Читать онлайн Патруль

Часть первая

Когда-то, в полуденный летний зной, где-то в междуречье Северского Донца и речки Волчей, словно два чёрных пятна на степном пейзаже, шагали два путника. На одном, что повыше, был офицерский сапог, остатки гимнастёрки и холщовые брюки защитного цвета, вторая нога оставалась босой. Непокрытая грязная голова хранила след прямого пробора, он криво улыбался, не глазами, а скорее носом и щеками. Он походил то ли на жулика, прикинувшегося офицером, то ли на офицера, маскирующегося под жулика. Второй, сильно пониже, ступал нервическом шагом штатского человека. Плотный от природы, он был мал, худ и грязн. Всё его обличие, состоящие из таких же брюк, лакированных ботинок, чуть старомодного шейного платка, и белой когда-то рубашки, было покрыто пылью. Путники говорили о делах насущных – голоде и, что несколько странно в их положении, отсутствии денег. Не ели они уже три дня, спали на сгоревших хуторах, не зная где точно идёт фронт и обходя его как кошки. Двигались они на север. Дойдя до совершенно пустого села Бабкино, они остановились на привал и без сил уснули в траве. Там их и обнаружил отряд атамана Мрачинского.

Бойцы объявили сонным путникам, что они взяты в плен. На что получили резонный вопрос от Нервного:

– Позвольте узнать, кем?

Последовал удар прикладом в челюсть, более вопросов не возникало.

Атаман Мрачинский считал себя человеком государственных взглядов, что не помешало ему создать первую механизированную бригаду автономного действия им. Довженко. Прошлое атамана было туманно, он просто однажды пришёл из степного горизонта в небольшой шахтёрский городок и объявил о создании бригады. Желающих воевать было много. От бригады спустя годы войны остался лишь небольшой отряд, он давно потерял связь со штабом и бродил по степи патрулируя сам не зная, что. Довженковцы бережно хранили знамя бригады, красно-чёрный прапор с серой совой. О символике они не думали.

Путников обыскали. У Нервного нашли небольшую карманную икону Матки Божьей Ченстоховской. Её было забрали, но атаман приказал вернуть. В карманах Улыбчивого была смятая тетрадь, исписанная стихами и карандаш. Мрачинский уважительно кивнул, затем заметя офицерский сапог спросил Улыбчивого: