Читать онлайн Незнакомка из «Зазеркалья». Книга 1

Ася Даманская

Роман «Калейдоскоп неприятностей»

Книга 1. Незнакомка из «Зазеркалья»

В калейдоскопе изменений

Мелькает, ускользая, жизнь.

И в бесконечности явлений

Не отличить правду от лжи.

Не приходя в сознанье, мчимся

В круговороте быстрых дней,

Пока вдруг что-то не случится,

Чтобы ударить побольней.

Порой Судьба упрямо вносит

Поправки в «важные» дела,

Чтоб разделить на «до» и «после»

Осколком острого стекла.

Чтобы заставить нас очнуться,

Преодолеть и осознать,

Чтоб измениться, обернуться,

Начать ценить, а не бежать.

Здесь бесполезен поиск истин.

Важна лишь жажда перемен.

Расти, меняться – в этом смысл

Всех человеческих проблем.

(автор Ася Даманская)

Часть 1.

Глава 1.

Аня.

Я не могла поверить в то, что это возможно. Ну не бывает таких совпадений!

– Анют? – мой дед с некоторым удивлением смотрел на меня. – Какие-то проблемы, дорогая? У тебя странный вид.

– Нет-нет, все в порядке.

– Уверена? Но мне показалось ….

«Тебе не показалось, дедуль. Я сама в шоке. И просто растерялась от неожиданности, поскольку была уверена, что больше никогда не услышу имя этого мужчины. Тем более, из твоих уст».

Мой дед, Виктор Беркутов, владелец строительного холдинга, попросил меня заехать к нему в офис еще вчера, сообщив, что у него ко мне важная просьба. Его хорошему знакомому была срочно необходима юридическая помощь по моему профилю. Я давно привыкла к такого рода «просьбам». И всегда была рада новым клиентам. Мое юридическое агентство уже несколько лет успешно развивалось, и многие случайные клиенты становились постоянными, в том числе, благодаря рекомендации деда.

Поэтому сегодня утром я приехала в офис «БеркутСтрой» знакомиться с очередным, неприлично богатым бизнесменом из числа дедушкиных знакомых. И даже была совершенно спокойна, и настроена на деловое сотрудничество, пока дед не назвал его имя – Захар Гордеев. Вот тут со мной и случился шок, отмеченный моим наблюдательным дедом как «странный вид».

Конечно, все еще была вероятность простого совпадения имён, ведь в нашей огромной стране великое множество однофамильцев и полных тёзок. Но интуиция вопила, что обольщаться мне не стоит.

До приезда Гордеева оставалось еще какое-то время, и нужно было срочно придумать причину для отказа (ну, или повод для бегства).

«Я не смогу с ним работать. Только не с ним. И не после того, что между нами было. Если он меня узнает ….».

Здесь моя фантазия пасовала. Я понятия не имела, во что может вылиться мое прошлогоднее приключение в Питере, если господин Гордеев все-таки меня узнает.

– Дедуль, у меня сейчас такой поток дел, просто бешенная загруженность, – начала я, осторожно подбирая слова, – может быть, будет лучше, если я подыщу твоему знакомому другого адвоката?

Дед очень пристально посмотрел на меня, потом хитро улыбнулся:

– Вот так сюрприз, – выдал он задумчиво. – Значит, вы знакомы. И давно?

– О чем ты? – изобразила я непонимание.

Ни за что не признаюсь!

– Даже так? – хмыкнул дед. – Ладно, оставим пока этот вопрос.

«Да что, черт побери, написано на моем лице такого, что собственный дед мне не верит?»

И тут я вспомнила Агату, свою подругу-психолога: «Анна, ты слишком громко смущаешься». Это всё от неожиданности. В конце концов, я живой человек.

Но от смущения и растерянности мне всегда отлично помогает злость. Вспомнив, что я, вообще-то, крутой адвокат, который не так давно спас активы самого Беркутова от больших проблем, я расправила плечи.

– Виктор Александрович, ты меня вообще слышишь? – твердо произнесла и отметила одобрительную улыбку деда. – Я что, не по-русски выражаюсь? Я сказала, что занята, и у меня нет времени на твоего Гордеева. Но я постараюсь подыскать ему другого адвоката.

– Очень хорошо, – спокойно отозвался дед, вальяжно развалившись в рабочем кресле, – но только я, как Станиславский, – «не верю»! Будь ты слишком занята, сказала бы мне об этом еще вчера, по телефону, а не тащилась бы сюда через пол-Москвы только для того, чтобы донести до меня эту информацию. Это первое. Не скрою, мне весьма любопытно, что у тебя с Гордеевым. Он хороший парень. Я бы одобрил. Но ты девочка взрослая, сама разберешься. Это второе.

Виктор Беркутов подался вперед, оперся локтями на свой рабочий стол и в упор посмотрел на меня.

– И, наконец, третье, самое главное! Ты, Анна Андреевна, возьмешься за его дело, и будешь работать на него с полной отдачей. А, в идеале, выиграешь для него этот чертов суд. Потому, что я – его должник. Потому, что именно благодаря вмешательству Гордеева наша семья сохранила этот бизнес, который ты, кстати, унаследуешь. Сейчас у Гордеева большие проблемы, а у меня появился шанс отблагодарить его за помощь, и отдать старый долг.

– Ты собрался отдавать долги мною, серьезно?

– Тобой, малышка, тобой, – рассмеялся дед. – А точнее, твоими услугами. Ты отличный юрист, сама знаешь. А то, о чем ты подумала, – хохотнул он, – исключительно, на твое усмотрение. Но лично я был бы счастлив заполучить такого зятя, как Гордеев.

Глава 2

Захар

Строительный бизнес был моей страстью.

Мы поднимали его с нуля вместе с Лехой Ермолиным, моим верным товарищем. Я – прагматик, стратег и аналитик, он – шутник, весельчак, генератор идей и уникальный переговорщик. Мы отлично дополняли друг друга в работе. Ожидаемо, что наше длительное деловое партнерство постепенно переросло в крепкую мужскую дружбу.

Каждый из нас вел свое направление. Я занимался технической частью, проектами, техпланами, расчетами, сметами, безопасностью и прочностью конструкций, контролировал строительные бригады и технику. Алексей очаровывал чиновников, получая необходимую разрешительную документацию на все виды работ, выносил мозг поставщикам, выбивал немыслимые скидки на стройматериалы, контролировал отделку и наводил красоту в архитектурную часть, обеспечивал благоустройство за вменяемые деньги, и лично воевал с архитекторами, ландшафтными дизайнерами и надзорными инстанциями.

Каждый был гением в своей части работы, но с легкостью мог подменить второго, в случае необходимости. Потому и поднялись так высоко, потому и развились так масштабно.

Партнерство у нас с Алексеем было равным, доли в бизнесе совершенно одинаковыми. Однако, по обоюдной договоренности, пост генерального директора в нашей строительной компании традиционно занимал я, а должность коммерческого директора была на постоянной основе закреплена за Ермолиным.

Сотрудники же за многолетнюю работу давно привыкли, что директоров у них двое, и что распоряжения каждого из нас нужно выполнять беспрекословно.

Наша строительная компания занимала несколько верхних этажей в принадлежащем мне бизнес-центре, расположенном в Хамовниках. Эту 20-тиэтажку мы ввели в эксплуатацию еще до кризиса. Бо́льшая часть площадей сдавалась в аренду и приносила мне солидный доход.

Когда грянул кризис, спрос на возводимую нами коммерческую недвижимость, заметно упал, и строительная отрасль существенно просела. Но мы с Ермолиным вовремя успели переориентироваться и перенаправить капиталы на строительство бюджетных спальных микрорайонов, а также, коттеджных поселков для покупателей среднего класса.

Не прогадали. Кризис мы пережили вполне спокойно, сумев сохранить и компанию, и сотрудников.

Однако, как и в любом деле, проблем и неприятностей было достаточно. Хотя я предпочитал называть их не проблемами, а рабочими моментами. Ибо, все было решаемо. До поры, до времени.

Была примерно вторая половина октября, когда мой главный юрист в панике ворвалась в приемную. Сквозь приоткрытую дверь кабинета я слышал, как она нервно сообщает моему секретарю, что ей срочно нужен генеральный.

– Заходи, Марин, – сказал я через селектор, не дожидаясь, пока Галина Ивановна доложит о посетительнице.

– Захар Леонидович, разрешите? – застыла в дверях растерянная девушка.

Я кивнул, отрываясь от монитора компьютера, и повторил:

– Заходи, Марин, что случилось?

– У нас, похоже, крупные неприятности. Прокуратура направила иск в суд, Захар Леонидович. Требует изъять земельный участок, который мы взяли в аренду у города под застройку Ботаники.

«Ботаника», так мы назвали жилой микрорайон в пригороде Новой Москвы.

– Садись, рассказывай, – напрягся я.

– Летом была проведена прокурорская проверка в отношении городских чиновников. Прокуратура считает, что два года назад при проведении земельных торгов чиновники, якобы, что-то нарушили при заключении нашего договора. Теперь, по мнению прокурора, договор аренды земли является незаконным, и прокуратура требует его расторжения через суд, изъятия земли и возврата участка обратно в пользу города. И еще они требуют признать уже построенные дома незаконно возведенными и подлежащими сносу.

Новости оглушали своей абсурдностью, и вся ситуация в целом пока плохо укладывалась в моей голове.

– То есть, нарушения нашли у чиновников, а землю хотят изъять у нас? – уточнил я.

– Да, – кивнула Марина.

– Стерлядь, – прошипел я.

Вообще-то ругаться вслух у нас в офисе нельзя, но тут не удержался. Я и Ермолин на привилегированном положении, поэтому нам иногда можно нецензурно выражаться вслух. В особых случаях. Как сейчас, например.

– А убытки мне кто будет компенсировать? Микрорайон почти готов.

– Захар Леонидович, я судебную практику уже посмотрела …

– И?

– Да, ж*па, блин, – эмоционально высказалась Марина, забыв, что ругаться в офисе можно только мне и Ермолину. – Суды изымают землю у бизнеса и возвращают государству при любом, даже самом незначительном нарушении со стороны чиновников.

Я тяжело вздохнул. В этот земельный участок было вложено немыслимое количество денег и сил. Четыре многоквартирные высотки уже были построены, еще шесть домов должны быть завершены в течение пары-тройки месяцев. Закончить благоустройство и к Новому году можно сдавать в эксплуатацию. Вручать ключи и документы счастливым новоселам. Изъятие земли грозило сносом домов и такими убытками, о размере которых даже думать было страшно.

– Бред какой-то, – я зажмурился и устало потер переносицу.

Моё сознание пока отказывалось воспринимать идиотизм, озвученный Мариной.

– Это еще не все, – прошептала Марина, вжав голову в плечи. – Прокуратура потребовала обеспечительных мер на землю, и на многоквартирки. Суд удовлетворил ходатайство.

– И что это значит? – прорычал я, уже, впрочем, догадываясь, что это означает.

– Арест на имущество, расположенное на спорном земельном участке. Пока суд не завершит рассмотрение дела, мы не сможем продать ни одной квартиры в этих домах, а те, которое уже проданы – не сможем сдать в эксплуатацию и передать дольщикам, – прошептала Марина, глотая слезы, и опустила глаза, словно она сама была виновата в этой нелепой ситуации.

– Марин, ты справишься? Я про суд …

– Нет, Захар Леонидович,… извините. Нам бы адвоката сильного, а лучше бы вообще акулу, чтобы загрызла прокурорских прямо в судебном заседании.

– И где мне взять эту акулу? Есть предложения?

Марина лишь отрицательно покачала головой. Ну, а чего я ожидал от девчонки, пару лет назад окончившей университет, и занимающейся исключительно договорной работой в тепличных условиях нашего дружного коллектива. Надо было поднимать собственные связи.

Глава 3

Захар

Поднятые связи не утешили.

Ермолин быстро нашел выходы на высокопоставленного сотрудника прокуратуры. Тот разочаровал сразу. Разрулить ситуацию за откат даже и думать не стоит. Разнарядка пришла из Генеральной прокуратуры. Не в отношении конкретно нас, а в отношении всех застройщиков, построивших что-либо на государственной земле. Все подобные сделки сейчас тщательно проверялись и, в случае выявления хоть малейших нарушений, расторгались через суд. Потому, что махинации с землей случались сплошь и рядом. Государственные гектары уходили мимо казны в частные руки за смешные деньги, или мзду нечистоплотным чиновникам на местах. Поэтому, рациональное зерно в действиях прокуратуры, конечно, было. Но, как обычно бывает со щепками, которые летят при вырубке леса, нас зацепили за компанию, особо не разбираясь в деталях, и не вникая в последствия. А последствия могли быть катастрофичны, причем не только для нас, но и для дольщиков.

Бюджет страны остро нуждался в средствах. А где же их взять если не у бизнеса, обвинив в попытке незаконно заполучить ценные гектары? И плевать всем, что на этих гектарах я построил не элитный гольф-клуб, а доступное жилье для простых горожан. Малейшее нарушение при заключении договора с землей влечет недействительность этого договора.

В такой ситуации, да еще и под тотальным контролем генпрокуратуры, договориться с кем-то из нижестоящих прокурорских начальников и прикрыть дело, было вообще не реально.

Следующим в череде поднятых связей был один из заместителей начальника земельного департамента столицы, с которым я был знаком лично. Этот товарищ матерился, не стесняясь в выражениях, но все же разъяснил масштаб проблемы буквально на пальцах. Прокурорские земельные рейды добавили городским чиновникам головной боли, поскольку каждый признанный незаконным договор с государственной землей, грозил персональной ответственностью чиновнику, этот договор подписавшему. И потому, чтобы заручиться гарантиями лояльности прокуратуры, чиновники просто сами сливали им информацию по земельным участкам большой площади, и даже давали зацепки по возможным нарушениям (поскольку не все сотрудники прокуратуры соображали в нюансах земельного законодательства и особенностях проведения земельных торгов).

– Ты прости, Захар Леонидович, но скажу прямо. Наши в суде поддержат прокуратуру, а не тебя. Хотя сами мы этот договор написали. Ничего личного. Просто каждый будет спасать собственную ….

– То есть, у вас сговор на государственной уровне? Вы совсем офонарели?

– Называй как хочешь, Захар, но пока в деле прокуратура, никто впрягаться не будет, говорю как есть. Выводи активы, мой тебе добрый совет.

Но активы этого проекта были уже арестованы судом, поэтому добрый совет существенно запоздал.

Ермолин, тем временем, бросил клич среди знакомых на поиски хорошего адвоката.

Уже неделю меня не оставляло мерзкое чувство загнанности в угол. Злость и раздражение, сменяя друг друга, исполняли бешенные пляски с нервными клетками, скручивая в животе тугие канаты бессильной ярости.

Стерлядь! Я инвестирую в этот город, я строю доступное жилье, а вместо поддержки от государства рискую потерять несколько сотен миллиардов на пустом месте. Из-за фатальной ошибки какого-то идиота при проведении торгов.

Первое заседание суда было назначено уже на конец декабря. Всего пара месяцев на подготовку, а у меня еще даже юриста толкового нет.

Телефонный звонок раздался во время ужина, который в тот вечер я проводил в одиночестве в любимом ресторане. И уже полчаса размышлял, заказать ли коньяк или воздержаться, учитывая, что сегодня только середина недели, и я за рулем.

– Гордей, приветствую. Беркутов говорит, – услышал я в трубке с удивлением.

Виктор Александрович Беркутов был в прошлом одним из моих конкурентов. Мы неоднократно пересекались по бизнесу, на земельных торгах, на официальных и светских мероприятиях. Конкурировали, впрочем, цивилизованно. Уважали друг друга, несмотря на существенную разницу в возрасте. После того, как я занялся жилищным строительством, конкурировать мы перестали, поскольку сегменты рынка и покупатели были у нас теперь разные.

Я строил жилье, а Беркутов продолжал строить коммерческие объекты. Пока однажды не схватил инсульт. О том, что компания Беркута разваливается потому, что ее владелец почти при смерти, мне тогда сообщил Ермолин. Случилось это довольно давно, почти три года назад. А спустя какое-то время в мой офис приехали две женщины, жена и дочь Беркута. Приехали, чтобы просить о помощи! Выяснилось, что пока Виктор Александрович лежит в реанимации, его недобросовестный управляющий пытается «отжать» бизнес, а по сути, обокрасть Беркута и его семью. Самостоятельно противостоять ушлому управленцу, подмявшему под себя ключевых сотрудников и все счета компании, женщины не могли (их даже на порог офиса не пустили). Поэтому дамы, по совету полуживого Беркута, приехали просить помощи у меня. А я не смог отказать.

Тогда удалось решить их проблему достаточно легко. Я привлек своих IT-тишников, которые обеспечили невозможность вывода средств из компании Беркута, попросту «хакнув» электронную систему и сменив пароли. В нашем мире поголовной цифровизации оказалось затруднительно вести финансовую деятельность без банковских приложений и бухгалтерских программ. Параллельно натравил знакомых силовиков на самого подонка-управляющего, что надолго отвлекло его от разворовывания компании Беркута. А порекомендованная моим начбезом надежная охранная фирма, посредством крепких парней с автоматами, обеспечила безопасность семьи, активов и самого Виктор Саныча в больнице, до момента его выздоровления. Эти же крепкие парни с автоматами организовали беспрепятственный доступ в офис компании для зятя Беркута (мужа его дочери, срочно прилетевшего из заграницы спасать бизнес тестя).

Лично я до сих пор считал свое участие в этом деле чисто формальным, потому что попросту обеспечил силовую и моральную поддержку двум растерянным женщинам, выиграв для них время до подхода «тяжелой артиллерии» в лице Беркутовского зятя, который в итоге и взвалил на себя решение всех семейных проблем. Именно он, этот серьезный и немногословный дядька, имени которого я не запомнил, добросовестно контролировал неприкосновенность капиталов тестя вплоть до выписки старика из больницы.

Возвращение Беркутова к жизни, к слову сказать, случилось достаточно быстро. Видимо, предательство управляющего, которому он доверял, добавило старику моральных и физических сил для того, чтобы бороться, выжить, встать на ноги и вернуться к работе.

После выздоровления сам Беркут звонил мне лишь один раз со словами: «Спасибо, Гордей, я запомнил, буду должен».

Я не считал, что Виктор Александрович мне что-то должен, но отказываться не стал. Это бизнес. Да и в целом, жизнь – непростая штука. Никогда не знаешь, кто и для чего пригодится.

И вот теперь, спустя почти три года, когда я и думать о нем забыл, Беркут звонил мне снова.

– Приветствую, Виктор Александрович, рад слышать. Чем обязан? – вежливо поприветствовал я собеседника.

– Лешку твоего сегодня видел. Он мне про наезд со стороны прокурорских сказал.

– Да, есть такое дело, – подтвердил я. Сплетни распространяются быстро.

– Я по своим пробил, это – не заказ, Гордей. То есть, личной заинтересованности у прокуратуры нет. Они себе звездочки на погоны зарабатывают. Информация верная. Взятками не разрулишь. Не возьмут.

– Спасибо, – поблагодарил я, хотя ничего нового не услышал.

– Не за что. И еще одно. Я тебе интересное видео выслал, посмотри не поленись. Если заинтересуешься, будет тебе мой личный подарок. Так сказать, в утешение, и в благодарность за твою неоценимую помощь в прошлом. Обещаю уговорить девочку лично.

– Виктор Александрович, спасибо, конечно, но своих девочек я предпочитаю уговаривать сам.

– Не о том, думаешь, – громко и жизнерадостно рассмеялся старик. – На связи.

И он отключился. Тут же пиликнул мессенджер, оповещая о входящем сообщении. Уменьшив на телефоне звук, я включил видео. Надеюсь, там не порнуха. Какую еще девочку он мне впаривает?

Глава 4

Захар

Герб России и суровая женщина в черной мантии. Зал судебных заседаний Московского Арбитражного суда. Дело об изъятии недостроя у крупного застройщика «БЕРКУТ-Строй». Инициатором иска выступила … Кто бы вы думали? Прокуратура!

Не знал, что у Беркута тоже проблемы с господами в синих мундирах.

Я сосредоточился, сделав звук громче. Запись судебного процесса была существенно обрезанной. Краткое начало, позволяющее понять смысл происходящего. Еще более краткая речь представителя прокуратуры о том, что иск поддерживаем, потому что ответчик виноват в нарушении сроков строительства, а брошенный недострой создает опасность для горожан, …. и бла-бла-бла.

И самое главное, то, ради чего и была сделала эта запись – выступление стороны защиты. Беркута в этом процессе представляла молодая женщина, имени которой я не разобрал. Но слушая ее, я дыхание затаил, чуть не впечатываясь в экран своего мобильного. Кажется, я только что нашел себе толкового адвоката.

Она говорила понятным человеческим языком, без зубодробительных юридических терминов, спокойно, логично, без «воды» и витиеватых формулировок, обращаясь к судье «без бумажки». Она признавала факт нарушения Застройщиком сроков сдачи объекта, но тут же напоминала о проблемах в экономике, санкциях и их последствиях, а также, о многочисленных государственных программах поддержки строительной отрасли, которые прокуратура игнорирует своим иском, по сути дискредитируя правительственные инициативы.

Ну ни чего себе, заявочки! Какая смелая девочка!

Она представила суду большую пачку документов, подтверждающих, что несмотря на сложности и проблемы, ответчик продолжает строительство объекта, выполняя свои обязательства перед инвесторами. Да, с нарушением сроков, но выполняет!

«Прокуратура ввела суд в заблуждение, намеренно, либо по ошибке утверждая, что строительство объекта заморожено, работы на нем приостановлены, а застройщик на грани банкротства. Это не правда, уважаемый суд. В материалы дела представлены исчерпывающие доказательства того, что работы на объекте ведутся. Помимо фото и видеофиксации, прошу приобщить в дело копию заключения Департамента государственного строительного надзора о ходе строительства, а также, технический план, выполненный кадастровыми инженерами Росреестра, который доказывает, что на сегодняшний день степень готовности объекта составляет 86%. Это полностью опровергает правовую позицию прокуратуры о заброшенной и опасной стройке, а также, о финансовой неустойчивости застройщика».

«Ответчик не сбежал заграницу, украв деньги инвесторов, он продолжает строительство» …..

«Да, застройщики часто нарушают сроки сдачи объектов…. Это наша повседневная реальность. Однако, нарушение сроков не является основанием для изъятия объекта …» …

«Подобные аргументы прокуратуры являются злоупотреблением… Прошу приобщить доказательства …»

«Прошу исключить из числа доказательств все документы, полученные, прокуратурой с нарушением закона …. ».

«Прошу признать незаконными выводы сотрудников прокуратуры, поскольку они сделаны некомпетентными специалистами, не обладающими специальными познаниями в сфере строительства…, что является недопустимым доказательством… ».

Отважная девочка прямым текстом опускала ниже плинтуса прокурорских сотрудников, которые умудрились сделать выводы о возможных нарушениях «на глаз», даже не пригласив на проверку экспертов в строительстве. Она смело размазывала этих горе-надзирающих тонким слоем по стеночке, приводя суду множество простых и разумных аргументов, понятных даже неподготовленному зрителю.

Она выиграла суд. Судья отказала прокуратуре в изъятии недостроенного объекта у «Беркут-Строя», признав, что застройщик не соответствует признакам банкрота, а неустойку за нарушение сроков строительства все недовольные инвесторы могут позже взыскать в рамках гражданского судопроизводства.

Я почувствовал гордость за нашу страну. Получается, что верховенство закона – это не пустые слова. Значит, у меня тоже есть шанс?

Я позвонил Беркуту сразу, как только видео закончилась.

– Алло, – тут же отозвался Виктор Александрович, – Ну, что? Впечатлила малышка?

– Где ее найти?

Глава 5

Захар

Уже на следующий день ровно в 11 часов утра, Виктор Александрович Беркутов лично представил мне адвоката Анну Андреевну Ланевскую.

Встреча состоялась в офисе строительного холдинга «Беркут-Строй», в крупном деловом центре, построенном Виктором Александровичем много лет назад.

Красивая молодая женщина в деловом костюме, отлично сидящем на стройной фигуре. Уверенная, внешне спокойная, в меру доброжелательная и немного отстраненная, словно погруженная в собственные мысли. Что, впрочем, характерно для большинства занятых людей. Все это я отметил мельком. Эта девушка была человеком, способным решить мою проблему. Остальное сейчас не имело значения. Так я думал вначале.

– Ну вот, знакомьтесь, – довольно произнес Беркут. – как и обещал, я уговорил мою девочку. Хотя признаюсь, Захар, это было очень, просто очень не просто. Малышка сопротивлялась. Отказывалась. Не хотела браться за твое дело. Но я настоял. Порой, я вынужден быть строгим и настойчивым, – и Виктор Александрович демонстративно грустно вздохнул, и развел руками.

«И что это за театр?» – не понял я.

На заявление старика Анна Андреевна сначала выразительно глянула на него, потом закатила глаза, и так насмешливо улыбнулась, что сомнений быть не могло, этих двоих связывали близкие личные отношения.

Информация о том, что Анна Андреевна отказывалась браться за мое дело несколько озадачила. С чего бы это? Или Беркут ей цену набивает? Так я готов заплатить сколько попросит и даже гораздо больше. Мои возможности позволяют обеспечить ее до конца жизни, лишь бы суд выиграла.

Используемая стариком формулировка – «моя девочка», была явным обозначением территории и демонстрацией права. Молоденькая любовница оказалась талантливым юристом, которым можно не только удачно похвастаться, но и отдать старый долг ее услугами? Почему-то, последняя мысль была мне неприятна.

Пришлось напомнить себе, что чужая личная жизнь, а также, причины, по которым Беркут позволяет себе подобный тон в адрес этой женщины, – не мое дело!

Тем не менее, неуемный мозг безостановочно отмечал детали. И то, что Анне скорее всего между 25 и 30 годами. И что для Беркута, которому уже за 70, она неприлично молода. И то, что вопреки попыткам старого жука прикоснуться к ее руке, она держится на расстоянии. И даже то, что поведение старика явно ее раздражает.

Малышка зазвездила и решила взбрыкнуть? Или же она имеет право на подобное поведение?

Ведь я не мог не отметить и поведение самого Беркута, который явно дразнил девушку, но дразнил как-то по-доброму, я бы даже сказал, с любовью.

– Цена вопроса? И что конкретно требуется от меня? – сухо спросил я Анну, переходя к насущным проблемам.

– Ее гонорар я беру на себя, – перебил Беркут. – И будем в расчете за твою помощь в прошлом.

Я кивнул, соглашаясь. Ведь ничего не мешает в будущем выплатить ей премию, если результат меня порадует.

– Как быстро вы сможете предоставить мне доступ к документам по объекту? – спросила меня Анна Андреевна.

– Какие именно документы Вас интересуют? – уточнил я.

– Пока не знаю, – она задумчиво пожала плечиком и впервые прямо посмотрела на меня.

Что за…? Мы уже встречались? Откуда это странное чувство, что я ее знаю? Где я раньше мог видеть этот взгляд и этот жест?

Неосознанно подался вперед, стоял и пялился на нее, напрочь отключившись от разговора.

– Захар Леонидович, вы меня не слушаете?

– Извините, задумался, – моргнул я, пытаясь стряхнуть наваждение.

– Интересно, о ком? – хмыкнул Беркут негромко.

– Я говорила вам, Захар Леонидович, – деликатно не заметив моего ступора, повторила Анна Андреевна, – что, помимо документов, которые приложила к иску прокуратура, я хотела бы изучить все доступные материалы по объекту. Потому, что никогда не знаешь, что может пригодиться в суде. Любая мелочь способна изменить правовую позицию. Поэтому, было бы неплохо знать все нюансы. Это в ваших интересах.

– Я понял, – кивнул я, принимая ее объяснения. – Распоряжусь предоставить вам все необходимые документы. Только у меня условие, Анна Андреевна. Вы будете знакомиться с материалами по «Ботанике» в моем офисе. Вам предоставят рабочее место. Любые копии только с моего разрешения. Оригиналы за пределы кабинета выносить нельзя. Коммерческая тайна, вы должны понимать.

– Договорились, – спокойно отреагировала она на мои слова. – Я приеду к вам в понедельник в 10 утра, устроит?

– Да, мне как раз хватит времени, чтобы закончить планерку.

– Договорились, – повторила Анна и развернулась к Беркуту. – Я тебе еще нужна?

– Нет, поезжай, солнышко, увидимся вечером.

– До понедельника, Захар Леонидович, – попрощалась Анна.

– До встречи, Анна Андреевна.

– Ничего не забыла, – вдруг окликнул Беркут уже стоявшую в дверях девушку.

Та демонстративно непонимающе выгнула красивую бровь, снисходительно глядя на старика. Беркут в ответ нарочито похлопал себя по щеке согнутым указательным пальцем, намекая на прощальный поцелуй в щеку.

И тут её словно подменили. Мгновение, и что-то неуловимо знакомое сквозит в ее осанке, выражении глаз и лица. Едва заметный поворот головы, легкий, но отчетливо гневный прищур глаз, и тихое, но твердое:

– Прекрати, переигрываешь!

Девушка, резко тряхнув головой и взметнув роскошные темно-каштановые волосы, вышла за дверь. А я вновь поймал себя на странном, но отчетливом чувстве дежавю.

Я уже видел все это. Где? Когда? Что за хрень происходит? Мы с ней знакомы? Да, нет, я бы запомнил!

Анна вышла, сердито стуча каблуками, а кабинет наполнил счастливый смех старика, раздающийся ей вслед.

– Моя девочка! – довольно заявил Беркут. – Малышка с характером!

И что это было? Неужели он реально хвастается?!

Однако, я никак не прокомментировал ситуацию, отметив только отчетливую наигранность в поведении старика. Что это сегодня нашло на Виктора Александровича?

Мы пообщались с Беркутом еще некоторое время пока пили кофе. В отсутствие Анны Андреевны, старик превратился в нормального и адекватного собеседника. Вспомнили прошлое, обсудили текущую работу, политику, кризис, санкции, общих знакомых.

Весь обратный путь до своего офиса я размышлял о том, что было нечто неуловимо знакомое в Анне Андреевне Ланевской. Но даже если мы уже пересекались с ней в прошлом, я никак не мог вспомнить, где и при каких обстоятельствах.

А еще внезапно назрела острая необходимость наведаться в клуб, и снять напряжение с одной из Гришиных девочек.

Глава 6

 Захар

После знакомства с Ланевской меня немного отпустило. Появилась надежда на благополучный исход судебного процесса. А еще я, неожиданно для себя, вдруг резко перестал проявлять лояльность к некоторым сотрудницам моей компании.

– Ну, Захарчик Леонидович, – протяжно и жеманно произнесла Милана, попытавшись присесть передо мной прямо на рабочий стол.

Не позволил. Кивнул на кресло для посетителей и приказал.

– Сядь.

– Ну, Захар Леонидович, – Милана тут же обижено надула губки, но послушно села куда следовало.

– Еще один косяк, и напишешь «по собственному желанию». Мил, без обид, ничего личного. Но мне надоело выслушивать жалобы от главбуха на твою некомпетентность.

– Бухгалтерия – это так сложно. Может быть, вы придумаете мне другую должность, а? Ну, чтобы я могла делать такую работу, чтобы вам она точно нравилась, – с придыханием произнесла Милана, и провокационно облизнула ярко-накрашенные губы.

Намек я, разумеется, понял. Да и как не понять, если всего пару месяцев назад на загородном корпоративе, будучи весьма нетрезвым, я изменил своим принципам и трахнул хорошенькую сотрудницу. Девушка так настойчиво себя предлагала, что я не стал отказываться. И по глупости оставил её тогда возле себя на все выходные. Решил, что мне так будет удобно. Просто секс и никаких церемоний или обязательств. Потому, что сама Милана была из той породы женщин, с которыми мужчины не церемонятся, они их используют по назначению. Согласен, решение было неразумным и опрометчивым. Потому что, она сразу же вообразила себе то, чего нет и быть не может. Поэтому пришлось срочно ее приземлить. С тех пор Милана регулярно намекает, что не против продолжения, а также, статуса официальной любовницы. Ермолин-засранец не скрывает связи со своей секретаршей, подавая дурной пример коллективу. Вот некоторые, не слишком умные барышни и уверены, что я такой подход к работе не только поощряю, но и разделяю. Хотя, согласен, основания для подобных выводов у нее есть. Ну тут уж ничего не поделаешь, сам дурак!

– Другая должность тебе не поможет. Извини, Мил, но единственное что ты умеешь делать, это трахаться. Бухгалтер из тебя фиговый.

– Ну вам же понравилось… – жеманно сообщила Милана, наклонившись так, чтобы продемонстрировать мне свое роскошное декольте в недопустимо глубоком вырезе блузки.

Я поморщился. Милана откровенно раздражала своим вызывающим поведением. Доступных баб пруд-пруди. И для того, чтобы с ними трахаться, вовсе не обязательно с ними встречаться. Тем более, держать их в офисе. Вон, Ланевская, и накрашена едва заметно и одета прекрасно.  И смотреть, и общаться приятно.

– Не хочу тебя расстраивать, но ничего особенного я не заметил, – все-таки ответил я, хотя очень хотелось послать нахалку нецензурно. – Все как у всех. И только в память о той короткой связи ты все еще работаешь здесь. Цени. И включай уже голову, либо ищи другую работу. Все, можешь быть свободна.

В обеденный перерыв в коридорах нашего огромного офиса стояла тишина. Сотрудники разошлись или разъехались на обед, или просто разбрелись на время перерыва по бизнес-центру, на обширных площадях которого, помимо офисов, располагались несколько ресторанов, многочисленные закусочные, фаст-фуд, магазины, бутики, тренажерные залы и даже бассейн в цокольном этаже.

Я закончил обедать пораньше и спустился на лифте из ресторана, занимавшего последний этаж. Шествуя по пустому коридору в направлении своей приемной, я услышал страстные стоны из подсобки. Офигев от такой наглости, незамедлительно решил выяснить, кто из моих сотрудников считает себя бессмертным. Я бесцеремонно толкнул дверь технического помещения, предназначенного для уборочной техники и инвентаря, сам оставшись на пороге. И почти не удивился, разглядев в полутьме Милану, сидящую на тумбе с широко раздвинутыми ногами и задранной до пояса юбкой. Распахнутая блузка демонстрировала роскошную обнаженную грудь, подпрыгивающую в такт резким движениям моего партнера, Алексея Ермолина, который активно работая бедрами, вколачивался в девушку. Правильно поняв моё настроение и безуспешность своих попыток, девушка решила попытать счастья в ином направлении, мгновенно переориентировавшись.

Поджав губы и скорбно вздохнув, я громко проговорил:

– Лех, как закончишь, зайди ко мне, пообщаться надо.

В этот момент Милана испуганно открыла глаза, уставившись на меня в священном ужасе. Я равнодушно скользнул по ней взглядом, словно по пустому месту, и ушел, прикрыв дверь подсобки.

Тем лучше, одной проблемой меньше. Проще будет избавиться.

– Зар, без обид, она сама … – начал Алексей, входя через двадцать минут в мой кабинет.

– Какие обиды, Лех? Мне пофиг, кого ты имеешь. Только, если ты занимаешься этим в рабочее время, то хотя бы не в офисе.

– Да ладно тебе, не занудствуй. А ты чего, пасс? Малышка получила отставку?

– Тебе не кажется, что сначала следовало бы уточнить этот момент, а уже потом трахаться с ней? – рассмеялся я.

– Да перестань! Неужели тебе шлюшки для друга жалко?

– Не жалко. Но не превращай наш офис в бордель. Очень тебя прошу.

– Ну прости, не удержался. Новые ощущения, горячая девочка…

– Эта горячая девочка через неделю начнет тебе мозг выносить, – пояснил я, открывая нужный файл на компьютере.

– Тряпки-побрякушки? Да и похер, отрабатывает ведь, – хохотнул Алексей, удобно вытягивая ноги в кресле для посетителей.

– Тряпки-побрякушки – это само собой. А еще имена для детей и цвет обоев в спальне.

– Да, ладно. Ты серьезно?

– Угу, – невозмутимо подтвердил я, перебирая бумаги в поисках нужного документа.

– А я был уверен, что девочка умная, и понимает, что таких, как она, с матерью не знакомят. Ни хера себе, я встрял!

– Твое дело, Лех. Сам разбирайся. Я тебя по поводу тендера позвал. Обсудить нужно до какого потолка цены мы будем «бодаться» на аукционе. Земельный участок «шоколадный», место отличное, желающих будет много. Давай заранее решим, сколько мы готовы за него заплатить.

Глава 7.

 Захар

Госпожу Ланевскую разместили в нашем юридическом отделе, предоставив ей полностью оборудованное рабочее место, и Марину, в качестве помощницы. Анна Андреевна работала в нашем офисе уже несколько дней, когда в отчете по мониторингу рынка я увидел весьма занятную информацию, заставившую меня серьезно напрячься.

Было весьма неприятно узнать, что моего обанкротившегося конкурента, строительную компанию «ТехноСтрой», месяц назад выкупил Виктор Беркутов. И я бы не обратил внимания на этот факт, если бы у «ТехноСтроя» не было на балансе нескольких незавершенных строительных объектов – жилых многоквартирных высоток в Подмосковье. А это могло означать лишь то, что Беркут снова стал моим бизнес-конкурентом, поскольку теперь в сферу его интересов входит не только коммерческая недвижимость, но и жилищное строительство.

И тот факт, что прямо сейчас в моем офисе сидит близкая Беркуту женщина и внимательно изучает документацию по «Ботанике», в том числе, техническую документацию, совсем не радовал. Я постоянно усовершенствовал проекты, внедрял новые материалы, в том числе, инновационные схемы установки армирующих и несущих конструкций, для того, чтобы удешевить строительство, но без потери качества и прочности. Часть этих ноу-хау применялась нами и при строительстве "Ботаники". И сейчас моя паранойя разыгралась не на шутку. Способен ли Беркутов на коммерческий шпионаж? Тем более, насколько топорный?

Какова вероятность того, что Анна Андреевна Ланевская совершенно случайно оказалась в моем офисе, получив доступ к коммерческой информации, спустя короткое время после того, как ее вероятный любовник приобрел обанкротившуюся строительную компанию,  и теперь сам обязан завершить строительство нескольких высотных многоквартирных домов?

Кажется, я рано порадовался столь своевременной помощи Беркутова в поисках юриста. В попытке срочно решить проблему с иском прокуратуры, я, похоже, своими руками создал себе дополнительные неприятности. И прямо сейчас, практически лично, я «сливаю» конфиденциальные сведения своему конкуренту, отдав всю документацию Ланевской.

 ***

 История с Миланой завершилась спустя еще неделю неожиданным образом.

В один из дней, незадолго до обеденного перерыва моё внимание привлекли истеричные женские крики из коридора. Я выглянул из своего кабинета, чтобы уточнить у Галины Ивановны, моего секретаря, что происходит, когда дверь приемной распахнулась от пинка Ермолина. Злой, как черт, Алексей впихнул в помещение двух растрепанных женщин, которые, очевидно, дрались в коридоре. Плотно захлопнув дверь приемной, Ермолин рявкнул:

– Заткнулись, обе! Живо!

В растрепанных барышнях я узнал Снежану, секретаршу и официальную любовницу Ермолина, и Милану, его нынешнее увлечение. О причине конфликта девушек догадаться было не сложно. Эта самая «причина» сейчас лично будет объяснять им обеим, кто именно диктует условия и устанавливает правила в их неоднозначных отношениях. Ермолин только на первый взгляд мягкий и пушистый.

Перед лицом разъяренного Алексея обе девушки притихли и осмотрелись. Осознав, в чьей именно приемной они оказались, барышни загрустили еще сильнее, вжали головы в плечи и опустили глазки.

Очевидно, что Ермолин, затолкнул их сюда, чтобы не устраивали публичных представлений в коридоре. Разумное решение, но запоздалое. Сегодня девушки перешли границу допустимого.

Галина Ивановна, первоклассный помощник руководителя, достойная зрелая дама, много повидавшая за годы работы в должности моего секретаря и привыкшая к выходкам Ермолина, тактично отвернулась к своему компьютеру, сделав вид, что ее здесь нет.

– Извини, Захар, к тебе было ближе всего. Эти идиотки решили, что могут безнаказанно опускать нашу репутацию ниже плинтуса, и выяснять отношения прямо в коридоре, – пояснил Алексей причину появления веселой компании именно в моей приемной.

– Я так и понял, – кивнул другу и решил не упускать шанс. – Галина Ивановна, предупредите, пожалуйста, отдел кадров, что эти две милые барышни больше у нас не работают. По собственному желанию.

– Но, Захар Леонидович …. – встрепенулась Снежана, всхлипнув.

– А если есть какие-то возражения, Снежана Антоновна, тогда по статье, – отрезал я, и скрылся в своем кабинете, плотно закрыв за собой дверь. Дальше Ермолин сам разберется.

Обеих скандалисток уволили в тот же день. Ермолин, к удивлению, согласился с моим решением и даже не заикался насчет поблажки для Снежаны. Милана начала доставлять ему проблемы, а от Снежаны он, вероятно, давно устал, и просто воспользовался возможностью избавиться разом от обеих любовниц. Тем более, что он

Глава 8.

 Захар

Начало ноября выдалось необычайно сухим и теплым. Но хорошей погоды я почти не замечал. В те дни госпожа Ланевская часто занимала мои мысли. Параноидальные подозрения в отношении неё, как возможной шпионки, не оставляли меня, поэтому я старался не упускать ее из вида, и часто наведывался в кабинет к своим юристам. Мне казалось важным держать Анну в поле зрения и контролировать объем изучаемых ею документов. Однако эти недолгие встречи дали интересный результат. Мы легко общались, и даже разговоры на тему предстоящего суда доставляли нам взаимное удовольствие. Мы открыто симпатизировали друг другу. Мне очень нравилась эта женщина. Но эта внезапная симпатия с моей стороны могла стать проблемой, учитывая то, чьей вероятной любовницей была Аня.

Именно в начале ноября, спустя ровно две недели работы в моем офисе, Анна Андреевна меня удивила. Нет, не просто удивила. Она выбила почву из-под ног, заставив смотреть иначе на мои первоначальные представления о ней.

Заранее согласовав со мной удобное для нас обоих время, незадолго до конца рабочего дня в пятницу она пришла ко мне в кабинет с полноценным докладом по планируемой линии защиты.

Аня обнадежила меня, сказав, что нарушений при проведении торгов не было. Потому, что изменения в закон, хотя и были внесены в период проведения торгов, но вступили в силу гораздо позже. Теперь осталось убедить в этом суд и надеяться на то, что прокуратура в ходе суда не заявит другие аргументы. А вот риски последнего было невероятно высоки. Суд обещал быть сложным, хотя ничего другого я и не ожидал. Вряд ли прокуратура отстанет от нас легко и быстро.

А в процессе беседы, пока она излагала предлагаемую ею линию защиты, я осознал – она отлично разбирается в нюансах строительства и запросто ориентируется в сложнейшей проектной документации. Заполучить такого специалиста себе в команду – огромная удача. При условии, что этот специалист работает исключительно на меня.

Но меня, по-прежнему, беспокоили параноидальные мысли о природе ее профессионализма. Более того, сейчас внезапно окрепла уверенность в том, что Беркут подослал ко мне шпионку. Ну не может девочка-юрист, пусть даже со статусом адвоката, так легко ориентироваться в геодезических картах, проектных схемах и прочей технической и чертежной документации, от которой большинство моих собственных сотрудников старались держаться подальше. Здесь требуется специальная многолетняя подготовка и постоянная практика. И у Ани такая подготовка и практика явно есть. Теперь я был в этом полностью уверен.

Когда вопросы, касающиеся суда, были исчерпаны, я, без всяких переходов и неожиданно, даже для самого себя, вдруг спросил:

– Ань, что у тебя с Беркутом. Вы любовники?

Анна замерла на несколько мгновений, глядя на меня с легкой иронией.

– Неожиданный поворот … Откуда такой интерес к моей личной жизни, Захар?

– А черт его знает, – сообщил я, буравя ее пристальным взглядом.

Тем самым особым взглядом, который всегда явственно демонстрирует женщине откуда у нормального здорового мужика может взяться интерес к её личной жизни. И главное, какого рода этот интерес.

«Ну а что? Вдруг возможная шпионка не против быть перевербованной?» С точки зрения женской психологии, идея показалась мне просто прекрасной. Ничего личного, просто секс в интересах бизнеса. Это позволило бы мне, если не контролировать девушку, то хотя бы получать необходимую информацию о планах Беркута. И если для этого необходимо изобразить чувства, уверен, я справлюсь. В случае с ней, мне даже особо притворяться не придется. Она мне нравиться.

«Черт, я что реально собрался отбить любовницу у Беркута и сейчас ищу себе оправдания, прикрываясь интересами бизнеса? Докатился!»

Однако, знание женской психологии на этот раз не сработало.

Аня некоторое время разглядывала меня, словно что-то для себя решая. Потом произнесла:

– Нет, мы не любовники. Виктор Беркутов – мой дед.

– Дед? – от неожиданности я даже не счел нужным скрывать свое удивление.

– Да, – легко улыбнулась Аня, пожав плечиком.

А я анализировал новую информацию. Ну, конечно! У Беркута есть дочь. И она замужем за крупным бизнесменом, с которым я не был знаком лично, но знаю, что именно он контролировал бизнес Беркута, пока тот приходил в себя после инсульта. Ланевский. Андрей Ланевский. У него свой завод в Китае, который поставляет на российский рынок строительно-дорожную технику. Зять Беркута. Отец Ани.

Теперь понятно откуда у Ани такая профессиональная подготовка и настолько глубокие познания в строительстве. Это же семейный бизнес, причем многопрофильный. Но Беркут намеренно и двусмысленно намекал, что у него с Аней близкие отношения. Хотя, в принципе, все правильно, отношения действительно близкие. Родственные. Но к чему была эта игра в его офисе? Почему бы прямо не представить мне Аню в качестве его внучки? Не понимаю. Хотя что это, по сути, меняет? Не все ли мне равно, любовница или внучка, если она шпионка? Результат от этого не изменится.

Хотя …. Нет. Все изменилось кардинально. Единственным словом Аня умудрилась изменить мое отношение лично к ней. Одно дело быть уверенным, что напротив меня сидит хорошенькая любовница богатого старика, и неодобрительно морщиться про себя от очевидной циничности ее выбора. И совсем иначе теперь я смотрел на красавицу-внучку Беркутова. Передо мной сейчас сидела прекрасно образованная, профессиональная в своем деле и очень привлекательная девушка из хорошей семьи. Молодая женщина, заслуживающая внимания и уважения. Практически, завидная невеста. Такую, как она, по выражению Ермолина, с чистой совестью можно знакомить с матерью.

Куда меня несет? Вот уж действительно, любая мелочь может изменить правовую позицию.

– Анют, а к чему был весь тот цирк в его офисе? – все же решил спросить прямо.

Аня усмехнулась, но как-то грустно. Склонила голову на бок и опять замерла на какое время.

– Полагаю, вы ему нравитесь, Захар Леонидович.

Я так удивился, что даже не обратил внимания на переход с «ты» на «вы» (она пока часто путалась).

Да что за день удивлений сегодня? Или дело не в дне, а в собеседнице?

– В смысле, нравлюсь? – осторожно уточнил я. – Если что, то я – не такой, – решил добавить немного юмора.

Аня задорно улыбнулась.

– В самом хорошем смысле, Захар Леонидович. Вы нравитесь моему деду как человек, как строитель, как профессионал, как бизнесмен. Он уважает вас и считает очень достойным мужчиной. Никакой европейской толерантности и неприличных намеков, уверяю вас.

– Допустим. А цирк здесь при чем?

Аня снова улыбнулась. Я уже понял, что торопить ее не нужно. Она, словно взвешивая каждое слово, пытается донести смысл сказанного максимально доступно для собеседника.

Профессиональный навык? Наверняка. Отсюда, скорее всего, и привычка не спешить с ответом, чтобы не сказать лишнего. В судебном процессе любое лишнее слово может стать фатальным. В принципе, как и в жизни.

Какая интересная девочка! Но почему меня не покидает чувство, что мы уже встречались раньше?

– Думаю, что целью этого, несвойственного деду поведения, была попытка заинтриговать лично вас, Захар Леонидович, – осторожно подбирая слова, произнесла моя очаровательная собеседница.

– Зачем меня заинтриговывать?

– Есть у меня предположение, – Аня ответила со вздохом. – Мой дед – опытный … хм … манипулятор. И он ничего не делает просто так. И пытаясь намекнуть вам, Захар Леонидович, что я – его любовница, он наверняка действовал с определенной целью.

– И какова его цель?

– Нет, – нервно рассмеялась Аня и даже головой покачала отрицательно.

Впрочем, она быстро взяла себя в руки.

– Скажем так: что бы там не задумал мой дед, я отказываюсь в этом участвовать.

Смятение, смущение, легкий румянец на щеках девушки. Это то, о чем я думаю? Да быть того не может!

– Вот теперь я действительно заинтригован, – осторожно проговорил я, внимательно всматриваясь в собеседницу.

– Не стоит придавать большое значение его шуткам, Захар. Воспринимай это как стариковское чудачество, – спокойно ответила Анна. – Хотя не могу не согласиться, что его экспромт был не слишком удачен.

Ну не может же быть все настолько банально и очевидно? Беркут решил поближе познакомить меня со своей внучкой с далеко идущими планами на наше совместное будущее? Серьезно? С трудом вериться, если честно. Да и не нуждается такая красавица и умница, как Анюта, в подобных ухищрениях. Мне проще поверить в коммерческий шпионаж.

– Предвосхищая твои сомнения в моей добросовестности, – проницательно добавила Аня, – и подозрения в возможной утечке коммерческой информации, я подготовила стандартный договор о неразглашении. Я подписываю аналогичный договор со всеми своими клиентами, можешь навести справки. Я дорожу репутацией моего агентства и своей собственной, поэтому привыкла держать язык за зубами.

И Анюта протянула мне файлик с бумагами.

Вот так, за короткое время нашей беседы эта невероятная женщина сумела меня удивить, заинтриговать и успокоить, развеяв сомнения, терзавшие меня последние недели.

Она попрощалась практически сразу. Ушла, пожелав хороших выходных, и отказавшись от моего предложения ее подвезти. Иными словами – обозначила дистанцию, которую, видимо, не собиралась нарушать.

А я еще долго сидел в своем кабинете, переваривая впечатления.

Аня действительно цепляла, причем на удивление сильно. Тем более сейчас, когда в моих глазах она перестала быть любовницей богатого старика, и стала приличной девушкой из хорошей семьи.

Я и понятия не имел, что настолько подвержен предрассудкам. А оказалось, что на уровне подсознания делю женщин на шлюх и хороших девочек. Надо же!

Анюта притягивала чем-то, чего я не мог объяснить даже себе. Вот уж действительно, заинтриговала.

Даже не помню, когда в последний раз меня настолько интересовала женщина. Особенно теперь, когда отпали все сомнения в ее порядочности, и мои параноидальные подозрения в шпионаже были успокоены ее письменными гарантиями о неразглашении.

Остался лишь острый интерес.

Само-собой, в первую очередь это был интерес потребительский, деловой. Хотелось верить, что эта девочка, с ее невероятным умом и работоспособностью, сумеет решить в суде мою проблему с прокуратурой и обезопасить мои активы.

Но глупо было обманывать самого себя, и игнорировать интерес иного рода, чисто мужской. Тело реагировало на Ланевскую возбуждением. Это не удивляло, поскольку Анюта – красавица, полностью вписывающаяся в мои предпочтения. Но было кое-что еще. Что-то сильное, притягательное и неосознанное. Что-то новое и волнующее, будоражащее кровь и заставляющее думать о ней чаще, чем это необходимо для обычного делового взаимодействия. Думать о ней не как о своем адвокате, а как о женщине, которую очень хочется раздеть.

А еще я до сих пор не мог отделаться от ощущения узнавания, хотя был уверен, что никогда раньше с Анной Ланевской я не встречался. Такую женщину я бы точно запомнил.

Что я знаю о ней? Каковы шансы, что она встречается с кем-то? Есть ли у нее мужчина? Мне и в голову не приходило наводить о ней справки, пока я был уверен в том, что она – любовница Беркута.

Взял телефон и набрал своего начбеза.

– Саныч, раздобудь мне досье на Ланевскую!

– В пятницу вечером? – угрюмо уточнил полковник в отставке, возглавляющий мою службу безопасности. – Случилось что-то серьезное? Что за срочность?

Логичный вопрос, учитывая, что объект моего интереса работает в офисе уже две недели, а я только сейчас «проснулся».

– Не срочно. Займись на следующей неделе.

– Какого рода информация тебя интересует? Компромат, криминал или что-то конкретное?

«Ее личная жизнь меня очень интересует. И существует ли в природе тот, кто в отличие от меня, имеет право и возможность трахать ее».

– Вся, Саныч. Всё, что сможешь найти, – произнес я вслух.

Спустя пару минут я покинул офис и поехал к своему старому другу, Грише Князеву, в его клуб «Сумбур». Надо отвлечься. Поужинать, отдохнуть, снять девочку, сбросить напряжение. Завтра суббота. Наконец, высплюсь и подумаю обо всем на свежую голову. Прочту предлагаемый Аней договор о неразглашении, и еще раз проанализирую ситуацию. Завтра.

Глава 9.

Захар

В ресторане «Сумбура» ко мне присоединился Ермолин.

– Что у нас по суду? – поинтересовался первым делом мой друг и партнер, листая меню.

– Ланевская считает, что шансы есть, при условии, что прокуратура не придумает еще что-нибудь. Аня сказала, что в последнее время суд забит исками о сносе многоквартирок, как объектов, построенных с нарушениями технических регламентов. Так что она предполагает, что если у них не выгорит с текущим иском, то они уточнят требования и обвинят нас в строительстве непригодного жилья, которое подлежит сносу. Но пока по всем аргументам их искового заявления нам есть, что возразить и противопоставить.

– Тогда, за успех нашего небезнадежного дела! – хмыкнул Ермолин, салютуя мне бокалом.

После вкусного ужина и нескольких бокалов коньяка разговор, как водится, пошел о прекрасном.

– Андреевна – огонь! Девчонка – просто … ух!

Что именно Ермолин имел ввиду под этим «ух»! – он не пояснил, но мне и не нужны были пояснения, поскольку я прекрасно знал Лешкину кобелиную натуру.

И его внимание к Анне как к женщине, мне не понравилось.

– Так вы все это время вдвоем в офисе были? Оооооо. Ну и что у тебя с ней?

– У меня с ней исключительно работа! Она наш адвокат, который пытается спасти наши инвестиции, а я смиренный клиент, который вежливо смотрит издалека, но руками не трогает. Пока.

– Ага, смиренный ты наш. А я тогда монашка из католического монастыря, – хохотнул Алексей.

– Тогда побрейся, монашка, – хмыкнул я, – и яйца подстриги.

– Но-но! Ты на святое-то не покушайся. И вообще, у них там толерантность, терпимость и радужные единорожики, так что я еще и в тренде буду – монашка с яйцами!

– Все, хватит богохульствовать, не порти мне аппетит европейским мракобесием.

– А я и не порчу! Ведь ты уже поужинал, – хохотнул Алексей. – А Андреевна-то хороша, скажи? Может быть, мне замутить с ней? Ты не против?

Я был против! Именно сейчас я, неожиданно для себя, вдруг осознал, что я очень даже против! Но акцентировать Лешкино внимание на своих возражениях пока не стал. Да и интуиция мне подсказывала, что такого неисправимого бабника, как Ермолин, Анюта быстро и вежливо отошьет. Интересно, а у меня самого есть шансы?

– А как же Ирочка? – спросил я, чтобы отвлечь товарища.

Красавицу Ирочку наняли на должность ермолинского секретаря сразу после увольнения Снежаны. Ушлый Ермолин мгновенно расширил должностные обязанности новой секретарши за счет регулярного интима. И, по неведомой мне причине, теперь Ирочка считала себя чуть ли не первой леди нашей организации. Со всеми вытекающими претензиями и апломбом. И где только Ермолин их находит, таких одаренных? Поскольку работе Ирочкино самомнение пока не мешало, а Ермолина вполне устраивала тупая как пробка красавица с огромным самомнением, впечатляющими формами и виртуозными навыками орального ублажения начальства, то я не вмешивался. Пока.

– О-о-о-о, Ирочка ревнует жутко. Андреевна затмила ее по всем фронтам. Задавила интеллектом, воспитанием и врожденной утонченностью! Не прилагая никаких усилий. И теперь киса моя бесится. Маришка из юридического Ланевской такие дифирамбы поет – заслушаешься! Менеджеры подпевают! Ребята из проектного у нее с рук есть готовы! И даже безопасники, прикинь, они с ней – ЗДОРОВАЮТСЯ!

И Алексей, смешно округлив глаза, значительно поднял вверх указательный палец, демонстрируя всю значимость Анны, раз уж с ней даже наши непрошибаемые шкафы-безопасники здороваются.

– А наши бабы злятся и слюной брызжут. Гадости всякие про Андреевну несут. Короче, развлекаются.

Под «нашими бабами» Ермолин традиционно имел ввиду свою секретаршу и нескольких раскрепощенных стервозин из бухгалтерии, в числе которых, до недавнего времени, были уволенные Милана и Снежана. Остальных троих я не выгнал до сих пор только потому, что «а кого ж тогда парни на корпоративах тискать будут?» и потому, что сами того не осознавая, эти барышни являлись нашим тайным оружием на рынке конкуренции.

Ермолин за «баб» стоял горой и всячески прикрывал их рабочие косяки, демонстративно подчеркивая в коллективе свою лояльность по отношению к ним. Никто кроме меня и не подозревал, что настоящая причина ермолинской заботы о «бабах» вовсе не в том, что Леха регулярно расслабляется с кем-нибудь из них, по его собственному выражению, «соблюдая баланс интересов» и поддерживая образ бабника и разгильдяя. А в том, что посредством этих недалеких и склочных особ мой друг и товарищ успешно контролирует обстановку в коллективе. Вносит с их помощью регулярный диссонанс в среде сотрудников и наблюдает, кто из них на что способен в условиях разногласий и спорных ситуаций. Провоцирует конфликт и выбирает сильнейших, наиболее стрессоустойчивых, сопротивляемых и креативных, уважающих себя и свою работу, нацеленных на результат и не забывающих для каких целей они работают в нашей компании. При этом Лешкина методика «контролируемого конфликта» позволяла на ранних стадиях избавляться от лизоблюдов, дураков, слабаков и истериков. Такая вот внутрикорпоративная изюминка, позволяющая организовать естественный отбор сильнейших специалистов посредством осознанных провокаций, и вовремя избавиться от неудачников. Кроме того, «наши бабы» были бесценным источником информации о жизни коллектива, регулярно поставляя Ермолину свежие сплетни.

– Неужели в Анином реноме есть какие-то гадости? – скучающим тоном, но все же поддержал разговор я. – По-моему, она женщина, идеальная во всех отношениях!

– О как! А говоришь, не зацепила!

– Я этого не говорил, – невозмутимо возразил я. – Я сказал, что наблюдаю, смиренно молчу и руками не трогаю. Пока.

– А, ну так бы и сказал сразу, что присмотрел малышку для себя! А то я губы раскатал.

– Закатай. И баб своих в узде держи, а то и этих выгоню.

– А может лучше меня? – заржал Ермолин.

– Смешно, – скептично кивнул я.

– Да ни хрена не смешно, я бы уволился на пару недель, в отпуск бы сгонял.

– Не хочу тебя расстраивать, мой утомленный друг, но для этого тебе не нужно увольняться. Трудовое законодательство нашей страны свято защищает интересы трудящихся. Так что дуй на все четыре стороны, но не дольше двух недель. Можешь и баб своих прихватить.

Вообще-то Ермолин был очень умным человеком, профессионалом своего дела, прекрасным руководителем и организатором, но уже традиционно поддерживал образ разгильдяя, шалопая и своего парня. Имидж у него такой, вызывающий доверие и заставляющий собеседника расслабится и потерять бдительность.

– Зануда! Что правда можно?

– Правда можно. Так про какие гадости в отношении Ланевской речь идет? Ты мне зубы не заговаривай.

– Стерлядь! Да я ляпнул не подумав, а теперь уже и жалею….

– Вижу, что ты как змей на сковородке. Рассказывай, давай.

– Может и врут бабы. Но, думаю, что ты должен знать …. раз уж Андреевна тебя заинтересовала …

– Лех, ты задолбал…

– Стерлядь, … говорят, что наша Андреевна – любовница Беркута.

– Кто говорит?

– Многие. Пару раз видели, как Беркут подъезжал к нашему бизнес-центру. Безопасники подтвердили, я уточнял. У тебя, кстати, докладная от них должна быть по этому поводу. Ланевская к машине Беркутова на парковку выходила. Обнимашки-целовашки, там, и все такое… личное-неприличное. Вот народ и сделал выводы. Да и завидуют ей наши девки. Тачка у нее навороченная. Упакована девочка вся. Ее шмотки-цацки-сумочки нашим бабам покоя не дают. Все уверены, что Анютка не сама все это заработала, честным трудом по судебным процессам. Ну вот, сплетни и разлетелись по всему офису про престарелого любовника. Да и сама Ланевская нездоровый интерес у многих вызывает. К ней уже несколько наших из младшего руководящего состава подкатывали знакомиться. Она же как конфетка. Так и хочется развернуть, и попробовать.

Согласен. Хочется. Причем, как выяснилось, не только мне.

– Ясно, – хмыкнул я. – Глупости все это. Аня – не любовница, а внучка Беркутова.

– Серьезно? – облегченно выдохнул Лешка. – А я смотрю, фамилия знакомая. Ну, тогда ладно. Если ты трахнешь его внучку, думаю Беркут не так сильно расстроиться, как если бы ты замутил с его любовницей, – хохотнул Ермолин. – Хотя, хрен знает. Иногда на любовницу пофиг, и пусть спит с кем хочет. А внучка – кровиночка, ягодка. И нехер всяким козлам озабоченным свои члены в нее пихать. Уж и не знаю, что лучше, Зар. Любишь ты непростые задачи себе ставить.

– Заткнись, Лех, – рассмеялся я.

Глава 10

Захар

Уже на следующей неделе наш начальник службы собственной безопасности положил мне на стол тонкую папку, в которой содержался отчет (всего на несколько страниц) с подробной биографией Анны Андреевны Ланевской. Из наиболее криминального – пара вовремя погашенных штрафов за превышение скорости. Ну просто очень хорошая девочка.

Женщина, идеальная во всех отношениях.

Данные об ее образовании занимали бо́льшую часть доклада. Элитная гимназия, музыкальная школа по классу фортепиано, юрфак ведущего вуза страны, затем экономический факультет там же. Причем, второй полученный ею диплом был красным. Как итог, к 28 годам Аня имела два высших образования, собственное юридическое агентство, внушительную судебную практику и большой опыт работы в семейном строительном бизнесе. На её стажировке в Китае (в компании отца) я сломался, и прекратил читать. Пугающе идеальная. Причем занятая исключительно работой, потому что про ее текущую личную жизнь Санычу ничего не удалось разузнать.

– Сразу после окончания университета Ланевская собиралась замуж, но рассталась с женихом накануне свадьбы, – пояснил Саныч на мой прямой вопрос, кивнув на папку, мол там все написано. – На настоящее время ничего узнать не удалось. Либо у нее никого нет, либо отношения не афишируются. Прикажешь выяснить?

– Не нужно. Спасибо!

Спустя еще неделю, ближе к середине ноября, мне позвонил Анин дед. На этот раз причиной нашей встречи стали те самые недостроенные многоквартирки обанкротившегося конкурента, которые не давали мне покоя уже месяц. Беркут отдал нам с Ермолиным подряд на завершение строительства этих домов на весьма привлекательных условиях.

– Жилищное строительство – не моё, даже заморачиваться не хочу, – пояснил Виктор Александрович на переговорах. – Я выкупил «Технострой» из-за других активов. Но пришлось взять на себя дополнительные обязательства перед городом, что завершим строительство этих домов, иначе чиновники не одобрили бы сделку. Так что, эти многоквартирки, мне – как кость в горле или как чемодан без ручки. Основная задача – достроить их и сдать, чтобы дольщики не истерили и город мне претензии не предъявлял. Расходы на завершение стройки все ваши, в счет не проданных квартир. Я не вкладываю ни копейки. Вы лишаете меня геморроя, и получаете свою прибыль после продажи свободных квартир.

Непроданных квартир было достаточно, чтобы их стоимость после продажи покрыла все наши расходы и принесла прибыль. То есть, мы с Ермолиным однозначно сработаем в плюс. На первый взгляд. По факту же мы взяли время на раздумья.

Ланевскую я нашел в кабинете своих юристов в тот же день. Анна увлеченно работала с бумагами по иску прокуратуры и не сразу заметила мое присутствие.

– Хочу заказать у тебя юридическую экспертизу документов перед крупной сделкой, – сказал я после обмена приветствиями и вкратце обрисовал ситуацию, не упоминая про то, что второй стороны сделки будет ее дед.

Аня кивнула, обозначила предварительную стоимость своих услуг (весьма внушительную, к слову), и тут же позвонила в свой офис, чтобы мне прислали договор и счет на оплату.

А спустя пару дней, изучив документы по сделке, Анна сообщила следующее:

– Я бы рекомендовала вам пока не торопиться принимать на себя обязательства и как можно скорее заказать строительную экспертизу существующих конструкций. Потому, что если то, что уже построено имеет существенные дефекты, то смета на устранение недостатков существенно возрастет и этот проект перестанет быть выгодным для вас. А в самом худшем варианте, существующие конструкции вообще могут быть не пригодны для завершения строительства и опасны для проживания людей. Тогда их необходимо будет снести, а дома строить заново, начиная с фундаментов, потому что их качество – теперь будет вашей ответственностью. А снос и новое строительство «с нуля» выйдут вам еще дороже. Вы никогда не покроете свои убытки за счет непроданных квартир.

Мы с Алексеем переглянулись. Эта была та самая причина, по которой мы отложили принятие решения и сразу не согласились на заманчивое предложение Беркута. Недострой мог принести массу неприятных сюрпризов.

– Андреевна, вот ты мне скажи, за что ты так деда не любишь? – улыбнулся Алексей.

– А мои чувства к родственникам здесь вообще ни при чем, Алексей Сергеевич. Вы мои клиенты, оплатившие мою работу. Поэтому, я делаю мою работу исключительно в ваших интересах. А у господина Беркутова есть свой юрист.

Глава 11

Аня

Сегодня мое рабочее утро в офисе Гордеева началось немного позже обычного, поскольку было необходимо заехать в суд по делу другого клиента. Приехала я уже ближе к полудню и рассчитывала спокойно поработать с документами, в тишине и комфорте.

Однако, в кабинете юристов меня ждала истерика, в исполнении девушки Ульяны, одной из молодых сотрудниц юридического отдела.

– Что случилось? – поинтересовалась я у Марины, снимая пальто.

– Вызвали на дисциплинарную комиссию, – грустно пояснила Марина.

– За что?

– Пропустила срок взыскания.

Н-да, дальше и объяснять ничего не нужно. Сроки – это то, о чем хороший юрист должен помнить всегда и везде, даже находясь в предсмертном состоянии. Рабочие календари моих коллег и сотрудников всегда пестрели пометками, электронные гаджеты регулярно пищали «напоминалками», а столы и около рабочее пространство было заклеено цветными стикерами. Пропуск срока означал страшное – невозможность выиграть дело в суде по формальным основаниям. И нет ничего хуже для репутации юриста, чем пресловутые «формальные основания» потому, что будь ты хоть миллион раз прав и способен доказать суду свою позицию, но выйдешь ты из процесса ни с чем, из-за банального пропуска срока исковой давности. Обидно.

– Цена вопроса большая?

– Полмиллиона, – тихо ответила Марина, а Ульяна зажмурилась, тихонько всхлипнув.

Смотреть на ее мучения было невыносимо. Девчонка совсем недавно окончила университет и была очень ответственной, старательной и неравнодушной. Уверена, что озвученная сумма ущерба (если дисциплинарная комиссия решит, что компенсировать его должна Ульяна) – неподъемные для нее средства.

– Можно я дело полистаю? – вздохнула я, прощаясь с мыслью спокойно поработать над своим процессом. – Вдруг найду что-нибудь ….

Дело мне вручили, и Маринка увела Ульяну умываться. Времени до комиссии оставалось мало. На комиссию вызвали обеих девчонок, мотивируя это тем, что в отсутствие начальника отдела (ставка которого вообще не была предусмотрена в юридическом отделе компании Гордеева), старшим юристом была Марина. Значит с нее и спрос за оплошности иных сотрудников. Бред, конечно, но кто я такая, чтобы лезть в кадровую политику чужой компании. Может быть, эта самая дополнительная ответственность прописана в должностных регламентах Марины, и девушка получает за это доплату.

Смысл дела, которое вручила мне Ульяна, был банален. Юристы Гордеева совсем недавно выиграли суд у недобросовестного поставщика строительных материалов, и, в связи с победой, должны были взыскать с этого же поставщика судебные издержки на экспертизу и оплату услуг независимых специалистов, благодаря которым удалось этот суд выиграть. Размер судебных издержек составлял около полумиллиона рублей, заявление о взыскании которых Ульяна должна была отправить в суд в течение трех месяцев после вступления решения суда в законную силу. Но она ничего в суд не отправила. Не знаю, по какой причине. Скорее всего, по неопытности просто забыла. А три месяца пролетели одним днем. Следовательно, в настоящее время взыскать судебные издержки не реально, потому что с даты вынесения судебного решения прошло ровно четыре месяца. Формально, все было правильно (девчонки посчитали месяц на апелляцию и прибавили три месяца на взыскание издержек). То есть, Ульяна действительно сильно накосячила. Но я решила проверить все досконально. Нюансы – они такие! Любая мелочь способна изменить правовую позицию!

Не обнаружив на бумажном экземпляре судебного акта отметки суда о дате вступления решения в законную силу, я, по привычке, полезла в электронную базу арбитражных дел. И какова же была моя искренняя радость, когда я обнаружила на сайте суда информацию о том, что решение первой инстанции на настоящий момент не вступило в силу, по причине подачи второй стороной апелляционной жалобы. То есть, о пропуске сроков Ульяной теперь не может быть и речи, поскольку решение суда первой инстанции не вступило в законную силу и дата, от которой следует вести отсчет трех месяцев на взыскание издержек, пока не известна. Потратив еще минут десять на уточнение причины, по которой принятие апелляционной жалобы к производству затянулось почти на два месяца, выяснила, что жалоба была приостановлена судом из-за неполного комплекта документов, предоставленных второй стороной. Ну и отлично, главное, что сроки взыскания не пропущены!

Громко захлопнув папку с делом Ульяны, я отправилась выяснять, где проходит заседание дисциплинарной комиссии.

Держитесь, девчонки. Я уже лечу! Лишь метлу захвачу!

Глава 12

Захар

Терпеть не могу подобные мероприятия. И вообще не понимаю, какого хрена мы с Ермолиным должны заниматься еще и этим. Уверен, что начальница отдела кадров отлично справилась бы сама. Но по какой-то неведомой причине Алфёрова собрала дисциплинарную комиссию, в составе которой был практически весь руководящий состав нашей компании. Чем-то, видимо, не угодили ей наши юристы, раз Наталья Степановна решила устроить девчонкам показательную публичную порку. Как по мне, это дело не стоило и выеденного яйца. Я даже представить боялся сколько подобных косяков может обнаружится за сотрудниками нашей компании, если тщательно поискать. Чем выше оборот, тем больше расходы. Это просто нужно принять как данность и не рефлексировать из-за каждой неразумно потраченной копейки, а то никаких нервов не хватит. Юристы просто сами честно признались, что срок пропустили. А если бы не признались, то никто и не заметил бы.

Хотя, Ермолин считал, что рациональное зерно в сегодняшнем мероприятии все же было. И я даже согласился с его аргументами о том, что мы не благотворительный фонд и не филиал храма, чтобы всем все прощать. Каждый должен отвечать за свои косяки. И стоит время от времени напоминать нашим сотрудникам, что за плохую работу могут последовать персональные санкции. Именно поэтому сегодня мы были здесь. Не столько с целью наказания юристов, сколько с целью профилактики общей расслабленности в нашем коллективе.

Мы с Ермолиным поднялись в малый конференц-зал в числе последних. Расстроенная Марина и заплаканная Ульяна уже были внутри просторного помещения, имеющего стеклянные стены.

Не понял, по какому поводу слезы?

Остальные члены комиссии тоже собрались. К слову, присутствующих было много, практически, полный зал.

Остановившись снаружи возле стеклянной стены, мы с Алексеем обозначили свое присутствие, но заходить во внутрь пока не спешили.

– Налетели, коршуны, – хмыкнул Ермолин, – лишь бы не работать!

– Ты сам одобрил энтузиазм Алферовой, теперь терпи, – усмехнулся я.

– Потерплю, конечно, на благо родного коллектива, чтобы не расслаблялись наши лентяи и бездельники, – нарочито вздохнул Ермолин. – Кто же их еще воспитывать-то будет, кроме папочки.

Я рассмеялся. Несмотря на некоторые перекосы в его шалопайском поведении, методики Ермолина были весьма эффективными и рабочими, держали коллектив в тонусе и даже способствовали сплоченности сотрудников.

– Я даже сурово погрожу Ульяшке пальцем, – продолжил Алексей, – чтобы больше так не делала. Ну и квартальной премии лишу обеих, в качестве компенсации.

– Стареешь, Лёх, – рассмеялся я. – Обычно компенсацию с симпатичных девушек ты всегда предпочитал брать натурой, а не премиями.

– Захар, побойся Бога, – наигранно возмутился Ермолин. – Натура у наших юристов -так себе, даже подержаться не за что. В общем, Гордеев, я пас.

– Леонидыч, что за цирк? – буркнул, подходя к нам недовольный Саныч, наш начбез, тоже приглашенный на заседание комиссии. – Это бледная немочь, что, родину продала? С чего такой переполох?

– Нет, Петр Александрович, Ульяна Аркадьевна причинила нашей компании убытки в крупном размере, – промурлыкала вдруг начальник отдела кадров, возникшая в дверях конференц-зала. – У нас на повестке дня вопросы о соответствии занимаемой должности, и об увольнении по статье.

– Ты не круто ли взялась за девчонок, Степановна? – возмутился начбез. – Сама что-ли никогда не косячила?