Читать онлайн Сказка «НИДО»

Напутствие

Когда-нибудь мы все станем взрослыми и совершим свои подвиги. Нам не избежать ошибок. Такова жизнь. Но мы будем стараться оставаться добрыми, надёжными и преданными друзьями всему живому в этом прекрасном мире.

Впереди большое приключение маленького человека, который вырос во время своего морского путешествия в героя, спасающего не только другую жизнь, но и обретающего смелость и решительность. Он идёт до конца с упорством и побеждает обстоятельства и морскую стихию.

Будет тяжело, грустно и холодно. Но путь великого спасателя начинается в сердце маленького человека, в его силе духа.

Nido

Судно дрейфовало уже несколько дней. Он теперь был один. В этом бескрайнем чуждом океане он остался в одиночестве совсем неожиданно для себя. Быть может навсегда. Он стоял на палубе и держался за поручень, едва касаясь носом прохладного металла. Его длинные светлорусые кудри развевались на ветру. Лёгкий бриз, который пришёл на смену сильному ветру, всё ещё делал синие огромные глаза мокрыми от слёз. Хотя, возможно, это была досада, возможно, грусть, а, возможно, он всё же скучал.

Когда он проснулся, то в каюте никого не обнаружил. Он посмотрел все каюты, поднялся на палубу, на капитанский мостик и даже заглянул на камбуз и в гальюн. Но он не нашёл ни мамы, ни капитана, ни матросов, ни механика, ни даже грозного боцмана. Ему показалась забавной такая игра в прятки. Но вскоре он проголодался, а к завтраку никто не звал. Тогда он добрался до камбуза. Пробегав половину дня по кораблю, облазив все места, куда лазить было запрещено взрослыми, он чувствовал, что желудок уже очень сильно требует положить в него что-нибудь съестное. Естественно, что отсутствие всегда развесёлого кока его уже не очень беспокоило. Найдя в холодильнике приготовленные бутерброды с сыром и ветчиной, а так же йогурт и большую бутылку малинового морса он сел за стол и принялся жадно поглощать свой первый одинокий обед. Насытившись он посмотрел по сторонам и всё же решил, что будет поступать, как положено. Должно быть за долгое плавание уже сформировалась привычка к порядку. Весь экипаж был примером высокой дисциплины, что невольно заставляло соблюдать установленные правила. Да и кок мог где-то подглядывать тайком. Он деловито взял тряпку, что лежала у раковины, и сгрёб все оставшиеся крошки в ладонь, а затем выбросил в мусорное ведро. Снова посмотрел по сторонам. Довольно кивнул сам себе и отправился на палубу, прихватив из холодильника большое зелёное яблоко.

Мачты поскрипывали и дул прохладный ветер. Мама заругалась бы. Он сбегал вниз и надел тёплую куртку и вязаную белую шапку. Вернувшись на палубу сел на скамью у капитанского мостика и, вгрызаясь острыми зубами в кисло-сладкое твёрдое яблоко, откусывая крупные куски, громко при этом чавкая, он принялся смотреть на горизонт в ожидании возвращения взрослых.

Так прошло сколько-то времени. Холодильник был полон всяческой еды. Судно совсем недавно заходило в порт и пополняло запасы провизии и пресной воды. Он облазил все более-менее доступные участки корабля, кроме одного – кабины капитана. Дверь всё никак не удавалось открыть. Не подходили никакие найденные ключи, никакие инструменты, а за разбитое стекло получить взбучку не очень хотелось. Ведь рано или поздно взрослые перестанут играть в прятки, покажутся и обнаружат, что он нахулиганил. Вот уж будет несдобровать. Капитан точно рассердится и больше не даст управлять штурвалом. Так прошёл день, а затем второй.

Утром светило яркое солнце. Было довольно тепло. Набегавшись по кораблю, перекусив бутербродом с паштетом и запив горячим сладким чаем, он уселся на корме свесив ноги вниз и, держась за леер смотрел на горизонт. Вдруг вдалеке показалась чёрная спина огромной рыбины. Он подтянул поближе к себе ноги и с любопытством наблюдал куда плывёт эта громадина. Подобных он уже видел за это плаванье. Тут рыбина исчезла, а из воды показался лишь один треугольный чёрный хвост, хлопнул по морской глади, исчезнув следом за рыбиной в воде. Он посмотрел по сторонам. А потом заметил, что внизу что-то проплыло. Лёгкий холодок пробежал по спине, но любопытство взяло верх и он остался наблюдать за большой штуковиной, которая нырнула под днище корабля. Потом эта рыбина сделала круг и, пока он оглядывался, она оказалась вновь настолько близко, что её можно было достать рукой, как ему показалось. Исследовав плавучее средство, большая рыбина повертелась ещё перед глазами мальчика и будто принялась наблюдать за ним.

– Ты кто? – откуда-то из воды или с палубы раздался странный гудящий голос.

– Роберт, – он оглянулся, но на палубе никого не было. Тогда он чуть наклонился и глянул вниз, – а ты кто?

– Нидо, – раздался голос.

– Ты рыба, которая плавает около меня?

– Сколько тебе лет, Роберт? – прогудел голос.

– Скоро будет пять, – ответил мальчик.

– В твоём возрасте надо знать, что кит это не рыба.

– А, я понял, – воскликнул Роберт, – это шутка такая! Наверное боцман опять меня разыгрывает! – он обернулся снова, но никого не увидел.

– А боцман у вас великий шутник? – спросил Нидо.

– О, ещё какой! – воскликнул Роберт, – Он всё время меня подтрунивает, – деловито добавил, – но я не обижаюсь. Он – «славный малый». То есть добрый дядька. Но вид у него очень суровый. Он меня учит говорить на своём языке.

– Это хорошо. Я вижу, что ты тоже «славный малый».

– Не всегда, – шмыгнул носом Роберт, – но я очень стараюсь. Значит ты кит?

– Да, – ответил голос из воды.

– Но киты ведь не умеют разговаривать!

– Китов не умеют слышать. А разговаривать мы умеем. Только у нас свой язык. Люди его не понимают.

– А как же я тебя понимаю?

– А как ты понимаешь боцмана?

– Ну, он мне показывает какую-то вещь и говорит на своём языке.

– Вот как! – воскликнул голос из воды, – Что же, примитивно, но любопытно.

– Ну, да, – Роберт снова шмыгнул носом, – но ты мне ничего не показываешь, не объясняешь, а я тебя почему тогда понимаю?

– Должно быть ты особенный мальчик, Роберт, – голос гудел, будто паровоз, – быть может ты с другой планеты?

– Хах-ха! – Роберт засмеялся, – Мама тоже так говорит часто. Но я думаю, что нет. У меня ведь такие же, как у всех ноги и руки, и я, как все, хулиганю. Нет, – Роберт решительно покачал головой, – и я похож на маму. Я точно не могу быть с другой планеты!

– Хорошо, хорошо, – согласился кит Нидо, – будем считать, что ты просто понимаешь китовый язык.

Роберт кивнул и достал из кармана куртки печенье. Проголодался. И очень захотелось жареной картошки с лисичками в сметане. Её так вкусно готовит кок. Роберт вздохнул:

– Хочешь печенье, Нидо?

– Спасибо, Роберт. Киты не едят печенье. Я с удовольствием попробовал бы, но мой пищевод устроен совсем иначе. Он не похож на человеческий.

– Да, да, я знаю. Я смотрел в книжке. Давно-предавно. Лет тыщу назад. Там нарисовано, что киты собирают большим ртом много воды и пропускают через китовый ус, а во рту остаётся какая-то мелкая морская еда.

– Верно.

– Но она не такая вкусная, как мамин пирог, – Роберт снова вздохнул.

– Не стану с тобой спорить. Я ведь никогда не пробовал «мамин пирог», – голос Нидо снова загудел паровозом, – расскажи мне почему ты здесь один. Управлять таким кораблём должен большой капитан. Или ты уже капитан?

– Нет, конечно! Что ты! – Роберт засмеялся, – Но когда-нибудь я им точно стану.

– Где же твоя мама, Роберт? – спросил кит.

– Я не знаю. Я проснулся, а никого не было, – мальчик пожал плечами, смахивая с брюк крошки печенья, – я думаю, они играют со мной в прятки. Мы с мамой часто играем и наш боцман тоже играет со мной в прятки.

– Давно ты здесь?

– Не знаю. Мы вышли из порта, когда было тепло. Потом стало холодать и мне пришлось вместо шорт ходить в тёплых брюках и куртке. И вот в этой шапке с пампоном.

– Красивая у тебя шапка, – сказал кит.

– Да, мне её бабушка вязала. А у китов бывают бабушки?

– Конечно. У нас большие семьи. Как у людей, – ответил кит.

– И у тебя есть братья и сёстры?

– Конечно, есть.

– А у меня есть только мы с мамой, – Роберт погрустнел.

– Ты скучаешь по маме?

– Да, – кивнул мальчик.

– Как же ты здесь оказался?

– Мама – судовой врач. Обычно она уезжала на работу одна. И её долго не было. Я жил у бабушки. Но недавно бабушка ушла далеко-далеко. Мама сказала, что бабушка вернулась к себе домой. И маме пришлось взять меня с собой в это плавание. Она обещала что будет весело.

– Но тебе не очень весело, так? – спросил кит.

– Сначала было интересно. Мы видели много дельфинов. Даже играли с ними. Потом стало скучно. Везде всё время одна вода. И холодно. Качелей не было, в мяч поиграть нельзя, – Роберт вздохнул, – но потом капитан сделал мне качель и даже разрешил лазить на мачту с матросами.

– Тебе понравилось?

– О, ещё как! Только я не дотягиваюсь теперь. Матросов тоже нет. А мне велено не лазить одному. Чтобы я не разбился. Однажды был сильный ветер, а огромные волны раскачивали корабль так сильно, будто хотели нас перевернуть. И один матрос не удержался, он упал прямо на палубу и сломал руку. А мама его долго лечила. Он стал выздоравливать. Но всё ещё ходил с гипсом. Мама очень переживала, что я тоже могу упасть. Поэтому строго-настрого запретила мне лазить наверх.

– У тебя добрая мама, – сказал кит.

– Да, – Роберт кивнул и задумался, – но иногда мне достаётся за мои проделки. Наверное, взрослые не могут быть всегда добрыми.

– К сожалению, ты прав. Часто люди ведут себя очень агрессивно. Быть может такова ваша природа.

Солнце внезапно исчезло за облаками, Роберт посмотрел в небо. Облака быстро бегали, слово кучерявые белые барашки в поле, а вдалеке океан начала накрывать широкая антрацитовая перина, подул лёгкий, но колючий ветерок. Роберт потуже натянул шапку и посмотрел по сторонам.

– Тебя обижали люди? – вдруг спросил мальчик.

– Всякое случалось в моей жизни.

– Почему они так делали?

– Человеческую природу легко понять. У людей слишком много страхов. Поэтому они нападают на других существ. Даже друг на друга, – внезапно кит вырос из под воды, перекрутился и шумно плюхнулся обратно. Судно даже прилично качнуло, а мальчик едва удержался на ногах, схватившись за леера. Кит ушёл под воду, но Роберт успел увидеть на его животе длинный шрам.

– Как же так? – спросил мальчик.

– Это след от трала.

– Тебе же было больно! – на глазах Роберта выступили слёзы, – я знаю, как может быть больно, – он всхлипнул.

– Мама тебя била? – спросил Нидо.

– … да, бывало, – еле слышно произнёс Роберт. По щекам предательски побежали слёзы.

– Больно было?

Роберт кивнул и глазёнки его расширились а загорелые щёки стали пунцовыми от слёз и усиливающегося колючего ветра. Но сейчас он так скучал. Играть было весело. Даже болтать с Нидо было забавно. Но уснуть, уткнувшись в тёплый свитер мамы, сидя у неё на коленках под мягкое поглаживание по волосам и маленькому курносому носу было тоже очень хорошо. Злился ли он? Конечно. Роберт снова кивнул и утёр рукавом слёзы.

– Не плачь, – сказал Нидо, – не злись на неё. Она не тебя била. Она себя била. Ей было ещё страшнее, чем тебе. Она просто не знала, что делать. Иногда человеческие мамы слишком сильно беспокоятся за своих детей и злятся, что не могут обеспечить их и свою безопасность. Они чувствуют свою беспомощность, когда человеческие дети не слушаются, отчего бывает много проблем, которые приходится переживать этим мамам ещё сильнее. А маму ведь никто не посадит на коленки и не защитит от невзгод.

– Откуда ты знаешь? Ты ведь не мама, – произнёс Роберт сквозь слёзы.

– Я не мама. Но я слышу всех людей. Слышу тебя, например. Слышу даже девочку по имени Кэти на берегу океана, которая играет с собачкой по кличке Тобиас. У девочки постоянно слетает голубой бант с косички и она жалуется своему псу, чтобы тот подождал пока она поправит бант.

– Как ты можешь это слышать, ведь у тебя нет ушей?! – Роберт удивился так, что у него перестали капать слёзы.

– У меня есть одно большое внутреннее ухо – локатор. У тебя оно тоже есть, но очень маленькое, поэтому ты, как и все люди, не можешь слышать настолько далеко.

– Откуда ты столько всего знаешь ведь у тебя даже нет книжек? – Роберт всё больше удивлялся.

– Если бы киты умели смеяться, то я сейчас смеялся бы очень громко! – сказал Нидо.

– Прям, как наш боцман?

– Прям, как ваш боцман.

– И ты щекотал бы меня своими мокрыми плавниками, как наш боцман? – Роберт звонко засмеялся.

– Думаю, что этой щекотке ты не стал бы смеяться.

Прямо из под толщи воды, разбрасывая веер огромных брызг в сторону корабля, взмыл вверх гигантский пупырчатый чёрно-синий плавник кита, а глазёнки у Роберта расширились так, что стали похожи на две большие планеты, в которых отразилась столь величавая картина. Плавник же с грохотом рухнул на поверхность воды и от расходящихся волн судно вновь качнуло на поверхности океана. Мальчик в восторге наблюдал, как кит нырнул вниз и из под воды показался его хвост размером с мачту.

Становилось всё темнее. Роберта клонило в сон. Он оглянулся. По-прежнему на борту никто из экипажа не появился. Он снова вздохнул. Вытер лицо от морских капель ладошками. Помахал вслед уплывающему киту.

– Спи хорошо, Роберт. Я вернусь, – прогудел голос Нидо, а по воде хлопнул его треугольный чёрный хвост. Роберт кивнул и побежал к себе в каюту.

По дороге прихватил из холодильника пакет апельсинового сока и пару булочек с джемом. Усевшись на койку, по-турецки сложив ноги и укутавшись поплотнее в одеяло, он принялся жевать булочку и листать толстую энциклопедию с большими картинками про корабли. Крошки от сдобы сыпались прямо на картинки и он по привычке стряхивал их рукой на пол. Потом опомнился, что так делать не стоит. Выпил немного сока. Закрыв пакет поставил его на столик и спрыгнул на пол уронив книгу. В углу у двери стояло жестяное ведро с совком и щёткой. Роберт их взял и быстро собрал весь мусор, поставил ведро на место. Усевшись обратно он потянулся вниз за книгой и тут заметил, что книга открылась на странице, где была фотография корабля, очень похожего на тот, в каюте которого он сейчас находился. Роберт подтянул книгу на койку так, чтобы страничка не закрылась. Снова укутался в одеяло и принялся рассматривать части корабля на схеме, потом фотографию судна. Вверху была надпись. «КИи- ТОо- БОоЙ» – медленно прочитал Роберт. Захлопал глазами. На носу корабля он видел большую установку – стрелу, такую же, как на том, где он плыл в данный момент. «ГАа- Ры- ПУу- Н». Он вспомнил, что в какие-то определённые дни мама не выпускала его из каюты очень долго. Даже в гальюн ходила с ним и стояла за дверью. А еду приносила в каюту, как барину. Роберт перевернул страницу и увидел другую страшную фотографию, на которой кита поднимают на борт судна, а из него течёт кровь. «Наверное, он ранен и судовой врач его потом лечил» – подумал сначала Роберт. Потом медленно повторил вслух «КИТОБОЙ», «ГАРПУН».

Отодвинув книгу от себя, скинув одеяло, быстро натянув сапоги, Роберт, забыв про куртку, ринулся наверх на палубу. Ветер уже разыгрался, а корабль стало сильно качать, высоко прыгали волны и заливали почти всю палубу. Роберт посмотрел вдаль, кита видно не было. Он повернулся и замер, держась за мокрый планшир, издалека разглядывая гарпунную установку на носу судна, будто увидел её первый раз. «Нииидооо!» – закричал он громко, – «Нииидооо!!!» Ответа не последовало. Роберту отзывались только ветер и морские волны, да ещё скрип вельбота, висящего по правому борту да скрежет корабельных снастей. «Нииидоо» – уже тише крикнул Роберт. Порыв сильного ветра заставил Роберта ретироваться, он вернулся обратно, с немалым усилием закрыл за собой дверь коридора и повернул «собачку» надавив всем своим весом. Протопал обратно в каюту и, вытеревшись полотенцем от попавших на него крупных солёных морских брызг, снова забрался на койку под тёплое одеяло. Изредка поглядывая на толстое стекло иллюминатора, о который разбивались высокие волны океана, Роберт листал энциклопедию кораблей. В конце концов устало задремал.