Читать онлайн Возвращение к себе

© Юрий Святой, 2025

ISBN 978-5-0067-0915-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Возвращение к себе

Аннотация:

Анна Калинина – успешный московский архитектор, привыкшая жить в бешеном ритме. Карьера, дедлайны, идеальный партнёр – всё, о чём, казалось бы, можно мечтать. Но после болезненного расставания она срывается с места и уезжает в заброшенный дачный дом, доставшийся ей от бабушки.

Тишина провинциального посёлка оглушает. Здесь время течёт иначе: не по часам, а по восходам, дождям и урожаям. Здесь нет Wi-Fi, зато есть старое озеро, заросший сад и Максим – местный мастер с золотыми руками, который чинит не только сломанные ноутбуки, но и разбитые сердца.

Анна приехала, чтобы спрятаться от проблем. Но жизнь – и этот странный, спокойный человек – предлагают ей нечто большее: перестать бежать. Научиться ловить рыбу. Сажать розы. Слушать тишину. И, возможно, сделать самый важный шаг – вернуться домой, даже если для этого придётся пересмотреть всю свою жизнь.

1

«Беги быстрее всех, не оглядывайся, иначе останешься позади» – этот принцип Анна Калинина вбила себе в сознание за тридцать лет жизни.

Он звучал в её голове каждое утро, когда она просыпалась на пятнадцать минут раньше будильника, чтобы успеть проверить почту до завтрака. Он шептался в такт её каблукам, отстукивающим быстрый ритм по мраморным полам офиса. Он гудел в висках, когда она заставляла себя дорабатывать презентацию в три часа ночи, хотя глаза уже слипались от усталости.

Бежать. Всегда бежать.

Но сейчас, сидя в запертой пробкой машине на выезде из Москвы, она впервые за долгие годы задалась вопросом – а куда, собственно, она бежит?

Капля дождя упала на лобовое стекло, за ней вторая, третья… Они расплывались по гладкой поверхности, оставляя за собой мокрые дорожки, словно чьи-то невидимые пальцы чертили тайные знаки. Через минуту ливень уже хлестал по крыше её «Мерседеса», будто сама природа пыталась смыть с неё московскую спесь.

Анна автоматически включила дворники, наблюдая, как резиновые лопасти безуспешно борются с потоками воды. В салоне пахло новым кожаным салоном и её любимым парфюмом – «Чёрный Опиум», подарком Сергея на прошлый Новый год.

«Чёрный Опиум для неё» – иронично подумала Анна. «Как будто я вообще когда-то была «для кого-то».

Она провела пальцем по рулю, ощущая прохладу кожи. Машина была её гордостью – не просто средство передвижения, а символ. Символ того, что она добилась всего сама. Без связей, без богатых родителей, без мужа-спонсора.

Но сейчас даже этот символ не мог сдвинуться с места.

Пробка растянулась на километры. Впереди стояли такие же, как она, – дорогие иномарки, владельцы которых нервно поглядывали на часы. Кто-то курил у открытого окна, кто-то разговаривал по телефону, повышая голос.

Анна вздохнула и опустила голову на руль.

– Чёрт возьми! – её пальцы сжали руль так, что на безупречном маникюре проступили белые пятна.

В голове снова всплыл вчерашний разговор в их – нет, теперь уже только его – квартире на Патриарших.

Они сидели в гостиной, где всё было подобрано с безупречным вкусом: диван из итальянской кожи, кофейный столик из тёмного дуба, картины современных художников, которые Анна выбирала лично.

– Ты просто не готова, Аня, – голос Сергея звучал устало, как будто он объяснял очевидное ребёнку. – Ты не хочешь семью, детей, ты даже собаку завести отказалась.

Она тогда резко встала, опрокинув бокал с бордо 1982 года. Алый ручей растёкся по белоснежному ковру – подарку от итальянских партнёров.

– Я хочу и карьеру, и семью! Почему это должно быть взаимоисключающим?

– Потому что ты не можешь даже на ужин вовремя приходить, – он развёл руками. – Последние три месяца я ужинал один. Ты сама всё время говоришь – или-или. Похоже, ты уже сделала выбор.

Анна сжала кулаки.

– Ты знаешь, какой у меня был квартал? Я закрыла три проекта, которые принесли компании миллионы!

– Поздравляю, – Сергей усмехнулся. – Ты лучшая в своём деле. Но я не хочу жениться на своей работе.

Она хотела крикнуть, что он не понимает, что он никогда не поймёт, как это – пробиваться самой, без его фамилии, без его связей. Но вместо этого просто развернулась и ушла.

Автомобиль резко подбросило на очередной колдобине. Анна машинально притормозила, чувствуя, как под колёсами хрустит гравий.

Запотевшее окно открывало вид на покосившиеся заборы, редкие фонари с тусклым жёлтым светом, мокрые от дождя берёзы, склонившиеся над дорогой.

Чем дальше от Москвы, тем больше казалось, что время здесь течёт по другим законам – медленно, густо, как мёд, вытекающий из опрокинутой банки.

Анна включила радио.

«…ожидается ухудшение погодных условий…»

Она выключила.

Она приехала в дачный посёлок «Солнечный берег

Название было насмешкой.

Ничего солнечного Анна не увидела – только серое небо, придавившее к земле покосившиеся крыши, и мокрые кусты сирени, роняющие тяжёлые капли на раскисшую землю.

Бабушкин дом стоял в конце улицы, заросший буйной малиной и диким виноградом. Анна остановила машину и несколько минут просто смотрела на него через залитое дождём стекло.

Двухэтажный, деревянный, с резными ставнями и верандой, краска на которой облупилась ещё в её детстве.

Последний раз она была здесь… когда?

На выпускной в школе?

Пятнадцать лет назад.

Ключ застрял в замке, пришлось повозиться, испачкав пальцы.

Когда дверь наконец поддалась, её встретил запах – пыль, сушёная мята, воск от пола и что-то неуловимо родное.

Анна зажмурилась, вдыхая этот аромат детства.

Дом, который помнил её ребёнком

Анна замерла на пороге, чувствуя, как холодный сквозняк обвивает её лодыжки. Пол под ногами слегка прогибался – старые доски, помнившие ещё бабушкины шаги.

Она медленно переступила через порог, и её взгляд скользнул по знакомым стенам. Обои когда-то были цветочными, но теперь выцвели до блёкло-жёлтого оттенка, лишь кое-где угадывались розовые бутоны. Над диваном висели фотографии в деревянных рамках – она, маленькая, в платье с рюшами, стоит рядом с бабушкой у речки. Бабушка…

«Аннушка, не беги так быстро, а то упадёшь!»

Голос из детства отозвался в памяти так чётко, что Анна невольно обернулась, будто ожидая увидеть её здесь, на кухне, где та всегда стояла у плиты, помешивая варенье медной ложкой.

Но кухня была пуста.

Только пыль танцевала в косых лучах света, пробивающихся сквозь грязные стёкла.

Она поставила чемодан на половик и провела рукой по спинке кресла у камина.

Кожаная обивка потрескалась от времени, но Анна помнила, как любила забираться сюда, поджав ноги, когда бабушка читала ей сказки.

«В некотором царстве, в некотором государстве…»

Теперь камин был холодным, а на полке над ним стояли часы, которые давно остановились. Бабушка всегда говорила, что время – это не стрелки на циферблате, а моменты, которые запоминаешь.

«Вот вырастешь, Аннушка, поймёшь – счастье не в деньгах, а в тихих вечерах, когда за окном дождь, а в доме тепло.»

Анна сжала зубы.

«Нет, бабушка, ты ошибалась. Счастье – это когда тебя уважают. Когда ты не одна из многих, а та, без которой не могут.»

Она резко дёрнула шнур настольной лампы – свет мигнул и погас.

«Чёртов старый дом.»

На кухне она поставила ноутбук на стол – массивную дубовую плиту, покрытую царапинами.

Здесь всё было таким же, как двадцать лет назад.

Та же газовая плита с чугунными конфорками.

Тот же самовар в углу, который бабушка доставала только по большим праздникам.

Та же синяя чашка из которой Анна пила какао, когда простужалась.

Она налила кофе из термоса (чёрный, без сахара, двойной эспрессо – как всегда) и потянулась к чашке, не глядя.

Звяк. Бульк.

Горячая жидкость хлынула на клавиатуру.

Экран ноутбука дёрнулся, моргнул… и погас.

Паника

– Нет-нет-нет-нет!

Анна схватила ноутбук, тряся его, как будто это могло помочь.

«Презентация для Вайнгартена. Контракт на полмиллиона. Вся аналитика за месяц. Черновики. Расчёты.»

Она стиснула зубы так сильно, что в висках застучало.

«Не сейчас. Только не сейчас.»

Но экран оставался чёрным.

Вывеска «Ремонт компьютеров» висела так, будто её повесили в спешке или давно не поправляли.

Анна стучала в дверь, не обращая внимания на дождь, стекающий за воротник блузки.

– Откройте! Срочно!

Мужчина, открывший дверь, выглядел так, будто его разбудили посреди ночи.

– Воскресенье, – пробормотал он.

– Мне плевать! – Анна протянула ему ноутбук. – Это вопрос жизни и смерти!

Он вздохнул, но взял устройство. Его пальцы – грубые, с тонкими шрамами – осторожно проверили разъёмы.

– Кофе?

– Да.

– Сахар?

– Без.

– Повезло. Сахар разъедает контакты быстрее.

Он развернулся и пошёл внутрь, не приглашая её за собой.

Анна колеблясь шагнула через порог.

Мастерская

Комната была маленькой и захламлённой, но в этом хаосе чувствовался порядок.

На стене висела гитара с потрёпанными струнами.

На полке стояли кактусы в горшках – странно ухоженные среди этого беспорядка.

На столе дымилась чашка чая – видимо, она прервала его чаепитие.

– Садитесь, – он кивнул на табурет. – Будет минут сорок.

– Сорок минут?! – Анна чуть не подпрыгнула. – У меня нет сорока минут!

Он поднял на неё глаза.

Карие. Спокойные.

– В этом городе, – сказал он медленно, – у всех есть сорок минут. Даже у вас.

Анна сидела на кривом табурете, нервно постукивая ногтями по столу. В мастерской пахло паяльником, кофе и чем-то древесным – возможно, стружкой от недавнего ремонта. Она огляделась, пытаясь отвлечься от нарастающей паники.

На стене напротив висела карта мира, испещренная пометками и булавками. В углу стоял старый холодильник, гудевший как самолет на взлете. Над рабочим столом Максима прилепилась желтая записка: «Не забыть починить часы у Лидии Петровны».

– Вы часто чините технику в выходные? – спросила Анна, чтобы заполнить тягостное молчание.

Максим, не отрываясь от работы, пожал плечами:

– Когда как. Сегодня вот чиню.

Его руки двигались уверенно, с какой-то почти хирургической точностью. Анна заметила, как ловко он обращается с отверткой – будто это продолжение его пальцев.

– А что случилось с вашей рукой? – вдруг спросила она, заметив шрам на его запястье.

Максим на мгновение замер, затем продолжил работу:

– Детская глупость. Пытался починить отцовский радиоприемник, будучи пьяным в стельку.

Неожиданно для себя Анна рассмеялась:

– И как, починили?

– Нет, не починил.

Он повернул к ней ноутбук. Экран ожил, демонстрируя рабочий стол со всеми файлами.

– Вам повезло. Кофе не попал на жесткий диск. Все данные сохранились.

Анна почувствовала, как с плеч сваливается невидимая тяжесть.

– Спасибо! Сколько я вам должна?

Максим вытер руки о тряпку:

– Заплатите, когда будете уезжать.

– Почему?

Он посмотрел на нее так, будто видел насквозь:

– Потому что вы еще не решили, останетесь или нет.

Анна открыла рот, чтобы возразить, но в этот момент в мастерскую ворвался порыв ветра, распахнув дверь. За окном дождь наконец прекратился, и сквозь разорванные облака пробился луч заходящего солнца. Он упал на стол, осветив ноутбук, их руки, лицо Максима – и что-то внутри Анны…

…сдвинулось.

Анна вышла из мастерской, крепче прижимая к груди спасенный ноутбук. Воздух после дождя был свежим и влажным. Где-то вдалеке кричали грачи, а с реки доносился гудок теплохода. Она сделала глубокий вдох и вдруг осознала, что впервые за долгие годы…

…никуда не спешит.

2

Анна проснулась от непривычного ощущения – по её щеке медленно полз тёплый солнечный зайчик, словно ласковый палец, осторожно будивший её после долгого сна. Она зажмурилась, затем медленно, будто боясь спугнуть это нежное прикосновение, открыла глаза. Сначала перед ней расплылось белое пятно света, затем проступили очертания потолка – грубые деревянные балки, тёмные от времени, переплетённые между собой, как пальцы старика, сжимающего посох. Потом она разглядела обои – выцветшие, в мелкий синий цветочек, местами отклеившиеся по углам, но всё ещё хранившие слабый аромат лаванды, которым бабушка когда-то пропитывала шкафы.