Читать онлайн Последняя обезьяна

Глава 1

Закат почти миновал, и сумерки забирали у мира последние краски. Небо на горизонте окрасилось в бледно-серый, словно бархатная кожа дельфина. Предвестие холодной ночи. Опасный цвет. Пройдет всего пара часов, как за Уральскими горами спрячется солнце. Пылающий зной сменится на холодный мрак, и громкие звуки саванны замолчат до опасной тишины. Скоро проснутся львы. Нужно быть осторожней.

– Вставай, – Леонард потянул на себя Натана, дремавшего у дороги. У того были связаны руки за спиной. – К утру мы должны быть у цели.

– Хочешь успеть до восхода солнца? – усмехнулся Натан. – На своих двоих получится вряд ли. Где ты оставил свой байк?

– Там же, где и ты свой. У львов.

Натан сплюнул бы с досады, да во рту его всегда сохла пустыня. День готовился сгинуть, искажаясь испариной горячего воздуха, и зной пронизывал тщедушное тело насквозь, раскаляя уставшее нутро. Мимолетный сон не помог ему уйти от собственных неудач, как не помогли и быстрые ноги. Натан пытался скрыться за далекими холмами, подернутыми дымкой на горизонте, но его настигли раньше, прежде чем он успел до них добраться.

Сегодня ему не повезло трижды. В первый раз, когда обезумевшие львы растерзали его новенький байк, второй – когда чуть не задрали его самого, а третий – когда он попался в руки Леонарда. Если львам не нравилось щелканье топливных элементов, то Леонарду не нравился он сам. Чертов законник. Вряд ли удастся вырваться живым из его лап. По крайней мере, в одиночку. Натан надеялся, что Борис и его дружки уже где-то рядом.

– Знаешь, что такое свобода? – Натан шагнул быстрее, когда Леонардо толкнул его в спину. Наручники за спиной больно врезались в кожу.

– Давай, поведай мне, – Леонард проверил импульсник на поясе – полный заряд, снят с предохранителя. Он не хотел подарить Натану свободу, о которой тот сейчас будет рассказывать.

– Свобода – это не чувствовать себя вторым сортом, – Натан покряхтел, шагая с руками за спиной, будто всего лишь собирался с мыслями. – Я научился быть свободным. А ты? Каково это прислуживать своим хозяевам?

– Ты о ком?

– О милых зверушках.

– Ты слишком смелый для того, у кого связаны руки, – спокойно отвечал Леонард.

– Почему ты взял себе такое имя?

– Могу рассказать, если интересно.

– Нет, лучше я расскажу тебе. Правду расскажу, а не то, что ты успел себе напридумывать. Себя обманывай сколько влезет, а мне голову не морочь. А правда ведь она одна – кое-кто хочет стать свирепым, саблезубым львом. Хозяином прерий, который ничего не боится. Так хочет, что забыл свое настоящее имя, – Натан споткнулся о камень и чуть не упал, но смог удержать равновесие. – Сколько бы имен ты себе не брал, не сойдешь за своего. Не тот ты лев, законник, ох не тот, – Натан резко остановился и развернулся быстро, словно волчок. Он оказался лицом к лицу к Леонарду. – А знаешь, кто ты?

– Понятия не имею.

– Раб! – выпалил Натан ему прямо в лицо. – Покорный раб…

Леонард двинул ему в живот. Натан согнулся, но не упал.

– Освобождение от оков далось мне нелегко, – поведал он, кряхтя, словно не боялся получить еще одну оплеуху. – Все равно что кожу содрать, оголив нервы. Нельзя сделать это за один раз, если жить хочешь. Нужно тренироваться постепенно, шаг за шагом. Сначала по часу в день, потом по два. Пробовать снова и снова.

– И как же ты тренировался? – Леонард понятия не имел, как приловчиться быть свободным за такое короткое время – всего по часу в день.

– Первая охота заняла у меня пятьдесят шесть минут, двадцать две секунды и три миллисекунды, – все оказалось гораздо проще, чем Леонард предполагал. Все они начинали с одного и того же – первой охоты. Сопротивление отличалось особой жестокостью. – Лысый бонобо прятался за корягой, когда я вынес ему мозги. Легкая цель. Мозгов там было не много, чего уж скрывать. Но мне было трудно нажать на курок – правда, черт возьми. В тот момент я думал, что у меня вытечет нутро. В башке будто вода собралась, и булькала, булькала… Решил уже, что растекусь лужицей и высохну на этом чертовом солнце досуха, и пятна не останется. Догнать оказалось легче, чем прихлопнуть тупую обезьяну – смешно, правда?

– Ты нарушил запрет, – Леонард двинул кулаком в лицо Натана и на этот раз тот упал на колени.

В одно мгновение в законнике вспыхнула ярость, он взвел курок, приставив дуло испульсника к виску браконьера. Выстрелить бы… да и дело с концом. Таких как Натан он уничтожал десятками, если к ним прибьется еще один, никто и не заметит. Вот только они прошли уже половину пути, и будет досадно, что вторую они не преодолеют из-за его собственной несдержанности. Львы так не поступают – львы холодны и спокойны, как зимние скалы.

– Думаешь, эту у меня связаны руки и приставлено дуло к башке? – Натан повернул голову, прикоснувшись лбом к дулу. Он улыбался. – Нет. Это ты сейчас стоишь на коленях прямо передо мной. Твои мозги – вот настоящая проблема. Я уж решил, что сдохну, когда закапывал свою первую жертву. Перед глазами все плыло и деревья двоились. Во второй раз был уверен, что сгорю. По ночам мое тело полыхало, поэтому я не спал сутками, а когда засыпал, мне снились лесные пожары. А еще раненые обезьяны, без голов, с огромными дырами в животах и торчащими ребрами, они гонялись за мной по прериям и пытались сожрать. Кого они могут сожрать без рта и кишков? Ха-ха. Но это всего лишь сны. Пустые иллюзии. Даже когда я спал, никогда не забывал об этом. Быть может, потому и не сдох. А вот в третий раз я отключился почти на три дня. Тело враг, будь оно проклято! Но теперь оно подчиняется мне, потому что я так хочу. И плевать на бессонницу и ночные кошмары. Вот что такое свобода.

– Или ты встанешь сам, или тебе поможет мой сапог, – Леонард сделал шаг назад, поставил импульсник на предохранитель и убрал его в кобуру.

Натан был одет в простую белую футболку, теперь уже грязную, в клетчатую рубашку, теперь уже запыленную, потертые джинсы и кожаные сапоги с острым носком. Еще был байк и первоклассная винтовка с импульсным авто-наведением, но первое растерзали львы, а второе… Леонард сломал винтовку сразу же после того, как двинул прикладом по виску притаившегося в засаде Натана. Этому браконьеру следовало быть умнее. Слишком сложно не заметить ярко-голубую макушку на оранжево-желтых пейзажах Уральских гор. Да и его охранные системы оказались бесполезны перед глушилками Леонарда. Законник двигался во тьме, словно сова, охотящаяся на летучую мышь.

Когда браконьеры начали носить винтовки, прикрывая дурную голову ковбойской шляпой, Леонард решил играть по их правилам. Он попросил штаб снабдить его длинным коричневым плащом, кожаными сапогами со шпорами и носками острее, чем у браконьеров. Все остальное у него уже имелось – рубашка с воротником таким стойким, что тот врезался в кожу под челюстью, блеклые джинсы и ненависть. Браконьеры прозвали его шерифом. Натан еще ни разу не назвал его так… новичок – потому и попался.

Сгущающиеся сумерки, накрывшие долину, сделали пейзаж похожим на плохо написанную картину – плоскую на сплошном сером покрывале. Рыжие краски ослабли, остыв после жаркого дня, еще немного, и оголятся острые зубы ночи. Зато на тускнеющем небе начали поблескивать маленькие угольки звезд.

Разлапистые корявые деревья тянулись к небу тонкими ветвями, смахивая на скелеты каких-нибудь гигантских грибов без пятнистых шляп. Их листья съел жар и зной. Когда долину настигнет осень, горы начнут покрываться инеем, оплакивая утренней росой не сумевших пережить ночь. Мелкие трупы не долго будут гнить в своих норах, их тела быстро отыщут хищники. Только не львы. Львы не едят падаль…

Осенью жаркие дни становились еще жарче, а колкие ночи еще острей. Леонард передвигался широкими шагами, стараясь не отставать от ночи, и пинал Натана – тот молчал и поспешал, напряженно вслушиваясь в притихшую долину. Натан боялся хищников. Подножие Уральских гор разлилось на много километров вокруг, словно плавленое стекло. И на каждом квадратном метре этого огромного пространства кто-нибудь хотел кого-нибудь проглотить. Мелкие скарабеи охотились на красных «солдатиков», врываясь в алые гнезда под сгнившими пнями. Цепкие змеи разоряли гнезда птиц, прячущихся на корявых стволах. Богомолы откусывали головы другу у друга. Вся эта мелочь кишела под ногами и порой даже не попадалась на глаза.

Но были и другие – с острыми когтями и длинными зубами, с жалом на длинных метровых хвостах. Их-то Натан и опасался. Не идиот ли? Браконьеру нужно бояться только законника. Законник будет преследовать тебя до самой смерти – твоей или его. А зверя можно успокоить парой выстрелов в лоб. Кроме львов. Львы не боятся оружия…

– Мелкий саймири, древесный ревун, гамадрил, орангутан, – начал шептать Натан, деловая свой голос все громче и громче, – Горилла, обыкновенная игрунка, немейский тонкоцел…

– Заткнись, – Леонард еще раз ударил, и Натан еще раз упал.

Законник оглянулся – они находились на открытой местности, и пространство уже успело избавиться от лишних звуков. Все, кто искал себе пару днем, притихли к наступлению ночи. Птицы замолкли, спрятавшись в плетеных гнездах, мелкие грызуны прекратили неистовые бои за территорию, ядовитые змеи, свернувшись в глубок, спрятали громкие трещотки. Высоко в небе, распластав большие черные крылья, парил орел-падальщик, бесшумно, словно плыл частью ветра. Он не кричал – под звездами привыкли убивать бесшумно. Взгляд Леонарда улавливал мигающие огоньки глаз пустынных лисиц. Словно угольки звезд, прятавшихся в высоком сухостое саванны.

Совсем не подходящее время выбрал Натан, чтобы огласить список своих жертв, совсем не подходящее… Леонард и так знал, кто находится в этом списке. Глупо кричать, когда ты окружен хищниками, а под твоей задницей нет хорошего байка.

– Хочешь отбыть на тот свет раньше времени? – строго спросил Леонард, остановившись около огромной туши разодранного носорога.

Прочная, толщиной больше десяти сантиметров кожа носорога была вспорота и разорвана, словно размоченная бумага. Глубокие следы от острых когтей зияли на исполосованном в лоскуты брюхе, массивных ногах и сморщенной морде. Рог был отломан. Внутренности вывалились наружу, все еще теплые, сухая земля впитывала вязкую кровь. Носорог был выпотрошен и обглодан до позвоночника.