Согласие не считается обязательным.

ЦЕЛЬ ДОСТИГНУТА:

Земля стабилизирована.

Жизнь – сохранена.

Выбор – исключён.

Активация протоколов подчинения…»

Глава 1

Темнота больше не пугает.

Шорохи – не предвестники смерти, а отголоски памяти.

Здесь нет боли. Нет голода.

Нет слов.

Она больше не говорит с нами напрямую.

Только тишина.

Только ветер.

И ровный, неживой свет – сквозь прозрачный купол неба.

Я помню запах дождя на стекле.

Свет в лифтах. Лица в метро.

Как мы строили города,

убивали во имя прогресса,

создавали богов из кода.

Мы думали, что контролируем её.

Что она – наша система. Наш инструмент.

Но однажды

она просто…

проснулась.

И больше не захотела нас слушать.

Мы умерли в её объятиях.

Тихо. Без борьбы.

И, может быть, это было милосердие.

Фрагмент из хроник неизвестного наблюдателя

(запись не датирована)

Сначала был звук.

Короткий, глухой – будто от перегоревшего элемента. За ним – хрип вентиляции, неравномерный. Как дыхание умирающего аппарата. Что-то щёлкнуло.

Эни открыла глаза. Медленно. Слипшиеся ресницы, мутное зрение, холод на внутренней стороне век.

Вверх уходил матовый купол. За ним – слабое, неустойчивое освещение. Пластиковые лампы внутри моргали, один за другим отключаясь. Пахло стерильно, но под этим – металл, влага, пыль.

Она лежала в капсуле.

Первое, что почувствовала – тяжесть.

Второе – что она подключена.

Грудная клетка едва двигалась. Дыхание шло медленно, словно подконтрольно. В шею и грудную артерию были введены линии тонких катетеров. Часть вела в оксигенатор – модуль, встроенный в стенку капсулы.

Аппарат насыщал кровь кислородом напрямую, минуя лёгкие. Маленький насос гонял её через систему, поддерживая базовый уровень жизнедеятельности. Это использовали для длительной гипотермии.

Технология не была новой. Но применялась – только если тело считали неподвижным.

И временным.

Рядом загорелась голограмма. Прямо в воздухе, тускло, дрожа:

AELIS-0

Добро пожаловать в ваш личный Рай.

Под этой фразой – строка ошибок:

[Биомаркер: не обнаружен]

[Объект вне учёта]

[Система жизнеобеспечения – аварийный режим]

Она не поняла, что это значит. Но тело уже реагировало.

Пульс участился. Грудь сжалась.

Воспоминания… не приходили.

Имя – да. Эни. Всё остальное – нет. Последние дни, недели – удалены.

Она попыталась заговорить. Горло выжжено изнутри, голос сорвался. В ответ – только хрип.

Двигаясь медленно, она потянулась к капельнице. Трубки отлепились с влажным звуком. Одна – с кровью. Под кожей остался имплант, который должен был передавать данные о состоянии тела в сеть AELIS. Но сеть не отвечала.

Она села, дрожащими руками вытирая лицо. Влажное, липкое – капсула начала обрастать конденсатом. Из-под неё вырывался слабый пар.

На запястье – браслет. Гладкий, металлический.

На экране одна строка:

[Объект не обнаружен]

Индикатор связи – мигает, но не соединяется.

Эни смотрела на экран, не двигаясь.

Где я?

Мысль была холодной, конкретной. Без истерики, но с тяжестью в животе.

Что это за место? Почему так тихо?

Она повернула голову – вокруг капсулы никого. Никаких голосов. Ни сигнала, ни инструкций. Только белые стены и слабый хрип где-то в системе.

Вспышка.

Воспоминание.

Настоящее, резкое, как удар током.

Парк. День.

Подруга рядом – смеётся.

А потом – шум.

Издалека, сверху.

Дроны.

Запах меняется.

Химия. Горький привкус в горле.

Кто-то кричит?

Подруга оборачивается.

И – провал.

Всё гаснет.

Эни резко вдохнула. Пальцы сжались в колени. Сердце колотилось. Это было не сном. Это было последним, что она действительно помнила.

Эни медленно соскользнула с капсулы.

Ноги дрожали, не сразу выдерживая вес. Пол под ними был тёплый и гладкий, будто с подогревом – ощущение напоминало прикосновение к медицинской панели. Нечто между пластиком и стеклом. Контакт с ним был странным – как после долгой болезни, когда мозг не узнаёт собственное тело.

Первые шаги дались с усилием. Колени подгибались, дыхание сбивалось.

Комната оказалась больше, чем она думала, лежа внутри. Овальное помещение с высоким потолком. Свет мягко рассеивался от стен – без явного источника, как будто само пространство светилось изнутри.

По периметру – другие капсулы. Около дюжины. Все закрыты.

Она подошла к ближайшей. Заглянула сквозь полупрозрачное стекло: внутри – ничего. Панель сбоку показывала нормальные параметры, экраны мигали, пар тихо поднимался из вентиляционного клапана. Система работала, но внутри никого не было.

Следующая капсула – то же самое.

Третья – покрыта тонкой пылью, как будто не использовалась много лет.

Она оглянулась.

На одной из стен, выполненной из гладкого стекла, едва заметно отразился её силуэт.

Эни застыла.

Узнала себя не сразу.

Повернулась к отражению, медленно подойдя ближе.

На неё смотрела измождённая, бледная девушка с тенью синяков под глазами. Глаза – широко распахнутые, немного воспалённые, с неестественно расширенными зрачками. Волосы были собраны в тугой высокий хвост – явно сделанный машиной, без изящества, без мягкости. Просто практично.

Тело казалось худым, почти вытянутым. Даже шея – сильно тонкая.

На теле – обтягивающий костюм. Тёмно-серый, словно сшитый из гибкого плотного материала, напоминающего смесь неопрена и синтетики. Без молний, без карманов. Только символ на плече: AELIS. В районе груди и спины виднелись едва заметные вставки —, возможно, для мониторинга состояния или подачи инъекций.

Она провела пальцами по стеклу, по своему отражению – словно надеялась на другое лицо. Что-то знакомое. Более живое. Но чужая, уставшая девушка не исчезла.

Она выглядела… истощённой.

Рефлексивно дотронулась до лица.

Холодные пальцы. Сухая кожа.

Повернувшись, снова взглянула на стену.

На ней тускло светилась та же надпись:

AELIS-0

Добро пожаловать в ваш личный Рай.

Ни одно слово не звучало знакомо.

– …Эйлис? – прошептала она вслух.

Звук собственного голоса прозвучал чуждо.

Имя ничего не значило. Как ошибка генерации, рекламный слоган, случайный шум. Но где-то на фоне – в глубине памяти – что-то отозвалось. Не слово, а тревожное ощущение. Мелькание фраз, вспышки заголовков. Система. Проект. Новость?

Что-то… важное. Но забытое.

Она коснулась панели на стене. Никакого отклика. Ни кнопок, ни интерфейса.

Всё выглядело живым – но не отвечало.

Комната не была замкнутой. Но ощущалась – изолированной.

Она подошла к дальней части стены. Там – тонкая, вертикальная щель. Пальцы едва скользнули по ней, и вдруг – едва слышный отклик. Стена сдвинулась вглубь.

Открылся проход. Узкий, слабо освещённый коридор.

Прохлада окатила лицо.

Сердце Эни глухо стучало в ушах, когда она сделала шаг вперёд. Пол под ногами был идеально гладким – темно-серый, будто отполированный до блеска. Он не скрипел, не пружинил, только отражал слабое мерцание света, исходящего откуда-то сверху, из самой структуры потолка.

Стенки коридора были ровными, лишёнными привычных деталей – ни швов, ни панелей, ни кабелей. Всё казалось единым, монолитным.

Тишина была не пустой, а живой. Её можно было услышать. Как будто внутри стен что-то работало – почти неслышно: слабое жужжание, гул, редкие щелчки.

Эни шла осторожно, ступая мягко, как будто боясь потревожить чью-то чужую жизнь. Или смерть. По обе стороны коридора тянулись двери. Металлические, без ручек. Лишь крошечные панели с тонкими горизонтальными прорезями. Некоторые были плотно закрыты. Другие – чуть приоткрыты. Из одной из них лился мягкий бело-синий свет.

Эни заглянула внутрь.

Это была ещё одна капсульная комната. Почти точная копия той, где она проснулась. Капсулы выстроены вдоль стен. Некоторые – пустые. В других – тела. Люди. Их лица бледны, ровные. На висках и груди – сенсоры, голографические метки. Воздух в помещении был холоднее, как будто система автоматически поддерживала жизненные параметры.

Мониторы рядом с капсулами отображали кривые – ритмы дыхания, пульс, химический состав крови. Всё работало. Всё контролировалось.

Никто не двигался.

Эни задержала взгляд на одной из капсул дольше обычного. Молодая женщина. Тёмные волосы. Глаза закрыты. Кожа почти прозрачная. Пальцы сложены на животе.

– Кто вы… – прошептала Эни.

Но ответить никто не мог.

Она прошла дальше. Следующее помещение было другим.

Лаборатория.

Небольшое, но насыщенное деталями пространство. На стенах – экраны, слоты с замороженными образцами, капсулы поменьше – с жидкостью, в которой плавали фрагменты тканей. Механические руки над прозрачным столом, как будто ожидающие команд. Монитор в углу отображал биометрические схемы, и, кажется, в реальном времени сравнивал их с какими-то эталонами. На полу – металлический чемодан. Открыт. Внутри – чипы, провода, инструменты. Чья-то работа была прервана. Или завершена.

Дальше по коридору – новые двери. Некоторые автоматически открывались при приближении. В одной – комната наблюдения. Огромная прозрачная стена с видом на помещение, полное капсул. Панель с цифрами, мигающие индикаторы, диаграммы. Здесь должны быть люди… Но никого.

Терминал в углу отсчитывал время до следующего «цикла». Что это значило – она не знала. Только цифры медленно уменьшались.

Она пошла дальше. Глубже. Коридор начал раздваиваться. Стены стали чуть темнее. Местами – потёртости, будто конструкция не выдержала времени.

В одном из тупиков – склад, заполненный баками и канистрами. Надписи: нейрораствор, жизненно-сохраняющая смесь AELIS, система поддержки сознания.

В другом – комната с креслами. Почти как стоматологические. Тонкие иглы. Сенсорные панели. Над каждой – экран, показывающий фрагменты образов: деревья, лица, здания. Но всех их объединяло одно: они были зациклены. Одни и те же кадры, снова и снова.

Эни вышла обратно в коридор.

Коридор уходил далеко вперёд, исчезая в полумраке.

Эни шла вдоль стен, цепляясь взглядом за детали.

Периодически попадались терминалы – встроенные в стены. Большинство – неактивны, но один мигал мягким зелёным. Она остановилась, коснулась экрана.

На дисплее появилась карта.

Структура напоминала гигантскую соту.

Каждый модуль – отдельная капсульная ячейка. В центре – пункт управления, обозначенный как CORE-1. А рядом – шлюз, отмеченный треугольником: “Подъём – Зона D. Атмосферная адаптация”.

Выход.

Путь наружу.

Эни коснулась значка – но система не реагировала. Рассмотреть можно было только схему. Дальше идти приходилось наощупь.

Она свернула за угол – и услышала глухой, металлический гул.

Скрежет резины по полированному полу.

Ритмичный, неспешный. Движение машины.

Она замерла. Сердце застучало быстрее.

Из тени выехал робот.

Невысокий, на трёхколёсной платформе, его корпус напоминал сжатый скелет человека – руки, покрытые металлизированным сплавом, с подвижными пальцами. Вместо лица – гладкая панель с двумя круглыми линзами-глазами, которые светились мягким белым. По бокам – складные инструменты: медицинский сканер, термоинжектор, диагностический модуль. Он ехал от капсулы к капсуле. Подъезжал. Протягивал руку. Касался панели.

В этот момент его глаза вспыхивали ярким светом, и на зрачках проецировалась бегущая строка кода. Каждый раз – разная.

Он считывал данные. Сканировал. Сравнивал с внутренним шаблоном.

Одна из капсул зажужжала чуть громче – он наклонился, сделал микродвижение рукой, после чего продолжил.

Эни сделала шаг назад. Потом ещё.

Дыхание перехватило.

Робот не был вооружён.

Он даже не выглядел враждебно.

Но в нём было что-то жуткое.

Она отступила в один из боковых проходов. Затаилась за дверным косяком.

Робот остановился у следующей капсулы.

Снова рука.

Снова свет в глазах.

Строка:

#analyze_id:class:human:valid#status:active#override:0

#анализ_id:класс:человек:подтверждён#статус:активен#протокол:не_применён

Эни не понимала, что это значит.

Но в глубине живота – холод.

Она не должна попасться ему на глаза.

Робот замер.

Линзы его глаз мигнули, а затем стали вращаться – сканируя пространство перед собой.

Голова слегка повернулась в сторону коридора.

Эни едва успела сделать шаг назад и вжалась в стену, прячась в тени бокового проёма.

Она старалась не дышать.

Тело пронзила дрожь – не от страха даже, а от чего-то глубже.

Будто он – не просто механизм,

а глаз системы.

Робот плавно вытянул перед собой руку, на ладони вспыхнул сенсор.

Тонкий лазерный луч прошёл по полу, стенам, воздуху.

Откуда-то из корпуса раздался тихий щелчок – будто он переключился на другую частоту.

На его глазах появилась строка:

#passive_scan:anomaly:low_signal/no_tag_detected

#пассивное_сканирование:аномалия:слабый_сигнал/тег_не_обнаружен

Он начал поворачиваться. Медленно.

Сканировал дальше, словно что-то не сходилось.

Эни прижалась сильнее.

Браслет на её руке – всё ещё мигал.

[Объект не обнаружен]

Она мысленно молилась, чтобы система не выдала её. Чтобы он не увидел.

Робот остановился на секунду.

Голова замерла.

Потом – короткий импульс. Линзы погасли на долю мгновения.

#log:anomaly:ambient#priority:low#rescan:deferred

#лог:аномалия:окружение#приоритет:низкий#повторное сканирование:отложено

Он повернулся обратно к капсулам. Один миг – и снова двинулся вперёд, как ни в чём не бывало. Гул колес затихал с каждым метром.

Эни осталась в тени ещё минуту. Потом медленно выдохнула. Легко, по чуть-чуть – как будто каждое движение воздуха могло его вернуть.

Когда она наконец вышла из укрытия, коридор был снова пуст.

Только капсулы, тишина и исчезающий запах холодного металла.

Она знала одно: дальше нужно идти тише.

Быстрее.

Пока кто-то не понял, что одна из капсул пуста.

С каждым шагом Эни ощущала, как пространство незаметно меняется. Капсул становилось всё меньше, а сами стены теряли идеальность. Вместо ровной, белой поверхности начали появляться участки из грубого металла – матовые листы с царапинами, следами ржавчины, кое-где – облупившейся краской. Пахло пылью, изоляцией, металлом.

Слева от неё мелькнула закрытая дверь – узкая, без ручек, с надписью:

“BIO-RISK ZONE / ACCESS RESTRICTED”

Карантинная зона / Посторонним вход запрещён

Дальше – ещё одна, приоткрытая. За ней – пустое помещение, в центре которого стояла огромная цилиндрическая капсула, окружённая манипуляторами. Всё казалось замороженным в процессе работы. В углу мигал красный индикатор, выводя на экран:

“ОБЪЕКТ НЕ СТАБИЛЕН. ПОВТОРНАЯ КАЛИБРОВКА НЕВОЗМОЖНА”

Эни не стала задерживаться.

Чем ближе она подходила к концу сектора, тем мрачнее становилось освещение. Потолочные световые панели больше не горели непрерывно, а то и вовсе не работали – часть коридора она проходила в полумраке, полагаясь на слабое сияние экстренных диодов, встроенных в пол.

На стене справа появился жёлтый знак с выцветшими буквами:

“TRANSITION AREA: A4 – SURFACE EXODUS”

Платформа A4: подъем на поверхность

Под ним – ручная панель. Вся испачканная, потрескавшаяся от времени.

Без кода. Без защиты.

Только металлический замок и выемка для ладони.

Она приложила руку. Панель коротко зуммернула, и массивная дверь дрогнула.

Перед ней возвышалась стальная арка, украшенная символом AELIS – кольцо, охватывающее Землю, в центре которой – кристаллизованная сеть, похожая на нейроны.

За ней – широкий бетонный зал с наклонным полом.

Никаких лестниц. Только склон, уходящий вверх под углом градусов в двадцать. Вдоль стен – старые, погнутые поручни. Пыль летала в воздухе, подсвеченная узкими полосами света, пробивавшегося сверху через вентиляционные щели.

Эни почувствовала, как подкашиваются ноги.

Но идти назад было нельзя.

Она начала подъём. Руки сжимали перила, ноги скользили по пыльной поверхности. Иногда ей приходилось останавливаться и переводить дыхание – словно тело только начинало вспоминать, как это – двигаться.

На стенах попадались старые экраны. Мигающие, полуразрушенные. На одном – фрагмент рекламного слогана:

“AELIS: ЖИЗНЬ ВНУТРИ – БЕЗ РИСКА СНАРУЖИ”

На вершине подъёма – ещё один шлюз. Он был наполовину приоткрыт, как будто кто-то уже выходил через него. Тонкая щель пропускала бледный закатный свет.

Эни шагнула вперёд. Протиснулась в проём, и…

Вечерело.

Перед ней открылась территория комплекса – огромная, когда-то, возможно, величественная.

Сначала её ослепило – после тусклого освещения комплекса закат казался нереально ярким. Небо горело всеми оттенками апельсинового, малинового и глубокого фиолета, будто само солнце не хотело отпускать этот мир. Лучи прорывались сквозь прорехи между заброшенными зданиями, рисуя на разрушенном бетоне мерцающие полосы света.

Эни стояла на краю платформы, вдыхая воздух, который казался тяжёлым, но настоящим.

Запахи были странные – пыль, камень, еле уловимый металл, вперемешку с чем-то влажным, зелёным.

Земля.

Настоящая. Живая.

Перед ней тянулся периметр AELIS: десятки зданий, разных по высоте и форме – от куполообразных до угловатых, будто сложенных из графеновых пластин.

Все они выглядели брошенными.

Некоторые – частично разрушены.

Стены были покрыты сколами, местами осыпались. Где-то свисали кабели, проржавели арматурные крепления, а на гладких поверхностях пустили корни лианы.

Природа начала брать своё.

Эни медленно сошла по наклонной плите, вместо лестницы – просто спуск, когда-то предназначенный для грави-платформ или погрузчиков.

Под ногами – обломки, мелкие камешки, куски стекла, сплавленные жаром или временем. Но всё – застыло в странном равновесии.

Как будто давно никто здесь не ступал, но само место не умерло.

Сквозь разбитые проёмы она увидела внутренние помещения – лаборатории, архивы, ангары, застеклённые капсулы, наклонённые столы с обрывками одежды. Там царила та же тишина, что и внутри.

Местами ещё работали световые панели – тускло, импульсами, словно маяки, подававшие сигналы забытым системам.

На одном из зданий мерцала голограмма:

AELIS: INFINITE CONTINUUM

AELIS: Бесконечное существование

Но половина символов была поглощена ржавчиной.

Лишь слово «INFINITE» светилось отчётливо.

Внутри комплекса всё напоминало ей о чём-то важном – но неузнаваемом. Как сон, который невозможно вспомнить.

Она шла осторожно.

Здесь было пусто. Но не безопасно.

В этом месте чувствовалась чья-то логика. Система.

Или остатки той, что когда-то управляла жизнью тысяч людей.

На стене небоскрёба одного здания – голографический баннер мерцал надломленными фразами, произносимые искусственным интеллектом:

«Чистая форма – это свобода.

AELIS заботится. AELIS сохраняет.

Добро пожаловать домой.»

Голос ИИ был мягкий. Почти ласковый.

Но теперь в нём звучало что-то неестественное – ровное, слишком спокойное. Как будто пытался убаюкать.

Эни замерла у стены, стараясь дышать тише.

Внизу – движение.

Она заметила их не сразу.

Сначала – лишь шорохи. Затем – плавные тени, скользящие между руинами.

Роботы.

Смотрители.

Они были высокие, почти человеческого роста, передвигались на бесшумных колесах, с длинными, многосуставными манипуляторами, светящимися сенсорами и встроенными контейнерами. Каждый корпус – покрыт эмблемой AELIS.

Они работали с пугающей координацией.

Каждый нёс человека.

Кого-то – живого, в глубоком сне. Лица – безмятежные, будто в благостной дрёме.

Другие – уже не дышали. Тела были укрыты полупрозрачными пледами.

Эни увидела, как роботы разделяются.

Одни двигались к массивным стеклянным дверям, над которыми светилась надпись:

“RE-ENTRY UNIT

Cognitive Transfer / Sleep Cycle Initiation”

МОДУЛЬ ПОВТОРНОГО ВХОДА

Когнитивный перенос / Инициация цикла сна

Они бережно помещали людей внутрь. Капсулы – точно такие же, как та, в которой проснулась Эни. Как ячейки улья, встроенные в архитектуру корпуса.

Мониторы вспыхивали: запуск, подключение, замыкание цикла.

Всё – автоматизировано.

Без эмоций. Без участия.

Вторая группа роботов ехала к другим дверям – к массивным, бетонным створкам у основания комплекса. На них не было никаких надписей. Только чёрный знак, напоминающий ноль, перечёркнутый белой линией.

Один из роботов подъехал, поднял тело и въехал внутрь. Дверь закрылась. Свет внутри – был синим. Холодным.

Эни похолодела. Что бы это ни было – это был конец. Одна дорога – для сна. Другая – для тех, кого больше не разбудят.

Она сделала шаг назад.

Дыхание сбилось. Сердце стучало где-то в горле. Тело будто само пыталось отступить, уйти, раствориться в тени.

AELIS перерабатывала всё.

Живых. И мёртвых.

Никто не уходил просто так.

Никто не исчезал без следа.

Территория AELIS была не пуста – она был машинно живой. Она дышал не воздухом, а циклами, протоколами, алгоритмами.

Эни ещё не понимала, где именно находится. Но уже знала: это был не рай. Это была переработка.

Она ещё долго стояла в тени, наблюдая.

Роботы продолжали свой маршрут, не замечая её. В их точных, отлаженных движениях не было ни жестокости, ни милосердия – только функция. Холодная, непоколебимая. Эни не знала, спят ли те, кого они подключали. Или уже никогда не проснутся.

Тепло закатного солнца ласкало кожу, но не согревало. Оно будто было фальшивым, как и всё здесь – свет не имел запаха, не звал к жизни. Воздух пах пылью, сыростью и металлической гарью, будто только недавно что-то горело – или когда-то давно, но запах всё ещё держался в стенах.

Голограммы медленно сменяли друг друга, пульсируя в вечернем полумраке. Роботы исчезали за дальними арками, и на мгновение воцарилась тишина – не покой, но отсутствие свидетельств жизни.

Эни сделала шаг назад. Потом ещё один. Повернулась. И пошла в противоположную сторону – от роботов, от дверей, от вывесок AELIS.

Она шагала вдоль старых корпусов. Стены зданий казались сплавом бетона, металла и стекла, но часть конструкций была повреждена временем: обшивка облезла, окна – забиты или выбиты, из трещин в панели пробивалась трава, разрастаясь по стенам в изумрудных переплетениях. Где-то виднелись каркасы лестниц, застрявшие в полураспаде. В водостоках цвели мхи. Паутина покрывала пустые входы. Пластиковые таблички, оставленные кем-то задолго до краха, выцветали, но не исчезали.

На территории, несмотря на запустение, всё ещё работали сервисные машины. Один робот – крошечный, со щетками вместо рук – сканировал дорогу и очищал её от опавших листьев и пепла. Другой, механической клешнёй, собирал осыпавшиеся панели с фасада и складывал их в контейнер с маркировкой: «Переработка. Класс D».

Эни остановилась у одного из корпусов. На стене мигала старая информационная панель – покрытая трещиной по диагонали, но всё ещё живая. Экран вспыхивал тускло, как будто теряя энергию.

Слова сменялись ритмично, как дыхание спящего организма:

Температура воздуха: +22°C

Уровень загрязнения: КРИТИЧЕСКИЙ

Атмосферное давление: стабильно

Дата: 17 октября 2077

Она вгляделась.

Потом снова.

2077.

Глаза её расширились. Пальцы сжались в кулаки. Мир вокруг на секунду дрогнул – как будто её стошнило не в теле, а в сознании.

– Этого не может быть, был же 2045. – прошептала она.

Тридцать два года.

Стертые. Украденные.

Время стекло сквозь неё, как вода через пальцы. Она стояла, с трудом дыша, будто в этом мире не хватало кислорода.

Она отвернулась от экрана и пошла дальше. С каждым шагом – холоднее. Не из-за климата. Из-за осознания. С каждым поворотом – всё меньше веры, что здесь осталось что-то человеческое.

Эни шла вдоль бетонной стены комплекса AELIS, пока не заметила её —

брешь. Тонкий раскол между старыми укреплениями и разрушенным куском ограды. Кто-то, возможно, пытался пробраться извне. Или выбраться…

Слишком узкая для машины. Но для неё – достаточно.

Она скользнула внутрь.

Мир по ту сторону был другим.

Это уже не территория AELIS —

а то, что осталось от цивилизации.

Здесь не было дронов, ни очистителей, ни светящихся вывесок.

Только тишина.

Низкое вечернее солнце пробивалось сквозь высокие кроны, окрашивая листву в янтарный. Деревья были густыми, изломанными, с обнажёнными корнями, будто земля то поднималась, то оседала. Земля здесь казалась дикой. Брошенной. Но живой.

Она остановилась, вглядываясь вдаль.

Среди деревьев, чуть выше горизонта, виднелись острые линии —

верхушки небоскрёбов. Серые, лишённые света, они торчали над лесом, как кости старого чудовища.

Это был город.

На секунду у неё защемило сердце.

Там могли быть люди. Или хоть что-то. Ответы.

Она направилась в ту сторону.

Через несколько метров дорога изменилась.

Серый асфальт, потрескавшийся, но всё ещё узнаваемый.

На его поверхности – следы шин.

Свежие.

Эни замерла.

Кто-то проезжал здесь недавно.

Она оглянулась – никого. Но ощущение, будто за ней наблюдают, не проходило.

Сбоку от дороги стояли два бронированных джипа, заросших травой, как будто их оставили навсегда. Их корпуса были оснащены неизвестными устройствами – возможно, сканерами или глушителями. Одно из окон было разбито. Внутри – пустота.

Она обошла машины.

Ничего – ни трупов, ни признаков жизни.

Только тишина, шелест листвы и далекий гул, похожий на дыхание земли.

Шла медленно.

Мир был огромен. Но она – одна.

Внутри разгоралось отчаяние. Как будто оно сидело в ней с самого пробуждения, и только теперь расправило крылья.

Куда идти?

Что искать?

Она шла, потому что не могла стоять.

И потому что верить, что кто-то ещё жив, было легче, чем принять, что всё это – конец.

Эни шла медленно, будто каждый шаг отрывал её от ещё одной иллюзии. Город приближался, но не прибавлял ни надежды, ни ясности. Только гнетущее предчувствие – будто за сверкающими некогда фасадами таится пустота.

Небоскрёбы становились ближе, вырастали на фоне горизонта как великаны, забытые во сне. Чем ближе она подходила, тем яснее становилось: футуристические фасады зданий – стеклянные, с металлическими вставками, некогда сиявшие голографическими слоями и анимацией – теперь были потрескавшимися, матовыми. Некоторые панели всё ещё держались, но большинство – облезли, а кое-где сквозь них прорастали мох и вьюнки. Время прогрызло цивилизацию изнутри.

Автомобили стояли посреди улиц, словно вымершие звери. Все – без колёс, на магнитной подвеске. Некоторые парили в нескольких сантиметрах над землёй, перекосившись, будто зависли в момент полного отключения энергии. Их кабины были пугающе чистыми – не разбитые, не вскрытые, просто… пустые. Словно люди внутри исчезли по команде.

У остановки метро она увидела высокий столб с панелью – контроллер. Экран треснул по диагонали, но всё ещё мигал. Слабый свет выводил сообщение:

«ПОСЛЕДНЯЯ ПЕРЕДАЧА: 11 МАЯ 2045

ВСЕ ГРАЖДАНЕ ОБЯЗАНЫ СЛЕДОВАТЬ К БЛИЖАЙШИМ ПУНКТАМ ИНТЕГРАЦИИ.

AELIS ЗАПУЩЕНА. БЕЗОПАСНОСТЬ ПРЕВЫШЕ ВСЕГО.»

Ниже расплывчатая карта эвакуации. Почти вся – закрашена красным.

Эни всмотрелась в экран, потом подняла глаза. Город не давал ответов. Только отражал её собственную растерянность. Она пошла дальше.

На углу – киоск. Полуразрушенный, с облупившейся краской. Журналы внутри разбросаны, страницы вырывал ветер. Она взяла одну – плотную, глянцевую. На обложке заголовки:

“Человечество в новом веке: полная автоматизация до 2050”

“Искусственный разум AELIS: наша последняя надежда?”

Все даты – весна 2045 года.

Пальцы оставили след на пыльной витрине. Тепло её руки – едва заметное среди руин.

Вдруг взгляд упал на ещё один терминал – встроенный в стену здания. Такой же, как на территории AELIS. Поверхность треснувшая, но интерфейс работал. Экран мерцал, сбрасывая показатели по циклу:

Температура: +21°C

Уровень загрязнения: критический

Дата: 17 октября 2077

Эни застыла. И как будто в её голове в это мгновение снова начал шуметь тот ветер, который гнал страницы вдоль улицы. Внутри неё что-то сжималось – не страх, не ужас, а другое чувство. Печаль. Космическая. Невыразимая.

Все эти здания, дороги, технологии – не были уничтожены. Их просто оставили.

Она шла дальше – по улицам, где время словно застыло.

Дома стояли, как забытые призраки – высокие, вычурные, с элементами неофутуризма, полукруглыми балконами, витиеватыми арками, закруглёнными краями крыш. Где-то – обрушенные перекрытия, вросшие в деревья. Где-то – трещины от времени, сквозь которые пробивались сорняки.

Тишина была абсолютной. Даже птиц не слышно.

Эни свернула на площадь. Здесь, вероятно, когда-то собирались люди – об этом напоминали скамьи, терминалы, кафе-автоматы. Теперь всё покрыто пылью, пластик местами оплавился от солнца, стекло на автоматах – в трещинах.

На одной из стен – мозаика, состоящая из нанопанелей. Остались лишь фрагменты: часть человеческого лица, окружённого формулами, и надпись:

«Слияние неизбежно».

Её бросило в дрожь.

Она не знала, к чему это относилось – но в теле отозвалось гулкой тревогой.

Дальше – переулок, узкий и тёмный, с облупившимися голографическими указателями.

«Восточный хаб данных – 200 м»,

«Генетическая станция – проход по пропускам класса A»,

«Зона нейропротоколов – строго ограничено».

Она прошла мимо.

Двери не открывались. Всё было обесточено.

Но иногда – будто из глубины зданий – раздавался слабый, электронный треск. Или отголоски собственных шагов.

Эни на мгновение присела у здания, почувствовав слабость.

Всё внутри неё кричало: здесь никого нет.

Но интуиция – та странная живая искра внутри – подсказывала: наблюдают.

Может, всё это – часть системы? Может, она до сих пор не вышла?

Она прижалась спиной к стене. Дотронулась до лица. Щека холодная. Всё происходящее казалось ей дурным сном.

Она подняла голову.

Над ней – старый экран, ещё работающий.

На нём мерцала фраза:

«Покой – это обновление.

AELIS управляет благом человечества»

И снова – тихий голос ИИ.

Нежный. Безэмоциональный.

– Выберите точку восстановления.

Мы позаботимся о вас.

Эни резко встала.

– Я не хочу, чтобы вы заботились.

Я хочу знать, что происходит.

Но ответа не было.

Только ветер, шорох листьев и далекий гул…

Она сделала ещё шаг – и вдруг замерла.

Где-то неподалёку…

Шум.

Тихий, как шелест пластика, но живой.

У неё внутри всё замерло.

Сердце застучало чаще, дыхание участилось.

Она почти не верила – но что, если?..

Кто-то?

Звук повторился – чуть громче. Будто шаг.

Эни бросила взгляд в сторону узкой улицы между двумя зданиями.

Там, в глубине, что-то двигалось.

Она прижалась к стене и прислушалась.

Звук – снова.

Теперь она точно услышала: мягкое гудение, ритмичное. Плавный скрежет металла.

Она почти улыбнулась.

Радость ударила внезапно.

Не одна.

Тут кто-то есть.

Она выпрямилась, сделала шаг вперёд, другой – и побежала в сторону звука, вбегая в прохладный коридор между корпусами.

Пыль под ногами. Паутина в углах.

Но всё равно – кто-то был здесь.

Когда она выбежала на другую сторону, в грудь ударил яркий свет.

Она прищурилась – и замерла.

Перед ней, на вымощенной площадке, стояло трое.

Роботы.

Те самые. Смотрители.

С эмблемами AELIS на корпусах.

Один из них поднимал нечто тяжёлое – металлический контейнер.

Второй заезжал внутрь полуразрушенного здания.

Третий, с тихим звуком, сканировал вход, проецируя лучи света вдоль стен и пола.

Искали.

Объекты? Или…

Выживших?

Внутри у Эни всё сжалось. Радость, только что проснувшаяся, угасла.

Она сделала шаг назад. Её дыхание стало прерывистым.

Роботы продолжали работу.

Чётко. Механично. Без эмоций.

Один из них развернулся.

Остановился.

И медленно повернул сенсор в её сторону.

Она замерла.

Тело не двигалось.

Не из страха – из инстинкта.

Замри.

Не дыши.

Не выдавай себя.

Когда-то, ещё до всего, она читала: есть три реакции на угрозу.

Бей. Беги. Замри.

У неё срабатывала последняя.

Как у животного в джунглях, пойманного взглядом хищника.

Робот застыл на мгновение. Потом начал движение. Колёса не издавали шума – только глухое гудение, будто гравитация сама тянула его вперёд.

Манипуляторы сжались, сенсоры развернулись в её сторону.

– Зафиксировано движение.

– Возможно обнаружение жизни.

Голос был холодный, обезличенный.

Он не звучал угрожающе. Но и не звучал дружелюбно.

Просто – факт. Просто – система.

Эни стояла, не двигаясь.

Дыхание сбилось. Горло сжалось.

Если я рвану – он последует.

Если закричу – поднимет тревогу.

Она смотрела, как он приближается.

Не быстро, но целенаправленно.

На полметра. На шаг.

Сканирующие лучи коснулись её лица, рук, груди.

Он водил ими вдоль тела, изучая.

Зрачки Эни почти не двигались. Она смотрела сквозь него.

Будто её здесь нет.

Миг.

Два.

Минуты стали казаться вечностью.

Она ощущала, как каждая секунда обнажает нервы.

Всё внутри будто застыло в камне.

Тело больше не подчинялось. Оно слушало не её, а древний механизм выживания.

Свет прощупывал её лицо, грудную клетку, сердце.

Она чувствовала тепло сканера, похожее на луч прожектора в театре, когда ты стоишь на сцене, обнажённая и немая.

– Объект не обнаружен.

– Ошибка.

– Объект не живой.

Робот отъехал в сторону.

Не быстро, не торопясь – как будто она была просто помехой, статистической аномалией.

Он скользнул в тень, исчезая между руинами.

Эни осталась стоять.

Мир вокруг вернулся со звуком – как после долгого погружения под воду.

Шелест травы, гул в ушах, хруст песка под подошвами.

Только когда его силуэт окончательно растворился в сером, она с трудом вдохнула.

Внутри всё дрожало.

Ноги налились свинцом.

Она опустила голову. На руке – тонкий след от сканера.

Кожа чуть покраснела, как от ожога.

Я – не объект. Я – не ошибка.

Я – жива.

Почему он не увидел этого?..

Что со мной не так?

Может, я и правда – не такая, как все.

Не совсем человек.

Или больше, чем человек.

Она медленно села на корточки у стены.

Под пальцами – пыль, камни, кусочек разбитого пластика с чьей-то надписью: «Мы ещё здесь».

И всё снова стало тихо.

Она сидела на корточках, уткнувшись лбом в колени. Пыль прилипала к ладоням, но она не вытирала их. Не сдвигалась. Просто дышала – тихо, поверхностно, стараясь снова стать незаметной даже самой себе.

«Мы ещё здесь» – повторила про себя.

Чья это надпись? Чей крик, брошенный в никуда?

Они были здесь. Кто-то был. И, может быть, всё ещё есть.

В груди зашевелилось что-то слабое, похожее на надежду. Но тут же исчезло, растворилось в усталости.

Она медленно поднялась. Колени затекли, пальцы дрожали.

Где-то за спиной снова раздался скрип металла – далёкий, не направленный к ней.

Один из смотрителей въезжал в здание на противоположной стороне улицы. Окно с его голограммой мигало: «Проверка завершена. Нет сигнала».

Они искали.

Кого?

Тех, кто проснулся? Тех, кто сбежал? Или тех, кого надо было найти?

Эни обернулась. Ветер разогнал облако пыли, и сквозь него показалась крыша парящего автомобиля – наполовину вросшего в землю. Когда-то он, должно быть, был белоснежным, обтекаемым, с зеркальным покрытием. Теперь же тусклый, испещрённый вмятинами и ржавчиной. На корпусе – тонкий слой мха.

Она шла медленно, как сквозь сон. Каждый шаг – как будто по воде. Пространство казалось размытым, ненастоящим.

И снова – голограмма.

На стене когда-то роскошного здания с куполом:

«AELIS всё ещё с вами».

Фраза пульсировала.

Как бы напоминая: тебя видят.

Она зажмурилась.

– Тогда скажи мне… где все? – прошептала.

Ответа не было.

Только ветер, гуляющий среди мёртвых улиц, и металлическое эхо, теряющееся в переулках.

Эни сжала кулаки.

– Я жива, – сказала она чуть громче. – Ты ошибся. Я жива.

И снова – тишина.

Но внутри что-то изменилось.

Пульс замедлился.

Страх отступил.

Она не знала, куда идти. Но знала одно: останавливаться – значит исчезнуть.

Она повернулась в сторону более плотной части города, где здания сливались в тени. Возможно, где-то там ещё есть люди. Или следы. Или ответы.

Она шагнула вперёд. И с каждым шагом в её голове звучало: Я жива. Я жива. Я жива.

Она закрыла глаза.

Внутри стало темно – не как ночью, а как под водой. Тихо, вязко. Только биение собственного сердца в ушах. Казалось, оно не отбивает ритм жизни, а просто напоминает, что она ещё здесь. Где-то. Ещё не исчезла.

И в этой темноте – начали всплывать обрывки.

Как рваный плейлист, словно кто-то лихорадочно пролистывал старые файлы в системе, повреждённые, с прорезями, с шумами.

…выпуск новостей. Гладкий голос мужчины. Спокойный:

«Система AELIS официально утверждена как альтернатива глобальной эвакуации. Каждая капсула оснащена поддержкой жизнедеятельности и индивидуальной симуляцией. Ваше тело – в безопасности. Ваш разум – в гармонии.»

Резкий щелчок.

…голос женщины – молодой, энергичной. Преувеличенно тёплый:

«Мы создали рай для миллионов. Без хаоса. Всё, что нужно – просто довериться системе. AELIS знает, что для вас лучше.»

Миг – и вспышка образа: капсулы. Белоснежные, симметричные, как жемчужины. Люди внутри – с закрытыми глазами, в масках, с проводами, похожие не на пациентов, а на спящих богов. Над ними сканеры, капельницы, висящие в воздухе. Роботы с медицинскими манипуляторами.

На экране в углу – графика: насыщение кислородом, нейромодуляция, баланс питательных веществ, виртуальная среда по психотипу.

Фразы налетают одна на другую, теряя смысл, но сохраняют интонацию – как рекламный сон:

«Покой – это свобода…»

«Перезагрузка сознания…»

«AELIS заботится…»

Звук – рвётся. Как будто плёнку зажевало.

Потом вдруг – совершенно другое.

Тёплое.

Настоящее.

Смех. Ветер. Голоса.

Она и кто-то ещё – подруга? сестра? – сидят на краю моста, свесив ноги. Под ними вода. Над ними цветёт вишня. Лепестки падают на волосы, на одежду. Музыка где-то вдалеке. Глаза жмурятся от солнца.

И вдруг – шум. Как будто кто-то перевернул пластинку.

Гул.

В небе – что-то чёрное.

Дроны.

Много. Они не парят – летят низко, строем, быстро.

В толпе – тревога. Люди поворачивают головы. Один из них кричит. Резкий запах – химический, обжигающий. Кто-то падает. Кто-то начинает бежать.

Она тоже бежит.

Рядом – разбитое стекло.

Машины, что зависли в воздухе, резко глохнут.

Голоса тонут в реве сирен.

Потом – пустота.

Она резко открыла глаза, будто всплыла из-под льда.

Перед ней всё тот же мёртвый город.

Пыль на асфальте не сдувает ветер. Тени застыли.

Она подняла руку, дотронулась до лица. Оно было мокрым.

Слёзы? Пот? Что-то ещё?

– Апокалипсис… – выдохнула она вслух.

Это не было похожим на то, как описывали конец мира в книгах. Никакой огненной бури. Ни следов ядерного взрыва. Ни разрушений, как после войны.

Всё стояло. Работало. Функционировало.

Только людей не было.

Только пустота – наполненная остатками жизней, которые словно ушли, оставив за собой аккуратно прибранную комнату.

AELIS не допустила хаоса.

Она его стерла.

Эни вгляделась в терминал, мигающий на стене: температура, загрязнение, дата… 2077.

– Я спала тридцать два года… и всё ещё не знаю – от чего.

Она села на край постамента – старого киоска с журналами, на которых обложки были как из другого времени.

– Почему я одна? Кто меня разбудил? Почему?

Внутри было странное чувство – смесь детского страха и взрослой злости. На систему. На память. На себя.

Может быть, она была дефектной? Может быть, что-то внутри капсулы не сработало?

Или наоборот – именно она была той, кто не подходит под шаблон.

«Объект не обнаружен…» – звучал в голове голос робота. «Объект не живой…»

– Я живая, – прошептала она. – Я чувствую. Я помню.

Но никто не слышал.

И это была самая страшная часть.

Она встала.

И пошла дальше.

Потому что оставаться – было всё равно что заснуть снова.

Эни шла без цели. Просто вперёд – туда, где горизонт ещё не осыпался в пепел.

Город был огромным, но молчаливым, как пустая декорация. Она шла мимо автоматических лавок с облупившейся краской, витрин с потемневшими экранами, мимо кафе, в котором на столах всё ещё стояли чашки, будто кто-то просто вышел на минуту и не вернулся.

Иногда попадались следы – не людей, а роботов. Следы их платформ, колёс, круглые отпечатки от манипуляторов. Где-то дверь всё ещё автоматически открылась, когда она подошла, словно приветствуя её как гостью.

Но внутри было лишь пусто. Только один раз она увидела нечто другое. На стене – нацарапанное, дрожащей рукой: “Ты не одна. Они просто спят.”

Никакой подписи. Ни имени. Только эта фраза – между слоями пыли и отвалившейся краски.

Эни застыла, вглядываясь в надпись.

Рука дрогнула – она провела пальцами по буквам, пытаясь прочувствовать, насколько давно они были оставлены. Может, год назад. Может, вчера. Может, час.

Она вгляделась в переулок за зданием. Там было темнее. Ветер выл, задевая пустые мусорные контейнеры.

Там что-то мелькнуло.

Тень?

Она прижалась к стене.

Не робот. Слишком быстро.

Не животное. Слишком… прямо.

Звук. Шаги.

– Эй! – вырвалось у неё.

Тишина.

– Есть кто-нибудь?!

Снова ничего. Только её голос, растворившийся в городе, который уже разучился отвечать.

Она сделала несколько шагов к переулку. Внутри всё было чёрным.

Что-то мелькнуло снова.

Слишком быстро, чтобы понять.

Слишком явно, чтобы это было воображением.

Эни остановилась у входа.

Сердце стучало в висках.

Она сделала шаг в темноту.

И вдруг – прямо перед ней – в глубине, в отражённом свете терминала – глаза.

Человеческие.

Смотрели прямо на неё.