Читать онлайн Пепел и Тьма

Глава 1

Пепел. Он падает с неба медленно, тяжелыми, грязными хлопьями. Не как чистый, зимний снег, а как сажа из пасти самого ада. Он кружит в раскаленном воздухе, лениво опускаясь на крыши, на землю, на… тела. Гвардейцы почти полностью сожгли село. Пепел – это саван, который накрывает все, что еще не сгорело в пожаре.

Пепла невыносимо много. Он лезет в глаза, забивает ноздри, скрипит на зубах горькой пылью. Дышать становится трудно, словно легкие тоже наполнены этой мерзостью. Глаза жжет так, что хочется закричать и тереть их кулаками до красноты. Но я не могу. Не могу пошевелить ни рукой, ни ногой. Чертова Нора! Зачем она так со мной?

– Да плевать на деревню! За ней! Все за ней! Баба-некромант, надо же! Кто бы мог подумать… Ты гляди, как сильна! Это… это как в пророчестве! Вот он – самый сильный некромант за последнюю тысячу лет. Баба… Охренеть. Джейн, Роби, за мной! Бросайте крестьян! Мы нашли ее!

Крики и топот лошадей удаляются в сторону леса. Я слышу их, лежа здесь, в проклятом сарае, в проклятом амбарном ящике. Она сделала это. Нора. Заманила меня сюда, а потом использовала нашу кровную связь, нашу с ней нить, чтобы сковать меня заклятием.

Неподвижный. Беспомощный. Опутанный магической сетью. Все ради того, чтобы я был в безопасности, сказала она. В безопасности от них. От императорских Псов.

Гвардейцы появились в селе глубокой ночью, когда все спали. Сами они найти наше убежище не могли. Их кто-то навел. Я вскочил с лежанки, собираясь ринуться в бой, но моя сестра оказалась готова к такому повороту событий. Она заранее все просчитала.

Отряд был большим. Не менее двадцати человек. И все, как один – боевые маги. Все – Псы. Элитные Гончие, которые ищут некромантов. Всяких, любых. Даже тех, кого Серая Госпожа наделила лишь скромной возможностью упокаивать мертвых.

– Ты слишком важен, Леонид. Твоя жизнь – самое ценное, что только есть. Так будет правильно. Прости. – Заявила Нора, когда я понял, что не могу пошевелиться, не могу произнести ни слова.

А теперь по моим щекам текут злые горячие слезы, смешиваясь с пеплом и грязью. Не от едкого дыма, что все сильнее щиплет глаза, а от собственного бессилия. Унизительно. Черт возьми, как же это унизительно! Родная сестра так поступила со мной. Для моего блага.

Я повторяю это в сотый раз, но легче не становится.

Вдали слышится громкий взрыв и вой своры, сопровождающей Гончих.

Нора. Это Нора. Она показала им свою силу. Она специально повела их за собой, в лес, подальше от деревни, подальше от меня. Чтобы спасти мою жизнь. И тех немногих, кто еще мог пережить эту ночь, кто около года назад приютил нас, беглецов, дал нам крышу над головой и кусок хлеба. Теперь они умирают по нашей вине.

Гвардейцы искали мужчин. Всегда искали мужчин. Так было заведено веками, еще до запрета Серой Звезды, когда некромантию объявили вне закона. Серая Госпожа, древняя покровительница нашего дара, выбирала лишь мальчиков, еще в утробе матери оставляя на их душе свою метку. Они рождались с Силой – не той, что постигают годами в академиях маги, а врожденной, темной, могущественной. Им не нужно было проходить ступени посвящения. Они были некромантами с первого вздоха.

И Серая Госпожа никогда не выбирала женщин. Кроме одной. Моей сестры. Наверное, дело в том, что мы – близнецы. Другого объяснения просто не вижу.

«Я – ошибка природы, братец, – горько усмехалась Нора иногда, – урод с точки зрения магии».

– Джейн, справа! Серый охотник! Берегись! Сильна ведьма, раз тварь из самого Безмирья ей служит!

В голосе гвардейца слышится страх и… восхищение? Он узнал Охотника. Верного стража некромантов.

Гвардейцы не понимают, что Охотник не принадлежит Норе. Он мой. Сестра, прежде чем толкнуть меня в огромный амбарный ящик, сняла с моего пальца кольцо. То самое, к которому привязана «ручная» зверушка.

У самой Норы для такого фокуса просто не хватило бы мощи. Она родилась некромантом по недоразумению. Отец считал, что Серая Госпожа Нору не выбирала. Это я напитал ее силой, пока мы росли в утробе матери.

Охотник… Ну что ж. Хорошо. Пусть он сожрет их! Всех до единого! За Нору! За родителей! За тех людей, которые сейчас гибнут в огне, поглощающем село. Ненавижу! Всех ненавижу!

Сквозь шум боя, треск ломаемых деревьев и рев пламени прорывается высокий, пронзительный женский визг. Я вздрагиваю, похолодев. Но нет… показалось. Голос чужой, резкий. Наверное, Охотник нашел свою жертву среди красных мундиров. Так ей и надо, этой Гончей! Так им всем!

– Ах ты…! Стоун, Джейн – всё! Мертва!

– Вижу, твою мать! Держись, Роби! Получай, дрянь! Горячо?! А?! Магии захотела?! Подсекай ее, Роби! Отрезай дорогу!

– Стоять! Не уйдешь!

– Сеть! Быстро, сеть кидай! Лови ее!

И снова крик. Женский. Полный невыносимой боли и отчаяния. И на этот раз ошибки быть не может. Я знаю этот голос ровно двадцать пять лет. Каждую его нотку. Сердце падает куда-то в пропасть, наполненную пеплом и ненавистью.

Нора…

Они ее поймали. Теперь гвардейцы уйдут из села, напоследок сжигая магическим огнем все, что осталось от домов. А я буду лежать в этом треклятом амбаре. Нора установила срок заклятия на сутки. Ровно двадцать четыре часа. Но потом я выберусь и тогда… Тогда весь этот мир пожалеет о том, что сделал император и его гвардейцы.

– Эй, Малёк, какого черта разлегся?! Дрыхнет, глядите на него… Прямо как на курорте. А ну подъем, падаль!

Резкий, злой пинок в ребра вырвал меня из сна, как рыбу из воды. Я судорожно дернулся, хватая ртом стылый, затхлый воздух заброшенного цеха, одного из многих, расположенных в доках Нижнего уровня, и резко распахнул глаза.

Мир качнулся. Передо мной еще стояла муть недавнего кошмара: скрип досок проклятого ящика, удушливый запах прелого сена, пепел, забивающийся в рот и последний, отчаянный крик женщины… сестры … Эхо этого крика все еще билось в моей голове.

Какой же, однако, странный сон. Он был настолько реальным, что, проснувшись от удара под рёбра, я еще несколько секунд не мог дышать, ощущая на губах вкус пепла. Хотя здесь, в доках, пепел нас не достает. Еще работают старые системы фильтрации.

– Чего зенки вылупил, заморыш? Совсем страх потерял? – снова раздался противный голос.

Я уснул, сидя на полу, и теперь долговязая, угловатая фигура Крыса нависала прямо надо мной.

Он был года на три-четыре старше меня – мне едва стукнуло тринадцать, ему, наверное, имполнилось все семнадцать. Наш возраст – относительное понятие. Практически ни один член банды не знает своей точной даты рождения. Год – куда ни шло. Месяц – с натяжкой. Число – почти никогда.

Крыс был крупнее, сильнее и определенно злее многих в нашей «семье». Он уступал ростом только Гризли и Балагуру.

Его узкое лицо с вечно бегающими глазками и редкими, похожими на крысиный хвост усиками над верхней губой сейчас кривилось в гадкой ухмылке. Я знал эту ухмылку – она не сулила ничего, кроме боли или очередной стычки. Таких уродов как Крыс еще поискать надо. Уродов не только физически, внешне, но и морально.

Я сел, потер ушибленный бок и посмотрел вглубь цеха. Там, у чадящего костра, сложенного из обломков ящиков и старых досок, кучковались остальные члены нашей уличной банды.

Фигуры, одетые в старые джинсы и толстовки, которые мы иной раз воруем из Дома Добродетели, отбрасывали на покрытые грязью стены дерганые тени.

Гризли, наш негласный вожак, массивный, как молодой медведь, что-то тихо втолковывал остальным. Рядом с ним сидела Лора.

Она – мой единственный друг. Наверное, друг. Пожалуй, ее я могу так называть.

Рыжая, с копной спутанных, кудрявых волос, вечно выбивающихся из-под края капюшона потрепанной куртки. У нее и прозвище соответствующее – Лиса.

Лора – красивая. Наверное… Тонкие черты лица, высокие скулы, острый подбородок и необычно светлые, внимательные глаза, которые, кажется, замечают все. Лора где-то моего возраста. Она уже была в этой банде, когда я прибился к ним.

Лора всегда держится особняком. Она молчаливая и верткая. Лиса. Точно. Самое подходящее для нее определение.

Сейчас она сосредоточенно чистила свой нож огрызком тряпки, не обращая внимания на происходящее. Лора просто фантастически управляется с ножами. Понятия не имею, кто ее этому научил. Ходит слух, что отец Лоры был одним из Палачей. Но не факт. Правды друг о друге мы не знаем. Все, что происходило до банды, остаётся в прошлом.

Еще пара ребят помладше, Сопля и Жук, сидели на полу рядом с Лорой. Они жадно ловили каждое слово Гризли. Остальные встали полукругом, напряженно слушая нашего вожака.

Похоже, мои «братья» обсуждали очередное «дело». Ночная вылазка, которая для кого-то может стать последней. Улица не прощает ошибок. Но без грабежей нам не прожить. Мы продаём краденое и на эти деньги покупаем лекарства, меняем фильтры в системе вентиляции, собираем «общак».

И только Крысу не сиделось спокойно. Его наверное, отправили, чтоб разбудить меня. Все ограбления мы оговариваем коллективно. А я еще около часа назад уселся возле стены, собираясь просто отдохнуть, и внезапно вырубился.

Крыс снова привлек мое внимание, кашлянув. Его взгляд был маслянистым, неприятным.

– Тут спор вышел, Малёк, – протянул он с фальшивой дружелюбностью. – Парни не верят, что ты настолько отбитый, чтобы змею сожрать. А Лиса, «добрая душа», как раз притащила. Гляди, какая прелесть.

Он резко выбросил руку вперед. Прямо перед моим лицом извивалась небольшая серая гадюка…

Приплюснутая треугольная голова, злые бусинки глаз, безликий, пыльный окрас – верный признак ядовитой твари. Им не нужна яркая чешуя, чтобы предупреждать врагов – их укус сам по себе предупреждение, часто последнее.

Крыс цепко держал ее двумя пальцами у самой головы, сдавливая челюсти. Гадина шипела, билась в его хватке, хлестала хвостом по воздуху, но укусить не могла. От нее пахло смертью и холодной угрозой.

– Ах ты!.. – Я отшатнулся, вскакивая на ноги, с неожиданной для себя резвостью.

Ноги сами отнесли меня на пару шагов назад, подальше от Крыса, от его мерзкой ухмылки и шипящей гадины в его руке.

– Аха-хах! – Залился Крыс дребезжащим смехом. – Гляньте, братва! Наш герой-то, похоже, штаны намочил! Эй, Малёк, а ну покажи! Небось, лужа уже?

Он сделал шаг в мою сторону, протягивая свободную руку и явно намереваясь проверить свои слова, сдернув с меня брюки. Похоже, очередная драка между нами неизбежна. Чаще всего этот урод докапывается именно ко мне. Ясное дело, по итогу отхватываю тоже я. Крыс старше и сильнее. Особенно, если рядом нет «братьев», способных растащить нас по углам.

Но в этот самый момент со стороны темного угла цеха, где я устроил импровизированную лежанку из тряпья, бесшумной серой молнией метнулась маленькая тень.

Поначалу подумал, что это – настоящая крыса, которых в доках до черта и больше. Однако, для обычного грызуна животное двигалось слишком быстро.

Оно взлетело по штанине Крыса с немыслимой скоростью, перемахнуло на руку со змеей, и буквально через долю секунды его челюсти сомкнулись на теле гадины с сухим щелчком. Молниеносный рывок – и змея, вырванная из пальцев опешившего Крыса, оказалась на полу.

Только тогда я понял, что это – горностай. Небольшого размера, худой, со сбившейся комками шерстью.

Прежде чем кто-либо успел среагировать, он превратил извивающуюся змею в кучу окровавленных, подергивающихся клочков. Горностай яростно трепал останки, издавая низкое, утробное урчание. Меньше секунды – и опасная тварь стала просто едой для хищника более быстрого и свирепого, чем она.

– Ах ты тварь блохастая! Ну сейчас!.. – Крыс, оправившись от шока, замахнулся ногой, обутой в стоптанный ботинок.

– Не смей!

Я бросился вперед, закрывая горностая собой. Не знаю, почему. Наверное, причиной моего поступка было чувство благодарности. Этот зверек только что своим вмешательством спас меня от очередной мерзкой стычкой с Крысом, который при каждой возможности норовит задеть тех, кто слабее. А чего уж скрывать, он точно сильнее меня.

– Ты чего, охренел? – Поразился моей реакции Крыс. Он не ожидал, что я могу наброситься первым.

Горностай, не обращая внимания на суету, продолжал свою трапезу, деловито хрустя змеиными «косточками».

– Сказал, не трогай! – повторил я тише, но с такой яростью, что сам удивился.

В груди горело. Мне вдруг стало предельно ясно и понятно, этого зверька Крыс не тронет. Не позволю. А если не успокоится, то буквально повторю то, что сделал горностай. Брошусь на Крыса и вцеплюсь ему зубами в глотку. До его шеи я точно допрыгну.

– Эй, Крыс, хорош! Тебе что было велено? Разбудить Малька. И все. Устроил тут… – Голос Гризли прозвучал спокойно, но веско. Он даже не повернулся от костра. – Оставь пацана. Чего привязался опять? Малёк, подойди. Разговор есть.

Лицо Крыса исказилось ненавистью, скулы злобно дернулись. Он напоминал человека, съевшего лимон, сразу весь, целиком. Но перечить Гризли это урод не посмел. Таковы неписаные правила нашей «стаи»: слово старшего – закон, даже если ты Крыс и считаешь себя самым крутым. Личные разборки подождут.

Он злобно сплюнул мне под ноги и, бурча проклятия, отошел к костру, демонстративно отвернувшись.

Я помедлил, убедившись, что Крыс не передумает и не рванет назад, ко мне, когда расслаблюсь. Затем посмотрел на зверька.

Горностай, наконец, поднял испачканную мордочку, удовлетворенно облизнулся и уставился на меня своими умными черными глазками.

– Привет. Ты кто? – Я сел на корточки и протянул руку к зверьку. Отчего-то был уверен, он не причинит мне вреда.

Горностай склонил голову сначала к одному плечу, потом ко второму, а затем вдруг прыгнул на мою руку, по рукаву забрался вверх и скользнул прямо под старую куртку, которую я перед тем, как уснуть, застегнул на молнию.

Это было неожиданно. Очень. Такое чувство, будто горностай именно за этим и явился. Защитить меня от змеи, а потом спрятаться на моей груди. Я на долю секунды растерянно завис, хлопая глазами.

Состояние было… Будто в одно мгновение туманом накрыло. Еще сон этот странный… Он не отпустил меня до конца. Такой яркий, такой… настоящий.

Запах сена, крик женщины. Имя – Леонид. Но ведь это не я? Я – Малёк, выросший на улицах одного из пепельных городов, не помнящий ни отца, ни матери. Около года назад я сбежал из приюта, потому что там было просто невыносимо. Чудом добрался до Нева-сити. Попал в уличную банду «Гроза» и остался здесь, среди этих подростков, таких же как я.

Откуда тогда в моем сне взялась эта деревня, лошади, гвардейцы в красном? Псы… Я знаю, кто такие Псы. Это – боевые маги, личная гвардия императора. Правда форма у них сейчас совсем другая, более современная.

И эта женщина… некромант? Или мужчина был некромантом?

Впрочем, какая разница. В нашем мире некромантия – страшная сказка, запретная легенда времен Катаклизма, случившегося около ста лет назад. Катаклизма, из-за которого с неба вечно сыплется эта пепельная дрянь.

Но во сне… все было так реально. Словно сработала чужая память, вживленная мне в голову. Откуда она? И почему так больно отзывается крик той женщины? Бред какой-то.

– Малёк, ты оглох, что ли? Сюда иди! Хватит там стоять пнём. – Гризли нетерпеливо махнул рукой. Судя по интонациям в голосе вожака, он начал заводиться.

Стряхнув остатки странного сна, я осторожно сунул руку под куртку, нащупал горностая, который спрятался в большом внутреннем кармане куртки, свернувшись калачиком, и погладил его по шерстке. Зверек, как ни странно, не возражал, только фыркнул, устраиваясь поудобнее, и ткнулся холодным мокрым носом мне в ладонь. Его теплое тельце немного успокаивало мое бешено колотящееся сердце.

– Назову тебя Болтун. – Тихо сказал я куда-то себе под мышку.

Именно в этот момент я ощутил уверенность, горностай никуда не уйдет. Он останется со мной. Затем развернулся и направился к остальным «братьям».

Подошел к костру, присел на корточки рядом с Лорой.

Она искоса взглянула на меня – в ее светлых глазах мелькнуло что-то вроде любопытства, но тут же скрылось за привычной маской настороженности. Здесь каждый сам за себя и этот факт не меняла даже наша с ней дружба. На улице все привычные человеческие понятия искажают свою суть.

Друг – этот тот, кто не ударит в спину, но не рассчитывай, что он протянет тебе руку, чтоб вытащить из пропасти.

– Значит, так, слушай сюда, – начал Гризли, разминая крупные, в ссадинах и старых шрамах, пальцы… – Сегодня для тебя, Малёк, будет особое задание. Нужен самый мелкий, самый вёрткий и самый подвижный. Вообще-то это, конечно, Лора, но дело не для девчонки. Так что сегодня ты – главное действующее лицо.

Глава 2

Даже здесь, в относительном затишье заброшенных складов и цехов давно остановленного производства, относящихся к докам, расположенным на окраине Нижних улиц Нева-Сити, пепел был повсюду. Он лежал тонким, иногда почти незаметным, слоем на ржавых стеллажах, покрывал грязный бетонный пол, висел невидимой взвесью в воздухе, просачиваясь сквозь щели в заколоченных окнах и ветхие фильтры вентиляции, большинство из которых давно никто не чистил.

Однако нам повезло. Наша банда по сути захватила самое удобное, самое комфортное место. Фильтры конкретно этого старого цеха еще работали. Но, надо заметить, мы всячески старались, чтоб данный факт оставался неизменным. Фильтры очищают воздух, а значит дают возможность дышать нормально. Поэтому в ежемесячные траты непременно входил их осмотр, для которого мы вызывали специального мастера-инженера.

Если же выйти из доков на Нижние улицы, там ситуация будет гораздо хуже. Хотя… На пепел уже давным-давно никто не обращает внимания.

Я сидел, привалившись к холодной стене, и смотрел на Болтуна. Горностай, свернувшись клубком у меня на коленях, чистил свою когда-то белоснежную (хотя сейчас скорее грязно-серую) шерстку после остатков змеиного завтрака. Его тепло немного успокаивало, однако странный сон никак не шел из головы.

Деревня. Сено. Лошади.

Лошади… Никогда не видел живых лошадей. Чистый, хоть и горящий, воздух без этой вездесущей серой дряни, что сыпалась с неба уже… всегда? Нет, я помню, во сне тоже был пепел. Но он выглядел иначе. И ощущался иначе. Будто кто-то пинком поддал тлеющие угли настоящего костра. В нем отсутствовал химический привкус.

Сколько я себя помнил, небо над Нева-Сити было затянуто плотной пепельной завесой постоянно. Яркое солнце стало легендой из старых дата-файлов, сказкой для детей Верхних Улиц.

Согласно официальной версии, это началось лет сто назад. Тогда, если верить тем же дата-файлам, произошла Катастрофа. Будто бы казнили могущественного некроманта, и тот, умирая, изрыгнул страшное проклятие – на императора, на гвардейцев, на страну.

Но случилось непредвиденное. Проклятие распространилось дальше, по всему земному шару. На одной только империи оно не остановилось. Видимо, тот некромант и правда был неимоверно силён.

С тех пор пепел и сыпется с небес, будто где-то наверху не переставая горит гигантский костер, пожирающий сам мир.

Придворные маги ломали головы, ученые мужи строили теории и проводили эксперименты – все тщетно. Технологии шагнули далеко вперед, достигнув уровня, который в старых записях называли бы фантастическим, однако снять проклятие так никто и не смог. Пепел стал нашим вечным спутником.

Теперь по городу носятся не только обычные машины, но и аэромобили. В домах, даже самых бедных, есть свет, водопровод, отопление, всякие технические прбимбасы. А избавиться от пепла не вышло.

Наш мир не имеет ничего общего с той пасторальной, пусть и охваченной огнем, картиной из сна, похожей на иллюстрацию к учебнику истории. Я бы сказал, что по ощущениям сон будто перекинул меня на столетие назад.

Нева-Сити, столица Российской империи, – это монстр из стекла, стали и грязи, пронизанный неоновыми венами рекламных щитов, чей свет едва пробивается сквозь вечный сумрак.

Здания тянутся ввысь, теряясь в пепельной мгле, их фасады покрыты сложными системами фильтрации и шлюзами. Улицы Нижних уровней представляют собой лабиринт узких каньонов между гигантскими опорами зданий Верхнего Города, где богатые Роды, дельцы-бизнесмены, интеллигенты и вся эта Высшая прослойка общества, дышат очищенным воздухом. У них даже имеется имитация неба на куполах секторов. Здесь, внизу, воздух тяжелый, с металлическим привкусом.

Благо, живем мы не особо долго. «Пепельная лихорадка» – хронический кашель, проблемы с легкими – обычное дело для тех, кто не может позволить себе импланты-фильтры. А таких в Нижнем городе – почти каждый третий.

Вся наша жизнь приспособлена к изменившейся реальности. Например – покатые крыши, чтобы пепел осыпался на землю, герметичные окна, крытые переходы между зданиями. Но на задворках цивилизации, где обитаем мы, уличные банды, заводские работяги, простые горожане, все это давным-давно работает через пень-колоду.

Конкретно нашим домом, домом «Грозы» и других уличных банд, были заброшенные склады, коллекторы, руины старых заводов – места, забытые Родами и патрулями Гвардии Порядка. Или «доки», как называли этот район местные.

Остальную часть Нижнего города занимали действующие предприятия, различные производства и многоквартирные дома для рабочих, в которых жилье больше похоже на клетушки.

Болтун встрепенулся и ткнулся холодным носом мне в подбородок, отвлекая от грустных размышлений. Это так, наверное, на мое состояние повлиял разговор с Гризли.

Сегодня мы пойдем «на дело» к ангарам, которые принадлежат Волконским. Вожак сказал, там на днях завезли новые импланты-фильтры. Если мы сможем вытащить пару ящиков, то на «Черном рынке» скинем их за охренительные деньги. И это реально будут охренительные деньги. Даже с учетом сниженной втрое стоимости.

Проблема в том, что Волконские далеко не дураки. Иначе они бы не являлись одним из Родов, заправляющих в нашей стране. Ангар хорошо охраняется. Однако, он находится здесь, на Нижних улицах. То есть, стоит на земле, а не на гигантских сваях, которые держат Верхние улицы.

– Малёк, с правого конца Ангара номер три остался участок, где около метра – только земля. Сегодня с самого утра идёт дождь. Земля будет тяжелой, но влажной. Ты сделаешь подкоп, небольшой. Проберешься внутрь и в дыру передашь парням столько имплантов, сколько сможешь достать. Пол в ангаре сделан из обычных досок. Поэтому выбраться из подкопа будет достаточно просто. Возьмешь с собой ломик. Сигнализация стоит по всему периметру, но она настроена на вторжение извне нормальным, человеческим путем. Никому и в голову не придёт, что воришки могут появиться из-под земли.

– Он обосрётся. – Мрачно заявил Крыс, как только Гризли замолчал. – Всё испортит.

– Не обосрётся. – Отрезал вожак. – Кто-то крупнее Малька может потревожить систему безопасности и задеть сигналку. Кто-то младше Малька, тот же Сопля, к примеру, затрои́т, испугается или что-нибудь в этом роде. Малёк с нами уже год. Он все время был только на подхвате. Пора приступать ему к серьёзной работе.

И вот эти слова Гризли как раз запали мне в душу. Серьёзная работа. От меня сегодня зависит, удачно ли пройдёт ограбление. Только от меня.

– Эй, народ. Пора добывать еду. Запасы, которые я принёс пару дней назад, подошли к концу. Идти «на дело» с пустым желудком нельзя. Сами знаете. В самый неподходящий момент или голова закружится или вообще башка откажет. Лора, Малёк, Шустрый, – голос Гризли вывел меня из задумчивости. Он сидел у догорающего костра, проверяя заряд старенького энергетического пистолета, приобретенного около месяца назад. – Ступайте на рынок. Нужно что-нибудь посъедобнее вчерашних крыс. Консервы, батончики питательные, вода фильтрованная – что сможете утащить. Только без шума. У Долгоруковых сегодня поставка товара, патрули Гвардии могут быть активнее обычного. Маги, конечно, к нам редко суются, однако Долгоруковы имеют до хрена денег, чтоб позволить себе не только обычную охрану, но и парочку Красноперых или Синих. А эти чуют негативные намерения за километр. Так что будьте осторожны. Они могут тереться возле рынка, особенно рядом с магазинами Долгоруковых. Туда лучше не суйтесь.

Лора молча кивнула, поднимаясь на ноги. Ее движения были плавными, кошачьими. Она поправила капюшон, скрывая огненно-рыжие волосы, затем проверила ножи: один был спрятан в рукаве, второй – за голенищем ботинка. Шустрый – мелкий пацан лет десяти, нервно сглотнул, но тоже поднялся. Он у нас новичок, и это одна из его первых серьезных вылазок.

Я осторожно сунул Болтуна за пазуху. Зверек недовольно фыркнул, но уже привычно устроился во внутреннем кармане куртки, превратившись в теплый, живой комок. Так странно… Всего час он при мне, а ведёт себя, будто знаком со мной всю жизнь. Интересно, откуда вообще в доках взялся горностай? Тут кроме крыс отродясь ничего иного не бывало. Тараканы и те не приживаются.

Мы выбрались со склада через заднюю дверь, которая раньше была служебным входом, и почти сразу оказались в узком, заваленном мусором переулке.

Пепел здесь лежал плоскими сугробами, приглушая шаги. Воздух был особенно спертым. Это из-за плохо работающих фильтров.

Переходы между домами и сваями Верхних улиц покрыты специальными крышами, но система фильтрации такая слабая, что можно убрать эти чертовы крыши и ничего не изменится. Даже, наверное, дышать будет легче. Какой-никакой, а все же воздух. Пепел сыпется крупными хлопьями, если не открывать широко рот, то, в принципе, сойдет. Живут же некоторые и за пределами городов.

На плантациях Суворовых, к примеру, вообще только люди работают. Их Род, который захватил бо́льшую часть сельскохозяйственного сектора, использует исключительно ручной труд на своих фермах. Говорят, машины не способны ухаживать за растениями как люди.

Мы двинулись в сторону Крытого Рынка – одного из немногих мест в Нижних Уровнях, где можно достать еду, не рискуя нарваться на Патруль Порядка или магов.

Последние вообще не жалуют наш район. Для магов вид пепельных куч является свидетельством их же собственного бессилия. У себя, наверху, они хотя бы его не видят ежедневно.

Хвалёные маги не смогли победить последствия Катастрофы – проклятие одного единственного некроманта. Слабаки!

Хотя, с чего бы им не быть слабаками. Маги – выходцы из семей, живущих в Верхних уровнях. Богатенькие дети богатеньких родителей. Сила передается им из поколения в поколение.

Говорят, изначально, это – слабенькая искра. Они разжигают ее в Академии. А потом служат на благо империи. Создают специальные магические приспособления для специальных магических фильтров Верхнего Города. Строят там фонтаны, имитацию неба, творят всякие чудеса.

Ну… Такое себе «благо» для империи. Для богатых – да. Тут не поспоришь. А обычным людям от магов только одни проблемы.

Магия делится на четыре стихии. Все по классике. «Красные» – это маги огня. «Синие» – маги воды. «Коричневые» – маги земли. И «Белые» – маги воздуха. Проще некуда. Есть еще Гончие, императорская гвардия. Но это – отдельная песня.

В любом случае, то, что маги не жалуют Нижние Улицы и являются сюда очень редко – отлично! Если бы они отирались среди нас, среди обычных жителей, мы бы уже давно сдохли. Ни одного ограбления нормально не смогли бы провернуть.

– Не отставай. – Бросила Лора через плечо Шустрому и быстро двинулась вперед.

Она перемещалась настолько плавно и текуче, что ею можно было бесконечно любоваться со стороны. Несомненно, в этих слухах об отце-Палаче что-то есть.

Говорят, Палачи вообще умеют прятаться в Тени. Это даже не магия. Это их особый Талант. Поэтому сейчас подобных специалистов на весь город – три, может, четыре человека. Не больше. Их услугами пользуются все, начиная от торговцев, которые не могут поделить лучшие места, заканчивая Родами. Палачи не просто наемные убийцы, они – настоящие гении своей работы.

Наш путь лежал через переплетение улиц, мимо обшарпанных стен с потускневшими граффити, под гудящими кабелями и ржавыми трубами. Иногда над головой с шипением проносились аэрокары доставки или патрульные скутеры Гвардии, взметая тучи пепла. Приходилось жаться к стенам, прятаться в тенях дверных проемов. Еще вдобавок ко всему, с неба моросил тот самый дождь, который упоминал Гризли.

– Ничего… – Успокоил я Шустрого, который откровенно нервничал и оглядывался по сторонам. – Сейчас доберемся до Рынка, там будет тише. Патруль туда наведывается только по определенным дням, когда Разумовские собирают с торговцев деньги за аренду. А так, без нужды они на Рынок не суются.

Лора шла впереди, ее светлые глаза внимательно сканировали окружающее нас пространство. Я топал сразу за ней, Шустрый семенил сзади, вздрагивая от каждого шороха.

Мысли снова вернулись ко сну. Запахи Нижних улиц – смесь гнили, дешевой синтетической еды, пота и пепла – были так не похожи на чистый, горьковатый запах сена и дыма из сна. Да и опасность здесь была другой – не огненные шары и красные мундиры, как во сне, а нож в бок из-за угла, облава Гвардии или стычка с такими же, как мы, голодными и злыми подростками.

Забавно, но Нева-сити «славилась» именно своими подростковыми бандами. После двадцати лет, хочешь-не хочешь, а выбор один – идти на завод, в производство или на любую другую работу. Нас не трогают ровно до тех пор, пока мы не будем способны приносить пользу обществу.

Правительство таким образом давало возможность «насладиться» всеми прелестями уличной жизни. Чтоб потом мы как можно сильнее ценили небольшую комнату в общежитии, возможность получать скромное жалование за свои труды и кусок хлеба, который всегда есть на столе. Вот такая вот социальная программа.

Крытый Рынок гудел, как растревоженный улей. Под огромным, полупрозрачным, но вечно грязным куполом, едва пропускавшим тусклый дневной свет, толпились люди.

Торговцы крикливо зазывали покупателей к своим лоткам с сомнительного вида овощами-мутантами, синтетическим мясом, дешёвой техникой и самыми простыми фильтрами для воды. Воздух был спёртый, тяжелый от людского пота и все того же пепла.

Помимо рынка, конечно, на Нижних улицах имелись и магазины. Там товар был лучше, качественнее, дороже. Бо́льшая часть торговых точек принадлежала Долгоруковым и таких как мы там точно не привечали. К тому же, воровать в магазинах, которые являются собственностью Рода – такое себе идея. Рыночный торговец если догонит, просто намылит шею. Попасться на краже в магазине – подписать себе приговор.

Поэтому мы делали проще. Мы воровали сразу со складов. Затем этот товар приносили скупщикам краденого, а они, в свою очередь, выкидывали его на Рынок. Вот такой вот круговорот ворованного в природе.

Лора знаком показала нам занять позиции. Сама она направилась к лотку с консервами, где толстый торговец оживленно спорил с покупателем.

Шустрый встал чуть поодаль, изображая любопытного зеваку, готовый в случае чего поднять крик и отвлечь внимание. Моя задача была проста: когда Лора даст знак (или создаст суматоху), быстро схватить пару банок с самого края прилавка и раствориться в толпе.

Я напряженно ждал, чувствуя, как Болтун беспокойно ворочается под курткой. Сердце колотилось. Лора что-то тихо сказала торговцу, тот отвлекся, повернувшись к ней. Вот он, момент! Я шагнул к прилавку, рука уже тянулась к заветным жестянкам…

– Эй, отребье «грозовых»! Какими судьбами на нашей территории?

Голос был резким, неприятным. Я замер. Из-за соседнего лотка, перегораживая путь к отступлению, вышли трое. Здоровенный бритоголовый парень с татуировкой змеи на шее и двое его прихвостней.

Все члены этой компании ухмыляясь поигрывали обрезками арматуры, перекидывая железяки из руки в руку.

«Стальная змея». Одна из самых отмороженных банд Нижних улиц. Они давно метили на нашу территорию и наш цех. Каждая встреча заканчивалась дракой. А иногда чьей-то смертью. В основном, потери несли мы.

«Змеи» в большинстве своём были более крепкими, более жестокими. Ими руководил тип, по имени Джанго. Говорят, ему уже перевалило за двадцать, но из-за мелкого роста и худой комплекции он ухитрялся благополучно избегать статуса Рабочего.

Вообще, Рынок не являлся их территорией. Это – ничья территория. Но сейчас, судя по настрою троицы, они просто решили использовать такую предъяву как повод для нападения.

Торговец испуганно отшатнулся от прилавка. Он сразу понял, ничего хорошего из этой встречи, случившейся возле его лотка, не выйдет.

Лора мгновенно развернулась, ее рука скользнула к ножу. Шустрый побледнел и сделал шаг назад. Не повезло пацану. Первый выход «в город» и сразу такая засада.

– Валите отсюда, уроды, пока целы, – прошипела Лора, ее светлые глаза холодно блеснули.

– О, Лиса здесь? – Бритоголовый, которому на вид было не меньше шестнадцати-семнадцати лет, осклабился, разглядывая Лору. – Похоже, Гризли совсем плох, раз посылает на дело девчонку и заморышей. Может, вам помочь сумки донести? Или сразу отобрать?

Он шагнул вперед. Его дружки разошлись в стороны, пытаясь нас окружить.

Покупатели испуганно жались к стенам, освобождая пространство. Многие вообще просто развернулись, наплевав на всё, и рванули в сторону выхода.

Сейчас начнется. Опять драка… В горле снова появился горький привкус пепла. Или это был привкус ненависти?

Глава 3

Драка началась без предупреждения. Впрочем, в подобных ситуациях по-другому и не бывает. Улица, она такая. Это тебе не спортивный ринг с правилами и честным подходом. Здесь – кто первый ударил, тот, скорее всего, и выйдет победителем.

Бритоголовый прыгнул вперед, явно намереваясь схватить Лору. Из нас троих ее он оценил как самую опасную, что, в принципе, не удивительно. Это действительно так.

Однако Лора оказалась быстрее. Буквально секунда – и шустрая девчонка «перетекла» с того места, где стояла, почти на несколько метров в сторону от заводилы «змей»

Теперь между ней и Бритоголовым было приличное расстояние, но при этом, в двух шагах от нее замер самый мелкий из наших врагов. Он слегка опешил от того, насколько быстро активные действия переместились к нему и явно не понимал, как лучше поступить. Его роль – подпевала при Бритоголовом, а не тот, кто направляет ход событий.

Дожидаться, пока ошарашенный парень придет в себя, Лора не стала. Ее рука взметнулась, и нож, почти невидимый в зажатом кулаке, мелькнул у лица Мелкого.

Пацан взвыл, схватившись за порезанную щеку. Из рассеченного лица тут же брызнула кровь, капая на землю и смешиваясь с пеплом.

Третий, Верзила, понимая, что один из их троицы практически выбыл из игры, тут же рванул вперед. Он набросился на Лору, пытаясь сбить ее с ног грубой силой.

Я повернулся к Шустрому и оттолкнул его в сторону, крикнув:

– Беги к Гризли! Расскажи, что случилось!

Потом быстро огляделся по сторонам. Под ногами валялся небольшой кусок ржавой трубы. Этого хлама на Нижних улицах полно. Я наклонился, схватил ее и кинулся вперед, на помощь Лоре.

Собирался огреть Верзилу по башке так, чтоб у него искры посыпались из глаз. Этого здоровяка срочно нужно было отвлечь.

Пока Мелкий подвывал, пытаясь соеденить края раны, а Бритоголовый топтался на месте, оттесняя торговца в сторону, чтоб он не вмешался, у меня был шанс. Я должен ударить Верзилу, вытащить Лору и мы сбежим. Вдвоём с троицей «змеев» нам не справиться.

Болтун зашипел у меня за пазухой, завозился и быстро вскарабкался по толстовке вверх. Он высунул голову из-под куртки, оценивая ситуацию. По крайней мере, мне так показалось.

Что интересно, судя по отсутствию дальнейших действий с его стороны, горностай не счел «змеев» достаточной угрозой. Даже наоборот. Очень громко фыркнул и снова скрылся во внутреннем кармане. Я, конечно, был впечатлен его верой в меня, но однозначно ее не разделял.

Лора тем временем отчаянно отбивалась, уворачиваясь от захватов Верзилы. Ее нож снова мелькнул в воздухе, оставив полосу на его руке, но тот даже не обратил внимания на рану. Абсолютно непробиваемый тип.

Верзилой, кстати, я окрестил его не просто так. Он выглядел как небольшая, но крепкая гора мускулов. Не знаю, что жрут эти «змеи». Не считая их вожака Джанго, все остальные члены банды, как на подбор, – здоровяки. Хоть сейчас бери каждого и отправляй на Арену, где проходят уличные бои без правил, столь любимые жителями и Нижних, и Верхних улиц.

К сожалению, моя попытка вывести Верзилу из игры закончилась ничем. Хотя я очень старался. Прыгнул на него с этой трубой, будто собираюсь его не просто ударить, а пробить голову.

В итоге, он просто отмахнулся от меня, как от назойливой мухи. Мое импровизированное оружие вылетело из руки, а меня самого откинуло в сторону метров на пять. Я буквально врезался спиной в стену ближайшего торгового павильона.

Удар был настолько сильным, что на мгновение забыл, как дышать. В глазах потемнело и перед моим лицом взметнулась стая черных мушек, которых, конечно же, в реальности не было.

Когда я проморгался, все еще задыхаясь, то увидел пугающую картину.

Верзила прижал Лору к стене, его грязные, толстые пальцы сжимались на ее тонкой шее. Лицо Лоры начало синеть, губы приоткрылись в беззвучном крике, глаза, расширенные от ужаса и боли, уставились куда-то мимо меня. Нож выпал из ослабевшей руки девчонки и со звоном упал на бетонный пол.

Ровно в этот момент, запихнув торговца внутрь павильона и пообещав ему разнести все к чертям, если он удумает звать патруль, Бритоголовый развернулся к нам лицом, и, легонько подкидывая арматурину в руке, медленно двинулся к Лоре. На его лице играла торжествующая ухмылка. Он уже не сомневался, что их троица размотала нас подчистую.

Даже «Змей» с порезанной щекой, прекратил завывать. Он стоял рядом, ухмыляясь так же мерзко, как и заводила их компашки.

– Сейчас мы из тебя сделаем тихую лисичку, – прорычал Бритоголовый, замахиваясь арматуриной.

Мир для меня сузился до этой сцены: Лора, задыхающаяся, с глазами, полными угасающей жизни, и ублюдок с куском железа, готовый ее добить.

Ненависть. Черная, вязкая, всепоглощающая, она поднялась из самых глубин моего существа. Это было то же самое чувство, что и во сне про некроманта, когда гвардейцы гнались за его сестрой, а он был заперт в ящике, не имея возможности ее спасти.

Ледяное и одновременно обжигающее, это чувство рванулось наружу, из меня. Я не думал, не анализировал. Я просто пожелал. Всем своим существом, каждой клеткой, каждым нервом я пожелал, чтобы Бритоголовый ублюдок сдох. Прямо здесь. Мучительно. СДОХ!

Заводила «змеев» замер на полушаге, его рука с занесенной арматуриной остановилась в воздухе, будто кто-то нажал на паузу. Ухмылка сползла с лица Бритоголового, сменившись выражением крайнего удивления, а затем – непонимания и дикого, животного ужаса.

Выпустив свое оружие, он схватился за горло обеими руками, пальцы вцепились в кожу, пытаясь ослабить невидимую хватку. Глаза вылезли из орбит, наливаясь кровью. Хрип, похожий на звук рвущейся, мокрой ткани, вырвался из его груди.

Он закашлялся, судорожно пытаясь вздохнуть, из рта Бритоголового пошла белая, вспененная слюна. Урод рухнул на грязный пол рынка, как подкошенный. Его тело несколько раз судорожно дернулось, а потом он вообще затих, раскинув руки в стороны. Глаза «змея» безжизненно уставились в вечно серое небо Нева-Сити, видневшееся сквозь грязный купол рынка.

Верзила, все еще пытавшийся задушить Лору, среагировал на звук металла и грохот упавшего тела. Он повернулся и… Остолбенел, уставившись на своего главаря с отвисшей челюстью.

Его хватка ослабла. Лора сразу вырвалась на свободу, согнувшись пополам, жадно хватая ртом тяжелый воздух. Второй «змей», тот, что с порезанной щекой, тоже замер в шоке, его лицо было искажено не то страхом, не то отвращением.

Рынок замер. Все, кто еще оставался неподалеку, кто не успел убежать, застыли не двигаясь. Их глаза метались от лежащего на полу Бритоголового к нам и обратно. Торговцы выглядывали из павильонов, пялясь на развернувшуюся перед ними картину с широко раскрыми ртами.

Тишина стояла такая, что было слышно только хриплое дыхание Лоры и мой собственный стук сердца в ушах.

– Бес! Бес, что с тобой?! – Первым очнулся тот, что с порезанной щекой. Он подскочил к Бритоголовому, опустился на колени, и принялся трясти его за плечо. Потом повернулся к Верзиле и испуганно произнес, – Он не дышит!

Паника, настоящая, липкая, охватила обоих «змеев». Увидеть, как их вожак просто падает замертво без причины, было, похоже, для этих парней страшнее любой драки.

– В лечебницу его! Быстро! Там, за углом, госпиталь Корпорации! Может, еще откачают! – закричал Верзила.

Забыв о нас, о драке, о претензиях на рыночную территорию, эти двое подхватили обмякшее тело Бритоголового – одно мгновение назад грозного и смелого, теперь просто мешок с костями – и, спотыкаясь, потащили его прочь.

Рынок буквально еще мгновение оставался в оцепенении, а потом снова взорвался обычным шумом, как будто ничего и не произошло. Люди торопливо возобновили свои дела, торговцы засуетились у прилавков, стараясь сделать вид, что не видели ничего необычного. Они спешно отворачивали лица, избегая смотреть в нашу сторону.

Лора, все еще тяжело дышала. Она опиралась о стену, прижимая руку к горлу, но уже была не столь бледной. Я подбежал к ней.

– Ты как? В порядке?

Она посмотрела на меня долгим, странным взглядом. Ее светлые глаза, обычно полные огня, сейчас были широко раскрыты и в них, где-то на самой глубине, плескался страх.

– Нормально… – прохрипела девчонка. – Что это… что это было? Как он…

– Слушай… Не знаю. Но одно скажу точно. Нам нужно уходить.

Мы быстро подхватили несколько банок консервов и пару пачек питательных батончиков с прилавка, от которого уже отошел испуганный торговец, и рванули к выходу с рынка. Гвардия Порядка могла нагрянуть в любой момент. Уверен, их привлекли крики или слухи о случившемся. А слухи здесь, на Нижних улицах, распространяются быстрее ветра.

Мы максимально ускоренно ретировались, смешавшись с потоком людей, выходивших с рынка. Шустрого догнали на полпути к докам. Услышав топот за своей спиной, он побежал еще быстрее, решив, видимо, что его вот-вот схватят «змеи».

– Стой! – Крикнул я ему, а то у пацана от страха мог случиться разрыв сердца.

Мой голос тормознул его. Шустрый замер и обернулся назад, наблюдая, как мы с Лорой приближаемся.

– Что случилось?! Я… я к Гризли бежал, как ты сказал! Хотел позвать помощь. Боялся за вас. А вы уже тут… Убежали, да? Смогли?

– Практически. – Коротко ответила Лора. – Да не стой столбом. Идём.

Обратная дорога в доки оказалась гораздо короче, чем оттуда. Видимо, мы слишком сильно торопились. Шустрый, выслушав наш рассказ о случившемся, никак не мог успокоиться.

– Серьезно?! Он просто… просто упал? Но как это возможно! – тараторил наш «брат», – Как будто… как будто его кто-то выключил, да? Вот ведь жуть! Разве такое бывает?

Лора молча игнорировала его вопросы. До самого цеха она не сказала больше ни слова. Шла, погруженная в свои мысли, время от времени бросая на меня короткие, изучающие взгляды.

Я же был в полном шоке. Руки мелко дрожали, хотя драки как таковой для меня почти и не было. В ушах все еще стоял предсмертный хрип Бритоголового, его глаза, уставившиеся в никуда.

Это я? Не может быть. Не мог же я это сделать. Просто какое-то невероятное, жуткое совпадение. Он, должно быть, был болен. Сердце. Или еще что-то.

Однако ледяной страх уже пустил корни глубоко в душе. Та странная энергия, ненависть, которую я почувствовал, то дикое, неконтролируемое желание… Оно было абсолютно реальным. И оно сработало.

А потом переживания, которые точно были моими, смешались вдруг с мрачным, тяжёлым чувством удовлетворения, которое мне бы не хотелось идентифицировать как свою эмоцию. Я вдруг понял, что меня радует перспектива смерти Бритоголового. Радует! Внутри, где-то в районе груди словно завозилось нечто темное и злое.

От неожиданности я сбился с шага и едва не полетел носом вперед. Хорошо, Шустрый успел поймать меня за локоть.

И снова перед глазами встал сон. Некромант Леонид, запертый в ящике, беспомощный, пока его сестра, женщина-некромант, уводит гвардейцев в лес, жертвуя собой. Пепел, окутывающий горящую деревню.

Может ли этот сон быть не просто бредом измученного сознания? Может ли это означать, что в моей башке вдруг непонятным образом оказалась чужая память, эти чужие пугающе способности… Кого? Некроманта?! Да ну на хрен!

От этой мысли внутри все похолодело еще сильнее, чем от стылого воздуха Нева-Сити. Горечь во рту была теперь не только из-за пепла, но и от подступающего, удушающего страха перед самим собой. Кто или что я? Некромантия – зло. Не просто так их столь активно истребляли сто лет назад. Не за красивые глазки и добрые сердца.

Наконец, мы вернулись в доки, в относительную безопасность нашего логова. Гризли и остальные были на месте. Кто-то чистили оружие, кто-то играл в кости, кто-то курил самокрутку. Увидев нас, Гризли поднял голову, отрываясь от своего ненаглядного энергетического пистолета. Нашёл, блин, новую игрушку.

– Ну что, принесли еды?

Мы вывалили на ящик перед ним консервы и батончики. Лора, все еще бледная, но уже взявшая себя в руки, коротко пересказала, что произошло. О драке, о «Стальной змее», о том, как Бритоголовый упал замертво.

– Просто упал? – нахмурился Гризли. Тонкий шрам, украшающий его бровь, от этого стал еще заметнее. – Сердце, что ли?

– Не знаю, – ответила Лора, стараясь говорить ровным голосом. – Схватился за горло и упал. Пена изо рта…

Остальные члены нашей банды тоже выглядели потрясенными. Мгновенная смерть в драке – это одно. Всякое бывает. Иной раз не успеешь слова сказать, а тебе уже в бок вогнали «перо». Но вот странное, неестественное падение замертво – совсем другое.

– Жуть, – пробормотал Крыс, ерзая на месте. – Наверное, какая-то болезнь. Пепельная лихорадка, может? Только такая быстрая? Лора! Ну вас к черту! Идите все втроем обработайтесь химией. Там еще осталось. Вдруг заразу притащили с собой. Мало ли, что у этого мудака было.

– Или проклятие, – произнес вдруг кто-то из дальнего угла.

Все присутствующие медленно обернулись в сторону Сопли, который озвучил столь пугающую, но крайне нелепую мысль.

– Ты дурак? – Спросил дрогнувшим голосом Шустрый. – Всем известно, проклятия – это дело рук некромантов. Только они так могут. И потом, откуда тебе знать, как выглядит проклятие?

– Ну… Вообще-то я читал. Еще когда в приюте жил. У нас мужик историю вел, так он задолбал ею. – Буркнул Сопля, смутившись от столь пристального внимания к своей персоне. – И там было написано, да… Что некроманты использовали специальное проклятие. Они могли просто в секунду остановить человеческое сердце. Злодеи же. Вы чего…

Около минуты в помещении стояла гробовая тишина. Все члены нашей банды будто остолбенели. Мысль о том, что кто-то из нас мог оказаться рядом с проклятием некроманта вызывала оторопь у каждого.

– Или ты в жопу! – Рявкнул Крыс. Он первым не выдержал этой гнетущей паузы. – Какие, на хрен, некроманты?! Окстись. Их уничтожили около века назад. Не буробь.

– Ага… – Тихо буркнул Сопля и отвернулся. Но я услышал, как он тихо, практически себе под нос, добавил. – За что теперь и расплачиваемся.

– Да бред, конечно! – Гризли махнул рукой, пресекая плохие, опасные разговоры, – Уже давно не рождаются эти уроды.

Он отвернулся и задумчиво посмотрел на меня. Его взгляд был долгим, проницательным.

Я отвел глаза, уставившись на Болтуна, который выбрался на свободу и сейчас деловито умывался, сидя возле моих ног.

– Ладно, – наконец сказал Гризли, – Черт с ним. Похоже, какая-то новая разновидность Пепельной лихорадки. Хорошо, что для нас все обошлось без серьезных потерь. Тащите еду на кухню. Малек, останься.

Я сглотнул. Предчувствие чего-то тяжелого сжало грудь. Когда все разошлись, оставив нас одних у догорающего костра, Гризли посмотрел на меня в упор.

– Рассказывай. Как все было. Подробно.

Я начал рассказывать, стараясь не упустить детали, но при этом, естественно, ни слова не сказал о том, что почувствовал сам. О ненависти. О желании смерти Бритоголовому.

Гризли внимательно слушал, не перебивая. Когда я закончил, он долго молчал, задумчиво глядя в огонь.

– Такое… – произнес он наконец, – Такое не случается просто без видимой причины. В последнее время что-то затевается на Нижних улицах. Чую. Что-то нехорошее. Ладно. Иди. Отдохни. Сегодня важное дело.

– Понял, Гризли.

Я поднялся на ноги, подхватив с пола Болтуна, который тут же уютно устроился за пазухой.

Любопытно, что имел в виду вожак, поделившись со мной своими подозрениями? Нижние улицы, особенно банды, давно живут по определенным негласным правилам. Что тут может затеваться? Очередной передел территорий? Но последний был около пяти лет назад и сейчас все вроде бы тихо.

– Ладно… Черт с ним… – Еле слышно буркнул я себе под нос, – Гризли прав. Нужно перекусить и готовиться к делу.

Глава 4

Дождь начался еще утром, когда мы ходили на Рынок. Он прибил толстый слой пепла к земле и превратил переулки Нижних улиц в вязкие реки серой жижи. Сначала это была легкая морось, на которую можно не обращать внимания, но к вечеру она превратилась в настоящий ливень.

Как предрекал Гризли, ночью вся эта водная срань не закончилась, методично стуча по крышам, ржавому железу и мутным лужам. Похоже, в Верхнем городе Синие устроили какое-то фееричное шоу. Обычно после их фокусов нас заливает по самые гланды.

Воздух был тяжелым, влажным, все так же пропитанным запахом пепла, но теперь еще к нему добавилась сырость. Отвратительно.

Мы выбрались из цеха под покровом темноты и этого унылого ливня. Я, Крыс и Балагур. Компания, конечно, далеко не самая приятная. Будь у меня выбор, я бы с гораздо бо́льшим удовольствием взял с собой Лору. В ее обществе как-то спокойнее. Но Гризли сказал, что в этом деле нужна грубая сила.

Балагур, огромный, молчаливый парень с вечно отсутствующим взглядом, меня вполне устраивал. Он был на удивление добрым, что не свойственно парням из уличных банд, а свое прозвище получил в насмешку.

На самом деле Балагур – немой. То есть вообще не разговаривает. Он все слышит, понимает, может изъясняться жестами, но вот с речью у парня имеются конкретные проблемы.

Гризли считает, что на самом деле Балагур страдает не физическим недугом, а болезнью на уровне психосоматики. Гризли вообще во все дыры сует свою психосоматику. Насколько мне известно, до того, как прибиться к банде и стать ее вожаком, он жил при каком-то мозгоправе. То ли дальний его родственник, то ли ближний. Не знаю. Оттуда Гризли и нахватался этой ерунды.

Балагур нес на плече небольшую сумку с инструментами: кроме лопатки для подкопа там лежали фонарик, который цепляется на голову, монтировка, которой я подниму доски пола, отмычки (хотя конкретно в нашем случае надежды на них мало) и моток крепкой веревки.

Верёвку предполагалось использовать как страховку. Я должен был обмотаться ею, чтоб на крайний случай Балагур меня вытащил. В том заключалась его миссия. Несмотря на доброту и простодушность, он был фантастически сильным.

Крыс отчего-то сильно нервничал и все время озирался по сторонам, пряча руки в карманах куртки. Думаю, Гризли отправил именно его вместе со мной, чтоб мы провернули дело общими усилиями. Типа, сложности сближают. Говорю же, у Гризли на теме психологических выкрутасов иной раз бывают конкретные заскоки. Он искренне верил, будто сегодняшне дело сможет примирить нас с Крысом.

Хотя я, к примеру, точно знал, это невозможно. Наша неприязнь имела слишком глубокие корни. Крыс невзлюбил меня с первого дня. Причем, понятия не имею, почему. Просто невзлюбил и все. При каждой возможности он старался задеть, обидеть или ударить.

Может, я вызываю какие-то проблемы у парня? Например, комплексы. Тьфу ты! Сам начал думать как Гризли. Нет там никаких комплексов и никаких проблем кроме одной. Крыс – редкостный, мерзкий мудак. Все очень просто.

Шли быстро, прижимаясь к стенам зданий, прячась в тени опор Верхнего Города.

Нижние улицы – это огромная, запутанная территория. Не только наш район доков, но и гигантские ангары, принадлежащие Родам, заводские цеха, жилые блоки для рабочих… Все это перемешано, разделено ржавыми заборами, патрулируется Гвардией и охраняется наемниками. Ангары Волконских находились ближе к докам, массивные, мрачные гигантские коробки, ощетинившиеся камерами и датчиками.

Защитные крыши почти не закрывали территорию между самими ангарами, имелись лишь навесы над входами и отдельными погрузочными площадками. Поэтому дождь, смешанный с пеплом, попадал прямо на землю, превращая ее в вязкое месиво. Именно это и было нашей надеждой. Хотя, скажу честно, когда я представлял, как мне придется копать напитанную влагой землю, руки заведомо начинали ныть.

Первая часть мероприятия прошла успешно. Мы добрались до цели незамеченными. Несколько раз пришлось затаиться, когда мимо проносились аэроскутеры Гвардии Порядка или проезжал наземный транспорт – медленный, грузный патрульный грузовик с решетками на окнах.

Один раз чуть не столкнулись с группой наемников из какого-то другого Рода – у них были нашивки на форме, непохожие на герб Волконских. Из-за дождя я не смог рассмотреть детально, чьи это парни.

К счастью, мы были настороже и успели нырнуть в узкий проход между штабелями пустых контейнеров. Крыс тихо зашипел, втягивая воздух сквозь сцепленные зубы, Балагур просто застыл, сливаясь с тенью. Я тоже замер, чувствовуя, как сердце колотится в груди. Болтуна с собой не взял и сейчас об этом пожалел. Мне показалось, будь горностай рядом, его тепло успокоило бы это дурацкое волнение.

Наконец, мы добрались к ангару номер три. Огромная стальная стена поднималась вверх, теряясь в полумраке. Балагур указал на участок справа – там, по словам Гризли, имелась небольшая полоска земли, не залитая бетоном или асфальтом.

Земля действительно оказалась влажной, тяжелой, пропитанной водой и пеплом. Идеально, чтоб сдохнуть от перегрузки, пытаясь вырыть подкоп. И вот вопрос: а чего бы не сделать то же самое без дождя?

Однако я тут же отругал себя и прогнал негативные мысли, потому что знал ответ. Дождь заливает камеры слежения. Это – первое. Если мы и засветились на улице, пока шли к ангару, опознать нас будет очень сложно. Второе – охранники не захотят тусоваться по такой погоде возле ангара. Они, скорее всего, спячутся в служебном помещении, наблюдая за периметром через экраны мониторов.

– Здесь, – прошептал Крыс, указывая на темное пятно у основания стены. – Участок около метра. Должно хватить.

Балагур молча поставил сумку на землю и, сделав шаг назад, кивнул мне. Мол, приступай.

Я достал маленькую, крепкую лопатку, которую мы давным-давно стащили с какой-то стройки, обвязался верёвкой, нацепил фонарь и подошёл к месту, которое предстояло «обработать».

– Так… Ждите здесь, в засаде. – сказал я, стараясь, чтобы голос звучал уверенно. – Пролезу, уберу доску, окажусь в Ангаре, найду импланты. Потом притащу их вам. Если будет возможность и останется время, гляну что-нибудь еще, что покажется ценным. Главное – импланты.

Крыс громко и выразительно фыркнул. По сути я сказал то, что они с Балагуром знали и без меня. Даже идиоту было понятно, я просто нервничаю, и потому озвучиваю очевидные вещи.

– Не застрянь там, Малек. Отъелся на наших харчах так, что только диву даешься. – пробормотал Крыс. – И не шуми. Если охрана заметит…

– Знаю, – перебил я.

Затем присел на корточки возле стены, соблюдая расстояние, которое позволит не потревожить сигналку и начал копать.

Земля поддавалась хорошо, но она была тяжелой, липкой от пепла и воды.

Однако, времени на то, чтоб страдать по этому поводу совсем не имелось. Я просто отключил мозг и работал, как самый настоящий экскаватор. В итоге минут через пятнадцать смог уже пролезть в образовавшийся лаз.

Вот тогда-то и оценил задумку Гризли. Если бы не дождь, меня бы в этом лазу от каждого движения лопатой могло засыпать. Сейчас же, вязкий чернозём просто тромбавался, когда я прибивал его рукой или лопаткой. Поэтому худо-бедно у меня получалось продвигаться вперед.

Пространство, конечно, было катастрофически тесным, еле-еле хватало места для движения лопаткой и активной работы руками. Но я все равно старался делать все быстро, задыхаясь от острого запаха влажной земли и активного физического труда.

В какой-то момент, сам не знаю, почему, вдруг замер в узком проходе. Внутри появилось странное чувство. Почти минуту я вообще не двигался, прислушиваясь и к своим ощущениям, и к тому, что происходило на улице. Чертовщина какая-то…

Нет, показалось. Медленно выдохнул, чувствуя, как земля давит со всех сторон, как грязная жижа просачивается сквозь одежду.

Вдруг впереди, где я ковырял лопаткой, что-то блеснуло. Небольшой металлический обломок? Или основание стены? Я испуганно замер. Если ткнусь в стену, это все, трындец. Моментально сработает сигналка. Наверное…

Потом, в следующую секунду до меня дошло. Нет. Не может быть. Стены Ангара не вкопаны. Он просто стоит сверху, как огромная металлическая коробка.

Ударил по неизвестному предмету лопаткой, убирая его с дороги, перехватил инструмент покрепче, прополз чуть дальше, туда, где ощущался какой-то барьер, и принялся разгребать грязь с удвоенной силой. Чисто теоретически, я уже под ангаром. Думаю, можно выбираться наверх.

Гризли сказал, сигнализация сработает, если долбиться о стены. Пол выстлан обычным досками. Поэтому, когда вынырну подальше от стен, где-нибудь в центре помещения, ничего страшного не произойдёт. Надеюсь…

Сильно не хотелось бы оказаться пойманным за руку. Кража имущества Волконских будет иметь лишь один итог – смертную казнь. Если же судья окажется милостлив, мне просто отрубят руку. Но при таком раскладе лучше сдохнуть. В Нева-сити калеке только одна дорога – побираться. А это ужасная жизнь. Да и не особо длинная.

Пространства все равно было мало, дышать становилось труднее с каждой секундой, легкие горели от разреженного, грязного воздуха. Нужно торопиться.

Я сделал еще несколько рывков, копая уже не вдоль, а вверх. Пришлось вытянуть руки и рыть землю из очень неудобного положения. Лопатка глухо ударилась о что-то. Это было похоже на дерево. Звук именно такой.

Однако, по закону подлости, когда до конечной точки оставалось всего ничего, с одной стороны земля начала оползать грязью и жижей. В итоге, буквально через секунду лаз наполнила смешанная с чернозёмом вода.

Однозначно я добрался до пола ангара, потому что такое количество влаги могло слиться только из-под досок. Ну ладно… Будем прорываться дальше.

Я сунул лопатку за голенище высокого ботинка, поудобнее взялся за монтировку, повернул голову, окуная лицо в слизистую жижу, которая собралась на дне моего лаза, задержал дыхание и медленно, сантиметр за сантиметром, пополз дальше, поднимаясь вверх, проталкивая тело в узкую дыру. Расширять ее побоялся, так как сверху могло ливануть еще сильнее и тогда я просто захлебнусь, не добравшись до финала. Максимально глупая смерть.

Голова и плечи прошли с трудом, почти сразу уперлись во что-то жесткое. Моя куртка зацепилась, затрещала материя, кожу под ней больно поцарапало. Я чуть не вскрикнул от боли, но заставил себя замолчать, стиснув зубы. Сквозь шум дождя, который доставал даже сюда, под землю, сквозь стук собственного сердца, я вдруг что-то услышал. Или мне показалось, будто я что-то услышал. Не знаю, как будет точнее.

Голоса? Шаги? Будто прямо над моей головой кто-то ходил по настилу ангара и доски скрипели под ногами невидимого человека. Еще, как назло, создавая атмосферу зловещего напряжения, замигал фонарик, грозя окончательно отрубиться.

В этот момент, когда страх сдавил грудь, а темнота, грязь и клаустрофобия навалились со всех сторон, произошло нечто странное. Оно было похоже на видение, но только на уровне ощущений. Сложно объяснить.

Умом я понимал, если бы надо мной по ангару реально ходили патрульные, доски бы скрипели громче, металл звенел бы от их оружия или ботинок, украшенных на носах специальными пластинами.

Но звуки были приглушенными, чужими. Словно я слышу их в своей голове. Словно они идут из моей башки, а никак не снаружи.

И тут… – яркая, ослепительная вспышка перед глазами, а следом – холодный, беззвучный шепот в мозгу. Слова, которые не слышишь ушами, но понимаешь. Предупреждение. Ясное, четкое, направленное мне. Как будто кто-то знал, что я здесь и говорил: «Будь осторожен! Рядом – смерть!»

Меня затрясло – не только от холода и сырости туннеля. Страх перед этим… вторжением в мой разум оказался сильнее страха быть пойманным.

Смерть на Нижних улицах гостья нередкая – от ножа, от пули, от болезни, от голода. Но такая… жуткая, необъяснимая сила, которая, кажется, теперь связана со мной после сегодняшнего случая на рынке – с подобным сталкиваюсь впервые. Я чувствовал себя пойманным, не только в узком туннеле, но и в ловушке чего-то куда более древнего и страшного.

– Малёк, ты накручиваешь. Забудь. Не было никакого проклятия. И некромантов нет. Бритоголовый просто имел проблемы со здоровьем. Все. – Тихо прошептал я сам себе сквозь сжатые зубы, а затем снова приступил к работе.

В следующие несколько минут, хоть и приходилось осторожничать из-за трясущихся от усталости рук, я аккуратно монтировкой принялся ковырять широкую доску, стараясь попасть в щель.

Страх подгонял меня, превращаясь в лихорадочную энергию. До цели оставалось совсем чуть-чуть. Наконец, доска поддалась. Я аккуратно толкнул ее вверх.

Тут же в мой лаз проник тусклый свет и новые, непривычные запахи. Это был аромат пыли, металла, дерева и химической обработки. Ангар. Все. Я смог это сделать.

Осторожно просунул в зияющую дыру голову, затем плечи и оказался внутри. Оставалось лишь подтянуться на руках вверх, чтоб окончательно выбраться на свободу.

Тяжело дыша, я рухнул на жесткий пол.

Несколько минут просто лежал на спине, прислушиваясь к тому, что творится в Ангаре и за его пределами. Но по факту тишину нарушало только мое собственное дыхание и гул вентиляции.

Я сел, покрутил головой, осматривая бесконечные ряды полок, на которых стояли коробки. Импланты… Они должны быть где-то здесь. И мне нужно их найти, прежде чем страх или это жуткое предчувствие парализуют меня окончательно.

Волконские занимаются системами фильтрации, всеми инженерными работами и в том числе обеспечивают специальные клиники фильтрами-имплантами. Это небольшие штуковины, похожие на рыбьи жабры. Их вживляют в тело, что позволяет дышать свободно, не опасаясь раньше времени заполучить Пепельную лихорадку.

Естественно, для богатеев существуют наиболее современные модели. И да, богатеи их тоже ставят, хотя Верхний город максимально защищён от пепла. Это, наверное, так влияет страх. Обычные животные инстинкты. Лучше перебдеть дважды, чем внезапно оказаться неготовым.

Для простых обывателей используются фильтры попроще. Но именно на них Волконские делают свои деньги. Дешевые импланты быстро выходят из строя, а значит, людям снова приходится обращаться в клинику, чтоб сделать замену. Украсть я должен именно их.

Во-первых, продажа дорогих моделей привлечёт внимание. Сам же скупщик нас и сдаст. Во-вторых, лучше вообще не жадничать. Такова политика Гризли. Когда действуешь осторожно, дольше проживёшь.

Я встал на ноги и прошелся вдоль стеллажа, который находился ближе всего.

– Какие молодцы… – Хмыкнул себе под нос.

Затем пробежал взглядом по специальным табличкам, указывающим, какой именно товар лежит на полках. Все чётенько, все в рядочек. Более того, продукция располагалась на стеллажах в алфавитном порядке. То есть мне нужна была буква «Ф». Фильтры. Импланты сто процентов окажутся там.

И вот уже в шаге от успеха, когда я нашел нужную табличку, случилось непредвиденное. Внезапно, со стороны механических ворот, которые открываются с помощью электроники, послышались приглушённые голоса и характерные звуки. Кто-то подошел ко входу в ангар.

– Твою мать… – Высказался я от души, а потом принялся лихорадочно оглядываться, пытаясь сообразить, куда можно спрятаться.

Да, это могло быть случайностью в виде патруля, который зачем-то попёрся под дождь. Тогда эти парни сейчас уйдут. Но могло быть и полным крахом всего. Если, например, охранники войдут внутрь.

В итоге, не найдя ничего подходящего, я просто метнулся к тому месту, откуда вылез, скользнул внутрь и сверху прикрыл себя доской, стараясь прижать ее как можно плотнее, что в принципе само по себе было далеко не легкой задачей.

На полу, конечно, могли остаться мои следы, я же выбрался весь по уши в грязи, но к счастью, свет в Ангаре был приглушён, а пол в достаточной мере выглядел грязным и без моего участия.

Как только доска, наконец, встала на свое место, я услышал, как с тихим скрежетом отезжает воротина́. Подтвердились мои самые худшие опасения. Люди вошли внутрь ангара.

Глава 5

Шаги приближались. Судя по звукам, людей было двое. Они шли по ангару молча и это выглядело несколько странно. Охранники непременно перекидывались бы шуточками или вели какие-нибудь дурацкие разговоры. Какие угодно. Любые. А здесь – просто тяжёлое молчание. Будто эта парочка хочет убраться подальше от дверей, вглубь ангара, спрятаться от посторонних глаз и ушей.

Наконец, они остановились… прямо надо мной.

Я замер, вжавшись в холодную, влажную землю. Даже дышать боялся.

Как назло в голову снова полезли поганые мысли. Вот это предупреждение, которое мне померещилось… Может, оно и касалось данной ситуации? Может, меня уберегали именно от такой опасности? Непонятно, правда, кто уберегал, но все же.

Сверху послышались голоса. Приглушенные из-за деревянного пола, но все же более-менее отчетливые. Я лежал, не смея пошевелиться, а потом поневоле начал прислушиваться, вникать в смысл разговора.

– В Нижнем давно пора навести порядок. Этот Безымянный стал слишком силен. – произнес один голос, низкий, властный, с легкой металлической ноткой, характерной для жителей Верхних Улиц.

Нетушки! Ни хрена это не охрана. Обычные парни, даже наемники, не говорят в таком тоне. Этот человек явно привык приказывать и повелевать. Он не простой «смертный».

Кто-то из Волконских? Ангар же принадлежит им. Вряд ли сюда припёрся посторонний с улицы. Но зачем представителю Рода тащиться в Нижний город, в район доков, чтоб побеседовать с кем-то? Он может сделать это и у себя в особняке.

– Согласен. Но Безымянный хитер. И у него есть свои люди… говорят, даже с магами ухитрился договориться о неком нейтралитете. Он медленно, на протяжении нескольких лет подминал под себя Нижние улицы. А вы сами понимаете, что это значит. Да, там, наверху, жизнь сладка и прекрасна, но она является таковой только благодаря рабочим, благодаря заводам, даже благодаря этим чертовым бандам, которые, как крысы, снуют повсюду. – ответил второй, более нервный, высокий голос.

С первым он говорил уважительно. То есть, по статусу второй явно уступает. И еще он, похоже, значительно моложе. Навскидку я бы не дал ему больше двадцати.

– Маги – циркачи. Вот, что я скажу. Фокусники. Когда-то давно их сила действительно стоила много. А сейчас, что? Все, кому не лень, суют своих деток в Академию. Даже тех, в ком искра тлеет еле-еле. На кого еще пятьдесят лет назад не взглянули бы ни попечительский совет, ни ректор, ни сам император. Все же, несомненно, маги должны заниматься настоящим делом. Иначе они просто жиреют, развлекаются и теряют хватку.

Первый выплевывал слова пренебрежительно, словно целился в рожу всем магам одновременно. Пожалуй, моя догадка верна. Он – из правящего Рода, только они могут позволить себе говорить подобные вещи вслух.

– Ну почему же… А Гончие?

– Гончие… – Задумчиво протянул тот, что покруче. – Им враг нужен еще больше. Боевые маги должны постоянно находиться в «полях». Да, мы гоняем их по провинциям, заставляя выискивать недовольных. Но что это за враг для императорских Псов? С тех времен, как добили последних практикующих некромантов, они просто ловят потенциальных заговорщиков, вычисляют особо зарвавшихся среди знати, ведут себя как хищники, которых вдруг отрядили вместо домашних кошек ловить мышей. Ты помнишь, когда в последний раз Гончие охотились по-настоящему? Лет семь назад. В тот год трое детей родились с признаками, похожими на поцелуй Серой Госпожи. И что? Это было лишь отдаленное подобие прошлой ее Силы. Их и некромантами назвать язык не повернётся. К счастью… В любом случае, сейчас речь не об этом. Меня волнует Безымянный. Он настолько усердно берет контроль над Нижним городом, что я начинаю подозревать, не стоит ли за его активностью кто-то из Родов? А если это так, то мы должны опередить остальных. Сам подумай, зачем ему власть? Зачем ему Нижние улицы? Банды все, поголовно платят дань Безымянному. Уличные торговцы, частные ремесленники, проститутки… теперь вот и эти торгаши с Крытого Рынка. Он же, кстати, сливает в Департамент Труда имена тех «крысят», кто, по его мнению, «созрел» для заводов. Контролирует весь поток рабочей силы. Разве не странно? Ну, хорошо, интересует его богатство, допустим. Так он уже богат. Уверен, через руки Безымянного проходят весьма ощутимые суммы. При этом, он жестко контролирует детскую преступность. Не дает им сцепиться между собой окончательно. Если бы не Безымянный, они бы давно друг друга сожрали.

Я лежал, ошарашенный тем, что услышал. Так вот как все устроено на самом деле? Банды, включая нашу «Грозу» – просто марионетки в руках какого-то Безымянного?

А я еще думал, чего это «Стальная змея» постоянно зырится на наш цех, но не предпринимает реальной вылазки. При желании они могли бы просто явиться к нам и вырезать всех под корень. Ну или тех, кто окажет сопротивление. Лояльных можно оставить для черной работы. А «змеям» ради сохранения баланса просто не дает «добро» какой-то Безымянный.

Гризли – наш вожак, да… но по факту он просто пешка, которой управляет некто, стоящий выше. Так получается.

А Департамент Труда… Это не случайность, что к двадцати годам все «уличные» исчезают в заводских цехах. Их просто продают. Продают в производство. И государство здесь ни причем. Все решает воля одного человека.

Что это за Безымянный? Никогда прежде о нем не слышал. С другой стороны, в том, наверное, и суть. Кто обладает настоящей властью в Нижнем городе, тот предпочитает оставаться в тени… В этом что-то есть.

Опять же, меня всегда удивляло, как Департамент Труда находит тех, кто «созрел». У нас же нет паспортов, нет никаких документов, мы не значимся в базе данных. Даже в Клиниках мы расплачиваемся наличными, если случается обращаться. Да и ходим тоже в определенные места, к определенным врачам, которые с нами, типа, сотрудничают. А оно вот как, значит…

При этом, Безымянный должен ведь тоже знать, кто в какой банде находится. Он же не компьютер, чтоб держать всю эту информацию в голове. А значит… Значит вожаки, в свою очередь, ему отчитываются о своих младших «братьях».

Джанго… Главарь «змей»… Он просто, скорее всего, договорился с этим Безымянным, вот его и не трогают. И Гризли, получается, тоже «стучит».

– Нам нужно перекрыть ему воздух. – продолжил первый. – Безымянного необходимо устранить и взять Нижний город под свой контроль. Сейчас здесь все работает по налаженной системе. Это совсем не то, что было раньше, когда Нижние улицы кишели кучами сброда, который не знал, чем заняться. Смотри, какая отличная система. Детишки собираются в банды. Все они подконтрольны своим вожакам, а вожаки уже привыкли подчиняться тому, кто держит их в узде. Крысята воруют со складов все, что могут утащить, толкают этот товар на Чёрный рынок, который, по сути, существует за их счет. А теперь смотри… Через банды мы сможем передавать и свой товар. Тот, который начали изготавливать в подпольной лаборатории. Официально, они, эти лаборатории, продолжают заниматься созданием новых фильтров-имплантов, но ты сам знаешь, опыты наших ученых увенчались успехом. Уже скоро будет готова первая партия товара. Однако, закинуть его на Черный рынок будет не так уж просто. Может пойти волна. Кто его предложит скупщикам? Ты? Я? Или твой отец? А вот если товар притащат малолетние преступники, которые обычно толком объяснить не могут, что и откуда взяли, торговцы сначала напрягутся, но потом, поняв, что конкретно им предлагают, оторвут с руками. То есть, одна причина, по которой нам нужен контроль над бандами, уже есть. Дальше. Мы полностью возьмём в свои руки поток рабочей силы. Будем направлять его в нужные стороны. Естественно, опять же неофициально. Заметь, я назвал только две причины, а они уже перевешивают все риски. По сути, мы полностью захватим Нева-сити, потому что эти два скромных нюанса, которые я тебе обозначил, способны парализовать жизнь столицы, если кому-то, к примеру, придет в голову отпустить вожжи и дать обитателям Нижних улиц полную свободу…

– Черт… Заманчиво, согласен. А если Безымянный… отреагирует? У него связи… – тревожно спросил второй.

– Не отреагирует. Его время вышло ровно в тот момент, когда нам стало о нем известно. Жадность губит людей всегда. Безымянный не стал исключением. Он долго сидел тихонечко и никто о нем особо не знал. Придал вид четкой, налаженной системы детской преступности, начал собирать с них «дань» – все! Молодец. Успокойся. Нет же. Ему захотелось настоящей, полноценной власти. Ну… С другой стороны, в итоге, мы, благодаря его жадности, получим отличный инструмент для зарабатывания очень больших денег. А потом… Потом можно будет подумать о смене власти. Сдаётся мне, Романов занимает трон незаслуженно. Как и его предки. Традиции, чтоб их. Но что это за император, который только развлекается, бухает и проводит время с куртизанками? Главное – избавиться от Безымянного, отрубить голову этой змее, заправляющей Нижними улицами. А уж потом… Мы просто перехватим бразды правления и все будет отлично.

– Согласен, Дмитрий Павлович. Полностью согласен.

Как только прозвучало имя, я непроизвольно вздрогнул.

Естественно, где бы ни жил человек, в Верхнем городе или в Нижнем, имена всех членов каждого Рода мы знаем наизусть. Невозможно не знать тех, о ком талдычат вокруг днями. К тому же, еще в приюте нас заставляли учить геральдику каждой из семей, их основателей и прочую чушь. Мол, благодаря Родам вообще вся империя держится на плаву. Только с их помощью.

Именно они дали возможность нормально существовать миру после Катастрофы. Император, который в то время был у власти, поначалу пыжился и делал вид, что вот-вот разберётся с проклятием. Он поднял на ноги всех магов.

Те, в свою очередь, чего только не делали. Сгоняли и разгоняли тучи, меняли направление ветра, влияли на погоду, уничтожали горы и возводили новые. Ничего не помогло. Пепел сыпался просто из ниоткуда. На небе ни одной тучки, а он валит и валит.

Потом были попытки нейтрализовать проклятие. И тут выяснился интересный факт. Сила некромантов отличалась от остальной магии. То есть, ни Красные, ни Синие, ни Коричневые, ни серо-буро-малиновые просто не знали, как формируется проклятие некроманта, а значит, уничтожить его тоже не могли.

Гончие принялись с удвоенным рвением искать оставшихся в живых служителей Серой Госпожи. Но те либо были слишком слабыми, чтоб отменить проклятие, либо отказывались, смеясь в лицо имперским Псам. В итоге, их истребили всех, до последнего.

Говорят, иногда нет-нет, да рождаются дети с задатками, но их сразу убивают. Уже понятно, с проклятием не справится никто, кроме того, кто его создал. Нет смысла рисковать и плодить новых некромантов. К тому же, мне кажется, главам Родов это уже и не нужно. Кому-как, а им этот чертов пепел только на руку.

Они появились на арене в момент полного отчаяния, когда император понял, ни черта у магов не прлучается. Это были представители богатейших семейств империи. Ими, ясное дело, двигал далеко не патриотизм и не любовь к Родине. Они с каждым днем пепельной реальности теряли деньги.

В итоге, богачи наняли самых умных инженеров, самых умелых профессионалов и начали возводить системы фильтрации, создавать Верхние и Нижние уровни. Все это требовало огромных вложений. А в казне столько денег не было. За пятьдесят лет попыток разобраться с проклятием, и предыдущий император, и следующий, выгребли все подчистую.

В общем, по факту, империя оказалась в долгу перед Родами, которые взамен потребовали официального признания их значимости. То есть, чисто номинально в стране осталась монархия, но при этом, настоящая власть оказалась в руках Девятерых. Да, они так себя и назвали. Девятеро. По мне – глупейше звучит.

Так вот… Если взять фамилию Волконских, то там есть лишь один Дмитрий Павлович. Это – брат главы Рода. Поэтому, если все же допустить, что Первый, которого только что назвали именно так, является Волконским, то прямо сейчас надо мной стоит охренеть насколько важный человек.

– Да, я непременно доложу наш разговор отцу. В подробностях. Поясню вашу позицию, Дмитрий Павлович…

Второй продолжал что-то говорить своему собеседнику, а я вдруг снова почувствовал нечто странное. В моих мыслях отчетливо прозвучало слово «Смерть». Будто кто-то невидимый шепнул мне его на ухо. Я вздрогнул и нервно оглянулся. Естественно, рядом никого не было. Я сам-то в лазу помещался с трудом. Земля давила со всех сторон.

Как раз в этот момент высокородные замолчали, видимо, переваривая все, что было сказано ими вслух. Я так понял, их встреча носила характер предварительных договорённостей. Второй точно был ниже статусом и явно не имел отношения к Волконским. Скорее всего, он – представитель другого Рода, которому доверили обсудить возможное сотрудничество.

Я ждал, что они скажут дальше, пытаясь понять, как долго это все будет продолжаться. Я тоже не могу лежать здесь вечно. Еще немного и Крыс начнет психовать. А психующий Крыс – плохая штука. Он может даже уговорить Балагура уйти, бросив меня одного. Под тем предлогом, что я запорол «дело».

И тут атмосфера вдруг резко изменилась. Ни звука шагов, ни скрипа пола, ни открывшейся двери не было слышно. Однако я почувствовал другое, постороннее присутствие. Как будто воздух в ангаре стал плотнее, холоднее. Я ощутил это даже сквозь доски.

Затем звуки все же раздались, но совсем не те, что можно было предположить.

Сначала – быстрые, влажные, чавкающие. Потом – короткий, прерывистый хрип. Глухой удар, будто кто-то рухнул на пол. Еще один, чуть тише. Ни криков, ни борьбы. Всего пара секунд – и снова тишина. Только мое бешеное сердцебиение и… мерный звук. Кап… кап… кап…

Что-то теплое, липкое начало капать сквозь щели между досками прямо на меня. На лицо, на руки, на куртку. Острый, металлический запах ударил в нос. Кровь. Это была кровь.

Я лежал, обездвиженный ужасом, чувствуя, как теплая жидкость медленно растекается по коже. А потом вдруг пришло осознание.

Это Палач. Он их убил, обоих. Один из тех, о ком говорят шепотом, кто прячется в Тени. Гений своей работы. И судя по всему, он только что за пару секунд грохнул двоих людей, которые стояли прямо над моей головой. Их кровь теперь капала на меня.

Кап… кап… Звук, казалось, раздавался прямо у виска.

Тишина наверху стала невыносимой. Я слышал только шум в своих ушах и этот жуткий, медленный стук капель. Потом снова послышались шаги, но уже другие. Не те, что раньше. Эти были медленнее, тяжелее. В них чувствовалась уверенность хозяина. По ангару шел еще кто-то. Новый участник происходящего, в отличие от Палача, даже не думал действовать тихо. Подошва его ботинок грохотала по доскам так, что они вздрагивали.

Шаги остановились рядом с телами. Сверху донесся звук, будто кто-то наклонился или присел на корточки. Затем послышался голос. Спокойный, ровный, без малейших эмоций.

– Работа сделана. – Констатировал он.

Палач, видимо, кивнул или подал какой-то знак, потому что голос продолжил:

– Хорошо. Чисто сделано. Я принимаю выполненный заказ.

Пауза.

– Убедись, что в записи уличных камер не останется следов моего появления. Тебя-то они точно не зафиксировали. Всегда удивлялся тому, как вы это делаете…

Снова движение сверху. Звук удара ногой по чему-то мягкому, а потом довольный голос незнакомца.

– Да. Оба мертвы. Черт… Не думал, что это будет настолько приятно. Отлично. – голос обжигал холодом, как воздух Нева-Сити. – Теперь Нижний станет нашим. А Безымянный… он скоро исчезнет. Уходи. Как всегда ты был великолепен.

Шаги Палача – легкие, почти бесшумные – быстро удалились. Я скорее их не слышал, а чувствовал. Правда, в какой-то момент мне показалось, что Палач остановился. Я не видел того, что происходило наверху, но у меня возникло полное ощущение, будто невидимый убийца смотрит прямо в пол. Будто он знает, что там кто-то есть. Я каждым миллиметром кожи ощущал на себе его взгляд.

Однако уже в следующую секунду Палач двинулся с места и вышел из ангара.

Второй человек еще постоял немного над телами. Не знаю, что его задержало. Может, любовался как вытекает кровь из убитых. Кто поймет этих богачей? А в том, что заказчик, как и жертвы, имеет отношение к высокородным, я не сомневался ни на мгновение.

Его голос… Холодный, уверенный, безжалостный. Я запомнил его. Хотя, скажу честно, лучше бы и не запоминал, чучше бы вообще не слышал.

Наконец, заказчик тоже удалился и с его уходом последние звуки чьего-либо присутствия растворились в тишине ангара.

Я остался один. Под полом. В темноте и грязи. Весь в крови двух убитых мужчин.

Дрожь снова начала пробираться к самым костям, но это было не из-за холода, идущего от сырой земли. Это было из-за банального, человеческого страха. Буквально пять минут назад я стал свидетелем убийства. Да, мои глаза не видели происходящего, но уши-то слышали!

И черт бы с ним, с убийством. Можно подумать, я никогда не видел смерти. Но здесь… Здесь работал Палач.

Более того, я стал свидетелем заговора против Безымянного, кем бы он ни был, и практически свидетелем заговора против императора. А это уже посерьезнее история получается.

Осознание случившегося было тяжелым, как земля, давившая на меня со всех сторон, и опасным, как кровь, что стекала по моему лицу. Я не мог двинуться. Лежал и понимал, теперь мне известно то, что не должен знать никто из Нижних Улиц. Впрочем, для Верхних подобная информация тоже не особо полезная. И этот голос… его я не забуду никогда.

Глава 6

Время тянулось в вязкой тишине бесконечно долго. Мне казалось, я уже целую вечность нахожусь в этом треклятом лазу́ под этими треклятыми досками. Хотя в реальности, думаю, прошло минут двадцать, не больше.

Стук капель крови замедлился, потом прекратился вовсе. Я лежал, весь покрытый липкой, мерзкой жижей, вдыхая ее тяжелый, металлический запах и стараясь уловить хоть какой-то звук сверху.

Ничего. Только далекий гул вентиляции и мерный стук дождя по железной крыше ангара. Похоже, все, кто мог двигаться и дышать, покинули это место. Ну а кто не мог… Их уже можно не опасаться. Они ничего не будут иметь против моего присутствия. Им уже все равно.