Читать онлайн Играя с Мишель

Пролог

Наверное, кто-то назовёт таких, как мы, чокнутыми. Но если задуматься, каждый человек хоть раз в жизни мысленно создавал свою вселенную. Пусть и небольшую, в масштабах кукольного домика или поля боя на ковре с маленькими солдатиками, но это был его личный сценарий.

В детстве я очень любила ролевые игры и даже не задумывалась, откуда у меня в голове столько идей.

“Продуктовый магазин” – эта ролевая игра стара как мир. Собираешь по дому любые вещи (у меня была небольшая продуктовая корзина из пластиковых овощей и фруктов), пишешь на стикерах цену, приклеиваешь сверху, раскладываешь на импровизированном прилавке (в моём случае – на столе) и – вуаля! – магазин готов. Помню, как мама, глядя на весь этот процесс, купила мне игрушечную кассу, которая один в один напоминала настоящую, с кнопочками и открывающимся отсеком для выручки. Если бы мне сейчас предложили полететь в космос, я бы испытала те же чувства, с которыми распаковывала новую игрушку. Именно из таких моментов складывалась моя жизнь.

“Игра в доктора”. Тут и объяснений особо не требуется. Дети любят делать вид, будто оказывают медицинскую помощь своим игрушкам, а порой братьям, сёстрам, родителям и даже домашнему питомцу. Считаю, что набор доктора – один из самых необходимых атрибутов для маленького ребёнка.

“Салон красоты”, пожалуй, была одной из любимых ролевых игр. Мама никогда меня не ругала, если я совершала с кукольными волосами всё, что душе угодно: красила маркерами, заплетала, беспощадно резала, а затем прилепляла их обратно к голове куклы скотчем. Все мои куклы прошли стадии от Золушки до панк-рокерши. Теми же маркерами я создавала им эксклюзивный мейкап, считая сие творение эталоном женской красоты.

Играя в “школу”, я на интуитивном уровне смогла ощутить, что данная профессия мне категорически не подходит. Кропотливая проверка тетрадей, выставление оценок в журнал, подготовка к уроку, замечания в дневнике о поведении фантомного Иванова и дальнейшие разговоры с его родителями выматывали нервы даже пятилетнему ребёнку.

“Дочки-матери” – одна из распространённых ролевых игр у девочек, но она, так же как и игра в школу, мне быстро надоедала. Так получилось, что меня больше привлекали развлечения мальчишек во дворе, типа игры в пиратов с поисками сокровищ, либо поединок на лазерных мечах из фильма “Звёздные войны”. Когда рядом затевалась драка, я старалась находиться в эпицентре конфликта, будто подпитываясь разрушительной энергией враждующих между собой сторон.

Это совсем не означает, что в своих мечтах я не примеряла на себя образ Золушки, Белоснежки, Рапунцель или других сказочных принцесс и не мечтала о принце. Просто мои мечты были немного иными, нежели у простой девочки, а порой выходили за грань реальности. Всё детство мне хотелось прикоснуться к недосягаемому и познать невозможное. К подростковому возрасту буйство моей фантазии уже зашкаливало, требуя выхода. Тогда я и осознала, как тесно жить в рамках, придуманных взрослыми.

Повзрослев, я поняла, что в каждом из нас до конца дней живёт маленький ребёнок, настырно топающий ножкой и желающий продолжать получать удовольствие от жизни, несмотря на некоторые запреты. У вас никогда не возникало мысли, что можно прожить десять, а то и больше жизней вместо одной? Примерить на себя несколько десятков ролей, прежде чем остановиться на одной-единственной? У меня эта мысль крутилась в голове с завидным постоянством, хуже назойливой мухи.

В век информационных технологий у человека появилась возможность погрузиться в виртуальный мир, где можно делать всё что угодно и быть кем угодно, но я предпочитала реальность. Немного приземлённую, но не менее интересную: осязаемую, с подлинными ощущениями, со всеми достоинствами и недостатками. Игры я любила всегда. Правда, в определённый этап своей жизни не учла одного… В какой-то миг я перестала понимать, где заканчивается иллюзия и начинается… жизнь.

– Мы будем играть в Любовь.

– А какие же правила этой игры?

– На старте двое, а на финише – возможны варианты…

Оксана Робски (“Эта Тета”)

Глава 1

Вечерний лес насквозь пропитался густым туманом, поднимающимся от нагретой за день земли. Сгущались сумерки, и приходилось бежать практически на ощупь. Еловые ветки больно хлестали по лицу, оставляя мелкие царапины на щеках. От соприкосновения с потоком холодного воздуха повреждённая кожа зудела, доставляя лишний дискомфорт. Сердце гулко стучало в груди, разрывая грудную клетку. Нога запнулась о гнилой пень, торчащий из земли, и девушка вскрикнула, плашмя повалившись на мокрый мох. Красная повязка, замотанная на предплечье, при падении зацепилась за ветку куста и слетела с руки, оставшись болтаться на самой его макушке.

– Твою мать! – выругалась девушка, пытаясь встать, но лодыжку пронзила острая боль. – Вот чёрт!

Где-то рядом послышался хруст ломающихся веток. Она застыла на четвереньках, пытаясь понять, откуда звук. Вставать не имело смысла: если кто-то из них напал на след, её поймают, а с вывихнутой лодыжкой не убежать. Решение затаиться в зарослях и ждать, пока “охотник” пройдёт мимо, казалось единственно верным.

Девушка заползла глубже в кусты и присела, с трудом подогнув под себя больную ногу. Хруст повторился гораздо ближе. Она закрыла глаза и перестала дышать, концентрируясь на своих ощущениях. В чаще леса трудно сориентироваться, с какой стороны исходит звук, но у неё было преимущество: отец часто брал её с собой на охоту. Пока что она оставалась единственной, кого никак не удавалось поймать за отведённое на игру время, поэтому градус адреналина накалился до предела, распаляя “охотников”.

С каждой новой игрой наказания для пойманных становились всё изощрённее. Перед каждым забегом жребий тянулся вслепую. Сегодня роль “добычи” волшебным образом досталась одним девчонкам, поэтому парни не поскупились написать на фантах всякие пошлости. Она должна была сразу догадаться о подвохе. По правилам, наказания на фантах зачитывались лишь по окончанию раунда, но Мишель никогда не любила сюрпризов, поэтому заглядывала в фант набегу и убирала обратно в карман. Ей нужно было знать наперёд, с чем придётся иметь дело в случае поражения. Теперь, сидя в укрытии с подвёрнутой лодыжкой, Мишель жалела о том, что согласилась поставить на кон в этот раз.

Ровно тридцать шагов. Именно столько, по её подсчётам, оставалось между ней и “охотником”. Правда, двигался он чуть правее от её укрытия, но это ровным счётом ничего не значило; в любую секунду он мог свернуть в нужную сторону, и тогда она точно попадётся. Ей не было известно, кто именно из их пятёрки напал на её след. По сути, это была игра в лотерею, как для “охотника”, так и для “добычи”. В глубине души она надеялась, что это Илья. Если сдаваться, то только ему. Он единственный, с кем можно решить возникшую проблему мирным путём.

Секунды превращались в минуты, а её преследователь не спешил, будто смаковал свой триумф, заранее зная, где она прячется. Девушка осторожно посмотрела на часы. До конца игры пятнадцать минут. Слишком много для оставшихся десяти шагов… Сердце трепыхалось в груди, как раненая птица, когда “охотник” остановился буквально в пяти шагах от её укрытия. Теперь она отчётливо слышала его неровное дыхание.

По правилам игры “охотники” не имели права подавать голос во время охоты. Никто из “добычи” до последней секунды не должен был знать, чьим трофеем станет и чьи прихоти придётся удовлетворять. В этом была вся соль игры. “Охотников” можно было различить лишь по росту и телосложению, но это не всегда удавалось, так как “охота” обычно происходила в сумерках и на бегу, когда всё вокруг сливалось в одну какофонию звуков, цветов и плохо различимых силуэтов.

Девушка поняла, что совершила ошибку, оставив красную повязку висеть на сучке в качестве опознавательного знака, в тот момент, когда “охотник” попытался навалиться на неё сверху, выламывая своим весом ветки кустов. Она вовремя откатилась в сторону, оставляя обидчика барахтаться в зарослях, и рванула вперёд, не обращая внимания на простреливающую боль в лодыжке. Густой и тягучий воздух вместе с капельками тумана забивался в рот, трахею и лёгкие; ноги с каждым рывком становились всё тяжелее, голова кружилась. На долю секунды девушка дезориентировалась, забыв, в какой стороне находится “штаб”. Она в панике закрутила головой, резко поменяв направление. “Охотник” бежал следом, сотрясая землю тяжёлыми шагами, буквально наступая ей на пятки.

Кровь, пульсирующая в ушах, заглушила шум воды, грохочущей совсем рядом. Она поняла, что сама загнала себя в ловушку, когда до конца раунда оставалось пять минут. Остановившись у края обрыва, девушка обернулась. Бежать дальше было некуда. Если бы это была игра на выживание, она бы не раздумывая прыгнула в бурлящий поток реки, но сейчас на кону стояло всего лишь её тело. Встретившись взглядом с непроницаемой чёрной маской, под которой невозможно было разглядеть лицо “охотника”, она с шумом втянула воздух.

– Игра окончена, Миш. Предлагаю сдаться добровольно.

Мишель вздрогнула. Это был не Илья.

– Ты так рад своему трофею, что нет сил молчать? – усмехнулась она, гордо задрав подбородок.

Если уж сдаваться, то пусть “охотник” думает, что особого трепета перед предстоящим наказанием она не испытывает, хотя и ощущала в тот момент совершенно иные чувства. Ей пришлось взять всю свою волю в кулак, чтобы не выдать истинных эмоций. Они буквально поглотили её с головой, как если бы она действительно нырнула вниз с обрыва в холодную реку.

– Уговор есть уговор, – хмыкнул парень, чуть склонив голову на бок.

В его тоне ещё слышались отголоски насмешки, но кулаки непроизвольно сжались. Он явно не ожидал от девушки такой невозмутимой реакции.

Краем глаза она заметила движение ещё одного “охотника”, выходящего из тени деревьев. Ей стало дурно. Во рту пересохло.

– Как насчёт тройничка, Лев? – подал голос второй “охотник”, в котором она узнала Даню.

– Только через мой труп, – почти прорычал Лев, двигаясь к своей “добыче”. – Я первый её поймал.

Мишель сделала шаг назад, поднимая руку, на которой блеснули часы.

– Осталось две минуты, мальчики, и игра окончена.

В следующую секунду Даня ринулся вперёд, сбивая с ног ничего не подозревающего Льва, и они кубарем покатились к её ногам; девушка едва успела отскочить. Воспользовавшись моментом, она поковыляла в сторону “штаба”, оставив двух парней разбираться между собой.

– Сукин сын! Больно, твою мать! – заорал Даня, когда Лев оседлал его сверху и вдавил лицом в землю, при этом заламывая руку за спину. – Кажется, твоя добыча сбежала, – прохрипел он уже тише, отплёвываясь от забившейся в рот пыли. – Не хочешь оставить меня в покое и догнать её?

– Вот чёрт! – выругался Лев и скатился с парня, рванув следом за Мишель.

Сегодня удача была на его стороне: Мишель далеко уйти не удалось. Правда, она едва ковыляла по дороге, волоча по земле левую ногу. Парень быстро её догнал, перегородив дорогу.

– Что с ногой? – обеспокоенно спросил он.

– Вывихнула, кажется.

– Тебе в больницу нужно. Давай помогу. – Он повернулся к ней спиной, встав на одно колено. – Запрыгивай.

Мишель уставилась ему в затылок, не решаясь принять помощь. От одной мысли, что ей придётся ехать на его спине до травмпункта, подгибались колени. К тому же она не хотела быть ему обязанной. В последнее время всё и так заходило слишком далеко.

– Может, я как-нибудь сама дойду? – неуверенно спросила она.

– Забирайся, я сказал, – требовательно произнёс Лев.

Мишель ничего не оставалось, как подчиниться. Как только девушка оказалась на его спине, парень спокойно поднялся с земли, словно она весила не больше школьного рюкзака. Стараясь сконцентрироваться на дороге, а не на сильных мужских руках, удерживающих её ноги, Мишель не сразу поняла вопрос, который повис в воздухе:

– Ты же не будешь отрицать, что я тебя поймал первым?

– Прости, дружище, но время вышло раньше, чем ты меня поймал, – промямлила она над его ухом.

Лев убрал одну руку из-под бедра девушки, автоматически заставив её обхватить здоровой ногой его талию и сильнее вцепиться в шею.

– Что ты делаешь? Хочешь, чтобы я упала и вдобавок повредила ещё что-нибудь?

– Спокойно. У меня всё под контролем, – он нырнул рукой в карман комбинезона цвета хаки и достал оттуда красную повязку, поводив у носа девушки. – Ты ошибаешься, Миш. Я поймал тебя гораздо раньше. Или ты забыла правила игры?

Глава 2

Каждый раз, просыпаясь утром раньше мужа, я задаю себе один и тот же вопрос: сколько лет должно пройти, чтобы любовь переросла в привычку? Через какое время супруги начинают выполнять на автомате определённые семейные ритуалы: такие, как поцелуй на прощание или при встрече, которые ранее приносили удовольствие, а теперь стали простым шаблоном? Замечает ли партнёр отсутствие желания их исполнять в переломные моменты жизни? Что он чувствует в этот момент? Мучают ли его вопросы: почему так происходит и что он сделал не так?

Когда-то я лишила себя возможности выйти замуж по любви, поэтому моя семейная жизнь сразу началась с шаблонов. Мы не проходили стадию взаимного непонимания, когда былые трепетные чувства перетекают в более приземлённую стадию. Не подумайте, я не давала ложных надежд своему мужу, и он изначально знал, на что шёл. Как и я.

Моя мама когда-то говорила, что такие браки – самые крепкие, и для идеальных отношений достаточно любви мужчины. Сейчас её совет кажется нелепым, ведь мои родители развелись, когда я была маленькой, и всю оставшуюся жизнь мама прожила одна. Я никогда не спрашивала у отца, любил ли он маму. Просто потому, что этот вопрос ровным счётом ничего бы не изменил.

Сначала всё действительно казалось идеальным, даже слишком. Мы прекрасно ладили, не ругались по мелочам, избегали взаимных упрёков, уважали личное пространство друг друга, а главное – между нами было полное доверие. Просто идиллия. Но человек не может жить в идеальных условиях столь продолжительное время. Ему становится попросту скучно. Кто захочет читать унылую, не динамичную книгу или смотреть нудное кино с заурядным сюжетом? Мы не рождаемся сразу с восприятием мира, умудрённого жизнью старца, которому под старость хочется тишины и покоя. Всё должно происходить вовремя: человеку необходимо совершать необдуманные поступки, чтобы учиться на своих ошибках; взлетать и падать, осваивая навыки преодоления препятствий; познавать этот мир без прикрас и розовых очков. А ещё он должен испытать любовь: безумную, всепоглощающую, разрывающую изнутри, сжигающую дотла, заставляющую смотреть на окружающую действительность другими глазами. Пусть безответную, но именно она научит его восставать из пепла и жить дальше, ибо нет ничего прекраснее этого чувства на свете.

Каждый раз, просыпаясь утром раньше мужа, я исподтишка за ним наблюдаю, пытаясь вырвать из глубины души хоть какие-то чувства, кроме привязанности. Не хочу показаться грубой, но с таким же успехом я могла бы завести себе кота: кормить его, гладить по мере возможности, выпускать погулять, при условии что он кастрирован и не наплодит котят по всей округе. Умиляться, как он грациозно валяется на диване, поймав всех мышей в радиусе ста метров и положив их на крыльцо, чтобы показать, какой он хороший охотник. Искать, куда его пристроить, если нужно срочно уехать на несколько дней. Убирать за ним шерсть по всему дому и разрешать спать в своей постели, несмотря на то что он громко урчит и всё время пытается забраться сверху, чтобы получить свою порцию ласки, когда ты устала и безумно хочешь спать.

– Доброе утро. Давно не спишь? – бурчит муж, отрывая меня от размышлений.

Думаю, как ему удаётся понять, что я уже несколько минут пялюсь на его голую спину, погрузившись в свои странные мысли о собственном браке. Натягиваю одеяло на голову, делая вид, будто только что проснулась.

– Прости, если заставил тебя переживать. Рейс задержали на двенадцать часов. Не стал тебя будить, ты так сладко спала, – тараторит он, поворачиваясь ко мне лицом.

Я молчу. Не хочу объяснять, что из-за кота, пропавшего на это время, я бы переживала гораздо сильнее. Он притягивает меня к себе и целует в губы через одеяло. Чувствую бедром его утренний стояк, и по телу пробегают мурашки. Я совсем не против утреннего секса. Вчерашний день был тяжёлым, и я искренне надеялась, что муж поможет мне сбросить напряжение. Теперь я знаю – он сделает всё, лишь бы загладить свою придуманную вину.

Его руки начинают свой путь от моего лица. Он всегда так делает после длительного отсутствия, словно извиняясь. Иногда его командировки затягиваются на неделю, но я никогда не спрашиваю о причинах таких задержек. Мне просто не интересно. Действительно ли он уезжает по работе или по своим личным делам – не важно. Мой муж, как блудный кот, всегда возвращается домой. Идеальная жена для идеального мужа. Идеальный брак. Идеально созданная иллюзия.

Когда его пальцы касаются моей кожи, я чувствую возбуждение. Мне не хочется растягивать удовольствие надолго и томиться в ожидании, хотя это, бесспорно, приятно. Хочется махом отрастить крылья и улететь. Просто физика. Никакой химии. Острая всепоглощающая похоть. Наш секс значительно отличается от секса по любви. После него я чувствую себя достаточно сытой, и у меня нет желания просить добавки. Мой муж – не тот колодец, хлебнув студёной воды из которого один раз, будешь возвращаться к нему бесконечно.

Долго… Мучительно долго его пальцы блуждают по моему телу, словно музыкант, настраивая невидимые струны. Слишком долго и нежно… Пытаюсь взять всё в свои руки, резко хватая его за шею и притягивая к себе.

– Не хочу торопиться, – выдыхает он в мой приоткрытый рот и осторожно убирает мою руку, слегка касаясь ладони кончиками губ.

Чёрт… Как же достал… Мне хочется наорать на него и оседлать сверху, но я этого не делаю. Смирно продолжаю лежать, изображая труп.

Иногда мне кажется, что это его личный метод подчинения, разработанный специально для меня. И он работает, как швейцарские часы. Невозможно ответить грубостью на ласку. Невозможно найти причину для ссоры, когда вокруг тебя строят воздушные замки, а над головой – ванильное небо. Мой муж слишком правильный. Я бы сказала, приторный. Иногда – до тошноты. Многие девушки закидают меня тапками после таких заявлений, но только не те, кто успел повариться в этом котле безупречности.

– Я очень скучал, – шепчет он в самое ухо, разводя мои ноги в стороны.

Я издаю протяжный стон, когда наконец ощущаю тяжесть его тела. Он улыбается, будто я ответила ему взаимностью. Ему и этого достаточно. А во мне уже давно нет места для красивых речей и бесконечных комплиментов. Чувствую себя переполненным корытом, из которого выплёскивается всё лишнее.

Главная фишка – это момент погружения. Именно в эту секунду я испытываю пик наслаждения. Будто всё это время стояла на краю пропасти, а затем прыгнула. Дальше – сплошная техника. Всё заканчивается быстрее, чем я ожидала. Несколько грубых толчков, и я чувствую, как он плавится во мне, словно сыр в микроволновке. Слишком затянутое начало и неожиданный конец. Не скажу, что мне не понравилось. Бывало и хуже. Не хватило эмоций. Их всегда не хватает. Позади – ещё один отработанный годами шаблон супружеского секса.

Смотрю в его затуманенные страстью глаза. Слишком близко и чересчур далеко, чтобы в них раствориться.

– Слишком сильно соскучился, – выдаёт он, оправдывая свой стремительный финал.

Я вздрагиваю. Иногда мне кажется, что он читает мои мысли. Я была бы не против. Сказать вслух некоторые вещи гораздо сложнее, чем крутить их в голове.

Ещё одна отличительная особенность моего мужа от других мужчин: после близости он не торопится из меня выходить. Обычно это происходит само собой, когда его член приобретает своё исходное состояние, но сегодня он, видимо, не намерен в него возвращаться. Я вопросительно выгибаю бровь.

– Настолько сильно?

– Безумно. – Он трётся шершавой щекой о мой нос, с шумом втягивая воздух. – Я хочу от тебя детей, Мишель. Я буду хорошим отцом, обещаю.

И где же это тебя так помотало, дружок? Безумно скучал… Хочешь детей… Дети. О них за все годы супружеской жизни мы ни разу не разговаривали. Каждый занимался своей карьерой. И, как бы странно это ни звучало, будучи в браке, личной жизнью. У нас не было общих интересов до этого дня. И вот – предложение иметь общих детей занимает первые строчки рейтинга! В последний раз он заставил меня так напрячься, когда сделал предложение, встав на колено посреди людной улицы и вручил мне кольцо. Меня прохожие закидали бы тухлыми яйцами, если бы я ответила “нет”. Хорошо, что о детях он не догадался объявить в радиоэфире или телепередаче.

– Ты ставишь меня в неловкое положение. О таких вещах не разговаривают с членом в вагине.

– Почему нет? Было бы странно разговаривать сейчас о погоде за окном или о списке покупок. А тут мы, можно сказать, уже в процессе. Осталось выкинуть в мусорку твои противозачаточные, и полдела сделано.

Он закидывает мои ноги к себе на плечи и вдавливает в матрас. Как ни странно, его эрекция становится только внушительнее. У меня же, после таких разговоров, возникает лишь одно желание: убежать в душ и промыть интимное место хлоркой.

– Стоп! – Я упираюсь ладонями в его грудь и отталкиваю. – Я так не могу…

Это первый отказ от секса за всю историю нашей совместной жизни, поэтому он долго таращится на меня, хлопая глазами, и от былой эрекции не остаётся и следа.

– Что случилось? – искренне недоумевает он, пока я, как ужаленная в задницу, вскакиваю с постели и несусь в душ.

Долго и упорно намыливаю себя под струями горячей воды, пытаясь придумать оправдание своему поступку. Нужно быть слепым, глухим и глупым, чтобы не понять, от чего я так взъелась. Я знаю, что рано или поздно нам пришлось бы прийти к разговору о детях, но сейчас ещё слишком рано. Или поздно? Чёрт побери!

Я закрываю кран и упираюсь спиной о кафельную стену душевой, сползая на пол и подтягивая колени к подбородку. Тугие облачка пара устремляются вверх и зависают под потолком, постепенно растворяясь в воздухе.

Дверь душевой кабины открывается, и он делает шаг внутрь, занимая своим телом почти всё оставшееся пространство. Его гениталии в этот момент болтаются на уровне моих глаз.

– Ты можешь объяснить, что я сказал не так?

Я проглатываю тугой ком в горле вместе со словами, крутящимися на языке, переводя взгляд с паха на его лицо.

– Всё в порядке.

Он присаживается рядом на корточки и, удерживая меня за подбородок, заставляет посмотреть ему в глаза.

– Если ты пока не готова, так и скажи. Я намерен ждать сколько угодно.

Идеальный ответ идеального мужа…

– Я пока не готова, – отчеканиваю каждое слово.

Он улыбается и целует меня в губы.

– Я сварил тебе кофе и пожарил яичницу.

Боже, меня никто не готовил к такой идеальной жизни…

Глава 3

Козетта не знала что такое любовь. Она никогда

не слышала этого слова в земном её значении…

И она не знала, как назвать то, что испытывала теперь.

Но разве в меньшей степени болен человек оттого,

что не ведает названия своей болезни?

Виктор Гюго (“Отверженные”)

Она сидела на краю утёса, подставив лицо под майские лучи солнца и смело свесив ноги вниз. Солнечные зайчики играли в копне ярко-рыжих волос, и от этого казалось, будто они усыпаны бриллиантами. Глаза девушки были закрыты, но почему-то он представлял их небесно-голубыми с мелкими вкраплениями бирюзы. Если когда-нибудь и существовали на свете ангелы, то в его воображении они выглядели именно так…

– Я тебя слышу, – не открывая глаз, громко сказала девушка, перекрикивая шум бурлящей внизу реки.

Он сделал шаг в сторону, выйдя из своего укрытия, и медленно подошёл сзади, остановившись в метре от неё. Мелкие гранитные камни захрустели под подошвой кроссовок.

– Не помешал? – спросил он, медленно скользя взглядом по её оголённым плечам, покрытым мелкими веснушками.

Девушка нехотя распахнула глаза и повернулась к нему лицом. Он не ошибся, глаза у неё действительно были такими, какими он их представлял.

– И часто ты наблюдаешь за девушками исподтишка? – Её слова не казались упрёком, скорее любопытством.

– Нет, – помотал он головой. – Это впервые.

Рыжая незнакомка снова отвернулась, будто потеряв к нему всякий интерес. Парень засунул руки в карманы трико и нахмурился. Обычно он не испытывал чувства неловкости рядом с противоположным полом, но девушка заставила его понервничать, прокручивая в голове способы снова обратить на себя её внимание. Ещё с минуту, в совсем не свойственной ему манере, он носком кроссовка распинывал в стороны мелкие камни, не решаясь прервать неловкое молчание.

– А имя у тебя есть? – Когда он заговорил вновь, его голос прозвучал нерешительно.

– Мишель, – отозвалась девушка, даже не взглянув в его сторону.

– Я – Лев.

Он подошёл вплотную к обрыву, делая вид, что с интересом смотрит вниз. У него захватило дух, но было пока непонятно, от чего больше: от потрясающей красоты весеннего леса или от сливающейся в единое целое с природой незнакомки.

– Стоять так опасно, – с некоторым беспокойством предупредила она. – Голова может закружиться, и ты упадёшь. Лучше присядь.

Лев осторожно присел рядом так, что их плечи почти соприкасались. От неё приятно пахло: чем-то похожим на лёгкий аромат полевых цветов вперемешку с терпким запахом мёда.

– Ты тут одна? – спросил он первое, что пришло в голову.

– Да. Иногда хочется побыть в одиночестве.

– И не боишься?

– Кого? Тебя? – улыбнулась девушка, искоса взглянув на него из-под пушистых светлых ресниц. – Ты первый, кто мне тут встретился.

– Диких зверей, например, – пожал он плечами.

– Дикие звери здесь не ходят. Боятся людей. А вот на том берегу, где лес гуще, и медведи встречаются. Правда, сейчас они тоже ушли, охотники их напугали.

– Откуда знаешь? – с любопытством поинтересовался Лев.

– Мой папа – охотник. Он проинструктировал меня, где можно ходить, а где опасно. – Мишель подтянула ноги к подбородку, согнув в коленях. – Так что здесь только мы с тобой.

– Меня точно не стоит бояться. Я не кусаюсь, – замотал головой парень.

Девушка мелодично рассмеялась, глядя на него.

– Было бы забавно, если бы ты после такого заявления оказался вампиром… Или оборотнем. Почему-то, когда я читала о них книги, всегда представляла местные пейзажи.

– Здесь действительно страшно красиво, особенно на закате, – задумчиво произнёс он. – Любишь книги про всякую нечисть?

– Сейчас это популярно, – пожала она плечами. – А ты что читаешь?

– Я не очень люблю читать, зато неплохо играю на гитаре. Я тебя раньше здесь не видел. Давно тут живёшь?

– У меня тут живёт отец. – Она подняла с земли камушек и кинула вниз, задумчиво глядя, как он переворачивается в воздухе, делая кульбит, и падает в воду, издав приглушённый всплеск.

– Значит, ты к нему в гости приехала?

– Не совсем. Мои родители развелись, когда я была маленькая. Папа остался здесь, а мы с мамой уехали далеко отсюда… – Мишель сделала небольшую паузу, прежде чем продолжить. – Мама умерла месяц назад, и отец решил забрать меня к себе.

– Прости. Мне очень жаль…

– Ничего страшного. Ты не знал. – Мишель выдавила из себя улыбку. – А ты давно здесь живёшь?

– С самого детства. Поэтому и удивился, что не видел тебя раньше. Я тут каждую собаку знаю. Новенькие здесь – большая редкость. Есть, конечно, ребята, которые к родственникам из города на летние каникулы приезжают, или в местный летний лагерь, но в основном это одни и те же постоянные лица… Значит, ты теперь в нашей школе учишься?

– Если тут больше нет школ, то получается, в вашей, – улыбнулась Мишель.

– Здесь только одна, но некоторые ребята учатся в городе. Автобус ходит регулярно. Смысла в этом мало, потому что в нашей школе отличные педагоги. Просто некоторые родители слишком дотошные в этом плане… Будем дружить? – парень протянул ей руку, Мишель пожала. – Если будут обижать – говори.

– Ты местный смотрящий за порядком? – хихикнула девушка.

– У нас целая банда, – ухмыльнулся он, расплываясь в широкой улыбке. – Проводить тебя до дома? Скоро закат, а ходить в сумерках здесь опасно. К тому же ты легко оделась, а вечером у воды прохладно.

Лев осторожно провёл тыльной стороной ладони по её предплечью. На ощупь кожа девушки оказалась обжигающе горячей, согретой весенними лучами солнца. От прикосновения его холодных рук она покрылась мурашками. Их глаза встретились.

– Там где я жила, в это время года ещё кое-где лежит снег, поэтому замёрзнуть – это последнее, о чём мне стоило переживать.

– Тогда остаются только вампиры и оборотни, но и они тебя, кажется, ничуть не пугают.

Лев поднялся со своего места, не разрывая зрительного контакта, и протянул Мишель руку. Приняв его помощь, она ловко подпрыгнула на ноги, отряхивая джинсы от пыли.

– Мы тусуемся со своей бандой вон в том лесочке на самом краю речки, – парень указал пальцем вниз по склону, когда они спускались с утёса по покатой каменистой тропке.

– Банда, – будто пробуя это слово на вкус, процедила девушка. – Вы делаете что-то противозаконное?

Она была наслышана о всевозможных бандах, группировках и прочих сомнительных кругах, и в её родном городе они имели место быть, но чтобы такие существовали в небольшом населённом пункте, где каждая собака тебя знает, казалось сомнительным. Девушка была почти уверена, что парень просто пускал дым в глаза, чтобы казаться круче – возможно, просто хотел ей понравиться, – поэтому она твёрдо решила развеять этот миф и спустить его с небес на землю. За такие громкие слова можно было и по шапке схлопотать там, откуда она приехала.

– Не совсем. У нас просто есть свои установленные порядки.

– В любом цивилизованном обществе они есть, – отозвалась девушка.

– Мы живём по своим правилам, – буркнул Лев.

– А в свою банду вы девчонок принимаете? – прищурилась Мишель, заметно воодушевившись.

То, что парень так реагирует, означало, что она на правильном пути.

– Нет. – Уголки его губ приподнялись в еле заметной ухмылке. – Но это не значит, что девчонкам запрещено с нами тусоваться.

– Тогда мне не совсем понятна ваша логика. Если девчонки с вами тусуются, значит, и они в вашей банде. Разве не так?

– У девчонок свои приколы, у парней – свои. Парни иногда дерутся, играют в пацанские игры, делят территорию. Вы физически не можете в этом участвовать.

– Что за игры такие, в которых девчонкам не место? – с усмешкой бросила она. – Войнушки, что ли? Мне кажется, вы давно вышли из того возраста, чтобы играть в солдатики. Да и мы уже в куклы не играем.

– Не бери в голову, – снова буркнул он. Ухмылка бесследно пропала с его лица.

– Ты забыл добавить: “Подрастёшь – поймёшь?” – хмыкнула Мишель.

Начиная немного раздражаться от напористости и любопытства наглой особы, Лев ловко спрыгнул с каменного уступа вниз, обогнав её на пару шагов. Отвечать на последнее замечание он не стал, прибавив шаг, когда они оказались внизу, и девушке пришлось почти бежать, чтобы успеть за высокой долговязой фигурой. До развилки дорог, одна из которых уходила в сторону леса, где собирались друзья Льва, а вторая – в село, они шли молча.

– У вас и главарь банды имеется? – немного запыхавшись, спросила она, прервав затянувшееся молчание.

– Зачем тебе эта информация, Мишель? – бросил через плечо Лев, нахмурив брови и засунув руки в карманы трико. Он уже начал жалеть о том, что заговорил с ней на эту тему.

– Просто интересно, – почувствовав резкую смену настроения ответила девушка.

– Послушай… – Парень обернулся, и семенившая следом Мишель со всего маху в него впечаталась. Это было то же самое, что со всей дури шмякнуться о стену, если не заметить препятствие. – Послушай, – сделав вид, что ничего не случилось, продолжил Лев, – я вспомнил, что меня парни ждут. Дойдёшь сама? Тут недалеко осталось.

– Без проблем, – потирая ушибленный нос, ответила Мишель.

– Тогда до встречи, – сухо произнёс он, свернув на развилке в противоположную сторону.

Девушка проводила взглядом высокую фигуру, пребывая в лёгком шоке, а потом медленно побрела в сторону дома. Он показался ей немного странным, но довольно милым, если не брать в расчёт последние несколько минут их разговора.

Глава 4

Мужчина меняет женщин, когда хочет многое испытать,

а женщина меняет мужчин, когда ничего не испытывает.

Константин Мелихан

Мишель стояла у панорамного окна своего кабинета и смотрела на заходящее за горизонт солнце. Самое лучшее время для работы. Её бурная мозговая активность всегда начиналась с заката и продолжалась почти до самого утра. Это отнюдь не означало, что она совсем не спала или вела исключительно ночной образ жизни: ей хватало всего пары ночных смен в месяц для восполнения всех пробелов в рабочем процессе. К тому же сегодня дома её ждала только собака, которая, в отличие от хозяйки, предпочитала ночью спать. Следовательно, ночное расставание она переносила гораздо легче дневного.

Дождавшись, когда солнце окончательно закатится за горизонт и с неба исчезнут все яркие всполохи уходящего дня, она удобно устроилась в офисном кресле с целью изучить очередную папку, лежащую на рабочем столе. Её рука автоматически потянулась к кнопке вызова секретаря и на секунду зависла. Мишель выругалась про себя и одёрнула руку, сообразив, что Марина едва ли в столь позднее время находится на рабочем месте, а чашка горячего кофе ей бы сейчас не помешала. Она отложила нетронутые документы в сторону и вышла в коридор.

Путь на кухню проходил мимо кабинета Давида. Девушка нисколько не удивилась, когда увидела свет, проникающий сквозь матовое стекло двери. Существовало лишь два варианта: либо Давид решил побыть наедине с бутылкой виски и своими мыслями, либо появились дела, не терпящие отлагательств. И та, и другая причина говорили о проблемах.

Налив двойную порцию латте, Мишель выскользнула из кухни и поспешила обратно. Давид уже ожидал её в коридоре у распахнутой настежь двери. Надо полагать, ходить бесшумно она умела лишь по лесу.

– Доброй ночи, – поравнявшись с мужчиной, произнесла Мишель. – Тоже не спится? Кофе будешь?

– Ты его специально мне несла?

– Нет. Это моё… Я думала, ты меня не услышишь. Не хотела тебя беспокоить.

– У меня есть кое-что покрепче кофе, – улыбнулся Давид, поправив за ухо выбившуюся из её причёски прядь волос. – Тебе не предлагаю. Знаю, что откажешься.

– Прости, – пожала она плечами. – Действительно откажусь.

– Ты только приехала или уже уезжаешь?

– Только приехала, – ответила девушка, отпивая глоток ещё горячего напитка.

Давид прекрасно знал о её привычке работать ночью, поэтому его вопрос был скорее риторическим.

Мишель давно заметила: мужчина в последнее время витал где-то в облаках и игнорировал элементарные вещи, творящиеся у него под носом, но у неё не было привычки лезть в чужую жизнь. Со своей бы разобраться.

– Может, зайдёшь на пару минут? – он отступил в сторону, сделав пригласительный жест рукой. – Постараюсь надолго тебя не задержать.

– Конечно, – согласно кивнула она, шагнув в кабинет.

Мужчина осторожно положил руку на её талию и подтолкнул внутрь, плотно прикрыв за собой дверь. Он никогда не скрывал особого к ней расположения. Даже сейчас, спустя несколько месяцев после их бурного продолжительного романа, когда отношения перешли в ранг “друзья” или “просто коллеги по работе”, он позволял себе недвусмысленные жесты и случайные прикосновения, пока никого нет рядом и никто не видит.

– Что-то случилось или тебе просто нужна компания? – проходя к столу и усаживаясь в его офисное кресло, поинтересовалась Мишель.

Давид ехидно усмехнулся, наблюдая, как девушка буквально врастает в мягкую обивку из натуральной кожи, демонстративно закинув ногу на ногу. Он давно привык к её слегка нахальному поведению. Именно эта черта характера когда-то и привлекла его: не заметил, как увяз в невидимых человеческому глазу, но довольно ощутимых на ментальном уровне чарах рыжей бестии.

История их взаимоотношений началась несколько лет назад, когда Мишель впервые появилась в штате сотрудников. На первый взгляд она производила впечатление миниатюрной хрупкой школьницы с ангельскими небесно-голубыми глазищами. Но стоило узнать её чуточку лучше, и перед ним возникала сильная волевая женщина, способная при малейших обстоятельствах идти по головам. Эдакая Ирина Афинская1 в обёртке Синтии Дикер2.

Общий язык эти двое нашли сразу, как и абсолютно идентичные интересы и проблемы. Оба увлекались страйкболом3. Оба состояли в браке, но, не смотря на сей факт, чувствовали себя одинокими. Оба страдали от чувства вины, когда супружеская жизнь в определённый период дала трещину.

– Что-то случилось… – многозначительно произнёс Давид, проходя к мини-бару и наливая виски в стакан. – И мне просто нужна компания.

– Расскажешь? – Мишель задумалась, прикусив нижнюю губу.

Будучи любовниками, они соблюдали определённые правила, значительно облегчающие отношения. Например, никогда не разговаривали о проблемах. Поэтому, задавая провокационный вопрос, девушка особо не надеялась на откровенный ответ. Спросила больше для галочки и поддержания разговора.

Мужчина присел на край стола рядом с ней, отрицательно покачав головой:

– Не думаю, что это хорошая идея – нагружать тебя своими проблемами. Я просто хочу забыть о них. Позволишь? – Давид издал короткий смешок, сделав большой глоток виски.

Судя по его выражению лица и алкогольному настрою, вечер обещал быть долгим. Мишель внутренне настроилась во что бы то ни стало держать оборонительную позицию. До сей поры ни один пьяный мужской разговор ничем хорошим не заканчивался. Она решила предварительно принять более удобную позу, и, прежде чем откинуться на подголовник кресла, молча размяла затёкшую шею, наклонившись сначала вправо, затем влево.

– Виктор сказал, что ты давно не посещала сеансы массажа, – акцентируя внимание на её движениях, произнёс мужчина.

Это был лишь первый тревожный звоночек, о котором она, собственно, догадывалась. Если бывший любовник продолжает интересоваться личной жизнью любовницы, значит, пока не в состоянии отпустить прошлые отношения. Дополнительная проблема заключалась в том, что им приходилось общаться по работе. И пока она продолжала значиться в списке нерешённых. Что касаемо выездных страйкбольных игр в одной команде: эту задачу Давид решил самостоятельно, вычеркнув себя из списка игроков на ближайший сезон. Тот факт, что он являлся командиром, его нисколько не смутил.

– Не знала, что вы с Виктором обсуждаете мои пропуски в графике, – ответила Мишель с нескрываемым ехидством в голосе.

– Спешу тебе напомнить, – Давид поставил стакан на стол, многозначительно указав пальцем в её сторону, – я в курсе того, сколько раз в месяц и по каким дням ты посещаешь бассейн, тренажёрный зал и занятия йогой. Это не считая тренировок на полигоне. Чёрт побери, да я лучше твоего мужа знаю, где ты пропадаешь целыми днями помимо работы!

– Занятия сексом тоже входят в этот список? – усмехнулась Мишель.

– Входили… До недавнего времени. Помнится, кто-то отнял у меня эту возможность, – Давид наклонился вперёд, сокращая между ними расстояние до минимума. – Я заметил, что твои тренировки становятся более интенсивными при отсутствии физической близости, и ты перестаёшь посещать массаж. – Он протянул руку к её губам и провёл по ним подушечкой большого пальца. – Означает ли это, что твой муж совсем перестал уделять тебе внимание как женщине?

Мишель резко перехватила его запястье и зашипела сквозь стиснутые зубы:

– Хорошая теория, Давид. Как и попытка соблазнения. Но я настоятельно рекомендую не начинать того, что уже в прошлом. Мы уже это проходили, помнишь?

– Чёрт, ты меня раскусила, – освободив руку из её цепких пальцев, мужчина вновь схватился за стакан и опрокинул в горло последний глоток виски. – Хотя я почти на сто процентов уверен, что моя теория верна. Честно говоря, я искренне надеялся, что мы поможем друг другу сбросить напряжение.

Неуклюже встав со стола, Давид снова подошёл к мини-бару. Даже в таком состоянии он умудрялся выглядеть сногсшибательно: массивные накаченные плечи; прямая спина, плавно переходящая в упругие ягодицы, еле помещающиеся в строгие классические брюки; идеально уложенная шевелюра густых чёрных волос, которая даже при падении своего обладателя в бессознательном состоянии сохранит первозданную естественность; довольно грубые, но в то же время безупречные черты лица; большие карие глаза, обрамлённые густыми ресницами – мечта любой женщины.

Мишель покачала головой, глядя, как старательно тот пытается попасть в широкое горлышко стакана, не пролив при этом ни капли мимо, но у него не вышло с первого раза. Такими темпами ей придётся волочь пьяное тело друга, по совместительству – непосредственного начальника, домой своими силами, забив на работу. А это очень плохая идея. Его жена вряд ли оценит её жест доброй воли. Хотя ни один из супругов не в курсе их долгосрочной интрижки. И в глубине души она надеялась, что это так и останется тайной. Сейчас вдвойне было бы глупо попасться, когда всё давно в прошлом.

– Мы можем сбросить напряжение более гуманным для наших супругов способом. Никто не пострадает, наша репутация останется чиста, как попка младенца, – девушка издала нервный смешок. – Как насчёт очередной вылазки на лоно природы? Ты давно вне игры, Давид. Пора возвращаться в строй.

– С каких пор ты начала переживать за свою репутацию, Миш? Грёбаных два года всех всё устраивало, – развернувшись к ней лицом, полюбопытствовал мужчина.

– Не начинай. Ты любишь свою жену. Я – своего мужа. Просто у всех бывает кризис в отношениях.

Давид оглядел девушку с ног до головы задумчивым взглядом и, прежде чем ответить, покачал головой:

– Если мужчина, любящий свою жену, ходит на лево, его поступок можно оправдать помутнением рассудка. Мужчины следуют своим инстинктам и бла-бла-бла. Что же касается вас, женщин: вы по своей природе моногамны, как ни крути. Есть исключения из правил, но это не про тебя. Так что не нужно сейчас пудрить мне мозги бесконечной любовью к мужу…

– Разве ты об этом хотел поговорить? – перебила его Мишель, с силой вцепившись в подлокотники кресла.

– Прости, не удержался, – хмыкнул мужчина. – Заметь, я свою измену не оправдываю и не кричу о любви к жене. Наша любовь, если и была, то давно прошла.

– Это всё, что ты хотел сказать? – приподняв бровь, поинтересовалась девушка. – Если да, то, с твоего позволения, я пойду работать.

Разговор явно перерастал в пьяный бред, а выслушивать его в её планы не входило. Она не торопясь встала с кресла, дабы не показывать своё нарастающее раздражение.

– Мы разводимся, Миш… – беспечно бросил мужчина, поднимая стакан с виски и чокаясь с невидимым собутыльником.

Девушка на секунду зависла, затем также медленно сползла обратно. Меньше всего на свете ей хотелось быть причиной чьего-то развода.

– Мне не послышалось? Ты серьёзно? Вот чёрт… Она что-то узнала про нас?

– Можешь расслабиться. Ты тут ни при чём. – Он покачал головой, выдержав небольшую паузу, чтобы дать себе шанс насладиться её реакцией. – К этому решению я пришёл раньше, чем встретил тебя, правда слишком затянул с его реализацией. Развод – вот самый гуманный способ сбросить напряжение. Вот я о чём, Миш. И не нужно будет переживать за свою репутацию. Вуаля! Надеюсь, я не открыл Америку. Выглядишь, будто сейчас в обморок грохнешься.

Девушка подалась вперёд, гневно прищурив глаза.

– Иди в задницу, Гром4! Со своим браком я разберусь сама!

– Ты злишься, потому что я прав, – улыбнулся Давид, широко расставив руки в стороны. – Посмотри на меня. Теперь я свободен и готов к новой жизни. Чувствую себя потрясающе!

– Тебе уже кто-нибудь говорил, что ты конченый придурок? – плечи девушки затряслись в такт нервному смеху. Замаскировать возмущение плоской шуткой было единственным выходом.

– Позлись, Миш. Выплесни весь негатив… – продолжил ёрничать мужчина. – Кстати, когда следующая игра? Чур, я с вами!

– Мы вычеркнули тебя из списка, – фыркнула она.

– Ты слишком долго злишься, потому что знаешь, что я прав…

– Заткнись…

– Обещаю, что сохраню нашу маленькую тайну в секрете и ничего не расскажу твоему мужу…

– Ты рискуешь просидеть на скамейке запасных всю игру. Обещаю, что пущу пулю тебе в спину на самом старте, – довольно подытожила девушка, встав с места и стряхивая невидимые пылинки с ткани брюк. – Свяжись с Владом. Он сообщит тебе о месте и времени сбора.

– Спасибо тебе, добрая женщина, – крикнул мужчина вслед закрывающейся за Мишель двери.

Глава 5

С самого первого дня в новой школе Мишель чувствовала себя изгоем. Совсем не такой встречи она ожидала от новых одноклассников. Классная руководительница представила новенькую перед всем классом, и на этом её публичность закончилась. Все девчонки упорно её игнорировали, будто она была для них пустым местом. “Подумаешь, краля из большого города приехала! Нам-то какое дело!” – всем своим видом говорили они. Даже с заядлой ботаничкой Люськой, которая сидела с ней за одной партой, они перекидывались лишь парой фраз; и то, если та забывала учебник дома или что-то из канцелярских принадлежностей. Парни только наблюдали издалека и перешёптывались, что нервировало даже больше, чем необоснованное игнорирование одноклассниц.

Как назло, единственный парень, с которым она успела на днях познакомиться, был на год старше и учился в одиннадцатом классе. Со дня их знакомства они пересекались в коридорах школы несколько раз, но и он упорно делал вид, что не замечает её. Мишель немного сбивало с толку такое поведение ребят. После смерти матери она остро нуждалась не только в отцовской поддержке, но и в дружеском плече, поэтому бойкот в классе окончательно лишил девушку надежды найти новых друзей. И если бы не лучшая подруга Лика, которая каждый вечер звонила по видеосвязи, она давно бы сошла с ума, топя своё невыплаканное горе в одиночестве.

После двух недель немого кино Мишель решила завести хоть какой-то разговор с соседкой по парте. Это оказалось не просто, так как одноклассница имела привычку пропадать на перемене и возвращаться только со звонком. Урок физкультуры был одним из последних и, пожалуй, единственным шансом попытать счастье. К её большому удивлению, на школьном стадионе, помимо их класса, присутствовал ещё и одиннадцатый.

В сторону старшеклассников Мишель старалась не смотреть, хотя буквально кожей ощущала их пристальные, изучающие взгляды. После двухнедельного безразличия товарищей по учёбе, к которому девушка почти привыкла, выдержать внимание такого масштаба оказалось нелегко. Больше всего Мишель боялась запнуться и свалиться на ровном месте, вызвав бурю неконтролируемого смеха. Обычно так и случается, если сильно стараешься не привлекать к себе внимание.

Физрук дал их классу задание – бегать по стадиону двадцать минут – и удалился, переведя всё своё внимание на судейство волейбольного матча одиннадцатиклассников. Сначала Мишель бежала одной из первых. Люся сильно отставала от остальных, всё время плетясь сзади. Её очки с толстыми линзами в круглой оправе постоянно соскальзывали с запотевшего носа. Она их смешно поправляла и при этом сильно смахивала на кролика из мультфильма про Винни-Пуха: такая же долговязая, худая, с выпирающими вперёд передними зубами. Мишель догнала девушку на втором круге и резко сбавила темп, позволяя всем остальным их обогнать.

– Говорят, у вас здесь залежи урана недалеко зарыты, – бросила она в сторону Люси.

Та покосилась на неё, будто ожидая подвоха, в очередной раз поправив очки.

– Кто сказал? – недоверчиво спросила она. – Эти места экологически чистые во всех отношениях.

– А чем тогда объясняется ваша необщительность? Язык у всех разом отсох что ли?

– А-а-а, – протянула одноклассница. – Ты об этом? Ну, привыкай. Тут своих-то не особо жалуют, не то что новеньких. Мне, например, по барабану. Пусть лучше молчат, чем издеваются.

– Тебя обижают? – нахмурилась Мишель.

– Обидеть Люську может каждый, не каждый сможет убежать, – хохотнула она. – Пусть только попробуют. Будут иметь дело с моим старшим братом.

– Значит, ты сама по себе?

– Ну да, – пожала она плечами.

Только сейчас Мишель заметила, что Люся не запыхалась. Бежала вполне легко и размеренно. Значит, она вовсе не отставала, как казалось на первый взгляд, а просто двигалась в комфортном для неё темпе. Девушка могла поспорить, что Люська свободно обогнала бы здесь каждого, если бы очень захотела. Ещё бы! С её высоким ростом и длиннющими ногами сам бог велел бегать на большие дистанции и, желательно, с препятствиями.

– И тебе того же советую, – добавила Люся. – Иначе сожрут с потрохами и косточек не оставят.

– Это почему?

– О-о-о, это самое интересное. У парней из старших классов свой круг общения. – Она мотнула головой куда-то в сторону. – Они разбились на банды, напридумывали свои правила и теперь пытаются всем их навязать. Между собой банды не дружат и постоянно что-то делят: то девчонок, то территории… Сплошное средневековье. Каждый из них считает себя центром вселенной. Если косо на кого-то из них посмотрел или ляпнул лишнего, считай, что ты – труп. А ещё они не любят тех, кто пытается усидеть на двух стульях. То есть никакого общения с ребятами из других банд. Ты должна была заметить, они вместе кучкуются всегда. Лучше просто их игнорировать и не лезть ни в одну. Знаешь поговорку: “Не тронь говно, чтобы не воняло?”. Вот это про местные группировки.

– А много таких, кто не состоит ни в одной? Кроме тебя?

– Не много. Ты их вычислишь сразу: всегда одни, в кучки не собираются, живут жизнью отшельников и стараются не ходить там, где тусуются банды. Со временем и ты привыкнешь, если, конечно, у тебя ума хватит не примкнуть ни к одной. У тебя старшие сёстры или братья есть? Желательно, чтобы кто-то мог за тебя заступиться в случае чего.

– Нет. Я с отцом живу.

– Хреново. Если будут проблемы, могу поговорить с братом. Но не обещаю, что он за тебя заступится. Если ты накосячишь, спрашивать с него потом будут, а ему лишние заморочки ни к чему.

– Спасибо, я как-нибудь сама справлюсь.

– Уверена? – глядя поверх очков, спросила Люся. – В тебе полтора метра роста и сорок килограммов веса. И внешность у тебя привлекательная. Такие, как ты, незаметными долго быть не смогут. Уже кто-то из парней подкатывал?

– Нет, – ответила Мишель, умолчав о встрече со Львом.

– Не ведись, если будут. Иногда парни специально провоцируют своих девчонок, подкатывая к другим. Это они так развлекаются. Им нравится, когда бабы между собой дерутся из-за парней. Девчачьи драки гораздо фееричнее любой мужской. Можно остаться без волос. Но это лучше, чем тебя разденут догола и заставят в таком виде идти до самого дома через всё село.

– Куда смотрят их родители? – удивилась Мишель. – Неужели никто на них не жалуется?

– Жаловаться не советую. Потом вообще жить спокойно не дадут. Затравят так, что мама не горюй. Мне отец рассказывал, что в их времена было то же самое. Каждый родитель когда-то был подростком, поэтому никто из них не лезет. Есть, конечно, приезжие ребята, но они вовремя понимают, что к чему и не суются куда не следует.

– А что мешает одиночкам скооперироваться?

– А зачем? Им и так хорошо. Иначе они бы не выбрали одиночество.

– Бред какой-то!

– Именно! Но пока ты отсюда не уедешь, придётся жить так, как все.

– “С волками жить – по-волчьи выть”,5 – отчеканила Мишель.

– Плюсую! Быстро учишься, – захихикала Люська.

– А когда двое – это тоже банда? – подмигнула Мишель, намекая на их диалог.

Время, отведённое на бег, закончилось, и они остановились чуть в стороне от остальных ребят, с интересом наблюдавших за игрой в волейбол.

– Не-е-е, – с лёгкостью в голосе отмахнулась Люся. В отличие от запыхавшейся Мишель, она будто прошла четыре круга прогулочным шагом. – Но сильно не обольщайся. Это я только сегодня такая разговорчивая. Завтра эта опция закончится и всё станет как прежде. Ничего личного. Я обожаю одиночество. Мне общения и дома хватает. У меня, кроме старшего брата, есть ещё три младшие сестры, которые своими воплями и криками любого в гроб сведут. Так что в школе я отдыхаю от шума и суеты, как на грёбаном курорте.

– Не знаю, долго ли смогу протянуть без полноценного общения. В моём родном городе все друг с другом нормально общаются. Есть, конечно, банды, да и придурков хватает везде, но не в таком планетарном масштабе, – задумчиво отозвалась девушка.

– Это дело привычки, – пожала плечами её собеседница.

– Разве можно привыкнуть к одиночеству? Так свихнуться можно. Не даром некоторых заключённых сажают в одиночные камеры.

– Всё понятно… – прищурилась одноклассница. – Не продержишься и месяца. Вообще-то, я на тебя делала ставку.

– Какую ещё ставку?

– Обыкновенную. На деньги. К нам тут новичков редко закидывают, поэтому существует традиция делать ставки. Я поставила один к десяти, что ты ни к кому не примкнёшь. Эх, плакали мои денежки!

– Это шутка такая? – глаза Мишель расширились от удивления.

– А по мне видно, что я шучу? – приподняла бровь Люська. – Ставки принимались до обеда вчерашнего дня. Я делала свою одной из последних. Предпочитаю сначала наблюдать, потом уже делать выводы. Но в этот раз, видимо, с выводами ошиблась. Ты казалась мне более собранной, что ли…

Мишель покосилась в ту сторону, где играл одиннадцатый класс. Самой заметной из их девчонок была кареглазая брюнетка с кукольными чертами лица, привлекательной фигурой и ярко выраженным стервозным характером. На её надменном лице читалось нескрываемое недовольство, когда она искоса поглядывала на Мишель. Остальные девчонки были всего лишь её тенью, с неброской, плохо запоминающейся внешностью.

– Разве тебе можно делать ставки? Ты ж ни в одной банде не состоишь, – спросила девушка, снова переведя своё внимание на Люсю.

– Если я одиночка, это ещё не значит, что не могу принимать участие в подобных мероприятиях. Тем более каждый человек в этом деле – это лишняя копейка. Они делают деньги на азарте людей. Бизнес – и ничего личного, – хохотнула Люська. – Кстати, хочу предупредить: в отличие от меня, многие не захотят так легко расстаться со своими деньгами, поэтому всячески будут способствовать тому, на что сделали ставку.

– Это как?

– Ну, это логично: кто-то будет заманивать в свою банду, кто-то переманивать из чужой, а кто-то сделает всё возможное, чтобы ты не попала ни в одну из них. Ох, и не завидую я тебе…

– А ты можешь узнать, какую ставку сделал конкретный человек?

Люся чертыхнулась от заданного вопроса, чуть не упав назад, но Мишель вовремя поймала её за локоть.

– Могу, – немного смущённо ответила Люся.

Её щёки покраснели, как два спелых помидора. Было нетрудно догадаться, что у одноклассницы, кроме старшего брата, есть ещё один покровитель. И, похоже, с этим покровителем у них существует тайная связь. Интересно, кто-то ещё знал об этом или она первая, кто её раскусил?

– Только никто не должен узнать, кто именно слил тебе эту информацию. Будет лучше, если ты вообще промолчишь, что знаешь его ставку, – добавила Люся чуть тише. – Иначе у меня будут большие проблемы.

– Почему “его”, а не “её”? Я не говорила, что это парень.

– Девочка моя, в девяносто девяти процентах из ста в таких делах замешаны парни. Так что говори, о ком идёт речь, потому что твой лимит вопросов на сегодня подошёл к концу. Мой мозг должен отдохнуть и настроиться на контрольную по физике.

– Я не знаю его фамилию… Только имя… – выдавила Мишель. Настала её очередь смущаться, ведь теперь нужно было признаться Люське, что этот парень находится буквально в нескольких метрах от них.

– Погоди, – перебила её Люська, бросив мимолётный взгляд на старшеклассников. – Дай угадаю. Я люблю такие шарады.

Она подняла глаза к небу, согнула руки под прямым углом и постучала указательным пальцем по щеке с таким видом, будто решала математическую задачу. Мишель напряглась.

– Я думаю, это Илья, – торжественно объявила она после минутной паузы.

– Надеюсь, этот загадочный Илья просто красавчик, раз ты на него подумала, – хмыкнула Мишель.

– Существует некоторая странная тенденция… – затараторила Люська; было видно, что ей хочется поделиться с кем-то своей теорией невероятности. – То есть, она на первый взгляд только странная, а на самом деле ничего странного в ней нет. В общем, в основных фаворитах у девчонок Илья и Лев: два вечно соревнующихся между собой мачо. Обычно девушки западают на Илью, но потом плавно перетекают ко Льву. Но, честно сказать, со Львом они тоже надолго не задерживаются, что, по сути, логично. Лев просто самореабилитируется в своих глазах, когда уводит у Ильи девчонку, а потом выбрасывает в утиль. Моя теория, почему так происходит, такова: Илья сводит девчонок с ума своей внешностью, обаянием и харизмой, но он слишком мягкотелый. Как показывает практика, девчонки любят плохишей, поэтому вскоре, разочаровавшись в Илье, они переходят на тёмную сторону, то есть на сторону Льва. Вот так. Множество разбитых девичьих сердец и никакого эффекта неожиданности. Даже как-то скучно.

Люся странно на неё посмотрела, ожидая дальнейших вопросов после своего длинного монолога, но Мишель лишь коротко кивнула, сказав:

– Ясно… Но я не знаю никакого Илью.

– Так и запишем, – ткнула в неё пальцем Люська. – Узнать ставку Льва.

Девушка открыла было рот, чтобы возразить, но довольная и безумно догадливая одноклассница демонстративно отвернулась, отойдя в сторону на приличное расстояние, показывая своим побегом, что их разговор закончен. Мишель оставалось лишь молча принять её выбор.

Прочувствовать на своей шкуре то, что обещала ей Люська, Мишель пришлось в тот же день. Её поймали те самые старшеклассницы в женском туалете сразу после урока физкультуры, перегородив дорогу. Они толпой завалились в небольшое пространство уборной, и Мишель пришлось прижаться к подоконнику, чтобы хоть как-то увеличить между ними безопасное расстояние. Девушка сразу поняла, что спокойного разговора не выйдет, да и тягаться с десятью злыми бабищами просто не имело смысла: себе дороже.

– Слушай, новенькая! – первой, естественно, заговорила брюнетка. – Пока предупреждаю по-хорошему: если ты сунешься в нашу компанию, я обещаю, что твоя жизнь перестанет быть такой спокойной и размеренной, как раньше.

– В какую компанию? – Мишель понимала, что под “их компанией” скрывается какая-то банда, но какая именно – ей было неизвестно. Девушка пожалела, что не расспросила у Люськи этих подробностей, но было поздно об этом думать.

– Ты дура или прикидываешься? – подхватила низкорослая блондинка с пергидрольными волосами. Похоже, она была на побегушках у брюнетки, потому что вечно болталась рядом, стараясь угодить своей подружке.

– Девчонки, вы простите, но я действительно не понимаю, о чём идёт речь. Я здесь всего две недели и ни с кем, кроме Люси, не общалась. В вашу компанию не напрашивалась. В чём проблема?

– Может, Люська действительно ей ничего не рассказывала? – обратилась блондинка к подруге, схватив за локоть.

Та молча стряхнула руку девчонки, как назойливую муху, и нахмурилась, окинув злобным взглядом Мишель. Чем она её так разозлила, было непонятно. Чувствовала в ней конкурентку или это они всех новеньких так встречали?

– Послушай сюда, Вермишель… – снова открыла она рот. Девчонки захихикали, задабривая свою язвительную королеву. Мишель даже бровью не повела, услышав детское прозвище. Для неё оно было привычным. Бывшие одноклассники использовали его в качестве дразнилки с первого класса, но перестали ближе к восьмому, потому что повзрослели и поумнели. А в этом захолустье, видимо, люди небольшого ума, раз позволяют себе такую вульгарность. Хотя, судя по тому, что ей рассказала Люська, все здесь были с большими странностями. – Я тебе ничего объяснять не собираюсь. Просто предупреждаю: в нашей компании нехрен делать. Увижу – глаза выцарапаю. Понятно?

– Понятно, – кивнула Мишель. В тот момент единственным выходом было согласиться с взбесившейся девушкой, иначе, как предупреждала Люська, она осталась бы в лучшем случае без волос, а в худшем… Даже подумать страшно, что было бы в худшем.

Услышав утвердительный ответ, брюнетка кивнула девчонкам на дверь, и все разом ломанулись к выходу, как стадо баранов, по пути топча друг другу ноги. Их королева вышла следом, бросив на прощание: “Ещё увидимся, дорогуша!”. Мишель было одновременно смешно и дико обидно от этого инцидента.

Вместо того чтобы идти сразу домой и не вляпаться в очередные неприятности, девушка решила проветриться. Ноги сами несли её в сторону утёса, будто подталкиваемые невидимой силой. Хорошо, что она не стала переодеваться после урока физкультуры. Перспектива идти по бездорожью и подниматься в гору на каблуках, да ещё и в такую жару, совсем не прельщала. К местному климату девушка только привыкала. До этого еле заметная россыпь веснушек на бледном лице с каждым днём становилась отчётливее, а кожа темнее. Такой она нравилась себе больше. Мертвенная бледность ещё никому сексуальности не добавляла. Отец даже испугался, когда впервые её увидел. Видимо, подумал, что она решила покинуть этот бренный мир вслед за матерью. Умирать, не дожив до семнадцатилетия всего месяц, девушка явно не планировала. Просто, как и всем людям, живущим на севере, ей не хватало солнца, которого в местных краях оказалось в избытке.

Преодолев последние несколько метров крутого подъёма, Мишель замерла, увидев знакомую широкоплечую фигуру, сидящую на склоне. Ситуация повторялась, только с точностью наоборот. С минуту она сомневалась, подходить или нет, а затем решительно сделала несколько шагов вперёд. Она преодолела весь этот путь не для того, чтобы вернуться обратно, а с определённой целью – зарядиться энергией здешних пейзажей. И никуда не уйдёт, даже если он попытается её прогнать. Пусть дальше делает вид, что они не знакомы. Наплевать! Конечно, медитировать в одиночестве гораздо приятнее, но тут уж ничего не попишешь.

Лев её не услышал, его уши были заткнуты наушниками. Он слегка раскачивался назад и вперёд, перебирал руками невидимые клавиши и изображал игру на барабанах, тихонько напевая себе под нос. Песня была на английском языке – это Мишель поняла сразу – и, кажется, где-то она её точно слышала. У парня определённо был очень красивый голос и хорошее чувство ритма. Девушка невольно заслушалась и даже начала пританцовывать в такт словам. Тембр голоса резко сменился с тихого на громкий, куплет перешёл в припев, Лев затряс головой, как рокеры трясут на рок-концертах. Мишель, не сдержавшись, рассмеялась, а парень вскочил на ноги от неожиданности.

– Прости, – выставив вперёд руки, затараторила она. – Не хотела тебя напугать.

Его лицо мгновенно стало пунцовым, шея покрылась красными пятнами. То ли от злости, то ли от смущения. Он медленно достал наушники и положил их в карман школьных брюк.

– Прости, – повторила Мишель. – Напугала?

– И часто ты наблюдаешь за парнями исподтишка? – произнёс Лев её же сказанные пару недель назад слова. – Или следишь за мной?

– Вовсе нет, – оскорбилась девушка. – Решила собраться с мыслями после тяжёлого дня в школе. Это моё место силы.

– Вообще-то, – приподняв бровь, отчеканил Лев, – это моё место силы. Тебя здесь и в помине не было, когда я сюда ходил.

– Здесь хватит места и на десятерых, – нахмурилась она, демонстративно очертив рукой пространство вокруг. – Ты не будешь против, если я присяду?

– Садись. Какие проблемы?

Лев плюхнулся на прежнее место, предварительно достав наушники из кармана. Мишель села рядом.

– Что слушаешь? – не дав Льву шанса отвертеться от разговора с помощью музыки, спросила она.

– Хочешь тоже послушать? – улыбнулся он, протягивая один наушник.

Когда она согласно кивнула головой и вставила динамик в ухо, Лев включил песню с начала.

– Это же Linkin Park6! – воскликнула Мишель. – Одна из моих любимых песен!

Лев покосился на девушку, но ничего не ответил. Только улыбнулся.

– У тебя красивый голос, – добавила она.

– Мне показалось, что тебя развеселило моё пение.

– Вовсе нет, я даже танцевать начала, пока ты не затряс головой. Просто это было неожиданно.

– Давай просто послушаем музыку, ладно? – Лев отвернулся и уставился вдаль.

Его ответ был таким же неожиданным, но в этот раз ей было не до смеха. Она почувствовала себя лишней и чрезмерно болтливой, раз он не пожелал продолжить разговор. Девушка не могла понять, почему он так себя ведёт: то сам делает шаг навстречу, то отгораживается глухой стеной. Закрыв глаза, она попыталась представить, что сидит совершенно одна, но каждый порыв ветра заставлял убеждаться в обратном, щекоча ноздри пряными нотками его парфюма.

– Как дела в школе? – спросил Лев, когда закончилась пятая по счёту песня.

– Нормально, – Мишель пожала плечами, не открывая глаз. Боялась, что не сможет сдержать довольной улыбки, когда их откроет.

– Подружилась с кем-то, кроме Люськи?

– Нет, – покачала она головой. Ей было приятно, что он обратил сегодня внимание на их разговор с одноклассницей. – Вы все какие-то странные и неразговорчивые.

– Почему все? Я же с тобой разговариваю.

– Мне показалось, или ты разговариваешь со мной только когда мы вдвоём? – открыв глаза и уставившись на него, спросила Мишель. – В школе ты меня упорно игнорируешь.

– Хочешь об этом поговорить? – усмехнулся Лев.

– Нет, – она отвернулась, напустив на себя безразличное выражение лица. Не хватало ещё, чтобы он подумал, будто для неё это жизненно необходимо.

– Как хочешь, – ответил парень, обрубив тем самым все концы. Теперь возвратиться к этой теме вряд ли получится, иначе она будет выглядеть в его глазах истеричной дурой. – Часто сюда приходишь?

– Первый раз после нашей первой встречи. А ты?

– Я почти каждый день после школы. Я же говорил, что это моё место силы. А вот ты, кажется, сильно преувеличила его значимость для себя.

– Мне было не до этого… – оправдалась девушка. Оправдание получилось довольно скомканным и без долгого объяснения причин, зато она реабилитировалась в своих глазах. – А почему ты спросил? Хочешь, чтобы мы составили график посещения?

– Смотря с какой целью, – немного подумав, ответил парень.

– Ну-у-у… Чтобы не пересекаться и не мешать друг другу.

– Я тебе мешаю? – удивлённо полюбопытствовал он, поставив очередную песню на паузу.

– Мне показалось, что это я тебе мешаю.

– Тебе показалось, – отрезал Лев.

– Тогда для чего график? – прищурилась она, пытаясь подловить его на неискренности.

– Это ты мне скажи! Ты же предложила его составить!

– Я не предлагала! Просто спросила! – отрицательно покачав головой, Мишель вынула наушник и приготовилась обороняться до победного конца, чего бы это ни стоило.

– А я ответил: “Смотря с какой целью”, – с нажимом произнёс Лев.

– Хорошо. С какой целью ты бы хотел его составить? – не унималась она.

Лев тяжело вздохнул, будто устав от наскучившего разговора, но всё же попытался объяснить снова, хотя на лице отражалось явное недовольство:

– Существует лишь два варианта. Если первый вариант – “не пересекаться” – не подходит, тогда подходит второй.

Лев натянуто улыбнулся и внимательно посмотрел на Мишель, пытавшуюся переварить сказанные им слова. Она до конца не верила, что поняла его правильно, чувствуя в этом какой-то подвох.

– Ты хочешь, чтобы мы вместе сюда приходили? – осторожно спросила она. – А как же побыть в одиночестве?

– Если хочешь, можем добавить в график день одиночества.

– Давай попробуем, – улыбнулась Мишель, медленно скользя взглядом по его профилю. Ей безумно захотелось прикоснуться к его коже и почувствовать, какая она на ощупь. В прошлый раз он касался её плеча, почему она не может сделать то же самое?

– Только у меня есть одно условие, – прервав ход её мыслей, произнёс Лев.

– “Первое правило бойцовского клуба: никому не рассказывать о бойцовском клубе?”7 – догадалась девушка.

– Точнее не скажешь, – загадочно улыбнулся он.

Глава 6

Гром стоял чуть в стороне от Мишель, внимательно слушая наставления командира команды. После последнего разговора они старались избегать друг друга, и на это были у каждого свои причины: он не хотел поддаваться соблазну, а она не желала давать для этого повода. Теперь, когда один из них являлся совершенно свободным, соблюдать дистанцию стало гораздо сложнее.

Что греха таить, Давид был горячим любовником. А в полной боевой амуниции, вдобавок, выглядел до безумия сексуально. Девушка старательно выбрасывала из головы пошлые мысли, пытаясь сконцентрироваться на указаниях Хана:

– Наша цель: захватить лабораторию и взять в плен учёного. Предлагаю разделиться на три боевые группы. Одна часть занимает лабораторию, остальные блокируют противника с левого и правого флангов. Где именно прячется ученый, мы не знаем, поэтому нужно постараться занять как можно большую часть здания, опередив соперников. Далее: доставляем его на завод и как можно дольше удерживаем, чтобы заработать максимальное количество баллов, необходимых для победы.

Поймав на себе её пристальный взгляд, Давид широко улыбнулся и подмигнул, показав непристойный жест пальцами.

– Придурок, – произнесла она одними губами и огляделась вокруг, убеждаясь, что никто не обращает внимание на их немой разговор.

Мужчина позволял себе дурачиться только вне офиса. На работе он надевал маску строгого начальника, а в компании друзей был заводилой и весельчаком. Мишель не раз задавалась вопросом: какой он дома? Безусловно, он умел держать себя в рамках, не давая лишних поводов для сплетен. Об их связи никто не знал. Если даже у кого-то из товарищей возникали подозрения, в лоб никогда не спрашивали.

– Все готовы? – спросил Влад, и после единогласных кивков скомандовал: – Тогда погнали!

Когда её ноги оторвались от земли, сделав первые шаги, сердце начало гулко отдаваться в груди. Их отряд дружно рассредоточился по периметру полигона, как оговаривалось ранее: одна часть ушла прикрывать тылы с левого и правого флангов, вторая устремилась к зданию лаборатории, в котором пряталась цель. Стараясь не отставать от своей части группы, она двинулась вдоль кирпичной стены к ближайшему входу, держа привод8 наготове. Вдалеке послышалась первая серия выстрелов. Адреналин стремительно наполнил каждую клеточку её тела, будто разнося по венам кипяток.

– Продвигаемся вперёд! Захватываем комнаты! Быстрее! – во всё горло заорал Рондо, первым добравшись до входа.

Мишель заметила, как Рондо с несколькими товарищами скрылись в дверном проёме. Оставшиеся продолжили отбивать атаку противника, успевшего за это время подойти достаточно близко. Выстрелы непрерывным потоком полетели в обе стороны. Пригнувшись к земле, она за долю секунды уловила активность движущихся неподалёку стрелков, прячущихся в кустах. Прицелилась. Плавным нажатием на спусковой крючок, выбила из игры сначала одного, затем второго.

Улучив момент кратковременного затишья, девушка забежала внутрь здания. Следом за ней в проём нырнул Кент, остальные продолжили оборону входа.

– Похоже, наши решили начать сначала с верхних этажей, – произнёс запыхавшийся Кент. – Пробежимся по первому!

– Похоже, кто-то готов выплюнуть свои лёгкие уже на старте, – ухмыльнулась Мишель. – Всё ещё не хочешь бросить курить?

– Не время для нравоучений, Лиса! Лучше прикрой мою задницу!

Кент сделал несколько шагов вперёд, внимательно осмотрев ближайшую комнату рядом с лестницей.

– Пока всё чисто! Двигаемся дальше!

Мишель прикрывала его сзади, держа периметр коридора на прицеле, пока тот сканировал одно помещение за другим, углубляясь всё дальше от входа. Даже с нижнего этажа отчётливо слышался отборный мат Хана и Грома в перерывах между залпами привода.

Под её ногами хрустела отслоившаяся от стен штукатурка вперемешку с осколками битого стекла. Подоспевший к ним Гуччи, крался следом, намереваясь в любую секунду отразить неожиданную атаку. С этими ребятами она перетоптала немало полигонов, поэтому за свою задницу была спокойна. Если бы завтра началась война, каждый из них прикрыл бы спину другому, об этом даже просить не пришлось. Большие парни умели играть в опасные игры. Уж кому, как не ей знать “Бешеных псов” в их естественной среде.

– Кажется, мы нашли его, ребята, – довольно провозгласил Кент, резко остановившись и уставившись сквозь дыру в кирпичной стене. – Вход с другой стороны. Нужно вытащить его оттуда.

В ту же секунду впереди раздались чьи-то голоса. Кент успел скрыться за бетонной балкой до того, как в его направлении непрерывно полетел град пуль. Мишель и Гуччи нырнули в противоположные стороны.

– Лиса, вызывай подкрепление! – скомандовал Кент. – Теперь они в курсе, где прячется учёный, поэтому бросят сюда все силы.

– Гром, это Лиса. Обнаружили учёного на первом этаже. Нужно подкрепление. Нас трое. Приём, – передала по рации Мишель, прислонившись спиной к прохладной поверхности стены.

– Гром вне игры. Идём на подмогу, – ответил Хан.

– Блять! Сколько их тут? – послышался возмущённый голос Гуччи, пока пули рикошетом отскакивали в считанных миллиметрах от его ноги.

– Как минимум трое. Но это не точно, – перезаряжая привод, ответил Кент. – Держим оборону, пока парни не подтянутся.

Через несколько минут рация снова ожила:

– Лиса, мы на подходе.

– Как раз вовремя, – пробубнил под нос Гуччи, скрючившись на полу в неестественной позе.

Мишель сочувственно посмотрела в его сторону, опасаясь вслух комментировать неловкое положение товарища. Ему приходилось тщательно группироваться, чтобы не попасть под линию огня. В отличие от её укрытия, убежище Гуччи простреливалось с нескольких точек. Его это явно злило, потому что шанс схлопотать пулю возрастал в разы, как только он пытался высунуться хотя бы на сантиметр.

– Нашпигуйте их гранатами, чтобы мы смогли подойти ближе, – дал распоряжение Хан по рации.

– Как скажешь, – откликнулась Мишель.

Она достала из подсумка гранату, сорвала чеку и бросила вперёд. Следом раздался характерный хлопок. Несколько секунд затишья, и снова град выстрелов. Вдогонку девушка бросила ещё одну, и ещё, пока громкие мужские крики, звук вылетающих пуль и периодические хлопки постепенно не слились в единый гул. Мелкие крупицы строительной пыли вперемешку с облачками дыма неприятно щипали ноздри, забивались в горло и лёгкие, стало трудно дышать; пропитавшаяся холодным потом одежда прилипла к телу. Девушка приложила пальцы к вискам, в ушах противно зазвенело.

– Лиса, ты в порядке?

Услышав рядом голос Хана, Мишель сморгнула предательскую пелену с глаз.

– В полном, – выдохнула в ответ, доставая из кармашка рюкзака бутылку с водой. Жадно сделала несколько глотков, вытирая губы тыльной стороной ладони.

– Выглядишь не очень, – нахмурился Хан, присаживаясь рядом.

– Я в порядке, – снова повторила как мантру. – Похоже, их развелось здесь как тараканов.

– Тогда потравим рыжих ублюдков, и дело с концом, – хохотнул Хан.

– А вот и скорая дезинсектопсихологическая помощь подъехала! – воскликнул Гуччи. – Может, хватит трепать языком? Нужно оттеснить их назад и дать мне возможность выбраться отсюда живым.

– Сегодня вечером я заставлю повторить тебя это слово несколько раз, чтобы понять твою степень опьянения, – в перерывах между выстрелами протараторил Хан.

– У нас разве вечеринка намечается?

– Угу. По случаю развода боевого товарища.

– Кажется, я что-то упустил? Кто разводится?

– Гром! – хором произнесли те, кто находился в поле слышимости их разговора.

– Чёрт! Я опять один не у дел оказался? Что за несправедливость!

– Поднажмём, парни! Лиса, Кент, прикройте. Попробую занять наиболее выгодную позицию, – проорал Хан, выскакивая из укрытия.

Воздух снова наполнился стрёкотом вылетающих из оружия пуль и грубых мужских ругательств. Только спустя полчаса им удалось ослабить противника и добраться до комнаты, где прятался учёный. Гуччи, который всё это время носа не высовывал из своего укрытия, то и дело попадая под перекрёстный огонь, чудом не зацепила ни одна пуля. Другим повезло меньше, но время, отведённое на восстановление, пролетало в ходе интенсивного боя незаметно.

Чтобы вывести цель из здания и доставить до пункта назначения, им потребовалось чуть больше усилий. У выхода их поджидала засада: пока их команда концентрировала все силы внутри лаборатории, противник занял позицию снаружи и перекрыл единственный выход. Им на ходу пришлось менять план действий, но он сработал как надо.

Ближе к закату, уставшие, но счастливые, они распределились по машинам и направились в отель. Давид дал всем ровно час, чтобы привести себя в божеский вид. Обещанная вечеринка по случаю его нового статуса холостяка должна была состояться в баре через дорогу. Мишель ясно дала понять, что не намерена с ними идти; заперлась в своём номере, приняла душ, поговорила по телефону с мужем и уже собиралась спуститься перекусить в местный ресторан, как в дверь постучали.

Сомневаться, кто так нагло вламывается в её личное пространство, не приходилось. Распахивая дверь, она уже открыла рот, чтобы пожурить Давида за настойчивость, но на пороге стоял не он.

– Сю-ю-юрпри-и-и-из! – расплываясь в лучезарной улыбке, закричала Лика и бросилась в объятия подруги.

– Боже мой, Лика! – взвизгнула Мишель, до боли в рёбрах стискивая подругу. – Как ты тут оказалась?

– Не поверишь! Твой муж тебя сдал с потрохами! Вообще-то я ждала, что ты сама мне сообщишь о своём приезде, но… Как ты могла? – она легонько стукнула её по плечу, отстранившись. – Такой шанс! Мы так редко видимся!

– Во-первых, тебе пилить двести километров. Во-вторых, где Машуля?

– О-о-о, ради такого случая Артур согласился с ней поводиться! Взял пару дней отгула, представляешь? А двести километров, разве это расстояние? К тому же я давно уже хотела свалить из дома. Материнство – сложная штука, я тебе скажу. А тут прекрасный повод нарисовался!

– Входи уже, чокнутая мамаша! – хмыкнула Мишель, затягивая подругу внутрь и захлопывая дверь. – Хватит стоять на пороге.

– Мне кажется, или ты куда-то собиралась? Я не вовремя? – разуваясь, продолжала щебетать Лика.

– Хотела поужинать. Мы час назад отстрелялись.

– Если честно, направляясь сюда, я опасалась, что застану тебя с любовником и обломаю тебе вечер, – проходя в номер, она многозначительно посмотрела на двуспальную кровать. – А тут уютненько.

– Как видишь, я одна, – развела руками Мишель. – Можешь заглянуть во все шкафы и в ванную, если сомневаешься.

– Где твои боевые товарищи?

– В баре.

– Почему ты не с ними? Муж не отпускает? – хохотнула Лика.

– Мужу глубоко насрать, где я и с кем.

– А вот это ты зря, – покачала головой подруга, присаживаясь в кресло. – Он просто тебе доверяет. Разве другой мужик отпустил бы тебя с такой компанией?

– Вот именно. Ни один нормальный мужик не отпустил бы свою жену с чужими мужиками, – скрестив на груди руки, ответила Мишель.

– С каких пор тебя это стало беспокоить? Ты же сама устанавливала эти правила? Разве не так?

– Никакие правила я не устанавливала.

–Угу. Он сам тебе предложил вступить в страйкбольную команду своего начальника и перекрестил на дорожку. Ты поставила его перед фактом, Мишель, и ему пришлось тебе уступить. Он всегда так делает, потому что любит.

– Если ты приехала читать мне нотации, можешь уезжать обратно, – фыркнула она, отворачиваясь к окну и уставившись на улицу.

– А вот сейчас было обидно, – прищурилась Лика. – Напоминаю, что я недавно родившая мать, и мои гормоны до сих пор не пришли в норму.

– Прости. Но мне показалось, что ты передёргиваешь.

– Мишель, я просто хочу сказать, что у тебя прекрасный муж, – уже мягче продолжила подруга. – И ему не насрать на тебя… Поужинаем вместе? Я только что с дороги и тоже не прочь перекусить.

– Конечно. В отеле есть ресторан. Судя по отзывам, готовят вкусно. Как раз туда собиралась.

Глава 7

– Поговори с Даней, Лев, – промурлыкала Карина, просовывая руку под его футболку. – Я знаю, он тебя послушает.

Она нежно чертила кончиками пальцев узоры на его торсе, заставляя кожу покрываться мурашками. Карине, как и многим девушкам, доставляло истинное удовольствие считать, будто она способна манипулировать парнем, а Лев иногда позволял ей играть собой, как кошке – мышкой, зная, что после этого последует. Оба были только в плюсе. Но не сейчас. Хотя его тело по-прежнему бурно реагировало на прикосновения Карины, мысли витали где-то далеко за пределами этих стен.

– Даня один ничего не решает. Решение принимается совместно.

– Тогда поговори с парнями. Убеди их в обратном.

Девушка оседлала парня сверху, задрала ему футболку до самого подбородка и прильнула губами к горячей груди. Вся кровь тут же отлила от его головы и спустилась в область паха. Думать ни о чём не хотелось. Тем более о Мишель. Эта девчонка и так навела суматохи, да ещё и засела в голове словно заноза. Как он ни старался не думать о ней, у него не вышло. По большому счёту благодаря Карине, потому что именно она завела разговор о новенькой.

Он закрыл глаза и застонал, когда девушка начала спускаться всё ниже, оставляя мокрые дорожки от влажного языка на его коже. Остановившись у края джинсов, она опустила руку на его пах и легонько сжала.

– Обещаешь?

– Что тебе пообещать? – выдохнул Лев. Больше всего на свете ему сейчас хотелось заткнуть ей рот и заставить молча продолжить то, что начала.

– Обещаешь их переубедить? – томно прошептала девушка, плотнее сдавив напрягшуюся от возбуждения плоть. – Если переубедишь, получишь десерт.

– Послушай, солнышко, если ты хочешь, чтобы парни поменяли своё решение, тебе придётся накормить десертом всю банду, – расхохотался Лев, приподняв голову.

Он знал, что его слова чреваты последствиями, но иногда нужно было ставить её на место, даже если приходилось жертвовать несбывшимися надеждами. Карина слишком заигралась в развратницу, почувствовав своё превосходство. Ещё ни одной бабе он не позволял собой вертеть.

Как он и предполагал, лицо Карины исказилось от злости, в глазах заплясали чертенята, губы затряслись.

– Иди в задницу, Лев! – зарычала она, сползая с возбуждённого парня. Лев перехватил её за запястья и опрокинул на спину. – Отпусти! – Девушка начала отбивать барабанную дробь по его груди короткими, но меткими ударами.

– Угомонись, дура! – по-звериному оскалился Лев, останавливая все её тщетные попытки сопротивления. – Я не уйду, пока не получу то, за чем пришёл…

Ему было абсолютно наплевать, получит ли она удовольствие. Он лишь хотел избавиться от мучительного напряжения и навязчивых мыслей о той, что не давала ему покоя в последние дни. Мишель была повсюду: в его голове, в школе, в чужих разговорах, даже в месте, которое он считал только своим, где заряжался энергией и мог побыть в одиночестве. Она ворвалась в его жизнь и заполнила собой каждую клеточку тела. При одном взгляде на неё, всё внутри переворачивалось и кипело, вырывалось наружу, словно извержение долго спящего вулкана. Это одновременно нервировало, сводило с ума и доставляло массу проблем.

Лев никогда не заморачивался насчёт девчонок. Он мог заполучить любую, стоило только проявить немного инициативы. С ним были не прочь переспать, даже будучи в отношениях. Некоторые парни злились, некоторые откровенно завидовали его популярности, но никто не торопился набить морду. Относились к этому как к очередной игре. Даже делали свои ставки. Карина прекрасно осознавала, с кем связалась, но упорно пыталась делать всё возможное и невозможное, чтобы Лев целиком и полностью принадлежал только ей. В какой-то степени у неё это получилось, и на определённое время он дал ей почувствовать своё превосходство. Не потому, что отношение к ней изменилось – Карина тратила много его энергии и сил, буквально высасывала каплю за каплей, подобно энергетическому вампиру, поэтому их не хватало на кого-то ещё.

Появление новенькой весьма пошатнуло привычный уклад Льва, да и всей компании в целом. Как оказалось, многим из них хотелось новой крови и острых ощущений. Всё вокруг зашевелилось, завибрировало и пришло в движение. Начались жаркие споры и недопонимания. Каждый норовил натянуть одеяло на себя. Полетели первые ставки. Мнения разделились. Девчонки, почувствовав нездоровую конкуренцию, грозились устроить бойкот, но было уже поздно – поезд тронулся, набирая обороты…

Проблема была в том, что Лев не хотел её ни с кем делить. Впервые в жизни ему была противна мысль, что девушку могут лапать чьи-то чужие руки. Ему не нравились новые ощущения. Он неоднократно пытался избавиться от них, выкинуть из головы все предрассудки и жить так, как жил раньше. Не получалось. От этого он становился ещё злее, хотелось рвать и метать, лупить всех подряд без разбора.

Первым под горячую руку попался Никита. С ним у него были особые отношения. Их связывало нечто большее, чем просто общая банда по интересам. Они были друзьями с детства, можно сказать, братьями.

Лев не сдержался, когда Никита, подобно остальным парням, высказался о Мишель как об очередной пустышке. Его не за что было винить, Лев сам порой позволял себе нелестно отзываться о других девчонках. Никита не успел ничего сообразить, когда ему в нос прилетел твёрдый кулак товарища. Это случилось спонтанно, резко и задолго после самого высказывания: в тот момент они уже шли в сторону дома с очередного внепланового собрания банды.

– Ты сбрендил, чувак? – заорал Никита на всю улицу, поднимаясь с пыльной дороги.

Он приготовился к новой атаке, не обращая внимания на кровь, капающую из носа на футболку.

Лев ничего не ответил. Резко развернувшись, направился прочь. От души немного отлегло, но он готов был ударить снова, если ситуация повторится.

– Ты можешь хотя бы объяснить, в чём дело? – возмутился Никита, догнав его сзади и толкнув в спину.

Лев не намеревался ничего объяснять. Он просто желал побыстрее добраться до дома и сорвать зло на боксёрской груше.

– Эй, ты меня слышишь? – В голосе Никиты вместо негодования звучали нотки беспокойства. Он встал посреди дороги, глядя вслед удаляющейся фигуре Льва. – Что за херня происходит?

Лев не знал, понял ли Никита причину его срыва, но после того случая друг старался не высказываться, когда речь заходила о Мишель…

Получив то, что хотел, парень скатился с девушки и соскочил с кровати, на ходу натягивая джинсы.

– Уже уходишь? – удивлённо спросила Карина, приподнявшись на локтях. – А как же десерт?

Она явно рассчитывала на большее, но сегодня у него были совсем другие планы.

– Меня Никита ждёт, – бросил Лев, расправляя складки на футболке.

– Девчонки меня убьют, если узнают, что ты приходил.

– Никто тебя за язык не тянет, Кир. К тому же бойкот придумала ты, а не они. Это глупо.

– Она интересовалась твоей ставкой, Лев, – заявила девушка, когда он переступил порог комнаты.

– Когда? – Он остановился в дверном проёме.

– В тот день, на уроке физкультуры.

– Что наплела ей Люська?

– Ничего особенного, – пожала плечами Карина. – Немного поведала о жизни в нашем райском уголке, дала девчонке дельный совет: быть такой, как она, тихой и незаметной.

– Люська сказала мою ставку?

– Она тебе нравится? – вопросом на вопрос ответила девушка, прищурив глаза.

– Ты ревнуешь?

– К ней? – захохотала Карина. – Ты шутишь?

– К чему тогда этот вопрос?

– До меня дошли слухи, что ставки были не только на банду…

– Кто тебе сказал такую чушь? – нахмурился Лев.

– Не важно кто. Важно то, что ты в этом тоже участвуешь, не так ли? – Карина приподняла бровь, пристально глядя ему в глаза.

Сомнений не было. Их слил кто-то из парней. Кто именно это сделал, он обязательно узнает; сам лично оторвёт ему яйца и подвесит на сосну на самом видном месте, чтобы остальным было неповадно. Может, тогда этот “кто-то”, лишившись действия эндорфинов, вернёт свои мозги из штанов на место.

– Кажется, я уже говорил: держи язык за зубами, Карина. Когда полетят головы с плеч, тебя зацепит первую, а ты мою политику знаешь.

Девушка открыла рот, чтобы съязвить, но вовремя захлопнула. Лев улыбнулся. Так-то лучше. Ещё одна причина держать девчонок на приличном расстоянии: они слишком много болтают.

– Мне пора. Будь добра, прибереги десерт до лучших времён, – на ходу бросил парень, направляясь к выходу.

– У каждого десерта есть срок годности! – крикнула Карина ему вслед.

– Можешь на него наплевать! Яд действует как консервант! – откликнулся Лев, захлопывая за собой дверь.

Ответ Карины он не услышал, но и ежу было понятно, что она покрыла его нелестными словами с ног до головы, как только он оказался за порогом дома. Непредсказуемости в этой девушке было мало.

Свою ставку на новенькую Лев делал вслепую: он ещё не был с ней знаком. В тот день Даня нашёл их с Кариной после уроков, они прятались в тёмном углу раздевалки от посторонних глаз.

– Эй, голубки, ставку делать будете?

Одной рукой Лев поддерживал ногу девушки, вторую уже просунул под юбку, жадно поглощая её податливые губы.

– Эй, ты не вовремя, – предупредил Лев, оторвавшись от процесса.

– Сделай ставку, и я отстану, – засмеялся парень без тени смущения на лице, облокотившись плечом о стену буквально в нескольких шагах от них.

– Ты хоть раз видела эту новенькую? – спросил он у Карины, стараясь не обращать внимание на назойливого друга. – Сможешь её описать?

Девушка тихонько застонала и прикусила губу, когда его ладонь легла на её ягодицу.

– Ты серьёзно? – выдохнула она.

– В двух словах, пожалуйста, иначе он не отстанет… – прохрипел парень, зарываясь носом в её шею.

– Я не знаю… – замотала она головой. – Мелкая, рыжая, худая…

– Красивая?

– Да я откуда могу знать! Предпочитаю мужчин!

– Рыжая, значит… – промурлыкал Лев. – Очередная ведьма?

– Просто сделай чёртову ставку, Лев, – зарычала Карина, хватаясь за его пах.

Он повернулся к Дане, наблюдающему за ними с большим энтузиазмом.

– Один к десяти, что она выберет “Банши”9! Завтра с меня пятихатка!

– Кажется, она высосала весь твой мозг, – хмыкнул Даня, прежде чем удалиться.

– Ты просто завидуешь! – съязвил парень, переключаясь на более важный в тот момент процесс.

Лев сам не понимал, что с ним происходило. Мишель, с чересчур бледной кожей, чрезмерной худобой и маленьким ростом, мягко говоря, не вписывалась в его прежние стандарты красоты, но всё же заставляла сердце гонять кровь по венам с удвоенной силой. Было в ней что-то особенное, притягательное, на его взгляд, почти мистическое. Такое же, как её долбанные герои из любимых книг про нечисть. В банде “Банши” ей бы точно понравилось. Эти ребята просто улетали по сверхъестественным существам и всему, что с ними связано, поэтому и не стали менять название.

Изначально “Банши” была чисто женской бандой. Карина сама её создала и придумала название. В то время у парней с девчонками не было общих интересов, зато было соперничество, иногда перерастающее в конфликты. Парням доставляло истинное удовольствие чувствовать своё превосходство, доводя девчонок до слёз и делая им мелкие пакости. Время шло, они подрастали, стали появляться взаимные симпатии. Банда “Банши” начала тихонько расформировываться, частично перетекая в другие. Карина с оставшимися подружками стойко держали оборону, отмахиваясь от кавалеров, как от назойливых мух. Некоторых она даже успела переманить в свои паучьи сети. Жизнь “Банши” обросла новыми порядками и правилами с появлением в ней лиц мужского пола, но своей сути не поменяла. Ходили слухи, что среди них есть пара ребят, увлекающихся чёрной магией, поэтому связываться с ними никто не желал. Как и в любой глубинке, многие люди здесь до сих пор верили в этот бред.

Основательница этой банды – Карина – безусловно являлась одной из ярких девушек школы. Многие парни пытались заполучить этот лакомый кусочек, но первым стал Илья.

С Ильёй у Льва были непростые отношения, хотя тусовались они в одной компании. Конкурентная борьба двух самцов проскальзывала во всех аспектах жизни: в начальных классах – в учёбе, в старших – в различных спортивных соревнованиях; каждый из них имел своё мнение, противоположное мнению другого, правда, обоим нравились одни и те же девчонки. Делили они их молча и не спеша, смакуя каждое мгновение своего триумфа. Карина, с головой увязшая в их игре, не понимала, что всего лишь является для них игрушкой. Она осознала свою ошибку, только когда Лев добился желаемого, а Илья с лёгкостью ему уступил…

Почти на самом верху утёса парень остановился и перевёл дыхание. Девчонка не должна подумать, что он к ней торопился. Лев всегда старался немного опаздывать, но сегодня обычные пятнадцать минут растянулись на сорок; она попросту могла не дождаться, хотя они проводили здесь не меньше двух часов почти каждый день в течение недели, кроме двух заранее оговорённых дней одиночества. Ещё никогда одиночество не казалось ему таким одиноким, как вчера.

Как оказалось, Мишель никуда не ушла. Она предусмотрительно взяла с собой плед, который бережно постелила чуть подальше от края утёса. Лев хмыкнул. Это даже лучше, чем сидеть задницей на голой земле. Девушка лежала на пледе с закрытыми глазами, подложив под голову походный рюкзак, в котором вечно таскала всякие вкусняшки и термос с горячим чаем. Казалось, будто она спала: голову повернула набок; одна рука покоилась на груди, вторая неподвижно лежала вдоль туловища; правую ногу немного согнула в колене; грудь медленно вздымалась и опадала в такт её дыханию. Лев облизал пересохшие губы. Даже спустив пар в объятиях Карины, в его голову всё равно лезли непристойные мысли.

Он тихонько подошёл, заслонив собой солнце. Когда понял, что девушка не реагирует, прилёг рядом и стал пристально за ней наблюдать. Его хватило буквально на пару минут: слишком велик был соблазн вновь дотронуться до её кожи. Благодаря весеннему солнцу она постепенно приобретала здоровый оттенок, вместо пугающе бледного – почти прозрачного. Лев улыбнулся набежавшим мыслям. Он вспомнил о бабушке и её пирожках, на которых с лёгкостью можно было откормить любого дистрофика. Мишель его бабушке точно бы понравилась.

Девушка вздрогнула и широко раскрыла испуганные глаза, как только его пальцы коснулись заветной цели. Лев резко одёрнул руку, словно обжёгшись.

– Чёрт! Ты меня напугал, – протараторила Мишель, приподнимаясь на локтях.

– Ты так сладко спала. Не хотел тебя будить, – улыбнулся он.

– Давно тут лежишь?

– А ты?

Мишель посмотрела на часы.

– Ничего себе я вздремнула, – хмыкнула она. – Почти час. А что делал ты всё это время? Смотрел, как я пускаю слюни во сне?

– В “день одиночества” ты тоже так спала? – нахмурился Лев, проигнорировав её вопрос.

– Как? – захлопала девушка ресницами, спросонья не до конца понимая, куда он клонит.

– Ты даже не услышала, как я подошёл. А если бы это был кто-то другой?

– Кто, например? Маньяк-убийца? – прыснула она.

– Почему бы и нет?

– Почему бы и нет? – удивлённо переспросила Мишель, еле сдерживаясь от смеха. – Если ты знаешь наверняка, что такой существует, так и скажи.

– Я просто переживаю за тебя, – буркнул Лев себе под нос, не разделяя её веселья.

– Если это тебя успокоит – в “день одиночества” я тут не спала. Меня вообще тут не было.

– Почему?

– Потому что у меня не получилось прийти.

– Ладно, – кивнул Лев, переворачиваясь на живот и положив голову на скрещенные руки. Мишель последовала его примеру.

– Расскажешь мне о своей банде? – спросила девушка, пристально глядя в его глаза.

– Что именно тебя интересует?

Лишать её права выбора было бы глупо с его стороны, поэтому парень приготовился отвечать на провокационные вопросы уклончиво и не вдаваясь при этом в подробности. Благо тому, что этим навыком он владел в совершенстве.

– Чем вы обычно занимаетесь?

– Тем, чем занимаются все молодые люди в нашем возрасте, – ответил он, зная, что девчонка больше не задаст подобных вопросов, чтобы не показаться глупой в его глазах.

Мишель слегка нахмурилась, понимая, что задала неправильный вопрос.

– Для чего вообще нужны эти банды? Правила какие-то… – нахмурилась она.

– Представь, что наш населённый пункт – это миниатюрная планета Земля. Банды – это страны. В каждой стране свой свод законов. Всё гораздо проще, чем кажется на первый взгляд.

– Неужели нельзя просто жить дружно всем вместе? Свободно общаться?

– Давай рассмотрим на примере животного мира. Животные сбиваются в стаи не просто так, и ты должна знать причины, если не прогуливала биологию. Здесь то же самое. Представь, что мы все относимся к особям разного вида: волки живут с волками, обезьяны с обезьянами, тигры с тиграми… Так более понятно?

– Лев, может, ты и позиционируешь себя львом, но хочу открыть тебе страшную тайну: ты – человек.

– Это был просто пример, – устало вздохнул Лев.

– Я поняла.

– Ничего ты не поняла, Миш. Именно поэтому я говорил, что в нашей банде нет места девчонкам. Вы не понимаете нас, мы – вас. В этом причина.

– Однако они у вас есть, – возмутилась девушка, поднимая голову.

– Предпочитаю интерпретировать это по-своему.

– Это как?

– Не хочу отвечать на этот вопрос. Ответ тебе не понравится.

– Хорошо. Можешь не отвечать, – фыркнула Мишель.

Лев перевернулся на спину, опустив затылок на скрещенные за головой руки и закрыл глаза.

– Я так понимаю, у вас есть общие интересы? – осторожно спросила она, будто боялась его реакции.

– Безусловно, – коротко ответил он.

– В чём они заключаются?

Лев замолчал. Если он скажет Мишель, что их интересы далеко не такие миролюбивые, как у других банд, то просто её спугнёт. С другой стороны, это не самый худший сценарий, по крайней мере, для неё. Решение далось ему с трудом. Парень открыл глаза и пристально на неё посмотрел.

– Ты должна держаться подальше от нашей банды, Мишель, – ледяным тоном произнёс он.

Девушка отшатнулась, будто её ударило током. В её глазах отразилось недоумение, постепенно сменившееся гневом.

– Почему? Потому что ты так решил?

– Да. Я так решил. Это моя банда, и я имею право высказаться.

Она вскочила на ноги, сжав ладони в кулаки. Лев с трудом подавил в себе желание опрокинуть девушку обратно на плед и зарыться лицом в её рыжие локоны. В гневе Мишель выглядела ещё сексуальнее, чем в своём обычном умиротворённом состоянии.

– Но… Я не понимаю…

– Ты нам не подходишь. – Лев старался говорить уверенно, чтобы у девушки не оставалось сомнения в его словах. – Ты слишком мягкая… – Он оглядел её с ног до головы и добавил: – В плане характера, конечно.

– Значит, все эти встречи… – задохнулась от возмущения Мишель, – были всего лишь проверкой?

– Ну да, – пожал он плечами.

Схватив свой рюкзак, девушка потянула плед на себя:

– Встань!

Лев никак не отреагировал, просто продолжал лежать, не обращая внимания на её потуги. Вместо ответа парень отрицательно покачал головой, на его лице промелькнула надменная ухмылка. Мишель сделала последнюю попытку, одним рывком дёрнув ткань; послышался характерный треск, и Лев кубарем скатился на пыльную землю.

– Мягкого приземления, мудак! – выплюнула Мишель, перекидывая через руку рваную тряпку. – Ариведерчи!

Лев проводил взглядом удаляющийся силуэт девушки, только потом поднялся с земли.

– Надеюсь, ты сделаешь правильный выбор, куколка, – вздохнул он, отряхиваясь от пыли.

Глава 8

Спустя час – после плотного ужина и бокала шампанского – я уже не так категорично настроена к свалившейся на мою голову подруге. Безусловно, я по ней очень скучала, и мы виделись не так часто, как хотелось бы, но её слова заставили моё сердце сжаться. Она резала меня по живому, и, судя по тому, что Лика была не единственной, кто пытался задеть мои чувства в последнее время, я сорвалась на последней. Теперь я запуталась ещё больше. Давид откровенно высказался по поводу развода, Лика считала моего мужа ангелом во плоти. Оба были правы.

Раньше я не задумывалась над тем, что лишаю мужа возможности иметь полноценную семью. Теперь я понимаю, что не могу дать ему большего. Все эти годы мы просто плыли по течению, пока он не завёл разговор о ребёнке, к чему, как оказалось, я совсем не готова. Не готова нести ответственность за кого-то ещё, кроме себя.

– Ты бы родила ребёнка от Артура, если бы его не любила? – в лоб спросила я Лику, прервав поток её безудержной речи.

Честно признаться, я не слушала подругу последние минут десять, погрузившись в свои собственные размышления. Сейчас и не вспомнить, какая из сказанных ею фраз меня триггернула, но, кажется, я уплыла от реальности слишком далеко, чтобы возвращаться к истоку повествования. В любом случае, нить разговора была потеряна.

Вопросительно на меня взглянув, Лика на долю секунды застыла с бокалом шампанского в руке.

– Ты беременна?

– Я задала тебе простой вопрос, – нахмурилась я, выказав тем самым недовольство: мне показалось, что она увиливает от ответа.

– Мишель, – как можно мягче произнесла Лика, поставив бокал на стол и потянувшись к моей руке. Она взяла мою ладонь в свою и крепко сжала. – Поверь мне, лучшего мужа и отца своему ребёнку, чем у тебя есть сейчас, ты не найдешь. Когда любят тебя, а не ты, это совершенно иная форма взаимоотношений. Как ни странно, в такой ситуации тебя больше ценят, потому что боятся потерять. Любовь – это зависимость. В первую очередь эмоциональная. И прежде чем двое влюбленных научатся справляться со своими эмоциями без вреда друг для друга и отношений, их брак может пойти ко дну раньше. Что касается меня, я очень люблю своего мужа. И, поверь, после свадьбы мне гораздо чаще хочется послать его к чёрту, чем упасть в его объятия. А сейчас, когда родилась Машуля, почти каждый день. Мне всё время кажется, что он любит меня недостаточно сильно, что много работает и мало уделяет мне внимания. Я ревную его к собственной дочери, чёрт возьми! Каждое его колкое слово, сказанное на эмоциях, ранит в самое сердце, и в такие моменты мне хочется быть равнодушной… Но я не могу! Не хотела сознаваться, но мне пришлось пройти несколько кругов ада, прежде чем Артур отпустил меня к тебе. Мне нужны были эти чёртовы сутки тишины и покоя, иначе я бы не выдержала!

Из глаз Лики брызнули слёзы, и я почувствовала себя полной идиоткой. Мне сразу нужно было догадаться, что подруга всё бросила и примчалась ко мне не просто так.

– Прости меня. – Теперь настала моя очередь её успокаивать. – Я не думала, что… Какая же я дура!

– Нет, – помотала она головой. – Всё в порядке… В смысле, я не держу на тебя зла. Я справлюсь. Это всё эмоции, и мой муж – болван, но я люблю его и теперь не знаю, что делать. – Лика издала нервный смешок и свободной рукой вытерла мокрые дорожки с щёк.

– Расскажешь, что случилось?

– Только не здесь, – она покрутила головой, проверяя, смотрит ли на нас кто-нибудь. – Вернёмся в номер? Желательно в мой. Я бы не отказалась от освежающего душа после дороги.

– Конечно! – вскакивая с места, протороторила я. Мне было настолько стыдно перед подругой, что я готова была пойти на любую её прихоть, даже если она напрочь не совпадала с моими собственными интересами. – Только договорюсь с администратором, чтобы нам доставили ещё бутылочку игристого и что-нибудь перекусить.

Осуществив задуманное с чувством выполненного долга, я вернулась обратно к нашему столику. Лика за это время успела привести себя в порядок, смыв растёкшуюся под глазами тушь. Я молча кивнула в сторону выхода. Подруга ответила тем же, поднимаясь с места. До самого номера мы не обмолвились ни словом, давая себе время на подготовку к болезненным темам. Вечер обещал быть специфическим. В последний раз мы умывались слезами в десятом классе, когда прощались. Несколько лет нас разделяли тысячи километров. Тогда я и подумать не могла, что судьба вновь подарит нам шанс быть гораздо ближе друг к дружке. Лика вышла замуж и переехала жить в Нижний Новгород, в то время, как я уже несколько лет покоряла столицу нашей необъятной родины.

– Специально взяла одноместный, чтобы сдуру не переспать с первым встречным, – фыркнула Лика, бросая сумку на односпальную кровать. – Располагайся пока. Я мигом.

Я лишь улыбнулась, не пытаясь оспорить её весьма провальную идею. На самом деле, двуспальная кровать не является главным атрибутом для интимной близости, скорее – её дополнительным бонусом. Но подруга при сложившихся обстоятельствах вряд ли оценит мои глубокие познания в этом вопросе.

Когда Лика скрылась за порогом ванной комнаты, я набрала номер мужа. Он ответил после первого же гудка, будто всё это время держал телефон рядом, ожидая моего звонка.

– Как тебе сюрприз? – сходу поинтересовался он.

– Мне сразу показалось странным, что ты выпытываешь у меня номер комнаты. Раньше ты никогда этого не делал. Я ожидала чего угодно: доставку цветов, твоего приезда, но не это. Спасибо. Сюрприз удался.

– Сначала я хотел напрячь Лику, чтобы она по пути заехала в цветочный магазин за букетом для моей любимой жены, но передумал. Вручу лично, – усмехнулся он. – Кстати, где она? Что-то её не слышно. Обычно у неё рот не затыкается.

– Она в душе. Мы сходили поужинать в ресторан при отеле и поднялись в номер. Решили уединиться.

– Звучит соблазнительно… Но скучно. Даже в клуб не пойдёте? – удивился он. – Я думал, молодая мамочка захочет оторваться по полной вдали от мужа и дочери.

– Боюсь, она не в том настроении.

– Что-то случилось? Поругались с Артуром? – озабоченно поинтересовался он.

– Ты же знаешь, что я не раскрываю чужие тайны. Даже своему мужу.

– Знаю. Но на всякий случай спросил. Вдруг ты об этом забыла.

Я хотела отшутиться в ответ, но в дверь постучали.

– Принесли наш заказ в номер. Напишу позже или наберу завтра, хорошо?

– Я тебя люблю… Будь хорошей девочкой.

– Приятных снов, – ответила я и положила трубку, отщёлкивая дверной замок.

Эти три слова из его уст вылетали с постоянной периодичностью, особенно когда мы находились друг от друга достаточно далеко. Надеялся ли он, что когда-нибудь я отвечу тем же? Возможно, но никогда не требовал от меня больше, чем я могла ему дать.

– Ваш заказ, – улыбнулся молодой симпатичный парень, закатывая в номер тележку с закусками и шампанским.

Я отошла чуть в сторону, позволив ему пройти. В этот момент из ванны выплыла Лика в одном полотенце, заставив официанта оцепенеть.

– Приятного аппетита, – раскланялся он, не отводя смущённого и в то же время пожирающего взгляда от подруги.

– Спасибо! – хором ответили мы, еле сдерживая улыбку.

Когда парень скрылся за дверью, я расхохоталась:

– Сводишь молодых парней с ума!

– Похоже, я только что упустила свой единственный шанс изменить мужу, – сконфузилась Лика. – Нужно было дать ему чаевые и заодно попросить номер телефона.

– Судя по бейджику, его зовут Александр. – Я взяла шампанское со столика и стала отворачивать мюзле10 с горлышка бутылки. И, прежде чем Лика открыла рот, добавила, вскинув вверх руку: – Не стоит благодарности.

– И что бы я без тебя делала, – процедила она сквозь зубы, накинув халат и намотав полотенце на сырые волосы.

– Думаю, ты бы и без меня справилась. – Я протянула ей бокал, и мы со звоном чокнулись. – Кто ищет, тот всегда найдёт… А теперь рассказывай, что произошло между тобой и Артуром?

Лика медленно опустилась на край кровати, подогнув под себя ноги. Я последовала её примеру, устроившись напротив. Мне сразу вспомнились подростковые годы, когда мы обсуждали девчачьи проблемы, сидя в аналогичных позах. Только в руках у нас тогда были энергетики, а не алкоголь.

– Не знаю, с чего начать, – Лика опустила глаза, едва пригубив из бокала. – В общем, Артур в последнее время ведёт себя очень странно: постоянные командировки, встречи с друзьями, странного рода звонки…

Она замолчала, нервно теребя в руках пояс халата. Я отчётливо видела, как мечутся её мысли. В глубине души подруга продолжала надеяться, что собственные догадки окажутся всего лишь плодом бурной фантазии.

– Ты думаешь, он тебе изменяет?

Лика кивнула, и на её глаза снова навернулись слёзы. Я нахмурилась, но не спешила её успокаивать. Меньше всего на свете мне хотелось подпитывать жалостью некогда сильную женщину. К сожалению, я не из разряда наивных девочек, питающих иллюзии насчёт мужей, хранящих верность своим жёнам. Прежде всего, мужчина – это хищник. По крайней мере, до тех пор, пока в его венах достаточно тестостерона для бурного сексуального желания. Обычно, вместе с рождением ребёнка, у супругов появляется куча дополнительных проблем, к которым они не готовы, поэтому именно в такие моменты мужчины часто срываются, не брезгуя походами налево.

– Ты думаешь или уверена? – задаю следующий вопрос, подталкивая Лику в нужное русло.

– Я не уверена на сто процентов, но кое-что нарыла в его телефоне…

Я задираю голову, закрываю глаза и с шумом выдыхаю. Переубедить женщину в обратном, уже шагнувшую в круговорот поиска доказательств, практически невозможно. Даже если в этот раз Артур окажется не при делах и отделается лишь строгим выговором, Лика прекрасно запомнит эту ситуацию и при любом удобном случае будет воспроизводить одни и те же действия, раз за разом, пока не съест себя целиком.

– Ты шагаешь по тонкому льду, подруга. Я бы не хотела, чтобы мой муж шарился в моём телефоне.

– Это потому, что тебе есть что скрывать, – выпалила она.

– Допустим. Но речь сейчас не обо мне. Пойми, это то же самое, что апеллировать незаконно добытыми уликами в зале суда. Ты же не собираешься воспользоваться ими и предъявить обвинение? Или собираешься? – Я прищурилась, внимательно разглядывая выражение её лица. – Это приведёт к определённым последствиям, которые повлекут за собой наказание. Твоя жизнь будет сломана, не говоря уже о жизни ребёнка.

– Я уже это сделала… – чуть слышно прошептала она в ответ. – Увидела то, чего видеть не стоило. И даже смирилась с изменой. Но дело не только в этом… – Она подняла на меня полный мольбы взгляд. – Я могу попросить тебя об одной услуге?

– Ты можешь не ходить вокруг да около? – вскипела я.

Мне хотелось бы сказать: “Проси всё, что угодно”, но, судя по обстоятельствам, была вынуждена сначала выслушать, о чём пойдёт речь, прежде чем давать пустые обещания.

– Мышонок… – Она сглотнула ком в горле, а моё сердце разом ухнуло в пятки. – Кажется, моему Артуру угрожает смертельная опасность…

Глава 9

Лев ещё издалека заметил высокую фигуру Данила, возвышающегося над головами остальных парней. Он, как обычно, занял своё коронное место на большом валуне, нелепо смотрящемся на фоне густого леса. Возникало ощущение, будто кто-то специально притащил камень на это место, а не природа оставила в память о тех временах, когда здесь были сплошные гранитные стены, пока лес потихоньку не отвоевал эту территорию.

Сегодня должна состояться их очередная игра. На прошлой неделе Даня пообещал придумать что-то новенькое, и все ждали этого дня с большим нетерпением. Лев не был исключением, ему изрядно поднадоела монотонность и однотипность. Бесконечный мордобой, армрестлинг, карты, гонки на мотоциклах и прочие развлечения сидели в печёнках. Хотелось какого-то драйва, новых эмоций. Он давно поговаривал о необходимости перемен. Даже деньги, которые они складывали в общую кассу в качестве выигрыша, перестали радовать, хотя последние три игры именно он срывал банк.

– Тебе не кажется, что в последнее время он слишком много на себя берёт? – недовольно буркнул Никита, вышагивающий рядом.

Хотя до этого момента они с Никитой разговаривали совершенно о других вещах, Лев сразу понял, о ком идёт речь. В их кругу давно бушевал безмолвный бунт, но ни один из парней пока не рискнул спустить Данила с небес на землю. Его побаивались. В основном потому, что его отец был ментом11. Меньше всего им хотелось нажить себе такого врага. Лучше иметь друга, который при любом раскладе может повлиять на своего папочку, чтобы тот прикрыл им задницу. Поэтому приходилось с этим мириться, хоть и скрепя зубами.

– Мне не кажется, я в этом уверен, – Лев сплюнул накопившуюся во рту слюну вместе со словами.

Парни молча переглянулись, нахмурив брови. Каждый из них понимал, что, несмотря на статус, Даня долго во главе их банды не продержится. Год назад, когда они только переехали с отцом в их село из ближайшего города, парень почти сразу влился в их компанию. Тогда все они были на равных: проблемы решались сообща, каждый считался с мнением большинства, никто не тянул одеяло на себя и не кичился своей значимостью. Даня поначалу держался особняком, особо не высовывался и не вмешивался в их политику. До тех пор, пока у них не случилась серьёзная стычка с парнями из соседнего посёлка. Они договаривались лишь припугнуть обидчиков, но Даня первый полез на рожон, спровоцировав драку, которая чуть не закончилась для них билетом в места не столь отдалённые. В общем сумбуре они не сразу заметили, что Даня запинывает уже давно обмякшее тело одного из парней, чрезмерно войдя во вкус. Другие побратимы сразу сбежали, поняв, что с ними шутки плохи. Именно тогда в первый раз пришлось прибегнуть к помощи отца Дани.

Хотя каждый из них понимал, кто истинный виновник в данной ситуации, все молча проглотили недовольство, испугавшись ответственности. К счастью, парень остался жив, а отцу Дани долго пришлось околачивать порог больницы, чтобы дело не получило ход. Казалось бы, жизнь должна была чему-то его научить, но он пошёл от обратного, морально надавив на своих же парней. С тех пор он почувствовал себя безнаказанным, возомнив себя главарём их банды.

– Шевелите своими задницами! – крикнул Даня, демонстрируя свой оскал, когда до места встречи оставалось пара десятков метров.

– Как же достал! – снова буркнул под нос Никита, сжав руки в кулаки.

Обменявшись рукопожатием со всеми членами банды, Лев с Никитой встали у подножия валуна, ожидая дальнейших указаний.

– Раз уж все наконец собрались, – ехидно бросил Даня, вглядываясь в их лица, – можно приступить к главному. Вы хотели играть по-взрослому? Тогда будем играть по-взрослому… Будем играть в игру “Казаки-разбойники”12!

В толпе прокатились робкие смешки, Даня по-звериному оскалился, не обращая внимания на реакцию.

– “Казаки-разбойники”? Ты шутишь, что ли? – послышался из толпы удивлённый и одновременно насмешливый голос Михи.

Только Льву и Никите было не до смеха. Та детская игра, в которую привыкли играть дети во дворах, может значительно отличаться от оригинала, если во главе создания правил замешан Даня. Например, пытки для разбойников могут быть какие угодно. Всё зависит от бурной фантазии соперника. А так как они давно не дети, о пытках крапивой и щекоткой можно сразу забыть.

– Правила будут подобными, но с некоторыми правками. Мы же не маленькие дети! Нам же нужен адреналин, не так ли? И стимул к победе! Есть мысль в ближайшее время привлечь другие банды к играм. Мы с ними своего рода соперники, хотя давно уже не конфликтовали, – уверенно продолжил Даня. Его глаза горели в предвкушении.

А вот это уже интересно. Пытать парней из других банд гораздо приятнее, нежели своих. Лев как-то предлагал подобное, но Даня отказался, сославшись, что не будет пускать чужаков на свою территорию даже ради игры. Что же изменилось? Либо Даня пораскинул мозгами и посчитал это хорошей идеей, либо просто тянул время, чтобы позже выдать за свою.

– А можно поподробнее о правилах? Нам нужно знать, чего стоит ожидать. Может, мы в разные “Казаки-разбойники” в детстве играли? – спросил рядом стоящий Никита.

– Сегодня у нас будет пробная игра. “Казаки-разбойники” звучит как-то не очень, поэтому я придумал другое название – “Сезон охоты”. Почему охоты? Потому что “казаки” будут “охотниками”, а “разбойники” – “добычей”. Тут вроде всё логично. Далее будем тянуть жребий, по которому определим две команды. У каждой команды будет своя повязка на руке, как у солдат. Так можно будет различить соперника издалека. Штаб будет здесь. “Добычу” будем доставлять в штаб. Обеим командам до старта будет даваться время, чтобы обговорить стратегию. Цель игры: поймать всех.

– То есть, никаких паролей и пыток? – снова вмешался Никита.

– Дослушай до конца, Ник. Будь добр, не перебивай, – наигранно любезно ответил Даня, бросив на Никиту злобный взгляд. – У “охотников” будет штаб. У “добычи” – убежище. Задача “добычи” за отведённое на обсуждение время придумать, где это убежище будет находиться. Задача “охотников” – выпытать координаты. Если координаты будут успешно выпытаны у одного из “добычи”, “охотники” автоматически выигрывают. Всё понятно?

– А задача “добычи” – трястись и прятаться в кустах? – без тени усмешки спросил Лев.

– Трястись не обязательно. Нужно быстро убегать и хорошо прятаться.

– Какие-то странные правила. Уже на стадии жребия будет понятно, какая команда победит, – не унимался Лев.

– Почему же? Для “охотников” будет дано определённое количество времени. По его истечении команда соперников автоматически побеждает. Главное в игре – это стратегия и физическая подготовка. Нужно немного пораскинуть мозгами и быть на шаг впереди “охотников”, чтобы выжить.

– Тебе не кажется, что игра может зайти слишком далеко, ведь никто из нас сдаваться так просто не будет, – возмутился Никита.

– Достаточно просто сорвать повязку с руки соперника. Для этого не обязательно вырубать его, чтобы дотащить до штаба. Хотя… – он довольно оглядел толпу, ни на ком особо не останавливаясь, – я бы с удовольствием посмотрел на это шоу… Тот, у кого повязка будет сорвана, будет считаться пленённым и должен беспрепятственно проследовать за “охотником” до штаба.

– А как же пытки? Лично я не собираюсь терпеть, когда меня будут пытать. Сразу получат в бубен!

– Я подготовился и взял с собой верёвки, – довольно ответил Даня. – Будем привязывать пленных к дереву. Так что шансы дать кому-то в бубен минимальны. Сразу оговорюсь, что жёсткое физическое насилие применять нельзя. Помните, что это просто игра, а не вопрос жизни и смерти. Будьте лояльны к своим товарищам, ведь завтра на их месте можете оказаться вы.

– А как же общая казна? Получается, придётся делить выигрыш со всей командой? – выкрикнул Паша.

– Ты играешь ради денег? – расхохотался Даня. – По-моему здесь собрались просто азартные люди, Паш, которые хотят выплеснуть свою энергию, а деньги просто идут бонусом. Разве я не прав?

Все дружно поддержали Даню свистом и громкими криками. Паша заметно ссутулился, поняв, что ляпнул лишнего. Даня действительно был прав. В отличие от многих сверстников, им просто хотелось азарта. Перспектива просиживать штаны на диване и плевать в потолок их не прельщала с самого детства. Они всегда находили себе занятие. Именно по таким критериям шёл отбор в их компанию. Всяким тихоням и маменькиным сынкам не было места в их кругах.

– Кто это тут у нас? – глядя поверх их голов, произнёс Даня, когда гул толпы немного стих.

Ловко спрыгнув с валуна, Даня плавно приземлился на землю. Лев обернулся вместе со всеми, устремив свой взгляд на девушку, которая стояла чуть в стороне, прильнув плечом к стволу высокой сосны. Из-за слепящего в глаза закатывающегося за горизонт солнца и надвинутого на голову капюшона спецовки было трудно разглядеть черты лица, но он сразу её узнал. По его телу мгновенно пробежал табун мурашек, заставляя встать дыбом каждый волосок. Какого хрена она тут делает?

– Это же новенькая! – воскликнул Даня, шагнув вперёд.

Толпа разом перед ним расступилась, словно море перед Моисеем13. Лев невольно сжал руки в кулаки.

– Меня зовут Мишель, – с вызовом бросила девушка, двинувшись навстречу парню.

– Давайте поприветствуем Мишель! – Даня поднял руки кверху, и все начали аплодировать, свистеть и улюлюкать по его команде.

Весь этот фарс вызвал у Льва отвращение, к горлу подступила тошнота. Никто никогда не имел наглости вторгаться на их территорию без приглашения, тем более девчонки. Трудно было спрогнозировать, что их главарь может выкинуть в этой ситуации.

– Пришла с нами поиграть, Мишель? – Парень остановился в метре от незваной гостьи и, не дождавшись ответа, стал обходить вокруг, оценивающе рассматривая с ног до головы.

Девушка смирно стояла, окидывая быстрым взглядом толпу зевак, пока, наконец, не встретилась глазами со Львом. У него перехватило дыхание.

– Как же правила, Дань? – крикнул Лев, не в силах больше терпеть этот цирк и колкий, будто смотрящий в душу взгляд девушки.

Все разом обернулись на него. Кто-то смотрел с осуждением, кто-то с пониманием, кто-то с нескрываемым любопытством, но каждый из них предпочёл промолчать и лишний раз не встревать в разговор. По правилам девчонки не могли участвовать в их развлечениях, потому что дело иногда доходило до откровенного морального, а порой и физического унижения. Всё зависело от настроения толпы. Если каждый из них умел постоять за себя, то слабый пол вряд ли выдержал бы такую экзекуцию. Да и сами девчонки никогда не горели желанием потягаться силой с парнями по известной причине.

– Правила? – с сарказмом бросил Даня. Он только внешне старался казаться спокойным и невозмутимым, но Лев знал, что это всего лишь видимость. – Если девушка хочет, мы можем попуститься правилами.

Лев снова перевёл взгляд на Мишель, неотрывно наблюдашую за его реакцией. На её губах играла насмешливая улыбка. Она явно не понимала, куда вляпалась.

– Ты же пришла поиграть, так ведь? – переспросил Даня.

Лев сделал шаг вперёд, но чья-то рука с силой вцепилась в его запястье.

– Не лезь, Лев, – зашипел ему на ухо Никита. – Сделаешь только хуже. После первого же раунда она зальётся слезами и уползёт зализывать свои раны. Больше сюда не сунется.

– Это я виноват в том, что она здесь.

– Брось, Лев. Девчонка совсем без башки, раз думает, что может справиться с десятью парнями. Мы должны поставить эту выскочку на место, – затараторил Никита, не ослабляя хватки.

– С девятью, – поправил его Лев. – Ильи сегодня нет.

– Одним больше, одним меньше. Какая, к чёрту, разница? – возразил Никита, убрав руку с его запястья. – Видимо, мадам любит групповушку, раз сюда припёрлась.

– Лучше заткнись, Ник! – пригрозил Лев.

– Кто-нибудь уже объяснит ваши грёбаные правила или так и будете пялиться на меня, как идиоты? – послышался голос Мишель.

– Вот же сука, – тихо прыснул Никита.

Даня захохотал первым. Все остальные парни, будто по приказу, загоготали следом. Льву было не до смеха: его сердце колотилось так, будто готово было выскочить из груди. Если с ней что-то случится, то он будет в этом виноват. У него был чёткий план: держать девчонку подальше от их банды, а она сама соизволила прийти. Зачем? Ясно зачем! Чтобы утереть ему нос. Сделать на зло! Какой же он мудак…

– Ты мне нравишься, – успокоившись, хмыкнул Даня. – Если бы все девчонки были такими смелыми, нам бы не было так скучно. Так уж и быть, мы примем тебя в свою команду. Тем более нам действительно сегодня не хватает одного человека. В “Казаки-разбойники” играла когда-нибудь?

– Конечно. В неё не играл, наверное, только ленивый. Но что-то я начала сомневаться, туда ли попала, – надменно приподнимая свою бровь, бросила девушка. – Я думала, тут взрослые мальчики играют во взрослые игры.

– Не переживай, детка, всё будет по-взрослому, – почти промурлыкал Даня.

Льва чуть не стошнило от его интонации. Данил явно переигрывал.

– Мишель, – снова поправила его девушка.

– Тогда давайте тянуть жребий, господа, – огласил он, не обратив внимания на замечание, и доставая из кармана коробок спичек. – Длинные – “охотники”, короткие – “добыча”.

Воспользовавшись образовавшейся паузой, пока Даня ломал спички и отвечал на возникшие вопросы некоторых участников, Лев смело двинулся в сторону девушки. Она так и осталась стоять в сторонке, не спеша ринуться в самую гущу событий. Интересно, она уже пожалела о том, что пришла, или до сих пор питает иллюзии по поводу того, куда попала? Да её парни в порошок сотрут в первые же секунды игры! Она самая лёгкая добыча из всех!

– С ума сошла? – рыкнул Лев, подойдя к ней со спины.

Мишель даже не шелохнулась. Он втянул ноздрями её запах, буквально сводивший его с ума. Сердце предательски сжалось на секунду, а затем понеслось галопом с удвоенной силой. Она нарочно молчала, делая вид, что не замечает его. Каждый раз, находясь от неё на расстоянии вытянутой руки, ему безумно хотелось дотронуться до гладкой бархатистой кожи, как в тот первый день их знакомства; снова увидеть, как она покрывается мурашками от его прикосновения…

– Дура! – выплюнул Лев и с силой стиснул зубы, не дождавшись ответа.

Он не это хотел сказать. Вырвалось со злости. Злился больше на себя, потому что являлся причиной её присутствия на этой поляне.

– Хватит сопли жевать, Отелло14, – фыркнула Мишель. – Я справлюсь.

– Ты хоть понимаешь, что они с тобой сделают, если поймают?

Он сжал руки в кулаки. Ещё никогда в жизни ему так не хотелось заткнуть кому-то рот. Желательно губами, но в данном случае и простая оплеуха могла помочь выбить из девчонки всю дурь.

– Со мной? – она вопросительно на него взглянула. – Не факт, что я буду в команде “разбойников”.

– “Добычи”, – перебил Лев. – Хотя разницы особой не вижу. И советую внимательно выслушать правила игры, принцесса. Шансы пятьдесят на пятьдесят, – уже мягче произнёс Лев, понимая, что отговаривать её бесполезно.

Пока они спорили, все остальные уже вытянули свой жребий, поделившись на две команды. Остались только они и Даня, которому должна была достаться последняя спичка. Лев оглядел парней, облизывая пересохшие губы, и сделал несколько шагов вперёд. Один “охотник” и две “добычи”. Шансы, что Мишель достанется длинная спичка, были ничтожно малы, но с чем чёрт не шутит. Трясущимися от волнения руками он достал короткую спичку и беззвучно выругался. Надежда ускользала сквозь пальцы. Лучше бы он был в команде “охотников” и собственноручно её пытал, чем отдавать на растерзание другим. Пока Даня заматывал на его руке красную повязку, в голове мелькали разные способы пыток. Лев встряхнул головой, силясь выкинуть их из головы. Он был почти на сто процентов уверен, что каждый из здесь присутствующих применил бы на практике то же самое. И он был не исключением. Тот же животный инстинкт, как и у всех.

Толпа загудела, когда Мишель вытянула свою спичку. По восторженным воплям и широкой улыбке Данила можно было сразу догадаться, что ей досталась короткая. Лев с шумом втянул носом воздух. Теперь нужно спасти не только свою задницу, но и её. Он видел, как Данил с особым наслаждением затянул Мишель красную повязку на предплечье, по-прежнему скалясь и заглядывая ей в глаза. Что-то тихо сказал, наклонившись к самому уху девчонки, и усмехнулся, когда она ответила. Лев пытался напрячь слух, чтобы уловить суть разговора, но ничего не услышал из-за громких возгласов парней.

– Даю пять минут на обсуждение тактики и ещё пять на то, чтобы убежать, – скомандовал Даня. – Время пошло!

Встав в плотное кольцо, ребята начали бурно обсуждать, как лучше распределиться по лесу, чтобы их было трудно поймать. Лев слушал в пол уха, у него была своя цель – защитить Мишель, что бы это ему ни стоило.

– Если её поймают, – недовольно буркнул Миха, махнув в сторону девушки головой, – то проигрыш нам обеспечен. Выпытать у девчонки координаты гораздо проще. Предлагаю сдаться сразу и не мучиться.

– Я беру её безопасность на себя. Спрячу в укромном месте. Отсидится до конца игры, – отозвался Лев.

– Я пришла играть наравне со всеми, а не отсиживаться в укромном месте, – фыркнула Мишель, сморщив нос.

– Угомони свою подружку, Лев, иначе я это сделаю за тебя. Заклею ей рот скотчем, свяжу, чтобы не брыкалась, и спрячу. Может, потом забуду, куда именно. Память у меня короткая, – насупился Руслан.

– У нас нет времени на то, чтобы пререкаться, – отрезал Лев. – Мишель, ты пойдёшь со мной, и это не обсуждается. Остальные разбегаются в разные стороны. Так нас будет сложнее поймать.

– А если кого-то из нас поймают? Как мы об этом узнаем? – спросил Паша.

– У нас же есть телефоны, чёрт побери! – зло бросил Лев. – Будем каждые десять минут докладывать обстановку. Если не вышел на связь в течение этого времени, значит, тебя поймали. Поставьте телефоны на вибросигнал, иначе вас сразу найдут. Они не дураки, скорее всего, тоже будут отзваниваться. Наша цель: запутать соперника. Например, оставляйте по пути метки в виде сломанных веток, а сами двигайтесь в противоположную сторону.

– Разговаривать по телефону – сомнительная идея. Лучше создать чат в мессенджере. Так хотя бы можно общаться бесшумно, – подала идею Мишель.

– Тогда я займусь чатом. Осталась минута до старта, – посмотрев на часы, ответил Лев. – Ни у кого из нас нет твоего номера телефона. Будет проще добавить тебя, чем тебе всех остальных.

– До старта – пять… четыре… три… два… один… Даём пять минут, чтобы убежать! – прокричал Даня.

Уже на последней секунде Лев успел забить номер телефона Мишель и добавить её в беседу.

– Я надеюсь на твоё благоразумие, – на ходу бросил Лев, обращаясь к девушке, когда они сорвались с места и начали бежать вглубь леса. – Я знаю эти места лучше, чем ты. Так что держись рядом.

Она не ответила, но и не отставала. Несмотря на свой маленький рост, двигалась быстро и почти бесшумно, будто парила в воздухе, а не бежала по земле; в отличие от остальных парней, под ногами которых с хрустом ломались сухие ветки, и тяжёлое дыхание сотрясало воздух по всему лесу. Если так пойдёт дальше, сомнений в том, куда они побежали, у команды соперников не останется. У опушки леса прекрасная слышимость. Преодолев значительное расстояние по истечении трёх минут, Лев командным воплем приказал всем рассредоточиться. Парни бросились врассыпную.

Он прекрасно ориентировался в этом лесу, но загвоздка была в том, что и остальные знали его не хуже. Они с парнями излазили эти дебри вдоль и поперёк, знали каждый укромный уголок, поэтому, когда он говорил, что спрячет Мишель в укромном месте, то просто блефовал.

– Направо! – крикнул Лев, не сбавляя ход.

– Мы слишком далеко углубляемся в лес! Нужно обогнуть его по опушке и возвращаться в сторону штаба! – ответила запыхавшаяся девушка.

– Они оставят дежурного неподалёку, – возразил парень и немного сбавил темп, понимая, что долго так Мишель бежать не сможет. Она явно старалась не отставать. Даже слишком, судя по её хриплому дыханию и заплетающимся друг об друга ногам.

– Не думаю. Времени даётся не так уж и много, а лес не такой уж и большой, чтобы бежать по нему бесконечно долго. Когда-нибудь нам придётся разворачиваться и бежать в обратную сторону. Пусть это будет сейчас, когда они меньше всего этого ожидают.

– Это лучше, чем стоять на месте. Так меньше вероятности, что они нас догонят.

– Ты путаешь игры. Догонялки – совершенно другая игра.

– Предлагаешь спрятаться?

– Предлагаю далеко не убегать и начать двигаться перпендикулярно, а затем в обратную сторону. Их всего пятеро и они не смогут патрулировать весь периметр леса, это просто нереально!