Читать онлайн Гадаринский бес

Глава 1

Казахстан. Город Караганда. Тринадцатый микрорайон.

Двадцать пятое мая, две тысячи пятого года.

Двухкомнатная квартира на пятом этаже. Старая мебель. Которая чинилась несколько раз. Обои пожелтели и давно требовали замены. Спальня закрыта на ключ. В ней мелом на полу обведен контур человека. Там лежал труп женщины. В коридоре грязные следы от обуви. На кухни открыто окно нараспашку. Холодильник выключен из розетки. Под кухонным столом три бутылки от спиртного. В зале на диване сидит мальчик тринадцати лет. Его зовут Марк. В руках он листает любимый комикс про супергероев, который перечитывал бесчисленное количество раз. Рядом с диваном стоят сумки. Марк упаковал все свои вещи, что у него были. Рядом расхаживает высокий мужчина в бежевом пальто.

– Ну вот и все, мы все решили, теперь ты будешь жить у тети. Дядя уже сегодня заберет тебя. – Сказал госслужащий.

Ясно. – Ответил Марк, опустив голову вниз.

– Ну не расстраивайся, раз такое случилось, то тебе будет лучше жить с родственниками.

– Ладно.

– Ты разговаривал с психологом?

– Да.

– Можешь обращаться к нему в любое время. – сказал мужчина с натянутой улыбкой.

«Как будто он поможет», – подумал Марк, не став говорить это вслух, чтобы не спровоцировать очередную получасовую морализаторскую нотацию о жизни. По мужчине было видно, что он хочет как можно быстрее закрыть это дело и уехать отсюда.

– А, а вот и он! – радостно сказал госслужащий.

В комнату, не разуваясь, зашел высокий худощавый мужчина, в джинсах, футболке и жилетке. Возрастом за сорок. Его пивное пузо и высокий рост не сочетались друг с другом. Он был похож на моряка из одного мультфильма. С седыми волосами и с впалыми щеками. Это был его двоюродный дядя, его звали Сергей.

– Ну что, собрался? Поехали! – заявил он.

Госслужащий что-то в стороне обсудил с дядей, пока мальчик садился в машину, старый уазик цвета хаки.

Дядя сел в машину, и они двинулись на дачу за город. Дядя бурно обсуждал все произошедшее недавно.

– Мда… сильно тебе досталось. Но тебе хоть повезло, а то сейчас бы лежал в могиле вместе с матерью. Эх… Ира, Ира, жалко ее. Ну и отец твой придурок конечно. Хотя он не хотел убивать, просто ударил с дури. Н-да, Рустам всегда был вспыльчивый. И чуть грамм водки в рот попадет, так у него крышу срывает. В запой уходит и начинает гнать. Ну теперь сидеть будет. Шесть лет дали. Ну, когда папаша выйдет, ты уже взрослым будешь. Может и простишь его.

– Простить? – недоумевающе пробормотал мальчик.

– Ладно, Марк, не унывай. Сейчас отвезу тебя на дачу, там и огород, и свинюшки – хозяйство мое. Будешь мне помогать. И платить тебе буду. Производство поднимем, будем вяленое мясо продавать. Ничего – ничего, все образуется, устаканится.

– Угу. – Угрюмо кивнул Марк.

Он был понурым и мрачным. Сидел в машине и смотрел в одну точку. Будто находился в шоке.

– У тебя голова не болит? – спросил с настороженностью дядя.

Вид Марка ему показался болезненным.

– Нет.

– Ну смотри, говори если что… а то этот придурок сильно тебя приложил. Неделю в коме лежал. Афигеть! Ну и дебил… Ну ладно, теперь будет сидеть. Так ему и надо! Говорил я ему – синька тебя погубит. Вот и погубила. И его, и вас.

Дядя еще долго обсуждал случившееся, с бурными эмоциями ругал отца. Так они и ехали всю дорогу.

Серо-коричневая земля проглядывается через ветки сухих маленьких кустарников и сухой травы. Клуб пыли поднялся от проезжающей машины по просёлочной дороге. Редкие одинокие деревца виднеются на фоне поля, распростертого до самого горизонта. Из-за жаркого зноя и преобладающего желтого тона на фоне создается атмосфера пустыни. Посередине Казахстанской степи стоит одинокий домик. Большой участок, огороженный вокруг рабицей и натянутой колючей проволокой по низу. Чтобы дикие собаки не лазили во двор. Во дворе, где находится въезд для машины, стеной к забору стоит гараж, набитый всякими инструментами. В нем жепомещение для вяления мяса. Огромный двор поделен сеткой посередине, раньше тут был просто большой двор, но хозяин дома разделил его, чтобы на второй части сделать свинарник. В центре участка находится старенький дом. Он представляет собой прямоугольное вытянутое строение. Отапливаемый на дровах – кухня и три небольшие комнаты внутри. Свинарник как пристройка граничит с домом с другой стороны, когда-то это часть здания была частью дома, но дом поделили и из второй части сделали загон для свиней. Позади дома был огород. Много грядок с разными саженцами от малины до огурцов.

– Так вот, давай объясню. – Начал дядя.

Он по очереди рассказывал о всех обязанностях, которые теперь придется выполнять Марку.

– Свиней мы кормим три раза в день. Меньше нельзя. Ато они будут терять вес, а это нехорошо. Позади огород, поливать надо с утра, часов в семь – восемь. Потом воды набрать в бочки. Ну и по ходу дня следить за мясом. Оно вялится каждый день, днем и ночью. Нужно следить за температурой и вентилятором в основном, но это я покажу.

Марк заметил, что в его голосе слышалась радость и какая-то взбудораженность. Он не был для него родным дядей. Он был двоюродным братом его матери. А недавно, месяц назад, его отец убил мать из-за ревности, будучи пьяным, и ударил его по голове. От чего мальчик получил черепно-мозговую травму и пробыл в коме неделю и еще три недели в больнице. Потом он лежал в диспансере, а его отца посадили. Его же определили к ближайшим родственникам, кем и был двоюродный дядя Андрей. И теперь у Марка наступает новая жизнь.

По сути, их семьи не дружили и редко общались. Но и в детский дом его отдавать не хотели, так как он уже большой, чтобы его усыновили. Подростков реже усыновляют, чем детейдо десяти лет. Марк это понимал. Внутри его груди образовалась какая-то пустота, неопределенность. Как будто что-то вырвали из груди и осталось лишь незаполненное пространство. Дыра размером с футбольный мяч.

– Вот сейчас заживем. Будешь мне помогать. Разведем стадо, начнем резать. Мясо будет, продавать будем. Эх, заживем! – говорил Андрей, накладывая в ванную мешок с комбикормом.

Он показывал, как кормить свиней Марку, чтобы тот мог кормить их сам.

– Будем мясо продавать. Спрос будет, главное начать. – Воодушевлённо проговорил дядя.

Марк приступил к теперь уже его обязанностям сразу же. Но чувствовал себя как не в своей тарелке. Он всю жизнь прожил в квартире и не был приучен к сельскому труду. Раньше в его обязанности входило лишь вынести мусор и сходить за хлебом. Даже уборкой в своей комнате он не всегда занимался. А сейчас его как-то быстро вовлекли в хозяйственную работу. И переложили на него кучу обязанностей. Он чувствовал себя ущемленным. Но та душевная боль от смерти матери была сильнее. И он не хотел оставаться наедине со своими чувствами.

“Лучше уж работа”, – подумал Марк. – “Так можно хоть на время забыться”.

Ничего сложного не было. Запарить водой комбикорм в ванной и оставить его на полчаса, потом еще залить водой. Ванна стояла возле перегородки, которая служила воротами. Когда нужно было поймать свинью, то её гнали внутрь загона, пока она не подойдет к воротам. На воротах стоял человек, который в нужный момент открывал их, и свинья выходила во двор. А там её уже ловили несколько человек. Когда кормили, человек должен был перелезть через эту перегородку и из ванны, которая стояла вплотную, черпать ведром запаренный комбикорм. И выливать в корыто. Свиньи ели уже оттуда. Сложность была в том, что свиньи набрасывались все разом, толпились. Крупные кусали тех, что меньше. Вплоть до того, что и того, кто кормит, могли снести. Поэтому рядом стояла заранее приготовленная лопата. Ей не копали землю, ей били по спине свиньям и тем самым отгоняли их, чтобы можно было протиснуться и вылить ведро в корыто. Корыт было три, чтобы хоть как-то распределить свиней и чтоб всем хватило. А им всегда не хватало. Будто всегда голодные. Кормить нужно было три раза в день. Это была самая сложная из всех работ. Дядя пробыл с Марком до вечера. К вечеру Марк понял, что дядя скинул на Марка все, что мог: полив огорода, уборку, кормление свиней и, сторожевых собак и ещё много бытовых мелочей.

“Хорошо, что сейчас лето, а то еще на учёбу ходить”, – думал Марк. Школа, в которую он ходил, была далеко от этого места, где ему теперь придется жить и теперь ему, наверное, придется переводиться в школу поближе.