Читать онлайн Король орков. Путь воина

Карта острова Арокзор

Пролог

– Мама, расскажи мне историю на ночь.

– Хочешь послушать старую легенду, мой маленький воин? – спросила мать с теплотой в голосе. – Ты знаешь о том, как появился наш народ?

– Нет, – ответил ребёнок, отрицательно покачав головой.

– Тогда слушай внимательно, – сказала мать и зажгла свечу. – Очень давно, много веков назад наши боги собрались в Великой кузнице. И решили они тогда создать нас, горака́ндов, «серых охотников», по своему подобию, таких же могучих и сильных, как они сами. Металл, из которого нас ковали, был твёрдым и неподатливым, поэтому стали мы такими стойкими и непреклонными. Но не было у нас своей воли и мысли, словно в бездушных камнях. Тогда боги вдохнули в нас жизнь и стали мы разумными. Вместе с жизнью передалось нам от богов умение обработки металла, из которого мы способны изготовить прочные и надёжные оружие и доспехи, коим нет равных. И после этого разбрёлся наш народ по миру, но не знал он порядка. Тогда же бог-кузнец Бо́ргод, грозный и великий, дал нам свой Кодекс, по которому мы живём сейчас, и который мы должны чтить. А Дука́р, бог войны и власти, объявил самых могучих и сильных воинов вождями и приказал им править строго по Кодексу.

– А что потом было? – с интересом спросил ребёнок.

– Потом, дитя, мы начали жить правильно, как гласил Кодекс и не было никаких бед, – продолжила свой рассказ мать. – Но однажды мы позабыли Кодекс и его правила. В ответ на это боги послали нам наказание. Раньше наша кожа была серой, словно камень. Но боги обрушили на нас свой гнев, наслав на наши земли зелёный и непроглядный туман, от которого не скрыться и не убежать. Из-за этой божественной кары кожа нашего народа стала тёмно-зелёной, как слиток ориха́лка. Когда туман исчез, зелёная кожа стала нам напоминанием о том, что нужно чтить богов и соблюдать Кодекс. Не сбиваться с верного пути. Стали называть мы себя арока́ндами, ибо кожа наша была теперь зелёной, а не серой.

Ребёнок, впечатлённый рассказом матери, лёг удобнее, укрывшись шкурой дикого зверя, что служила ему в роли одеяла. В старой хижине, где находились мать с ребёнком, пахло лёгким ароматом воска, исходившем от свечи.

– Почему боги такие жестокие? – спросил ребёнок.

– Нет, дитя, нет. Боги не жестоки. Они суровы, но справедливы. Они карают провинившихся и вознаграждают верных и сильных, таких как твой отец. Наш вождь силён и мудр, он чтит Кодекс и не гневит богов.

– Откуда ты знаешь так много о богах?

– Я знахарка, дитя, – с улыбкой ответила мать. – Я знаю толк не только в травах и зельях. Я также и хранительница легенд. Мой долг – хранить историю и память нашего народа, наставлять вождя. Эта честь досталась мне от моей матери. Она была провидицей, могла видеть прошлое, настоящее и будущее. Я продолжаю её дело, хоть и не унаследовала её дара.

– Могла видеть будущее? И прошлое? Как это вообще возможно? – удивился ребёнок, слегка приподнявшись.

Мать улыбнулась, вспомнив своё удивление, будучи совсем маленькой, когда она узнала про это.

– Провидицы, дитя, могут многое и всё, что я только что говорила – правда, – объяснила мать, посмотрев в сторону. – Этот дар передается в нашем роду многие поколения, но только лишь избранным.

Ребёнок задумчиво посмотрел вниз. Для его детского воображения сегодня было много открытий. Однако у него было ещё много вопросов.

– Как мой отец стал вождём? Он убил предыдущего вождя? – спросил ребёнок, немного поменяв тему.

– Да, верно, дитя, – согласилась с ним мать. – Он одолел своего отца в ритуальном поединке, как велит Кодекс. Согласно нашим традициям, только самый достойный может стать вождём и вести племя. Твой отец оказался достаточно сильным и уверенным, чтобы стать им. Но нужно иметь крепкую волю, чтобы остаться вождём, ибо за его место готовы сражаться другие. Твой отец воистину достойный правитель, поэтому он возглавляет наше племя и по сей день.

Свет свечи потихоньку начал гаснуть, из-за чего в комнате немного потемнело. После небольшой паузы мать спросила у сына.

– У тебя ещё есть вопросы, дитя?

Ребёнок немного подумал и решил спросить то, что интересовало его пожалуй больше всего.

– А я когда-нибудь стану вождём?

– Вождём становится только самый сильный мужчина племени, поэтому тебе нужно много усердия, чтобы им стать. И только тогда, когда в крепости тела и духа тебе не будет равных, ты сможешь возглавить наш народ.

– Я обязательно им стану, даю слово, – с энтузиазмом заявил ребёнок. – Можно послушать ещё одну историю?

– На сегодня историй хватит, дитя, – ответила мать, потушив свечу. – Даже самым сильным воинам нужен отдых. Ложись, тебе пора спать и набираться сил, Райсенка́рд.

Глава 1

Соперники

Испокон веков в этих землях, покрытых густыми лесами, топкими и практически непроходимыми болотами, высокими горами, вершины которых уходили далеко в облачное небо, жили и живут ныне орки. Однако не вздумайте называть их орками при встрече. Они не любят это название их народа, считая его оскорбительным. Орки предпочитают называть себя арокандами, что в переводе означает «зелёный охотник». Конечно далеко не все орки являются охотниками, но, так или иначе, каждый вносит свой вклад в племя, в котором проживает.

Земля арокандов представляет собой довольно крупный архипелаг, расположенный западнее крупнейшего материка Акве́лии, за морем Тысячи Островов. Самый крупный остров называется Бе́нитхарт, хотя среди орков он известен как Аро́кзор, что означает «земля зелёных».

Доподлинно неизвестно, когда орки поселились здесь; ведь сами ароканды утверждают, что живут тут тысячи лет, и что всегда тут жили. Однако помимо арокандов на островах проживают гоблины, гремлины, огры и неизвестно кто ещё. Также на острове, в особенности на востоке, полно руин давно забытых времён.

Многие цивилизованные жители материка считают орков неотёсанными дикарями, живущими в хибарах. Однако это не правда. Безусловно, ароканды на вид грубые и дикие: зеленокожие, с ярко выраженными нижними клыками и заострёнными ушами, довольно крепкого телосложения, а иногда с наростами на голове. Всё это может вызвать чувство отторжения. Однако всё же орки ближе к людям по внешности, чем те же гоблины. Но несмотря на грозную внешность, ароканды честны, просты и прямолинейны, в основном конечно. В каждом стаде найдётся паршивая овца. У орков есть свои уникальные культура и религия, к которым они относятся с огромным уважением. Ароканды дружелюбны к своим, но недоверчивы и подозрительны к чужакам – и неспроста. Живут орки примерно девяносто-сто лет, если не погибнут на войне, что было у них обычным делом.

Прежде всего ароканды известны как отличные воины и искусные мастера кузнечного дела, а также из них выходят довольно неплохие охотники и горняки. Многие орки гордятся своими тяжёлыми доспехами, которые они надевают перед боем, считая хорошую защиту ценнее манёвренности. Однако немалое количество их собратьев не носят броню вовсе, либо же предпочитают более лёгкий вариант снаряжения. Но объединяет всех этих арокандов то, что эти бесстрашные воины предпочтут славную смерть в бою, нежели бегство с поля брани.

Орки живут в хорошо защищённых крепостях, которые могли быть как и небольшими деревнями, окружёнными простым деревянным частоколом, так и неприступными цитаделями и оживлёнными городами. Ароканды в основном строят из дерева, но среди их поселений немало сооружений из камня, в особенности крепостных стен и обширных длинных домов. Орки ведут достаточно обособленный образ жизни, изредка торгуя с соседями и иноземцами из-за моря. Крепости орков разбросаны по всему острову. В каждой из них проживало только одно племя.

В каждом племени правит вождь, который всегда был самым сильным мужчиной в крепости. Вождь решал все главные вопросы, и он смотрел за тем, чтобы его соплеменники соблюдали Кодекс. Также только вождь имел право объявлять и вести войны с соседями. Обычно правитель племени лично возглавлял своих воинов в битвах. Нет чести руководить боем издалека – так считают орки. В то время как обычные кузнецы, земледельцы и охотники могли жить только с одной женщиной, вожди арокандов могли при желании иметь несколько жён, как обычно и бывает на деле. Титул и власть вождя не передавались по наследству. Обычно когда вождь становился слишком старым и слабым для того, чтобы править племенем, то более молодой и прославленный воин, в частности один из его сыновей, бросал ему вызов, занимая его место.

В крепостях орков есть только один закон – Кодекс, который они чтут и соблюдают. Кодекс – это свод неписанных правил, которые по сути своей просты и понятны каждому: не укради, не убивай, не нападай без причины, хотя бывают исключения, но их не столько много, как различных нюансов в законах цивилизованных стран. В поселениях арокандов нет тюрем от слова совсем. Их заменяет Алая Дань – за свои проступки ты либо расплачиваешься товарами, либо кровью, в прямом смысле этого слова, до тех пор, пока жертва не будет удовлетворена. А крови у орка немало, часто доходило до кровной мести. Если возникали серьёзные конфликты, они в основном решались путём недолгих, но кровавых схваток. Те, кто вовсе не соблюдали Кодекс, либо те, кому просто было не по пути с вождём, обычно изгоняются из крепости, находя своё пристанище вне дома. Изгнание без возможности возвращения в крепость считалось одним из самых постыдных наказаний, ибо изгнанников не любили. Также именно Кодекс гласит, что править достоин только сильнейший. Каждый орк вырастает с чётким убеждением, что за всё нужно бороться, а если за что-то сражаться не стоит, то это и не заслуживает упоминания в Кодексе.

Однако ароканды не были единым народом и тем более – единым государством. На островах проживало огромное количество племён, постоянно враждовавшими как с соседями, так и между собой. Племена то объединялись во временные союзы при возникновении угрозы, то снова возобновляли вражду.

*****

Лишь самый сильный мужчина возглавлял племя, это известно. Вожди, чтобы как-то сохранить преемственность власти, обучали своих сыновей искусству боя и войны с малых лет, ибо у них была такая возможность. Обычно дети вождя являлись одними из сильнейших воителей племени. Поэтому чаще всего один из сыновей сменял отца, убивая его в ритуальном поединке, который предусматривал Кодекс.

Сыновья вождей много времени проводили в совместных тренировочных боях ещё будучи детьми, поэтому с самого детства у них была ожесточённая конкуренция. Между братьями часто возникали конфликты на почве соперничества, ведь практически каждый из них мечтал стать вождём в будущем. Такими извечными соперниками являлись двое братьев, Одока́р и Райсенкард.

На тренировочной площадке возле дома вождя проходила очередная учебная схватка между братьями.

– Ну давай, нападай! – прокричал Одокар.

Одокар, двенадцатилетний мальчик крепкого для своего возраста телосложения, имел преимущество в силе над младшим братом, старше которого он был на два года. Довольно неряшливый вид, высокий рост, яркие красные глаза, растрёпанные длинные и тёмные волосы – образ у него достаточно хулиганский и дерзкий. Старший брат хорош в атаке, однако безрассуден и порывист.

Райсенкард же уступал Одокару в силе, но был довольно смышлёным мальчиком и неплохо владел щитом. Младший брат достаточно худого телосложения, но высокого роста. У него светло-голубые, почти что серые глаза, унаследованные от матери, густые и недлинные тёмно-русые волосы, аккуратно уложенные. Райсенкард всегда носил небольшие серьги на ушах в знак уважения к одному из братьев. Он ухоженный для орка мальчиком и красив даже по меркам людей. Чем-то даже юный Райсенкард походил на полуорка – союз ароканда и человека.

Райсенкард двинулся к нему вперёд, прикрывшись щитом. Одокар в ответ широко взмахнул тренировочным мечом, но младший брат увернулся, отскочив в сторону. После удачного уклонения Райсенкард замахнулся своим учебным топором и было уже попал по своему сопернику, но не тут то было. Одокар с лёгкостью парировал этот выпад своим большим мечом, ответив ему ударом плечом, оттолкнув от себя младшего брата. Одокар, не теряя времени, обрушил на брата несколько сильных ударов. Райсенкард отразил все атаки соперника своим щитом, подставляя щит в нужное место и нужный угол, однако после крайнего и мощного удара брата пошатнулся, едва устояв на ногах.

– Дерёшься как девчонка, – подстегнул брата Одокар, не скрывая своей насмешки над соперником. – Кто тебя драться учил?

– Я поддаюсь тебе, дурья ты башка, – ответил Райсенкард, не обращая внимания на оскорбления брата. – Не видно?

Старшего брата это привело в ярость, он сразу же ринулся в атаку с криками, нанося многочисленные и мощные удары мечом. Понимая, что Одокар рано или поздно пробьёт его защиту, Райсенкард попытался сделать ответный выпад топором, но его противник тут же ударил сверху мечом по руке брата, в которой тот держал топор, отчего Райсенкард вскрикнул от боли, выронив своё оружие. У младшего брата не было возможности ни отдохнуть, ни подобрать топор, потому что Одокар тем временем продолжал пробивать брешь в обороне соперника, нанося размашистые и тяжёлые удары мечом. Райсенкард, закрывшись щитом, защищался как мог, но не выдержав натиска брата, мальчик встал на одно колено, продолжая держать щит. Младший брат был на грани падения.

– Получай! – прорычал Одокар, толкнув соперника ногой в щит, отчего Райсенкард завалился назад и облокотился на руку, однако щит не выронил. Чуть было мальчик не упал: а это означало бы его поражение.

Одокар отошёл назад, готовясь нанести решающий удар. Он не раз побеждал брата и ни разу не проигрывал ему. Райсенкард же, быстро встав на ноги, приготовился к нападению брата. Одокар бросился на своего оппонента с мечом, но в ту же секунду Райсенкард попадает брату щитом плашмя по голове, отчего раздался глухой звук дерева. После такого ошеломительного контрудара Одокар чуть было не упал, попятившись назад и запрокинув голову в ту же сторону, но устоял на ногах. У него ужасно болел нос, потому что именно туда пришелся удар щитом. Голова же совсем трещала по швам. Вытерев нос, мальчик увидел, что у него идёт кровь из носа. Он понял, что выдохся после серии затратных ударов, поэтому и пропустил выпад щитом, который практически вывел его из строя. У мальчика всё плыло в глазах. Всё это сильно его разозлило: он не мог допустить того, чтобы младший брат одолел его. Одокар снова кинулся в атаку с ещё большим напором, практически бежав на своего соперника.

Однако именно этого Райсенкард и ждал, научившись на своём горьком опыте поражений. Он знал, что Одокар вполне себе может пропустить ещё один удар, главное вовремя всё провернуть. Дождавшись пока его брат подбежит достаточно близко, Райсенкард, опустив щит, толкнулся с задней ноги и ударил передней ногой соперника прямо в грудь. Не ожидав такого, Одокар плюхнулся наземь, обронив свой меч, зазвеневший при падении. Судя по его виду, у него совсем не осталось сил для того, чтобы подняться на ноги.

– Ты проиграл, – облегчённо выдохнул Райсенкард, бросив щит на землю. – А я победил.

Это был первый поединок, в котором младший брат одолел старшего. Он посмотрел в сторону отца, который наблюдал за их боем. Вождь одобрительно кивнул сыну, сохраняя при этом невозмутимый вид. Райсенкард и не ждал от него похвалы, но самого факта победы ему уже было достаточно. Хотя похвали его отец, мальчик сиял бы от радости и чувства гордости.

Несмотря на конфликты с братом, он подошёл к Одокару, протянув руку с мыслями «хоть мы и ссоримся, но мы же братья». Однако поверженный соперник не принял руку, вместо этого набросившись на брата с кулаками.

– Это был нечестный удар! Нечестный! – проревел Одокар, повалив брата наземь.

– Всё было по правилам! – прорычал Райсенкард, столкнув с себя соперника. Он удивился поведению брата. – Я победил в честном бою!

– Поединок закончен, – спокойно сказал Гулзу́р, их отец и вождь племени по совместительству. – Идите в дом, – приказал он и начал уходить.

– Ты проиграл, – повторил Райсенкард брату.

– Ну это мы ещё посмотрим, – угрожающе заявил Одокар, нахмурив брови и достав из-под ботинка небольшой нож.

– Ты с ума сошёл? – испугался Райсенкард, отпрянув назад. – Откуда у тебя нож?

Одокар собирался уже напасть на младшего брата с холодным оружием в руке, но не успел: крик отца, который ещё не успел уйти, остановил мальчика.

– А ну прекратили! – рявкнул Гулзур. – Брат на брата с ножом! Вы так ничему не научились?

– Но я… но он…, – начали обвинять друг друга братья.

– Молчать! – приказал отец сыновьям и они в ту же секунду затихли. – Чтобы больше такого не было.

– Да, отец, – почти синхронно и виновато ответили братья, опустив головы.

– Поединок окончен. Идите в дом и приведите себя в порядок, – приказал Гулзур сыновьям. – После обеда подойдёте к А́рге, она вам кое-что расскажет.

Братья кивнули, с недоверием посмотрев друг на друга. Затем они пошли в дом вслед за отцом.

*****

Плотно пообедав после скандального поединка, Одокар и Райсенкард пошли в хижину знахарки, как им приказал отец. В небольшом деревянном здании, расположенном справа от дома вождя, их ждала Арга, знахарка крепости и вторая жена вождя Гулзура. Тут знахарка занималась своими ежедневными делами, изучая травы и изготавливая из них зелья и яды. К этой хижине, построенной из тёмного дерева, вела узкая тропинка, идущая от дома вождя.

Подойдя к алхимическому дому, братья остановились возле него.

– Ты первый, – сказал Одокар, поглядев на брата.

– Ладно, – согласился с ним Райсенкард и вошёл в дом первым, открыв тяжёлую дверь.

В доме веяло особой и казалось бы магической атмосферой. Чувствовался запах смеси самых различных трав и ингредиентов. Не посвященный в алхимическую деятельность никогда бы не понял, чем здесь пахнет. В конце комнаты стоял алхимический столик, где знахарка проводила многие часы. На полках лежали многочисленные ингредиенты, которые использовались для приготовления зелий, ядов и настоек. Однако довольно пугающим зрелищем было наличие черепов различных животных над дверьми и на некоторых полках. В дальнем углу комнаты братьев уже ждала Арга.

– Вы усвоили сегодняшний урок? – спросила знахарка, вопросительно посмотрев на братьев.

– Да, – ответили сыновья вождя, осмотревшись вокруг.

– Хорошо. Но я думаю, вам нужен пример того, что братьям нужно держаться вместе. Негоже вам грызться между собой. Вы одного племени, одного народа. Вы братья родной крови. Вам обоим нужно знать, к чему привела вражда племён арокандов.

Мальчики внимательно слушали знахарку, даже позабыв сегодняшний конфликт.

– Вам известно о Зи́нгарде Страннике? – спросила Арга.

– Он был королём, – уверенно ответил Одокар. – Отец как-то рассказывал про него, но совсем немного.

– Он был не просто королём, – поправила его Арга. – Он был первым и величайшим королём нашего народа. Он пришёл в трудный час и спас народ арокандов от неминуемой гибели. После него не было таких же достойных правителей, как он.

– Король? Кто такой король? Нашим народом ведь правят вожди, – недоумённо спросил Райсенкард. – Чем король отличается от вождя?

– Верно, дитя, – согласилась Арга. – Каждым племенем правит вождь, сильнейший мужчина крепости. Но король – первый среди вождей, все они подчиняются королю, признавая его власть. Короля у нашего народа не было уже много поколений.

После недлительной паузы знахарка продолжила.

– Вы знаете, как Зингард стал королём? – спросила Арга у братьев.

– Нет, – ответили Райсенкард и Одокар, посмотрев друг на друга.

– Тогда слушайте внимательно. Пять сотен лет назад, когда остров целиком и полностью принадлежал нашему народу, к нам незваными гостями пришли враги из-за моря, с востока. Лаки́йцы, – в голосе Арги чувствовалась нотка презрения. – Мы же зовём их стальными людьми. Они покоряли одно племя за другим, а их легионы сметали всё на своём пути. Ни одна крепость не могла устоять перед их армиями. Вожди грызлись между собой, наш народ был разобщён, как и поныне. По началу мы не могли оказать достойного сопротивления, они захватили всю восточную часть нашего острова. Тогда ароканды поняли, что поодиночке не выстоят против захватчиков.

– Почему они напали на нас? – любопытно спросил Одокар, почесав нос.

– Никто не знает. Наши земли богаты орихалком. А людей всегда ведёт алчность, – ответила на вопрос Арга, выдвинув свои предположения. – Так или иначе это не важно. Достаточно того, что стальные люди объявили войну нашему народу.

Атмосфера внутри хижины идеально подходила под рассказ знахарки. Едкий запах трав и зелий, тусклый огонь свечи и черепа на полках добавляли насыщенность в рассказ хранительницы легенд.

– Вожди непокорённых племён собрались в древней крепости Рейга́нд, доме вождя Ну́карда, – Арга продемонстрировала её старый браслет из Рейганда. Она была дочерью вождя, которую отдали замуж Гулзуру. Их свадьба способствовала союзу этих двух племён. – На совете большинство проголосовало за то, чтобы выступить против стальных людей единой армией, как только чужаки подступят к крепости. Однако вожди грызлись между собой даже тогда, не могли решить, кто возглавит войско.

– И тогда появился Зингард? – восхищённо спросил Райсенкард.

– Да, дитя, – согласилась с ним Арга. – Тогда споры и возню вождей прервал пожилой вождь Зингард, прозванный Странником, ибо в странствиях своих обошёл он пол мира. Несмотря на свои годы, он был поистине умелым воином. Его мнение уважали. Когда он заговорил, все затихли. Зингард сказал, что нет нужды биться с врагами в поле. Нет, конечно нет. Он предложил заманить чужаков туда, откуда они не выберутся. В болота.

– В болота? – спросил Одокар, приподняв одну бровь.

– Да, в болота, – ответила Арга. – Зингард уловкой заманил вражеского полководца Аре́гиуса в мрачный лес Да́нтагор, окружённый болотами. Кроны деревьев не давали прохода солнечным лучам, из-за чего там властвовала темнота. Дантагорский лес довольно опасное место. Особенно для чужаков. Арегиус повёл своих людей в ловушку, не распознав хитрости вождя. Когда он понял, что завёл свои легионы слишком далеко в лес, было поздно. Наши воины выскочили из засады, кромсая чужаков, как коса срубает траву. Мы победили, убив многих, а те, кто выжил, побежали через болота, навеки угодив в трясину, ибо не было у них другого пути.

– А что случилось с Арегусом? – спросил Одокар, неправильно произнеся имя лакийского полководца.

– Арегиусом, – исправила его Арга. – Он бежал, трусливо поджав хвост. Бросил своих людей на произвол судьбы. Больше его никто не видел. Одни только болота знают, где он простился с жизнью.

Знахарка прокашлялась. Видимо долгое нахождение среди трав даёт о себе знать.

– После победы над врагом народ арокандов ликовал. У нас появилась надежда, – продолжила свой рассказ Арга. – Но война ещё не была закончена.

Райсенкард и Одокар внимательно слушали знахарку, ни проронив ни слова. Они ждали развязку этой истории.

– Весть о поражении достигла ушей правителя стальных людей, самого императора, – сказала Арга.

– Император? Это ещё кто? Тоже король? – спросил Райсенкард, почесав затылок.

– Да, дитя, – с улыбкой ответила Арга и продолжила историю. – Император – это предводитель стальных людей. Он был в ярости и, собрав войска, с первыми же кораблями прибыл на остров. К его прибытию мы вернули множество земель, несмотря на мелкие стычки, но решающая битва произошла на берегах реки Во́рна, горной реки. Была тяжёлая и кровавая бойня. Берега залились кровью, но никто не мог взять вверх. Погибло много воинов с обеих сторон. Император Адриа́н недооценил народ арокандов, считая нас слишком разобщёнными. Остановив битву, правители обоих народов поняли, что не могут продолжать войну. Поэтому король и император заключили мир, поделив остров пополам. Император правил востоком, а король западными племенами арокандов.

Знахарка на секунду прервалась. Кашель её совсем доконал. Однако вид детей, с предвкушением слушавших каждое её слово, приободрил её продолжать историю. В конце концов Арга – хранительница легенд. Рассказывать легенды – это её вторая обязанность после травничества.

– Зингард стал героем нашего народа, – с новыми силами продолжила Арга. – Тогда же вожди признали его силу и нарекли королём арокандов. До него это не удавалось никому и никогда. Но несмотря на ликование народа, он понимал, что его соплеменники на востоке всё ещё не свободны. Он хотел освободить их, но его планам не суждено было сбыться.

– Почему? – спросил Райсенкард.

– Жизнь сыграла с ним злую шутку, – с грустью ответила Арга. – Спустя десять лет он умер. Его сразила неизвестная болезнь, и никакие зелья и травы не смогли ему помочь. Дальше началась эпоха королей, когда наш народ воистину был велик. Но после смерти последнего короля союз племён снова распался на множество кусков, как было до этого. Так мы живём и сейчас.

Глава 2

Братья по оружию

981 год 4 Эры, начало июля.

981 год Четвёртой Эры, лето. Уже более пятисот лет прошло с момента освободительной войны орков. С тех пор крепости арокандов значительно увеличились, а их население стремительно росло. Границы племён стали значительно больше. Более сильные и многочисленные покорили слабых. Также многие вожди не чурались откусывать пограничные территории у империи, которая значительно ослабла за прошедшие века. Однако несмотря на давнюю вражду, некоторые племена не были агрессивно настроены к лакийцам, даже торговали с чужаками, получая обоюдную выгоду. Немалое количество орков уходило служить в имперский легион, если не видели перспектив в родных землях. Служба в легионе позволяла им пробиться в иерархии империи и получить гражданство.

На самом западе острова Арокзор, вблизи моря Призраков проживало племя веге́ров, не самое крупное, но и не самое маленькое племя. Название племени переводится как «Племя западных бурь». Здесь правит вождь Гулзур зрог Ре́гбедрок, орк шестидесяти лет: высокий и сильный, с красными глазами и чёрными с оттенком лёгкой седины волосами, которые практически всегда были распущены. Изредка вождь заплетал сзади одну большую косу. Он строгий и холодный, но справедливый правитель.

У мужчин при названии отчества используется префикс «зрог», а у женщин префикс «зраг». У мужчин в отчестве всегда указывается отец, а у женщин – мать.

Гулзур имеет две жены – это относительно немного для вождя орков, в то время как другие правители имеют куда больше супруг. Первая – Шине́гра зраг Ка́йрорум, жена-кузнец. Пожалуй у всех вождей обязательно есть жена-кузнец, потому что именно она обучает его детей кузнечному делу, которым так гордятся ароканды. У неё светлые длинные волосы, довольно крупный лоб, зелёные глаза и пухлые губы. Шинегра считалась самой красивой женщиной в Гойране. Ей сорок шесть лет.

Вторая жена – Арга зраг Кернма́я, знахарка тридцати шести лет. У неё русый цвет волос, заплетённых в косу, довольно красивые черты лица, тонкие губы и серые глаза, что было редкостью для орков. В каждой крепости есть знахарка, у которой довольно много обязанностей, от травницы – до хранительницы легенд.

Вожди орков могут похвастаться пёстрым генеалогическим древом и Гулзур не исключение. У него пять сыновей и две дочери.

Самый старший из них – Гри́мбаш зрог Гулзур, орк двадцати семи лет. Уже женатый. Красавец по меркам орков: ровный нос, умный взгляд зелёных глаз, высокий, тёмный цвет волос, которые он оставлял распущенными, как у отца. Гримбаш – гордость крепости, отличный воин и хороший друг. Но также он гордый, эмоциональный и порывистый. Очень свободолюбивый и независимый. Известно, что он никогда не позволит оскорбить или обидеть своих родных или жену.

Дальше идёт Ура́г зрог Гулзур – ему двадцать пять лет. Он также отличный воин, не уступающий своему старшему брату, хороший наставник для младших братьев и сестёр. Он крупный даже для орка, очень крепкого телосложения, имеет довольно озорной вид, будто его ничто не пугает. Также он очень свободолюбивый, как и его старший брат. У него красный цвет глаз, тёмный цвет волос, заплетённых сзади в небольшую косичку. Носит бороду без усов. Они с Гримбашем – идеальный пример крепкой братской дружбы.

Следующий – Ву́тергур зрог Гулзур, девятнадцатилетний орк, отменный кузнец с недлинными светлыми волосами и тёмно-красными глазами. Может он не такой крупный как Ураг, но он точно лучше сложен: постоянная работа в кузне даёт о себе знать. К тому же у него был большой потенциал к росту, ведь орки вырастают полностью ближе к двадцати пяти. Кто знает, каким большим он может стать. Вутергур не очень умён, но он верный и смиренный сын своего отца.

И напоследок двое вечно конфликтующих братьев Одокар зрог Гулзур и Райсенкард зрог Гулзур, им двенадцать и десять соответственно. Про них можно сказать, что они две противоположные и конфликтующие личности.

Ола́нва зраг Арга и Хуку́ра зраг Арга – дочери вождя, первой четырнадцать, а второй всего два года. У первой дочери тёмные волосы и голубые глаза, унаследованные от бабушки. Девочка сама по себе скромная и послушная. А вторая ещё слишком маленькая, но у неё уже заметны чёрный цвет волос и довольно милое личико.

Первые четверо сыновей рождены от Шинегры, а Райсенкард и дочери рождены от Арги.

Гулзур правит Гойра́ном – крупным орочьим городом, который за последние сто лет значительно вырос благодаря морской торговле. Этот город, некогда небольшая крепость, расположен на острове на пересечении двух рек, что создало вокруг него естественный ров. Гойран находится в холмистой местности запада Арокзора и окружён каменными крепостными стенами с башнями и бойницами.

В юго-западной части города расположен небольшой порт, куда прибывают лодки, полные товаров. Орки не славятся искусством кораблестроения; хотя они могут строить небольшие суда, крупные военные и торговые корабли остаются для них недоступными до появления опытных мастеров.

В центре города возвышается величественный алтарь Боргода – бога-прародителя. Эта внушительная статуя была возведена Ре́гбедроком, предыдущим вождём Гойрана, заменившим старое святилище. Алтарь украшен гулдури́лом – редким металлом, который светится зелёным светом даже ночью. Вокруг алтаря расположена арена, где ежегодно проходит великое состязание воинов – Врор Хра́рграг.

Архитектура Гойрана отражает практичный подход арокандов к строительству. Дома построены из дерева и камня: камень защищает от огня, а дерево служит опорой. Окна в зданиях напоминают бойницы и часто лишены стёкол, что зависит от племени и места. Крыши обычно покрыты деревом, соломой или шкурами животных – наиболее подходящими для местного климата. Пол домов часто каменный. Иногда его вообще нет.

Внутри крепостей расположены фермы и пашни, что позволяет арокандским племенам выживать в условиях постоянных войн. Общество делится на охотников, земледельцев, ремесленников, торговцев и воинов; каждый вносит вклад в общее дело, но в случае необходимости все должны взять в руки оружие.

Ароканды – довольно воинственная раса. Это коснулось даже интерьера их зданий. Часто перед домом стоит небольшой забор или ограда из кольев, что даёт некую обороноспособность отдельно взятому зданию. Каждый орк хочет выделиться по своему. Охотники украшают двор домика трофеями, будь то шкуры, рога зверей или же их черепа. Также черепами любят украшать очаг знахарки и провидицы, добавляя загадочность и мрачность атмосферы. Кузнецы приставляют свои безделушки куда только можно: затупленные кинжалы, молоты. Воины вешают на щит мечи и топоры прямо перед входом в дом, над дверью.

Гойран построен рядом с ценными ресурсами: под ним находятся глубокие пещеры, богатые орихалком, железом, медью и серебром. Расположенные там шахты приносят городу крупную прибыль. Это делает Гойран стратегически важным пунктом для племени арокандов.

Гойран процветает, но вскоре для него настанут нелёгкие времена. Довольно скоро.

*****

Длинный дом. Пожалуй самое крупное и интересное здание крепости. Это не просто дом; это резиденция вождя – правителя крепости и иногда целого племени. Так получается в случае с Гулзуром, который управляет как Гойраном, так и племенем вегеров.

Дом вождя Гойрана построен из тёмного и светлого дерева, а стены и пол высечены из мрачного тёмно-серого камня. Здание имеет форму полумесяца, где левый и правые края заметно выступают вперёд. Это огромный дом с множеством комнат – семья вождя всегда пёстрая. Гулзур не стал исключением: хотя не для каждого ребёнка есть комната, три комнаты выделены именно для них. Обычно вожди достраивают комнаты по мере появления новых членов семьи.

Это просторное здание расположено в восточной части Гойрана. Территория вождя обнесена деревянным частоколом, с которого когда-то началась жизнь крепости. Над частоколом возвышаются две небольшие башенки, напоминающие те, что возводят разбойники на перекрёстках дорог. Вождю незачем беспокоиться об этом; местные жители даже не осмелятся попытаться напасть на его вотчину. Он уже не раз спасал город от возможной гибели и заслужил уважение.

На территории вождя расположена одна из двух шахт крепости, где периодически работают сыновья Гулзура и члены его гвардии – всего около двадцати-тридцати воинов в разные времена. Недалеко от шахты находится кузница, где трудится вся семья; постройка прикрыта белой тканью, чтобы солнечные лучи не мешали ковке в жаркие дни. Узкая тропинка ведёт к хижине знахарки, которая больше всего напоминает её постоянное место жительства, хотя она иногда ночует в длинном доме со своим мужем. На самом отшибе еле стоит старинное здание, где раньше жила провидица; теперь оно пустует и требует заботы. В северной части расположены казармы гвардии вождя, а в западной и южной частях стоят дома остальных старейшин клана.

В доме вождя идёт утреннее застолье. Внутри царит уютная атмосфера; в центральном зале стоит длинный обеденный стол, окружённый множеством стульев. Горящий в зимнее время очаг сейчас тусклый – лето на дворе. По бокам от входа стоят деревянные манекены для военного снаряжения с тяжёлыми доспехами зеленоватого оттенка; особенно выделяется открытый шлем с металлическим горизонтальным гребнем. На стенах возле двери висят стойки для оружия, а в боковых частях дома расположены жилые помещения: справа – комнаты сыновей и дочерей правителя, слева – вождя и его жён. Над каждой кроватью висит оружие; особенно выделяется двуручный молот Гулзура – Крушитель Черепов.

Жители дома только что проснулись и наслаждаются завтраком из того, что добыли вчера на охоте и купили у торговцев. На столе лежат куски мяса кабана – любимое лакомство орков, хлеб, свежие фрукты и овощи. Всё как обычно, но не хватает одного члена семьи – Урага.

– Кто мне скажет, где Ураг? – строго спрашивает Гулзур, вождь племени. – Почему он пропускает застолье?

– Я не знаю, отец, – пробормотал Вутергур, потирая глаза. Он явно не выспался. – Его нет дома с утра.

– Нет с утра говоришь? – грозно спросил вождь. – Так вы за братьями смотрите? Где его носит? Боги, дайте мне терпения!

– Не волнуйся, он скоро придёт, – успокаивал отца Гримбаш, который знал, куда подевался его брат.

– Похоже на то, что я волнуюсь? – предъявил Гулзур старшему сыну.

– Нет, конечно нет, – ответил Гримбаш с лёгкой улыбкой.

– Мне, кажется или кто-то бежит? – спросил Райсенкард, обернувшись назад. – Звуки, там за окном.

Не успел маленький орк договорить, как двери дома распахнулись, и в зал вошёл запыхавшийся Ураг. На его лице читались беспокойство и усталость, словно он нёс на себе тяжесть важной новости.

– Говори, – сказал Гулзур, наклонившись вперёд с интересом. Любопытно услышать, что второй сын хотел ему передать.

– Отец! Через час уже начнётся Врор Храрграг, великое состязание крепости! А всё ещё тут и едите! – воскликнул Ураг, осмотрев обывателей длинного дома.

– Я про это знаю, – ответил вождь, не отрываясь от еды. – Сядь и поешь.

– Я не голоден, отец, – проговорил Ураг, похлопав по плечам Одокара и Райсенкарда. – Братья, поторопитесь!

– Сядь, – приказал вождь с лёгким раздражением в голосе. – И поешь.

– Смотрите не опоздайте! – бросил Ураг на ходу и исчез также быстро, как и появился.

– Самый наглый сын из всех возможных, – сказал Гулзур, вытирая рот. – Доедайте и на выход. Пойдём на Врор Храрграг.

Сыновья вождя мгновенно оживились, спеша доесть свою пищу, ведь время поджимало.

*****

К началу великого состязания все члены семьи собрались у арены, окружённой деревянным забором. Арена находилась в небольшом углублении, где поверхность земли была выровнена. Сегодня вокруг неё собралось много народа – все, от млада до стара, жаждали увидеть, как сильнейшие воины крепости будут сражаться за звание чемпиона богов. В состязании примут участие трое братьев: Гримбаш, Ураг и Вутергур. Да будет великий Боргод судьёй их поединков.

– Как ты, брат? Готов сегодня проиграть мне? – с вызовом произнёс Ураг, беря в руки свой меч.

– А ты думаешь, что сможешь выиграть? – ответил ему Гримбаш с улыбкой, прокручивая копьё вокруг себя. – Я готов к бою, а ты какой-то сонный.

– Встретимся в бою, брат, – сказал Ураг и крепко пожал Гримбашу руку. – Удачи.

– И тебе, – ответил старший брат, похлопав по его плечу.

– Младшие братья, не пропустите нашу битву! – обратился к ним Ураг.

Райсенкард и Одокар кивнули, улыбаясь. Они с нетерпением ждали этого зрелища.

– Я тебя выиграю, Ураг, – с серьезным выражением лица заявил Вутергур.

– Смелые слова, брат! – усмехнулся Ураг. – Увидимся в бою.

Состязание ещё не началось, но местные торговцы уже делали ставки. Большинство ставили на Гримбаша; он многократно побеждал в этих турнирах. Хотя семейная жизнь добавила ему забот, он по-прежнему оставался выдающимся воином, мастерски владеющим своим копьём. Впервые он выиграл это состязание в двадцать лет и с тех пор ни разу не проигрывал.

– Гримбаш! – окликнула его девушка.

Старший сын вождя обернулся и увидел перед собой невысокую девушку с зелёными глазами и волосами агатового цвета. Боги, как же она прекрасна!

– Жена! – радостно поприветствовал девушку воин, обняв её. – Как ты себя чувствуешь, За́фика? Ты давно прибыла в город?

– Всё хорошо, мой муж! – ответила Зафика с улыбкой. – Как я могла пропустить твои поединки?

– В следующий раз поедем вместе, – сказал Гримбаш серьёзно, нежно целуя её в лоб. – Ты ведь знаешь, что такие путешествия опасны; на переходах полно врагов.

– Как скажешь, – согласилась Зафика. – Удачи тебе.

– Я люблю тебя, – произнёс Гримбаш и поцеловал жену; их лбы слегка соприкоснулись.

– И я тебя люблю, – ответила Зафика, обняв мужа за шею. – Мне нужно сказать тебе кое-что ещё.

– Что-то случилось? – забеспокоился Гримбаш, заглянув ей в глаза.

– Нет, ничего плохого, – с улыбкой ответила она, погладив свой живот, который немного округлился. – Я ходила к знахарке, и она сказала, что у нас будет ребёнок. Мальчик.

– Это замечательно! – восторженно воскликнул Гримбаш, обняв свою любимую. – Мы будем вместе жить вдали от всего этого!

– Но ты же первый сын вождя! – прервала его Зафика. – Как же титул вождя?

– Это всё так важно! – ответил Гримбаш. – Это подождёт.

Прозвучал протяжный звук рога. В центр арены вышел орк и объявил начало состязания. Все участники спустились вниз, взяв своё снаряжение. Врор Храрграг начался.

В первых боях участвовали обычные ароканды: воины, охотники, шахтёры и го́зхоры – гвардия вождя. Кто-то выигрывал, проходя дальше, а кто-то проигрывал, выбывая и оставался лишь зрителем. Райсенкард и Одокар наблюдали за происходящим, ожидая поединков братьев. Гримбаш, Ураг и Вутергур довольно быстро одолели своих соперников; младшие братья были в восторге от их мастерства владения оружием.

И вот наконец встретились двое братьев: Ураг вышел на поле против Вутергура, который давно мечтал одолеть его в честном бою.

– Воины, приготовьтесь! – объявил Чогг – орк с рогом, делая паузу. – В бой!

Чогг был одним из старейшин племени вегеров и сыном главы клана Песен Войны. Довольно интересное название для клана! Когда-то они помогали Зингарду в войне со стальными людьми и играли важную роль в развитии Гойрана. Однако сейчас их влияние значительно ослабло; представители клана могут лишь участвовать в жизни племени также, как и многие другие кланы.

Вутергур был кузнецом и мастерски владел любыми видами молотов. Вооружившись большим двуручным молотом, таким же как у его отца, он шагнул вперёд к брату. Ураг, опытный мечник, был готов дать бой сопернику. Вутергур замахнулся своим огромным молотом в сторону Урага, но тот увернулся от удара.

Вутергур попытался повторить атаку ещё несколько раз, но каждый раз его противник избегал удара. Ураг играл с младшим братом, понимая, что заигрываться не стоит – один неосторожный удар, и он окажется на лопатках. Вутергур провёл выпад молотом по диагонали, но Ураг снова уклонился, отойдя в сторону. В момент, когда Вутергур поднял свой молот, Ураг сделал подсечку, ударив по ближайшей ноге брата. Вутергур плюхнулся на землю, уронив молот на себя.

– Сдавайся! – с вызовом произнёс Ураг, приставив меч к горлу брата.

Вутергур фыркнул и опустил свой молот. Быстрый бой завершился быстрой победой – Ураг одержал верх. Оба брата пожали друг другу руки и покинули арену. Следующим должен был выйти Гримбаш; ему предстояло сразиться с берсерком из гвардии вождя – нелёгкий бой.

– Так быстро? – удивился Райсенкард, широко распахнув глаза. – Даже минуты не прошло, а он его повалил!

Гримбаш вышел на арену, прокручивая своё копьё в руках. За ним следовал берсерк с топором – его оружием на этот бой. Несмотря на то что берсерки обычно принимают особую настойку трав перед боем, чтобы впасть в боевой раж, сегодня это было запрещено на Врор Храрграг: здесь не место для ненужных смертей – это праздник, а не битва. Гримбаш взглянул на свою жену и подмигнул ей, намекая на то, что всё будет хорошо.

Как только бой начался, Гримбаш занял стойку, держа копьё спереди. Берсерк хрустнул шеей и пошёл в атаку. Гримбаш успешно отражал атаки соперника, ставя блоки в нужных местах. Однако он пропустил удар ногой в живот и завалился назад. На ходу перекувырнувшись, он снова встал в стойку, стараясь постоянно оставаться лицом к сопернику. Гримбаш чуть было не проиграл – падение приравнивалось к поражению, если только воин не успевал встать на ноги.

Гримбаш решил провести атаку первым. Он показательно ткнул копьём в сторону головы берсерка и приготовился к следующему движению. Берсерк отразил этот выпад, но не успел ничего предпринять дальше – Гримбаш ударил его сапогом по животу. Когда берсерк согнулся от удара, Гримбаш врезал локтем ему по голове и завершил бой круговым ударом копья. Берсерк упал без сознания.

– Ты видел? – толкнул Райсенкарда Одокар с восхищением.

– Видел! Это нечто! – выдохнул Райсенкард, покачав головой.

Народ ликовал, особенно те, кто поставил деньги на Гримбаша. Объявили перерыв на десять минут – оставался последний решающий поединок: Ураг против Гримбаша.

После короткого перерыва, двое воинов встретились у статуи Боргода, настраиваясь на бой. Тот, кто выиграет, получит титул чемпиона и благословение богов. Денежный приз тоже разумеется. Оба противника выглядели серьёзно настроенными. Они бьются бок о бок уже много лет, зная преимущества и недостатки друг друга.

Как только бой начался, соперники заняли боевые стойки и начали обмениваться ударами. Ураг атаковал первым, нанеся несколько мощных ударов и пытаясь пробить защиту противника. Он отошёл в сторону, ожидая ответного удара; тот последовал чуть позже и пришёлся прямо в туловище орка. Этот выпад был успешно отражён, после чего соперники снова встали в стойку.

Теперь свою атаку начал Гримбаш – он делал красивые и точные выпады копьём, которые Ураг с трудом отражал. Вместо глухой защиты Ураг ответил взмахами меча, пытаясь попасть по рукам, чтобы обезоружить соперника. Братья обменивались ударами по голове, корпусу и ногам; каждый из них ловко отражал удары другого. Но вскоре Гримбаш попал обратной стороной копья в живот Урага, отчего тот согнулся от боли. Пытаясь завершить решающий удар, Гримбаш не ожидал ответной атаки. Ураг в ту же секунду отразил нападение брата и влепил ему в подбородок нижней частью рукояти своего меча. Первые попадания были сделаны. Братья продолжали обмениваться выпадами, пытаясь завершить этот долгий поединок. Они изрядно выдохлись, но, несмотря на усталость, их движения оставались быстрыми и изящными, как в начале боя. Однако рано или поздно поединок должен был закончиться; он не может продолжаться вечно.

– Как думаешь, кто выиграет? – спросил Райсенкард у Одокара, наблюдая за схваткой.

– Я думаю, победит Гримбаш, – ответил Одокар, поднимая брови. – А ты?

– В этот раз победит Ураг, я чувствую это, – с улыбкой произнёс младший брат.

Обменявшись множеством движений и выпадов, Ураг и Гримбаш встали друг на против друга, готовясь нанести решающие удары. Гримбаш решил повторить свой излюбленный приём с разворотом копья, надеясь повергнуть противника. Однако Ураг вовремя среагировал и уклонился, перевернувшись так, что оказался сзади соперника. В этот же момент он врезал Гримбашу мечом по спине и добавил пинок ногой, отчего тот упал.

Попытавшись развернуться и встать, старший брат чуть было не наткнулся на меч Урага. Поняв, что проиграл, Гримбаш опустил копьё под вопли восторженных зрителей и недовольных торговцев, поставивших на него круглую сумму.

– Да! Я же говорил! – воскликнул Райсенкард, ликуя от победы Урага.

– Подумаешь, – обиделся на него Одокар, скрестив руки.

– Ты снова проиграл, – посмеялся над братом Райсенкард.

– Ещё слово… – пригрозил старший брат.

Судя по их виду, они снова готовы были подраться, но рядом с ними была Арга, внимательно наблюдавшая за ними.

– Вставай, брат, – сказал Ураг, протянув руку Гримбашу.

Тот взял руку брата и встал, отряхнувшись.

– Как ты это сделал? – удивлённо спросил Гримбаш. Он не мог поверить, что после шести лет побед он уступил в этом состязании.

– Удача, – усмехнулся Ураг. – Только удача.

Гримбаш посмеялся в ответ и обнял брата. Он не мог не признать, что Ураг сильно вырос в воинском плане.

– Ты воистину достоин титула вождя, брат, – похвалил его Гримбаш.

– Ты же шутишь! – улыбнулся Ураг. – Все знают, что ты сильнейший в крепости, не считая отца.

– Но ты одолел меня, – сказал старший брат, подбирая копьё. – В честном бою.

– Ты будешь вождём куда лучше меня. Я не претендую на этот титул, брат по оружию.

– Ты в чём-то прав, – согласился Гримбаш. – Мы с тобой не только братья по крови, но и братья по оружию. С этим я согласен.

– Для меня честь биться рядом с тобой, брат по оружию, – сказал Ураг.

Братья похлопали друг другу по плечу и собрались уходить с арены.

– Сегодня боги избрали победителя Врор Храрграг! – прокричал орк с рогом Чогг, про которого все казалось забыли. – Ураг зрог Гулзур!

Под восторженные крики зрителей братья ушли наверх по лестнице, покидая арену.

*****

По традиции после Врор Храрграг всегда был праздник, проходивший на улице, а после в просторном зале легенд, способном вместить внутри себя практически всё население Гойрана. Зал легенд – арокандский аналог таверны, но куда больше. Тут орки пили свои особые настойки, эль, пиво, пели песни, плясали, да и просто отдыхали и общались друг с другом.

Некоторые члены семьи вождя также находились здесь сейчас. Кроме разве что Гулзура и его двух жён. Сам вождь не поощрял своим присутствием заведение, а Шинегра и Арга предпочитали заниматься своими делами. Зато молодые не упускали возможности выпить. Разве что пока сюда не пускали Райсенкарда и Одокара по возрастным причинам. Пока им здесь делать нечего.

Трое старших братьев сидели за одним небольшим столиком, обсуждая победу Урага и недавние происшествия. Если Ураг и Гримбаш говорили практически без остановки, особенно первый, то Вутергур больше молчал и слушал. Он не отличался особой болтливостью.

– Женился бы ты уже давно, – подшутил Гримбаш над Урагом, положив руки на стол. – Тебе без малого двадцать пять.

– В тебя, что, отец вселился? – недовольно ответил Ураг, попивая настойку. – Мне и так хорошо.

– Всему своё время, – добавила Зафика, подошедшая к столику с двумя рогами эля. Девушка села рядом с мужем, приобняв его за плечи.

– Возможно и так, – прокомментировал Гримбаш, приобняв жену за талию. – Но долг каждого ароканда – оставить потомство после себя.

– И долг старшего сына занять место вождя. Ты понимаешь, что мы оба на своей волне, – ответил Ураг, намекая на то, что брат не хочет занимать место вождя.

– Долг сильнейшего в крепости, – поправил его Гримбаш, выпив эля из рога, который ему принесла Зафика.

– Это ничего не меняет, ты – сильнейший в Гойране, – ответил Ураг, показав пальцем на брата.

– Но ты ведь победил на великом состязании, – вмешался Вутергур, молчавший всё это время.

– Вот. Послушай брата, – согласился с ним Гримбаш.

Ураг фыркнул, после чего сделал ещё один глоток из рога с настойкой.

– Я уж забыл, что ты умеешь разговаривать, – подстегнул он Вутергура, после чего повернул голову в сторону Гримбаша. – Ты ведь поддался мне, чтобы официально передать мне звание лучшего воина, так?

– Я тебе не поддавался. За кого ты меня принимаешь? – серьёзно спросил Гримбаш.

Ураг выдохнул. Сам по себе он был слегка безответственный и ветреный. Ему не хотелось брать на себя ответственность за жену и семью, а тем более за целое племя. Единственный вид ответственности, который его устраивал – ответственность за младших братьев. Как второй сын вождя, он понимал, что от него также многое зависит. Но ещё больше ответственности он брать не хотел. Его устраивало и нынешнее положение дел: спит с кем хочет, идёт куда хочет.

– Что за клан у нас такой? Никто не хочет занимать место отца. Он в ярости будет, как и про меня узнает, – продолжил Ураг. – Но не будем об этом.

– Точно, брат. Не будем, – согласился Гримбаш и поднёс рог к брату. – Скол!

– Скол! – повторили Ураг, Вутергур и Зафика и стукнулись рогами так, что часть алкоголя брызнула на стол. Под истории, хохот и песни компания продолжила выпивать в зале легенд.

Когда пирушка закончилась, одни начали расходиться по домам, а другие продолжили выпивать и веселиться. Зафика и Гримбаш же немного задержались после ухода Вутергура и Урага.

– Зафика, ты так и не сказала: когда тебе нужно будет возвращаться? – спросил Гримбаш.

– Пару недель я точно здесь буду. У нас будет время побыть вместе, – улыбнулась девушка. – Кстати, ты действительно поддался Урагу?

Гримбаш легко улыбнулся и поцеловал жену в губы, после чего ответил.

– Если только немного.

– Немного? – с недоверием переспросила Зафика, приподняв бровь. – Ты ведь всегда был самым сильным из нас. Ураг не смог бы тебя победить, если бы ты не позволил ему это сделать.

Гримбаш задумался, глядя в глаза жены. Он знал, что его брат действительно одарён, но в их культуре победа на состязаниях означала больше, чем просто физическая сила. Это была возможность доказать свою ценность, занять своё место в обществе.

– Возможно, я просто хотел дать ему шанс, – ответил он, слегка пожимая плечами. – Он должен понять, что значит быть лидером, а не только воином.

– Но ты же сам знаешь, что он не готов к этому. Ураг слишком беспечен, чтобы взять на себя такую ответственность, – заметила Зафика, наклонившись ближе. – Ты ведь не хочешь, чтобы он стал вождём, верно?

Гримбаш вздохнул и посмотрел в сторону. Он понимал, что его брат не готов к роли вождя, но также знал, что у каждого из них свой путь.

– Я не могу за него решать. Каждый должен пройти свой путь, даже если он ошибается. Но я буду рядом, чтобы поддержать его, если потребуется.

Зафика кивнула, понимая его точку зрения. Она знала, как важна для Гримбаша семья и племя.

– А ты сам? – спросила она мягко. – Ты готов занять место вождя, если придёт время?

Гримбаш замялся, его мысли унеслись далеко вперёд. Он всегда чувствовал на себе груз ответственности как старший сын вождя, но не был уверен, что хочет этого.

– Я не знаю. Возможно, когда-то да. Но сейчас я просто хочу быть с тобой и наслаждаться жизнью.

Зафика улыбнулась и обняла его крепче.

– Это тоже важно. Но помни: я всегда буду рядом, независимо от того, какой путь ты выберешь.

Они сидели молча, наслаждаясь моментом. В шумном зале легенд вокруг них продолжали веселиться другие орки, но для Гримбаша и Зафики этот вечер стал особенным временем для размышлений о будущем и о том, что значит быть частью их мира.

Глава 3

Молот и наковальня

Ароканды славятся своим мастерством кузнечного дела, и это ремесло занимает особое место в их культуре и религии. Одно из главных божеств пантеона орков – Боргод – ассоциируется у них с горящим горном, на котором создаются качественные изделия. В каждой крепости обязательно есть кузнец, который трудится на благо племени. Однако для того, чтобы создавать шедевры, необходимо добыть подходящие материалы.

Орки изготавливают изделия из железа и бронзы, но наибольшую ценность для них представляет орихалк – металл, который добывается из одноимённой руды, разбросанной по всему острову: в пещерах, ущельях, горах. Уникальность этой руды заключается в том, что её запасы можно найти только на Арокзоре и на соседних островах. Больше нигде. Орихалк после выплавки ничем не уступает стали, а порой даже превосходит её по прочности и надёжности. Тёмно-зелёный цвет этого минерала будто бы символизирует самих арокандов, что делает его особенно почитаемым.

Орки обладают врождённым чутьём на залежи горных ресурсов, поэтому часто их поселения расположены вблизи гор и пещер. Гойран – столица племени вегеров – не стал исключением. Этот город построен над обширной сетью подземных тоннелей и проходов, в которых полно жил орихалка. Благодаря этому город процветает, а в его недрах работают две шахты, где ароканды добывают ресурсы для своего народа.

Несмотря на то, что на острове есть довольно древние города, Гойран к удивлению относительно молодое поселение. По легенде, потомок короля Зингарда – Рогна́ум, один из его внуков, увёл своих сподвижников на самый запад острова, основав свою крепость и став вождём нового племени. Город довольно быстро развивался благодаря найденным залежам орихалка, но его полное преображение произошло гораздо позже. Вождь Гарморри́л, прапрадед Гулзура значительно расширил территорию племени и укрепил город мощными каменными стенами. При вожде Регбедроке в шахтах были обнаружены залежи серебра, отчего поселение стало ещё более богатым.

Много орки трудились в шахтах, включая сыновей вождя. Отпрыски правителя совмещали учебные бои, охоту и горное дело с военной подготовкой, что делало их одними из лучших среди своих соплеменников. С малых лет юные ароканды обучались ремеслу, помогая взрослым.

Июль, середина месяца. Лето в полном разгаре. На улице уже вечерело, солнце медленно опускалось за горизонт, завершая сегодняшний день. В шахте возле дома вождя работа тоже подходила к концу.

Шахты арокандов мало чем отличаются от других: бесконечные тоннели и деревянные опоры, не дающие каменному потолку обрушиться. Там, где слышны звуки треска орудий об камень было темно, поэтому орки брали с собой детей, которые держали факела.

– Ты можешь держать факел ровнее? – недовольно произнёс Вутергур, вытирая пот с лица. – Темно, хоть глаз выколи.

– А не проще его поставить? Факел просто огромный! – ответил Райсенкард, ставя светильник на пол. – Вот, стоит и не шатается.

– Делай как хочешь, главное, чтобы он светил куда надо, – отмахнулся от него Вутергур, удобно перехватывая кирку и вновь погружаясь в работу. – Одокар, отнеси те камни к сундукам.

Одокар кивнул и принялся за работу, складывая камни в небольшую деревянную телегу.

– Вутергур! Заканчивай, нам пора идти! – приказал ему Гримбаш, складывая кирку.

– Погоди! Я чувствую, что отколю этот кусок… ещё немного… – сказал Вутергур, интенсивно орудуя киркой.

– Ты до куда хочешь докопать? До подземных демонов? – усмехнулся Ураг. – Пошли, брат, нас ждёт ужин и заслуженный отдых.

В ответ на это Вутергур фыркнул и сложил кирку, снова вытерев пот со лба.

– В следующий раз ты отколешься сам, – недовольно проговорил он, глядя на злосчастный кусок руды.

– Тише! А то он тебя услышит! – подшутил Ураг, обернувшись к младшим братьям и доставая свою кирку. – Вы когда-нибудь держали её в руках? Хотите попробовать?

Не успели братья ничего ответить, как Ураг продолжил.

– Тут главное – хватка! – объяснил Ураг, демонстрируя младшим братьям кирку. – Держите двумя руками, как держали бы большой топор. Одну руку ставите выше к основанию. Замах идёт с головы; сил не жалейте, иначе толку не будет! Главное – держать кирку крепко, чтобы она не улетела. Представьте, что она – продолжение ваших рук; вы с ней одно целое. Так вы будете чувствовать камень и прорубаться через него глубже и глубже.

– А когда нам нужно будет колоть камни? – спросил Райсенкард, посмотрев на кирку брата.

– Всему своё время, не торопись. Эй, Одокар! – позвал Ураг, поднимая кирку над головой. – Хочешь подержать?

Одокар, повернув голову и прищурив глаза, с недовольством посмотрел на брата.

– Ты что, совсем с ума сошёл? – пробормотал он, отводя взгляд. – У меня и так работы по горло.

Райсенкард шагнул вперёд к Урагу и резко схватил кирку, немного повертев в руках.

– Тяжёлая, – заметил Райсенкард.

– А ты шустрый, – похвалил его Ураг, похлопав по плечу.

Увидев недовольное лицо Одокара, Ураг усмехнулся и, сделав шаг вперёд, подмигнул.

– Зато ты будешь быстрее разбивать камни! Сил у тебя не занимать, – Ураг потрепал за волосы Одокара и предложил тому другую кирку, протянув руку. – Не урони на ноги.

Одокар фыркнул, но в его голосе уже слышалась доля улыбки. Он взял в руки кирку и, сжав её крепче, взглянул на Райсенкарда, который наблюдал за их перепалкой с лёгким смехом.

– Ты на него не обращай внимания, – произнёс Райсенкард, потирая руки. – Он просто хочет, чтобы ты опять упал в грязь.

– Да, как будто я не знаю, как это бывает, – ответил Одокар, покачав головой. Он вспомнил свои недавние неудачи и невольно усмехнулся.

Ураг же только развёл руками:

– Ладно-ладно, я просто шучу! Но если ты не будешь осторожен, то кирка сама решит, кто здесь главный.

– Да уж, – Одокар окинул взглядом шахту. – Главное – не потерять голову из-за твоих шуток.

Ураг залился в хохоте. Он был, пожалуй, лучшим старшим братом. Орк поддерживал и наставлял младших, несмотря ни на что. Ураг относился ко всем им одинаково хорошо, помогая делом, добрым словом и полезным советом. И шутил над всеми одинаково. Наверное только благодаря ему Райсенкард и Одокар ещё не поубивали друг друга.

– Хорошо отдохните сегодня, братья, – посоветовал им Ураг, почесав голову. – Завтра вы будете не только смотреть, как куют другие, но и сами что-нибудь попробуете изготовить.

– Наконец я смогу выковать меч, который сокрушит любого врага! – радостно воскликнул Одокар.

– Ты хоть гвоздь выкуй, – ответил ему Райсенкард.

Одокар злобно посмотрел на брата и хотел было затеять драку, но его прервал Ураг.

– Завтра и узнаете, что будете ковать, а сейчас идите отдыхать.

– Да, брат, – ответили ему Райсенкард и Одокар.

Ураг на секунду остановился, будто он что-то забыл. И через мгновение он вспомнил одну вещь.

– Так, стоп! Какой отдых? Вы же не прибрались! Вот как приберётесь, так и отдохнёте! – приказал Ураг младшим братьям.

– Но ты же сам нас отвлёк! – возразил Райсенкард.

– Раз сам отвлёк, то я вам помогу, так уж и быть, – сделал одолжение Ураг.

Одокар снова принялся за работу, складывая камни в телегу, а Райсенкард и Ураг убирали инструменты на место, продолжая обмениваться поддразниваниями, создавая атмосферу лёгкости и веселья среди тяжёлого труда.

Солнце медленно клонилось к закату, окрашивая небо в тёплые оттенки оранжевого и розового. Братья работали в унисон, их смех и разговоры наполняли воздух жизнью.

*****

Райсенкард и Одокар в указанное время собрались у кузницы, обнесённой небольшой каменной оградой. Горн, наковальня и бочки с водой находились под покровом небольшой палатки, вышитой из белой ткани, чтобы туда не попадали лучи солнца. Они обычно мешали кузнецу и сильно нагревали металл в жаркие дни. Сегодня будет первый опыт ковки у младших братьев, которые до этого только наблюдали за работой старших и ковали разве что гвозди. Но сегодня по всей видимости задача будет сложнее и интереснее.

Как только братья дошли до кузницы, то увидели жену-кузнеца на месте. Шинегра стояла у горна; её мускулистые руки уверенно держали молот, когда она с силой ударила по раскалённому металлу. Искры разлетались в стороны, освещая её лицо, полное сосредоточенности. Она была не только мастером своего дела, но и матерью, которая обучала всех детей Гулзура без исключения.

– Вижу, вы на месте, – заметила Шинегра, осмотрев младших братьев. – Хорошо, тогда приступим. Сегодня будете ковать из железа – для работы с орихалком вы пока не готовы.

Шинегра первая жена вождя и самая красивая женщина в крепости. Она подарила Гулзуру свою любовь, плодами которой стали статные сыновья – потенциальные наследники. Несмотря на свою постоянную работу в кузне, она всегда умудрялась после этого приводить себя в порядок быстро и легко. Однако за этой красотой скрывается немалая сила, ибо дружба с молотом и наковальней даёт о себе знать.

Шинегра очень интересная женщина. Она любила всех детей Гулзура одинаково, даже тех, кто рождён от Арги. Шинегра беспристрастно обучала всех детей вождя кузнечному делу. Настоящая жена-кузнец.

Говорят, что Шинегра – дочь самых опытных кузнецов Гойрана прошлого. Это является правдой: она многому научилась от родителей ещё до свадьбы с Гулзуром.

– Надевайте фартуки и берите свои молоты, – сказала Шинегра, указав на столик, где лежало всё нужное для юных орков.

Райсенкард и Одокар взяли свои инструменты и подошли ближе к горну, от которого исходил довольно сильный жар.

– Что мы будем делать? – поинтересовался Одокар, вопросительно посмотрев на мать.

– Ваши братья уже переплавили железо. Оно готово к обработке, – ответила Шинегра, посмотрев на плавильню, всю чёрную от угля, лежавшего на полу. – Ваша задача – выковать кинжал. Я вам помогу, ибо это ваш первый урок.

Братья молча кивнули и приступили к работе, слушая советы матери и выполняя её наставления. Шинегра залила жидкий металл в обе заготовки. После того, как металл в них достаточно остыл, сыновья вождя принялись повторять движения за Шинегрой, орудуя своими молотами, превращая кусок железа в будущее оружие.

Одокар с недовольством смотрел на Райсенкарда, который неуверенными движениями пытался следовать указаниям Шинегры. Каждый его удар был слабым, а движения – неуклюжими. По крайней мере так казалось Одокару, в то время как Райсенкард волновался – он боялся показать себя неумелым кузнецом. До этого он показывал себя лучше старшего брата в этом ремесле.

– Ты никогда не сможешь сделать это правильно, – пробормотал Одокар, стараясь скрыть свою зависть.

Шинегра, заметив напряжение между братьями, обернулась.

– Одокар, хватит! Райсенкард учится. Помоги ему, – строго сказала она.

Одокар скривил губы, но послушался. Он подошёл ближе, но вместо того, чтобы помочь, начал указывать, как именно Райсенкард должен держать молот.

– Сильнее! Быстрее! Ты же не девочка! – прорычал он, не замечая, как слова ранят брата.

Райсенкард стиснул зубы, стараясь не поддаваться на провокации, но его глаза выдавали его злость. Ну и покажет он ему во время следующего поединка!

– Я просто пытаюсь, – тихо произнёс он, но Одокар лишь усмехнулся.

Шинегра вздохнула и подошла к ним.

– В кузне важна не только сила, но и терпение, – сказала она, обнимая обоих. – Каждый из вас уникален. Учитесь друг у друга.

Она отошла на пару шагов назад, а братья продолжили работу под её руководством. Одокар почувствовал, как внутри него нарастают гнев и непонимание. Почему Райсенкард получает такое внимание? Она же его мать, а не его! Он тоже хотел быть первым.

Под руководством опытной жены-кузнеца братья учились довольно быстро, несмотря на изначальную неуверенность Райсенкарда. Что и стоило ожидать от Шинегры – у неё за плечами годы опыта и наставничества.

Спустя несколько часов упорного труда, когда Райсенкард и Одокар закончили свои первые творения, Шинегра подошла к ним, положив свой фартук и молот на стол.

– Неплохо, – оценила их кинжалы мать-кузнец, одобрительно посмотрев на юных орков. – Для первого раза неплохо.

Братья кивнули и сложили свои орудия. Они взяли кинжалы, с гордостью взглянув на плоды своего первого кузнечного опыта.

– У кого лучше получилось? – спросил у матери Одокар, нагло ухмыльнувшись и скрестив руки на груди. Он глаз не сводил с Райсенкарда, ожидая его реакцию. Но тот оставался непоколебимым.

– У вас обоих вышли одинаково хорошие кинжалы, – ответила ему Шинегра, оставаясь спокойной. Она понимала, чего добивается её сын; она не хотела, чтобы между братьями снова разгорелся очередной конфликт. – Каждый раз совершенствуйтесь во время ковки – тогда вы оба станете отменными кузнецами.

– У меня ведь всё равно лучше, – заявил Одокар скорее больше брату, а не матери. Он всё время хотел показать и доказать, что он лучше него. Особенно после проигрыша в поединке.

– У тебя остриё кривое, – подметил Райсенкард, мельком посмотрев на оружие старшего брата. – Конечно лучше, – добавил он с долей сарказма.

– Уж точно лучше, чем у тебя! У меня талант, а ты просто бездарность! – вскипел Одокар, нахмурив брови. – Тебе никогда не стать хорошим кузнецом!

– Одокар! – прервала его Шинегра строгим тоном.

Райсенкард выглядел спокойным, но внутри него бушевала буря: как же его достал старший брат.

– Знаешь, если бы ты не был таким бездарным, мама бы гордилась тобой, – бросил он в сердцах.

Одокар тут же пришёл в ярость от этих слов.

– Бездарным? Я тебе это остриё сейчас воткну в…, – разозлился он, готовый напасть на вечного соперника. Одокар уже было собирался взмахнуть кинжалом, но не успел.

– Нет! – крикнула мать-кузнец, схватив юного ароканда за руку, тем самым не дав ему напасть на Райсенкарда. – Он твой брат! Вы должны защищать друг друга, а не рвать на части друг друга. Пожми руку брату.

Одокар, всё ещё сердитый, но понимая, что мать права, медленно опустил руку и посмотрел на Райсенкарда. Тот в свою очередь тоже не спешил с ответом – выходка с ножом, уже вторая. Но в глазах Райсенкарда уже начинала появляться искра понимания.

– Ладно, – наконец произнёс Одокар, стиснув зубы. – Я пожму тебе руку. Но только потому, что мама сказала.

Он протянул руку, и Райсенкард, слегка колеблясь, взял её. Мгновение спустя они оба почувствовали, как напряжение между ними начало спадать.

– Молодцы, – похвалила их Шинегра, отпуская руку Одокара. – Видите, как важно поддерживать друг друга? Вы оба талантливы, и вместе сможете добиться большего.

Райсенкард кивнул, а Одокар, хоть и с недовольным выражением лица, согласился:

– Да, может быть, ты не такой плохой кузнец, как я думал.

– И ты тоже неплохой, – ответил Райсенкард с улыбкой. – Но в следующий раз я сделаю кинжал ещё лучше!

Шинегра, наблюдая за братьями, почувствовала гордость за то, что смогла научить их не только кузнечному делу, но и важности братской поддержки.

– Теперь, когда вы завершили свои кинжалы, перейдём к следующему этапу – заточке и полировке. Это не менее важно, чем сам процесс ковки.

Братья снова сосредоточились на работе, но теперь между ними не было соперничества – только желание учиться и расти вместе. Вскоре они начали затачивать свои кинжалы, прислушиваясь к советам матери и обмениваясь опытом.

– Знаешь, – сказал Одокар в перерыве между работой, – если я выиграю следующий поединок, ты не будешь злиться?

– Нет, я буду рад за тебя! – ответил Райсенкард с улыбкой. – Главное, чтобы мы оба стали сильнее.

Шинегра с гордостью смотрела на сыновей вождя, понимая, что их связь становится крепче с каждым уроком. Она знала, что кузнечное дело – это не только о металле и огне, но и о том, как закаляются отношения между арокандами. Главное, чтобы они усвоили все эти уроки – иначе все её старания насмарку. Если с Райсенкардом было проще, то Одокар – слишком вспыльчив. Но Шинегра верила, что их отношения со временем станут действительно братскими.

*****

Вечереет. В Гойране, ещё недавно наполненном движением, всё начинает затихать. Горожане возвращаются в свои дома, где их ждали семьи. Райсенкард, знатно уставший от кузнечной работы, зашёл в комнату и сел на свою кровать, чтобы отдохнуть. Хоть и для каждого орка кузнечное дело считается достойным ремеслом, оно юному ароканду не было по душе. Мальчик любил помечтать, в особенности перед сном. Он мечтал о чём-то большем. Ему было интересно, что же находится за пределами его родного города. Что ждёт его в мире, красочном и невероятно красивом, и в то же время опасном и непредсказуемом.

Райсенкард услышал, что члены семьи начали возвращаться домой. Первыми в дом пришли Гримбаш и его Зафика. Краем уха он подслушал их разговор.

– Завтра я поеду с тобой, – заявил Гримбаш, серьёзно посмотрев на свою возлюбленную. – Дороги опасны – не гоже тебе ехать одной.

– Но я сюда прибыла одна, – улыбнулась Зафика, взяв за руки мужа. – Не волнуйся, всё будет хорошо. Я умею за себя постоять. А тебе нужно остаться – твой отец будет недоволен, если ты завтра уедешь.

– Я еду с тобой. Это не обсуждается, – сказал Гримбаш, явно не согласный с ней. Он за неё беспокоился, а в последнее время ещё больше. Она была не просто его женой; Зафика носила его дитя. Он не мог отпустить её одну.

Райсенкард встал с кровати и тихо, на цыпочках подкрался к двери, которая была слегка приоткрыта. Через небольшой проём любопытный мальчик подглядывал, стараясь остаться незамеченным.

– Гримбаш, – начала было уговаривать мужа Зафика, но он в ответ поцеловал её в губы, приобняв за талию и подтянув к себе.

– Я возьму с собой лучших воинов, оседлаем волков и поедем вместе, – сказал Гримбаш, после чего он поцеловал жену в лоб. – Я не могу подвергать вас опасности.

– Нас? – удивилась Зафика.

– Тебя и нашего ребёнка, – ответил старший сын, погладив её живот. – Вы должны быть в безопасности.

– Хорошо, но как же твой отец? – спросила его жена. Она волновалась, что неповиновение вождю может вызвать последствия, что её мужа могут изгнать из крепости.

– Я ему объясню. Он поймёт, – успокоил её Гримбаш.

Как только начали приходить остальные члены семьи, Райсенкард отошёл от двери, снова сев на кровать. Он был удивлён отношениям Гримбаша к Зафике. Для старшего сына вождя она была важнее приказов отца. Такой он свободолюбивый.

Вскоре началось вечернее застолье, вся семья была в сборе. Вождь Гулзур сидел у центра стола, вкушая еду. По бокам от него сидели его жёны, а напротив сидели его сыновья и дочери.

– Отец, я завтра уезжаю, – заявил Гримбаш, отложив столовые приборы в сторону.

– Куда ты собрался? – спросил Гулзур, по которому было видно недовольство на его лице.

– Я еду с Зафикой в Музко́рг. Дороги кишат бандитами и зверьми. Я возьму нескольких гвардейцев с собой. Если ты не против, вождь, – учтиво объяснил ситуацию Гримбаш, сохраняя самообладание.

Гулзур отодвинул от себя в сторону еду. Он понимал, что не переубедит своего сына. С другой же стороны, Гримбаш ему пока не нужен в Гойране. У сына есть жена, а это означает продолжение рода. Перевес был в сторону просьбы Гримбаша. Немного подумав, он прервал тишину.

– Хорошо, езжайте. Но через месяц я жду тебя тут. Ты будешь нужен тут, в крепости.

– Хорошо, отец, – кивнул Гримбаш.

На такой относительно спокойной ноте застолье продолжилось. Но эту приятную атмосферу прервала Оланва, которой по виду было плохо. Она вся побледнела, и было такое чувство, будто её вот-вот вырвет.

– Сестрёнка, с тобой всё хорошо? – забеспокоился Гримбаш, посмотрев на сестру.

– Мне… плохо, – с трудом выдавила Оланва. Ей было тяжело говорить.

– Да она бледная как камень, – встревоженно заметил Ураг, суетливо осматриваясь вокруг. – Дайте ей что-нибудь.

– Арга! – вскрикнул Гулзур.

Арга тут же метнулась в свою хижину за нужными травами. Она была спокойна, потому что подозревала, что подобное может случиться. Когда она ушла, все члены семьи, кроме маленькой Хукуры находились рядом с Оланвой.

– Держись, сестрёнка, – поддержал её Ураг, слегка приобняв за плечи. – Сейчас придёт мать и тебе станет лучше. Всё будет хорошо.

– Арга! – снова прокричал вождь, в этот раз громче прежнего.

– Я здесь, – сказала Арга, прибежав со всем необходимым. – Держись, моя девочка.

Выжав сок из до́ргороста, цветка, который обладает целебными свойствами, Арга сразу же дала его дочке. Когда Оланва выпила раствор, ей заметно полегчало. Она закрыла глаза на несколько секунд, а когда открыла, то внезапно приподнялась, испугав всех вокруг.

– Я вижу… я вижу, – пробормотала Оланва еле слышно.

– Что? Что ты видишь? – обеспокоенно спросил Ураг.

– Я вижу копьё…сломанное, – с горечью проговорила Оланва, у которой был взгляд в никуда. – Горечь, потеря, сломанное копьё, смерть, разлука.

– Что всё это значит? – спросил Гримбаш.

– Это значит, что она видит будущее, – объяснила Арга, приобняв дочь. – Оланва унаследовала дар моей покойной матери. Она провидица.

– Ну и что это за сломанное копьё? – спросил Ураг, ошеломлённый происходящим. Он совсем не понял сути того, что сказала его сестра.

– Я… я больше ничего не вижу, – объяснила Оланва, придя в нормальное состояние. Она осмотрелась вокруг, медленно поворачивая головой. Дочь знахарки сама была в недоумении от произошедшего.

Райсенкард молча стоял в стороне вместе с Одокаром. Он даже не понимал, как ему нужно было реагировать на эту ситуацию: младший сын вождя потерялся из-за волнения и страха. Но главное, что в итоге всё хорошо. Однако предсказание Оланвы не выходило из его головы, навевая чувство неизвестного. Никто из присутствующих в доме вождя не понял, что ждёт их в будущем.

*****

На следующее утро, которое было довольно прохладным для лета, Гримбаш уже был готов отправиться в дорогу вместе с Зафикой. Небольшой отряд воинов и осёдланные большие волки были готовы идти в путь. Только он забыл попрощаться со своим лучшим другом. И братом по совместительству.

Выходя из дома, он взял своё копьё. Посмотрев на него, ему сразу вспомнилось предсказание Оланвы. Он не знал, стоит ему беспокоиться или нет. Непонятно, что всё это значит.

– Ты тихо собрался. И ничего не сказал, – предъявил Гримбашу Ураг, выйдя из дома.

– Да, время не ждёт. А мне нужно доехать быстро и без проблем, – ответил Гримбаш, надев седло на своего боевого волка.

– Доброго пути, брат. Пусть боги всегда будут с тобой, – пожелал удачи брату Ураг.

Ураг обратился к Зафике, стоявшей неподалёку от своего мужа.

– Береги моего брата. Он мне дорог.

– За это можешь не волноваться, Ураг, – ответила Зафика. – Мы поклялись пред ликами богов, что будем опорой друг для друга.

Ураг одобрительно кивнул, после чего помахал рукой уезжающим на прощание.

Гримбаш улыбнулся в ответ. Ароканды обнялись на прощание и Гримбаш сел на волка, приготовившись к путешествию. Зафика также села на своего ездового зверя, показав жест пальцами, направленные на её глаза. Это значило, что она будет смотреть за Гримбашем. Ураг снова кивнул, на этот раз легко улыбнувшись.

– За мной! – приказал Гримбаш воинам, которые будут охранять его по дороге. После этого старший сын вождя вместе с женой и отрядом отправились в путь, лежащий на север, в Музкорг – небольшую крепость, которая была родиной Зафики.

Гримбаш не даст соврать, что знакомство со своей будущей женой у него было забавным. Однажды он отправился на охоту вместе с дюжиной орков, уйдя далеко от родного города. Сын вождя приметил одного крупного оленя, за которым началась погоня. Никто никак не мог пристрелить ловкого зверя, который постоянно скрывался в гуще дремучего леса. Отряд Гримбаша зашёл так далеко, что они встретились с другим отрядом орков, охотившихся в этих местах. Гримбаш неожиданно вышел из гущи деревьев, как ему попала стрела в… в общем пониже спины. Это была Зафика, которая приняла сына вождя за оленя, случайно выстрелив в своего будущего мужа. Как говорит Гримбаш, та группа охотников знатно напилась перед охотой, что Зафика конечно же отрицает. Пока поражённый коварной стрелой орк корчился от боли, охотники всё же убили оленя. Только вот орки-охотники не могли решить, кто же всё-таки убил его и кому причитается добыча. Когда Гримбаш отошёл от предательской раны, он тут же начал беседу с Зафикой. Ему повезло, что стрела вошла не глубоко, иначе встать он бы не смог. Ароканды смогли договориться между собой, разделив добычу пополам. А Гримбаш и Зафика договорились в следующий раз поохотиться вместе. И не пить перед охотой. Они понравились друг другу, а вскоре полюбили друг друга. Это было так давно, будто целая вечность прошла. На деле уже прошло пять лет с момента их знакомства.

Эту историю Райсенкард слышал много раз. Ему эта пара казалась необычной. Гримбаш очень хорошо относился к своей жене, как и она к нему. У них были довольно гармоничные отношения. Юный орк мечтал когда-нибудь и себе найти такую спутницу по жизни.

Тем временем Гулзур и Шинегра остались наедине. Пара лежала в обнимку на просторной двуспальной кровати, обсуждая всё, что только можно.

– Как успехи у младших в кузне? У Райсенкарда и Одокара? – поинтересовался Гулзур, поглаживая спину жене.

– Они молодцы, – добро улыбнулась Шинегра, нежно и легонько поцеловав мужа в губы. – Ребята быстро учатся, ведь в них моя и твоя кровь. Мои родители были лучшими кузнецами крепости в своё время. Я многому научилась у них по молодости, ещё до замужества. Мне их порой не хватает.

– Здесь мне тебя не понять, жена. У меня не было тесных связей с роднёй, – ответил Гулзур, подняв глаза на потолок.

– Ты совсем не рассказывал о них, а я не спрашивала – может это больное?

– Когда-нибудь я расскажу тебе, – ответил Гулзур, закрыв глаза.

Шинегра почувствовала, что разговор становится слишком серьезным, и решила сменить тему. Она прижалась к мужу, обняв его покрепче.

– А ты помнишь, как мы впервые встретились? – спросила она с улыбкой.

Гулзур открыл глаза и повернулся к ней, его лицо озарилось теплом воспоминаний.

– Конечно, помню. Ты тогда пришла в кузню, чтобы посмотреть, как я работаю. Я был так занят, что даже не заметил, как ты стояла у двери и смотрела на меня.

– А я думала, что ты не заметишь меня вообще! – засмеялась Шинегра. – Ты был так сосредоточен на своей работе.

– Да, но когда я наконец поднял голову и увидел тебя, все вокруг словно исчезло. Я даже забыл о молоте в руках! – Гулзур улыбнулся, вспоминая тот момент.

– Это было так мило! – сказала Шинегра. – Я тогда сразу поняла, что ты особенный.

– И я тоже. Мне было страшно подойти к тебе и заговорить, но ты сама сделала первый шаг.

Шинегра наклонилась ближе к мужу и прошептала:

– Я всегда знала, что ты тот самый.

Гулзур почувствовал тепло в груди. Он знал, что их отношения были крепче, чем просто любовь; они были связаны общими мечтами и надеждами на будущее.

– Мы с тобой создали настоящую семью, – произнес он задумчиво. – И я горжусь тем, что у нас есть.

Шинегра кивнула, ее глаза светились гордостью.

– Да, и у нас есть наши дети. Надеюсь, они станут такими же сильными и мудрыми, как мы.

– Они уже стали сильными, но мудрости им стоит набраться, – уверенно сказал Гулзур. – Мы вложим в них все наши знания и опыт.

Пара снова замерла в объятиях друг друга, наслаждаясь моментом тишины и покоя. В их сердцах не было места для сомнений – они были вместе, и это было самое главное.

Глава 4

Лесной оплот. Дух волка

Музкорг. Эта крепость мало чем отличалась от остальных, разве что своим местоположением и крепкими стенами. Музкорг расположился в долине, окружённым густым лесом Тхо́рзул, а крепостные стены, построенные из тёмного дуба, защищали жителей от внешних угроз.

Это древняя крепость. Старше Гойрана. Согласно старым легендам, вожди старого Музкорга воевали на стороне первого короля арокандов – Зингарда. Они были одними из первых, кто признал власть короля над свободными племенами. Но после распада единого королевства Музкорг больше не влиял на мировую политику. Многие столетия спустя, во времена правления вождя Гарморрила, прапрадеда Гулзура, Музкорг подчинился Гойрану, а также племени вегеров. С этого момента крепость была частью племенного союза.

Сейчас Музкорг процветает: жители крепости ни в чём не нуждались, имея под рукой ресурсы в виде дерева и лесной дичи, являвшейся для них пищей. Деревянные стены поселения не брал никто уже долгие годы. Домишки, лачуги и землянки стояли на приличном расстоянии друг от друга – ароканды ценили простор. Единственным зданием, выделяющимся среди всех остальных, был длинный дом местного вождя. Точнее младшего вождя, в переводе на язык арокандов – гро́ла. Отличие младших вождей от верховных было в том, что первые подчинялись вторым. Некоторые орки всё ещё грезили восстановлением единого королевства.

На данный момент Музкоргом правит грола Огру́мбу зрог Огуо́нур из клана Лесного Кабана. Ему уже за пятьдесят, но он по-прежнему всё ещё славный воин. По слухам у грола около десяти жён, а количество детей и вовсе остаётся загадкой.

В обществе арокандов есть кланы, которые особенно влияют на жизнь крепости. По сути кланы это семьи, правящие отдельными племенами и крепостями. На территории острова Арокзор существует множество кланов, которые символизируют количество когда-то существовавших племён. Клан Свирепых волков – один из таких кланов, в состав которого входит всё семейство вождя Гулзура. В клане всегда есть глава, являющийся вождём, грола, либо одним из старейшин. Старейшины – это те ароканды, что не претендуют на звание вождя, но при этом играют важную роль в жизни крепости. Обычно они выполняют мелкие судебные решения и участвуют в племенной жизни, выполняя роли казначея, посла и главы шахты. Кто-то из них даже состоит в гвардии вождя.

В Гойране было всего два клана: клан Свирепых волков и клан Песен войны.

Согласно Кодексу, чтобы бросить вызов вождю, мало быть просто воином. Помимо этого нужно принадлежать к клану, либо создать его самостоятельно. Клан можно образовать, либо получив почёт из-за военных успехов, либо пройдя испытания и заполучив народное уважение. Дело не из лёгких, но вполне осуществимое. Соответственно, чтобы стать вождём, орк должен быть не только хорошим бойцом, но и уметь вести за собой других.

Зафика родом из этих мест. Несмотря на то, что она замужем за Гримбашем – старшим сыном вождя Гойрана, девушка не благородных кровей. Она лишь обычная охотница, добывающая пропитание своими силами. Именно в Музкорге молодые играли свадьбу, в доме родителей Зафики – таких же охотников. Любовь связывает арокандов вне зависимости от их происхождения, как бы это не нравилось Гулзуру.

Гримбаш и Зафика не спеша путешествовали по извилистой тропе, ведущей к Музкоргу. Воины, сопровождавшие их, были всегда поблизости. До крепости оставалось совсем немного.

Старший сын вождя ехал верхом на волке, глубоко задумавшись. Справа от него расположилась Зафика, которая решила держаться поближе к мужу.

– Гримбаш, ты помнишь как мы познакомились? – спросила она с улыбкой, пытаясь отвлечь его от глубоких дум.

– Конечно. Такое не забудешь, – ответил Гримбаш, снова погрузившись в свои мысли.

Но на этот раз ему вспомнилось знакомство с Зафикой. Да, ничего более забавного с ним в жизни не приключалось. Перед его глазами будто снова разыгралась та самая картина, напоминающая об этом.

Когда коварная стрела попала воину в мягкое место, он резко вскрикнул. Гримбаш, почувствовав резкую боль, сначала не мог понять, что произошло. Увидев стрелу, он всё понял: его случайно подстрелили. Он обернулся и увидел удивлённое лицо Зафики, которая, осознав свою ошибку, бросилась к нему.

– О, боги! – воскликнула она, спешно подбегая. – Я не хотела! Ты в порядке?

Гримбаш, стиснув зубы от боли, попытался поднять руку в знак успокоения. Он был не в том состоянии, чтобы сердиться.

– Всё в порядке, – сказал он с натянутой улыбкой, вытащив стрелу. – Просто не ожидал такого… меткого выстрела.

Орки из его отряда начали смеяться, подшучивая над ним. Но как только Гримбаш сердито посмотрел на них, воины сразу умолкли. Старший сын вождя почувствовал, как его лицо заливается краской смущения. Зафика еле сдерживала улыбку, хотя её глаза были полны заботы.

– Я… я просто хотела поймать оленя, – оправдывалась она, помогая Гримбашу подняться. – Ты выглядел так грациозно…

– Грациозно? – переспросил Гримбаш, приподняв бровь. – Я же не олень!

Зафика посмеялась, не сумев сдержать эмоции. Гримбаш же улыбнулся от смущения.

– Да, что насчёт оленя? – спросил один из воинов Гримбаша. – Мы его подстрелили – нам и полагается награда.

– Ничего не знаю, тушка наша! – ответил воин из отряда Зафики.

– Угомонитесь! – прервал спор Гримбаш, подняв руку вверх. При этом он всё ещё опирался на плечо Зафики, несмотря на её миниатюрный рост. – Поделим добычу пополам.

– Пополам? – недоумённо переспросил воин из отряда Зафики.

– Порежем его у вас в крепости и поделим поровну, – уточнил Гримбаш. – Вы же из…

– Музкорга, – мягко договорила за него Зафика. – Мы из Музкорга.

– Значит там и поделим мясо оленя, – закончил Гримбаш.

Зафика улыбнулась, понимая, как быстро он решил проблему: у него задатки правителя. Правда тогда девушка ещё не знала, что Гримбаш – сын вождя Гойрана.

По дороге в Музкорг между Гримбашем и Зафикой завязался разговор, который быстро перерос в дружбу. Гримбаш не мог не заметить, что Зафика была не только ловкой охотницей, но и умной, смелой женщиной. Они договорились поохотиться вместе в следующий раз.

С каждым днём их отношения становились всё крепче. Гримбаш был в восторге от её умений обращаться с луком и стрелами, а Зафика восхищалась его храбростью и благородством. Они стали настоящими партнёрами на охоте и в жизни.

Однажды, во время одной охоты они поняли, что влюбились друг в друга – окончательно и бесповоротно. С того дня их любовь только крепчала, а через год они поженились в роще богов Гойрана.

Теперь, когда Гримбаш вместе с Зафикой направлялись к Музкоргу, он думал о том, как сильно поменялась его жизнь с тех пор, как встретил Зафику. По дороге он часто поглядывал на свою жену, которая ехала рядом. Зафика была сосредоточена на дороге. Гримбаш знал, что вместе они смогут преодолеть любые трудности.

– Мы справимся с любыми испытаниям, – уверенно сказал он ей. – Я верю в нас.

– Я тоже, – ответила Зафика с улыбкой. – И если что-то пойдёт не так, мы всегда сможем положиться друг на друга.

Гримбаш кивнул, чувствуя, как тепло разливается по его сердцу. Он знал, что их связь была крепче любых предсказаний и угроз. Вместе они были сильнее.

Вскоре муж и жена прибыли в крепость. Дозорные без всяких проблем пропустили их внутрь. Здесь все знали Гримбаша и любили его.

– Со мной безопаснее путешествовать. Видишь? – упрекнул жену Гримбаш, показывая на свой небольшой отряд.

– Вижу, – улыбнулась ему Зафика. – Теперь буду ездить только с тобой.

– Я забочусь о твоей безопасности. Сейчас по просторам нашего племени могут бродить разбойники из соседних племён. Мой отец с ними борется, но они всё равно просачиваются. Всех поубивал бы.

– У тебя будет время с ними разобраться. Если станешь вождём вместо отца конечно.

– Это не то, что бы я сейчас хотел, Зафика. Сама это знаешь. Может когда-нибудь…

– А чего ты хочешь сейчас? – с улыбкой спросила Зафика.

– Уйти с тобой куда-нибудь далеко. Туда, где нет войн. Туда, где нас с тобой не достанут. Будем иметь своё хозяйство и растить сына, – ответил Гримбаш, смотря на жену. – А титул вождя я с радостью отдам Урагу. Ему стоит многому научиться, но он справится. К тому же – меньше всего мне хочется биться в ритуальном поединке со своим отцом.

– Ты и хозяйство – кто бы мог подумать, – усмехнулась Зафика. – Но Ураг сам не хочет быть вождём. Наверное.

Гримбаш посмеялся в ответ, почесав плечо

– Да, ты права. Но Ураг не хочет быть вождём из-за меня. Он чем-то похож на меня в этом плане, – увидев дразнящий взгляд жены, Гримбаш покраснел. – Не во всём конечно! В отличие от него, у меня есть любящая жена, а не куча поклонниц.

Зафика посмеялась над неловкостью мужа, отчего Гримбаш покраснел ещё больше.

– Может быть он передумает. Не просто так он одолел меня на Врор Храрграг, – продолжил Гримбаш и подмигнул жене.

– Возможно. Идём. Надо зайти к моим родителям, – повела за собой мужа Зафика.

– Пошли.

Домик Зафики мало чем отличался от других в Музкорге: всё тот же простенький вид, забор из костей зверей и тёмного дерева вокруг. Но отличало его от остальных то, что тут часто бывало мясо – всё же семья охотников.

Когда муж и жена вошли внутрь, их встретили члены семьи Зафики: родители и двое младших братьев. Да, Зафика была самой старшей среди них. Как они были рады её видеть, хотя она и не так давно уезжала. Родители же волновались за дочь, которая как всегда в одиночку поехала до Гойрана. Но они же семья охотников! Бесстрашие у них в крови.

Все уселись за небольшой столик, где стояла похлёбка из оленины – по тарелке на каждого. Конечно, образ и интерьер домика был непривычен Гримбашу, выросшему в длинном доме вождя, но ароканду нравились здешние скромность и уют. Здесь веяло теплом не только от очага, но и от взаимоотношений внутри дома.

– Как дела в Гойране, Гримбаш? Как отец, мать? Братья в конце концов? – спросила Дра́ха – мать Зафики, бывшая лучшей охотницей Музкорга. У родителей Зафики, как и у обычных жителей крепостей выделялся более простой акцент.

– Все живы и здоровы, а отец и подавно. Даже я не рискнул бы бросать ему вызов, – ответил Гримбаш, жестикулируя руками.

– Это главное, – поддержал разговор Мо́рдрек – отец Зафики, поедая похлёбку. – Ты не собираешься становиться вождём?

– Пока нет, – ответил Гримбаш, сложив руки на стол.

– У нас пока другие планы, – сказала Зафика, показав на свой несколько выросший живот.

– Боги, почему ты сразу нам не сказала? – удивился Мордрек. – Это ведь хорошо.

– Я хотела уже точно вам всё сказать. Я ходила к знахарке перед отъездом. Она сказала, что у нас будет мальчик. Всё же лучше, чтобы мы все вместе собрались и отметили это, – ответила Зафика.

– И то правда, – ответила с искренней улыбкой Драха. – Гримбаш, ты ведь не только за этим приехал сюда? Я помню, у тебя был вопрос к нашему грола.

– Да, это правда. Я хотел бы построить или купить здесь дом. Для нас с Зафикой. И сына, – ответил Гримбаш. – Хочу заглянуть к грола на днях.

Родители Зафики кивнули и продолжили кушать. Небольшое, но уютное застолье продолжилось в тёплой обстановке. Гости и хозяева обменивались последними новостями и историями, вкушая еду и напитки.

*****

В Гойране царила мрачная дождливая погода, а густой туман окутывал землю. Несмотря на это, многие жители вышли на улицу, чтобы стать свидетелями зрелища: двое орков не смогли поделить урожай, так как их поля находились рядом. В таких случаях обычно обращаются к Кодексу, который предписывает решать споры с помощью быстрых поединков. Правило простое: кто упал – тот и проиграл. Бой, однако, не был на смерть, ведь это не ритуальный поединок.

Вождь Гулзур, главный судья среди членов своего клана и старейшин, наблюдал за происходящим. Он также привел своих младших сыновей, чтобы они увидели поединок. Хотя, скорее всего, он не будет долгим или интересным, молодым полезно учиться на таких примерах.

Младшие сыновья с любопытством смотрели, как двое спорщиков сражались в ненастье. Под их ногами хлюпала грязь, а туман затруднял разглядеть детали боя. Как и предсказал Гулзур, бой продлился недолго, но был полон ярости и свирепости. Победил более проворный ароканд: его соперник, обладая крупными размерами, не смог использовать свою силу в таких условиях.

Поединок закончился быстро, как и ожидал Гулзур. Ароканд, ловко маневрируя в грязи, сумел обойти своего соперника и заставить его упасть на землю. Гулзур, наблюдая за этим, отметил, что в таких условиях не всегда сила является решающим фактором.

Младшие сыновья в восторге наблюдали, как победитель поднял руки в знак триумфа, а побежденный, тяжело дыша, попытался подняться. Вождь подошел к ним и сказал:

– Видите, мои сыновья? В бою важны не только мускулы, но и умение адаптироваться к обстоятельствам. Этот ароканд использовал свою ловкость, чтобы одержать победу. В жизни так же: иногда нужно быть гибким и находить выход даже из самых сложных ситуаций.

Сыновья кивнули, впитывая мудрость отца. Гулзур продолжал:

– Но не забывайте, что поединки – это не только борьба за победу. Это еще и уроки о чести и уважении. Побежденный должен принять свое поражение с достоинством.

В этот момент побежденный орк поднялся на ноги и, слегка покачиваясь, подошел к своему сопернику. Он протянул руку, и ароканд, с недоумением глядя на него, принял жест. Толпа вокруг них замерла в ожидании.

– Хороший бой, – произнес побежденный, – но в следующий раз я буду готов лучше.

Ароканд кивнул в ответ, показывая, что уважает своего соперника. Гулзур улыбнулся: это был знак того, что уроки о чести были усвоены.

– Вот так, – сказал он своим сыновьям. – Важно не только выигрывать, но и уметь уважать противника. Это делает нас сильнее как народ.

Погода оставалась дождливой и мрачной, но в сердцах орков зажглась искорка надежды. Каждый из них знал: впереди их ждут новые испытания и новые поединки, но они будут готовы к ним с уроками, извлеченными из сегодняшнего дня.

Однако не только за этим Гулзур взял с собой младших сыновей. Вождь считал, что время пришло – время для приручения питомцев. На острове Арокзор не водилось лошадей от слова совсем до вторжения стальных людей. Зато здесь обитали довольно крупные волки, которых люди боялись, но которых смогли приручить орки. Ароканды использовали их в качестве транспорта и боевой единицы, наподобие кавалерии.

Однако всё не так просто. Если попытаешься приручить дикого волка, то с большей вероятностью он тебя сожрёт. Нет, в основном орки крали волчат и растили их в крепостях. Вырастая среди орков, волки научились взаимодействовать с ними. Однако всё же был риск того, что волк выйдет из-под контроля, поэтому их содержали в специальных волчьих ямах, где их кормили и где за ними ухаживали. Там же их разводили. Именно туда сегодня пойдут братья – забирать собственных щенков.

Волчья яма представляла собой постройку в виде круга, в центре которого была травянистая полянка. Волки же сидели в просторных клетках, несколько раз в день выходя на поляну под присмотром местного разводчика волков – волковода.

Зайдя в тёмное здание, ступени которого вели вниз, вождь спускался вместе с сыновьями вниз. Не сказать, что яма была глубокой. Всё же волки жили и росли на травянистой местности. Пришедших встретил дозорный, занимающийся охраной и воспитанием зверей.

– Мой вождь, они готовы, – поприветствовал гостей Ба́лзог, местный волковод из клана вождя – Свирепых волков. Родственник Гулзура по линии тёти. – Идите за мной.

Вождь и сыновья пошли за ним. Войдя в обширное помещение, можно было увидеть вольеры и клетки по обеим сторонам, в которых были как щенки, так и взрослые особи арокзорских волков. Выглядели они достаточно пугающе, хоть и не так свирепо, как их дикие сородичи.

– Эти два подойдут им. Посмотрите, – Балзог открыл клетку, где сидели два волчонка: один серый, второй чёрный.

– Они сойдут, – ответил Гулзур, после чего повернулся к сыновьям. – Выбирайте себе щенка.

– Мой будет серый, – выкинул Одокар, уже собравшись идти в клетку.

Гулзур схватил сына за руку, тем самым остановив его.

– Стой! Не смотри, что они щенки. Подойдёшь без подготовки – он тебе палец откусит, глазом не моргнёшь, – спокойно и хладнокровно предупредил вождь. На деле ценный совет.

– Без подготовки? – спросил Райсенкард, не понимая, как им тогда приручить волка.

– Волки здесь выращены под моим надзором, – ответил Балзог, осматривая зверей. – Они признают арокандов, но пока лишь меня и моих подручных. Вам нужно сначала подружиться с волками.

– Как? – спросил Одокар, поднимая брови.

– Вот, возьмите, – Гулзур передал сыновьям по паре кусков кабанины, которые достал из-за пазухи. – Сначала бросите зверям по куску мяса. Затем осторожно подойдёте к ним, подложив ещё по куску. Звери поймут, что вы им не враги.

– Всё, понял, – ответил Одокар, снова собравшись переступить порог клетки.

– Это ещё не всё, – вождь снова остановил нетерпеливого сына. – Вы аккуратно… слышите? Аккуратно – без резких движений поднесёте руку к зверям. Но не слишком близко. Нужно ждать, когда щенок сам подойдёт к тебе и понюхает руку. Только не ту руку, в которой было мясо. Так он «познакомится» с вами.

– А так он руку не откусит? – испугался Одокар, показывая на щенка.

– Они ещё слишком малы, чтобы откусить целую руку. Можешь не бояться, – усмехнулся Гулзур, отчего улыбнулся Райсенкард. Одокар же напрягся.

Первым к своему щенку, шерсть которого была чёрного цвета, подошёл Райсенкард и бросил первый кусок мяса. Щенок, который напряжённо сидел в углу, резко повернул голову в сторону упавшего куска, после чего осторожно подошёл к нему. Немного понюхав мясо, зверь начал есть его. Райсенкард подошёл несколько ближе после того, как щенок доел кусок. Затем юный ароканд положил ещё один, но уже ближе к зверю. Щенок всё ещё недоверчиво посмотрел на орка, но всё же понюхал и съел и этот кусок. Как только волчонок доел, Райсенкард вытер руку об кофту, после чего аккуратно подошёл к зверю, вытянув чистую руку на встречу животному.

Весь этот процесс приручения собственного волка был не только традиционным обрядом, но и символическим событием. В крепостях арокандов часто занимаются подобным, но именно в клане Гулзура волк – священное животное. Всё это исходит из названия клана – Свирепые волки. Изначально племя вегеров было небольшим, но благодаря своей стойкости и свирепости, оно стало сильнее и смогло отбить нападки врагов.

Всё это время Одокар стоял в стороне, внимательно наблюдая за младшим братом. Он, не спуская глаз, смотрел за всем процессом, как бы оценивая риски. Ему самого себя было куда больше жалко, нежели брата.

– Смотри. Ты ведь пойдёшь после него, – сказал Одокару Гулзур. Сын молча кивнул.

Райсенкард стоял неподвижно перед щенком с вытянутой вперёд рукой. Мальчик стоял и смотрел зверю прямо в глаза. Своим взглядом ароканд хотел дать понять волчонку, что он ему не враг.

Волчонок также смотрел в глаза мальчику. Зверь медленно подходил всё ближе и ближе к орку, сохраняя при этом недоверчивый вид. Как только он добрался носом до пальцев мальчика, то он обнюхал их вдоль и поперёк, после чего он даже облизал руку Райсенкарда. Мальчик улыбнулся, погладил волка и повернулся к отцу и брату. Но отец был всё также холоден, хоть на самом деле и был рад за сына.

– Твой черёд, – сказал вождь Одокару.

Одокар вышел вперёд, к выбранному им же серому волку, который казался куда спокойнее того чёрного. Проделав всё то же самое, что и Райсенкард, только быстрее и легче, Одокар также погладил волчонка, посмотрев на отца и брата.

– Идём. И волков берите с собой, – приказал Гулзур. – Будете кормить их сами.

Мальчики кивнули, понимая, что это полностью их ответственность. Иметь ездового волка уже большая честь. Правда, зверю предстоит ещё вырасти, прежде чем его будут использовать по назначению.

*****

Договорившись с грола Музкорга о строительстве дома в пределах крепости, Гримбаш собирался в обратный путь: его ждал отец. Прошло четыре недели, за которые муж и жена побыли вместе. Однако Зафика не могла ехать вместе с возлюбленным, так как ей нужно было помочь родителям.

Выйдя за порог дома, Гримбаш глубоко выдохнул. Жизнь, где он не был старшим сыном вождя и главным претендентом на место главы крепости – ему нравилась больше. Несмотря на воинственную культуру арокандов, Гримбаш, прошедший две войны, вовсе не жаждал битвы. Да, он был пожалуй самым умелым воином в Гойране и за его пределами. Но он не грезил жаждой власти, да и к Кодексу он относился нейтрально. Всё это несколько не нравилось вождю Гулзуру, понимая, что его миролюбивые взгляды на мир неприемлемы в мире орков. Таково их общество. Но старший сын вождя был самым упёртым и свободолюбивым среди остальных: сколько раз Гулзур пытался убедить Гримбаша, столько же раз потерпел неудачу.

Гримбаш осмотрелся вокруг. Пустая площадка в районе свободного пространства крепости, где уже через несколько месяцев будет стоять их с Зафикой домик. Ему не нужны были просторные залы, словно в длинном доме. Нет, ароканду хватило бы скромного, но уютного очага, где будут царить спокойствие и гармония.

Сама же Зафика поддерживала мужа в этом начинании. Сначала она удивилась такому решению, указывая мужу на его принадлежность к клану. Но потом девушка поняла, что возможно такая жизнь к лучшему: вожди и их сыновья чаще всего умирают не естественной смертью, навязанной Кодексом.

Девушка подошла к мужу и обняла его сзади. Учитывая разницу в росте, она прижалась головой к его спине.

– Будь осторожнее тут, жена. Мало ли что может случиться, – Гримбаш беспокоился за жену.

Девушка улыбнулась, после чего ответила мужу, подмигнув.

– Я тут выросла, муж. Я знаю эти места куда лучше тебя. Всё будет хорошо.

Гримбаш кивнул, немного призадумавшись. Его жена походу совсем не имеет страха.

– Осматриваешь место для нашего будущего домика? – спросила Зафика.

– Да, я представляю каким он будет. Вот здесь будет стоять забор, здесь калитка, вот тут дверь. А в самом доме обязательно будет круглый стол в центре, три или четыре кровати возле печи, – перечислял Гримбаш, показывая пальцем туда, где будут стоять эти вещи. Девушка слушала его, не перебивая. Но после всего этого ей нужно было добавить кое-что своё.

– А вот здесь будет мой небольшой сад. Я буду заниматься цветами и деревьями, – добавила Зафика.

– Как скажешь, – согласился Гримбаш, приобняв девушку.

Молодые ароканды стояли и общались обо всём на фоне пустой площадки. Пока они говорили, солнце уже приближалось к горизонту. Ещё один вечер они проведут вместе, прежде чем сын вождя вернётся в Гойран. Ещё одну ночь.

Глава 5

Уроки охоты

Немаловажную часть в жизни арокандов занимала охота. Да, среди орков было немало охотников, наряду с горняками, ремесленниками, фермерами и воинами. Однако орков называют «зелёными охотниками», и не без причины. Рацион арокандов состоит из мяса – это их любимое лакомство. Чтобы вкусно поесть, нужно сначала мясо добыть, в особенности сейчас, когда конец лета приближает сезон сбора урожая.

Гойран располагается в холмистой местности, изобилующей различной живностью, поэтому местные орки не испытывали недостатка в еде.

Райсенкард никогда в жизни не охотился – он даже не покидал пределы города. Однажды, забравшись на крепостную стену, он увидел зелёные просторы свысока. С тех пор его тяга к приключениям только усилилась. Ему хотелось увидеть мир за пределами его крепости, в которой он родился и в которой, и казалось проведёт всю жизнь. Эта мысль не приводила его в восторг. Однако уже сегодня он решил изменить свою судьбу.

На портовом рынке Райсенкард встретился со своим другом из обычной семьи охотников – Айта́рогом, который был его сверстником. Юные ароканды договорились сбежать из города и обсуждали свои дальнейшие действия.

– Так, мы добрались до рынка, а что дальше? – спросил Райсенкард, намекая на свою растерянность. Нужно было действовать быстро, пока их не поймали.

– Не знаю. Ты плавать умеешь? – уточнил Айтарог, у которого в голове уже созрел план

Райсенкард отрицательно покачал головой и ответил.

– Нет.

– Если не хочешь утонуть, то быстро научишься, – «успокоил» его Айтарог, указав в сторону воды. – Нам нужно прыгнуть за ограду и переплыть реку. Дальше дело за малым.

– Я не умею плавать, – раздражённо повторил Райсенкард, готовый уже прибить своего друга за его несообразительность.

– Греби руками и ногами, и не утонешь, – объяснил ему Айтарог, демонстрируя движения. – Пошли.

Осмотревшись вокруг, юные сорванцы решили действовать. Подойдя к деревянному забору, ограждавшему порт от воды, Айтарог с лёгкостью перепрыгнул через него и в следующее мгновение оказался в воде. Райсенкард неуверенно посмотрел на забор и на друга, всё ещё не решаясь прыгнуть.

– Давай, прыгай! – позвал его Айтарог, удерживаясь на поверхности воды.

Райсенкард выдохнул, посмотрел назад и всё-таки решился. Подойдя к забору, он аккуратно перелез через него, но промахнулся ногой и тут же оказался в воде. Он начал тонуть, но Айтарог схватил его за одежду и потянул за собой.

– Плыви! – потребовал от него Айтарог, едва удерживая товарища. Он не смог бы протащить его через всю реку.

Когда Айтарог отпустил его, Райсенкард пришёл в себя, успокоился и, собравшись с силами, начал плыть так, как сказал друг. Медленно, но уверенно друзья двигались по реке, окружавшей крепость. Кажется, их никто не заметил, так как было ранее утро. Через несколько минут Райсенкард и Айтарог добрались до противоположного берега реки, все мокрые и уставшие, особенно сын вождя. Отряхнувшись и выжав промокшую одежду, они продолжили путь.

– Я никогда не видел крепость с этой стороны, – поделился Райсенкард, оглядываясь назад, в сторону города.

– Ещё много что увидишь, – подбодрил друга Айтарог, приложив ладонь ко лбу и всматриваясь вперёд. – Там дальше лежат высокие холмы. Пойдём туда.

Последовав вслед за товарищем, Райсенкард разглядывал окружающий мир: яркие цветы, зелёную траву и небольшие пруды. Ему казалось, что воздух здесь чистый и свежий, в отличие от душного воздуха крепости. Путь был недолгим, и вскоре они достигли нескольких больших холмов, среди которых выделялся самый крупный.

– Почти добрались, нам туда, – указал пальцем Айтарог на огромный холм, возвышающийся над остальными.

Восхождение показалось Райсенкарду весьма простым, но у самого большого холма был крутой склон, что усложняло задачу и требовало больше времени.

– Смотри не упади, а то кубарем вниз покатишься, – предостерёг друга Айтарог, бросив взгляд вниз.

Но Райсенкард был поглощён мыслью о том, какой открывается вид с вершины холма. Осторожно взбираясь вверх, друзья продвигались всё дальше. Когда они наконец достигли вершины холма, оба знатно устали и решили устроить небольшой привал. Айтарог сел на траву, и Райсенкард последовал его примеру. Немного передохнув, Райсенкард встал и замер. С этого холма открывался вид на несколько миль, и Гойран с высоты казался гораздо меньше.

– Вот это вид, да? – спросил Айтарог, улыбаясь и подходя ближе к другу.

– Да, ты прав, – согласился с ним Райсенкард, поднимая небольшой камень и бросая его как можно дальше. Камешек, упав на землю, покатился дальше, не останавливаясь, пока не достиг самого низа.

Райсенкард был доволен. Ему удалось добраться хотя бы сюда. Оглянувшись на юг, он заметил вдалеке ещё несколько холмов, расположенных близко друг к другу.

– Сколько тут холмов? – удивился он, начав считать их количество.

– Много, даже не пытайся, – утверждал Айтарог, хорошо знавший эти места.

– Потом я хочу сходить на те холмы, – предложил Райсенкард, указывая на дальние вершины.

– Как хочешь, но я знаю места поинтереснее, – с ухмылкой произнёс Айтарог.

– Какие? – с любопытством спросил Райсенкард.

– Потом узнаешь, – загадочно улыбнулся Айтарог, отворачиваясь в сторону Гойрана.

Райсенкард посмотрел на солнце, которое поднялось значительно выше, чем в момент их выхода из города.

– Нам пора возвращаться, пока меня не хватились, – беспокойно сказал он, поторапливая друга.

– На, возьми, – предложил Айтарог, протянув ему красное спелое яблоко.

– Спасибо, – поблагодарил его Райсенкард, принимая подарок. – Пошли!

Юные ароканды начали спускаться с холма, но в доме вождя уже знали о проступке Райсенкарда и ждали его возвращения.

*****

Как только Райсенкард и Айтарог прошли через ворота, они разошлись, так как их дома были в разных частях города. Однако стоило юному орку сделать всего несколько шагов, как он увидел знакомый силуэт – это был Вутергур.

– Надо же было додуматься, – недовольно произнёс Вутергур, преградив дорогу брату. Молодой кузнец стоял с широко расставленными ногами и скрещёнными на груди руками. – Тебя ждёт отец. Он недоволен. Идём!

Райсенкард ничего не ответил ему и просто пошёл вслед за братом. Он понимал, что за его проступок последует наказание, но его это не пугало. Мысли о следующей вылазке, как он доберётся до других холмов или даже куда-нибудь дальше, всё ещё крутились в его голове.

Когда они вошли в дом, вождь уже ждал их на своём обычном месте с невозмутимым выражением лица. Он посмотрел на Райсенкарда холодным и пронизывающим взглядом. Вутергур оставил брата, и Райсенкард остался один на один с отцом. Одокар, сидя возле двери своей комнаты, поджидал, как его брата будут наказывать. У него были противоречивые чувства; с одной стороны ему жаль брата, а с другой его тоже раздражало своеволие Райсенкарда.

– Уйди, – строго приказал вождь, скосив взгляд на Одокара. Тот сразу удалился в комнату и закрыл дверь, после чего лёг на свою кровать.

Оставшись наедине, Гулзур обратился к Райсенкарду с прежним холодным спокойствием.

– Райсенкард зрог Гулзур, мой сын, – начал он. – Ты ушёл из крепости тайком, без моей на то воли. Ты нарушил Кодекс, не подчинившись вождю. Ты понимаешь, что тебя ждёт наказание?

– Да, отец, – покорно ответил Райсенкард, опустив голову.

– Ароканды не склоняют головы ни перед кем, – грозно произнёс Гулзур. – Смотри прямо на меня.

Райсенкард подчинился, подняв взгляд на вождя.

– Что тобой двигало? – спросил Гулзур после короткой паузы.

– Я ушёл из крепости, чтобы посмотреть мир, – честно ответил Райсенкард, не видя смысла врать отцу.

– Мир значит, – задумчиво сказал Гулзур, потирая подбородок. – Я мог бы тебя высечь, но у меня есть наказание получше – под стать тебе. Если ты так стремишься повидать мир, то отправишься на охоту со своими братьями. Одокар тоже пойдёт.

– Да, отец, – ответил Райсенкард, не совсем понимая сути наказания. Кажется, ему это только на руку.

Одокар вскочил с кровати, едва услышав своё имя. Неужели ему тоже достанется из-за этого болвана? Мальчик тяжело вздохнул и начал собираться.

– Если не поймаешь добычу лично, тогда мне придётся тебя высечь, – объявил вождь. – Ураг!

Вместе с Урагом вышел и Вутергур. Ураг встал перед отцом, ожидая его указаний.

– Возьмите Райсенкарда и Одокара с собой на охоту завтра, – приказал Гулзур, указывая на Райсенкарда. – И Одокару тоже передай.

– Да, отец, – ответил Ураг, кивнув.

– Ты их научишь стрелять из лука так, как сам умеешь, – потребовал Гулзур, привстав со стула. – Если они никого не убьют, ты мне скажешь.

Ураг одобрительно кивнул, собираясь сообщить об этом Одокару. Все члены семьи разошлись по комнатам. Когда Райсенкард сел на свою кровать, к нему подошёл недовольный Одокар.

– Из-за тебя я иду на охоту со всеми, болван, – обвинил его брат, тыкая пальцем на Райсенкарда. – Что ты наделал?

– Не твоё дело, – огрызнулся Райсенкард, устав от споров с братом. Он просто хотел отдохнуть после утомительного путешествия.

Но тут Райсенкарда осенило: не мог отец просто так узнать о его побеге. В тот момент даже гозхоры спали. Нет, его кто-то сдал. Повернувшись к Одокару, Райсенкард подозрительно посмотрел на брата.

– Ты ведь меня сдал, да? – обратился он к Одокару.

– С чего ты взял? – недовольно фыркнул мальчик, скрестив на груди руки. – Я самый лысый что ли?

– А кто ещё мог меня сдать кроме тебя? – предъявил брату Райсенкард, указывая на того пальцем.

Одокар обижено фыркнул.

– Ты мог бы хотя бы извиниться за то, что вплёл меня в охоту, – сказал он.

– Зачем? – ответил Райсенкард, разведя руками. – Я не собирался делать ничего плохого. Просто хотел увидеть мир.

– И теперь мы должны расплачиваться за твоё любопытство! – возмутился Одокар.

– Братья, не ссорьтесь! – вмешался Ураг, открыв дверь в комнату. Он подслушал их короткую перепалку. – Вы братья, вам предстоит бок о боком биться с врагами.

– С какими врагами? – спросил Одокар, недоумевая. – Мы давно ни с кем не воюем.

– Ты застал мирное время, братец, – ответил Ураг, потрепав брата за растрёпанные волосы. – Врагов у нас полно. Гремлины и огры – самые опасные. Первые никогда не ходят поодиночке, а вторые огромные и сильные. Райсенкард, собери палки возле дома.

Райсенкард, недовольно фыркая, встал с кровати и направился к выходу. Он понимал, что ему предстоит не только охота, но и обучение, которое может оказаться не таким увлекательным, как он ожидал.

– Зачем собирать палки? – недоумённо спросил он, поворачиваясь к Урагу. – Мы же идём на охоту, а не дома строить!

– Палки понадобятся для ловушек, – объяснил Ураг. – Если мы хотим поймать что-то серьёзное, нужно подготовиться. Кроме того, ты должен научиться работать в команде с братом. Это важно для охоты. Принеси палки сюда.

Райсенкард вздохнул и вышел во двор. Вокруг было много палок и сучьев, разбросанных после недавнего шторма. Он начал собирать их в кучу. В голове у него уже зрела идея о том, как он сможет использовать эти палки для создания чего-то интересного.

Райсенкард принёс несколько палок и зашёл в комнату, где его ждал Ураг. Палки он сложил возле входа.

– Молодец, – поблагодарил его Ураг, потрепав по волосам. Взяв одну палку в руки, он передал её Райсенкарду. – Сломай её.

Райсенкард опешил.

– Чего? – удивлённо спросил он, кашлянув. – Они же для охоты!

– Сломай, – потребовал Ураг с серьёзным выражением лица.

Райсенкард, не понимая чего хочет от него старший брат, выполнил его просьбу. Он с лёгкостью разломил палку на двое. После этого Ураг взял несколько палок и связал их верёвкой, чтобы они держались вместе.

– А теперь сломай эти палки, – потребовал Ураг, передав связку палок Райсенкарду.

Райсенкард взял палки и попытался сломать их, как он сделал с первой палкой. Однако у него ничего не вышло. Он попытался ещё несколько раз, но результат остался тем же. Младший сын решил оставить попытки сломать их.

– Не могу, – раздосадованно сказал Райсенкард, передав палки обратно брату.

– Видишь? Одну палку ты сломал, а несколько не можешь. Также и в жизни. – объяснил Ураг, смотря на своих братьев. – Когда ароканд один, его сломать легче, чем братьев, стоящих вместе.

Райсенкард и Одокар кажется начали понимать, к чему клонит их брат, и понимающе кивнули. Им сразу приходили на ум взаимоотношения Урага и Гримбаша. В действительности, они были не просто братьями по крови; они были готовы стоять друг за друга до последнего, а если и потребуется – умереть. Всё это было необычно для общества арокандов, так как конкуренция за место вождя часто убивает братские отношения, где в конце концов сыновья правителя бьются насмерть.

Райсенкарду от этой мысли стало проще на душе: если всё-таки они с Одокаром переборют взаимную неприязнь, если они будут идти в бой вместе, прикрывая спину друг другу, то их практически никто не остановит.

Ураг именно это и хотел донести до своих младших братьев. В мире и без того полно опасностей, и нет времени на то, чтобы грызться между собой. Одокар и Райсенкард застали относительно мирное время; они не были на войне в отличие от старшей родни. Прежде чем готовиться к охоте, Ураг сказал младшим братьям:

– Теперь нам нужно подготовить луки и стрелы. Я покажу вам, как это сделать.

Ураг проводил младших братьев до кузницы, где Вутергур уже работал над новыми луками. Он был опытным кузнецом, практически не уступающим Шинегре, и знал все тонкости своего дела.

– Вот ваши луки, – произнёс он, подавая им две ещё не законченные конструкции. – Вам нужно будет помочь мне с отделкой.

Райсенкард и Одокар начали работать под руководством Вутергура. Каждый из них старался вложить свои силы в создание лука, который поможет им на охоте.

– Не забывайте: лук это не просто оружие, это ваше средство выживания, – напоминал Вутергур. – Он должен быть удобным. И надёжным тоже.

Когда работа была завершена, братья стояли с гордостью, держа в руках свои новые луки. Их глаза светились от волнения и ожидания предстоящей охоты.

– Завтра вы должны будете показать все свои навыки, – сказал Ураг. – И помните, настоящая охота, ровно как и битва, требует терпения и стратегии.

Райсенкард кивнул, осознавая всю серьёзность предстоящего испытания. Он чувствовал прилив адреналина и готовность к приключениям. На следующий день их ждал новый мир за пределами крепости – мир, полный опасностей и возможностей.

Ураг снова забыл кое-что сказать младшим братьям.

– И… соберите побольше палок, – добавил он. – Они нам правда будут нужны для ловушек.

Братья кивнули и принялись за работу: чем быстрее они сделают свою работу, тем больше у них будет времени отдохнуть перед завтрашней охотой.

*****

Погода была не то что бы лучшей для охоты, так как шёл дождь. Однако он был лёгким и моросящим, поэтому он не остановил молодых охотников, которым предстоит уйти довольно далеко от дома. Возле самого Гойрана не было лесов вокруг, а соответственно не было столько дичи поблизости. Можно было конечно поохотиться на зверей на холмах и равнинах, но среди могучих сосен и дубов их было куда больше.

Охотники держат путь в местные дремучие леса, именуемые Тхо́рзульскими, которые были во владении здешнего грола, правившим Музкоргом – крепости, откуда родом Зафика.

Одна крепость – одно племя. Так раньше и было, каждой крепостью правил независимый вождь, отвечавший за свой народ. Однако после вторжения стальных людей оркам пришлось принимать радикальные меры. Племена арокандов выросли в размерах, вынужденные защищаться, чтобы стать сильнее. Одни племена добровольно вошли в состав других, более сильных и крупных племён, получая в обмен обещаемую защиту. Некоторые племена были завоёваны соседними, не желая подчиняться, в кто-то и вовсе остался при своих границах. Именно так появились более довольно обороноспособные племенные союзы, которые надеялись на сохранение их формальных договоров. Союзы часто создавались и часто распадались, но одно точно не изменилось: в каждой крепости правил наместник, которого называли малым вождём или грола на языке арокандов. В Музкорге правил такой вождь, входивший в союз вегеров – орков Гойрана. Поэтому охотники из города могли спокойно здесь охотиться.

Райсенкард вместе с братьями уже собирались на охоту. Он всё ещё размышлял о метафоре с палками, чувствуя, что между ним и Одокаром может возникнуть нечто большее, чем просто соперничество. Они оба знали, что охота – не только способ добыть еду, но и возможность укрепить связь между собой.

– Ты готов, Одокар? – спросил он, подбадривая брата.

– Готов, – ответил тот, собирая вещи. – Но ты помни, что я тоже неплохой стрелок.

Райсенкард улыбнулся, вспомнив о том, как они вместе тренировались в стрельбе из лука. Ураг, наблюдая за ними, замечал, что их отношения становятся лучше. Он знал, что это важно для будущего.

Они вышли из дома и направились к Тхорзульскому лесу, что находился к северо-востоку от Гойрана. До охотничьих угодий несколько дней пути.

Как только компания добралась до леса, Ураг начал раздавать указания. Он возглавлял небольшой отряд охотников, жестами объяснив им, что нужно разделиться: так у них будет больше шансов найти добычу и меньше вероятности, что там нашумят. В ответ охотники молча кивнули и разбрелись по лесу. Однако несколько из них остались по просьбе Урага.

Ураг по пути указывал братьям на следы животных, объясняя как их читать. Райсенкард и Одокар внимательно слушали его, пытаясь впитать каждое слово брата.

– Вот следы оленя, – сказал Ураг, указывая на землю. – Если мы будем тихими и осторожными, то сможем поймать его. А пока поставим ловушки.

Братья кивнули и принялись за дело, расставляя заранее подготовленные ловушки. После того, как всё было сделано, Ураг обратился к братьям.

– Идём, – почти шёпотом проговорил он, обернувшись на Райсенкарда и Одокара. – Не шумите и смотрите куда ногу ставите.

Младшие братья беспрекословно подчинились ему и пошли вслед за ним. Они двигались осторожно, стараясь не шуметь. Сердца их стучали в унисон с ритмом леса. Пройдя всего несколько метров, старший брат приказал всем остановиться. Кажется он заметил несколько зайцев, которые сидели на небольшой поляне. Подойдя чуть ближе к братьям и жестами показав им приготовить свои луки, он аккуратно прислонился к дереву.

– Как я вас учил, главное терпение и сосредоточенность, – вполголоса объяснял Ураг, взяв свой лук в руки. – Когда натяните тетиву, возьмите зайца на прицел, одного. Как поймёте, что он стоит там, куда полетит стрела, отпускайте тетиву.

Младшие братья аккуратно достали все охотничьи приспособления и приготовились к своей первой стрельбе. Последовательно натянув тетиву, Одокар и Райсенкард, метились в жертв, каждый в свою. Однако Райсенкард поспешил, отпустив запустив стрелу раньше времени, не натянув как следует тетиву и промахнулся, тем самым спугнув всех до единого зайцев, которые в страхе убежали куда глаза глядят.

– Идиот, – разозлился Одокар, бросив лук на землю. – Я наметил уже его!

Ураг тяжело вздохнул, после чего покачал головой и улыбнулся.

– Угомони свой пыл, воин, – успокоил Одокара Ураг, после чего посмотрел на Райсенкарда. – С первого раза мало у кого получается. Найдём ещё на кого пострелять.

Охотники направились вперёд. Аккуратно ступая по земле, они старались тем самым не выдать себя. Внезапно Райсенкард остановился и шёпотом сказал:

– Слышите?

Все замерли. Вдали раздался треск веток – это был олень, попавший в ловушку: судя по всему крупный. Ураг жестом показал, где они могли подойти ближе. Братья аккуратно продвигались вперёд.

– Помните, что мы вместе, – напомнил Ураг перед тем, как сделал последний шаг. – Если кто-то из нас ошибётся, поддержим друг друга.

Вот удача! В обе ловушки попали оба зверя: олень и кабан. Но если второй застрял, то первый едва задел ловушку.

Когда они оказались на расстоянии выстрела, Ураг прицелился и выпустил стрелу. Олень упал на землю. Братья вскрикнули от радости и бросились вперёд, но их остановил Ураг.

– Ещё не всё, – сказал он, схватив братьев за одежду. – Ваш – кабан. Он не должен нас услышать, а то убежит.

Кабан, оставшийся в одиночестве, почти вырвался из ловушки. Ураг снова жестом показал всем остановиться, а взрослым охотникам не стрелять. Все спрятались в засаде, ожидая выстрелов юных арокандов. Ураг жестом указал на добычу и показал, что нужно стрелять в него.

В этот раз Райсенкард собрался и сосредоточился. Успокоив своё дыхание, он натянул тетиву своего несчастливого лука и выцеливал кабана. Одокар делал тоже самое, но немного быстрее. Когда оба ароканда выстрелили, казалось, что стрела Одокара полетела немного быстрее стрелы Райсенкарда, попав прямо в брюхо кабану. Стрела же Райсенкарда попала прямо в копытца, чего не ожидал юный орк. Поражённый сразу двумя стрелами кабан взвизгнул от боли и завалился на бок, не имея сил, чтобы встать.

– Вот это выстрелы! – похвалил младших братьев Ураг, явно довольный происходящим. – А теперь добейте его, чтобы не мучался.

Райсенкард с жалостью посмотрел на раненое животное, что отличалось от взгляда Одокара, который смотрел на дичь с отвращением. Райсенкарду хоть и было радостно от того, что он не промахнулся, но ему вовсе не хотелось добивать животное.

– Я вас учил, – строго сказал Ураг. – Вы будущие воины – это нужно сделать.

Нехотя младшие братья подошли к поверженному зверю и, немного помешкав, прекратили его мучения парой ударов из кинжалов, которые они до этого выковали.

– Всё, охота закончилась! – радостно объявил Ураг, стряхнув дождевую воду с волос. – Зовите остальных охотников, мы возвращаемся в крепость!

Группа охотников направилась обратно в Гойран, захватив тушки животных. Вдали их ждал долгий путь.

Райсенкард был доволен: он однозначно понимал, что отец его не похвалит. Но и всё же порки из-за промаха он тоже не получит. Отправившись обратно в крепость, он хотел как минимум сменить одежду, что вся промокла от назойливого дождя. И он хотел как следует подточить свой кинжал, который с трудом прошёл через шкуру кабана.

Глава 6

Справедливый суд

Несмотря на то, что светило солнце, погода постепенно портилась: холодные ветра завывали, словно крича о том, что пришла осень во всей её красе, а изрядно пожелтевшие листья падали в медленном танце на землю. Ароканды, несмотря на свою природную закалку и предрасположенность к холодам, начали одеваться теплее.

Однако в самом Гойране всё было спокойно. Жители трудились, не покладая рук, и заполняли склады припасами, так как подходил к концу сезон сбора урожая; плодов точно хватало на сытую зиму. Пока одни занимались этим, ремесленники заранее готовились к похолоданию, утепляя дом и запасаясь дровами. А воины? Воины как обычно занимались тем, что умеют – тренировались и сражались. Сыновья вождя также не отставали и упражнялись на бойцовой площадке.

Как было и в других крепостях, старшие братья обучали младших, ибо у вождя не всегда было время этим заниматься. По старым обычаям правитель племени обучал первого сына, а остальными занимались другие.

Райсенкард и Одокар сражались, используя тренировочное снаряжение. Изо дня в день они оттачивали навыки боя, в чём им помогали братья. За их боями иногда мог наблюдать Гулзур, а порой самолично занимался военным воспитанием. Ураг занимался обучением братьев, ровно как и Гримбаш, недавно приехавший из Музкорга.

– Поднажми, Одокар! Райсенкард, выше щит! Соберитесь! – поддерживал то одного, то другого брата Ураг, давая подсказки и советы.

Помимо того, что вечные соперники постоянно бились в тренировочных боях, они оттачивали мастерство, изучая определённые выпады и движения. Муторное, но полезное занятие.

– Нет, Райсенкард, нет. Стойка не та. Эту ногу поставь ближе, – вносил свою лепту Гримбаш. – Одокар, ты тратишь слишком много сил на удары. Старайся делать движения короче.

Братья действительно слушали старших, пытаясь стать лучше и исправить ошибки. Правда, долгое это дело.

После недолгой, но изнурительной тренировки, младшим братьям позволили передохнуть. Как обычно бывает – это время разговоров.

– Старший брат, ты ведь был на войне, да? Расскажешь? – поинтересовался у Урага Одокар.

– Это правда. Война – это конфликт, во время которого сражаются и погибают воины. Она приносит трофеи и славу, если ты побеждаешь. Если проигрываешь, то самое лучшее, что мы можешь сделать, так это погибнуть в бою. Главное, запомните, братцы – на войне нужно держаться вместе, бок о бок. Во время войны нужно забыть о всех ссорах, – рассказал Ураг. – Тогда вы одолеете врага и получите всю славу.

Младшие братья внимательно слушали его, периодически кивая.

– Вы застали мирное время – особо не прославишься. Но кто знает, что будет дальше, – продолжил Ураг.

– Если я буду вождём, то я выиграю все войны. Убью всех врагов в одиночку, – похвастался Одокар.

К ним подошёл Гримбаш, лицо которого было серьёзным.

– Помолчал бы. Что ты знаешь о войне? – спросил он у младшего брата, после чего обратился к Урагу. – Да и ты про что им рассказываешь, брат? Ты сам не видел настоящей войны.

Ураг встал с пня и младшим братьям стало видно, какой крупный их брат.

– Не видел? Я воевал вместе с тобой на третьей войне. Или ты забыл? – предъявил он Гримбашу.

– То была война быстрая и победоносная. Там было сразу ясно, кто выиграет. Не было столько крови, – ответил Гримбаш, посмотрев вдаль и задумавшись. – Ты не был на второй войне. Она длилась долгие годы. Там умерли все мои друзья. Там погиб мой старший брат. – Гримбаш повернулся к младшим братьям. – Нет в войне ничего хорошего. Ничего великого. Если ты станешь вождём, Одокар, не начинай войну. Это того не стоит. Спроси у отца, если хочешь.

Одокар вдруг поник, понимая, что его хвастовство было слегка не к месту. Райсенкард тоже затих, но ему стало немного интересно.

– Из-за чего началась вторая война? – любопытно спросил Райсенкард.

– Вторая… она началась, когда соседние племена объединились в альянс, чтобы отомстить за поражение в первой войне. Война Западных Племён. Всего их было три. Первая была самой кровопролитной, но вторая – самой масштабной. Многие погибли в многочисленных битвах с обеих сторон. Три года ароканды убивали друг друга. Ради чего? Одни лишь боги знают. Видимо такая судьба у нашего общества, – рассказывал Гримбаш.

– А когда была эта война? – поинтересовался Одокар.

Гримбаш снова посмотрел куда-то вдаль.

– Вас тогда и в помине не было. Я был тогда на пару лет старше тебя, – Гримбаш посмотрел на Одокара, отчего тот немного съёжился. – Отцу не хватало войск, поэтому я шёл в гущу битвы вместе с ним. Урага он брать не стал, что к лучшему – он был слишком мал. Война шла с переменным успехом до тех пор, пока в конфликт не вступил Рейганд. Отныне с тех пор у нас с ними союз.

– А третья война? – спросил Одокар.

– Третья длилась всего четыре месяца. Одно крупное сражение и пара мелких стычек – вот и вся война, – ответил Гримбаш.

– Ты говорил о старшем брате. Кто он? – поинтересовался Райсенкард.

У Гримбаша нахлынули воспоминания. Уж больно трагичную тему затронул его младший брат. Ещё до второй войны, когда Гримбашу едва исполнилось четырнадцать – у него был старший двоюродный брат, на три года старше него. Кро́гар. Так его звали. Внук тёти Гулзура. Он был не только братом и другом Гримбашу. Орк был ему наставником и учителем.

– Крогар, – с грустью произнёс Гримбаш. – Его звали Крогар. Он был моим двоюродным братом. Учил меня и воспитывал в какой-то мере. И он погиб во время второй войны, в самом её разгаре. Вражеская стрела пробила ему горло и оборвала его жизнь навсегда. Примерно та же участь ждала всех моих друзей. Все они погибли… все.

Райсенкард, даже Одокар, они оба – поддержали настрой брата и едва не впали в уныние. До этого война им казалась чем-то великим. Казалась тем, где воины добывают славу. Но у всего есть обратная сторона – в особенности у войны.

– И всё же война – это путь каждого ароканда, брат, – прервал тишину Ураг. – Даже если не хочешь воевать – к ней надо быть готовым.

Гримбаш молча кивнул, понимая, что он прав. Такой мир, и таковы его правила. Выживает лишь самый приспособленный. Пока шла вся эта беседа, к воинам подошёл один из гвардейцев вождя.

– Вождь Гулзур зовёт вас всех в длинный дом. Младших тоже, – объяснился пришедший воин по имени О́зрог.

– Что-то случилось? – спросил Гримбаш.

Гвардеец откашлялся.

– Состоится суд. Точнее изгнание ароканда, что нарушил Кодекс, – продолжил Озрог.

– Ясно. Мы скоро будем, – ответил Гримбаш, кивнув воину.

Гвардеец кивнул, после чего развернулся и ушёл обратно.

Райсенкард призадумался. Он уже слышал из уст матери и отца, что ароканда, совершившего тяжкое преступление, могли изгнать из крепости. На деле отправить в свободное плавание могли и любого несогласного с вождём или Кодексом орка.

– Собираемся. Тренировка окончена, – приказал Гримбаш, после чего братья в темпе взяли всё нужное и направились в сторону длинного дома.

*****

В длинном доме ждали братьев, ведь вождь Гулзур только недавно узнал о произошедшем. Согласно старым обычаям, на суде необходимо присутствие глав каждого клана крепости, если таковых больше одного. Также на суде всегда присутствовали старейшины, вносившие свою лепту, чтобы всё проходило согласно Кодексу. Однако Гулзур решил взять с собой не только старших сыновей, но и младших, чтобы они поняли, что нельзя идти против Кодекса.

Что же произошло? Ароканд убил члена другой семьи из-за того, что оба они были влюблены в одну и ту же девушку на протяжении долгого времени. Какое-то время между ними просто возникали конфликты, да драки, но всё изменилось, когда убитый ароканд недавно женился на этой девушке. Брак был одобрен вождём пред ликом богов, и считался законным. Убийце это показалось нечестным, и он решил отомстить. Убийца не мог просто так зарезать соперника, поэтому ночью поджёг дом, в котором тот задохнулся от дыма. К счастью девушка выжила, но она находится тяжёлом состоянии, и ей сейчас оказывает помощь знахарка. Самого же преступника поймали с поличным, когда он попытался сбежать из крепости, что было безумным поступком с его стороны. Неизвестно, на что он рассчитывал, пытаясь обмануть дозорных Гойрана в одиночку.

Сегодня Гулзур вместе со старейшинами будет решать судьбу убийцы. Правда, всё и так уже предрешено – преступник сознался и согласился на Алую Дань из-за чувства вины.

Но на этот раз происшествие обрело новый оборот – преступнику помогли. Прежде, чем начинать суд, дозорные нашли сообщника, о котором рассказал убийца. Помощника быстро нашли – им оказался торговец зелий из западной окраины города. Именно он помог поджечь дом, изготовив поджигающее масло и продав убийце. В отличие от преступника, он отказался от Алой Дани, однако его вина лишь косвенная, и скорее всего его просто изгонят из крепости. Его будут судить первым.

Когда братья вошли в дом, вождь жестом указал им следовать за ним. Они направились в рощу богов, где и должен был проходить суд. Там уже собралась толпа народа.

Райсенкард ещё утром слышал о том, что сгорел дом, но о суде и речи не было. Видимо стоило внимательнее слушать.

Гулзур указал, куда должны встать его сыновья, и они заняли свои места. Вождь поднялся к старейшинам, чтобы решить судьбы преступника и его сообщника.

На суде были все сыновья Гулзура кроме самого старшего. Гримбаш редко появлялся на подобных событиях – подобные зрелища вызывали у него лишь отвращение.

Сообщник стоял в центре на широкой круглой поляне, окружённой тотемами арокандских божеств. Его вид был виноватым, будто он осознавал свою глупость. Изгнание казалось для него лучшим выходом – если бы он выбрал Алую Дань, от него не осталось бы ни капли крови. Пусть страдает убийца, из-за которого он здесь. Никакие деньги не стоили этой авантюры.

– Ло́гхор зрог О́ргном, – начал Гулзур, обращаясь к обвиняемому. – Ты стоишь здесь, потому что тебя обвиняют в помощи убийце. Кодекс гласит: нельзя лгать пред ликом богов, вождя и старейшин. Это правда?

Сообщник, понимая, что лгать бесполезно – свидетельница выжила и в любой момент могла выступить против него, и видя, что дозорные явно не на его стороне, ответил честно. Убийца сам признался в своей вине, подставив Логхора. Будет врать, только ещё больше очернит остатки своей чести.

– Да, мой вождь. Это всё правда.

Гулзур и старейшины перекинулись парой фраз, после чего вождь продолжил:

– Я, Гулзур зрог Регбедрок, вождь Гойрана и племени вегеров – признаю твою вину в содеянном. Ты отказался от Алой Дани, поэтому отправляешься в изгнание.

– Поддерживаю, – поочерёдно заявили старейшины других кланов.

– Пред ликом богов объявляю, – произнёс Гулзур, воспринимая торжественность момента. – Логхор зрог Оргном, ты изгнан! Теперь ни в Гойране, ни в других наших крепостях тебе не рады. Сними свой браслет и не смей надевать его впредь. Ты изгнан! – с этими словами Гулзур закончил свою речь.

Логхор, не произнеся ни слова, снял свой браслет и бросил его на землю. Взгляд у него был пустым, ничего не выражающим. Дозорные вывели его за ворота, и он покинул крепость. Возможно он найдёт пристанище у других племён, что навряд ли. У него был лишь один верный путь – на восток, к стальным людям, где изгнанникам, как известно, всегда рады.

Как только с торговцем разобрались, настало время судить самого убийцу. К тому же заподозрили возможного шпиона из враждебного племени, с которым вегеры раньше воевали. Ситуация для него была безвыходной, так как от наказания в виде Алой Дани его не спасли бы ничьи мольбы – его ждала смерть от рук родственников пострадавшей девушки и убитого ароканда.

Гулзур, собрав весь свой авторитет ради справедливости, обратился к преступнику. Однако прежде, чем он смог хоть что-то сказать, пришлось угомонить толпу, желающую смерти преступнику, разрушившему счастье молодой пары. Оры, возгласы и крики – всё это звучало в одночасье. Гулзур вскинул руку, чтобы призвать народ к тишине. Его голос звучал как гром среди ясного неба:

– На́змар зрог Ло́кмар. Ты обвиняешься в убийстве свободного ароканда, ранении свободной девушки и поджоге дома. Ты был пойман нашими дозорными недалеко от места преступления, и им же ты сознался в содеянном. Ты подтверждаешь свои слова? Признаёшь свою вину? – его глаза сверкали, полные решимости. – Кодекс гласит: нельзя лгать пред ликом богов, вождя и старейшин.

Назмар выглядел скорее отчаянно, нежели виноватым. Словно какая-то тёмная волна вытягивала из него последние остатки надежды. К тому же слышать крики в свою сторону «Убить его! Топорами порубить! Он это заслужил!» – наверняка неимоверно тяжело. Назмар практически смирился со своей участью.

– Да, мой вождь. Всё это правда. И я готов понести наказание. Я согласен на Алую Дань, дабы сохранить остатки моей чести, – сжимая кулак на груди произнёс Назмар. – Но к шпионажу я не причастен, вождь. Не причастен.

– Тогда суд выносит решение. Я, Гулзур зрог Регбедрок, вождь Гойрана и племени вегеров – признаю твою вину в содеянном. Родственники пострадавших забьют тебя до тех пор, пока не насытятся твоей кровью, – вождь вынес вердикт, даже не советуясь со старейшинами. Его голос звучал решительно, словно меч, разящий на битве.

Убийца молча вышел вперёд, зная, что его судьба уже предопределена. Он снял свой браслет и бросил его на землю, как символ своего поражения. Интересно, что творилось в его голове в этот момент? Жалел он о содеянном? Но как только ароканды из семей пострадавших вышли на площадь, он закрыл глаза и приготовился к концу. Он знал, что будет. Назмара привязали к столбу. Алая Дань заключалась в том, что пострадавшие возьмут столько крови, сколько захотят. И это зрелище было ужасным: осуждённого протыкали несколько раз, резали, пилили, в конце отрубили руку и снова проткнули насквозь.

Одокар стоял в шоке, не в силах поверить в увиденное. Райсенкард же попытался отвернуться, но его остановил Ураг, который шептал напряжённо:

– Ты должен смотреть. Отцу не понравится, если ты отвернёшься. Это признак трусости. Признак слабости, – дал совет младшему брату Ураг.

Райсенкард снова обернулся на казнь, на пытку. Что удивительно, Назмар ни разу не крикнул. Да что уж не крикнул, он ни звука не произнёс. Он всё время стоял с закрытыми глазами, застыв как камень. А когда дух покинул его тело, он выдохнул, и голова его опустилась, означая его смерть. Он заплатил кровью сполна. Но по крайней мере он мёртв, в отличие от того изгнанника, которого не примут ни в одну крепость свободных племён.

– Он это заслужил. Заслужил, – произнёс Ураг, пытаясь поддержать братьев.

Гулзур никогда не жаловал преступников, хоть на его счету было не так много подобных ситуаций. К ним он относился одинаково – с презрением. Однако на этот раз в его мрачных и холодных глазах, казалось, промелькнула искра уважения. Несмотря на то, что Назмар совершил ужасное преступление, он смиренно принял свою участь и умер, не издав ни единого звука – как подобает воину-ароканду.

После завершения суда толпа начала расходиться, кто куда. Семья вождя вернулась в длинный дом, где какое-то время будет царить тишина. Гулзур подошёл к Гримбашу, который точил копьё у кузни на улице, под ласкающими лучами осеннего солнца.

– Как Зафика? Я слышал, она скоро понесёт дитя, – обратился к сыну Гулзур, тень которого отбрасывалась на земле.

– Да, это так. У нас будет сын, – ответил Гримбаш, мельком взглянув в сторону отца. – Я уже купил землю в Музкорге. Там через несколько месяцев будет стоять мой дом.

– Чем здесь тебе не любо? – поинтересовался Гулзур, обходя сына с другой стороны и приподняв брови. – Не нравится убивать стариков?

Гримбаш выдохнул, раздражаясь от темы разговора, которая его совсем не радовала. Может он и не питал тёплых чувств к отцу, но убивать его на ритуальном поединке у него совсем не было желания. Впрочем как и становиться вождём.

– Я стар. Нет, не настолько, что завтра меня уже похоронят. Ещё пару десятков лет могу просидеть на деревянном троне. Но дело в престиже клана, понимаешь? – Спросил у сына Гулзур, почесав локоть. – Я могу ждать год, пять лет, десять. Ты главное дай знать, как будешь готов занять моё место.

– Я не буду вождём, не моё, – резко отозвался Гримбаш, уставившись в глаза отцу. – Войны, управление, битвы… Надоело это мне.

Вождь уже начал злиться, сильно сжав губы и кулаки. Гнев бушевал внутри него.

– Наш клан должен править Гойраном, а не другой! Наш – не другой! – прокричал Гулзур. – Ты этого не понимаешь? Что за сыновья мне достались: один хочет жить в глуши, а второй заглянуть под каждую юбку!

– Ураг не откажется от титула, если откажусь я, – всё также спокойно ответил Гримбаш, сохраняя серьёзный и гордый вид. – К тому же есть Вутергур.

– Вутергур, – фыркнул вождь, будто произнёс проклятье, и посмотрел в сторону. – Ты бы ещё сказал Хукура. Ему далеко до вашего с Урагом мастерства. Он не бился бок о бок со мной на войне.

– Научится, – перебил отца Гримбаш. – Это всё?

Гулзур недовольно посмотрел на сына, понимая, что разговор ни к чему не привёл, как всегда. Вождь молчал, не желая раздувать конфликт.

– Тогда я пойду, – отрезал Гримбаш и, взяв копьё, удалился прочь с территории длинного дома, желая побыть одному.

Гулзур печально смотрел вслед уходящему сыну и тяжело вздохнул. Видимо придётся поговорить с Урагом. Или действительно заняться Вутергуром.

Можно подумать, почему Гримбаш так резко отвечает отцу на его предложения? И дело не только в том, что Гулзур долгие годы наседает на старшего сына. Нет.

Во времена второй войны погиб двоюродный брат Гримбаша. На деле Гулзур не был виновен, но эта война унесла жизни всех друзей Гримбаша. Это он не мог простить ему, хоть подсознательно понимал, что отец тут не причём. Таковы реалии войны.

Гримбаш же, несмотря на свою непреклонность и гордость, на самом деле сомневался, постоянно сомневался. Он понимал, что он старший сын вождя, да и в воинских умениях ему нет равных. Он был идеальным кандидатом на место вождя: молодой, горячий и умный. Но ему всё это было чуждо, хоть он и воевал на двух войнах. Гримбаш прирождённый воин, но убийства и вид крови врага не доставляли ему удовольствия. Скорее наоборот. Конечно, войн уже не было несколько лет, но он понимал, что его горячий нрав может привести к конфликтам, будь он вождём.

С другой же стороны была мирная жизнь в Музкорге вместе с Зафикой и детьми в будущем. Возможно сыну вождя ещё нужно будет привыкать к такому образу жизни, что не было бы проблемой для него. Но обычно представителям крупных кланов не дают просто так спокойно жить.

Что же в итоге он выберет: мирную жизнь или клан?

*****

В Гойране бушевала жизнь: фермеры собирали остатки урожая, торговцы закупали ресурсы, а ремесленники трудились, не покладая рук. Охотники и собиратели же находились за пределами города, погруженные в свои дела.

На чистом голубом небе возвышалось яркое солнце, его тёплые и ласковые лучи согревали эти земли. Холодный ветер, бушевавший последние дни, стих. На дворе тёплый сентябрь, самый конец месяца. Жители радостно встречали последние дни осени. Однако, через час после полудня, небо вдруг затянули плотные тёмные тучи. Солнце скрывалось, прерывая день, и его лучи не могли пробиться сквозь тяжёлые своды облаков. Такая резкая смена погоды несколько напугала местных жителей; они начали перешёптываться о гневе богов – горожане считали, что это не к добру.

Несмотря на настороженность, жители Гойрана продолжили заниматься обыденными делами. Горожане настолько были погружены в работу, что мало кто обратил внимание на девочку, бегущей стремительно, как лесной олень. Оланва, с сердцем, стучащим от страха, направлялась к длинному дому, где гозхоры пропустили её без лишних вопросов. Вбежав внутрь, она рухнула на пол, дрожа от ужаса.

Семья мгновенно отреагировала на её появление; даже Райсенкард и Одокар, упражнявшиеся в боевых поединках на дворе, поспешили внутрь дома. Лишь Вутергур, работавший в кузнице, не сразу заметил девочку.

Собравшаяся вокруг Оланвы семья чувствовала напряжение, повисшее в воздухе, словно тучи над головой. Гримбаш первым подошёл к сестре, поддерживая её за плечи.

– Оланва, – произнёс он мягко, хотя в голосе сквозила серьёзность, – что случилось? Ты должна сказать нам, что тебя беспокоит.

Оланва попыталась собраться с мыслями, но её голос дрожал, когда она начала говорить:

– Я… я видела… видела что-то странное в лесу, – наконец отважилась она. – Там, где мы обычно собираем ягоды. Это было… нечто ужасное.

Все взгляды обратились на неё, и даже Гулзур, который обычно не проявлял интереса к мелким заботам своих детей, насторожился.

– Что именно ты видела? – спросил он сурово.

– Тени… – с трудом произнесла Оланва. – Они двигались между деревьями. Я думала, что это просто игра света, но когда я приблизилась, то почувствовала, что кто-то наблюдает за мной. – её голос задрожал, а глаза расширились от страха. – Я убежала, не оглядываясь.

В комнате воцарилась тишина. Все понимали, что леса вокруг Гойрана полны опасностей, но слухи о странных существах и темных силах всегда вызывали беспокойство.

– Возможно, это просто дикие звери, – попытался успокоить её Ураг. – В лесу много лисиц и кабанов. Может быть, ты просто испугалась.

– Нет! – воскликнула Оланва. – Это было что-то другое. Я чувствовала, что это не зверь. Это было… зло.

Гулзур нахмурился и посмотрел на своих детей. Страх Оланвы был ощутим, и он понимал, что к этому нельзя относиться легкомысленно.

– Мы должны проверить лес, – сказал он решительно. – Если там действительно что-то опасное, мы не можем оставлять это без внимания.

Гримбаш кивнул в знак согласия.

– Я возьму с собой воинов и проверю окрестности. Мы не можем рисковать безопасностью нашего дома.

Гулзур поднял руку, чтобы добавить:

– Я сам пойду с вами. Как вождь я не могу позволить своим детям рисковать без меня.

Собравшиеся переглянулись – все понимали важность этого решения. Они знали, что вождь не только защищает свою семью, но и всю крепость.

– Нужно подготовиться, – сказал Гулзур, поднимаясь со стула. – Мы отправимся немедленно.

– Отец, можно пойти с вами? – вскочил Одокар.

– Нет. Со мной пойдут только Гримбаш и Ураг, – ответил Гулзур, отрицательно покачав головой.

Оланва почувствовала облегчение – теперь она знала, что её семья не оставит её наедине с этим страхом. Она глубоко вздохнула и попыталась успокоиться.

Когда вождь вместе с отрядом покинул крепость, Райсенкард остался в своей комнате, погружённый в тревожные мысли о том, какие опасности могут подстерегать за пределами Гойрана. Он никогда не думал о том, что его родные столкнутся с чем-то настолько ужасным.

Прочесав местность ближайшего леса, где Оланва собирала ягоды, отряд Гулзура так никого и не нашёл. Но вскоре орки наткнулись на довольно странные вещи: трупы животных с мелкими копьями, застрявшими в их телах. Эти смертоносные знаки заставляли сердца арокандов биться чаще: подобного зрелища здесь не видели уже многие годы.

Что всё это могло означать? Каждый из орков чувствовал, что лес хранил нечто ужасное, и добрая жизнь в Гойране могла быть под угрозой.

Глава 7

Сломанное копьё

Издревле известно, что ароканды не единственный народ, проживающий на острове Арокзор. На северо-востоке, в далёких горных проходах и пещерах живут гоблины – существа, помешанные на золоте и богатстве. Подобно оркам, гоблинов ошибочно считают дикарями, но в этом есть доля правды. Предполагается, что гоблины жили на острове ещё до прихода орков, и именно орки вытеснили их в труднодоступные северные горы. В те времена они были достаточно дикими и слаборазвитыми. Однако постоянная вражда с арокандами и вынужденное переселение заставили их довольно быстро эволюционировать. У гоблинов есть свои культура, язык и пантеон божеств. Их культура – «поклонение золоту»; многое в жизни гоблинов построено на деньгах. Гоблины не могут похвастаться великой силой, но они хитры и коварны. Они готовы пойти на всё ради золота, которое они так ценят. Несмотря на то, что гоблины являются опасными противниками, они изолированы – ограничены своими горами. Тем не менее, даже гоблины умудрились наладить торговые отношения со стальными людьми, получая с этого определённую выгоду.

Второй опасный враг – это огры и тролли, выводок тёмных сил из давно забытых времён. Тролли необычайно глупы, медлительны и малочисленны; они обитают только в болотных лесах и выходят на поверхность лишь ночью. Тролли известны поражающей регенерацией и тем, что превращаются в камень с приходом рассвета. Огры – существа ростом в семь футов, напротив, внушают ужас и несут смерть. Несмотря на неприязнь огров к солнечному свету, они не превращаются в камень с восходом солнца. Огры не выделяются умом, однако могут проявлять удивительную силу и организованность, объединяясь в небольшие племена и периодически осуществляя рейды на крепости арокандов. Они проживают там, где можно укрыться от солнечного света: в пещерах, лесах и горах. Мало, что известно о культуре и языке огров, однако они понимают язык арокандов.

Третий и, пожалуй самый опасный враг, не считая стальных людей – это гремлины. Это мелкие и противные существа с голубоватым или серым оттенком кожи, частично покрытые мехом, отдалённо напоминая гоблинов. Гремлины прославились как подлейшие убийцы и грабители. Хотя, как и гоблины, они не могут похвастаться силой, гремлины очень сплочённые, изворотливые и хитрые. Они часто устраивают засады в самых неожиданных местах и мечтают копья с поразительной точностью. В отличие от гоблинов мало интересует именно золото; они склонны собирать всякие побрякушки, от палок до драгоценностей, поклоняясь украденным реликвиям словно божествам. У них есть примитивная культура и не менее примитивный язык, собранный из фраз и слов, заимствованных у соседних народов, когда-либо обитавших на острове

На улице наступила темнейшая ночь. Тёплый сентябрь уступил место прохладному октябрю, и небо затянули свинцовые тучи, предвещая ливень. Казалось, сама природа предсказывала надвигающуюся беду. Разъярённый актер бушевал, срывая с деревьев последние листья и заставляя их метаться из стороны в сторону. Крепость, в которой угас последний очаг света, погрузилась в крепкий сон. Даже воины на дозоре не ждали неприятностей и мирно дремали, укрывшись под козырьком деревянной заставы над вратами, ожидая дождя. Но неприятности были близко. Очень близко.

В лесистых холмах неподалёку от крепости, где её силуэт был хорошо виден, уже были наготове грабители и убийцы – гремлины. Этим маленьким существам давно хотелось напасть на какое-нибудь поселение арокандов. После своего прибытия в западные земли с востока, гремлинов то и дело гнали прочь орки за их проделки, но им это надоело убегать. Теперь существам хотелось добычи покрупнее – например ограбить крепость. Прибывшие группы объединились с местными; в итоге получилось внушительное племя гремлинов, которое возглавил вождь пришлых – Крарстаа́к. Все соплеменники ждали его приказа. Просто так войти в крепость они не могли, но хитрый вождь гремлинов придумал план.

Рядовые гремлины загрузили бочками большую телегу, привязав верёвками четырёх пленных арокандок к ней, и повезли её к воротам крепости. Крарстаак подгонял пленных, сердито крича на непонятном для них языке. Но вскоре все гремлины куда-то пропали, в том числе и их вождь. Когда дозорные услышали скрип колёс телеги, они вскочили, готовые к неприятностям. Увидев столь странную картину, они окликнули тех, кто шёл по тропе, воспринимая их за торговцев.

– Эй вы! Крепость закрыта, приходите утром! – крикнул первый дозорный, стараясь звучать уверенно.

– У нас подарок для вождя, помогите нам! – воскликнула одна из пленниц, с трудом сдерживая слёзы. Пленным пообещали сохранить жизни, если они выполнят свою часть работы.

– Что вы везёте? – недоверчиво спросил второй дозорный, осматривая телегу.

– Это только для глаз вождя, – заявила другая пленная, которая выглядела спокойной.

Дозорные переглянулись в недоумении. Им не нравилась эта ситуация, но как воины крепости они были обязаны её решить. Наконец решив, что им не может угрожать опасность от обычных торговцев, один из дозорных крикнул:

– И всё же мы осмотрим груз!

Спустившись вниз, дозорные отворили ворота крепости, выйдя к телеге, недоверчиво осматривая телегу и пленных. Пленные попрятали глаза вниз, скрывая свою боль, нанесённую гремлинами.

– Почему руки связаны? – выкрикнул второй дозорный, увидев, что пленные связаны к телеге. И в этот момент он услышал подозрительные звуки из бочек. Вырвав меч из ножен, он закричал. – Что за…

Не успел он договорить, как из бочек выскочили гремлины и закидали несчастного дозорного копьями. Второй дозорный, пытавшийся предупредить крепость о нападении, поймал коварное копьё в горло и упал, практически не издав ни единого звука. На шум сбежались другие воины крепости, но было уже поздно. Толпа диких и безудержных гремлинов уже вторглась в крепость, выскочив из леса и пройдя через открытые ворота. Дозорные если и убили нескольких врагов, всё равно были насмерть заколоты неожиданными атаками этих существ. Скоро, в крепости начали пробуждаться от сна, завуалированного звуками битвы, которые раздавались повсюду. Грола Огрумбу, вместе с сыновьями героически погибли, забрав с собой в обитель мёртвых около дюжины гремлинов. Но крепость, казалось, была обречена.

Спустя час этого кровавого грабежа, всё поселение полыхало пламенем, которое переходило с одного дома на другой. Если кто-то и выжил в этой бесчестной бойне, то их так мало. Ужасно мало…

Когда насилие и мародёрство завершились, Крарстаак, вождь гремлинов, с яростью в глазах поднял меч и, не колеблясь, отрубил голову павшему вождю. Он насадил её на пику, как символ своей победы, и, обернувшись к своим соплеменникам, прокричал на языке гремлинов в честь триумфа. Его голос звучал над полем битвы, где мрак ночи смешивался с криками ликующих гремлинов. Они, словно дикие звери, плясали на трупах, не различая, чьи это тела – павших врагов или своих соплеменников. Но Крарстаак, на удивление, сдержал своё слово, отпустив пленных; обычно гремлины их убивают, насаживая головы на пики.

– Вы! Идите! Вон! – прокричал он на корявом языке арокандов, удивляясь, что помнит его. Когда-то он был в плену у орков, и это знание теперь служило ему на пользу.

Бывшие пленники, дрожащие от страха, бросились прочь, унося ноги. Им посчастливилось остаться в живых, ведь обычно гремлины не щадят никого.

Гремлины, словно обезумевшие и опьяневшие от этой победы, снова в один голос продолжили ликовать, при этом устраивая аморальные танцы на трупах павших, причём неважно, соплеменников или арокандов. Крарстаак, обуреваемый дикой радостью, сдержал своих сородичей, когда они вновь начали ликовать.

– Тихо! – приказал Крарстаак, подняв руку, и все умолкли. Его голос звучал уверенно, как никогда. – Гремлин глупый. Вождь умный. Гремлин, вождь, вместе – сила! Вместе помогать племя наш!

Гремлины, хоть и сдержанные, продолжили праздновать победу. Но времени у них немного; им надо уходить, ведь Крарстаак понимал, что орки вернутся.

Крарстаак оглядел поле битвы, его сердце колотилось от адреналина. Он чувствовал, как в его жилах бурлит энергия победы, но в то же время понимал, что за этой радостью скрывается тень. Он знал, что за каждым трупом стоит история, и что его племя не сможет избежать расплаты.

*****

Женщина бежала так быстро, как только могла. Казалось, что усталость на неё совсем не действует. Ужас, который она только недавно увидела, вырисовывался в её глазах. Её одежда, окрашенная кровью и вымокшая от пота и дождя, стала для неё достаточно тяжёлой, будто на ней были надеты доспехи. Она бежала всю ночь, до самого рассвета. Во время этого долгого побега, её сопровождал только ливень, шедший долгое время. Женщина всё время ощущала чувство, что за ней ведётся яростная погоня, поэтому она не жалела своих сил. Её ноги отказывали, а сама она готова была упасть на землю навзничь: силы были на исходе, а сердце колотилось как бешеное. Но женщина должна была бежать. Она должна была передать то, что случилось – и как можно скорее.

Как только она добежала до городских ворот, то немного успокоилась и, переведя дыхание, обратилась к дозорным. Выслушав её не непродолжительную историю, полную боли и слёз, они впустили беженку в крепость, попутно сопровождая до дома вождя. Там её ждала аудиенция с правителем.

– Так значит, ты говоришь, что на твою крепость напали гремлины. О какой крепости идёт речь? – спросил вождь Гулзур.

– Музкорг, – еле сдерживая слёзы проговорила беженка; её голос дрожал от страха. – Они напали на Музкорг, мой вождь. Их было несколько сотен, может даже около тысячи… Они заполонили крепость. Они убили почти всех, а кого не убили… мне неизвестна их судьба, мой вождь.

Гулзур нахмурился, его лицо стало каменным.

– Музкорг? – встрепенулся Гримбаш, удивившись такому заявлению. – Как они смогли? Крепость была хорошо защищена. Говори!

– Я не знаю, – ответила беженка и зарыдала, не имея больше сил сдерживать слёзы. Она ведь была причастна к падению крепости. Она не могла вынести мысли о том, что её родные погибли, и это чувство вины давило на неё, как тяжёлый камень.

– Гримбаш, тихо! – приказал Гулзур, подняв руку, чтобы остановить сына. Затем он обратился к женщине. – Как тебя зовут?

– Крумзо́ла, мой вождь, – ответила она, опустив глаза.

– Крумзола, ты смелая и храбрая. Ты добежала от Музкорга до Гойрана, чтобы сообщить мне эту новость. Это достойно награды. Мои воины предоставят тебе пишу и место, где ты сможешь жить, – сказал Гулзур, привстав из-за стола. Его голос звучал уверенно, но в глазах читалась тревога.

– Спасибо, мой вождь, – поблагодарила его Крумзола, кивнув, но в сердце всё ещё бушевали страх и горе.

– Проведите её в западную часть города и дайте ей пищу из запасов, – приказал Гулзур своей гвардии. Сам вождь ушёл в комнату, находившейся справа от центральной комнаты. Ему нужно было подумать, собрать мысли и спланировать действия.

Беженка прибыла в Гойран, где её накормили и дали ей крышу над головой. Но даже в безопасности она не могла избавиться от образов разрушенной крепости и лиц своих погибших друзей. Гулзур, узнав о произошедшем, был в ярости, которую он сдерживал, понимая, что дело серьёзное: никогда до этого гремлины не совершали ничего подобного. Ему нужно было время, чтобы собрать большое войско с окрестных крепостей. Он не хотел рисковать.

Думы вождя прервал Гримбаш, резко и грубо открыв дверь.

– Отец, ты слышал, что они сделали? – заявил он разъярённо, его голос дрожал от гнева. – Мне нужны воины – лучшие воины! Отправь их со мной!

– Нам нужно больше солдат. Через четыре дня прибудут воины из Горко́рга и Джузко́га, – спокойно ответил Гулзур, не обращая внимания на злость его сына. – Я отправлю воронов в наши крепости. Подожди четыре дня, и войска прибудут.

– Ты не понимаешь, отец! Они напали на Музкорг! Там была Зафика! – чуть ли не прокричал Гримбаш, ударив рукой по столу, его глаза горели яростью.

– И что ты предлагаешь? Пойти горсткой воинов на этих тварей? – громко спросил Гулзур, строго смотря на сына. – Нет, отправляемся через четыре дня. Может через три. Твоя месть не стоит твоей же опрометчивой смерти.

– Хочешь ты этого или нет, но я пойду туда, – выдвинул свои условия Гримбаш, его голос звучал решительно. – Один или с войском.

– Тогда я тебя изгоню, – угрожающе произнёс Гулзур. Меньше всего он хотел потерять старшего сына.

Гримбаш ничего не ответил отцу – просто посмотрел ему в глаза, после чего молча развернулся и ушёл, не закрыв за собой дверь. Его шаги раздавались эхом в зале, словно предвестник беды.

– Помни, я тебя изгоню за непослушание! – выкрикнул Гулзур вслед уходящему старшему сыну, после чего обратился к Вутергуру. – Скажи страже не выпускать его ни под каким предлогом! Если попытается проскользнуть, то пусть запрут в подвале!

Вутергур кивнул и бросился выполнять указание отца.

Гулзур выглядел разгневанным: будь он моложе, то уложил бы гордого сына на лопатки одним ударом, и тот никуда бы не ушёл. Однако несмотря на его грозный и злой вид, внутри него сидело огромнейшее беспокойство. Вождь прекрасно понимал боль и утрату старшего сына. Понимал. Но рисковать Гримбашем Гулзур не хотел. К тому же если гремлинов действительно около тысячи, в этом не было совершенно никакого смысла. Но из-за упрямого и гордого характера старшего сына, с ним приходилось либо мириться, либо действовать силой. Первый вариант – явно не лучшая идея для сложившейся ситуации. Поэтому в ход идут радикальные меры.

В это время Ураг, находившийся неподалёку, глубоко вздохнул, чувствуя, как тревога сжимает его сердце. Он понимал, что его брат движется к опасной черте, и, не раздумывая, метнулся вслед за Гримбашем. Ураг знал, что его брат полон ненависти и желания мести, но он также понимал, насколько это безумие может быть опасным. Он знал, что надежда не покидала Гримбаша: если выжила одна беженка, то и Зафика всё ещё может быть жива. Возможно ему удаться переубедить брата.