Читать онлайн Стрела морей

Пролог

Яркие лучи закатного солнца растворялись в беспокойной водной глади. Морские волны бесстрашно неслись вперед и разбивались о скалистые низины мыса. Не утихал гомон крикливых чаек. Могучие сосны, как немые стражи, всматривались в чарующий горизонт, за который медленно падал оранжевый шарик солнца. Их макушки трепал в разные стороны теплый порывистый ветер. Воздух в округе был наполнен практически осязаемыми запахами соли и хвои. Жадно вдыхая его ноздрями, мимо мшистых валунов и скрипучих стволов деревьев пробирался мальчик. Он был одет в легкую льняную рубашку белого цвета и полосатые бриджи из грубой ткани. От пояса до плеч тянулись потрепанные кожаные подтяжки. Серые глаза с карими точками вокруг зрачков внимательно искали еле заметную тропку. Нагретый жарким солнцем песок забивался в сланцы. Мальчику то и дело приходилось вытряхивать его.

По мере продвижения сердце стучало все сильнее, а кончики пальцев рук начинали неметь. Последний валун отделял его от того места, куда он так упорно шел. Перед тем как обойти камень, мальчик остановился и сделал несколько глубоких вдохов и выходов. Сразу за поворотом открывалась уютная площадка с завораживающим видом на море. В нескольких метрах от обрыва стояла скамейка. Мальчик сам сделал ее прошлым летом и очень гордился собой за это. Но мастерил он не в одиночку, ему помогала девочка, которая сейчас сидела на скамейке и смотрела на бескрайнюю водную гладь. Ветер играл заплетенными в косы русыми волосами.

– Привет! Я думала, ты уже и не придешь. Где ты был?

– Привет! Дедушка попросил помочь с крышей. Мне пришлось задержаться. Извини.

– Ничего страшного, не переживай. Я очень рада тебя видеть. Смотри, что взяла из дома.

Девочка болтала ногами, обутыми в белые башмаки. На ее коленях лежала увесистая книга, которая плотно прижимала бирюзовое платье. Как только девочка подняла фолиант, ветер тут же подхватил и приподнял край подола. Она быстро поправила платье рукой и положила книгу обратно, лицевой стороной вверх. На толстой кожаной обложке виднелась золотистая надпись: «Флора и фауна Предивных островов».

– Но ты же говорила, твой папа не разрешает выносить за пределы дома книги из личной коллекции.

– Скажем так, сегодня особый случай. Садись скорее!

Мальчик опустился на скамейку рядом с девочкой. По уставшим после долгого подъема ногам расплылось приятное расслабление. Как только плечи ребят соприкоснулись, он ощутил холод.

– Ты замерзла?

– Разве что совсем немного.

– Давай я погрею твои руки.

Быстрыми движениями ладоней мальчик принялся водить по ним от ключицы до запястья, пока кожа не стала теплеть. От этого его сердце забилось сильнее. Он посмотрел в глаза девочки. Они были васильково цвета. Ему казалось, в них одновременно отражаются оба моря, что сходились здесь на мысе. Спустя время он понял, что слишком долго смотрит в них, не отрываясь, и смущенно отвел взгляд. Девочка улыбнулась.

– Спасибо! А теперь давай читать книгу. Я уже немного начала без тебя, но остановилась. Решила, что вместе будет интереснее.

На первых страницах было описание местоположения и состава архипелага Предивных островов. Расположенные более чем в семистах километров от материка, они представляли собой место обитания сотен видов редчайших животных и растений. Листая страницы, дети смотрели на красочные картинки и поражались природному разнообразию.

– Ого! Смотри, какой у него клюв красивый. Прямо настоящий изумруд.

– Это у нас, – девочка провела пальцем по надписи и внимательнее всмотрелась в текст, – предивный ловец устриц.

– Наверное, при виде его клюва устрицы сами раскрывают панцири и отдаются на съедение.

Дети засмеялись и продолжили изучать изображения на страницах книги.

– А вот это Изящная игуана. Здесь говорится, что самые большие особи в длину могут достигать до четырех метров. Ничего себе зверушка.

– На такой можно было бы ездить в школу. Вот одноклассники обзавидуются.

– А еще можно было поселить ее в сарае и кормить по вечерам. Интересно, чем они питаются?

– Не знаю, наверное, мясом. Ты только посмотри на ее шипастую пасть. Такая проглотит кролика целиком и не подавится.

– А вот и нет. Тут сказано, что они питаются растениями и насекомыми. Любят кушать листья, цветы и фрукты.

– Значит, можно было бы отпускать её вместе со стадом коров пастись. Вот бы тетушка Марияна удивилась, когда мы привели ей такого питомца на выгул. Опять бы начала охать и бубнить себе под нос что-то.

Дети вновь громко рассмеялись.

– Смотри, кстати, что я вычитала, – девочка пролистала книгу до середины. – Случайно наткнулась на эту страницу. Пишут, что из-за особенности местоположения Предивных островов солнце на них кажется намного больше, чем в Двуморье.

– Когда-нибудь мне бы хотелось увидеть эти острова вживую вместе с тобой. Уверен, нас там ждет множество приключений, а еще самые красивые закаты во всем мире.

– И мне бы тоже очень этого хотелось.

Последняя фраза далась девочке тяжело, и мальчик заметил это. Он посмотрел на нее и увидел, что выражение лица изменилось. Казалось, что еще немного и девочка заплачет.

– Я сказал что-то не так?

– Нет-нет, все, что ты сказал, звучит прекрасно.

– Но из-за чего тогда ты расстроилась?

Девочка ответила не сразу. Она долго смотрела на море и, наконец, заговорила.

– Я…мне нужно тебе кое-что сказать, но не знаю, с чего начать.

В этот момент в глубинах сознания мальчика пронесся неведомый порыв. Он вырвался наружу и ухватил за собой несколько слов.

– И мне тоже нужно кое-что сказать, – произнесли губы, до того как он успел осознать что-либо. Сердце тяжело заколотилось.

– Тогда давай ты первый.

Прилив смелости быстро прошел. Мальчик не нашел в себе сил продолжить.

– Но ты же первая сказала, так что можешь начать.

После этих слов повисло молчание, прерываемое только раздающимися вдалеке криками чаек и монотонным шумом моря. Никто не решался заговорить первым и рассказать, что его тяготило. Они смотрели друг другу в глаза, не в силах заговорить.

– Может еще немного почитаем книгу? – предложила девочка, желая прервать неловкое молчание.

– Да. Давай, – ответил мальчик, признав тем самым поражение перед собственным волнением.

Глава 1. Один день из многих

Заводной гитарный рифф стал постепенно утихать под замедляющийся бой барабанов. Когда мелодия практически остановилась, раздались громкие аплодисменты. На небольшой сцене в углу бара молодая певица резкими движениями кланялась публике. По широкой улыбке было понятно, что девушка наслаждалась минутой славы. Как только волна оваций поутихла, барабанные палочки стали отбивать новый ритм и началась следующая песня. Тем временем официант с кружками пенного, по три штуки в каждой из рук, ловко пробирался между столов и разносил заказы. Последние пару штук он опустил на стол, за которым сидели двое посетителей, и устремился к соседней компании принять заказ. Мужчины взяли кружки, со звоном чокнулось ими и сделали по несколько глотков.

– Кто бы что ни говорил, а морнарское пиво самое лучшее в мире.

– Спорный вопрос, Гордан. Очень спорный. Как по мне, так оно у вас излишне горчит. Много его не выпьешь за раз. Вот у нас в Бьела-Планина оно какое-то более мягкое, что ли.

– Пробовал я ваше пиво, и для меня оно пустое. Не хватает вкуса, красочной палитры хмеля и солода, – мужчина хлопнул своего друга по плечу. – Много не выпить, говоришь? А кто это сейчас уже шестую подряд опустошает?

В ответ на это его компаньон рассмеялся и протянул кружку вперед для повторного чоканья. Мужчина не промедлил и выставил навстречу свою руку с кружкой.

– Так когда ты улетаешь из Антарни?

– Послезавтра утром. Нужно еще успеть заехать к родителям перед вылетом.

– Почему такая спешка, ты же буквально на днях прилетел?

– Замещающий меня хирург сломал ногу на днях, а очередь из срочных пациентов, как назло, резко выросла. Вот меня и вызвали из отпуска. Повезло только, что на завтра билетов на самолет не осталось. Вот я и купил ближайший на послезавтра.

– В итоге с пересадками полетишь?

– Нет, прямой до Сафира сразу взял. Благо сейчас они часто летают.

– Отлично. Ты все там же работаешь?

– Да, уже седьмой год.

– Ну и как тебе оно?

– Знаешь, Гордан, я не раз задавался таким вопросом. Все эти ночные дежурства, срочные вызовы и многочасовые операции однозначно выматывают. Но когда я вижу благодарность в глазах спасенных пациентов, то сразу понимаю, что все не зря и я нахожусь на своем месте. Поэтому могу сказать, моя работа мне нравится.

– Звучит прекрасно. Рад, что ты нашел себя в исцелевании, Вильем.

– Ты в прошлый раз говорил, что ушел из учеников и открыл свое агентство частного сыска. Сейчас продолжаешь?

– Да, все так.

– И как продвигаются дела?

На вопрос друга Гордан ответил не сразу. Он поднес к губам кружку и сделал несколько глубоких глотков холодного пива.

– Сложно сказать. С одной стороны, вроде бы все хорошо. От заказов нет отбоя, люди сами идут ко мне, а потом приводят друзей и знакомых. Память – забавная штука. Вот только я либо помогаю людям восстановить забытые детали из ближайшего прошлого, либо подловить неверных супругов на обмане. Все это скучно. Работа стала несложной рутиной. Не такой я раньше представлял свою жизнь, конечно. С другой стороны, мне ли жаловаться? Сыскательство приносит хорошие, даже бы сказал отличные деньги.

– Иногда приходится чем-то жертвовать, чтобы преуспеть в другом.

– Что правда, то правда. Так выпьем же за то, чтобы жизнь как можно реже заставляла нас делать такой выбор.

– Выпьем!

Друзья ударились кружками и за несколько больших глотков осушили до дна. Расторопный официант вскоре убрал их со стола и принес взамен другие, полные до краев.

– Как дела у Адрианы? Сто лет ее не видел, как и тебя.

– У нее все отлично. Не так давно ездила с подругами на горнолыжный курорт. Самое то под конец жаркого лета охладиться в снегах. Теперь отдыхает дома. Дети еще в лагере. У нее там тишина и блаженство. С началом осени переходит в новый колледж на должность замдиректора.

– Ого, смотрю, она у тебя, как всегда, берет от жизни по максимуму.

– За это ее и люблю.

– Кстати, почему она сегодня не пришла?

– Сказала, что голова ужасно разболелась под вечер. Завтра рано утром ей нужно съездить до старого колледжа, забрать документы. Поэтому она наглоталась обезболивающего и легла спать.

– Все понятно. Очень жаль, конечно. Передавай ей от меня большой привет.

– Передам, конечно, она будет рада. А как у тебя дела на любовном фронте?

– Пока безуспешно. Было несколько попыток завести отношения, но проходила пара месяцев, и все увядало. С последней дамой мы пробыли вместе полгода перед тем, как разойтись. Девушкам нравится, что я востребованный специалист в крупнейшей столичной здравнице. Это звучит престижно. Но они явно не готовы к тому, что я постоянно пропадаю на работе или могу подорваться среди ночи и уехать на вызов. Работа исцелевателя непредсказуема. Увы, но это всех отпугивает.

– Уверен, что со временем ты обязательно найдешь ту самую, которая будет готова ждать тебя сколько угодно. Какие еще твои годы.

– Как минимум уже не те, что были раньше, – мужчина рассмеялся. – Давай выпьем за любовь. Чтобы она приходила ко всем и не уходила никогда.

Звон стеклянный кружек утонул в раздавшихся рядом аплодисментах. Группа отыграла последнюю песню. Трое молодых музыкантов, взявшись за руки, кланялись на сцене. Вскоре посетители бара вернулись к своим делам, а музыканты принялись собирать инструменты. На фоне заиграла музыка из подвешенного у потолка приемника. Гордан позвал официанта и заказал еще по одному пиву для себя и товарища. После они перешли на абрикосовую настойку. Примерно час мужчины просидели так за разговорами, пока Вильем не начал откровенно клевать носом и моргать по несколько секунд за раз. Тогда Гордан попросил принести счет и взывать два экипажа такси.

Крепко обнявшись на прощание, друзья пообещали друг другу при первой же возможности встретиться. Сквозь открытую дверь Вильем приземлился прямиком на задние сиденья. Круглолицый водитель обернулся назад. Гордан назвал ему адрес гостиницы, в которой остановился друг, и захлопнул дверь. Он проводил взглядом уезжающий в ночную тьму автомобиль и достал из кармана алюминиевый контейнер. Емкость была наполовину заполнено коричневым порошком мелкого полома. Гордан защипнул немного, высыпал на тыльную сторону ладони между большим и указательным пальцами, а затем прислонился левой ноздрей и резко вдохнул. Повторив процедуру с другой ноздрей, он убрал контейнер в карман и стал дожидаться такси. Прошло всего несколько минут, как перед ним остановилась зеленая машина с шашечками на крыше. Из открытого окна показалась голова водителя с черными свисающими усами.

– Вы заказывали экипаж? – произнес он. В речи чувствовался ярко выраженный сноситский акцент.

– Да. Едем в начало проспекта Двадцать первого септамбра, а там дальше я покажу.

– Понял вас. Садитесь, господин.

Путь до дома пролегал через центральные кварталы города. Улицы освещали стоящие только на перекрасках фонари. На отрезках между ними приходилось нырять в темноту. Иногда у встречающихся по дороге зданий горел свет в паре окон. Местами мокрый от дневного дождя асфальт отражал желтоватый свет фар. Когда они выехали на проспект, встречные машины стали появляться заметно чаще. Водитель поначалу щурился, но после сдался и опустил козырек вниз. На предпоследнем перекрестке он повернулся к Гордану вполоборота.

– Куда теперь едем, господин.

– На следующем повороте налево. Потом прямо и на втором перекрестке направо. И там считайте, доехали.

– Будет сделано.

Вскоре показался дом Гордана за невысоким каменным забором. Кирпичное здание с балконом на втором этаже встречало своего хозяина. Гордан со своей семьей переехали сюда уже более трех лет назад из квартиры в центре города. Машина остановилась в десятке метров от крыльца.

– С вас девяносто, господин.

Из внутреннего кармана твидового пиджака Гордан достал бумажник и отщелкнул крепление. Внутри была вложена фотография жены и детей. От их вида мужчина улыбнулся и достал купюру с изображением рыбацкой лодки в заливе номиналом в сотню сребко.

– Сдачи не нужно. Спасибо за поездку.

– Вам спасибо, господин. Хорошего вечера!

Прямой путь до крыльца Гордан прошел по кривой линии. Сказывалось выпитое накануне. Позади раздался скрип колес удаляющейся машины. Он остановился перед первой ступенью и провел рукой по растению в горшке, что стоял справа от входа. «Нужно не забыть будет завтра полить, а то листья за день совсем пожухли», – подумал он.

Аккуратно сняв обувь и пиджак на пороге, Гордан стал пробираться по лестнице на второй этаж. Он старался делать это бесшумно, но когда оказался уже в спальне, то заметил, как жена поежилась в кровати и резко перелегла с одного бока на другой. Она всегда так делала, когда что-то мешало ее сну. Гордан стянул с себя оставшуюся одежду, положил на стул и улегся на кровать. Перед тем как закрыть глаза и предаться глубокому сну, сыскатель посмотрел на сопящую рядом женщину. Одеяло немного сползло, оголив ей красивое плечико. В лунном свете оно было особенно прекрасно. Гордан не смог удержаться и нежно поцеловал в него. Затем он аккуратно провел кончиками пальцев по густым русым волосам, стараясь не разбудить Адриану, и, наконец, лег на подушку. Он закрыл глаза, и пространство вокруг начало плыть. Мужчина не заметил, как уснул.

***

Певчие птицы соревновались с лучами утреннего солнца в искусстве пробуждения Гордона ото сна. Но никто из них не мог превзойти его внутренние часы. Как только наступило семь утра, глаза мужчины открылись сами собой. В комнате было светло и тихо. Свежий ветер влетал через открытые двери балкона, наполнял пространство приятной прохладой. Опухшие веки медленно сходились и расходились. Во рту пересохло. «Вот и наступил очередной день. Но зачем?» – думал Гордан. Радости близкой встречи с другом подпитывала его настроение в последние дни. Теперь от нее не осталось и следа. Ее место заняли пустота и отчаяние от предстоящего рабочего дня.

Соседняя подушка была смята и холодна. Жена давно проснулась и ушла. На прикроватной тумбочке лежала записка. Гордан перелез через кровать, взял ее в руки и принялся читать. Аккуратным почерком в несколько строчек были выведены слова: «Доброе утро! Я уехала в колледж, как и говорила. Вернусь ближе к обеду, так что увидимся только вечером. На столе оставила тебе завтрак. С любовью, на вечно твоя А.». Легкая улыбка появилась на лице мужчины.

Внизу на кухне ждали накрытый колпаком омлет с ломтиками ветчины, стакан апельсинового сока и хрустящий тост. Спускаясь Гордан прочувствовал все последствия вчерашнего вечера. Болела поясница, ныли суставы и как-то неприятно кружилась голова. С возрастом похмелье стало куда заметнее. Каждый такой раз он с грустью вспоминал годы юности, когда после ночи кутежа мог позволить себе выйти на пробежку. Сейчас все, что ему оставалось, так это пережить день и надеяться на приход облегчения к завтрашнему утру.

В углу стола негромко жужжал радиоприемник. Половину слов было не разобрать. Гордан поправил антенны, прибавил громкости и сел с обратной стороны перед едой.

– Движение по новому мосту откроют уже в октамбре. До этого времени понтонная переправа продолжит выполнять функции по доставке транспорта на верхний берег, – доносилось из приемника, – Теперь к новостям политики. Председатель комитета парламента по вопросам истории и культуры заявил, что на финальной стадии подготовки находится энциклопедия памяти жертв политического террора. Выпустить ее планируют до конца септамбра. Председатель также сообщил, что в первую неделю октамбра состоится двусторонняя Морнаро-Костурская конференция деятелей искусства. В рамках нее с делегацией королевства Костур будут подписаны соглашения о сотрудничестве в сфере культуры.

Под мерный голос радиоведущего он разобрался с завтраком, собрал вещи, накинул на плечи пиджак и направился в гараж. Там мужчину ждал малиновый Астреб пятьсот девятого года выпуска. Он очень любил эту машину, несмотря на то, что в этом году ей исполнилось двадцать пять лет. Друзья советовали взять новую модель, но Гордан был непреклонен в своей решимости оставить именно этот Астреб. Металлический ключ приятно тяготил ладонь. Гордан вставил его в замок зажигания и провернул. Машина тут же ответила монотонным рычанием. Он провел по рулю и нажал на педаль газа. По пути до работы предстояло преодолеть всего несколько кварталов.

На светофоре в непосредственной близости от офиса он остановился из-за горящего красного сигнала. Боковым зрением мужчина заметил, как к нему подходит мальчишка с тележкой газет. На нем была надета поношенная полосатая рубашка и тканевый картуз. Мальчик аккуратно постучался в окно.

– Господин хороший, купите газету. Самые свежие новости в одно месте. Всего пять сребко и вы будете в курсе последних событий страны и мира.

– А чем же твои новости лучше тех, что я смотрел утром по телевизору?

– У вас есть телевизор? – с восторгом спросил он, но тут же совладал с эмоциями и продолжил. Вы же знаете, господин, по радио и телевизору часто врут. А я вам предлагаю узнать правду из первых уст.

– По-твоему, в газете написана чистая правда? Что-то не верится.

– Таким недоверием вы обижаете меня, господин. Нет издателя более честного, чем Антарнийский вестник, – мальчик стрельнул глазами в сторону светофора и увидел, что красная лампочка начала моргать. – Господин, ну купите газету, – в его голос просочились нотки мольбы.

– Ладно, давай свою газету. Считай, что убедил, – ответил Гордан и подмигнул мальчишке.

Парень расплылся в улыбке и тут же вытащил из тележки скрученную в цилиндр газету. Тем временем Гордан взял с панели у ручки передач крупную монету и отдал мальчику. Впереди загорелся зеленый свет, машина тронулась с места и свернула налево. Через сотню метров Гордан припарковался и вышел. В руках он нес сложенный вдвое пиджак и газету. От жаркого летнего солнца усилилась боль в голове. Ужасно хотелось пить. Гордан приехал заранее и надеялся немного отдохнуть перед первым клиентом, а также осушить не меньше графина воды. За стойкой у входа в его кабинет сидела помощница. Милая женщина предпенсионного возраста в вязаной кофточке и с кудрявыми седыми волосами. Она радостно поприветствовала начальника.

– Доброе утро, господин Марик!

– И тебе доброго утра, Теодора. Могу я тебя попросить принести мне в кабинет воды?

– Конечно, сейчас сделаю. К вам посетитель, – женщина сделала движение глазами, указывая на кого-то позади.

Гордан недовольно скривил нос от такой новости. Ему совершенно не хотелось начинать раньше времени. Когда он развернулся, то увидел незнакомого пожилого человека, что сидел в углу на диванчике. Гордан шепотом обратился к помощнице.

– А разве утром стояла запись не у того, который прячет заначки от жены? Как же его звали?

– Господин Харис.

– Да, Харис, верно.

– Все так, первая запись у него. Этот мужчина пришел еще до того, как я приехала. А вы знаете, я всегда приезжаю очень рано. Несколько раз ему сказала, что без записи вы не принимаете. Предложила подобрать время, но он настаивал, что хочет лично переговорить. Отказался уходить без этого.

– Только упрямых стариков нам не хватало этим утром. Ладно. Узнаю, что ему нужно. Принеси мне графин и потом запускай его.

– Как скажете, господин Марик.

Провернув несколько раз ключ в замочной скважине, Гордан открыл дверь и зашел внутрь кабинета. Встроенные в люстру лампочки накаливания залили комнату желтым светом. В дальнем углу располагался стол г-образной формы, за которым стояли вещевой шкаф и сейф. В левой стене комнаты находилось сдвоенное окно, под которым в горшках росли карликовые пальмы. На правой стене висел триптих из тканевых картин, на которых изображались дикие лесные животные. Прямо под ними стояло два массивных кресла и подставка с пузатым телевизором напротив. Гордан преодолел расстояние до шкафа, достал оттуда легкие ботинки и переобулся. Тем временем в кабинет зашла Теодора с графином и стаканом в руках. Она оставила их на столе, а сама встала рядом. В ее взгляде читался вопрос об утреннем посетителе. В ответ на это Гордан молча кивнул, и женщина удалилась из комнаты. Вскоре после ее ухода в дверь постучали.

– Входите! – крикнул Гордан и приложился к стакану с холодной водой. Голова по-прежнему гудела.

– Доброе утро, господин Гордан Марик. Меня зовут Арбен Савник. У меня есть проблема, и полагаю вы сможете с ней помочь. По правде говоря, для меня вы последняя надежда.

По мере того как посетитель говорил, он постепенно продвигался вглубь кабинета. Когда он оказался в непосредственной близости от стола, Гордан указал рукой на поставленный вплотную стул. Старик с благодарностью присел и облокотился левой рукой на столешницу. «Последняя надежда. Звучит очень знакомо. Похоже, я не первый сыскатель, к которому он обратился» – подумал Гордан и внимательно взглянул в лицо мужчины. Седые волосы, бледно-серые глаза с еле заметными вкраплениями, большие уши и нос. Из-под свежей щетины на левой щеке выглядывали рубцы, которые пускались ниже по шее и уходили куда-то вниз.

– Вы не против, если мы перейдем на имена?

– Как вам будет удобнее.

– Отлично. Скажите мне, Арбен. Вы уже обращались в другие сыскные агентства до прихода сюда.

– Да. И не в одно. Но мне везде отказали. Поэтому я пришел к вам. Я слышал рекламу по радио. Там говорилось, что вы способны разобраться в самых сложных вопросах.

– А к кому вы обращались, не подскажете?

– Дайте-ка подумаю, – мужчина почесал голову и нахмурил брови. – Я заходил к господину Бинички, господину Торлаку, госпоже Полич и, как же его звали, – мужчина опять задумался, – господину Штеричу, кажется.

– Штерничу.

– Именно! Господину Штерничу. И каждый из них, ознакомившись с моим делом, отказал.

«Все понятно, очередной полоумный старик. Такие периодически захаживают. Вот только я редко бываю в конце списка антарнийских сыскателей. Обычно ко мне приходят к одному из первых. Зато не нужно долго думать, что с ним делать. Выкачу ценник побольше, и он убежит от меня, надув свои дряблые щеки» – размышлял Гордан, пока медленно наполнял водой стакан и осушал его большими глотками.

– И какая же у вас проблема, Арбен? – из формального любопытства просил он.

– Месяц назад я разбирал вещи в чулане. Мои родственники попросили освободить его, чтобы… Да неважно. В общем, разбирал я вещи и среди них нашел фотографию. Я вам сейчас покажу.

Мужчина залез рукой во внутренний карман пиджака и выудил оттуда сложенную в несколько раз пожелтевшую газету. Актуарными движениями он раскрыл сверток и вынул из него старую черно-белую фотографию, на которой были изображены мальчик и девочка.

– Это единственная сохранившаяся у меня фотография из девства. На ней стою я и вот она, – мужчина указал немного трясущимся пальцем на изображение девочки. – В ней все дело. Из-за нее я пришел сюда.

– Кто это?

– В том то и проблема, что я не знаю кто это. Но после того как я вновь увидел эту фотографию, каждую ночь мне стал сниться один и тот же сон. Как я иду по скалам к обрыву у моря. Там на скамейке сидит она. Мы с ней общаемся и вместе смотрим на закатный горизонт. Потом я просыпаюсь и на следующую ночь все повторяется. Я пытался вспомнить, кто это, но так и не смог. И поэтому мне нужна ваша помощь.

– Прошу прощения, а сколько вам лет?

– В этом году исполнилось шестьдесят восемь.

«На фотографиях им лет по двенадцать. Если в его голове и сохранилось что-то ценное, то нужно будет выуживать это максимально аккуратно. Но будь там что-то полезное, другие сыскатели поголовно не отказали бы ему. Возможно, старик все выдумал. Ладно, неважно. Буду придерживаться первоначального плана» – подумал Гордан прежде, чем заговорить.

– В связи с предельной давностью событий и сложностью, связанной с регулярно повторяющимися снами, которые могли серьезно исказить воспоминания о действительных событиях тех дней, это все будет стоит очень недешево, сразу вас предупрежу.

– И сколько же?

– Сорок пять тысяч сребко при условии авансового платежа в одну вторую от суммы. Либо пятьдесят тысяч по результатам работы с обязательной банковской гарантией.

Было видно, как лицо мужчины побледнело от удивления, и слегка отвисла челюсть.

– Но как же…по радио была… – от шокирующей новости мужчина начал запинаться в словах, – была совершенно другая сумма.

– Там говорилось о нижнем пороговом значении. Остальное зависит от трудности работы, а ваш случай мне представляется крайне сложным. Не удивительно, что другие сыскатели отказали вам.

Казалось, мужчина был настолько ошеломлен, что никак не мог прийти в себя. Он начал смотреть себе под ноги и молчать.

– Вы главное сильно не переживайте. Такая мелочь, как имя девочки с детской фотографии, навряд ли окажется чем-то стоящим для человека в вашем возрасте. Она давно ушла из вашей жизни, и раз вы не помните даже имени, значит не так это и важно. У вас есть семья, дети, внуки. Вот на что стоит направить все внимание. Вот кому вы нужнее всего. А призраки из прошлого пусть там и остаются.

Мужчина никак не отреагировал и продолжал сидеть неподвижно. Шло время, и затянувшаяся пауза начинала раздражать Гордана.

– Ну так что вы решили, Арбен? – сказал он, желая скорее поставить точку в разговоре.

– Я согласен, – тяжело вздохнув, произнес старик. – Согласен на банковскую гарантию и сорок тысяч сребко. Только дайте мне пару дней.

– Согласны?! – истерично вырвалось у Гордана. – Что же, отлично. Тогда по рукам. Запишитесь у моей помощницы на удобное для вас время.

– Благодарю вас, до свидания, – сказал мужчина без особых эмоций и направился к выходу.

Оставшийся один в кабинете Гордан испытывал смешанные чувства от произошедшего. С одной стороны, он был в ярости, что старик все же решил согласиться. Работать с неадекватными людьми он не любил и всячески избегал этого. Даже за огромные деньги. С другой стороны, Арбен не производил впечатление выжившего из ума старика и Гордану было неловко от того, какую сумму он ему выставил. «Надо будет потом позвонить кому-нибудь из коллег и поспрашивать про него» – подумал он. Тем временем в дверь постучали, и в проеме появился мужчина в брюках с широким низом и голубой рубашке с закатанными по локоть рукавами. Он широко улыбался и уверенным шагом направился прямиком к столу.

– Добрейшего утро! Меня зовут Харис Илич. Очень рад наконец с вами познакомится. Даже не представляю, почему я не сделал этого раньше. Стольких бы проблем удалось избежать.

Мужчина подошел ближе и вальяжно уселся на стуле. Широко раздвинул ноги. Бросил быстрый взгляд на свои наручные часы.

– Так какая у вас проблема, напомните?

– Все просто, как выудить плотву. На днях мы с ребятами отмечали получение годовой премии. В тот вечер я изрядно перебрал, а как добрался до дома одной Черкве известно. И вот в этот момент я решил спрятать заначку от жены, будь она не ладна, потому что эта грымза знала, по какому поводу я ушел с мужиками гулять. Наверняка бы обчистила карманы, пока я дрых. Ну и вот, денежки я спрятал и с довольным видом улегся на диван. Утром было много криков, мол, где деньги, скотина пьяна. А я лишь хитро улыбнулся и ничего не сказал. Но потом, когда женушка ушла, стал искать сам и понял, что забыл, куда сложил их. Мой сосед сказал, что пару раз обращался к вам за помощью по схожей ситуации. Посоветовал обратиться и мне. Он еще сказал, что вы берете в зависимости от свежести воспоминаний. Событие произошло позавчера.

Все это время Гордан делал вид, что с интересом слушает клиента. «Поразительно занимательная история. Все-таки какой же хренью я занимаюсь. Этого ты хотел от жизни, господин сыскатель? К этому стремился?» – думал он. Наконец, клиент договорил.

– Мне все понятно, Харис. Думаю, процедура много времени у нас не займет. Присаживайтесь в кресло напротив телевизора. Я скоро подойду.

Мужчина встал со стула и направился в сторону кресел. Гордан также встал и повернулся к сейфу за спиной. Из кармана он выудил связку ключей и ухватился за самый увесистый из них. Три тугих поворота в замочной скважине позволили открыть дверцу. Верхняя полка была закрыта дополнительным замком. На средней полке лежало устройство, похожее на открытый мотоциклетный шлем с блоком управления на затылочной части и выделяющейся приплюснутой коробкой в лобовой зоне. На полке также лежало несколько запасных аккумуляторов. Пространство нижней полки занимал аккуратно скрученный кабель и маленький квадратный телевизор с выдвижной ручкой для переноски на верхней панели. Гордан взял в руки шлем и щелкнул на нем тумблер включения. Светодиоды блока управления загорелись красными и зелеными цветами. Индикатор заряда показывал половину от максимального значения.

– Сейчас я надену на вас это устройство. Оно называется чертатель памяти. Когда запустится процесс, вы ощутите легкое головокружение. Это нормально. Но если начнете чувствовать себя плохо, то сразу говорите. Такое случается, но нечасто.

– Вас понял, шеф. Надевайте.

Перед тем как водрузить шлем на голову клиента, Гордан включил телевизор и протянул от него кабель до задней спинки кресла. Тихий ламповый трест раздался от выпуклого экрана. Картинка быстро набирала яркость, и вот уже стали отчетливо видны мириады черно-белых копошащихся точек. Иногда по экрану медленно проползали еле заметные полосы.

– Говорите, заначку вы спрятали позавчера?

– Да, все верно.

Мягким движением Гордан наклонил голову мужчины вперед. Сначала он перевел положение нужного тумблера вниз, чтобы загорелся светодиод рядом с надписью «день», а затем ввел значение минус два на клавиатуре блока управления. Синхронными движениями больших пальцев сыскатель щелкнул одномоментно два тумблера слева и справа от блока, тем самым запустив устройство. На экране телевизора вместо помех стало появляться изображение. Вокруг круглой стойки стояло трое мужчин. Взгляд клиента переходил от одного к другому. Они все вместе шумно обсуждали новую сотрудницу бухгалтерии. По слухам, на нее положил глаз главный инженер, что старше девушки на двадцать лет. Гордан стал медленно проворачивать левый валкодер и видеоизображение ускорилось. Люди вокруг стали двигаться с бешеной скоростью. Локация несколько раз менялась с помещения бара на улицу возле него. И когда в последний раз клиент вышел, то он больше не вернулся туда. Скорость воспроизведения нормализовалась, когда мужчина оказался внутри своего дома.

– Как себя чувствуете?

– Терпимо, можем продолжать.

Мужчина дошел до спальни. Мысленно он хотел залезть в кровать к жене и потискать ее, но передумал. Представил, как ему может за это влететь. После он решил переночевать в гостиной. Добравший дотуда клиент подумал о необходимости спрятать полученные сегодня деньги. Голова кружилась, а мысли путались. Он осмотрел несколько возможных мест и посчитал каждое из них непригодным для поставленной цели. Тогда из-за усталости он рухнул на диван, полежал немного и от безысходности засунул пачку купюр под низ дивана. Мужчина перевернулся на левый бок, и его глаза закрылись.

– Так вот где они! Были так близко, а я даже и не подумал там проверить. Ну и гений же я, когда под градусом. Спасибо вам большое!

Мужчина потянулся руками вверх, чтобы снять с себя шлем.

– Не трогайте. Я сам.

Гордан отключил тумблеры, отсоединил кабель и только после этого аккуратно снял шлем с головы клиента. Мужчина подскочил на ноги и полез в бумажник, откуда он вытянул несколько купюр.

– Не мне. Отдайте секретарше перед выходом и распишитесь у нее.

– Понял, шеф. Спасибо еще раз! Вы волшебник!

Мужчина вышел из кабинета, и еще какое-то время из-за дверей был слышен громкий голос. Гордан бережно скрутил кабель, сложил обратно в сейф чертатель памяти. Присев на стул, он налил из графина воды в стакан и принялся жадно пить. Стрелки настенных часов сообщали, что до следующей записи оставалось двадцать минут. Чтобы скоротать время, Гордан развернул купленную с утра газету и принялся читать.

Среди новостей на первой полосе под заголовком «В память о героях» говорилось, что в честь пятидесятилетнего юбилея создания революционной армии освобождения на главной площади Антарни планируется установка памятника павшим за свободу страны героям. Работы начнутся в ближайшие дни. Следующая новость была о закрытии до конца лета здания пассажирского павильона речного вокзала в столице. Антарнийцам придется все это время дожидаться прибытия кораблей на временной платформе под открытым небом. При этом автор новости утверждает, что беспокоиться не о чем. По прогнозам синоптиков, погода на территории Морнары в это время года должна стоять благоприятная. В разделе иных новостей на первом месте была статья про победителя государственной лотереи. По тексту сообщалось, что главный приз достался жителю Антарни, о котором известно только то, что он имеет весьма почтенный возраст. За получением награды победитель пока не явился. «Вот же повезло кому-то под старость лет» – подумал Гордан. Он посмотрел на тикающие часы. До приема оставалось еще семь или восемь минут. Сразу после этого из-за дверей послышались голоса, а за ними стук. В дверном проеме показались мужчина и женщина.

– Извините, что немного раньше назначенного времени. Можно? – сказала женщина.

– Да, входите, – ответил Гордан и отложил газету в сторону.

***

После окончания очередного рабочего дня Гордан подходил к своему дому. По пути он заметил, что растения в горшках перед крыльцом чувствуют себя куда лучше, а земля под ними черна от влаги. В окнах на первом этаже горел свет. Это значило, что Адриана была дома. Гордан взобрался на крыльцо и ухватился за круглую ручку. С незначительным сопротивлением дверь распахнулась и пропустила уставшего мужчину внутрь.

– Привет, дорогой! Проходи скорее.

– Привет!

Пиджак остался висеть на крючке, ботинки стоять на подставке, а Гордон устремился на кухню, откуда доносился женский голос.

– Я почти закончила. Ты сильно голоден?

– Пока терпимо.

– Ну и отлично. Как тебе? – женщина прокрутилась перед ним и подол нового платья цвета лаванды вспорхнул вверх.

– Ты, как всегда, прекрасна, Адри. Лучше всех на белом свете.

Женщина игриво улыбнулась, поцеловала мужа в губы и упорхнула к духовке. Через приоткрытую дверцу она пристально посмотрела на содержимое. По комнате разнесся ароматный запах запеченных морепродуктов.

– Думаю, что готово. Иди мой руки, а я пока разложу. Вино будешь?

– Буду, спасибо.

К тому моменту, как Гордан вернулся, на кухонном столе стояли две большие тарелки и керамическая форма с дымящейся едой. Лангустины, мидии и морские гребешки вперемешку с томатами и пряными травами создавали такую симфонию, что весь рот наполнялся слюнями. С помощью штопора Адриана ловко вытянула пробку из бутылки белого вина. Наполнила бокалы. Гордан с помощью щипцов разложил по тарелкам ужин, и они приступили к трапезе.

– Документы из колледжа забрала без проблем?

– Практически. Директор опять устроил истерику по поводу того, как я его бросаю в самый тяжелый час. Распинался какая же я неблагодарная и бла-бла-бла. Пришлось полчаса слушать его нытье, пока мне проставляли печати. Еще и главный бухгалтер была с таким лицом, будто я ее детей съела, а не просто попросила выйти на работу немного раньше.

– Главное, что все, наконец, закончилось.

– Да, и это неимоверно радует, – Адриана подняла бокал вверх. – За новое начало!

– За тебя, дорогая!

Хрустальный звон наполнил комнату.

– Как твой день прошел сегодня?

– Обычно, как и всегда. Даже рассказывать неинтересно.

– Расскажи все-таки, пожалуйста.

– Хорошо. Приходили клиенты. Один спрятал от жены заначку и пытался вспомнить где она. Потом приходила семейная пара, в которой жена решила проверить мужа на верность. Мужик перед сеансом, похоже, наглотался таблеток для блокировки памяти, но кусками воспоминаний о его похождениях с сестрой жены все же выплыли. Был еще один, который хотел восстановить условия спора с другом, но когда понял, что они не в его пользу, то попросил никому не рассказывать о его приходе. Был готов заплатить вдвое больше, если будут спрашивать о нем. Еще было что-то, но даже вспоминать не хочется. Так я насмотрелся на подноготную чужих жизней, что еще дома об этом говорить совершенно не хочется. Скучно и уныло.

– И совсем ничего интересного не было за день?

Мужчина ненадолго задумался и сделал глоток терпкого вина.

– Если так подумать, то с утра была странная ситуация. Ко мне пришел какой-то старик, который до этого прошелся по другим сыскателям и от каждого получил отказ.

– Странно, что в этот раз не к тебе первому он пришел. Обычно так бывает.

– Тоже об этом подумал. Говорит мне, что хочет вспомнить, кем является девочка с его детской фотографии. Я планировал отпугнуть ценой, но он взял и согласился. Теперь вот придет в четверг.

– Видимо, какой-то состоятельный дед оказался.

– Боюсь, как бы не оказалось наоборот, и он не потратил последние деньги семьи на свою прихоть. В общем, не знаю, что с ним делать.

– Думаю, после того, как прогонишь его мозг через чертатель, там уже будет понятно. К тому же ты его не принуждал соглашаться. Да и любой другой мог его взять до тебя, но они сами виноваты, что не стали. Считай, упустили выгоду.

– Вот это тоже интересно, почему именно они отказались.

– Не звонил никому, не спрашивал?

– Пока что нет.

Ужин подошел к концу, и Адриана предложила перейти в гостиную. Она взяла в видеопрокате кассету с новым фильмом и купила фруктов на рынке. На улице уже стемнело, и на черном небе проступили мириады звезд. Супруги переместились на диван напротив телевизора, накрылись пледом, обнялись и приступили к вечернему просмотру кино.

Глава 2. В глубинах памяти

– Очень жаль, что нам не удалось отыскать момент, где я покупал его. Мне казалось, я точно делал это. Вы уверены, что ваше устройство не ошибается?

– Если у вас нет травм мозга, которые могли привести к искажению восприятия реальности, и если ваша фантазия не настолько бурная, чтобы подменить реальность вымыслом, то чертатель не должен ошибиться. Возможно, вы выбрали неправильное время, и событие произошло раньше. Можете записаться на повторный сеанс, и мы просмотрим более ранние воспоминания.

– Травм у меня точно нет никаких. Здоров как бык. Да и время я выбрал верное. Если это и было, то после переезда в столицу, а я здесь последние три года обитаю.

– В таком случае, скорее всего, разные воспоминания слились. Вы просто убедили себя в том, чего на самом деле и не было.

– Уже и самому себе теперь нельзя верить, во дела. В любом случае спасибо за помощь.

Мужчина пожал руку Гордану и вышел из кабинета. Чертатель памяти после процедуры был аккуратно протерт тряпочкой и привычно отправлен в сейф. Предпоследний клиент на сегодня оказался позади и Гордан с радостью подумал о скорой близости домашнего уюта и горячего ужина. Но перед этим предстояло принять еще одного – старика со старой фотографией. В этот момент он вспомнил, что так и не расспросил никого из сыскателей о нем. Поскольку время позволяло, он решил заняться этим прямо сейчас. Первым в списке дозвона стоял Крешко Штернич. Видный специалист, офис которого располагался в северо-западном районе Антарни. Из всех столичных сыскателей Гордану с ним было общаться приятнее всего, а потому он надеялся, что беседой с Крешко все и ограничится.

Из недр верхнего ящика стола был изъят новенький телефонный справочник. Листая страницу за страницей, Гордан искал нужное ему имя и номер. Наконец, он нашел и положил под них карандаш, чтобы не потерять. Мужчина снял с телефона увесистую черную трубку на витом проводе и принялся крутить дисковый номеронабиратель, вводя цифру за цифрой. Когда нужное восьмизначное чисто были набрано, в трубке послышались длинные гудки. Мужчина на другом конце провода не заставил себя долго ждать и представился.

– Добрый день, сыскатель Крешко Штернич у аппарата. Чем могу помочь?

– Здравствуй, Крешко! Это Гордан Марик тебя беспокоит. Удобно сейчас говорить?

– Гордан, старина! Давно не виделись и не слышались. Да, вполне себе удобно. В чем дело?

– В последние несколько недель заходил ли к тебе пожилой мужчина с просьбой выяснить кем является девочка с фотографии? Она ему снится еще.

– Хмм, дай-ка подумать, – голос по ту сторону телефона затих на время. Слышалось еле уловимое бормотание. – Вспомнил! Был такой, но мы с ним недолго пообщались. Как только я узнал, насколько старые воспоминания он хочет восстановить, так сразу отказал ему.

– И не пробовал даже просмотреть их?

– А смысл? Все равно не достал бы так глубоко. Мой чертатель памяти не такой мощный, как у тебя. Поэтому объяснил ему это и сказал, что ничем помочь не могу. А почему ты спрашиваешь? Старик и к тебе пришел?

– Да и я пытаюсь разобраться, почему вы все ему отказали.

– Он по всем нашим прошелся?

– Говорит, что да.

– В таком случае моя причина тебе известна. Может, другие подскажут еще что.

– Хорошо, понял. Спасибо тебе, Крешко.

– Удачи, Гордан.

В телефонной трубке послышался щелчок, за которым раздались короткие гудки. Гордан опустил ее и с досадой поджал губы. Гордану пришлось принял тот факт, что придется звонить остальным, чтобы узнать больше информации. Следующей в списке была Сара Полич. Во время учебы в университете она преследовала Гордана на почве неразделенной любви. Прошли годы, но то и дело в их редких разговорах проскакивали неловкости. Причем всегда с ее стороны. Местом расположения офиса Сары был юго-восточный район города. Гордан нашел нужный номер, поднял трубку и принялся крутить диск с отверстиями. Пошли гудки, за которыми зазвучал скрипящий женский голос.

– Сыскатель госпожа Полич вас слушает. Говорите.

– Привет, Сара. Это Гордан. Найдется минутка?

– Ничего себе кто звонит. У меня-то минутка всегда есть, а вот была ли у тебя она свое время для меня? Ладно-ладно, шучу. Говори, что стряслось.

– К тебе приходил в последнее время старик с фотографией из молодости и рассказывал о том, что ему снится один и тот же сон с девочкой на скамейке?

– Ну допустим, приходил, и что?

– Он сейчас пришел ко мне. Пытаюсь понять, почему ты ему отказала.

– Потому что я не работаю с вонючими стариками, милый. Тем более он пришел без записи и пытался вклиниться между моими клиентами. Ну я и сказала, что у меня на несколько месяцев вперед все занято и лучше ему пойти к другим.

– Не пропускала его через чертатель?

– Разумеется, нет! Оглох за годы, что ли? Мне его потом в хлорке отмачивать пришлось бы, чтобы стариковский запах отмыть. Не говори мне, что ты его принял.

– Не скажу. Спасибо за информацию, Сара. До свидания!

– Погоди-погоди! Может быть, увидимся и поболтаем как-нибудь, например, я свободна буду в…

Гордан положил трубку на телефон и откинулся на спинку стула. Второй сыскатель и никакой полезной информации. То, что клиент возрастной и просит восстановить старые воспоминания, он знал и до этого. Оставалось двое сыскателей, которых посетил Арбен до него. Златан Бинички, что обитал на юго-западе Антарни и Вук Торлак, офис которого находился в северо-восточном районе. Особой разницы между ними Гордан не видел, поэтому так как Торлак был ближе по справочнику к Полич, то первым он набрал его. Последовали длинные гудки. Гордан уже представлял себе, как сейчас между каждым ответом на его вопрос будет рассказана в лучшем случае парочка историй из жизни Вука. Сложно было доставать нужную информацию из человека, который в принципе любил рассказывать только то, что хотелось ему самому. Гудки тянулись, но трубку никто не брал. По итогу дозвониться не удалось. Тогда Гордан нашел номер Златана и набрал уже его. Он, в свой черед, ответил практически мгновенно.

– Вас внимательно слушает Златан Бинички, сыскатель номер один во всей столице, – на предпоследнее слово он сделал особый акцент.

– Добрый день. Это Гордан Марик. Могу задать вопрос?

– Вообще, конкурентов не консультирую, но сейчас я в отличном настроении, так что тебе повезло, Малек. Выкладывай, что у тебя там.

Гордан пропустил мимо ушей надменность и коверканье своей фамилии. Он хотел как можно скорее закончить этот неприятный разговор, не растягивая его ни на секунду.

– Ко мне пришел клиент, который раньше, по его словам, бывал у тебя. Хочу узнать, почему ты ему отказал.

– И кто же этот отчаявшийся индивид, который после отказа у профессионала пошел дальше обивать пороги в надежде непонятно на что?

– Зовут Арбен. Мужчина преклонного возраста. Хочет понять, что за девочка с его детской фотографии ему сниться постоянно. Помнишь такого?

– Да-а, – протянул Златан. – Припоминаю, кажется. А в чем вопрос?

Гордан беззвучно закатил глаза и покачал головой из стороны в сторону. Когда он успокоился, то продолжил таким же безмятежным голосом, как раньше.

– Почему ты отказал ему?

– А ты воспоминания его видел?

– Нет еще.

– Ну вот, Малек, если бы увидел, то таких глупых вопросов и не задавал. Память о детстве и юности отсутствует напрочь. Мне не удалось отыскать ничего в его старом чулане.

– А стимулираты пробовал?

– Я разве похож на идиота? Не думаю. Хороший сыскатель отличается от плохого тем, что по первому чертанию памяти способен понять, нужно ли использовать стимулират. Я же отличный сыскатель и прекрасно понял, что это будет пустая трата ресурсов. Если ты в здравом рассудке, то советую сразу сказать бедному старику, что его воспоминания утрачены навсегда, и не тешить пустыми надеждами. А теперь я вынужден отключится, у меня дела.

После этих слов в динамике раздался звон и короткие гудки. Гордан положил трубку на подставку телефона и вновь откинулся на спинку стула. Полученная от Златана информация была хотя бы новой. Тот факт, что он подключал Арбена к чертателю памяти и ничего не смог найти о его детстве, вызывал интерес. Несмотря на неимоверно раздутое эго, Залатан действительно был хорошим специалистом в их общем ремесле. В любом случае Гордан планировал все перепроверить самостоятельно.

В назначенное время, минута в минуту, раздался троекратный стук. Внутри кабинета появился пожилой мужчина. Это был не кто иной, как Арбен. Он аккуратно закрыл за собой дверь и направился к столу. Гордан в то время встал и вышел к нему навстречу. Жестом он указал мужчине на кресло и предложил присесть сразу в него. Оказавшись прямо друг напротив друга, они пожали руки и опустились на мягкие сиденья.

– Расскажите еще раз про ваш сон, пожалуйста.

– Хорошо. Поначалу он снился мне пару раз в неделю от силы, но теперь стал практически ежедневно. В нем я пробираюсь вдоль скалы и дохожу до обрыва. Там меня ждет девочка с фотографии. Я с ней говорю о чем-то, что не удается запомнить. В конце мы сидим и смотрим на закат солнца. На этом все. Вы поможете помочь вспомнить, кто она такая?

– Пока не могу дать на это однозначный ответ. Но если у меня ничего не получится, то с вас возьму только за расходные материалы, не переживайте, – Гордан решил сказать это, потому что его мучило чувство вины за неоправданно завышенный ценник. – Расскажите мне о своей жизни.

– Что именно вы хотите услышать?

– Расскажите о том, где родились, где учились и работали, какие значимые на ваш взгляд события происходили с вами?

– Признаться честно, из-за возраста плохо помню, что было в детстве. Родился в небольшом прибрежном городке. Учился, как и все в обычной школе. Затем началась революция, после которой я переехал в Антарни. Здесь устроился работать на мебельную фабрику, тихонько продвигался там по карьере. Параллельно женился. У супруги уже были дети на тот момент, но совместных мы с ней так и не нажили. Когда фабрика закрылась, то открыл свое маленькое охранное предприятие. Мы обслуживали склады в порту. Лет десять назад умерла жена. Сейчас отошел от дел, а бразды правления отдал сыну. Как-то так жизнь и прошла.

– Не помните, как назывался город, в котором вы родились?

– Нет, к сожалению. Говорю же, ранние годы позабылись. Возраст дает о себе знать.

– Совсем ничего не помните?

– Ну так, – старик замялся. – Урывками разве что.

– Понятно. Ну ладно, такое бывает. Попробуем что-нибудь раздобыть.

Гордан встал с кресла и Арбен решил последовать его примеру, но был остановлен. Толстые дверцы сейфа с протяжным скрипом отворились. Гордан повертел их вперед-назад. Неприятные звуки повторились. Он достал из нижнего ящика стола масленку и капнул на петли. Затем вновь стал шевелить двери. Постепенно скрип затих, и он с довольным видом убрал масленку на место. Из недр сейфа был вынут металлический шлем. Заряд устройства оказался практически на нуле. Гордан прихватил с собой еще новый аккумулятор на замену.

– То, что я держу в руках, называется чертатель памяти. Насколько я понимаю, у вас уже был опыт работы с ним, – в ответ на это Арбен одобрительно кивнул. – В любом случае напомню, что после включения может закружиться голова. Если начнете чувствовать себя плохо, вплоть до предобморочного состояния, то сразу говорите. Я остановлю процесс.

Арбен повторно кивнул. На его голове оказался шлем. Телевизор к этому времени был уже включен, и помехи беспорядочно шныряли от одного конца экрана до другого. Перед тем как ввести цифры, рука Гордана зависла над клавиатурой.

– Сколько вам лет на совместной фотографии с той девочкой?

– Не знаю. Лет десять, может, двенадцать. Не помню, когда именно она была сделана.

«В общем, как я и думал» – довольно размышлял Гордан, пока вводил нужное значение. Чертатель памяти начал набирать обороты, а на экране сквозь помехи стали вырисовываться образы людей, но затем они плавно исчезли. За ними пропали помехи и осталась только темнота. Гордану показалось, что отключился телевизор. Однако индикаторы говорили об обратном. Просто на выбранном участке памяти отсутствовали воспоминания. Медленным движением кисти Гордан принялся крутить правый валкодер, но ничего не менялось. Он постепенно ускорялся, но результата по-прежнему не было.

– Вы себя хорошо чувствуете, Арбен? – спросил Гордан, когда заметил, как старик вцепился руками в обивку подлокотников.

– Все нормально, продолжаем.

– Хорошо.

Сильным нажатием большого пальца руки Гордан переключил тумблер и продолжил прокручивать валкодер. С каждым еле слышным щелчком стали меняться цифры на затылочном дисплее шлема. Со временем тьма начала рассеиваться и сменяться серостью. Спустя еще несколько щелчков из серости постепенно проявлялись образы. На них Арбен в компании других рабочих собирает шкаф и непринужденно болтает о чем-то. Чтобы удостовериться, Гордан отмотал назад. Яркие образы утонули в серости. Он выключил боковые тумблеры, отсоединил кабель и снял шлем с седой головы.

– Все воспоминания до момента устройства на мебельную фабрику отсутствуют. Такое встречается очень редко, но все же бывает. Возможно, из-за травмы или в результате неправильного лечения. Как бы то ни было, ваш мозг поврежден и не способен воспроизводить воспоминания о ранних годах.

– И это совсем никак не исправить?

Перед тем как ответить на вопрос, Гордан задумался: «Ты ведь наверняка спрашивал Златана ровно об этом же. Он точно ответил тебе, и я уверен, весьма исчерпывающе. А теперь строишь из себя несведущую наивность. Хотя понять тебя тоже можно. Надежда редко умирает так просто». Гордан понимал, что если отсутствуют проблески воспоминаний, то давать клиенту стимулират бессмысленно. С другой стороны, словам Златана удалось зацепить самолюбие Гордана во время телефонного разговора. Где-то в глубине его души тлел уголек азарта. Мужчине хотелось отыскать в памяти Арбена хоть какой-нибудь фрагмент из детства. Все ради того, чтобы при удобном случае ткнуть этим фактом в лицо «сыскателю номер один во всей столице» и с наслаждением посмотреть, как тот будет оправдываться. «Была не была. Рискну. Все равно собирался ехать на следующей неделе за новой партией» – подумал Гордан.

– Есть один способ, но нет гарантий, что он сработает. Я могу медикаментозно усилить работу той части вашего мозга, которая отвечает за хранение долгосрочной информации. Иными словами, временно улучшу воспроизведение воспоминаний.

– Звучит отлично. Конечно же, давайте пробовать.

– Но есть побочные эффекты. Ночью будет сложно уснуть от огромного наплыва мыслей о прошлом, да и для близких вы сегодня и завтра покажетесь необычно отстраненным.

– Думаете испугать старика проблемами со сном? – Арбен заулыбался от сказанных слов. – К тому же я практически ни с кем не общаюсь. Так что никто и не заметит изменений. Давайте, господин Марик, я готов.

– Можно просто Гордан.

– Точно, вы же говорили. Давайте, Гордан. Я хочу этого.

– Стимулират входит в стоимость услуг для вашей категории воспоминаний, так что дополнительных расходов вы не понесете, – в очередной раз Гордан обратился к этой теме, стараясь унять чувство вины за выставленный ранее счет. – Фотография у вас с собой?

Старик кивнул и похлопал по карману.

– Отлично. Достаньте ее. Хочу еще раз взглянуть на объект поиска.

После этого он встал с кресла и направился к сейфу. Самый маленький из ключей на связке сыскатель вставил в замок дверцы верхней полки. Провернул три раза против часовой стрелки. Открывшееся пространство полки осветил мягкий свет от встроенной лампочки. Внутри лежал конверт, туго набитый наличными деньгами, револьвер, аптечка и раскрытая картонная коробка. Гордан вынул последнюю и захлопнул дверцу. Коробка оказалась вместилищем для других коробок меньшего размера. Взяв одну из них, он направился к Арбену. По пути еще прихватил стакан с водой.

– Процедура состоит из двух этапов. Сначала вы пьете вот это, – Гордан протянул Арбену крупную таблетку вместе со стаканом. – А после я сделаю вам укол в район шеи. Будет болезненно, но недолго.

Старик вынул таблетку из упаковки, положил в рот и несколько раз раскусил. Кисловато-горький вкус наполнил рот, отчего обильно выделилась густая слюна. За три больших глотка все содержимое оказалось смыто в глубины пищевода. Тем временем Гордан достал небольшой шприц с тонкой короткой иглой и ампулу. Набрав до отметки мутное желтоватое вещество, он трижды щелкнул по корпусу, чтобы выпустить мелкие пузыри. Арбен наклонил голову вперед и спустя несколько секунд в затылочной части шеи почувствовал боль, от которой слегка вздрогнул. После укола область вокруг неприятно зудела. Казалось, что кожа стягивается назад.

– Теперь посидите так минут десять молча и отдохните. Потом продолжим. Старайтесь не вспоминать ни о чем, а лучше вообще образно не думайте. Если будете чувствовать себя хуже, то говорите.

– Надеюсь, это сработает, – с вымученной улыбкой сказал Арбен, потирая ноющую от боли шею.

– Скоро узнаем.

Пока Арбен сидел на кресле и пытался ни о чем не думать, Гордан разглядывал фотографию. Мальчик и девочка на ней стояли и улыбались. За ними на фоне виднелась стена здания. Кладка казалась довольно необычной. Таким способом давно не строят. К тому же сами кирпичи были крупнее современных. «Дети и очень старое здание. Занятно» – подумал сыскатель.

Время прошло очень быстро. Гордан снова надел на голову клиента чертатель памяти. Он повторил все подготовительные действия еще раз и щелкнул двумя тумблерами. Первое и второе чертания по ощущениям отличались для Арбена. Сейчас в ушах стоял монотонный звон, а голова кружилась. На его счастье, последний прием пищи был только утром. Гордан находился в зоне детства. Изображение на экране с черного сменилось на серое. Но ничего конкретного не удавалось найти, какие бы настройки он ни выставлял. В голове его непроизвольно возник образ Златана. Тот надменно усмехался и говорил об отличиях хорошего сыскателя от плохого. Гордан помотал головой из стороны в сторону, чтобы развеять надоедливое видение. Он пытался уловить малейшие колебания на экране после каждого щелчка валкодера. Гордан был настолько увлечен процессом, что даже не заметил, как в один момент Арбен пытался что-то сказать ему, но осекся и передумал. Кропотливый труд по итогу дал первые результаты. В области минус пятидесяти шести из серой массы мелькнул образ. Но как бы сыскатель ни старался, ему не удавалось стабилизировать его. Похожая ситуация повторилась несколько раз. Проблески были в областях минус пятидесяти пяти и минус шестидесяти одного. И каждый раз настроиться не удавалось. В конце концов, Гордан сдался и отключил шлем. Он отсоединил кабель и снял его с головы. Арбен развалился на спинке кресла и тяжело дышал.

– Вы как? – спросил сыскатель.

– Было тяжело, врать не стану. Казалось, еще немного и я дотянусь до глубинных воспоминаний, но каждый раз они ускользали. И это безумно выматывает. По ощущениям мозг выжат словно лимон. Удалось обнаружить что-то ценное?

– Сами же видели все на экране, – с досадой сказал Гордан. – Ваша голова оказалась неприступной крепостью.

– Совсем ничего не обнаружили? – с отчаянной надеждой продолжал Арбен.

– Было несколько проблесков, но развить их не удалось. Возможно, мне просто показалось.

– А что, если усилить действие вашего препарата и попробовать снова?

– Это опасно. Может быть чревато побочными эффектами и возможно необратимыми.

– Гордан, старику в шестьдесят восемь лет уже мало, что может представлять опасность. Разве что кроме его собственного тела, которое и так разваливается потихоньку. Если это поможет делу, то я готов.

Такая самоотверженность ради какого-то воспоминания из детства удивляла Гордана все больше. И одновременно настораживала.

– Не думаю, что вашим близким это понравится. Вы можете навсегда переехать жить в мир воспоминаний, которые станут казаться реальнее самой реальности.

– Да было бы еще до меня им дело, – в сердцах сказал Арбен, сделал паузу и отвел глаза вниз. Вскоре он продолжил тихим голосом. – Неважно. Они не будут против. Давайте свою пилюлю и колите.

– В таком случае для начала нужно соблюсти формальную часть вопроса.

Из кожаной папки с оттиском, что лежала на столе, Гордан вынул бланки. Согласие на проведение процедуры повторного внедрения и отказ от претензий. Вместе с ними он взял со стола алюминиевую ручку и все это передал Арбену. В свою очередь, старик достал из кармана очки, надел их и принялся читать переданные ему листы. Пока он это делала, Гордан готовил вторую порцию стимулирата для введения. После того как документы были подписаны, процедура со стимулиратами повторилась. Арбен сидел с широко раскрытыми глазами, смотрел, не моргая, в стену и безмолвно шевелил губами. От этого зрелища Гордану было не по себе. Он отчетливо понимал, что отступать поздно. При этом не знал, чего боялся больше: что мозг Арбена получит серьезную травму и старика будут преследовать галлюцинации до конца жизни или того, что при повторном чертании ничего не найдется.

– Пора начинать, – сказал он и взял в руки шлем.

Арбен повернул голову. В его взгляде была отстраненность от всего происходящего. Казалось, он сейчас находится где-то далеко за пределами кабинета. Затерялся в пучине воспоминаний о прожитой жизни.

Щелчок двух тумблеров ознаменовал начало финального забега. Количество проблесков в областях между минус шестьюдесятью восьмью и минус сорока шестью значительно увеличилось. Это положение дел порадовал Гордана. Сомнения, что в прошлый раз ему показалось, развеялись. Однако по-прежнему не удавалось настроиться на воспоминания и сделать их четкими. Они ускользали, словно блеклые тени от света фонаря. Тогда сыскатель решил проверить три проблеска, которые обнаружил до этого. Первый находился в области минус пятидесяти пяти. Сначала правым, а затем левым валкодерами он настроился на нужный диапазон и с чувством удовлетворения заметил, как из серости на экране стали прорисовываться четкие образы. В тот момент, когда изображение стало достаточно различимым, Гордан вынул из кармана толстый пульт со скругленными краями и нажал на кнопку с треугольником посередине. С характерным щелкающим звуком кассета погрузилась внутрь видеомагнитофона под телевизором.

Экран потемнел, и от этого по телу Гордана прокатился холодок. Мужчина с опаской посмотрел вниз на сидящего в кресле Арбена, и выдохнул с облегчением, когда понял, что тот находится в сознании и смотрит в экран. При более внимательном рассмотрении оказалось, что на телевизоре сейчас транслируется ночное воспоминание. Звездный небосклон на половину перекрывался тучами. Тонкий полумесяц плохо освещал землю. Единственным источником света был неровно мерцающий круг от фонарика. Тихий гул снизу то усиливался, то затихал. Впереди показалось каменное здание с массивным фундаментом и высоко расположенными узкими окнами.

– Поторопись, Арбен. Ну где ты там?

– Да я не поспеваю за тобой, Янез. А если нас заметят?

Из-за темноты лица собеседника было не видно. По голосу стало понятно, что это мальчик. Пропал гул, а вместе с ним и свет от фонарика.

– Обычно здесь никого не бывает. Не должны.

– Ну а как мы туда залезем? И как потом вылезем?

– Тише ты. Я днем мерил. Если подсадим друг друга, то спокойно пролезем через то открытое окно. Не думаю, что изнутри стены будут выше. Так что провернем фокус еще раз. Пошли уже.

Образы на экране постепенно начали терять четкость и вскоре слились в единую серую массу. Гордан нажал на пульте кнопку и остановил запись. С довольным видом принялся искать следующий проблеск в области минус пятидесяти шести. Теперь он представлял, как Златан стыдливо оправдывается перед ним за свою невнимательность. «Пусть даже и ради такого, но стоит работать сыскателем. Хотя, конечно, слабое утешение» – подумал он.

– Это были мои воспоминания?

– Да, они самые. Нам удалось докопаться. Как себя чувствуете?

– Сложно сказать. Единственное попрошу вас по возможности ускориться. Меня укачивает.

– Мы можем сделать небольшой перерыв и продолжить позже.

– Нет, давайте сейчас. Я выдержу.

Гордан продолжал чертание, и в один момент до него дошло осознание увиденного. Картинка воспоминания была цветной и четкой. Будто бы это произошло не полвека назад, а от силы лет пять максимум. Это было необычно. Такого за свою практику он не встречал.

Когда настройка на следующее воспоминание была окончена, Гордан включил запись. Сыскатель полностью сконцентрировался на проявляющемся изображении. Образы сформировались в горную местность, по которой шел мальчик. Он внимательно смотрел вперед и вниз, стараясь не потерять еле заметную дорожку. В руках он тащил несколько досок. Из-за сильных порывов ветра его отталкивало из стороны в сторону. Спустя несколько десятков шагов он окончательно устал и сложил тяжелый груз на землю.

– Давай, еще немного осталось. Последний заход как никак.

Мальчик потянулся и огляделся. Вокруг было бескрайнее море с трех сторон, а позади берег с видневшимся вдали поселением. Крыши домов, покрытых красной черепицей, ярко выделялись на фоне зеленых холмов. Уткнув руки в бока, он стал смотреть на водную гладь. По левую сторону от мыса вода была темнее, чем по правую. Простояв так с минуту, он щелкнул фалангами пальцев, с натугой поднял доски и направился дальше по тропе.

Изображение поплыло и резко потеряло былую четкость. Оно смешалось с серой массой, по которой то и дело проползали полосы помех. Оставался последний проблеск в области минус шестидесяти одного. Тот факт, что ни в одном из воспоминаний они не встретили искомую девочку, начал настораживать. Гордан не знал, сколько еще вытерпит Арбен в таком темпе, но точно знал, второй раз им не удастся провернуть подобное. Легким касанием руки он дотронулся до плеча старика.

– Ну как вы? – с заботой и волнением в голосе спросил он.

– Мы закончили?

– Еще нет. Нужно проверить последний участок.

– Приступайте, – сквозь зубы ответил Арбен.

– Вы точно уверены?

– Приступайте.

От продолжительной работы чертатель памяти начал нагреваться. По лбу и вискам Арбена стекали капли пота. Постепенное продвижение в глубины памяти привело к последнему оставшемуся проблеску. Периодически возникало желание остановиться и проверить по пути вновь образованные, но Гордан отбрасывал такие мысли прочь. Времени было в обрез. Наконец, он добрался до нужного фрагмента и включил запись.

Мир вокруг на экране казался больше, чем в прошлые разы. Оно и не удивительно с учетом того, что Арбену здесь должно быть в районе шести или семи лет. Мальчик снова куда-то шел. В этот раз по узкой улочке. По обе стороны от него мелькали тесно стоящие высоких дома из белого или серого камня. Вокруг было оживленно, ощущалась атмосфера праздника. Многие дети в нарядных костюмах также как он шли куда-то вперед. В руке мальчика был букет желтых цветов. Улица неожиданно закончилась, и впереди открылось широкое пространство площади. В центре ее стоял огромных размеров камень, похожий по форме на два направленных друг на друга конуса. Казалось удивительным, как хрупкий перешеек еще не сломался под тяжестью. Мальчик обошел камень и скоро вновь очутился на тесной улице. Она вывела его к зданию, куда и шли все дети. «По всей видимости, школа. Воспоминание о начале учебного года. Занятно» – подумал Гордан.

Маленький Арбен попал в хаотичный поток сверстников и их родителей. Учителя старались равномерно распределить всех присутствующих по пространству внутреннего двора. Когда движение успокоилось, приглашенный оркестр заиграл незнакомую мелодию. По расположенному в центре площадки флагштоку медленно пополз вверх развевающийся флаг. Гордан предположил, что мелодия была старым королевским гимном. Все это время мальчик оглядывался по сторонам в поисках знакомых лиц, и в один момент он замер. В нескольких метрах от него стояла девочка, улыбалась и о чем-то перешептывалась с другой девочкой. Гордан поднял со стола фотографию и сравнил. «Вот она! Я нашел ее» – победоносно подумал он. Как только девочка заметила, что на нее смотрят, она повернула голову и, смотря прямо в экран, принялась махать рукой. Подруга что-то шепнула ей на ухо, и девочка засмеялась. Мальчик тут же отвел глаза и стал смотреть себе под ноги, не решаясь вновь поднять на нее взгляд. Изображение стало расплываться и слилось в серую кашу.

Валкодеры и тумблеры изрядно нагрелись. Гордан поспешил выключить устройство и стянуть шлем с головы Арбена. Он практически бегом отнес чертатель памяти на стол, налил воду из графина в стакан и поспешил обратно. Старик развалился в кресле. Его глаза были закрыты, а губы продолжали беззвучно шевелиться.

– Вы в порядке?

Ответа не последовала. Худшие мысли родились в голове у Гордана. Он начал трясти Арбена за плечо. Пусть не сразу, но тот раскрыл глаза и посмотрел на него. Из протянутой руки он взял стакан и осушил его жадными глотками. Только после этого старик заговорил.

– Очень странное чувство. Казалось, я нахожусь сразу в нескольких местах и временах одновременно. Даже сейчас я ощущаю чуждость к окружающему миру. Ничего не помню, что происходило в последние минуты. Вам удалось что-нибудь узнать?

– Да, но немного. Похоже, вместе с этой девочкой вы учились в одной школе. И, возможно, она могла вам нравиться. Но в этом я не уверен.

– Вот как. А как ее звали?

– Этого узнать не удалось.

– Не густо, но хоть что-то. В другой день попробуем еще раз?

– Боюсь, что нет. Неизвестно еще, как на вас повлияет двойная доза стимулирата. Надеюсь, эффект если и будет, то временный. Но второй раз ваш мозг такое может не выдержать. Я не готов пойти на риск смерти клиента. Это страшнейший удар по репутации.

«Да может даже и плевать на репутацию. Это верный путь за решетку, а я туда не планировал попадать из-за такого» – подумал Гордан.

– Тогда как вы собираетесь узнать о ней больше?

– Пока не знаю. Мне нужно время все обдумать и проанализировать то, что уже известно. Как только буду готов дать ответ, то наберу вас. Вы же оставляли номер моей помощнице?

– Да, еще в прошлый раз.

– Вот и отлично. Тогда ожидайте звонка в ближайшие две недели.

– Я знал, Гордан, что не прогадаю с вами! Вы мне сразу понравились больше всех других. Спасибо вам, человеческое спасибо.

– Сейчас вам нужно хорошенько отдохнуть. Рекомендую соблюдать постельный режим несколько следующих дней. Я попрошу вызвать для вас такси. Скажите только где живете.

Поначалу Арбен сделал несколько робких попыток отказаться, но быстро сдался, поскольку был предельно обессилен чертанием памяти. Помощница дозвонилась до городского таксопарка, а затем по поручению Гордана сходила в соседнее здание и сделала копию фотографии. Когда приехал транспорт, она помогла вывести Арбена на улицу и усадить в автомобиль. Через пять минут из здания вышел Гордан с перекинутым через предплечье пиджаком. Только сейчас он заметил, что изрядно задержался со стариком. Обычно в это время Гордан был дома. Попрощавшись с Теодорой, сыскатель отправился к припаркованной машина.

***

– Положа руку на сердце, я ужасно перепугался, когда он не ответил. Промелькнула шальная мысль, что довел старика до могилы. Но, к счастью, все обошлось.

Ароматно пахнущий говяжий чевап успел остыть на вилке, пока Гордан договорил. Мужчина смачно откусил половину. Полупрозрачный сок потек по уголкам его губ. Чтобы не запачкать рубашку, он взял со стола полотенце и наспех вытер им рот. Следом за мясным деликатесом под молотящие движения зубов попал ломоть хрустящей питы и гора маринованного лука. Гордан старался прожевать как можно скорее, чтобы продолжить рассказ. Сидящая напротив Адриана медленно пережевывала пищу и с нескрываемым интересом смотрела на мужа.

– Узнать получилось немного, но это уже победа. Ведь другие посчитали дело бесперспективным. Златан даже пробовал, но у него ничего не вышло. А у меня получилось. Вот только поражаюсь решимости старика вспомнить эту девочку. Я его предупреждал, что последствия от двух идущих подряд стимулиратов могут быть трагичными, но ему, кажется, было все равно. Удивляет, что человек может пожертвовать своей нормальной жизнью ради воспоминания о давно ушедшем прошлом. Не думаю, что я решился бы на такое.

– А если бы это были воспоминания обо мне? – Адриана хитро улыбнулась и немного наклонила голову в сторону.

– Тогда я ввел бы себе все запасы стимулирата, что есть в мире, лишь бы не забыть цвет твоих прекрасных глаз.

Сидящую напротив женщину такой ответ устроил, и она послала воздушный поцелуй своему мужу. Супруги несколько минут провели в тишине, поглощая лежащий на тарелках ужин.

– Давно не видела, чтобы ты с таким интересом и по собственному желанию рассказывал о работе.

– И вот еще одна странность. Его воспоминания о детстве оказались куда более свежими, чем они должны быть. Они даже были цветными, представляешь? Этот старик оказался мешком, полным загадок. Я даже не заметил, что задержался сегодня.

– Скажи, Гордан, если ресурс его памяти исчерпан для дальнейшего чертания, то как ты планируешь продолжить расследование?

– Поначалу я думал, что просто прочертаю память его знакомых из детства. Но оказалось, у него никого не осталось. Это осложняет задачу. Судя по воспоминаниям, его родной городок находится на побережье и рядом с ним имеется длинный мыс. Попробую поискать в атласе что-нибудь похожее на то, что увидел сегодня в его воспоминаниях.

– Пока по описанию подходит к сотням приморском поселений.

– Вдруг что получится отыскать. Других идей пока нет.

– Хорошо. Если нужна будет моя помощь, то зови.

Разговоры за столом медленно перетекли в разговоры на диване в гостиной. Отдохнув половину часа, Гордан взял с полки увесистый атлас азуритноморского побережья. Адриана несколько лет назад принесла его домой после обновления библиотечного фонда в колледже. Вместе с фолиантом мужчина уместился на кресле рядом с горящим торшером. Оглавления в начале и конце содержали разные типы навигации. Первые страницы предлагали деление по странам, а последние указывали населенные пункты в алфавитном порядке. Гордан посмотрел откуда начинается описание Морнары и сразу открыл на нужной странице. На развороте красовалась большая карта Азуритного моря. Пятая часть суши была занята Морнарой, еще примерно столько же приходилось на малые королевства Бакалар, Лабуд и Костур, а на оставшейся территории располагалась Сноситская империя. Быстрыми движениями он пролистал страницы с описанием истории, культуры и особенностями хозяйственной деятельности региона и остановился только тогда, когда началось описание отдельных населенных пунктов. От самых крупных, которые возглавляла Антарни, до мелких рыбацких деревушек. Предполагаемая родина Арбена должна была находится где-то в середине этого списка.

Вгрызаясь глазами в мелкий текст на пожелтевших страницах, мужчина преодолевал абзац за абзацем. Шестизначное население городов сменилось на пятизначное, затем на четырехзначное и после опустилось до трехзначного. Ничего ценного вычитать не удавалось. Гордан поймал себя на мысли, что совершенно не представляет, что именно ищет. С каждой новой страницей раздражение усиливалось. До конца раздела оставалось совсем немного. Речь по тексу уже зашла о вымерших деревнях. Мужчина с грохотом захлопнул книгу и откинулся назад. Глаза устали от чтения крошечных буковок в приглушенном свете. Чтобы унять в них боль, Гордан опустил веки. Прикосновение нежных рук к шее заставило его раскрыть глаза.

– Как успехи в поисках?

– Понял, что искал медузу в пустыне, и почувствовал себя идиотом.

– Не переживай, день был долгий и тяжелый. Сейчас лучше отдохнуть. Завтра обязательно придумаешь что-нибудь.

– На побережье десятки городов, сотни деревень и рядом со многими из них есть мысы. Как мне найти нужный, ума не приложу.

– Быть может, тот чем-то отличался?

– Дай подумать, – рука непроизвольно потянулась к щеке и начала шоркать по щетине. – Вода вокруг него была разного цвета. С одной стороны темнее, а с другой светлее.

– Может быть рядом была гора, тень от которой и делала воду такой?

– Нет, никаких гор точно не было. Свет солнца беспрепятственно падал на морскую гладь.

– Может что-то еще?

– Наверное, на мысе больше ничего не было. Как минимум я не запомнил ничего примечательного. Был еще город. Красные крыши, узкие улицы, высокие дома. В общем-то, как и любой морнарский город на побережье. В самом городе помню из интересного был валун, похожий на песочные часы на площади и старое здание школы с…

– Камень в форме песочных часов? – перебила его Адриана.

– Ну да, я так и сказал. Это тебя о чем-то говорит?

– Рассказал бы ты мне все раньше, не пришлось глаза мозолить, – с улыбкой ответила она.

– Ты о чем?

– Я знаю, в каком городе жил твой старик.

– Правда? В каком же?

– А вот и не скажу, господин сыскатель, у всей информации ей своя цена, – женщина обошла кресло и встала напротив мужа. Адриана протянула запястье вперед, указала на него тонким пальчиком и демонстративно отвела голову в сторону. – Сначала оплатите.

Гордан ухмыльнулся и поцеловал тыльную часть ладони жены. Пальчик переехал немного вышел и остановился на предплечье. Затем на плече, шее, щеке и последней точкой стали пухленькие губки. Гордан обхватил супругу за талию и притянул к себе. Они слились в долгом, нежном поцелуе.

– Пару недель назад Ванесса, коллега из колледжа, ездила на выходные в Зарнистый с мужем к его родственникам. Говорила, что поездка была ужасно скучной. Единственное, что в том городе ей запомнилось, так это камень в форме песочных часов. Ну и про мыс она тоже говорила, так что все, считай, сходится. Еще название какое-то интересное у мыса было, но никак не могу вспомнить.

– Могу прочертать твою память по такому случаю.

– Ну уж нет, спасибо. Как-нибудь без этого обойдемся. Хватит и названия города.

– Тут ты права. А где он вообще находится?

– Где-то недалеко от нас, как я понимаю. Вроде как прямо на проливе должен быть, – она раскрыла карту в атласе и долго водила своим пальчиком, пока не наткнулась на нужное название. – Вот он! Спрятался в углу, негодник.

– Спасибо большое, Адри! Что бы я делал без тебя?

– С учетом того, что эту книгу домой принесла тоже я, то сидел бы сейчас перед телевизором и кусал локти в догадках, – ответила она и поцеловала мужа.

– Сможешь узнать, какой дорогой они ездили туда?

– Хочешь посетить этот городок?

– Других идей где еще найти зацепки о прошлом старика у меня нет.

– А тебе оно вообще нужно, как считаешь? Ведь можно просто сказать, что это предел технических возможностей чертателя. Ты и так сделал для него куда больше, чем все остальные, когда согласился помочь. Даже нашел парочку давно утраченных воспоминаний.

– Я не знаю. Сначала я думал так и сделать. Но потом поймал себя на мысли, что сеанс чертания с Арбеном оказался интересен и для меня самого. Когда он согласился на вторую инъекцию стимулирата, мое сердце заколотилось от волнения, и появился азарт. Не припомню, когда я подобное испытывал в последний раз. Но возможно это так, ерунда. Стоит ли правда туда ехать? Какая вообще вероятность отыскать хоть кого-то, кто помнит его? Я не знаю.

Адриана посмотрела в глаз мужа и нежно дотронулась ладонью до его щеки.

– Думаю, что тебе стоит съездить. Как минимум так честнее будет сказать потом, что ты сделал все возможное. А может быть и правда, что найдешь. И раз ты не хочешь лететь со мной в Сафир, то предлагаю тебе съездить на этих выходных.

– Уже на этих? Это же надо с мыслями собраться. Да и пока дорогу не знаем. Вдруг туда сейчас не проехать.

– Я все равно собиралась лететь к родителям. Отец празднует пятилетие выхода в отставку. Мама говорит, что он пригласил половину столичных офицеров и это будет самый благоприятный день для сафирских преступников, если они прознают об нем. Отвезешь меня в субботу до летной гавани как раз. А я завтра узнаю все у Ванессы насчет дороги до Зарнистого.

Гордан подумал немного и заговорил.

– Хорошо, договорились, – через пару секунд он добавил. – Спасибо.

Глава 3. Дорога к морю

От вида удаляющейся в сторону дверей жены мужчина испытывал смешанные чувства. С одной стороны, он хотел, чтобы она развернулась, села в машину и предложила прокатиться за город до термального комплекса. С другой стороны, дорога до родного города Арбена была неблизкой. «Раньше начну – раньше закончу» – думал Гордан. Жадная пасть дверей в одно мгновение поглотила Адриану. Солнце повисло в зените. Не было видно ни единого облачка. «С погодой мне повезло, это радует. В Зарнистый должен буду добраться еще до заката» – подумал он и тронулся с места.

Перед первой крупной развязкой Гордан остановился на обочине и полез в бардачок. Внутри лежала многократно сложенная карта и листок с подробно записанный маршрутом. Гордан посмотрел в нем первый населенный пункт, который был ему нужен, и развернул карту. В первозданном виде она перекрыла половину лобового стекла. Мужчина положил ее поверх руля и принялся искать нужное название. Путь до небольшого поселка в пригороде Антарни пролегал через объездную дорогу. Гордан сложил карту обратно в бардачок и свернул влево на развязке.

Широкая трасса вела через заросшие густой зеленью холмы. Время от времени она нехотя изгибалась между ними, будто огромный старый змей прикладывал себе путь. В дальней дороге Гордан любил послушать музыку. Правой рукой он начал крутить регулятор приемника, стараясь найти подходящую частоту. Сигнал от первой пойманной радиостанции передавал новости. Из динамиков зазвучал приятный голос девушки.

– Таким образом, победитель решил сохранить конфиденциальность. На вопрос о судьбе выигрыша он сказал, что непременно потратит большую часть денег на благотворительность. Теперь к другим новостям. В редакцию газеты Антарнийский вестник попали фотографии, явно свидетельствующие о том, что Ива Бодрич, восходящая звезда эстрады, беременна. Особый интерес к ситуации вызван тем, что у нее нет официального избранника, который… – остальных слов было не разобрать из-за того, что Гордан продолжил искать радиостанцию с песнями.

– Как же любят люди порыться в чужом белье, – посетовал он на услышанное.

Поиски привели его к частоте, на которой играла симфоническая музыка. Он немного послушал и продолжил крутить регулятор. На следующей радиоволне играла заводная фольклорная музыка. Песня оказалась знакомой, отчего Гордан весело забарабанил пальцами по рулю и принялся подпевать. Малиновый Астреб мчался по трассе, оставляя за собой клубы пыли.

Следующие несколько часов пути оказались похожими друг на друга. Гордан несколько раз останавливался, чтобы свериться с маршрутным листком и картой. Каждый раз он с наслаждением замечал, как становился ближе к намеченной цели. По небу проползали разряженные перистые облака. Ближе к середине пути на четвертый час после отъезда он свернул с трассы на узкую дорогу. Вдоль нее росли высокие тополя. С обеих сторон тянулись обочины из белого камня. Теперь дорога стала петлять заметно чаще. После очередного поворота Гордан увидел, как на обочине стоит автомобиль с открытым багажником. Его водитель тоже заметил Гордана и стал активно махать руками. Сыскатель сбавил скорость и остановился в нескольких метрах от него.

– Господин хороший, не оставьте в беде. Колесо пробило, запаска есть, а вот домкрат, как назло, оставил дома. А мне до города надо успеть сегодня. Помогите починиться.

Наручные часы сообщили Гордану, что он ехал быстрее, чем планировал изначально, и сэкономил немного времени до темноты.

– Остальное все есть из инструментов?

– Все есть, кроме домкрата. Ну так что, поможете?

– Помогу. Скручивай колесо пока.

– Спасибо, господин. Вы мой спаситель!

Из багажника Гордан вынул необходимый инструмент и присоединился к молодому человеку.

– Меня Радош звать. Представляете, какая получилась ситуация. Поехал в город устраиваться на работу в автомобильную мастерскую, представляете. И тут получай по сопатке и пробоина. А домкрата нет. Узнай в мастерской, почему к ним не приехал сегодня, посмеются надо мной да выгонят. Я уже отчаялся. А вы взяли и помогли. Чего в город-то поехал переезжать? У меня там невеста ждет. Тияна. Тияночка моя. И сегодня тоже ждет. Она у меня на животинного исцелевателя учиться. Очень любит всех четвероногих. Я тоже люблю. Половину детства провел на ферме у бабки. Бурых коров помогал пасти. Они такие ласковые были. Жалко сейчас не пасут никого. Старые стали слишком, суставы болят.

За то время, пока Гордан помогал заменить пробитое колесо, он узнал всю жизнь Радоша в общих чертах. Юноша перескакивал с одной темы на другую, не умолкая ни на секунду. Когда все было закончено, он долго благодарил Гордана и жал ему руку. Перед прощанием сыскатель спросил у Радоша о ближайшей заправочной станции. Она оказалась совсем рядом. Водители сели по машинам и разъехались в противоположные стороны.

По пути до станции Гордана обогнал мотоцикл. Его мотор грозно ревел, предвещая о приближении транспорт задолго до того, как тот появился в зеркале заднего вида. Гордан несколько секунд задержал взгляд на мотоциклисте. Руки в больших кожаных перчатках, овальные очки и длинный красный шарф. Тканевый конец резво трепыхался на ветру вслед за удаляющимся всадником железного скакуна. Дальнейшую дорогу Гордан провел в одиночестве. Высокие холмы вскоре закончились. До горизонта стали видны неровные каменистые поля, заросшие дикими травами. Вдалеке уже виднелся край моря. и это вселяло надежду на скорый приезд. Край неба начало заволакивать серыми облаками.

По правую сторону на возвышенности располагалась небольшая бензозаправочная станция с четырьмя колоннами, за которыми стояли здания. Самое маленькое представляло собой будку заправщика. Двери были открыты настежь, а работник тем временем протягивал шланг к одной из машин. По соседству с будкой находилась ремонтная мастерская. С ней рядом на деревянной эстакаде стояла зеленая машина. Ремонтник юрко ползал под днищем с фонариком в руках. Немного в стороне стояла закусочная. Через окна было видно, что внутри за столами сидят люди.

Из всех колон только одна была свободна. На остальных заправлялись два автомобиля и мотоцикл. Гордан подрулил к свободной колонне и остановился. Заправщик заметил это и постарался побыстрее вставить шланг в бензобак соседней машины. Отряхивая руки о замасленный комбинезон, он подошел к Гордану и заговорил.

– Доброго дня, господин. Что вам?

– Двадцать литров второго класса.

– Простите, но у нас только третий имеется. Он хороший, чистый. Сам беру. По ощущениям, как второй будет.

– Ладно, давайте его, но тогда десятку.

Мужчина достал из широкого кармана блокнот с карандашом. Что-то написал в нем и оторвал листок.

– Держите. С этим на кассу вон туда, – рукой он указал на закусочную. – Там отплачиваете и несете обратно. Только придется немного подождать. Насос сегодня барахлит, да и к тому же вы будете последним в очереди.

Деревянная дверь закусочной со скрипом открылась. В ноздри Гордана ударил стойкий запах, состоящий из дешевого кофе, масла для жарки и специй. Вдоль окон и стен стояло несколько столиков. За дальним сидел мотоциклист с красным шарфом. Его шлем и очки лежали на столе, оголяя лысую макушку и густые черные брови. Мужчина сдвинул шарф вниз, чтобы было удобнее пить из чашки, чем он и занимался. У кассы стояло трое мужчин, один из которых нервно молотил костяшками пальцев по стойке.

– Скоро он там уже? Сколько можно ждать уже. Вот вечно ваши так, ничего от них не дождешься вовремя.

– П-простите, г-господин. Он уже с-скоро, – заикаясь, отвечал молодой человек за кассой. Его волосы цвета угля были аккуратно убраны в хвост, а на лице проступала щетина.

– С-скоро, с-скоро, – стал передразнивать его мужчина. Двое других криво ухмылялись на это. – Одним скоро сыт не будешь. Сначала ваши втянули нас в войну, потом, когда нужно было, не помогли спасти страну от развала, а теперь еще и хотите, чтобы мы с голоду померли?

– Н-нет, господин. Он уже с-скоро, – сбивчиво сказал кассир.

Мужчина перестал барабанить о стойку и, спустя секунду, хлопнул ладонью по ней. Кассир от этого вздрогнул и вжался в прилавок.

– Где ты там, недосносок? Тащи жратву уже! – кричал он куда-то за спину испуганного парня.

– Кто последний на заправку? – вклинился Гордан в их разговор и продемонстрировал в руке талон.

Трое мужчин посмотрели на него. Кассир тем временем уловил момент и заглянул через дверь на кухню, помахал рукой. Посетители оглядели быстрыми взглядами Гордана. Их первоначальное напряжение быстро исчезло. «Видимо признали во мне своего» – подумал сыскатель.

– Проходи, мужик. Только сдачу считай внимательнее, а то за этими глаз да глаз.

Когда он подходил к кассе мимо стоящих людей, то учуял, что к ароматам кофе, масла и специй присоседился стойкий запах пота. На лице кассира виднелось облегчение от нежданного появления нового гостя. Гордан протянул ему талончик и деньги. Тот в ответ поставил отметку и выдал сдачу.

– Пересчитай мужик, обязательно пересчитай, – сказал мужчина у кассы.

Не обращая на него внимания, Гордан вышел на улицу и отправился к заправщику. Работник станции опустил шланги во все баки, кроме малинового Астреба, и сидел на раскладном стуле перед входом в свою будку. Гордан протянул ему талон. Мужчина внимательно посмотрел на бумажку и с кряхтением поднялся со стула. Уперевшись руками в поясницу, он выгнулся назад до хруста.

– Скоро будет дождь и, похоже, сильный.

Гордан посмотрел на небо. Половину небосклона с восточной стороны затянули тяжелые тучи. Ветер начинал усиливаться и становился холоднее. По дороге до Астреба заправщик проверил показатели приборов на колоннах.

– Если пойдете обратно, то скажите господину мотоциклисту, что его транспорт практически заправлен.

– Думал подождать на улице.

– Вас понял.

После того как заправщик опустил шланг в бак Астреба и открыл вентиль, он подошел к мотоциклу и вынул аналогичный шланг из его бака. Тремя резкими ударами о горлышко он сбил последние капли и накрутил крышку. Гордан отошел в сторону от колонн, где от запаха бензина начинала кружиться голова. Из кармана он вынул серебристый контейнер с нюхательным табаком и насыпал порцию на руку. Резкий порыв ветра сдул все на землю, смешав коричневый порошок с дорожной пылью. При виде этого Гордан выругался и повторил процедуру, только на этот раз встал спиной против ветра.

Из здания закусочной друг за другом вышли заправщик и мотоциклист. Первый мельком посмотрел показания приборов на колоннах и отправился в сторону будки поднимать упавший стул. Второй уселся на мотоцикл, натянул очки, надел шлем на голову и за несколько резких движений ноги завел транспорт. Мотоциклист отъехал от колонны. Вместо того чтобы выехать на дорогу, он развернулся по дуге и подъехал к одной из машин. Мужчина достал нож и с силой воткнул его в колесо. Затем он подъехал ко второй машине и сделал то же самое. Из дверей закусочной в этот момент вышло трое мужчин, и один из них, самый крикливый, заметил происходящее.

– Эй, ты что творишь?!

Мужчина ускорил шаг и вскоре перешел на бег. Его спутники переглянулись и последовали за ним. Мотоциклист не стал ничего отвечать, а просто выкрутил ручку газа и сорвался с места в сторону дороги. Троица подбежала к машинам, где обнаружила прорезанные колеса.

– Тварь! Он тоже походу дела из сноситских выродков. Недосносок! Урод! Отродье! – кричал мужчина вслед стремительно удалявшемуся мотоциклисту.

Двое других переглядывались и хватались за головы.

– Этот недосносок и нам продырявил колеса.

– Эй, ты, заправщик. Ты куда смотрел? – крикливый мужчина широким шагом направлялся к работнику заправки, когда тот вынимал шланг из бака малинового Астреба.

– Я не видел… он…я…думал, что уже уехал.

– Хватит мямлить! А ну, быстро метнулся и вызвал отряд державников. Я так просто не оставлю этот беспредел.

Заправщик пошел в сторону закусочной, а мужчины по направлению мастерской.

– Ремонтник, ты куда смотришь! По твоей вине нам колеса продырявили. Как исправлять ситуацию будем?

Гордан подошел к машине и быстро закрутил крышку бензобака. Нельзя было оставаться здесь ни секундой больше, чтобы не попросили свидетельствовать. На дачу показаний и составление протокола могло уйти несколько часов. А у него не было столько свободного времени. Поворот ключа, рев мотора и вот Астреб мчится вперед по дороге.

Небо практически полностью заволокло густыми облаками. Светлой оставалась лишь тонкая полоса над морем. Но с каждой минутой она уменьшалась, пока не исчезла полностью. По лобовому стеклу заколотили первые капли. Прошло совсем немного времени, как их количество многократно возросло. Все побережье накрыло мощным ливнем. До прибытия в Зарнистый предстояло проехать через три деревни. Судя по карте, первая из них была совсем недалеко. Ливень все усиливался. Дворники плохо справлялись с небесным потоком. Пришлось сбавить скорость, чтобы не потерять управление и не вылететь с дороги.

С правой стороны мелькнул указатель. Гордан заметил его боковым зрение, когда проезжал совсем рядом. Что было написано на нем разглядеть не удалось. По форме знак напоминал те, что стоят на въездах в населенные пункты. Сильные порывы ветра качали деревья вдоль обочин и срывали с них листву. В небесах сверкала молния, а по округе грохотало. Неизвестно, сколько он проехал перед тем, как увидел на дороге большую упавшую ветку. Гордан резко принялся крутить рулем в сторону, чтобы объехать ее. Машина выскочила на обочину и колесами залетела в большую лужу. Брызги воды мгновенно разлетелись во все стороны. Снизу раздался удар камней о днище. Проехав не больше десяти метров, Астреб заглох. Все попытки повторно завести машину не увенчались успехом. Гордан оказался взаперти посреди разразившейся бури.

– Вот это мне повезло по-крупному, ничего не скажешь.

Мириады крупных капель барабанили по крыше. Гордан не оставлял надежды, что автомобиль заведется, но риск залить маслом свечи и похоронить возможность продолжить путь вынудил его бросить эту затею. От злости сыскатель ударил по рулю. Сигнал гудка робко раздался и утонул в шуме падающей воды.

– Дурак ты, Гордан. Что тебя вообще дернуло поехать в этот городок? Когда ты последний раз выезжал из-за клиентов куда-то за пределы столицы? Три года назад? Четыре? Сидел бы сейчас дома, попивал коктейль перед большим телевизором в мягком кресле. Но ведь нет. Ты предпочитаешь наивно думать, что старик с потерянной памятью поможет убежать от затянувшейся хандры. Глупо. Глупо и бессмысленно.

Гордан положил голову на руль и запустил пальцы рук в волосы. Так, он просидел в тишине несколько минут, пока не успокоился настолько, чтобы трезво мыслить.

– Ладно, чего уже теперь. Я здесь и надо с этим что-то делать, – сказал он сам себе.

Из-за черных облаков казалось, будто наступила ночь. Гордан вскинул руку с часами и посмотрел на них. Стрелки показывали без пятнадцать шесть. «Время в целом еще есть» – подумал он. Сделав последнюю попытку завести машину, он выдернул ключ из замка зажигания и сложил его в карман. Ливень продолжал идти стеной и не собирался прекращать это делать. «А ведь утром была такая чудесная погода. И всю неделю до этого тоже» – с досадой думал Гордан. Левой рукой он стал скручивать фиксатор сиденья, чтобы опуститься пониже. Делал так до тех пор, пока не уперся взглядом в кожаную обивку потолка. От монотонного, убаюкивающего шума дождя Гордан начал подолгу моргать, а вскоре вовсе закрыл глаза.

Проснулся он так же неожиданно, как и заснул. Его глаза открылись в полумраке. Сквозь запотевшие окон не было видно, что происходит на улице. По звуку Гордан понял, что дождь продолжал идти. Стрелки часов стремительно приближались к семи вечера. Сразу после пробуждения он ощутил, насколько похолодало внутри машины. Пар шел изо рта при каждом выдохе. Тонкая рубашка плохо сохраняла тепло. «Если дождь пройдет всю ночь, то к утру я могу заболеть. Надо что-то делать.» – думал он. Дорога, на которой оказался сыскатель, не пользовалась большой популярностью. За все время лишь одна машина промчалась мимо, окатив Астреб волной из брызг.

В какой-то момент за лобовым стеклом замелькал тусклый свет. Гордан протер мокрое холодное стекло ладонью и вгляделся вдаль. За стеной дождя постепенно вырисовался силуэт дома. Свечение шло от окон. В голове тут же всплыл образ сухой теплой комнаты, где на столе стоит блюдо с аппетитно выглядящим ужином, а в хрустальных рюмках плещется терпкая траварица. От этого всего заурчало в животе. Мужчина с досадой вспомнил о закусочной на заправке, где мог взять что-то перекусить, но не сделал это из-за спешки.

Время шло, и надежда на окончание дождя таяла. Чинить машину под ливнем было бессмысленно. Становилось все холоднее. Свет окна за стеклом манил все сильнее. Наконец, Гордан не выдержал и решил, что не намерен замерзать здесь. Он взял в руки коричневый саквояж, выждал момент, когда дождь немного поутихнет, и выскочил на улицу. Холодные капли мгновенно превратили одежу в тяжелые, мокрые тряпки. Закрыв машину на ключ, он сгорбился над саквояжем и побежал в сторону дома. На лужайке перед крыльцом сыскатель чуть было не поскользнулся на траве, но вовремя ухватился за забор. Сердце бешено заколотилось от волнения. Гордан забежал на крыльцо под навес и замолотил в дверь кулаком. Прошла минута, но никаких звуков за дверью не было слышно. «Видимо, дождь заглушает меня» – подумал он и заколотил в дверь изо всех сил. Вскоре раздались шаги. Лязгнула щеколда, и массивная дверь отворилась. За ней стоял старый мужчина. На очень узком лице были крупный нос и торчащие уши. Хозяин дома оглядел Гордана и почесал седую бороду.

– Ну и угораздила тебя, хлопец, под ливень попасть. Какими судьбами сюда?

– Ехал мимо вашей деревни. Машина намертво заглохла, и, как на зло, начался проклятый ливень. Ужасно замерз в ней сидеть. Пустите погреться к себе до окончания дождя. Я заплачу вам.

– Если пообещаешь не бедокурить, то заходи.

Вход в дом вел через большое неотапливаемое пространство. Вдоль одной из стен стоял внушительных размеров старинный ткацкий станок. Такой Гордан видел однажды в музее. На противоположной стене висели деревянные грабли, цепы, короба и серпы. Внизу стояли сундуки и низкая лавка, под которой аккуратно в ряд были составлены глиняные горшки. Рядом лежала косматая собака. Как только старик и Гордан зашли внутрь, она подняла голову и посмотрела в их сторону.

– Спи, Ржавчик. Спи, – сказал мужчина. Собака опустила голову обратно на лапы. – Не боись, он у меня добрый. Просто так не обидит. Только за дело.

От того, что приходилось ступать грязными ботинками по длинным половичкам, Гордан испытывал неловкость. Старик раскрыл небольшую дверь, вошел внутрь и поманил за собой гостя. Тело сыскателя приятно окутывало теплом. В одно мгновение стало куда комфортнее, даже несмотря на мокрую одежду.

– Постой пока здесь, хлопец. Сейчас найдем что-нибудь на замену.

Мужчина пошел в большую комнату, откуда до Гордана донесся разговор.

– Кто там был?

– Хлопец из города. Похоже, проездом. Говорит, машина заглохла, а сам весь вымок. Ну я его и пустил.

– Ему одежка нужна сухая.

– Сам знаю. Сиди. Скажи лучше, где мои старые рубашки лежат.

– На второй полке. Давай я схожу и принесу.

– Да сиди уже тебе говорят. Вот неймется. Сам схожу.

Снова послышались шаги, за которыми последовал скрип дверцы шкафа. Вскоре к Гордану вышел хозяин дома с аккуратно сложными вещами на руках. Он передал их гостю и указал рукой на вход в ближайшую из комнат.

– Вот там можешь переодеться. Вещи положи на лавку у печи. Она свежеистопленная, поэтому быстро просохнут. Потом приходи к нам на ужин. А это, – Он указал рукой на саквояж, – можешь тут поставить.

Только в этот момент Гордан заметил, насколько крепко его пальцы сжимали кожаную сумку с тех пор, как он чуть было не свалился на мокрой траве. Он расслабил задубевшую кисть и опустил саквояж на пол.

– Большое спасибо, – сказал он и уединился в комнату на время переодевания.

На кухне за большим прямоугольным столом находился уже знакомый Гордану мужчина. Рядом сидела милая старушка с кудрявыми седыми волосами и в толстых очках. Ее рука мелко тряслась, когда она подносила ложку с дымящейся жидкостью ко рту. При виде Гордана женщина улыбнулась. Сидящий спиной старик развернулся вполоборота и подозвал гостя к столу. Тарелка с супом уже ждала промокшего и замерзшего Гордана. Нежная разваренная телятина таяла во рту. Хрустящая краюха хлеба и половина большой луковицы дополняли ароматную чорбу.

Во время еды все трое вели неспешную беседу. Гордан рассказал о том, что направлялся в Зарнистый. В какой-то момент старик засуетился и вскочил из-за стола. Он ненадолго покинул комнату и возвратился с пузатой бутылкой. Внутри плескалась мутноватая жидкость.

– Вот же голова дырявая, совсем забыл. Так бы и просидели без дела.

Содержимое бутылки перетекло в три выставленные рюмки. Сначала Гордан пытался отказаться, сославшись на то, что ему еще ехать. Старик активно настаивал.

– По радио передали, что дождь будет идти всю ночь, так что никуда уже не поедешь сегодня, хлопец. Оставайся на ночь. Будь у нас, как дома. И давай выпьем, наконец.

В конечном счете Гордан сдался и осушил рюмку до дна. Напиток оказался довольно крепкой, но при этом очень вкусной грушевой настойкой. Ему показалось, что в ее составе было что-то еще. Когда он попытался узнать об этом, то старик только хитро поулыбался и отказался раскрывать секрет. Периодически женщина расплескивала часть похлебки у самого рта из-за усиливающегося тремора, и тогда мужчина брал со стола тканевую салфетку и аккуратно вытирал ей подбородок и уголки губ.

После нескольких выпитых рюмок разговор стал куда более непринужденным. Старики рассказывали о своей жизни, о деревне и о соседях. Мужчину звали Бранко. Он был потомственным гончаром в третьем поколении. Сейчас старик отошел от дел из-за боли в локтях. Его супруга по имени Сандра долгое время была известнейшей ткачихой в округе. За ее изделиями приезжали даже из больших городов. Вместе с мужем они ездили торговать на ярмарках, пока здоровье им позволяло. Сейчас стариков во много содержат дети, которые приезжают пару раз в месяц и привозят все необходимое для жизни. Гордан, в свою очередь, рассказал о делах в современном Антарни.

– Давненько мы с тобой не бывали в столице, мать. Уже и не припомню, когда это было в последний раз, – сказал Бранко и сделал глоток чая.

– А помнишь, как мы ездили через несколько лет после революции? Такой там был ужас. Нищета, грязь. Деревья все облезлые. По городу бегают стаи собак. До сих пор неприятно, – добавила Сандра после того, как отломила кусок пирога.

– Сейчас столица выглядит вполне себе хорошо. Думаю, вам бы понравилось. Нынешняя антарнийская управница следит за порядком.

– А королевский дворец не снесли? В одно время помню, больно сильно грозились дармоеды из парламента, что снесут его, – спросил Бранко.

– От этой идеи отказались. Сейчас там сделали исторический музей.

– Памятник былому величию. Видел бы ты, хлопец, как была прекрасна столица до революции. Лучшего города в мире и не сыщешь. Правильно говорю, мать?

– Правильно, Бранко, правильно. Помню, ездили мы с родителями, братьями да сестрами туда. Какие красивые сады с фонтанами там были! Все в золоте и мраморе. А еще был королевский павлинник. Никогда в жизни я не видывала на столько прекрасных птиц.

В воспоминаниях у Гордана всплыла история, которую он однажды слышал про этот павлинник. Когда повстанцы вошли в столицу и постепенно пробивались к дворцу, король приказал перевести всех птиц за крепостные стены. Некоторые дозорные утверждали, что слышали по ночам жалобные крики птиц. Когда дворец взяли штурмом, павлинов там не обнаружили. Поговаривали, что в одном из подвальных помещений осаждающие нашли множество перьев птиц. Правду точно устанавливать никто не стал. В те годы было не до этого. Странно лишь то, что склад дворца к тому моменту был еще полон провизии, которой могло хватит на месяцы осады. Погруженный в мысли Гордан не заметил, как изменился тон разговора.

– А что потом стало со страной? Разруха и голод. К власти пришли непонятные люди, которые никогда не занимались управлением. Никого не спросив, поменяли название великой страны, без спроса людей всем принудительно заменили паспорта. А защитника государства публично казнили. Никто и разбираться не стал, кто прав и виноват. И в голову им не пришло, что войну развязал не король. Он просто выполнял долг в интересах своих людей. Мерзавцы! – с пылом говорил Бранко.

– Тише, спокойнее. Гостя напугаешь.

– Пусть знаешь, что память о Драшковичах жива. Я королевский морской офицер, в конце концов!

Коротким мощным ударом кулака Бранко сотряс стол. Стоящая на нем посуда зазвенела. После этого мужчину схватил приступ кашля. Одной рукой он прикрыл рот, а вторую приложил к груди.

– Проклятая пыль, – сказал он и закашлялся еще сильнее.

Сандра аккуратно взяла мужа за локоть и стала гладить морщинистой ладонью по его спине. Бранко осушил до дна сначала свою чашку чая, а после и кружку жены. Постепенно кашель пошел на спад.

– Вы служили во флоте? – спросил Гордан.

Мужчина попытался начать рассказывать, но почувствовал першение в горле и остановился. Кивком он попросил супругу сделать это за него.

– Мой Бранко ушел в армию, когда ему только исполнилось восемнадцать лет. Это было в самом начале войны двух морей. Тогда накануне корабли Бьела-Планины установил блокаду на проливе, а король объявил, что наша страна присоединяется к Азуритному союзу. Помню, был теплый солнечный день, когда провожала Бранко на отплывающий корабль. Он был такой статный, в новенькой форме. Я поклялась, что дождусь его, а он поклялся непременно вернуться. Как видите, молодой человек, мы оба сдержали свои обещания.

– Там на флоте я быстро дослужился до младшего офицерского состава. К тому моменту, когда Морнара вышла из войны, я был помощником капитана. После этого я сошел на берег и больше ни разу не бывал в море. Когда началась революция, меня призвали вновь, но тогда я серьезно повредил ноги и, увы не мог нести службу. Пока болел, я решил взяться за дело отца. И вот так до седых волос лепил горшки.

– Оно и к лучшему. Кто знает, что могло произойти, – сказала Сандра.

Мужчина нахмурил брови и посмотрел в сторону жены, но ничего не ответил. Вместо этого он встал и подошел к печке за тихо свистящим чайником.

– Вспоминая про те года, всегда становится грустно, что жизнь прошла. Иногда так хочется хотя бы на секунду оказаться там и посмотреть одним глазком. Чтобы увидеть живой маму и папу, посмотреть на нас самих молодых и счастливых. Моя несбыточная мечта. Очень жаль, что так не бывает, – сказала Сандра.

Держа тканевой ухваткой железную ручку чайника, Бранко наклонил носик над чашкой супруги и наполнил ее до краев ароматным напитком. Затем он сделал то же самое с двумя другими чашками. Пар медленно поднимался. Гордан сидел в раздумьях. Так вышло, что он был именно тем, кто мог осуществить мечту сидящей перед ним старушки, а она даже и не подозревала об этом. За годы практики иногда с такими просьбами к нему приходили люди, но лишь немногие могли себе позволить оплатить процедуру. Чертатель памяти стоил очень дорого, ресурс его использования весьма ограничен, а сопутствующие расходные материалы обходились в десятки тысяч сребко ежегодно. Именно поэтому цена за погружение в пучину воспоминаний была стабильно высокой. К тому же за день Гордан устал и ему не хотелось сейчас ничего включать и настраивать. Расслабленный после сытного ужина и домашней настойки все, что он хотел, это лечь и уснуть.

По оконным стеклам продолжал неистово молотить дождь. Улица окончательно погрузилась в вечернюю темноту. Гордан взглянул еще раз на стариков, и почему-то ему стало их очень жаль. Желание сделать для них добро медленно, но верно побеждало жадность и лень. В последний раз он задался вопросом, точно ли хочет этого, и получил однозначно положительный ответ.

– То, о чем вы говорите, вполне себе осуществимо. По странному стечению обстоятельств перед вами сейчас человек, который зарабатывает подобным на жизнь.

– О чем это вы говорите? – ничего не понимая, спросила Сандра.

– По профессии я сыскатель. С помощью специального прибора я могу заглянуть в ваши воспоминания и показать их на телевизоре.

– Но разве такое вообще бывает? Вы не шутите?

– Я абсолютно серьезен. И сейчас, в качестве благодарности за гостеприимство, могу провести сеанс для вас.

Женщина в смятении посмотрела на мужа, который был не меньше ее удивлен. Стало заметно, как от волнения у нее сильнее затряслись руки, и чтобы хоть как-то унять тремор, она крепко сжала в руках полотенце.

– А это не опасно для мозга?

– В худшем случае может быть головокружение. Если станет плохо, то тут же выключу.

Старики переглянулись, подумали какое-то время и одобрительно кивнули друг другу. После этого Гордан встал из-за стола и отправился в прихожую за саквояжем. На освобожденный от посуды стол он выставил две фанерные коробки с раздвижными крышками. В одной из них лежал переносной квадратный телевизор, а во второй шлем. Из недр саквояжа также оказались вынутыми моток удлинителя и скрученный толстый кабель. Пока Гордан подключался, супруги внимательно наблюдали за его действиями. Когда все было готово, он взял чертатель памяти в руки и аккуратно опустил его на голову Сандре.

– Какой год вам бы хотелось посетить?

– А давайте тот, о котором говорили. Когда мой Бранко уходил в армию. Мы тогда все вместе его провожали. Почти вся деревня была.

– В каком году это произошло?

– Дайте подумать, – супруги встретились глазами и стали перебирать даты. В итоге они сошлись во мнении. – Это было весной четыреста семьдесят седьмого года эры единства.

– Хорошо. Когда я скажу, максимально сконцентрируйтесь на этом воспоминании. Тогда мне будет проще его отыскать.

На дисплее шлема Гордан ввел значение «минус пятьдесят семь» и принялся настраиваться на изображения. Картинка в черно-белых тонах с помехами – это лучшее, на что можно было рассчитывать. Гордан приложил все усилия, чтобы сделать ее максимально четкой.

Глядя на слезящиеся от радости глаза стариков, он понял, что для них это было чудом. Супруги с непринужденной детской радостью тыкали в экран телевизора и вспоминали о людях, что были там. Несколько раз они просили отмотать назад, чтобы увидеть наиболее трогательные моменты прощания еще раз. Гордан наблюдал за ними и чувствовал, насколько ему приятно, что он погрузил этих людей в беззаботную юность.

Вскоре Сандра сказала, что у нее начала кружиться голова, и сыскатель тут же щелкнул тумблерами вниз. Бранко помог супруге встать и неспешно отвел ее в спальню. Гордан стал собирать аппаратуру обратно в саквояж. Когда он уже заканчивал, на кухню вернулся старик. Лицо его расплылось в благодарной улыбке, а глаза еще блестели от недавних слез. Он крепко сжал руку Гордана двумя своими и мелко затряс.