Читать онлайн Аристократ на отдыхе. Том 6

Глава 1

– Родион Романович, ты еще не спишь? Тогда срочно приезжай в Бернгардовку – мне надо провести через защитное поле еще одного призрака.

– Никита Васильевич, имейте совесть! – взмолился Видящий маг. – Я только открыл бутылочку. Праздную свое избавление от Алены Ивановны.

– Один? – удивился я, глядя на мелькающие в лобовом стекле отсветы фонарей.

– Ну, да.

– Наверное, и селедки пожарил? Давай, бросай все и приезжай. Вместе с Аленой Ивановной и отпразднуешь.

– Хорошо, – вздохнул Родион Романович. – Выезжаю.

Мы дождались его у ворот. Невидимый Степа Лабуаль по-птичьи вертел головой, с любопытством глядя на освещенные окна большого дома.

– Наверное, здесь много людей живет? – спросил он. – Я как-то стесняюсь.

– Есть и люди, и призраки, – успокоил я его. – Освоишься, чего ты!

К моему удивлению, Родион Романович приехал без своего маготерапевта.

– Привыкаю к самостоятельной жизни, – слабо улыбнулся он.

И вежливо поздоровался с полупрозрачным Степаном:

– Доброй ночи!

– Это хорошо, что привыкаешь, – одобрительно кивнул я. – Покажи-ка мне, как ты снимаешь защитное поле. Что это за магия?

– Магия Эфира, – объяснил Родион Романович. – Ей владеют только Видящие маги. Хотя, вы же теперь тоже Видящий!

Я внимательно следил за движениями его длинных худых рук. Потом повторил их. В подушечках пальцев закололо. Я как будто разрывал ладонями невидимую, но прочную материю.

– Надо же, у вас с первого раза получилось! – удивился Родион Романович.

– Заходи, Степа! – махнул я Лабуалю.

Степан прошел в калитку, а я хлопнул Родиона Романовича по плечу:

– Теперь покажи, как вернуть защитное поле.

– А зачем? – искренне удивился Видящий маг. – Вы ведь уже всех призраков сами внутрь провели.

Илья услышал это и неприлично заржал.

– Он прав, Барон!

Я погрозил Илюхе кулаком. А потом вслед за Родионом Романовичем повторил сложные движения руками. Защитные артефакты грозно загудели.

На крыльце дома возникла Алена Ивановна. Она появилась внезапно, словно прошла сквозь стену. Наверное, так оно и было.

– Привели?

Алена Ивановна во все глаза смотрела на Степу Лабуаля.

Лабуаль ответил ей смущенной улыбкой и пригладил взъерошенные волосы.

– Иди в дом, Степа, – кивнул я ему. – Осматривайся.

Алена Ивановна подлетела ко мне.

– Никита Васильевич, – шепотом сказала она. – Что же он тощий-то такой? Как будто его вечность не кормили!

– Ученый, – улыбнулся я. – Рассеянный человек, всегда забывал вовремя поесть.

– Ученый? – округлив глаза, ахнула Алена Ивановна. – Вот это да!

И заторопилась вслед за Степой.

*****

– Да это я его убил! – твердо сказал Степан.

Алена Ивановна ойкнула и прикрыла рот ладонью, а Родион Романович с любопытством вытянул длинную шею.

И только Илья нетерпеливо дернул меня за рукав и спросил:

– Что он говорит, Барон?

– Он признался, что убил Трубецкого, – терпеливо объяснил я.

Работать переводчиком для призрака оказалось утомительным занятием.

Мы сидели в большой гостиной на первом этаже.

– Спроси его, как он понял, что Трубецкой одержим, – снова дернул меня за рукав Илья.

– Спроси сам, – предложил я. – Степа тебя слышит.

– Черт, точно!

Илья наклонился к Степе и заорал:

– Как ты узнал, что Трубецкой одержим?

Степан поморщился.

– Никита, скажи Илюхе, что можно не так громко. Уши закладывает.

Родион Романович вдруг хлопнул себя ладонью по лбу:

– Я совсем забыл! Вот, возьмите!

Он достал из кармана длинную серебряную цепочку и протянул его Илье.

– Что это? – с любопытством спросил я.

– Артефакт, – улыбнулся Родион Романович. – Он заряжен магией Эфира. Мы называем это призрачным магофоном. Он позволяет обычному одаренному слышать призрака и даже видеть его. Надо, чтобы они оба положили ладони на концы цепочки. Я предполагал, что вы захотите поговорить с призраком и прихватил артефакт.

– Спасибо, Родион Романович! – кивнул Илья и крепко зажал конец цепочки в своей медвежьей лапе.

Степан тоже положил прозрачную ладонь на цепочку.

– Другое дело! – довольно заорал Илья. – Привет, Степа!

– Илюха, не ори, – снова поморщился Степан.

Он растерянно улыбнулся Алене Ивановне и начал рассказывать.

– Когда Маша и Трубецкой приехали на дачу, я был в подвале. Перечитывал кое-какие документы.

– Зачем? – удивился Илья.

– Я и после смерти много работаю, – гордо ответил Степан. – Жаль, что не могу вести регулярные записи. Я не всегда могу пользоваться материальными предметами, только от случая к случаю. Но у меня очень хорошая память!

– Рассказывай дальше, – кивнул я.

– Я слышал, как открылась дверь. Слышал их голоса. Понял, что Маша пригласила кого-то в гости, и решил им не мешать.

Улыбка Степана стала стеснительной.

– Молодость, и все такое. Поэтому я остался в подвале и сосредоточился на работе. И вдруг услышал, как Маша закричала. Это был крик страха.

Лицо Лабуаля окаменело. Алена Ивановна затаила дыхание.

– Дальше, Степа, – мягко сказал я. – Нам нужно знать все.

– Я влетел в комнату и увидел, что Трубецкой тащит Машу к кровати. Маша отбивалась, но он был сильнее. Я попытался напугать его – завыл, и плеснул в него призрачным холодом – но он просто ничего не заметил.

– Призрачный холод? – уточнил Илья.

– Мы пользуемся им, когда хотим кого-то прогнать, – объяснила Алена Ивановна.

– Да, – кивнул Лабуаль. – Ничего не помогло. И тут я почувствовал демона. И узнал его. Это был тот самый демон, который меня убил.

Степан замолчал, глядя в стену. Алена Ивановна накрыла его ладонь своей.

– Все будет хорошо, – тихо сказала она. – Расскажите, что было дальше.

– Я схватил стул, – хрипло сказал Степа, – и изо всех сил ударил Трубецкого по голове. Он упал. Маша тоже – кажется, она потеряла сознание от страха. А я оттащил Трубецкого в подвал, и там…

– Подробности мы знаем, – кивнул я. – Можешь их не повторять.

– Я хотел убить демона, – упрямо сказал Степа. – Демона, а не человека!

И посмотрел на Алену Ивановну.

– Я понимаю, – кивнула она.

– Что это за демон? – спросил я. – Ты знаешь, что за тварь притащили тебе в лабораторию гвардейцы Трубецкого? Что за гадина вселилась в твоего лаборанта?

– Это демон Страстей, – ответил Степа.

– Демон Страстей? – удивился я. – Как это? Он вызывает страсть?

Степан покачал головой.

– Нет. Он усиливает ту страсть, которая уже сжигает человека. И человек теряет волю к сопротивлению.

– Опасный зверь, – задумчиво сказал Илья.

– Очень опасный, – кивнул Степан.

– Интересно, какую страсть он усилил в Кравцове? – ухмыльнулся я.

– Это неважно, – нахмурился Илья. – Вот, что я тебе скажу, Барон – этого демона надо остановить, как можно скорее.

– Согласен, Илюха, – кивнул я. – Вот только есть пара сложностей.

– Что за сложности?

– Во-первых, сын Степана арестован за убийство. Как мы докажем, что убил не он?

– Так Степан же признался! – непонимающе возразил Илья.

– А как мы подтвердим это суду? Будем всем раздавать серебряные цепочки?

– Да хоть так! Надо же что-то делать!

– Есть вторая сложность, – твердо сказал я. – Мы не можем доказать, что Трубецкой был под влиянием демона. Судьи решат, что это хладнокровное убийство. И осудят Степана.

– А что они ему сделают? – возразил Илья. – Он же призрак!

– Призрака тоже можно убить, – скривился я. – А как потом будут жить Николай Степанович и Маша?

– Неважно, – вмешался Степан. – Я сдамся суду и пусть меня казнят. Главное, чтобы мой сын жил!

Его глаза горели, нос заострился. Было видно, что Степан держится из последних сил.

Алена Ивановна с жалостью смотрела на него.

Я покачал головой.

– Судьи могут и не поверить тебе, Степа. Решат, что ты выгораживаешь сына. Или вовсе не примут твои показания.

– Но надо же что-то делать! – воскликнул Степан. – Никита, помоги мне!

От его страха не осталось и следа. Сейчас он был готов умереть окончательно, только бы спасти сына от казни.

Алена Ивановна взяла его за руку.

– Пойдемте, Степан, – тихо сказала она. – Илья и Никита Васильевич обязательно вам помогут. А вам сейчас надо отдохнуть. Идемте, я покажу вам сад. А потом уложу спать. У меня очень уютная комната, на чердаке, под самой крышей. Вам там будет удобно.

Степан покорно пошел за ней. На пороге комнаты призрак остановился и бросил на меня умоляющий взгляд.

– Никита, придумай что-нибудь! Ты же всегда находил выход!

Я выглянул в окно. Два привидения тихо плыли по темному саду. Они светились мягким лунным светом – даже удивительно, что их видел только я.

Черт, как же жалко Степу! В какую жуткую историю он попал!

– Барон, мы должны что-то делать! – решительно сказал Илья.

– Только ректор Кравцов может подтвердить, что Трубецкой был одержим демоном, – усмехнулся я.

– Значит, мы заставим его признаться!

Я покачал головой.

– Нет, Илюха. Кравцов давно готовил эту ловушку, и не позволит нам так просто ее разрушить.

– А что ты предлагаешь?

Я почесал переносицу.

– Теперь ректор знает, что Степан у нас. Ну, или предполагает это. Кроме того, он понимает, что Степа нам все рассказал. Теперь мы с тобой знаем, какой демон скрывается в шкуре Кравцова.

– И что? – нетерпеливо спросил Илья.

– Ректор должен сделать свой ход. Выдвинуть новые угрозы и окончательные требования. Давай подождем и посмотрим.

– Подождем? – возмутился Илья. – Будем сидеть, сложа руки?

– Не совсем. Я пока поищу возможность сделать Степана видимым.

– А такая возможность есть?

Я вспомнил призрак Митрофана Аникеевича. Предок рода Вознесенских как-то сумел мне показаться, хоть тогда во мне еще не открылись способности Видящего мага.

– Я поговорю с Лукой Ивановичем, – решил я. – Возможно, старый артефактор нам поможет. Или его загадочный внук.

– Надо действовать быстро, – кивнул Илья.

– Да, – согласился я. – Ректор не даст нам много времени. Думаю, он использует помощника прокурора. Этого Прокудина.

Я повернулся к Кире, которая все это время тихо сидела в кресле.

– Пойдем, – улыбнулся я. – Я расскажу тебе все, что сказал нам призрак Степана.

– А я слышала, – тихо ответила Кира.

– Как? – удивился я.

Кира зябко поежилась, как будто ей было холодно.

– Не знаю. Я сидела и слушала тебя. Когда я поняла, в какое трудное положение попал твой друг, мне стало его так жалко. И вдруг я услышала его голос. Сначала тихо-тихо, а потом ясно различила каждое слово. И даже увидела его.

Кира слабо улыбнулась.

– И Алену Ивановну я тоже слышала. Знаешь, Никита, кажется, я теперь могу видеть призраков.

– Погоди!

Я внимательно всмотрелся в лицо Киры и обмер. Ошибки быть не могло – у Киры явно проявился магический Дар! Он был совсем слабым, едва заметным. Но он был!

– Потрясающе! – выдохнул я.

– Что? – испугалась Кира.

– Ты стала магом, солнышко! – удивленно улыбнулся я. – Иди-ка сюда!

Кира подошла ко мне.

– Выгляни в окно.

Два призрака стояли лицом друг к другу. Наверное, они о чем-то разговаривали. А может быть, просто смотрели друг на друга.

Два серебристых сгустка тумана. Два силуэта.

Потом они медленно взлетели над садом и исчезли.

– Как красиво! – прошептала Кира.

Я увидел, что ее магический Дар дрожит, словно огонек свечи на сквозняке, и испугался, что ветер его задует. Кто его знает, этот магический ветер – что взбредет ему в голову?

– Пойдем к себе, солнышко, – сказал я. – Тебе надо отдохнуть.

Мы поднялись в свою комнату.

Я стянул рубашку прямо через голову, чтобы не возиться с пуговицами, и вдруг услышал слабый скребущий звук.

Обернулся к окну и увидел наглую кошачью морду – черную, с разорванным левым ухом. Кот посмотрел на меня немигающими глазами, поднял лапу и снова поскреб когтями по стеклу.

– А тебе чего надо? – спросил я. – Как ты вообще сюда залез?

– Он ждет меня, – сказал демон Смерти. – Ты же обещал вернуть меня в кота.

– Мог бы и раньше напомнить, – усмехнулся я.

– Я не хотел вам мешать, – объяснил демон.

– Ну, иди! Только не вздумай орать под окнами.

Я щелкнул пальцами и воплотил демона в кота.

Кот довольно мяукнул и скрылся в темноте.

– К нам еще кто-то идет, – предупредила меня Кира.

Она уже разделась и лежала под одеялом.

– Беспокойный денек, – хмыкнул я.

Кира не ошиблась. Тень в углу комнаты сгустилась и превратилась в Алену Ивановну.

– Прошу прощения, – сказала она. – Никита Васильевич, я уложила вашего друга спать.

– Как он? – поинтересовался я.

– Он очень беспокоится за сына, – сказала Алена Ивановна. – А еще… он одинок. Ему плохо, Никита Васильевич.

Алена Ивановна взглянула на Киру и радостно улыбнулась.

– У вас получилось, Кира Андреевна? Вы меня видите?

– Вижу, – смущенно кивнула Кира.

– Я знала, что у вас получится! – просияла Алена Ивановна. – Вы замечательная, и у вас должен был открыться Дар!

– Спасибо, – улыбнулась Кира и взглянула на меня.

– Я согласен с Аленой Ивановной, – подтвердил я. – Ты замечательная.

– Никита Васильевич, вы сможете помочь Степану? – спросила Алена Ивановна.

– Я сделаю все, что смогу.

– И я тоже. Я понимаю, вам надо сделать его видимым, чтобы он мог все рассказать на суде. Никита Васильевич, начните с меня!

– В каком смысле? – удивился я.

Алена Ивановна схватила меня за руку. Удивительно, но прикосновение призрака было не холодным, а горячим.

– Мне кажется, это очень сложная магия. У вас может не получиться с первого раза. Поэтому прошу вас – попробуйте сначала на мне! Нельзя допустить, чтобы со Степаном что-то случилось. Иначе его сын погибнет.

– А вы? – спросил я. – Если что-то случится с вами?

– Это неважно, – отмахнулась Алена Ивановна. – Пообещайте мне, Никита Васильевич!

Я почесал в затылке.

– Вообще-то, для рискованных экспериментов у меня есть призрачный кот. Кроме того, я всегда могу поймать еще какого-нибудь призрака. Вредного, которого не жалко. Так что не волнуйтесь, Алена Ивановна. Все будет хорошо. Идите отдыхать.

– Спасибо, Никита Васильевич!

Алена Ивановна кивнула мне. Затем улыбнулась Кире, прошла сквозь стену и исчезла.

Я только головой покачал.

– Она очень хорошая, – сказала Кира, приподнявшись на локте и глядя, как я расстегиваю штаны.

Она лукаво улыбнулась.

– Знаешь, кажется, Алена Ивановна влюбилась в твоего друга.

– Призрак? – удивился я.

– А что здесь такого? Степан… как его отчество? А то он такой солидный, мне неловко обращаться к нему по имени.

– Не помню, – нахмурился я. – Завтра спрошу.

– Спроси обязательно. Так вот, он такой солидный. Настоящий ученый. И бородка соответствует. Кстати, она ему очень идет.

– Хочешь, я отращу себе такую же? – спросил я.

– Да ну тебя! – засмеялась Кира. – Я тебя и так люблю. Иди ко мне!

– Непременно! – ответил я, забираясь под одеяло и прижимая Киру к себе.

– Погоди, Никита! Слушай, а что мне теперь делать?

– В каком смысле? Прямо сейчас? Любить меня, конечно. Страстно и самозабвенно.

– Да нет. Что мне делать с магическим Даром? Это так неожиданно. Наверное, его надо как-то развивать, да? Вот ты как это делал? Ты ведь с детства стал магом?

– С детства, – кивнул я.

– Ну? – нетерпеливо спросила Кира. – И как ты стал сильным магом?

Ее глаза горели азартом.

– Э-э-э…

Я попытался вспомнить, сколько аномалий закрыл и скольких демонов и Одержимых лишил жизни. Даже начал машинально загибать пальцы, но быстро понял, что подсчеты рискуют затянуться до утра.

– Знаешь, солнышко, – подмигнул я Кире. – Не уверен, что мой метод тебе подойдет. Но я знаю другой способ, и он куда лучше.

– Какой? – обрадовалась Кира.

– О, это очень трудный способ, – загадочно улыбнулся я. – Он под силу далеко не всем.

– Я справлюсь! – решительно заявила Кира.

И даже села в кровати.

– Мы справимся, – поправил я ее. – Но ты должна быть абсолютно уверена.

– Я уверена! – заявила Кира.

И тут же спросила:

– Ну, что это за способ? Никита, говори!

Кира безжалостно тряхнула меня за плечи.

– Слишком трудно объяснить, – улыбнулся я. – Проще показать.

Я обнял Киру, притянул ее к себе и поцеловал. Долго и неторопливо.

– Еще, – не открывая глаза, попросила девушка.

– Это лишь прелюдия, – предупредил я. – Чтобы твой Дар усилился, придется практиковаться как можно дольше. И как можно чаще.

– Я готова, – прошептала Кира, целуя меня в шею.

– Что ж…

Правой рукой я нашарил выключатель и погасил лампу.

Теперь я слышал только горячее дыхание Киры. И видел, как блестят ее глаза в лунном свете, который падал на нас из окна.

– Я люблю тебя, Никита, – прошептала Кира.

– Я тоже тебя люблю.

И тут на крыше раздался тоскливый и одинокий кошачий вой:

– Мя-а-ау!

Вопль прокатился над притихшим садом и снова повторился:

– Мя-а-а-ау!

Я нехотя оторвался от Киры.

– Убийца, демоны тебя задери! Ты не мог бы орать в каком-нибудь другом месте?!

– Извини, Ник! – виновато ответил демон. – Это все луна.

Глава 2

Проснулся я поздно.

Солнце уже давно встало, и Кира успела сбежать. Поселившись в Бернгардовке, она полюбила работать прямо с утра. Благо, теперь ей не нужно было ездить в офис – достаточно открыть магбук, и рабочее место готово.

Магбук заказали новый, потому что машинка Киры все еще пылилась у полицейских экспертов. Не знаю, что они там искали – приватные фотографии или подцензурную переписку. Скорее всего, просто забросили магбук на полку с вещдоками и забыли до суда.

Надо будет напомнить приставу Заужскому, чтобы вернул Кире ее имущество. Вот только кто бы не напомнил о том, что надо что-то напомнить приставу!

Может, демонов попросить?

Кстати, о демонах!

– Убийца! – строгим голосом позвал я. – Нам надо серьезно поговорить.

– Слушаю тебя, Ник! – немедленно отозвался демон Смерти.

В его свистящем голосе не было и намека на раскаяние.

– Что ты устроил сегодня ночью? Тебе знакомо такое понятие, как личная жизнь?

– Нет, – удивленно ответил Убийца. – А что это?

– Неважно. В общем, прекращай орать по ночам. Чего тебя корежит?

– Ник, я не виноват. Ночью кто-то ходил вокруг дома.

– В каком смысле? – нахмурился я. – Ванька с Аней гуляли, что ли?

– Нет, – ответил демон. – Вдоль защитного поля летали призраки. Я даже видел одного из них – такой широкоплечий и светящийся. Он попытался пройти, но поле его не пустило. Потом я замяукал, а он испугался и исчез.

– Вокруг дома летали призраки? – набросился я на демона. – И ты мне ничего не сказал?

– Но ты был очень занят. А их защитное поле не пропустило.

– Все равно надо проверить.

Я вскочил с кровати и торопливо натянул штаны. Спустился вниз и бегом пересек столовую.

– Никита! – окликнула меня Кира.

Она примостилась на углу стола с магбуком и какими-то бумагами. Я помахал ей на бегу:

– Привет, солнце! Срочное дело, скоро вернусь.

И выскочил во двор.

– Убийца, ты где?

– Тощий черный кот вынырнул из-за угла. Хотя, теперь он был не такой уж и тощий – кошачья морда прямо лоснилась и приобрела нахально-уверенное выражение.

– Ты где это подъедаешься? – удивился я.

– Где придется, – не смутился демон. – То воробья поймаю, то колбасу на кухне стащу.

– Ты же призрак, – напомнил я. – Зачем тебе еда?

– А я уже не совсем призрак, – признался Убийца. – Во всяком случае, голод чувствую еще как.

– Удивительно, – хмыкнул я. – Но с этим разберемся потом. Показывай, где ты видел ночных гостей?

– Вот здесь.

Убийца подвел меня к забору, который выходил на улочку с задней стороны дома. Здесь была крепко запертая небольшая калитка.

– Ясно.

Я покрутил головой по сторонам и даже выглянул через забор, но ничего подозрительного не обнаружил. Артефакты грозно гудели, и защитное поле работало – я ощутил знакомое покалывание, похожее на щекотку.

– Значит, со стороны ворот они не сунулись, решили зайти с тыла. Но и здесь не пробрались.

– Не пробрались, Ник, – заверил меня демон, тыкаясь наглой кошачьей мордой мне в ладонь. – Я их всю ночь отпугивал.

– Да, я слышал. Интересно, не ректор ли послал их по наши души?

– Так надо у него спросить, – предложил демон.

– Обязательно спросим, – заверил я.

– Ник, а можно мне молока? – спросил Убийца. – Пить хочется.

– Конечно, можно, – усмехнулся я. – Идем!

*****

Я зашел на кухню, чтобы налить себе кофе, а коту – молока. И столкнулся с Ильей. Он торопливо допивал кофе, одной рукой застегивая рубашку.

– Спешишь на службу? – усмехнулся я.

– Приходится, – прорычал Илья. – Вчерашние студенты устроили переполох.

– Что случилось?

– Ты еще спрашиваешь! Надо было их вчера прямо там закопать. А сегодня они вместе с родителями подали жалобы на самоуправство Службы ликторов. До Императорской канцелярии дошли!

– Я надеюсь, там их развернули? Или его величество решил прислушаться к жалобным воплям подданных?

– Развернули, конечно. Отписали, что действия сотрудников Службы регламентируются внутренним уставом. А устав определяю я.

– Удобно, – рассмеялся я. – Так чем ты недоволен?

– Теперь они угрожают пойти в суд. Якобы, нарушены права аристократов.

– В суд – это хорошо, – задумчиво сказал я.

Мне в голову пришла интересная мысль.

– Да чего хорошего, Барон? – вскипел Илья. – Нам тут с призраками не разобраться, а я буду судиться с какими-то сопляками!

– Знаешь, что? Вызови их в свидетелями по делу Лабуаля. Мы ведь знаем, что ректор оказывал на них ментальное воздействие.

– Да они не смогут ничего доказать!

– Это неважно. Главное, вызови их в суд. В качестве свидетелей защиты.

– Этим занимаюсь не я, а адвокат, – напомнил мне Илья.

– Правда? – удивился я. – Как все запутано. То ли дело с демонами – чик-вжик, и все довольны! Ладно, тогда иди, ты мне не нужен. Договорюсь с Кирой.

– Вот спасибо! – возмутился Илья.

– На здоровье!

Я мило улыбнулся старому другу, налил себе кофе и отправился к Кире.

Кира с открытым ртом смотрела имперские новости.

– Никита! – воскликнула она. – Назначили дату суда над профессором!

– Рано или поздно это должно было случиться, – кивнул я. – Что-то не так?

– Все не так! Суд назначен на ближайший понедельник! У нас меньше недели!

– Ничего себе, – удивился я. – А куда обвинение так спешит?

– Это Прокудин, – мрачно заявила Кира и стиснула кулачки. – Наверняка он постарался, гад.

Я почесал пальцем бровь и сделал глоток кофе.

– Возможно. Но я предполагаю, что он сделал это с подачи ректора. Хорошо!

– Что хорошо? – не поняла Кира.

– Хорошо, что вся банда держится вместе, – улыбнулся я. – У нас будет возможность прижать их одновременно и не возиться с каждым.

– Думаешь, у нас это получится? – засомневалась Кира.

– Непременно, – улыбнулся я.

– Но я даже не представляю, как защитить Николая Степановича! И Степана… кстати, ты узнал его отчество?

Я покачал головой.

– Еще нет.

И тут в столовую вернулся Илья. Он буквально кипел от ярости.

– Представляешь, Барон! Двое из четырех студентов не могут приехать на допрос с утра. Их, видите ли, нельзя допрашивать без адвокатов. А их адвокаты до обеда катаются на лошадях!

– Ну, не на верблюдах же, – улыбнулся я. – Чего ты горячишься, Илюха?

– Да задолбало все, – вздохнул Илья.

– Очень хорошо тебя понимаю, – кивнул я. – Вот поэтому и отказался от вашего с императором заманчивого предложения. Сейчас бы тоже так орал, как ты. Оно мне надо?

– Демоны, может, ты и прав. Но кто-то ведь должен делать эту работу?

– Подбери себе толковых заместителей, – предложил я.

– Уже есть, пятеро. Не справляются!

– Значит, не очень толковые.

И тут в моем кармане мелодично зазвонил магофон. Я взглянул на экран и жестом показал Илье, чтобы он замолчал.

– Это Кравцов.

– Ректор?

Илья мгновенно насторожился, а Кира выключила звук маговизора.

Я подождал пару секунд и ответил на звонок.

– Слушаю вас, Сергей Васильевич!

– Доброе утро, господин барон! Скажите, вам удалось поймать призрак Лабуаля?

– Да. Вы ведь в этом не сомневались?

– К сожалению, – вздохнул ректор. – Значит, вам уже все известно?

– Конечно.

– И что вы собираетесь делать?

– Прямо сейчас? – улыбнулся я. – Собираюсь допить кофе и налить себе еще чашечку.

– Да, я понимаю ваш сарказм, – ответил Кравцов. – Никита Васильевич, мне нужно с вами поговорить.

– Серьезно, или как в прошлый раз?

– Серьезно. У меня есть к вам предложение.

– Хорошо, – согласился я. – Где и во сколько?

– А давайте на прежнем месте? В спортзале академии. Через час вам будет удобно?

– Вполне.

– Тогда я вас жду. Только приезжайте, пожалуйста, без вашего друга. Он слишком импульсивный. Мы ведь собираемся поговорить, а не драться.

– Ну, это как пойдет.

Я повесил трубку. Подмигнул Кире и посмотрел на Илью:

– Ну, вот ректор и сделал свой ход. Он хочет со мной встретиться.

– Я поеду с тобой, – быстро сказал Илья.

И Кира согласно кивнула.

– Нет, ребята, – улыбнулся я. – Все будет традиционно. Герой и злодей встретятся один на один. Ректор тебя опасается, Илюха.

– И правильно делает, – помрачнел Илья. – Барон, мне все это не нравится. Вдруг он заманивает тебя в засаду?

– Зачем? – удивился я. – Чтобы погибнуть раньше времени?

– А вдруг он надеется победить?

– Нет, Илюха. Если бы он был таким дураком, то не смог бы подстроить ловушку для Степана. Ты помнишь, что вчера вечером сказал Степа про его демона?

– Что это был демон Страстей.

– Вот именно, – кивнул я. – А какая страсть у ректора Кравцова?

– Ну, ты даешь! Откуда я знаю?

– Во всяком случае, не склонность к простым решениям, правда? – улыбнулся я. – Так что, все будет в порядке. Мы поговорим и разойдемся.

– Да на кой черт ему нужна встреча? – недоуменно спросил Илья. – Он же понимает, что мы все понимаем. Что еще ему надо?

– Думаю, у Кравцова есть какой-то козырь. И он решил выложить его на стол.

– Ладно. Вы встречаетесь в академии? Тебя подбросить?

Видно, Илья все же надеялся пойти со мной.

Я покачал головой.

– Не надо. Поезжай на свою службу. Допроси этих студентов и передай каждому официальный вызов на суд над профессором Лабуалем. Кира их тебе напечатает.

– Сядем мы в лужу с этим судом, – недовольно пробормотал Илья. – Служба ликторов не может прижать к ногтю демона! Позор на всю Империю!

– Возможно, на что-то такое Кравцов и рассчитывает, – улыбнулся я.

*****

Я остановил извозчика на углу парка Магической академии.

– Прогуляться решили, ваше благородие? – одобрительно сказал извозчик. – И правильно. В академии такие барышни – ух! Вот, помню, подвозил я одну, вечером. А ей парень ее позвонил. Так она как начала его матом крыть! Я даже покраснел, хотите – верьте, хотите – нет! Благородная, а такими словами его ругала, что даже я кое-что запомнил. Хотите, расскажу?

– В другой раз, – улыбнулся я и захлопнул дверцу машины.

Парк был пуст. Он вымер как аномалия, в которой только что побывали ликторы.

На песчаных дорожках не было ни единого человека. Даже птицы молчали, а в кронах деревьев не мелькали любопытные белки.

Улыбнувшись себе под нос, я неторопливо пошел по тропинке к зданию академии.

– Что, Сергей Васильевич, решил устроить мне впечатляющую встречу? Ну, давай, поглядим – насколько хватит твоего воображения.

Воображения у ректора хватало с избытком.

Сначала я почувствовал чей-то внимательный взгляд. Затем вдалеке зашуршал листьями ветер. Неясная тень промелькнула между стволами лип.

И, наконец, моего лица коснулся могильный холод. При том, что с неба ласково светило осеннее солнце.

– Затейник, – одобрительно ухмыльнулся я.

Вот еще шорох. И еще одна мелькнувшая тень. Теперь на меня смотрели сразу с нескольких сторон. Особенно неприятный взгляд неотрывно сверлил затылок.

А между деревьями показались островерхие башенки академии. В абсолютно пустом парке она напоминала древний зловещий замок.

– Обитель злобного колдуна, – громко сказал я.

– У-у-у, – заунывно провыл ветер.

Я резко остановился.

– Вот что, друзья. Возможно, вы не знаете, но у меня при себе магия Смерти. И если я сейчас шарахну ей по парку, то от вас не останется даже смутных воспоминаний. Людей здесь нет, так что кроме вас магия никому не повредит. Деревья, конечно, жалко. Но я потом лично найму лесников, чтобы посадить новые. А вот вас никакие лесники уже не вернут. Улавливаете? Тогда пошли нахер отсюда!

Ветер снова взвыл и затих. Ледяной холод растаял, а ощущение незримого присутствия мгновенно исчезло.

– Молодцы, – кивнул я и пошел дальше.

На пустых ступеньках академии меня встретил шофер Кравцова.

– Господин ректор ждет вас, – сказал он, умудрившись при этом не пошевелить губами.

– Веди, – улыбнулся я.

Поднимаясь по лестнице вслед за шофером, я негромко сказал:

– Хочу дать тебе один совет.

Шофер не ответил, но я заметил, как напряглась его мощная шея.

– Твоему хозяину очень скоро придется плохо. Не дожидайся этого момента, уволься от него пораньше.

Шофер остановился и почти повернулся ко мне. Но справился с собой и повел меня дальше.

Он даже распахнул передо мной дверь спортивного зала и едва заметно кивнул.

– Входите!

Ну, я и вошел.

Ректор устроил мне поистине королевский прием. Он сидел в кресле точно в центре зала. А за его спиной застыли восемь едва заметных призраков. Они не шевелились, только едва заметно переливались в солнечных лучах, которые падали из широкого окна.

Не хватало только табуреточки возле подножия трона. Очевидно, по замыслу ректора мне полагалось стоять.

Я внимательно оглядел призраков и довольно кивнул:

– Личная охрана? Впечатляет. Они устроили неплохое представление в парке.

Я решил не рассказывать ректору о том, как напугал его призраков. Судя по унылым лицам, ребята служили ему не добровольно. Так зачем сдавать возможных союзников?

Один из призраков отличался мощными широкими плечами. Я подошел к нему.

– Это ты Здоровяк? Твой друг просил передать тебе привет. Сказал, что очень скучает.

Призрак беспокойно шевельнулся, а ректор недовольно нахмурился. Наверное, я вел себя не совсем так, как он себе представлял.

– Доброе утро, Никита Васильевич, – нетерпеливо сказал он.

Я пожал плечами.

– Для кого как. О чем вы хотели поговорить?

– Да, вы правы, – кивнул ректор. – Не будем тратить время. Думаю, вы уже поняли, что всю историю с Трубецким я затеял для того, чтобы добраться до Степана Лабуаля.

Он ждал моего подтверждения, но я молча смотрел на него.

– Беспроигрышная комбинация, – скривился ректор. – Я знаю, что Степан очень привязан к сыну. А теперь либо Николая Степановича казнят за убийство Трубецкого, либо Степан сознается, что убил он. Об этом узнает вся Империя, и власти обязательно найдут способ убить призрака. Но даже если Степан струсит, то он станет намного слабее. Одна из его привязок исчезнет со смертью сына.

Я дружелюбно улыбнулся ректору.

– А ты не боишься, что я тебя просто убью? Прямо сейчас.

Ректор откинулся назад, стиснув худыми пальцами подлокотники кресла.

– И как это вам поможет? Одного из Лабуалей все равно казнят. Вы не сможете доказать, что Трубецкой напал на Машу под моим влиянием. Для всех это будет жестокое убийство. Кроме того, есть вероятность, что после смерти я тоже стану призраком. Одержимым призраком. Очень сильным и, поверьте, очень злым. Тогда у меня не останется ничего, кроме желания отомстить!

– А что у тебя есть сейчас? – поинтересовался я.

– Жизнь, – твердо ответил ректор. – Я хочу жить. И просто защищаюсь!

– Интересный способ защиты ты выбрал, – заметил я.

– А что мне оставалось? – спросил ректор. – Когда я узнал, что Лабуаль не погиб, а стал призраком, у меня не было другого выхода. Он все равно отомстил бы мне за свою смерть!

– Ну, допустим, – кивнул я. – Допустим, Степан Лабуаль сознается в убийстве. Его казнят, а профессора отпустят. Как это помешает мне убить тебя?

Худое лицо ректора скривилось.

– Зачем вы вообще вмешались в это дело? – с горечью сказал он. – Вы стали камушком, который попал в точный механизм и почти разрушил его!

– Ну, извини, – усмехнулся я. – Такая у меня работа. Так ты все сказал? Я могу начинать?

Призраки за спиной ректора испуганно попятились.

– Нет, – быстро ответил ректор. – Я знаю, как сделать, чтобы все остались живы! У меня есть к вам предложение!

– Я тебя слушаю, – кивнул я.

– Я дам на суде показания, что Николай Степанович был неуравновешен в общении. Много работал, нервничал. Это подтвердят и другие – студенты, преподаватели. Ему назначат медицинское обследование. Вы поможете мне познакомиться с лекарями. Хотя, скорее всего, я их и так знаю.

Глаза Кравцова неотрывно смотрели на меня.

– И я сделаю так, что у него определят магическое помешательство. Тогда Лабуаля не казнят, а отправят в лечебницу. И там вы сможете создать ему условия. Он будет жить!

– Допустим, – согласился я. – Но его внучку будут считать родственницей убийцы.

– Это неизбежно, – оскалился Кравцов. – Поймите!

Он наклонился вперед.

– Никита Васильевич, мне осталось не так много. Лет пятьдесят. Может быть, сто. Я дам вам слово, что перед смертью открою настоящую причину смерти Трубецкого. И тогда Лабуаля оправдают. А вы дадите мне слово, что не станете меня убивать. Я просто хочу жить!

– Ясно, – кивнул я. – Я тебя понял. Дай мне минуту.

Я прошел прямо сквозь призрака к куче мячей в углу спортзала. Взял один, повертел в руках.

– Подумайте над моим предложением! – крикнул мне в спину Кравцов.

Я вернулся к нему, держа мяч в руках.

– Не люблю думать один. Давай, сделаем это вместе. У меня тоже есть к тебе предложение.

– Какое? – жадно спросил Кравцов, наклонившись вперед.

– Ты сказал, что хочешь просто жить? Отлично! Я вытащу из тебя демона и убью его. А тебя оставлю в живых. После этого ты признаешься, что убил Лабуаля и подстроил смерть Трубецкого. Отправишься на каторгу, и там будешь доживать спокойно, как и хотел. Как тебе? Подумай, не торопись.

– Вы можете вытащить из меня демона? – мертвея, пробормотал ректор.

Он нажал кнопку на пульте и быстро отъехал назад.

– Только, если ты этого захочешь, – усмехнулся я. – Поэтому и делаю тебе предложение.

– Нет! – выкрикнул Кравцов. – Я никогда не соглашусь! Никогда!

Глядя в глаза ректора, я швырнул мяч себе за спину, и он гулко ударился о деревянный щит. А потом запрыгал по полу.

– Попал? – спросил я ректора.

– Да, – кивнул он.

– Хорошо. Слушай, а какую страсть использовал демон, чтобы тебя подчинить? Контроль? Ты любишь все контролировать, правда? И этих ребят тоже?

Я кивнул на переминающихся в воздухе призраков. Потом повернулся и пошел к выходу.

– Я буду ждать вашего ответа, Никита Васильевич! – крикнул Кравцов. – Времени у вас немного!

Глава 3

Через дорогу от парка академии я нашел крохотную кофейню. Плюхнулся за маленький круглый столик и взглянул на хозяина. Хозяин понятливо кивнул.

Через минуту передо мной появилась чашка крепчайшего горького кофе, а рядом – высокий стакан с ледяной водой.

Я благодарно улыбнулся хозяину кофейни. Нечасто попадаются люди, способные угадывать невысказанные желания.

В одном Кравцов был прав – времени у меня оставалось все меньше и меньше. Очень скоро состоится суд над профессором Лабуалем. А я еще даже не начал подготовку.

Призрак Степана, вот главная проблема.

Чтобы Степан мог дать показания, его должны видеть все – судьи, зрители, журналисты, даже охрана у дверей. Ну, и как этого добиться?

Я сделал глоток горячего кофе. Покатал его во рту, проглотил и запил ледяной водой из стакана. Тут же заныли зубы, но вода смыла кофейную горечь.

– Еще чашку! – сказал я хозяину.

Достал магофон и набрал номер Луки Ивановича.

– Привет, мастер! Срочное дело. Мне надо проявить одного призрака – так, чтобы его могли увидеть все желающие. И нежелающие тоже. У тебя есть идеи, как это сделать?

– Кхе-кхе, – от неожиданности Лука Иванович закашлялся. – Ну, ты и задачи ставишь, Никита Васильевич! Погоди минуту, дай собраться с мыслями.

Я терпеливо ждал, попивая кофе крохотными глотками. В трубке магофона еле слышно шелестели голоса – Лука Иванович что-то обсуждал. То ли со своим внуком, то ли с кем-то другим.

Наконец, мастер вернулся к магофону.

– Никита Васильевич, приезжай ко мне. Сейчас сможешь?

– Конечно. Заодно познакомлюсь с твоим внуком.

– К сожалению, не выйдет. Александр на три дня уехал за город по делам.

Да что ж такое?

Неуловимый внук Луки Ивановича уже меня изумлял.

– Слушай, мастер! А твой внук – не призрак, случаем? Что-то я никак не могу с ним встретиться.

– Скажешь тоже! – надтреснутым голосом рассмеялся Вознесенский. – просто у него столько дел, что ни минуты не сидит на месте.

– Понимаю, сам такой – усмехнулся я. – Так у тебя есть решение, мастер?

– Есть одна идея. Опробуем ее в моей лаборатории.

– А на ком? – удивился я. – Для этого нужен призрак, а я его с собой не захватил. Разве что, убить кого-нибудь по-быстрому…

Я задумчиво выглянул в окно кофейни, но улица была пуста.

– Не выдумывай, Никита Васильевич, – рассмеялся Вознесенский. – есть у меня подопытный. Страшный зверь, я тебе скажу! Приезжай быстрее.

Упоминание о страшном звере здорово меня заинтриговало. Но я не стал тратить время на расспросы. Ехать было недалеко – Петербургская сторона лежала сразу за мостом, на другом берегу Невы.

Я расплатился с хозяином кофейни и вызвал извозчика.

*****

Каменные львы у ворот графского особняка встретили меня добродушными взглядами. Наверное, все же, признали за своего. К морде одного из львов прилип желтый кленовый лист, и лев сморщил нос, как будто собрался чихнуть, да так и не успел – окаменел.

Я улыбнулся и смахнул лист ладонью, а потом постучал в калитку.

– Как же хорошо, что вы приехали, ваше благородие! – запричитал Прохор, громыхая ключами.

Старый слуга Луки Ивановича открыл калитку и впустил меня в сад.

– Замучила, тварь проклятущая, никаких сил нет!

– Кто? – улыбаясь, спросил я.

– Идите, сами все увидите! А может, кофею сначала?

– Спасибо, Прохор, я уже напился кофе. А где Лука Иванович?

– Так в лабе, где ж еще ему быть? В лаборатории своей, вас ждет. И предок с ним. И как они ее не боятся?

– Кого? Про кого ты все говоришь?

– Да пусть вам Лука Иванович сам скажет. Я про такую дрянь и вспоминать не хочу!

Я только рассмеялся. Не хочет вспоминать – конечно, сразу видно!

– Идем, посмотрим твою проклятущую тварь.

Меня уже разбирало любопытство. Кто это такой завелся у них в особняке и напугал Прохора? Демон, что ли?

Идя по дорожке, я мельком взглянул на крышу и увидел знакомый силуэт горгульи. Днем она сидела смирно, старательно прикидываясь обычным каменным украшением дома.

– Вот, сюда проходите, ваше благородие!

Прохор распахнул передо мной стеклянную дверь лаборатории, которая выходила в сад.

– Прохор, а чего вдруг ты меня на “вы” стал величать? – полюбопытствовал я. – Мы же с тобой тыщу лет знакомы.

– Ну как же, Никита Васильевич! Вы – сильный колдун, с любым демоном справляетесь. И мертвецов даже усмирили, прибери небо их души!

Прохор отвел глаза в сторону.

– И эту гадину одолеете. Наверное…

Я пристально посмотрел на старика.

– Да кто тебя так напугал? Говори прямо.

– Я… – забормотал Прохор.

Но его перебил веселый голос Луки Ивановича:

– Мышь его напугала! Обыкновенная мышь!

– Да какая же она обыкновенная? – заспорил Прохор. – Если даже вы с ней совладать не можете?

Но Лука Иванович, не обращая на него внимания, спешил мне навстречу:

– Здравствуй, Никита Васильевич!

За его плечом парил полупрозрачный предок рода Вознесенских – Митрофан Аникеевич, граф и каторжник по совместительству. Судя по его улыбке, он тоже был рад меня видеть.

*****

– Завелась у меня в лаборатории мышь, – весело сказал Лука Иванович. – То бумаги погрызет, то цветы поест, то на стол нагадит. Хитрая, зараза – днем пряталась, а ночью безобразничала. И решил Прохор ее изловить.

– Неудачно? – улыбнулся я.

– Почему неудачно? – возмутился Прохор. – Я ее с первого разу поймал! Мышеловку поставил, она и попалась. На сыр клюнула. Швейцарского сыру для нее не пожалел!

– Щедро, – кивнул я. – На швейцарский сыр и я бы клюнул.

– Утром прихожу – попалась, голубушка! Пружиной ее прихлопнуло, и сразу насмерть. Я ее за хвост – и в помойку!

– Так и в чем проблема тогда? – не понял я.

– Так мышь-то не сдохла! – горестно воскликнул Прохор.

– Превратилась в призрака, – объяснил мне Лука Иванович. – Затаила злобу на Прохора, и теперь жизни ему не дает.

– На кухне безобразничает, – перебил хозяина Прохор, – тапки мне изгрызла. И в лаборатории каждое утро все вверх тормашками. Колбы перебила!

– Ничего себе! – удивился я.

– Изничтожь ты ее, Никита Васильевич! – взмолился Прохор. – Иначе я с ней с ума съеду.

– Поймать ее надо, – вмешался в разговор предок рода. – И проявить. А уж потом…

– Так вот о каком звере ты говорил, мастер, – улыбнулся я.

– Ну, да, – кивнул Лука Иванович. – Мышь маленькая, на ней легко тренироваться.

– Понятно, – улыбнулся я. – Как будем ловить?

– Вот это я не знаю, – развел руками Вознесенский. – Призраков никогда не ловил.

– Хм, – задумался я. – попробуем приманить ее на магию Жизни. Я так призрачного кота проявил.

– Может сработать, – уверенно закивал призрак рода. – Мы магию Жизни издалека чувствуем.

– Прохор, тащи швейцарский сыр! – решил я. – И мне захвати кусочек.

– Может, обедать останешься, Никита Васильевич? – предложил Вознесенский.

Но я покачал головой.

– Извини, мастер, времени нет.

Прохор на радостях притащил целый круг вкусно пахнущего швейцарского сыра. Я отрезал ломтик и закинул его в рот. А над вторым кусочком стал колдовать, оплетая его нитями магии Жизни.

– Ловко получается, – одобрительно кивнул призрак рода.

Он парил надо мной, внимательно наблюдая за моей работой.

Когда ломтик сыра засветился мягким серебристым сиянием, я сделал всем знак вести себя потише и положил сыр в угол между стеллажами с алхимической посудой. А сам отошел на несколько шагов.

– Думаете, придет, ваша милость? – шепотом спросил Прохор.

Но я молча пожал плечами, внимательно следя за сыром.

Мы смотрели в восемь глаз, и все же чуть не пропустили момент, когда мышь появилась. Ничего удивительного – крохотная призрачная мышь была невидимой. Она вовсе не собиралась показываться нам на глаза.

Я заметил, что кусочек сыра чуть шевельнулся. И уменьшился – как будто кто-то откусил от него.

Затем он уменьшился еще.

И еще.

И вдруг рядом с сыром проявился комочек серебристого сияния размером с мой кулак – это была призрачная мышь.

Прохор сдавленно охнул.

А я щелкнул пальцами и швырнул в мышь сгусток магии Смерти. Мышь упала набок и задергала лапками.

– Попал! – радостно закричал Прохор. – Есть!

Я подбежал к мыши, поднял ее и убедился, что зверек жив – магия Смерти не убила мышь, благодаря магии Жизни.

– И что теперь с ней делать? – спросил я Луку Ивановича.

Если сейчас призрачная мышь очнется, тяпнет меня за палец и сбежит – вот будет весело! Больше она нам точно не попадется.

– Скорей оплетай ее Эфиром! – азартно крикнул Лука Иванович. – Вяжи нитями!

– А где взять Эфир?

– Да везде! Посмотри вокруг – видишь такие тонкие нити, почти прозрачные? Это и есть эфирная магия.

Точно! Лаборатория была буквально пронизана нитями Эфира. Я ухватил одну из нитей и принялся опутывать мышь по рукам и ногам. То есть, по хвосту и лапам.

– Теперь нужна призрачная магия, – пробасил предок рода Вознесенских. – Магия призраков уравновесит Эфир.

– А ее-то где взять? – изумился я.

– Тащи из меня!

Митрофан Аникеевич вытянул в мою сторону полупрозрачную руку. На обшлаге его призрачной рубашки висела бахрома темных магических нитей.

Я подцепил одну из них и стал обматывать мышь поверх нитей Эфира. Теперь зверек напоминал разноцветный кокон.

Волшебные демоны!

Магические нити буквально на глазах впитывались в тельце призрачного зверька и как будто таяли в нем. А мышь становилась мышью – вполне себе видимой, осязаемой и даже в чем-то обыкновенной. Если бы не едва заметное призрачное сияние, ее можно было бы принять за живую.

И тут мышь открыла глаза, и я увидел, что они не темные, а ярко-желтые.

– Оживает! – закричал Прохор. – Держи ее крепче!

Поздно!

Мышь дернула лапками, вырвалась из моих пальцев и рванула по столу с бешеной скоростью. В одну секунду она добежала до края стола, а затем совершила отчаянный прыжок. Мне даже показалось, что на мгновение мышь зависла в воздухе.

Но тут она ускорилась и юркнула прямо за пазуху предку рода Вознесенских!

– Не выпусти ее, Митрофан Аникеевич! – азартно крикнул Прохор и размахнулся кулаком. – Сейчас я ей врежу!

– Я тебе врежу! – возмутился предок.

Он на всякий случай взлетел к стеклянному куполу.

– Успокойся, Прохор! – увещевал Лука Иванович старого слугу.

– Смотрите! – провозгласил сверху призрак.

Он протянул руку – так, чтобы мы могли видеть.

На его ладони застыла маленькая призрачная мышь.

Мышь презрительно зыркнула на нас ярко-желтыми глазами и принялась как ни в чем ни бывало тереть морду лапами.

– Не боится! – удивленно охнул Прохор.

Предок рода Вознесенских расплылся в довольной улыбке.

– Почуяла родную душу, – басом сказал он и бережно спрятал мышь себе за пазуху. – Возьму в библиотеку, пусть со мной живет.

– Ты только по дому ее бегать не отпускай, Митрофан Аникеевич! – взмолился Прохор.

– Еще чего! – хмыкнул предок.

Лука Иванович Вознесенский покачал головой.

– Дела! Ну, что, Никита Васильевич, научился проявлять призраков?

– Похоже, что так, – усмехнулся я. – Выходит, и здесь важен баланс? Одна магия уравновешивает другую. Смерть против Жизни, Эфир против Призрачной магии. А в результате получается мышь.

– Она теплая! – радостно сообщил нам из-под стеклянного купола предок рода.

А затем юркнул прямо в стену и исчез.

– Может, все же, пообедаешь? – предложил мне Вознесенский.

– Некогда, Лука Иванович. Мне еще кота проявлять.

*****

За кота я решил взяться сразу, как только вернусь в Бернгардовку. А пока, откинувшись на сиденье машины, позвонил Арсению.

И с удивлением услышал в трубке магофона звон клинков.

– Арсений, что там у вас происходит?

– Все в порядке, Никита Васильевич! – тяжело дыша, отозвался Арсений. – Мы просто тренируемся.

– Молодцы, – одобрил я. – Как там губернатор? Не досаждает?

– Все хорошо… – начал Арсений.

И тут я услышал голос Кости Захарова.

– Потап, слева заходи! – кричал Захаров.

В ответ ему грозно взревел мой домашний медведь.

– Вы и Потапа тренируете, что ли? – изумился я.

– Конечно! – гордо ответил Арсений. – Он сам попросил.

– Потап, молнией его бей! – снова закричал Захаров. – В Тень уходи , в Тень!

Я не на шутку насторожился. Демон Молнии, которого я воплотил в Потапа, мог так садануть электричеством, что от человека только пепел останется.

– Арсений, вы там не слишком увлекаетесь? – строго спросил я. – Что за опасные тренировки?

– Приближенные… к боевым… условиям! – выкрикнул Арсений. – На, получи!

Я услышал, как кто-то коротко вскрикнул, но крик сразу оборвался.

– Арсений!

Я заорал так, что извозчик с перепугу чуть не улетел в канаву.

– Что у вас творится?

– Тренировка, господин барон!

Голос Арсения звучал весело.

– Врешь ведь!

– Никак нет, господин барон! Спросите Костю. Костя, иди сюда!

Арсений передал трубку Захарову. Тот тоже дышал тяжело, как будто только что поучаствовал в хорошей драке.

– Костя, – грозно сказал я. – Если у вас там неприятности, лучше говори прямо. С кем вы дрались?

– Да ты что, Никита! – отозвался Захаров. – Просто тренируемся, вот честное слово!

Сговорились, мерзавцы!

Или и в самом деле тренируются?

Демоны, Никиты, ну что ты нервничаешь? Взрослые же мужики! Ты им поместье доверил охранять. Ну, и пусть охраняют.

– Ладно, – сказал я. – Но если что-то случится, сразу звоните.

– Непременно, – заверил меня Захаров.

И сразу же дал отбой.

*****

Кот наполовину уже был проявлен – магии Жизни я в него влил с избытком. Теперь я понимал, что такого количества магии хватило бы не только коту, но даже носорогу средних размеров.

Вместо магии Смерти в нем сидел Убийца. Демон прекрасно уравновешивал своим присутствием действие магии Жизни и не позволял коту сходить с ума.

Оставалось сплести для кота оболочку из призрачной и эфирной магии. Этим я и занялся. Но сначала пришлось убеждать демона в том, что не причиню коту вреда.

– Не нужно, Ник! – уговаривал меня демон Смерти. – Нам и так хорошо!

– А станет еще лучше, – твердо заявил я.

– Ты уверен?

– Убийца, с каких пор мои демоны перестали мне доверять? – удивился я.

– Просто мне очень дорог этот кот, – вздохнул демон Смерти. – Он позволяет мне чувствовать себя живым, насколько это возможно. Я к нему привязался.

– Да и он к тебе тоже, – усмехнулся я. – Не переживай, демон! С вами все будет в порядке.

Я погладил кота и принялся осторожно сплетать вокруг него эфирные нити. Кот сидел смирно, только изредка дергал рваным ухом и косился на муху, которая с жужжанием кружилась под потолком.

– Алена Ивановна! – позвал я. – Вы можете мне помочь?

Вместе с Аленой Ивановной на зов явился и Степа Лабуаль. Когда он увидел, чем я занимаюсь, у него загорелись глаза.

– Никита, ну почему ты сразу меня не позвал? – упрекнул он. – Я же ученый! Разве я могу пропустить такой эксперимент?

– Ты можешь не только посмотреть, но даже поучаствовать, – усмехнулся я. – Мне нужна призрачная магия.

– Ни за что не упущу такой случай! – твердо ответил Степа. – Только расскажи мне все подробно, и с самого начала!

Пришлось объяснить Лабуалю все детали эксперимента, иначе он бы от меня не отвязался.

– Четыре вида магии! – взволнованно воскликнул он. – Какое изящное решение, и такое уникальное!

– Почему уникальное? – не понял я.

– Потому что ни один человек не может владеть одновременно этими видами магии. Кроме тебя, Барон!

Я озадаченно почесал в затылке.

– Выходит, так. Хотя, призрачную магию мне придется взять у тебя.

– Я готов, – твердо заявил Степан и потянул нитку из своего халата. – Держи!

– Кстати, мышь, которую я воплотил в доме Вознесенского, очень привязалась к призраку. Похоже, вас объединяет призрачная магия. Теперь этот кот будет всюду ходить за тобой.

– Тогда я тоже хочу поделиться магией, – сказала Алена Ивановна.

Ее голос звенел от волнения, а лицо раскраснелось.

– Волнуетесь? – понимающе улыбнулся я. – Ничего. Уже завтра я попробую воплотить вас.

– Спасибо, Никита Васильевич!

Поочередно вытаскивая магические нити из обоих призраков, я закончил плетение. На моих глазах нити впитались в жилистое тело кота. Он перестал быть прозрачным и стал обыкновенным черным котом бандитского вида.

– Вот, и все, Убийца, – улыбнулся я. – А ты боялся!

– Не все, – возразил демон. – Ты забыл магию Смерти, Никита.

– Зачем? – нахмурился я. – Твоих сил вполне хватает.

– Я не хочу, чтобы кот зависел от меня, – объяснил демон. – Пусть он будет свободен, если захочет.

– Ты уверен?

– Конечно.

– Ты молодец, Убийца, – улыбнулся я.

И осторожно влил в кота немного магии Смерти. Кот даже не мяукнул. С достоинством поднялся и потерся мордой о подол платья Алены Ивановны.

– Вот и все, – сказал я, утирая пот со лба.

И с удивлением понял, что очень сильно устал. Эти магические эксперименты вымотали меня куда больше, чем зачистка очередной аномалии.

– Все нормально, Никита, – кивнул мне Степан. – Тебе надо отдохнуть.

– Да, – согласился я.

Но отдохнуть мне не дали.

Я услышал стук каблучков, и в гостиную вбежала Кира. На глазах девушки были слезы.

– Никита! – выдохнула она. – Мне только что звонил Прокудин.

– Он тебе нахамил? – нахмурился я. – Я его прибью!

– Нет, он был очень вежлив. Прямо издевательски-вежлив. И передал, что суд над профессором снова перенесли.

Кира тяжело оперлась на стол.

– Николая Степановича будут судить послезавтра!

Глава 4

– Суд послезавтра? Призрачные демоны!

Разговор с ректором очень быстро дал результаты. Вот только результаты оказались неожиданными и неприятными.

Наверняка, это Кравцов нажал на Прокудина. Для демона Страстей найти слабость помощника прокурора было минутным делом. Честолюбие и желание отомстить Кире. Ну, и мне заодно, но это волновало меня сейчас меньше всего.

Ладно, с Прокудиным я разберусь в свое время. Никуда он от меня не денется. А сейчас надо было срочно воплощать призраков.

Я посмотрел на Степана и Алену Ивановну и криво усмехнулся:

– Похоже, времени на передышку у нас нет. Так что, займемся вашим воплощением немедленно.

– Никита, ты устал, – с беспокойством напомнил мне Лабуаль. – Я думаю, это из-за работы с магией Эфира. Да и магию Жизни ты черпал прямо из себя. Это сказалось на твоем самочувствии.

– Да, ты прав, Степа, – согласился я. – Я не подумал об этом заранее. Теперь буду брать магию Жизни из мира. Ничего, я парень крепкий – мне бы только чашечку горячего кофе и холодный душ.

– Я сварю тебе кофе, – предложила Кира.

– Спасибо, солнышко, – улыбнулся я.

И отправился в ванную. Потоптался под тугими струями ледяной воды. Пару раз крутанул кран, меняя холодную воду на горячую – восхитительное ощущение, аж сердце захватывало.

Потом докрасна растерся жестким полотенцем и понял, что снова бодр и готов действовать.

Кофе я пил неторопливо, смакуя каждый глоток. Кира не пожалела волшебных кофейных зерен – сварила напиток такой крепости, что даже у меня глаза полезли на лоб.

Зато сил еще прибавилось. Я понимал, что это ненадолго, но и воплощение двух призраков не должно было занять много времени. А потом можно будет отсыпаться до завтрашнего утра.

– Ну, с кого начнем? – улыбнулся я.

– С меня!

Алена Ивановна выплыла вперед.

– Никита Васильевич, вы обещали!

– Хорошо, – кивнул я.

И тут меня остановил Степан Лабуаль.

– Подожди, Никита! А где ты возьмешь столько магии Призраков?

– Как где… – начал я и задумался.

Огненные демоны!

Я же не могу вытащить призрачную магию из самих призраков – в них тогда вообще ничего не останется!

Для того, чтобы воплотить мышь или кота, требовалось совсем немного магии. Но призрак человека – другое дело. Тут надо много призрачной магии. И взять ее негде – кроме одного унылого места, где все время грустно воет ледяной ветер и печально скитаются бесплотные тени.

– Придется идти в мир Призраков, – вздохнул я. – Проведете меня?

– Никита, это невозможно! – возразил Лабуаль. – Живые не могут находиться в мире Призраков.

– У тебя устаревшие сведения, – усмехнулся я. – Исправь записи в своем архиве. Я уже бывал в призрачном мире и благополучно вернулся оттуда.

Алена Ивановна покачала головой. Взглянула на Киру и подплыла ближе ко мне.

– Это очень опасно, Никита Васильевич, – прошептала она.

– Знаю. Но другого варианта нет.

– Может быть, отложим воплощение до утра?

– А что изменится утром? – усмехнулся я. – Найдутся новые дела, и времени совсем не останется? Решение принято, мы идем сейчас.

Призраки подплыли ко мне. Встали справа и слева и взяли меня за руки – словно конвоиры, стерегущие приговоренного.

Я оглянулся, увидел растерянное выражение на лице Киры и улыбнулся ей.

– Все будет хорошо, солнышко!

– Никита! – жалобно прошептала Кира.

А затем летнее тепло сменилось пронизывающим холодом. Солнечный свет погас и сменился белесым сумраком.

– У-у-у, – взвыл ветер.

Словно голодный пес, которому цепь не дает дотянуться до пустой миски, чтобы в сотый раз вылизать ее.

Отчаявшись, ветер швырнул мне в лицо пригоршню жесткого снега. Снежинки оцарапали кожу. И я почувствовал как через эти царапины из меня медленно, но верно уходят силы.

Мир Призраков жадно вытягивал энергию из всего живого. Прямо сейчас – из меня.

– Надо было одеться потеплее, – пошутил я. – Циклоп, подбрось-ка дровишек!

– Понял, Ник! – отозвался рогатый демон Огня. – Но мне понадобятся силы.

– Ничего, – согласился я.

Пальцы на руках уже начали замерзать. А мне ведь еще сплетать магические нити! Я не смогу сделать это, если пальцы потеряют чувствительность.

Внутри моего живота появился теплый комок. Это демон Огня применил свою магию.

– Живчик, помоги ему, – попросил я демона Природы.

– Хорошо, Ник.

Через минуту кровь быстрее побежала по артериям, разнося тепло по всему телу. Вот, так намного лучше!

– Начнем! – кивнул я Алене Ивановне.

Вот здесь призрачной магии было навалом. Мир Призраков буквально состоял из нее – только черпай и сплетай тонкие нити!

Именно этим я и занялся – потянул тонкую нить и принялся обматывать ею светящийся силуэт Алены Ивановны.

Это была несложная, но кропотливая работа. Не знаю, сколько времени она заняла – я полностью сосредоточился на ощущениях. Закончив с призрачной магией, я вытянул прямо из ледяного воздуха нить Эфира и начал второй слой плетения.

Снова потянулось время. Я следил за ним, механически считая порывы ветра – он то усиливался, то затихал на несколько мгновений.

Наконец, я увидел, как магические нити впитываются в силуэт призрачной женщины. Силуэт становился плотнее.

– Получается.

Я попытался улыбнуться и сморщился от боли. Губы замерзли и пересохли, кожа на нижней губе лопнула.

Я облизал ранку и почувствовал соленый привкус крови.

Магии Смерти вокруг тоже хватало. Это мир и был Смертью – леденящей и беспощадной.

Я зачерпнул ладонями немного густой черноты и позволил ей впитаться в призрака.

– Как вы себя чувствуете, Алена Ивановна?

Призрак не ответил, только беспокойно качнулся – магия Смерти не была уравновешена.

Что ж, осталась только магия Жизни.

Я растерянно оглянулся по сторонам и понял свой просчет.

Жизни здесь не было.

Откуда ей взяться? Это же полностью мертвый мир – царство холода, темноты и призраков.

Единственным живым здесь был я.

Воздушные демоны!

– Тем интереснее, – усмехнулся я. – Эй, демоны, поднапряжемся!

Я достал магию Жизни прямо из своей груди в влил ее в призрачную фигуру Алены Ивановны. Призрак засветился ярче – теперь он был похож на маяк в темноте. Степан Лабуаль, который терпеливо дожидался своей очереди, теперь казался едва заметным, тусклым очертанием.

– Спасибо! – выдохнула Алена Ивановна. – Это… это потрясающе! Я чувствую себя живой, почти как раньше!

– Как раньше я сделать не могу, – сказал я. – Это не в моих силах.

– И не надо, – ответила Алена Ивановна. – Главное – я снова живу!

И под тоскливую музыку ветра она закружилась в странном танце.

– Твоя очередь, Степа, – улыбнулся я.

Кажется, Степан, пытался что-то возразить.

Но я не стал его слушать – у меня на это не оставалось сил. Просто ухватил и потянул нить призрачной магии и снова принялся плести защитный кокон на еле видимой фигуре.

Один оборот, второй оборот…

Нить скользила в пальцах, я почти не чувствовал ее.

– Ник, у нас заканчивается магия, – предупредил меня Циклоп.

– Ничего, демон, – подбодрил я его. – Осталось совсем немного.

Проползла вечность, прежде чем я закончил призрачное плетение. Пошарил рукой вокруг и наугад поймал тонкую нить Эфира.

Один оборот, другой оборот…

Холод залезал под кожу, перед глазами кружились разноцветные пятна. Откуда здесь цвет, это же призрачный мир?

По телу разливалось приятное тепло. Неужели демоны нашли какой-то резерв сил? Или сумели присоединиться к источнику? Но источник Жизни остался на Валааме, в аномалии Огня – откуда ему взяться здесь?

– Ник! – позвал меня далекий слабый голос.

Я улыбнулся ему, не открывая глаз. Сейчас я был очень занят – мои пальцы терпеливо плели виток за витком.

– Ник! – в первому голосу присоединился второй, он звучал тревожно.

Нить выскользнула из пальцев и медленно опустилась на снег. Она была почти незаметной, да и пальцы онемели. Поэтому я долго не мог снова ее подцепить, но я старался. Я очень старался, и у меня получилось.

– Ник! – завопил целый хор голосов. – Ты замерзаешь!

– Что?

Я разлепил глаза и тяжело помотал головой.

Черт, кажется я почти заснул. Заснул в мертвом мире Призраков, который продолжал вытягивать из меня остатки сил.

– Ты замерзаешь, Ник! – наперебой орали демоны.

В их голосах я услышал испуг. И мог их понять – если мы останемся здесь, то все вместе. Никто не вернется в тепло.

Передо мной маячило слабо светящееся пятно – это был призрак Степана Лабуаля. Призрак пытался трясти меня за плечи, но у него ничего не получалось – его ладони просто проходили сквозь мое тело.

– Никита, очнись! – твердил он.

– Сейчас!

Тыльной стороной ладони я стер иней с ресниц и всмотрелся в магическое плетение. Оно было закончено, нити плетения уже растворялись в теле призрака. Но я совершенно не помнил, как мне удалось его закончить.

– Сейчас, Степа! Магия Смерти, потом магия Жизни – и готово!

Левой рукой я зачерпнул горсть темноты. И только в этот момент понял, что говорит мне Степан.

– Не надо, Никита! Давай вернемся в обычный мир. Там закончишь, я потерплю.

– Точно? – нахмурился я.

До сегодняшнего дня я не воплощал призраков. И не знал, можно ли прерывать воплощение. А если Лабуаль погибнет или просто исчезнет?

– У меня хватит сил, – подтвердил Степан. – Эфир и призрачная магия меня подпитывают.

– Хорошо.

Я уперся ладонями в скользкий лед и с трудом поднялся на негнущиеся ноги. А когда я успел сесть? Демоны, ничего не помню!

Снова потряс головой – пятна перед глазами не исчезали. Правда, из разноцветных они стали грязно-серыми. И мельтешили теперь строго за спиной Степана.

И тут пронзительно закричала Алена Ивановна.

Меня словно обожгло изнутри. Сон мгновенно слетел. Я обернулся и увидел серую фигуру, которая намертво вцепилась в волосы Алены Ивановны и тащила ее в темноту.

Другие фигуры бесшумно летели к нам.

Призраки!

Проклятые обитатели мертвого мира увидели нас или учуяли. И явились по наши души!

– Отпусти ее! – рявкнул я.

Одним прыжком оказался рядом с Аленой Ивановной. Оторвал от нее призрака и отшвырнул его в сторону. Пальцы почти не ощутили сопротивления, но призрак все же отлетел, простонав:

– Еда-а-а!

Я увидел, что от него к Алене Ивановне тянутся тонкие светящиеся нити. Они извивались, как щупальца отвратительной медузы и торопливо присасывались в магическому плетению Алены Ивановны.

– Жи-и-изнь!

Этот гад каким-то образом пожирал ее! Он вытягивал из Алены Ивановны магию.

Щелкнув пальцами, я ударил прямо по нитям Молнией. Заклинание должно было перерубить нити, пережечь их.

Но вместо молнии с моих пальцев слетел только слабый всполох. Он перебил несколько нитей, а остальные уцелели.

Я прыгнул и навалился на них телом. Призрачные нити лопнули с тонким звоном, а я упал на лед. Вскочил на ноги и бросился к серому призраку.

– Еда-а-а! – застонал он, плывя мне навстречу.

– Бегите! – закричал я Алене Ивановне и Лабуалю.

Обостренным до предела чутьем я понял, что дикие призраки пришли за ними. Да, и за мной тоже, но об этом я не думал.

Призраки почуяли магию Жизни. Эта магия привлекала их, как запах крови привлекает акул в океане.

Степан Лабуаль отбивался сразу от двух призраков. Не знаю, как это ему удавалось – но все же, Степа не зря при жизни был ликтором. У нас в Ордене даже лабораторных умников натаскивали так, что они могли голыми руками разорвать почти любого демона.

Я сделал шаг – так, чтобы Алена Ивановна оказалась у меня за спиной.

И ударил тянувшихся к ней призраков Огнем. Просто собрал остатки стихийной магии и толкнул перед собой огненный вал.

В ушах снова раздался тонкий стеклянный звон – это лопались магические нити. Несколько призраков взлетели вверх. Двое не успели – Огонь зацепил их. Втянулся в тусклые фигуры и они с диким воем вспыхнули изнутри.

Магия Огня не убивала призраков. Но она обжигала их, причиняя невыносимые мучения. Горящие призраки с воем метались над ледяной равниной.

Остальные кружили поодаль, опасаясь приближаться к нам.

– Ник, бей магией Смерти! – крикнул мне Убийца.

– Не могу! – ответил я.

Магии Смерти здесь было вдоволь. Настолько много, что мне не нужно было тянуть ее из себя – достаточно просто зачерпнуть ладонями, высвободить ее мощь и ударить.

Но я не мог этого сделать до тех пор, пока Алена Ивановна и Степан оставались в этом мертвом мире.

Удар магией Смерти неизбежно зацепит и их. А если они погибнут, то на кой черт я тогда затеял все это воплощение?

– Степа, бегите! – снова крикнул я. – Уводи Алену Ивановну!

– А ты? – прорычал Степан.

Он стремительно вращался, не подпуская призраков к себе.

– Уходи, Лабуаль! Это приказ!

Да, Степан не зря был ликтором. Больше тратя слов, он сжался в комок и прорвал кольцо окружавших его призраков. Подлетел к Алене Ивановне, на лету разворачиваясь обратно в призрачную фигуру. Схватил Достоевскую за руку и исчез.

Ледяной ветер заходил волнами, разочарованно засвистел и заухал. Мертвый мир упустил лакомую добычу и сейчас ревел от злости и досады.

– Вот теперь повоюем! – ухмыльнулся я.

Развел руки в стороны и зацепил столько магии Смерти, сколько мог.

– Время веселиться, демоны!

Призраки медленно приближались ко мне. Двое, который зацепило Огнем, выглядели обожженными лоскутами призрачного тумана. Но остальные были целехоньки.

Ничего, это ненадолго!

– Еда-а-а! – простонал один из призраков и остановился.

Его пугала чернота, которая клубилась в моих ладонях.

– Еда, которая сожрет тебя самого, – усмехнулся я.

– Ты тоже умрешь вместе с нами! – провыл другой призрак.

Я вгляделся и узнал его.

Это был Здоровяк. Один из призраков, которые охраняли ректора.

– Так вот, кто вас послал! – засмеялся я. – А что же он сам не пришел? Испугался?

– Ты умрешь, – повторил Здоровяк. – Тебе не уйти отсюда.

Он был прав. У меня еще хватало сил, чтобы полностью уничтожить мир Призраков. Но шансов уцелеть самому не было.

– Плевать, – ответил я. – Я умру свободным. А вы так и сдохнете рабами демона. Чем он вас заманил?

– Он увел нас силой.

Здоровяк качнулся ко мне. Я предупреждающе вытянул руки, в которых ворочалась мертвящая тьма.

– Стой!

– Ты видел моего друга? – спросил он. – Что он сказал?

– Он сказал, что скучает по тебе. По вашим разговорам и прогулкам в парке.

– Ты можешь освободить нас?

– Я могу убить демона. Тогда вы будете свободны.

Призраки нерешительно кружили возле меня.

– Мы хотим умереть, – сказал Здоровяк. – Смерть – это свобода для нас. Но сначала мы хотим отомстить.

– Я попробую дать вам такую возможность, – кивнул я. – Или отомщу за вас.

– Дай руку, – сказал Здоровяк. – Я выведу тебя отсюда. Сам ты не выйдешь.

– Нет, Никита! – окликнул меня сзади знакомый голос.

Я обернулся и увидел Степу Лабуаля. Чертов призрачный упрямец вернулся за мной.

– Так даже лучше, – кивнул Здоровяк. – Хозяин не учует твой след.

Я держался из последних сил. Но любопытство и здесь не позволило мне спокойно уйти.

– Как ты стал призраком? – спросил я Здоровяка.

– Меня отравил мой младший брат.

– Из-за денег?

– Если бы! – с горечью скривился Здоровяк. – Из-за старого родительского дома и небольшого поместья. Через два года в доме случился пожар, и мой брат погиб. А я вот до сих пор… сам видишь.

– Ты хотел отомстить брату? – спросил я.

– Не знаю. Но было очень обидно. Обида не отпустила меня.

Мне больше нечего было ему сказать. Поэтому я молча кивнул на прощанье и взялся за ладонь Степана.

– Меня звали Александр Горский! – крикнул Здоровяк. – Запомни, ликтор! Александр Горский!

А затем ледяная темнота стремительно закружилась, и я вывалился в летнюю ночь. Я лежал на спине и на мое лицо падали капли дождя.

Глава 5

Тоскливый кошачий вопль разорвал ночную тишину:

– Мя-а-ау!

– Гад! – сонно пробормотал я.

Повернулся на бок и закрыл голову подушкой.

– Мя-а-ау!

– Убийца, ты издеваешься, что ли?

– Мя-а-ау!!!

Ну, все!

Не открывая глаз, я рывком выдернул демона из неведомо где орущего кота.

– Сиди здесь! И чтобы было тихо!

Минуту блаженно прислушивался к тишине, а потом снова провалился в глубокий сон.

*****

Когда я окончательно проснулся, за окном уже давно рассвело. Киры снова не было рядом. Я повернулся набок. Кровать скрипнула, и у меня закружилась голова. По телу разлилась тошнотворная слабость.

Коварные демоны!

Похоже, вчера я сильно перестарался. После боя в мире Призраков у меня не осталось сил даже на то, чтобы встать с кровати.

Я щелкнул пальцами, пытаясь создать хоть какое-нибудь слабенькое заклинание. И ничего не вышло.

Приехали.

Временами такое случалось с каждым магом. Магия – коварная штука. Создавая заклинания, очень легко не рассчитать силы. И получить вот такой откат.

Пару раз откаты случались со мной и раньше. Однажды накрыло на выходе из особенно сложной аномалии, но тогда я справился.

Скрипнула дверь, и в комнату заглянула Кира.

– Ты проснулся? Никита, зачем ты это сделал? Ты же мог погибнуть!

Я помотал головой.

– Сколько времени? Сколько я проспал?

– Полдень, – ответила Кира, входя в комнату.

В руках у нее была большая чашка.

– Кофе? – обрадовался я и потянулся к чашке.

– Куриный бульон, – ответила Кира. – Выпей.

Черт, это было очень трогательно!

– Спасибо, – улыбнулся я.

Взял чашку и сделал большой глоток. Бульон оказался горячим и очень наваристым.

– А где сама курица? – поинтересовался я. – Одного бульона мне чертовски мало.

– Ты хочешь есть? – обрадовалась Кира. – Я сейчас принесу.

– Еще чего не хватало! Я встану и спущусь на кухню.

– Никита, тебе надо лежать. Ты помнишь, что вчера было?

– В общих чертах. Но, вроде, ничего страшного.

Я огляделся и начал соображать.

Последнее, что я помнил – капли дождя, которые падали мне на лицо.

– А как я очутился в кровати?

– Ваня и Илья Иванович тебя принесли, – объяснила Кира. – Мы думали, что ты умер.

– С чего бы вдруг? Просто немного устал.

Я допил бульон. Отдал чашку Кире и сел. Стены медленно поплыли перед глазами. Усилием воли я остановил их кружение и опустил ноги на пол.

– Тебе надо лежать, – жалобно повторила Кира.

Потом не удержалась и всхлипнула.

Я увидел, что чашка в ее руках дрожит.

– Что случилось, солнышко?

– Ничего, – храбро ответила Кира, утирая слезы. – В самом деле, ничего страшного, Никита! Ну, и проиграем мы суд! Еще можно будет подать апелляцию, а потом просить императора, чтобы он помиловал Николая Степановича!

– А почему ты решила, что мы проиграем? – удивленно нахмурился я.

– Но… как же?

Кира беспомощно смотрела на меня.

Ага.

– Все остальные тоже так считают? – поинтересовался я.

– Никита, прости, – опустив глаза, пробормотала Кира. – Мы совершенно не понимаем, что делать.

– Так проблема только в этом? – улыбнулся я. – Помоги мне встать.

С помощью Киры я поднялся на ноги. Получилось замечательно – даже дверь в ванную комнату почти не двоилась в глазах. Туда я и направился.

На этот раз я начал с теплой воды. Медленно вращая кран, довел ее почти до ледяной. Потом снова сделал теплой, после – горячей.

Теплая.

Ледяная.

Горячая.

Я ни о чем не думал – просто наслаждался ощущениями. Думать было не о чем – план победы над ректором и его демоном сам собой сложился в моей голове. Последний штрих в него внес Убийца, который так удачно разорался сегодня ночью.

Оставалось только подготовить союзников. Потому что в моем плане у каждого была своя роль. И сыграть эти роли требовалось блестяще.

С полотенцем в руках я вышел из ванной. Кира смотрела на меня с легкой улыбкой.

– Нравлюсь? – подмигнул я ей.

Притянул к себе и поцеловал. А потом принялся натягивать штаны.

– Идем на кухню. Я хочу кофе и мяса.

*****

На кухне Алена Ивановна резала лук. Судя по его количеству, Алена Ивановна занималась этим давно – кольцами лука был завален весь разделочный стол.

Вжик-вжик-вжик!

Нож дробно стучал по разделочной доске, сочная луковица хрустела под лезвием. Кухня так пропахла луком, что даже у меня заслезились глаза.

Я внимательно пригляделся к Алене Ивановне. Теперь она совсем не напоминала призрака. Самая настоящая женщина, которая занята приготовлением обеда на огромную семью. Алена Ивановна даже надела удобные домашние тапочки. Вот только не стояла на полу, а парила примерно в сантиметре над ним.

Вжик-вжик-вжик!

Искрошенная луковица полетела на сковородку, а ее место на доске заняла новая.

– Куда вам столько лука, Алена Ивановна? – улыбаясь, спросил я.

– Это меня успокаивает, – грустно ответила Достоевская.

Со стуком бросила нож на стол и стремительно повернулась ко мне.

– Никита Васильевич, я все понимаю! Но не могу – мне до слез жалко, что у вас ничего не вышло!

– Разве не вышло? – удивился я. – По-моему, вы прекрасно режете лук. А еще вчера не могли взять нож в руки.

– Да-да! – горячо закивала Алена Ивановна. – Спасибо! Я чувствую себя по-настоящему живой. Этот лук – он пахнет, представляете?

Алена Ивановна поднесла дольку лука к носу, сморщилась и чихнула. На ее глазах выступили слезы.

– Видите? Я чувствую!

– Прекрасно, – кивнул я.

– А что будет со Степаном? – спросила Достоевская. – И с его сыном. Как им помочь?

– Я знаю, как, – улыбнулся я. – А вы можете помочь мне.

– Правда?

От избытка чувств Алена Ивановна взлетела к потолку.

– Как?

– Во-первых, подскажите, где спрятана курица, из которой сварили бульон, – рассмеялся я. – Во-вторых, спускайтесь вниз. Будем готовить обед.

– Курица в большой кастрюле!

Алена Ивановна кивнула на плиту.

– Она горячая. Хотите, я вам достану?

Я покачал головой.

– Не нужно.

Подцепил курицу за ногу и оторвал сразу половину. Впился зубами в плотное, пропитанное бульоном волокнистое мясо. Душистый бульон потек по подбородку.

– Вкусно? – с волнением спросила Алена Ивановна.

– Очень! – с набитым ртом закивал я. – Чувствую, вы добавили ягоды можжевельника?

– Да, – удивилась Достоевская. – А откуда вы знаете?

– Я очень люблю мясо. Вы когда-нибудь готовили буженину по-ликторски?

– Нет. А как это?

– Сейчас я вам покажу. Нам нужен хороший кусок свинины.

– Семен Евграфович вчера привез свиную шею. Я хотела потушить ее.

– Давайте шею сюда.

Я плюхнул мясо на разделочную доску. Кусок был изумительный – с толстой жировой прослойкой с одного края.

– Теперь нож и чеснок. Нарежьте чеснок дольками – всю головку.

Пока Алена Ивановна резала чеснок, я тонким ножом накололол кусок свинины в паре десятков мест. Затем начинил мясо дольками пахучего чеснока.

– Теперь обмазываем мясо растительным маслом, посыпаем солью и черным перцем. Кира, где у вас перец?

Я щедро посолил и поперчил свинину.

– Вот так! Теперь нам нужна горчица.

Обмазав мясо горчицей со всех сторон, я плотно завернул его в фольгу.

– А теперь пусть пару часов полежит – нужно, чтобы мясо пропиталось специями.

– А что потом? – с интересом спросила Алена Ивановна.

– Потом мы запечем мясо в духовке. Только тот край, где больше сала, обязательно должен быть сверху – тогда жир пропитает мясо, и оно получится сочным. Запекать не меньше часа!

– Поняла, – кивнула Алена Ивановна.

– Но и это не самое главное.

Я хитро прищурился, с улыбкой глядя на Достоевскую.

– А что? Никита Васильевич, не молчите!

– Главное – что завтра на суде мы поступим точно так же. Приготовим свое блюдо и накормим всех. Рецепт я знаю, дело только за поварами.

– Никита Васильевич! Вы и в самом деле сможете помочь Степану?

– Даже не сомневайтесь, – кивнул я. – Когда мясо будет готово, откройте фольгу и подержите его в духовке еще двадцать минут. Тогда оно получится с корочкой.

– Хорошо, Никита Васильевич! А… а можно, я обрадую Степана?

– Нет. Я сам поговорю с ним. Где он?

– На чердаке. Туда перенесли его бумаги, и теперь он от них не отходит.

– Хорошо, что в доме всего три этажа, – усмехнулся я, направляясь к лестнице. – Вот демоны!

Кира и Алена Степановна с тревогой посмотрели на меня.

– Кофе забыл, – с улыбкой объяснил я. – А я ведь за ним приходил.

Я сделал себе крепкий кофе – сразу побольше.

– Алена Ивановна, вы можете позвать Семена?

Достоевская молча кивнула и растворилась в стене. Через минуту она влетела в кухню уже через дверь. За призрачной женщиной шел невозмутимый Семен Евграфович.

– Доброе утро, господин барон, – вежливо поклонился он.

– Завтра нам предстоит трудный день, – улыбнулся я. – Поэтому сегодня устроим хороший ужин. Придется тебе снова поработать поставщиком. Возьми охранника и машину.

– Сделаю, господин барон.

– Список покупок тебе продиктует Алена Ивановна.

– Понял. Господин барон, сколько ящиков шампанского брать?

– Шампанское не нужно, – усмехнулся я.

Но Семен Евграфович спокойно объяснил:

– Это для завтрашнего вечера. Мы выиграем суд, и вы захотите это отпраздновать. Я могу от вашего имени пригласить князя Барятинского – он будет рад.

– Спасибо, Семен Евграфович, – удивленно сказал я. – Так и сделай. А почему ты уверен, что мы выиграем?

Семен Евграфович пожал плечами.

– Иначе и быть не может. Я вас знаю.

– Вот так, – улыбнулся я Алене Ивановне.

Прихватил свой кофе и пошел наверх.

*****

– Шампанское – это хорошо! – мечтательно вздохнул Ксантипп. – Никита, а может плеснешь в кофе немного коньяка? Я вчера так вымотался.

– Понимаю, – сочувственно ответил я демону. – Потерпи немного, ладно? Все будет буквально через час.

– Правда? – обрадовался Ксантипп.

– Конечно. Когда это я тебя обманывал?

– Нам всем нужно отдохнуть, – присоединился к разговору Проныра. – Я вчера в первый раз отдал всю магию до самого донышка. Вот ничегошеньки не осталось! Теперь мне придется медитировать неделю, не меньше!

– Непременно, – согласился я. – Отлично понимаю тебя, Проныра. Я бы и сам не отказался от медитации.

– Так давай вместе! – воодушевился демон. – И Умник с нами!

– Я никогда так не уставал, – признался демон-менталист. – Сейчас я бы не смог загипнотизировать даже улитку.

– Это пройдет, – подбодрил я демона.

– А я бы не отказался поработать в саду, – прочмокал Живчик. – Я видел там заброшенную клумбу. Можно вскопать ее и посадить красивые осенние цветы – они хорошо успокаивают.

– Обязательно этим займемся, – пообещал я. – Прямо сегодня. Демоны, я хорошо вас понимаю. Мы с вами вчера чудом не погибли, так что всем нужно прийти в себя.

– А я злюсь, – прорычал Циклоп. – Так непривычно было чувствовать себя беспомощным! И неприятно!

– Держись, дружище! – кивнул я. – Иногда приходится проходить и через это.

И только Убийца отмалчивался. Я чувствовал, что он прислушивается к разговору, но демон молчал.

Наверное, до сих пор обижался на то, что я не дал ему всласть поорать.

Или нет?

– Слушай, Ник, – нерешительно просвистел демон Смерти. – Извини меня. Просто такая тоска навалилась. Ну, не мог я молчать.

– Ладно, проехали, – улыбнулся я. – Между прочим, ты мне здорово помог своими воплями. Теперь я знаю, как прищучить ректора.

– Правда? – обрадовался Убийца. – Тогда можно мне вернуться в кота? Он скучает, и я тоже.

– Можно, – согласился я. – Но чуть позже, ладно?

*****

На чердак мне пришлось подниматься по узкой приставной лесенке. И все только для того, чтобы в конце пути упереться макушкой в люк в потолке. Просочиться сквозь него я не мог – при всем моем близком знакомстве с призраками, я пока еще не стал одним из них. И слава Ордену!

Пришлось поднимать крышку люка головой – одной рукой я держался за лестницу, а в другой бережно нес чашку с кофе.

Крышка грохнула о пол чердака и подняла столько пыли, что у меня засвербило в носу.

Я поморщился и чихнул, чуть не навернувшись с лестницы.

Степа Лабуаль сидел на старом сундуке, опустив голову и зажав ладони между коленей. Он был похож на призрака старого пирата, который уже устал охранять спрятанные сокровища и ждет-не дождется, когда за ними явится хоть какой-нибудь отчаянный авантюрист.

– Привет! – улыбнулся я.

Сел рядом с ним и сделал глоток кофе.

– Никита, я все решил! – твердо заявил Степан.

– Замечательно, – кивнул я. – А что именно ты решил?

– Я хочу сдаться! Завтра на суде я признаюсь, что это я убил Трубецкого. А если судья мне не поверит…

Степа замолчал, свирепо глядя перед собой.

– И что тогда? – заинтересовался я.

– Тогда я и его убью! Прямо в зале суда!

– Это аргумент, – кивнул я.

– Только не вздумай меня отговаривать! – прорычал Степан. – Я решил твердо.

– Я и не собирался, – мирно сказал я. – Наоборот, я с тобой согласен. Ты обязательно должен признаться.

– Значит, ты мне поможешь? Доведешь воплощение до конца?

– Конечно, Степа. Только предлагаю сделать это прямо в зале суда. Если ты появишься на глазах судьи и публики, это будет намного эффектнее.

– Точно!

Глаза Лабуаля засверкали.

– Я появлюсь прямо перед ними и заявлю, что это я прикончил Трубецкого! Тогда они точно отпустят Николая.

– Да, другого выхода у них не будет, – согласился я.

– Никита, ты настоящий друг, – тихо сказал Степан. – Я всегда знал, что могу на тебя положиться. Ты можешь сделать для меня кое-что еще?

– Что именно?

– За убийство меня наверняка приговорят к смерти. Тем более, что я призрак, а многие люди ненавидят и боятся призраков. Никита, я хочу, чтобы меня казнил ты. Ты сделаешь это для меня?

Я не разлил кофе только потому, что как раз в этот момент сделал последний глоток. С трудом проглотил горькую жидкость и закашлялся.

Степа терпеливо смотрел на меня, и я понял, что он не шутит. Скорее уж, сходит с ума от беспокойства.

– Степан, послушай меня, – сказал я. – Ни тебя, ни Николая не казнят. Завтра вы оба будете оправданы. Но только в том случае, если ты пообещаешь точно меня слушаться.

Черт, Степа был моим ключевым свидетелем! И теперь он мог сорвать все представление, которое я затеял.

– Я буду тебя слушаться, – кивнул Степан. – Ты никогда меня не обманывал. Но если у тебя ничего не выйдет… пообещай мне!

– Хорошо. Если тебя приговорят к смерти за убийство Трубецкого, я казню тебя своими руками.

– Спасибо, – слабо улыбнулся призрак.

Демоны, да пожалуйста! На что только не пойдешь ради старого друга.

– Никита, я хочу завещать тебе свой архив, – торжественно сказал Степан. – Эти бумаги очень важны для меня. Здесь – работа всей моей жизни. Обещай, что не дашь моему труду пропасть.

Я с ужасом покосился на гору бумаг.

– Степа, вот еще одна очень веская причина, чтобы спасти тебя. Кроме тебя в этих бумагах никто не разберется. Здесь у тебя есть записи про сверхдемона?

– Конечно! Вот они.

Степан показал на одну из папок в самом низу бумажной горы.

– Достань ее.

Я попробовал вытащить папку, но вся гора угрожающе вздрогнула, и я сразу передумал.

– Нет уж! Завтра вечером ты своими руками все здесь разложишь. И расскажешь мне о своих исследованиях. Да и у меня есть, чем с тобой поделиться.

Мне во что бы то ни стало нужно было отвлечь Степана от горьких мыслей.

– Ты узнал что-то новое о демонах? – заинтересовался Лабуаль.

– Это слабо сказано, – усмехнулся я. – Ты что-нибудь слышал о наивысших демонах? А об источнике Жизни?

– Наивысшие демоны? Что это?

– Это демоны, которые живут в черных аномалиях. Они куда сильнее обычных стихийных демонов. Помнишь аномалию Смерти, в которой я пропал?

– Конечно!

– Вот, демон Смерти – это один из наивысших демонов.

– Один из? Ты встречал и других?

– Да, – гордо заявил я. – Демона Жадности и демона Азарта. Кстати, аномалия демона Азарта еще не закрыта.

– Правда?

Степа вскочил на ноги.

– Я должен ее увидеть! – заявил он.

– Непременно увидишь. Она в моем поместье.

– Когда мы сможем туда поехать?

– Думаю, через пару дней, как только закончим дела в Столице.

– Отлично!

Вот, что значит настоящий ученый! Лабуаль уже и думать забыл о предстоящем суде и о том, что минуту назад прощался со своим призрачным существованием.

– А что за источник Жизни? – принялся тормошить меня Степа. – Где он?

– На Валааме, внутри аномалии Огня. Там целая матрешка из аномалий.

– Одна аномалия внутри другой? Этого не может быть!

– Как это не может быть? – засмеялся я. – когда я видел их своими глазами. И не только видел, а прошел их насквозь. А что ты скажешь о разумных демонах?

– Бред! – заявил Лабуаль.

– Бред?

Я расхохотался так, что со стропил упал перепуганный паук и поспешно забился в щель между досками.

– Идем со мной!

Я подскочил с сундука и хотел схватить Степу за рукав. Понятное дело, у меня ничего не вышло. Тогда я просто махнул ему рукой:

– Идем!

Я спустился по лесенке, а Степа просто провалился сквозь перекрытие. Хорошо быть призраком!

Я привел его в свою комнату и вытащил из ножен меч.

– Смотри! Металл для этого меча добыли разумные демоны Земли. А выковали его разумные демоны Огня. Между прочим, сущность одного из этих демонов живет в мече.

Я распахнул окно.

Огненный шар сорвался с клинка, громким хлопком перепугав ворон, которые с комфортом расселись на высокой березе. Вороны разлетелись, хлопая крыльями и ругаясь на своем вороньем языке.

– Отдай мне этот меч! – взмолился Степа. – Я должен его изучить!

– Никита, не отдавай! – испугался Громила. – Этот призрак меня пугает. Он какой-то нервный.

– Не отдам, – успокоил я демона.

И сказал Степе:

– Можешь посмотреть меч. Но не вздумай его ковырять и не пытайся добыть из него демона. Он мой друг, а значит – и твой тоже.

– Я буду осторожен, – пообещал Степан, с восторгом глядя на меч. – А жемчужина? Она тоже разумная?

– Да нет, обычная магическая жемчужина. Я украл ее в одной бесхозной аномалии.

– Потрясающе! – прошептал Степан.

– Есть такое дело. Так что, Степа – жизнь полна удивительных чудес и открытий. Но чтобы добраться до них, завтра ты должен будешь в точности делать то, что я скажу. Обещаешь?

– Обещаю! – кивнул призрак.

*****

Оставив Лабуаля наедине с милым его сердцу мечом, я снова заглянул на кухню. Там уже вовсю работала духовка, и пахло печеным мясом. У меня даже слюнки потекли.

– Никита Васильевич, все правильно? – спросила меня Алена Ивановна. – Температура нормальная?

– Изумительно, – улыбнулся я, кивнув на термометр. – А если вы никого не подпустите к мясу, пока оно не остынет в духовке – то получится настоящий деликатес.

– Я кухню запру, – сурово ответила Достоевская.

– Это правильно, – усмехнулся я. – Интересно, где в этом доме садовый инвентарь?

– А вам зачем?

– Хочу заняться благоустройством сада.

– Не забудь коньяк, – немедленно напомнил Ксантипп.

– И коврик для медитации, – хором добавили Умник и Проныра.

– Конечно, демоны! Все будет по высшему разряду.

С ковриком подмышкой я вышел в сад. Уселся напротив пустой клумбы. Поставил рядом бутылку и бокал и воткнул детскую лопатку – другой не нашлось.

Тут же явился кот. Он тоже сел, обвил лапы хвостом и требовательно мяукнул.

– Ждешь своего друга? – усмехнулся я. – Ну, что, демоны! Для отдыха все готово. Но сначала – тренировка.

– Как? – в один голос ахнули демоны. – Никита!

– Вот так, – сурово ответил я. – Покажите мне, на что вы способны, и не отлынивать. Циклоп, выпускай первого!

Глава 6

Ох, и задали мне демоны жару!

На это я и рассчитывал – другого способа растормошить их я просто не нашел. Зато сейчас они старались на всю катушку.

Циклоп сразу бросил в бой тяжелую артиллерию – здоровенного демона Льда с тяжелым Ледяным молотом. Демон ловко размахивал своим оружием, так что я едва успевал уворачиваться. Один раз пришлось даже выставить каменный щит, иначе грозный молот демона разбил бы мне голову.

В конце концов, я умудрился создать лужу под его когтистыми лапами, а заморозил ее демон уже самостоятельно. Он этого не хотел, но у демонов Льда есть такая особенность – замораживать все вокруг. Вот и воду он тоже заморозил. Потом поскользнулся на ней, выронил молот и проехался мордой по льду. А напоследок еще и прилип к нему длинным фиолетовым языком.

Вторым напал демон Воздуха. Он принял облик огромной гарпии, у которой вместо клюва была широкая пасть, полная острых зубов. Демон нападал сверху – это давало ему преимущество. Сначала я попробовал сбить демона огненным шаром. Демон увернулся, да еще и создал воздушный вихрь, размахивая широкими крыльями. Огненный шар отбросило в сторону, и он взорвался в стороне от демона.

Тогда я просто-напросто саданул мерзавца молнией. Молния ударила сверху – я тоже умел использовать это преимущество.

Демон взвыл и зашел на вынужденную посадку, поджимая крыло, в котором молния прожгла дыру с рваными краями.

Тогда Циклоп решил доказать, что он не только самый сильный из демонов, но и может командовать войсками. Все мои приятели выступили против меня одновременно.

Щелчок – и слева появилась белая раковина Ксантиппа.

Еще щелчок – и справа вырос гриб с белой шляпкой, похожей на яйцо динозавра. Именно так при жизни выглядел мой демон-менталист по имени Умник.

Щелчок!

Зеленый лопоухий демон Природы радостно засмеялся, глядя на меня.

Щелчок!

В воздухе завис Проныра, похожий на объятую пламенем летучую мышь.

Последним, как и положено полководцу, явился сам Циклоп – огромный, рогатый и с огненной плетью в мускулистой лапе.

– Вот вы как? – усмехнулся я. – Все на одного?

– Живчик! – проревел Циклоп и сам хлестнул меня огненной плетью.

А Живчик мгновенно вырастил колючие кусты. по его замыслу я должен был в них запутаться.

Вот только я успел отпрыгнуть, и плеть Циклопа угодила прямо по зеленым побегам, которые на глазах обуглились.

Живчик зашипел от боли – он не ожидал от Циклопа такого коварства.

Неожиданный сбой плана помешал Умнику. Он должен был ударить направленной ментальной волной и лишить меня воли. Но я успел укрыться за широкой спиной Циклопа. Ментальный удар достался огромному демону и превратил его в нелепо застывшую куклу.

– Ксантипп! – крикнул я. – Переходи на мою сторону! Поставлю еще бутылку!

Это решило исход сражения.

Демон Воды мигом решил, что со мною полезнее дружить, и обрушил на нас настоящий водопад.

Мне ливень не причинил никакого вреда – разве что оглушил шумом падающей воды. Но этот же шум напрочь заглушил убаюкивающую песню Умника. А промокшие демоны Огня мигом потеряли боеспособность.

– Сдавайтесь! – весело крикнул я, скручивая Живчика его же лианами.

Демон Природы шипел и извивался, но вырваться не мог.

– Это нечестно! – взревел Циклоп.

– Зато эффективно, – ухмыльнулся я.

– Ксантипп должен был сражаться за нас!

Возмущенный Ксантипп пустил в морду Циклопу тонкую струйку воды и попал точно в пасть.

Демон Огня громко чихнул, из его ноздрей вырвались облачка пара.

– Никита снова нас победил, – примирительно сказал Умник. – Нам уже пора к этому привыкнуть.

– Да не в этом дело, – усмехнулся я. – А в том, что наша магия снова при нас.

– Верно! – удивленно прорычал Циклоп. – Никита, ты молодец!

– А то! – гордо сказал я. – Мы все молодцы, и теперь можем отдыхать. Проныра, Умник – можете медитировать хоть до завтрашнего утра.

– А ты? – спросил менталист.

– А я как обычно. Выпью с Ксантиппом, сыграю в шахматы с Циклопом и помогу Живчику вскопать его любимую клумбу.

– Я и сам справлюсь, Ник, —великодушно предложил демон Природы. – Отдыхай.

– Спасибо, Живчик, – улыбнулся я. – Ты самый лучший из всех зеленых демонов, которых я знаю.

Польщенный демон радостно оскалился и исчез. За ним растаяли и остальные.

А я открыл глаза.

Черный кот с рваным левым ухом все так же сидел напротив меня.

– Не испугался? – удивился я.

Тренировка с демонами – зрелище не для слабонервных. Неподвижно сидящий человек то покрывается льдом, то полыхает жарким пламенем, то искрит молниями.

Но кот не сбежал, он терпеливо дожидался своего приятеля – демона Смерти.

– Убийца, иди, – сказал я и щелкнул пальцами, воплощая демона Смерти в кота. – Завтра тебе придется много поработать. Ты готов?

– Будем убивать ректора? – кровожадно просвистел Убийца.

– Почти, – усмехнулся я.

– Я готов! – заверил меня демон.

Кот одним движением скользнул в густую траву. А я откупорил бутылку и налил в бокал немного янтарной жидкости.

– Циклоп, твой ход!

– “Дэ” два – “дэ” четыре!

– Решил атаковать ферзевой пешкой? Ну-ну!

Прямо из моей коленки вырос тонкий зеленый побег. Он обвился вокруг ручки детского совка и принялся деловито рыхлить слежавшуюся землю.

Это Живчик выполнял свое обещание провести огородные работы самостоятельно.

– Как удобно! – удивился я. – Живчик, а ты можешь прокрасться в дом и стащить из кухни лимон?

– Могу, Ник, – совершенно серьезно ответил демон Природы. – Но это напугает Алену Ивановну. Давай, я лучше его выращу.

На зеленом побеге появился белый цветок с пятью длинными узкими лепестками. Через минуту на месте цветка уже красовался плотный зеленый лимон. Он желтел прямо на глазах.

– Спасибо, Живчик! – улыбнулся я, срывая лимон.

Сделал глоток коньяка, откусил лимон и сморщился от невыносимо-кислого вкуса.

Отлично!

– Никита! – нерешительно окликнули меня сзади.

Не вставая, я повернул голову. В трех шагах от меня переминался с ноги на ногу Ваня Торопов.

– Ты занят?

– Очень, – проникновенно сказал я.

И рассмеялся, увидев, что Ваня принял мои слова за чистую монету.

– Не занят, присаживайся.

Подойдя, Ваня удивленно покосился на зеленый побег, который шустро орудовал лопатой.

– А это что?

Я развел руками.

– Осваиваю магическое садоводство, как могу. Выпить хочешь?

Мы выпили по глотку, и Ваня осторожно спросил:

– Никита, ты можешь поговорить с Аней?

– О чем? – удивленно уточнил я. – Вань, если у вас личные проблемы, то лучше решите их между собой. Вмешивать кого-то – плохая идея.

– Да нет, – весело оскалился Ванька. – С этим у нас все отлично. Просто Аня не верит тебе. Думает, что ты всех подбадриваешь просто, чтобы мы не расклеились окончательно. А на самом деле, ситуация безвыходная.

Ванька потер ладонью лоб, и на нем осталось темное пятно.

– Я ей говорил, что ты не стал бы никого обманывать. Но она не верит.

– А Маша? – спросил я.

Я собирался поговорить с внучкой Николая Степановича, просто не успел. Маша должна была сыграть важную роль в разоблачении ректора.

– Маша держится, – нахмурился Иван. – Алена Ивановна и Степан Батистович ее успокоили.

– Батистович? – удивился я.

– Ну, да, – кивнул Ванька. – Он же родом из Бельгии, ты не знал? Стефан-Батист Лабуаль.

Ага, вот и выяснилось Степино отчество. Надо не забыть рассказать об этом Алене Ивановне. Хотя, она наверняка уже знает.

– Да это неважно, – нетерпеливо продолжил Иван. – Аня все время говорит Маше и мне, что ты затеял какую-то ерунду.

Он виновато посмотрел на меня:

– Пойми, она не со зла. Просто у нее жизнь была трудная. Она считает, что людям доверять нельзя.

Ваня тяжело вздохнул:

– Она и мне не верила поначалу.

– Ладно, поговорю, – усмехнулся я. – Только приведи девушек сюда, ладно? Я обещал своим демонам отдых в саду и не хочу их обманывать.

– Хорошо, – кивнул Ванька.

*****

Глядя ему вслед я вспомнил, что надо бы узнать обстановку в моем поместье. Достал магофон и набрал номер Захарова.

– Да!

Голос Кости звучал гулко и искажался, как будто Захаров сидел в большой металлической бочке.

– Никита? У нас все отлично. Все здоровы, стройка идет, ресурсы собираем.

Захаров оттарабанил информацию без запинки – как будто репетировал заранее. Эхо послушно повторило за ним эту ахинею.

– А что у тебя с голосом? – недоверчиво спросил я.

– Все в порядке.

– А почему ты звучишь, как из колодца?

– Я просто прячусь в Тени.

– От кого?

– От Потапа.

– Зачем?!

– Ну… это просто игра такая. Никита, можно я тебе позже перезвоню?

– Нет! – начиная сердиться, отрезал я. – Рассказывай все сейчас. Вы там окончательно впали в детство? Прятаться в Тень от медведя! И кто тебя научил ходить в Тень?

– Потап научил, – объяснил Захаров. – И меня, и Аркадия с Арсением. А теперь проверяет, как у нас получается. Никита, если он меня найдет, то…

– Да нафига вам это нужно? – изумился я. – Нет, навык отличный, конечно…

– Вот именно! – подхватил Захаров. – Замечательный боевой навык! И мы тренируемся.

– Костя, я задницей чую, что ты мне что-то недоговариваешь!

– Да я правду говорю! – с фальшивой убедительностью воскликнул Захаров. – Ай! Потап!!!

Я услышал сухой треск электрического разряда и довольный рев Потапа.

– Костя, он тебя молнией шандарахнул, что ли?

– Да! Черт, больно! Никита, я потом перезвоню.

И Захаров бросил трубку.

Я озадаченно покрутил головой.

Каких демонов они там творят?

Чутье прямо-таки вопило мне, что надо срочно вернуться в поместье и самому разобраться – в чем там дело.

Ну, ничего!

Разберусь с ректором и выведу своих бандитов на чистую воду!

Потап их учит прятаться в Тень! Интересно, как медведь их учит? Хотя, если он не стесняется пользоваться молниями, то процесс обучения наверняка идет быстро.

Я не выдержал и заржал в голос.

*****

Именно в этот момент из-за угла дома показались Ваня и девушки.

– Видишь? – торжествующе сказал Торопов Ане. – Смеется! А ты говоришь, что он ничего не придумал.

– Вот пусть и расскажет мне, – упрямо нахмурилась Аня. – А то напустил тумана, а сам хохочет.

Девушка с воинственным видом направилась ко мне.

Но меня больше интересовала Маша. Она шла чуть позади влюбленной парочки. На руках у Маши были резиновые перчатки.

– Никита Васильевич, можно я вам помогу? – спросила она, ничуть не удивившись трудолюбивому зеленому стеблю, который орудовал лопатой.

– Тоже любишь возиться в саду? – улыбнулся я.

– Очень, – призналась Маша. – У меня Дар Природы, разве вы не знаете? На нашей даче я сама все вырастила. Вы видели сосну у входа?

Я вспомнил толстое дерево, в которое чуть не врезалась машина студентов, собиравшихся сжечь дачу Лабуаля.

– Я посадила ее, когда мне было пять лет. Мой Дар только проснулся, и на следующее утро мы с дедушкой посадили эту сосну.

Маша улыбнулась воспоминаниям. Потом присела на корточки и принялась осторожно выбирать из вскопанной земли корни сорняков.

Девушка выглядела на удивление спокойной.

– Завтра на суде тебя будут допрашивать, – сказал я.

– Я знаю, – не поднимая головы, кивнула Маша.

– Обвинитель захочет, чтобы ты дала показания против своего дедушки. Он будет разговаривать с тобой очень жестко.

– Я ему не позволю! – с вызовом сказала Аня.

– Помолчи, пожалуйста, – мягко попросил я.

Аня негодующе фыркнула, но замолчала.

– Ты должна будешь честно рассказать все, что видела, – сказал я Маше.

– Хорошо.

– А еще обвинитель попытается выставить тебя соучастницей. Скажет, что это ты заманила Трубецкого на дачу.

– Но… это не я!

– Маша, послушай меня, это очень важно! Ты должна будешь рассказать правду о том, как познакомилась с Трубецким. Не пытайся свалить вину на него, рассказывай все так, как рассказала мне.

– Тогда ее деда казнят! – не выдержала Аня. – Вы что, не понимаете? Надо сделать виноватым Трубецкого, только тогда у Николая Степановича есть шанс!

Аня с подозрением уставилась на меня.

– Чего вы улыбаетесь?

– Хорошо смотришься, – усмехнулся я. – Прямо разгневанная валькирия!

– Думаете, у меня не хватит смелости сказать судьям все, что я думаю? Ошибаетесь!

– Отлично, – рассмеялся я. – Так и сделай.

– Что?

Глаза Ани стали круглыми от удивления.

– Завтра сядешь рядом со мной. Если обвинитель будет слишком наседать на Машу, я дам тебе знак. Устроишь скандал. Справишься?

Аня упрямо сжала губы.

– Даже не сомневайтесь! Я не дам подругу в обиду!

И тут в моем кармане завибрировал магофон.

Захаров опять звонит, что ли?

Я взглянул на экран и резко сказал Торопову:

– Уведи девушек, быстро! И сам уходи.

– Кто это? – требовательно спросила Аня.

Но Торопов обнял ее за плечи и почти силой повел к дому.

Магофон в моей руке продолжал трезвонить.

Я дождался, когда Ваня и девушки скроются из вида, и только тогда ответил на звонок:

– Слушаю вас, Сергей Васильевич!

– Добрый день, господин барон! – сказал ректор. – Как вы себя чувствуете? Вы так долго не отвечали, что я начал переживать за вас. Вы живы после встречи с моими призраками?

– Пока не знаю, – спокойно ответил я.

– Да, мои мальчики рассказали, как вы от них бегали, – сухо рассмеялся ректор. – Спаслись чудом, не так ли?

Я осторожно выдохнул. Похоже, ректор ничего не знал о моем сговоре с призраками.

– Вы решили пожертвовать Степаном Лабуалем, Никита Васильевич? – спросил Кравцов. – Я правильно вас понял? Вы ведь для этого повели его в мир Призраков? Чтобы сделать видимым и предъявить суду?

– Да, – вздохнул я.

– Но у вас ничего не вышло, – удовлетворенно сказал ректор. – Вы не смогли воплотить его до конца. Видите, как полезно иметь преданных и верных слуг? Я знаю все, как будто видел это своими глазами.

– Да, слуги у вас грозные, – согласился я.

– Вы сильный противник, господин барон, – польстил мне ректор. – Но живые не могут противостоять мертвым. Не стыдитесь своего поражения.

Я просто промолчал в ответ. Сейчас нужно было не спугнуть этого самоуверенно и хитрого индюка.

– Что вы теперь собираетесь делать, Никита Васильевич? – спросил ректор. – Что вы решили? Времени у вас совсем не осталось.

– Вы поставили меня перед трудным выбором, Сергей Васильевич, – признался я.

– Ну, что ж, – усмехнулся Кравцов. – Тогда увидимся завтра в суде. Помните, мое предложение в силе. Я могу дать показания о том, что у Николая Лабуаля магическое помешательство.

– Хорошо, Сергей Васильевич, – согласился я. – Я не забуду об этом.

– До свидания, господин барон!

Ректор повесил трубку.

Я спрятал магофон в карман и весело улыбнулся.

*****

– Никита Васильевич! – окликнула меня Алена Ивановна. – Стол накрыт!

– Иду! – откликнулся я. – Живчик, заканчивай свои землеройные работы. Ох, ничего себе!

Пока мы обменивались любезностями с ректором, Живчик успел не только вскопать землю, но и засеять клумбу. И теперь на ней покачивались лимонно-желтые и ярко-оранжевые пушистые шары. Над ними деловито жужжала одинокая пчела. То ли она не успела собрать летнюю норму меда, то ли была ударником труда.

– Хризантемы, – гордо сказал Живчик. – Будут цвести до поздней осени. Правда, красиво?

– Замечательно, – согласился я. – Ладно, идем обедать.

За столом собрались абсолютно все. Даже охранники и призраки. И все нетерпеливо смотрели на меня.

В середине заваленного вкусностями стола гордо стояло огромное блюдо с запеченной бужениной по-ликторски.

Я отрезал тонкий ломтик мяса и положил его на тарелку.

Буженина вышла отменная. Плотное, розовое мясо с прозрачными пластинками чеснока и черной крошкой молотого перца по краю.

Я попробовал и довольно кивнул:

– Алена Ивановна, это потрясающе!

– Барон! – нетерпеливо сказал Илья. – Может быть, ты наконец расскажешь нам, какой у тебя план?

Остальные дружно закивали.

Все, кроме Семена Евграфовича. Он осуждающе смотрел на Илью.

– Завтра сами все увидите, – улыбнулся я. – Кроме того, план в любой момент может поменяться. А я еще не закончил приготовления.

– Тебе нужна помощь? – деловито спросил Илья.

– Да, – усмехнулся я. – У тебя есть номер магофона его величества? Продиктуй мне.

– Что?

Илья изумленно выпучил глаза.

– Барон, ты с ума сошел? Зачем ты собрался звонить императору?

– Диктуйте, ваше благородие, – веско сказал Семен Евграфович. – Господин барон знает, что делает.

Илья обвел собравшихся грозным взглядом.

– Всем заткнуть уши! – приказал он.

А затем нехотя продиктовал мне несколько цифр.

– Это его личный номер, Барон! – предупредил меня Илья. – Если ты решил побеспокоить императора по какому-нибудь дурацкому поводу, то…

Я сделал ему знак помолчать.

– Ваше величество, добрый день! Вас беспокоит барон Волков.

– Никита Васильевич? – удивился император. – Как вы узнали мой номер?

– С помощью пыток и шантажа, – усмехнулся я. – Это мои любимые методы. Ваше величество, вы же не хотите пропустить замечательный спектакль?

– Спектакль? – изумился император. – Вы звоните, чтобы пригласить меня в театр?

– Лучше. Завтра состоится уникальное представление. Думаю, оно будет интереснее, чем Императорский магический турнир.

– Где? – быстро спросил император.

– В зале городского суда. Будут судить профессора Лабуаля.

– Я слышал об этом деле. Вы считаете, что мне стоит там присутствовать?

– Обязательно. Вы сыграете очень важную роль.

– Даже так? И кого я буду играть?

– Разумеется, себя, – улыбнулся я. – Грозного, справедливого и милосердного монарха.

– Тогда я приеду, – сказал император.

– Только не приезжайте заранее. Будет лучше, если вы немного опоздаете. И прихватите с собой побольше гвардейцев – пусть оцепят здание.

– Умеете вы заинтриговать, Никита Васильевич!

– Ваше величество, – вспомнил я. – Пригласите с собой графа Новикова. Ну, того самого, который хочет стать главой губернской Службы ликторов.

– А он-то вам зачем? – удивился император.

– Мне кажется, нам с ним пора познакомиться.

Я попрощался с императором и весело улыбнулся своей дружной команде.

– Ешьте, набирайтесь сил. Нельзя облажаться на глазах у его величества.

– Барон! – простонал Илья.

Глава 7

Ровно в девять часов утра я вошел в здание суда. На моих руках спокойно лежал черный кот с разорванным левым ухом. Кот равнодушно поглядывал желтыми глазами на суету вокруг.

На входе меня попытался остановить дежурный жандарм.

– С котом нельзя, ваше благородие!

– Ваша милость, – поправил я жандарма. – Почему нельзя?

– Не положено! – браво отчеканил жандарм.

– Кем не положено? – не повышая голоса, спросил я. – Когда не положено?

– Ваша милость, – взмолился жандарм. – Ну, не могу я вас с котом пропустить!

– Зови начальство, – решил я. – пусть предъявят бумагу, в которой сказано, что котам нельзя в здание суда.

Я почесал кота за ухом. Кот лениво зевнул, показав острые клыки и розовый язык.

Вокруг нас уже начали собираться журналисты. Защелкали вспышки камер.

Я старательно сохранял серьезное выражение лица. А жандарм принялся нервно оглядываться в поисках подмоги.

– Ваше благородие! – крикнул он какому-то чиновнику в сером деловом костюме и с папкой подмышкой. – Тут с котом…

Но чиновник только отмахнулся от несчастного жандарма.