Читать онлайн РАЙЯ бесчувственного командора. Галактика Его желаний

ПРОЛОГ

Райя

Я старалась дышать. Хотя бы просто дышать пока. И главное – не думать о будущем. Вообще лучше ни о чём не думать, конечно. Но о будущем – тем более. Нужно перестать себя накручивать, иначе от страха просто с ума сойти можно.

Сейчас же стараюсь просто сосредоточиться на тепле, что идёт от подставки, на которой стою. Мужчинам вокруг меня тепло не нужно. Кажется, они вообще неуязвимы, не то что не боятся холода. А вот мне оно необходимо. Иначе превращусь в сосульку. Хотя этого тепла сейчас так ничтожно мало, ведь от паники холодеют руки и ноги. Но я держусь. Должна.

У меня нет другого выхода.

Только выдержать.

И выжить. Для чего, я пока не придумала. Мне отсюда не сбежать. Но и сдаваться не хочу. Не буду. Нет.

– Аукцион объявляется открытым! – звучит громко и раздаётся гонг.

Я опускаю голову пониже. Не думать. Нет. Не поднимать глаз, чтобы не видеть их. Тех, кто смотрит на меня сейчас. Смотрит внимательно. Не сводя взгляда. Шаря им по моему телу, прикрытому лишь тонкой светлой тряпкой, которую зачем-то назвали тут «платьем». От платья в ней есть примерно… ничего.

Рядом раздаётся какое-то шипение. Как я поняла, многие из них имеют повадки зверей, и вот так выражают эмоции. Хоть бы сейчас это означало что-то вроде «фу, какая тощая, нам такой не надо». Но моим желаниям не суждено сбыться…

Потому что управляющий (или кто он там) возвещает уже на понятном мне языке о том, что появилась первая ставка.

Деньги? О нет. Они не предлагают за меня деньги. Они предлагают услуги. Для их страны. Для императора. И чем больше их вклад, чем больше могут предложить, тем более подходящий сосуд им можно забрать…

Если что, сосуд – это я. Мне так объяснили. Как и то, что я не имею право смотреть в глаза другим мужчинам, кроме того, кто выберет меня своим сосудом.

И сейчас я вновь стараюсь заставить себя не поднимать головы. Но не потому что боюсь нарушить правило. Под другой причине. Просто не хочу видеть того, кто делает эту ставку. Не хочу думать о нём. И о том, что будет потом, если других ставок не окажется.

Правда, страх неизвестности пугает ещё больше, и против воли моя голова всё же поднимается… Я встречаюсь взглядом с совершенно жуткими глазами. Чёрными. Без зрачка.

По коже несутся панические мурашки. Пожалуйста-пожалуйста, только не он!

Едва удерживаю себя на месте, чтобы не отшатнуться и не побежать. И только лишь потому что знаю – бежать отсюда некуда. Мне не выбраться. Не спастись.

Именно в этот момент, когда из последних сил борюсь с собой, дверь вдруг отъезжает в сторону, а в помещении показывается… Кто это?! Все местные мужчины тоже огромны и физически развиты. Но этот…

Ростом явно больше двух метров. Металлические когти на руках. Взбугрившиеся тёмно-синие, как разводы от джинсов, мышцы, по которым кажется пробегает электрический разряд – во всяком случае эти волны очень похожи на ток. Сияющие жутким светом глаза. Длинные тёмные волосы. Лицо искажено яростью. И аура…

Аура безоговорочной силы. Такой, от которой подгибаются ноги. Не только у меня, судя по тому, что многие гости аукциона вдруг сели на свои места, переставая галдеть. Мне сесть некуда, поэтому покачнувшись, продолжаю стоять. И смотреть. Не получается не смотреть на него. Хотя и понимаю, что нельзя.

Он же просто подходит к одному из собравшихся мужчин, что-то говорит ему на своём языке с огромным количеством шипящих и резко разворачивается, чтобы уйти в повисшей тишине, как вдруг… Я даже издалека вижу, как его ноздри вдруг сильно раздуваются. Он втягивает воздух и быстро разворачивается, глядя прямо на меня.

В момент, когда наши глаза встречаются, меня саму будто бы прошибает током. Затем он проходится пристальным взглядом по всему телу, которое зачем-то делает крошечный шаг вперёд. К нему.

Осознав это, я замираю на месте и стараюсь задержать дыхание, казаться ещё меньше, даже обнимаю себя за плечи в бессмысленной попытке защититься от его взгляда, который ощущается как самое настоящее прикосновение. А ещё замаскировать этот шаг, которого ни за что не должно было быть.

Как я только умудрилась привлечь внимание этого ужасного существа? Лучше бы вообще голову не поднимала! Но опускать её уже поздно.

Под хмурыми взглядами собравшихся он уже как-то нервно идёт ко мне. Рывками. Словно сдерживается, чтобы не бежать. А когда подходит, то втягивает воздух рядом с моей головой ещё раз. Смотрит на табло, где что-то написано. Кажется, данные о ставке. Ну, насколько я помню, прежде там ничего не было – до начала. И вдруг бросает что-то управляющему. Короткое. Низким, доводящим до дрожи голосом.

Моё тело едва держится вертикально. Кажется, вот-вот я рухну к его ногам.

Из последних сил убеждаю себя стоять и смотреть перед собой. Теперь уже не в его глаза, ведь он слишком высокий – теперь куда-то в солнечное сплетение, из которого расходятся тонкие ниточки, похожие на синюю молнию…

Всем своим существом ощущаю его мощь и силу. А ещё – его злость. Почти осязаемую. Кажется, протяни руку – и можно дотронуться. Я даже знаю, какая она будет на ощупь… Обжигающе-ледяная, твёрдая, звенящая, словно самый крепкий металл, пролежавший на морозе много лет…

Но чудится, что если я опущу голову, как положено, и потеряю этот странный контакт – то просто рухну вниз. Мои силы буквально истекают. Тело бьёт от необъяснимой дрожи.

Управляющий же в ответ на короткую реплику тоже вздрагивает и смеет переспросить. На его месте я бы этого не делала. Потому что даже я ощущаю, как от этого мужчины (его пол точно не спутать, и мне даже стыдно немного и страшно, что я успела заметить отличительный признак его пола, возбуждённый и неслабо выпирающий под металлическими пластинами доспехов, куда теперь изо всех сил стараюсь не смотреть, потому что в моей голове просто не укладывается как вообще могут быть совместимы наши виды с таким… размером) исходит волна недовольства. Управляющий начинает лебезить, а мужчина снова небрежно бросает пару фраз и, кинув на меня последний, не предвещающий ничего хорошего взгляд, просто уходит.

Он про меня что-то говорил? А что?

Кажется, был в таком состоянии, что вполне мог попросить себе грушу для битья, чтобы не покалечить собратьев. Они были похожи на него – такая же тёмно-синяя кожа, тёмные волосы, пугающие глаза, вот только в размерах заметно меньше. Хотя и больше меня прилично… Но по сравнению с ним – мелкие пешки.

– Аукцион завершён, – как-то бессильно и покорно возвещает управляющий к сожалению всех остальных. А с электронного табло пропадает строчка. Это значит, что меня кому-то отдали? Тому, кто сделал ставку, или вот этому – кто ворвался и что-то требовал без ставок?

Когда все начинают расходиться, управляющий подходит ко мне.

– Иди за мной, твой рай-ши потребовал тебя немедленно.

Вот как. Значит, меня и правда отдали ему…

– А кто он? – всё же решаюсь спросить. Не знаю, что это изменит. Точнее, знаю, что не изменит ничего, но вопрос вырывается раньше, чем получается подумать.

Если честно, на ответ рассчитывала не особо. Но почему-то управляющий аукционом отвечает. Видимо, тоже не отошёл от этой сцены с жутким огромным мужиком.

– Командор решил тебя забрать, – вздыхает как-то… сочувствующе что ли.

Надо же. Что он за чудовище, что мне даже управляющий сочувствует? Они все тут, кажется, не умеют обычно выражать эмоции. Никакие, кроме гнева, как я успела заметить.

– Но он же не участвовал в аукционе, – пытаюсь понять, сообразив, что пока есть возможность что-то выяснить, лучше это сделать. Другой может и не представиться.

– Ему и не нужно, – отмахивается управляющий, ведя меня за собой.

– Почему?

Когда он затормозил резко, я едва не впечаталась в его спину. Но тут синекожий управляющий обернулся, смерив меня оценивающим взглядом.

– Потому что он командор. Больше него никто не дал нашей стране. Кроме императора, разумеется. И он может потребовать любую. Вот только чем ты привлекла его внимание, не могу взять в толк. Прежде он не проявлял интереса к сосудам. По крайней мере последние пять лет…

– Это хорошо? – пользуясь невиданной щедростью в информации, пытаюсь определить и для себя, чем мне это грозит.

Одно только пульсирует в голове после увиденного его состояния – у него пять лет не было женщины, и он сейчас в бешенстве по какой-то причине… Кажется, ответ очевиден? Это всё просто не может быть хорошо…

Вот и управляющий пожимает плечами.

– Будь покладистой и исполни своё предназначение. Это в твоих же интересах.

Ага, может мне ему ещё тапки в зубах принести?

Я крепко стискиваю эти самые зубы и едва сдерживаю свой характер и возмущение.

Кто бы знал, как мне тяжело это даётся… Но, конечно, я ни за что не признаюсь, что кем бы ни был мой новый хозяин или покровитель, я сделаю всё, что от меня зависит, чтобы не стать безмолвным инкубатором и постельной грелкой. Плана у меня не было. Пока. Поэтому придётся импровизировать…

Ши-Ран

Я возвращался с очередной зачистки. Сегодня даже меня потрепало неслабо. Все кости скручивала уже привычная боль. Пронизывала каждый сустав. Каждую мышцу.

В боевой форме всегда так. И за долгие годы тренировок я свыкся с этим. Смирился. Научился принимать.

Это наша плата за огромную силу и возможности. Их не достичь в обычном состоянии.

Правда, не все рай-ши могут принимать боевую форму. Некоторые из моих собратьев просто не выносят эту боль. Слишком тяжело. И я не считаю их слабаками. Запрещаю своим подчинённым насмехаться над ними и унижать.

Это не слабость. Это физические возможности. У кого-то они ниже, чем у других,. У кого-то выше. И это не делает первых отбросами. Хотя и отнимает часть преимуществ…

Но таковы правила нашей страны. Правила выживания. Лишь сильнейшие могут продолжить род. Лишь они являются верхушкой общества. И я их часть.

В своё время я сделал почти невозможное, чтобы стать тем, кем являюсь теперь. Бракованный. Слабый. Теперь – один из сильнейших. И могу получить то, что пожелаю. Тотчас. Без необходимости соперничать с кем бы то ни было.

Например, во время выбора сосуда для продолжения рода…

Я уже больше пяти лет не заглядывал на аукционы. Не пытался сравнить свою ДНК с генотипом человеческих женщин. Не искал свой сосуд. Не надеялся, что он вообще у меня будет.

После того, что случилось пять лет назад, я не собирался даже пытаться. Заставил себя принять тот факт, что никогда больше не стану пробовать. Убедил себя. И казалось, что вполне успешно.

Мои собратья, имеющие сосуды, восстанавливались с их помощью после того, как принимали боевую форму. Да, вот такой парадокс – нестерпимую накопившуюся боль и напряжение может снять хрупкая человеческая женщина. Крошечная по сравнению с моим видом. Но такая выносливая на самом деле…

Мне же приходилось последние годы использовать капсулы для восстановления. Эта процедура куда менее приятная и более долгая. Как минимум час, а то и полтора приходилось лежать неподвижно, ожидая, когда полегчает. И всё это время боль не утихала, снимаясь лишь под конец одной резкой волной. И то не совсем…

Как правило, моим собратьям капсулы помогали быстрее. У меня больше физических возможностей, больше напряжения, больше боли – поэтому и восстановление медленнее. Но я принимал это как данность. Факт, который исправить не мог. А значит не было смысла о нём думать.

Я всё для себя решил. Всё. Пока не сунулся на этот аукцион, чтобы сообщить одному из своих подручных, чтобы отправился на место зачистки и проверил ещё раз. Такие вещи лучше объяснять лично. Вот и решил дойти сам. Не сломаюсь. Как мне казалось…

А вызвать его с аукциона не допускалось правилами. Подбор сосуда важнее приказов. Меня же и так уважали и боялись. Потому, если того требовал благополучный исход поставленной задачи, мог себе позволить проявить некоторую снисходительность. От этого моё положение сильнейшего не пошатнулось бы. В отличие от тех, кто показной жестокостью и грубостью старается показаться сильнее, чем он есть. У меня она не показная. Она – и есть часть меня. И я просто сильнейший. Это тоже факт. Мне не зачем его доказывать.

По сути, мне просто плевать на чужое мнение. Для меня оно не значит ничего.

Только правила. Только приказы. Императора. Лишь он один может приказывать мне. И это единственное, что я никогда не оспаривал. И не стану.

Мне безразлична судьба каждого вокруг меня. Я не пугаю понапрасну. Не бросаю слов на ветер. Не угрожаю. Но если будет нужно или поступит такой приказ – уничтожу даже того, кто долгое время был рядом со мной плечом к плечу.

Без эмоций. Без сомнений. Без сожалений.

Как и при исполнении правил моей страны. Тех, что складывались веками. И из-за них в том числе я в своё время решил не смотреть даже в сторону сосудов. Никогда.

Всё испортил лишь один взгляд на эту худенькую девчонку в белом покрывале. В её огромные, испуганные распахнутые глаза…

Я сам не понял, чего меня понесло её нюхать. В боевой форме мы больше руководствуемся инстинктами, магнитными полями и электрическими импульсами – чем угодно. Но не здравым смыслом.

И сейчас все мои инстинкты и радио- и электро-волны тянулись к ней поближе… Надоело восстанавливаться в капсуле и захотелось тёплого, податливого тела под собой? Даже воочию увидел, как распахнулись бы ещё сильнее её голубые глаза, если бы я сделал с ней то, что промелькнуло в голове…

Я низко зарычал, ощущая её проникающий в самые лёгкие аромат. Вкуссссно…

Тело прострелило ожиданием почти уже забытого удовольствия. Новый разряд прошёлся сверху вниз, трогая обнажённые нервы и концентрируясь в паху, который заметно потяжелел и напрягся только от одного её запаха. Это может быть таким приятным… Снимать напряжение с помощью сосуда…

Только вот эта слишком маленькая. Хрупкая. Даже для землянки.

Но поддавшись своим плотским желаниям, всё равно рыкнул управляющему, что забираю её.

Имел право.

И когда он переспросил, уверен ли я, ведь анализ на совпадение не делал, все инстинкты ощерились и встали на дыбы. Если бы не моя выдержка, то он бы уже лежал здесь с выжженными током глазницами. Кажется, глупец совсем обезумел, если посмел сомневаться в решениях рай-ши в боевой форме…

Я мог бы и правда его убить. Прямо здесь. При всех. И мне бы ничего за это не было. Это все знали. Поэтому он быстро пошёл на попятную, убедив, что прямо сейчас приведёт её ко мне. А я, чтобы не наброситься на землянку тотчас (совсем не по доброте душевной, нет. Ни у одного рай-ши не может быть души. Просто у нас не принято даже касаться своего сосуда при других, не то чтобы восстанавливаться с его помощью на глазах у всех, и это правило), решил ретироваться.

И только когда вышел из помещения, заполненного её запахом, вдруг будто бы очнулся. Протрезвел. Даже остановился посреди длинного коридора, на мгновение забывая о принизывающей тело боли.

Это, что же, я сейчас забрал сосуд? Сделал то, чего обещал себе не делать? Нарушил своё же слово. Заявил права на ту, которая, по сути, мне не нужна?

Разряды, гуляющие по телу, усилились.

А вот это странно. Такое бывает во время сражений, но не в обычное время, когда мне пора бы успокаиваться. Наверняка, всё дело в её запахе. Возможно обработали чем-то в лаборатории. Нужно просто помыть её получше, чтобы перестала так пахнуть.

Потому что мне не нужны проблемы. Не нужен сосуд. Да и она, собственно, не нужна.

К тому же анализ на совместимость всё же стоит сделать.

Если наш процент меньше пятидесяти, то лучше бы к ней вообще не прикасаться, чтобы не испортить сосуд для следующего рай-ши. Да, по правилам моего народа я не должен отбирать право на сосуд у тех, у кого больше вероятности использовать его по назначению. Правда, я мог бы его использовать осторожнее для восстановления… В течение отведённого для этого времени. Это не будет нарушением правил.

Видимо поэтому я не вернулся обратно. И не отдал приказ собрать аукцион снова. Я просто пошёл к себе в комнату, обещая, что лишь посмотрю на землянку. А уже потом решу, что делать с ней дальше. Может ещё верну… И вот тут даже дёрнулся от нового разряда тока, пронзившего мышцы и кости.

Или всё же стоит оставить её, пока боевая форма не поджарила моё тело? В конце концов передать её другому я всегда успею…

Дорогие читатели, приветствую Вас на страницах новой истории ♡♡♡ От всей души благодарю Вас за поддержку этой книги сердечками, звёздочками и комментариями – для меня это очень ценно)

История будет обжигающе-горячей. В наличии:

* нежная непокорная землянка;

* хмурый, бессердечный командор со своими космическими тараканами;

* жестокие правила звёздных рас;

* эротика.

Глава 1

Райя

Я послушно шла за управляющим по длинными тёмным коридорам куда-то вперёд. Внутри всё сжималось от страха, ведь когда мы дойдём, меня оставят наедине с тем жутким мужчиной.

У меня не было оружия. Не было ничего, чем я могла бы защититься. Да что там – у меня и одежды нормальной не было.

Все мужчины тут ходили в чём-то вроде металлических доспехов или в облегающих тёмных с металлическими же пластинами комбинезонах. В медицинском блоке одежда была изменена на белые латексные комбинезоны или халаты из какого-то странного материала. Неприятного.

Но мне вот выделили щедрый отрез ткани, похожей на тонкий шёлк. И всё. Объяснили тем, что землянкам тут одежда по большому счёту ни к чему. Нас слишком мало на станции. И нет смысла шить ради нас одежду. К тому же, ни одна землянка после аукциона не выходит из жилища своего рай-ши. И я не хотела думать, как могут обращаться с беззащитной женщиной, находящейся взаперти эти жуткие нелюди.

Вообще мы назывались веским словом – сосуд. Среди рай-ши не было ни одной женщины. Только мужчины. Помимо них на станции ещё находились бесполые роботы. Ну я считала их роботами, так как внешне их напоминали. Но вроде как это какие-то слуги-помощники из низших рас, в тело которых вживлена электроника. Я не знала, по их ли воле это сделано или нет, и об этом тоже старалась не думать.

Что касается сосудов – то нас выбирали после анализа ДНК.

Мою сравнивали с ДНК мужчин, которые сейчас были на станции. И я могла быть отдана любому, с кем совпадение было больше пятидесяти процентов. Управляющий сказал, что кому-то я подошла на все семьдесят – и это большая удача. Шанс зачать ребёнка выше. А если он родится, то этот рай-ши никогда больше не сможет претендовать на другой сосуд и меня больше никому не отдадут.

С одной стороны – новость должна быть хорошей, что не придётся менять «владельцев». С другой – вечное заточение с нелюбимым мужчиной тоже такое себе везение. Но всяко менее ужасно, чем участь переходящего знамени.

Какое у меня совпадение с командором, было не известно. Но кажется ему на это плевать. Да и судя по его поведению и виду – на многое другое тоже. Во всяком случае выглядел он так, будто ему море по колено. Кстати, почти в прямом смысле. Я таких огромных даже тут, на станции не видела, не то что на родной Земле…

Стоило только вспомнить, как на душе стало тяжелее. И я ещё свою прежнюю жизнь считала плохой? Вот уж ошибалась, так ошибалась. Тут я вообще букашка. Без права на слово, на собственное мнение, без своих интересов. Иду вот туда, куда ведут. И молчу. Хотя внутри хочется кричать от своей беспомощности и бессилия…

В первые дни я ещё пыталась противостоять, возражать, противиться… Аж передёрнуло от этих воспоминаний.

Нет, мне не угрожали, не били, не пытались запугать. Кажется, к сосудам вообще тут относились скорее никак, чем с пренебрежением. Как к факту. К необходимости.

Никто не пытался меня унизить намеренно, но при этом со мной сделали нечто, превратившее меня в покорный манекен, исполняющий приказы. При этом разум внутри не был закован. Я всё понимала, но не могла сопротивляться или возражать приказам.

Одного раза хватило. Больше я не делала ничего наперекор. Ощущение, когда ты заперт внутри, напугало похлеще боли. Если бы меня избили, так сильно бы не надломило, как это. К тому же выводы были однозначными – пока я веду себя внешне спокойно, со мной даже общаются по необходимости. И такое скудное общение с крохами новой информации всё же лучше, чем полная неизвестность или заточение в своём теле. Однако, чтобы создавать видимость спокойствия, мне приходится мобилизовать все свои моральные и физические силы. И порой делать то, что я бы совсем не хотела делать…

Например, идти сейчас к тому, кто станет вершить мою судьбу в ближайший год. А потом… Думать о будущем мне нельзя. Просто нельзя. Нужно думать о том, что будет сейчас. Мне просто необходимо как-то наладить с ним отношения. Попробовать объяснить, вызвать сочувствие, если не понимание…

И сама над собой горько усмехнулась. Сочувствие и этот огромный инопланетный мужчина? Кажется, он даже о таком слове не догадывается… Вообще не уверена, что в его языке есть нечто подобное.

– Ваш сосуд, – вдруг оповестил в неожиданно открывшуюся перед нами дверь управляющий. – Входи, – твёрдо сказал мне и даже поспешно подтолкнул в спину, быстро закрывая дверь снаружи.

Видимо, тоже ощутил поле его ярости и трусливо сбежал. Оставив меня наедине с этим монстром. Взбешённым, очевидно не отошедшим ещё от битвы монстром.

Я замерла на пороге. В полутьме посреди большого полупустого ангара стоял ОН…

Не знаю, чего я ждала от него. Наверное, что с диким рыком набросится и прямо у двери сделает со мной нечто ужасное. Что это может быть не ужасным, в голову не приходило. Как минимум с разницей наших размеров, он физически не сможет не причинить мне боль. Глядя на его неестественно прямую, словно выкованную из каменных мышц спину, на огромный рост, я прикусила нижнюю губу, отгоняя всеми силами вопрос – а что ещё у него такое же огромное и твёрдое?

Напряжение накапливалось. Уже начинала кружиться голова. А он всё молчал. И вообще не смотрел на меня. Только сжимал кулаки и молчал. В полнейшей тишине раздавалось только его тяжёлое дыхание.

Переминаясь с ноги на ногу на холодном полу, я не знала, можно ли заговорить первой. Но продолжать молчать казалось пыткой.

И так было жутко страшно. А уж когда не знаешь, чего ожидать, страшнее вдвойне.

Ноги начинали неметь от холода. Тело ломило от того, насколько я была зажата. А командор будто бы спал стоя. Ни слова, ни движения. Но пути назад уже не было.

– Мне можно войти? – не выдержала я, и отшатнулась, прижавшись спиной к двери, когда он дёрнулся, резко обернувшись.

Его глаза всё ещё светились. Злобный оскал как ничто говорил о его настроении и самочувствии. Голубые молнии продолжали скользить по телу вверх-вниз волнами.

Лучше бы я вечно молчала!

Издав какой-то низкий вибрирующий звук, он потянулся к чему-то очень похожему на планшет. Что-то быстро напечатал. Нахмурился ещё больше, вглядываясь. Затем закрыл глаза, нажал там что-то снова и… с досадой запустил его в угол. Я пригнулась от звука удара и громко сглотнула, прикинув, что если бы меня толкнул с такой же силой, то одной черепно-мозговой травмой бы не отделалась…

Тем временем он подошёл ближе, вдыхая глубоко, словно дикий зверь и в бешенстве оглядывая меня с ног до головы. Что-то там прошипел на своём. Я вжалась в дверь сильнее.

– Пятнадцать, – выдавил он на моём языке.

– Ч-что? – распахнула я глаза, воззрившись на него.

– Наша с тобой совместимость. Пятнадцать процентов, – проговорил низко и зло, будто бы я была в этом виновата.

– Простите, – прошептала, всё ещё находясь в шоке от его поведения и комплекции.

Ему стоит чуть сильнее прижать меня рукой к двери и от меня мокрое пятно останется. Я макушкой ему даже до подмышки не достаю!

Но на моё глупое извинение командор не ответил. Он наклонился низко, вдыхая возле моей головы.

– Чем тебя обработали?

– Н-не з-знаю.

Меня наоборот вроде бы от всех запахов очистили в какой-то камере. Ну, так сказали по крайней мере.

Он поморщился и мотнул головой с такой силой, будто бы хотел вытрясти мой запах. А я почему-то подумала, что мне пока что везёт. Он не набросился с порога. Не бьёт меня пока. Даже о чём-то вот разговариваем… Правда, очевидно, что я ему совсем не подхожу. Даже на аукцион не приглашали тех, с кем совместимость меньше пятидесяти процентов…

Но почему-то возможность вернуться на аукцион пугала примерно так же, как то, что он может со мной сделать, если не больше. Наверное дело в том, что ожидать своей неизвестной участи куда ужаснее, чем уже начать испытывать себя на прочность.

С его губ сорвался низкий рык, который прошёлся вибрацией по всему моему телу. Уперев руки по обе стороны моей головы, он тяжело дышал. И снова молчал.

А потом сделал резкий рывок. Я не успела заметить – с такой скоростью это произошло. Зато стало ясно, почему он так рвано двигается – видимо и правда себя сдерживает. Ведь вот только я стояла перед ним, а он нависал сверху и вдруг – оказалась приподнята на уровень его глаз – всего одной рукой, а вторая беззастенчиво прошлась по моему телу, разом смяв грудь, затем сжав талию и опустившись на бедро. Очевидно, что он сейчас ощупывал и осматривал своё новое приобретение. По крайней мере действовал сейчас и правда так, словно я не живая, а просто вещь.

Сообразив, чем это всё прямо сейчас может закончиться, забилась в его руках, пытаясь оттолкнуть.

– Не надо! Пожалуйста, – пропищала практически, от страха не имея возможности говорить нормально. И в общем-то не рассчитывала на то, что просьбу он исполнит. Наоборот. Уже готовилась к худшему – что он ударит или сожмёт сильнее, чтобы не трепыхалась.

Но командор остановился. И тяжело взирая на меня, произнёс скорее говоря сам с собой, чем со мной.

– Тебя следует вернуть, пока не поздно. Иначе потом придётся держать тебя рядом положенный срок…

Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, о каком именно «потом» он говорит. Но…

– Не следует! – вскинулась тотчас, и сама не могла объяснить себе, почему так сказала.

Возвращаться на аукцион я не хотела. Там было ужасно. И страшно.

Но сейчас тоже было страшно. Ещё как. На себе опробовав его неимоверную силищу, уже понимала, что сопротивляться бесполезно. Если он захочет – то сопротивления и не заметит. И то, что вообще говорит со мной – большая удача. И везение.

Отчего-то мне даже показалось, что с ним договориться будет проще, чем с кем-то из тех, кто ставил на меня ставки… Совершенно ничем не обоснованное предположение на самом деле. Но глядя на него, создавалось впечатление, что ему незачем, например калечить и бить меня, чтобы показать, насколько он выше во всех смыслах.

Он прекрасно знает и так о своём превосходстве. Ему не нужно для этого отыгрываться на той, кто слабее намного. Не нужно пытаться мне доказать, что моё место – у его ног. Моя непокорность может разозлить его, но не унизить. А именно унижением покажется любому другому, что его сосуд пытается ослушаться. Что я сейчас и делала…

– Нет? – одна его бровь приподнялась недоуменно. – Почему?

Кажется, я смогла его удивить. Не в хорошем смысле, конечно. Но он в какой-то момент, судя по всему, и правда опешил. Наверное, не ожидал, что такая букашка посмеет вообще говорить рядом с ним.

– Вы ведь уже меня забрали… – ляпнула первое, что пришло в голову.

– Но ты просила остановиться, – проговорил он недовольно. – Кажется, тебе не рассказали, что противоречить своему рай-ши нельзя? – это прозвучало как угроза.

А может это и было угрозой.

Этот чёрствый сухарь только что напомнил мне моё место. Или будь послушной – или отправишься обратно. Мне это говорили.

Держать меня возле себя он будет обязан только если мы хоть единожды вступим в связь. Интимную. Иначе – и правда, что ему мешает меня вернуть? Ничего ровным счётом. И сейчас я отказалась от этого. Хотя и не имела на это право. Но попыталась остановить. И смею после этого опять противоречить…

Видимо, засунуть свой характер туда, откуда у других синекожих растут хвосты, а у него, кажется, нет, куда сложнее, чем мне думалось. Как же я их всех ненавижу… Знают, что они сильнее, а мне нечего противопоставить. И пользуются этим. Твари.

– В боевой форме с рай-ши не следует даже разговаривать. Это тебе тоже не сказали? – почти прорычал он.

– Сказали, – пискнула я, действительно, это припоминая.

Но мне было не до соблюдения этики общения. Меня сейчас окутывал ужас. И чем ближе он приближал ко мне своё лицо, тем ужас становился концентрированнее.

– Так почему ты не следуешь правилам?! – прогромыхал он.

Осознавая, что это фактически ультиматум – или подчиниться ему, или вернуться обратно и стоять под пристальными взглядами других, поняла, что выбора у меня нет. Пока нет. Но чтобы он появился, мне нужно хотя бы попытаться что-то для этого сделать.

Например, остаться с тем, кто сильнее всех на этой станции… Кроме разве что императора.

Сжав свою гордость в кулак, я всё же посмотрела ему в глаза. В синие глаза, в которых разливалась непроглядная темнота…

– Простите, – произнесла почти ровно, стараясь изо всех сил, чтобы голос не дрожал.

Он вдруг неожиданно отпустил меня, и я упала на пол с высоты его роста, ударившись. Бедро, на которое неудобно приземлилась, окатило как кипятком от ушиба, но я тут же вскочила на ноги. Не время ныть и жаловаться. Он ещё не озвучил, что сделает со мной дальше…

– Иди помойся, – как отрезал и поморщился, словно от меня чем-то ужасно воняет.

Ничего подобного я сама от себя не ощущала. А он пах… Необычно, но не мерзко. Скорее как-то остро и необычно. Не скажу, что была в восторге от этого, но желания отправить его помыться тоже не возникало. Однако, если этому жуткому существу не нравится мой запах, то лучше его и правда смыть. Пока не поздно.

Проследив за его взглядом, кинулась к двери слева. И с некоторым облегчением закрыла её за собой, отсекая от себя этого нервного злющего громилу. Замка тут не было. Только магнитный, которым я не могла бы воспользоваться, ведь не было вживлённой в кожу микросхемы, как у них. Но всё равно – даже эта небольшая преграда уже давала мнимую защиту.

Мнимую – потому что преградить ему путь вряд ли вообще могло хоть что-то. Он выглядел так, что становилось ясно – если захочет, голыми руками достанет меня даже из глубины атомного реактора. Без каких-либо сложностей. А я теперь заперта тут вместе с ним…

Глава 2

Пользоваться местным душем было всё ещё непривычно. Жидкость, которая текла сверху, была обжигающе-холодной. Но на вид очень мало напоминала воду. Скорее какую-то голубоватую жижу. Она и правда очищала кожу и волосы лучше, чем, например, мыло, зато сушила их нещадно. Очевидно, эта жижа предусмотрена для таких как этот огромный синекожий мужчина. Не для людей. Но и заботиться обо мне тут никто не обещал. Собственно, потому и не заботился.

Схватив грубую мочалку, я растирала кожу до красноты, надеясь, что раздражающий рай-ши запах исчезнет. Мне совсем не хотелось бы его бесить. Он кажется и так взбешён. Без моего участия. А я только добавляю…

Повторив процедуру несколько раз и поняв, что если ещё пару раз провести мочалкой, то кожа просто воспалится, я принялась за волосы. Тщательно прополоскала их несколько раз, выжала, принюхалась.

Посторонних запахов от меня по-прежнему не ощущалось совсем. Надеюсь, что и он ничего лишнего не учует. Вот только теперь передо мной встал другой вопрос… Пахнет ли чем-то не тем то покрывало, которое заменяло мне платье?

Взгляд сам собой упал на грубое полотенце в углу. Оно его… Могу ли я взять? По идее наверное он должен был понимать, что после купания эта жижа с моей кожи испаряться будет куда дольше, чем простая вода. А значит, полотенце мне точно понадобилось бы. Ну а то, что единственное имеющееся тут принадлежит ему… Так это же не моя вина?

Взвесив все за и против, я всё же нерешительно потянулась к нему. Выбирая между тем, чтобы разозлить его своим запахом, от которого монстра явно корёжило (я не знала, как называть его иначе, хотя не сказать, что на лицо он был уродом – скорее даже наоборот… Если приглядеться, хотя такой возможности у меня пока не было), и тем, чтобы взять его вещь без спроса, выбрала всё же второе. Почему-то показалось безопаснее.

Промокнув волосы и тело, а также замотавшись в полотенце, замерла в нерешительности. Вот так вот просто взять и выйти теперь навстречу ему? Отдавая себе отчёт, что будет дальше?

Я нервно вцепилась в узел на груди. Страшно-то как… И холодно. Ужасно холодно просто.

Температура на станции явно не предназначалась для таких, как я. В медицинском отсеке и на аукционе для меня были специальные грелки и тёплые подставки. Тут ничего подобного не было. Очевидно, приобрести сосуд командор (решила называть его даже про себя лучше так, чем монстром – потому как если даже случайно вырвется и он узнает, то ничего хорошего меня точно не ждёт) решил внезапно. И свою каюту к моему прибытию не готовил.

– А может и вовсе не собирается готовить, – подсказал внутренний голос с ноткой иронии. М-да. Интересная мысль… Тогда я загнусь довольно скоро.

Даже стоять просто на одном месте было невозможно, приходилось приплясывать на месте. А ещё… Он, наверное, уже услышал, что шум душа прекратился. Значит, уже знает, что я вышла и стою тут просто так. И возможно злится…

Собрав волю в кулак, всё же шагнула навстречу неизбежному, буквально сталкиваясь с командором нос к… нет, не носу. К торсу. Я впечаталась носом примерно в районе его желудка. И вынуждена была сильно запрокинуть голову, чтобы посмотреть в глаза. Проделывая этот путь, ненароком заметила, что по его телу продолжают гулять электрические разряды… Должно быть, это ужасно больно…

– Что? – переспросил командор таким тоном, что я вся целиком сжалась и втянула голову в плечи. Кто меня за язык тянул?! Молчала бы лучше! Разве он признается в своей боли? Наверняка, для такого, как он это сравнимо со слабостью. И возможно я сейчас его оскорбила!

– Простите, это просто… мысли вслух. Я подумала, что…

– Что будет, если я сделаю вот так? – уточнил он и протянул свою огромную руку к моему обнажённому плечу, слегка сжимая.

Откуда я знала, что слегка? Несмотря на то, что плечо прострелило болью, было прекрасно заметно, что он едва сдавил пальцы. Никакого напряжения в мышцах. Представить, что будет, если сожмёт ещё, было страшно. Наверное, просто переломит все косточки… Но кажется впору радоваться, что его эти молнии не ударили меня током? Это же он хотел показать?

Я поморщилась. Но не решилась вырываться, замерев перед ним.

– Тебе больно? – удивился командор.

– А как ты думаешь? – огрызнулась, забыв о субординации, хотя тут никто не говорил, как правильно обращаться к рай-ши. Но вроде бы синекожий гигант вовсе не заметил перехода на ты, или его просто это не смущает.

– Разряды на самом деле причиняют тебе боль? – он убрал от меня руку и посмотрел на неё так, словно хотел увидеть что-то для себя новое. Не скажу, что его удивление было явным. Видимо, эмоции он проявлять и правда не привык.

Но соблазн соврать ему отмела. Вместо этого растёрла плечо легонько.

– Прикосновение, – пробурчала себе под нос. – Неаккуратность с такой-то силищей, – и тут же вытянулась в полный рост, замолчав.

Я ему на него же сейчас пожаловалась? Вот молодец, Райя. Наверняка, это как нельзя лучше расположит к тебе этого угрюмого и злого гиганта…

Командор в ответ на мои слова скрипнул зубами.

– Так и знал, что ты слишком хрупкая даже для землянки, – проговорил недовольно и, кажется, задумался.

Но не видеть его лица, пока думает и молчит, было слишком страшно. Всё шло не по тому сценарию, который я себе придумала. Он груб, но вроде не намеренно. Хотя мне-то всё равно больно. Он жесток, но кажется не желает пугать меня специально, а просто ведёт себя как обычно. Хотя страшно и без того, ведь я прекрасно понимаю его власть надо мной.

И всё же почему-то я чувствую что-то ещё. Что-то странное… Возможно, эти инопланетные существа способны как-то воздействовать на разум людей?

Решившись поднять голову, чтобы увидеть опять его глаза, мимоходом опять же прошлась по торсу. Это просто издевательство какое-то… Как вообще можно смотреть ему в глаза, когда прямо перед моими выпуклые накаченные мышцы размером с мою голову? А бицепсы того больше… Даже одного их вида достаточно, чтобы понять, какую силищу в себе скрывают…

Непроизвольно сглотнув, усилием воли всё же добралась до глаз. И то, что увидела в них, заставило отшатнуться, прижавшись к стене…

Ни один из местных жителей не смотрел на меня ТАК. Я ещё радовалась, что никто не пристаёт и нет сальных взглядов. Правда, этот взгляд сложно назвать сальным. Скорее жгучим… Одержимым. Страстным…

– Чем тебя обработали? – прищурился гигант.

Я мотнула головой, не понимая вопроса.

– Ты ещё сильнее пахнешь… этим, – фыркнул он, а я удивлённо на него воззрилась.

– Чем? – перепросила в замешательстве.

Да я разве что кожу с себя не стёрла, пока мылась! И полотенце на мне его, а не моё «платье». Так что его конкретно не устраивает?

Но вместо объяснений огромные руки потянулись к узлу на моей груди. Я бы отпрянула, но уже было некуда отступать. Поэтому когда они попытались его развязать, крепко сжала своими пальцами, не позволяя.

– Снова мне перечишь? – кажется, от злости по его телу прошлась ещё одна, куда более сильная волна тока. Он, наверное, может и меня ею ударить…

Я помотала головой. От паники соображала плохо и говорить было сложно. Всё тело сжалось от ожидания неизбежного. И конечно без труда подавив сопротивление, он развязал узел, заставив полотенце упасть к моим ногам…

Я вздрогнула и попыталась прикрыться руками. Но он не дал, сжав мои запястья. Намеренно или нет, но сделал он это слишком сильно. Будучи увлечённым разглядыванием моего тела, кажется, от предвкушения не рассчитал силу, ну или специально решил причинить боль, чтобы подчинить. Когда жёсткие холодные, как и весь он, тиски сжались, я не удержала короткий вскрик.

– Что?! – рявкнул командор, глядя на меня в бешенстве.

– Мне больно! – получилось как-то раздражённо и с обвинением.

– Опять?! – по его коже вновь прокатилась волна.

– А это я виновата? – от его беспричинной агрессии и беспочвенных обвинений я тоже злилась.

Но помимо этого испытывала ещё и безысходность, ведь я даже двинуться не могу под его взглядом. Не могу вырвать руки из этого крепкого захвата. Не могу его оттолкнуть. Стою перед ним в чём мать родила, не имея возможности даже прикрыться! А он ещё меня упрекает в том, что не рассчитывает свою силу! Это страшно! И несправедливо!

Медленно рай-ши разжал руки и громко выдохнул. Я же схватила полотенце с пола и прижала его к себе. А он прошипел себе под нос что-то похожее на ругательство, после чего потряс головой. Не знаю, чего он хотел добиться, но по итогу это привело к тому, что электрические волны на его теле засветились и, кажется, усилились.

С недоумением командор смотрел сначала на меня, а потом на свои руки, сжимая и разжимая пальцы. Я заметила, что никаких металлических когтей на них уже не было. Только обычные. Ну насколько это вообще возможно для синего гиганта с очевидно грубой, словно толстая дублёная шкура кожей. На вид она была гладкой, но ясно, что очень жёсткая и грубая. Не перепутаешь.

Когда командор протянул свою огромную руку ко мне снова и коснулся мокрых волос, я опять сжалась под его злым взглядом. И ответила ему таким же. Если я ему не нравлюсь, то он себе даже представить не может, насколько не нравится мне он! Я его практически ненавижу. За то, что считает себя выше меня. За то, что думает, что имеет право распоряжаться мной. И что ведёт себя вот так…

– Как твоё имя? – он наклонил голову вбок, рассматривая меня с подозрением, будто какую-то новую для него зверушку.

Вопрос мне не понравился. Он не звучал так, словно рай-ши хочет познакомиться. Скорее с подвохом. Возможно, после ответа скажет, что выберет мне другое имя? Однако я постаралась загнать гордость подальше и не провоцировать его лишний раз.

– Райя. А твоё? – раз он со мной не церемонится, то и я не буду. Какой смысл ему выкать тому, перед кем я впервые в жизни оказалась совершенно раздетой уже?

Но почему-то мой ответ командора сначала ошарашил, судя по резко приподнявшимся бровям, а потом взбесил в очередной раз.

– Значит, Рай-я… Думаешь, это весело? – протянул он, прищурившись, а его ноздри раздулись как у зверя, который собирается напасть…

Инстинктивно я втянула голову в плечи, ощущая опасность буквально на физическом уровне. И прекрасно понимая, что ответа уже на свой вопрос не получу. Не получить бы ещё за свой ответ…

– Кто тебе рассказал? Говори! – потребовал командор.

– Что рассказал? – пискнула я, в панике оглядываясь вокруг и пытаясь найти хоть что-то, чем можно от него защититься.

Что-то не находилось.

– Кто решил подшутить надо мной?! Кто придумал тебе это имя?! – он упёрся огромными ладонями в стену по обе стороны от моего лица, сильно наклонившись и вглядываясь в глаза.

– Д-дедушка, – ляпнула как есть.

– Ты ещё смеешь врать мне?!

– Но я не вру! Имя придумал он! У меня так и в паспорте написано! – постаралась убедить, не понимая, что за реакция такая? Даже если бы солгала, то что? Вот так стоило бы смотреть взглядом, которым можно убить?

– Не хочешь по-хорошему, попробуем иначе… – его лицо вдруг резко потеряло любые эмоции, став бесстрастным, а затем он просто протянул руку и кончиками пальцев коснулся моей шеи…

Не знаю, чего именно он собирался добиться, но когда по телу прошлась волна тока, кажется, я закричала. Правда, к моему счастью, боль не была долгой. Меня сразу же будто бы отключили. Просто вдруг стало темно. Совершенно.

Я металась в этой темноте в надежде найти выход, но выход не находился. Всюду я натыкалась на неизвестность и пустоту. В голове бился лишь один вопрос – я умерла? Совсем умерла? Или ещё нет? Получается, он специально это сделал, да? В наказание за, как он считал, враньё? Вот такое тут будет наказание за любой проступок, который я даже не поняла, если честно? Я же не сделала ничего…

И тут вдруг так же резко вдруг я вернулась в реальность, ощущая себя в лежачем положении на чём-то довольно твёрдом. Распахнув глаза, увидела приглушённый свет, который и до этого был в том ангаре, который являлся каютой командора.

А услышав шипение сбоку, повернула на него голову. Другой синекожий мужчина в белом комбинезоне что-то говорил на своём языке командору. Выглядело так, словно оправдывался или пытался в чём-то убедить, а ещё – словно очень, просто до чёртиков боялся. И когда заметил моё движение, с облегчением указал пальцем на меня. Командор медленно обернулся и что-то бросил через плечо ему, тот сразу же ретировался.

Зато мой мучитель направился ко мне. Уверенно и неотвратимо.

Превозмогая слабость, я на сколько могла быстро придвинулась к изголовью постели, на которой лежала, подбирая под себя ноги и обнимая руками, в том числе, чтобы держать сползающее полотенце. Командор сел рядом, но пока не касался. И молчал. А я тряслась, только представляя, что сейчас он снова это сделает.

– Хватит, – рыкнул он, бросив на меня быстрый взгляд и вновь продолжая смотреть в пол. – Этого больше не повторится, – отрезал.

То есть вот так? Просто он ударил меня током, а теперь бесится, что я боюсь? И я должна просто поверить, что он больше так не сделает? И всё? Это всё? Не то, чтобы я ждала извинений, хотя было бы неплохо. Но ведь он сделал это намеренно! Почему теперь ведёт себя так…

– Я не собирался этого делать, – он будто мысли мои прочитал. Но судя по тону, совсем не оправдывался, нет. Скорее был вынужден сказать. Почему-то. – Это впервые случилось без моего вмешательства. Обычно электрическое поле активируется по желанию, а не само. Но… – он медленно повернул голову ко мне, не сводя пристального взгляда. – Но если хоть кто-то узнает от тебя то, что я тебе сказал сейчас… Ты умрёшь. Долго и мучительно. Это ясно?

Я закивала как болванчик. Умирать я не хотела. А объяснения с одной стороны немного успокоили, что я не в руках садиста, который постоянно будет теперь бить меня током за любое слово наперекор. А с другой… чем лучше, если он бьётся током без своего на то желания?

Поэтому когда он вновь протянул ко мне руку, я отпрянула, едва не свалившись с постели, удержавшись лишь в последний момент.

– Стоять! – рявкнул он, и я замерла, с ужасом глядя на то, как его большая ладонь приближается и берёт мою маленькую…

Боли не было. Только дрожь. Пока…

– Вот видишь. Обычно я контролирую потоки. Хватит трястись. Ясно?

Я кивнула, но от страха так сильно сжалась, что аж больно было. Всё тело превратилось в натянутую струну. Ведь он сказал «обычно контролирую», а не «всегда».

– Завтра, – он понизил голос. – Ты пойдёшь в нашу лабораторию. Там у тебя возьмут ещё несколько проб, проверят на встроенные магниты и чипы. Будешь вести себя послушно и тихо. И никому не скажешь о том, что сегодня произошло. А ещё всеми силами будешь делать вид, что тебя всё устраивает, что ты смирилась со своим положением и готова исполнять своё предназначение. Взамен… – он не сводил с меня пристального взгляда и продолжал трогать мою руку.

Его прикосновения напоминали бы поглаживания, если бы мне не было так страшно. И вид моей крошечной ладошки в его огромной и прохладной – такое себе зрелище для успокоения.

Так что я не питала иллюзий. Он не способен на ласку. Скорее ему просто самому приятно прикасаться ко мне, поэтому это делает. И всё же затаила дыхание, ожидая, что же он собирается предложить мне взамен. Тем более, что перед этим угрожал и по идее, обмена могло и не быть. Взамен на жизнь я и так бы многое сделала…

– Взамен я дам тебе время. Привыкнуть, – видимо, после кнута решил использовать пряник…

Он склонил голову в другую сторону, продолжая оглядывать меня с ног до головы. Рассматривая острые колени, крепко сведённые вместе. Узел полотенца на груди. Ключицы. Волосы. Лицо.

И меня било уже виртуальным током, когда он это делал. Почему-то в голове появлялись картинки того, как он трогает ту мою часть тела, на которую смотрит. И это было как-то слишком волнующе, хотя по идее я должна сейчас испытывать к нему только священный ужас. Он едва не отправил меня на тот свет! И сейчас своими взглядами давал понять, что произойдёт в случае моего отрицательного ответа.

Но я даже представить не могла нас вместе. Ни в каких смыслах.

– Ты меня поняла? – спросил он обманчиво спокойно и легонько провёл пальцами теперь от моего колена до щиколотки, на которой остановился, задумчиво поглаживая кожу.

Я задрожала и кивнула, не смея отдёрнуть ногу.

– Словами, – потребовал жёстко, вопреки довольно осторожным действиям.

– Поняла, – прошептала почти и в конце всхлипнула.

Командор кивнул и встал, наконец освобождая меня от своих прикосновений.

– Сегодня меня ждёт восстановление в капсуле, – пробормотал под нос, а затем пристально посмотрел на меня вновь. – Пока меня нет, веди себя так тихо, как только сможешь. Если заговоришь с кем-то без моего ведома, то наша сделка отменяется. Ясно, маленькая Рай-я? – его глаза вновь сверкнули злостью.

Но кажется про моё имя он уже что-то разузнал, раз больше не спрашивал и не сомневался, что я вру. Хоть одной проблемой меньше. Может ассоциации у него какие-то с ним неприятные, поэтому так отреагировал?

Огромный синекожий мужчина с неуправляемыми молниями тока… Ну кому ещё могло так повезти, как не мне? И теперь взамен на то, что он меня не тронет какое-то время (точное он не назвал), я должна играть роль его послушной игрушки, пока меня снова будут изучать? С другой стороны, у меня не было выбора. Или этот психованный гигант, который хотя бы со мной общается и вроде бы не является садистом (или тщательно это скрывает), или – аукцион, и там может быть вообще всё, что угодно и кто угодно….

Поэтому я кивнула снова, давая себе обещание вообще притвориться немой, лишь бы он и правда выполнил своё. Ведь оно в любом случае означало отсрочку. Хоть какую-то. У меня бы появилось немного времени, чтобы придумать что делать дальше. И может договориться с ним ещё о чём-то?

Конечно же, тогда я не догадывалась, что договор с рай-ши вещь довольно специфическая, как и его взгляды на моё к нему «привыкание»…

Ну как же меня вообще угораздило-то так?

Глава 3

Райя. Некоторое время до

Холодно.

Я подняла выше воротник тонкой куртки, которую одолжила у подруги, и вскинула взгляд вверх – в самое звёздное небо. Сегодня огоньки на нём казались особенно яркими. Но времени порассматривать ещё у меня просто нет. Нужно спешить в ночную кафешку, где я подрабатываю после пар в университете.

Да, студенческая жизнь оказалась совсем не сладкой. Мизерная стипендия, прогулы не допускаются. Поэтому подработка – только по ночам. И то заработанных денег хватает впритык на то, чтобы оплатить съёмную комнату у сварливой хозяйки и не жить впроголодь. А вот на вещи уже не остаётся…

Вчера как специально в маршрутке порвался мой старенький тёплый плащ. Один из пассажиров пропустил свою остановку и торопился выйти, толкнул меня, а мой рукав зацепился за неровный выступ поручня и тут же пошёл по шву.

Я честно пыталась зашить дома, но сделала только хуже. Уже давно протёршийся материал буквально расползался прямо под иглой. Стоило коснуться в одном месте, как в другом он разъезжался на моих глазах, превращаясь в отдельные дерматиновые клочки. В итоге промучившись часа два, всё же бросила это дело, радуясь, что на улице уже не такие сильные морозы. Поэтому попросила у подруги, с которой вместе снимали комнату, её весеннюю куртку. К счастью, она не отказала. И вот я почти бегу по пустынной улице, чтобы ничего себе не отморозить, изредка дыханием согревая закоченевшие пальцы.

Нельзя пропустить автобус, ведь следующий будет только через час, а значит я опоздаю на смену. Ноги в летних кроссовках разъезжались на скользком от тонкой корки льда асфальте, сверху покрытым ещё и влагой от дождя. Мерзкая погода. Холодно и влажно. Но позволить себе улететь на отдых или просто переехать в тёплые места ближе к югу я себе просто не могу. Учёбу не бросишь, перевод на бюджет в середине семестра – почти невозможен, ну и средств, конечно, тоже нет. И как бы я не ненавидела это место, в котором живу, вынуждена приспосабливаться, мечтая о лучшей жизни в будущем.

Вообще я любила мечтать, но называла свои мечты планами. У меня всегда всё было чётко и по полочкам. Я знала, ради чего терплю и куда стремлюсь. После окончания института сделаю всё возможное и невозможное, чтобы попасть на стажировку в лучшую компанию нашего города. Оттуда при должном упорстве можно будет перевестись в головной офис в столице. И тогда у меня будет та жизнь, о которой я грезила.

Стыдно сказать, но в свои двадцать два я даже ни разу не целовалась. Было не до отношений. Просто времени даже нет на это. Всё свободное посвящала учёбе, остальное – работала. Поддерживать меня было некому. У моих родителей я пятая. Есть ещё двое младших. Так что отправив меня учиться в город, они не то, что не планировали помогать, а скорее выдохнули – что теперь моё пропитание и жизнь не их забота.

Не сказать, что я сильно скучала по семье. Когда растёшь в такой, привыкаешь всё просчитывать наперёд. Верно говорят, что в большой семье некогда щёлкать клювом. Нужно было заботиться о себе самой. Младшим ещё хоть что-то перепадало из еды и одежды, а старшим доставались от родителей только тычки и обвинения в нахлебничестве. Так что можно сказать, что я привыкла к самостоятельности и к тому, что если хочешь что-то получить, нужно для этого что-то сделать.

А вот к чему я не привыкла – так это рассчитывать на кого-то другого. Мне некому было помогать. У подруги, с которой мы и снимали комнату на двоих, похожая ситуация. Мы могли делиться друг с другом едой или одеждой, морально поддерживать, но, по сути, особо и поболтать было некогда.

Она наоборот училась в вечернюю смену, а работала днём. Так что виделись мы примерно раз в неделю нормально, в остальное время перебрасываясь лишь парой фраз на пороге. Но как бы там ни было, сейчас это был единственный человек, который был мне дорог. Кому можно хотя бы поплакаться, что делала я крайне редко.

И вот кутаясь в тонкую куртку Дианы, я неслась к автобусной остановке, скользя и спотыкаясь, уже ощущая, как холодная влага пропитывает не водоотталкивающий материал и пробирается к моей белой блузке. Засада.

Стуча зубами, пыталась ускориться, ругаясь на погоду, на себя, на того, благодаря кому мой плащ оказался безнадёжно испорчен… Занятая своими мыслями и не заметила, что почему-то на улице стало подозрительно безлюдно. Прохожие будто бы начали обходить тот закоулок, через который я пыталась срезать путь, стороной.

Лишь когда раздался необычный гул сверху, а меня залило голубым светом, поняла, что происходит нечто странное. И запрокинув голову вверх, так и застыла с приоткрытым ртом…

Последнее, что я помнила перед тем, как погрузиться в вязкую темноту – это громкий хлопок. И всё. Меня будто бы не стало. Дальше я уже открыла глаза в странном помещении, освещённом не ярким голубым и розовым светом. Кажется, я лежала в чём-то напоминающем горизонтальный солярий… Во всяком случае надо мной была прозрачная мутная крышка.

Попытавшись её открыть, ощутила, что тело чувствую как-то иначе. Как-будто бы мышцы затекли от долгого лежания. А может так оно и было. Но одновременно с тем внутри будто бы появилась какая-то дополнительная сила… И ощущала я себя такой непривычно-отдохнувшей. Словно хорошо выспалась.

Раза с пятого крышка поддалась и у меня получилось сесть, осматриваясь.

То, что я видела, напоминало мне известный фильм о синих двухметровых существах с хвостами… По крайней мере, именно похожие (только более мускулистые, крепкие, с лицами и фигурами людей) сновали туда-сюда, будучи одетыми кто в белый комбинезон, кто в белый плащ. А ещё они были очень сильными. Да. Это было видно невооружённым взглядом. Как и то, что я по сравнению с ними – мелкая мошка.

Обратив на меня внимание, ближайшее существо тут же бесцеремонно присоединило ко мне какой-то провод, что-то там шипя и рыча. А я даже не сопротивлялась, если честно, решив, что от переутомления свихнулась просто и всё ещё лежу где-то там, в тёмной улочке.

Вот только ощущения были такими реальными. Настоящими. И сама я себя чувствовала как никогда настоящей…

Затем пришло другое существо, похожее на остальных, объяснив мне уже на привычном языке, что я оказалась на космической станции, которая принадлежит народу рай-ши. Якобы мой генотип хорошо подошёл местному императору и потому меня забрали с Земли.

Я нервно усмехнулась.

– Что значит забрали? Вы вообще в курсе, что это похищение? Я могу обратиться в полицию…

По глазам медработника поняла, какого он мнения о моих умственных способностях. И тут же сама сообразила. Я. На. Космической. Станции. Какая полиция, Райя?

О, кстати, это имя и правда дал мне мой дедушка. Вот такое необычное. За которое меня всегда раньше дразнили. Но мне самой в принципе нравилось. Отчего-то тогда казалось, что оно означает, что и я такая же особенная. Дедушка был астрофизиком и говорил, что это имя принесёт мне удачу… Принесло, ничего не скажешь теперь.

Затем на меня надели наушники, а в руки выдали планшет с картинками, чтобы поняла, где именно нахожусь. Но вникать было тяжело. Как и принимать то, что случилось. Всё ещё казалось, что это какой-то глупый странный сон. Ну не бывает же такого? Какие синие человечки, Райя? Ну какие? Мне бы укольчик что ли…

Реальность накрыла меня вместе с паникой в медицинском отсеке. Кто-то перед тем, как представлять меня императору, решил вновь проверить ДНК и обнаружил страшное. Они похитили не ту. Ошиблись. А вот я обрадовалась, считая, что теперь просто вернут обратно. И я забуду всё это. И конечно, ни за что никому не расскажу, чтобы не положили в больничку, где выдают одёжку со связанными на спине рукавами…

Но всё оказалось иначе. Только тогда выяснилось, что отсюда никого не выпускают. Что я тут не имею прав. И что тогда прямая мне дорога на аукцион… А ещё последовали новые подробности правил жизни землянок в этом месте… Меня впервые назвали сосудом для рай-ши. И начали объяснять мне моё новое место. И статус – фактически пленницы, для которой уготовано «высшее назначение продлить род» того, кому я подойду.

К слову, отношение резко изменилось. Если прежде ко мне не подходили лишний раз, не касались. То теперь исследовали вдоль и поперёк. Просветили всем чем можно было. Выкачали минимум литр крови на анализы. Заглянули в рот, в уши, в нос. И да… Туда тоже заглянули.

В тот день и я попыталась впервые воспротивиться. Вот только и сама не поняла, что именно со мной сделали, но уже спустя пару минут покорно забралась на гинекологическое кресло в этой унизительной позе, позволяя брать мазки и проводить осмотр. Спасибо, что зеркалом не воспользовались. Потому что сказать им, что я ещё девственница, уже не могла.

Этот процесс подчинения лишил меня на время возможности выражать свои мысли. Только покорно выполнять, что скажут.

Лишь в тот миг до меня и дошло, кто я тут. А ещё накрыло этой жуткой реальностью.

Я просто жила своей жизнью, строила планы, стремилась к ним. И тут те, о существовании которых я даже не подозревала, вдруг по ошибке похитили меня, притащили сюда и теперь моё положение схоже скорее с положением рабыни…

Сначала мой разум не зацикливался на этой информации, хотя подсознательно я и понимала, о чём речь. Видимо, защитная реакция такая. А вот после унизительного осмотра до меня вдруг дошло… Что именно всё это означало для меня. И оттого ужаснее было узнать, что если первому своему владельцу я не смогу родить ребёнка в течение года, то меня просто отдадут другому.

Это было похоже уже не на жуткий сон, а на кошмар наяву.

Я живая, я личность! А они обращались со мной как со скотом, который привели на случку!

Нет, меня не били и не причиняли боли. Не лапали и не приставали, к огромному облегчению. Но не потому, что уважали, а потому что я должна буду принадлежать одному из них потом… Вот так просто. Без чувств. Без желания. Просто на основании какого-то дурацкого теста…

Абсурд!

Я и не знала, что во вселенной существуют другие миры и расы. Как видимо и все на Земле. А вот они, эти бесчувственные монстры, прекрасно знали о нас. И чтобы продолжать свой род, отбирали подходящих им землянок, похищали и обрекали на вечный бесправный плен. Это казалось дикостью. Против которой мне нечего было противопоставить.

Как сбежать с космической станции, когда я даже машиной управлять не умею?

Голова гудела от обилия новой информации и безвыходности. Умом я понимала, что лучшим выходом будет найти среди всех этих безэмоциональных нелюдей хоть одного, у которого есть сердце, и умудриться уговорить его отпустить меня. Самой не выбраться. Но если они смогли сюда меня доставить, значит, теоретически есть и способ вернуть обратно?

Вот только чем больше рай-ши я видела, тем больше убеждалась, что никакого сердца за этой синей тёмной кожей с огромными мышцами просто нет. Они не питали ко мне сочувствия или похоти. Они вообще вели себя пугающе безразлично. Даже на самом аукционе…

Когда мне сказали о нём впервые, я представила сцену, как со времён рабства. Думала, что меня привяжут, разденут, будут трогать и торговаться. И даже лишь от этих мыслей меня жутко тошнило. Но всё оказалось иначе… Наверное, едва ли не хуже.

Нет, меня закутали в эту тряпку. И никто не притронулся и пальцем. Но ощущения, которые я испытала, стоя на небольшом постаменте в окружении жутких в своём безразличии существ, въелись на подкорку. Их глаза были пугающими. В них плескалось что-то страшное… Хотя внешне почти никто не выдавал никаких эмоций.

Я не питала иллюзий, не думала, что они своим поведением стараются не оскорбить меня. Было ясно – оскорблять они не хотят того из них, кому я достанусь. Первому. Второму…

Сама идея передавать женщину из рук в руки вызывала ярый протест и бессилие. Они просто вот так решили. Не считаясь с чувствами и желаниями несчастных. Я не видела других. Но знала, что в небольшом количестве они здесь есть. Заперты в каютах своих рай-ши… И что там с ним происходит, никто не знает. И никогда не узнает. Потому что у сосудов нет права голоса. Их никто не станет слушать.

Правда, имелось правило. Сосуд не должен был быть повреждён. Ведь мало ли – вдруг придётся передать следующему, а ресурсами они разбрасываться не спешили. С одной стороны – это было хорошее правило. С другой… Внешняя целостность никак не означала целостность внутреннюю. Ну совершенно. А что может остаться от души, когда к тебе обращаются как игрушке для удовлетворения похоти? Хотя, честно сказать, это было не совсем так…

Как я поняла из тех видео и аудио-файлов, специально записанных на моём языке, для рай-ши сложно даётся принимать боевую форму. И после этого требуется процесс восстановления. Фактически – сброс напряжения, накопившегося в физическом теле. Вот это напряжение и принимают на себя сосуды (землянки с определённой комбинацией ДНК), облегчая участь своих рай-ши. И если повезёт после таких вот «сбросов», то землянка может оказаться беременной. А если не повезёт… То всё начнётся заново.

Осмотры, анализы, аукцион…

Когда я оказалась одна в запертой комнате с этими огромными мужчинами, то наверное впервые с такой ясностью поняла, что моя прежняя жизнь закончилась. А ещё – что даже вот такую её, как сейчас, мне ужасно страшно потерять. Здесь у меня не могло быть иной мечты, как только вновь оказаться на свободе. На своей Земле. Вырваться отсюда. Хотя я и понимала, как это маловероятно. Но даже эта мечта не могла больше сбыться. Они слишком многое о себе рассказали, уча своим дурацким правилам, чтобы теперь отпускать. Проще будет убить…

В итоге у меня просто не было времени, да и желания думать о том, каким станет мой, по сути, хозяин. Жестоким ли и грубым или хоть капельку добрым и понимающим. Но таких чувств ни в одном я не заметила. Зато выходили они из себя довольно часто… Просто что-то пошло не так – и со столов в мед отсеке летели на пол приборы и пробирки.

Внешне безразличные и спокойные они скрывали за этим массу отрицательных эмоций. Я не была психологом, но это и не требовалось, чтобы понимать, на ком они станут срываться, если не должны этого делать в кругу себе подобных… Ведь это так удобно, когда под рукой слабая, не способная дать отпор особь…

А ещё удобнее, когда её можно использовать разными способами, которые только придут в голову. Главное, не нарушить физическую целостность. Больше условий нет…

Поэтому, когда я так скоро обзавелась своим рай-ши, а точнее – он так быстро и неожиданно завёл меня словно зверюшку, оказалась морально совсем не готова. И всё ещё держась на чистом упрямстве или шоке, пыталась сохранять хотя бы внешнее спокойствие. Которое закончилось, стоило остаться мне одной. Осознавая, что где-то рядом находится тот, от кого теперь полностью зависит моя жизнь. И это не я его выбрала. Этот выбор сделал за меня он…

Мысли и страхи кружили вокруг меня в полутьме каюты, пропитывали всё моё дрожащее от прохлады воздуха тело, пропитывали изъеденную бессилием душу. Чтобы не скатиться в истерику, я легла на единственную имеющуюся тут постель, сжавшись в позе эмбриона. Закрыла глаза, чтобы не видеть пугающую аскетизмом обстановку и постаралась выровнять дыхание. А ещё решила применить способ, который часто помогал мне заснуть, надеясь, что сработает и на успокоение. Начала вспоминать все слова на первую пришедшую в голову букву… Например, на Р.

Райя, радуга, радость, равенство, развитие, рисунок, романтика, реализация, рентабельность, реальность, раскол, раскат, религия, риск, робот, раб, рельеф, рефлекс, ремень… рай-ши… руины… рамки, резерв.… разрушение…. рок…..

Глава 4

Он пришёл под утро. Точнее, я так подумала, потому что уснула от переживаний, и снова проснулась уже когда зашумела вода в душевой. Открыв глаза, смотрела прямо перед собой, в густую темноту. Верхний приглушённый свет уже был выключен. Окон здесь не наблюдалось. Поэтому в отношении времени приходилось ориентироваться только на свои ощущения.

К тому же он вроде бы сам сказал, что восстановление (как бы оно ни проходило, даже думать не хочу) займёт много часов. Значит, они прошли, и он вернулся.

Называя слова на одну букву, я задремала. Но крепко заснуть не позволил робот, который доставил еду, дождался, пока я поем, вялая спросонья, и молча унёс посуду. Еда была всё ещё непривычной – напоминала питательную пасту, а не какое-то блюдо. Поэтому есть мне было сложно это нечто. Но я понимала, что при отсутствии других вариантов, нужно хотя бы так поддерживать своё физическое состояние…

Потом я легла снова, обнимая себя руками, стараясь не паниковать и прислушиваясь к звенящей тишине. Но то ли в еде было что-то снотворное, то ли из-за усталости и перенапряжения, снова нырнула в глубокий, неспокойный сон.

И вот теперь, слыша шум в душевой, я затаилась на постели, съёжившись от прохладного воздуха. И задержала дыхание, когда шум вдруг прекратился. Расфокусированным взглядом увидела, как затем отъехала дверь в сторону и в ореоле освещения из душевой показалась массивная фигура командора…

Притворяться, что сплю, было уже поздно. Он точно заметил, что это не так. Тем более, что мне пришлось сделать громкий и большой вдох от удивления и растерянности.

Он ведь обещал мне дать время привыкнуть! Зачем тогда не оделся для сна, а лишь замотал бёдра похожим на моё полотенце? Под которым очень чётко угадывались весьма внушительные очертания… Тут я крепко зажмурилась.

Одеяла тут не было, поэтому я сама всё ещё была в полотенце так и не решившись замотаться в своё прежнее «платье» с раздражающим его запахом. И вот теперь оказалась в весьма двусмысленной ситуации. Мы фактически раздеты. И наедине…

– Что ты тут делаешь? – спросил меня командор, и от неожиданности я снова открыла глаза и даже привстала.

– А где же ещё мне быть?

У него, что, провалы в памяти? Забыл, что забрал меня с аукциона? Или что-то другое имел в виду?

Командор нахмурился и бросил быстрый взгляд куда-то в угол. Там вроде бы лежал какой-то коврик, но я не обратила на него особого внимания. А сейчас, почти при полном отсутствии света и вовсе не видела.

Неожиданной мыслью опалило нервы. Это был не просто коврик, да?

– Мне… там нужно было спать? – задала вопрос ошарашенно, от этих эмоций не сумев скрыть в голосе шока.

Серьёзно?! На коврике?! У его постели? Как собака?! Да и то некоторых хозяева пускают на кровать…

Командор задумался, кажется, что-то взвешивая. А потом поджал губы.

– Пока не подготовят эту каюту для тебя, оставайся в кровати, – разрешил с барского плеча. – Температура пока для тебя не подходит.

Да уж, не подходит – сказано очень мягко. Мне тут жутко холодно. Если двигаться, то ещё терпимо. А вот пока спала, чуть не околела. И он всерьёз считал, что я должна была уйти на коврик?! Да даже если бы была нормальная температура! То есть это пока единственная причина позволить мне спать, как человек, а не животное на подстилке?

– А нельзя организовать мне заодно и кровать нормальную? – раз уж он немного успокоился и говорит со мной, то всё же следует узнать.

– Посмотрим, – коротко мотнул головой командор и опустился рядом на постель.

Пришлось немного отодвинуться. Почти на край. Лишь бы не прикасаться к нему. Очевидно, что ему температура очень даже подходила… Потому что, прикрыв глаза и расслабившись, выглядел он вполне удовлетворённым…

А я про себя заметила, что кажется он стал немного меньше. В свете, который падал на его сторону кровати, видела, что в нём действительно что-то изменилось. Самую капельку, но вроде мышцы уже не торчат под кожей так, словно последняя вот-вот лопнет, да и электрически волны на теле пока не заметны, кожа выглядит из-за этого темнее. Наверное, в этом и состояло восстановление? Он успокаивается и снимает напряжение… В прямом смысле слова.

Пока я думала об этом, опрометчиво разглядывала его, чего делать наверное всё же не следовало, ведь передо мной находился настоящий инопланетный хищник. По крайней мере, он вдруг так быстро открыл глаза и развернулся ко мне, что я и глазом не успела моргнуть, не то что отпрянуть.

– Ты замёрзла, – не спросил, а просто озвучил факт, коснувшись моей холодной ладони и гулко втянув воздух носом. Снова меня нюхает?

Я лишь пожала плечами, а ладонь осторожно и медленно от него убрала. Любые его прикосновения заставляли меня вздрагивать. Через них я ещё больше ощущала его мощь и силу. Но и делать резкие движения опасалась, на подсознательном уровне понимая, что так можно спровоцировать этого огромного рай-ши, который лишь внешне выглядит как человек.

Ну а сказать мне было нечего. И правда ведь холодно. Даже одеяла никто не озаботился дать.

Но неожиданно, совершенно не кстати, как мне показалось, он перешёл на совсем другую, крайне опасную тему…

– А знаешь ли ты, маленькая землянка, для чего нужны сосуды, помимо продолжения рода? – спросил меня вдруг, и по его телу снова прошла вспышка электрической волны, а глаза чуть сузились.

Я машинально кивнула. Мне говорили, что мы можем как раз помогать снимать вот это электрическое напряжение, «заземлять» своего рай-ши без ущерба для собственного здоровья. Правда, о конкретных способах, как именно это делается, никто не просвещал. Но кажется всё и так было понятно…

Кое-какие аналогии в голове всплывали. И судя по всему, недалеко они ушли от реальности. Потому что командор вдруг сорвал с себя полотенце, бросив его на пол и без всякого стеснения или заминки демонстрируя мне своё огромное возбуждённое орудие, которое медленно и упруго покачивалось между его мускулистых длинных ног…

Ахнув, я попыталась отползти подальше, но он остановил меня, уверенно схватив за предплечье и не позволив отодвинуться.

– Возьми его, – потребовал бескомпромиссно и жёстко, неумолимо укладывая мою ладошку на самую пугающую часть своего тела.

Я дёрнулась, как от удара током, но вместо того, чтобы исполнить приказ, продолжала метаться взглядом от его паха к его лицу…

Осознавая, что такой размер я видела раньше примерно никогда, в панике замотала головой. Я не смогу! Не выживу после такого! Это просто невозможно! Он меня убить хочет?

– Это не вопрос и не просьба. Возьми, – приказал ещё жёстче, и я не решилась бы противоречить в открытую, но…

– Ты обещал… дать время привыкнуть… – прошептала бессвязно, продолжая рассматривать огромный, увитый крупными венами член того же цвета, что и его кожа, с увесистым навершием чуть посветлее.

С одной стороны его необычный вид заставлял меня продолжать смотреть, хотя стоило бы глаза отвести. С другой – ужасно пугали габариты. Да и вся ситуация в целом.

Он – бессердечный инопланетный гигант, который требует от меня то ли минета, которого я в жизни не делала, то ли близости, после которой скорее всего не выживу. А мне нечего ему противопоставить, кроме его собственных слов. Ведь он сказал! Сам. Я даже не просила о таком. У нас же сделка…

– Разве я нарушаю обещание? – командор прищурился и… самостоятельно уложил теперь уже обе мои ладошки на толстый и длинный ствол. Коснувшись его, я ощутила дрожь внутри себя. – Привыкай, – бросил он и сжал мои пальчики на своём члене сверху своими, начиная водить ими вверх-вниз.

Если сам командор был прохладнее меня, то эта часть его тела оказалась даже тёплой (во всяком случае по сравнению с моими замёрзшими руками и температурой вокруг). И совершенно неприлично возбуждённой… Он был невероятно твёрдым. Но кожа там оказалась не такой грубой и толстой, как на остальном теле. Даже скорее – нежной, бархатистой…

Я попыталась вырваться, но сделать это было невозможно. Он держал крепко и вынуждал меня сжимать пальцы в попытке обхватить его, что оказалось совершенно нереально…

– Сожми ещё, – потребовал в ультимативной форме. – Или хочешь стабилизировать мои потоки другим способом? – прищурился, останавливаясь и слегка ослабляя хватку.

Представив, что вот ЭТО может оказаться сейчас внутри меня притом, что у меня никогда не было секса даже с обычным мужчиной, не говоря о такой громадине, я не позволила себе отдёрнуть руки. И даже послушно сжала их сильнее, наступая на горло своей гордости.

Заметив это, командор, откинул голову на подушку, позволяя мне дальше действовать самостоятельно. Но что нужно делать, я понимала весьма смутно. Поэтому просто продолжала водить вверх-вниз руками, надеясь, что этого ему будет достаточно. И судя по тому, как нетерпеливо он иногда толкался навстречу моим движениям, впервые вот так проявляя хоть какие-то эмоции кроме злости, я всё делала верно…

Почему-то мои плавные движения, его реакция, эта полутьма и мой собственный страх, действовали на меня сейчас как-то странно. Очень. Рефлекторно я сжимала бёдра сильнее, ощущая между ними предательскую влагу. Не знаю, было ли это настоящее возбуждение или нечто вроде защитной реакции организма (я вроде читала о таком, что смазка может выделяться телом в моменты опасности, дабы смягчить урон в случае возможного насилия). Но факт оставался фактом. Пока я мастурбировала этому огромному мужчине, у самой внутри всё буквально горело… Или… Или это из-за него?

Меня опалило странной догадкой. Бросив быстрый взгляд на его лицо, заметила прикрытые глаза, сжатые в одну тонкую линию губы и чуть вздувшиеся вены на висках. Кажется, он сейчас очень сдерживается…

Но могу ли я и в самом деле так реагировать на его ощущения? Ведь сосуд как раз и нужен для того, чтобы успокаивать рай-ши… Так может тела землянок способны подстраиваться под них?

Однако, все эти мысли не мешали мне продолжать и пытаться убедить себя, что всё это хоть и унизительно, но куда лучше, чем например, реальная близость… Единственное, что мне действительно удавалось плохо – это пытаться удержать своё сбившееся дыхание и замаскировать его под вздохи от усталости… Надеюсь, он не догадается о том, что я чувствую сейчас. А то и правда отменит вот сделку…

Спустя какое-то совсем небольшое количество времени, он вдруг снова обхватил мои ладони сверху своей огромной и сжал сильнее, до лёгкой боли в суставах. Но я промолчала, не решаясь прервать его просьбой быть осторожнее. И вроде бы сделала правильно, судя по тому, как быстро и резко он принялся водить моими руками по своему члену, едва сдерживая низкое утробное рычание.

Внутри меня буквально скручивался обжигающе-горячий узел, который грозил перерасти в нечто куда большее. Ощущала я себя так, будто бы это он касается меня там… А не я его. К тому же не по своей воле.

Когда он бурно кончил, оросив мои руки своим голубоватым, немного светящимся в темноте семенем, я замерла, умоляя мысленно, чтобы этого ему оказалось достаточно. А вот мне… Мне кажется нужно в душ. И не только потому что он запачкал меня собой…

Но видимо глупо было полагать, что я могла бы утаить от этого мужчины хоть что-то. Открыв наконец глаза, он смерил меня пристальным взглядом, медленно проводя своей рукой по моей кисти, размазывая так подтверждение его оргазма. А затем приблизил эту же свою запачканную руку к моему лицу…

Моё дыхание сбилось окончательно, а изнутри сотрясала крупная дрожь. И что-то мне подсказывало, что дело не только в страхе…

Уложив основание своей большой ладони на мой подбородок и тем самым вынудив приоткрыть губы, небрежно, но настойчиво протолкнул свой большой палец мне в рот, предварительно проведя им же по ровному ряду зубов и при этом продолжая смотреть практически не моргая.

– Оближи, – приказал глухо и низко.

По моему телу прошла волна теперь уже неподдельного возбуждения. Едва не застонав и не отдавая отчёта своим действиям, я послушно сомкнула губы вокруг его пальца и коснулась того своим языком. Ощутив ни с чем несравнимый вкус, чем-то напоминающий вяжущий ментол, задрожала. И тут же волна возбуждения превратилась в цунами.

Меня просто пронзило насквозь острыми, невыносимыми чувствами, а голова на несколько секунд отключилась. Кажется, я застонала или закричала, переживая первый свой настолько яркий оргазм… И даже подумать не могла, что это возможно вот так – без чувств с партнёром, а тем более фактически без секса…

Он даже ничего ведь не сделал! Почему я тогда так среагировала?!

Но когда пришла в себя, командор продолжал неотрывно смотреть на меня. Спасибо, что палец из моего рта всё же вынул. Лишь задумчиво водил им теперь по моим влажным губам. А ещё оглядывал не только искажённое от удовольствия лицо, но и моё тело. Кажется, оценивал…

И когда я уже была готова решительно отодвинуться и задать все свои вопросы, он вдруг резко нахмурился, словно вспомнив о чём-то неприятном, убрал от меня свою руку так скоро, будто бы это я его заставляла облизывать свои пальцы и молча удалился в душевую, оставив меня совершенно растерянную…

Это что такое было вообще сейчас?!

Глава 5

Когда включилось освещение, командор выглядел всё таким же бесчувственным, каким был всё время до сегодняшней ночи. Если я потом полчаса стояла в душевой, тупо глядя в стену и пытаясь собрать себя воедино и найти объяснение произошедшему, то ему, казалось, вообще всё равно. А ведь судя по тому, что он достиг разрядки от моих неумелых движений, к тому же так скоро, у него действительно всё это время не было женщины…

Но я сама его нисколько не интересую. Он просто делал то, что хотел. Получил желаемое и… спокойно уснул. Оставив меня мучиться от мыслей, зачем сделал последнее… Зачем заставил кончить и меня?

Это было так неожиданно и… странно. Я должна была ощущать отвращение, страх, ненависть. А вместо этого испытала оргазм лишь от того, что он погрузил свой палец мне в рот…

Даже вспоминая это, я морщилась от вновь начинающих оживать в животе «бабочек». Это не может быть реакцией моего организма. Просто не может! Тут что-то другое.

За тот бессонный остаток ночи, что я провела в одной постели со удовлетворённо спокойно командором, пришла к неутешительным выводам, что действительно, моё тело просто подстраивается под его. У них же не только электро-волны есть, но и радио- и ещё какие-то. Да и в мед отсеке меня тоже заставили делать то, чего я не хотела, каким-то образом отключив возможность к сопротивлению. Значит, он правда на меня может воздействовать… И даже если не этими волнами, то как минимум… Точно!

Меня вдруг осенило, что возбуждение я начала испытывать, когда впервые ощутила влагу на своих руках от его смазки… Возможно именно она и воздействует на меня как афродизиак или как возбудитель! Поэтому, когда он заставил меня слизать его сперму с его руки, меня так подкинуло… Ну точно!

Тогда становится ясно, почему им плевать по большому счёту, нравятся они сами выбранному сосуду или нет. Землянки и так будут вынуждены испытывать оргазм, а возможно и привыкать к этому постоянному контакту…

И с одной стороны, было хорошо, что это исключает факт реального, жестокого насилия – ведь тело сосуда откликнется и так. С другой… Это совершенно неправильно! Заставлять чувствовать то, что ты не хочешь, что не является по-настоящему искренним… Нечестно.

Хотя разве честно красть нас из дома и привозить сюда? Им даже всё равно, какая у нас была прошлая жизнь. Может, у кого-то из похищенных вообще был муж и дети. Их это не волновало. Меня даже не спросили, девственница ли я. И есть ли у меня семья. Им просто всё равно. Потому что тут моя жизнь началась с нуля…

Промучившись от невозможности уснуть снова, я то впадала в панику от всего, до чего додумалась. То пыталась упокоиться, злясь на то, что командор спокойно спит. И никаких молний на его теле не видно…

Он был совершенно расслаблен, совсем не боялся, что я захочу убить его ночью. Наверное, был уверен, что это невозможно… Да он похоже вообще считает, что никто не может навредить ему. Весь такой сильный, уверенный, безэмоциональный…

Как же я злилась на него за это! Он у себя дома! Он силён физически, а морально – просто киборг бездушный! А я… Я тут на птичьих правах, мне страшно, я по сравнению с ним букашка. Но ему всё равно! Он не попытался мне объяснить, что случилось. Он дал мне время привыкнуть, но при этом решил не откладывать своё собственное удовольствие, независимо от того, что я думаю по этому поводу. Но хуже всего – что он заставил меня испытывать удовольствие тоже! Я не хотела! А он сделал это практически насильно…

– Ты можешь успокоиться? – вдруг рыкнул он и его синие глаза открылись, воззрившись на меня недовольно.

Я сглотнула, скрестив руки на груди, чтобы держать полотенце. Он… знает, что я не спокойна? Но как? Я даже дышать старалась потише…

– А впрочем, раз уже не спишь, то надень своё платье. Отведу тебя в мед отсек. Быстрее результаты будут. С тобой точно что-то не так, – он безразлично встал, даже не спрашивая, что именно заставляет меня волноваться.

Какая же бесчувственная дубина, а! Это не со мной не так, а с тобой! Со всеми вами.

Так хотелось крикнуть ему это в лицо, но я была вынуждена молча повиноваться, чтобы не напрашиваться на очередные угрозы. Поэтому и правда встала, и замоталась в «платье», готовая к очередной порции анализов. Пусть смотрят. Пусть он увидит, что я не при чём. И если ему что-то кажется, то это не моя вина…

Почти всю процедуру, разве что кроме женского кресла, со мной провели заново. Взяли мазки из носа, ушей, рта. Накачали несколько пробирок крови. Просветили чем-то вроде рентгена ещё дополнительно и другим аппаратом, похожим на УЗИ. Потом прикладывали магниты, присоединяли провода, что-то записывали, думали, обсуждали на своём языке.

Всё это время командора не было рядом. Оставив меня на попечение троих синекожих, он просто ушёл. С таким видом, будто его это совсем не касается. Только взгляд на меня бросил предупреждающий, видимо, чтобы напомнить о нашем вчерашнем разговоре. Но я пока ещё в здравом уме, чтобы всем рассказывать о его проблемах с самоконтролем и странной на меня реакции. Пусть уж лучше по анализам убедится, что это вообще не из-за меня, и сам проверится.

Ведь если мне что и вживили – я сама бы хотела это знать и как можно скорее от этого избавиться. Так что в этом наши цели почти совпадали…

На самом деле, видимо, получив все необходимые распоряжения от командора, работники в белых комбинезонах даже не говорили со мной. И вообще старались не смотреть на меня без надобности. Скорее всего потому, что теперь я его собственность. Как мне говорили раньше, после того, как сосуд передаётся рай-ши, больше девушки почти не выходят. Им запрещено смотреть на других мужчин. А мужчинам хоть и не запрещено, но не желательно.

Следуя на этот раз правилам и помня о наставлениях командора, я тоже старалась не поднимать голову лишний раз. Только когда мне объясняли, куда нужно встать или что сделать, могла взглянуть, чтобы убедиться, что поняла правильно. И судя по их реакции, вела себя не странно, а вполне подходящим образом.

Один из сотрудников мед отсека даже сказал мне, что они почти закончили и скоро проводят меня обратно в каюту, как вдруг дверь отъехала в сторону, а на пороге показался… Явно боевой рай-ши, а не сотрудник лаборатории или врач.

Его чёрный комбинезон с отливом и крупными металлическими вставками говорил сам за себя, как и аура силы, что распространялась вокруг. Его глаза были чёрными полностью. Как и волосы. А кожа – тоже гораздо темнее, чем у всех остальных и ближе к серому, чем к синему.

Конечно же, это я увидела, подняв голову и замерев от растерянности, когда осознала, что делать этого не следовало. Но всё же его внешний вид давал надежду, что он не случайно сюда зашёл и застал сосуд командора во время анализов, а что его просто прислал сам командор. Может, он его доверенное лицо, типа помощника?

Спросив что-то на своём шипящем языке у троих синекожих, вытянувшихся по струнке, и видимо не получив желаемого ответа, он лениво подошёл ко мне.

– Землянка, – его губы раздвинулись, напоминая скорее оскал. Но кажется, он пытался изобразить улыбку. – Не здоровится?

Я нахмурилась. Его прислал не командор, раз он не знает. И что мне говорить? Выходом казалось не говорить ничего. Я не должна разговаривать с чужими рай-ши. Ведь так?

Он же грубо приказал что-то троим в белом. Они замешкались, но по одному всё же нерешительно вышли за дверь, бросив на меня обеспокоенные взгляды. Однако, это не помешало им закрыть за собой дверь, оставив с этим во всех смыслах жутким, мужчиной.

По комплекции он лишь немного уступал командору даже в обычной его форме, не боевой, то есть был куда больше и сильнее меня в любом случае. И мне стало страшно…

– Не надо меня бояться, землянка. Мы просто поговорим… Ты расскажешь о себе. Я – о твоём рай-ши… Хочешь ведь знать, с кем тебе придётся провести взаперти почти год?

Я продолжала молчать. Да, мне хотелось бы узнать о нём хоть что-то. Но во-первых, где гарантия, что это не проверка от самого командора? А во-вторых, если и не проверка, то почему я должна поверить, что этот вот товарищ скажет мне правду?

Никому тут не собираюсь доверять. Тем более тёмной лошадке вроде него.

– Ну давай я тогда первый начну, – он бесцеремонно, нарушая все возможные правила, присел совсем рядом – вплотную, буквально подвигая меня боком. Я тут же встала и сделала пару шагов от него, на что мужчина только усмехнулся и невозмутимо продолжил. – Командор ведь не зря стал командором, землянка. Он расчётлив, жесток и хладнокровен. Не только по отношению к врагам. Но и к своим тоже. Так что не питай иллюзий, что сможешь растопить его сердце – так вроде говорят на твоей отсталой планетке?

– Это на той, откуда вы добываете сосуды, без которых не можете продолжить своё существование? – съязвила я до того, как подумала, стоит ли это делать.

Но рай-ши не разозлился, он наоборот – довольно оскалился.

– Мммм, люблю девочек с зубками. Так приятно потом видеть, как вы их обламываете, – он сверкнул высокомерным и многообещающим взглядом. Но меня не проняло. – К слову об этом… – выдержал театральную паузу, но я и тут постаралась реакции не показать. Потому ему пришлось просто продолжить. – Знаешь, почему у командора, второго во всей стране по статусу, до сих пор нет сосуда?

Я не знала. И сама задавалась этим вопросом, но не собиралась спрашивать у этого вот. Как бы не ненавидела того. И тут же дёрнулась и посмотрела вниз, ощутив что-то прохладное на своей лодыжке.

Хвост! Его хвост обвил мою щиколотку!

Вскинувшись, я оттолкнула его и отбежала в сторону. Ещё не хватало меня трогать своими конечностями! Аж передёрнуло всю. Мерзко стало прямо на физическом уровне. Но странный рай-ши лишь ещё больше развеселился и продолжил гнуть свою линию.

– Не знааааешь, маленькая, глупая землянка, – протянул довольный собой, вставая следом и неотвратимо наступая на меня. – Но я тебе расскажу… Ведь ты же должна понимать, что может ждать тебя в будущем, правда?

Глава 6

Он продолжал идти, уже практически прижимая меня к стене собой.

– Отойдите. Согласно правилам, вы не можете прикасаться к чужому сосуду, – процитировала то, что говорили мне ещё в самом начале.

– Ммм, как жаль. А так хотелось, – хмыкнул он ехидно. – Так вот, сладкая землянка… – его пальцы коснулись моей щеки, и я зажмурилась. Больше отодвигаться было некуда. – Сосуд твоего рай-ши странным образом исчез… Скорее всего он просто привёл его в негодность, сделал твою предшественницу браком… Покалечил, считай, практически убил. Или убил? Но в любом случае спрятал он своё преступление так, что лучше не бывает. И вот теперь завёл себе новую игрушку… Надолго ли?

Теперь мои глаза распахнулись помимо воли. Убил?! Командор?! И меня обещал… Если я скажу кому-то что-то о его проблеме… Но ведь он это не всерьёз? Или…

– Вижу, что не знала. И вижу, что впечатлена. Ну вот, я тебя предупредил. Теперь ты знаешь, кому ты досталась… И что с тобой может случиться. Но… Я мог бы тебе помочь сменить владельца. Я ближайший и единственный родственник императора. Он бы меня послушал и передал тебя в руки кого-то менее опасного… А потом, со временем может и разрешил бы тебе покинуть станцию, отправил бы домой… Конечно, при одном крошечном условии. Маленьком одолжении… Для меня.

Крошечная надежда вспыхнула внутри и сразу погасла. Видимо, он считает меня полной идиоткой, раз предлагает подобное. Они рассказали мне о себе многое, что можно считать их слабым местом. Кто же меня отсюда теперь отпустит вот так запросто? Скорее всего, он просто догадывается, чего может желать каждая пленница. И давит именно на это. Врёт прямо в глаза. Чтобы получить своё.

Порыв плюнуть ему в лицо и послать, сдержала. Ладно ещё если в ответ он просто ударит. А вот если говорит правду и имеет влияние на местного императора, то может действительно сделать мою жизнь невыносимой.

Да и, признаться, хотелось хотя бы понимать, что именно от меня может быть ему нужно. Вдруг то же самое я могла бы предложить командору, чтобы сделать свою жизнь проще? Или и правда заставить вернуть меня обратно при каких-то условиях, например.

Но этому я точно не собиралась доверять. Потому нужно быть предусмотрительней. Хоть немного.

– Каком одолжении? – переспросила, стараясь держаться ровно и не трястись.

– Другое дело, крошка, – оскалился он, кажется, считая, что рыбка клюнула. – Мне нужно знать, заметила ли ты что-то странное в своём владельце? – и он пристально на меня посмотрел, ожидая ответа.

Я отреагировала тут же.

– Конечно заметила, – даже кивнула, видя, как на его лице отражается довольство собой.

– И что же? – он напрягся, словно перед прыжком.

– Ну например… всё, – я приподняла брови. – Вы все для меня странные. Я не понимаю вашу расу. Вы не такие, как люди. Больше, сильнее… Хотя… – видя, что он начинает злиться решила «подсластить пилюлю». – Есть кое-что, что отличает его даже от вас…

Вот тут глаза рай-ши загорелись, и он кивнул мне, безмолвно отдавая приказ сказать. Я решила исполнить. Тем более, что ждала от него именно это.

– У него нет хвоста. Как у вас, например. И у других, – озвучила то, что и правда казалось мне странным, но точно не было тайной. За такое командор не сможет меня винить, ведь это видят и другие.

На лице темнокожего отпечаталась досада.

– Ты ещё тупее, чем мне казалось. Думаешь, я не знаю про хвост?! – вспылил он, не заметив подвоха. Хм…

Видно, решил, что я серьёзно сейчас. Ну что ж. В этом и состоял план. Лучше прослыть идиоткой, чем послать его открытым текстом.

– Так откуда мне знать, что именно нужно сказать? – изобразила удивлённое лицо.

– Например, о его электрических или радио-потоках. О странном поведении. О… не знаю… О каких-то проблемах, – он аж скривился весь от злости. И его аура полыхала яростью, направленной на меня и мою недогадливость.

– Я провела с ним одну ночь. Что он мог рассказать мне о своих проблемах? – озвучила очевидное, и рай-ши задумался, тут же принимая более спокойный вид. Внешне.

Но я видела, что он вновь играет роль, а на самом деле злиться. И это доставляло мне небывалое удовлетворение.

– В чём-то ты права… Так. Тогда поступим следующим образом… Я замолвлю за тебя словечко перед императором, прослежу, чтобы твой рай-ши тебя не покалечил… ну или хотя бы не убил. Пока, – он злорадно усмехнулся, явно угрожая мне.

А я отметила, что этот темнокожий выдаёт больше эмоций, чем весь корабль рай-ши вместе взятый. У командора столько, наверное, и за всю жизнь не накопилось… И почему-то меня это сейчас очень раздражало. Я чувствовала, что меня хотят использовать. Ещё больше, чем используют уже. И это бесило.

– Взамен ты постараешься узнать что-то, что может быть мне интересно, и когда расскажешь это, я подарю тебе билет на родину, – он коснулся моего подбородка пальцами нежно оглаживая, явно намеренно нарушая правило не трогать чужой сосуд.