Читать онлайн К тебе

Инакое

Кто может вдруг инакое увидеть,

И отличить прекрасное от лжи —

Как поражённый молнией стоит он.

О! Мастера посыл навеки жив.

Великие творцы все мировые

Крамолу нам передают в картинах,

Духовное в телесном запирают и поныне,

Поверху – пастораль, табу – внутри них.

Так мало одной жизни для искусства!

Так о запретном хочется кричать,

Так хочется свои оставить чувства

Тому, кто верно сможет их понять.

Друга старого

Друга старого привечать

Не положено,

Комплименты рассыпать –

Для прохожего.

Оптимизм и королей

Вежливость –

Для чужих людей,

Нежели

Друга старого.

А его, как в молодость,

Щекотать через пальто,

Седые трепать волосы.

Другу старому – сказать

Боль сумасшедшую,

Или помолчать

По прошедшему…

Всё пройдёт

Всё пройдёт – хорошее, плохое.

Как бы тяжко ни было в пути,

Знай одно – случается порою

То, что не могло произойти.

В океане суеты бурливом

Брось пыхтеть, на миг остановись.

Жизнь ключом бьёт – гаечным, красивым,

Смерть не хуже, да она и есть, по сути, жизнь.

Все пройдёт – удача или горе,

И не станет больше ничего.

Ярче жизнь всегда с «memento mori» -

Помни о конечности всего.

Берёза роняет листочки,

У подлеска сгущается синь,

Паутины рваной кусочек

На промозглом ветру парусит.

Вдруг ты встретишься, вдруг замечу

На просторах гудящих тебя?

Вдруг на звон тревожный отвечу,

Лист берёзы в руках теребя?

Тяжелея, висит синева,

В торжестве уныло шуршащем

Облетает берёзы листва…

Не стать прошлому настоящим.

В тёплых окнах загорается свет,

А на улице зябко темнеет.

И из форточек – запах котлет,

А земля под листвой сыро млеет.

И туман одеялом из стирки

Наползает на мутную реку.

И с ума тихо сходит с тоски

Эта тьма по теплу человека.

В моём сердце загорается свет,

Когда я о тебе вспоминаю.

Но тебя ни в домах, ни на улицах нет,

И лицо моё дождь поливает.

Из руки упавший лист

Сухой и неживой роняю лист,

Кружась, он падает на лёд.

Мы в этот вечер забрались,

Тебе весёлая тоска идёт.

Холодный ветер ноября

Зажёг румянец на щеках,

И ничего, что мы здесь зря

И лёд застыл в твоих глазах.

А из руки упавший лист –

Покрылся инеем он вдруг,

И беспощадный тихий свист

Его несёт под лунный круг.

К тебе

По снегам к тебе иду я долго,

Через лета тёплые дожди.

Не волнуйся, прилечу я скоро

На пегасе лёгком, подожди.

А вперёд меня летят пусть строки,

Редкие и тёплые слова —

Как речные чистые потоки,

Как резная клёнова листва.

Через лес, болота и трущобы

Я приду и сяду на крыльцо,

И представлю, как всё быть могло бы,

И прильну к руке твоей лицом.

Осенний день выносит через реку

Печали светлой сладостную грусть.

И стынет всё в тоске по человеку,

И растворяется в туманной дымке путь.

Осенний день в шуршащем листопаде,

Он тянется медлительной тоской.

Но ты идёшь, и где-то в том тумане,

Я жду тебя за спящею рекой.

Одуванчик 

Не одуванчик больше ты влюблённый,

И вместо шевелюры – лысина.

Не нагулялся ты ещё, большой гулёна?

Нет! Ну, а во взгляде – седина.

Тебе шестнадцать всё то время было,

Пока по ветру «хайер» свой держал.

Но кутерьму весёлой жизни заменила

По-взрослому притихшая зима.

Ветра судеб объели одуванчик,

Уже не спляшешь в их задорный ритм.

В душе ты навсегда – наивный мальчик,

Снаружи только лишь стал сморщенным.

Астры

Распустились, занялись,

Расправляют лепестки —

Акварельные мазки.

Потянулись быстро ввысь.

Ярких астр огоньки —

Жаль, вам осень не согреть.

Лучше быстро прогореть,

Чем всю жизнь – как угольки…

Напоследок пред зимой

Карнавалом расцветите,

Красок взрывом оглушите

Взор скучающий людской.

Давайте

Давайте играть в эту жизнь,

С теми данными, что имеются,

С теми навыками, что умеются

Творить то, что от нас зависит.

Давайте не прятать проблем,

Не искать в ком-то родителя,

Виноватого и обвинителя.

И не важно нравиться всем.

Нет больше смысла в драматической повести.

Давайте. И забирайте —

И делайте, что пожелаете

В рамках закона и совести.

Алтай

В аквамариново-сизых сумерках

По горам за закатом стремясь,

За попутным ветром в облаке

В тёмно-синюю падая власть,

Мы бежим в вершин глубины,

И впадаем в низины рек.

Мы с тобой не такие какие-то.

Что такое суть – человек?..

Горный воздух избавит от лишнего,

Примирит нас с тобой Алтай

Чаем с солью и мёдом гречишным.

И вдогонку: «Ещё приезжай».

Нарисовались

Какие люди! Вот, нарисовались,

И стёркой толстой их не подтереть.

И на эскизе моей жизни заплясали

Весёлой акварелью. Улететь

Всё норовят. Знакомлю их друг с другом,

Одно пространство им рисую я –

Всё заиграло яркостью в округе,

Как надо краска растеклась моя.

А люди те, едва сорвавшись с кисти,

Бегут друг к другу, обнимая и смеясь.

Смотрю на них из мастерской я своей жизни,

В ней тихо на все двери затворясь…

Осень

Застывая в глади прозрачной воды

В позе дерева, листья роняя,

Незаметно, неизменно возникла вдруг ты,

Себя и меня изменяя.

Новою эрой, свежею тайной,

Яркими красками зачаруй.

В торжестве тишины умирая,

Пожухлые травы в иней обуй.

Затихает земля, она засыпает,

И уходит тепло за закатами вдаль.

Это осень всё власти своей подчиняет,

Это осень в глазах моих, а не печаль…

Наташи

Наташи мои милые,

Не для себя всё живы вы,

Не для себя настолько -

Себе нельзя нисколько,

Нисколько ничего.

А всё всегда – для ближнего,

С любовью непостижною.

А всё – душа широкая,

А всё – любовь высокая,

Заботы ого-го!

Наташи мои милые,

Прошу, будьте счастливыми,

Себе оставьте радость

В конце дня – это малость.

Вам доброго всего!

Перо

Перо, затейливо кружась,

В потоках воздуха искрится,

И в руку мягко мне ложась,

В лучах закатных серебрится.

А груз проблем всё тяжелее

Тянул меня на дно тоски.

И то перо, в руке белея,

Словно ещё грамм на весы

Легло – и всё перевалило.

И стало просто не снести

Всё то, что так меня давило,

Всё то, что мне не обрести!

И тонкий стержень вмиг сминая,

Ужалимый в сто тысяч жал,

Что не со мной она, страдая,

Я руку сжал.

Прожилки дубовой листвы,

Ажурное облако крон.

Под ними гуляем я, ты,

И ветер, что тайно влюблён

В ту скорость, что свиста сильнее,

Быстрее, напористей кружит;

В ревущую гладь, что, синея,

Ревёт по тому, что завьюжит.

А мы под шуршащим навесом,

На траурно-пёстром ковре,

Забудем, забудем про лето,

И вспомним о нём в январе.

Листопад

Вгляжусь в туманный сад

На ранний листопад,

На красочный парад,

И сердце невпопад

Забьётся. Холод. Утро.

И, словно тени, хмуро,

По улице понуро

Идут-бредут фигуры.

Но в тишине так рад

Грустить осенний сад,

И с ветром под закат

С себя срывать наряд…

Чай

Чай на кухне со мной попей,

И расспрашивай обо всём.

Каплю мёда в дёготь залей,

Говори со мной ни о чём.

Каплей в море из слёз и дней

Разбавляй скорей жизнь мою –

Плесни времени, что шло веселей.

А я чаю тебе налью.

Уже

Уже кричат осенние вороны,

И клёны сыплют золотом. Увы,

Уже не лето, но и до морозов

Далёко. Терпкий аромат листвы,

Луч солнца желтизною рьяной

Сердца пронзит, звеня вокруг.

И лета завершеньем пьяным —

Ворон в закат летящий круг.

Уже другое небо, травы в инее,

Ветра иные разгулялись здесь.

Но места не останется унынию,

Ведь мы всё ещё друг у друга есть.

В неба пастбище (Наро-Фоминску)

Томно, ленно облака

В неба пастбище плывут,

Словно бы чего-то ждут.

И осенняя река

Убегает далеко

Под церковный перезвон,

Нагоняет странный сон.

В этом сне всё так легко:

Дождь из яркого багрянца

Сыплет золото к ногам –

Так легко даётся нам

Плод осеннего румянца.

В неба пастбище плывут

Эти сны – в тумане белом,

И в безмолвии том зрелом

Нам спокойствие дают.

По холодку 

Бегу по холодку.

Отмёрзли руки.

Я поезда гудку

Отдам все муки.

Бегу по холодку —

К тебе, конечно.

Температур скачку

Не быть навечно.

По холодку я мчу,

Как мыши ночью.

Тебя обнять хочу,

Конечно, очень.

Тяжёлое небо, отражённое в ясных глазах,

Такое холодное, как эти промёрзлые земли,

Хочет упасть прямо на лес, на дома —

Дикое, как отраженье

в глазах этих

смелых.

Таков и настрой, решительный и тяжёлый.

Жить в холоде – это жить с ясным умом.

Кто под небом таким – тот злой и весёлый,

Отчаянно

смотрящий

на горизонт.

Тяжёлое небо устало и ноет,

Что-то случится, произойдёт,

Расколется на кристаллы, ветрами завоет,

И на головы нам

обязательно

упадёт.

Зла не держи

Зла не держи. Всё выпусти наружу,

Пусть хоть немного над врагами тень покружит,

Пусть хоть немного мудакам не повезёт.

Зла не держи. Зачем тебе вот это всё:

Боль сердца, риски, ранний рак,

И из отбросов окруженье,

И в жизни полный кавардак,

Слепым безумцам услуженье.

Не оценили – не оценят.

Не полюбили – не полюбят

Ни при каком труде и рвении,

А только жизнь твою погубят.

Зло выпусти, наглядно покажи.

Отсей тяжёлый груз, дорогу в ад

Своим добром ты больше не мости.

Зло сил даёт – используй силы зла.

Мудрый говорил

Мне ль разъяснять,

Что мудрый говорил —

Вся жизнь – игра,

Хоть как бы ты ни жил.

Мне ль объяснять —

Всю жизнь играют люди,

Быть честным, или лгать,

Системы, роли, судьбы…

Мне ль пояснять,

Что мудрый говорил —

Вся жизнь – игра.

Он, может, победил…

Осени подарком

Небо выжимает перезрелый сок,

И созрели у шиповника плоды.

В данную секунду – в самый срок

Созрел к чему-то новому и ты.

Летом лёгким, ветреным и ярким

Было твоё мнение вчера,

А сегодня осени подарком

Опыт. Сброшена теорий мишура.

В чай завариваешь ты шиповник,

Давит небо приторный осенний сок.

В своей жизни – ты всему виновник,

Сам себе грибник, и груздь, и кузовок.

Носы

Вот, взрослые, сопящие носы

Горячий шумный вдох сдувают,

А под носами колются усы,

И спать, конечно же, мешают.

А мокрые, округлые носы

Всё радостнее тычутся нам в ноги,

Унюханной желают колбасы,

И не дают пройти нам по дороге.

Мурчащие носы и мелкие, вы, «заи» —

Все разные, все те, что нас встречают,

И с сожаленьем провожают,

И рядом в садик, шмыгая, шагают —

Пусть больше их вокруг мешает,

И пусть всегда они сопят,

В кроватке плачут. Уставая,

Пускай на ухо вам гудят.

Сопите, фыркайте, ворчите,

Очков оправу вынося.

Одно желаю лишь – дышите,

Носы, нам счастье принося.

Жизнь

Жизнь – это танец со смертью,

Монотонный или рвано-ритмичный —

Удивительное в привычном,

Грубый пряник под нежной плетью.

Жизнь – это верить в лучшее,

Увядая неотвратимо.

И размыта предельно сильно

Грань, что гедонист, что – мученик.

Жизнь, – это Santa Muerte

Странный урожай жнецу.

Так, давай с тобой потанцуем

Под соло шумов её вечных…

Совы

Лес в закате, совы, совы…

Запирайтесь на засовы.

Пусть висят для спящих сов

Уловители для снов.

Кто стучится, кто вы, кто вы?

Никого здесь нет, лишь совы

Цепенеют в сна оковах,

Пушистым веком скрыв день новый.

Пусть наступит темнота,

Сов отпустит сон тогда,

И в сторожке средь лесов

Мы услышим хохот сов.

Среди марева октября

Клёнов костры горят,

Густеет заката заря,

Синевой вечера холодят.

Декабря умиранием

Под ветра унынием

Над гнилыми коврами

Мы с тобою остынем.

В января чистоте

Сыпет хлопьями небо.

Мы не те, в пустоте,

Кто хотелось, и где бы…

Раскидала, разбросала, разрознила,

Расцепила зелень лесов —

Насмехается осень поздняя —

Стёрла грань реалий и снов.

Эта зрелость на холоде яркая,

Эта высь затянута саваном,

Эта зыбь или твёрдость коварная,

Глубина пространства обманная

Промочила и проморозила

Всё снаружи и всё изнутри —

От сгоревшего сердца до мозга костного,

Среди сонных туманов горит.

Чудовища

Хоть в тетрадь чудовищ записывай —

На подбор одно к одному,

Но в тетради не хватит листиков

И листков. Какое дело кому?

Их считая и пересчитывая,

Дивясь чудному, меряя мерками,

Одного мы всегда не учитываем,

Что чудовище главное – в зеркале.