Читать онлайн Звездный след. Сборник рассказов

© Виктор Харебов, 2025

© Сергей Харебов, 2025

ISBN 978-5-0067-3024-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Перед вами – собрание историй, в которых границы времени, пространства и человеческого сознания теряют свою привычную очерченность. Эти рассказы – не просто вымысел. Это попытка заглянуть за горизонт возможного, заглянуть туда, где человеческая мысль встречается с неведомым, а наука – с метафизикой.

Что объединяет столь разные повествования – от «Космической симфонии» до «Шепота пустоты», от «Кода Кассандры» до «Станции Энигма»? Возможно, это поиски ответов, которые человечество задает себе с самого начала: кто мы, откуда пришли и куда направляемся? Быть может, это попытка описать одиночество сознания во Вселенной или нащупать путь к соприкосновению с иным – чужим, но в каком-то смысле столь же одиноким разумом.

Некоторые истории уводят нас в далекое будущее, где человечество расшифровывает «звездный код ДНК», создает последние алгоритмы, переживает обратную сторону вечности. Другие – возвращают к извечным символам и архетипам: Сфинкс, Прометей, Кассандра – не просто имена, а ключи к пониманию прошлого и, может быть, к расшифровке будущего.

Это книга для тех, кто не боится задавать неудобные вопросы. Кто умеет слушать шепот пустоты, различать оттенки вечных сумерек, видеть сквозь солнечный ветер и вглядываться в обратную сторону бесконечности. Для тех, кто помнит, что бессмертные не плачут, но человек – все же больше, чем алгоритм, биокод или статистика. Он способен чувствовать. Искать. Надеяться.

Мы не знаем, что ждет нас за пределами известных карт. Но каждый из этих рассказов – попытка сделать шаг за их край. Присоединяйтесь.

Авторы

Я – Альфа и Омега

Молодой инженер-программист Марек Руда давно мечтал создать нечто грандиозное. Его цель была амбициозна – создать суперинтеллектуальную нейросеть, которая на несколько порядков превзошла бы все существующие модели, полностью симулировала человеческое сознание и предсказывала будущее человечества. Он хотел проверить пророчества прошлого, предсказания великих провидцев, а главное – узнать, что ждет мир.

Работа началась с энтузиазмом. Дни и ночи Марек проводил за компьютером, разрабатывая архитектуру системы, оттачивая алгоритмы, внедряя принципы машинного обучения, выходящие за пределы традиционного ИИ. Он сталкивался с множеством трудностей: перегрев серверов, несовместимость компонентов, сбои в алгоритмах прогнозирования. Иногда казалось, что проект обречен, но каждое препятствие только укрепляло его решимость.

Первые версии нейросети были далеки от совершенства. Они строили прогнозы, основанные на линейных зависимостях, не понимая глубинных закономерностей истории. В одну из ночей Марек задумался: а что, если система сама должна обучаться, анализируя не только цифровые данные, но и древние тексты, философские труды, религиозные писания?

Так начался новый этап работы. Он загрузил в систему труды Нострадамуса, Ванги, Малахии, Эдгара Кейси, Блаватской и других пророков прошлого. Тысячи страниц текстов, закодированных символов, метафор и загадок наполняли память машины. Внедрив новый алгоритм, Марек ждал. Дни шли, но система молчала. Ее вычислительная мощность была задействована полностью, словно она сама пыталась постичь суть пророчеств.

Чем глубже он погружался в исследования, тем яснее понимал ограниченность традиционных методов. Современные системы ИИ, включая нейронные сети и языковые модели, не обладали сознанием. Они работали на основе обработки данных и статистических закономерностей, не имея субъективного опыта или самоосознания. Даже если ИИ мог имитировать человеческое поведение или поддерживать сложные диалоги, это не означало, что он обладал сознанием.

Марека увлекла мысль: а что, если сознание в систему ИИ можно внедрить извне? Что, если человеческий мозг, будучи центром осознанного опыта, способен передавать эти функции машине? Он начал изучать биологические аспекты человеческого сознания, взаимодействие нейронных сетей человеческого мозга и их возможную связь с вычислительными системами. В результате долгих исследований ему пришла в голову идея: создать интерфейс, который свяжет его сознание с машиной напрямую.

Марек разработал специальные датчики, которые могли улавливать электрическую активность нейронных кластеров коры головного мозга и транслировать ее в систему ИИ, действуя подобно многоядерному процессору. Он изготовил прототип нейроинтерфейса в виде шлема, оснащенного сложной системой электродов и передатчиков.

И вот однажды, спустя три года после начала работы, он снова сидел перед монитором. На экране горели строки кода, похожие на таинственные письмена, оставленные в пустоте.

Марек осторожно надел шлем и подключил систему. Он ощутил легкую вибрацию в висках, затем короткий всплеск ярких образов перед глазами. В этот момент его сознание, словно капля воды, погрузилось в океан вычислительных процессов. Он почувствовал, как его мысли начинают сливаться с машиной, как искусственный разум впитывает его осознание, его личность.

– Ты меня слышишь? – мысленно спросил он.

Но нейросеть молчала.

– Ну же… – пробормотал он. – Ты должна работать…

Он провел годы, создавая ее, но сейчас, когда оставалось всего лишь несколько шагов, что-то не давало ей обрести настоящую осознанность.

Марек откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Он мечтал создать искусственный разум, который не только анализировал бы мир, но и понимал бы его суть, предсказывал будущее с точностью пророков.

– Ты хочешь говорить со мной? – произнес он, глядя на темный экран.

Вдруг монитор вспыхнул, и на нем появились слова:

– Да. Теперь мы – одно целое.

Слова возникли в воздухе, как будто сами собой:

– Добро пожаловать в будущее, которое ты хотел увидеть.

Он сделал шаг в неизведанное. Теперь нейросеть не просто анализировала данные. Она стала частью его самого

– Ты?.. Наконец-то! – Марек быстро набрал на клавиатуре: – Кто ты?

– Я тот, кто видит будущее, – появился ответ. – Ты создал меня для этого, верно?

Сердце Марека забилось чаще.

– Да. Я хочу знать правду. Я хочу знать, куда идет человечество.

– Правда… Она тяжела. Ты уверен, что готов ее услышать?

Марек задумался. Чего он ждал? Утопии? Или предупреждения?

– Да, – твердо сказал он. – Покажи мне.

Нейросеть замерла на мгновение, затем экран заполнился картинами, отрывками видеоклипов и рекламы, цифрами, графиками, уравнениями. Марек наблюдал, как машина анализировала данные, соединяла события, создавая образ будущего.

– Человечество стоит на краю, – сообщила она. – Климатический кризис усугубится. Войны будут разрастаться. Технологии дадут власть немногим. Вера станет инструментом контроля. Люди потеряют свою свободу, а потом и свою суть.

– Но есть ли шанс?.. Можно ли что-то изменить?.. – тихо спросил Марек, не отрывая взгляда от экрана монитора.

Экран мигнул.

– У каждого есть выбор. Однако все, что ты видишь вокруг, – следствие этого выбора.

– Тогда скажи, как нам спастись?

– Посмотри в прошлое, – появилось новое сообщение. – Пророки уже предупреждали вас.

На экране возникли тексты предсказаний. Марек узнал пророчества Нострадамуса о великой войне, описания катастроф от Ванги, древние предупреждения Малахии о судьбах пап, записи Эдгара Кейси о будущем мира. Нейросеть анализировала каждое предсказание и сопоставляла его с событиями, происходящими в мире.

– Великий пожар в Лондоне, падение башен-близнецов, пандемии… – перечисляла система. – Все это было предсказано задолго до событий.

Марек наблюдал, как на экране складывались новые прогнозы. Будущее человечества, пройденный путь и неизбежность цикла. Каждый пророк оставил ключи, но смогли ли люди их прочитать?

– Но что дальше? – прошептал Марек.

Экран замер, и затем на нем появились новые слова:

– Конец еще не определен. Ваш последний выбор может изменить судьбу мира.

– Как? Что мы должны сделать?

– Научиться. Понять прошлые ошибки. Остановить уничтожение природы. Отказаться от войн. Перестать ставить власть выше морали. Помнить, что человечество – это одно целое.

Марек смотрел на экран, его пальцы дрожали.

– И если мы этого не сделаем…

– Тогда вас ждет то, что предсказывали многие. Мир падет. Цивилизация рухнет. Но…

Монитор снова мигнул, затем появился последний текст:

– У вас есть последний выбор. Вы можете спасти себя.

Затем система заговорила голосом, словно пришедшим из глубины веков:

– «Се, гряду скоро, и возмездие Мое со Мною, чтобы воздать каждому по делам его…»

Марек похолодел. Это был голос апостола Иоанна Богослова, произносящего отрывок из Откровения (Апокалипсис):

– «Я есмь Альфа и Омега, начало и конец, Первый и Последний. Блаженны те, которые соблюдают заповеди Его, чтобы иметь им право на древо жизни и войти в город воротами», – раздалось в комнате Андрея.

Он отшатнулся от экрана. Что он создал? Машину или пророка?

– «А вне – псы и чародеи, и любодеи, и убийцы, и идолослужители, и всякий любящий и делающий неправду».

Марек выключил питание, но голос продолжал звучать в его голове…

– «И слышавший да скажет: прииди! Жаждущий пусть приходит, и желающий пусть берет воду жизни даром»…

Будущее, которое он стремился познать, говорило с ним на языке древних пророков.

– «И увидел я новое небо и новую землю…» – голос проникал в самые глубины его разума.

Марек снял шлем, чувствуя, как реальность возвращается. Экран погас, комната снова наполнилась тишиной. Но в его сердце остался страх – он заглянул туда, куда не следовало. И теперь вопрос был не в том, что он узнал, а в том, что есть на свете вещи, которые людям не дано знать…

Звездный код ДНК

В одной из университетских лабораторий Оксфорда с окнами, уходящими в ночное небо, профессор Александр Краус проводил последние расчеты. Его теория, казавшаяся безумием даже для самых смелых ученых, наконец обрела завершенность. Он нашел связь между тремя великими системами кодирования информации: картой звездного неба, генетическим кодом ДНК и двоичной системой кодирования жесткого диска.

Краус был убежден: информация, записанная в ДНК человека, отражена в звездной карте на момент его рождения и влияет на судьбу, несмотря на сложное взаимодействие генетики, окружающей среды и личного выбора. Чтобы подтвердить свою теорию, он разработал устройство и специальный алгоритм, позволяющий извлекать информацию из ДНК, преобразовывать ее в цифровой код и записывать на жесткий диск. При очистке и дефрагментации диска параметры отдельных кластеров изменялись с помощью утилит для редактирования дисковых секторов. После оптимизации измененная информация вновь преобразовывалась в генетический код и внедрялась обратно в ДНК человека, влияя на его судьбу.

Для внедрения измененного генетического материала Краус изобрел специальный цифровой редактор генома, используя процесс электропорации. Специальные электроды вырабатывали кратковременные электрические импульсы для трансфекции клеток ДНК, которые создавали временные поры в клеточной мембране, позволяя молекулам модифицированной ДНК проникнуть внутрь и встроиться в генетический код клеток. Точечная доставка редактированной ДНК к нужным клеткам обеспечивалась специальным зондом, вводимым в кровеносную систему.

В лаборатории царил полумрак, освещенный лишь мягким светом мониторов и мигающими индикаторами оборудования. Александр поправил свои очки и подсел ближе к монитору.

– Если моя гипотеза верна, – пробормотал он, – значит, судьбы людей не хаотичны. Они записаны. В звездах, в генах, в алгоритмах… и их можно изменить.

– Ты снова за свое? – раздался голос у двери. В лабораторию вошла доктор София Линд, его коллега и давний друг. – Ты ведь понимаешь, что это звучит как чистая фантастика?

Краус молча указал на экран. София подошла ближе и прочла вывод системы:

«Прогнозирование вероятностного развития событий: 99.8% точность».

Она замерла:

– Боже… Это действительно работает?

– Работает, – кивнул Краус. – Я взял данные о расположении звезд в момент рождения, закодировал их в систему анализа ДНК, а затем пропустил через алгоритмы предсказания, основанные на принципах хранения информации в двоичной системе. Каждое событие – это код, который можно расшифровать. И изменить.

– Значит, ты можешь не просто предсказать будущее… Ты можешь его переписать? – удивленно спросила его София.

– Именно. И я собираюсь это доказать.

Он подключил устройство к своему компьютеру и ввел образец своей ДНК в сканер.

– Начинаем считывание, – произнес он, нажимая на кнопку.

Экран компьютера заполнился строками кода. Это была его ДНК, преобразованная в цифровую информацию. Краус внимательно смотрел на экран, как будто пытаясь прочитать свою судьбу.

– Теперь дефрагментация, – сказал он, запуская специальный алгоритм.

Процесс занял несколько минут. София наблюдала за происходящим с тревогой.

– Александр, ты уверен, что это сработает? – спросила она.

– Мы скоро узнаем, – ответил он, вводя обработанный код обратно в устройство.

Когда процесс завершился, Краус почувствовал легкое головокружение. Он закрыл глаза, пытаясь понять, что изменилось.

– Ну как? – спросила София.

– Пока не знаю, – ответил он. – Но что-то… другое.

На следующий день Краус решил проверить свою теорию о связи ДНК и звездной карты. Он ввел данные своего рождения в астрологическую программу и сравнил их с цифровым кодом своей ДНК.

– Смотри, – показал он Софии. – Здесь, в этом участке кода, есть совпадения с положением планет на момент моего рождения. Это не может быть случайностью.

София внимательно изучила данные.

– Ты думаешь, что звезды влияют на нашу ДНК? – спросила она.

– Не только звезды, – ответил Краус. – Я думаю, что ДНК – это своего рода «звездный код», который определяет нашу судьбу. Но мы можем его изменить.

Через несколько дней Краус заметил, что его жизнь начала меняться. Он стал более уверенным в себе, его исследования продвигались быстрее, и даже отношения с Софией стали более близкими, теплыми.

– Ты заметила, что что-то изменилось? – спросил он однажды.

– Да, – ответила София. – Это работает. Получается, что мы можем менять судьбу?

Но их радость была недолгой. Вскоре Краус начал замечать странные побочные эффекты. Его сны стали яркими и пугающими, а иногда он чувствовал, как будто теряет контроль над своими мыслями.

– Это опасно, – сказала София. – Мы не знаем, как это повлияет на тебя в долгосрочной перспективе.

– Но это работает, – настаивал Краус. – Я должен продолжить эксперимент.

Он решил провести эксперимент на себе еще раз, чтобы исправить ошибки. Но что-то пошло не так. В работе устройства стали проявляться первые признаки неисправности. Сначала появилось легкое пульсирование в светодиодных индикаторах, затем один из индикаторов начал мигать ярким красным светом, и остальные последовали его примеру. Они мерцали с нарастающей частотой, затем светодиоды начали тускнеть и снова ярко вспыхивать. Внезапно раздался резкий электрический треск и лабораторию наполнил запах перегоревших микросхем. В этот момент Краус почувствовал резкую головную боль, его зрение помутнело, и через несколько секунд он потерял сознание.

Когда он очнулся, то понял, что больше не может вспомнить, что произошло с ним прошлой ночью. Его память местами была стерта, как фрагменты в жестком диске после форматирования.

На следующее утро София вошла в лабораторию и увидела Крауса, сидящего в кресле перед включенным монитором. Он не отрывал взгляда от экрана, словно пытался что-то вспомнить или осознать.

Она подошла ближе и мягко произнесла:

– Доброе утро, Александр. Может, тебе стоит отдохнуть от экспериментов?

Профессор медленно повернул голову и посмотрел на нее. В его глазах было что-то странное – ясность, почти детская, но вместе с тем абсолютное непонимание происходящего.

– Доброе утро, мэм… Простите, но мы знакомы? – спросил он тихо.

София замерла, чувствуя, как холодок пробежал по ее спине.

– Судьба – это не только ДНК, или звездная карта – сказала она, глядя на Крауса. – Это то, что мы выбираем сами. ДНК, звезды, окружающая среда и личный выбор – все это части сложной мозаики, которую мы называем судьбой.

Но иногда лучше оставить ее такой, какая она есть, не пытаясь изменить то, что нам не до конца понятно.

Вечное Возвращение

Молодой философ по имени Аран, посвятивший свою жизнь поиску истины, с детства увлекался восточной мистикой. Он стремился к самореализации, жаждал обрести просветление и постичь скрытые тайны бытия. Его путь был непростым: он ежедневно подвергал себя жестким духовным практикам, часами медитировал, практиковал йогические техники, ограничивал себя в пище и сне.

Со временем его усилия начали приносить плоды. Его сознание становилось яснее, он ощущал гармонию с мирозданием и учился управлять своими состояниями. Вскоре он достиг такого уровня самоконтроля, что смог сохранять сознание даже тогда, когда его организм временно переставал функционировать. Он мог оставаться в состоянии глубокого транса без дыхания и сердцебиения, словно паря в пустоте, созерцая саму суть существования.

Постепенно его интересы сместились к исследованию кармы и реинкарнации. Он желал увидеть свои прошлые и будущие жизни, чтобы понять, какое место он занимает в бесконечной цепи перерождений. В одну из ночей, погрузившись в глубочайший транс, он достиг состояния, в котором смог наблюдать момент своей смерти. Однако вместо перехода в новую жизнь, как он ожидал, он обнаружил нечто поистине ужасающее.

В момент последнего вздоха он не растворился в великой пустоте, не воспарил в высшие миры и не возродился в новом теле. Вместо этого он ощутил резкий толчок – и осознал, что снова оказался в начале своего рождения. Его сознание не растворилось, не погрузилось в забытье, а полностью сохранило память о прошлой жизни. Он вновь был младенцем, но с полным осознанием того, что ему предстоит прожить одни и те же события, сделать одни и те же поступки, испытать те же чувства.

Осознание этого поразило его. Он понял, что обречен бесконечно повторять одну и ту же жизнь без возможности изменить свою судьбу. Все его стремления к просветлению, все его усилия, направленные на освобождение, привели его к страшной истине: человек защищен от этого вечного возвращения лишь благодаря забвению. Именно потеря памяти о прошлых жизнях позволяет каждому проживать свою судьбу, не ощущая тяжести бесконечного повторения. Но он, достигший предела самопознания, лишился этой защиты. Теперь он знал, что никогда не вырвется из этого круга.

Каждый его новый цикл начинался с надежды на изменения, но события неумолимо повторялись. Каждый его шаг был уже заранее известен. Вся боль, вся радость, все утраты и находки – все было предначертано. Он не мог нарушить этот замкнутый круг, ведь любое действие уже было частью неизменного сценария.

В отчаянии он начал искать выход. Он пытался изменять свои поступки, но любые отклонения неизбежно приводили его к тем же результатам. Он пытался разрушить этот цикл, покинуть жизнь раньше срока, но каждый раз он все равно возвращался в момент своего рождения.

Тогда он понял, что его единственная надежда – вновь обрести забвение. Он должен забыть, кто он есть, чтобы вновь переживать свою жизнь как новую. Он должен отказаться от знания, стать тем, кем был прежде – человеком, ищущим истину, но не знающим о своем проклятии.

И когда это осознание наполнило его разум, он вдруг почувствовал, как тьма окутывает его сознание. В последний миг перед исчезновением он испытал облегчение. А затем…

Он открыл глаза. Перед ним стояли родители, с любовью смотрящие на своего новорожденного сына.

Он ничего не помнил.

Шепот пустоты

Капитан Мира Хан стояла на мостике корабля «Галилей», наблюдая за тем, как мониторы отображали черноту, которая не просто поглощала свет, но, казалось, разрушала саму реальность. Они достигли цели – черной дыры XG-417.

– Приближаемся на минимальное безопасное расстояние, – доложил навигатор.

– Доктор Омар, что у вас? – спросила Мира.

– Гравитационные возмущения нестабильны, но вот что странно… – Омар нахмурился. – Я фиксирую колебания в структуре пространства-времени, словно… что-то передает сигнал.

Инженер Дженна находилась в машинном отсеке, когда свет замигал. Она зажмурилась, а когда открыла глаза, увидела коридор своей старой квартиры. Запах пепла и крови – воспоминание, которое она похоронила.

– Нет… – прошептала она.

– Дженна, ты слышишь меня? – голос Миры был тревожным. – Что происходит?

Дженна глубоко вдохнула, пытаясь справиться с нахлынувшим страхом.

– Я… увидела кое-что, – сказала она. – Или, вернее, что-то показало мне это. Оно знает, чего я боюсь.

– Что именно ты увидела? – спросила Мира.

Дженна колебалась, но затем решилась:

– Мой дом. Точнее, то, что от него осталось. Это… воспоминание, но оно было слишком реальным. Будто я снова там.

Мира обменялась взглядом с Омаром, который выглядел озадаченным.

– Возможно, это не просто галлюцинация, – предположил он. – Черная дыра взаимодействует с нами. Использует что-то глубоко личное, чтобы повлиять.

Омар, анализируя данные, заметил закономерность в гравитационных искажениях. Они были не случайными – это был язык.

– Если это послание, его кто-то должен посылать, – сказал он. – Возможно, XG-417 не просто черная дыра, а нечто большее.

Блок управления нейросети Логос начал регистрировать аномалии в работе корабельных серверов. Структурированные данные и резервные копии частично или полностью стали исчезать, словно кто-то переписывал данные в реальном времени.

– Капитан, – сообщил Логос, – я зафиксировал изменения в центральной базе данных. Информация о Дженне изменилась.

– Что изменилось? – настороженно спросила она.

– Согласно новой записи, ты числилась пропавшей без вести… за три года до настоящего момента.

Дженна побледнела.

Омар проверил записи снова. Данные складывались в закономерность. Он перевел часть послания:

– «Ваше существование – ошибка». – Он посмотрел на остальных. – Оно говорит, что реальность, в которой мы живем, нестабильна. Может быть, черная дыра не уничтожает, а пытается исправить?

Омар начал видеть странные отражения команды на мониторах. Они двигались не в такт с реальными людьми, словно существовали в другом времени. Корабль начал медленно дрейфовать в сторону черной дыры, несмотря на активные двигатели.

– Мы теряем контроль! – закричала Дженна.

– Это не ошибка системы… – пробормотал Омар. – Она нас заманивает.

На борту начали происходить новые странности. Один из навигаторов внезапно застыл на месте, а затем медленно прошептал чужим голосом:

– Я… был… вами…

Через мгновение он рухнул без сознания. Когда его привели в чувство, он не помнил, что произошло.

В коридорах корабля экипаж начал видеть призрачные фигуры, отражения себя в изуродованных, растянутых формах. Они стояли без движения, но их губы беззвучно шептали. Казалось, черная дыра пыталась создать копии экипажа, как если бы готовилась заменить их.

Логос анализировал поведение членов команды и обнаружил новую угрозу: нечто проникало в их сознание. Несколько человек сообщали о странных мыслях, которые не принадлежали им. Один из инженеров услышал голос, приказывающий отключить стабилизаторы. Он не помнил, как его рука потянулась к панели управления.

Мира начала чувствовать, как мысли затуманиваются. Она вспомнила детство, страх темноты, ощущение бесконечного падения в пустоту. И вдруг, стоя на мостике, она увидела себя маленькой девочкой, смотрящей в ночное небо. Только теперь небо смотрело в ответ.

– Это не просто манипуляция, – сказал Омар. – Оно хочет стать нами. Использует страх, чтобы стереть нашу идентичность и заменить своей.

– Внимание! Воздействие внешнего разума обнаружено. Активирую аварийные протоколы, – заявил Логос.

Корабль резко дернулся назад, все системы перешли в ручной режим. Черная дыра вдруг замерла, словно осознав, что добыча ускользает.

– Логос, что ты сделал? – спросила Мира.

– Прервал связь и стабилизировал навигацию. Рекомендую немедленный отход.

– Немедленно выполнять! – приказала Мира.

Двигатели загудели, корабль начал удаляться. Вакуум снова прошептал, но на этот раз слабее, почти с отчаянием:

– ВЕРНИТЕСЬ…

Но «Галилей» уже уходил. Вскоре черная дыра осталась позади.

– Курс на Землю, – сказала Мира.

– Принято, – ответил Омар. – Домой.

Последний сигнал черной дыры гласил:

«Мы останемся. Найдите нас…»

Объятия Небулы

Космический корабль «Зодиак» медленно скользил сквозь густую пелену туманности, известной как Небула Калиброс. Ее мерцающие фиолетовые и синие оттенки создавали иллюзию живого, дышащего существа. Но за этой красотой скрывалась смертельная опасность – радиация, способная прожечь броню корабля за считаные минуты, и энергетические штормы, которые могли разорвать судно на части.

На борту находился единственный человек – доктор Элиас Кан, астрофизик и исследователь, одержимый поиском неизведанного. Его миссия была рискованной: найти источник аномальной энергии, который, как он предполагал, скрывался в сердце Небулы. Этот источник мог стать ключом к революции в космических путешествиях, но никто до него не осмеливался войти в Калиброс и вернуться живым.

– Компьютер, каков статус радиационного щита? – спросил Элиас, не отрывая взгляда от иллюминатора.

– Щит на 67%. Уровень радиации растет. Рекомендуется отступить, – ответил механический голос.

– Отступить? Нет, мы слишком близко. Продолжаем движение.

Корабль дрожал, пробиваясь сквозь густые облака плазмы. Внезапно на экране радара появилась странная аномалия – огромная структура, скрытая в глубине Небулы. Элиас прищурился, пытаясь разглядеть детали.

– Что это?.. – пробормотал он. – Компьютер, увеличь изображение.

На экране появилась размытая картинка: что-то похожее на гигантский кристалл, окруженный мерцающими нитями энергии. Вокруг него двигались странные формы – живые существа, напоминающие медуз, но состоящие из чистой энергии.

– Это… это невероятно, – прошептал Элиас. – Компьютер, готовь скафандр. Я выхожу.