Читать онлайн Разреши мне разбить тебе сердце

Глава 1

Ярослава

Телефон дрожал в моей руке, казалось, обжигал кожу, будто раскалённый металл.

– Ты не можешь просто взять и исчезнуть, – прошипел мужчина, и каждый слог вонзался в сознание как лезвие. – Я иду к тебе.

Я сглотнула ком в горле.

– Вы… ошиблись номером.

Тишина, потом послышался смех, от которого по спине побежали мурашки.

– Мило, Лиза, через полчаса буду у тебя. Если попробуешь сбежать… – он сделал паузу, и я непроизвольно вжалась в стену, – ты пожалеешь.

Послышались гудки, я опустила телефон, ладонь была влажной от пота. Кто этот человек? Почему он говорит со мной, как будто знает меня?

За спиной раздался всхлип. Я резко обернулась, мой племянник сидел среди разбросанных игрушек, его круглые серые глаза смотрели на меня с детским любопытством. Маленькие пальцы сжимали плюшевого медвежонка – последняя покупка Лизы сыну.

– Всё хорошо, солнышко, – я подхватила малыша на руки, прижала к груди, голос дрожал.

Кто-то думает, что я – Лиза. Господи, что ещё натворила моя сестра перед смертью?

Сердце колотилось так, будто пыталось вырваться из груди. Я посадила Макса обратно, метнулась к окну, резко дёрнула штору. Улица была пустынна, всё же поздний вечер. В животе скрутило ледяным узлом. У меня есть полчаса.

Надо взять, вещи, документы, и бежать. Куда бежать и от кого непонятно. Мне несколько дней казалось, что за мной следят, но я гнала от себя эти мысли. Значит, мне не почудилось и на самом деле так было.

Быстро покидала в сумку необходимые вещи, потом стала одевать Макса. Не успела уйти, в дверь стали звонить.

– Открой, Лиза! Давай, милая, открывай! Я знаю, что ты дома! – раздался громкий голос того мужчины, который разговаривал со мной по телефону.

Мне показалось, что я попала в фильм ужасов. Замерла на месте, сердце стучало так, что я была уверена, он слышит его даже через дверь.

– Лиза, я знаю, что ты там! Не заставляй меня ломать дверь! Тебе даже полиция не поможет, хватит прятаться! – слова незнакомца были полны угрозы, и я почувствовала, как мороз пробирается в душу.

Я не шевелилась, но через минуту дверь открыли. Вероятно, кто-то взломал замок.  За порогом стоял высокий, широкоплечий мужчина в длинном чёрном пальто. Тёмные волосы слегка растрёпаны, лицо с резкими чертами и едва заметным шрамом над левой бровью. Больше всего пугали тёмные глаза, почти чёрные, бездонные. В них горел холодный, нечеловеческий гнев.

– Лиза, – произнёс он тихо.

Я отшатнулась, прижимая к себе Макса так сильно, что он хныкнул.

– Я не Лиза.

Его губы дрогнули в подобии улыбки. Он шагнул вперёд, и я почувствовала запах его дорогого одеколона, с нотками чего-то древесного, что странным образом контрастировало с его устрашающей аурой.

Незнакомец протянул руку, и его пальцы с идеально подстриженными ногтями, сомкнулись вокруг моего запястья.

Я замерла, его прикосновение было отчего-то обжигающим, почти болезненным.

– Ты думала, что спрячешься? Думала, я позволю тебе украсть моего сына?

Макс испуганно прижался ко мне.

– Вы не понимаете… – я попыталась вырваться, но хватка мужчины стала только жёстче.

– О, я всё понимаю, – незнакомец наклонился так близко, что я почувствовала его дыхание на своих губах. – Теперь ты вернёшься туда, где должна была быть с самого начала.

Мир вокруг поплыл. Он не верит мне? Он заберёт меня и Макса, но куда? Неужели он и вправду отец малыша?

Я сделала единственное, что пришло в голову, пнула его изо всех сил.

Его пальцы разжались от неожиданности, и я рванула в сторону, прижимая Макса к груди. Мальчик расплакался, его маленькие ручонки вцепились в мой свитер.

– Тихо, солнышко, тихо… – бормотала я, пятясь к кухне.

Незнакомец не двигался, он стоял посреди комнаты, как чёрная грозовая туча, его глаза сузились, изучая меня с новым интересом.

– Лиза никогда не дралась, – произнёс он медленно, и в его голосе впервые появились нотки сомнения.

Я наткнулась спиной на кухонный стол, опустила ребёнка на пол, и он тут же спрятался за меня. Ладонь нащупала на столе ручку ножа для масла.

– Я же сказала, я не она! – голос сорвался на крик. – Моя сестра… Лиза… Она…

Губы предательски задрожали. Я не могла произнести это вслух. До сих пор не могла поверить, что её нет.

Мужчина сделал шаг вперёд, потом ещё один. В этот момент Макс потянулся к нему и прошептал:

– Па…

Всё замерло, мужчина остолбенел, его ладони непроизвольно сжались, потом разжались. Он медленно опустился на колени.

– Подойди ко мне, – сказал он мальчику, и в его голосе была какая-то новая, незнакомая нота.

Макс потянулся к нему.

– Нет! – я рванулась вперёд, но было поздно. Он уже взял ребёнка на руки с неожиданной для такого крупного мужчины нежностью.

– Продолжишь утверждать, что не Лиза? – прошептал он, глядя на сына, потом поднял на меня глаза. – И кто тогда ты?

– Босс, всё чисто? – в проёме двери появились два здоровяка в чёрном.

Незнакомец, не выпуская Макса, кивнул в мою сторону:

– Заберите её.

Я вся сжалась, держа в потной ладони жалкий кухонный нож. В жизни никого не обидела, да и грех убивать. У меня быстро отобрали бесполезное оружие, потом схватили под руки. Босс пошёл вперёд, а меня поволокли за ним.

– Куда вы меня тащите?!

Мужчина повернулся ко мне, и в его глазах появилось что-то необъяснимое – ярость, любопытство, а может быть, начало понимания.

– Туда, где ты расскажешь мне всю правду.

Когда один из охранников приложил тряпку к моему носу, мир поплыл перед глазами. Последнее, что я увидела – это Макс, спокойно устроившийся на руках у этого чудовища.

Восемнадцать лет назад.

Мы с Лизой прячемся под столом, нам по шесть лет. Родители орут друг на друга и это жутко. Папа обвиняет маму в измене, а та оправдывается.

Прижимаемся друг к другу, стараясь дышать как можно тише. Сквозь порванную скатерть видно, как папа размахивает руками, его лицо искажено злостью. Мама плачет, прикрыв ладонью рот.

– Ты всё врёшь! – папа бьёт кулаком по стене, и мы вздрагиваем.

Лиза хватает меня за руку, её пальцы дрожат. Запах маминых духов смешался с чем-то резким – может, это разлитое вино или папин пот. В горле стоит ком, но я не решаюсь даже сглотнуть.

– Да как ты могла?! – кричит папа, и вдруг раздаётся грохот – что-то тяжёлое падает на пол.

Лиза прикрывает уши, а я чувствую, как по щеке скатывается слеза.

– Скоро кончится, – шепчу я себе. – Скоро они перестанут…

Крики не утихают, я понимаю, что это надолго. Больше не могу терпеть, осторожно выползаю из-под стола, всё ещё держа сестру за руку. На полу разбитая ваза – та самая, что мама так любила, осколки блестят в свете лампы.

– Мама… – шёпот вырывается у меня сам собой.

Она оборачивается, её глаза красные, лицо мокрое. Папа замечает нас и на секунду замолкает. В воздухе повисает тяжёлая тишина.

– Дети, идите в свою комнату, – говорит папа, но голос уже не злой, а усталый.

Мама быстро вытирает щёки и пытается улыбнуться:

– Всё хорошо, просто взрослые иногда ссорятся.

Мы знаем, что это не просто ссора, сегодня хуже, чем всегда. Лиза крепче сжимает мою ладонь, и мы медленно идём в коридор. За спиной снова начинается скандал, но теперь тише.

В своей комнате мы забираемся на кровать и укрываемся одним одеялом.

– Они разведутся? – шёпотом спрашивает Лиза.

Я не знаю, что ответить. Поэтому просто обнимаю её и глажу по волосам, как делала мама, когда мы боялись грозы.

За стеной что-то падает или хлопает дверь, я вздрагиваю.

Через два месяца они всё же развелись, был суд, на котором решили, что Лиза останется с отцом, а я с мамой. После папа продал квартиру, которая досталась ему от бабушки, и уехал в неизвестном направлении. Мама сменила фамилию на девичью. Я стала Ярославой Шубиной, только отчество оставили Сергеевна.

Глава 2

Марк

Я так и думал, что Лиза не пойдёт со мной добровольно, пришлось её ненадолго усыпить. Ребята посадили её на стул и прислонили к стене, чтобы она не упала. Я поставил малыша на пол, пошёл в коридор. Нужно посмотреть, что взяла в дорогу Лиза. Быстро глянул вещи, всё было такое убогое. Одежда аккуратная, но почему-то дешёвая, фасон такой, что я бы назвал старушечьим. У Лизы были стильные вещи от именитых модельеров. Неужели ей не на что было жить, и она всё продала? У ребёнка вещи нормальные, но тоже из разряда дёшево и сердито.

Прошёл в комнату, заглянул в шкаф. Вот же они, шмотки, которые я ей покупал. Странно, почему она не забрала их? Думала, что отрастит волосы, наденет простое платье и я её не узнаю? Смешно, Лиза, прямо до колик в животе. Я усмехнулся, раньше девушка носила стильное каре, теперь её локоны спускались ниже плеч.

Внизу шкафа лежал чемодан, я достал его, открыл и покидал туда вещи как попало. Мы не можем задерживаться тут. Это ещё за счастье, что Максимка не стал громко плакать, не хватало, чтобы соседи полицию вызвали.

Открыл отделение, где должно храниться постельное бельё, на одной из полок стояла дорогая косметика и небольшая шкатулка с драгоценностями. На видном месте валялся паспорт, я открыл его. Елизавета Сергеевна Грау. Странно, паспорт новенький, поменяла два года назад. Свидетельство о рождении сына тоже тут. Максим Маркович Грау. В графе родители были указаны мы с Лизой. Почему она, убегая, не взяла самые важные документы? Положил всё в карман пиджака, жене они ни к чему.

Чемодан был почти полон, но я заметил маленький альбом. Первая же страница заставила меня замереть: Лиза, ещё с короткими волосами, держала на руках новорождённого Максимку. Кто делал этот снимок, её подруга или любовник? Жаль, меня не было в тот момент.

Закрыл альбом, сунул его в чемодан. Не время горевать о прошлом, которое промелькнуло мимо. Поставил вещи в коридоре, потом зашёл на кухню. Максимка копошился на полу, пытался дотянуться до игрушки, которая укатилась под стол. Лиза всё ещё сидела на стуле, её голова была опущена, волосы скрывали лицо. Один из охранников доложил, что ввёл инъекцию. Отлично, какое-то время жена будет безвольная, как кукла, действие лёгкого снотворного должно было уже закончиться.

– Всё, хватит отдыхать, – я щёлкнул пальцами перед её носом. – Вставай, поехали.

Она медленно подняла голову, глаза красные, но сухие.

– Куда? – промямлила Лиза.

– Домой, – сказал я резко.

Лиза замерла, потом тихо спросила:

– А разве это не мой дом?

Я усмехнулся.

– Твой дом там, где я скажу.

Максимка забормотал что-то невнятное. Лиза потянулась к нему, но я был быстрее. Подхватил ребёнка одной рукой, другой – схватил жену за запястье и сдёрнул со стула.

– Пошла в коридор! – рявкнул я и добавил для охраны: – Ребята, тащите её, напяливайте верхнюю одежду и уходим.

Она попыталась вырваться, но слабо.

– Вы с ума сошли… – жена недоговорила.

– Нет, Лиза, – я наклонился к её уху, бесило, что она обращается ко мне на «вы»: – Сошла с ума ты, когда решила, что сможешь от меня сбежать.

Один из охранников забрал девушку, другой достал маленькую машинку из-под стола и подал ребёнку, тот захныкал, потянулся к зайцу на полу, пришлось взять и его.

Вскоре дверь захлопнулась за нами, внизу ждала машина с водителем, которую арендовали на время. Лизу посадили в салон, она не сопротивлялась, выглядела странно, но водитель ничего не сказал. Вещи закинули в багажник, я уместился рядом с женой и одним из охранников на заднем сидении, малыша взял на руки.

Через какое-то время автомобиль резко остановился у взлётной полосы, небольшого аэроклуба. Мы вышли, охрана крепко держала Лизу за руки и вела вперёд. Максимку я прижимал к себе, он тихо хныкал, испуганный шумом пропеллеров.

– Вы совсем рехнулись? – спросила Лиза заплетающимся языком.

Она попыталась вырваться, но не смогла, руки и ноги плохо слушались

– Замолчи и заходи в салон, – холодно ответил я.

Перед нами стоял небольшой частный самолёт, который я приобрёл пару лет назад для деловых поездок. Пилот – проверенный человек, уже ждал у трапа.

– Всё готово, Марк Альбертович, – кивнул он, бросая бесстрастный взгляд на Лизу и ребёнка. – Нам разрешили вылет, через пять минут взлетаем.

– Ребята, в салон её тащите.

Лиза замерла, её глаза метались между мной и самолётом.

– Вы… Вы не можете просто так увезти нас, – тихо промямлила она.

– Уже везу, – усмехнулся я и толкнул её вперёд.

Она споткнулась, но охрана не дала ей упасть. Максимка заплакал громче.

– Тише, сынок, – я провёл ладонью по его спинке, но это не помогло.

Мы поднялись по трапу. В салоне было тесно, но уютно: кожаные кресла, мини-бар.

– Садись и пристегнись, – резким тоном сказал я, усаживая Максимку в кресло.

Снял с малыша куртку и шапку, потом пристегнул. Охранник сунул ему в руку зайца, сын обнял его и затих. Я подошёл к Лизе, сдёрнул с неё дурацкую шаль и куртку, потом усадил и тоже пристегнул. Она пыталась дотянуться до ребёнка, погладила его по руке.

– Куда мы летим? – её голос дрожал.

– Домой, место моего сына рядом со мной, твоё тоже.

Пилот запустил двигатели, гул заполнил салон. Лиза сжалась в кресле, её пальцы впились в подлокотники. В специальной нише была бутылка и два низких стакана. Налил себе виски, сделал глоток.

– Расслабься, Лиза, ты же любила летать, – произнёс с усмешкой.

Она не ответила, смотрела в окно, где земля уже отдалялась, а облака становились ближе. Максимка заснул, всё так же прижимая к себе плюшевого зайца.

Я откинулся в кресле, наблюдая за женой. Самолёт набрал высоту, и через иллюминаторы было видно только бескрайнее море облаков. Лиза сидела, стиснув зубы, её ногти впились в обивку подлокотников. Она явно боялась, что было странно. Её напугало моё появление – это нормально, но жена действительно в своё время много летала.

Странностей оказалось много, и это настораживало. Лиза ненавидела длинные волосы и всегда стриглась. Никакие уговоры отрастить локоны до талии, как мне нравится, на неё не действовали. Жена никогда бы не позволила себе ходить с короткими ногтями, испорченный маникюр был целой катастрофой. Она бы не одела эти убогие вещи, Лиза их ненавидела с детства. И всё же это была она, никаких сомнений.

– Выпьешь? – я протянул ей стакан с виски.

Она молча отвернулась, на щеке блеснула дорожка слёз

– Как хочешь, я не настаиваю.

Я допил остатки янтарной жидкости, почувствовал тепло, разливающееся внутри. В баре была её любимая текила, которую мы пили в нашу первую совместную поездку. Она знает, что я всегда её покупал, но вместо того, чтобы попросить, Лиза посмотрела на меня со страхом в глазах, и это было прекрасно.

Самолёт летел домой, где-то внизу, за толщей облаков, оставалась её старая жизнь – съёмная квартира, жалкие попытки спрятаться. Теперь у неё буду только я, навсегда.

Четыре года назад.

Я не знал, зачем согласился посетить показ мод. Приглашение от старого друга, который теперь работал в модельном бизнесе, выглядело как повод выпить после мероприятия. Сидел в первом ряду, окружённый людьми, чьи лица выражали либо скуку, либо преувеличенный восторг. Освещение было резким, музыка – монотонной, а воздух пах дорогими духами и чем-то ещё, что я не мог определить.

«Чёрт, надо было отказаться», – подумал я, но уходить было неловко.

И тут вышла она, красивая нимфа со светлыми волосами, которые переливались под софитами словно золото. Её походка была лёгкой, почти невесомой. Взгляд холодный, отстранённый, как и положено модели. Когда она повернулась, мелькнула едва уловимая улыбка.

Я даже не заметил, как перестал дышать, глядя на неё, такое было со мной впервые. Тридцать один год, куча бывших любовниц, а запал с первого взгляда на какую-то модельку.

Вечер стал тянуться мучительно долго. Я почти не смотрел на остальных, ждал только её выхода. Каждый раз, когда блондинка появлялась, мой взгляд прилипал к её стройным ногам, изгибу талии, губам, которые созданы для того, чтобы их целовать.

В голове уже рисовались картины: как я подхожу к ней, говорю что-то дерзкое, а она в ответ лишь улыбается. Как её пальцы скользят по моей груди, когда я прижимаю её к стене. Как она стонет, когда я вхожу в неё, медленно, растягивая удовольствие. Фантазии прервали аплодисменты, на подиум вышел дизайнер и все модели.

После гости направились в зал для фуршета. Приятель догнал меня, стал спрашивать, понравилось ли мне.

– Странные ощущения, Олег, я же никогда не ходил на такие мероприятия. Мне понравилась одна модель, блондинка с коротким каре. Ты можешь нас познакомить? – ответил я с улыбкой.

– Для тебя, друг, нет ничего невозможного, почти.

Олег попросил подождать, и сам пошёл за девушкой. Я взял стакан с виски у пробегающего мимо официанта с подносом. Ко мне подходили знакомые бизнесмены, мы здоровались, перекидывались парой фраз. Вскоре появилась моя нимфа под руку с Олегом. На ней было длинное бирюзовое платье с вырезом до середины бедра. Девушка не шла, казалось, плыла как лебёдушка.

– Знакомьтесь. Мой друг – Марк Альбертович Грау. А это наша юная звёздочка – Елизавета Юнгферн. Ей сегодня девятнадцать лет исполнилось, а тут показ.

– Приятно познакомиться. С меня подарок на день рождения, такая красивая девушка достойна золота.

– И мне приятно познакомиться, – девушка мило улыбнулась.

– Ладно, голубки, оставлю вас. Мне нужно пообщаться с гостями.

Друг удалился, я взял у официанта бокал шампанского и подал ей. Лиза задержала взгляд на моих дорогих часах и только потом приняла угощение.

Глава 3

Ярослава

Мои мысли путались, голова была тяжёлой, словно налитой свинцом. Сквозь туман в сознании я слышала голоса, но не могла разобрать слова. Тело не слушалось, руки и ноги будто онемели. Я пыталась пошевелиться, но смогла лишь слабо дёрнуться. Меня чем-то усыпили, и сейчас сознание медленно возвращалось.

– Всё, хватит отдыхать, вставай, поехали!

Голос мужчины прозвучал прямо передо мной, резкий, как удар хлыста. Я медленно подняла голову. Перед глазами плыло, но я разглядела его лицо – холодное, с едва заметной усмешкой.

– Куда? – мой собственный голос показался мне чужим, хриплым.

– Домой.

– А разве это не мой дом?

Он усмехнулся, и от этого стало ещё страшнее.

– Твой дом там, где я скажу.

Я услышала бормотание Максимки и инстинктивно потянулась к нему, но незнакомец был быстрее. Его пальцы впились в моё запястье, боль пронзила руку, когда он резко дёрнул меня со стула.

Я попыталась вырваться, руки не слушались, тело было слабым, будто ватным. Сердце бешено колотилось, в горле стоял ком. Охранники схватили меня под руки, их пальцы впились в кожу. Я пыталась сопротивляться, но мои движения были вялыми.

Я не знала, чем меня накачали, пока я спала, плечо немного ныло, как после укола. Препарат был странного действия, руки и ноги едва работали, но я всё же шла туда, куда меня вели. В голове была путаница, я не могла сообразить, что сказать, будто из здоровой девушки вмиг превратилась в больную из психиатрической лечебницы.

Меня одевала охрана, а Макса тот, кто назвал себя его отцом. Сестра никогда не говорила, от кого родила. На вопрос об этом она ответила резко: «Тебе не всё равно, сестрёнка?»

Мы вышли на улицу и меня затолкали внутрь автомобиля, я не сопротивлялась, не было сил. Водитель глянул в мою сторону, но даже слова не проронил. Как назло, соседи не гуляли в это время, и мне даже на помощь позвать некого.

Через какое-то время машина остановилась у самолёта.

На мой слабый протест незнакомец ответил резко:

– Замолчи и заходи в салон.

Охранники потащили меня к трапу, ноги подкашивались, земля уходила из-под ног. Я оглянулась на Максимку – он плакал, прижимая к себе игрушечного зайца.

«Я не могу его защитить», – сердце разрывалось от бессилия.

В салоне пахло кожей и дорогим алкоголем. Мужчина пристегнул Максимку, потом подошёл ко мне. Его пальцы грубо сдёрнули с меня шаль, потом куртку.

– Куда мы летим? – я едва узнала свой голос.

– Домой, место моего сына рядом со мной, твоё тоже.

Он улыбнулся, и в этой улыбке не было ничего человеческого.

Двигатели взревели, самолёт задрожал, я впилась пальцами в подлокотники, сердце бешено колотилось. Никогда не летала, было страшно до трясучки.

Похититель сел напротив меня, налил себе виски, сделал глоток, предложил выпить мне, но я отказалась. Никогда ничего крепче кефира не употребляла, ложка кагора во время причастия не в счёт. Он не стал настаивать, и это радовало, сидел и изучал меня, будто хотел для себя что-то прояснить. Я опять не смогла сформулировать мысль и сказать, что я не Лиза, надеялась, что та дрянь, которую мне вкололи, будет действовать не всегда. Хорошо, что Максим успокоился и уснул.

Я собирала документы Лизы в свой специальный кейс. Пришлось проверять всё, что-то выкидывать. Сестра аккуратностью не отличалась, у неё всё было разбросано в шкафу. Тут позвонили по телефону, я запаниковала, сунула кейс в спортивную сумку, сверху накидала вещей как попало. Не помню, было ли там свидетельство о рождении племянника.

– Документы, – промямлила я, стараясь не смотреть в чёрные глаза мужчины.

– Что документы, Лиза? Я забрал твой паспорт и свидетельство о рождении Макса, они у меня. Будем дома, уберу их в сейф. Больше не желаю разыскивать тебя по всей стране.

– Как мне к вам обращаться? Как вас зовут? – выдавила из себя нервно, голос дрожал.

– Ха-ха, этот укол так подействовал на тебя, что ты имя собственного мужа забыла? Марк Альбертович Грау.

– Босс, в инструкции нет такого побочного эффекта, – поспешил заверить один из охранников.

Здоровяки сидели через проход от нас. Я скосила на них ошарашенные глаза, значит, меня и вправду чем-то накачали.

«Марк Альбертович Грау» – его имя прозвучало в голове снова, и по спине пробежал холодок. Когда он представился полным именем и отчеством, голос был ровный, почти вежливый, но в этом было и что-то устрашающее. Марк будто напомнил мне: «Ты знаешь, кто я. Ты знаешь, что я могу».

Я совсем не знала его, ведь сестра не удосужилась рассказать. Когда я спросила, почему она сменила фамилию, та ответила, что эта звучит стильно, её директор модельного агентства так попросил. Отчество сыну она дала наобум, и отец в свидетельстве о рождении вымышленный герой. Оказалось, не вымышленный, а в моей жизни на одну ложь стало больше. Это странное чувство, когда ты не можешь сформулировать мысли и сказать что-то, но чётко помнишь прошлое.

Семнадцать лет назад.

На мне красивое платье и здоровый белый бант на голове. Волосы забраны в хвост, всё аккуратно, волосок к волоску. Рядом идёт мама и её новый любовник, какой по счёту за год, я даже затрудняюсь сказать. После развода с отцом мать не начала пить, она просто пустилась в разгул. Мужики сменяли один другого, мама таскала их домой, но никто надолго не задерживался. Только дядю Толика она пригласила к себе жить.

Гражданский муж матери был наглый, поучал меня по любому поводу, требовал, чтобы я называла его отцом. Толик налил себе третью рюмку и заявил маме, что из меня «растёт дрянь».

Я отказывалась, ведь у меня уже есть папа. Анатолий орал в ответ, что я его не уважаю и в корень оборзела. Я молчала, когда он кричал на меня по поводу и без, требовал, чтобы убирала за ним посуду. Сегодня не выдержала и решила дать отпор, несмотря на свои семь лет.

– Сам ты дрянь, – сказала я спокойно, глядя ему прямо в глаза. – У меня есть папа, а ты никогда им не будешь.

Анатолий покраснел, его губы задрожали, он резко встал, а стул грохнулся на пол.

– Вот сука! Где твой отец, нету?! Я тебя кормлю и одеваю, неблагодарная тварь!– заорал он и занёс руку.

Я не отпрянула, но и удара не последовало, мама вдруг встала между нами.

– Хватит, – сказала она тихо. – Толя, хватит, нам пора выходить, мы опоздаем на линейку в школу.

Анатолий что-то буркнул насчёт того, что он отмечает первое сентября, плюхнулся обратно на стул и налил себе ещё водки.

Мама обернулась ко мне и произнесла строго:

– Иди погуляй, мы сейчас спустимся.

Я вышла, на улице было тепло. Солнце ярко светило, дети смеялись где-то вдалеке. Внезапно пришла мысль, а как бы я жила, если бы у меня были нормальные бабушка и дедушка? Что бы было, если бы с отцом осталась я, а не Лиза?

Мама из детского дома, после развода мы с ней переехали в ту квартиру, которую ей когда-то подарило государство. У отца были родители, но жили в Германии с семьёй старшего сына. Они по нации немцы, предки которых в своё время поселились в России. Отец уезжать с ними отказался, остался здесь, чтобы ухаживать за своей бабушкой.

Папа не звонил и не писал, он будто забыл обо мне. Для него существовала только Лиза, а меня он выкинул из своей жизни. Было обидно до слёз, я плакала по ночам в подушку. Теперь какой-то лысый упырь желает, чтобы его называли папой. Мама не против, она вцепилась в Толика как в спасательный круг. Ещё бы, ведь он мелкий предприниматель и держит сеть ларьков с овощами и фруктами.

Вот так я шла к школе, держа букет роз в руках и думая о своей безрадостной жизни. Лучше бы папа забрал меня, а не Лизу, но тогда бы досталось от лысого ей. Мне всегда казалось, что сестрёнка нежнее меня, очень хрупкая и ранимая, она бы не выдержала.

Глава 4

Марк

Мы летели три с половиной часа. Малыш спал, Лиза в какой-то момент тоже уснула. Я прикрыл глаза, мне удалось вздремнуть, но недолго. Вскоре разбудил голос пилота, мы снижаемся. Тронул плечо жены, она открыла глаза и отшатнулась от меня, будто увидела монстра. Что ж, в чём-то она недалека от истины.

– Просыпайся, мы снижаемся. Через несколько минут будем на земле, – сказал я тихо.

Мы приземлялись в одном из частных аэропортов. Тут были ангары для самолётов – бизнес-класса, я арендовал место в одном из них. Также имелась платная стоянка для машин, где можно оставить автомобиль на длительное время.

Один из охранников выбежал из самолёта первым.

– Накинь куртку, Лиза. Машину сейчас подадут прямо к трапу, – сказал я, стараясь не раздражаться, – Максима бутить не надо, я его на руки возьму.

Через несколько минут мой автомобиль стоял у самолёта. Охранник забрал чемодан и сумку, я аккуратно завернул сына в лёгкое одеяло, которым тот был укрыт, потом подхватил его на руки. Малыш даже не проснулся, только улыбнулся чему-то во сне.

– Выходи на улицу и садись на заднее сидение, – тихо произнёс я.

Лиза посмотрела на меня затравленным взглядом и всё же пошла. Она всё ещё была не совсем в себе, но действие препарата начало уменьшаться. Жена сама смогла спуститься по трапу и забраться в салон машины. Я аккуратно залез следом за ней, сын всё так же спал на моих руках. Витя был за рулём, Егор сел на переднее сиденье. Пилота мы ждать не стали. Он загонит самолёт в ангар, потом вызовет себе такси.

До коттеджного посёлка, где находится мой дом, ехать час, с учётом того, что сейчас ночь и дороги практически пустынны. Машина мчалась на предельно разрешённой скорости. Парни молчали, я специально выбирал такую охрану, которая болтливостью не отличалась. Лиза пялилась в окно, отвернувшись от меня. В какой-то момент она чуть лицом к стеклу не прилипла, мы проезжали мимо моря.

Ещё одна странность: жена никогда не стала бы так реагировать. Она видела эти пейзажи сотни раз, и для неё море давно стало чем-то обыденным, почти незаметным, сейчас она будто видела его впервые.

Я перевёл взгляд на Максима, тот по-прежнему спал, его дыхание было ровным и спокойным. Хотя, если бы не он, я бы уже давно сорвался. Всё в Лизе, её взгляд, движения, даже то, как она отстранялась от меня, говорило о страхе. Этот страх был направлен именно на меня, и это бесило до кровавых пятен в глазах.

Машина свернула с трассы на узкую дорогу, ведущую к коттеджному посёлку. Жена сжалась в углу салона, будто пыталась стать меньше.

– Лиза, – тихо позвал я, но она не отреагировала.

Осторожно протянул руку, чтобы прикоснуться к её плечу, но она резко дёрнулась, словно от ожога.

– Не трогайте меня, – её голос был тихий, но в нём звучала такая ненависть, что у меня похолодело внутри.

– Ты не в себе, – попробовал я успокоить её, но сам понимал, что слова сейчас бессмысленны. Препарат ещё не до конца выветрился, и её сознание было где-то между реальностью и кошмаром.

Машина замедлила ход, въезжая в посёлок. Мой большой дом появился впереди. Мы остановились у ворот, Витя открыл их, щёлкнув кнопкой брелока. Поехали дальше, он открыл подземный гараж, из которого сразу можно попасть в дом.

– Выходи, – сказал я Лизе, но она не двигалась.

Тогда я осторожно передал Максима Егору, вышел из машины, чтобы открыть ей дверь.

– Лиза, мы дома, выходи уже, – твёрдо сказал я, протягивая руку.

Она посмотрела на мою ладонь, потом медленно подняла голову. В её взгляде было что-то странное, я подумал, что всё из-за укола, завтра она придёт в себя.

Три года назад

Лиза вышла на балкон с бокалом вина. Она встала у ограждения и посмотрела на море. Я направился следом за ней, обнял её сзади и прижал к себе. Сегодня девушка надела красивое голубое платье с подолом до середины бедра, и глубоким вырезом. Она любила откровенные наряды на грани приличия.

– Я прошу тебя, приди на похороны моего отца в приличной одежде, желательно чёрного цвета, – вежливо попросил я.

– Прости, Марк, я не смогу присутствовать. Сегодня вечером уезжаю с одним из наших модельеров на показ в Париж. Я уже подписала краткосрочный контракт. Пойми, это другой уровень, другие деньги. Сейчас у меня есть возможность пробиться в мировую индустрию моды, я об этом мечтала.

– Когда ты мне сказать собиралась? – раздражённо спросил я.

– Вот, уже говорю, – девушка допила вино и поставила пустой бокал на кофейный столик.

Лиза была родом не из Сочи, но поступила работать в модельное агентство именно у нас. Директор агентства её продвигал, ведь девушка выглядела потрясающе, одним своим видом могла покорить любого мужчину. Я не был исключением, влюбился в неё как идиот.

Лиза проводила со мной мало времени, она постоянно моталась по показам, делала какие-то фотосессии. Мы всегда встречались в моём доме, она сама просила пока не афишировать наши отношения. Теперь вот снова улетает, на этот раз в Париж. Я понимал, если контракт подписан, то она не сможет появиться на похоронах моего отца, тут даже обижаться не стоит.

Отец воспитывал меня один. Мама умерла при родах, и он предпочёл семью больше не заводить, ушёл с головой в бизнес. Обо мне заботились бабушки и няня. Папа пропадал на работе или с многочисленными любовницами. Девушки сменяли одна другую, позже я узнал, что среди его пассий была и молоденькая секретарь, замужняя девушка, между прочим. Я ещё подростком решил для себя, что моя жена будет мне верна, если что, удавлю собственными руками.

Вот и сейчас ревность подняла голову. Лиза будет дефилировать для богатых европейских мужиков. Я затолкал раздражение поглубже, ничего, когда пройдёт сорок дней после смерти отца, я женюсь на ней, и она будет сидеть дома. Хватит ждать, уже год встречаемся едва ли не два раза в месяц.

Я не стал говорить ей о своих планах, ещё не время. Развернул девушку на себя и посмотрел ей в глаза. Всё же не выдержал и сказал строго.

– Смотри у меня там, узнаю, что с кем-то переспала и пощады не жди. Ты моя и делить твоё тело я ни с кем не собираюсь.

– Я для тебя всего лишь тело? – усмехнулась она.

– Не утрируй, я не это хотел сказать. Ты же знаешь, что я тебя люблю.

– Знаю, – Лиза вздохнула и слегка отстранилась, её голос звучал устало. – Иногда твоя любовь больше похожа на одержимость. Я не вещь, Марк.

Я сжал её руки, чувствуя, как внутри закипает гнев.

– Ты сама знаешь, как выглядишь, прекрасно понимаешь, какие взгляды на тебя бросают. Я не хочу, чтобы кто-то даже думал о тебе так, как думаю я.

Она вырвала руки и отступила ещё на шаг, глаза на миг вспыхнули гневом.

– А может, тебе стоит подумать о том, почему ты мне не доверяешь? Я ни разу не дала тебе повода сомневаться во мне, но ты ведёшь себя так, будто я уже виновата.

– Я просто знаю, как устроен этот мир! – резко оборвал я. – Ты будешь там одна, среди этих волков, которые только и ждут, чтобы…

– Чтобы что? – она скрестила руки на груди, брови сдвинулись. – Ты всерьёз считаешь, что я не смогу сказать «нет»? Или что я вообще не в состоянии принимать решения сама?

– Лиза… – начал я, но она перебила.

– Марк, я люблю свою работу и не собираюсь от неё отказываться. Если ты не можешь с этим смириться, нам нужно пересмотреть наши отношения.

Лиза никогда раньше не говорила ничего подобного, я был в шоке от этих слов. Она не может уйти от меня, не позволю.

– Ты что, угрожаешь мне расставанием? – прошипел я.

– Нет, я просто хочу, чтобы ты понял: я не готова жить в клетке, даже если эта клетка – твоя любовь.

Я молчал, сжимая кулаки, в голове крутились мысли, но ни одна не казалась правильной.

– Хорошо, – наконец ответил я сквозь зубы. – Лети в свой Париж, но помни мои слова.

Она посмотрела на меня с раздражением, затем повернулась и ушла в дом. Я остался на балконе, подошёл к краю и сжал перила так, что пальцы побелели.