Читать онлайн Непокорные

Предисловие

Дорогие читатели! Я снова с вами. Рада встретить вас на страницах третьего, финального тома «Мёртвой Королевы» и безумно благодарна вам за то, что были со мной всё это время.

Надеюсь, эта книга принесёт вам не меньшую гамму эмоций, чем «Избранные тьмой». История продолжается. Вспомним, на чём остановились в прошлый раз?

Континент разделён на четыре королевства, чьи интересы разнятся, а сила переходит от одного к другому. Могущественный Калледион теряет правителей одни за другим, та же судьба настигает и Эфлею – король Димир погибает от рук повстанцев, а его сестра оказывается в плену. На его место домой отправляется блудный принц Никос. Последние месяцы он провёл в Дакхааре в поисках ведьмы Мираби, но нашёл лишь опасности и приключения, а также ему раскрылись тайны снов и Мёртвой Королевы.

Те же тайны постепенно постигает инквизитор Фергюс, который находится в гостях у дакхаарской королевы. Он изучает чудовищных бессмертных ящеров, которые угрожают всему континенту, ищет способы уничтожить их, но его внимание отвлекает новый секрет: есть ли связь между ним и калледионским принцем, воспитанником Анны Мельден?

Тот самый принц тем временем проводит время в Эфлее. Жизнь жестоко бросает его из одного королевства в другое, ставит подножки и преподносит неприятные сюрпризы. Роберту предстоит понять, кто он такой и чью сторону ему принять, чтобы не потерять себя.

В Арнесте тоже неспокойно. Здесь правит калледионская принцесса, которую местные советники жаждут выжить любым способом. Они устраивают заговор, но сами же попадают в свою ловушку, а Карленна спасается. Правда, остаётся с разбитым сердцем… Какое будущее ей предречено? Сможет ли она сохранить свою власть, пока ей тайно управляет ведьма из другого королевства?

Колдовство проникло в сердце Калледиона. Оно опутывает весь континент, и скоро ничто не сможет удержать древнюю магию, Мёртвая Королева готова возродиться. Удастся ли героям победить её? Ведь борьба идёт уже не за власть, а за жизнь.

Глава 1. Дом

Тени надгробных камней затерялись в утренней хмари. Едва заметный свет протискивался сквозь открытую дверь склепа, где Ник стоял на коленях подле могилы и молча, сливаясь с кладбищенской тишиной, смотрел на выгравированное в стене имя брата. Он не знал, с почестями ли хоронили Димира или без лишних церемоний – всё-таки король погиб неприятной, жестокой смертью, а вместе с ним окончились жизни и большинства членов Совета.

Наверху дул пронизывающий ветер, пыль с надгробий влетала в склеп, покрывая верхние ступени серым ковром. На камне с именем короля указывались ещё и годы правления, вплоть до точных дней, будто бы это имело более важное значение, чем факт смерти. По щекам Ника потекли слёзы. Хоть всю дорогу от Мейфора до Монт-д’Эталя он держался, сейчас, перед лицом смерти чувства обуяли его. Он пристыдился и вытер влагу с лица. Принц вспомнил, как стоял здесь же после похорон отца – его смерть он тоже пропустил, и мысль, что он не проводил отца к Существам, угнетала его даже сейчас.

Ник встал. Потом, долго и бесцельно поглядев на имя, выгравированное в стене, провёл по нему рукой и вышел из склепа. Небо стояло над принцем, серое, словно каменная глыба. Пора было возвращаться в замок – увидеть дом, ведь первым делом Ник посетил не его, а кладбище. Отсюда виднелись высокие стены и изящные башни Монт-д`Эталя, но небо над замком было непривычно пустым. Королевская башня исчезла, оставив после себя лишь обломки и память.

Возвращение домой и радовало, и страшило Ника, потому он оттягивал этот момент. Но монт-д’этальские стены неуклонно приближались. Гвардейцы завидели принца и засуетились. Все давно ждали его возвращения, однако Ник попросил пока никому не рассказывать о своём приезде, чтобы хотя бы один вечер отдохнуть от всего: и от путешествия, и от королевских тягот. Принц укрылся под капюшоном и собрался нырнуть в ближайшую дверь в замок, но взгляд нечаянно зацепился за двор, нагружённый обломками Королевской башни и вещей из неё, чудом уцелевших во время взрыва. В самом центре, словно ободок колодца, стояло основание башни, покрытое осевшей пылью и пеплом. Повсюду носились слуги и призраки инквизиции: они разгребали обломки и расчищали двор.

Наконец Ник зашёл в замок. Вдохнул знакомый запах: даже во внутренних коридорах воздух был пропитан морем. Принц неосознанно улыбнулся. Несколько секунд он стоял посреди коридора, осознавая, что он дома, а потом поспешил в свою комнату. Казалось бы, по дороге до спальни Ник встретил не так уж и много людей, но всё равно он чувствовал, что новость о его возращении начинает распространяться по Монт-д’Эталю. Ведь когда в воду падает капля краски, окрашивается вся вода.

Ник добрался до своих покоев. Он приказал подготовить ванну и чистую одежду, но не успел раздеться и упасть на кровать, как к нему постучали. Не хотелось никого впускать, но, когда принц узнал, что за дверью оставшиеся в живых советники, пришлось уступить и пригласить их в комнату.

– Ваше Высочество! – советники в поклоне чуть ли не упали на пол. – Мы безмерно рады вашему возвращению.

– Трон пустует, люди волнуются, – добавил один из лордов. – В ваших силах вернуть Эфлее спокойствие.

Ник понял, что они имеют в виду: он должен занять трон брата. Это было бы разумно и справедливо, если бы не указ, провозглашающий королевой его сестру. Принц покачал головой. Теперь решение об исполнении указа перешло с Димира на него самого, и Ник понял, насколько это всё же тяжёлый выбор. Он кивнул советникам:

– Я сделаю для этого всё возможное.

– Вам стоит занять трон как можно скорее, Ваше Высочество, – уже в открытую сказали лорды. – Чтобы не возникло… недопониманий.

– Точнее, чтобы не появились другие претенденты? – Ник поднял бровь. – В лице моей сестры?

– Не поймите неправильно, Ваше Высочество, но мало ли что придёт в голову принцессе. Она и так попрала государственные интересы, сбежала с бывшим повстанцем…

– Вы тоже не поймите неправильно, милорды, – резко ответил принц, – но указом моего отца именно Маргарет должна была получить трон. Так что под большим вопросом, кто именно попрал государственные интересы: загнанная в угол девушка или советники, которые проигнорировали указ покойного короля.

Лорды стушевались. Они замолчали и с опасливым изумлением поглядели на принца, который прежде не был столь жёстким.

– В любом случае, Ваше Высочество, – решился выступить один из советников, – тот указ, если он и существовал, уже утерян. Да и как мы сможем короновать Её Высочество, если она не в Монт-д’Этале?

– Насколько мне известно, – ответил Ник, – её уже нашли на Северных островах и везут в домой.

Лорд недовольно поджал губы. Остальные не стали встревать, видно, надеялись обсудить корону позже. Ник и сам прекрасно понимал, что Эфлее нужен правитель, и чем скорее трон перестанет пустовать, тем лучше. И ещё – принц боялся за сестру. Боялся того Ритуала, ради которого её хотели сделать королевой. Потому если бы Ник надел корону, то это стало бы для неё не предательством, а спасением.

Принц обвёл взглядом лордов. Они всё молчали, решая, как к нему подступиться. Он улыбнулся, давая понять, что хочет мира:

– Эфлее нужен король, и я стану им. – Послышался облегчённых выдох. Принц продолжил: – Но прежде я хотел бы обсудить другое. Уже известно, кто устроил взрыв?

– Если б мы знали, кто это устроил, я бы собственноручно скинул бы этого человека с вершины Королевской башни. Только вот у нас больше нет ни башни, ни зала Совета, ни моего кабинета, – с жаром отозвался один из лордов.

– И большей части советников тоже нет, – хрипло сказал принц, обводя взглядом малочисленных лордов. – Надо восстановить Совет. И большинство работников Королевской башни, я так понимаю, тоже погибли? Кто сейчас исполняет их обязанности?

– Их заместители, ученики и секретари, – с готовностью ответил лорд. – Работа Королевской башни не прекращалась, лишь перенеслась в другое место, на первые этажи замка. А что касается Совета – законные наследники погибших уже готовы занять освободившиеся места. Они ждут приглашения от нового правителя. От вас.

– Хорошо. Пригласите их от моего имени.

Всё оказалось не так плохо, как Ник предполагал по дороге домой. Ему предстояло восстановить разваливающееся королевство, но развалилось, как оказалось, не так уж много частей. Он с благодарностью принял помощь советников. Но мечтал он всё же о другом наставнике – о Фергюсе.

– А что лорд Кединберг? – уточнил принц. – Не вернулся ещё?

Советники помотали головами.

– Нет. Но писал, что выезжает домой.

Принца охватила радость: он будет не один.

Ник раздал советникам ещё несколько мелких указаний и отпустил их, а сам решил отдохнуть. Ванна была уже готова, и он с ликованием опустился в горячую воду. Наконец-то! Он дома, в окружении преданных людей, в замке, полном свежих яств и богатого убранства. Тепло расползлось по телу. Ник размяк и прикрыл глаза, опустив голову на бортик ванны. Тут же неприятное воспоминание кольнуло его. Последний раз принц принимал ванну во вражеском замке в Калледионе, куда приехал за Мираби. Ту битву он проиграл. Розоволосая ведьма была совсем близко, дразня юношу запахом колдовства. Но Ник не смог до неё добраться, пришлось уехать ни с чем. Разочарование скользким змеем с тех пор затаилось в его душе, не давало покоя, как наваждение. Мираби однажды вытащила его с поля боя, защитила от повстанцев, ухаживала, пока принц не поправился. Она заслуживаласпасения.

Вскоре Ник вылез из ванны. Одевшись, он подозвал служанку и приказал постелить ему в комнате, где жила Мираби. Горничная если и удивилась такой просьбе, то виду не подала, потому вскоре принц зашёл в покои, из которых до сих пор не выветрился запах трав. Он лёг на кровать, где когда-то целовался с ведьмой. Сердце забилось, разрываемое сладкими воспоминаниями и тревогой за девушку. Но принц поклялся, что вернёт Мираби домой. Осталось лишь придумать новый план.

Глава 2. Единственный выход

Когда снаружи раздались шаги, Мираби в два счёта вскочила с кровати и заколотила в дверь.

– Эй! – закричала она. – Эй! Освободите меня.

Шаги неспешно отдалились. Ведьма злилась, но не теряла надежды. Она уповала на то, что однажды по коридору пройдётся человек, который прислушается к мольбам и освободит её. А пока девушка вот уже которую неделю просиживала в комнатушке, которая служила ей темницей в Мейфоре. Однообразие раздражало. Целыми днями Мираби только и делала, что смотрела в потолок, расписанный словно ночное небо со звёздами. Девушка, разумеется, не раз пыталась сбежать отсюда. Она пробовала взломать замок, била по двери ногами и попадавшимися под руку тяжёлыми предметами, хотела вылезти через окно, занавешенное алыми шёлковыми шторами, – но всё без толку.

За дверью послышались шаги. Последний способ выбраться из темницы – взывать о помощи у проходящих мимо людей, и Мираби не отказывалась от шанса на свободу.

– Эй! Вы же меня слышите!

– Слышу.

Дверь открылась. В комнату, улыбаясь своей привычной дружелюбной улыбкой, зашла Шоара. Мираби знала, что бесполезно срываться с места, сбивать королеву-ведьму с ног, дёргать за ручку двери, – Шоара, чья магия во много раз превосходила силы пленницы, легко останавливала беглянку. Потому Мираби, сидя на кровати, с хмурым взглядом сложила руки на груди.

– Кого ты зовёшь? – спросила королева, присаживаясь рядом. Её обволакивающий голос раздражал.

– Кого угодно.

– Зачем?

– Чтобы рассказать, что здешняя королева – ведьма.

– Дорогая, ты же понимаешь, что тебе никто не поверит? Никто не будет слушать пленницу. Тем более, комната закрыта магией, и никто не услышит твои крики, пока сам не захочет зайти сюда. А дверь заперта. Открыть её можно лишь снаружи, а не изнутри.

– Я всё равно сбегу, – скривилась Мираби.

– Попробуй, – пожала плечами Шоара. – Только вот ты сидишь здесь уже… сколько? Месяц? Больше? И у тебя до сих пор ничего не вышло. Так не проще ли сдаться и согласиться на…

– Нет! – зло оборвала Мираби. Каждый день Шоара приходила к ней и просила об одном: присоединиться к Ритуалу. И каждый день Мираби отказывала ей. – Однажды я выберусь отсюда. Кто-нибудь мне поможет. Может, Ник узнает, что я здесь, и приедет за мной!

Принц ведь поклялся защитить её от Покровительниц, и Мираби надеялась, что он не забудет о своём обещании.

Королева рассмеялась:

– Ник уже был здесь.

– Был?! – воодушевление расцвело в душе пленницы, хотя ухмыляющееся лицо Шоары смущало.

– Да. Он узнал, что ты здесь, и хотел тебя забрать, даже пытался угрожать мне. Но я быстро объяснила ему, что со мной стоит вести себя смирно. Поэтому твой принц уехал ни с чем.

– Он вернётся!

– Это вряд ли, – спокойно возразила Шоара. – Он понимает, что не сможет противостоять моей магии. К тому же у него помимо тебя полно дел. Он ведь теперь король Эфлеи. Или скоро им станет.

– Как – король? – поразилась Мираби. – А его брат?

– Мёртв.

– А сестра?

– Сбежала с призраком.

«С Лютером», – поняла Мираби. Только он мог выкрасть принцессу из рук монт-д’этальских гвардейцев, как однажды выкрал ведьму у самих Покровительниц.

– Выбраться отсюда тебе не удастся, – напомнила королева. – Поэтому я спрошу ещё раз: ты будешь участвовать в Ритуале? Это твой единственный путь на свободу.

– Нет. Это путь не на свободу, а к смерти.

– Дорогая, с чего ты взяла, что обязательно умрёшь? – мило улыбнулась Шоара.

– Может, остальные ведьмы из Одиннадцати и не знают об этом, но я знаю. Я прочитала это в той чёрной книге, перед тем как Покровительницы отдали её тебе. Так что кому, как не тебе, знать, что все ведьмы умрут во время Ритуала!

– Вот как? Боишься умереть?

– А ты не боишься? Ты ведь тоже одна из Одиннадцати, – разозлилась Мираби.

– О, я не умру. В той чёрной книге рассказывается не только про то, что ведьмы умрут, но и про то, что некоторые из нас выживут. Точнее, не погибнут лишь две ведьмы: сильнейшая и слабейшая, баланс природы. Я – сильнейшая из Одиннадцати.

– Но я не слабейшая. А если моя магия всё же настолько слаба, что я не умру – то умрут остальные.

– Можно подумать, тебя волнуют жизни остальных.

Мираби впилась отросшими ногтями в простынь и посмотрела на королеву. Когда-то они росли вместе. Шоара была любимицей Покровительниц – умная, послушная и талантливая, потому именно она, благодаря деньгам и связям Анны Мельден, отправилась в Мейфор. Именно ей вручили чёрную книгу, в которой описана магия Мёртвой Королевы, именно её поддерживают во всём и поручают уговаривать непокорных ведьм.

– Ты права, – ответила пленница. – Меня не волнуют жизни остальных. Меня волную только я и моя жизнь, поэтому я не буду участвовать в Ритуале.

– Но благодаря чёрной книге…

– Мне плевать, что написано в чёрной книге, – оборвала Мираби. – Я не буду участвовать в Ритуале.

После её слов в комнате стало тихо. Ведьмы в упор смотрели друг на друга.

– Ладно, как хочешь, – спокойно согласилась Шоара.

Королева встала. Щёлкнула ручкой двери, и пленница фыркнула ей напоследок:

– Я сбегу! Однажды я уже сбежала от Покровительниц.

– О, Мираби, дорогая, – рассмеялась Шоара. – Как ты наивна! Это не ты сбежала. Это Покровительницы позволили тебе сбежать. Думаешь, они не знали, что ты прячешься среди повстанцев? Покровительницы дали тебе иллюзию свободы, но при этом не спускали с тебя глаз.

Мираби похолодела. Мурашки пробежали по коже, и она пересилила себя, чтобы при Шоаре не завернуться в одеяло. Отвечать на сладкоголосые речи королевы девушка не стала.

– Единственный выход отсюда – это Ритуал, – подытожила Шоара. – До завтра, дорогая. Надеюсь, однажды ты передумаешь.

Глава 3. До послезавтра

За высокой стеной невдалеке от Мейфора находилась тюрьма. Преступников содержали в маленьких комнатах без окон, а железные решётки, ограждающие камеры, заржавели от потных ладоней заключённых.

В одной из таких темниц сидел офицер Эшет Пьех. Он предал королеву, которая ненавидела предателей.

Она приходила к нему через день. Чаще Карленна не могла вынести его непокорного вида. Офицера не пугали ни стражники, выстроившиеся позади королевы, ни кандалы, сковывающие его запястья, ни темнота, в которой его оставляли, если королева не добивалась своего, – а её планы пока ни разу не сбылись.

Сегодня Карленна вновь посетила Эшета. Его усадили в допросной комнате, заковали. Девушка кивнула стражникам – они вышли, но ждали её за пределами комнаты. Офицер посмотрел на неё исподлобья, когда она пододвинула к нему бумагу и чернила.

– Напиши признание, – сладким голосом попросила королева.

– Я ни в чём не виноват. Мне не в чем сознаваться.

– Ты предал меня, – напомнила Карленна. – Пытался подставить: обвинить в измене мужу, чтобы меня сбросили с арнестского трона.

– Я сделал это ради королевства. – Эшет поднял подбородок. Он не боялся смотреть королеве в глаза. – Трон не должен принадлежать тебе.

– Трон принадлежит Адрену. Я – его законная жена.

– Твоя семья обманула всех, пленила короля и вручила тебе корону, чтобы Арнест принадлежал Калледиону. Но Арнест должен быть свободен.

Карленна покачала головой. Какой же офицер дурак! Ни он, ни эти мерзавцы-советники не понимают, что не она виновна в том, что происходит в Арнесте – она лишь марионетка. И если лорды не прекратят уничтожать Карленну, то сами уничтожат себя через гнев королевы-ведьмы.

– Адрена пленили за то, что он убил моего брата, – возразила девушка.

Офицер рассмеялся:

– Всем ясно, что это лишь предлог. Убийство было подстроено.

– В руках Адрена был нож.

– И ты действительно веришь в то, что у Его Величества была причина убивать твоего брата?

Эшет склонил голову набок, ожидая ответа. На нём был серый тюремный костюм, на воротнике которого виднелся пыльный след, а его лицо от недостатка солнечных лучей побледнело. Но внешний вид не сбавлял его уверенности в собственной правоте. Карленна ответила:

– Какая разница, во что верю я, если судьба Адрена в руках моего брата и его жены?

«В особенности его жены», – добавила про себя королева и продолжила вслух:

– Я предпочла бы, чтобы Адрен был свободен. Но это не в моих силах, поэтому нет смысла обсуждать. Напиши признание.

Она вставила чернила в руку офицера. Он хмыкнул, выводя первые буквы:

– Я напишу.

Эшет не в первый раз отвечал согласием на просьбу Карленны. Но всегда это заканчивалось не так, как она хотела. Через несколько минут он и вправду вручил ей лист, где признавался, что пытался соблазнить королеву. Но один ингредиент, столь важный для девушки, в признании отсутствовал. Карленна вернула бумагу офицеру.

– Ты должен написать, что тебя на это подговорили советники, и перечислить их имена, – раздражённо объяснила она.

– Это был мой выбор. Советники здесь ни при чём, – холодно ответил Эшет.

– Мы оба знаем, что при чём: как минимум твой отец и лорд Лукен. Напиши их имена.

Офицер покачал головой. Он понимал, зачем королеве признание: получив доказательство сговора, она сможет законно избавиться от советников.

– Лорды Совета не знали, что я задумал, – спокойно возразил он.

Карленне хотелось закрыть глаза и откинуться на спинку стула, но пришлось держать лицо, показывая, кому здесь принадлежит власть. Она сухо сказала:

– Эшет, ты совершил измену. Я могу тебя казнить за это.

– Но ты до сих пор этого не сделала.

– Сделаю, если не получу желаемое. Пока что я даю тебе шанс на спасение.

Это было правдой лишь наполовину. Сколь Карленна ни убеждала себя, что держит офицера лишь ради признания, душа её не избавилась от чувств. Она слишком многого и многих лишилась: совсем недавно до неё дошла весть и о смерти Димира, и девушка не хотела потерять ещё и Эшета, потому и приходила к нему, уговаривала, искала выход. С советниками она бы так не церемонилась.

– Перечисли имена лордов, которые подговорили тебя на преступление, и я тебя помилую, – предложила Карленна.

– Но казнишь их.

– Да. Ведь они предатели.

– Нет, согласно признанию, предатель только я.

Девушка тяжело вздохнула. Она попыталась вложить в голос твёрдость вперемешку с мольбой:

– Хорошо, я помилую советников, но отстраню их от власти. Только напиши признание.

Эшет остался неприступен:

– Я ничего не подпишу, Карленна. Моё признание здесь. – Офицер указал на бумагу, где называлось лишь его имя.

Королева напоказ разорвала лист на две части и кинула на пол.

– Зря, – высказался Эшет. – Другого признания ты не получишь.

– Я вернусь через день, – пообещала Карленна. – Надеюсь, ты передумаешь.

Она позвала стражников. Те повели офицера к выходу и скрылись за дверью.

– Не передумаю, – услышала королева из коридора.

Карленна хлопнула ладонью по столу. Похоже, скоро она возненавидит Эшета и всё-таки казнит его; но жаль терять верного человека, хоть и верен он был не ей.

Через день Карленна вернулась. Она сидела в допросной комнате, чинно уложив руки на обтянутые бархатным платьем колени, и посматривала на решётчатую дверь. Издалека раздались шаги. Вскоре в комнату ввели Эшета. Ему надавили на плечо, чтобы он сел, и защёлкнули оковы на запястьях. Королева сделала знак, чтобы стражники удалились. В тюремных стенах царила прохлада, но Карленна, овеянная уличной жарой, расстегнула несколько пуговиц на груди и обмахнула кожу бумагой, приготовленной для записей офицера. Эшет, томно прикрывая глаза, перебирал взглядом по королеве.

– Так быстро соскучилась по мне?

– Соскучилась по признанию. Ты ещё не готов его написать?

– Только такое же, как и в прошлый раз. Но такое тебя не устраивает.

– Не устраивает. Значит, мы вновь в тупике, – вздохнула Карленна.

Эшет вдохновлённо проследил, как при этом поднялась и опустилась её грудь. Королева знала, что офицер может наслаждаться её видом, но вряд ли купится на такую приманку – слишком сильно им управляло понятие о чести и достоинстве. По правде говоря, ей доставляли удовольствия взгляды Эшета, в которых пряталось вожделение вперемешку с обидой на то, что она, королева, на свободе, а он, предатель, в тюрьме.

Подходила к концу третья неделя его заключения. Если не сегодня, то когда-нибудь Эшет поймёт, что упрямство не поможет ему выбраться из тюрьмы, мрачные стены на многие годы окружат его, и лишь пойдя навстречу милостивой королеве, он сможет обрести свободу.

Карленна обмакнула перо в чернилах и вставила его в руку Эшета. Он не воспротивился, лишь с интересом наблюдал за тем, что будет дальше.

– Я не стану перечислять имена советников, – предупредил он, когда Карленна принялась разворачивать бумагу.

– Сегодня мне это и не нужно.

Документ, который она положила перед Эшетом, представлял собой признание. В этот раз она сама вписала имена советников: лорда Лукена и его соратников. Карленна была осторожна: перечислила совсем мало имён и не указала ни самого Эшета, ни его отца – понадеялась, что так офицеру будет проще согласиться на её условие.

– Я прошу тебя лишь подписать это признание, – мягко улыбнулась она.

Эшет прочитал документ. Он оторвался от бумаги и уставился на королеву. Они смотрели друг на друга молча, не мигая, глаза в глаза – это длилось долго, и сердце Карленны стучало так отчаянно, что она боялась, как бы офицер не услышал этот стук. После Эшет усмехнулся.

– Нет, – ответил он, откладывая перо.

– Эшет, подумай, – ласково остановила его королева. – Тебе надо лишь поставить подпись, и ты будешь свободен.

– Я не предам честь ради свободы.

– Ты предал свою честь, когда пытался соблазнить чужую жену, – остро произнесла она.

– Я делал это ради королевства.

– За такую службу королевство не отплатит тебе добром. Мне однажды надоест приходить к тебе, и ты будешь гнить в этой тюрьме до конца жизни.

Эшет промолчал. Карленна встала, обняла себя руками, и слова против её воли выплеснулись из неё:

– Тебе должно быть стыдно. Ты притворялся тем, кем не являешься. Ты изображал любовь, которой нет. Ты обманывал меня, а, значит, и моего мужа, своего короля, ради целей, внушённых тебе советниками. Ты защищаешь предателей. Честь, гордость и справедливость, о которых ты так любишь говорить – это щит, защищающий тебя от правды, которой ты боишься, но уничтожающий королевство, которое ты так любишь. Если советники изгонят меня в Калледион, то Адрен умрёт, и виноват в этом будешь ты. Ты глупец, если ненавидишь меня из-за того, что так тебе приказали советники.

Карленна сказала это и отвернулась. Она дрожала, прерывисто дыша, и краска подступала к щекам. Если бы Эшет сейчас обратился к ней, она не смогла бы ответить – голос оборвался. Он остался по ту сторону пропасти, которую она перешагнула, высказав всё это офицеру. Карленна быстро смахнула слезы, подступившие к краю глаз, и позвала стражников. «Уводите его», – подала она знак. Девушка слышала, как щёлкнули замки оков, как с шумом отодвинулся стул и мимо неё, шлёпая прохудившимися ботинками, прошагал заключённый.

– Я тебя не ненавижу. – Его голос грубо прозвучал над ней.

Карленна испуганно обернулась. Стражники удерживали офицера, не давая ему подойти слишком близко к королеве, но всё равно она чувствовала опасность, которая исходила от Эшета.

– Я больше не приду, – предупредила королева, делая шаг назад.

– Я уверен, что придёшь. Тебе это нравится. – Эшет вдруг замялся и понизил голос: – Ты сказала, что я изображал любовь, которой нет. Это неправда. Если бы не Адрен, ты была бы моей.

– Если бы не Адрен, я нашла бы себе кого получше, – съязвила королева, и стража потянула офицера к выходу.

– Встретимся послезавтра, – уверенно попрощался он.

Эшет не видел, как Карленна в ответ помотала головой. Она устала. Вскоре карета увозила её от тюрьмы, и девушка смотрела на стены из серого камня, молясь о том, чтобы видеть их в последний раз.

Глава 4. Вечерние откровения

Коронация принца Ника – теперь уже короля Никоса Таяльди – прошла быстро и тихо. Он не любил привлекать к себе внимание, тем более сейчас, когда надел корону в обход отцовского указа.

К вечеру на улице ещё стоял утомлённый солнечный свет, но прохлада с моря постепенно набегала на Монт-д’Эталь. В новом кабинете Его Величества, обустроенном в замке вместо Королевской башни, стало холодно, и Ник закрыл окно. Он вернулся к столу, на котором были разбросаны документы, и вздохнул. Непроста королевская доля. После смерти брата Ник изучал и пытался привести в порядок дела. Он не представлял, как с этим справлялся Димир, и не был уверен, что с властью справится и Маргарет, пусть отец указом и назначил её своей преемницей.

Впрочем, указ пропал. Да и самой принцессы пока не было в замке. Ник знал, что её уже нашли и везут домой, но последние письма пришли из Дакхаара довольно давно, больше вестей от Маргарет и от сопровождавших её призраков не было. Король счёл это странным. Уж не попала ли сестра в беду?

«Нет, вряд ли», – постарался успокоить сам себя Ник и вернулся к документам. Перед ним лежал отчёт из казначейства. Если б казна была озером, то почти осушенным и с отчётливо видным дном. Проще говоря, денег в королевстве было мало, и сейчас Его Величество располагал лишь небольшой суммой, которую лорд юн Бальфур любезно преподнёс в дар Эфлее перед несостоявшейся свадьбой. Но и на те деньги, как Ник далее узнал из отчёта, рассчитывать было нельзя. Предстояло либо вернуть их наследнику – некоему лорду Дереку юн Бальфуру, либо предложить ему нечто взамен…

Король откинул отчёт в сторону. Подавил истерический смешок. Он будто и не уезжал из королевства и не путешествовал несколько месяцев по Дакхаару. В Эфлее ничего не изменилось: принцесса сбежала от одного жениха, но Димир предложил её другому.

Ник вышел в коридор. Ноги затекли от долгого сидения, да хотелось развеяться. Побродив по мраморным полам, король вернулся к кабинету, где дежурил секретарь, и приказал позвать сюда любого из призраков. Ждать пришлось недолго. Ник барабанил пальцами по столу, когда сквозь это звук уловил стук в дверь. На пороге показался калледионский принц. «Не самый лучший выбор», – Ник придирчиво осмотрел его, но решил, что раз инквизиция в лице Фергюса доверяет Роберту, то и ему стоило бы.

– Садись, – после приветствия король указал на бархатный стул. – Есть ли новости о моей сестре?

– Нет, – пожал плечами Роберт. – Призраки, которые везли её домой, пока не выходили на связь.

– Почему они так долго возвращаются домой? Что происходит? Маргарет в беде?

Роберт пожевал губами. Он не пытался прятать взгляд, в котором читалось сомнение, но и не спешил говорить. Молчание затянулось бы, если бы Ник не продолжил:

– Я знаю, что ты был на хорошем счету у моего брата. Если хочешь и дальше пользоваться королевским расположением, то будь честен. Я хочу доверять тебе.

Роберт покивал головой. Вздохнул, отведя взгляд в сторону, потом признался:

– Никто толком ничего не знает. Призраки подозревают, что она пропала. Возможно, она снова у повстанцев, тем более… – осёкся он.

– Тем более – что?

– Именно они подорвали королевскую башню.

По коже Ника невольно пробежал холодок.

– Допустим, Маргарет у них. Тогда почему они до сих пор не выдвинули никакие требования?

– Не знаю, – задумался призрак. – Но они начали действовать не просто так. И тем более…

– Ещё одно «тем более»? – нахмурился Ник.

Роберт закусил губу. Слова шли неохотно, порциями, будто плывущий по реке детский кораблик, который цеплялся за подводные камни, а после ускорялся.

– Тем более, мы думаем, что к этому как-то причастен бывший муж принцессы, Харео. Он сбежал.

Ник чуть не подорвался на стуле. Но не успел он задать уточняющий вопрос, как Роберт продолжил свою мысль:

– Харео мог сбежать только по тайным тоннелям, которые проходят под Монт-д’Эталем. Подрыватели пробрались к Королевской башне как раз через тоннели. Вывод напрашивается сам собой.

– Как он мог сбежать! Из инквизиции никто никогда не сбегал! – раздражённо хлопнул по столу Ник.

– Призраки и принцессы тоже наверняка никогда не сбегали отсюда. Да и принцы, – Роберт усмехнулся, но тут же спрятал улыбку. – Но всё когда-нибудь случается впервые.

Ник замолчал, переваривая информацию. Покачал головой:

– Откуда мне знать, что не ты сам выпустил Харео, чтобы устроить взрыв, а теперь наговариваешь на него?

Роберт не растерялся:

– Вряд ли я стал бы устраивать взрыв, понимая, что я как калледионский принц – главный подозреваемый. Но ты знаешь мою историю. Я предан Дакхаару, потому эфлейцы – мои союзники, и я не наврежу вам. Твой выбор – верить мне или нет.

– Пока что не особо верю, – отозвался король.

Призрак замолчал. Он стиснул зубы и исподлобья посмотрел на Ника. Какая-то непонятная королю эмоция пряталась во взгляде Роберта.

– Я ненавижу Калледион, – со злостью сказал юноша.

– Почему? Почему ты ненавидел отца настолько, что радовался его смерти?

– Потому что Джеральд – не мой отец! Ясно?! – вскричал Роберт.

Он даже привстал на стуле, но после опасливо оглянулся на дверь – вряд ли он хотел, чтобы его признание услышали посторонние. Призрак повторил:

– Потому что Джеральд мне не отец.

Его голос внезапно стал до боли хриплым. Ник нахмурился и обратился в слух. Роберт перевёл дыхание. Он посмотрел в потолок, набираясь смелости сказать правду:

– Моя мать изменила Джеральду, в результате родился я. И за это Джеральд пытался убить нас. Не вышло. Мы сбежали к Анне Мельден и с тех пор прятались у неё. – Роберт опустил глаза. – Лишь год назад она попросила меня вернуться в Калледион, чтобы я помог ей, отвлёк Джеральда от войны; и я решил, что смогу отомстить ему. Он ненавидел меня, а я ненавидел его. По-моему, это достойная причина для Эфлеи доверять мне.

Свою речь Роберт завершил ухмылкой, но Ник разглядел под ней страх: как эфлейский собеседник примет правду? Король и сам не знал, как реагировать, мысли застыли, как зимняя река. Он долго молчал. Где-то внутри зудела мысль, что подобного стоило ожидать: Ник ведь не раз замечал, что Роберт напоминает ему какого-то хорошо знакомого человека. Вот только никого черноволосого и голубоглазого в Монт-д’Этале король припомнить не мог.

– И кто твой отец? – спросил он, старательно скрывая смятение. Не знал, что ещё можно спросить. Струна доверия натягивалась между королём и призраком, никому из них не хотелось бы, чтобы она лопнула в неподходящий момент.

Роберт покачал головой:

– Понятия не имею. Анна говорила, что один высокородный человек из Эфлеи.

Предположения Ника подтвердились. Он явно был знаком с отцом Роберта, вот только с кем? Кто этот лорд?

– Твоё дело – верить мне или нет. Моё дело – помогать Эфлее, – сказал призрак, когда молчание затянулось.

Напольные часы отбили десять раз. Солнце погружалось в темноту, и в кабинете стоило бы зажечь свет, чтобы не остаться во мраке. Но Ник не обращал на это внимания.

– Хочешь помочь Эфлее? – спросил он.

Роберт склонил голову и спросил вполголоса:

– Есть конкретное задание?

Король помялся и начал издалека:

– Ты знал, кто Шоара – ведьма?

– Знал, – нехотя ответил призрак. – К сожалению.

– Почему «к сожалению»?

– Я вернулся в Калледион не только ради мести. Анна отправила меня туда, чтобы я помогал Шоаре. И я помогал. Но когда сам попал в тюрьму – она и пальцем не пошевелила, чтобы спасти меня. А наша последняя встреча прошла, скажем так, не лучшим образом.

Роберт закрыл глаза, отгоняя, видимо, неприятные воспоминания. Ник не стал уточнять, какие, его интересовало другое. Но прежде он предупредил:

– Я видел Шоару перед возвращением домой. Я знаю, что она собирает ведьм для Ритуала. – Король уловил удивлённый взгляд Роберта. – Да, я знаю про Ритуал. И про то, для чего он нужен. Про Мёртвую Королеву и ящеров я тоже знаю. Так что можешь быть полностью откровенен со мной.

– А инквизиция действительно хорошо работает, – пробормотал призрак.

– Инквизиция тут ни при чём – это только мои знания. Возвращаемся к Шоаре. Я был у неё не просто так: она похитила ту девушку, ведьму, которая пропала из Монт-д’Эталя. Помнишь?

Тут же вспомнился скальп, брошенный к ногам Роберта, и собственные окровавленные руки. Ник мысленно отбросил видения, цепляющееся за его сознание, как прорастающий по стене склепа сорняк. Призрак передёрнулся – видимо, у него тот случай тоже всплыл в памяти:

– Такое забудешь, – пробормотал он. – Мираби, да?

– Верно. Её надо спасти.

– Ты хочешь выкрасть её у Шоары?

– Именно, – кивнул король.

– Вряд ли получится. Насколько знаю, она держит в плену самого арнестского короля. Если уж его не могут освободить, значит, Мейфор неприступен. Призракам не пробраться в замок.

– И всё же… – начал было спорить Ник, но за мысли зацепилось: «самогоарнестского короля». И план сам собой пришёл на ум. – Я знаю, что делать.

Роберт навострился:

– Что?

– Делать будут другие, не ты. От тебя нужно вот что. – Ник прикрыл глаза, с силой выуживая воспоминания из последнего сна про Мираби, выискивая самые яркие детали. – Знаешь ли ты, где в Мейфоре находится комната с красными шторами и потолком, расписанным в виде ночного неба?

– Знаю. – Роберт выглядел озадаченным. – Но, повторяю, призракам не пробраться в замок.

– Им и не понадобится. Нарисуй мне план Мейфора, как можно подробнее. И путь к этой комнате.

Призрак вновь непонимающе посмотрел на воодушевлённого короля, а потом принялся за дело.

На следующий день Ник попросил призраков доставить тайное донесение – одно до Арнеста, второе до арнестцев, проживающих в Мейфоре.

Глава 5. Немилостивая судьба

День за днём Маргарет проводила в плену у повстанцев, и надежда на освобождение тускнела, как зимнее солнце. Неоткуда было ждать помощи. Призраки, которые везли принцессу домой, мертвы, старший брат погиб во взрыве, младший брат и Лютер пропали в недрах Дакхаара. Спасение Маргарет было лишь в её руках. Но как выбраться из логова повстанцев без оружия и сообщников?

Никак.

Харео каждый день напоминал об этом, когда приходил поболтать с принцессой. Ему доставляло удовольствие лицезреть её измученный вид, когда он рассказывал скверные новости о королевстве. Встречи с ним были пыткой. Бывший муж в красках расписывал их грядущую совместную жизнь, угрожал принцессе расправой за непослушание и радовался, что скоро будет править Эфлеей. Маргарет долго молча слушала его, но в один момент не выдержала:

– Думаешь, повстанцы отдадут тебе трон? С чего бы?

Харео хмыкнул, приосанившись:

– Я помог им уничтожить короля и Совет, оказал ценную услугу.

– Вот именно, что уже оказал. Больше пользы ты им не принесёшь.

– Да что б ты знала! Повстанцев не так много, эфлейская армия разгромит их за секунду, и победу им обеспечит только военная хитрость вроде подрыва башни или пленения принцессы. Я подаю им идеи. Без меня они – ничто.

Маргарет оставила при себе мысль о том, что «ничто» как раз Харео, а не повстанцы.

– Но все идеи ты им уже высказал, верно? – уточнила принцесса, намекая, что повстанцы уже получили своё и им ничего не мешает в любой момент избавиться от Харео.

– Тешь себя этой мыслью, – скривился мужчина.

Больше он в этот вечер не докучал Маргарет, видно, призадумался над её словами. Он даже перестал посещать девушку, потому дни принцесса проводила в одиночестве, запертая в подвале лесного дома. Раз в день кто-то из повстанцев приносил ей похлёбку и воду. Единственным источником света служили щели между досками, откуда пробивались желтоватые отблески ламп из комнаты наверху. Никто не разговаривал с пленницей, она лишь изредка слышала скудные обрывки разговоров возле подвала. Маргарет жила будто в могиле.

Мысли об этом угнетали, она сошла бы с ума, если бы в один из дней к ней не пришёл Коршун. Как выяснилось, он только что вернулся из окрестностей Монт-д’Эталя.

– Твой младший брат теперь король, – поделился новостями Викт. – А раз так, то мы можем выставить ему требования. Пиши, милочка.

Коршун передал девушке лист бумаги и чернила.

– Что писать? – без лишних эмоций уточнила она. Маргарет давно выплакала все слёзы, сломала ногти в попытках выбраться из темницы и потеряла надежду на спасение. Ник хороший брат, но вряд ли он примет условия повстанцев. Она смотрела на чистый лист, а в голове была такая же пустота.

– Пиши, что ты в плену. Можешь рассказать, как тебе плохо, как над тобой издеваются, разжалоби братца. Потом скажи, что мы требуем передать трон тебе и твоему мужу Харео, а кресла советников – повстанцам. Я хочу быть главным.

– Главный – это король, – поправила принцесса. – А им вы решили сделать Харео.

– Да, решили, – кивнул Викт, но от девушки не укрылось, как он едва сжал зубы.

Конечно, всем хочется власти, на это можно было надавить. Искра надежды вновь зажглась.

– Зря, – пожала плечами Маргарет. – Харео презирают. Думаю, эфлейцы предпочли бы на троне кого угодно, хоть кого-то из повстанцев, только не Харео.

Девушка замолкла. Она не лукавила: она согласна была видеть в качестве своего мужа и короля даже Коршуна, но не Харео – подлеца, мошенника и труса. Викт тоже молчал, хмуро уставившись на неё. Маргарет провела пальцами по листу бумаги и поднесла к нему перо:

– Что ж, раз вы уже всё решили…

Она принялась писать. Принцесса выводила буквы медленно, давая повстанцу время на раздумья, и проговаривала вслух каждое слово:

– «…передать корону мне и моему мужу Х…»

Коршун выдернул лист. На небритом лице выделились желваки, когда он разорвал бумагу напополам. Ничего не объясняя, Викт покинул подвал, но принцесса и так поняла, что только что внесла раскол в ряды повстанцев.

На долгие дни её темница вновь превратилась в позабытую могилу. Пленницу никто не навещал, никто не требовал написать послание брату и не выставлял ей самой условия. Маргарет была одна. Она часто слышала ругань наверху, видно, повстанцы передумали сажать Харео на трон и обсуждали, кому из них перейдёт корона. Что ж, именно об этом принцесса предупреждала бывшего мужа. Его помощь больше была не нужна, а награда осталась в хлипких обещаниях.

При мысли об этом Маргарет охватило злорадство. Жаль, ссоры повстанцев не помогли ей обрести свободу. Она потеряла счёт дням своего заточения, и неизвестно, сколько оно ещё продлится.

Отсутствие огней и звуков наверху помогло определить, что наступила ночь, и девушка легла спать, больше в темнице всё равно заняться было нечем. Странные звуки выдернули её сна. Находясь на грани забытья и яви, принцесса не сразу поняла, что происходит. Чудилось, что в подвал спустился Харео. Он потряс Маргарет за плечо, заставляя её окончательно проснуться, и приложил палец к губам.

– Мы уходим, – пояснил он.

Она не стала задавать лишних вопросов, молча последовала за бывшим мужем. Девушка готова была идти хоть куда, лишь бы покинуть душный подвал.

Наверху их ждали несколько повстанцев. Харео кивнул им, и мужчины, осторожно ступая по доскам, повели принцессу наружу. Лампы не горели, мятежники делали всё молча и тихо, потому Маргарет сделала вывод, что её выводят тайно. Почему? Быть может, повстанцы так и не смогли договориться, кто станет королём при ней, и Харео поспешил её выкрасть, чтобы ни с кем не делиться?

Принцессе наскоро связали руки, и бывший муж усадил её на коня вместе с собой. Он махнул повстанцам, и они так же тихо, как и прежде, помчались вон из лагеря.

– Что происходит? – решилась спросить девушка, когда они отъехали на достаточное расстояние.

– Предатели! – Харео напоказ сплюнул на землю. – Решили, что я недостоин стать королём, несмотря на мои заслуги. Викт сам захотел сесть на трон. К счастью, осталось несколько верных людей, которые понимают, за кем надо следовать.

– Куда мы едем?

– В новый лагерь, подальше отсюда.

– И что ты будешь делать потом? – Маргарет старательно выясняла планы Харео, ведь теперь повстанцев вокруг неё станет меньше, и легче будет совершить побег.

– Придётся затаиться, пока Коршун будет нас искать. Потом – напишу твоему брату, условия будут те же.

Принцесса закатила глаза: одна клетка менялась на другую. Больше Харео на расспросы не отвечал, сосредоточившись на побеге.

Его отряд выехал из леса и принялся плутать по дороге, густо истоптанной следами. Маргарет надеялась, что им встретятся какие-нибудь торговцы или иные путники, но надежды не оправдались. Мятежники держали путь в соседний лес. Они ехали всю ночь и лишь под утро добрались до ветхих домишек, построенных прямо в чаще. Новое пристанище мало отличалось от старого.

Харео спешился и потянул за собой девушку. Следуя за ним в дом, она оглядывалась, размышляя, сможет ли сбежать отсюда. Выводы оказались мрачными: местность была уединённой и непроходимой, и даже если ей удастся скрыться от повстанцев, то в лесу её будут поджидать дикие звери. Харео завёл принцессу в дом и запер в подвале, точь-в-точь таком, в каком она провела последний месяц.

Что делать дальше, она не представляла. Похоже, приходилось снова смириться с пленом и ждать милости от судьбы.

Глава 6. Признание и союз

Королева сидела на балконе, обращённом к невысокой живописной горе, за которой, будто стесняясь величественности тереольского дворца, пряталась невзрачная тюрьма. Сегодня Карленна впервые не пошла к Эшету. Решила, что пора вынуть из сердца и перерубить ту нить, что тянет к офицеру, и забыть про предателя.

Были ещё причины, по которым девушка не поехала в тюрьму: три письма на столе. Сегодня утром, сразу после собрания Правящего Совета, посыльный принёс несколько конвертов. Королева попеременно открывала и изучала их. В первом послании с калледионской печатью король Сердон юн Реймстон напоминал сестре, чтобы она готовила войска к наступлению на Эфлею. Он не знал или не хотел знать, что войска подчиняются не Карленне, а Совету, который ей до сих пор не удалось укротить.

Второе письмо оказалось от Шоары: она напоминала, что если Карленна не подчинится воле Калледиона, то её мужа убьют. «Дакхаарская дрянь!» – сжала зубы королева, которая в любой момент могла лишиться короны. Перед ней распростёрлись две дороги: она либо не помогает Калледиону и теряет трон сейчас, либо помогает Калледиону и теряет трон позже, ведь дело не закончится одной войной, Шоара начнёт требовать большего – объединения континента. В одном Карленна была уверена: обе дороги ведут в тупик. Может, стоило всё-таки написать брату, что его жена – ведьма?..

Ветер гнал облака по сизому небу, и небольшие тени, будто рытвины, покрывали тереольскую площадь. Карленна неспешно разорвала письма на мелкие части, отрывая и бросая их под ноги, как шелуху от семечек. Настал черёд третьего послания. Быть может, в нём королева найдёт что-то ободряющее? Она развернула конверт без опознавательных печатей и вчиталась в текст. От него девушка похолодела ещё больше, чем от первых двух писем. Человек, пожелавший остаться неизвестным, передавал дурную весть: ведьма задумала убить Адрена раньше срока. Это шло вразрез со вторым письмом, и девушка не понимала, кому верить – Шоаре, к которой она и так потеряла доверие, или этому анониму? Тот заверял, что крайне заинтересован в помощи Арнесту, и даже описывал комнату, в которой содержали Адрена. Он также послал копию письма сразу в Мейфор, в руки арнестких лордов, которые не покинули своего короля. Карленне стоило лишь отдать приказ, и они попытались бы освободить её мужа. Да и без приказа освободили бы. Вызволили бы, провели по старым подземным ходам…

Но правдиво ли письмо? Стоило ли идти на поводу у анонима и так рисковать?

Вышедший на балкон слуга остановил размышления королевы. Он уточнил, не приготовить ли ей карету.

– Зачем? – холодно спросила Карленна.

– Ехать в тюрьму.

– Я сегодня не поеду в тюрьму.

Слуга замешкался, после кивнул и удалился.

Его удивление понятно – королева впервые не поехала к Эшету. Она усмехнулась. А зачем, если встречи с ним не приводили ни к чему, разве что к всплеску эмоций. Пусть одиночество станет справедливым наказанием для непокорного офицера. Он увидит, как тяжела жизнь заключённого, как «совесть, честь и справедливость» могут обернуться погибелью для того, кто им следует чересчур слепо.

Королева привстала и выглянула на площадь. Тёплый ветер пронёсся вдоль её волос, а из-за холма выглянул край тереольской тюрьмы. На площади конюх выводил лошадей, дворовые слуги приводили в порядок кареты, очищая их от грязи. Советники, которые утром глумились над королевой на собрании, разъезжались по домам. Лорды знали – Эшет не подпишет признание, не выдаст их. И пока Карленна по-настоящему не накажет его, её бездействие будет выглядеть беспомощностью.

Девушка отвернулась от края балкона. Она села на место и прикрыла глаза, радуясь, что осталась во дворце одна. «Одна, как Эшет в камере», – возникло вдруг в мыслях, и ей пришлось усердно отгонять от себя идею всё же навестить его сегодня. Пусть офицер и дальше сидит в своей камере, раз голос разума не властен над ним.

На балкон вновь зашёл слуга.

– К вам посетитель, Ваше Величество. Пригласить его?

– Кто?

– Лорд Пьех.

Отец Эшета. Как бы королева ни старалась оградиться от встречи с офицером, обстоятельства влекли её к нему. Наверняка лорд Пьех хочет поговорить с ней о своём сыне. Что ж, пусть попробует.

– Позови его, – разрешила девушка.

Карленна слышала, как за дверью слуга вполголоса докладывал генералу о настроении королевы, а после пропустил его в королевские покои. Лорд Пьех прошёл на балкон и закрыл за собой дверь. Он осмотрелся. Здесь не было второго кресла, чтобы присесть, а Карленна не пожелала позаботиться об удобстве гостя, потому он, сделав вид, что так и задумано, остался на ногах.

– Я слышал, вы сегодня не поедете в тюрьму, Ваше Величество? – обратился он к девушке.

– Вы правильно слышали.

– Вы решили отложить поездку? Поедете завтра? Какие-то проблемы в тюрьме?

Карленна едва скрыла ехидную улыбку. Беспокоится о сыне – так ему и надо!

– Никаких проблем нет. Я больше не поеду в тюрьму, – ответила девушка, не смотря в сторону генерала. Краем глаза она отметила, как лорд Пьех заволновался, его взгляд забегал. Утром, во время собрания, он не поддерживал советников, насмехающихся над королевой, и молчал, избегая ссоры с ней: пока его сын находился в плену, он боялся сделать лишний шаг, способный рассердить Карленну.

– Почему не поедете? – осторожно уточнил генерал.

– Потому что это бессмысленно.

– Раньше вы часто посещали тюрьму.

– Верно, – подтвердила королева. – Я ездила к Эшету через день, потому что надеялась, что он напишет признание и отдаст советников правосудию. Я хотела, чтобы не только он, но и все предатели были наказаны. – Она окатила генерала прямым взглядом.

– Так вот, чего вы хотите? Избавиться от советников?

– А вы бы не хотели избавиться от людей, которые пытались сжить вас со света?

Лорд Пьех замолчал. Он отвёл взгляд, делая вид, что наблюдает за двором.

– Эшет не выйдет из тюрьмы, пока я не получу от него признание, – заключила королева. – Боюсь, однажды упрямство доведёт его до смерти. Я как королева предпочитаю казнить предателей.

Генерал тяжело вздохнул.

– Я могу быть честен с вами, Ваше Величество?

– Пора бы уже, – холодно рассмеялась Карленна.

– Я как отец желаю своему сыну самого лучшего. И, конечно, хочу вызволить его из тюрьмы. Эшет ошибся. Я знаю, что мой сын действовал не только по приказу советников, но и по воле собственных чувств. Он был действительно очарован вами с первой встречи. Вы могли бы воспользоваться его любовью к вам.

– Любовью? Вы действительно так считаете? – ещё один смешок сорвался с уст королевы. Она не постеснялась спросить прямо: – И что вы мне предлагаете, переспать с Эшетом?

Генерал промолчал. Карленна поразилась: значит, он всерьёз рассматривал такую идею. Она гневно нахмурилась:

– Вы пытаетесь решить проблемы вашего сына за мой счёт? То есть это ядолжна его ублажать, чтобы он получил свободу?

Генерал смутился, но от своего предложения не отступил:

– Вы думаете, мой сын не согласится?

– На что именно? Переспать со мной – согласится. Помочь мне за это – не согласится!

– Глупец, – пробормотал генерал.

Карленне показалось, что она плохо расслышала.

– Что?

– Глупец, – повторил генерал громко.

Королева спросила с любопытством:

– Вы не поддерживаете собственного сына?

– Лучше бы он написал это поганое признание и получил свободу, чем сидел в тюрьме.

– А я думала, вы человек чести, как и Эшет.

– Я человек чести, – подтвердил генерал. – Но это не имеет значения, пока мой сын сидит в тюрьме.

Королева пожала плечами:

– Это его выбор.

Генерал оглядел двор под балконом, после повернулся к Карленне. Его голос, тихий и вкрадчивый, добрался до королевы:

– А если бы не Эшет, а я оказал бы вам некоторую помощь… Возможно, тогда бы вы наградили меня свободой сына?

Карленна заинтересованно склонила голову набок:

– Зависит от того, что бы вы мне предложили.

Генерал держал руки по швам, как на плацу, но всё время ковырял пальцами ладонь – и Карленна поняла, что разговор, который он ведёт, даётся ему нелегко.

– Допустим, я мог бы написать признание от лица сына. Тогда вы смогли бы избавиться от советников.

– Вы на это способны? Советники и ваш сын будут презирать вас.

– Лучше пусть меня презирает живой сын, чем я буду гордиться мёртвым. А что до советников… Будь они на моём месте, поступили бы точно так же.

– С чего я должна верить, что вы не обманете меня в чём-нибудь? – прищурилась Карленна.

– Вряд ли я стал бы вас обманывать, пока жизнь Эшета в ваших руках, – заверил лорд Пьех.

– Вы однажды уже вступили в заговор против меня.

– И ни к чему хорошему это не привело. Теперь я предпочту вступить в заговор вместе с вами.

Карленна опустила глаза. Думала она недолго, потому как иных способов добиться желаемого у неё не было.

– Я согласна, – решила девушка. – Приступайте.

Она тут же окликнула секретаря, чтобы тот принёс бумагу и чернила, и, пока он исполнял указание, лорд Пьех осторожно попросил:

– Я понимаю, что вы относите меня к предателям и желаете выгнать из Совета так же, как и остальных, но, раз уж мы нашли общий язык, нет ли для меня возможности остаться? Я мог бы быть полезен вам.

– Я подумаю об этом. Пишите признание, – заявила Карленна, когда слуга, передав бумагу и чернила, вышел с балкона.

Генерал, склонившись в неудобной позе над столиком, послушно принялся заполнять бумагу неровными строками. Его рука подрагивала, он тяжело дышал, выводя имена лордов-предателей. Королева пристально наблюдала за ним и внутренне ликовала, воображая, как вскоре эти люди, распираемые необъятной ненавистью к ней, один за другим покинут Тереоль. Как только генерал указал все имена, Карленна почувствовала безграничное облегчение. Взгляд девушки соскользнул вниз. Под её креслом валялись мелкие кусочки утренних писем. Теперь, когда за устранением советников стояло лишь время, она могла начинать войну.

– Я не буду выгонять вас из Совета, генерал.

– Вы очень любезны, Ваше Величество.

– Любезность тут ни при чём. Я лишь надеюсь, что вы будете верно служить мне и хорошо исполнять свои обязанности.

Генерал закончил писать и нахмурился:

– Вы говорите о военном союзе с Калледионом?

– Я только об этом и говорила последние месяцы. Я ведь могу рассчитывать на вашу поддержку в этом вопросе?

Карленна ухоженными пальчиками схватила бумагу с признанием, подтаскивая её ближе к себе. Генерал нехотя приподнял руку, отдавая документ.

– Разумеется, Ваше Величество. Войска Арнеста – ваши войска.

– Прекрасно. – Она прижала к себе признание. – Тогда, прежде всего, я поручаю вам разогнать предателей из Совета, а потом займётесь подготовкой армии.

– Как скажете, Ваше Величество. – Голос генерала приобрёл недовольную хрипотцу.

– Вы можете идти.

– А мой сын?

– Я сейчас же прикажу выпустить его из тюрьмы.

Лорд Пьех поклонился. Мужчина дёрнул балконную ручку и, когда он уже почти вышел, Карленна окликнула его.

– И помните, лорд Пьех: жизнь вашего сына всё ещё в моих руках. Вы оба предатели, поэтому лучше вам не расстраивать меня своим неповиновением.

Генерал вновь поклонился.

Глава 7. Заточение

Пейзаж за окном не менялся. Мираби отодвигала в сторону алые шторы и видела одну из стен Мейфора, а поодаль устремлялась в небосвод могучая гора с редкими домишками меж пролесков. Иногда девушка различала движущиеся фигурки людей, лошадей и повозок, но больше не менялось ничего. Тогда лицо Мираби тускнело, и она возвращалась на мятую кровать. Дни слились воедино.

Каждое утро скрипела дверь, и на пороге неизменно оказывалась Шоара со своей мерзкой улыбкой. Королева задавала вопрос про Ритуал, Мираби отвечала отказом. Разговор заканчивался, чтобы на следующий день повториться точь-в-точь.

Но сегодня устоявшийся порядок изменился.

– Присоединишься к Ритуалу? – Шоара переступила порог.

– Нет.

Мираби гордо вскинула подбородок, показывая, что никакие уговоры её не переубедят.

– Тогда, – Шоара подошла к ближе, – мне придётся прибегнуть к другому методу.

– И что ты собираешься делать? – напряглась розоволосая ведьма.

– Ничего особенного.

Королева достала из складок юбки небольшой нож. Она поиграла им на солнце, чтобы Мираби ощутила свою уязвимость и беспомощность. Пленнице даже нечем было защищаться, кроме подушки и одеяла, служивших слишком непрочной бронёй. Мираби непроизвольно вжалась в стену, чтобы оставаться подальше от королевы. Она вцепилась в одеяло и злобно, как загнанный зверь, посматривала на Шоару, а та улыбалась.

– Что за дрянь ты задумала? – прошипела пленница.

– Мне нужен один ингредиент для рецепта из чёрной книги, – как ни в чём не бывало пояснила Шоара.

Мираби сразу додумалась, что тем ингредиентом является кровь. Шоара умело пользовалась магией крови – самой редкой и сложной, и потому Покровительницы были так благосклонны к ней.

– Не бойся, дорогая, мне нужно лишь немного твоей крови, – угадала мысли пленницы королева.

Она качнула лезвием. Мираби попыталась выбить нож из рук Шоары, но в один миг королева заглянула пленнице в глаза, произнесла короткое заклинание – и та остановилась, не в силах совершить ни единого движения. Похожие ощущения она испытывала с леди Юланой Эванс, которая увела её из Монт-д’Эталя. Тело не слушалось, будто бы было чужим. Шоара вывернула руку пленницы и полоснула кожу. Получился длинный порез, из которого мелкими каплями засочилась кровь. Мираби скрипнула зубами, но не произнесла ни звука, чтобы не показать королеве, как ей больно, неприятно и мерзко. Шоара крепко сжала руку пленницы в том месте, где сделала порез, достала маленький пузырёк и выжала туда кровь. Рука занемела от тягучей боли. Наконец королева небрежно откинула руку Мираби, завинтила крышку и убрала склянку с ножом обратно в складки юбки.

– Вот и всё, – улыбнулась она. – И нечего было сопротивляться.

– Ты – дрянь! – презрительно воскликнула Мираби.

Шоара не рассердилась. Она медленно, будто вальсируя, подошла к двери, неспешно тронула ручку и переступила порог, за которым виднелся путь на свободу. На выходе она оглянулась на связанную путами магии пленницу:

– Когда я выйду, можешь двигаться.

Мираби кипела от ненависти. Когда дверь с щелчком затворилась, тело пленницы отмерло, и в немые конечности вернулась жизнь.

После этого случая Шоара долго не навещала пленницу. Мираби не знала, что думать. «Кровь нужна для какого-то заклинания, – рассуждала она. – Но для какого? Наверняка что-то связанное с волей и переубеждением». Но розоволосая ведьма пока не ощущала преданности Покровительницам и желания присоединиться к Ритуалу, потому она либо ошиблась с выводами, либо заклинание королевы не сработало. С одной стороны, хорошо, что Шоаре пока не удалось достичь задуманного. С другой стороны, плохо – ведь королева будет приходить за кровью ещё и ещё, пока не исполнит свой план.

Мираби не ошиблась. После недельной разлуки Шоара вновь посетила её. Королева едва переступила порог комнаты и не успела ещё задать вопрос, ради которого пришла, как Мираби насмешливо обратилась к ней:

– Что, не сработало колдовство?

– Пока нет, – спокойно ответила Шоара, будто бы неудача её вовсе не волновала.

И, как в прошлый раз, она резко подскочила к пленнице, поймала её сопротивляющийся взгляд – и оставила девушку без движений.

– Жаль, конечно, что пробное заклинание не сработало, – добавила Шоара, собирая кровь. – Но я всего лишь тренируюсь. У меня ещё много времени, а у тебя – много крови.

Дни сменялись; комнату то омрачала темнота, то охватывал дневной свет. Снаружи стояло тёплое лето, и в темнице с маленьким окном почти всегда было неприятно жарко, из-за чего пленнице приходилось большую часть времени сидеть в тени в углу. Мираби обмахивалась рукой – порез уже почти зажил, осталась лишь тонкая бледно-красная линия, которая напоминала о королеве-ведьме. Но когда одно напоминание заживало, появлялось другое, – Шоара не жалела крови для своих заклинаний.

Облака заслонили солнце, стало внезапно мрачно, но приятно. В комнате парило. Мираби выглянула в окно: на небе раскрылся чёрный парус туч, грозовой корабль медленно подплывал к Мейфору. Вдалеке грянул гром, а после, когда небо над замком совсем потемнело, блеснула молния. Вновь раскат грома – и туча излилась мириадами прозрачных ледяных осколков. Они набросились на Мейфор, затарабанили по крышам и окнам, залили дорожки и двор. И вдруг среди этого дождевого стука Мираби услышала посторонний звук со стороны двери.

Девушка застыла на месте. Столько раз она представляла себе побег: как кто-нибудь постучится в комнату, она позовёт на помощь, и её освободят. Но стоило этому случиться, как Мираби растерялась. Снова стало тихо, и пленница уже подумала, что ей показалось, как снова раздался стук. Девушка на цыпочках приблизилась к двери. Видно, человек со стороны коридора всё же услышал её шаги и прошептал:

– Ваше Величество? Адрен?

Сердце рухнуло со скалы. Значит, пришли не за ней. Но терять свободу, которая уже начала ощущаться, Мираби не собиралась. Из разрозненных знаний и воспоминаний она попыталась сплести реальность: Адрен – тот самый арнестский король, которого обвинили в убийстве и, стало быть, арестовали, а человек за дверью отчего-то полагал, что Его Величество заперт в этой комнате.

Мираби придала голосу грубоватые нотки и прошептала в ответ:

– Я тут.

– Мы поможем, Ваше Величество. Подождите немного.

Девушка вцепилась в дверь. Не верилось, что всё так просто. Послышался шорох, за ним скрежет в замочной скважине. Видно, спаситель пытался вскрыть замок. Мираби присела на корточки. Ни через скважину, ни в щель под дверь рассмотреть человека не удалось, потому ведьме оставалось смиренно ждать.

Однако щелчки замка внезапно стихли, в коридоре раздались громкие шаги стражи. Мираби тут же вскочила и заколотила в дверь в надежде, что действие заклинания развеялось: если один человек смог услышать её голос из заколдованной комнаты, то и остальные должны.

– Выпустите меня! – ведьма барабанила кулаками по двери. Но магия снова перекрыла звуки, и ни один из стражей не остановился возле темницы.

Мираби опустилась рядом с дверью, прижалась к ней спиной и всхлипнула. После быстро вытерла слёзы – не время унывать. Если за Адреном пришли один раз, придут и второй.

И в этом она не ошиблась. К ночи в дверь вновь постучали. Мираби подбежала к выходу и услышала вопрос:

– Ваше Величество? Вы ещё здесь?

– Да! – прошептала девушка. – Освободите меня.

– Сейчас, Ваше Величество.

Сердце замерло, когда в замочной скважине послышался треск. Мираби смотрела на неё так, будто пыталась открыть взглядом.

– Ещё минуту, Ваше Величество, – обещал человек за дверью.

Девушка готова была ждать хоть час, хоть день – лишь бы её освободили. На смену воодушевлению вдруг пришло волнение: а что дальше? Сейчас спаситель откроет дверь, обнаружит вместо короля ведьму и… Мираби не знала, как выглядит арнестский король, потому не смогла бы создать его иллюзию. Да и самой исчезнуть не получалось – в этой комнате работала лишь магия Шоары.

«Дрянные Существа! – злилась ведьма. – Не закроет же он дверь…»

Раздался последний щелчок, и дверь отворилась, не дав девушке время закончить мысль. Мираби прильнула к стене. Страх пламенным сгустком раздувался внутри, пока спаситель делал шаг в комнату.

– Ваше Ве… – удивлённо начал оглядываться он, как ведьма толкнула его и бросилась наружу.

Человек не сразу понял, что произошло. А когда опомнился – кинулся следом. Тут же из-за угла появился ещё один человек, и девушка поняла, что «спаситель» работал не один – конечно, ведь кто-то должен был следить за приближением стражи. Страх придал Мираби сил, она поднырнула под рукой, которой сообщник преградил путь, и свернула в ближайший коридор. Замок напоминал девушке лабиринт, и она боялась не столь заблудиться, сколь упереться в тупик. Тёмные Существа будто решили поиздеваться над ней, и коридор действительно окончился глухой стеной. Преследователи были уже близко. Если бы не этот дрянной тупик, то ведьма давно бы уже оторвалась и оказалась на воле!

Мираби прижалась к стене. Она собрала остатки сил, которые Шоара выжимала из её крови, и исчезла.

– Что за!.. – воскликнул один из преследователей.

Второй взял его за плечо и толкнул в обратную сторону:

– Идём. Нас обманули. Надо спасать Адрена, а не гнаться за девчонкой.

Едва преследователи ушли, Мираби закрыла глаза и присела у стены. После бега и использования заклинания силы почти полностью покинули её. Надо было собрать их перед окончательным освобождением. Девушка надеялась, что раз те двое искали Адрена, то не будут поднимать шум из-за её побега – им бы самим не выдать себя. Но даже если «спасители» смолчат, то стража или сама Шоара обнаружат открытую дверь и начнут поиски беглянки. Значит, действовать надо быстро.

Мираби скинула с себя заклинание невидимости, чтобы крупицы сил восстанавливались, и стала осторожно пробираться по коридорам, минуя слуг и стражу. Она шла наугад, искала лестницы вниз в надежде добраться до выхода из замка. Когда чуяла опасность, тут же обращалась невидимкой, но долго держаться в этом состоянии не могла. Надо было оставить силы на то, чтобы под покровом магии добежать от двери замка до ворот, потому что иначе пересечь многолюдный двор не удастся. Ещё и проклятый дождь властвовал над Мейфором. Он хлестал по земле, и стражники могли заметить прозрачный купол тела Мираби. Потому непогоду лучше переждать.

Вскоре девушке удалось найти выход из замка. Она затаилась и пережидала дождь, чтобы потом рвануть к воротам, а пока мысленно прокладывала к ним дорогу. Идти придётся по твёрдой дороге, ни в коем случае не по грязи и не по лужам, иначе стражники увидят её следы, удивительным образом появляющиеся на пустой тропинке. Следующая сложность – сами ворота. Они были заперты. Стража в замке оживилась, видимо, королева уже обнаружила пропажу пленницы, и кареты со всадниками столпились возле ворот. Никого не выпускали и не впускали за ограду Мейфора. Надо было как-то отвлечь стражников, заставить их открыть ворота, чтобы Мираби могла прошмыгнуть наружу.

Дождь вскоре перестал, и девушка решилась на последний рывок. В невидимом образе, с колотящимся сердцем огибая стражников, она прокралась к воротам и заглянула в щель между ними. Снаружи виднелось что-то вроде ярмарки, повсюду расхаживала охрана. Мираби отступила назад. Нашла повозку, под которой можно на время схорониться, и приступила к заклинанию. От её шёпота за воротами, почти на самом виду у стражников, появилась девушка в чёрном плаще, из-под капюшона которого выбивались светло-розовые пряди. Начался переполох.

– Вон она! – тут же закричали снаружи. – Хватай ведьму!

Ворота отворились, чтобы стража могла погнаться за девушкой. Иллюзорная беглянка скрылась в одной из лавок, и заклинание кончилось. Мираби добилась, чего хотела. Она тут же нацепила на себя невидимый образ и прошмыгнула через открытые ворота. Пока стражники в недоумении обыскивали лавку, а потом вразнобой заполоняли торговые ряды, бывшая пленница пересекала ярмарку в поисках выхода. По дороге в одной из лавок она украла чёрную накидку, чтобы, если что, скрыть волосы – всё время быть невидимой она не смогла бы.

Вскоре торговые ряды кончились. Впереди показался безлюдный лес, и Мираби уселась на траву, чтобы передохнуть. Потом рассмеялась как сумасшедшая. Свобода! Долгожданная свобода! Через несколько часов, когда стемнело, беглянка добралась до следующих ворот. Их охраняли не так тщательно, потому их Мираби преодолела без препятствий и без ущерба магическим силам.

Заночевала девушка в лесу, окружающем Мейфор. После душной комнаты трава казалась мягкой, будто перина в монт-д’этальский покоях. А ведь последним её воспоминанием о свободе была вовсе не зелёная трава, а жёсткий снег, в объятиях которого она чуть не погибла. Но то время прошло. Засыпая, ведьма рассуждала, куда ей бежать дальше.

«Надеюсь, Ник ждёт меня», – прошептала Мираби, утопая в летней траве.

Глава 8. Фергюс делает выводы

За окном стоял полдень, солнце дремало под облаками, на террасе гостиницы гулял слабый ветер. Фергюс сидел в окружении призраков, которые заранее встретили его, чтобы сопроводить в Монт-д’Эталь.

– Как прошёл ваш путь из Дакхаара в Эфлею? – справились призраки, усаживаясь за стол. Голодные с дороги, они остановились в гостинице на обед.

– Превосходно, – соврал Фергюс.

В самом же деле на каждой кочке у него кололо сердце, но он не хотел признаваться в этом, чтобы не показаться им слабым. Он даже отказался от передвижного кресла и ходил самостоятельно – что это, если не признак здоровья?

Служанка расставила тарелки перед гостями. За столом на некоторое время установилось молчание, а на душе Фергюса царило спокойствие, несмотря на неспокойные времена. Среди призраков был человек, которого инквизитор видел впервые. Старик вгляделся в черноволосого юношу, молодого и приятного внешне. Инквизитор и сам когда-то был молодым, черноволосым, в какой-то степени красивым, но те времена прошли, и он сердито одёрнул рукав, спрятав под ним седые волосы на руке. А незнакомый мальчишка – новый призрак, стало быть – уловил на себе взгляд старика и поднял на него бирюзовые глаза. У Фергюса кольнуло сердце.

– Ты новенький? Как тебя зовут? – спросил он, уже догадываясь, каким будет ответ.

Юноша неспешно дожевал обед.

– Роберт юн Реймстон, – гордо произнёс новый призрак.

– Так это ты воспитанник Анны? – уточнил инквизитор.

– Да, я.

– А я инквизитор. Лорд-советник Фергюс Кединберг.

– Наслышан о вас. – Роберт сказал это с видимым безразличием, но его взгляд с едва уловимым любопытством гулял по старику.

Инквизитор только вздохнул. Его догадки насчёт мальчишки, похоже, были верны. Но неужели Анна, которая всучила воспитанника инквизитору, утаила правду о его происхождении? Или она просто не знала правду? Не могла не знать…

«Но если это действительно мой сын, – рассуждал Фергюс, – то он должен быть мёртв. Он должен был погибнуть в воде в семилетнем возрасте». Старик потёр виски, скрывая от Роберта изучающий взгляд. Этот мальчик осложнял не только его старческую жизнь, но и работу инквизиции. Фергюс понимал, что Существа не ответят и вообще вряд ли услышат его, но на всякий случай взмолился им, чтобы с Робертом всё проходило гладко. Не хотелось подвергать воспитанника Анны опасности и впутывать в дела инквизиции, но юноша, видно, уже успел в них увязнуть.

– Всё самое важное мы написали в письме, но у вас наверняка есть вопросы… – рассказывал тем временем старший призрак. – Роберт обнаружил тот тайный ход, через который пролезли подрыватели. Похоже, те люди забрались в королевский кабинет – он как раз пустовал во время собрания совета – и подкинули туда взрывчатку. Верхушка башни пострадала больше всего. Подземелья инквизиции уцелели, первый этаж башни – почти, правда, его сильно присыпало обломками.

– Думаю, нам надо исследовать тоннели, – влез в разговор Роберт. – Заделать выходы из замка, чтобы больше в них никто не забрался.

Фергюс замер. Тоннели. Перед отъездом из Дакхаара старик получил много заданий и наставлений от Анны Мельден, среди которых было исследование подземных ходов. Она упоминала, что много веков назад Монт-д’Эталь был резиденцией Мёртвой Королевы, которая не просто так приказала построить тайные тоннели. Наверняка в их тёмных уголках можно было найти что-то интересное, и хоть Анна Мельден ничего конкретного больше не сказала, Фергюс был уверен – она знает, что именно надо искать.

Призраки удачно завели эту тему.

– Это опасно, – на всякий случай предупредил Фергюс. – Я несколько раз пытался это сделать. Давно, когда я ещё не возглавлял инквизицию и здоровье позволяло мне лазить по тоннелям, я с призраками пытался их исследовать, даже нашёл один выход за пределы Монт-д’Эталя. При нас тоннели обвалились в некоторых местах. Хотя, наверно, если запустить туда всего парочку человек, то ничего не рухнет, как считаете?

Призраки охотно кивнули. Тайные подвалы их явно интересовали.

– Что ж, – решил Фергюс. – Если не боитесь – то я даю добро, исследуйте тоннели.

Он едва сдержал довольную улыбку.

Когда обед закончился, всадники выехали в сторону замка. Они распределились цепочкой по дороге, но иногда нагоняли друг друга и ехали парой, обсуждая что-нибудь из дел инквизиции или просто болтая.

Фергюс поравнялся с одним из призраков:

– А что с Маргарет? Уже добралась до замка?

– С ней ничего не понятно, – скованно ответил тот.

– В каком смысле? Её же везли ко мне, потом, после побега Лютера, должны были везти обратно в Монт-д’Эталь?

– В том-то и дело. Принцессу везли домой. Призраки отправили вперёд себя посыльного: передали, что въехали в Эфлею. Мы отправили им навстречу отряд – мало ли на кого можно наткнуться по пути, принцессе лишняя защита не помешает. Но отряд вернулся ни с чем. Сказали, что призраков последний раз видели около гостиницы у пустыря, и дальше они должны были ехать через лес в другую гостиницу, вот только из леса никто не выехал. Больше призраки не выходили на связь. Их искали, но пока не нашли.

Фергюс помрачнел.

– Их продолжают искать, – послышался голос сзади. Говорил Роберт. Видно, подслушивал весь разговор. – Но лес большой, а времени прошло совсем мало.

– Продолжайте искать. – Голос Фергюса не дрогнул, но сам он чувствовал, что нервничает, сердце покалывало. Дрянные Существа, оно слишком часто покалывало последнее время! – Делайте что хотите и как хотите, можете хоть всей инквизицией исследовать тот лес, но найдите мне принцессу.

Фергюс чувствовал, что Маргарет в беде. Все чувствовали, но боялись произнести это вслух. Принцесса заменила старику дочь, и он злился, что не смог уберечь её. Кроме того… «Без неё ящеры поглотят континент», – горько добавил про себя инквизитор.

И раз уж Роберт сам влез в разговор, Фергюс решил воспользоваться этим и вытянуть из него информацию. Что сам калледионский принц, дакхаарский воспитанник и ныне эфлейский призрак думает о своём происхождении? Старик замедлился и почти поравнялся с Робертом.

– За последние полгода в королевстве произошло много неприятностей, – заговорил старик. – То пропал важный указ, то принцесса сбежала после смерти жениха, то принц уехал. Теперь вот взрыв. И все беды начались именно тогда, когда в Эфлее поселился калледионский принц.

– Беды в Эфлее начались гораздо раньше, – возразил Роберт. – И вам ли не знать, что я предан Дакхаару, а не Калледиону.

– Но корни твои всё равно в Калледионе, – напомнил старик, пристально наблюдая за реакцией юноши.

– Ну да, – напряжённо усмехнулся Роберт.

«Не любит Калледион. Потому ли, что так его настроила Анна, или знает что-то не то о своём происхождении?» – рассуждал старик. Он аккуратно задал следующий вопрос:

– Ты скучаешь по дому?

Роберт нахмурился. Видно было, что беседа ему неприятна.

– Если вы имеете в виду Калледион – то нет, – ответил призрак и, чтобы закончить разговор, ускорился.

Фергюс сделал свои выводы.

Глава 9. Из врагов в союзники

Королева шагала по Тереолю, по этажу, где вдоль длинного коридора нагромоздилась вереница государственных кабинетов. Половина дверей стояла распахнутой, и когда Карленна проходила мимо них, то видела советников, наспех собирающих вещи и покидающих дворец. Как милостивая королева она соблаговолила не казнить предателей, а просто разрешила им навсегда убраться из Правящего Совета и с её глаз. Убийство множества лордов сулило бы бунты и волнения в Арнесте, которые были ни к чему.

Девушка с удовольствием наблюдала, как слуги погружают вещи лордов в кареты. Бывшие советники с ненавистью поглядывали на Карленну и на её спутника. Генерал Пьех, новый преданный, по его собственным заверениям, друг королевы сопровождал её по дворцу. Он не подпускал к Её Величеству советников, желавших на прощание гневно высказаться в её сторону, отпугивал мелких лордов, которые покушались на освободившиеся кресла советников, и лично разбирался со всеми, на кого указывала Карленна. Отличный цепной пёс.

Теперь все ненавидели генерала, а не королеву.

Из дальнего конца коридора послышалось кряхтение. Из-за раскрытой настежь двери появился жилистый лорд Лукен, а за ним, таща увесистый короб с бумагами, плёлся слуга. Бывший советник забирал из своего кабинета всё возможное, чтобы ни одна мелочь не досталась ненавистной королеве. Когда он проходил мимо Карленны, его брови прыгнули вверх, – а она мило улыбнулась ему.

– Прощайте, лорд Лукен, – любезно проводила его королева.

– Добилась своего, тварь, – отвернулся он, проскрипев оскорбление.

Девушка не расстроилась. Какими бы острыми словами советники ни раскидывались, лезвия не доставали до неё.

– Лорд Лукен! – позвала его Карленна.

Тот обернулся, на его лице промелькнула самодовольная улыбка – он наверняка подумал, что сумел обидеть королеву.

– Отдайте ключи от кабинета. Они вам больше не понадобятся, – попросила девушка.

Она протянула руку, и лорд Лукен шлёпнул ключи в ладонь королевы. Он лишился последней принадлежности к Совету, к власти, которой почти полностью завладел в отсутствие короля.

– Благодарю вас, – улыбнулась Карленна. – Теперь можете идти.

– Уж поверьте, не задержусь, – съязвил лорд Лукен, уходя.

Через несколько минут Карленна наблюдала, как вещи бывшего советника погрузили в карету и как он сам, бросив резкий взгляд в окно, где стояла королева, покинул Тереоль. Девушка вскользь осмотрела двор: кажется, карет советников больше не осталось.

– Все уехали? – уточнила она у генерала.

Он кивнул:

– Почти. Остались только те, кто не имел отношения к тому заговору против вас.

– Замечательно.

– У вас ещё будут указания для меня, Ваше Величество?

– Указания? – Она пожала плечами. – Пока что нет. Но будут уточнения по поводу войны.

– Вы твёрдо намерены вести войну?

По генералу было видно, что его не слишком радует грядущее предприятие.

– Намерена.

– Это мало выгодно Арнесту.

– Я обязана поддержать Калледион.

– Ваше Величество, позволите спросить, почему обязаны?

Карленна промолчала. Не отвечать же ей, что не помоги она Калледиону – её мужа-короля убьют, и она лишится трона. Но генерал и без разъяснений догадался:

– Это из-за Адрена? – Он уставил взгляд на королеву. – Не будет его, не будет и вас здесь.

– Вы догадливы. Всё так. Я ввязываюсь в войну ради Адрена. И ради своего трона. Вы, наверно, были бы больше рады, если бы Адрена казнили, и я отправилась домой?

Генерал ответил, подумав немного:

– Нет. В теперешних обстоятельствах я предпочитаю, чтобы королевой были вы. При вас я остаюсь в Совете, при должности генерала. Если не станет вас, то вернутся советники, а меня изгонят как предателя, если не казнят.

– В таком случае вам выгодно помогать мне.

– Именно так, Ваше Величество.

– Что ж, лорд Пьех, не будем терять время. – Карленна направилась к выходу из дворца, приглашая генерала следовать за ней. – Отправимся в гарнизон и обсудим войну там.

Генерал усомнился:

– Вы уверены, что хотите ехать туда?

– А почему нет? – удивилась Карленна.

Лорд Пьех замялся, прежде чем ответить:

– Эшет там.

– Вы держите его подальше от меня или меня подальше от него? – рассмеялась королева, но внутри у неё кольнуло.

– Вы же понимаете, что эта встреча нежелательна. Он не хочет видеть даже меня – считает, что я предал королевство.

Королева заметила с усмешкой:

– Так ведь именно это вы и сделали.

Генерал разочарованно кивнул.

– Едем в гарнизон, – решила Карленна. – Тереоль не настолько большой, чтобы мы с Эшетом вечно смогли избегать друг друга. Лучше вырезать эту рану сейчас, чем она загноится потом.

До гарнизона добрались достаточно быстро. Генерал проводил Карленну в просторный кабинет, где, как она поняла, он проводил собрания. Вскоре сюда подошли помощники лорда Пьеха, достаточно преданные и обладающие высокими чинами, чтобы обсуждать с королевой войну. Среди них оказался и Эшет. Он с гордо поднятой головой прошёл в кабинет, не взглянув на Карленну, хотя прекрасно знал, что она здесь. Девушка хмыкнула напоказ, а под столом сжала кулаки. Генерал бросил на неё понимающий взгляд. Впрочем, отвлекаться на обиженного офицера она не собиралась – надо было заниматься делами. Карленна спросила у лорда Пьеха полушёпотом:

– Я правильно понимаю, что здесь собрались самые преданные люди, которые не разнесут информацию за пределы кабинета?

Генерал кивнул в ответ, невольно нахмурившись.

Карленна встала с места, возвышаясь над офицерами. Она прошлась вдоль стола, на который уже уложили карту континента, чтобы обсудить тактику войны. Взгляды мужчин – всех, кроме одного, – следовали за ней.

– Господа офицеры, – начала королева. – Буду говорить прямо. Я собрала вас именно здесь, а не во дворце, чтобы никто не мог нас подслушать. Я ведь могу надеяться на вашу преданность и… молчаливость? – Карленна проследила, чтобы все мужчины дали положительный ответ, даже Эшет едва заметно кивнул. Шпионы Шоары остались во дворце, потому она могла говорить с офицерами откровенно. – Как все вы знаете, жизнь моего мужа, Его Высочества Адрена, сейчас в руках моей семьи. И мне жаль это признавать, но и моя жизнь тоже. Я лишь пешка в чужих руках. Меня забросили на чужие земли, чтобы я удовлетворяла интересы Калледиона. Но кое о чём моя семья не подумала. О том, что у меня есть собственные интересы.

Карленна сделала круг по кабинету. Каблуки громко цокали по полу в такт шагам. Она убедилась, что внимание мужчин приковано к ней, и остановилась возле своего места. По задумчивым лицам она поняла, что взяла правильный курс – офицеры злились на Калледион, а не на неё. Карленна продолжила:

– Мои интересы заключаются в сохранении моего трона в Арнесте. Война мне не нужна. Она нужна Калледиону, который, откусив эфлейские земли, не насытится. Калледион захочет подчинить и Арнест. Я этого не желаю, но и отказаться от участия в войне не могу – потому что меня шантажируют жизнью вашего короля. Что мне нужно от вас, – королева положила ладони поверх карты на столе, – так это военная хитрость. Арнестские солдаты должны появиться на поле боя, но при этом их присутствие не должно принести значительной пользы калледионцам. Арнестцы окажутся бесполезны – и заодно меньше всех пострадают в бою.

Вскоре офицеры, воодушевлённые необычной просьбой королевы, стояли над картой континента. Небольшие деревянные фигурки – человечки с оружием, кони, пушки – изображали арнестские, калледионские, эфлейские и дакхаарские войска. Офицеры переставляли их, предопределяя судьбу простых солдат, которые будут биться за королевство. Фигурки на карте двигались активно, и оттого создавалось впечатление, что и сама война пройдёт так же просто, будто бы ей управляют вот эти самые руки офицеров и ничто постороннее не может вмешаться.

Карленна в стороне наблюдала за воображаемыми боями. Она выслушивала идеи офицеров и генерала, кивала на те, которые казались ей подходящими, или морщилась, если предложения ей не нравились. В стороне стоял и Эшет. Он кидал на королеву многозначительные взгляды: то злобные, то рассеянные, то обиженные. Он отмалчивался и не помогал офицерам, пока генерал не решился обратиться к сыну:

– Офицер Пьех, возможно, вам есть, что добавить?

– Я против войны, – ответил тот.

– Эшет, война будет, – мягко шепнул ему генерал. – Лучше, если ты поучаствуешь в обсуждении.

Офицер кольнул королеву взглядом.

– Я не буду в этом участвовать, – заявил он.

В подтверждение своего протеста он отпрянул от стола с картой.

– Эшет, – попытался охладить сына генерал. – Вернись к столу.

Но офицер не последовал приказу. Вместо этого он резко развернулся и двинулся к выходу.

– Офицер Пьех! – позвала его королева.

Эшет не обернулся на её зов. Он выскочил из генеральского кабинета, и над столом нависла неловкая тишина. Лорд Пьех растерянно извинился за сына и предложил продолжать собрание без него.

– Продолжайте и без меня тоже. Вряд ли я пока тут нужна. Я поговорю с офицером, – решила королева.

Она вышла вслед за Эшетом. Её каблуки застучали по коридору, и офицер, убежавший вперёд, обернулся на звук. Обернулся, но не остановился.

– Эшет, ты ведёшь себя глупо! – крикнула Карленна.

Он сбавил шаг, подождал, пока королева почти поравнялась с ним, но всё равно продолжил идти вперёд.

– Прекрати это. Вернись в кабинет отца, – приказала Карленна.

– Зачем? Чтобы смотреть, как ты угождаешь своей калледионской семье, а отец и его офицеры облизывают тебя?

Эшет шагал вперёд, а королева едва поспевала за ним. Она припоминала дорогу и понимала, что офицер двигается в сторону своего кабинета.

– Вернись в кабинет к отцу, – пригрозила девушка.

– Иначе что? Снова засунешь меня в тюрьму? Что я здесь, что я там – я не могу помешать тебе уничтожить Арнест.

– Я не пытаюсь уничтожить Арнест! Я же всё объяснила, калледионцы шантажируют меня жизнью Адрена!

Эшет резко развернулся и прижал Карленну к стене. Он выставил руки по бокам, преграждая ей путь, и девушка от испуга вжалась в стену. Только что она преследовала офицера, а теперь сама оказалась в ловушке и не понимала намерения Эшета. От злости он тяжело дышал.

– Я тебе не верю, – хрипло сказал он.

От его горячего дыхания и от притягательных губ Карленну вмиг охватил жар.

– Ты калледионка и ты угождаешь своей семье, – уверенно продолжил Эшет. – Тебе, как и им, хочется власти. Вот в чём правда.

– Как же ты ошибаешься, – прошептала Карленна, качая головой. Хотя в одном офицер оказался прав: она действительно хотела сохранить свой трон, свою власть.

– Так объясни мне, в чём я ошибаюсь.

Эшет всё ещё нависал над девушкой, но опасности она в нём не ощущала. Скорее он не мог определиться с чувствами, борясь между злостью и страстью. Карленна ответила со вздохом:

– Для начала – ты ошибаешься, что я хочу угодить своей семье. Наоборот. Я боюсь и ненавижу ту, кому досталась власть над Калледионом.

Королева увидела, как самоуверенный взгляд офицера сменился на удивлённый прищур. Девушка вздохнула. Эшет стал первым, кому она решила рассказать всё с самого начала:

– Жена моего брата, Шоара – ведьма. И это она меня контролирует, – призналась девушка. – Шоара, видимо, околдовала Адрена, чтобы он совершил убийство. Теперь она шантажирует меня жизнью мужа. Посылает письма с угрозами. Это она виновата в смерти моего папы и старшего брата, я уверена, но у меня нет доказательств! Я ничего не могу сделать против неё!

Карленна сама не заметила, как слёзы потекли по щекам. Она опомнилась лишь тогда, когда Эшет сам принялся нежно вытирать их. Девушка вздрогнула от прикосновений его грубых солдатских пальцев и посмотрела ему прямо в глаза. Офицер быстро сократил расстояние между их лицами и почти поцеловал королеву, но она упёрлась руками ему в грудь, не давая приблизиться. Не сейчас. Чувства слишком сильно разрывали её. Эшет кивнул и, взяв девушку за руку, повёл её обратно в кабинет отца.

За свою откровенность Карленна приобрела самого верного в Тереоле союзника. Теперь оба Пьеха – и старший, и младший – стали её поддержкой.

Глава 10. Арнестская стена

Мираби сидела на травянистом пригорке. Солнце стояло высоко, тени были узкие, потому спрятаться от жалящих лучей ведьма не могла, но она наслаждалась теплом после заключения в душной комнате. Иногда её окутывал лёгкий ветер, песок с пылью вздымались и кололи щиколотки.

Прямо под пригорком проходила дорога, по которой девушка собиралась продолжить путь. А пока она вынула украденный по пути нож и принялась отрезать волосы. Покровительницы и их посланники будут искать девушку с длинными розовыми волосами, поэтому в ближайшей деревне Мираби собиралась покрасить волосы, а также, воспользовавшись силами невидимки, украсть лошадь – не пешком же добираться до Монт-д’Эталя. Конечно, можно было изменить планы и направиться не в Эфлею, а в ближайший порт, чтоб уплыть с континента, но что-то подсказывало девушке, что там её будут поджидать стражники Шоары и Покровительницы, а уж они учуют запах колдовства, несмотря на смену внешность и невидимость. Нет, в портах лучше не показываться.

Когда солнце спряталось за лёгким слоем облаков, ведьма продолжила путь. К вечеру она удачно исполнила свои планы: приобрела чёрные как смоль волосы и коня. Оставалось решить, какую дорогу до Монт-д’Эталя выбрать. Ехать из Калледиона в Эфлею напрямик опасно, что по суше, что по морю. Соваться в Дакхаар тем более нельзя. Оставался лишь путь через Арнест, правда, это королевство оградилось высокой стеной – насколько ведьма слышала, забор был высотой в два человеческих роста.

Мираби выехала на поле. Уже наступила ночь, и среди тёмной глуши ворковали сверчки. Кончики высокой травы, словно шерсть, ласкались об ноги, капли росы прилипали к девушке всё настойчивее. По правую руку раскинулась дубравная полоса, – она означала границу Калледиона с Арнестом. Там-то в тени леса и скрывалась арнестская стена. Вдалеке виднелись ворота, через которые можно было пересечь границу, очередь к ним и ожерелье огней, украшающих вершину высокого забора. Ведьма не стала приближаться туда. Девушка видела, что дальше арнестская стена углубляется в лес, где её не будут охранять стражники, а, значит, забор можно перелезть. Поодаль Мираби подловила одинокого путника и за мизерную оплату, которая у того нашлась, продала ему лошадь – взять её за стену всё равно не получится, а деньги пригодятся.

Девушка направилась в лес. Он начинался с непроходимых бугров, топей и деревьев, чьи ветки, словно паутина, опутывались друг друга. Мираби пришлось пролезать сквозь них, ощупывать всё вокруг, чтобы не наткнуться ни на что острое. Луна сияла, но ведьма едва видела её свет сквозь плотные кроны.

В конце концов Мираби вышла к арнесткой стене. Лес расступился, и перед девушкой появился забор – высокий, как волны в шторм.

«Дрянные Существа!» – разочарованно подумала ведьма. На что она надеялась, придя сюда? Как собиралась перелезть? У неё нет верёвки, нет ничего, с помощью чего можно подняться, даже деревья – и те слишком далеко, чтобы забраться на них и попробовать по веткам спуститься на ту сторону. Но в жизни Мираби никогда ничего не бывало так просто. Она побрела вдоль забора, надеясь найти более податливый участок стены.

Девушка долго пробиралась вперёд. Она озябла и устала, ветер подхватывал её платье, а ноги, опутанные тяжёлой и влажной от росы тканью, едва передвигались. Мираби сокрушалась, что не взяла с собой ничего полезного для долгой дороги: ни еды, ни запасной одежды, а деньги, вырученные за лошадь, посреди леса бесполезны. Она шла до той поры, пока не занялся рассвет. Запели птицы, проснулся лес. Забор всё тянулся нескончаемой чередой серых камней, но ведьма надеялась, что однажды набредёт на дырку или невысокий участок, через который можно попасть в Арнест.

Тень под девушкой постепенно сокращалась, а солнце вставало всё выше. Мираби проголодалась. Несколько раз она ненадолго углублялась в лес, чтобы добыть себе ягоды, а после возвращалась к забору. Где-то же он кончится! Где-то же найдётся проход в Арнест! Да и так ли ей нужно это королевство? Ведь им сейчас правит калледионка, а они, как известно, ненавидят ведьм.

Темнота начала захватывать горизонт. Ноги болели, и, когда Мираби сделала привал, усталость сморила её. Девушка проснулась от уханья совы. Пробирающим ветром наступила вторая ночь, звёзды украсили небо.

Эта ночь была светлее, но безнадёжнее предыдущей. Мираби проклинала всё на свете и готова была воззвать к тёмным Существам, лишь бы они помогли ей добраться до Эфлеи. Прошёл мелкий дождь. Дорога на бугре, где стоял забор, была покатой и довольно скользкой от травы, девушка постоянно спотыкалась, ухватывалась за реденькие кусты, осмелевшие прорасти возле арнестской стены, но всё равно, бывало, падала.

«Дрянные Существа!» – воскликнула Мираби в очередной раз, но впервые в её голосе послышалась радость. В заборе примерно на уровне головы зияла дыра, достаточно широкая, чтобы через неё пролез человек. Мираби мигом подтянулась на руках, ногами упираясь в стену, чтобы легче было карабкаться и удерживаться, и пролезла в проём. Ограда оказалась не только высокой, но и широкой, так что девушка полностью уместилась внутри дыры. Она поцарапала локти и колени о каменный срез, когда пыталась развернуться, чтобы удобнее было спускаться на ту сторону. Мираби ничего не могла разглядеть в лесной темноте, царившей со стороны Арнеста, и пыталась наощупь поставить ноги на землю, но не дотягивалась. Она решилась прыгать наугад. Девушка вздохнула и, на секунду задержав воздух, будто бы собиралась броситься в воду, прыгнула на землю.

Под ней что-то хрустнуло. Земля, на которую Мираби упала, вдруг сама начала опадать вниз, окатывая её холодными грязными комьями. Ведьма рефлекторно схватилась за траву, но зелень оторвалась от земли вместе с корнями и полетела вниз вслед за девушкой. Мираби ударилась ногой и вскрикнула. Тело заныло от боли, она испугалась, что при падении могла сломать себе что-нибудь. Ведьма со стоном попыталась встать и тут же осеклась – кто-то посторонний мог различить её крик. Она затихла. Дрянные Существа, если кто-то услышал её…

Надо было выбираться отсюда. Девушка ухватилась за корешки, торчащие из земляной стены, вставила носок ноги в углубление и попыталась подняться. Корешок вырвался, и вниз, прямо в волосы, посыпалась грязь. Мираби повторила попытку – но снова неудача. Ведьма стиснула зубы. Она не могла даже дотянуться до верха ямы. Да и, похоже, это была не просто яма, а ловушка для тех, кто незаконно перелез в Арнест. Девушка оказалась в безвыходном положении. Выход-то был, она его видела над собой, но яма была столь глубока, что без посторонней помощи Мираби бы не выбралась.

Ведьму трясло, она злилась и хотела плакать. После очередной бесплотной попытки вылезти на неё посыпались земляные комья, которые она даже не стала отряхиваться. Девушка села на пол тесной ямы и уткнулась лицом в колени. Однако потом, одержимая стремлением к свободе, она встала и схватилась за траву наверху. Мираби вытянулась на носочках, попыталась достать палку или – лучше – склонённую к земле ветку, но всё напрасно. Тогда девушка начала хаотично бродить по яме, ставшей ей новой клеткой.

Шуршание сверху отвлекло её. Мелькнула тень. Мираби подняла глаза, и, ещё толком не разглядев, что или кто находится наверху, взмолилась о помощи:

– Эй! Помогите выбраться!

И только потом она разобрала, что было наверху. На неё был направлен гладкий ствол ружья, блестевший под вышедшей из-за облаков луной. «Стражники», – поняла Мираби.

– Кто такая? – спросили её.

– Я упала и не могу выбраться!

Ответ не соответствовал вопросу. Ружьё дёрнулось, щёлкнул затвор.

– Кто такая? Имя? – жёстко повторил стражник.

В этот раз Мираби благоразумно смолчала. Просить о помощи показалось ей бессмысленным, а своё имя она называть не хотела, потому что вслед за именем всё равно пришлось бы объяснять, кто она такая, откуда взялась и куда направлялась.

Только вот молчание не удовлетворило стражника.

– Из Калледиона? – спросил второй голос. – Эй, отвечай!

Мираби снова промолчала.

– Вылезай! – нетерпеливо приказали ей, не дождавшись ответа.

Стражник протянул ей руку и вытащил наверх. Он отошёл в сторону, разглядывая девушку, а она, оставшись возле ямы, рассматривала его и второго стражника, который в неё целился. Стоило бы воспользоваться силами невидимости, но как Мираби ни взывала к своей магии, ничего не выходило. Силы иссякли. Требовалось время, чтобы восполнить их, но вряд ли стражники намерены были ждать. Под их взглядами Мираби боялась лишний раз пошевелиться, чтобы в неё не выстрелили или не столкнули обратно в яму.

– Я лишь хотела добраться до Эфлеи, – объяснила она, пытаясь смягчить стражников.

– Через дыру в арнестской стене? – недобро усмехнулись они.

– Мне показалось, так быстрее.

Стражники переглянулись.

– Шпионка? – спросил один другого.

Второй пожал плечами:

– Может быть.

– Никакая я не шпионка, – вздохнула Мираби. – Я же сказала, что хотела добраться до Эфлеи.

– Шпионка, – утвердительно сказал первый стражник.

Он двинулся к девушке, сцепил ей руки за спиной и повёл. Куда – она пока не знала.