Читать онлайн Воля Небес

Глава 1

Аура Альдавиана выплёскивается и разливается по округе, словно неудержимый океан, но её несокрушимыми волнорезами встречают Тени. Чёрными молниями они устремляются к своему владыке. Заряженные демонической Ки клинки сверкают, оставляя за собой послеобразы.

Император активирует неизвестную защитную технику. Его золотистая оболочка прочна. Голыми руками он отражает многочисленные удары, сражаясь на сверхскоростях. Государь молниеносно блокирует секущие взмахи, контратакует и отбрасывает Теней, но они неустанно наседают на него. В их тела мощными потоками вливается чуждая энергия. Человеческая Ки мешается с демонической, создавая ужасающую смесь. И это лишь начало.

В центральном зале зияет открытый портал, заполненный тьмой. Часть охраны и солдат бросаются вперёд, готовые встретить оружием новую угрозу. Увы, хватает всего лишь мгновения, чтобы пульсирующий овал соединил столицу и Перевалочный Чертог. Ужасающие картины сменяются в этом отражении иного пугающего и такого близкого мира, извергая волны разнообразных тварей.

Паники как таковой нет, единицы непричастных стремятся поскорее убраться подальше, а остальные, выбрав сторону, начинают действовать.

На помощь Императору бросаются до сих пор верные Тени, но область сражения владыки накрывает мощной ментальной волной. Все окружающие Альдавиана бойцы набрасываются на него, как голодные звери. Льётся первая кровь. Если до этого он бил осторожно, словно старался их вразумить, не желая лишать жизни, то теперь Тени падают одна за другой. Бушующее солнечное пламя вспыхивает, выжигая скверну, охватившую их разум.

Предатели, желавшие застать нас врасплох, удивлены, но от своих замыслов не отступают. Водоворот битвы раскручивается, вовлекая всё новые и новые силы. Мы тоже не стоим на месте, вступая наравне с Императором против предателей.

Старые враги быстро находят друг друга. Отец Лиана, патриарх Золотой Сакуры, обрушивает древесную стихию на своего давнего противника Зейна из Кровавого Моря. Могучая сакура пробивает пол, создавая пугающего гиганта за его спиной.

Не мешая развернуться союзным бойцам, я Шагом Пылающего Солнца прохожусь по рядам врагов, оттесняя их от сражения сильнейших. Мы продвигаемся дальше, и каждый находит себе противника по вкусу. Дуэли сильнейших адептов Империи, от исхода которых будет зависеть её судьба.

Масштаб разрушений продолжает расти с каждой секундой.

Патриарх Солнечного Ворона обрушивает демонические техники на гвардейцев, когда в него врезается могучий великан Драсс Фен, оседлав ледяного дракона. Легендарный фамильяр уносит главного зачинщика восстания в соседний зал, с грохотом проломив стену.

Солнечный Ворон что-то надрывно кричит, но его вопль тонет в нарастающем шуме битвы, сплетённом из эманаций Ки и звуков многочисленных техник. Однако, услышав этот призыв, ему на помощь, окутанный тьмой, бросается патриарх Тёмной Лазури. Он почти успевает достигнуть оставленного ледяным драконом отверстия, как путь ему преграждает утончённый и смертоносный Айкин Шуй, лёгким взмахом парных клинков отбросив его обратно.

– Не стоит так спешить. Задержись. Ты будешь моим противником. Правда, недолго, – второй патриарх секты Водного Дракона указывает остриём меча на грудную клетку врага.

Пространство искажается в другом месте, портал продолжает извергать демонических отродий, склоняя чашу весов на сторону заговорщиков, но ненадолго. Слаженные действия и боевой запал, исходящий от самого Императора, поднимают боевой дух.

Как бы я к нему ни относился, не могу отрицать тот факт, что одно его присутствие воодушевляет всех и каждого. Расправившись с предателями в своём окружении, он врывается в гущу битвы и быстро начинает сокращать разрыв, склоняя чашу весов в нашу пользу.

Меня обуревают гнев и ярость, поэтому я стараюсь держаться подальше от Императора. Иначе боюсь не сдержаться и кинуться на него. Ощущаю, как лорд-Менталист пытается пробиться в моё сознание, направить против Альдавиана прямо сейчас, но талисман, выданный Сакурой, надёжно стережёт границу моего разума. Время ещё не пришло. В этой битве мы сражаемся на одной стороне.

Демонический Лорд стал гораздо-гораздо сильнее с нашей последней встречи. Похоже, тот грязный ритуал не прошёл даром. Его ещё не видно, а мощь ментальной атаки поражает. Некоторые из наших союзников замедляются, впадают в ступор, не в силах противостоять его влиянию. Правда, Император выпускает волны подавляющей энергии, которая возвращает им контроль.

Я ухожу подальше от него и ощущаю мощное искажение пространства. Краги Древесного Гнева чувствуют мои эмоции. Техника Оплетающего Побега становится злее, корни и ветви, словно разъярённые звери, сносят ряды слабых противников. Даже те, кто стоят всего на несколько ступеней ниже меня, не в силах выстоять. Я обрушиваю на них всю силу дикой первобытной природы.

Обыкновенные удары, усиленные перчатками, приобретают колоссальную мощь. Под их напором лопаются защитные оболочки, с хрустом трескаются кости. Кто-то подставляет мне меч, выкованный из духовной стали, не ниже Небесного ранга. На нём одежды клана Кровавого Моря, один из телохранителей Зейна. Однако мощный удар Крагов ломает металл с такой силой, что клинок разлетается осколками. Моя Ки пропитывает их, и они, словно убийственный град, пронзают вставшего на моём пути врага в дюжине мест.

Я прорываюсь дальше, снося одного противника за другим, а мои союзники постепенно находят себе достойных по силе врагов. Наоки сама бросается наперерез теснящему отряд гвардейцев мастеру Гору из клана Земной Дрожи. Исполин обрушивает части колонн, подпирающих зал, отчего всё здание содрогается. Водяные потоки оплетают и замораживают обломки, не дав им упасть на сражающихся. На врагов плевать, но каждый наш боец важен. Даже самые слабые бьются с демонами.

Текору с генералом Кариссой сходятся с военными, переметнувшимися на сторону предателей. Сразу несколько полководцев наседают на них, но даже одного генерала хватает, чтобы сдержать их всех. Ситуация меняется, когда на помощь врагам приходит один из Лордов трупоедов.

Преимущество в численности на стороне врагов, но сила и сам Император – на нашей, а с ним, к сожалению, почти никто не способен тягаться. Однако с новой волной прибывает первый Архидемон. Ужасающая шестиметровая тварь, окутанная клубами едкой дымки, выходит из портала, и новая волна сильных тварей затапливает помещение. Внутри становится тесно. Демонические техники сталкиваются с человеческими, растерзанные тела валятся на каменные плиты с новой силой.

Архидемон мощным рёвом сотрясает весь дворец Собраний. Его аура подавляющей силы растекается, погружая поле битвы в хаос. Люди смешиваются с демонами и выплёскиваются в соседние залы, а некоторые в стремительной схватке, словно потоки реки, прорвавшей плотину, вытекают на улицу, чтобы не мешать друг другу сражаться и не поразить своих же союзников.

В центре этого хаоса источник самого зла – могучий лидер трупоедов – встаёт против человека, сияющего словно солнце. Мускулистая могучая четырёхрукая тварь с гигантскими, напоминающими корни дерева рогами. За спиной – кожистые крылья, а нижние лапы изогнуты словно у лошади. Копыта оставляют маленькие овраги бурлящего камня. Однако человек, в три раза меньше его ростом, одним взмахом своего меча заставляет тварь пошатнуться. Ударная волна врезается в его дымящийся покров.

Архидемон сходится с Императором, разгоняя всех остальных, словно мошек. Тех, кто ещё не успел разумно убраться подальше от масштабной битвы.

Однако, помимо первого вожака, я ощущаю искажение пространства в соседней зале, где развернулось несколько крупных поединков. Драсс Фен использует свой исполинский меч, чтобы сокрушить юркого главу Солнечных Воронов. Старичок то исчезает, то появляется, а на патриарха Водного Дракона вдобавок наседают демоны.

Тут же неподалёку от одного из своих патриархов бьются Лиу и Юн, их окружили несколько Разорителей высокого ранга. Я несусь к ним, когда свои врата распахивает ещё один портал.

Похоже, враг действительно давно готовился к тому, чтобы провернуть эту операцию и перебросить сюда значительные силы. Лишь отсутствие у них виртуозов, владеющих пространственными техниками, всё это время уберегало Империю от глубоких рейдов со стороны давнего противника.

Из провала в реальности выныривает облако, в котором мелькает титанический силуэт, но сам он не нападает. Узнаю ауру Лорда-Менталиста. Нет… Уже не Лорда. Архидемона… Второго! Аранг всемогущий! В прошлый раз Альдавиан едва справился с единственным таким и погиб бы, не забери он жизни своих солдат.

На наших бойцов обрушивается настоящий ментальный шторм. Я вижу, как даже сильные бойцы Империи теряют над собой контроль, набрасываясь на недавних соратников. Силу человеческих убеждений вдребезги ломает гнетущее наваждение демона. Его соблазны вливаются в разум нескончаемым потоком, и я вижу их тоже, но моя воля, оберегаемая артефактом Сакуры, крепка. Образы наживы и всемогущества, что сулит демон, – для меня лишь пустышка, да и не моя это цель. Подобное меня никогда не прельщало. Свой выбор я давным-давно сделал.

Заговорщики и те, кто уже давно находится под волей демона, усиливают свой натиск. Демон воодушевляет их, наполняя сознание образами грядущей победы и дара, который они вряд ли увидят. Недоумки, опутанные чужой волей, вряд ли понимают, что их используют втёмную и после победы выбросят, как ненужный мусор.

Менталист проносится над Юном и Лиу, беря их под контроль. Прорываюсь к ним, но на моём пути камень пластает острейший гребень металла. Изогнутые лезвия, извиваясь, сплетаются и стремятся окутать меня, разорвав на части.

В этот раз мне есть чем ответить. Краги покрывают руки до плеч дубовой корой и свежими листьями. Несколькими ударами кулаков я разбиваю оживший металл. Словно вторя моему древесному стилю, он выращивает из металла юркое растение, которое тащит меня прочь от друзей, в сторону от главной битвы.

Вижу, как Юна и Лиу, чьи тела уже не слушаются, окружают демоны. Ситуация кажется критической, когда помещение накрывают ослепительные вспышки. Тёплый розовый свет озаряет зал в нескольких местах, и мощная дружественная аура затапливает пространство от стены до стены. Медовая Ки Сакуры вместе с лепестками наполняет разум спокойствием и уверенностью.

Демон-Менталист выныривает из своего савана, злобно рыча, недовольный тем, что кто-то вмешался и спутал его планы. Он обрушивается на моих друзей, но его длинную костлявую лапу с острыми когтями отбрасывает молниеносный удар веера. Розовые лепестки сакуры закручиваются, формируя что-то животворящее и пугающее, а меня утаскивает в соседний зал.

Здесь пол усыпан трупами представителей с обеих сторон конфликта, а стены изрешечены разными техниками. На полу валяются обломки колонн, куски лепнины и статуй. Кто-то ещё сражается с нашей стороны или со стороны врагов, но сталь, словно живая, перемалывает его, окрашиваясь алым. Чужая требуха со шлепками устилает плиты.

Аура обладателя техники мне хорошо знакома, благодаря столкновению в особняке. Проклятый Саярн Юдзай, глава школы Стального Ветра. Никаких сомнений, что это он, но его местоположение пока сложно определить.

Количество металла вокруг увеличивается с каждым ударом сердца. Он разрастается словно сорняки. Массивы острых лезвий сплетаются в огромную массу и обрушиваются на меня, грозя погрести под собой. Пропитанные Ки, они встречаются с моими Крагами Древесного Гнева.

Не задумываясь, высвобождаю силу Божественного Артефакта, переплетая её со стихией дерева и техникой Дланей Асуры. Моя аура кристаллизуется, пропитывает янтарные конечности, окрашивая их изумрудным цветом. Каждый удар наполняется живительной силой и резонирует, множится, восстав против дюжин лезвий. Обилие камня вокруг не мешает мне выращивать тонны листьев и ветвей, которые не уступают по прочности стихии врага. Перчатки сокращают разрыв в нашей силе, позволяя драться на равных Золотому Цилиню и Рубиновому Фениксу.

Удары Изумрудных Дланей повинуются моей воле, усиленные Крагами. По потокам металлических лезвий, словно прибой, прокатывается моя Ки, вычисляя местоположение хозяина.

Сеть растений разрастается, круша и прогрызая камень, пока я прорываюсь сквозь барьеры из металла. Частые уколы сотен лезвий, заблокированные Крагами, наполняют их энергией. Заряжают фантомный резервуар до отказа.

Даже без моего вмешательства перчатки перенаправляют энергию вражеских атак, преобразуя часть полученной Ки в дополнительную мощь. Благодаря этому каждый мой новый удар сносит всё больше мелких лезвий-лепестков. Самые мелкие превращаются в металлическую крошку. Остальная же часть поступающей духовной энергии уходит на моё исцеление, заживляя многочисленные раны. Жаль, но я не способен отбить все удары до единого, а слабая техника Крепче Камня, даже усиленная Крагами, неспособна выдержать напор Феникса.

Мне удаётся быстро вычислить Саярна. В этот раз он держится в отдалении, дистанционно управляя своей техникой и постоянно меняя своё местоположение. Несмотря на мои успехи в противодействии его стихии, добраться до него непросто.

Я мчу к нему, но оппонент наращивает объёмы металла, преграждая мне путь. Сотни лезвий, пик и клинков стирают дерево, распыляя его мелкой пылью. Меня опять захлёстывает потоком и сносит назад, вбив в стену.

Укоренившись, я активирую Корни Жизни, технику, присущую самим Крагам. Из моих ног прорастают исполинские побеги, погружаясь в каменный пол дворца и уходя глубоко в землю. Они расщепляют мрамор, словно тонкую бумагу, прорываясь сквозь фундамент и устремляясь к почве, полной жизненной силы. Корни разрастаются на сотни метров вокруг, оплетая весь дворцовый комплекс подземной паутиной. Они находят другие растения, сливаются с ними, вытягивая живительные соки.

В тот же миг Саярн обрушивает на меня всю свою мощь, призывая колоссальный смерч из стальных лезвий. Это торнадо металла накрывает весь зал, гудит, как рой разъярённых ос, и пульсирует от переполняющей его энергии. Вокруг меня возникает сфера из безумного танца смертоносной стали, готовая в любой миг сомкнуться и растерзать моё тело в кровавые ошмётки. Так и происходит с теми бедолагами, кто оказывается на пути губительной техники.

И всё же я неподвижен, подобно древнему дубу, что корнями уходит в бездну времён. Моя защита многократно возрастает, когда по бесчисленным отросткам ко мне устремляется живительная сила земли. Я ощущаю, как тело наливается первобытной мощью, а на коже проступает узор из сплетённых корней и листьев. Изумрудные Длани Асуры обретают небывалую скорость, становясь почти неразличимыми для глаз. Они молниеносно отражают несметные атаки, прореживая смертоносную завесу.

Однако лезвия продолжают множиться, становясь всё крупнее и прочнее. То, что раньше разлеталось от одного удара, теперь приходится крушить многократно, вкладывая ещё больше силы. Во мне нет тревоги и паники, ибо мои корни дарят мне нескончаемые потоки энергии. Они пульсируют изумрудным соком, насыщая моё тело и укрепляя дух. Эта сеть жизни оплетает меня непробиваемым щитом, расплетаясь всё шире, поглощая растения, проникая под дворцовые стены и выбираясь наружу. Сама природа восстаёт против безумия Саярна, и я – проводник её карающей воли.

Впрочем, я не намерен отсиживаться в обороне.

Мощь Саярна Юдзая и вправду поражает. Насколько мне известно, у него нет Божественного артефакта. Лишь опыт и мастерство. Хаотическая пляска мелькающего повсюду металла не даёт продохнуть, но не зря я готовился к подобному столкновению. Деревья, растения – все они выкачивают воду, и пусть я не силён в преобразовании своей собственной Ки в нужную стихию… Чтобы победить Юдзая, я могу взять влагу в больших количествах из подземных источников.

Стихия врага терзает меня. Металл колет, режет, рвёт мой защитный покров, но не может причинить сильного вреда, а полученные раны почти мгновенно зарастают.

С каждым ударом сердца вода по подземной сети стягивается ко мне. Из других залов и других поединков. Там, где водные техники обрушились потоком на пол, там, где тает лёд. Там, где сражаются водные драконы патриархов и моей любимой. Отовсюду ко мне струится вода. Она наполняет корневую систему вокруг меня, и я ощущаю, как та набухает, готовая взорваться, однако я продвинулся намного дальше и могу ею управлять.

– В прошлый раз ты едва не утопил меня, Саярн! – охваченный азартом боя кричу с безумным оскалом на лице. – Сейчас же тебе самому придётся вдоволь нахлебаться!

Корни вырываются из-под земли, со взрывом высвобождая потоки воды. Я направляю их на металл, щедро пропитывая этот нескончаемый рой.

Ледяные Оковы…

Так я назвал свою новую технику. Ту, что когда-то пытался освоить для поединка с Сейдром, но так и не успел завершить.

Мириады металлических снарядов, безумным роем кружащие вокруг меня, вдруг начинают стремительно покрываться инеем. Словно по указу богов, на их поверхности расцветают причудливые морозные узоры, сверкающие в свете ярости битвы. Стремительно разрастаясь, они сковывают движения стали. Воздух потрескивает от стужи, а дыхание вырывается изо рта клубами пара.

Лёд расползается по лезвиям, утолщаясь и полностью поглощая металл. Острейшие грани тускнеют, покрываясь матовой белизной. Изящные и смертоносные прежде, теперь они больше походят на неуклюжие сосульки. Даже самые массивные клинки, способные одним ударом пронзить насквозь, застывают неподвижно, укутанные в ледяной саван.

Вода, секунду назад бывшая податливой и текучей, обретает несокрушимую твёрдость, спеленав своих пленников. Ледяные Оковы безжалостно душат своих жертв в морозных объятиях. Хруст промерзающего металла сливается в жутковатую какофонию. Лишь обломки, звонко брякая, осыпаются на пол, да стонут натужно корни, вмёрзшие в основание дворца.

И посреди этого царства вечной стужи стою я – неумолимый, словно сам император зимы. Одним усилием воли я обратил ярость врага против него самого, заточив в ледяную тюрьму.

Пора завершить начатое.

За это время я накопил достаточно энергии от вражеских атак. Большая её часть наполняет Изумрудные Длани силой, и несколькими ударами Крагов я прокладываю себе путь. Впервые вижу лицо своего врага, до этого сокрытое от меня, и его искреннее удивление. Он решил, что сможет покончить со мной, даже не взглянув в глаза своей жертвы.

Перед мной сразу же восстают металлические стены, но их окутывает Оплетающий Побег, напитанный водой. Древесина от изобилия влаги лопается, и лёд моментально покрывает металл, промораживая его и делая совсем хрупким. Ещё один сокрушительный удар. Шаг Пылающего Солнца позволяет мне прорваться к врагу, который смещается, словно может быстро двигаться по своему металлу, но я уже знаю куда.

Вода вырывается из-под земли, прокладывая мне ещё один путь. Краги пульсируют от безудержной энергии.

Саярн направляет на меня остатки стального шквала, которого ещё достаточно, чтобы похоронить меня, но вода, словно противоядие против данной стихии, подавляет его. Великий Ослабляющий Цикл стихий во всей красе.

И я настигаю врага.

Легендарный мастер Металла отвечает взглядом, полным негодования и гнева. Мы не ровня, по крайней мере так считает он. Старик делает несколько молниеносных жестов, и ко мне устремляются смертоносные жала, закручиваясь по неожиданным траекториям. Однако исход этой битвы предрешён.

Древесный Гнев, вторая техника, присущая Крагам, словно древнее мифическое чудище пробуждается в артефакте. Я выплёскиваю всю мощь накопленной энергии, всю неудержимую ярость природы.

Изумрудные шипы разрастаются на перчатках и наручах до размеров небольших клинков. Сдвоенный удар кулаками сливается в один, а Длани Асуры обволакивают Краги, шесть конечностей становятся двумя титаническими, и вокруг появляются призрачные образы ещё более колоссальных древесных кулаков. Каждая Длань, впитанная перчатками, увеличивает масштаб этой картины.

Скорость и сила этого удара подобны взрыву небесного светила.

Невероятный по силе всплеск энергии пронзает грудь моего противника. В последний миг Саярн пытается защититься, выстраивая вокруг себя многослойный панцирь и броню, которая гасит часть удара, но это уже не помогает. Чудовищный импульс сносит всё на своём пути, разрывая в клочья плоть, кости и хребет. Тело некогда могучего практика рвётся, словно лист бумаги, и опадает, а металл, парящий повсюду, с грохотом обрушивается на камни.

Я почти не пострадал физически, но чувствую себя измотанным, а Краги начинают возвращать себе прежнюю форму перчаток, их энергия становится слабой, они словно засыпают. Моё ядро же, наоборот, пылает, а грудь словно готова разорваться изнутри. Часть неистраченной силы перчаток перешла ко мне, я высвобождаю её, направляя по растениям, и чувствую, как тело начинает ломить от сверхнагрузок.

Битва вокруг продолжается, ко мне стягиваются мелкие демоны, которых прежде уничтожал стальной шторм, но помимо них вокруг раскручиваются ещё несколько порталов. И из них выходят Лорды трупоедов.

– Хорошая пища для моего становления Архидемоном, – звучит голос одного из них у меня в голове.

Глава 2

Вокруг меня скалятся уродливые многоглазые морды, словно я в картине, написанной душевнобольным. Ближайший трупоед щёлкает зубастой округлой пастью, подступая ко мне.

– Какой здоровый! – почти восхищённо рычит другой демон-Лорд. – Много мяса! Много энергии!

Почти синхронно они бросаются в атаку, и две твари сшибаются рядом со мной.

– Нет, мой! – гаркает третий.

Огромная лапа опускается сверху, взрыхляя камень и сметая опавший металл Саярна.

Я уворачиваюсь от атаки и резко сокращаю дистанцию. Мощный удар раздирает грудную клетку противника, отбрасывая его на одну из уцелевших колонн. Рядом, позабыв про сражение, пирует несколько мелких демонов, украдкой поджирая чьё-то тело.

Демон с хриплым присвистом поднимается, но его лапа рефлекторно касается места удара. В этой точке жёсткая шкура уже наливается кровью, а сквозь неё торчат осколки сломанных костей. Издав яростный крик, Лорд выплёскивает Ки.

Заняв защитную стойку, делаю приглашающий жест. Длани Асуры раскрываются за моей спиной, переливаясь от янтарного до изумрудно-зелёного оттенка. Однако пульсации чистой древесной Ки в них значительно снизились. Пока спят перчатки, я не могу высвободить ту же мощь, но…

Разросшаяся корневая система и потоки энергии со всей растительности близ дворца Советов до сих пор стекаются ко мне. Два Лорда, пободавшись, наконец, находят выход из этой ситуации – решают вместе порвать меня на части. К счастью, они скорее мешают друг другу, атакуя бессвязно и без всякой системы. Недоумки задевают друг друга, а я без труда отбиваю удары и контратакую.

«Рен, скорее, мне нужна твоя помощь! – в голове раздаётся голос Сакуры, и в нём прорывается искренняя тревога. – Я должна закрыть портал, но пока Архидемон…»

Её голос обрывается.

Лорды в этот момент атакуют синхронно, им всё же удаётся собраться и не мешать друг другу, но в момент, когда их удар должен достичь цели, я активирую Шаг Пылающего Солнца. На месте, где я только что стоял, вспыхивает столб пламени, на мгновение обрисовывая мой силуэт. Огонь рассеивается, а я исчезаю, оставляя Лордов в замешательстве. Они озадаченно осматриваются, рыча от разочарования, и бросаются искать новые жертвы.

Несколько ударов сердца требуется мне, чтобы добраться до зала, где Сакура ведёт битву с Мен Талосом. Прорвавшийся на стадию Архидемона, он буквально давит своей чудовищной аурой. Однако его Ки иная – это не сырая и едкая сила, как у большинства демонов, она воздействует не на физическую оболочку, а на духовную и ментальную сторону человека.

Кроме того, в отличие от своих собратьев, он не выглядит материальным порождением Подземного Царства – скорее эфемерным духом, который оставляет за собой истаивающий клубящийся серым мрак. Несколько техник, брошенных в его сторону, безвредно проходят насквозь, не навредив ему. Лишь в момент атаки ублюдок становится частично плотным.

Остатки бойцов, пришедших вместе с Сакурой, сдерживают волны демонов, валящих из портала. Однако даже отборные воины клана ученицы Аранга не могут противостоять мощным ментальным атакам. Они всё ещё не сменили сторону, но наваждение парализует их время от времени. Стоит чуть ослабить волю, как отродье преисподней утягивает очередного бедолагу в сторону.

Сакура пытается помогать своим соратникам, но большая часть её внимания сосредоточена на битве. Когтистые лапы, порождающие волны безумия, обрушиваются на неё раз за разом. Вихри ментальной энергии закручиваются и поднимаются рядом, заставляя её маневрировать. Я появляюсь рядом как раз вовремя, перехватив одну из лап Мен Талоса Дланью. В ответ на такую наглость он выныривает из своего дымчатого савана, испуская ужасный рёв.

Вдвоём нам удаётся отбросить его назад. И по всему залу разливается пульсирующая гнетущая энергия. Всё вокруг начинает искажаться, словно мы очутились в уродливом сознании чудища.

– Займи его! – командует Сакура, смещаясь к порталу, который теперь ещё предстоит найти в этом безумии. – Надо закрыть портал, пока столица не превратилась в преисподнюю.

Всё пространство вокруг пульсирует и искажается. Раскалывается на несколько частей, будто обломки гигантского зеркала, и из ближайшего выныривает сам Архидемон. Нижняя часть его тела по-прежнему скрыта дымкой, а корпус словно высечен из тёмного базальта. Пугающий неестественный облик существа, которому не место в этом мире.

– Как славно… Ты вернулся ко мне!

Мерзкий нечеловеческий смех врывается в моё сознание, но я ощущаю, как на груди разгорается тепло. Талисман Сакуры гасит часть этого наваждения, смягчая силу и влияние демона.

Краги Древесного Гнева начинают оживать у меня на руках – лениво, словно медведи, выходящие из спячки. Они разрастаются и оплетают мои руки, доходя до локтей, и я ощущаю их приятную энергию и силу. Древесная стихия усиливается, сеть корней, растянувшихся под дворцом, начинает активно насыщать меня природной Ки.

Я бросаюсь на него Шагом Пылающего Солнца, расколов огромное тело одним ударом, но это лишь уловка. Корпус врага распадается на куски, и я словно оказываюсь в безудержном камнепаде. При этом каждый обломок базальта, из которого состоял демон, обретает собственное сознание и облик, обрушиваясь на меня.

Изумрудные Длани Асуры наливаются энергией, а Краги почти полностью покрывают руки по самые плечи. Они ещё не до конца восстановились, но я уже стал гораздо сильнее. Надо с умом использовать их способности. Переоценка возможностей артефакта перед лицом столь опасных врагов чревата катастрофическими последствиями.

Сакура участвует в нашем сражении, помогая мне справиться со множеством мелких копий демона. Её растения переплетаются с моими и действуют в синергии, но основные силы ученица Аранга направляет на закрытие портала.

Сложно мне ещё самому понять, какие из копий настоящие, а какие – лишь иллюзии. Каждая из них способна использовать демонические техники, и верховный трупоед время от времени врывается в нашу схватку сквозь расколы в пространстве.

В другой части дворца, проломив несколько стен и сменив несколько залов, ставших аренами, продолжает сражение Наоки. Соперник ей достался под стать – неутомимый Гор.

Мастер Водного Дракона орудует своим тяжёлым двуручным мечом, вплетая в боевой танец стихийные техники. Её удары порождают волны, затапливая пространство вокруг, но оппонент опускает часть пола, создавая подобие бассейна, а потом накрывает воду плитами, замуровывая её.

Ледяные техники тоже не могут его достать – шкура громилы подобна самому прочному граниту. Тонкая корочка покрывает кожу, словно короста, и урона он практически не получает. Только меч девушки способен нанести ему серьёзный урон, но после нескольких полученных вскользь ран он становится очень осторожным и не подпускает её, блокируя удары своей стихией.

Стоит её мечу оказаться рядом, как на его месте выскакивает плита, давая ему небольшую заминку для контратаки или уклонения. Наоки бросает против него то воду, то лёд, но Гор за счёт своего мастерства и богатого боевого опыта нивелирует атаки, манипулируя землёй. Распыляет камни, превращая их в пыль, которая отлично впитывает влагу. Созданная грязь отправляется туда же – в бассейн, что сокрыт под их ногами.

Великан гоняет Наоки, отодвигая части массивной плиты, что накрывает бассейн. Там уже не вода, а взвесь, смешанная с землёй, которая выстреливает, превращаясь в смертельные и длинные пики.

Могучему мастеру из клана Каменной Дрожи, наконец, удаётся подловить её. Многочисленные всесторонние атаки позволили застать оппонентку врасплох. Буквально на несколько ударов сердца ноги Наоки оказываются зажаты камнем и землёй. Она вырывается из цепкой хватки, окружая себя ледяным покровом, однако из слепой зоны выстреливает длинная каменная пика, наполненная враждебной Ки, и пронзает её плечо.

– Так-то гораздо лучше, – басит сильнейший воин клана. – А то больно ты юркая, потаскуха. Ничего, от меня никто не уходил… – его губы раздвигаются в многообещающей усмешке.

Стиснув зубы, Наоки перерубает шип мечом и, разорвав дистанцию, возвращает свою воду, высушивая окрестности. Стихия, переходя из одного состояния в другое, закручивается вокруг неё.

Ухмыльнувшись, Гор переходит в атаку, стискивая двуручный топор с серповидным лезвием. Очередной удар меча оказывается заблокирован, но на этот раз водяной вихрь оставляет трещину на плите, а следующая атака мечом рассекает преграду, заставляя здоровяка отступить. Он недовольно хмурится, наблюдая, как быстро нарастает масштаб вихря вокруг неё.

Из её раны капает кровь, ханьфу стремительно окрашивается алым, но Наоки всё равно наполнена решимостью сокрушить врага – одного из предателей, поставивших собственные амбиции выше Империи.

Меня накрывает саван Архидемона, но талисман стойко бережёт мой разум, зато чужая техника затрудняет видимость.

Высвободив всю бушующую мощь Крагов, я атакую Мен Талоса. Перчатки пробудились на полную, словно гончие, учуявшие приближение опасного хищника. Древесная стихия переплетается с ментальной, сталкивается, порождая разрушительные волны. Пространство вокруг всё больше изменяется. Дробится на тысячи осколков, что иглами впиваются в моё сознание.

В голову проникает лесть. Страхи и ужасы оплетают моё сердце и разум, заставляя содрогнуться. Я вижу нелицеприятные картины своих деяний: смерть любимой, гибель сестры от рук того, кому помогаю сохранить власть. Зачем? Чтобы потом лично обрушить его с небес на землю, умыв кровью. Разве это не гордыня? Не для того ли я спасаю его, чтобы убить собственноручно, прикрываясь высокими словами?..

Давление на моё сознание нарастает, но древесный талисман на моей груди поглощает львиную долю этого наваждения, делая его не страшнее детского кошмара. Смягчает всю эту болезненную правду.

Я ощущаю концентрацию Сакуры. Потоки Ки всё быстрее закручиваются вокруг неё. Подле портала вспыхивают древние печати, она делает десятки жестов в секунду, направляя и расставляя их в нужной последовательности. Прямо на ходу создаёт могущественную формацию. То, что у обычного практика требует часов, занимает у неё секунды. Каково же её мастерство?.. Какова сила!..

Мощнейший удар грозит вбить её в землю, но я Шагом Пылающего Солнца заступаю Менталисту путь, не давая нарушить её технику.

Гор продолжает противостоять дерзкой девчонке. Умелый мастер уже сумел подстроиться под бурю. Он углубил бассейн под залом и увеличил его размеры. Он направляет туда потоки влаги, поднимая плиты, словно волнорезы, и снижая разрушительный эффект её техники.

Наоки приходится скользить над пропастью по ледяной глади, созданной её же фамильяром. Пластины то замерзают, позволяя ей ускоряться, то местами превращаются в воду, пропуская каменные плиты, которые метает Гор.

Он сам парит над бурлящим бассейном, где смешиваются вода и земля, образуя вихрь липкой тягучей грязи. Толчок, и глубина бассейна увеличивается, проваливаясь куда-то в недра. За время схватки на теле Наоки добавилось ещё несколько ран, и она понимает, что не сможет долго продержаться.

Мастер из секты Водного Дракона высвобождает всю Ки без остатка, готовясь к финальному удару. Смерч закручивается вокруг неё, уменьшившись в размере, но получив прирост в силе и давлении. Заняв особую боевую стойку, она поднимает меч над головой, скользя по ледяным дорожкам. От её ног расплетаются гибкие водные хлысты. Сама родная стихия окружает её, усиливая каждое движение.

Клинок Бушующих Вод!

Мысленно она произносит название техники, и её намерение кристаллизуется, пробуждая истинный облик воительницы. В одно мгновение она преображается, становясь эпицентром миниатюрного шторма. Вокруг неё закручивается вихрь чистейшей водной Ки, пульсирующий от едва сдерживаемой мощи. Воздух вокруг насыщается влагой, и каждая капля звенит от напряжения, готовая в любой момент превратиться в смертоносное оружие.

Гор, почувствовав смертельную опасность, смещается, но Наоки текуча, как вода, и преследует его, лишь набирая скорость и неуклонно догоняя. С упрямым рыком он вскидывает руки, занимая защитную стойку. Перед Наоки, молниеносно вздыбливая пол, вылезает десяток гранитных плит, каждая толще другой. Толщина ближайшей к мастеру Земной Дрожи достигает нескольких метров. Эта техника однажды остановила атаку духовного зверя на пике Золотого Цилиня – в шаге от Феникса. Ей нет равных.

Вода камень точит, а в этом случае – сокрушает. Он бессилен перед яростью воды. Наоки, превратившись в живое воплощение стихии, обрушивается на преграду с неумолимой силой цунами. Её атака пронзает гранитные плиты, словно раскалённый нож – масло. Закрученная веретеном водная спираль, покрывая остриё клинка, таранит все преграды на своём пути.

Десять непреодолимых барьеров рассыпаются в прах, не в силах сдержать её неистовый напор. Гор, в последний миг осознав тщетность своей защиты, закрывается руками. Его глаза расширяются от осознания неизмеримой разницы в их силе.

В следующий миг его тело пригвождает к стене. Лезвие входит в грудь почти по рукоять. Из глотки рвётся болезненный вопль, но доля секунды, лёгкий взмах, и меч закручивается вокруг Наоки, чтобы с силой врубиться в пояс врага, рассекая того надвое.

Кровь хлещет алыми фонтаном, орошая разрушенный зал, – финальный аккорд в мелодии его поражения.

Пошатнувшись, девушка оступается и падает на покрытый льдом пол.

Из сумрака, воцарившегося в зале, выстреливает концентрированная демоническая энергия, сжатая в небольшой точке. Она исчезает прямо передо мной и появляется за спиной. Я понимаю, что демон целился в Сакуру. Портал постепенно закрывается, и она слишком сосредоточена сейчас, чтобы отвлекаться.

Шаг Пылающего Солнца вспыхивает, перенося меня в непосредственную близость к легендарному практику. Не теряя ни секунды, вновь я активирую Корни Жизни. От моих ступней расползается живая сеть растений, ещё глубже вплетаясь в окружающий мир.

Сгусток тёмной энергии Мен Талоса, пульсирующий первородным хаосом, устремляется ко мне. Я выставляю предплечья крест-накрест, и Краги встречают удар, сияя древней мощью. Артефакт выдерживает натиск, но потоки разрушительной силы обтекают защиту, врезаясь в остальное тело. Моя плоть начинает распадаться, превращаясь в чёрную пыль. Кожа, мышцы, сухожилия – всё исчезает, обнажая кости и внутренние органы.

Боль невыносима, но я стискиваю зубы, сдерживая крик. Зрелище собственных пульсирующих внутренностей вызывает приступ тошноты. Я подавляю его чудовищным усилием воли.

Всё это время Корни Жизни непрерывно накачивают меня духовной энергией, задирая регенерацию до Небес и восстанавливая разрушенные ткани с поразительной скоростью. Одновременно Краги жадно впитывают часть атаки, превращая разрушительную энергию в ресурс для контрудара.

Я стою на грани между жизнью и смертью, разрушением и возрождением, ощущая, как сила врага парадоксальным образом становится моей силой.

Демонический портал стягивается в одну точку, последних демонов, которые пытаются проскользнуть в наш мир, разрывает на части.

Архидемон, первоисточник восстания и первопричина множества бед, накрывших Империю, приходит в ярость. Невероятная по своей мощи ментальная атака обрушивается на нас и растекается по всему дворцу Советов, выжигая разум самым слабым из людей и приводя демонов в исступление. Однако я ощущаю, как стойко талисман Сакуры, похожий на древесное сердце, начинает впитывать и поглощать его мощь. Пусть будет благословен тот день, когда мой Путь пересёкся с её собственным. Лишь благодаря ей я сейчас могу противостоять колоссальной воле врага, а не лежу на полу, парализованный болью и наваждением.

– Вместе! – вновь слышу повелительный голос Сакуры.

Она выпускает свою ауру. Её Ки превращается в розовую пыльцу, словно миллионы растений разом расцвели по всему дворцу. Вокруг демона закручивается вихрь энергии, он готовится сбежать, чуя, что в одиночку не сможет с нами справиться, однако повсюду вспыхивают печати. Закрывая портал, Сакура подготовила ему ловушку. Он не может удрать, как бы ни старался. Осторожная хитрая тварь заперта вместе с нами. И ему придётся драться до смерти.

– Через год или через век я всё равно добьюсь своего! – утробно воет Мен Талос, потеряв всякий намёк на показной лоск. – Потому что вы – мясо! Скот! И доля скота – сдохнуть под ножом мясника!

Поглотив его атаку Корнями Жизни, я быстро восстанавливаюсь и перехожу в наступление. Демон мечется, стараясь спрятаться в своём эфемерном саване. Мешает физические атаки с ментальными, но сейчас, когда Сакура больше не занята порталом, она направляет всю свою мощь на него. Розовая пыльца окутывает его фигуру, гасит ментальный покров, который не давал мне попасть по настоящему телу врага. Всё это время демон подменял себя своими копиями и иллюзиями. Сейчас же, как насекомое, застигнутое ярким лучом лампы, он судорожно замирает и ускользает прочь. Пытается. От нас ему не уйти.

Наши растения оплетают его реальное физическое тело. Базальтовый гигант пытается вырваться, но Сакура сдерживает все его потуги.

А я, готовя свою сильнейшую технику, ясно чувствую ядро своего врага и ощущаю… страх? Демон боится? Впервые в своей жизни он испуган до дрожи. Слишком привык полагаться на возможность сбежать при любых обстоятельствах.

– Давай, Рен! Сейчас!! – нехарактерно для себя рявкает древняя адептка.

Краги окутывают мои руки до плеч, пульсируя древней силой. Ядро энергии в моей груди распаляется, сливаясь с мощью, накопленной во время защитной стойки. Изумрудные Длани Асуры вспыхивают ослепительным светом, сплетаясь с сущностью артефакта, и пробуждают нечто первобытное и неудержимое.

Воздух вокруг меня начинает дрожать, искажаясь под напором концентрированной энергии. Над моими руками материализуются колоссальные призрачные кулаки, сотканные из переплетённых ветвей и корней. Они излучают ауру неумолимой мощи природы, готовой сокрушить любое препятствие.

Демон, почуяв надвигающуюся гибель, дёргается в отчаянной попытке вырваться, но уже слишком поздно. Я выпускаю на волю всю ярость Древесного Гнева. Нефритовой молнией, моя атака пронзает пространство, сотрясая саму ткань реальности. Гигантские древесные кулаки обрушиваются на врага с силой тысячи падающих дубов.

Удар находит свою цель – ядро демона. В момент соприкосновения время, кажется, замирает. А затем следует взрыв невообразимой мощи. Волна энергии расходится во все стороны, сметая всё на своём пути. Прочнейшие стены дворца идут трещинами, дрожит пол, оказавшихся поблизости людей и демонов сметает прочь.

Я чувствую, как в центре моей груди начинает плыть ядро, а вместе с ним распускается и оживает талисман в виде сердца.

А затем не остаётся ничего, кроме жара и белизны.

Глава 3

Буря битвы почти улеглась, и столица, некогда яркая и величественная, наполненная шумной и бурной жизнью, погрузилась в тревогу и звенящую напряжённую атмосферу.

С высоты птичьего полёта открывается мрачный пейзаж. Запах смерти пронизывает воздух. Ветер приносит с собой аромат горящей плоти, разложения и пепла. Повсюду царит смерть в самых извращённых формах – демоны со всем старанием приложили к этому свою когтистую лапу.

Несокрушимые вот уже тысячи лет стены испещрены трещинами, в некоторых местах зияют дыры. А небольшие участки обрушились на строения каменным дождём. Они пали, впервые за своё существование.

Повсюду лежат развалины зданий. Улицы города, ещё недавно манившие своей красотой и очарованием, особенно впечатляя приезжих, впервые ступивших на мощёные плитами дороги, теперь вызывают лишь ужас и отчаянное желание сбежать. И кто-то действительно бежит, бросив свой дом. Бросив родных и близких умирать или уже погибших, а кто-то пытается достать их из-под завалов.

Смерть всё ещё бродит по улицам и может настигнуть любого. Демоны не истреблены до конца. Как всегда, коварные и хитрые, они забились в тёмные углы и поджидают людей, чтобы свершить то, зачем они пришли, отведать человеческой плоти. Однако и защитники ещё не пали духом, хоть они изранены и измотаны, а многие, очень многие отдали свои жизни. Люди так просто не сдаются, они верят в лучшее и с неукротимой решимостью преследуют этих тварей, методично истребляя их до последнего.

Масштабное сражение закончилось, но местами продолжаются локальные стычки, быстро угасая. Сил нет уже ни у кого. Дымящиеся обломки и руины после разрушительных техник – вот как выглядят некоторые проспекты сейчас, став ничем не лучше затаившихся на самых окраинах трущоб.

Слышны крики людей, которым чудом удалось уцелеть под завалами, а иные молчат, быстро найдя свою погибель. На некоторых улицах возвышаются руины домов, напоминающие обнажённые скелеты. Эти здания, некогда роскошные, теперь стоят с обрушенными крышами и выбитыми окнами. Пустые оконные проёмы, тёмные и безжизненные, словно слепые глаза, молчаливо свидетельствуют о постигших город утратах. Даже камень оплавился и стал бесформенным, добавляя в разруху что-то гротескное и чуждое.

Сердце Империи сейчас как разбитая чаша, из которой вытекает самое ценное – жизни её граждан. Сражение прошлось беспощадной разрушительной бурей по всей столице, оставив гигантские шрамы. От городских стен и вглубь, к центру исполинского города, туда, где развернулась решающая битва. Исход которой должен был решить судьбу Империи.

Демоны ударили с двух сторон: изнутри – из центра города, а также со стен, обрушившись на сердце Империи. Люди сражались стойко и самоотверженно и, увы, не только против отродий Подземного Царства. Истинным защитникам столицы, преданным Императору, пришлось также драться с давними соратниками. Человек обратился против человека, словно следуя извечному закону природы. Этот конфликт кажется неизбежным, вписанным в саму суть человеческого существования.

Именно по этой причине количество погибших в этом сражении возросло многократно. Несмотря на угрозу общего врага, некоторые всё же выбрали не ту сторону, воспользовавшись заветом «враг моего врага – мой друг». Увы, но этот принцип работает не всегда. У трупоедов нет друзей – только корм.

Члены знатных кланов, адепты Пути, стража и обычные люди объединились с каждой из двух сторон. И каждая – для достижения своих целей. Участники вложили в эту битву всё что могли.

Несмотря на численный перевес врагов и подкрепление со стороны демонов, победа всё же досталась сторонникам Императора. Предатели пали. Когда сражение перекинулось со стен на улицы города, демоны уже не разбирали, где свой, а где чужой. Начался настоящий хаос, который и несут эти отродья. В этом их суть, а люди, попавшие в ловушку собственных амбиций, в очередной раз оказались жертвами собственной жадности и следующей из неё глупости.

Уцелевшие и выжившие пытаются устранить последствия разрушений, насколько это сейчас возможно. Для полного восстановления понадобятся месяцы, а, возможно, и годы.

Стража уводит людей в безопасные места. Практики помогают разгребать завалы. Работы непочатый край. Даже в этом мраке отчаяния теплится огонёк надежды. Надежды на то, что жизнь продолжается. Что Империя выстояла. И что однажды, пусть и ценой неимоверных усилий, столица возродится из пепла ещё более величественной и прекрасной. Так же, как много веков назад, когда она только-только поднималась из руин прошлых войн.

Сейчас понятие личных владений неважно. Уцелевших горожан собирают в районах знати, где много простора и постройки не так сильно пострадали. Не всем это по нраву, но сейчас личные эмоции и чувства аристократов отходят на второй план. Важно сохранить людей, сохранить их веру в Империю и Императора. После произошедшего это будет весьма сложно.

Среди выживших вопреки здравому смыслу поднимаются волнение и недовольство – последствия разрушительной битвы и наваждения, что демон Мен Талос наслал на умы и сердца жителей. Солдаты методично отделяют недовольных от основной массы людей, стремясь предотвратить распространение паники и беспорядков. Действуют сдержанно: даже самых дерзких пока лишь изолируют, воздерживаясь от жёстких мер наказания. Это тонкий баланс между поддержанием порядка и избеганием обострения напряженности.

Многие защитники дворца, самые сильные адепты и практики, те, кто уцелел, несмотря на ранения, расходятся по столице, активно участвуя в спасательных операциях.

На центральной площади, способной вместить население нескольких небольших деревень, некогда окружённой рынками и шумными тавернами, где торговцы предлагали диковинки из дальних уголков мира, теперь раскинулись груды тел. Мечи давно выпали из рук, доспехи пробиты, а лица застыли, искажённые ужасом. Кровь, чёрная и густая, затопила улицы, растекаясь по трещинам в каменных мостовых, как грязные ручьи, обволакивая всё вокруг.

Среди мёртвых можно увидеть изуродованные тела демонов: некоторые были столь огромны, что когтистые лапы навсегда вцепились в каменные обломки, словно в последнем предсмертном рывке. Другие были настолько чужды этому миру, что их разлагающиеся останки источают серный запах. Гниль и разложение правят здесь.

Дворец Советов в центре столицы – монументальный и величественный комплекс – лежит в руинах. Центральная пагода покосилась, но выстояла. Построенная ещё при отце Альдавиана, она оказалась гораздо прочнее даже столичных стен. А вот те башни, что поменьше и соединены с ней красивыми переходами, превратились в горы обломков.

Здесь тоже активно трудятся выжившие, разгребая завалы и доставая тела соратников, достойных подобающего погребения. Всем этим твёрдой рукой правит Альдавиан, направляет и указывает, заботится о каждом уцелевшем. И вроде бы надежда ещё жива, но её омрачают кровавые картины окружающей действительности.

Меня мучают страшные кошмары. Я чувствую себя птицей, парящей в Небесах. А там, внизу, разворачивается ужасающая картина – город в огне. Повсюду идут сражения. Одновременно я ощущаю себя их участником там, где возвышается Дворец Имперского Совета. Где содрогаются и сталкиваются мощные эманации Ки, а само пространство искажается.

И в то же время я – крылатый наблюдатель, способный видеть то, что сейчас недоступно взору обычного человека. Дым поднимается над крышами, а они обрушиваются вниз, погребая бегущих людей. В какой-то момент всё ускоряется, и я оказываюсь там, где сражался вместе с Сакурой. Момент кульминации нашей битвы повторяется раз за разом. Моё ядро вспыхивает, а вместе с ним оживает талисман, дарованный ученицей Аранга. И что происходит дальше, я не вижу – и так раз за разом, пока…

Меня бросает в жар, и я просыпаюсь на скрипучей кровати, весь мокрый от пота. Всё тело горит от множества ранений, боль импульсами прокатывается по телу, терзая меня. Силюсь подняться. Ложе надрывно стонет под весом моего тела. Каким-то чудом эта кровать ещё жива и способна меня удержать.

Расфокусированный взгляд оббегает комнату. С трудом мне удаётся осмотреться, хотя каждое движение даётся с большим трудом. Сказываются последствия битвы с чудовищным Архидемоном, а также использование Крагов на грани разумного и возможного. Феррон был прав, когда предупреждал меня об их мощи.

Мы победили?..

Да! Несомненно. Оба Архидемона были повержены. Я слышал крик, который издала та громадная тварь, когда Альдавиан отсёк её уродливую голову. Тогда почему я в какой-то душной пыльной комнате? Прибраться здесь явно пытались, это видно по следам. Однако сделали это наспех. Окна заколочены, но я отмечаю, что на кровати новое постельное бельё. Рядом стоят тумбочка и одинокий стул.

Глубоко вздохнув, осторожно поднимаюсь и сажусь. Руки покрыты окровавленными и засохшими бинтами. Придётся их размачивать, чтобы позже снять. Всё тело перевязано и очень умело. Моё ядро как-то странно ощущается – оно горит ровно и спокойно. С каждым ударом сердца по меридианам пробегает бушующая волна, усиливая боль и даруя наслаждение возросшей Ки.

Однако я чувствую себя как-то странно. Прощупываю грудь и обнаруживаю уплотнение в центре. Осторожно содрав несколько слоёв бинтов, вижу, что в центр груди вросло то самое сердце, подаренное Сакурой.

Концентрируюсь и обращаю свой внутренний взор на ядро. Оно сейчас беспокоит меня больше всего. Его оттенок сменился на алый, подобный сиянию драгоценного камня. Я прорвался на новый этап Рубинового Феникса. Подозреваю, что руку к этому приложил артефакт Сакуры. Возможно, каким-то образом уловил часть мощнейшей духовной энергии Мен Талоса? Лишь этим я могу объяснить прыжок сразу на пять ступеней. Кстати, на какой именно я ступени? Первой?

Успокоив дыхание, пытаюсь разобраться в своем текущем уровне развития, замедляя бушующий бег Ки, но…

Дверь скрипит, возвращая меня в реальность. В комнату входит знакомый человек, которого я совсем не ожидал когда-либо увидеть вновь.

Майор Кантор.

– Как ты себя чувствуешь? – холодно интересуется он, взглянув на меня.

Пожимаю плечами:

– Жить буду.

– Тогда нам надо поговорить, – он подходит к кровати, отряхивает стул и садится передо мной.

Глава 4

– Разумеется, – устало смотрю на него. – У меня полно вопросов, на которые я хотел бы получить ответы.

– И получишь, – обещает Кантор.

– Для начала, кто одержал верх?

– Битва завершилась, и Альдавиан сумел удержаться у власти. Люди пока что на его стороне, но я сомневаюсь, что это надолго. Ситуация шаткая, и поддержка народа может исчезнуть быстрее, чем он думает. Только время покажет, как долго продержится это хрупкое равновесие. Император вновь выступил в роли спасителя, но, учитывая количество жертв и размер разрушений, результаты его «спасения» вызывают сомнения даже у простых людей, не говоря уже о знати и состоятельных гражданах. Недавняя победа немного приглушила растущие волнения, но это лишь временное затишье. Под поверхностным спокойствием продолжает нарастать напряжение, готовое прорваться при первом же удобном случае. Альдавиану стоит понимать, что его триумф может оказаться недолговечным.

– Говоришь как один из противников его власти. Тогда почему я не видел тебя на стороне мятежников?

– Не стоит путать недовольство правлением с желанием примкнуть к мятежникам, – Кантор смотрит на меня в упор. – Да, я не поддерживаю методы Императора, но это не значит, что я готов встать на сторону демонов и их прихвостней. Я своими глазами видел, к чему привели их действия.

Он делает паузу, будто погружаясь в воспоминания, а потом продолжает:

– Помнишь битву у Чёрных Гор? Я был там и видел тебя в гуще сражения. Ты отчаянно бился, защищая соратников от полчищ демонов. И в какой-то момент ты оказался рядом с самим Императором. Он был тяжело ранен, почти при смерти. И вот тогда… – Кантор стискивает зубы. – Тогда я увидел, как он использует какую-то мерзкую технику, высасывая жизненные силы из наших солдат. Они умирали у него на глазах, но Императора это не остановило. Он принёс их в жертву, чтобы спасти свою шкуру. Твой друг, Торвальд, тоже пал его жертвой, верно?

Стиснув зубы, киваю, потому что слова не выходят из глотки.

Кантор опускает взгляд, желваки играют на его лице.

– В тот миг я осознал истинную сущность нашего правителя. Он готов преступить любые законы, поступиться любыми принципами ради сохранения власти. Даже если для этого придётся прибегнуть к демоническим практикам и пожертвовать своими подданными. Разве может такой человек называться защитником Империи? Он ничем не лучше тех исчадий Подземного Царства, с которыми мы боремся!

Майор поднимает на меня полный решимости взгляд.

– Поэтому я решил, что подобный правитель недостоин трона. Своими действиями он обрекает Империю на погибель не меньше, чем орды демонов у наших границ. Альдавиана необходимо остановить, пока не стало слишком поздно. Но мне нужны неоспоримые доказательства его преступлений, чтобы обнародовать их. Улики, которые откроют людям глаза на истинное лицо Императора. Только так мы сможем положить конец его тирании, не прибегая к помощи демонов и не давая власть в руки безумных фанатиков.

Кантор растирает посеревшее усталое лицо и продолжает:

– Поэтому я начал собственное расследование. Чтобы добыть доказательства и предать их огласке. Тогда народ отвернётся от Альдавиана, и его правлению придёт конец. Для этого мне нужна помощь тех, кто верен идеалам Империи и готов сражаться за них, невзирая на риск. Пускай у нас поначалу и были разногласия, но ты один из немногих, кому я могу доверять, Рен. Тебе ведь недавно промыли мозги, верно? И всё же ты здесь – живой и здоровый. К тому же смог вернуть себе контроль.

– Как ты узнал о том? И как понял, что Зено – это я?

– Всё просто. У меня есть свой агент среди Теней. Что касается второго вопроса… Всем сообщили, что Зено погиб в сражении, а потом отовсюду пропали листовки, где предлагали награду за голову Рена из Лесных Холмов. Плюс нестыковки в твоём поведении, которые я заметил ещё, когда ты служил в Гвардии. Заносчивый наследник главы клана просто не мог так разительно поменяться за несколько дней. Отсутствие полноценных водных техник, которыми славился представитель клана Кровавого Моря. Некоторые фразы, которые от тебя слышали сослуживцы, выдававшие низкое происхождение. Всё вместе это и натолкнуло меня на мысль, что за личиной Зено скрывается другой человек.

– Понятно. Как я оказался здесь?

– Во время сражения за Дворец Советов, сразу после победы над одним из Архидемонов, ты потерял сознание. В круговерти боя твои союзники не смогли быстро отыскать тебя, а я находился рядом. Решил, что, если не вмешаюсь, тебя прикончат или демоны, или мятежники, или Тени. Врагов у тебя хватает, – хмыкает Кантор.

– Что ж, спасибо за моё спасение, – хмуро киваю, пытаясь переварить всё услышанное. – Так что ты хочешь от меня? Помощи?

– Верно. Мне нужен тот, кто однажды сможет кинуть вызов Императору. Даже с уликами и народной поддержкой он просто так не расстанется с властью. Лишь вместе мы сможем восстановить справедливость и спасти нашу страну от погибели.

Майор вздыхает и уточняет:

– Так ты со мной? Повторюсь, растущие волнение – первопричина мятежа – никуда не делось. Это лишь временное затишье. Нужно воспользоваться им, чтобы добиться нашей цели.

– Шанс действительно хороший, но надо подготовить соответствующую почву, иначе мы повторим судьбу бунтовщиков. Надо действовать оперативно, пока у нас есть возможность. Если Император вновь нарастит своё влияние в верхах…

– Всё верно, Рен. Мы не будем тянуть, но надо подготовиться. Правление Альдавиана и результаты этого восстания окончательно раскололи его сторонников. Пусть они ещё делают вид, что верны ему, но некоторые уже строят планы за его спиной. И в этот раз они не будут так смиренно принимать участь, которую Император сулит всем инакомыслящим, – Кантор выглядит усталым, но его глаза блестят. – Нужно найти неоспоримые улики, что Император использует демонические техники или, возможно, сам связан с демонами. Такой вариант я тоже рассматривал. Кто знает, кто на самом деле стоит за его долголетием? Поэтому я буду искать сторонников среди сомневающихся, но только тех, кто действительно желает блага нашей стране. Тех, для кого методы так же важны, как и цели.

– Ищи тех, кто не имеет никакой связи с демонами. Мы уже видели, к чему это может привести, – добавляю я, когда Кантор ненадолго замолкает.

– Естественно, это даже не обсуждается. Мы не должны иметь ничего общего с этими трупоедами, – сердито сводит брови глава контрразведки. – Когда мы соберём достаточно людей вместе, сможем выступить против Императора.

– Это легче сказать, чем сделать, – стараюсь дышать осторожно, пульсации в груди при глубоком дыхании вызывают странные ощущения. – С чего ты взял, что я вообще способен одолеть Альдавиана? В прошлый раз он отделал меня, как ребёнка. Я ведь даже не знаю, насколько далёк этап его культивации от моего собственного. Ты вот, например, знаешь, каким по счёту является этап Ониксовой Черепахи?

– Увы. О таком никогда не слышал. Если бы ты ни сказал, я бы даже не смог назвать тебе этап Императора. Это тщательно охраняемая тайна. Что касается твоего вопроса, всё просто. Из всех возможных кандидатов на эту роль сейчас больше всего подходишь ты, – признаётся Кантор. – Ты смог одолеть одного из легендарных мастеров современности, выступивших на стороне предателей, Саярна Юдзая. А ведь он достиг этапа Рубинового Феникса. Таких адептов в Империи можно пересчитать по пальцам одной руки. Из всех, кто сейчас на нашей стороне или в перспективе может присоединиться, ты самый сильный.

– При всём моём желании разорвать этот порочный круг, я пока недостаточно силён. Да, Саярна я действительно прикончил и сам достиг этапа Феникса, – честно признаюсь я, – но Император – единственный из ныне живущих и известных практиков, сумевший достигнуть этапа Ониксовой Черепахи. И для начала мне нужно понять, насколько большой разрыв в силе лежит между нами.

– На какой ступени Феникса ты сейчас находишься? – собеседник взирает на меня с надеждой. – От этого зависит многое.

Я пожимаю плечами:

– Пока сам не могу понять. Битва с Мен Талосом позволила мне прорваться сразу через несколько ступеней и достигнуть нового этапа, но я затрудняюсь дать точный ответ, – касаюсь рукой груди. – Всё ещё привыкаю к этому чувству, да и ядро пока ещё не так стабильно, чтобы делать выводы.

Кантор поднимается и бросает:

– Это легко решить.

– Погоди, принеси заодно ароматическую палочку. Хочу понять, сколько мне осталось.

Кивнув, майор исчезает за дверью, я ещё раз погружаюсь в собственные ощущения. Меридианы полнятся Ки. Каждый вдох прогоняет по ним огромные объёмы энергии, а ядро, словно печь сталевара, пылает, наполненное тягучей и пугающей мощью. Однако вместе с чувством восторга ощущаются и последствия моего роста. Жизненная нить истончается ещё сильнее, словно моя связь с этим миром постепенно тает.

Я вырываю несколько волосков со своей головы, и в маленьком пучке вижу множество седых. Да… Сила никогда не даётся бесплатно. Мне бы зеркало, но, жаль, в этой комнате его нет.

Кантор возвращается довольно быстро. В его сухих пальцах зажата металлическая табличка с десятью бусинами. Похожая на ту, что когда-то передавали мне стражи у входа столичные врата.

– Думаю, ты знаешь, что тебе делать.

Я направляю свою Ки в неё. Ядро распаляется ещё сильнее, пропитывая и насыщая артефакт. Начинаю ощущать её структуру. На металле вспыхивает иероглиф, обозначающий феникса, а бусины разгораются одна за другой, пока не замирают ровно посередине.

– Пятая ступень, получается, – выдыхаю я, глядя на табличку.

Глаза Кантора округляются, он удивлён, но старается не подавать виду.

– Пятая ступень Рубинового Феникса?! – переспрашивает он, словно желая подтверждения.

– Сам же видишь, – я тоже немало удивлён, но тоже стараюсь не показывать этого. – Эта штуковина ведь не может врать?

– Нет конечно. Рен, это необычайно мощный результат.

Ага, особенно учитывая, что я разом прыгнул на десять ступеней, поглотив часть духовной энергии Архидемона. Спасибо Сакуре…

– Как видишь, у нас с Императором пропасть минимум в пять ступеней, а то и больше. Даже если я сумею быстро прорваться на следующий… – стараюсь мыслить позитивно, но это очень сложно. – Мне потребуется немало времени, а его всё меньше и меньше. Да и Император тоже не будет стоять на месте.

Пока говорю, разжигаю ароматическую палочку, в которой ощущаются какие-то чудны́е животные эманации. Эта палочка вспыхивает, тлея, и вскоре обваливается чуть больше, чем на две трети. Вот и официальное подтверждение. Насколько же сильно сократился отмеренный мне срок… По всей видимости, осталось совсем немного, но я обязан успеть! Так или иначе.

Кантор забирает у меня табличку и задумчиво крутит её в руках.

– Я что-нибудь придумаю. Существуют разные способы быстро прорваться дальше, правда, все связанные с риском. История знает несколько особых случаев, когда практики достигали новых уровней быстрее обычного. Да что говорить – ты и сам тому подтверждение. Хоть и не один из небесных детей, а взлетел подобно звезде на небосклоне, – он подходит к заколоченному окну и заглядывает в щель между досками. – Отдохни пока, возьми небольшую паузу. Мне надо подумать, что нам делать дальше и как подготовиться к решающей битве за Империю. Крови и так пролилось достаточно. Мы не имеем права погрузить державу в хаос. Действовать придётся предельно точно.

– Отдых – это хорошо, но я хочу увидеть друзей, – пытаюсь встать с кровати и опускаю ноги на пол.

Тело отзывается болью, но я гашу все неприятные ощущения и пробую подняться.

– Как скажешь, однако будь осторожен. После победы сторонников Императора Тени опять рыщут по городу, ты снова в розыске, но официально об этом ещё не объявили. Пока только личные убийцы Альдавиана охотятся за твоей головой, – майор направляется к выходу. – Встретимся здесь через несколько дней. Это место безопасное, но будь бдителен и не приведи за собой хвост.

Он покидает меня, оставляя наедине с собой и своими мыслями, от которых немного гудит голова. Мне осталось недолго, но, удивительное дело, меня это нисколько не пугает. Жизнь – суровая дорога, и я собираюсь пройти её достойно, сколько бы мне ни было отпущено. Пусть всё отведённое мне время будет потрачено на благие цели. Как учили меня родители, как хотели когда-то мы с Лин, а теперь хочу я сам.

Тем лучше, что больше я не один. У меня есть друзья, любимая и много прекрасных и достойных людей, которые помогали мне и, надеюсь, помогут впредь. Им ведь ещё предстоит объяснить, что, победив демонов на стороне Императора, нам надо уничтожить и самого Альдавиана вслед за трупоедами, чтобы до конца очистить нашу родину от скверны. И эта скверна – не только демонического характера. Здесь, среди людей, намного больше тех, кто всё ещё поддерживает государя и будет готов пойти за ним до конца.

Немного восстановившись, я создаю себе новый облик и карабкаюсь на городские крыши. Найдя неподалёку от дома Кантора место повыше, чтобы лучше видеть город, устраиваюсь поудобнее, скрестив ноги и разложив перед собой художественные принадлежности, вытащенные из пространственного кольца Феррона. Мой взгляд скользит по линии горизонта, окрашенной в мягкие предрассветные тона. В этот тихий утренний час город кажется застывшим в безмолвном ожидании, словно задержав дыхание перед началом нового дня.

Я подношу кисть к холсту и начинаю творить, позволяя образам течь сквозь меня. Первые мазки ложатся легко и свободно, будто само вдохновение водит моей рукой. Постепенно на белоснежной поверхности проступают очертания знакомых улиц и зданий, объятых предрассветной дымкой.

Некоторые районы лежат в руинах, изувеченные чудовищным сражением. Там и тут виднеются обломки стен и провалившиеся крыши, напоминающие о недавних ужасах. В редких местах языки пламени всё ещё лижут остовы домов, посылая в небо клубы чёрного дыма. Я старательно переношу на холст эти мрачные детали, не смягчая и не приукрашивая реальность.

Однако даже сейчас искалеченная и израненная столица поразительно прекрасна. В прорехах между руинами проглядывает былое величие города: изящные линии уцелевших арок, мощёные булыжником мостовые, горделивые шпили дворцов. Кое-где на стенах уже пробивается зелень – первые робкие ростки, упрямо тянущиеся к жизни среди пепла.

И над всем этим раскинулось бескрайнее небо, постепенно светлеющее на востоке. Я мешаю краски, стараясь уловить тончайшие переливы цвета: вот сизые предрассветные сумерки сменяются розовато-золотистым сиянием, а затем полыхают ослепительной синевой. Свет нового дня безжалостно высвечивает шрамы на теле города, но в то же время дарит надежду на исцеление.

Снизу доносятся приглушённые звуки: скрип повозок, негромкие голоса, звон инструментов. Люди уже принялись за работу, расчищая завалы и латая крыши. Каждый на свой лад сражается за будущее столицы – так же, как совсем недавно все мы сражались за её настоящее. Меня охватывает невольное восхищение их мужеством и жаждой жизни. Я стараюсь вложить эти чувства в каждую линию, в каждый штрих на моей картине.

Контуры домов на холсте озаряются восходящим солнцем, отбрасывая длинные тени. Свет и тьма сплетаются в причудливом танце, создавая поразительную игру контрастов. Так и сам город являет собой сейчас смесь разрушения и созидания, отчаяния и надежды, прошлого и будущего. Мне хочется запечатлеть хрупкую красоту этого мига, когда ночь уступает заре, а из пепла постепенно возрождается жизнь.

Спустя несколько часов, когда солнце уже высоко стоит в небе, я откладываю кисть и смотрю на завершённую картину. На меня глядит раненый, но непокорённый исполин. Древняя столица, видавшая и переступившая не через одну войну, готовая подняться из руин и принять бой с судьбой. Прекрасная и несокрушимая в своей надежде на лучшее будущее. Этот колосс не покорился демонам, уверен, не покорится он и Альдавиану, однажды сбросив ярмо тысячелетнего кровососа.

Я не сомневаюсь, что сердце Империи выдержит и этот удар – самый подлый для многих. Удар со стороны самого государя, который столько лет обманывал людей и творил бесчинства. Когда мы найдём улики и всё раскроем, уже никто из простых граждан не встанет на его сторону. Его ожидает крах. Окончательный и бесповоротный.

Высоко над головой пролетает птица, а вскоре я ощущаю приближение знакомой ауры. Она меня не пугает, а только радует. Ко мне шагает мой названый брат.

В это же время Император Альдавиан находится в своих покоях. Использовав демоническую технику в очередной раз, он излечил смертельные раны, но его тело после битвы с Архидемоном пребывает в гораздо худшем состоянии, чем после победы над первым таким врагом у Чёрных Гор.

Противник использовал какую-то мощную технику, которая что-то изменила в структуре тела Императора. Несильно, но восстановление поглощением душ и жизненных сил других людей потребовало намного больше жертв, и даже после них он по-прежнему чувствует себя иначе. Его ядро словно отравлено. И это недопустимо.

Вокруг него собираются самые преданные Тени, которые начинают доклад. Первым выходит их глава Нобору.

– Владыка, – он склоняется перед роскошным ложем. – Поисковые работы идут полным ходом, все самые верные вам агенты обследуют город. Наши люди среди многих ваших сторонников пока молчат. О Рене из Лесных Холмов нет никаких вестей. Настроения в столице, да и по всей стране после нападения демонов в центре Империи, стоят тревожные. Люди напуганы, но пока вера в вас сохраняется. Вы совершили очередной подвиг и защитили людей.

– Ты держишь меня за идиота?! – рычит Альдавиан, так что от его голоса содрогаются покои. – Как человек, сразивший одного из легендарных практиков, патриарха школы Стального Ветра, и Архидемона-Менталиста, мог исчезнуть бесследно? Он же не мог провалиться сквозь землю…

Хотя… Император задумался. Неужели опять вмешались эти таинственные силы, что и в прошлый раз?

– Джихвэй, – Нобору обращается к Тени, стоявшей у себя за спиной.

Тот подходит ближе к ложу Императора, скосив глаза на начальника.

– Да, господин, – он сгибает спину в глубоком поклоне.

– Что скажешь? Ты же тоже копался в его разуме. Неужели ты не оставил какую-нибудь лазейку, чтобы следить за ним?

Джихвэй вздрагивает от пристального взгляда Императора, который безмолвно следит за диалогом.

– Господин Нобору, владыка, я действительно поместил в его голову небольшую особую технику, предназначенную для отслеживания, но постоянно держать её активной было невозможно, не хватило бы Ки. Да и он сам смог бы меня обнаружить. А сейчас, когда понадобилось, я не смог установить контакт со своим «маяком». Кто-то поработал над его разумом, – Тень почти не поднимает глаз, украдкой посматривая на Императора.

Альдавиан высвобождает свою ауру, но не сильно, а лишь для проверки собственного самочувствия. Эта странная хворь даёт о себе знать, и он понимает, что с новым ритуалом не стоит затягивать. Пока он борется сам, но правитель прекрасно осознаёт – произошедшее в столице не пройдёт бесследно для Империи. Вероятнее всего, раскол усилится и может привести к новой попытке свержения.

– Нобору, начинай подготовку к новому ритуалу, соберите звёздных детей, – Император бросает тяжёлый взгляд на Джихвэя. – Ты мобилизуй все силы и, чего бы это ни стоило, ищи и найди беглеца Рена. Усильте патрули.

Они удаляются, а Альдавиан начинает отдавать приказы остальным Теням, которые донесут его послания в соответствующие службы и передадут чиновникам.

– Необходимо разобраться с мародёрами и остальными преступниками, которые стараются использовать суматоху в своих целях. Нещадно наказывать, вплоть до смерти на месте при неповиновении, – Император жестом отправляет нескольких Теней с посланием и продолжает. – Мобилизовать все кланы на восстановление разрушений. В первую очередь залатать стены, а потом по всему городу навести порядок. Убрать завалы, продолжать поиски выживших, снабдить жильём людей, лишённых крова. При необходимости расселите их в старые районы на окраине.

– Трущобы? – уточняет следующий посыльный.

– И туда тоже. Лучше ветхая крыша над головой, чем спать под открытым небом на мостовой, – холодный голос Императора вселяет в Теней уверенность, и они мелькают, исчезая с его посланиями. – Понадобятся временные жилища, пусть их создадут адепты земли. Народ должен видеть, что работы ведутся денно и нощно.

Последний из слуг беззвучно покидает покои, растворяясь в тенях у дверей, и Император остаётся наедине с собой и своими мыслями. В зале воцаряется почти осязаемая тишина, нарушаемая лишь потрескиванием свечей да далёкими отзвуками городской суеты.

Альдавиан медленно поднимается с ложа, пренебрегая болью от недавних ран. Его шаги гулко отдаются под сводами опустевшего зала, пока он неспешно прохаживается из угла в угол. На бесстрастном лице Императора не дрожит ни один мускул, но в глазах пляшут багровые отблески, выдавая напряжённую работу мысли.

Он подходит к высокому окну и осматривает открывающуюся перед ним панораму города, безмолвно и неподвижно застыв на месте. Дымка тумана стелется по улицам, словно пытаясь скрыть следы недавних битв и пожарищ. В утреннем свете руины былого величия кажутся ещё более зловещими, навевая мысли о грядущих испытаниях.

Император погружается в раздумья, машинально прокручивая на пальце громоздкий перстень. Сейчас, вдали от посторонних глаз, он может позволить себе эту мимолётную слабость. Тяжесть прошедших событий и бремя будущих решений давят на плечи, но Альдавиан упрямо расправляет спину, не желая поддаваться усталости или сомнениям.

Сознание Императора лихорадочно просчитывает варианты и последствия, стремясь найти путь, который позволит ему удержать власть и сохранить Империю любой ценой. Он вновь и вновь возвращается мыслями к Рену, прикидывая, какую угрозу или пользу может представлять этот непокорный воин.

С одной стороны, тот – реальная угроза, но и в этот раз парень опять помог ему, хотя и сбросил поводок из ложных воспоминаний. Сомнения Императора лишь растут. Этот могучий адепт может послужить катализатором к новому восстанию, но всё же, если его удастся приручить, то он станет хорошим инструментом в укреплении и восстановлении доверия к Императору.

Насколько же удивительный самородок появился в полной грязи. Простолюдин, одолевший легендарного Саярна… Ему бы десяток таких адептов, и демоны вместе с непокорными кланами давно были бы стёрты в пыль…

Тишина пустого зала давит на виски, но Император упрямо продолжает своё бдение. Он должен предугадать любую случайность, предусмотреть любой поворот. Сейчас, как никогда, ему необходимо сохранять железную хватку и ясность ума. Ибо только так можно переиграть судьбу и обратить поражение в победу.

Глава 5

Не отвлекая меня, Текору поднимается на крышу и с интересом наблюдает, как я творю. Он явно наслаждается искусством, от которого сам весьма далёк. Краем глаза улавливаю его любопытство, но не отрываюсь от работы, выводя последние штрихи. Подобно умелому повару, колдующему над ингредиентами, я добиваюсь идеальных оттенков, достоверно запечатлевая окружающую реальность.

– Великолепно, Рен, – выносит он окончательную оценку, когда я с удовлетворением заканчиваю. – Похоже, ты искусен во всём, чего касается твоя рука! Хотел бы я уметь что-нибудь подобное. Рисовать или, быть может, играть на музыкальном инструменте. Тогда завоевать сердце какой-нибудь красотки точно будет гораздо проще, – ухмыляется друг.

Мы смотрим друг на друга некоторое время, молча, а потом крепко обнимаемся до треска в костях.

– Ух, и тут ты впереди меня. Когда только успел шагнуть так далеко? – удивлённо восклицает он. – Ещё во время битвы во Дворце Советов твой уровень Ки не был так высок, а сейчас я словно на солнце щурюсь.

– Эта битва сильно меня закалила. Я прорвался почти на десять ступеней, если мерять этапами.

– Десять? – Текору ошарашенно глядит на меня, его брови взлетают к кромке волос.

– Именно столько, но этого до сих пор недостаточно, – сдержанно говорю я, понимая, что придётся поднять тему, которая не очень нравится названому брату.

– Для чего недостаточно, Рен? – собеседник подходит к картине и любуется застывшим моментом истории. – Недолго столица останется в таком виде… Будь уверен, вскоре она восстанет, словно феникс, и расправит крылья ещё шире.

– Как дела в армии? – меняю тему, взглянув на город, который постепенно нагревается в лучах полуденного солнца. – Что вообще происходит в рядах сторонников Императора?

Решаю не торопиться со своими заявлениями. Этот разговор мы уже поднимали. Надо подобрать правильные слова.

– Ну, всё не так радужно, как хотелось бы, – вздыхает Текору. – Несмотря на победу, Император пока занят восстановлением. Владыка пострадал во время схватки с Архидемоном, но он не сокрушим, как сами Небеса над нашей головой. Просто иногда их затягивает тучами, вот и сейчас государь слегка не в форме. Однако я уверен, что это быстро пройдёт.

– Насколько сильно он пострадал? – цепляюсь с надеждой за соломинку.

Зная Императора, он не будет тратить время и воспользуется одной из демонических техник для восстановления. Возможно, вот он – наш шанс. Однако я ещё не в силах противостоять ему. Надеюсь, Кантор сможет что-то придумать. Да и к Феррону можно обратиться, если не к Сакуре.

Текору не отвечает, делая вид, что сравнивает картину и реальность, но по нему видно, как и я, он подбирает нужные слова.

– Рен, я надеялся, что ты оставил эту затею, – наконец, он смотрит на меня, немного хмурясь. – После всех этих событий волнения в городе растут, а по всей Империи ползут слухи о том, что случилось в столице. Карисса как раз направила меня тайно разузнать о настроениях в народе и армии.

– И как?

– Да как-как… Ровно так, как я сказал, недовольных очень много. Люди ещё верят в Императора, но сомневаются в его решениях, – Текору сжимает кулаки. – Как и ты. Мы же братья! Пусть и не по крови, но у тебя это на лице написано. А ты опять за старое! Вот не пойму я тебя, зачем тогда было помогать сохранить ему власть?! – повышает голос последний представитель клана Алой Сакуры.

Задумавшись, отвечаю медленно и с расстановкой:

– В той ситуации я просто выбрал меньшее из двух зол. Альдавиан при всех своих недостатках хотя бы не демон. По-своему, он радеет за Империю и её жителей. Просто цену за эту берёт непомерную. Однако моя поддержка его стороны временна. Пока мы не в силах решить эту проблему кардинально, такой компромисс – наилучший выход.

Мы опять молчим. Текору сверлит меня взглядом, сжав кулаки. Я начинаю говорить первым.

– Послушай, брат… Ты можешь понять, что я говорю правду. По нашим меридианам бежит Ки великой ученицы Аранга – Сакуры. Нам обоим она преподнесла щедрые дары. Не знаю, видел ли ты, но она даже приняла участие в битве за Дворец Советов.

Товарищ медленно кивает, а я продолжаю:

– Ты можешь не верить фактам, но я надеюсь, сможешь почувствовать мою искренность, – договорив, тяжело вздыхаю.

– Говори уже, Рен.

– Помнишь битву подле Чёрных Гор? Конечно, помнишь, кто её забудет… Ту самую, когда Альдавиан схлестнулся в первый раз с Архидемоном и едва не погиб, – мне больно даже вспомнить эти события, но я продолжаю, вновь переживая момент своего бессилия и нерешительности. – Торвальд, добродушный северянин и один из наших боевых товарищей, так же веривший до последнего в своего владыку, погиб в той битве.

– Я помню. К чему ты клонишь? – скрипит Текору.

– Вот только его убийцей стал не демон, а сам государь, высосавший досуха нашего друга. Именно Альдавиан забрал Ки и жизненную силу Торвальда. Теперь понимаешь? Чем Император лучше трупоедов, если у них одинаковые методы?

– Не лги, Рен! Торвальда убили демоны! Я читал отчёты о сражении, на них стояла личная подпись Императора, – голос Текору дрожит, несмотря на все попытки это скрыть.

– Думаешь, Альдавиан укажет в отчёте, как он выпил жизни дюжины солдат? Или напишет мемуары про то, как поглощает Ки звёздных детей? – меня переполняет отвращение, но я стараюсь сдерживаться и не срываться, хотя это даётся очень нелегко. – Услышь же меня! Я видел смерть северянина и других Гвардейцев собственными глазами! Я был там!

– Вздор, Рен… – мой собеседник говорит всё менее уверенно, его речь прерывается длинными паузами. Несмотря на это, он пытается словами замаскировать свои сомнения, продолжая упорствовать. – Наш владыка никогда бы так не поступил. Видимо, тебе померещилось, что немудрено. Там сражалось множество Кукловодов. Это всё происки демонов.

– Хотел бы я, чтобы это было правдой, – горько отвечаю я. – О, поверь мне, как бы я хотел, чтобы Альдавиан оказался именно тем, кем считают его подданные…

Я слишком хорошо знаю Текору – наша духовная связь гораздо крепче, чем у кровных братьев. Уже давно мы шагаем по одному Пути. Всё больше сомнений слышу в его голосе, всё больше неуверенности замечаю в его лице. Он мечется между навязанными убеждениями и моими доводами. Пока это только слова, но я всё равно продолжаю:

– Брат, это лишь верхушка айсберга, основание которого уходит глубоко под воду. После того сражения, думаешь, куда я исчез? – подхожу к краю крыши, наблюдая, как внизу шумят соседские дети.

– Император отправил тебя на особую миссию?

– Нет. Не совсем отправил. Заставил. Сначала чуть не убил, а затем подверг действию одной из своих ментальных техник. Подменил часть воспоминаний, остальные закрыл иллюзией. В ней у меня никогда не было сестры. В ней Альдавиан не убивал её и всех остальных детей. Понимаешь? Этой чёртовой пиявке мало бы отнять у меня Лин, он посягнул даже на память о ней! – срываюсь на крик, полный душевной боли.

Текору силится что-то сказать, но слова застревают у него в горле. Он несколько раз открывает рот, словно пытаясь подобрать нужные фразы, но в итоге остаётся безмолвным. Его лицо отражает смесь шока и сострадания, пока я продолжаю раскрывать мрачные подробности.

– Рен, я понимаю, что ты не будешь мне врать, – аккуратно произносит Текору. – Однако ты точно так же сейчас можешь находиться под ментальным воздействием другого адепта. Я хочу увидеть хоть какие-то доказательства, не просто слова, а реальные свидетельства против владыки. Сам же понимаешь – это серьёзные обвинения. Но, – он акцентирует внимание, – если всё действительно окажется так, как ты говоришь, я… – его голос дёргается, – встану с тобой плечом к плечу. Клянусь. Даже если кроме нас двоих больше никто не поддержит эту битву за правду.

– Улики будут, и я надеюсь, что очень скоро, – уловив приближение ещё нескольких очень важных для меня людей, хмуро подвожу черту.

– Что тут происходит? – Наоки. – У вас всё в порядке?

– Да, – отвечаем мы в один голос.

Неразлучная парочка бросается ко мне и обнимает, как старшего брата. Я сдавливаю остолопа Юна и прижимаю Лиу к груди. Наоки лишь на миг стреляет в меня ревнивым взглядом, но не подходит, а улыбается, коротко кивнув. Отвечаю ей тем же, не пристало мастеру секты Водного Дракона открыто проявлять чувства, даже среди соратников. Понимаю это и уважаю.

– Ого, а это что? – бросается к картине Юн. – Братец Рен, ты нарисовал?

– Ну не ты же! – пытается дать ему подзатыльник Лиу, но он ловко уворачивается.

– Да откуда мне знать, может, это господин Текору? Он же адъютант генерала, а они, говорят, мастера на все руки.

– Хватит шуметь, – повышает голос Наоки, – вы привлекаете слишком много внимания. Ведёте себя, словно малые дети.

– Это всё он, – тыкает в него пальцем Лиу.

Наоки со вздохом закрывает лицо ладонью:

– Я про что и говорю.

Эта парочка смутьянов моментально притихает, но их ребячество заряжает меня весельем и скрашивает горечь недавней битвы, где пало множество славных, действительно достойных людей.

– Давайте пройдём в укромное место и там поговорим, – жестом предлагаю я. – А то мы действительно излишне заметны.

– Согласна, от них двоих шума больше, чем от детворы там внизу.

Уже внутри тайного жилища Кантора я раскрываю подробности своих планов:

– На какое-то время мне придётся покинуть столицу.

– И куда ты собрался? – стреляет в меня взглядом Наоки. – Впрочем, мне это не так важно. Я тебя хорошо знаю, потому заранее предупредила патриархов. Куда бы ты ни пошёл, я отправлюсь с тобой.

Мы расположились на кухне, жаль, только нечем угостить любимую и друзей. С благодарностью кивнув, перевожу взгляд на Лиу и Юна.

– Вы не хотите прогуляться? – заговорщически подмигиваю им.

– В то заведение, куда ты нас водил? – смотрит на меня с надеждой Юн. – Я готов!

– Нет, куда-нибудь поближе, где можно раздобыть еды, – выходить на улицу лучше не стоит. – Будьте осторожны.

– А как мы притащим еду? – Юн, как обычно, много болтает.

– Надо будет и за посуду заплатить, – отсыпаю ему горсть луников. – А ты, Лиу, проследи за ним. И не попадите в просак, а то сейчас пройдохи не упустят шанс облапошить провинциалов.

Парень хочет что-то сказать, но девушка утаскивает его прочь. Мы остаёмся втроём и теперь уже можем серьёзно обсудить дальнейшие планы.

– Так куда ты направишься, брат? – спокойно говорит Текору. – Пока у меня не будет убедительных доказательств, я не буду участвовать в этом сговоре.

– Нет никакого сговора, потому что мне не нужны армии и помощь десятков кланов. Так или иначе, в одиночку или с вашей помощью, но я добьюсь правды. Альдавиана настигнет возмездие. Тебя в этом участвовать я не заставляю, но, если ты знаешь место, где можно стать сильнее в кратчайшие сроки, с радостью послушаю.

– Знаю парочку, но они расположены не так близко к столице. Путешествие может занять немало времени, – отзывается тот.

Это как раз не проблема, благодаря маяку Феррона.

Мы начинаем обсуждать возможные варианты. Вскоре возвращаются Лиу и Юн, притащив с собой пару корзин с душистой лапшой и рисом.

Наш разговор разбавляется трапезой – организм требует питательных веществ. Заботливые младшие притащили несколько глубоких мисок с разным мясом – утка, говядина, свинина, которые весьма подорожали в столице из-за последних событий. Так или иначе, мы закатываем небольшой пир.

От планов насущных мы переходим к обсуждению всего и вся. Текору, несмотря на наши разногласия, делится более подробной информацией об армии и состоянии города в целом. Рассказывает, что творится сейчас на фронте. Натиск демонов ослаб, но они продолжают точечные вылазки, прощупывая места, где человеческая оборона слаба.

Наоки делится подробностями о состоянии патриархов Водного Дракона. Обоих потрепало, но они обошлись без серьёзных ран. После объединения они продолжили усиленные тренировки и не сбавляют темпов роста. Их дух соперничества ничто не сможет укротить, даже трупоеды. Для армии они провели показательный спарринг, чуть не увеличив разрушения своими стараниями.

Беседа затягивается до позднего вечера. Водные Драконы в полном составе остаются со мной – хитрая Наоки и за них замолвила словечко. А вот Текору пора отправляться дальше выполнять поручение Кариссы. Он встаёт из-за стола и двигается к выходу, как вдруг все присутствующие настораживаются. Они чувствуют появление ещё одной ауры.

Входная дверь скрипит, в ветхий домик входит гость. Так, наверняка, думают друзья, но я-то знаю, что это пришёл хозяин.

– Ты кого-то ждёшь? – поворачивается ко мне Текору.

Я киваю на вход.

– Да. Надеялся, что он вернётся раньше, чем обещал.

На кухню ступает Кантор и замирает, оглядев собравшихся.

– Отлично, собрались, значит. Тогда у меня для вас есть новости, – он проходит мимо застывшего в ступоре Текору. – Сынок, что с тобой? – хмыкает майор. – Ты словно призрака увидел. Или думаешь, послание о том, что твой друг жив, само себя доставило?

Лиу и Юн вскакивают, уважительно приветствуя его. Наоки выполняет поклон.

– Нет, просто вы… Я не пойму, почему вы здесь? Рен, может, ты объяснишь? – растерянно произносит адъютант.

– Просто послушай, что он скажет, и вопросы отпадут сами собой.

Текору возвращается к столу.

– Начнём с самого важного. Император после схватки с Архидемоном серьёзно ранен, – я слежу за Текору и вижу, как он прямо на глазах меняется в лице. – Нобору был сегодня в Академии и назначил аудиенцию у Императора для группы лучших учеников. Подробностей пока мало – мои люди продолжают работать над этим.

– Чего гадать. Он собирает звёздных детей для нового ритуала! – уверенно заявляю я. – Нам надо действовать, иначе погибнут невинные.

– Не горячись так, Рен. Я узнал кое-что в этом направлении. Часть группы звёздных детей до начала штурма города была перемещена куда-то из столицы под предлогом особых учений, но, я так понимаю, для сохранности. Так что у нас есть немного времени. Ты успеешь восстановиться, а мы пока разработаем план.

Все слушают Кантора внимательно, но меня больше всего интересует Текору. Я обращаюсь к нему:

– Ну что, братишка? Хочешь увидеть лично, что из себя представляет наш доблестный Император?

Глава 6

– Я с радостью приму твоё предложение, Рен, – Текору смотрит сначала на меня, а потом на Кантора. – Всё же первые доказательства уже имеются. Надеюсь, появятся и более существенные.

– Если тебе нужны свидетельства, юный адъютант, – Кантор кладёт сухую ладонь на стол, – вот тебе моё слово. Наш владыка Альдавиан не тот человек, за которого себя выдаёт. Его методы идут вразрез с тем, что он открыто заявляет. Во время битвы возле Чёрных гор я видел лично, как он использовал демоническую технику.

– Всё же, я думаю, ему нужны более убедительные доказательства, – вклиниваюсь я. – И мы скоро их предоставим. Скажите, майор, что вам удалось разузнать?

– События в столице глубоко тревожат Нобору. Предводителя Теней, – поясняет Кантор для остальных. – Его беспокойство усугубляется организацией предстоящей аудиенции юных дарований у Императора. Обычно он перекладывает подобную работу на кого-то из приближённых, но в этот раз государь поручил ему заняться этим лично.

Лиу предлагает майору выпить немного вина, и тот не отказывается, благодарно кивая. Юн стреляет в неё таким выразительным взглядом, что мог бы испепелить, если бы его стихией был огонь. Мол, а мне? Однако она даже не обращает на болвана внимания.

– Насколько я знаю, в живых из верных Императору старших офицеров Теней осталось не так уж много. Джихвэй вроде единственный, кому верят и Альдавиан, и Нобору, – приоткрываю ещё один неприятный факт для Текору, но брат уже реагирует без отторжения, а с лёгким интересом. – Так что, Джихвэя сейчас бросили на другие задачи? Или тоже участвует в контроле за похищенными детьми?

– Да, он занят немаловажным делом, – в этом месте Кантор делает паузу, а потом кривится. – Он ищет тебя, Рен. Так что в столице тебе лучше пока не появляться.

– Город мне и не нужен. Надо помешать планам Альдавиана. Найти то место, куда переправили звёздных детей.

– В этом-то вся и загвоздка, – вздыхает глава контрразведки, извлекая карту местности, спрятанную у него за пазухой.

Лиу и Юн поспешно убирают остатки нашего небольшой трапезы, а майор разворачивает перед нами карту столичных окрестностей.

– Точную информацию мне получить не удалось, но я смог отследить передвижение и повышенную активность кое-каких приближённых Императора, – он указывает на несколько точек вблизи столицы. – Всё это тайные резиденции Альдавиана, некоторые принадлежат другим кланам, а парочка вообще считается заброшенными. Однако во все эти места отправлялось снабжение незадолго до начала Имперского совета.

Кантор достает ещё несколько бумаг и передаёт нам со словами:

– Копии тех отчётов, что мне удалось получить. Возможно, вас это наведёт на какие-то мысли, но я так и не смог понять наверняка, куда именно переместили тех адептов.

Мы изучаем карту и документацию, озвучивая различные мысли, но единства среди нас нет. Действительно сложно понять, куда на самом деле отправили звёздных детей.

Быстро просмотрев записи по снабжению и оценив все возможные варианты, отмеченные на карте, высказываюсь первым:

– Император подошёл грамотно к сокрытию узников. Все возможные места находятся примерно на одном расстоянии от столицы, и туда довольно легко добраться. Также все они либо расположены на территориях знатных кланов, всё ещё верных Императору, – указываю на три отметки на карте. – Либо на территории кланов, которые были уничтожены во время последних чисток предателей. Сейчас эти земли официально находятся под покровительством Альдавиана, и, естественно, нам никто так просто не предоставит информацию. С отчётами тоже не всё так чисто, видимо, они предполагали возможность слежки или попытки освободить пленников, поэтому информация практически одинаковая. Везде указаны запасы провианта, целебные снадобья и пилюли. Майор, у вас есть возможность разузнать дополнительные детали?

Собеседник вздыхает и мерно трёт переносицу.

– Рен, если бы это было так легко выудить, я бы сделал это ещё вчера, но за один день такие вопросы не решаются. Моим людям потребуется время, да и это становится слишком рискованным, – признаёт Кантор. – Император сейчас как никогда бдителен. И даже если мы сможем разузнать, где именно держат детей, нам понадобятся карты местности и чертежи построек. Ты говоришь «пленники», но на самом деле я не уверен, что их держат под стражей. С большей вероятностью они даже не в курсе всего происходящего и могут считать всё это особыми учениями или мерами по своему спасению от демонической угрозы.

– Если всё действительно так, как вы говорите, у нас нет так уж много времени, – к разговору неожиданно подключается Текору. – Полагаю, что у меня есть возможность как-то посодействовать. После предательства почти всего высшего командования Император лично назначил несколько новых старших офицеров. Двое из них до сих пор находятся в столице и как раз отвечают за логистику. Те отчёты, что нашёл майор, могут быть неполными, не содержащими все данные по фактическим поставкам припасов в интересующие нас точки. Думаю, что я смогу выцепить больше информации из новых офицеров. Раз множество Теней погибло или утратило доверие Императора, значит, на время армия возьмёт на себя часть их функций. Тем более, что среди военных после уничтожения предателей, наверное, не осталось тех, кто может пойти против государя. Или, по крайней мере, они скрывают свои истинные взгляды.

– Что насчёт генерала Кариссы? – уточняет Кантор, допив своё вино и жестом попросив Лиу пополнить его бокал.

– Она всецело верна ему. Если вы окажетесь правы, то генерал вряд ли выступит против Императора даже в случае наличия железных доказательств, – со вздохом Текору поднимается из-за стола. – В любом случае, пока рано говорить об этом. Вначале надо сделать первый шаг. Не буду затягивать и отправляюсь выполнять свои прямые обязанности и посмотрю, чем смогу помочь нашему делу.

Адъютант покидает нас, а следом за ним, спустя некоторое время, уходит и Кантор, сказав напоследок:

– Я постараюсь помочь и подключить все свои ресурсы, может, и мне что-то удастся разузнать.

Ещё один день протекает в напряжённом ожидании. Трёп Юна и его вечные склоки с Лиу немного развлекают, но, когда нет вестей ни от кого, меня начинают посещать дурные мысли. Наоки старается меня отвлечь, чувствуя напряжение и нестабильность моего ядра. Она показывает мне ещё одну водную технику, особый способ медитации, который позволяет восстановить внутренний баланс.

К концу вторых суток появляется майор, но, увы, без хороших новостей. Ему удалось добыть ещё несколько отчётов. Правда, документы старые – за несколько последних лет. Содержат информацию о том, какие происходили ремонтные работы и где. К тому же пропало ещё несколько его лазутчиков в рядах сторонников Императора. Так что он приказал им всем залечь на дно, чтобы не оборвать все ниточки целиком.

Уже ночью к нам присоединяется Текору. Ему удалось получить план некоего дворца. Рискуя своим положением, он сумел выкрасть его у одного из новых ставленников Императора на генеральский пост. Карта с подробной планировкой всей территории, вот только единственная загвоздка – неизвестно, где конкретно она находится. Осталось это выяснить.

Мы сопоставляем полученную Текору карту с отобранными прежде локациями, однако получаем сразу несколько схожих мест.

– Секундочку, – привлекает наше внимание Кантор. – У меня есть идея. Стоит посмотреть в новых бумагах, что я принёс.

– Согласен, – я начинаю улавливать ход его мыслей. – Глянем, где и когда проводились ремонтные или строительные работы. Под такое количество «гостей» нужно обширное жилое пространство. Даже если бедняги не сидят под замком, за ними всё равно нужно присматривать. Скрытно или явно.

Перелопатив кипу отчётов, мы обнаруживаем, что больше всего ремонтных и строительных работ проводилось на территории клана Штормового Ветра, который выступил против Альдавиана. Эти масштабные преобразования осуществлялись давно, ещё когда клан не встал на сторону предателей. И спонсировались лично из казны с целью постройки гостевого Императорского дома.

Таких строек, судя по отчётам, было несколько, но именно на территории Штормового Ветра было потрачено немало государственных средств. Теперь, сопоставив две зацепки, мы изучаем местность и обнаруживаем точное местоположение нашей цели – загородного гостевого дворца для самого владыки.

– Я в этой операции участвовать не смогу, – сразу предупреждает Кантор. – Моё отсутствие вызовет слишком много подозрений, да и у меня сейчас есть чем заняться в столице. Поэтому рассчитываю на вас.

Составив план, начинаем действовать. Выбраться из столицы оказывается непросто, но лишь для меня. Поэтому я выдвигаюсь один. Остальные, разбившись на пары, покидают город без особых проблем. Я же по пути к воротам меняю несколько личин, заметив, как теперь эта техника даётся мне легко. Буквально на ходу, прикрывая лицо капюшоном, меняю облик, составляя новый образ из нескольких людей, которых вижу по дороге. У самой цели, скопировав лицо одного из приметных торгашей, подхожу к исполинским воротам.

Что-то нечленораздельно мычит стражник с недовольным видом, протягивая ко мне руку.

– Ты же знаешь, каков сейчас порядок… – решает уточнить он.

В подставленную ладонь падают несколько солеев, и его глаза на миг округляются, но он старается не подавать виду. Одобрительно кивнув, пропускает меня наружу.

На границе с территорией Штормового Ветра мы вновь разделяемся. Юну и Лиу достаётся простая задача – раздобыть пару добротных повозок, чтобы вывезти детей. Я даю им достаточно денег, чтобы, если потребуются, не привлекали внимания кражей, а просто взяли и купили. Договорившись о точке встречи, хорошенько маскируемся и вскоре отправляемся вглубь территории павшего клана.

Всё необходимое мы купили по дороге. Лица прикрыты тканевыми масками, в которых оставлены прорези для глаз, а верхние одежды выбраны так, чтобы не выдавать нашу принадлежность к какому-либо роду или секте.

Верные псы Императора здесь повсюду. Благо, вокруг хватает рощ и небольших лесков, так что я вместе с Текору отлично справляюсь с нашей маскировкой. Поначалу братец помогает мне, но вскоре оставляет это дело полностью на меня. Всё равно в сравнении с моим этапом Рубинового Феникса он сейчас как ученик против учителя.

Я даю свободу своей технике Оплетающего Побега, выращивая естественные укрытия на нашем пути. Благодаря обильной растительности мне удаётся местами даже менять местность, где это необходимо.

Над зачисткой клана предателей Тени поработали явно качественно. То и дело нам попадаются выгоревшие остовы родовых построек. По остаткам планировки несложно догадаться об их предназначении. Сам клан Штормового Ветра считался незначительным как по силе, так и по численности. Даже центральная усадьба значительно уступает своими размерами тому же загородному имению Золотой Сакуры.

Однако наш путь лежит ещё дальше, к новому дворцовому комплексу, созданному специально для Императора. Интересно, под каким предлогом изначально подавались эти строительные работы? Чем третьестепенный род мог так заинтересовать его?

Мы стремительно продвигаемся вглубь территории и, наконец, достигаем той самой точки, отмеченной на карте.

– Вот и оно, – произносит Наоки, пока мы наблюдаем с расстояния за активностью вокруг здания.

Текору проделал великолепную работу, достав план этого дворца. Судя по нему, нам надо проникнуть на подземный этаж.

Территория густо засажена деревьями, а перед центральной пагодой раскинулся изысканный сад. Невысокие декоративные деревья создают тенистые аллеи, не препятствуя обзору. Развернув сеть из растительных побегов, я тщательно изучаю маршруты патрулей. Тени, используя свои техники, скользят в тенях, почти неразличимые для обычного глаза, но для меня их передвижения складываются в чёткую карту. С её помощью я и прокладываю наш путь.

Мы продвигаемся через кроны, замирая при малейшей опасности. Несколько раз я заставляю деревья поскрипывать, отвлекая противников от нашего маршрута. Проникнув во дворец, мы без труда минуем первый этаж и спускаемся ниже. Однако на подземном уровне нас встречает неожиданно плотное кольцо охраны.

По пути я достаточно поэкспериментировал со своей техникой, чтобы понять разницу в прорыве на новый этап. Сейчас, когда моя сеть опутала весь дворец изнутри и снаружи, постепенно проникая в самые его недра, решаюсь опробовать ещё один вариант исполнения.

Сосредоточившись, я визуализирую необычные растения, которые должны прорасти из моей живой сети. Тончайшие побеги пробиваются сквозь щели между плитами, укореняясь в незаметных уголках. Крошечные бутоны, наполненные дурманящим сладостным ароматом, раскрываются, выпуская облака пыльцы.

Эффект не заставляет себя ждать: охрана погружается в глубокий сон. Даже неуловимые Тени поддаются сонной истоме, сворачиваясь в клубок прямо на холодных плитах, словно утомлённые дети.

Спускаясь на подземный уровень, я модифицирую наши маски, вплетая в них защитные растения от дурманящих спор. Мощь цветов превосходит ожидания – даже звёздные дети в одной из комнат погружаются в сон.

Оценив ситуацию, я решаю облегчить наш путь к отступлению. Используя разветвлённую сеть, распространяю сонные чары по всей территории дворца и прилегающим участкам.

Наоки с помощью водной техники вскрывает двери, а Текору помогает мне выносить детей наружу, попутно осматривая их состояние. В процессе он приглушённо сквернословит, получив первое подтверждение моим словам. То ли ещё будет…

Внезапно моё внимание привлекает приближение группы мощных аур, каким-то образом избежавших воздействия моей техники.

Привычным жестом я сигнализирую о приближении опасности. Ситуация изменилась – теперь из незваных гостей мы стали хозяевами положения. С этой мыслью я выступаю в коридор навстречу возможному противнику.

Почти не удивляюсь, когда вижу Джихвэя с двумя дюжинами бойцов, чьи головы окутаны защитным воздушным коконом. Лидер жестом даёт своим соратникам команду остановиться, а сам выступает вперёд.

– Тут даже гадать нет смысла, кто осмелился нарушить планы нашего владыки, – надменно произносит Тень. – Неужто ты думаешь, Рен из Лесных Холмов, что это сойдёт тебе с рук? Снимай эту тряпку с лица. Твоей предательской аурой пропах весь дворец! – выплёвывает противник.

– Я как раз прекрасно помню свою клятву – оберегать Империю от угроз внешних и внутренних. Ваш владыка, перенявший лучшие обычаи трупоедов, этот проклятый кровопийца, веками убивающий детей, воплощает собой самую страшную из таких угроз. И, похоже, такая мне выпала доля – избавить от него нашу державу.

Тени звереют прямо на глазах, услышав оскорбление государя.

– Полай, пока можешь, безродная дворняга. Несмотря на твою гнусную породу, наш господин приютил тебя. Даровал прощение и ответственную миссию, чтобы ты мог искупить свои грехи перед ним. В качестве послушной шавки ты бы прожил гораздо дольше, но сейчас это уже неважно. Тебе придётся сдохнуть.

– Много болтаешь, Джихвэй, – перебиваю его, давая друзьям время вынести детей через другой ход. – Это от страха или словесного недержания?

Скрипнув зубами, Тень бросает:

– В прошлый раз ты помог мне получить повышение по службе, сделав всю грязную работу за меня. А сейчас, когда я принесу владыке твою голову на блюде, наверняка, получу дворянский титул и жирный кусок земли в придачу. Возможно, даже той, что лежит у нас под ногами. Создам свой собственный клан… Не трогать его, он мой! – рявкает лидер своим подчинённым.

Джихвэй вскидывает руки в боевой стойке, и по его коже начинают струиться тёмные ручейки энергии, словно обсидиановые змеи. Его силуэт подёргивается дымкой, а движения обретают потустороннюю плавность. Воздух вокруг уплотняется и искажается, будто от невыносимого жара. По камням пробегают мельчайшие трещины, окружающую пыль сдувает прочь.

Кажется, что враг вот-вот рассыплется на множество сгустков мрака и атакует со всех сторон одновременно.

Но я не даю ему такой возможности.

Скрипнув зубами, молниеносно выбрасываю кулак вперёд, и из моей руки выстреливают древесные побеги. Они пронзают грудную клетку Джихвэя в трёх местах, прежде чем тот успевает толком среагировать. Глаза Тени расширяются от шока и боли. Не веря в реальность происходящего, он изумлённо опускает взгляд вниз.

Из его груди вырывается хрип, чернейшие проклятья вскипают на языке, но слова застревают в горле, сменяясь булькающими звуками. Последний побег стремительно прорастает изо рта и обвивается вокруг шеи, безжалостно кроша кости. Фигура Джихвэя обмякает, и он повисает в смертельных объятьях растительных пут.

Охрана замирает, не в силах пошевелиться, их лица искажает первобытный ужас. Только что на их глазах погиб сильнейший боец, а они даже ничего не успели предпринять. Я чувствую, как они ощущают мою подавляющую ауру, в сравнении с которой их собственная сила кажется совсем детской. Одного осознания чудовищной разницы в уровнях хватает, чтобы парализовать их волю. Кто-то роняет оружие, кто-то падает на колени, кто-то просто стоит, дрожа всем телом. Несколько человек теряют сознание, не выдержав колоссального давления Ки. Кажется, один из них готов умолять о пощаде, только бы не разделить участь своего командира.

– Не двигаться! – мой голос лязгает сталью. – А теперь кто-то из вас расскажет мне всё, что он знает. Учтите, мне не нужно оставлять в живых всех. Хватит и одного. Так кто хочет стать этим счастливчиком?

Глава 7

Величественный загородный дворец окутан ночной тишиной. Однако не все его обитатели спят. Текору и Наоки уже осторожно вынесли на улицу Звёздных детей, предварительно убедившись, что поблизости нет бодрствующих врагов.

Во дворе, у главного входа, можно заметить неподвижных птиц. Их невредимость говорит о том, что усыпляющая сила действовала постепенно, но эффективно. Пернатые погрузились в глубокий сон, даже не успев встрепенуться.

Эта способность дурманить разум – действительно полезный навык. При умелом использовании она может помочь незаметно проникнуть куда угодно или обезвредить противника без лишнего шума. Однако, чтобы овладеть ею в совершенстве, нужна практика. Важно научиться контролировать силу воздействия, регулируя скорость и глубину погружения в сон.

Я вывожу Теней на улицу и приступаю к допросу, пока Наоки отправляется за нашими младшими соратниками, которые должны вот-вот вернуться с повозками для вывоза спасённых детей. Текору занимает позицию в стороне, бдительно охраняя ребят и внимательно вслушиваясь в каждое слово, слетающее с уст личных псов Императора.

Упорство Теней тает быстро, словно лёд под лучами весеннего солнца. Моё предупреждение сработало безотказно. Один из них, назвавшийся Ханзо, начинает говорить с поразительной скоростью, явно надеясь выторговать себе жизнь этой болтливостью. Его товарищи буравят предателя злобными взглядами, но и в их глазах уже мелькает готовность развязать языки.

– Всё и так предельно понятно, нет смысла ходить вокруг да около, – вздыхает Ханзо, поглядывая то на товарищей, то на мрачного, как грозовое небо, Текору.

Рядом с тем постепенно начинают приходить в себя звёздные дети.

– Господин, что тут происходит? – смуглый парнишка с длинными волосами, собранными в хвост, обращается к адъютанту Кариссы.

Все они разного возраста. Есть совсем юные, наверняка, поразительные гении, раз смогли ступить на Путь так рано, есть подростки, которые всё равно добились многого к своим годам.

– Это мы сейчас как раз и узнаем, – Текору прикладывает палец к губам. – Тише. Слушайте.

Вопросы продолжают звучать, но под пристальным взглядом моего названного брата затихают.

Пока я веду допрос, Ханзо пытается увильнуть, начиная заговаривать мне зубы. Всё-таки он – Тень, однако вновь высвобожденная в полную силу аура приводит его в чувство. При этом я направляю потоки Ки, обтекая детей, чтобы те не испугались.

– Ты напрасно испытываешь моё терпение. Или пускай скажет кто-то другой. Есть ещё желающие? – я смотрю на остальных Теней, сидящих за его спиной. – Или вы думаете, что мои слова – пустая угроза? Вспомните тогда Джихвэя. Как там он любил говорить? «У человека без одежды мало секретов. У человека без кожи – их нет». Верно?

Эту мерзкую поговорку он со смехом однажды ввернул в разговоре со мной, когда мы обсуждали состав заговорщиков.

Ханзо судорожно сглатывает.

– Ладно-ладно, наш владыка планировал использовать их, – он указывает на звёздных детей, – в качестве жертв для своего ритуала. Он частенько такое проворачивает.

– Вздор! Император Альдавиан не мог так поступить! – звонко кричит курносая девочка.

Тот смуглый парнишка, первым пришедший в себя, вскакивает с места.

– Император – само воплощение небесной воли над нами! Как у тебя язык поворачивается говорить такое?! – восклицает он, его рука взметается вверх, вызывая к жизни огненную технику.

Текору моментально пресекает попытку вмешательства.

– Остыньте, юнцы, – голос моего названого брата звучит спокойно, но в нём слышится сталь. – Сядьте и слушайте дальше. Вдумайтесь в каждое слово, что он произносит. – Текору на мгновение замолкает, его взгляд становится задумчивым. – Поверьте, мне самому претит даже мысль, что это может быть правдой, но вся эта ситуация, в которой мы оказались… она лишь подтверждает его слова.

– Дети… такие глупые и доверчивые, – Ханзо растягивает губы в холодной усмешке, его взгляд, острый и презрительный, скользит по лицу дерзкого парня, а затем обводит остальных. – Вам с детства внушали возвышенную чушь. Красивую и такую героическую чепуху для наивных олухов. Так вот всё это – просто сказки, придуманные для простаков. Кто-то из вас, быть может, грезил о славе генерала или легендарного героя… – он делает паузу, позволяя словам повиснуть в воздухе, – но подобные пустые мечты никогда не сбудутся. Ни в этой жизни. Ни в этом мире. Родившийся на свет простолюдином обречён сгинуть, как и положено безродному отребью.

Ханзо начинает перегибать, а я одёргиваю его, оплетая ожившими, словно змеи, лозами. Растения сдавливают его глотку, заставляя захрипеть.

– Хватит, ублюдок. Не увлекайся и говори по делу. Они-то как раз теперь смогут осуществить свои мечты. Я прослежу.

В голове всплывает образ смеющейся сестрёнки. Она бы тоже смогла, не встреться на её Пути один бессердечный выродок.

– Ближе к сути!

Ослабляю хватку и даю ему передохнуть от объятий, которые чуть не стали смертельными.

– Рен из Лесных Холмов… – кривится Ханзо, – думаешь, твоя выходка сойдёт тебе с рук? Император собирался поглотить их уже завтра. Прямо в этом дворце. Всё уже было готово к церемонии, и, если бы ты не вмешался, государь исцелился бы.

Все в шоке слушают признания агента Императора. Даже меня пробирает. Осознаю, что, если мы не остановим Альдавиана, кто-нибудь всё равно пострадает в самое ближайшее время.

– Есть другие дети? На замену этим, – уточняю я. – Может, где-то ещё сейчас находятся звёздные дети?

– Даже если есть, то мы об этом не знаем, – пожимает плечами пленник.

Я ощущаю, как за спиной вздрагивает Текору из-за эмоционального напряжения. Он зол и весь пылает изнутри, вот-вот готовый взорваться, но с трудом сдерживается. Не хочет давать волю своей тёмной стороне.

Беседа с Ханзо и остальными Тенями продолжается недолго. Больше никакой ценной информации мы не получаем. Детей, обессиленных от действия моей техники, рассаживают по повозкам. Наличие в нашей компании Лиу и Юна делает их спокойнее. Младшая сестрёнка успокаивает их своим присутствием и добротой, а обормот Юн развлекает своими шутками и забавными выходками, почти моментально получая нагоняй от Лиу.

Тени сидят смирно, ожидая приговора. Понимают, что не смогут сбежать от Рубинового Феникса. Остальная территория дворца по-прежнему погружена в сон. Распущенная сеть цветов продолжает выделять пыльцу небольшими порциями, не давая остальной страже проснуться.

Попутно я осматриваю узников и понимаю, что их лица окружены защитной техникой, фильтрующей воздух и не дающей пыльце усыпить их. Понятно, почему мои сонные цветы тогда не сработали.

Занятно. Стихии воздуха в чистом виде не существует и, чтобы добиться подобного эффекта, нужно скомбинировать стихию дерева, которая ассоциируется с ветром и движением, и металла, который связан с небом и пространством. Это довольно продвинутая техника.

Короткий допрос позволяет узнать, что подобному трюку эту группу обучил мастер Теней по имени Лианг. Обычно его используют, если нужно устранить какую-то строптивую цель. Последние несколько месяцев он находится на юге Империи, где ведёт охоту за одной мятежной сектой.

– Что с ними теперь делать? – задаёт вопрос Наоки, кивнув на пленников.

– Они заслужили смерть, – говорю я нехотя, но…

– Если не хочешь пачкать руки… – нахмурившись, Наоки смотрит на меня, но я не даю ей закончить.

– Нет. Я сам с этим разберусь.

Действуй я в одиночку, вопрос моей узнаваемости потерял бы всякое значение. Меня и так ищут Тени, но нельзя подвергать опасности мастера и младших практиков Водного Дракона, а также адъютанта одного из генералов Императора. Если каким-то образом их узнали… Даже думать не хочу, что может с ними сделать Альдавиан.

Значит, пленников нужно убить, но…

Я в раздумьях смотрю на коленопреклонённых Теней, и внутри меня всё протестует против казни сдавшихся врагов. Одно дела сразить противника в честном бою, когда всё решает только твоё мастерство. И совсем другое бездушно расправиться над сложившим оружие. В этом нет чести.

Подобный вердикт слишком напоминает безжалостную логику Императора, для которого человеческие жизни – лишь разменная монета в его грандиозных планах. Разве не с подобным пренебрежением к людям я и хочу покончить? Стану ли я лучше Альдавиана, если начну действовать его методами? Нет, я должен найти иной путь, остаться верным своим принципам даже перед лицом жестокой необходимости.

Какой бы сложной ни была ситуация, мне нужно помнить – именно человечность делает нас людьми, а не просто орудиями на службе высшей цели. Если я предам эти ценности, значит, Император уже победил, исказив мою душу. Я должен найти решение, которое не запятнает мою честь.

В этот момент в моей памяти всплывает одно из тех воспоминаний детства, что одновременно тревожат и веселят. Однажды Лин, движимая детским любопытством, пробралась в святая святых нашей матушки – её землянку, полную загадочных трав и зелий. В этом царстве ароматов и тайн сестрёнка умудрилась опрокинуть одну из бесчисленных склянок искусной травницы, и воздух наполнился невидимой, но коварной пыльцой.

Последствия не заставили себя ждать: память сестры словно заволокло туманом, стерев всё, что случилось с момента пробуждения. Поначалу это казалось забавным – видеть, как Лин в растерянности оглядывается, не понимая, как очутилась в этом месте. Но наш смех быстро стих, когда на пороге возникла мать. Её взгляд мог быть суровее отцовской оплеухи, особенно когда дело касалось её заповедной обители.

Лишь позже я осознал, насколько близко мы тогда подошли к беде. Землянка матушки таила в себе не только чудеса, но и смертельные опасности. Нам повезло, что Лин не наткнулась на плоды того же растения – они могли не просто затуманить разум, но и ввергнуть в пучину безумия.

Датура – так звалось это растение, чужеродное для нашего языка. Его пыльца, казавшаяся нам тогда лишь источником веселья, на деле была коварным вором воспоминаний, способным украсть часы, а то и дни из жизни человека. Урок, преподанный нам в тот день, я запомнил навсегда: даже самые невинные шалости могут привести к необратимым последствиям.

Сконцентрировавшись, я чётко представил себе форму растения: широкие листья, длинные вытянутые лепестки. Оплетающий Побег, подчиняясь моим мыслям, формирует цветы датуры на лозах, которые спеленали Теней. У стеблей стремительно созревают круглые плоды, покрытые шипами, а длинные цветы, закрученные в спирали, медленно раскрываются.

Вспоминаю детство, когда после нагоняя матушка повела нас в лес, показывая цветы в живой природе и описывая их свойства. Поток Ки усиливается, я направляю его в созданные мной растения, усиливая их эффект. Они наливаются духовной силой.

– Наоки, помоги мне, – обращаюсь к возлюбленной, не отвлекаясь от дела.

Она кивает, понимая меня без слов, и окутывает головы Теней водной сферой. Со стороны наши действия всё больше напоминают казнь.

Тени начинают задыхаться, но я жестом прошу спутницу оборвать действие своей техники. Когда Наоки срывает их воздушную защиту, я усиливаю течение Ки. Цветки датуры разрастаются, вытягиваются и окутывают их головы. Пленники начинают падать один за другим.

– Ты их усыпил? – удивлённо смотрит на меня Наоки.

– Не только. Они забудут всё, что здесь видели, – уверенно отвечаю я.

– Точно? Это стоит проверить.

Подумав, соглашаюсь. Утаскиваю одного из Теней в здание и, приняв облик одного из его товарищей, оставшегося снаружи, привожу его в чувство. В ходе короткого расспроса выясняется, что он ничего не помнит: ни про Джихвэя, ни про события последних двух суток.

Моя задумка сработала.

Вырубив противника, возвращаюсь к друзьям. Вместе мы удаляемся от столицы в один из особняков, принадлежащих другу Кантора, который обещал временно укрыть звёздных детей, пока их не переправят ещё дальше.

В пути, когда Наоки отлучается угомонить расшумевшихся Юна и Лиу, ко мне на повозку подсаживается Текору.

– Рен, хочу с тобой поговорить, – произносит названый брат.

– В любое время, – тепло смотрю на него.

С соседней повозки слышатся крики Юна:

– Мастер, прошу! Я больше не буду, честно, это всё Дзен!

– Ты – адепт Водного Дракона! – гремит строгий голос Наоки. – Вздумал детьми прикрываться?! Кто из вас виноват?

– Прости меня, брат, – голос Текору дрожит от едва сдерживаемых эмоций. – Я должен был поверить тебе сразу. Где-то в глубине души я чувствовал, что что-то не так, но… боялся увидеть правду. Просто не хотел… Цеплялся за привычную картину мира, словно утопающий за соломинку.

Я смотрю на Текору, видя в его глазах отражение собственных терзаний, и тяжело вздыхаю.

– Поверь, я прекрасно тебя понимаю. Когда истина впервые открылась мне, я тоже не мог принять её, – моя рука невольно сжимается в кулак при воспоминании о тех днях. – Для меня, выросшего на далёкой окраине Империи, Альдавиан был не просто правителем. Он был воплощением самого неба – вездесущим, всемогущим, непогрешимым.

Я делаю паузу, собираясь с мыслями.

– А теперь… теперь я знаю его как пожирателя невинных душ. Как убийцу моей сестры. Как чудовище, скрывающееся за маской благодетеля. Принять эту правду было… мучительно. Но ещё мучительнее было бы продолжать жить во лжи.

– Сейчас, когда я услышал всё собственными ушами, весь мой мир рассыпался, словно высохший тростник, – Текору тяжело вздыхает, его взгляд устремляется к облакам, будто ища там ответы. – Каким же наивным глупцом я был.

Он на мгновение замолкает, погружаясь в воспоминания. Его голос, когда он продолжает, звучит тише, словно эхо из прошлого:

– В детстве, когда мой отец ещё был жив, он рассказывал мне истории о незыблемом Императоре. В его словах Альдавиан представал воплощением всех добродетелей, к которым должен стремиться каждый адепт. Хранитель Империи. Справедливый правитель. Несокрушимый страж нашей родины, оберегающий каждого от внутренних угроз и демонов, штурмующих наши границы.

Текору вновь умолкает, его грудь тяжело вздымается, словно каждый вдох даётся с трудом. Я молча кладу руку ему на плечо. В этот момент нам не нужны слова, мы оба прошли через горнило этого болезненного прозрения. Наше молчание красноречивее любых речей.

Лишь монотонный стук колёс наших повозок по неровной дороге нарушает тишину. Даже извечное баловство Юна давно утихло под строгим надзором Наоки. Мир вокруг нас кажется застывшим в момент, когда рушатся старые истины и рождаются новые.

Я нарушаю затянувшееся молчание, мой голос звучит тихо, но уверенно:

– Знаешь, брат, пусть Альдавиан и оказался недостойным своей легенды, но наш мир не лишился света. В нём всё ещё достаточно по-настоящему достойных людей. – Я делаю паузу, позволяя словам впитаться. – Некоторых из них, увы, уже нет с нами. Капитан Эйрин, например… Но мы сохраним память о нём в наших сердцах.

Мой взгляд теплеет, когда я продолжаю:

– А некоторых, вроде Кариссы, ты знаешь лично. Ты служишь с ними прямо сейчас. И таких людей, Текору, гораздо больше, чем мы можем представить. Они есть в каждом уголке нашей Империи. Вспомни патриархов секты Водного Дракона, поддержавших нас в последней битве. – Я слегка улыбаюсь. – Да что далеко ходить – один из таких людей едет сейчас прямо со мной.

Собеседник горько усмехается, качая головой:

– Не говори чепухи. Я был слеп…

– Хватит, Текору, – мои пальцы на мгновение впиваются в его плечо, глаза пронзительно смотрят в его. – Даже если сейчас ты считаешь себя недостойным, ты можешь им стать. Ты должен им стать. Это ведь и есть главная задача адепта. Не просто набраться силы, но научиться её достойно применять. Скажу больше, ты уже на этом Пути.

Мой голос смягчается, но в нём звучит непоколебимая уверенность:

– Я ведь служил с тобой в Гвардии и видел, как другие бойцы равнялись на тебя. Истинное величие не в безупречности, а в способности признать свои ошибки и стать лучше. По крайней мере, я так считаю.

Наша беседа прерывается Лиу. Юная девушка приближается к нашей телеге и бросает:

– Братец Рен, мы подъезжаем к назначенному месту. Может, нам с Юном отправиться на разведку?

– Он ещё жив? Наоки там не убила его? – хмыкаю я.

– Что-то его давно не слышно. Жалко будет, конечно, закапывать этого олуха. Мастер меня выгнала и проводила беседу среди звёздных детей вместе с Юном о важности дисциплины, – смеётся Лиу. – Ну ты же знаешь её.

Я улавливаю странное ощущение. До меня доносится поток Ки, словно принесённый ветром, а с ним в сознание врывается голос. Спокойный и размеренный, как листья опадающей сакуры в безветренную погоду.

– Рен, нам нужно встретиться. Это дело крайне важное и не терпит отлагательств.

Глава 8

Лиан просит меня о встрече, не вдаваясь в подробности. Его послание, принесённое ветром, достигло меня благодаря нашей связи с Сакурой. Понимаю, что должен отправиться к другу, хоть и не хочется покидать Водяных Драконов, названого брата и, особенно, Наоки. Моя возлюбленная готова пойти со мной, разделить любые опасности, но сейчас риск слишком велик.

Наше расставание проходит без лишнего драматизма. Друзья воспринимают мою отлучку как нечто неизбежное.

– Брат, с твоей силой ты точно не пропадёшь, – говорит Юн. – А мы пока займёмся молодыми адептами. Покажем, на что способна наша секта, может, даже новых учеников завербуем.

Лиу на прощание, словно младшая сестра, быстро чмокает меня в щёку, слегка краснея, и с опаской смотрит на Наоки, своего мастера.

– Надеюсь скоро увидеться вновь. Возвращайся живым, брат, – говорит она, обнимая меня на прощание.

Последней ко мне подходит Наоки. Наше прощание скупо на слова, но красноречиво в жестах и взглядах. Мы смотрим друг на друга с теплотой, я беру её руки в свои.

– Будь осторожен, – просто говорит она, слегка сжав мою ладонь.

– Обязательно, – киваю. – Я вернусь, как и условились. Присмотри тут за всеми.

– Можешь на меня положиться, – Наоки бросает взгляд на повозки, где Юн развлекает звёздных детей какой-то забавной историей. – Мы справимся.

– Тогда до встречи, – я легонько сжимаю её ладонь в ответ и отпускаю.

Наоки молча кивает, и на этом мы расстаёмся. Я знаю, что могу на неё рассчитывать, а она уверена, что я вернусь, как только улажу все дела. В конце концов, это далеко не первое наше расставание и уж точно не последнее.

Наши губы соприкасаются, по телу пробегает дрожь. Поцелуй недолгий, но настолько страстный, что я чуть не познаю огненную стихию, и это пламя ещё долго пылает у меня в груди.

Текору едет со мной, ему пора возвращаться к Кариссе. Внезапная отлучка и так могла вызвать вопросы, а сейчас вообще любой может попасть под подозрение. Мы прощаемся на перекрёстке: я сворачиваю к особняку Сакуры, он – обратно в столицу.

По нему видно, насколько он не хочет уезжать, и я подбадриваю его на прощанье:

– Брат, помни, что ты всегда можешь полагаться на меня, даже если наши взгляды в чём-то расходятся. Держись. Осталось немного.

Текору хмурится при мысли о необходимости притворяться, что всё в порядке. Однако он собирается с духом и принимает свою роль, как я когда-то. Теперь ему предстоит нелёгкая задача – послужить нашим проводником в армии для грядущих перемен. И начинать придётся с самого тяжёлого – склонить генерала Кариссу на нашу сторону.

До загородного имения клана Золотой Сакуры я добираюсь по памяти, проезжая по живописным родовым территориям. Именно здесь я перед самым штурмом столицы встречался с ученицей Аранга.

Территория клана встречает меня не только вишнёвыми деревьями, но и другими плодовыми: яблонями, виноградом, сливами разных сортов. Своё название клан получил вовсе не из-за добычи ценного металла. Его богатство – в выращивании и поставке одних из лучших фруктов Империи, которые попадают на стол всей Академии и столичным чиновникам.

Вскоре меня сопровождают в личный храм Сакур. Небольшая пагода в глубине сада, буквально выросшая из земли, сливается с окружением и выглядит едва заметной. В гостевом зале, откуда открывается вид на цветущий сад, меня уже ждут сама Сакура и два представителя верхушки клана: наследник Лиан и его отец Фэнь Хуа.

Они ведут беседу, распивая ароматный жасминовый чай, когда я присоединяюсь к ним, сбросив маскировку.

– Приветствую тебя, Рен, – Сакура жестом приглашает меня расположиться напротив – возле небольшого столика.

– А я тебя, – выполняю глубокий поклон.

Лиан наливает чай в небольшую чашку. С благодарностью киваю, приняв напиток, и присоединяюсь к беседе.

– Наконец-то, – лицо главы клана Золотой Сакуры становится серьёзным. – Давайте к делу. Сын, ты недавно из столицы, начинай.

– Да, отец, – наследник кивает и переводит взгляд на нас. – Новости тревожные. Ситуация в столице накаляется.

Лиан на мгновение замолкает, затем продолжает, слегка нахмурившись:

– Император Альдавиан начал жестокие репрессии против остатков кланов, сект и школ, принимавших участие в мятеже. По всей стране проходят массовые казни. У древних родов конфискуют земли и имущество. Тех, кто оказался замешан косвенно, отправляют в ссылку – осваивать дальние рубежи Империи. – Он качает головой. – Атмосфера в Империи… напряжённая, если не сказать больше. Многие среди знати обеспокоены, что государь не собирается останавливаться.

Лицо Сакуры становится мрачным. Она хмурится, но пока молчит. После небольшой паузы, с одобрительного кивка ученицы Аранга, Лиан продолжает:

– Что действительно тревожит, так это то, что под угрозой даже те, кого просто подозревают в знакомстве с бунтовщиками. Или те, кто вёл какие-то дела с кланами мятежников. Неважно, насколько ты влиятелен, будь то приближённый Императора или знатный торговец, каждый может попасть под удар.

– Я понимаю, что сговор с демонами – это тягчайшее преступление, но не могут же быть в нём виноваты абсолютно все! – с силой опускает чашку на стол Фэнь Хуа. – Если так подумать, в скором времени и нас за что-нибудь могут привлечь…

– Это одна из причин, Рен, по которой я обратился к тебе, – с тревогой смотрит на меня Лиан.

– Чем я могу тебе помочь? – я вижу искреннюю печаль в глазах наследника.

– Моя возлюбленная, – он горько вздыхает. – Мэйлин… Наш путь и так выдался весьма тернистым. Постоянные разлуки, непрекращающиеся склоки с кланом Кровавого Моря и… Финалом этой истории стало участие её клана в недавнем мятеже. Мэйлин схватили в их загородном доме и бросили в тюрьму.

В моей памяти сразу всплывает картина одиноко стоящего приземистого дома посреди территории клана Кровавого Моря. Мои будни разносчика писем в Академии. Юная дева в золотистых одеждах и её белоснежная, как молоко, кисть, протягивающая мне послание. Тогда я едва не отдал свою жизнь, чтобы доставить его Лиану. Так мы с ним и подружились.

– В какую именно? Что о ней известно?

– Эти тюрьмы расположены по всей Империи. Раньше там держали преступников, но сейчас туда загоняют аристократов, провинившихся перед Императором, – из своих одежд Лиан достаёт несколько свёрнутых бумаг. – Мне удалось достать список кланов, которых держат неподалёку от столицы, но, к сожалению, без имён. Наверняка известно, что в этой тюрьме много членов из кланов Земной Дрожи и Тёмной Лазури.

Он продолжает зачитывать внушительный список. Звучат и названия кланов Кровавого Моря, а также хорошо знакомое мне – Звёздный Ветер. В нём состоит Айко. Ещё один призрак из прошлого. Девушка, которая была добра ко мне в Академии и позже сохранила мою тайну перед своими подругами. Хоть и узнала меня при встрече в столице, но не выдала ни словом, ни жестом. А ведь тогда за мной усиленно охотились Тени. Подобная храбрость юной девушке, наверняка, далась непросто.

– Вероятность весьма высока, что Мэйлин находится именно там, – подводит итоги собеседник. – Я не могу тебя заставлять, но прошу твоей помощи, Рен. Я бы сам с радостью отправился её спасать, если бы знал точно, что моих сил хватит…

– Скажу так, я был против этой затеи, – вмешивается Фэнь Хуа. – Любовь любовью, но я никогда не одобрял этот союз. Всё-таки интересы клана должны стоять на первом месте, сын. Брак с этой девушкой, бесспорно красивой и добродетельной, и раньше вышел бы нам боком из-за вражды с её отцом. А теперь союз с членом клана, что замаран участием в мятеже, только добавит нам проблем.

– Она уже давно стала для меня семьёй! – стискивает зубы Лиан. – Отец! Мы же это обсуждали.

– Эх, Лиан, Лиан… Всё-таки ты ещё так молод и бываешь не сдержан. Однако, да, мы об этом говорили. И даже на твою безумную затею я дал добро, только потому что знаю, иначе ты всё равно поступишь по-своему, – потирает виски глава клана. – Пускай ты лучше уж получишь мою поддержку, чем будешь действовать в одиночку и натворишь глупостей.

– Для этого я вам и нужен. Чтобы не подставлять клан под удар в это смутное время, – констатирую, прервав их спор. – Меня вполне устраивает такая роль в этом деле. Я помогу тебе, Лиан.

И освобожу Айко, если она заточена там же.

Для себя этот вопрос я уже давно решил.

– Спасибо, Рен, – наследник встаёт из-за стола, глубоко кланяется мне, затем отцу и Сакуре. – Всю собранную информацию ты найдёшь в этом отчёте.

Он подходит ко мне и крепко обнимает.

– Спасибо! Благодарю тебя от всего сердца.

Усмехнувшись такому проявлению чувств, хлопаю его по спине.

– Сын, а теперь, будь добр, оставь нас, – велит глава Золотой Сакуры.

После ухода Лиана его отец заводит весьма напряжённый разговор.

– Ты сам говорил, Рен, что провёл некоторое время подле Императора, пока служил в Гвардии.

– Всё верно.

– Как ты можешь его охарактеризовать?

Неожиданный вопрос. Что толкнуло на него этого всегда сдержанного мужчину?

Я задумываюсь на мгновение, тщательно подбирая слова, и начинаю медленно говорить:

– Это человек незаурядного ума и хитрости. Он привык умело использовать себе на пользу всё и всех, даже своих врагов. Он поразительно силён и благодаря невероятному житейскому опыту мыслит иначе. Не как мы с вами. Он действительно радеет за Империю и её будущее, но… – я делаю паузу, – прошедшие века иссушили его сердце. Вытравили ту искру сострадания и доброты, что делает нас людьми. Что отличает правителя от тирана. Альдавиан может оправдать любые жертвы и любые злодеяния. Логически обосновать вероломство и подлость. Найти разумное объяснение смертям тысяч детей. В его глазах благородная цель всегда оправдывает средства, какими бы жестокими они ни были.

Несколько секунд стоит тишина. Сакура выглядит печальной, пасмурной, как дождливый день. Фэнь Хуа угрюм, но продолжает медленно потягивать чай. Наконец, он нарушает молчание:

– Очень… красочное описание для того, кто не получал формального образования, начав свой путь на окраине Империи…

Никак не комментирую его слова. Многие люди частенько путают интеллект с образованием, а это никак не связанные вещи. Уверен, за прошедшие полтора года в библиотеке Феррона и в Академии я прочитал больше книг, чем многие аристократы за всю жизнь.

– Меня глубоко тревожит чрезмерная жестокость Императора, – продолжает, тем временем, собеседник. – Альдавиан, похоже, крайне тяжело воспринял этот мятеж и теперь пытается отыграться за свой провал на всех, кого считает виновными. Мы думали, что выбрали меньшее из двух зол, подавив восстание, но теперь я в этом сомневаюсь. Исчезают целые кланы, а на их землях, там, где раньше поддерживали порядок адепты, плодятся бандиты и заводятся сомнительные культы. И хорошо, если своей целью они ставят только самообогащение, а не поклонение демонам. Учитывая, что последние уже однажды проникли в столицу, нынешнее смятение среди жителей Империи создаёт для них идеальную почву для вербовки новых последователей.

Киваю, соглашаясь с такой оценкой. Мало уничтожить внутренних врагов, нужно ведь и поддерживать безопасность на опустевших землях, а с этим сейчас у приближённых Император туго. По-другому и быть не может.

– Эти безжалостные чистки уже зарождают новые семена будущих восстаний, – хмуро качает головой отец Лиана. – Каждая несправедливая казнь, каждая разорённая семья становятся почвой для растущего недовольства. Я слышу, как аристократы по углам ропщут. Если так продолжится и дальше, мы рискуем оказаться на пороге нового кризиса ещё до того, как я отправлюсь на тот свет.

– И что вы предлагаете, господин Фэнь? Ведь это понятно даже ребёнку – по-старому больше не будет. Насколько мне известно, мы столкнулись с крупнейшим бунтом за последние три-четыре века, верно? Ситуация будет усугубляться и дальше, пока Император остаётся на троне. А он с ним не расстанется, покуда жив.

– Я пока ничего не предлагаю, – торопливо говорит лидер клана Золотой Сакуры. – Лишь делюсь своими мыслями. И вообще, нет смысла сейчас что-либо обсуждать. Выступать против Альдавиана бессмысленно. Последствия подобного решения у нас всех сейчас прямо перед глазами.

Слишком осторожен. Слишком мнителен. Пока под ним не загорится земля, будет строить планы, но потом уже будет слишком поздно…

Сакура всё это время лишь слушала нашу беседу, неспешно попивая чай, но, видимо, та начала её утомлять. Обратившись к своему потомку, она произносит:

– Будь так любезен, оставь нас на время. Мне нужно лично поговорить с Реном.

Фэнь тут же прерывается, глянув на неё, и кланяется.

– Да, госпожа.

Пока тот уходит, шаркая ногами, я размышляю над его словами. С одной стороны, его недовольство действиями Императора очевидно, но что-либо предпринимать он пока не намерен. Хотя его поддержка Лиана в вопросе с возлюбленной может быть первым крошечным шагом на пути к дальнейшим решительным действиям. Надеюсь, во всяком случае.

– Политика пронизывает всё сверху донизу… – мелодичным голосом тянет Сакура. – Давай лучше поговорим о чём-то более приземлённом, Рен, – она смотрит на меня с интересом. – Например, о тебе и твоих успехах. Ты уже начал осваивать мою технику?

– Признаюсь, у меня просто не хватило на это времени. Не думаю, что подобную технику так легко изучить, поэтому… – я не успеваю договорить.

– Поэтому ты воспользовался творением нашего учителя, я всё видела, – она поднимается из-за стола. – Давай пройдёмся и подышим свежим воздухом.

Я принимаю её предложение, и она неожиданно берёт меня под руку, уводя в сад.

– Скажи, зачем ты дала мне тот артефакт, что помог в битве с Архидемоном? – аккуратно спрашиваю, когда вокруг нас встают цветущие деревья. – Я даже не до конца понимаю, что именно он сделал со мной.

– О, всё просто, Рен. Тот талисман позволил тебе поглотить запас духовной энергии противника в момент его смерти. И чтобы демоническая Ки не свела тебя с ума, он очистил её, сделав нейтральной. Увы, это значительно сократило объём чужой энергии, но, как вижу, ты всё равно шагнул весьма далеко.

– Ещё бы, – усмехаюсь. – Мне грех жаловаться. Десять ступеней за один миг…

– Имей в виду, что этот артефакт имел одноразовое действие. Он продолжит и дальше защищать твой разум от чужих попыток вторгнуться в него, но больше не сможет улавливать и перенаправлять демоническую Ки.

– И я всё равно благодарен тебе от всей души.

– О, Рен, так и норовишь смутить девушку, – закрывшись веером, звонко смеётся Сакура. – Продолжай-продолжай, мне такое по душе.

Главное, чтобы этого не слышала Наоки…

– Что касается первого вопроса, твои проникновенные слова в прошлый раз тронули меня. И я, наконец, поняла, чего хочу. Пора отбросить безучастность и внести свой вклад в судьбу Империи, – я ощущаю лёгкое возбуждение в голосе Сакуры, а её Ки разливается волнами по саду, поднимая лёгкий ветерок. – Скажи, ты знаешь, от кого ведёт свой род Альдавиан? – внезапно меняет она тему.

У меня нет ответа на этот вопрос, да и Император правит уже так долго, что я и не задумывался о его происхождении. Качаю головой.

– От твоего учителя, Рен. От Феррона. О подобном он умолчал, не так ли? На бескрайних территориях Империи можно найти потомков всех учеников Аранга. Школа Стального ветра основана Чангпу, Секта Ледяного Отражения – Ютакой, а Клан Лунного Камня – потомки Айлуна.

Я застываю, ошарашенный этим откровением.

Альдавиан – потомок Феррона?! Почему учитель никогда не говорил мне об этом?

В голове проносится целый вихрь вопросов и догадок.

Постепенно я вспоминаю наши прошлые беседы с учителем. Он всегда предостерегал меня от столкновения с Альдавианом, но ведь он всегда знал мою истинную цель.

Чего в этом было больше: желания уберечь своего потомка или своего ученика от неминуемой гибели?.. Неужели всё это время Феррон пытался защитить своего дальнего родича от моей мести? Мысль о подобном отзывается горечью и разочарованием. Неужели наши отношения и моё доверие значили для него так мало? Верить в это не хочется, но зерно сомнения уже зародилось во мне.

Мы идём вглубь сада, где произрастает дерево, так похожее на кровавую вишню. Спутница указывает на него рукой, говоря:

– Империя подобна редкому растению – капризному и уязвимому, – начинает Сакура, медленно проводя рукой по ветвям дерева. – Его нужно бережно растить, питать и направлять. Но когда ветвь засыхает или болеет, её следует отсечь без колебаний, – она ловко срывает увядший побег. – Лишь так дерево останется здоровым и проживёт долгие годы.

Я внимательно наблюдаю за ней, обдумывая её слова.

– Я разделяю твои стремления, но не все видят ситуацию так же ясно. Многие считают Альдавиана не просто ветвью, а стволом, на котором держится вся Империя. Даже глава Золотой Сакуры опасается, что без него всё рухнет.

Ученица Аранга поворачивается ко мне, её глаза блестят понимающей улыбкой.

– Поверь, я хорошо это понимаю. Мой первый клан преподал мне горький урок, – она подходит ближе, её взгляд становится пронзительным. – Фэнь Хуа просто боится. Страх – мощная сила, способная затмить разум. Он видит, что сейчас в Империи нет никого, кто мог бы противостоять Императору.

Её голос становится тише, но в нём появляется стальная уверенность:

– Однако я знаю, кто сможет. Именно поэтому я дала тебе этот артефакт. Чтобы ты смог сравняться с Альдавианом в силе и сделать то, что необходимо.

– Я всё ещё недостаточно силён, – говорю я, высвобождая свою ауру.

Она вырывается наружу, подобно извержению бушующего вулкана, обволакивая пространство вокруг нас. Сакура, не дрогнув, протягивает руку и легко касается моей груди, словно не замечая бурлящей энергии.

– Ты уже на пороге, – её голос спокоен и уверен. – Тебе нужен лишь последний толчок, чтобы сравняться с ним. Чтобы разорвать этот порочный круг… – Она на мгновение замолкает, а затем её глаза загораются. – Позволь рассказать тебе об одном любопытном месте. Оно называется Пик Пяти Бессмертных.

Глава 9

Её слова начинают оживать в моём сознании, превращаясь в красочные образы. Я словно отправляюсь в путешествие вместе с Сакурой в далёкие, неизведанные края.

– Это место особенное для меня и остальных учеников нашего великого наставника. Когда-то, в пору нашей юности, когда мы только вступили на Путь, наставник повёл нас в удивительное и опасное путешествие, – её голос сопровождает мой мысленный полёт, и я будто превращаюсь в быстрокрылую птицу, взмывая в небеса.

Подо мной тает столица, а впереди маячит новый горизонт. Я устремляюсь к таинственной долине, сокрытой у вершины величественного пика. Одинокая гора пронзает небо и исчезает в облаках, храня тайны Пути.

– Пик Пяти Бессмертных назван в честь нас, избранных учеников Аранга. Но когда мы только начинали там тренироваться, никто не мог и помыслить о подобном. Каждый из нас лелеял свои мечты, надеясь воплотить их в жизнь, но для этого всем нам предстояло пройти суровые испытания.

Я ныряю в облака, и взору предстают бушующие первозданные стихии – истоки великого Пути.

– Учитель отыскал это место во время своих уединённых странствий в поисках тайн мироздания. Его поразили красота и мощь этого края, будто здесь пробудился источник всех пяти стихий разом.

Вслед за её словами передо мной разворачиваются завораживающие пейзажи. Дикие, непроходимые леса раскинулись у подножия пика. Исполинские деревья тянутся к небу, оплетённые лианами, а в чаще рыщут невиданные звери, переполненные духовной энергией.

– Любая стихия, даже родная, таит опасность. Там, у пика, она являет собой вершину могущества, и там ты сможешь раскрыть все свои техники в полной мере, – наставляет Сакура. – Отправляйся туда и познай саму суть природы. Но будь осмотрителен: она открывается лишь сильным духом и телом. Мы с другими учениками упорно тренировались там, постигая сокровенные тайны Пути. Аранг направлял нас, оберегая от ошибок и ярости стихий, но тебе предстоит столкнуться с ними лицом к лицу без поддержки наставника.

Я продолжаю свой мысленный полёт, и дикие леса сменяются буйством огненной стихии. Взгляду предстают обугленные остовы вековых деревьев на магматической породе. В кратерах клокочет лава, извергаясь фонтанами и срываясь в трещины, порождая долины, объятые яростным пламенем. Нестерпимый жар переливается всеми оттенками, огненным вихрем пожирая всё на своём пути. Но даже здесь, в дыму и смраде, за пеленой пепла я различаю горящие глаза неведомых чудовищ, покрытых ониксовой шкурой. Они резвятся, словно котята, посреди бушующего пекла.

Огненная стихия постепенно угасает, оставляя после себя горы пепла и гари. Эти остатки смешиваются, образуя насыпи земли – рыхлой и чёрной, невероятно плодородной. Но вместо пышных цветов здесь прорастают каменные пласты, выбивающиеся из-под земляных холмов, словно кости древнего чудовища.

Вокруг возвышаются горы, увенчанные причудливыми базальтовыми, ониксовыми и мраморными пиками. Они окольцовывают центральную вершину затейливым природным узором, рождая невероятные каменные изваяния. Меж скал мелькают едва различимые силуэты загадочных существ, но мой полёт не прерывается.

Каменные ущелья плавно перетекают в металлические, сначала смешиваясь, а затем полностью отдаваясь во власть новой стихии. В её блеске проносятся тени, двигающиеся с нечеловеческим проворством.

– Там наш учитель оставил свои заветы и сокровенные знания для будущих поколений. Не для всех, а лишь для самых достойных – тех, кто употребит эту силу во благо. Будь осторожен, Рен, – в голосе Сакуры слышится забота. – Те создания, что ты видишь сейчас, лишь малая часть тамошних обитателей. В тех краях скрываются невероятные звери, уже шагнувшие на высокий этап и обрётшие разум, став яогуаями. Они хранят секреты этого места и служат естественным барьером, отсеивая слабых и недостойных.

Как тот медведь, Урсар, что спас меня в Кровавом лесу…

– Почему?.. – мысленно вопрошаю я, не в силах говорить вслух.

Почему эта долина получилась такой?..

Мы достигаем последней части таинственного места, замыкающей кольцо вокруг горного пика. Металлический ландшафт прорезают глубокие каналы, а на всей поверхности конденсируется вода, стекая и заполняя их. Близость к облакам ускоряет этот процесс, порождая бурные реки. Вода сливается в огромное озеро, но там происходит настоящее чудо. Часть его покрыта льдом, часть – густым туманом, будто пойманные в ловушку облака.

– Необычайно мощная природная энергия, сконцентрированная в одном месте на пике, породила этот уникальный край, – отвечает Сакура, пока мы возвращаемся в её сад.

Придя в себя, продолжаем нашу прогулку.

– Ты видел лишь малую толику этого места. И твоя тренировка будет разительно отличаться от нашей.

– Как мне туда попасть? – сразу же нетерпеливо спрашиваю я.

Моё ядро начинает пылать ещё сильнее, но Сакура направляет его течение и успокаивает, окутывая меня своей аурой.

– Не спеши, а то разнесёшь мой сад своей мощью, – улыбается ученица Аранга. – Ты всё узнаешь. Путь твой будет неблизким, и вход к Пику Пяти Бессмертных лежит через одно-единственное место – Ущелье Поющих Ветров.

Сакура ловким движением, словно фокусник на базарной площади, извлекает карту.

– Здесь я отметила маршрут. Лучше отправляйся своим ходом – тебе необходимо подготовиться. Само Ущелье станет для тебя серьёзным испытанием, а в его конце ты столкнёшься с особой формацией Аранга. К ней нет какого-то особого ключа – лишь твоя сила, намерение и дух, – мы останавливаемся, и ветви деревьев подхватывают карту, указывая мне дорогу.

– В этом регионе нет никаких гор, – обращаю я внимание на очевидную странность, указав на карту.

– В том-то и дело, что это место лежит на границе нашего мира и первозданного потока Ки. Не знаю, как учителю удалось его обнаружить, но когда-то этот уголок Империи был известен многим образованным адептам, пока наши деяния не угасли. Пусть даже мы и получили звания бессмертных, никто из нас так и не смог приблизиться к величию нашего наставника.

Её слова туманны и неоднозначны, но я понимаю, что это ещё одно испытание. Мне предстоит самому пройти этот Путь, а Сакура лишь намекает, как двигаться дальше. У меня уже есть отправная точка – Долина Поющих Ветров.

Завершив беседу, собеседница удаляется. Нам всем ещё многое предстоит сделать для наступления столь кардинальных перемен в Империи.

Лиан провожает меня до выхода, вручая ещё одну карту и нового духовного скакуна, чтобы я быстрее добрался до остальных.

– Рен, я понимаю, что ты стал сильнее, но прошу, будь осторожен, – напутствует он. – Уверен, Император ещё сможет нас неприятно удивить.

– Обязательно буду, Лиан, – мы крепко обнимаемся. – Если твоя возлюбленная в этой тюрьме, ты скоро её увидишь!

– Буду ждать вас здесь!

По пути к Наоки я погружаюсь в размышления о сложности нашей ситуации. Война с демонами всё ещё идёт, и неясно, что делать дальше, если Император падёт. Кто займёт его трон? Кто поведёт Империю в новое будущее? Я не политик и не хочу им становиться. Однако… Даже думать об этом пока не хочется. Слишком тяжёл этот груз, я и так беру на себя достаточно. Кто же сможет его взвалить на свои плечи?

Убежище для звёздных детей расположилось близ небольшого города, в густой лесной чаще. Это охотничье поместье одного из друзей Кантора и одна из нескольких остановок на пути бывших пленников, которые вскоре отправятся дальше.

Добравшись до места, я рад видеть всех в добром здравии. Особенно радуют молодые адепты. Чтобы звёздные дети не теряли форму, Наоки и болтливая парочка продолжают тренировки с ними, посвящая в тонкости боевого стиля и его двойственности, лежащей в основе водной стихии.

Жаль, у нас с Наоки не так много времени на неторопливую беседу – меня вновь ждёт дорога. Только сперва нужно выполнить обещание, данное Лиану.

– Рен, наконец-то! Я уж заждалась, – Наоки радостно обнимает меня, увлекая в тень сада, подальше от тренировочной площадки.

– Прости, дела задержали, – отвечаю я, мягко целую её. – Но теперь я здесь, и у меня есть новости.

– Надеюсь, ничего серьёзного?

– Лиан попросил о помощи. Его возлюбленная Мэйлин и ещё одна девушка, Айко, которая была добра ко мне в Академии, оказались в тюрьме.

Замечаю лёгкий огонёк ревности в глазах Наоки и продолжаю:

– Император обрушил свой гнев на всех, кто хоть как-то связан с мятежниками. Немало невинных душ попало в жернова его «правосудия». Родня дальняя и ближняя тех, кто открыто выступил против Альдавиана.

Девушка хмурится, в её глазах вспыхивает сочувствие.

– Это ужасно! Нужно помочь влюблённым воссоединиться.

Романтичная ты душа…

– Согласен. Поэтому я решил помочь Лиану вызволить узниц. Не хочешь присоединиться? Вдвоём у нас больше шансов на успех.

Наоки решительно кивает:

– Конечно, я с тобой. Лиу и Юн присмотрят за звёздными детьми, пока нас не будет.

– Да, за ними определённо стоит приглядеть. Император не простит их пропажу и обязательно попытается найти. Они для него словно выращенные ягнята.

Я с благодарностью сжимаю её руку, но затем вспоминаю кое-что ещё:

– Есть и другие новости. После спасения девушек я собирался отправиться на Пик Пяти Бессмертных. Это особое место, где великий Аранг когда-то обучал своих лучших учеников, включая Сакуру. Там я надеюсь достичь новых вершин мастерства и обрести силу, необходимую для победы над Императором.