Читать онлайн По лесным тропам

Часть 1.

Венок из лесных цветов

В домике на краю деревни жила девочка. Звали её Вёсенка. Жила она со своими бабушкой и дедушкой. Девочку так назвали из-за её ясных голубых глаз и очаровательной улыбки. Больше всего на свете она любила гулять, играть и смеяться.

Как-то раз погожим днём Вёсенка проснулась в отличном настроении. Разбудил её лучик молодого весеннего солнца, который закрался к ней в комнату через неплотно зашторенное окно.

«Отлично! – подумала девочка. – Пойдём сегодня с ребятами в лес, давно уже хотели собрать цветов для венка».

С этими мыслями она встала с кровати, умылась, оделась и побежала на улицу.

– Внучка, доброе утро! Ты не поможешь мне убраться дома? – обратилась к ней бабушка из кухни.

– Доброе, бабушка! О-ой, давай потом, ты посмотри, какая погода замечательная.

– Хоть поешь…

– Совсем некогда, давай, я твои пирожки с собой возьму.

Вёсенка взяла котомку, быстро уложила туда несколько пирожков, поставила кувшинчик с молоком и выбежала из дома.

– Уже проснулась, Вёсенка? Пойдём, поможешь мне в поле, – поприветствовал её дедушка, запрягая лошадь в плуг.

– Привет, дедушка! Прости, я так тороплюсь. Мы договорились с ребятами сегодня в лес за цветами пойти, – проговорила Вёсенка на ходу.

– Ну, хорошо, проказница. Смотри, одна в лес не ходи! – крикнул ей вдогонку дедушка.

Вёсенка забежала к лучшей подруге, которая жила по соседству. Но та сказала, что ничего не получится, потому что сегодня она помогает родителям на огороде. Вслед за ней все друзья один за другим оказались заняты различными домашними делами.

– Вот и договаривайся с ними после этого, – в сердцах сказала Вёсенка после того, как последний из друзей пошёл чинить сарай. – Сама, значит, пойду. Сплету самый красивый венок, будут мне потом завидовать.

Решив так, она закинула на плечо котомку и отправилась в лес.

Дорожка была уже не раз исхожена с друзьями. Всё вокруг было хорошо знакомо. Сразу у входа в лес поваленное дерево, а за ним недалеко овражек, в котором дети играли в прятки. Вот только одна она в лес раньше никогда не ходила. Бабушка всё пугала всякими лесными ду́хами и прочей нечистью.

«Но я же теперь взрослая! – подумала она. – Я теперь не боюсь этих страшилок. А самые красивые цветы – они всегда растут подальше в лесу. Никто из этих моих друзей-предателей такой венок потом не сплетёт».

И она пошла дальше в лес. За очередным поворотом ей попался миленький жёлтенький цветочек, затем ещё один. Она нарвала целую охапку, как вдруг среди жёлтых стали попадаться розовые.

«Розовый хорошо подойдёт к моему платьицу», – пришла ей в голову мысль, после чего она выкинула половину жёлтых цветов и начала рвать розовые. Цветы уводили её всё дальше от тропинки, а за розовыми стали попадаться красные, затем голубые. Форма бутонов становилась всё интереснее и причудливее. Вёсенка не могла удержаться и начинала срывать всё новые цветы, каждый раз оставляя при этом часть уже сорванных на земле.

Сорвав очередной цветок, девочка разогнулась и увидела, что буквально в десяти шагах от неё на пеньке сидит мужичок. Густая серая борода не позволяла с уверенностью определить его возраст, даже если бы девочка умела этот возраст определять. Тёмно-зелёный плащ покрывал незнакомца с плеч до ног и не позволял сделать какой-либо вывод о его росте. На голову был наброшен капюшон. Всё, что могла с уверенностью сказать Вёсенка, так это то, что мужчину она раньше не видела. Человек смотрел себе под ноги, и первой её мыслью было убежать. Но не успела она сделать и шаг, как мужчина поднял взгляд и посмотрел прямо на неё.

Душа у девочки мгновенно ушла в пятки: глаза мужчины были мутно-зелёного цвета, без какого-либо намёка на зрачок. Вёсенка стояла, не в силах пошевелиться под этим взглядом. Какое-то время незнакомец неотрывно смотрел на неё, и по его лицу невозможно было понять, о чём он думает. А у Вёсенки в голове была полнейшая растерянность, близкая к панике. Все мысли вытеснил один вопрос: «Что же делать?». Она бестолково сжимала в руках охапку цветов и боялась сделать вдох.

Наконец мужчина прервал тишину.

– Ну и что ты тут вытворяешь? – с расстановкой сказал он.

На удивление голос не был неприятным – как будто ветки шелестели листьями на ветру.

– Я.. я ничего, – с усилием вымолвила Вёсенка. – Я просто собирала цветы для венка.

– А-а, для венка… Ну, всё понятно. А скажи мне, деточка, венок ты для всей деревни плести будешь?

– Н-нет, себе только, – пролепетала она в ответ.

– Себе, значит… А зачем тогда, скажи мне, деточка, – голос мужчины становился всё громче и яростнее, – ты сорвала и выкинула столько цветов?!

– Я не знаю… – совсем тихо сказала Вёсенка.

– Ах, ты не знаешь?! – прогремел незнакомец – на этот раз его голос прозвучал так, будто огромная ветка надломилась с громким треском. – А что ты вообще знаешь? Знаешь, как болит обрубок стебля, от которого ты оторвала цветок?

И сразу после этих слов цветы в руках у Вёсенки обожгли ей ладони, будто раскалённые. Она уронила их на землю. А страшный мужчина выпрямился во весь свой, как оказалось, немалый рост и стал медленно приближаться к ней, продолжая говорить.

– Знаешь, что чувствуют лепестки, отрываясь от бутона?

Ветка растущего рядом дерева резко хлестнула Вёсенку по голой ножке, оставив красный след и заставив вскрикнуть.

– Знаешь, как падает выброшенный цветок на землю?

Корни деревьев пришли в движение под ногами Вёсенки. Она не удержалась и упала, больно ударившись о землю. Из глаз брызнули слёзы. Незнакомец стоял над упавшей девочкой и смотрел сверху вниз, на его лице была злость.

– Я не со зла… я просто хотела красивый венок… я больше так не буду… – из глаз девочки лились слёзы, мешая ей видеть всё вокруг. Когда же она подняла взгляд, рядом уже никого не было.

Вёсенка еще раз оглянулась, но никого не обнаружила. Не было и цветов, которые она выронила только что. Пенёк, на котором сидел тот мужчина, – вот он.

«Или не было никакого мужчины… Да нет, ну точно был, не причудилось же мне, и вот порез на ноге от этой ветки. Или это я раньше где-то зацепилась… – Растерянная и уставшая Вёсенка встала и собралась идти домой. – Ну его, этот венок. Из одуванчиков, что возле дома, сплету потом».

Вот только лес вокруг был какой-то совсем незнакомый.

«Видимо, я долго шла, не поднимая головы. Ну, вроде я пришла оттуда».

Так она и пошла, пытаясь разыскать тропинку. Но как ни старалась, а найти никакой тропинки не получалось. И, что удивительно, цветы ей больше совсем не попадались.

После примерно часа блужданий Вёсенка уже не на шутку стала переживать. И чувство голода подступило. Она вспомнила про пирожки, которые взяла из дома, достала и быстро съела два.

«Так, конечно, получше. Но куда идти, всё равно не понятно. Ладно, буду идти в одну сторону – куда-нибудь да выйду».

Но выйти куда-то у неё так и не получилось. Вот уже и солнце виднеется сквозь деревья всё ниже, катится к горизонту, и пирожок всего один остался, а дороги всё нет.

Наконец, совсем обессилев, Вёсенка села под ёлку и горько заплакала, уткнувшись лицом в ладони. Ей раньше никогда не доводилось теряться в лесу, да ещё и так безнадёжно.

Вдруг в коленки что-то ткнулось. Девочка подняла взгляд, это оказался лисёнок. Совсем небольшой, с локоть длиной. Вёсенка начала гладить лисенка и потихоньку успокоилась.

– Кроха, откуда ты взялся? Ах, ты, наверное, хочешь есть.

И она без раздумий отдала последний пирожок и всё оставшееся молоко зверьку. Лисёнок всё быстро съел, и когда Вёсенка встала, чтобы продолжить поиски дороги, он побежал вместе с ней. Вдвоём идти было уже веселее, и страшные мысли как-то отошли в сторону. А вскоре и тропинка появилась. Радости Вёсенки не было предела. Она быстро-быстро пошла по тропинке, предвкушая, что расскажет друзьям, и как будет красоваться своим новым питомцем. Лисёнок всё время бежал рядом. Вот только тропинка эта была ну совсем незнакомая, и знакомой она всё никак не становилась.

Внезапно на пересечении с другой тропинкой Вёсенка увидела мальчика. Он стоял к ней спиной и что-то рассматривал наверху, в ветвях деревьев.

«Отлично, ну если здесь уже и дети гуляют, то я совсем близко к выходу из леса», – сделала Вёсенка вполне логичный вывод.

Она подбежала к нему и похлопала по плечу.

– Мальчик привет, ты не знаешь, как добраться до деревни?

– Отчего ж не знать? Хорошо знаю, – ответил мальчик, оборачиваясь, – вот только знания надо заслужить.

Вёсенка вскрикнула от неожиданности: глаза мальчика были мутно-зелеными…

– А ты не такая безнадёжная, как сначала показалась, – продолжил мальчик, улыбаясь. – Не сидела и не выла, а целый день бродила, искала выход. Лисицу, вон, покормила. А зверь – он умный, к дурному человеку не пойдёт. Ладно, дам тебе шанс. Выполнишь мои задания – выпущу из леса, перестанешь блуждать.

По тому, как говорил этот мальчик, Вёсенка догадалась, что перед ней тот же мужичок, который встретился ей раньше. Поэтому, прежде чем соглашаться, она решила спросить, с кем она разговаривает.

– Простите, а вы кто? – очень непривычно было обращаться так к мальчику, который чуть ли не младше её на вид. Но она хорошо помнила, как легко вывести из себя это существо, поэтому решила лишний раз не рисковать.

– Ха… Мы, то бишь я – лесной дух-хранитель, – его явно повеселило такое вежливое обращение девочки. – Вы, люди, обычно называете нас лешими.

Лешие, по рассказам бабушки, не были ни добрыми, ни злыми. Они в первую очередь заботились о лесе и его обитателях. Поэтому Вёсенка решилась.

– Я согласна. Что надо делать?

– Добренько. Перво-наперво тебе необходимо сходить к бабке, что живёт в чаще, и взять у неё чудо-рукавички. Всё просто, – сказал Леший, ухмыляясь.

– А как я найду дорогу? А бабка эта знает, что я приду? А если она не захочет мне давать рукавички? – затараторила девочка.

– Дорогу тебе покажет твой новый друг, я ему шепну. Только в дом с ним не ходи, бабка эта жутко не любит всякую живность. Да и вообще, у старухи характер прескверный. Вечно недовольная, шуток не понимает, – при этих словах Леший потёр свою спину. – Так что ничего она просто так тебе не даст. Но как ты будешь выполнять задачу – твои трудности.

Девочка согласилась, а куда ей было деваться? Леший шепнул что-то лисёнку на ухо и рассыпался сухими листьями, не сказав больше ни слова. Сразу после этого лисёнок бодренько засеменил по тропинке, идущей налево. Вёсенка пошла за ним.

Дорога была не близкая. Когда солнце совсем уже склонилось к закату, девочка опять проголодалась. Лиственные деревья давно сменились разлапистыми чёрными елями, наполовину сухими. Тропинка уже кончилась, но идти было легко, потому что всю землю покрывал толстый слой хвои. Травы и других растений почти не было. Когда стемнело и Вёсенка совсем обессилела, среди деревьев показался невысокий забор и избушка посреди огороженного двора.

Избушка была необычная. Стены слегка покосились, на крыше вместо соломы были птичьи перья, сам домик стоял на столбиках, как на ножках. На земле под ним что-то чадило, будто обкуривало ножки. Над порогом был прибит бараний череп, вокруг избы и на крыше сидели несколько десятков ворон. Из печной трубы шёл дым, а из открытого окна доносилась старушечья ругань.

– Чтоб его маковку… Где всё вечно пропадает? Ни ступки, ни корня женьшеня.

Вёсенка оставила лисёнка, как и советовал ей Леший, подошла к двери и несмело постучала. Ругань сразу же стихла. Внутри послышалась какая-то возня, и через несколько мгновений дверь отворилась. На пороге стояла сухощавая старуха. Седые волосы выбивались из-под платка, повязанного на голове, длинный изогнутый нос и торчащий из-под губы нижний зуб делали лицо старухи жутковатым. В руках она держала приборы для готовки, было понятно, что именно от этого занятия отвлекла её Вёсенка.

– Ох, ты ж ба-атюшки… – всплеснула ладонями бабка, роняя приборы. – Ты откудава, внучка, взялася?

– Здравствуй, бабушка. Меня зовут Вёсенка. Я гуляла по лесу и заблудилась, – скрыла девочка истинную причину своего прихода сюда, памятуя предупреждение Лешего о скверном характере старухи. – Можешь меня пустить на ночь? Я много места не займу.

– Да уж вижу, вижу, что не займёшь, праходь-праходь, не стой на пороге, – поспешно протолкнула бабка девочку, будто боялась, что та передумает. – Садись на стул, я как раз готовить кончаю.

Внутри избушка оказалась на удивление значительно больше, нежели казалась снаружи. Кругом были разбросаны вещи: тряпки, травы и всевозможные предметы. Всё было вперемешку. Комната освещалась от огня в печи, в воздухе витали всевозможные ароматы различных сушёных трав и какого-то варева.

Бабка взяла что-то со стола, бросила это в котёл на огне и размешала большой поварёшкой.

– Могло быть вкуснише, конечно, – продолжила говорить хозяйка, – но куда-то пропали все специи.

Вёсенка обратила внимание, что после перемешивания бабка кинула поварёшку на полку у печки, хотя взяла её со стола. После этого старушка ещё немного походила в поисках тарелки и приборов для еды, в результате с трудом нашла миску и ложку. Когда же она собралась налить в миску еду, она уже никак не могла отыскать своей поварёшки.

– Да вот же она, бабушка, – помогла ей Вёсенка.

– Ох, ты ж, точно… Вот старая стала, совсем ничого не помню.

На стол опустилась миска, полная какого-то блюда, больше всего напоминающего рагу. Вёсенка осторожно попробовала, было и в самом деле вкусно. Только теперь она осознала, насколько сильно проголодалась. Миска в два счёта опустела. Пока Вёсенка ужинала, старушка возилась с самоваром и сразу, как тарелка опустела, поставила на стол чай с сушками и малиновым вареньем.

– Пей-пей, внученька. Я особливые травушки покидала, спать будешь покойно и все силы восстановишь.

Вёсенка всё съела, а бабка в это время внимательно наблюдала за ней. С последним глоточком хозяйка сказала:

– Ну что ж, теперь и спать пора… Кровати у меня лишней нету, так что ложись на скамейку, я тебя укрою.

Вёсенка так и сделала, легла на широкую скамейку недалеко от печки, глаза у неё сразу же начали закрываться.

«И что там говорил Леший, очень милая бабушка».

Уже борясь со сном, она вспомнила, что даже не спросила имени хозяйки и не поблагодарила её за еду и приют.

– Ой, скажешь тоже, какие благодарности, – ответила бабка, подходя к скамейке с серой шкурой. – А кличут меня Ягой, – закончила она, накрывая девочку.

Проснулась Вёсенка оттого, что её кто-то тормошил.

– Вставай, давай, чего тут разлеглась!

Это была вчерашняя старушка. Вот только вела она себя уже совсем не так приветливо, как вечером.

– Хватай скорей метёлку и давай, подметай, – продолжала старуха.

Вёсенка свалилась с лавки, ничего не понимая, и с удивлением уставилась на так резко изменившуюся бабку.

– Оглохла, что ли? Бегом убираться!

Девочка в полнейшей растерянности схватилась за метлу и стала нерешительно мести возле печи.

– То-то же, – зло кивнула Баба-Яга. – Чтоб ни соринки здесь не было, – закончила она, уходя в другую комнату.

Вёсенка продолжала мести и гадала, к кому она всё-таки попала, и чего ожидать дальше. Она не сразу обратила внимание, что шкура, которой она укрывалась ночью, теперь висит у неё на плечах. Девочка попыталась снять её, но ничего не получилось.

«Зацепилась, наверное, где-то», – подумала она.

Убрав с пола рассыпанную золу и прочий мелкий мусор, Вёсенка подошла к комнате, куда удалилась Баба-Яга, и осторожно постучалась.

– Бабушка, я закончила. Можно мне поесть?

– Я здесь решаю, что ты кончила, а что нет! – Баба-Яга вышла и внимательно осмотрела комнату. Было и вправду чисто, Вёсенка поработала на совесть. – Подметёшь ещё дважды, а потом, может быть, я дам тебе что-то поесть.

Ошарашенная Вёсенка так и осталась стоять с метлой после ухода Бабы-Яги. Потом продолжила подметать, потихоньку приближаясь к двери.

«О таком Леший не предупреждал. Это уже ни в какие ворота не лезет. Вернусь лучше к нему, попрошу другое задание».

Вёсенка толкнула дверь, но та оказалась закрыта. Она поискала замки или запоры, но ничего не нашла, а дверь никак не поддавалась. Сердце у Вёсенки стучало так громко, что она боялась пропустить момент, когда Баба-Яга выйдет из своей комнаты. Постоянно оглядываясь, она продолжала безуспешно пытаться открыть дверь. Наконец, бросив попытки, она огляделась и обратила внимание на окна. На двух больших окнах были плотно закрыты ставни, попытка открыть их тоже не удалась. А вот третье маленькое окошко находилось высоко под потолком. И было открыто.

Вёсенка несколько раз нарочно шумно махнула по полу метлой, чтобы Баба-Яга не заподозрила неладное, затем с трудом подвинула тяжёлый стол к стене с окном, взгромоздила на стол деревянный стул, на котором она ещё вчера сидела и ела такое вкусное рагу. Взобралась на стол, затем на стул, потянулась к окну, ей не хватало буквально чуть-чуть. Она в отчаянии подпрыгнула, понимая, что у неё всего одна попытка зацепиться. И схватилась за край окна. Стул с грохотом упал на пол. Вёсенка изо всех сил подтянулась, уперлась ножками в стену и пролезла в окно головой вперёд.

Окно находилось очень высоко от земли, но сейчас ей было всё равно. Она выпрыгнула и приземлилась сразу на ноги и руки, а потом бросилась со всех ног в лес. Вот только к ней не сразу пришло осознание, что ног у неё, а точнее лап теперь четыре. Она превратилась в серую волчицу – в той самой шкуре, что была у неё на плечах.

Вёсенка пыталась сдёрнуть с себя шкуру, хваталась за неё пастью, тёрлась спиной о стволы деревьев, но лишь расцарапала себе тело. Побегав так по лесу, она всё же вернулась к избушке на столбиках. На пороге стояла Баба-Яга.

– Что, набегалась, плутовка? – с усмешкой сказала та. – Значить, слушай меня внимательно, никуды тебе отсюдава не уйти. По крайней мере, в человеческом обличье. Ты теперь служишь мне. Можешь охранять избушку во дворе, как волчица, или прибираться внутри, как человек. Будешь хорошо работать – будешь сыта. А коли нет… зачем мне такая прислуга – значит, сыта стану я сама.

Так и стала жить Вёсенка. Целыми днями мыла посуду, полы, подметала и наводила порядок. Когда ей становилось совсем невмоготу, она выходила из избушки, превращалась в волчицу и бегала по лесу. Заблудиться она не боялась, в теле волчицы у неё обострялся нюх, и она без труда находила избушку Бабы-Яги. Первое время она пыталась ещё снять с себя шкуру, но, не преуспев в этом совершенно, вскоре бросила попытки. Мысли о своих бабушке и дедушке наводили на неё такую тоску, что она не могла остановить слёзы, которые градом лились у неё из глаз. Но вскоре она заметила, что монотонная работа по уборке дома отвлекает её от грустных мыслей. Поэтому Вёсенка работала с ещё большим усердием.

Уже через неделю своего пребывания в избушке, она стала просто незаменимой в хозяйстве. У Яги была привычка бросать вещи где попало, а Вёсенка навела замечательный порядок. Посуда, всегда чисто вымытая, была аккуратно сложена в шкафах, травы сушились в углу на верёвках. У каждой вещи теперь было своё место. Когда Баба-Яга что-нибудь не могла найти, сразу же объявлялась Вёсенка с этой вещью. От недоброй хозяйки никогда не было ни слова благодарности, но своё обещание она держала: Вёсенка всегда была накормлена.

Ещё через неделю почти во всей избушке был идеальный порядок. В одну только комнату её не пускала Баба-Яга. Старуха часто запиралась в ней, и оттуда доносились непонятные звуки: шипение, звон, бульканье…

Очередным вечером из комнаты донёсся звук разбитого стекла, а после оттуда выбежала Баба-Яга и накинулась на ни в чём не повинную Вёсенку:

– Сколько можно здесь мыть! Ну-ка, бегом, уберись там! – крикнула она, указывая в сторону запретной комнаты.

Вёсенка кинулась за метёлкой и совком, вбежала в комнату. Там в полумраке посреди комнаты стоял большой чёрный котел, под ним прямо на полу горело синее пламя. Вдоль стен тянулось множество полочек и шкафов, в беспорядке заполненных непонятными стеклянными ёмкостями, деревянными и костяными приборами. На одной полочке Вёсенка мельком заметила блюдце, по которому без остановки каталось серебряное яблоко.

– Поживее там! – крикнула ей Баба-Яга.

На полу недалеко от входа лежало разбитое зеркало, Вёсенка принялась подметать осколки.

Когда уборка была завершена, девочка вышла из комнаты, и Баба-Яга сразу же закрыла за ней дверь. Этим вечером перед сном старуха обратилась к своей прислужнице со словами:

– Теперь будешь прибираться в той комнате под моим присмотром. Если замечу, что ты что-то оттуда взяла – сварю в котле паскудницу.

– Да, бабушка, – покорно ответила девочка.

Ночью Вёсенка плохо спала, ей всё снились сны про дом, как она прибежала туда в образе волчицы, а деревенские мужики устроили на неё охоту. Она им кричала, что пришла повидать своих бабушку и дедушку, а они кидали в неё камнями и тыкали острыми вилами.

Проснулась она рано и решила пробежаться по лесу, чтобы развеяться после кошмаров. Весь лес рядом с избушкой она уже хорошо знала. Это было дремучее и безжизненное место. Раньше ей ни разу никто не попадался кроме старухиных ворон, которые уже привыкли к ней, а она к ним. Поэтому столь велико было её удивление, когда кто-то её окликнул: «Вёсенка!».

Она резко остановилась. Возле ели сидел её лисёнок. Его ни с кем нельзя было перепутать, это точно был он.

– Вёсенка, наконец-то я тебя нашёл! Я так рад, так рад! Извини, что не дождался тебя тогда, я боялся, что Баба-Яга меня схватит и съест. Она так со всеми животными в округе делает, – затараторил лисёнок.

Только теперь Вёсенка поняла, что её питомец совсем ещёмаленький зверёк. Как мальчик лет четырёх.

– Ах, Лисенок, как я рада тебя видеть! Ничего, ты ничем не смог бы помочь. Посмотри на меня, мне теперь никак не уйти, – со слезами в голосе ответила Вёсенка.

– Есть способ, есть! Тебе надо бросить в огонь волчью шкуру, и ты больше не будешь становиться волчицей. Я точно знаю, мне Леший сказал.

– Чтоб его, этого Лешего!.. «Забрать чудо-рукавички, ничего сложного», – передразнила Вёсенка своего злополучного знакомого. – Не снять мне этой шкуры, я уже столько раз пробовала.

– Так как раз для этого и пригодятся чудо-рукавички. Они защищают от ворожбы. Найди их – и ты сможешь снять шкуру, – радостно пояснил Лисёнок.

– Даже если я найду, как же мне их взять, старуха глаз с меня не сводит?

– Предоставь это мне, – гордо поднял мордочку зверёк.

Так они и договорились. Однажды вечером, через несколько дней после встречи с Лисёнком, Вёсенка очередной раз убиралась в запретной комнате. Она уже немного освоилась и знала места, где лежат разные штуки. Правда, рукавички ей так и не попадались. Вдруг во дворе раздались жуткий шум и карканье.

– Чегой-то там стряслось? – проворчала Баба-Яга и поковыляла во двор.

Вёсенка молнией бросилась к ящичкам, до которых у неё до сих пор не доходили руки. В первом были разные монетки, второй она поспешно закрыла, в нём было полно копошащихся насекомых. Она очень волновалась и часто дышала, но продолжала перебирать ящик за ящиком.

– Ах, ты пройдоха! Откудава только взялся? – донёсся со двора крик Бабы-Яги. – Ну я тебя счас!

Девочка с удвоенной скоростью бросилась к сундуку, стоявшему в углу. В нём оказалось куча разной одежды. Шапки, накидки – и вот, наконец, варежки из переливающегося изумрудно-лазурного шёлка. Вёсенка скорей надела их и потянула за так надоевшую за это время шкуру. И та отцепилась. Пленница сразу же бросила её в синее пламя. Оно ярко вспыхнуло и перекинулось на деревянный пол, а затем в мгновение ока охватило всю комнату. Вёсенка схватила первую попавшуюся накидку из сундука, обернулась ею, чтобы не обжечься, и побежала прочь из горящей комнаты и из избы. Дверь была распахнута. Вёсенка выбежала во двор, на долю мгновения задержавшись на пороге. Но ничего не произошло, она не превратилась снова в волчицу. Весь двор был наполнен вороньими перьями, разбитыми горшками и дымом. Лисёнок сделал, что обещал. Он отвлёк Бабу-Ягу тем, что кидался на её ворон и ронял горшки, висевшие на ограде.

Баба-Яга стояла недалеко от избушки и с закатанными глазами быстро шептала что-то в ладонь. Затем она хлопнула в ладоши и резко подняла вверх руку. В этот момент из земли прямо под Лисёнком вырвалась огромная костяная рука, схватила его за лапу и начала сжимать. Вёсенка вскрикнула от неожиданности, но потом сразу же схватила большую доску, отвалившуюся от забора, и со всей силы ударила по костяной руке. Та разжала хватку, и девочка смогла освободить своего друга.

Уже убегая с Лисёнком на руках, Вёсенка обернулась и увидела, разъярённую Бабу-Ягу, которая была теперь занята тем, что спасала свою избушку от пожара.

– Что-то ты подзадержалась, деточка, – Леший на сей раз был в образе низенького дедушки с длинной серой бородой.

– Ты шутишь?! Я там чуть навсегда не осталась, – возмутилась Вёсенка.

– Какие мы суровые… О-о-о, ещё и с обновочкой, плащ-невидимку у старухи прихватила. А ты – не промах.

Вёсенка никак не отреагировала на насмешки Лешего.

– Какое твоё следующее задание?

– Моё следующее задание, второе из трёх, напомню, – отвечал Леший, улыбаясь, – сходить на луг и нарвать травы.

– И всё? – удивленно спросила девочка.

– Ну-у… и ещё сплести из травы покрывало в двадцать локтей, – продолжил старичок, как будто речь шла о простой безделице.

– Хорошо, я видела по пути луг недалеко, та трава подойдёт?

– Какие мы быстрые… Нет, луг тебе покажет твой дружок, он побывал там как-то раз, – Леший с укором посмотрел на Лисёнка. – А нарвать тебе надо будет сон-траву. На эту задачу у тебя времени до конца месяца, то есть семь дней. А после сон-трава утратит свою силу. Не успеешь – навсегда останешься в лесу.

– Я тогда побежала, – заторопилась девочка.

– Беги-беги, деточка, – сказал старичок и отвернулся.

Но не успела Вёсенка сделать и пары шагов, как её остановил окрик Лешего:

– Ах, да! Чуть не забыл. Запомни три правила. Первое: сон-траву трогать только в чудо-рукавичках, иначе заснешь вмиг. Второе, – дедок по очереди отгибал пальцы на руке, – срывать сон-траву можно только пока солнце на закате касается крон деревьев, иначе вся магия из них сразу же выйдет. И третье: дотронешься до травы раз – уснёшь на час, второй – уснёшь на день, третий – уснёшь навсегда. И тут уж никто тебе не поможет.

– Я поняла, – кивнула Вёсенка и побежала дальше, поражаясь, что было бы, забудь Леший ей сказать это.

Как и в прошлый раз, дорогу показывал Лисёнок. Он уже оклемался после «объятий» Бабы-Яги и лишь немного прихрамывал. Для Вёсенки приятной неожиданностью стало то, что она по-прежнему понимала слова Лисёнка. Видимо, заколдованная шкура всё же оставила свой след.

– Что там Леший говорил про плащ-невидимку, ты понял? – спросила она у зверька.

– Не-а, давай посмотрим на накидку, что ты взяла у Бабы-Яги.

Девочка достала из котомки ненароком взятую накидку и расправила. Это оказался плащ с капюшоном.

– Давай, надевай, – поторопил её нетерпеливый Лисёнок.

Так Вёсенка и сделала, накинула плащ на плечи и надела капюшон. Сразу после этого её стало не видно.

– Здо́рово! Вот в деревне обзавидуются, – обрадовалась девочка. – Если я туда вернусь, – продолжила она уже не так радостно.

– Конечно, вернёшься! Леший – он на самом деле не такой уж и злой. Очень уж ты его рассердила просто.

– А чего он так на тебя посмотрел, когда рассказывал про луг?

– Да забрёл я как-то туда по глупости и умудрился дважды до сон-травы дотронуться. Леший только и помог мне выбраться, – потупив мордочку, рассказал Лисёнок.

За разговорами к вечеру они дошли до нужного луга. Солнце уже почти касалось верхушек деревьев, и высокая длинная трава, что росла на лугу, казалась не зелёной, а желтой или даже оранжевой.

– Вот она, сон-трава, – с трепетом в голосе сказал Лисёнок.

Вёсенка сразу же надела чудо-рукавички и принялась срывать траву. Каждая травинка крепко держалась, и требовались некоторые усилия, чтобы её сорвать. Дело это было нелёгкое, и к тому времени, как солнце скрылось за деревьями, девочка уже совсем обессилела.

– Вот тебе перекусить, – это вернулся Лисёнок, который всё время, что Вёсенка рвала сон-траву, где-то пропадал. Девочка и не заметила, как он принёс несколько яблок, веток с ягодами и какой-то древесной коры.

– Спасибо тебе огромное, – искренне поблагодарила его проголодавшаяся Вёсенка. – А это что такое? – указала она на кору.

– Леший мне сказал, что вам, людям, это будет полезно, сытно, правда, не очень вкусно.

Вёсенка попробовала кору, её было неудобно кусать и жевать. Какого-нибудь особого вкуса у коры не было, чувствовались только древесный запах и горькое послевкусие. Но если запивать водой, то было терпимо. Недалеко от луга был родничок, так что чистой воды хватало.

Поев, Вёсенка решила попробовать плести покрывало. Начала она, как венок, и потихоньку приноровилась. Работа эта была не трудная, но долгая. Осложнялась задача тем, что касаться сон-травы можно было только руками в чудо-рукавичках и ни в коем случае никак иначе. Сплетя пару рядов, Вёсенка легла спать.

Следующие шесть дней прошли одинаково. С утра она плела покрывало из того, что нарвала вечером. Целый день она разговаривала с Лисёнком, который стал для неё настоящим другом. Он приносил ей еду. Кора действительно оказалась очень сытной, и есть Вёсенке подолгу не хотелось. А вечером она обновляла свои запасы сон-травы, чтобы к утру снова приступить к своему занятию.

К исходу седьмого дня покрывало было почти готово. Оставалось совсем немного, но у Вёсенки закончилась сорванная сон-трава. Этим вечером надо было сорвать буквально парочку пучков – и всё, задание будет выполнено. Друзья были в весёлом настроении, чувствуя приближающееся окончание задания. Они искупались в лесном прудике и, весёлые, возвращались к лугу. Солнце уже приближалось к кромке деревьев. На земле у их стоянки, рядом с оставшимися ягодами, лежало почти законченное покрывало в двадцать локтей. Девочка села на землю, наблюдая за попытками Лисёнка встать на задние лапки, чтобы рассказать очередной забавный случай из жизни. Засмеявшись, она не глядя потянулась за ягодами, чтобы перекусить перед работой и случайно дотронулась голой рукой до покрывала. Улыбка не успела сойти с её лица, как она упала на землю, крепко уснув.

Очнулась Вёсенка, когда уже было темно. Седьмой день закончился, а она не успела выполнить задание. Значит, ей навсегда суждено было остаться в лесу. Внутри у неё образовалась пустота, которая потихоньку заполнялась страхом и отчаянием.

Она обернулась в поисках Лисёнка, но его нигде не было видно. Девочка прошла к лугу, окликая своего друга. Вдруг она увидела зверька: он неподвижно лежал на земле, а рядом с его мордочкой она увидела недостающие пучки сон-травы.

Пустота внутри Вёсенки стала всеобъемлющей, а страх сменился беспросветным горем.

Два дня понадобилось Вёсенке, чтобы перестать плакать по навсегда заснувшему другу и доплести покрывало. Когда же она собралась в дорогу, чтобы отнести покрывало Лешему, тот сам её нашел.

– Ну что ж, справилась-таки…

Девочка ахнула от неожиданности. С ней разговаривал дуб, возле которого она спала всю эту неделю. На стволе можно было угадать человеческие черты лица и даже прорезь рта.

– Отойди немного от покрывала, я сделаю так, чтоб ты могла его переносить и не засыпа́ть, – снова обратилось к Вёсенке дерево.

Девочка отошла, а на покрывало с дуба упала кипа листвы и накрыла его полностью, после чего Леший потребовал, чтобы Вёсенка съела желудь, который сразу же упал к ней в руки.

– Готово, теперь можешь взять покрывало в руки. Ты больше не заснёшь. – Вёсенка достала из-под листвы покрывало и свернула его в рулон. Покрывало внешне немного изменилось, стало прочнее и совсем лёгким. – А теперь слушай меня внимательно, деточка. Пойдёшь по этой тропинке всё время прямо, – за дубом и впрямь появилась узенькая тропка, которой до этого не было. Леший серьёзно продолжал: – Приведёт тебя эта тропинка к болоту. На болоте один кузнец-молодец разбудил давеча Лихо. Жизни там теперь никакой нет ни птице, ни зверю, ни растению, про человека я уж и вовсе молчу. Мне такое вовсе не по нраву. Так что твоим последним заданием будет усыпить Лихо. Для этого тебе и пригодится покрывало. Накрой им его, оно заснёт, и ты пойдешь домой. Всё просто!

Но Вёсенка по предыдущим заданиям уже поняла, что просто не будет. Дальше разговаривать с Лешим ей было невмоготу, она взяла свою котомку, перекинула через плечо покрывало и отправилась вдаль по тропинке от злополучного луга, от Лешего и от своих горьких мыслей.

Тропинка, по которой она шла, была очень странной. Она идеально прямо проходила через лес, но места́ вокруг неё очень быстро сменялись одно другим. Вот тропинка прорезает густой кустарник, который тянется, кажется, до горизонта, но уже мгновение спустя вокруг растут, сколько хватает взгляда, высокие берёзы, а затем так же внезапно появилась поляна с цветами.

Не успела Вёсенка оглянуться, как местность вокруг опять изменилась. Теперь её окружали чёрные, почти безжизненные деревья. Многие из них были переломлены посреди ствола и валялись на земле, частично рассыпавшись трухой. Трава вокруг была пожухшей. Тропинка вскоре исчезла и уступила место чёрному лишайнику и сырой почве. Ноги девочки стали с каждым шагом немного погружаться в землю. Небо вокруг заволокло тёмными тучами, стало холодно и неуютно. Чтобы немного согреться, девочка посильнее укуталась в плащ.

«Наверное, это и есть то болото, про которое говорил Леший», – подумала Вёсенка.

Немного пройдя вглубь, она увидела грот с пещерой. Проход уходил куда-то под землю. Делая следующий шаг, девочка поскользнулась и упала. Поднявшись, она резко отшатнулась: перед ней стояла огромная, в два раза выше обычного человеческого роста худая женщина. Кожа её была землисто-серого цвета, длинные чёрные волосы спутанными прядями свисали вниз. Там, где у людей находятся глаза, у женщины были слипшиеся веки, а на лбу был единственный глаз, которым она плотоядно рассматривала девочку, зловеще скалясь в улыбке острыми зубами.

– М-м-м человечек… Кого ты здесь ищешь, человечек? – спросило Лихо – без сомнения, это было именно оно.

– Я играла в лесу и потерялась, Вы не подскажете, как мне выйти?

– Х-х-ха, я чувствую лож-жь, человечек неумело разбр-расывает лож-жь вокруг себя, – Лихо приблизилось к Вёсенке, нагнулось к самой её голове и глубоко втянуло воздух. – Ну и ла-адно. Значит, человечек любит играться? Тогда мы поигра-аем. Во что ты играл, человечек?

– Эм… в прятки, – ответила Вёсенка первое, что пришло в голову.

– За-амечательно. Закрой глаза и считай. А потом ищ-щи, – прошипело Лихо. – Попробуй только не ис-скать.

Вёсенка неохотно прикрыла ладонями глаза и начала считать.

– Раз, два… – Лихо развернулось и не торопясь отправилось в свою пещеру, – девять, десять, я иду искать.

Вёсенка неуверенно направилась вслед за Лихом. В полумраке почти ничего не было видно. Под ногами что-то хрустнуло. Присмотревшись, она увидела кость. Испугавшись, девочка отступила к стене, чтобы не наступать на кости, разбросанные повсюду. Коснувшись спиной стены, она капельку успокоилась.

– Ищ-щи, – будто отовсюду сразу прозвучал голос Лиха.

Девочка попыталась тронуться вперёд, но в её волосы крепко вплелись растения, торчавшие из стены пещеры. Она попыталась распутать их руками, но те пришли в движение и лишь сильнее стали затягивать хватку. Несколько острых корней медленно потянулись к ней со всех сторон, намереваясь пронзить. Вёсенка в истерике забила руками по спутавшим её волосы растениям, но это не помогло ей освободиться. Когда корни были уже совсем рядом, она бешено закричала и рванула изо всех сил в сторону. Часть волос вырвалось из головы, но зато девочка смогла освободиться. К ней со всех сторон по-прежнему тянулись корни, и она побежала от них вглубь пещеры.

– Х-ха-х-ха, – раздавался со всех сторон жуткий смех.

Вёсенка обернулась, и в этот момент на неё из темноты прыгнуло Лихо. Оно схватило девочку руками и потянулось своим огромным раскрытым ртом к её шее. Тогда девочка что было сил закричала и забила ладонью по земле.

– Туки-туки, я нашла! Я тебя нашла!

Лихо остановилось в пяди от лица испуганной девочки.

– Х-хорош-шо, раз так. Моя оч-чередь, человечек. Пряч-чься лучш-ше.

Вёсенка встала и быстро пошла обратно от Лиха, постоянно держа его в поле зрения. Её сопровождал жуткий счёт.

– Рас-с… Дф-фа… Тр-ри…

Зайдя за поворот, Вёсенка накинула на голову капюшон плаща-невидимки и поднялась на уступ в стене, приготовив покрывало.

– Дес-сять… Готов-вься, человечек, – прозвучали слова, и до Вёсенки донеслись тяжелые шаги.

Лихо прошло мимо, не заметив невидимую девочку. Как только показалась спина монстра, Вёсенка прыгнула и обрушилась на него с покрывалом в руках. Лихо зашаталось и упало на землю. Там его Вёсенка и оставила, на кровати из костей его жертв, под покрывалом из сон-травы.

Всё та же прямая тропинка привела Вёсенку на полянку. Там на пеньке сидел мужичок. Тот самый, которого впервые встретила девочка, неся охапку злополучных цветов.

– Ты всё-таки вернулась! Не ожидал, не ожидал, по правде сказать, – без приветствия начал Леший.

– Я всё выполнила, отпусти меня.

– Тебя никто не держит, продолжай идти по этой тропинке, и ты выйдешь из леса прямо к своей деревне. Оставь только плащ да рукавички, ни к чему тебе они дома.

Вёсенка молча сбросила вещи, развернулась и пошла.

– А знаешь, деточка, – догнали её слова Лешего, – мало кто смог выполнить все мои задания. Держи в награду, ты же за этим приходила сюда.

Мужичок протягивал ей замечательный венок из разнообразных цветов. Девочка безрадостно взяла подарок.

– Быть может, ты что-то хочешь у меня спросить? – заглянул Леший в её глаза.

– Да, хочу. Можно как-то разбудить Лисёнка?

– Ну что ж, деточка, это хороший вопрос. Возвращайся в лес осенью, найди меня и подумаем, что можно сделать.

С этими словами Леший рассыпался сухой листвой, как он это уже делал раньше.

А Вёсенка направилась дальше по тропинке. Очень скоро пошли давно знакомые места. Это уже был её лес, вон то самое поваленное дерево, а за ним недалеко овражек, в котором она с ребятами играла в прятки. Вёсенку слегка передёрнуло – наверное, она уже не сможет играть в эту игру, как прежде.

Девочка пошла дальше. За поворотом показалась её избушка. На скамеечке возле дома сидели печальные бабушка и дедушка. Бабушка подняла голову, её глаза встретились с глазами внучки. Печаль неуверенно сменилась радостным удивлением. Бабушка в сердцах хлопнула в ладоши и, не веря себе, прокричала:

– Вёсенка!

Часть 2.

Водяница

Вёсенка – обычная девочка, которая живёт со своими бабушкой и дедушкой в домике на краю деревни. Каждый день у неё начинается с обычных дел: сбегать к колодцу, набрать свежей воды, подоить корову, помочь бабушке с готовкой, отнести дедушке в поле еды и подсобить ему там чем сможет. У Вёсенки самая обычная жизнь. Но только внимательный наблюдатель смог бы заметить тревожные взгляды, которые она бросает иногда в сторону леса.

Дело в том, что не далее, как два месяца назад Вёсенка на целый месяц пропала в лесу. Искали её тогда всей деревней, но не нашли и следа, а потом она сама вышла, похудевшая и вытянувшаяся, лишь с венком в руках. На все расспросы Вёсенка рассказывала безумную историю про леших, каких-то лесных колдуний и прочую нежить. Кого-то из деревенских эти рассказы сильно напугали, родных девочки – не на шутку встревожили, но большинство людей посмеялись и забыли, продолжив свою размеренную жизнь.

Вот только Вёсенке было не забыть. Не забыть ни Лешего с его двусмысленными фразами, ни Бабы-Яги с её вечным недовольством и пренебрежением, ни Лиха, тянущего к ней свою пасть, ни тем более маленького Лисёнка, пожертвовавшего собой, чтобы дать ей шанс уйти из леса.

Первое время Вёсенка отчаянно спорила с друзьями, пыталась им доказать, что рассказывает правду. Вскоре друзей у неё не осталось. Ребята, что побоязливей, старались обходить её стороной. Другие же при её приближении показывали пальцами и кричали: «Смотрите, Лешачиха идёт!». Или ещё так: «Эй, Лешачиха, наворожи грибов да ягод!». Особенно зло её дразнил мальчишка с оттопыренными ушами и немного выдающимися вперёд клыками: «Ступай в лес, что здесь забыла? В деревне-то у нас нормальные люди живут!».

– Это ты-то нормальный? – огрызалась иногда Вёсенка. – Давно на своё отражение смотрел, упырёныш мелкий!

Итогом таких перебранок были поколачивания, если, конечно, задиры успевали её догнать.

Так Вёсенка стала всё больше времени проводить в домашних делах и мыслях о Лисёнке. Только дома она чувствовала себя спокойно. Дедушка с бабушкой выслушали её в тревожном молчании, не выразили ни слова недоверия к её рассказам. И только ту часть, где Вёсенка рассказывала о своих намерениях вернуться осенью к Лешему, бабушка восприняла с горячим сопротивлением.

– Нет! Ноги твоей больше в этом лесу не будет. Весна, я не шучу! Пообещай мне, что ты не пойдёшь никого искать и воскрешать всяких там лисиц!

Девочку покоробило такое упоминание её лучшего друга, будто бабушка не слушала её рассказ.

В тот день было много разговоров, споров и увещеваний. В итоге Вёсенке пришлось уступить. А причиной был, как ни странно, дедушка. Он подошёл к доведенной спорами до слёз девочке, и ласково сказал:

– Малышка, ты зря на бабушку злишься, ты не представляешь, как она извелась вся, пока тебя не могли найти. Ещё одного раза она может не выдержать.

– Но как же Лисёнок? – всхлипывая, ответила Вёсенка.

– Мы что-нибудь придумаем, дай время.

Но время шло, а к этому разговору они больше так и не возвращались. Вот и сегодня осенний закат уже озарил небо, они с дедушкой молча возвращались с поля домой.

– Дедушка, – решилась прервать молчание Вёсенка, – что же мы всё-таки будем делать с Лисёнком?

Лицо дедушки сразу омрачилось.

– Я помню, внучка, дай мне ещё время, всё будет.

– Но уже осень началась, а Леший говорил…

– Не поминай его лишний раз! – резко прервал её дедушка. – Не к добру это.

Было непривычно слышать суровый тон от всегда доброго дедушки. Но девочка послушно замолчала. Всю оставшуюся дорогу домой они провели в молчании.

Вёсенка проснулась от боли. Что-то жёсткое упиралось ей в бок. Она попробовала повернуться, но это не помогло. Как она ни крутилась, ей постоянно что-то мешало. Будто она спала не на кровати, а на… костях! Она в ужасе отпрянула от места, где лежала, но кости были повсюду, вся земля в пещере была усыпана ими. Вставая, она в чём-то запуталась, слабый свет упал на её ноги, и она узнала зелёное покрывало, на которое в своё время потратила столько усилий. Покрывало из сон-травы! Лихорадочно соображая, Вёсенка никак не могла понять, как она оказалась на земле в пещере под покрывалом? От размышлений её отвлёк внезапно раздавшийся отовсюду шипящий, до боли знакомый голос:

– Ч-человеч-чек прос-снулс-ся… З-з-зр-ря!

Послышались тяжёлые шаги. Вёсенка без раздумий бросилась к свету, где должен был находиться выход из пещеры. Бежать приходилось вверх по склону, кроме того мешали кости, которые больно впивались в босые ноги. Шаги всё приближались. Вёсенка пыталась ускориться, но, казалось, что чем больше усилий она прилагает, тем медленнее она бежит. Перед выходом из пещеры её ноги будто приросли к земле. Оглянувшись через плечо, она увидела стремительно приближающееся Лихо: его единственный глаз светился красным, зубастая пасть раскрыта в предвкушении. Вёсенка вскрикнула и рванула вперёд всем телом. Ноги оторвались от земли в последний момент, и она начала падать вниз по склону, от пещеры. По бокам мелькали стволы и торчавшие из земли корни деревьев. Вёсенка всё продолжала катиться, пока не остановилась на поляне, усеянной чёрными перьями и палой листвой. Она поднялась, окинула взглядом место, где оказалась. Вокруг со всех сторон росли высокие незнакомые деревья.

Внезапно поднялся сильный ветер, листья на деревьях вмиг пожухли и стали опадать. Очередное дуновение разметало ближайшую кучу листьев и открыло тело маленького зверька, растянувшегося на земле. Это был её Лисёнок.

Вёсенка очнулась в своей кровати вся в холодном поту и с бешено колотящимся сердцем. Очередной кошмар, ещё ярче и безумнее предыдущих. Сон как рукой сняло, во рту пересохло. Вёсенка встала с кровати и направилась вниз попить воды. На лестнице она замедлила шаг, потому что услышала внизу голос дедушки. Девочка не хотела ещё больше встревожить его, показав, что кошмары не прекратились. Поэтому она уже разворачивалась, чтобы вернуться, когда до неё долетели слова:

– … нет, без этого никак. Лисицу придётся поселить здесь, хотя бы на какое-то время.

«Дедушка уговаривает бабушку отправиться за Лисёнком», – сразу поняла Вёсенка и уже не смогла удержать себя, чтобы не послушать продолжение разговора.

– Но где ты возьмешь детёныша лисицы? – спрашивала его бабушка.

– Я ещё месяц назад просил Митрофана…

«Митрофан – деревенский охотник. Но как может помочь охотник вернуть Лисёнка?».

– … он пообещал при случае принести лисицу из лесу, когда найдёт подходящую.

Вёсенка не могла поверить в то, что она услышала. Дедушка, любимый дедушка, собрался её обмануть!

– Но что мы будем делать с лисой дома? – недоумевала бабушка.

– Главное, чтоб Вёсенка успокоилась и позабыла свои выдумки. А лиса поживёт-поживёт у нас да и убежит. Это уж будет для внучки не такое горе.

Слёзы обиды навернулись на глаза Вёсенке. Она тихо вернулась к себе в комнату и бросилась рыдать в подушку. Такого предательства выдержать она не могла. До самого утра девочка так и не уснула. С первыми петухами она уже точно знала, что будет делать дальше.

День, как всегда, начался с обычных дел. Вёсенка никак не показала, что слышала ночной разговор. Она набрала воды, помогла бабушке с готовкой, перекинула через плечо чуть более плотно набитую, нежели обычно, котомку и направилась в сторону поля. Однако на полпути она свернула в сторону и побежала напрямик к лесу.

Вот она поравнялась с первыми деревьями, вот уже за спиной давно не слышны звуки деревни, а Вёсенка всё продолжала бежать. Лишь когда сил почти не осталось, беглянка рухнула на землю и прислонилась спиной к стволу дерева, чтобы отдышаться.

Решение уйти в лес было таким внезапным, что она даже не подумала, а что, собственно, будет делать, когда окажется в лесу. Где искать Лешего? Во все предыдущие разы он сам её находил.

Чуть отдышавшись, Вёсенка встала и пошла дальше вглубь леса. Ну, или, по крайней мере, ей так казалось, что она идёт вглубь. В действительности за время стремительного забега она совершенно потеряла понимание, где находится. По-видимому, она заблудилась. Снова. Правда, на этот раз это её не очень тревожило. Всё-таки она была уже не той беззаботной девочкой, которая пошла когда-то собирать цветы в лесу.

– Леший! – громко позвала Вёсенка, – Я пришла. Сейчас осень.

Словно для того, чтобы подтвердить свои слова она подняла и потрясла в руках несколько опавших дубовых листьев.

– Леший! Ты где?!

Но никто ей не откликнулся. Девочка шла всё дальше, время от времени продолжая звать лешего. Примерно час спустя, когда деревья стали расти совсем близко друг к другу, а кроны практически полностью скрыли небо, Вёсенка начала переживать. А что, если она так и не найдёт лешего? Вдруг он ушёл, к примеру, в другой лес? Девочка остановилась, чтобы обдумать, что делать дальше. На фоне слабого ветра и далёких криков птиц за спиной отчётливо прозвучал хруст сломанной ветки. Вёсенка обернулась. Поодаль стоял и не сводил с неё своих тёмных глаз огромный бурый медведь. В оскаленной пасти отчётливо выделялись большие клыки, шерсть неровными клоками торчала на спине.

«Докричалась», – подумала девочка.

Животное с громким рёвом рвануло на неё, и времени на раздумья больше не осталось. Вёсенка со всех ног кинулась в противоположную сторону, но было понятно, что от медведя ей не убежать. Гигант огромными прыжками сокращал расстояние между ними.

«На дерево! Быстрее! Там не достанет», – пролетали мысли мелькнула мысль.

Вёсенка бросилась к ближайшему дереву с веткой, растущей достаточно низко, чтобы можно было ухватиться. Уцепилась двумя руками, подтянула ноги, перехватилась выше и за какие-то мгновения оказалась в нескольких саженях от земли. Подбежавший медведь с размаху ударил по нижней ветке, где только что находилась нога девочки. Ветка разлетелась в щепки, а Вёсенка продолжила лезть вверх. Посчитав, что забралась на достаточную высоту, она посмотрела вниз. Разъярённый зверь, рыча, несколько раз рванул лапой землю под собой, прошёлся туда-обратно и встал на задние лапы, опершись передними на ствол дерева. Дальнейшее было полной неожиданностью для Вёсенки. Медведь впился когтями в ствол, подтянулся, взгромоздил всю огромную тушу на дерево и, попеременно упираясь верхними и задними лапами, стал уверенно подниматься к девочке. Вёсенка уже могла рассмотреть его разинутую пасть, слюни, выплёскивающиеся по сторонам. Она в отчаянии попыталась достать что-нибудь из котомки. Единственными твёрдыми предметами оказались варёные яйца. Она схватила дрожащими руками два яйца и запустила их по очереди в животное. Первое попало в левое плечо, второе точно в пасть зверю. Это его нисколько не смутило, и медведь продолжил карабкаться наверх.

Вёсенка в отчаянии огляделась по сторонам, ветка соседнего дерева была в каких-то двух шагах от той, на которой она стояла. Медведь был уже совсем рядом, поэтому она осторожно продвинулась по ветке дальше от ствола и что было сил прыгнула на соседнее дерево. Ноги коснулись ветки, и в голове у девочки уже мелькнула радостная мысль: «Получилось!». Но она потеряла равновесие и соскользнула вниз. Падая, она уже ничего не думала. Несколько веток пребольно ударили её по бокам и спине, расцарапали ладони и лицо. Однако эти же ветки затормозили её падение. Приземление всё равно было жёстким и выбило из девочки весь воздух. Так она и лежала, пытаясь вдохнуть, когда рядом послышался звук удара чего-то большого и тяжёлого о землю. Вёсенка уже готова была услышать медвежий рык над собой, но вместо этого услышала… заливистый смех.

– Ха-ха-ха, ну ты даешь, такого я ещё никогда не видел! Кидаться яйцами в медведя! Я чуть не упал в тот же миг. Со смеху, – и Леший, а это был именно он, продолжил смеяться, согнувшись пополам.

Теперь лесной дух был в образе коренастого пожилого мужичка с редкой седой бородкой в рубахе с коротким рукавом, штанах и лаптях. Отсмеявшись, он присел рядом с Вёсенкой на землю, положил ей ладонь на плечо и потормошил.

– Вставай, чего разлеглась?

– Я упала, – с трудом просипела в ответ девочка.

– Упала? Ах, ты об этом полёте подбитой птахи? Ну да, видел-видел. Ничего так. А что бы ты, деточка, позволь спросить, делала, если бы получилось перепрыгнуть, а я бы полез на соседнее дерево? Дальше прыгала бы?

– А? Да не знаю я.

– Больно уж ты на белку смахивала, вот только у тех хвост есть, и они так не падают, – потешался Леший над ней.

Вёсенка понемногу приходила в себя от падения. Страх отпускал, но появлялась злость.

– Зачем так пугать было?

– Пугать зачем? Да вы, молодёжь, совсем непуганые! – голос Лешего резко изменился с добродушно-весёлого на суровый. – Треплетесь о разных вещах, чего сами не понимаете. Ду́хов всяких лесных поминаете при других почём зря. Осталось только у каждого дерева орать моё имя. Хотя – нет, ты и это уже делала.

– Так, а как же мне было найти… – жалобно защищалась Вёсенка, благоразумно оставив без упоминания первую половину причин, вызвавших негодование Лешего.

– Как найти, как найти, – передразнил он её поразительно похоже. – А венок тебе на что был дан? Головёшкой своей подумать надо было. Много у тебя других вещей, мною дарёных?

Вёсенка промолчала.

– Ну да ладно. Ты меня знатно повеселила, больше я не серчаю. Так чего пришла-то?

– Эм… Ну как же… – опешила девочка. – Ты же сам сказал приходить осенью, чтобы Лисёнка будить.

– Будить будешь ты, деточка, если так хочешь.

– Так, а сделать это как?

– О, это сделать очень просто, – Леший улыбнулся. – Надо всего лишь сбрызнуть его Мёртвой, а затем Живой водой.

– Такие есть? – с недоверием уставилась на него девочка.

– А то! Где-то есть, но где – я не знаю, – Леший развёл руками.

Вёсенка уже начинала закипать. Она убежала из дома, нарушила слово, данное бабушке, всё это время только и думала, как вернёт Лисёнка. А этот старик над ней потешается.

– Ну ладно-ладно, не дуйся. Ты ударилась сильно, что ли? – Леший с наигранной заботой проверил её голову на наличие повреждений, хотя они были видны повсюду. – Водяной – братец мой названый – вот он всё про воду знает. И где, и как, и что. У него и спросишь. Он к осени сытый обычно, добрее становится, может, и не пришибёт тебя сразу же, как увидит.

Вёсенке вовсе не хотелось быть пришибленной, ей хватило общения с одним из братьев.

– Отчего же ты у него не спросишь, раз вы братья?

– Да лучше кучу хвои в братьях иметь, чем бурдюка этого, – лицо Лешего искривилось, – Медведя моего умертвил. Видите ли, сома тот загрыз. Ну ничего, я его водяницам бытья не даю теперь.

– Ладно-ладно, где мне его найти?

– Так вот же тропинка, – он небрежно махнул рукой, и, действительно, в этом направлении обнаружилась тропа. – Идёшь по ней, лучше с неё не сходи, дойдёшь до речки, там уж ты гостьей в его владениях будешь. Дальше вдоль речки по течению до озера. Там на камень белявый садись и кидай всяк мусор в воду. Он сам выйдет и всё тебе расскажет.

Вёсенка задумчиво посмотрела вдоль тропы. Сомнительно было, что таким образом можно от кого-нибудь добиться чего-либо хорошего. Но когда она повернулась обратно к Лешему, того уже не было. А в ста шагах от неё виднелась переваливающаяся фигура уходящего медведя.

Идти по тропинке было несколько легче, чем пробираться сквозь лесную чащу. Но приключения начала дня и долгий переход утомили Вёсенку. Она съела часть своих припасов, и нести котомку стало немного проще. Но всё равно ей очень радостно было услышать наконец-то звук журчащей воды. Мгновением позже она услышала радостный смех с левой стороны от тропы. Вёсенка повернулась и увидела совсем молодую девушку, ненамного старше её самой. Та раскачивалась на качели, сплетённой из ветвей ивы. У девушки были длинные распущенные волосы и красивое очень бледное лицо. На ней была просторная белая рубаха, босые ноги девушки скользили по траве, и это доставляло ей такое удовольствие, что она каждый раз задорно и громко смеялась.

Незнакомка заметила, что Вёсенка на неё смотрит, и весело прокричала:

– Я смотрю, ты очень устала. Не откажешься же ты покататься со мной?

«О-ой, я и правда устала. Но ведь мне надо идти к речке», – подумала Вёсенка. А вслух сказала:

– Я бы с удовольствием, но я тороплюсь.

– Не надо тебе сейчас к речке. Речка не утечёт. Садись, отдохни, тебе станет легко и весело, – продолжала девушка своим чарующим голосом, не переставая при этом раскачиваться туда-обратно, туда-обратно.

Вёсенка уже еле переставляла ноги, котомка непреодолимо тянула вниз, голову будто заволокло туманом.

«И правда, чего это я? Надо отдохнуть. Сколько можно идти? Да и куда вообще идти? И зачем?» – с этими мыслями Вёсенка неспешно направилась в сторону девушки. У самого края тропы она запнулась за корень, торчащий из земли. Вёсенка потеряла равновесие и рухнула прямо в крапиву, росшую вдоль дороги. Ладони и правую щёку обожгло, туман в голове мгновенно рассеялся.

– Ну и дурёха! – раздался яростный шёпот у самого её лица. Вёсенка пригляделась к ближайшему листику крапивы, тот хмурился на неё лицом Лешего. – Хватай этот лист и прикоснись им к водянице.

Вёсенка подняла голову, девушка уже склонилась возле неё и протягивала руку, очаровательно улыбаясь.

– Давай помогу, моя хорошая.

Девочка резко сорвала крапивный лист и вложила его в протянутую ладонь девушки. Та завопила от боли куда сильнее, нежели можно было ожидать после ожога крапивой. Но дальнейшее было неожиданностью и для самой Вёсенки. Листик в мгновение ока разросся длинными побегами крапивы и опутал всю руку незнакомки. Она попыталась сорвать колючее растение другой рукой, но новые ростки перекинулись и на вторую ладонь. Через несколько ударов сердца девушка рухнула на землю, повязанная по рукам и ногам крепкими ростками крапивы. Какое-то время она пыталась выпутаться. Но с каждым поворотом её всё больше жалила крапива, доставляя, по-видимому, сильнейшую боль, потому что девушка взвизгивала от каждого движения. Вскоре она бездвижно лежала, лишь всхлипывая и роняя слезы.

Всё это произошло так быстро, что Вёсенка даже не успела что-либо сделать. Она, ошарашенная, стояла на тропе и молча наблюдала за происходящим.

– Ох, вы только посмотрите, кто здесь попался! Молоденькая водяница!

Вёсенка шарахнулась в сторону от неожиданности. Позади неё стоял донельзя довольный Леший и потирал руки.

– Совсем распустились, – продолжал он, – бродите по чужой территории, путников без моего дозволения заманиваете. Ну, теперь-то уж твой хозяин ко мне на поклон пойдёт. Что бы мне с него за тебя взять? Помнится, давеча я ему лужайку одну проиграл, пришло время вернуть.

– Леший, кто это? – решилась прервать его Вёсенка.

– А? Это ты, дуреха? Совсем жить надоело? Сказано тебе было: идёшь – с тропы не сворачиваешь. Чем слушала?

Вёсенка молчала, потупив глаза.

– Ай, ну тебя. Водяница это. Русалками вы их ещё зовёте, – Леший небрежно махнул рукой в сторону девушки, которая больше не извивалась, а бездвижно лежала и иногда всхлипывала. – Иди, давай, и впредь слушай внимательно, что тебе, дурёхе, объясняют.

Сам Леший, не обращая больше ни на кого внимания, двинулся вправо от тропы, потирая руки и радостно улыбаясь своим мыслям. Мгновение спустя его уже было не различить между деревьями и кустарниками.

Вёсенка, потрясённая произошедшим, медленно направилась дальше по дороге.

– Постой! – через несколько шагов её догнал полуокрик-полувсхлип. Вёсенка обернулась и взглянула на лежащую девушку. Та продолжала: – Помоги мне. Мне в любом случае бытья не будет, договорятся Леший с Водяным, или нет.

Вёсенка недоверчиво посмотрела на русалку, та выглядела более чем жалко, вся обмотанная крапивой. Голос девушки уже не имел своего чарующего действия, но Вёсенке стало так жаль русалку, что она почти решилась.

– Как я могу знать, что ты мне ничего не сделаешь?

– Носи с собой лист крапивы, и никакая водяница тебе ничего не сделает. Но я тебя и так трогать не буду.

Вёсенка вздохнула и начала срывать с девушки траву. Несколько листочков она положила в кармашек котомки. Крапива туго стянула тело русалки, обрывать её было неудобно и больно, все руки девочки покрылись волдырями от колючей травы, но она всё равно продолжала срывать жгучие побеги. Русалка лежала смирно, пока Вёсенка ей помогала, будто боялась, что побеги снова её оплетут, лишь стоит шевельнуться. Когда же последний росток был сорвал с её ног, она отпрянула от опасного места и застыла в двух шагах от девочки, уставившись на неё. Вёсенка с замиранием сердца осознала, что, помогая русалке, она ненароком сошла с тропы.

Русалка тоже это заметила. Её взгляд был направлен на ноги девушки, потом медленно стал подниматься. Чудь дольше он остановился на руках, красных и разбухших от крапивы. На лице водяницы проступали оттенки эмоций, сменяющие одна другую. От жутковатого вида полуулыбки, до задумчивости. Когда же русалка посмотрела в глаза девочке, стало ясно, что она для себя всё решила.

Она резко шагнула к беззащитной девочке, протягивая к ней руку.

– Меня Фиалка зовут. Я тебе благодарна, но впредь никогда не верь водяницам. Крапива тебе ничем не поможет. Только полынь.

– А затем садись, говорит, на белявый камень и кидай всяк мусор в озеро, а Водяной выйдет и тебе всё расскажет.

– Ты что! Так сделаешь – и он тебя точно не пощадит! У него характер совсем скверный, чуть что не по нему – любого со свету сживёт.

Солнце уже клонилось к закату. Вёсенка рассказывала идущей рядом Фиалке, что привело её в лес. Тропинка давно закончилась, и дальше они шли по берегу лесной речки. Идти было неудобно, берег оказался неровным, приходилось иногда обходить кустарники, поваленные деревья или заросли камыша. Впрочем, Фиалка всех этих трудностей, казалось, не замечает. Она с лёгкостью проходила их, и Вёсенка не могла понять, как у неё так получается.

– Стой! – внезапно выкрикнула русалка девочке. – Шаг назад! Ты чуть не наступила на морошку.

– О, и правда, – Вёсенка наклонилась, сорвала несколько мягких ягод и быстро закинула их в рот, больно уж проголодалась к вечеру.

Фиалка с завистью смотрела на девочку.

– Можешь мне дать несколько? – смущённо проговорила она.

– Ой, да, конечно! Я как-то не подумала, – немного стушевалась Вёсенка. Она сорвала ещё несколько и протянула их Фиалке.

– Как же я тебе благодарна, – прошептала девушка, принимая от Вёсенки ягоды, будто они были драгоценными. – Я так любила морошку, когда… кх-м… раньше.

Фиалка положила в рот каждую ягодку по отдельности и медленно прожевала, закрыв глаза от удовольствия.

– Так пойдём пособираем, кажется, тут ещё много! – задорно крикнула Вёсенка и бросилась дальше собирать яркие ягоды, сразу же их съедая.

Однако Фиалка к ней не присоединилась. Вёсенка, пусть и не сразу, но заметила, что русалка присела на холмик и просто смотрит на неё с какой-то непонятной грустью в глазах. Поэтому она насобирала горсть ягод и присела рядом, чтобы вместе поесть.

Когда ягоды были съедены, Фиалка сама ответила на незаданный вопрос.

– Водяницы не могут срывать ягоды с земли. Только если кто-нибудь их нам даёт по доброй воле. Такое, как ты понимаешь, редко бывает.

Дальше они шли некоторое время, не разговаривая, каждая думала о своём. У изгиба реки Фиалка прервала молчание.

– Теперь я тебя оставлю. Ночь проведи здесь, перед сном выложи вокруг себя полынь, её найдешь чуть поодаль от реки. Утром иди дальше вдоль речки и к полудню дойдёшь до озера. Пока солнце высоко, к озеру не подходи. Как только тень от камней трижды превзойдёт их самих, иди к берегу и ищи самый горячий. Его узнаешь по белому мареву над ним. На камень садись, чтоб ничего земли не касалось. Как будешь на камне – запевай. Окажется по нраву Водному хозяину твоя песня – выйдет он, коль нет – жди, пока солнце коснётся деревьев, и беги что есть сил к ним, пробуй в другой день.

– А что говорить, если он выйдет?

– Здесь уж никто тебе не подскажет. Лешего только не поминай. И с почтением к Водяному обращайся, может, и повезёт. – Они обнялись, как подруги, после чего русалка добавила: – Ну, удачи.

И ушла.

Вёсенка прошла ещё немного в сторону от реки, присмотрела себе место под высоким, наполовину облетевшим деревом, собрала большую кучу листвы, выложила вокруг неё полынь, которая действительно росла неподалёку, и зарылась в листву, используя её и как перину, и как одеяло. Уснула она моментально.

Утро выдалось ясным и прохладным. Вёсенка немного озябла, куча листвы, в которой она спала, немного разметалась. Этой ночью ей опять снились кошмары. Она разделила на две части остатки еды, половину съела сразу, вторую отложила на потом. Скоро уже надо будет искать еду в лесу. Перед уходом она собрала с собой сорванную вчера полынь и сложила её в опустевшую котомку.

Дорога до озера заняла половину дня. По пути Вёсенка собирала разные ягоды, нарвала немного морошки на случай, если снова встретится с Фиалкой. Несколько раз ей попадались съедобные грибы. Вёсенка немного разбиралась в них, дедушка научил, поэтому она аккуратно сорвала нужные, чтобы при случае их приготовить.

Воспоминания о дедушке кольнули её иглой сомнений. Может, не надо было убегать в лес? Как там дедушка с бабушкой, правильно ли она поступила? Ну, конечно, правильно! Что ей оставалось? Или нет…

Так и не придумав для себя окончательный ответ, она остановилась на пригорке, с которого открывался вид на огромное озеро. Противоположный берег был очень далеко, деревья на нём слились в еле различимую тёмно-зеленую полосу. В версте от берега возвышался над водной гладью большой остров. В тридцати шагах от деревьев, возле которых стояла Вёсенка, начинался каменистый берег. Камни были всевозможных форм и размеров.

Девочка посмотрела на небо. Солнце было ещё высоко и очень круто бросало свои на удивление горячие для осени лучи на землю. Тень от деревьев едва достигала их роста. Вёсенка присела у дерева отдохнуть. Совсем рядом речка плавно впадала в озеро, огибая несколько валунов, вздымавшихся в её устье. Долгая дорога забрала все силы. С момента, как Вёсенка вернулась в лес, она постоянно куда-то идёт. Откуда ей знать, правду сказал Леший про Мёртвую и Живую воду? Про камень и мусор он явно что-то напутал, да и про русалок наверняка мог предупредить. Поди, известно ему, чего они боятся. Такое чувство, что ему вообще всё равно, получится у неё спасти Лисёнка или нет.

За размышлениями Вёсенка и не заметила, как солнце немного опустилось. Тени деревьев стали значительно длиннее. Посчитав, что уже можно, она двинулась к берегу. Камней было действительно много. Девочка дотронулась до нескольких, каждый следующий был горячее предыдущего. Пройдя немного по берегу, она увидела белый с трещинками камень и уже хотела было проверить его, как случайно заметила какое-то марево. Приглядевшись внимательно, она убедилась, что ей не показалось. В пяти шагах от неё был широкий камень, от которого вверх действительно поднималось будто бы облачко белого пара. Взобравшись на камень, девочка почувствовала жар, исходящий от него.

«На таком не посидишь, – подумала девочка. – Ладно, что же всё-таки спеть?».

Каких-то песен Вёсенка специально никогда не разучивала, этим занимались девушки постарше, которые готовились в невесты. Вёсенка же особо ничего на память и не знала. Первое, что пришло в голову, была детская считалочка.

Три девицы вечерком

У костра сидят рядком.

Небо тучи затянуло,

Ветром с запада подуло,

Вместе с ветром под крыло

Одну деву унесло.

– Жажда мучает, сестрица,

Отойду воды напиться.

Волны хлынули на брег –

И второй девицы нет.

Ночь уже вовсю стоит,

В костре уголь лишь горит.

В небе глянула луна,

Остаёшься ты одна.

Вёсенка несколько раз спела эту считалку на разные мотивы. Но вода осталась недвижна, никто к ней не вышел. Девочка продолжила копаться в памяти, но так и не вспомнила никаких песен. Стоять на месте было даже сложнее, чем идти. Какое-то время спустя Вёсенка всё же села на камень, стараясь не касаться его кожей. В голове уже не было ничего. Не то что вспомнить песню, даже собрать воедино какие-нибудь мысли казалось непреодолимой задачей. Тепло от камня и журчание воды разморили Вёсенку, она начала клевать носом.

«О-о кому-то пора на боковую», – сказала бы бабушка, если бы увидела её. Ах, как хорошо было бы дома. Бабушка обязательно подоткнула бы одеяло, погладила по спине и спела бы колыбельную.

Засыпай, моя малютка,

Глазки медленно сомкни.

Пусть уносит сон-забавка

В мир чудес и тишины.

Ты увидишь сны из света,

Где цветут мечты в тиши,

Где мерцает мягко лето

На ладонях у души.

Птицы песни напевают,

Провожая солнца свет,

Вот синичка пролетает –

Полетишь за нею вслед?

За небесной пеленою

Отдохни средь тишины,

Но запомни, мы с тобою,

В дом обратно припорхни.

Меж дерев олень промчится,

Тенью быстрой проскользнёт,

Выйдет в поле порезвиться,

Травку сочную сомнёт.

Между вами столько сходства,

С ним на поле пробегись,

Но лишь только свет прольется,

Ты домой скорей вернись.

Там река вперёд стремится,

Без конца и без начала,

Ты нырни за рыбкой быстро,

Под речное покрывало.

Поиграй с волной прозрачной,

С ветерком наперебой,

Но вернись ко мне обратно,

Ты ведь знаешь путь домой.

Там на бреге серебристом

Дуб с берёзонькой сплелись,

Под их кроной шелковистой

Сил побольше наберись.

Отдохни в тех странах дальних,

Но чуть утро свет и гам –

Возвращайся, моя радость,

К семье… к крову… к дому… к нам.

Последние слова Вёсенка уже пела сквозь слёзы.

– Замечательно поёшь, дорогая, – раздался из-за спины низкий булькающий голос.

Вёсенка обернулась. На белом камне, примеченном ею ранее, сидел крупный широколицый мужчина. Чёрные, будто бы влажные волосы в беспорядки свисали до плеч. Мужчина был одет не по погоде тепло: в кафтан чёрного шёлка, сапоги и длинную, до земли, шубу. Подол шубы был насквозь мокрым, и с него стекала вода. Будто незнакомец только что вышел из озера.

– Чего ж ты примолкла, красна девица? Аль напугал тебя? – с широкой улыбкой, оголившей зеленоватые зубы, проговорил он.

– Песенка закончилась, – ответила девочка и торопливо добавила: – Водный хозяин.

Водяной ещё шире расплылся в улыбке.

– Ну что ж, красавица. Вижу, ты и так уже многое знаешь, здесь не случайно, – Водяной бросил взгляд на камень, на котором сидела Вёсенка. – Рассказывай, значит. Зачем пришла? Зачем тебе моего внимания захотелось?

– Мой хороший друг попал в беду. Чтобы ему помочь, мне очень нужна особая вода. А кто же может знать, где взять такую воду, как не мудрейший Водный хозяин, – добавила Вёсенка немного лести, помня, что ей советовала Фиалка.

– Ох, красно ты поёшь, милая. Да речи твои ещё прекраснее, – Водяной откинулся на спинку белокаменного кресла, что вдруг появилось вместо камня, на котором он сидел. – Действительно, нет такой воды, чтоб её не было у меня, или я не знал, где её достать. Есть у меня вода, жажду утоляющая, глоток сделаешь – день пить не хочешь. Есть целебная, от любых хворей помогающая. Есть дурманящая, жгучая, молодящая вода. Знаю даже, где быстренько достать влюбляющую воду. А? – Водяной многозначительно подмигнул Вёсенке. – Может, твоему другу такая вода нужна? У разной воды своя ценность, и цену за неё заплатить разную придётся.

На последних словах Вёсенке стало не по себе. Кто знает, что может попросить Водяной за то, что ей нужно?

– Твои богатства поистине велики и разнообразны. Но нет, не такая вода мне нужна. Чтобы помочь моему другу, скажи, где мне взять Мёртвой и Живой воды?

Водяной аж поперхнулся после её слов, улыбка сошла с его лица.

– Да ты, должно быть, шутишь! К чему тебе эти сказки? И, знаешь ли, друг может и обождать. У меня здесь знаешь, сколько интересностей, в царстве моём? Пойдём-ка лучше со мной, я тебе такое покажу, что в жизни не увидишь, – и Водяной уже было привстал, собираясь прихватить Вёсенку.

– Приятны мне твои приглашения, а всё ж таки вперёд дело надобно сделать. А к тебе я, Водный хозяин, уж как-нибудь в следующий раз.

– Н-да… Ну в следующий, так следующий. А скажи мне, прелестница, это откуда ж ты про такую воду слыхивала?

– Так в деревне бабки поговаривали, – замялась девочка.

– Не ври мне! – закричал Водяной, яростно хлопнув ладонью по ручке кресла.

Вёсенка запнулась, лихорадочно соображая, как бы поубедительней соврать, чтобы не упоминать Лешего. Как вдруг её озарило.

– Баба Яга! Мне рассказала Баба Яга.

– От карга старая, – сплюнул Водяной, – рот как помело. Ну ладно. Живая вода у меня есть. А вот Мёртвая вся повышла. Так что вот тебе заданьице, прелестница. Ступай и принеси мне Мёртвой воды. На каждую плошку Мёртвой дам пузырёк Живой.

– Куда идти-то?

– Эт, милочка, я тебе сейчас расскажу. Видишь речку, что втекает в озеро? Эта речка берёт своё начало в Рваных горах. Среди всех ручейков есть один, что тонкой струйкой бьёт прям из мёртвого камня, ты узнаешь его. Вот он тебе и нужен, – с какой-то кривой улыбкой закончил Водяной.

– Эм-м. Ну, хорошо. Я тогда пошла?

– Пф-ф. Пошла она! Мне тебя несколько лет ждать не резон. Речка эта на много вёрст протекает. Ты или свои маленькие ножки сточишь, или медведь какой тебя загрызёт. Они тут, знаешь ли, совсем безмозглые, – и Водяной покрутил рукой у виска, всем своим видом показывая, что не знает создание глупее медведя, и тихо добавил: – Как и их хозяин. Так что, берёшься принести мне Мёртвой воды?

– Берусь! – уверенно ответила Вёсенка.

Как только она это сказала, Водяной встал с кресла, сделал широкий замах правой рукой и со всей силы ударил кулаком по ладони левой. Мгновение спустя на ничего не подозревающую девочку накатила огромная волна из озера, подхватила её, пронесла над землёй и утянула её в речку. Не успела Вёсенка сообразить, что произошло, как её выбросило из речки на прибрежную траву. Девочка встала на колени, откашлялась от воды, попавшей в горло, после чего села и осмотрелась. Озера рядом не было и в помине. У ног бежала речка, только намного у́же и мельче, чем та, вдоль которой она шла. Выше по течению виднелся высокий горный хребет, врастающий в небо неровными зубцами, покрытыми снегом.

Первым делом Вёсенка решила развести костёр, чтобы высушить одежду и волосы, согреться и приготовить еду. В нескольких шагах начинался хвойный лес, и девочка быстро насобирала больших и мелких сухих веток, в изобилии лежавших на земле. Сложнее обстояли дела с тем, чтобы добыть огонь. В деревне Вёсенка обычно разводила огонь от уже тлевшего уголька и только пару раз под руководством дедушки вытирала Живой огонь с помощью агневицы. На этот раз она провозилась намного дольше. Солнце почти зашло, когда ей всё же удалось разжечь костёр. К этому времени она уже сильно продрогла. Когда огонь разгорелся, она выложила рядышком одежду, насадила на прутики грибы и распустила косу, чтобы высушить волосы. Уже затемно она, сытая и сухая, легла спать.

– Вёсенка! Вёсенка, просыпайся, – Фиалка вовсю её тормошила, – скорее! Тебе надо убегать, Водный хозяин прознал, что ты по велению Лешего к нему пришла. Он в ярости, сейчас сюда явится, тебе несдобровать!

Вёсенка спросонья не могла сразу понять, в чём дело, а не на шутку встревоженная русалка продолжала её расталкивать.

– Скорее убегай! Уже почти не осталось времени!

Девочка села, начала быстро обуваться.

– Нет времени, он сейчас будет здесь! – вскричала водяница. В это время со стороны реки раздался нарастающий рёв. – Всё. Не успели.

Вёсенка побросала вещи и в чём была побежала к скалам. Мелкие камни больно впивались в босые ноги, скала медленно приближалась, рёв за спиной нарастал. Девочка обернулась, речка вышла из берегов и очень быстро подступала к ней, в воде извивались всевозможные водные твари, скалили зубы, тянули к ней свои щупальца. Вёсенка что было сил рванула к ближайшей скале и начала карабкаться на неё. Пальцы скользили по камню. Трещин, за которые можно ухватиться, почти не было. Она упёрлась босой ногой в небольшой выступ в скале, уцепилась кончиками пальцев за торчавший камушек, изо всех сил постаралась подтянуться, как вдруг нога соскользнула, острый край распорол ступню, и из раны в быстро подступающую воду полилась кровь. Девочка вскрикнула, чуть не сорвалась, но вовремя ухватилась за выступ. С огромным усилием она всё же вскарабкалась на небольшую площадку, где можно было немного постоять. Вода продолжала подступать, а из глубины к ней тянулось огромное щупальце подводного монстра. Вёсенка сжалась от подступившего страха, из последних сил она полезла дальше на скалу. Кровоточащая нога скользила по холодному камню и отдавалась сильнейшей болью каждый раз, как девочка пыталась на неё опереться. Дальше подниматься не было никакой возможности. Вверх вздымались отвесные скалы, и лишь в двух локтях от неё был достаточно широкий выступ. Вёсенка со всей силой оттолкнулась здоровой ногой и, срывая ногти на руках, уцепилась за выступ и повисла на нём. Какое-то время она висела, чувствуя, как остатки сил покидают её. Вдруг сверху над ней склонилась до боли знакомая фигура.

– Леший, – сквозь сжатые зубы выдохнула Вёсенка.

Это был он. В том же образе, что ей впервые встретился. Он с укором смотрел на неё из-под серого капюшона. Будто взвесив за и против, он не торопясь протянул ей сухощавую руку. Девочка оторвала ладонь от скалы и схватилась за неё. Сразу же её ладонь обожгло сильнейшей болью, вместо Лешего и протянутой им руки на выступе были заросли крапивы, за которые и схватилась Вёсенка. Руки непроизвольно разжались, и девочка полетела вниз.

Вёсенка вскрикнула и разжала ладонь. Оттуда вывалился дотлевающий уголёк, который она, по-видимому, схватила во сне. Она всё еще была на поляне, возле костра, где уснула накануне. Ей опять приснился кошмар.

Было уже утро. Сердце бешено колотилось. Вёсенка посмотрела на речку, всё было нормально – та текла в своих берегах и не собиралась из них выходить. Только час спустя девочка смогла прийти в себя и подойти к реке, чтобы умыться.

Студёная вода взбодрила и убрала последние отголоски сна из головы девочки. Умывшись последний раз, Вёсенка открыла глаза и в страхе отшатнулась от реки. Из-под воды на неё смотрело бледное лицо. Мгновение спустя оттуда вынырнула русалка. Это была Фиалка.

– Прости, я не хотела тебя напугать, – с улыбкой сказала водяница и, не сдерживая больше смех, добавила: – Ну разве что самую малость.

– Ну тебя, глупая! – с обидой бросила в неё пучок травы Вёсенка и пошла обратно к месту ночлега, чтобы раздуть из дотлевающих углей огонь. – Вот не дам тебе ягод, будешь знать.

Вёсенка прошла несколько шагов и бросила ей, обернувшись.

– Ну чего сидишь, пойдём уж.

– Ага, сейчас, только унеси свою полынь подальше. А то смердит так, что сносу нет.

Вёсенка вспомнила, что в котомке у неё по-прежнему лежат остатки полыни, которые она нарвала вчера. Она взяла котомку и отнесла её подальше в лес. Вернувшись, девочка обнаружила Фиалку, сидящую на земле и расчесывающую свои длинные волосы причудливого вида гребнем.

– Будешь есть? – спросила Вёсенка, пододвигая русалке грибы и ягоды.

– Ещё спрашиваешь! – радостно ответила Фиалка, сразу же протягивая руку к морошке.

Позавтракав, Вёсенка снова заплела тугую косу, а Фиалка тем временем рассказывала:

– Водный хозяин тебе рассказал, да не всё. В речку впадают сотни ручьев, чтобы найти тот, который с Мёртвой водой, тебе надо на каждой развилке выбирать левый. В горах источник Мёртвой воды охраняет крылатый змей Аспид. Кого только хозяин не посылал – и колдунов, и витязей бравых – всех змей умертвлял. Ничем его не пронять, никакое оружие его не берёт. А сам он завистлив, злобен и столь противен всему живому и самой жизни, что даже земля его не выносит. Поэтому всё больше он летает и лишь на мёртвый камень может сесть.

– Вот так задача, эти два братца друг друга стоят, – проговорила Вёсенка, вспомнив, что у Лешего тоже были недосказанности при объяснении заданий. – Как же его обойти, чтобы набрать Мёртвой воды?

– Этого я не знаю, но вот чем тебе подсоблю ещё, – продолжала русалка, протягивая ей три интересные на вид серебристые ракушки с ладонь величиной. – Вот, держи. Мёртвую воду не во всём переносить можно, а вот они выдержат, не иссохнут и не рассыплются. Набери здесь, на берегу, глины, как нальёшь – верх глиной замажь. Да смотри, Мёртвой воды не касайся, вмиг вся жизнь из тебя повыйдет.

Впервые у Вёсенки появилась мысль: а не стоит ли вернуться к себе в деревню? Задача набрать Мёртвой воды стала выглядеть ну совсем уж невыполнимой. Но, вспомнив ещё раз о Лисёнке, девочка отмела эти мысли.

– Спасибо тебе, Фиалка. Вовек не забуду твоей помощи! – сказала Вёсенка, принимая три ракушки.

Подруги ещё некоторое время посидели у костра, после чего Фиалка вернулась в речку, сказав, что ей надо возвращаться к Водному хозяину. А Вёсенка собрала глину, потушила костёр и отправилась к скалам. Путь туда оказался значительно дольше, чем был у неё в кошмаре. Когда она дошла до скал, солнце уже поднялось над горизонтом и спряталось за набежавшие низкие тучи.

Дальше путь шёл вверх. Это были не отвесные скалы, как в её сне, но идти всё равно стало значительно труднее. Иногда приходилось перелазить через большие камни, которые преграждали дорогу. Несколько раз Вёсенка преодолела подъём, усыпанный мелкими камушками, которые скатывались при каждом неосторожном движении и грозили уволочь девочку за собой. Уже много раз речка раздваивалась, и каждый раз Вёсенка продвигалась дальше вдоль левого притока. Со временем под ногами всё чаще стали попадаться различные гады. Жуткого вида насекомые старались спрятаться от неё в расщелинах камней. Но когда девочка чуть не наступила на свёрнутую на камне змейку, она поняла, что следует осторожнее продвигаться и внимательней смотреть под ноги.

Какое-то время спустя от реки остался совсем небольшой ручеёк. Он неровно протекал в трещине скалы настолько глубоко, что до него нельзя было дотянуться рукой. Путь уже долго шёл круто вверх. Справа от ручья, в каком-то полушаге, начиналась глубокая пропасть. Напротив левый берег вздымался почти отвесной скалой. Именно на этой узкой дорожке Вёсенке преградил путь целый выводок змей. Это были уже не те змейки, которых она видела раньше, а длинные и толстые, они переплетались между собой и покрывали всё пространство так, что пройти не представлялось никакой возможности. Девочка оценивающе посмотрела на скалу, вспомнила в очередной раз свой давешний сон. Но делать нечего, и она полезла вверх в надежде перелезть опасный участок, полный змей.

Вёсенка удобно ухватилась за шершавую неровность на скале, упёрлась ногой, благо та была в обуви, и подтянулась выше. Попеременно переставляя руки с ногами и внимательно выбирая трещины в скале, она поднялась на высоту двух саженей и аккуратно двинулась на этой высоте вдоль скалы. Прямо под ней извивались змеи. Продвигаться было не сложно, но с непривычки Вёсенка довольно быстро устала. Ей иногда приходилось подолгу выбирать место, куда поставить ногу. В очередной раз уперев носок ноги в неровность на скале, девочка повела руку вдоль трещины. Как вдруг её пальцы коснулась чего-то скользкого и подвижного. Мгновенно раздалось шипение, Вёсенка так перепугалась, что дёрнула руку, не успев разжать пальцы. Жёлтая змея в два локтя длиной, изгибаясь и шипя, полетела вниз, не дотянувшись своей раскрытой пастью до ладони девочки всего на какую-то пядь. От рывка Вёсенка чуть не сорвалась со скалы, но всё же смогла удержаться и продолжила карабкаться.