Читать онлайн Я нарисую для тебя любовь

"В нашей жизни, как в палитре художника, есть только один цвет,

способный дать смысл жизни и искусству, – цвет любви"

Марк Шагал

Глава 1. Леди-босс

– Стерва бескомпромиссная! – девушка развернулась и выбежала из кабинета, громко хлопнув дверью.

– Нравится она мне, – усмехнулась Марина и разорвала третье за месяц заявление об уходе. – Далеко пойдет.

Работа кипела, новый ресторан сети «Ассорти» перешел из стадии планирования и строительства к внутренней отделке и подбору мебели.

Обстановка в компании «Вкус жизни» накалялась с каждым днем, все были завалены работой: от сотрудников стройгруппы, переключившихся с ругани в адрес криворуких гастарбайтеров на массовые пытки отделочников, до рекламщиков, которые уже вовсю планировали открытие нового luxury-ресторана и подогревали интерес среди местного бомонда.

Только что Марина разругалась со своим арт-директором Еленой, девушкой творческой, яркой и темпераментной. Они как раз обсуждали оформление vip-зала, нервы сотрудницы не выдержали баталий с требовательной начальницей. Пусть бесится, но никаких роз в интерьере не будет – это Марина знала точно. Даже если они подходят к тематике и у поставщика есть обивка для мебели. Никаких роз. Точка.

Закати истерику любой другой человек в фирме, леди-босс без лишних сантиментов выставила бы его за дверь. но эта молодая особа ей нравилась. В первую очередь тем, что была ужасающе честной и прямолинейной. Этого Марине не хватало в работе, да и в жизни. Поэтому и рвала заявления раз за разом. Тем более Лена перекипит и завтра же придет извиняться. Да и за что на нее обижаться? Да, стерва. Да, бескомпромиссная.

Была когда-то и доброй, и наивной, и не стервой. Вот только жизнь быстро показала ей, что бывает с такими. Перед глазами совсем не к месту возникли картины далекого прошлого. Сейчас все это казалось не её, а чьей-то чужой жизнью.

***

Вот она получает красный диплом университета, а однокурсники восхищаются её новой стильной стрижкой и новой работой в крупной компании. Всё сама, никакой протекции. Широкая улыбка на лице, в глазах разлитое золотом счастье и любовь ко всему миру. Ну и немножко к подкатившему на новенькой машине парню. Коллеги. Идеальная пара.

В те дни ей казалось, что она может одной левой перевернуть мир. Но мир одной летней ночью перевернулся сам.

– Здравствуйте, Марина. Это Валентин Васильевич, мне сказали, что вы еще в офисе. Будьте добры, занесите мне документы по проекту «Золотой капитал», они на столе у секретаря.

Большой босс компании редко звонил простым стажерам, обычно его поручения выполняла помощница. Услышав в трубке его голос, Марина опешила.

– Но…

– Не переживайте. Я живу рядом с офисом, как раз по дороге на автобусную остановку. Подойдете к подъезду и позвоните мне – выйду, заберу. Очень нужно!

Разумеется, она согласилась. А попробовали бы вы ему отказать? Сразу прощай, работа. Меньше, чем через четверть часа Марина уже мялась у незнакомого подъезда, ожидая, когда босс спустится за документами.

Пискнул домофон. Ну, наконец-то! Она шагнула вперед и тут же попала в руки четырех огромных мужиков.

– Хороша девка для босса. Идем с нами, красотка, тебе понравится.

Она кричала, вырывалась и даже попробовала укусить одного, но никто из соседей не вышел, чтобы помочь.

Марина не любила вспоминать, что было после. О том, что ей пришлось сделать под дулом пистолета, только бы выжить. Под утро её грязную, дрожащую, в порванной одежде выкинули из дорогого джипа за несколько кварталов от дома.

Брошенная. Разбитая. Марина несколько часов мылась в душе, стирая следы боли и ужасного позора с тела. Оставить для полиции? Ей четко объяснили, что полиция не поможет. Почему-то она поверила.

Прорыдав сутки в закрытой от всего мира квартире, Марина думала, что это конец. Её жизнь разрушили, как жалкий карточный домик, и никто ничего не может сделать. Позвонить родителям – рабочим из маленького города? А что они смогут? Ничего.

Парень? При следующей встрече он брезгливо отшатнулся от неё и ушел прочь.

Позже, намного позже она узнала, что просто отрабатывала его долг. Слишком сильно он повздорил с шефом и, до кучи, задолжал ему денег.

А потом была месть. Она могла сойти с ума, сломаться, исчезнуть, но выбрала другой путь.

Стереть с лица земли этого ублюдка. Эта цель стала смыслом её жизни на следующие восемь лет. Она готовилась, тщательно изучила все, что только можно было изучить про местных бизнесменов, их увлечения и пристрастия. Всего пара лет, несколько удачных романов, один брак по расчету и обидчик за решеткой, а его компания продана с молотка.

Вот только счастья это не принесло. Если раньше она видела цель и шла к ней, то теперь внутри осталась лишь пустота, а снаружи нелюбимый муж и небольшой ресторанчик в собственности.Таков был 30-летний багаж Марины Селезневой, на тот момент, Марины Барс. Да, красивая кошачья фамилия, от которой она отказалась сразу же, как только получила развод.

Следующие три года без сна и отдыха женщина проталкивала себе локтями дорогу в мир большого бизнеса. Марина стремительно ворвалась туда: жесткая, целеустремленная, волевая и собранная. Она за столь короткий срок превратила один ресторан в преуспевающую сеть. Это стоило ей многих сил, энергии и снова не приносило счастья.

Она жила по четкому расписанию. Тайм-менеджмент стал необходимой частью жизни. Четкая программа на утро, день и вечер. Сон 5-6 часов по обстоятельствам.

***

– Марина Сергеевна, вам цветы принесли, – её секретарша Лидочка несмело заглянула в кабинет. Видимо, боялась, что станет жертвой только что пролетевшей бури. – От Дмитрия Михайловича. В приемной оставить или…?

– Или. На стол поставь.

Марина вылетела из тяжелых воспоминания, открыла свою записную книжку и бросила короткий взгляд на список дел. Да, так и есть. Дима, как всегда, вовремя.

Свою личную жизнь Марина так же подвела под расписание. Она уже год встречалась с преуспевающим коммерческим директором крупной компании. Дмитрий Барков считался идеальной для неё парой и мечтой всех сотрудниц женского пола в её компании «Вкус жизни». Высокий, красивый, спортивный и обходительный брюнет, он тщательно следил за собой и отношениями с Мариной. Они оба знали, чего хотят и когда.

Он дарил ей цветы и подарки на все праздники. Три раза в месяц делал романтические сюрпризы, которые таковыми, увы, не являлись. Накануне романтического события года, когда её «похитили» из офиса в середине рабочего дня, Дима позвонил и попросил поставить галочку в расписании. Они договорились заранее планировать такие вещи и предупреждать даже о букетах цветов. Встречи «для любви» проходили строго по расписанию, в его холостятской берлоге или на отдыхе. Как любая женщина, Марина понимала, что это необходимо в первую очередь для здоровья, и скрупулезно за этим следила. Полученные в молодости навыки помогали ей полностью удовлетворять своего любовника: она с первого раза нашла его чувствительные точки, поняла, что именно он предпочитает в постели и вовремя сымитировала всплеск наслаждения. Дмитрий был в восторге и отношения развивались до сих пор. Профессионально. Качественно. Строго по плану.

***

Марина выбросила остатки заявления об уходе в урну под столом и задумчиво посмотрела на букет ирисов. Странное ощущение, вот они как бы есть, но их как бы нет. Ощущения радости нет. Трепета нет. Вообще ничего. Она пальчиком потрогала синие цветы и вздрогнула, когда телефон начал трезвонить свою противную стандартную мелодию.

– Да?

– Мариш, привет! – раздался в трубке радостный голос Виктора, директора одного преуспевающего рекламного агентства и по совместительству мужа её подруги детства Светы. – Помнишь, ты говорила, что ищешь художника? У меня для тебя бомба!

Художника для оформления ресторана она, действительно, искала, а вот бомбу – нет.

Глава 2. Молчание

– Вить, не томи. У меня встреча через 3 минуты, – проворчала Марина, поглядывая на часы.

– Максим Кравцов, – торжественно объявил в трубку мужчина.

– Что Максим Кравцов? Кто это?

Виктор был хорошим человеком и неплохим специалистом, но говорить четко и по делу за столько лет так и не научился. Все ему нужно с фейерверком и баснями.

– Ну, ты темнота! Это крутейший стрит-арт художник и создатель интерьеров. Его вся Европа рвет на британский флаг, просто в ногах ползает, чтобы он им декор нарисовал. И, что тебе важно знать, он во Франции не так давно оформил аж три ресторана. Два мишленовских. Я перекинул тебе на почту все данные и портфолио. Стоит бешеных денег, но ты посмотри рисунки и поймешь, не зря. Плюс у тебя будет эксклюзив!

– Он тебе приплачивает за рекламу, что ли? – хмыкнула Марина и щелкнула мышкой, чтобы открыть письмо от Виктора.

Время ознакомиться с портфолио художника нашлось лишь поздно вечером. Марина любила вечера: тишина, чашечка кофе, любимое кресло. Она бережно провела кончиками пальцев по мягкому пледу со смеющимися медвежатами. Его ей подарила на Новый год лучшая подруга, сообщив: «Пусть хотя бы он тебя согревает!». Согревал он прекрасно, даже удивительно прохладным майским вечером.

– Ну, Максим Кравцов, посмотрим, что ты за бомба, – Марина устроилась поудобнее и положила на колени тонкий планшет.

Яркие картины перед глазами смешались с ароматом кофе и теплотой пледа. Броские уличные рисунки, классические портреты в масле и акварели, тут же объемная интерьерная живопись. Калейдоскоп чувств, красок, эмоций в каждом штрихе. На мгновение Марина чуть не утонула в этом и выключила планшет, чтобы отдышаться. С ума можно сойти! Она просто сидит в кресле, а голова кружится, будто она только что прокатилась на карусели в парке аттракционов.

Марина закрыла глаза и откинулась на спинку кресла. Впечатлил, ничего не сказать. Но, принимая решение о работе с подрядчиком, нельзя руководствоваться эмоциями. Нужно здраво все оценить.

Женщина одернула себя и снова включила гаджет. На этот раз дело пошло намного спокойнее.

«Ага, вот и Франция», – Марина увеличила снимок, чтобы лучше рассмотреть рисунок.

Гигантские маки, стебли которых не только причудливо вились по стене, но и оплетали стол, расширяя пространство рисунка. Частичный 3D-эффект, рисунок словно оживает и вырастает из стен внутрь помещения. Огромные красные цветы с черными сердцевинами. Как завороженная, она смотрела на картину и думала об одном, что если не пригласит его для ресторана, то за оформление своего дома, который уже достраивается в пригороде, заплатит ему любые деньги.

Ага, вот и анкета автора. Максим Кравцов оказался весьма молодым парнем, один из тех счастливчиков, что имеют яркий талант, благодаря чему никогда не сидят на месте, путешествуют и между делом зарабатывают невероятные деньги. Люди, которым завидуют все. Даже те, кто утверждает иначе.

«Судя по фото, совсем молоденький», – Марина с сомнением рассматривала открыто улыбающегося шатена с неровно остриженными волосами и яркими голубыми глазами, одетого, о ужас, в рваные джинсы и побитую временем футболку. – «Какой-то не представительный. Не уверена, что ему можно доверять. С другой стороны, он же художник? Они все не от мира сего, да и расписывать стены в костюме и при галстуке…» – женщина улыбнулась своим мыслям и нарисованной в голове нелепой картинке.

На поверку оказалось, что он не так молод, как кажется по фото – младше её всего на пять лет. Двадцать семь. Вполне хороший возраст, да и репутация: лауреат нескольких премий, победитель конкурсов, прекрасные отзывы. Рестораны опять же.

Марина нашла в анкете адрес электронной почты и отправила запрос. Была не была!

***

«Здравствуйте, Марина Сергеевна!

Предложение поработать в России нам очень интересно. Прошу вас выслать примерный план помещения, тематическую концепцию заведения и технические характеристики площадки для рисунка (размеры, углы, окна, материал, обязательно фото), а также сроки, в которые вы планируете завершить работы по отделке.

Мы прилетаем завтра вечером, можем встретиться в понедельник, если у вас есть свободное время. Обговорим все детали заказа.

С уважением, Кристина Арман

Личный помощник Кравцова М.»

Прочитав скромное «личный помощник» Марина лишь понимающе усмехнулась. Фото блондинки с красивыми чертами лица, пухлыми губами и длинными ресницами просто кричало о том, что помогает она ему во всех личных вопросах.

«Неплохой подход, зато мужчина всегда под присмотром», – подумала Марина и подтвердила встречу.

***

Первой в кабинет вплыла длинноногая блондинка лет двадцати пяти с изящной фигурой, идеальным макияжем и прической. Она вышагивала на своих высоченных шпильках с такой грацией, словно родилась и училась ходить уже на них.

– Добрый день! Извините за опоздание, у нас была встреча в другой части города. Ужасные пробки. Кристина Арман, – девушка села в одно из специально приготовленных для гостей кресел и протянула Марине визитку.

Уверенность в каждом шаге, слове и движении. Она знает, что красива и несет это с гордостью, как флаг на поле боя. Будь Марина чуть моложе, чуть менее опытна – попалась бы на её эффектность и стушевалась, позволив диктовать свои условия. Будь она мужчиной, уже пустила бы слюну и согласилась на всё. Но, увы, ситуация сложилась не в пользу Кристины. Вместо затюканной начальницы и любителя впечатляющих форм её ждала Марина, у которой эта бравада вызвала лишь снисходительную улыбку. В ответ была протянута визитка.

– Очень приятно. Мы еще кого-то ждем или можем начинать? – Марина опустилась в кресло и открыла приготовленную заранее папку с документами. В предваряющем встречу письме было ясно сказано о двух визитерах.

– Да, Максим задержался, чтобы купить кофе. Он почему-то считает, что на переговоры непременно нужно приходить со своим кофе, – девушка произнесла это с видом «чем бы дитя ни тешилось, лишь бы бабло приносило».

– Эксцентричный мастер? – понимающе улыбнулась женщина.

В тайне она надеялась, что это не так. Хлопот с открытием и так невпроворот, лишние проблемы ей ни к чему. А творческий человек с характером и придурью – это большие проблемы, притом постоянно. Как-то на корпоратив они пригласили известного певца, в итоге пожалели сто раз. Нервов вымотал больше, чем удовольствия доставил. Он, конечно, предложил Марине приватный концерт в качестве бонуса, но был послан далекими огородам в родимую столицу. Как самой госпожой Селезневой, так и тремя сотрудницами компании «Вкус жизни». Утром смеялись все вместе. Кажется, это был единственный раз, когда Марина общалась со своими работниками просто так, не через директорский стол.

– Вы даже не представляете, насколько эксцентричный, – подтвердила её опасения Кристина.

В этот момент опасения собственной персоной вошли в комнату, держа бумажную подставку с четырьмя стаканчиками кофе.

– Знакомьтесь, это Максим, наш художник, – с нажимом произнесла блондинка, глядя на застывшего в дверях парня.

Два взгляда столкнулись. Карие против голубых. Спокойная уверенность против безумной стихии. Женская интуиция на секунду запаниковала, сообщив истеричным криком: «Что-то будет, Марина!». Но её хозяйка лишь отмахнулась, мгновенно взяв себя в руки, и приветливо кивнула художнику.

Тот чуть склонил голову в ответ, не сводя с неё пронзительного взгляда, словно под кожу заглянул, вскрыл, протек по венам и впился в сердце. Марину не покидало ощущение, что этот парень уже нарисовал в своем воображении её портрет, цепко захватив каждую черточку, впитав образ в себя, как губка.

– Приятно познакомиться. Присаживайтесь и начнем, – в районе грудной клетки что-то болезненно сжалось и не отпускало.

«Если это снова переутомление, то оно очень не вовремя», – раздраженно подумала Марина и сдержанно улыбнулась гостям.

Максим Кравцов, не произнеся ни слова, поставил на стол кофе и так же молча сел на свое место. Его помощница несколько раз удивленно моргнула, но тут же взяла себя в руки. Марина же всерьез напряглась, если переговоры начинаются с игры в молчанку, то что он вытворит дальше? Снова вопрос…стоит ли игра свеч? Она не любила сомневаться, но сейчас было стойкое ощущение, что от исхода этих переговоров зависит как минимум её жизнь.

Короткий номер и несколько отрывистых фраз в трубку телефона:

– Лида, пригласи Елену, пожалуйста. Срочное совещание. Отказы не принимаются. Подлетное время три минуты.

О встрече заранее знали все участники, кроме арт-директора. Марина сознательно ничего ей не сказала, чтобы та не попыталась её отговорить от безумной идеи. Лена терпеть не могла художников – предубеждения из-за какого-то давнего романа. По крайней мере, такую информацию Марине предоставила не в меру разговорчивая Лидочка. Болтливость секретарши была одним из её главных достоинств. Хочешь вбросить нелепый слух сотрудникам, чтоб не расслаблялись? Скажи Лиде. Хочешь узнать последние сплетни? Напои Лиду чаем с конфетками. Идеальное решение. Один минус – по душам с ней лучше не говорить, а то через пять минут тебе в душу полофиса заглянет, а кто-нибудь еще и плюнет.

– Да что за… – Елена влетела в кабинет через две минуты, осеклась на полуслове и разве что ни расцвела благоухающим пионом, глядя на парня. – Ваши работы во Франции просто потрясающие, – выпалила с порога.

Марина в десятый раз десять минут пожалела о решении нанять этого художника, а он, между прочим, еще ни слова не сказал. Кажется, здравых мыслей от своего арт-директора ей теперь не видать. Фанатка. Самая настоящая. Судя по лицу, сейчас автограф попросит, пожмет руку и не будет мыть неделю. Только бы блузку не порвала и не заставила на груди расписаться. Это полный крах.

***

Вопреки опасениям, переговоры прошли в спокойной обстановке. Говорили только они с Кристиной. Художник сдержанно молчал, потягивая свой кофе. Лена восторженно на него смотрела. Гармония в интерьере, ничего не скажешь.

Всем участникам от щедрот художника досталось по стаканчику американо, к которому Марина не притронулась. В груди неприятно ныло, а голова кружилась, вероятно, опять подскочило давление. Рухнуть в обморок от глотка кофе в её планы не входило.

– В целом все понятно. Думаю, мы можем назвать стоимость наших услуг прямо сейчас, – блондинка внимательно посмотрела на своего босса.

Тот продолжал упорно хранить молчание. Марина невольно задумалась, а вдруг он немой? В портфолио об этом ни слова. Да и какая разница, художнику необязательно разговаривать, если руки на месте. Они главный рабочий инструмент.

Максим что-то небрежно черкнул ручкой на салфетке с логотипом известной кофейни и пододвинул её Марине. Сколько? Она с трудом сдержала удивление. Взглянувшая на салфетку Кристина своего недовольства не скрывала и хмурилась. Сумма была в два раза меньше, чем по предварительному расчету, который блондинка прислала несколько дней назад.

– Что ж, меня все устраивает. Успеете подготовить смету по материалам и бумаги о сотрудничестве к среде?

Марина привычно ухватилась за выгодное предложение и поспешила назначить дату подписания документов, пока художник не передумал. Кто знает, может, в четверг пройдет дождь и вдохновит гения передумать? Нет-нет, ни шагу назад. А лишние деньги в бюджете не лишние.

Стоило совещанию закончиться, как Лена подскочила к Кристине и, забыв о служебной этике, затараторила о какой-то встрече художников и о том, как было бы замечательно Максиму её посетить. К самому Кравцову смелости подойти не хватило и это у прямолинейной, прущей, как танк, Лены. Смех, да и только. Вот уж точно, у каждого своя ахиллесова пята.

Сам виновник переполоха задержался около стола Марины и весьма успешно доказал, что говорить умеет:

– Ваши волосы. Распустите. Иначе в среду я сделаю это сам, – развернулся и молча вышел из кабинета.

Возмущенной Марине оставалось только нелепо схватить ртом воздух. Что это было? Да как у него язык повернулся!

Но, вопреки всякой логике, женщина прикоснулась кончиками пальцев к своей прическе. После свершения большой мести, в качестве награды самой себе Марина восстановила натуральный цвет волос и принялась усиленно растить косу. Волосы успешно отрастали и были уже до лопаток.

Каждое утро приходилось заезжать на укладку в салон красоты, чтобы профессионал убрал их от лица, собрав сзади в какой-нибудь элегантный пучок или ракушку. Изредка несколько кудряшек из упрямо вьющейся челки оставались на свободе, органично обрамляя тонкие черты лица. Не красавица, конечно, и возраст уже заметен в тонких морщинках на лбу. Но, вступив в мир серьезного бизнеса, ей хотелось выглядеть старше и солиднее. Внушать пузатым бизнесменам не только желание, но и уважение, трепет или даже страх. С легкомысленной косичкой или струящимися вниз по спине длинными волосами это невозможно.

Марина недовольно поморщилась, хам. Первый раз встретились, а он позволяет себе оскорбительные комментарии по поводу внешности.

***

Мерзкий осадок после встречи с художником остался на весь день, заставляя женщину все больше раздражаться и все чаще поглядывать в зеркало. Что ему не понравилось? Красивая же прическа: строгая, элегантная и в то же время простая. В итоге сорвалась на Лену за несоблюдение этики на переговорах, потом досталось главному бухгалтеру и на десерт Лиде. Вот тут точно – зацепило шквальным ветром прибрежного директорского шторма.

Марина хотела лишь одного, чтобы этот безумный день быстрее закончился. Но он готовил еще один неприятный сюрприз, который за одну секунду стер из её головы все проблемы с Кравцовым, оставив лишь ужас.

***

– Эй, соска, утрись, – прозвучал грубый голос одного из бандитов.

Марина находилась в каком-то забытьи, пытаясь абстрагироваться от всего происходящего: боли, унижения, резких поступательных движений, сопровождавшихся чьим-то утробным рычанием. Какая разница чьим?

Когда босс наигрался, всё смешалось. В жесткий мир, где истерзанное грубыми ласками тело ныло, а с лица стекала вязкая субстанция, её вернуло вафельное полотенце с крупными розами. Его грубо швырнули в лицо. Жесткая ткань скользнула вниз и прилипла к носу. Унижение. Розы. Чертовы цветочки!

***

Женщина, дрожа от страха, открыла глаза. Сердце билось, как сумасшедшее. Капелька пота медленно стекала по виску на подушку. Одна. Только она и темнота комнаты. Снова эти воспоминания и сны. Их не было много лет, а с тех пор, как бывшего босса посадили за решетку, все стало забываться. Но то, что случилось сегодня: была ли это случайность или чья-то грязная рука из прошлого дотянулась до неё? Кто это мог быть? Ведь она устранила всех, не пощадила никого.

Но кого-то все-таки пропустила. Кто-то обо всем знает и этот кто-то нашел её. Иначе как объяснить то, что несколько часов назад на ручке своей двери она обнаружила точно такое же полотенце?

– Марина, это совпадение. Случайность. Чья-то дурацкая шутка, – шептала сама себе, пытаясь успокоить расшалившиеся нервы. – Или нет…

Вместе со страхом по телу пробежал холодок, ей с трудом удалось побороть желание по-детски спрятаться под одеялом и попытаться уснуть, сбежав от всего происходящего, и проснуться уже солнечным утром в мире, где ночные кошмары не имеют власти.

Вместо этого Марина еще раз медленно обвела взглядом полутемную комнату. Рука потянулась к прикроватному светильнику, щелкнула кнопка выключателя. Небольшую уютную спальню заполнил теплый, мягкий свет. Темных углов почти не осталось. Женщина выдохнула и села на кровати, подтянув ноги к груди. Так удобнее и видно максимум пространства – здесь никого.

Если неизвестность порождает страх, то знание убивает его навсегда. Вот и сейчас, осознание того, что в этой комнате она в безопасности позволило вздохнуть спокойно. Марина вытерла со лба холодный пот, к нему тут же прилипли волосы из давно отросшей челки.

Иллюзию наступившего спокойствия развеял звук входящего сообщения. Дрожащей рукой женщина схватила телефон. Тот, кто пишет с незнакомого номера в два часа ночи, вряд ли хочет признаться ей в любви. Очень вряд ли.

«Сообщение с незнакомого номера. Хотите ли вы прочитать?»

Глава 3. Репутация

Марина не была уверена, что хочет. Сейчас, вырванная из этого кошмара, выбитая из привычного ритма она вообще ни в чем не была уверена. Даже в том, стоит ли нажать кнопку и узнать, кто ей пишет в такой час. Несколько минут пальцы гладили металлический корпус смартфона, точно упрашивая: «Пожалуйста, пусть это будет спам. Предложите мне скидку на маникюр двадцать процентов, я схожу. Обещаю. Только не очередное напоминание о прошлом…»

Внезапно что-то внутри щелкнуло, да какого черта? Это просто мессенджер, даже если в него придет что-то плохое, все можно удалить за секунду. А вчера на двери – просто полотенце, такими торгуют на рынках и в хозяйственных магазинах. Может, уборщица забыла. Если нет? Марина смогла выбраться тогда, сможет и сейчас. В этом нет сомнений.

Успокоив себя, выдохнула и открыла сообщение.

«Марина, доброе утро! Думаю, вы увидите это сообщение только когда проснетесь. Хочу извиниться за свое поведение в кабинете. Я не хотел вас обидеть. Простите, если это так выглядело. Запишите мой номер, пригодится. Максим Кравцов»

Она несколько минут смотрела на светящийся экран. Чего-чего, а сообщений от раскаявшегося художника Марина не ждала. Интересно, чем он занимается, раз не спит в два часа ночи и в голову ему приходят мысли об извинениях?

«Извинения приняты. Я не сплю»

«Неожиданно. Почему не спите?»

«Мне страшно»

Марина с ужасом посмотрела на отправленное секундой ранее сообщение. Прочитано. Что она сделала? Написала это незнакомцу! Открылась! Это неправильно. Опасно. В голове сработали все предупреждающие сигналы одновременно. Сердце отбивало сумасшедший ритм, и тишина комнаты мгновенно наполнилась им до краев.

Но, возможно, только такому человеку она и могла сказать правду. Не раскрыть всю историю, а показать маленький кусочек истинных чувств. Он закончит работу, укатит в свою Францию (или где он там живет) и даже не вспомнит об этой маленькой откровенности, а ей станет чуточку легче.

Никто не знал эту часть её жизни. Для знакомых и даже для лучшей подруги Марина всегда была сильной, храброй, той, кто всего достигает сама и смело идет к цели, преодолевая препятствия. О той ночи женщина никогда и никому не рассказывала. Переварила все одна, но, как оказалось, все-таки заработала несварение.

«Адрес?»

«Зачем?»

«Я приеду»

Она еще раз перечитала сообщение. Приехать? Он хочет так просто сорваться к незнакомому человеку среди ночи, только потому, что кому-то, где-то там, страшно. Странный художник. Очень странный. От мысли, что сейчас рядом с ней в этой холодной и страшной комнате может оказаться кто-то, кому не все равно; кто-то, к кому можно прижаться, в чьих объятиях спрятаться. Голова закружилась. А Марина плотнее укуталась в одеяло, борясь с искушением согласиться на столь импульсивное предложение. Здесь нужен кто-то близкий, родной и это точно не малознакомый художник-альтруист.

«Приезжать не надо!»

«Хорошо. Но я хочу помочь…»

«Поговорите со мной»

«Позвонить?»

Марина замешкалась, пребывая в ужасе от того, что сейчас делала. Две буквы она набирала медленно и замерла не в силах отправить. Слишком долго, человек на том конце не выдержал раньше. Звонок она приняла быстро, после первого же сигнала, как будто схватилась за ускользающий по водной глади спасательный круг.

– Что случилось? – мягкий голос хитрой змейкой скользнул в уши.

– Кошмарный сон, – прозвучало глупо, но все лучше, чем правда.

– Не думал, что вы такая впечатлительная, – когда тебе улыбаются по телефону, ты точно это знаешь. Всегда.

Так вот, он улыбался. Магия улыбки, которой свойственно передаваться на нереальные расстояния, минуя все препятствия и условности, распространилась на Марину. Она живо представила себе картину, что Максим Кравцов лежит сейчас на кровати прямо поверх покрывала и, прислонив телефон к уху, тихо разговаривает с ней. Возможно, его рубашка слегка испачкана в краске, потому что последние два часа он рисовал. Ей с трудом удалось остановить разыгравшуюся фантазию.

– Давайте не будем обо мне. Не хочу вспоминать, – перевела разговор в другое русло, чтобы не потерять едва пойманные нотки радости. – Объясните, что произошло в кабинете.

– Марина, мне кажется, что англичане – гениальные люди.

Ответ ни к селу, ни к городу. Что за ерунда творится у этого художника в голове? Марина решительно не понимала, но пока эта ерунда дает ей силы пережить ночь – пусть несет, что хочет. Она решила просто поддакивать в трубку. Может, он вообще наркоман и сейчас под кайфом. Это бы объяснило и доброту, и участие, и понимание.

– …потому что у них «вы» и «ты» звучит одинаково. Они не тратят бесценное время общения с новым знакомым на неловкие фразы.

– Намек понят. Так чем тебе не угодила моя прическа? – Марина сделала акцент на обращении.

– Я художник.

– Я знаю, – хмыкнула женщина, понимая, что его «не впопад» продолжается.

– Ни один художник не может спокойно смотреть на то, как кто-то уродует совершенство. Даже если совершенство делает это само или платит кучу денег салону красоты.

Голос, несущий этот бред, звучал на удивление серьезно. Как будто его лично задело то, что Марина добавляет себе солидности при помощи прически. Маленькие дамские хитрости, и что? Совершенство. Точно на наркотиках или, может быть, пьян?

– Хочешь сказать, что я совершенство?

Страх отступил окончательно. Его место занял смех, сдерживать который удавалось с трудом. Придумать такую нелепость. Он, кажется, решил её рассмешить и весьма успешно с задачей справлялся.

– Так и есть. Ты совершенство, – уверенно и наивно, как школьник, читающий у доски Пушкина, сообщил Кравцов.

В груди Марины что-то сжалось, и женщина очень по-детски залезла с головой под одеяло, не зная, куда спрятаться от бешено бьющегося сердца. На этот раз не от страха. Она чувствовала себя школьницей, которая тайком утащила в комнату телефонную трубку и тихо, чтобы не разбудить маму, шепчется о чем-то со своим первым парнем.

– Осторожнее, Максим. Это звучит так, как будто ты в меня влюбился, – Марина так глупо хихикнула, что стало стыдно.

Да что с ней за бред происходит? Надо успокаиваться. Дышать глубоко и заканчивать этот безумный разговор. Его не стоило начинать, не говоря уже о глупых шутках.

– Марина, в совершенство нельзя влюбиться, им можно только восхищаться.

Оправдание неприятно укололо. Её самолюбие скорчило смешную рожицу и обиделось.

«Вот так всегда, восхищаться можно – любить нельзя», – грустно подумала женщина, переползая в горизонтальное положение и поудобнее устраиваясь на подушке. Самолюбие бурчало, но не могло сказать ничего против, потому что голос этого странного типа, действительно, успокаивал.

– Кажется, мне не дано понять художников. Я слишком земное, несовершенное существо. Не придумывайте…– попыталась возразить Марина, переходя снова на вы. На том конце несуществующего провода предупреждающе покашляли. – Лучше расскажи о себе, ты же много путешествуешь. Уверена, с тобой постоянно что-то случается.

И он рассказывал. О том, как приехал в Европу, не зная толком ни одного иностранного языка, и постоянно попадал из-за этого в идиотские ситуации. О том, как познакомился в Амстердаме с красивой девушкой, а она оказалась трансгендером. О том, как делил с лучшим другом последнюю булку.

Марина слушала, временами смеялась и незаметно для себя уснула.

***

Просыпалась она с трудом: двойная порция кофе, очень холодный душ и небольшая пробежка вокруг дома. Худо-бедно удалось раскачаться, привести себя в подходящее для работы состояние и отправиться в офис. Но в приемной её ждал сюрприз.

– Марина Сергеевна, у вас с Дмитрием Михайловичем все в порядке? – вместо традиционного утреннего приветствия выдала Лидочка.

Судя по запаху, секретарша втихую красила здесь ногти. Ох, повезло ей, что сегодня Марина пришла ровно в девять утра, а не на полчаса раньше, как планировала – получила бы по первое число.

– И тебе доброе утро! Что за вопросы? С каких пор тебя это касается? – проворчала Марина и нахмурилась.

– Да тут с самого утра принесли…

Лида поставила на стол корзину, украшенную изящными белыми камелиями, среди которых солидно и величественно возлежал перевязанный белой атласной лентой ананас.

Директор компании, серьезная женщина, способная выбить на переговорах максимально выгодные условия, быстро решить любую конфликтную ситуацию, выдержать натиск конкурентов и не растеряться при переговорах с сильными мира сего, при виде этого чуда на несколько секунд потеряла дар речи. Выпала в осадок. В общем, растерялась, рассматривая солидный фрукт со смешной зеленой «прической».

Но на то Марина и была профессионалом, чтобы легко взять себя в руки даже при виде ананаса с бантиком, догадаться, кто именно автор этого эксцентричного презента, и не засмеяться при этом в голос.

– И что? Раз принесли, значит, надо. Записка есть? – на всякий случай поинтересовалась Марина, отпирая ключом дверь своего кабинета.

– Нет, ничего.

Судя по промелькнувшему на лице секретарши разочарованию, она осмотрела неожиданный презент со всех сторон, но никакой записки не обнаружила.

– Ладно, поставь на стол, – Марина бросила беглый взгляд на часы, – и подготовь вторую переговорную. Поставщики вина уже едут, будут минут через двадцать. Все должно быть идеально, и позови Катю – мне потребуется переводчик.

– Хорошо, Марина Сергеевна. Кофе? – эта девушка-сканер мгновенно оценила ситуацию и настроение начальства. Сказался опыт постоянного существования рядом с боссом-трудоголиком.

– На совещание принесешь, заодно и гостям предложишь.

Избавившись от Лиды, Марина смогла, наконец, улыбнуться спокойно и не вызвать миллион лишних вопросов. Она прикоснулась к ананасу, он оказался самый что ни на есть настоящий. «Интересно, это такая мода в Европе – дарить фрукты? Если да, то почему ананас? Есть же более эстетичные фрукты. Например, яблоки»

Марине стоило большого труда признаться самой себе, что ввел её в ступор даже не сам подарок, а те чувства, что она испытала, увидев неожиданный презент.

Тепло, словно давным-давно уснувшее солнце внезапно показалось из-за горизонта и на несколько минут осветило маленький остров, затерянный посреди океана. Оно лизнуло теплом заледеневшую от холода и ветра кожу, осветило лицо маленькой испуганной девчонки с темной косичкой и вновь исчезло. Это чувство было тем самым хорошо забытым старым, что отчаянно, пока Марина улыбалась и гладила пальцами белые лепестки камелий, пыталось стать новым, но в самый ответственный момент его прервал звук входящего сообщения.

«Доброе утро! Как себя чувствуешь? Лучше?»

«Доброе. Да, спасибо. Почему ананас?»

«Пытаюсь изучать язык цветов. Ананас – символ совершенства»

«Кто тебе сказал такую глупость?»

«Интернет:)))»

Марина тихо хихикала, глядя то на экран смартфона, то на благородный фрукт, над которым так крамольно надругались. Нет, он был прекрасен, но на символ совершенства при всем уважении не тянул.

«Ты ненормальный!»

«Я художник»

Спрятав лицо в ладонях, Марина рассмеялась в голос. Он, как ребенок, честное слово. Чуть что – лезет в поисковик и, не разбираясь, выуживает оттуда информацию. Телефон вжикнул снова.

«Записку нашла? Подними ананас»

Женщина аккуратно, чтобы не разрушить хрупкую композицию из цветов, подняла фрукт. Небольшая сиреневая бумажка с тщательно прорисованным в уголке маленьким ананасом. Марина искренне удивилась такой скрупулёзности – это не было напечатано. Рисунок сделан от руки, в уголке даже ручка чуть-чуть размазалась.

Марина аккуратно, боясь повредить тонкую бумагу, развернула листок и прочла:

«Вы очень мило сопели в трубку. Совершенно»

Краснеть? Вот уж нет уж. Но кто её спрашивал? Щеки вспыхнули. Как она могла уснуть и не выключить телефон? Как теперь ему в глаза смотреть? Как вообще вести переговоры с мужчиной, который слышал её сопение и, сто процентов, дурацкие причмокивания губами?

В том, что они были, Марина не сомневалась. Бывший муж постоянно над ней из-за этого подшучивал. Кошмар. Одна ночь. Меньше суток знакомы, а она уже спустила свою репутацию в унитаз. Чертово полотенце, чертов полуночный разговор. Нужно срочно взять себя в руки и по возможности перенести встречу или отправить на подписание договора кого-то другого.

Нервно стуча пальцами по столу, она щелкнула мышкой, открыла почту и тоскливо посмотрела на длинный список неотвеченных писем. Рабочее настроение равнялось нулю, рабочее состояние – тоже.

Возможно, ей, действительно, пора в отпуск, не была ведь ни разу за всю свою трудовую жизнь. До того рокового дня проработала всего полгода и не успела оценить прелести работника на отдыхе, потом депрессия и ежедневная битва. Никакого отпуска, даже с мужем. Он тоже был отъявленным трудоголиком. Несколько раз предлагал ей отдохнуть одной, но Марина, играя роль приличной жены, отказывалась ехать (и заодно выпускать ситуацию из-под контроля хоть на день). Когда все закончилось, битва только ужесточилась.

Первый год спать приходилось по три часа в сутки, занимаясь и документами, и встречами, и еще бог весть чем. Для Марины до сих пор оставалось загадкой, что происходило с ней те триста шестьдесят пять дней. Они выпали из жизни, слившись в один сплошной поток лиц, бумаг и цифр. Сейчас стало легче, но отпуск… что это? Видимо, организм взбунтовался, решив обрушить свою усталость на несчастного художника, который имел неосторожность проявить участие.

«Ой, он же ждет ответа!»

Марина едва не подпрыгнула вместе с тяжелым кожаным креслом и схватила забытый на время разбора почты смартфон. Нужно было как-то вернуть их отношения на нужную дистанцию, слишком близко он подобрался к ней меньше чем за сутки. Пугающе близко.

«Прошу прощения за неуместное совершенство. Я должна была выключить телефон»

Немного подумав, добавила:

«Надеюсь, при личной встрече мы сможем обойтись без упоминаний об этом инциденте и вспомнить про обращение на вы»

Прочитано. Тишина в эфире. Она несколько секунд смотрела на экран. Нет ответа. Ну и ладно.

Размышлять и задумываться было некогда, особенно, когда раздался телефонный звонок, возвещавший о прибытии поставщиков.

Марину закружила вереница обсуждений, согласований и поставленных (или не поставленных) подписей. Очнулась она после трех часов дня от возмущенного урчания в желудке. Снова забыла пообедать. С ней подобное случалось регулярно, когда не планировалось никаких встреч в кафе или ресторане. Сегодня был именно такой день, поэтому через четверть часа Марина сидела в ближайшем к офису кафе, устало отковыривала мелкие кусочки ананаса с запеченного куриного филе и думала о том, что стоит более осмотрительно делать заказ, когда голоден. Бизнес-ланч из трех блюд не всегда вариант для некрупной, возможно, даже изящной брюнетки. Еще и ананасы.

Рука сама собой потянулась к телефону. В диалоге с художником по-прежнему было удручающе тихо. Обиделся? Марина чуть склонила голову на бок, разглядывая смешную фотографию профиля: улыбающееся лицо в разноцветных красках. Кажется, это был фестиваль холи – сейчас они очень популярны, за лето подобные мероприятия раз по десять проводили на пляже. Марина однажды была там вместе со Светой и ее старшей дочерью. Точнее, дочь бесилась в толпе и красках, а они стояли неподалеку и наблюдали за сумасшествием. Это был первый раз в жизни, когда Марине стала на несколько секунд противна собственная «взрослость», но она приехала с работы и перемазать в краске дорогущий деловой костюм – нет уж.

Сообщение. Марина разочаровано выдохнула. Дима.

«Привет! Забираю в восемь?»

Она совсем забыла, что по плану у неё сегодня свидание и всё, что к нему прилагается. Для верности пролистала ежедневник, действительно, запись есть. Раз есть, надо подтвердить.

«Да. Забери вечером из нового ресторана, поеду проверять со строителями»

«Ок»

Вот и поговорили: спросил, подтвердили, закрыл вопрос. Быстро, профессионально и никаких ананасов. Марина как раз положила себе в рот один крупный кусочек и с удовольствием прожевала.

Вместе с горьким привкусом кофе без сахара ощутила не менее горький привкус страха. Может, она и вправду его обидела? Что если больше не напишет? Марина нервничала, постукивала носом туфельки по кафельному полу и всерьез подумывала писать первой, вот только не знала о чем.

Кофе в чашке медленно остывал. Телефон в руке неярко светился. Нет, лучше вообще не писать. Все правильно сделала. В идеале и на подписание договора не стоит приходить, вообще исключить все контакты. Да, так ей будет лучше. Бумаги подпишет заранее и пошлет с ними Лену, она только рада будет еще раз поглазеть на кумира. Проект утвердят по электронке. Идеально. И никаких встреч, никаких потрясений, никаких срывов…

«Кристина Арман». Входящий вызов.

– Марина, здравствуйте. Удобно говорить? – поинтересовалась девушка, как показалось, не слишком довольным голосом.

– Да, слушаю, – Марина напряглась.

Подобные звонки накануне подписания контракта традиционно не предвещали ничего хорошего.

– Простите, но планы моего руководства изменились, – чашка в руке дрогнула, остатки кофе выплеснулись на стол.

Она так его задела, что совместная работа отменяется? Исключение лишь подтвердило правило. Стоило один раз позволить себе быть слабой, дать волю эмоциям и вот, всё идет наперекосяк.

Глава 4. Прийти в себя

Темно-бордовая ауди пролетела перекресток на красный, брюнетка за рулем удивленно вздрогнула и пришла в себя. Нет, в последние дни у неё слишком много эмоций. Как будто все, что было под строгим контролем много лет, решило взбунтоваться, вырваться на свободу и свести её в могилу. Несколько секунд назад у неё были все шансы там оказаться, не затормози со свистом та маршрутка. Водитель сто процентов крикнул что-то про обидное про баб за рулем, но закрытый наглухо стеклопакет и шум кондиционера спасли её уши от подробностей.

Булькнуло оповещение из почты. Юристы отчитались, что пакет документов для сотрудничества с Кравцовым почти готов и в течение часа будет направлен с курьером на стройку.

– И чего я так переполошилась? Одним художником больше, одним меньше – какая разница? Незаменимых, как говорится, у нас нет, – подумала вслух Марина, глядя на пушистого ёжика.

Он весело болтался рядом с видеорегистратором, таращась на проезжающие мимо машины огромными пластиковыми глазами навыкате. Нелепое украшение было подарком Маши – младшей дочери Светы. Она почему-то нежно любила тетю Марину и временами даже устраивала скандалы, требуя её в гости. Обычно это бывало, когда у родителей пятилетней девчушки начинался период «ребенок должен быть воспитанным и здоровым», и они активно напоминали избалованному кудрявому чуду о том, что «за собой надо убирать», «сладкое только после борща» и «папин айпод детям не игрушка». Малышка точно знала, что тетя Марина привезет мороженое, будет беситься с ней весь вечер, а потом еще и соберет все игрушки в коробку. Идеальная гостья.

Воспоминания о мелкой хулиганке немного отрезвили Марину и к зданию, где скоро откроется её ресторан, она подъехала в своем обычном уравновешенном состоянии. Перед выходом из машины поправила прическу и подкрасила губы. Так-то лучше. Спокойная, ухоженная, уверенная, так и быть, красивая женщина-босс – именно такое впечатление она должна производить на своих подчиненных. Да, и абсолютно наплевать, что полчаса назад эта самая уверенная металась из угла в угол по туалету в кафе, орала на юристов, чтобы поспешили с оформлением, и нервно теребила в руках мобильник. Об этом никому знать не полагается.

***

Два часа спустя Марина подобно коршуну летала по строительной площадке. Не нравилось решительно всё, особенно то, что курьер с документами бессовестно и беспощадно опаздывал. В строгом офисном платье, на невысоких устойчивых каблуках и с забранными в традиционную «ракушку» волосами Марина выглядела странно среди огромных мужчин в перепачканных спецовках. Но это они смущенно поглядывали на хрупкое, гневное создание, задающее странные вопросы, цепляющееся к каждой неровности, даже к креплению уже проведенной части проводов.

«Осталось тридцать минут», – Марина посмотрела на часы, чувствуя, как внутри начинается обратный отсчет и вместе с каждым движением секундной стрелки ускоряется сердечный ритм.

Что за диверсия? Вокруг. В её тщательно продуманном мире сейчас сплошной хаос, хоть она и упорно продолжает делать вид, что все хорошо. Вчера. Все началось вчера. Вместе с полотенцем и Максимом Кравцовым, продолжилось сегодня ананасами и… чем закончится в итоге?

– Марина Сергеевна, – к женщине подбежал начальник стройотдела Сергей и заставил бурлящий поток мыслей на несколько секунд остановиться, – что вы планируете сделать с этой стеной? Здесь нужны розетки? Лена техническое задание нам так и не прислала.

– Никаких розеток, не уродуйте стену, изверги, – произнес за спиной приятный мужской голос.

А у Марины легкая дорожка мурашек пробежала по спине. Женщина обернулась. Максим Кравцов собственной персоной стоял напротив, держа в руках коробку с тремя стаканчиками кофе.

– Знакомься, Сережа, это – наш художник. Оформление стены будет на его совести. Если он, увидев ваш бардак, не передумал подписывать контракт, – Марина хитро посмотрела на Макса, тот ответил взглядом из серии «разбежалась».

Шутки шутками, а вот Кристина, пробираясь по захламленной строительной площадке на высоченных шпильках, явно готова была разорвать еще неподписанный контракт в клочья. Отдать должное, у неё получалось грациозно лавировать между кучами строительного мусора. Ремонтник, стоящий у входа, проводил блондинку красноречивым взглядом и снисходительно усмехнулся в усы.

– Я очень рад, что вы пошли нам навстречу, – улыбнулся Кравцов, произнеся «вы» с особым ударением, смысл которого поняла только Марина и нахмурилась.

Последнее сообщение все-таки его обидело. Захотелось отмотать время назад и стереть его, подойти к парню, прикоснуться к плечу, обтянутому футболкой с абстрактным разноцветным рисунком. Приблизиться, обнять, запустить пальцы в волосы и прошептать: «Прости. Говори, как хочешь. Делай, что хочешь. Только не пропадай из моей жизни».

Со стороны, должно быть, выглядело странно. Макс смотрел на неё, она смотрела на него и оба молчали. Он снова, как при первой встрече, будто впитывал глазами её черты. Она витала где-то в фантазиях. Как с этим работать?

«Работать» коснулось разума лишь краем, и Марина тут же пришла в себя, приветствуя будущих партнеров. Нет, так больше продолжаться не может. Завтра же она поручит Лене работу с ним. В конце концов, кто в компании арт-директор? Это её обязанности. А все согласования только по почте. Иначе с такой ватой в голове Марина не только ресторан не откроет, а еще и остальные похоронит. Голова директора должна быть холодной и светлой.

– Марин, там какие-то документы привезли, – окончательно вернул её в мир Сергей.

– Отлично, они-то нам и нужны, – сдержанно кивнула женщина и забрала файл с договором.

С курьером о том, где его носило столько времени, она поговорит завтра, и этот разговор ему запомнится надолго.

***

– Предлагаю закрепить сотрудничество кофеином, – торжественно произнес художник, когда подписи на договоре были поставлены. Кравцов в своем репертуаре.

Кристина протянула руку, чтобы взять один из стаканчиков, но Максим схватил его раньше.

– Это персональный кофе для моего нового временного босса!

Он поставил перед Мариной стаканчик и медленно повернул. Взглянув, она не знала, то ли ругаться, то ли смеяться, то ли краснеть – хотелось сделать всё сразу, но нужно было держать лицо, а значит, ни одной лишней эмоции. Самообладание в этот раз не подкачало.

– Что ж, теперь у меня есть автограф и эксклюзивный рисунок от известного художника. Оставлю на память, – она улыбнулась уголками губ и, взяв стаканчик в руку, приподняла его, как для тоста. – Ну, за новое начало?

– За новое, – кивнул мужчина, его голубые глаза смеялись и смотрели только на Марину, не замечая ничего вокруг.

Под таким бдительным присмотром она сделала первый глоток кофе и чуть не закашлялась. Ананасовый сироп! Он издевается?! Как с ним вообще можно соблюдать дистанцию? Не прошло и суток, как хочется забыть о собственной просьбе, стукнуть художника по лбу папкой с документами и заявить: «Ты невозможное создание, Максим Кравцов!»

Но вместо этого она сдержанно поставила стакан на стол. И как не догадалась? На стаканчике же есть предупреждающий знак. Рядом с логотипом кофейни на нем красовался, нарисованный рукой художника, ананас. Подпись автора прилагалась.

– Вы решили превратить стройплощадку в филиал офиса – это ладно. Но его-то зачем сюда тащить? – Сергей, суетившийся поблизости, подошел к Марине и кивнул в сторону выхода.

Если женщины компании Диму обожали, то мужчины – наоборот. Отсюда и пренебрежительные нотки в голосе Сергея, которые тут же породили удивленные взгляды Максима и Кристины.

Дмитрий Барков знал себе цену, каждым движением подтверждая этот факт. Он шел, уверенно лавируя между кучами мусора и снующими туда-сюда людьми. Когда мужчина подошел к столику, на его ботинках не было следов грязи, как будто по воздуху передвигался, а не по смеси из грязного полиэтилена и газет. Волосы зачесаны назад, виски выбриты – прическа идеальна. Не менее идеальна и сдержанная улыбка с белыми ровными зубами. Длинные ресницы, темные глаза, острый взгляд. Подтянутое тело спрятано в чехол из белой рубашки и дорогого костюма.

– Всем добрый вечер! – он поприветствовал сидящих за потертым пыльным столом с давно выцветшей надписью «Пепси» и, галантно подхватив руку Марины, коснулся губами её пальцев. – Уже восемь, нам пора.

– Хорошо. Разреши представить, это художник, который будет работать над оформлением ресторана. Только что подписали контракт.

– Знаю-знаю, – Дима отпустил её и протянул художнику руку, – Максим Кравцов. Был на вашей выставке в Ницце, очень впечатлен. Раскройте тайну, как Марина уговорила вас работать в России? Ходили слухи, что вы не рассматриваете предложения из нашей страны.

– Приятно встретиться с человеком, который разбирается в искусстве, – крепкое рукопожатие. – А что касается работы. Художники тоже хотят есть, иногда красную икру.

Какой прозрачный намек на то, что она заплатила ему кучу денег. Смешно слышать это от человека, который снизил цену вдвое.

Марина усмехнулась и, чуть прищурившись, посмотрела на Макса. Тот равнодушно разглядывал Диму и Кристину, которые как раз обменивались короткими приветствиями и взаимными комплиментами. Разглядывая этих двоих, Марина невольно отметила, что из них вышла бы неплохая пара. Два идеала. Судя по взгляду Димы, скользнувшему по вырезу на блузке и красиво очерченному силуэту груди, он бы откатал с ней произвольную программу.

– Мы едем или здесь посидим, пылью подышим? – поинтересовалась Марина, собственнический инстинкт которой работал всегда на отлично. Неприятно, когда что-то твое рискует оказаться чужим.

С точки зрения логики, проблемы она не видела. Кристина вполне приличная на вид, вероятно, болячек нет. Если что, можно будет потом отправить Диму в больницу – провериться. Их же процедуру можно спокойно перенести на пару дней. Ей не горит. Но все равно бесит!

– Да, мы теряем время. Если вы все обсудили, я похищаю у вас эту прекрасную даму.

– Не всё, – Максим поднялся со стула, – но мы наверстаем в другое время. Сейчас не стану вас задерживать.

Он сказал это ровно, по-деловому, но Марина, подняв на него взгляд, чуть побледнела. Почему-то ни на секунду не сомневаясь, что вечером ей придет сообщение. Именно об этом «другом времени» он говорит, не так ли?

***

Она спрятала в машине тот самый стаканчик, незаметно вылив остатки кофе в ближайшую урну. Ехать на двух машинах глупо, поэтому женщина, как обычно, бросила свою любимую «аудюшку» рядом с рестораном. Потом вернется сюда на такси и заберет. Прихватив из салона пачку документов, Марина мягко закрыла дверь и через несколько секунд уже удобно устроилась на прохладном кожаном сидении рядом с Димой. В его машине, как всегда, едва заметно пахло хвойным освежителем воздуха.

– Хочешь поужинать или сразу ко мне? Выглядишь измученной, – дежурно произнес он, аккуратно выводя свой блестящий черный джип на дорогу.

– Сразу.

Она чувствовала себя, как перед визитом к стоматологу. Просто пережить, подлечиться и поехать домой. В качестве заморозки – природное возбуждение от контакта с сексуальным мужчиной, в качестве эффекта – здоровый женский организм.

– Не в настроении? – временами Дима был ужасно проницательным. Пожалуй, это был его единственный недостаток.

Марина, которая несколько секунд молча разглядывала пролетающие за окном вывески дорогих бутиков и ресторанов, внезапно решила съязвить. Уж очень врезался в память этот момент знакомства с помощницей Кравцова.

– Если хочешь переспать с Кристиной, так я могу телефончик дать и в очереди постоять, – хмыкнула она и обернулась, чтобы посмотреть на его реакцию.

Дима же был удручающе спокоен и увлеченно лавировал в плотном многополосном движении машин.

– Марин, это что, первая вспышка ревности за два года? – едва заметно приподняв бровь, поинтересовался мужчина. – Неожиданно, но приятно.

– Ревности? Упаси бог, просто заметила, как ты её грудь разглядывал, – пожала плечами женщина и откинулась на сидение.

– У тебя лучше, – тут нашелся Дима, бросив выразительный и очень красноречивый взгляд.

Он уже понял, что это некое подобие игры, которую пришло в голову затеять Марине. Временами, под настроение, она так разогревала их вечера. Маленький конфликт, потом бурное примирение. Ему это нравилось. Сегодня был удачный день, который плавно переходил в замечательный вечер.

– Ага, только на размер меньше. Совсем маленькая, видишь?

Марина игриво расстегнула верхнюю пуговку на блузке, так, что стало видно кружево темно-синего белья. Сбоку видно чуть больше, как раз, чтобы разбудить фантазию водителя. Он хоть и строил каменную рожу, но то и дело косился в её сторону.

– Хорошо, давай о тебе поговорим, ревнивица, – короткая усмешка, резкое перестроение в правый ряд. Ого! Решил подыграть. – Как ты смотришь на этого Максима, м? Буквально глазами поедаешь. И как он искусно врал, намекая, что ты заплатила ему целое состояние. Я точно знаю, парень продался за копейки. В два раза ниже своего прайса. Твои способности впечатляют.

Вся игривость ситуации мгновенно сошла на нет. Сразу два фактора: он что-то заметил и знает сколько стоил Макс! Последнее могло означать лишь одно, в её компании кто-то сливает информацию. Марина выпрямила спину и поправила блузку.

– Кто сказал? – голос и движения изменились в мгновение ока.

Женщина обернулась и буквально впилась взглядом в Диму. Тот понял, что ляпнул лишнего, но не стушевался.

– Я просто подыграл. Что, правда, продался за половину стоимости? – его счастливая улыбка могла обмануть кого угодно, но не Марину.

Ложь мгновенно вывела из себя. Еще не хватало, чтобы Дима пытался влезать в дела её фирмы. Никто ему такого права не давал и никогда не даст.

– Барков, у тебя фантазии ни на грош. Так что колись, кто слил? – с нажимом произнесла Марина. В ответ молчание. – Останови машину. Либо ты сейчас говоришь правду, либо я ухожу и начинаю служебное расследование. Переверну всю контору, но найду гада.

Джип прижался к обочине. Под недовольное гудение сзади Дима врубил «аварийки». Каким жигулям нравится, когда перед ними прямо на дороге тормозит дорогой джип и перекрывает полполосы? Да никаким. Вот и гудят.

– Марин, прекрати. Из твоей конторы никто ничего не сливал, правда. Успокойся, – голос стал мягким, почти бархатистым. Но Марина уже закусила удила.

– Успокойся? Не прошло и суток, как ты знаешь подробности сделки, которые, между прочим, являются коммерческой тайной. И зачем ты полез в дела моей компании?

Ссора перестала быть игрой и стремительно переросла в серьезное противостояние. Марина повысила голос и нахмурилась.

– Я не лезу, – рыкнул Дима. Надолго его успокоительной инициативы не хватило, если на Баркова орут, он не будет молчать. Еще одно его достоинство в копилку. – Просто услышал от друга.

– А от кого услышал друг? – она продолжала допрос с пристрастием, быстро застегивая пуговицу на блузке.

– Марин, не от сотрудника твоей компании. Давай на этом закончим? Просто поверь мне, это не твои слили.

– Повторяю еще раз, от кого услышал друг? Я никому не верю и не собираюсь начинать. Мне нужны факты. Прямо сейчас. – Марина посмотрела ему в глаза, и мужчина понял, что всё. Она не даст задний ход, пока все не выяснит.

– Хорошо, он получил её от Кристины. Помощницы Кравцова. Они знакомы и вчера вечером выпивали в баре. Блондиночка жаловалась, что её босс сошел с ума и выставил просто фантастически низкую цену за свою работу. Мы встретились с ним вечером в фитнес-клубе, разговорились и он рассказал. Посмеялись над тем, как ты развела наивного. Гадали еще, что ты с ним сделала. Устроит? – выложил Дима. Проще было сдаться и продолжить путь к приятным радостям, чем скандалить на улице.

– Верю. Последний вопрос, какого черта Виктор делал в баре с Кристиной? – женщина сложила руки на груди. Вот это было по-настоящему страшно – первый признак больших неприятностей.

– Про него я ничего не говорил…

– Барков! – рявкнула Марина, глаза сверкнули, отражая свет фар летящих мимо машин. – Ты ходишь в фитнес и сплетничаешь только с одним человеком в этом городе и это муж моей лучшей подруги. Колись, какого черта Виктор делал в баре с Кристиной?

– Не зна-ю, – по слогам произнес Дима, – по работе, может, встречались. Не в отеле же он с ней был, значит, рога у твоей Светочки еще не выросли, – съязвил он, закрывая тему.

Барков и Света не ладили по многим причинам, в первую очередь потому, что временами друзья по фитнесу слетали с катушек и уходили в глобальный загул. Кто был инициатором – не угадаешь, но подруга постоянно винила во всем неженатого Диму, ведь ему скучно, семьи нет. Как продолжал сам виноватый во всех грехах, мозги полировать некому.

– Ладно, поехали.

История её вполне устроила, но она все равно решила с понедельника ужесточить контроль над сотрудниками. На всякий случай.

***

Стоило переступить порог новенького пентхауса, как в голове привычно влетела мысль: «Барков хорошо устроился».

Жилище Димы имело две основные черты: пугающую чистоту и холодную функциональность. Идеально вымытый пол, ровно стоящие вдоль стены ботинки, вешалка с несколькими куртками, поверхность зеркала блестит так, будто пять минут назад здесь была клининговая служба.

Марина разулась, как всегда, бросив туфли прямо на дороге. За спиной захлопнулась дверь, он разулся и поставил ботинки на место. Она точно знала, что именно туда, куда нужно. На тряпочку рядом с этажеркой.

Сама не заметила, что несколько минут стояла на месте посреди прихожей, как статуя, как часть интерьера, периодически приходящая и уходящая, похожая на дверь шкафа, которая прячется в небольшое отверстие в стене – хитрая задумка дизайнера.

Стало вдруг так мерзко и противно на душе, что она чуть не вырвалась и знакомых рук, что легли на плечи и развернули на сто восемьдесят градусов.

– Все в порядке?

– Да, просто устала и не выспалась, – выдохнула Марина и уткнулась лбом в его плечо, вдыхая запах терпкого дорогого парфюма. Мужчина обнял её за талию и притянул к себе.

– Предлагаю поужинать и лечь спать. Твой бледный вид не внушает мне никакого доверия, – тихо произнес Дима, нежно поглаживая по спине.

– Не притворяйся мужем. Ты знаешь, я не люблю эту игру.

Она чуть отстранилась, подняла на него взгляд и, обхватив руками за шею, поцеловала. Страстно, искусно, слегка прикусив его нижнюю губу. Так, как он должен был целовать её вместо того, чтобы говорить про бледный вид и здоровый сон. Дима вошел в роль мгновенно. Топ-менеджер умел оправдывать ожидания.

***

Она никогда не оставалась у него ночевать – всегда уезжала домой. Вот и сегодня сбежала, а полчаса спустя уже кралась мимо дремлющего консьержа. Специально сняла туфли, чтобы своим цоканьем не разбудить старика. Он всегда был к ней добр, даже соглашался временами заходить и поливать цветы, когда Марина уезжала по делам за границу.

Несмотря на то, что сегодня Дима порядком её вымотал, спать не хотелось. В голове крутились невеселые мысли. Все сложнее становится держать любовника в рамках. Если первый год все было прекрасно: безудержная страсть, бессонные ночи, – то сейчас он явно хочет большего. Начал проявлять заботу, интересоваться делами, просить остаться до утра. Марине это не нравилось. Да, он хорош в постели, бизнесе и внешне весьма привлекателен, но внутри при виде него ничего не трепещет, нет никаких чувств.

А выходить замуж за деньги и власть? Однажды она это уже сделала, не понравилось. Еще тогда, два года назад, Марина решила, что если и выйдет замуж, то только по любви. Вот только существует ли она в мире вечного поиска выгоды? В мире жажды власти и вечных попыток оттяпать кусок побольше? До недавнего времени ей казалось, что ничего настоящего в её жизни не осталось.

Размышляя о любви, она уже несколько минут нервно крутила в руках телефон. Максим Кравцов. Влюбилась? Пока это больше похоже на безумие, подтачивающее фундамент привычного и удобного. На что-то странное, танцующее на грани нелепости и безрассудства. Чего только ананас стоит!

Воспоминание об ананасах заставило улыбнуться. Марина знала, что новых сообщений не было, но все равно открыла чат. А вдруг программа глючит, и он написал? Но нет, тишина. Сама набрала сообщение:

«Я ненавижу ананасовый сироп»

Почти сразу ответ.

«Учту. Как провели вечер? Надеюсь, ВАС проводили до дома?»

«ВАС это не должно интересовать. Я приехала на такси»

«ВАШ парень ужасно невнимательный»

Это его показательное «вы» – раздражало ужасно, аж до дрожи в руках и скрипа зубами. Задело его. Серьезно задело. Она отвечала быстро, почти автоматически.

«Он не парень»

«А кто?»

«Партнер»

«Партнер? По бизнесу?»

«По сексу»

– Ой! – сорвалось с губ. Марина с ужасом посмотрела на отправленное в запале сообщение. Тишина. Ответа нет. Он на том конце словно обдумывает её слова и пытается переварить эту жесткую искренность.

Звонок. Марина послушно взяла трубку.

– Вы очень странная женщина, Марина, – голос звучал прохладно.

– Понял, наконец, что не совершенная? – довольно произнесла она, надеясь, что эта тема с совершенством и ананасами, которая выбивает её из колеи, закончится.

Вера в совершенство всегда ведет к разочарованию. Это Марина знала точно. Чем быстрее он в ней разочаруется, тем лучше. Второй ночной разговор за два вечера знакомства – это уже переходит границы допустимого. Те, что она нарисовала вокруг себя сама и по большей части для себя же любимой. Их Мрина не перейдет никогда, иначе всё рухнет. Рисковать всем, что досталось с таким трудом? Нет. А крах тщательно спланированного поведения и ритма жизни ведет именно к этому, к революции в её тихом омуте. К ней Марина не готова. Разбудить лихо, что прячется в тишине итак очень легко, а вот справиться с ним, когда оно вырвется на свободу, уничтожая все на своем пути, будет уже невозможно.

– Нет. Просто странная. Как вы можете так? Просто партнер?

– Я слежу за своим здоровьем, – лаконично ответила Марина. – Ты никогда не спал с женщиной просто так? Без чувств?

– Нет, – парень на секунду задумался и продолжил. – Я никогда не изменяю себе. Всех своих женщин я искренне любил.

– Но недолго? – хихикнула Марина, ей отчего-то подобное заявление казалось смешным. Искренне любил во множественном числе. – Я думала, мальчики проще относятся к этому.

– Врут, – хмыкнул Макс, кажется, его тоже забавлял этот разговор. – Простая бравада, чтобы девочки думали, какие мы крутые.

Она невольно представила его улыбку, эти ямочки на щеках, красиво очерченные тонкие губы. Будь он рядом, Марина не выдержала бы и прикоснулась. Хотя бы подушечкой пальца, но тронула бы их. Внезапно стало так стыдно за свое утреннее сообщение, этот грубый призыв к порядку, выброс её внутреннего страха. Он же просто искренний парень, который не сделал ей ничего плохого.

Лежа на прохладной подушке, она предпочитала не думать о том, какие цели преследует Максим Кравцов, ведя с ней полуночные разговоры и посылая цветы. Интуиция подсказывала, что все равно не угадает.

– Прости, – вырвалось само.

– За что?

– За всё. Я не должна была писать то сообщение утром, да и сейчас мешаю тебе спать. Раз ты перенес встречу на сегодня, значит, завтра у тебя много дел. Нужно выспаться.

– Никаких дел нет, Марина. Я просто хотел увидеть тебя сегодня, а не завтра.

Он молчал несколько секунд. Она тоже, оглушенная стуком собственного сердца в тишине комнаты и дрожа под ватным одеялом в конце мая.

– Полночь. Сегодня. Я хочу увидеть тебя сегодня.

Невидимая волна накрыла её с головой. В ней было все: паника, смущение, холод в руках и огонь в груди. Марина будто сорвалась с места и на невероятной скорости помчалась куда-то в темноту ночи. Хотелось одного – остановиться. Заставить мир замереть на месте, а не лететь в неизвестность, окончательно потеряв точку опоры.

– Нет! – она сбросила вызов и швырнула телефон на соседнюю подушку, хваленый алюминиевый корпус обжигал руку. – Нет, нельзя. Марина, что ты творишь?

Женщина накрылась одеялом и обхватила голову руками. Невозможно. Решительно невозможно. Ночь сводила её с ума, одиночество в темноте становилось невыносимой мукой. Она почти готова вызвать такси и вернуться в дом к Диме. Хоть к кому-нибудь, только не здесь, только не одной умирать от желания встретиться сегодня.

Глава 5. В осаде

Конец недели выдался напряженным. Марина металась между поставщиками продуктов и оборудования для нового ресторана. Французской кухней она занималась впервые, предпочитая другие варианты пищи: компании «Вкус жизни» принадлежал целый ряд заведений от ресторанов традиционной русской кухни до псевдо-хипстерской бургерной.

В среду она пришла на работу и передала Лене все дела, связанные с Кравцовым, наивно полагая, ей удалось благополучно спихнуть художника под крылышко восхищенному арт-директору. В общем и целом, да. Но вот в частном. Вся неделя прошла, как на вулкане. Слова «я хочу увидеть тебя сегодня» художник претворял в жизнь, проявляя чудеса изобретательности.

***

Среда, пять часов вечера. Время пить чай, как сказали бы англичане.

Последняя на сегодня встреча откладывалась – пробки. Марина выдохнула и откинулась на мягкую спинку кожаного кресла. Неужели есть несколько минут покоя? Женщина закрыла глаза, небрежно заправила за ухо выбившуюся из пучка прядь волос и улыбнулась приятной усталости. День был таким насыщенным, что сходить с ума, как вчера, было попросту некогда. Приятно вновь почувствовать себя в знакомой обстановке, оказаться там, где ты, как рыба в воде, счастливо лавируешь и остаешься спокойной.

В коридоре послышались шаги. Лидочка громко вскрикнула. Марина быстро открыла глаза – спокойствия, как ни бывало. Тело мгновенно напряглось, руки сжали деревянные подлокотники.

– Вам сюда нельзя! Только по записи, – она услышала громкий, чуть визгливый голос секретарши.

Та явно пыталась возмущаться, но с её тональностью это больше походило на комариный писк. Что-то упало на пол в приемной, видимо, папка с документами на подпись. Она обычно лежала на самом краю стола.

Дверь в кабинет распахнулась, Максим втащил внутрь огромную охапку цветов: чего здесь только не было и герберы, и лилии, и тюльпаны, и даже сирень, судя по ветке, отломанная от ближайшего куста.

Пользуясь общим замешательством, мужчина подошел ближе и швырнул цветы прямо на письменный стол. На документы, которые она не успела убрать после предыдущей встречи.

– Что это?

Марина поджала губы и нахмурилась, стараясь сохранять спокойствие, которое таяло от одного присутствия Кравцова в помещении.

– Мне сказали, что ты категорически против цветов в интерьере. Я должен знать, против всех или каких-то конкретных? Выбирай то, что нравится.

Скомандовал художник и отошел, чтобы захлопнуть дверь кабинета прямо перед побледневшими от испуга лицами Лены и Лиды. Они явно уже прикидывали, где искать нового художника и куда прятать тело.

Максим вернулся и практически навис над ней в ожидании ответа. Он пах сиренью: свежо, сладко и даже немного душно. Кравцов что, лазил за ней сам? Определенно, так и было.

– Ну? Выбирай! Что нравится?

Она прикоснулась к его волосам лишь кончиками пальцев, но кожу словно укололи сотни мелких иголочек, а температура подскочила сразу на несколько градусов. Мягкие. Марина с трудом поборола желание запустить в них руку, перебирать медленно, наслаждаясь каждым движением.

Голубые глаза смотрели на неё удивленно, но парень не отстранился. Ей показалось или его дыхание тоже стало глубоким и жадным? Как будто на маленький остров, где они внезапно оказались вдвоем, вот-вот обрушится гигантская волна. Нужен воздух. Вдохнуть как можно глубже, чтобы выжить, сохранить и разделить его с другим, если потребуется. Если кому-то из них не хватит сил.

– Это, – выдохнула Марина и показала спасенный из плена его волос помятый листок сирени.

Художник взял из её рук листок и ушел, оставив после себя буйство цветов на столе, запахов в кабинете и мыслей в голове Марины. Среди них она с трудом вычленила одну: «Растрогнуть контракт, срочно».

***

Четверг. Начало рабочего дня. Время, когда у кофе-машины очередь.

Благодаря вчерашнему визиту Кравцова весь кабинет благоухал цветами, пришлось даже открыть окно – за ночь все запахи в закрытом помещении так перемешались, что хоть противогаз надевай. Розу, которая спряталась в этом многообразии, она сразу нашла и попросила Лиду выбросить или забрать себе, лишь бы на глаза не попадалась.

Так не может больше продолжаться. Пора остановить это безумие. Но…

– Что значит, я не могу расторгнуть контракт? – Марина так гаркнула на рекламщика, что на том конце провода рыбный день и без дождичка прокляли.

– Марина Сергеевна, у вас на столе свежий выпуск «Делового кармана». Благодаря Кравцову мы сразу на трех полосах. Это шикарный информационный повод. Несколько иностранных порталов сообщили, что он оформляет наш ресторан. Потом подхватили и русскоязычные сайты. Все ждут. Если мы откажемся от сотрудничества, это скандал.

– Ладно, – вздохнула она, – работайте дальше.

Рисковать успехом нового ресторана – однозначно нет. Марина не могла пойти на такую жертву. Лучше будет мучиться, с ума сойдет за эти два месяца, но ресторан откроется и станет хитом сезона. Другого и быть не может, особенно, с такой реакцией СМИ. Сейчас весь город смотрит на её компанию, и они не имеют права облажаться.

Дверь в кабинет второй раз за два дня бесцеремонно открыли. За два года существования компании такой наглости никто себе не позволял ни разу.

– Почему без стука… – Марина обернулась и тут же замолчала. Её пригвоздил к месту взгляд голубых глаз.

Максим молча вошел, поставил на стол стаканчик с кофе, развернулся и так же молча вышел. На стикере надпись: «Без сиропа ☺» и значок с перечеркнутым ананасом.

Тем же вечером она согласовала концепцию оформления нового ресторана. Невероятно красивую концепцию и черт с ними, с цветами сирени. Главное, никаких роз и розочек.

***

Пятница. Полдень. Время, когда Золушка нашла вторую туфельку.

Его не было. Прошла половина дня. Марина вздрагивала от любого шума в приемной, но её ждала лишь тишина и временами тихий стук в дверь, а потом скромный взгляд Лиды и запланированные посетители.

«Сама хотела, чтобы все это закончилось. Вот, должна быть довольна», – убеждала себя Марина, но в голову тут же заползали непрошенные мысли. Вдруг, что-то случилось? Заболел? Уехал из России? Попал под машину?

Идти на обед не хотелось – кусок в горло не лез. Марина лениво мешала свежезаваренный чай и кликала по окошечкам с видеокамер нового ресторана. Их установили вчера вечером и попросили проверить, все ли так. Вот Марина и сидела – проверяла. В процессе заметила филонящих строителей – позвонила Сергею – увидела, как две фигурки уставились на мобильник, испуганно заозирались и куда-то сбежали.

Марина довольно улыбнулась, кликнула еще раз и подавилась чаем.

– Черт!

Пришлось срочно искать салфетку, а потом проверять опцию увеличения изображения. К удаче подрядчика, она работала исправно, иначе Марина разнесла бы их под фундамент вместе с системой наблюдения.

Нашелся. Она улыбалась, вглядываясь в черно-белое изображение. Точно нашелся. Максим Кравцов собственной персоной был на площадке и общался с работниками. Задумчиво кивал. Потом сделал какие-то замеры сам и записал в блокнот. Строители тем временем убрали банки и деревяшки, расчистив пространство. Там планировалась закрытая зона – столик в цветах сирени. Вместе со всеми, но в тоже время в своем собственном мире.

Невольно она вспомнила макет и представила себя, сидящей в этом уединенном уголке. В какой компании? Человек находился в тени и никак не хотел формироваться ее воображением в фигуру с определенными чертами лица.

Марина нервно крутила в руках телефон. «Интересно, что будет, если отправить сообщение сейчас? Можно посмотреть на его реакцию. А что, если позвонить?».

– Марина Сергеевна… – Лида постучала в дверь и заглянула в кабинет. Начальница сидела и не реагировала. – Марина Сергеевна, приехали из TS Company… ждут во второй переговорной.

Женщина вздрогнула, и начала быстро тыкать мышкой, закрывая окна столько полезной программы. Так и быть, программистам – премию за настройку, подрядчику – официальную благодарность.

***

Пятница. Полночь. Время, когда принц потерял всякий смысл.

Максим был на стройке весь день. Марина наблюдала, каждую свободную минуту стремилась в кабинет, чтобы открыть программу и узнать, как там он. Художник так увлекся работой, что даже обедал прямо на строительной площадке. Женщина недовольно поморщилась, там же пыльно и грязно. Как ребенок, честно.

Раздраженно покрутила в руках мобильный, но снова не позвонила. Пойти к нему и перекусить она не могла, хоть и лишенный обеда желудок отчаянно требовал пищи. Так и прошел день. Между встречами, телефонными разговорами, бумагами и вырванными у работы секундами для подсматривания за Максимом Кравцовым. Он что-то карандашом вырисовывал на загрунтованной стене. Иногда поднимался вверх, приближаясь к камере так близко, что можно было четко рассмотреть сосредоточенное лицо.

Марина пришла домой уставшая, голодная и совершенно соскучившаяся по безумному Максу. Встреча сегодня не состоялась, и это заставляло нервничать, предполагая то ли затишье перед бурей, то ли окончание осады.

Бокал красного вина слишком мягко лег на пустой желудок, несколько ломтиков сыра с медом ситуацию не спасли. Марина налила еще один и включила ноутбук, вошла в программу через удаленный доступ и не поверила своим глазам. Поглощенный работой художник все еще был там. Она залпом осушила почти полный бокал.

«Нет, я туда не пойду», – думала Марина, накидывая плащ прямо поверх черного трикотажного платья, в котором ходила только дома. Оно слишком сильно обтягивало фигуру, женщина не приветствовала такой вызывающей одежды в офисе, хоть сотрудниц и не ругала.

Чуть подогретая вином кровь струилась под бледной кожей и заставляла двигаться быстрее, запирая квартиру.

«Садиться за руль в состоянии алкогольного опьянения – это скандал. Штраф. Отобранные права», – думала она, нажимая на педаль газа.

Машина сорвалась с места и устремилась к будущему ресторану, владелица которого упорно рисковала своей жизнью и репутацией.

Когда женщина припарковалась на узкой пустынной улице, её охватила легкая паника. Вино стремительно выветривалось из головы – страх занимал место легкости и внезапно вспыхнувшего желания встретиться. Какую причину придумать, чтобы не показаться смешной?

Марина в панике шарила взглядом по салону. Папка. Красная папка с документами. Отлично! Она просто проезжала мимо и решила завести документы. Завтра придет руководитель строительства – они ему очень пригодятся. Да! Идеально.

Только войдя внутрь кафе и встретившись с удивленным взглядом Максима Кравцова, Марина поняла, что за окном двенадцать часов ночи и её предлог – полный бред, в который не поверит и пятилетний ребенок.

– Марина? – Макс обернулся и замер с карандашом в руках. – Что ты здесь делаешь?

– Я… – она на секунду замолчала, пытаясь быстро сообразить новое оправдание, но безуспешно. – Документы принесла, – женщина махнула красной папкой и бросила её на стол, где несколько дней назад они подписывали контракт.

Максим чуть нахмурился, явно сомневаясь в разумности своего нанимателя. Ехать одной с документами на стройку, где все равно никого нет? Марина хорошо видела всё его недоумение. Художник стоял в хорошо освещенной части ресторана – свет нескольких ламп был направлен на стену, рабочую зону и на него. Женщина же замерла в полумраке, украдкой теребя рукой пуговку на плаще. Впавшая из прически прядь щекотала щеку и шею. Где-то на фоне тихо, почти неслышно играло радио.

– А ты почему не дома? Рабочий день давно закончился.

– Я работаю тогда, когда мне удобно. Днем здесь слишком много людей, шумно и пыльно. Лучше рисуется по ночам, – ответил Максим, чуть прищурив глаза, словно пытался рассмотреть её, но не мог. Ему это не нравилось. – К краскам приступлю, как только они прекратят пылить. Обещали завтра-послезавтра.

– Хорошо, можно посмотреть?

Она, осторожно ступая по шуршащим газетам, вошла в круг света и посмотрела на стену. Пока вырисовывались только заборы и ветви сирени, набросанные схематично.

– Кажется, будет красиво, – Марина улыбалась, рассматривая едва заметный рисунок.

Здесь радио было слышно лучше. Играла приятная мелодия, кажется, какой-то итальянец спел ее много лет назад и стал великим. Внезапно она стала громче. Марина обернулась.

– Оформление ресторана должно быть таким же совершенным, как его хозяйка. Потанцуем? – он поднялся и посмотрел на изучающую его рисунки женщину. Взгляды как-то сами собой пересеклись. Макс сделал шаг вперед и протянул руку. – Давай, здесь все равно никого нет.

Марина, сама от себя не ожидая, вложила свою ладонь в его. Шершавое тепло со следами грифеля встретилось с мягкой бледной прохладой. Её резко дернули на себя. Под каблуками туфель зашуршали расстеленные по полу газеты, тихо и мягко, словно осенние листья. Она едва не врезалась носом в плечо парня. Его пальцы нежно прикоснулись к подбородку, заставляя партнершу по танцу поднять взгляд. Марина схватила ртом воздух с запахом пыли, краски и еще чем-то, неизвестным и волнующим. Запахом мужчины, который безумно хотелось вдохнуть снова, прижаться к шее и дышать до боли в легких.

Движения. Он вел мягко, но ясно давал понять, кто хозяин танца. Марине это нравилось: впервые за долго время чувствовать себя ведомой, а не указывающей дорогу. Не принимать решения, а просто двигаться в такт, растворяться в мелодии, смешанной с шуршанием старых газет под ногами. Впервые они были так близко, и это опьяняло сильнее вина.

Мир вращался, быть отпущенной означало одно – падение. Она не выдержит этого безумия, если его рука не будет, как сейчас, лежать на её талии, прижимать к телу так, словно хочет соединить их навсегда. Да, слишком близко для недавних знакомых, но Марина позволила это, двигаясь, как заколдованная умелым гипнотизером. Шаг. Его рука скользит вверх по спине, заставляя дыхание стать более глубоким и сбивчивым. Они двигались медленно, под нежную мелодию, сердце же стучало так, словно танцевали пасадобль.

Музыка закончилась слишком быстро, и магия момента рассыпалась в прах.

Внезапно у Марины проснулся разум, который несколько минут назад был заперт где-то далеко в чулане спутанных мыслей. Теперь же вырвался оттуда и вопил во всю, нецензурно сообщая, что его подопечная сделала нечто запрещенное и обязательно об этом пожалеет. Она – начальник, наниматель. Нужно держать дистанцию, иначе ничего хорошего из совместной работы у них не получится. Он прав. Марина хорошо это знала.

– Вы считаете, что допустимо так танцевать с работодателем?

– Я считаю, если хочется танцевать, надо танцевать. Вот и все.

Макс улыбнулся, на его щеках появились милые ямочки, которые она рассматривала раньше на фото. Захотелось прикоснуться к ним пальцем, провести ладонью по щеке, на которой начали появляться первые признаки небритости. Наверное, она теплая и слегка шершавая.

– Вы всегда делаете то, что вам хочется?

– Да. Жизнь в клетке из постоянных «нельзя», «не положено» – это не жизнь. Жизнь – это когда ты чувствуешь мгновение, ловишь идею и делаешь её реальной. Нет желания жить, есть жизнь, состоящая из желаний. И сейчас я хочу…

С каждым его словом сердце разгонялось, усиливая ритм. Марину бросило в жар и она, мгновенно разгадав себя и ситуацию, попыталась освободиться из кольца его рук. Её отпустили как-то очень легко. Душа готова была завыть от сожаления, разум же отбивал торжественный марш. Желание вернуться переплелось с необходимостью остаться на расстоянии. Сердце билось в груди, как у неразумной школьницы. Как у той Марины, которой давно уже не было в живых.

Он спокойно наблюдал за её метаниями и чуть опустил взгляд, как будто смутился. Марина не верила глазам: этот человек врывался в её кабинет, вел себя, как наглец, и отчитывал ночью по телефону. Что ему нужно, раз он так переживает?

– Прости, если сделал что-то не то. Не хотел тебя напугать. Ты очень красивая, Марина. И я не знаю, как попросить. Это очень интимная просьба, очень важная.

Видел ли он, чувствовал ли, что сейчас вся она превратилась в огонь. Тот огонь, что давно был заключен в лед хладнокровия и планирования, а теперь рвался наружу, и сдерживать его больше не было возможности.

– Я хочу нарисовать тебя.

Марина вздрогнула от неожиданности. Она ожидала всего, но не этого. Женщина испуганно сделала шаг назад, забытая кем-то из строителей стремянка с грохотом упала на пол. Слава богу, выплеснувшаяся на пол ярко-желтая краска, не попала на стену. Несколько секунд оба с ужасом разглядывали ее и внезапно рассмеялись, мгновенно освобождаясь от напряжения.

– Прости, предложение очень неожиданное, – отдышавшись, произнесла Марина. – Я даже не знаю, что сказать.

– Соглашайся, я хороший портретист, хоть и пишу людей исключительно редко.

Этот умоляющий, кристально-чистый взгляд из-под длинных ресниц, плотно сжатые губы и растрепанные волосы. Опущенные плечи, неровное дыхание, то ли переживает, то ли танец тоже вызвал в нем какие-то особенные чувства. Марина понимала, что не сможет ему отказать, даже если он попросит больше.

– Ну, – женщина замешкалась, – почему бы и нет. Позвони мне утром, я включу тебя в свое расписание.

– Хорошо. Но учти, я хочу увидеть тебя сегодня, – он посмотрел на часы, время на которых уже перевалило за полночь.

***

Марина тихо подошла к будке вахтера и уже собиралась сбросить туфли, но заметила, что старик не спит, а смотрит маленький мерцающий телевизор с длинной антенной. Он её заметил и приветливо махнул рукой, подзывая к себе.

– Здравствуй! Тут квитанции принесли, но они в почтовый ящик не влазят, говорят, там заполнено все. Чего не проверяешь?

Женщина удивленно посмотрела на ворчащего старика. Почтовый ящик заполнен? Ей никто не писал обычных писем лет сто. Все давно перешли на электронную почту. Единственное, что до сих пор по старинке совали в ящик – это квитанции. Но они вот, вахтер протягивает.

Марина взяла бумажки и, сдержанно поблагодарив старика, подбежала к своему ящику. Стоило открыть железную дверцу, как ей под ноги упало шесть пухлых конвертов из плотной бумаги. Не подписано.

***

Войдя в квартиру, она заперла дверь на ключ и, не снимая плащ, вскрыла одно из писем. Вскрикнула и отбросила листок, как будто бумага обжигала пальцы. К сожалению, далеко он не улетел и плавно приземлился на пол. Надпись и выпавшее фото были хорошо видны в теплом свете гостиной.

«Я помню, как все начиналось, детка»

Она не знала, что её фотографировали. Не помнила. Марина захлопнула дверь в прихожую и зафиксировала стулом, словно письма могли ожить, вломиться в комнату и снова вернуть в ад. От страха и бессилия она смогла лишь расплакаться в перепачканные грифелем ладони. И как раньше не заметила, что остались следы?