Читать онлайн Реджина 2. Секрет Драконьего рода

Столицы государств Мирна и важные места

Пролог

Началось долгожданное лето, и первый его день ознаменовался началом экзаменов для боевых магов третьего и четвёртого курсов, которые в этом году оказались в непростом положении. Пока будущие светлые и тёмные боевые маги-выпускники будут сдавать обязательные экзамены и проходить традиционные испытания, третьекурсникам и четверокурсникам придётся сторожить покой местных жителей по городам и сёлам близ границ с враждебными ханством Кьягль и королевством Виэлья.

И вот сегодня у некромантов и защитников третьего курса первым экзаменом была назначена практика по боевой магии. Разряженные в парадную чёрную форму академии с золотисто-жёлтой отделкой и белыми ремнями, они были чем-то похожи на военных в своих форменных куртках, но всё же отличались.

Я стояла рядом с Йеном и загибала пальцы, высчитывая уровень силы заклинания, которое хотела показать. Суть экзамена заключалась в том, чтобы студент показал хорошее владение боевыми заклинаниями. Для этого надо было создать своё самое сильное заклинание, которое только сможешь контролировать, а потом усилить до максимального уровня.

Мне хотелось показать хороший результат, но при этом не поражающий и блестящий. Мама же наказала стараться быть как можно незаметнее. Хотя я уже давно невольно ослушалась её. Взять хотя бы покушения Марги Стэнен на меня и Рейвена. Из-за последнего я случайно оказалась подозреваемой номер один, хотя, наоборот, пыталась спасти его.

Я посмотрела на Теодора, который уже сдал экзамен одним из первых и стоял рядом со своей будущей невестой. В форме академии, с туго завязанной почти белой косой и с невероятно глубокими чёрными глазами он притягивал взгляды всех окружающих.

Невольно залюбовалась его статной фигурой и гордой осанкой, как и многие другие студентки. Но быстро опомнилась и зло сжала челюсти, отворачиваясь от мерзавца и его пассии. Не могу на него спокойно смотреть после всего случившегося. В голове отдалённым эхом раздался звон обрушившихся надежд.

Я снова скосила на него глаза, не в силах себя сдерживать. Шей не дремала и то и дело бросала вокруг предупреждающие собственнические взгляды, она держала ладонь на сгибе его локтя и прижималась всем телом. Сердце неприятно кольнуло, и я быстро опустила глаза на свои ладони, не в силах смотреть на то, как напарник едва заметно улыбается этой змее.

Я до сих пор не верила, что Виркасис была не виновна в том, что случилось с Теодором. Меня пробирала злость на саму себя, потому что я не могла выбросить Рейвена из головы. Даже подслушанный разговор с Йеном, разрушивший все мои надежды, не мог заставить меня возненавидеть его. И, видят боги, я хотела его ненавидеть.

К слову, Йен так и не посчитал нужным мне рассказать о помолвке Рейвена и Виркасис, поэтому я предпочла сделать вид, что ни о чём не в курсе. Но позволила себе немного позлорадствовать, потому что Стэнен, когда она проснулась, взяли под стражу до выяснения всех обстоятельств и исключили из академии. Она была напарницей Шей, поэтому невесту моего напарника отправят на практику вместе с Шервисом и Пиа. Не знаю, что бы я сделала, если бы её отправили со мной и Рейвеном.

Дверь специально оборудованной для занятий магией аудитории распахнулась, выпуская некроманта и защитника. Они облегчённо улыбались. Сдали. Из аудитории донеслось «Следующие!», и я решительно сделала шаг вперёд. Из некромантов к дверям устремились два парня, явно желая зайти вместе со мной.

До этого эти двое постоянно следили за мной в коридоре, чтобы уловить момент, когда я соберусь пойти сдавать экзамен. После второго покушения Марги, я неожиданно для себя обнаружила, что начала привлекать внимание мужского пола академии. Намекнул мне на это Йен, когда мы сидели в столовой под уже привычным всеобщим наблюдением.

Я тихо фыркнула и скинула с плеча толстую русую косу, входя в аудиторию. К моему удивлению, парней опередила Виркасис. Она зашла следом, и мы уже вдвоём встали перед приёмной комиссией из пяти человек. Посередине за длинным столом сидел Куарг Ронг, справа и слева от него расположились Виктури Эйкен и Мрег Верис, по краям разместились преподаватели по смертельным боевым заклинаниям и по теории боевой магии.

Все они были облачены в форменные чёрные мантии с золотистой вышивкой по плечам. Так как они не застёгивались, то было прекрасно видно, что все мужчины пренебрегли камзолами, оставшись в одних белых рубашках. Верис, завидев меня, едва заметно поджал губы, а Ронг, наоборот, широко ухмыльнулся. Остальные мужчины вполне сдержанно встретили нас.

– Реджина Тиас и Шей Виркасис. Маг-защитник и некромант, – произнёс преподаватель по теории боевой магии, один раз заглянув в бумаги перед собой, – приступайте. Виркасис, вы первая.

Мы немного отошли от стола экзаменаторов. Я повернула голову в сторону брюнетки, наблюдая, как она создаёт своё самое сильное заклинание. «Звезда Тьмы». Если память мне не изменяла, то это заклинание было способно дезориентировать жертву, ослепить, помутить рассудок. И от личной силы заклинания зависело, как долго будет длиться его действие.

Девушка быстро сформировала в руках абсолютно чёрную звезду и начала её увеличивать до размеров собственной головы. На висках некромантки выступили капли пота. Она закрепила заклинание и начала его удерживать, чтобы показать, как она умеет с ним справляться. Звезда подрагивала, но послушно находилась в пространстве между разведённых ладоней Шей.

– Отлично, студентка, шестой уровень заклинания, – преподаватель по теории чиркнул в своих бумажках результат.

– А теперь, Виркасис, – заговорил профессор Ронг, – повернись на сто восемьдесят градусов и попади по красной движущейся мишени.

Она обернулась, я тоже перевела взгляд на противоположную стену в десяти метрах от нас. Красная мишень, до этого находившаяся в углу стены, заполошно задвигалась, управляемая магией. Виркасис сначала несколько секунд целилась, а потом отпустила заклинание. Звезда впечаталась в мишень и с треском впиталась.

– Тиас, теперь вы.

Я кивнула. Мне хотелось переплюнуть Виркасис, просто потому, что я могла это сделать, но я попыталась задавить в себе это детское желание и принялась за заранее задуманное заклинание. По рукам забегали искры, формируясь в первооснову, из которой я начала выплетать заклинание. Сила текла по рукам, нити послушно вплетались в правильный узор, я старалась не отвлекаться.

Но тут моя магия начала шалить. Поток силы уменьшился, а нити начали рассыпаться, разрушая мой узор. Нужно было срочно что-то делать, меня захлестнула паника. Магия, моя магия, почему она перестаёт меня слушаться? Резерв был полон, сила текла по рукам, но поток рассеивался, не желая вливаться в заклинание.

Я чувствовала себя так, будто у меня в бочке было много воды, но я черпала её дуршлагом. Большая часть силы из моего резерва рассеивалась по пути к заклинанию, растворяясь в атмосфере. Преподаватели следили за моим потугами с лёгким недоумением на лицах, а Шей и вовсе не скрывала усмешки и превосходства в зелёных глазах.

Я понимала, что должна была хоть что-то показать, достаточно сильное, чтобы сдать экзамен. И я решилась на отчаянный шаг. Усилила напор, буквально сорвала плотину со своего резерва, позволив магии вливаться в несчастное заклинание рекой. И она послушно полилась, на глазах напитывая полураспавшееся заклинание.

– Тиас, что вы делаете? – преподаватель по теории обеспокоенно приподнялся со своего места.

– Я не могу контролировать потоки своей магии, – едва слышно проговорила я, но этого было достаточно.

– Бросайте заклинание немедленно! – Ронг и другие преподаватели подскочили со своих мест, быстро формируя щиты.

Я послушно развернулась и, почти не целясь, сбросила гудящее и потрескивающее заклинание. А дальше время словно замедлилось. Бьющий зарядами большой светящийся сгусток полетел в стену, сзади послышались крики преподавателей. Меня дёрнули за руку к себе, разворачиваясь так, чтобы закрыть меня своей спиной.

Я впечаталась в широкую мужскую грудь носом и охнула от неожиданности. Сверху на нас опустился защитный купол, а в следующее мгновение раздался мощный взрыв, начисто снёсший стену.

Глава 1

Реджина Тиас

Я бежала во весь опор по огромному полю, уже покрытому росой от предрассветного тумана, стелившегося по земле. Совсем скоро вся влага испарится и станет совсем жарко. Небо уже посерело, готовое вот-вот за горизонтом порозоветь от восходящего солнца. Наверное, вокруг было красиво, но у меня не было возможности остановиться и оглядеться.

А всё потому, что за мной гнался резвый зомби местной грозы деревни и в прошлом самой злостной и старой сплетницы поселения Хмельные Орчанки. Рейвен, единственный среди нас двоих некромант, остался на местном погосте, укладывая обратно на вечный сон ретивых мертвецов, когда-то бывших достопочтенными жителями села, в которое нас двоих отправили на практику.

На кладбище мне было опасно пользоваться магией, потому что она совершенно перестала меня слушаться, и я могла навредить себе и напарнику. Поэтому, пока некромант воевал с зомби и скелетами местных, я тихонько отсиживалась за забором кладбища. Впрочем, этот забор был чисто условным и выглядел как несколько вертикальных покосившихся столбиков, воткнутых друг от друга в землю на расстоянии двух метров и соединённых вместе горизонтальными тонкими палками.

Но, видимо, Агрифью, как звали склочную старуху, больше интересовало не крепкое тело Рейвена, а моя тщедушная фигурка. В деревне поговаривали, что она люто не любила молодых девушек и чихвостила их на чём свет стоит, когда жива была. Видимо, и после смерти она не изменила своим принципам.

Её свежая могилка как раз находилась ближе к забору, по случайному стечению обстоятельств, я сидела именно рядом с ней. Когда свежий холмик мелко зашевелился, я не придала этому значения, с напряжением наблюдая, как Теодор отбивается от хмельноорчанцев не первой свежести, посылая то заклинания для упокоения, то из ниоткуда создавая уже знакомый мне абсолютно тёмный меч.

Я так увлеклась зрелищем битвы «некромант против зомби», что не сразу заметила, как Агрифья начала выбираться из своей могилы. А когда заметила, было уже поздно. Бабуля с нечеловеческой силой вспахала землю и вылезла наружу. Меня слегка припорошило комьями земли.

Я подскочила с места и обернулась, быстро отряхиваясь. Бабка ощерилась гнилыми зубами и пошла на меня. Мазнув взглядом по спине Рейвена, сейчас активно махавшего мечом, я посмотрела на деревянную свежую табличку с именем. Агрифья Ошик. Типично южная фамилия, сформировавшаяся под влиянием близкого Кьягля.

Но это всё лирика, потому что гроза деревни медленно приближалась. Я поморщилась от идущего от неё гнилостного душка и тут же сорвалась с места, спасаясь от протянутых ко мне скрюченных синюшных пальцев. Бежать в деревню было бы глупо, поэтому я повернула в поле.

Эта Агрифья оказалась очень быстрой и упорной, она буквально дышала мне в затылок, как бы абсурдно это ни звучало. И я поняла, что так продолжаться дальше не может. По рукам забегали искры магии, готовые преобразоваться в заклинание. Я за доли секунд создала маленькое плетение, которое должно было сковать умертвие на несколько секунд, чтобы дать мне фору, и резко развернулась к зомби.

Она неслась на меня с выставленными вперёд руками и громко рычала, пытаясь что-то сказать. Её глаза бешено вращались, а подол погребального платья разлетался в разные стороны, оголяя полные синие ноги, все в трупных пятнах. Меня замутило, сила сделала скачок, вливая в заклинание мощный поток, переплавляя его, корежа изначальное плетение. Свернуть заклинание я не успела, поэтому просто бросила прямо в Агрифью, которая была настолько близко, что я уже не задумывалась о последствиях. А стоило.

Она вспыхнула как спичка, а вместе с ней начала загораться трава. Мне повезло, что в предрассветный час на землю оседала роса, всё-таки мокрая трава горит не так быстро. Но мне не повезло в другом. Беда деревни стала и моей личной бедой, потому что старушенция не прекратила свой бег в попытке достать молодую девицу.

Рисковать и создавать ещё одно заклинание я не стала, просто сделала крюк и бросилась обратно к кладбищу в надежде, что Агрифья истлеет раньше, чем догонит меня. За нами тянулся едва различимый след из загорающейся травы. Чёрт! Как же плохо жить без магии! И почему руководитель практики проигнорировал мою проблему и отправил нас с Рейвеном на пробудившийся погост?

Видимо, почувствовав запах гари или горящей плоти, или справившись со всеми восставшими на кладбище, мне на встречу из-за редких деревьев выбежал Рейвен. Боги, я никогда не была так рада его видеть! Ускорившись, я пролетела мимо вставшего в боевую стойку некроманта, предоставляя ему возможность справиться с чёртовой Агрифьей.

Послышался хруст костей и дикий леденящий душу крик. Я затормозила и обернулась. Сердце заполошно билось, не только от долгого бега, но и от страха за Рейвена. Но нет, он был в порядке, тут же принявшись тушить сапогами небольшой костерок у своих ног. Я виновато закусила губу, когда увидела то, что началось чуть дальше, в поле.

– Пожар!

По небольшой горнице расхаживал сутулый старик с окладистой седой бородой и проглядывающей лысиной. Кустистые брови были настолько нахмурены, что разглядеть его маленькие разгневанные глазки не представлялось возможным. Уже давно рассвело, и яркий солнечный свет пробивался через оконце.

Я стояла, опустив голову, и слушала ругательства руководителя по практике. Не утешало даже то, что ругал он не меня одну, и на все лады распекал некроманта. Рейвен по правую руку от меня зловеще молчал и то и дело бросал на меня злые взгляды. Я отвернулась от него.

– Вы вообще думаете, что делаете, отроки криворукие? – полыхал негодованием Феб Орик, не самый сильный некромант, но до нашего прибытия – единственный маг на деревне, – поджечь Агрифью Ошик, а потом и вовсе стереть её в пыль! А поле? Я вас спрашиваю, идиоты малолетние! Поджечь поле! Вы вообще в курсе, что пожары в степи распространяются дайте боги, из-за вас вся граница могла вспыхнуть на несколько дней в пожарах. Да вы за пятидневку наворотили дел больше, чем за пятьдесят лет без вас.

Я сжала кулаки. Потому что понимала, что он абсолютно прав во всех своих упрёках. Но он забыл кое-что. Видимо, старческий склероз замучил, раз он упустил одну очень важную деталь. Я бы даже сказала, что забытая деталь – ключевая в этом деле.

– Толь Орик, – право слово, я каждый раз старалась сдерживать смех при произношении его фамилии, – но вы сами отправили нас на погост, зная, что из нас двоих постоять за себя может только он, – я ткнула в сторону Рейвена, – я была не только обузой, но и подвергла свою жизнь опасности из-за вас.

– Что? – старик схватил себя за ухо и приблизился ко мне, будто не расслышал то, что я ему сказала, хотя слух у него был отменный, – повтори-ка? Ты, защитница третьего курса академии, говоришь мне, что не можешь справиться с каким-то захудалым деревенским погостом? Ну?

– Между прочим, меч вы мне тоже не выдали, – продолжала настаивать на своём я, – и вам, толь Орик, прекрасно известно, что сейчас моя магия нестабильна.

– Ладно, пигалица, – отмахнулся он от меня и повернулся к моему напарнику, – а ты-то куда смотрел? Отличничек недоделанный. Тьфу на вас, студентики. А вот в наше время такого не было. И магия у всех была стабильная, и руки из нужного места росли.

– Толь Орик, – подал голос Рейвен, – не забывайтесь.

И зловеще так сверкнул своими серыми глазами. Старик замер, а потом заворчал, что мы малолетние хамы и никакой управы на нас нет. Я незаметно закатила глаза, а Теодор тихо вздохнул. Вот таким был наш руководитель по практике. Вредным, склочным и ворчливым старикашкой, который то и дело «забывал» о моей проблеме и не испытывал никакого пиетета перед племянником императора.

К слову, о том, кто Рейвен на самом деле, в этой деревне знали только трое. Я, толь Орик и сам некромант, соответственно. Сделано это было для того, чтобы не волновать нежные хмельноорчановские души и не привлекать к поселению лишнего внимания. Всё-таки нас отправили в эту глушь не только из-за моих перенесённых на неопределённый срок экзаменов по практическим магическим предметам, но и из-за недавнего покушения на Рейвена.

– Что ж, раз всё хорошо закончилось, а полному уничтожению, – тут он выделил последнее слово и остро глянул на нас своими выцветшими глазами, – телли Агрифьи Ошик все только порадовались, то, так и быть, я не буду отображать этот инцидент в ведомости. Но! Вас я накажу.

Мы недовольно вскинулись, но старик лишь хитро улыбнулся в седые усы.

– Подите-ка к Стефе Бричек, – некромант едва заметно вздрогнул, а я поморщилась, – да-да, к ней самой! Избавьте несчастную девушку от злого духа в её баньке. И не разнесите ей там всё, а то заставлю расплачиваться натурой.

Рейвен стойко остался на месте и не сдвинулся ни на сантиметр, а вот я сделал шаг назад. Потому что Стефа Бричек была местной старой девой, дико охочей до особей мужского пола, которые бежали от неё примерно так же, как я сегодня улепётывала от умертвия Агрифьи. И страх наводила даже на меня.

Толь Орик прикрикнул, и нас будто ветром снесло прочь из его горницы. Снаружи солнце уже палило во всю, но местным, казалось, было всё ни по чём. Они сновали по улочкам деревеньки по своим делам, многие молодые парни и мужчины уже ушли на сенокос.

Женщины и девушки остались на хозяйстве, а почтенные старушки отдыхали в тенёчке. Нас проводили недовольными взглядами, бабушки неодобрительно смотрели на мои штаны и любопытно косились на Рейвена, явно желая заполучить его в женихи своим внучкам.

Стоит ли говорить, что некромант покорил почти все женские сердца незамужних хмельноорчанок? Вот и сейчас, пока мы шли по дороге, встречающиеся девицы улыбались и приветственно махали парню. Он сдержанно улыбался и отвечал на приветствия. Мне тоже перепало немного внимания.

На меня косились с лёгким трепетом, потому что слегка опасались. Всё дело в том, что моё первое знакомство с аборигенами вышло несколько жарким и искромётным в самом прямом смысле этого слова. Магия самопроизвольно полилась из резерва, скапливаясь на ладонях белыми искрами, которые начались разлетаться как снежинки на ветру, жаля собравшихся для знакомства с практикантами селян.

Прекратил это безобразие Рейвен, накрыв меня щитом, а моя магия уныло свернулась и прекратила вытекать из резерва. Что-то подобное случалось ещё пару раз, и снова Рейвен ограждал меня от населения. Я бы сказала ему «спасибо», если бы не предпочитала держаться тактики лёгкого игнорирования. Будто услышав мои мысли, напарник заговорил первым.

– Реджина, – я повернула к нему лицо и приподняла брови, мол, что, – мы так и не поговорили нормально. После снятия Аркана.

– Если ты хочешь сказать мне «спасибо за помощь», то не стоит. Это мой долг как подданной империи и боевого мага, – я отмахнулась, не желая говорить на эту тему.

– И всё? – он остановился и поймал меня за руку, вынуждая обернуться к нему, – просто долг?

– Ну, ещё благодарность за то, что ты не раз помогал мне, – я вырвала кисть, – я умею быть благодарной.

И продолжила дорогу, вырвавшись вперёд. До самого дома тель Бричек Рейвен сверлил мою спину взглядом, невероятно раздражая. Чего он хотел добиться этим разговором? Он уже не раз пытался поговорить обо всё случившемся, но я всегда пресекала эти попытки, не желая с ним не только разговаривать, но и видеть в принципе. Так сильна была моя обида на него.

К покосившемуся забору Стефы мы дошли довольно скоро, она как раз ждала нас возле калитки. Рейвен ненадолго замер, пытаясь оттянуть момент, когда нужно будет войти на территорию этой габаритной и очень несимпатичной женщины, которая начала строить свои маленькие глазки сразу, как только заприметила некроманта.

Рейвен разительно отличался от всех местных парней, что было совсем не удивительно. Куда деревенским до сына Великого герцога? Он отличался не только отстранённой манерой держать себя, но и ровной осанкой, гордым разворотом плеч и правильностью черт. А от его длинной русой косы и тёмно-серых глаз местные девицы просто млели. Хорошая физическая форма и высокий рост окончательно добивали бедняжек, делая Теодора новым предметом всех их мечтаний.

Я только фыркала. Морок на Рейвене словно припорошил его настоящую внешность. Он всё ещё был хорош собой, но я-то знала, как он выглядел на самом деле. Наверное, местные девицы схватятся за сердце, если узнают, что время от времени ставят ловушки не на студента-практиканта, а на самого лорда Рейвена. Я наблюдала за эпопеей «сельские охотницы и дичь-студент» с затаённым злорадством, потому что видела, как девушки выматывали напарника своим вниманием.

Собственно, из-за повальной озабоченности девиц залётным студентиком-магом, как называли его местные парни, Теодор приобрёл в их лице непримиримых соперников, которые как только не изгалялись, чтобы доказать местным девушкам, что они ничуть не хуже.

Из-за этого пару дней назад даже случилась драка. Парни как петушки распушили хвосты на вечернем гулянии для молодёжи, всячески зазывали девушек на танцы, но те в большинстве своём шли танцевать с неохотой. Потому что им хотелось отплясывать не с хорошо знакомыми местными парнями, а с неприступным магом-практикантом, который сидел в сторонке и просто наблюдал за весельем.

Он, как и я, сидел один, время от времени отбиваясь от настойчивых предложений девиц. Меня же на танцы никто не звал, потому что опасались получить магией по носу от нестабильной практикантки. Преподаватели академии вообще сначала не хотели отпускать меня на практику, предпочитая доверить моё состояние рукам специалиста, но руководство академии настояло.

– Эй, Теон, – да, у новой личины было и новое имя, – примешь участие в боях?

Рейвен довольно вежливо отказался. Наверное, он бы с большим удовольствием ушёл в дом старосты, где мы временно проживали, так как дом Тихора Шесека был самым большим в деревне, если бы нас оттуда не вытолкнул руководитель по практике. Толь Орик аргументировал это тем, что мы не должны слушать разговоры двух взрослых людей. Но все мы понимали, что двум мужикам просто хотелось опробовать новый самогон, присланный старосте его сестрой накануне.

– Что, деревенские забавы не для городского мага? – начали наседать на него парни, а девушки разделились. Одни зашикали на ретивых односельчан, другие зашептались, поддерживая их.

– Я просто не хочу, – пожал плечами напарник, – почему я должен идти у вас на поводу?

– Ах ты заносчивый мажор! – гаркнул крепкий рыжий парень, недвусмысленно закатывая рукава.

Я приподнялась со своего места, чтобы было лучше видно наклёвывающееся представление. В этот раз парни были настроены серьёзно. Они откровенно провоцировали моего напарника, полностью уверенные, что некромант не применит к ним магию и не уложит всех на лопатки щелчком пальцев. Потому что знали, что если он начудит, то толь Орик обязательно его накажет и испортит всю ведомость. Только они не знали одного немаловажного факта. Теон Ревис, как звали личину Рейвена, был не просто студентом. Он был сыном Великого герцога и племянником императора.

– Прячешься за девкиными юбками, трус, – выкрикнул худощавый и темноволосый парнишка.

Рейвен дёрнул уголком губ и зло сузил глаза. Я начала опасаться за здоровье глупых деревенских парней. Потому что толь Орик и ведомость практики это одно, а задетая честь высшего аристократа – это уже совсем другая весовая категория.

– Тогда сразимся один на один, – раздражённый некромант поднялся с места, – кто осмелится?

Вот тут-то парни и стушевались. Как собаки лаять всей сворой они были горазды, а как призвали к ответу, так сразу поджали хвосты. Я в открытую усмехнулась. Девушки заохали, пристально наблюдая за развлечением, а парни поняли, что если сейчас отступятся, над ними вся деревня будет потешаться.

– Дык ты, некромансер, магию свою можешь применить, а это нечестно! – нашёлся с аргументом вихрастый шатен с веснушками на загорелом лице.

– Он может поклясться, что не будет использовать магию во время боя, – вступила в разговор я, желая хлеба и зрелищ, в особенности того, как некроманта будут бить, – магическую клятву нельзя нарушить.

Теодор вопросительно глянул на парней. Они подумали и решили, что это хорошая мысль. Напарник прилюдно поклялся, что магию использовать не будет. Клятву ознаменовал тихий пшик с искорками, после чего вперёд вышел амбал на голову выше и вдвое шире Рейвена.

«Зик, сын кузнеца» – пронеслось в моей голове, когда я посмотрела на пудовые кулачища. Я мысленно присвистнула, понимая, что битва будет неравной.

Центр поляны, на которой мы все находились, быстро освободили и обступили её кругом, создавая подобие арены. Я, естественно, протолкнулась в первые ряды, чтобы ничего не упустить. За стройного как кипарис на фоне дуба Рейвена было слегка боязно, потому что кулаки у его соперника были огромные. Такой ударит, потом неделю отходить будешь. У Рейвена, конечно, была хорошая подготовка, но завалить такую тушу как Зик будет очень непросто.

Зрители разделились на два лагеря. Одни болели за Зика, другие – за Теона. Не трудно догадаться, что в первой команде были почти все парни за редким исключением в виде обиженных на отказ Рейвена девиц, а во второй в основном преобладали девушки. Но в их ряды затесались и несколько пареньков помладше. Себя я определила как нейтральную сторону, которая никому не желала увечий.

Зик был сокрушителен, но медлителен, Теон же брал ловкостью и быстрыми точечными ударами. Со стороны это было похоже на битву быка и ворона. Дрались парни без оружия, на кулаках, что только подогревало градус адреналина. Я с замиранием следила, как Рейвен в последний момент уходит от тяжёлого кулака в сторону, буквально в каких-то жалких сантиметрах, чем ярил своего противника ещё больше.

Зик взбеленился настолько, что в один момент просто понёсся с яростным кличем на Рейвена, не ожидавшего такой резвости от сына кузнеца. Тот повалил некроманта на землю и подмял под себя массивным телом. Все подались вперёд, чтобы лучше рассмотреть, что происходит.

Молодой кузнец отвёл руку назад и с силой ударил туда, где только что была голова Рейвена. Кулак впечатался в землю, лишь едва задев Теона по подбородку по касательной. Ждать, когда Зик предпримет вторую попытку и таки точно достанет его, некромант не стал. Он вытащил руку из-под парня и ребром ладони ударил по почти не выпирающему кадыку на по-бычьему толстой шее.

Парень захрипел и упал на Рейвена, заехав своим массивным лбом тому по губам и многострадальному подбородку. Молодёжь деревни Хмельные Орчанки заволновалась, загудела, вперёд тут же вырвались рыжий заводила и находчивый парень с веснушками. Я тоже скользнула в центр к молодому кузнецу, чтобы удостовериться, что он в порядке.

Всё-таки удары в шею были довольно опасны, без должных тренировок можно было не рассчитать силу и вовсе убить человека. Но иногда именно такие удары помогали быстро и эффективно вывести из строя противника. Я очень надеялась, что Рейвен не переборщил и поспешила подойти к кузнецу и напарнику.

В несколько рук ребята помогли Зику слезть с некроманта. Он задыхался, судорожно держась за шею. У зрителей мордобоя начала подниматься паника, кто-то пронзительно завизжал, что некромансер Зика убивает. Я закатила глаза и молча проверила пульс у сына кузнеца. У парня начиналась самая настоящая паника от нехватки кислорода.

– Эй, ведьма, отойди от него, – рыкнул рыжий, но подойти ко мне ближе побоялся.

– Рот закрой, – я вовсе не собиралась быть вежливой с этим грубияном, а потом повернулась к Зику и взяла его крупную голову в свои ладони, вынуждая смотреть мне прямо в глаза, – спокойно, парень. Ты не умрёшь, дыши медленнее и глубже. Давай, Зик, вместе со мной.

Я глубоко вдохнула носом и медленно выдохнула через рот, подавая парню пример. Он смотрел на меня глазами побитого котёнка, мне даже стало его жаль, но только на мгновение. Потому что он сам во всём был виноват. Не сразу, но он выровнял дыхание, продолжая выдыхать с хрипом и держась за горло. Я отпустила его голову и поднялась, освобождая место его дружкам, Рыжему и Веснушчатому.

– Теон! – надрывно всхлипнула старостина дочка, Хелла, – у него кровь, Реджина!

– И что? – я повернулась к некроманту, окинув его нарочито безразличным взглядом, душа в себе беспокойство.

Он успел подняться и сейчас вытирал кровь с разбитой крепким лбом Зика губы рукавом серой льняной рубахи. Хелла всплеснула руками и подала Рейвену расшитый ею лично платочек. Он отказался, но дочка старосты славилась своим упорством, поэтому сама начала вытирать платком кровь с подбородка. Напарник перехватил её за запястья и отодвинул руки девушки от своего лица.

– Хелла, перестань, – он окатил её холодным взглядом, так, что девушка слегка вздрогнула и опустила руки, – я в порядке, спасибо за заботу.

Он кивнул ей и подошёл ко всё ещё сидящему на земле Зику. Рыжий и Веснушчатый следили за ним настороженно, с прищуренными взглядами, будто хотели наброситься за любое неверное движение. Наверное, они думали, что Рейвен захочет попинать поверженного соперника, но он опустился рядом с ним на корточки и вытер со лба парня свою кровь рукавом.

– Парень, ты в порядке? – он посмотрел ему в глаза, – позволишь осмотреть твою шею?

Сын кузнеца уставился на него недоверчиво, явно решив, что некромант завершит своё чёрное дело, как только получит доступ к его шее. Но он всё же решился и кивнул, убирая свою руку. Длинные пальцы Рейвена аккуратно коснулись места удара, а потом прощупали гортань.

– Всё в порядке, горло наверняка будет саднить, поэтому попей горячего молока с мёдом, и никакой холодной воды, пищу желательно растительную и мягкую пару дней, – он поднялся и посмотрел по очереди на своих недавних задир, – проследите, чтобы он дошёл до дома. Голова может ещё кружиться минут пять-десять. Всё поняли?

– Поняли, некромансер, всё сделаем, – они едва заметно склонились перед ним, а я недовольно хмыкнула.

Чтоб его, благородного. Всего несколькими словами завоевал доверие этих грубых деревенских парней. А по их глазам было видно, что они его приняли как своего, мысленно добавив его в категорию «хороших». Я была ни капли не удивлена, потому что Теодор-Теон действительно был благороден и мог помочь как никто другой, или просто вёл свои хитрые игры.

Я до сих пор не могла понять, действительно ли он играл в благородство, искусно привязывая к себе людей, или и в самом деле был таковым. За всё время, что мы были знакомы, он не раз открывался мне с хорошей стороны, если исключить влияние Аркана, но подслушанный разговор вынуждал подозревать его в игре со мной. И это раздражало и заставляло сердце болезненно сжиматься.

Глава 2

Реджина Тиас

– Прахтиканты! – воскликнула Стефа, колыхнув телом и распахнула для нас калиточку, которая скрипнула так, что я чуть не поморщилась, отвлекаясь от своих воспоминаний.

– Добрый день, Стефа, показывай своего духа, – я доброжелательно улыбнулась.

– Как он выглядел? – деловито уточнил Рейвен, сразу перейдя к действию.

– Добрый день, добрый! Что же деется-то! – Стефа всплеснула руками, а потом кокетливо стрельнула глазками в Теодора, который ответил ей самым ледяным и надменным выражением морды, которое только сумел найти в своём арсенале и изобразить, – вы бы видели этот кошмар! Ирод страшнючий, прости меня Адара, защити меня Рой. Тьфу-тьфу-тьфу!

– Тиас, может, ты посидишь с уважаемой тель Бричек, – никак не отреагировал на экспрессивную речь селянки Теодор-Теон, на этих его словах та самая тель поправила свой сарафан в районе необъятной груди, – подальше от бани? Вдруг дух окажется буйным и навредит… девушке.

Вышеозначенная девушка довольно зарумянилась, а Рейвен поспешил к деревянной пристройке для омовений, подальше от внимания дамы. Но дама не желала лишать его своего дивного общества ни на миг, поэтому с резвостью молодой козочки устремилась следом.

Залетев в баню, девушка подмигнула мне, достала ключ и закрыла дверь. Что-то подсказало мне, здравый ли смысл или интуиция, что сверкнувший на солнце ключик соучастник будущего преступления. Я смотрела на всё это дело скептически. Стало очевидно, что никакого духа и в помине не было. Единственное злонамеренное существо в этом деревянном срубе – упорная старая дева. Рейвена даже стало немного жаль.

Вздохнув, я осталась ждать развития событий снаружи. Внутри пока ничего не происходило, видно, Стефа ещё не начала активные действия, а Рейвен пока не осознал, что оказался в ловушке. Я задумалась об этой отчаянной девушке. Я всё никак не могла понять, что с этой селянкой было не так. Ну, помимо одержимости замужеством, конечно же.

Стефа Бричек была задорной и хваткой дамой очень плотной комплекции, она была по-своему милой и довольно весёлой девушкой. Когда я только познакомилась с ней, я даже не заметила в ней ничего странного. Лицо её было обычным, ничем непримечательным и круглым как диск полной луны, но добродушным и открытым. Стефа за неказистой внешностью и лёгкостью нрава таила много тайн: в доме у неё был письменный стол, а в углу за ширмой стоял шкаф с книгами.

Можно сказать, она мне даже понравилась, пока местные не просветили, что Стефа – местная дурочка, поэтому на неё старались не обращать внимания и держать дистанцию. Я сначала не поверила, пока чуть позже не увидела девушку на улице. Вроде бы это была всё та же милая хохотушка Стефа, но сам её вид непроизвольно отталкивал.

Мужчины бежали от тель Бричек как от чумы, а женщины испытывали лёгкую неприязнь, стараясь как можно меньше с ней общаться. И я исключением не стала, но при этом отчётливо понимала, что эта неприязнь не моя. Стоило нам оказаться наедине, подальше от селян, как фон вокруг Стефы менялся, словно с неё слезало тёмное марево.

Я заподозрила, что на девушку наложили какое-то ментальное заклинание. Сказывался опыт наложенных ментальных заклинаний во время учёбы в Ирии. Но кто это сделал и зачем? Да, Стефа немного отличалась от местных, она была некрасива, но образованна. Иногда на неё что-то находило, будто затмение, но она всё равно была довольно милой. Пожалуй, на мой взгляд, её единственным недостатком как личности была одержимость замужеством.

Увы, я была светлой, да к тому же с временно нестабильной магией, поэтому по-настоящему обнаружить магическое вмешательство и помочь девушке не могла. Только смутно это ощущала, словно внутри что-то щекотало. Это не давало мне покоя, заставляя задумываться о природе этих ощущений. Раньше я часто отмахивалась от предчувствий, а в итоге они намекали на реальные вещи.

Так случилось и с приворотом Сиана. Всё внутри меня кричало о том, что со мной что-то не так, а я поняла это лишь спустя время. Эта ситуация научила меня быть внимательнее к своим ощущениям. Видимо, это и правда какой-то скрытый дар, и пренебрегать им не стоит.

Пытаясь проработать эту свою ошибку с недоверием к внутреннему ощущению, я обратилась к Фебу Орику с проблемой Стефы, но моему аргументу старый некромант не поверил. Так себе объяснение: «Ну мне показалось что-то неладное, проверьте!». Тем более я сама была не до конца уверена, продолжая наблюдать за ней.

В бане послышался шум, входная дверь затряслась от ударов. Я затолкнула поглубже свои мысли и устремилась к деревянной постройке. Колотить по двери перестали, но в другой части небольшой бани раздался глухой звук падения чего-то небольшого и тяжёлого о деревянный пол. Послышались крики, приглушаемые стенами, они приближались и становились более отчётливыми.

– Теон, милый! – верещала Стефа, – ну пожалуйста, пять минут, и ты свободен!

– Во имя всего святого, даже не думай! – это уже был Рейвен, жутко злой Рейвен.

– Эй! – я стукнула по двери, – что происходит?

– Отойди от двери! – послышался ответ, и я поспешила отпрянуть в сторону.

– Не-е-е-ет, – заверещала Стефа так звонко, что даже я поморщилась, – не дам дверь ломать!

Рейвен охнул, послышался звук удара тела о стену рядом со мной. Я обеспокоенно позвала напарника, начиная злиться из-за своего неведения. По моим рукам непроизвольно забегали искры, магия начала выливаться из моего резерва в пространство. Несколько секунд в бане царила идеальная тишина, а я начинала искрить всё больше.

За стеной послышались ругательства, снова возмущённо заверещала Стефа. Я положила руку на тёмное от времени бревно и приблизила к нему ухо, чтобы лучше слышать то, что происходит за стеной. Но послушать мне не довелось, зато удалось увидеть. Под резко оборвавшийся визг тель Бричек некромант выбил дверь и вывалился наружу.

Судя по всему, он был в порядке, и я поспешила убрать потухшую ладонь от бревна, на котором остался расплывчатый выжженный след. Я виновато закусила губу и наконец заглянуть внутрь, чтобы посмотреть, что случилось с владелицей бани.

Старая дева сидела на полу, тяжело дыша. Необъятная грудь заходила ходуном, она была вся красная от беготни, чёрные волосы выбились из толстой косы, а маленькие карие глаза ничего не выражали. Я с удивлением перевела взгляд на Рейвена, который быстро поднялся и отряхнул светло-коричневые штаны, а потом нахмурилась.

– Ты применил к ней ментал?

Некромант зло посмотрел на Стефу, и та ощутимо задрожала, а потом поникла.

– Если я скажу, что только что меня грязно домогались, ты пообещаешь, что никто об этом не узнает? – он усмехнулся, пытаясь шутить, но мне было не до шуток.

– Ты, придурок, применил к ней ментал, – я подошла к задрожавшей от беззвучных рыданий девушке, – самым наглым и грубым образом вломился к ней в голову. Ты вообще в курсе, что это незаконно?

– Не поверишь, Тиас, я сделал это в её же интересах. Потому что на её визг сбежалась бы вся деревня, – он посмотрел на Стефу, та сидела, опустив голову и обняв себя руками, – а мне бы не хотелось делать случившееся достоянием общества и пятнать репутацию оступившейся тель.

– Это жестоко, – тема ментальных заклинаний для меня до сих пор была слегка болезненной, я присела возле девушки, – тель Бричек, пожалуйста, успокойтесь. Запираться с магом в бане, если он против, было слишком самонадеянно. Рейв… Ревис немного перегнул палку, но он сделал это из лучших побуждений.

Я чуть не проговорилась, в последний момент исправившись. Но бедная девушка не заметила моей оговорки, она часто закивала головой, а потом спрятала круглое лицо в ладонях и разрыдалась в голос. Я на секунду замерла, а потом тяжело вздохнула и обернулась к Рейвену, вздёрнув бровь, мол, что будешь делать?

Он мученически возвёл очи долу и приблизился к нам, тоже опустившись на корточки. Я с интересом и лёгким раздражением следила за тем, что он собирался делать, очень надеясь, что снова применять ментал он не будет. Это, в конце концов, некрасиво и нечестно, постоянно влезать в голову к человеку без спроса.

– Тель Бричек, успокойтесь, – почти слово в слово повторил мои слова напарник, а потом протянул руку под нос рыдающей девушки, на его ладони начал расти прекрасный огненный цветок, – лучше посмотрите, что находится перед вами.

Его голос был непривычно мягким, Стефа, размазывая слёзы и икая, отняла руки от лица и посмотрела перед собой. Девушка замерла, во все глаза глядя на распускающуюся огненную розу, и даже перестала всхлипывать. Но на этом Теодор не остановился. Распустив лепестки, роза переплавилась в стройного длинноволосого парня в летящих огненных одеждах.

Даже я во все глаза уставилась на это чудо. Огненный красавец начал оглядываться, будто кого-то искал. За его спиной появилась небольшая капля, которая приняла облик длинноволосой стройной девушки в тягуче-подвижном платье, полностью состоящем из воды, как и сама девушка. Она положила ладони на плечи огонька, и тот вздрогнул, стремительно оборачиваясь.

Они замерли, чтобы в следующее мгновение сорваться с места в стремительном танце. От них начали разлетаться искорки и брызги, Огонёк и Капелька не танцевали – летали, едва касаясь поверхности ладони Тео. Их танец был полон любви и нежности, страсти и лёгкости.

По моему телу прошлись мурашки, на секунду мне захотелось, чтобы на их месте были мы с Теодором. Вторя моим мыслям, миниатюрные танцоры начали замедляться под неслышимые заключительные аккорды мелодии, наконец замирая напротив друг друга. Они смотрели жадно, будто запоминая каждую черту лиц друг друга.

Капелька подняла тоненькую ручку и погладила Огонёк по лицу. Тот повернул голову и запечатлел короткий поцелуй на ладони девушки, а потом медленно погас. Капелька прижала ладошку к своей груди и с улыбкой испарилась. В моих ушах грохотали удары сердца, я жадно смотрела на ладонь некроманта, где только что кружились в танце двое миниатюрных влюблённых.

– Это самое чудесное чудо, которое я когда-либо видела, некромансер, – ошалело выдохнула Стефа, – после такого и старой девой умереть не страшно, ей-богу.

Теодор слегка улыбнулся и поднялся, помогая встать и девушке. Я тоже встала, продолжая находиться под впечатлением. Не то, чтобы я никогда не видела иллюзий, но показанное Рейвеном поразило в самое сердце, заставляя душу трепетно сжиматься. Показанная им в танце любовь между двумя противоположностями была такой, какой хотелось, наверное, каждому, но доставалась не всем.

Я молча вышла из бани и пошла по вытоптанной дорожке к калитке. Сейчас хотелось ненадолго остаться одной, прийти в себя, переварить. В голову настойчиво лезли сны про Айну и Миртаса. Айна… моя мать. И Миртас, младший сын царя Виэльи. Последнего правителя из рода Тарквида.

Их любовь была очень похожа на ту, что показал на ладони Рейвен. Но что с ними случилось, если через два года после выпуска из академии моя мать умерла как Айна Абигейл Сотэл-Верис, а он так и остался один, пока не погиб? И кто мой настоящий отец? Кто тот человек, что разлучил Айну и Миртаса, и спрятал маму подальше от людских глаз? Кто он, человек со змеем на руке?

«Он мой отец. Ему можно доверять. Можно… Но нужно ли?» – мысль стрелой пронеслась в голове, причиняя боль.

По тем редким воспоминаниям из забытого детства я знала, что любила его, и была им любима. Он был моим отцом во всех смыслах, он заботился обо мне, проводил со мной время, учил. Но что такого случилось, что он исчез из нашей жизни, забрав с собой и мои детские воспоминания?

Я не заметила, как за своими печальными раздумьями вышла на берег небольшой реки Орчанки. Почему именно сюда, к воде? Я не знала, но всегда, когда уставала или была расстроена, я шла к воде. Вода успокаивала, расслабляла и дарила энергию.

Я присела на нагретый солнцем камень у самой кромки и опустила пальцы в прохладную водичку. На поверхность упали несколько капель, и я с удивлением обнаружила, что плачу. Всё накопившееся требовало выхода, и плотину наконец сорвало. И тем человеком, что разрушил мою ледяную броню спокойствия и холодного разума, державшуюся с последнего покушения Марги, стал тот, из-за кого она и была возведена.

Кто я для него? Всего лишь вынужденная напарница, обуза. А с Виркасис он всегда был на равных, тем более их отношения длились не первый год, а в середине лета они и вовсе собирались провести официальную помолвку. Сердце болезненно сжалось. Находиться рядом и не выдать себя – самая сложная часть практики, а вовсе не дестабилизация моих магических потоков. Но я пообещала себе, что буду отталкивать его до тех пор, пока ему не надоест его игра.

Вечером местная молодёжь опять устроила танцы, на которые мы не могли не пойти. И вовсе не потому, что старосте опять прислали самогон, и наш руководитель решил вместе с ним его продегустировать. Дело, конечно же, снова было в толе Орике, но в этот раз он прямым текстом велел нам во что бы то ни стало влиться в местный коллектив и сполна прочувствовать народный дух изнутри.

Сказано – сделано. Хелла, прознавшая про наказ толя Орика, так обрадовалась, что выделила мне один из своих сарафанов. Я была несколько меньше дочки старосты по росту и обхвату, поэтому она дала мне один из своих старых, всего один раз ношеных сарафанов. Он был нежно голубой с синими лентами и короткими рукавами-крылышками.

Я хотела отказаться, но она настояла, приведя как аргумент слова моего руководителя. И я была вынуждена с ней согласиться. Потому что в штанах и рубахе мне с местными девицами точно не слиться. А Хелла так увлеклась, что распустила мою косу, оставив волосы золотисто-русыми волнистыми ручейками стекать по плечам на спину и грудь. На голову мне водрузили венок из маленьких синих цветочков.

– Посмотрись, – шатенка вынесла слегка мутное квадратное зеркало в простой деревянной рамке, довольно большого размера, и отошла чуть подальше, – ах красавица.

Я всмотрелась в зеркальную гладь и сама себя не узнала. Черты моего лица стали будто мягче, глаза приобрели более тёмный оттенок, а волосы стали казаться светлее. Я с удивлением поняла, что сейчас выгляжу намного более похожей на Айну. То есть на маму в её истинном обличии. Для меня до сих пор было непривычно осознавать, что графиня из моих снов – это моя мать.

– Улыбалась бы ты почаще, Реджина, – посетовала Хелла, убирая зеркало, – и все наши парни на твою магию бы даже не посмотрели, не побоялись бы табунами бегать.

Я засмеялась и потянула девушку на улицу. В отличие от меня Хелла давно была готова. Её красный сарафан подчёркивал цвет её каштановых кудрей и делал карие глаза ярче. В распущенные волосы она вплела маки и ромашки. Думаю, дочка старосты по праву считалась первой красавицей в Хмельных Орчанках.

Мы быстро шли по деревенским улочкам к той самой «развлекательной» полянке, в центре которой уже развели костёр. Хорошо, что на этой полянке травка была пожухлая и редкая, вытоптанная десятками молодых ног, так что опасаться возгорания не стоило. На завалинке возле небольшой деревянной пристройки уже уместились бодрые дедки с музыкальными инструментами и наигрывали что-то весёлое.

Сегодня на полянке было особенно шумно и многолюдно. Казалось, что почти вся деревня собралась, чтобы отпраздновать упокоенное кладбище и ещё один полный забот день. Вокруг бегали дети, играя в догонялки, взрослые наблюдали за всем этим делом, потягивая из кружек напитки, а молодые уже вовсю отплясывали возле костра.

И Хелла утянула меня в водоворот лихих деревенских плясок. Движения во многих были похожи, а незнакомые можно было заменять только что придуманными, никто к мелочам не придирался, все были необычайно веселы. Смех, улыбки, детские выкрики, заводная музыка… Атмосфера пьянила, отсветы костра и потемневшее небо только добавляли сказочности всему происходящему.

Наверное, я впервые за полгода столько улыбалась и смеялась, позабыв про все проблемы на несколько часов. Мне было легко, хотелось взлететь, но магия не давала. Заиграла плавная музыка, танцующие снова разбились на пары. Я почувствовала сзади чьё-то дыхание и обернулась, тут же попадая в горячие объятия.

Я подняла глаза и встретилась с серыми глазами, затягивающими в бездну точно так же, когда они были чёрными. В голове отчаянно забилась мысль, что надо вырваться, уйти от него, но я не могла и не хотела. Пожалуй, этой ночью я позволю себе маленькую слабость. Только сегодня, и больше никогда не разрешу себе быть так близко к нему, ощущать его горячее дыхание на щеке и бешеный стук сердца под рукой.

Мелодия сделала перелив, и мы двинулись с места, не отрывая друг от друга взглядов. Я плавно наступала на него, мои ладони с твёрдой груди скользнули на широкие плечи. Мы не знали, что это за танец, мы импровизировали, подхватывая движения друг друга. Сейчас я была как никогда рада, что научилась танцевать в своей старой академии.

Рейвен развернул меня к себе спиной, резко, неожиданно и одновременно ожидаемо. Мои длинные волосы взметнулись веером, мазнув по бедру некроманта. Он коснулся ладонями моих плеч, и провёл пальцами ниже, к локтям. Я задрожала от переполняющих меня эмоций. Следом за пальцами Теодора бежала волна мурашек. Он замер, а потом продолжил путь, коснувшись запястий.

Я начала поднимать руки вверх, поднимая и его ладони следом, а потом медленно обернулась. Некромант опустил наши перекрещенные руки между нами. Скакнул аккорд мелодии, и мы резко отошли друг от друга, он разжал пальцы, освобождая мои запястья. Теперь он наступал, а я медленно будто летела от него прочь, плавно взмахивая руками словно птица, пока он не нагнал, не притянул к себе и не закружил в вихре ускорившейся музыки.

Тени от костра причудливо двигались по такому знакомому-незнакомому лицу, завораживая. Кажется, я даже перестала слышать мелодию, сузив мир восприятия до одного только Тео. Мои ладони легли на его плечи, когда он подхватил меня за талию, позволив взлететь без всякой магии. Я тихо засмеялась, чувствуя себя на девятом небе. А потом сказочный мир, выстроенный нами двумя, начал медленно отступать, позволяя вернуться в реальность.

Рейвен сделал ещё пару плавных поворотов и опустил меня на землю. Мои руки медленно съехали с его плеч, и мы замерли друг напротив друга, тяжело дыша и жадно вглядываясь в глаза, мы словно искали ответы на мучавшие нас обоих вопросы. Моя ладонь непроизвольно поднялась вверх, замирая возле скулы некроманта, и он медленно повернул голову и коснулся её губами. Прямо как Огонёк поцеловал ладонь Капельки.

Я отпрянула, разрушая слишком чувственную атмосферу. Раздались редкие хлопки, сменившиеся свистом и громкими рукоплесканиями. Я оглянулась и поняла, что все аплодировали нам и нашему танцу, неожиданно похожему на танец Огонька и Капельки. Щекам сделалось жарко, но я не успела что-то сказать, потому что послышались едва различимые крики, а потом сквозь небольшую толпу вокруг освобождённого для нашего танца и костра куска поляны вырвался мужик с шальными глазами и заляпанной кровью рубахой.

– Убила! – завопил мужик, хватаясь запачканными кровью руками за тёмную шевелюру, – Зарью мою убила, нелюдь! Убила женку мою, злодейка проклятущая-а-а-а! Уби-и-и-и-ила…

Он осел на землю и завыл, раскачиваясь. Мы с Рейвеном переглянулись, совершенно ошарашенные новостью. А потом у народа началась паника.

Глава 3

Реджина Тиас

Новость об убийстве Зарьи взбудоражила Хмельные Орчанки. Начались народные волнения, матери похватали детей и поспешили по домам, старики тоже засобирались, а мужики и молодёжь кинулись к дому Стена, как звали супруга несчастной. Естественно, мы с Рейвеном не остались в стороне.

Некромант накрыл дом щитом прежде, чем толпа успела до него добраться. Из ниоткуда вышел староста и заорал благим матом, чтобы все немедленно разошлись по домам и не мешали следствию. Мы как раз успели протолкнуться к толю Шесеку. Мои руки опять заискрили, намекая, что лучше бы им всем сделать так, как велел глава деревни.

Хмельноорчанцы с недовольством и ворчанием принялись расходиться, понимая, что хлеба и зрелищ не будет. Но несколько мужиков осталось по личной просьбе старосты. Кажется, это были его помощники, те самые, что помогали следить за порядком в деревне и действовали при таких неординарных ситуациях в роли жандармов.

Я не спала почти сутки после прогулки на кладбище, потому что спать днём мне ещё не хотелось, но и сейчас сна не было ни в одном глазу. Танец с Рейвеном и известие об убийстве взбудоражили и встряхнули. Наш руководитель по практике довольно быстро прибыл к месту происшествия и начал раздавать указания, чтобы мы оказали любую посильную помощь. Рейвена он отправил внутрь, оглядеть место преступления, меня же направил найти несчастного вдовца, про которого все как-то забыли, устремившись к месту трагедии.

Я решила, что начать поиски Стена стоило с поляны, где видела его в последний раз. Кто-то предусмотрительный затушил костёр, поэтому в темноте было плохо видно. Я несколько раз позвала мужика по имени, но никто не откликнулся, и я решила вернуться к его дому в надежде, что он уже там. Ноги понесли меня по песчаным улочкам, мимо уже знакомого покосившегося забора. Я была здесь не далее, как сегодня днём.

Интуиция встряхнулась, требуя, чтобы я не проходила мимо. Калитка была открыта, поэтому я вошла в полузаросший двор и поспешила в дом, где в одном окне горел свет. Уже на крыльце я услышала крики и не раздумывая дёрнула дверь. Моему взору предстал разыскиваемый мною Стен, всё ещё перепачканный кровью, и испуганная Стефа. Она пятилась от мужчины, который обвинял её в убийстве Зарьи.

– Толь, – мой голос звучал холодно и властно, – немедленно успокойтесь!

– Она! Это она убила мою Зарьюшку, чёртово отродье, – взвыл мужик и кинулся на тель Бричек.

Я бросилась ему наперерез, сбивая с ног подсечкой. Пусть моя магия была нестабильна, но физические навыки были при мне. В длинном сарафане было жутко неудобно, подол то и дело норовил запутаться в ногах. Стен взбеленился, подскочил с пола и пошёл на меня, закрывающую собой Стефу. Он выглядел страшно, одержимый местью, не желающий ничего видеть и слышать.

В свете свечей сверкнуло лезвие ножа, и Стефа пронзительно завизжала. Я вздрогнула, и с моих пальцев сами собой стали слетать искры. Я решила рискнуть и начала создавать светобол, самое простое боевое заклинание, по сути пустая физическая оболочка. Но и тут магия преподнесла мне сюрприз, скакнула, увеличивая поток и руша всё плетение.

Перекошенное злобой и яростью лицо мужика оказалось совсем рядом, он замахнулся на меня ножом, и я просто выпустила бессвязный комок нитей в него. Стен забился в судорогах, нож выпал из ослабевшей руки. Он закатил глаза и кулем рухнул на пол. Стефа сзади уже не верещала, а выла от ужаса.

– Угомонись! – зло выкрикнула я.

Приблизилась к ней и отвесила лёгкую пощёчину, чтобы привести девушку в адекватное состояние. Она подавилась воздухом от удивления и неожиданности и, наконец, замолчала. Я откинула волосы за спину и оглядела поверженного врага. Судя по мерно вздымающейся груди он был жив, просто находился в отключке. Это радовало.

На крики тель Бричек прибежали два мужика, из помощников старосты, благо дом Стефы находился всего в двух дворах от дома Стена и несчастной Зарьи. Выслушав мои короткие объяснения, один из них вышел из дома, а второй подошёл к девушке и велел ей сесть на лавку. Сам он остался стоять над её душой. Я ни капельки не удивилась, потому что она стала одной из подозреваемых в убийстве.

Уже ближе к утру и Стефа, и очнувшийся и заметно присмиревший Стен дали толю Орику свои показания под ментальным наблюдением Рейвена. Я же отправилась в дом к старосте и преспокойно легла спать. Я была уверена, что там справятся без меня.

Но утро не принесло приятных новостей. Дом старосты был пуст, нигде не было ни Рейвена, ни самого толя Шесека, ни уж тем более руководителя нашей практики. Сидевшая на кухне Хелла поведала, что никого из них она не видела с вечера, а домой ночевать её отец и мой напарник так и не пришли. Только под утро появился один из помощников старосты и велел не выходить из дома.

Я почувствовала беспокойство и, быстро позавтракав, поспешила на улицу. Хелла пыталась меня отговорить, но потом бросила эту затею и попросила быть осторожной. Деревня была в запустении, редкие прохожие спешили поскорее скрыться по домам, и погода была пасмурная, как раз под гнетущую атмосферу в деревне. Было непривычно прохладно, по земле стелился лёгкий туман.

Я поёжилась и пожалела, что не взяла с собой куртку, но возвращаться в дом не стала, упрямо двинувшись вперёд. Я решила начать свои поиски с дома Стена и Зарьи. Он стоял зловещей фигурой, казалось, тумана вокруг него было больше, чем в других местах. Я снова поёжилась, но теперь уже не от холода, а от зловещего предчувствия.

Я хотела развернуться и продолжить поиски, но что-то потянуло меня внутрь. Дверь неприятно скрипнула, и на меня пахнуло сладковатым запахом смерти, мучительной, жестокой. Я смело вошла дом, сразу попав в основную комнату. Благодаря льющемуся из окна тусклому свету мне удалось рассмотреть засохшую и впитавшуюся в дерево пола кровь. Горло сдавило от ужаса и отвращения, а сознание утянуло в детское воспоминание.

Маленькая я сидела в кресле в красиво обставленной комнате охристых и синих тонов и читала книгу, уже знакомый мне-взрослой томик с легендами на тармийском. Внутри заворочалось беспокойство, девочка закрыла книгу и поднялась, расправив складки на красивом голубом платье с воланами и синими ленточками. На плечах живописно лежали волнистые локоны цвета перламутровой платины, как у мамы.

В другой части дома раздался оглушительных грохот, маленькая я вздрогнула и кинулась прочь из комнаты, сердечко заполошно билось, чувствуя странную боль. На глаза непроизвольно навернулись слёзы, мешая нормально видеть, коридоры расплывались, но я всё равно бежала туда. Послышался топот ног, это слуги всполошились и побежали на звук.

– Рей! – раздался впереди мамин голос, и я влетела в её тёплые объятия, – ребёнок, малышка моя.

Она села на колени, не заботясь о том, что может помять своё роскошное платье, прижала меня к себе и тихо заплакала. Я почувствовала идущий от неё сладковатый запах мучительной смерти, почти физически ощущала весь испытываемый ею ужас. Она мелко тряслась, не в силах сдерживать прорывающиеся наружу рыдания.

– Девочка моя, доченька, – мама сморгнула слёзы, и я посмотрела в её лазурные глаза, от влаги ставшие только ярче, – возьми всё самое необходимое, нам срочно надо уезжать.

– Мамочка, где папа? – мою детскую душу захватил страх, я смахнула слёзы рукой, – куда мы уезжаем?

– Папа скоро придёт, сейчас он занят, – она всхлипнула, вытирая слёзы со щёк, и поднялась, взяв меня за руку, – поторопимся, пока Оно не догадалось ни о чём.

Я вынырнула в реальность, жадно глотая пропитанный смертью воздух. Впервые в моём воспоминании я увидела маму, такой, какой она являлась на самом деле. Она была до ужаса напугана и думала только о том, как поскорее сбежать, спрятаться. Что-то мне подсказывало, что именно это событие стало началом всего произошедшего с нашей семьёй. Исчезновение отца, моё забытое детство, перевоплощение мамы, чужая жизнь…

– Что ты тут делаешь? – прозвучало очень близко, почти над ухом.

Я вздрогнула, резко обернувшись, и едва не уткнулась носом в широкую грудь. Рейвен был слишком близко, я снова чувствовала его горячее дыхание на своей щеке, поэтому поспешила отпрянуть. Препятствовать мне он не стал, продолжая сверлить взглядом серых глаз и ждать ответа на свой вопрос.

– Искала толя Орика и толя Шесека, – «но никак не тебя», – что ещё произошло за ночь?

– Не здесь, – отрезал некромант и вышел из избы.

Я с облегчением последовала за ним. И только на улице смогла вдохнуть свободнее, чувствуя, как лёгкий ветерок уносил с собой сладкий удушливый запах мучительной смерти. Рейвен уже вышел на дорогу, и я поспешила догнать его. Чем дальше я отходила от дома Стена и покойной Зарьи, тем легче мне становилось.

– Мне не удалось вызвать душу Зарьи, – начал Теодор, когда убедился, что я не отстала, – такое ощущение, что вызывать нечего. Душа просто испарилась.

– Может, ритуал какой или душа не хочет возвращаться? – стряхнула пыль со своих скудных знаний по некромантии я.

– Нет, тогда бы чувствовалась связь с телом или остаточный след, а тут пустота, – он покачал головой, – ментальный допрос тоже ничего не дал. Ни тель Бричек, ни Стен не видели, что случилось с Зарьей. Супруг женщины ушёл из дома ненадолго, а когда вернулся… Сама знаешь, что увидел. Никто из них точно её не убивал.

– То есть, вы не знаете, кто убийца? – по рукам пошли мурашки.

– И он или она до сих пор находится в деревне, – внёс ноту «позитива» некромант, – толь Орик предполагает, что это дело рук чёрного мага. Он уже вызвал следователей и жандармов из ближайшего города. Всё, что мы можем – сохранять спокойствие и ждать.

Я вздохнула, а внутри будто струна натянулась. Я насторожилась, уже понимая, что интуиция предупреждает меня о беде. Но и без неё было нетрудно догадаться, что над бедными Хмельными Орчанками нависло что-то чёрное и злое. Поселение словно замерло, предчувствуя новую бурю. Стало очень тихо. И грянул гром.

– Теон! Теон, срочно, мастер зовёт! – гаркнул один из помощников старосты, завидев некроманта, он побежал к нам, – а вы, Реджина, подите к Хелле, негоже девке в такое страшное время одной дома сидеть.

– Что случилось, Орон? – вымученно спросил Рейвен, и я поняла, что он очень устал.

Под немного покрасневшими глазами залегли лёгкие тени, русая коса растрепалась, а одежда была та же, что и вечером, безбожно помятая. Сердце кольнуло, захотелось обнять его, погладить по волосам и отправить спать. Жаль, что я не могла так поступить, поэтому ненадолго прикрыла глаза и приказала себе успокоиться.

– Тык это, некромансер, – названный Ороном сглотнул и понизил голос, – новое убийство. Кузнец наш, Матей, ушёл в кузню, там его и нашли.

Мужик с силой сжал в кулак ткань просторной штанины, а второй рукой зло стёр скупую мужскую слезу. Я замерла, а Рейвен сорвался с места. Где дом кузнеца, знали все. Мужик уже рыдал не стесняясь, ведь отца Зика очень любили. Он был этаким огромным добродушным медведем, верным мужем и любящим отцом, примером для подражания.

Я не могла просто развернуться и пойти в дом старосты, не могла позволить себе остаться в стороне. Мне казалось, что семье кузнеца я была сейчас нужнее, чем старостиной дочке. Чувство тревоги не отпускало, струна внутри продолжала натягиваться, было ощущение, что дальше будет только хуже.

– Орон, я пойду к толю Орику, а вы немедленно идите к Хелле и передайте, чтобы она сейчас же ушла к кому-нибудь из подруг, – повернувшись к мужичку, я взяла его за руку, привлекая к себе внимание, – одной сидеть ей нельзя.

– Зачем? – выдохнул ошарашенный моей просьбой помощник старосты.

– Неужели вы не поняли? Людей убивают, когда они остаются совсем одни, – по моим рукам забегали нервные искры, – Орон, бегите скорее!

Мужик всхлипнул и кивнул. Он зло растёр лицо ладонями и побежал обратно. Я поспешила за ним, но свернула по дороге к дому кузнеца. Это был уже второй дом в этой деревне, который выглядел так мрачно и зловеще. Вездесущий туман стелился по участку возле строения белым озером, ухудшая видимость. Я обхватила себя руками за плечи, было ощущение, что дом давно заброшен.

Липкий страх начал пробирать душу, а внешний холод закрадываться внутрь. От дома кузнеца разило тем сладковатым запахом мучительной смерти, как и от дома Стена. Этот запах принесла на себе мама в моём последнем видении-воспоминании. Она называла нечто «Оно», и мы бежали от этого. Бежали от этого так далеко и прятались так хорошо, что даже я сама всё забыла.

– Реджина, – позвал меня тихий голос, и я посмотрела на незаметно подошедшего Зика, – ты пришла, чтобы увидеть… тело?

И этот здоровенный парень зарыдал, обхватив меня своими огромными лапищами. Я пискнула, потому что он сжал меня слишком сильно, а потом принялась гладить его по спине, чтобы хоть как-то успокоить. В доме послышался шум, крики детей, а потом всё это перекрыло зычное «Ти-и-ихо-о-о!» в исполнении нашего руководителя по практике.

Зик замер и отстранился, неловко бормоча извинения. Я слегка улыбнулась и предложила ему всё-таки пойти в дом. Но если бы я знала, что нас там ждёт, ни за что бы не пустила Зика внутрь. Но я не знала, поэтому мы вошли в горницу и замерли на пороге, не в силах сдвинуться с места.

Два младших брата Зика и сестрёнка испуганно жались к деревянной стене за печкой, их почти не было видно, а в центре большого светлого помещения на полу сидела полная женщина и плакала, уткнувшись лицом в ладони.

Рейвен и толь Орик двумя скорбными фигурами застыли над ней, а староста сидел на лавке, вцепившись в волосы руками. Старший сын кузнеца тут же рванул к матери, но его остановил Теодор, преградив ему дорогу и покачав головой.

– Что происходит? – прогремел Зик, а его мать завыла, раскачиваясь.

– Успокойся, разорался тут, – проворчал толь Орик, – поймали мы убийцу твоего отца и Зарьи.

– Кто? – парень сделал шаг назад.

Не нужно было отвечать, чтобы понять. Его мать та, кто убил этих двоих и навёл страх на деревню, от неё исходили эманации чёрной силы. Бедняга тоже это понял и упал на колени, завыл, в бессильной злости колотя пудовыми кулаками пол.

Рейвен посмотрел на него с сожалением и жалостью, наставник устало махнул рукой, а староста поднялся и, пошатываясь, подошёл к Зику. Он тяжело опустил руку на его голову и грубо начал гладить его по коротким тёмным волосам.

А я… Я зашла за печь и опустилась на корточки рядом с детьми, в одно утро ставшими круглыми сиротами. Да, жена кузнеца была жива, но ненадолго. Чёрных магов казнили без суда и следствия, как только обнаруживали. Это были маги с отравленной силой, не принадлежавшей ни Адаре, ни Рою, ни забытой богине. Они появлялись на свет очень редко, и их выявляли ещё в детстве, не позволяя вырасти и впасть в чёрное безумие своей силы.

Кто-то может сказать, что это жестоко, но это было милосердно. Рано или поздно чёрные маги срывались и начинали нести смерть. В конечном счёте их всё равно убивали. Похоже, мать Зика была чёрной, которую не обнаружили. И сейчас она сорвалась и выпила жизни двух людей. Матея и Зарьи.

– Ты уже совсем взрослый, – я обратилась к старшему мальчику, скорее подростку, он казался ровесником моего брата, у меня сжалось сердце, – и пока твой старший брат не может позаботиться о тебе и твоих младших, ты должен взять всё в свои руки.

Он свёл тёмные брови на миловидном строгом личике, сверля меня медово-карими, почти жёлтыми, глазами, в которых не было ни одной слезинки. Девочка и мальчик, так похожие на него и Зика, вжимались в паренька, ища поддержки. Малышка едва слышно скулила, уткнувшись лицом в рубаху старшего брата, а младшенький, искривив рот в беззвучном плаче, глотал слёзы.

– Как вас зовут? – я старалась разговаривать с детьми, чтобы отвлечь, потому что, казалось, сейчас никому не было до них дела, – моё имя Реджина, и я умею искрить.

По моим рукам забегали белые искорки, на такие вот контролируемые всплески магии я всё ещё была способна. Но создавать какое-нибудь заклинание я побоялась, опасаясь, что оно выйдет из-под контроля в самый неподходящий момент и ещё больше напугает детей, а то и навредит. Поэтому я предпочла остановиться на игре с искрами.

Младший из братьев следил за магией как заворожённый, старший же смотрел настороженно, будто ждал, что я в любой момент могла их обидеть. А девочка, икая от слёз, наконец оторвалась от рубахи брата круглое личико и открыла рот от удивления. Маленькая ручка потянулась ко мне, и коснулась моих пальцев. Искорки с шипением побежали по её ладошке, и малышка фыркнула от того, что ей стало щекотно. Я ласково улыбнулась.

– Меня зовут Двейн, – старший из мальчиков подал голос, – а это Аликей и Ронья.

– Очень приятно познакомиться, – мои искры продолжали щекотать ручку Роньи, и Аликей тоже протянул ладошку.

– Не трогайте, – Двейн отдёрнул ладони младших от меня, и мои искры начали гаснуть.

Подросток посмотрел куда-то мне за спину, и я обернулась. Сзади стоял Рейвен и смотрел на детей. Те снова вжались в старшего брата, который воинственно сверкал глазами из-под чёрной вихрастой чёлки. Я поднялась и повернулась к некроманту.

– Зачем ты пришёл? – я говорила тихо, – ты пугаешь их.

– Они – дети чёрного мага, – так же тихо ответил Рейвен, – ты же понимаешь, что их нужно проверить на наличие черноты?

– Они – не чёрные, – я нахмурилась, – я не чувствую в них безумия.

– Я всё равно должен проверить, – он упрямо сверлил меня серыми глазами.

– Почему ты не хочешь поверить мне на слово? – меня это начинало злить.

– Реджина, просто дай мне посмотреть, – устало выдохнул парень, – я не сделаю ничего плохого. Я верю тебе, но следователям твоего слова будет недостаточно. Мне нужно получить доказательства, чтобы никто из них не лез к детям. Им и так досталось.

Я была вынуждена отступить, признавая его правоту. Если Рейвен проверит малышей, а потом покажет следователям свои мысли и воспоминания о том, что дети чисты, то их оставят в покое. Они и так натерпелись, возможно, будет даже хорошо, если их воспоминания заблокируют на несколько лет, чтобы не травмировать. Лучше вообще придумать легенду о том, что здесь произошло. Людям не стоит знать правду.

Двейн серьёзно кивнул, позволяя некроманту осмотреть себя и младшеньких. Я выглянула из-за печки. Вдова кузнеца сидела возле стены, обняв ноги руками и смотрела в одну точку перед собой, а руководитель практики ходил перед ней, заложив руки за спину и о чём-то напряжённо думал. Толь Шесек что-то тихо говорил бледному как смерть Зику, который наконец поднялся с пола и пошёл к нам. Староста поспешил следом.

– Надо бы детей увести, – сказал главный в Хмельных Орчанках человек, – поживёте вчетвером пока у меня, дом большой, все уместимся.

Рейвен кивнул, мол, забирайте, и поднялся. Староста взял на руки Аликея, он был совсем маленьким и очевидно устал и вымотался, он доверчиво прижался к мужчине и притих у него на груди, а Зик ухватил огромными лапищами за ладошки Двейна и Ронью. Когда они шли через горницу к двери, их мать подняла голову и смотрела за ними неотрывно. В её глазах плескалась боль, но она ничего не пыталась сделать. Понимала, что лучшее, что она может сделать для своих детей – тихо исчезнуть из их жизней.

Я устало прислонилась к стене и прикрыла глаза. Из-за чего любящая мать разрушила свою собственную семью? Как связать кузнеца и Зарью? Почему именно они? У меня были догадки, но мне совсем не хотелось в это верить, потому что отец Зика был примерным семьянином и верным мужем, тем, кого все любили и уважали.

– Почему она убила их? – тихо спросила я, надеясь получить другой ответ, нежели тот, что только что пришёл мне на ум, – чёрная сила просто выбрала себе первых случайных жертв?

– Из-за неверности супруга, – в который раз Рейвен безжалостно разрушил мои хрупкие надежды, – она случайно узнала, что Матей изменял ей с Зарьей, и ей сорвало крышу. Чёрное начало взяло верх. Рано или поздно это всё равно случилось бы.

Я открыла глаза и посмотрела на напарника. Он был прав, но от этого не легче. Кто бы мог подумать, что кузнец Матей так поступил со своей супругой. Мне было жаль эту женщину. Она была не виновата в том, что родилась с такой силой, как и в том, что любимый супруг изменил ей, заставив черноту внутри пробудиться. Да, она всё ещё была чёрным магом и убийцей двух людей, но такой судьбы эта нежная мать и добрая женщина просто не заслуживала.

Дверь в дом снова распахнулась, впуская внутрь второго помощника старосты и нескольких людей в чёрно-серой форме жандармов. Они прибыли меньше, чем за час после вызова, что было очень быстро. Ради такого случая они даже воспользовались порталами.

На Игнату, как звали мать Зика, надели антимагические браслеты и вывели из дома, внутри остались только мы с напарником, толь Орик и двое следователей, которые пожелали оказаться в курсе всего произошедшего. Мужчины явно спешили, поэтому не особо обращали на меня и Рейвена внимания, предпочитая выслушать короткий рассказ толя Орика.

– А что по детям? – задал вопрос чопорный мужчина в форме, – где они? Мы должны их проверить.

– Я осмотрел их, они абсолютно чисты, – Рейвен подошёл к ним, – не зачем беспокоить их лишний раз.

– Молодой человек, как вы смеете влезать в разговор, когда вас не спрашивали? – этот обрюзгший мужчина не нравился мне всё больше. Парень сжал кулаки.

– Он мой помощник, – вступился за некроманта толь Орик, – поэтому имеет право. Молодец, Теон, что позаботился о детях. А вы, господа следователи, можете осмотреть и допросить толя Зикея Лепека. Он старший сын.

– Вы предоставите доказательства ваших слов? – спокойно обратился второй мужчина к Теодору, и тот кивнул, – хорошо, тогда пойдёмте к толю Лепеку.

Первый недовольно скривился на слова второго, но ничего не сказал. Толь Орик велел нам двоим проведать Стефу и Стена и возвращаться в дом старосты. Оба были в порядке, последний даже не пытался в чём-то обвинить бедную старую деву, он просто сидел в углу дома на лавке и пил. Никто пока не знал, что убийцу поймали, как и то, кто убил. Если Орон никому не сказал, то и новость о гибели кузнеца пока не разлетелась по деревне.

Я поняла, что всё закончилось. Та зловещая сила, что окутала Хмельные Орчанки туманом, начала постепенно испаряться, позволяя вздохнуть свободнее. Та сила, от которой бежала моя семья, была злее и сильнее, чем та, с которой я столкнулась в деревне. Почему-то мне показалось, что они были разными, хоть и имели одинаковую природу.

Когда мы вернулись в дом старосты, следователей уже не было. Староста, в компании толя Орика и двух помощников, сидел за столом на кухне и пил самогон. Двейн, Ронья и Аликей спали в одной из комнат на втором этаже, с ними же сидел и Зик, которого, как оказалось, звали Зикей. Он вымученно растянул губы в улыбке, когда я заглянула внутрь. Я ободряюще ему улыбнулась и прикрыла за собой дверь.

Рейвен стоял, прислонившись к стене, с закрытыми глазами. Он выглядел не просто уставшим, а измождённым. До меня только сейчас дошло, что он не только не спал больше суток, но и постоянно тратил резерв. Сначала на кладбище и на Стефу, а потом на расследование и ментальные работы.

– Тебе стоит пойти поспать, – произнесла негромко, – Рейвен?

Я не боялась того, что нас могут услышать. Сейчас всем находящимся в доме было не до этого. У них было горе. Никто даже подумать не мог, что в тихой деревеньке, где все друг друга знали, произойдёт такая трагедия. Тем более с семьёй всеми любимого кузнеца Матея. Я была уверена, что никто из тех, кто оказался в курсе реальных событий, ни за что не откроет правду о случившемся жителям деревни. Ни к чему портить память о погибших и лишний раз будоражить местных.

– Теодор? – снова позвала некроманта, но уже громче.

Парень поднял голову и открыл глаза, сонно щурясь. Мне было непривычно видеть его таким обычным, таким домашним, милым… Я заставила себя откинуть эти мысли и на непонимающий взгляд Рейвена повторила, что ему надо поспать.

Наблюдая за медленно удаляющейся фигурой в простой мятой одежде с растрёпанной русой косой, я с обречённостью призналась сама себе, что ненавидеть Рейвена и просто игнорировать у меня не получилось. Каждым своим действием, каждым взглядом он заставляет меня понимать, насколько он мне нравится и насколько меня к нему тянет. И что-то мне подсказывало, выкинуть его из своего сердца будет подобно самоубийству.

Глава 4

Реджина Тиас

После обеда староста и его помощники оповестили жителей обо всём случившемся. Конечно, они использовали ту версию, что обсудили за распитием самогона. И звучала она примерно так: в их деревню пришёл беглый головорез, жертвой которого стала бедняжка Зарья, а потом и Матей с супругой; преступника поймали и обезвредили. Как по мне, легенда была с кучей недочётов и вызывала море вопросов, но жители с облегчением поверили в неё и предпочли вернуться к нормальной жизни.

А возвращение к привычной жизни означало и решение простых бытовых проблем. Например, таких, как выбитая накануне дверь бани, которую Рейвен клятвенно пообещал починить. Наставник посмотрел на него долгим взглядом, а потом отправил меня вместе с некромантом, за компанию. Но по хитро блеснувшим глазкам толя Орика я поняла, что моё присутствие было нужно только для того, чтобы защищать парня от посягательств старой девы.

Я не стала говорить ему, что Рейвен отбил у Стефы всякую охоту на себя посягать. Я просто пошла к тель Бричек вместе с ним. Меня не отпускало лёгкое чувство тревоги, засевшее внутри натянутой струной. Интуиция то и дело посылала мне сигналы, она просила далеко не отходить от моего Ворона. Да, я помнила предсказание и, кажется, начала понимать, что за дамоклов меч навис над моей семьёй.

А Стефа встретила нас… радостно. Бросилась ко мне на шею, не забывая громко благодарить. Она болтала без умолку о том, что если бы не я, Стен бы её точно прирезал. После этих слов брови Рейвена поползли вверх, а потом он недовольно нахмурился и отвернулся. Я кое-как уговорила Стефу отпустить меня и выдать Теону инструменты для починки двери.

И сейчас я начала серьёзно опасаться. Только уже не за некроманта, а за себя, потому что Стефа переключила всё своё неуёмное внимание на меня. Её так впечатлило то, что я спасла её от помутившегося рассудком односельчанина, что она просто не знала, как меня отблагодарить. Я вымученно улыбалась и старалась отшутиться тем, что боевые маги обязаны спасать людей по долгу профессии, даже если магия показывает им «пшик».

Но стоило Рейвену скрыться за углом дома и направиться к бане, как тель Бричек отлипла от меня и просто мягко пожала мою руку. Я следила за резкими переменами в её поведении с подозрением. Что-то мне это напомнило. Я вела себя схожим образом, когда была под лёгким приворотом. Стоило объекту, на которого было заточено ментальное заклинание, выйти из моего поля зрения, как я снова становилась самой собой. Хорошо, что это был уже пройденный этап.

– Стефа, всё в порядке? – вкрадчиво спросила я.

– Да, почему ты спрашиваешь? – она посмотрела на меня с недоумением.

Я отмахнулась, объяснив свой вопрос тем, что она пережила из-за Стена. Но на самом деле я только больше убедилась в мысли, что с девушкой действительно что-то не так, что бы мне там ни говорил толь Орик. Раз старый некромант не хочет меня слушать, то придётся обратиться к Рейвену. Как тёмный, способный к менталу, он мог бы проверить мои подозрения и, возможно, помочь Стефе.

Некромант осматривал раскуроченный замок, когда я подошла к нему. Хорошо, что он не выбил дверь полностью, потому что возиться ещё и с проржавевшими петлями было бы тем удовольствием. Теодор явно ни разу не занимался слесарскими работами, но тем не менее упорно пытался разобраться в том, что надо сделать, чтобы починить пострадавший замок.

– Может, стоило попросить помощи у кого-нибудь из местных? – я прислонилась спиной к стене бани рядом с тем местом, где чернел мутный отпечаток моей ладони, – ты сделаешь только хуже.

– Я обещал, значит, должен сделать это, – он упрямо поджал губы, а я слегка улыбнулась.

В этом мы с ним были похожи. Я тоже всегда выполняла свои обещания, если давала их. Или почти всегда, иногда обстоятельства были выше моих обещаний, что не могло не огорчать. Но я старалась не обещать того, что не смогу выполнить.

– Теодор, – я подошла к нему, – оставь дверь тем, кто в этом разбирается. Вместо этого ты можешь помочь Стефе другим способом. Ты ведь разбираешься в проклятиях и ментальных заклинаниях?

– Мне не нравится то, с какой целью ты об этом спрашиваешь, – он повернулся ко мне и смерил подозрительным взглядом.

Я закатила глаза и кратко обрисовала ситуацию. Объяснила, что это было похоже на приворот, но имело схожие функции с Болотным Арканом, некогда накинутым на самого Рейвена. И тут же об этом пожалела, потому что Теодор замер на долю секунды, а потом схватил меня за запястье и рывком приблизил к себе. От неожиданности я влетела прямо в него, в последний момент выставив вперёд ладонь.

– Говоря об Аркане, Тиас, – он наклонился и тихо заговорил возле моего уха, обжигая кожу своим дыханием, – я помню всё.

Я непроизвольно вздрогнула и тут же вырвалась. По телу пробежались табуны мурашек, и я очень надеялась, что цвет лица у меня не сменился на пунцовый. Сразу вспомнилась сцена в Городке, где мы нежно касались лиц друг друга. Я отвернулась, борясь с жутким смущением, а потом разозлилась. Что он там помнил? Зачем?

– Рейвен, – я обернулась к нему, мой голос звучал предельно холодно, – мне совершенно безразлично, что ты там помнишь. Ничего не было и не будет. Поэтому воздержись от каких-либо намёков.

– Реджина, я хочу объясниться… – некромант нахмурился, но я не дала ему договорить.

– Лучше направь свою неуёмную энергию в другое русло. Например, посмотри, что со Стефой, – я обожгла его ледяным взглядом и пошла к дому, где суетилась хозяйка.

Сердце колотилось как сумасшедшее, но я запретила себе думать о Рейвене, как о парне. Он – мой напарник, не более. Я всё ещё помнила слова Вериса о том, что мне не стоит быть в паре с его лучшим студентом. И сейчас я с запоздалой благодарностью думала об этом. Может, Верис и говорил эти слова, защищая Рейвена от проблем, но если бы он воплотил сказанное в реальность, то очень бы выручил свою потерянную племянницу. Потому что находиться с Рейвеном рядом становится просто невыносимо.

Я не понимала его мотивов. Зачем ему я, если он собирался жениться на Виркасис? Она была аристократкой из древнего рода с большим приданым, а я – простой горожанкой без блистательной родословной и больших сбережений за душой, ведь никто, кроме Йена, не знал о том, что я была не так проста.

Я была заведомо проигравшей в этой «битве», просто потому, что Теодор и Шей тайно встречались не один год и продолжили свои отношения даже после снятия Болотного Аркана. Я всё прекрасно поняла, когда подслушала разговор Йена и Рейвена. Некромант не собирался отменять помолвку с Виркасис, но почему-то упорно хотел поговорить о том, что между нами происходит.

Наверное, мне стоило собраться с духом и выслушать всё, что он хотел мне сказать, чтобы разрешить все недопонимания между нами. Но я не могла. Мне проще было не бередить эту рану, отгородившись барьером холодности. Возможно, это было глупо и больше походило на трусость, но я разрешила себе быть слишком осторожной трусихой, снова наступившей на те же грабли.

Рейвен очень быстро нагнал меня и первым вошёл в дом. Я переступила порог, уже привычно искря, и застала сцену, как Стефа грузно опустилась на лавку, смотря в глаза некроманту. Он положил средние и указательные пальцы на виски девушки. Он был зол, я это видела по напряжённым челюстям и трепещущим крыльям тонкого носа.

Я понаблюдала за скульптурной группой, застывшей возле печки, и вышла из дома, не в силах видеть сейчас Теодора. Моего присутствия всё равно не требовалось, поэтому я просто отправилась обратно, в дом толя Шесека. На улицах во всю бурлила деревенская жизнь, солнце приятно грело, а тёплый ветерок нежно трепал выбившиеся из косы короткие пряди у лица.

Наставник и староста сидели на веранде и вопреки обычаю пили простой чай, судя по запаху, с успокоительной настойкой. Завидев мою недовольную мину, они предложили к ним присоединиться. Как сказал толь Шесек, чая и настойки хватит на всех.

– Неужто оставила Теона вместе со Стефой? Не боишься, что уведёт она твоего некроманта? – староста подал мне кружку с ароматным напитком и лихо закрутил тёмный ус.

– Он не мой, пусть его хоть все встречные-поперечные уводят, – я зло сверкнула глазами и отпила из кружки, тут же зашипев, – горячий!

– Так ты дуй, неразумная, – толь Орик хмыкнул и подпёр подбородок ладонью, рука его затерялась под седой бородой, – не переживай, Стефка не сможет с ним ничего сделать, только нервы потрепает.

– Проклятая же, – забывшись, хмыкнул староста и осёкся под острым взглядом толя Орика.

– Что? В каком смысле? – я отставила чашку и подалась вперёд.

– Тык, тётка ейная магичкой была, как мамка Стефкина померла, когда девке лет пять отроду было, так тётка на неё чары и наложила, а как сама к Адаре и Рою собираться начала, так Фебу и поведала всё, чтобы следил за ней да помогал, – вместо наставника ответил староста, отводя глаза.

– Это проклятие как-то связано с ментальной магией и с тем, что Стефа до сих пор старая дева? И почему его не сняли? – мне казалось, что это было важно, и если мне не расскажут, то случится что-то непоправимое. А своей интуиции я теперь доверяла.

– Тиас, – толь Орик посмотрел на меня тяжёлым взглядом, – не лезь не в своё дело.

– Простите, наставник, но теперь это и моё дело. Я вам говорила о своих подозрениях, а вы меня намеренно запутали, – я поднялась из-за стола, – и по моей просьбе сейчас Теон пытается просканировать Стефу ментально и по возможности снять наложенные чары. И поверьте, сил ему хватит.

Староста побледнел, а руководитель по практике подскочил со своего места и разразился короткой бранной тирадой. Основной её посыл был таков: мы слишком инициативные и сующие нос в чужие дела студенты, которых розгами надо драть. И после этого довольно резво для своих лет кинулся к дому тель Бричек.

– Толь Шесек, – всё ещё крайне удивлённая, но ни капли не поумерившая своё любопытство я не желала отступать, – что со Стефой?

– Вот же ж вы, прахтиканты! Даже твой напарничек при допросе ничего не заметил! – он сплюнул себе под ноги, – и как ты усмотрела-то, светлая? Это проклятье защищало Стефку. Если его снять, ироды проклятущие за ней придут, и тогда одни боги только ведают, что с нею там приключится. Феб обмолвился, что девка она не простая, для кого-то очень ценная.

Дальше слушать я его не стала. И без того было понятно, что по незнанию мы подвергли опасности тель Бричек. Уже за две улицы до дома девушки послышался её пронзительный крик, раздались звуки ударов гудящих заклинаний о щиты. Я с отчаянием поняла, что мы опоздали. Рейвен снял с неё проклятие.

В ближайших домах ставни быстро захлопывались, пряча своих жителей от нападающих. Возможно, мне стоило бы поступить так же. С моей нестабильной магией лезть в самую гущу боя было бы глупо, но стоять в стороне я не могла и не хотела.

Уже возле забора я увидела, что перед домом дерутся пятеро: Рейвен и толь Орик против трёх мужчин в чёрных одеждах с платками на смуглых лицах. Пока побеждали Теодор и наставник, оказавшийся быстрым и сильным магом, который тоже был не так прост.

Из дома доносилось непрерывное верещание Стефы, и я поспешила туда, ловко обогнув дерущихся. В доме был ещё один человек, скрывающий лицо повязанным на лицо платком, но от остальных его отличало наличие золотой серьги в брови. Он пытался совладать с немаленькой по габаритам тель Бричек, которая отбивалась от него всем, что под руку попадалось.

На моих руках зашипели искры, я подкралась к мужчине поближе, по дороге прихватив сковороду с печки. Завидев меня, Стефа засопротивлялась активнее и больно укусила любителя украшений за руку, когда тот взял её в захват. Больше тянуть я не стала и с размахом заехала чугунной утварью по затылку мерзавца. Он вскрикнул и куклой повалился на пол. Стефа опустилась рядом, закрыв лицо руками и разрыдавшись в полную силу.

Я опустила своё грозное оружие и попросила девушку успокоиться, по крайней мере до тех пор, пока мы всех не победим. Она отняла ладони от лица и уставилась на меня, продолжая всем телом сотрясаться от рыданий. Но в следующий момент её глаза округлились, и она замахала руками, пытаясь справиться с дыханием и что-то мне сказать.

– Сза… ди, – икнула тель Бричек, но было поздно.

Меня схватили и потащили прочь. Я пыталась сопротивляться, но неизвестный красноречиво прижал к моей шее лезвие, что характерно – тупой стороной. Я послушно перестала брыкаться и попятилась за ним, прочь из дома. Снаружи слышались звуки заклинаний, я скосила глаза, с удовлетворением отмечая, что «чёрные шаровары» начали сдавать позиции.

– Скоро вы будете дома, госпожа Стефания, – мои глаза расширились от этих тихих слов на ломаном имперском возле самого моего уха, а мужчина продолжил, – ваш отец давно ждёт вас.

По рукам забегали искры, образуясь в два заряда молний, которыми я тут же коснулась тела мужчины сзади. Он задрожал и рухнул на землю, выронив нож. Я обернулась и посмотрела ему в глаза, по южному тёмные, а магия всё текла по рукам, требуя создавать заклинания, потому что она была готова ненадолго подчиниться, чтобы защитить меня.

– Ты не она, – прохрипел он, прижимая руки к подпаленным бокам.

– Конечно нет, я хуже, – и я просто ударила по нему чистой силой, лишний раз не рискуя выплетать какое-то заклинание.

Мужчину отнесло на пару метров назад, и он врезался в стену дома. С тихим хрипом он съехал вниз, на землю, так там и затих. Я понадеялась, что не убила его, хотя и сама не знала, как было бы лучше. Всё-таки сейчас на границах с Виэльей и Кьяглем нарастал военный конфликт.

Я обернулась, желая знать, как дела обстоят с остальными. Толь Орик как раз пробил защиту одного из своих противников, коротко стриженного шатена, а Рейвен активно наступал на третьего мага. Я неожиданно поняла, что это были всё те же маги, которых я видела, когда только пришла. Значит, тот, которого я уложила, до этого наблюдал со стороны. И ничто не мешало притаиться в кустах ещё одному магу в чёрных шароварах. Но эта мысль пришла в голову слишком поздно.

– Реджина! – окликнул меня Рейвен.

Я обернулась и вздрогнула, потому что в это же мгновение щит, в доли секунд закрывший меня от магической атаки, прогнулся. Он принадлежал Теодору. Но из-за меня парень отвлёкся и пропустил заклинание, которое задело его плечо. Светлая рубаха в этом месте окрасилась алым.

– Уходим! – гаркнул на кьяглийском высунувшийся из окна любитель украшений, которого я недавно огрела сковородой, – она у меня!

Длинноволосый мужчина, ранивший Рейвена, усмехнулся и достал шарик, в котором был законсервирован портал. Он пошёл на моего напарника с явной целью забрать его с собой, но я не могла ему этого позволить. Всё произошло слишком быстро. Ещё один маг, от которого закрыл меня щитом Теодор, выпустил в меня новое заклинание. Я увернулась, и светобол полетел прямо в черноволосого мужчину.

Он не ожидал такой атаки и выронил шарик с порталом. Тот прямо на лету начал разворачиваться, грозясь настигнуть Рейвена. Я метнулась к нему, и марево портала накрыло нас обоих. Яркая вспышка от моего браслета ослепила, а дальше нас ждала кромешная тьма.

Неприятная, гудящая тьма отступала, оставляя после себя тихую темноту. В теле чувствовалась пустота, словно мой магический резерв высосали досуха. Я с трудом приоткрыла глаза и тут же зажмурилась. Было слишком ярко, глаза не успели привыкнуть к свету. Вторая попытка была более успешной, и я наконец смогла приподняться и оглядеться.

Сначала в глаза бросилось отличие природы от той, что была в степях. Здесь были скорее тропики, в воздухе витал едва различимый солёный запах моря. Было тепло и немного влажно. Деревья и растения с огромными листьями стремились ввысь и закрывали от палящего солнца, кругом то и дело слышались птичьи трели и сотни других звуков.

Чтобы осознать всё это, мне потребовалось несколько секунд. Ещё немного времени ушло на то, чтобы вспомнить, что произошло до этого. Нападение, портал, темнота. Я подскочила и огляделась, потому что нас с Рейвеном занесло в портал, который был предназначен одному из похитителей Стефы. То есть сейчас мы должны были оказаться в стане врага, к тому же Теодор был ранен.

Лучи солнца пробивались сквозь листву, освещая небольшие куски земли, но в целом в лесу царила лёгкая полутень. Света было достаточно, чтобы я смогла рассмотреть лежащего в нескольких метрах от меня Рейвена. Сердце пропустило удар от страха, а потом я кинулась к Теодору, чтобы проверить, всё ли с ним в порядке.

Он был без сознания, но дышал глубоко и ровно, из чего я сделала вывод, что он просто спит. Кровь на плече уже остановилась и успела засохнуть, поэтому я решила не лезть осматривать рану. Целитель из меня всё равно никакой, а знаний в сфере первой помощи у меня явно не доставало. Это было моим личным и добровольным упущением, но сейчас я серьёзно задумалась о том, чтобы исправить это недоразумение, когда мы окажемся дома.

Рейвен просто спал, а я тем временем опустилась на траву рядом с ним и попыталась понять, куда нас занесло и почему тут никого нет. Тех же «чёрных шаровар», например. Взгляд опустился на браслет, хитро поблескивающий в лучах солнца синими камешками. И я сразу поняла, что опустевший резерв и яркий свет, вырвавшийся из артефакта в портале, были напрямую связаны.

Чтобы окончательно убедиться в своих ощущениях, я заглянула внутрь себя и поняла, что была права. Мой магический резерв был на нуле. Только на дне забрезжили капли силы, потому что организм впитывал в себя энергию, разливавшуюся вокруг. Я вздохнула. Резерв заполнится через несколько часов, и я снова буду искрить по поводу и без. Хорошо это или плохо, я пока не определилась, но полный резерв, пусть почти не подконтрольный мне, всё-таки был лучше пустого.

От навалившейся скуки я как котёнок начала играться с кончиком русой косы Рейвена. Она, коса, была не такая длинная, как у меня, парню она доставала чуть ниже лопаток, но тем не менее, её длины мне было достаточно, чтобы невзначай теребить кончик и не разбудить некроманта.

Куда-то спешить не было смысла, «чёрные шаровары» уже забрали Стефу, и мы вряд ли чем-то могли ей помочь. Что-то сделать для неё сейчас мог только наш необычный руководитель по практике. Единственной нашей проблемой было только определение нашего местоположения. Я была уверена, что браслет как-то вмешался в работу портала и изменил точку выхода. И для этого использовал весь мой резерв.

Так что мы находились в относительной безопасности где-то в тропическом лесу. И я не пыталась разбудить Рейвена только по одной очень простой причине – он единственный из нас двоих был боеспособен и мог применить магию. Гораздо лучше иметь отдохнувшего и полного сил мага, чем уставшего парня с истраченным резервом.

Простая стратегия в целях обезопасить себя – так я мысленно повторяла себе, глядя на расслабленное чуть простоватое, но всё ещё красивое лицо Рейвена под мороком. Но я знала, что просто не хотела его будить. Я всё ещё была зла на него из-за его непонятной игры со мной, и одновременно мне хотелось обнять его. Наверное, так себя чувствуют девушки, влюблённые в благородных мерзавцев. Хоть «благородный мерзавец» и звучало странно, но вполне Теодору подходило.

Я так увлеклась своими мыслями, тихонько играясь с кончиком светло-русой косы, что не уловила момента, когда Рейвен открыл глаза и начал молча за мной наблюдать. Только почувствовав чужой взгляд, я остановилась и повернула голову. Мы молча смотрели друг на друга несколько секунд, а мне показалось, что вечность.

– Тиас, – тихо позвал Рейвен, – какого чёрта ты тут делаешь?!

Он резко повысил голос и едва ли не заорал во всю мощь своих лёгких. Я отскочила от него в сторону, а птицы с ближайших деревьев с криками сорвались с веток, уносясь подальше от возможной опасности. Тот хрупкий момент единения разбился в дребезги, а моё сердце заколотилось как бешеное от испуга.

– Почему ты не осталась там, идиотка? – некромант ухватил меня за запястье и подтянул к себе, только едва поморщился, когда шевелил левой рукой, из-за раны на плече.

– То есть ты хотел, чтобы я позволила тебе одному отправиться в неизвестные дали да к тому же покалеченным? – я нахмурилась, глядя ему прямо в глаза, а потом выдала: – Не дождёшься.

– Я хотел, чтобы ты была в безопасности, – он обжёг меня злым взглядом, приближая своё лицо к моему, – и подставился, чтобы защитить тебя.

– Я не просила тебя об этом, – я вздёрнула подбородок.

– Ну конечно, ты бы предпочла быть гордой и разорванной на части, – с сарказмом проронил Рейвен, оглядываясь.

– Не преувеличивай, максимум, что мне грозило – три дня в отключке от истощения и огромный синяк, – я отвернулась от него.

– Да-да, – мне не поверили и даже не попытались этого скрыть.

Вот и поговорили. Он недовольно сверкнул на меня глазами и отстранился, поднимаясь. Я тоже встала с земли, не мешая некроманту оглядываться. Он нахмурился, наверняка пришёл к тем же выводам, что и я. Мы где-то на юге, возле побережья или на острове. Вариантов, где мы могли оказаться, было море. Юго-восток континента Мирн и южные острова Виэльи, север континента Ноут, который находился южнее Мирна, или даже побережье континента Соут, расположившегося под Ноутом, с которым его разделял только узкий пролив, который можно было переплыть за десять минут.

– Тиас, есть варианты, где мы оказались? – парень обернулся ко мне, снова делая вид, что ничего не случилось, – мы точно не там, куда портал вёл изначально, иначе нас бы давно нашли те парни в шароварах.

– Я бы подлетела и посмотрела, но моя магия… – я развела руками, да он и сам это понимал. – Поэтому есть вариант просто идти и надеяться куда-нибудь прийти.

– Солнце скоро сядет, и в лесу будет небезопасно, – он покачал головой. Да уж, ситуация сложилась неприятная.

Для меня было невыносимо думать, что без магии я была для него обузой, это сильно било по моей гордости. Наверное, одному ему было бы проще, но тогда я не могла позволить ему в одиночестве пропасть в неизвестном портале. То был порыв души, который не поддавался логике и здравому смыслу.

Браслет едва заметно сжался вокруг моего запястья и запульсировал, привлекая к себе внимание. Я закатал рукав просторной рубахи и посмотрела на артефакт. Он сидел на запястье как влитой, без единой застёжки, словно его выковали прямо на моей руке.

Я чувствовала связь с ним, поэтому сразу поняла, что он хотел показать мне дорогу. Меня слегка повело в сторону, и я сделала шаг, один, следующий. Браслет довольно пульсировал, направляя. Я обернулась к Рейвену, который всё это время внимательно за мной следил.

– Я знаю, как мы отсюда выберемся.

На меня посмотрели недоверчиво.

– С тобой, Тиас, я поостерегусь куда-либо идти. Ты просто магнит для неприятностей.

Я смерила его недовольным взглядом и зашагала туда, куда вёл меня мой артефакт. Насильно его тащить я никуда не собиралась, но и оставлять этого неблагодарного типа не хотелось. Я понадеялась, что он просто пойдёт за мной, всё равно выбор у него был небольшой: либо в моей компании, либо своей дорогой непонятно куда.

Я незаметно обернулась и тут же отвернулась, во всё лицо невольно начала расползаться улыбка. Рейвен, хмурый, недовольный, шёл за мной, всем своим видом показывая, как он этого не хотел. Это напомнило мне, как мы выбирались по тайным коридорам академии после встречи с Несущей Весть. Тогда у него не было особого выбора, а сейчас был. Думаю, если бы спросила его «Зачем ты за мной пошёл?», он бы ответил, что не смог оставить меня без защиты.

Пробираться через тропические заросли под жизнерадостные вопли птиц нам пришлось достаточно долго. Начало смеркаться, и Теодор выпустил несколько серебристых светлячков. К моему удивлению, он ни разу не сказал, что мы заблудились, и он зря мне снова поверил. Он вообще предпочитал идти молча, думая о чём-то своём.

Он шёл рядом, чуть сбоку, отставая на полушаг от меня. Один раз я неудачно встала на корень дерева и чуть не упала. Рейвен поддержал меня за локоть, не давая носом нырнуть к земле и копошащимся там насекомым. Я ему благодарно кивнула, он так же молча убрал руку, и мы продолжили путь.

Было немного душно, ткань одежды неприятно липла к телу. Волосы растрепались, что у меня, что у Рейвена. Мы вообще выглядели очень колоритной парочкой среди этой дикой экзотической природы. Оба русоволосые, с длинными растрёпанными как старый веник косами, в помятой несвежей одежде, у парня рубаха к тому же была заляпана кровью. Нам не хватало только вымазать лица в грязи, чтобы стать похожими на какую-нибудь местную нечисть.

Браслет внезапно нагрелся и рванул меня вперёд, к двум пальмам, через которые была видна небольшая полянка. Я снова чуть не упала, на этот раз от неожиданности, но всё-таки смогла самостоятельно восстановить равновесие и резво припустить к этим пальмам, что перекрещивались зелёными макушками, и были похожи на рамки стационарного портала.

– Реджина! – позвал меня Рейвен, и я обернулась, впрочем, ни на миг не сменив курс и не притормозив.

Я почувствовала странное покалывание по телу, какое всегда ощущала при переходе через портал, и резко остановилась, поворачивая голову вперёд. Это была не та маленькая полянка, которую я видела между пальм. Это было большое поселение с деревянными домами и необычной для имперцев архитектурой. Сзади послышалось шипение портала, и меня сбил с ног Теодор.

Он просто снёс меня, повалив на землю. Я придушенно пискнула, просто приняв свою жестокую судьбу, и расслаблено откинула голову на его раскрытую ладонь. Рейвен тяжело дышал мне в шею, а я молча радовалась, что он успел подставить мне под спину свою левую руку во время падения, тем самым смягчив для меня удар. Ещё и принял большую часть удара на вторую руку и колени.

– Ты чего? – хотя я понимала, что вопрос глупый. Наверняка он заволновался, когда я исчезла в неизвестном портале.

Теодор едва слышно простонал и повалился на бок, полностью освобождая меня от веса собственного тела. Я села, позволяя ему забрать вторую руку, и повернулась к нему. Рана на плече открылась и снова начала кровоточить. Правую руку, которую он выставил вперёд, когда падал, парень согнул и прижал к себе.

– Рана снова открылась, – я положила ладонь чуть выше его локтя, – и что со второй, сильно болит?

– Сам виноват, – вот и всё, что он мне сказал.

Рейвен стряхнул мою ладонь со своей руки и поднялся. Снова поморщился, но не издал ни звука. Я насупилась, мысленно обозвав его последним упрямцем, и тоже встала, чтобы замереть от неожиданности. Возле нас, будто из ниоткуда, появился невысокий худой мужчина. Его длинные чёрные волосы были убраны в аккуратный пучок. Узкие тёмные глаза и светлая длинная безрукавка с разрезами по бокам и просторными короткими штанами до колена явственно говорили о том, где именно мы оказались.

– Добро пожаловать на остров Фасиру, достойные вэйны, – он сложил ладошки вместе и чуть поклонился нам.

Мы с Рейвеном молча переглянулись. Вот попали…

Глава 5

Реджина Тиас

Глава деревни, в которой мы оказались, расположил нас в маленьком домике, больше похожем на изысканный и очень красивый сарай с тканными стенами. К счастью, и я, и Рейвен говорили по-виэльски, поэтому смогли объясниться с мастером Иширу. Он философски отнёсся к нашей проблеме.

– Если вы попали на Фасиру, значит, должны были здесь оказаться. Сам Рой привёл вас сюда, – он доброжелательно улыбнулся, огладив свою жиденькую бородёнку клинышком.

– Но, мастер, – почти на чистом виэльском возразила я и ткнула пальцем в сторону Рейвена, которому лечила рану тоненькая как веточка девушка, – он – тёмный.

– Эх, вэйна Рейе, – в который раз переврал моё имя мастер, – божества Тьмы и Света уже давно не враждуют и все равны.

– Хорошо, тогда скажите, как нам выбраться? Нас ждут дома, в империи, – я абстрактно махнула рукой в воздухе, точно не зная, в какой стороне Грезерд.

– Куда вам торопиться, достойные вэйны? У вас вся жизнь впереди, – он мило улыбнулся, а я почувствовала, как закипаю.

– Мастер… – в моём голосе послышалась угроза.

– Ты, вэйна, лучше подумай о своём мужчине. Ему нужно отдохнуть, – виэлец укоризненно посмотрел на меня узкими тёмными глазами, – примите водные процедуры, поужинайте и укладывайтесь спать. Утро вечера мудренее. Завтра всё узнаете.

Я поняла, что лучше не спорить. Рейвену и правда не помешало бы отдохнуть и набраться сил, слишком уж были насыщенны на события последние сутки и пара дней до них. Я хотела возразить мастеру про «моего мужчину» и прояснить истинные отношения между нами с Теодором, но замешкалась, потому что сама не знала, что между нами происходит.

Тем временем мастер кивнул целительнице и, заложив руки за спину, пошёл от нашего миниатюрного домика. Девушка в лёгком подпоясанном платье с широкими рукавами поклонилась нам и певуче пожелала звёздной ночи. Я повернула голову и посмотрела прямо в глаза некроманту, в сгущающихся сумерках они казались почти чёрными.

– Иди в душ первым, – сказала я, разрушая странную атмосферу, окружившую нас.

Рейвен недовольно поджал губы и направился к небольшой пристройке с водоснабжением. Я предалась самокопанию и анализу ситуации. Меня тянуло к нему, и странных моментов между нами становилось всё больше. Я совершенно запуталась, окончательно потерявшись в своих чувствах.

Меня выбивала из колеи странная игра Рейвена. После нападения Марги он попытался со мной заговорить, но из-за подслушанного разговора я не хотела его видеть. Он оставил меня в покое, думая, что мне нужно время. Позже Йен пытался что-то выведать у меня по поводу Теодора, но и ему я дала укорот.

Две последующие недели шли экзамены в академии, мы все были безумно заняты подготовкой. Но даже с учётом этого Рейвен полностью игнорировал меня, уделяя всё своё внимание только Виркасис. Меня это злило, обижало, причиняло боль. Но я понимала, что мы ничего друг другу не обещали, поэтому мной всё больше овладевала бессильная злость.

На практике в Хмельных Орчанках всё изменилось. Он наконец вспомнил, что я тоже существую, и решил поговорить. Принимал несколько попыток, которые я успешно пресекала. Просто была не готова к такой резкой смене его поведения, слишком была обижена. А ещё я боялась услышать его объяснения. Какая-то часть меня, очень маленькая и глупая, надеялась, что в неведении мне будет лучше.

Пока я витала в своих нерадостных мыслях, Рейвен успел искупаться. Я заметила его только тогда, когда он подошёл к небольшому домику, где нам предстояло переночевать, в одном только полотенце на узких бёдрах, с распущенными влажными волосами, раскинутыми по плечам. Моё сердце трепыхнулось и прыгнуло куда-то в район горла, где начало колотиться со страшной силой. Кровь резко прилила к лицу, я чувствовала, как загорелись мои щёки. Но отвернуться не смогла.

Морок скрывал его настоящую внешность, будто присыпал пылью, но вот фигуры это не коснулось. Как боевой маг, некромант, он был в великолепной физической форме. Широкие плечи, узкая талия, крепкий пресс и сильные руки. Им хотелось любоваться и любоваться. Но я быстро опомнилась, понимая, что сейчас на его фоне выгляжу как бродяжка.

Я отвела взгляд, надеясь, что он не успел заметить этих мгновений моей слабости. В конце концов, в полутьме не рассмотреть покрасневших щёк. Я быстро проскочила мимо Теодора и заперла дверь небольшой пристройки. Внутри под потолком парил серебристый светлячок некроманта, поэтому мне всё было видно.

Я устало опустилась на низкую скамеечку и положила рядом стопку с чистой одеждой, выданной другой девушкой, одной из жительниц этой деревни, как только нас привели к домику. Она принесла одежду и для Рейвена, но он до сих пор злился на меня за то, что я прыгнула в портал за ним, поэтому ушёл в душ без всего. Я огляделась, на полке лежало аккуратно сложенное полотенце для меня.

За плотной шторкой оказалась маленькая квадратная ванна с низкими бортиками, чем-то напоминавшая наши душевые кабины. Сверху спускался блинчик с дырками, откуда и подавалась вода. На полках в баночках были вкусно пахнущие жидкие мыла.

Я выбрала мятно-лимонный запах. Пришлось как следует повозиться, чтобы промыть свои длинные волосы. Они потемневшими волнистыми змейками спадали до самой пятой точки, прилично оттягивая голову. Промелькнула мысль, что стоит их отрезать, но я тут же её откинула, потому что было жалко обрезать моё капризное сокровище.

Нагревшаяся за день вода из бочки сверху стекала по телу, забирая с собой усталость. Я прикрыла глаза, невольно вслушиваясь в шум бьющихся о дно ванной капель. И чем больше вслушивалась, тем больше слышала и чувствовала, прямо как тогда в Ирии, когда я столкнулась с Ирмой. Тогда я получила второе предсказание, после которого моя жизнь резко закрутилась.

Подумать только, всего полгода назад моя жизнь была спокойной и нормальной. Меня не пытались подставить или убить, я не была влюблена ни в какого лорда Рейвена, моя магия была стабильна. В музыку падающей воды ворвалась новая нота. Солёная, горькая, отдающая эмоциями обиды и безнадёжности.

Я сразу поняла, что это слёзы. Мои слёзы. Но вода милосердно смывала их с моего лица, не давая задержаться на щеках. Вместе со слезами она уносила и безнадёгу, на несколько мгновений завладевшую всем моим существом. Я снова почувствовала облегчение и силы бороться дальше, даже с самой собой.

Я с сожалением выключила воду и выжала волосы. На секунду мне показалось, что они стали намного светлее, но стоило моргнуть, как всё вернулось в норму. Перед глазами встало последнее воспоминание из детства. Там у меня были нежно-платиновые волосы, как у мамы. А сейчас они были золотисто-русыми, слишком тёмными. Я заподозрила, что и внешность-то у меня тоже чужая.

Однако я не чувствовала на себе кокона из тёмной магии. На мне не было морока. Да и поддерживать его на мне было бы сложно… Я решила пока об этом не думать, ведь сейчас это не имело никакого значения и даже было мне на руку. Потом, когда я увижусь с мамой, смогу узнать больше.

Поэтому я поспешила вытереться и облачиться в просторные летящие одежды нежно голубого цвета из лёгкой, но непрозрачной ткани. Волосы пришлось заматывать в полотенце, потому что рисковать и пользоваться магией я не хотела. Но наполненный больше, чем наполовину резерв приятно грел душу.

Грязную одежду, которую я быстро постирала вручную, пришлось развесить на перилах на выходе из душевой. Мне не хотелось просить напарника сушить её бытовой магией, поэтому пришлось оставить её на ночь и дать высохнуть так. Я надеялась, что уныло повисшие штаны и обычную просторную рубаху из льна, никто не заберёт. Мало ли.

В нашем маленьком домике, за полупрозрачными стенами из ткани, натянутой на рамы, горел свет и был виден тёмный силуэт сидящего некроманта. Я поджала губы и быстро прошлась по короткой каменной тропинке. Вечером, почти ночью, здесь было прохладно. В кустах стрекотали насекомые, а над тропинкой парили серебристые светлячки Рейвена. Наверное, он оставил их, чтобы я не запнулась в полутьме.

Я немного сдвинула в бок раму и скользнула внутрь, тут же возвращая её на место. Внутри было прохладно, бытовые заклинания, запущенные Рейвеном справлялись отлично. Я села на плоскую подушку возле низенького квадратного столика, заставленного небольшими пиалками с разнообразной снедью, и молча приступила к ужину.

Рейвен сидел на соседней подушке, прямо напротив меня, сложив ноги баранкой. Он был одет так же, как и мастер Иширу, только его одежда была побольше и облегала тело чуть сильнее. Распущенные длинные волосы, уже сухие, лежали на плечах, свисая на спину и грудь. Некромант смотрел на свою ладонь, по которой бегали сверкающие тёмные искры. Он регулировал температуру в нашем маленьком домишке, больше похожем на небольшую комнату, огороженную тканями в рамах.

Я быстро поужинала, пользуясь только ложкой, потому что палочками есть было невозможно, и поёжилась от холода, когда стянула тюрбан, закрученный из полотенца, которое было сырым насквозь. Влажные волосы рассыпались по плечам и свились колечками на деревянном полу, до которого доходили из-за своей большой длины. Я принялась заплетать непослушные пряди в косу, чтобы было не так холодно и влажно.

В комнате стало значительно теплее, а потом мои руки перехватили горячие ладони Рейвена. Я молча повернула к нему голову и опустила руки, позволяя ему пропустить мои влажные пряди через пальцы. Локон за локоном, некромант сушил мои волосы, пока они не завились крупными кольцами золотисто-русого цвета.

Всё это время я сидела тихо, как мышка, и тихо наслаждалась длинными пальцами в моих волосах. Было невероятно приятно, когда он, чуть забывшись, начинал массировать кожу головы. Но всё приятное имеет свойство заканчиваться. Я не подала виду, что огорчена. Мне бы, наоборот, возмутиться его своеволием, но я не могла. Не хотела.

– Реджина, – позвал меня некромант, – мы давно не медитировали. Насколько помню, последний раз был ещё до снятия Аркана.

– Сейчас? – я была удивлена, – я думаю, не стоит. Это нужно, чтобы напарники лучше понимали друг друга.

– Нам как раз не хватает понимания, если ты не заметила, – он скептично выгнул бровь, а потом усмехнулся, – или я тебя смущаю?

– Нет, – пожалуй, я ответила резче, чем хотела, поэтому постаралась исправиться, – хорошо, давай попробуем.

Ссориться лишний раз из-за моего неравнодушного к нему отношения не хотелось. Хотя бы в благодарность за то, что он помогал мне и защищал, хотя вовсе не должен был. Мы ведь друг другу никто, просто напарники. Если честно, то глубоко в душе мне хотелось наконец отпустить всю эту ситуацию, объясниться, простить и забыть. Теперь я чувствовала, что готова его выслушать.

Мы переместились на расстеленные чуть в стороне от стола тонике матрасы, больше похожие на толстые одеяла. Сиан Кёртис рассказывал мне, как они на самом деле тут назывались, но я уже не помнила. Я вообще всё, связанное с этим Кёртисом забывала. Мне казалось, что я была знакома с ним давно, в прошлой жизни, и с тех пор ни разу не общалась.

Я повернулась к Рейвену и сложила ноги крендельком. Теодор поднял ладони лицом ко мне, и я приложила к ним свои. Они были горячие, и такие же слегка шершавые, как и тогда. Он начал поворачивать свои кисти так, чтобы они оказались под моими. Возникло ощущение, будто мои ладони погладили. Длинные пальцы некроманта задели нежную кожу запястий, и я сжала губы, закрывая глаза.

Перед внутренним взором появились две ауры, одна золотистая, с оранжевыми всполохами, а вторая серебристая с фиолетовыми. Ауры мага Света и мага Тьмы. Они пошли на сближение и коснулись друг друга, создавая просто невероятное свечение. Я всмотрелась в ауру Рейвена и с удовольствием отметила, что она полностью чистая. Ни следа от мерзких болотных всполохов в глубине.

Я начала погружаться всё глубже и глубже, в серебристо-сиреневое марево, пока не поняла, что ещё один шаг вперёд, и я окажусь непозволительно близко к Теодору. Настолько, что обратного пути уже не будет. Не каждому маг может доверить самое сокровенное – свой магический мир, центр его магических и жизненных сил. Я понимала, что не могла переступить эту грань, пусть хозяин приветливо уступал мне дорогу.

– Нет! – я отшатнулась от Рейвена, разъединяя наши руки, моя аура, до этого почти влившаяся в ауру некроманта, отпрянула назад, – я не могу. Это неправильно, так не должно быть, Теодор.

– Почему? – он нахмурился, – почему ты отказываешься и всё время пытаешься меня оттолкнуть?

– Потому что магический мир надо показывать тому, кем ты дорожишь больше жизни, чьё доверие не сможешь предать, – я покачала головой, – я не тот человек. Поэтому давай забудем всё, что было и не было? Мы ничего друг другу не должны. И… если ты хочешь, я бы выслушала то, что ты всё время хотел мне сказать.

Мне показалась, что я говорю что-то совсем не то, потому что с каждым моим словом Теодор становился всё мрачнее и злее. На секунду мне даже показалось, что Рейвен зарычит, но он лишь прикрыл глаза, а когда открыл, то опалил меня таким знакомым холодом.

– Вот как, – зло протянул он, – хорошо, Тиас, как пожелаешь. Тогда просто забудь о том, что я хотел тебе что-то сказать. Мы ведь ничего друг другу не должны.

И он лёг на одеяло и укрылся тонкой простынёй, тут же поворачиваясь ко мне спиной. Светлячки резко погасли, пряча от мира мои побелевшие костяшки пальцев, которыми я со всей силы сжимала собственные лодыжки. Это было как пощёчина.

На глаза навернулись слёзы, но я зло стёрла их и сама себя отругала. Нет, сырость разводить я не буду. Хочет обижаться непонятно на что тогда, когда я хотела пойти на мировую – пусть. Тогда и я больше не стану пытаться примириться. Похоже, нам просто не суждено рядом друг с другом оставаться спокойными и трезвомыслящими.

Я укрылась простынёй и закрыла глаза, медленно проваливаясь в сон. Браслет на запястье мягко сжался и потеплел, словно говорил, что всё будет в порядке, и мы с напарником наконец-то сможем нормально поговорить.

В кабинете императора Грезерда было неестественно тихо. За огромным столом из дорого чёрного дерева восседал владыка самого большого государства на континенте и, возможно, в мире. Дамиан был в гневе, но не в том яростном чувстве, когда люди кричат и бьют кулаками по горизонтальным и вертикальным поверхностям. Гнев Дамиана Гроувера был тихим, что было ещё страшнее.

Но сидящая перед ним леди в строгом нежно-зелёном платье его ни капли не боялась. Он был почти всемогущ на территории собственной страны, но для неё он навсегда останется мальчишкой, что в свой первый день в Ирийской Академии растянулся на полу перед ясными очами ректора Изарис.

Изабель тонко улыбнулась и поправила будто нарочно выбившийся локон из идеальной высокой причёски. За окном была ночь, и её выдернули прямо из постели. Точнее, все думали, что из постели. На самом деле леди Изарис по старой привычке распивала чай в своём тайном кабинете. Она знала, что её вызовут к императору, поэтому заранее подготовилась.

– Мой племянник пропал в неизвестном портале, отследить который не получилось, – Дамиан нахмурил угольно чёрные брови, такие же чёрные глаза зло сверкнули, – все наложенные заклинания просто рассеялись. Как такое возможно?

– Тише, Дамиан, пропал не только Теодор, в том же портале исчезла ещё одна моя студентка, – Изабель сложила руки на коленях, – лучше разберись с первостепенными задачами. Поверь, твой племянник очень скоро даст о себе знать.

– Леди Изарис, – молодой мужчина едва заметно повысил голос, – вы понимаете, что сейчас говорите? В данном случае мой племянник в куда большем приоритете, потому что он мой наследник.

– Разве твой? – задала очень странный вопрос ректор Первой Академии Тьмы и Света, но потом, казалось, поняла, что сболтнула лишнего, и поспешила исправиться, – первый в очереди на трон империи твой брат, принц Веллар. Ты ведь не хочешь отказаться от него? Ты же понимаешь, что он обязательно вернётся к вам.

– Понимаю, – Дамиан откинулся на спинку кресла, чёрные волнистые волосы разметались по широким плечам, контрастируя с белоснежной рубашкой, – но сейчас Веллар не может наследовать за мной, а Ноэлия – наследница Рейвена. Поэтому моим наследником должен стать Теодор.

– Дорогой, – Изабель поднялась со стула для посетителей и обогнула стол, – ты скоро женишься, у тебя будут прекрасные дети. А Веллар… дай ему время, не сбрасывай его со счетов.

– Веллар уже два года не приходит в сознание, – император снова нахмурился, – лучшие целители и менталисты ничего не смогли с ним сделать. Он до сих пор дышит лишь из-за моего упрямства и заботы Аркадии.

– Дамиан, – леди Изарис вздохнула, узкая ладонь погладила почти всемогущего молодого мужчину по голове, как ребёнка, – дай мальчикам время. Они сами справятся. Обрати своё внимание на Кьягль и Виэлью. Объявляй военное положение в приграничье ханства. У тебя есть ночь. И пошли разведчиков в город Танаэ, пусть осядут там на недельку.

Изабель коснулась сжатого кулака императора, лежащего на столе, и направилась к выходу. Дамиану Гроуверу сейчас будет не до неё. Брюнет поднялся из кресла и подошёл к огромному окну, выходящему в парк дворца в Кассидии. Он вглядывался в горизонт, туда, где находилось ханство Кьягль. А потом связался с военным министром и главой тайной разведки по артефакту. Если у него была возможность действовать на опережение, он ею воспользуется.

Реджина Тиас

Утром нас подняли на рассвете, когда солнце ещё только-только окрашивало небо в золотисто-розовые тона. Я со стоном поняла, что спали мы от силы часов пять. Мастер Иширу жизнерадостно возвестил, что нам пора в путь, глядя на наши слегка помятые лица. И, убедившись, что мы точно не ляжем спать повторно, он вышел из нашего домика, велев поторопиться.

Я поспешила к пристройке для приёма душа, спасаясь от злого взгляда ни капли не остывшего за ночь некроманта. Но там меня ждал сюрприз – моей одежды и след простыл. Вместо неё на полу лежало два аккуратно сложенных комплекта одежды. Один поменьше, явно женский, светло-синий, а второй побольше, мужской, светло-серый. Я взяла предназначенный мне, и вошла внутрь. Не удержавшись, я приняла утренний душ, тут же почувствовав приток энергии.

Комплект состоял из свободных штанов, туники без воротника и рукавов и кофты на запахе до середины бедра с коротким рукавом, затянутой широким поясом. Также имелись носки и местные национальные тапочки-лодочки со шнурками, которые требовалось зашнуровать и обмотать вокруг лодыжки, крепко завязав. Тут было и чистое нижнее бельё, севшее на меня как влитое.

Из кабинки я выходила довольная собой и миром. Одежда была удобной и не стесняла движений, тапочками я решила пренебречь в пользу своих ботинок. Я переплела косу и почувствовала себя почти прекрасно. На выходе я столкнулась с Рейвеном, он даже не посмотрел на меня, молча прошёл мимо, прижимая к себе свой комплект одежды. Хорошее настроение тут же улетучилось, и я хмуро побрела к нашему домику, внутри уже стоял низенький столик с кучей небольших мисочек с едой.

Половина была уже опустошена, но вторая половина была оставлена мне. Я присела на плоскую подушку и почувствовала, как наложенное бытовое заклинание, не позволявшее еде остыть, рассеялось. Я непроизвольно улыбнулась. Чёрт, ну как я могла не замечать, что вот такие мелочи говорят о человеке больше, чем пафосные слова и демонстративные действия. Даже сейчас, когда он непонятно на что был зол, Теодор продолжал обо мне заботиться.

Я взяла деревянные палочки для еды и неловко попыталась взять кусочек мяса. Приборы разъехались в разные стороны не желая подчиняться, я не знала, как правильно их держать. Я могла бы взять ложку и есть ей, как вчера, но это было слишком просто. Я попробовала ещё раз. Взяла палочки и зажала их пальцами, действуя интуитивно.

Я поспешила тут же посмотреть, получится ли взять кусочек мяса. Пальцы немного неуверенно держали деревянные приборы, но со второй попытки мне удалось подцепить кусочек и донести его до рта.

Когда Рейвен вернулся, полностью одетый, как и я, только в серое и с длинными рукавами, с тугой русой косой за спиной, я уже успела закончить завтрак и лениво потягивала зелёный чай из тонкостенной фарфоровой чашечки без ручки. Словно только этого и ждал, мастер Иширу появился возле домика и велел идти за ним.

Я отставила чашечку с допитым чаем в сторону и поднялась, следуя за мастером и Рейвеном. Виэлец повёл нас по главной деревенской дороге, давая как следует рассмотреть дома и местных жителей. Все они были темноволосы и темноглазы, с интересными причёсками из кос и хвостов, что у мужчин, что у женщин. Они были приветливы и улыбчивы. Женщины в большинстве своём ходили в лёгких платьях.

К нам подбежала детвора из девочек и мальчиков разных возрастов, они смеялись и играли во что-то похожее на догонялки и магические сражения. Магии у них не было, но они махали руками, вставали в различные позы и сопровождали всё это выкриками и хлопками в ладоши.

Весёлая гурьба «магов» пролетела мимо нас, они выкрикивали приветствия мастеру и благородным вэйнам. По законам Виэльи вэйнами называли мужчин и женщин благородного происхождения и магов, а танами – простых людей, причём, всех простых называли «танами», вне зависимости от пола и семейного положения, обращение не склонялось.

– Вэйна, а что это у вас? – моей руки куснулась тёплая детская ладошка, я повернула голову.

Рядом со мной шла очаровательная малышка десяти лет на вид. Она немного отличалась от других детей, её кожа была не в пример светлее, а глаза шире, необычного для местных голубого с зеленцой цвета. Тёмно-русые, почти каштановые волосы, убранные в причудливую причёску, были украшены красивой заколкой с цветами. Платье девочки почти не отличалось от одежды других детей, только было из более качественной светло-синей ткани.

Она указывала прямо на браслет, который было прекрасно видно из-за короткого рукава верхней кофты. Я удивлённо приподняла брови, удивившись тому, что девочка видела мой артефакт.

– Это подарок родителей, – я закрыла украшение ладонью и улыбнулась.

– Очень красивый, вэйна Рейе, – она улыбнулась в ответ, – я такой видела только в книжке.

– Терейя! – девочка из удаляющейся стайки «магов» обернулась и замахала рукой, – Терейя! Идём скорее!

Моя недавняя собеседница сорвалась с места, оставив меня сгорать от любопытства. В какой книге она видела мой браслет? Чёрт, так не вовремя девочка решила вернуться к игре. Я попробовала разглядеть макушку с красивой заколкой в толпе, но малышка будто исчезла. Она показалась мне на кого-то похожей. Я недоумённо проморгалась и решила расспросить о девочке у мастера.

– Мастер Иширу, – обратилась к мужчине, поравнявшись с ним и обогнав Рейвена, – девочка, Терейя, я могу с ней поговорить?

– Терейя? – он поджал губы, – у нас в деревне нет девочки с таким именем.

– Но как? Я ведь только что слышала… – я растерянно обернулась, желая найти поддержку у Рейвена, но он лишь мазнул по мне безразличным взглядом и отвернулся.

Я поняла, что если он и слышал, как девочку окликала подруга, мне не скажет. А мастер почему-то делал вид, словно ничего не было. Я нахмурилась, для себя решая, что стоит пойти за детворой и поспрашивать у них. Уж они-то точно должны были знать об этой девочке.

– Вэйна Рейе, – строго проговорил мастер, когда я сделала шаг в сторону, – если вы хотите выбраться с острова, то вам не следует никуда уходить.

– Я быстро, – я не собиралась отступать, но меня схватили за запястье, не давай уйти, – Рей… Ревис, пусти!

– Тиас, перестань вести себя как неразумное дитя, нам надо уходить, – он впервые со вчерашнего вечера что-то сказал мне, – нам надо домой. Не забывай, кто я, и где мы сейчас находимся.

Я нахмурилась, но кивнула. Я понимала, что безопасность лорда Рейвена была важнее моих собственных желаний. В конце концов, мне не стоит забывать о том, кем является мой недонапарник за стенами академии. К тому же, когда вернёмся домой, я смогу сходить в столичную библиотеку и поискать что-то по моему артефакту там. Завидев, что я сдалась, Рейвен разжал руку и отдёрнул её, словно я была ядовитой змеёй и могла его укусить. Стало жутко неприятно.

А мастер всё вёл нас и вёл, всё дальше, к окраинам, но не в ту сторону, откуда пришли мы, а в другую. Впереди замаячил портал, не замаскированный под скрещенные между собой пальмы, как тот, через который мы сюда попали. Этот портал выглядел как каменная монументальная рамка с вырезанными узорами, в которых я с удивлением узнала виэльские древние письмена и драконов. Очень похожих на тех, что были на моей шкатулке. Длинные, гибкие, с мощными крыльями и короткими лапами. Вытянутые морды с выразительными глазами были как живые.

Пространство в рамке подёргивалось дымкой и шло рябью. От портала шли мощные волны энергии, воздух рядом с ним будто сжимался и закручивался. Я судорожно вздохнула, чувствуя прикосновение древней магии Света. Судя по всему, этому порталу было не меньше четырёх тысяч лет.

– Благородные вэйны, вы прибыли на легендарный остров Фасиру по зову древней магии, – мастер Иширу остановился и развернулся к нам, заложив руки за спину, – и теперь вы должны пройти испытания в Каменном Лабиринте. Тогда вы сможете немедленно покинуть остров и получить не менее легендарные, чем наш остров, Клинки Рассвета.

– Фасари… – тихо прошептала я, а Рейвен только сглотнул, – но как? Что за магия? Почему мы? И как тёмный может получить Клинок Рассвета?

Из меня посыпались вопросы как из рога изобилия. Мастер улыбнулся, и перевёл взгляд на напрягшегося всем телом некроманта. Смерил его внимательным взглядом с головы до ног, а потом снова посмотрел на меня. И мне очень не понравился его взгляд.

– Вэйна Рейе, как же вы любите делить магов на Свет и Тьму, в своё время Рой и Адара тоже не могли поделить магов между собой, пока им не напомнили, что магия изначальная нейтральна, а Свет и Тьма друг другу не соперники, лишь части, дополняющие друг друга. Поэтому фасари не различает Света или Тьмы, ему важен только внутренний мир хозяина, – мужчина перевёл взгляд на Рейвена, – тем более Ворон имеет право пройти испытания, чтобы приобрести острейшие когти для защиты.

Во рту резко пересохло. В голове тут же всплыла соответствующая строчка предсказания Ирмы: «Держись Ворона, он холоден как лёд, но стальные когти остры как фасари, он способен защитить от всего, особенно от Змея». Мастер как-то понимающе улыбнулся и повёл рукой в сторону портала.

– Прошу, благородные вэйны, пройдите испытания и докажите, что достойны Рассветных Клинков, – мастер склонил голову.

Мы с Рейвеном невольно переглянулись. Браслет плотно обхватил руку и слегка нагрелся. Теодор едва заметно кивнул мне, и я согласно прикрыла глаза. Хорошо, мы пройдём эти испытания и получим эти клинки, чтобы наконец выбраться с этого затерянного в южных морях острова.

– Будьте осторожны, благородные вэйны, помните, что важнее всего чистая душа, твёрдый разум, сильный дух и крепкое тело, – прилетело нам в спины прежде, чем мы шагнули в гудящий мощью портал.

Невероятный ослепительный свет затопил всё, закручивая нас в потоках силы словно ураган. Мы куда-то падали, разлетаясь всё дальше и дальше друг от друга. Пока обоих не охватил ещё более яркий свет, перенося в Каменный Лабиринт.

Глава 6

Реджина Тиас

Я открыла глаза и оказалась в бесконечно длинном коридоре, конца и края которому видно не было. Я задрала голову и увидела, что стены под стать коридору – настолько высокие, что терялись в дымке где-то далеко вверху. Стало очень некомфортно от пребывания в этом месте. Везде только дымчато-серый, гладкий словно мрамор, камень и белёсый туман, на полу, в котором мои ноги утопали по щиколотку.

Этот туман клочьями висел на стенах, виднелся вдали, он был словно живой, едва заметно шевелился, переливаясь мерцающим радужным светом. Это было красиво, но атмосфера пустоты и бесконечности пугала. Время здесь словно остановилось, а я была маленькой частицей в огромном пространстве, замершая в одном мгновении своей жизни и не способная двигаться дальше.

Мне казалось, что за мной пристально следят, будто оценивали. Я сделала шаг в сторону и медленно побрела по коридору, а потом и вовсе побежала. Сердце колотилось где-то в горле и стучало в ушах, я двигалась быстро, но ощущение было такое, что едва шевелилась, как муха, завязшая в меду. Я уже запыхалась, но коридор не кончался, я словно бежала на месте. Я остановилась, больше не в силах выносить этого издевательства.

Как Каменный Лабиринт будет меня испытывать? Давить на психику, сводя с ума нереальностью этого места? Я начала оглядываться в поисках хоть какой-то зацепки, ведь должно же что-то быть. Указатель, странная деталь или ещё что-то. Но ничего не было. Только бездушные стены, уходящие ввысь, туман под ногами и ощущение чужого взгляда со всех сторон.

Я подошла к стене и положила ладонь на её прохладную гладкую поверхность и попыталась провернуть то же, что и в тайных коридорах академии несколько недель назад. Сосредоточилась на желании найти выход, найти скрытое, но стена ответила мне безразличным холодом, почти обжигающим. Я отдёрнула ладонь и отошла от неё, растирая покалывающую кожу второй рукой.

«Какая нетерпеливая малышка» – раздался в голове тихий шёпот, от которого меня бросило в дрожь.

– Кто ты? – я заозиралась, но поняла, что кроме меня тут никого не было.

«Каменный Лабиринт, – было мне ответом, – это – твоё первое испытание».

Именно в этот момент вдали послышались странные звуки. Скрежет, писк сотен существ и звук многих маленьких лапок с когтями. Я начала вглядываться в туман, всё больше бледнея. Из радужной дымки начали появляться сначала сотни маленьких светящихся глазок, а потом и их обладатели.

Я смотрела на большую стаю крыс, перед которой расступался туман, давая дорогу. Они были немного больше обычных животных, и намного страшнее. Страх сковал разум и тело, не позволяя сдвинуться с места, попытаться убежать от этих жутких тварей со светящимися глазами или ещё что-нибудь предпринять.

Если я в этом мире чего-то боялась, так это крыс. Я не знала, когда это началось и из-за чего, но, кажется, я начала панически опасаться этих грызунов после переезда из деревни. Точнее, после того, как мы с мамой сбежали от неизвестного и у меня заблокировались воспоминания.

В глазах потемнело, а сознание перенеслось в видение-воспоминание. Я бы могла испугаться, что за это время крысы настигнут и сожрут меня заживо, если бы не помнила, что в реальной жизни не проходит ни секунды, пока я смотрю свои детские воспоминания.

Я оказалась в каком-то подвале, где-то в углу скребли лапками и пищали крысы, перебегая то туда, то сюда. Я жалась к маминому боку и старалась следить за маленькими тенями с блестящими глазками, чтобы они не подходили слишком близко. Я до дрожи боялась хоть на миг прикрыть глаза, чтобы они не подкрались к нам с мамой и не укусили. Мне казалось, что от них тоже пахнет сладковатым запахом смерти, как и мамино роскошное бальное платье.

– Мамочка, – я говорила так тихо, как только могла, – когда папа заберёт нас отсюда?

– Очень скоро, родная, не бойся, – она погладила меня по голове, но я чувствовала, как дрожала её рука, – он придёт, как только заметёт следы.

– Нас тут не найдут? – я гипнотизировала взглядом уголок с крысами, – на кладбище?

– На кладбище самое безопасное место. Оно боится некромантии, – мама прижала меня ближе, её сердце колотилось очень быстро от страха, – ты не замёрзла?

– Нет, но я боюсь их, – я указала на крыс, понимая, что и моё сердце бешено колотится, готовое вот-вот выпрыгнуть из груди.

– Они тебя не тронут. Даже если на тебя побежит целая стая, они тебя не тронут, Рей. Потому что ты дочь своего отца, – мама поцеловала меня в макушку, начиная тихо плакать, – тебе не стоит бояться животных. Лучше будь осторожна с людьми, родная.

– Мамочка, не плачь, – на моих глазах тоже навернулись слёзы.

Наверное, не почувствуй я, что она тоже боится до слёз и еле сдерживается, чтобы не разреветься, тоже держалась бы из последних сил. Но ребёнок очень чувствителен к эмоциональному состоянию мамы. Даже если бы мы сейчас сидели в нашей уютной гостиной возле камина, и мама всплакнула, я уверена, на глазах у меня-восьмилетней тоже появились бы слёзы.

– Не буду, Рейе, – она улыбнулась и смахнула слёзы рукавом пальто, которое успела накинуть поверх своего нарядного платья, когда мы убегали из дома.

Я проморгалась, понимая, что снова в сознании. И на меня по-прежнему жадно смотрит целая орда крыс-переростков, медленно наступая. Я даже не пыталась договориться с Лабиринтом, оказавшимся разумным и способным разговаривать. Но он неожиданно оказался очень словоохочим.

«Ты дочь своего отца, – точь-в-точь повторил он слова мамы из воспоминания, – докажи, что достойна».

Я нахмурилась. Страх был почти осязаемым, казалось, его можно было потрогать. И никакие наставления и уговоры не помогали. Сейчас, глядя на стаю крыс, я с трудом верила, что они меня не тронут. А они становились всё ближе и ближе, поэтому мне надо было что-то предпринять, придумать, как пройти это испытание.

Это ведь всё иллюзия, игра Лабиринта с моим главным страхом. Эти крысы нереальны, как и всё здесь. Их не существует, поэтому они не могут мне навредить. Они лишь порождения тумана, и мой страх перед ними, пустивший в мою душу корни ещё в далёком детстве. Они рассеются как этот самый туман.

– Вас не существует. Я не боюсь вас, – мне показалось, что в писке тварюшек послышалась насмешка, они подползали ко мне, расстояние между нами сокращалось.

«Они существуют, пока ты их боишься» – так же фыркнул Лабиринт в моей голове.

Я попятилась под победный писк резко ускорившихся крыс. Сердце билось в горле, в глазах темнело от страха и самовнушение вкупе с комментариями Лабиринта не помогали. Это всего лишь испытание, Рейе, испытание. Я резко остановилась. Я мысленно саму себя назвала «Рейе». Так, как звал меня мастер Иширу, как звала меня девочка Терейя, которая не могла мне привидеться, в конце концов так назвала меня мама в последнем воспоминании.

Рейе… Неужели это – моё настоящее имя? Не Реджина? Я тихо зарычала от бессилия. Куча ответов и никаких вопросов, да крысы просто ничто по сравнению с тем сладким запахом мучительной смерти, что принесла когда-то на себе мама, что я ощущала в Хмельных Орчанках. Крысы – ничто на фоне всего того, что я уже пережила, и что мне ещё предстоит перенести.

– Я вас не боюсь, – смотрела на этих мерзких тварей с жуткими глазами, светящимися радужной дымкой, – это всего лишь испытание Каменного Лабиринта.

Жгучий страх, душивший меня невидимой рукой, мешавший думать, отступил. Я поняла, что только что перешла ту грань, которая освободила меня от детского страха. Крысы, неприятные животные, в моём детском сознании отложились как образы того отвратительного сладковатого запаха смерти и маминого нечеловеческого страха перед неизвестным мне чудищем, которого она с дрожью в голосе звала «Оно».

Крысы остановились и поднялись на задние лапки. Они всего мгновение смотрели на меня, а потом растворились радужным туманом. Он завился спиралями, словно маленький ураган, закрывая мне обзор, а когда растворился, передо мной была возведена стена, почти перед самым носом, но справа и слева появились два новых прохода.

«Ты справилась с первым испытанием. Это – второе. Докажи мне, что сможешь выбрать правильный путь. И сейчас, и в будущем» – прошептал голос в голове.

Слева и справа клубился туман, он был живой, завивался в спирали, опадал, снова скручивался. Я вглядывалась в каждый проход, не зная, куда идти. Это серьёзный выбор, от которого многое могло зависеть. Но как я могла выбрать правильную дорогу, когда всё кажется таким неясным и одинаковым? Только выбрать наобум. Или довериться своим предчувствиям.

Тонкий голос интуиции велел поворачивать направо, и я послушалась. В последнее время интуиция меня не подводила, а мама в письме и вовсе чуть ли не прямым текстом сказала, что так и должно быть. Сделав шаг вправо, я обернулась ко второму проходу и заметила, как туман рассеялся, показывая тупик.

«Правильно. Доверяй своим предчувствиям» – одобрительно прошелестел Лабиринт.

Я облегчённо улыбнулась и шагнула в правый коридор. Вдали появились силуэты людей, и я поспешила вперёд, влетела в радужное облако и оказалась в маленькой нише. Передо мной находились весы, с меня ростом, с огромными глубокими чашами с горячей радужной водой, от которой вверх исходил пар. Я подошла ближе, и вода засветилась изнутри.

Я ахнула, по пару пошла рябь и появились видения. Над правой чашей показалось живое изображение меня в форме магического патруля, это была обычная тихая жизнь небольшого городка, я была обычной девушкой, магом средней руки, каким я всегда старалась казаться. Над второй чашей крутились изображения моего недавнего прошлого – события, произошедшие со мной в академии. Там были Йен, Франческа, Рейвен, Риан, Тримкур Реис и много кто ещё из моих новых друзей и знакомых.

«Выбирай свою дорогу, – предложил голос, – пусть перевесит та чаша, которую ты выберешь».

Мне снова нужно было выбирать. И тут я неожиданно для себя засомневалась. В правой чаше была нормальная жизнь, без испытаний и пророчеств, без потрясений и разбитого сердца. Там всё было просто и понятно, так, как я и планировала жить, поступая в Сарвийскую Академию Тьмы и Света.

Весы ожили, и правая чаша чуть сместилась вниз, а левая, наоборот, приподнялась. Я всмотрелась в образы над ней, там было моё недавнее прошлое, там были люди, которых я не хотела терять. Там была жизнь, которая на самом деле принадлежала мне. И сбегать от опасностей было не в моих правилах.

Левая чаша медленно опустилась вниз, я приняла своё решение. Весы тихо завибрировали, под смех Лабиринта, а я наконец озадачилась тем, почему он болтает и во всю проявляет свои эмоции у меня в голове. Он наверняка и мысли читал, раз сумел добраться до моих страхов, желаний и воспоминаний. Казалось, что он обстоятельно покопался у меня в голове.

«А как бы я проводил испытания, если бы не знал, на что можно надавить?» – раздалось в голове насмешливое.

– И не стыдно? Ты вообще кто? Хранитель?

«Нет, не стыдно, – у меня возникло ощущение, что мне показали язык, – я – Каменный Лабиринт».

А вот это уже прозвучало гордо. Будь у голоса ещё и тело, или хотя бы его подобие, то оно точно бы приосанилось и вздёрнуло подбородок. Теперь настала моя очередь фыркать. Какой у древнего и легендарного строения интересный характер.

«Нахалка, – фыркнул Лабиринт, – иди, впереди ещё два испытания. И они точно не будут простыми!»

Кажется, он слегка обиделся. Я закусила губу и понадеялась, что мой собеседник не очень мстительный. За весами появилась рамка портала, ведущая дальше. Я быстро вбежала внутрь, короткая вспышка света ослепила, и в следующее мгновение я вышла на каменном плато в пещере с высокими каменными сводами и пресловутыми клубами тумана. Лабиринт снова фыркнул, на грани слышимости, и тумана стало больше.

Впереди был обрыв и на самом его краю стояло напольное зеркало с тяжёлой рамой, внутри клубился радужный туман. Я приблизилась к нему, и туман внутри начал отступать, показывая чёткие изображения. И я разглядела там то, что привело меня в бешенство.

Гнев начал накатывать волнами, он был настолько мощным, что просто смёл все разумные мысли. Я увидела восхитительную свадьбу с сотнями высокородных гостей, разряженных в дорогие одежды, но моё внимание привлекли не они, а жених и невеста. Счастливые и прекрасные.

Теодор и Шей стояли у алтаря Адары и Роя, держась за руки, и неотрывно смотрели друг другу в глаза. Я почувствовала, что теряю контроль над своими эмоциями, которых становилось всё больше. Гнев, ярость, ненависть, зависть – всё в один миг ударило по сознанию, разрывая на части. Захотелось броситься вперёд, разбить чёртово зеркало, уничтожить их счастье.

Я сделала один шаг, медленный, тяжёлый, потом второй. Эмоции, мощные и оглушающие, требовали идти и разрушить всё это великолепие, а разум требовал остановиться. Я неумолимо приближалась к зеркалу и краю бездны. Мне было плевать на все доводы разума, что я могу пострадать, важнее было уничтожить радостные улыбки и влюблённые взгляды этих двоих.

Остался последний шаг, и я остановилась. Просто осознала, что это всё – ненастоящее. Это были не мои эмоции, а если и мои, то просто усиленные во сто крат. По поверхности зеркала пошли трещины, и оно завалилось назад. Тяжёлая рама полетела в пропасть, а зеркальная гладь рассыпалась на сотни осколков и выстлала для меня путь через бездну.

– Почему именно это ведение? – перевела дыхание и уточнила у Лабиринта в надежде, что он ответит.

«Потому что это именно то, что сейчас причиняет тебе боль больше всего, – хмыкнул голос в голове, – то, что вызывает больше сильных эмоций. Просто отстранись от этой боли и страха. Удача любит смелых. А такие как ты – рискуют и побеждают».

– Предлагаешь мне выслушать Рейвена? – я почувствовала волну согласия, – я уже приняла решение. Мы оба ещё не готовы.

«Упря-я-ямая, – протянул Лабиринт, а потом еле слышно добавил, – как отец».

– С Теодором всё в порядке? – я намеренно пропустила слова про отца мимо ушей, потому что мой невидимый собеседник мог спокойно залезть даже в те мои воспоминания, которые я забыла.

И я искренне беспокоилась за некроманта, всё же, что бы там мастер Иширу ни говорил про равенство, а Лабиринт казался мне сущностью самостоятельной, от мнения богов, прежде долго воевавших между собой, не зависящей. В голове проворчали, что я принимаю его за злого зверя, лишённого всякого гостеприимства.

«Какой я кровожадный, – захохотал голос в голове, – не переживай, ничего с твоей половинкой не случится».

Я облегчённо улыбнулась, проигнорировав «половинку», и ступила на узкий горбатый мост без перил между двумя каменными берегами. Я с опасением посмотрела вперёд, но смело пошла дальше, делая каждый шаг очень осторожно. Свалиться со скользкой тропинки в пропасть, в вездесущий радужный туман, уже сводящий меня с ума, не хотелось. Наверное, Каменный Лабиринт будет сниться мне в кошмарах.

В голове тихо прошептали, что будут рады побывать в моих снах.

Глава 7

Теодор появился в совершенно другой части того же Лабиринта, но легендарное сооружение не пожелало общаться с тёмным магом. Как бы мастер Иширу не убеждал Реджину, что маги тьмы и света равны перед богами и древней магией, а Каменный Лабиринт уже давно имел на этот счёт другое мнение. И искренне считал, что тёмным не нужны Рассветные Клинки.

Но этого мага он принял относительно благосклонно, просто потому, что некромант пришёл с девочкой, которую Лабиринт очень ждал. Конечно, он, живой каменный лабиринт, ждал свою светлейшую малышку немного позже, но от этого ни капли не расстроился, с удовольствием подвергнув Рейе, как звали девушку в этих краях, своим испытаниям. Хотя он и без того знал, что она достойна фасари.

Лабиринт рассеял своё внимание на двух юных магов, уже давно крепко связанных. Пока Рейе проходила испытания и откровенно дерзила древнему Лабиринту, выказывая фамильный характер, её спутник тоже не отставал, но с испытаниями предпочитал справляться молча. Лабиринт с умилением отметил, что некромант и защитница удивительно подходят друг другу. Такие похожие и разные одновременно.

Тем временем Теодор успел оглядеть каменно-туманно-радужные окрестности и понять, что Реджины нигде нет. Он слегка обеспокоился, но решил, что им просто нужно пройти разные испытания. И был почти прав. Лабиринт усмехнулся, копаясь в голове некроманта. Сколько тут у этого тёмного мага всего интересного имеется. Слишком глубоко он уходить не стал, выбрал свежий страх на поверхности.

Не успел Рейвен сделать и шага, как схватился за горло, чувствуя, что становится тяжело дышать. В груди нестерпимо кололо, внутренности будто размололи на мелкие частицы, и боль только усиливалась, растекаясь по всему телу. В глазах начало темнеть, и он медленно осел на пол, прямо в туман, стелящийся по полу.

Мысли в голове застыли, как мухи в киселе, парню казалось, что сейчас жизнь покинет его. Ощущения были те же, что и несколько недель назад, когда Болотный Аркан взбесился и начал его убивать за непокорность. За то, что он смел идти против воли держателя Аркана и испытывать сильную симпатию к Реджине.

«Влюблённость» – именно так Теодор классифицировал свои чувства, когда очнулся в лазарете абсолютно свободным человеком.

Да, несмотря на Аркан, подавляющий чувства, именно рядом с Тиас он чувствовал себя свободнее. Именно она всё чаще становилась гостьей в его снах, совершенно Аркану не подконтрольных. Реджина как магнит тянула его к себе, сначала медленно, едва заметно притягивая к себе только взгляд, а потом всё сильнее и сильнее. И он находил в себе силы, чтобы сопротивляться Аркану и идти к ней навстречу. Она была словно солнце, которое он ждал в сумерках очень долго.

Но сейчас дело было не в ней. Воздуха катастрофически не хватало, начавшаяся паника только усугубляла ситуацию. Теодору не хотелось умирать, он не боялся смерти, он боялся не успеть всё то, что очень хотел сделать. Например, в очередной раз побороть обиду и непонимание и попытаться поговорить с упрямой Реджиной, объяснить ей всё, пока никто не мог их подслушать. Пока у него была возможность быть собой и делать то, что он хотел.

Но, видимо, не судьба. Некромант прикрыл веки, перед глазами уже давно было темно, только мушки мельтешили. Сердце еле билось, а кислород почти не поступал в лёгкие. Он не хотел сдаваться, уходить на недосказанности. Он сам себе не простит, если опустит руки.

Тео тут же почувствовал то, что чувствовал тогда, когда из-за Болотного Аркана находился на грани жизни и смерти. Жуткая всепоглощающая боль, от которой невозможно было избавиться даже во тьме, где гасло сознание и ощущение всего живого. Эта боль была не физической, она шла изнутри, и от неё не было спасения. Она выкачивала жизненные силы, окончательно лишая воли.

А потом он почувствовал прикосновение прохладной руки к лицу и мысленно потянулся за ней, пока нежная ладонь не отстранилась, чтобы в следующее мгновение по горлу потекла вязкая жидкость, приносящая облегчение. Снова едва заметное касание, и Рейвен хотел сделать рывок, ухватить руку, переплести пальцы и никогда не отпускать. Тьма, теперь успокаивающая, баюкающая, не отпустила, и его поглотил сон.

Сейчас, в Лабиринте, Теодор открыл глаза. Нет, Аркана он не боялся, и задохнуться тоже. Он боялся, что эта ласковая рука исчезнет навсегда, и он не сможет за неё ухватиться. За руку Реджины, этой упрямой и яростной, но одновременно доброй и нежной девушки.

Удушливость и боль пропали, и некромант наконец смог подняться на ноги, оглушённый осознанием. Это испытание показало ему то, что было в его душе. Лабиринт одобрительно хмыкнул и коротко представился парнишке, велев идти дальше, прямо в облако с тёмными силуэтами. Рейвена испытывать на поиск верного пути он не собирался, то испытание было специально для Рейе. И пройти его могла только такая, как она.

А Теодор оказался перед большими весами, точной копией тех, что видела Реджина-Рейе. Только на весах были другие ценности. В сизом паре над левой чашей некромант увидел хорошо знакомый с детства тронный зал во дворце в Кассидии, он был заполнен высокородными придворными, а на троне восседал Дамиан Гроувер, император Грезерда.

Рядом, справа от роскошного трона с высокой спинкой, стоял он – лорд Теодор Рейвен. Тео вгляделся в изображение и понял, что ошибся. Нет, там он был вовсе не лордом, об этом свидетельствовала небольшая корона, которую прежде носил принц Веллар, его второй дядя и младший брат его матери и императора. Это была корона принца. Тут Теодор был принцем.