Читать онлайн Хроники Сайлент-Крик. Цена молчания

1. Особняк, который все боятся

Повествование от Макса

"Энциклопедия Призраков", Том I, страница 17: "Города, основанные на старых индейских захоронениях, часто становятся магнитами для аномальной активности. Местные жители передают из уст в уста легенды о беспокойных духах, и, как правило, в таких местах всегда найдется свой "дом с привидениями", обросший жуткими историями."

Сайлент-Крик. Город, где, как все говорят, «никогда ничего не происходит». Ну да, конечно. Как будто я поверю. Особенно после того, как бабушка переехала сюда год назад и начала травить байки про «неспокойные места» и «шепот теней». Бабуля у меня вообще дама с фантазией, но даже она признавала, что в Сайлент-Крике скучновато. А по мне – так самое то. Тихий городок, где все друг друга знают, улицы пахнут яблоками и свежескошенной травой, и даже местные сплетни – сонные и безобидные. Идеальное место, чтобы залипнуть в очередную детективную историю и забыть про школу с ее контрольными и вечными разборками популярных идиотов.

Я вообще люблю всякие расследования. Не то чтобы я мечтал стать Шерлоком Холмсом, но вот эти все загадки, тайны, городские легенды – меня цепляет. В нашем сонном Сайлент-Крике, конечно, особо не разгуляешься, но я и тут умудрялся находить себе развлечения. То выкопаю старую монету на заднем дворе, и давай гуглить ее историю. То услышу от кого-нибудь обрывок странной истории – и уже рою носом землю, пытаясь докопаться до правды. Сэм, мой лучший друг, вечно смеется надо мной, называет меня «детективом-любителем». Ну и пусть смеется. Зато мне не скучно.

Сегодня после школы я завалился в библиотеку – место, где в Сайлент-Крике можно было найти хоть какой-то движ, если не считать вечно орущих младенцев в супермаркете. Библиотека, как обычно, встретила меня тишиной и прохладой. За кафедрой, утонув в кресле, сидел мистер Харрис, школьный библиотекарь. Он был полностью поглощен светом монитора, и казалось, не замечал ничего вокруг. Я кивнул ему для приличия и прошел вглубь зала, к полкам с краеведческой литературой. Библиотека у нас старая, с высокими потолками и стеллажами, уходящими куда-то в полумрак. Пахнет пылью и старыми книгами – мой любимый запах, кстати. Я вообще залипаю в библиотеках. Там как будто время замедляется, и ты можешь спокойно копаться в книгах, выискивая всякие интересности.

Я листал полку с местной краеведческой литературой, когда на глаза попалась какая-то выцветшая газетная вырезка, затесавшаяся между томами про историю Сайлент-Крикской железной дороги и путеводителем по окрестным лесам. Бумага пожелтела от времени и стала ломкой, буквы еле читались. Я вытащил ее, развернул на столе и пробежал глазами заголовок:

«1953 год. Юный Уинтроп пропал без вести.»

Ничего себе. 1953 год! Это ж когда мои деды еще пацанами бегали. Я вчитался в текст. Писали, что пропал какой-то Юный Уинтроп, лет тринадцати, кажется. Исчез из дома и как в воду канул. Полиция тогда, конечно, пошукала, но так ничего и не нашла. Дело закрыли за неимением улик и мотива. Мда, невесело. Особенно для пацана, которому тринадцать лет. Как и мне сейчас.

Рядом с текстом была приклеена маленькая черно-белая фотография. На ней – подросток. Лет тринадцати, наверное. Смотрит прямо в камеру. И тут меня как током дернуло. Парень на фото был… пугающе похож на меня. Ну, вот прямо копия, если честно. Такие же темные волосы, чуть торчащие уши, даже родинка на подбородке, как у меня. Только взгляд какой-то… жутковатый. Словно он смотрит на тебя из могилы.

«Бред какой-то, – подумал я, пытаясь списать все на случайное сходство. – Просто совпадение. Наверняка в Сайлент-Крике полно пацанов с темными волосами и торчащими ушами». Но внутри все равно как-то екнуло. И по спине вдруг пробежал странный холодок, хотя в библиотеке было даже душновато.

Я хотел уже положить вырезку обратно, как вдруг… услышал звук. Глухой такой стук, как будто что-то тяжелое сдвинулось или упало. Причем звук шел откуда-то сверху, с полки, на которой, вроде бы, ничего особо и не было. Я поднял голову. Полка, как полка. Пыльная, старая, не заставленная книгами. Ничего необычного.

И тут в нос ударил резкий запах. Странный такой запах… как будто гарь, или старая бумага горит. Я поморщился, огляделся. Вроде ничего не дымится, никто спички не жег. Запах был какой-то… призрачный, что ли. Почти неуловимый, но от этого еще более странный.

Я снова посмотрел на полку. И тут заметил. В самом углу, между двумя толстыми томами энциклопедий, что-то темнело. Какой-то уголок старого кожаного переплета. Я присмотрелся. Точно. Дневник. Старый, кожаный, потемневший от времени. И он как будто… выглядывал из-под шкафчика. Словно кто-то специально его туда засунул, а теперь он решил показаться.

Я потянулся к нему, осторожно вытащил. Дневник оказался небольшим, размером с мою ладонь. Кожа на обложке потрескалась, уголки обтрепались. Но вот что странно – он был совершенно чистый. Ни пылинки. В отличие от всех остальных книг на полке, которые были покрыты толстым слоем пыли, этот дневник как будто только что отпечатали в типографии. Ну, или… его кто-то только что сюда положил.

Я повертел его в руках, открыл на первой странице. Пусто. Вторая – пусто. Третья… тоже ничего. Чистые, пожелтевшие от времени страницы. На секунду я даже разочаровался, подумав, что нашел просто старую бесполезную книжонку. Но тут мое внимание привлекли еле заметные инициалы, вытесненные на кожаной обложке – "Junior W.". "Junior W… Юный Уинтроп?" – мелькнула мысль. Вряд ли это мог быть его дневник – слишком маловероятно. Скорее всего, просто совпадение инициалов. Но эта мысль все равно зацепила, заставив сердце биться чуть быстрее. Почему там были чистые, пожелтевшие от времени страницы. Как будто дневник никогда и не вели. Только вот… зачем тогда ему тут лежать, спрятанным между книгами? И почему он такой чистый, словно… новый?

В голове крутились вопросы. Что это за дневник? Откуда он взялся? И почему он так странно пахнет гарью? Может, это правда как-то связано с тем пропавшим пацаном из газетной вырезки? С Юным Уинтропом… который так похож на меня.

Любопытство, как всегда, взяло верх. «Надо будет изучить его поближе, – решил я, закрывая дневник. – Дома, в спокойной обстановке. Может, там хоть что-то есть интересное».

Я сунул дневник в рюкзак, забрал газетную вырезку и пошел к выходу из библиотеки. На пороге столкнулся с Оливией и Сэмом. Они как раз шли мне навстречу.

– О, Макс! А мы тебя ищем! – заявил Сэм, как всегда, с набитым ртом. – Ты где пропадаешь? У нас тут это… важные новости!

– Какие еще новости? – буркнула Оливия, поправляя свои вечные очки. – Опять про твою новую теорию заговора?

– Нет, на этот раз кое-что покруче, – ответил я, доставая из рюкзака газетную вырезку. – Смотрите, что я тут нашел.

Я протянул им пожелтевшую бумажку. Они склонились над ней, вчитываясь в текст.

– «Юный Уинтроп пропал без вести»… – прочитала Оливия вслух. – И что? Очередная страшилка для туристов? Сайлент-Крик же типа «город-призрак», вот и придумывают всякое, чтобы народ пугать.

– Не знаю, – пожал я плечами. – Мне вот что показалось странным…

Я показал им фотографию. Оливия и Сэм уставились на нее. Сэм даже перестал жевать на секунду, что для него вообще нонсенс.

– Э-э-э… Макс, это что, ты? – протянул Сэм, таращась на фото. – Ты в газете 50-х годов? Ты что, путешественник во времени?

– Очень смешно, – буркнул я. – Просто посмотри внимательнее. Разве не похоже?

Оливия прищурилась, рассматривая фото.

– Ну… что-то есть, – признала она наконец. – Но это же просто случайность, Макс. Похожих людей полно. Не надо тут теории заговора строить.

– Да я и не строю, – ответил я. – Просто… странное совпадение. И история эта с пропавшим пацаном… Мне почему-то кажется, что тут что-то нечисто. Может, попробуем разобраться? Ну, ради интереса. Сходим, например, в этот… особняк Уинтропов? Говорят, он до сих пор стоит на окраине города. И все его боятся, как огня.

Оливия закатила глаза. Сэм, наоборот, загорелся идеей.

– Особняк с привидениями? Круто! Я всегда мечтал побывать в настоящем доме с привидениями! Только… а вдруг там правда привидения? Или… зомби?

– Да никаких там зомби нет, – отмахнулась Оливия. – Это все глупости. Но, если уж Максу так неймется, можем и сходить. Проверим твою теорию про «нечисто». Только чур, если там ничего не будет, то с вас мороженое и пицца!

– Договорились, – ухмыльнулся я. – Тогда завтра вечером? Как раз Хэллоуин на носу, самое время для всякой жути.

– Отлично! – обрадовался Сэм. – Завтра вечером идем на охоту за привидениями! Только… а вдруг нас там съедят?

– Не съедят, – заверила его Оливия. – Если что, я с собой перцовый баллончик возьму. И фонарик. И вообще, не дрейфь, Сэм. Это же просто старый дом. Ничего страшного там быть не может.

В этот момент мимо нас прошла Джессика. Новенькая в нашей школе, переехала к нам откуда-то издалека. Тихая такая, немного странная девчонка. Вечно ходит в наушниках и что-то читает в толстых книжках про мистику и всякое такое. Она остановилась рядом с нами, словно случайно подслушала наш разговор. И вдруг, неожиданно для всех, вмешалась:

– Вы не должны туда идти, – тихо сказала она, не поднимая глаз. – В этот особняк… лучше не ходить. Никогда.

И, сказав это, она просто прошла дальше, оставив нас в полном недоумении. Оливия и Сэм переглянулись. Я пожал плечами. Откуда она вообще знает про особняк? И почему так странно реагирует? Может, она тоже что-то слышала про него? Или… знает что-то, чего не знаем мы?

Вечером дома я достал из рюкзака дневник. Сел за стол, включил настольную лампу и снова открыл его на первой странице. Чисто. Я перелистнул дальше. Вторая, третья… все страницы пустые. «Ну и дела, – подумал я. – И что с ним делать? Просто старая кожаная книжка. Ничего интересного».

Уже собирался захлопнуть его и отложить в сторону, как вдруг… заметил. На первой странице, там, где раньше была пустота, появилась запись. Буквы, написанные кривым, дрожащим почерком. Словно кто-то писал в спешке, или… в темноте. Я вчитался в слова. И по спине снова побежали мурашки.

«Если ты читаешь это… оставь и уходи. Пока не поздно.»

Я замер, не понимая, что происходит. Откуда взялась эта запись? Я же точно помню, что страница была пустой! И почерк этот… жутковатый какой-то. Словно писал… призрак. Или кто-то, кто хочет меня напугать. Но зачем? И кто?

Я перевернул страницу. Перед глазами снова были пустые, пожелтевшие листы. Ничего. Только… потом. Прямо на моих глазах, словно чернила проявлялись из ниоткуда, буквы начали появляться снова. Медленно, строчка за строчкой. Сначала неразборчивые каракули, потом – слова.

«Не задумывайся… просто уходи…»

В голове вдруг зашумело, перед глазами поплыли цветные пятна. На секунду меня словно качнуло, потерял равновесие. Голова закружилась. Дыхание сперло. Ладони вдруг стали липкими от пота, хотя в комнате было прохладно. Сердце заколотилось, как бешенное. Страх… непонятный, липкий, парализующий страх сковал все тело.

Я резко захлопнул дневник. И тут же почувствовал, что он стал… тяжелее. Заметно тяжелее, чем был минуту назад. Словно внутри него что-то появилось. Что-то… живое?

Я отбросил дневник на стол, как будто он обжег мне руки. Сидел, тяжело дыша, и смотрел на него, не отрываясь. Кожаный переплет, пожелтевшие страницы… и эта жуткая запись, которая появилась сама собой. Дневник… который пишет сам по себе.

На обложке дневника медленно проступают новые буквы. Они складываются в одно слово, написанное тем же кривым, дрожащим почерком, что и предыдущие записи. Слово, от которого кровь стынет в жилах. Слово… «Жди».

2. Я в это не верю

Повествование от Оливии

Я, конечно, не верю во всякую чушь про призраков и прочую паранормальщину. Наука, логика, здравый смысл – вот мои лучшие друзья. Вся эта мистика – для впечатлительных бабулек и любителей дешевых ужастиков. Но даже я должна признать, история, которую вчера Макс выкопал в библиотеке, была… странной. Очень странной.

Этот дневник, газетная вырезка про пропавшего пацана, еще и Джессика со своим мрачным пророчеством… Слишком много совпадений для простой случайности. Хотя, какие тут совпадения? Скорее, набор детских страшилок, раздутых воспаленным воображением Макса. Но, ладно, спорить с ним бесполезно, особенно когда он в режиме «детектива». Лучше проверить самой, чем потом слушать его нытье про «упущенные улики».

Поэтому сегодня после школы я снова пошла в библиотеку. Мистер Харрис, как обычно, сидел за своим столом, погруженный в монитор. Я кивнула ему и прошла к компьютерам. Техника – вот моя стихия. Всякие там гаджеты, программы, сети – это я понимаю. В отличие от мистики и прочей ерунды.

Мне нужно было проверить кое-что в электронном архиве школы. Старые записи, всякие там документы… Может, найду хоть что-то про этот особняк Уинтропов. Мы все знаем – он на окраине города. Нужно узнать, когда он был построен, кто там жил, может, действительно, что-то случилось с этим Юным Уинтропом.

Школьный архив, конечно, не Пентагон, но и тут пришлось повозиться. Система безопасности у них, как всегда, через одно место сделана. Пару минут – и я уже внутри, рою старые файлы, ищу упоминания об особняке Уинтропов. Нашла несколько записей в разделе «Исторические здания Сайлент-Крика». Открываю первую попавшуюся. Описание, год постройки – 1898, владелец – какой-то там Арчибальд Уинтроп, местный промышленник. Все вроде бы обычно. Листаю дальше. И тут… стоп.

В одной из записей, датированной 1982 годом, черным по белому написано: «Особняк Уинтропов снесен в 1981 году в связи с аварийным состоянием». Снесен? В 1981? Серьезно? Но… это же бред. Я каждый день вижу этот особняк из окна автобуса, когда еду в школу. Он стоит, как ни в чем не бывало, старый, заброшенный, но вполне себе целый. Никаких следов сноса.

Я прокрутила список записей дальше. Нашла еще несколько упоминаний об особняке, уже в более поздних документах, датированных двухтысячными годами. И там… особняк снова фигурирует как существующее здание. Описание, адрес, даже какие-то планы реконструкции. Как будто его и не сносили никогда.

Что за ерунда? Как такое может быть? В одних документах – особняк снесен, в других – он стоит, как ни в чем не бывало. И это в официальных школьных архивах! Не какие-то там сплетни из интернета. Архивные записи, бумаги… Кто вообще мог так накосячить? И зачем? Или… это не ошибка? Может, действительно, что-то не так с этим особняком?

В голове зашевелились неприятные мысли. Может, Макс не такой уж и псих со своими теориями? Может, действительно, в этом Сайлент-Крике не все так просто, как кажется на первый взгляд?

Выходя из-за компьютера, я столкнулась с Максом и Сэмом. Они как раз шли в мою сторону. Увидев меня, подскочили, словно я – последняя надежда человечества.

– Ну что, Оливия? Нашла что-нибудь? – с нетерпением спросил Макс. – Про особняк, про Уинтропов… Может, про пропавшего пацана?

– Про пацана – нет, – ответила я, пожимая плечами и сев обратно на стул. – В архиве только общие данные. А вот про особняк… кое-что странное есть.

Я рассказала им про записи в архиве, про то, что в одних документах особняк числится снесенным, а в других – существует до сих пор. Макс слушал, затаив дыхание. Сэм, как обычно, жевал чипсы, но даже он, кажется, заинтересовался.

– Вот это да! – воскликнул Макс, когда я закончила. – Вот это уже интересно! Значит, не все так просто с этим домом. Может, там правда что-то… необычное происходит?

– Да брось, Макс, – отмахнулась я. – Просто кто-то накосячил с документами. Бюрократия, все дела. Не надо тут мистику разводить.

– Но все равно странно, – не унимался Макс. – Согласись, Оливия, это как минимум… нелогично.

– Логично, – отрезала я. – Просто человеческий фактор. Ошибки бывают. И не надо тут…

В этот момент мимо нас снова прошла Джессика. Она шла, опустив голову, словно в своем собственном мире. Но, проходя мимо, она вдруг остановилась, подняла глаза и посмотрела прямо на меня. Взгляд у нее был… странный. Словно она видит меня насквозь. И в этом взгляде было что-то… пугающее.

– Призраков не бывает, – твердо сказала я, словно споря не с ней, а с самой собой. – Это все выдумки. Наука все объяснит.

Джессика молчала, продолжая смотреть на меня своими темными, немигающими глазами. А потом… тихо, почти шепотом, произнесла:

– Это не о призраках. Мы просто не понимаем.

И снова ушла, оставив меня в полном ступоре. Что это сейчас было? Что она имела в виду под «чем-то еще»? И почему она так странно на меня посмотрела? Словно… предупреждала о чем-то.

Макс и Сэм переглянулись. Сэм даже перестал жевать чипсы. Кажется, даже его проняло. Обычно он ржет над всеми этими мистическими штуками, а тут… замолчал.

– Она… она что, правда так сказала? – тихо спросил Сэм, глядя вслед Джессике. – «Не о призраках»? Что это значит?

– Не знаю, – пожала я плечами. – Бред какой-то. Не обращайте внимания. Просто странная девчонка. Любит мистику, вот и несет всякую чушь. Может взять ее к нам в компанию, а то так она одичает совсем..?

Но внутри меня все равно зашевелилось неприятное чувство. Слова Джессики, ее взгляд… что-то в этом было не так. Слишком… серьезно, что ли. Не похоже на обычные подростковые страшилки.

Я достала телефон. Забыла, что не выключила диктофон. Я люблю наговаривать, когда что-то ищу. Получается я записала и слова Джессики, когда она подошла. Решила переслушать запись, может, пойму, что именно она сказала. Включила воспроизведение. Слышу себя, а потом тишина. Только шум улицы, голоса Макса и Сэма… а голоса Джессики нет. Как будто ее и не было рядом.

Странно. Я же точно слышала, как она говорила. И Макс с Сэмом тоже слышали. А на записи – пустота. Может, глюк какой-то? Телефон старенький, бывает, барахлит. Решила проверить. Записала пару фраз, включила воспроизведение. Все работает, голос слышно. Странно. Почему тогда голос Джессики не записался? Может, какие-то помехи? Сравнила частоты звука в программе-редакторе. Никаких сбоев, все чисто. Не техническая ошибка. Тогда что?

Решила проверить старые записи на телефоне. У меня там куча всяких аудиофайлов, мои мысли, лекции, музыка, шутки Сэма… Листаю список. И вдруг… замечаю. Некоторые файлы… исчезли. Просто пропали из списка. Те, которые точно были. Я помню, что записывала лекцию по физике на прошлой неделе. И вот – файла нет. И еще несколько файлов пропали, не могу вспомнить точно, какие, но помню, что они были. Куда они делись? Телефон вроде не глючил, память не переполнена…

Просматриваю папку с записями дальше. И вижу… аудиофайл, которого я точно не делала. Название – какая-то бессмыслица из букв и цифр "Unknown_audio_file_001". Дата создания – сегодняшнее число, время – несколько минут назад. Когда я как раз пыталась переслушать запись разговора с Джессикой. Что за файл? Откуда он взялся?

Любопытство пересилило тревогу. Нажала «воспроизвести». Из динамиков полился… белый шум. Просто шипение, как будто пустая запись. Ничего больше. Выключила. Удалила файл.

Сидя на стуле, и все еще обсуждая с ребятами странные архивные записи и жуткие слова Джессики, я вдруг ногой задела что-то на полу. Странно. Я вроде ничего не роняла. Наклонилась, посмотрела. Книга. Лежит на полу, рядом со стулом. Откуда она взялась? Я же не брала с собой никаких книг в библиотеку, да и ребята вроде тоже. И в руках ничего не держала, когда сидела за компьютером. Может, кто-то обронил? Но мистер Харрис вроде бы на месте, и кроме нас троих, никто больше рядом не ходил.

Подняла книгу. Тяжелая, в твердом переплете. На обложке – золотое тиснение. «Уинтропы. Семейная биография». Семейная биография? Уинтропы… те самые Уинтропы, владельцы особняка? "Смотрите!", – сказала я, показывая находку ребятам. Открыла наугад. Первая попавшаяся страница. Текст про историю семьи, про их предков, про особняк… скукотища. Листаю дальше. И тут… замечаю. Загнутая страница. Словно кто-то специально ее загнул и так оставил. Прочитала заголовок вслух, для Макса и Сэма.

«Некоторые места помнят своих гостей…»

Мурашки снова побежали по коже. «Некоторые места помнят своих гостей»… Что это значит? И почему именно эта страница была загнута? Словно… кто-то хотел, чтобы я это прочитала. Кто? И зачем? Макс и Сэм заглядывали через мое плечо, пытаясь рассмотреть страницу.

Вдруг, прямо на моих глазах, текст на странице начал меняться. Буквы словно расплывались, меняли форму, складывались в другие слова. Медленно, но верно. Я замерла, не веря своим глазам. Текст… менялся. Прямо передо мной. Как в каком-то фильме про волшебство. Но это же не кино. Это реальность. Или… реальность уже не та, что раньше?

Новый текст на странице складывался в короткую фразу. Фразу, которая звучала как… предупреждение.

«Не ищи, Оливия. Не надо.»

3. Я просто проголодался

Страничка из несуществующего "Пособия по выживанию в доме с привидениями (для чайников)":

Раздел 1. Что взять с собой:

Фонарик (желательно, помощнее, и с запасными батарейками).

Святая вода (если вы верующий; если нет – тоже возьмите, вдруг поможет?).

Распятие (см. пункт 2).

Соль (говорят, призраки ее не любят; а еще ею можно посыпать чипсы).

Чипсы (см. пункт 4; и вообще, чипсы – это святое).

Телефон (чтобы звонить в службу спасения… или выкладывать сторис, если повезет).

Друг-трусишка (чтобы было на кого свалить вину, если что-то пойдет не так).

Примечание: Пункты 4 и 5 – самые важные!

Повествование от Сэма

Я, конечно, парень позитивный и вообще за любой кипиш, кроме голодовки. Пожрать – это святое. Особенно после школы, когда мозг кипит от домашки, а в животе урчит, как стая голодных медведей. Но вчерашний поход в библиотеку и все эти разговоры про дневник, про особняк, про пропавшего пацана… Даже мне, такому оптимисту, как я, стало как-то… не по себе, что ли.

Особенно после того, как Оливия рассказала про эти странные записи в архиве и про книгу, которая сама текст меняет. Вот это уже реально крипово. Я, конечно, люблю ужастики и всякую мистику, но чтоб такое в жизни… Это уже перебор, по-моему. Хотя, если честно, звучит как начало крутого квеста! Типа, «Охотники за привидениями» в Сайлент-Крике. Я бы даже стрим по этому поводу запилил, если б не… ну, вы поняли. Привидения и все такое. Вдруг они кусаются?

Ночью мне вообще какая-то дичь приснилась. Будто я в каком-то старом доме, темно, пыльно, паутина везде. Иду по коридору, а навстречу мне… мальчик. Вроде обычный пацан, только одет как-то странно, как будто из старого кино. И бледный такой, жуть. Он тянет ко мне руку и шепчет еле слышно: «Помоги мне…» И взгляд такой… безнадежный. Будто он там один, в этой темноте, и никто ему не поможет.

Я аж подскочил в кровати. Сердце колотится, дыхание сперло, холодный пот по спине течет. Фух, приснится же такое! Вот тебе и ужастики на ночь. Надо меньше стримы перед сном смотреть. Хотя, сон был какой-то… слишком реалистичный, что ли. И этот мальчик… его взгляд… бррр. Ладно, забудем. Главное, что это всего лишь сон. И вообще, я просто проголодался, вот и вся фигня. Лучшая идея тогда пришла в голову – пойду-ка я лучше пожру. Еда – лучшее лекарство от страха и ночных кошмаров.

Утром за завтраком мама вдруг выдала: «Сэм, ты это… осторожнее там с друзьями. И в особняк этот старый не лазьте. Говорят, место нехорошее». Я чуть чаем не подавился. Откуда она вообще узнала про особняк? И про наши планы? Мама у меня, конечно, женщина проницательная, но не до такой же степени!

– Какой особняк? Какой еще не лазьте? – спросил я, делая вид, что вообще не в теме. – Мам, ты о чем?

– Да так, – отмахнулась мама, наливая себе кофе. – Слышала тут от соседок, что вы с Максом и Оливией обуждали этот… Уинтроповский дом. Говорят, там… нечисто. И вообще, некоторые двери лучше не открывать. Понял?

– Ага, понял, – пробормотал я, дожевывая тост. – Не открывать двери. Заметано. Только… мам, а ты сама-то веришь в эти… байки про особняк? Про привидений и все такое?

Мама как-то странно посмотрела на меня. Вздохнула.

– Сэм, я не знаю, во что верить, во что нет. Но… слушай, что тебе говорят старшие. И не лезьте туда, куда не просят. Особенно в Хэллоуин. Всякое может случиться.

Вот это поворот. Мама, обычно такая рациональная и практичная, вдруг несет какую-то мистическую чушь про «нечисто» и «не открывать двери». Это уже начинает напрягать. Может, в этом Сайлент-Крике и правда что-то не так? Или мама просто пересмотрела ужастиков на ночь? Скорее всего, второе. Но все равно… странно.

После завтрака я решил прибраться в своей комнате. Ну, как прибраться… скорее, раскидать вещи по углам, чтоб мама не ворчала. Заглянул в ящик старого комода, где у меня всякий хлам валяется – батарейки, сломанные наушники, коллекция крышек от бутылок… И вдруг наткнулся на что-то блестящее. Вытащил. Карманные часы. Старые такие, с цепочкой, как у дедушки в кино. Откуда они у меня? Не помню, чтобы я их раньше видел. Может, дед когда-то оставил? Он у меня вообще любил всякие старинные штуки. Может, он их мне подарил когда-то, а я забыл? Вполне в его и в моем стиле.

Часы какие-то… необычные. Корпус металлический, потертый, стекло треснутое немного, но не критично. Циферблат старинный, с римскими цифрами. Все стрелки стоят как мертвые, только секундная стрелка… стрелка идет назад. Вот это прикол! Часы, которые показывают время наоборот. Прикольная штука, можно друзьям показать, поржать.

Повертел часы в руках, полюбовался на них. Решил положить обратно в ящик. Только сунул их туда, как вдруг… услышал звук. Тихое, еле слышное тиканье. Тук-тук… тук-тук… как будто часы работают. Но они же сломаны! Стрелка ну не может постоянно идти назад, какое тут тиканье? Я прислушался. Тиканье не прекращалось. Даже наоборот, как будто усиливалось. Тук-тук… тук-тук… все громче и громче. Будто часы ожили.

Я резко вытащил их из ящика. Смотрю – стрелка как шла назад, так и идёт. Никакого тиканья. Только поднес обратно к ящику – снова. Тук-тук… тук-тук… звук идет откуда-то изнутри ящика. Я открыл ящик, вывалил все содержимое на пол. Батарейки, наушники, крышки… ничего необычного. Только часы лежат на дне ящика, и от них исходит это странное тиканье.

Бред какой-то. Может, мне это все кажется? Может, я просто перенервничал из-за этого особняка и теперь у меня глюки начинаются? Но тиканье-то я точно слышу! Тук-тук… тук-тук… прямо в ушах отдает.

Вдруг в комнате моргнул свет. На секунду, не больше. Как будто напряжение скачет. Лампочка мигнула и снова горит ровно. Странно. У нас вроде с электричеством все в порядке. Может, лампочка просто старая, вот и барахлит. Надо будет попросить маму поменять. Хотя… может, это тоже как-то связано с часами? Или с особняком? Или… с привидениями? Не, ну это уже точно перебор. Какие привидения? В 21 веке? Смешно же.

Я снова посмотрел на часы. На задней крышке какая-то царапина. Еле заметная, но все же есть. Присмотрелся. Да это же… римские цифры! «XII». Двенадцать. Что это значит? Может, номер модели? Или… какой-то код?

Взял часы, потряс их легонько. Часовая стрелка вдруг дернулась, как бешеная, проскочила несколько делений и… замерла. Ровно на цифре «3». И минутная стрелка тоже дернулась и встала на «12». Три часа двенадцать минут. 03:12. Вот это совпадение. Или… не совпадение?

Вспомнил про дневник, который Макс нашел в библиотеке. И про запись, которая сама собой появилась. И про книгу Оливии, где текст менялся. И про мамины странные слова про особняк. И про сон… про мальчика, который шептал «помоги мне». И про эти часы, которые тикают наоборот и показывают 03:12. Слишком много странностей для одного дня, по-моему. И все они как-то… связаны между собой, что ли. Как будто пазл складывается. И картинка получается какая-то… жутковатая.

Вдруг… услышал шепот. Тихий-тихий шепот, еле различимый. Словно кто-то дышит мне в ухо. «Еще не время…» Шепот мужской, хриплый какой-то. И голос… знакомый вроде. Где-то я его уже слышал. Но где? И кто это шепчет? И что значит «еще не время»? Время для чего?

Я замер, слушая тишину. Шепот пропал. Только тиканье часов в ящике – тук-тук… тук-тук… и собственное сердце колотится, как бешенное. Может, показалось? Может, это просто ветер в окно задувает, или… соседи телевизор смотрят? Надо успокоиться. Я просто проголодался, вот и все. И пересмотрел ужастиков на ночь. И вообще, нервы ни к черту. Надо пожрать и на стримчик какой-нибудь залипнуть. Вот тогда все точно пройдет.

Я моргнул. И… шепот исчез. Как будто его и не было. Может, и правда показалось? Может, это просто игра воображения? Или… это был тот самый мальчик из сна? Который шептал «помоги мне»? И что он имел в виду под «еще не время»? Время для чего? И почему он шепчет именно мне? И вообще… почему я так спокойно реагирую на шепот? Как будто это… обычное дело? Как будто я уже привык к шепоту в пустой комнате? Вот это уже точно странно.

Снова посмотрел на часы. Ради интереса. Просто так. И… чуть не выронил их из рук. Стрелки показывают другое время. 03:05. Три часа пять минут. А ведь только что было 03:12! И часы эти… они же идут назад! Как такое может быть? Время что, тоже пошло назад? Или… это просто глюк какой-то? Или… это все не глюк? И это все… реально?

В комнате снова моргнул свет. На этот раз сильнее, заметнее. Лампочка мигнула несколько раз, почти погасла, потом снова загорелась. И… я заметил. Отражение в зеркале. Оно… двигается не синхронно со мной. Я поворачиваю голову – отражение запаздывает на секунду. Я поднимаю руку – отражение повторяет движение с задержкой. Как будто… оно живет своей собственной жизнью. Или… это уже не мое отражение? Или… это вообще не отражение? А что тогда?

В голове – каша. Мысли путаются, страх нарастает, логика отключается. Что происходит? Что это все значит? И что будет дальше?

Смотрю в зеркало на свое «отражение». И шепчу еле слышно, почти одними губами: «Что это… просто тень… или… нет?»

4. Это место помнит

Повествование от Джессики

"Энциклопедия Призраков", Том IV, страница 93: "Некоторые люди обладают редкой способностью – психометрией. Они могут "считывать" историю предметов, прикасаясь к ним, словно открывая окна в прошлое. Эта способность особенно сильна в местах, окутанных тайной и трагедией."

Еще вчера днем, я достала с полки старый фотоальбом. Бабушка всегда хранила его как сокровище, говорила, что это память о ее молодости. Альбом был толстый, в кожаном переплете, с пожелтевшими от времени страницами. Я редко его листала – старые фотографии, чужие лица, истории, которые меня не касались. Но вчера почему-то потянуло к нему. Может, предчувствие какое… не знаю.

Листала страницы медленно, рассматривая лица, одежду, старые автомобили на заднем плане. Вот бабушка совсем молодая, с модной в те годы прической. Вот дедушка, которого я никогда не видела, с серьезным взглядом и усами. Свадебные фотографии, праздники, какие-то поездки… обычная жизнь, обычной семьи. Ничего мистического. Ничего, что могло бы объяснить мои странные ощущения в Сайлент-Крике.

И вдруг… на одной из последних страниц альбома наткнулась на фотографию, которая заставила меня замереть. Черно-белый снимок, немного выцветший, с неровными краями. На нем – бабушка. Молодая, улыбающаяся, в легком летнем платье. Стоит… перед каким-то старым домом. Большим, мрачным, с высокими окнами и остроконечной крышей. Дом выглядел… знакомо. Очень знакомо. Где-то я его уже видела.

Присмотрелась внимательнее. И тут меня словно током ударило. Да это же… особняк Уинтропов! Тот самый, про который все в городе шепчутся. Тот самый, который стоит на окраине Сайлент-Крика и пугает всех своим видом. Бабушка… перед особняком? Что она там делала? И почему никогда не рассказывала об этом?

Вспомнила ее слова. Бабушка часто говорила про Сайлент-Крик, про наш дом, про окрестности. Иногда рассказывала странные истории, полушепотом, словно боясь, что ее услышат. Про «неспокойные места», про «шепот теней», про «незавершенные дела». И всегда, когда речь заходила про особняк Уинтропов, ее голос становился тише, а взгляд – тревожнее. «Держись подальше от этого места, Джессика, – говорила она, – Не ходи туда никогда. В этом доме осталось что-то незавершенное. И лучше не будить то, что спит».

Тогда я не понимала, что она имеет в виду. Списывала все на ее фантазию, на старость. Но сейчас… после фотографии особняка, после ее предостережений, после этих странных ощущений, которые преследуют меня в этом городе с самого переезда… ее слова вдруг обрели пугающий смысл. «Не ходи туда никогда…» Это был не просто совет. Это было предостережение. Наказ.

Поэтому, когда сегодня в библиотеке я случайно услышала разговор этих ребят – Макса, Оливии и Сэма – про особняк Уинтропов, про их планы пойти туда… я не смогла промолчать. Инстинкт, бабушкино предостережение, какое-то внутреннее чувство опасности – все кричало внутри меня: «Останови их! Не пускай их туда!». И я подошла, сказала то, что должна была сказать. «Вы не должны туда идти. В этот особняк… лучше не ходить. Никогда». И ушла, не объясняя причин. Не знаю, услышали ли они меня, поняли ли. Сомневаюсь. Они же подростки, им лишь бы приключения искать. Но я сделала, что могла. Предупредила. А дальше… это уже не моя ответственность.

На следующий день в школе, утром, я снова увидела Макса в коридоре. Он держал в руках, как я поняла потом, тот самый кожаный дневник, который он нашел в библиотеке. Вертел его в руках, рассматривал обложку, словно пытался разгадать какую-то тайну. Я подошла ближе, хотела что-то сказать, спросить про что это такой и почему он так странно на него смотрит. Надо же потихоньку заводить друзей…

И вдруг… все поплыло перед глазами. В голове вспыхнул яркий свет, словно молния. Я увидела картинку. Она размытая, нечеткая, как старая пленка. Бумага. Белый лист, лежащий на столе. И рука. Дрожащая рука, держащая перо. Перо скользит по бумаге, оставляя за собой кривые, неровные строчки. Слова… слова складываются в фразу. «Я заперт…» – пишет рука. «Найдите меня…»

В ушах – шепот. Тихий, приглушенный, словно издалека. Голоса… много голосов, говорящих одновременно. Неразборчивые слова, обрывки фраз, стон, плач… И скрип. Скрип двери. Тяжелой, деревянной двери, которую кто-то пытается открыть. Крик. Короткий, отчаянный крик, полный боли и ужаса. И темнота. Все погружается в темноту. Звуки стихают, картинка исчезает. Только темнота. И холод. Ледяной, пронизывающий холод, который сковывает все тело.

Я задыхаюсь. Теряю равновесие. Ноги подкашиваются. Кто-то подхватывает меня под руку. Оливия. Ее голос звучит издалека, словно через толщу воды. «Джессика! Что с тобой? Ты в порядке?»

Открываю глаза. Передо мной – обеспокоенное лицо Макса. Он смотрит на меня с тревогой, держит меня за другую руку. Рядом Сэм. Все трое смотрят на меня испуганно, не понимая, что происходит. Школьный коридор, шум, голоса, звонок на урок… реальность возвращается медленно, словно из тумана.

– Что это было? – тихо спрашивает Макс, не отпуская моей руки. – Ты… ты вдруг побледнела, как мел. И чуть не упала. Что случилось?

Я молчу. Не знаю, что ответить. Как объяснить им то, что только что увидела, почувствовала? Видение… вспышка… ощущение чужой боли и страха. Это… необъяснимо. Слишком странно. Слишком… мистически. А Оливия в такое не поверит. Сэм испугается. Только Макс… может быть, поймет. Он же тоже интересуется всякими загадками и тайнами.

– Я… не знаю, – говорю наконец, тихо, еле слышно. – Просто… голова закружилась. Наверное, не выспалась.

– Не выспалась? – недоверчиво хмыкает Оливия. – Ты выглядишь так, словно привидение увидела. Хотя, ты же у нас любительница всякой мистики. Может, это и правда было… видение?

Она смеется, пытаясь разрядить обстановку. Сэм подхватывает шутку, начинает изображать привидение, размахивая руками и издавая заунывные звуки. Только Макс молчит, продолжая смотреть на меня с тревогой. Он чувствует, что что-то не так. Он видит, что я не шучу.

После уроков, когда мы вышли из школы, я остановилась и посмотрела на них серьезно. Больше не могла молчать. Нужно было рассказать им. Хотя бы Максу. Может, вместе мы сможем понять, что происходит.

– Ребята, – сказала я, тихо, но решительно. – Нам нужно поговорить. Серьезно. Про особняк. И про дневник. И про… то, что я тогда увидела.

Макс кивнул, серьезно посмотрев на меня в ответ. Оливия и Сэм перестали дурачиться, тоже притихли, почувствовав перемену в моем настроении. Мы отошли в сторону, сели на скамейку в парке, подальше от шумной толпы школьников. И я рассказала им все. Про бабушкину фотографию, про ее слова про «незавершенное дело», про видение, которое меня накрыло в коридоре. Про шепот, крик, темноту… И про фразу, которую писало перо: «Я заперт. Найдите меня».

Сначала они молчали, слушая меня, не перебивая. Оливия хмурилась, Сэм нервно переминался с ноги на ногу, Макс смотрел на меня внимательно, словно пытаясь прочитать мои мысли. Когда я закончила, первым заговорил Макс.

– Джессика… это… это невероятно, – прошептал он, пораженный. – Ты… ты правда это видела? Как видение? Как будто… из прошлого?

– Да, – кивнула я. – И это было… жутко. Страшно. Будто я сама там была, в этом… подвале? Или где там был заперт этот… мальчик?

– Мальчик? – переспросил Сэм, округлив глаза. – Какой еще мальчик? Может это как-то связано с дневником? Может это Юный Уинтроп?

– Не знаю, – пожала я плечами. – Не видела его лица. Только… руку, перо, слова… и ощущение, что он… заперт. И просит о помощи.

– И ты думаешь… это правда? – сомневаясь, спросила Оливия. – Видения, призраки, психометрия… Джессика, ну ты же понимаешь, что это… ненаучно?

– Может быть, – согласилась я. – Но я это видела. Я это чувствовала. И слова бабушки… и странности с особняком… все это как-то… связано. И дневник этот ваш. Вы же сами о нем странно рассказываете… он тоже не просто так появился. Мне кажется… это все не случайно.

– И что ты предлагаешь? – спросил Макс, глядя мне прямо в глаза. – Что нам делать? Рассказать кому-нибудь? В полицию пойти? Или… самим разобраться?

Я задумалась. Полиция… кто нам поверит? «Дети увидели призрака, помогите!» Смешно же. Родители… тоже не вариант. Скажут, пересмотрели ужастиков, фантазируют. Нет, нужно действовать самим. Нужно понять, что происходит. Нужно… пойти в особняк.

– Я думаю… нам нужно пойти туда, – сказала я, тихо, но уверенно. – В особняк Уинтропов. Не для развлечения. Не ради страшилок. А ради ответов. Мне кажется… это место помнит. И оно хочет, чтобы мы узнали его историю. Историю этого мальчика. И помогли ему.

Макс молчал, обдумывая мои слова. Оливия хмурилась, сомневаясь. Сэм… Сэм выглядел испуганным, но в то же время – заинтересованным. Наконец, Макс кивнул.

– Я с тобой, – сказал он, решительно. – Если ты думаешь, что это важно… значит, так и есть. Пойдем в особняк. Разберемся, что там происходит. И поможем этому мальчику, если сможем и если вообще это что-то значит, а не наши выдумки.

Оливия вздохнула, закатила глаза, но тоже кивнула. Сэм промямлил что-то невнятное про «зомби» и «страшно», но тоже согласился. Друзья? Друзья! Готовы поддержать меня, даже если это безумие. Даже если нас ждет опасность. Вместе… мы справимся. Вместе… мы найдем ответы. Вместе… мы пойдем в особняк.

Вечером того же дня, перед сном, я снова подошла к зеркалу. Просто так, случайно. Посмотрела на свое отражение. И… замерла. В глазах – непонимание, тревога, легкий шок. Что-то не так. Что-то изменилось. Отражение… не мое. Вернее, мое, но… какое-то другое. Не такое, как всегда. Словно… чужое. Словно… кто-то смотрит на меня из зеркала. Но это же я. Джессика. Или… уже не я?

5. Хэллоуинская ночь

Повествование от Макса

"Энциклопедия Призраков", Том V, страница 112: "Первый шаг в неизведанное – самый сложный. Дверь в мир призраков открывается не ключом, а решимостью. Но помните: за каждой открытой дверью может скрываться не только тайна, но и опасность."

Вечер выдался на редкость паршивый. Хэллоуинский вечер, ага. Небо затянуло тучами, ветер поднялся, холод собачий, хоть и октябрь на дворе. Самое то для похода в заброшенный особняк, если честно. Хотя, если б не упертость Джессики и мое собственное дурацкое любопытство, сидел бы сейчас дома, рубился в новую стрелялку и уплетал пиццу. Но нет же, поперлись на край города, в эту жуткую развалюху, искать привидений. Или… что-то еще. Как сказала Джессика, «это не о призраках». А о чем тогда? Вот в чем вопрос.

Собрались у особняка, как и договаривались. Я, Оливия, Сэм и Джессика, конечно. Она, кстати, сегодня какая-то совсем тихая, словно в воду опущенная. Может, видение вчерашнее на нее так подействовало? Или просто боится, как и мы все, наверное. Хотя, Оливия, как всегда, держится молодцом, делает вид, что ей вообще все по барабану. Только вот руки в карманах куртки прячет, что для нее нехарактерно. Обычно она жестикулирует, спорит, очки поправляет, а тут – молчит и в темноту зыркает. Сэм, как обычно, пытается шутить, но как-то вяло, без огонька. Видно, что тоже струхнул не на шутку. Да и я сам, если честно, не в восторге от этой затеи. Но отступать уже поздно. Раз уж ввязались – надо идти до конца. Хотя бы ради того, чтобы потом не корить себя за трусость. И ради Джессики, которая так на нас надеется. И ради этого пропавшего пацана, Юного Уинтропа… если он вообще существует, конечно.

– Ну что, детективы-недоучки, – пробурчала Оливия, оглядывая мрачный фасад особняка. – Готовы к встрече с потусторонним? Или, как обычно, окажется, что все это – глюки и игра света?

– Надеюсь, что глюки, – пробормотал Сэм, переминаясь с ноги на ногу. – А то я как-то не готов к близкому знакомству с привидениями. Особенно с голодными. Вдруг они нас сожрут?

– Не сожрут, – ответила Джессика, тихо, но как-то уверенно. – Они не такие. Они… другие.

– Ну да, конечно, – усмехнулась Оливия. – Ты-то у нас специалист по привидениям. Только вот, что-то я не вижу тут толпы призраков, ждущих нас с распростертыми объятиями. Обычный старый дом. Заброшенный и пыльный. Ничего особенного.

– Посмотрим, что ты скажешь, когда мы внутрь зайдем, – буркнул я, доставая из рюкзака дневник. – Может, он нам чего подскажет. Или… напугает еще больше.

Сэм вдруг дернулся и вытащил из кармана свои старинные часы. Те самые, которые идут назад. Повертел их в руках, посмотрел на циферблат.

– Слушайте, – сказал он, как-то странно, тихо. – Эти часы… они опять показывают 03:12. Как тогда, у меня дома. И тикают… слышите? Тик-так… тук-тук… только наоборот. Как будто время… пятится назад.

Он протянул часы нам. Я прислушался. И правда. Тихое, еле слышное тиканье, идущее откуда-то изнутри механизма. И стрелка секундная, дергающаяся в обратную сторону. Жутковато, если честно. Сэм, видимо, тоже это почувствовал. Потому что тут же спрятал часы обратно в карман, словно обжегся.

– И еще… – продолжил он, оглядываясь по сторонам. – Шепот. Слышите? Тихий такой шепот… как будто кто-то зовет. Или… предупреждает.

Я прислушался. Ветер завывал в ветвях деревьев, листья шуршали под ногами, где-то вдалеке ухала сова. Никакого шепота. Только вот… внутри себя… какое-то странное ощущение. Будто и правда кто-то шепчет, зовет, предупреждает. Но это, наверное, просто нервы. И воображение разыгралось. После всех этих историй с дневником и особняком.

Я посмотрел на дневник в своих руках. Кожаная обложка казалась какой-то… теплой, что ли. Или даже горячей. Словно он нагрелся изнутри. Странно. Вроде бы, на улице холодно, ветер пронизывает до костей, а дневник – теплый. И тяжелый. Заметно тяжелее, чем вчера. Словно внутри него что-то… добавилось. Или… кто-то? Бред какой-то. Опять фантазии. Надо взять себя в руки. И перестать думать о всякой ерунде.

Оливия достала из рюкзака камеру. Небольшую, цифровую, с ночной съемкой. Профессиональную, конечно. Она же у нас технарь на все руки. И скептик по совместительству. Камера, видимо, должна была стать ее главным оружием против привидений. Или доказательством их отсутствия. Кто знает, что у нее в голове творится.

– Так, – сказала она, настраивая объектив. – Включаю запись. Документируем наше глупейшее решение года. Если что, потом хоть поржем над собой. Или… убедимся, что мы полные идиоты. В любом случае, видео будет улетное. Главное, чтоб батарейка не села в самый интересный момент.

Она направила камеру на особняк, на входную калитку, на нас. Загорелся красный огонек записи. «Мотор!» – буркнул Сэм, пытаясь изобразить бодрость. Но голос у него все равно дрожал. И ноги тоже, если честно. У всех нас, наверное.

Подошли к калитке. Старая, железная, с ржавыми петлями и острыми навершиями. Выглядит жутковато, как в фильмах ужасов. Только вот… не открывается. Я толкнул ее – ни с места. Потянул на себя – то же самое. Будто заклинило. Или… заперто на замок. Хотя, замка вроде не видно. Просто не поддается и все. Словно кто-то держит ее изнутри. Или… не пускает нас.

Попробовал еще раз, посильнее. Дернул, толкнул, пошатал. Ничего. Калитка стоит, как вкопанная. Словно приваренная к столбам. И замок этот… невидимый… будто и правда сам по себе держится. Вот тебе и первый сюрприз от особняка Уинтропов. Не успели еще и шагу ступить на его территорию, а уже препятствие. Знак? Предупреждение? Или… просто старая ржавая калитка, которую давно не смазывали? Скорее всего, последнее. Но все равно… неприятно.

– Ну все, – заявила Оливия, отрывая взгляд от камеры. – Значит, это знак. Пора домой. Хватит с нас на сегодня приключений. И вообще, я замерзла, как цуцик. Пошли отсюда, пока не поздно. И пока нас тут никто не сожрал. Или… не запер в подвале.

Она уже развернулась, собираясь уходить. Сэм, кажется, только этого и ждал. Уже было потянулся за ней, но… Джессика вдруг шагнула вперед. И остановилась у калитки. Положила руку на холодный металл, закрыла глаза. И замерла. Словно… прислушивается к чему-то. Или… пытается что-то почувствовать. Как вчера, в школе, когда у нее было видение. Может, и сейчас… что-то происходит?

Ветер вдруг усилился. Хотя, вроде бы, прям только что была нормальная обычная погода. А тут – порыв, резкий, холодный, пронизывающий. Листья закружились в воздухе, ветви деревьев закачались, фонари на улице замигали. А Джессика… все стоит, не двигается, рука на калитке. Словно… замерзла. Или… окаменела.

Вдруг… калитку словно кто-то толкнул изнутри. Или… открыл невидимый замок. Она медленно, со скрипом, начала приоткрываться. Сначала на сантиметр, потом на два, потом… шире и шире. Пока не распахнулась совсем. Словно… приглашая нас войти.

Джессика отдернула руку от калитки, открыла глаза. Посмотрела на нас. И… я увидел. В ее взгляде – напряжение. Сильное, нескрываемое напряжение. Но не страх. Скорее… решимость. И… какое-то странное выражение, которое я не мог понять. Будто она что-то знает. Что-то, чего не знаем мы.

– Ну что, – сказала она, тихо, но твердо. – Идем?

Оливия и Сэм переглянулись. Я пожал плечами. Что тут скажешь? Калитка открыта, обратного пути нет. Или… есть? Оливия же предлагала вернуться домой. Может, еще не поздно? Но… что-то меня держит. Любопытство? Азарт? Или… чувство долга? Перед этим пропавшим мальчиком, перед Джессикой, перед самим собой? Не знаю. Просто… не могу отступить. Не сейчас. Когда мы уже так близко к разгадке. Или… к опасности?

– Идем, – ответил я, делая шаг вперед. – Раз уж пришли – надо идти до конца. Иначе зачем все это было?

Мы вошли на территорию особняка. Тропинка, ведущая к дому, заросла травой и опавшими листьями. Кусты по бокам дороги тянули к нам свои корявые ветви, словно пытаясь схватить за одежду. Атмосфера… жуть. Тишина, нарушаемая только завыванием ветра и скрипом старых деревьев. И ощущение… что за нами наблюдают. Словно чьи-то невидимые глаза следят за каждым нашим шагом. Бррр. Не по себе, если честно.

Оливия вдруг остановилась и показала на камеру. На маленьком экранчике – изображение входной двери особняка. И… движение в окне. На втором этаже, в левой части дома. Тень мелькнула, словно кто-то прошел мимо окна. Быстро так, незаметно. Но камера зафиксировала.

– Видели? – шепотом спросила Оливия, показывая нам экранчик. – Там кто-то есть. В доме. Кто-то… движется. Или… это глюк камеры?

Мы посмотрели в окно. Пусто. Темнота за стеклами, ничего не видно. Никакого движения. Только отражение тусклого света фонарей на улице. Глюк камеры? Или… призрак? Или… кто-то живой? Кто-то, кто наблюдает за нами изнутри особняка?

Оливия попыталась прокрутить запись назад, чтобы посмотреть еще раз. Но… файл не открывался. Ошибка какая-то. Телефон написал, что файл поврежден. И все. Запись пропала. Как будто ее и не было.

– Да ну на фиг! – выругалась Оливия, раздраженно. – Опять эта чертова техника! То записи исчезают, то файлы повреждаются… Да что ж такое-то! Ненавижу!

– Может, это не глюк техники, – тихо сказала Джессика, глядя на дом. – Может, это… они не хотят, чтобы мы снимали? Может, они… прячутся?

– Да брось, Джессика, – отмахнулась Оливия. – Не начинай опять про мистику. Просто камера барахлит. И все. Не надо тут теории заговора строить. Пошли уже, а то так до утра тут проторчим.

Она решительно направилась к дому. Сэм и Джессика поплелись за ней. Я задержался на секунду, оглянулся назад. Темнота, ветер, жуткий особняк, молчаливо возвышающийся над нами. И ощущение… что мы делаем что-то не то. Что лезем туда, куда не следовало бы лезть. Но… отступать уже поздно. Или… еще нет?

Все вместе подошли к входной двери. Большая, двойная, из темного дерева, с массивными металлическими ручками. Выглядит… запертой. Но Оливия дернула за ручку – дверь поддалась. Легко так, без скрипа, без усилий. Открылась внутрь, в темноту. Словно… приглашая нас войти. Или… заманивая в ловушку?

– Эм… ребята? – тихо спросил Сэм, глядя на открытую дверь. – А разве дверь не должна быть заперта? Дом же заброшенный, вроде как. Или… тут кто-то есть?

– Может, хозяева забыли закрыть, – буркнула Оливия, делая шаг внутрь. – Или… привидения гостеприимные. Впускают нас, как дорогих гостей. Только вот… чем они нас угощать будут? Неужели… мозгами?

Она хихикнула, пытаясь пошутить. Но шутка получилась какая-то… нервная, натянутая. И совсем не смешная. Особенно в этой жуткой обстановке.

Все как-то зашли в дом, но что-то не проходим дальше. Я посмотрел на дневник в своих руках. Он снова стал теплым. И даже… горячим. И тяжелым. Словно… пульсирует. Живой какой-то. Странное ощущение. Неприятное. И… предчувствие. Что сейчас… что-то произойдет. Что-то… важное. Или… опасное.

Открыл дневник. На первой странице – новая запись. Буквы, написанные тем же кривым, дрожащим почерком, что и раньше. Только на этот раз – не предупреждение. Не угроза. А… приветствие. Или… приглашение?

«Добро пожаловать домой.»

Не успел я дочитать до конца, как вдруг… дверь за нами захлопнулась. Резко так, с грохотом, словно от сильного порыва ветра. Только вот… никакого сквозняка в доме не было, не чувствовалось. В доме… тишина. И темнота. И мы… одни. Внутри особняка Уинтропов. В ловушке. Или… дома?

6. Камера не врет… наверное

Повествование от Оливии

"Энциклопедия Призраков", Том VI, страница 135: "Фотографии – обманчивая вещь. Они запечатлевают момент, но не всегда истину. Иногда, на пленке проявляется то, что ускользает от невооруженного взгляда. И тогда, снимок становится не просто отражением реальности, а ключом к иному миру."

Так, Оливия, соберись, тряпка! Дыши глубже. Это всего лишь развалюха. Старье, пыль, скрипучие доски – полный набор для фильма ужасов категории Б. Ветер завывает – вот и все “призраки”. Не кипишуй, не ведись на эти байки для младшей группы детского сада. Всему есть логичное объяснение. Надо просто… найти это объяснение. Да, точно. Сейчас разберемся, что к чему, и окажется, что это все – игра теней, глюки камеры, или, в крайнем случае, пранк от Макса. Хотя, нет, Макс на такое не способен. Он слишком правильный для таких подлянок. Но Сэм… вот от кого что угодно можно ожидать. Ладно, не отвлекаемся. Главное – спокойствие. И никакого воображения. Я – человек науки, а не какая-нибудь там впечатлительная фифа. Я верю только в факты.

Блин, холодно-то как! Вот это уже ни фига не игра воображения. Зубы стучат, как кастаньеты, руки в льдышки превращаются, дыхание паром изо рта валит. Как будто мы не в доме, а в морозилке какой-то оказались. Не, ну это уже вообще ни в какие ворота не лезет. Не может же температура так скакануть просто так, из-за того, что мы переступили порог. Или… может? Старый дом, стены толстенные, физика, седьмой класс, теплоизоляция, все дела. Но все равно… как-то слишком резко. И дубак какой-то… неестественный, что ли. Промозглый. До костей пробирает.

Смотрю на окна. И… вот те на! Конденсат! Стекла изнутри запотели, тонким слоем влаги покрылись. Как будто дом… плачет. Или… дышит холодом. Вот это уже реально стрёмно. Откуда тут столько влаги, если дом заброшен и вроде сухой? И почему так холодно, как в склепе? Неужели… это и правда как-то связано с… этими… как их там… призраками? Да ну, бред сивой кобылы. Опять я за свое. Не надо думать о ерунде. Просто старый дом, просто сырость, просто конденсат, мы тут успели надышать. И точка.

Макс, как приклеенный, держит этот чертов дневник. Вертит его, крутит, обнюхивает, как будто это сокровище пиратов, а не старая кожаная книжка. Потом вдруг начинает пыжиться, пытаясь открыть. И… фиг вам! Мучается, кряхтит, дергает обложку – ничего. Словно страницы намертво склеились. Или… заколдованы какой-то невидимой фигней. Вот это уже начинает напрягать даже меня, Оливию – железобетонного скептика.

– Че за хрень? – ворчит Макс, тряся дневником, как грушей для битья. – Не открывается, и хоть тресни! Как будто… зацементировали. Или… зашили намертво? Да что с тобой такое, чертовщина ты эдакая!

– Дай сюда, – говорю, вырывая у него книжку из рук. – Может, у меня получится. А то ты как слон в посудной лавке, сейчас еще порвешь его к чертям.

Сама начинаю ковырять, вертеть, крутить этот дурацкий переплет. И так, и эдак – бесполезно. Страницы как будто намертво слиплись. Или… чем-то пропитаны. Влажные какие-то, липкие на ощупь. Словно… слезами и клеем облиты? Не, ну это уже точно перебор. Опять меня понесло в дебри фантазий. Хватит ерундить.

– Не открывается, – констатирую, возвращая дневник Максу. – Может, и к лучшему. Меньше знаешь – крепче спишь. И вообще, давайте лучше займемся делом. Осмотримся тут, может, найдем хоть что-то путное. Или… хоть какое-то вменяемое объяснение этому дурдому.

Хватаю камеру. Навожу на первое, что под руку попалось – зеркало старое, в раме резной, висит на стене. Щелкаю затвором. Смотрю на экранчик. Обычное зеркало, как зеркало. Пыльное, заляпанное, с какими-то мутными разводами. Скукота смертная. Никаких тебе привидений, никакой мистики. Как я и говорила.

Делаю второй кадр. Сдвигаю чуть-чуть, угол комнаты захватываю, кусок обоев облезлых. Щелк. Смотрю. И… стоп, чё за фигня? Кадр какой-то… кривой. Как будто… рука дрогнула, когда снимала. Или… это глюк матрицы? Не знаю. Слишком быстро все, не успела понять.

Делаю третий снимок. Опять зеркало, опять угол комнаты, и еще – столик маленький, рядом с зеркалом. На столике – книга. Старая, в переплете кожаном. Помню, видела ее, когда зашли. Книга как книга, ничего особенного. Щелк. Смотрю на снимок. И… глаза на лоб лезут. Книга… не там! Не на столике, а… на полу валяется! Прямо под зеркалом. Как будто… кто-то ее спихнул со стола. Или… она сама кувыркнулась?

Не, ну это уже точно бред. Книги сами по себе не летают. Это ж не Хогвартс, и я не Гарри Поттер. Это реальность, ё-моё! Или… реальность уже поехала крышей? Не знаю. Мозг закипает от этих непоняток.

Подлетаю к столику, хватаю книгу. Тяжелая, зараза. В пыли вся, заляпанная. Кладу обратно на столик. Выпрямляюсь, поворачиваюсь к ребятам. Хочу им про снимок рассказать, про книгу-путешественницу, про… чёрт знает что. Но… язык прикусываю. Стремно как-то. А вдруг решат, что я совсем ку-ку? А вдруг Сэм опять начнет ржать, а Макс – смотреть как на идиотку? Не хочу быть клоуном. Лучше пока помолчу. Пока не разберусь, что тут за фигня творится.

– Ну чё, Оливия? – зевает Сэм, как бегемот на солнышке. – Нашла привидений в зеркале? А то тут тоска зеленая. Даже чипсов нету. Только пыль вековая и дубак собачий. И твои глюки с камерой.

– Какие глюки? – бурчу в ответ, делая покерфейс. – Все пучком с камерой. Просто… настройки проверяла. Ночная съемка, диафрагма, выдержка, вот это всё. Не мешай, а то щас как тресну тебя этой камерой по башке.

– Ой-ой-ой, испугался-упал-отжался, – хихикает Сэм, прячась за Макса, как за броневик. – Только не надо меня камерой, Оливия-карательница. Лучше покажи, чё там наснимала. Может, хоть поугораем. Или… убедимся, что ты нас в очередной раз разводишь, как лохов.

Макс тоже смотрит на меня с таким… ожиданием, что ли. Джессика молчит, но глазищи свои черные в меня впарила, как будто рентгеном сканирует. Вот блин, придется показывать. Делать нечего. Пролистываю фотки. Первая – зеркало как зеркало. Вторая – кадр кривоватый. Третья – книга на полу. Протягиваю камеру Сэму под нос.

– На, любуйся. Вот тебе и привидения, вот тебе и сенсация. Только не ной потом, что страшно.

Сэм таращится на экранчик, как баран на новые ворота. Макс заглядывает через плечо. Джессика тоже подтягивается. И… тишина. Только ветер за окном воет, как стая волков. Кажется, даже Сэм притих. А это уже показатель.

– Эээ… – мычит Сэм, через минуту, не отрывая взгляда от экрана. – И чё тут такого? Зеркало как зеркало. Пыль как пыль. Книга как книга. Где тут ужасы? Где сенсация? Опять ты нас троллишь, Оливия. Не смешно уже. Реально.

– Сэм, ты чё, слепой? – вмешивается Макс, не отрываясь от снимка. – Посмотри на книгу! Разве она не… не в другом месте? На фотке? Чем вот сейчас, в натуре?

Сэм щурится, вертит головой, смотрит то на телефон, то на столик с книгой. И… зависает. Чешет затылок. Хлопает глазами. До него, кажется, доходит. Медленно, но верно. Что-то тут не так. Что-то… не по-научному.

– Эээ… – тянет Сэм, как будто у него процессор завис. – И правда… Книга… как будто… телепортнулась. Или… переехала. Но… как? Кто ее двигал? Мы же тут все рядом торчим. Никто к ней не подходил. И ветра вроде нет, чтоб ее сдуло. Да и не легкая она, как пушинка. Не могла же она сама по себе… скакать?

– Не скакала она, – отвечаю, уже не пытаясь строить из себя крутого скептика. – Она всегда была на столе, как-то сама собой оказалась на полу, когда я делала фото. Я подошла, посмотрела на нее и положила обратно. Сама в шоке, если честно. Просто… сфоткала, а на снимке – книга на полу. И всё тут. Сама ни черта не понимаю.

Приближаю фотку, увеличиваю зеркало. И… тыкаю пальцем в экран, тычу Сэму чуть ли не в нос.

– И вот еще, глянь! На отражение! Это… я вообще? В зеркале? Рожа вроде моя, но… какая-то другая. Словно… не я это. А кто-то… кто на меня похож. Или… кто в меня вселился? Не знаю. Жуть какая-то.

Сэм таращится на отражение, как кролик на удава. Макс тоже вглядывается, морщит лоб, пытаясь что-то понять. Джессика молчит, как рыба об лед, но взгляд – как рентген. Прожигает насквозь.

– И правда… – тихо бормочет Макс, через паузу. – Отражение… какое-то… левое. Не знаю, как объяснить. Но… не ты это, Оливия. Вернее, ты, но… как будто другая ты. Словно… кто-то на твое место встал. Но… кто? И зачем? И… как это вообще возможно?

– И вот еще, – добиваю их контрольным выстрелом, увеличивая еще больше фотку. – Приглядитесь-ка вот сюда. На зеркало. В реале – чё там? Пыль, грязь, разводы, верно? А на снимке… видите? Пятна размытые. Словно… пальцы. Кто-то зеркало лапал. Но… кто? И когда? Мы же тут все рядом тусуемся. Никто к зеркалу не подходил.

Сэм и Макс втыкаются в экран, пытаясь разглядеть эти чертовы отпечатки пальцев на зеркальной поверхности. Джессика молчит, но я краем глаза вижу – она кивает. Словно… подтверждает мои слова. Словно… знает, что это не глюки, не игра света, а что-то… реальное. И жуткое.

– Может, и правда… это… привидение? – шепчет Сэм, глядя на снимок, как на бомбу замедленного действия. – Может, это… оно зеркало трогало? И… оно в нем отражается? Только… не как мы, а… как-то по-своему? По-призрачному?

– Да брось, Сэм, – отмахиваюсь, хотя внутри уже не так уверена в своем скепсисе. – Какие привидения? Это ж бред. Просто… игра света, тень, отражение, глюк камеры, брак матрицы, не знаю, чё еще придумать. Не надо тут мистику разводить. Пошли лучше дальше. Может, найдем хоть что-то вменяемое. Или… хоть валерьянку. А то у меня щас нервы точно сдадут.

Делаю еще один снимок зеркала. На всякий пожарный. Просто так, для коллекции. Щелк. Смотрю на экранчик. И… челюсть отвисает. Зеркало… сияет. Чистотой. Идеальной чистотой. Ни пылинки, ни разводика, ни пятнышка. Словно… кто-то его только что отполировал до блеска. Или… оно самоочистилось? Или… чёрт его знает, что это такое!

– Смотрите!!! – ору я, показывая ребятам новый снимок. – Зеркало… чистое!!! На фотке!!! А в реале… оно же пыльное, засранное, как черт знает что!!! Как такое может быть?! Что за хрень тут творится?!

Сэм и Макс таращатся на экранчик, потом на зеркало, потом снова на экранчик. Глаза у обоих – как блюдца. Даже у меня – железобетонного скептика. Кажется, даже до них дошло. Что-то тут… неладно. Что-то… не по-человечески.

– Может, и правда… камера глючит? – лепечет Сэм, глядя на меня, как на инопланетянку. – Может, это… игра света? Или… брак какой-то? Не знаю. В играх такое бывает. Когда текстуры пропадают, или… модели ломаются. Может, и тут… что-то такое? Компьютерный глюк в реальной жизни?

– Может быть, – отвечает Макс, но голос у него уже не такой уверенный, как раньше. – Теоретически… допустим. Но… слишком много совпадений, Сэм. И глюков. И странностей. Не находишь?

– Нахожу, – бурчу, уже сама не зная, что думать. – Но… призраки? Это ж бред. Не может же быть… чтобы призраки… фотографировались на камеру? Или… реальность меняли на снимках? Или… зеркала драили? Это же… полный нонсенс.

Но внутри… уже не просто сомнение. А… страх. Настоящий, липкий, холодный страх. И этот холодок по спине… он тоже никуда не делся. И это ощущение, что за нами следят… оно усиливается с каждой минутой. С каждым новым снимком, показывающим… чёрт знает что. Или… чёрт знает кого? Призраков? Но… а вдруг?

– Ладно, – говорю, пытаясь прогнать страх. – Хватит тут тупить, как бараны перед новыми воротами. Пошли дальше. Осмотрим другие комнаты. Может, найдем хоть что-то… логичное.

Идем дальше, вглубь дома. В первую комнату от входа. Гостиная, вроде как. Мебель старая, пыль вековая, паутина везде, камин в углу… полный комплект для дома с привидениями. Скукотища. Но… приглядываюсь внимательнее. И… замечаю. Зеркала! Опять зеркала! Большие, старинные, в рамах резных, висят на стенах, как в мавзолее каком-то. И… они мутные. Затуманенные. Изнутри. Словно… кто-то дышит на них с той стороны. Бррр. Опять мурашки по коже. Не надо думать о ерунде. Просто пыль, влажность, старые зеркала. И всё тут.

И еще… статуэтки. Фарфоровые, маленькие, стоят на каминной полке, как солдатики на параде. И… кажется… они как будто… сдвинулись. Чуть-чуть. Еле заметно. Но… сдвинулись. Как будто… кто-то их передвинул. Или… они сами по себе… ходят? Да ну, опять фантазии. Хватит ерундить.

Макс вдруг замирает у камина. Наклоняется, что-то шарит на полу. Потом выпрямляется, держит в руке… бумажку. Желтую, мятую, с какими-то каракулями. Показывает нам.

– Зацените, – говорит тихо, как будто боится спугнуть что-то. – Записи. Нашел у камина. Кто-то тут… писал. Или… пытался писать? Шифровки какие-то?

Подходим ближе, смотрим на бумажку. И правда. Кривые, дрожащие строчки, нацарапанные карандашом, словно в темноте, или в спешке, или… дрожащей рукой. Слова… слова какие-то обрывочные, бессвязные, как стон из преисподней. «…не уходи…», «…помоги мне…», «…темно…», «…страшно…», «…заперт…». Знакомые слова до жути. Словно… из того чертового дневника. Или… из видения Джессики. Или… из кошмара Сэма. Слишком много совпадений, слишком много мистики. Уже тошнит от этого дурдома.

– Вот это жесть… – шепчет Сэм, глядя на бумажку, как на проклятие. – Некоторые записи… как в дневнике. И слова странные. «Заперт», «помоги мне»… Кто это писал? Кто-то пытался… выкарабкаться? Или… звал на помощь? Кого?

– Может быть, – отвечает Макс, серьезно так, как будто сейчас решает судьбу мира. – Может, это и есть… послание. Из прошлого. Из этого дома-психушки. Из… зазеркалья? Да ну, бред, это ж не Гарри Поттер, и мы не в сказке. Не надо думать о ерунде. Хотя… чёрт его знает, что тут вообще происходит. И что нас ждет дальше. И ждет ли вообще… что-то хорошее.

Вдруг… меня осеняет. Как молнией шарахает. Архивные записи! Точно! Имя владельца особняка! Вечно менялось, как хамелеон в пустыне. Словно… кто-то заметал следы. Скрывал правду. Или… манипулировал историей. И зачем? И кто это был? И что именно они прятали? Или… кого? Юного Уинтропа? Или… призраков, мать их за ногу?

– Слушайте, – говорю, как будто очнувшись от гипноза. – А помните, я вам про архив рассказывала? Про имя владельца? Что оно вечно скачет, как блоха на сковородке? Может, это как-то связано? Может, кто-то… пытался историю этого места переписать? Подчистить? Замять? Или… заколдовать?