Читать онлайн Магия предков

© Иван Некрасов, 2025

© ООО «Издательство АСТ», 2025

Иллюстрация на обложке Айрата Аслямова

«Вот зараза, какого хрена тебя несет?!» – пролетело в голове за микросекунды. Мне в лоб шла легковушка – «Опель-Корса» черного цвета. За рулем девица, глаза испуганные – успел разглядеть. Поняла, что летит в меня, а делать ничего даже не пытается.

«Блин, ну куда я от тебя увернусь?!»

Выкручиваю руль, и машину срывает в скольжение. Лед на дороге в январе не новость. Чистить дороги у нас не считают необходимым, сам растает, на фига деньги тратить, лучше их себе в карман положить.

С девицей разминулся в миллиметрах, но выправить машину уже не успеваю, поворот – и кювет совсем близко. А, черт! Вообще закручиваюсь вокруг своей оси, лечу уже багажником вперед и левым боком в кювет. Машина чуть поднимается в воздух и падает. Голова находит стойку кузова, сознание как-то быстро выключается. Темнота.

В себя я пришел как-то рывком, не понимая вообще ничего. Ощущения – мне тепло. Нет, жарко. Блин, горю, что ли?! Открыв глаза, вижу перед собой траву, только какую-то… слишком яркую, что ли? Откуда трава? Почему так жарко?

Поднимаю голову и щурюсь от ярчайшего солнышка и дикой головной боли. Жарит немилосердно именно солнце над головой. Но откуда оно в январе? Кручу головой и ничего не понимаю. Надо встать и осмотреться.

Уже понятно, что я не в машине, не в январе, да и не в своем городе. Овраг. Я стою в каком-то овраге и ловлю себя на мысли, что мыслей вообще-то и нет, а зря. Вокруг вытоптанная трава и все щедро залито кровью – а чем еще, такого-то цвета?

Выбравшись наверх с пятой попытки – уж больно высоко было, да и свесы крутые, – остановил взгляд на горизонте. Я находился на каком-то поле, но то, что увидел на горизонте, заставило меня открыть рот, да так и остаться. На небе, там, где был горизонт, вырисовывалась… черт, планета какая-то. Сначала подумал было, что Луна, да только размером эта Луна была раз в пять крупнее, и видно ее как на ладони. Это как с Земли смотреть на Луну с очень большим увеличением.

«Вот ни фига себе съездил на работу устроиться», – мелькнула мысль. Мягко опустившись на пятую точку, я хлопнул глазами. В голове нарастала паника, неизвестность пугала и заставляла соображать. Где-то на задворках памяти теплились остатки чего-то далекого – и чужого. Какие-то золотистые свечения, плетения… Воспоминания были именно зрительными; что это и зачем, я не знал.

Отключился я быстро: в голове мелькнула молния, пройдя через все тело, и я просто обмяк. Что это было, сообразить не успел, но понял, что внутри меня что-то происходит.

– Мама дорогая, где я? – уже вслух произнес я и обвел округу взглядом.

Поле, бесконечное непаханое поле. Теперь, уже стараясь не обращать внимания на «Луну», я стал разглядывать горизонт со всех сторон. Вдалеке виднелись деревья, и, чуток подумав, я снова встал и двинул к ним. Почему именно в ту сторону? Да фиг его знает. В поле как-то неуютно себя ощущаю, открыт со всех сторон. Никакого жилья, никаких следов цивилизации типа телеграфных столбов – ничего, поэтому, наверное, и поплелся к лесу.

Только сейчас переведя взгляд на свои ноги, я опять остановился. Нет, ноги вроде мои, но… какие-то они не такие. Как, черт возьми… Да как у молодого меня, совсем молодого. Лет в пятнадцать у меня такие были. Звали меня тогда Александром, Шуриком то есть, по фамилии – Князев.

Осмотр рук, да и других частей тела только подтвердил мою догадку. Мышц почти нет, но руки крепкие, ноги, скорее всего, тоже, просто еще мало ходил и совсем не бегал, чтобы понять. Рассмотрев свое новое тело, я машинально потянулся, и… Блин, как это приятно, когда ничего не болит! Более того, ничто не стесняет движений. Попробовал провести несколько ударов по воздуху, как будто грушу колочу, – эх, вот это скорость! А так? Встаю в стойку, как когда-то учили, провожу серию, перетекаю из одной стойки в другую – полноценные каты! Блин, да как?! Я ж уже забыл это все. Забыл именно потому, что стало болеть тело и тренировки пришлось оставить. Давали себя знать и старые травмы, и ранения. Жизнь была бурной когда-то… Эх, теперь еще и где-то.

Я ведь понятия не имею, где я, когда я. Если в чужом теле, то почему нет даже остатков памяти донора, лишь эти зрительные образы? Неужели предположения всяких там экстрасенсов и прочих теоретиков о жизни души – правда?

В завершение сел на шпагат, почти спокойно, без особого напряга, ни один мускул не дрогнул, ни одна связка не стрельнула, сообщая о том, что ей больно. Вот же чудо какое, я ж о таком даже не мечтал никогда. Да и кто мечтает? Человек живет, приспосабливается ко всему, что его окружает, к своему стареющему телу, а тут… Эх, как же на душе-то радостно! Жаль, поделиться не с кем.

Раз уж оглядел тело, то заодно и одежку надо. А одежки той было маловато как-то, один кулон на тонкой цепочке висит, причем именно мой кулон, из той жизни. Там, по семейному преданию, герб фамильный. Может, и брехал дед, говоря, что род наш древний, не знаю. Нет, если здесь такая жара всегда, то и так сойдет, только неудобно как-то голому-то.

К лесу подошел примерно через час, может чуть больше. Травка под ногами мягкая, идти весело, только желудок о себе напоминает. Да уж, кушать хочется. Где бы еще раздобыть чего-нибудь?

Еще на подходе, минут так пятнадцать назад, я охренел от вида деревьев, а уж вблизи… Лес был как из фильма «Аватар» (самый наглядный пример), только без всяких там сине-зеленых, неоновых и прочих фантастических растений. Просто гигантского размера деревья, уходящие куда-то в небо, не видно было макушек из-за огромных ветвей и листьев на них.

– Интересно, какие тут звери? – пробубнил я себе под нос.

Эта мысль как-то сразу мелькнула в голове. Признаться, было о чем задуматься. Я одно дерево минуту, наверное, обходил вокруг. Если живность тут есть, то она явно большая – так подумалось. Не смогли бы в таком лесу выжить мелкие зверушки, да и природа, она ведь пропорции любит.

Подтверждение моей догадке появилось довольно быстро, хотя в своих представлениях я все-таки переборщил. Ко мне вышел… Да даже и не знаю кто. Четыре лапы, хвост, голова, а вот на кого похоже? Скорее на рысь. Лапы мощные, торс вытянутый, и видно, что силы тут немерено, да и окрасом похожа.

Кошка (так буду звать пока), мягко ступая, подошла ближе. К моему удивлению, не скалилась и не бросалась, но то, что это хищник, причем серьезный, было понятно и так.

– Ты кто? – спросил почему-то я. Просто вообще не знал, что делать.

Кошка в ответ что-то заурчала, реально как кошка. Подняв одну лапу, она было замахнулась, но вдруг замерла. В этот момент я выставил перед собой руку, и кошка как будто споткнулась. Меня вновь пронзила молния какой-то неизвестной силы, но в этот раз сознание меня не оставило, а в голове опять проносились те самые золотистые свечения.

Думать было некогда – мало ли, что у животного на уме? – но факт ее внезапной остановки заинтересовал. Интересно, это она меня так слушается или я себе льщу? А если попробовать? Чем я рискую?

Опускаю руку, внимательно глядя на животное. Реакция мне нравится – ее нет, реакции в смысле. Кошка все так же смотрит, но ничего не предпринимает. Вновь поднимаю руку, животное делает шаг назад и наклоняет голову, как будто ей стыдно или она…

– Так, это что же, ты чего-то опасаешься? – прошептал я. – А ну-ка…

Я повернул руку ладонью вниз, и кошка тут же растянулась на земле, все так же не сводя с меня своих зеленых глаз.

– А ты понятливая.

Я сделал шаг ей навстречу и, вытянув руку, дал себя обнюхать. Кошка спокойно, совсем как домашняя, понюхала и лизнула мне ладонь. Я погладил в ответ ее большую голову, и киса заурчала, даже прикрыв свои огромные глаза.

Изучение животного и знакомство с ним внезапно прервалось. Кошка вдруг вскочила и, полуобернувшись, зашипела, глядя куда-то в кусты. Растительность здесь была очень плотной, лианы свисали повсюду канатами. Я посмотрел в ту же сторону и, хотя не увидел ничего, был уверен, что там кто-то есть. Рысь попятилась и встала прямо передо мной, явно защищая. Реакция кошки мне и понравилась, и насторожила. Почему она так поступает? Защищает? От кого? А если там кто-то, кто не станет меня слушаться, как этот зверь? Блин, одни вопросы.

Я стоял спокойно и ждал того, кто выйдет ко мне. Удивление нахлынуло, но тут же исчезло. Вышел зверь, точнее зверек, что-то типа енота или кого-то похожего. Просто пересек тропу и хотел было скрыться в кустах, но тут кошка рванула за ним. Спустя несколько секунд я услыхал возню, и киса, наконец, выгреблась из леса, держа в зубах зверька.

– Ты голодная? – спросил я, кивнув своим мыслям.

Кошка положила передо мной тушку и подтолкнула ее носом ближе к моим ногам.

– Прости, дружище, но я как-нибудь потерплю чуток, – сглотнув слюну, произнес я. Вид тушки убитого кошкой зверя совсем не радовал. Мало ли, вдруг оно ядовитое? – Хочешь, съешь сама.

Кошке, в отличие от меня, повторять нужды не было. Сделав несколько движений лапами и челюстями, она ловко оприходовала свежее мясо и села умываться. Я присел к ней и погладил ее по мягкой бархатистой шкуре. Кошка довольно заурчала и лизнула меня в нос. Запашок из пасти был тот еще, но я сумел выдержать и не отвернуться. Еще не хватало показать животному слабость.

Посидев на травке несколько минут, мы вновь потопали по тропе, но путь наш бесцеремонно прервали. Как-то уж очень оживленно здесь для леса. Киска вновь что-то услыхала и нырнула в кусты.

«Эх, а я ведь думал, грешным делом, что ты со мной будешь», – мелькнула мысль.

Из кустов подлеска ко мне вышли четыре человека, одетые в доспехи. Лица аж светились от какого-то только им известного удовольствия. Внешний вид их был чудным, но у меня самого не лучше – голый мальчишка в лесу. Кто из нас был более удивлен?

Доспехи не были рыцарскими латами, покрывавшими все тело. Нагрудник, что-то на плечах и локтях, а также щитки на ногах, прикрывающие даже колени. Все причиндалы, думаю, из кожи, лишь на нагруднике какая-то металлическая пластина закреплена.

«Во блин, меня что, в средневековье угораздило попасть? А у нас все говорили, что если и есть где-то еще цивилизация, то обязательно на порядок выше по развитию, чем мы. Три раза ха!»

Один из вышедших людей что-то проговорил на незнакомом языке, показавшемся мне какой-то тарабарщиной. О, вспомнил, на выходцев с нашего Кавказа похожи, причем и внешне, и речью. Блин, они что, и в других мирах есть?

Видя, что я ничего не отвечаю, все тот же, который и начал первым говорить, подошел и ткнул мне в грудь кулаком, несильно так, просто как бы обращаясь ко мне. Что-то опять заговорил, но я лишь помотал головой.

А вот после этого уже последовал удар, да какой! Этот мужик, мать его, со всей дури приложил меня по башке палкой, что держал в левой руке. Опустившись от удара на землю, я очутился на коленях, а этот ушлепок палочкой меня за подбородок так тянет. Я поднял голову и, тряхнув ей (было больно), посмотрел на него. Тот указал на свою обувь, кожаные сандалии, и, высунув язык, недвусмысленным жестом потребовал их вылизать.

Ну ладно, четверо так четверо. Где наша не пропадала! Тело, конечно, незнакомое, но вспомню все по ходу дела. Коряво ли, нет, а унизить себя я не дам, это уж точно. Блин, первый день в новом теле и в новом мире…

– Больше травы – легче косить!

Я резко вскинул руки, ухватил конец палки и выхватил ее у не ожидавшего такого действия мужика, а свободным концом ткнул его в горло. Рухнул упырь как подкошенный, скрючился и заскулил, как пес шелудивый. Надо отдать должное его друзьям, они быстро пришли в себя и пошли на меня. А на меня наконец накатило. Палка была чуть длиннее метра и толщиной с рукоятку от молотка, ухватистая такая. Напоминала меч для кендо.

– Потанцуем, черти! – рявкнул я своим, скорее всего, недавно сломавшимся голосом и скользнул приставным в сторону одного из противников.

Первого срубил простым боковым в голову; идя по инерции, развернулся и, присев, выбросил ногу, подсекая еще одного. Удар сверху по грудной клетке заставил его скрючиться и завопить. Последний оказался самым умным, просто выставил перед собой руки. Ну, по ним и получил, так, чтобы отсохли. Убивать я их не собирался, даже и мысли не возникали такие. Просто содрал с одного заплечный мешок (владелец, кстати, совсем не протестовал). Осмотрев мешок и выудив из него что-то наподобие плаща, я укрылся и двинул дальше по лесу. Теперь уже было видно, что тут проходит узкая тропочка.

Как оказалось, позволить мне уйти далеко они не собирались. Сзади раздался вой. Обернувшись и чуть присев, я увидел стандартную картину. Видимо, борзота везде одинаковая. Первый мужик, который заставлял меня вылизать сандалии, несся на меня как каток, держа в поднятой руке нож. Да это целый мачете, самый настоящий, им меня зараз пополам перерубить можно!

Присев еще и уходя в сторону прямо перед противником, когда тот уже опускал мачете на меня, я выставил его же палку так, что тот, налетев на нее, наверное, что-то себе внутри порвал. Как заорал этот униженный воин, надо было слышать. Я ведь палочку-то не в руках держал, а свободным концом в землю упер, и как его вообще насквозь не проткнуло – вот что удивительно.

Мачете уже лежал на земле, я спокойно его поднял и, крутнув в руке, отметил про себя, что для моих молодых ручонок он несколько тяжел. Трое друзей ретивого горца – вот же привязалось, но как же похожи-то! – стояли столбом. А мне уже было весело. Проведя перед своим горлом мачете, я вытянул его в сторону противников. Все-таки здравый смысл возобладал, и те бросились бежать.

Побитый лежал на земле, корчило его неслабо. Отодвинув его руки от живота, я осмотрел тело. Да, фиговое у меня перерождение получилось, парень сейчас копыта отбросит. Да и хрен с ним, в общем-то.

Дальше меня ждало новое удивление. Киска, про которую я как-то уже позабыл, вдруг возникла рядом с живым еще наглецом и, как бы спросив у меня разрешения, спокойно так перекусила тому горло. Горец даже не дернулся, что удивительно, просто затих и обмяк, а меня вырвало. Рвало минут пять, сильно и мучительно. Я махнул кошке, пытаясь отогнать, но та лишь взглянула на меня как-то обиженно, что ли, и одним движением челюстей отделила голову убитого. Меня опять согнуло пополам, хоть рвать уже было совсем нечем.

Спустя час я привел себя в порядок, даже снял сандалики с трупа, все же в обуви удобнее. Больше из одежды не брал ничего, ограничился добытым плащом, сандалиями и небольшим мешочком с какими-то монетами.

Мешочек был небольшим, но достаточно тугим. Высыпав на ладонь часть содержимого, рассмотрел более внимательно. Монеты на вид были преимущественно медными, а часть из чего-то вроде серебра или свинца – хрен его поймешь. Проведя пальцем по одной из монет в попытке разглядеть получше, вновь поразился: денежка засверкала, как надраенный пятак, а ведь я просто пальцем провел. Проделав еще раз ту же процедуру, заметил слабое свечение между моим пальцем и монетой, и ассоциации с тем, что было в памяти, всплыли сами собой. Это удивило еще больше. Интересно, что это такое?

Ладно, надо дальше идти, а то уже какое-то рычание со всех сторон началось, гости на обед пожаловали, а мне как-то не хочется видеть, что это за гости. Да и самому, несмотря на травлю, кушать захотелось еще сильнее. Кошка идет рядом с довольным видом, аж хвост трубой стоит. Вот на фига она это сделала? Может, этому дебилу еще кто-то помог бы, а так мокруха на мне, а ведь я только появился в новом мире…

Лес оказался густым, высоким, но небольшим по протяженности. Через час я уже вышел по тропке на окраину и увидел что-то вроде деревни или поселка – фиг знает, как правильно. Закутавшись глубже в плащ, несмотря на дикую жару (градусов тридцать пять, наверное), двинул вперед.

Подойдя к крайнему дому, остановился возле плетня. Да, натуральный такой плетень – красота. Увидел на крыльце хозяйку дома, обычную с виду тетку лет пятидесяти, и, слегка поклонившись, показал жестом, что хотел бы поесть. При этом указал на мешок с деньгами и сделал международный жест пальцами, потерев большим по указательному и среднему, давая понять, что у меня есть чем заплатить.

На удивление, женщина меня поняла. Слегка нахмурившись, показала рукой влево, добавив что-то на своем языке. Ее речь также была похожа на какое-то из кавказских наречий.

Повернув голову в том направлении, что указала женщина, увидел примерно в центре деревни большую постройку, напоминающую то ли сельский магазин, то ли американский салун. Тут и коновязь тебе, и широкое открытое крыльцо, разве что дверок маленьких не хватает – были вполне обычные.

Поклонившись женщине в знак благодарности, отметил едва заметный кивок с ее стороны и двинул в том направлении. Кошка за мной, кстати, не пошла, оставшись на опушке, только мяукнула, прощаясь.

Разглядывая по пути дома и то, что было рядом с ними, отмечал про себя, что они несильно отличаются от тех, к которым я привык. Те же узкие окна, черепичные крыши. А вот из чего стены, пока непонятно. Дерево вроде, но какое-то странное на вид, очень светлого оттенка. Или выбелено так?

Таверна, а это походило больше всего именно на нее, была почти пуста. Пройдя к предполагаемой стойке (тут это был просто длинный высокий стол из почти черного дерева), я обратился к человеку, стоящему по другую сторону.

– Милейший, вряд ли вы понимаете мою речь, но я хотел бы перекусить, если можно.

Я дублировал свою речь жестами и почти сразу понял, что говорить было не нужно, и так прекрасно поняли. Бармен, или как его тут называют, указал на ближайший стол и показал два пальца. Лады, подождем.

Как мне кажется, всех смущает моя внешность, ведь я еще юный совсем, но держусь уверенно. Люди вокруг выглядят несколько сурово, хмурятся, а я такой молодой и смелый, смотрю открыто, никому не угрожаю, взгляд не прячу, то есть, скорее всего, веду себя, по их мнению, странно.

Сев за стол, отметил про себя удобство деревянной лавки под пятой точкой, отличная работа. Стол тоже сделан очень аккуратно и такой гладкий, словно пластиковый.

Спустя примерно пять минут передо мной оказалась большая плоская тарелка, видимо из глины, коричневая, но глянцевая, на которой возлежала огромная порция самой настоящей яичницы. Желтка было много, как я люблю, а в центре находился нормальной такой величины кусок мяса. На вид мясо как мясо, не знаю, как будет на вкус, но слюна у меня, наверное, сейчас покинет рот. Бармен спросил жестом, нужно ли что-то из питья. Я утвердительно кивнул, тот на минуту скрылся за стойкой и вернулся с большой кружкой из той же глины, наполненной чем-то, пахнущим весьма недурно.

Я спросил, сколько должен, высыпав часть монет на ладонь. Глаза у бармена были абсолютно спокойны. Не спеша вытерев руки о передник, он выбрал из кучки медяшек одну серебренную монетку, а также штук шесть мелких медных, положил передо мной что-то типа салфетки или маленького полотенца и вернулся к себе за стойку.

Я для интереса провел ладонью над тарелкой – еда была горячей. Ковырнув трезубой вилкой яичницу, отправил кусок в рот, решив пробовать сразу и не принюхиваться, а то вдруг не понравится.

Пища была просто прекрасной. Не знаю, то ли голод сыграл со мной такую штуку, то ли еда действительно была очень вкусной, но сожрал я (в буквальном смысле) все, что было на тарелке. Наелся отлично и попробовал на вкус питье. Больше всего это было похоже на морс из брусники.

Наевшись и напившись, я просто сидел, отдыхая, когда за спиной громко стукнула входная дверь. Чуть повернув голову, увидел давешнюю тройку удальцов, что убежали из леса, бросив умирать своего дружбана-наглеца. Один из парней что-то говорил двум здоровенным мужикам в доспехах и при саблях.

Биться вновь совсем не хотелось, хотя я уже почуял неладное со своими руками, да и с телом вообще. Я про то, что каким-то чудом остановил рысь, медяшки заставляю блестеть, а главное, каким-то невероятным образом вспоминаю все, чему когда-то учился, даже в детстве. Любой прием, что мне когда-то показывали, заставляя учить и оттачивать, тело воспроизводило само по себе, и мне чертовски это нравилось. Или о материале стен для домов. Ведь я осматриваю все вокруг целенаправленно, изучая, из чего сделан тот или иной предмет. Странно это. Так что я решил пока не проявлять поспешно свои умения и выждать.

Два амбала встали по разные стороны от меня и, грубо схватив мои руки, прижали их к столу. Передо мной появился еще один, что-то причитающий на своем суржике. Сделав головой жест, что ни фига не понимаю, я опустил взгляд, и, как оказалось, зря. Мой нос, встретившись со столешницей, разве что не хрустнул. Боль была резкая и сильная, аж слезы брызнули. Кровь тут же залила все под моим лицом, и на губах я почувствовал ее соленый привкус. «Да, был неправ, надо было сразу вставать», – пролетела в голове мысль, и я вырубился.

Очнулся я в полутьме. Судя по сырости, я где-то ниже уровня земли. Осмотревшись, понял, что сижу в какой-то яме. Зиндан, что ли? Поглядев наверх, увидел метрах в четырех над собой решетчатую крышку. Точно зиндан. У народов Кавказа и похожих на них местных жителей все больше общего.

Руки были закованы в кандалы с цепью, ноги свободны. Так, ладно хоть плащ оставили да поесть успел, денежки-то тю-тю. Осмотрев руки, потер в задумчивости ладонями места рядом с кандалами. «Эх, снять бы их как-нибудь, а то руки уже болят…» – пролетела мысль.

Почуяв какую-то вибрацию, я погладил и сами железки, а те, на удивление, взяли и открылись. Вот, я же говорил, что начинаю понимать. Похоже, это не только планета другая, а еще и мир. Мир магии! Вот же занесло! Но способности-то радуют, как ни крути.

Освободившимися руками я вновь растер запястья, и боль мгновенно ушла. Приложил руки к лицу. Как спала опухоль, даже ощутил, кожу словно покалывало что-то, едва заметно, но было не больно, скорее просто удивляло. Попробовал допрыгнуть до решетки. Ага, а прыжки-то тут при чем? Естественно, не допрыгнул. Небо, кстати, заметно потемнело, в яме стало ощутимо прохладней, но я не мерз.

Лечение ран, воздействие на замки, на старые монеты… Как мне кажется, я воздействую на предметы и раны одной только мыслью. Но как? Да, когда я что-то делаю, я об этом думаю, но я ж не колдую вроде, ничего такого. Да и откуда мне знать, как нужно колдовать?

– Итак, Саня, как жить-то дальше будем? – вслух произнес я и задумался.

Яма была диаметром около двух метров. Упершись в стенки ногами и руками, забраться наверх я, пожалуй, смогу, но там мне понадобится хотя бы одна свободная рука. Смогу ли я удержать тело на одной? А вот сейчас и попробуем.

Опираясь руками на мокрую от влаги земляную стенку зиндана, я чуть подпрыгиваю и ногами упираюсь в противоположную. Пока нормально, держусь. Попробовал двигаться вверх, попеременно переставляя руки и ноги. Получается, хоть и медленно, рост маловат, однако, чуток бы повыше быть. Отпускаю одну руку и… Падаю, конечно. Ну вот, опять заживлять пришлось: грохнулся на цепи ногами и подвернул ступню. Ничего, залечил тут же. Да я счастлив уже от одной только этой способности, прям народный целитель, хоть и молодой. Правда, после этой процедуры почувствовал легкую усталость.

Пригляделся к цепи – нет, короткая совсем, до верха не достанет. Что ж, будем пробовать опять залезать. Тренироваться решил на маленькой высоте, чтобы падать было невысоко, и правильно сделал. Упал еще трижды, но на четвертый раз наконец удалось научиться держаться и одной рукой. Так, ползем вверх, а там будем смотреть.

Через пять минут я уже был под самой решеткой и, освободив руку, высунул кисть наружу, нащупывая замок или то, чем заперли. Оказалось, там вообще ничего не было, решетка просто лежала на яме, но она была немаленького размера, и поднять ее мне не удалось. Спрыгнув вниз, я вновь почувствовал, как накатило чувство усталости, на этот раз сильное.

Когда утром я увидел, как решетку поднимают сразу два бугая (наверное, те же, что держали меня в таверне), я покачал головой – однако. Мне спустили лестницу и жестом приказали вылезать. Полез. Кандалы, кстати, накинул, снять-то недолго, пусть не нервничают раньше времени, но если снова захотят избить, то обрадую своих мучителей.

Едва моя голова оказалась выше земли, меня схватили за руки и рывком выдернули из ямы, как пробку из бутылки с вином. Оба-на, так вот что тут все утро делали. Метрах в сорока стоял небольшой, грубо сколоченный помост, на котором сидел на табурете мужик с охрененным мечом в руках.

– Э, вы чего, валить меня, что ли, вздумали? – спросил я, прекрасно понимая, что не поймут.

Вокруг меня были люди, что-то говорившие друг другу, но меня гипнотизировал меч, да и сам палач – этакий Конан-варвар. Ну уж нет, ребятишки, я вам такого удовольствия не доставлю.

Картинно поведя плечами, я скинул кандалы. Все, кто это видел, просто ахнули и отпрянули. Эти три уродца, что сдали меня, казалось, сейчас снова дадут деру, причем так, что пятки засверкают. Бугаи, до этого державшие меня, попытались было снова схватить, но, вывернувшись из их клешней, я просто сделал пару шагов к одному из, видимо, стражников. Мужик, закованный в доспехи, стоял как часовой, а на поясе у него висел меч, хороший такой, формой удивительно напоминающий японскую катану.

Ну, потанцуем, ребятки!

Схватившись резко за меч стражника, я оттолкнул его самого и, обведя глазами всех, кто был рядом, ловко крутанул в руке катану. Черт, шикарная вещь! Вот только я наверняка завалю сейчас всю эту деревню, а оно мне надо? Скрываться, что ли, потом всю жизнь?

И тут я увидел его.

Спустя несколько секунд после того, как я захватил меч и занял позицию, из ближайшего дома показалась фигура человека. Фигура была плотно скрыта балахоном чистейшего белого цвета. Из-под капюшона раздалась речь, в которой я, как и прежде, не понял ровно ничего. Разведя руки в стороны, как бы показывая, что не понимаю, я ждал продолжения.

Фигура начала приближаться, я чуть занервничал, но не проявлял агрессии. Незнакомец, а я уже был уверен, что это именно мужчина, начал приближаться. Оказавшись на расстоянии полуметра, он остановился и вытянул ко мне руку. По спине у меня пробежал холодок, воздух стал каким-то наэлектризованным, что ли, казалось, я даже слышу треск разрядов. В голове словно щелкнуло, и я, не осознавая, подставил голову под его ладонь.

То, что произошло дальше, иначе как ударом током и не назовешь. Я опустился на колени и через силу поднял голову. На меня смотрели чистые голубые глаза из-под густых седых бровей.

– Сиди смирно, – проговорил человек и добавил уже в сторону моих врагов: – Берите его!

Я мгновенно рыпнулся и понял, что не могу пошевелить даже пальцем. Паралич какой-то: все вижу, а сделать ничего не могу. Но раз я понимаю речь, значит, этот мерзкий старикашка чему-то меня обучил, ну или внедрил мне в голову знание местного языка.

Тем временем палачи подошли ко мне, вновь схватили меня, предварительно выбив из руки меч, и зафиксировали в своих клешнях.

– Держите ровно, сейчас надену ошейник, – вновь проговорил человек в балахоне и протянул ко мне руки.

Что-то щелкнуло и обтянуло мою шею. Сила, моя сила тут же куда-то исчезла! Паралич спал, и я рухнул на землю.

– Что нам с ним делать, уважаемый жрец? – услыхал я речь кого-то стоявшего рядом.

– Вы хотели его казнить? Советую оставить живым. Пусть работает, хороший молодой раб принесет пользу.

– Я отдам его своим ребяткам, – воскликнул кто-то весьма властным голосом.

– Как хотите, господин наместник, я лишь предложил вариант.

– Ты будешь жить долго, но каждую минуту станешь проклинать тот день, когда не дал себя казнить, – выдохнул мне в лицо человек с властным голосом.

Он был хорошо, богато одет, руки его украшали браслеты из блестящего металла, а на пальцах сверкали перстни. Жажда мести и расправы так и клокотала в нем, он просто упивался своей победой надо мной. А я… Я просто потух. Следовало бы подумать, что не все так просто с моей силой, ведь ее так легко отняли.

– Он еще жив, Олаф? – спросил один мужчина у другого.

Прошло много дней, даже месяцев. Спрашивающий был именно тем властным человеком, что взял меня в рабы. Нет, они взяли меня не просто в рабство. Да, я чистил для них выгребные ямы, несколько раз чуть не умер, задохнувшись в них, но это не главное. Все это время меня били. Били жестоко, порой забивали, но с помощью каких-то амулетов возвращали к жизни и вновь били. Дошло до того, что на мне учились и тренировались малолетние сыны и внуки из этого семейства, к которому я имел «честь» попасть.

– Да, ваша светлость, мы следим за этим.

Так и было. Сам наместник быстро пресытился местью, избив меня в первый же день до полусмерти. Позже он куда-то уехал, а вот все остальные развлекались. Но и им это надоедало. Все когда-то начинает казаться пресным. Я потерял счет времени: и так-то в нем ничего не понимал, а тут совсем все перемешалось. Гребаный ошейник не давал мне даже руки к нему поднять, не то что попытаться снять. Тянешь кисти к шее, а руки падают. Такая непруха, что хоть тресни.

В последнее время я заметил, что пара ушлепков из этой общины стали на меня странно смотреть, вот я и начал понемногу соображать, как освободиться. Конечно, это не значит, что я столько времени об этом не думал. Просто тот старик, видимо маг, все время находился где-то поблизости, он был личным помощником местного наместника. Так вот, при нем я даже думать о побеге или о чем-то подобном не мог, мыслей не было.

Но неделю назад он внезапно уехал, и наступило какое-то облегчение, что ли… Скорее всего, он наложил какое-то заклинание, или при нем был какой-то амулет, что блокировал мои возможности. Сейчас, в его отсутствие, они не проявились, но вот думать-то я начал. А как сообразил, что могу размышлять, стал, естественно, думать о побеге. Вспомнил о кошке и даже мысленно позвал ее.

Спустя полдня, когда наступило темное время суток (а ночью меня подвешивали к столбу во дворе), появилась моя подруга. Ее мысли, словно образы, всплывали у меня в голове, а я посылал ей свои. Какую же радость я испытал, когда понял, что кошка понимает меня, а я – ее. Хоть это я мог делать.

«Я задену твою плоть», – отвечала мне киса на просьбу порвать ошейник. «У меня нет выбора. Можешь сделать это так, чтобы хотя бы не откусить мне голову?» – «Я постараюсь».

Это был наш первый мысленный диалог. Он возобновился только следующей ночью. Кошка передала мне образы о том, где она была, пока я не выходил на связь. Это я так назвал. Оказывается, она также из-за блока мага не могла меня найти, жила рядом в лесу.

Ее приходы ко мне продолжались три ночи подряд. Не то чтобы она ночи напролет грызла мой ошейник, нет, просто, когда она приходила, постоянно кто-то мешал. А вот на четвертую ночь она не стала больше ничего у меня спрашивать, видела, как мне больно: опять меня в тот день поломали всерьез. Ткнув меня в лоб своим носом, показала, что нужно склонить голову, а затем только хрясь – и я упал без чувств.

Очнулся я где-то в лесу, боли были во всем теле, но шея…

Прояснила все кошка. «Я тебя поранила и унесла, ушли мы недалеко, тебе нужно срочно к жрецу». – «Не могу, не перенесу дороги. Мне нужны силы. Мои силы».

Киса была умнее меня и, подняв свою лапу, обхватила меня как младенца. Прижавшись к ней, я вдруг почувствовал тепло и внутреннюю силу кошки. Впитывая ее, как губка, я испытывал облегчение, но долго это продолжаться, видимо, не могло. Киса отпустила меня, и я распластался на земле, приходя в себя. Стало несколько легче. Нужно было торопиться.

Пытаясь повторить то, что делал, сидя в зиндане, я наложил руки себе на шею. Место, где шла кровь, защипало, и боль стала стихать. Стало гораздо легче, но я вновь был без сил и обмяк. Последнее, что запомнилось, это как киса затаскивает меня к себе на спину. Дальше я вновь потерял сознание.

Сознание вернулось ко мне резко и принесло с собой интересные новости. Я лежал на травке, возле меня находилась киса, а надо мной, склонившись, стоял какой-то старик. Старикан был в таком же балахоне, что и тот маг, который меня скрутил тогда, и от этого сходства я содрогнулся.

– Очнулся? – донесся до меня голос.

– Кажется… – ответил я по-русски.

Незнакомец переспросил. Я повторил ответ уже на языке, который усвоил при встрече с прошлым магом.

– Как ты себя чувствуешь?

– Лучше, чем…

Я споткнулся. Лучше, чем когда? Сколько времени прошло с моего побега? Где я вообще?

«Все хорошо, тебе не навредят», – услышал я мысленный ответ кошки.

– Как ты смог приручить кошку в лесу? – задал вопрос человек в балахоне.

И что ответить?

– Не знаю, – не скрывая, ответил я. – Как-то само получилось.

– Дай мне руку!

Я протянул ему правую руку ладонью вверх, и глаза мои начали округляться. От моей ладони прямо к ладони незнакомца потянулись золотистые извивающиеся нити. Нити между ладоней, значит, это именно магия. Просто ранее я не видел такого, вот и думал, что у меня получается все делать силой мысли. Значит, я могу магичить. Вот только как? Непонятно. Возможно, все же силой мысли я заставляю эти самые нити делать то, что мне надо? Блин, без объяснений я тут с ума сойду.

– Тебя-то я и искал всю свою жизнь. Как и рассказал Орген, ты явился сам, из другого мира, уж в этом-то тебя точно не было. Явился неожиданно и сразу заявил о себе… – Незнакомец говорил будто сам с собой, но я внимательно слушал. – Как же удачно она принесла тебя ко мне…

– Кто вы? – сумел наконец я взять себя в руки.

– Мое имя ничего тебе не скажет, пришелец. Сведи вместе ладони, а затем медленно разводи их в стороны.

Я проделал все, как приказал незнакомец, и обомлел. Между моими ладонями опять потянулись нити. Испугавшись, я резко развел руки в стороны и опустил вниз.

– Не бойся, избранный. Это, – человек указал на нити, появившиеся между его ладонями, – твой дар, дар избранного. Меня зовут Крэл, когда-то, когда я попал в этот мир, я также был избранным. Ты – мой последователь.

– А что мне делать? – Только это почему-то пришло мне в голову.

– Пока только учиться, ты еще не можешь ничего. Способности есть, но без знаний это всего лишь игрушки. Мы попадаем сюда нечасто, поэтому для меня действительно удача, что мы встретились. То, что ты можешь делать, скорее всего, от прошлого владельца тела.

– Что, совсем ничего? – как-то даже расстроенно проговорил я.

В следующий момент незнакомец свистнул, и я даже не понял, как кошка смогла так быстро вскочить и развернуться. Человек в балахоне дотронулся до кошки и указал на меня пальцем. Та кинулась прямо из положения, в котором находилась. Уже лежа на земле и чувствуя, что нужно закрыться от челюстей зверя, я вновь выставил ладони. Кошку вновь как будто выключили, а когда я ткнул пальцем в незнакомца, та бросилась на него, но также замерла.

«Ты чего?» – послал я сигнал кошке, но ответа не последовало.

– Ха-ха. А ты способный малый, Орген точно не ошибся. Вставай, идем со мной. Раны твои я подлечил, наберешься сил – сам закончишь.

Старик был чему-то рад, и меня не оставляла надежда, что рад он именно моим возможностям.

– Кто такой этот Орген?

– Да один прохвост, что скрутил тебя и отдал в рабство. Он слабый, но у него есть сильные амулеты, вот ты и не смог ему воспротивиться.

А, так это тот козел, маг хренов, что меня сдал. Я запомню.

Попробовал встать, вышло неплохо, и я последовал за Крэлом, хоть ничего и не понимал.

– Ранию возьми с собой, она к тебе привязалась, ты ее хозяин теперь, – донеслось до меня.

– Ранию?

Я поглядел на кошку, а та, усевшись как настоящий котенок, смотрела на меня.

– Ну, пошли тогда, Рания!

Фига себе хозяин и питомец!

«А что же ты бросилась на меня, если привязалась ко мне?» – подумал я.

«Я не могу сопротивляться жрецу, пока ты сам не стал сильным», – пришел ответ от кошки.

Ага, ясненько, надо иметь в виду, что ее могут вот так попросить меня сожрать. Но ничего, я тоже многому научусь, если старик не врет.

Мы двигались по лесу ужасно долго, я сбил ноги о постоянно попадающиеся корни деревьев, вылезшие на поверхность земли, но Крэл все не останавливался. Мелькнула мысль: «Раз я какой-то избранный, да еще и останавливаю буквально подсознанием явную агрессию, может, и дальше будет все хорошо?»

Мы брели по лесу и кустам, наверное, целый день, я ужасно проголодался, но не показывал виду, хотя мой желудок выдавал себя с головой. А о ногах я позаботился: вспомнил, что вообще-то могу залечить раны, и залечил, вызвав у Крэла еще большее удивление. Он пробубнил что-то типа: «Быстро же он восстанавливается…» Я ничего не ответил, делая вид, что не слышу.

– Уже скоро, немного осталось, – произнес идущий впереди Крэл.

После этих слов старик как-то резко приблизился и положил свою ладонь мне на глаза. Что произошло, я не понял, сознание просто вылетело из меня.

Очнулся я на берегу реки и, обернувшись на шум, увидел отплывающую лодку. Точнее, это был маленький кораблик под парусом.

– Где я?

– Я решил, что ты устал, да и не нужно тебе знать, где я живу. Зато теперь мы уже пришли, мы почти дома. Скоро тебя накормят, и ты сможешь отдохнуть.

И точно, буквально через час мы оказались возле каменного забора высотой метра три. В одном месте была сделана небольшая калитка, и незнакомец, потянув за ручку, открыл дверцу и впустил меня. Когда я очутился за забором, моему взору предстал прекрасный сад, а невдалеке виднелся дом – белый, каменный, в два этажа, с балконом под крышей.

В одно мгновение прямо передо мной оказалась еще одна кошка, черная как смоль, явно желающая на меня напасть. Я не успел ничего сделать, только уловил движение сбоку.

– Крея, он безобиден, иди.

Кошка послушно повернулась и, фыркнув, убежала прочь.

– Кошки – наши самые преданные друзья и защитники. Мало кто из зверей может бросить им вызов, – пояснил мне Крэл. – Когда они находят своего хозяина, они живут с ним до самого последнего дня – неважно, человека или кошки. Пока Рания с тобой, ты защищен. Идя в деревню, ты по незнанию отпустил Ранию, она выполнила твою просьбу и осталась в лесу, поэтому тебя и смогли захватить стражи. Вряд ли Орген смог бы заставить ее подчиниться, но всякое может быть. Пока я не понял, как ты без обучения смог воздействовать на нее, но есть одна мысль.

– А почему эти люди так повели себя по отношению ко мне? – спросил я.

– Как я слышал, ты убил кого-то из дворянского рода, и тебя собирались казнить путем отсечения поочередно рук, ног и головы. Голову рубят в последнюю очередь. Откуда-то узнав о твоих скромных возможностях, они пригласили Оргена, он жрец наместника. В принципе, правильно сделали, иначе ты вырезал бы их всех, так?

– Так они сами начали, заставляли сандалии лизать. Да и не убивал я его. Нет, он бы все равно умер, конечно, но кошка, Рания то есть, отгрызла ему голову. А этих тварей я все равно вырежу вместе с этим вашим Оргеном.

– Все верно, она посчитала нужным сделать это, ты не возразил, она и сделала. Орген не мой, он принадлежит наместнику. Сейчас ты не смог бы сделать ему ничего серьезного, а что будет потом, неизвестно.

– Так что, мне вообще к людям теперь пути нет? – осторожно спросил я и поглядел на Крэла.

– В ближайшие три года ты не выйдешь за пределы этой территории. Можешь, конечно, попытаться, но все одно не выйдет.

– А зачем я вам? Чему вы хотите меня научить?

Это было более чем странно. Зачем имеющему такие способности человеку обучать своему искусству мальчишку?

– Не научить, а открыть тебя. Сила у тебя есть, нам нужно ее открыть и развить. Я буду не учить, а передавать тебе знания. Просмотрев твою память, я узнал все о твоей жизни. Довольно скучная, надо заметить, она была. У меня свои интересы, когда-нибудь ты все поймешь.

Мы сидели на удобной скамейке возле небольшого пруда почти до ночи. В голове после короткого рассказа о мире и магии созрела отчетливая идея фикс – изучить все, что дадут. Это же как в сказке – интересно, аж жуть берет. Какие возможности, что я смогу, когда выучусь! О том, смогу ли я вообще это сделать, я даже не думал. Обязательно осилю!

Наконец Крэл повел меня в дом и, накормив, показал комнату, что предназначалась мне. На все мои вопросы о том, для чего мне знания и сила, он отвечал лишь, что, когда придет время, я все узнаю.

Оставшись один, я решил попробовать свою силу вновь и стал лечиться. Зарастил буквально все, что мне ломали, резали и жгли, пока я был рабом, а также рану от зубов кошки. Закончив, упал на довольно мягкую и удобную кровать и просто вырубился. Снились мне родные, жена, дочь.

Проснулся посреди ночи в холодном поту, рядом сидела Рания и лизала мне руку. Не заметил, как успокоился и вновь уснул.

А с утра началось веселье. Мы с Крэлом разместились в чем-то похожем на библиотеку и полдня просидели за огромными кипами старинных фолиантов. Я узнавал о том, что это вообще такое – миры.

Об их количестве Крэл сказал просто:

– Миров не счесть. Их столько, сколько сможет открыть избранный. Сейчас ты в этом мире, но если ты на самом деле тот, о ком я думаю, то впоследствии ты откроешь и другие, возможно те, о которых и я не знаю. Так же, как неисчислимо время, неисчислимо и количество миров. Нет никаких когда, где и как. Только от возможностей избранного зависит, где он и когда. Ты можешь быть здесь, а найдешь способ – попадешь в будущее, причем это будет не этот мир или твой прежний. Как я и говорю, их не счесть. Куда ты сможешь открыть дверь, не знает никто.

– Учитель, а я смогу вернуться в свой мир? – задал я терзающий меня вопрос.

– Я не смог, хотя и хотел не меньше твоего. Видимо, как говорят знания, – указал Крэл на книги, – там твое существование закончилось. Дух перешел в другое измерение, и ты обрел новую жизнь.

– А можно еще вопрос?

– Слушаю тебя, – кивнул учитель.

– Сколько вам лет?

– Ты хочешь знать, сколько у тебя времени на поиски?

– Ну да, – смущаясь, ответил я.

– Пока не найдешь ученика, нового избранного, достойного дара силы. Я искал почти пятьсот лет по тому измерению, каким привык считать ты. Попадались мне за эти годы разные люди, но таких, с врожденным даром силы, еще не было. Поэтому ты здесь.

– Ни хрена себе! – не удержавшись, воскликнул я. – И что я делать-то буду все эти столетия?!

– Тебе дан такой мир! Хочешь – развивай этот, захочешь – найдешь другой. Я нашел этот мир, когда он был еще в зачаточном состоянии. Здесь первые люди ели других людей, жили в пещерах.

– Это ж как первобытный строй у меня на планете. А кстати, что это за планета?

– Тут еще нет такого понятия. Люди в большинстве не знают, что в космосе есть другие планеты и миры. Нельзя просто взять и сказать им, как обстоят дела: они не поймут. Предвидя твои мысли, скажу так: все развивается своим чередом. Чтобы тебе было понятней, объясню. Если бы на твоей планете кто-то в пятнадцатом веке попытался бы заставить людей строить космический корабль, что бы произошло?

– Так у нас так и было. Всегда находились какие-то пророки, что предвидели развитие и пытались хоть как-то изменить мир. Так их на кострах сжигали.

– Вот! Это тоже были избранные, но плохо усвоившие уроки своих учителей. Нельзя перепрыгнуть через то, что должно обязательно произойти. Ты будешь жить в этом мире, будешь бывать в разных его закоулках, находить способных людей и помогать им приносить в этот мир то или иное изобретение. Кто-то сможет, кто-то нет, всегда так было и всегда так будет. Если повезет, может, ты даже сможешь дожить до открытия космоса и других планет. А если нет, сделаешь, что сможешь.

– Так какой примерно уровень развития у этого мира? – озадаченно спросил я.

– Судя по полученным тобой когда-то знаниям, примерно семнадцатый век твоего мира. Порох тут известен. Ты не суди о мире в целом, увидев только один поселок. Мы, кстати, вообще на острове сейчас. Остров далеко от цивилизации. На материках жизнь другая. А убил ты, между прочим, сына одного из наместников этого острова, ставленника монарха крупной империи.

– И тут наглы какие-нибудь, куда без них. Наверняка и Израиль найдется! – почти выругался я.

– Тут много чего есть, – не понял меня Крэл и продолжал: – В книгах ты найдешь большую часть ответов на волнующие тебя вопросы. Я буду бывать тут редко: как говорили у тебя на родине, буду принимать экзамены, а твое обучение будет самоподготовкой. У меня своих дел много, они сами себя не закончат.

Крэл исчез через неделю. Но скучать мне не приходилось. В библиотеке было такое количество знаний, что спал я всего по пять, иногда шесть часов. Все требовало изучения и практики. Я старался делать все, что было сказано в книгах знаний, и получалось очень хорошо.

В поместье Крэла была прислуга, работали три женщины и три мужчины. Женщины готовили еду, стирали белье и убирали дом. Мужики делали все остальное, причем нередко помогая и женщинам, которые, кстати были их жены. Крэл познакомил меня со всеми на следующий день после того, как я тут оказался. Пока он сам был здесь, я к ним не совался, но, встречаясь, отмечал их благодушное ко мне расположение. Детей у этих семейных пар не было, хоть они и были уже в возрасте: в самой молодой паре обоим супругам было по сорок лет. Как рассказал Крэл, детей они иметь просто не могли: не хотели, когда были молодыми, а теперь уже и вовсе не думают. Для меня это было несколько странно, но, в принципе, я не придавал особого значения этому обстоятельству.

Найдя в одной из комнат нечто похожее на оружейную, я с удовольствием выбрал себе два меча. В свободное от чтения книг время я начал учиться владеть мечом. Так уж устроено тело избранного, а главное, мозг, что мы можем впитывать знания и учиться именно по книгам.

Когда мои занятия увидел один из живущих здесь мужчин, он предложил провести с ним спарринг на мечах. Он, оказывается, был ранее каким-то видным воином и решил меня поучить. Что говорить, избранный есть избранный, я чуть не зарубил мужика уже через десять секунд. Потом он признался, что ему приказал меня проверить мой учитель, а приказал для того, чтобы впоследствии понять, учусь ли я или так, погулять вышел.

Оказывается, избранный живет хоть и долго, но не вечно. И да, я такой же смертный, как и все люди, просто могу, если успею, залечивать свои раны. Но, скажем, выстрел в голову я залечить уже не смогу.

Крэл так и говорил:

– Я даже сочувствую, ведь тебе придется явно тяжелее, чем мне в свое время. Я жил спокойно, оружия у людей особо не было, за всю свою жизнь я не убил и тысячи человек…

Я тогда малость офигел: подумаешь, тысчонку завалил. Мне придется сложнее. Войны, действительно крупные и серьезные войны, еще впереди. Просто отсиживаться на острове я не смогу, мне нужно быть среди людей, заниматься развитием мира, пытаться предотвращать войны и эпидемии. Черт, во что я вляпался?! Меня тут что, в мессии произвести хотят? Так я помню, как Иисус закончил, что-то не больно хочется.

А ведь, и правда, придется. Иисус или нет, неизвестно еще, как пойдет дело, но что мне не дадут так просто жить и наслаждаться жизнью – это факт. Тот же Крэл далеко не по своей воле постоянно в движении. Как я понял, он мечется по этому миру, да и по другим, с определенными целями. Какими? Этого я, наверное, никогда не узнаю, но что местные правители имеют какую-то силу воздействия на избранных – факт.

Мечи меня просто заколдовали. Мне так нравилось просто держать их в руках, что иногда я даже забывал об основной учебе. Мог целыми днями крутиться в зале, на воздухе, теряя счет времени. Домочадцы наблюдали за мной и ничего не говорили. А я продолжал. Иногда останавливался, но лишь для того, чтобы изучить в книгах новый удар или движение. Читал, впитывал знания как губка и вновь бежал в зал. Сочетание моей силы и навыков фехтования давало удивительный результат. Я погружался в другой мир, в котором были только меч и я. В этом и заключалось искусство фехтования избранных. Мы не просто умели обращаться с железками, а делать это, вкладывая в процесс свою силу.

Уже через два месяца постоянных занятий по книгам избранных я начал ощущать в себе ту энергию и силу, о которых говорил учитель. Тот, кстати, так и не появлялся. Первым моим экспериментом стала модернизация собственного тела. Надоело получать царапины, порезы и прочее. Как говорили книги, все, что нужно, есть во вселенной повсюду. Энергию можно принимать и усваивать прямо из воздуха, воды или огня. Изучая рукописи, я сделал свои кости крепче – крепче настолько, что, рубанув по пальцу ножом, погнул лезвие. В то же время мой вес не менялся, то есть я не просто сделал кости стальными, а усилил их энергией.

Возможности, что открывали мне книги, казались просто бескрайними. Я разве что летать не смогу, хотя и это спорный вопрос, четкого ответа на который я пока не нашел.

Естественно, ничто не дается даром, точнее без ограничений. Главная проблема при использовании силы и магии – энергия. Если не следить за своим источником, любой враг сможет меня убить довольно просто. Когда энергия заканчивается целиком, а я не уследил за этим, я становлюсь очень уязвимым человеком. А потратить энергию очень легко, контроль за ней – едва ли не главное, чему нужно обучаться. Достаточно вложить в один удар чуть больше требуемого, не контролируя эмоции, – и все, сливайте воду. Дозировать, думать, куда и во что стоит вкладывать силу, а куда необязательно, в каком количестве, – это реально сложно. Но я учился.

Примерно через полтора года я первый раз попытался покинуть территорию усадьбы. Естественно, мне это не удалось. Меня просто вырубало при пересечении невидимой границы. В себя приходил под стеной и возвращался назад.

Попытки свои я начал тогда, когда каким-то внутренним чутьем понял, что учитель не вернется. Не знаю почему, мертв он или ушел в другой мир, но вот чувствовал, что что-то не так, и все тут. Это несколько разозлило меня: мог бы и предупредить, старый хрен, что с концами ушел. Но я остыл, понимая, что на все вопросы, которые я хотел бы задать Крэлу, есть ответы в книгах. «Википедия» просто.

Сила росла и крепла во мне с каждым днем, с каждой прочитанной страницей, а я все больше и больше задумывался: а на фига она мне? Ну вот что я буду с ней делать? Прогресс не ускорить никак, а я мечтаю о звездах, мечтаю найти путь в свой мир. Что я здесь буду делать? Наглов местных осаживать? Не давать развиваться толерантности? Так тут с ней пока все в порядке. В смысле нет ее, и я приложу все знания избранных, чтобы и понятие это не появилось.

Да и стоит ли развивать этот мир – вот главный вопрос. Если Крэл, при всей своей силе и учености, не стал этого делать, зачем это мне? Становится все более очевидным тот факт, что я чего-то не знаю, и узнаю ли когда-нибудь, неизвестно. Обучение, магия, сила и все такое, но главного мне ни книги, ни Крэл ведь так и не сказали: ДЛЯ ЧЕГО? Чтобы просто жить и якобы искать преемника? Но преемника ищут для того, чтобы он сменил тебя в каком-то деле, я же не делаю ничего. Или что-то произойдет именно тогда, когда я закончу обучение?

А еще я ничего не знаю о планете, об этом мире вообще. Как тут что-то развивать? Нет, думать и еще раз думать, только уже после того, как выйду в люди. Да и книги – такое ощущение, что они неполные, на многие вопросы ответов я не находил.

Ко мне в усадьбу, кстати, тоже никто не попадает. Я сначала все ожидал, когда тут наместники проснутся, беглеца вернуть попытаются, так не приходят. Наверное, по той же причине, по которой я выйти не могу. Что-то блокирует мою волю и сознание. Надо бы поискать ответ, но в книгах пока ничего такого не попадается.

К концу второго года пребывания в этой тюрьме я начал писать сам. Сначала это были наброски, затем наброски стали обрастать деталями, и наконец, я начал сам изобретать магические плетения. Ведь для того, чтобы что-то сделать, нужно найти способ сделать плетение, это не то, что у меня получалось спонтанно – лечить ранки или открывать замки. Например, я захотел создать нарезное оружие, и что? Да ничего. Для того, чтобы сделать какую-то вещь, нужно создать плетения на все комплектующие, так сказать. То есть если по-простому, то автомат Калашникова появится только тогда, когда я создам все условия для его создания.

Поэтому и Крэл ничего не создавал для этого мира. Зачем? Оружейные производства и технологии, конечно, подтолкнут этот мир к развитию, да только и жизней унесут множество. А я как-то не хотел решать за такое количество людей, жить им или умереть.

Время летело абсолютно незаметно. Я рос, креп и… умнел, наверное. Чего-чего, а голова была как Дом советов. Хорошо еще в книгах, в самых первых, были советы, как упорядочить все те знания, что должны быть у избранного.

Под конец третьего и последнего года моего обучения и заточения вдруг появился Крэл. Я настолько не ожидал его прихода, что раскрыл рот от удивления. Мысли проносились в голове со скоростью пули, но я ничего не понимал, ведь я действительно уже не ждал его возвращения.

– Что, не ожидал меня больше здесь увидеть? – начал учитель.

– Признаться, никак не ожидал.

Я растерянно смотрел на учителя. Хотя какой он, блин, учитель: смылся, а я тут читай да впитывай. Даже не объяснил, для чего.

– Уже можешь чувствовать?

– Да, еще год назад начал. Был уверен, что вы не вернетесь. Вас не было в этом мире.

– Да, ты не ошибаешься, я действительно был в другом. И теперь знаю, что я ошибся.

– Ошибся? – не понял я.

– Ты не тот, за кого я тебя принял!

Было видно, что Крэл реально зол, а главное, зол именно на меня. Он начал выходить из себя, а я, как дурачок, не понимал, при чем тут я.

– Но я вроде и не утверждал этого никогда… – смутился я, не понимая, к чему клонит Крэл.

– Я нашел настоящего избранного…

– Как-то даже смешно выходит: пятьсот лет искали, нашли меня, а тут вдруг я не тот, и вы нового быстренько нашли? Интересно. Я, конечно, очень рад за вас, но как же я?

– Ты не должен был познать все то, что узнал. Никто, кроме избранных, не имеет сюда ходу.

– Но ведь вы же сами меня сюда привели. Учитель, если я и не тот, за кого вы сами меня приняли, то и не простой смертный, ведь так? Как я смог бы получить знания, если даже ваши книги не открылись бы мне?

Это так, первым делом Крэл заставил меня выучить новый язык, точнее старый, на котором были написаны магические книги. Кроме того, я просто не увидел бы никаких текстов, не будь у меня моего дара.

Крэл вдруг заблокировал свои мысли, я ничего не мог прочитать в его голове. С первого же дня занятий Крэл создал какой-то канал, по которому мы общались мысленно, а теперь он закрыт. Правда, это отнимает очень много сил, поэтому не так уж важен был этот канал. Тем более если положить руку на голову любому человеку, я смогу прочитать его мысли и память.

– Ты стал очень сильным, но… тебя здесь не должно было быть, – повторил учитель, и из-под его балахона появился длинный изящный клинок.

– Зачем вам это? – спрашивал я просто для того, чтобы спросить хоть что-то, а сам уже ставил мысленный блок на свой разум.

Учитель читает меня, но только вблизи, я могу и на большем расстоянии, если не мешает блок. Я понимал, что должно произойти, но учитель был прав: я был уже не тот, теперь я даже гораздо сильнее, чем он думает.

Меч ударил в невидимый щит передо мной, и сияние осветило зал, в котором мы находились. Дом Крэла поддерживал меня, но тот пока об этом не знает. Просто такие магические щиты, как и считывание мыслей на расстоянии, очень энергозатратны.

– Ты не сможешь долго сопротивляться мне, мальчишка!

До этого момента я ошибался, считая, что Крэл зол. Вот теперь он точно разозлился, но я вполне осознаю уровень его силы.

– Нет, учитель, не смогу, поэтому я сделаю то, что считаю нужным! – произнес я и нанес ментальный удар.

Этому я учился последние четыре месяца, раньше не смог, потому что и тут требовалось постепенное развитие. Я не мог изучить боевое искусство сразу, так как не знал вообще ничего. Теперь же, я уверен, если и не убью учителя, то по крайней мере сам останусь жив.

А еще был маленький нюанс, о котором Крэл узнал только сейчас.

– Как?! Ты не можешь этого знать! Как ты смог активировать боевую силу?! – На учителе лица не было.

– Вы, учитель, немного ошиблись во мне.

– Ты нашел книгу активации?! – вскричал Крэл. – Где она?!

– Она была у вас под носом всю жизнь, но вы, видимо, еще меньше подходите на роль избранного, чем я. Открыв для себя «глаза души», я сразу ее нашел. К сожалению, она одноразовая, воспользоваться ей вы уже не сможете.

– Где она была? – членораздельно произнес разъяренный учитель.

– Вокруг, прямо тут, – указал я на стены, обведя руками пространство. – Книга была написана на стенах. Как вы ее не увидели, не понимаю. Неужели у вас закрыты «глаза души»? Эта сила дает возможность видеть то, что недоступно обычному человеку. Да и домик-то, похоже, не ваш, раз вы этого не знали и не смогли постичь. Что, убили настоящего хозяина и заняли его место?

– Что ты можешь знать, щенок?! – выплюнул в мою сторону маг.

– Знать? – Я сделал вид, что задумался. – Ну, например, что вы держитесь только на накопителях. У вас нет внутреннего источника, ну или он крайне мал.

Это, скорее всего, было именно так. Я видел у Крэла, да и в тайниках дома, которые я нашел «глазами души», кучу всевозможных драгоценных камней. Они служили именно накопителями энергии. Когда Крэл только привел меня сюда, я еще ничего не знал, да и книг по накопителям он мне не предоставил. Тогда маг всучил мне несколько алмазов, ну или их аналогов из этого мира, и велел медитировать, сжимая их в руках. Я выполнял его требование, чувствуя себя при этом очень паршиво. Позже я все же нашел информацию и понял, что служил «зарядкой» накопителей для мага, а плохо мне было, когда я опустошал себя, свой источник. Но в то же самое время это привело к тому, что мой личный источник стал более вместительным, я просто смог его раскачать.

Вот и сейчас маг стоит передо мной, а я чувствую, как тает в его камнях энергия, которую он тратит на поддержание щита и блока против меня. Ну-ну, интересно, у кого быстрее разрядится запас?

То, что последовало, меня ничуть не удивило. Щит у меня был просто идеальным, и все попытки учителя причинить мне хоть какой-то вред завершились провалом.

– Ну что ж, учитель, Первые оказались правы и в этом. Наступила моя очередь, и вы мне не помеха! – смело заявил я и вытянул руку.

Раздался треск, как от рвущейся крепкой материи, и Крэл, пошатнувшись, упал. Не было никаких молний или свечений, все происходило на энергетическом уровне, и без особого зрения увидеть учитель ничего бы не смог. А я переоценил его защиту.

Из книг мне стало известно, что научиться использовать внутреннюю силу может и обычный человек, вот только есть разница в возможностях. Крэл был, видимо, просто очень хорошим учеником, не более. Избранным он не был, да и нет никаких избранных. Так себя называли маги, которые постигали науку Первых и могли, по идее, управлять мирами. Не было никаких задач по продвижению прогресса, чушь это собачья оказалась, то-то я с самого начала постоянно думал об этом. Ну ведь фигня полная.

Только прочитав последнюю книгу Первых, я смог узнать столько, сколько не знает сейчас никто, по крайней мере в этом мире, а миров-то хватает. Крэл притащил меня сюда именно затем, чтобы я помог найти эту книгу, он думал, что я не смогу ее прочитать и уж тем более что-то усвоить, а я смог. Я тут не один такой был, а Крэл, как я уже заметил, сам лишил прежнего мага жизни только для того, чтобы обладать главной книгой Первых. Я был не первым тут, в этом замке, и даже не тысячным. Стольких людей здесь убили, а толку не было.

– Уходите, учитель. Я не хочу делать с вами то, что вы придумали для меня. Я благодарен вам за все это, – обвел я глазами стены, подразумевая знания, – но уходите. Без подпитки вам осталось не так уж и много, а подпитки больше не будет. Я завязал все узлы на себя, это произошло в момент активации, специально, против вас я не злоумышлял. Вы прожили долгую жизнь, в отличие от тех, кого приводили сюда, но я не буду вас судить. Я действительно вам благодарен.

– Я уйду, но… – Учитель собрался с мыслями. – Ты уже не сможешь вернуться в свое тело и жить как прежде.

– Я это знаю, учитель. Но я все равно найду путь домой.

– Там нет тебя, нет даже тела и памяти. Тебя никогда не узнают твои же близкие. Я стер все воспоминания о тебе. И еще одно: тебе ни за что не найти и не активировать портал Первых.

– Зря вы так, могли бы уже и понять, откуда у меня такие силы.

– В тебе кровь Первых! – внезапно прозрев, вскрикнул Крэл, а я ухмыльнулся. – Твой мир – мир Первых!

Крэл аж сделался меньше ростом от осознания своей догадки.

– Я не желал вам зла.

Я ударил с новой силой, и этого оказалось достаточно, чтобы учитель умер. Он просто застыл, а через мгновение превратился в прах и рассыпался пеплом.

Что же, я найду способ вернуться в свой мир, даже если мне придется пройти тысячу других. А поискать действительно придется. Порталы работают абсолютно хаотично, нет такого, что раз я прибыл из мира, скажем, номер один в мир номер два, значит, и портал отсюда приведет именно в мир номер один. Это было не так, в этом сложность. Но я буду искать и работать над собой. И однажды я обязательно все пойму, и вот тогда…

Во всем том, что случилось, было нечто хорошее. Со смертью Крэла защита пропала, и теперь я смогу выйти отсюда. А портал… Да найду я его. В последней книге Первых было сказано, что медальон избранных укажет путь. Что ж, у Крэла он был, теперь он есть у меня, вон он, лежит на кучке пепла.

Подобрав медальон Первых, я повесил его себе на шею. Артефакт мигнул, а я вдруг ощутил волну силы, что прошла через меня от кончиков пальцев на ногах до последнего волоска на голове. Знание, что такое порталы, было теперь при мне, хотя я и сомневаюсь, что они полные.

Оказалось, все очень просто: места, где могут располагаться порталы, находятся в местах силы, медальон просто засветится, когда я буду в нужном месте. Места силы – это храмы Первых по-местному, останется только провести ритуал. Вот только сам ритуал меня смущал. Оказывается, я должен убить человека на месте открытия портала, человека, имеющего хотя бы зачатки силы. Сложно, но, благодаря знаниям и своей силе, я смогу узнать такого человека по его ауре, а такие люди в этом мире есть, не одного меня так перекинуло.

Крэл просто быстро меня нашел и прибрал. Да-да, он именно нашел меня, так как появление новых людей в этом мире сопровождается огромным всплеском энергии, и Крэл, как и я сейчас, чувствовал это. Ему помог этот старый козел Орген, который заколдовал меня и надел ошейник. Встретился с Крэлом и рассказал ему обо мне, а тот бросился на поиски. Рания сама вынесла меня к нему, так как знала жреца. Все было взаимосвязано.

Первые. Да, именно так, с большой буквы. Именно эти самые Первые достигли такого развития технологий, а главное, возможностей собственного тела, что стали родоначальниками всего живого во вселенной. По крайней мере, так говорилось в местных книгах. Они научились владению телом и использованию энергии, они развили космические технологии и создали порталы в другие миры.

Но самое главное – сейчас их, Первых, нет. Точного ответа, почему так произошло, к сожалению, не найти. Это было очень давно, поэтому есть только предположения. Но то, что я каким-то образом оказался носителем общей с ними ДНК, факт. Именно наличие в моей ДНК маркеров Первых позволило мне обрести внутреннюю силу. Надеюсь, когда-нибудь я узнаю, как именно это произошло и, как говорится, кто виноват. Шучу.

А убийство для открытия портала… Тут даже, насколько я понимаю, не сам факт убийства важен, а именно объем энергии. Уж очень много ее выделяется в момент смерти человека. Что ж, поживем – увидим.

Мое появление именно тут, в этом мире, конечно, загадка, а уж то, что появился я именно на этом острове… Ну, когда-то и мне, наверное, должно было повезти, так почему не в этот раз? К сожалению, ответа именно на этот вопрос я так и не нашел. Кто или что забрало меня там и перенесло сюда? Да и как оно вообще выглядело, толком неизвестно. То ли я умер там, то ли нет, неизвестно, но, как признался Крэл, теперь обо мне точно никто там не знает. Но путь в мой родной мир есть, это точно. А тот, чье тело я занял, был в какой-то степени тоже не простым пареньком. Я ведь помню, в закромах моей памяти всплывают образы различных плетений и прочего. Да и паренька явно убили, голова-то была пробита, зажила только после моего внедрения в тело.

Первым делом проверил всех, кто работал на территории усадьбы, – конечно, вхолостую, обычные люди. Странно было бы ожидать, что они окажутся теми, кто мне нужен. Значит, путь один – идти на волю, искать порталы, искать жертву. Пусть мне придется уничтожить тысячи, но свой путь я найду.

Забыл уточнить: силой я пользоваться могу, но пока очень ограниченно, такая уж она, не бесконечная, постоянно нужна подпитка. Лучшая, как и ожидалось, убийство, но, надеюсь, гнилые люди найдутся, ибо совсем не хочется убивать простых людей. Почему именно убийства? Так просто все: лишение жизни подобного себе существа освобождает из последнего огромное количество энергии и силы. Не к АЭС ведь мне подключаться, да и нет их в этом мире.

Здесь вообще интересно. Этот мир как бы застыл на уровне развития нашего семнадцатого – начала восемнадцатого века. Но фишка вот в чем. Тут есть магия и магические предметы, это и застопорило развитие. Многие механизмы и устройства заменяют магические амулеты. Например, печи и другие устройства получения тепла – они все работали на амулетах. А я сначала удивлялся, что в усадьбе Крэла всегда комфортная температура воздуха, не было ни холодно, ни жарко. Пища, что подавали мне слуги Крэла, всегда была горячей, пока лежала на тарелках, да и многое, многое другое.

Оделся я в такой же балахон, как был на учителе, просто другой подходящей одежки в усадьбе не было. Ну ничего, доберусь до какого-нибудь городишка и прибарахлюсь. На острове, кстати, целых два таких есть. Один так себе, большой поселок, сотен на восемь жителей, а вот второй – второй что-то вроде местной столицы, в нем проживает аж двадцать тысяч человек. Остров вообще немаленький, о размерах мне судить сложно, но в одной из изученных мной книг было небольшое описание. В книги остров попал по причине действующего здесь монастыря, ну, это я так назвал, местные называли это приютом для верующих. А верят здесь в Первых.

По легендам, Первые – это те, от кого пошла жизнь на Гелоне. А, совсем забыл, планета их так называется. А то, что я в самом начале назвал местной Луной, называется Еромо. Этот спутник влияет на многое, происходящее на Гелоне, как и Луна на Землю. Так вот, когда-то Первые прибыли на Гелон из далекого космоса. Здесь, в отличие от Земли, нет тайны и всяких теорий о происхождении, здесь образованные жители знают, что жизнь действительно пришла из космоса. Другое дело, что этих самых образованных мало. Теперь я думаю, даже уверен, что и на Земле было примерно то же самое. Ну правда, какие, нафиг, обезьяны?!

Крэл был прав, говоря о том, что местные не имеют понятия о космосе, они просто уверены, что Первые были из другого мира. Вот так запутанно, но вполне реалистично звучит официальная версия зарождения жизни на Гелоне. А то, что Первые прибыли именно из космической цивилизации, не принято обсуждать, это за гранью понимания местных жителей. Знают всякие императоры, жрецы и немногочисленные приближенные, а обычным людям и дела до этого нет. Да и, как я сам понял, столкнувшись со знаниями из книг, в этих историях очень сильно все запутано.

Со временем Первые основали на некоторых островах планеты колонии и ссылали сюда своих преступников. В итоге тех стало так много, что планету закрыли, а оставшиеся заключенные стали предками тех, кто сейчас населяет планету. Так как их оставляли здесь без каких-либо технологий и самой техники, жить они вынуждены были как первобытные люди. Жрали и друг друга, и зверей, и звери их. Вот как-то за девять веков (это я высчитал) они и стали теми, кто есть сейчас. Каннибализма, конечно, давно нет, но местные – очень жестокие люди. Сказалась наследственность или еще что-то, но убийства и в целом преступность здесь присутствуют во всей красе.

Как мне еще в самом начале пояснил Крэл, именно унизить и грохнуть и хотели накинувшиеся на меня в лесу горцы, одного из которых я отделал тогда, а Рания закончила дело. Рания, кстати, и сейчас со мной. Крэл был прав: эти животные здесь, на Гелоне, оказывается, были постоянными спутниками людей, но не всех, конечно, а только тех, кто смог их приручить. Как смог я, вы, наверное, помните. Рания словно была моей тенью, и это давало мне огромное преимущество в защите: спина у меня всегда будет прикрыта. А если ее убьют… Хотя ее очень сложно убить, это невероятно живучее и сильное животное.

Сейчас Рания идет рядом, а на спине тащит мою сумку. Специально сшил такую: перекидываешь через спину животного, а снизу завязываешь веревкой, на обоих боках получаются два больших закрывающихся кармана.

Помните кошку Крэла, которая чуть не накинулась на меня в первый день? Крэл вернулся из своего похода без нее: видимо, она погибла. Кстати, старик никого с собой не привел. Где он нашел этого своего нового избранного и где тот сейчас, я также не знал.

Когда я уходил из усадьбы, меня никто не провожал, слуги просто не вышли из дома. Думаю, они уже поняли, что случилось: старика они видели, а теперь я один. Говорил же, не в первый раз сюда приводили новичков.

Выйдя за пределы усадьбы, я с сожалением почувствовал, что силы поубавилось. Ну да, ведь в усадьбе находится источник силы Первых, причем не тех, кого ссылали, а именно Первых магов. На этом острове было когда-то что-то вроде их курорта. Когда они появлялись на Гелоне, то именно здесь и жили. Источник унести с собой не получится: это вся усадьба целиком.

Силы, конечно, поубавилось, но она вовсе не покинула меня полностью, да и оружие в виде двух идеальных мечей и пары кинжалов, а также отлично изученное боевое рукопашное искусство никуда не делись. Сейчас мне восемнадцать, выгляжу, конечно, очень молодо, но молодость такая штука, что проходит с годами. Тело у меня очень здоровое и крепкое, гонял-то я себя все три года на износ. Другое дело, что я восстанавливал себя сам, энергетически, силой, но выучил очень многое.

Действовать таким образом, как при убийстве учителя, я смогу примерно раз в неделю: очень долго происходит накопление потраченной энергии на силу. Но, как я уже говорил, с местными-то она мне и не нужна, почти гарантирую, что сломаю любого на пути. Взять меня можно, но для этого нужен не один воин, и желательно как-то отрубить мне руки или сразу голову. Лечить я могу, хоть себя, хоть любого другого человека, но вот если, скажем, отрубить мне руку, прирастить ее я не смогу. Отделенная от меня часть почти сразу превратится в пепел, ну или в пыль, кому как. Другое дело, что осуществить это тяжело: кости у меня уже не такие хрупкие, как у простого человека.

Пояс, которым я подпоясан, не пустой, к нему подвешен небольшой кошель. В нем и местные деньги, и небольшое количество драгоценных камней. Где все это взял Крэл, я понятия не имел, но забрал все, что после него осталось, а это немало. Драгоценные камни нужны и как запасники энергии, и как сырье для амулетов. Отдельно, не в кошеле, старик хранил кучу камней, что-то вроде алмазов. За три года, проведенные практически в одиночестве, я нашел и, обезвредив ловушки, прибрал все ухоронки Крэла, решив, что камешки явно пригодятся.

До первого населенного пункта я дошагал часов за восемь. Шел я, кстати, в сторону, противоположную той, где меня держали в зиндане. Крэл в самом начале немного просветил насчет того, что и где расположено на острове. Не хотелось, если честно, начинать свой путь с убийств в первые же часы. За три года жажда мести немного притупилась, я уже вовсе не так хочу всех убить, как было тогда, после рабства. Да и чувство ответственности, впитанное из книг, заставляло думать несколько иначе. Человек, имеющий мою силу, должен стараться творить добро, ну или хотя бы не делать зла.

За эти восемь часов я ничуть не устал, правда, воды у меня почти не осталось. Жара – вот что действительно было для меня проблемой. Сколько ни изучал книги, о климате именно для человека так ничего и не отыскал. Жара здесь стоит в конце года, а год длится триста дней ровно. Вообще, климат здесь напоминает эмиратский на Земле. Комфортная температура, около двадцати градусов тепла, бывает примерно местной весной. Месяцев здесь всего десять, а в сутках двадцать часов. Привыкал я о-очень долго, организм никак не хотел перестраиваться с привычного мне, помогло то, что тело у меня было все-таки чужим.

Из книг я узнал, что избранный занимает тело человека, умершего здесь в одно время с тем, кто предназначен на роль избранного в другом мире. Так я и попал сюда. Попал ли тот, чье место я занял здесь, в мое тело там, не знаю, но памяти моей у него точно не будет, как и у меня нет его воспоминаний. Те остатки образов и золотистого свечения, всплывавшие где-то на задворках памяти, быстро исчезли, и, если бы я случайно не обратил на них внимание, вообще бы не знал ничего.

Раньше я всегда задумывался: почему люди резко меняются? Вот правда, жил себе, допустим, алкаш, ни хрена ему не нужно было в жизни, а потом вдруг – раз! – и не пьет, работает, жизнь развернулась на сто восемьдесят градусов. А все почему? Да замещение идет. В человека вселяется чужая душа из другого мира, и он меняется. Это одно из предположений. Насколько оно точно, конечно, не знаю, но как теория вполне годится.

Это был большой поселок. В центре, как это было принято на Гелоне, располагалось строение, напоминающее пирамиду с плоским верхом. Этакий мавзолей. Вокруг него все было вымощено булыжником да так отшлифовано, что казалось, это плита с рисунком. Идеально ровная поверхность переливалась на солнце и отражала все вокруг, как зеркало. Солнце здесь, кстати, больше размером, чем на Земле, а может, просто ближе висит, поэтому и кажется большим. Остальные улицы и переулки были обычными грунтовыми, но здорово утрамбованными – видимо, температура воздуха так спрессовывает землю, высушивая, что та становится похожей на камень.

Люди не обращали на меня почти никакого внимания, тут многие одевались так, как я. В основном нищие, а их было немало. Обратившись к первой попавшейся по дороге женщине, лет сорока на вид, на мой земной взгляд, я узнал, где можно поесть и сменить одежду. Уже через час я полностью сменил гардероб, одевшись как среднестатистический житель сельской местности.

Когда, еще на окраине поселка, увидел местных домашних животных, слегка обалдел. Да, я ведь не видел их раньше, а картинок в книгах на эту тему почти не было. Поэтому, увидев существо, бывшее у местных чем-то вроде нашей коровы, я поднял брови и открыл рот. Чтобы не привлекать к себе внимание, еле нашел в себе силы отвернуться. Местная «корова» была размером с автомобиль. Этакий бочонок на ножках. Ноги мощные и короткие, а торс невысокий, но в ширину реально метра полтора. Рог на голове один, а снизу, под челюстью, еще один. Напоминало это больше всего человеческий кадык, вылезший из кожи и выросший до двадцати сантиметров. Фу, какое чудище. Хвоста нет, да он им и не нужен.

Первое, от чего я офигел, изучая местную фауну, это почти полное отсутствие насекомых. Были какие-то жуки размером с мой кулак, но они кровь не пили. Тут вообще не было никаких кровососущих. Хищники предпочитали мясо, кто-то падаль, а кто-то и убивал сам. Видимо, Первые извели насекомых, раз их тут нет. Ведь, судя по растительности и животным, всякие комарики-кошмарики также должны были быть огромными, и, скорее всего, эти твари доставляли много хлопот, вот их и убрали. Ну, это все мои домыслы.

Рания также не вызывала ни у кого нездоровой реакции. Да, меня оглядывали, когда видели кошку, которая шла чуть позади, но не более. Смотрели на меня больше представители власти, вооруженные мужчины, ведь обладатель кошки не может быть простым человеком, а я выглядел именно как простолюдин.

Оделся я вполне добротно и дешево. Крепкие штаны из ткани, напоминающей парусину светлого оттенка, как, в принципе, и у других местных, светлая рубаха из легкого и мягкого материала, на голову нацепил шляпу наподобие соломенной. На ногах все носили сандалии, у кого-то они были из кожаных ремешков, у кого-то из цельного куска той же кожи, а у тех, кто победнее, тряпочные. Подошвы делались из тонкого пробкового дерева. Вполне себе удобно. Я купил себе две пары: открытые, для населенных пунктов, и полностью закрытые, типа ботинок, для леса и плохой погоды.

Оружие тут было практически у всех мужчин и даже у многих женщин. Кто-то ходил с палкой наподобие стека, кто-то с мечом, саблей или просто большим ножом. Мои два клинка, скрещенные за спиной, также никого не удивляли. Думаю, люди рассуждали здесь так: «Пусть человек носит все, что хочет, если знает, как с этим обращаться. Умеет – хорошо, а если нет, ему же хуже». Эту несложную истину мне объяснил Стин, один из работающих в усадьбе Крэла мужчин.

А я так и вовсе не обращал внимания на оружие других людей. Что мне до него, когда у меня есть сила. Кроме всего прочего я могу замедлять время. Ненадолго, правда, на несколько секунд, но этого хватит, уж поверьте. Да и мои способности в фехтовании и единоборствах (это еще из прошлой жизни) дадут мне возможность победить, так как я быстрее многих местных, магия-то не просто так. Одна проблема, как я уже говорил: после применения магии силы восстанавливаются долго. В своих возможностях, как в рукопашном бою, так и на мечах, я не сомневался. Стин вон в усадьбе был впечатлен моими возможностями до не могу.

Главное в фехтовании – расход силы. Утомляется человек очень быстро. Хороший фехтовальщик может держаться уверенно лишь пару минут. Я с привлечением своей силы могу фехтовать целый час без устали. С каждого убитого в бою врага я смогу пополнить свою энергию на четверть, вот так и выходит: убьешь четверых – и будешь вновь полным силы. Только есть маленький такой неприятный момент. Даже если я пополнился от убитого врага, но перед этим истощил свой резерв полностью, то могу просто упасть и уснуть в любой момент. Так что лучше рассчитывать только на свои силы, а магия – это на крайний случай. Ну и тренировки, тренировки, и еще раз тренировки. Чем больше я буду практиковать не убийства, а магию, тем больше у меня станет запас силы.

А в фехтовании сила мне нужна лишь для одного: если врагов много, я просто чуть притормаживаю время, совсем чуть-чуть, но этого хватит для того, чтобы убить, скажем, четверых, прежде чем хоть один удар долетит до меня. Но ждать-то его я не стану, ведь так? Вот и тренировался в усадьбе Крэла. Стин замахивался, а я тормозил время и мог просто его убить, но уходил в сторону, возвращал времени нормальный ход и обозначал укол. Как говорил Стин, мой партнер по фехтованию, ему казалось, что я просто очень быстро двигаюсь, вот и весь секрет.

А ведь можно и полностью остановить ход времени. Тогда на небольшом расстоянии от меня замрет все, что может двигаться. На случай совсем уж большого отряда убийц можно воспользоваться и этим. Но опять же, с риском, что могу отрубиться.

В этот раз в таверну я вошел уже в нормальной одежде, и на меня практически не смотрели. Показывать жестами, как в первый раз, не было необходимости, язык я знал уже давно, Крэл меня этим наградил, так что просто попросил подать то, что хотелось. А хотелось многого. Заказал огромную яичницу из десятка яиц, с ветчиной и зеленью. К ней кувшин отличного компота или морса – тьфу ты, да не понимаю я разницы. Хлеб здесь был великолепным (признаться, я имею серьезную слабость к хорошему хлебу). А вот зеленый лук тут почему-то не растет вообще. Для приготовления пищи местные используют разные корешки, но на лук ни одни не похожи. Что-то типа петрушки, базилика еще есть, а вот лука нет.

Налопался так, что едва смог встать из-за стола, чтобы рассчитаться. Ранию тоже покормили, она на заднем дворе сгрызла целую вареную ляжку какого-то животного, сильно похожего на земного барана. Видел таких, пасущихся за трактиром, или таверной – как хотите, так и называйте. Общепиты здесь назывались ГАС, а уж я называю по привычке.

Рассчитавшись с хозяином едальни, поинтересовался, как мне добраться до города Логри, который был здесь типа столицы. Трактирщик объяснил, что до столицы отсюда далеко, она находится на северной стороне острова, а мы были на юго-востоке, по-нашему – километров восемьдесят. А сам остров размером был приблизительно сто двадцать на сто пятьдесят километров – немаленький.

Спросил у трактирщика: ходит ли какой-нибудь транспорт? Может, с попуткой повезет.

– Здесь много бандитов, молодой человек, обозы по одному не ходят, только караваны, но и у них бывают потери. Что делать? – развел руками хозяин забегаловки.

Я пошел на выход. Решил не придавать словам трактирщика о бандитах особого значения и попробовать проскочить. Тем более что ближайший караван сформируют только через неделю, и смысла ждать так долго я не видел. У того же трактирщика узнал, что в поселке есть большой рынок, на котором продают все, что пожелаешь, вот его я и отправился искать.

Буквально на выезде из поселка я уперся в то, что тут называли рынком. Это был всего лишь огороженный живой изгородью участок земли, где даже привычных мне столов не было, люди торговали прямо с рук. Обойдя по кругу изгородь и найдя наконец вход, я обнаружил именно тех торговцев, на которых рассчитывал.

Так как я не был слишком прилежным учеником в езде на лошадях, то и держался на них очень плохо. Не хватало еще, чтобы надо мной тут все смеяться начали, как над д’Артаньяном, когда он приехал в Париж на старом мерине желтого цвета (прошу не путать с «Мерседесом»). Поэтому меня интересовала повозка, и нашел я ее буквально через пять минут. В повозке можно перевозить вещи, ехать на ней также удобнее, да и поспать, если встал на привал, легко.

Мужичок, один из тех, что стояли прямо у входа на рынок, рассказал, что у него есть именно то, что мне необходимо. Но так как мне нужно было купить еще довольно много всего, я отказался идти с продавцом к нему на двор, а попросил доставить подводу сюда. Пока я приценивался и покупал все, что могло пригодиться в поездке, продавец вернулся и сообщил, что повозка ждет меня на выходе. Не стану утомлять перечислением всего, что я приобрел на рынке, купил то, что считал нужным в долгой дороге, а в том, что она таковой будет, я как-то не сомневался.

Повозку мне подогнали хорошую. Пришлось возвращаться на рынок и покупать сено, пару запасных колес и два ведра. У того же мужичка, что продал мне повозку, я выцыганил сбрую для лошадей и попросил его найти хороших коней, если знает. Еще через полчаса повозка наконец приобрела законченный вид, и я мог отправляться в путь.

Однако сперва я навестил уже известного трактирщика и заказал еды в дорогу. Через два часа я грузил в повозку только что испеченный хлеб, вяленую колбасу и соленый окорок. Было еще и молоко, причем вполне себе нормальное, только очень жирное, ну и так, по мелочи еще всякого накидал. В общем, не сдохну с голодухи.

Со всеми этими приготовлениями и сборами день подошел к концу, и трактирщик попытался уговорить меня переночевать у него в комнатах. Я отказался: мол, какая разница? Ну темно, и что, прятаться теперь в нору, что ли? Раньше сядешь – раньше выйдешь!

Я отправился в путь и не пожалел ни грамма. Помните, рассказывал об огромном спутнике наподобие земной Луны? Так вот, здешний светил ночью так, что казалось, все еще продолжается день. Белые ночи, да и только. Разве что в лесу было очень темно, но тут и днем солнышко не очень пробивается, поскольку лес очень густой за счет огромных деревьев, потому и травки почти не было, да и вообще подлесок жиденький.

В лес я въехал примерно в середине ночи и почти сразу вынужден был остановиться. Лошадки (очень, кстати, схожие с нашими земными, только имеют под челюстью такой же рог, как и у коров) наотрез отказались идти дальше. Бить и издеваться над ними я не стал, а просто привязал их к ближайшему дереву и устроился в повозке спать. Мне прекрасно было известно, что опасности от животных в лесу практически нет, если рядом со мной Рания. Она никогда никого не подпустит ко мне, не предупредив.

Спал я часа три, наверное, и проснулся оттого, что мягкая и пушистая лапа кошки гладила меня по лицу.

– Так-так, что тут у нас?

Я открыл и протер глаза. Осмотревшись, никого не увидел, но, судя по тому, что и лошадки начали беспокоиться, кто-то рядом все же есть.

– Добрый путник, не откажешься ли позавтракать с нами? – вывел меня из раздумий раздавшийся где-то в кустах голос.

– А почему вы прячетесь? Выходите, я не кусаюсь, – пошутил я.

– Кошечку вашу на цепь посадите, а то мало ли вдруг чего, – донеслось до меня. Говоривший был вежлив, но в голосе чувствовалась издевка.

– Друзей на цепи не держат, – отрезал я. – Если надо, выходите, нет – ступайте своей дорогой.

Откуда вылетела стрела, я не понял и не заметил. Воткнулась она в землю возле повозки, где только что была кошка.

«Рания, ищи!» – крикнул я мысленно и схватился за ножны. Мечи блеснули в скупо просачивающихся лучах восходящего солнца. Я укрылся за телегой и стал ждать.

Через несколько секунд в лесу раздались вопли, а ко мне вылезли несколько бородатых мужиков.

– Ты сам все отдашь или тебя вначале проучить? – раскрыл свой поганый беззубый рот один из разбойников.

Было ясно, что мне попались местные работники ножа и топора, вопрос только в том, что они сделали с Ранией.

– Ну что? Без кошки-то и говорить разучился, шутник? – продолжал беззубый. О том, что у него проблемы с полостью рта, я догадался по тому, как он произносил слова. Я понимал его через слово.

Надеюсь, Рания просто спряталась и ждет удачный момент. Я стою за телегой, и нападающие не видят, что в руках у меня оружие. Общаться с Ранией я по-прежнему мог, но, посылая ей образы, не понимал, что она отвечает, какой-то сумбур. Ясно было только, что Рания жива, и это главное.

– Предлагаю вам, ребятки, просто уйти отсюда и попытать счастья с другими путешественниками. Со мной у вас ничего не выйдет.

Испытать на них свою силу или просто порубить в капусту?

Тут я увидел, как один из шестерых нападавших вдруг исчез за деревьями, да так быстро, что его друзья даже не заметили этого. Молодец киска, знает свое дело. И ко мне тут же пришел образ того, где была киса: оказывается, ловушку ей устроили. Я ухмыльнулся, и это словно послужило сигналом для бандитов. Они бросились в атаку, держа над головой здоровенные сабли и топоры. Блин, прямо как в сказках и былинах.

Я покачал головой и поднял руки над телегой.

– Воин! – пронеслось нестройно.

Но отступать разбойникам было уже слишком поздно. Первый подлетевший ко мне бандит размахивал саблей так, словно замерз и пытался согреться, но ему это не удалось, скорее, он теперь еще более остынет. Укол – и меч в моей правой руке вошел в горло разбойника, который с разбегу насадился на него до гарды. Пришлось упереться в него ногой и вытянуть окровавленный клинок. Готов.

Остальные разбойники уже были не так уверены в своих силах и разошлись полукругом, выжидая.

– Все еще хотите продолжить? – спокойно спросил я, стряхнув кровь с клинка.

Не дожидаясь, пока они примут решение, я вспрыгнул на повозку. Тут же последовал удар, которым мне надеялись перерубить ноги. Сделав сальто вперед, я приземлился за спинами нападавших и сделал выпад обеими руками одновременно. Двое завалились – еще бы, каждому я проткнул сердце. Пока я не нанес еще ни одного режущего удара, только колю, а нападавших уже осталось только двое. Одного-то, похоже, Рания схарчила в кустах.

Надо признаться, что оставшиеся в живых не струсили. Ловко встав в стойки, что выдавало в них довольно опытных фехтовальщиков, они не спешили.

– Вас осталось только двое, – заметил я.

– Тебе хватит, ублюдок!

Глаза озверевших от такой осечки бандитов, казалось, пылают огнем.

Стояли они от меня в паре метров каждый, по разные стороны, и удары нанесли почти одновременно. Уходя в сторону от одного, я сделал нырок, затем перекат и зашел за спину того, что был слева. Выпрямляясь, мечом в правой руке резанул противника по животу. Вскрик, сменившийся воплем, – и разбойник, хватаясь за брюхо и пытаясь удержать кишки, валится наземь. Второй не стоял столбом, его сабля ударилась о мой меч – звон, искры! Бью правой вверх и снизу, наискось от бедра до грудной клетки, вспарываю последнего бандита левой. Силенок в теле еще маловато, поэтому пополам не разрубил. Меч, застрявший где-то в ребрах, с противным треском вышел назад.

Стряхиваю клинки и обвожу глазами поле боя – никого. Подхожу к последнему, который отошел позже всех, может, успею. Прикладываю руки к его вискам и закрываю глаза. Есть! Поток хоть и слабой, но все-таки энергии пронзает меня, и приходится встать на колени. Чувствую, я действительно чувствую. Вот и испытал уже на себе заветы и учения Первых. Горец, мля. Дункан Маклауд просто отдыхает.

Рания вышла из леса и посмотрела на меня, на ее голове видны остатки сети. Понятно, ловушку ей сделали, ироды. «Молодец, только будь осторожнее впредь!» Киса головой упирается мне в ногу, а затем лижет мне руки. «Ладно, ладно, чего подлизываешься?» Рания, чуть фыркнув, отошла в сторонку и стала вылизывать шкуру.

С бандитов я снял небольшие трофеи. Денег немного совсем, медь одна. Сабли туфтовые, это не мои, что режут буквально все. А вот один топор был более или менее качественный, и я прибрал его на будущее. Однако главный подарок ждал меня в километре отсюда. На опушке посреди леса были привязаны шесть лошадей, крепкие такие коняги. Привязал их сзади к своей повозке. Наверняка краденые, в ближайшей деревне узнаю. Ну или нищим отдам, мне-то они вроде ни к чему. Хапугой не был никогда: что мое, то мое, но лишнего мне не надо.

В той жизни всегда поражался следующему. Собирает какой-нибудь телеканал деньги на операции больным деткам. Кто, думаете, им помогает? Богатые бизнесмены? Олигархи? Вы что, с ума посходили, что ли? Это ж не хапать, а отдавать, те и слов-то таких не знают. Помогают обычные люди, собирая, кто сколько может. Тьфу, стыдоба. Ну что, убудет от вас, что ли, господа хозяева жизни? Тьфу еще раз, чтобы не вспоминать больше. Опять я что-то увлекся. Встречусь в новой жизни с такими – поговорим…

На той же лесной опушке позавтракал. Всегда любил что-нибудь солененькое. Отрубил себе кусочек окорока и, сидя в повозке, посасываю потихоньку, запивая чистой водичкой – любота! Из леса выехал примерно в полдень, солнце высоко стоит, но день-то короче, чем у нас, так что да, полдень уже. Впереди, километрах в трех, виднеются строения – то ли деревня, то ли еще что.

Через полчаса я вкатывался в поселок. Этот был покрупнее того, где я затаривался, но все равно деревня. Храм Первых был и здесь. Тут вообще наблюдается всеобщее поклонение предкам, и мне это по душе. Люди, с кем общался уже, окромя бандитов, тоже были в общем-то хорошими. Меня ведь даже на рынке не попытались обокрасть или обмануть – честные были все, что ли? Хотя я легко распознал бы ложь.

В новой деревне встретили меня гораздо хуже. Сначала за мной увязались дети, а когда я доехал до храма, передо мной возникли три всадника. В поселке были и другие люди, и смотрели они все как-то настороженно, если не сказать злобно.

– Стой, чужак! – выкрикнул тот, что находился в центре. Бородатый, как преимущественно и все здесь, лет сорока на вид, крепкий такой мужичок.

– Мир вам, – ответил я.

Из книг узнал, что в основном так принято отвечать незнакомцам, особенно если находишься у них дома. Провоцировать их я не хотел: что мне, всю дорогу людей убивать?

– Кто ты и где ты взял этих лошадей?! – не ответив на мое пожелание, вновь выкрикнул тот же мужик.

– Простой путник. В столицу еду. Животин в лесу прибрал, гуляли себе на окраине. Хотел хозяев найти. Не ваши?

– Наши это лошади, из табуна ушли, – отвел глаза говоривший, но тут же собрался и продолжил: – Спасибо, что привел.

– Да не за что. Чего ж вы лошадок в табуне под седлами держите, не жалко? – нарочито серьезно спросил я. Просто хотелось посмотреть на их реакцию да вранье послушать.

– Нам так хочется, тебе какое дело? – фыркнул тот, что стоял слева, тощий и высокий.

– Да в общем-то никакого.

Похоже, не ошибусь, если предположу, что отсюда и устраивали набеги местные разбойнички. Вон, со мной говорит, а ручкой сабельку то и дело за рукоять лапает.

Отвязав лошадей, я свистнул и направил мысленный посыл бывшим бандитским коникам: «Вперед, красотки!»

Лошадки сорвались вперед и, встав у корыта с едой, что находилось возле местного трактира, сразу принялись что-то жевать.

– До свидания, уважаемые, – чуть наклонил голову я.

Местные хоть, видимо, и хотели, но не стали мне препятствовать. Просто отошли в сторонку и ждали, когда я уеду. Я их не разочаровал. Понятно уже, что они легко бросились бы в драку, но, видимо, что-то поняв, не стали этого делать. Все-таки я привел лошадей, а где владельцы, неизвестно, вот и решили не связываться.

Отъехав от поселка на пару-тройку километров, послал Ранию посмотреть, не идет ли кто следом. Та вернулась через десять минут и фыркнула, отрицательно покачав головой.

Как же хорошо иметь силу! Кошка понимает меня с одного взгляда. Вот никогда вроде не был я особым любителем живности, но такая… Я верно заметил, когда сказал бандитам, что кошка – мой друг. Она и была в первую очередь именно другом и уж только потом – животным. А уж таких верных и понятливых друзей и вовсе не бывает.

За мной не гнались, поэтому я спокойно продолжил свой путь. Когда до столицы и конца моего путешествия оставалось километров двадцать, я свернул с дороги к видневшемуся невдалеке озеру.

Вода была чудо как хороша. Иссиня-зеленая гладь приняла меня в свои объятия. Прозрачность была такая, что я видел на несколько метров под водой. Накупавшись, я собрал дровишек и, вскипятив чаю, плотно поужинал, так как уже близился вечер. Хоть и хотелось поспать, но все же решил добраться до города уже сегодня. Мог бы и в телеге выспаться, конечно, да только захотелось добраться уже до кровати.

В столицу я въехал, когда уже стемнело. Ранию решил с собой не брать: узнаю, как тут обстоят дела с животными, и приведу позже. Мало ли какая возникнет реакция на моего друга в таком большом городе. Лишние проблемы – это привлечение ненужного внимания, а мне оно ни к чему. Оставил ее гулять в окрестностях, далеко она не уйдет, да и откликнется на мой зов.

Город был обнесен высокой и мощной каменной стеной на манер крепостной из моего мира. Стража на въездных воротах, представлявших собой арку высотой метра три, указала мне путь к гостинице. Туда я и направился, предварительно показав документ, который нарисовал себе в усадьбе Крэла. Простая бумажка, на которой было указано, кто я и откуда, визированная оттиском печатки Крэла, – вот и весь документ. Себя я указал как племянника бывшего учителя, тот ведь был известным и уважаемым человеком. А про племянника мне сам Крэл рассказывал, что тот пропал за год до моего появления, вот я и воспользовался его именем. Но, несмотря на то что бумаги были примитивными, наличие их было обязательным, без них могли и задержать.

Заселяясь в номер, я попросил подсказать, где в городе можно купить готовую одежду. В ответ на мой безобидный вопрос на меня так посмотрели, что пришлось оправдываться:

– Я долго добирался сюда, и моя одежда пришла в негодность. Осталась только вот эта, для дороги. Мне завтра необходимо встретиться с уважаемыми людьми, а на мне только это, – развел я руками, на ходу придумывая правдоподобное объяснение. А то примут за какого-нибудь пройдоху, а мне еще неизвестно сколько здесь жить.

– Встречаться с уважаемыми людьми в одежде из магазина готового платья – тоже не самый хороший вариант. Если вы располагаете средствами, я могу пригласить портного прямо сюда, он снимет мерки, и самое позднее завтра к обеду у вас будет хороший гардероб, – довольно уважительно, что меня удивило, проговорил портье. Сам служащий гостиницы был одет очень ладно, коричневого оттенка камзол был ему к лицу.

– Буду вам признателен. А что, портной живет где-то рядом и работает по ночам? – решил уточнить я.

– Я же объяснил: если у вас есть средства… – вновь пояснил портье, при этом взгляд его оставался благожелательным и ненадменным.

– Да, конечно, буду ждать в номере, – кивнул я, соглашаясь и передавая монетку за содействие портье.

Портье взял чаевые охотно, в руках не крутил, но лихо убрал в карман.

Портной явился через час, принеся с собой образцы тканей, картинки с фасонами и все остальное, включая иголки с нитками. Сразу два подмастерья помогали ему тащить вещи и чуть позже обмерять меня. Мерки сняли быстрее, чем разобрались с оттенками. Я хотел строгую черную одежду, но мне высказали, впрочем, довольно деликатно, что такую носят только дворяне и меня засмеют, ежели я, конечно, не смогу предъявить дворянские бумаги, а могут даже и осудить, тут такое наказуемо. Дворяне серьезно относятся к таким делам, и человека, пытающегося выглядеть как дворянин, ждут только неприятности.

Портной дал мне подумать и посмотреть образцы, и в итоге мы остановились практически на противоположном варианте. Я заказал светло-бежевый костюм с белой сорочкой, похожей на наши обычные рубашки, только покрой был малость свободным, да ворот выглядел странновато – слишком пышный. Попросил сделать так, как мне привычно, хмыкнули, но кивнули. Второй комплект был темно-коричневый, также с белой рубашкой. Рубашек заказал четыре штуки: сколько пробуду в столице, неизвестно, а потом я ведь собираюсь отбыть на материк, нельзя упасть в грязь лицом.

Костюмы, кстати, выглядели непривычно: скругленные плечи, узкие брюки – очень неудобно. Поэтому я заказал посвободнее, объяснив это тем, что беру с запасом, на вырост. Портной снова двусмысленно похмыкал, но затем просветлел лицом и заявил, что все будет учтено. Также я заказал одежду для похода, это чтобы оружие можно было носить. Ее я попросил сделать позже, пока не к спеху.

Портной, ловкий шельма, кивал и цокал языком, а уж когда я достал деньги… В общем, меня убедили, что все будет выполнено в кратчайшие сроки и как я того требую.

В столице оружие с костюмом не носили, пришлось все оставить в гостинице, да и смешно бы я выглядел, повесив мечи на такой костюм. Деньги у меня еще были, и довольно немалые, поэтому я, как только получил одежду, отправился гулять – изучать город и знакомиться с его жизнью. Нанял коляску с кучером. Я еще, пока одежду ждал, из окна наблюдал за жизнью города. Удивило подобие правил движения колясок и пешеходов, столкновений не было вообще, все как-то упорядоченно и спокойно. Колясок на улицах было немало, поэтому я не выделялся. Медальон Крэла висел у меня на запястье – это чтобы увидеть сразу, если тот сработает.

Храм Первых в столице был шикарен. Занимавшее почти квартал в центре города здание высотой было больше пятидесяти метров. Мне нравились цвета храмов – сочетание белоснежного кирпича с бурым смотрелось оригинально. Люди вокруг были разными, но, что удивляло, нищих не было совсем. Кучер в ответ на мой вопрос пояснил, что здесь живут только люди с достатком, бедных и нищих в центр столицы просто не пускают, да те и сами не пойдут: что им тут делать-то, без средств?

Эге, если бы я заявился сюда в своей вчерашней одежде, меня выкинули бы как котенка, точнее, попробовали бы. Воевать и убивать здесь мне не хотелось совершенно, очень уж люди вокруг милые. Никто не грубит, не лезет в драку – прямо-таки образец идеального светского города. На самом деле все было несколько не так. За порядком в городе следит гвардия наместника. Любые нарушения порядка караются мгновенно и довольно жестоко. Тот же возница рассказывал, что сам видел, как мужчину сковали цепями и увезли в неизвестном направлении только за то, что он ругался на улице, недовольный обслуживанием в парикмахерской.

Однако надо быть повнимательнее: оказалось, просто гуляющих здесь берут на заметку и наблюдают за ними. Узнавал, войн сейчас никаких нет. Тогда чего боятся стража и наместник? Шпионов? Ладно, будем наблюдать. Понятно, что очень многое здесь для меня непонятно и непривычно, но что вы хотите, другой мир – другие правила.

Портал тут был. Мне случайно удалось посетить храм, там я его и обнаружил. Не сам портал, но понял по мерцанию медальона, что он именно тут, внутри храма. Мне было известно о порталах только из книг, поэтому я имел только теоретическое представление о том, как он выглядит.

Служители храма пристально следят за тем, чтобы все посетители после осмотра достопримечательностей не задерживались. Как проникнуть в храм тихо, не привлекая внимания, я пока не знал. Надо раздобыть коричневый балахон, как у служащих в храме: те ходят, не поднимая голов. Может, прокатит? Если подумать, вряд ли тут бывали случаи прорыва в храм кого-то постороннего или враждебного – кому это может быть нужно? Ведь это я знаю о порталах, все же получил специальные знания.

Так что решил попробовать. Смущала только одна деталь, однако довольно существенная: если увидят мое лицо, сразу поймут, что я чужой. Тут почти все вокруг бородаты, а я – нет. Молод еще, да и просто не люблю этот веник под носом.

Через два дня я был готов. Храм закрывался для посетителей с закатом солнца, я караулил в подворотне возле одного из трактиров поблизости. Специально до этого потратил целый день, чтобы понаблюдать за служками. Вот и попался мне один из таких. Чуть подвыпивший, он возвращался в храм из трактира, где и был мной перехвачен. Рядом стояли ящики с углем, вот туда я его, связанного, и пристроил. Можно было его и валить, но не стал – зачем?

Переодевшись, я вышел из подворотни и тут же был остановлен патрулем гвардейцев. Первая мысль: «Кто-то видел и заложил!» – не оправдалась.

– Харес, ты опять надрался? – весело спросил один из стражников. Было их трое, они всегда по трое ходят.

В ответ я просто промычал. Но тут из стоящего совсем рядом ящика раздался стук. «Твою мать, точно надо было валить!»

Один из гвардейцев подошел и стал открывать ящик. Пришлось действовать быстро. Самое сложное в том, что здесь негде спрятать трупы, придется убивать еще и кого-то из жителей. С помощью силы я чуть притормозил время, а сам ускорился. Три свежих трупа образовались в течение нескольких секунд – просто свернул шеи все троим стражникам. Заодно досталось и служке. Решил больше не рисковать, поэтому и валил наглухо. Вот вроде и не хотел, а опять вышло как всегда. А что делать? Я чувствовал себя во враждебном лагере. Если бы можно было воспользоваться порталом как-то иначе, я бы воспользовался. Но его охраняют, причем серьезно.

Постучав в дверь ближайшего из домов, буквально за углом, я вырубил открывшего дверь мужика и по очереди затащил в дом трупы. Пробежав две комнатки и убедившись, что больше здесь никого нет, я связал владельца этих апартаментов снятой с крючка возле двери веревкой и, заперев дверь взятыми у хозяина дома ключами, вышел на улицу.

Сердце бешено колотилось, постепенно успокаиваясь, а я мысленно представлял себе дальнейший путь. На улице было тихо, ночь уже настала, и я мысленно призвал Ранию. Та появилась спустя несколько минут, неожиданно, как всегда. Попросив кошку спрятаться и не пускать никого внутрь храма, я отомкнул замок в небольшой дверке, через которую и ходил покойный служка, поделившийся одежкой, и вошел внутрь. Энергию и силу я восстанавливать не стал, не хватало еще уснуть неожиданно, поэтому больше такой фокус со временем я пока проделывать не стану.

Передо мной был длинный темный коридор с низким сводчатым потолком и редкими свечами на стенах. Людей не было, тишина как в гробу. Посмотрел на медальон – тот горел почти как фонарик. Спрятав его в рукав, двинул осторожно вперед. Медальон на запястье начал ощутимо покалывать кожу – есть, что-то я сейчас найду.

Когда я оказался в центре огромного зала (странно, но это помещение не показывали прихожанам), внезапно вокруг зажглись факелы, и громкий голос, раздавшийся откуда-то из-под потолка, напугал меня, заставив вздрогнуть:

– Как ты посмел убить слугу храма Первых, нечестивец?!

Я озирался по сторонам, прикидывая, куда бежать. Логика подсказывала, что путь, которым я пришел, наверняка отрезан.

– Держите его, братья! – приказал обладатель громкого голоса своим помощникам. – Утром его разделают на площади, а пока мы сами его допросим!

– Сначала возьмите меня!

Я кинулся назад по коридору, но путь мне преградили сразу два довольно здоровых служителя. Где таких и откопали-то?

– Стой!

– Ага, стою! – хмыкнул я и нанес первый удар.

Тут же получил ответку от второго, но заставил себя не думать об этом. Дело в том, что служители были вооружены пиками, и мне в бок прилетел колющий удар. Бок сразу засаднило, но я успел вырубить обоих прежде, чем мне успели бы добавить. Зря не восстановился сразу, скорость здорово упала. Черт, и Ранию не позвать: дверь я плотно прикрыл.

– А-а-а!

На меня сзади бежали еще двое, также с пиками в руках.

– В очередь, сукины дети, в очередь! – злобно проорал я и, подхватив одну из валяющихся пик, первым сделал выпад.

Один из догонявших свалился замертво, проткнутый насквозь, а вот второй, чуть притормозив, укрылся за падающим собратом и в свою очередь нанес удар. Как я увернулся, сам не понял. Сил мало, ранение сказывается, надо валить уже. Увернувшись еще раз, я нанес удар и второму, просто оглушив его. Времени на восстановление не было ни минуты, поэтому я просто побежал. Смысла воевать тут с этими хранителями не было никакого, наверняка уже оповестили стражу, и мне точно будет не уйти. Вдруг портал не сработает, что тогда? Да и кошка не со мной.

Так, у выхода никого нет, а преследователей Рания притормозит, когда я пробегу мимо. Шуму будет много. Хоть у меня лицо и скрыто, но искать будут серьезно. Валить надо быстрее ветра.

Рания не смогла сдержать натиск людей. Я почти добрался до гостиницы, когда почуял, что с ней беда. Я ведь и в город ее не взял потому, что не было тут таких животных. Правда, видел одну процессию из придворных наместника, так вот, у одного из них кошечка была. Вот я и подумал, что будет странно, если я тут окажусь со своей. Ненужное внимание к своей персоне и лишние вопросы мне не нужны.

Ночью выходить я не решился. Нет, я не бросил Ранию, просто уже знал, что ее со мной больше нет, убили ее. Монахов было много, а кошка одна. Черт, привык я к ней. Хоть это и было для нее в каком-то роде смыслом жизни, но я даже винить себя стал: погибла в бою, за друга… Привык я к ней, за спину всегда спокоен был, но слишком уж глупо поступил, тем самым подставив ее буквально в первой же серьезной схватке.

По обрывкам образов, что присылала мне Рания перед смертью, я понял, что было что-то, чего я не ожидал. Магия. Я легкомысленно забыл о том, что не я один такой умный. Хранители использовали амулеты, что и дало им возможность убить зверя. Думать надо лучше и не забываться, гибель Рании целиком на моей совести. Почему я не догадался сделать ей какой-нибудь защитный амулет? Почему я вообще думаю об этом только после того, как она погибла? Я чувствовал себя дураком.

Сборы были недолгими. Я упаковал всю хорошую одежду в плотный мешок, а сам оделся в простую одежку. Пришлось выбросить в камин и сжечь рубаху, которая была вся в крови и порвана, а монашеское одеяние я скинул еще по пути в гостиницу.

Под утро, едва местное огромное светило начало подниматься над горизонтом, я уже пробирался к порту. Попасть на судно не было проблемой, деньги здесь, как и у нас, рулят. Заплатил, сколько потребовали, и разместился в крохотной каютке. Сложнее было добраться до порта, чем попасть на судно: город уже кипел, стражи было много. Судно я выбрал не первое попавшееся, а то, что уже отдавало концы. Специально вчера узнавал, на случай если все-таки придется перебираться на материк. Как чувствовал, в общем.

Шум в столице стоял серьезный. Пока шел к порту, меня два раза останавливали гвардейцы, но демонстрация документов позволила мне избежать ареста. Согласно документам, я был в сопровождении Крэла, а его знают все, точнее знали. В том, что его больше нет, беды не будет. Все знают, что старик постоянно где-то пропадает, поэтому тишина на ближайший год, а то и два, мне обеспечена. Крэл ведь являлся особым дворянином, приближенным к императору Синайи. Это, кстати, то государство, которому и принадлежит остров, местный аналог Англии.

Я, оказывается, здорово устал, да еще и рана. В гостинице, чтобы не потерять сознание в неподходящий момент, я лишь закрыл рану, чтобы не кровила, но не лечил себя. Когда корабль отчалил, я наконец избавился от боли в боку, залечив рану полностью, и, свалившись на рундук, просто вырубился.