Читать онлайн По тонкому льду

Пролог

«Le vedi queste persone? Questa fauna?

Questa è la mia vita. E non è niente».

«Видишь этих людей? Этот животный мир?

Это – моя жизнь. И в ней что-то есть».

У простых людей со словом мафия только одна глупая ассоциация – игра. В моей же жизни, мафия – это смерть, кровь, и отсутствие на право выбора. Если человеку посчастливилось появиться на свет в семье, где за него всё решает клан, выход из этого мира только один – смерть.

Я не выбирала родиться в семье консильери Сиэтла. Мне никто не давал право на выбор человека, с которым я хотела бы связать свою судьбу. Никто не спрашивал, хочу ли я детей. С самого детства они только указывали, что делать, как себя вести и с кем разговаривать.

За меня решили судьбу, насильно выдав замуж в другой город, во вражеский клан, за жестокого, безжалостного мужчину, который вершит судьбы людей Лос-Анджелеса.

Временная клетка отцовского дома сменилась на пожизненную…

Руки Максимилиана блуждают по моему обнажённому телу, прикасаясь в самых интимных местах без разрешения, его слишком много везде и сразу. Я начинаю паниковать, как будто оказалась в замкнутом пространстве, и у меня нет выхода…

Уверена, многим девушкам, будь они на моём месте, понравилось бы то, как мужчина умело ласкает хрупкое тело, сжимая и поглаживая нежную кожу в нашу первую брачную ночь. Но в моей голове слишком много «но», от которых хочется сбросить с себя новоиспечённого мужа и разрыдаться забившись в угол…

Я чувствую его прикосновения повсюду, кожа горит от напористой ласки, в бедро отчётливо упирается нечто твёрдое… когда мощные руки Максимилиана властно раздвигают мои бёдра, он устраивается между них, а я чувствую, как начинаю задыхаться от подступившей волны панической атаки.

Зажмуриваю глаза, отворачиваясь.

– Пожалуйста, нет!.. – хватаюсь ладонью за загорелую руку, которая уже успела пробраться под мои кружевные трусики. – Я… я не хочу, – всхлипываю, пытаясь сжать ноги, но крупное тело Максимилиана мешает.

– Ч-ш-ш, – кажется, муж совершенно не воспринимает сказанные слова всерьёз и продолжает своё дело, грубые пальцы проникают в моё самое чувствительное место. – Тебе понравится, малышка, – Максимилиан начинает покусывать ухо, возбуждённо дыша. Сама мысль, что он не слышит меня, мою просьбу и продолжает орудовать, проталкивая пальцы глубже, вводит меня в самую настоящую истерику, заставляя извиваться.

– Отпустите!.. – лихорадочно пытаюсь убрать его руку от себя и отодвинуться. – Мне неприятно, – голос больше похож на визг. – Я не хочу тебя, – не контролируя речь, перехожу с ним на «ты», сама того не осознавая.

Хотя какая сейчас разница?

Только после начавшейся истерики Максимилиан поднимает свой, вмиг ставший звериным, взгляд, резко обхватывает мою челюсть пальцами, крепко сжимая в стальных тисках, отчего моя рука машинально ложится поверх его.

– А кого ты хочешь? – голос звучит, как удар плетью. Он расценил мои слова не как страх, а как нечто иное.

В панике, лишь бы прекратить ужас этой ночи, прекратить его попытки обладать моим телом, я использую слова Максимилиана в свою пользу, сама не понимая, что творю…

– Другого, – тяжело дыша, шепчу на выдохе, не моргая смотря в чёрные, мужские глаза. – У меня было много мужчин. Вряд ли ты захочешь иметь потрёпанный товар в своей постели, – то ли алкоголь даёт о себе знать, то ли страх, что отступать назад уже нельзя, двигает мою тупую голову и язык продолжать нести эту чушь. – Ты знаешь, что я говорю правду, ты же видел, как я легко общаюсь с другими мужчинами…

Замолкаю, сглатывая ком от его исказившегося, нечеловеческого выражения лица.

– Ты чё несёшь?! – зажмуриваю глаза от мужского рыка над моим лицом. Неожиданно Максимилиан больно хватает меня за волосы и насильно поднимает с постели, я не понимаю, как за считанные секунды оказываюсь прижата к холодной стене. Мускулистая рука обхватывает мою шею, сжимая. – Аурелио Лучано клялся, что его дочь чиста! – металлическим голосом чеканит Максимилиан, в то время как я начинаю задыхаться, пытаясь отодрать его руку от своей сдавленной шеи.

– Откуда ему знать? – хриплю, хватаясь за плечо Макса, по всей видимости я решила умереть, раз продолжаю врать. Я не контролирую свой язык, он потерял соединение с мозгом и продолжает накидывать ложь для убедительности. – Посмотри на синяки на моей ноге, видишь? Следы страсти с другим… – я уже не могу внятно говорить, потому что действительно становится нечем дышать.

Когда мои глаза начинают закатываться, муж резко отпускает, бросая ненавистный взгляд на бедро, где красуется уже пожелтевший синяк с того вечера, когда отец избил меня.

Максимилиан отклоняется в сторону к тумбочке, пока я лихорадочно хватаю ртом воздух, а затем в считанные секунды к моему виску прижимается, что-то холодное. Дуло пистолета…

Глава 1

Карандаш издаёт шершавые звуки, касаясь белого листа блокнота, что лежит у меня на коленях. Бездумно вожу по нему, вырисовывая чёткие линии, интересно, что из этого выйдет? Сегодня утром я особенно рассеянная и задумчивая, возможно, всему виной пасмурная погода. А возможно потому, что вся моя жизнь в большинстве случаев проходит в стенах этой комнаты. Окидываю помещение беглым взглядом: моя спальня отделана в викторианском стиле, который, естественно, выбирала не я сама. Большая кровать в золотисто-розовом цвете с белым балдахином, белые шкафы и комоды с золотой окантовкой, светлые тюли от потолка до пола. Вся мебель так и кричит о своей роскоши и великолепии. Да, наверное, кто-то скажет, что я родилась с золотой ложкой во рту, но они не знают цену всему этому.

Я с удовольствием бы прожила жизнь в обычной семье, где мне разрешали бы выходить из дома, гулять с подругами, учиться в университете и заниматься любимым делом! Но, к сожалению, я лишена всего этого, ведь я женщина. А женщины в нашей семье не имеют права голоса и выбора, так же, как и все особи подобного пола, принадлежащие к Клану «Genovese Family».

Всю сознательную жизнь, когда я начала соображать и понимать, что к чему, стала завидовать своему старшему брату – Марко. В отличие от меня, с его мнением отец считался, Марко разрешено делать всё, что вздумается! Ведь он наследник, сейчас капо, а в будущем, возможно, станет и Боссом Сиэтла. Ведь нынешний глава клана «Genovese Family» – Витале Дженовезе не может иметь детей, соответственно, после него на очереди в правлении отец, а потом и мой брат.

А что касается меня, то всё предельно просто, в этом доме я – пустое место. Без права голоса и собственного мнения. Но за его пределами, на светских приёмах, куда я вынуждена ходить в сопровождении отца последние два месяца, и мило улыбаться, я ещё одна смазливая девчонка, за которой пристально следят сотни восторженных похотливых мужских глаз, и завистливых женских, мечтающих оказаться на моём месте. Я дочь консильери, правой руки Главы Клана.

С самого детства все вокруг твердили о моей неземной красоте, но каждый раз, смотря на себя в зеркало, я не видела ничего особенного. Да, довольно-таки милое лицо, большие глаза и белокурые локоны. Стройная фигура и длинные ноги мне достались по наследству от мамы. Но я до сих пор в упор не замечаю своей «особенной» красоты.

На каждый приём меня наряжают в максимально откровенные платья, смотря на которые, меня начинает тошнить. А всё это делается для того, чтобы один из Глав других кланов обратил на меня своё внимание и сделал выгодное предложение «Genovese Family» и моему отцу. Вот кто я для них – товар, который можно выгодно продать. Морщу лицо в отвращении от собственных мыслей.

На улице начинается дождь, мелкие капли барабанят по окну, оставляя после себя тонкие дорожки на стекле. Встаю с кресла и прячу блокнот с карандашом в свой тайник под кроватью. Если отец узнает, что я продолжаю рисовать, шкуру с меня спустит. Ведь моё дело – это учиться быть хозяйкой в доме, давать указания прислуге как готовить и убирать, уметь организовывать светские приёмы, которые я, кстати, терпеть не могу! А моё желание стать художницей отец оборвал ещё в 9 лет, когда я принесла ему показать свой первый рисунок, это был его портрет. Отец был изображён сидящим на троне, вот каким я видела его с самого детства, главой, правителем, а не простым отцом для своих детей. Он разорвал мой рисунок в клочья, сказав, чтобы я выкинула из головы эту дрянь и приказал слугам собрать в доме все краски и карандаши и выбросить.

Десять лет назад, отец уничтожил не просто рисунок, он растоптал все надежды и мечты маленькой девочки. После того случая, меня несколько раз ловили во время рисования. За непослушание и то, что я нарушила данный им приказ, отец, не жалея, бил меня ремнём. Это было жестоко и больно не только физически, но и унизительно морально. Он знал, что ломает меня изнутри и делал это намеренно, чтобы я знала своё место. Перестала ли я после этого рисовать? Нет. Я научилась делать это тайком, прятаться, скрывать и хитрить.

Как только я поднимаюсь с пола, в дверь коротко стучат, затем заглядывает горничная, сообщая:

– Мистер Лучано спустится к завтраку через пять минут, – я киваю Лукреции, и она уходит.

В нашей семье есть правило: мы должны собраться за столом раньше отца, прежде чем он войдёт в столовую, к тому времени мы уже должны сидеть на своих местах в ожидании главы дома.

Я, было, уже иду на выход из комнаты к двери, но вспоминаю про свои руки, на которых могли остаться следы отпечатавшегося карандаша от рисования. Ох, чёрт! Бегу в ванную и тщательно вымываю руки с мылом и только после этого спускаюсь из своей спальни на первый этаж в столовую зону.

Мама и Марко уже сидят за столом, о чём-то перешёптываясь. Увидев меня, они резко отстраняются друг от друга; брат принимает бесстрастное выражение лица, а мама бросает на меня встревоженные взгляды. Я не придаю особого значения их поведению, однако становится интересно, в чём дело, обычно Марко не посвящает нас с мамой в дела, происходящие в Клане.

Ненавижу завтрак, отец всегда в дурном настроении с утра. Не люблю выслушивать от него очередные замечания и его недовольство мамой на ровном месте! В моменты, когда он начинает её унижать, а мама молчит, мне так и хочется воткнуть нож в его ногу. Она не заслуживает такого отношения к себе. Почему мама всегда терпит и молчит? Я никогда, никогда не позволю мужу обращаться с собой подобным образом! Но сейчас я вынуждена молчать и не вмешиваться, потому что, если посмею пискнуть, отец накажет её вдвойне из-за того, что я посмела заступиться за неё.

Мама родом из обычной семьи и всю жизнь отец принижает её этим, тыкает носом в то, что подобрал её из нищей семьи и сделал человеком. Кому нужны эти дорогие побрякушки и роскошный особняк, если ты каждый день плачешь, а на твоём теле синяки?..

– Доброе утро! – я прохожу к своему месту, останавливаясь около стула. – Что-то случилось?

Мама и Марко не успевают мне ответить, потому что размашистым шагом входит отец, поправляя наручные часы.

– Я смотрю, вы совсем распустились в этом доме! – бросая на меня уничтожающий взгляд, прикрикивает он.

– Прости, отец, – покорно опускаю голову, в ожидании, пока он разрешит мне занять своё место после того, как я не села в положенное время. Вижу краем глаза, что он, как обычно, садится во главе стола. – Такого больше не повторится… – добавляю для убедительности своего раскаяния. Хотя на самом деле глубоко внутри мне уже давно абсолютно наплевать, и да, мне ни капли не жаль, что я на пару секунд опоздала опустить свою пятую точку на чёртов стул.

– Садись, – недовольно бросает отец. – Надеюсь, в доме мужа, ты начнёшь вести себя, как подобает, и не будешь позорить честь семьи Лучано, как делаешь это сейчас! – я на секунду замираю, а затем резче положенного опускаюсь на стул, практически рухнув на него. Долго гадать над сказанными словами не приходится, потому что он продолжает говорить: – Мне поступило перспективное предложение о твоём замужестве, Ариела, – делает паузу, впившись в меня взглядом, – тщательно обдумав, сегодня я дал своё согласие. В ближайшее время ты выходишь замуж!

От моего лица вся кровь отхлынула, я знала, что рано или поздно это произойдёт, но не думала, что так скоро… В ушах стоит звон от услышанной новости.

Я выхожу замуж...

С этими словами внутри меня в эту самую секунду что-то обрывается, я прямо физически ощущаю, как та маленькая толика надежды, что свершится чудо, и я смогу стать свободной, испаряется, исчезает, не оставив за собой даже следа! Теперь из временной «клетки» меня отправят в пожизненную…

Разводы в нашем обществе под полным запретом, легче убить себя, чем уйти от мужа. Ведь став частью его семьи, хочешь ты того или нет, узнаёшь секреты, тайны и прочие вещи, о которых не положено знать людям вне клана. Поэтому дорога оттуда только одна – вперёд ногами.

– Поздравляю, моя милая! – мама тянется к моей руке, лежащей на столе, и успокаивающе её поглаживает. – Я рада, что ты исполнишь свой женский долг. Аурелио, расскажешь нам, в чью семью войдёт Ариела? – робко спрашивает мама, поворачивая голову в сторону отца.

Я бросаю на неё короткий взгляд, нервно отдёргивая руку, мол ты серьёзно? Не об этом я мечтала, не этого хотела от жизни! И мама прекрасно об этом знает. Сразу же виновато опускаю глаза на свою тарелку, мама не виновата, будь её воля, она бы никогда со мной так не поступила и не позволила отцу распоряжаться моей жизнью, как ему вздумается.

Наконец в голове, что-то щёлкает, отец действительно не сказал, кому он продал меня? Ведь ему поступило выгодное предложение! Какая гадость! Неужели они родили меня, чтобы в будущем выгодно заключить сделку?

– Завтра в доме у Дженовезе будет приём, на котором ты познакомишься со своим женихом, – отец впивается в меня цепким взглядом, внимательно, как коршун, следя за реакцией. – Не опозорь честь нашей семьи!

– Разумеется, отец, – медленно выдыхаю, чтобы не выдать своего волнения вперемешку с ужасом – уже завтра?! – Я не подведу вас.

Панически начинаю перебирать в голове все варианты, кто может оказаться моим женихом и вспоминаю…

Три дня назад

В своём привычно бешеном темпе, я пулей вылетаю из спальни и сбегаю по ступенькам вниз, хочется поскорее оказаться на кухне, ведь сегодня среда, а это значит, что наша кухарка Роуз готовит лимонный тарт – мой любимый десерт! Просто пальчики оближешь, как это вкусно! Рот наполняется слюной при одной только мысли о его кисло-сладком вкусе.

На первом этаже я улавливаю приглушённые мужские голоса, это обычное явление в нашем доме, возможно, охране дали указания проверить внутри камеры, и поэтому они что-то обсуждают. Но нет, этот вариант отпадает, когда я чётче вслушиваюсь в один из хриплых голосов, он кажется мне определённо знакомым. С любопытством иду на голос, но резко замираю в холле, мысленно выругавшись, чёрт меня дёрнул выйти сюда!

Адам Коулман и его спутник, незнакомый мужчина, стоят, устремив свои взоры на меня, а я на них. Мужчина с Адамом практически одинакового роста, но он довольно-таки крупнее телосложением. Смотря на его массивные плечи и мускулистые руки, почему-то представляю, как он ими ломает чью-то шею. Незнакомец явно, как и Адам, Глава одного из кланов, это сразу же видно по его властному взгляду. Только вот какого? И что они вдвоём делают у нас в доме?

Отец прежде никогда не проводил дома деловые встречи, в наше логово вхожи только приближённые и доверенные люди вроде Адама, в репутации которых никто не сомневается. Значит, и второй мужчина вхож в этот круг, но в голове почему-то засело странное предчувствие, что тут всё не так просто. На первый взгляд он не кажется дружелюбным, недовольное лицо буравит меня хмурым взглядом.

Мне нельзя оставаться с мужчинами наедине, но и уйти просто так будет крайне невежливо. Я должна соблюсти этикет, как подобает приличной даме, как это сказала бы моя гувернантка.

Адам, немного прокашлявшись от неловкости ситуации, начинает разговор первым, чтобы избежать недоразумения:

– Здравствуй, Ариела, – он галантно делает лёгкий кивок головой, а от его хриплого голоса и хаотичного внешнего вида моё сердце пускается вскачь. – Это Максимилиан Галанте, – Адам представляет своего спутника, но мне в этот момент всё равно, кто это, ведь я лично практически наедине разговариваю со своей первой детской любовью!

Ох, как же я раньше любила фантазировать, что однажды Адам заберёт меня из этого ада и увезёт далеко-далеко… со временем мои наивные детские чувства, конечно, поутихли. Адам никогда не обращал на меня внимания, относился, как к ребёнку, младшей сестре. А когда я подросла и начала превращаться в сформировавшуюся женщину, стал держаться особняком и абсолютно не замечать меня, как и подобает мужчинам в нашем обществе. Это убивало меня, но я смирилась с этим фактом лет так пять назад.

– Добрый день, – немного стушевавшись, отвечаю я, но затем высокомерно поднимаю подбородок, смотря на них обоих поочерёдно. Я – Ариела Лучано, и должна держать лицо в любой ситуации. – Прошу прощения, я не знала, что у нас гости, – делаю лёгкий жест рукой в воздухе. Ой, прям актриса, мысленно закатываю глаза от своего поведения. Эти светские беседы всегда меня очень быстро изматывают.

– Не думал, что в семье Лучано женщины так спокойно общаются с чужими мужчинами! – грубым тоном говорит этот Максимилиан. Только после его хамского замечания со скрытым интересом вглядываюсь в его лицо. Коротко стриженые тёмные волосы, густые брови сведены на переносице, лёгкая щетина. Да, тяжело признавать, но этот хам симпатичный. Сейчас, приглядевшись он кажется мне знакомым, похоже, мы виделись на одном из недавних приёмов.

Кто ты вообще такой, чтобы делать свои выводы о женщинах семьи Лучано? Хотела бы я это сказать вслух, но меня воспитали по-другому. К сожалению. Одно неосторожное слово или движение, и я могу стать виновницей пролитой крови между нашими кланами. Отец своими руками отправит меня на тот свет, если я развяжу войну, поэтому я молчу, хлопая глазами, а внутри сгораю от желания послать мерзавца на небо за звёздочкой.

От того, каким взглядом он окидывает меня с ног до головы, становится не по себе. Пронизывающий до самой глубины души, он словно сканером по мне проходится, по каждому дюйму кожи, будто пытается в внутрь заглянуть. Желание закрыться от него, убежать или спрятаться острыми иглами распространяется по всему телу.

Кажется, Адам тоже не ожидал от рядом стоящего мужчины подобной реплики.

– Ари выросла на моих глазах, – опасно понизив голос произносит Адам, – мы не чужие!

Какой он всё-таки дипломат, объяснился не оправдываясь, при этом не теряя своего лица.

– Извините, мне пора! – я не из пугливых, но этот тип действительно вселил в меня страх, одним только своим присутствием. Поэтому от греха подальше, чтобы самой не сболтнуть лишнего, быстрым шагом разворачиваюсь и скрываюсь в коридоре, ведущем на кухню. Трусиха. Остановившись, прижимаюсь к стене, чтобы отдышаться после волны адреналина, вмиг накатившего на меня.

Что это было вообще? Какое право имеет этот наглец Максимилиан отчитывать меня, да ещё и на глазах у Адама?!

Настоящее время

Вспоминая события трёхдневной давности, складываю пазл в своей голове, неужели Адам и тот Максимилиан… Мысленно корчусь, вспоминая его грубые слова, и недовольное лицо, приезжали к нам в дом из-за моего замужества?!

Неужели?..

Я даже в самой смелой мечте не могла себе и представить, что однажды сам Адам Коулман придёт просить моей руки у отца! Моя самая первая детская и подростковая любовь! Я всегда украдкой наблюдала за ним в те редкие моменты, когда Адам приезжал из Чикаго к моему отцу; у них общие дела, не знаю точно, какие, но, кажется, Адам помимо прочего поставляет оружие в Сиэтл.

После завтрака весь день я не могу найти себе места, мечусь по своей комнате из одного угла в другой. Уже завтра состоится приём, наверняка на нём сразу и объявят о нашей помолвке! Отец сказал, что завтра я познакомлюсь со своим женихом. Глупость какая, я знаю его с самого детства! Может, отец имел в виду, что познакомлюсь с ним уже в новой роли будущих мужа и жены? Да, наверняка так, я точно мыслю в нужном направлении.

Смотрю на наручные часы, время показывает 21:07. Отец до сих пор не вернулся, а значит, ещё небезопасно доставать блокнот, чтобы порисовать и успокоить свои нервы. Я позволяю это себе только когда уверена, что он не ворвётся в комнату, в любую минуту вернувшись домой. С годами у меня выработалась хорошее чутьё.

Частенько по вечерам он заходит проверить, чем я занимаюсь, в комнате ли я, и вообще не сбежала ли?! Порой мне кажется, что у отца паранойя, как я могу сбежать, когда вокруг дома такое количество охраны?

В порыве поделиться новостью, хватаю телефон и пишу своей единственной, и по совместительству самой лучшей подруге:

Ariela: «Стеф, у меня срочные новости!»

Долго ждать ответа не приходится, подруга отвечает молниеносно.

Stefania: «Какие?»

Ariela: «Почему так сухо? Я тебя отвлекаю?»

Stefania: «Нет не отвлекаешь, а как я должна была реагировать?»

Ariela: «Меня выдают замуж!»

Stefania: «В смысле?»

Ariela: «В прямом, Стеф! Отец утром сообщил…»

Stefania: «И что будем делать? Бежать?»

Ariela: «Нет, ты же знаешь, что я не смогу!»

Stefania: «Пора бы уже показать зубы, которые у тебя есть, и сказать, чего хочешь ТЫ! За тебя решают, как жить, Ариела!»

Ariela: «Легко говорить со стороны, ты ведь знаешь в каком мире я нахожусь!»

Stefania: «Ты сама выбираешь жизнь в этой семье! Так что решай сейчас: остаёшься и выходишь замуж, как покорная овечка, или мы готовим план побега?»

Ariela: «Я догадываюсь, КТО мой будущий муж…»

Стеф сразу понимает, о ком идёт речь:

Stefania: «Да ну, не может быть!?»

Ariela: «Да, он был у нас на днях, подозреваю, что по этому поводу. Он заступился ещё за меня перед одним кретином…»

Stefania: «Так теперь ты хочешь выходить замуж? Я тебя не понимаю сейчас!»

Ariela: «Я сама себя не понимаю, поверь! Отец сказал, что завтра на приёме я познакомлюсь со своим женихом».

Stefania: «Если это окажется не Адам?»

Ariela: «Кроме него, других вариантов нет…»

Stefania: «Напиши мне сразу же, как узнаешь наверняка! Уже сгораю от нетерпения!»

Отбрасываю телефон в сторону, Стеф, как всегда, в своей манере! Она никогда не понимала и не принимала наши устои. Её отец обычный бизнесмен, работа которого совершенно не отражается на семье, в отличие от нас… Поэтому ей сложно смириться с моим принятием ситуации. Мне некуда бежать, не к кому!

У меня нет собственных денег, потому что необходимое покупают без меня. Даже вещи, которые я ношу, выбирают консультанты в магазине, и охрана привозит наряды сразу домой! То есть я настолько завишу от семьи!

Терпеть, когда же приедет отец и закроется в своём кабинете, уже нет сил, поэтому достаю карандаш, вырываю листок бумаги из тетрадки, лежащей на столе, и ухожу в свою просторную ванную комнату. Закрываю дверь на ключ, открываю кран, создавая вид, что купаюсь, а сама сажусь на пол, прислонившись к массивной двери, и принимаюсь рисовать.

Это расслабляет мой воспалённый мозг и значительно снижает напряжение во всём теле. Я вожу карандашом, словно изливаю своё внутреннее состояние на бумагу. Только когда ноги затекают от одного положения, я выхожу из своеобразного транса и смотрю на получившийся рисунок чётким взглядом. Свадебное платье… я нарисовала свой самый большой страх!

Мысль, что это Адам, греет меня, я всегда видела в нём свободолюбие, такое же, как и во мне. Ему никто не указывает: что делать, как жить, чем заниматься! Он сам хозяин своей жизни, и я тоже такого же для себя хочу! Хочу без разрешения и раздумий отпустят или нет выходить из дома, чтобы сходить на шоппинг с подругой. Хочу, путешествовать, увидеть мир своими глазами, а не через ленту социальных сетей! Хочу просто быть свободной!

Засыпаю я глубокой ночью в уютной постели, представляя, что встречаю гостей на своей первой выставке. Куча народу собралась, чтобы посмотреть работы юной, но очень талантливой и перспективной художницы, талант которой отец подавлял долгие годы…

Глава 2

Просыпаюсь я от хаоса, воцарившегося в моей комнате с раннего утра! Кто-то из домашних работников отдёргивает шторы в стороны, впуская яркое солнце внутрь.

– Ариела, вставай, – мама садится на край кровати и гладит меня по волосам. – Нам нужно многое успеть, до вечера, доченька.

С тяжёлым вздохом натягиваю одеяло на голову, не желая возвращаться в реальность из своего прекрасного сна, где я живу жизнью своей мечты.

– Я ничего не хочу! – недовольным голосом бубню из-под своего укрытия.

– Отец велел подготовить тебя к сегодняшнему приёму, – мама спокойно убирает одеяло с моего лица. – Давай не будем его злить и сделаем, из тебя куколку.

– Ариела и так куколка, миссис Лучано! – в комнату входит Лукреция, вкатывая вешалку на колёсиках со всевозможными платьями разных фасонов и кроя. – Chanel прислали свою новую коллекцию специально для вас к сегодняшнему вечеру, маленькая госпожа! – заворожённо шепчет она, как будто боится, что её кто-то услышит. Я, хихикнув, фыркаю от фразы «маленькая госпожа», видимо, уже не маленькая, раз отец решил продать меня. – Массажисты прибыли и ожидают, когда вы будете готовы, чтобы приступить. Косметолог приедет через час, следом вам сделают маникюр, – Лукреция перечисляет мою программу на день, загибая пальцы и вспоминая список, – макияж и причёску будут делать одновременно в четыре руки. Стилист прибудет в последнюю очередь. В общем, всё как обычно, госпожа, по стандарту.

Перед каждым приёмом отец устраивает настоящий цирк, когда целый день около меня бегают и прыгают люди, пытаясь превратить, как говорит мама, в «куколку». Мне ничего не остаётся делать, кроме как смириться… Брендовой одеждой меня не подкупить, всё это тряпьё – жалкая бутафория. Кому какая разница в чём я приду если за меня уже и так всё решили? И жениху дали согласие меня не спрашивая.

День пролетает со скоростью света, я не успеваю даже сфокусироваться на своих мыслях, до самого вечера все эти незнакомые люди передают меня из рук в руки, колдуя над внешним видом.

Когда уходит последний из сегодняшнего списка – стилист, я выдыхаю с облегчением, одна часть выполнена! Осталось самое сложное: пережить этот вечер. Подхожу к зеркалу во весь рост и разглядываю себя: красивый нюдовый макияж делает моё лицо ещё более невинным, волосы убраны в аккуратный, естественный пучок на голове, лицо обрамляет только один белый локон. Стилист выбрал чёрное мини платье, еле доходящее до середины бедра с воротником-стойкой. М-да, это явно приказ отца, видимо, жених по его подсчётам должен смотреть на меня и пускать слюни. Широкие рукава платья красиво отделаны такого же цвета перьями по краю возле кистей, отчего приятно щекочут мои ладони.

Грустно подмечаю, что жениху я явно понравлюсь в таком виде. Меня штормит из стороны в сторону, с одной стороны, я рада, что это Адам. С другой же, разумом понимаю, что у меня к нему всего лишь детская привязанность и симпатия, но не более. Я сама себе выдумала глупые чувства, лишь бы отвлечься от рутинных будней. Хотя пусть лучше это будет он, чем кто-то другой, который может оказаться таким же деспотичным, как…

– Отец уже ждёт тебя в машине, дорогая, – мама заглядывает в комнату, перебивая мои мысли. – Ох, Ариела, ты выглядишь божественно, настоящий ангел!

– Не богохульствуй, ма, – я разворачиваюсь к ней на своих безумно неудобных чёрных босоножках на шпильке. – Это всё заслуга денег, не моя.

У мамы мигом портится настроение от моего гнусного поведения, на её лице появляется тень беспокойства, но я ничего не могу с собой поделать.

– Прошу тебя, только не делай глупостей, хорошо? Ты подозрительно тихо себя вела весь день, и я подозреваю, что ты что-то задумала… – женщина опускает плечи с умоляющим взглядом.

– Я никогда бы не поступила с тобой так, ведь за каждое моё неправильное действие он накажет тебя, – подхожу, оставляю лёгкий поцелуй на её щеке, чтобы успокоить, и прохожу мимо.

Я сказала правду… когда я была помладше, мой характер оставлял желать лучшего. Я была непослушной, и даже когда отец бил меня, это не всегда срабатывало с нужным эффектом. В большинстве случаев я делала, что-то назло. Но однажды за наше поведение отец ударил маму при нас с братом, я кинулась защищать её. С тех пор он нащупал ту самую точку, чтобы давить на меня. В дальнейшем бил он не меня, а её! И теперь я знаю одно, если я сбегу или скажу своему жениху что-то не то, пострадает мама…

Быстро, насколько это позволяют мои каблуки, спускаюсь по лестнице и пересекаю холл дома, Лукреция открывает передо мной дверь, и я выхожу на улицу. Сегодня, что удивительно для Сиэтла, нет дождя, тёплый августовский ветерок ласкает кожу. Сажусь в машину, где меня уже действительно ждёт отец, листая что-то в своём планшете. Даже не взглянув, сразу же приказывает в своей манере:

– Не ударь в грязь лицом, Ариела, – по спине пробегает холодок от его тона, – если сегодня что-то пойдёт не так по твоей вине, – он делает многозначительную паузу, – ты знаешь, что ждёт тебя и твою драгоценную мать! Этот человек очень важен для Сиэтла, для стабильной ситуации в городе. Дженовезе не справляется, и твоё замужество – единственное, что может урегулировать положение! – нехотя протягивает он.

Впервые в жизни отец посвятил меня во что-то важное, в дела клана и города. Я удивлённо хлопаю глазами, смотря в окно машины, выезжающей за пределы резиденции. Неужели в Сиэтле, какие-то проблемы? Не зная все тонкости деятельности «Genovese Family», мне всегда казалось, что этот клан нерушим и выдержит любой шторм. В каком положении они находятся, если моё замужество может повлиять на их дела?

Отец жесток и искусен в своих пытках над жертвой, помимо физической боли он ещё и подавляет морально. Одними только словами он способен довести человека до срыва, опустив самооценку ниже плинтуса.

– Я вас не подведу, – всё, что я могу выдавить из себя – только эти слова. Да, я не подведу вас, не подведу маму, но подведу себя и свою судьбу.

До резиденции Витале Дженовезе мы доезжаем быстро, водитель открывает дверь отцу, после чего он обходит машину и подаёт мне руку, чтобы я выбралась наружу. На публике мы всегда дружные, счастливые и безумно любящие друг друга отец и дочь. Ведь никто не знает, какой на самом деле деспотичный со своей семьёй Аурелио Лучано.

В особняке нас встречает приветливый персонал, сразу же предложив напитки. Я вежливо отказываюсь, ведь он не приемлет алкоголь в женских руках ни в каком виде. Пройдя немного, отец оставляет меня и подходит к хозяину вечера – Витале Дженовезе, они обменивается некой информацией, пока я жду в сторонке, когда мне позволят присоединиться. Наконец отец произносит, махнув ладонью:

– Ариела!

Подхожу к мужчинам и, чувствуя себя немного зажатой, здороваюсь.

– Buonasera, signore1 Дженовезе, – вежливо здороваюсь с ним на родном языке. Витале высокий, немного разъетый от времени и власти человек. Кудрявые волосы еле доходят до его плеч, в руках неизменно покоится сигара.

– È bello parlare con te, Ariella2! – отвечает он также на итальянском. – Радует, что молодёжь не забывает родной язык и свои корни! – Витале поднимает свой бокал, кивнув мне, и отпивает тёмный напиток. – Тебе выпала огромная честь, девочка, стать мостом между Сиэтлом и Лос-Анджелесом!

Несмотря на жестокость Витале, о которой ходят легенды, со мной он всегда добр и приветлив. Возможно, потому что мы с Марко, можно сказать, выросли у него на глазах. Мысли от волнения, что жаром распространяется по телу, улетают далеко, и мозг даже не цепляется за последние сказанные им слова, не придавая этому большого значения…

Куча любопытных глаз устремлены на меня в этот вечер, все знают, что сегодня объявят о помолвке. И всем, конечно же, безумно интересно, кто же будет женихом. Дамы перешёптываются, бросая в нашу сторону взгляды. Хоть бы одна подошла и спросила: хочу ли я этого? Нужен ли мне в девятнадцать лет брак?

Тут абсолютно нечему завидовать…

Вечер идёт своим чередом, мы беседуем с разными девушками, собравшимися в небольшую группу, стараясь избегать животрепещущей темы, но некоторым из них это удаётся с большим трудом.

– Ариела, это правда про твою помолвку? – нетерпеливо спрашивает дочь одного из приближённых людей Витале.

– Сегодня узнаем, – я безразлично пожимаю плечами, стараясь не смотреть никому из них в глаза.

– Так это неточно? – разочаровано спрашивает другая девушка, Матильда, если не ошибаюсь. Я была на немногих мероприятиях, поэтому пока точно не могу запомнить всех имена.

– Знаете, я слышала, как отец говорил, что тебя отдают во вражескую «семью», – шёпотом восклицает третья в то время, как остальные театрально ахают и прикрывают рты ладонями.

Мне кажется, точнее, я уверена, что поменялась в лице или побледнела. Что значит – отдают во вражескую «семью»?! Но Адам из Чикаго, с которым у нас дружеские отношения! Кстати, за весь вечер я не видела его ни разу… как можно естественнее оглядываюсь по сторонам в поисках мужчины.

– Отстаньте от Ариелы со своими сплетнями девочки! – с акцентом в голосе заступается бойкая Виктория, дочь русского мафиози. – Вы не видите, ей неприятно об этом говорить?

К счастью, Витале стучит ножом по своему бокалу, призывая всех гостей собраться в просторной гостиной для объявления новостей. Девушки мигом разворачиваются и быстрым шагом направляются к своим отцам. Я же не спешу этого делать, а войдя, останавливаюсь в паре шагов от арки позади собравшейся толпы. Приглушённый свет в помещении создаёт некую иллюзию таинственности.

Глава «Genovese Family» начинает свою речь, я не вслушиваюсь, потому что знаю, как сильно хозяин вечера любит оттягивать новость своими лирическими отступлениями. Боковым зрением вижу, что в помещение входят несколько человек. Еле заметно поворачиваю голову в бок и косым взглядом вижу, как несколько пар ног остаются у входа, а один из мужчин не спеша подходит, вставая недалеко от меня, но на требующемся для приличия расстоянии, чтобы люди не подумали о нас дурного.

Терпкий мужской парфюм доносится до меня. Я решаю не рисковать своей репутацией и хочу было отойти подальше, но знакомый колючий, опасно низкий голос предупреждает меня:

– Не дёргайся, – я замираю, поняв, кто находится рядом, медленно поднимаю голову, чтобы убедиться в своих догадках. Максимилиан Галанте собственной персоной, стоит около меня. Проигнорировав его слова, делаю ещё шаг, но его приказной тон заставляет меня снова остановиться. – Стой, я сказал!

Ошарашено смотрю на мужчину. Что он вообще себе позволяет?! Я закипаю от гнева, как чайник, сжимаю ладони в кулак, ногти больно впиваются в кожу. Отец предупреждал меня о поведении, но я не могу ничего с собой поделать и выпаливаю:

– Кто вы такой, чтобы разговаривать со мной в подобном тоне?! – шиплю, как змея, задрав свою голову, чтобы заглянуть в непроницаемые мужские глаза. – Будьте добры, отойдите от меня подальше, пока мой жених не увидел вас!

Я демонстративно вытягиваю шею и делаю вид, что действительно ищу кого-то в толпе собравшихся. Мне мерещится лёгкий смешок, но, когда я возвращаю свой уничтожающий взгляд на мерзавца, он снова полон серьёзности.

– Мне нравится твой дерзкий язычок, – окинув меня выразительным взглядом с головы до ног, довольно протягивает он, – в отличие от полуголого вида!

Меня накрывает волна возмущения, я краснею вся с головы до ног от его наглости и собственного стыда!

– Вы сами сказали, что удивлены тем, как в семье Лучано женщины свободно разговаривают с чужими мужчинами! – я делаю особый акцент, цитируя его слова. – Зачем тогда сами сейчас провоцируете меня на разговор?! – я стараюсь осматриваться вокруг, чтобы никто не заметил нашего общения.

– Со мной ты можешь всё! – сверкнув глазами, Максимилиан отворачивается, обращая всё своё внимание на говорящего Дженовезе.

– С какой это стати?! – меня бесит его самодовольное лицо! Мужчина стоит в уверенной позе, скрестив руки на груди, от чего рубашка на его бицепсах натягивается.

На поставленный вопрос он не отвечает, а только кивает в сторону Витале, чтобы я слушала его, и убирает руки в карман брюк. От этого действия, каждый мускул под его многострадальной белой рубашкой напрягается. Я отворачиваюсь, мысленно стряхнув наваждение и прислушиваюсь к речи:

– … важный шаг для Сиэтла и Лос-Анджелеса, некогда враждующих между собой. Долгие столетия наши предки проливали кровь друг друга, но сегодня наша война официально заканчивается! Две семьи «Genovese» и «Galante», два города объединяются ради общего блага и продолжения рода! – опять про этот Лос-Анджелес говорит! Да где же Адам? Бегаю глазами по помещению, может, он стоит где-то спереди, поэтому я его не вижу? Стоп, а причём тут фамилия этого Максимилиана? – Сегодня мы официально объявляем, что передаём нашу дочь Ариелу Лучано в надёжные руки Максимилиана Галанте! – торжественно заканчивает свою речь Витале.

По залу проходится лёгкое аханье, после чего пространство заполняется громкими аплодисментами. Что он несёт?! Я стою как вкопанная, смотря под ноги, не в силах даже шелохнуться. В голове набатом бьют слова Витале: «Сегодня мы официально объявляем, что отдаём нашу дочь Ариелу Лучано в надёжные руки Максимилиана Галанте!»

Может, мне это всё снится? Сейчас я проснусь и окажусь в своей комнате, а весь этот ужас – просто ночной кошмар! Они не могут меня отдать в Лос-Анджелес, нам же с детства с материнским молоком передавалась ненависть и вражда к клану LA!

Волна понимания катком проходится по мне: теперь понятно, почему Максимилиан был в нашем доме с Адамом… Понятно, почему разговаривает со мной в такой манере, понятно, почему предъявил мне претензии в доме! Я уже тогда принадлежала ему! Хочется упасть на пол и кричать, но я не могу позволить себе такой роскоши, не здесь, не при всех этих людях. Я думала, что для меня хуже новости о замужестве и быть не может, но как же сильно я ошибалась!

Меня мгновенно бросает в жар, я только что нахамила одному из самых опасных людей в мире… врагу нашей семьи и… моему будущему мужу…

– Идём, – вздрагиваю от неожиданности. Голос Максимилиана звучит совсем близко ко мне, намного ближе положенного. – Отомри, Ариела, – он нетерпеливо выводит меня из транса, прикоснувшись к пояснице.

Поднимаю растерянный взгляд на будущего мужа, он убирает свою руку и коротким кивком головы показывает мне первой идти к импровизированной сцене, где стоят отец и Витале. Они смотрят на нас в ожидании, как и весь собравшийся бомонд.

Все видели, как мы стояли рядом, как Максимилиан прикоснулся ко мне. Боже, пусть это не разозлит отца, иначе нам с мамой несдобровать. Стараюсь придать себе более уверенный вид, я – Лучано и не опущу свою голову. Моя истерика сейчас ничего не решит, страдать буду дома. Делаю шаг, затем ещё один, гордо вздёргиваю подбородок и высокомерным взглядом смотрю только перед собой, словно других вокруг не существует.

Прохожу мимо Максимилиана и расступившейся толпы, взгляды которых прожигают меня на сквозь. Собравшиеся, как пираньи, жадно наблюдают за моей реакцией, уверена, они знают, что я чувствую сейчас. Меня отдают в лапы врага, в клан, который поколениями убивал наших людей. Как они вообще представляют себе этот брак?! В нас ведь на генетическом уровне заложена ненависть друг к другу!

В помещении воцарилась гробовая тишина, они ждут шоу, а я чувствую себя клоуном, который должен повеселить толпу. Только это моя жизнь, которая летит к чертям из-за чужих решений, в которые меня не посвятили. Слышен только звук моих шпилек и тяжёлые мужские шаги позади. Я удивлена, что властный глава «Galante Family» пропустил пигалицу вроде меня вперёд, это озадачивает, ведь в нашем обществе женщины – пустое место, и лично мой отец, да и все остальные мужчины всегда идут впереди женщин. Хотя, более вероятно, Максимилиан сделал это для того, чтобы у меня не было возможности развернуться и сбежать.

От каждого пройдённого шага моё платье неумолимо ползёт вверх, я стараюсь его незаметно одёргивать, но это не помогает, что вводит меня в лёгкую панику. Максимилиану, идущему позади, это явно не нравится, судя по тому, что он ранее сделал замечание про «полуголый» вид. Одёргиваю себя от возникшей мысли, что меня вообще не должно волновать его предвзятое мнение.

Поднимаюсь на сцену и встаю по центру, естественно, туда мне указал отец своим взглядом. Максимилиан становится рядом, его охрана следует за своим боссом по пятам, но остаётся стоять внизу, так как он подаёт им знак рукой. Несмотря на перемирие, видимо, мужчина всё равно не до конца нам доверяет. И правильно делает, судя по тому, как они обошлись со мной.

Только сейчас, стоя практически вплотную рядом с Максимилианом, я осознаю, что всё происходящее действительно реальность. Этот громадный грубый мужлан, который за всё время ни одного приятного слова не сказал, станет мои мужем. Тем, с кем я должна буду прожить всю свою жизнь, делить постель, встречать горе и радость! Растить детей!

Нет, я не смогу, это выше моих сил! Нужно бежать! По приезду домой сразу же обсужу план побега со Стефанией, она лучше меня знает город, да и её отец человек со связями, он поможет мне, когда узнает всю правду, что меня принуждают к браку! Пока кольца ещё нет на моём пальце, я сделаю это. Помолвку явно объявят через пару дней, к тому времени меня уже не будет в Сиэтле. Рождённый в голове план кажется идеальным вариантом избежать брака. Нахожу в толпе лицо брата, Марко смотрит на меня с нескрываемым волнением.

– Чтобы скрепить нашу договорённость, – Дженовезе подзывает к себе парня с подносом в руках, тот подходит ближе, и он берёт нож с золотистой рукояткой, – подтвердим её клятвой на крови!

После этого обряда у меня нет и малейшего шанса на побег, если я решусь на него, нарушив кровную клятву, Максимилиан имеет полное право убить меня …

Тошнота подкатывает к горлу, Стефания бы права, нужно было бежать ещё вчера!

Витале подаёт нож Максимилиану, а мне вручает небольшой золотой кубок. Жених без раздумий и колебаний, рассекает свою правую ладонь остриём. Алая кровь ручейком стекает в машинально подставленный мною кубок, с виду я излучаю спокойствие, но внутри меня бушует настоящий океан, волны которого шумно разбиваются о скалы. В ушах стоит шум, кажется, что ещё чуть-чуть, и голова взорвётся. Максимилиан передаёт в мои руки нож, на острие которого остались капли его крови, в моменте наши пальцы едва ли соприкасаются, но этого хватает, чтобы по телу прошёл электрический заряд тока. Резко отдёргиваю свою ладонь и передаю ему кубок, стараясь не соприкоснуться снова.

У меня нет права на раздумья, поэтому собрав все остатки самообладания и воли, надавливаю ножом на нежную кожу и резко разрезаю, чтобы не растягивать свои мучения. Острая боль пронзает руку до самого локтя, кровь капает в подставленный Максимилианом кубок. Мы стоим друг напротив друга, мужчина протягивает окровавленную руку, и я вкладываю свою ладонь в его. Холодная мужская и горячая женская, пара, несовместимая по всем фронтам…

Сделав лёгкое движение рукой, Максимилиан перемешивает кровь в кубке; не в силах бороться с интересом и страхом, поднимаю глаза на его лицо. Жених выглядит так, будто делает подобное каждый день: стоит с незнакомой девушкой, сцепив окровавленные ладони и собирается заключать кровный союз!

– Come il mio sangue è per te, così sei tu per me!3 – подносит кубок к своим губам и делает глоток, не прерывая со мной зрительного контакта.

Я еле сдерживаю рвотный позыв, фу, какая гадость…

Наступает мой черёд, произношу фразу, повторяя слова Максимилиана:

– Come il mio sangue è per te, così sei tu per me! – борясь с отвращением, делаю мизерный глоток, солоноватая жидкость, затуманивает разум, но я чувствую, как Максимилиан смотрит на меня в этот момент, прожигает, или я бы сказала, пожирает взглядом!

Дело сделано, теперь Ариела Лучано официально невеста Максимилиана Галанте… и у меня нет другого выхода, кроме как стать его женой, ведь я на крови ему обещана.

Глава 3

Всю обратную дорогу домой мы едем в тишине, отец не произносит ни единого слова. Во мне теплится надежда, что он не заметил, как мы стояли с Максимилианом рядом, или после того, как мы скрепили союз кровью, его гнев смягчился?

Ладонь щиплет после надреза, она горит от того, что замотана платком Максимилиана Галанте. После обряда он по-хамски схватил мою руку и перевязал рану выуженным из кармана платочком с его инициалами. Я еле сдерживалась, чтобы не вырваться из цепкого захвата. Останавливало только то, что на нас смотрели люди.

Машина заезжает на территорию резиденции семьи Лучано уже далеко за полночь, мама наверняка спит. Мне жуть как нужно сейчас поделиться с кем-то ужасом, что я пережила. Я была вынуждена пить кровь! Свою и его! Скреплять союз подобным образом даже в нашем диком обществе – что-то сверхъестественное! Такое делали раньше наши предки много лет назад, но со временем об этой традиции позабыли, и вместо кровной клятвы стали использовать обычные обручальные кольца.

– За мной, – войдя в дом, отец на ходу бросает мне, – в кабинет. Живо! – на трясущихся ногах иду следом, внутри всё дрожит от страха. Значит, не успокоился, сейчас-то он мне и устроит. В голове рисуются картины одна страшнее другой. Однако войдя внутрь, отец уже более спокойно говорит: – Садись, – я послушно прохожу и опускаюсь в кресло перед столом. – О чём вы говорили с Галанте?

Заметил всё-таки…

– Просто поздоровались… – сходу вру, не раздумывая, чтобы отец не догадался. Не могу же я ему сказать, что уже была знакома с Максимилианом до этого вечера?! – Потом сказал идти к вам…

– Как он тебе? – нетерпеливо перебивает отец, как будто ему становится не интересен мой рассказ. Вопрос вводит меня в шок. Собрался беседовать на такие личные темы?..

– Не знаю… я… – запинаюсь, не зная, что говорить в подобной ситуации. Прежде между нами таких откровенных разговоров не случалось. Мы вообще в принципе не общались, глава дома только отдавал приказы, а я исполняла.

– Налаживай с ним контакт, – проходит за своё рабочее место и садится. – Максимилиан Галанте сыграет большую роль в наших жизнях, – задумчиво потирает подбородок, словно разговаривает сам с собой вслух. – А ты нам в этом поможешь! – серые глаза впиваются в моё лицо недобрым взглядом.

– Хорошо… – только и могу покорно выдавить из себя.

– Можешь идти к себе, – отец делает жест рукой в своей вальяжной манере. – Завтра вместе с женихом поедешь покупать свадебные кольца.

Я киваю и встаю со своего места, быстрым шагом пересекаю кабинет и выхожу, после чего пулей несусь по дому в свою спальню, звук шпилек разносится в тишине дома, на ходу стираю с лица льющиеся слёзы. Только в комнате я позволяю себе рухнуть на пол и разрыдаться, не сдерживаясь. Ненавижу! Я ненавижу их всех: Дженовезе, отца, Максимилиана, эти проклятые кланы, прогнившее общество и их клятвы кровные тоже ненавижу! Почему я должна отдавать себя в жертву ради их общей цели? Почему именно я?! Почему Бог не послал Витале детей, а я, как единственная дочь его консильери, должна принимать на себя роль жены главы их вражеского клана?!

За меня даже некому заступиться! Я одна в этом огромном мире. Что будет со мной, когда я окажусь в Лос-Анджелесе, одна с незнакомым мужчиной, который будет называться моим мужем, в чужом городе без мамы рядом? За каких-то пару дней моя спокойная, размеренная и унылая жизнь перевернулась с ног на голову. Да, я всегда мечтала сбежать из этого дома, но не таким же способом…

Не хочу подчиняться этому чёртову Максимилиану, не хочу делить с ним одну постель!

Всю ночь я упиваюсь своим горем и проклинаю весь мир вокруг, не хочу замуж без любви, я хочу восхищаться своим мужем, трепетать не от страха перед ним, а от желания, от любви, от сильных чувств! Я хочу доверять своему мужу, знать, что с ним я в безопасности, что он всегда будет рядом и подставит плечо в нужный момент. Хочу, чтобы у нас были общие интересы, одинаковое чувство юмора, взгляды на жизнь. Но нет, ни под один из этих критериев проклятый Максимилиан Галанте не подходит…

Заснуть получается только под утро с полным опустошением на душе, но сон мой недолог. Лукреция будит через пару часов, сообщая:

– Мисс Лучано, ваш жених прибудет через час, – взволнованно говорит домработница, аккуратно трогая моё плечо, склонившись над кроватью. – Пожалуйста, просыпайтесь, вам нужно подготовится!

Сдерживая вновь подступившие слёзы от слова «жених», я из последних сил поднимаюсь с постели и первым делом иду в душ, чтобы привести себя в человеческий вид, потому что спать я легла прямо в том виде, в котором пришла в комнату, не удосужившись даже снять вечернее платье.

Освежившись, самостоятельно наношу лёгкий макияж, но делаю акцент на губах, накрасив их красной помадой. Почему-то мне кажется, что этот цвет не понравится моему женишку, от этой мысли настроение немного поднимается. Хочется делать всё назло. Волосы решаю просто оставить распущенными с естественными волнами.

Надеваю светлый, летний костюм, состоящий из топа и брюк от D&G и спускаюсь вниз. По пути размышляю: может, нужно было надеть мини-юбку, чтобы уж совсем разозлить Максимилиана? Он ведь вчера прямым текстом сделал замечание за моё короткое платье. Может, довести его своим внешним видом, чтобы добровольно отказался от брака? Эта идея кажется заманчивой какое-то время, но потом я представляю разъярённое лицо отца и отбрасываю её в дальний ящик.

Я нахожусь в диком волнении, не зная, как себя теперь вести с главой клана LA? Да, он официально мой жених, но кроме отвращения и отторжения я ничего к нему не испытываю. Возможно, если бы он не произвёл на меня такое отвратительное впечатление в нашу первую, случайную встречу, сейчас бы я не испытывала к нему такие чувства.

Максимилиан с отцом сидят в гостиной, о чём-то беседуя. Марко стоит у панорамного окна, разговаривая с кем-то по телефону.

– Доброе утро, – спокойно вхожу, принимая безмятежный вид, несмотря на внутреннее состояние. По правде говоря, я не знаю, что мне делать? Пройти и сесть? Нет, этого делать не хочется, поэтому остаюсь стоять практически в проёме.

– Ариела, входи, – наиграно добродушно произносит отец, – позавтракаем все вместе? – он хлопает в ладоши, обращаясь к Максимилиану.

Мамы в гостиной нет, отец никогда не разрешал нам с ней сидеть за одним столом с мужчинами, не входящими в семью. Что же теперь? Мне дозволена подобная честь? Или он при моём новоиспечённом женихе решил показать нашу «сплочённость»? Интересно, что он сказал Максимилиану об отсутствии мамы?

– Нет, – обрубает его предложение Галанте. – Не будем тянуть, поедем, – с этими словами они оба поднимаются со своих мест.

Странно, отец всегда казался мне высоким и крупным, но на фоне Максимилиана он немного теряется.

Пока мужчины проходят мимо меня, направляясь в холл и о чём-то беседуя, Максимилиан успевает бросить взгляд на мои яркие губы; по привычке стараюсь не вслушиваться в разговоры, которые меня не касаются. Когда они выходят из гостиной, я разворачиваюсь и собираюсь пройти следом, но Марко резче положенного хватает меня под локоть и удерживает на месте, не давая сделать шаг. Когда он успел так быстро подойти? Как будто специально выжидал момент.

– Ариела, будь осторожна с ним, – предупреждает брат, практически шепча мне на ухо, наклонившись.

– Что ты имеешь в виду? – я непонимающе смотрю на Марко хлопая глазами.

– Ты даже не представляешь, что Галанте за тип, – понижает голос ещё сильнее, – он один из самых жестоких и безжалостных глав кланов, что я встречал, Ариела!

Сердце ухает вниз от сказанных слов. Мы с Марко никогда особо не ладили и то, что сейчас он предупреждает меня, говорит об одном: старший брат действительно обеспокоен сложившейся ситуацией.

– И что ты мне прикажешь теперь делать с этой информацией?! – стараюсь говорить тихо, но мой голос похож на писк. Сглатываю ком, борясь с подкатывающей паникой.

– Просто… – он отпускает мою руку, предварительно сжав ладонь, – будь благоразумной и не зли его. Я просил отца тщательно всё обдумать и не принимать поспешного решения, – Марко искренне смотрит в мои глаза, – я сделал всё, что мог, сестрёнка, чтобы не отдавать тебя в его лапы, но чёрт… у меня ничего не вышло! – устало потирает глаза. Только сейчас я замечаю, что брат выглядит действительно уставшим, замученным и потрёпанным. Как будто он долгое время боролся за мою свободу…

Я поднимаю голову за его спину и ловлю на нас пристальный взгляд Максимилиана. И этот взгляд мне совсем не нравится! Он стоит словно хищник, наблюдающий за своей жертвой. По позвоночнику пробегает холодок… и с этим монстром я поеду сейчас выбирать свадебные кольца…

Киваю брату и выхожу из дома следом за Максимилианом, снаружи ждёт чёрный Lamborghini Aventador, стоящий н подъездной дорожке. Надежды на то, что за рулём будет водитель, и в машине я не останусь с женихом наедине, разбиваются о скалы. Парень из личной охраны дома подбегает, чтобы открыть с пассажирской стороны дверь, но жених жестом руки останавливает его, уверенной походкой подходит к машине и открывает мне дверь. Стараясь держать спину ровно, с напускным высокомерием сажусь в спорткар, делая вид, что для меня это обычное дело. На самом деле это не так, я никогда не ездила на переднем сидении спорткара, только на внедорожниках и с водителем.

Пока Максимилиан обходит машину, невольно разглядываю мужчину через лобовое стекло машины. Впервые я вижу его не в классической одежде, чёрная футболка обтягивает мускулистую грудь и руки, страшно даже представить, что будет, если он схватит меня ими. Стоп Ариела. А почему он вообще должен тебя хватать? Я не сделала ничего дурного и повода к такому поведению не давала! Однако ноющее внутри предчувствие и слова брата всё равно заставляют бояться этого мужчину! На интуитивном уровне я чувствую опасность и власть, исходящую от него…

Максимилиан с грацией хищника садится в салон. В закрытом пространстве его уже знакомый запах распространяется по всему салону. Я задерживаю дыхание то ли от страха, то ли от волнения, то ли от того, что осталась с ним наедине, сама не пойму… Невольно засматриваюсь, как он обхватывает одной рукой руль, а затем мы трогаемся. Я не умею водить, поэтому наблюдать за всеми его движениями, когда он что-то переключает и делает, очень… необычно.

– Пристегнись, – равнодушно бросает, хотя даже не смотрит в мою сторону. Как заметил? Вот это намётанный глаз! Я решаю не нарываться и молча выполняю приказ. Сидя на заднем сидении машины, я никогда не пристёгивалась и сейчас даже не подумала, что нужно это сделать. Когда мы выезжаем на дорогу и набираем неприличную скорость, мне, откровенно говоря, становится страшно! Сидеть спереди, ещё и так низко, смотреть, как мы несёмся, обгоняя плетущиеся впереди машины, безумно страшно. Для меня чувство бурлящего адреналина в крови вперемешку со страхом в новинку, поэтому хватаюсь рукой за ручку двери и крепко её сжимаю. – Вчера ты меня не боялась, дерзила. Что сейчас изменилось? – прерывает тишину, своим холодным, грубым голосом.

– Хотите, чтобы я дерзила? – удивлённо поворачиваюсь, смотря на жениха, сосредоточенного на дороге.

– Что тебе сказал брат? – он попадает в самую точку, проницательно найдя причину моего поведения…

Вопрос застаёт врасплох, хорошо, что Максимилиан не видит ужаса, застывшего в моих глазах.

– Э-м, – моё неловкое молчание на вопрос неприлично затягивается, бессвязно мычу, не зная, что ответить, – ничего такого…

– Не играй со мной, Ариела, – я выдыхаю с дрожью в теле от его опасно низкого, вкрадчивого голоса. – Говори правду. Всегда. С первого раза. Иначе мы с тобой не поладим, – выделяя каждое слово, чеканит Максимилиан. Я вжимаюсь в кресло, мечтая слиться с ним. – Если соврёшь, поверь, я пойму!

Остаться с ним наедине становится настоящей пыткой, и я верю в каждое сказанное слово, ведь действительно же поймёт! Максимилиан явно из тех мужчин, которые отвечают за свои слова и действия. Тяжело признавать, но несмотря на неприязнь я чувствую, что глава «Galante Family» слов на ветер не бросает.

– Пообещайте, что не будете злиться… – сначала говорю, а потом думаю. Мгновенно приходит осознание: Господи, какая же я дура! Зачем сказала это сейчас?! Теперь он подумает, что я и вся моя семья боимся его. Как бы не так! Вряд ли отец вообще кого-то боится в этой жизни, в отличии от нас с мамой.

Жених вопросительно выгибает бровь поворачивая хмурое лицо.

– Обещаю, говори, – спокойный ответ немного шокирует. Смотря на мужчину, я не понимаю, чего ожидать от него в следующий момент, поэтому немного с опаской произношу:

– Марко сказал, что вы один из самых жестоких и безжалостных глав кланов… – нехотя выдаю ему часть нашего разговора.

– Дальше, – Максимилиан начинает барабанить пальцами по рулю, от чего во мне всё больше разрастается тревога.

– Ещё сказал не злить вас… – закусываю нижнюю губу в ожидании его реакции.

– Брат хорошо знает твой характер, да? – в его глазах плещутся весёлые огоньки, или мне кажется?.. Я пожимаю плечами в ответ на вопрос, а он возвращает взгляд на дорогу, оставшийся путь мы продолжаем в молчании. Максимилиан паркует машину у одного из самых дорогих бутиков с украшениями в Сиэтле. Обойдя машину, галантно открывает мою дверь и подаёт свою руку, чтобы помочь выйти. Я немного теряюсь, но решаю не спорить и вкладываю свою маленькую ладошку в его большую и широкую ладонь. Когда я выбираюсь, он не отпускает, а наоборот сильнее притягивает к себе и вкрадчиво произносит: – Будь всегда со мной честна, Ариела, во всём, и тогда можешь не бояться моего гнева!

– Хорошо, – не совладав со своими эмоциями, выдёргиваю руку из цепкой хватки. Максимилиан мгновенно напрягается, по лицу вижу: не понравилась моя реакция на его близость. – Простите, я не привыкла, чтобы ко мне прикасались, – спохватившись, оправдываюсь и сдерживаюсь, чтобы не добавить: не привыкла, чтобы ко мне прикасались чужие люди.

– Значит, привыкай, – чеканит, стиснув зубы, снова нарушая моё личное пространство, берёт под локоть и ведёт нас в бутик, я еле поспеваю за его размашистым шагом. Со стороны мы, наверное, смотримся забавно: пигалица и гигант.

Внутри нас уже ожидает приветливый персонал.

– Добро пожаловать! Мистер Галанте, мисс Лучано! – один из сотрудников, в фирменной униформе бутика вежливо улыбается. – Прошу вас, пройдёмте в специально отведённую зону для особых гостей!

Поприветствовав друг друга, нас проводят в соседнее помещение, где находится диван, кресла и небольшой столик, на котором сию же секунду ювелир раскладывает всевозможные обручальные кольца на любой, самый изысканный вкус и выбор. Честно говоря, смотря на сверкающие камни, я не испытываю дикого восторга, мне всё равно, какое оно будет. Для меня это не просто кольцо, это – оковы, которые клеймят и присваивают, крича о том, что я принадлежу Максимилиану Галанте!

– Выбирай, – жених с равнодушным выражением откидывается на спинку кресла и достаёт смартфон из кармана, отвечая на звонок. Я чувствую себя неуютно, сидя на соседнем диванчике. Прекрасно, значит ему тоже наплевать! Стоило тогда приезжать сюда, если нам обоим всё равно?

– Эти, – безучастно тыкаю пальцем в первый попавшийся на глаза вариант.

– Отличный выбор, мисс, давайте измерим ваш пальчик, чтобы подогнать кольцо под нужный размер!

– Перезвоню, – поворачиваю голову на недовольного жениха, он переводит внимательный взгляд с меня на ювелира. Явно понял, что мне вся эта бутафория безразлична. – Почему так быстро?

– Долго не вожусь с принятием решения, – произношу первое, что приходит в голову, блуждая взглядом по комнате.

– Ариела, – словно сдерживаясь, медленно произносит Максимилиан, бросаю на него короткий взгляд: черты лица приобретают гневный вид, он знает, что я снова соврала. – Выйди! – обращается к консультанту, который мгновенно бледнеет и спешит удалиться, не забыв при этом закрыть за собой дверь. Максимилиан встаёт со своего места, подходит и рывком потянув на себя за локоть, заставляет меня подняться на ноги. Я хочу кричать, чтобы он перестал меня лапать и прикасаться, но не решаюсь, чётко помня указания Марко – не злить… – Ты вынуждаешь повторяться, а я делаю это крайне редко! – чётко выделяя каждое слово, прожигает меня своим властным взглядом.

– Я не люблю, когда ко мне прикасаются чужие! – снова повторяю сказанные раннее слова, но тут уже невольно произношу лишнее. Из меня вырывается, что-то вроде протестующего всхлипа. Жёсткая рука сжимает мою кожу сильнее, вызывая ещё большее отторжение к его персоне.

– Чужие? – Максимилиан притягивает меня к себе ещё ближе, практически вплотную, так, что я чувствую его разгорячённое дыхание на своей коже. – Я твой будущий муж, Ариела, и совсем скоро я буду прикасаться к тебе – повсюду! – последнее слово он выделяет по-особенному, словно обещает, предупреждает.

Смотря на огромное тело Максимилиана, я понимаю, что самое страшное ещё впереди. Первая брачная ночь…

Да, я не ханжа, хоть мужчины у меня, естественно, никогда и не было, но я знаю, что происходит между мужчиной и женщиной за закрытыми дверями спальни.

Я не готова к этому. Никогда не смогу отдаться ему по доброй воле. Я хочу желать мужчину, трепетать под его телом, смотреть на него и испытывать наслаждение! А что чувствую я, смотря на Максимилиана? Дикий страх, вот что! Он не внушает доверия, и я больше, чем уверена, нежен он со мной совсем не будет. Возьмёт силой и оставит травму на всю жизнь…

Глава 4

С горем пополам, после небольшой «разборки» мы определились с кольцами, точнее Максимилиан выбрал их самостоятельно, мой вариант господина не устроил! Конечно, куда нам до его безупречного вкуса. Сначала меня это задело, но взглянув на комплект, что выбрал жених, мысленно я согласилась, что его вариант действительно красивее, ведь я просто тыкнула пальцем на первый попавшийся. Надо отдать должное, комплект Максимилиана шикарный, он так и кричит о своём величии. Моё кольцо платиновое с большим бриллиантовым камнем, по краям обрамлённое такими же мелкими камешками. Честно, несмотря на помпезность я сразу же в него влюбилась.

Судя по всему, Максимилиан хочет, чтобы у его будущей жены было всё самое лучшее. Его кольцо из идентичного металла, но без излишков, простой формы шинки. К завтрашнему дню их подгонят под наши размеры пальцев; Максимилиан сказал, что сам позаботится, обо всём остальном я могу не волноваться. Хотя я и так не волнуюсь по поводу организации, знаю, что отец всё равно меня к этому не подпустит.

Обратный путь домой проходит в ещё большем напряжении, пропасть между нами образовывается просто до гигантских размеров. Я сижу, скрестив руки на груди и отвернувшись к окну. Из головы не выходят слова Максимилиана: «Я твой будущий муж, Ариела, и совсем скоро прикасаться к тебе буду повсюду!». В порыве бросаю быстрый взгляд на мужчину, сидящего за рулём и все внутренности скручиваются в тугой узел от представления, что он действительно будет это делать.

Надо отдать должное, водит Максимилиан отлично, умело маневрирует машиной и держится за рулём, как будто прирождённый гонщик. Но моё мнение необъективное, ведь я никогда не была так близка к другим мужчинам, сидящим за рулём. Водители отца всегда находились за своеобразной перегородкой в машине, которая регулировалась пультом управления.

Я решаю пойти иным путём и попытаться быть с женихом немного сговорчивее, чтобы наладить контакт. Раз этого брака не избежать, можно попробовать сделать его не таким ужасным? В конце-то концов, он тоже вынужден жениться именно на мне за отсутствием других кандидаток, может быть, я тоже совершенно не в его вкусе. Хотя вряд ли Максимилиан согласился бы на этот брак, если бы я ему не понравилась. Он явно не тот человек, который пойдёт против себя.

– Когда… – я смущаюсь, сама не знаю, откуда во мне появляется эта застенчивость рядом с ним; собрав всю силу воли в кулак задаю вопрос, – свадьба? – надеюсь, что у меня будет достаточно времени свыкнуться со своей новой ролью и морально подготовится к браку…

Машина заезжает на территорию нашей резиденции.

– Ты не в курсе, когда свадьба? – Максимилиан поворачивает на меня лицо, удивлённо выгибая бровь и впиваясь взглядом.

Конечно, не в курсе, раз спрашиваю у тебя, умник.

– Э-м, нет, – раз он хочет от меня честности, пусть получает. Говорить, конечно, о том, что отец меня ни во что не ставит я не стала, потому что уверена, мой будущий муж такой же тиран…

– В следующую субботу, – Максимилиан явно не ожидал моей неосведомлённости. – Вечером поужинаем вместе, –произносит последнее предложение так, словно принял это решение прямо сейчас, и это не вопрос, а утверждение, то есть отказаться я не имею права в любом случае.

Тем временем мой несчастный мозг бьётся в истерике: свадьба ровно через неделю! К чему такая спешка? Мне даже не дают шанс узнать его поближе перед свадьбой, чтобы хоть как-то привыкнуть…

С каждой проведённой рядом с мужчиной секундой я убеждаюсь в том, что мы абсолютно не подходим друг к другу. Смотря на Максимилиана, я представляю, что меня ждёт такая же жизнь, как у мамы с отцом… Он будет подавлять меня, принижать и командовать, указывать, что делать, где, как и с кем говорить. А что ещё можно ожидать от такого жестокого человека? Я знаю, Марко всегда честен, и не в его характере что-то преувеличивать! Поэтому я верю в каждое сказанное братом слово о Максимилиане…

– Сперва мне нужно спросить разрешение у отца, – опустив глаза на свои колени, тихо произношу, в красках представляя, что со мной сделает глава семьи, если я без спроса уеду на свидание, пусть и с женихом, кем бы он ни был.

– Ты будущая Госпожа клана «Galante Family», тебе не нужно ничьё разрешение, Ариела. Кроме моего, естественно! – то, как он уверенно это говорит, неожиданно вызывает во мне ранее неизвестные, трепетные чувства. Что со мной происходит, почему я хочу улыбаться ему, как наивная дурочка? Подсознание так и хочет кричать: эй, дорогая, скоро ты избавишься от гнёта своего отца, кажется, теперь появился человек, способный защитить тебя!

– Но пока что я всё ещё дочь консильери Аурелио Лучано, – я вздыхаю, – и нахожусь под опекой отца.

– Осталось недолго, – многообещающе произносит жених.

– Спасибо, – не контролируя себя, на моём лице всё-таки появляется лёгкая и глупая улыбка, отражающая состояние души. – Тогда… до вечера? – закусываю нижнюю губу, уже предвкушая ужин. Меня штормит из стороны в сторону, то меня воротит от жениха, то плыву от его обещаний, веря в каждое слово.

– С Аурелио я решу, не думай об этом, – без капли сомнения уверенно произносит мужчина. Я привыкла слышать имя отца с приставкой мистер или Господин, но Максимилиан не делает этого. Конечно, ведь мой отец всего лишь консильери Дженовезе, а Галанте – сам глава клана в LA. – Заеду в семь, – и ни один мускул на лице не дрогнул.

***

В доме меня встречает оглушающая тишина, не найдя маму в гостиной и на кухне, решаю, что она отдыхает в своей спальне, поэтому решаю её не беспокоить. Поднимаюсь к себе и понимаю, что вчера не написала Стефании про последние новости, оно и немудрено, мне было не до этого… Обыскав всю комнату, нахожу телефон закинутым под кровать. В утренней суматохе совершенно не подумала взять его с собой. Прости, малыш, ты пострадал в моей вчерашней истерике. Смартфон оказывается разряженным полностью, поэтому ставлю его на зарядку и решаю пока принять освежающий от сегодняшних событий душ.

Что телефон включился, я понимаю, стоя под упругими струями воды, выйдя, сушу волосы полотенцем, потому что лень идти за феном в комнату. Да, порой я очень ленива. Разрывающие звуки сообщений и пропущенных звонков обрушиваются на моей несчастный гаджет. Кажется, Стеф очень, ну очень переживала!..

В мессенджере меня ожидает по меньшей мере сотня сообщений по типу: «Ариела!», «Ты где?!», «Я волнуюсь, чёрт тебя дери!», «Что происходит?», «Куда ты пропала?», «Ты узнала, кто жених?!», «Тебя похитили?»

Ariela: «Прости, Стеф, было не до телефона».

Ответ приходит молниеносно, подруга, как будто только и делала, что сидела и ждала сообщения.

Stefania: «Убью тебя!!! Я места себе не могла найти со вчерашнего вечера, рассказывай мне всё Н-Е-М-Е-Д-Л-Е-Н-Н-О!»

Ariela: «Это не Адам, а Максимилиан Галанте… свадьба в следующую субботу».

Stefania: «Это тот придурок, что тебе чушь тогда втирал?»

Ariela: «Да, Стеф. Он самый!»

Stefania: «Отец бы не отдал тебя за кого попало. Кто он?»

Ariela: «Глава «Galante Family», контролирующей весь Лос-Анджелес».

Stefania: «Просто… вау! Нет слов, Ари. Что ты сама думаешь об этом? Смею предположить по отсутствующей истерике, что жених тебе пришёлся по вкусу?»

Ariela: «Не знаю, кажется, всё сложно. Ещё утром я была уверена, что ненавижу его и не хочу этого брака, а сейчас нет…»

Stefania: «И как это понимать?»

Ariela: «Стеф я запуталась, меня штормит из стороны в сторону, полчаса назад он привёз меня домой и мне показалось, что, возможно, Максимилиан – мой шанс избавиться от тирании отца…»

Stefania: «А ты уверена, что он не окажется ещё хуже, чем твой отец?»

Ariela: «Вот именно, что не уверена!»

Stefania: «Так сложно… то есть побега не будет?»

Ariela: «Хватит, Стефания, никакого побега, это не шутки. Ты просто до конца не осознаёшь всю ситуацию».

Stefania: «Ладно. А как же Адам? Первая любовь и все дела…»

Фух! Отбрасываю телефон в сторону, не желая отвечать на последнее сообщение подруги. Только об Адаме мне сейчас осталось думать. Вот именно, что он моя первая подростковая любовь, которая осталась в прошлом. Сейчас у меня есть проблемы поважнее!

Ухмыляюсь про себя: например, проблема, что надеть на ужин! Признаюсь, я немного предвкушаю вечернюю встречу с Максимилианом. Кажется, его слова тронули лёд в моём сердце. Впервые в жизни, кто-то не трепещет перед моим отцом и этот человек мой будущий муж. Он гораздо могущественнее, в руках Макса огромная власть и он единственный, кто может стать маяком надежды и спасением от гнёта отца. Это наталкивает на мысль, что, возможно, скорая свадьба – не совсем уж плохо? Я буду под защитой самого Максимилиана Галанте. Население Лос-Анджелеса в пять раз больше Сиэтла, а раз жених в состоянии контролировать такой огромный город, то что ему стоить защитить меня от Аурелио Лучано?

Хм, Ариела Галанте. Пожалуй, звучит неплохо, мне даже нравится!

Решаю заранее приготовить себе наряд на вечер, чтобы потом не метаться по комнате в панике. Наверное, я никогда и ни для кого ещё не наряжалась, сегодня это будет для меня новым опытом. Я хочу надеть, что-нибудь такое, что понравится моему суженому! Распахнув шкаф, вышагиваю перед ним целый час с задумчивым выражением лица и оценивающим взглядом. В голове собираю примерный лук, что хочу на себе видеть, но всё кажется «не тем»! Достаю вешалку одну за другой с разнообразными брендовыми платьями, топами и блузками, рассматривая их. Варианты, которые отметаю, бросаю в кучку на пол, а те, что решаю примерить, кидаю через плечо на кровать.

Когда, сменив уже как минимум десять нарядов, я понимаю, что в одиночку не справляюсь задачей и мне нужна помощь, мама, словно мысленно услышав мой зов, предварительно постучав, входит в комнату.

– Ариела, что ты здесь устроила? – мама осматривает воцарившийся хаос из разбросанных шмоток по всему полу

– Не обращай внимания! – я подбегаю к ней в длинном вечернем платье. – Посмотри, как тебе? – кручусь по кругу на месте, словно она зеркало. – Или это перебор для ужина? Хотя я ведь не знаю, куда он меня повезёт… Может быть, лучше вот этот жакет от Chanel, как считаешь? – я так быстро тараторю, на ходу направляясь за жакетом, чтобы продемонстрировать его, что мама даже и слова вставить не успевает, а только смотрит удивлёнными глазами.

– Стоп, Ариела! – вскидывает руки вверх, призывая меня замолчать. – Куда и с кем ты собралась? Что здесь вообще происходит?

– С Максимилианом, – осознаю, что она не в курсе новости. Странно, если бы Макс предупредил отца, тот бы созвонился с мамой и приказал «подготовить» меня. – На ужин…

– А отец осведомлён? – мама задаёт тот же вопрос, что возник и в моей голове.

– Осведомлён! – я вздрагиваю от голоса отца, который неожиданно входит в комнату, медленно разминая шею и подходя ко мне. – Ты что, сучка малолетняя, решила за моей спиной свои дела проворачивать?! – по пути он бросает маме через плечо: – Пошла вон отсюда!

Уходи, мама, ты всё равно ничего не сможешь сделать. Только хуже будет для нас обеих…

– Я ничего не делала, – отрицательно качаю головой и пячусь назад, хотя понимаю, что это бесполезно.

Звонкая пощёчина оставляет жгучий след на щеке. Отец собирает мои волосы на макушке, наматывая их на свой кулак. Острая боль пронзает голову, я теряю равновесие, но железная хватка не даёт упасть. Я не сопротивляюсь, знаю, что нет смысла.

Его только ещё больше разозлит сопротивление…

– Кто давал тебе разрешение собираться куда-то, а? Потаскуха! – пальцы отца хватают мою челюсть сдавливая в тиски. – Кто тебе позволял спрашивать у Галанте про свадьбу?! Решила поставить мою влиятельность под сомнение? – отпускает лицо, чтобы ударить ещё, на этот раз он разбивает мою губу, чувствую, как по подбородку течёт тёплая жидкость. – Если ты не знаешь дату, значит, это не твоё собачье дело! Неблагодарная, я столько в тебя вложил, а ты сразу же решила переметнуться к женишку? Через него решать свои вопросы? Да-а, недооценил я тебя! – хватка ослабевает и, не удержавшись, я падаю на пол, больно ударившись бедром, отец приседает рядом со мной на корточки. – Размечталась уже, да? Укатил твой Максимилиан, и до свадьбы не вернётся! – он плюёт мне в лицо и поднимается, мерзкая слюна стекает по моему подбородку, мужская нога оставляет несколько крепких ударов по животу, выбивая весь воздух из лёгких. Я даже не дёргаюсь, только вытираю с отвращением ладонью мерзкий плевок со своего лица и смотрю, как он выходит из комнаты громко хлопнув дверью. Только после этого хватаюсь руками за место удара, взвывая от боли.

Ненавижу!

Всем сердцем, всей душой ненавижу!

Обоих ненавижу…

Никогда, я больше никогда не доверюсь тебе, Максимилиан Галанте! Ты предал меня, рассказав отцу о нашем разговоре. Зачем?!

Дал надежду на свою защиту, а потом растоптал, стёр в порошок.

Я искренне желаю, чтобы у тебя там разразились страшные проблемы, раз ты свалил! Пусть будет ещё хуже, намного хуже, чем унижение, что сейчас испытала я…

На миг, всего лишь на миг мне показалось, что у нас что-то может получиться… глупая и наивная Ариела, не разбирающаяся в людях!

Глава 5

День свадьбы

Суматоха в доме не вызывает во мне ничего, кроме апатии. Для кого вообще нужно это представление? Все знают, что меня выдают по расчёту за врага, чтобы прекратить войну между кланами. Тогда к чему устраивать помпезное событие, приглашать гостей, изображать счастье на лицах, если можно просто отдать меня в руки Максимилиана без всей бутафории, как товар. Чем я и являюсь в сложившейся ситуации.

Церемония будет проходить в саду нашей резиденции, благо огромная территория это позволяет. Хотя будь это всё в другом месте, мне было бы так же искренне наплевать. К сожалению, из моей спальни открывается вид на тот самый сад, где уже вовсю заканчиваются последние приготовления и проверка установки декораций. Весь день я была вынуждена, то и дело смотря в окно, видеть весь этот фарс, а то и дело вбегающая в комнату Лукреция с радостью на лице сообщала стадии подготовки, как будто мне не всё равно… Хочется, чтобы пошёл дождь, нет, не просто дождь, а даже ливень с градом. и смыл как цунами все декорации. Но Высшие силы мне не благоволят, на улице стоит прекрасная, ясная погода, предвещающая спокойный вечер без стихийного бедствия.

Аурелио Лучано не поскупился и нанял лучших людей в Сиэтле для подготовки торжества. Конечно, отец хочет, чтобы весь город гудел от новости, что он выдаёт замуж единственную дочь, да ещё и не за абы за кого, а за того самого Максимилиана Галанте! Но, к сожалению, они все не знают и никогда не узнают, что пережила его дочь в этой семье.

Да, кстати, я, естественно, навела справки через Марко о своем будущем муже. Я должна знать, за кого меня отдают, с кем мне придётся прожить всю свою жизнь, если я, конечно, на себя руки не успею наложить до наступления старости. И надо отдать должное, он мне не соврал, наоборот, ещё преуменьшил «характеристику» Максимилиана. Что может заставить подростка стать убийцей в четырнадцать лет? У меня нет ответа на этот вопрос, но Галанте убил свою первую жертву в этом возрасте… У меня кровь в жилах стынет от одной только мысли об этом. Да, я знаю, в каком мире живу и не строю наивных иллюзий, но даже для меня это перебор!

Максимилиан был консильери своего отца и выполнял всю грязную работу, как палач. Человек, который добыл эту информацию для нас с Марко сказал, что до этого ещё не встречал такого имени, от которого оппонент начинал бы трястись мгновенно. Максимилиан Галанте вызывает в людях животный страх одним только своим образом; при отце он создал себе репутацию «кровавый Макс», вот как его называют люди за спиной…

Отец Максимилиана умер пять лет назад, и с тех пор вся власть полностью перешла в его наследные руки. Однако несмотря на свою жестокость, говорят, что именно при нём в Лос-Анджеле появился порядок. Без разрешения «кровавого Макса» не делается даже лишнего шага в сторону. Люди уважают его и восхищаются…

А как жить мне с информацией, что мой будущий муж – самый настоящий беспощадный убийца?.. Не знаю, стоит ли мне действительно его бояться? Хочу верить, что со своей женой Максимилиан будет вести себя… иначе.

После того злосчастного дня, когда мы виделись последний раз, я практически не выходила из своей комнаты, пряталась внутри и зализывала раны, как побитая собака. Мама плакала каждый день, смотря на моё состояние, у меня до сих пор нет ни аппетита, ни желания к чему-либо.

За прошедшую неделю я практически не ела, поэтому платье, которое сшили, исходя из моих стандартных мерок, сейчас висит, не облегая изящную фигуру, как следует. Стилисты и швеи носятся в панике, не зная, что делать. Они думают, я похудела от волнения перед свадьбой, но не знают, что меня предал жених, которому я только попыталась довериться, и из-за этого оказалась унижена и избита родным отцом.

Но несмотря на всё произошедшее, я подчинилась, просто смирилась со своей участью и приняла её. Другого выхода всё равно нет.

Визажисты хорошенько постарались, скрыв макияжем следы от синяков на лице после того, как отец сжимал пальцами скулы. Теперь мне придётся ежедневно использовать тональное средство, пока синяки не исчезнут, чтобы Максимилиан не заметил их. Если раньше я, возможно, и поделилась бы с ним правдой, то теперь все мои внутренние переживания и воспоминания о родительском доме Максимилиан никогда не узнает. Я так решила!

Ближе к вечеру стою у окна и наблюдаю за собравшимися в саду гостями и размышляю о том, что это последние минуты в моей комнате. Переступив порог, я больше никогда сюда не вернусь, по крайней мере, навсегда. Все счастливые и не очень моменты останутся заперты в этой спальне, где я росла, превращалась из младенца в ребёнка, из ребёнка в подростка, а из подростка в молодую девушку. Сейчас же из молодой девушки я превращаюсь в замужнюю женщину.

Большинство моих личных вещей в виде книг, блокнотов и украшений упакованы и уже отправлены в Лос-Анджелес. А остальное, заявил жених, он подготовил для меня самостоятельно, поэтому практически всю одежду я оставляю здесь.

Мой многострадальный свадебный образ полностью готов. Жених должен прибыть с минуты на минуту, сжимаю в руках небольшой букет из пионов, морально готовясь к вечеру. Я должна держать себя в руках, не показывая никому слабость!

– Очень сильно буду скучать по тебе, доченька! – мама сидит на кровати и вытирает слёзы, смотря на меня снизу вверх.

– Я тоже, – перевожу свой вмиг потеплевший взгляд на женщину в серебристом платье с аккуратно уложенными волосами. Каждую ночь я рыдала в подушку от одной только мысли, что мне придётся оставить маму одну в этом доме. – Надеюсь, ты сможешь навещать меня, а я тебя…

Мама всхлипывает, а у меня слёз совсем не осталось, только огромная зияющая дыра на душе в виде необъятной пустоты.

В комнату заглядывает Марко, прерывая наш разговор:

– Мама, тебе пора спуститься к гостям, – лаконично сообщает он.

– Иду, – женщина встаёт, сначала крепко обнимает меня напоследок, а затем уходит выполнять свои обязанности хозяйки дома, натягивая на лицо счастливую улыбку.

– Как ты, Ари? – Марко неловко стоит в коридоре, немного растягивая затянутый галстук, но потом закрывает дверь изнутри и подходит ближе. – Волнуешься?

– Нет, – честно отвечаю, заглядывая в мужские карие глаза. Ему очень идёт тёмно-синий смокинг. Хоть мы и не были дружной семьёй, я люблю своего единственного старшего брата. Сложившаяся ситуация не разобщила нас, наоборот, сплотила, и это безумно радует.

– Ты выглядишь великолепно! – наверное, впервые в жизни Марко делает мне комплимент, от этой мысли в уголках губ появляется еле заметная, искренняя улыбка. – Я надеюсь, что твой брак будет счастливым.

– Это вряд ли, – грустно усмехаюсь. – Боюсь, что Галанте такой же тиран, как… – я не смею произнести при брате вслух слово «тиран» про отца. Мы с Марко никогда не обсуждали побои, что я пережила в этом доме. Да и брат всегда видел в лице отца кумира, он повторял его повадки, манеры говорить, отношение к людям, стиль одежды. Единственное, что он, слава Богу, не перенял – ужасное отношение к маме. Марко по-прежнему несмотря на обстановку в доме, любит её и уважает, как положено сыну.

– Ариела… – подавленно вздыхает, опустив взгляд в пол. Чувствую, что разговор даётся ему нелегко, – я не мог идти против отца, чтобы защитить вас с мамой, но я не позволю тебе пережить подобное в семье мужа. Кем бы ни был Максимилиан Галанте, всегда знай, что у тебя есть старший брат, который никогда не позволит унижать и поднимать на тебя руку! – пылко произносит, обхватывая горячими ладонями моё лицо. – Если он посмеет хоть раз ударить тебя, не молчи! Прошу, родная, сообщи! Я прилечу сразу же!

– Отец не позволит тебе вмешаться, – смахиваю непрошенную слезу, стекающую по щеке к мужским рукам.

За всё время эта трогательная речь – единственное, что смогло растопить лёд в моём каменном сердце…

– Я помогу, слышишь? – стоит на своём Марко. – Верь мне! – утвердительно киваю головой, брат оставляет на моём лбу тёплый поцелуй, крепко прижимая к себе. Мы стоим так несколько минут, представляя, что кроме нас в этом мире больше никого не существует. Нет никаких кланов, войн между семьями, никто не делит между собой территорию, не похищает и не убивает людей, нет насильственных браков и унижений в семье! Но всему хорошему рано или поздно приходит конец, вот и нашей идиллии тоже, Марко отстраняется. – Готова? – подставляет свой локоть, чтобы я взяла его под руку.

– Да, – отвечаю без тени сомнения.

Брат заботливо прикрывает моё лицо фатой.

Перед выходом бросаю взгляд на себя в зеркало в последний раз: на улице стоит летняя знойная жара, поэтому на мне надето лёгкое, практически воздушное свадебное платье белоснежного цвета. Верхняя часть держится на тонких бретельках, усыпанных камнями, а лиф сшит в виде выреза сердцем, что подчёркивает пухлую грудь, приподнимая её. Объёмные съёмные рукава придают платью лёгкость, несмотря на длинную и пышную юбку со шлейфом. Из-за фаты я не могу как следует разглядеть свой макияж, чувствую только, как локоны приятно щекочут шею. Во мне нет трепета и предвкушения свадьбы, я не испытываю к жениху и всему этому торжеству ничего, кроме антипатии.

– Марко, пообещай мне, пожалуйста, одну-единственную вещь, – по пути вниз, спускаясь по лестнице, обращаюсь к сопровождающему мужчине.

Он помогает мне придерживать длинное платье, чтобы я не запуталась в подоле и не разбила своё лицо о пол.

– Обещаю, – даже не узнав, что именно я попрошу, уверенно отвечает брат. За это, пожалуй, я его всегда уважала и буду уважать. Он всегда, с самого детства был безумно ответственным и, если пообещал: в лепёшку расшибётся, но сделает.

– Защищай маму от нападок отца… – остановившись, с мольбой заглядываю в глаза брата.

– Клянусь своей жизнью, Ари! Ты достаточно подставлялась, вставая на её сторону, теперь мама на мне, – успокаивает он.

На первом этаже становится слышна зажигательная итальянская музыка, доносящаяся с улицы.

Я была уверена, что брат передаст меня в руки Максимилиана на улице, у входа в сад, но он ведёт нас к кабинету отца. Внутри я вся мгновенно подбираюсь и съёживаюсь в оборонительной позиции, готовясь защищаться при мысли, что сейчас придётся беседовать с главой нашей семьи. Во мне нет желания даже видеть его лицо, не то что разговаривать, так сильно меня задел его последний «визит» в тот день.

Но когда Марко открывает дверь в кабинет, внутри, как выясняется, нас ждёт мой жених. Он стоит широкой спиной ко входу, но оборачивается, когда брат заводит меня внутрь, Галанте кивает Марко и тот выходит, только после этого Максимилиан переводит взгляд на меня.

Мы остаёмся наедине, я молча стою у двери, сцепив руки в замок, не сдвинувшись с места.

– Проходи, я сегодня не кусаюсь! – неожиданно Максимилиан бросает мне лёгкую лукавую улыбку.

Его лицо идеально гладко выбрито, короткие волосы уложены в обычной манере. Чёрный пиджак расстёгнут, как и верхние пуговицы рубашки, открывая взор на крепкую грудь. Мерзавец, глаза бы мои тебя не видели, шуточки ты со мной тут ещё шутишь после того, как подставил! Я продолжаю молчать, но нарочно медленно прохожу в центр кабинета, не приближаясь близко к нему.

– Хорошо, – произношу расслаблено, – раз не кусаешься.

Мужчина отталкивается от стола, качнув головой своим мыслям, берёт с гладкой поверхности бархатную коробочку и сам подходит ко мне.

– У меня для тебя кое-что есть. Свадебный подарок, – Максимилиан открывает перед моим лицом шкатулку, в которой лежит роскошное бриллиантовое колье, усыпанное множеством сияющих камней. Как жаль, что я не люблю подобную помпезность. Мне больше по душе скромные украшения, которые не будут привлекать лишние взгляды. – Я хотел надеть его на тебя сейчас, но, увидев в этом платье, решил, что оно будет лучше смотреться на твоём голом теле этой ночью! – на полном серьёзе без капли смущения или иронии в голосе произносит Максимилиан. Я задыхаюсь от возмущения, сделав несколько рваных вдохов, не найдя, что ответить на подобную дерзость по отношению ко мне! – Дыши, Ариела, – он наклоняется к моему уху, обжигая своим дыханием, – у меня на тебя сегодняшней ночью большие планы!

Глава 6

Я уже, было, хочу послать Максимилиана куда подальше, поставить на место, ведь он позволяет себе возмутительное развязное поведение, по отношению ко мне. Кем бы ни был Галанте, он не имеет права шептать подобного рода пошлости, стоя наедине в кабинете моего отца.

Но не успеваю даже пискнуть, как раздаётся стук в дверь и за ней слышится бодрый голос Марко:

– Пора, – словно почувствовав, что меня нельзя оставлять наедине с женихом, прерывает брат. – Гости заждались.

Максимилиан нехотя отстраняется.

– Позже продолжим, – рыкнув, мужчина оставляет на моих губах обжигающий взгляд и мельком бросает короткий на декольте, но резко отводит в сторону, ухмыльнувшись сам себе. Галантно подставляет локоть, за который я берусь с опаской спустя пару секунд колебаний, как будто боюсь, что он передумает и набросится на меня прямо здесь и сейчас…

По пути в сад, где собрался местный бомонд по наши души, жених отдаёт коробку с колье охране и велит доставить в отель. Непроизвольно тяжело сглатываю при мысли, что мужчина исполнит свою фантазию и действительно наденет бриллиантовый «ошейник» на моё нагое тело этой ночью в номере, где мы будем совершенно одни.

Пройдя по усыпанной розами дорожке из белой ткани, под оглушительные аплодисменты мы направляемся прямо к священнику, ожидающему у алтаря, пышно украшенного цветами. Я крепко держусь за Максимилиана, боясь запутаться в платье и упасть перед всеми собравшимися гостями. Чувствую себя как на показе мод, где все взгляды прикованы к модели, идущей по подиуму в ожидании, что она оступится.

Но на удивление мне придаёт уверенности рядом идущий мужчина, он держится так, словно все вокруг его подданные, подчинённые, букашки, которые не стоят и ногтя мизинца. Да, пожалуй, мне это даже нравится. Хочу так же, как и он, уметь держать своё лицо, показывая остальным, кто они на самом деле для меня.

Хотя странно, если бы такой могущественный человек, как Максимилиан, сам глава «Galante Family», шёл неуверенно сутулясь, оглядываясь по сторонам. Он явно знает себе цену и считает себя выше других.

Мы встаём на отведённых местах друг напротив друга. Я опускаю взгляд в пол, но чувствую, как жених наблюдает за каждым моим вздохом, глядя в упор. Интересно, о чём он думает в этот момент? Понравился ли ему мой образ? Резко одёргиваю себя от накрывших сознание мыслей.

Приди в себя, Ариела! Тебя совершенно не должно волновать его мнение!

Но оно отчего-то волнует…

Церемония проходит, признаться честно, скучно, после той клятвы на крови сейчас церковная кажется просто детской шалостью. Я киваю и отвечаю «да» в моментах, где это требуется от невесты. Максимилиан также без раздумий подтверждает своё желание жениться, лёгким и сдержанным кивком головы вкупе с «согласен».

Последующие часы свадьбы пролетают со скоростью света, всё, о чём я могу думать: только о словах Максимилиана, обещающих для меня неспокойную первую брачную ночь. И это вызывает внутри дикий ужас: не хочу так… не хочу его… не хочу сегодня…

Бессчётное количество раз за этот вечер пытаюсь абстрагироваться и прожить момент, но мысли снова и снова возвращаются к чёртовому колье и словах о моём голом теле. В красках представляю сегодняшнюю ночь, и это вызывает жуткий приступ тошноты, которую пытаюсь подавлять мелкими глотками воды. Я знаю причину, понимаю, чем вызвано такое отторжение близости с мужчиной, но сама себе боюсь признаться в правде.

Я стараюсь даже не смотреть на Максимилиана лишний раз. Весь вечер после того, как нас обвенчали, а затем отправили на торжественные места жениха и невесты, мужчина то и дело по-хамски берёт меня за руку или приобнимает незаметно для всех. Он умело управляет моим телом, явно зная, в какие моменты дотрагиваться, чтобы вызвать нужную реакцию. Да, теперь это мой законный муж, имеющий полное право на такое поведение, но я чувствую себя некомфортно от подобного рода собственнических прикосновений. Меня переполняют переживания, будто теперь я совершенно не владею собственным телом, став куклой, принадлежащей другому человеку, который с сегодняшнего вечера может делать со мной всё, что пожелает.

Кажется, гости не замечают моего рассеянного состояния или списывают это на простое волнение. Все вокруг веселятся, играет громкая музыка, люди танцуют под зажигательные мелодии, отрываясь по полной; кто-то выпивает, а кто-то совмещает алкоголь и танцпол вместе.

Мы сидим за столом со светлой скатертью по центру роскошно украшенного сада, чуть поодаль от других фуршетных столиков. К нам то и дело подходят люди, выражая своё почтение семьям Галанте и Лучано и поздравляя с этим великолепным событием. Среди гостей не видно знакомых или родственников Максимилиана, здесь только люди Сиэтла и приближённые к Дженовезе и Лучано. Я понимаю это по тому, с какой опаской они обращаются к моему новоиспечённому мужу, словно он за одно неправильно сказанное ими слово набросится и задушит своими собственными руками. Собравшиеся явно ощущают от него ту самую опасную энергетику, которая почему-то не распространяется на меня. Внутри сидит необъяснимое ощущение, что со мной глава клана «Galante Family» совершенно другой.

Я вижу, как люди смотрят на моего мужа, на их лицах, несмотря на веселье, застыло выражение недоверия и опаски к его персоне. В мою же сторону направлены взгляды жалости, они знают, все знают, что за человек Максимилиан Галанте… Только меня одну отец не соизволил посвятить в эти дела, рассказать о том, кому продал свою единственную дочь.

За весь вечер мы не обмолвились между собой ни словом. Я только и ловлю на себе пожирающий и многообещающий мужской взгляд.

– Выпей, – словно прочитав мои мысли, муж протягивает бокал с красной жидкостью, – ты слишком напряжена, Ариела.

– Спасибо, я не пью, – прочистив горло, пытаюсь тактично отказаться от алкоголя, при этом не задеть мужчину, чтобы не злить.

– Знаю, – продолжает держать бокал перед моим лицом, – я разрешаю тебе, пей.

С изумлённым выражением лица поворачиваюсь к мужу. Откуда он знает, что отец запрещал нам с мамой это делать? Не то, чтобы я мечтала о выпивке, а он не позволял, просто у нас изначально так было принято.

Максимилиан явно решил начать брак с того, что полностью снимает запреты, установленные отцом в нашем доме. И совру, если скажу, что мне это не нравится.

Максимилиан

Моя утончённая, хрупкая, как фарфоровая кукла, Ариела!

Вижу, что дико боится, хоть и пытается хорохориться.

Упрямая бестия.

Но ведь знал, на что шёл! Так или иначе, в своей жизни я привык добиваться поставленной цели, чего бы мне это не стоило.

Вот увидев в тот вечер, пару месяцев назад, выделяющуюся среди всех намалёванных пигалиц белокурую фемину, понял: она бесспорно станет моей.

Что это первый выход в свет для Ариелы, почуял сразу, то, как затравленно она смотрела на всех вокруг и держалась особняком от остальных девушек, сигнализировало о том, как сильно ей не нравится местное общество. Мне и самому оно осточертело, но я должен ради своего города, ради клана налаживать мосты с Сиэтлом, как бы не была мне противна шайка Дженовезе и Лучано.

Я был в курсе, чья это дочь и, естественно, знал, чем можно надавить на её отца и Витале. По правде говоря, этот вечер и так был негласно посвящён нашему временному перемирию и объединению против чёртовых мексиканцев, приваливших с границы. Но я решил воспользоваться возможностью, предложив скрепить перемирие браком с единственной дочерью скользкого Лучано.

Аурелио никогда мне не нравился, этот тип точно не входит в список людей, которым можно доверять. Уверен он ещё попытается воткнуть нож в мою спину при первом же подвернувшемся случае. Но я буду бдителен и пощады консильери Витале может не ждать, даже если дочурка будет умолять за своего отца, а она точно будет.

Я вывернул предложение с женитьбой таким образом, что Дженовезе и Лучано уверены, что это их заслуга и идея. Безмозглые глупцы, удивлён, как Витале со своим пристрастием к наркоте ещё не сторчался окончательно, а заглянув в глаза к Аурелио, становится мгновенно понятно, что этот тип из себя представляет: жадный до власти тиран, мечтающий взять в свои руки контроль над Сиэтлом.

Последующие месяцы между нами шли переговоры об обозначении границ, распределении обязанностей и разработки стратегического плана против общего врага – проклятых латиносов. Я не хотел тянуть со свадьбой, но и времени со всем этим развернувшемся балаганом не было. Ариела же жила своей обычной жизнью не подозревая, что уже принадлежит мне. Я дал разрешение, чтобы она продолжала ходить на вечера, где собирается их знать, но только при условии, что девушка будет в безопасности. Поэтому оставил человека из личной охраны в Сиэтле, который незаметно весь вечер её сопровождал и приглядывал, чтобы никакая мразь свой глаз не положила на МОЁ!

Папаша уверял, что его дочь чистая, не запятнавшая честь семьи Лучано, что ни один мужчина даже мысленно её не касался. Неправда, я касался, а он даже не подозревал! Но в остальном я поверил Аурелио, собственными глазами видел, как девчонка тряслась перед отцом и уверен, он терроризирует её дома, держа под замком. Каким бы мерзким не казалось, но это то, что мне и было нужно.

Нежная, скромная, покорная и, самое главное, непорочная.

Никогда всерьёз не задумывался о женитьбе, но знал, что это не будет распутная потаскушка, прошедшая передо мной кучу мужиков. Нет, мне нужна та, которую я сам всему обучу и подстрою под себя.

Когда мы с Адамом заехали к Аурелио обсудить совместную поставку товара, даже не предполагал, что девчонка выскочит нам навстречу. Её прекрасная ангельская внешность обещала тот же характер и кроткость, но то, как Ариела уверенно держалась и посмела болтать с Коулманом на моих глазах, разбудила внутри собственника. Еле сдержал себя, чтобы не схватить её и не утащить с чужих глаз подальше, ведь блондиночка ещё не знала, КТО я для неё! В тот день я и принял решение, что помолвка и свадьба состоятся в кратчайшие сроки

Мне охереть, как понравилась её дерзость в день обручения, особенно то, как трясущимся голоском она пыталась отшить меня, заявив своим острым язычком, что её жених, видите ли, увидит!

С каждой встречей Ариела умудрялась удивлять всё сильнее, каюсь, я думал, что избалованные пигалицы вроде неё помешаны на побрякушках, но моя Ари, как выяснилось, не той породы. Она не очередная красивая обёртка с пустотой внутри; на секунду мне даже показалось, что я разглядел глубину девичьей души.

Да, повело мужика не в ту сторону.

Отец с детства внушал, что женщины – это пустое место, они глупые создания, с чьим мнением запрещено считаться. Я рос в этой атмосфере и наблюдал, как сначала глава семьи обращался так с моей матерью, а когда её не стало – и со своими любовницами. Всегда был уверен, что стану таким же, но смотря на мелкую Ариелу, захотелось вести себя с ней по-другому, я не хотел ломать её, старался быть помягче, хоть иногда звериная сущность и вырывалась.

Когда Ари робко спросила про дату свадьбы, во мне что-то щёлкнуло. Неужели Лучано не удосужился осведомить единственную дочь о дате её свадьбы? Это натолкнуло на мысль, что, возможно, девчонка проживает не самую лучшую жизнь в доме деспота. Захотелось узнать её получше, и в считанные секунды принял решение остаться до свадьбы в Сиэтле, чтобы Ариела смогла привыкнуть ко мне. Сам не успел понять, что за желание такое странное накрыло зачерствевшую душу. Но, как говорится, мы предполагаем, а бог располагает. Хоть я в него давно не верю!

Я поехал к Дженовезе и её отцу, чтобы выяснить, почему девчонку не посвящают в дела. Она будущая Галанте и имеет право на подобающее отношение к себе. В процессе разговора поступил звонок от Фернандо – консильери и по совместительству родного дяди со стороны матери. Во время моего отсутствия весь Лос-Анджелес остался под его контролем, пожалуй, это единственный человек, которому я могу довериться хоть на мизер. Фернандо сообщил, что ситуация на границе обостряется, и мне лучше лично присутствовать на сходке с паршивыми мексиканцами.

Вместе с Дженовезе тем же вечером экстренно вылетели в ЛА, теперь мы работаем на одной стороне, на двух территориях. Но несмотря на проблемы, я не мог выкинуть из головы образ своего хрупкого белокурого ангела, что плотно засел в моих грязных мыслях. Я далеко не девственник, мечтающий о тёлке, но от одной только мысли, как Ариела будет стонать подо мной, сжимая простыни, у меня вставал, как у пацана. Каждый день больная фантазия рисовала всё более откровенные сцены в голове.

Ариелу я увидел только сегодня – в день свадьбы. Когда она робко вошла в кабинет без своего напускного высокомерия, еле удержал себя, чёрт возьми, чтобы не накинуться, разорвав развратное свадебное платье в клочья, и не взять её прямо на грёбаном столе!

Эта свадьба мне на хер не нужна была, я лично организовал её ради Ариелы, чтобы у моей будущей жены остались только положительные воспоминания о сегодняшнем дне. Если бы она не понравилась мне на том приёме, вряд ли бы я устраивал эти танцы с бубном вокруг пигалицы. Не знаю, что за херня на меня нашла, но захотелось сделать всё, как положено. Моя женщина, жена главы «Galante Family», заслуживает лучшего, и я дам ей это всё, не раздумывая.

Предвкушение перед первой ночью с женой, разрастается внутри пожаром до невыносимой боли в яйцах. К полуночи, когда уже понимаю, что ещё полчаса и я накинусь на Ариелу прямо при гостях, резко встаю со своего места, протянув ей ладонь. Музыканты перестают играть, гости задерживают дыхание. Давняя итальянская традиция провожать мужа и жену к брачному ложу обрушивается на нас с новой силой в виде криков, улюлюкания и подначивания.

Да, традиции я уважаю, но вот херню с простынёй на всеобщее обозрение не приемлю. Не хочу, чтобы моя жена чувствовала себя униженной и смущалась от мысли, что под дверьми от нас ждут эту сраную окровавленную ткань, свидетельствующую о чистоте невесты. Поэтому эту традицию я обрубил на корню ещё во время планирования свадьбы. Если кто-то хочет увидеть кровь, пусть придут ко мне, и я лично разобью их рожи заставив ею умыться.

Ариела идёт следом, чувствую её дикое волнение, ничего, девочка, я тебя успокою. Дженовезе и её родители провожают нас к машине. Пока я напоследок прощаюсь с Витале, Аурелио что-то рьяно шепчет моей жене, обнимая. Не нравится мне это, в искренности мудака и чувствах к дочери я сомневаюсь, и до правды, что он ей там втирал, докопаюсь.

Ещё никогда в жизни я никуда так не торопился, как сегодня, чтобы поскорее оказаться с женой наедине. Ариела не проронила за всю дорогу ни слова, волнение выдавала только прерывисто вздымающаяся девичья грудь. Смотреть я на неё старался как можно реже, ибо, клянусь всеми святыми, боялся не совладать с собой, и тогда до отеля мы бы не доехали.

– Помнишь, что я тебе сказал? – сходу задаю вопрос жене, когда поднимаемся на лифте в мой номер, занимающий весь верхний этаж отеля.

–Ч-что? – хрипло спрашивает Ариела, в светлых глазах то и дело проскальзывает страх.

Какого лешего она меня так боится? Да, я привык к страху в глазах людей, смотрящих на меня, но жена этого делать не должна. Пусть уважает, слушается, но не боится.

– Про колье, – слегка наклонившись шепчу ей на ушко, вижу, как от слов девичья шея покрывается мурашками. Двери лифта открываются, беру за руку жену и провожу напрямую в спальню через все комнаты пентхауса. Ари трясётся, но я не хочу, чтобы она дрожала от страха. Обычно девушки это делают от удовольствия подо мной. – Не бойся меня, Ариела, – мягко надавливая на хрупкие девичьи плечи, усаживаю её на край кровати и опускаюсь рядом на одно колено.

– Ч-что вы делаете? – заикаясь, шепчет девушка, когда я приподнимаю подол платья и беру тонкую лодыжку, поглаживая, затем поочерёдно снимаю туфли с каждой ноги. Ари шумно выдыхает, освободившись от неудобных оков и заметно расслабляется, поняв цель моих намерений, но, когда я поднимаюсь и сбрасываю с себя пиджак на кровать, снова выпускает иголки, как ёжик.

Ариела настолько напугана, что её потряхивает.

И тут я понимаю свою ошибку, она, похоже, думает, что я монстр, который набросится и изнасилует, не глядя. Хотя, сука, в принципе, по ходу, это я и собирался сделать.

Слишком надавил на девчонку, сразу в спальню потащил, забылся, что она неопытная. Отворачиваюсь, сжимая челюсть, провожу ладонью по волосам и делаю глубокий вдох и выдох, успокаивая разбушевавшееся желание. Незаметно поправляю рукой через штаны каменный стояк. Не знаю, что со мной, как пацан себя веду, у которого бабы никогда не было!

Я убийца, но не насильник.

Чтобы не пугать Ариелу ещё больше и дать привыкнуть к обстановке беру её за руку и веду в гостиную, усаживаю за предварительно накрытый стол.

– Поешь, – я видел, что за весь вечер она и крошки в рот не взяла. Сука, рот. В башке всплывает фантазия, как она этим ротиком… обрываю мысль, наливая в бокал бренди, и резче положенного осушаю его залпом. Протягиваю Ариеле бокал вина: – Пей и не спорь!

Хочу, чтобы она расслабилась, а алкоголь в этом хорошо поможет. На этот раз она меня слушается и запивает свой поздний ужин вином. Сам же сижу напротив и, как маньяк, потягивая новую порцию бренди, наблюдаю за своей молодой женой.

Моя жена…

Неплохо звучит. Никогда не хотел себе в этом признаваться, но подсознательно где-то в глубине души я желал свою собственную семью. Место, где меня всегда будут ждать и, возможно, любить.

Я хочу доказать, что не такой жестокий монстр, как отец. И никогда им не стану.

Глава 7

Ариела

– Тебе нужно время отлучиться в ванную комнату? – спрашивает Максимилиан, когда мы направляемся в спальню. Содрогаюсь от мысли, что моя отсрочка закончилась.

Я семеню за мужчиной на негнущихся ногах, лихорадочно представляя, что меня ждёт дальше. Нервно сглатываю ком, он дал мне достаточно времени, и теперь настал час икс… даже покормил и настоял, чтобы я выпила.

Вино заметно расслабило тело, разливаясь теплом и опаляя щёки, наверное, этого Максимилиан и добивался. Однако мысли мои так и остались сумбурными, с этим он ничего не сможет поделать.

– Н-нет, – упрямо качаю головой. Хотя, наверное, стоило согласиться и запереться в ванной комнате на несколько часов, в надежде, что мужчина заснёт в одиночестве? Кого я обманываю? Максимилиан вынес бы эту несчастную дверь и вытащил меня наружу.

– Нет? – он усмехается, – Что ж, отлично! Иди сюда, – меня всю в жар бросает, когда крепкая мужская рука притягивает к себе. Максимилиан обвивает мою талию, крепко прижимая наши тела. Опускает лицо к шее, вдыхая запах и оставляя на ней мягкий поцелуй, от которого я начинаю непроизвольно дрожать. – Вкусная, – почти одержимо, сиплым голосом произносит муж.

Неожиданно он отстраняется, отходит, что-то взяв со столика, я в волнении пытаюсь разглядеть предмет и понимаю, что в руках у Максимилиана тот самый подарок на свадьбу. Мужчина достаёт злосчастное колье, возвращается и заходит за мою спину, надевая украшение. Сверкающие бриллианты утяжеляют шею и охлаждают, пуская дрожь по всему телу.

Муж разворачивает меня к себе; когда его ласки становятся настойчивее, а губы находят мои и накрывают горячим поцелуем, не выдержав, упираюсь ладонями в огромную грудь Максимилиана. Но мужчина никак не реагирует на мой безмолвный протест, а начинает ещё более неумолимо углублять поцелуй. Как хищник, который нагнал свою жертву и никак не может ею насытиться.

Я искренне стараюсь взять себя в руки и успокоиться, отбросить все мысли и позволить ему любить меня… слово «секс» даже мысленно пока непривычно произносить…

Не отрываясь от поцелуя, мужчина заводит свои руки за мою спину и тянет шёлковую шнуровку платья, которая легко поддаётся. Свадебный наряд опадает грудой к нашим ногам. Я остаюсь стоять в одном нижнем белье и чулках с этой стрёмной, на мой взгляд, подвязкой, чувствуя себя до ужаса неловко и смущённо. Максимилиан отходит, рассматривая моё полуобнажённое тело потемневшим взглядом, от которого ноги непроизвольно начинают подкашиваться.

Прохладный воздух касается нежной кожи, вызывая ещё большую дрожь, когда муж аккуратно опускает меня на мягкую кровать. Я лежу, как статуя, боясь пошевелиться и смотря в потолок, стараясь даже дышать. «Ты сможешь, ты сможешь» мысленно повторяю про себя, как мантру. Слышу нетерпеливое шуршание одежды, как расстёгивается молния брюк, а затем Максимилиан опускается на кровать, нависая сверху надо мной своим крупным телом. Мои глаза мечутся по сторонам, смотрю куда угодно, но только не на его лицо и обнажённое тело. Я чувствую себя под этим властным мужчиной Дюймовочкой, и от этого представления во мне начинает разрастаться настоящая паника!

Губы Максимилиана снова находят мои, да, я не умею целоваться, никогда этого не делала, поэтому мне совершенно не нравится весь этот процесс! Не нравится, как его язык переплетается с моим, как мужские губы сминают мои, покусывая и посасывая. Кто придумал эти поцелуи? Обмен слюны, да и только…

Руки Максимилиана блуждают по всему моему телу, его слишком много, везде и сразу! Я начинаю паниковать, как будто оказалась в замкнутом пространстве, и у меня нет выхода. Уверена, многим девушкам, будь они на моём месте, понравилось бы то, как мужчина умело ласкает тело сейчас, сжимая и поглаживая, но в моей голове слишком много «но», от которых хочется сбросить его с себя и разрыдаться…

Я чувствую его прикосновения повсюду, кожа горит от напористой ласки, в бедро отчётливо упирается нечто твёрдое… я не знаю, что такое паническая атака, но, когда мощные руки Максимилиана властно раздвигают мои ноги в сторону, я чувствую, как начинаю задыхаться! Зажмуриваю глаза, отворачиваясь.

– Пожалуйста, нет! – хватаюсь ладонью за загорелую руку, которая уже успела пробраться под мои трусики… – я… я не хочу! – всхлипываю, пытаясь сжать ноги.

– Ч-ш-ш, – кажется, муж не воспринимает сказанные слова всерьёз и продолжает своё дело, грубые пальцы проникают в моё самое чувствительное место. – Тебе понравится, малышка, – Максимилиан начинает покусывать моё ухо, сама мысль, что он не слышит меня, мою просьбу и продолжает своё дело, вводит меня в самую настоящую истерику!

– Отпустите! – лихорадочно пытаюсь отодрать тяжёлую руку от себя и отодвинуться. – Мне неприятно! – голос больше похож на визг. – Я не хочу тебя! – не контролируя речь, перехожу с ним на «ты», сама того не осознавая. Хотя какая сейчас разница?

Только после начавшейся истерики Максимилиан поднимает на меня свой вмиг ставший звериным взгляд, он резко обхватывает мою челюсть пальцами, крепко сжимая в стальных тисках.

– А кого ты хочешь? – голос звучит, как удар плетью. Он расценил мои слова, не как страх, а как нечто иное.

В панике, лишь бы прекратить ужас этой ночи я использую слова Максимилиана в свою пользу, сама не понимаю, что творю…

– Другого! – тяжело дыша шепчу, не моргая смотря в чёрные, мужские глаза. – У меня было много мужчин! Вряд ли ты захочешь иметь потрёпанный товар в своей постели! – то ли алкоголь даёт о себе знать, то ли страх, что отступать назад уже нельзя, двигает мою тупую голову и язык продолжать нести эту чушь. – Ты знаешь, что я говорю правду, ты же видел, как я общаюсь с другими мужчинами…

Замолкаю, нервно сглатывая ком от его исказившегося, нечеловеческого выражения лица.

– Ты что несёшь?! – я зажмуриваю глаза от мужского рыка над моим лицом. Неожиданно, Максимилиан больно хватает за волосы и поднимает с постели, я не понимаю, как за считанные секунду оказываюсь прижата к холодной стене. Мускулистая рука обхватывает мою шею сжимая. – Аурелио Лучано клялся, что его дочь чиста! – металлическим голосом чеканит Максимилиан, я начинаю задыхаться, пытаясь убрать его руку от своей сдавленной шеи, извиваясь.

– Откуда ему знать? – хриплю, хватаясь за плечо Макса, по всей видимости, я решила умереть, раз продолжаю врать! Я не контролирую свой язык, он потерял соединение с мозгом и продолжает накидывать ложь для убедительности. – Посмотри на синяки на моей ноге, видишь? Следы страсти с другим… – я уже не могу говорить, потому что действительно становится нечем дышать.

Когда глаза начинают закатываться, муж резко отпускает меня, бросая ненавистный взгляд на бедро, где красуется уже пожелтевший синяк с того вечера, когда отец побил меня.

Максимилиан отклоняется в сторону к тумбочке, а затем в считанные секунды к моему виску прижимается что-то холодное.

Дуло пистолета…

Сердце пропускает удар, желудок скручивается в тугой узел при трусливой мысли, что он меня сейчас пристрелит, но упрямая гордость не позволяет сознаться…

– Убей меня, я давно уже мертва внутри! – и, к сожалению, я говорю правду.

За свою непродолжительную жизнь я многое пережила в отцовском доме. Я не видела нормальной жизни, не верю, что она и дальше у меня сложится по-человечески с мужчиной, который стал убийцей аж в четырнадцать лет. И сейчас мои предположительные догадки подтвердились. Даже если бы я действительно оказалась не девственницей, что с того? Неужели, какая-то плева стоит того, чтобы пытаться меня сейчас пристрелить?..

Перед страхом первой брачной ночи я разрушила свою жизнь…

– Потаскуха! – холодный металл сильнее вжимается в мой висок, стою, зажмурившись, не в силах взглянуть на мужское лицо. Боюсь, что он сможет увидеть там правду. Максимилиан срывает с моей шеи колье, камни разлетаются по всей комнате, отскакивая от пола с характерным звуком.