Читать онлайн Секрет Виктории

– Дорогуша, ну что, берешь как обычно? – спросил высокий худой юноша, сжимая и разжимая губы, после нанесенной на них ярко-красной помады.

– Да шалунишка, ты знаешь, это мой стиль. – ответила молодая, красивая девушка, тряхнув копной темных, вьющихся волос.

Юноша еще раз взглянул на свое отражение в телефоне, и явно остался им очень доволен.

– Ты стал носить накладные ресницы, милашка? Потрясно!

– Душка, куда ты смотрела? Я уже две недели, как обновился.

Продавец наигранно состроил обиженную мину, но тут же улыбнулся и подмигнул.

– Ну и как твой Аполлон?

– Потрясно! Такого у меня давно не было. – с придыханием призналась девушка.

– Судя по тому, как часто ты сюда заходишь, он прямо тигр, или Самсон, разрывающий…

– Да ладно тебе.

Девушка наигранно опустила глаза. Между тем продавец стал вытаскивать разноцветные коробочки.

– И какое у тебя настроение сегодня?

– Сегодня… пожалуй возьму голубые. —

– Тебе их в мешочек?

– Нет, спасибо, можешь дать так. – промурлыкала девушка, прикладывая кредитку к платежному устройству. – Я их прямо сейчас и надену.

– Увау! Счастливица! Жаркая же ночка у тебя была, раз ты с утра без труселей расхаживаешь.

– А у тебя то как, с твоим?

Девушка забрала протянутый ей чек от покупки.

– Ой, подруга. И не спрашивай. Кабель, он и в Африке кабель! И со мной и за другими бегает. И с ним хреново и без него тоскливо. – пожаловался юноша, закатив глаза.

– Фу, какая безвкусица! Это ты на куклу швабру напялил? Такой парик совершенно не подходит к этому белью!

Она, приняв борцовскую стойку, медленно подняла ногу и тонким каблучком своих шпилек, аккуратно подцепила парик с головы манекена в человеческий рост. Затем, резким и точным броском, отправила его прямо в руки обладателя острых накладных ногтей.

– Ты рехнулась!? – возмутился продавец, но заметив входящую в магазин богато одетую дородную женщину средних лет, весь подтянулся, посерьезнел, приобрел благочестивый вид, на сколько это было возможно при его внешности, и внимательным голосом произнес:

– Добро пожаловать в магазин “Victoria’s Secret”

“Вот актриса!” – подумала девушка и пошла в примерочную надевать только что приобретённые трусы.

***

Рафаэль

Три месяца назад, приятель по универу, однажды затащил меня в ночной клуб. Сам то я не очень люблю толпы пьяных людей, громкую музыку, которую даже музыкой то назвать трудно, да и вообще, считаю это пустым времяпрепровождением. Только вы не подумайте, что я нерд, такой худой очкарик или ботан – все время просиживающий за учебниками. Просто я вырос в семье музыкантов, и прожил первые 10 лет своей жизни в Испании. Родители привили мне вкус к искусству, литературе и классической музыке, которая мне действительно нравится. Наверное потому, что понимаю такую музыку, слышу истории, которые она мне рассказывает. Так же, мне искренне нравиться ходить на выставки в музеи и галереи, наслаждаться картинами известных художников, и находить новые имена и наблюдать усовершенствованные техники письма.

После того как приятель дал мне полную экскурсию по окрестностям ночного клуба, он отправился «снимать бабочек», а я пристроился к дальнему столику, наблюдая за вакханалией, разворачивающейся передо мной. Разодетый в попугая Вакх, колдовал над музыкальным пультом, запуская разные песни, и подбадривал танцующих скабрезными шуточками. Похотливые сатиры своими конвульсивными танцами ловили внимание размалёванных вакханок, в вульгарной одежде. В этой Олимпиаде безвкусия и любострастия, каждый был подвержен только одному – вожделению. Сатиры искали в кого бы засунуть свой отросток, а вакханки – на кого бы запрыгнуть, и выбирали самца покрепче, по злее и по вульгарнее.

Я решил, что мне здесь точно не место, и начал пробираться к выходу, но его как будто заколдовали. Пройдя уже по второму кругу, я решил у кого-нибудь спросить. Увидев перед собой вакханку, красивые глаза которой смотрели на меня хоть с малой долей осознанности, я спросил про выход.

– Ты уже отчаливаешь? – Заигрывающе прокричала она мне в ухо.

– Да, я не могу тут больше. Такие мероприятия мне совсем не по душе – пришлось прокричать ей в ответ. Мне в нос ударил очаровывающий запах ее пышно вьющихся волос, удачно смешанный с ароматом парфюма.

– А что ты тогда сюда приперся?

– Я в первый раз! Товарищ притащил с собой.

Мы стояли уже совсем прижавшись друг к другу, чтобы покачивающиеся существа нас не толкали.

– Ты что, вещь? – кричала она, – что тебя можно притащить?

– Давай выйдем, и я объясню – недовольно прошипел я. – Покажи, где выход. Не могу больше кричать.

Пока мы пробирались, я придумывал, что же ей ответить. Ведь она в сущности права. Мне не стоило бы сюда вообще приходить.

Когда мы наконец вышли на свежий весенний воздух, я так и не придумал никакого объяснения или оправдания, и ответил именно то, что думал:

– Ты права. Я не вещь, и вообще не должен был сюда приходить.

Ее глаза удивленно расширились, хотя полные чувствительные губы еще сохраняли дерзкую улыбку, которая, однако, медленно испарялась.

– А ты искренний. – произнесла она певучим голосом, и вдруг взглянула на меня как-то совершенно по-другому. Вернее сказать она посмотрела так, будто увидела меня впервые.

– Ты куда сейчас? – спросила девушка смотря прямо в левый глаз и внимательно меня изучая.

– Домой. Мне еще нужно дослушать лекцию.

– Какую лекцию?

– По тригонометрии. Я учусь в Техническом Университете.

– Лекция? В такое время? – возразила девушка, подозрительно прищурившись. Ноздри её чуть раздулись, и на свету чётче выступила лёгкая горбинка на переносице.

– Это онлайн лекция. Она записана, и студенты могут в любое время ее посмотреть.

Хмель девушки совсем исчез, о чем я ей тут же сказал.

– У меня есть одна особенность, вернее две. Я никогда не пьянею, и поэтому пить не люблю. Удовольствия никакого, а похмельем на следующее утро страдаю по полной.

– Интересно. А вторая?

– Пошли, по дороге расскажу.

Мы уже несколько минут молча шли к станции метро. Она хранила тишину, и я не решался нарушить её, не желая навязываться. Шёл рядом, почесывая колкую бородку-эспаньолку, будто это могло отвлечь меня от притяжения, которое исходило от неё. Я старался не смотреть в её сторону, но с каждым шагом всё острее чувствовал: её присутствие проникает в меня, как свет в прозрачную воду, а наши невидимые нити, касаясь друг друга, сплетаются всё теснее.

Пройдя еще немного, я вдруг спохватился:

– А разве ты не вернешься в Клуб?

– Нет, я тебя провожаю.

– Обычно ведь мужчины провожают девушек. – заметил я.

– Настоящие мужчины теперь живут только в книгах и фильмах с сериалами. А вокруг, непонятно кто. Поэтому, если я тебя провожу, а не ты меня, то всё в норме.

Она как бы выплюнула последнюю фразу, и мне стало немного не по себе.

– А может мы друг друга проводим? – попытался я исправить её замечание.

– Ну давай, если тебе от этого станет легче.

– Да, много легче! – запальчиво заверил я.

– Слушай, а почему ты все время идешь около дороги и подталкиваешь меня к середине тротуара? – с некой долей возмущения спросила она.

– Это, чтобы обезопасить тебя от пьяных водителей или лихачей.

Она прищурилась, снова раздув ноздри.

– Я просто забочусь о тебе, понимаешь? Идущий ближе к дороге, подвергает себя большей опасности, чем тот, кто идет дальше от нее. И пока я тебя провожаю, хочу чтобы ты была в безопасности.

Девушка снова окинула меня удивленно-сканирующим взглядом.

– Как зовут красавца, внешности Роберта Дауни младшего, который собрался заботиться обо мне?

– Рафаэль. А тебя?

– Виктория.

***

Я часто вспоминаю этот разговор, смотрю на наше первое селфи у её станции метро, когда мы думали, что прощаемся навсегда. Меня постоянно преследуют сомнения, а правильно ли я поступил тогда, на танцах, когда узнал про это? Верной ли, взрослой ли была моя реакция? Какой могла бы стать моя, да и её жизни?

***

В тот вечер, сделав совместное селфи, я попрощался, и уже готов был уйти, как Вики ошарашила меня.

– Ты что, так и пойдешь домой дрочить на моё фото?

Я вспыхнул и начал отрицать, а она залилась звонким смехом. Тут я еще больше обиделся:

– Нельзя так шутить! Это похабно и неприятно! У меня может остаться о тебе неприятное впечатление.

– Как будто оно у тебя сейчас приятное?! – вызывающе спросила она.

– Ну, до сих пор было приятное. А теперь поменялось.

Я даже занервничал и снова почесал бородку.

– Ну что ж, пострадавший, придется взять тебя домой, отпаивать чаем и реабилитироваться. – отсмеявшись продолжала Виктория. – А то, ты этого можешь не пережить.

Мне стало стыдно за свою реакцию и чрезмерную серьезность, а также отсутствие у меня саркастичного чувства юмора. Я поплелся за ней, соображая, как долго же я у нее пробуду, и хватит ли мне сил закончить лекцию.

Мы оказались в маленькой квартирке, которую Вики делила со своей подругой. Соседка уехала на выходные навестить свою семью, где-то в земле Баден-Виттенбург, и девушка могла распоряжаться всей квартирой. Она пригласила меня на кухню, действительно приготовила чай и положила шоколадных вафель в тарелочку. Пока она хлопотала, я наслаждался видом её стройной фигуры и изящностью движений. Единственное, что мне мешало в её внешности, – это вульгарный наряд вакханки ночного клуба. На укороченную футболку, сверху был надет золотой лифчик, а короткие шорты были перетянуты широким блестящим ремешком. Высокие золотистые чулки поддерживались бретельками, надетыми поверх шортов.

– Чего ты так скептически на меня смотришь? – спросила Виктория, уловив мой взгляд. – Я тебе не нравлюсь, или мой наряд?

– Наряд. – выпалил я, а потом спохватившись добавил, – ты очень красивая.

И тут же дернул себя за эспаньолку, как я всегда делаю в неприятные моменты,

– Меня саму он раздражает. Пойду, переоденусь. – и девушка скрылась в комнате,

«А кто тебя заставляет носить такие наряды?» – подумал я, но тут же отогнал эту вредную мысль.

Вики вернулась в ярко-голубой футболке, так великолепно подходящей к ее коричневым глазам, и темно-синих узких джинсах. Гладя неё в этой обыкновенной одежде, теперь Я увидел ее совершенно по-новому. Низ живота свело сладостной негой и я вдруг ощутил, как страстно хочу эту девушку.

«Неужели я такой же похотливый сатир?» – резонировали в голове еще недавние мысли, но природа брала своё. – «Я двадцатитрехлетний молодой и здоровый мужчина и ничего постыдного в желании к этой девушки нет.»

Она села напротив меня и стала расспрашивать про мою учебу и мое детство.

– Хотел ли бы ты стать знаменитым, или хотя бы известным. – расспрашивала она, – Что бы ты для этого сделал?

– В каком смысле знаменитым?

– Ну, скажем, стать известным инженером. Как Макс.

– Знаешь, – ответил я почти не задумываясь. – если честно живешь и честно работаешь, вкладывая всего себя, всю свою душу, то мир, природа, б-г – по любому дадут тебе известность в своей профессии. Ты получишь признание в кругу специалистов, а это ведь самое главное. А становиться слетевшим с катушек Илоном Маском, я не собираюсь.

Виктория улыбнулась.

– Уверен, – продолжил я, – что если бы Томас Эдисон не стал миллионером и мировой знаменитостью, он все равно был бы счастлив от того, что у него получилось. Гордился бы тем, что весь мир использует его изобретение и, наверное, умер бы с ощущением не напрасно прожитой жизни.

Она положила руку поверх моей и крепко сжала.

– А у тебя как? Расскажи мне про свое детство. Чем ты занимаешься? – в свою очередь спросил я.

– Мне не хочется вспоминать о своем детстве. – ответила Вики опустив голову.

– Но всё же. Откуда ты родом?

– Родичи – иммигранты из Турции, всю жизнь работали с утра до ночи и оставляли нас с сестрами и братом дома одних. Ни любви, ни тепла , ни заботы я не получила. Отец не желал, а мать боялась.

– Как? Почему?

– Оставь! Не хочу об этом. А занимаюсь я оптикой. Недавно закончила образование и теперь работаю в магазине очков на Штахусе.

Она снова стала сжимать и поглаживать руку, а другую запустила в мои аккуратно стриженные волосы. Меня влекло к ней всё больше и пламя страсти разгоралось всё сильнее.

«У нас не будет секса в первый день знакомства» – приказывало мне сознание. – «Я не сатир. Я могу владеть собой.»

Но сила вожделения подняла меня из-за стола, подтянула к ее губам и погрузила мои руки в ее волшебные волосы. Виктория страстно ответила на мой поцелуй и обвила мою шею. Пуританское сознание окончательно покинуло меня, с радостью передавая бразды правления инстинкту. Я не помню как чашки и тарелки исчезли со стола и как испарилась одежда с наших разгоряченных тел. Кухонный стол, кряхтящий и прогибающийся, готовый вот-вот погибнуть под нашими телами, стал нашей первой колыбелью любви. Я кончил раньше нее, и доводил ее до экстаза впитывая необыкновенно приятный, хмелящих сок ее йонички. Кончая, она начала содрогаться в конвульсиях и чуть не задушила меня сводя ноги обвитые вокруг шеи. Успев протиснуть руки, я изо всех сил сдерживал ее давление, но не стал вырываться, чтобы не испортить волшебные секунду ее наслаждения…

В этот вечер, да и весь следующий день, я, разумеется, так и не притронулся к своей лекции.

Через пару часов мы снова любили друг друга, только уже на кровати. Крепость старого стола мы решили больше не испытывать.

На следующий день, за завтраком нас подтолкнуло проверить прочность столешницы. В этот раз мы достигли оргазма почти одновременно и последующий завтрак стал самым потрясающим завтраком в моей жизни.

***

Чем больше времени проходит, тем чаще я вспоминаю Викторию. Этот завтрак, и всю последующую неделю, когда мы не могли оторваться друг от друга. Розовые сливы засосов, красовались на наших шеях, и ей пришлось отпроситься с работы, сказав, что болеет. Я перестал ходить на лекции, и даже не помышлял просматривать их в онлайн. Вернулась соседка и мы переехали ко мне.

– Пупсик, я еду к себе. – сказала она в следующее воскресенье. – Завтра на работу. Да и сливочки наши больше не особенно выделяются.

Мы страстно поцеловались на прощанье, и снова не смогли удержаться. Дверь легко выдержала напор нашей страсти, а вот соседи…

Вечером в понедельник пришла Виктория и объявила:

– Сегодня мы идем на танцы!

– Что, в этот жуткий ночной клуб?

– Да нет же, пупсик, на настоящие танцы!

Она произнесла это с такой гордостью, что отказаться я никак не смог.

– Ну, хорошо, – неуверенно начал я, – только я не умею танцевать. Когда я был маленький, родители отдали меня на балет, но я не выдержал там и года. Меня гнули и растягивали, заставляли долго стоять у станка и делать глупые движения ногами. Единственное, что я любил, это прыгать как зайка.

– Что правда? Ты занимался балетом? Как это сладко! Представляю себе, – хихикала она, – как ты маленький стоишь в белой футболочке, черных шортиках, и разворачиваешь ножки.

Она взяла меня за щеки и крепко поцеловала.

– Не бойся, мы не на балет идем. Мы, то есть ты, будешь учиться танцевать Бачата и Сальца.