Читать онлайн Я буду твоей

Пролог

– Я не очень понимаю кто вы, ― произнесла девочка двенадцати лет, смотря на меня карими испуганными глазами.

Я крепко сцепил зубы злясь на себя за то, что так поздно узнал о ее существовании.

– Я твой… как бы дядя. Но не совсем.

– Странно. Как это не совсем?

– Танечка, Ильяс Захарович твой некровный родственник, ― объяснила директор детского дома, Алевтина Андреевна.

Я бросил на женщину короткий взгляд и кивнул в благодарность.

– Понятно. И что? Вы меня заберете теперь?

Я ответил ей да. И забрал. Спустя два месяца.

Раньше эти черти не захотели отдавать мне ребенка, требуя различные справки, в том числе и от психолога. Не удивительно и даже похвально, что у них такое отношение. Ведь ребенок это огромное ответственность. Ребенок – это человек, который нуждается в разумном взрослом возле себя. Потому я против не был и с уважением выполнял их просьбы.

И вот спустя неделю мы ехали в дом, который я купил для девочки, где она теперь будет жить.

Объяснять малышке почему не могу оставить ее у себя, я не стал, а вот позаботиться о ее жилплощади посчитал важным.

– И куда мы едем, дядя Ильяс?

– В твой новый дом.

Ее глаза округлились от удивления, а я улыбнулся.

Нет ничего лучше искренних эмоций детей.

– Я буду жить там одна?

– Нет, конечно, Танечка. Ты еще маленькая.

– Я не маленькая, ― тут же возмутилась она и отвернулась к окну.

Я снова улыбнулся и обхватив детские плечи, прижал ее к себе.

– Ладно, согласен. Но жить одной тебе еще рано. С Ниночкой поживешь, ты не против?

Ее взгляд тут же загорелся от радости, и она покачала головой.

– Не против. Ниночка мне нравится.

Когда мы зашли в дом, девочка тут же побежала к огромному окну, занимающему практически всю стену.

– Как красиво, дядя Ильяс! А ты будешь с нами жить?

Я покачал головой.

– Жаль. Ты бы был идеальной парой с Ниночкой.

Я чуть не подавился от возмущения. Прекрасно! Нет, я ничего против Нины не имел. Но ей как бы пятьдесят пять, а мне тридцать три.

– Пойдем лучше, покажу тебе задний двор. Об остальном поговорим позже.

***

– Ты снова оставляешь меня одну, ― выдохнула Таня, поднимаясь из кресла и проходя к окну, вид из которого шел на ночной город.

– Ты уже давно стала взрослой девочкой. Тебе шестнадцать, скоро женихи пойдут. А мне нужно…

– Что? Подцепить новую бабу на одну ночь? Или может ты решил жениться?

Она бросалась в меня молниями испепеляя душу и оставляя на ней неизлечимые раны.

– Если бы я решил жениться, ты бы узнала об этом первая, потому не надо меня обвинять в том, чего нет. Тебе пора готовиться к экзаменам, а у меня самолет через три часа.

– Три часа? Самолет? Куда ты улетаешь? ― испуганно засыпала меня вопросами. ― Надолго? А как же мой выпускной?

– С тобой будет охрана. Я тебе там ни к чему?

– Но ты ведь…мой единственный родной человек.

– Не по крови. Не забывай об этом.

Она грустно улыбнулась, и подойдя ко мне, положила руку на грудную клетку.

– Как раз я не забываю об этом…

Черт, я противоречил словами сам себе, но не мог не сказать:

– Я знаю. Я знаю, девочка, что ты влюбилась и это твоя самая большая ошибка.

– Ильяс…

– Нет, Таня. Ищи себе парня по возрасту. И да, девочка, не забудь позвать меня на свадьбу.

– Какую к черту свадьбу, Ильяс? Почему ты так разговариваешь со мной, будто прощаешься?

– Не совсем. Видеться мы будем, но по видеосвязи.

– Что?

– Я улетаю на несколько лет. А когда вернусь, хочу, чтобы ты выбросила меня из своей дурной головки и сердца. Поняла меня?

Она покачала головой.

– Ты считаешь меня дурой?

– Я считаю тебя подростком, который влюбился во взрослого дядю и думает, что он увлечется малолеткой. Не совершай ошибку, милая.

– Ты не можешь так поступить, ― заметил в ее глазах слезы.

– Могу и поступаю. Я позвоню тебе, как буду на месте. И да, Таня, не позволяй мне разочароваться в тебе.

Я вышел за двери оставляя ее одну в своей квартире.

Мне нужно уехать, чтобы она приняла правильное решение.

И хорошо будет, если она обо мне забудет навсегда.

Глава 1

– Дядя Ильяс, а когда приедет Ниночка? Или сегодня вы побудете со мной?

– Приедет ближе к вечеру, Тань. У нее внук заболел, и она отпросилась днем посидеть с ним.

Девочка пожала плечами и хмыкнула.

– Пусть бы осталась ночевать с ним. Ему же бабушка сейчас нужнее.

Я смотрел на нее и не мог понять, в кого она такая умная в свои двенадцать? А потом одернул себя. Откуда мне знать? Я даже матери ее не знал и до сих пор не разобрался куда она делась.

К слову, я не так давно узнал о существовании двоюродного брата, и, к сожалению, так и не успел с ним познакомиться.

Вообще история моей семьи покрыта тайнами. И увы, к тридцати трем годам я до сих пор не смог все разгадать, что очень меня огорчало. Теперь вот эта девочка. Да, она мне никто, но если учитывать тот факт, что брат полюбил женщину с ребенком, значит и ребенок был ему дорог. И неважно что я не был знаком со своим братом. Он моя кровь. А это о многом говорит.

Когда я в детдоме увидел испуганные глаза Тани, понял, что не смогу оставить ее там. Тогда я еще не знал обижали ее или нет. Ведь в таких учреждениях очень часто случаются неприятности. И виной тому не только воспитатели и учителя, но и сами дети.

– Я бы с радостью, Тань. Но не могу остаться с тобой на ночь.

– Почему?

– Ты еще ребенок и я не могу обсуждать с тобой такие темы.

– Я не ребенок! ― возмутилась малышка, сложив руки на груди и посмотрев на меня гневным взглядом.

Вот это характер.

– Ладно, я не буду тебя так называть, если тебе не нравится.

– Не нравится.

Я улыбнулся.

– Иди ко мне. Ну иди, не дуйся.

Она вздохнула и подошла ко мне. Я забрал ее в свои объятия и хмыкнул. Никогда не думал, что буду воспитывать ребенка. Да еще и не своего.

– Пообедаем в беседке?

– Да, но у нас же, наверное, нет ничего.

– Ты права. Продуктами не успел забить холодильник. Но мы закажем в ресторане.

– Ух ты, а что, так можно? ― неподдельно удивилась девчонка, отстраняясь от меня.

Я кивнул.

– Вот стану совсем взрослой и сама буду готовить. И тебе тоже.

– Договорились. Ну что, выберем, что закажем на обед? Кстати, ты все свои вещи упаковала?

– Да, дядя Ильяс, у меня же их не особо много. Кстати, а ты купил этот дом?

– Да. Когда тебе исполнится восемнадцать, я перепишу его на твое имя.

Она снова округлила свои глазены, заставляя меня улыбнуться.

– Зачем?

– Потому что у тебя должен быть свой дом.

– Ну ладно. Хотя, я все равно ничего не понимаю.

Через час нам привезли заказ. Малышка выбрала суп из галушек и мяса. Я заказал для себя грибной. И конечно не забыл для ребенка десерт. Хотя ей и не нравится, что я называю ее ребенком и считаю маленькой девочкой.

Иначе быть и не может. Глядя на нее, хочется защищать и оберегать. Слишком много страданий познала эта малышка за свои двенадцать лет.

– Дядя Ильяс, а сколько тебе лет?

– Тридцать три.

– Ты немного седой. Или ты красишься.

– Красятся только пе… кхм, нет, милая, я не крашусь. Не знаю, генетика может?

На самом деле я не хотел говорить ей, что именно послужило моим волосам покрыться сединой. А в жизни случается разное, но бывает и такое что, человек в разном возрасте покрывается сединой.

– А что такое генетика?

– Наследственность, ― пожал плечами.

После обеда мы сидели в беседке и просто болтали. Я понимал, что ребенку не хватало общения и хотелось хотя бы немного подарить ей радости.

– Понятно. А я тоже буду седой в тридцать три?

– Надеюсь, что нет. По крайней мере, Танечка, я постараюсь сделать так, чтобы у тебя все было хорошо.

– Будешь красить меня, ― хохотнула она, и случайно задела рукой ложку, отчего остатки супа расплескались на ее новую кофту, ― ой.

Она тут же разволновалась и испуганно посмотрела на меня.

– Прости. Я не специально. Я все постираю и следа не останется.

Она подскочила со стула и хотела побежать в дом, чтобы сбросить с себя вещи и начать стирать, но я вовремя остановил ее.

– Таня, прекрати. Это же тряпка. Ничего страшного.

– Ты не ругаешься? Я ведь испортила вещь, ― удивленно уточнила она, стоя напротив меня.

– И что? Да, испортила и впредь будь аккуратнее. Но я же не стану тебя ругать из‐за этого.

Она пожала маленькими плечами и с опаской вернулась на свое место.

– Давай договоримся, ты не станешь меня бояться, потому что я твой друг. Я буду тебя защищать.

– Даже если я что‐то плохое сделаю?

– Ну что ты плохого можешь сделать? Испачкать кофту или разбить тарелку?

Она кивнула, а я в ответ улыбнулся.

– Тоже мне проблема. Не бойся, я не стану тебя ругать.

Возможно, я был не прав, потому что ни черта не понимал в воспитании детей, и все же считаю, что испачканная тряпка не стоит слез ребенка. Из‐за этой херни ругать ее? Бред.

– Мама ругала меня, если я испачкаю вещь.

– Она била тебя?

– Нет, ― брови девочки взметнулись вверх, и она улыбнулась, ― что ты, она хорошая. Просто говорила, что деньги тяжело зарабатывать.

– Верно. И все же, не расстраивайся. Договорились?

– Угу, ― кивнула она головой и стащила вишенку с верхушки торта.

– Ешь. Это я тебе заказал.

– Только с тобой. Я сама не стану есть. Надо делиться.

Я не стал у нее спрашивать о матери, хотя очень хотелось. Но бередить детские раны было ниже моего достоинства. Не хотелось мне видеть в глазах Тани слезы. Я сам докопаюсь до правды и узнаю, куда делась ее мать.

Нина смогла приехать ближе к одиннадцати ночи. Мне пришлось отменить встречу и самому уложить девочку спать. Вернее, она сама засыпала, но была так рада, что я остался, что попросила меня посидеть рядом пока она не уснет.

Таня обхватила мою руку двумя ладошками да так и уснула, с улыбкой на губах.

А я почувствовал себя каким‐то идиотом. Не потому, что сидел с девчонкой и смотрел, как она спит. Наоборот, мне стало жалко ее. Тане явно не хватало родительского тепла. А может она просто увидела во мне того человека, кто всегда будет рядом и не оставит ее одну.

Ребенок она еще, как есть ребенок.

Только хотел приготовить себе кофе, как услышал гул мотора. Нину привезли. Наконец‐то! Нет, я уже никуда не спешил, решил отменить дела и отдохнуть. Но отчего‐то возникла мысль, что Нина не приедет и мне придется ехать завтра на работу после обеда.

– Привет, Ильяс Захарович, ― выдохнула Нина, проходя в дом.

– Привет. Все нормально? Я уже думал, не приедешь.

– Да приехала бы я, куда бы делась.

– Как внук?

– Температурит. Родители его в дороге задержались, пришлось ждать. Не брошу же я Егорку одного.

– И то верно. Проходи. Есть хочешь?

– Нет, спасибо. Поужинала. Как Танюша?

Я забрал у Нины сумки и поставил их у дивана в гостиной.

– Она нормально. Мы с ней ладим, дом ей понравился. Правда она немного огорчена, что будет жить с тобой, а не со мной.

– Вот как, ― темные брови Нины взметнулись к верху и она хмыкнула, ― но это не удивительно.

– Что ты имеешь в виду?

– Не наглей, Ильяс Захарович, хоть чаем напои.

– Нина, получишь за свой гонор. Премии лишу.

– Уеду домой, ― шутливо пригрозила она, проходя на кухню и включая свет.

– Я тебе уеду.

– Ничего себе, а как это ты без пафоса, Ильяс?

Я замер на месте, пожал плечами и посмотрел женщине в глаза.

– Не знаю. Дом понравился. А что, плохо все?

– Наоборот, уютно. То, что надо для девочки.

– Я рад, что ты заценила, потому что я ни черта не понимаю в том, что нужно детям.

Нина обернулась ко мне и задумчивым взглядом посмотрела в глаза.

– Ильяс Захарович, может тебе гнездоваться пора?

– Чего? ― удивленно протянул я, нахмурив брови.

– Семьи охота, детей. Что непонятного?

– Точно договоришься. Иди руки мой, чай приготовлю.

– Другое дело, ― хмыкнула женщина и ушла на поиски ванной комнаты.

Ох и получит, Ниночка. Только ей я позволял так со мной разговаривать, учитывая возраст женщины. Да и тот факт, что она слишком давно работала на мою семью, тоже давал ей поблажки. С другими бы я не церемонился, и давно отправил нахер. А вот с Ниной мне нравятся препирательства. Забавная она, смышленая и очень умная женщина.

Я приготовил две чашки чая и присел за стол в ожидании помощницы. Нина вернулась практически сразу.

– Я сегодня сделаю заказ продуктов и утром вам привезут все необходимое, ― отметил я, помня, что до сих пор не забил холодильник продуктами.

– Договорились. А девочка ела вечером?

– Нин, я же не совсем идиот. Конечно, ела. Из ресторана два раза заказывал.

– Ресторан – это хорошо, но девочке нужно более здоровое питание.

– Вот и займешься этим. А за то, что будешь жить здесь, я подниму тебе зарплату в два раза.

– Благодарю. Приятный бонус. А ты нам предоставишь личного водителя?

– Да. К тому же, с понедельника Таня идет в школу. Николай будет возить ее каждый день.

– Отлично. Может в первый день мне с ней наведаться?

– Нет, ― покачал головой и задумчиво посмотрел ей в глаза, ― я сам поеду на правах отца.

– Это хорошо. Ильяс, может тебе уже стоит задуматься об этом?

Нина отставила чашку, и с довольными искорками в глазах посмотрела на меня.

– О чем мне стоит задуматься? О твоем увольнении?

– Прекрати, ― отмахнулась она и продолжила, ― я о твоей личной жизни. Ты долго еще холостяком ходить будешь?

– Тебе что, не терпится второй раз бабкой стать.

– Ой, нашел чем пугать. Я серьезно, Ильяс. Тебе бы семьей обзавестись.

– Моя жена еще не выросла. Или не родилась та, которую полюблю.

– Угу, ― задумчиво протянула Нина, ― не выросла. Вон как Таня смотрит на тебя доверчиво.

– И что? Ребенок остался без родителей, оно и понятно, что ей хочется быть нужной.

– Конечно, понятно. Ох, вырастит девчонка, окрутит тебя, ― хохотнула Нина, за что мне захотелось высказаться матом, но я сдержался.

Оставаться с ночевкой все же не стал. Уже было за полночь, когда я въехал в город. Притормозил у приветственной надписи, и крепко сжав руль руками посмотрел в даль. Там по трассе одиноко ехала машина, едва заметно сверкая фарами.

И что мне делать? Какое‐то странное ощущение с появлением этой девчонки в моей жизни. Мелкая еще, наивная и в то же время с характером. Нужно воспитать из нее достойную девушку, которая сможет постоять за себя и в то же время не выглядеть, как мальчишка.

Задача нарисовалась не из простых. Ранее я не имел дел с детьми, да еще и с девчонками.

А тут вон какая, что не по ее, высказывает сразу. Зубки показывает. Но это и к лучшему, только бы мужика в будущем в рот не заглядывала. Иначе за нее придется бить морды мне. Я вроде как в роли отца теперь.

Кто бы мог подумать, что буду примерять на себя этот термин. Отец.

Что‐то фары единственной машины на трассе зависли где‐то. Может что случилось?

Я завел двигатель и поехал вперед, собираясь узнать все ли в порядке у водителя. Мало ли что может случиться с машиной.

Проехал около трехсот метров и заметил возле открытого дымящего капота длинноногую брюнетку. Взгляд тут же упал на округлую попку, облаченную в плотно прилегающие лосины.

Черт, кровь в венах закипела.

– Красавица, закипела? ― произнес я, тормозя около девушки.

Она тут же повернула голову и с легкой грустью улыбнулась, смотря мне в лицо.

– И не только я.

– Помощь нужна?

– Думаю, да. По крайней мере, мне точно.

Я хмыкнул и кивнул головой в сторону своей машины.

– Прыгай. Эвакуатор пришлем.

Она улыбнулась. Закрыла капот, поставила тачку на сигнализацию и обойдя мою машину, призывно виляя попкой уселась в салон.

Тут же облизнула губы, привлекая мое внимание.

– Хочу отблагодарить тебя, ― пропела она, и обернувшись, потянулась к моему ремню.

Как пить дать, шлюха.

– Отблагодари.

Проснулся в семь. Выспался, как никогда ранее.

Может быть качественный секс повлиял на хороший сон, а может просто слишком устал организм.

Повернул голову и хмыкнул. Хороша чертовка. Знает, как доставить мужику удовольствие.

Поднялся с кровати и в чем мать родила прошел в душ. Я бы, конечно, не отказался от утреннего минета, но больше по утрам я люблю, когда мне никто не клюет мозг.

– Ильяс, у тебя шикарная задница.

– Спи, шикарная, ― хмыкнул я, и услышал довольный вздох девицы, которая тут же рухнула обратно на кровать и замолчала.

Приняв душ, я некоторое время постоял под прохладными струями воды, наслаждаясь тем, как они резко бью по твердым плечами. Самое то для утра ― получить расслабление и поехать в офис.

Обмотав бедра полотенцем, вышел из ванной, собираясь сварить себе кофе. Только засыпал кофе в воду и поставил джезву на плиту, как услышал звонок мобильного.

Улыбнулся.

– Доброе утро, Танюша. Не рановато?

– Доброе утро. А ты еще спал? Я разбудила?

– Нет, я собираюсь на работу. Кофе буду пить.

– Понятно. Я просто хотела пожелать тебе хорошего дня. Надеюсь, не помешала.

– Не помешала. Хочешь, вечером сходим куда‐то?

Девочка задумалась на минуту, а потом довольным голосом ответила:

– Вечером не знаю, но вот в парке кафе детское открылось, я читала в интернете.

– Договорились. Значит, завтра днем заеду.

– Только завтра? ― расстроенно поинтересовалась девочка, от чего я поморщился и поспешил выключить плету.

Едва кофе не уплыл.

– Хочешь, сегодня пообедаем. В час можешь с водителем выезжать, я ему сообщу.

– Хорошо. Договорились. Тогда до встречи, дядя Ильяс. Мне нужно время, чтобы собраться. Я же не могу ударить лицом в грязь.

Я хохотнул, умиляясь с этого прекрасного ребенка.

– До встречи, Танюша. Не опаздывай.

Я сбросил вызов и заметил у входа на кухню Инну.

– Подслушивать не хорошо.

– Я только подошла, но услышала о какой‐то Танюше. У тебя каждый день меняются девушки?

– Может и не каждый. Кофе будешь? ― кивнул на плиту, где по‐прежнему стояла джезва.

– Буду.

Девушка, облаченная в мою рубашку, сверкая голыми бедрами прошла к плите и вопросительны взглядом посмотрела на меня.

– Чашки в шкафу над плитой.

Она улыбнулась и достав посуду разлила в нее кофе.

Поставила чашки на стол и продолжая меня соблазнять, уселась напротив.

Только сейчас заметил, что она без лифчика, а рубашка расстегнута и я видел холмики ее грудей.

– И все же, кто такая Танюша?

Я отпил напиток, и схватив сахарницу, бросил в чашку пару кусочков сахара.

– Тебя это ни коим образом не должно волновать.

– Вот как. Мы еще увидимся, или это был одноразовый секс?

Она тоже бросила в чашку кубик сахара и принялась медленно мешать кофе.

– Я не люблю болтливых женщин. И если ты это учтешь, то вечером можем продолжить.

Она облизнула губы.

– Надеюсь, что ты любишь понятливых женщин, ― хмыкнула она, и сделав один глоток кофе, отставила чашку в сторону.

Тоже самое проделала и с моей, а в следующую секунду умостила попу на стол и подвинулась ближе ко мне.

Я тут же дернул ее за бедра на себя, и улыбнувшись, встал со стула. Девочка прогадала, я не вылизываю проституток.

Сдернул полотенце и ворвался в ее лоно одним грубым резким толчком.

То, что сейчас надо.

– Деньги на тумбочке, захлопнешь двери, когда будешь уходить.

– Ты не боишься оставить меня одну в своей квартире? ― удивленно пропела Инна, глядя на меня недовольным взглядом.

– Инна, сумма маленькая, или что?

– Я не проститутка, Ильяс.

– Серьезно? А вчера мне так не показалось. Бери деньги и не выделывайся. Наберу, когда понадобишься.

Я вышел за дверь и хмыкнул.

Не проститутки не предлагают себя в первую же секунду. А эта не успела свой зад опустить на кресло автомобиля, как тут же потянулась к моему ремню.

Тоже мне, святая.

До обеда с ребенком я порешал кое‐какие дела в офисе, позже заехал к другу в больницу. Степан недавно попал в аварию и теперь лежал с двумя переломами. Соблазнял медсестер и строил им глазки. А те, глупые наивные дурочки велись на него, думая, что этого мужчину можно развести на что‐тио серьезное. Как бы не так. Степан никогда не был в отношениях и вряд ли когда‐либо собирается жениться. Но девушки думают иначе и от одной его улыбки растекаются лужицей у ног.

Около двух я подъехал к ресторану, где заказал столик. Машины Николая еще не было. Значит, задерживаются. И только я об этом подумал, как на парковку въехало знакомое авто.

Улыбнулся. Подождал пока припаркуется и только потом поставив свою машину на сигнализацию, пошел встречать Танюшку.

Девочка сразу же выскочила из машины и побежала в мою сторону. Я перехватил ее и поднял на руки, кружа и удивляясь ее радости.

– Привет, дядя Ильяс, ― прошептала она на ухо и тут же прижалась ко мне, ― я думала ты сегодня не захочешь меня видеть.

– Что за глупости? Всегда хочу тебя видеть. Идем?

– Да. А то я проголодалась.

Я улыбнулся и поставив Таню на землю, перехватил ее за руку.

Девочка достаточно взрослая чтобы носить ее на руках, да и думаю ей, это было бы не по душе.

Мы зашли в ресторан, где официант сразу же провел нас к нашему столику. Только мы заняли свои места, как мой взгляд привлекла приближающаяся женская фигура.

Инна.

– Привет, ― хмыкнула девица и склонившись, поцеловала меня в щеку, ― не помешаю?

Таня тут же нахмурилась и посмотрела на меня огорченным взглядом.

– Малышка, извини, я сейчас, ― обратился к ребенку и поднялся из‐за стола.

Схватил Инну за руку и отвел в укромное место, где меньше всего чужих взглядов.

– Какого хрена ты тут делаешь?

– Случайно оказалась. Я тут с подругой.

– Вот и иди к подруге. Если ты не заметила, я провожу время с ребенком.

Инна нахмурилась.

– Мне что, нельзя подойти поздороваться с тобой?

– Всего лишь? Ты хотела примостить свою задницу за нашим столом.

– А может ты еще и женат.

Я пристальным взглядом посмотрел в ее глаза и хмыкнул:

– Ты залезла в мои трусы. Я не против. Залез и в твои тоже. Но кто сказал, что ты можешь лезть в мою семью? Тебе напомнить кто ты?

Она с грустью улыбнулась и покачала головой.

– Не надо. Я помню.

И развернувшись, ушла к своей подруге.

Дура.

Чуть ребенку настроение не испортила.

Глава 2

– Что ты хочешь этим сказать?

Я бросила взгляд на Ирку и хмыкнула.

– А то, что, кажется, этот кобель женат.

– Уверена?

Я скривилась и потянула через трубочку молочный коктейль.

– Откуда же мне быть уверенной. Но та мелкая пигалица точно его дочка.

– Да, Инка, проблема нарисовалась откуда не ждали. Может ну его? Найдешь другого мужчину.

Я посмотрела на подругу, как на дуру. Что она вообще несет?

– Я что, зря под этого легла с ходу?

– Еще скажи, что тебе не понравилось? ― хмыкнула Ирка, переводя взгляд на Ильяса.

– Еще как понравилось, потому и не хочу другого искать. Мужик видный, богатый, и в постели очень хорош. К тому же молодой. Где такого еще найти.

– Хотела бы я сказать, что такие на дороге не валяются, но ты то его именно там и нашла.

– Только не валялся, а меня подобрал.

– И что будешь делать? Все‐таки жена – это серьезно.

Я приподняла бровь и снова отпив коктейля, тихонько произнесла:

– Для меня нет ничего невозможного.

***

– Дядя Ильяс, а кто эта тетка? Подруга твоя?

– Знакомая. Давай договоримся, не тетка, а тетя. Ты же у меня воспитанная девочка.

– Да, но она мне не понравилась. И подружка у нее неприятная, все время смотрит на тебя, ― скривилась Таня и протянула мне меню. ― Выбери сам, я не разбираюсь в этих названиях.

Я улыбнулся и открыл карту меню.

– Чего бы тебе хотелось?

– Не знаю. Борщ со сметанкой это слишком просто для ресторана?

– Не совсем просто, но ты можешь поесть его дома, а здесь что‐то более интересное выбери. Или все‐таки борщ?

– Нет, давай на твой вкус.

– Тогда куриный суп с плавленым сыром.

– Отлично. А ты что будешь?

– Тоже самое. Только еще мяса закажу себе на второе. А тебе?

– Мне не влезет, дядя Ильяс. Я же девочка, куда мне? ― хмыкнула малышка, и я улыбнулся в ответ.

– Согласен. Фигуру надо смолоду беречь. Пить?

– Какао? Если есть.

Я кивнул.

Сделал заказ и попросил принести воды.

– А почему сразу нельзя какао выпить, а потом есть суп?

Я смотрел на ребенка и думал о том, что она очень умная девочка, а то, чего не знает, всегда спрашивает. Это хорошо.

– Потому что ты сейчас напьешься какао, наполнишь желудок и не захочешь есть суп.

– Разумно, ― хмыкнула она и улыбнулась.

Когда нам принесли наш заказ, девочка принялась ложкой зачерпывать суп в тарелке, и выливать обратно. Я с интересом наблюдал за ее действиями и за тем, как она внимательно что‐то выискивает.

– А где же плавленый сыр?

Моя улыбка стала шире.

– Так расплавился ведь, ― по-доброму сказал я, заметив на детском лице удивление.

– А я сразу и не подумала.

– Вот, клади сухарики в суп, и ешь.

– Это должно быть вкусно, дядя Ильяс. Спасибо тебе, что позвал меня в ресторан.

Я снова улыбнулся. Разве с этим ребенком можно иначе?

После обеда был десерт. И хотя я понимал, что нельзя баловать детей сладким, но ничего не мог с собой поделать. Мне хотелось радовать Таню, хотелось видеть в ее глазах счастье. Ведь только тот, кто был в детдоме, поймет, какого это находиться там.

Я был.

Я знаю.

– Как же это вкусно. Нет, дядя Ильяс, с тобой никакую фигуру не сбережешь. Наверное, потому у тебя и нет жены, что ты ее кормил хорошо, ― хохотнула девочка и тут же оборвала смех. ― Извини.

– Не за что. Я очень рад, что ты сытно поела. А если хочешь завтра на обед борщ, тогда скажи об этом Ниночке.

– А ты хочешь?

Я кивнул.

– Хочу. И привезу домашней сметаны.

– А как же парк и кафе?

– А потом поедем в парк, погуляем, повеселимся и снова будем есть. Только в кафе. И даже разрешу что-нибудь необычного. Ела когда‐нибудь роллы?

– Роллы?

– Ага. Суши, роллы, не знаю, как правильно.

– Нет, ― с серьезным лицом покачала головой, на что я снова улыбнулся.

– Вот и попробуем.

Я видел, как загорелись ее глаза от того, что я пообещал завтра приехать. Ребенку не хватало общения и отцовского внимания. Я понятия не имел, кто ее родной отец, и очень хотел верить, что мой двоюродный брат очень хорошо относился к Тане. Мне кажется, к детям в принципе нельзя плохо относиться, а глядя на эту чудесную девочку лишь утверждаюсь в своем мнении.

И то, что эта Инна видела Таню меня ужасно разозлило. Казалось бы, ничего опасного она нести с собой не может, и все же мне это дико не понравилось. Шлюхам не место в моей семьей. А Таня моя семья.

– Дядя Ильяс, а ты позвонишь вечером, или будешь занят той теткой?

Таня кивнула за мою спину, а я даже не повернулся, понимая о ком она говорит.

– Я обязательно позвоню. Ты только не засиживайся допоздна, хорошо?

– Договорились. Спасибо тебе за вкусный обед. Ты лучший дядя в мире.

Она поманила меня пальчиком и я, склонившись, получил поцелуй в щеку.

Черт, как можно детей обижать?

Посадил малышку в машину и теперь сам поцеловал ее в щеку.

– Я позвоню, ― напомнил ей, подмигнув, и обернулся к водителю, ― Коль, домой Таню вези.

– Хорошо, Ильяс Захарович.

Я закрыл дверь и как только машина отъехала, помахал Тане рукой.

У меня осталось одно незаконченное дело.

Вернее, нарисовавшееся.

Я обернулся и одарил Инну гневным взглядом.

Она что, решила, что может следить за мной?

Прошел ко входу ресторана, где до сих пор стояла эта дура.

Остановился рядом, практически впритык к ней.

– Решил уделить и мне внимание.

Я резко схватил ее за затылок, отчего девица дернулась и охнула, не ожидая от меня такого напора.

Склонился и яростно прошептал на ухо:

– Еще раз, посмеешь появиться на глазах у ребенка, и я тебя уничтожу. Поняла меня?

– Ильяс, ты чего?

– Я не услышал ответа? Ты поняла?

Она едва заметно кивнула и промычала:

– Поняла.

– Гуляй, ― рявкнул я, и отпустил ее.

Мне кажется, что Инна образовавшаяся проблема. И ладно бы я решил бросить любовницу после нескольких месяцев отношений. Так нет же, считай снял на трассе, а она уже пытается меня контролировать. Не много ли девочка берет на себя? Сама себя выставила шлюхой и пытается теперь показать, что она не такая? Да, Инна, далеко тебе до правильной девочки. И чувствую, что проблем ты еще доставишь.

Нужно усилить охрану возле Тани.

Еще не хватало, чтобы эта дрянь полезла к ребенку.

– Миша, слушай внимательно, ― по пути до машины набрал своего начбеза.

– Да, Ильяс Захарович, слушаю.

– Усиль охрану Тане. Мне тут одна цыпа не нравится, нарвался на нее на трассе. Нужно проверить.

– Шлюха?

– Не официальная, думаю. Ни на кого не работает, но слишком наглая и упертая.

– Имя скинешь? Или так скажешь?

– Инна Стефановская. Есть авто, пробей через наших ребят, они номер знают.

– Хорошо. Через полчаса пришлю инфу на почту.

– Спасибо, Миш.

Мне было плевать, что она задумала на счет меня, я боялся только за ребенка. Таня моя семья, а за семью я любому сверну шею. Даже девице, которая попытается на нее посягнуть. А то, что Инна что‐то задумала, я не сомневаюсь.

Запрыгнув в машину, вырулил на дорогу. Настроение ни к черту. И если изначально все было хорошо, когда мы с малышкой мило беседовали за обедом, то теперь хотелось немного расслабиться.

Дела подождут. Иначе сорвусь и оттягаю эту дуру Инну за волосы.

Поставил телефон на приборную панель и набрал номер массажиста.

Карина. Умная девочка, с которой я знаком уже не один год. Знает свое дело, умело работает руками, и при желании может доставить удовольствие прыгая на члене. Если такое случалось, она получала очень приличные чаевые. И никогда не бегала за мной, требуя встречи или чего‐то большего. Таких девушек я не то, чтобы уважал, но был им благодарен. Она знала свое дело, это то, что мне было интересно.

– Привет, Ильяс Захарович.

– Привет, красавица. Найдется для меня время?

– Думаю, смогу через полчаса. Ты на оба массажа, или…

– На оба. Надо снять стресс.

– Хорошо. Выделю для тебя полтора часа. Но услуги мои дорогие сегодня. Мне придется подвинуть заместителя мэра.

– Не переживай, в минусе не останешься, ― хмыкнул я, и сбросил вызов.

Девочка знает себе цену.

Прибавил скорость, отмечая, что, если поднажму, успею вовремя.

Когда я уже был у здания, где находится массажный салон, мне пришло сообщение на почту от Михаила. Вовремя.

«Босс, кажется, девочка просто решила вцепиться в тебя клешнями. Охотница за богатыми, не более. Подробная информация в прикрепленном файле.»

Ну что же, значит, работает сама. Тем лучше.

Файл позже прочту. Сейчас меня ждут более интересные дела.

– Дядя Ильяс, а сегодня та тетка не помешает нам? ― спросила Танюша, когда в субботу я заявился к ней домой с литровой банкой домашней сметаны.

– Надеюсь, что нет. Иначе мне придется сдать ее полиции за преследования. Ну что там, борща наварили с Ниночкой?

– Угу. Я помогала! Картошку чистила! Правда вот, ― она протянула пораненный палец и я скривился.

Черт, детская боль, как ножом по сердцу.

– Малышка, будь осторожна. Сильно болит?

– Ничего страшного. Пустяки.

Я улыбнулся.

– Куплю тебе специальный нож, если ты хочешь продолжить учиться готовить.

– Очень хочу, дядя Ильяс. Я же должна буду готовить своему будущему мужу. А правда говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок?

– Это смотря какой мужчина. Но запомни, Таня, что твой жених будет проходить особенный экзамен. Я к тебе не подпущу абы кого.

– Это как, абы кого? ― она сдвинула бровки к переносице, снова заставляя меня улыбнуться.

– Это значит, что у тебя будет достойный муж. Фуфло сразу отгонять буду.

– Фуфло?

– Ладно, не обращай внимания. Я разговорился. Накормишь меня борщом?

Девочка кивнула, и взяв меня за руку, повела в сторону кухни.

– Ой, ты сначала руки помой, ты ведь с дороги.

– Хорошее замечание. Держи, я сейчас, ― отдал ей банку, а сам свернул в ванную комнату.

Приезжать в этот дом оказалось очень приятно. Мало того, что маленькая девочка всегда меня ждет, встречает с улыбкой, так еще и вкусно накормят. А что может быть лучше домашней еды?

Со стороны кухни послышался стук.

Я нахмурился и наспех вытерев руки, поторопился на звук.

Оказывается, вся сметана уже растеклась по плитке и была непригодна к обеду. Казус.

Я нахмурился сильнее, не заметив на кухне Тани.

Нина развела руками, а затем практически незаметно указала пальцем за холодильник, как раз у двери в кладовую.

Я тихонько прошел мимо стола, переступая испорченную сметану, и заглянул за холодильник.

Малышка сидела в углу прижав коленки к груди и тряслась от страха.

Я вздохнул и присел рядом с ней на корточки.

– Нин, будь добра, сходи на улицу, в моей машине есть еще банка сметаны, ― взял себе домой, и как оказалось не зря.

– Нет! ― громко выкрикнула девочка, хватаясь за холодильник.

В этот момент в ее глазах промелькнул ужас, из‐за которого в моей душе все сжалось.

Что черт возьми происходит?

– Не оставляй меня, Ниночка.

– Ты чего, Танюша? ― уточнила Нина, взволнованно глядя на ребенка.

– И правда, ты чего испугалась? ― поинтересовался я, и уселся на пол. ― Нина, иди. Нам надо поговорить с Таней.

Женщина кивнула и оставила нас одних на кухне.

Я снова посмотрел на Таню, которая абсолютно не могла скрыть своего страха. Как сделала бы это, например, взрослая женщина.

– А теперь рассказывай, чего ты так испугалась? И не обманывай меня. Я хочу знать о всех твоих страхах.

Девочка продолжала смотреть на меня испуганным взглядом и трястись.

Мне черт возьми, дико не нравилось ее состояние и то, что она так сильно боится. Меня боится! Человека, который защитит ее от любых бед.

Я протянул ей свою руку, и малышка недоверчиво вложила в нее свою маленькую ладонь. Я сжал крепче, а в следующую секунду подхватил Таню на руки и понес в сторону комнаты. Девочка заглянула за мое плечо, смотря на разлитую сметану. А когда мы оказались в гостиной, она заметно выдохнула.

Я усадил Таню на диван, а сам присел рядом с ней. Посмотрел в глаза, отметив, что страх никуда не исчез.

– Я хочу знать, почему ты так сильно испугалась? Это же всего лишь разбитая банка.

– Со сметаной, ― уточнила девочка, хмуря бровки и опуская взгляд вниз, на свои ручки.

– Да, и что?

– У меня пальчик болит, а банка скользкая, потому что мокрая, и случайно выпала.

– Танюша, я не спрашивал, как это произошло. Упала банка, хрен с ней. Извини, ― опомнился, что разговариваю с ребенком. ― Упала, да и упала. Почему ты так сильно испугалась?

Она пожала плечами.

– Я подумала, что ты заставишь меня… ― она замолчала, и склонила голову еще ниже, пряча от меня свою боль.

Какого хрена?

– Что, заставлю?

– Слизывать с пола.

Я ошарашено уставился в ее лицо, и тут же крепко сжал руки. Даже дыхание сбилось от шока.

Да какого шока? Я охренел в буквальном смысле этого слова.

– Тебя заставляли в детдоме слизывать еду с пола?

– Да. Я однажды уронила тарелку с супом. Мне поставили подножку, и я упала. Тарелка вылетела из рук. И воспитательница сказала, что это моя порция, и я должна ее съесть. Я сказала, что не стану этого делать, а она пригрозила закрыть меня в черном чулане. А там пауки. Я их очень боюсь.

Внутри жгло огнем от ненависти к той твари, что посмела манипулировать ребенком и угрожать.

И Таня явно не единственная, кто с этим столкнулся.

– Что было потом?

Девочка наконец‐то подняла голову, и я заметил в ее глазах слезы.

– Я попробовала сбежать, но Наталья Андреевна схватила меня за волосы и силой притащила к тому месту, где я разлила суп. Она ткнула меня в него и заставила есть.

Каких усилия мне стоило не двинуть кулаком по стоящему рядом столу.

Какая тварь! Урою, суку!

– Иди ко мне, ― протянул к ней руки и Таня сразу же пересела ко мне на колени, прижавшись головой к грудной клетке.

– Я подумала, что ты тоже заставишь меня слизывать сметану с пола.

Я крепче сжал руки на детской спине и носом уткнулся в ее макушку.

Внутренности разъедало от ярости.

– Разве я на идиота похож, Танюша?

– Значит, Наталья Андреевна идиот?

Я заглянул девочке в глаза, наблюдая, как постепенно ее лицо начало меняться.

– Я бы назвал ее иначе, но тебе таких слов знать не надо.

– А ты ее теперь накажешь?

Таня спросила с надеждой в голосе, заглянув мне в глаза.

– Ты даже не представляешь, как я ее накажу. А ты запомни, раз и навсегда, я тебе не враг. Я твой защитник, что бы не случилось. А такой пустяк, как разбитая банка, или испачканная одежда вообще не стоят внимания. Ты поняла меня?

– Да.

– Может тебя к психологу сводить? Ты, конечно, маленькая еще, но твое мнение для меня важно.

Малышка покачала головой.

– Я не маленькая, дядя Ильяс.

– Прости, совсем забыл, ― хмыкнул я, и поцеловал ребенка в щеку.

– Я принесла, ― Нина зашла в комнату с поллитровой банкой сметаны.

– Идемте борщ есть? Я проголодался.

– Пойдем, дядя Ильяс.

Мы вернулись на кухню.

Я переставил фарфоровую чашу с борщом на стол, и пока Нина убирала с пола сметану, Танюша вызвалась разливать борщ по тарелкам. Я с удовольствием наблюдал, как она старалась аккуратно это делать.

– А тебе погуще, дядя Ильяс?

– Да, Танюша, я люблю капусту.

– Хорошо, ― улыбнулась она, и добавила еще один половник борща, ― а я люблю жидкий.

– Спасибо. Ты будешь отличная хозяйка.

– Я стараюсь.

После обеда мы поехали в парк, и чудесно провели время вдвоем.

Благо Таня не грудничок и нянчиться с ней не надо, потому я решил дать возможность Нине отдохнуть. А мы вдвоем катались на каруселях, различных аттракционах, потом Таня прыгала на батуте и каталась на электрическом самокате. Нужно будет купить ей такой, чтобы гоняла по двору или в парке, неподалеку от дома.

Я видел счастье в ее глазах и радовался тому, что смог поднять ей настроение.

Вот такое должно быть детство. Счастливое, беззаботное, с искренним смехом и радостным блеском в глазах. А не то, о чем мне поведала Таня сегодня перед обедом. Но я клянусь, что разберусь с каждым ублюдком, кто посмел обидеть любого ребенка. И обязательно займусь каждым, кто хоть как‐то попытается устроиться работать по профессии.

Уничтожу, мразей.

Ближе к вечеру мы вернулись домой. И кажется, сегодня отмечался праздник животу. Потому что Нина наготовила фаршированные перцы, и много голубцов. Эта невероятная женщина знает, как меня задобрить.

– Дядя Ильяс, а ты посидишь со мной, пока я буду засыпать? ― столько надежды во взгляде ребенка было, что я снова отменил все личные дела и остался.

Решил послать все к чертям, только бы Тане было хорошо.

Посидел около нее некоторое время, и убедившись, что она заснула, ушел спать в комнату для гостей.

В понедельник займусь змеиным коблом в детдоме, а пока немного отдыха. Да и Таню завтра порадовать не помешает. Девочка это заслужила.

Глава 3

– Дядя Ильяс, доброе утро. Ты еще не ушел?

Таня, сонно потирая руками глаза, улыбнулась и подошла ко мне обниматься.

– Нет, малышка. Я решил провести эти выходные с тобой. Ты не против?

– Нет, конечно. Просто я не ожидала увидеть тебя с утра. Пойду умываться, иначе Ниночка за стол не пустит, ― хохотнула мелкая, на что я кивнул.

– Ты права. Давай, ты первая, а я за тобой.

– Хорошо, ― кивнула Таня, и убежала в ванную комнату.

Я присел на диван и зарылся в телефон, собираясь отыскать подарок для девочки.

Самокат. Ей он вчера пришелся по душе, и уверен, Таня очень обрадуется такому подарку. Я бы тоже обрадовался, если бы мне в детстве подарили самокат. Только мое детство прошло в детдоме и мне повезло меньше. Хотя, с какой стороны посмотреть.

Нашел хорошую фирму, и сразу же провел оплату, с доставкой на сегодня.

Отлично!

– Я все! ― Таня выбежала из ванной, довольно потирая ручки.

– Теперь я, а ты беги к Ниночке, пусть на стол накрывает.

– Хорошо.

Я быстро умылся и тоже присоединился к хозяйкам на кухне. Остановился на пороге и с улыбкой наблюдал, как Таня перекладывает на тарелку оладьи, заботливо приготовленные Ниночкой.

– Можно мне со сгущенкой? ― раскрыл свое присутствие, привлекая внимание женских глаз.

– Дядя Ильяс, а на голодный желудок нельзя сладкое, ― верно подметила Таня, на что я закатил глаза.

– Но может чуть‐чуть?

– Нет. Сначала со сметанкой, там еще в холодильнике осталась.

– Ладно, но после…

– А после, Ильяс Захарович, можно и со сгущенкой, ― подтвердила Нина, ставя другую тарелку с блинами.

Я достал из холодильника красную икру и сметану, и присел на стул около окна.

– А это вкусно? ― уточнила Таня, глядя на банку.

Я кивнул, и открутив крышку, протянул ей банку.

– Попробуй.

– Можно? ― она указала пальчиком, на что я кивнул.

Таня подцепила пальцем несколько икринок и отправила их в ротик. Языком раздавила о небо и улыбнулась.

– Очень вкусно!

– Нин, подай, пожалуйста, хлеб и масло. Сейчас еще покажу, как вкусно.

Я намазал бутерброд для Тани, обильно добавив поверх масла икру.

Девочка с удовольствием откусила кусочек и зажмурилась.

– И вправду здорово! А если в блинчик?

– И в блинчик тоже.

После завтрака, мы решили прогуляться по скверу, что располагался около дома. Я наблюдал за Таней и понимал, что сделал правильный выбор. Глаза девочки сияют от радости, разве это не лучшая награда? Ребенок должен улыбаться, он должен быть счастливым несмотря ни на что. И никто не имеет право отнимать у него его счастье.

Сейчас глядя на то, как она радуется какой‐то мелочи, которую другой бы даже не заметил, я понимал, что хочу продолжать радовать ее. Пусть это будет обычное платье, или дорогой подарок, только бы видеть в глазах ребенка счастье.

– Дядя Ильяс, а почему у тебя нет жены? ― неожиданный вопрос застал врасплох.

Я несколько секунд не отвечал Тане, а потом пожав плечами, посмотрел ей в глаза:

– Не встретил еще ту самую, наверное. Не знаю.

– А хочешь?

– Не думал.

– Это, наверное, потому что ты никогда не любил. Вот дядя Денис любил мою маму, а она его не очень.

Я напрягся. Таня впервые заговорила о прошлом. Сам я ее ни разу не тревожил этими вопросами, боясь задеть за живое и погрузить в пучину боли, в которой она и так прожила немалое количество времени. Я понятия не имел, как она отреагирует на такой разговор и просто не имел право ничего спрашивать. А тут она сама заговорила о маме.

– Не знаешь почему мама не любила Дениса?

– Нет. Я только слышала, как они ругались, и мама говорила, что он мешает ей нормально жить.

– Понятно.

На самом деле ничего непонятно, но лишних вопросов задавать я не стал. Если Таня захочет, сама расскажет, что знает. Уверен, она именно так и сделает. Просто нужно немного времени. Ребенок слишком напуган и переживает из‐за каждой мелочи. А мне хватило ее взгляда после того, как она упустила банку со сметаной.

Никогда не забуду ее испуг.

А что может означать мешает нормально жить? Может быть у нее были вредные привычки? Или она любила потусить, а Денис запрещал, в виду того, что у нее есть дочь?

Как там эту барышню зовут? Лиза, кажется?

В кармане зазвонил телефон.

– Извини, Танюш.

Я заметил, как у ребенка тут же изменилось выражение лица и мысленно чертыхнулся. Наверняка, подумала, что я сейчас уеду. Только ничего подобного, я готов послать сейчас всех, и с ребенком провести оставшуюся часть выходных.

– Да, слушаю.

Звонил курьер. Он уже ожидал у ворот вместе с посылкой.

– Сейчас подойдем.

– Дядя Ильяс, а куда мы?

– Идем, сейчас все узнаешь.

Я протянул девочке руку, и она вложила в нее свою маленькую ладонь.

Сквер находился практически напротив дома, и уже через несколько минут мы подошли к воротам, где нас ожидал курьер.

Таня, когда увидела огромную коробку, на которой нарисован электрический самокат, ошарашенно округлила глаза. А когда услышала, что это чудо техники, специально купленное для нее, и вовсе бросилась мне в объятия.

– То есть, это совсем‐совсем мне? И не надо будет отдавать?

– Не надо будет. Это для тебя купил. Тебе же вчера понравилось кататься на самокате?

– Дядя Ильяс, очень понравилось, ― произнесла она, и прижав ладошки к глазам, горько расплакалась.

Да черт! Как я должен на ее слезы реагировать?

Меня эта сентиментальность до добра не доведет.

Опустившись на колени, я прижал Таню к себе. Она дрожала, но отняла руки от лица и обвила ими мою шею.

– Мне не нравится, что ты плачешь.

– Я помню. Просто ты столько для меня сделал. Дядя Ильяс, мне очень‐очень приятно.

– Тогда я буду расценивать это за слезы радости? ― я заглянул в ее глаза и руками стер слезы с щек.

Таня кивнула.

– Спасибо тебе, ― она порывисто обняла меня, а я прикрыл глаза, понимая, как для нее это важно.

Отцом я себя не ощущал. Не каждый сможет полюбить чужого ребенка, как своего, как бы не говорили, что чужих детей не бывает. Но к Тане я испытывал уважение, и девочка была для меня дорога. Я знаю, что мой брат ее любил, как дочку, а этого для меня достаточно, чтобы заботиться об этом ребенке.

Сам я никогда не имел семьи и скорее именно это являлось причиной, что я не понимаю, как это быть отцом. Хотя очень стараюсь для Тани. Мне важно, чтобы она не ощущала себя одинокой. Ребенок не должен страдать по вине взрослых. Дети вообще не должны страдать. А с тем, что Таня испытала, находясь в детдоме, мне предстоит еще разобраться.

– Пожалуйста, ― ответил я, гладя ее по голове.

Нужно подумать, чем еще девочку порадовать. Пусть она и плачет от счастья, и мне сложно видеть ее слезы, но то, как потом сияют ее глаза, говорит лишь о том, что я все делаю правильно.

– Пойдем испытаем самокат?

Таня кивнула уже с улыбкой, и отстранившись от меня, прошла к коробке.

Мы вместе распаковали самокат, разобрались, как его включать и как им пользоваться. Таня сразу же встала и поехала.

Ее глаза сияли от счастья. А я радовался этому, как мальчишка.

В итоге мы до ужина катались по скверу. Вернее, каталась Таня, а я ходил за ней, или садился на лавку, и наблюдал как она умело рулит самокатом. Потом был обед в кафе и снова покатушки. Не мог я ей отказать, да и спешить было некуда. Выходной, как никак.

Нина звонила пару раз. Волновалась, что нас долго нет. Но я объяснил ей ситуацию и попросил приготовить ужин. Она тут же обрадовалась, что ребенок увлечен хорошим делом, и бросив трубку, счастливая ушла на кухню.

Все‐таки с женщинами не соскучишься. И особенно это я понял, когда по дороге домой в город, мне позвонила Инна. Попросила о встрече. Не с кем ей вечер провести.

Я хмыкнул.

Такая уж точно найдет компанию. Другое дело, захочет ли эта компания заплатить ей.

Договорились что я заберу ее у подъезда в девять часов. Мне было по пути и не сложно, а вот оставаться у нее дома не было никакого желания. Правда, и у себя ее оставлять тоже не собираюсь. Вызову такси и пусть проваливает.

Не скажу, что хочу видеть эту девицу, но терять время и искать другую не было никакого желания. Заодно присмотрюсь к ней, возможно пойму, что задумала эта дура. А то, что в ее голове поселились какие‐то нехорошие мысли, это я понял по ее поведению. И так просто это оставлять я не собирался.

– Спасибо, что не заставил долго ждать. Что‐то к вечеру похолодало, ― томным голосом произнесла Инна усаживаясь в кресло рядом со мной.

Вид у нее был еще тот, мастерски подобранный наряд. Практически ничего не скрывающий.

– Трусы надо надевать, чтобы не продуло.

Инна перевела на меня удивленный взгляд, и тут же улыбнулась.

– Как ты догадался?

– Опыт, девочка, опыт.

Она облизнула губу и полезла ко мне целоваться, но я вовремя перехватил ее, и надавив на затылок, наклонил ниже. Пусть поработает, пока доедем.

– Ты явно соскучился, ― хмыкнула Инна, когда мы вошли в квартиру.

Намек на то, что произошло в машине? Это чтобы рот лишний раз без дела не раскрывала.

– Проходи. Чай, кофе?

– Не откажусь от чашечки кофе. Надеюсь, у тебя натуральный?

– Не сомневайся.

И после этого она будет говорить, что не проститутка? Все ее поведение кричало, что именно она! Ни меньше, не больше. Хотя, куда уж больше.

Я ничего не имел против девушек, которые хотели свободных отношений. Возможно, даже понимал их. Никаких обязательств, только общее удовольствие. Но вот такие, как Инна меня раздражали. Она бы еще сказала, что порядочная, а со мной поддалась чувствам. Я бы рассмеялся ей в лицо.

– Мне еще в прошлый раз понравилось у тебя дома. Или это квартира для вот таких встреч?

Она прошла по комнате и обернувшись, одарила меня игривым взглядом.

– Достаточно того, что я приготовлю для тебя натуральный кофе. Можешь сходить пока в ванную. Я буду ждать тебя на кухне.

– Если что присоединяйся, ― хмыкнула она, и проходя мимо меня, успела мазнуть губами по губам.

Я смачно залепил ладонью ей по заднице, от чего девица завизжала и расхохоталась.

Черт, почему так мерзко стало? Она не первая, кто так себя ведет. Я знаю достаточно эскортниц, которые пытаются заигрывать с клиентами. И ни одна не вызывала отвращение, как Инна. Возможно, потому что я догадывался о ее слежке?

Пока варил кофе, на телефон пришло сообщение от Тани.

«Дядя Ильяс, спасибо тебе за самокат. Я уже не могу дождаться завтра, чтобы после школы снова покататься. Спокойной ночи.»

Черт, ей же завтра в школу.

«Не за что, милая. Постараюсь завтра забрать тебя после школы на обед. Спокойной ночи.»

Отправил ей в ответ и отложил мобильный.

Инна вернулась, как раз в тот момент, когда я разливал кофе по чашкам.

– Я вовремя, ― произнесла она, бросая взгляд на мой телефон.

– Потом выпьешь кофе, ― я перехватил ее за руку и потянул в сторону комнаты.

– Ильяс!

– Что? ― перевел на нее недовольный взгляд.

– Я знаю, что ты женат.

Мне захотелось рассмеяться ей в лицо. Столько уверенности в словах, что, если бы они не были обращены в мою сторону, я бы ей поверил.

– Тебя это смущает? ― нахмурил брови, собираясь подыграть дурочке.

– Я… не то, чтобы смущает, просто я не привыкла спать с женатыми мужчинами.

– Уйдешь?

– А твоя жена сюда не приедет? ― с волнением уточнила она, на что я хмыкнул.

Точно дура.

– Думаешь, я такой идиот привозить любовниц в квартиру, о которой знает моя жена?

Инна развернулась ко мне, и остановившись рядом, практически впритык, рукой коснулась моего лица.

– А я всего лишь любовница для тебя? ― прошептала томным голосом, полагая, что меня это заведет.

Я приподнял уголки губ, и перехватив ее за руку, большим пальцем погладил тыльную сторону ее ладони.

– Ты рассчитываешь на что‐то большее?

Взгляд Инны изменился. Она как будто почувствовала важность своей персоны и посчитала, что действительно может рассчитывать на что‐то большее.

– Каждая женщина хочет чего‐то большего, чем быть просто любовницей. Я бы могла стать твоей девушкой.

– Зачем? В чем разница? Я мало тебе плачу за секс?

– Ильяс, ― она облизнула губы, и продолжая изображать ранимую девушку, посмотрела мне в глаза, ― я чувствую, что влюбляюсь в тебя.

Я резко схватил ее за волосы на затылке, и потянув назад, тем самым заставляя запрокинуть голову, навис над ее лицом.

– Ты что, решила поиграть со мной, стерва?

– Что? Нет! Конечно, нет, Ильяс. Мне даже в голову такое прийти не могло.

– Тогда о каких чувствах ты мне говоришь, девочка с дороги? Ты думаешь, я не понимаю, чем ты зарабатываешь?

– Нет, Ильяс, я не проститутка. Там, на трассе, у меня действительно сломалась машина…

– Я знаю. Потому что лично просил своего человека отогнать ее на сто.

– Я когда увидела тебя там, поняла, что между нами произошла химия. Я практически сразу же влюбилась в тебя, но и догадаться не могла, что ты женат.

Дешевая игра. Неужели она думает, что я поведусь на ее речь?

– И тебя не смущает, что у меня есть жена? Что я после тебя все равно вернусь в ее кровать?

– А ее тебе не жаль? Ты же ей изменяешь, приходишь к ней после меня. А может и не только после меня. Почему она должна меня смущать? Если бы ты любил ее, вряд ли бы изменял.

– Давай будем до конца честны, ― произнес я, продолжая над ней нависать.

– Ты о чем?

Что за испуг в глазах? Думает, я догадался, что она врет? А тут и догадываться не надо, ее лживый взгляд говорит сам за себя.

– Я знаю, что ты спишь еще с кем‐то. Так о какой любви идет речь?

– Я не…

– Инна, ― второй рукой коснулся ее лица, медленно провел по щеке и остановился около губ, ― ты прекрасно подходишь для ночных утех, и мы оба это знаем.

– Я не продаюсь, а то, что ты дал мне в прошлый раз денег, я сочла за благодарность. Думала, ты решил, что я заслужила побаловать себя. Что если бы так поступили с твоей дочкой?

Я знал, о ком она говорит и меня разозлило то, что она смеет вспоминать о Тане.

– Твой рот, может раскрываться максимум на уровне моей ширинки, девочка, но никак не в сторону моей дочери. Ты даже думать о ней не должна. Поняла меня?

Надавил на нижнюю губу, теперь отметив в ее глазах неподдельный страх.

Инна едва заметно кивнула.

– Не слышу!

– Поняла. Я поняла, Ильяс.

– Вот и молодец. А теперь, опускайся на колени…

Инна и вправду подумала, что сможет остаться у меня на ночь, но я ее огорчил. Вызвал такси около двенадцати и попросил на выход.

УДивленные глаза уставились на меня, будто я ее на мороз выпер. Вроде нет, весна на дворе, и такси ожидает.

– Я для тебя совсем ничего не значу? ― удивленно уточнила она, крепко сжимая руками сумку.

– Инна, мне кажется, ты начинаешь болтать лишнего. Если тебя не устраивает секс за деньги, ты можешь быть свободна.

– Нет, я не ради денег. Позволь нам еще раз встретиться. Прошу тебя.

Хорошо вжилась в роль. Уже даже становится мерзко от нее.

– Деньги на комоде, ― кивнул за ее спину и отметил, как ее глаза снова засияли.

И после этого она будет говорить, что не ради денег?

Инна улыбнулась.

– Спасибо, милый. А на такси дашь? Не хочется менять…

– В своем кошельке поройся. И чем больше ты будешь тянуть время, тем больше заплатишь за простой.

Она плотно сжала губы, тут же стерев улыбку с лица.

Ошибся. Она хреновая актриса.

– Позвонишь, если соскучишься, ― ядовитым тоном произнесла она, и схватив деньги, свалила из квартиры, громко хлопнув дверью.

Я хмыкнул, и пальцами зарывшись в волосы, расхохотался.

Идиотка! Я и женат!

Ну, рассмешила, дура.

Глава 4

– А что происходит, Ильяс Захарович? ― ко мне навстречу выбежала Алевтина Андреевна, сверкая в меня гневным взглядом.

– Ничего противозаконного, просто проверяем как вы работаете, ― спокойным тоном ответил я, присаживаясь в директорское кресло.

– С каких пор это входит в ваши обязанности?

– В мои ― нет, а вот вышестоящие органы с удовольствием это сделают.

В кабинет вошли люди из полиции, из налоговой, пожарной и даже сам мэр города.

– Андрей Леонидович, ― удивленно произнесла Сосновская, отходя подальше к окну, ― вы не предупреждали.

– Впредь, Алевтина Андреевна, я буду приезжать без предупреждения, ― ответил Самойлов, и тут же повернувшись ко мне, кивнул в знак приветствия.

– Позвольте узнать, что послужило причиной вашего визита?

– Извините, ― в кабинет заглянул сержант, ― там из организации по защите прав детей.

– Пропускай.

А вот тут началось самое интересное. Как же занервничала Сосновская. Уже не чувствует своего превосходства? А что так? Кажется, в первые минуты общения, она вела себя иначе. И в голосе звучала злость. А теперь что?

– Я не понимаю, чем вызвана ваша проверка.

Я медленно повернул голову и заглянув в глаза, наполненные страхом, усмехнулся.

– А вам ни о чем не говорят такие ситуации, например, как еда с пола? Или связывание детей за плохое поведение? А может синяки на маленьких руках?

– Я не понимаю, о чем вы говорите?

– Сейчас объясним, ― произнес Самойлов, присаживаясь на диван.

Проверка длилась очень долго. А самое главное, было интересно наблюдать за всеми сотрудниками. И страшно. Страшно узнавать, что происходило в стенах детского дома. Как издевались над детьми, которых, по сути, и некому защитить. Да мне хватило истории Тани, которую заставляли есть с пола! Я бы этих тварей лично заставил продемонстрировать наглядно, как, по их мнению, надо есть.

Подонки!

Зато карманы хорошо набивали выделенными деньгами из бюджета страны.

Правильно, косметический ремонт сделали, и на этом хватит. Надо же и самим как‐то заработать. И это вместо того, чтобы порадовать детей новой одеждой или игрушками.

– Спасибо тебе, Ильяс Захарович за такую наводку. Все пойдут под статью, ― мы с мэром остановились на крыльце и вглядывались в окружающий нас лес.

Хорошее место. Было бы.

– Не оставьте ни одного безнаказанным.

– Обязательно. А я все думал, почему тут такая текучка. Никто работать не хочет. А теперь и вопросы отпали все махом.

– Работать не хотели только адекватные. А у кого камень вместо сердца, тот и оставался. Только интересно, почему никто не жаловался?

– Жаловались и я даже знаю, кому. А теперь и на эту должность понадобится человек. Слушай, Ильяс Захарович, а как ты узнал о том, что тут творится?

Я устало вздохнул и перевел взгляд на Самойлова.

– Прекращай фамильярничать, Андрюха.

– Согласен. Привычка, выработанная годами.

– Я не так давно девочку забрал из этого детского дома. Приемная дочка двоюродного брата.

– Ты брата нашел? ― удивленно уточнил мэр, на что я покачал головой.

– Нет. Брат погиб, а узнал я о нем от знакомого. Фамилия у брата моя оказалась, видимо по отцу родственники. Я и давай копать глубже, в итоге ДНК совпала.

– Охренеть. А как ты нашел девочку его?

– Узнал, где он жил. А соседи рассказали, что девочка была у них. Вернее, у его сожительницы. Но где мать девочки я до сих пор не знаю. Ребенка увезли в детдом. Я попросил данные о ней которые знают и начал искать.

– Значит, тебе девочка поведала.

– Да я убить этих уродов готов за то, что она натерпелась! А сколько мы еще не знаем?

– Ты прав. Эти уроды издевались над детьми, которых и так судьба не баловала. Сейчас приедет несколько компетентных человек и останутся здесь до тех пор, пока я не найду нормальных адекватных воспитателей.

– Работы теперь много.

– Работы еще больше, Ильяс. Я же теперь каждый детский дом проверю. А вот с директором подумаю. Нужно взять на эту должность порядочную и честную женщину.

Я кивнул.

Порядочность и любовь к детям ― залог хорошего отношения воспитателей к подопечным детского дома. Только где бы найти таких людей?

– Я бы мог предложить тебе одну кандидатуру, да самому нужна. Моя помощница по дому, а теперь и так сказать няня для Тани.

– А сколько девочке?

– Двенадцать. Но она живет отдельно от меня, и я не могу оставить ее одну.

– Понимаю. Но не переживай, я найду достойного человека.

– Я бы хотел курировать всем процессом. Понимаю, что директор должен быть постоянно на месте, а у меня такой возможности нет.

– Я поищу человека, который мог бы быть твоим заместителем. А ты бы приезжал в детский дом по возможности.

– Я подумаю об этом. Спасибо, Андрей, что не отказал и взялся за это дело, ― я протянул Самойлову руку, и тот пожал мою в ответ, ― надеюсь, хотя и сомневаюсь, что этот детский дом такой последний.

– Я тоже сомневаюсь. Ладно, друг, на связи.

Я кивнул.

Самойлов, а за ним и двое охранников пошли к автомобилю.

Я спустился со ступеней, и обернувшись к зданию, посмотрел на окна. Несколько десятков пар глаз смотрели на меня с надеждой в глазах. Внутри защемило от боли, и отвернувшись, поспешил к своему авто.

Одно дело, когда родственники погибли, а другое, когда всякие мрази выкидывают детей. И к сожалению, большинство здесь именно по этой причине.

По‐хорошему стоило бы поговорить с Таней и узнать о ее матери. Что произошло, куда она делась и какие у нее были отношения с Денисом. Это могло бы помочь в расследовании. Но с другой стороны я понимаю, что не стоит травмировать ребенка, который и так уже пострадал. Детдом, даже с хорошим отношением воспитателей, никогда не проходит бесследно.

Вот и Таня пострадала и из‐за этого мне еще больше не хочется ее травмировать своими вопросами.

Черт, как же все сложно, когда дело касается детской психики. И что мне теперь делать?

Запрыгнув в авто, решил навестить тетю Аню, которая давно зовет меня в гости.

Тетя Аня была единственной моей родственницей, но, к сожалению, она не могла забрать меня к себе. Не потому, что не хотела, а потому что не могла. И причиной тому были долги ее покойного мужа. Этот урод набрался кредитов, долгов, выкупил несколько станций техобслуживания и в итоге прогорел. Долги надо было возвращать, а СТО развивать, да только толку? Он думал ему деньги с неба будут сыпаться. Только подобного не случилось. Его убили, а СТО подожгли. Все три. Тетя Аня осталась одна с долгом в шесть нулей и не первой по счету цифрой впереди. То есть, несколько миллионов. И все равно что нашими купюрами. Откуда ей взять такие деньги? К тому же, процент рос каждый месяц.

В детстве я не мог понять, почему она меня не забирает, а уже когда подрос, четко для себя решил, что сделаю все, чтобы помочь тете Ане с выплатой кредита. Единственное, что удивляло, после пожара на СТО, заемщики исчезли, и больше не появлялись на пороге дома тети.

А ведь если бы не дядя Миша, у меня могло быть счастливое детство.

Если бы…

Ох, сколько же угроз тете Ане поступало за долги в банке. Чего она только не пережила. Молодая, красивая, и такая несчастная. Я всегда ненавидел ее мужа, и буду продолжать это делать.

Тете я помог в первую очередь. Как только начал хорошо зарабатывать, сразу же погасил все кредиты. А сумма там собралась очень приличная, с учетом многолетних процентов. Зато тетя Аня теперь может спокойно жить не думая, где бы взять денег на зимнее пальто и сапоги. Я и теперь продолжаю поддерживать ее финансово, за что иногда и получаю по шапке. Но иначе не могу. Как вспомню, когда она ограничивала себя во всем, дурно становится.

У небольшого домика в пригороде я остановился спустя полтора часа.

Как же мне нравилось здесь. Красиво, уютно, а главное спокойно. Никакого потока машин и шума голосов. Может стоило Тане здесь дом покупать, а не в городе? Была бы рядом с тетей Аней. Может и стоило, да только на то время никто не продавал. Нужно понаблюдать за этим.

Посигналив, вышел из авто и улыбнулся. Повсюду цветы. И так каждый год. Хозяйка этого двора и дня не может усидеть без работы и постоянно капается у себя на участке. То цветы, то огород. Разве не чудо женщина? Только мужчину достойного так и не встретила.

– Ильяс, сынок, ты что ли?

Я улыбнулся еще шире, отметив на тете Ане фартук. На голове низменно был платок. Так‐так, неужели я вовремя, и она готовит что‐то вкусное?

– Привет, моя дорогая, ― обнял ее, и тут же получил поцелуй в щеку.

– Постоянно колючий. И как только тебя девушка терпит? ― хихикнула женщина, рукой поправляя платок.

– За те деньги, что я им плачу, они меня не терпят, теть Ань.

– Да ну тебя. Когда уже будешь с нормальной встречаться?

– Я не понял, ты так и собираешься держать меня за воротами, или все же пригласишь во двор?

– Конечно, приглашу, Ильяс. Что за вопросы?

Я достал из салона авто несколько пакетов и пошел за тетей Аней, прикрывая за собой калитку.

На встречу выбежал довольный Ричард, виляя хвостом и прыгая вокруг меня.

– Привет, дружище. Обязательно тебя поглажу, только сначала сгружу сумки.

– Он неугомонный. Очень любит играться. А я разве сильно набегаюсь в своем возрасте, ― хохотнула тетя Аня, потрепав собаку по голове.

– Какой у тебя возраст? Еще жениха найдем тебе.

– Да ну тебя. А куда ты это все накупил? И кстати, почему один приехал? Когда уже Танюшку привезешь?

– Привезу, теть Ань, привезу. Она сейчас в школе.

– А ты? Просто так, или по делу?

Я пожал плечами, поставив пакеты на стулья в беседке.

– Просто так, поговорить. Совета попросить.

– Сейчас на стол накрою, а ты пока пакеты разбери.

– Не надо, теть Ань. Разве что от кофе не откажусь. Он у вас ну очень вкусный получается.

Тетя улыбнулась и обняв меня, носом уткнулась в щеку.

– Как же я рада, что ты приехал, сынок.

Когда впервые она назвала меня сыном, я немного опешил, не знал, как реагировать, ведь ранее никто меня так не называл. Я тогда долго думал об этом и пришел к выводу, что не только мне надо, чтобы тетя меня так называла. Ей тоже это важно. Ей важно, ведь она в том пожаре потеряла и своего единственного ребенка.

От воспоминаний я крепко сжал кулаки, и выдохнув, заглянул тете в глаза.

– Извини, что приезжаю редко. Мог бы чаще, но я такой мерзавец.

– Фу, не говори такие глупости. Ты замечательный, просто у тебя много работы. Ты мне что, ананас привез? ― кивнула на листья, что выглядывали из бумажного пакета.

Кивнул.

– Знаю, как ты его любишь. Все, давай кофе, а я все несу на кухню, чтобы в холодильник убрать.

– Ричард, ― хмыкнула тетя, когда пес уткнулся мордой мне в ладонь.

– Играется.

– Ильяс, обещай привезти ко мне Танюшку?

Я снова кивнул и улыбнулся.

– Привезу. Она тебе точно понравится. Пошли, хватит зубы заговаривать. Кофе хочу.

Перехватив пакеты, я пошел за тетей Аней в дом, постоянно отвлекаясь на собаку. Животных люблю больше, чем людей. С ними надежнее что ли. Они не предают.

Осмотрелся, бросая взгляд на пожелтевшую черешню.

Точно надо Таню привезти, пусть ребенок домашних фруктов поест, отвлечется от городской суеты.

Я тоже в детстве мечтал об этом. Так пусть хоть мои мечты воплотятся через Таню.

– Ставь все на стулья. Ильяс, ты бы мог ничего не привозит, зачем тратился?

– Хочу и трачу, не считай мои деньги.

– Конечно, я не считаю. Тебе кофе со сливками?

– Черный. А что ты тут, вареники лепила?

– Ага, с черешней. Помню, как ты их любишь.

– Значит, я вовремя! На запах приехал.

Я разгружал пакеты и убирал продукты в холодильник, или в шкаф и наблюдал за тетей Аней. Часто думал, какой бы мамой она была и понимал, что самой лучшей. Она всегда заботилась, переживала, старалась накормить и приласкать добрым словом. Что еще нужно человеку?

– Возьмешь для Танюши? Или ты к ней не поедешь?

– Собирался забрать ее со школы, но, кажется, уже не успею, ― я бросил взгляд на часы, понимая, что даже если сейчас выеду за ней, все равно опоздаю.

– А у нее есть водитель? Пусть он привезет девочку сюда.

– Хорошая идея.

Я тут же достал телефон и набрал водителю. Он как раз приехал в школу забрать ребенка. Очень вовремя.

– Все, через полтора часа они будут здесь.

– Замечательно. Вот твой кофе, а я продолжу лепить вареники.

– Я присоединюсь! Никогда не лепил вареники. Должно быть это интересно?

Тетя Аня покачала головой.

– Это скучно. А ты если хочешь помочь, пойди лучше из колодца несколько ведер воды достань. Я коровам даю только родниковую.

Я закатил глаза.

– Я вот не пойму, теть Ань тебе скучно, или ты нуждаешься в молоке, мясе? Зачем хозяйство держишь?

– А вот с хозяйством мне и не скучно! Молоко – это бонус, а остальное ты привозишь. Кстати! У меня и сметана домашняя есть, так что, не рассказывай мне тут. Я хоть с кем‐то общаюсь таким образом. А по соседям знаешь ли, то еще удовольствие ходить. Только и умеют что сплетни собирать.

– Женщины любят сплетничать, ― хмыкнул я, присаживаясь за стол, и отпивая вкусный напиток.

– Не все!

– Не спорю. Теть, присядь, давай вместе выпьем кофе.

Она улыбнулась и присела на соседний стул, накрыв мою руку своей рукой.

– Ильяс, сынок, я тебе так благодарна за все, ― она произнесла это таким голосом, будто собиралась заплакать.

– И чего ты опять?

– Знаешь, я так часто думаю о том, что, если ты не понял бы меня. Мне всегда было больно из‐за того, что я не смогла тебя забрать к себе. Ты же знаешь, мне бы никто тебя не отдал.

– Я знаю. Если бы не твой ублюдок муж, мы бы были давно вместе, а еще… ― я оборвал себя на полуслове, вовремя опомнившись и не задев кровоточащую рану, ― прости.

– За что ты извиняешься? Я и так каждый день помню про своего сыночка. Эту боль невозможно вытеснить из моего сердца.

– Черт! ― я резко поднялся из‐за стола и прошел к окну. ― Я не могу, не могу понять! Столько лет прошло, а все равно в голове не укладывается. За что это тебе, теть? За что ты расплачиваешься?

– Знаешь, обычно говорят, хорошо, что деньгами, но в моем случае… не только деньгами. Да и плевать на эти бумажки! Мне сына жалко. Мой малыш, он навсегда остался ребенком. Маленьким, смышленым и очень ранимым. Я помню, как ему не хватало папы.

Обернулся на ее голос и прищурившись, посмотрел в глаза.

– Не надо плакать. Столько лет прошло.

– Знаешь, Ильяс, что самое страшное? Я так и не простила Мишу. Не смогла.

– Ну и хрен с ним. Я тоже его не простил. И не прощу.

– Только вот мы неправы…

Я прищурился.

– Ты шутишь? Мы неправы? Да если бы я его встретил, лично бы голову оторвал.

– Ильяс, не надо. Иди сюда. Иди ко мне, сынок.

– Теть, ты слишком добрая.

– Я не хочу, чтобы и ты жил в ненависти, к тому же тебе Танюшку на ноги поднимать. А девочка и так настрадалась в свои то годы.

– Настрадалась это точно, ― выдохнул я, и вернулся за стол. ― Я потому и купил ей дом, чтобы она не пересекалась ни с кем, кто может испортить ей настроение. Я понимаю, что не смогу уберечь ее от всего негатива, но по крайне мере от дур, которые на меня вешаются, я постараюсь ее оградить.

– А что, и такие есть?

– Да есть одна ненормальная. Решила, что я женат, и жене изменяю с ней. И при этом, ее это особо не волнует. Только бы поближе к моему кошельку быть.

– Ты никогда не умел выбирать женщин после того…

– Теть, давай не будем. Я специально выбираю таких, кому можно заплатить. Больше меня ничего не интересует.

– А мне так хочется стать бабушкой.

Я закатил глаза и улыбнулся.

– Отстань. Я к детям не готов. Вон, Татьяну нянчи.

– Ну, знаешь ли, Ильяс, Таня тоже не маленькая девочка.

– Но во внучки тебе в самый раз. Ей двенадцать, тебе пятьдесят семь.

Тетя Аня вдруг поникла, опустила глаза и прикусила губу, пытаясь скрыть свою боль.

– Ты чего? Извини, я ляпнул. Ты у меня молодая и красивая. Жениха тебе еще найдем.

Она улыбнулась с грустью в глазах.

– Какого мне уже жениха, Ильяс? Скажешь тоже.

Я часто прокручивал в голове жизнь тети Ани, и постоянно злился на то, что в разы младше нее. Был бы я постарше, давно бы разрулил проблемы в ее жизни. Да и дяденьку наказал бы. А так… Мне очень жаль, что она всю жизнь несчастная. Можно сказать, с самого детства. Вообще, у нас на роду что ли написано, быть сиротами с раннего возраста? Теперь еще и Таня.

Я допил свой кофе и обхватив руками прохладную ладонь тети, заставил ее посмотреть мне в глаза.

– Попросить тебя хотел.

– Слушаю.

– По‐женски, как вы это умеете, поговори с Таней о ее маме. Мне нужно понимать, где она делась. А сам спросить у нее не могу. Боюсь причинить боль.

Тетя Аня понимающе кивнула, прикусив губу.

– Думаешь, она мне расскажет?

Я пожал плечами.

– Попытаться стоит. Я хочу знать, жива она или нет. И какие у них были отношения. Малышка поверхностно что‐то рассказывала, но этого мало. А лезть глубже я не могу.

– Хорошо, сынок. Я поговорю.

– Здравствуйте, ― услышал знакомый детский голос и улыбнулся.

Таня стояла у входа на кухню и смущенно наблюдала за нами из‐подо лба. С появлением ребенка, на душе стало тепло. Тетя Аня расплылась в широкой улыбке, и поднявшись из‐за стола, пошла на встречу девочке.

– Здравствуй, солнышко. Будем знакомиться?

Глава 5

Оставив девочек и женщин на кухне, я ушел заниматься домашними делами во дворе. Сказано помочь, сделано. К тому же у тети Ани не такое уж и большое хозяйство, чтобы отказывать ей в помощи. Да и разве я мог отказаться? У нее больше никого нет из родных. Как и у меня. Разве что Таня? Она хоть и не родная по крови, но наша. Моя.

Достав из колодца три ведра воды, хмыкнул. А что, корова так много пьет? Хотя чему я удивляюсь, я же в этом ничего не понимаю.

Схватив два ведра, пошел в сторону коровника и застыл, когда оказался внутри. Три коровы? Не одна. Три?

– Ну, тетя Аня, когда только успела?

Покачал головой и прошел к девочкам, которые внимательно наблюдали за моими движениями.

Коричневая, черно‐белая и черная.

Надо у тети спросить, не было случайно фиолетовых, как в рекламе?

Снова улыбнулся и поставил одно ведро возле коричневой коровы, второе возле черно‐белой.

– А тебе сейчас принесу, ― обратился к черной, надо имена узнать, ― не было у меня третьей руки.

Когда вернулся в коровник оставить третье ведро, подумал о том, что неплохо было бы помочь тете и почистить тут все. Знаю, у нее есть еще свиньи, куры и коза. Вот же человеку скучно!

Но для начала мне надо переодеться, чтобы самому свиньей не стать. Мне вообще‐то еще в город сегодня возвращаться.

– Ждите, красотки, сейчас вернусь.

Ричард подбежал ко мне, когда я был на пути к дому.

Он принялся играться, на что я не мог не отреагировать и присев на корточки, решил погладить хвостатого. Люблю я животных, особенно собак.

– Хороший ты, Ричард.

Он в ответ гавкнул и снова ткнулся носом мне в ладонь.

– Собаки не предают, а вот люди…

Ричард снова гавкнул и я, не сдержавшись, прижался к нему.

– Беги, гуляй.

И он побежал, задорно виляя хвостом. Я кинул ему игрушку, и пес побежал за ней, вызывая на моем лице улыбку.

Какие же они умные!

Войдя в дом, отметил, что девочки на кухне о чем‐то тихо беседуют. Не стал им мешать. Прошел в комнату, которую тетя Аня оставила за мной, и переоделся в домашнюю одежду.

Вот теперь можно и в загон идти, проще говоря в свинарник.

Отыскал в сарае лопату, забрал тачку и пошел работать.

Непривычное дело для меня. Ленивым я никогда не был, и даже два раза в год огород перекапываю у тети Ани, но собирать навоз то еще приятное дело. Приятно в кавычках. Ароматы тут непередаваемо вонючие.

Так, кормить вроде еще рано. Потому справившись со своим заданием, забрал у коров пустые ведра и набрал их еще раз. На вечер пригодится.

– Дядя Ильяс, ты здесь? А мы уже с бабушкой Аней заждались тебя.

Из дома выбежала Таня, с улыбкой смотря мне в глаза.

– А я тут немного порядки наводил. Все хорошо?

Девочка кивнула.

– Да. Мы вареники лепили и уже успели наварить целую миску! Бабушка Аня сказала, что пора обедать. Ты с нами?

– Еще и спрашиваешь! Где бы я еще поел вареников, приготовленных твоими руками.

Танюша махнула рукой.

– Тогда пойдем, иначе остынут.

– Я сейчас быстро искупаюсь и приду. От меня запах не для поедания вареников.

Таня хохотнула, прикрывая рот ладошкой.

– Хорошо.

Я быстро принял душ на улице, и переодевшись, вернулся на кухню к женщинам и девочкам.

– Ильяс, ты что там, решил меня без работы оставить? ― хмыкнул тетя Аня, поставив тарелки на стол.

– Только немного. Почистил у животных, порядок навел. Тебе осталось только покормить.

– А вы мне потом покажете свинок и коров? Я хочу посмотреть, ― попросила Таня, на что я кивнул.

– Конечно, покажем. Ты мне вареников наложишь в тарелку?

– Конечно! А знаешь, что бабушка Аня разрешила сделать? Она сказала, что мы можем нарвать черешни мне домой, ― восторженно произнесла Таня, округлив в удивлении глаза.

– Значит, нарвем.

После вкусного обеда, Таня убежала играть с Ричардом. Собака у нас ну очень добрая, не любил он только злых людей, а к хорошим, и особенно к детям тянулся с особым удовольствием.

Приготовив кофе, а для ребенка свежий компот из домашних фруктов, мы вышли на улицу, решив посидеть в беседке. Свежий воздух, да и Таня на виду. Хоть и свой двор, но я все равно за нее переживал. Дома за ней Ниночка смотрит, а здесь отвечаю только я.

– Дядя Ильяс, а меня вы домой отвезете?

Я кивнул, протягивая запыхавшемуся от бега ребенку стакан с компотом.

– Может останетесь? ― предложила тетя, а Таня резко перевела на меня взгляд полон надежды.

– Девочки, ну мне на работу с утра, а Тане в школу.

– Пожалуйста, ― прошептала малышка с мольбой в голосе.

– Один день пропустите, ничего страшного. Ильяс, оставайтесь. Смотри, как ребенок хочет.

Таня тут же резко закивала головой, а я нахмурил брови.

– То есть, тебя даже не смутило обращение «ребенок», ― отметил я, на что Таня так же резко покачала головой. ― Заговорщицы.

– Пожалуйста, ― снова попросила Таня, на что я вздохнул и хмыкнул.

– Ладно, остаемся.

– Ура! ― счастливо закричала девочка и тут же бросилась мне на шею. ― Спасибо тебе, дядя Ильяс.

И она снова убежала к Ричарду.

– Веревки из меня вьете.

– Я не смогла подарить тебе достойное детство, давай хотя бы оно будет у Тани.

Я наблюдал, как весело хохочет малышка, то убегая от пса, то бегая за ним, и был согласен с тетей Аней. Мы просто обязаны подарить девочке счастливое детство. И если не стереть из ее памяти детдом и те ужасные дни, что она там провела, то хотя бы притупить воспоминания.

– Черешню еще рвать, ― посетовал я, зная, какое это нудное дело.

– Она на тебя с обожанием смотрит, Ильяс, ― неожиданно произнесла тетя Аня, привлекая к себе мое внимание.

– Это плохо?

– Не знаю, ― пожала плечами, ― время покажет.

Вечером, после ужина мы нарвали пару ведер черешни. Я несказанно был рад. Нет. Я терпеть не мог такую работу и потому вскоре вызвался накормить хозяйство. А девочки сами обрывали черешни. Уверен, Ниночка найдет что с ними сделать. На закатку пустит, или в заморозку.

– Танюша, какая ты красивая, ― со смехом в голосе произнесла тетя Аня, когда в комнату вошла Таня в ее халате.

Я широко улыбнулся.

– Милая напомни мне, чтобы я привез сюда твоих вещей в следующий раз.

– А мы еще приедем к бабушке Ане?

– Если ты этого захочешь, ― произнесла тетя, протягивая ей свою руку.

– Хочу, конечно. Тогда мне точно понадобится одежда, иначе я просто утону в бабушки Аниных халатах, ― хохотнула она, присаживаясь рядом с тетей.

– Обязательно привезем.

– Танюшка, а у тебя скоро каникулы начинаются в школе?

– Через неделю.

Тетя Аня улыбнулась.

– А что, если ты ко мне на летние каникулы приедешь? И мне не скучно, и тебе свежий воздух. Я, конечно, понимаю, что у тебя дома тоже свежий воздух…