Читать онлайн Черти на Обочине

Цикл: Злободневные рассказы

Цикл. Хочу надышаться, глядя на неё

Цикл. Существа из твоего раздражения

Бракованный Котёл из закрытой Икеи с маркетплейса без возврата на медленном огне с глубокой прожаркой.

От автора: Идея создать цикл «Существа из твоего раздражения», очень давно поскрёбывала мои мысли. Ненавязчиво, но возникновенно. То тут, то там, появлялись люди, которые нет-нет, да начинали выбешивать своим нелогичным поведением, что ведёт только к худшим последствиям для всех. Создаёт на ровной почве конфликт и не имеет нормального завершения. Ведь это продолжается, чем бы это не закончилось здесь и сейчас.

Я люблю людей. Отношусь к ним с уважением. Мы Единое сообщество, мы придерживаемся общеустановленных правил, чтобы сосуществовать и улучшать жизнь друг друга. И когда всякий придерживается этих простых правил, действительно очевидных, всё идёт планомерно, мир строится, нервные клетки не разрушаются, а общее сознание и принятие друг друга только прогрессирует.

Я ненавижу людей. Из-за отдельных индивидуумов, составляющих лишь крохотную толику в процентном соотношении, относительно остальных нормальных, но многие из нас приходят именно к этой мысли.

Цель данного цикла, пусть и пассивная, пусть и почти невыполнимая в сатирическом заходе показать этим людям, что последствия, творимого ими, вызывает неприязнь, вызывает времязатратность и нервоз у большого количества людей вокруг.

Встречаем первых провинившихся. Не надеюсь, что те, кто выступал моими «музициарами» на создание этого произведения, прочтут сей труд, но, может быть, кто-нибудь, когда-нибудь им это покажет. И, быть может, случится невозможное и до них дойдёт. Неважно что.

Катарсиса Вам и Вашему делу. А злободневным героям из этого рассказа Катарсиса во всём, кроме тех делишек, за которые они попадают в свой Личный Ад.

Жизнь.

Где-то под небесами, за воздушными потоками, в залежах городов, раскинувшихся по необъятной Земле, обретался зримым очертанием дом, как и все иные дома, имевший пол, да потолок, столько же стен о нескольких окнах. Одно, к слову молвить, не примыкало створкой до полной герметичности, продувалось премерзопакостненьким сквознячком, потому-то, хозяин того окна, держал его повсюду открытым. Время года позволяло – осень. Уже холодно для лета, но ещё не прохладно для зимы.

Где-то под небесами в вышеознаменованном окне нежнейше, словно тонкий ломоть самого дорогого сыра, нарезанный самой профессиональной рукой, встрепенул этот воздух и уши, пустившие слух в его атмосферу, ЗВУК. Зазывной, одиночный, трепетный, восхитительный музыкальный всплеск.

Арфа.

Так она грустно и романтично прозвучала, что всякий, кто готов был поклясться, готов был поклясться, что выплакал вместе с тем звуком охотливо отозвавшуюся слезу.

Кисть музыкального художника, называемая ещё ладонью, принадлежала мужчине тринадцати с лишними десятью годками наружности. Человек утончённейшей душевной натуры, в те редкие времена, когда он представлялся сам себе и более никто не смел его видеть. Лицо его в такие краткие мгновения судьбы переминало в себе несколько изысканных волн одухотворения, а творимое им произведение, каждым своим звуком могло бы повергнуть любых критиков в экстатический шок и слуховой оргазм.