Читать онлайн Галактическая Тюрьма Времени – 2. Иисус Рок-Звезда

О книге

Верующий:

Да.

Вероисповедование:

Православный Буддист.

Это как?

Улыбка… в мыслях One Love, красный флаг, серп и молот.

Благодарности

Дорогой Arti109,

Хочу искренне поблагодарить тебя за покупку моего первого экземпляра книги "Разговоры с Биомозгом". Мне невероятно приятно, что это был именно печатный формат, ведь он глубже передает всю магию рассказанного. Я также ценю твою готовность оставить честный отзыв о моем произведении и очень рад, что ты упомянешь меня в своем Твитче.

Особую благодарность выражаю своей маме за её неизменное терпение и поддержку, когда я принял решение кардинально изменить свою жизнь и стать писателем. Её вера в меня вдохновляет.

Не могу не отметить, как благодарен вселенной за те знаки и возможности, которые она посылает мне на пути к самореализации в творчестве. Это поистине вдохновляет и поддерживает.

И, конечно, я очень благодарен всем, кто говорит о моем творчестве и делится им с другими. Ваша поддержка и пиар действительно имеют огромное значение для меня.

С уважением и благодарностью, Димка.

Звучание улиц

Сквер, пронизанный солнечными лучами, был уникальным местом, где перекликались звуки города. Птицы чирикали, дети смеялись, а где-то вдали доносился шум автомобилей. В центре этого небольшого оазиса современности сидел парень, прижав губную гармошку к своим губам. Его рука, слегка окаймленная блузкой, покачивала в ритме, рождая мелодию, которая, казалось, имела собственную душу.

Парень с губной гармошкой с удовольствием исполнял свою версию блюза. Звуки его инструмента смешивались с его голосом, создавая атмосферу, пропитанную вкусом жизни и страстью.

– Whoa Black Betty, bambalam. Yeah Black Betty, bambalam. Black Betty had a child, bambalam, – пел он, и в каждом слове чувствовалась история, полная надежд и потерянных грёз.

Вскоре к нему подошёл гитарист – худощавый парень с растрепанными волосами и выразительными глазами. Он остановился неподалеку и замер, прислушиваясь к музыке. Его гитара, наклоненная на бок, как будто тоже хотела услышать, о чем поётся.

Гитарист, очарованный исполнением, вытянул руку и бросил несколько монет в карман парня с гармошкой. Тот заметил, что в его коллекции «долларов» появилось еще несколько «замечательных экземпляров» и снова улыбнулся.

– Ты что, сундук мертвеца ограбил? – с подмигиванием произнес он, подмечая странный состав монет.

– Это твоей Бетти подкинул, – с улыбкой ответил гитарист, явно не собирался сдаваться.

– Не хрена разжалобил старика, да ты прям как Иисус, – закатил глаза парень с губной гармошкой, но в его голосе слышались смешанные чувства.

– Что ты тут делаешь? У тебя такой талант, что можно было бы на сцене играть, а не в этом сквере, – продолжал гитарист, излучая уверенность.

– Я покупаю души музыкантов, – смеясь, ответил блюзмен, не отрываясь от игры.

– Разве такое бывает? – искренне удивился гитарист, чувствуя, что разговор принимает странный оборот.

– Сколько тебе лет, может, и твоя понадобится? – с вызовом произнес Блюзмен, поднимая бровь.

– Нужно спросить у Магдалины, – коротко ответил гитарист, вздохнув с облегчением, что разговор пока не заходит слишком далеко.

– Ты собрался говорить с иконой? – смеясь, произнес Блюзмен, и в его глазах горела искорка озорства. В этот момент он понимал, что слова его собеседника – всего лишь игра языка, а не серьезные намерения.

**Сцена перемещается во внутренний мир**

Следующим моментом гитарист оказался в церкви, стоя перед мозаикой с изображением Иисуса. Ощущение света и комфорта окружало его, пока он перекрестился и поставил свечку перед фигурой. Он не знал, что, проходя через призму своих мыслей, он попадает в новый мир, полный тайн и неожиданностей.

– Не я там уже был, – произнес гитарист, когда они вновь оказались в машине. Ему было любопытно прокатиться, но и то, что происходило, казалось слишком нереальным.

– Скажи, что надо сделать, чтобы кататься на такой тачке? – искренне спросил гитарист, пытаясь понять, во что он ввязался.

– Я же говорил, покупаю души, продюсер, – повторил блюзмен, оборачиваясь к нему с игривой улыбкой.

– А можно без торговли? – с укоризной в голосе произнес гитарист, чувствуя себя в плену этой неведомой ситуации. – Придется разрешение спрашивать.

– Отлично, давай спросим. Хочешь за руль? – предложил блюзмен, и в его улыбке проскользнула хитрость.

Гитарист вначале насторожился, но затем, раскрыв карточный веер, на которых сияли бесконечные договора, почувствовал себя свободным, как перо на ветру. Он не понимал, что ему предстоит, но всё выглядело так заманчиво.

Их местами меняли, и теперь он сидел за рулем. Машина была словно создана для него – с блестящими деталями и кожаным салоном, который обвивал его тело, словно мечта.

Он завел мотор, и тот завопил, пробуждая в нём детскую радость. Взбузил педаль акселератора, и машина с лёгкостью вырвалась с места, блестя на солнце. Он смеялся и кривлялся, словно ребёнок, впервые познающий свободу, забыв обо всех заботах и тревогах.

Когда встречаешь незнакомца, который с тобой мило беседует, может быть два варианта: он просто хороший парень, либо он тобой манипулирует. В данном случае гитарист по своей наивности попал в ловушку. Блюзмен, который на самом деле был диявол, знал, как исказить реальность, и имел свои замыслы. Он знал, что у смертных есть желания кататься на крутых тачках и подбросил гитаристу идею, чтобы тот заполучил желаемое.

Но что произойдет дальше, когда Машиах поймет, что просто попал в ещё один капкан, задуманный дияволом? Что за игры уготовила ему судьба? Об этом всё станет ясно в следующей главе.

Сумерки ностальгии

Смысл слов и действий часто ускользает, как песок сквозь пальцы, ускользая в бездну забвения. Так и случилось с Иисусом, который нашел себя в подъезде, уставшем от тишины и неизменности. История людская, такая же старая, как время, снова обернулась новой страницей, но вот для него, для них всех, всё было как раньше. Неделя назад, в тот злополучный вечер, когда их судьбы вновь переплелись, мир вертелся на своей оси так быстро, что невольно затмили все радости и горести.

– Вам кого? – произнес с недовольством сосед, с недоумением распахнув дверь.

– Соседа твоего, заблудись, – произнес Иисус, как будто эти слова были заклинанием, призывающим к действию.

Сосед лишь моргнул, будто не веря своим ушам. И вновь, как по мановению волшебной палочки, он закрыл дверь, оставив их одними в молчании подъезда.

Но всё же вскоре открылась дверь квартиры Магдалены. Она, как всегда, искренне улыбалась, несмотря на то, что её радость таила тени. Она распахнула дверь, впуская в свою обитель не только Иисуса, но и воспоминания, за которые прятались его страхи и надежды, её волосы светились при свете вечерних ламп.

– Проходите, – произнесла она, отступая вглубь квартиры.

И вот, как только он шагнул внутрь, накрыла волна нежности, словно старая песня, забытая в недрах памяти. Интимные моменты и ощущения проходили сквозь него, и он почувствовал, как старые чувства наполнили его грудь новым светом. Но вдруг вспышка – и он вновь оказался в воспоминаниях о Марии. То, что происходило между ним и Магдаленой, сливалось с его сном, где он вновь зажигал с Марией.

– Иисус, проснись… – произнесла она, призывая его из глубин ночи.

– А, чего? – спросил он, не понимая, где он, в реальности или в бреде.

Песчинки времени падали, раздавая эхо волшебных мгновений, а прохлада пива плескалась в его руках, когда Магдалина, смеясь, поливала его пивом.

– Отдай ключи, хватит тащить диявола к нам домой, – прокомментировала она, указывая на Блюзмена, который стоял неподалёку, в серых джинсах и с безумным блеском в глазах.

– Я сделаю из Иисуса Рок-звезду, – выпалил Блюзмен, словно это должно было что-то значить.

– Да, он знает, как это! – подхватил Иисус, чувствуя, как его уловки и таинственные способности начинают собирать вокруг них зрителей.

– Заткнись ты, заткнись ты, заткнитесь оба, – вмешалась Мария, её голос был полон страсти и одновременно злобы.

Кто-то из них должен был быть тишиной, но каждый по-своему рвался к власти, словно великую битву, где старые счеты ожидали своей расплаты. Магия, которая всегда оставалась в их жизнях, сделала свои шаги, и каждое ее движение отражало глубокие чувства между участниками.

– Это что ты жестикулируешь? Магия? Да ты ведьма! – воскликнул Блюзмен, и его слова словно сверкнули в воздухе.

– Как ты меня назвал? – повторила Мария, её глаза сверкали, как огни вечернего города.

Иисус, осознавая, что его слова были простой попыткой сплотить их вновь.

– Да пусть будет мир на этой земле, – произнес он, как бы хотел остановить временами смех и слёзы. Но его слова вновь стали эхо, теряясь в пространстве.

Но с каждым мгновением, когда вне их полномочий и влияний начинали происходить чудеса, реальность билась в груди Иисуса, как напоминание о том, что ни один из них не может уйти от своей судьбы.

Пока они обсуждали таинственные дела, вдруг Иисус почувствовал, что начинает терять память. Она распадалась на угли, как старый свиток, поджаренный огнем.

– Опять, мудила, из-за тебя он всё забудет! – вскрикнула Мария, её голос был сердце разрывающим.

– Сука… – резко сказал Блюзмен, и это слово попало в сердце Иисуса.

– Мудила… – повторила Мария, как если бы это могло навести любой жгучий огонь.

– Сука… – Блюзмен осторожно произнёс снова, его губы как будто шептали заклинание, чтобы запугать всех окружающих.

– Мудила… – снова заговорила Мария. И вновь.

– Да пусть будет мир на этой земле, – произнес Иисус в отчаянии. Он не понимал, как можно сохранить мир в такие моменты, когда все вокруг стремилось разрушить его.

И вот, наступил миг, когда хаос сменился тишиной. Обледенелая мгла окутала их, и он вновь очнулся в подъезде, как будто всё произошедшее было лишь сном.

– Иисус, где твои ключи? – спросил Блюзмен, шутливым тоном, когда, наконец, выяснилось, что они остались в этом непонятном мире.

– Где они, Мария, она не пустит, – ответил Иисус, чувствуя, как воспоминания о той таинственной ночи ускользают.

Блюзмен с хитрой улыбкой протянул ему ключи.

– Держи, успел пока отвернулась, – произнес он с легким смехом.

Иисус вздохнул с облегчением, уверенный, что на этот раз он спасся от кошмара.

– Фуф, ты меня спас! Я думал, опять хостел с этими мерзкими буддистами, – произнес он, чувствуя, как груз свалился с его сердца.

– Надо прогуляться… – произнес Блюзмен, как будто это была простая прогулка, а не постоянная борьба с днём и ночью.

Иисус посмотрел в ночь, в небо, озаренное огнями, и вспомнил о вечных вопросах, которые вот уже две тысячи лет не дают ему покоя. Почему любовь, которая когда-то блестела, сегодня стала обременительной ношей? Почему он, обладая силами, до сих пор не мог спасти того, кого любил? Улица, свет и глубокие человеческие связи всегда напоминали ему о тех переживаниях, о тех, кто когда-то прикасался к его душе.

Мария, всё ещё в его памяти, превратилась в тень времени, о которой он помнил, как о вечности. Она была той силой, которая и поднимала, и разъедала его. Все эти слова о том, как она тянула за собой, стали частью их общей истории, которая разрывалась на мелкие кусочки, опутанные вопросами и ответами, желаниями и разочарованиями.

– Мария ещё та сука, – пробормотал он под нос, не зная, как назвать её иначе. Она не давала ему стать тем, кем он мог быть, посягая на его слабости и унижая перед знакомыми. Она была хозяйкой, а он всего лишь игрушкой, вертящейся в её руках, как веточка в водовороте реки.

Жизнь продолжалась, и ни один из них не забыл о том, что когда-то связывало их. Иисус знал, что за каждым мгновением стоит выбор – продолжать борьбу или отпустить всё это, дыша свободой и легкостью, которые в тот вечер были утекающими с песком сквозь пальцы. Иисус вновь открыл дверь, оставляя за собой тени прошлого и шагнув в новый, зачастую непонятный, мир, полон искушений и возможностей.

Встреча на границе реальностей

Лес, где всё дышит живой энергией, был полон звуков и красок. Под мягким покрывалом зеленых листьев собирались разные существа, и среди этой, казалось бы, абсурдной смеси, легко можно было потеряться. Тропинка, вьющаяся между деревьями, вела к великому клубу, где музыка звучала так, словно сама природа выбирала ритм. Небо постепенно окрашивалось в теплые цвета заката, когда к необычному месту подошли два героя – Иисус и Блюзмен.

Иисус, облачённый в простую белую робу, смиренно смотрел на окружающий мир. Его взгляд был полон любопытства – он искал истину, и даже на этом извилистом пути у него была лишь одна цель: вернуть гармонию. Блюзмен же, в своей стильной одежде и с гитарой на плече, создавал атмосферу веселья вокруг себя. Он был душой компании. Вдруг их внимание привлёк необычный объект – высокое дерево, излучающее странное свечение и, кажется, занимавшееся медитацией.

– Смотри, что это? – спросил Иисус, указывая на дерево.

– Это дерево йогой занимается, – усмехнулся Блюзмен, уставившись на него в недоумении.

– Да я серьезно, – заявил Иисус, уже направляясь к дереву. – Пошли ближе, познакомимся.

Блюзмен медленно подошел следом, его гитара теребила струны в ритме любопытства и веселья. Они приблизились и, наклонившись, тихо хихикнули.

– Ты кто? – спросил Иисус, совсем близко наклонившись к дереву.

– Я Аватар, – произнесло дерево, и, казалось, весь лес слегка задрожал от этих слов.

– Чей? – рассеянно продолжил Блюзмен, наконец осознав, что разговор не совсем привычный.

– Эманация Вишну, – ответил Аватар, вытянув древесные ветви, как будто показывая, кто главнее в этом лесу.

– Эманация Вишну, тебе повезло, что я не чакравартин, – заметил Иисус с легким налётом загадочности.

– Да, будешь только помогать Иисусу? – не удержался Блюзмен, с интересом поглядывая на деревянного собеседника.

– Я Аватар, – повторил Аватар, как будто от этого не зависело, что он будет делать дальше.

– Я буду становиться рок-звездой! – радостно воскликнул Иисус, представив, как магия музыки может объединять людей. – Идем с нами, будешь деревянный барабанщик.

– Я Аватар, – вновь отозвался Аватар, указывая на свою статусность и не ставя под сомнение, что такое предложение могло бы ему понравиться.

Блюзмен, не понимая всей глубины их диалога, завернул в сторону и несколькими простыми аккордами поддержал разговор:

– Да, да, да, – подмигивая, предложил он. – Но что же нам делать, когда хаос вокруг?

Иисус и Аватар переглянулись и ощутили, как весь лес замер в ожидании.

***

Лес хранил в себе множество тайн и историй. Каждый звук был отдельной наррацией, каждый шорох листвы – зашифрованное сообщение от природы. А в каждом мгновении, полном дыхания ветра, возможности сбывались. Иисус и Блюзмен надеялись преодолеть границы реальности, создавая музыку, способную повлиять на реальность, столь же естественно, как это делали звёзды на ночном небе.

Но хаос не дремал. Он поджидал их в тенях, ждал, когда они на мгновение расслабились, чтобы навязать им свои правила. В мире, где хаос и беспорядок всегда готовы были вторгнуться, родилась идея объединить свет и звук в едином порыве вдохновения.

– Да, конечно! – усмехнулся Блюзмен, ободряя Иисуса, когда тот начал разрабатывать план. – Мы будем писать песни о любви, гармонии и надежде!

– Словно идеальные аккорды на древней мандоле, – вставил Аватар, переведя свои «чувства» в мир звуков.

С этой минуты они стали командой. Три совершенно разных сущности, собравшихся вместе, чтобы противостоять нарастающему хаосу. И их первое выступление должно было стать инициацией нового пути.

Как только музыка зазвучала, лес начал простираться в своих оттенках, меняя свои формы. Звуки сливались в единое целое, создавая динамику, которой раньше не существовало. Каждое движение их тел создавали волны энергии, способные идти все дальше и дальше, проникая в сердца других существ.

Аватар, взяв импровизированный барабан из горстки листвы и падали, начал продвигать ритм. Это был глубокий, трепетный звук, что просто стучал в груди. Все вокруг прониклось его жестом, и даже деревья наклонились, чтобы послушать.

Иисус начал петь. Его голос сливался со звуками леса, словно завершая начатое Аватаром. Он был наполнен любовью и истиной. Люди со всех концов начали собираться – смелые и полные надежд, они присоединялись к ним, глядя на жизнь, словно в ней открылось что-то совершенно новое.

Ритм продолжал расти, как бурный поток реки, прорываясь через ущелья. Блюзмен, прикрывая глаза, начал плести новые мелодии, обвивая их вокруг основного ритма. Он чувствовал, что их музыка – это больше, чем просто звук; это было начало братства, которое сближало всех в одно целое.

– Мы должны создавать не просто музыку, а силы, способные на что-то большее, – произнес Блюзмен, поворачиваясь к Иисусу. – Мы будем просить природу о помощи, о том, чтобы сделать наш мир ярче.

Из глубин леса начали выходить существа – не только люди, но и духи природы, деревья, цветы и даже животные. Они чувствовали, как их переполняет сила, которая исходила от музыки, нелегкая и светлая.

– Нужно, чтобы любовь и гармония побеждали хаос! – продолжал Иисус, его голос отдаётся в сердце каждого, напоминая о том, что они должны действовать сообща.

Аватар поднял свои ветви к небу, и на мгновение казалось, что он создает связь между небом и землей. Он сильно стукнул по своему деревянному барабану, и звуки пронзили воздух, подобно стрелам света.

Эта встреча вокруг дерева, начиналась как шутка, но она вскоре обернулась Мировым Вызовом. И каждый из них, объединяясь в едином порыве, чувствовал всю мощь, исходящую от их нового собрания. Вишну обратился к миру через своего Аватара, и незамедлительно цель стала ясна: они должны разрушить границы, которые мешали им.

– На что мы согласны, когда самый неблагодарный хаос садится на трон? – спросил Блюзмен, смиренно прокладывая путь мышлению, как дух художника, стремящегося к свободе.

– Мы попытаемся создать новые гармонии, – ответил Иисус, – потому что без Хаоса не будет и порядка.

– Но если хаос поглотит нас, – предложил Аватар, – не потеряем ли мы саму суть?

Обсуждения длились во времени, как и сама их музыка, и каждый, кто слушал, чувствовал, что гармония обретается в самом хаосе. Таким образом, они принимали новую реальность руками и сердцами.

Дерево, что олицетворяло Вишну, стало наглядным символом, соединяющим их усилия. Их музыкой можно было покорить не только пространство, но и время, и создавая новый порядок, они искренне верили, что все вместе смогут противостоять сильным устремлениям бездны, что намечалась впереди.

***

И, хотя их путь только начинался, они уже чувствовали глухой резонанс грядущих вызовов. Все это желание создать мир, полный любви, вращался в их душах. Они пришли к осознанию – Земля нуждается в умиротворении, как и вселенная, где всё должно взаимодополнять друг друга.

– Мы станем Рок-звездами, – снова произнес Иисус. – Развивать эти важные идеи через музыку и творчество.

И все они понимали, что чем больше они будут работать над своей музыкой, тем больше будут открываться новым истинам. Музыка должна была стать их будущим, а с ней и мечты о новом, более гармоничном мире.

Так, под светом заходящего солнца, начиналось создание новой реальности, где марши природы и ритмы сердца могила совместиться в единый поток любви и глубокой, настоящей гармонии.

Ведь, как гласит сегодня известный закон – когда мир погружается в хаос, в каждый момент приходит новая эманация, чтобы встать на защиту и утвердить порядок. И их музыкальный эксперимент привлечёт внимание всех сущностей, напоминающих о том, что согласие и объединение – начало чего-то важного, начинающего в любых условиях, в любой ситуации и даже в хаосе.

Рагнарок

Блюзмен стоял перед зеркалом в своем раздираемом временем и угаром жилье, тряся руками с чайником, как будто это было единственное, что могло его спасти от погружающейся в него тьмы. Чайник сгорел до красна, стоило ему только вспомнить о своих неудачах и о том, как долго он ждет обещанных денег – тех самых, которые должны были изменить его жизнь. Он заглянул в свое отражение, искал в нем утешение, но, как всегда, нашел лишь еле заметные следы усталости и ненависти к самому себе.

"Вот мы снимаем фильм, Боги", – произнес он, и его голос звучал в пустующей комнате, как эхо. – "Плодитесь и размножайтесь для глупцов… Я делаю вашу волю, и если не будет денег тех, которых обещали… Сами знаете, что будет. Я знаю, где Морф, и вы знаете, что он тогда даст такую таблетку, от которой не сможете отказаться".

Обратясь к чайнику, он продолжал свою беседу с невидимыми собеседниками. Ему было невыносимо одиноко, но разговор с самим собой успокаивал его на короткое время. Он знал, что его слова не достигнут небес, но в них была чертовски хорошая правда, и это было единственным, что имело значение.

На кухне, в окружении потускневших обоев и старой мебели, сидели Иисус и Аватар, ожидая возвращения Блюзмена с кипятком. Иисус стучал пальцами по столу, как будто стремился к ритму, и на его лице расплывалась ухмылка.

– Узнал, кто всадник? – спросил он, исследуя свои мысли, как художник, пытающийся найти правильный цвет для картины.

– Да, четвертого знаю, – ответил Блюзмен, не отрывая взгляда от своего отражения.

Аватар, излучая спокойствие и уверенность, добавил:

– Надо с первого. Анц, цвай, драй.

Тут началась музыка – абсолютно неожиданная, как будто сама реальность решила сыграть свою роль в этом театре абсурда.

– Фур-фир бригадир, – сказал Иисус, а мелодия наполнила комнату удивительным настроением.

Аватар продолжал:

– Анц, цвай, драй.

– Фур-фир бригадир, – подхватил Блюзмен, хмуря брови.

– Заебали! Иисус, ты рок-звезда и поп-жоп-стар? – воскликнул он, не в силах сдержать свою злость.

Однако его внутренний конфликт прервал Аватар.

– Кто четвертый всадник?

– Ты, помнишь свою инкарнацию Гитлера? – ответил Блюзмен, в его голосе ощущалась нотка кислого юмора.

Аватар отпрянул, но потом, осознав, что вызываемое волнение лишь добавляет красок к их разговору, удалось ему немного расслабиться.

– Чакравартин, я Аватар, – произнес он с определенной гордостью, не скрывая своей истинной сущности.

Иисус хмыкнул:

– Он что, всех перекосил и потом съебался на пенсию в Аргентину?

Блюзмен, почувствовав, что его подколы не находят отклика, вытащил свою фразу.

– Ты хотел узнать, кто всадник? FACE.

На мгновение воздух наполнился напряжением. Блюзмен помещал в своем сознании образ молодого паренька, вызвавшего резонанс во всеобъемлющем хаосе музыкальной культуры. Вставка кусочка клипа, где FACE запенился в ритмах, словах и небрежной дерзости.

"Я ебал твою тёлку", – звучало в его голове. Это была фраза, ставшая знаковой для нового поколения, для людей, доведенных до крайности разочарованием и безысходностью.

Резюме этого фрагмента жизни всплывало в сознании Блюзмена: "Поговорим о звездах. Есть те, кто хорошо хайпанул и себя нормально ведёт, но есть и те, кто дохуя возомнил и пользуется популярностью. Вот, взять FACE, он вообще в треках читает, что он четвертый всадник апокалипсиса. Ну и флаг ему в руки, и Боги ему судьи! Есть еще третий тип людей – это те, кто собрали 10 тысяч подписчиков, а то и меньше, и выебываются как рок-звезды. Наглядный пример – коллектив из рок группы. Но я хоть и первым выебал его жену, я этим не выебываюсь. Так что людей делить можно минимум на три типа, а то и больше".

Тишина, повисшая в комнате, была пронизана немым недовольством. Блюзмен чувствовал, как его слова растворяются в пространстве, но не могли они исчезнуть без следа. Они оставили за собой след из нищеты, стремления к вершинам и утрат, потерь, которые упрямо возвращались в его сознание, как факелы зажигали ту самую неугасимую яркость желаний.

Глядя в зеркало, он понимал: этот момент стал его этапом. Путь в темноту, его утешение и спасение существовали только в его уме, в его строках, аккордах и ритмах, которые он создает. Только музыка могла снять с него эту временную ношу. И теперь он вновь был здесь, у любви, страсти и ненависти.

– Блюзмен, – произнес он, утвердительно кивая своему отражению. – Ты – не просто вымышленный персонаж, ты – Хаос, ты – Время и Свет, ты – все, что хочешь!

Чайник наконец закипел. Эта простая задача, этот исполнитель повседневных обычаев дал ему что-то большее, чем просто горячий напиток. Это был знак. Блюзмен, приподнявшись на цыпочки, открыл крышку и налил себе в кружку. Густой пар наполнил пространство вокруг него.

***

Иисус и Аватар, оставшиеся в ожидании, переглянулись. Со стороны казалось, что это трио обречено бесконечно находиться на грани смеха и слез, бравируя своим потусторонним существованием. Иисус вновь начал покачивать головой как дирижер, вводя Аватара в уже привычный ритм.

– Это как игра, – произнес Иисус, прощаясь с самодовольством. – Мы все присутствуем здесь для чего-то большего. Верим или нет, но…

– Да, да, Симфония Судьбы, – вставил Аватар, кивал, словно понимая истинную природу их существования.

– Что-то невидимое соединяет нас, – задумчиво сказал Блюзмен, делая глоток из кружки.

И далее, ставя кружку на стол, он почувствовал, как его присутствие здесь доходит до предела. Оно заполняло комнаты, наполняя их звуками и ожиданиями. Каждый ритм, каждое слово становилось новым знаком в бесконечном спектакле, где он был не просто исполнителем, не просто актёром, но чем-то большим, чем-то неподвластным.

– Я знаю, чего не хватает, – вдруг произнес Аватар, вставая с места. – Нам нужно выступление. Музыка очистит наш разум, создаст связи, которые уберут всю муть из нашего существования.

– Но мы что, не должны обсудить, кто всадник? – удивился Блюзмен, его ладонь замерла в воздухе, как бы остановив время.

– По ходу, это не главное, может, просто начнем? – весело произнес Иисус, наполняя момент легкостью и вайбом.

Блюзмен, слегка притихнув, посмотрел в глаза своих двух друзей, и ощутил в них ту самую искру. Искру, которая питала их искусство, их музыку, их бесконечные разговоры о смысле жизни и смерти.

На мгновение он закрыл глаза, представляя, как всё теряется вокруг, как звуки заполняют пространство, как быстрее бьется сердце, как они создают завораживающий ритм в ожидании своего великого выступления.

– Тогда поехали, – сказал он, вдыхая силу, как будто с каждой нотой они ставили бы выбор на другой уровень. И, взяв в руки гитару, он вспомнил – звуки, которые они создавали, были не просто музыкой; это был крик душ, возглас надежды и, как всегда, боевая готовность к борьбе.

Их прошлое, их настоящие и будущее сливались в одно целое, как поток, невидимый, мощный и неконтролируемый. И этот поток унес бы их туда, где синхронизируются сердца всё тех же людей, которые жаждут чего-то истинного, чего-то живого.

Музыка разрезала тишину в игре, и Блюзмен, Иисус и Аватар начинали свой собственный мюзикл, где, возможно, каждый из них был всадником, но каждый нес в себе разные оттенки и разные истории, которые они должны были рассказать.

Изобилие и удержание

Аватар вошел в ресторан "Макдональдс", как высшая сущность, обладающая силой и могуществом, но с одной деталью: он просто хотел наполнить свой стакан. Бутылка с холодным напитком в его руках была, в первую очередь, символом современного потребительства, а не истинной сущности Божественного. Он подошел к стойке, за которой работала Шудра – обыкновенный человек, выполняющий свою работу, погруженный в рутинные заботы по обслуживанию клиентов.

– Что с этим делать? – спросил Аватар, указывая на свой полупустой стакан.

Шудра, не поднимая взгляда от своего экрана, молчаливой однообразной механике жизни, отвечал:

– Ваш ещё?

– Наполни еще, – повторил Аватар, настаивая на своем.

– У нас не Бургер Кинг. – Шудра посмотрел на него с легким недоумением, не понимая, почему этот, казалось бы, величественный человек требует от него такой простой вещи.

– Я видел, так делают, – продолжал Аватар, уверенный в своей правоте. – Самообслуживание.

– У нас нет самообслуживания. – Шудра, закатил глаза, но в его голосе уже слышался намек на усталость.

– То есть вы служите? – Аватар уловил нотку иронии в этой беседе.

– Нет, то есть да, – растерянность на лице Шудры стала очевидна. Он начал понимать, что разговор заходит в не вполне понятное русло.

Аватар опустил взгляд на свой стакан, словно это был атрибут его божественного статуса, и произнес:

– Наполни стакан, я Аватар, эманация Вишну.

В этот момент в разговор вмешался Блюзмен, стоявший немного в стороне, который был чем-то средним между спонтанным философом и уличным музыкантом, часто распевая свои песни о любви и страданиях.

– Деревянный, пойдём, – произнес Блюзмен и сделал шаг к выходу, словно сам выводил Аватара из этой затруднительной ситуации.

– Это шудра, – настаивал Аватар, указывая на работника ресторана, – шудры есть слуги.

– Идем, говорю, – Блюзмен прокатил глаза, интонация его была уверенной, но в ней также была тонкая пряность обеспокоенности.

В этот момент Аватар замер, обдумывая как простое наполнение стакана стало метафорой более глубоких вопросов о служении, потреблении и порядка. Почему эта простая задача вызвала такие разногласия? Быть может, это было связано с тем, что в мире, где каждый был занят своей ролью, каждая просьба становилась вызовом для системы.

– Глупости, – хмыкнул он, подаваясь вперед. – Почему я не могу просто взять то, что мне нужно?

Шудра, не дождавшись ответной реакции, произнес:

– Если бы каждый брал, что хочет, наш мир оказался бы в хаосе. Есть правила.

Аватар вздохнул. Он знал, что эти правила не были написаны на камне, но их отсутствие означало бы конец упорядоченного существования.

– Правила… – начал он, но Блюзмен снова перебил его.

– Когда твой стакан на половину полон или пуст, не стоит его наполнять до краев, – сказал Блюзмен в своем поэтическом налёте, который как будто никогда не покидал его. – Лучше освежиться уже имеющейся жидкостью. Нужно ценить то, что есть.

Аватар почувствовал смешение эмоций: восхищение и недоумение одновременно. Так просто и так сложно. Чем больше он размышлял об этом, тем яснее становилось, что даже в таком небольшом взаимодействии скрыта философия жизни, которой он, как Аватар, должен был почитать.

– И помни, – продолжал Блюзмен, – что твою мочу фильтруют, а потом вновь подают в кран с горячей и холодной водой. Принужденная урино-терапия, ведь ты же такой хороший и не пьешь дождевую воду, – дистиллированную, которая в сто раз полезнее.

Эти слова прозвучали как грозный зов к разуму. Аватар уже не видел перед собой просто работника "Макдональдса", а интеллектуала, раскроившего ему пути к самопониманию. Блюзмен задал тому, казалось бы, тривиальному вопросу глубину, которая заставила его всерьез задуматься о жизни, окружающих его барьеров, и рамках, которые сами по себе были иллюзией.

– Ты прав, – произнес он, внимая весу музыки. – Но быть ли мне таким, кто принимает данное, либо же стоит мне требовать большего? Однажды мы искали материал, а теперь ищем наполнение.

Шудра начал внимательно следить за их разговором, постепенно осознавая, что его место в этом диалоге не так уж и незначительно. Он с любопытством пригляделся к Аватару, а затем стал частью их обсуждения.

– Это, – сказал он, – и есть суть нашего служения. Мы вечно в поисках баланса: служим и принимаем. Однажды я наполнил стакан наполовину, и он разливался через край, но я остался не удовлетворен.

Аватар покачал головой, обдумывая его слова. Возможно, здесь кроется сама суть проблемы, с которой сталкиваются люди: стремление к максимальному потреблению делает их жадными, а не удовлетворяет их духовные нужды.

– Быть может, стоит больше ценить то, что у нас уже есть? – размышлял Аватар, и это произнесение едва не стало мантрой для него, звучащей в его внутреннем мире.

– Я считаю, – подхватил Блюзмен, – что именно это нам и нужно. Уважать маленькие вещи и наполнять стакан осознанно. Возможно, он и не будет полон до краев, но он будет наш, по праву.

Наконец, Шудра встал прямо и посмотрел в глаза Аватару, словно это было его предназначение в жизни:

– Я служу, чтобы помочь вам просто быть. Учить вас ценить каждый глоток и каждый момент. И если этот стакан полон наполовину, то я здесь, чтобы помочь вам ценить именно это.

Аватар, осознав всю глубину этого момента, почувствовал волнение. В его сердце родилась новая идея, новая форма служения, понимания и самосовершенствования. Он не только был эманацией Вишну, но также и посланником этих уроков: о ценности того, что дано, и о необходимости уважать каждое мгновение, каждую каплю. Блюзмен и Шудра стали его учителями в этом маленьком, но значимом взаимодействии.

Взглянув на свой стакан, Аватар подчеркнул:

– Я Аватар, и я научился ценить не только напиток, но и те моменты общения, что обогатили меня. Я наполню этот стакан не водой, но осознанностью и благодарностью.

Тот момент в историческом ресторане "Макдональдс" стал частью их духовного пути. Эта простая сцена, в которой кофе и еда обретали смысл, могла бы стать основой для дальнейших размышлений о жизни, взаимодействиях, о важности понимания и друг друга, которое, возможно, было более питательным, чем даже сама вода.

С таким пониманием, Аватар покинул ресторан, а два его новых друга остались позади, продолжая свою работу и, возможно, научившись чему-то новому в процессе. Они все приняли тот важный урок: даже в быту, в простом наполнение стакана, можно найти глубину и смысл, если только внимательно вглядеться в привычные вещи.

Джу-ча и псевдосвятые

На улицах одного большого города вечер встретил свой час, вытянув желтое свечение фонарей, словно пытаясь усилить произошедшие события. Уличные музыканты и художники навязывали свои мелодии и образы людям, которые спешили по своим делам. Среди толп прохожих выделялся один человек: нерусский. Он привлекал внимание, как яркая пятно на сером полотне.

– Джу-ча, дайте мне джу-чу! – выкрикивал он, размахивая руками, словно искал не только поддержку, но и понимание.

Люди настороженно продолжали проходить мимо, кого-то смешило это странное поведение, а кто-то с недовольством смотрел в другую сторону. Никто не хотел связываться с незнакомцем, который, казалось, слишком увлечен своими желаниями.

И тут из толпы вышел Иисус. Он улыбнулся и подошел к иностранцу:

– Смотри, вот это кадр! – произнес он, доставая телефон и делая селфи на фоне готической архитектуры зданий.

Фонарь освещал его лицо, придавая всему этому сценарию некую божественную ауру. Человек с улицы удивленно уставился на Иисуса.

– Ты святой! – произнес он с акцентом, как будто пытался поверить в это.

– Не переживай, мы все братья и сестры, – ответил Иисус, прижимая телефон к груди, как будто пытаясь запечатлеть не только кадр, но и сам дух момента.

– Выпью еще заварю, выжму до последней капли, а потом выкурю, – произнес человек, возможно, не имея заднего смысла, но осознание чего-то большего уже начинало пробуждаться в его голове.

Слышался думы и голоса. Неподалеку появился Блюзмен, который, казалось, готов был защищать город от любых угроз.

– Не давайте ему Джу-чу. Будет пизда, – провозгласил он, отводя взгляд от своей гитары, как будто играл в невидимой партии с судьбой этого сумасшедшего незнакомца.

Нерусский обернулся к Блюзмену:

– Я просто хочу Джу-чу…

В этот момент к ним присоединился Аватар, существо из другой реальности, которое следовало принципам вселенской гармонии.

– Я слышал имя Сита? – произнес он, будто имя само по себе находилось в каком-то высшем плане.

– Нет, сказал хочу чай Гита! – вновь прокомментировал Иисус, хохоча и подмигивая Аватару.

Этот разговор становился все страннее и страннее, но люди, проходившие мимо, не могли оторвать взгляда от этой нарочито абсурдной ситуации. Каждый из них, так или иначе, был втянут в невидимую паутину взаимодействий.

– Джу-чу, – снова прокричал нерусский, и в его голосе звучали ноты отчаяния. – Это не просто чай, это – жизнь!

– Да, да, жизнь! – подхватил Иисус, словно участвовал в ритуале древних.

Теперь они все собирались вокруг него, и это место стало аллеей Божественного.

– Знаешь, – начал свой рассказ нерусский, – как-то мне дали Джу-чу, это был пиздец. Она такая вкусная и бодрящая. Я думал, что виноват, так как у меня были галлюцинации слуховые.

Люди слушали, забыв о своих делах.

– Типа я такой хреновый, что Джу-чу собирают ручками нежными и женскими, исключительно ручная сборка. Режут женские пальчики для того, чтобы я после трипов пришел в норму и больше не употреблял.

В этих словах не было ничего легкого, и даже присутствие Иисуса не могло исправить этой анатомии страха.

– Но я вновь и вновь обжигаюсь! – его голос срывался на визг, и все понимали, что это не просто шутка. – В итоге у меня забрали Джу-чу.

И тут из толпы выступил человек в строгом костюме, выстраивая жесткие границы между миром и мобилизацией. Он наклонился к нерусскому:

– Все это – иллюзия. Не существует Джу-чу, только тень, отражение, которое ты создал в своем разуме.

Тишина окутала их, и зашептали лишь цветные фонари, извиваясь, как стая рыб.

Иисус, всегда готовый поддержать кто бы это ни был, наклонился к иностранцу:

– Ты знаешь, порой нам нужно просто отпустить все это. Открыть руки и позволить прийти тому, что должно.

Слова оказались словно мантра, и нерусский, немного засмотревшись в лицо Иисуса, вдруг осознал, что его поиск далеких линий между настоящим и вымышленным не прекращается.

– Скажи, дайте мне Джу-чу, – произнес он тихо, уже чуть ли не шепотом, осознав, что именно в этом желании находилась его истинная суть.

– Возможно, для начала просто выпей чаю, – мягко предложил Аватар, подавая ему чашку.

– Чай? – нерусский не ожидал такой поворот событий. Он недоверчиво взглянул на чашку, точно изучая глубины ее содержимого.

– Да, чай. Может, он даст тебе силы, чтобы понять, что на самом деле ты ищешь, – вмешался блюзмен, играя в игре на своем инструменте, похожем на чистую правду.

Всё завершилось в этом миниатюрном божественном пространстве. Толпа, сливаясь в единое целое, сосредоточилась на мгновении, которое, казалось, уводило их в другую реальность – реальность совместного переживания.

Нерусский, ощущая приближение новой волны силы, поднял чашку к губам и не просто выпил, а растворился в этом наслаждении. В этот момент все его внутренние страхи, связанные с Джу-чу, рассеялись, как тени на утреннем солнце.

– Знаешь, – произнес он, оборачиваясь к Иисусу и остальным, – иногда мне кажется, что я просто пью тьму и жду, когда Джу-ча придет.

Иисус засмеялся и поднял телефон, фиксируя это мгновение, осознавая, сколько изменений времени и ощущений заключено в таком простом жесте.

– Каждый из нас когда-то слышит имя Сита, – с иронией произнес Иисус, подмигивая Аватару, – но я предпочитаю пить чай Гита.

Эта шутка разразилась смехом, и даже поздравляли с тем, что они оказались частью чего-то большего. Нерусский, с гордостью держа чашку, ощутил, что именно в этом моменте и кроется его Джу-ча. Он нашел то, что искал, и даже понимал, что не был одинок в этом.

Свет фонарей отражался от всех, кто собирался вокруг, и в этой интонации заблудился мир. Вечер продолжал звенеть, продолжая обогащать таинственные беседы, закрученные в фантастическом узоре событий, в том числе и в поисках Джу-ча.

В конце концов, каждый из них, кто стал частью этой истории, обнаружил, что совершенно не важно, насколько искренними были их стремления. Важно было лишь присутствие и осознание, что жизнь – это иногда фарс, а иногда – глубокое откровение.

И как у итальянца с чашкой эспрессо, где сливаются различные вкусы, этот вечер стал таким же незабываемым смесью, где каждый из них снял свои маски и заполнил пустоту смыслом.

На улице снова стало холодно, но наши герои знали: на горизонте уже ждало новое утро с его загадками и надеждами. С надеждой на Джу-чу.

Безумный план

В знойный день, когда воздух искрился от жары, Иисус бродил по улочкам Иерусалима, поглощенный мыслями о будущем. Он ощущал странное волнение, которое навевало всю мощь вселенной. Улыбка на его лице немного превращалась в смущение, когда мимо проходили знакомые лица, уставшие от ежедневных забот. Однако его мысли занимали важные вопросы, которые занимали его ум – непрестанные искушения, приходящие к нему в обличии простых людей, стремящихся вырваться из рутины жизни.

Блюзмен, его давний друг, ждал его на углу улицы, погруженный в музыку. Его гитара издавала мелодии, которые были обвиты в слоистые звуки, подобные облакам, что коснулись земли. Яркая кепка перекрывала его глаза, но Иисус знал, что его друг готов был к разговору о чем-то важном.