Читать онлайн Повести

Вместо предисловия

У меня периодически спрашивают знакомые и не очень граждане: «А зачем ты пишешь?». Ответ на этот вопрос, как мне кажется, может дать только опытный клинический психолог, который поставит точный диагноз.

Я же для себя вывел такую формулу: когда мне плохо – я пишу, когда мне хорошо – я пишу, когда мне нормально – я не пишу, просто проживая день за днём в этом своём «нормально».

Кроме того, есть ещё одна очень важная причина, почему я выпускаю уже восьмую (страшно даже вслух такое произносить) книгу – у меня есть писательский свитер. Да, шутки-шутками, но я придумываю сюжеты и переношу их из головы в компьютер только когда нахожусь именно в этом свитере.

Что в нём особенного? Пожалуй, ничего: обычный мужской шерстяной кардиган синего цвета с отложным воротником, на пуговицах, с накладными карманами, но, когда я его увидел в магазине, сразу понял, что только в этом наряде и можно что-то интересное написать. У художника должен быть берет на голове, а у писателя – такой вот свитер. Мне кажется, что это – абсолютно очевидная вещь.

Что ещё важного я должен вам рассказать о новой своей повести? В ней нет злой и жестокой власти, которая мешает жить людям, нет злых волшебников и почти нет драконов, зато есть определённого типа люди, которые обманывают, используя чужие таланты, и скрывают от окружающих истинное положение дел – в общем, всё, как в реальном мире.

Приятного просмотра, то есть, прочтения, мои тонко чувствующие и широко мыслящие друзья!

Глава 1. Наблюдатель

Каждый раз посещая очередную презентацию очередной книги очередного выдающегося писателя современности, в голове моей возникал образ незабвенного Остапа Бендера, думающего вот о чем: «А большой бы здесь начался переполох, если бы они узнали, какой огурчик будет сегодня продаваться под видом этих стульев».

Да, хотел бы я посмотреть на лица всех этих литературных агентов, критиков, литературоведов и прочих говорунов, если бы они узнали, что львиная доля сюжетов популярных сегодня книг была придумана не прославляемыми ими авторами, а вашим покорным слугой, скромным, никому не известным и уже не таким молодым человеком с ничем не примечательным именем Георгий.

Впрочем, о том, чтобы открыть эту страшную тайну широкой аудитории не может быть и речи, поэтому вернёмся из сладостных грёз в скучную реальность и продолжим внимать увлекательному и остроумному повествованию популярнейшего автора остросюжетных детективов Белоусову. Сейчас как раз начинается моя любимая часть презентации – вопросы мэтру от взволнованных читателей.

Сегодняшняя встреча, как и большинство подобных мероприятий, проходит в специально оборудованном зале Центрального Книжного нашего города. Штук пятьдесят простеньких чёрных стульев аккуратными рядами заблаговременно расставлены сотрудниками магазина, за последним и перед первым рядами на отдельных столах красуются выложенные фигурными стопками будущие бестселлеры автора и его прошлые хиты продаж. Ещё пара столов установлена на импровизированной сцене, рядом с которой разместили небольшой белый квадрат экрана проектора, а на самом столе образовался такой натюрморт: три бутылки воды (для ведущего, самого писателя и его продюсера), три микрофончика, да несколько экземпляров нового романа, поставленных так, чтобы зрители могли вдоволь налюбоваться яркой обложкой за отведённые на мероприятие полтора часа.

Приходя на такие «встречи с писателем», я всегда играю роль наблюдателя – занимаю место в центре, но ближе к концу зала, чтобы можно было изнутри следить за реакцией публики на те или иные высказывания автора, слушать приватные тихие разговоры обывателей и постараться понять, чего же по-настоящему они ждут от очередной книги, чего им не хватило в прошлых трудах, или что показалось лишним. Для меня, как для настоящего автора, всех этих произведений, истинное мнение читателей очень важно и ценно, без этого знания я просто не смогу выбрать из тысяч и тысяч сюжетов, доступных мне, тот единственный, который сумеет завладеть вниманием масс, и за который они, эти массы, готовы будут платить своими честно заработанными деньгами.

– Здравствуйте, Аркадий Семёнович, я хотел бы спросить, как вам удаётся выпускать по две книги в год, при этом в каждой из них все герои абсолютно новые? Ведь обычно авторы детективов для ускорения процесса создания историй и для большей лояльности публики вводят одного постоянного главного героя, как Пуаро или Мисс Марпл у Агаты Кристи, Шерлок Холмс у Конан Дойля, Отец Браун у Честертона, и эксплуатируют его образ пока это остаётся возможным, – взволнованным голосом, спотыкаясь на каждом слове и даже немного заикаясь задал вопрос первый, по-видимому, самый преданный поклонник Белоусова, совсем молодой парень в очках с внушительной толщины линзами.

– Как вас зовут, молодой человек? – обратился писатель к юноше, – пожалуйста, не стесняйтесь называть своё имя, когда задаёте вопрос, так нам будет легче вести диалог, – добавил Аркадий Семёнович, улыбнувшись, обращаясь уже ко всем присутствующим.

– Александр. Александр Григорьев, – окончательно стушевавшись вымолвил покрасневший до самых кончиков ушей молодой читатель.

– Так вот, Александр Григорьев, делаю я это сознательно и исключительно из уважения к Вам, – снова Белоусов обвёл взглядом весь зал, – и к литературе в целом. Придумать одного героя или героиню и потом просто вставлять их в стандартные детективные сюжеты – дело прибыльное, но скучное, причём, как для автора, так и для читателя. Я же всегда стремился и, надеюсь, небезуспешно, к написанию произведений, способных не только завоёвывать внимание, но и поражать, удивлять, заставлять думать, в конце концов. Что же касается первой части вопроса, как, собственно, мне это удаётся, то никакого секрета здесь нет – нужно просто болеть любимым делом и заниматься им профессионально, проводя за клавиатурой много часов ежедневно. Сожалею, если расстроил вас, озвучив такие банальные вещи, а не придумал удивительную историю про вдохновение во сне или про голоса, диктующие мне новые сюжеты, – закончил, улыбнувшись, автор, а зрители, и, особенно, автор вопроса, звонко засмеялись и громко зааплодировали.

Как бы не так, то же мне, ударник капиталистического труда. Сидит он, видите ли, не отрываясь от компьютера дни напролёт, чтобы порадовать читателя новой книженцией. Только я один во всём зале знаю, как на самом деле построен весь процесс написания его произведений. Даже его замечательный продюсер-литагент-супруга не догадывается о том, где и как рождаются занимательные сюжеты его книг.

Всё объясняется предельно просто: бесконечное множество идей для создания новых произведений хранится в той самой легендарной Вавилонской библиотеке, а, точнее, в её разделе ещё ненаписанных книг. Что может быть проще – бери понравившийся сюжет, да адаптируй под современные реалии и нужды читателей.

Существует только две проблемы: читательский билет в эту прекрасную библиотеку получить невозможно, да и самой её не существует. Точнее, не совсем так. Не существует какого-то одного места, где это книгохранилище бы находилось, а читательский билет есть только у меня одного во всём свете.

Глава 2. Жертва обстоятельств

Зарабатывать таким странным образом в мире литературы я стал не по собственному желанию, а лишь повинуясь судьбе. Можно сказать, что в этом плане я – типичная жертва обстоятельств.

В юном возрасте я был вполне себе обыкновенным ребёнком, только, пожалуй, больше других своих сверстников увлекался чтением и придумыванием небольших историй. Занятия эти мне никогда не надоедали и давались очень легко и просто.

Так, например, чтобы узнать сюжет книги, мне было достаточно просто медленно пролистать ее, что называется «по диагонали». К сожалению, всех подробностей я при таком прочтении уловить не мог, но, например, поддержать обычную беседу о произведении труда не составляло. Если же я хотел вникнуть в историю основательно – приходилось читать каждую страницу – это тоже выходило довольно быстро, поэтому чаще я выбирал именно такой метод знакомства с новой книгой.

С придумыванием же своих собственных рассказов всё было не так обыденно. В то время для меня существовало два вида моих историй: мои «мои истории» и чужие «мои истории». Как это? Попробую объяснить.

Ещё в самом раннем детстве я заметил одну интересную особенность: если пристально посмотреть в глаза человеку или взять его за руку, то где-то в моей голове (наверное) появлялась дрожащая и полупрозрачная картинка, на которой я мог, сосредоточившись, разглядеть очертания чего-то вроде книжных полок, на которых стоят старинные фолианты. Чтобы заглянуть в каждый из них зрительный или тактильный контакт больше не требовался, я как бы копировал всё содержимое этих стеллажей к себе в книгохранилище, а потом в любое время мог снова вернуться к любой из этих книг.

Мне было очень интересно наблюдать за тем, как сильно отличаются «книжные полки» разных людей. У одних я мог найти на них буквально одну-две брошюрки, у других же моему взору открывались настоящие библиотеки с книгами разной толщины и абсолютно разными сюжетами.