Читать онлайн Поцелуй меня шёпотом

Глава 1. Яна

– Девочки, спасибо! Сегодня отлично поработали!

Вместе с остальными танцовщицами мы по традиции похлопали сами себе и друг другу.

Наш хореограф Даша обвела всех довольным взглядом.

– Последнюю связку наконец добили, на следующей неделе можно будет уже закреплять весь номер, – продолжала вещать она когда мы двинулись к скамейкам затем, чтобы забрать вещи. – Все помним о том, что у нас через две недели отчетник?

– Да-а-а, – нестройным хором откликнулись мы.

Я подхватила свое полотенце и телефон. Проверив время, удивленно округлила глаза, потому что репетиция задержалась почти на двадцать минут. Понятно, что чем ближе к отчетному концерту, тем занятия становились напряженнее и продолжительнее, но за мной должен заехать брат, а опаздывать я не любила. В отличие от него же. То, что на мобильном пока не было пропущенных, немного меня успокоило, но, тем не менее, я вперед всех метнулась в раздевалку, чтобы привести себя в порядок, переодеться и поскорее выйти.

Подхватив рюкзак и на прощание помахав другим девочкам, я самая первая вырвалась на улицу, но, едва выйдя из дверей танцевальной студии, застыла. У крыльца стоял начищенный до ослепительного блеска черный «Кавасаки», хотя я ожидала увидеть белую «Хонду» – так как именно такой мотоцикл был у моего брата Вадима.

Вместо него же меня ожидал его друг – Егор Исаев, при виде которого мое сердце, как и всегда, сначала нервно дрогнуло, а затем тут же бешено зачастило.

Егор выглядел как продолжение «Кавасаки». Длинные и крепкие ноги обтягивали черные джинсы с драными коленками. Такие же черные футболка и кожанка скрывали широкие благодаря регулярным походам в спортзал плечи.

Исаев полусидел на байке, уперевшись ногами в землю, с приподнятым на шлеме визором, и что-то сосредоточенно строчил в мобильном.

Я нервно пожевала губу и глубоко вздохнула, стараясь успокоиться. Мелькнула непрошеная мысль, что следовало более тщательно попользоваться влажными салфетками. Проверять и нюхать подмышки сейчас было не самой лучшей идеей, поэтому оставалось лишь надеяться на дезодорант с «защитой нон-стоп».

Чтобы обратить на себя внимание увлеченного перепиской Егора, мне пришлось спуститься и подойти к нему едва ли не вплотную:

– Привет!

Исаев коротко взглянул на меня, бросил ответное «привет» и, сняв с рукоятки второй шлем, протянул мне.

Пока я уже давно отработанными движениями натягивала шлем, Егор продолжал что-то печатать в смартфоне и время от времени нецензурно выражаться.

«Небось Алька опять мозги канифолит», – подумала я, разобравшись со шлемом, а вслух произнесла:

– А где Вадим?

Казалось, только сейчас Егор окончательно осознал, что уже не один, заблокировал мобильник и спрятал во внутреннем кармане кожанки. После чего подвинулся, освобождая мне больше места, и носком кеда поднял стояночную подножку.

– Проблемы у него какие-то, – коротко ответил он и завел двигатель.

Я устроилась позади и, приобняв его за талию, не удержалась:

– У тебя, смотрю, тоже проблемы. Даже поздороваться нормально не можешь.

Спина Исаева дрогнула от смешка:

– Какая ты наблюдательная, Мелкая. – Его голос стал чуть теплее. – Между прочим, несмотря на свои проблемы, я вырвался, чтобы тебя забрать, а ты нудишь вместо того, чтобы «спасибо» сказать.

– Спасибо, – буркнула я и прижалась к нему еще плотнее, думая в первую очередь не о безопасности, а о том, каким горячим было его тело и как проступали через футболку кубики на его животе.

Егор снова хохотнул и на мгновение сжал мои руки у себя на талии, после чего под громкий рев «Кавасаки» мы рванули в сторону дома.

Всю дорогу я прикидывала, что такого могло случиться у Вадима, раз он попросил Егора забрать меня. Не то, чтобы я была расстроена возможностью лишний раз поприжиматься к Исаеву, но все же не хотелось, чтобы с братом произошло что-то серьезное.

Как только мы остановились у нашего подъезда, я тут же отпустила Егора, чтобы не затягивать объятия и избежать неловкости. Слезла с мотоцикла вперед него и принялась снимать с головы шлем.

Исаев тем временем стянул свой. Я украдкой проследила за тем, как он взъерошил примявшиеся волосы, а когда парень бросил взгляд на меня, тут же отвернулась, делая вид, что поправляю лямки рюкзака.

– Мелкая, ты шлем к себе заберешь? – обратился он ко мне, и я, изобразив невозмутимость, пожала плечами.

У Вадима и Егора был один на двоих старый пассажирский шлем, который чаще всего использовала я.

– А тебе он нужен?

Егор поставил мотоцикл на подножку и слез с него, держа свой собственный шлем подмышкой.

– Если понадобится, зайду заберу. – Он подмигнул мне, проходя мимо. В его жесте не было никаких подтекстов, и он был максимально дружеским, но у меня завороженно замерло сердце. Подойдя к подъездной двери, Исаев достал ключ от домофона и, открыв, придержал ее, пуская меня внутрь и лукаво улыбаясь.

Я прекрасно знала эту его улыбку, а потому предвкушающе заволновалась. Тем не менее, прошла вперед и сделала несколько делано спокойных шагов по лестнице.

– Оди-и-ин, – донеслось сзади, и я чуть не споткнулась о следующую ступеньку. – Два-а-а. – Подъездная дверь захлопнулась в тот момент, когда я почти преодолела второй пролет. – Три!

И я тут же ускорилась, перескакивая через две, а то и три ступеньки, чтобы Егор не смог меня догнать. Путь до пятого этажа пролетел быстро под звуковое сопровождение нашего топота и смеха.

Как только моя нога оказалась на нужной лестничной площадке, я обернулась, тяжело дыша, но довольно улыбаясь.

Исаев остановился примерно на середине последнего пролета, почти дотянувшись до меня.

– Мне не хватило… доли секунды, – тяжело дыша и указывая на меня пальцем, заявил он.

– Просто смирись… что с возрастом я… становлюсь быстрее… а ты… старее, – подначивала я его, сама пытаясь отдышаться.

Приведя дыхание в порядок, Егор хитро прищурился и поднялся ко мне.

– Не играй с огнем, Мелкая, – заявил он, легонько щелкнув меня по носу. – В следующий раз я поддаваться не буду.

После чего так ослепительно и обезоруживающе улыбнулся, что если бы я умела летать, то воспарила бы над полом.

– Ты не поддавался, – уверенно заявила я.

Исаев провокационно дернул бровями:

– Только если тебя это утешит.

Я никогда не умела на него злиться, а потому мне оставалось лишь изображать недовольство.

Егор рассмеялся, а я не могла оторвать глаз от его веселой и беззаботной улыбки. Отсмеявшись, парень вдруг посерьезнел:

– Следи за братом, Янчик.

Я вмиг насторожилась:

– В каком плане?

– С вероятностью в девяносто девять процентов он втюрился.

– А-а-а, – я облегченно выдохнула и не удержалась от усмешки. – Ну так это не такая уж и проблема.

– Он начинает терять голову, – настаивал Егор.

– Он в первый раз влюбился, – защищала я Вадима.

– И именно поэтому ты должна за ним присматривать.

Я насупилась и приложила ладонь ребром ко лбу:

– Есть, сэр!

Исаев удовлетворенно кивнул и повернулся к двери своей квартиры.

– С тебя банка колы, – заявила я ему в спину, когда он принялся открывать замок.

Распахнув дверь, парень повернулся ко мне и шутливо поклонился:

– Слушаю и повинуюсь, моя госпожа.

Я не сдержала короткий смешок, и лишь когда Егор, снова подмигнув мне, скрылся за дверью, двинулась к нашей.

***

– По-о-о-одъе-е-е-ем! – не то, что хотелось бы услышать утром в единственный выходной на неделе, но если у вас есть старший брат, которому что-то от вас нужно, вероятность того, что именно он станет вашим будильником – крайне велика.

К счастью, за семнадцать лет совместной жизни под одной крышей у меня уже выработался иммунитет.

Не открывая глаз, я потерла ухо, в котором все еще звенело от ора Вадима, и попыталась натянуть на голову одеяло, но брат не позволил.

Я сдавленно охнула, когда он с размаху уселся на меня сверху.

– Я сказал: рота, подъе-е-е-ем! – снова завопил он, обхватил мои щеки ладонями и принялся их яростно мять.

– Ва-а-а-ди-и-и-м, – невнятно протянула я, наконец открыв глаза и недовольно глядя снизу вверх на парня, выпятившего губы, передразнивая меня. – Ну ты и каба-а-ан. Слезь с меня!

– Не слезу пока не встанешь! – Он склонился надо мной, не отпуская щек, которым после такого массажа еще неделю не понадобится никакой фейс-фитнес.

Я принялась отталкивать его ладони от лица и брыкаться:

– Да как я встану, когда ты, слонина, меня придавил?

Вадим наконец оставил в покое мои щеки, но вместо этого приспустил одеяло и начал меня щекотать.

– Вадим! – завизжала я, принявшись истерично хохотать и еще более активно елозить под ним. Но он мало того, что благодаря походам в тренажерный зал весил гораздо больше меня, так еще и был в разы сильнее, поэтому все попытки его скинуть оказались бесплодными.

Моим спасением от этого изувера стала заглянувшая в комнату мама.

– Господи! – закатила она глаза, едва увидев, чем мы занимаемся. – Я уж подумала, тут кого-то режут. Вадька, хватит мучить сестру, дай ей проснуться нормально.

– Именно это я и делаю! – довольно засмеялся он, убрал руки с моих ребер и напоследок, прежде чем слезть, стянул с волос резинку и растрепал их так, что теперь я потрачу еще минут десять на то, чтобы вычесать колтуны.

Мама цокнула языком и скрылась за дверью.

– Вот тебе как что-нибудь приспичит… – пробурчала я, скидывая одеяло и садясь на кровати. После чего начала сдувать и убирать с лица наэлектризовавшиеся и налипшие пряди. – Сам теперь езжай за своим подарком, чокнутый.

– Бу-бу-бу, бу-бу-бу. Еще восемнадцати нет, а уже бухтишь как бабка. – Вадим потянулся.

– Да иди ты. – Я встала следом и влезла ногами в тапочки.

Когда я проходила мимо брата, он снова схватил меня за голову и взъерошил волосы:

– А теперь еще и выглядишь как Баба Яга, – со смешком в голосе проговорил он.

Я недовольно зашипела, извернулась и ткнула его под ребра. К слову, если бы он успел среагировать и напрячь живот, я рисковала вывихнуть себе палец об его пресс. Но мне повезло, и Вадим отпустил меня и сложился пополам, болезненно ойкнув.

Прекрасно зная брата и понимая, что так просто он это не оставит, я, едва заметив его сверкнувшие азартом глаза, тут же с диким визгом выскочила из спальни, чтобы успеть убежать и запереться от него в ванной.

***

Спустя час взаимных подтруниваний и тычков мы с Вадимом наконец вышли из дома. На парковке возле подъезда, как всегда, на почетном месте, стояли три мотоцикла: белая «Хонда» брата, черный «Кавасаки» Егора и «Хонда» цвета мокрого асфальта – Дениса Кучера – еще одного члена этой мотокомпашки, жившего в соседнем с нами подъезде.

Прямо сейчас Егор и Денис крутились возле мотоцикла последнего и что-то горячо обсуждали.

– Что за шум, а драки нет? – Вадим приблизился к парням и обменялся с ними рукопожатиями.

Я осталась стоять чуть поодаль, предпочитая не лезть в их разговоры. Денис и Егор обернулись на меня и оба приветственно помахали, а я с улыбкой кивнула им в ответ. Темно-серые глаза Кучера чуть дольше обычного задержались на мне, а когда я вопросительно приподняла брови, решив, что он хочет что-то сказать, парень лишь хитро улыбнулся и переключил внимание на беседующих Егора и Вадима.

– Да он хочет неонку ставить на фары, а я ему говорю, что это пустая трата денег, – рассказывал Исаев.

– Зато все девчонки будут мои, – со смешком вставил Денис.

Вадим фыркнул:

– Можно подумать, их сейчас у тебя мало.

– Может, и мало. – Я снова поймала на себе его неоднозначный взгляд и даже немного смутилась.

С Кучером мы были знакомы меньше, чем с Исаевым.

Егор четыре года назад переехал в наш город, чтобы учиться в вузе на программиста по направлению. Так совпало, что его родители сняли ему пустующую однушку рядом с нами. Они познакомились и задружились с Вадимом из-за любви к мотоциклам. У брата тогда уже была старенькая отцовская «Ямаха», а за отличное окончание школы и поступление на бюджет родители ее продали, добавили денег и подарили ему Пулю. Ну, так он называет ее при парнях, но я все время подкалываю его с тем, что это сокращение от Лапули – настолько он любовно и трепетно носится со своим железным товарищем.

Как выяснилось, Исаев тоже всегда мечтал о мотоцикле и, насмотревшись на Вадима и покатавшись с ним, набрал себе подработки, чтобы впоследствии взять в кредит старенького, но надежного Босса. Кредит Егор выплатил быстро, поскольку неплохо разбирался в создании сайтов и получил несколько выгодных заказов для крупных компаний, названий которых не раскрывал даже нам.

В университете Исаев познакомился и начал общаться с Кучером – Денис учился на его факультете, но на год младше. До этого я видела Кучера мельком во дворе, но мы с ним никогда не обращали друг на друга внимания, а тут выяснилось, что он мало того, что жил рядом, так теперь еще и сдружился с Егором.

Так и собралась их небольшая компания.

Мы с Вадимом всегда были не разлей вода, поэтому он часто брал меня с собой на тусовки с парнями. А чем старше я становилась, тем чаще удостаивалась чести прокатиться с ним на Пуле.

Хоть у меня пока и не было прав, но я умела водить мотоцикл: это несложно, когда твой старший брат и его лучшие друзья помешаны на этой теме. Единственное – мое умение пока еще держалось в секрете от родителей. Отец, хоть и был в свое время так же фанатично увлечен байками, вряд ли бы это одобрил. А мама… Маму бы, наверное, просто-напросто хватил инфаркт.

Парни были замечательными. Никогда не обижали меня, а при необходимости даже заступались.

И все было бы чудесно, если бы не одно «но»: моя безответная влюбленность в Егора Исаева продолжительностью эти самые четыре года.

В Егоре идеально все – начиная от пронзительных темно-карих глаз, пухлых губ, густых вьющихся русых волос, которые он никогда не отстригал коротко, и они вечно лохматились и падали ему на лоб, почти закрывая глаза. Продолжая древесно-яблочным ароматом его одеколона и дерзким стилем в одежде и заканчивая его чувством юмора и бесконечным обаянием.

Можно было бы сказать, что из-за своей слепой влюбленности я его слишком идеализирую, потому что таких совершенных людей просто не бывает.

Нет, я его не идеализировала. У Исаева были недостатки. И один из самых явных – слишком частая смена девушек.

Впрочем, такими же были и Вадим с Денисом. Без ложной скромности – все трое – супер-горячие красавцы, знающие себе цену и умеющие грамотно пользоваться своими преимуществами.

Благодаря внешности и увлечению парней мотоциклами проблем с выбором партнерш у них никогда не возникало. И, чего греха таить, многие девушки мечтали заполучить сразу троих.

Девчонки из моей школы завидовали тому, что я почти постоянно вместе с ними, отказываясь принимать тот факт, что один из них – мой брат, второй никогда не рассматривал меня как девушку, а третий… Мне нравился Кучер, но он всегда словно сам по себе. Если Вадима и Егора почти никогда нельзя было застать по отдельности, то Денис часто пропадал по своим делам.

Ну а я, соответственно, проводила больше времени с братом и с Исаевым, при котором чувствовала себя то порхающей над облаками, когда его внимание было приковано ко мне, то разбитой и сломленной, когда он приводил в нашу компанию очередную подружку.

Возможно, за столько лет я и могла бы дать понять ему, что он мне нравится, но я знала, что мои чувства не взаимны, и получить в ответ на признание отказ означало бы конец нашим дружеским отношениям, которыми я очень дорожила.

Безусловно, я нравилась Егору, но только лишь как подруга.

Я для него была… Мелкой. С самой нашей первой встречи, когда мне было четырнадцать лет, и я в самом деле была похожа на гномиху. Лишь за последние два года я заметно вытянулась и хотя бы начала доставать парням макушкой до плеча. Мамины гены. Она у нас тоже миниатюрная.

Первой фразой, произнесенной Исаевым при встрече со мной, тогда было:

– Вадька, а ты чего сеструху-то не кормишь? Она вон у тебя какая мелкая, так и не вырастет! – и с теплой улыбкой, пока совершенно меня не зная, крепко обнял.

А я, доверяя брату и зная, что он не позволил бы ко мне приблизиться кому-то, кто мог причинить мне вред, уткнулась носом в футболку Егору, вдохнула полной грудью его запах и так до сих пор и не смогла ни выдохнуть, ни выбросить из головы.

Исаеву тогда было восемнадцать, и поначалу я смотрела на него как на божество, боясь сказать лишнее слово или сделать лишнее действие, из-за которого буду выглядеть в его глазах глупо.

Но даже если в его присутствии со мной и происходили какие-то казусы, Егор либо делал вид, что не заметил, либо по-доброму подтрунивал надо мной, скрашивая своими шутками мою неловкость. Позже я привыкла и стала вести себя более уверенно, а время от времени и подкалывала его в ответ.

Со стороны наши отношения были похожи на отношения брата с сестрой. И он относился ко мне как к сестре. И называл Мелкой меня только он.

А я смотрела на него и порой забывала как дышать.

Как и сейчас, пока он что-то доказывал Денису, все еще пытаясь убедить его в том, что ему не нужны никакие неоны, я просто смотрела на него и не могла оторвать глаз, до тех пор пока его собственные не обратились ко мне, и мое сердце не дрогнуло. Егор улыбнулся:

– Мелкая, а ты сегодня на гонки поедешь?

– Нечего ей там делать, – ответил за меня Вадим, подходя к Пуле и проверяя колеса.

С трудом оторвав взгляд от лукавых карих глаз, я с недовольством покосилась на брата:

– Ты поэтому мне про них ничего не говорил? Мое мнение теперь не учитывается?

Вадим подошел ко мне и забрал свой шлем:

– Тебе завтра в школу. А гонки закончатся в лучшем случае часа в четыре утра.

Я почувствовала, как у меня запылали щеки. Глупо отрицать действительность, но меня всегда смущали напоминания брата при парнях о том, что я все еще школьница, когда двое из них уже заканчивали университет. Я знала, что Вадим делал это не чтобы меня высмеять, а потому что действительно беспокоился. К тому же, дело шло к выпускным экзаменам, и чем ближе к летним каникулам, тем нагрузка становилась серьезнее. ЕГЭ, вступительные испытания, нервные учителя… Вадим, несмотря на то, что с друзьями зачастую вел себя как раздолбай, в вопросах, касающихся семьи, и в частности, меня, всегда был крайне серьезен.

– Зря ты так, Вадька, – заметил Егор. – Сегодня «дабл», Мелкая на таких еще не бывала. Да и к тому же, – он хлопнул по плечу стоявшего рядом с ним Кучера, – Ден сегодня дебютирует.

Вадим и Егор были организаторами местных мотогонок. После того, как вместе начали ездить на мотоциклах, спустя некоторое время они принялись искать единомышленников в нашем городе и соседних. В итоге набралось несколько десятков мотоциклистов и еще столько же заинтересованных ребят. Объединившись, они решили, что им мало просто гонять на байках, и общими усилиями нашли место, где можно было бы не только весело проводить время с друзьями, но и прокачивать свое байкерское мастерство.

Я слышала, что совсем недавно ребята ввели у себя новый вид гонок, назвав его между собой «даблом». Его отличительной чертой было то, что позади водителя спиной садились девушка или парень, – в зависимости от того, кто находился за рулем. Байкер со своей стороны связывал себя с пассажиром веревкой или ремнем. Этот вид гонок был крайне опасным и основанным на доверии пассажира к водителю. И я действительно никогда еще не видела подобного вживую.

– Мне было бы приятно, если бы ты приехала за меня поболеть, – вдруг сказал Денис, с улыбкой глядя на меня.

Я не успела удивиться, так как Вадим громко фыркнул и закинул руку мне на плечо:

– Спешу тебя огорчить, но моя сестра всегда болеет только за меня. Да, Янчик?

Я благоразумно промолчала, прекрасно понимая, что брат не оценит, если я признаюсь, что примерно в половине случаев болела на гонках за Исаева.

***

– Ты так и не сказал, где пропадал вчера вечером, – заметила я, когда мы с Вадимом приехали в торговый центр и двинулись в сторону ювелирного магазина.

Накануне я уснула, так и не дождавшись возвращения брата. После слов Егора о том, что он влюбился, я немного расслабилась, решив, что Вадим наверняка со своей девушкой. Ну как, с девушкой… Он уже на протяжении почти трех месяцев отчаянно пытался завоевать внимание Юли Светловой с третьего курса физмата. Я не была посвящена в подробности их взаимоотношений, но то, что брат действительно стал немного одержимым после их знакомства на вечеринке в честь дня рождения девушки Исаева, которая была по совместительству лучшей подругой Юли – это я видела и знала наверняка. Не то, чтобы Вадим не делился со мной деталями своей личной жизни, просто он был очень погружен в бурный процесс ухаживаний и, видимо, планировал рассказать мне все только в том случае когда добьется успеха.

Я говорю «когда», а не «если», потому как уверена, что, во-первых, перед харизмой и красотой моего брата невозможно устоять, а во-вторых, догадывалась о том, что Светлова на самом деле уже попалась на крючок и лишь изображала из себя недотрогу, чтобы подоводить Вадьку.

Так вот, возвращаясь к разговору о его пропаже вчерашним вечером… Этот засранец имел идиотскую привычку игнорировать мои сообщения с вопросом «где ты?», хотя прекрасно знал, что я переживаю. Впрочем, я, хорошо знакомая с этим его качеством, была удовлетворена уже тем, что Вадим периодически мелькал «онлайн» в соцсетях, а значит, был жив. Звонить ему я не решалась, потому что не хотела застать врасплох в самый неподходящий момент.

Мы волновались друг за друга, но с уважением относились к личному пространству.

Я знала, что, несмотря на неугомонный характер, вероятность того, что Вадим вляпается в неприятности, крайне мала. Скорее, он сам мог стать для кого-то неприятностью. Как, например, сегодня утром для меня, когда разбудил ни свет ни заря и потащил за собой в ювелирный, чтобы купить подарок Светловой.

Брат так и оставил мой вопрос без ответа, за что получил щипок в плечо и пискляво взвизгнул, после чего обиженно посмотрел на меня и картинно потер покрасневшую кожу.

– С Юлькой был?

Следом за местом щипка красной краской залились и его щеки. Вадим перестал тереть плечо и ускорил шаг, вынуждая меня догонять его.

– То есть, как помочь выбрать подарок, так «Янчик-Янчоночек мой любимый, помоги»! А как рассказать, почему «любимого Янчоночка» забирал после занятий другой человек, так он деру! – возмущалась я ему вслед.

Вадим резко остановился и круто развернулся, ловя не успевшую затормозить меня в свои медвежьи объятия. Я оторопело застыла, уткнувшись носом ему в подмышку.

– Янчик, – вдруг прошептал он над самым ухом, – я ей нравлюсь.

По моим губам расползлась улыбка, и я обняла брата в ответ:

– Ну я же говорила тебе, балбес. А ты: динамо, динамо…

Грудь Вадьки дрогнула от смешка. Я отстранилась, взглянув снизу вверх в его сияющие светло-карие глаза. И правда втюрился, дурачок.

– Ладно, пошли, – подтолкнула я его. – А то сейчас еще в штаны надуешь от счастья.

Брат дернулся ко мне, клацнув зубами и делая вид, что пытается укусить за нос, но я увернулась и почти бегом устремилась к ювелирному магазину.

Местный охранник не обрадовался, когда в бутик залетели двое запыхавшихся покупателей, по пути чуть не снеся рекламный стенд.

Под суровым взглядом мужчины в костюме, больше подходящем томному вечеру в компании жгучей красотки, нежели слежке за неадекватами вроде нас, мы с Вадимом, отдышавшись, прошли к витрине с браслетами и склонились над ней, едва не ткнувшись носами в безупречно начищенное и оттого почти не видимое стекло.

– Какого цвета у нее глаза? – поинтересовалась я, присматриваясь к аккуратному серебряному браслету с маленькими черными агатами.

– Зеленые, – не раздумывая ответил Вадим, и мой взгляд тут же выловил золотую цепочку с аккуратной изумрудной каплей. – Мне не нравится. – Брат проследил за моим взглядом. – Выглядит по-бабски.

Я скосила на него округлившиеся глаза. Свет от витрины высвечивал все до единой веснушки на лице брата и подчеркивал очаровательную родинку возле губ.

– Серьезно, – пробормотал он. – Она вся такая стильная, клевая, а я: на тебе, детка, браслет с бабским камнем.

– Ну поплыл… поплыл… – хихикнула я, снова возвращая внимание к украшениям, и тут же почувствовала тычок в бок.

– Молодые люди, вам что-то подсказать?

Мы с Вадимом одновременно оторвали носы от витрины и подняли глаза на обратившуюся к нам девушку-консультанта. Она сложила перед собой руки и участливо смотрела на нас.

Теперь настала моя очередь тыкать брата.

– Давай, эксперт по бабским камням, жги, – шепнула я.

Вадим выпрямился и приветливо улыбнулся консультанту.

– Здрасте. Да вот, ищу подарок девушке…

– Стильной и клевой, – вставила я, и моей щеки коснулся насыщенный возмущением ветерок недовольно вздохнувшего в мою сторону брата.

– Сколько девушке лет? – поинтересовалась консультант. – Какой-то конкретный повод?

Вадим вновь повернулся к ней:

– Двадцать один год. Повода нет, просто так…

– Потому что она стильная и клевая, – снова пробормотала я и, чтобы исключить вероятность оказаться покалеченной, поспешила сделать шаг от брата к соседней витрине с брошами. Вот уж действительно бабские вещицы!

– Могу предложить вам варианты из последнего поступления. – Консультант чуть улыбнулась, не придавая значения нашим подначиваниям, и открыла ключиком витрину, чтобы достать несколько браслетов и выложить их поверх стекла.

Я опасливо приблизилась к косившемуся на меня с молчаливыми обещаниями жестокой расправы Вадиму и принялась изучать предложенные украшения.

– Мне нравится вот этот. – Я ткнула в стильный браслет, выполненный в виде небольших лепестков со вставками фианитов.

Консультант подняла его повыше и покрутила перед нами так, чтобы камни засверкали под светом ламп.

– А в нем что-то есть, – протянул Вадим, разглядывая украшение.

Я удержалась от очередного вопроса, рвавшегося слететь с языка, чтобы не оказаться прибитой на месте.

– Давайте примерим, – предложила девушка, и я протянула руку, чтобы она закрепила браслет у меня на кисти.

Я покрутила рукой, чтобы еще полюбоваться блеском, а затем подхватила брата под локоть и с улыбкой отметила:

– Думаю, ей будет приятно. Он правда очень красивый.

Вадим прислонился щекой к моей макушке.

– Возьмем этот, – довольно сказал он.

***

– Только попробуй мне поныть о том, как ты устала и хочешь спать…

– Но я ни разу не ныла!

– Сегодня будет первый.

К одиннадцати вечера мы с Вадимом приехали на место проведения гонок. Мы оказались далеко не первыми, поскольку собралась уже толпа из, пожалуй, сотни, если не больше, человек.

Импровизированная гоночная трасса находилась в пятидесяти километрах от города и представляла собой заброшенный девятикилометровый участок дороги, который изначально должен был вести к новому коттеджному поселку. Но планы застройщика поменялись, поселок решили не строить, а уже начатую дорогу оставили так как есть. Поскольку она теперь вела в никуда и оказалась никому не нужной, ее и облюбовали мотоциклисты.

Единственной сложностью оказалось договорится с местными властями об организации гонок, так как если бы все это было неофициально, то в любой момент могли наведаться полицейские и не только всех разогнать, но и задержать Вадима с Егором как ответственных.

К счастью, у папы имелась своя автомобильная мастерская, которая была на хорошем счету у наших чиновников и правоохранителей. Через него и удалось договориться о том, чтобы занять недостроенную трассу и проводить на ней гонки. Разумеется, ребята должны регулярно отчитываться по количеству участников, по тому, чтобы там не терлись безнадзорные несовершеннолетние и по тому, чтобы и речи быть не могло об алкоголе или каких-то запрещенных веществах. Плюс папе пришлось сделать внушительную скидку ряду своих «власть предержащих» клиентов, а Вадиму с Егором – организовать доставку нескольких палаток с едой, выручка с которых также отправлялась в «бюджет города».

Ради исполнения задуманного ребята согласились на все эти условия, а также на помощь отцу в автосервисе, так как работы у него теперь тоже прибавилось.

Трасса была недостроенной и неподсвеченной, поэтому чаще всего гонки проводились днем. Но иногда, когда ребята хотели дополнительно усложнить условия, они собирались и вечерами, каждый раз привозя освещение, работавшее от переносных генераторов. Помимо этого парни натаскали сюда различных шин, баков и прочего хлама, который теперь служил искусственными препятствиями.

Вадим только успел подкатить мотоцикл ближе к старту, как я сразу заметила направляющихся к нам Егора и его девушку Алю Сизову. И если первого я была рада видеть, то вторую… Глупо надеяться, что, участвуя в «дабле», Исаев позвал бы кого-то другого. Насколько мне известно, главным призом победителю был публичный поцелуй от пассажира. То есть, гонка больше для влюбленных пар или для тех, кто хочет кого-то закадрить.

– Здорово! – поприветствовал подошедших Вадим. – Давно здесь?

Егор улыбнулся мне, а Аля – моему брату, как обычно, намеренно игнорируя мое присутствие. Я не могла понять, почему она относилась ко мне так пренебрежительно, ведь я не сделала ей ничего плохого. В то время как она, между прочим, встречалась с нравившимся мне парнем.

– Да минут десять назад подъехали. Босс уже на старте. – Егор кивнул в сторону своего мотоцикла и приобнял Алю за талию, привлекая к себе. Та тут же по-собственнически обхватила его в ответ и, как мне показалось, на мгновение все же удостоила меня высокомерным взглядом.

– А где герой сегодняшнего вечера? – Вадим принялся всматриваться в толпу, очевидно, ища Дениса.

– На подъезде, – хмыкнул Егор.

– Наверняка волнуется, – сделала необычайно важное замечание Аля и поцеловала Исаева в щеку.

Я отвернулась, делая вид, что рассматриваю зрителей.

Егор с Алей встречались уже почти четыре месяца, – и, на моей памяти, эти отношения у Исаева были самыми продолжительными. Я осознавала, что мыслю эгоистично, и должна порадоваться за друга в том, что он, возможно, нашел любовь всей своей жизни… Но нет. Быть может, я относилась бы смиреннее, если бы его девушка была с более приятным характером. Возможно, я бы даже смогла с ней подружиться. Да, мне было бы больно, но я хотя бы понимала, почему Егор выбрал именно ее и что она не принесет ему разочарования.

Аля же… Я искренне не понимала, что он мог найти в ней кроме стройной фигуры, длинных пепельных волос, явно накачанных губ и склочного характера. Только в моем присутствии они раз десять ругались в пух и прах – так, что казалось, будто эта ссора окажется для них последней. А на следующий день парочка вновь появлялась как ни в чем не бывало, мило улыбаясь и приобнимая друг друга.

В чем их секрет? Непонятно. Но я совершенно точно знала, что таких отношений не хотела бы. Я корила себя за мысли о том, что не выносила бы Егору мозг, что была бы с ним предельно внимательной и чуткой, что прислушивалась бы к нему…

Но я не была его девушкой, а потому могла продолжать и дальше молча удивляться тому, как эти двое еще не переубивали друг друга, и грезить о том, чему не суждено сбыться.

Я отвлеклась от своих мыслей, заметив, как от толпы зрителей отделилась знакомая фигура и двинулась в нашу сторону. Покосившись на брата, который тоже обратил на нее внимание, я про себя хмыкнула, когда он распрямил плечи и задрал подбородок, стремясь стать выше и статнее.

– Привет, ребят, – произнесла Юля Светлова, подойдя к нам.

В отличие от своей лучшей подруги, она одарила всех милой улыбкой и ненадолго задержала взгляд на Вадиме, который явно оказался загипнотизирован и не мог оторвать от нее глаз. А посмотреть было на что: Юля Светлова объективно была очень красивой девушкой. Безупречно чистая смуглая кожа, стильное темное каре и всегда – дорогая брендовая одежда. Юля не могла себе позволить одеваться дешево: ее отец был депутатом в областной думе, а мать – главврачом детской больницы. И, боже, сколько же Вадька натерпелся с ее родителями… Уверена, они до сих пор не смирились с тем, что Юля начала с ним встречаться, но если поначалу им еще как-то удавалось настроить ее против моего брата и в целом против нашей семьи, то сейчас, когда эти двое дошли до такой стадии, что не могут друг на друга насмотреться, думаю, шансов что-то изменить у Светловых-старших никаких.

Вадим уже сказал мне, что Юля согласилась быть его пассажиркой на «дабле», и я знала, насколько огромное это для него имеет значение. Светлова начала посещать гонки только после того, как Аля познакомила ее с парнями, и в целом относилась к мотоциклам скептически, поэтому ее решение принимать участие в сегодняшней говорило о многом в ее отношении к моему брату.

Юля встала ближе к Вадиму, и он тут же наклонился к ней и принялся что-то шептать на ухо, отчего щеки девушки порозовели.

От наблюдения за этими голубками меня отвлек возглас Егора:

– А вот и наш будущий чемпион!

Я оглянулась и увидела приблизившегося к нам Дениса Кучера. Парень явно пытался скрыть волнение за широкой улыбкой. Он поздоровался со всеми и получил мощные подбадривающие похлопывания по спине от Вадима и Егора.

– Ну что, готов всех порвать, Ден? – ухмыльнулся мой брат.

– Я бы с радостью сказал «всегда готов», но все же немного сомневаюсь, – нервно усмехнулся Кучер.

– Да ладно тебе, – отмахнулся Исаев. – Ты круто ездишь, с гонками проблем не будет. А то, что решил стартануть сразу с «дабла» – мое почтение.

Казалось, слова друга Дениса не подбодрили, а вызвали еще большее беспокойство. Тут Кучер повернулся ко мне:

– Ян, я хотел бы предложить тебе быть моей пассажиркой.

Я невольно скосила взгляд на Егора и Алю, которые уже были заняты друг другом и о чем-то негромко переговаривались, а затем обернулась на Вадима, который, услышав заявление Дениса, с подозрением прищурился. Некоторое время внимательно поразглядывав друга, он махнул рукой и уверенно заявил:

– Да ты все равно сегодня не выиграешь! А если и выиграешь, – он ткнул пальцем в сторону Кучера: – максимум, на что можешь рассчитывать – это поцелуй в щеку, иначе я тебе втащу.

Мы с Денисом и Юлей засмеялись.

– Намек понял, – Кучер примирительно поднял ладони, а затем снова взглянул на меня: – Так что скажешь?

Вновь подумав о воркующих рядом Егоре и Але, которые тоже поедут парой, я вдруг испытала жгучий прилив ревности, но натянула на лицо дружелюбную улыбку и произнесла:

– Почему нет? Это интересный опыт.

Денис благодарно улыбнулся мне.

Когда до начала оставалось около десяти минут, мы все направились к старту, где уже стояли мотоциклы участников.

Я часто бывала на гонках, но всегда выступала лишь в роли болельщицы, теперь же, наблюдая за надевающим шлем и усаживающимся на свою «Хонду» Кучером, я начала по-настоящему волноваться, только сейчас осознав, во что ввязалась.

Заметив, что я замешкалась, Денис со смехом заявил:

– Ян, если еще и ты будешь бояться, то у нас точно ничего не получится.

– Утешил, – шутливо возмутилась я и уселась позади него спиной вперед.

Кучер протянул мне конец ремня, чтобы я передала его ему с другой стороны, и принялся нас связывать.

– А ты не знаешь, бывали ли случаи, чтобы пассажиры падали во время езды? – спросила я, поглядывая на стоявших неподалеку Вадима с Юлей. Светлова тоже выглядела встревоженной, но брат повернул голову вбок, явно что-то ей говоря, и взял ее за руку, переплетая пальцы. Юля, внимательно выслушав его, закивала, а Вадим поднял ее ладонь и на пару секунд приложил к своему шлему, делая вид будто целует, после чего на губах Светловой расцвела пусть и не слишком уверенная, но совершенно искренняя улыбка. Какие же они все-таки классные…

– Ну, пьяные, возможно, и падали, – ответил Денис, натягивая ремень, чтобы проверить его на прочность. – Ты же не пьяная?

– Нет, – выдохнула я.

– Значит, все будет окей. Тебе не туго? – спросил Кучер.

– Все в порядке, – сказала я, не будучи до конца уверенной, что все действительно в порядке. Затем повернула голову к Егору и Але, находившихся по другую сторону от нас. Исаев уже тоже обвязал их, и Сизова сидела, расслабленно откинувшись на его спину – так, словно не может быть для нее на свете ничего естественнее, чем вот так прижиматься к Егору и чувствовать себя на вершине мира.

Аля была такой уверенной в себе и в том, что именно она заслуживает место в сердце Егора… Может, рядом с ним и должна быть такая? Отчаянная, дерзкая, ревнивая собственница? А может, она была такой только на людях, а наедине с ним становилась нежной и заботливой? Ведь что-то же в ней его зацепило. Не мог же он влюбиться в стерву. Или мог? И влюбился ли?

– Держи. – В реальность меня вернула улыбчивая девушка, в числе нескольких таких же занимавшаяся раздачей шлемов и проверкой сцепки водителя и пассажира.

Пока я надевала шлем, девушка подергала наш с Кучером ремень и подняла вверх большой палец, а затем отошла к следующей паре.

– Денис, если я сегодня умру, знай, что я буду приходить к тебе в ночных кошмарах, – предупредила я своего партнера и почувствовала как от беззвучного смеха затряслась его спина.

– То есть, ты настолько во мне не уверена?

– Нет. – Я устроилась удобнее и вцепилась обеими руками в ремень на животе. – Я не уверена в том, что не получу сердечный приступ.

Спина Кучера затряслась еще сильнее в тот же момент, как по площадке разнесся усиленный стоявшими по бокам на стойках сабвуферами гудок, возвещающий о том, что гонка начнется через полминуты.

Я глубоко вздохнула, стараясь успокоиться. В конце концов, сегодня в роли пассажирки я была не единственной, да и Вадим не разрешил бы ни мне, ни Юле участвовать, не будучи уверенным в том, что это безопасно. С другой стороны, Вадим и не боялся гонять по трассе на скорости под двести пятьдесят километров в час…

Зазвучал обратный отсчет.

Мотоциклисты начали подгазовывать, подначивая соперников и вызывая возбужденный рев зрителей.

Я так крепко вжалась бедрами в сидушку байка, что рисковала в нее врасти, но на ближайшие несколько минут это было бы очень даже кстати…

Раздался гудок старта, – и у меня перехватило дыхание не столько оттого, как резко сорвался с места Денис, сколько от того, как сопротивлялся мой непривычный к быстрому движению спиной вперед мозг.

На несколько секунд страх исчез, поскольку я перестала ориентироваться в пространстве и какое-то время потратила на восстановление координации.

Отдать Денису должное, он старался держать мотоцикл ровно и сильно не вилять, помогая мне привыкнуть к ощущениям.

В попытке успокоиться и выровнять дыхание я сконцентрировалась на ехавших позади нас байках. Три мотоцикла. Значит, впереди еще три. Мысленно похвалив Кучера за неплохой старт, я отметила, что Егора и Вадима в числе отстающих не было. Впрочем, это и неудивительно.

Езда спиной вперед неплохо так добавляла переживаний, потому что я была совершенно беспомощна, и оставалось лишь довериться водителю не только в плане езды, но и в плане того, насколько надежно он нас связал. Потому что в случае, если узел разойдется, сам водитель останется на байке, а вот шансы пассажира на вылет стремительно увеличатся.

Стоило мне только прийти в себя, как «Хонда» накренилась, обходя первые препятствия, а я, растерявшись от неожиданности, принялась махать руками, хватаясь за воздух.

Денис, видимо, почувствовав, что позади него все выходит из-под контроля, прокричал:

– Возьмись за меня!

Хвала ветру, что на такой скорости он смог донести до моих ушей эту фразу.

Я увела руки назад и, насколько позволяла моя гибкость, обхватила талию Кучера и вцепилась в ремень у него на животе.

Плечи и шею сводило от неудобной позы, но я готова была пожертвовать комфортом, только бы не свалиться с мотоцикла.

Денис ускорился, и позади остался следующий байк – не Пуля и не Босс. Эти двое точно не дадут их обойти, сконцентрировавшись лишь на том, чтобы обогнать друг друга.

Тут Кучер замедлился, и мы зашли на разворотный круг, служивший серединой пути и выводивший гонщиков обратно к старту, являвшемуся и финишем. Очевидно, Денис сидел прямо на хвосте у Егора с Вадимом, так как при развороте я их не увидела.

Стоило нам только вновь подъехать к участку с препятствиями, как один из отстающих соперников предпринял попытку пойти на обгон, но в последний момент ему пришлось резко вильнуть и сбросить скорость, чтобы уйти от столкновения с перекрывающим половину дороги старым прицепом.

Кучер, очевидно, осознавал, что Егора и Вадима обогнать ему не удастся, но ускорился, чтобы не позволить никому обойти его самого.

Когда препятствия кончились, я поняла, что финиш уже близко и, стиснув зубы, из последних сил держалась за ремень, хотя уже почти не чувствовала рук.

Рев мотора постепенно уступал приближающемуся шуму толпы болельщиков.

Когда Кучер затормозил, я даже не сразу поняла, что мы уже приехали, и еще несколько секунд продолжала держаться за него. Спина моего напарника мелко задрожала от смеха.

– Янчик, приехали, можешь расслабиться!

Только после этого я отпустила его и посмотрела на свои покрасневшие и покрытые вмятинами от врезавшегося ремня ладони.

Денис позади заелозил, отвязывая нас друг от друга, и через пару мгновений я оказалась на свободе. Вокруг стоял ужасный шум, и после темной трассы, попав на освещенную прожекторами площадку старта, я оказалась дезориентирована, поэтому Кучер слез с мотоцикла первым и помог мне.

– Ты как? – Я только заметила, что парень снял шлем и сейчас поддерживал меня, улыбаясь. Ноги не слушались, и я была признательна Денису за то, что он был моей опорой.

Кое-как справившись с трясущимися руками, я стянула свой шлем и, поправив волосы, улыбнулась ему:

– Знаешь, я сама не верю, что это говорю, но супер!

Улыбка Кучера стала еще шире.

Нас отвлекла радостно заулюлюкавшая толпа, и мы повернули головы в ту же сторону, куда смотрели все присутствующие.

В эту самую минуту Егор прижал Алю к Боссу и впился в ее губы, одной рукой прижимая девушку к себе за талию, а вторую положив ей на ягодицу. Их поцелуй был горячим, страстным… Сколько раз и со сколькими девушками он делал это у меня на глазах? И каждый раз одно и то же. Я никогда к этому не привыкну…

Я отвернулась от них, сглатывая подкативший к горлу ком и пытаясь вновь сосредоточить внимание на Денисе. Но тот продолжал смотреть на пару победителей каким-то нечитаемым взглядом. Едва я открыла рот, чтобы поинтересоваться у него, все ли в норме, как со спины на меня налетел кто-то здоровый и едва не уронил на землю. Мне даже не пришлось угадывать, кто это мог быть, так как на ухо мне заорали:

– Вот это я понимаю! Ну, Ден! Ну, красавчик!

Брат отпустил меня и пошел жать руку Кучеру, наконец отвлекшемуся от целующейся парочки и криво улыбнувшемуся моему брату.

– Третье место для первого раза – очень даже ничего! Да еще и в «дабле»! – похлопал его по плечу Вадим и повернулся ко мне. – Ты-то хоть живая?

– А ты надеялся на обратное? – с язвительной усмешкой поинтересовалась я.

– Ну что ты, Янчик, – протянул Вадим и, приблизившись, закинул руку мне на плечо, привлек к себе и поцеловал в висок. – Я тобой горжусь.

Я приобняла его за талию в ответ:

– И я тобой.

Глава 2. Егор

Пожалуй, я был слишком самовлюбленным, потому что прошло уже два дня с момента моей победы на «дабле», а я все еще чувствовал себя настоящей рок-звездой. Несмотря на то, что это была далеко не первая моя победа, и в целом мало кому удавалось меня обойти, я ликовал как в первый раз.

Вместе с Макаровым и Кучером мы выбрались в спортзал. В последнее время нам удавалось это нечасто, потому что Ден пропадал по учебе, да и у нас с Вадькой на носу были ГОСы. К тому же, Макаров у нас теперь весь в любви, даром что сердечки вокруг головы не летали.

А если серьезно, я рад за друга. Светлова – клевая девчонка. Во всяком случае, она, в отличие от его предыдущих подружек, не жаждала его внимания только потому что он был тем самым Вадимом Макаровым, а даже, наоборот, долгое время всячески его избегала. Но Вадька удивил своей настойчивостью даже меня.

Макаров применял самые разнообразные и порой даже странные методы, чтобы завоевать сердце Юли. И серенады под окнами ее учебной аудитории в университете, за которые он потом получал выговоры; и многочисленные видео с дикими танцами и кривляниями, к участию в которых он неоднократно привлекал даже меня, а я просто не мог отказать лучшему другу; и бесконечные попытки устроить ей сюрприз то в виде ожидания с цветами на крыльце вуза, то падая перед ней на колени, если замечал ее в кафе или в магазине… Ну и, как видно, все не зря.

До того, как Макаров так серьезно втрескался, я даже и не догадывался, что он может быть настолько чокнутым. Поэтому я попросил Мелкую присматривать за ним, так как боялся, что одна незначительная ссора со Светловой – и от Вадима можно ожидать чего угодно.

Пока поводов для переживаний вроде не было, так как и сам Макаров стал спокойнее, и Юля явно от него без ума.

Во время очередного перерыва от жима ногами я оглянулся на Вадима, который на автомате крутил педали на велотренажере, а сам был полностью погружен в телефонную переписку, и я, кажется, даже догадывался с кем.

Хмыкнув, я переключил внимание на Дена, в этот момент тягавшего гантели перед зеркалом. Уж насколько я любил во время тренировок покрутиться перед собственным отражением, но даже до этого красавчика мне далеко.

– Кучер! – окликнул я его. Парень повернулся ко мне. – Даже не думай вешать у себя в спальне над кроватью зеркало.

– Это еще почему?

– Потому что во время секса ты будешь пялиться не на партнершу, а на себя.

Денис широко улыбнулся, а Вадим позади нас расхохотался.

– А тебе нужно сделать ровно наоборот. – Я обернулся на Макарова, который наконец убрал мобильный и принялся активнее крутить педали. – Хотя-я-я, – я изобразил задумчивость, – тебе глаза от Светловой и так плоскогубцами отдирать надо.

Вадим довольно ухмыльнулся.

– А че у вас с Сизовой-то, кстати? – спросил он. – Юлька говорит, та злая как собака еще с гонок. Я думал, у вас все чин чинарем после вашего бесплатного мастер-класса по обсасыванию чужих языков.

Я поднялся с тренажера и покрутился из стороны в сторону, разминая мышцы. Мне не хотелось рассказывать другу о причине нашей с Алей ссоры. Они с Юлей были подругами, а Сизова себе на уме – не хватало еще, чтобы какая-то фигня внесла раздрай в отношения Макарова и Светловой. Наши отношения с Алей – нам с ними и разбираться. Вадька с Юлькой пусть кайфуют.

– Не в первый раз и не в последний, – бросил я нарочито безмятежно, поднял свободные гантели и присоединился к Кучеру.

– Ну ты смотри, может, я как через Юльку…

– Не-не-не, – я поспешно перебил Макарова, думая о том, что как раз этого-то и пытался избежать: переплетать наши отношения ради разрешения конфликтов. – Все нормально, уже привык. – Я улыбнулся другу и, прежде чем отвернуться, успел заметить его подозрительный взгляд.

– Парни, а может, погоняем? – предложил Ден, когда мы уже выходили из здания фитнес-центра и приближались к мотоциклам. – Голова трещит от учебы, хоть немного мозги проветрить.

– Я – за! – не раздумывая ответил я.

– Сорян, мужики, я занят, – виновато откликнулся Вадим.

Мы с Кучером обменялись понимающими ухмылками.

– К Юльке? – хлопнул я Макарова по плечу. Ему даже не пришлось ничего говорить, вместо него ответила расползшаяся по его губам счастливая улыбка. – Ну понятно. – Я усмехнулся и забрался на Босса.

Попрощавшись с Вадимом, мы с Денисом, даже не сговариваясь, наезженным маршрутом отправились через центр города к окружной дороге, которая плавно переходила в трассу, ведущую к месту гонок.

Эта трасса была возле города самой длинной и наименее оживленной, поэтому идеально подходила для езды на мотоцикле.

В считанные секунды догнав Кучера, я вырвался вперед, внимательно следя за дорогой и медленно лавируя между редкими попутными автомобилями.

Все заботы и проблемы отошли на второй план. Ссора с Алей, учеба, сложный заказ по работе, вопрос с армией… Все-все-все.

Именно поэтому я и любил мотоциклы. Скорость, не дающая тебе шанса на ошибку. Чувство полного контроля, когда двухсоткилограммовая махина под тобой подчиняется не только малейшему твоему движению, но и, кажется, даже мысли. Свобода, когда есть только ты и дорога, без целей и попыток понять, как этих самых целей достичь.

В такие моменты время вокруг замедлялось, а мое тело словно становилось невесомым.

Сбавив скорость, я позволил Денису себя обогнать, а сам, убедившись в том, что Босс едет ровно, отпустил руль, выпрямился и раскинул руки в стороны. Ребра, казалось, ходили ходуном от заметавшегося в них словно в клетке сердца, адреналин ударил в опустевшую голову, вызвав легкое и приятное головокружение.

Глубоко дыша, я широко улыбнулся, а затем из моей груди вырвался громкий вопль восторга.

***

На следующий день, выходя после занятий из университета, я не рассчитывал, что за мной увяжется Сизова. Мы до сих пор с ней так и не разговаривали и даже не переписывались. Она строила из себя обиженку, я же не считал себя виноватым, а оттого не имел ни малейшего желания за ней бегать.

Не говоря ни слова, Аля подошла ко мне, когда я уселся на Босса, а я, окинув ее показательно равнодушным взглядом, кивнул на сиденье позади себя.

Всю дорогу, подъем на пятый этаж и даже еще какое-то время у меня дома мы оба продолжали хранить упрямое молчание. Но Сизова в итоге оказалась менее терпеливой, и я в первую же секунду пожалел о том, что привез ее к себе.

Я сидел в кресле и, прикрыв глаза, потирал двумя пальцами переносицу, чувствуя, как у меня начинает раскалываться голова.

Когда Аля злилась, ее голос становился на несколько тонов выше, и слушать ее в такие моменты было невыносимо.

– …Я всего лишь попросила, чтобы ты подвез меня до Лены! – надрывалась она. – Неужели так сложно было выделить час времени?

– Ты прекрасно знаешь, что я еще до тебя пообещал Вадиму, что заберу Яну из студии, – спокойно произнес я, убрав от лица руку и посмотрев на девушку. – Ты позвонила мне за полчаса до выхода и заявила, что тебе надо ехать «прямо сейчас».

Аля стояла передо мной, скрестив на груди руки. Ее пепельные волосы были рассыпаны по плечам, а темно-серые глаза сверкали. В начале наших отношений меня заводило, когда она представала передо мной такой: дикой, заведенной, готовой уничтожать все на своем пути. Но когда истерики Али участились и возникали уже из-за самого мелкого повода, мне это начало порядком надоедать.

Они все были одинаковыми. Все сначала смотрели с обожанием. Все радостно прыгали ко мне в постель и раздвигали ноги. Все клялись, что я был лучшим, что с ними когда-либо случалось в жизни. Все спустя время показывали свой настоящий характер. Один и тот же сценарий. Уже можно было составлять методичку.

Я все чаще задавался вопросом, почему всю жизнь притягивал каких-то стерв и истеричек. Все как одна, едва почувствовав, что я начинаю пускать их в свою жизнь чуть глубже, впивались в меня своими всегда безупречными острыми ногтями и рассчитывали, что из меня уже можно вить веревки.

Обычно моего терпения хватало до второго скандала на ровном месте, после этого мы прощались. Слезы, извинения, мольбы… Все это мы проходили десятки раз, – у меня уже просто не было сил и энергии на выяснения отношений.

На удивление, Аля задержалась чуть дольше, чем остальные. Возможно, она была умнее. Возможно, она действительно мне нравилась, – настолько, что я готов был мириться с ее далеко не безупречным характером. Чего греха таить – я тоже не святой. Ревнивый, упрямый, вспыльчивый. Я прекрасно знал о своих недостатках. Но раз ни одна из них не хотела с ними мириться, то и я не намерен был терпеть их выходки.

– Я перевел тебе денег на такси, – спокойно добавил я.

Аля недовольно цокнула языком:

– Почему не мог перевести денег на такси Яне?

– Яна – несовершеннолетняя. – Мое терпение заканчивалось, и Аля ходила по очень тонкой грани. – Время было позднее, Вадим за нее переживает.

– Вот пусть он бы и беспокоился за свою сестру, а не лез в твою личную жизнь, – фыркнула девушка.

Я сощурился на нее:

– Ты специально пытаешься вывести меня из себя? Если да, то я не собираюсь тратить на это время. Уходи.

Аля тут же переменилась в лице. Морщинка между идеальных бровей разгладилась, глаза невинно округлились, а пухлые губы чуть приоткрылись, делая ее лицо похожим на кукольное.

Сизова медленно приблизилась ко мне и опустилась между ног на колени.

– Ну почему ты такой? – уже тише протянула она, глядя томным взглядом и гладя меня по бедрам.

– Какой? – ровным голосом спросил я, уже чувствуя, как к низу живота начинает подкатывать возбуждение.

Аля потянула завязки на моих спортивных штанах.

– Такой хмурый, неприступный…

Я чуть приподнял бедра, помогая ей стянуть штаны и боксеры.

– Может, потому что не надо меня бесить?

Да, Аля была умнее и, пожалуй, даже способнее многих. И прямо сейчас она, сначала хитро ухмыльнувшись, принялась со всем старанием демонстрировать свои таланты.

Я откинул голову на спинку кресла и прикрыл глаза, отдаваясь удовольствию и прикидывая, как долго еще Але будет удаваться отвлекать меня подобным образом и нужны ли мне вообще такие отношения.

Глава 3. Яна

– Я не сдам это долбаное обществознание.

Я не поленилась и посчитала, в который раз за сегодня одна из моих лучших подруг – Света Родионова, – сделала это категоричное заявление. Семь раз. Я, безусловно, любила это число. Нумерология, все дела… Но даже для меня это перебор.

Другая подруга – Ксюша Агапова, – вела себя более сдержанно, хотя мы втроем прекрасно знали, что ее может прорвать в любой момент.

Я же… Просто молилась.

Мы устроились на подоконнике в школьной рекреации и вместе с одноклассниками ждали, когда объявится наша классная руководительница и по совместительству преподаватель истории и обществознания. Через несколько минут у нас должна начаться консультация по ЕГЭ.

– Слушайте, ну общество – один из самых легких предметов, – попыталась успокоить я подруг.

– Сказала круглая отличница, – язвительно вставила Света.

Я не удержалась от закатывания глаз.

– Да я тоже думаю, что с ним будет проще всего, – поддержала меня Ксюша, собирая в хвост светлые волосы, – вот что будем делать с историей – тут вопрос…

– Так, давайте по мере поступления! – взмолилась Света, в ужасе округлив свои обрамленные нарощенными ресницами карие глаза.

– Ты вот сейчас ноешь, а сдашь лучше нас.

– Да ничего я не сдам, – пробурчала Родионова.

– Значит, пересдашь потом.

– И не пересдам…

– Значит, будешь ждать еще год, чтобы снова не сдать, – пожала плечами Ксюша, явно, как я, уже утомленная от Светиных страданий.

Та недовольно покосилась на нее. Агапова всплеснула руками.

– А как тебя можно переубедить, когда ты уже все для себя решила?

Родионова, насупившись, уткнулась в раскрытый учебник. Но хватило ее увлеченности учебой ненадолго. Подруга посмотрела на меня исподлобья:

– Ян.

– М?

– А это правда, что у Вадима девушка появилась?

Я не ожидала обсуждения этой темы именно сейчас, а потому с некоторым недоверием взглянула на Свету.

– Ну да.

– И что, у них прям все серьезно?

– Он надеется, что да.

Родионова вздохнула и вновь опустила глаза, пряча их за темно-русой челкой.

– Свет, а почему ты ни разу за все это время не сказала Вадиму, что он тебе нравится?

Света цокнула языком и взглянула на меня так, словно ей приходилось объяснять элементарные вещи.

– Ну блин, потому что это для тебя он брат, и ты тусуешься с ним и его друзьями. А для меня он какой-то такой весь крутой, и к нему на хромой козе не подъедешь.

С одной стороны я понимала подругу, потому что для меня и Вадим и парни действительно выглядели иначе. Я знала, какими они кажутся со стороны – дерзкие, самоуверенные, неприступные. Но стоило каждого из них узнать получше – и они представали совсем другими: веселыми, добродушными и любящими подурачиться.

Я невольно провела аналогию с собой и Егором, которому тоже никак не могла открыться, но тут же выбросила это все из головы. В нашем случае на кону стояла дружба. А Света с Вадимом даже не общались толком, они и познакомились-то благодаря мне.

– Хотела бы я тебя обнадежить, но ты моя подруга, и я буду с тобой честной, – сказала я Родионовой. – Мне кажется, что Юля Вадиму действительно нравится, так же, как и он ей. Поэтому вряд ли он переключится на кого-то другого.

Света задумчиво пожевала губу, а потом понимающе кивнула.

– Спасибо, что сказала, как есть.

Я приобняла ее за плечо. Я понимала, что своими словами сделала подруге больно, но обнадеживать ее смысла не было. Если вдруг случится так, что Вадька с Юлей разойдутся, тогда, быть может, у нее и будет шанс, но сейчас ей и правда стоило лучше сосредоточить внимание на учебе.

***

Даша, похоже, решила выжать из нас все соки.

Только на подъезде к танцевальной студии мы узнали о том, что сегодня репетиция продлится два с половиной часа вместо обычных полутора. И, надо отметить, все это время Даша использовала по максимуму. Казалось, после таких плотных тренировок налажать во время отчетного концерта у нас шансов не было никаких.

Я занималась хореографией с первого класса. Некоторое время до этого даже пыталась заниматься гимнастикой, но мне не понравилось. В первом классе я узнала, какие кружки можно посещать в моем возрасте, и попросила маму записать меня на народные танцы.

Мы ездили на разные конкурсы, даже в соседние города, но ближе к седьмому классу я поняла, что больше не хочу быть «народницей».

Мне нравилось танцевать, но хотелось попробовать что-то другое. Методом проб и ошибок мы с мамой нашли студию современного танца, в которой я и занималась по сей день. Было сложно в том плане, что она находилась в самом отдаленном от дома районе, но родители возили меня туда по очереди.

Став старше, я вызывалась ездить сама, но к тому моменту уже Вадиму исполнилось восемнадцать, и ему купили мотоцикл. Брату, конечно же, было только в кайф найти уважительную причину, чтобы подольше погонять на байке, поэтому теперь он возил меня на занятия и забирал с них. А потом это и вовсе вошло у нас в привычку. Не уверена, что даже когда я стану совершеннолетней, Вадим перестанет меня возить.

Первые два года я занималась в этой студии в группе эстрадного танца, но затем к нам пришла преподавательница джаз-фанка, и я поняла, что это то, что мне нужно. Я влюбилась в этот стиль сразу, как увидела первый номер, и по-прежнему оставалась верна ему всем сердцем и телом.

Тем не менее, это не мешало порой возникать желанию все бросить. Например, в дни, похожие на сегодняшний, когда Даша вела себя как настоящий зверь.

Поэтому, когда я вышла из студии, то еле доволокла ноги до стоявшей у входа Пули.

Вадим при виде меня насмешливо улыбнулся.

– Ее высочество изволит, чтобы ее несли на руках?

– Замолчи, пожалуйста, – взмолилась я, со слабым стоном закидывая ногу на мотоцикл.

Брат через плечо протянул мне мой шлем. Пока я его надевала, Вадим завел двигатель:

– Хочу облегчить твою боль, поэтому предлагаю сгонять в «Бургер». К тому же я сам голодный как зверь.

– Погнали! – обрадовалась я, потеряв сегодня, кажется, столько калорий, что их с трудом восполнит порция наггетсов и большой картошки фри.

– На это у тебя всегда силы найдутся, – заметил брат, и я легонько ткнула его под бок прежде чем он рванул с места.

Спустя десять минут Вадим остановился на парковке возле «Бургер Кинга», и мы направились в кафе.

Сделав заказ, мы устроились за ближайшим свободным столиком, но перед этим брат, как обычно, подхватил стоявшую на нем картонную корону и с самодовольной ухмылкой нацепил себе на голову.

Тут у Вадьки пиликнул мобильный, и он тут же ринулся смотреть, от кого пришло сообщение. Его губы вмиг растянулись в мягкой улыбке.

Я тоже улыбнулась, глядя на него.

– Юля? – поинтересовалась я.

Как же непривычно и очаровательно выглядел смущенный Вадька!

– Она правда хорошая.

– В плохую ты бы не влюбился.

– А что у тебя? – поинтересовался он, убирая телефон.

– А что у меня?

– С личной жизнью. Не маячит никто на горизонте?

– У меня только учеба, танцы и докучливый брат под боком.

Вадим стянул с головы корону и нахмурился:

– Только не говори, что у тебя нет парня из-за меня.

– Даже если бы это так и было, я бы тебе ни за что в этом не призналась.

– Ты что, боишься его со мной знакомить? – Вадька подался ко мне и сложил локти на столе.

– Да господи, кого?

– Своего парня.

Я закатила глаза:

– Нету у меня никого.

– Но ты же мне скажешь, если он появится?

– С оркестром и фанфарами.

Брат пытливо сощурился.

– Да скажу я, скажу! Ты же мне проходу не дашь.

Только после этого заявления Вадим выпрямился и удовлетворенно кивнул.

У меня было дважды что-то, похожее на отношения. С первым парнем мы провстречались пару недель, но он был слишком докучливым и названивал по десять раз в день. А у меня из-за учебы, танцев и встреч с друзьями было и так мало времени, чтобы уделять слишком много ему. Хотя, возможно, если бы тот парень действительно мне нравился, я бы перераспределила приоритеты.

Со вторым парнем мы провстречались почти три месяца, и я даже познакомила его с ребятами. Вадим отнесся к нему с настороженностью, но лишь потому что переживал за меня, а Егор встретил его как давнего знакомого.

Если честно, подсознательно я надеялась, что, увидев меня в компании другого, Исаев, быть может, что-то почувствует и хоть немного меня приревнует. Но я была чересчур наивной.

Вторые отношения закончились после того, как мой парень стал слишком настойчиво предлагать перевести их в горизонтальную плоскость. Мне было интересно и приятно проводить с ним время, но к сексу я была не готова. К тому же, мне было тогда шестнадцать лет.

И вот уже больше года у меня никого нет.

Не скажу, что у меня были какие-то проблемы с парнями. За мной ухаживали, мной интересовались, приглашали на свидания… Дело не в парнях, дело во мне. Я общалась с очередным «претендентом» на отношения, смотрела на него и понимала, что это не мое.

Разумеется, глупо жить мыслями об одном-единственном человеке, зная, что рассчитывать тебе не на что. Стоило смотреть по сторонам, двигаться дальше, жить своей жизнью, но я не могла.

Скорее всего, с возрастом это пройдет. Я встречу человека, который сможет потеснить из моего сердца Егора Исаева, но сейчас он занимал там довольно прочную позицию.

И, к разговору об Исаеве…

– Вадь, ты же помнишь, что через неделю у меня отчетник?

– Конечно! – спохватился брат. – Поставил себе напоминание на мобильном еще в тот день когда ты в первый раз мне об этом сказала.

Я едва сдержалась, чтобы не схватить со стола оставленную им корону и не кинуть ее в него. Видимо, мое желание отобразилось у меня на лице, потому что Вадим расхохотался:

– Да помню я, помню!

– Ты приедешь?

– Ты еще спрашиваешь.

Пару мгновений я неуверенно помолчала, но все же поинтересовалась:

– А ребята? Как думаешь, они смогут?

Под «ребятами» я подразумевала, конечно же, Егора, так как Денис, при всех наших с ним хороших взаимоотношениях, никогда особенно не интересовался моими увлечениями. Хотя, быть может, после того, как я поддержала его на гонке, он и согласился бы прийти на концерт в качестве ответки…

– Герыч такое зрелище точно не пропустит, – Вадим многозначительно приподнял брови.

Ну да, конечно, там же будет толпа девушек в обтягивающих костюмах, как я могла забыть… Я постаралась изобразить улыбку, хотя на самом деле мне стало неприятно. С другой стороны, я тоже буду среди этих девушек. Но только для Исаева я среди них буду невидимкой.

– О, готово! – Вадим подорвался с места, чтобы забрать заказ, а я осталась сидеть и смотреть в окно, обещая себе предпринять что-то в самое ближайшее время, чтобы наконец отвлечься от Егора.

А потом считая, в который раз уже я себе это обещала.

Глава 4. Егор

Я любил учиться. Мне нравилась моя специальность и нравилось дело, которым я занимался.

Я шел на красный диплом не потому что был ботаном, а потому что любил узнавать что-то новое и потому что поступающая в мой мозг информация быстро усваивалась и прочно оседала.

Но даже если ты хорошо учился и был прилежным студентом – это не мешало появляться в твоей жизни преподавателям, которые тебя терпеть не могли. Так вот, в моей жизни это был преподаватель анализа данных, который весь последний год делал все для того, чтобы свалить на меня побольше заданий и на чем-то да подловить. И каково же было его разочарование когда я каждый раз идеально отвечал на все задаваемые вопросы и с удовольствием вступал в дискуссии. Отдельным наслаждением было видеть его скривившуюся от бешенства гримасу после очередной с легкостью полученной мной высокой оценки по его предмету.

И вот, в очередной раз с довольной улыбкой выходя с пары, я намеревался заскочить в столовую, так как перерыв был большим, а я жутко проголодался.

Уже стоя в очереди, я отправил сообщение Макарову, но он не только на него не ответил, но и не прочитал. Заранее предполагая, что так могло занять друга, я усмехнулся и осмотрел прилавок с выставленными на нем салатами, пирожными, булочками, сэндвичами, шоколадными батончиками и прочими бюджетными студенческими перекусами.

Когда подошла моя очередь, я заказал крабовый салат, слойку с ветчиной и сыром и быстрорастворимый кофе.

– Привет! – прозвучало над самым ухом. Оглянувшись, я обнаружил широко улыбающуюся Алю. Девушка потянулась ко мне, быстро чмокнула в губы и повисла на руке. – А чего это ты тут делаешь? – спросила она, заинтересованно разглядывая принесенное буфетчицей.

Я протянул банковскую карту к терминалу, расплачиваясь:

– Вообще-то хотел поесть. Тебе что-нибудь взять?

– М-м-м, – протянула Аля, постучав себя по губам указательным пальцем с кроваво-красным маникюром и с задумчивостью покосившись на прилавок.

– Очередь, Аль, – поторопил девушку я.

– Давай кофе «три в одном», – выпалила она.

– Точно больше ничего?

– Точно, – она вновь лучезарно мне улыбнулась.

Я оплатил покупку, и мы двинулись с Алей занимать ближайший свободный столик. Девушка устроилась на стуле вплотную ко мне, практически лишая возможности нормально двигать рукой, чтобы поесть.

Тихо вздохнув, я стянул целлофан с упаковки с салатом, открыл ее и нырнул туда пластиковой вилкой.

– А можно мне? – спросила Аля и подалась еще ближе.

Я подцепил порцию салата и поднес вилку к ее рту. Аля, не отрывая от меня пылающего взгляда, приоткрыла свои пухлые губы и неспешно обхватила ими вилку.

– Вкусно? – поинтересовался я, приподняв бровь.

Девушка, прожевав и проглотив салат, соблазнительно ухмыльнулась:

– Из твоих рук все вкусно.

Я скривил губы в усмешке и, отвернувшись, принялся за еду.

Аля сидела рядом и помешивала кофе в стаканчике.

– А где Юлька? – спросил я, наполовину разобравшись с салатом и надкусив слойку.

Сизова пожала плечами:

– Как пара закончилась, к Макарову поскакала.

– Ясно, – протянул я с улыбкой и хлебнул свой кофе. Что ж, мои догадки по поводу занятости Вадьки оказались верны.

Когда с салатом было покончено, и я перешел к слойке, Аля снова подалась ко мне.

– Можно куснуть?

Пока она с не слишком уместным томным взглядом пробовала слойку, я скосил взгляд на ее нетронутый кофе и произнес:

– Я же предлагал тебе купить что-то еще.

Аккуратно проведя по уголкам губ кончиком пальца, чтобы убрать крошки, Аля невозмутимо спросила:

– Тебе жалко поделиться?

– Мне не жалко. Просто если ты хочешь есть, я лучше куплю тебе отдельно вместо того, чтобы мы оба остались голодными.

– Я не хочу есть, – сказала Аля, наклонилась к моему уху и прошептала: – Я хочу тебя.

Я дернул бровями:

– Это уже другой разговор, – и вернулся к поеданию слойки.

Аля уперлась подбородком мне в плечо и провела пальцем по шее, вызывая мурашки. Я постарался отвлечься и поднес к губам стаканчик с кофе. Когда вторая рука девушки легла мне на бедро и скользнула между ног, я едва не поперхнулся.

– Сизова, – предупреждающе произнес я, убирая стакан ото рта и бегло осматривая столовую на предмет наблюдателей.

– Еще скажи, что не хочешь меня, – не прошептала, а скорее продышала она мне на ухо и коснулась кончиком языка мочки.

– Через пятнадцать минут пара, – процедил я, когда ее ладонь начала поглаживать и мягко сжимать меня через джинсы.

– А мы успеем, – шепнула Аля, и ее язык уступил место зубам.

Я чертыхнулся, отбросил на стол недоеденную слойку и едва не расплескал остатки кофе, резко поставив стаканчик. После чего поднялся со стула, схватил довольно засверкавшую глазами Сизову за руку и потянул за собой прочь из столовой. Не раздумывая, повел ее к главной лестнице, а если быть точнее – к укромному закутку под ней. Развернув Алю спиной к себе, прижал к стене, заставил прогнуться и задрал и без того короткую юбку.

Сизова достала из сумочки презерватив и подала мне, а затем, пока я расстегивал ширинку, надевал резинку и пристраивался позади нее, приспустила колготки и сдвинула в сторону трусики.

Обхватив Алю одной рукой за подбородок, я потянул ее на себя, заставляя прогнуться еще сильнее. Повернул к себе и увидел ее по-змеиному хищную улыбку. Взял свободной рукой за ягодицу, поцеловал в уголок губ и быстро вошел в нее, поспешно перемещая ладонь с подбородка на рот, чтобы заглушить ее стоны.

***

– Если ты подаришь Мелкой этот шлем, она тебя им же и прибьет, – засмеялся я, глядя на то, как Вадим рассматривает розовый мотошлем с ушками.

Макаров покосился на меня:

– Вообще я хотел сначала подарить ей этот, чтобы понаблюдать за тем, как она пытается изобразить счастье, а потом вручить нормальный. Но теперь понимаю, что твой вариант развития событий ближе к правде, и подарить нормальный шлем я могу просто не успеть.

Я подхватил с ближайшей полки черный мотошлем с тонкими белыми узорами, изящно сужающийся к затылку, и протянул его другу:

– Что скажешь?

Он вернул на полку розовое недоразумение и взял выбранный мной. Покрутил в руках и одобрительно закивал.

– Как думаешь, сядет она сама когда-нибудь? – спросил я у Вадима, когда он уже оплачивал покупку.

– Ей нравится. Она же ездила. Настолько, чтобы сесть самой… Не знаю. – Макаров очаровательно улыбнулся вмиг покрасневшей молоденькой кассирше когда она подала ему пакет со шлемом.

Мы вышли из магазина и двинулись к парковке.

– Вообще я уже ей присматривал, – заявил Вадим, когда мы уселись на мотоциклы.

Я удивленно посмотрел на него. Друг, заметив мой взгляд, пожал плечами:

– Ну знаешь… Мне прикольно, что она тоже в теме и все такое. Отец, конечно, не одобрит, но он и насчет меня в первое время сомневался.

– Ты – это ты, а это Яна. Она девушка, – многозначительно добавил я.

– Да я все это понимаю, – ответил Вадим после того, как надел свой шлем. – Я не собираюсь ее подводить к этому или, тем более, заставлять. Просто считаю, что если она захочет, я должен быть к этому готов. Лучше пусть она учится со мной и ездит у меня на виду, чем будет делать это втайне непонятно с кем.

– С этим согласен, – кивнул я и тоже надел шлем. Я понимал чувства Вадима. Он так же, как и я, всей душой любил мотоциклы, и ему было бы за радость видеть сестру за рулем байка. Но мы оба также любили и переживали за Яну, а это увлечение – далеко не самое безопасное. И ни я, ни он не простили бы себе, если бы с ней что-то случилось только из-за того, что когда-то мы заразили ее своим помешательством. Я сам прекрасно видел, как сияют глаза Яны каждый раз когда она садится позади брата, предвкушая очередную поездку.

Глупо отрицать вероятность того, что рано или поздно она всерьез всем этим заинтересуется, а потому размышления Вадима на этот счет мне казались более, чем разумными.

– Прикинь, будет гонять тоже! – крикнул я после того, как мы завели двигатели. – Пацаны к ней липнуть будут…

Вадим многозначительно округлил на меня глаза сквозь прорезь визора.

– Именно поэтому она должна ездить с нами!

Я расхохотался и выкрутил газ.

***

После выбора подарка Яне на день рождения мы с Вадимом обещали заехать в автосервис к его отцу.

Дядя Миша увлекался машинами и мотоциклами с юношества, а потому, отучившись на автомеханика, сразу устроился работать в первый сервис, в котором готовы были взять молодого, но горящего своим делом мастера. Со временем он подкопил денег и смог открыть собственный. Вадим помогал ему и таким образом тоже немного зарабатывал. Я же не был специалистом в ремонте, знал только базовые вещи, но если чем-то мог быть полезен, то никогда не отказывал.

Я любил семью Макаровых – всех до единого. Мне безумно повезло, что когда я приехал учиться в этот новый и совершенно не знакомый мне город, моими соседями оказались именно они.

Тетя Галя, сдававшая мне квартиру, бывала в ней редко, а потому не очень-то следила за ее состоянием. Так вот, первый, к кому я обратился за помощью, оказался именно дядя Миша.

Едва заселившись и оценив масштабы бедствия, я позвонил к ним домой с тем, чтобы попросить инструменты для смены смесителя на кухне, и оказался совершенно очарован гостеприимством и доброжелательностью тети Наташи – дядь Мишиной жены и мамы Вадима с Яной. Она тут же пригласила меня на ужин, настоятельно убеждая в том, что на голодный желудок никакие дела не делаются.

Во время ужина я познакомился и с остальными Макаровыми. Вадим и дядя Миша сразу отнеслись ко мне дружелюбно, а Яна без конца смущалась и краснела, чем вызывала у меня улыбку. После того, как вдоволь наелись вкуснейшего борща, дядя Миша и Вадим подхватили все необходимые инструменты и вместе со мной отправились чинить смеситель, замок на входной двери, ручку на балконе и все, что требовало первоочередного ремонта.

С Вадькой мы сдружились быстро. У него был свой мотоцикл, которыми я сам с детства безумно увлекался, и он часто подвозил меня на нем до университета. Он давал покататься и мне, и со временем я понял, что просто обязать купить собственный. Набравшись опыта в программировании, я начал брать довольно серьезные и дорогостоящие заказы по сайтам, которые позволили мне неплохо подсобрать денег и приобрести Босса. Макаров тоже обновил себе «железного коня», и вместе мы уже начали сводить с ума местных бабушек и девушек – каждых по-своему.

За эти четыре года мы прошли с Вадькой через многое: и первая любовь, и первое разбитое сердце, и первая драка, и первая помощь в ней, и первая серьезная попойка и первая авария и еще очень многое, чего я не пережил ни с одной живой душой. Макаров стал для меня не просто другом, а почти братом. Мелкая – сестрой, а дядя Миша с тетей Наташей – вторыми родителями.

Закатив следом за Вадимом с Пулей своего Босса в здание сервиса, я осмотрелся: оба автоподъемника и стенд сход-развала были заняты, а у входа к зданию стояли еще несколько машин в ожидании обслуживания. Дядя Миша возился вместе с другим мастером под старенькой «Приорой».

Я довольно улыбнулся, радуясь, что работа шла полным ходом. Макаров-старший отлично знал и любил свое дело, и многие автомобилисты в городе обращались за помощью именно к нему.

– Здорова, пап! Че-как? – Вадим приблизился к отцу и похлопал его по плечу, тоже с любопытством заглядывая под днище «Приоры».

– Здорова-здорова, – откликнулся тот и приветливо приподнял в мою сторону чумазую ладонь. Дядя Миша был высоким мужчиной крепкого телосложения. Даже регулярно ходивший в качалку Вадим смотрелся на его фоне щупловато. Макаров-старший кивнул в сторону «Лады» и цветисто выругался: – Да ржавчина, собака, все жрет. Владельца жалко, он на машину копил полжизни, а тут вон какая зараза. – Он поднял руку и поскреб порыжевший кусок металла. – Уже четвертый раз пригнал, бесполезно. – Дядя Миша с досадой махнул на машину и посмотрел на нас: – Вы как сегодня, сможете подсобить? А то мы с парнями зашиваемся.

– Да без проблем, пап, – ответил Вадим и оглянулся на меня. Я всегда рад помочь дяде Мише, тем более, что я был неимоверно ему признателен еще и за поддержку в организации наших с Вадькой гонок. Если бы не он, мы бы не познакомились с кучей отличных ребят, настолько же сильно увлекающихся мотоциклами, как и мы.

Поэтому я, не раздумывая, стянул толстовку и оставил ее на мотоцикле, чтобы не замарать, и присоединился к Макаровым в обработке «Приоры» от коррозии.

Глава 5. Яна

В нашей танцевальной студии занимались ребята от совсем юных школьников до студентов. Мы были разделены на несколько групп – по возрасту и по направлению. Я относилась уже к старшей возрастной группе.

Обычно в течение года мы разучивали связки, ставили номера, чтобы не только развиваться и наслаждаться процессом, но и участвовать в различных конкурсах и фестивалях, а в конце учебного года выступали перед городом с большим отчетным концертом, который являлся своеобразным подведением итогов нашей деятельности за прошедший сезон.

И вот наконец настало время долгожданного отчетника. В этом году я принимала участие в трех номерах, и у меня было около десяти минут между каждым из них для того, чтобы успеть переодеться, сменить прическу и поправить макияж.

Условия непростые, но и я занималась танцами уже не первый год, поэтому была спокойна, не считая волнений перед самим выступлением.

Первые два номера были динамичными, третий же – более мелодичный и откровенный благодаря черным купальникам с глубоким вырезом и колготкам в крупную сетку.

Я так и не знала, смог ли приехать Егор, поскольку все утро провела в суете и сборах, но во время последнего номера все же несколько раз поймала себя на мысли, что хотела бы, чтобы он увидел меня такой: женственной и пластичной. Чтобы наконец посмотрел на меня не как на девчонку из квартиры напротив, которая росла у него на глазах, а как на девушку. Стоит ли говорить о том, что с такими фантазиями я вела себя более раскованно во время выступления?

Отчетный концерт прошел удачнее, чем мы даже могли предположить. Немного почудили младшие группы, но это норма – детишки всегда больше волновались и отвлекались. В номерах же старших групп все прошло почти без косяков.

После того, как ушли с общего поклона перед зрителями, мы вернулись в гримерку и принялись обниматься, поздравляя друг друга.

Даша собрала вокруг себя танцоров из всех групп и, похвалив нас, объявила, что в следующий раз мы соберемся теперь только в сентябре.

Было немного грустно. К тому же я подумала о том, что новый сезон начну уже в качестве студентки, а не школьницы, и переживала, чтобы учеба в вузе и танцы друг другу не мешали.

Тем не менее, отдых нужен всем, поэтому мы, как следует пообнимав напоследок изрядно помятого хореографа, разбрелись переодеваться.

Собрав вещи, я попрощалась с девочками и вышла из гримерной.

Стоило мне оказаться в фойе, как меня едва не уронила на пол налетевшая на меня туша. То, что этой тушей является мой брат, я смогла понять только по оглушительному ору «Янчи-и-ик!» и знакомому одеколону. Что за идиотская привычка нападать на меня с разгона как будто мы играем в американский футбол…

Ноги потеряли опору, и я оказалась приподнята над полом.

– Вадька! – вскрикнула я, роняя рюкзак и чехол с костюмами.

Брат закружил меня на месте, а я думала лишь о том, чтобы мы не снесли кого-нибудь из окружающего нас столпотворения желающих поскорее выбраться на улицу людей.

Наконец брат поставил меня на ноги, и я, справившись с небольшим головокружением, смогла рассмотреть Юлю Светлову, которая подняла с пола мои вещи.

– Яна, ты просто красотка, – с улыбкой произнесла она.

– Спасибо, – улыбнулась я в ответ.

– Не красотка – богиня! – заявил Вадим, забирая у Юли мои вещи. – Самая талантливая, самая артистичная…

– Я бы еще добавила, что самая сексуальная, – добавила Светлова, беря Вадима под локоть и вызывая у меня смущение.

Брат округлил глаза:

– Я не могу так сказать про свою сестру.

– Зато я могу.

Я обернулась и увидела пробирающегося к нам через толпу Егора. Сердцебиение тут же участилось.

– Янчик, ты была чертовски горяча, – произнес Исаев. Он приблизился ко мне, приобнял за плечо и поцеловал в щеку, отчего мое лицо опалило жаром.

Растерявшись, я пробормотала слова благодарности, чувствуя, как внутри меня поднялся ураган радости от того, что Егор все же приехал меня поддержать и видел выступление.

Но ураган заметно поутих, когда я увидела показавшуюся следом за ним Алю Сизову. Видимо, только я придала значение тому, как она взяла Егора за руку и потянула на себя, оттаскивая от меня.

Исаев, послушно отступив и приобняв Сизову за талию, напоследок подбадривающе мне улыбнулся, а я бросила быстрый взгляд на самодовольную физиономию Али, которая не сказала ни слова и лишь холодно смотрела на меня. Но мне было плевать, потому что мое плечо все еще хранило тепло ладони Егора, а щека все еще горела в том месте, где ее коснулись его губы.

– А где Денис? У него не получилось приехать? – поинтересовалась я, стараясь отвлечься от их пары и обращаясь к Вадиму с Юлей.

– Да, у старичка пересдача зачета, сидит готовится, – ответил брат.

Тут из толпы показались Света с Ксюшей, тут же ринувшиеся меня обнимать.

– Это просто восторг!

– Вы такие молодцы! – верещали они наперебой, пока Вадим не повысил голос:

– Я бы предложил всем нам залететь куда-нибудь перекусить! Девчонки, Герыч, вы как?

Подруги, наконец отпустив меня и позволив глотнуть воздуха, тут же согласно закивали.

– О, я бы тоже не отказался! – оживился Исаев, но тут Сизова дернула его за руку, привлекая внимание, и выразительно округлила глаза:

– Ты разве забыл, что у нас были планы?

Егор, казалось, готов был скривиться, но сдержался:

– Да, точно. – Он виновато улыбнулся нам. – Уж простите, ребят.

– Зря-зря, – покачал головой Вадим, когда Исаев жал ему руку.

После этого Егор подошел ко мне и обнял. Пользуясь случаем, я обняла его в ответ и услышала, как он произнес мне на ухо:

– Ты сегодня была лучшей.

Я перепугалась, что у меня сведет скулы от того, насколько широко расползлись мои губы в улыбке. Но еще лучше настроение стало когда я увидела кислое выражение лица Сизовой, неотрывно следившей за нашим с Егором прощанием.

***

После трехчасового разбора заданий к ЕГЭ по русскому языку мы со Светой и Ксюшей сидели на постели в комнате у последней и планировали мой восемнадцатый день рождения.

– Кого будешь звать? – спросила Агапова, подхватив блокнот с ручкой и приняв деловой вид.

Собирая пробники по экзамену и исписанные нами листы, я пожала плечами:

– Да всех своих. Вас, Дениса, Вадима с Юлей, Егора. – Я не удержалась от закатывания глаз. – Если Аля его отпустит.

Света сморщила нос:

– Такая она, конечно.

– Тоже заметила? – покосилась я на подругу.

– Да ну, клещ. Как вцепится в Исаева, так будто все соки из него сосет.

Я невесело усмехнулась и отложила собранную стопку на угол стоявшего рядом с кроватью рабочего стола.

– Мы же собираемся в «Квинсе»? – уточнила Ксюша, делая какие-то заметки в блокноте.

– Да-а-а! – синхронно ответили мы со Светой.

Ксюша удовлетворенно кивнула и снова что-то зафиксировала.

Родионова дернула меня за футболку, обращая на себя внимание.

– А ты Игоря не хочешь позвать?

В числе моих знакомых был только один Игорь, а потому я изумленно округлила глаза:

– С чего бы это?

Подруга игриво подвигала бровями.

– Я тут столкнулась с ним на днях в магазине. У него сейчас никого нет, спрашивал, как у тебя дела.

– И, по-твоему, уже только это должно стать поводом пригласить его?

Света насупилась:

– Слушай, тебе исполняется восемнадцать. У тебя уже год никого не было. А Игорь – хоть какой-то вариант, чтобы расслабиться, пообниматься там, поцеловаться....

– Нет! – в ужасе отрезала я.

– Свет, если они расстались, значит, для этого была причина, – вступилась за меня Ксюша.

– Да все мы знаем эту причину, – махнула рукой Родионова, а потом снова обратилась ко мне: – Прошло столько времени, может, ты передумаешь. Да и он, кстати, очень даже ничего выглядит.

– Поэтому я теперь должна с ним переспать?

– Как вариант.

Я не злилась на Свету только потому, что дружила с ней с пятого класса и прекрасно знала, какие мыльные пузыри порой летали у нее в голове. Я на миг прикрыла глаза и покачала головой. Но Ксюша сдерживаться не стала.

– Ты подумала, как это будет выглядеть? – налетела она на Родионову. – Два года назад они расстались потому что он нагло лез ей под юбку, а тут Яна зовет его в день своего совершеннолетия и говорит, что наконец готова отдаться?

Я нервно хихикнула.

– Не знаю, я помню только как сильно она ему нравилась и как он за ней красиво ухаживал, – стояла на своем Света.

Тут чего не отнять, того не отнять. Игорь действительно задаривал меня цветами и дорогими подарками, водил на свидания, да и в целом вел себя очень достойно. До того момента, пока не решил, что наконец пришло время тащить меня в постель.

– Это плохая идея, Свет, – заключила я.

Та, явно недовольная тем, что к ней не прислушались, скривила губы, но сдаваться, видимо, не собиралась:

– А что насчет Кучера?

– О господи, – я засмеялась. – Ты поставила себе цель – свести меня с кем-то?

– Я хочу, чтобы у тебя наконец появился хороший парень.

– Да мне и одной вполне себе неплохо. – Я поймала на себе внимательный взгляд голубых глаз Агаповой, но та поспешно увела его, закрыла блокнот и поднялась с кровати.

– Значит, все решили, – объявила она. – Бронируем столик в «Квинсе» и ждем следующих выходных, чтобы как следует оторваться. – Ксюша повиляла бедрами, изображая танец. – А пока пошли чай пить. Три часа мозгового штурма, я от голода сейчас опухну.

Мы со Светой с радостью ее поддержали.

Глава 6. Егор

Я неспешно нарезал черри в салат, наслаждаясь тихо играющими из «Алисы» треками Jony, предвкушая вкусный ужин и его приятное продолжение в постели с Алей, которая в этот момент стояла рядом и помешивала в кастрюльке спагетти.

Сегодня выдался тяжелый день: утром пары и двухчасовая беседа с научным руководителем по диплому; после этого – сдача проекта по сайту заказчику, с которым мы вот уже несколько месяцев никак не могли прийти к единому мнению; позже – тренажерка с парнями. Затем я немного покатался по городу, чтобы проветрить голову, и подцепил Сизову, предложив провести вечер вдвоем. Мы заскочили в супермаркет, купили продукты и поехали ко мне.

Аля негромко подпевала играющим песням, сохраняя идиллию, а затем вдруг произнесла:

– Егор, можно тебя кое о чем спросить?

– Конечно, – ответил я, не отвлекаясь от нарезки овощей. Почему-то провокационные интонации в ее голосе вызвали подозрение, что начатый разговор мне не понравится.

– Ты ведь давно знаком с Вадимом?

– Да, с тех пор, как сюда переехал.

– И с Яной тоже?

Ну да, вот оно. Атмосфера на кухне со спокойно-умиротворящей вмиг сменилась чем-то неприятно-напряженным.

– И с ней, – негромко сказал я.

– Ты с ней общаешься из-за того, что она сестра Вадима?

– Нет, я с ней общаюсь, потому что считаю ее своим другом.

Возможно, дело в том, что я понизил голос. А может, в том, что Аля засомневалась, стоит ли продолжать начатый разговор, но прежде, чем задать следующий вопрос, она недолго помолчала.

– А ты никогда не замечал за ней ничего странного?

Мои брови приподнялись. Я скосил глаза на стоявшую возле плиты и с невозмутимым видом помешивавшую спагетти девушку.

– Что именно?

Аля пожала плечами, глядя в кастрюльку:

– Ну, не знаю. Мне кажется, на это сложно не обратить внимание.

Я начал терять терпение:

– Говори прямо.

Сизова взглянула на меня:

– Она на тебя слюни пускает.

Я нахмурился, покачал головой и вернулся к нарезке.

– Ты ищешь повод ревновать меня там, где его нет и в помине.

Аля громко фыркнула, после чего выключила газ, взяла сотейник и принялась сливать воду с макарон в раковину.

– Ты или слепой или придуриваешься. А она, бедняжка, только и ждет когда ты наконец соизволишь обратить на нее внимание.

Я не выдержал, громко хлопнул ножом по доске и повернулся к Але:

– По-моему, я еще ни разу с начала наших отношений не давал тебе поводов во мне сомневаться. И хватит впутывать в это все Яну. Я уже давно понял, что она тебе не нравится, но уж прости, – я картинно приложил к груди ладонь, – я знаком с ней дольше, чем с тобой, и прекращать с ней общаться только из-за того, что ты там себе что-то напридумывала – не намерен. Она хорошая девушка и не заслуживает того, чтобы ты так о ней отзывалась.

Сизова отставила сотейник со спагетти и тоже повернулась ко мне, уперев руки в бока:

– То есть, если я скажу тебе выбирать между мной и ею, ты выберешь ее?

– Что? – я неверяще уставился на нее.

– Что слышал, Исаев, – Аля повысила голос. – Если ты рассчитываешь и дальше строить со мной отношения, то знай, что я не хочу больше видеть тебя в компании этой малолетки. И не хочу и дальше смотреть на то, как какая-то сопля пожирает глазами моего парня, а он делает вид, что все в порядке и они «просто дружат», – Сизова подняла руки и изобразила пальцами кавычки.

Это перешло уже все мыслимые границы.

Я склонил голову и взглянул на Алю исподлобья:

– А знаешь-ка что, Сизова? – процедил я. – Проваливай отсюда.

Лицо девушки вытянулось.

– Не поняла… – недовольно протянула она.

– Значит, я буду еще меньше жалеть о том, что ты исчезнешь из моей жизни, зная, насколько ты недалекая.

Аля всплеснула руками:

– За что ты со мной так? За то, что я делюсь с тобой переживаниями?

– За то, что ты отвратительным образом отзываешься о человеке, который не сделал тебе ничего плохого.

– А ты не думаешь, что мне просто не плевать на нас, и я не хочу тебя потерять? – в голосе Сизовой послышались истерические нотки.

– Я думаю, тебе не плевать только на себя, а меня ты не хочешь потерять только потому, что лишишься возможности делиться с подружками подробностями того, как занималась со мной сексом на байке.

Алины глаза, казалось, готовы были выкатиться из орбит:

– Да как ты?..

– Не держи меня за идиота, Сизова. – Я скрестил на груди руки. – Тебе важно только то, как тебя видят окружающие, и ты совершенно не беспокоишься о чувствах других, даже, по твоим словам, близких тебе людей.

– Какая же ты козлина, Исаев. – Скривившиеся в пренебрежении губы совершенно не красили ее всегда безупречное лицо. – Правду про тебя девчонки говорили…

– Так что же ты со мной, таким козлом, связалась?

– Может, потому что влюбилась в тебя, нет? Не допускал такую вероятность? – повысила голос Аля.

Я окинул ее скептическим взглядом.

– В чем, по-твоему, должна проявляться любовь? В собственничестве? В ревности? В постоянных скандалах? В потребительском отношении? В сексе?

Теперь Сизова смотрела на меня с возмущением.

– Можно подумать, ты вел себя иначе!

Я иронично хмыкнул:

– А я и не говорил тебе о том, что люблю.

Губы Али приоткрылись, и она начала судорожно хватать ртом воздух. Я не стал ждать, когда она взорвется, а просто развернулся и прошел в прихожую.

Через секунду позади послышались ее шаги и слова, летящие мне в спину:

– Какой же ты гребаный урод, Исаев! Если бы я только знала…

– Так ты же знала, какой я козел. От девчонок, – спокойно заметил я, подходя к входной двери и прислонившись к ней спиной в ожидании когда Сизова соберется.

Встав напротив, Аля окинула меня гневным взглядом.

– То есть ты готов прямо сейчас все закончить, да?

Отчего-то именно в этот момент я полностью прочувствовал всю накопленную за день усталость.

– Я уже сказал: уходи.

Аля еще посверлила меня недовольным взглядом, после чего громко цокнула и наклонилась, принявшись обуваться. Схватила с тумбочки свою сумку.

– Ничего не забыла? – саркастично поинтересовался я, не намереваясь давать Сизовой даже малейшего повода для того, чтобы вернуться.

– Не забыла, – бросила она.

Тогда я открыл входную дверь и протянул руку, показывая Але, что от нее требуется сделать. Девушка сначала хотела сказать что-то еще, но затем ее глаза остановились на чем-то, что находилось на лестничной площадке.

Я проследил за ее взглядом и увидел, что у двери напротив с поднесенной к замку рукой с ключом стояла Яна и смотрела на нас округлившимися глазами.

– П-привет? – Ее приветствие прозвучало больше как вопрос.

– Привет, Ян, – кивнул я ей, а затем снова повернулся к Але: – Тебя долго еще ждать?

Сизова приблизилась ко мне и прошипела прямо в лицо:

– Помяни мое слово, Исаев. Она себя еще проявит.

Затем наконец вышла из квартиры и, проходя мимо все еще озадаченной представшей сценой Яной, обратилась к ней:

– Ну вот. Можешь радоваться.

На меня накатила новая волна злости, и я рявкнул:

– Не лезь к ней!

Макарова сначала испуганно покосилась на меня, а затем на Сизову.

Аля, окинув ее пренебрежительным взглядом свысока, двинулась вниз по лестнице.

Яна повернулась ко мне:

– Что случилось?

– Мы расстались, – держась за край двери, уже спокойнее произнес я и внимательно присмотрелся к своей соседке. Я прекрасно понимал, что Аля всегда только и делала, что провоцировала меня, а Яна ей не нравилась, и потому она искала повод оттолкнуть меня от нее. Но тем не менее теперь ее слова о симпатии ко мне Макаровой невольно дергали меня за какие-то тревожные ниточки.

– О-о-о, – протянула она, – сочувствую.

Я слабо усмехнулся и качнул головой:

– Да у нас давно уже не все так гладко было, так что нормально.

Яна неуверенно кивнула:

– Что ж, я пойду, – и вновь вернулась к прерванному процессу открывания двери.

На раздумья у меня ушло меньше секунды:

– Янчик. – Она снова посмотрела на меня. – Ты сейчас сильно занята?

Макарова пожала плечами:

– Да не то, чтобы…

– Я тут хотел поужинать. Не составишь мне компанию?

На лице Яны мелькнуло сомнение, смешанное с изумлением.

– Если ты не можешь или не хочешь, я не обижусь, – поспешил добавить я.

– Не-е-ет! – поспешно сказала она. – Я могу и… хочу, – уже тише сказала Яна и на мгновение увела взгляд в сторону. – Дашь мне пару минут? Я оставлю вещи.

– Конечно! – я улыбнулся. – Тогда не буду закрывать дверь, жду тебя. Да и Лис по тебе уже соскучился. – Про себя я отметил, что с появлением в моей жизни Али Яна и в самом деле стала реже бывать у меня дома.

– Хорошо, – робко улыбнулась Макарова и, наконец провернув ключ, исчезла в своей квартире.

Моя входная дверь хлопнула когда я уже разложил спагетти по тарелкам и добавил соус.

Я старался не думать о том, что наговорила сегодня Аля, и о том, что наши отношения наконец пришли к своему вполне логическому завершению.

Наверное, если бы они действительно были мне дороги, я бы, разумеется, не перестал общаться с Яной, но хотя бы постарался прийти к какому-то компромиссу с Сизовой. Но мне уже порядком надоели участившиеся скандалы, беспочвенные сцены ревности и ее вечно недовольное выражение лица. Я не заслуживал того, чтобы ко мне так относились. И Мелкая не заслуживала того, чтобы о ней так говорили.

Яна была самым светлым и добрым человеком из всех, кого я знал. Она никогда ни о ком не отзывалась плохо, всегда приветлива и готова оказать любую помощь.

И уж точно не избалованной и самовлюбленной Сизовой называть ее «соплячкой» и всячески оскорблять. Сейчас она позволила себе подобные высказывания лишь при мне, а к чему бы это привело дальше? Я вмиг представил, как оказалась бы расстроена Яна, услышь она от Али подобные грубости, и во мне снова поднялась злость такой силы, что я едва не разбил фужеры, с грохотом поставив их на стол.

– Тебе помочь? – донеслось от входа на кухню. Я поднял голову и почувствовал себя виноватым, увидев полное участливости лицо Мелкой.

И вот она все время так, вне зависимости от собственных проблем и переживаний…

Мне захотелось позвонить Сизовой и высказать все, что я о ней думаю. О ее капризах. О ее попытках вывести меня из себя от отсутствия забот и безделья. О том, что она позволяет себе говорить в адрес ангела во плоти, стоявшего сейчас передо мной и смотрящего на меня округлившимися от искреннего беспокойства глазами.

Я выдавил улыбку, надеясь, что она хоть немного успокоит встревоженную моим поведением Яну. В конце концов, я пригласил ее не для того, чтобы поднимать нервы, а чтобы провести вечер в хорошей компании и отвлечься самому.

– Нет, спасибо. У меня уже все готово, – я кивнул на стул. – Садись.

Моя гостья скромно улыбнулась и уселась за стол, на котором уже стояли два блюда с пастой, салатник, нарезка с сыром и чудом уцелевшие фужеры.

Я открыл холодильник и достал оттуда купленную сегодня бутылку белого вина. Оглянулся на Яну, которая вытащила из лежавшей рядом с ней упаковки салфетки и уложила их сначала возле моей тарелки, а затем – возле своей.

– Будешь? – поинтересовался я, закрывая дверцу и возвращаясь к столу.

Макарова подняла на меня непонимающий взгляд, а затем перевела его на бутылку в моих руках.

– Клянусь, я ничего не скажу твоему личному надзирателю, – усмехнулся я, а на Янином лице расцвела веселая улыбка. Девушка качнула головой:

– Ты, если хочешь, пей, а я, пожалуй, воздержусь. Могу попить воды…

– У меня есть сок! – вспомнил я и, оставив вино на столе, вновь метнулся к холодильнику и достал оттуда упаковку: – Вишневый пойдет?

– Пойдет. – Яна не переставала улыбаться, глядя на меня.

В мыслях вновь всплыли слова Сизовой о том, что Макарова ко мне неравнодушна. Я тряхнул головой, выдавая это движение за желание отбросить со лба челку, но на деле не позволяя себе углубляться в идиотские размышления.

Мелкая всегда относилась ко мне хорошо. А Аля всего лишь была собственницей. И поскольку помимо нее я больше всего из девушек общался только с Яной, то она нашла крайнюю, чтобы было на ком отыграться.

Я вернулся к столу, сел напротив гостьи, открыл сок и налил ей, после этого открыл бутылку с вином и наполнил и свой фужер. Особого желания пить не было, но все же я чувствовал усталость и неприятный осадок после разговора с моей уже бывшей девушкой, поэтому хотел расслабиться.

Подняв бокал, я протянул его вперед и дождался, пока Яна поднимет свой сок.

– За то, чтобы все, что ни делалось – было к лучшему.

Макарова согласно кивнула и чокнулась со мной. Мы сделали по паре глотков и приступили к еде.

– М-м-м, – замычала Яна, попробовав пасту. – Ты делал этот соус?

– Да. Что-то не так? – Я немного напрягся, перепугавшись, что со злости мог пересолить или переперчить.

Макарова отправила в рот еще одну вилку со спагетти и прикрыла глаза, разжевывая. Проглотив, она взглянула на меня своими сияющими чайными глазами:

– Это самое вкусное болоньезе, которое я когда-либо ела в своей жизни, – с восхищением произнесла она.

– Перестань, – я неверяще качнул головой.

– Нет, правда! – настаивала Яна и, словно подтверждая свои слова, вновь сосредоточилась на поедании пасты.

– Ну спасибо, – я с улыбкой наблюдал за Макаровой, потягивая вино и размышляя о том, насколько хорошо ее знал.

Когда мы только познакомились, ей было четырнадцать. Вадим рассказывал, что Яна пошла в школу позже сверстников, потому что в сентябре того года, когда родители собирались отправить ее в первый класс, девочка лежала в больнице с тяжелой формой пневмонии. Это сильно сказалось на ее здоровье, и до сих пор малейшая простуда грозилась перерасти в воспаление легких.

Я знал, что Вадим готов за нее оторвать голову кому угодно, и был с ним в этом солидарен.

За четыре года знакомства мы с Яной ни разу не ссорились. Во всяком случае, всерьез. Да, она ругалась на нас с Вадькой, когда мы с ним напивались, и дулась, когда мы ездили без нее в какое-то новое место, а потом делились впечатлениями. Но все это были глупости. Она всегда только делала вид, что обижается: бурчала, ворчала, хмурилась, но в следующую минуту смеялась вместе с нами над какой-нибудь очередной шуткой.

А наш с ней общий прикол с догонялками в подъезде родился совершенно случайно. Мы оба обожали колу, и как-то однажды, идя домой, договорились о том, что если я поймаю Яну до того, как она поднимется к нам на этаж, то она мне будет должна банку. Если же она успеет добежать, не попавшись, то я ей буду должен.

В первый раз я ее догнал, но в ответ на проигранную ею банку колы купил ей целых три. Прекрасно помню, как она тогда насупилась и не стала брать у меня газировку, заявив, что хочет, чтобы все было честно. Она всегда выступала за честность.

Но зато ее брат в тот наш спор не растерялся и отобрал у меня сразу две банки.

С Яной легко. У нее талант считывать настроение собеседника. Наверное, еще и поэтому я ценил дружбу с ней. Она никогда не лезла в душу без повода, умела подбирать правильные слова или молчать за компанию.

Отвлекшись от еды, девушка подняла на меня взгляд и, видимо, заметив, как я внимательно ее изучаю, засмущалась и поспешно заправила за уши выбившиеся каштановые пряди волос.

– Ты в порядке? – спросила она.

Отставив почти опустевший фужер, я невозмутимо поинтересовался:

– Да, а что не так?

– Ну, – она замялась, – ты только что расстался с Алей.

– А-а, – протянул я с невеселой усмешкой. – Я в норме. К тому же, ты помогаешь мне скрасить этот тяжелый день. – Я с искренней благодарностью улыбнулся Мелкой, на что она мягко улыбнулась мне в ответ.

– Просто… Если тебе нужно выговорится или что-то еще, то можешь обращаться ко мне. Я с радостью тебя выслушаю…

– Спасибо, Янчик, я знаю, что на тебя можно положиться.

Я протянул руку и накрыл ею ладонь Яны, которой она держала вилку. Девушка вдруг замерла и словно бы даже затаила дыхание, опустив взгляд на наши руки. Заметив ее смущение, я поспешно отпустил ее и мысленно выругался. Неужели эта стерва Сизова, прежде чем исчезнуть из моей жизни, заронила между мной и Яной чувство неловкости?

Надо продолжать разговор, не позволяя этой идиотской ситуации завладеть моими мыслями и углубиться в анализ поведения Макаровой в моем присутствии. Мы всегда только дружили. Яна всегда относилась ко мне с теплотой.

Дружеская симпатия, и ничего больше.

– А ты с кем-то сейчас встречаешься?

Яна, кажется, едва не подавилась, услышав мой вопрос.

– Да н-нет, – неуверенно ответила она.

– А то я уж было подумал, что ты прячешь теперь от нас всех своих бойфрендов, – я скривил губы в ухмылке. – После того, как Вадька твоему последнему допрос с пристрастием устроил.

– Не-е-ет, – со смешком протянула Макарова. – У меня с тех пор никого пока не было.

Тут я, если честно, удивился. Все же, несмотря ни на что, Мелкая была привлекательной девушкой. А уж перед ее танцевальными способностями наверняка не каждый мог устоять.

– А почему вы расстались, если не секрет?

Яна ответила не сразу. Ее щеки чуть порозовели.

– Он хотел от меня того, что я не могла ему дать, – тихо сказала она.

Я недоуменно уставился на нее, не до конца понимая, о чем может идти речь. Но Макарова вдруг потупила взгляд, и я тут же догадался и почувствовал себя последним кретином:

– Я… Нет, это не мое дело, прости, – забормотал я, с горечью осознавая, в какое неудобное положение ее поставил.

– Да все хорошо, – пролепетала Яна, принявшись ковырять вилкой остатки пасты.

Ну, Исаев, ну, дебил.

– А… кхм, – нужно срочно менять тему. – Летом что планируешь делать? После ЕГЭ и прочего? Может, думала куда сгонять?

Девушка расслабленно улыбнулась, и я еле слышно вздохнул, почувствовав облегчение и радуясь, что она не стала зацикливаться на предыдущем вопросе.

– Да нет, если только на дачу с родителями.

– Мы могли бы сгонять куда-нибудь все вместе: ты, я, Вадька с Юлькой, может, Ден присоединился бы.

Яна снова посмотрела на меня, но в этот раз как-то рассеянно.

– А разве у тебя будет время? Что у тебя с армией? Ты сразу после выпуска домой поедешь?

– Ну у нас все-таки еще гонки. Сезон в самом разгаре. Поэтому буду здесь до победного. А потом да, домой – и в армию.

Макарова, с грустью поджав губы, кивнула и снова опустила взгляд. Я чуть прищурился, глядя на нее:

– Не хочешь, чтобы я уезжал?

Яна помедлила с ответом, взяла со стола салфетку и принялась ее сминать.

– Я привыкла, что ты все время рядом. Что почти каждый день вижу тебя. И даже не представляю, как привыкнуть к тому, что не буду видеть тебя целый год.

Меня безумно тронуло ее признание, поэтому я решил не расстраивать Яну еще больше, посвящая в свои дальнейшие планы. Все потом.

– Дружить-то мы от этого не перестанем.

Яна вновь посмотрела на меня и немного грустно улыбнулась.

– Не перестанем.

Остаток ужина прошел в спокойных разговорах ни о чем и периодических шутках в адрес друг друга и Вадима.

Потом Макарова поднялась, подхватила тарелки и направилась к раковине.

– Стой, не нужно ничего мыть. – Я встал следом за ней, но Яна уже включила воду и принялась выдавливать на губку гель.

– Мне не трудно, правда, – заявила она, мило улыбнувшись.

Я поддался ей, понимая, что драться за грязные тарелки – не лучшее завершение вечера.

– Спасибо, что не отказалась составить мне компанию, – сказал я и начал убирать со стола.

– Спасибо, что пригласил.

– Ты же знаешь, я всегда тебе рад.

На какую-то долю секунды руки Яны замерли, и я снова поймал себя на непрошеных мыслях, от которых постарался тут же отвлечься.

После того, как помогла мне навести порядок, Яна двинулась в прихожую, но на полпути остановилась.

– А я уж думала, ты и не появишься, – с легким укором произнесла она, и я понял, что к ней вышел Лис.

Этот кот бывал ласковым в трех случаях: когда только проснулся, когда его сытно накормили и когда он находился на руках Яны. Я улыбнулся, глядя на то, как девушка гладит этого рыжего засранца, а он ластится к ней и громогласно мурчит.

Я понимал чувства Лиса, потому что именно благодаря Мелкой он появился у меня дома.

Три года назад, еще совсем крохотным котенком, он забрел к нашему подъезду, и Яна не смогла пройти мимо, пожелав забрать малыша к себе. Макаровы-старшие были не против, но, к сожалению, выяснилось, что у тети Наташи аллергия.

Выгонять кроху уже никто не хотел, а пристроить его было не к кому. Поэтому я решил, что заберу его себе. Счастью Яны тогда не было предела. К слову, она не просто доверила котенка мне, но и активно помогала за ним ухаживать. И даже до сих пор, когда мне нужно на несколько дней уехать домой, она первой вызывалась присмотреть за Лисом и кормить в мое отсутствие.

Тетя Наташа же нечасто бывала у меня дома: ей тяжело долгое время находиться в одном помещении с животным, но она тоже любила Лиса и передавала ему какие-нибудь вкусняшки со стола.

– Ты же его покормишь? – спросила Яна, поднимая на меня взгляд.

– Еще спрашиваешь, – ухмыльнулся я.

Макарова улыбнулась и снова обратила все внимание на кота, не переставая поглаживать его.

– Рада была повидаться, малыш.

«Малышом» этого слона можно назвать с натяжкой – в три года он весил уже больше пяти килограммов, но я оставил это без комментариев и лишь с умилением смотрел на эту парочку.

Яна чмокнула Лиса в макушку, опустила на пол, и тот тут же лениво побрел в сторону кухни.

– Я пойду, – сказала Макарова, поднявшись и поправляя волосы.

Какой-то внезапный порыв сподвиг меня шагнуть к ней и заключить в объятия.

Я втянул носом знакомый и родной сливочно-чайный запах и прошептал ей в волосы:

– Спасибо тебе.

Яна явно растерялась, но все же приобняла меня за талию в ответ – медленно и осторожно.

Глава 7. Яна

Следующее утро началось подозрительно тихо. И это было чертовски странно, потому что каждый мой день рождения начинался со скаканий Вадима по моей кровати с криками: «Ну вот ты и стала еще на год ближе к пенсии!».

Я открыла глаза и прислушалась. Быть может, в этот раз я просто-напросто встала раньше брата, поэтому он еще не успел добраться до моей комнаты?

Тем не менее, в квартире стояла тишина.

Я потерла лицо, помогая себе быстрее проснуться, скинула одеяло, осторожно поднялась с кровати и направилась к выходу из спальни. Выглянув в коридор, отметила, что дверь в зал закрыта, и тут же почуяла неладное.

Прокравшись, приоткрыла ее и, кажется, оглохла.

– С днем рождения!

На меня посыпались конфетти, кто-то загудел в дудку и, воспользовавшись моей растерянностью, меня обхватили чьи-то руки и на несколько секунд приподняли над полом, сопровождая это действие звонким поцелуем в щеку.

– О господи, – пробормотала я, когда меня вернули на землю, и приложила ладонь ко лбу, пытаясь осознать, что, собственно, происходит.

Наконец сумев сконцентрироваться, я рассмотрела шары и украшения, вывешенные по всему залу, маму и папу в праздничных колпаках, Вадима, который и был тем, кто в очередной раз лишил меня опоры, и Егора, стоявшего рядом с родителями и державшего в руках ту самую дудку.

Вмиг осознав, какой у меня неумытый и растрепанный вид, я смущенно прикрыла лицо.

– Кто-нибудь, скажите этой принцессе, что с наступлением восемнадцатилетия морщины как по волшебству не появляются, – раздался позади голос брата.

– Вадим, замолчи, – не убирая ладоней, пробурчала я.

– Родная, ты выглядишь чудесно, – мама подошла ко мне вплотную и нежно обняла. – С днем рождения.

Я наконец опустила руки и тоже обняла ее. К маме присоединился папа. Как только родители отпустили меня и отошли в сторону, передо мной показался широко улыбающийся Егор с огромным букетом розовых роз в руках.

– Вот ты и стала совсем взрослой, да? – игриво произнес он.

Стараясь не думать о своем все еще помятом спросонья лице, я приняла цветы и скромно пожала плечами.

Исаев притянул меня к себе и крепко обнял, прошептав в спутанные волосы:

– Но для меня ты всегда будешь Мелкой.

В груди зародилось привычное тепло от его близости, и я прошептала в ответ:

– А я совершенно не против.

Наши объятия прервал вклинившийся между нами Вадим:

– Все нежности потом! Нам нужно подарить подарок!

– А можно мне воспользоваться правом именинницы и хотя бы для начала почистить зубы? – поинтересовалась я и уткнулась носом в розы, вдыхая их аромат.

Было заметно, как брату не терпится поскорее вручить подарок. Он всегда дарил мне что-то стоящее, но в этот раз, видимо, подготовил нечто особенное.

Вадим схватил меня за руку и потащил в свою комнату:

– Чистка зубов тоже потом!

– Мам, пап, вы воспитали тирана! – успела крикнуть я смеющимся нам вслед родителям.

Егор, довольно улыбаясь, прошел за нами и закрыл дверь в спальню Вадима.

Брат вывел меня на середину комнаты и отпустил мою ладонь, оставив обниматься с букетом.

– Янчик, – окликнул стоявший позади Исаев. И когда я обернулась, забрал у меня цветы и подмигнул: – Тебе лучше освободить руки.

Я недоуменно взглянула на него, а затем вновь повернулась к брату, который в это время уже успел достать мой подарок и теперь прятал его за спиной.

– Я понимаю, что родители так или иначе его увидят, но все равно не хотел дарить при них. – Вадим сделал шаг ко мне. – Ян, ты самая лучшая сестра, о которой я мог только мечтать. – Я закусила губу, сдерживая улыбку. Очень мило и в то же время забавно наблюдать за тем, как вечно неугомонный и шабутной Вадька мнется и топчется на месте, пытаясь подбирать правильные слова. – Мы с Герычем пипец как рады, что ты всегда поддерживаешь нас и разделяешь с нами наше увлечение. – Я оглянулась на Егора, и он кивнул, соглашаясь с другом. Я вновь повернулась к Вадиму. – И мы надеемся, что когда-нибудь, может, даже совсем скоро, – он загадочно ухмыльнулся, – ты сможешь гонять с нами на равных. А пока дарим тебе это как начало самостоятельного пути в мотомир.

Брат выудил из-за спины руки, и у меня приоткрылся рот, когда я увидела то, что он теперь протягивал мне.

– Это от нас с Герычем, – добавил Вадим, пока я неверяще принимала от него невероятной красоты мотоциклетный шлем. – Теперь у тебя есть свой.

– Вау, – выдохнула я, рассматривая его со всех сторон. – Мальчики, это просто… вау. – Я провела пальцем по белой волнистой полосе, протянувшейся от визора к затылку. – Спасибо вам. – Я подняла глаза на брата, но его лицо стало расплываться из-за подкативших слез.

– Ну начало-о-о-ось. Иди сюда, – Вадим притянул меня и заключил в объятия. – Тебе что ни подари – ты все ревешь.

Я уткнулась ему в грудь, все еще прижимая к себе свой шлем.

– Это же от радости. – Я шмыгнула носом.

Брат вздохнул, и я почувствовала макушкой, как он покачал головой.

– А мне благодарные обнимашки? – послышалось сзади.

Я отстранилась от Вадима и повернулась к Егору. Тот стоял, расставив руки в стороны и лукаво улыбаясь. Снова всхлипнув, я сделала шаг к нему и с удовольствием нырнула в его объятия.

Было приятно обниматься с братом, но с Исаевым все ощущалось иначе. Это было горячо, почти обжигающе. Это было желанно, до невозможности. И этого мне всегда будет мало. Всегда.

Отпустив меня, Егор осторожно забрал из моих рук шлем и, не переставая улыбаться, помог его надеть. С удовлетворенным смешком ткнув пальцем в мой нос в прорези, он опустил визор, наклонил ко мне голову и, понизив голос, сказал:

– Не забывай про безопасность, Мелкая.

Я, все еще глотая слезы счастья, вытянулась по струнке и приложила ладонь ребром к шлему.

Егор, широко улыбнувшись, приложил два пальца к своему виску и отдал мне честь.

После того, как я привела себя в порядок, впятером мы попили чай с тортом, а затем Егор ушел к себе, пообещав, что вечером приедет в клуб праздновать.

– Ох уж этот клуб, – запричитала мама после того, как за Исаевым закрылась дверь. – Может, обойдетесь без него?

– Мам, да ладно тебе, там будут все свои, – принялся успокаивать ее Вадим. – Подружки Янкины, мы с парнями, Юля…

– Наташ, дочери восемнадцать лет, дай ей хоть оторваться по-человечески, – вступился и папа.

Мама с неуверенностью покосилась в мою сторону.

– Все будет хорошо, – улыбнулась я, хотя мне отчего-то начала передаваться ее тревога. Мы с девчонками и до этого бывали в клубах, но зачастую, чтобы просто оторваться и потанцевать под громкую музыку. Сейчас же меня не покидало чувство, что сегодня все будет иначе. Хорошо или плохо – неизвестно, но точно иначе.

Мама не преминула еще немного поворчать, но папа быстро отвлек ее разговорами о даче, на которую они должны были отправиться уже в ближайшие дни, поэтому обошлось без лишних переживаний и уговоров.

Весь день прошел в суете и телефонных поздравлениях от родственников и знакомых.

Я с нетерпением и волнением ждала наступления вечера. И когда наконец пришло время ехать в клуб, не могла поверить, что дожила до этого момента.

Мы отправились туда на Пуле вместе с Вадимом. Я даже и не думала сдерживать улыбку когда снова надевала новый шлем, а брат легонько постучал по нему, вместе с этим обозвав меня балбеской. Я же пребывала в таком восторге, что даже не стала ничего делать в отместку.

Егор пообещал приехать чуть позже. Я чувствовала себя эгоисткой, но не могла не радоваться тому, что он расстался с Алей, и теперь она никак не могла повлиять на его решение отправиться с нами в «Квинс». С другой стороны, Исаев не выглядел таким уж сильно огорченным, да и сегодня был мой день, поэтому я могла себе позволить хоть немного понаслаждаться тем, как все складывалось.

Вадим оставил мотоцикл на подземной парковке, и я с неохотой повесила свой шлем на ручке Пули. Мне хотелось теперь все время носить его с собой и хвастаться.

«Квинс» был самым большим в нашем городе и самым популярным у местной молодежи клубом. Сюда пускали посетителей от шестнадцати лет, но алкоголь продавали строго по паспорту. Тем не менее, это не мешало ребятам отдыхать с друзьями и отрываться на танцполе.

Стоило нам подойти к забронированному столику, как уже подъехавшие Света с Ксюшей с громкими визгами подскочили с мест, налетели на меня и принялись наперебой поздравлять.

Успокоившись, Родионова отступила на шаг и, поправляя волосы, приветственно кивнула Вадиму. Тот подмигнул ей в ответ, и мне показалось, что даже в полумраке клуба стало заметно, как заалели щеки подруги.

Брат достал мобильный, посмотрел на экран и обратился ко мне:

– Юля приехала, пойду встречу.

– Хорошо.

Света тут же поникла, глядя на его удаляющуюся спину.

– Ты прекрасно знаешь, что я не могла ее не позвать, – сказала я подруге.

Та с пониманием кивнула.

– Зато должен подъехать Денис, – постаралась подбодрить я ее.

Света с грустью усмехнулась:

– Этому-то уж точно до меня дела нет.

Ксюша приобняла ее за плечо:

– Давай-ка не раскисай! У Макаровой день рождения! А тебе мы сегодня найдем какого-нибудь ухажера.

Девочки успели подарить мне подарки, когда к нам вернулся Вадим уже в компании Исаева, Светловой и Кучера. Я с улыбкой приняла поздравления и от новоприбывших.

Когда почти все уселись за стол, Исаев хлопнул в ладоши и громко поинтересовался:

– Ну что, у нас теперь тут все совершеннолетние?

– Я еще нет, – помахала устроившаяся справа от меня Ксюша, и Егор указал на нее пальцем:

– Значит, тебе берем безалкогольное. Остальные? – он окинул взглядом нашу компанию.

– Мне, если можно, тоже, – я подняла ладонь, привлекая внимание. Глаза Егора остановились на мне, и он вопросительно дернул бровями. Я пожала плечами: – Хотя бы для начала.

От многозначительной ухмылки Исаева на моей коже выступили мурашки. Парень в покорном жесте сложил перед собой ладони и шутливо поклонился:

– Слово именинницы – закон. – После этого он выпрямился и покосился на Вадима.

– Я тебе сказал, дружище, – подал голос брат. – Я хочу оторваться и как следует отметить день рождение моей самой любимой на свете занозы.

Я заметила, как Егор и Вадим обменялись какими-то только им двоим понятными взглядами, и еще какое-то время внимательно проследила за ними, пока Исаев не кивнул Кучеру, и парни не удалились в сторону бара.

– Вы о чем-то с Егором договаривались? – не удержалась я и спросила у брата.

– Да. Мы договорились, что я напьюсь как черт, а он не будет пить, чтобы присмотреть за тобой.

Я нахмурилась, а сидевшая рядом с Вадимом Юля недовольно хлопнула его по бедру:

– И почему об этой договоренности ничего не знаю я? Хочешь сказать, мне придется нянчиться с тобой весь вечер, чтобы ты ничего не учудил?

Вадим хитро улыбнулся и притянул к себе девушку:

– О нет, дорогая. Ты будешь сегодня чудить вместе со мной.

Юля не успела и рта открыть, как Вадим привлек ее ближе и поцеловал.

Я бросила взгляд на Свету, которая тут же достала мобильный и принялась что-то в нем внимательно изучать. Лишь бы только они все тут не напились и не начали выяснять отношения.

Мысль о том, что Егор сегодня вызвался за мной присматривать, с одной стороны меня приятно будоражила, но с другой… Конечно, слишком глупо в первый день восемнадцатилетия заявлять, что я уже взрослая и самостоятельная, но тот факт, что Вадим, – мой Вадим, который намеревался сегодня напиться, – считал, что мне нужен надзиратель, отчего-то вызывал досаду.

Егор и Денис вернулись с напитками, а спустя некоторое время официанты принесли нам заказанные ранее пиццу и закуски.

Мы хорошо проводили время, болтая и смеясь. Я периодически поглядывала на Исаева, который время от времени отвлекался от общего разговора и бросал взгляды в сторону основного зала так, будто кого-то там высматривал.

Тут вдруг Егор поднялся:

– Ребята, прошу меня простить. – Посмотрев на меня, он весело подмигнул. – Я ненадолго.

Я не видела, куда именно он ушел, так как народу в клубе стало слишком много, и Исаев быстро затерялся в толпе.

Меня кольнула неприятная мысль о том, что даже несмотря на то, что здесь были Вадим и Денис, ему было скучно. А с другой стороны, с чего ему веселиться? Вадим увлечен Юлей, Кучер пытается подбивать клинья к Свете, Ксюша слишком стеснялась, а я старалась держаться рядом с ней, чтобы сгладить ее неловкость, а потому сидела достаточно далеко от Егора для поддержания с ним разговоров сквозь долбившую по ушам музыку. Да и он, судя по всему, был не то, чтобы заинтересован в нашей с Агаповой компании.

Увлеченная своими невеселыми раздумьями, я не сразу расслышала, что мне сказала Ксюша. Наклонив голову к подруге, я призвала ее повторить вопрос:

– Пойдем потанцуем? – предложила она.

Эта мысль была логичной, но отчего-то даже не приходила мне в голову. Танец – то, что способно отвлечь меня лучше алкоголя и чего бы то ни было.

Я улыбнулась и радостно закивала. Агапова подорвалась с места, взяла меня за руку и потянула на почти битком забитый танцпол.

Из колонок ревела песня «Мы не будем спать» Xolidayboy, и мы с подругой быстро втянулись, принявшись громко подпевать и, держась за руки, двигаться в ритм.

Все мысли и заботы отошли на второй план, куда-то за пределы танцплощадки и толпы людей, с удовольствием отрывающейся под музыку.

Следом начался трек «Пожары» того же «боя», и мы с Ксюшей разделились, начав танцевать по отдельности.

Внезапно чьи-то руки обхватили меня за талию и потащили в сторону от подруги. Я недоуменно посмотрела на Ксюшу, которая весело рассмеялась, глядя мне за спину.

Развернувшись, я увидела уже пьяную и довольную улыбку брата, и тут же расслабилась.

Положив ладони мне на талию, он начал нелепо пританцовывать, вызывая у меня смех своими кривляниями.

Взяв меня за руку, он приподнял ее и прокрутил меня вокруг своей оси, а потом привлек к себе, едва не оступившись и с трудом удержав нас обоих на ногах.

Я снова рассмеялась и, приподнявшись на носочки, чмокнула Вадима в щеку. Тот улыбнулся еще шире и, обхватив мое лицо ладонями, притянул и поцеловал в лоб.

Быстрая песня сменилась медленным мелодичным треком. Я обняла брата за шею и сказала ему на ухо:

– Сейчас самое время пригласить танцевать свою девушку.

Отстранившись, Вадим, изобразив серьезность, кивнул, а я снова рассмеялась и шутливо оттолкнула его от себя, призывая не терять время, а действовать.

Я с улыбкой проследила за тем, как брат подошел к танцевавшей неподалеку от нас Юле и, игриво покачивая бедрами в такт музыке, увлек ее вглубь площадки.

После этого я оглянулась в ту сторону, где в последний раз оставила Ксюшу, чтобы предложить ей сделать перерыв, но мой взгляд выцепил отнюдь не подругу.

В нескольких метрах от меня Егор танцевал медленный танец с какой-то незнакомой мне блондинкой. Его ладони покоились на ее талии, а ее – на его шее.

Исаев, расслабленно улыбаясь, склонился к девушке, явно что-то сказавшей ему в этот момент на ухо, а затем засмеялся и ответил ей. Одна его рука соскользнула девушке на ягодицу и сжала ее, а мне показалось, что вместе с этим жестом кто-то сжал мне сердце.

Не в состоянии и дальше следить за этой увлеченной друг другом парой, я развернулась и, ничего не видя перед собой и не чувствуя собственных ног, направилась к нашему столику. На диванах никого не было, видимо, все заняты танцем, но оно и к лучшему.

Я уселась на свое место и глубоко вздохнула.

Не знаю, на что я все время рассчитывала и надеялась. Все это так глупо…

Не задумываясь о том, что делаю, я подалась вперед и подхватила со стола бокал Дениса с коньяком, а затем, помедлив мгновение, резко выдохнула и залпом осушила остатки. Закашлявшись от опалившего пищевод жара, прикрыла рот ладонью и вернула бокал на место.

Откинулась на спинку дивана и закрыла глаза, дожидаясь момента, когда перед мысленным взором перестанет мелькать образ Егора, прижимающего к себе ту блондинку. Улыбка на его лице, когда он вслушивался в ее слова. Его ладонь, опустившаяся ей на ягодицу. Ее губы возле его уха и бросаемые ею на него многообещающие взгляды.

Глава 8. Егор

– Герыч!

Я отвлекся от разговора со своей новой знакомой – Лизой, – и оглянулся на подошедшего к нам Вадима. Друг уже порядком надрался, и ему было трудно удерживать равновесие, а потому он перенес весь свой вес на мои плечи.

– Пшу прщення, – невнятно произнес он в сторону недоуменно посмотревшей на него девушки.

Мы неплохо провели с ней последний час – много танцевали, болтали ни о чем, даже почти поцеловались. Я угостил Лизу парой коктейлей в надежде на то, что сегодняшнюю ночь проведу не в одиночестве. А девушка, судя по всему, была совершенно не против.

– Там Янчик, – промямлил Вадим уже мне, а я тут же напрягся, забеспокоившись. – Пьяная.

– Когда успела? – спросил я.

Друг с обреченным видом вздохнул:

– А черт ее… знает… Мы танце… вали. С Юлькой. – С формулированием мыслей и слов у Макарова явные проблемы. Тут возле нас словно из ниоткуда появилась и сама Светлова. Она тоже была навеселе, но ее опьянение проявлялось лишь неестественно блестящими глазами. Она подхватила Вадима под локоть и, прежде чем обратиться ко мне, виновато улыбнулась Лизе, которой, судя по ее виду, совершенно не нравилось происходящее.

– Егор, Яна у бара, – заявила Юля. – Сможешь отвезти ее? А я за этим присмотрю, – она кивнула на что-то недовольно бухтевшего Вадима. – Такси вызову.

Я нахмурился.

– Хорошо, конечно.

Вадим вдруг обхватил меня за затылок, притянул к себе, прислонился лбом к моему лбу и произнес уже чуть более внятно, но все еще заплетающимся языком:

– Дружище, я… только тебе ее доверить могу, понимаешь? Только тебе.

– Я все понимаю, Вадь, – серьезно ответил я, положив ладонь ему на плечо. – Со мной она в безопасности.

Макаров, очевидно, удовлетворенный ответом, кивнул, отпустил меня и позволил Юле увлечь себя.

– Слушай, прости, – обратился я к Лизе. – Тут форс-мажор, сама видишь.

Девушка улыбнулась мне, но даже невооруженным глазом было заметно, как сильно она разочарована нарушенными планами.

– Ничего, у тебя есть мой номер. Можешь звонить в любое время, сладкий, – промурлыкала она и, подняв ладонь, провела пальцем по моей скуле.

Я кивнул ей и, оставив отдыхать одну за столиком на двоих, направился к бару.

Светлова не обманула, Яна и правда была там. Приблизившись, я не смог сдержать удивления, когда увидел, как она, прислонившись спиной к стойке, потягивает из трубочки явно не безалкогольный коктейль и, еле стоя на ногах, дрыгается в такт музыке, неуверенно покачиваясь.

Пьяная Мелкая, просто восторг. Она выглядела так мило и одновременно смешно, что я ухмыльнулся.

Подойдя к ней, встал рядом, расслабленно облокотившись о стойку. Яна даже не заметила меня, увлеченная коктейлем и своим несуразным танцем.

– Как дела? – поинтересовался я, наклонившись к ее уху.

Макарова вздрогнула и подняла на меня затуманенный алкоголем взгляд. Очевидно, для того, чтобы понять, кто стоит рядом с ней, у нее ушло некоторое время, после чего, узнав, она фыркнула и обратила внимание на танцпол.

– Прекрасно, – ответила она на удивление ровно, вновь поднесла к губам трубочку и продолжила пританцовывать.

– Тебе не кажется, что пора закругляться? – спросил я.

– Тебе не кажется, что каждый развлекается как хочет и сколько хочет? – вдруг огрызнулась она, даже не глядя на меня.

Мои брови приподнялись. Дерзко. Окей. Спишем все на коктейль и бог знает, что еще, подогревающее сейчас ее агрессию в адрес меня.

Выждав еще минуту, я снова обратился к Макаровой:

– И каким же образом ты планировала развлекаться?

Яна пожала плечами, и ее взгляд скользнул вбок. Я проследил за ним и увидел парня примерно моего возраста, который с сальной улыбочкой поглядывал на Мелкую.

Перехватив его взгляд, я предупреждающе покачал головой. Тот тут же приподнял руки в сдающемся жесте и поспешил слиться с толпой. Яна заметно погрустнела, а я едва сдержался, чтобы не расхохотаться.

– Знаешь, Янчик, – заметил я, мягко выуживая из ее рук почти опустевший стакан с коктейлем и ставя его на стойку позади нее, – алкоголь тебя не красит.

Макарова подняла на меня засверкавшие возмущением глаза:

– Серьезно? С тобой никакого веселья, Исаев!

– Тебе не хватает веселья? – Мне, в отличие от нее, было до ужаса весело.

Яна повернулась ко мне всем корпусом и ткнула меня в грудь пальцем:

– О каком веселье может идти речь, когда тебя приставили ко мне как няньку? Да и вообще, ты сам…

Я не стал дослушивать, наклонился, подхватил ее и закинул себе на плечо.

– Его-о-о-ор! – завопила Макарова, принявшись лупить меня ладонями по заднице. – Отпусти меня сейчас же!

– Ты так давно меня знаешь и до сих пор не выучила один простой урок! – сказал я так громко, чтобы Яна, болтаясь вниз головой за моей спиной, меня услышала. – Что если я что-то запланировал сделать, то сделаю это вне зависимости от чьих-либо желаний и обстоятельств. – Я усмехнулся, легонько шлепнул Макарову по пятой точке и, развернувшись, двинулся сквозь танцующих к выходу из клуба.

К чести Мелкой, она не сдавалась, а продолжала без устали трещать и возмущаться, покрывая меня приличными и не очень словами, но вызывая у меня только смех.

Тут у меня на пути выросли ее подруги – Света и, кажется, Ксюша. Я остановился перед ними.

– Какие-то проблемы, дамы? – с невинной улыбкой поинтересовался я.

– Вы куда? – скрестив на груди руки, спросила Света.

– Отвезу звезду сегодняшнего вечера домой. – Я показательно дернул плечом, слегка подбросив легкую как пушинку Макарову и заставляя ее взвизгнуть.

– Света, помоги! – взвыла она.

Я молча, но так выразительно посмотрел на ее подругу, что она, видимо, решила не спорить, а лишь обратилась к Ксюше:

– Принеси ее сумочку, пожалуйста. Там на диване я ее видела.

Ксюша кивнула и растворилась в толпе.

– Предательницы! – возмутилась из-за моей спины Яна.

Я благодарно улыбнулся Свете.

– А Вадима с Юлей не видела?

Янина подруга пожала плечами и натянула на лицо маску безразличия.

– Они к Юле поехали.

– Понял-принял.

– Вам там нормально общается? – снова донеслось сзади.

Я еще раз шлепнул Макарову по бедру, а та в ответ довольно чувствительно ущинула меня за ягодицу. Я слабо зашипел:

– Мелким слова не давали.

– Я уже не мелкая!

Но как следует отстоять свою «немелкость» ей не дали, так как к нам вернулась с сумочкой Ксюша.

– Подарки ее тогда мы заберем, – сказала она.

– Благодарю, – я взял сумочку, поправил на плече крякнувшую Макарову и, махнув девчонкам, продолжил путь в сторону выхода.

Почти у самой двери, ведущей на улицу, я завернул в сторону, прошел длинный коридор и открыл тяжелую дверь на лестницу. Стоило ей закрыться позади нас, как мы погрузились в тишину.