Читать онлайн Руконогие

Глава 1. Елена. Самка собаки

Елена заложила ещё один разворот. Линкор высшего уровня расы Аю-Таю достался этим донатным уродам по большому блату. Кто-то хорошо раскошелился или подключил большие связи. В игру приходили зарабатывать деньги, приходили развлекаться, приходили показать себя или доказать кому-то и что-то, но вот так нельзя. Мир разный, но прежде всего – баланс, а они его разрушили.

Две торпеды с Зеалонном-17 активировались на направляющих и были готовы сорваться в полёт в любую секунду. Это очень редкое, полученное за уникальные миссии оружие давно забытой расы, как бы сказали неписи: «Оружие древних». Она их берегла, а продай – этого хватило бы на полгода оплаты премиум аккаунта, но сейчас Елена, переполняемая гневом на козлов приходящих ломать саму суть игры ради своих мерзких интересов только для того, чтобы показать себя круче других, готова была потратить всё и даже больше, чтобы наказать.

Девушка сжала зубы и хрипящим от перегрузки голосом прошептала: «Поганые читеры». У неё тоже был и свой чит, но в отличие от принятых, когда ты покупаешь код и у тебя всё сразу получается, она свой заслужила кровью, работой и болью виртуального тела, головными и мышечными болями тела реального. Она была – альфатестером. Это не только куча расписок о том, что ни к кому и никогда не будет иметь никаких претензий, а в одной из расписок даже говорилось, что она не имеет претензий в случае причинения физического, морального, материального и прочего ущерба. Крючкотворец так и не смог тогда придумать, что имеется в виду под выражением прочий ущерб, что не входит в моральный, материальный и физический. За свой чит она расплатилась литрами крови, сдаваемой на медицинских комиссиях, десятками часов, проведённых на велотренажёре, который определял сердечный ритм и ещё кучей всего. Девушка поставила столько электронных подписей под документами о неразглашении, не передаче данных, о не возможности подмигивать, когда тебе задают вопросы, что этого бы хватило на целую секретную службу.

Зато она стала альфатестером, и у неё теперь были отключены все системы контроля. Игра просто пронизана системами ограничений, чтобы жирные стареющие дядьки с одышкой и лишним весом, превышающим все допустимые показатели, не отхватили сердечного приступа от волнения, когда к ним в виртуальный бордель приходила какая-нибудь звероподобная шалава, или не перепугались до смерти на вираже, делая примитивную мёртвую петлю. Игровая корпорация очень заботилась о сосудах головного мозга владельцев элитных премиум аккаунтов.

У Елены этих стопов не было. Скорость её машины была равна мощности того мотора, который она туда смогла всунуть, а манёвренность равна скорости реакции, зато и перегрузку никто не ограничивал.

Её отчим – большой любитель компьютерных игр, всегда говорил: «Блин! Эта игра на скорость пальцев! У кого это быстрее, тот и победит». Он конечно утрировал – потому что это скорость пальцев, скорость нервов, скорость реакции! Сжатый в злобного маленького ежа комок нервов, осознавший себя девушкой, заложил на крохотном штурмовике с обратной стреловидностью крыла ещё один разворот. Отчим был в чём-то не прав, но по большей части, всё-таки, прав. Да, так и есть, а ещё доступ альфатестера со снятыми ограничениями по перегрузке, по боли, по страху и запредельным нагрузкам. Всё это делало маленький кораблик кошмаром и ужасом для врагов, но за это надо было платить.

Сам отчим предпочитал другие игры, и, как он говорил, «гонял на танках». Мастодонты из давно забытых войн имели ход аж целых двадцать километров в час и броню, позволявшую подходить в упор к самым крупнокалиберным противотанковым орудиям, а затем, как было принято это называть, «тащить и давить». Да нафиг! Он крепким лбом неповоротливый бронированной машины и гусеницами пользовался чаще, чем пушкой. «Вот, девочка, смотри! Игра, которая совершенно не зависит от скорости пальцев, и здесь надо думать головой», – гордо рассказывал родитель. Что нужно было думать, когда ты можешь подойти в упор и просто раздавить врага стальными лентами на колёсах, которые гордо именовали траками, до сих пор было непонятно, но взрослые мужики обожали эту игру, а вот насчёт реакции, да, он был абсолютно прав.

Ещё один разворот, свал, форсаж, штурвал на себя до предела и проход между стайкой ракет. Зрение привычно расплывается на долю секунды, а голову пронизывает вспышка боли. Злобные самонаводящиеся снаряды не успели среагировать на пронёсшийся мимо них штурмовик. Часть из них, потеряв цель, самоуничтожилась, а часть попыталась подыскать себе кого-то менее шустрого. Теперь ракетам всё равно какие цели попадут в искатели, а в собачей свалке снующих всюду истребителей, штурмовиков и охочей до убийства мелочи фрегатов они обязательно кого-то себе подыщут.

Вжать гашетку. Корпус дрогнул, ударив болтанкой по всем суставам и костям дикой вибрацией. Два роторных орудия выпустили сотни разогнанных до почти световой скорости стальных стрелок, а затем ещё два рывка и уход в сторону. Эсминец, державший на прицеле Еленин штурмовик, скорее всего поглотит этот залп щитами, даже не дрогнув, а может и нет. Кто его знает, сколько у него энергии? Сейчас в этом месиве из своих и чужих кораблей, окружавших титанического размера линкор Аю-Таю, вряд ли у кого-то остались полные щиты.

Гигантский корабль одну за одной убивал планеты, орбитальные базы, рвал системы укреплений и, даже мог погасить небольшую звезду. Древний линкор пёр к своей цели, наплевав на жестокую схватку вокруг. Было сложно понять происходившее вокруг, а сообщения валились десятками, а то и сотнями – ежесекундно. Что-то разобрать, увидеть, прочитать было невозможно. Крохотная машинка вышла из сумасшедшего манёвра, и перегрузка упала до привычных двух-трёх g. Штурмовик никогда не летает в бою ровно. Маленький ровно летящий корабль живёт в бою несколько секунд, поэтому постоянно идёшь на ускорении, маневрируя и выкручивая похожие на бред безумного виражи. Пожалуй, и со словами отчима по поводу того, что не надо думать, Елена было внутри себя согласна. Больше думаешь – медленнее реакция. Надо давать команду себе, что нужно сделать, словно наездник лошади, а натасканное до инстинктов тело уже само будет управлять юркой машиной, реагируя на малейшие перемены обстановки, уворачиваясь от ракет и залпов роторных орудий. Сигнал от мозга к кончикам пальцев идёт слишком долго, да и какие мысли могут быть на восьмерной перегрузке?

Когда девушка прилетала в ангар после подобных боёв, дебаф кровотечения из носа и кровотечения под ногтями не проходил многие часы. Она даже перестала обращать внимание на оповещения системы. Глубокий вздох, такой какой-то можно сделать на 3g. Елена полностью отключила все оповещения. Глаза, тактический экран с цветными значками, руки и сигнал от мозга до кончиков пальцев, которые должны держать штурвал и жать на гашетки. 5g, разворот и уход с огромным ускорением крохотная машинка выпрыгнула из собачьей свалки. 6g, 8g, 12g, не передержать, такая перегрузка даже для её подготовленного тела и гравикомпенсаторов запредельна и может длиться только секунды. Кабину заполнило хрипом боли, идущим из придавленной грудной клетки, гулом в барабанных перепонках, а зрение заволокло красной пеленой. Противоперегрузочный костюм делал что мог, по венам потекли стимуляторы, впрыснутые системой поддержки пилота. Она – альфатестер! Она – безбашенный, беспредельный, крохотный, незаметный кусочек огромный игровой системы, которому кинули кость дополнительных возможностей в обмен на самопожертвование.

Когда Елена приносила плохие отметки, или по каким-то загадочным причинам не сдавала в институте зачёты, отчим всегда говорил, что этот мир переполняет наглость, а наказывают всего лишь одну провинность – за то, что попался. Девушка не понимала почему именно эти слова всегда вспоминались ей в тот момент, когда она хотела сделать какую-нибудь большую гадость, после которой её начнут засыпать сообщениями с обязательными угрозами найти в реале и похвалами, не подкреплёнными материально. Отключить щиты, системы сканирования, бортовую навигацию, отключить всё до последней лампочки, что сейчас будет не нужно. Мотор, реактор, манёвровые дюзы, панель тактического монитора и сдавленное перегрузкой тело пилота, которое не стеснялось кричать от боли, а ещё стимуляторы, много. Она альфа и её болевой порог 100%. Это жирики, платящие за премиум аккаунты и иногда вылетающие на круизных лайнерах с пушками, которые они по глупой случайности считали боевыми кораблями, с обязательной командой из полуголых грудастых тёток-неписей в облегающих скафах, думали, что лёгкое пощипывание – это порог боли. Порог боли – это когда на предельном ускорении в глазах красная пелена, и дышать нечем. Штурмовик сорвался в форсаж и ровной чертой нырнул между двумя десятками хвостов ионизированной плазмы, выходящих из сопел древнего титанического размера корабля.

При скорости световых порядков надо было пройти в дыру размером в несколько десятков метров и продержать машину внутри узкого прохода не одну сотню километров. Все приборы в такой перегруженной ионизированной среде в нескольких метрах от плазменных факелов отключались или просто выгорали. Елена надеялась только на руки, глаза и невероятное везение. Здесь бы не протиснулся ни один эсминец, корвет или фрегат, и даже штурмовик тяжёлого класса не смог бы сунуть нос между пылающих факелов, извергаемых величавым кораблём пришельцев, и только крохотный штурмовик-торпедоносец малого класса, переполненный наглостью и беспредельной отвагой, нёсся в гордом одиночестве между циклопических огней.

А вот теперь на шустрый смешной кораблик с обратной стреловидностью крыла, украшенный черепами и сценами взрывной разгерметизации обратили внимание все заинтересованные лица. Вслед штурмовику полетели тысячи ракет, торпед, сотни тонн роторных выстрелов и целое море плазменных зарядов. Поздно! Всегда не хватает доли секунды, а чуть-чуть не считается. Именно эти мгновения на максимальном ускорении были самыми тяжёлым. Шмыгнуть носом, втягивая капли крови. Эти последние доли секунды дались особенной болью. Чуть напрячь мышцы лица, пытаясь вернуть чёткость зрению и смотреть только вперёд, словно боевой конь рыцаря.

Заряды роторов испарялись, плазма рассеивалась, а тысячи торпед сгорали, лишь коснувшись перегретых хвостов пламени, вырывающихся из двигателей древнего корабля. Торпеды, ракеты и управляемые снаряды не были глупыми. Железяки были просто не обучены и не понимали, что надо делать в этой ситуации, и просто сгорели, едва коснувшись выхлопа сопел древнего линкора.

Пуск. Дрожь корпуса, торпеды древних ушли вперёд просто по прямой, пущенные на глаз без всяких приборов с выставленными боеголовками на удар. Около сопел самый прочный силовой корпус на много десятков метров лучшей брони, отлитой загадочной расой Аю-Таю, но здесь нет и не может быть силовых щитов, а торпеды древних мог остановить только тяжёлый щит. Эти боеприпасы пробивали любую материю, и не важно будь это чёрная дыра, антиматерия, броня боевого корабля или расплывшийся слизень с курортной планеты Арвакотон-6, которых использовали вместо водяных матрасов. Эффект был всегда один – дыра в десять метров диаметром и километр длиной. Просто дыра, а там – куда выкатит. Торпеды шли к цели и смотреть им в хвост смысла не было. Елена уже знала, что они доберутся куда надо.

«Девочка, этот мир переполняет наглость, а наказывают всего за одну провинность – за то, что попался!» – с ухмылкой проговорила девушка, повторяя слова отчима. Она любила говорить это вслух, когда ей удавалось нечто подобное, но есть ещё одно дело.

Отключить маршевый двигатель и разворот ударом! На долю секунды она потеряла сознание, а машина сделала невозможное для любой, даже самой разряженной атмосферы. Выключенный за секунду до этого гравикомпенсатор не позволил перегрузке раздавить тело пилота. Доля секунды для того, чтобы дать максимальную мощность на кормовые и носовые сопла, перекинув машину на сто восемьдесят градусов. Самоубийственный манёвр прошёл в нескольких сантиметрах от струй ревущей плазмы, и крохотный штурмовик нёсся к линкору кормой вперёд. Вся мощность на двигатели. В очередной раз глаза затмила красная пелена перегрузки. Штурмовик набирал скорость, отдаляясь от исполинского врага.

Что в этот момент говорили системные логи – было неважно, их просто не было. Привычные дебафы кровотечения, потери ориентации и истощения ничего не меняли, а на ругательства, просьбы и похвалы девушка давно перестала обращать внимание. Главное, о чём молила своих лётных богов Елена, бурча что-то под нос, чтобы на капсулу альфатестера, расположенную в дальнем углу огромного ангара, не обратили свои взоры админы, или никто из техников не увидел выходящие за все адекватные режимы параметры и не открыл вручную крышку игрового кокона. Вдруг кому-то, всё-таки, станет интересно, а что же там происходит с очередной заигравшейся дурой, которая гробит своё здоровье в виртуале вместо того, чтобы посидеть с мальчиками в кафе и спокойно побухать.

У неё всегда был выход – сделать лёгкое движение руки, и она вместе с кораблём мгновенно сгорит в титаническом факеле, вырывающимся из сопла гигантского корабля, но это потеря класса техники. Она накопила немалый запас свободного опыта и денег на восстановление оборудования, но ходили слухи о том, что таким, как она обладателям запредельного, нереализованного опыта, будут специальные модификации кораблей. Будет очень обидно, если не дотянешь до миллиона-другого очков, для получения новой модификации своей крошечной обожаемой машины.

Торпеды дошли как раз в тот момент, когда наглый штурмовик-торпедоносец малого класса, украшенный черепами и сценами взрывной разгерметизации, вынырнул из узкого прохода между огненными столбами. На месте линкора появилось ещё одно солнце. Зарево осветило всё видимое пространство космоса, а кабину залило непроглядным белым сиянием, наплевав на все светофильтры. Сквозь все запреты, проигнорировав системы блокировки и отключенный чат, на тактическом мониторе появилось сообщение – «Ах! Ты! Самка собаки!»

Это послание пришло от Альберта Генопольского – заместителя главы одного из самых блатных и донатных кланов, который, наверняка, был на борту корабля Аю-Таю и уже успел оказаться на точке возрождения. Эта информация была передана по каналам альфатестера, а эту связь отключить невозможно по умолчанию. С теми, кто первый приходил в игру, могло произойти что угодно, и человек всегда должен иметь возможность попросить о помощи. Ещё одно сообщение: «Самка собаки! Я тебя найду!»

Альберт, очевидно, потерял кругленькую сумму, вложенную в уникальный корабль. Хочешь мирового господства – плати и рискуй, а как же без этого?

Главное секретность. Игра была строго выше 18+, но человек в современном мире всегда оставляет звуки. По голосу можно найти человека. Это может быть видео или просто поздравление в социальных сетях, а если запустить специальные анализаторы, то возможно найти того самого, кто сжёг твоё дорогое имущество, неожиданно подставил твой клан и кинул на большие деньги, а найдя в реале наказать. Учитывая несколько неприятных случаев, было принято решение все разговоры транслировать через синтезаторы речи, заодно являющиеся синхронными переводчиками. Каждый игрок выбрал себе тембр голоса, акцент и картавость. Этим решили проблему секретности и языкового барьера. Не важно, какой твой родной язык и в каком кластере зарегистрирован, а проблема 18+ прекрасно отрабатывалась искином, и тот кому это говорили, слышал именно то, что ему хотели сказать, а исключение было сделано только для одного слова из русского сектора. В великом и могучем русском оно совпадает с названием женской особи собаки. Какой-то шутник намертво вшил в код игры именно этот перевод. В русскоязычном кластере шутку оценили сразу, а хорошая информация распространяется быстро. Уже через пару месяцев в английском, китайском, и даже мало воюющем, но много фармящем корейском, даже не пытались использовать первоначальный вариант, а сразу говорили в русском стиле, обзывая друг друга непосредственно самой собаки, а многие приспособились это делать сразу на русском. Тот шутник, кто настроил языковой транслятор, наверное, сразу застрелился, потому что этот фильтр с тех пор так никто не снял.

Не смотря на все блокировки, большие боссы находили способ угрожать Елене, но подобные ей игроки были на специальном контроле у службы безопасности игровой корпорации. Все ругательства в её адрес админы игнорировали, и никого не ставили даже в обычный в бан, но случись что с Еленой в реале, то об этих логах незамедлительно вспомнят, и тогда будет неважно, ударил по лицу пьяный укурыш или случайно на дороге сбил восьмидевятилетний полуслепой дедушка, решивший выкатить свою древнюю колёсную развалюху из гаража. Все топовые кланы получат формальные штрафы за нарушения правил, которые раньше прощались, будет меньше лута, меньше заданий, вспомнят о налогообложении внутренних игровых переводов и много ещё чего формального, что раньше спускалось, но стоит очень дорого. Всем пострадавшим от действий сумасшедшей пилотессы будет материально больно, дорого, а порой невосполнимо. Вот такие негласные правила. Можно угрожать, злиться, карать деньгами в игре, не выпускать с точки возрождения десятилетиями, но в реале, даже если известна прописка, номер паспорта, и когда и где выгуливают собаку, трогать нельзя ни при каких обстоятельствах.

Вами не получен новый уровень, вашей техникой не получен новый уровень, вами не получен новый уровень, вашей техникой не получен новый уровень, вами не получен новый уровень… Уровень техники максимальный базовый, уровень пилота максимальный базовый и пол сотни вопросов вместо цифр. Всё как обычно.

Елена отмахнула длинный список расфокусированным от перегрузки взглядом и, потянув рычаг, дала максимальное ускорение. Крохотная машинка вырвалась из разрастающегося моря плазмы, возникшего на месте погибшего линкора древней расы. Никто из разрабов и не думал, что будут качать обычный штурмовик, пусть и с возможностью несения торпед до максимального уровня. Игра была построена по распределённому принципу опыта, когда техника качалась вместе с тем, кто ею управлял. Если у пилота пятидесятый уровень, а техника первого уровня, ну, например, вы купили новенький крейсер после эсминца, который давно переросли, вам достанется в пятьдесят раз больше очков опыта, чем вашему кораблю. Почему не наоборот? Так решили разработчики. А сколько же времени придётся качать крейсер с первого уровня, и каково это вообще – пересаживаться с одного корабля на другой, если ты пилот трёхсотого уровня? Так есть же непривязанный опыт, который можно отправлять как пилоту, так и технике. А где же его взять, непривязанный опыт? Как где? Вы что, не видели кнопку «касса»? Нет кнопки? Не может быть! Есть кнопка! Да тут вообще без этой кнопки ничего не работает! Да там много кнопок! Всё принимаем! Да хоть карточки, криптовалюты, даже долговые расписки стран третьего мира, ещё берём бонусы и почётные грамоты, которые можно конвертировать в какие-нибудь боны. Главное, было бы желание.

Даже самые смелые и наглые умы корпорации не предполагали, что кто-то будет играть столько времени и заработает такое невероятное количество опыта на одной машине. Да, это была, пожалуй, лучшая модель из штурмовиков, которая ещё могла выполнять функции истребителя, разведчика и торпедоносца, но это был крохотный корабль, и все, что можно было в него закачать – было уже закачано. Уже давно опыт просто вливался в машину и оставался неиспользуемым. Елена регулярно писала разработчикам, а они отписывались, что в следующем обновлении эту проблему решим, если руки дойдут, когда-нибудь, возможно…

В испанском языке есть прекрасное слово, которое обожают употреблять жители латинской Америки и в разухабистых странах Карибского бассейна, а звучит оно как «маньяна». Дословно переводится как «завтра», но смысл имеет как завтра с неопределённым сроком исполнения. Лучше и не сказать. Обещания разработчиков продолжить развитие её штурмовика, чтобы использовать весь накопленный опыт, были именно – «маньяна». Попутно капнул опыт на перса, но умения были столь обширны и запредельны, что предыдущие улучшения были получены очень давно, а до следующих улучшений ещё расти и расти. Эти логи можно было смело пролистнуть. Бой был закончен, и, как обычно, пришла куча сообщений, где свои хвалили, чужие ругали и угрожали расправой, но читать их смысла не было. Баланс игры был сохранён, а древний линкор, полученный непонятно каким способом, был уничтожен, и всё стало на свои места. Кнопка – «выход».

Крышка капсулы слегка приоткрылась. Это назывался адаптивный режим – чтобы обрюзглому, опухшему от переедания и злоупотребления спиртным похотливому мужику с запредельной долей жира, но способного платить за элитный прем-аккаунт глазки сразу не слепило ярким освещением.Крышка игрового кокона открывалась на чуть-чуть и можно было поразмять мышцы, отдышаться, вытереть выступивший после посещения виртуального космического борделя пот, но Елене этот режим нужен был для того, чтобы скрываться. На те параметры, которые выдают капсулы у людей, помеченных отметкой альфатестера, всем было уже давно плевать, но сердобольный персонал, поднявший панику из-за текущей из носа струйки крови, мог сильно навредить и отправить на повторную медкомиссию. Пока корпорация не имела доказательств – всё было несчастным случаем, а вот если техник начал перед камерами видеонаблюдения орать: «Да что ж ты своё здоровье губишь деточка? У тебя же кровь из носа течёт! Да это же какая перегрузка? Так нельзя! Ты совсем молодая! Тебе ещё рожать!» – то тогда админы, скрипя зубами и зло сплюнув, вынуждены были реагировать.

Елена немного полежала вслушиваясь, не копается ли поблизости техник, сунула руку в ящик для личных вещей. Обычно там хранили ключи, чип-карты и прочие ценные предметы, которые нужно было снимать перед тем, как уходишь и виртуальную реальность. У Елены там лежала пачка влажных кровеостанавливающих салфеток. Привычно шмыгнула носом, вытерла несколько алых капель. Если сейчас её увидит кто-то из обслуживающего персонала, то обязательно поднимет панику, и уже отбрехаться не получится, а ещё если узнает, что перед ним альфатестер, то она может лишиться и своих допусков.Салфетки сработали безотказно, кровь сворачивалась мгновенно. Ещё немного пошмыгать носом для порядка, сделать весёлую улыбку на лице, и как можно более небрежной походкой, стараясь скрыть переполняющую усталость, отправиться в раздевалку принять душ, а потом немного посидеть в зоне рекреации.

В капсульном ангаре датацентра так гордо именовали несколько больших комнат с кофе-машинами, холодильниками, наполненными газировкой с энергетиками и сваленными повсюду ящиками с продуктами быстрого приготовления. Всё было бесплатно, но и закуплено без фанатизма. Чипсы, печенье, лапша и супы из пакетиков чередовались со сморщенными до невозможности сублимированными сосисками, которые могли у грызть только чемпионы, привыкшие побеждать во всех виртуальных баталиях. Для суровых высокоуровневых парней и девчонок из виртуала эти пересоленные и пересушенные «сосисоны» были сродни вызову в реале, а слабаки приспособились строгать подобные изделия мясного производства в тарелки перед тем как залить лапшу кипятком.

Но вначале душ. Надо привести измотанное тело и мозг в подобие нормального состояния. Крышка игрового кокона открылась полностью, и Елена вышла в коридор капсульного модуля датацентра корпорации. Ангар со сверхчистой атмосферой, постоянным микроклиматом и расположенными в три ряда вверх ложементами игроков был огромен. Больше тысячи игровых модулей заполняли обширное пространство, а сама территория была поделена на герметичные сектора.

Елена тяжело дошла до душа. Раздевалка была общая и отдельной комнаты для мужчин и женщин не было. Здесь были одни Геймеры. Разрабы, давая капсулы и размещая здесь людей сразу говорили, что мы на это не рассчитывали, и все ваши удобства – это бесплатная кофейня с сухой лапшой, пакетиками супа, которые удобно развести в стакане горячей воды, да неограниченный доступ к кофе, крепкому чаю и банкам энергетиков, поглощаемых со звериными глазами.

Многие тут жили годами, спали прямо в капсулах, заходя в игру и оставаясь в виртуальной реальности. Елена прошла к душу, включила воду. Кабинка с полупрозрачными пластиковыми стенками была ей привычна, вода текла по телу. В соседние кабинки заходили люди, и видя знакомый силуэт девушки здоровались. Здесь были мужчины, женщины, подростки, взрослые дядьки и возрастные женщины. Все они, как и она, приходили сюда жить, работать и играть. Это были все те, кто, плюнув на бытовые неполадки, пришли за широкополосным каналом. Кого тут только не было! От ещё формирующихся тощих подростков до обрюзглых великовозрастных мужчин и женщин, но, если они пришли сюда, пренебрегая бытовыми удобствами, то они были настоящими мастерами. Всех их здесь собрал широкополосный прямой канал.

Многие держали коконы виртуальной реальности по домам, но Елене нужны были широкополосные каналы и мгновенная реакция. Даже тысячные доли секунды в космическом бою на запредельных скоростях – это долго. Время реакции сигнала, проходящего от мозга до кончиков пальцев, иногда решало исход боя, а если ещё добавить длинные и восхваляемые в рекламе, но по факту обычные линии от дома до коммутатора, от коммутатора до единого центра, и ещё внутри центра, то выходило слишком долго. А ещё негласное правило, когда сигнал от капсул с премиум аккаунтом обрабатывался в первую очередь, а все остальные остановились в режим ожидания, добавляя дополнительные тысячные доли секунды, но именно их не хватало на выполнение разворота, виража или запуск роторного орудия.

Для таких, как Елена, кто не мог себе позволить платить за выделенную линию и элитные премиум аккаунты, игровая корпорация нашла выход, и он был прост – все они играли в специальном здании капсульного центра. Здесь можно было жить месяцами, готовя еду на кухне из груды сублимированных бесплатных продуктов и отсыпаясь в капсуле. Тут был душ, покрытый пылью тренажёрный зал, кафешка для тех, кто не желал готовить сам, а главное был канал связи – абсолютно чистый, широкополосный и обрабатывающийся в первую очередь. Только здесь чуткие нервные окончания девушки находили ту скорость, которая позволяла быть именно той Еленой, которую враги обзывали самкой собаки, а друзья безмерно хвалили. В этот раз она хорошо потратилась, выпустив во врага древние торпеды. Толстосумы хорошо бы заплатили за этих предметы, а сейчас её жертву вряд ли кто оценит. Хотя, Альберт Генопольский очень оценил, даже несколько хвалебных сообщений по каналам альфатестера отправил, поздравляя с успешным завершением миссии. Друзья тоже завалили чат девушки похвалами, но почему-то не спешили ей оплатить пусть даже не премиум, а обычный аккаунт хотя бы на неделю, ведь именно она своим прорывом вытащила рейд и спасла систему. Не появись она на своём штурмовике, «Легион» просто бы раскатали.

Роботизированное такси доставило Елену туда, куда она любила приезжать в те редкие моменты, когда не вела бои в космосе и не училась умным наукам в университете. Она привычно сидела на своей любимой лавочке. Сорока села рядом, сделал пару прыжков и осторожно взяла из рук орех. Она это делала сто раз, но природная недоверчивость каждый раз заставляла птицу это делать невероятно осторожно. Проходившие мимо крепкие мужики-шабаи, зарабатывающие здесь рытьём могил и хорошо знавшие девушку, давно привыкли к тому, что видели её на этой скамейке. Они улыбались и кивали здороваясь. Белка, увидев конкурирующую за орех птицу, в два прыжка оказалась рядом и согнала пернатую. Сорока, даже не подумав бросить добычу, отлетела на несколько метров, усевшись на ветку. Птица покрутила головой, рассматривая свою кормилицу и наглое рыжее животное и улетела привычно прятать добычу. Белка сделала несколько прыжков по скамейке, уселась на колени девушки и начала грызть семечки из раскрытой ладони.

Елена всегда считала себя обычной и никогда не стремилась к потусторонним, не надевала черные балахоны и не пользовалась тёмными губными помадами, даже слушала обычную музыку, оставаясь равнодушной к трешу и металлу, а вот это место как-то запало в душу. Ей почему-то захотелось приходить сюда ещё и ещё, хотя впервые она оказалась здесь случайно, просто решив срезать дорогу, всегда обходя кладбище, как и положено любому нормальному, обычному человеку, закладывая не очень большой крюк вдоль ажурного забора.

Небольшое свободное время Елена любила проводить на этой лавочке, расположенной посреди большого старого кладбища. Здесь не хоронили уже лет тридцать, но могилы принадлежали самым известным людям и являлись памятниками архитектуры. Тут были писатели, художники, известные воры в законе, надгробия которых заказывали у тех же самых скульпторов, что и памятники выдающимся людям. На неё смотрели известные лица, а под выросшими огромными деревьями на ухоженных клумбах за аккуратными оградками цвели цветы. Две белки спрыгнули с дерева к своей хозяйке и брали из рук угощение. Девушку успокаивало это место. Почему-то именно это место казалось самым тихим и спокойным, особенно после того, как она воевала в виртуальной реальности на своём штурмовике. Мощная машина, в которую она вкладывала все свои средства, заработанные как в реальной, так и в виртуальной жизни имела обратную стреловидность крыла и был юркой, небольшой, но очень сильной боевой единицей, и могла одинаково хорошо драться как в открытом космосе между галактиками, так и в раскалённой атмосфере газовых гигантов.

Елена давно была настоящим мастером космических виртуальных баталий, и каких только кличек ей не давали. Её звали убивающей, разящей, мертвящей, а враги не стеснялись называть женским полом собаки. Многие на неё заимели зуб и даже не один, когда она добивала уходящего противника по чуть-чуть, отрывая куски обшивки, разгерметизируя кабину и наблюдая, как дохнет непись или вопит в чат игрок, желающий сохранить и довести машину до верфи. Её умоляли не добивать, поделить стоимость ремонта пополам, но Елена никому никогда не давала уйти. Деньги – это ничто, а удовольствие смотреть как выгорают последние энергоблоки, вспучивается зарево вышедших из-под контроля реакторов или через дыры в стёклах кабины космический вакуум высасывает игрока по частям – ради этого она и приходила в игру.

Всё остальное было попутным – для того чтобы содержать капсулу, оплатить аренду комнаты и купить еду. Её охотно нанимали на щекотливые задания, брали в рейды и поручали невыполнимые квесты, но она бралась только за ту работу, которая ей нравилась. А ещё она любила прийти сюда, купить орехов и кормить пару знакомых белок, усаживающихся на колени и несколько недоверчивых соек, который только у неё из рук брали угощение.

На коммуникатор пришёл звонок. Это был Марк. Он был славным, добрым и отзывчивым. С ним можно было отлично провести время, заняться любовью и, возможно, даже завести семью и родить ребёнка, но Марка она не любила. Он не вызывал трепета, а был своим и привычным, как диван простоявший десяток лет в гостиной – удобный и давно подавивший желание что-то менять. Когда ты знаешь, где и когда скрипнет каждая пружина, привычно продавится мягкая подушка, то желания притупляются, а если сесть на диван после виртуального боя, когда перегрузки грозят раздавить лёгкие, а из носа кровь течёт не только у аватара, но и у биологического тела, то это именно то, что надо. Помимо страсти есть ещё усталость и желание комфорта, и уютной норки.

Разговор был тоже обычный. Договорились о свидании, которое завершится ужином и сексом, определили, когда и где встретятся, уточнили подробности погоды, здоровья и новостей университета. График Елены привычно состоял из боёв в виртуальном космосе, сна и занятий в университете, а график Марка из работы, и можно было вообще не договариваться, а просто в определённые дни недели приходить в обычное место.

Браслет завибрировал пришедшим сообщением высокой важности. Елена давно себе настроила фильтр, чтобы браслет подавал знак только тогда, когда приходило что-то важное. Это могло быть сообщение от родственников, платёжных систем или звонки с нескольких телефонов важных людей и коллег, которые были достойны того, чтобы на них сразу реагировать. Всю остальную информацию на своём смартфоне она разбирала, когда доходили до этого руки. Сообщение гласило, что её счёт пополнится на 72000 единой валюты, а это больше года премиум аккаунта, а в чат рвался игрок с ником Цезарь-777. Это один из руководителей топового клана, от которого она часто получала хлебные, но практически невыполнимые задания.

– Лена! Твою мать! Ответь! Елена! Ответь, не будь самкой собаки! – валились сообщения и вибрировал звонок голосового вызова.

Елену постоянно попросили поучаствовать в рейдах, хвалили за сделанную работу, но, чтобы вот так, сразу, больше года премиум-аккаунта на счёт и без всяких условий – это было впервые.

– Привет, – ответила на вызов девушка, стараясь скрыть волнение в голосе. Её не волновали деньги, её волновало то, что там сейчас происходит. Если тебе отправляют без всяких условий такую сумму, а сам Цезарь-777 опустился до матюков в личном чате, то значит там что-то невероятно интересное. Даже нельзя представить, что вынудило жадных до последнего цента боссов так раскошелиться.

– Почему так долго! У нас ещё один большой корабль Аю-Таю. Целый, дальний, твою мать, крейсер! – начал без всяких приветствий Цезарь-777.

Настоящее имя и личность этого человека хранилось в строжайшей тайне, как и личности других руководителей топовых кланов. Если за Елену могли постоять админы, то обиды на этих людей были столь велики, что тут уже переходило на личности.

– Леночка! Ты нам нужна. Ты должна его остановить. Мы уже потеряли восьмую звёздную систему.

– Это были торпеды древних, у меня таких больше нет. Я их все потратила на первый корабль.

– Заходи в игру, проверяй инвентарь и быстро. Пожалуйста.

Последние слова Цезарь-777 говорил уже бодро идущей к выходу кладбища и вызывающей роботизированное такси девушке. Через минуту около неё остановилась одноместная юркая машинка, а через двадцать минут крышка игрового кокона закрылась, сменяя обстановку капсульного центра на величественный ангар несущего дальнего крейсера «Шестой имперский легион».

Первое что сделала Елена – это зашла в инвентарь. Двенадцать торпед древних ждали её появления в игре. Интересно, откуда столько? Хотя задание наверняка не было абсолютно уникальным и одноразовым, а огромные топовые кланы выполняют тысячи заданий ежедневно и вполне возможно, что такие торпеды для этих мегакорпораций были явлением обычным. Какая разница? Сейчас некогда думать. Девушка дала команду ремонтным дронам демонтировать всё то, что не пригодилось ей при прошлой атаке, усилив щиты и добавив пару дополнительных направляющих для торпед древних, а через несколько минут перегрузка привычно сдавила дыхание и крохотный кораблик, украшенный черепами и сценами взрывной разгерметизации вытолкнуло в открытый космос.

Бой давно превратился в собачью свалку. Всё перемешалось. Всюду летали обломки кораблей, метались москиты, сновали фрегаты и корветы, а могучие линкоры и крейсера палили плевать куда. Среди всего этого хаоса дикой громадиной плыл дальний крейсер Аю-Таю. Порождению древней расы было плевать на то, что происходит вокруг. Два километра непробиваемого щита закрывали корабль, и горе тому, что коснётся этого барьера.

Энергетический купол не делал разницы между своими, чужими и ежеминутно десятки разных кораблей вспыхивали, испаряясь в энергии защиты. Корабль был полностью защищён со всех сторон от всех видов оружия, и даже торпеды древних, полностью презиравшие все виды энергетических щитов, были бессильны против этого вида энергетической защиты. Как и у линкора, единственное место, где щит имел прорехи – это факелы сопел маршевых двигателей.

Елена вжала рукоять и дёрнула рычаг, полностью переведя машину на ручное управление. Штурмовик заложил разворот, а противоперегрузочный костюм подал давление, сжав тело. Это нужно для того, чтобы не было оттока крови от головы. Древнее изобретение первых лётчиков, покоривших сверхзвуковой барьер, а затем первобытных космонавтов, едва выползавших на пару часов в космос. Изобретение тех отчаянных парней, готовых лететь в небольшом железном шарике, оплавляемом плотными слоями атмосферы и наполовину сгорающим при приземлении.

Новые виртуальные игры были столь реальными, что девушка почувствовала, как от мозга отхлынула неудержимым потоком кровь, давимая перегрузками, а сосуды начали лопаться, оставляя кровавые чёрточки на белках глаз. Счётчик перегрузок, уйдя в двузначную цифру плюнул на сумасшедшую девицу, вяло переключал цифры, делая это чисто формально, с ленцой. Какая разница какая будет цифра? Для биологического тела это всё равно много, а биологическое тело вывернуло дрожащую от напряжения всем корпусом машину в хвост гигантскому кораблю. Вся мощность на двигатель.

Опять поздно. Враги не успели среагировать на крохотную машину, появившуюся из трюма дальнего крейсера, которая ловко проскочила между огнями дюз. «Не смей! Самка собаки! Стоять!» – валились в чат сообщения от Альберта Генапольского по каналам альфатестера. Глаза, штурвал, цель – всё остальное потом, всё остальное вторично.

По всему горизонту начали гаснуть, вспухать и сворачиваться звёзды. Сомны импактов целых галактик разразились по всему космосу, а гравитационный шторм накрыл поле боя разрывая враждующий флот своих и врагов. Темнота, пустота и абсолютное спокойствие накрыло крохотный штурмовик Елены. Всё исчезло и появилось заново. Маленький истребитель и гигантский дредноут древней потерянной расы Аю-Таю висели один напротив другого в гравитационном мешке, образованном двумя парными черными дырами. Массивные мрачные монстры, втягивающие материю, свет, энергию и всё, что попадалось на пути, вращалось вокруг этого крошечного пятачка с бешеной скоростью, преодолевая по сотне тысяч километров за секунду. Красивое и жуткое зрелище, когда пятно из абсолютного ничто проносилась по небосводу, стирая звёзды и вбирая свет.

Дредноут Аю-Таю выбросил в сторону крохотного кораблика гигантскую молнию. Смешная машинка рванулась, едва не зацепившись самым краем за истекающие энергией световые шнуры, растянувшиеся на половину галактики. Волосы вспыхнули, кожа начала покрываться горящим, пылающими болью язвами, обшивка задрожала и начала разваливаться, испаряясь. Злобный металлический комар рванул на изрыгающего миллиарды тераватт энергии и раскрывающего щит гиганта. Управления не было, просто тупое упрямство и инерция несла крохотный кораблик на врага. Раскрытый на тысячные доли процента щит рвал и сжигал обшивку штурмовика . Крохотная, почти невидимая блоха смела угрожать монстру, способному гасить звезды. Обшивка горела, сталь роторных орудий плавилась, а ракеты выходя из шахты мгновенно испарялись, и только торпеды древней могучей цивилизации плевать хотели на происходящее. Разместившиеся на направляющих вдоль кабины, они привычно поглощали всю энергию вокруг себя и не давали крошечной кабине с девушкой мгновенно испариться и разлететься кусками, забирая на себя большую часть силы защитного поля. Но получив команду дрожащих рук кричащего обгоревшего куска мяса сорвались и пошли вперёд, а злое защитное поле разорвало крохотный кораблик на кусочки.

Всё пространство кабины горело, глаза потеряли чёткость, и только тупое упрямство не отпускало штурвал, удерживая в сознании тело, орущее от боли, не замечающее как отслаиваются обгорающие куски кожи, как слипаются плавящиеся волосы. Растрескавшиеся губы могли только хрипеть. Она – альфатестер с ненормируемыми возможностями и ненормируемой болью. Торпеды, сорвавшиеся с направляющих, ушли в сторону древнего корабля. Весь объём кабины заполнился болью, рёвом систем оповещения о повреждениях корабля и истошным воем сирены внутреннего контроля состояния пилота. Мозг, перегруженный сигналами, отключал нервы один за другим и пытался додумать то, чего нет, а не выдержавшее напряжения сердце остановилось, спекаемое наполненными огнём лёгкими. Штурмовик-торпедоносец малого класса рассыпался сотнями раскалённых осколков, а из разлетевшейся искорёженной кабины вырвало истерзанное обгорелое тело в изодранном ППК. Системных логов не было.

Глава 2. Елена. Тихая скамейка

Пыльная буря, бушевавшая над городом и длившаяся неделю, забивавшая горожанам глаза, уши и носы сменилась лёгким дождём и почти недвижимым дуновением ветерка. Особого ливня не было, да и грозы как таковой не было. Так, слегка моросило, что в этих местах не редкость, а потом с какого-то перепугу вдруг ударила гигантская молния, и не куда-нибудь, а, наплевав на все системы громоотводов, экранирования и электронной защиты, – напрямую в блок управления капсульным модулем. Крупные жгуты электрического разряда прошлись по всем электронным системам. Электрика, электроника и даже арматурные прутья несущих конструкций на мгновение засияли и вспыхнули иссиня-белым разрядом электрической вспышки.

Вся сила небесного удара прошла через капсулу Елены, и за мгновение игровой кокон раскалился и начал испаряться. Горело всё. Дуга электрического разряда жадно пожирала материю, не делая разницы между титаном, пластиком, плотью и платами электроники. Молния толщиной в несколько метров уходила глубоко в землю. Свет погас во всём городе, а вся аппаратура в радиусе нескольких километров мгновенно вышла из строя. От капсулы, в которой была Елена, осталась горстка раскалённых добела вольфрамовых проводников из блока высоковольтной генерации. Всего несколько десятков грамм материала от капсулы с девушкой.

Ударная волна была столь сильна, что пластифицированные стёкла не выдержали и разлетались кусками, раня находящихся рядом людей. Чайники, кофеварки, стиральные машины, карманные гаджеты и ноутбуки вспыхивали искрами, распугивая офисных работников и домохозяек. Хлопали и перегорали в ушах наушники и выгорали в карманах смартфоны. По всему городу срабатывали системы экстренного выхода, откидывая крышки игровых коконов, выпуская из виртуального мира людей.

В самом ангаре датацентре было множество обожжённых и покалеченных. Ток проходил по человеческим телам, сжигая кожу, опаляя волосы, а игровые коконы срывало взрывной волной, раскидывая по сторонам, нанося травмы находящимся внутри. Всё пространство города наполнилась на несколько дней криками, пожарами и воем сирен экстренных служб. Народ суетился, словно муравьи, вытаскивающие яйца из горящего муравейника, но никто больше не погиб, кроме Елены. Даже удалось откачать десятка два человек с сердечными стимуляторами, которые оказались в зоне ужасного электромагнитного импульса. В самом датацентре, да и по городу было множество людей с тяжелейшим ожогами, травмами, выгоревшей почти полностью кожей, резанными стеклом ранами и переломами, но они все были живы.

Хоронили всем городом. К организации мероприятия подключился не только Цезарь-777, но и Альберт Генапольский. Высшие руководители крупнейших и враждующих кланов игровой корпорации использовали своё влияние, и каким-то невероятным образом выбили разрешение похоронить Елену на кладбище, около той самой скамейки, где она так любила сидеть. Здесь давно почти никого не хоронили, и, тем более, не предполагалось этого делать именно в этом месте. Пришлось перенести несколько дорожек, перепланировать территорию старого, наполненного памятниками истории кладбища.

От всего игрового кокона девушки осталась крохотная горстка обожжённых вольфрамовых проводов, поэтому ждать осадки земли никто не стал, а просто забурили небольшую скважину и поместили туда останки, залив бетоном, и сразу установили постамент. Сделанный из нержавеющей стали штурмовик с обратной стреловидностью крыла, украшенный черепами и сценами взрывной разгерметизации отблёскивал в лучах солнца за выполненной в полный рост фигурой девушки в противоперегрузочном скафандре, держащей в руках лётный шлем. Вырезанная из первоклассного камня, она смотрела внимательным взглядом, плотно сжав губы.

Было много людей и голографических сущностей. Приходила и делегация из враждебных кланов. В иссиня-чёрной лётной броне рядом с Цезарем-777, закованным в массивных штурмовой доспех, оформленный в римском стиле стояла голограмма Альберта Генопольского. Он произнёс речь о том, что Елена была и осталась для него самой настоящей самкой собаки. Так и сказал, точно так, как это традиционно правил переводчик в игре. Сказал, что её вылеты, выходки и неожиданные появления всегда ему доставляли массу удовольствия. Обычных врагов много, и он через них переступает не запоминая имён, но настоящих врагов единицы, и их надо беречь. Без них жизнь становится скучной и превращается в рутинный фарм, а Елена для него была весьма затратным, но очень ярким приключением в игре. Было ещё много сказано…

Голограммы выключились, и народ разошёлся по своим делам. Родственники организовывали поминки, а Марк стоял ещё несколько часов и смотрел на Елену, устремившую взгляд сквозь него вдаль. Несколько раз прибегали непонимающие, оставшиеся сегодня без угощения белки. Подлетала сорока, сделала несколько кругов, уселась на спинку лавочки, прошлась несколько раз туда-обратно и, наверное, не найдя угощения выругавшись на сорочьем, тоже улетела заниматься своими делами.

Уже начало темнеть, когда к Марку подошёл один из мужиков-шабаёв и положил руку на плечо: «Она хорошая девушка, звери её любили и только к ней подходили. У неё там всё будет хорошо. Пошли, парень. Ночь -это для покойников, не надо их беспокоить».

Глава 3. Рэм. А я топором

Вот это драчка! Вот это я люблю! Редкий день, когда четыре солнца взошли одновременно, давая дополнительный свет и возможность перехода в Инферно. Пять богов зашвырнули магический монолит прямо в нижний мир, разорвав в пространстве огромную дыру. У меня над головой висел гигантский портал, открытый богами с верхнего мира в нижний план. Сейчас сюда рвались все кому не лень. Люди, орки, тролли и эльфы, они все были заодно, они хотели убить нас – демонов, тифлингов и всех остальных, кто живёт здесь. Кстати, у нас было тоже немало людей, гномов и даже эльфов, но жители верхнего мира их всех считали предателями.

Даже Великие Высшие демоны такой армии не припомнят. Пять богов там и семь Великих Высших здесь. Крылатой молнией металась сама Лилит, убивая лучших развитых воинов врага сотнями и одаривая нас волнами силы, но и ей – Высшей Верховной Матери было несладко.

Хотя я и мои демоны называемся – дюжина первого ряда личной сотни Высшего, но уже так всё перемешалось, что хрен его знает, где тут первый ряд, и где кто. Трупы и посмертные сгустки лежали слоями. Всё уже давно делилось на тех, кто живёт здесь в нижнем плане и тех, кто пришёл нас убивать сверху.

Израненный Эльф не дополз до портального монолита несколько десятков метров и тянул руку к камню, чтобы напитать его силой и удержать портал, и тогда сюда хлынет ещё одна волна армий с верхнего мира. Я поднял копье, пробил ему позвоночник и брюшину, пригвоздив к земле. Упрямый. А ведь обижаются ушастые, когда их называю лесными вонючками. Да, ладно, если вспороть брюхо, то совсем не луговыми фиалками пахнет. Наступил краем копыта на руку, отдавив лесному ушастику пальцы и отгрёб небольшой амулет, с запасом энергии, затем поднял и швырнул в пространственный карман. Штука дорогая, но даже бы не стал руки пачкать об магические поделки древолазов, но рядом с гаснущим монолитом такие предметы оставлять нельзя. Монолит затухал, и безнадёжная тоска была в глазах белобрысого пижона, надевшего всё самое лучшее и сразу, взгляд в отчаянии впился в потухающий булыжник, а в уголках глаз наворачивались слёзы. Выдернул копье из спины эльфа и переткнул в голову, пробив шлем и череп. Открытые глаза так и остались смотреть на монолит. Этот не возродиться и его душа растворилась в мировом ничто. Пусть лежит и любуется на то что не смог сделать. Мои парни отловили ещё пару шустриков со светящимися висюльками и конфисковав опасные предметы, уже дорубали тушки. Окинул взглядом бой, раскрыл крылья и сделал прыжок. Вокруг было полно врагов, и мы ещё не победили, а портал, открытый богами через который текли армии внешнего мира ещё не захлопнулся.

Копыта привычно стукнули в каменистый грунт около тройки гномов. Центральный держал щит и короткое копьё, а двое других орудовали молотом и секирой на длинных рукоятях. Это очень опасная связка, и в одиночку подсунуться – «дохлый номер» – это дословно. Даже я, командир дюжины демонов первого ряда личной сотни Высшего буду сильно рисковать, напав на них без помощи. Под руку шмыгнуло нечто очень быстрое, ушастое, стройное, в драном плаще из рваных тряпок, сшитых неаккуратными лоскутами. Это эльф, вернее эльфийка – наша. Ни один эльф с верхнего мира не оденет такой плащ ни при каких обстоятельствах. Они сами такое придумали, что бы случайно свои не прибили. У нас леса огромные, сюда они регулярно приходят, чтобы свои не вырезали, когда с роднёй сорятся. Даже делегации эльфов сверху приходили, требовали беглецов вернуть. Ага, гавно гиброла им, а не беглецов – с нижнего плана выдачи нет.

Из-под свалявшихся, перемазанных кровью волос глянул недружелюбный взгляд выразительных глаз на пол лица. Красотка. Эльфийки внешне очень привлекательны, хотя характер наверняка паскудный, такой же, как и у остальных эльфов. Не зря их жизнь на деревьях загнала. Я слегка кивнул древолазной воительнице, немного раскрыл крылья, выставил вперёд щит и сделал небольшой шаг в сторону тройки гномов. Бородачи напыжились оружием, а центральный приподнял щит, готовясь отразить мой удар. По моему хвосту, заду, спине, загривку и макушке протопали лёгкой походкой изящные ноги и гуттаперчевое лесное создание в драном грязном плаще оказалась за спинами гномов.

Пара тонких клинков ударила по гномам сзади, проходя в сочленения доспехов и разрезая сухожилия. Эльфийка использовала меня как трамплин, чтобы перепрыгнуть закованных в броню бородачей. Сработали амулеты лечебной магии, восстанавливая покалеченные конечности, но поздно, я уже врезал щитом в падающего бокового гнома, отшвырнув коротышку с подкосившейся ногой, а того, кто с щитом, повалил на землю врезав копытом. Давить ногой гномий шлем глупо, даже самые нищие гномы знают толк в металлах, а надо ставить копыто на горло и отжимать шлем вместе с головой от тела. Там обязательно есть сочленения. Башка откатилась. Вот, и копыто цело, и гномы недовольны. Остальных коротконожек добили мои демоны, пришедшие мне на помощь. Ушастое создание состроило мне глазки, глянув из-под капюшона драной накидки и ускакало в гущу боя, искать возможность устроить очередную гадость.

Покончив с бородатой тройкой, свой взор я обратил на небольшую группу людей. Человеческий вид мне симпатичен. У меня бабушка тифлингесса от людей была, я от неё рога унаследовал. Они у неё хорошие, большие были, прочные и хвост. У демонов почти ни у кого хвостов нет, только у Высших в боевой форме, а у меня он всё время. Ещё характер в наследство вместе с хвостом получил. Хвостище отличный, а характер был не подарок. Моя бабулька то в ярость впадала, то всех любить и обожать кидалась. Ещё когда малышом был, если вовремя не сбежал, то тебя чуть ли не до полусмерти зачмокивали и обнимали, а потом могли между рогов дать или пинка под хвост. Все говорят у меня её характер, всё время за собой приходится следить.

Мне не понравился один развитый воин. Таких надо истреблять. Он сюда нас убивать сознательно пришёл. В дорогом доспехе, покрытый рунами и украшениями, налитый до ушей усиливающей магией, он словно игрушками размахивал двумя полуторниками, светившимися от переполнявшей их силы. Как и все остальные, эти люди пёрли к монолиту, а мы им мешали. Вот к нему я и отправлюсь. Меня встретили связкой ударов. Пылающий синим огнём меч соскользнул с моего щита, отдав кроху магии моей защите, и подзарядив энергией все магические предметы, которые были у меня даже в пространственном кармане. Свойства у моего щита такое. Маги за него руку бы отдали, а для меня толку нет, я всего несколько заклинаний знаю.

Человек яростно бросился на меня и нанёс сдвоенный удар мечами, а затем резко прыгнув, толкнул в щит. Один меч прошёл рядом с рогами, а второе лезвие я отбил, приняв удар на своё оружие. Вот же руконогий! Люди очень изобретательные. По неволе придётся приспосабливаться, если у тебя вместо нормальных ног с копытами – руки недоделанные. Он своего почти добился, а я немного открылся, давая возможность клинкам воина пройти обратным ходом над щитом. С кем другим наверняка бы получилось, но, во-первых, моя бабушка была тифлингессой, и я насмотрелся на всякие людские повадки достаточно, а потом среди людей у меня было тоже полно учителей.

Пробил в ответ копытами, использовав хвост, чтобы придержать голову человека на месте, тогда череп внутри наверняка трескается, а так шлем может повести в сторону и голова иногда, не очень часто, но может не треснуть, хотя и бывает это редко. Эту хитрость придумали люди и можно бить руками, ногами или чередуя, но, я бью только ногами, вернее копытами и дополнил хвостом.

Я этому приёму научился у хорошего человека, когда был молодым демоном. Он был моим другом и взрослым мужчиной, человеком, иноземцем, пришедшим из другого мира и какой-то странной войны. В их мире совсем не было магии, а оружием служили трубки с огнём, метавшие металлические шарики. Как я понял. Он тогда голыми руками и ногами отправил на точку возрождения орка на полторы головы выше себя. Я был крепче человека, крупнее и у меня были когти и отличные копыта, а у него были мягкие ноги с пальцами, не так чтобы очень сильные руки, и он это сделал так легко, как будто не огромного орка, а ребёнка побил, хотя даже я с этим степным здоровяком тогда бы не справился. Люди все свои недостатки компенсируют изобретательностью и подлость. Тогда он это назвал: «Связка ударов – пах, горло, висок, труп». Всего несколько ударов и груда оружия, доспехов и барахла грохнулась в оставшийся от степняка посмертный сгусток.

Это на одном постоялом дворе было, мы тогда с караваном ехали. Заведение очень сильный вышедший на покой маг держал. Он находил какое-то своё ощущение уюта в том, что собственноручно разливал спиртное, следил на кухне за поварами и ругал прислугу за недотёртую грязь на полу, но по-прежнему оставался боевым магом и участвовал в походах, если нужно было Высшему. Когда разъярённый орк вбежал в кабак, то хозяин заведения запалил у него перед носом огненный шар размером с лошадиную голову, который повис в воздухе в паре пальцев от морды зеленокожего, заставив замереть в ужасе.

«Так нечестно», – завопил жаждущих мести степной громила, на что хозяин заведения хмыкнул и сказал, что нечестно, когда руконогий груду тряпья в посмертном сгустке от вороватых забулдыг охраняет, а степные и гордые бойцы с точки возрождения в одних трусах бежать не торопятся, пока их барахло не растащили. Вот мы тогда ржали над клыкастым. У него перед носом ещё час огненный шар висел, а потом он тихо сдёрнул, совсем позабыв, что очень гордый.

Я сразу попросил научить меня так драться, а человек улыбнулся и начал своё обучение начал со слов: «Малыш Рэмиус, запомни, главное – это не геройствовать». Ну да, так и поступил, и пошёл в первый ряд личной сотни Высшего, а теперь командую дюжиной первого ряда. На самом деле совета я послушал и всегда поступаю осмотрительно, и стараюсь думать, что делаю. У нас в нижних планах далеко не все возрождаются после смерти. Это вам не верх, где любой крестьянин имеет право на перерождение. Внизу всё не так, и чтобы возродиться надо это ещё заслужить. Здесь слабаки не нужны.

Хороший приём, главное неожиданный, традиционно завершающийся сильнейшим ударом в бок шлема. Прыгучий воин с двумя пылающими мечами думал, что я с ним ещё пол дня буду железом перемахиваться? Ага, а вместо этого получи копытами в голову. Трупа не было, а жаль. Хотел прибить его окончательно, но возродиться фанатик. Не успели доспехи упасть в посмертный сгусток, а я опустить ногу после удара, смявшего шлем, на меня набросился другой человек, сделав резкий прямой выпад мечом.

Ха! Хотел меня врасплох с поднятой ногой застать? Вот интересно, такой удар у него раньше получался с командиром дюжины первого ряда личной сотни Высшего? Схватил лапой в кольчужной перчатке за лезвие и дёрнул на себя. Человек продолжил движение, а я, сделав лёгкий прыжок слегка повернул ногу в его сторону. Мне копыто даже опускать не пришлось и руконогий влетел шлемом в мой накопытник из проклятого серебра и проклятой стали. Вокруг забрала осталось внушительная вмятина, а беспамятное оглушённое тело упало навзничь. Добивать не стал. Это не фанатики в золочёных доспехах. Простые воины здесь, в нижних планах, прекрасно приживаются. Я людям симпатизирую. Высшая Великая Мать потом из этих простых людей отличных тифлингов наделает. Самая подходящая раса – длинноногие, шустрые и невероятно хитрые. Самое то, для выживания. Из эльфов и гномов тоже тифлинги получаются, но одни на деревья сразу лезут, другие на бочонок с копытцами и бородой похожи – одно посмешище на расу демонов.

Не успел это упасть, на меня с другой стороны сбросился ещё один, немного со спины и молча. Молодец, нечего кричать и привлекать внимание, раз со спины напал. Немного подождал и стукнул хитрована всей плоскостью щита, вложив в удар пол своей силы. Я на голову выше, развитее и этого вполне хватило, чтобы ещё один кандидат в тифлинги отлетел и плюхнулся на грунт без сознания.

А чего это он ко мне так побежал? Окинул взглядом место боя. Ах да, вот, в изрубленном доспехе лежал хрипящий эльф. Наступил привычно копытом на шлем. Как говорил мой учитель рисования, что традиционный взгляд мешает увидеть суть. В грязном, окровавленном куске мяса не сразу опоздаешь напыщенного лесного древолаза. Лесные вонючки обожают шлемы с большим обзором, поэтому забрала у них широкие и это сильно влияет на общую прочность конструкции. Лучше всего их шлемы сминаются, если наступать копытом сбоку, только надо подходить со стороны затылка, чтобы не запачкаться брызгами. Вот как сейчас. Почти не испачкаться. Хотя разницы никакой, итак с ног до головы перемазан.

Посмертного сгустка не было. Отбегался, лесной вонючка, и стоило так рисковать из-за напыщенного лесного ушастика? Ничего, придёт Великая Мать и переделает всех в полноценных тифлингов, мозги чуть подправит, будут больше о насущном думать, чем о спасении полудохлых древолазов, но спасибо тебе человек, без тебя я бы этого белобрысого не заметил.

«Не расходись»,– заорал я своим бойцам. Очередную атаку желающих подпитать магией портальный камень мы отбили, а мои парни сейчас самые боеспособные и растягивать строй нельзя. С недобитками есть кому разбираться, и подхвостием чую, что это ещё не всё. Светящийся булыжник доживает свои последние минуты и верхний мир обязательно попытается сделать хоть что-то. Ну вот, даже не буду многозначительно вытягивать морду, поднимать указательный коготь и говорить: «Я знал…».

Протрубили горны лесного народа. У верхнего мира сейчас будет последний шанс. Ужасный, резкий звук дёрнул слух. Эльфы вложили всю силу своей ненавистной магии жизни в зов этих отвратительных инструментов. Небесная тысяча. В белой броне тысяча эльфийских всадников, самых лучших лучников, мечников и копейщиков на закованных в броню из истинного серебра мегалоцеросах. Огромные оленьи рога покрывали бритвенной заточки шипы, а высота животных в холке была на две головы больше человеческой. Закованными в мифрил копытами высекали искры, а напитанные магией, они сейчас по силе превосходили разъярённого носорога.

Белая тысяча неслась на наш жидкий строй. Здесь были все – от самых низших, еле разумных рабов-демонов, подростков, едва удерживающих оружие, до израненных бойцов союзников и нас – личной свиты Высшего, кто ещё остался живым. Эльфы пройдут наши три сотни рядов воинов, как меч сквозь туман, даже не заметив. Нет такой силы удержать этих белых, светящихся от силы воинов. Небесная тысяча – тысяча эльфов, смертников, которые никогда не остаются в живых после боя. Последний раз их использовали десять тысяч лет назад, когда нижний план рвался вверх, теперь их опять бросили в последний бой, когда верхний мир пришёл вниз.

Глянул справа от себя. Три гнома собрав щиты хитрым многогранником упёрлись в друг друга. Атаковать в таком строе нельзя, а собранные вместе щиты и коротконогие крепыши образовали что-то вроде небольшой колонны с острыми углами, ощетинившийся короткими, но прочными толстыми копьями. Такая тройка может принять удар закованного в броню боевого коня людей и даже волчьего всадника. Хорошие друзья, отличные мастера, совсем не вороватые бородачи были изгнаны из верхнего мира из-за того, что сделали что-то такое, что в верхнем мире не могли сделать их родственники. Одного из них я знал лично. Их собратьев сверху жаба задушила, что эти коротышки что-то эдакое сковали, а родня не может, и всё так серьёзно, что, получив в спину пачку проклятий они бежали сюда.

Наш неровный и драный, собранный из всех тех, кто ещё стоял на ногах и мог держать оружие строй обдало волной силы. Ого, давненько я таких заклинаний не ощущал. Моя задача быть в первом ряду, где-то там, впереди. Я так и называю себя – «командир дюжины первого ряда личность сотни Высшего», но в этот раз Высший поставил меня практически вплотную к камню. Подлетел и приказал держать Монолит, во что бы то ни стало, чтобы ни один маг из верхнего мира не смог нему прикоснуться.

Тысяча белых всадников влетела на наш передовой строй. Первые несколько десятков рядов их белые мегалоцеросы вообще похоже не заметили, но заклинание, которым обдал нас Высший давало сил, бодрило и вселяло ярость. Большинство бойцов здесь были демоны и тифлинги, но были люди, гномы, между рядами в грязных плащах из драных тряпок скакали эльфы. Все дрались за свой дом отчаянно. Верхний мир пришёл сюда убивать. Им не нужны разумные – им нужны наши земли и богатства.

Белые всадники захлёбывались. Подбодрённые невиданным заклинанием Высшего, бойцы дрались яростно. Помимо мечей, копей и топоров в ход шли когти, зубы, копыта. Уже осталось меньше сотни белых всадников, но самых живучих и самых сильных. Ни один из них не должен дойти до портального камня, чтобы не подпитать силой монолит. Если портал будет продолжать жить, то сюда будут продолжать приходить войны сверху и наша измотанная армия уже просто не выдержит. Её задавят валящимся сюда мясом.

Пришло моё время. Свистнул стоящему рядом гному. Бородатый коротышка посмотрел на меня, смешно скосив глаза через узкое забрало шлема. Я показал, чтобы они стали шагов на двадцать сзади меня, практически около самого камня. Вдруг кому-то все-таки удастся допрыгать, а проскочить через ощетинившуюся копьями гномью стену очень сложно. Спереди от троек коротконожек толку мало. Эльфы на оленях, и даже если их спешить, то они очень шустрые и могут просто оббежать или перепрыгнуть бородачей. Меня поняли и несколько троек распались и перебежав, коротышки образовали за моей спиной строй. Прекрасно! Так гораздо спокойнее.

Совершая скачки, перепрыгивая и ломая ряды копий на нас неслись здоровенные, белые, измазанные грязью и кровью мегалоцеросы.

«Великая Мать!» – заорал я. «Великая Мать!» -заорали мои бойцы и переполняемые яростью и силой заклинания рванули вперёд, на прущих на нас оленьих всадников.

Туша белоснежного мегалоцероса ударила в щит. Я и не собирался останавливать двухметрового в холке, разожравшегося и холёного оленя с гигантскими рогами, но пришли эти эльфийские вонючки сюда зря. Щит я провёл вдоль тела ездового животного вскользь, сбивая движение и заставляя оступиться. Я тоже не маленький, первый ряд личной сотни Высшего. Увернулся от удара копья всадника, а мечом парировал удар лёгкого, но быстрого клинка. Приподнял щит и выбил из седла. Сзади меня прыгнул ещё один белобрысый, в отчаянном прыжке направив вперёд своего перемазанного грязью когда-то белого скакуна.

Я за бой успеваю вспомнить свою бабушку кучу раз, ведь именно от неё, помимо скверного характера, я получил в подарок замечательный массивный хвост, которым и обвил шею отчаянного лесного вонючки и выдернул его из седла. Обычно они бывают только у высших демонов, и только в боевых формах, а у меня он постоянно. Потеряв седока, животное с распоротым брюхом и болтающимися кишками упало на землю и забилось в агонии, а я рыча опустил копыто на шлем всадника. Белые волосы окрасились выдавленными мозгами. Сдохни поганец, не сидится тебе в своём лесу в верхнем мире. Посмертного сгустка не было. Эти белые дохнут окончательно, но они очень сильные. Я не слаб и до нас дошли только недобитки, а каково было тем, кто в это раз был там, в первом ряду?

Пока прибил этого, мой, выбитый щитом ушастый гадёныш крутнул в воздухе сальто и встал на ноги. Я ударил лапой с когтями и тут же снизу получил кинжалом, который принял на гарду меча. Он специально сблизился, и выхватив второй кинжал нанёс быстрый колющий удар в бок, который я принял на поножие, подняв ногу. А как? Рукой бы не успел, в ней щит. Раз ногу поднял, значит бей, и я ударил копытом, распрямив колено, но встретил блок ноги эльфа. Будь на его месте человек, наверняка бы уже валялся с переломанным бедром, но лесные вонючки используют ноги почти так же как демоны. Наношу ещё один удар мечом и копытом с разворота. Ушастый пропускает лезвие над головой и высоко подняв колено, блокирует удар ноги.

Бабуля! Любимая моя бабуля! Благодаря тебе у меня боевых конечностей всегда больше. Втягиваю голову в плечи и наношу удар хвостом над рогами, метя в лицо древолаза. Один глаз лесного уродца разлетелся брызгами крови, а второй залился непроглядный бельмом. Вспыхнула лечащая магия, а я опять ударил копытами, прямо, без изысков. Наверняка такой удар отобьют, но это когда видишь, а когда не видишь? Ещё когда тело летело, я знал, что и с этим всё. И тут меня передёрнуло, как будто по рогам молнией ударили.

К угасающему монолиту, огибая строй ощетинившихся копьями гномов ползла трава. Небольшой пучок чахлой, валяющейся здесь по всюду обычной травы, медленно полз, замирая на несколько мгновений и делая небольшое движение. Такие пятна травы здесь по всюду. Они около камней, на склонах гор, застилают равнины до горизонта сплошным ковром, но этого, когда я там сам стоял не было. Великая Мать! Я прыгнул, взмахнув крыльями как мог быстро и перелетев через строй гномов вложив всю силу в удар копыт при приземлении. Из мягкого, невидимого и хрустящего под ногами нечто брызнуло кровью, измазав спины гномов, так и не успевших среагировать на мой прыжок.

Полупрозрачный силуэт эльфа заорал от боли. Я отдавил копытами ползущему невидимке ноги и раздробил бёдра. В покрытой маскировкой руке появился амулет энергии, и кисть засияла светом и потянулась к камню, а мои копыта подло соскользнули об выдавленные кишки, думать некогда. Я подался всем телом и схватил светящийся магический предмет клыками, вырвав его из полупрозрачной руки. Моё тело продолжило движение и рога крепко стукнули в портальный камень, но я со всей силой и злостью вцепился зубами в магический накопитель. Морда проехала по шершавой, еле светящейся поверхности. Монолит угас. Портал беззвучно растаял, а я сплюнул по привычке отобранный накопитель в пространственный карман, сделал перекат, уходя от кинжала, появившегося в руке орущего в истерике эльфа. Оказывается, они и не рассчитывали на свою тысячу, а они рассчитывали на него.

«Сдохни Демон! Отправляйся в ничто!» – заорал покалеченный эльф и швырнул в меня проклятием в тот момент, когда я швырнул в него топором.

Схватил первый попавшийся под руку в пространственном кармане. У меня их много. Есть здоровый двусторонний на длинной цельнометаллической рукояти, которую просто так не перерубить мечом. Есть короткий, почти как секира, тяжёлый, для ближнего боя, с другой стороны которого сделан молот в форме затупленного клина. Обратной стороной такого топора легко вдалбливать доспехи и совершенно не надо никого пробивать, голова прямо внутри шлема трескается. Есть длинный лёгкий на деревянной рукояти, с обратной стороны оснащённый прекрасным крюком. Им отлично сдёргивать всадников из седла. Ещё есть маленький, смешно смотрящийся в моих лапах, походный плотницкий топорик. Мне часто приходится не только воевать и заточенным до остроты бритвы топором без всяких гвоздей и верёвок можно соорудить прекрасное укрытие от непогоды, нарубить мяса и нарезать хлеба, и ещё у меня их несколько штук. Если бы меня отправили в дикую пустошь одного и абсолютно голым, и разрешили взять всего одну вещь, я бы без сомнений взял с собой топор.

Гигантская молния подхватила меня и потащила куда-то, но я успел заметить, как голова белобрысого древолаза разлетелась неопрятными кусками от удара лезвия и тело осело трупом. Его душа точно растворилась в мировом ничто, и он больше не появится на точке возрождения. Никогда. Что будет со мной, я не знаю, но он точно сдох.

Глава 4. Рэм. Руконогие в ничто

Кровь и грязь на кольчуге мгновенно замёрзла, а тело окутало обжигающим холодом. Из носа и рта вырвало ветерок, разбрызгав слюну и сопли. Я захлопнул пасть и удержал дыхание. Как будто в ледяную воду с большой высоты нырнул, только наоборот. Было очень-очень холодно. Кровь с кольчуги, слюна и сопли мгновенно замёрзли, и повисли льдинками рядом, а я весел в черноте, и было совсем нечем дышать. Сунул морду в пространственный карман и сделал вдох. Карман у меня длинный, просторный, и я так уже делал не раз, когда дышать нечем. Тут безвременье и воздух всегда хороший.

Меня мертвячники как-то с моей дюжиной в одну лужу под скалой загнали. У них под водой магия плохо работает. Так я и мои бойцы три дня в липком болоте под водой сидели, из моего пространственного кармана дышали. Демонам много дышать не надо, достаточно два десятка вздохов в день. Конечно, не очень приятно, наружу всё давит, такое ощущение, что в туалет ртом надо, но обойтись вполне можно. С людьми, гномами и прочими такой фокус не проходит, им постоянно надо дышать, а у демонов такая особенность.

Осмотрелся. Я висел в пустоте, а вокруг было звёздное небо. Оно было всюду. Сверху, по бокам и под ногами раскинулись звёзды. Какие они красивые. У нас тоже есть звёзды, но ясных ночей не так много и ночь у нас не самое время для любования. Именно в это время выползают самые агрессивные и сильные твари. Рядом был огромный оранжевый шар, а за спиной солнце, но как будто очень далеко, или какое-то мелковатое. Рядом висели два странных сооружения. Большая лодка, но без мачт и полностью металлическая с резанными гранями, и ещё одна лодка, как будто её склеили из ткани, жёваных досок и испражнений коровы.

Странный мир. «Ну и куда тебя Рэмиус Артиус этот лесной вонючка засунул?» – спросил я себя мысленно, как можно серьёзней, назвав по длинному имени как это делал Высший, когда мы были не в бою и никуда не спешили. Рот я держал закрытым, помня, как из меня воздух выдавливало. Абсолютно точно, что это был другой мир. Я расправил крылья и сделал пару взмахов. Ни магической опоры, основы полёта демонов, ни опоры физической – воздуха я не ощутил, хотя и понял его отсутствие в первое же мгновение, когда чуть завтрак из меня не вылетел. Что за странное место? Воздух должен быть везде, а здесь его абсолютно не было. Интересно, что это за проклятие такое? Эти заклинания не редкость и сильные маги целыми армиями отправляли бойцов в другое место, а пока те выбирались, ища дорогу, то битва была закончена. Это случается и с одиночными бойцами, тут нужны менее сильные заклинания, но так далеко? Это точно не другой план, а другой мир. Есть такое необъяснимое ощущение, наверное.

Ну и чего мне теперь делать? Я действительно оказался в ничто, как и обещал ушастый перед тем, как я ему голову топором проломил. До стальной лодки без парусов было шагов триста. Взмахнул крыльями, но это ни к чему не привело. Попытался помочь лапами. Без эффекта. Тогда яростно замахал крыльями и лапами одновременно. Я был действительно в абсолютном ничто и мои попытки ни к чему не привели. Сунул голову в пространственный карман и сделал пару вздохов отдышаться и успокоить нервы. Хотя нет, эффект всё-таки был. Я начал вращаться. Странное ощущение, когда не чувствуешь низа и верха. Если не смотреть на металлическую лодку, висевшую также, как и я в пустоте, то совершенно невозможно понять, что ты вращаешься. Главное, не цепляться взглядом, чтобы не поплохело. Говорят, такое бывает, когда долго вращаешься, хотя у летающих созданий психика крепкая, но и она иногда подводит. Почесал морду, смотря как очередной раз проплывает стальная лодка, вернее я на одном месте вращаюсь.

Мимо моего носа проплыло несколько капелек слюны и соплей, кусочки крови, которые замёрзли и откололись от кольчужного халата, большой оранжевый шар, стальная лодка. Здоровая же она. До неё шагов триста-четыреста. По размеру она раз в пять больше любого из морских кораблей который я видел. Проплыл ещё один корабль, сделанный из навоза, драных досок и верёвок. Он совсем огромный и раз в пять больше стальной лодки. Проплыло далёкое солнце, несколько металлических кусков и кусков древесины с коровьим навозом. Это, наверное, куски лодок.

Я вращался и медленно чесал морду в задумчивости. Капельки замёрзшей слюны, сопли, кристаллики крови, большой оранжевый шар. Надо как-то уцепиться и выбраться на лодку. Не имею представления что дальше, но бесконечно тут висеть нельзя. Рано или поздно воздух в пространственном кармане закончится, да и еды у меня не так много. А можно ли нормально поесть засунув лапу и голову в пространственный карман? Наверное, можно, дышать то можно, хотя, скорее воздух закончатся. Без еды я могу очень долго пробыть, вот только как до лодки добраться?

Я уже успел несколько раз помахать крыльями и лапами. Поменялось направление и добавилось ещё одно вращение. Я раньше крутился с одного бока на другой, теперь ещё и вращаюсь с ног на голову, если смотреть на стальную лодку. Радует, что вращение не сильное, а хватило ума вовремя остановиться, но как я не старался, ни на коготь не приблизился.

У меня есть отличная длинная верёвка. Обычно, её длину рассчитываем из того размера, чтобы трижды перекинуть через самую высокую стену крепости или три длины большого самого большого дерева, которое можно встретить в округе. Половины этой верёвки хватает для броска крюка, закрепа, и для того чтобы завязать узлы, при этом не экономить. Если идём в горы, тогда надо брать другие верёвки, и они совсем другой прочности и длины, но таскать с собой всё что желаешь не получиться. У меня очень большой пространственный карман, но запхать туда всё что попало не получиться. В походе всегда нужна еда, вода, запасное оружие, броня, которая часто приходит в негодность, а ещё, как оказалось, очень нужным, вкусным и полезным может быть воздух.

Верёвка у меня есть. Разумеется, есть. Длинная, лёгкая и прочная. Брал с запасом, чтобы и мне хватило и парням подкинуть, как раз половина расстояния между мной и стальной лодкой. И что мне делать? Мимо моего носа проплыло несколько капелек слюны и соплей, кусочки крови, которые замёрзли и откололись от кольчужного халата, гигантский оранжевый шар, стальная лодка…

Следующие несколько минут я вращался в задумчивости засунув морду в пространственный карман и переводя взгляд с того что здесь лежит. Верёвка, еда, вода, вино, несколько разного размера мечей, от пары моих больших до нескольких коротких. Длинный меч в ближнем бою не всегда удобный, да и бывает союзникам дать меч надо, а оружие демонов далеко не все расы поднимают. Ещё ножи, кинжалы, целая коллекция топоров. Я топоры люблю. В хозяйстве и в бою вещь полезная, если конечно есть где развернуться. Пара стальных крюков. На металлической лодке много мест где можно зацепиться.

Прикинул насколько я смогу удлинить верёвку если разрежу на полоски всю одежду, которая попалась на глаза. А если связать оружие?Не, не подходит. Я так всю верёвку переведу на связывание, а длины будет меньше. Этот вариант не годится. Засунул в пространственный карман лапу, взял кувшин с вином, выдернул из горлышка пробку, сделал глоток, поставил кувшин на место и засунуть пробку. Странно, здесь у всех вещей вес есть, но это пространственный карман. Примерно прикинул направление к металлической лодке и упёршись в массивную деревянную полку резко оттолкнулся. Пространственный карман, на то и пространственный карман, чтобы быть вне времени и вне пространства. Хотя я вложил много сил в толчок, но все эти силы куда-то делись, как только моё тело покинула территорию личного хранилища.

Мимо моего носа привычно проплыло несколько капелек слюны и соплей, кусочки крови… Взял замершую коплю и раздавил когтями. Силы у меня есть, но и капелька воды сопротивлялась серьёзно. Вернул морду и обе руки обратно в мою кладовую, подобрал два меча, плюнул на лезвие и сложил вместе. Высунул сооружение в ничто. Соединённые водой мечей очень неплохо держались. Попробовал разломать. Можно. Разломать всё можно, ведь дурное дело не хитрое, но прочности вполне хватит чтобы удержаться, чтобы рискнуть и привязать верёвку, а потом потихонечку. Попробовал тоже самое сделать с водой и вином. Слюней не напасёшься. По прочности разницы не заметил. А теперь лично для меня. Если я сейчас упущу момент, потом себе этого не прощу. Опять сунулся в пространственный карман, немного поковырялся когтем в носу, достал импровизированные клей, намазал на лезвие, придавил, высунулся, подождал, попробовал разломать. Усилие пришлось приложить гораздо большее, чем с вином, водой и слюной.

Мы как-то деревянные укрепления строили из толстых брёвен толщиной с мою ногу. Такой частокол любого боевого коня и даже волчьего всадника выдержит, но на нас тогда стадо лирскордов бросили. Это такие быки, только в два раза выше и раз в шесть тяжелее. Они каменные стены валят, а наши деревяшки сразу разлетелись. Мы как белки по брёвнам прыгали, чтобы под копыта не полететь. Животину конечно прибили и солонину из этих тварей от пуза ещё полгода жрали, но тогда Высший на нас орал, что мы частокол на соплях сделали, а выходит, чтобы сопли это самое прочное. Зря орали.

Перед глазами возникла надпись: «Сопливый рукодельник -1. В организме ещё множество жидкостей и не жидкостей, которые добыть совсем не сложно. Смастерите ещё 99 поделок, чтобы повысить уровень вашего достижения». Я помотал головой и надпись перед глазами пропала. Никогда не замечал за собой подобного, но и в ничто раньше никогда не попадал. С надписью потом разберусь, а сейчас продолжать.

Лезвие я склеил, а что делать с рукоятью? Мне вся верёвка и все тряпки понадобятся. Связывать не могу. Если у пики и алебарды древки ровные и прилегают почти как лезвие, то так просто рукояти мечей и ножей не складываются. Попробовал сделать несколько больших капель и быстро вытащить. Стоило только слегка стукнуть когтем, как лёд распался на миллион крохотных ледяных пылинок. Попробовал с вином, слюнями – тоже самое. Очень прочное соединение на клинке держалось, но разваливалось на рукояти. Похоже, план тоже провалится. Это не годится. Придётся распускать одежду на очень тонкие лоскуты или на нитки, чтобы удлинить верёвку и тут меня осенило – бабуля!

Это я сейчас не скверный характер и хвост вспоминаю. У меня свитер есть. Мне его бабушка из шерстяной нити костяными иглами сплела. Я его долго носил, но последние несколько лет перестал, потому что у него край тянется, нитки снизу об кольчугу подрываются, а потом он распускается. Сначала пробовал подвязывать, а потом совсем убрал. Уже много лет не одевал и совсем про него забыл. Я, когда своему руконогому приятелю-иноземцу обнову показал, он как заржёт: «Это тебе что бабушка связала?» Я так и не понял почему он догадался и почему так смеялся, но одежда действительно была удобная и тёплая, а после того как я в первый ряд пошёл, всё время в доспехах хожу, и чтобы свитер не порвался, пришлось его отложить и дальний угол пространственного кармана.

Пришлось протиснуться почти до самого края кладовой. Я свитер аккуратно свернул и в трофейный шлем засунул, чтобы не порвать. Штука прочная и ценная, но свитер для меня ценнее, и не конкретно сейчас, а всегда. То-то он мне на глаза сразу не попался. Достал, встряхнул и поддел когтем, потянул нитку, прикинул количество распустившихся узелков. Я ещё молодым был, когда мне этот наряд вязали, но уже здоровым. Тут на два расстояния до железной лодки хватит. Моё тело тут ничего не вести и если всё сделать осторожно, то вполне может получиться. Мне бы только чуть-чуть в сторону металлической лодки дёрнуться, а дальше уже как-нибудь. Бабуля!

Странно наблюдать как брошенная нить зависает около тебя в ничто и вращается вместе с тобой. Раскинул как можно шире по сторонам, благо пространство экономить не надо. Привязал небольшой крюк с ладонь и кинул в сторону металлической лодки и понял, что не учёл своего вращения. Здесь же ничего не весит! Через мгновение морда растянулась в улыбке, едва не открыв пасть и не выпустив воздух. Крюк шёл от меня, ровно как я его бросил, вытянув нить в струну и на втором обороте словно палка на конце с железкой упал на металл лодки, зацепившись за металлические дуги, которые покрывали весь корпус. Невероятно осторожно, стравливая несколько метров нити, я за пару оборотов погасил своё вращение и слегка потянув, двинулся на сближение.

Мне как-то пришлось под тонкий лёд провалиться, вернее, меня туда враги сбросили, а вытаскивала меня пара гоблинов. Мы гоблинское поселение защищали. Они мелкие, и без нашего отряда их бы передушили, но низкорослики помогали как могли. Они верёвку из своих шнурков сделали, а я в броне, а вокруг мертвячники марево раскинули, которое магию гасит и до пространственного кармана не добраться. У меня один щит, больше этих обоих весит, а шнурки совсем смешные, как нитка, но осторожненько, потихонечку, с помощью этих малышей и кинжала вылез. Так-что опыт работы с тонкими верёвками у меня есть и руки помнят. Пока летел, аккуратно собирал нить и первое что сделал после того, как вцепился лапой в металлические дуги и осмотрелся – отправил нить и крюк обратно.

Словно эльф, вцепившийся в ветки, я полетел вдоль корпуса странного корабля хватаясь за ручки. Думаю, их специально сделали, чтобы тут лазать, но зачем пока не знаю. Дополз до другой стороны лодки и обнаружил, что около обширной дыры с выплавленными краями, к стальной лодке была прилеплена небольшая лодочка из странного материала, как и та, что большой корабль из досок и верёвок. Присмотревшись поближе, я так и не смог понять, что это за материал. Странное переплетение из тонких металлических нитей, верёвок, только очень прочных, образовывало листы, состыкованные таким-же материалом. Не поленился когтем ковырнуть. Сунул морду в дыру. Я находился в верхней части просторного зала, сделанного из металла с множеством висевших в беспорядке коробок и странных металлических машин. Там шёл бой.

В битве сошлись люди и пауки. Рослый мужчина с крупным и очень скорострельным орудием яростно отстреливался, удерживая многоногих на расстоянии, а за ним были две женщины с оружием поменьше. Они тоже не оставались в стороне и помогали как могли. Ситуация у них очень нехорошая. Они удерживали крохотный тупик, в котором едва помещались.

Человеческие бойцы были закованные в металлическую броню, немного странную, но вполне привычную для этой расы, стреляли в пауков из весьма интересного оружия, отправляя небольшие металлические стрелки на огромной скорости. Что-то более подробно разглядеть у меня не получалось, слишком быстро и скорость стрельбы поражала. Ни один гномий арбалет с магическим самовзводом не перезарядиться и пары раз, пока сотня стальных маленьких стрелок отправлялось во врага. Пауки тоже были закованы в металл и тот странный материал, что я видел на маленькой лодочке. Они стреляли в людей огненными сгустками из массивных предметов, закреплённых под брюшками. Потери были с той и другой стороны, и никто не мог нос высунуть, чтобы не попасть под обстрел.

Мне о таком оружии не раз рассказывали иноземцы, души которых перетягивало к нам из разных миров. Если мири были магические, то война там была такая-же, как и у нас, а вот если попадали к нам из миров где нет магии, то рассказы о подобном скорострельном оружии я слышал не раз. Наверно, в такой мир меня и сунуло, ведь если нет воздуха, то я бы смог летать, опираясь на магию, которая заполняет всё пространство, а тут она отсутствовала вовсе.

Мне, по большому счёту, всё равно на чью сторону становиться и сейчас я не знал ни тех, ни других, а варианта просто пропустить бой для демона не существует, но люди ближе. Я сам на одну восьмую человек. Мою бабушку сама Высшая Верховная Мать Лилит переделывала в тифлингессу из человека, когда её дедушка в бою захватил, а потом они поженились. Она и руконогой была красива и воинственна, а когда стала тифлингом, то дедушка и…. Кстати, мой дедушка тоже хорош. Здоровенный, могучий, у него в роду даже Высшие были. Я от него получил массивные копыта, крылья в нескольких боевых формах и лапы с крупными когтями, а от бабульки рога и хвост, как уже говорил. Соседи шутили, что меня не мама с папой родили, а бабушка с дедушкой, какой похожий я на них получился.

На всё понимание ушла доля секунды. Перекинулся в боевую форму с большими копытами и самым массивным хвостом. Ещё одна конечность которой можно наносить удары никогда не мешает и не раз выручала, а когда ты ничего не весишь, то хвостом ещё можно цепляться и регулировать полёт. Копыта тоже не помешают. Они у демонов всегда были вторым мечом, пожалуй, только эльфы и ещё несколько лесных народов практически неотличим их от ушастых, использовали ноги в той же мере как это делали демоны. Даже опытным воином других рас очень тяжело драться если помимо меча и щита у воина ещё два оружия в виде копыт, а у меня был ещё и хвостище.

За несколько мгновений, пока я рассматривал бой, ситуация сильно поменялась. Людей вжало в стены. Пауки притащили здоровенную железку из которой летели приличные огненные шары, вроде тех, что кидают сильные маги. Ничего такого. Будь я у себя дома, перекрыл бы проход защитной магией, думаю, среднего амулета ледяной стены вполне бы хватило, но магия тут не действовала, её тут вообще не было. Подобных штуковин я раньше не видел. Может они тут хранят магию внутри этих устройств? Воздуха тут нет, может поэтому и магии нет? А разве магия может быть привязана к воздуху? А если убрать воздух, то и магия исчезнет?

Отодвинув любознательность в глубину пытливого мозга, тоже, кстати, подарок пришедший от людской расы по материнской линии, и заставил себя глянуть на ситуацию как демон, а не как любознательный руконогий, сующий нос во всё что может. Сделал большой прыжок в дыру и скрылся за массивной металлической штуковиной. Пауки меня заметили и тут же отстрелялись. Один из небольших сгустков огня попал в край щита, хорошо дёрнув руку. И всё. Щит совсем не потерял прочности и совсем не потратил ни крохи энергии. Он у меня очень прочный и способен на многое, он повреждения были всегда, а сейчас их не было вовсе. Я это всегда знаю. Он давно продолжение моих конечностей и такой-же орган как хвост и лапы.

Надо проверить. Нагло выставил щит почти перекрыв проход, а за мгновение до того, как пауки нанесут удар, выдернул свою защиту обратно, оставив только самый край. Сгусток энергии прошёлся по краю. Тоже самое. Древний предмет дёрнуло в руке, но даже не поцарапало, хотя слегка нагрело. Очень интересно. Когда лапой трогаешь, то тепло чувствуешь, а стоит убрать хоть на толщину волоса, то совсем не ощущаешь. Повторил опыт. Членистоногие уже поняли, что я устроился у них за спиной и развернули на меня свою большую машину, но я этого не видел, а понял, когда высунул щит.

Прилетел ещё один сгусток огня и ударил тяжёлым молотом, но ничего серьёзного. К таким ударам я давно привык. Когда ты принимаешь на щит бегущего со всех ног орочьего вождя или лошадь рыцаря людей бывало и хуже, иногда даже заканчивалось поломанными руками и ногами. Между выстрелами пауков проходило некоторое время и совсем недостаточно чтобы добраться до установки если это будет делать человек, но я, привыкший к полётам прыгнул вперёд, лапой зацепился за железяку, торчащую из стены, поменял направление в тот момент, когда выпустили следующий шар, который прошёл совсем рядом и ещё один прыжок. Паук прыгнул на меня, пытаясь ударить заострёнными лапами доспеха. С подобной расой уже приходилось сталкиваться довольно часто. Копыта всегда были вторым оружием, а иногда даже первым, поэтому грудь паука наткнулась на накопытник и броня многоногого лопнула. Чуть-чуть подал ногу, перенося основную силу удара чтобы не повредить себе конечность, ослабил силу в мышцах, давая возможность врагу немного двинуться и поменяв направление удара придавил к стене, додавив доспех, из которого брызнули внутренности.

Одному из пауков ударил мечом по сочленению доспеха. Броня практически выдержала, но стройки газа окутали тело противника облачком пара, и он забился в конвульсиях, а двух других добил ударами щита. Хотел ударить по оружию пауков копытом, разломав его, но потом подумал, что люди вполне могут разобраться и повернуть боевую машину в сторону врага. Демоны часто пользовались гномьими метательными машинами, которые регулярно отбирали у коротышек, которые с завидным упорством забредали в мой план в поисках редких металлов, особенно проклятой стали и проклятого серебра. В плане демонов подобных ресурсов было предостаточно, а в верхнем мире практически отсутствовали.

Как только огнеметательная машина пауков замолчала, люди бросились мне на помощь и наделали дырок в пауках, добив приглушенных щитом, а затем сделали по несколько выстрелов в придавленного копытом и того, которого я прорубил мечом.

Крупными мужчина, чёрное лицо которого просматривалось через прозрачное забрало шлема, показывал кулак с оттопыренным вверх большим пальцем. В моём мире этот знак использовали для того, чтобы предложить женщине отношения, но судя по тому, что я совсем не похож на женщину, а вокруг холодина и нечем дышать, этот знак мог иметь другой смысл. Это я могу обойтись двумя десятками вдохов в день, а люди дышат постоянно, и они не смогут снять свою броню, наполненную воздухом и осуществить, что предлагают. Может он имел ввиду, что меня наградят потом две девушки, что с ним были вместе, просто несколько позднее? Странно. Хотя может имелось ввиду, то, что я сделал с пауками в этой, как там говорил мой учитель по прилежанию, а, вспомнил: «аллегорической форме». Надо-же, не забыл. Хотя, если сказать грубо, как я паучьё выпотрошил, то дословно, именно такой жест и нужен. Надо потом разобраться с этими знаками.

Боец продемонстрировал указательный палей и тыкнул им в металлическую стену, а затем, словно ногами, делая шаги указательным и средним показал, чтобы мне надо идти в неё. Я отрицательно помотал головой. Как можно идти в стену? Он ещё раз повторил. Ну, да. Руконогие до жути изобретательные, и если они сделали эти коридоры, где нечем дышать и ничто ничего не весит, то и тут намудрили. Это же дверь, но как сделана. Даже в башнях магов и секретных хранилищах так створки не подгоняли. Всё, Рэмиус, хватит думать, надо бегать. Я прикрылся щитом, кивнул головой. Повинуясь жесту одной из женщин, стенка разошлась на две половинки и нырнула в стену.

Удар. Огненный шар прибил меня к противоположной стене. Вот это я тупой! Когда ты легче пушинки, очень тяжело сопротивляться удару в щит. Приложило, так приложило, словно в тебя боевой конь людей влетел. До белого оленя эльфийских смертников конечно далеко, но прижало к металлу противоположной стены весьма плотно. Надо было упереться копытами в противоположную стену или хотя бы одной рукой за рукояти взяться. Тут их полно по всем стенам и потолку укреплено, но тупым демонам ими пользоваться категорически возбраняется.

Это такое же точное оружие пауков, которое мы сейчас отбили, и я уже с ним был знаком. Им нужно время для следующего выстрела. Сразу оттолкнулся копытами и прикрывшись щитом понёсся на врагов. Примерно четыре мгновения. Раз-два-три, и хвост уцепился за поручень. Мне не раз приходилось бегать по тоннелям, которые перегораживали маги, арбалетчики, стреломёты и прекрасно знаю, что им нужно какое-то время чтобы перезарядить оружие. Четыре. Главное успеть вовремя убраться с пути и шмыгнуть в сторону, если не хочешь получить кусок камня, огненный шар, молнию или болт, изготовленный гномами с особой любовью, зазубринами и болевыми рунами. Многоногие гадёныши стреляли метко, но недостаточно. Тело дёрнуло, и я словно маятник на хвосте шмякнул плечом в боковую стену.

Если ты не можешь остановить противника, никогда его нельзя принимать на прямой щит, а нужно отводить удар. Я всё время закрывался и держал свою защиту немного наклонённой. В тот момент, когда я грохнул о стену, ещё один огненный шар ударил в мой щит, и скользнув по плоскости ушёл в противоположную стену, чуть позади меня. Разорвало дыру и расплескало растёкшийся металл, который смешно повис раскалёнными шариками.

Раз-два-три. Везде где появляются маги, пускающие огненные шары с рук или вот из таких машин, везде простому войну не протолкнуться. На четыре я влепил копытом в метательную машину, ударил одного из пауков краем щита и прыгнул, крутнувшись и став копытами на потолок. Разницы никакой, когда ты ничего не весишь, но, если машина стоит на противоположной стороне, значит тут потолок, а там пол. Выхватил свой эльфийский кинжал. Он очень тонкий и очень прочный. Латы у паучар массивные, полностью сделаны из металла, но я уже приметил в первый раз сочленения, а в них можно было просунуть острые предметы. По щиту, панцирю и поножиям зацокали стрелки, наподобие тех, что выпускали люди из своих ручных метательных машин, только у руконогих они были более массивные и мощные, но оружие пауков тоже было весьма опасно. Коридор наполнили отлетающие рикошеты. Оттолкнулся ногами и придавил одного из врагов щитом, а второму ударил лезвием между железных пластин в небольшое мягкое соединение, сделанное из материала, вроде хорошо продублённой кожи. Кинжал прекрасно зашёл внутрь, а через секунду за моей спиной появился в начале огромный мужчина со смешным темным лицом и раздутым носом, а затем две женщины. С этими пауками всё. Люди просто не могли без меня подойти. За что я люблю руконогих, что они всегда против других действуют сообща, и, если где-то появляется хоть какая-то возможность, обязательно ею воспользуются.

Пролетев буквально несколько метров и открыв ещё одну дверь-стенку, мы зашли в спину ещё одной группе пауков.

Хотя, эльфийские вонючки меня бы за такие слова на смех подняли, и со своих высоких древесных веток заплевали, но нападать со спины – самое то. Бой – это когда победил и плевать, что обо мне думают. Рванул вперёд, а люди зависнув в ничто начали стрелять. Скорострельность оружия людей я тоже оценил. Пока добрался до пауков, они в них уже столько дырок понаделали, что мне осталось только так, для приличия попихать трупы копытами, проверяя, может всё-таки кого-то не добили?

Ещё несколько человек в доспехах появились буквально через пару мгновений после того, как и эта машина пауков замолчала. Как и я, они пролетели по коридорам отталкиваясь от стен, разлетелись во все стороны проверяя всех ли врагов добили. Несколько бойцов удивлённо смотрели на меня через прозрачные стёкла своей брони. Я мог не дышать ещё минут сорок, а то и час, но всему есть предел. Приложил лапу к лицу и изобразил как дышать, развёл руки. Боец людей понял, и в руках одного из парней появился небольшой намордник жёлтого цвета и маленький стальной цилиндрик. Мне показали, как прикладывать к лицу. Совсем ничего сложного, рассчитано на идиотов, но немного маловат, потому что моя рожа была немного крупнее человеческой, но, если приспособиться, то вполне ничего. Сунул под шлем и приложил к лицу устройство, а один из людей показал, как нажимать на небольшую выпуклость с передней части стального цилиндра. Намордник наполнился воздухом, а я сделал десятка два вздохов глядя в глаза не понимающих и только сейчас осознавших людей, что в моём шлеме нет воздуха. Хорошая эта штуковина, мне она в этом мире ещё пригодиться и решил не возвращать, а сунул в пространственный карман. Меня одарили ещё одним удивлённым взглядом. Да что они тут, совсем дикие? Пространственных карманов не видели?

На меня странно смотрели, но подлетевший крупный мужчина со смешным тёмным лицом одобряюще хлопнул меня по щиту и показал бойцам кулак с оттопыренным большим пальцем, что-то сказал. Наверное, такой знак у них точно значит что-то другое чем, чем предложение женщине культурно или не очень отдохнуть вместе, ну не могут руконогие в таком холоде этим заниматься. Ко мне приблизился ещё один боец. Через прозрачное стекло было видно, что он старше других, и по поведению бойцов, что он командир. Показал мне на ухо. Я отрицательно покачал головой, что его не слышу. Странно, я раньше никогда не был там, где нет воздуха и кроме холода, тут ещё и ничего не слышно. Выслушав несколько фраз от двух девушек и здоровяка с плоским носом и тёмным лицом, главный кивнул и показал мне жестами, что бы я шёл первым, а они за мной. Я так и предполагал, что меня об этом попросят. Согласно кивнул в ответ. Людям общение необходимо постоянно, и они даже без воздуха и магии научились как-то говорит. Наверное, что-то смастерили.

За следующие три моих вздоха мы разнесли ещё две засидки многоногих и люди вышли в большой зал. Всё было по отработанному плану. Я летел по проходам вперёд, закрывшись щитом, в который пауки долбили огненными шарами и градом мелких стрелок, а за моей спиной пристроились два здоровяка с массивным оружием из которого вели стрельбу в ответ. Один был тот самый, с тёмным лицом и сплюснутым носом, а второй был наоборот, со светлой кожей и выбивающимися из-под тканой шапочки светлыми волосами. Они все носили такие шапочки, под своими шлемами.

Наверное, они тоже считали, и когда большой огнемёт посылал в меня очередной заряд, то мужики придерживали меня за спину, за доли секунды до выстрела, чтобы от удара меня не сносило назад, а затем рывок и на четыре мы замирали, принимая на щит следующий удар. Очень оценил оружие людей, когда оно бьёт в упор. Вблизи, броню пауков пробивало на вылет, отрывало ноги и заливало стёкла изнутри липкой гадостью.

Когда с последними врагами было покончено, я висел в пустоте, слегка обвившись хвостом об один из поручней, чтобы не терять точку опоры и наблюдал как суетятся руконогие. Они опустили массивную стальную дверь, а затем края двери сплавили, образовав вместо прохода сплошную стену. Теперь вместо щели, где должна был открываться проход получилась стена, которую можно только ломать. В пустоте висели трупы многоногих, ящики, интересные железяки и устройства незнакомого назначения. К двум стенам были прикреплены две небольшие лодки, похожие на стальных птиц со сложенными крыльями. Из просторного помещения вели несколько коридоров, некоторые из которых руконогие тоже заплавили, превратив в монолитные стены.

Судя по всему, мы отбили у паучья кусок стального корабля и теперь люди отделяли себя от врага. На меня никто не обращал особого внимания, все были заняты. Боец, у которого я забрал оранжевый дыхательный намордник, проплывая мимо меня вручил ещё несколько штук, вытащив из небольшого ящика с красным крестом. Люди притащили в помещение несколько интересных машин, очень похожих на пауков с головой из стеклянных глаз и оружия, из которого вылетали стрелки. Наверное, какие-то стальные големы. Они расползлись по стенам и удобно разместившись по углам замерли, наведя оружие на заделанные проходы. Проверив ещё раз все углы, руконогие перестали суетиться и двинулись в один из лазов, закрывающейся овальной дверью. Подплыла одна из девушек и показала, что-бы я следовал за ней, туда-же.

Когда мы все набились в довольно просторное помещение, люк закрылся, стены начали вращаться, а я начал снова обретать вес. Через некоторое время совсем перестал ощущать вращение, и броня с оружием перестали висеть в воздухе, а как и положено лежали на полу, правда всё стало раза в три легче, но зато теперь сопли из замёрзшего носа не зависали перед мордой ледяными шариками, а текли, как и положено по морде. И, да, люди наполнили помещение тёплым воздухом и по шкуре растекалось приятное тепло. Сильно жарко не стало, и изо рта вырывались струйки пара, но это не ледяной холод безвоздушного ничто. Люди облегчённо садились на пол, защёлкали креплениями, и они начали снимать шлемы и перчатки, вытирая потные лица и глубоко вдыхая холодный воздух.

– Эй мужик, что у тебя за скаф? – тяжело дыша спросил меня командир руконогих.

– Что?

– Что за броня, говорю?

– А! Это? Обычная, наша, демоническая.

– Это понятно. Вот у тебя какие копыта и хвост козырные. Крылья, так вообще. А, нафига?

– Хвост? Очень удобно подножку поставить, щит приподнять и туда мечом колоть, особенно с теми расам, которые ногами дерутся. С эльфами очень помогает. Эти лесные вонючки ногами не хуже, чем демоны дерутся, хвост выручает. Ещё удобно за ручки хвататься, когда лапы заняты.

Народ заржал.

– А что на общем канале молчал? И откуда ты вообще такой взялся? – продолжил расспросы их главный, пока остальные лыбились во всю рожу.

– Эльф отправил.

– Так его три месяца назад сожгли? – неподдельно удивился главный.

– Ничего не знаю. Ещё днём был целёхонек, пока я его топором не приложил.

Все опять заржали, а главный махнул на меня рукой, а я в ответ равнодушно пожал плечами. Здоровяк со светлым лицом достал ящик, наполненный цилиндрами из светлого металла и обратился ко мне:

– Эу, демон, скидывай шлем и жрать будем. И о броне своей расскажи. Твой щит станковый плазмамёт в упор держит. Я о таком даже не слышал. Эксперементалка?

Я начал распускать лямки шлема и рассказывать. Если мы уже знакомимся, то чего бы не рассказать?

– Да, не знаю. Щит гномий, старинный, чуть доделали наши коротышки. Их с верхнего плана к нам за какие-то провинности выгнали. Они совсем не вороватые, честные и отличные мастера. Наверно, из-за этого и выгнали. Кольчужный халат, наручи и поножия тоже они делали. Меч демонический, тяжёлый, мой, молот тоже, накопытники и шлемы мы сами куём из проклятой стали и проклятого серебра. У нас с рогами и копытами есть особенности, уморишься объяснять, что тебе надо, проще самим сделать. Нагрудник с человека снял. Здоровый был, как раз мой размер. Стилет, – я показал лапой на висящий на бедре узкий тонкий клинок, который смотрелся на моей туше игрушкой, – у лесного вонючки отобрал. Всё наделся эльфёнышь мне между колец кольчуги пробить, а я ему голову скрутил и ножичек забрал. А так, не знаю, всё как у всех, нигде особо не заказывал. Когда в первом ряду сотни Высшего стоишь, доспехи часто портятся, вот только щит не менял, но он особенный, а всё остальное, по случаю прихватывал. Делать комплект смысла нет. Если бой серьёзный, то потом половина брони менять надо.

Я скинул шлем, продолжая рассказывать руконогим о своём доспехе. На меня очень настороженно вылупились одиннадцать пар глаз. Действительно, только сейчас обратил внимание, что мой вид доверия не внушает и выгляжу я крайне подозрительно. Кольчужный халат гномий, щит тоже, кинжал эльфийский, латный панцирь человеческий, только накопытники и шлем под рога демонические. Но ведь другие и не оденешь?

Те, которые поближе начали потихоньку отодвигаться, а остальные потянулись за оружием и начали его медленно поднимать.

– Эй, вы чего? – как можно ласковее сказал я и стараясь не делать резких движений вернул шлем на голову, – я вроде всё рассказал, если что-то ещё надо, вы спрашивайте.

Люди продолжили потихонечку тянутся к оружию, а я, вернув на голову шлем и приготовился выхватить из пространственного кармана короткий меч. На свой, который был прислонён к стене, я даже не смотрел. Он большой и в замкнутом пространстве неудобный, а у меня в кладовой есть один обломанный и переточенный. Не меч, а половинка заточенная. Для большинства союзников оружие демонов очень тяжёлое, а так и отдать не жалко и подойдёт почти всем. Короткий клинок, щит и копыта в замкнутом пространстве самое то. Их скоростные арбалеты для метания стрелок штука противная – это я уже на пауках увидел. Наверняка десяток-другой дырок получу, пока придавлю руконогих. Главное, чтобы люди в голову и суставы не попали, а от отверстий в заднице и предплечье ещё никто не умирал.

– Отставить, – скомандовал командир.

Народ продолжил поднимать оружие.

– Я сказал отставить! – он уже рявкнул.

Бойцы оружие опускали, но неохотно и прятать не собирались, а просто отвели в сторону. В помещении по-прежнему было довольно холодно. Мужчина сделал глубокий вдох и долгий выдох, выпустив изо рта облачко пара. Стараясь не делать резких движений, взял из ящика металлический цилиндрик и держа его за край, сделал ко мне несколько шагов, тряся им на вытянутой руке, словно подкрадывается к хищнику в клетке: «Еда, это еда, на демон, на, еда, еда».

Как только я взял протягиваемый мне предмет, он отпрыгнул и сделал два приставных шага назад. Странно, но кто его знает, как тут у людей принято знакомиться? Тем временем, мужчина достал такой-же цилиндр и открутил ему хвостик. Я покрутил в руках подарок, понюхал, слегка царапнул когтем. Пахло металлом, свежеокрашенной тканью и ещё чем-то резким и незнакомым. Командир поднёс цилиндр себе ко рту и нажал на метал, смяв его. В воздухе очень вкусно запахло едой, а желудок радостно заурчал. Ага, человеки приспособились в металл еду закатывать. Это они вместо бутылок и горшков используют. Интересно. Люди всегда были хитры и изобретательны. На самом деле неплохо, и не пачкается, наверное, ещё и хранится долго. Они такие, они любят чтобы всё долго хранилось, правда сжирают быстро. Если еда долго храниться – это их успокаивает.

У меня бабушка была от людей и тоже постоянно всякие интересности готовила. Иногда делала котлеты и отбивные без мяса. Как же их там? А, эти, вегетарианские. Я, когда малым был и друзьям рассказывал, что котлеты и отбивные без мяса бывают, все думали, что я вру, а правду надо отстаивать, но их больше. Как вегетарианских котлет поем, так потом неделю в синяках хожу.

Снял шлем и повторив движение человека, нажал на цилиндр. Немного еды выдавилось в рот, но большая часть, разорвав металлический цилиндр, вывалилась сзади. Реакция у меня отличная, поэтому поймал кусок в полёте и отправил тоже в рот. Даже не ожидал. Очень вкусно. Не могу понять, что с чем приготовлено, но просто замечательно. Облизал пальцы и железку. Надо было по немного нажимать, буду в следующий раз знать.

Теперь, наверное, и мне надо знакомиться. Достал из пространственного кармана кусок солонины, завёрнутый в тряпку и как человек сделал несколько осторожных приставных шагов, держа увесистый кусок свинины на вытянутой руке и произнося традиционное для людей: «Еда, это еда, на человек, на, еда, еда».

Командир осторожно протянул руку и взялся за край кусок. Как только его пальцы сжались на угощении, я тут же отдёрнул руку, отпрыгнул на полшага и сделал, как и он два приставных шага назад и показал, как надо развернуть тряпку и откусить мясо.

Человек развернул моё угощение, понюхал, как-то очень подозрительно посмотрел на меня. Люди, они всегда такие недоверчивые – это тоже правильно и это основа выживания их вида. Я растянул улыбку на всю морду, а мужчина, наверное, что-то для себя решив впился зубами ломоть и откусив солидный кусок заработал челюстями, пристально смотря мне в лицо. Второй рукой он очень медленно из металлических ножен на предплечье вытащил нож и отрезал тонкую пластинку, протянув ближайшему человеку её на лезвии, а затем повторил, чтобы каждый из бойцов получил по кусочку.

Один из руконогих, который имел смешные узкие глаза, жёлтое и плоское лицо, как будто ему его сковородкой прижали, подошёл ко мне, улыбаясь во все зубы и протянул ещё пару цилиндров и несколько кусков хлеба, завёрнутых в прозрачную тряпку. Он был немного мельче остальных и носил лёгкую броню из гибкой ткани, а не металлические доспехи как у остальных. Я поблагодарил и разорвав прозрачные тряпки, заработал челюстями. С цилиндрами теперь тоже всё получилось. Отличная задумка. Главное давить осторожно. Только теперь обратил внимание, что снизу, очень маленьким текстом было написано, что в нём находится. Я много где бывал и воевал. Очень часто по долгу приходилось питаться запасами. Мы тоже еду сушили, солили, засовывали в бочки, но никому и в голову не приходило хранить вот таким образом яблочный сок или рыбный суп.

Люди, после первого испуга вновь осмелели и жуя солонину с хлебом из прозрачных тряпок, вновь стали рассматривать меня с интересом.

– Рэмиус Артиус, – неожиданно произнёс здоровяк с белым лицом и пышными светлыми кудрями.

– Мать моя женщина, Рэмиус Артиус, – полушёпотом произнёс здоровяк с чёрным лицом, а сидевшие и жевавшие мясо девушки синхронно взвизгнули.

– У-ёёёё, – поддержал их командир.

Руконогие по очереди охали, называли моё имя, некоторые мотали головой, жмурились, кое-кто изображал знак вроде креста, широко проводя рукой от лба до пояса и по плечам, а затем удивлённо выпучивали глаза. Увидели моё имя, наверное, хотя я его некогда не прятал, это только маги и тихушники делают, и то не всегда. Странно, только сейчас смог рассмотреть их имена.

Здоровяк с чёрным лицом Рафаэль, девушки Вера и Гульнара, низкорослый человечек со смешным плоским лицом Ким, а командир Платон Митрофанович. Сузил глаза и внимательно присмотрелся ещё раз. Над головой крупного парня со светлыми волосами разглядел «Илья». Ещё одна девушка Кали, и мужчины Раджан, Амир, Михаэль. Над головой ещё одного взрослого мужчины, который отреагировал как-то более спокойнее других, я прочитал: «доктор Иванов Иван Иванович». Его имя имело немного другой цвет и означало, что он получил его не от рождения, но оно столь плотно прикрывало его настоящее, что он к нему так привык, что, наверное, назови его настоящим, он сразу и не поймёт, что обращаются именно к нему. Это бывает у тихушников, называющих друг друга по кличкам, бандитов, адептов веры, берущих себе имя при вступлении в паству божества, магов, сменивших школу волшебства и воинов принявших нового господина и назвавшихся по-новому.

Затем руконогие начали пялиться на другу друга и удивлённо произносить свои имена, как будто до этого не знали кого и как зовут.

Командир с именем Платон Митрофанович вдруг неожиданно замер, закатил глаза и с пол минуты сидел неподвижно, а потом заржал, промаргивая выступившие от смеха слёзы:

– Мать, вашу мать, никто из вас случайно в жилмоде из баллончика обезболивающим не пшикал или спирта на вентилятор не лил? – и продолжал ржать, а народ пытался безуспешно узнать приступы веселья своего командира. – У меня сейчас перед глазами надпись вылезла, как будто я в игрушке, – сосредоточив лицо прочитал текст, – «Юный натуралист -1. Вы перебороли свой страх и покормили крупное бродячее животное, получив его расположение. Для улучшения вашего достижения покормите ещё 99 крупных бродячих животных», – и Платон Митрофанович продолжил хохотать и начал махать головой, как будто хотел сбросить надпись с глаз.

– Ух-ты! Как в сказке. Расскажи, как ты сюда попал? – попросил Михаэль, держащий на коленях своё оружие, которое было более длинным, чем у остальных.

Я рассказал все как есть, в основном о последнем бое, о монолите, о атаке белых гигантских оленей с эльфами на спинах, о том, как меня сюда отправили. Люди слушали, открыв рот, хлопали в ладоши, девчонки взвизгивали от восторга, а мужчины активно помогали рассказу, жестикулируя руками. Когда я замолчал, доктор с именем Иван Иванович Иванов кашлянул, привлекая внимание:

–Друзья мои, наверное, я вам должен тоже много рассказать. Это информация с таким грифом секретно, что руководитель не каждой страны в курсе. Первое нашествие пауков была почти сто двадцать лет назад, когда только появились базы на Плутоне. Они тогда людей уничтожали и нашу органику собирали. Ни кто не знает, что у них произошло, но в следующий раз они появились почти через сто лет. Есть предположение, что у пауков была эпидемия, вызванная нашими микроорганизмами, но это только предположение, не получившее пока подтверждения. Это было сверхсекретная информация, но те, кому положено, были в курсе. Военные с удивлением обнаружили, что обладают несметным количеством ядерного оружия, отличных технологий, с помощью которых можно построить прекрасные космические корабли, пусть и без гипер-пространственных переходов, как у пауков, но ничуть не хуже, для боя внутри звёздной системы. Только жадность магнатов и алчность богатых и зажравшихся топ-менеджеров не позволяла запустить вперёд технологии на поток. Был создан комитет обороны звёздной системы и сильным мира сего было поставлено условие, либо они платят и поддерживают космическое направление, либо их просто вырежут. Человечество пауками расценивается исключительно как кормовая база и если саму землю могут сохранить как восполняемый эко ресурс, то людей точно ждёт съедение и деньгами тут не откупишься. Эта передышка и позволила нам создать космический флот. Всё было в строжайшей тайне и сотню лет даже высокопоставленные генералы удивляюсь, чего это мы накопили столько кораблей, постоянно проводим манёвры, угрожаем друг другу, а так хорошенько и не подрались.

– Так вы не Иван Иванович? – удивился командир словам доктора, – И не доктор?

– Ну почему-же Платон Митрофанович. Я, что ни на есть доктор. Настоящий доктор биологических наук, и генерал-майор вот тех самых осведомлённых войск, но так давно отошёл от дел, что и не думал о том, что придётся снова вспоминать старую работу. Я для вас по прежнему Иван Иванович – капитан медицинской службы. Паспорт с моим настоящим именем всё равно уже недействительный, мне его по возрасту два раза надо было поменять.

Наверное, сейчас рассказали что-то тоже очень важное и интересное. Народ смотрел то на меня, то на командира, то на доктора, который вовсе не доктор, хотя для них по-прежнему капитан медицинской службы. Иван Иванович почесал переносицу, как будто там должен быть некий предмет, но его не оказалось и продолжил рассказывать:

– Вы слышали о игре второй мир, или иной мир?

– Да, говорят там идёт только альфа тестирование и хорошо платят, но берут не всех. Я как-то заявку отправлял, а меня попросили открыть интерфейс капсулы и через минуту ответили, что я им не подхожу. Да у меня игрового опыта на пятерых, – с обидой произнёс Раджан.

– Значит не подходите. И ни какое это не альфа тестирование, а настоящий мир, в который можно пробираться с помощью игровых капсул. Всё очень сложно, но если у вас не открылся доступ, то и не откроется никогда. У некоторых доступ просто открывается и всё. Почему? Не известно. С того мира мы получаем уникальные материалы и детали космических кораблей. Именно поэтому мы совершили столь большой технологический скачок. Их изготавливают там и присылают с помощью магии. Эти вещи нарушают все законы физики и разума, но исправно работают и не подвержены разрушению. Детали ускорителей кораблей, фольга, которую вплавляем в броню. Её не может прожечь лучевое оружие пришельцев и ещё много чего. Это магические материалы вроде мифрила, проклятой стали, проклятого серебра, тёмная и истинная медь и ещё целая куча, при обработке которых нужна магия. В нашем мире магии нет, и детали из этих составляющих не разрушимы и выдерживают давление в миллион атмосфер и температуру в миллионы градусов. Мир сумасшедший, сделан по игровым законам, но он реален, и мы им давно пользуемся. Хотя, всё что мы могли получить, это буквально граммы и впервые слышу, чтобы перебросило кого-то живого. Меч нашего демона мы бы получали по частям лет десять, судя по весу. Предполагаю, что именно потому щит нашего нового друга выдерживает станковый плазмомёт пауков в упор. Можно полюбопытствовать? Из чего сделан? – доктор уже обратился ко мне.

– Не знаю я, старинный, но позднее мне наши коротышки оковывали проклятой сталью и проклятым серебром, чтобы руны держались, но здесь они не срабатывают, хотя магии в щите полно. Я это чувствую.

– Я так и думал! Но как это возможно? У нас там тысячи людей работают месяцами, чтобы собрать достаточно ресурсов для переброски нескольких грамм магических материалов, а тут целый демон. Я это сразу понял, когда увидел, как вы к паукам подходите, но не мог глазам поверить. Существует теория сопряжённости вселенной, но я доктор биологических, а не математических наук, поэтому объяснить не могу, но думаю Рэмиус Артиус с собой притащил часть того мира и поэтому мы видим наши имена над головами, а не потому, что у нас система очистки воздуха хладагент из повреждённой трассы подтягивает.

Все заулыбались. Я пожал плечами. Слова мне знакомы, но о чём они говорят совсем непонятно.

– Мы теперь как в игре, – начал Амир. – Моя дочка Рэма назвала бы танком. Мы с ней виртуальные игрушки много играли. У неё редчайших класс был – Песчаная фея. Она на станции родилась. У нас тогда большая база около одного из спутников Сатурна стояла. Мы оттуда газ черпали. Я по двадцать дней на поверхности торчал и четыре дня дома. Расстояние до базы -рукой подать. У меня телескоп около иллюминатора был и у дочки, можно было без всяких камер друг друга увидеть, а окно моего жилого модуля как раз на нашу качалку выходило, потом меня перевели в модуль переработки. Он тоже недалеко был. Как всё с пауками началось, ещё никто не понял, что по-настоящему случилось. Я с дочкой по паре часов в день в игрушки играл. Гномом был. Здоровый такой, как тумба с ножками и бородой. Лицо на аватаре не менял, чтоб малышка папу хоть иногда видела, а она у меня в памяти так и осталась порхающей крылатой девчушкой с глазами на пол-лица. Уже не вспомню как она выглядела по-настоящему. К нам корабль после боя пришвартовался. Не эсминец, а одни дыры, и куча раненных десантников. Весь медблок забили. Раненных по коридорам и техкорпусу раскладывали, а остальной флот ушёл на перегруппировку. Это как раз первый удар был. Никто не думал, что из гиперпространства прямо около нас пауки выйдут. Десантура стимуляторами накололась, чтобы хоть на ноги подняться и нас вооружили чем могли, хватали что было, от газовых резаков до обрубков арматуры. Вот только пауки до жилмодов станции первыми добрались. Как же мы им тогда вломили. Всех добили, покалеченных в открытый космос ещё живыми выкидывали. Вот так я свою девочку и запомнил, порхающей рядом, со смешным кукольным лицом и мерцающими крылышками.

– А я с Плутона. Там большой проект по выращиванию продовольствия строили, чтобы еду далеко не таскать. Детьми я не обзавёлся, а вот братьев и сестёр у меня много было. У нас корейцев семьи часто большие бывают. Мы на земле уже много поколений выращиванием овощей жили, но вот так получилось, один я теперь. Сам не пойму, как жив остался, – очень грустно сказал Ким.

Здоровяк с чёрным лицом по имени Рафаэль тоже грустно вздохнул:

– Мои прапрапрапрапрадедушка и прапрапрапрапрабабушка с Африки. Они на олимпиаде-80 познакомились, а через несколько лет опять на соревнованиях встретились. Бабушка баскетболистка, а дедушка бегун, а потом мой прапрапрапрадедушка родился. Так они в СССР и остались. Вся родня у меня высокая, длинноногая, под два метра ростом, одни мышцы да сухожилия, а я вот в ширину пошёл. Наверное, где-то штангисты примешались. Всё шутили про то, чтобы два чернокожих встретились, надо было в заснеженную Москву приехать.

– Тогда же лето было? – спросила Вера.

– Да. Лето. Но это мы так шутим. Просто у нас в семье говорили, что мы чёрные, и пока на белом снегу не оказались, друг друга заметить не могли. Сестра у меня была. Гимнастка. Могла назад прогнуться и до пяток затылком достать. Она на дольней базе выступала, а я чемпионат в сверхтяжёлом весе взял. Мне в раздевалке об этом сказали, что нет больше базы. А потом ко мне тренер зашёл с каким-то генералом. Подарки принесли, поздравляли. Я тогда попросился в десант, вместо приза.

– Блин, Рафаэль, так ты Чёрный Пиндык? – Удивлённо выпучился Амир. – Сверхтяж который ни одного раза не лёг? А я всё мучился, где я тебя видел. Рафаэль, ты чего молчал?

– А чего говорить? Был. Когда-то. – очень грустно пробурчал чернокожий здоровяк.

Руконогие говорили всё тише и видно было как у каждого есть свои воспоминания. Я достал кувшин с вином, выдернул пробку зубами и протянул Киму, который сидел ближе всех от меня. Корец отпил глоток и пустил напиток по кругу. Все пили молча, делая по несколько больших глотков и были поглощены своими мыслями. Кувшин вернулся ко мне и я, хорошо приложившись к горлышку, отправил остатки напитка обратно в пространственный карман.

Тишину нарушила хрупкая девушка со смуглой кожей и именем Кали:

– Рэмиус Артиус, ты пойдёшь с нами? Поможешь нам убить всех, кого сможем?

Я согласно кивнул и добавил:

– Только называйте просто Рэм. Меня Высший по полному имени называл, только когда хотел за провинность по рогам дать. Ласково и вкрадчиво так подзывает, мол Рэмиус Артиус, подойди пожалуйста …

Люди заулыбались и начали бодро подниматься, надевая шлемы и проверяя оружие. Вот за что я люблю руконогих, так это за то, что они всегда готовы действовать, что бы не случилось.

Глава 5. Елена. Спортивный дедушка

Елена очнулась посреди просторного луга с густой, плотной травой и множеством цветов над которыми гудели пчёлы, копались мелкие насекомые и суетились мушки и букашки. Всё болело, а в нос ударил запах горелого мяса и пластика. ППК шипел, отправляя по венам стимуляторы и обездоливающие. С трудом открыв глаза она застонала и привстала на локтях. Под спину её придержали крепкие руки, помогая сесть.

– Очнулась иноземка? Давай я тебе немного помогу.

Мужчина взмахнул рукой, и девушка укуталась зеленоватым сгустком тумана, а боль резко ушла. Незнакомец был взрослый, со скрипучим по-стариковски голосом, который никак не вязался с его плотной жилистой фигурой и рельефными мышцами. На нём был одет по-восточному яркий халат с кучей разного рода висюлек, одна гадостнее другой и вполне узнаваемый кольчужный доспех, дополненный наручами и поножиями, больше подходящими античным воинам древней Греции. Развешанные на поясе халата вместе с мечом и ножами фенички поражали любую фантазию, словно обворовали домик злой колдуньи. Сушёные мышки, жучки и ящерки висели связками по нескольку штук, вырезанный вместе с веком глаз дружелюбно подмигивал, из богато оформленной жёлтым металлом колбы, а отрубленный палец, привязанный верёвочкой, скрёб ногтем по кольцам кольчуги и постоянно пытался залезть в карман халата.

– Ты сюда пришла иноземка в этом странном костюме. Явно не гномья работа! – и мужчина, словно ему не слегка за пятьдесят, а все двести пятьдесят лет, указал согнутым, дрожащим указательным пальцем на противоперегрузочный костюм девушки. – Но я в этой механике мало что понимаю. Хотел сразу тебя тебе помочь, но твоя одежда начала тебя лечить, и я не стал вмешиваться, и только когда ты очнулась, я помог лечащей магией.

– Где я? – спросила Елена.

– Ты? Тут, – искренне удивившись сообщили в ответ девушке.

– Где мой корабль?

– Корабль?Этого я не знаю. До моря тут очень далеко, почти все реки тут горные, на больших лодках у нас только весной заплывают, пока вода высоко и русла переполнены талой водой с ледников. Этот мир выбрал тебя! О, юная дева, упавшая в огне с неба, поведай мне свою историю, – и он замолчал, сделав серьёзное лицо, как будто перед ним чудо вселенского масштаба.

С пол минуты Елена смотрела на него, моргая глазами и не понимая где она и что нужно сказать на столь пафосную речь, а мужчина подбадривающе кивал, всем своим видам помогая морально собраться девушке и изречь что ни будь умное, подобающее ситуации, а затем самым наглым образом заржал и повалился на спину рядом с ней в густую, пахнущую цветами траву:

– Всё, дама сердца, давай, расслабляйся, всё хорошо. У тебя такое глупое лицо было, – и он продолжил смеяться с самым бесстыдным видом.

Елене захотелось одновременно зло пнуть ногой, этого нахала и нежно, но крепко обнять, и запрыгать по лугу, приминая траву, и сильно-сильно закричать просто по тому, что сейчас ей очень хорошо. Всё сразу. Её нервы ещё не поняли, что горящего на руках и лице мяса уже нет и по-прежнему искали источник боли, пытаясь уцепиться за старые воспоминания, а вокруг пели птицы и пахло хорошим настроением. Она вскочила на ноги, и слегка пошатнулась. Ноги её держали, но как-то неверно. Лежавший на траве мужчина подёргал за штанину:

– Да куда ты вскочила? Я пошутил. Посиди немного, ты только пришла в мир, сразу полное лечение делать нельзя, ты ещё должна привыкнуть к местным особенностям. Сядь, посиди. В магическом мире ты. Я Теллем, что ни на есть боевой маг и высший жрец. У меня тут над головой имя написано. Елена, а ты откуда пришла? Я такой ППК только в книжках про древний мир видел. Вы, наверное, ещё за солнечную систему не вышли или где-то по ближайшим звёздам ползаете?

Девушка села рядом. На неё смотрел смешливый, но умный и добрый, не уставший от жизни взгляд.

– Ой, написано, – только сейчас обратила внимание на полупрозрачную надпись над головой мужчины Елена. – В реале мы только окраины космоса осваиваем, но к нам пришельцы прилетать начали, и там сейчас война. Я пилотом стать хотела, но меня не взяли. А ППК из игрушки, там мы всю галактику заселили.

– Бывает. Местные, иноземцами нас называют. К нам часто люди из игрушек прилетают. У них там всё на технологиях, а его из виртуального мира вырывает и к нам, прямо вместе с магическим посохом и банкой заговорённых лягушек.

– Как тебя? Ты же маг?

– Не-а, я десантник. Пол жизни на орбите проторчал. С кем я только не воевал. Всяких жуков-пауков в космосе на абордаж брал, планеты зачищали, да и с людьми приходилось. Предателей всегда хватало. Не понимают уродцы, что пока они нужны, то их не трогают, а когда нас перебьют, то и они на корм насекомым пойдут. Магию я тут освоил, оказывается у меня талант, да её какой. Некромантская она у меня. Кто бы мне по старой жизни сказал, что я буду из кишок мышки, испражнений бездомного больного и старушечьих зубов гранаты мастерить, в морду бы дал. А ты почему пилотом не стала?

– Я на пилота малого штурмовика сдала. У меня в игре похожий был. На курсе у меня лучшие результаты были. После экзаменов меня лично пригласил в свой кабинет начальник лётного училища и сказал, что мои результаты уникальны, но моя болезнь желудка не допускает меня к строевой службе. Еда в космосе меня убьёт. Вот такая особенность. Зачислили в пилоты резерва. Мне операция нужна, но пока делать нельзя, только после определённого возраста. Сейчас возьмут только если на землю будут сыпаться бомбы и тогда уже будет всем плевать сдохнешь ты на земле от орбитальной бомбардировки, либо в космосе под огнём зенитной артиллерии. Тогда буду брать всех без учёта пола и возраста, всех кто может держать в руках штурвал, а пока извини, никто не готов брать на себя ответственность и получить не боевой труп. Так и сказал.

Теллем кивал, слушая и пристально рассматривая девушку. Елене хотелось сидеть на этом лугу и просто говорить и рассказывать обо всём. Напряжение пережитого требовало выхода и плевать, что мир поменялся и добрый высший жрец некромант Теллем может вдруг выхватить нож и вырезать сердце для своих чёрных опытов, а злой дракон уже крадётся в траве, чтобы напасть из-за спины. Это потом, и она сможет постоять за себя, но не сейчас, а сейчас просто сидеть, вдыхать запах травы и болтать, болтать и болтать, рассказывая всё первому встречному.

– Как тут хорошо, но очень странно, – проговорил мужчина, вытягиваясь на траве и хрустнув суставами. – Тут ни каких камней воскрешения нет. Может быть где-то в глубине древнее капище? Да, не, вряд ли. Я бы об этом уж точно знал.

– А может очень глубоко? Или может сверху в невидимости висит, как корабль РЭБ борьбы, – пошутила Елена.

– Мать! Твою мать! – заорал Теллем и вскочил скрепкой.

Одной рукой он выхватил висевший на поясе меч, а дугой сорвал с верёвочки склянку с глазом и раздавил её в кулаке. Мутное облачно пара рванулась вверх, коснулась невидимого потолка, и над всей поляной появился полупрозрачный кристалл, преломляющий свет множеством граней. Исполинский булыжник просто висел над поляной и впитав в себя мутное облако, снова стал прозрачным и исчез, предоставив солнцу беспрепятственно греть лучами землю, а ещё, вместе с булыжником проявился силуэт огромного крадущегося монстра, который понял, что его заметили и рванул к поляне, делая громадные прыжки.

С рук мужчины сорвались две огромные молнии и ударили в прыгнувшего хищника, похожего на тигра, полусгнившего медведя и броненосца одновременно.

– Лена! Беги! – заорал маг, и бросил на землю между собой и девушкой палец на верёвочке.

Перед Еленой выросла стена из полусгнивших рук с грязными ногтями и воняющими разложением. Зверюга грохнула по магу лапой, откинув бойца и рванула к девушке, но сотни цепких пальцев вцепились в шкуру и острые края роговых пластин на брюхе и лапах, остановив зверя. Монстр яростно рычал и ломал кости, выдирал суставы, медленно, но, верно, освобождался. Елена, увидев в нескольких метрах от себя зверюгу зло засопела, руки привычно дёрнулись к кобуре. Игольник был на месте, как и положено ему, там-же где и должен размещаться на противоперегрузочном костюме. Небольшой пистолет вмещал почти триста тонких игл, раскрывающихся в теле врага, пробивающих лёгкие скафандры, шкуры инопланетных зверюг и даже корпуса легкобронированных дронов.

– Сдохни! – зашипела она, переполняемая тупым упрямством.

Такое с ней бывает. Иногда. Последствия не важны, главное сделать, назло и вопреки. Теллем вскочил на ноги, его меч запылал синим огнём и нанёс удар по зверю. В ответ монстр вырвал лапу и опять сбил мага с ног, нанеся когтистой лапой сокрушительный удар в грудь, распаров кольчугу и оторвав несколько пластин, вплетённых в доспех. Бойца отбросило, а рана на груди засверкала искрами, сращивая куски рассечённого под доспехом мяса.Над поляной во все стороны разрослось чёрное марево, проявляя гигантский кристалл, нависающий сверху, поглощая солнечные лучи и превращая день в полумрак.

Елена выхватила игольник, стала на колено и с двух рук, словно в тире дала несколько коротких очередей по десятку игл в почти вырвавшегося из гнилых рук монстра. Заряды легко пробивали шкуру, вырвали куски грудины и оторвали лапу. Теллем, скрипя зубами от боли поднялся, достал неведомо от куда длинный посох и выпустил в зверя зелёный луч. Тварь разорвало на куски. Некоторое время мужчина смотрел на поляну, тушу дохлого зверя, разбросанные по всюду куски мяса и вывернутые кишки. Постанывая, он подошёл к Елене, по прежнему стоящей на одном колене и в двух руках держащей игольник.

– Подземные боги. Вашу мать, подземные боги. Лена, никому, никогда, ни при каких обстоятельствах, чтобы не случилось не смей рассказывать того, что здесь произошло. Запомни. Никому и никогда в этом мире не говори, пока не станешь такой сильной, что будешь перешагивать через груды трупов и идти по дороге из отрубленных голов. Понятно? Даже мне.

– Да, что такое? – удивлённо произнесла она.

Ещё сейчас больше напрягал не монстр, которого они убили, и не то, что она сейчас не пойми где в другом мире, наполненном магией, а тон, на который перешёл её новый знакомый. Всегда, всегда, когда с ней разговаривали таким тоном – это был первый признак того, что что-то пошло не так и дальше будет только хуже.

Теллем похлопал себя по поясу, а затем что-то вспомнив, просто из ниоткуда движением руки вывалил на траву несколько разных жестяных коробочек. Открыв одну из них, бросил на землю несколько крохотных смешных маленьких ёжиков. Игольчатые шарики радостно покатились к трупу монстра и стали подбирать маленькие кусочки мяса и слизывать с травинок капельки крови. Они росли, превращаясь в упитанные колобки с пастью в две трети тела, а затем и в совсем огромные полутораметровые, хрюкающие от удовольствия и легко разгрызающие кости шары. Вскоре от монстра не осталось и следа и даже трава, и остатки поломанных зверем гнилых рук были аккуратно подъедены и вылизаны до последнего пятнышка.

Маг стоял молча, наблюдая за очисткой территории, а когда разжиревшие от съеденного игольчатые монстры попытались по-тихому укатить, он поднял руку, сжал кулак и на месте обжор, после короткой вспышки осталась лишь горстка пела. Подул порыв сильного ветра и развеял горстки сероватой взвеси, оставшейся от прожорливых шариков.

– Уходим. Лена, быстрее. На сегодня лимит везения мы наверняка исчерпали.

– Да что такое?

– Никогда! – и Теллем взял её под руку и запихал в образовавшийся неровный овал, похожий на текущие тёмное зеркало.

Она почему-то доверяла этому сильному жилистому, взрослому мужчине, и шагнула в повисшее в нескольких сантиметрах над землёй странное ртутное пятно.

Из портала они вышли на просторный двор, усеянный цветами в клумбах, украшенных костями и черепами всех возможных комбинаций. Здесь были как человеческие и похожих существ только с клыками, так и самых разных животных, от совсем крохотных, до огромных с гигантскими пастями в которую мог легко заехать небольшой грузовик. Всё было мило и органично. Диковинная лепнина со сценами пыток и казней изысканно сочеталась с множеством ярких цветов, источающих благоухание и облепленных медоносами и бабочками самых разных расцветок.

– Теллем, что это было? Что случилось? – интересовалась девушка у идущего быстрым шагом мага.

– Всё плохо. Это Душелов. Такие создания могут быть порождены только божественной магией и настроены на определённые условия. Такая штуковина может десятки тысяч лет ждать, никого не трогая, пока не увидит цель. Этот мир создан по игровым законам, а я ему на треть жизни влупил. Должен был перетянуть агро на себя, так тут игроки говорят, но он меня только отпихнул и попёр к тебе. Он тебя ждал. Я на этой поляне по два раза в неделю появляюсь и не знал ни о камне, ни о монстре.

– Так ведь мы его прибили?

– Да, прибили. Я вначале думал, что тварь по мою душу прислали, а на тебя бросился, от того, что мозги переклинило. Я верховный жрец Рулза. Тут такое не редкость, а потом ты чёрным маревом долбанула. Один из ёжиков его логово унюхал. Он там больше десяти тысяч лет просидел. Тебя ждал. Кто-то очень предусмотрительный о твоём появлении озаботился, а то, что ты жива, это потому, что одному бывшему десантнику и по совместительству магу, зачесалось погулять именно сегодня по этой поляне. Блин. Это со времён первой войны с драконами он там сидит.

– Стой! – скомандовала Елена и остановилась, – расскажи, чтобы я поняла, – и показала всем своим видом, что без объяснений с места не двинется.

Теллем остановился, глянул на неё и взмахнул рукой. Несколько царапинок и лёгких ссадин, ещё оставшихся на теле после того, как она горела в кабине, рассосались, оставив еле заметные отметины и перестав медленно ныть. Елена в бытность игроком настолько привыкла к постоянным головным болям и крови из носа, что про эти ранки совсем забыла и за много лет ощутила, что сейчас у неё ничего не болит. Маг из ниоткуда достал бутылку, отхлебнул сам и протянул ей.

– Промочи горло. Ты прибила зверя, открыв чёрное марево. Здесь умереть очень сложно, все возрождаются на точках воскрешения, алтарях и храмах, и смерть как случайность, одна на сотню случаев, а если убить под действием чёрного марева – это верняк, как в наших мирах. Такое заклинание создают в единичных экземплярах сотни магов десятками лет, засовывают в уникальный артефакт и бережно хранят как последний шанс, и его с трудом хватает на сотню другую метров и десяток минут. Только накрыть сверх высокоразвитого вождя или дракона, и по-быстрому прибить всей бандой, навсегда отправив в ничто. Ты девочка, – и Теллем положил руки на плечи Елены и посмотрел прямо в глаза, – долбанула на пару километров и сейчас там десяток моих жрецов пытаются его развеять. Говорят, к утру управятся. Это охренеть сколько, а ещё, тебя, моя радость, тварь со времён первой войны с драконами ждала. Это когда наши крылатики дракошки вместе с демонами пришедших богов внешнего мира отсюда на хрен выкинули и себе план отжали, и нам, мертвячникам, этот в качестве объедков перепал. Ты встряла. На тебя охоту ещё десять тысяч лет назад начали, а тогда жарко было и если столько магии не пожалели, то всё плохо. И я с тобой, раз такой добрый заступник. Понятно?

Девушка кивнула, а Теллем хмыкнул:

– Тогда пошли к шефу и это, бухло верни, а то ты уже ненормативно приложилась.

– Ой, извини, – и Елена отдала хорошо початую бутылку вина.

Нервы своё давали, и она и не заметила, как сделала несколько больших глотков, за время рассказа, ополовинив тару. Приятное тепло разливалось по телу. Пройдя роскошный двор, вошли в ворота, за которыми раскинулся подземный храмовый комплекс, ведущий в глубину освещёнными коридорами. Барельефы со сценами расчленёнки и истязаний уже не казались такими жуткими и органично вплетались в антураж здания. Яркий халат Теллема, который в её сознании не вязался с угрюмым образом некроманта и жреца магии смерти по местным меркам оказался весьма скромным. Радовали глаз пышные цветастые одежды жрецов, сочетающие блестящие доспехи с разноцветными тканями, и изящные, нарядные одежды сновавших по всюду жриц, одевающихся довольно легко и не сильно старающихся скрывать свои женские достоинства. Сочетание алкоголя, мёртвенького и пёстренького неожиданно поднимало настроение, и Елена бодро шла за магом, с удовольствием рассматривая окружающую обстановку.

«Чем дальше в лес, тем толще партизаны», -часто шутил её отчим. Тут было также. Если наверху в основном была паства и младшие жрицы в нарядных, но недорогих одеждах, радостно снующих между мертвяковым антуражем и цветущими клумбами, то здесь служители культа были гораздо напыщеннее и важно выхаживали, с придыханием говоря о местном божестве.

Остановились около внушительных ворот, украшенных по традиции в стиле садистских фантазий. Всё было красочно, аккуратно, дорого-богато, с упором на подробности. Около ворот стоял толстяк, одетый словно павлин в самый разгар сезона, ничуть не меньше раздувался от переполнявшей гордости. Увидев быстро идущего к воротам Теллема он попытался перегородить дорогу, но сильный и жилистый маг его легко сместил в сторону, бережно, почти не заметив попытку жирика преградить путь.