Читать онлайн В тени несказанного

Весенний день

Вновь ожило то выжженное сердце,

Что не писало никаких стихов,

И не болело, не кричало, счастья птицы

Не покидали тихих берегов.

Но лишь весенний день его встревожил,

Побеспокоил сердца мирный сон,

Он обвинил, судил и обнадежил,

Дал трещину в судьбе ее канон.

Промолвить вслух оно того не стало,

Даже стихами не слагало путь,

Переживать весенний день оно устало,

И слезы попросили отдохнуть.

Тот день есть облик необычной жизни,

Чья доля – лишь гореть огнем

И стать для сердца тенью ненавистной,

Из жизни стать обычным днем.

Случилось то, что не должно в природе,

Судьбы две вмиг слились в одну,

Но карты были не в одной колоде

И развязали меж собой войну.

Пронзили карту стрелы, стали птицами,

И крыл оставили невидимый свой след

Скажи, а если бы мы не были частицами,

Смогли бы сохранить мы наш с тобой секрет?

Твоя любовь сечет тебя канатами

И привязала их к тебе с крестом,

Ты будешь вечно утешаться «препаратами»,

Что не дает очистить совесть пред Христом.

Неверный шаг доводит дрожью до испуга,

Играя им в эмоциях пустых.

А стали бы мы жизнями друг друга,

Если б у нас не было иных?

Мы говорили «больше не разлучат»,

Искали поводы, минутки, провода,

Но скалы на пути теперь научат –

Нам не увидеться с тобой отныне никогда.

Вот и пришла пора с историей прощаться,

Сказать друг другу и истории «прости»,

Как дети, со слезами обниматься

В последний раз на всем нашем пути.

Как жаль и как прекрасно, что так быстро

Поблекли краски и затихли голоса

Замком закрылись души эгоистов

И опустились без вины глаза.

Не повернуть нам время вспять,

Чтобы забыть историю такую,

Нам нужно лишь ее принять

И уходить скорее в жизнь другую.

Но не хочу оставить этот план без мести,

Моим реваншем будет если ты

Меня увидишь в каждой улочке и месте,

Что было «нашим местом теплоты».

Ты обнимай ее, но помни мои губы,

Держи ее за руку, как мою

И вспоминай, как стали душегубы

Мы друг для друга, будучи в раю.

Я ненавижу видеть тебя всюду:

В простой дорожке, вьющей под окном.

Я не хочу, но точно-точно буду

Считать тебя своим прекрасным сном.

И больно так бежать к тебе навстречу

В далекий уголок другой страны,

Бояться, будет что, когда я тебя встречу?

На что же мы с тобой обречены?

А значу ли я что-то в твоем мире?

Ты снова не пускаешь меня ближе,

И я все снова целюсь, будто в тире

И разбиваюсь о твое «ты будь потише».

А мы ведь сразу знали, что все будет так,

Как все бывает с невозможною любовью.

Хотели мы «поставить нашим чувствам шах» -

Посыпали лишь раны мелкой солью.

Скажи, а есть ли у тебя любовь?

Не отвечай, я точно сама знаю.

Так много я сказать хотела вновь,

Но я тебя сегодня потеряю.

Все говорят: «Любовь бывает зла»,

Она бывает чертова садистка,

Сожжет пусть эту рукопись дотла,

Не будет даже просто переписки.

Ты уж прости меня за это все,

Ты мне – никто, тебе я, видно, тоже.

Быть может путь когда-то приведет

Нас вновь к болезненно тому же…

Прощай, и знай, что если ты захочешь,

Навстречу я к тебе не побегу.

В рутинной жизни ты теперь утонешь,

Твоею быть отныне не смогу.

И не покинуть нам порочащего круга,

Не превратимся чудом мы в чужих,

Так стали бы мы жизнями друг друга,

Если б у нас не было иных?

Дошли мы наконец к последней строчке,

Я с чемоданом уезжаю вдаль.

Нет запятых, теперь мы ставим точку,

Но знаешь, мне ни капельки не жаль.

Запретный плод

Ты пахнешь как холодный морской бриз

На вкус ты как безумная свобода

Шагнула я с обрыва камнем вниз,

Мне будто не хватает кислорода

И сердце колотится звуком грома,

Порывы ветра не дают вдохнуть,

И молчаливы крики до истомы,

Что ночью снова не дают уснуть

Запретно чувство то, что так прекрасно

Что обрубать разумно на корню,

Оно же – яд, оно теперь опасно,

Но я саму себя не изменю

Из века в век о нем воспета ода,

Теряют люди в нем самих себя

И я без сил, как жертва кукловода

Шагаю в направлении тебя

Ты шторм, ты как безумие, ты крепость

Загадка, что не смогут разгадать

Ты- одиночество, ты- сила, смелость

Ты тот, кем невозможно обладать

Я протянула руку в твою душу,

Но, не дотронувшись, убрала ее прочь