Читать онлайн Необитаемый человек

Глава 1.

Густой белый туман непроглядной пеленой повис над морской гладью. Короткие порывы ветра, подхватывающие парус, тащили корабль в холодную неизвестность. По обоим бортам что-то глухо застучало.

– Обломки оснастки, Кэп! – раздался низкий голос боцмана, выглянувшего за борт.

Капитан закурил. Третий день Барт и его команда выслеживали два чертовых парусника, идущих друг за другом в сторону Скрибы, но нагнать не могли. Партнер Барта по разбою, известный в этих водах пират Жакарэ, должен был быть где-то неподалеку. Его корабль шел впереди всего на полмили до того, как на море сошел этот Дьявольский туман.

– Матерь Божья! Мертвецы за бортом!! – закричал один из матросов.

Барт, не выпуская изо рта чадящую трубку, решительно зашагал на нос корабля. Выглянув за борт, капитан увидел проплывающие в тумане, свежие трупы. Среди несчастных Барт нескольких узнал. Не было ни единого сомнения – это были люди Жакарэ.

– Какого черта?! – зло прошипел Барт, выпустив из носа клубы сизого дыма.

– Кэп! Корабль по курсу!! – заорал боцман, ткнув волосатой ручищей куда-то вперед.

– Вонзив свой единственный глаз в темный силуэт судна, Барт потянулся к сабле. Команда, вытягивая шеи, тревожно выискивала в тумане выживших. Поднявшийся ветер окончательно развеял сырую дымку, представив взору пустой, мертвый корабль Жакарэ.

– Дьявол! Что здесь произошло? – удивленно осматривая дрейфующее судно, буркнул боцман.

– Впереди парус! – раздался голос матроса на мачте. Вглядевшись в дымчатую даль, Барт заметил корму уходящего шлюпа.

– Догнать ублюдков!!! – срывая голос, закричал Барт. Корабль накренился влево и, зачерпнув ветра, стал набирать скорость.

      Когда до вражеского судна осталось всего два корпуса, Барт с прищуром взглянул на странную команду парусника, вовсе не спешившего уходить от погони. Вымазанные белой глиной могучие тела неизвестных врагов, спокойно покачивались в такт черным волнам. Их угрюмые морщинистые лица не выражали ни страха, ни злобы. На вражеской палубе царило абсолютное спокойствие и равнодушие. Во всей этой небывалой отрешенности особенно выделялась темная фигура крепкого мужчины в коротком плаще, расшитом многочисленными ножнами, и накинутым на глаза глубоком капюшоне. Незнакомец невозмутимо обтирал платком окровавленные руки.

– Перебьем как собак! – выхватив саблю и брызнув слюной зарычал боцман. Матросы потянулись к крюкам, готовясь к приказу “на абордаж”. Однако, Барт медлил. Взгляд капитана торопливо заскользил по плывущим вдоль борта телам его бывших товарищей по разбою. Среди этих трупов, некогда бывших отъявленными головорезами, ему не встретился ни один из этих вымазанных глиной людей, равнодушно ожидавших сейчас их атаки. Это было крайне странно. Барту было совершенно очевидно, что перебить целую команду морских волков, да еще и без потерь, было под силу только людям с феноменальной боевой выучкой. Если Жакарэ не смог совладать с этими перепачканными глиной чудовищами, то и ему испытывать судьбу явно не стоило.

“Но кто эти черти?” – подумал Барт. Их корабль не был имперским военным судном, да и сами они больше походили на дикарей, чем на солдат. Трюм их был явно мал для товаров и годился лишь для склада провизии. “Должно быть, это корабль охраны” – мелькнула мысль в голове капитана. Взгляд Барта выстрелил к линии горизонта, где на полных парусах от места прошедшей битвы уходил еще один парусник – куда больших размеров, чем этот. Похоже, что для такой серьезной охраны имелся крайне весомый повод, и трюмы беглецов наверняка ломились от чего-то весьма ценного.

– Право руля! – вдруг прохрипел Барт. – Взять курс на уходящий корабль! Да пошевеливайтесь вы, сукины дети!

Растерянная команда суетливо загрохотала башмаками по палубе. Недовольный боцман, неохотно вставив в ножны саблю, покосился на Барта.

– Дурак Жакарэ не смог отличить конвоиров от торговцев, – поймав на себе взгляд своего помощника, прохрипел Барт. – Мстить за его глупость – еще большая глупость! Надеюсь, никто не забыл, что мы здесь за наживой, а не за кишками, набитыми дерьмом?! А теперь давайте, олухи! За дело! Достаньте мне этот грёбаный сундук! – ткнув саблей в сторону белого паруса на горизонте, заорал Барт.

      Корабль рванул вправо и, под крики чаек, раскачиваясь на пенистых волнах, неспешно оставил за кормой залитый пиратской кровью шлюп со всей его странной командой, явно собранной из самых отъявленных убийц.

– Давайте, чертовы лентяи! Шевелите тощими задницами! – орал боцман, расхаживая по палубе.

      Корабль черного Барта неудержимым морским монстром, скрипя смоляными досками, вгрызался в волны. Попутный ветер, хлопая парусами, подтаскивал голодных морских волков все ближе к отчаянно бегущей жертве.

– Не уйдут, суки, – буркнул себе под нос Барт, глядя вслед медленно, но верно нагоняемому кораблю.

– Кэп, эти вымазанные упыри не особо спешат на помощь своим нанимателям! – взглянув с кормы на отставший шлюп, сказал боцман.

– Возможно, при абордаже повредили такелаж,– равнодушно прохрипел Барт: – к черту их!

      Спустя три часа погони удирающий на всех парусах корабль был уже так близко, что невооруженным глазом было видно, как по его просоленной палубе в панике бегают испуганные люди.

– Помахай этим болванам белым флагом! – хлопнув боцмана по спине, прохрипел Барт. – Скажи, что нам нужен только груз. Жратву, корабль и их трусливую шкуру мы не тронем, если сдадутся без боя.

– Будет сделано, кэп! – пробасил боцман.

Размахивая белым флагом, один из матросов заставил корабль противника приспустить паруса и приготовиться к переговорам. Поравнявшись с кораблем Барта, торговцы напряженно ожидали условий.

– Эй, вы там! – заорал боцман. – Мы не хотим лишней крови! Отгружайте свой товар и вернетесь в порт живыми! Слово морского волка!

– Господа, вы ошиблись! – раздался голос тучного капитана с торгового судна. – Мы не везем товар!

– Кого ты пытаешься одурачить, сучий потрах?! – заорал боцман. – Вы проделали такой путь с пустым трюмом? Не играйте с огнем, идиоты, выворачивайте карманы и готовьте трапы для отгрузки, иначе вырежем всех, как вонючий скот!

– Сжальтесь, господа! – взмолил голос с судна. – Уверяю вас, у нас нет товара, готов предложить все деньги, что у нас есть.

– Эй, ты! Брехло пузатое. Сейчас мои люди поднимутся к тебе на борт и обыщут каждый угол. Если ты мне соврал, я лично вздерну тебя на рее! – зло процедил сквозь зубы боцман.

Один из помощников что-то шепнул тучному капитану на ухо, после чего тот на мгновение задумался и покачал головой.

– Прошу прощения, но это исключено! – ответил торговец. – Мы не можем позволить обыск корабля. Предлагаю забрать откупные и разойтись миром. Мы готовы отдать вам четверть фунта золотом в обмен на наши жизни и возможность продолжить путь.

– Да ты, сукин сын, издеваешься! – зарычал боцман. – Не хочешь по-хорошему, тогда мои ребята обыщут это корыто, переступив через твой безголовый труп, – добавил он, взглянув на одобрительно кивнувшего Барта.

– За дело парни! Кошки к борту!!! – взревел боцман, обнажая оружие. – Убейте всех, кто не прыгнет за борт!

Раздался свист канатов, и острые крюки впились в сырую древесину вражеского борта.

– Тащите их, братцы! – раздался крик боцмана.

– К оружию! – закричал торговец. – Мы выдержим! С нами Бог! – воодушевляя перепуганную команду, кричал он, срывая голос.

Борта кораблей ударились. С яростным воплем команда Барта, ринулась в атаку. Атакующие и защищающиеся смешались в одну, звенящую металлом кровавую мясорубку.

Барт, с саблей наперевес, решительно метнулся к борту, но замер как вкопанный. Непреодолимый ужас вдруг овладел его сердцем, помутив разум. Гнетущее чувство тревоги заставило сделать два шага назад. Пирату вдруг показалось, что его команда рубится вовсе не с людьми, а с обитателями самой преисподней. Что-то в глубине вражеского корабля манило и в тоже время пугало капитана. В эту минуту внутри него, боролось желание бросится на помощь товарищам и одновременно изрубить их на куски. Руки его тряслись. Барту чертовски повезло, что никто из поглощенных боем подопечных его сейчас не видел. Позора было бы не избежать. Собравшись с духом, Барт отряхнулся от наводнивших его страха и морока и перемахнул на вражескую палубу.

– Каррамба! Бей! Убивай!!! – заревел он и размашистым ударом располосовал одного из налетевших на него торговцев, сам при этом получил от того глубокую рану на плече. Спустя несколько минут боя, все было кончено. Изрубленные тела торгашей багряным ковром выстлали палубу. Словно оплакивая несчастных, хмурое небо заморосило колючим дождем. Однако, после легкого и непродолжительного боя, команда Барта не досчиталась дюжины бойцов. Среди тел убитых торговцев пропавших найти не удалось.

– Где эти болваны?! – прохрипел Барт.

– Один матрос видел, как в пылу боя несколько человек соскочили в трюм, Кэп! – указав окровавленной саблей в сторону кормы, ответил боцман.

– С кем они там решили сражаться, сукины дети?! С тюками и ящиками? Развешу всех на мачте вниз башкой! – двинувшись в сторону трюма прорычал Барт.

–Там темно, как в жопе! – фыркнул он, склонившись над проемом. – Факел сюда!

Один из матросов, запыхавшись, принес намотанный на палку кусок промасленной парусины. Чиркнув огнивом, Барт запалил факел.

– Мать твою! Да тут одни трупы! – тревожно заглядывая в освещенный огнем трюм, прохрипел Барт. – А ну, все за мной! – добавил он, и с оружием наперевес, спустился в подпалубное помещение.

– Все мертвы! – пихнув башмаком безвольную руку одного из павших товарищей, тихо констатировал боцман. Груда перебитых матросов из команды Барта зловеще застыла на полу совершенно пустого трюма. Пара тщедушных торговцев покоились рядом, они совершенно точно не могли быть причиной этого кровавого побоища. Капитан торговцев не солгал: трюм был пуст, как обвисшие груди старухи.

      Перешагивая через убитых, Барт двинулся вглубь зловещего помещения. Остальные, скрипя башмаками, не отставая направились следом.

– Там дверь! – ткнув в едва освещенный конец трюма, сказал боцман.

– И без тебя вижу,– зло зыркая по сторонам единственным глазом, сказал Барт.

Приблизившись к двери, капитан увидел на ней отпечаток кровавой пятерни, с густыми потеками до самого пола. Вытянув саблю, Барт ткнул ей деревянную преграду. Дверь оказалась запертой. Изнутри еле слышно доносился чей-то низкий мужской голос, монотонно читавший что-то походившее на молитву.

– Эй, там! За дверью!! Открывайте! Пока мы не вышибли её к хренам собачьим!

Ответа не последовало.

– Вышибайте! – кивнув на дверь, прохрипел Барт.

Двое матросов в несколько ударов выбили хлипкое препятствие и, с оружием наголо, ворвались внутрь темной комнаты. Раздались крики, звон сабель, выбивающих искры, после чего оба, попятившись, рассеченными замертво вывалились обратно. боцман, сверкая углями глаз, рванул к двери, но на его плечо легла рука Барта.

– Подожди! – прохрипел капитан. Из темноты зловещей каюты снова раздался голос, читающий молитву.

– Господь всемогущий, даруй мне силы сокрушить врагов твоих, и не покинь во тьме ступающего за тобой, – басом донеслось из зияющего проема.

– Эй там! Выходи, кем бы ты ни был,. – прохрипел Барт. – Нам нужны были только товары в этом чертовом трюме, а не бойня с чертовыми фанатиками. Обещаю сохранить жизнь, если не будешь делать глупостей. Парни, уберите оружие.

      Молитва стихла. На свет факела, выставив перед собой окровавленный меч, шагнул высокий человек с длинными пшеничными усами и алым крестом на белой накидке поверх длинной кольчуги.

– Ты еще что за черт?! – удивленно выпалил Барт.

– Гаспар, – недоверчиво окидывая присутствующих тяжелым взглядом, представился человек в кольчуге.

– Какого хера ты здесь забыл, Гаспар?! – окидывая взглядом здоровяка, прохрипел Барт. – На торговца ты точно не похож.

– Я крестоносец, рыцарь ордена тамплиеров, воин Христа, защитник слабых и обездоленных! Выпрямившись во весь рост, произнес Гаспар. – Я сопровождаю вверенных мне Богом старца и его внука на святую землю. Торговцы везли нас в Скрибу.

– Опусти уже оружие, – достав из кармана трубку, прохрипел Барт. – Мы не воюем со стариками и детьми. Пусть выходят. Добросим вас до Скрибы. Весь рейд псу под хвост. – Недовольно проворчал капитан, трамбуя табак.

– Кэп! К нам приближаются те глиняные отродья, порешившие Жакарэ! – раздался голос с палубы. – Ветер усиливается, будут здесь через четверть часа.

– Может, все же встретим ублюдков? Глядишь хоть в их трюме будет чем поживиться! – не унимаясь, произнес боцман.

– Даже не вздумайте! – раздался скрипучий голос показавшегося из темноты седого старика.

Следом за старцем, осторожно ступая, показалась девочка, лет шести.

– Их вам не побить, будь вас хоть целая тыща, – покачивая головой, продолжил старик. – Это страшные люди. Поколениями убивать упражняются.

– Мы думали – они с вами, – затянувшись и выпустив облако дыма, прохрипел Барт. – Какого хрена им тогда от вас нужно? Идут, как приклеенные.

      Повисла пауза. Старик молчал, рыцарь, загородив его и девочку, положил руку на рукоять меча.

– Мы всё объясним, как будем в безопасности, – проскрипел старик. – Сейчас нужно убираться отсюда как можно быстрее, иначе некому будет ни рассказывать, ни слушать.

– Ладно, черт с вами, – сплюнув попавший в рот табак, сказал Барт. – Каковы эти сукины дети в бою – я уже смекнул. Бедолага Жакарэ на судьбу теперь жалуется медузам. Давайте, поднимайтесь на борт, – кивнув в сторону трапа, прохрипел он. – А вы, дармоеды, берите все, что может сгодиться в плавании, и живо по местам! Отчаливаем через пять минут! – толкнув в спину одного из матросов, добавил капитан.

      Спустя несколько минут, корабль Барта, подняв паруса, со скрежетом отчалил от напрасно залитого кровью торгового судна, и, ловя ветер, взял курс на Скрибу, неумолимо уводя за собой потрепанный шлюп, битком набитый таинственными убийцами.

Глава 2.

      Корабль черного Барта, вздымаясь на пенистых волнах, стремительно набирал скорость. Стоя на корме, капитан пристально наблюдал в подзорную трубу, как вымазанные белой глиной люди взбираются на борт недавно взятого им на абордаж торгового парусника.

– Наши тела ищут, – со вздохом произнес сгорбленный старик, прижимая к себе озябшего ребенка.

Взглянув на девочку, Барт только сейчас заметил, что глаза ее были покрыты пеленой. Она был слепа.

– Идите за мной! – смерив Гаспара и старика взглядом, сказал капитан и неспеша направился к своей каюте.

      Внутри было темно. Запалив канделябр, Барт опустился в плетеное кресло и закурил.

– Садитесь, чего топчитесь как погорельцы, – прохрипел Барт, махнув рукой в сторону широкой скамьи по левую сторону от его стола. Старик и мальчик сели, рыцарь же остался стоять.

– Ну так что? Рассказывайте, за какие грехи те кровожадные черти за вами увязались?– затянув зубами узел на перевязанной ране, сказал капитан.

– Шибко, видать, болит? – спросил старик, глядя на градины пота, сбегающие по лицу Барта.

– Кость цела, а мясо зарастёт, – хрипло ответил капитан. – Рассказывайте уже.

      Старик нахмурил седые брови, кряхтя поднялся, и, взяв девочку за руку, не спеша подвел к раненому капитану. Ребенок вытянул слабую руку и коснулся пропитанной кровью повязки.

– Что она делает? – недовольно зыркнув на старика и отстранившись, спросил капитан.

Девочка, опустив голову, растерла в маленьком кулачке пиратскую кровь.

– Она разделяет твою разбойничью жизнь на до и после”. – спокойно ответил старик.

      Откинувшись в кресле и высокомерно посмотрев на своих гостей, Барт вдруг изменился в лице. Рука его медленно потянулась к раненому плечу. Осторожно ощупав рану, он встрепенулся и, вскочив с кресла, уронил со стола подсвечник.

– Что за?.. – изумленно выдохнул он, разматывая склеенные от запекшейся крови бинты. Ощупав оголенное плечо, на котором минутой ранее алела глубокая рана, а теперь не осталось и шрама, Барт испуганно попятился к стене. Крестоносец напряженно шагнул ближе.

– Кто вы такие, черт вас возьми?!! – сверля горящим взглядом присутствующих, прохрипел Барт.

– Меня звать Отец Яков, – с трудом нагнувшись за упавшим со стола подсвечником, сказал старик. – Девчушку зовут Рахиль. Ну а господина Гаспара вы уже знаете.

– Как она это сделала?! – запустив пальцы в в распоротую на плече рубаху, прохрипел Барт.

– Да разве ж важно, как Господь чудо для нас творит? Не любопытство душу твою окаянную бередить должно, а благодарность, – обтирая платком руки ребенка, произнес старик.

       Рахиль вдруг взяла старика за запястье и подвела к Барту. Глаза отца Якова в миг затуманились, а тело обмякло.

– Здравствуй, Бартоломью! – не своим, но приятным голосом заговорил старик. – Давно я тебя искала. С того самого дня, как ты проснулся посреди улицы в чужом городе и все силился понять, куда подевался твой родной и привычный мир.

      Барт задышал чаще, взгляд его нервно забегал.

– Меня? – глядя в слепые глаза ребенка, прохрипел он. – Зачем?

– Чтобы освободить.

– От чего? – недоуменно глядя на девочку, спросил он.

– От терзающей тебя надежды. Ты так отчаянно ищешь дорогу домой. Но дома твоего больше нет, нет и дороги. Никто и никогда не сможет вернуть тебя обратно. Ты умрешь здесь. Под этим небом.

– Но почему?! – брызнув слюной, вскипел Барт. – Что это за засраный мир?! – сотрясая раскинутыми руками, захрипел он. – Ракша, Скриба! Будь они прокляты! Я хочу домой! В Англию, черт возьми! Зачем я здесь?! Как я здесь оказался? Ответь мне, кем бы ты ни была!

– Ты не один здесь такой потерявшийся, – осматривая скрипящий потолок каюты, произнес Гаспар. – Я шесть лет скитаюсь по этому проклятому месту.

– Лжешь! – вытаращив на крестоносца угольно-черный глаз, прохрипел Барт.

– Господь свидетель! – подняв правую руку, произнес рыцарь. – Заснул под Иерусалимом, а проснулся на заднем дворе местного монастыря.

      Девочка вдруг пошатнулась и повалилась на пол. Ее худое, маленькое тело задрожало и выгнулось, а на губах проступила пена. Старик, сбросив морок, попятился и обессиленно опустился на скамью. Гаспар бросился к Рахиль и, повернув девочку на бок, положил ей под голову свою ладонь.

      Корабль тряхнуло. Барт, подскочив, ударился о стол, опрокинув все его содержимое на пол. Гаспар, прижимая одной рукой ребенка, вцепился в широкий брус позади себя. Старик повалился на пол и проехался к обратной стене каюты.

– Капитан! – раздался голос снаружи.

В каюту влетел промокший до нитки матрос.

– Что там, черт возьми, происходит?! – заорал Барт.

– Море обезумело, капитан! – задыхаясь, выпалил матрос.

      Откуда-то сверху раздался низкий душераздирающий гул, словно тысячи горнов слились в едином чудовищном многоголосье. Барт, хватаясь за что попало, добрался до двери каюты и выбежал на палубу. Огромные черные волны, словно ожившие горы, то вздымались, то падали в бурлящую пучину, швыряя корабль то в бездну, то вздымая его на кипящие гребни. Схватившись за мачту, капитан устремил свой взгляд на разгневанное море. Где-то в глубине беснующейся пучины засияли кроваво-огненные всполохи, зловеще осветившие дно. Перепуганные матросы, едва держащиеся на ногах, сдирая в кровь ладони, стягивали паруса. Барт поднял взгляд к небу. В иссине-черных облаках над его головой метались длинные ломаные молнии, в металлических раскатах которых свинцовое небо оглушительно ревело дьявольскими трубами. Очередная волна ухнула, накрывая корабль. Крики команды захлебнулись в ярости Посейдона. Вцепившись в мачту, Барт едва не сорвался в объятия нахлынувшей стихии. Другим повезло меньше. Несколько матросов, отрывая куски деревянной оснастки, полетели за борт, мгновенно исчезнув в пасти «морского Дьявола». Едва корабль выровнялся, Барт ввалился в свою каюту. Внутри отец Яков, отчаянно пытавшийся привести Рахиль в чувства, хлопал ее по щекам и растирал виски. Спустя мгновение девочка открыла свои белесые глаза и, вздрогнув, вцепилась в руку старика. Едва маленькая мессия очнулась, буря, убивающая людей наверху, стала утихать.

– Ну что побледнел, как утопленник? – взглянув на Барта, спросил отец Яков. – Не робей, не пропадем.

– Сраные потроха! Это что было?! – обтирая грязным рукавом мокрое лицо, прохрипел пират.

– Ну каков дурак! – отвернувшись в сторону и блуждая взглядом по стонущим балкам на потолке, сказал Гаспар. – Если этого болвана выбрали капитаном, представляю, сколько мозгов у боцмана.

– Не ворчи, Гаспар. Дай человеку в себя прийти. Он, небось, там, наверху, дьяволу в глаза заглянул, а ты его бранишь, – со вздохом сказал старик.

– Этому миру конец! Говорят же тебе – Оракул не зря эту погоню снарядил, – подойдя к Барту и недовольно посмотрев ему в лицо, сказал рыцарь. – Только благодаря Рахиль мы еще с тобой небо коптим,– кивнув на тяжело дышащего ребенка, добавил он.

      Отстранив крестоносца, пират прочавкал мокрыми башмаками к столу и, открыв ящик, достал из него ополовиненную бутылку рома. Выдернув пробку, Барт жадно влил в себя оставшееся содержимое и опрокинулся в кресло.

– Кто она? – глядя на девочку, спросил Барт.

– Для меня она Мессия, – опустив глаза на ребенка, ответил Гаспар. Бог, снизошедший в этот ад, чтобы спасти нас от отчаяния и смерти.

– И откуда она такая взялась? – выпустив клубы сизого дыма, спросил Барт.

– Ее подбросили под двери монастыря. Видимо, незрячий ребенок был родителям непосильной обузой. Она была совсем крохой тогда. Убийцы, идущие сейчас по нашим следам, пришли, когда ей исполнилось пять. Сначала их было двое, – поведя длинными усами, начал Гаспар. – Была глухая ночь. Монахи отказались их впускать. Тогда они ворвались силой. Я встал на защиту ребенка. И, уж поверь, ни в одной битве в святой палестине мне не было так тяжко, братец. Эти люди не знали ни страха, ни боли, ни пощады. Я чудом одолел тех двоих. Одолел благодаря трем своим друзьям – вере в Господа, отцовскому мечу, да этой старой кольчуге, – проведя рукой по изрубленному доспеху, сказал Гаспар. – В той битве я отдал все, что у меня было. Израненный – я едва дышал. Если бы не Рахиль, не протянул бы и до утра. Она исцелила раны. А когда пришли остальные, мы с отцом Яковом вывезли девочку через задние ворота, и погнали коней в сторону города.

– Какого черта им от нее нужно?! – хрипло спросил Барт.

– На востоке есть крепость. Белым дворцом кличут, – откашлявшись, вмешался пришедший в себя старик. – Эти люди оттуда пришли. Живет там Оракул. Читана ее звать, – распутывая свалявшуюся бороду, добавил он.– Эта женщина много чего знает, многое наперед видит. Слова худого о ней никто никогда не сказывал, да вот только она свято верит, что мир этот должен непременно сгинуть. Судьба, говорит, у него такая и менять ее нельзя.

      Старик на мгновение приумолк, опустив глаза, а затем, посмотрев на спящего ребенка, добавил:

– Если Господь сошел в этот мир в ребенке, знать не желает он этому миру смерти. Она хоть и особый, но все же человек, а человеку до Бога далеко. Не ей решать, кому жить, а кому помирать. И уж, коли нам выпал жребий защищать эту искорку Божию, так, стало быть, защищать и будем. А там на все воля Божья, – оодняв вверх глаза, добавил старик.

– Защитить – дело благородное, но не простое! – прохрипел Барт. – Я бы мог оставить вас на корабле, но в безопасности вы тут тоже не будете. Пиратскую жизнь спокойной не назовёшь. Ни в одном порту нас не ждут, мы везде висельники. Живем от грабежа к грабежу. Того и гляди нарвемся на имперский флот и пиши пропало, – стаскивая с себя мокрые башмаки, добавил он.

– Да нам и незачем с тобой море бороздить, – устало сказал старик. – Доберемся до Скрибы, сойдем на берег, а дальше на запад двинемся.

– На запад? – удивленно спросил Барт, выливая воду из башмака. – Да ты, старый, видать, тоже умом не блещешь. Ты ее спасти или угробить решил? – кивнув на ребенка, спросил пират. – На западе реки текут из крови, а вместо рыб в них плавают мертвецы. Это самое гиблое место во всей этой поганой империи. Какого кракена тебя туда понесло?

– Нам нужно добраться до Марканда, – кряхтя ответил отец Яков.

– Никогда не слышал о таком городе, – закинув ноги на стол, сказал пират.

– А это и не город, – молвил старик. – Это место в горах. Особенное, святое.

– И чем же оно особенное? – почесывая волосатую грудь, спросил Барт.

– Есть там круг из камней. Огромных, древних как этот мир, и камни те желание исполнить могут. Одно всего. Но мне больше и не надобно, – пожав тощими плечами, сказал старик.

– И мое желание выполнить могут? – заглядывая в бутылку, спросил Барт.

– И твое, коли сердцем ты чист.

– Арх! А ведь так многообещающе все начиналось, – икнув, прохрипел пират. – Ну и как ты в том каменном саду оказался? Там же кругом головорезы снуют, хлеще моих.

– Я не бывал там. По рассказам, да по книгам монастырским знаю, – погладив Рахиль по вьющимся волосам, добавил старик.

– Ну и что у тебя за желание? – шмыгнув, спросил Барт.

– Вылечить ее хочу, – опершись на клюку и печально глядя на ребенка, ответил он. У нее ведь не только слепота. На этого агнца Божьего столько хворей наслано от рождения, что пятерым не вынести. А если одного желания мало будет, так я жизнь свою на здоровье ее выменять попрошу. Пусть приберут меня, старого дурня, а она пускай выправится. Да в мир этот падший любовь и свет Божий прольет.

– Звучит как горячечный вздор. Хотя после фокуса с моей раной я готов поверить и в твои камни. Только объясни мне, недалекому, почему девчонка других лечит, а себе помочь не может? Да что там лечит, она этот тонущий в дерьме мир на краю смерти удерживает, а недуг свой на плечи твои взвалила, – швырнув в стол пустую бутылку, спросил Барт.

– Видать, не может. А может не хочет. Не знаю я, – тягостно вздохнув, сказал старик. – Зато знаю, что я этого хочу. И верю, что могу.

– Ну Марканд, так Марканд, – прохрипел Барт. – Я высажу вас в бухте, на восточном берегу Скрибы. Дам еды, денег. С вами пойти не смогу, там каждая мундирная крыса меня в лицо знает. Давно норовят вздернуть. Много я им крови попил.

– Нам и этого хватит! – благодарно склонив седую голову, сказал Яков. – Даст Бог, еще свидимся.

      К утру корабль Барта, обогнув скалистые берега темного полуострова, бросил якорь близ песчаной бухты.

– Шлюпка готова, Кэп! – заглянув в капитанскую каюту, сказал боцман.

– Пора! – прохрипел Барт, затягивая ремень на засаленных штанах.

Гаспар поднял на руки спящую Рахиль и шагнул к двери. Следом, опираясь на деревянную клюку, последовал старик Яков.

      Спустившись в лодку под всплески весел, рыцарь проводил взглядом удаляющуюся фигуру Барта, хмуро стоящего у борта. На прощание капитан поднял вверх руку и исчез в сизой дымке утреннего тумана.

      Нос лодки уткнулся в мокрый песок, и несколько матросов, соскочив в воду, подтащили ее на берег. От удара кормы о сушу Рахиль проснулась. Открыв белесые глаза и нащупав руку старика, девочка с тревогой закрутила головой.

– Все хорошо, милая! – погладив по спине ребенка, сказал Яков и, найдя свою клюку, кряхтя поднялся.

      Сойдя на берег, трое простились с матросами Барта и не спеша побрели по узкой дороге, ведущей вглубь полуострова. Пройдя четверть мили, Гаспар вдруг остановился и тяжелым взглядом прошелся по притихшему вокруг лесу. Где-то слева хрустнула ветка. Рыцарь молниеносно выхватил меч и заслонил собой девочку.

– Стой спокойно, здоровяк, и останешься жив! – раздался наглый голос из чащи. Мгновение спустя, со всех сторон показались небритые отекшие лица разбойников. Двое в руках сжимали взведенные арбалеты. Пятеро были вооружены топорами.

– Мы просто нищие путники! – заговорил отец Яков. – Что вам с нас взять, ребятки? Клюка, да сверток хлеба – все наше богатство. Позвольте нам пройти.

      Один из разбойников, тучный детина с пышными усами, внимательно окинул взглядом всех троих:

– Нет, старик, клюка и твоя котомка нам, конечно, ни к чему, а вот доспех этого верзилы нам пригодится. Да и девчонка у вас, я смотрю, совсем слепая, для сбора милостыни в самый раз. Скидывай доспех, болван! И девчонку сюда, живо!

      Гаспар покосился на арбалеты.

«Кольчуга не выдержит. Пробьют» – метнулась мысль в голове рыцаря. – “Даже если не погибну сразу, раненый могу не осилить мерзавцев”.

Но отступить Гаспар не мог. На кону был смысл его жизни и живой Бог, прячущийся за его спиной.

– Кажется, ты не понял, что с тобой не шутят! – глядя на вскинутый меч Гаспара, сказал усатый толстяк. – Не хотелось бы делать дырки в такой хорошей кольчуге, но ты не оставляешь мне выбора. Опусти оружие! Живо! – заорал главный. Однако рыцарь не шелохнулся.

– Валите его, парни! Только аккуратно, – проверив на остроту лезвие топора, добавил он.

      Гаспар, готовясь принять залп арбалетчиков, захлопнул забрало шлема и двумя руками стиснул рукоять отцовского меча.

–Эй, вы! Слабоумные дети шлюх! Уберите-ка пальцы с курка, не то придется каждого наградить парой отменных культей, – раздался голос где-то позади.

      Арбалетчики нервно перевели орудия в сторону незваного гостя и сразу же их опустили.

– Какого черта тебе надо?! – шагнув вперед и закинув топор на плечо, недовольно спросил толстяк.

– Эти ребята со мной! – раздался уже знакомый хриплый голос, и позади Гаспара и его спутников показался вальяжно шаркающий по дороге Барт.

– Что-то они не очень похожи на моряков! – сплюнув, сказал усатый.

– Зато ты здорово похож на жирного полудурка, желающего покататься насаженным жопой на мачту. – Шагнув в сторону расступающихся разбойников, сказал Барт.

– комиссару не долго на каторге гнить, – опуская топор, хмыкнул усатый. – Будь уверен, когда мы его вытащим, он с тебя еще спросит за все дерьмо, что ты тут творишь. Твоя территория – море и порт. А город – наш! – брезгливо вскинув верхнюю губу, добавил толстяк.

– Так вот и проваливай в город из этого леса, свинячий хер, пока мои ребята не пустили твою вонючую тушу на мыло! – оскалив прокуренные зубы, прошипел ему в лицо Барт.

      Толстяк, скривив лицо в беспомощной злобе, нервно кивнул своим, после чего вся банда скрылась в придорожном кустарнике.

– Впечатляюще, – вставляя меч в ножны, произнес Гаспар.– Никогда не думал, что можно выиграть бой обычной болтовней.

– Для человека, в ком должна торчать дюжина арбалетных болтов, ты не слишком-то щедр на благодарность, – подтягивая штаны, ухмыльнулся пират.

– Спасибо сынок, – произнес старик Яков, взяв Барта за рукав. – Спас ты нас. Не чаял я уж от этих душегубов живым уйти.

– Почему вдруг решил за нами податься? – глядя сверху вниз на Барта, спросил крестоносец.

      Пират взглянул на беспомощную Рахиль, пытавшуюся нашарить руку старика.

– Пропало у меня желание море укрощать, – посмотрев куда-то вдаль, прохрипел Барт. – Грабить, убивать, набивать карманы и брюхо? А потом что? К нему ведь потом,– переведя взгляд на небо, а затем на девочку, добавил он.

– Ты мне казался глупее, – подхватив на руки Рахиль, сказал Гаспар. – Стало быть грехи замолить решил?

– Богомолец из меня хреновый, – отхлебнув из фляжки и сморщившись, прохрипел Барт. – Скорее искупить,– демонстративно поправив на поясе саблю, добавил он.

– Ну, значит, добро пожаловать в наш крестовый поход, – похлопав по спине Барта тяжелой ручищей, сказал Гаспар.

– Стало быть в Марканд нам всем по пути? – стягивая узелок с пожитками, весело спросил Отец Яков.

– Стало быть по пути, – снова взглянув на девочку, тихо сказал Барт.

– Забери у старика вещи и не отставай! – строго сказал рыцарь и зашагал вверх по дороге.

Двинувшись вслед за крестоносцем, Барт поднялся в гору и, обернувшись, словно прощаясь, взглянул на искрящуюся на солнце синеву моря, где на пенистых волнах тоскливо маячил парусами покинутый им корабль.

Глава 3

      Переход по извилистой лесной дороге сюрпризов больше не принес. Впереди показались высокие деревянные ворота, охраняемые парой солдат, лениво отгоняющих от себя надоедливую мошкару.

– Эти крысята вроде были сговорчивыми, – глядя на стражу, прохрипел Барт.

– Думаю, лишних вопросов задавать не станут, – снимая с пояса тяжелый кошель, добавил он.

– Надеюсь, от тебя и твоей репутации не будет проблем? – покосившись на пирата, спросил Гаспар.

– Благодаря моей репутации ты все еще болтаешь, а не лежишь на лесной дороге голый и мертвый, – шагнув в сторону солдат, прохрипел Барт.

– Стой, кто идет?! – выпрямившись, закричал один из стражников.

– Ну что ты так орёшь? – заговорчески озираясь, прошипел Барт. – Сейчас же сюда сбегутся все ваши остолопы и все испортят.

– Ничего себе, кто пожаловал! – ткнув локтем в бок товарища, сказал второй солдат. – Старый пройдоха сдаваться пришел.

– Нет, сегодня я занят, да и у вас на вечер важные планы.

– Ну и какие же? – положив ладонь на рукоять клинка, спросил стражник.

– Вино, кабак и шлюхи, – бросив увесистый кошелек в руки солдата, сказал пират. – Все в лучших традициях черного Барта.

– Ладно, проходите, только живее, – убирая за пазуху кошель, буркнул солдат. – С минуты на минуту смена придет.

– Уже уходим, – прохрипел Барт и, кивнув Гаспару, шагнул в приоткрытые ворота.

      Город бурлил полуденной суетой. Гаспар и его спутники, подхваченные шумной толпой, неспешно поплыли вдоль узких торговых рядов, пропахших рыбой и пряностями. Оттеснив одного из торгующихся, Барт взял со стола черную куфию и, покрутив ее в руке, щедро отсыпал ее хозяину медяков. Надев тряпичный головной убор, пират скрыл часть своей приметной физиономии, замотав ее тряпкой.

– Теперь ты вылитый степной разбойник, – покачав головой и отвернувшись, сказал Гаспар.

– Главное, уже не морской, – поправляя на глазу повязку, ответил пират. – Какие у нас планы?

– Нужно провожатого найти, – пригладив усы, сказал Гаспар. – Земли на западе дикие, малоизведанные. Сами мы Марканда не отыщем.

– Провожатого?! На кровавый запад? – удивленно выкатив свой глаз, прохрипел Барт. – Ну давай, а я пока загуляю в местной таверне на месяц-другой. Устанешь искать – заглядывай.

– А что ты предлагаешь? – неловко осматриваясь по сторонам, недовольно спросил рыцарь.

– Поговорю с главным барыгой – контрабандистом, если у кого и есть подвязки или карты какие, то только у этого хрыча. Ждите меня там, – кивнув на засаленную дверь таверны, сказал Барт. – Если через час не вернусь, значит я вам уже не помощник, – покосившись на проходящего мимо стражника, добавил он.

– Пусть Господь тебя сохранит, – перекрестив пирата костлявой рукой, сказал отец Яков.

– Идемте, отец! – хмуро сказал рыцарь и, подхватив Рахиль на руки, направился к двери с выбитыми на ней двумя пивными кружками.

      На первом этаже постоялого двора, где располагалась таверна, сегодня было на редкость тихо. Устроившись за широким столом, Гаспар достал из–за пазухи мешочек с медяками и бросил на стол.

– Что желают достопочтенные господа? – услужливо обратился к ним хозяин.

– Нам похлебку и вина, еще мяса и что-нибудь сладкое для нее, – усаживая Рахиль на стул, сказал Гаспар.

– Сию минуту! – склонившись, любезно ответил тот.

– Маловато посетителей в обеденный час, – пошевелив усами, сказал рыцарь.

– Да, вы правы, сегодня как сговорились, – окидывая взглядом полупустой зал, ответил хозяин. – Завсегдатаи тут, люди с сомнительной репутацией, сегодня, видимо, облавы или еще что, – пожимая плечами, добавил он и пошел к стойке.

      Через сорок минут дверь таверны заскрипела, и внутрь вошел Барт.

– Нам чертовски повезло. Выкупил последнюю, – бросив на стол помятую карту и грузно опустившись на стул, прохрипел пират. – Принеси мне рома, старина! Глотка пересохла от пыли, – хлопнув в ладоши, крикнул он тавернщику.

– Я здесь не вижу Марканда, – внимательно скользя по бумаге, сказал Гаспар.

– Ну так дай старику кусок угля, пусть нарисует. Это же он его придумал, – отмахнувшись, сказал Барт.

– Марканд существует, – опустив голову, сказал отец Яков. – Эти карты рисует местный люд. Откуда им знать про заповедные места? Нужно найти того, кто родом оттуда.

– Здесь мы таких не найдем, – сделав несколько жадных глотков из кружки и крякнув, сказал Барт. – Там дикари одни живут, их людьми-то не назовешь. Я как-то взял на абордаж судно с трюмом, набитым живым товаром. Прямиком с запада шли. Решил продать этих голубчиков в порту под Флобером. Так они по дороге друг друга сожрали. Хотя жратва у них была, – покачав головой, добавил он.

– Простите, господа, что вмешиваюсь, – раздался голос протирающего тарелки хозяина Таверны. – Краем уха услышал, что ищете кого-то с запада.

– Есть кто-то на примете? – спросил Гаспар.

– У нас редко бывают оттуда гости, разве что на потеху толпы привозят. Намедни видел как раз такого на площади. Сидел в клетке. Только вряд ли вы от него человеческую речь услышите. Одним словом – дикарь.

– Спасибо, уважаемый! Вы нам очень помогли! – засобиравшись, сказал крестоносец.

– Да что вы! Городские новости – часть моего меню, – улыбнулся тавернщик.

      Спустя четверть часа Гаспар и его спутники были на городской площади. В отдалении, на эшафоте, чернел массивный квадратный силуэт на колесах. Видимо, это и была водруженная на телегу клетка, в которой держали дикаря. Шумная толпа горожан, сновавшая взад и вперед, не проявляла особого интереса к заключенному. По всей видимости, дикарь был здесь уже давно, и любопытство граждан к нему успело остыть.

      Подойдя ближе, Гаспар вгляделся сквозь решетку. В центре клетки сидел изможденный полуголый индеец. Тело несчастного было покрыто ссадинами и ожогами от полуденного солнца. Рыцарь шагнул ближе к прутьям.

– Не подходить! – рявкнул стражник.

      Скрестив на груди руки, шаркающей походкой к солдату приблизился Барт. Шепнув солдату что-то на ухо, пират потянулся к кошельку.

– Двадцать, – заложив руки за спину, произнес тот.

Не спеша пират отсчитал монеты и высыпал их в ладонь заговорчески осмотревшегося охранника.

– Валяй! – прохрипел Барт, взглянув на Гаспара. Рыцарь подошел вплотную к клетке и прислонился к прутьям. От живительной тени, так неожиданно легшей на его обожженное тело, узник открыл глаза.

– Эй, приятель, – начал Гаспар. –Ты, говорят, с запада. Не слыхал ли ты о Марканде?

      Узник поднял усталый взгляд на крестоносца. Показалось, в безнадежной тоске этих глаз мимолетно вспыхнула искра жизни. Спустя мгновение узник снова помрачнел и опустил голову.

– Не хочешь говорить, – кивая, произнес Гаспар. – Понимаю, я ведь по другую сторону украденной у тебя свободы. Если это смягчит твою неприязнь, скажу, что я не один из них, – кивнув на глазеющих горожан, хмуро добавил он. – Я здесь чужак, как и ты. Марканд ищу не для себя, ей хочу помочь. Развернувшись в пол-оборота, Гаспар посмотрел на маленькую слепую Рахиль, с любопытством и осторожностью ощупывающую ржавое колесо телеги:

– Говорят, в Марканде ее можно вылечить.

       Индеец взглянул на девочку и, зазвенев цепями, откинулся спиной на прутья.

– В Марканд вам никто дорогу не укажет. Никто не знает об этом месте, – не глядя на крестоносца, произнес индеец. – Вы никогда его не найдете.

– Откуда же ты про него знаешь? – испытывающе посмотрев на узника, спросил рыцарь.

– Когда-то я сам искал его и нашел, – опустив глаза, с какой-то глубинной горечью ответил тот. – Дорогу к Марканду указывают лишь духи.

– Смог бы нас отвести туда? – понизив голос, спросил крестоносец. Индеец многозначительно обвел глазами окружающую его клетку.

– Если я сумею тебя вытащить, ты отведешь нас? – нахмурив брови, вполголоса спросил Гаспар.

– Если по воле предков ветер свободы наполнит мою грудь, я повинуюсь им и проведу вас до Марканда, – с рутинной невозмутимостью произнес индеец.

– Как твое имя, приятель? – наконец встретившись взглядами с узником, спросил Гаспар.

– Тахо, – спокойно ответил тот.

– Что здесь происходит?! – раздался наглый голос откуда-то сзади. Гаспар обернулся и отошел от клетки. К ним приближался офицер в сопровождении пары крепких солдат.

– Разве я не говорил тебе, олух, чтобы не пускал никого к клетке?! – зыркнув на стражника, рявкнул офицер. – Не хватало еще, чтобы эта тварь отгрызла кому-то пальцы.

– Разве он так опасен? – поравнявшись с капитаном, спросил Гаспар.

– Да, уж поверь мне. Этот паскудник, за три года человек тридцать наших порешил.

– Но за что? – удивленно переведя взгляд с капитана на узника, спросил Гаспар.

– Да кому какая разница за что?! Неужели кому-то интересны его мотивы? Скоро эта тварь получит по заслугам сполна.

– Его казнят?

– Вроде того. Послезавтра вышвырнут на арену. Подохнет прилюдно, под восторженные крики толпы.

– Можно ли выкупить этого узника? – обернувшись на клетку, спросил рыцарь.

– Выкупить? – с подозрением посмотрев на Гаспара и его спутников, спросил капитан. – Что значит выкупить?

– Не поймите превратно, – подхватив разговор, прохрипел Барт. – Один очень влиятельный господин, из района знати, послал нас разузнать, нельзя ли выкупить этого мерзавца для его личных, но весьма жестоких забав. Зная особый нрав господина, боюсь даже предположить, какой чудовищной смертью окончит жизнь этот дикарь, – покачивая головой, добавил он и покосился на клетку.

– Да ваш господин садист? – ухмыльнувшись, сказал капитан. – Не одобряю подобные забавы, но в случае с этим ублюдком, убившим моих людей, я вовсе не прочь, чтобы он сдох самым мучительным образом. Вот только боюсь, я не решаю этих вопросов. Обратитесь к распорядителю игр. Он сейчас вон в том здании возле ратуши.

Капитан указал в сторону каменного домика, украшенного развевающимися красными флагами.

– Благодарю вас, сударь! – прижав руку к груди и слегка склонив голову, сказал Барт.

– Успеха! – ответил офицер и чеканящей походкой направился в сторону городских кварталов.

– Решил нас угробить?! – зыркнув на Гаспара, прохрипел Барт. – Главного преступника он выкупить решил! С твоей простотой мне больше ни к чему скрывать рожу, все равно повесят.

– Без этого парня до Марканда нам не добраться, – бросив взгляд на клетку, сказал Гаспар.

– Да неужели?! – сплюнув под ноги, сказал пират. – Это он тебе сказал? И почему, стоя одной ногой в могиле, все вдруг делаются такими незаменимыми?

– Ты прав. Но других вариантов у нас нет. Придется рисковать, – ослабляя душный воротник, произнес Гаспар.

      Вздохнув, пират неодобрительно покачал головой и, поправив на лице повязку, неохотно зашагал в сторону ратуши.

      Распорядителя долго искать не пришлось. Войдя на просторный мощеный двор, Гаспар и его спутники столкнулись с ним у самого входа.

      Распорядителем оказался толстый коротышка, пафосно расхаживающий по двору, и деловито раздававший указания тощим рабочим.

– У вас ко мне дело? – недовольно оглядев Гаспара и его спутников, спросил тот.

– Да, господин, – шагнув вперед, сказал Гаспар. – Я бы хотел обсудить с вами выкуп того бедолаги, что жарится в клетке на площади.

– Дикарь с запада? – вскинув брови, спросил распорядитель. Этого ублюдка я отпустить не смогу даже за все деньги казначейства. Преступник должен ответить за злодеяния. Послезавтра его выведут на арену, и выйдет он оттуда в мешке и, скорее всего, по частям.

– Никаких шансов выжить? – подбоченясь, спросил рыцарь.

– Это казнь, уважаемый, а не испытание, – покачал головой коротышка. – Для этого подонка чуда не предусмотрено.

– А если его чудом стану я? – надевая шлем, спросил крестоносец.

– О чем это вы? – недоуменно спросил распорядитель, взглянув на рыцаря.

– Я заплачу вам двадцать серебряников и выйду на арену вместо индейца. Лично вам ведь все равно, кто там сдохнет верно? А серебро никогда не бывает лишним.

– Да вы в своем уме? – побледнев, прошипел коротышка. – Да если об этом узнают, я сам подохну на арене раньше, чем пропоет петух.

– Не суетитесь, – спокойно сказал рыцарь. – Заключенный выйдет на арену в ржавом побитом шлеме, никто не заподозрит подмены. Вам беспокоиться не о чем. А деньги хорошие, согласитесь?

– Вы безумец! – встревоженно озираясь и переходя на шепот, произнес коротышка.

– Рыбий потрах! Это что еще за идея?! Решил себя на индейца полудохлого выменять? Мы так не договаривались! Я не поведу этих калек один! – брызнув слюной, прохрипел пират.

– Заткнись, – бросив косой взгляд на Барта, сказал рыцарь. – Поведешь!

      Коротышка нервно жевал губы.

– Соглашайтесь! – сняв с пояса тяжелый мешочек с монетами, сказал крестоносец.

– Черт вас побери, – жадно глядя на мешочек, прошипел коротышка. – Вы же понимаете, что покупаете собственную смерть?

Проигнорировав вопрос, Гаспар вложил в руку распорядителя кошель.

– Ладно. Я все устрою, – убрав деньги за пазуху и заговорчески осмотревшись, сказал коротышка.

– Договорились, – снимая шлем, сказал Гаспар. – Сегодня ночью ваши люди проведут пленника через западные ворота. Там их встретит мой приятель, – кивнув на ошарашенного Барта, добавил крестоносец.

– Хорошо, – вглянув на пирата, сказал распорядитель. – Но вы, сударь, должны будете остаться здесь, – переведя взгляд на рыцаря, продолжил он. – Я буду вынужден заключить вас под стражу в лудусе. Прямо сейчас.

– Да, я понимаю, – согласно кивнул Гаспар.

– Прощайтесь, – нервно осмотревшись, сказал коротышка.

      Гаспар подошел к своим.

– Ты что творишь, сукин сын?! – выпучив на Гаспара свой единственный глаз, прохрипел Барт.

– Ты доведешь отца Якова и Рахиль до Марканда, – ткнув пальцем в волосатую грудь пирата, сказал крестоносец.

– Раздери тебя гром! Я старый одноглазый пьяница, а не герой! Я вызвался тебя поддержать, а не делать все самому!

– Гаспар, да что на тебя нашло? – вмешался старик. – Дался нам этот индеец. Мы и сами дорогу найдем.

– Скитаться по диким землям в поисках таинственного Марканда – затея не из лучших. Если вы еще не забыли, у нас на хвосте висят убийцы. Нельзя терять ни минуты. Индеец отведет вас в Марканд.

– Да какого хрена ты ему поверил?! Мать его на рею! – возмущенно всплеснул руками Барт.

– Потому что кроме веры у нас ничего нет. Тебя я не призываю верить ему. Держи ухо востро, старый волчара! Сбереги их! – потрепав пирата за плечо и взглянув на девочку и старика, сказал рыцарь.

– Время, господа! – послышался голос коротышки.

      Гаспар обнял Рахиль, кивнул опечаленному старику и, коснувшись кулаком плеча Барта, направился вслед за распорядителем.

Глава 4

      Окруженный высоким забором медный рудник Скрибы гремел кирками и лопатами. Сотни заключенных, кашляя и отплевываясь, вгрызались в неуступчивый грунт, поднимая в воздух столпы удушающей пыли. Со стороны жилых бараков приблизилась жилистая фигура бородача, толкавшего впереди себя ручную тележку. Опрокинув свою поклажу, человек скривился в мучительной гримасе. Навстречу ему вышел одутловатого вида здоровяк в распахнутой гимнастерке и засаленном галифе. Надсмотрщик по фамилии Кобылин, или комиссар, как звали его заключенные, сам был таким же каторжником, но, ввиду авторитета среди себе подобных, был приставлен следить за порядком и производительностью. Будучи еще свободным, этот человек, умудрился подчинить себе все городские банды, став единственным теневым королем Скрибы, однако истинным ее правителям такое соседство пришлось явно не по нраву. Власть имущие упекли Кобылина на каторгу. Проснувшись в один прекрасный день в старом руднике, обнесенном трехметровым забором, комиссар затаил в своей темной душонке жажду мести, щедро приправленную желанием побега.

– Ну что там, сиплый? – сморкнувшись на камни грязными соплями, спросил Кобылин.

– Пробили, мать его ети! – восторженно оскалив частокол гнилых зубов, сорванным голосом ответил тот.

– Повезло тебе, мурло, – хмыкнул здоровяк. – Еще один день, и я бы отправил тебя гнить в самую пыльную шахту.

– Обижаешь, комиссар! Я же сказал, что знаю, где этот чертов сливной канал! Я еще мальцом там шлялся. Батя, покойный, обходчиком был.

– Уверен, что он на побережье ведет?

– Да чтоб меня на черен насадили, если не так!

– Да для тебя это, небось, только в радость, – сплюнув сквозь зубы, процедил комиссар. – Смотри у меня, сиплый! Со мной ведь пойдешь! Если на побережье не выведешь, задавлю, как последнюю собаку.

– Все будет в ажуре, командир! – поднимая тележку, сказал сиплый. – Еще пару заходов, и лаз будет готов.

– Аккуратнее там! – рыкнул комиссар. – Дыру прикройте и забросайте камнями! И не вздумайте трепаться с кем-то! Сорвется побег – лопатой вас, козлов, зашибу и в шахте завалю мусором. Ты все понял?!

– Да понял, понял! – закивал сиплый.

– Завтра уходим, – нервно осмотревшись, зычно произнес Кобылин и пошлепал вниз по пыльной дороге.

      В полдень следующего дня, во время пересменки, комиссар и две дюжины его подручных, вооруженные кирками и лопатами, приблизились к тщательно замаскированному лазу. Кряхтя и озираясь, один за другим, каторжники протиснулись в пробитое в земле, зловонное отверстие. До дна сливного канала было метра два. Спускались по куску засаленной веревки, накануне срезанной в шахте. Один из каторжников, замыкающий цепочку беглецов, соскользнул и сорвался. Неудачно приземлившись, заключенный с хрустом сломал ногу. Завизжав, как раненая свинья, несчастный повалился на спину, плюхнувшись в зловонные стоки. Ситуация грозила выйти из-под контроля. Навалившись на раненого, Кобылин несколько раз ударил того по лицу, после чего вдавил его голову в сточную жижу. Через несколько секунд отчаянное сопротивление стихло, и несчастный обмяк.

– Двигаемся молча! – сказал Кобылин, поднимаясь с убитого. – Сиплый, ты впереди!

      Сиплый кивнул и заерзал огнивом. Сооруженный из подручных средств факел тускло засиял во мраке заплесневелых сводов. Процессия из грязных оборванцев двинулась по каналу.

На одном из разветвлений сиплый остановился, осветив заваленный проход, уходящий направо.

– Сука, – прошипел он еле слышно.

– Что не так? – схватив его за плечо, спросил Кобылин.

– Нам надо туда – ткнув на завал, испуганно произнес Сиплый. Там побережье.

– Да мать твою! – зарычал Кобылин. – Сраные землетрясения! Куда ведет этот туннель? – кивнув вперед, спросил он.

– Кажется, в район старого города. Но я не уверен, комиссар. – жалобно простонал Сиплый.

– Ладно, хер ли нам остается. Не возвращаться же. Идемте, – толкнув в спину Сиплого, проскрежетал Кобылин. Хлюпая в помоях, группа двинулась дальше. Через несколько минут, когда факел уже стал чадить и тухнуть, над головами беглых каторжников засияла решетка. Взгромоздясь на плечи товарища, Сиплый осмотрел помещение наверху.

– Что там? – буркнул Кобылин.

– Не знаю. Кажется, конюшня какая -то или амбар.

– Ну и мудак! Никакого от тебя толку! Ладно. Поднимайте решетку. Выбираемся отсюда на хрен, – сплюнув, сказал комиссар.

      Ночь накануне побега каторжников выдалась ясной. Выпустив в звездное небо клубы сизого дыма, Барт пристально взглянул на дорогу. С минуты на минуту должны были привезти индейца. Вдалеке, покачиваясь на колдобинах, показался фургон, запряженный двумя лошадьми.

      На душе у пирата было тревожно. Условленное место ему не нравилось. Глухое, безжизненное, от него так и веяло душком засады и вероломства. Хотя не обоснованная тревога вполне могла быть отголоском глубокого похмелья. Тем не менее, Барт все же приказал старику и девочке укрыться за большим валуном в двухстах метрах ниже по дороге. Чем ближе подъезжал фургон, тем сильнее пират проклинал Гаспара за его безрассудную выходку.

– Чертов тамплиер! Сраный фанатик! Чтоб тебя разодрали гиены на этой арене! – прохрипел Барт, нервно потирая рукоять сабли.

      Тем временем фургон приблизился. На козлах сидели двое крепких мужчин. Один из возничих соскочил и, откинув полог, захрустел замком клетки. Заскрипели ржавые петли.

– Вылезай! – холодно буркнул он.

Из фургона на дорогу спрыгнул индеец. На руках Тахо чернели тугие веревки.

– Шагай туда! – кивнув в сторону Барта, сказал неизвестный. Индеец подчинился, однако, сделав пару шагов, вдруг резко развернулся и ударил связанными руками своего конвоира. Здоровяк охнул, из руки его со звоном выпал заготовленный кинжал.

– Осторожнее! Они хотят нас убить! – выкрикнул индеец и, перекинув руки через шею конвоира, принялся его душить.

      Наблюдавший за этой картиной пират в замешательстве замер на месте. Заерзавший на козлах второй конвоир, вскинул арбалет, направив его на Барта. Решение пришло мгновенно. В воздух взмыла недопитая бутылка рома, угодив арбалетчику по лбу. От удара выстрел пришелся мимо, и болт глухо вонзился в ствол дерева.

– Ах ты, сучья погань! – захрипел Барт, на бегу доставая саблю.

      Арбалетчик соскочил с козел и выхватил короткий меч. Густой полумрак со звоном окропился искрами металла. Старый морской рубака знал свое дело не понаслышке, однако и противник был явно искушен в умении убивать. Удар, еще удар и, попятившись, Барт, впотьмах зацепившись ногой за корягу, упал. Наемник занес меч для рокового удара, но, захрипев, пошатнулся и выронил оружие. Из его широкой спины торчал загнанный по рукоятку кинжал. Выдавив изо рта пузыри кровавой пены, наемник упал лицом в придорожную пыль.

      В лунном свете над Бартом склонилась темная фигура индейца.

– Сукин ты сын! – прохрипел Барт, хватаясь за протянутую ему руку. – Ты пришил их обоих.

– Где высокий? – мрачно спросил Тахо.

– Кто?! – отряхиваясь, спросил Барт. – А, ты про этого, – недовольно вспомнив Гаспара, процедил он. – Высокий не смог тебя выкупить и завтра помрет вместо тебя.

– Это не правильно, – взглянув в сторону города, сказал индеец.

– Правильно – неправильно, дело уже сделано, – пробурчал пират. – А вот распорядитель – та еще крыса. Получил деньги, да еще и следы замести решил, сука, – сплюнув на одного из убитых, сказал Барт.

– Высокому уже не помочь, – заправляя за пояс флягу с водой и кинжал, сказал Тахо.

– Ясен хрен! Куда нам, – проворчал пират. – Ты действительно знаешь где этот Марканд?

Индеец кивнул.

– Отведешь?

– Я обещал высокому, –срезая с пояса наемника кошелек, сказал индеец.

– Ну, раз ты такой честный, тогда показывай дорогу, – стаскивая с мертвеца добротные башмаки, сказал пират. Индеец взял одного из убитых за ноги и потащил в джунгли. Второго поволок Барт.

– Где старик и девочка? – вернувшись на дорогу, спросил индеец.

– Ждут неподалеку, – поглаживая коня, сказал Барт. – Распорядитель просто душка, его повозка будет нам весьма кстати, – поправляя колесо, добавил он.

– Только нужно вышвырнуть клетку, – тихо ответил индеец, влезая в фургон.

      Спустя пол-часа, Барт и Тахо, восседая на козлах, неспешно погоняли лошадей на запад. В скрипящей повозке, укрывшись овечьим покрывалом, дремали старик и маленькая Рахиль. Оставшийся позади город дряхлеющим пятном, еще долго таял на горизонте, безмолвно провожая ночных пилигримов то ли огнями масляных ламп, то ли заревом принесенной ему жертвы.

Глава 5

      Грохот тысяч сандалий о деревянный настил трибун нарастающей волной прокатился над городом. Под дикий рев восторженной толпы на песке Арены оборвалась чья–то очередная жизнь. Крестоносец погладил древко копья. Шлем и кожаная маска тугими ремнями сдавили голову. Песок в часах его жизни стремительно струился, приближая его к выходу на последний бой.

      За прутьями клетки показался угрюмый стражник. Холодно щелкнул замок.

– Выходи! – раздался равнодушный голос солдата.

      Гаспар поднялся и шагнул в распахнутую дверь. Десятки встревоженных глаз устремились к нему, предвкушая их собственную грядущую неизбежность.

– Веди, – твердо сказал рыцарь, не глядя на стражника. Солдат двинулся вперед, увлекая его за собой, еще двое стражников двинулись следом. Шум толпы стал громче и отчетливее. Заскрежетала массивная решетка. Яркое солнце ударило по отвыкшим от него глазам. Гаспар вышел под пьянящую синеву чужого неба. Галдящая арена встретила его взглядами, алчущими чужой боли.

      Заглушая человечески гвалт, раздался звук горна. Решетка за спиной Гаспара опустилась и трибуны притихли. Рыцарь осмотрелся. Откуда-то слева и справа донесся душераздирающий визг, и на арену хлынули огрызающиеся друг на друга гиены. Гаспар стиснул в руке тяжелую сеть и вскинул копье. Это оружие было не привычно рыцарю, однако альтернативы ему не предложили. Скулящая голодная свора ринулась к нему. Теряя природную осторожность и стайность, голодные хищники, отгоняя друг друга, обступали жертву. Одна из тварей кинулась на Гаспара слева. Хлестнув животное сетью, крестоносец пронзил его копьем. Взвизгнув и отчаянно задергав лапами, существо заерзало в разрастающейся багровой луже. Еще одна гиена метнулась справа и, вгрызаясь в наконечник копья, ощутила металлический вкус собственной смерти. Хищники окружали. Гаспар, отступая, то и дело переводил острие, яростно отгоняя от себя нетерпеливых бестий. Размахивая сетью, рыцарь рычал.

      Где-то под трибунами глухо заскрежетала заслонка. Мощными прыжками из подземелья выскочил молодой лев. Гиены, заметив приближение короля прерии, сбились в стаю. Арену огласил низкий, пробирающий до поджилок, рык. Не замечая клокочущую стаю гиен, массивная голодная тварь уверенно двинулась на Гаспара. Однако и оголтелая пятнистая свора добычей делиться не собиралась. Раздался визг. Задавленная львом гиена отчаянно задергала лапами. Стая бросилась на подмогу, принявшись хватать чудовище за задние лапы. Это был шанс для Гаспара. Рыцарь принялся колоть беснующихся гиен. Толпа на трибунах сошла с ума. Грохот их сандалий заглушал вопли умирающих животных. Вскоре от грозной стаи осталось всего несколько раненых псов. «Король среди зверей» и «лев среди людей» сломили хребет стаи, обратив ее в беспорядочное бегство.

      Однако, человек и зверь, разбив общего врага, теперь глядели друг на друга с непримиримой враждебностью. Пот заливал Гаспару глаза. Тяжело дыша, рыцарь провожал острием копья шествующего во круг него хищника. Опустив голову и поджав лапы, лев напряг мускулы. Не дожидаясь прыжка, крестоносец отскочил. Со свистом в воздух взмыла сеть. Пойманный в своем прыжке хищник рухнул рядом с Гаспаром. Сеть сдержала зверя лишь на мгновение, но его хватило, чтобы крестоносец пронзил свирепую тварь насквозь.

      Завалившийся на бок хищник, выгнувшись, вцепился зубами в торчащее в его боку древко. Тщетно пытаясь подняться, хищник издал низкий, пробирающий до поджилок, рык, а затем, словно приняв свою участь, тяжело дыша, затих, истекая кровью.

      Качнувшись, Гаспар заскользил взглядом по недовольным трибунам. Толпа в едином порыве подхватила и начала скандировать неизвестное ему имя. Происходящее походило на отчаянный призыв какого-то языческого божества, от которого беснующаяся паства непременно требовала принятия их жертвы. Под скрежет шестерней, едва не касаясь шлемом взведенной решетки, на арену вышел человек. Полностью облаченный в доспехи гигант вскинул руки, блеснув на солнце щитом и мечом. Арена вскипела, приветствуя ревом своего чемпиона.

– Живым не выпустят, – обреченно подумал тамплиер. Одолею этого великана, выйдет другой, а как выбьюсь из сил – на куски порубят еретики.

      Гаспару было досадно осознавать, что, вопреки всей безнадежности, перед смертью он должен был забавлять собой отребье Содома и Гоморры.

      Приветствующий публику чемпион опустил вскинутые к ней руки и, поведя плечами, двинулся на Гаспара. Крестоносец схватился за копье и, потянув на себя, вырвал его из тела еще живого льва.

– Давай же, демон! Подходи! Я выпущу из тебя реку крови, а затем окрещу в этом багровом Иордане! – готовясь к схватке, заорал рыцарь

      В отличии от новоиспеченного врага, доспехов у Гаспара не было, кроме набедренной повязки, защищавшей его лишь от позорной наготы.

      Великан, опустив меч, уверенно приближался. Рыцарь вскинув копье, сделал резкий выпад. Гладиатор щитом отразил наконечник и в ответ едва не распорол Гаспару живот.

Искусен, мерзавец!” – подумал рыцарь. Гаспар отступил назад, а затем снова нанес удар копьем. Наконечник ударился в нагрудник чемпиона, пробил его, но наглухо застрял меж металлических пластин. Зарычавший от боли гладиатор, со свистом рассек древко копья пополам.

Глядя на деревянный обрубок в своей руке, Гаспар с размаха обрушил его на голову раненого чемпиона. Раздался треск разлетевшегося о шлем дерева. Стиснув кулаки, обезоруженный Гаспар с досадой попятился.

      Гладиатор вырвал из нагрудника наконечник копья и отбросил в сторону. Сделав пару шагов к Гаспару, чемпион вдруг остановился, а затем бросил ему под ноги свой тяжелый меч.

– Поднимай и сражайся! – пробасил гладиатор.

      Гаспар на мгновение остолбенел, словно отказываясь верить в это неожиданное благородство, но затем все же склонился и подобрал оружие.

      Чемпион подскочил к Гаспару и взмахнул щитом. Попятившийся Крестоносец отмахнулся мечом, выбив из металла несколько скудных искр. Еще один мощный удар заставил Гаспара потерять равновесие, но, уже падая, крестоносец располосовал гладиатору плечо и запястье.