Читать онлайн Мотылек

Все имена и фамилии – вымышлены.

Любое совпадение, всего лишь совпадение.

Автор не хотел задеть чье-либо достоинство и его репутацию.

Приятного чтения.

Опасность также привлекательна, как и свет, которого манит мотылек.

ГЛАВА 1

Самое худшее, что может произойти после попойки с друзьями, это проснуться с мужчиной, чьего имени я не помню. Я вообще не помню, как с ним познакомилась, как и то, что притащила его к себе. Видимо, мы переспали, раз я… я глянула под одеяло. Голая. Приподняла выше. И он тоже. По крайней мере, я вижу его обнаженный зад. Хм… симпатичный.

Ta mere! Твою мать!

Надо по-быстрому избавиться от «тела», и идти в душ. Сколько вообще времени? Потянувшись к прикроватной тумбе, я глянула на будильник – половина восьмого утра.

Скинув одеяло, я села, спустив ноги на пол.

– Merde. – Дерьмо. В голову резко ударила волна боли. Я поморщилась, ощутив тошноту. Во рту мерзкий привкус, будто я вчера закусывала дохлыми скунсами. Матрас подо мной прогнулся. Послышался шорох простыней, а затем рука обвила меня за талию. Крепкая грудь прижалась к моей спине. В копчик уткнулась что-то твердое и горячее. Я застыла, испытывая желание оттолкнуть парня, либо поддаться искушению, и откинутся на горизонталь.

– Ммм, куда ты? – хрипота резанула уши. Черт, может, поэтому незнакомец здесь? Я всегда испытывала слабость к низким, сексуальным голосам. – Еще рано. – Его дыхание защекотало мою щеку. Я содрогнулась, когда свободная ладонь мужчины, прошлась по плечу. Если он в половину такой же привлекательный, как и его голос, то возможно, я позволю ему выпить кофе.

Нет! Этому не бывать.

Ну, не привыкла я оставлять на ночь мужиков. Голос одно, а личное пространство – другое.

Ухватившись за одеяло, и прижав его к груди, я повела плечами, чтобы он отвалил. Когда он убрал руку, я вскочила с кровати, отступив назад. Мой взгляд прошелся по квартире. Бардака нет, за исключением сваленных в кучку наших вещей и обуви. Ммм, похоже, секс был страстным. Блядь, все равно ничего не помню.

Переведя взгляд на мужчину, я ошеломленно выдохнула. Он на все пятьсот процентов сексуален и взъерошенная копна темных волос, ему очень-очень идет. Голубые глаза, ярко контрастировали на фоне золотистой кожи. Резкие линии челюсти и подбородка с легкой щетиной. Вздернутый нос и губы, в которые с первого взгляда влюбляешься, если тебе шестнадцать и ты еще девственница. Опустив взгляд ниже, я сглотнула. Да, он не только милашка, но и ходячий норадреналин!1 Все его тело было сплетением мускулов и вен. Ни грамма жира, только стальные мышцы. Широкие плечи, за которые жуть как хочется цепляться… опять же, если страсть ударила в голову и если помнишь сам процесс. Четко очерченные кубики пресса, с темной дорожкой волос, которая указывала на… я прикусила щеку. И где я только откопала такое сокровище?

– Фейт? – отлично. Он помнит мое имя, а я нет. Как-то, неловко. Незнакомец встал, а мои глаза округлились. Божечки. Тебе это не сниться, и у него реально огромный. Срань Господня, да, я с ума сошла! – Ты в порядке?

– Я в душ. – Пулей, метнувшись в ванную, я заперла дверь. Сердце колотилось от похмелья и оттого, что перед глазами до сих пор стоит его хозяйство. Подозреваю, размер составляет одну десятую от его роста, и это в расслабленном состоянии, а кавалер, совсем не из карликов. Семь футов2 мускулов и гладкой кожи. Скинув одеяло, я забралась в кабинку, включая воду. Так странно, что у меня ничего не болит. Разве, не должно? Ну, хоть какой-то дискомфорт или намек, что во мне была эта здоровенная штука.

Отмахнувшись от бреда, я быстро вымыла голову и ополоснулась. После почистила зубы, избавляясь от паршивого последствия алкоголя и замещая его едким вкусом мяты. Надеюсь, к тому моменту, как я выйду, парня уже не будет. Просушив волосы полотенцем, я завернулась в халат и, прихватив одеяло, вышла в гостиную. По комнате разносился запах свежесваренного кофе.

– Cest nul. – Отстой. Он еще здесь… и он аккуратной стопкой сложил мои вещи. Помимо кофе, на столе стоял стакан с водой, в которой растворялась шипучка. Глянув на меня, мужчина улыбнулся.

– Алка-Зельтцер. – Не знала, что у меня он есть. Вытянув у меня из рук одеяло, парень шагнул к кровати. Я наблюдала за тем, с каким усердием мужчина расправлял тонкую ткань на постели… чуть ли не каждую складку разглаживал. Взбив подушки, он положил их рядом друг с другом, в очередной раз, распрямляя помятости.

И я спала с ним? С ним? С мистером Совершенство?

С мистером-с-членом-до-небес?

– Тебе пора уходить. – Пробормотала я, садясь за стол. Присосавшись к стакану с шипучкой, я с удовольствием вливала в себя прохладную жидкость. Лишь бы к тому времени, как приду на работу, пульсация в висках отступила. Я же ни на чем не смогу сконцентрироваться.

– Я подумал составить тебе компанию. – Он шел к столу. В его походке ощущалась уверенность и большой запас тестостерона с вагоном бурлящих гормонов. О таких говорят, что им всегда будет мало. Ненасытные. Первобытные. Раз попробуешь и навеки подсядешь на похотливую скачку. – Ну, раз так. Выпью кофе и испарюсь. – Устроившись за столом, он подхватил свою кружку, делая глоток. В его пристальном взгляде, искрилась насмешка.

– Что? – я насупилась, схватив свою порцию кофеина, лишь бы не таращится в ответ. На удивление, мне нравилось, как он выглядел в джинсах и джемпере. Ничего вычурного. Обычная одежда, но она до мелочей, подчеркивала мускулатуру. Мощь, которую он носил под всеми этими тряпками. Твою же. Это на меня совсем не похоже. Я не должна так реагировать на парня, которого не знаю… и с которым у меня был секс.

– Ты очень милая с утра.

Ты тоже. Я вдохнула, отшвыривая идею обмениваться любезностями с безымянным любовником. Он должен уйти. Прямо сейчас.

Я открыла рот, но слова застряли в горле. На всю квартиру, мой автоответчик выплюнул – «Je parle toutes les lagues et jai tout le temps la tete alenvers. Qui suis-je?». Если отгадаешь, я перезвоню».

Достаточно простая загадка, но пока я не получила правильного ответа, а кто-то решил, что я несу непонятный бред. Le minable! Жалкие типы. Ничего они не смыслят во французских традициях. Мои родители родом из Сен-Пьер. Город-колония, на острове Реюньон в 430 милях от Мадагаскара. Можно сказать, из самой бедной, заморской провинции Франции. Работы почти нет, как и занятий, вот папа с мамой накопили денег и переехали в Миссисипи. Он вроде как до сих пор считается самым дешевым штатом США, так что я не удивлена их выбору. Вообщем, я родилась уже здесь, в Америке, но с французскими корнями. Правда, как бы отец не пытался привить мне свою культуру, у меня плохо получалось ее принять, кроме второго родного языка. Когда проводишь большую часть времени с местными американцами, сам становишься на них похожим. Собственно, неважно. Главное, я знаю ответ на загадку и жду, когда найдется тот, кто ее отгадает.

За звуковым сигналом, последовало радостное бухтение Криса – моего коллеги по работе и собутыльника по совместительству.

– Как самочувствие, распутная шлюшка? Дрыхнешь в объятиях горячего Дэнди или рыдаешь в подушку, что так и не достигла оргазма? Перезвони. – Последнее, он пропел и отсоединился.

Кровь прилила к щекам. Румянец смущения – редкость в моей жизни, но Крис, мать его за ногу, сумел вытащить это чувство на поверхность. Я не то, что не достигла оргазма, я, блядь, вообще этого не помню, и от этого становится тошно.

Встретив взгляд мужчины, я мысленно проклинала Криса и свою внеплановую амнезию. Хотелось провалиться под землю от стыда. Что самое жуткое, этого парня забавляла ситуация. Мне кажется, или он понял, что у меня провал в памяти?

– Ты француженка?

– Я учила французкий в колледже. – Какой догадливый.

– Ммм. И что означает фраза, которую ты сказала?

Может, ему еще и ответ сказать?

– Слушай, – я откашлялась, а он подался вперед, подперев кулаком челюсть. – Вчера было прикольно. Ну, – помоги мне боже, выдержать еще несколько секунд его проницательного взгляда. – То, что было между нами. Ага. Все было классно.

– Ты же ничего не помнишь, Фейт. – Он улыбнулся.

Блин, да, хотя бы намекнул, как его звать!

– Почему? Помню. – Я нахмурилась. – Или тебя интересуют детали?

– Скорее, они интересуют тебя. – Издевается, да? Точно, издевается. Кайфует оттого, что я ни хрена не помню. – Ты помнишь мое имя?

Засада. Отвечу – да, он потребует его назвать. Скажу – нет, и он посмотрит на меня, как на пустышку. Надо как-то выбраться из ловушки.

– Главное, что ты запомнил мое. Смотрю, оно тебе пришлось по вкусу, да? Нравится, connaitre le gout… смаковать его на своем языке? – тьфу, как я только сейчас выразилась? Грязно и не в то русло.

Опустив руку, он улыбнулся. Голубизна его глаз потемнела на несколько тонов.

– Мне больше понравилось смаковать тебя. Ты очень вкусная.

Я задержала дыхание. Тааак… полагаю, я его подпустила намного ближе, чем обычно. Вообще-то, я не признаю оральных ласк. Я считаю, что для такой близости, мужчине надо ооооочень доверять, а с ним я пошла вразрез со своим табу. Черт. Надо прекратить налегать на бухло.

– Мне нужно собираться на работу. – Я встала из-за стола.

– Тебя подвезти? – вместо того, чтобы поднять свой зад, он откинулся на спинку стула.

Вдохнув через нос, я начинала раздражаться, что до парня медленно доходит простая истина – сделал дело, вали домой. К чему весь этот набор джентльмена?

– К счастью, в Ди-Си достаточно транспорта. Доберусь на автобусе. – Я скрестила руки на груди, дожидаясь, когда он, соизволит встать и закрыть за собой дверь. Неловкость меня чертовски выбешивает, особенно когда я не помню вещей, которые могла бы оставить позади. Господи, я почти чувствую себя использованной.

– Хочешь, чтобы я ушел?

– А похоже на что-то другое?

– Ладно. – Поднявшись с места, незнакомец двинулся к выходу. Сняв с крючка свою куртку, он глянул на меня с улыбкой и вышел за дверь. Я поспешила, запереть ее, на случай, если ему приспичит вернуться.

– Дерьмо. – Выдохнула я, прижавшись спиной к двери. – Либо я завязываю пить, либо начну носить с собой видеокамеру, чтобы ничего не забывать.

Убрав посуду в раковину, я набрала номер Криса, переключив звонок на громкую связь. Кто, как не он, должен знать, с кем я ночевала.

Его автоответчик пестрил не лучшим сообщением – «Вы позвонили Гуру секса. Если ты пышногрудая, длинноногая цыпочка, со сладким голосом и знойными губами, я с удовольствием тебе перезвоню. Педикам и фригидным не отвечаю».

Я, по его словам тоже «знойная цыпочка», но мои ноги не измеряются ярдами, а грудь спокойно умещается во второй размер. Насчет рта… обычная форма губ, хотя некоторые парни, находят их пухлыми. Глаза голубые, волосы… природный цвет у меня каштановый, но предпочитаю их выбеливать, приближая себя к блондинкам. В остальном, я заурядна, как и тысячи женщин. Ну, может, стройнее тех дамочек, что объедаются фастфудом и бесконечно рожают и чуть выше ростом. 5,6 футов,3 для француженки вполне приемлемый рост. Мне всего двадцать пять – как говориться, самый плодовитый возраст, но тьфу-тьфу, я законченная карьеристка. Семье, предпочитаю работу.

– Кого я слышу, наша мисс-взболтать-но-не-смешивать, проснулась. – Промурлыкал Крис. – Как самочувствие?

– Не спрашивай. Погоди, – я сбегала в ванную за феном. – Я тут. Не расскажешь, что вчера было?

– О чем конкретно? – хихикнул Крис.

Le salaud. Сволочь. Это он всегда соблазняет меня на лишнюю порцию.

– О парне, с кем я ушла. – Проворчала я, плюхаясь на изножье кровати. – Его имя.

Крис заржал во все горло. Ага-ага, смешно, что я голову ломаю над первым пунктом знакомства. С этого же все начинается, а я упустила такую важную деталь и хреновей просто некуда.

– Имя? – еще смеясь, переспросил он. – Имени не знаю. Ты представила его своей новой игрушкой, которую непременно трахнешь. – На том конце провода раздался хруст. Крекерами заправляется.

– Что? – пискнула я, выпучив глаза на телефон.

– Ага. Сначала на французском, потом на английском.

Je vais lui baiser la bite…

Захотелось с разбегу врезаться головой в стену, да так, чтобы мозги пришли в норму.

– Быть такого не может. – Я хлопнула себя по лицу. – Что я вчера пила?

– Ну, загибай пальцы. Коктейль. Потом, коктейль с виски. Коктейль с виски и водкой. Коктейль с виски, водкой и текилой. Дальше, я не разобрал. Ядреная смесь, от которой меня самого чуть не вынесло. Ты – что, вообще ничего не помнишь?

– Абсолютно. – Только то, как мы пришли в клуб – я, Крис и Эмбер, еще одна коллега с работы. Заказали по легкому коктейлю. Выпили и пошли танцевать. Потом, Крис заказал нам виски, заявив, что слабоалкогольные напитки для слабаков. Опять выпили. Танцевали. Еще выпили и снова растрясались на танцполе… дальше, провал. – Если бы ты не наливал мне…

– … то ты бы не затащила себе в постель мужика. – Насмешливым тоном, закончил Крис. – Между прочим, он вел себя, как джентльмен. Я про то, что не пытался залезть тебе под платье. А вот ты, – он снова заржал. – Фейт, ты у нас католичка? Ты когда в последний раз ходила в церковь?

Боже, что я еще делала? Кровь отлила с лица.

– Говори. – Я сжала ручку фена.

– Да, ты его чуть не поимела у всех на глазах. Выдержка у мужика, я тебе скажу, что надо. А вот я бы не смог устоять, если бы на меня забралась пьяная женщина, и орала, чтобы ее трахнули.

Putain de merde. Ебена мать.

Этого не может быть. Я не могла быть такой дикой. Даже под алкоголем.

– Врешь.

– Я? – он фыркнул. – Не веришь, так спроси своего соседа по койке.

ГЛАВА 2

Когда я только перевелась в «КарГолд», то только за первую неделю, узнала столько информации, сколько не прочла газет за год. Поговаривали, что здесь творились Страсти Христовы. Журналисткой Надей Милаш, велось активное расследование убийств проституток. Главным подозреваемым был сын, ныне покойного конгрессмена – Дерек Киганс. К сожалению, улик не было, свидетелей тоже, что привело к нулевому результату. Все обвинения, неведомым образом исчезли, будто их никогда и не было, а та самая журналистка… стала его женой. Любопытно, верно? И каким образом так получилось, что Милаш, вместо того, чтобы достать неопровержимые доказательства вины, связала себя узами брака с преступником? Судя по сплетням и газетным статьям, у Киганса рыльце в пушку. Он не так прост, как кажется на первый взгляд, да и его репутация, порядком хреновая. Владелец клуба «особых удовольствий», в априори не может быть законопослушным гражданином. Может, это мое мнение, но Милаш посчитала иначе, раз окольцевала себя с двуликим лицемером. Похоже, они друг друга стоят.

К разочарованию всех, сейчас чета Кигансов ведет праведный образ жизни. Устраивают благотворительные ужины, помогая сиротским детишкам, а младший брат Киганса, принимает в этом активное участие. Собственно, как и мачеха.

Вообщем, отмылись и радуются.

Хм… помимо прочего, на долю издательства выпало три потери. Двое журналистов – Эрик Ямс и Джек Гайос бесследно пропали, а Мия Стилс была убита в своей квартире. Газеты до сих пор не раскрывают подробности, лишь сухие факты, приправленные острой ложью. Если докопаться до правды, уверена, выясняться не только реальные детали, но и реальные имена убийц.

С того времени уже прошло четырнадцать месяцев, и хотя слухи по-прежнему ходят по издательству, никто не собирается вскрывать застарелые шрамы. Редактор отмалчивается, дескать – ничего не знаю, оставь это. Ты здесь новенькая, так что бери в зубы материал и работай.

Да, по их словам, я новенькая. Всего восемь месяцев работаю, но меня распирает от любопытства, что же здесь такое происходило. Куда подевались два журналиста и за что конкретно убили Стилс? Жаль, что на эти расследования наложено зловещее табу. Прямо-таки, запрет из разряда – «не влезай – убьет». Или «если дорога жизнь, не ввязывайся». Интересно, они всем так говорят, или только особо любопытным?

Мммм… думаю, всем.

Я бы хотела заняться расследованием, но Лэвэс велел написать статью про местного банкира. Мужчина уже задержан по подозрению в денежных махинациях, но сам он не признает свою вину, отбрыкиваясь, мол – я всего лишь исполнял свою работу. Ничего противозаконного не делал и совершенно не знаю, почему имена получателей денег, числятся пропавшими безвести. Отмывание денег, как пить дать. Кстати, неплохой способ прогонять краденые ассигнации через законные пути и получать их уже чистыми. Банкир продолжал бы и дальше облагораживать криминальные лица, если бы владелец не устроил внеурочную проверку. Что сказать… повезло работнику. Три года халявы и вдруг статья.

Собственно, тут и писать нечего. Достаточно сплетен от сотрудников, чтобы состряпать хорошую статью. Они изначально заподозрили в новеньком что-то криминальное. Ну, есть у банковских крыс, чуйка на черную подработку. Вообщем, я собрала все, что могла и почти закончила статью. Остается только отдать материал на проверку Лэвэсу, приложить фото преступника и парень навечно в дерьме. Даже если он по незнанию творил ересь, то едва ли отмоется от обвинений. Такому уже никто не доверится, а уж взять бывшего банкира на ответственную должность и речи быть не может.

Не знаю, как мне удалось высидеть три часа, но дописав последнюю строчку и сохранив текст на флешке, я с облегчением выдохнула. Люблю, когда статьи пишутся сами собой и ненавижу, когда приходится прилагать к этому огромные усилия, особенно после попойки.

Правое запястье заныло от тупой боли. Черт. Я потерла его, чтобы унять дискомфорт в суставах. Застарелый перелом, изредка давал о себе знать и это раздражало. Сняв очки, я поднялась с кресла, и повертела головой по сторонам. Все журналистское семейство «КарГолд», исправно трудиться на благо Ди-Си, зависнув у экранов компьютеров. Повезло же Эмбер, она сейчас отсыпается после вчерашнего, а Криса я еще не видела. Либо на задании, либо с очередной блондинкой.

Выдернув флешку, я направилась к Лэвэсу. Постучав в дверь, я дождалась, когда редактор рявкнет – войдите!

– А, Саро. – Мельком глянув на меня, Лэвэс, снова уткнулся в экран компьютера. – Чего тебе?

– Статья о банкире. – Я положила на стол флешку.

– О. Хорошо. Посмотрим, что ты написала. – Вставив железяку в системник, он щелкнул пару раз на мышку. Обхватив подбородок пальцами, редактор сосредоточил свое внимание на тексте. Пока он изучает материал, я изучу его кабинет. Ладно, я на протяжении месяца сюда захожу и ничего нового не замечаю. Все те же благодарственные грамоты и награды «Лучший редактор». «Лучший журнал». «Сенсация года». Когда-нибудь, здесь появится еще одна «Лучшее журналистское расследование» или «Самая крутая журналистка года». Возможно, когда у меня будет свое издательство, и я буду там редактором. – Значит, считаешь, что банкир не просто отмывал чужие деньги, а проводил то, что украл сам. – Пробормотал Лэвэс, глянув на меня. – Крал у клиентов этого же банка, отправляя суммы на имена безвести пропавших. Об этом еще никто не писал.

Естественно.

Я была первой, после полиции и я же первой написала об этом. Впоследствии, для других изданий, эта информация, превратилась во второсортную новость.

– Его коллега, поделилась со мной интересной информацией. Мистер Хьюз отлучился в уборную, а она случайно заглянула в его компьютер, потому что тот подал звуковой сигнал. Он ей показался знакомым. Оказалось, что банкир тайком производил снятие со счетов клиентов банка, обрабатывая суммы, как налог на недвижимость. Суммы небольшие, но учитывая, сколько он успел провести денег за три года, набралось прилично. Оповещение, кстати, можно было выключить, что и делал Хьюз, но из-за обновления системы, он попросту забыл. – Я пожала плечами.

– И это его выдало. – Лэвэс улыбнулся. – Черт. Ну, до чего дилетант. – Выдернув флешку, он сжал ее в кулаке. – Молодец, Саро.

Мое имя, вообще-то, Фейт. Так, для справки. Ненавижу, когда фамильярничают.

– Хватка у тебя что надо. Надеюсь, в ближайшее время ты не собираешься выходить замуж и бросать работу?

Это он к чему спросил? Потому что Милаш так поступила?

– Нет, сэр. – Я скрестила руки на груди. – У меня в планах только карьера. – И желательно с быстрым ростом до редактора. Жутко хочу спихнуть тебя с трона и занять его.

– Надеюсь. – Сняв трубку, Лэвэс велел Моргану зайти в кабинет и забрать материал в печать. – Итак. Что намереваешься писать дальше? Есть идеи?

Ага. Если ничего не попадется под руку, напишу о пропавших безвести журналистах и убийстве еще одной работницы «КарГолд».

– У меня есть несколько заметок, но я пока обдумываю их дальнейшую перспективу. Разумеется, во благо нашего замечательного издательства.

Редактор растянул губы в хищной улыбке.

– Знаешь, как подбирать правильные слова, Саро. Лесть – опасная вещь…

– … но, как приятно ее слышать. – Закончила я.

Лэвэс кивнул, переключив внимание на Моргана, что вошел в кабинет. Он передал ему флешку, а мне сказал, чтобы я не затягивала с перспективами, а то они могут обратиться против меня.

Намек поняла. Проще говоря – не рассиживайся, а работай. Мир – это поле, кишащее жирными червями, а ты корми издательство и его голодных птенцов. Без проблем. Главное, чтобы после не случился запор или несварение.

Вернувшись за свой стол, я раздумывала над тем, чтобы налить себе кофе. Мой уже остыл, да, я толком его так и не выпила. Все-таки, подхватив кружку, я двинулась к стойке с кофемашиной.

На самом деле, я солгала Лэвэсу. Нет у меня заметок, кроме желания узнать, кто стоит за пропажей и убийством журналистов. Невозможно, чтобы полиция отмахнулась от расследования и закрыла глаза на преступления. Кто-то их подкупил? Кстати, а кто вел дело Стилс? В статьях говориться только то, что журналистка была найдена задушенной в собственной кровати. Никаких следов взлома, что говорит о том – жертва знала своего душителя. А Эрик Ямс и Джек Гайос? Невозможно, чтобы люди просто так пропали… может, их тоже убили, а чтобы замести следы, выставили все в ином свете?

Налив кофе, и вернувшись за стол, я плюхнулась в кресло. Никто не запрещает мне искать информацию на троицу. Я могу штамповать статьи, попутно выискивая зацепки. Нацепив очки на нос, я вбила в строку поисковика – «Эрик Ямс». Всемирная паутина… выдала мне… важнейшую сельскохозяйственную культуру тропических и субтропических стран, то есть – корнеплод называемый «ямсом», который растет в Латинской Америке, Азии, Африке и Океании. Короче говоря, я наткнулась на аналог Африканского «сладкого картофеля».

Ладно. Тогда, «Джек Гайос»? Ничего.

Я начинала злиться.

Мия Стилс… аналогично.

Закрыв вкладку, я проворчала проклятия. Мне потребуется нечто большее, нежели просто интернет. Например, рассказ из первых уст, а это прямая дорога к Милаш. Она же работала здесь, значит, должна была быть знакома с троицей. Уверена, ей известно, что с ними на самом деле произошло. Только вот… как я попаду к ней? Это не какая-то там обычная женщина из средней прослойки, а богачка. Формально, она тратить деньги Киганса, но это не отменяет наличия вооруженной охраны, мимо которой, фиг проскочишь. Надо будет выяснить, когда у них намечается очередной благотворительный вечер.

Зазвонил стационарный телефон. Сняв трубку, я зажала ее между ухом и плечом, вбивая в строку поиска «Благотворительные вечера Ди-Си».

– Слушаю? – молчание. – Алло? Говорите. – Молчание и тишина. Даже дыхания не слышно. – Как насчет того, чтобы перестать сопеть в трубку и заговорить? Или у вас там кляп во рту? Мне позвонить в 911, чтобы вам его вытащили? С другой стороны, раз вы звоните, значит, руки у вас свободные и вы попросту тратите мое драгоценное время. – Раздалось пип-пип-пип. Надо же какие нежные. Сначала молчат, а потом отрубаются. Пожав плечами, я вернула трубку на место. – Так-так. – Благотворительный сходняк, состоится на следующей неделе, в субботу. Он будет проходить в особняке Кигансов.

Кто бы сомневался. Радует то, что журналисты и фотографы приглашены. У меня есть восемь дней, чтобы достать приглашения… или время, чтобы уговорить Лэвэса, дать добро на мой выход «в свет».

Снова раздался звонок телефона, на этот раз сотового. Глянув на экран, я выдохнула. Звонил мой информатор. Я нажала на прием.

– Как вовремя ты позвонил. Я как раз подумывала выпить кофе с пирожными.

ГЛАВА 3

У каждого уважающего себя журналиста, детектива или частного сыщика, должен быть мальчик с большими ушами и глазами на затылке. Так что бы он был в курсе всего, что происходит на улицах Ди-Си и за закрытыми дверями. Вот и у меня такой есть. Информатор или просто «Маркер». Уж не знаю, то ли производное от имени Марк или ему по приколу называть себя фломастером… или оружием в пейнтболе… или морфемой, указывающей на грамматическую роль слова, словосочетания или предложения… типографский знак, ДНК-маркер, устройство курсоглиссадной системы… черт, да тут может быть что угодно. Вообщем, «Маркер» из тех, кто дает мне семена, из которых я взращиваю съедобные для публики, плоды. Ну, вы поняли.

Я познакомилась с ним, пару лет назад, еще работая в «Утро Вашингтона». Помню, писала я статью про доброго ветеринара. Уж простите, но этот мудак, этот мистер Люблю кошечек-собачек, реализовывал свои больные фантазии на бедных живностях. Ему доверяли. Ему, пятидесятилетнему уроду, на кого возлагали надежды, что их любимый питомец излечиться от неизвестной болячки. Пока не выяснилось, что болезни – фальшь, а оставлял мистер Зоофил якобы больных животных, ради похоти и развлечения, после чего приходилось их штопать. Не всем везло. Хозяевам зверюшек, он заявлял, что скончалась ваша собачка или кошечка. Вот так внезапно. Хлоп. И сердечко остановилось. Ух, затолкать бы ему в зад торпеду и оставить на ночь для профилактики! Своих живностей не имею, но ненавижу, когда такие сволочи, как этот, измывается над братьями нашими меньшими. Но, вам интересно, как ублюдок угодил за издевательство. Начнем с того, что добрый доктор жутко любил пуделей. И вот «Маркер» стащил у престарелой, почти слепой соседки питомца, выдав его за своего. Принес в клинику, солгав в три короба, что у его собачки несварение. Надо бы подлечить. Ветеринар, естественно оценил пациента и как обычно, оставил живность на ночь… а «Маркер», оставил крохотную видеокамеру. Уж не знаю, откуда она у него была, но качество записи было на высоте. Да и звуковое сопровождение. Фу, до сих пор тошно.

Следующим утром, когда я уже не знала, как бы ухватить говнюка за яйца, у меня зазвонил телефон. Охранник сообщил, что внизу меня ждет друг. Хм. Друг. Я удивилась, так как друзей в Ди-Си, у меня не было, лишь знакомые и то, одноразовые. Но, чисто из любопытства, я все же спустилась на первый этаж. Как только я вышла из лифта, ко мне подошел… молодой парень. На вид, не больше двадцати. Рослый, в мешковатых штанах с кучей карманов и черной толстовке. Кепка низко опущена на глаза, поверх еще и капюшон. Худощавое, но симпатичное лицо. Серые глаза, нос с горбинкой и тонкие губы. Он спросил, это я та самая журналистка, которая подняла шумиху в клинике, обещая кастрировать ветеринара за издевательство над животными? Я ответила – да. Парень протянул мне камеру, сказав – что это станет отличным оружием возмездия. После он сразу ушел. Я даже не успела спросить его имени и что на пленке. И хорошо. Вернувшись в отдел, я засела в технической комнате. Подключив камеру к телевизору, я увидела на экране до блевоты, омерзительную картинку. Меня долго потом тошнило, но запись, как доктор пялит спящего пуделя, стала для говнюка билетом в один конец. Кстати, доказательства, добытые через третьи лица, не считаются вескими для предъявления обвинения… а вот, звонок анонима и любительская запись, найденная полицией среди документов, очень даже.

Потом, было еще и еще. «Маркер» не раз подкидывал полезные материалы, благодаря чему, в «Утро Вашингтона», меня называли – акулой. Почему? Потому что я была прожорливой стервой, если дело касалось статьи. Я была готова идти по головам, лишь бы вырвать драгоценную информацию из первых рук и по-королевски осчастливить публику очередной сенсацией, а в узких кругах, за свое упорство, я была бездумным Мотыльком, мчащимся к опасному огню. Эвфемизм, но оправданный. Вот так, он и стал моим первым и единственным информатором. Я бы выразилась – лучшим. Такие, как «Маркер» – на вес золота и мне очень повезло, что он выбрал меня. Черт, мальчишке всего двадцать, а из него выходит охренительная ищейка. Я до сих пор пытаюсь заставить его поступить в колледж на факультет журналистики, но ему это не нужно. Это его слова. Дескать, одно дело сливать информацию, другое – рвать задницу, чтобы ее написать. К тому же, у него нет возможности, чтобы оплачивать учебу, а его семейству, так тем более плевать.

Угу. Семейка у него знатная. Алкоголики и дебоширы. Я частенько замечала на лице «Маркера» свежие синяки и сбитые костяшки. Думается мне, что папаша любитель не только выпить, но и размять кулаки на сыне.

Черт, да, где же он? Уже десять минут первого, а мы договорились встретиться в кафе, через дорогу от издательства, в полдень. Я почти допила свой кофе и доела пирожное, а «Маркера» все нет.

Лязгнул колокольчик, привлекая мое внимание. Неизменная черная толстовка, мешковатые штаны и капюшон. Ну, хоть в этот раз без кепки. Спрятав руки в карманах толстовки, парень направился в мою сторону. Я видела, как посетители кафе таращатся на «Маркера». Для них, он подозрительный… малолетний преступник, замысливший плохое. Ладно. Изначально, я была такого же мнения, пока настороженность не превратилась в одобрение. Я улыбнулась мальчику, коротко махнув ему рукой.

– Здравствуйте, мисс Саро. – Проговорил он, усаживаясь напротив меня.

– Привет, «Маркер». – Наклонившись к нему, я скинула с его головы капюшон. – В общественных местах, надо снимать головные уборы.

– Но, это же не головной убор.

Я изогнула брови – да, неужели?

– Кофе и пирожное?

– Спасибо, не хочу.

– Тогда, бургер и картошку фри. – Наплевав на очередной отказ «Маркера», я подняла руку, подзывая официантку. – Как у тебя дела?

– Нормально. – Он отвел взгляд в сторону окна.

Что-то не похоже, чтобы парень радовался жизни. Я не говорю, что у него она безоблачная, но когда у «Маркера», действительно нормально, он и ведет себя соответственно, а сейчас, какой-то молчаливый и… напряженный. Может, с отцом проблемы или его копы достали? Он же из тех правонарушителей, промышляющий мелкими кражами… как с камерой или пуделем, порчей государственного имущества. Рисование граффити, затейник драк и прочее, прочее, прочее. Сегодня, «Маркер» на себя не похож, будто стал очевидцем массовой мясорубки.

Ухватив парня за подбородок, я повернула его голову к себе, всматриваясь в глаза. Он никогда не выказывал страха, но сейчас, он в панике.

– Что случилось, «Маркер»?

Он открыл рот, собираясь ответить, но мне пришлось убрать руку, потому что подошла официантка. Я заказала парню бургер с картошкой фри, а себе еще кофе.

– Что будет пить молодой человек?

– Пиво. – Крякнул «Маркер».

– Лимонад. – Я покачала головой. – Ты еще не совершеннолетний. – Добавила я, когда официантка удалилась.

– Через девять дней, мне будет двадцать один. – Пробубнил «Маркер», откинувшись на спинку диванчика.

– Вот тогда и будешь пить.

– Я пью его с четырнадцати.

И как только парень не подсел еще на наркоту?

– Так, что с тобой? Я же вижу, что-то случилось.

«Маркер» полез в карман штанов, доставая сотовый, который я ему купила специально для того, чтобы снимки или видео выходили хорошего качества. Раз он работает на меня, я хочу видеть четкую картинку, а не размазню. Еще я подумывала снабдить его профессиональным фотоаппаратом, но «Маркер» сказал, что дорогая вещь недолго задержится в квартире, а прятать негде. В один прекрасный день, его папаша задвинет аппарат и пропьет вырученные деньги. С телефоном, намного проще.

– Вы знаете, мисс Саро, я много чего видел, но это жесть. – Он положил передо мной сотовый.

Так. Снимок обнаженной девушки, лежащей на земле. На шее отчетливые следы то ли от веревки, то ли от ремня. Не разобрать. Под правой грудью татуировка – диснеевский олененок Бэмби. На животе выделяется черная буква – «F». Я увеличила букву, пытаясь понять – это краска или кровь? Увеличив лицо девушки, я долго всматривалась в линии челюсти, подбородка. Глаз. Судя по застывшему взгляду, едва ли она охотно позировала для «Маркера». Вернув фотографию к исходному размеру, я пробежалась взглядом по фону. Кирпичная стена, исписанная граффити.

– Что за место? – я передала сотовый «Маркеру».

– Брентвуд. – Проворчал он. – Кто-то укокошил Никси всего в трех кварталах от моего дома.

Вернулась официантка с едой и напитками. «Маркер» охотно начал есть бургер, пока я обдумывала слова парня. Брентвуд итак считается неблагополучным районом Ди-Си. По статистике на 2018 год, даже с учетом патрулирования района полицией, происходит 1715 насильственных преступлений, а кража с взломом, воровство или угон машин, всего 7556. Днем, еще как-то безопасно, а вот ночью, туда без пушки лучше не соваться. Не удивительно, что девушка стала еще одной жертвой насильственного преступления.

– Никси. – Что, блин, за имечко? Скорее, прозвище. – Она с твоего района? – парень кивнул, откусив приличный кусок от фастфуда. – А настоящее имя?

– Никси… эм… Фармер, кажется.

– Хорошо ее знал? – раз до фамилии дошло, точно должен знать.

– Пару раз тусовалась с нами, потом она пропала. Я думал, что Никси переехала. Тем более, жужжала об этом постоянно, как ей надоело торчать в Брентвуде. Типа, она жаждет красивой жизни, в роскошных апартаментах «Вашингтон Плаза».

Ох, я бы тоже хотела хоть один денек провести у бассейна, а потом встретить закат на балконе своего номера. Мечтать, не вредно.

– Ну, рассказывай уже. – Пробормотала я, стащив с блюда пару картофелин. «Маркер» пододвинул тарелку, дескать – угощайтесь.

– Мы с парнями шатались по улице. Искали место, где бы зависнуть. – Он вытер салфеткой губы. – Вот и наткнулись на Никси. Она лежала рядом с домом. Точнее, сбоку от него. Не включи я фонарик, потому что было темно, как у черта в заднице, мы бы вряд ли ее заметили. – «Маркер» отправил в рот картошку. – Мы ее, когда увидели, немного прифигели. Я, естественно, сфотографировал Никси. Со вспышкой, как вы и учили, чтобы картинка была получше. Парни начали возмущаться – какого хера ты ее фотографируешь? Ты – что, некрофил? Дрочить собираешься? – парень осекся, виновато на меня посмотрев. – Извините. Говорю, как есть.

– Я знаю. – Я улыбнулась. – Продолжай.

– Ну, я им объяснил, что это не для меня, а для человека, который сможет найти убийцу. Парни, конечно, не поверили. До сих пор считают меня некрофилом, придурки.

– Не парься. – Я обхватила его руку ладонью. «Маркер» опустил глаза вниз. Его кадык подпрыгнул. – Если надо, я объясню твоим друзьям разницу между некрофилией и криминалистикой. В какое время вы нашли Никси?

– Эм, – информатор вернул ко мне взгляд. – В половину третьего ночи.

А сейчас, почти час дня… копы, уже давно должны облюбовать место преступления. Надо бы скататься в Брентвуд и все разузнать.

– Слушай, а это буква…

– … это не краска, мисс Саро. Ее вырезали.

Эва, как.

– Когда, говоришь, Никси пропала? – я откинулась на спинку диванчика.

– Ну, лично я ее не видел где-то неделю. – Он наклонился вперед. – Думаете, это как-то связано с ее отъездом?

Да, тут может быть что угодно, начиная с дрянного бой-френда, которому осточертела нудная подружка и, заканчивая сутенером, что не стал терпеть выкидоны непокорной эскорт-работницы. А может, Никси удерживали все это время, пока другие думали, что она уехала за лучшей жизнью? Надо проверить абсолютно все версии.

– Пока не знаю. – Задумчиво протянула я. – А чем она занималась? Работала? Училась? У нее был парень?

– Неа. Никси рассказывала, что два года назад окончила школу и не хочет куда-либо поступать, как и работать. Ей хочется найти богатого папика и жить в свое удовольствие. Насчет, парня, – «Маркер» пожал плечами. – Она со всеми тусовалась.

– И с тобой тоже? – я прямо посмотрела на «Маркера». Парень отвел взгляд в сторону. Значит, да. – Ладно. Что было после того, как вы обнаружили ее тело?

– Ничего. Мы убежали. Никто и не собирался вызывать скорую, тем более копов.

Вот из-за такого отношения, гражданские и дохнут, как мухи. А вдруг, девушка еще была жива? Сомневаюсь, что кто-то из них проверил ее пульс. Даже слабый, мог вернуть ее с того света. С другой стороны… черт, лишние отпечатки, тоже не нужны.

– Вас никто не видел?

– Неа. – «Маркер» покачал головой. – В такое время, гражданские не шаряться по улицам.

Только преступники. Угу. Ночное время, для ночных охотников.

– А ничего подобного в твоем районе не случалось?

«Маркер» хмыкнул.

– Забавная вы, мисс Саро. Сами знаете, что Брентвуд не лучший район Ди-Си. Не такой, как Динвуд, но все же не райский оазис. Каждую ночь, кого-то обворовывают или насилуют. Редко, когда убивают, но и такое бывает. А если вы конкретно о том, что случилось с Никси. Ни я, ни мои друзья, не встречали ничего такого.

– Понятно. – Я полезла в сумочку, доставая кошелек. – Если ты доел, то поехали. – Оставив деньги, я вышла из-за стола.

– Куда?

– К тебе.

ГЛАВА 4

До района, где «Маркер» с друзьями, нашли тело, мы добрались за пятнадцать минут на такси. Как только я расплатилась с водителем, он тут же дал деру. Испугался, что его раздолбанный катафалк разберут на запчасти или потому что тут слишком много собралось копов? Я видала и больше. Здесь же, было три патрульные машины, скорая и коронер. Часть периметра, с боковой части здания, огорожена желтой линией, охраняемая двумя офицерами полиции. На расстоянии в пятьдесят футов, я отчетливо видела парней в белых комбинезонах и мужчин в гражданском. Остальная толпа, собравшаяся недалеко от находки – местные Брентвуда, за которыми зорко наблюдают патрульные. В основном, конечно же, пенсионеры.

Осмотревшись вокруг, я сразу почувствовала разницу между центром Ди-Си, с его ухоженными улочками, зелеными парками и толпами людей, и этим неказистым пристанищем. Тишину, иногда прерывал гул проезжающих автомобилей или лай собак. Вдоль тротуара, тянется железная сетка, а за ней череда кирпичных зданий. Жилые дома с зигзагообразными, пожарными лестницами, ютятся с безликими строениями. Заброшенные или нет, не понятно. По другую сторону, как вбитые в землю, распятья, высятся линии электропередач. Несколько оборванных проводов, свисают, покачиваясь от ветра. Асфальт, на удивление чистый. Без застарелых пятен крови или меловых контуров. Небо бледно-голубое, а солнце, мутное, но, по крайней мере, греет.

Мда, район не из привлекательных. Серый, унылый, пропитанный грехом. Я понимаю, без денег и больших возможностей, сложно найти достойное место для жизни. Сложно иметь красивый, уютный дом. Безопасный дом. Сложно найти высокооплачиваемую работу, а не горбатиться на дядю ради вшивых шестнадцати баксов в час. Понимаю. Живи я здесь, я бы тоже всеми силами пыталась вырваться из нищеты и грязи, ради лучшего будущего… но, черт. Большая часть жителей района, даже не старается изменить свою жизнь. Они продолжают существовать, продолжают терпеть хреновые условия, продолжают возмущаться, что их грабят и насилуют… только слова, но никаких перспектив. Может, я и перегибаю палку. Не всем так повезло родиться в семье с достатком. Не всем повезло, окончить школу и успешно поступить на факультет журналистики. Не всем. Поэтому, я хочу вытащить «Маркера» из задницы и дать ему эту возможность.

– Жутко, правда? – проговорил «Маркер», подкуривая сигарету.

– Да, нет. Нормально.

– Прикалываетесь?

Я развернулась к нему.

– Ты когда-нибудь бывал в «Hans Brinker Budget Hostel»?

– Неа. – Парень нахмурился, густо затягиваясь сигаретой.

– Когда я работала в «Утро Вашингтона», редактор отправил меня в командировку, в Амстердам. Я должна была написать статью о знаменитом на весь мир, хостеле. Поверь, тюремная камера выглядит намного привлекательнее. Не знаю, отчего так кайфовали туристы, но их отзывы всегда были и остаются положительными до сих пор. Грязные полотенца, шаткие кровати. Антисанитария. Ммм, все удобства. Но, вот что интересно, владелец хостела, ставит в известность постоятельцев, что номера никогда не убираются. Воды нет. Лифты не работают. Хочешь вытереть личико? Используй пыльные шторы, потому что полотенец и в помине не было. О, и главное, перед заселением, гостей обязывают подписать соглашение, что они заселяются на свой страх и риск. Никаких претензий, если отравишься, потеряешь конечность, заразишься гепатитом или у тебя спекутся мозги. – Я усмехнулась оторопелому лицу парня. – Это была моя первая командировка и первая статья, а редактор оказался редкостным мудилой. – Мне аж самой захотелось затянуться сигаретой. Бррр, как вспомню ночь в номере… я после командировки, неделю не вылезала из ванны. – Так что, Брентвуд, по сравнению с тем, где я была – реальный рай на земле.

– Ладно. – Выдохнул «Маркер», выпучив на меня глаза. – Что будем делать дальше?

– Дальше? – перекинув сумку на другую сторону, я скрестила руки на груди, наблюдая за работой полиции и зеваками. – Для начала, сбрось мне на ящик фото Никси. – Парень тут же достал сотовый. – Мне надо переговорить с копами. Разузнать, что они нашли. – К сожалению… к большому, огромному, ненавистному, гребаному сожалению, полиция редко когда сотрудничает с журналистами, если только им это не выгодно. В основном, нам приходиться сдирать с себя семь шкур, чтобы выяснить хоть что-то стоящее. Особенно, мне нравится ворковать с детективами. Эти самодовольные козлы, постоянно строят из себя невесть что, лишь бы набить цену. Ага. Именно об этом я и говорю. Плати за информацию, девочка, если хочешь статейку. Ублюдки. У меня есть знакомые и в полиции и среди криминалистов, но я сейчас работаю в другом издательстве, а старые друзья, не везде могут достать то, что мне нужно. Каждый район относится к конкретному управлению. Мне интересно, кто займется расследованием убийства в Брентвуде? Не превратиться ли оно в висяк?

– «Маркер»! – мы одновременно повернулись в сторону, откуда донесся голос. К нам бежал парнишка в необъятной куртке, таких же, безразмерных штанах и в бейсболке «Вашингтон Нэшионалс».4

– Черт. – Выругался «Маркер». – Только не говорите, что вы журналист.

Даже не буду спрашивать причину.

– Йо, чувак. – Усмехнулся мальчик, кивнув «Маркеру». После, он уставился на меня, как будто до этого никогда не видел женщин. – Твоя подружка?

– Заткнись, «Снафф». – «Снафф»? Господи, хоть у одного будет нормальное имя? Я должна узнать, как зовут «Маркера», черт возьми. – Это…

– … я его крестная. – Я улыбнулась мальчишке. – Миссис Моника Мэйсон. – Хорошо, хоть «Маркер» остался невозмутим, что я назвалась чужим именем. «Снафф» же, звучно икнул от удивления.

– Не знал, что у тебя есть крестная.

– Теперь, знаешь. – Отмахнулся информатор. – Чего надо?

– В смысле – чего? – он кивнул в сторону толпы. – Видал, сколько копов прискакало? С чего бы вдруг? Ты не знаешь? – и уставился на «Маркера», как будто реально не знает, в чем причина. – Или ты достопримечательности своей крестной показываешь? – «Снафф» похотливо мне улыбнулся.

Ta mere. Ребенок, ну, куда ты со своим обаянием лезешь?

– Мы, вообще-то, в магазин шли. – Встряла я.

– Ага, и не в курсах, что здесь за переполох. – Кивнул «Маркер», бросив окурок на землю. – Сам-то знаешь?

– Знал бы, не спрашивал. – Фыркнул парень.

– Похоже, кого-то убили. – Произнесла я, покосившись на «Снаффа». Мальчик подозрительно сузил глаза.

– С чего это?

– Машина коронера. Где она, там и труп. – Я бросила на него мимолетный взгляд. – Ты – что, телевизор не смотришь? В каждом фильме такое показывают.

– Ааа, ну, да.

Проклятье, надо как-то отвязаться от любителя бейсбола и начинать собирать информацию. Чем больше я теряю времени впустую, тем меньше выгоды получу для себя. Когда офицеры покатили носилки с мешком к коронеровской тачке, я расстроилась. Труп сейчас увезут в морг на аутопсию, а лабораторные крысы останутся для дальнейшего сбора улик. Вскоре и детективы уедут.

У меня затрезвонил сотовый. Вовремя.

– Я на секунду. – Отступив подальше, я достала мобильник. Номер не определен. Хм. – Алло? – молчание. – Слушаю? – тишина. Нет, серьезно, это опять тот немой собеседник? Может, в Брентвуде связь хреновая или кому-то приспичило достать меня молчанием? Вслушиваясь в тихий треск, краем уха, я уловила, как «Снафф» ляпнул – а, ничего, блондиночка. «Маркер» ему, короткое – заткнись. Тот – да, ладно тебе, зад у нее отменный. Ну, спасибо за комплимент. Не хватало мне подросткового максимализма в свою сторону. Информатор процедил, что если придурок не захлопнет пасть, он его на месте ушатает. «Снафф», с обидой в голосе, проворчал – чего так дергаться? Она же тебе не родная крестная. Так и не дождавшись ответа, я сбросила звонок. – Мудила. – Выдохнула я.

– Кто? – «Маркер» зыркнул на своего друга, решив, что я говорю о «Снаффе».

– Начальник. – Отчасти, я сказала правду. – Надо возвращаться в центр и срочно кое-кого подменить на смене. – Протянула я, наблюдая, как детективы садятся в машину. Один из них среднего роста, круглый, как бочонок, и с залысиной на затылке. Второй – высокий и крупный, в черной бейсболке. Ммм, одни только плечи в обхвате чего стоят. После, авто спешно тронулось с места. Хорошо, что я успела запомнить номер. Стоит позвонить Йену, чтобы он пробил его по базе. Конечно, «Ford»5 без опознавательных знаков, тот еще геморрой, но Йен прирожденный айтишник. Все-таки хорошо иметь знакомых в полиции. Вызвав такси, я на всякий случай записала номер, если вдруг забуду. – Извини, крестник, но сегодня мы с тобой не пообедаем.

«Маркер» притворно сморщился, будто я оскорбила его.

– Жаль. Я надеялся, что мы перекусим.

– В другой раз.

Спустя пятнадцать минут ожидания/молчания/наблюдения издалека за работой криминалистов, подъехала машина с шашечками. Я попрощалась со «Снаффом», наказав ему не обижать моего крестника, а «Маркера» обняла, прошептав ему на ухо – если что, звони.

Сев в такси, я велела водителю везти меня в центр и желательно, не торопиться. Возвращаться в издательство, я не намерена, пока не выясню номер полицейского участка и фамилии детективов. Скинув Йену номер машины, я набрала его, нетерпеливо ерзая на сидении и поглядывая в окно. Унылый пейзаж Брентвуда, начинал перевоплощаться, обрастая зеленью и новенькими постройками.

– Алло?

– Привет, это я.

На фоне послышалось чавканье, а потом протяжный выдох, когда он зевнул.

– Кто – я?

– Фейт Саро. Ты – что, не узнал меня?

– Саро, Саро… а, Фейт Саро! – Йен хихикнул. – Ого, неужели, это ты? Соскучилась, что ли? Как дела? Как сама? Давно не виделись.

– Хорошо-хорошо, – засмеялась я. – Может, и соскучилась, а может, я звоню по важному делу.

– Так уж и важному? – в голосе Йена промелькнула хитринка. – Рассказывай, красотка, кого уже подцепила и почему меня динамишь?

Забавно, учитывая, что парень на три года старше меня, а предпочитает замужних женщин за сорок. Типо опытные и точно знают, чего хотят. Мы с ним познакомились на какой-то вечеринке. Напились до чертиков. Обменялись номерами/проблемами, а на утро, я сказала – теперь, ты у меня на крючке. Йен был в жутком похмелье, но понял, что наговорил кучу лишней информации… не то, чтобы я его шантажировала, но тандем у нас получился неплохой. С тех пор так и общаемся. Он мне полезную информацию, а я ему номера красавиц…

Мда, видимо, алкоголь не всегда приносит проблемы.

– Никого я не подцепила, и с чего ты взял, что я тебя динамлю? – притворно возмутилась я, поймав недоуменный взгляд водителя в зеркале заднего вида. – Между прочим, это ты не приглашаешь меня выпить. Знаешь, каково это пьянеть одной? Даже вытошнить не на кого. – Ага, особенно вчера. После того, что рассказал Крис, я вряд ли когда-нибудь притронусь к горячительному.

– Да, без проблем. Сегодня и выпьем.

– Неа, сегодня у меня свидание. – И в этот раз, я точно буду трезвая.

– Ты же сказала, что никого не подцепила?

– А ты номерок пробей, и тогда я поделюсь с тобой подробностями.

Йен насмешливо фыркнул.

– Что за номерок?

– Я тебе его скинула.

На секунду, голос парня исчез в трубке.

– Так это же не номер телефона.

– Ага. Машина без опознавательных знаков, но мне надо знать, за какими детективами она числиться и их имена. – Раз мне не удалось побывать на месте преступления и все рассмотреть, хотя бы поговорю с копами.

– Пруууу, – выдохнул Йен. – Во-первых, как, по-твоему, я должен узнать номер участка и фамилии детективов? Чтобы это выяснить, мне надо залезть в общую базу, а для этого потребуется разрешение босса. Во-вторых, тебе повезло, что я там работал и с моей памятью все хорошо. Тридцать восьмой участок.

– Ого. – Выдохнула я, выслушав монолог, который Йен выдал на одном дыхании. – Мне и вправду, повезло. – Отодвинув трубку в сторону, я сказала водителю ехать к тридцать восьмому полицейскому участку. Таксист бросил на меня хмурый взгляд, но ничего не сказал.

– А в-третьих… не клади трубку. – Он поставил звонок на удержание. В трубке заиграла ария Фаринелли «Lascia chio pianga». Я помню ее, потому что смотрела фильм вместе с Йеном, но не думала, что он фанатик кастратов. Четыре минуты длились целую вечность, пока ария не прервалась на голос айтишника. – Я связался с одной милой женщиной из участка и спросил о копах. Эээ, Эдвард Фейфул и Джереми Адамс.

– Ага. – Достав блокнот, я быстро записала имена копов. – И кто из них сговорчивее?

– Фейфул не переносит журналистов. Адамс, вроде, адекватный.

Значит, за него и ухвачусь.

– Поняла. Спасибо тебе. Ты как всегда меня выручил.

– Только, пожалуйста, будь хорошей девочкой, ладно? Не наводи лишней шумихи. Не хочу снова вытаскивать твою задницу под залог.

Подумаешь, устроила шумиху в участке. Всего лишь, пригрозила офицеру, что скормлю его крохотный член своему попугаю. Я имела право высказаться, а они меня на всю ночь закрыли в камере. Ублюдки.

– Я всегда хорошая девочка. Au revoir.

ГЛАВА 5

Перед тем, как выйти из такси, я придумывала повод, чтобы поговорить именно с Адамсом. Раз Фейфул не любитель журналистов, то пусть идет лесом. Я ухвачусь за того, кто готов идти на контакт.

– Леди, вы собираетесь расплачиваться? – буркнул водитель, оглянувшись на меня.

– Ага. Одну минуту. – Устроить маленький взрыв или влететь в участок, в чем мать родила – я даже не расценивала. Не приведи господь, меня вместо камеры, отправят в психушку. Значит, будем импровизировать. Покопавшись в необъятной сумке, я выудила оттуда белый топ. Он неплохо будет смотреться с черным лифчиком. Сняв куртку и кофту, я поймала на себе ошалевший взгляд таксиста. Видимо, ему впервые выпал шанс лицезреть, как девушка переодевается в машине. Я усмехнулась, натягивая топ. Мужчина причмокнул. Сглотнул. Взгляд вспыхнул гаденьким намерением запастись кремом и одноразовыми платочками. – Как думаете, мистер, лучше с лифчиком или без? – и кого я спрашиваю? Естественно, придурок ответил – без. – Отлично. – У водилы отвисла челюсть, глаза стали размером со спутниковую тарелку, когда я избавилась от лишнего предмета одежды, убрав его в сумку. Потом, надела куртку, распустила волосы, придав им немного неряшливости. О, помада. Как же я могла забыть? Порывшись еще в сумке, я кое-как нашла нужный колпачок, едва не перепутав его с тампоном. – Я воспользуюсь вашим зеркалом? – я наклонилась вперед, втиснувшись в небольшое расстояние между сидениями. Пока я красила губы, водила в открытую лапал меня глазами. Выражение лица приобрело те самые черты, при которых стоит доставать перцовый баллончик или мэйс. Вернувшись на кресло, я убрала помаду, достала кошелек, протянув придурку двадцатку. – Merci. – Прихватив все свое барахло, я вышла из машины.

Ну-с… пора.

Шагая к стойке дежурного, я сунула в рот две пластинки жвачки. Если уж строить из себя дурнушку, то выкладываться на сто процентов. Кто-то из знакомых говорил, что из меня, вышла бы неплохая актриса. Для массовки, конечно, но если меня как следует выдрессировать, то потяну и на второсортную дублершу.

Закинув свою сумку на стойку, я уставилась на дежурного. Среди гомона голосов, звонков и топота, я слышала обрывки того, что он говорил в трубку. Собственно, мне до фонаря, чего он там говорит. Я здесь по другому поводу. Разжевав фруктовую жвачку, я надула пузырь. Только когда он лопнул, офицер обратил на меня внимание.

– Слушаю вас?

– Где он?

– Кто?

На минуту, я перестала жевать. Посмотрев прямо в глаза дежурному, я хорошо различили в них усталость и растущее раздражение. У него взгляд, как у тех, кто давно не отдыхал и даже не смачивал глотку пивом перед сном. Взгляд мужчины, которому давно не дает жена, задолбали дети и на его счету недостаточно сбережений, чтобы сбежать из города.

– Он.

– Вы не могли бы точно назвать имя?

«Вы не могли бы правильно сформулировать вопрос?». На экране рабочего компьютера, у меня часто выскакивает такое оконце.

– Кобель, который трахает все, что двигается. – Выплюнула я, возобновив жевательный процесс. Черт, коровы и то, соблюдают этикет.

– Простите? – дежурный выпучил глаза. – Мэм, я не очень понимаю, что у вас за просьба.

– Это не просьба, а претензия тому козлу с членом. Знаете, что у него лучше всего выходит? – я наклонилась к дежурному. Офицер склонил голову набок, действительно заинтересованный в моем ответе. – Вовремя вытаскивать. Остальное время, он тратит на себя любимого. Хренов нарцисс. Любитель трахать собственное отражение. – Дежурный изумленно раззявил рот. – Поэтому я здесь. Я хочу харкнуть в его поганую рожу и сказать, что он импотент. Что без смазки и зеркал, у него не встает. Вот я и спрашиваю, где этот кобелина? Где, мать его, Джереми Адамс?

Офицер густо покраснел. Его взгляд взметнулся вверх, над моей головой. Румянец на пухлых щеках дежурного, превратился в злосчастную аллергию. Неожиданно, я почувствовала жар в затылке. Спина, под курткой вспотела. Я сглотнула, поймав одурелый взгляд дежурного.

Таааак… кажется, все немножко вышло из-под контроля. Кое-кто стал свидетелем моего зверского монолога.

Я развернулась, натыкаясь на белое пятно. Оно двигалось от глубокого, размеренного дыхания. Подняв взгляд выше, я вцепилась за треугольник золотистой кожи. Квадратный подбородок и широкую челюсть, с легкой тенью щетины. Губы, вызывающие трепет в груди. Вздернутый нос и голубые глаза. Между бровей пролегла глубокая морщина и на то была причина.

Милостивые небеса…

Внезапно, я почувствовала себя Тарой Рид,6 жующей свой купальник.

Это же… он…

Тот самый, чьего имени я не помнила и с кем переспала. Тот самый, кому я позволила вылизать себя. Тот самый, что был таким обходительным и приготовил для меня кофе и Алка-Зельтцер.

Джереми Адамс.

Думаю, что он заставит меня съесть собственные трусы, за то, что я наговорила. Интересно, как долго он тут стоял и как много слышал? Фраза – кобелина Джереми Адамс, достаточно веска, чтобы поставить меня на очередь в газовую камеру? Правда, в Ди-Си, давно нет смертной казни, но для меня этот парень сделает исключение.

– Ты…

– … привет, родная. – Зловеще протянул Адамс. Он молниеносно схватил мою сумку, другой рукой, подхватил меня под локоть, стиснув так сильно, что я прикусила язык. – Идем, поболтаем. – Придурок потащил меня в сторону лифта, наплевав, что я не поспеваю за ним. Пришлось ускорить шаг, лавируя между офицерами. Как назло, цокольный этаж кишел «воротничками».

Черт. Надо было послушаться Йена и не перегибать палку. Теперь точно мне не видать нормального разговора. Он же ведет себя так, будто я злодейка, а он коп с мировым именем и золотым значком в стеклянной рамке.

Хм. Им до сих пор дарят часы, провожая на пенсию? Или обходятся словесными благодарностями за отличную службу?

Адамс не отпускал мою руку, что вызывало недоумение не только у меня, но и у офицеров, что поднимались с нами за компанию. Они не шептались, но затылком я чувствовала их вопросительные взгляды.

На пятом этаже, коп втянул меня в кабинет и усадил на свободный стул. Для того, кто был джентльменом с утра, у него оказались хреновые манеры. Не только мое эго ощутило на себе оскорбление, но и зад, приземлившись на грубое седалище.

– Ауч. – Сморщилась я. – Полегче. Я, все-таки, леди.

– Леди? – это – что, язва проскочила в его тоне? Когда он стянул куртку, повесив ее на спинку стула, я напряглась, увидев портупею с пушкой. Обычное дело, но я всегда настороженно относилась к оружию. Адамс сел за стол. Морщина между его бровей разгладилась, а в глазах вспыхнула насмешка. – Мы говорим об одной и той же леди или это не она только что назвала меня кобелем, трахающем собственное отражение? С другой стороны, как это возможно, если я импотент? – черт, поверить не могу, что я переспала с ним! Аааа! Хочу вцепиться себе в волосы и рвать-рвать-рвать. – Ты, вдруг, вспомнила мое имя?

Лучше бы вообще его не знала. И тебя тоже.

– Я не утверждала, что не помню его.

– Но и не ответила, когда я спросил. – Парировал он.

– Так ты спрашивал? А я, было, решила, что ты меня с утра допрашиваешь. – Пробормотала я, изучая просторное помещение. Так-так, кабинет, который Адамс делит со своим напарником. Миленько. По-спартански, миленько. Мне почти нравится минимализм в бледно-голубых тонах. Два стола, с допотопными компьютерами и свалкой макулатуры. Металлические стеллажи с ящиками, занимающие свободное пространство и единственное окно, с видом на проезжую часть. На подоконнике стоит старая печатная машинка. Обожаю такие вещи. На стене, за спиной Адамса, висит карта Ди-Си. Некоторые районы Вашингтона, отмечены канцелярскими иголками. В правом и левом углах, камеры видеонаблюдения.

Глянув на копа, я выгнула брови. Так таращиться, будто я сперла у него из-под носа последние трусы.

– Что ты делала в Брентвуде?

Золотое правило журналиста – «никогда не называй причину своего появления, иначе тебя забросают камнями. Отмалчивайся, отшучивайся или увиливай, но не говори». И почему я не замаскировалась, прежде чем тащиться в Брентвуд? Черт, да я и не думала, что безымянный принц окажется законником.

– Уточняешь, совершила ли я в Брентвуде нечто противозаконное или мне просто повезло оказаться поблизости?

– Противозаконное? – коп покачал головой. – Едва ли. Но причина быть в Брентвуде, у тебя точно была. – Естественно, была. Мне нужен материал для статьи, а где его найти, если не на месте преступления, опроса местных жителей и разговора с детективом, ведущим расследование? Правда, у меня такое чувство, что Адамс заинтересован в другой беседе. Да и взгляд у него такой, словно вчера я сболтнула ему что-то лишнее. Треклятая амнезия. Знать бы, что я наговорила. – Чем занимаешься?

– В каком смысле?

– В смысле, кем работаешь?

Лгать и прикидываться ветошью – бессмысленно. Стоит только Адамсу залезть в сумку и найти удостоверение, как он все поймет. Паззл соберется в единую картинку, и мое присутствие сразу обретет логику. Зачем еще журналисту торчать недалеко от места, где погибла девушка и собралась толпа зевак?

– Я журналист.

– А я уж понадеялся, что ты притворишься писательницей детективных романов, лишь бы не выдать себя. – Блядь. Была у меня такая мысль. Ну, что за невезуха! – Могу я взглянуть на твое удостоверение?

– Конечно. – Язвительно процедила я. Подорвавшись с места, я схватила сумку… вывалив все содержимое ему на стол. Перед его глазами рассыпалось то, что я таскаю с собой ежедневно: кошелек, визитница, паспорт, удостоверение журналиста, крохотная косметичка, зеркальце, помада, которая валяется сама по себе. Тампоны, два презерватива, диктофон, фонарик, профессиональный фотоаппарат, весом в слиток золота. Блокнот, несколько ручек, пачка одноразовых салфеток. Пара леденцов, перцовый баллончик, складной нож, набор отмычек, футляр с очками, и шмотки, что я сняла. Фальшивые документы частного детектива на имя «Кортни Люс», я прятала в потайном кармане и, слава яйцам, коп их не найдет. – Прошу.

– Ммм, – подцепив одним пальцем лямку бюстгальтера и приподняв его над столом, Адамс растянул губы в улыбке. – Знакомое белье. – Извращенец. Водитель такси и то был сдержанней, чем этот озабоченный фетишист. – Так торопилась, что забыла его надеть?

– А ты проницательный. – Хмыкнула я, опустившись на стул, и обхватив спинку руками. – Тебя, вроде бы, интересовало мое удостоверение?

– И не только это. – Задумчиво пробормотал он, убрав бюстгальтер обратно в сумку. Подцепив пластиковую карту с моей фотографией, коп несколько секунд изучал его, прежде чем бросить взгляд… мне на грудь. Я глянула вниз. Дерьмо. Соски топорщились под тонкой тканью майки, и это было не специально. Правда. Я вовсе не хотела соблазнять копа. – Фейт Саро. Журналист. – Тем же тоном, произнес Адамс. – Значит, рассчитывала получить информацию из первых рук?

– Верно. Не вижу проблемы в том, чтобы тебе поделиться со мной интересной информацией. – Отложив ID,7 коп взял в одну руку нож, а в другую баллончик. – У меня есть разрешение. В кошельке. – Хочется увидеть его реакцию, когда он наткнется на миленькую фразу – «закрой, на хрен, мой гребаный кошелек, мудила!». Но, он не стал проверять. Зато, вытащил из кучи барахла, два серебристых квадратика «Trojan». Глаза Адамса потемнели до глубокого, синего оттенка. Не знаю, как он, но я за безопасность. Стоп! Два? Резко подскочив со стула, я наклонилась над столом ровно настолько, чтобы наши лица оказались в нескольких дюймах друг от друга. И естественно, я успела сверкнуть сиськами. Плевать. Мне не до смущения, когда речь зашла о незапланированной беременности. Я точно знаю, что вчера, в этой же сумке было два презерватива. По сути, мы должны были израсходовать хотя бы один… или у него была своя защита? – Мы предохранялись?

Горло Адамса напряглось, когда он сглотнул. Его глаза пробежались по моему лицу и опустились к губам.

– Ты спрашиваешь…

– … да, черт возьми, я спрашиваю. У тебя были свои презервативы? – прошипела я.

– Свои, но я их не использовал.

– Putain de bordel de merde! – я пропала. Плакала моя карьера и надежды, заполучить кресло редактора. Все, к чему я стремилась, разрушилось за один ебаный трах без гандона! Идиотка! Идиотка! Какого черта я натворила? Трахаться без резинки, видите ли, мне приспичило, а теперь – что? Придется взять несколько дней за свой счет и ложиться на аборт. Твою же… и денег, сколько надо потратить, чтобы пройти комиссию и чистку. Вернувшись на стул, я хлопнула себя по лицу, проворчав проклятья. Говорила мне мама – думай головой, а не вагиной. Страсть страстью, а матка должна быть под защитой. – Bordel de merde. – Это полный пиздец!

– Ты, и вправду не помнишь. – Недоуменно пробормотал Адамс. – Ничего не было. – Он отвел глаза, в то время как я сверлила его недоуменным взглядом.

Что значит… ничего?

ГЛАВА 6

– Мы целовались.

Оу. Я облизала губы, чем привлекла внимание Адамса. Я даже этого не помню… какое кощунство! Как можно было так надраться, что память о ночи, проведенной с ним, превратилась в дымку? Но, постойте. Если мы только целовались, почему я и он, были голыми? Голыми в одной постели?

Коп, что-то недоговаривает.

– Так целовались, что одежда исчезла неведомым образом, а ты оказался в моей кровати до утра?

Грудь Адамса расширилась от глубокого вдоха.

– Ладно, помимо этого, мы раздевали друг друга. – Его голос охрип. – Но, стоило мне уложить тебя на кровать и сходить за презервативом, как ты отключилась.

– Что? – мои брови взлетели вверх.

– Да, Фейт. Ты уснула. Я бы выразился иначе, – он криво ухмыльнулся. – Захрапела.

Позорище! Вырубиться посреди начатого процесса и еще храпеть! Это уже перебор. Ну, да… я перебрала, поэтому и отключилась. Благо, что не в самом его разгаре, а то было бы совсем мерзко. Почему же до него, я помнила всех парней, с кем спала, а с Адамсом, меня накрыло? Может, он мне что-то подмешал в напиток? Если так, то он остался до утра, чтобы удостовериться, не окочурюсь ли я от кустарной дряни. Ну и о чем это говорит? О том, что я утратила бдительность, а с этим козлом надо быть настороже.

– Аааа, так ты, поэтому такой помятый? – я хмыкнула. – Надо было уйти, а не оставаться.

– И пропустить симфонию твоего сладкого похрапывания? – протянул коп, медленно растянув губы в улыбке. Кхм… мне на пути много кто попадался, и среди них были такие мужчины, от которых захватывало дух, но от Адамса… у меня захватило другое место. Сердце забилось быстрее, будто мне четырнадцать, а я на концерте любимого исполнителя и мне перепала честь спеть в его микрофон… стоп. Он же подкалывает тебя. Издевается, а ты не понятно с чего волнуешься.

Я сжала челюсти. Только не выходи из себя, Фейт. Он, конечно, заслуживает хорошей взбучки за свои слова, но в кабинете камеры. Не хочу, снова отрывать Йена от работы и просить внести за меня залог.

– Понятно. – Я закинула ногу на ногу. – Если закончил, можешь убрать все остальное в сумку.

Адамс вопросительно выгнул брови, дескать, а ты не обнаглела ли случаем? Ха. Нисколько. С вами только так и надо поступать. Наследили – будьте добры убрать за собой дерьмо. В твоем случае, придурок, ты вынудил меня вытряхнуть свое барахло, а тебе его и складывать. И не приведи господь, пропадет хотя бы одна вещь.

Сощурившись, коп несколько минут изучал меня, словно пытался понять, что его надменная задница такого натворила, раз я тут раздаю ему приказы. Приказы? Я даже еще и не начинала.

– О, да, не смотри на меня так, Адамс. – Я зевнула. – С утра, чуть ли пылинки не сдувал с подушек, так почему мне не дать тебе еще один шанс побыть джентльменом? – желваки на его челюстях подпрыгнули. Хех. Ты не единственный, кто может язвить и разбрасываться шпильками. Поднявшись с кресла, коп сгреб часть барахла, заталкивая его в сумку. – Нежнее, коп. – Я криво усмехнулась, на что Адамс метнул на меня мрачный взгляд.

– Зачем прикинулась моей любовницей, вместо того, чтобы представится журналисткой? – забавно, что он назвал меня «любовницей», а не шлюхой или недотраханной подружкой. Похоже, Адамс не страдает от одиночества, заимев за спиной приличный список интимных побед. Будь я его очередной «сучкой», на каком бы я была месте? – К чему все это представление? – я выдохнула, наблюдая за тем, как он с притворной осторожностью, укладывает остальные вещи.

Представление? Хммм… дай-ка подумать.

Я могла сунуть под нос дежурному удостоверение и потребовать…ах, точнее, попросить о встрече с детективом, потому как иначе обратной связи не добиться. Только попробуй сказать – я требую, как станешь для них врагом. Копы вообще считают, что у нас столько же прав, сколько у «королев минета» – то есть, никаких. А мы, между прочим, вправе задавать вопросы и получать ответы. Мы трудимся на благо страны, на благо общества, но попробуй, объясни это «воротничкам». Ну, не любят они делиться со СМИ деталями, даже когда на то нет веских причин. Им предпочтительней строить из себя непорочных дев, прикрываясь заезженными фразами, типо – без комментариев или это конфиденциальная информация… особенно, они это любят говорить на пресс-конференциях, ага. А стоит только появиться левому штатнику из занюханной богадельни, печатающей третьесортный мусор, с пухлым конвертом наперевес, так на тет-а-тет встрече, рты полиции мгновенно раскрываются и на следующие же сутки, заголовки пестрят тем, что действительно должно было оставаться в тайне до конца расследования. И откуда, по-вашему, у полиции к нам претензии? Из-за кого, мы якобы распространяем недостоверную, лживую информацию? Конечно же, из-за продажных копов, которые не могут держать языки за зубами. Угу. Как будто кто-то откажется от лишних ассигнаций. Рассказывайте. Из-за таких, как они, страдаем мы – истинные правдолюбы, которые добиваются всего своими силами и законными способами… ну, почти. За годы работы, я ни разу никого не подкупала, а выслушивать от дежурного недовольства, вроде «пошла прочь, стервятница гребаная» мне не хотелось, вот я и прикинулась взбесившейся подружкой. Всего лишь хотела привлечь внимание нужного детектива, не потратив ни цента, ни нервов.

– Мне нужен был детектив, кто лояльно относится к журналистам. Твой напарник, Эдвард Фейфул не очень-то их жалует, поэтому выбор пал на тебя. – К сожалению. – Ну, а чтобы избежать словесной волокиты, и попасть к тебе, я прибегла к маааленькой хитрости. Не противозаконно и действенно, хм? – я улыбнулась его подозрительному взгляду. Не верит? Наааадо же. Или он считает, что мое поведение аморально, и я заслуживаю ареста за ненадлежащее отношение к лицам правопорядка? Побойся бога, Адамс. Я способна на куда худшие вещи, но предпочла пойти мягким путем.

– Как-как относится? – закончив собирать мои вещи, коп опустился в кресло.

Либо он прикидывается дурачком, либо реально узколобый.

– Лояльно. Значит, держащийся формально в пределах законности, в пределах благожелательно-нейтрального отношения к кому-либо или чему либо. Корректно, безоценочно и без осуждения. Чаще заглядывай в «Кембриджский словарь английского языка», Адамс. Это полезно для мозгов. – Я поджала губы, заметив, зажатые между указательным и средним пальцами, серебристые квадратики «Trojan». Аааа, вот что его сейчас заботит. Не расследование, не моя природная мозговитость, а резинки, которые мы с ним не использовали. Очень, блядь, умно. Я тут распинаюсь, умничаю, а он витает в облаках, выдавая пачками азбуку Морзе.

– А будь на моем месте другой, не такой лояльный, как ты думаешь, что тогда?

– Ты тоже не особо-то лоялен. – Фыркнула я. Особенно к чужим вещам.

– Отчего же? – притворно удивился он. – Мы с тобой спокойно беседуем, и я даже не раздумываю, чтобы тебя арестовать. Разве это не лояльность по отношению к тебе, как к журналисту? Если вы не влезаете в мою жизнь и не смешиваете мою работу с дерьмом, то и я веду себя подобающим образом.

Черт. А он прав.

– Ну, раз мы разобрались со всем, то можем перейти к…

– … ты не ответила, Фейт. – Адамс подался вперед. – Окажись ты наедине с копом, который только прикидывается хорошим, как бы ты вытянула из него информацию для статьи? Подкупила? – он сузил глаза. Его челюсть напряглась. – Или соблазнила?

У полицейских только два варианта исхода: либо взятка, либо секс. Третьего для них не существует. А как насчет добросовестности? Благородства? Неужели, честные копы вымерли, как динозавры? О, боже. Даже если речь заходит о взятке, «воротнички» начинают юлить и ломаться, вместо того, чтобы прямо сказать – да, мне мало платят за работу в полиции. Повышения не видать, перевода тоже. Надо содержать семью, оплачивать счета, кредиты, любовниц… и мне позарез нужны деньги. Хочешь получить информацию – гони зеленые. Нет хрустящих купюр – раздвигай ноги. Не разбогатею, так хоть кайфану. За годы работы, я сталкивалась с подобными козлами и не раз. Сколько же дерьма я от них наслушалась. Сколько угроз. А Адамс, к несчастью, из тех, кто берет плату вторым пунктом… но… свой аванс он вчера уже получил. С него хватит.

– Ну, да. – Я закатила глаза. – Именно поэтому я таскаю с собой презервативы. – Какой предсказуемый.

– От лифчика ты уже избавилась. Остается снять все остальное и дать себя трахнуть. – Едко процедил говнюк, злобно сверкнув глазами. – Ты же за этим сюда пришла? Чтобы ублажить меня и получить информацию.

На короткое мгновение я опешила, но когда мозг обработал сказанное Адамсом, сердце заколотилось, как сумасшедшее. Гнев сдавил глотку, пробуждая во мне катастрофически дикое желание подорваться с места и заехать ублюдку по роже. И с чего только Йен допустил мысль, что с Адамсом можно «договориться». Самодовольный кусок мудаческого дерьма. Ни он, ни его долбаная информация и цента не стоит.

– Чтоб ты знал, я не даю взяток и не трахаюсь ради материала. – Прогудела я, едва удерживая свою задницу на стуле, чтобы не сорваться. Ох, за то, что я с ним сделаю, меня ни под один залог не выпустят. – Я журналистка, а не шлюха. – Боже… меня до усрачки распирает взгреть подонка. Аж лихорадит. Черт, нет. Здесь нельзя этого делать. Камеры все пишут, а потом хрен отмажешься. Надо уходить. Адекватного диалога у нас все равно не получается, как и взаимопонимания, а задерживаться опасно. Я точно не выдержу и накинусь на говнюка. – И еще. – Поднявшись со стула, я схватила сумку, закидывая ее на плечо. – Держи свой блядский рот закрытым, Адамс. Услышу подобное хотя бы раз, надену на тебя намордник, и посажу на цепь, чтобы знал свое место. Comprende? – на физиономии придурка отразилось ошеломление, будто я реально его ударила. Широко распахнутые глаза, расширенные зрачки, приоткрытый рот… неужели, я первая кто ответила на его долбаное замечание? – Резинки можешь оставить себе. – Отвернувшись, я направилась на выход.

– Думаешь, я стану использовать их с другой женщиной? – почти отозвался коп.

Ты смотри-ка, а он быстро отошел от шока.

– А ты думаешь, мне не насрать? – парировала я, дернув за ручку, но дверь не поддалась. Аааа, твою мать. Здесь же нужен ключ-карта, а она у Адамса. – Открой. – Развернувшись, я отступила в сторону, ожидая, когда коп подорвет свою пятую точку и сделает, как я хочу, но, уродец и не собирался потакать моим желаниям.

– Мы еще толком ничего не обсудили. – Оставив «Trojan» на столе, он встал с кресла и шагнул к окну. Интриган из него такой же хреновый, как из меня исполнить йодля,8 а от того, что придурок демонстративно выказывает интерес к уличному пейзажу, и не выпускает меня из кабинета, еще больше бесит. И что вообще мы можем с ним обсуждать? И так понятно, что топтание на одном месте, приведет к двум вариантам: либо к тяжким телесным, либо к убийству первой степени.

– Меня не волнует ни твоя половая жизнь, ни феноменальные способности по соблазнению силиконовой вагины, так что будь хорошим мальчиком, и открой дверь.

– Какая же ты язва. – Отвернувшись от окна, он неторопливо направился в мою сторону. Хммм… ни раздражения, ни злости или отвращения. Ничего из этого, но кое-что, я все-таки уловила в выражении лица Адамса. Интерес. Не тот, что испытывают люди, обожающие загадки. Скорее… его любопытство я бы охарактеризовала двумя словами – темный и запретный. – Но, прежде чем, фантазия заведет тебя в тупик, давай договоримся. Сначала ты расскажешь все, что знаешь о деле, а потом я.

Аллилуйя!

До копа, наконец, дошло, что я пришла обсудить убийство, а не выслушивать скверные фрагменты его гнилой душонки. Но, погодите! Это что получается? Он меня послушает, а после выдаст то же самое? Ага, нашел дурочку. Нет, уж. Нагадил – ему и заглаживать вину первым. И кстати, он торчит мне за оскорбления, так что пусть встает на колени и вымаливает прощение.

– Не в этой жизни, Адамс. – Хмыкнула я, запустив руку в сумку и выискивая сотовый. – И открой, наконец, дверь. У меня дел невпроворот.

– Дел невпроворот? – притворно удивился он, встав передо мной. Я задрала голову, чтобы удерживать его взгляд. – Сомневаюсь. Дело у тебя одно и оно касается убийства в Брентвуде.

– Даже если и так, то я не собираюсь обсуждать его с тобой. – Глянув на дисплей мобильника, я мысленно выругалась. Просрать час впустую… гадство! За шестьдесят минут, я могла вдоль и поперек осмотреть место преступления или расспросить соседей об инциденте. Куда плодотворнее, чем переключаться с копом с одной темы на другую. Да, и те… бесполезные.

– А с кем? С моим напарником? – Адамс скрестил руки на груди, хмуро сдвинув брови.

Ой, как будто его это задевает. Какая разница, с кем я буду обсуждать дело? Захочу, вообще использую только фото Никси и то, что рассказал «Маркер». Этого достаточно для статьи.

– Слушай, Адамс. У меня достаточно материла, чтобы об этом написать. Твое участие – всего лишь штрих дополнительных деталей, но я поняла, что в этом нет необходимости.

– Не убедительно лжешь. – Когда Адамс подступил ближе, я неосознанно вдохнула, уловив его запах. Смесь одеколона и чего-то мускусного. Обычно, такие ароматы ассоциируются с первобытным сексом… у меня же, запах вызывал раздражение и желание, пнуть говнюка по яйцам. – Ты хочешь услышать, что знаю я, а я хочу послушать, о том, что тебе рассказали информаторы. – Он поджал губы. – Доверие, Фейт. Вот что важно, когда речь заходит о взаимовыгодном партнерстве.

Чего, блядь?

ГЛАВА 7

Доверие?

Партнерство?

Что за херню он несет? Мы – что, обсуждаем куплю-продажу нефтяной скважины страны Третьего мира? Вообще-то, девочка мертва, а он втирает мне ересь с взаимовыгодным партнерством… и я, блядь, до сих пор не услышала извинений!

– Доверие? – я склонила голову набок, всматриваясь в лицо Адамса. Будь ты фотографией из журнала, я бы в тебя влюбилась, а так… ох, как хочется воспользоваться ножом и перцовым баллончиком. – У тебя и железный аргумент для этого имеется, да? Только потому, что ты носишь значок и соблюдаешь кодекс США? Правда? – я притворно выкатила на него глаза. – Для детектива, ты на удивление, очень наивен. И дело даже не в значке, а в том, как вы распоряжаетесь своей властью.

Несколько секунд, Адамс прожигал меня пристальным взглядом, тщетно пытаясь выискать ответы на возникающие в его голове, вопросы. Увы. Этого он тоже не добьется, как и всего, что связано с доверием. Ну, есть у меня пунктик по этому поводу и лучше я запру его на сто замков, залью жидким металлом, похоронив на дне Атлантического океана.

– Как часто ты сталкивалась с плохими копами?

– При моей-то профессии? – я усмехнулась. – Сам как думаешь?

– Слушай, я не знаю, что с тобой произошло, и как ты с этим справилась, но не все полицейские плохие. Я бы никогда тебя не обидел.

Ого, что это? Неуверенность? И вправду, странно. С чего бы ему не доверять собственным словам? А я точно знаю, что хорошие законники давно покоятся в своих уютных могилках, а их души, отрываются на небесах с сисястыми ангелочками. Увы, мир полон лживых и продажных выблядков и ничего с этим не поделаешь. Случается дерьмо.

– Правда? – ехидно протянула я, хлопнув себя по груди. – То, что ты не воспользовался моим состоянием, не делает из тебя охуенного законника. – И не надо так выкатывать глаза, будто я оскорбила его нежный слух крепким выражением. – Пока я была в отрубе, ты мог, лапать меня не только глазами, как… mon tabarnac, прыщавый девственник со слюной у рта, но и совать пальцы туда, куда не следует. Может, мне стоит предъявить тебе иск за домогательство?

– Не делай из меня мудака, Фейт. – Зрачки его глаз потемнели. – Ты меня совсем не знаешь, а уже обрисовала так, будто я какой-то гребаный извращенец.

– Мммм, – я закивала, дескать – давай, притворяйся праведником. – Игры в невинность. Обожаю.

– Я ни во что не играю. – Он нахмурился.

– О, так значит, ты все видел. – Клянусь, если его язык действительно побывал у меня между ног, а этот ублюдок, солгал, что ничего не было, я вздерну уебка на первом же столбе.

– Видел только то, что ты показала. – Прорычал Адамс. – Не будь ты в отключке, я бы насладился большим.

Меня передернуло от его слов. Его послушать, так я была готова ему отсосать! А если бы меня переклинило, и я потребовала груповуху? Адамс и на это бы согласился, лишь бы меня трахнуть?

Я скрестила руки на груди.

– Mon chien sale, – едко проворчала я. Грязная псина. – S’astiquer le poireau, se branler. Надеюсь, девочка из Брентвуда восполнила этот пробел? Удовлетворил свои грязные фантазии?

Адамс заскрипел зубами. В глазах полыхало возмущение, смешанное с крайним раздражением.

– Меня не привлекают мертвячки. – Прорычал он. – И хватит ругать меня на французском.

Бедняжка. Сложно оценивать противника, когда не понимаешь его.

– Странно, – я сморщилась его мрачной физиономии. – Разве мужчины не кайфуют, когда их партнерша молчит и не шевелится? Это же так возбуждает.

– Только если некрофилов. – С отвращением, скривился коп. – Я предпочитаю живых и желательно, – в глубине его глаз сверкнул дьявольский огонек, – чтобы она скакала на мне. – Его взгляд задержался на моих губах, после опустился к груди.

Я напряглась, ощутив растущее тепло и покалывание в сосках. Перед глазами пронеслась наитупейшая, просто абсурдная картинка, где мускулистое тело копа накрывает меня. Сильные руки, удерживают на месте, а его толстый член входит в меня по самое нутро.

Ca me troue le cul. Охереть! Что за долбаные мысли? Откуда им взяться, когда я киплю от гнева, жаждя выцарапать козлу глаза?

– Ну, так ты расскажешь мне, что знаешь? – Адамс склонил голову набок, а я, сжав переносицу, покачала головой. – Нет? Ты же приехала в Брентвуд по наводке своих информеров, да? Те парни, что с тобой стояли, это они?

Один из них, но тебя это не касается.

– Впервые их вижу. Они, скорее всего местные и им было также любопытно поглазеть, чем вы, мальчики, занимаетесь. Расчлененка, нынче в моде.

Адамс сузил глаза.

– Жертва не была расчленена.

– Знаю.

– Что еще ты знаешь? – я упрямо сжала губы. – Расскажи.

То, что ты озабоченный собственным членом, кретин и до тебя туго доходит, что перед тем, как разговорить девушку, ее надо задобрить и желательно извинениями.

– У ответов, своя цена, Адамс. – Философски заметила я. – Как будешь расплачиваться?

Ииии… нет-нет. Он не спохватился и не упал на колени, искренне моля о прощении. Неа. Губы неандертальца растянулись до самых ушей, будто все золото мира стало его… ну, или я все же согласилась ему отсосать. Самое дерьмовое, что в его гребаных глазах светилось твердое убеждение, что я не лучше тех грязных копов, которые берут плату сексом.

– Свиданием. Пойдешь?

О… бог… мой…

Доктор, немедленно пришейте ему извилины – он отупел!

– Извинений достаточно. – Проворчала я, устав от ожиданий. Я быстрее бы дождалась света в конце тоннеля, нежели чертовых слов – прости, я мудозвон.

– Вот оно что. – Улыбка быстро сошла с его губ. Выражение лица стало суровым, а взгляд холодным. Какая резкая перемена настроения. У копа есть трудности с принятием вины и последствий? – Я не имею привычки, перед кем-либо извиняться. – И сразу тон такой властный, будто передо мной не полицейский, а король. – Но, сегодня я сделаю исключение. Извини за грубость, Фейт. Впредь, этого не повторится. – Я пристальней всмотрелась в его глаза. Чутье подсказывает, что Адамс не только не искренен, но и отплатит мне за мою выходку. У него точно бардак с головой. Я отошла, чтобы держать дистанцию. – А теперь рассказывай, что тебе известно. Ты видела тело?

Я деланно поджала губы.

– А должна была?

– Определенно.

– Ну, не знаю. – Закатив глаза, я цокнула.

– Ломаешься?

– Неужели? – наш идиотский диалог едва ли приведет к значимым результатам.

Адамс протяжно выдохнул.

– Если у тебя есть информация, которая может помочь расследованию, ты обязана ее мне сообщить. – Не так уж у меня и много информации. Описание жертвы и время, когда ее нашли мальчики. Сомневаюсь, что это поможет делу. – Я же извинился, а ты отказываешься говорить. – Я бесстыдно усмехнулась, на что коп грязно чертыхнулся. Подозрительно сощурив глаза, он урезал расстояние между нами на два шага. Я отступила назад, но Адамс снова уменьшил его. – Чего ты добиваешься, Фейт?

Уж точно не давления с его стороны. Натолкнувшись спиной на железные ящики, я застыла. Думает, что загнал меня в угол? Черта с два, я испугаюсь и все ему выложу. Вскинув подбородок, я с вызовом посмотрела на придурка. Что еще ты придумаешь, чтобы меня «запугать»? Прижав ладони к ящикам по обе стороны от моих плеч, коп, непростительно близко наклонился к моему лицу.

– Я хотел поступить, как джентльмен и уступить тебе, первой рассказать обо всем, что знаешь, но ты мне не доверяешь. Думаешь, что получив твои сведения, я поступлю, как мудак и не поделюсь с тобой информацией? – я буднично пожала плечами. А иначе вы не делаете. – Жертва Никси Фармер. Примерно 5,2 фута.9 Блондинка. Глаза голубые. Под правой грудью, татуировка диснеевского олененка Бэмби. – Его взгляд опустился вниз, но был нацелен не на мои сиськи, а на то, что скрывалось под майкой. Говнюк знает, что у меня тоже есть татуировка и она ничуть не милая, как рисунок погибшей. Встретившись со мной взглядом, Адамс снова опустил их на этот раз на мои губы. – Задушена. На животе, вырезана буква – «F». Твоя очередь.

Все, что я услышала, мне было известно. Есть ли смысл продолжать разговор?

– Ты не узнаешь от меня ничего нового.

– Мне важно понять, как ты осведомлена, Фейт.

Средненько и это расстраивает.

– Ладно. – Он посмотрел мне в глаза. – Два года назад, Фармер окончила школу. Нигде не училась и не работала. Пропала примерно неделю назад, а вчера, около половины третьего утра, была найдена мертвой. Если судить по небрежности преступления, то для убийцы это возможно первый опыт. Скорее всего, найдется много улик, как рядом с телом, так и на самой жертве.

– Значит, тело ты видела. – Адамс кивнул. – А твои информаторы неплохо поработали. Хотел бы я переговорить с ними. Заодно отправить их на анализ ДНК. Ты же не хочешь, чтобы улики, привели к твоим ищейкам?

Судя по тому, как «Маркер» сфотографировал Никси, он подошел слишком близко и точно оставил свои следы. И не только он. «Снафф» там тоже был. Господи, коп не должен добраться до парней.

– Это невозможно.

– Не понял? – коп насупился.

– Информация, которую я получаю для статей, поступает мне через звонки со скрытого номера. – Я снова пожала плечами. – Но, если вдруг случится чудо, и ты выйдешь на них, обязательно познакомь меня. Жуть, как хочу увидеть лица своих соучастников. – Он не поверил мне. Это было заметно.

– Гм. Знаешь, – отступив, Адамс двинулся к своему столу, – я всегда думал, что журналисты охотятся за сплетнями, но не как не играют в детективов. Тебе не обязательно это публиковать. Ваше издательство и так имеет репутацию скандальной прессы.

А ему, откуда знать или он тайный поклонник «КарГолд»?

– Это называется журналистским расследованием, Адамс. – Надев куртку, коп сгреб презервативы, сунув их к себе в карман. И куда это он собрался? – Мы не меньше вас, любим, раскрывать преступления. Но, в отличие от полиции, мы не скрываем правду и не признаем лицемерие.

– Конечно, вы просто переворачиваете ее с ног на голову. – Пробухтел он, доставая ключ-карту.

– И кто в этом виноват? – я выразительно на него посмотрела, мол, вы же, придурки чаще всего в ответе за то, что мы выставляем новости в неправильном свете, потому что это вам не выгодно или у вас задницы горят, потому что не справляетесь с работой. Не то, чтобы я выгораживаю своих коллег, и естественно среди журналистов есть такие, которые пичкают читателей бредом, но шестьдесят процентов статей, пишется с вашей руки. – Чем еще поделишься со мной?

– Ммм, тем, о чем ты не знаешь. – Прижав пластик к аппарату, Адамс потянул на себя дверь, жестом предлагая мне выходить. – Это будет интересно.

Что это, черт возьми? Он сводит меня в морг? Разрешит присутствовать на вскрытии тела Фармер даст свободный доступ к личному делу жертвы?

– Рассказывай.

– Позже. – Коп дернул подбородком, дескать, не тормози и топай ногами. Выдохнув, я послушно переступила порог кабинета, выходя в коридор. Захлопнув за нами дверь, Адамс торопливо направился к лифту.

ГЛАВА 8

Спустя десять минут пути, я была готова ударить Адамса в ухо, лишь бы он заговорил. Сомнений в том, что коп нечестно играет, притворяясь Джеймсом Гордоном,10 не осталось. Лживый ублюдок. И он мне еще втирал байку о доверии? Да, откуда взяться этому светлому чувству, если сам в это не веришь? Может, мне ему нож в бедро воткнуть, чтобы вывести придурка из немой комы? Тупой обмен информацией ни к чему не привел. Ничего нового я не услышала, пока гнида не закинул наживку с тем «о чем я не знаю». На его месте, я бы включила «Болтушку Кэти»11 и постаралась убедить меня, что он полезен. Адамс не единственный коп, кого я могу использовать для получения материала или он так в себе уверен и поэтому испытывает мое терпение? Зря. Я же могу и послать к такой-то матери.

Стоило копу свернуть на северо-восток, мысли о его скоропостижном убийстве отступили в тень. Знакомый маршрут, который остался в памяти еще с первой поездки в Брентвуд, привел меня к выводу, что Адамс… катит именно туда.

Аааа, так он решил сменить тактику и вместо болтовни, устроить мне экскурсию на месте преступления? Что же… хвалю-хвалю. Так и быть, сегодня я дам тебе еще пожить.

Когда машина миновала пересечение Флориды-авеню и 6-й улицы, я заерзала на сидении, предвкушая, как увижу собственными глазами всю картинку. Не издалека, не по фотографии, а окажусь в непосредственной близости от места, где нашли тело Никси Фармер. Я смогу сделать снимки, что-то найти… если, конечно, криминалисты уже все не подчистили. В любом случае, гнев выветрился, наполнив меня сладким предвкушением.

Как только на горизонте показалась та самая жилая постройка, я вцепилась в дверную ручку, едва сдерживаясь, чтобы не выскочить из авто на ходу и пусть Адамс думает, что я чокнутая. Когда дело доходит до интересного, я становлюсь прожорливой акулой, жаждущей свежей крови… в данном случае, материла. Припав к окну, я разглядела оцепленный желтой лентой, участок и двух офицеров полиции. Черт. Неудобное обстоятельство. Раз Адамс упомянул, что я была единственной журналисткой, побывавшей в Брентвуде, мое присутствие, эти двое точно не воспринят с радостью. Значит, воспользуемся фальшивым удостоверением частного детектива, чтобы избежать лишних вопросов.

… а потом, коп свернул, удаляясь от места находки.

Какого дьявола? Я метнула на Адамса возмущенный взгляд, в ответ, заработав от него насмешку. Ему забавно, водить меня за нос или это его очередная затравка, чтобы ушатать мою выдержку?

– Мы проехали. – Проворчала я.

– Знаю. – Говнюк улыбнулся, расслабленно удерживая руль левой рукой. Другая лежала у него на бедре. – Сначала, перекусим.

Я бы тебе с удовольствием позвонок перекусила.

– Я не голодна. – На мои слова, живот протестующе заурчал. Вот, гад. И он против меня. Я выругалась, сетуя на то, что вместо леденцов, не ношу с собой злаковые батончики или хотя бы пончики в индивидуальной упаковке, тогда бы не пришлось тратить время на еду.

– Значит, будешь смотреть, как я ем.

Кем он, блядь, себя возомнил, чтобы я послушно сидела на стульчике, как гребаная школьница, и пускала слюни, пока его величество мудаческая задница, набивает кишку нездоровой пищей? Я не одна из его тупых сучек и не стану потакать его долбаным прихотям, только потому, что он ведет дело Никси и у него, типо все козыри на руках. Хер ему и дилдо в задницу с таким отношением. Боже, как же он меня выбешивает.

– Поцелуй меня в задницу, Адамс. – Проскрипела я.

– С удовольствием. – С усмешкой, протянул он, глуша двигатель у кафе с предсказуемым названием «Double Burger». Кто бы сомневался, что гандон любитель фастфуда и женских задниц. – Будь милой, Фейт.

Я заскрежетала зубами, с трудом сдерживаясь, чтобы не воспользоваться игрушками для самообороны. Договорится, уебок, и я накормлю его слезоточивым газом.

– А то – что?

– Узнаешь. – Он вышел из машины, я следом, нарочито громко хлопнув дверью, так что задребезжали стекла. Адамс осуждающе качнул головой, дескать, не играй с огнем, девочка.

Похрен мне на его предупредительные взгляды. Не фиг вести себя, как кретин, тогда и я постараюсь быть милой.

Запах, задержавшийся в кафе, вызвал у меня тошноту. Уж не знаю, от голода или от злости, но приток слюны, который должен был сигнализировать о голоде, напротив, ощущался порывом побежать в уборную и опустошить желудок. Проклятье. Я глянула в сторону дверей с буквами «M» и «W», раздумывая, может все же стоит заглянуть на огонек к белому другу… но потом передумала, сверля взглядом затылок Адамса.

Только скажи еще что-нибудь, и к твоему бургеру прибавится горячая заправка.

Мы только успели занять столик, как к нам подошла официантка, чертовски похожая на Мерил Стрип.12 Это одно из тех заведений, где посетителям подают заказы двойники звезд кино и музыки? Я зависла, изучая лицо женщины, пока та озвучивала дежурные фразы – «добро пожаловать в бла-бла-бла», «в нашем меню бла-бла-бла» и «вам стоит попробовать наши фирменные бургеры бла-бла-бла»…

– Фейт? – хлопнув глазами, я перевела внимание на копа. Придурок, совал мне под нос меню. – Заказывай.

Выхватив ламинированную карту блюд, я пробежалась взглядом по содержанию. Чизбургер, чикен-бургер, двойной бургер, фиш-бургер…

– Большую порцию картошки и молочный коктейль. – Сомневаюсь, что еда здесь готовится только из свежих продуктов, а я не хочу потом страдать несварением. Передав меню Адамсу, я откинулась на спинку диванчика и уставилась в окно. Пейзаж… мрачнее некуда. Небо затянуло тучами. Такое чувство, что пойдет дождь, а у меня, как назло, нет с собой зонтика.

Приняв наш заказ, официантка обронила, что принесет напитки, а бургер для джентльмена и картошку для леди, подадут в течение получаса. Кого это она назвала джентльменом? Вот этого напыщенного говнюка, с завышенным ЧСВ?

– Ну, и зачем мы приехали в Брентвуд? – я-то догадываюсь, мне просто интересно, что на это ответит Адамс. – Только не говори, что в этом захолустье подают самые вкусные бургеры. Не поверю.

– Нет, не поэтому. – Одернув куртку, коп заерзал на сидении. – Надо повторно осмотреть место преступления. Вдруг, найдется то, что пропустили криминалисты. – То есть, не потому, что я заслужила дополнительную информацию для статьи. Мг. Эгоист хренов. Вернулась официантка с кружкой кофе для копа, и коктейлем для меня. Присосавшись к трубочке, я втянула в себя холодный напиток. Для вшивой богадельни, даже очень неплохо. – Вкусно? – я подняла глаза на Адамса. Его взгляд сконцентрировался на моих губах, плотно обхватывающих трубочку. Извращенец. Не отлипая от соломинки, я пробубнила – угу. Коп подался вперед, положив руки на стол. – Нравятся коктейли?

Проглотив напиток, я вытянула трубочку изо рта.

И что это за взгляд, как будто я делаю нечто аморальное? У копа совсем мозги сварились, выдавать невинное действие за извращение?

– Что за больное любопытство?

– В клубе, я заметил, что ты очень любишь смешивать напитки.

Я? Я вовсе не люблю смешивать! Просто так получилось. Упустила контроль, расслабилась и вошла в раж. С кем не бывает?

– Ааа, так ты наблюдал за мной. – Повезло же мне стать центром его повышенного интереса. Дернул же меня черт прилипнуть к этому кретину. Ад и преисподняя, ну, почему именно он?

– Нет, но мое внимание ты привлекла. Я сидел у бара, а ты подошла, чтобы заказать двойную порцию «Лагавулина». – Мать твою. И на кой дьявол я ходила в бар за добавкой, если стол ломился от початых бутылок? Походу, у меня вконец отказали тормоза. – Правда, язык у тебя заплетался, так что я купил тебе напиток. – Будь Адамс хорошим человеком, он бы не стал доводить мой организм до отметки – опасно для жизни, а пресек попытку налакаться в усмерть. Но, нет. Коп тот еще говнюк, и поэтому я ни черта не помню и до сих пор не уверена, что ночь обошлась только поцелуями. – Ты выпила, – продолжил он. – Потом потащила меня танцевать. Кстати, двигаешься ты ооооочень хорошо. – Я сжала челюсти. Спрячь оскал, пока я не отрезала тебе то, чем ты так гордишься. – Хочешь, скажу, как ты представила меня своим друзьям?

– Не горю желанием. – Я смерила его уничтожающим взглядом. И без него знаю. Крис вкратце обрисовал все, что случилось в клубе. Будь оно трижды проклято.

– А я все же скажу. – Коп наклонился еще ближе, так что его рожа оказалась в нескольких дюймах от моего лица. У него проблемы с дистанцией? Не знает, что такое личное пространство? – Своей новой игрушкой, которую ты непременно трахнешь. – Губы Адамса изогнулись в останавливающей сердце/тормозящей поезд/высушивающей тело и прочее дерьмо, связанное с полной остановкой жизнедеятельности, улыбке… будь я помешанной на членах, нимфоманкой, мгновенно бы потекла или пустила слюну, но возбуждением тут и не пахло.

Ярость, ненависть, жажда схватить мудака за волосы и бить об стол… вот, чего я хотела на самом деле, а не предаваться слепым фантазиям.

– Да, что ты?

– Да. Хотя, я назвал тебе свое имя. – Он откинулся назад, вытянув руку вдоль спинки диванчика. – Ты даже не спросила, одинок ли я. Может, я был не свободен, а ты потащила меня к себе. – Адамс выдохнул. – Жаль, что ты уснула.

– А ты, я смотрю, пытаешься вызвать во мне чувство вины. – Я отпила коктейля. Ошибалась я или нет, но в его словах, проскальзывал оттенок обвинения, будто я умышленно обгадила его удовольствие, а не, потому что надралась в свинью и была не способна как-то реагировать. – Последний кто, сыпал на меня упреками, угодил в больницу. – И я не блефовала. Встретился мне в жизни один такой мудак. После его грубых оскорблений, я незамедлительно всадила ему в ягодицу стальную палочку для волос. Как же он вопил от боли! С тех пор, «кандзаси»13 – не просто украшение, но и способ усмирять выблядков.

Адамс хмыкнул, с особым любопытством изучая мое лицо, будто мы только что познакомились. Когда его внимание приклеилось к моей груди, я поджала губы. Ну, что за недомерок? Его тупое соблазнение или что он там делает, так же для меня эффективно, как и пластырь против раковой опухоли.

– Веселая пьянчужка. Тебе бы понравилось со мной трахаться. – Его взгляд потемнел, став почти черным.

Назвать меня алкоголичкой – наивысшее оскорбление! Я не ухожу в запой и не вываливаюсь за добавкой, в лихорадочном похмелье. Я знаю, в какие дни можно нажраться в стельку и когда этого не стоит делать. Вчера я хотела накачаться алкоголем, так чтобы у меня отнялись ноги, а мозг превратился в кисель, но знай, я, с кем познакомлюсь, осталась бы дома. Половой гигант, размахивающий членом перед носом у заплесневелых дамочек и то скромник, по сравнению с этим надменным мужланом. Если у него есть хозяйство и он им ублажает вагины женщин, это не означает, что я захочу того же. Ни за какие награды, я не соглашусь на интрижку, как и продолжать бессмысленный разговор.

Assez. Достаточно.

Нравится смаковать собственные фантазии, ну, так я быстро это исправлю и верну мудака с небес на землю.

– У тебя пять секунд, чтобы свернуть долбаную тему, коп. Иначе, – подхватив стакан, я улыбнулась, придав тону сладостно-зловещий оттенок. – Я так глубоко затолкаю этот стакан тебе в глотку, что врачам придется вытаскивать его из твоей задницы.

Адамс завис и на это раз, в его глазах отразилось… благоговейное восхищение. Он в восторге от моих слов… или тупо представил, на что будет походить, если меня разозлить и вынудить схватиться за стакан? Впервые вижу человека, который испытал удовольствие, вместо того, чтобы разозлиться.

Что. За. Хрень?

ГЛАВА 9

Припарковавшись у жилого здания, Адамс не сразу вышел из машины. Он задумчиво барабанил пальцами по рулю, бросая на меня косые взгляды. Я сказала – косые? Неа. Явные, с сексуальным подтекстом и все из-за того, что у меня был во рту леденец. В данный момент, я страдала похмельем и нуждалась в сахаре не для соблазнения его кобелиной натуры, а для зарядки мозга. Хотя, откуда ему знать, как я справляюсь с интоксикацией. Да и после того, как он на меня посмотрел в забегаловке, я усомнилась в нормальности его психики.

Вот только чокнутых мне не хватало.

Бросив взгляд на офицеров, топчущихся около места преступления, я выдохнула. Вскоре, участок перестанет быть охраняемым постом. Копы разбегутся, а местные сделают из клочка земли, уголок для сэлфи. Еще через неделю, Брентвуд обрастет слухами и сплетнями, придавая реальной истории бутафорской мишуры. Если конечно, они уже не считают убийство, занимательной темой за обедом.

– Говорить буду я, а ты помалкивай. – Буркнул коп и вышел из машины.

А за такое, можно и по шее получить.

– Говнюк. – Достав из потайного кармашка сумки фальшивое удостоверение, я выбралась из авто. Надеюсь, «Маркер» со своей бандой не ошивается где-то поблизости. Неловко получится, если друзья информатора поймут, что я работаю на полицию, а прикидываюсь своей. Да, и не безопасно это. Пусть они лучше сидят в своих норах, играют в консоль и балуются пивом.

Нагнав Адамса, я поздоровалась с офицерами и до того, как коп представил бы меня подругой погибшей/дальней родственницей/внебрачной сестрой, я опередила его, показав документы. Парни удивленно подняли брови, а детектив так вообще завис, хлопая глазами. Что? Не ожидал, что у меня найдется козырь, который отлично сыграет на ситуации и даст разрешение находиться на месте преступления? Поверь, парень, я – девушка загадка. Я могу и не таким удивить.

– Вы частный детектив? – переспросил офицер.

– А что вас так удивляет? – в глазах «голубых воротничков», я выгляжу, как дешевая шлюшка, готовая отдаться за косяк. Отсутствие лифчика и леденец, который я катала во рту, только укреплял эту мысль в их головах … ииии… творил бардак с глазами Адамса. Хм… влажные фантазии, где я ублажаю твой член, не дают покоя? Закатай губу. Этого никогда не случиться. – Детектив Адамс, любезно попросил оказать ему содействие в расследовании убийства. К тому же, в моей практике, уже встречался подобный инцидент. Так, что я с удовольствием согласилась помочь поймать преступника. Есть какие-то возражения, офицер? – не разрывая зрительного контакта с «воротничком», я обхватила леденец губами и медленно вытянула его изо рта. Взгляд мужчины загорелся знакомым огоньком, а вот глаза Адамса на мгновение расширились в изумлении, а затем потемнели, превратившись в два черных омута.

Мошонка ты развратная.

– Раз, вы сотрудничаете с детективами. – Промямлил он, облизав губы. – Нет, конечно.

– Благодарю. – Улыбнувшись, я двинулась прямиком к ограждению, услышав позади, как Адамс сказал парням, чтобы они пошли, выпить кофе, мол, мы здесь побудем какое-то время.

В двух шагах от места преступления, я сдернула сумку с плеча, присев на корточки. Убрав удостоверение, я вытащила блокнот, пролистывая исписанные страницы. При дневном освещении, все равно недостаточно светло. Любая мелкая деталь, может затеряться в траве и остаться там, пока не сгниет, вместе с землей.

– Я же велел тебе помалкивать. – Прогудел голос копа со стороны. Велел? Это что, блядь, еще значит? Я ему – что, цирковая обезьянка, веселящая народ за гнилой банан? Он там случаем ничего не перепутал, чтобы разбрасываться приказами?

Вытащив леденец, я повернула к нему голову, пригвоздив ушлепка холодным взглядом. Он же смотрел на меня как на женщину, которую в скором времени поставят на четвереньки и поимеют. Темный, жадный и запрещенный по всем законам Ди-Си, взгляд. Так вот, какое наказание ты для меня придумал? Тьфу, имбицил.

– Ты не мой босс и я не подчиняюсь твоим приказам.

Коп присел рядом со мной на корточки, с негодованием сузив глаза.

– Ты здесь с моего разрешения.

– Я здесь по своему желанию. – Парировала я, вернув внимание к клочку земли, а леденец в рот. Да будь он хоть трижды против, я все равно бы сюда вернулась. Плевать я хотела на его гребаное разрешение и запреты. Захотела бы, усыпила копов и пока те дрыхнут, собрала все, что нужно для статьи.

Коп пробормотал, что-то вроде – до чего несносная женщина.

– Откуда у тебя фальшивые документы частного детектива?

– Оно такое же фальшивое, как и моя грудь. – Хм… песок, смешанный с землей. И на ней рисовались четкие следы мужских ботинок. Черт бы побрала «Маркера» и его долбаных дружков. Не могли смазать их, чтобы не привлекать внимание?

– Я заметил. – Он свесил руки с колен. – Могу я взглянуть?

– Нет. – Выпрямившись, я прошла дальше. На траве, виднелись черные точки. Капельки крови, высохшей на солнце. Когда убийца вырезал на животе Никси букву, то добивался не четкости линий, а глубины. Думаю, на это была причина. Мне бы посмотреть вживую, я бы тогда могла предположить, в каком ублюдок находился состоянии. Но, главное, он сделал это, когда жертва была еще жива. Получается, уже после он ее задушил. Почему? Хотел насладиться ее муками?

– А если я арестую тебя за подделку документов? В курсе, какой срок тебе грозит?

Естественно, раз я добровольно пошла на риск. Но, документы у меня высшего качества и чтобы выяснить их подлинность, им придется попотеть. Все-таки, их делал профи, а не занюханный стажер-любитель.

– От пяти до двадцати лет. – Пробубнила я, с конфетой во рту. – А если судья окажется редкостным мудаком, то и сотню впишет. – Снова вытащив леденец, я усмехнулась копу. – И что? Сдашь меня или будешь шантажировать?

Адамс встал, сунув руки в карманы джинсов.

– Оба варианта очень соблазнительны.

Я бы шантажировала. Не ради денег, а ради материала. Любой журналист был бы в восторге, оттого, что у него на привязи детектив полиции. Такие информаторы – бесценный подарок.

– Одежду убитой нашли?

– Нет. Вероятнее всего, убийца забрал ее с собой, чтобы избавиться.

Точно. На ней могли остаться следы ДНК, а это бы подорвало всю его работу. Убить и сразу попасться. А вот место… меня смущало то, что оно находится недалеко от дороги, да еще в жилом районе. Не где-то у черта на рогах. Почему убийца решил сделать это здесь? Его же могли поймать с поличным. С другой стороны, в позднее время, на улицах мало гражданских, а патрульные особо не появляются. И какой вывод? Он хорошо знает этот район и был на сто процентов уверен, что его не заметят. Значит, нам нужен мужчина, проживающий в Брентвуде. Мог ли это быть один из ухажеров Никси? Или тайный поклонник, о котором она ничего не знала? Или наоборот, которого отшила? Надо бы пообщаться с ее знакомыми. Попросить «Маркера», чтобы он разузнал, сколько у нее было кавалеров, и как они к ней относились. До банального, Никси мог задушить один из любовников, просто из ревности. Но, буква… что она может означать? Первая буква его имени или ее?

У меня изо рта вытянули леденец… при этом, я неумышленно издала звук, который ни с чем не перепутаешь. Слышала я в порнухах эти причмокивания… но, мне-то, почему это в голову пришло? Что за дебильная ассоциация?

Я недоуменно округлила глаза, пока Адамс поедал взглядом мой рот.

– Полицейские все тщательно обыскали? – когда я облизала губы, чувствуя на языке смесь помады и сладости, коп с силой сжал челюсти. Да, что у тебя за проблемы, чувак? Сделай уже что-нибудь со своим либидо и прекрати смотреть на меня, как удав на кролика. – Неужели, ничего не нашли?

– Если ты про улики, то ничего, кроме крови, предположительно, погибшей и отпечатков обуви. Как минимум, четыре пары. – И он сделал невероятную вещь: сунул в рот леденец. После хрустнул челюстью, разгрызая конфету.

Ладно… это было беспощадно. Я про леденец. А его ничего не смущает? Может, я заразная, а он только что напичкал свой организм моими бактериями.

– Не боишься заразиться?

– Поздновато спрашивать, когда мы уже целовались. – Вытащив палочку от конфеты, он убрал ее в карман куртки.

Переведя взгляд на жилую пятиэтажку, я медленно выпустила воздух из легких. Если он и это будет мне припоминать, то в колонке некрологе появится его имя.

– Дом осматривали? – я двинулась в противоположную сторону. Адамс последовал за мной.

– Хренового же ты мнения о полиции. Конечно же, осматривали. В каждую щель залезли, чуть ли не под микроскопом рассматривали.

Почему он не сделал этого в здании? Или опасность его возбуждает? Хм… а могло ли так случится, что Никси предложила убийце заняться сексом на улице. Типа, экстрим. Если результаты аутопсии подтвердят наличие полового акта, то очень сомневаюсь, что криминалист найдет сперму. Надо быть идиотом, чтобы кончить в намеченную жертву, а потом бояться, что тебя поймают. Нет-нет. Этот так бы не сделал.

Обогнув здание, я чертыхнулась, что душитель выбрал не то место для убийства. Окна располагаются спереди и с торцов, там же, где и пожарная лестница, а за домом, слепая зона. Череда гаражей и ничего больше. Здесь удобно творить злодеяния, но он предпочел совершить преступление на глазах у всех. Почти. Под окнами жильцов, на глазах у соседних домов и пустой улицы.

– О чем размышляешь? – коп шел за мной попятам, держась рядом.

– Почему на улице, а не в подъезде? Или хотя бы не за домом. – Да, господи, он мог утащить Никси за гаражи!

– Потому что убийство было спонтанным. – Адамс пожал плечами. – Неряшливое, как ты выразилась, а значит, первое.

Оттого и незапланированное. Только, когда он захочет освежить ощущения, они будут очень отличаться от предыдущего преступления. Более продуманное, более изощренное. И так с каждым разом, пока его не поймают.

– И никто не слышал, как она сопротивляется. – Протянула я, входя в подъезд. Чеерррт… идеальное место преступления. Первый этаж, слабо освещался флуоресцентными лампами. Порывшись в сумке, я достала фонарик. Без дополнительного света, ни хрена не разберешь. На стенах, помимо облупившейся краски и трещин, красовались злосчастные граффити. Одна из трещин, тянувшая от потолка и до пола, была заткнута то ли тряпками, то ли… не понятно. Хм. Интересный способ реставрации. Бетонный пол пестрил царапинами, будто по нему очень часто катали рояль на коньках. Под моими ботинками что-то хрустело и липло.

– Он мог придушить жертву, чтобы она отключилась. После, заканчивать начатое.

– Не пойму, к чему вырезанная на животе буква? – я подошла к лестнице, направив луч под ступеньки. О, да, здесь, хватит места, чтобы развернуться двоим, если не пятерым.

– Ты разве не знала? Когда убийца оставляет на теле жертвы какой-либо знак, это означает, что она его собственность. Трофей, если хочешь.

И Никси стала первой в его коллекции. Надеюсь, что на этом все закончится.

– Во сколько вы прибыли на место преступления? – пригнувшись, я шагнула под лестницу, присев на корточки. Свет фонарика выцепил кое-что интересное в дальнем углу. Точнее, использованный презерватив и три окурка от сигарет.

– Звонок поступил в десять утра. Какого черта ты там делаешь?

Со смерти Никси и до приезда полиции, прошло примерно семь с половиной часов. Неизвестно, сколько она лежала, до того, как «Маркер» ее увидел. Не думаю, что долго. Надо уточнить у него, была ли кровь еще свежей, когда информер фотографировал Никси. А еще надо дать ему по шее, что повели себя так не аккуратно.

У меня затрезвонил сотовый. Как вовремя. Вытащив орущую хреновину из кармана куртки, я не глядя, нажала на прием, зажав трубку между ухом и плечом.

– Слушаю? – почему криминалисты не взяли на анализ презерватив и окурки? Вдруг, все это принадлежит убийце? Ну, ладно, визуально, кажется, что этому добру уже не первый месяц и все же. – Алло? – ненадолго переключившись на абонента, который к слову, затрахал мариновать меня своим тяжелым дыханием, я мысленно выругалась. – А это ты. Снова будешь сопеть или скажешь хоть слово? – у меня нет времени на всяких говнюков. Надо быстро свернуть разговор. – Хотя, стой, – я изобразила в голосе изумление. – До меня дошло. Ты мастурбируешь, да? Прямо сейчас, сидишь в своей убогой квартирке, в полном одиночестве и душишь член, пытаясь выдавить из себя хоть каплю. Я угадала? – я поймала на себе недоуменный взгляд Адамса. – Ну, и как? Мой голос заставил тебя кончить?

Сбросил. Отлично.

– Поклонник? – голос копа раздался у меня за спиной.

– Ничего особенного. – Видала я в гробу таких поклонников. Мне и без этого хватает извращенцев, а тут телефонный дрочила нарисовался. – У тебя есть с собой «Зиплок»? – вечно забываю брать с собой пакеты для улик. У меня руки чесались прибрать мусор и отправить его на анализ.

– Не думаю, что это принадлежит убийце. – Адамс присоединился ко мне, доставая из кармана «Зиплок» и ручку. – Презерватив давно использовали, а окурки, и вовсе скоро разваляться.

– Слушай, я ничуть не пытаюсь подорвать профессионализм криминалистической группы, но они могли бы взять это на анализ. Чем черт не шутит?

– С тем же успехом, можно было отсюда собрать весь мусор и притащить его в лабораторию. Ты хоть что-то знаешь о сборе улик?

А вот недалекой меня не надо считать. Помимо журналистики, я увлекаюсь криминальными историями и знаю, как обстоит процесс. Основной упор криминалисты делают на само место преступления и подчищают все, что там есть, но дальше, они могут допустить халатность и закрыть глаза на другие вещи.

– Ты сам сказал, что криминалисты могли что-то пропустить. – Я ткнула пальцем на находку. – Вот.

– Гребаный ад. – Проворчал Адамс, гуськом подступив поближе к находке. Подцепив острием ручки презерватив, он осторожно засунул его в «Зиплок». – В нем даже ДНК нет. Я вообще сомневаюсь, что убийца настолько туп, чтобы разбрасываться своими резинками.

– Бла-бла-бла, – свободной рукой, я вытащила из сумки упаковку салфеток. – Тебе подавай полный мешок спермы, да? – коп бросил на меня хмурый взгляд. – В любом случае, это не испортит расследование. – Зажав зубами фонарик, я выдернула из пачки белый квадратик.

– Что за мания тащить всякую хрень в рот? – буркнул коп, вытянув у меня изо рта фонарь. Я сглотнула. Это не у меня мания, а у него, забирать то, что у меня во рту.

– Да? Говоря твоими словами, язык, который ты мне засунул в рот, тоже хрень.

– Откуда тебе знать, если ты не помнишь? – он протянул мне второй пакет для улик.

Когда-нибудь, мое терпение лопнет, и я сошью из его кожи себе выходное платье.

Адамс подсвечивал, пока я с осторожностью собирала окурки. Хмммм… марка на фильтре «305’s». Очень дешевые сигареты, не больше 5-6 долларов за пачку. Такие обычно приобретают малообеспеченные американцы. Придется пересмотреть всех, кто курит это дерьмо.

Собрав все необходимое и не разгибаясь, я вышла из-под лестницы. Поясницу окатила тупая боль. Агхр, то же самое, я чувствую, когда долго работаю за компьютером. Бывает, и по девять часов сижу безвылазно, пока не закончу статью, а потом мучаюсь спазмами.

– Почему ты стала журналистом, а не детективом? У тебя неплохо получается исследовать.

Ммм, теперь он изменил свое мнение? Быстро же.

– Потому что бумажной работы у вас больше, чем у нас. – Я двинулась к стене с трещиной. На хрен здесь эти тряпки? Дом в непригодном состоянии. Его надо ремонтировать, а не держать, как раритет. – Это в боевиках, полицейский бегает по улице, отстреливая преступников, после чего напивается до поросячьего визга, а на утро просыпается с длинноногой красавицей, которая не против второго раунда с «плохим мальчиком». На самом деле, все не так.

– Насчет бумажной работы, ты права. – Адамс встал сбоку от меня. – Что до остального. Я, конечно, не напивался, но проснулся с одной такой красоткой.

Я перевела луч света на физиономию копа. Он поморщился, сощурив глаза.

– Вас в академии не учили, что за треп, можно лишиться языка?

– Это первое, о чем нас предупредили. – Адамс улыбнулся. Я скривилась.

– Le con.

– Кем на этот раз ты меня назвала?

– Кретином. – И это еще мягко сказано. Вернув свет на трещину, я подошла еще ближе. Оказалось, что помимо тканевых затычек, тут было что-то, что выделялось из общей картины. При первом взгляде, я не заострила внимание, но теперь вижу, что вещица была воткнута сюда не случайно. Либо ее здесь оставили, просто ради прикола, либо… потому что она улика. – У тебя есть еще пакет?

– Что еще ты нашла?

А он, похоже, был заинтересован созерцанием моей задницы, вместо того, чтобы изучать помещение. Вот из-за таких, как вы, из-за пофигизма, преступники остаются на свободе, а жертв становится больше.

– Ты не видишь? На что это похоже? – когда я повернулась к копу, тот опустил брови, уставившись на торчащий козырек бейсболки. С выделяющимися на черной ткани, пятнами и частично стертой нашивкой. Из уцелевших остались только две заглавные буквы – «В» и «Н» – По-моему, это кровь.

ГЛАВА 10

Переступив порог своей квартиры, я сразу же набрала номер «Маркера», чтобы сообщить – у его друга проблемы и большие. В непосредственной близости от места убийства Никси, кто-то спрятал окровавленную бейсболку, а когда Адамс озвучил недостающие буквы, я была стопроцентно уверена, что она принадлежит «Снаффу»… о чем не сообщила копу. Во-первых, нет уверенности, что именно он задушил Никси. Парнишка совсем не тянет на «Бостонского душителя».14 Ну, не увидела я в нем ни единого намека на больные наклонности. Я много с кем пересекалась и часто сталкивалась с пришибленными на всю голову. И даже нарывалась на таких, которые рьяно скрывали свои фантазии. Но, есть в них что-то такое, отчего моя интуиция встает на дыбы. Вспоминая мальчишку, у меня даже в заднице не зудит от предчувствия, чего уж говорить о худшем. А во-вторых, если допустить мысль, что он все же убийца, полиция и без меня на него выйдет, как только проведут лабораторные исследования. Частички кожи, волос, дадут им имя владельца. Я могу всего лишь ускорить процесс его задержания, но… стоит ли? Веских доказательств, кроме пятен крови, мне не достаточно. Я хочу знать наверняка, что она принадлежит Никси, вот тогда можно забыть о сочувствии и отправить молодое мясо за решетку. Так что у «Снаффа» есть семьдесят два часа, чтобы хорошенько обдумать свои дальнейшие действия. Либо он сам сдается и дает чистосердечные признания, либо пускается в бега. Я пока подожду, и не буду торопиться выкладывать его имя Адамсу, а там посмотрим, что из этого получиться.

Мда, с каких пор я стала защитницей преступников? С самого детства, родители объясняли мне, что такое хорошо и плохо. Плохо, это когда дяди делают другим больно. Хорошо, это когда дяди ничего не делают. Плохо, это когда взрослые дяди трогают тебя там, где не должны. Хорошо, это когда они трогают только своих жен. Плохо, это когда скрываешь от полиции предполагаемого убийцу. Хорошо, когда сдаешь его властям. Я же законопослушная американка и обязана исполнить свой гражданский долг, отправив мальчика в тюрьму, а значит, не должна говорить с «Маркером». Они же друзья, а если я предупрежу информатора, то у «Снаффа» появится фора, а я превращусь в соучастницу.

Сбросив звонок, я отчасти была рада, что «Маркер» так и не поднял трубку. Если перезвонит, не стану упоминать найденную улику, а расспрошу, встречался ли «Снафф» с Никси. В каких они были отношениях… если были. Может, они ссорились или любитель бейсбола вел себя, как-то странно или выказывал ревность по поводу бой-френдов Фармер. Мне нужно хоть что-то, чтобы понять мотив убийства и причастность «Снаффа».

Убрав мобильник в карман спортивных штанов, я шагнула в кухню. Что-то я проголодалась. Сегодня мой рацион составляла порция картошки фри и сладости. Если родители узнают, как хреново я питаюсь, они меня повесят… или закормят досмерти. Стоило мне съехать из отчего дома и выйти замуж, как пришлось научиться готовить, а уж после развода, я и вовсе забыла, каково это стоять у плиты или что такое книга домашних рецептов.

Открыв холодильник, я присвистнула. Временами, я чувствую себя киношным детективом, который редко появляется дома, а пока его нет, пища цветет и пахнет. Вот и у меня тот же бардак на полках. Из скудного набора продуктов, сыр уже заплесневел, а недоеденная лазанья из полуфабриката, местами покрылась плесенью. Надо бы избавиться от вкусняшки, пока в один прекрасный день, у меня в холодильнике не завелся живой скунс.

Выбросив испорченную еду в мусор, я отнесла пакет к двери. Надо бы запомнить ежедневно опустошать ведро, а не оставлять его на ночь. Оно, кстати, тоже дурно пахнет. Сунув ноги в кроссовки, и прихватив непроницаемый мешок, я выскользнула в коридор, запирая замок. Из квартиры напротив, вывалился сосед, бренча ключами.

– Привет, Фейт. – Парень улыбнулся мне, как всегда лапая взглядом. У этих мужиков, какая-то мания липнуть к моему телу и неважно, в чем я одета. – Ночная вылазка?

Подкол защитан, Ник. О том, что я журналист, он узнал, когда я ругалась с особо мерзким соседом сверху. Я предупреждала говнюка, если тот не прекратит волочить гробы по голому полу или ронять гири, в газете появится заметка о его бесследном исчезновении, и я уж постараюсь, отразить в статье, весь детальный процесс его расщепления в серной кислоте. Уродец давай мне угрожать полицией и долгим заключением в тюрьму, на что я с ледяным спокойствием ответила – попробуй и узнаешь, как скоро я приду за твоей задницей. Мы так громко орали друг на друга в коридоре, что разбудили всех домочадцев. Перепалка затянулась, пока у мудака не кончился словарный запас, как и мое терпение. Честно, я уже хотела перейти от слов к действиям, используя любые подручные средства, как явился Ник. Он четко объяснил ему, как тот не прав и что за этим может последовать. Так мы и познакомились: Николас Джексон – помощник адвоката. До беспамятства влюблен в свою работу, и с каждым днем приближается к заветной мечте – стать самым крутым, высокооплачиваемым адвокатом в Вашингтоне. Не женат.

Эта информация мне ни к чему, но я поняла, что парень не промах и любит менять женщин, как перчатки. Как предсказуемо. Я в свою очередь брякнула, что журналистка и горбачусь в «КарГолд». Законопослушная гражданка и ненавижу шумных соседей. Ник посмеялся, отметив, что мой крик был куда громче, того придурка.

Короче, через месяц, нерадивый сосед съехал.

– Это у тебя вылазка, Ник, – всем известно, что у журналистов ненормированный рабочий день и меня вполне устраивает режим с девяти до шести… если только редактору не ударит моча в голову и его не припрет отправить меня к чертовой бабушке. Ладно, иногда, я сама не прочь растянуть удовольствие, но сейчас на повестке кое-что другое и оно жутко воняет. – А у меня прогулка до мусорного контейнера.

– В девять вечера? Ты знаешь, что по некоторым приданиям, нельзя на ночь выносить мусор?

Что за чушь он городит? Я не живу по приданиям, и терпеть вонь в своей квартире тоже не намерена.

– Аааа, – я усмехнулась. – Раз так, тогда ты не будешь против, если я оставлю это у тебя. – Ник ошеломленно выпучил на меня глаза, реально поверив в то, что я заброшу в его квартиру свой мусор. Ну, до чего наивный. И как он только работает адвокатом? – Успокойся, я же шучу.

– Ладно. – Неуверенно протянул сосед, двинувшись по коридору, к лестнице. Я последовала за ним. – Как твое горло?

– При чем тут мое горло?

– Ну, ты пела в коридоре. И очень громко.

Я же не пою. Никогда. Даже в караоке. Особенно там и не потому, что стесняюсь. От моего голоса у всех мгновенно наступает глухота, и отпадают челюсти. Дерьмо, что еще я делала, пока алкоголь держал меня на поводке?

– Эм, нормально. – Пробормотала я. Все равно ни хрена не помню. Даже если и горланила песни, то за утро, все из головы выветрилось, да и связки особо не пострадали.

– И хорошо. – Улыбнулся он, глянув на часы. – Черт.

– Опаздываешь на свидание?

– Неа. На встречу с клиенткой и у нас с ней сугубо профессиональные отношения.

– Профессиональные отношения в девять вечера? – подколола я.

– Как и твоя прогулка до мусорного контейнера. – Парировал Ник.

– Засранец. – Я легонько пихнула его в плечо. – Беги, уже.

Бросив мне короткое «пока», адвокат выскочил на улицу. Я вышла следом, натолкнувшись взглядом на Адамса, который стоял около своей машины. А он что здесь делает? Караулит меня под луной? Не очень-то романтично, учитывая наши с ним словесные баталии и мою ненависть к его гадкой персоне. Я могла бы смириться с его существованием, если бы Крис и Эмбер не подливали масла в огонь, расспрашивая, откуда он меня привез и трахнула ли я Адамса… вопрос был от нашей скромницы Эмбер. Ну, и что я должна была на такое ответить? Ездила по делам, а с детективом Адамсом, мы случайно столкнулись, и нет, я его не трахала, потому что была в отрубе. И, слава богу, а то потом пришлось бы проходить курс психологической реабилитации. На что они в один голос выдохнули – он кооооп? Да, мальчики и девочки. Он не только коп, Адамс еще клептоман, похотливый кобель и, кажется, он не ровно дышит к кровожадным историям. Последний пункт меня напрягает.

Дойдя до мусорного контейнера, я зашвырнула пакет. Мимо меня, неторопливо проехала машина Ника. Я махнула ему рукой, на что сосед ответил гудком, после чего, поддал газу и покатил прочь.

Ладно. Раз уж Адамс приперся, выясним, на кой черт он здесь. Я двинулась в его сторону. Может, уже пришли результаты аутопсии? Было бы замечательно. У меня появятся больше идей, понять причину, за что убили Никси. Эх, знала бы, прихватила с собой диктофон. Ну, на случай, если коп расскажет что-то не для печати, а я смогу это завуалировать и упомянуть в статье. Читателям нравится, когда журналисты ведут расследования. Особенно, когда это походит на детективное чтиво с кровавым описанием убийств, детальным допросом и подробным процессом казни… если таковая разрешена в штате. У нас, к несчастью, отменили казнь. Жаль. Преступников должны поджаривать на электрических стульях или душить в камерах. К чему заполнять тюрьмы и кормить рты, когда и без ублюдков хватает мелких правонарушителей?

– Что ты тут делаешь? – подойдя к Адамсу, я скрестила руки на груди. Коп обвел меня взглядом, зациклившись на моем свитере. Хм, судя по хмурому выражению лица, он уверен, что вещица мужская и принадлежит/ала бой-френду. Ты прав. Свитер, действительно принадлежал бывшему, но купила его я. Так, что когда мы разошлись, я оставила его себе.

– Есть важный разговор. – Он встретился со мной взглядом. При таком освещении, его зрачки отливали сине-зеленым цветом.

– Важный для меня или тебя? – едва ли меня что-то, кроме отчета аутопсии может сейчас заинтересовать.

– Для нас обоих.

– Ты хочешь обсудить результаты вскрытия Никси Фармер?

– Нет.

– Тогда, это неважно. – Я отвернулась, но коп ухватил меня за предплечье, разворачивая к себе. Резко выдернув руку, я отступила назад. – Не распускай руки, Адамс, а то останешься без них. – Он поднял ладони вверх, дескать – окей, понял. Так-то. Я направилась к подъездной двери.

– Я хочу поговорить о твоих информаторах. – Я покосилась на детектива, когда он зашагал рядом со мной. Достал. Сначала выносил мне мозг клубными приключениями, теперь моих информаторов приплел. Нет, ну, где он видел журналистов, чтобы те, так легко выкладывали полицейским всю подноготную о своих ищейках? Это равноценно сдаться копам, заявив – хей, придурки! «9/11»,15 было спланировано мной! Правда, мне было тогда три года… окей, я гений и когда мне стукнуло двенадцать месяцев, я без труда и с завязанными глазами собирала трубчатые бомбы.16 – Расскажи мне о них.

Адамс первой пропустил меня в подъезд, тенью следуя за спиной. Похоже, мудак не отвяжется, пока не услышит ответ. Ну, ладно. Сам напросился. Миновав цокольный этаж и ступив на первую ступеньку, я развернулась к копу. Хмммм… приятное чувство, возвышаться над придурком.

– Значит, хочешь узнать, какие они? – я улыбнулась его физиономии – хочу все знать. – Это такие полезные существа с огромным количеством ушей и глаз. Чем-то, смахивают на уродливых гоблинов, но абсолютная преданность и колоссальная работоспособность, с которой, они отдаются делу, во многом превосходит их физические недостатки. – Моя улыбка стала шире. – Милые питомцы и прекрасно поддаются дрессировке. Заведи как-нибудь для себя парочку, Адамс. Уверяю, тебе понравится.

– Все шутишь. – Мрачно ответил коп.

– Нисколько. – Пожав плечами, я отвернулась, возобновив подъем по лестнице.

– Ты сказала, что информаторы обнаружили тело Никси Фармер в два тридцать ночи. – Он поравнялся со мной, поднимаясь по ступенькам. – Подробно тебе все расписали. Получается, твои «гоблины», находились непосредственно на месте преступления, и на земле, именно их отпечатки ботинок. Знаешь, какой напрашивается вывод?

Что им, блядь, пора учится ходить по воздуху.

– Что они не единственные, кто ошивался рядом с телом, а следы обуви, мог оставить любой, кому это было интересно.

– А, так они местные.

Угадал, но твою догадливость я не стану хвалить.

– Ошиваться, не значит, быть местным. – Равнодушно протянула я. – Ты забыл, мои информаторы повсюду.

– Да-да. – Проворчал он. – Но, почему они сразу не вызвали полицию? Или, точнее, почему, как только ты получила информацию, не отправила патрульных в Брентвуд?

На то у парней было две причины: они дико испугались, и потому что не в их привычке связываться с копами. Что касается меня… я не виновата, что «Маркер» так поздно рассказал мне о теле Никси. Я же не могу контролировать правильность исполнения работы своего информера. Как смог, так сообщил.

– Но, вам же сообщили о теле, верно?

– А до этого, сколько она пролежала на улице? – его тон выражал недовольство, будто я поступила бесчеловечно по отношению к жертве.

– Кончай с обвинениями, Адамс. О смерти девушки, я узнала после полудня. – Пусть думает, что угодно, но узнай я раньше, то позвонила бы в полицию, а так меня не в чем винить. Другое дело, будь девушка жива, а я проигнорируй ее спасение. – Что насчет точного времени смерти Никси?

– Ориентировочно в два ночи.

За полчаса до того, как ее обнаружил «Маркер» с друзьями. У убийцы было тысяча восемьсот секунд, чтобы смыться. Черт, да, я уверена, пока информер с парнями изумлялись находке, ублюдок преспокойно ужинал, хихикая над каким-нибудь долбаным ситкомом.17

Поднявшись на третий этаж, я глянула на Адамса. Он же не думает, что я захочу продолжить разговор у себя дома? Нет-нет. У меня уже голова идет кругом от мыслей и предположений – кто это был и за что он укокошил бедняжку. Я хочу, наконец-то, принять душ, залезть под одеяло и отдохнуть. На сегодня с меня хватит приключений, как и компании копа. Наверное, он первый мужчина, от которого я так быстро устаю.

– Я должен поговорить с твоими информаторами. – Пробормотал он, когда мы подошли к дверям моей квартиры. Я усмехнулась. С дуба рухнул что ли? Это же равноценно предательству. За «Маркером» и так тянется череда мелких нарушений, и разговор с копом, заметно ударит по его репутации. Не хочу, чтобы потом, у него были проблемы на районе. Лучше я сама все выясню и если ситуация примет экстренный оборот, сообщу Адамсу. – Они были на месте преступления, спустя полчаса после убийства. – Не унимался он, пока я отпирала замок. – Черт, да твои «гоблины» могли кого-то увидеть. Я просто хочу знать все, что они видели или слышали. Не больше.

– Тебе напомнить, как я получаю наводку от информаторов? – вытащив из замка ключи, я убрала их в карман штанов. – Односторонняя связь, Адамс. Я их ни разу не видела вживую.

– Зачем ты мне лжешь? – коп сузил глаза, всеми фибрами выдавая полнейшее недоверие. Плевать. Мне главное, чтобы «Маркер» не светился перед придурком и тогда, все будет в порядке. – Я, ведь могу и сам на них выйти, ты это понимаешь? – ледяным тоном произнес он, давая понять, что не шутит. Ублюдок перекопает всю планету, но найдет их. – И поэтому даю шанс пойти мне на встречу. Не думаю, что тебе или кому-то из твоих питомцев понравится, узнать меня плохим.

ГЛАВА 11

По венам рванул адреналин, а вместе с ним и гнев.

Fils de pute arrogant. Высокомерный сукин сын.

Ненавижу чванливых козлов с их «комплексом бога». Думают, раз у них есть значок, так они пупы всего мира? Уверены, что им все должны, обязаны и перед ними должны преклоняться. Эти говнюки, забывают о человечности, наслаждаясь властью и силой. Еще бы в нужное русло ее направляли. Но, нет. Зачем? Нам удобнее угрожать, запугивать и смешивать с дерьмом.

Будь мы наедине, в комнате с полной звукоизоляцией, я бы с удовольствием выпотрошила уебка, как свинью и смотрела, как он истекает кровью. Размозжила ему череп. Сломала все кости. Отрубила конечности, а потом всю эту груду никчемного мяса оставила бы на помойке, чтобы на него мочились бродяжные псы и спившиеся бездомные. Я бы устроила ему «собачий кайф» его же кишками, только за то, что открыл свою поганую пасть и посмел угрожать моему информеру. Да, за «Маркера», я его голыми руками разорву. Парню и так не сладко приходится и единственный взрослый, кто его защищает – это я.

… но все это было только в голове. Внешне, я оставалась равнодушной к словам Адамса. Как бы пристально он не вглядывался в мои глаза, он не заметил и тени взбешенной Мегеры. Уж в этом я могу контролировать лицо. Да, бывает, я срываюсь, но сейчас речь зашла об информаторе, а это уже повод включать хладнокровность. Говнюк должен быть стопроцентно уверен, что я никогда не встречалась с «Маркером».

– Спокойной ночи, детектив. – Войдя внутрь, я собиралась захлопнуть дверь перед его носом, но уродец пресек мой жест, удержав ее ладонью.

– Не хочешь говорить о своих информаторах?

Я не хочу ничего связанного с тобой. Зато есть одно огромное желание, вести расследование в одиночку.

– Я устала и хочу спать. – Я снова попыталась закрыть дверь, и опять тщетно.

– Тогда, поговорим о тебе, – он со всей серьезностью посмотрел на меня и в его потемневшем взгляде, я увидела то, что вызвало в моем теле неожиданную дрожь. Нет, это вовсе не связано с вожделением или яростью… это было волнение со всполохами зарождающейся паники. Откуда, черт возьми, это чувство? – Рен Жизель Гроссо. – Адамс прищурился. – Твое произношение. Черт, оно идеальное. Может, потому что твои родители французы и родом из Сен-Пьер?

… уважаемые пассажиры «Вашингтон Сити», у нашего самолета отказали все двигатели, но, пожалуйста, не создавайте панику. Наденьте кислородные маски, приведите кресла в вертикальное положение и читайте молитву. Через несколько минут, наш металлолом приземлится где-то в дебрях Тихого океана. Спасибо, что пользуетесь нашими авиалиниями…

Слова Адамса парализовали меня. Дрожь в теле, переросла в лихорадку, со всеми вытекающими ощущениями – меня бросало то в жар, то в холодный пот. Я была потрясена тем, с какой легкостью, этот кусок дерьма нашел на меня подлинную информацию. Каким, блядь, образом он надыбал то, что было скрыто программой по защите свидетелей? У него там – что, друзья закадычные сидят, или коп дал взятку, чтобы заиметь мое личное дело? Нельзя, чтобы кто-то из соседей услышал обо мне. Из жильцов, я ни с кем не общаюсь, кроме Ника, но хватит и одного человека, чтобы превратить мою новую жизнь в дерьмо.

Ухватив ублюдка за воротник свитера, и втащив его в квартиру, я захлопнула дверь, грубо пихнув копа в живот, так что тот впечатался спиной в хлипкое полотно. Вцепившись ему в горло, я усилила хватку на глотке. На лице Адамса отразилось изумление, но оно быстро исчезло. Его взгляд полыхнул всеми оттенками возбуждения. Так ты не против насилия, гандон? Поэтому не пытаешься меня оттолкнуть?

– Продолжай. – Приторно-сладко, протянула я. – Я хочу послушать, что ты обо мне знаешь.

– В 1990 году твои родители переехали из Сен-Пьера в Миссисипи. Работали не покладая рук, и, скопив приличную сумму, открыли свою кондитерскую. Бизнес рос, как на дрожжах, так что через шесть лет, они перебрались в Вашингтон. А в 1998 году, родилась ты. – Под ладонью, его кадык напрягся, когда он сглотнул. – Ты была очень прилежной ученицей. Окончила школу и с успехом поступила в Колумбийский университет на факультет журналистики. Еще и со стипендией.

Потому что была лучшей и была достойна этого. Я из кожи вон лезла, ежедневно доказывая свое превосходство над другими. Другие скажут, что я высокомерная сука… пусть. А теперь, посмотрите, где вы и где я. У меня прекрасная, интересная работа. Я живу, впитывая в себя все краски этого мира, а вы существуете. Серые будни, недовольство средним достатком и прочие эпитеты. Лень. Вот, что вами движет, а я как раз тот самый двигатель и я не перед чем не остановлюсь. Спустя год обучения, я подрабатывала внештатным журналистом в «Утро Вашингтона». Скажем так, у меня уже было зарезервировано место в издательстве, оставалось только окончить университет и получить заветный диплом.

Вот так началась моя карьера, от незрелого, но очень амбициозного внештатника, до акулы журналистики.

– И здесь мы подбираемся к самому интересному. – Я склонила голову набок, разглядев в глазах, копа не просто желание меня трахнуть. Он хотел сделать это очень-очень грязно. Все же я оказалась права, и у мудака есть склонности к садизму.

– Да. – Адамс раздул ноздри. Его тело натужилось, будто перед прыжком. – Я хотел понять, почему ты ненавидишь полицейских.

– Теперь, понял?

– Уолтер Джеймс. – Я улыбнулась еще шире, пряча под ехидством свои истинные эмоции. Мое сердце ухнуло вниз, а затем забилось быстрее, едва ли не вколачиваясь в ребра. Дыхание сперло, а перед глазами вспыхнули черные точки. Паника сжала внутренности, вздергивая надпочечники до такого состояния, что я почувствовала горечь на языке. Адреналин рванул по венам. Он был обжигающим, как раскаленный металл и иссушающий, как кислота. – Офицер семьдесят третьего полицейского участка.

– Bien, mon connard curieux. – Молодец, засранец. – Я вышла за него, сразу после окончания университета, но познакомились мы, когда мне было восемнадцать. Putain de coincidence. Хреновое стечение обстоятельств, но оно изменило мою жизнь. – Я без памяти влюбилась в парня, старше меня на пять лет, а наличие формы, так и вовсе вскружило мне голову. Я брала интервью для издательства, точнее, это больше походило на допрос с пристрастием – один умалишенный последователь сатанинского культа, хотел призвать своего господина и едва не прирезал библиотекаршу, а когда придурка увезли в полицейский участок, Уолтер с напарником, успокаивали обеспокоенных посетителей и жертву нападения. Я под шумок, начала их расспрашивать об инциденте, и Уолтер охотно отвечал на все вопросы. Можно сказать, мы влюбились друг в друга с первого взгляда. По крайней мере, я хотела в это верить. Мы встречались три года, а потом поженились и… тогда, я увидела его истинное лицо. Выдохнув, я одернула руку и, развернувшись на пятках, направилась в кухню. – Как тебе полицейский отчет? Занимательное чтиво, правда? – всего лишь сотрясение мозга, многочисленные гематомы по всему телу, перелом ребра и запястья, которое изредка начинает болеть.

– Нисколько.

– Странно. – Открыв морозильник, я достала упаковку «Thomas Sweet Ice Cream» и десертную ложку. Устроившись за столом, я сняла крышку, постучав металлом замерзшей массе. – Копам нравится причинять боль.

– Не у всех тяга к насилию. – Отлипнув от двери, Адамс двинулся к столу.

– Но, у тебя она точно есть. – Я лукаво сощурила глаза, дескать, меня не проведешь. – И я не разрешала тебе оставаться. – Проворчала я, когда коп сел напротив.

– Нам надо это обсудить. – Скрестив руки на груди, он откинулся на спинку стула. – Говоришь о насилии, потому что я полицейский?

– Потому что ты не единственный, у кого нюх на лжецов. – Я соскребла ложкой шоколадную стружку мороженого и отправила в рот.

Чем чаще я пересекаюсь с Адамсом, чем сильнее проявляются его эмоции, которые он старается контролировать, тем больше я склоняюсь к тому, что в копе живут две личности. Один из них, ярый защитник с завышенным чувством справедливости, а другой – злобный близнец, питающийся чужими страданиями.

– Значит, я лжец? – он хмуро свел брови. Вот только не надо прикидываться недовольным. Глаза никогда не обманут. Если мою Мегеру ты не заметил, то тень твоего дьявола, я почти поймала за хвост. – А где был твой хваленый нюх, когда ты выходила замуж?

Я задумчиво ковыряла ложкой мороженое.

Хороший вопрос.

Я тоже спрашивала себя, где были мои мозги/глаза/интуиция, когда я окольцевала себя с Уолтером? Ответ прост… я была молода, глупа и наивна. Любовь отупляет и ослепляет. Но, в свою защиту скажу, что ни одна девушка на моем месте, не смогла бы разоблачить Уолтера. Он слишком хорошо притворялся. Настолько хорошо, что мои родители не сразу поверили, что переломы и гематомы, я получила благодаря ему. Ублюдок старался всегда и во всем быть идеальным, но в этот раз, все действительно вышло из-под контроля. Обычно, обходилось пощечинами и угрозами. Но в тот вечер, Уолтер будто обезумел. И он не был садистом. Нет. Так бывший доказывал, что любит меня. А еще, он был чудовищно ревнив и устраивал скандал, стоило только какому-нибудь незнакомому мужчине на меня взглянуть. Почти год, я терпела его выходки, пока не угодила в реанимацию. Потом все было просто. Заявление в полицию. Развод с последующим его арестом. К сожалению, срок оказался небольшим. Всего четыре года и порой я думаю, когда он выйдет, захочет ли меня найти? Поэтому не только полиция, но и родители настояли на том, чтобы я стала участницей программы защиты свидетелей. Я переехала из частного дома, в квартиру. Сменила район, поближе к оживленной улице. Номер телефона. Изменила имя и перекрасила волосы. Разорвала все связи с общими знакомыми и стараюсь наслаждаться новой жизнью.

– Знаешь, что самое дерьмовое для девушки, когда она влюбляется? – подняв глаза на копа, я поймала его напряженный взгляд. Он подался вперед, опершись руками на стол. – Это отключить разум и пойти на поводу у эмоций. – Вот и я повелась, позарившись на волка в овечьей шкуре.

– И поэтому ненавидишь всех копов?

– Я их не ненавижу. – Только Уолтера и я готова его убить. – Я им не доверяю.

– Не доверяешь, но охотно принимаешь их помощь. – Хмыкнул Адамс, покачав головой.

Это он о моих связях, благодаря которым я вышла на него?

– Правильное определение – использую. И я держу их на длинном поводке. – Я бы не сказала, что мы с Йеном закадычные друзья, но как партнеры по расследованиям, мы вполне неплохо сработались. Я не мешаю ему, а он мне. Если мне нужно найти информацию, которую невозможно достать «Маркеру», я обращаюсь к нему, в обмен, отправляя номера заевшихся семейной жизнью, мамочек. Блядь. Совсем забыла. Я же обещала ему скинуть телефончик очередной старперши.

– Как и меня? – глаза Адамса потемнели, отливая оттенками неспокойного океана. – Меня ты тоже собираешься использовать, удерживая на длинном поводке?

Я пожала плечами, еще зачерпнув порцию шоколадной массы.

– А это будет зависеть от твоего поведения, Адамс. – Нуууу… есть у меня соблазн надеть на него ошейник с поводком и выгулять придурка в центре Ди-Си. А будет гавкать, еще и намордник нахлобучу. Я хмыкнула, представив себе, как вывожу, копа голышом на улицу, а он неловко передвигаясь на четвереньках, довольно скулит. Физиономия копа превратилась в маску ледяного недовольства, как будто он увидел себя со стороны: обнаженный, со стертыми коленями и болтающимся между ног, хозяйством. Умора. – Где ты достал мое досье?

– Неважно. – Небрежно ответил Адамс, занявшись разглядыванием кухонных шкафчиков. Значит, не ошиблась и у него есть связи в «WITSEC».18 И как после такого, можно чувствовать себя в полной безопасности, когда мудаки разбрасываются засекреченными сведениями направо и налево? – Я прочел дело твоего мужа.

– Бывшего мужа.

– Конечно. – Когда он поднялся с места, я отставила стакан с мороженым, вытянув ноги под столом. – В показаниях, он указал, что ты на три с половиной дюйма19 загнала в его левую ягодичную мышцу металлическую спицу. – Обойдя стол, Адамс подошел ко мне, скрестив руки на груди. Задрав голову и удерживая его потемневший взгляд на себе, я ждала, когда он спросит, не та ли это волшебная палочка, которой я ударила Уолтера, сейчас, украшает мою прическу?

– Это была не спица, а «кандзаси». – Ухватившись за кончик палочки, я вытянула ее из «пучка». – Японское украшение. – И семь дюймов20 превосходного оружия. Мой выпад не только вынудил визжать Уолтера, как сучку, но и озвереть. Так я и получила перелом запястья.

– Этим ты его ударила? – коп наблюдал за тем, как я любовно пробегаюсь пальцами вдоль металлического стержня. – А ты, оказывается, опасная женщина, Рен.

Я метнула на него гневный взгляд.

– Если не хочешь испытать на себе те же ощущения, что и тот ублюдок, заруби себе на носу – мое имя Фейт. – Родители называют меня настоящим именем, только когда я прихожу к ним в гости. Для всех остальных, я Фейт Саро – журналистка, с новыми документами и не запятнанная прошлым.

– Хорошо. Фейт. Скоро он выходит на свободу. Как поступишь дальше?

А почему его это волнует? Или он беспокоится, что я расправлюсь с муженьком, до того, как тот пересечет порог тюрьмы? Если Уолтер не будет доставать меня, я оставлю все, как есть, но стоит только подонку появиться на горизонте… ох, на этот раз, «кандзаси» окажется в его глотке и на всю длину.

– Никак.

– Правда? – опершись ладонями на стол, он наклонился ко мне, так что между нашими лицами остались считанные дюймы. – А я так не думаю.

– Сказать, что я думаю? – приставив острие палочки копу под подбородок, я надавила, давая копу понять, что у всего есть границы. – Думаю, будет отличной идеей, если ты съебешься на хуй. – Адамс застыл, но все его тело натужилось до предела. Под тканью свитера, на бицепсах и плечах, четко прорисовывались вспученные рельефы мускулов. Челюсть и шея напряглась, а глаза… синие, как самое горячее пламя, затянуло хмелем, так если бы, прямо сейчас он испытал самый крышесносный оргазм.

Адамс выпрямился, все еще буравя меня окосевшим взглядом. Не похоже, что он взбешен. Готова поставить пять сотен на то, что чувак возбудился. Я опустила глаза вниз. Определенно, возбужден. Я видела очертания его огромной эрекции, которая тянулась к правому бедру…

Матерь божья…

Какие, блядь, вам еще нужны доказательства, что он хренов извращенец? А будь у меня нож, он бы сам подался вперед, чтобы пустить кровь? Ему нравятся игры с холодным оружием?

Судорожно выдохнув, коп задержал на мне еще один короткий взгляд и двинулся на выход.

Ни хрена себе я сходила вынести мусор!

ГЛАВА 12

Направляясь в кабинет Лэвэса, я четко определила для себя три цели.

Первая – хочу отрастить себе семьдесят два пальца, чтобы загибать их каждый час, отсчитывая время, пока не придет отчет аутопсии.

Вторая – я только что лишилась статуса первой журналистки, побывавшей на месте преступления. Заголовки об убийстве девушки из Брентвуда, потеснили даже такие новости, как вступление Ричарда Вайда в сенат конгресса и смерть от передозировки наркотиками, звезды нашумевшего серила «Невинный Детройт»,21 Микки Спирза.22 Газеты трубили, что актер страдает от алкогольной и кокаиновой зависимости. За пять лет своей карьеры, он раз десять лечился, но так и не избавился от вредных привычек. Результат… служанка нашла тело Спирза в его особняке. На полу. Голого. В окружении полупустых бутылок виски, порошка, с перетянутым канцелярской резинкой, распухшим членом и с женскими трусами на лице. Чтобы избежать скандалов, адвокаты и семья актера, выдвинули официальную версию смерти от тромбоэмболии,23 но людей разве обманешь лживыми аргументами?

Поклонники разделились на два фронта – верные фанаты, слепо верящие в то, что их любимый актер умер, потому что его нежное сердце не выдержало давления СМИ и поэтому остановилось. Бред сивой кобылы. И те, что из обожателей, превратились в ненавистников, пичкая интернет гневными комментариями, припоминая, как часто Спирз становился объектом внимания репортеров, ушатываясь в ночных клубах «розовой пыльцой»… но стоило, какой-то сволочи слить инфу о Никси, как общественность мгновенно переключилась на обсасывание свежей новости. Сторонние издательства в подробностях описывали то, как была убита Фармер и даже выдумали предполагаемого убийцу, как и мотив. Семьдесят процентов из ста, утверждали, что это убийство на почве ревности, остальные тридцать – девушка стала жертвой сбежавшего из психбольницы, пациента.

О чем вы, блядь, говорите? Какой псих? Даже если и так, то стал бы он забирать вещи Никси, чтобы лишить полицию улик? Был бы он аккуратен в своем злодеянии и не оставил бы своих отпечатков, как и нож, которым вырезал букву? Нет. Этот ублюдок, может и безумец, но действовал очень аккуратно.

И, наконец, цель номер три. Самая главная в моей карьере. Я должна заполучить статью/вцепиться в нее зубами/держать в ежовых рукавицах, но ни при каких обстоятельствах не позволять своим коллегам положить на дело Никси Фармер свои мерзкие лапы. Лэвэс должен отдать ее мне. Только я смогу провести детальное расследование и выйти на убийцу. Откуда такая уверенность? Назовем это интуицией. Короче говоря, мне надо спустить с себя семь шкур, но уговорить редактора, что только я достойна, писать о погибшей и больше никто.

Я постучала в дверь, и когда Лэвэс отозвался, вошла в кабинет.

– Доброе утро, мистер Лэвэс. – Говнюк занялся перекладыванием одной стопки бумаг на другую. Какое занимательное действие.

– Чего тебе, Саро? – оставив в покое макулатуру, он плюхнулся в кресло, звучно выдвигая из стола ящики.

Надеюсь, ты ищешь цианид, ублюдок.

– Вы, наверняка, слышали о девушке, которую убили в Брентвуде?

– Слышал? – редактор метнул на меня раздраженный взгляд. Ох, да когда ты уже вылечишь свой геморрой и перестанешь гавкать? – Да, об этом только и судачат с самого утра. Заголовок о мертвой девчонке появился всего час назад, а мои ленивые подчиненные, – его ворчание, переросло в рявканье, – почему-то не собираются подрывать свои задницы и работать!

– Я уже работаю над статьей. – Резко ответила я, на что Лэвэс в бешенстве выпучил на меня глаза. Не пойму, он бесится из-за того, что я позволила себе поднять на него голос, или потому что на его столе нет набросков?

– Да, что ты? – медленно поднявшись с места, говнюк вжал ладони в стол. – У меня катаракта, Саро или ты делаешь из меня идиота, раз я не вижу от тебя готового материала?

Проглотив цветастую ругань, я достала из кармана куртки флешку и положила ее на стол. Сразу после того, как Адамс ушел, я засела за компьютер. Статья получилась суховатой, учитывая, как мало информации у меня было на руках, но для начального выхода, сойдет. Как я уже сказала, мне главное заполучить дело Никси со всеми потрохами. Если Лэвэс жаждет большего, то пусть дает мне полную свободу в действиях

– Вчера ночью, я отправила вам экспресс доставкой, флешку с копией статьи. – А раз козлина решил спустить на меня всех собак, то он ее не получил. Или наоборот, расписался за посылку и забросил в общую кучу с остальной корреспонденцией. Ну, и кто из нас идиот? Я не собираюсь расплачиваться за чужие промахи.

– Проклятье. – Он нахмурился, но не подал виду, что был не прав. Сняв трубку, Лэвэс вызвонил Моргана, велев тому живо тащить свой зад и пускать статью в печать. – Ты хотела что-то еще?

– Да. Как вы смотрите на то, чтобы я вела журналистское расследование, по делу погибшей? – Лэвэс посмотрел на меня, подозрительно сдвинув брови. – Сейчас среди издательств идет жесткая конкуренция. Большинство из них готово глотки перегрызть, лишь бы выделиться, и я предлагаю вам действенный вариант, как их обойти. Только представьте, когда в тираж выйдет не просто сборка статей о знаменитостях и заурядных лгунах, а подробное описание всего следственного процесса, начиная с описания места преступления и заканчивая чистосердечным признанием убийцы. Читатели никогда не были равнодушны к таким щекотливым историям. Я вам больше скажу, за такую сенсацию «КарГолд», может получить «Пулитцеровскую премию».24

Глаза редактора вспыхнули, так если бы в них отразилось пламя огня.

Ага, говнюк, тебе пришлась по нраву эта мысль, да?

– Или получим от полиции по шее. – Лэвэс откинулся на спинку кресла.

– Едва ли. Я уже сотрудничаю с одним из детективов, и он охотно предоставил мне возможность участвовать в расследовании. – Правда, начальство Адамса об этом пока не знает, а если прочухает, то нам обоим влетит. Ну, как говорится, кто не рискует, тот не заказывает священника.

– Вот, как. – Редактор обхватил подбородок пальцами, задумчиво уставившись в одну точку. – Есть еще наработки?

– Конечно. – А он думал, что я в носу ковыряюсь от нечего делать? У меня было время, чтобы напечатать несколько страниц текста. Материла, что сегодня поступит в печать, всего лишь общая картина, приправленная заурядными доводами и ощущениями.

– Мы всегда приветствовали рисковых и ты не исключение. – Он усмехнулся. – Ну, хорошо. Если все получится и «КарГолд» получит премию, станешь моим помощником. – Засунь себе это место в задницу. Мне нужно твое кресло! – А выйдет боком, – взгляд мгновенно изменился, став убийственно-черным. – Потеря работы, не единственное, что тебя ждет. Ты меня поняла, Саро?

Даааа… еще бы я не уловила в его словах угрозы.

– Да, сэр. Я буду осторожной.

– Будешь. – Он сузил глаза. – Не приведи господь, если ты подставишь издательство и меня. Я с тебя живьем шкуру спущу.

– Я вас поняла. Работаю одна, придерживаюсь своего плана и никого не впутываю, но держу вас в курсе.

– Вот именно. – Кто бы сомневался. – Иди. – Я направилась к двери. – И, Саро, – оглянувшись на редактора, я поймала его очередное предостережение. – Этого разговора не было.

Я улыбнулась.

– Да, сэр. – Может, и не было, а может он остался на пленке диктофона. Или Лэвэс думал, что я идиотка, спрашивать о журналистском расследовании, не оставив для себя безопасного козыря? Если копы решат, что я нарушила закон, то редактор пойдет вторым соучастником.

Покинув кабинет, я протяжно выдохнула. Можно сказать, я отвоевала место под солнцем. Осталось только удержать оборону и дождаться, когда все закончиться.

Сев за свой стол, я запустила компьютер. Пока тот загружался, я зависла на одной конкретной мысли – мои гипотезы сомнительны. Мне до сих пор не дает покоя место преступления и буква «F». До этого, я считала убийство спонтанным, теперь оно ощущается хорошо спланированным, а результат злодеяния – пафосным хвастовством говнюка, мол, смотрите, какой я бесстрашный и крутой. Убийца не побоялся, прикончить Никси на открытом участке улицы, под окнами жилого дома. Не испугался, что его могут застукать. Я уже предполагала, что убийца, житель Брентвуда, а, большинство маньяков, бесчинствуют в пределах своего города или района. Квартирам, они предпочитают частные дома, а доступным улицам – безлюдные проулки. Но, только не этот убийца.

Будет забавно, если в итоге выясниться, что он проживает в том же доме, около которого нашли труп жертвы. А еще смешнее, если урод занимает квартиру на первом этаже, отлично знает всех своих соседей и в курсе, когда тех не бывает дома, либо когда те ложатся спать. Не поверю, что среди жильцов нет ни одного алкоголика или дебошира, чье расписание может не совпадать с расчетами ублюдка. Наведаться бы к соседям и расспросить каждого о странностях. Может, кто-то выделиться или наоборот, укажет на необыкновенно тихого и спокойного постояльца.

– У тебя тупик?

Голос Криса, сработал как дефибриллятор – мгновенно вырвав меня из лап мыслительного транса. Я моргнула, проследив за тем, как парень, подкатив свое кресло ко мне, плюхнулся в него и вытянул ноги.

– Что?

– Ты зависла, поэтому и спрашиваю – у тебя трудности со статьей? Не вяжется с банкиром?

– Да, я уже давно сдала Лэвэсу статью. – И подкинула новую. Вытащив мобильник из другого кармана куртки, я устало выдохнула. «Маркер» мне так и не перезвонил. Что-то мне не нравится молчание информатора. Ладно. Как только соберусь в Брентвуд, заскочу к парню, разузнать все необходимое. – Просто сейчас, я стала невольной участницей в конфликте между субъективным мнением и алогической действительностью. – Откинувшись на спинку кресла, я потянулась, растягивая позвонки. – У тебя бывало такое?

– Постоянно бывает.

– И как ты с этим справляешься? – я чертыхнулась, потому что похотливые глазки коллеги зациклились на моей груди.

– Думаю о сиськах. – Усмехнулся Крис, с любопытством подперев подбородок ладонью.

А я и не рассчитывала услышать иной ответ. Да и футболка с надписью – «люблю сиськи блондинок», подтверждала это. Именно страсть к гидропирированным существам и стала основным поводом со мной познакомиться. Прошло всего две недели, как я устроилась в «КарГолд», а передо мной уже нарисовалось шестифутовое25 тело с медно-рыжими волосами, россыпью веснушек и серо-зелеными глазами по имени Кристиан Бэйкер. Его первый вопрос – нравятся ли мне гнедые жеребцы, ввел меня в ступор, хотя я понимала, в роли лошади он представляет себя, что было… странно.

– Pervers lubrique. – Беззлобно проворчала я, зная, что он понимает французкий, но его произношение отвратительно.

– Неправда. Я не похотливый извращенец. – Придурок игриво дернул бровями.

– Ага, и ты по-прежнему не в моем вкусе. – Хотя, все еще считаю Криса симпатичным, а его хитрую улыбку, милой.

– Ладно, что за проблема, в которой ты не можешь разобраться? – он серьезно на меня посмотрел. Я усмехнулась его физиономии. Крис редко когда был серьезным, если дело не касалось соблазнения женщины. Хотя, и в такие моменты, в нем бушевали сплошь гормоны. – Ты же не имеешь виду ситуацию с журналистами «КарГолд»?

Ооо, о такой ситуации едва ли забудешь. На первых порах, пока Крис пытался всячески уломать меня сходить с ним на свидание, я нацелилась выпытать, что произошло с бывшими работниками издательства. Слухи заинтриговали меня, а мое журналистское чутье подсказывало, что не обошлось без криминала. Не могут люди просто так исчезать или гибнуть. Крис неохотно рассказал, что со всеми поддерживал деловые отношения, не переходя границы. Даже Мия, из его обожаемых блондинок, казалась ему неинтересной. Работая в «КарГолд» больше пяти лет, он многое видел и слышал, но до сих пор не понимает, почему журналисты заработали себе посмертную славу… и ту, лишь на слухах. Допытываться ответов от редактора бессмысленно. Лэвэс, как и предыдущий не особо хотят говорить. И почему? Потому что кому-то, было выгодно избавиться от работников «КарГолд». Тогда, почему Милаш осталась в живых? Потому что она была под присмотром миллионера?

Любопытный результат получился: кто-то сейчас гниет в могиле, а Милаш довольствуется безбедной жизнью.

– А есть то, что ты мне еще не рассказал? – не то, чтобы меня это сейчас волновало. Сначала, я покончу с убийцей Никси, а уже потом примусь за внезапную отставку бывших работников издательства.

– Ну, может быть. – Неохотно отозвался он, выразительно на меня посмотрев, дескать, оставь это дело и займись чем-нибудь другим. Да, без проблем. У меня уже есть расследование, просто хочу удовлетворить свое любопытство. – Черт, ладно. – Поближе подкатив кресло, Крис покрутил головой по сторонам, на случай, если нас подслушивают. Чувак, кроме нас тут уже ватага журналистов собралась. Все же рабочий день начался. Наклонившись к моему уху, он зашептал. – По поводу Стилс. Газеты печатали, что ее убили. Дескать, несчастный случай. Типа к ней забрался вор и в попытке избежать свидетеля, прикончил ее. На самом деле, все было не так. – Парень отклонился.

Я это поняла. Благодаря СМИ и, наверняка, полиции, смерть Стилс обрела статус жертвы непредумышленного убийства. А раз так, значит, им было что скрывать. Вопрос в том – что?

– И?

– Гайос. – В тоне Криса проскочило отвращение. – Я слышал, как он говорил с кем-то по телефону. Почти что хвастался, что он с Милаш пошли домой к Стилс и нашли ее там. В кровати… голую и задушенную веревкой. Гайос сказал, цитирую – «эта мелкая сучка любила собачий кайф, вот и доэкспериментировалась».

Постойте… задушена? А у нее случаем на животе нет вырезанной буквы «F»?

Надо бы залезть в архивные новости и изучить статьи. Вдруг, Никси Фармер не первая жертва убийцы?

ГЛАВА 13

Уже сорок восемь часов, я не пересекалась с Адамсом. Возможно, его нежелание появляться, как-то связано с тем, что произошло у меня дома? Нет, я особо-то не переживаю, обидела ли я своими действиями копа или оскорбила его, заявив, что буду использовать… но ради любопытства, а также из-за статьи, хотелось бы знать, куда его важная задница делась? Невозможность заполучить новые факты, как и стагнация26 в расследовании, не допустима, а выслушивать от Лэвэса, как он во мне разочарован и прочие неприятные эпитеты, нет желания. С другой стороны, мы не договаривались вести дело вместе. Он просто… позволил… ненавижу это определение… осмотреть мне место преступления. Ага, но не забываем, кто нашел улику! Кровавая бейсболка «Снаффа» – моя заслуга и я, в вышедшей статье, об этом не упоминала.

Но, жирный плюс все же появился – моя писанина привлекла внимание многих читателей, а также конкурентов. Весь рабочий день, Лэвэс не выходил из своего кабинета, только и, делая, что отмахивался от звонков других издательств. К вечеру, он едва не зашвырнул телефон в стену…

Меня, он, конечно, похвалил, но сказал, что я ему по горло должна за его сожженные нервы. Ну, простите. Такова реальность журналистики. Если ты не можешь держать свои эмоции в узде – не хрен занимать редакторское кресло. Лучше отдай его мне.

Зато, «Маркер» объявился. Отзвонился вчера вечером, сообщив, что провалялся целый день с температурой, поэтому не выходил на связь, но ему уже легче. Я не стала нагружать парнишку разговорами о «Снаффе», решив перенести беседу на потом.

Ииии… собственно, вчера и сегодня, я все еще торчу в интернете, выискивая хоть какую-нибудь информацию касательно смерти Стилс. Почему я зациклилась на этом? Потому что меня привлек способ убийства журналистки, а также то, что она была блондинкой. Можно ли два дела объединить в одно и с уверенностью сказать, что за ними стоит один и тот же убийца? Нет. Все, что рассказала полиция, так это о воре, который забрался в квартиру Стилс и убил ее, потому что та его застукала за кражей. Не пойму, зачем воришке убивать свидетеля? Тем более, душить? У воров, вроде как принципы – не проливать кровь, а тут такой нежданчик.

К сожалению, я не нашла снимков с места преступления. Эх, а они могли бы помочь. Но, я натолкнулась на детектива, который вел ее дело – Остин Гаррет. Тот самый Остин Гаррет, что проходил по делу Кирка Грина, по прозвищу «Стрелок» свидетелем. Я как-то наткнулась на статью, где говорилось, что подозреваемый в покушении на Дерека Киганса, повесился в камере предварительного заключения. До сих пор неизвестно, как Грину удалось совершить самоубийство, при том, что камеры были исправны, и тот, кто должен был следить за порядком… отсутствовал. Поговаривали, что полиция просто закрыла глаза на желание «Стрелка» покинуть этот мир, дескать, ублюдок этого заслуживал. Но, большинство считало, что Остин Гаррет ответственен за самоубийство Грина. Однако, все замяли и коп продолжает нести службу в полиции.

А еще, Крис упомянул одного из пропавших журналистов – Гайоса и, судя по его недовольству, правдолюб не пользовался успехом у своих коллег. Ну, или Крис так его воспринимал, черт его знает. Он у нас до ужаса разборчивый и со всеми подряд общаться не станет. Но, возвращаясь к словам бывшего работника «эта мелкая сучка любила собачий кайф, вот и доэкспериментировалась»… звучит подозрительно, будто Гайос лично придушил Стилс и хвастался своему подельнику. Допустим, что так. Он поэтому пропал? То есть, под определением пропал, подразумевается – залег на дно/покинул страну/сменил внешность и живет новой жизнью? А что если, этот самый Гайос и есть убийца Никси? Что если он вернулся в Ди-Си и решил возобновить свои преступления?

Копец, вот это калейдоскоп загадок.

Отыскав в архивах розыскных литовок, фотографию Гайоса, я долго всматривалась в лицо мужчины. С виду, симпатичный и совсем не похож на убийцу. Коооонеееечно. В этом-то и ловушка. Чем больше изверг походит на человека, тем меньше в нем сочувствия.

Оторвав взгляд от экрана компьютера, и закинув очки на голову, я потерла глаза. Надо дать себе пару минут отдыха, а то такими темпами, лишусь зрения.

– Саро! – рявкнул Лэвэс, жестом велев, чтобы я зашла к нему.

Пробурчав ругательства, я неохотно поплелась в кабинет редактора. Когда я пересекла порог, он с раздражением выдвигал и задвигал ящики в своем столе. Что на этот раз он ищет? Виагру? Совесть? А может заявление на увольнение?

– Знаешь кто такая Мишель Изер? – ммм, знакомое имя. Вроде попадалось на глаза, но я была занята другими делами. – Месяц назад, она овдовела и стала обладательницей миллионов своего покойного супруга.

Ах, даааа. Точно. Ее еще подозревают в умышленном убийстве муженька с целью наживиться халявным богатством. Да-да. Родственникам покойного не понравилось то, как внезапно умер их обожаемый дядюшка, а завещание их и вовсе ввергло в шок. Деньги, недвижимость, машины… включая горячего чистильщика бассейна, все досталось молодой женушке. Семейство уверено, что она и есть причина его смерти. Только вот он умер от сердечного приступа. Вскрытие не показало наличие яда или каких-либо запрещенных продуктов, кроме стимулирующих потенцию препаратов. Не удивительно, мистеру Изеру было шестьдесят, а в таком возрасте если и хочется трахаться, то не можется. Может, супруга затрахала его до смерти? А что? Вполне возможно.

– Да, знаю.

– Поезжай к ней и возьми интервью. Миссис Изер связалась с нашим издательством и попросила написать о ней только самое хорошее. Опровержение, так сказать, чтобы развеять подозрения со стороны семьи и друзей умершего. – Швырнув мне листок с адресом, Лэвэс рухнул в кресло.

Гадство. Я совершенно не гожусь на роль феи-крестной, спасающей Золушку от злой мачехи и ее дочерей. Я могу, конечно, облизать все ее достоинства в статье, но это будет ложью. К чему усложнять ситуацию, когда вдова может признаться семье и сказать – я вытрахала из вашего дяди дух, так, что он умер от оргазма.

– Твоему расследованию, это не помешает.

Я бы сказала, мне не помешает свежий воздух/отдых от компьютера, и отвлечься ненадолго на что-нибудь менее пришибленное.

– Да, сэр.

– Статья нужна сегодня, поняла меня?

А мне нужно, чтобы ты сегодня удавился, это возможно? Но, я улыбнулась.

– Конечно. – Когда я вернулась к своему столу, Крис вопросительно на меня посмотрел, мол, у мудака снова ПМС? Я сморщилась, надевая куртку. ПМС или нет, но мне нужен перерыв. – Увидимся. – Схватив сумку и телефон, я направилась на выход. Видимо, Лэвэс подметил, что я уже два дня просиживаю в редакции, вместо того, чтобы носится по городу и искать материал. Своеобразная месть/пинок под зад, чтобы не ленилась. Ага, как будто я просто так просиживала задницу. Неа. Я искала информацию и вот-вот выйду на что-то очень интересное.

Выйдя в коридор, я наткнулась на толпы жужжащих журналистов, обступивших лифты. В «КарГолд» никогда не бывает безлюдно. Особенно… в обеденное время. Стоило подъемникам тормознуть на этаже, как вся человеческая ватага рванула внутрь, забивая тесные коробочки своими тушками.

Выждав, когда лифт опуститься до седьмого этажа, о чем сигнализировало электронное табло, я нажала на кнопку вызова, но подъемник продолжил спускаться вниз. Дьявол. Похоже, не судьба мне прокатиться в одиночестве.

Достав бумажку, которую мне отдал Лэвэс, я еще раз прочла адрес. Форс-Черч-Сити, Оушен 171/9. Кажется, это… пригород Верджинии. Ну, да, точно. Огромные особняки, акры земли, где можно построить еще пять или шесть жилых домов для вашингтонцев и до хрена вооруженной до зубов, личной охраны. Я где-то слышала, что в 2022 году, там проживало триста сорок тысяч долларовых миллионеров. Поздравляю. Ротшильдская наследница миллионного состояния, только что увеличила этот список. Ладно. Делать нечего, придется ехать.

Кстати, а сколько мне надо выложить за такси, чтобы добраться до назначенного пункта? Сунув сотовый в карман куртки, я полезла в сумку за кошельком. Пятьдесят баксов. Мля. Надо бы намекнуть редактору, что «путешествия» стоят денег, а я не настолько много получаю, чтобы разбрасываться наличкой. Пусть либо нанимает дежурный транспорт, либо выделяет сумму для оплаты поездок.

Так и не дождавшись лифта, потому что чертову штуковину гоняло вверх-вниз, я воспользовалась лестницей. Миновав тринадцать пролетов и сто тридцать ступенек, я, наконец-то, добралась до цокольного этажа. Чертыхаясь, что видала я в гробу такую физкультуру, я пересекла холл и вышла на улицу, вдохнув свежего воздуха. Издевательство какое-то! Лэвэс специально отправил меня в то время, когда сотрудникам не сидится на месте, и они используют лифт, не как средство передвижения, а как качель?

– Фейт. – Я развернулась в сторону голоса. Офигеть! Неужели, мы вспомнили о моем существовании и соизволили объявиться? Какое счастье, а то я, было, подумала, что Адамс сдох, забыв заблаговременно предупредить меня о своей внезапной кончине. Да и выглядел он каким-то помятым. Бессонница или чувство вины, коп? А может ты сделал невозможное, и потратил сорок восемь часов, чтобы исправить свое предвзятое отношение ко мне? – Привет.

– О-го-го, какие люди и без охраны. Мимо проезжал?

Взгляд Адамса поднялся выше моей головы. Придурка привлек торчащий кончик «кандзаси»? Ммм, теперь, понятно, что за бардак с его глазами. Припомнил свою реакцию, когда я пригрозила тебе украшением? Ощупав свою голову, я наткнулась на очки. О, а может и ошиблась.

Стянув очки, и забросив их в сумку, я начала неторопливо спускаться. Коп за мной следом.

– Нет. Я приехал за тобой.

В каком смысле – за мной? Я – что, нарушила закон или как-то помешала расследованию? Адамс намерен арестовать меня за излишнее любопытство?

– Собираешься надеть на меня наручники?

– Занятная мысль. – На выдохе произнес он, будто все эти дни только об этом и мечтал. – Но, нет. Я предлагаю съездить со мной в Брентвуд и опросить соседей. Давай объединим силы и начнем работать вместе.

Чеггооооо? Работать вместе? Охренеть! Это лучшее предложение, которое я слышала за всю свою карьеру журналиста. Намного лучше, чем «детка, давай съедим по кебабу» или «стань моей горчицей, чтобы я тебя облизал». Придя к Адамсу, я и не рассчитывала на дальнейшее сотрудничество, думая, что простого обмена инфой будет достаточно, чтобы собрать материал для статьи, но коп удивил меня, предложив не просто оливковую ветвь, он почти сделал меня своей напарницей. Невероятно. Тут и раздумывать нечего. Естественно, я хочу участвовать в расследовании. Только… как быть с начальством Адамса и детективом Фейфулом? Едва ли реальный напарник даст заднюю, чтобы уступить мне свое место.

– Откуда такое рвение работать вместе? – не похоже, что это единственное желание, которое преследует коп. Может, ему хочется чего-то острого и вжимающегося под подбородок?

– Потому что мы оба заинтересованы найти убийцу Фармер.

– Если старший узнает, что ты в связке с журналистом, тебя кастрируют.

– Он знает и нисколько не против.

– А твой напарник? – ущипните меня! Мне это сниться или Адамс только что сказал, что его босс не против нашего с ним сотрудничества?

– У него другое дело. – Что-то быстро они отправили Фейфула на скамейку запасных. – Так, ты согласна работать со мной?

Спустившись, я развернулась к копу.

– Твое предложение очень подозрительно. – Я бы сказала, планетарно-подозрительно. Уж не знаю, что там задумало начальство Адамса, но мне кажется, здесь не обошлось без вмешательства фигуры на порядок выше всей их законопослушной богадельни. И что же это за божество с семью руками и тремя головами? А главное, с кем связалась Никси, раз это существо, обладающее вселенским могуществом, не только заткнуло рот «голубым воротничкам», но и подключило к расследованию меня? Стоит ли мне рассказать Лэвэсу, что его гнилой зад в безопасности, а «КарГолд» не пострадает от исков от полиции? – Ладно. – Коп… выдохнул, будто до этого совсем не дышал. – Но, если все твои слова окажутся ложью, – я предупреждающе покачала головой. – Я тебя взгрею.

– Я говорю правду. Можешь позвонить лейтенанту, и он подтвердит, что я не лгу.

При чем тут его босс, когда надо расспрашивать у того, кто повлиял на ситуацию?

– Да-да, я поняла. – Я вытащила сотовый. Проклятье. Что-то я заболталась с Адамсом. Пора бы выдвигаться, пока Лэвэс меня не четвертовал за отсутствие статьи. Ей богу, лучше бы я поехала в Брентвуд и опрашивала соседей, нежели тратила время на болтовню с овдовевшей богачкой. – Сейчас, мне надо съездить в Форс-Черч-Сити, взять у одной дамочки интервью.

– Не вопрос. Съездим куда надо, а потом в Брентвуд. – Адамс направился к авто без опознавательных знаков.

– Ты не понял, коп. После интервью, я должна буду вернуться в издательство, написать статью и сдать ее сегодня.

– Да, без проблем. – Он кивнул мне, чтобы я садилась в машину. – Мы никуда не спешим.

Скажи это Никси Фармер… и не приведи господь, потенциальным жертвам убийцы.

ГЛАВА 14

Когда Адамс заглушил двигатель, я выскользнула из авто, подойдя к винтажным воротам, за которыми открывался вид на особняк в три этажа, с мансардной и четырехскатной крышей оливкового оттенка. От ворот и до полукруглой лестницы, тянулась широкая, вымощенная кварцитовым песчаником, дорожка. С двух сторон, она была украшена карликовыми кустарниками и ярко-желтыми цветами. Но, меня больше привлек фонтан, в кольце шарообразных топиари… мраморная статуя обнаженной женщины, льющей воду в рот мужчине. Кому-то, определенно, нравится чувствовать себя хозяйкой положения.

Ммм… хотела бы я такую хрень себе в квартиру. Правда, соседи будут в бешенстве, если я устрою всемирный потоп…

Ладно. Хватит глазеть на то, чего у меня никогда не будет. Доставая из сумки удостоверение, я услышала, как хлопнула дверь. Адамс вытащил свой зад на улицу, вместо того, чтобы отсидеться в машине. Он подошел ко мне, направив взгляд на особняк.

– Часто ты берешь интервью у богачей?

– Неа. – Меня привлекают люди с темным прошлым, а не толстосумы с капризами. И без их россказней понятно, каким местом они зарабатывают себе состояние. Да, взять хотя бы для примера, эту вдову – миссис Изер. Она самая скучная особа, о которой я когда-либо буду писать. Родилась где-то в захолустье, а приехав в большой город, превратилась в охотницу за состоянием. Трахнулась с одним спонсором, чтобы увеличить сиськи и рот, потом с другим… и так по наклонной. Только цель у всего одна. Найти конкретного идиота, влюбить его в себя и развести на деньги. Но раз Лэвэс требует, я выставлю ее в самом лучшем свете, но едва ли вдова станет любимицей семьи. – И не рвусь.

– Почему?

– Потому что они ведут себя, как дети, – я вжала кнопку звонка, – а я ненавижу нянчиться с избалованными засранцами и подтирать их сопли, чтобы им угодить.

Скрестив руки на груди, Адамс сузил глаза.

– То есть, будучи замужем, ты не хотела родить ребенка?

Конечно же, хотела. На протяжении всего медового месяца, я только и ждала, когда же Уолтер соизволит забыть о резинках и сделает меня самой счастливой женщиной… но, этого не случилось. Уже потом, я поняла, что у муженька была конкретная цель – познакомить меня с сексом во всех его проявлениях. Ну, почти во всех. Он получал истинное удовольствие трахая меня, а стоило только поднять тему о детях, как Уолтер начинал злиться. Ревность, была не единственным рычагом к ссорам. С тех пор, я запретила себе даже думать о наследниках.

– Я карьеристка. – Мрачно отозвалась я, до упора вжав кнопку. – И завязывай уже меня спрашивать о прошлом. – Дома что ли никого нет? Может, семейство дядюшки, решило избавиться от нерадивой женушки? Вот так новость, приехать за интервью, а вместо этого, нарваться на жуткую «байку из склепа». Одернув палец, я вытянула шею, выглядывая хоть одну живую душу во дворе. Или будку с охранником. Ни того, ни другого. Ну, и что делать? Позвонить Лэвэсу и сказать, что вдовы нет дома? Угу. А он мне следом – сиди у ворот, как покорная собачка и дожидайся, пока она не вернется.

Позади, донесся грохот двигателя, смешанный с механическим звуком. Я оглянулась через плечо, увидев выезжающий из гаража черный лимузин. Катафалк медленно вырулил на дорогу, задержавшись около бетонного ограждения. Похрен. Вытащив из кармана мобильник, я набрала номер Лэвэса.

Когда коп резко ретировался к своей тачке, а на том конце провода прогавкал редактор, я снова обратила свое внимание на катафалк.

Срань Господня… это же бывшая журналистка «КарГолд» и ныне супруга Дерека Киганса. Удивляться, что она забыла в богатом районе, бессмысленно, раз она заимела статус очередной миллионерши. Да, но… одежда из секонд-хенда? Милаш, точно отличается от принцесс, запутавшихся в шелках и бархате. Странно… разве, жены богачей не должны придерживаться статуса и одеваться так, будто каждый день, это выход на красную дорожку в Каннах?

– … ты меня слышишь, Саро? – рявкнул Лэвэс, выводя меня из ступора. – Звонила миссис Изер и сказала, что отказывается от интервью. – Да? А раньше, блядь, нельзя было меня предупредить, чтобы я не тащилась в «золотую задницу»? Столько времени просрать на бесполезную поездку, когда можно было скататься в Брентвуд и допросить соседей!

– Да, я слышу. Поняла вас. – Редактор сбросил звонок и даже не извинился. – Ублюдок. – Дойдя до машины копа, я поглядывала в сторону Милаш, раздумывая, сейчас расспросить ее обо всем или все же дождаться благотворительного вечера? Но, она удивила меня. Сама направилась в нашу сторону. Стоило ей увеличить дистанцию, как дверь с водительской стороны лимузина открылась, и из тачки вылезла громадина в похоронном костюме.

Водитель? Охранник? Мясник?

Здоровый, как танкер и рожа у него, будто он каждый день кого-нибудь расчленяет.

– Привет. – Мне она улыбнулась. После пригнулась, махнув рукой Адамсу. Так они знакомы. Скорее всего, в прошлом, их пути пересекались, либо она заручалась помощью копа, чтобы писать статьи. Допустим, но Адамс так себя повел, будто не хотел контактировать с Милаш. Помимо работы, их связывало что-то большее? Они встречались? Или это была короткая интрижка, после которой обоим неловко? – Миссис Изер покинула особняк вместе с чистильщиком бассейна. – Она встала со стороны водительской двери.

– Я уже в курсе, – я опустила глаза на худи с надписью «Я твой кошмар. Кричи», – миссис Киганс.

– Надя. – Она прямо посмотрела на меня. Взгляд женщины, которой знаком ад и все его прелести. Той, кому посчастливилось встретить на своем пути много ублюдков… но при этом, она умудрилась выйти замуж за одного такого. Какая ирония. Милаш устраивает роль заложницы Стокгольмского синдрома или ей по кайфу прикидываться жертвой? Поэтому ей удалось выжить и не стать четвертой пропавшей/убитой журналисткой? – А ты?

– Фейт Саро. «КарГолд».

– Ну, что за взгляд. – Милаш закатила глаза, дескать, мне понятно, о чем ты думаешь, девочка.

– А что с ним? – может, я перегнула палку, посмотрев на пассию Киганса с излишним высокомерием? Ой, какие мы нежные. Если она обручилась с преступником, это не значит, что все и я тоже, обязана кланяться ей в ножки. Милаш – журналистка, а не королева Англии… да, будь она хоть самим господом богом, я бы не выдала ей почестей.

– Да, так. – Усмехнулась она. – В курсе, что на днях мы устраиваем благотворительный вечер?

Естественно. Об этом все газеты жужжат, а я очень хочу на него попасть.

– И что?

– Заходи на огонек.

– Без приглашения?

– Об этом не беспокойся. Заодно и постоянного клиента, – Милаш слегка постучала по крыше авто, – приводи.

Какого еще клиента? У нее от денег, мозги переклинило?

– О каком клиенте идет речь?

– Об Адамсе, конечно.

– Адамс? – и чего он клиент? Мужского клуба? Ресторана? Секты? Или…

Стоп-стоп. В распоряжении Киганса несколько действующих бизнесов: рестораны, магазины женской и мужской одежды и клуб, (а может даже не один), с пикантной репутацией и такой же клиентской базой. Я подавила желание выкрикнуть – я так и знала, Адамс, ты извращенец! Речь идет о клубе с дрянной славой, а коп заядлый охотник «особых удовольствий». В статьях не упоминается его название, но я предполагаю, что в нем происходят вещи, которые для простых смертных, покажутся противоестественными. Я слышала о подпольных заведениях Ди-Си, где устраивают оргии для тех, кто считает заурядный секс, слишком скучным. Любители подобных развлечений, с удовольствием посещают подобные мероприятия, становясь ярыми поклонниками нетрадиционных наслаждений. И Адамс из того же контингента? Похотливый жеребец с неограниченным количеством вагин за один раз? Удивительно, как он не потащил меня в такой клуб, пока я была пьяной и на все согласной.

– Вижу, до тебя дошло. – Улыбнулась она.

Охренеть. Наш честный представитель закона, оказался заложником похоти. Хотя, нет. Чего я удивляюсь? С его работой, постоянным стрессом, просто необходимо избавляться от негативных эмоций. А что может быть лучше хорошего траха? Правда, остается еще драка и выпивка, но секс, всегда будет на первом месте. Уж не знаю, с какой целью Милаш разворошила корзину с грязным бельем копа, но я обязана выяснить, что это за клуб и чем он там конкретно занимается.

– Постой…

– … увидимся. – Стерва практически сбежала, оставив меня с кучей вопросов, желанием надавать говнюку по роже и требованием, отвезти меня в закрытый клуб, чтобы я могла своими глазами увидеть все, что там происходит.

Сев в машину, я глянула на Адамса, чье внимание сейчас было сосредоточено на мобильнике. Только не надо делать вид, что тебе реально интересны спорткары. Можешь сколько угодно притворяться, но я-то знаю, внутри, тебя душит паника. Поди, весь извелся, что Милаш такого о тебе рассказала и как тебе вылезти из задницы, чтобы все не обделать, да? Бессмысленно отпираться, Адамс. Ты попал.

– Интервью сорвалось? – проговорил он, вырубая сотовый и откладывая его на приборную панель.

– Как раз наоборот. Я узнала много увлекательного.

– Что? – когда коп взглянул на меня, его глаза… черт, они были голубыми, как воды кораллового острова на Бора-Бора, в которых отражалась райская безмятежность, так если бы он нежился на теплых волнах Тихого океана, под лучами полинезийского солнца.

Чтоб у меня мошонка на лбу выросла! Вот это самоконтроль.

– То, что мой босс – мудак. Вдова, у которой я должна была взять интервью, слилась из города с любовником. – Я сузила глаза, предвкушая истинную реакцию Адамса, когда озвучу самое интересное. – Или то, что ты являешься постоянным клиентом клуба. – Ииииии… ничего. У такого удава, как Адамс, надо поучиться хладнокровию. Скажи я, что его родителей живьем скормили акулам, он бы отреагировал с тем же спокойствием.

– Милаш сказала? – с безразличием, спросил коп, запуская двигатель и потихоньку трогаясь с места. – Хм. У нее всегда было хорошо с фантазией.

– То есть так, ты намекаешь, что она солгала.

– Разве я намекаю? – даже, если бы Милаш рискнула притвориться, я бы заметила. Чем больше лжец пытается строить из себя праведника, тем заметнее становится его ложь, а она была вполне искренней, когда называла Адамса постоянным клиентом. Тогда, почему он продолжает строить из себя саму невинность? А что если, коп заключил с Кигансом контракт о неразглашении? Это же практикуют с нелегальными клубами, верно? В этом случае, законнику запрещено распространяться не только о том, что происходит в стенах заведения, но и признавать, что он из завсегдатых. – Я ее не трахал. – Вырулив в противоположную сторону, он набрал скорость. – Не в моем вкусе.

Как будто меня это интересует!

– А какие в твоем вкусе? – я развернулась к нему корпусом. – Те, с которыми ты забавляешься в клубе? Что ты с ними делаешь? Связываешь их? Бьешь? Насилуешь?

– В моем вкусе одна очень привлекательная блондинка. – Покосившись на меня, Адамс улыбнулся. – Жаль, что я ей не нравлюсь.

– Не меняй тему. – Сморщилась я. Ему лучше признать неоспоримый факт – Адамс гребаный извращенец и ему нравится нарушать закон, пользуясь услугами подпольных шлюх. Что бы он с ними не делал, но там точно не пахнет консервативным сексом.

– А мы что-то обсуждаем? – насмешливо протянул уродец.

– Fils de pute. – Процедила я, начиная злиться. Сукин сын. Будет и дальше притворяться, и я применю к говнюку насилие, чтобы он заговорил. Адамс покачал головой, точно говоря – ты еще не устала? – Тебе знакома фамилия Киганс?

– Ммм, – коп задумчиво поджал губы, – где-то я слышал ее. О, его отец занимал место в конгрессе, а сам Киганс, по-моему, бизнесмен. И?

– Знаешь, что у него за бизнес?

– Не интересовался. – Адамс пожал плечами.

Конечно. Тебя же другое интересует.

– Киганс владеет подпольными клубами, куда приходят не просто поглазеть на голых баб, а чтобы осуществить с ними, свои самые изощренные фантазии. И ты, детектив, являешься клиентов одного такого клуба. – А может и всех. У Киганса должно быть сеть таких борделей. Я наклонилась вперед, заглядывая копу в лицо, чтобы увидеть хоть какой-то намек на нервозность. Мне нужно подтверждение, что я права, а он лжец. Но, мерзавец только вопросительно выгнул брови. – Либо рассказывай правду, либо опровергай.

– Мне нечего тебе сказать. Это же не я повелся на слова журналистки, которой от скуки нечем себя занять. Не думал, что ты настолько наивная, Фейт.

Я наивная? Да, я перестала быть простодушной дурочкой, как только увидела реальную природу бывшего мужа. Благодаря Уолтеру, я узнала, кто такие лицемеры и скрытые садисты. Не надо считать меня глупой. Как тогда, так и сейчас, я уверена в сложившемся о копе, мнении – в нем есть демоны, и они выползают, когда на горизонте появляется жертва.

– Допустим, Милаш солгала. – Нет, нет и еще раз нет! – И зачем?

– Откуда мне знать? – он снова пожал плечами. – Может, она и вправду обиделась, что я ее не трахнул. – Коп усмехнулся мне. – Спроси у нее сама.

– О, будь уверен. Я так и сделаю. – И если я получу доказательства… я живьем спущу с твоей ебаной туши шкуру. Я покажу тебе дьявола и то, каким он может быть, если его обмануть.

ГЛАВА 15

Обход жильцов занял у нас не больше двух часов. Часть соседей, что шла на контакт, ничего толком не рассказала, потому, как не имела понятия, что случилось. Другая, с удовольствием бухтела, не брезгуя словами, вроде – сама виновата, ей стоило чаще ходить в церковь, и падшие девочки попадают в ад.

А как же сострадание? Где любовь к людям?

В итоге, мы толком ничего не выяснили, а весь треп превратился в поток бессмысленного бреда. Правда, под вопросом оставалось несколько жильцов, которые нам так и не открыли дверь. Учитывая район, я нисколько не виню их в осмотрительности. Живи я здесь, тоже бы хрен открыла мужику, хвастающемуся полицейским значком. Подобную бутафорию можно купить в любом магазине игрушек и прикидываться законником, а в Брентвуде, видимо, это часто практикуется. Ну, или нам просто попались на редкость сверхподозрительные люди.

Когда мы уже вышли из подъезда, Адамс… так, между прочим, обмолвился, что на втором этаже, в квартире «17-G», проживает некая миссис Аспен, пенсионерка, которой перевалило за шестьдесят. Со слов миссис Приндентон, ее соседки, (которая, к несчастью, тоже не открыла нам), эта самая старушенция, в день гибели Фармер, постучала к ней в дверь около десяти утра. Когда та открыла, миссис Аспен предупредила, что уезжает погостить в гости к дочери, и ко всему прочему добавила, что надо вызвать «911», дескать, там девушке плохо. Миссис Приндентон, не сразу отреагировала на слова бабули, однако, все же вышла на улицу и действительно увидела лежащую на земле, Никси…

Какое-то время, я буравила копа убийственным взглядом, убеждая себя, что это все из-за большого количества работы/усталости/дырявой башки/упрямства… сколько бы вариантов я не перебирала, Адамс повел себя, как мудак. Он не рассказал мне самого главного, а заставил таскаться с ним по этажам и выслушивать долбаный бред сплетников. Это своеобразная месть за то, что я накинулась на него с расспросами о клубных развлечениях? Ты смотри-ка, какие мы ранимые! Он – что, в нулевой класс ходит? Пора бы ему повзрослеть и отрастить яйца, а не вести себя, как изнеженная принцесса. Или он забыл, что сам лейтенант… ну, или кто там выше его, назначил меня на роль напарницы? Говнюк обязан делиться со мной всем, что ему известно, иначе, какая на хрен, мы команда?

– Тебе вдруг память отшибло, и ты забыл мне об этом рассказать? – проворчала я. Придурок бесстыдно пожал плечами. – И как только ты умудрился с одной извилиной, дослужился до детектива? – я направилась вдоль дома, двигая к торцевой его части. Дойдя до участка, где было найдено тело Никси, я опустила глаза на валявшуюся на земле, смятую ленту. Как давно полиция сняла с поста патрульных, оставив место без присмотра? После, я задрала голову вверх. Окно на втором этаже распахнуто настежь, а оттуда выглядывает рыжий кот. Увидев нас, он жалобно мяукнул.

– У миссис Аспен открыто окно. – Задумчиво пробормотал Адамс.

– Откуда знаешь, что это ее окно?

– Кот. – Он кивком указала на пушистика. – Соседка говорила, что как-то присматривала за ним, когда старушка уезжала к дочери.

– Ну, раз оно открыто, значит, пенсионерка дома. – А может, спит… или окочурилась от какой-нибудь старческой болячки. Может, стоит подняться к ней по пожарной лестнице? Пусть, это и будет выглядеть незаконным проникновением на частную территорию, но вдруг бабуле реально плохо, а так мы успеем ее откачать. Я подошла к лестнице. От земли и до первой перекладины около пяти футов.27 Запрыгнуть я смогу, а вот подтянуть свое тело… это, как минимум будет выглядеть убого. Опять эта ненавистная мне, физкультура. Утром, тринадцать этажей пешком, теперь это. Лично для меня спорт – это секс. Два раза в неделю, как минимум, чтобы расслабиться. Кстати, прошло уже пятнадцать или шестнадцать дней… так, не отвлекаемся. – Значит, миссис Аспен попросила свою соседку позвонить в службу спасения, а сама уехала?

– Мг. Было странно, что она обрисовала ситуацию так, будто Фармер требовался укол глюкозы, а не реанимация. – Вот и я о том же думаю. Насколько же хреновое зрение у старухи, раз она не поняла, что девушка мертва, а не валяется в пьяном угаре. – Да и то, что она уехала, не дождавшись полиции, меня тоже насторожило.

Как будто пыталась избежать разговора с полицией или напротив, испугалась за свою жизнь, поэтому и сбежала. Но, в таком случае, почему открыто окно? Зачем было возвращаться домой, где ее мог легко найти убийца? Все это, как-то странно.

«Маркер» с друзьями нашел тело девушки в половину третьего ночи. Могло ли получиться так, что миссис Аспен, выглянула в окно, увидела Никси, и не стала бросаться звонить в «911»? Почему? Потому что была уверена, девочка проспится и уйдет? А когда утром, она снова наткнулась на Фармер на улице, то уже попросила соседку позвонить в скорую.

– Собираешься проникнуть в чужую квартиру? – на вопрос копа, кот снова мяукнул, будто умолял нас немедленно подняться и спасти его хозяйку. – Это же незаконно.

– Сказал тот, кто сам нарушает закон. – Ухватившись за перекладину, я потянула ее, но та только заскрипела, и не сдвинулась с места. Черт. Ей столько же, сколько и этому дому.

– Давай, подсоблю. – Прошло мгновение, прежде чем, я почувствовала, что руки Адамса обвили мои бедра, ниже задницы. Трогать меня своими клешнями?! Не позволю! Я тут же выкрутилась из его захвата, спешно отскочив в сторону. – Что? Я хотел помочь.

– Разве, я сказала, что мне нужна помощь? – метнув на него укоризненный взгляд, я одернула куртку.

– Может, хватит уже считать все мои действия – домогательством? Даже то, что ты в моем вкусе, не значит, что я каждые пять минут раздумываю, как залезть к тебе в трусы.

Только рискни и тут же вступишь в фан-клуб Ника Вуйнича.28 Честное слово, я надену железные трусы, обмотаюсь колючей проволокой, еще и ток к ним подключу, чтобы проучить уебка.

– Держись от моих трусов подальше, Адамс. И вообще, ты у нас здесь полицейский, да? Ну, так тебе и лезть в окно. – Я театрально махнула рукой. – Дамы вперед.

– Странно называть меня дамой, если у меня есть член. – Прогудел коп, достав из кармана перчатки. Сама осторожность. Правильно, коп. Вдруг со старушкой что-то случилось, а криминалисты найдут твои отпечатки. Натянув латекс, Адамс подошел к лестнице, еще что-то пробухтев… а потом, со всей силы дернул за перекладину, да так, что конструкция со звенящим грохотом, скатилась вниз. Шум разнесся по всей улице, встревожив дворовых собак. А нельзя, как-то потише, чтобы не привлекать лишнее внимание? Сейчас, день, а мы собираемся влезть в чужую квартиру. – Тебе ли не знать.

Ааа, намекает, чего я могу лишиться, отмахиваясь от его дебильных ухаживаний? Пффф. Из двух зол, я лучше выберу вибратор, чем соглашусь прыгнуть ему на член.

– Я знаю лишь то, что меня не привлекают кастраты. – Язвительно протянула я, поймав его предупреждающий взгляд. Ты, смотри-ка, какие мы грозные. Мы уже кипим от возмущения или еще готовы повоевать?

– Скоро, я заставлю тебя забрать свои слова обратно. – Он поставил одну ногу на перекладину.

– Ага, – хмыкнула я, – и не забудь поставить будильник, чтобы я не проспала такое важное событие.

– Не проспишь. – Зловеще процедил коп. Он так уверен в своих силах?

На подъем, у Адамса ушло меньше двух минут. После, его тело исчезло с горизонта… при этом, кот старушки издал гортанный звук, будто живности прищемили яйца. Бедняжка.

Я отступила подальше, осматриваясь по сторонам, на случай, если кто-то из местных стал свидетелем нашего хулиганства. К счастью, улица оставалась безлюдной. Дело во времени или в том, что район Брентвуда всегда такой пустой?

В кармане затрезвонил мобильник. Достав штуковину, я чертыхнулась. «Маркер», ты не мог выбрать другой момент для звонка? Ладно, пока коп шатается по квартире пенсионерки, я успею поговорить с информером.

– Говори. – Как только парень произнес «Снафф» пропал, я поняла, что зря давала мальчишке время все обдумать и прийти с повинной. Надо было сразу сообщить копу, кому принадлежит бейсболка и чья на ней может быть кровь. Черт. Из-за меня полиция упустила главного подозреваемого, а возможно, и реального убийцу. И где теперь его искать? Пустить по Ди-Си розыскную ориентировку? Дерьмо. Чую, Адамс будет не в восторге. Я задрала голову, наблюдая за окном второго этажа. Не приведи Господь, чтобы коп подслушивал. – Когда?

– Дня три точно прошло. – И Никси примерно столько же дней назад убили. То есть, он вместе с нами, понаблюдал за работой полиции, а после дал по газам? Еще одна схожесть с убийцами, которым нравится присутствовать на местах своих преступлений. – «Снафф» вообще-то не любитель тусоваться с кем-то кроме нас, – пробормотал информатор, – и девушки у него нет, чтобы с ней зависать.

В его случае, соучастница, которая скрывает мелкого говнюка от тюрьмы.

– Уверен, что вы единственные, с кем он общался?

– Был еще один парень, – «Маркер» откашлялся, – но «Снафф» у него чисто травой закупался.

Мальчик покуривал травку, а под лестницей, я нашла окурки от сигарет. Блядь. Мне срочно нужен отчет.

– Имя парня и как давно закупался?

– Имени не знаю, но все называют его «Каспер». – Очередная кличка. Пффф. – Где-то, неделю назад. С этого момента, он больше не видел «Снаффа».

Мне бы самой переговорить с дилером. Что если толкатель «бадов», знает куда больше, чем рассказал «Маркеру»?

– Родители обращались в полицию?

– У него только мать. Она работает стриптизершей в ночном клубе. Да и ей сейчас не до «Снаффа». – «Маркер» снова кашлянул. – Она все еще пытается устроить свою личную жизнь.

Ммм, как это предсказуемо. Ребенок представлен самому себе, а с взрослением, полная свобода, превращается в скуку, которую можно разбавить либо травой, либо… убийством невинной девушки.

Из подъезда вышел коп… угрюмый, как брентвудское небо. Бросив на меня мрачный взгляд, он со шлепками, стянул перчатки, спрятав их в карман куртки.

Дьявол.

– Слушай, я сейчас немного занята. – Проговорила я в трубку. – Давай, попозже созвонимся, окей? – распрощавшись с «Маркером», я сбросила звонок. – Ну, что?

– Миссис Аспен, мертва. – Недовольство перетекло в явное подозрение.

– От естественных причин или ей помогли?

– Задушена. – Мать твою… так у нас был свидетель и «Снафф» от него избавился. Раз они все живут в одном районе, значит, старуха хорошо была знакома с парнем, и поэтому не побоялась его впустить в квартиру. А как только он оказался внутри, то напал на миссис Аспен. Поэтому окно было нараспашку? «Снафф» открыл его, чтобы спуститься по пожарной лестнице и сбежать. Очевидно же для чего – чтобы не столкнутся с соседями. Боже, что же ты делаешь, парень? – Следственная группа скоро прибудет. – Адамс скрестил руки на груди. – Что думаешь о ситуации?

Думаю, что надо выяснить у «Маркера» адрес «Снаффа», а потом наведаться к говнюку в квартиру. Даже если он не отсиживается дома, то есть вероятность найти важные вещи для следствия.

– Думаю, – я поморщилась, сжав переносицу, – что Фармер и миссис Аспен, прикончил тот же убийца.

– Почему? – коп с любопытством склонил голову набок.

Я вопросительно вскинула брови.

– Сам знаешь – почему. Чтобы избавится от свидетеля.

– Не факт, что она что-то видела, но допустим. Чем подкреплен твой вывод, что Аспен убил один тот же человек? – человек? «Снаффа» нельзя называть человеком. Он – мразь, а мразей надо сжигать на костре. – Мы же напарники, Фейт. Так что не молчи.

Рассчитываешь услышать мою версию событий? Выдохни, коп. У меня только предположения, да и те, основаны на размышлениях. Ну, может, немного дедукции. Хотелось бы мне найти больше информации, чтобы помочь расследованию.

– Логикой, Адамс. – Я скопировала его позу. – Аспен было шестьдесят, верно? Значит, страдала бессонницей. Может, в ту ночь, ей было жарко, и она решила подышать воздухом. Или выгулять кота. Не знаю. – Я чертыхнулась. – Но, сделала она это в тот момент, когда убийца был под ее окнами. Ну, а раз старушку укокошили, значит, она видела его. – Интересно другое… прошло четыре дня, а «Снафф» только сейчас опомнился, чтобы замести следы. И коп, кстати, не особо торопился искать пропавшую свидетельницу. Будь он хорошим полицейским, нашел бы бабулю, а так, мы не только получили вторую жертву, так и ценного очевидца лишились. – Чем ты занимался последние сорок восемь часов? – теперь уже я, уставилась на него с подозрением. Он же не променял расследование на вшивых шлюх?

На физиономии Адамса отпечатался жирный вопрос – допрашиваешь меня?

Да, коп. И я спрашиваю не потому что ревную… упаси боже, а потому что ты, хренов мудак, допустил, чтобы «Снафф» вычеркнул из уравнения главенствующую фигуру, которая надолго могла упрятать засранца за решетку. Я, конечно, тоже виновата, но начнем с того, что детектив полиции здесь – Адамс и у него все уполномочия для ведения следствия и задержания. Так, что не надо таращить на меня глаза и возмущаться, что я не имею права устраивать допрос с пристрастием. Это не мой промах и не мне расхлебывать последствия.

– Ты – что, подозреваешь меня? – опустив руки по швам, коп подошел ко мне. В его глазах, вскипело раздражение, так если бы я бросила ему в морду доказательства, что он и есть убийца Никси, и его заднице самое место гнить в аду.

– Подозреваю? Нет. Я хочу услышать, на что ты потратил два дня своего драгоценного времени. – Адамс раздул ноздри, будто я оскорбила его раздутое самолюбие. Его желваки напряглись. – Хорошо, спрошу иначе. Почему ты не нашел миссис Аспен и не допросил ее, пока она гостила у дочери? Что тебе мешало?

– Во-первых, я нашел адрес ее дочери и отправил туда своих парней, но старухи там не оказалось. А во-вторых, ее дочь сообщила, что они вообще не договаривались о встрече и где может быть ее мать, она не знает. – С каждым словом, выражение лица Адамса становилось все мрачнее, а взгляд жестче. – А два гребаных дня, я потратил на годовой отчет.

ГЛАВА 16

Когда прибыли коронеры, три полицейские машины и скорая, коп отправил бригаду криминалистов на второй этаж, в квартиру «17-G», а «воротничкам» приказал оставаться у входа в подъезд и у пожарной лестницы. Оставшаяся четверка офицеров, последовала за Адамсом. Помявшись немного, я решила присоединиться к группе, нежели оставаться на улице и ловить на себе подозрительный взгляд патрульного. Раз я участвую в расследовании, то имею права находиться на месте преступления.

Поднявшись на нужный этаж и направляясь к двери, я проигнорировала очередной недоверчивый взор двух офицеров, которые терлись у входа в квартиру. Все вопросы к лейтенанту управления, парень. Не моя прихоть, так что хватит на меня зыркать. До того, как я открыла рот, чтобы сказать придуркам – отвалить, на плечо одного из патрульных легла рука. Уж клешню Адамса я ни с чем не спутаю. Офицер обернулся и, кивнув, отступил в сторону.

Выдавив улыбку, я прошла внутрь, приметив еще двух копов, находившихся в гостиной. Серьезные физиономии, прищуренные глаза и большие пальцы, зацепленные за поясной ремень.

Ой, а можно без киношного пафоса? И без вас тошно.

Вдохнув, я учуяла едкую вонь кошачьей мочи, смешанную с сырой затхлостью, и первыми всполохами трупного амбре. Спеклась старушка.

Адамс сразу же вручил мне пару латексных перчаток и бахил, предупредив, чтобы я не мешалась под ногами у парней.

Да, я только осмотреться.

– Могу я хотя бы передвигаться по гостиной? – пробормотала я. Коп кивнул, удалившись к дверям смежной комнаты.

Натянув пакеты на кроссовки и перчатки, я огляделась. Ничего особенного. Типичная для подобных квартир, планировка буквой «П». Просторная гостиная, кухня, размером со спичечный коробок и спальня, в которую не влезет больше двух предметов мебели. Справа от стены, которая делила общее пространство, стоял диван, с выцветшей обивкой. Рядом ютился столик со швейной машинкой и библией в черной обложке. Кофейный столик с пузатым журналом по выкройкам. Напротив, открытый стеллаж с фотографиями и книжной макулатурой. На центральную полку был втиснут телевизор с пузатым кинескопом. На окнах плотные бежевые шторы, в тон обоям и ковровому покрытию. Слева, арочный проем, ведущий в кухню и дверь в уборную. Туда я не стала заходить. Меня больше интересовала вторая комната, где скопилась следственная группа. Там намного интереснее, чем скучный интерьер прошлого века.

Подступив к стеллажу, я вскользь окинула взглядом полки с корешками книг. Коллекция любовных романов, ютилась с учебными пособиями по истории и серьезными произведениями классиков, включая все тома Толстого «Войны и мира», и Булгакова «Мастер и Маргарита».

Разносторонние, однако, у миссис Аспен были вкусы.

Я наклонилась, остановив внимание на снимке двух улыбающихся женщин. Кажется, это миссис Аспен со своей дочерью. Несмотря на возраст и морщины, старушка очень даже неплохо выглядела: рыжие с проседью волосы, оттеняли бледный оттенок кожи и подчеркивали живость ярко-зеленых глаз. На левой скуле, красовалось родимое пятно в форме звездочки. О, и главное… ее зубы, были идеально-ровными и белыми. Дочка же, тянула на замученную бытом, лошадку. Небрежная копна черных волос. Круглое лицо. Голубые глаза и неуверенная улыбка.

Ну, не всем дано обладать голливудским оскалом…

На остальных снимках, старушка либо позировала в одиночку, на фоне городского пейзажа, либо в компании таких же престарелых подруг.

Подойдя к кофейному столику, я осторожно взяла журнал. На периферии, офицеры обменялись между собой «поросячьей латынью». Почему бы вам, мальчики не пойти и не сожрать дюжину пончиков, а то меня начинает раздражать ваше сверхбдительное внимание.

Ладно, хрен с ними. Вернемся к насущному.

Думаю, журнал был выпущен в том же году, в котором родилась миссис Аспен. Обложка вся в заломах и потертостях. Уголки, некогда глянцевого картона, обкусаны, а от страниц несет старой краской. Значит, пенсионерка не просто так держала у себя швейную машинку, а этот истасканный раритет, пользовался у нее особым вниманием. Осмотрев бумажное издание, я приметила несколько загнутых уголков. Должно быть, старушенция планировала и дальше пополнять свой гардероб сшитой одеждой. Отложив журнал, я шагнула к швейной машинке. На двух маленьких штифтах, две катушки с нитками. Прижимная лапка опущена, а под ней зажат белый лоскуток ткани с вышитым на нем цветком.

Стянув со столика библию, я выдохнула. Помимо страсти к шитью, миссис Аспен была заядлой католичкой? Все страницы заложены разноцветными закладками. Сто процентов, бабуля отмечала карандашом самые интересные «стихи», цитируя их своим соседям… или коту. Но, меня привлекла закладка, которая отличалась от остальных. Ухватившись за уголок плотного картона, я открыла книженцию… едва не помянув дьявола и преисподнюю. Все же держу библию в руках, но то, что хранилось в ней, вызвало во мне катативный ступор.

Фотография.

Несколько долгих мгновений, я таращились на улыбчивые лица, застывшие в моменте вспышки. Помимо миссис Аспен и двух незнакомых персонажей, на снимке я узнала своего информатора и… «Снаффа». Самым поганым было то, что на травокуре была треклятая бейсболка с логотипом любимой команды.

Я перевернула фото, прочитав подпись, датированное годом ранее – «мои любимые воспитанники».

Ну, и как это можно назвать, если не иронией? «Снафф» был, не только тесно знаком со старухой, но и являлся ее воспитанником. Поэтому, миссис Аспен уехала, не пожелав поговорить с полицией? Потому что не хотела сдать копам своего любимчика? Раз, так… зная, что натворил «Снафф», старуха все равно впустила его к себе. Подозревала ли она, на что он готов пойти, чтобы избежать тюрьмы?

И что значит – воспитанники? Может, миссис Аспен возомнила себя матерью Терезой, заботящейся о трудных подростках? Как именно она помогала «Маркеру» и «Снаффу»? Подкармливала? Покупала одежду? Подкидывала деньжат на карманные расходы? И после всего, пацан ей так отплатил? Придушил бедняжку за всю ее доброту?

У меня руки чешутся, позвонить информатору и обо всем расспросить. Я хочу знать, как они познакомились с миссис Аспен, и как она им помогала.

– Что-то нашла? – раздался голос Адамса у меня за спиной. А когда его грудь прижалась к моей спине, я отругала себя за излишнее любопытство. Нашла на свою голову. Мне не стоило шарить по вещам старухи, тогда бы и не наткнулась на снимок, а коп не выхватил бы его у меня из руки. Дерьмо. Теперь, он знает, как выглядит мой информатор и… предполагаемый убийца. – Знакомая бейсболка. Мы же такую нашли на первом этаже?

Мы? Начнем с того, что ее нашла я, а вот ты был занят тем, что витал в своих извращенных мечтах. Не будь меня рядом, за что бы ты сейчас хватался?

Вернув библию на место, я развернулась к нему, как раз в тот момент, когда он отступил на шаг назад.

– Вроде бы. – Посмотрев на оборотную часть снимка, коп издал задумчивое – хмммм. После, вытащил из кармана «Зиплок», затолкав карточку в пакет. Собирается приобщить ее к уликам, потому что парень на снимке в точно такой же кепке? Или Адамс уже выяснил, что бейсболка принадлежит «Снаффу», а кровь – Никси? Почему он опять ничего мне не рассказывает? И что, блин, за взгляд, как будто это я пыталась избавиться от чертовой вещицы? – А мне можно заглянуть в ту комнату? – я скрестила руки на груди. Хочется своими глазами увидеть всю картину убийства. К сожалению, войдя в квартиру, я успела лишь мельком увидеть ноги старушки, пока весь обзор не перекрыли люди в белых комбинезонах.

– И как мы переносим мертвецов? – он склонил голову набок.

Как? Хммм…

Помню, работая еще в «Утро Вашингтона», я долго добивалась от редактора, разрешить мне съездить в Огайо, Западную Вирджинию и посмотреть дом Леона Брашера.

На протяжении полугода, разговоры о маньяке не утихали. Судебный процесс был закрытым для общественности, но информация просачивалась в газеты и ТВ, освещая детали преступлений, имена жертв и имена детективов, участвующих в расследовании. Каждый день, СМИ кормило гражданских жуткими подробностями, а полиция всеми силами пыталась остановить утечку информации. Но, уже после второго слушанья, вся Западная Вирджиния знала о злодеяниях ублюдка, которого пресса окрестила «Мясником». Почему? Да, потому что ублюдок любил не только копаться в движках, но и в кишках, всячески извращаясь с трупами, а после, поедая их.

Таких, как Брашер, по пальцам можно пересчитать, но, на мой взгляд, говнюк был вторым, после «Серого Призрака»,29 жестоким серийником. Мне попадались на глаза заголовки о чудовищных подвигах каннибала, и я, вполне была готова написать о нем пару статеек или взять интервью, однако, босс продолжал сыпать отказами, объясняя, что для таких вещей, я слишком нежная.

Спустя пару месяцев препираний, когда разговоры утихли, а Брашер уже отбывал свой срок, мне удалось заполучить от редактора заветный биллет на экскурсию в «Дом Ужасов».

Когда я, и Салли – штатный фотограф, который составил мне компанию, приехали на место, была уже глубокая ночь. Дом Брашера: двухэтажное строение, с прилегающей пристройкой, располагался на отшибе, и тем зловещей казался, особенно на фоне голых деревьев и полной луны. Копы обнесли периметр, ограничительной лентой, но кто-то сорвал ее и использовал штырьки, на которые она крепилась, как метательные копья. Окна первого этажа, были разбиты, а облицовку фасада, украшали граффити. В яростных надписях, местные отразили всю свою ненависть к извергу и желали тому гореть в аду. Приговор, который зачитал судья, разочаровал семей восьми жертв, а они требовали смертной казни. Увы, в Ди-Си, как я уже говорила, ее отменили, заменив умерщвление, пожизненным сроком. Так что, как только дом остался без присмотра… думаю, и в моменты, пока кто-то из патрульных, отходил справить малую нужду, жители вымещали весь свой гнев на хлипких стенах.

Внутри… несло таким амбре, который не передать словами. Я даже не знаю, с чем можно это сравнить… разве, что, протухшей блевотиной. Но, наибольшая концентрация, трупной вони, сосредоточилась в подвале, оборудованным под секционную комнату. Я пожалела, что не прихватила с собой защитный костюм и маску. Платок, в который я уткнулась, ни хрена не спасал, как и дыхание через рот. Электричеств, естественно во всем доме, отсутствовало.

Врубив фонарь, первое, на что упал луч света, это был стол, на котором Браншер разделывал трупы. На отражающей поверхности, до сих пор остались черные разводы. Бетонные полы, были в тех же пятнах. На стенах, я увидела отпечатки женских рук… кругом кровь. У дальней стены, стояли две морозильные камеры. Салли сказал, что в них, «Мясник», хранил куски тел, а в холодильнике, помимо пива, копы наткнулись на женскую голову. Как выяснилось, это то, что осталось от последней жертвы. Ее он съедал в спешке. Еще детективы обнаружили на плите сковороду. В ней было что-то вроде жаркого… помимо сладкого батата, моркови и чеснока, анализ показал наличие языка, сосков и ушей…

– … Фейт? – я моргнула, натыкаясь на напряженный взгляд Адамса.

Думает, я упаду в обморок, если увижу труп? Хм. Ты удивишься, когда услышишь, где я побывала.

– Мне уже доводилось бывать в моргах и видеть трупы. – Торопливо обогнув детектива, я вернулась в центр гостиной, бросив взгляд в сторону смежной комнаты. Если посмотрю и при этом не нарушу границ, то удовлетворю свое любопытство. – Да, и запах здесь еще не такой сильный. – Пробормотала я, сдвинувшись к правой стороне. И кровью с жареной человечиной не пахнет, потому что жертву задушили, а не порубили на куски. – Не думаю, что с момента смерти миссис Аспен, прошло много времени. – Один из помощников криминалиста, махал кисточкой, покрывая откосы окна и подоконник, черной пудрой. Второй, присев на корточки перед чемоданчиком, что-то аккуратно укладывал в пробирку, а старший эксперт, изучал пальцы погибшей. Что его так привлекло? Под ногтями старухи что-то есть? Неужели ДНК «Снаффа»? И почему она лежит на спине? Разве преступники не используют эффект неожиданности, нападая со спины, чтобы жертва не успела отреагировать? Либо у парня не получилось, либо он хотел насладиться страданиями старушки, оттого и повалил ту на пол, затянув на шее белый платок.

Кто скажет, что это не орудие убийства, пусть бросит в меня камень.

Адамс встал рядом.

– Около четырех часов.

В это время, я еще находилась в издательстве, а потом та чертова поездка к вдове и бестолковые часы, потраченные на соседей…

Когда из коридора донесся звонкий голос, коп обернулся. Я оглянулась туда же, заметив мелькнувшее за плечом офицера, лицо женщины.

– Миссис Приндентон вернулась. – Адамс двинулся на выход.

Вернув взгляд на криминалистов, я испытывала соблазн, расспросить, нашли они что-нибудь важное, но вряд ли кто-то из них даст мне ответ, а это значит, что придется ждать еще семьдесят два часа, чтобы получить результаты. Господи. Ненавижу ожидания. Ладно. Может, соседка миссис Аспен что-то дельное расскажет?

Выйдя в коридор, я рассчитывала застукать копа за смехотворными попытками успокоить шокированную соседку, но к удивлению, миссис Приндентон вела себя тихо. Единственное, что выдавало ее встревоженное состояние, так это хватка, в которой она зажала лямки сумки. В остальном, она говорила уверенно, спокойно рассказывая, что последний раз виделась с миссис Аспен утром, когда уходила на работу. Ее смена в больнице начинается в восемь утра, а за полчаса до этого, она успела пересечься со старушкой в коридоре, когда та открывала дверь в свою квартиру. Миссис Аспен сказала, что дорога от дочери и обратно, истощила ее, а теперь ей надо отдохнуть.

– Я собиралась поговорить с миссис Аспен, когда вернусь и надо же такое несчастье. – Соседка покачала головой.

– О чем вы хотели с ней поговорить? – вмешалась я. Адамс кивнул, дескать, не переживайте – она своя, так что можете отвечать. Миссис Приндентон поджала губы.

– О той мертвой девушке. Я уже рассказывала вам, детектив Адамс, миссис сказала, что какой-то несчастной плохо и ей нужно вызвать скорую, но когда я вышла, то сразу поняла – врачи бессильны. Так вот, – она переступила с ноги на ногу. – Я хотела поинтересоваться, видела ли она кого-то, кто совершил этот ужасный поступок. Просто, миссис Аспен всегда была любознательной, и если что-то случалось, она неизменно была в первых рядах. А уж подобное происшествие, да еще и под ее окнами, – миссис Приндентон снова качнула головой. – Это так на нее не похоже.

– Что конкретно вас смутило? – я подошла чуть ближе. – То, что миссис Аспен не сказала, что девушка мертва или то, что уехала, не дождавшись полиции? – раз старуха была до усрачки любопытной, то должна была вытащить свой тощий зад на улицу и все, как следует рассмотреть. Она бы позвонила в полицию и осталась давать показания… но, «Снафф» ее воспитанник, и бабуля предпочла, фигурально выражаясь – собрать чемоданы и свинтить, пока все не уляжется.

– И то, и другое. Миссис Аспен, можно было назвать первой сплетницей Брентвуда.

Что и требовалось доказать.

– А почему она сама не вызвала «911»?

– У миссис Аспен не было стационарного и мобильного телефона. – Ответил за соседку, коп.

Я сразу увидела отсутствие телефона, но при таких воспитанниках, наш божий одуванчик, могла заиметь себе в подарок краденый мобильник. Как-то же старуха поддерживала связь с родственницей?

– И как часто она созванивалась с дочерью? – метнув взгляд на Адамса, я наткнулась на его сдержанную улыбку. Это типо… насмешка или похвала, что я участвую в допросе?

– Редко. – Миссис Приндентон пожала плечами. – И в этот раз, перед тем, как уехать, она не звонила дочери.

ГЛАВА 17

Не только неожиданный отъезд миссис Аспен вызвал у меня кучу вопросов, но и ее возращение в Брентвуд. Ранее, я допускала мысль, что старуха видела «Снаффа» за грязным делом и ее поездка к дочери, была способом избежать полиции и расправы… но, вернутся обратно. У меня чувство, будто бабуля изначально радовалась, что Фармер прикончили, и лишь притворилась сочувствующей, но на самом деле, она испытала облегчение, что район избавился от бесполезного мусора. Раз уж бабка была первой сплетницей, то наверняка была в курсе репутации жертвы, а если брать в счет разговоры соседей, то все они считали девушку отбросом.

Что же такого натворила Никси, чтобы заслужить к себе негативного отношения? Только потому, что та отказывалась от серых будней, предпочтя красивую сказку за чужой счет? И сколько таких содержанок, как она? Тысячи. И что? Теперь их всех надо убивать за стремление к лучшей жизни?

Глупость.

У «Снаффа» должна была быть причина убить Фармер, а у миссис Аспен повод, закрыть глаза на преступление. Поэтому, мне нужно срочно поговорить с «Маркером»… до того, как Адамс устроит на него охоту. Он уже показал фотографию миссис Приндентон, спросив, знает ли она молодых людей на снимке? Соседка ответила, что не знает имен юношей, но видела их несколько раз за все время. Они приходили, навестить старушку, а как-то раз, помогли ей занести коробки. Миссис Аспен с гордостью хвасталась, что мальчики подарили ей новую кровать, потому что предыдущая совсем разваливалась. Еще, она переживала за их судьбу и за непутевых родителей, которые не могут дать своим детям ни внимания, ни возможностей, чтобы улучшить жизнь. Родительница одного из них, по словам старухи, была худшим представителем женского рода.

Это она имела в виду мать «Снаффа» и ее работу стриптизершей?

В остальном, бабуля положительно отзывалась о парнях, гордясь своими воспитанниками. Я уточнила у миссис Приндентон, почему она их так называла? Соседка пожала плечами, задумчиво ответив – миссис Аспен была ярой католичкой и могла часами говорить о Боге. Но, как только речь заходила о мальчиках, старушка зачитывала один и тот же стих из «Нового Завета» от Иоанна – «Я есть пастырь добрый; и знаю Моих, и Мои знают Меня. Как Отец знает Меня, так и Я знаю Отца; и жизнь Мою полагаю за овец».

Так она возомнила себя пастырем, а их считала своими овцами, за которых в ответе? Но, перед кем? Мать «Снаффа» или родители «Маркера» не те люди, от которых стоит ждать благодарностей. На что она рассчитывала? Или она была убеждена, что сможет повлиять на испорченные головы овечек, выведя их из тьмы к свету, проводя боговерную терапию?

Ага, только с «травокуром», все вышло иначе.

Обожаю фанатиков с их долбанной паранойей, что смертные в ответе перед богом, и каждый праведник найдет свой рай, а тот, кто оступился, угодит в пасть Геены Огненной.

Аллллооо!?

Мы живем не в том мире, чтобы полагаться на веру/чудесное исцеление/божественное возмездие. Есть Кодекс США, которому стоит следовать и реальные наказания за преступления. Если человек ступил на кривую дорожку, его не надо пичкать цитатами из Библии, а судить по всей строгости закона. Забрал чью-то жизнь – отдай свою. Забрал чужое добро – отдай свое… и я не имею в виду, откупиться. Ворам надо отрубать руки, а убийцам – головы.

Все по справедливости.

После разговора с миссис Приндентон, мы с копом вернулись в квартиру. Адамс присоединился к криминалистам, а я схватила Библию, пролистывая, отмеченные закладками, страницы. Найдя нужный стих, и прочитав его, я не удивилась, что старуха жирно выделила его синей ручкой.

Так ей пришлась по вкусу роль доброго пастыря, ведущего за собой глупых зверюшек? Вот только материальный мир жесток и вся ее католическая ересь возымела обратный эффект. Тумблер «Снаффа» сработал, и бабуля живенько отправилась к Создателю. Разве не все боголюбы этого хотят?

Я всегда придерживаюсь правила – доверяй, но проверяй. Миссис Аспен стоило хорошенько узнать своего воспитанника, прежде чем вверять ему свою жизнь. С другой стороны, раз она считала себя пастырем, а это был, как всем известно, Иисус, и он добровольно пожертвовал своей жизнью, может, и пенсионерка решила пойти тем же путем и позволила «Снаффу» себя укокошить? Поэтому в ее спальне нет следов борьбы? Поэтому она не сопротивлялась, пока мальчишка душил ее? Это какой же надо быть пришибленной, чтобы умышленно пойти на смерть?

Проклятье, если убийство Никси Фармер перейдет в разряд преступлений на религиозной почве, я застрелюсь. Еще не хватало, чтобы в судебное разбирательство вмешалась католическая ватага. Это будет не расследование, а конец света.

Отложив книжку, я покачала головой.

Не знаю, как другие, но я позиционирую себя агностиком, допуская существование чего-то сверхъестественного, но никогда не поверю по-настоящему. Где был бог, когда я нуждалась в его защите от Уолтера? Или, это было моим испытанием, которое я должна была вынести?

Ага, сейчас.

Насилие от того, кто должен был оберегать меня и любить, не было проверкой на твердость веры, а являлось жестоким преступлением, желанием самоутвердиться и выказать, что ублюдок сильнее меня. И что? Я должна благодарить бога за то, что муженек меня не убил или не превратил в инвалида? Нет. Не всевышний боролся за мое спасение, а я. Не он исцелил мое тело, а врачи и лекарства. Не его «слово», помогло мне справиться с ПТРС, а сеансы психотерапии и работа. Это были реальные вещи, а не эфемерные присказки, как бог всем помогает, лечит души и прочее религиозное дерьмо.

Мое внимание привлекли два санитара с носилками, ввалившимися в квартиру. Сейчас увезут тело старухи на аутопсию, криминалисты останутся и дальше собирать необходимый для следствия, материал, а мы с Адамсом, наверняка, поедем в управление. Если, конечно, коп не захочет повторно обежать соседей, на этот раз, тыча под нос фотографию с воспитанниками. Черт, а это повод начать беспокоится за «Маркера». Как он поведет себя, когда Адамс на него все же выйдет? Будет ли информатор дергаться, отвечая на вопросы? Выдаст ли своим поведением наше с ним знакомство? Я не то, что не доверяю мальчику, но у каждого доверительного шага, под ногами должна быть твердая опора. В моем случае, я хочу быть уверена, что «Маркер» стойко выдержит допрос и не вызовет подозрений. Я и сама страсть, как хочу поговорить с ним. Знает ли он, что случилось с миссис Аспен? Как мальчик это переносит? Вообще-то, я не замечала за ним каких-либо богохульных наклонностей. Он, как ругался матом, встречался с девочками, употреблял алкоголь и возможно, легкие наркотики, типо травки, то ничего не изменилось.

По крайней мере, мне так кажется.

Забавно, старуха так отчаянно старалась выскоблить из заблудших овечек пороки, но они и по сей день их преследуют. Тогда, к чему вся эта тягомотина с засиранием мозгов и любовью к богу? Или мальчишки только делали вид, что принимают слова миссис Аспен, чтобы не обижать старушку и не ломать ее веру в чудо?

Сплошная путаница. Я ни черта не понимаю, кто и за что пострадал.

Спустя несколько минут, санитары выкатили переноску с телом бабули, упакованным в непроницаемый мешок. За ними следом, вышел Адамс и старший криминалист. Обменявшись друг с другом фразами, они распрощались.

С этого момента, можно начинать отсчитывать четыре тысячи триста двадцать минут…

– Что дальше? – я сняла перчатки, уже точно не собираясь ничего трогать. Коп подошел ко мне. В руке, он все еще сжимал фотографию, будь она неладна.

– Криминалисты и офицеры, полиции пока остаются здесь, – он кивнул на двух придурков, косящихся на нас, будто мы не напарники, а любовники. Я, вроде бы не предлагала Адамсу поиграть в сантехника и прочистить мне трубы. Уф, как все двояко получилось. – А мы пройдемся по соседям. – Он тоже стянул латекс, затолкав их в карман.

Мать твою. Опять выслушивать бредятину.

– Подожди, а куда подевался кот? – только сейчас вспомнила о питомце старухи. Мы же не можем оставить зверюшку на произвол судьбы? Надо хотя бы соседку попросить, чтобы та приглядела за котиком, пока не найдется новый хозяин.

– Не знаю. Где-то прячется. Эй, парни, – Адамс обращался к «воротничкам». – Увидите здесь кота, передайте его миссис Приндентон, из квартиры «16-G». – Те кивнули, но по физиономиям было заметно, что от просьбы они не в восторге. – Пошли.

Свое приключение мы начали сверху – вниз, ориентируясь на тех соседей, с которыми нам уже довелось пообщаться. То есть из двадцати пяти жильцов дома, мы опросили двенадцать, из которых, лишь четверо подтвердили, что видели парней с фотографии, и только один арендатор, мистер Крикс, проживающий на первом этаже, выделился не только феноменальной, но и фотографической памятью, назвав прозвища всех мальчиков. Помимо «Снаффа» и «Маркера», парнишку со стриженными под «ежик», белыми волосами, именовали Рэд, а другого ангелочка, весом, почти в двести пятьдесят фунтов30 – «Халк». На вопрос Адамса, откуда ему известны их прозвища, мистер Крикс ответил, что слышал, как они называли так друг друга, пока ждал на улице свое такси.

– Он, – он ткнул на Рэда, после перевел палец на «Халка», – подшучивал над этим, чем создавал много лишнего шума. Мальчишка в кепке, – мистер Крикс указал на «Снаффа», – не переставая, болтал о бейсболе. А вот этот, – жилец постучал по фото, – был самым спокойным, велев своим друзьям вести себя тихо.

Еще бы «Маркер» не был таким. Как я поняла, он был лидером в своей банде, вот и раздавал команды.

– Часто они здесь бывали?

– Не так часто, как эти двое. – Сосед обвел пальцем лица «Маркера» и «Снаффа». – Весь район знал, что миссис Аспен души в этих парнях не чаяла. Заботилась о них, как могла, а те, в свою очередь, называли ее своей крестной.

Крестная и ее воспитанники. Еще одна ирония. И где же любимые ангелочки старушенции? Почему до сих пор не явились, выведать, что произошло с их крестной?

– А когда в последний раз, вы видели этих парней у миссис Аспен? – спросила я.

Мистер Крикс потер, заросший двухдневной щетиной, подбородок.

– Дней шесть назад. Они тащили с собой коробки. Потом, миссис Аспен похвасталась, что мальчики подарили ей новую кровать. – А уже через четыре дня, «Снафф» ввалился к старухе и придушил ее. – Ее убили, да? Будь это сердечный приступ, полиция бы не приехала.

– Мы пока выясняем детали происшествия. – Дежурно отчеканил коп. К чему скрывать правду, когда весь дом поставили на уши? Все соседи уже в курсе, что случилось с бабкой. – Спасибо, что уделили нам свое время, мистер Крикс. Если нам что-нибудь понадобиться, мы обязательно с вами свяжемся. – Адамс достал из внутреннего кармана визитку и протянул ее соседу. – А это на случай если вы что-то еще вспомните.

Выйдя на улицу, я вдохнула свежего воздуха. После вони, которая скопилась в квартире погибшей и на этажах дома, кислород еще не ощущался таким вкусным. Я достала мобильник. Электронные цифры показывали начало шестого вечера. Возвращаться в «КарГолд» нет смысла, так как меньше, чем через час, моя рабочая смена закончится.

Следом, вышел Адамс, на ходу, убирая фотографию в карман куртки и доставая ключи. Он буркнул, чтобы я садилась в машину.

Куда на этот раз нас заведет твое коповское любопытство?

Забравшись в авто, я протяжно выдохнула. Беготня по соседям, фотография и особо болтливый сосед – все это вымотало меня. Хотелось поехать домой и вытянуться на диване. Или забуриться в душ, и простоять под водой с неделю, смывая с себя новые подробности жизни «Маркера» и его друзей. Вот чего-чего, а я и не подозревала, что помимо меня, у информатора есть еще один человек, который о нем заботиться. То есть, заботился.

Сегодня – завтра, Адамс выяснит имя «травокура» и заявится к мамаше малолетнего преступника… ну, а дальше банальное развитие событий, с розыскными листовками по всему Ди-Си и копами, караулящими на въезде в город/в страну. Если, конечно, мальчик уже не пересек границу.

Вставив ключ в зажигание, и запустив двигатель, коп вырулил на дорогу, постепенно набирая скорость.

– О чем думаешь?

Обо всем и сразу. Я думаю о том, как предупредить своего информатора, чтобы он не влип в историю. Думаю, как найти «Снаффа» до того, как мелкий говнюк вздумает повторить свой опыт с кем-нибудь еще и о том, что сделает информатор со своим другом, когда узнает о случившемся. Мне не дает покоя подпись на фотографии и что подстегнуло старуху стать их спасительным Граалем, помогая малолетней шпане. Много мыслей и много вопросов.

– О том, куда мы едем теперь. – Почему-то, я была уверена, что раньше, полуночи не вернусь домой. Мои предположения только подтвердились, стоило мобильнику Адамса затрезвонить. После тридцати секунд тишины, коп объявил, что результаты вскрытия Никси Фармер готовы.

Хм. Ну, не бог ли это сделал?

ГЛАВА 18

Первое, что бросилось в глаза, когда я вошла в кабинет Адамса, это заваленный стопками папок, стол его напарника. Коп отмахнулся, дескать, не обращай внимания. Когда время подходит к годовому отчету, от макулатуры никуда не деться. Он почти его закончил. Осталось дописать несколько страниц и можно выдохнуть.

Да, пофиг. Мне главное разобраться с преступником и написать книгу… ой, я сказала – книгу? А почему бы и нет? Так и назову – «Брентвудский душитель» или «Исповедь брентвудского душителя». Черт, каждый журналист мечтает написать книгу и я не исключение. Мысль, превратить скучную статейку в бестселлер, давно крутилась в голове, просто не было подходящих тем. Сейчас, я нашла идеальный материал и могу реализовать задуманное. Хм… Лэвэс обделается, когда все его мечты рухнут, а «Пулитцеровская премия» достанется мне. Он, в буквальном смысле, захочет пристрелить меня, чтобы заграбастать себе драгоценную награду.

Ага. Пусть попробует. Я и его персонаж добавлю в книгу, только ему не понравится моя характеристика.

Что-то я размечталась и не вовремя. Сейчас надо сосредоточиться на изучении отчета, а не на влажных фантазиях своего жадного эго. Мой взгляд приварился к заветной папке, которую Адамс положил на свой стол. Не знаю, заметил он мое нетерпение или сам додумался, но предложение ознакомиться с результатами, пока он отберет еще несколько дел для годового отчета, было идеальным. Забросив свою сумку на стол и плюхнувшись в его кресло, я схватила папку, откидывая титульный лист.

«Протокол патологоанатомического исследования (вскрытия):

Имя погибшей – Никси Фармер.

Год рождения – 01.03.2002 г.

Пол – женский.

Место рождения – Вашингтон, округ Колумбия.

Место проживания – Вашингтон, округ Колумбия. Брентвуд, Квентик авеню 1188/15.

Вес – 110 фунтов.31

Рост – 5,2 фута.32

Дата смерти – 20.05.2023 г.

Время смерти – 02ч. 00 мин.

Причина смерти – механическая асфиксия (удушение).

При наружном осмотре тела, было обнаружено следующее: на коже шеи в верхней трети имеется одиночная, косовосходящая спереди вверх и несколько справа налево, слабозаметная, замкнутая странгуляционная борозда шириной на передней поверхности по задней линии 1,58 дюйма,33 слева 1,58 дюйма. Дно гладкое, коричневато-бурого цвета, плотной консистенции. Глубина борозды по средней линии 1,58 дюйма, справа 1,58 дюйма. Глубина борозды по средней линии 1,58 дюйма, справа 1,58 дюйма, слева 1,58 дюйма. По своему ходу верхний край борозды располагается на 2 дюйма34 ниже подбородка по задней линии, справа и слева соответственно. Далее ветви борозды имеют косовосходящее направление, переходят заднюю поверхность шеи, бледнеют и смыкаются под острым углом, обращенным книзу на 0,79 дюйма35 ниже проекции затылочного бугра. В кожных заломах, выявлены микрочастицы полиуретанового материала с масляной основой. Характеристика борозды, а также произведенный клинический/химический анализ частиц, соответствует предмету, в составе которого присутствует тот же поливинилхлорид (искусственная кожа), хлопковые волокна и масла, которым совершили насильственные действия в отношении погибшей. На основе общей картины преступления, орудие, которое было использовано для осуществления механической асфиксии (удушения) – выделанный из полиуретанового материала, предмет одежды, используемый в повседневной жизни.

Погибшая скончалась, в результате механической асфиксии, путем удушения ремнем».

Я все понимаю, но к чему столько раз уточнять, из какого материала изготовлен ремень? Ладно, не мне судить, как писать заключения.

Оторвав взгляд от отчета, я залезла в сумку, выискивая леденец на палочке. Учитывая, что я не успела перекусить в издательстве, плюс ко всему, вся эта нервная эпопея с бабкой и увлекательный отчет, разбудили во мне голод. Я бы не отказалась от сочного стейка с овощами…

Сдергивая шуршащую упаковку с конфеты, я посмотрела на Адамса. Коп, как и мой редактор, любитель перебирать бумажки, вместо того, чтобы заняться делом?

– Я же не помешаю, пока ты читаешь? – вооружившись папками, он и вытянул из-за стола, кресло напарника, подкатив его ко мне. Я сдвинулась в сторону, уступая ему место перед компьютером. В тесноте, да не в обиде? – Мне надо кое-что закончить.

– Нисколько. Кстати, Фармер жила одна или с родителями?

– С родителями. Там их адрес.

Ага. Значит, проверить ее квартиру не получиться. Если только комнату?

Сунув в рот леденец, я уткнулась в текст.

«…изолированная рана на брюшной полости, нанесена тонким, с круглым сечением, предметом. Входное отверстие в брюшную полость, глубина которого составляет 0, 79 дюйма,36 имеет прямоугольно – щелевидную форму, шириной не более 0, 24 дюйма.37 По ходу раневого канала наблюдается значительная зона альтерации,38 с свободным скальпированием и слабовыраженным скоплением излившейся крови (гематомы,) вдоль раневого канала и поврежденных участков кожи. Канал раны с умеренным количеством крови, что указывает на то, что повреждение наружных слоев кожи и жировой клетчатки (эпидермы), было получено после смерти. В ходе клинического/химического анализа раневого канала, были выявлены мелкокристаллические частицы, с содержанием углерода, хрома и ванадия. На основе состава, а также формы раневого канала, выявлено предположительное орудие, которым было нанесено увечье, травматического характера.

Данное действие в отношении погибшей, было совершено – отверткой».

Хм… и почему «Снафф» не использовал для этой цели нож, а взялся за отвертку? Заточенное лезвие, куда быстрее справится с кожей, нежели хреновина для слесарных работ. Или мелкий гаденыш жаждал выразить через рваное художество, всю свою любовь к Никси?

«… половые органы без видимых повреждений. Паховая зона, внутренняя сторона бедер и молочные железы, не имеет ярко выраженных скоплений излившейся крови (гематом), разрывов/микротрещин, характерных, для насильственных действий, что подтверждает отсутствие сексуального контакта до и после смерти у погибшей. Около ушей, на спине и ягодицах, погибшей, выявлены ярко выраженные участки трупных пятен, указывающие на вторую фазу раннего окоченения тела, под воздействием высыхания и аутолиза. Слизистая оболочка губ, роговицы и белочные оболочки глаз, малые половые органы, а также участки кожи, лишенные эпидермиса – рана, нанесенная посмертно/ края раны, странгуляционная борозда, в результате охлаждения, подверглась трупному высыханию. На момент первичного осмотра тела, температура окружающей среды, составляла 67 градусов по Фаренгейту.39 При измерении игольчатым датчиком печени, температура тела погибшей не соответствовала окружающей среде и была ниже на 17 градусов.

В результате исследований, установлено время смерти погибшей – 02ч. 00 минут».

Все верно. «Маркер» с друзьями нашел Никси в половину третьего утра, а до этого, «Снафф» постарался уложиться в полчаса и лишить девочку жизни. Ну, не козлина же он, прикидываться ветошью? А куда придурок подевал ее одежду? Сжег? Забрал себе на память? Тогда, почему оставил свою кепку с пятнами крови? Откуда вообще взялась кровь, если ее на теле погибшей было мало?

«Остальные участки кожи, не подверженные травматическим действиям, не имеют внешних повреждений. Ладони чистые. Под ногтевыми пластинами обнаружены частицы почвы, состав которой соответствует образцу, взятого с места преступления.

В ходе биохимического анализа, в крови, в незначительном количестве, было выявлено спиртосодержащее вещество, а также комбинированный препарат, седативно-снотворного действия, состоящий из двух солей барбитурата (секобарбитала натрия и амобарбитал натрий) в равных пропорциях – туинал».40

Ииии… собственно на этом, все интересное закончилось. Далее, следовали фамилии с подписями криминалиста проводящего вскрытие, его помощников, лаборантов и тех, кто запросил экспертизу вскрытия тела Фармер. К заключению, прикладывалась справка о смерти, которую Адамс должен вручить родителям погибшей, чтобы те смогли провести похороны.

Отложив папку на стол, я откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза.

Получается, «Снафф» накачал Никси алкоголем, снотворным и, выждав, когда та отключится – задушил, после чего порезал ее отверткой. И зачем было нужно проделывать все эти манипуляции? Я думала, что «травокур», прикончил девчонку по случайности, Ну, мало ли, не заладилось у них чего. Поссорились и он ее в порыве ярости, придушил… а тут, целый процесс: напоить – усыпить – задушить – раздеть и наконец, оставить свой автограф.

Не похоже на действия глупого мальчика, который ничего, кроме как курить траву и говорить о бейсболе, не умеет. Может… у него был соучастник? Или тот, кто знал, что делать, но при этом, использовал руки «Снаффа».

Ни хрена не пойму.

– Как отчет? – донесся до меня голос Адамса. Распахнув глаза, я наткнулась на его заинтересованный взгляд. Так. А почему он не пишет свой долбаный отчет, а таращится на меня, да еще так, будто я прямо сейчас совершаю нечто похотливое? – Известно, орудие убийства и чем он вырезал букву?

Вытащив леденец изо рта, я облизала губы. Не отрывая глаз от моего рта, коп наклонился в мою сторону, опираясь на подлокотник кресла. Чтоб ты грохнулся с него.

– Известно. Фармер задушили ремнем, а для убогого художества, ублюдок использовал плоскую отвертку. – Которую необходимо найти. Мне интересно, какой убийца таскает с собой отвертку? Хрен с ним, будь она заточена, но тут, «Снафф», словно не нашел ничего оптимального и воспользовался первым попавшимся инструментом, чтобы нанести посмертную букву.

– Интересный выбор. – Пробормотал коп. Когда я закинула леденец в рот, в глазах придурка отразилась резкая потребность заменить конфету на свой причиндал. Уж такая эмоция от меня едва ли ускользнет. О чем же еще может думать повернутый на сексе, кобель? – Ты так аппетитно, – он замолчал, раздув ноздри. Я выгнула брови, ожидая продолжения фразы, но говнюк, как специально, выдерживал паузу, – ешь конфету.

– Это не то, что ты хотел сказать, Адамс. – Заметила я, снова вытащив леденец.

– Неужели? – он сощурил глаза. К похоти, прибавилась лукавая хитринка. – Что же я, по твоему мнению, хотел сказать?

– Лучше ответь на вопрос. – Я развернулась к нему в кресле. – Откуда у мужчин появился стереотип, если женщина ест банан, мороженое, конфету на палочке, пользуется коктейльной соломинкой или курит, то она исключительная минетчица? Из чего рождается вывод, что она берет в рот? Из того, как западают ее щеки или оттого, как она причмокивает, когда совершает вполне привычное действие, не имеющее под собой какого-либо сексуального подтекста? Или мужчинам нравится представлять, как она это делает с их хозяйством? – я склонила голову, пристально всматриваясь в лицо копа. Кажется, его не только возбудило то, что я наслаждалась сахарным десертом, но и упоминания двух слов – минетчица и сосет. – И как все узколобые неандертальцы, ты, Адамс, как я вижу, недалеко ушел в развитии и следуешь тем же искаженным стереотипам, прямо сейчас, представляя, что вместо леденца, я беру в рот твой член. – Мой монолог нисколько его не шокировал, а напротив, только разжег аппетит. Говнюк наклонился еще ближе, так что под ним затрещал подлокотник.

– Верно, я представлял, как ты это делаешь со мной. Ты и дальше можешь считать меня извращенцем с одной извилиной, но мои фантазии появились задолго до того, как я узнал о твоем пристрастии к леденцам. – Неохотно оторвав взгляд от моих губ, Адамс посмотрел мне в глаза и улыбнулся. – А теперь, ты ответь на мой вопрос. Как часто в своей работе, ты натыкалась на трупы?

ГЛАВА 19

До сих пор озадачен, что я легко перенесла мертвеца? Пф. Это сейчас мне проще, не то, что двумя годами раньше. Будь у меня возможность, я бы вообще избегала с ними сталкиваться, но в жизни всякое случается, и от этого, к сожалению никуда не уйдешь. Это, конечно, не работа детектива или криминалиста. У таких, как они, трупы всплывают на каждом шагу, а нам либо перепадают человеческие ошметки, либо фотографии с мест преступлений или ДТП аварий. Все равно мало приятного. После подвала «Мясника», я какое-то время отказывалась браться за кровавые статьи. Теперь же, меня человеческой мясорубкой не подкосишь.

– Расскажи. – Он выпрямился в кресле, развернувшись в мою сторону. Пришлось отодвинуться еще немного, чтобы его культи не упирались мне в ноги.

Бросив взгляд на экран компьютера, я нахмурилась.

– А годовой отчет?

– Я закончил. – Адамс выдохнул, сцепив пальцы в замок и положив руки на бедра. – Не меняй тему.

Кто бы говорил! Это он у нас любитель прыгать от одного места, к другому.

– Тогда, займись чем-нибудь полезным для расследования. – Проворчала я. Что за больной интерес к моим веселым будням?

Коп наклонился вперед, пригвоздив меня раскаленным, похотью, взглядом. Губы раздвинулись в дерзкой улыбке.

– Либо ты расскажешь, Фейт, либо сейчас я займусь тобой.

Займется он мной, как же. А не боится, если я возьму дело в свои руки? Только в этом случае, в морге прибавится еще одно тело, и на бирке будет значиться не имя детектива Джереми Адамс, а – Джон Доу, потому что я так обезображу его тушу, что ни один коп не признает в нем своего коллегу.

Смерив говнюка негодующим взглядом, я выбросила в мусорное ведро конфету, что заметно расстроило придурка. Рассчитывал не только услышать от меня захватывающие истории, но и разбавить их возбуждающей картинкой?

А задница не треснет от двойного проникновения?

– Ладно. – Я скрестила руки на груди. – Свежие трупы, мне редко попадались. В основном, тела, которые пролежали какое-то время в морге. Ну, а если уточнять, то за всю свою карьеру журналиста, подобных эпизодов, включая недавнее убийство Фармер и Аспен, всего четыре. Ничего не связанного с криминалом. Две смерти в результате ДТП. – Я пожала плечами. – Но, было одно дело, которое очень впечатлило меня. Скорее, атмосфера, общая картина, нежели наличие мертвых тел. – Адамс вопросительно выгнул брови, дескать – продолжай. – Тебе, наверняка, попадалось имя Леон Брашер, по прозвищу «Мясник».

– Серийный убийца, извращенец и каннибал. За год, он убил восьмерых девушек, возрастом от шестнадцати и до восемнадцати лет. Особое предпочтение отдавал полным жертвам, основываясь на том, что мяса на их костях больше и мягче. На момент ареста, ему было сорок лет. Не женат. Работал автомехаником в автосалоне «Rust Bucket». Отбывает пожизненное наказание в мужской тюрьме «Уолла-Уолла», округ Уолла-Уолла Каунти, штат Вашингтон. Сейчас Брашер пишет автобиографию, убежденный в том, что его кровавые деяния, описанные в книге, найдут своих последователей.

Ого. А он впечатлил меня. Это не просто короткий взгляд на заметки журналистов, или слухи между копами… Адамс отлично знаком с делом. Более того, он был одним из детективов, кто вел дело «Мясника». Взять хотя бы то, что ни водной статье не упоминается, что Брашер пишет автобиографию, а об этом может знать только тот, кто и по сей день, наводит справки о преступнике.

Чееееерт… я только сейчас поняла, что мне знакомо его лицо и фамилия. Я же видела записи из суда. Видела, как он давал показания, отвечая на вопросы адвоката и прокурора. С ума сойти, вот я тормоз. Разве можно было забыть такое?

– Я удивил тебя? – насмешливо спросил он.

– Немного. – Я выгнула брови. – До сих пор справляешься, как поживает каннибал? – Адамс пожал плечами, словно в этом не было ничего особенного. – Брашер же понимает, что его автобиография дальше тюремной камеры не выйдет?

– Ну, я тебе скажу, есть личности, которые за пару таких страниц, готовы выложить кругленькую сумму. – Адамс на мгновение отвернулся от меня, щелкнув мышкой на значок «печать». Кабинет наполнился механическим жужжанием МФУ.41 – Поэтому, приходится контролировать, чтобы этого не случилось.

То есть, Брашер думает, что отправляет готовые главы в издательство, а на самом деле, они попадают к копу.

– И как? Удачно?

– Пока, да. – Выдернув из лотка страницу с распечатанным текстом, коп беззвучно что-то пробормотал. – Так, ты читала о нем?

– Я была в его доме. – Он резко вскинул на меня взгляд. В глазах отразилось недоумение, вкупе с беспокойством. Ой, хватит. Я взрослая тетя. И тогда, и сейчас, меня не стошнило, так что, не надо строить из себя заботливого папочку. – Спустя пару месяцев, как Брашера посадили, я поехала в Огайо, посмотреть, что из себя, представляет логово серийного убийцы.

– Надеюсь, ты была там не одна? – процедил Адамс, будто сама мысль, что я в одиночку слоняюсь по дому убийцы, вызывало в нем дикое раздражение. Нечего раздувать ноздри. Мы тогда с тобой еще не пересеклись.

– Не одна. – Фыркнула я.

– И как? – когда МФУ затих, коп вытащил оставшиеся листы из лотка. После, собрал бумаги в общую стопку, скрепив их степлером, и убрал в ящик стола.

Какое бы подобрать слово?

– Красочно. – Один только запах чего стоит. – Слушай, – я подалась вперед, уставившись на Адамса, – журналисты любят приукрашивать истории, особенно кровавые. Вот мне и интересно, вы, когда к нему заявились, у него и вправду на плите была сковородка с тушеной человечиной? – он кивнул. – А было еще что-нибудь, о чем пресса не знает? Ну, там, – я закусила губу, – конфиденциальная для общественности, информация?

Выдохнув, Адамс встал с места, вырубая компьютер.

– Кое-какие детали, суд распорядился не упоминать, чтобы не шокировать родственников жертв. Однако, приглашенная бригада врачей, все же пригодилась. – Бросив на меня выразительный взгляд, он усмехнулся. – Хочешь знать, да? – я закивала, как болванчик. – Не могу.

– Почему? Это же уже закрытое дело. – Возразила я.

– Оно пока не в архиве. – Коп скрестил руки на груди. – Мне известно о восьми жертвах, а если в долбанной автобиографии Брашера всплывет хотя бы еще один эпизод, то придется возобновлять дело. – Он покачал головой. – Пресса и так нам порядком вымотала нервы, еще не хватало, чтобы и твое издательство вписалось. Извини, Фейт. Я не могу тебе рассказать.

Ну, раз не может… пусть расскажет мне о клубе. Я не против послушать, как он стал клиентом закрытого заведения. Какие у него были причины. Что повлияло на его решение и, конечно, же, предпочтения Адамса в развлекательных программах.

Поднявшись с кресла, я подступила к копу, задрав голову, так чтобы удерживать его взгляд. Он же, застыл, глядя на меня с высоты своего немалого роста.

– Тогда, – я поджала губы, – расскажи мне о клубе.

– Опять ты об этом. – Выдохнув, Адамс покачал головой. – Еще не надоело верить в то, чего нет?

– А если выясниться, что все так и есть? Ну, же, расскажи. – Я подарила ему самую обворожительную улыбку, на которую была способна, когда дело доходило до мягких уговоров. – Если поделишься со мной, то я подумаю не писать о детективе полиции, который стал постоянным клиентом подпольного борделя.

Адамс подозрительно сузил глаза, посмотрев на меня, как на умалишенную.

– Не пойму, ты пытаешься меня очаровать или шантажировать?

Я пожала плечами.

– Тебе решать, Адамс. – Я провела пальцем вдоль его предплечья. Мышцы под кожей напряглись от легкого контакта. – Но, на твоем месте, я бы согласилась и все мне рассказала.

– Все же шантаж. А что я получу взамен?

Теперь, я сузила глаза, всматриваясь в его темно-синие омуты. Жаждет заработать лакомство за то, что я и так могу выяснить у Милаш? Рассчитывает получить то, чего лишился, когда я, пьяная, отрубилась и видела седьмой сон? Неа. Не видать ему ни вкусностей, ни моего тела. Разве я не сказала ему, что не продаюсь за статьи? Если придурок забыл, то я с радостью напомню ему через газету, когда опишу все его аморальные действия в стенах клуба. Я тоже умею приукрашивать скудные факты и наполнять их щекотливыми деталями.

– Ты торгуешься со мной?

– Ты сама определила условия, Фейт.

Я скривилась. Шел бы он куда подальше. Не хочет рассказывать, тем хуже для него. Рано или поздно, но я напишу статью, и тогда посмотрим, как долго лейтенант захочет держать при себе испорченного законника. Уж я-то знаю, как полиции важна безупречная репутация, а с таким извращенцем, ни одно управление не станет иметь ничего общего.

Только я открыла рот, как Адамс резко обхватил мое лицо ладонями и, наклонившись следом, прижался к моим губам.

В меня будто ударила молния или шарахнуло по черепу, вызывая искры, но поцелуй оказался верхом всех моих предположений – грубый, доминантный и не терпящий возражений. Контакт должен был вызвать во мне ответное желание, поддаться страсти, или… накинутся на ублюдка, срывая с него одежду, но я почувствовала лишь гнев, и он был сильнее, чем долбаный обмен слюной. Поцелуй был совсем неплох, а вот козлина перешел все границы, позволив себе вольность. Воспользовался моментом, когда я меньше всего этого ожидала! Ничего, теперь, ты почувствуешь вкус последствий, когда я нашпигую твою же жопу гвоздями. Ты еще пожалеешь, что посмел сунуться ко мне со своим мокрым ртом и паскудными мыслишками.

Нехотя разорвав поцелуй, Адамс посмотрел на меня блестящими, от удовольствия, глазами.

– Твои губы такие мягкие, – на его лице отразилось то, что он намеревался сделать, если бы мы зашли дальше, – и сладкие. Тебе понравился мой поцелуй?

Мне понравится, когда ты сдохнешь или у тебя отсохнет то, что делает тебя мужчиной.

Когда говнюк опустил руки, я отступила на шаг назад, уже примеряясь, какая часть его гребаной рожи испытает на себе мое возмездие.

Сжав пальцы, я склонила голову… и с разворота, заехала ему кулаком в челюсть. Голова подонка едва качнулась, а вот у меня вспыхнула боль в костяшках, но она была приятной, учитывая, что я только что сделала. Схватив свою сумку, и вытолкнув кресло, я торопливо покинула опасную зону. Просто на его столе так много привлекательных вещей, которыми можно отхреначить морду мудака, а тут камеры.

Блядь!

– Nom de dieu de putain de bordel de merde de saloperie de connard d’encule de mere!42– с возмущением, выплюнула я, оттого, что этот кусок тупого дерьма, целовал меня под прицелом камер! Этого позора никто не должен видеть!

– А тебя, оказывается, легко можно вывести из себя. – Задумчиво пробормотал мудак, подвигав челюстью. – Зато теперь, ты знаешь, каково это целоваться со мной.

Я скривилась.

– Следующее, что ты поцелуешь, будет твоя собственная задница. И уж поверь, я постараюсь, чтобы ты там оказался. – Я сокрушенно взмахнула рукой, на французском посылая его к такой-то матери. – Если и дальше хочешь работать со мной, запомни два условия.

– Даже два? – он вышел из-за стола, скрестив руки на груди. – Не трогать тебя и не целовать?

– Намордник и дистанция, Адамс. – Я надменно вскинула подбородок. – Только так, мы сработаемся.

Адамс улыбнулся, будто был счастлив, что я оказалась такой же испорченной, как и он. А вот и зря. Мало того, что гандон заблуждается, принимая меня за долбаную извращенку, так еще и не подозревает, насколько жестокой я могу быть, если меня разозлить. Удар в челюсть, это малая часть того, на что я способна.

– У тебя в детстве была собака? – козлина все еще скалился, чем раздражал еще больше. – Видимо, нет, раз ты жаждешь надеть на меня намордник. Хочешь сделать меня своим покорным питомцем?

– То, чего я хочу на самом деле, тебе не светит узнать. – Я смерила его взглядом, полным отвращения. – Ну, так и что, Адамс, – я нетерпеливо переступила с ноги на ногу, всеми клетками тела желая покинуть участок и оказаться дома. – Мне завтра заглянуть в зоомагазин или до тебя дошло?

– Конечно.

Сомнительный ответ, как и его загадочный взгляд, помимо подозрений, вызвал во мне три таких же неопределенных вывода: первый – придурку зашла идея с намордником, потому что он гребаный извращенец. Второй – он понял, что меня лучше не трогать, иначе, я сделаю из него отбивную. И наконец, третий – Адамс задумал мне отомстить.

Я дернула подбородком.

Вызов принят, самодовольный засранец.

ГЛАВА 20

Когда зазвенел будильник, я ударила по кнопке, но не торопилась покидать пригретое место. Не хочу вылезать из кровати, а хочу остаться тут и валяться, пока не покроюсь паутиной или мышцы не атрофируются от пролежней. Пофиг. Мне не обязательно тащиться в редакцию и засиживаться за компьютером, одурело выискивая подходящую тему для статьи. Пока идет журналистское расследование, я могу дать себе фору полентяйничать с утра и никуда не торопиться. Отчет о вскрытии Никси, я уже изучила, а до следующих результатов аутопсии, далеко. С другой стороны, пока я протираю бока, Адамс вовсю рвет задницу, распечатывая розыскные листовки и выясняя личности парней.

Я откатилась на спину, приложив ко лбу ладонь.

«Маркер»… черт, все же стоит позвонить ему и предупредить, чтобы держал себя в руках. Не приведи господь, чтобы парнишку загребли ни за что. И еще, надо наведаться в квартиру «Снаффа» и все там осмотреть. Если получиться, то переговорить с матерью «травокура». Идеальным вариантом, было бы встретиться со всей бандой информатора и выяснить, как себя вел «Снафф», перед убийством Никси. О, и, конечно, дилер. Такие персонажи обладают огромным запасом информации, а за символическую плату, я быстро развяжу ему язык.

Бросив взгляд на будильник, я сморщилась.

Ладно-ладно. Встаю. Как бы ни хотелось, но совесть пинает в зад, заниматься делами.

Только я соскочила с кровати, как затрезвонил сотовый. Глянув на дисплей, я хмыкнула. Незнакомый номер. Кому еще не спиться? Схватив мобильник, и нажав на прием, я направилась в ванную.

– Слушаю?

– Привет, это Адамс. – Так вот кто у нас страдает геморроем. Даже не буду спрашивать, откуда у копа мой номер. Раз уж вышел на мое личное дело, то и номер легко достал. – Занята?

Переведя разговор на громкую связь, я положила трубку на унитаз. После, вытащила из стакана зубную щетку и пасту. Пусть бухтит, пока я умываюсь.

– Угу. – Пробубнила я, тщательно начищая зубы.

– Чем?

– За драконами гоняюсь.43 – Что за нелепые вопросы? Или придурок позвонил, чтобы изгадить мне настроение с утра? Еще и смеется. – Ты на часы смотрел? Не знаешь, чем нормальные люди занимаются утром? – ополоснув щетку и вернув ее в стакан, я сняла пижаму, забросив тряпки в корзину с грязным бельем.

– Не знаю, что там делают нормальные люди, но я занимаюсь кое-чем интересным. – Ой, смотрите какие мы деловые, аж бесит. Мне плевать, чем говнюк занят, пусть хоть хомяков душит, главное, чтобы это касалось расследования. – Мне подождать, когда ты поймаешь дракона или сказать, чем я занят?

– Хочешь услышать честный ответ? – я уставилась на сотовый. Вот так каламбур! Стоять голышом и злобно зыркать на того, кто не видит твоего недовольства.

– Ну, тогда перезвони, когда закончишь принимать душ. – И говнюк сбросил звонок.

– Мудак. – Процедила я, смерив, телефон убийственным взглядом. – Как ты меня достал.

Забравшись в кабинку, я выкрутила кран, выставляя оптимальную температуру, затем встала под струи воды. Кожу обожгло, но этого я и добивалась. Отличное средство, чтобы снять стресс и избавиться от дрянного настроения. Адамс знает, как все обосрать и сделать мой день невыносимо дерьмовым. Пффф… схватив бутылек с шампунем, я выдавила на ладонь, прозрачной субстанции. Влажный воздух, мгновенно наполнился ароматом алоэ и лаванды.

Вспенила-смыла.

Потом, ополаскиватель.

Втереть – смыть.

Нет, у меня желания перезванивать Адамсу. И вообще, что за игры в интригана? Если случилось что-то важное, то об этом необходимо говорить, а не сообщать в похотливой форме, как будто иного отношения я не заслужила. Таким образом, уродец решил мне отомстить за хук в челюсть? А кто в этом виноват? Кто полез целоваться? Точно, не я. Когда я захочу залезть на него, он об этом пожалеет.

Дальше, очередь дошла до французского мыла, которое мне упаковками дарят родители, не зависимо от праздников. Бзик у них такой. Они, как и производители «Ivory Soap», пытаются убедить меня, что в изготовлении данного продукта, не используются ароматизаторы, парабены и химикаты. Все только натуральное и растительное, и самое важное, оно не вызывает аллергии.

Лично мне, насрать, что входит в состав, лишь бы пахло хорошо. А у этого мыла, был тот же запах, что и у шампуня. Все лучше, чем трупная вонь, смешанная с кошачьей мочой и тухлятиной.

Встав под струи воды, я с наслаждением выдохнула, когда густая пена, мягко заскользила вниз, щекоча соски, спускаясь вниз, омывая не только кожу, но и татуировку: левый бок, от ребра и до середины бедра, украшало черно-белое, мясистое, будто готовое к атаке, тело кобры с раздутым капюшоном и раскрытой пастью. Жуткий образ хладнокровного, дополняли три бледно-красных пиона. Не самый милый вариант для хрупкой девушки, но татуировка отражала то, какой я стала после Уолтера – храброй, агрессивной и свободной, а цветы, символизировали мой гнев и ярость, который я обрушу на каждого мудака, кто посмеет меня обидеть.

Когда струи воды задели клитор, опалив чувствительную точку, я вздрогнула, но вместе с этим, лоно призывно сжалось, требуя прикосновений.

Ээээ… я, конечно, хочу задержаться в душе на несколько часов, пока кожа на ладонях не сморщиться, а все остальное не потеряет чувствительность, но о чем точно не думала, так это закончить водные процедуры, оргазмом. Ааа, так это из-за того, что у меня уже больше двух недель, нет секса, поэтому проснулось либидо.

Как, блядь, вовремя.

Выбравшись из кабинки, я натянула банный халат. Когда жесткая ткань проехалась по соскам, я сморщилась от раздражающей дрожи.

Черт. На носу два убийства, Фейт. О чем ты сейчас думаешь? Насколько тебя хватит, прежде чем, запрыгнешь на член Адамса, чтобы избавиться от зуда в матке? Ооооочень славно. Дело ведь не в поцелуе, верно? То, что мудак сунул тебе в рот язык, не означает, что ты почти достигла лимита ожидания. Хотя бы до вечера хватит пичкать себя лишними мыслями. Сегодня же пятница. Закончишь все дела, а как освободишься, сходи в клуб, развеяться. Найди себе подходящего мужика и трахнись с ним. Спустишь пар, и все вернется в норму.

– Да, я поняла тебя. – Проворчала я своему внутреннему голосу. Любит он меня поучать, когда разум начинает давать сбой. Странно, что вчера я умудрилась сдержаться и не пошалить с копом. – Хватит.

Замотав голову в полотенце и сунув мобильник в карман халата, я вернулась в гостиную. Для начала, налью себе кофе, а потом позвоню… а стук в дверь, опередил не только мое рвение нахлебаться кофеином, но и высушить волосы – переодеться – собраться с мыслями.

Глянув в глазок, я цветасто ругнулась. Нарисовался козлина.

Распахнув дверь, я хмуро оглядела Адамса. Заметно, что сам недавно принимал душ – волосы еще влажные, а в руках два маленьких бумажных пакета, откуда пахло кофе со сливками и свежей выпечкой.

– Я не приглашала тебя.

– А я и не напрашивался. – Довольно хмыкнул коп.

Я скосила взгляд за его плечо, когда открылась дверь соседа. Увидев меня, Ник улыбнулся, бренча ключами.

– Доброе утро, Фейт.

– Доброе, Ник. – Когда сосед удалился, я снова посмотрела на Адамса. У него такое выражение лица, будто сам, не понаслышке знает, что из Ника хреновый любовник и мне с ним не светит получить кайф. Откуда только в его гнилой голове взялась эта мысль? Мы только соседи и я не собираюсь с ним спать. – Зачем пришел?

– Кое-что обсудить. – Он приткнулся плечом к дверному косяку. – Тебе же интересно, чем я занимался? – его улыбка стала шире. В уголках глаз собрались морщинки от насмешки.

– Нет. – Я собиралась захлопнуть перед его мордой дверь, как Адамс произнес слова, понудившие меня остановится. Результаты биохимии. Пожалуй, этого я ждала больше, нежели взятку из кофе и булочек. Ох, если выяснилось, что владелец кепки «Снафф», а кровь принадлежит жертве, то мальчику уже не отвертеться.

Отступив в сторону, я позволила копу пройти в квартиру и заперла за ним дверь. Недолго думая, Его высочество Задница, расселся на моем диване, как у себя дома. Хорошо, хоть ноги не закинул на мой кофейный столик, а поставил туда бумажные пакеты. Внутри одного из них, оказались два картонных стаканчика из «La Colombe»: горячий «латте» для меня, и со льдом, для себя.

Подойдя ближе, я скрестила руки на груди, нетерпеливо постукивая мыском стопы об пол.

– Садись, Фейт, я не кусаюсь. – Затолкав трубочку в крышку, Адамс неторопливо втянул напиток.

Он собирается рассказывать или пришел, чтобы позавтракать?

– Жалость какая, а то я уже заказала тебе намордник. – Сев на диван, я подтянула к себе свой стакан, сдергивая крышку, затем зашуршала бумажной упаковкой. Круассан. Ммм, обожаю. Отломив кусочек, я макнула его в кофе и отправила в рот. Вкуснотища. Тесто, буквально тает на языке. Прожевав, я еще оторвала сдобную мякоть, повторив манипуляцию. – Ну, так и?

Молчание.

Оглянувшись на копа, я выгнула бровь. Теперь, мы смотрим, как я ем?

– Прибери слюни, Адамс, я все равно не поделюсь с тобой.

Когда я закинула в рот третью порцию круассана, он облизал губы и не потому, что хотел есть. Как избито.

– На внутренней стороне бейсболки, – Адамс откашлялся в кулак, заерзав на диване, – лаборанты нашли много полезного ДНК. Волоски, чешуйки кожи. Все это, – коп встретился со мной взглядом, – включая и кровь, принадлежит ««Снаффу»». Или Саймону Сайфу.

Проклятье, а я понадеялась, что мы вышли на душителя Фармер и Аспен. Ладно. Тогда, подумаем, как она там оказалась. Может, ввязался в драку и получил по голове, поэтому «Маркер» думает, что его друг исчез? Дескать, решил отсидеться и залечить раны, пока не оклемается? Да, нет. Не, то. Он бы не стал прятаться от друзей, значит, что-то случилось. А случилось то, что у нас вскоре появится еще одно тело и это будет «Снафф». Ну, чувство у меня такое. Кровь на бейсболки только на это и указывает. Велика вероятность, что «травокур» стал жертвой того же душителя, только в этом случае, он использовал оружие потяжелее. Раскроил череп и концы в воду. Даааа… тогда, навязывается вопрос – почему убийца забрал одежду Никси, а бейсболку с пятнами крови, оставил? Что он хотел этим добиться? Увести следствие по ложному следу? Отчасти у него получилось. По крайней мере, я думала, что старуху и девушку, убил «Снафф».

Я потерла лоб, ощущая первые отклики головой боли. Этого только не хватало.

– Что о нем выяснил?

– Двадцать лет. Нигде не работал и не учился. В прошлом году, дважды привлекался за мелкое хулиганство, но все закончилось штрафом и парой месяцев под домашним арестом. Из родителей у него только мать – Бьянка Сайф. Работает стриптизершей в ночном клубе «Pretty Cute». Отец неизвестен. Братьев и сестер нет. Проживает в Брентвуде. Квентик авеню 1208/15.

Как и Никси, «Снафф» не стремился к нормальной жизни, предпочитая зарабатывать деньги незаконным путем. Да, и его мать не особо-то старалась привить мальчику социальные стандарты. Не удивительно, что старуха взялась за перевоспитание «травокура»… а смысл?

– А окурки и презерватив? На них есть что-нибудь?

– На окурках ДНК Сайфа. – Развернувшись ко мне корпусом, коп вытянул руку вдоль спинки дивана. – Презерватив чист. – Потому что секса у Никси до и после смерти, не было. Окурки… если вместо табака не трава, тогда, «Снафф» еще и никотинозависимый. – Почему не сказала, что узнала парней с фотографии?

Я вскинула на Адамса взгляд.

Почему?

Потому что один из них мой информатор, а другого я нарекла убийцей, но я и так собиралась сдать «травокура». И вообще, был ли смысл притворяться, что я их узнала? Ни за что не поверю, что у копа охренеть какое острое зрение и в то, что он издалека разглядел кепку «Снаффа». Но, есть одна вещь, которая меня по-настоящему радует – Адамс никогда не узнает о том, что «Маркер» работает на меня. Пусть он видел нас вдвоем, это ничего не доказывает.

Пока я лично не скажу, что парнишка, мой информатор, ничего не случиться.

ГЛАВА 21

– Я не особо-то на них смотрела. – Доев круассан, я откинулась на спинку дивана, довольно потирая живот. Взгляд Адамса тут же приварился к месту, которое я гладила, отчего я почувствовала себя некомфортно. Поборов очередную волну дрожи, я схватила стаканчик с кофе, делая глоток. – Ты забываешь, что я журналист. Меня занимают события, а не мальчики. Это, скорее они заинтересовались мной. – Проговорила я самой себе, припоминая, как липкий взгляд «Снаффа» лип к моей заднице. – И не упомянула я их, только потому, что была занята, думая о мотивах убийцы.

– То есть, в тот день, ты их впервые встретила и лично не знаешь. – С подозрением, подытожил коп.

– Верно.

– Но, парень в кепке ошивался рядом с тобой. Ты видела фотографию и могла указать на него.

– Я же сказала, что плохо запомнила его лицо. А бейсболка, – я выдохнула, – знаешь, сколько таких любителей головных уборов?

– Мы говорим о конкретном человеке. – Ага, о том, которого ты и без меня прекрасно рассмотрел, но почему-то выносишь мне мозг расспросами. Почему бы ему не допросить мать «Снаффа» и не поинтересоваться, где торчит ее любимый сынок? Или выйти на его друзей? Я – то здесь причем? Скажи я, что узнала «травокура», это что-то бы изменило? Старуха бы осталась жива? Нет. Ситуация изменилась, и теперь, парень занял роль не преступника, а жертвы. – Странно то, что его лицо ты плохо запомнила, а тело Фармер описала детально. – С издевкой, проворчал Адамс… намекая на мою хреновую ложь?

– Я не описывала тело Фармер.

– Не вслух, но знаешь, как она выглядела.

– Потому что у меня была фотография.

Коп сузил глаза, опустив руку и положив ее себе на бедро.

– Ах, да. Твои «гоблины» были на месте преступления, еще и снимок сделали. Могу я взглянуть?

Оттого, что я покажу ему отправленное «Маркером» фото, не сделает Адамсу погоды, как и не поставит парня в рисковое положение. В сведениях файла значиться только время и дата получения файла. Вытащив из кармана халата сотовый, и выискав в «галереи» нужную фотографию я отдала копу мобильник. Он долго смотрел на экран, после поводил по нему, приблизив изображение.

– Во сколько, говоришь, информаторы нашли тело Фармер?

– В два тридцать ночи. – Выдохнула я, наблюдая за сосредоточенным лицом копа. – Но, фото я получила после полудня.

– Понятно. – Он отдал мне телефон. – Перекинь мне ее. – Адамс успел что-то разглядеть, чего я не увидела? Но, что? Я вижу только тело, траву и больше ничего. Мысленно выругавшись, я отправила файл на номер копа. – А теперь, покажи лицо второго парня. – Достав из кармана куртки фотографию, он протянул ее мне. – Его-то, ты точно хорошо разглядела.

Намекает, что успел увидеть, как я беседую с «Маркером»? Я точно знаю, что мудак не мог видеть больше положенного. Когда мы с информатором приехали в Брентвуд, он не показывался среди полиции, а значит, заметил нас только тогда, когда шел к своей машине. Или Адамс пытается подловить меня на реакции? Хорошо, что он не стал свидетелем, как я обняла парня, перед тем, как поехала в полицейский участок, а то потом придумывай отговорки, с чего я вешалась мальчишке на шею. Успокаивает то, что мой указующий перст не приведет Адамса к реальному умозаключению и для него, он останется всего лишь другом «Снаффа»/воспитанником миссис Аспен и просто парнем из Брентвуда.

Я взяла фото в «Зиплоке». Придурок ручкой отметил каждого парня стрелочкой и подписал прозвища.

Что? Одна извилина и та плохо работает? Не можешь запомнить элементарные вещи?

Выдохнув, я притворно изучала лица мальчишек. На снимке, мой связной на год младше и без неизменного капюшона, в котором постоянно утопает.

– Похож на этого. – Я ткнула пальцем на «Маркера».

– Мг. Ты говорила с ним? Спрашивала о Фармер?

– Да, но он толком ничего не рассказал. – Пожав плечами, я положила снимок на стол. Ох, не нравится мне его открытая подозрительность. – Только то, что кто-то убил местную девушку. Никси. Я спросила, хорошо ли он знал Фармер, а парень ответил, что они пару раз переспали и на этом все. Мол, она со многими встречалась. – Я не лгала. Ведь это слова информатора.

– Понятно. – Задумчиво протянул Адамс. – Ладно. Давай съездим в Брентвуд и поговорим с матерью Сайфа. Уверен, она должна знать друзей своего сына.

– Окей, тогда я пошла собираться. – Поднявшись с дивана, я протопала в ванную, на ходу сдергивая полотенце с головы. Встав у зеркала и вооружившись феном, я врубила штуковину, обдавая себя горячим воздухом.

И на что только Адамс надеется? Матери «травокура», по словам старухи, по-прежнему глубоко плевать на своего сына, так с чего бы ей знать что-то о друзьях любимого чада? Все, что ее волнует, так это личная жизнь, а не проблемы «Снаффа». Не думаю, что копу удастся выяснить что-либо полезное для расследования. Единственное, что может всплыть, это адреса парней, но это при условии, что Бьянка хоть однажды интересовалась, куда уходит ее сынок. Нет-нет. Будь она хорошей матерью, то «Снафф» никогда бы не влетел в неприятности, не связался с дурной компании, как и не подсел на траву.

Боже… мне не дает покоя фотография, которую я отправила Адамсу. Зачем она ему на самом деле? Мне надо было рассмотреть ее на ноутбуке, а не через мобильник. Вдруг, там действительно есть что-то такое, что укажет на одного из мальчишек или… «Маркер» же не идиот, заснять Фармер и при этом, зацепить свои ноги?

Высушив волосы, я вернулась в гостиную, застукав Адамса за изучением моей квартиры. Хмм… он уже был здесь, с чего такое любопытство? Ничего же особенного. Минимализм в реальности и меня он вполне устраивает: у левой стены, диван, на котором я люблю валяться, когда обдумываю статьи. Кстати, предмет мебели, обшитый темно-серым бархатом, удивительно воздействует на мою мозговую деятельность. Выражаясь буквально: только лежа на нем, я могу сложить картинку в цельный паззл. Кофейный столик с кипой газет за прошлые недели. На той же стороне, ютиться мое рабочее место: ноутбук и незаменимый МФУ. У окна, книжный стеллаж. На полках, помимо томиков, пылятся виниловые пластинки Уолтера.

Давно надо от них избавиться. Проигрыватель, я ему уже починила… сбросив рухлядь с третьего этажа. Остается, отправить в мусор еще и это барахло.

По правой стороне, стенной шкаф – громадина, десять на десять футов,44 неплохо справляется с ролью перегородки, разделяя площадь на две зоны: спальное место и кухню. В островке между гардеробом и стеной, кровать.

Ииии… собственно, все. Конеееечно, родители хотели купить мне квартиру в самом центре Ди-Си, на последнем этаже, с выходом на крышу, откуда можно наблюдать за ночным городом или ту, где есть бассейн, но я наотрез отказалась. Я достаточно взрослая, чтобы себя обеспечивать. К тому же… папа с мамой могут в любой момент заявиться ко мне и увидеть, чем я занимаюсь с мужчинами… в бассейне.

Подойдя к шкафу, я стянула с полки джинсы и кофту. Из встроенного комода – нижнее белье.

Адамс выдохнул, обратив на меня все свое похотливое внимание. Ага. Именно похотливое. Судя по тому, как зажегся его взгляд при виде черных кружев, его голову едва ли занимало расследование.

Проворчав на французском, что он озабоченная скотина, я зашагала обратно в ванную комнату, чтобы переодеться.

– Я уже и так все видел, Фейт. Ни к чему стесняться.

Заткнуть бы его поганый рот трусами.

Оглянувшись на него, я фыркнула.

– А у меня нет желания светиться перед тобой голой задницей.

– Жаль. – Он плотоядно улыбнулся. – Я бы не отказался на нее еще раз взглянуть.

Показав говнюку средний палец, я скрылась в ванной, заперев дверь. Скинув халат и натягивая белье, я ворчала, что мудак так, и не понял моего предупреждения. Продолжает строить из себя альфа-самца, вместо того, чтобы поумерить свои развращенные аппетиты и оставить мой зад в покое. Ладно, у меня не было секса больше двух недель, но Адамс-то точно перепихнулся. С его-то запросами, он не стал бы держать себя на голодном пайке. Может, я чего-то не знаю? Может, все подпольные клубы Киганса неожиданно исчезли и поэтому он кидает на меня голодные взгляды, а его либидо страдает от спермотоксикоза? Да, ну, идиотизм это. В Ди-Си столько свободных женщин и каждая согласится прыгнуть к нему в кровать. Коп не обижен ни внешними, ни физическими данными, так в чем загвоздка? Или он нацелился исключительно на меня, именно потому, что я такая вредная и не поддаюсь его мужскому очарованию?

Ай, ну, его к дьяволу. Не хочу больше о нем думать.

Одевшись, я собрала волосы в пучок, не забыв закрепить прическу «кандзаси». Теперь, немного увлажняющего крема для лица и можно выдвигаться.

На этот раз, когда я вышла в гостиную, Адамс перебирал виниловые пластинки.

– Не знал, что ты филофонист.

– Отлично, потому что я не отношусь к этому дерьму. – Я скрестила руки на груди. – Я собиралась избавиться от пластинок, но если хочешь, можешь забрать их себе.

– Неа. Не мое. – Убрав винил обратно на полку, коп двинулся в мою сторону.

Неожиданно, дрожь прокатилась по моему телу. Ну, что хрень? То ли из-за его брутальной – надеру всем зад, походки, либо из-за искрящего любопытством/восхищением/вожделением, взгляда.

Срань Господня… быстрее бы дождаться вечера.

Остановившись напротив, он обвел меня с головы до ног медленным и скрупулезным взглядом. И, конечно же, жирный акцент на «кандзаси». Адамс не мог отказать себе в том, чтобы задержать свое внимание на украшении. Его кадык подпрыгнул. Челюсть и желваки напряглись. Губы сжались в тонкую линию.

Опять вспомнил.

– Будешь так смотреть, Адамс и я проткну тебе горло этой самой палочкой.

– Угроза? – коп сузил глаза, но в них не было недовольства или злости… предвкушение. Они стали черными от чистой и грешной похоти.

Грязный извращенец.

– Нет. Это то, чего ты хочешь. – Протянула я, выгнув бровь. Он раздул ноздри. Кадык снова подпрыгнул. – Поэтому, не вынуждай меня становится твоей феей, исполняющей заветные желания.

Отвернувшись, я шагнула к выходу, снимая с вешалки пальто. Телефон, кажется, остался на столике. Пока я ходила за мобильником и обувалась, Адамс молчаливо наблюдал за моими действиями, с такой рожей, будто я вскрыла его нутро, обнажив миру всю его истинную и порочную сущность.

Я усмехнулась, закинув на плечо сумку.

Тебя же видно насквозь. Все твои грешки, которые ты так тщательно прячешь под маской законника. Зачем упираться и твердить, что не связан с клубами Киганса, когда это так очевидно. Было бы проще, расскажи ты, что сторонник нестандартных удовольствий и любишь изредка причинять шлюшкам боль.

– Хочешь стать моей феей? – прогудел Адамс, выходя за мной в коридор. Заперев замок, я дернула за ручку, проверяя, хорошо ли закрыта дверь. – Уверена, что сможешь исполнить все, что я захочу?

– А ты уверен, что осилишь все то, что я с тобой сделаю?

Коп издал грудное рычание.

– Не провоцируй меня, малышка.

Развернувшись к копу, и задрав голову, я прямо посмотрела ему в глаза. Ты смотри-ка, как мы завелись. Не взгляд, а опасное пламя.

– У малышки есть зубы, Адамс, так что следи за языком, если не хочешь, чтобы я вонзила их тебе в глотку.

ГЛАВА 22

Около девяти утра, мы были в Брентвуде.

Припарковав свою тачку, коп направился к дому на Квентик авеню 1208/15. Я последовала за ним, входя в подъезд. Цокольный этаж в относительной чистоте и не так провонялся человеческими испражнениями. Чуть меньше грязи и граффити. Да и освещения достаточно. Поднявшись на пятый и миновав несколько соседских дверей, мы остановились перед квартирой номер «5-C». Выкрашенная в голубой цвет, деревянная дверь, хлипкий замок, который можно открыть пилочкой для ногтей и отсутствие глазка.

Просто изумительный район, а главное – безопасный.

Достав свое удостоверение, Адамс постучал в дверь.

Какое-то время, была тишина, а спустя еще три попытки достучаться до хозяйки квартиры, наконец, донеслось недовольное ворчание. Когда дверь распахнули, перед нами нарисовалась женщина, неопределенного возраста. На лицо, вполне симпатичная: каштановые, вьющиеся волосы, спадающие на плечи. Белая кожа. Серо-зеленые глаза, в ободке искусственных ресниц и густо-красные губы, в форме «сердца». Короткий, шелковый халатик, в котором «леди» удерживала свои огромные сиськи и бедра, был скорее аксессуаром, нежели предметом одежды.

А этот ооооочень глубокий вырез декольте… слишком мало места для фантазии, милочка.

Вообщем, она была эталоном идеальной любовницы/ жрицей похоти/ развратной богиней для холостяков и мужчин с ярмом на шее. И, казалось бы, чего еще не хватает кобелям? Все при ней, но счастья своего она до сих пор не нашла. А все потому, что женщину воспринимают, как сексуальный объект, с которым можно развлечься, но как личность, с кем можно поговорить по душам, ее отказываются принимать.

Пока мисс Сайф не изменит отношения к себе самой, она будет одинока.

– Да? – проворковала она, растянув губы в соблазнительной – трахни меня, улыбке и выпятив свою необъятную грудь. Ее взгляд «охотницы» мгновенно вспыхнул, а все блядское очарование нацелилось на Адамса, стоило только тому нарисоваться на пороге.

– Добрый день, мисс Сайф. Я детектив полиции, Джереми Адамс. – Коп показал удостоверение. – И моя напарница – Фейт Саро. – По губам «мамочки», пробежала тень разочарования. Каким бы красавчиком Адамс не был, но в Брентвуде не жалуют полицейских. – Не могли бы уделить нам несколько минут своего времени и ответить на наши вопросы? Если, конечно, вам это удобно сейчас?

– А что-то случилось?

– Речь о вашем сыне, мисс Сайф.

– О «Снаффе»? – она оглянулась назад, словно парень в данный момент мог сидеть в комнате, а не скрываться от полиции или не быть мертвым. – Что он уже натворил?

– Мы можем войти и поговорить в квартире?

Неохотно отступив в сторону, мисс Сайф пропустила нас внутрь.

Ммм… точно такая же планировка, как и у старушки Аспен. Необходимый набор мягкой мебели и техники. В углу, стоит напольная вешалка с кучей разноперой одежды. Видимо, для работы. В кухне, беспорядок: грязная посуда, открытые пакеты хлеба для тостов, банки с арахисовой пастой и прочее-прочее, что «мамочка» не успела убрать или только собиралась из этого приготовить себе завтрак. Вместо двери, вход в смежную спальню, перекрывает кисея, ярко-красного цвета с черными камушками. Воздух пропитан сигаретным дымом и приторно-сладкими духами.

Проводив Адамса к дивану, мисс Сайф предложила ему сесть, присоединившись рядом. Я заняла место в кресле. Стянув с кофейного столика пачку сигарет и зажигалку, она подкурила одну.

– Ну, так и что натворил «Снафф»?

То, что непутевая мамаша знает прозвище своего сына, прекрасно, но почему она не зовет его по имени? Материнский инстинкт не позволяет?

– Ничего такого, мисс Сайф. Я хотел бы узнать, как давно вы видели своего сына?

Тетку аж перекосило, когда коп произнес – сына. Мда… похоже, отношения у них не сахар.

– Не знаю. – Она затянулась дымом. – Но, пока я была в душе, – дама выразительно посмотрела на Адамса, будто хотела увидеть в нем заинтересованность. Я едва не хихикнула от представленной в голове, картинки. Не той, где Бьянка в душе, а то, как коп выказывает любопытство… с бешеными глазами, свесив на плечо язык и расчехляя ширинку. Благо, сдержалась. – Он распотрошил мою сумку и свалил. «Снафф» частенько крал у меня деньги на травку. Я подумывала написать на него заявление, но он же моя кровь и плоть. – Она облизала губы.

Каааак мне нравится быть свидетелем долбаного соблазнения. Хоть бы постеснялась… ой, повременила, пока не закончим с опросом. Вот уйду, тогда и вытрахивай из Адамса дух. Не хрен демонстрировать свое неограниченное либидо.

– Что вы можете сказать о друзьях «Снаффа»? – вмешалась я, заерзав в кресле.

– А что о них говорить? Разве, у «Снаффа» они были? – не отлипая взгляда, промурлыкала стерва.

– «Рэд», «Халк» и «Маркер». Вам что-нибудь говорят эти прозвища? – с нажимом спросила я, пытаясь привлечь ее внимание. Куда там… нас интересует член и только.

– Не очень.

Даже у самого терпеливого человека в мире, есть предел. Если не включит мозги, я лично сделаю так, что они у нее заработают.

– Мисс Сайф, – громко сказала я. Сучка мгновенно перевела на меня оторопелый взгляд. Адамс, не выказывая каких-либо эмоций, залез в карман куртки, доставая «Зиплок» с фотографией. – Если вы не готовы отвечать на вопросы в комфорте, то мы всегда можем проехать в участок и там вас допросить.

– Да с чего вдруг? – неожиданно резко возмутилась шлюшка. – Я ничего такого не нарушила, чтобы тащить меня в участок. А то, что натворил «Снафф», так не моя забота.

– Тогда, слушайте. Несколько дней назад, была убита девушка, а недалеко от места преступления, полиция обнаружила бейсболку вашего сына. Биохимия это уже подтвердила. А теперь, я еще раз спрошу – когда в последний раз вы видели своего сына или созванивались с ним? – и я намеренно озвучила ветку их родственной связи. Да хотя бы ради того, чтобы выбесить дрянь.

Бьянка злобно сузила глаза, смерив меня ненавистным взглядом. Зато, мне удалось переключить ее внимание на себя.

– Неделю назад. – Раздраженно выплюнула она. – Сказала же, что он украл у меня деньги и сбежал.

– Прекрасно. – Я улыбнулась. – Будьте так добры, взгляните на фотографию. – Адамс передал ей снимок. Та, вырвав карточку из рук копа, пробухтела себе под нос, что-то вроде – пошла я к такой-то матери. И тебя туда же. – Кого-то на нем узнаете?

– Да. «Снаффа». И старуху.

– А остальных ни разу не встречали? – уточнил Адамс. Отдав ему фото, Бьянка гадко мне улыбнулась, дескать, без адвоката ничего не скажу.

– Почему бы вам не спросить у них? – она поднялась с места. – Есть еще вопросы или я могу заняться своими делами?

– Насчет миссис Аспен, – проговорил коп. – Что вы можете о ней рассказать?

Мисс Сайф скрестила руки на груди, состроив недовольную физиономию.

– Она была сукой. – Последнее, она прошипела. – А еще я знаю, что старуха мертва. Боговерная тварь, наконец-то нашла своего создателя. – Лицо Бьянки тут же разгладилось. Губы растянулись в блаженной улыбке, словно новость о кончине бабули, была самой важной за всю ее никчемную жизнь.

Спрашивать, откуда в ней столько ненависти к старушке, нет смысла. Все равно ничего путного не ответит. Да и ее игривый настрой, снова обратился на копа. Ладно, пока Адамс отвлекает ее дополнительными вопросами, а она ему шепчет/выдыхает я загляну в спальню. Может, «мамочка» солгала, что давно не видела «Снаффа», а на самом деле, он прячется. Вообще, квартира не выглядит так, будто в ней живет мать и сын. Больше похоже на то, что Бьянка обживается в одиночку. Тогда, где «травокур» проводит ночь? У друзей? У подружки, о которой никто не знает?

Поднявшись с кресла, я с притворным любопытством оглядела гостиную, а когда мисс Сайф звонко захихикала на какой-то вопрос/утверждение копа, прошмыгнула в сторону смежной комнаты. Осторожно раздвинув кисею ладонями, я проглотила проклятья. На огромной кровати, что занимала большую часть пространства, лежал голый мужик и при «полном параде». Чувак, вроде крепко спал, а вот его хозяйство торчало перпендикулярно его телу.

Ээээ… клиент Бьянки? Новый любовник? И уж совсем до безумного – отец «Снаффа»? А глазки она строит копу, чтобы втянуть его в «тройничок»?

Внезапно, «гость» сел на задницу, уставившись на меня. Придурок и не собирался прикрываться, напротив, на его роже отразилась довольная гримаса.

– Не бойся, сладкая, иди ко мне. – Протянул уродец. Обхватив свой стручок, он начал двигать кулаком вверх-вниз.

Простите, мудак хотел поразить меня дрочкой? Страусов и то привлекательнее душат.

Я отвернулась, натолкнувшись на недовольную мину Бьянки.

– Вы чего там делали? Вас никто туда не приглашал. – Она уткнула кулаки в бока. Не знаю, успел ли Адамс увидеть шоу бой-френда хозяйки, но он выгнул бровь, дескать, какого дьявола ты туда заглядывала?

– Наслаждалась видом. – Проворчала я, спешно направившись на выход. Коп может остаться и составить компанию «мамочке», а мне срочно нужно на воздух. Миновав пять этажей, я выскочила на улицу, жадно вдохнув кислород. До чего мерзко. Меня будто уронили в бассейн с дерьмом и приказали плыть. Не то, чтобы я смутилась при виде голого мужика… было бы, на что смотреть! Другое дело – Адамс. Вот, если бы он предстал передо мной обнаженным и дразнил своего дракона, я бы задержалась, чтобы дождаться момента кульминации… приехали, блядь. Что за дебильные мысли? Гребаное либидо, ты опять высунуло нос? – Мать твою. – Я потерла лоб, отмахиваясь от пошлых картинок, всплывших в голове.

– Понравилось зрелище? – звук снятия блокировки, в унисон с голосом копа вызвал у меня неконтролируемую волну мурашек на коже.

Срань Господня. Что-то меня напрягает внезапный скачок гормонов. С этим надо что-то делать. Метнув на Адамса хмурый взгляд, я всеми фибрами, жаждала избавиться от долбанного ощущения.

– Смотреть, как голый мужик надрачивает себе? – фыркнула я, последовав за ним к тачке. Уж лучше стать свидетелем расчленения, чем этого. – Ага, очень. – Я ухватилась за ручку, но так и не открыла дверь, увидев на другой стороне улицы до боли знакомую фигуру, в мешковатых штанах и в худи с капюшоном.

Твою же мать.

Заметив мой взгляд, коп посмотрел туда же, выдохнув проклятия. Ага, полностью согласна. Какого дьявола он таскается по улицам, когда должен сидеть дома и не высовываться?

Что-то, пробормотав, Адамс резво направился в сторону информатора.

Черт. Надеюсь, мальчишка достойно отыграет роль «ничего не видел/не знаю», а мне главное не пучить глаза и не выдавать, что нас связывают какие-либо отношения. Последовав за копом, я приказала себе держать невозмутимое лицо и сохранять хладнокровие.

– Привет. – Коп протянул «Маркеру» руку для рукопожатия. – Я, Джереми Адамс. – Информер выгнул бровь, дескать, ты в своем уме, но все же ответил на рукопожатие.

– «Маркер». – После, парень полез в карман за сигаретами. – Ты, коп. – Подкурив, он обвел Адамса взглядом полным снисхождения, будто он сочувствовал ему. Любопытно. Впервые вижу от информатора такую реакцию. Даже на меня он так не смотрел.

– Как понял?

– Узнал машину. – Подкурив, информатор бросил на меня… выразительный, блядь, взгляд. – Так, вы тоже коп? – этот вопрос он задал мне. – Поэтому допытывались, что случилось с девушкой? – он выдохнул. – Надо было предупредить, прежде чем задавать вопросы.

– Я журналист.

– Ооо, – «Маркер» отвел взгляд, затем снова посмотрел на меня, растянув губы в похотливой улыбке. А чувак умеет перевоплощаться из хорошего мальчика в плохого. – В Брентвуде не любят ни тех, ни других, но такой красотке, – он склонил голову набок, прямо посмотрев мне в глаза. Я уловила в его взгляде насмешку. Вот, поганец. – Я бы рассказал все, что она захочет.

Не перегибай палку, засранец. Мне лично пофиг, а вот Адамсу начинает не нравиться такой тупой подкат.

– Тогда я не против, послушать тебя. – Сладким тоном, промурлыкала я, чувствуя, как левая половина тела начинает гореть огнем. Полегче, коп, а то мозги спалишь, так напрягаться. Да, будет ему известно, что в журналистике надо быть не только жесткой и упорной, но и флиртовать, чтобы добиться информации. Раз уж мы тут устраиваем представление, то надо придерживаться сценария. – Не против поговорить в машине?

ГЛАВА 23

Понятно, почему коп изъявил желание сесть рядом с «Маркером» на пассажирском сидении. Это очевидно настолько, что и слепой заметит, как ему не нравится, что мальчик проявляет мужское любопытство, воспринимая меня не как журналиста, а как женщину, с которой не прочь развлечься. Ох, если бы ты знал, Адамс, что информатор притворяется, то так бы не напрягался.

– Ты хорошо знал погибшую? – начал коп. Я бросила взгляд в зеркало заднего вида, поймав улыбку «Маркера».

– Никси не любила говорить о себе, но весь район знал, как она жаждет найти богатого парня и покинуть Брентвуд. А так, – он пожал плечами. – Мы пару раз переспали и на этом все.

– А ты не особо-то переживаешь за ее смерть. – С подозрением, протянул Адамс.

Ага, давай, цепляйся к словам. То, что «Маркер» переспал с Фармер, не делает из него убитого горем, страдальца. Да, и с чего? По словам информера, с кем она только не трахалась.

– Мне жаль, что с Никси так вышло, но искать преступника ваша забота. Не моя.

– И по району не ходят слухи, кто это мог сделать?

– О чем только не говорят местные. – Сморщился информер. – Людям неважно, кто это сделал, им главное посплетничать, какой распутной была Никси.

Ооооо, даааа. Это их первостепенное желание. Местные и вправду не особо-то проявляли к девушке сочувствия. Их не интересовал преступник, им было любопытно, сколько Фармер пройдет кругов ада, прежде чем очиститься от греха.

– Давно ее видел?

– Может, неделю назад. Мы еще с парнями шутили, что ей все-таки удалось захомутать богатенького придурка и укатить отсюда. – «Маркер» выдохнул. – А оказалось все куда хуже, чем мы думали.

Коп кивнул.

– Ну, а что ты делал в этот понедельник между двенадцатью и тремя часами ночи?

Огромный же ты взял промежуток, Адамс. А, если учесть, что Фармер убили в два ночи, а мои «гоблины» появились спустя полчаса, то его вопрос отчасти направлен на выяснение ночных развлечений мальчика, и девяносто процентов на то, чтобы утвердится в своих подозрениях, является ли «Маркер» одним из моих информаторов. Какой же коп, идиот. Почему он не может оставить моего связного в покое?

– У меня было свидание.

– С кем? Ее имя? – коп оживился, доставая из внутреннего кармана блокнот.

– А вы только что от нее вышли. – Откинувшись на спинку сидения, информер довольно улыбнулся.

Черт возьми… информатор трахался с матерью своего лучшего друга? Вот, почему Бьянка перевела стрелки и не стала отвечать, знает ли она остальных. «Маркер» еще не совершеннолетний, а тут попахивает статьей за совращение малолетних. Етить твою… как только освобожусь от Адамса, позвоню парню и потребую рассказать правду. Если что, и денег дам на медицинское обследование.

Адамс издал нечленораздельный звук, не меньше меня, удивившись, что парень не побрезговал и оприходовал мамашу «Снаффа».

– Насчет твоего друга…

– … я не видел «Снаффа» с вечера понедельника. – Выдохнул «Маркер». – Я звонил ему, но он не брал трубку. Мы с парнями обыскали весь район, но так его и не нашли. Позавчера, я ходил к мисс Сайф, надеялся, что ей известно где «Снафф», но она ничего не знает.

Когда информатор перезвонил мне и сказал, что провалялся целый день дома из-за температуры, была среда. Тогда почему он не сказал, что наведывался к Бьянке? Не хотел, чтобы я разобралась с растлительницей и поэтому умолчал?

– Во сколько, говоришь, ты ходил к мисс Сайф?

– Около девяти утра. – А старуху задушили, примерно в десять часов. Ну, пока не заполучим результаты вскрытия, точное время смерти пока не известно. – Я задержался у нее до вечера. Надеялся, что «Снафф» вернется, но он так и не пришел.

Так может «Маркер» отлеживался у Бьянки, а выздороветь ему помогла богатая, извращенная фантазия мамаши… и костюм медсестры. Проклятье, парень, неужели ты не мог найти кого-то поприличнее?

– Понятно. – Адамс заерзал на сидении. – Что можешь рассказать о миссис Аспен? Ее-то ты лучше знал, нежели Никси?

Снова посмотрев в зеркало заднего вида, я уловила на лице информатора явный отпечаток грусти. Парень действительно испытывал к старушке добрые чувства и наверняка скорбит, потеряв человека, который о нем заботился.

– Миссис Аспен была доброй женщиной. Самой лучшей на свете. Она заботилась обо мне. Обо всех нас.

Либо старушка промыла ему мозги, либо он реально так думает.

– Под «нас», ты имеешь в виду своих друзей? – уточнил коп. «Маркер» кивнул, после вперился взглядом в Адамса.

– Если бы «Снафф» не пропал, я бы пошел проведать миссис Аспен. Я бы не допустил, чтобы с ней что-то случилось. – Ну, уж в этом, мальчишка точно не притворялся. Это его настоящие эмоции и настоящая потребность отыскать ублюдка и самому свершить возмездие. – Вы должны найти убийцу. Крестная заслуживает, чтобы он получил наказание. – Он вцепился Адамсу в рукав куртки. – Слышишь, коп? Ты должен найти того, кто это сделал.

– Я понял тебя. – Коп обхватил запястье «Маркера», осторожно убирая руку. – Не переживай, парень. Я найду его, окей? – достав свою визитку, Адамс отдал ее информатору. – Держи. Можешь звонить в любое время, если что-то понадобится, хорошо? – мальчик кивнул, забирая карточку. – Иди.

– Извините. – Пробормотал мне «Маркер» и вышел из машины. Детектив следом за ним, захлопывая заднюю дверь и открывая переднюю.

– Эй, «Маркер», – Окликнул Адамс, когда информатор закурил. – Угости сигаретой. – Заполучив никотиновую «отраву», коп махнул парню рукой и сел за руль, разглядывая сверток. – «Pyramid».

Коп, ведь не курит, а сигарету попросил, чтобы убедиться, не совпадает ли эта марка с той, что я нашла под лестницей. Умно… а мне почти обидно, что Адамс подозревает его в том, чего он не совершал. Никаких улик против «Маркера» нет, так на кой дьявол уже вешать на парня ярлык потенциальный убийца? Просто потому, что он спал с Фармер? С тем же успехом, он может подозревать всех мужчин Брентвуда. Да, мальчику не повезло с родителями. Он не учиться в колледже/университете. Не живет в престижном районе, в частном доме и не имеет машины. У его будущего два пути: либо криминал, либо вечная биржа труда. Вот поэтому, я хочу, чтобы «Маркер» прислушался ко мне и пошел учиться и получил образование. В нашей стране, без него, ты никогда не устроишься на нормальную работу, где тебя не выкинут за ненадобностью.

– Та марка сигарет называлась «305’s»? – спросил Адамс, вырывая меня из размышлений.

– Да. – Я скрестила руки на груди. – Уже подозреваешь парня, хотя на окурках была ДНК «Снаффа»?

– Но ты же сразу начала подозревать «Снаффа» в убийстве Фармер? – смяв сигарету в автомобильной пепельнице, Адамс запустил двигатель, потихоньку трогаясь с места. – Как только нашлась его бейсболка, ты приписала ему не только смерть девушки, но и старухи. Я прав? – да, он прав… и что? При чем тут «Маркер»? Он всего лишь нашел тело Никси, сделал фотографии и сообщил мне, чтобы я разобралась кто виновник преступления. – А то, что «Маркер» якобы трахался с матерью своего друга, не делает ему железного алиби ни с той, ни с другой жертвой. Он мог находиться рядом или быть тем самым убийцей.

Я сжала челюсти, всем своим естеством желая оспорить это, но… чем? Я не знаю, что делал «Маркер» в понедельник и вчера, но… боже, я – что, хватаюсь за шаткие предположения Адамса, принимая сторону обвинителя? Нет-нет. Это неправильно. Мне не в чем подозревать информатора. Это не он. Я нашла бейсболку «травокура», а значит, виновен «Снафф».

– Тогда, нам стоило задержаться и уточнить, был ли у «Маркера» и мисс Сайф интим. – И вряд ли она подтвердить их связь. Это же нарушение закона и уголовная статья.

– Что? Не терпится снова увидеть голого мужика? – усмехнулся Адамс. – А увидь ты меня голым и то, как я мастурбирую, как бы поступила?

Чееегооо? Что за неожиданный и совершенно бесполезный/нелогичный/абсурдный вопрос? Да, как только Адамсу пришло в голову спрашивать меня о таких вещах, когда у нас две жертвы, пропажа подозреваемого и никаких основательных зацепок? Он в своем уме интересоваться тем, что не имеет отношения к расследованию? Опять перескакивает с одной темы на другую!

– Ууу, – я цокнула языком, – похоже, мисс Сайф не только дурно влияет на молодых мальчиков, но и на взрослых мужчин. Почему бы тебе не спросить у нее?

– Я спрашиваю тебя, Фейт. – Притормозив на светофоре, коп задержал на мне искрящийся взгляд, в котором различались не только всполохи крайнего любопытства, но и предвкушение.

– Хочешь знать, да? – не просто хочет, он жаждет услышать то, чего ему со мной не светит. Ну, раз, придурок настаивает, я пощекочу ему либидо. – Увидь я, как ты мастурбируешь, то, – я наклонилась к нему, – перехватила бы твою эстафету. – Ухватив копа за подбородок, я потянула его голову в сторону, чтобы он смотрел вперед и прошептала. – Ртом. – Выдохнув, я слегка задела губами мочку его уха. Адамс резко втянул воздух через нос. – А кончая мне на язык, ты бы увидел звезды. – Отстранившись, я откинулась на спинку сидения, покосившись на копа. Ошеломление было не единственным, что отпечаталось на физиономии придурка. В его взгляде читалось четкое представление всего, что я озвучила и нетерпение испытать это на себе. Я усмехнулась, когда за нами раздался гудок клаксона. – Зеленый, Адамс. – Вжав педаль газа, он возобновил движение. – Такой ответ ты рассчитывал от меня услышать?

– Я был готов к тому, что ты пошлешь меня к такой-то матери. – Хрипло отозвался коп. Откашлявшись, он продолжил. – Опасно говорить такие вещи, Фейт. – Он медленно покачал головой. – Особенно тому, кто очень заинтересован в том, чтобы увидеть звезды.

– Тебе и Огни святого Эльма45 не светят, коп. – Проворчала я. Нашел идиотку, полировать ему член. – Раз уж задаешь провокационные вопросы, то будь готов к нестандартным ответам.

– Что за Огни святого Эльма? – Адамс бросил на меня выразительный взгляд.

– Даже одна извилина нуждается в умственных нагрузках. Как-нибудь, сходи в библиотеку и займись самообразованием. – Выдохнула я, устав от бесполезного диалога. Он вообще собирается думать о расследовании, или мы так и будем обсуждать его половую жизнь? – Но, раз тебя не интересует расследование, мы всегда можем обсудить твой досуг в клубе. – Я посмотрела на копа. Его профиль принял острый угол. Уф. Какое недовольство. – Как клиент, ты платишь шлюхам за отсос или предпочитаешь, чтобы они это делали бесплатно?

– Опять этот долбанный клуб. – Проворчал Адамс и беззвучно выругался. – Ну, а ты часто просыпаешься с мужчинами, чьих имен не знаешь или предпочитаешь прыгать только на те члены, которым дала прозвища? – и тут же добавил. – Черт, я же подхожу под оба эти описания. Ну, не ирония ли?

Я улыбнулась, но в моей улыбке было столько же яда, сколько и в самой смертоносной гадюке. Видит бог, как я хотела выбить из говнюка дерьмо, но сдерживалась. Ни одна мразь не смеет упрекать меня в том, как я развлекаюсь. Не ему судить меня, и не ему высказываться о своих половых трудностях. Пусть найдет себе шлюху и заткнется, пока я не затолкала ему в рот его же ствол и не выпустила всю обойму.

– Ирония не в том, что ты подходишь под описание, а в том, что в обоих случаях, ты оказался в жестком пролете. Шанс упущен, Адамс.

Неожиданно затормозив около бутика, коп развернулся ко мне корпусом.

– Ты про тот шанс, когда вырубилась, оставив меня с охуенным стояком и звенящими яйцами? Шанс, когда мне пришлось прибегнуть к холодному душу, чтобы снять напряжение? – буравя меня темным взглядом, коп заскрипел зубами. – Или тот, когда я лег с тобой под одеяло, а увидев твое обнаженное тело, проклял все на свете, потому что ебаный душ ни хрена не помог? Я правильно тебя понял, Фейт? – он опустил глаза мне на губы. – Что конкретно из этого я проебал, когда поступил, как джентльмен и не трахнул тебя, пока ты спала?

Я вдохнула, уловив не только нотки его одеколона, но и запах ассоциирующийся с разгорающимся кострищем. У кого-то задница задымилась? Отлично, у меня тоже уже колпак начинает подпрыгивать. Может, устроим спарринг и, наконец, расставим все точки над «и», а то меня затрахало слушать его нытье.

– Все, что я слышу в твоих словах, так это обиду и нежелание отвечать на вопросы. Научись быть искренним, Адамс, и люди к тебе потянуться. – Толкнув дверцу, я вышла из машины.

Дальше поеду на автобусе. Просто переживаю за гражданских, а то не дай бог станут свидетелями жестокого убийства первой степени. Да, и на работу надо заскочить.

Расследование, конечно, захватывает, но надо выполнять и основную работу.

ГЛАВА 24

Поездка на автобусе была лучшим «приключением» за это утро. По крайней мере, над ухом никто не бубнил и не вынуждал меня применять насилие, так что я, заплатив за проезд и заняв место в конце салона, могла спокойно насладиться видом из окна/вернуть равновесие и позвонить «Маркеру». Хотелось удостовериться, что мальчик пришел в себя и не злиться, что мы вот так вот… столкнулись. Не знаю, совпадение это или нет, но его появление было на руку только копу, для меня же, наша беседа стала испытанием. До сих пор перед глазами стоит его лицо, когда речь зашла о миссис Аспен. Его реакция стала для меня отчасти открытием, отчасти завистью, что информатор испытывает нежные чувства к старушке. Возможно, они знакомы намного дольше, чем мы и это объясняет его ответную заботу к ней. С другой стороны, меня задевает, что «Маркер» чаще всего отказывается от моей помощи, а поддержку «крестной» принимал с удовольствием. Не поверю, что дело только в наставлениях и Библии. Здесь должно быть что-то еще. Может, старуха обеспечивала информатора чем-то таким, чего он не мог получить ни от кого? Я сморщилась, когда в голову прилетело нечто паршивое и похотливое. Да, ну, нет. Она бы не стала соблазнять «Маркера». В ее-то возрасте и с обрюзгшим телом! Ну, мне попадались мужчины, которым по кайфу трахаться с дамами преклонного возраста, но не настолько. Черт. Что-то меня повело не в то русло.

Прошло меньше минуты, прежде чем информатор ответил на звонок. На фоне, я слышала обрывки мальчишеских голосов. Похоже, зависает со своими друзьями.

– Тебе удобно говорить?

– Сейчас. – Еще спустя несколько секунд, звуки стихли. – Теперь, да. Что-то случилось?

– Нет, но, – я поджала губы, – ты в порядке? Хорошо себя чувствуешь? – правильней было бы поговорить вживую, а не по телефону. Я хочу видеть его глаза, чтобы понимать, стоит ли продолжать беседу или отступить.

– Да, хорошо. А вы? У вас не было проблем после нашей встречи? И простите, что я вел себя так грубо. Я вовсе не хотел вас обидеть, прикидываясь озабоченным.

Я хихикнула.

– Успокойся, все хорошо. Ты со всем справился. – «Маркер» в роли обольстителя был совсем неплох. Наверняка, у мальчишки толпы поклонниц. Не удивительно, что Никси и на него запала. – Я бы хотела поговорить с тобой о «Снаффе» и миссис Аспен. – Информатор выдохнул, выдерживая паузу. – Не сейчас. Когда тебе будет удобно.

– Да, конечно.

– Хорошо.

– Мисс Саро? – в голосе «Маркера» проскочило что-то вроде стыда. Не пойму, за что ему совестно? – Вы злитесь, что я спал с мисс Сайф? Я не хотел, чтобы вы знали, поэтому сказал, что приболел.

Проклятье, все-таки это правда. Ох. Не то, чтобы я злилась. Он, парень взрослый и сам решает, с кем ему проводить ночь. Единственное, чему я была не рада, так это выбору пассии. Не факт, что Бьянка «чистая», да и ее контингент любовников. Господи, я просто переживаю, чтобы «Маркер» ничего от нее не подцепил.

– Скажи, что ты предохранялся. – Тихо произнесла я. Получив утвердительный ответ, я выдохнула. – Но, в понедельник ты с ней не был, верно?

– Нет. Тогда, мы проспали до вечера, отходя от вечеринки. А к мисс Сайф я ходил в среду, когда искал «Снаффа». Тогда… все и случилось.

А копу он сказал, чтобы иметь хоть какое-то алиби. Даже не знаю, что было для него лучше сказать, что находился среди своей банды или то, что трахался с Бьянкой?

– Для меня главное, чтобы ты берег свое здоровье, окей? – бросив взгляд в противоположное окно, я увидела здание «КарГолд». О, вот и моя остановка. Я поднялась с места, двигая к выходу. – В остальном, я не вправе решать, с кем тебе встречаться. – Сама ненавижу, когда так делают. – Не парься по этому поводу, хорошо?

– Да, мисс Саро. Я понял. Когда хотите встретиться?

– Я позвоню тебе. – Когда автобус притормозил, распахнув двери, я выскочила на улицу. – И, «Маркер», впредь будь осторожен с копом. К сожалению, в Брентвуде он будет частым гостем, поэтому лишний раз не светись.

– Ладно.

Двигая к пешеходному переходу, я сбросила звонок, убрав сотовый в карман пальто. Дожидаясь, когда загорится «зеленый», я вскользь еще обдумывала разговор с информатором. Какая все-таки тварь эта Бьянка. Ей бы свое природное обаяние на мужиков постарше бросать, а не на молоденьких мальчиков. Понятно, что юноша полон сил и физически вынослив, но нельзя же тащить к себе в постель друга своего сына! Да, как она после такого смотрит людям в глаза? А «Снаффу»? Ах, да. Ей же плевать на него. Будь моя воля, я бы все-таки обвинила ее в растлении, но «Маркер» почти совершеннолетний. Он уже не ученик старших классов и… кхм, сам кого хочешь, может растлить, но факт остается фактом, в Брентвуде есть бессовестная шлюха, которой плевать на возраст, лишь бы получить удовольствие. И почему она не жертва убийцы? Как по мне, она была бы его идеальным кандидатом. Бьянка уже прожила свое и вдоволь насладилась земными благами, а Никси только начала жить, так, где справедливость?

Когда некто дернул меня за рукав пальто, я вздрогнула, метнув взгляд в сторону.

– Привет, соседка.

– Ник? – а он что тут делает?

Улыбнувшись, сосед, подхватил меня под руку и спешно потянул вперед. Миновав пешеходку, он отпустил мою руку.

– Смотрю, витаешь в облаках, а секунды на светофоре-то бегут. О чем задумалась?

– Да, так. А ты чего здесь?

– Я к тебе. – Кивнув на «КарГолд», Ник усмехнулся. – Ну, не совсем к тебе. К одному из работников издательства.

– Аааа, – я скрестила руки на груди. – Кое-кто перешел границы и написал то, что было под грифом «секретно»?

– Не исключено. – Загадочно ответил сосед, начав подниматься по лестнице. Я последовала за ним. – Ты на каком этаже работаешь?

– На тринадцатом.

– Какое совпадение. Мне туда же.

И кто же так обделался, вскрыв конфиденциальную информацию? Лэвэс, наверняка, будет в бешенстве, когда к нему заявится адвокат и выложит, что на его работника подан иск… не первый и не последний в «КарГолд». Этих бумажек столько, что ими можно выложить «SOS» на планете Земля. Главное, чтобы иск не коснулся Криса или Эмбер. Иначе мне лично придется улаживать конфликт с истцом и Ником.

– Не скажешь, кто провинился? – спросила я, когда мы втиснулись в лифт. Как всегда, коробочка до отказа полна штатниками, а воздух сдобрен ароматами пота и чеснока. Тьфу. – Митс? Бэйкер?

– Прости, не могу сказать. – Но потом, он наклонился к моему уху. – Но, это точно не те, кого ты назвала. – Выпрямившись, сосед послал мне игривую улыбку.

Я выдохнула. Слава яйцам! Теперь, я могу быть спокойна и заняться работой, а не размышлениями, как вытащить их головы из задницы.

Миновав тринадцать долгих и удушливых этажей, мы вошли с Ником в зал редакции. Пожелав парню – удачи с Лэвэсом, я прошла к своему столу. Ко мне сразу же подкатил на кресле Крис, а его внимание было обращено на соседа, который только что прошмыгнул в кабинет редактора. Ох, не завидую я ему. Лэвэс пожизненно злой, как собака, а стоит только утру омрачиться судебными распрями, так превращается в Цербера с пеной у рта.

– Это кто? – пробормотал Крис, переключив взгляд на меня. Закинув сумку на стол, я опустилась в кресло.

– Мой сосед.

– Сосед? – парень выгнул брови. – Костюм от «Kiton», портфель от «Piquadro». – Взгляд Криса вспыхнул осознанием и отвращением. – Адвокат. Пришел всучить кому-то иск?

Я усмехнулась. Только он умел распознать профессию человека, всего лишь взглянув на его одежду.

– Не знаю. Он мне ничего не сказал. – Да, и мне пофиг. Запустив компьютер, я вытащила из сумки футляр с очками. Выпью кофе, а потом приступлю к работе. Правда, не знаю, к какой конкретно, но что-нибудь придумаю. Надо хоть немного разбавить мысли о жертвах/убийце, чем-то пресным и скучным. Сходив за кофе, я вернулась за стол.

– Итак, ты пришла на работу, – Крис глянул на свои часы, – спустя час и двадцать минут, а Лэвэс даже не злился. – Только он это сказал, как из кабинета редактора донеслось гневное рявканье. Не знаю, что натворил журналист, но судя по гавканью, все счастливы, заполучить билет в суд. – Чем ты таким занималась?

– Всем понемногу. – Я отпила кофе. После «латте» из «La Colombe», напиток дерьмовей некуда. – В основном, делами. – Я покрутила головой по сторонам. – А где Эмбер?

– У нее брифинг с каким-то бизнесменом. – Отмахнулся Крис. – Ты все еще пересекаешься с тем копом?

– Ага. – Я сморщилась. Будь моя воля, поменяла бы детектива, но, к сожалению, именно на него повесили дело, а меня приставили к нему напарницей. Только я не подписывалась терпеть его обиды и претензии. Не нравится, пусть возвращает своего напарника и расследует убийства, а я уж как-нибудь сама справлюсь. – У нас с ним кое-какие дела.

– Кое-какие дела? – парень сощурил глаза, будто я говорила об интиме, а не о поимке преступника. – Ты же сказала, что не хочешь иметь с ним ничего общего? – а теперь, все выглядит так, будто Криса задевает, что мое внимание сосредоточено на Адамсе.

– Это касается статьи, а не чего-то большего. – Я ущипнула его за нос. – И хватит меня допрашивать. Лучше скажи, у тебя есть на примете замужняя женщина лет сорока? – мой вопрос застал Криса врасплох. Хлопнув пару раз глазами, он задумчиво почесал затылок.

– А тебе зачем?

– Не мне, а моему знакомому. – Айтишнику пора отдать должок за помощь, а то еще обидится… хотя, не стоит. У меня на него, столько набралось компромата, что одной операцией по смене мордашки не обойдется. – У него фетиш на дам бальзаковского возраста. Ну, так что?

– Кажется, была такая. – Крис залез в свой мобильник. Пока он листает телефонную книгу, я посмотрю, что новенького в новостях Ди-Си. Надев очки, я зажмурилась, после открыла глаза. Надо заиметь себе контактные линзы, с функцией «вкл.» и «выкл.» чтобы лишний раз не таскаться с окулярами.

«… палата конгресса успешно выбрала нового кандидата в сенат».

Угу, мы счастливы, что в политике появилась еще одна мразь.

«На пропускном пункте аэропорта «Washington Ports», сотрудниками был задержан контрабандист. При досмотре, в сумке пассажира, были найдены запакованные пачки с наркотической продукцией. Мужчина арестован и доставлен в полицейское управление для дальнейшего расследования».

Нет – наркотикам и ЗОЖникам!

«… глава картеля празднует двеннадцатилетие своей дочери. Малышка была счастлива получить в подарок кролика, породы «Holland Lop» и уже подумывает найти ему подружку…».

Черт возьми. Это же самая дорогая в мире порода ушастых зверушек, а стоимость отдельных экземпляров может доходить до тысячи зеленых. Копец. Ну, с деньгами картеля, он мог выкупить и континентального гиганта, по кличке Дариус. Этот засранец, считается самым крупным из кроликов, длиной в 4,27 фута46 и весом в 49 фунтов.47

Статейка о миссис Аспен заняла всего несколько строчек. Автор упомянул лишь то, что шестидесятилетняя жительница Брентвуда, предположительно была убита у себя дома. Полицией детали не раскрываются. Идет следствие.

Не предположительно, а убита. Вопрос – кем и за что?

– Я нашел. – Отозвался Крис, протянув мне телефон. На экране зависла фотография миловидной женщины с выжженными добела, волосами и карими глазами. – Эрика Китрэй. Знакомая моей матери. Замужем, двое детей. Правда, ей сорок четыре, но, по рассказам мамы, она та еще штучка. Постоянно жалуется, что ей не хватает ласки и внимания, а муж на нее забил.

– Так она не против интрижки? – я уже набирала номер Йена. Вот так дружок обрадуется. Крис покачал головой.

– Говорю же, у нее в этом плане голяк. – Он наклонился поближе. – Она, как-то ко мне пыталась подкатить. Но, я ее отшил.

– Как ты мог? – хихикнула я. – Она же блондинка. – Да, что там делает Йен? Бери уже трубку, придурок, я с подарком. – Подумаешь, отхлестала бы тебя обвисшими сиськами.

– Гадость. – Парень сморщился, передернув плечами. – Не ломай мне психику, Фейт. Я еще хочу жить и трахаться.

Я заржала в голос. Ох, Крис… мне бы твои заботы.

Наконец, ответил Йен. Голос у него был сонный и как обычно, айтишник не сразу меня признал, пока я не сказала, что на сегодня, у него запланирована встреча с одной миленькой особой в его вкусе. Парень мгновенно приободрился, расспрашивая, как она точно выглядит.

– Блондинка. Карие глаза. – Со стороны донесся противный голосок Квинси. Крякнув – почта, она небрежно бросила мне на стол пачку конвертов. Сучка. – Замужем. Сорок четыре года. Устраивает?

– А фото есть?

С его-то вкусами, он еще и ломается!

– Есть. Я тебе с ее номером скину. – Зажав трубку между ухом и плечом, я бегло просмотрела корреспонденцию, выцепив из всей кучки один конкретный конверт без подписи. Распечатав его, я вытащила записку, сложенную в два раза, в которой было всего несколько слов – «Жду тебя на улице. Милаш». Вот так… неожиданность. – Ладно, Йен. Потом созвонимся. – Сбросив звонок, я торопливо убрала бумажку в конверт и вскочила с места.

– Ты чего? – Крис выпучил на меня глаза.

– Ничего. Я ненадолго. – Я так хотела обсудить с Милаш Адамса, а она сама пришла ко мне. Ну, что коп… держись.

ГЛАВА 25

На улице, меня ожидал тот же лимузин, который я видела в Форс-Черч-Сити, а около пассажирской двери, стоял громила в костюме. Я все еще думаю, что у парня под пиджаком имеется не только связка ключей, но и «ПП», штурмовая винтовка, дробовик и свето-шумовые гранаты на случай, если супруге Киганса будет угрожать опасность. Один только взгляд здоровяка, уже предупреждает не делать глупостей, а уж наличие оборонительной техники, дает повод задуматься о предварительном завещании. И где они только таких набирают?

Когда я спустилась по лестнице, «костюм» распахнул для меня заднюю дверь. Не раздумывая, я забралась в салон, бросив сумку на сидение. Милаш сидела напротив, уткнувшись в мобильник. Рядом с ней лежали два белых конверта. Подозреваю, что это приглашения на благотворительность. И ради этого, она выдернула меня с работы? Да, уж, богатым нечем заняться.

Откинувшись на спинку сидения, я вдохнула, уловив запах новой кожи, легкий аромат женских духов, мужского парфюма и… секса. Чета Кигансов любит использовать тачку не только для поездок, но и для интима? Хм. Почему бы и нет, если внутренние габариты позволяют?

Хлопнула дверь со стороны водителя, когда здоровяк устроился за рулем.

– Привет, Фейт. – Подняв на меня глаза, она улыбнулась. – Надеюсь, я не отвлекла тебя от важных дел?

– А это зависит оттого, зачем ты приехала ко мне.

– Кое-что отдать. – Отложив мобильник, Милаш подхватила конверты и протянула их мне. – Ты же не забыла о мероприятии? Я хочу, чтобы ты и Адамс пришли.

– Могла просто отправить приглашения в издательство, как это сделала с запиской. – Проворчала я, забирая конверты и убирая их в сумку. – Это все?

– Давай, прокатимся. Заодно и поболтаем. – Как по щелчку, «костюм» запустил двигатель и тронулся с места.

– И о чем же захотелось поболтать супруге миллионера с обыкновенной журналисткой издательства? – съязвила я, скрестив руки на груди.

– Ты всегда такая скромная, когда говоришь о себе? – она усмехнулась, закинув ногу на ногу.

– А ты всегда окутываешь интригой заурядных людей или просто от скуки брякнула, что Адамс клиент клуба? – эва, как я переключилась на интересующую меня, тему.

– Так вот что тебя волнует? – перегородка за Милаш с жужжанием поднялась вверх, отрезая нас от водителя. Ммм, конфиденциальность?

– Еще бы. Если бы твоего бой-френда назвали постояльцем борделя, ты бы не хотела узнать правду?

– А коп твой бой-френд? – она выгнула брови, но в ее взгляде читалась откровенная насмешка, будто она подловила меня на признании.

Я осеклась. Срань… да, я совершенно не то имела в виду, говоря о бой-френде. Как и не считаю копа своим парнем. Он заноза в моей заднице, но точно не тот, с кем хочется иметь долгосрочных отношений.

– Нет. Я это к тому, если бы кто-то назвал твоего мужа клиентом подпольного заведения, ты бы отказалась выяснить, так ли это? Раз уж назвала Адамса постояльцем, то будь добра, расскажи мне об этом. Что за клуб он посещает и чем там занимается?

– А почему у него не спросишь?

– Потому что он все отрицает. – И будет делать это до последнего, пока я не суну ему под нос доказательства. – Так и что это за клуб?

Сохраняя молчание, Милаш пристально всматривалась в мое лицо, либо пыталась угадать мои мысли, либо уловить намерения, которые я задумала, когда покончу с убийцей из Брентвуда. Но, я точно решила, что напишу обо всех злачных заведениях и не забуду упомянуть имя одного не совсем законопослушного детектива полиции. Если она поступилась своим долгом перед обществом и отказалась схватить за задницу Киганса, то я это сделаю. Это будет отличным дополнением к книге о душителе.

– В свое время, я тоже хваталась за любую гадость, лишь бы вытащить лжеца на чистую воду. Дерек был первым в моем списке, кого я хотела упечь за решетку. Мое желание подпитывали заметки о пропавших или убитых девушках. Я считала его убийцей и садистом, но поверь, истинные звери, прячутся за простыми лицами.

Это она сейчас к чему? Типо раскусила меня и решила подкупить искренностью, не писать о грязных оргиях и увлечениях Адамса? Да будь это хоть на десять процентов правдой, я бы еще подумала, но зная, что Милаш давно утратила совесть, забросила правдолюбие и сроднилась с мерзким торговцем похоти, отбивает у меня всякое желание пойти на уступки. Пусть говорит, что хочет – я не откажусь. На то я и журналистка, чтобы открывать людям глаза на реальные вещи, а не отуплять их сладкими речами, замыливая правду.

– Я – что, на форуме ораторского искусства? К чему лишняя болтовня? – я выгнула бровь, дескать, кончай морочить мне голову. Или отвечай на вопросы, или пошла на хрен. – Просто назови клуб и как именно развлекается Адамс.

Милаш выдохнула, мол, черт с тобой.

– Слышала о «Шипах»?

Что-то знакомое. Кажется, Крис упоминал его, когда мы собирались сходить, повеселиться. Судя по высоким отзывам, заведение пользуется успехом у клиентуры. Хорошая музыка, качественная еда и напитки, а также развлечения на любой вкус. Но без приглашения владельца или членской карты попасть туда проблематично. А за определенную сумму? Однако, «Шипы» – легальный клуб. Он не попадает под категорию «незаконных» и не пользуется дурной славой у полиции, тогда на хрена Милаш заговорила о нем? Мне нужен тот, что отличается эксклюзивными забавами. Падшее место, где держат истощенных невольниц, закованных в наручники. Сосредоточие греха, где рты и задницы рабынь затыкают заглушками и порят тех до потери пульса. Я точно знаю, что существует такой клуб, который запрещен всеми законами Ди-Си и сто процентов о нем знают лишь свои люди, как Адамс.

Что же, что надо было такого сделать, чтобы заиметь статус постоянного клиента? Забить кого-нибудь досмерти? Искалечить? Превратить молодое тело в скульптуру Симона Рашели?48 На что пошел коп, ради членской карты?

– Слышала, но это легальный клуб, а мне нужен тот, в котором прописался Адамс.

– А чем тебя не устраивает этот? В нем достаточно развлечений.

– Не таких, какие предпочитает коп.

– Откуда тебе знать его предпочтения, если он все отрицает? – парировала Милаш, выразительно выгнув брови. – Коп, конечно, не божий одуванчик, но он не переходит границы.

Какая интересная трактовка. А что, другая клиентура позволяет себе лишнее? И как часто им приходится избавляться от дохлых эскорт работниц? Так может, Мия Стилс была не только журналисткой «КарГолд», но и участницей хард-корных игр и погибла, а кое-кто постарался, чтобы ее смерть посчитали неумышленной? А те двое, что пропали? Может, они копнули слишком глубоко, за что и поплатились?

– Я так понимаю, реанимация в вашем клубе частый гость. – Пробормотала я, заерзав на сидении. – Твоя подруга тоже была клиенткой клуба?

Милаш нахмурилась, но в ее взгляде промелькнуло четкое понимание, о ком я говорю. Похоже, Стилс была единственной журналисткой, с кем она поддерживала приятельские отношения. А вот как получилось, что бедняжка угодила под колпак разврата… уже интрига.

– Я говорю о Мии Стилс. Ее смерть считают злополучной случайностью, а вот мне сложно поверить в то, что грабитель, вместо того, чтобы скрыться, пошел на убийство. – Я подалась вперед, прямо глядя Милаш в глаза. – Максимум, он бы ей пригрозил, но не задушил бы ее, верно? Он случаем ничего не вырезал на животе Стилс? – если она скажет, что убийца оставил кровавую букву, тогда выходит, мы имеем дело с тем же ублюдком, который пришил журналистку. В этом случае, надо найти ниточки, связывающие Стилс и Фармер. Надеюсь, старуху Аспен прикончили не по тому же сценарию. – Почему грабитель задушил твою подругу? Чем она ему не угодила? Ему не по вкусу блондинки?

– Клонишь к убийству девушки из Брентвуда? – невесело хмыкнула Милаш. – Считаешь, что эти два дела можно объединить? – она покачала головой. – Вынуждена тебя огорчить, Фейт, но убийца Стилс уже получил по заслугам, а вот душитель Никси пока разгуливает на свободе.

Бла-бла-бла… меня уже начинает выбешивать ее увиливание от ответов.

– Похвально, что свой досуг ты проводишь не только за просмотром порнографии, но и читаешь газеты. – Почему так сложно дать ответ на поставленный вопрос? Дело прошлое, пусть и с дырами, но такой акцент чертовски важен в нынешнем расследовании. – И раз так, то меня очень интересует, была ли на животе Стилс вырезана «F»?

– Нет. Говорю же, ее убийца мертв.

– Хорошо. За что тогда он ее убил?

– А за что пострадала Никси? – с тем же раздражением, спросила Милаш.

Когда лимузин притормозил у офисных зданий, а дверь с моей стороны открылась, я уж подумала, что меня выпроваживают за грубый допрос. Богачи ведь такие нежные создания. Сразу включают обижулю, стоит только завести серьезный разговор… но, увидев тело в костюме, а затем, лицо этого тела, я зависла. Срань Господня… это же Дерек Киганс – бизнесмен, миллионер и владелец «Шипов». Как только он протиснулся в салон и сел рядом с Милаш, закинув себе на колени дипломат, авто возобновило движение.

Черт. Я видела Киганса на фотографиях и в выпусках новостей, но вживую, все ощущается иначе. Наверное, потому, что впервые нахожусь так близко к прославленной персоне. Ага. А еще не забываем, что он из себя представляет.

– Добрый день, мисс Саро. – Он улыбнулся, когда я повторила его жест только со своей сумкой. Ха, думает, что я нервничаю из-за него? Вовсе нет. Просто мне не нравится находиться в одном пространстве с преступником и его соучастницей. – Как продвигается ваше журналистское расследование? – я нахмурилась, точно зная, что не обсуждала этот вопрос с этими двумя. Может, Адамс растрезвонил Милаш, а она своему благоверному? – Не удивляйтесь так, мисс Саро. Мне известно, что вы и детектив Адамс, разыскиваете убийцу Никси Фармер. – Приехали. Значит, точно ублюдок все им выложил. И что он получил взамен? Свежее мясо и набор юного хирурга? – Это благодаря мне, вы не только присоединились к расследованию, но и стали его напарницей.

Вот оно что? Я так и думала, что за согласием лейтенанта стоит фигура покруче. Оказалось, это сам Киганс. Охренеть, я знала, что полиция продается, но чтобы ходить под владельцами подпольных клубов… так может, «Шипы» за счет таких, как босс Адамса и существуют?

– И что? Ждете оваций стоя? – и вовсе я не собираюсь лебезить перед мудаком, даже если с его руки, меня попрут с работы. Я не напрашивалась на совместное с копом, расследование, как и не намеревалась быть у него в подручных. Я бы и без их вмешательства нашла, за что уцепиться.

– Нет. – Усмехнулся он. – Но, надеюсь, что вы найдете виновного.

– Вам-то какой с этого интерес? – с чего бы Кигансу желать отыскать преступника, когда вся его увеселительная программа только и состоит, что из извращенцев и садистов?

– Потому что Никси была одной из моих сотрудниц.

– Кем она была? – Никси же жаждала красивой жизни, а в итоге выяснилось, что зарабатывала на нее, будучи эскорт рабыней подпольного клуба? И ладно, будь она просто шлюхой, так ведь, ко всему прочему, она участвовала в извращенных сессиях. Как вообще можно согласиться давать каким-то козлам себя избивать, связывать, лишать воздуха… какое же у нее было отчаянное положение, чтобы пойти на такое? Или Киганс умеет убеждать? – Никси Фармер работала на вас? – почему сейчас я чувствую себя дурой? Наверное, потому, что и не допускала мысли, что девушка может иметь отношения к бизнесу Киганса.

– Поступим иначе. – Проговорил Киганс, открыв дипломат и достав оттуда тонкую папку. Он протянул ее мне. – Ознакомьтесь.

Откинув титульный лист, я выдохнула, ожидая подобной выходки от миллионера. Не зря, ублюдок позиционирует себя бизнесменом, иначе, стал бы он совать мне договор о неразглашении информации третьим лицам?

Пробежавшись по тексту, я все больше и больше убеждалась, как рьяно Кигансы оберегают свою репутацию от нежелательных сплетен. Как будто без бумажки, о них говорят иначе. Угу. Ну, ладно, в СМИ нет конкретной информации, что их чета нарушает законы. То, что люди перемывают им косточки, всего лишь плата за известность или зависть, что у кого-то денег куры не клюют, а кто-то давиться супом из пакетиков. Благотворительные вечера, устраиваемые в честь несчастных деток, перекрывает поток грязи в их сторону, и вот, мы видим перед собой праведную парочку, заботящуюся о сиротках … а меня они хотят заткнуть договором о конфиденциальности. Дескать, я обязана держать язык за зубами, и не приведи Господь ляпнуть кому-либо, и уж тем более прессе обо всем, что узнаю. Буду хорошей девочкой и заполучу любую ценную информацию, включая ту, что касается клубов и их сотрудниках… но в случае нарушения соглашения, договор мгновенно аннулируется, а я должна буду выплатить штраф в размере одного миллиона долларов.

Захлопнув папку, я посмотрела на Милаш, после на Киганса. Серьезная физиономия, расчетливость в глазах… бизнесмен до мозга костей.

Но, меня кое-что очень-очень смущает. Всего миллион зеленых за стремление поделится с общественностью запретными плодами? Как-то по-нищенски для злобного дракона, оберегающего свое золото. Очень подозрительное наказание за оплошность.

– А не мелковата ли цена за моральный ущерб. В чем подвох?

– Подвоха нет. – Улыбнулся Киганс. – И это не плата за утечку информации, а выкуп.

– Выкуп? И что я выкупаю?

Когда он подался вперед, в его взгляде отразилось нечто жуткое и холодное, как лезвие ножа, приставленное к горлу. Так смотрят те, кто с хладнокровием лишает жизни и ничуть не жалеет о своих поступках. Монстр, кому не чуждо сочувствие и человечность.

– Свою размеренную и спокойную жизнь.

ГЛАВА 26

В редакцию я вернулась, пребывая в каком-то кататоническом трансе. Даже не помнила, как вышла из машины, миновала лестницу/цокольный этаж и поднялась на свой этаж. Я, как будто переместилась из одного места в другое и вот, меня уже окружают люди, трезвонят телефоны, звучат голоса… но, в голове раздается только слова Киганса – свою размеренную и спокойную жизнь. Мне как будто дали понять, если раскрою рот, то должна буду выкупить свою жизнь, иначе, стану очередной журналисткой, погибшей при необъяснимых обстоятельствах. Или они разыграют представление, чтобы выдать мою смерть за несчастный случай, как это случилось с Мией Стилс? Оттого, полиция все и представила так, будто на девушку напал грабитель и убил? Потому что произошла утечка информации. А как решить проблему?

Только одним способом.

Убить.

У девушки не было шанса сохранить жизнь. Откуда у простой журналистки столько денег, чтобы выкупить ее? Да, даже при большом желании и усердии, столько не заработать, вот Стилс и поплатилась.

А два пропавших журналиста? Они также входили в узкий круг Киганса и пострадали за свой длинный язык. Но, подождите… Крис назвал фамилию одного из них. Гайос. Как он там сказал? Эта мелкая сучка любила «собачий кайф», вот и доэкспериментировалась? Тут уже другое ощущение… будто этот самый Гайос и стал палачом Стилс. Киганс приказал ему устранить языкастую барышню, а после избавился от исполнителя.

Смущает то, что о втором журналисте ничего не известно. Пресса молчит, как и все остальные. Эрик Ямс просто исчез…

И они предлагают мне пойти на тот же риск? Пожертвовать собой ради информации? Но какой смысл получать материал и не распоряжаться им? Я не вижу в этом никакой логики. Одного знания, что происходит в закрытых заведениях и на какие отвратные вещи идет клиентура – недостаточно. Это же изменяет принципам журналистики – освещай и просвещай общественность. Говори, когда есть, что сказать. Заставь людей слушать и слышать, иначе ты фальшивка, а не правдолюб. Я не тот человек, который сможет удержать информацию в тайне… а значит, от меня избавятся, как от мусора… но Милаш выжила.

Из моей груди вырвался странный звук. Я не сразу поняла, что хихикаю над собственной догадкой.

Даааа и она отлично осведомлена. В прошлом, Милаш копала под Киганса, но полученного материла, ей оказалось недостаточно, чтобы засадить в тюрьму. Оставалось одно – подписать соглашение и она приняла его условия. Забавно, как сучка обыграла ситуацию. Милаш не просто осталась жива, она вышла замуж за Киганса, а это стопроцентная гарантия безопасности.

Матерь божья, вот это неожиданность! Добрячка превратилась в злодейку.

Touche.49

Мне интересно, как много людей намерено возложило на алтарь дьявола свою жизнь? А главное – за что? Одно дело – журналисты с их безудержным голодом к занимательным фактам. Их проще всего зацепить. Другое, это фигуры высокого полета. Как-то же он пополняет свои ряды нужных связей. У Киганса должно быть что-то такое, из-за чего его бизнес крепко держится на плаву, а репутация незапятнанна реальными доказательствами. Компроматы? С их помощью, он держит за горло своих клиентов? Он для этого открыл свои заведения, зная, как человек падок на такие вещи? Все, что нужно живому существу, это дать ему пищу для утоления потребностей и он со всеми потрохами твой.

Молчи и будешь вознагражден. Заговоришь – лишишься ценного.

Жизнь для Киганса и цента не стоит и он с легкостью распоряжается ею в угоду себе. Оттого, ему так легко удается купить нужных людей? Информация – особый рычаг давления и это отлично срабатывает, когда надо заарканить какую-нибудь шишку, всего лишь соблазнив идиота бесплатной закуской.

Должно быть, в их клубах есть камеры, которые пишут все, чем клиентура занимается с девочками, а после, когда запись получена, ловушка захлопывается, и гость становится ручной марионеткой Киганса. Не удивлюсь, если у подонка помимо копов, в клиентах есть парочка конгрессменов, обделавшихся на своих пороках.

Гениально.

Ты все-таки заслужил оваций стоя.

Ииии… как бы мне не хотелось узнать обратную сторону известных личностей, я уж лучше продолжу работать по-старинке, используя свои источники и мозг. Вот что-что, а бог наградил меня извилинами, и я умею ими правильно распоряжаться. Потихоньку, неторопливо, но зато безопасно.

И начну я, пожалуй, с «Шипов».

Киганс сказал, что Никси была его сотрудницей. Конечно, не факт, что она работала в легальном клубе, но стоит попробовать туда попасть. Не знаю – как, но я найду способ. Можно рискнуть и воспользоваться клиентской неприкосновенностью Адамса, но, нет. Спасибо, я не в таком отчаянии. Я лучше соблазню какого-нибудь мудака, чтобы под шумок попасть в клуб, нежели заручусь помощью копа. К тому же, у меня подозрения, что ублюдок задолго до всего знал Никси. Возможно, трахал ее или реализовывал с ней свои садо-мазохические фантазии, но при этом, упорно делает вид, что ни при чем. Лживый кусок дерьма. Понятно, почему Киганс сделал так, чтобы Адамс расследовал убийство Фармер. Владельцу борделей не выгодна шумиха, а свой коп только на руку… а вот зачем им я, большой вопрос.

Моргнув, я огляделась по сторонам, выискивая Криса и Эмбер. Ага, первый выходит из кабинета редактора, а подружка, яростно что-то печатает. А куда это подевалась большая часть работников? Сунув руку в карман пальто, я достала мобильник. Стоп… я до сих пор в верхней одежде? И уже полдень? Надо же было так замариновать себя в мыслях, чтобы вылететь из реальности на два часа. Дождавшись, когда Крис подойдет к своему столу, я встала с места, сдергивая с себя пальто и вешая его на стул. Оглянувшись на меня, он усмехнулся.

– Вернулась?

– В смысле? Я и была тут.

– Я щелкал у тебя перед лицом пальцами, а ты никак не реагировала. – Пробормотал Крис, прокручивая текст на экране компьютера. – Я уж подумал, что кто-то умер.

Надеюсь, что нет. Хватит с меня двух жертв… а то и трех.

– Ничего особенного. – Присев на край его стола, я скрестила руки на груди. – Какие у тебя планы на вечер?

– А что?

– Было бы неплохо нам всем сходить в клуб и повеселиться. Отдохнуть от работы. – Если поход в «Шипы» можно назвать передышкой. Я туда собираюсь с определенной целью – найти человека, который сможет рассказать мне все о Никси Фармер и ее клиентах.

– Черт. А у меня ужин с родителями. – Снова бросив на меня взгляд, он сморщился. – Подозреваю, что они хотят меня с кем-то свести. Родители уже всю плешь мне проели, что в свои двадцать восемь я уже должен был дать им внуков, а не бегать за юбками. – Откинувшись на спинку кресла, Крис развернулся ко мне. – Я совершенно не готов связать себя с одной женщиной. Я еще не попробовал других. – Морщина пролегла между бровей, когда он насупился.

Как это похоже на Криса с его – пока не перетрахаю всех баб, не остепенюсь.

– А ты не бойся. – Я улыбнулась. – Вдруг, она та, ради которой ты откажешься от остальных.

– Не существует таких.

– Поверь, и для такого, как ты, найдется особенная женщина. – Я выдохнула, повернув голову в сторону Эмбер. – Эмбер? – та одернула взгляд от экрана и посмотрела на меня. Ей бы передохнуть, а то смахивает на безумное приведение. – Сегодня вечером занята?

– Ага. У меня еще несколько встреч и до шести, я точно не управлюсь. – Глянув на свои часы, подружка подскочила с места. – Мать твою, проклятье! – торопливо собрав бумажки со стола и прихватив сумку с курткой, Эмбер бросила – увидимся и пулей вылетела из зала.

Понятно. Похоже, в «Шипы» я пойду одна.

– Ну, если у меня получится, и родители никого не притащат в дом, я попробую пораньше оттуда сорваться. Составлю тебе компанию. – Он дернул бровями. Ага, намекает, что снова накачает меня до беспамятства, чтобы я опять на кого-нибудь залезла? Фиии. Не в этот раз. Сегодня я должна быть трезвой, как стеклышко. – А в какой клуб?

– В «Шипы».

Закусив зубами колпачок ручки, Крис с подозрением посмотрел на меня.

– Почему туда?

– А почему нет? – я пожала плечами.

– Ты в курсе, кому он принадлежит? – конечно. Пару часов назад, я получила от него оливковую ветвь, но собираюсь засунуть ее ему в задницу. – Ты же не собираешься писать статью о Кигансе или о бывших журналистах?

– У меня и без этого куча работы, Крис. – Шагнув к своему столу, я вытянула кресло, опустившись в него. – Я просто хочу сходить в «Шипы» и посмотреть, какой он изнутри.

– Да, не попадешь ты туда. – Проворчал он, свесив руки с подлокотников. – Я же говорил, что без приглашения или карты клиента, в клуб тебе вход закрыт.

– Почему?

Крис отмахнулся, мол, оставь ты эту идею и сходи куда-нибудь еще. Нет-нет, чего это я должна отступать? Мне нужно именно в «Шипы». Я же туда не развлекаться иду, а ради информации. Каааак обычно. Но, меня кое-что тревожит… откуда парню известно, что в заведение без спец-примочек не пройдешь? Клуб легален, и вроде как существует, но о нем не найдешь информацию в справочнике, а это ведет только к одному – туда ходят только те, кто как-либо связан с клиентурой. Что если, Крис сам является клиентом «Шипов» или его однажды приглашал кто-то из завсегдатаев? Может, он и сам хорошо знаком с Кигансом. Черт его знает. Поэтому, парень не хочет, чтобы я туда приходила? Боится, что я узнаю о его наклонностях, разочаруюсь, и он потеряет шанс меня охмурить?

– Хммм. – Я подкатилась на кресле к Крису, буквально втиснувшись между его широко расставленных ног. – Тогда, у меня к тебе вопрос.

– Какой? – в его глазах отразилась смесь недоумения и любопытства. Но, эмоции быстро переключились на высокоактивное ошеломление, когда я положила ладони ему на колени, очень-очень медленно ведя их вверх. – Фейт? – ошарашенный взгляд Криса и румянец на скулах, сигнализировал о том, что парень чертовски смущен. – Что… что ты делаешь?

– Пытаюсь понять, откуда тебе известно, как пройти в «Шипы». – Доведя ладони до середины бедер, я начала слегка массировать мышцы. В ответ, они ощутимо напряглись. Крис сдавленно выдохнул, вцепившись в подлокотники. Его окосевший взгляд, застыл на моих губах, которые я облизала, вкладывая в жест частичку соблазнения. Мне нужно довести парня до определенной кондиции, чтобы он начал отвечать на вопросы, а это самый верный способ. Особенно с Крисом. – Нигде не прописано, что для входа требуется приглашение или карта клиента. Ты там был?

– Фейт, – выдохнул он, на секунду зажмурившись, будто прогоняя головокружение, – перестань. Мы же не одни.

– А я ничего такого и не делаю. – Невинно протянула я, чуть жестче разминая его мышцы.

– Господи, ты хочешь, чтобы у меня встал? – отрывисто прогудел Крис, напряженно поглядев по сторонам. – Мать твою.

– Я хочу услышать ответ, Крис. – Опустив глаза вниз, я усмехнулась, различив под ширинкой джинсов растущую выпуклость. Ой-ой. – Кто тебе рассказал? Ты клиент «Шипов» или у тебя есть знакомый среди них?

– Хорошо-хорошо, – гневно выкатив на меня глаза, он с шипением выпустил воздух сквозь зубы. – Я как-то встречался с одной дамочкой. Оказалось, она клиентка «Шипов». От нее я узнал, что в клуб можно попасть двумя способами. – Крис заерзал в кресле, смерив меня тяжелым от похоти, взглядом. – Но, владелец делает исключения для левых гостей. Они могут пройти в клуб, заплатив тысячу зеленых.

О-хе-ре-ть… вот это прейскурант для залетных любителей веселья! Да, при таких ценах, Кигансы каждый вечер имеют неплохую сумму в кассе, а это только за вход. Плюс напитки, закуски… а там уже и до «остренького» недалеко.

Как только я одернула руки и откатилась назад, Крис поспешно накрыл пах, сгорбившись, как старик.

– Еще чуть-чуть, и я бы тебя прямо здесь завалил. Я едва в штаны, – он осекся, проворчав проклятья. – Зачем ты так со мной, Фейт? Знаешь же, как нравишься мне и вытворяешь такое.

– Мне нужны были ответы. – Я пожала плечами. – И я их получила.

– Шантажистка. – Беззлобно, но с недовольством пробормотал парень, снова заерзав в кресле. – Собираешься заплатить за вход? Где возьмешь деньги?

Видимо придется разбить копилку и потратить отложенные деньги.

– А это уже не твоя проблема, верно?

ГЛАВА 27

Когда такси затормозило на Уолкер Милл Драйв, я едва не сказала водителю, что он ошибся и перепутал адрес. Киганс не мог раскрутить свою деятельность здесь. Не в пятистах ярдах от регионального парка «Уолкер Милл», и на таком же расстоянии от кладбища «Берри Фэмили». Говнюк решил, что площадь зря простаивается и поэтому ее надо занять? Серьезно? Хотела бы я спросить, куда смотрела власть, когда давала разрешение на стройку трехэтажного особняка и парковочной зоны, но и так все очевидно. Киганс хорошо заплатил, чтобы завладеть львиной долей участка, а ведь мог стать действительно хорошим парнем и открыть здесь еще один общественный парк или воздвигнуть пару жилых домов, но… я понимаю, почему бизнесмен выбрал именно это место для своего клуба. Вечерами оно безлюдно и… рядом могильник, где можно спрятать труп. Удобно, когда надо избавиться от улик и очистить себя от греха. Значит, среди клиентов есть неосторожные личности, которым ни при каких обстоятельствах, нельзя попасть под прицел полиции и тем более, прессы. Чем не вариант, захоронить измученную наложницу среди прочих трупов? Нет тела, нет дела, верно, Киганс?

– Вы выходите? – проворчал водитель.

– Да, конечно. – Сунув ему двадцатку, я вышла из машины, сразу услышав отголоски музыки, рвавшейся из клуба. На входе, по всем правилам, ошивалось два амбала в похоронных костюмах. А это, видимо, местные гробовщики подрабатывают? Слева, злосчастная парковка, заставленная разноперыми иномарками. Тачки постоянных клиентов? Ммм, кое-кто сегодня насладиться жирным уловом. Правда, чего я не увидела, так это вывески и очереди из обычных гостей. Тут вообще никого нет, кроме пустой улицы, не обмеренной жилыми домами и двух охранников на входе.

Ладно, Фейт, не время дрейфить. Я – что, зря потратила три часа на сборы, чтобы найти подходящий наряд? Раз уж «Шипы», особенное место, то и одежда должна соответствовать дресс-коду, а комплект, который я в итоге надела, определенно подходил под описание – развратная сучка. Черный, кожаный топ-бюстье с глубоким декольте и ультра-мини юбка из того же материала, смотрелось на мне также вульгарно, как и ощущалось. Приятная телу, ткань, точно вторая кожа, обтягивала грудь и бедра, оставляя для глаз достаточно обнаженной кожи… и притягивало внимание к татуировке.

Весь образ, я дополнила кожаной курткой и сапогами-чулками на высоченных шпильках. Единственная обувь, которую я редко использую в обиходе. До ужаса неудобные, но эффект потрясающий, особенно если каблуки окажутся в чьей-нибудь непослушной заднице.

Ага, будь во всеоружии, детка!

Направляясь к центральным дверям, я вытащила из клатча конверт. На удивление, совесть не бьется в панике, что я собираюсь расстаться с деньгами. Успокаивает то, что ассигнации потратятся на благое дело. В журналистике, если не рискуешь, если не платишь свою цену, то не добьешься намеченной цели, как и информации. Сейчас, главное верить, что подружка Криса не обманула его, и меня пропустят за десять сотен зеленых. Будет обидно, если все обернется провалом.

Подойдя к головорезам, я улыбнулась, на что парочка, угрюмо обвела меня взглядом. Что? Гардероб не соответствует макияжу? Просто подчеркнула глаза стрелками и добавила пару унций туши. Губы выделила ярко-красной помадой. Волосы стянула в тугой пучок, украсив незамысловатую прическу «кандзаси». Когда идешь веселиться, надо быть не только красивой, но и подготовленной к неприятностям, а палочка, самое лучшее оружие против наглых козлов.

– Карта клиента? – пробасил один из них.

Ах, они просто ко всем такие подозрительные.

– Карты нет, но есть щедрые приветы от Франклина. – Я протянула амбалу конверт. Здоровяк заглянул внутрь и раз уж он вежливо не попросил меня свалить к чертовой матери, плата оказалась правильной. Второй, попросил меня обнажить правое запястье. Хер его знает – зачем, но я выполнила просьбу, заполучив печать – первую букву названия клуба. Скорее всего, эта фигня, работает, как отличительный знак, чтобы сотрудникам было проще ориентироваться, кто из прибывших является постоянным клиентом, а кто новичок.

– Приятного вечера. – Тот, что взял конверт, отступил в сторону, кивком велев мне двигать внутрь.

Минуя узкий коридор, я заметила две двери – «служебная комната» и «техническое управление». Судя по всему, отсюда, мальчики наблюдают за всем, что происходит в главном зале и на остальных этажах. С каждым моим шагом, музыка становилась все громче и громче, а вибрация от низких басов, ощущалась так, будто я неслась верхом на движке спорткара. Представляю, что твориться внутри…

… центр огромного пространства, занимал танцпол, доверху забитый людьми с изможденными и окосевшими взглядами. Их тела двигались под аккорды техно, но как-то… заторможено и наоборот, слишком быстро. Они под кайфом? Так может тут подают напитки с экстази или кокс, вместо закуски? Я задрала голову вверх… ох, ты, черт. Здесь зеркальный потолок, и прямиком оттуда, гейзером выстреливают разноцветные полоски света, озаряя не только клочок беснующейся толпы, но и сцену с полуголыми девушками. Одна из танцовщиц, мне показалась абсолютно голой… или это из-за освещения?

Слева, бар с огромным количеством алкоголя… и большими сиськами. Барменша, чье тело было упаковано только в жилетку с бесконечным вырезом на груди и бабочку, жонглировала бутылками и стаканами. Мужчины, столпившиеся у стойки, с восторгом наслаждались шоу, и скорее всего, придурки были впечатлены не фокусами барменши, а тем, что двигалось в такт с ее движениями. Все понятно. Похотливые самцы, пытаются заарканить самочку.

К правой стороне зала, прилегала широкая лестница, ведущая на балкон второго этажа, который также ломился от большого количества гостей. Но меня больше привлекли ряды кабинок с плотными портьерами, за которыми скрывались мужчины и женщины, при чем не в одной паре. Так вот где клиентура забавляется, пока остальная часть посетителей накачивается бухлом, и пускает слюну на стриптизерш. А как же анонимность? Для подобных занятий, существуют отдельные комнаты, а они ничуть не стесняются и трахаются за шторками.

Ну, допустим. Тогда, другой вопрос… где рабыни, затянутые в кожу и с кляпом во рту? Где, отвечающие всем больным требованиям клиентов, наложницы? Где эти несчастные нимфетки? Среди людей, я не заметила ни одной, разве что, официанток. Одежда на них относительно приличная, да и не выглядят они униженными.

Значит, идем на второй этаж, а там уже и до последнего доберемся.

Миновав зал, лестницу и кое-как протолкнувшись через вереницу тел на балконе, я наткнулась на две уборные с буквами «M» и «W» и лифт. Стеклянный. В него только что вошла парочка из толпы и прямо там начала тискаться. Окей. Вряд ли я на нем прокачусь, так как вместо кнопки вызова, висит коробка для считывания карточек и похоже, только клиентских.

Засада.

Слева, тянулся коридор, освещаемый тусклыми лампами. Я двинулась туда, насчитав не только двенадцать дверей, по шесть с каждой стороны, но и те же PACS50 устройства, заменяющие входные замки. Еще я заметила, что на десяти дисплеях, горели красные лампочки. Судя по всему, это означает, что комната занята. Хммм… вот где основной контингент развлекается. И понятно, почему здесь нет охраны. Едва ли простой смертный попадет в номер, не имея клубного пропуска. Ага. И я тоже.

Черт, что же делать? Как мне узнать, что происходит на третьем этаже? Неужели придется для этого соблазнить какого-нибудь мудака? Охххх… не спорю, сегодня я выгляжу очень соблазнительно, но сомневаюсь, что у меня получиться пойти на разврат и при этом сдержаться, чтобы не вломить козлу за домогательства. Вот надо же было Кигансу установить лифт! Не мог выделить для этого еще одну лестницу?

– Добрый вечер, мисс Саро.

Услышав голос за спиной, я тут же обернулась. Такое чувство, будто меня застукали за грязным делом, хотя ничего плохого я не успела сделать. В отличие от остальных, у меня есть совесть, и я бы никогда прилюдно не дала себя поиметь, но Киганс, будь он неладен, таращиться на меня именно так, словно я уже натворила глупостей. Это потому что я вошла на запретную территорию? С чего бы? Я заплатила за вход, и я не пыталась вскрыть гребаное устройство, чтобы попасть в номер. И вообще, разве его задница не должна сейчас торчать дома, пока другие вкалывают?

– Добрый. – Я скрестила руки на груди, смерив говнюка, иди-ка ты на хуй, взглядом.

– Осматриваетесь? – сунув руку в карман брюк, он склонил голову набок.

– Ага. – Я равнодушно обвела взглядом коридор.

– И как?

– Мило. – Оглянувшись назад, я кивнула в сторону дверей. – А что за дверьми?

– К чему спрашивать, если вы и так все понимаете? – он снисходительно мне улыбнулся, будто у меня, как и у Адамса, есть только одна извилина, да и та с трудом работает. – Комнаты отдыха. – Аааа, теперь это так называется. – Не против, поговорить у меня в кабинете?

Я нахмурилась. А с чего это ему меня приглашать к себе в кабинет? По-моему, мы уже все обсудили в машине. Договор, который Киганс мне всучил, он может скормить своим недалеким дружкам, а ко мне с этим дерьмом, лезть не надо.

– Нам не о чем говорить, мистер Киганс.

– Уверены? – говнюк сделал шаг ко мне. – Что если я вас все-таки заинтересую?

– Чем вы можете меня заинтересовать? – язвительно хмыкнула я, выгнув бровь. Деньгами? Угрозами? О, вероятнее всего, урод намекнет, что прикончит моих родителей, если я не подпишу договор. Пусть попробует, и я его на месте оскоплю.

– Как-то моя супруга сказала, чтобы заинтересовать кого-либо, надо подсластить пилюлю. Так вот, я собираюсь сделать это прямо сейчас. Идемте.

– Ваши пилюли меня не интересуют, мистер Киганс. – Я сказала это, когда он отвернулся, намереваясь покинуть коридор.

Затормозив, ублюдок оглянулся на меня через плечо и улыбнулся.

– А если под пилюлей, я подразумеваю детектива Адамса?

Черт. А это, между прочим, шантаж. То, что я хочу выведать подноготную копа, не значит, что пойду на сделку с Кигансом. Мне стоит только постараться, и я выбью из законника правду… только, не факт, что процесс получится легким и безболезненным. Можно сыграть на том, что я ему нравлюсь и мотивировать исповедь сексом… господи, но так, я отступлюсь от своих принципов. Я же сама твердила, что не сплю за информацию, а раздумываю именно об этом.

– Если вам есть что сказать, говорите сейчас.

– Лучше я вам покажу. – Он возобновил движение.

Покажу? У Киганса есть записи, где Адамс развлекается с его девочками? Будь я проклята, если это и есть рычаг на копа, чтобы держать его при себе.

Ладно. Это слишком ценная информация, чтобы упустить ее из вида.

Когда я вошла за владельцем в лифт, и стеклянная дверь отрезала нас от толпы, у меня свело желудок. От предвкушения и от дурного предчувствия. Все же, я чувствовала, что подошла слишком близко к ловушке, установленной Кигансом. Подозреваю, стоит мне увидеть компромат на Адамса, как та захлопнется, и я окажусь в глубокой заднице. Может, передумать?

Окей. По крайней мере, я узнаю, что находится на последнем этаже.

Третий этаж, встретил меня очередным коридором с шестью номерами. А дверь, что располагалась в конце зала, разительно отличалась от остальных – двойные створки из красного дерева, высотой до потолка. Золотая табличка – «ДЕРЕК КИГАНС», свидетельствовала о том, что это кабинет владельца. Любопытно ютиться рядышком со своей клиентурой.

– Здесь тоже комнаты отдыха?

– VIP-номера для особых гостей. – Приложив свою карту, он дернул ручку вниз и распахнул одну створку, пропуская меня вперед.

Ага, вроде лиц из конгресса и приближенных к президенту? Ну, понятно, кем ты себя окружил. С такими влиятельными марионетками, Киганс никогда не попадет в тюрьму, а моя статейка если и выйдет в газете, то тираж быстро утилизируют с полок.

ГЛАВА 28

Стол. Диван. Мини-бар. Стеллаж с книгами без названий… и это все? А где цепи и распятья? Где коллекции орудий для пыток? Где связанная женщина, покорно ожидающая своего хозяина? Где все то, что могло охарактеризовать Киганса как «очень плохого мальчика»? Такая жуткая фигура, как он и окружил себя заурядными вещами? Не верю. У него должно что-то быть такое, отчего кровь стынет в жилах и волосы на голове шевелятся. Может, за смежной дверью скрывается именно то, о чем я думаю? Пыточная, где ублюдок истязает своих жертв, вместе с Милаш? У той точно крыша поехала, раз она сошлась с преступником и я не удивлюсь, если они вдвоем устраивают кровавые забавы.

– Присаживайтесь. – Киганс прошел к мини-бару. – Выпьете?

Принять что-то из его рук? Упаси боже! Если я захочу умереть, то сделаю это сама. Тем более, я помню о наличии кладбища и как еще его можно использовать.

– Нет. – Протопав к дивану, я опустилась на него. – И прежде чем, вы начнете пичкать пилюлю глюкозой, ответьте. – Я закинула ногу на ногу, наблюдая за тем, как бизнесмен налил себе напитка на два пальца, после прошел к своему столу, садясь в кресло. – Почему вы хотите заключить со мной соглашение? – сейчас, он начнет хвалить меня, какая я умная и охренительная журналистка. Что мои статьи, вызывают у него трепет, и он попросту переживает за остатки своей холеной репутации.

– Потому что меня кое-кто об этом попросил. – Произнес Киганс, сделав глоток.

Кое-кто? И кто же это может быть? Милаш? Ну, это вряд ли. Мы не поладили, и она точно не захотела бы держать меня при себе, как полезного человека… если только из мести. Дескать, дай ей то, что она не сможет унести, а потом укокошь. Нет-нет. Это, Адамс. Я уверена, что именно он попросил Киганса пойти со мной на сделку. Скорее всего из-за расследования. Раз уж выяснилось, что Никси Фармер была работницей борделя, то мне будет проще получить нужную информацию, подписав соглашение. Только так я смогу найти убийцу. Прекрасно. Почти идеально, но остается одно долбанное НО. Меня не устраивает условие, на котором все это дерьмо держится. Почему я должна скрывать детали от общественности? Почему не могу рассказать о том, кто устроил шумиху в Брентвуде? Люди заслуживают знать правду, лицо преступника и мотивы, спровоцировавшие его на убийство.

Я с подозрением уставилась на Киганса. Может, он знает, по какой причине пострадала его работница? Тогда зачем подверг убийство Фармер расследованию, когда мог по-тихому устранить преступника? Наверняка, у бизнесмена есть люди, занимающиеся грязной работой, так почему не утилизировал мусор?

– Вам известно, кто убил Фармер?

Киганс усмехнулся.

– Знал бы, давно от него избавился.

Ага, как будто мы такие слабые, что не в силах найти какого-то вшивого убийцу. И кого Киганс пытается в этом убедить? При таких связях, ему стоит только щелкнуть пальцами, как говнюка из-под земли достанут.

– Почему вы позволили Адамсу вести расследование?

– Почему позволил? – миллионер изумленно выгнул брови. – Странный вопрос. А вы бы хотели, чтобы смерть Никси превратилась в байку? – он подался вперед. – Погибла моя сотрудница, и я хочу выяснить, кто это сделал.

– Так выясните.

– Не понял. – Теперь, Киганс насупился. – Вы отказываетесь участвовать в расследовании?

– Я отказываюсь участвовать в том, что уже заранее вам известно. – Вот это лицо… впервые вижу, чтобы у миллионера, физиономия выказала кучу эмоций, начиная с легкого недоумения и заканчивая высокоактивным аутом. Не надо так поражаться, дядя. Думаешь, я не знаю, что тебе известно намноооого больше, чем в деле Фармер улик? Наверняка, ты знаешь, кто ее убил, а все это затеял ради очередной забавы. Не знаю, что за цель преследует Киганс, но слепо верить в неведенье и бессилие человека с влиятельными связями и миллионами на счету, я отказываюсь. Пусть даст команду своим покорным псам и выйдет на душителя. – Сделайте это сами.

Допив виски, Киганс откинулся на спинку кресла.

– Зачем мне что-то делать, когда для таких целей, существует полиция?

Я качнула головой.

– Вы хотели сказать, зачем мне заниматься грязной работой, когда для этого есть мои покорные питомцы, которые ее выполнят? – я наклонилась вперед. – Адамс тоже ваш питомец? Как вы его купили? Ой, нет, – я притворно удивилась, – вы его прибрали к своим рукам шантажом, как и всех своих клиентов, верно? Думаю, – я обвела взглядом кабинет, – в комнатах отдыха, есть камеры, которые снимают, как забавляются постояльцы, а после, когда вам необходимо их помощь, вы предъявляете им записи. Компромат – очень действенный способ заставить человека плясать под свою дудку. Так вы обзавелись нужными связями. Ну, а что же Адамс? Что он совершил? Изнасиловал несовершеннолетнюю? Убил кого-то? Что вынудило его, работать на вас, мистер Киганс? – я надеялась, что мой монолог вызовет в бизнесмене хоть какую-то реакцию, но на его роже ни один мускул не дернулся, настолько ублюдок был хладнокровен. В этом, он с копом очень похож, правда, не понятно, кто из них первый научился железному контролю. Ну, да, ладно. Киганс серьезный дядя и попросту выдавать себя из-за каких-то обвинений не станет, иначе, давно бы оказался за решеткой.

– Считаете, что все мои знакомства построены на шантаже? – с тем же невозмутимым видом, спросил Киганс.

– Я уверена в этом. – И никогда не подумаю иначе. Какой нормальный человек стал бы общаться с Кигансом, если только не такой же пришибленный. Милаш из того же теста, вот и вышла за него замуж.

– Хм, – поднявшись с места, он вышел из-за стола, – с одним человеком, вы все-таки ошиблись, мисс Саро.

– Ваша жена? – сморщилась я.

– О, нет. Этот мужчина, мой давний друг. И он не питомец.

О ком, черт возьми, он говорит? О какой-нибудь важной шишке из конгресса? Да, плевать, если это будет внебрачный сын Папы Римского, мне-то от этой информации какой толк? Дружба с одним из его соучастников, не превратит Киганса в доброго самаритянина, как и не смоет всех его грехов.

– Это Адамс? – Киганс вскинул брови, будто был удивлен моей проницательностью. Вообще-то, я имела в виду того, кто похлопотал за меня, но есть ощущение, что говоря о друге, миллионер упоминал именно копа – Он попросил вас заключить со мной соглашение?

– Да. – Переключив свое внимание на компьютер, он дважды ударил по кнопкам клавиатуры, затем, прихватив свой стакан, шагнул к мини-бару. – Не могли бы вы сесть сюда?

Все-таки возвращаемся к тому, чтобы убедить меня согласиться. Ох. Ну, ладно. Чем бы это ни было, я взгляну, но все равно не получат положительный ответ.

Подойдя к столу, я глянула на экран. Мммм… Киганс решил пожертвовать компроматом на Адамса, ради моего согласия? И в чем прикол, если сам коп об этом попросил? Или владельцу важно поймать меня на крючок, подсунув пикантное видео с участием законника? А они не бояться, что после увиденного, я еще больше захочу отправить их на скамью подсудимых?

Опустившись в кресло, я, недолго думая запустила видео. Черный экран сменился цветной картинкой. Просторная комната. Серые стены, пол и потолок. Из мебели, только стол и трапециевидная конструкция… спустя несколько минут, появилась женщина, затянутая в латексный костюм. Все, включая и лицо, полностью скрыто материалом, зато грудь выставлена на всеобщее обозрение, как и задница.

– Merde. – Выдохнула я, когда на экране, к неизвестной девушке, присоединился Адамс. Он босяком. Из одежды, на нем только низкопосаженные джинсы черного цвета. Лицо не выдает никаких эмоций. Мертвый взгляд, губы сжаты, но мышцы напряжены до предела. Он стоит в стороне, дожидаясь, когда женщина перегнется через трапецию и только после этого, пристегивает ее руки и ноги к железным кольцам, вбитым в пол. Наверное, неудобно стоять на носочках, с задом, задранным к верху? Правда, рабыня не произносит и звука, чтобы выразить недовольство.

Естественно.

Она же игрушка, которую сейчас высекут, а потом трахнут. Черт. Еще и ракурс удобный выбран для съемки. А кто, кстати, режиссер? Кто тот извращенец, кому нравится снимать, как издеваются над девушками?

После, он подошел к столу, беря оттуда нечто на длинной рукояти с множеством кожаных ремешков. Очень похоже на плеть. Так, коп собирается отстегать ее этим?

В тот момент, когда Адамс занес руку, с хлестким звуком опуская плеть на нежную кожу ягодиц, на периферии появился стакан с янтарной жидкостью. Схватив его, я сделала глоток, опосля отругав себя, что надо оставаться трезвой и рациональной. Нельзя накачиваться алкоголем, пока не просмотрю видео до конца.

Всего несколько сильных ударов и пятая точка женщины пылала красными полосами от плетки. Почему она не кричит? Или ей заткнули рот? Она, вообще там живая?

С каждым шлепком, задница все больше походила на помидор в стрингах, а… эрекция копа росла с той же скоростью. Ага, его это возбуждает. Ему мало насилия на работе, так хочется свое собственное творить?

Еще с десяток ударов и коп отшвырнул плетку на пол, рывком расстегивая пуговицу и молнию на джинсах. Я зависла с выпученными глазами, увидев его хозяйство в полной боевой готовности.

– Ta mere. – Твою мать… если в тот раз, он показался мне большим, то сейчас… остается посочувствовать дамочке. Ее поимеют бейсбольной битой… ошибочка. Обхватив свое хозяйство, Адамс издал мучительный стон, откинув голову назад. Ээээ… почему он не вошел в нее, а предпочел мастурбировать? Зачем использовать свой кулак, когда перед тобой готовое отверстие? Не пойму… это часть его фетиша? Ему нравится только шлепать, а секс не входит в сам процесс? В итоге, дважды толкнувшись в собственный кулак, коп вскрикнул, извергаясь белыми лентами на красный зад латексной Леди.

– Putain de merde. – Пробормотала я, засмотревшись на лицо Адамса. Такое ощущение, будто он испытывает агонию: туго сжатые брови и крепко стиснутые челюсти. Мускулы на его груди и бицепсах подрыгивают. Грудная клетка высоко поднимается. Брюшные мышцы сокращаются.

Нуууу… чистый секс.

Запись прервалась, но ненадолго. На следующей, коп дал себе волю и… вытрахивал из девушки дух. В прямом смысле. Полностью обнаженная, она стояла на четвереньках, лицом вниз. Ее грудь вжимается в матрас, зад высоко поднят, а руки заведены за спину и связаны в запястьях. Голова укрыта плотной, черной маской. Бедняжка не издала ни звука, пока ублюдок жестко двигался в ней, сам же он застонал, только когда вытащил член и кончил ей на ягодицы.

Потом еще… еще…

В нарезке из видео, я заметила одну и ту же закономерность – Адамс либо хлестал девушек, либо брал их связанными. Менялись только игрушки, а декорации оставались теми же. Я так понимаю, это одна из приватных комнат в клубе. Скудненько. О, и еще одно наблюдение… может, дело в ограниченном времени, но ни на одном из них, коп не говорил со своими рабынями. Не ласкал их, не целовал. Практически к ним не прикасался, единственное, за что он держался, чтобы сохранять темп, это веревки, ремни и прочая хрень, которой девочки были связаны. Они никак не взаимодействовали друг с другом, кроме контакта через телесное наказание и проникновение. Полное отсутствие романтики. Нет страсти, есть только звериная потребность выказать свою доминантную сущность. Силу. Власть… а женщины для Адамса, всего лишь вещи, с которыми эту хренову игру можно реализовать.

Даааа… реализовать. И так как он является клиентом борделя, в чем отказывается признаваться, а Никси Фармер была сотрудницей данного заведения, наклевывается очень маленький, но щекотливый вопросик и он, честно говоря, пробуждает во мне огромное желание схватить Адамса за яйца и заставить его кричать. Если ублюдок не добился этого с бабами, то я приложу все усилия, чтобы он вопил, как сучка.

Переведя взгляд на владельца, я улыбнулась.

– А скажите, мистер Киганс. Среди женщин, с которыми забавлялся Адамс, была Никси Фармер?

Бизнесмен долго смотрел на меня, слегка приподняв уголки губ. Вопрос был всего лишь формальностью. Я и без него все поняла, просто хотела услышать, станет ли Киганс защищать своего человека.

ГЛАВА 29

От Киганса вчера я узнала две вещи. Первая – коп частенько заказывал Никси для своих утех. Вторая – они друзья. Дружат уже шесть лет и социальный конфликт между богачом/преступником и клиентом/законником не помеха для общения. Один прикрывает грешки другого, ну, чем не идеальный тандем? А я-то думала, что их знакомство завязано на услугах, которые предоставляет Киганс, и на том, что Адамс с удовольствием их принимает… нет. Все оказалось до безобразия просто. Однажды, они пересеклись в каком-то клубе. Выпили. Разговорились, а после все перетекло в плотное общение. Пиздец. Но, Никси… я в недоумении, что коп скрыл от меня такой важный факт. Его, между прочим, тоже можно вписать в список подозреваемых. Между ними была связь, пусть и за деньги, но кто знает, что в голове Адамса? Может, его выбешивало, что она трахалась со всеми подряд и позволяла другим себя избивать, а он желал быть ее единственным клиентом? Тогда, придурку стоило вызволить девушку из рабства или уговорить своего друга не подкладывать Фармер под чужие члены.

Единственное, что я забыла спросить у Киганса, знает ли Адамс о видео? Со стороны бизнесмена, это будет выглядеть предательством, так подставить своего друга, сняв на камеру, да, еще и хранить записи, как доказательства его участия в сессиях. Думаю, Киганс из тех, кто придерживается того же правила, что и я – доверяй, но проверяй. Они ему определенно для чего-то нужны. Случаются конфликты? О, да. И милые бранятся, не говорю уже о старых друзьях.

Черт, ладно. Разберемся.

Утро, я хочу потратить с пользой, а поразмышлять, всегда успею. Для начала отнесу корзину с грязными вещами в стирку. Слава небесам, повезло же мне найти квартиру с прачечной. На первом этаже, располагалось всего две комнаты. Одну занимал мистер Дега – арендодатель, вторая использовалась, как помещение для стирки с десятью стиральными машинами и в том же количестве сушилками. Один лишь минус – ключи от прачечной есть только у владельца. А в целом, техника под надежной охраной и огнеупорной дверью.

Прости «P.A.L»,51 я буду помнить тебя.

Ну, а пока будет стираться, приберусь в квартире. После, приготовлю еды на пару дней, чтобы не парится в будни. Если ничего экстренного не случится, засяду за ноутбук. Книга все еще в приоритете.

Забросив в корзину бутылку с кондиционером и упаковку с жидким порошком, я вышла в коридор, запирая дверь.

– Надеюсь, там не труп? – раздался голос за спиной. Я оглянулась назад, наталкиваясь на своего соседа, Ника. Парень вообще носит домашнюю одежду или он и спит в костюме?

– Всего лишь выводок младенцев. – Усмехнулась я. – Но, ты же меня отмажешь, да?

– Хммм, – сосед забрал у меня корзину. Как по-джентельменски. – Смотри, Фейт, мои услуги не дешевые.

– Думаю, мы с тобой договоримся. – Двинувшись с Ником по коридору, я достала мобильник. Интересно, Киганс сообщил Адамсу, что я в курсе его занятий в клубе или он так и будет твердить о своей непричастности? – Лэвэс тебя там не сильно покусал?

– А я смотрю, ты не очень-то жалуешь своего босса. – Заметил он, поудобнее подхватив корзину. – Да, нет. Я уже привык слышать, что адвокаты – это дьяволы и их надо вытравливать святой водой. Если обращать внимание на мелочи, то так и свихнуться недолго.

– Мелочи важны, Ник. – Я вздохнула. – Они, порой, открывают глаза на значимые вещи. – Как дружба Киганса с Адамсом. Как интимная связь копа с Фармер.

– А у тебя как дела с бой-френдом?

Я едва не запнулась о собственные ноги. Что за бред?

– С кем-кем?

– Ну, с тем парнем, который к тебе приходил?

– Аааа, – Ник реально подумал, что коп мой бой-френд? Я похожа на конченную дуру, чтобы ввязаться в наитупейшую авантюру? Да быстрее наступит конец света или земля треснет пополам или все известные миру катаклизмы, обрушаться на планету, но я с ним никогда не зайду так далеко. – Он не мой парень. Мы работаем вместе. – Ага, только мне кажется, что я одна надрываю зад, пытаясь найти зацепку, а Адамс в это время, преспокойно качает членом направо и налево.

Проводив меня до первого этажа, Ник передал мне корзину, извиняясь, что не сможет занести ее в прачечную, потому что ему надо срочно бежать. Ох, ну, и работенка у него. И просить прощения не нужно. Не такая она и тяжелая, чтобы я не справилась.

Поставив тару на пол, я постучала в дверь мистера Дега. Прижав ухо к хлипкому полотну, я не услышала посторонних звуков. Дома нет? Черт. И что теперь обратно все тащить? Выдохнув, я снова постучала и на этот раз кулаком. Арендатор у нас старый, а его слух, как и зрение, оставляет желать лучшего.

– Ну, что за хрень? – я занесла руку, собираясь еще раз постучать, как мобильник выдал сигнал сообщения. Достав телефон, я зашла во входящие. «На ваш счет зачислена 1000 долларов. Отправитель – Дерек Киганс». Чтооо? Он вернул мне деньги, которые я выложила за вход? За каким… я не подписывала договор и не соглашалась молчать, чтобы по доброте душевной возвращать то, что я оплатила. – Гребаный уебок. – Процедила я.

– Фейт? – я вздрогнула, услышав голос мистера Дега. Оглянувшись, я наткнулась не только на дедулю, но и на мужчину, идущего рядом с ним. Высокий и широкоплечий, в темно-сером костюме и белой футболке. Спутанная копна светлых волос обрамляла угловатое лицо. На носу, солнцезащитные очки, хотя в этом не было необходимости. Левая рука спрятана в кармане просторных брюк. В правой, спортивная сумка. – Это вы? – остановившись передо мной, он долго всматривался в мое лицо, пока на сморщенных губах старичка не отразилась широченная улыбка во все тридцать два вставных зуба. – Точно, вы. Фейт.

– Эм, да, это я. – Проклятье. Надеюсь, дедуля не подумал, что оскорбление были адресованы ему? – Простите, мистер Дега. Я, наверное, рано, но мне нужен ключ от прачечной. – Мужчина, стоящий рядом с арендатором, улыбнулся, посмотрев на меня поверх очков. Новый жилец? И чего он на меня скалиться?

– О, конечно-конечно, – доставая трясущимися руками ключи, владелец прошаркал к квартире без номера. – Кстати, познакомьтесь. Это мой внук – Джим. А эта милая девушка из квартиры «3B» – мисс Саро.

Ясно… только к чему было говорить номер моей квартиры? Уж не потому, что я выгодная партия для его внука в качестве жены? Пф, спасибо, я не нуждаюсь в сватовстве.

– Можно, просто Фейт. – Я протянула руку. Джим обхватил мою ладонь той, что до этого пряталась в кармане его брюк. Оу… это… бионический протез? Смахивает на механическую перчатку, а наощупь гладкая и прохладная. И как же его угораздило лишиться такой важной части тела? – Прикольно. – Ой, что-то я ляпнула не подумавши. Надо бы сбавить обороты и быть повежливее.

– Спасибо. – Улыбнулся он. – И приятно познакомится… просто Фейт.

Я нахмурилась. Это типо… сарказм?

– Милая? – окликнул мистер Дега. Подхватив корзину, я подошла к дедушке. – Хотел предупредить вас. Я буду в отъезде какое-то время, а Джим останется здесь и возьмет мои обязанности на себя. Так что не переживайте.

– Аааа. На Багамы собрались? Пить коктейли, и знакомится с красотками? – улыбнулась я. Да, куда ему в таком возрасте молодые нимфетки. Старичку бы дожить до следующего дня рождения.

– Ой, ну, что вы? – на худых щеках вспыхнул румянец. – В Вирджинию. У меня там брат живет. Мы давно не виделись. – Отперев дверь, он отступил в сторону.

– Ладно. – Улыбнулась я, зажигая свет. Флуоресцентные лампы вспыхнули, освещая просторную комнату, выкрашенную белой краской. По правую сторону, теснились стиральные машины. Слева – сушилки. У стены, напротив выхода, широкий и длинный стол из нержавейки и скамейка. – Когда уезжаете?

– Сегодня.

– Тогда… bon voyage, мистер Дега. – Господи, не умею я провожать людей в путь.

– Спасибо, милая. Пойду, собираться. – Он похлопал меня по руке и той же шаркающей поступью, удалился, прикрыв за собой дверь.

Ну, что, приступим? Разделив вещи на две кучки, я загрузила два громоздких аппарата, выставив таймер на один час. На сушку уйдет столько же, вот вам и безделье длиной в сто двадцать минут. Надо было прихватить с собой книжку и термос с кофе.

Только я села на скамейку, собираясь глянуть в интернете сегодняшние новости, как дверь в прачечную распахнулась, и вошел внук арендатора. Без пиджака, но с сумкой. Чего он в нее вцепился, как будто она из золота?

– Не против, если я присоединюсь?

– Ко мне или к стирке? – знатно же я пошутила. Джим поднял сумку. – А, да, без проблем. – Чего он меня спрашивает? Не я внучка владельца и не мне решать, кому можно здесь находиться и чем заниматься. Просматривая ленту, я краем глаза наблюдала за парнем. Судя по всему, чувак не приспособлен к самообслуживанию. Ему неизвестно, как включается стиральная машинка, куда надо заливать средство для стирки и полоскания. Хорошо, хоть в курсе, в какое место затолкать одежду. Ага, и, кстати, всего перечисленного, у него тоже нет. Ох, как я люблю быть щедрой с соседями. Обожаю делиться своим добром с теми, кто на это не тратит деньги. Убрав мобильник в карман джоггеров,52 я вытащила из корзины средства для стирки и подошла к Джиму. – Сюда, – откинув крышку, я бросила к белью капсулу, – порошок. А сюда, – выдвинув отсек для жидкостей, я залила кондиционер, – ополаскиватель для белья. – Затем, выставила таймер на один час и запустила машинку. – Вот и все.

Парень нахмурился, поджав губы.

– О. Спасибо. – Он поднял на меня глаза… серые, как грозовая туча. – Буду должен.

– Не обязательно. – Сев обратно на скамью, я уткнулась в сотовый, просматривая заголовки утренних новостей. Политика-политика… господи, хоть бы один день прожить без нее. Вы уже выбрали себе человека в сенат, так успокойтесь. Чего еще не хватает? «Поп-звезда танцует стриптиз в одном из ночных клубов Ди-Си». Ой, ну, под коксом и по-собачьи заговоришь. «Женщина стала жертвой чистильщика бассейна». Ооо, очередная богачка, которой не понравилось, как ее обслужили? Бабам не угодишь. Не трахаешь их – ты козел. Трахаешь – бесчувственный подонок. Хреново трахаешь – насильник. Дамы, определитесь уже!

– Фрезеровочный станок.

Оторвав взгляд от мобильника, я подняла голову. Примостившись задницей к тарахтящей машинке, Джим разглядывал свой протез… а я его. Сложен, как пловец и тонкая ткань футболки прекрасно подчеркивает его широкие плечи и узкую талию. Рукава тесно обхватывают рельефные бицепсы, а черный цвет накладки, резко контрастирует на фоне его смуглой кожи. И внешне, парень разительно отличается от Адамса. Черты его лица не такие грубые, скорее… аристократичные, но вместе с этим, мужественности Джиму не занимать. Один только подбородок чего стоит!

– Я не спрашивала, как это случилось. – Положив сотовый рядом с собой, я приткнулась спиной на край стола.

– А я не против рассказать. – Он улыбнулся, взглянув на меня. Джим так уверен, что я хочу знать предысторию его травмы? Может, я и бросила пару взглядов на его протез, но это не значит, что заинтересована в подробностях. – У меня есть фабрика по изготовлению мебели. Сколько не работал, всегда был осторожным, но в тот день все пошло на перекосяк. Результат – я лишился средних и ногтевых фалангов пальцев. Не зацепило только большой.

Говорят, люди, работающие за опасными станками, редко когда сохраняют все пальцы. А то, что Джим пострадал из-за своей невнимательности, так это его косяк. Посмотришь на него, и кажется, его это даже не смущает/не вызывает болезненные воспоминания/не раздражает, а напротив, парнишка этим пользуется, чтобы привлечь к себе внимание.

И часто Джим так цепляет девушек?

ГЛАВА 30

– Моя мать родилась без мизинца на левой руке. – Это было правдой. Когда мне было семь лет, я спросила ее, как она его потеряла, но мама сказала, что родилась такой. Она никогда не комплексовала, а наоборот, считала недостаток – изюминкой. Дескать, именно изъян и привлек моего отца, вызвав нем не только нежные чувства, но и сильнейшую страсть. Хм… порой я думаю, что в головах моих родителей есть что-то извращенное. – Его отсутствие, она считает достоинством. Так, мама заарканила моего отца.

– Интересно. – Джим подошел ко мне, усаживаясь рядом. – И твоего отца нисколько это не смущало? – а потом поспешно добавил. – Не против, что я на «ты»?

– Валяй. – Хмыкнула я. – Нет, не смущало. – Я снова посмотрела на его протез. – Ты, ведь, левша?

– Почему так думаешь?

– Чтобы пожать руку, люди подают ту, которую чаще используют. – Я подняла глаза, наталкиваясь на пристальный взгляд Джима. – Либо ты нарочно подал левую руку, чтобы привлечь мое внимание.

– Мне удалось?

– Я не жалею и не восхищаюсь людьми, которые перенесли травмы. Для них, достаточно и того, что их жизнь продолжается. Если они наслаждаются окружающими их, вещами, то ни к чему напоминать им о болезненном прошлом. – Не вижу смысла бухтеть об этом сутки напролет. Ну, случилось и что? Сколько таких, кто лишился руки или ноги. Жизнь-то на этом не заканчивается.

– О-го-го. – С улыбкой протянул Джим, развернувшись ко мне так, что его колено уткнулось мне в ногу. Вытянув руку вдоль стола, он с любопытством сузил глаза. – Ты, и вправду, не собираешься меня жалеть. Ладно, – парень усмехнулся, – шучу. Я амбидекстер.

Врожденная способность управляться обеими руками. Дескать, люди с подобными талантами, истинные гении. Джим относится к классу индиго или у него просто завышенная самооценка?

– Тогда, тебе не о чем париться. – Переведя внимание на его правую руку, я поджала губы. Не похоже, чтобы ему было известно что-то о ручном труде. Больно холеная у него кожа и ногти чистые. Или после травмы, Джим перестал подходить к станкам? Типо, боязнь, что все повториться?

– А ты журналист. – Узнал мою фамилию из статей или мистер Дега растрепал? – Дедушка сказал. – Понятно. Дедушке бы язык укоротить. – Газета? Журналы или телевиденье?

– «КарГолд».

– «КарГолд»? – Джим вскинул брови, изумленно выпучив на меня глаза. – Правда? – чего это он так переменился в лице, будто выиграл пожизненные спа-процедуры? – Я обожаю читать статьи «КарГолд». Постой. – Когда он наклонился вперед, я отодвинулась. Еще один придурок, не имеющий понятия, что такое дистанция. – Так это ты написала статью о банкире, который наживался за счет клиентов и сколотил состояние? Фейт Саро? – я кивнула, отчего улыбка Джима стала еще шире. – С ума сойти. Он и вправду оказался таким глупым?

– Он потерял бдительность.

– Ну, по сравнению с ним, я потерял, – он пошевелил искусственными пальцами, – не так много. – Ну, если в таком ключе, то банкиру светит приличный срок за решеткой. Он лишился не только свободы, но и потеряет кое-что еще, когда погасят свет в камере. – Мне понравилась твоя статья. Я ее несколько раз перечитывал. У тебя отличный стиль и ты не упускаешь ни одной детали. Это круто.

Бла-бла-бла… скажи это Лэвэсу, которому никогда не угодишь.

– Спасибо.

– А что с девушкой из Брентвуда? – Джим вопросительно округлил глаза.

– А что с ней?

– Ты тоже о ней писала статью. Вообще, я многие перечитал, но твоя разительно отличается от остальных.

– И чем же?

– Тем, что ты упомянула интересную деталь, о которой никто не написал. Та, кепка, которую нашла полиция, действительно может принадлежать убийце? – к сожалению «Снафф» из душителя, превратился в жертву. Насчет бейсболки… да, я позволила себе написать об этом, и раз уж Адамс ничего не сказал, значит, мой жест не отразился на расследовании. Проблема в том, что кровь, указывает на гибель невинного человека, но не приближает нас к поимке реального преступника. Сколько бы я не думала, все никак не могу понять, для чего душитель спрятал ее на видном месте. Если он хотел сказать, что «травокур» мертв, так и оставил бы тело рядом с уликой. – Говорят, та девушка была проституткой, и она обслуживала лица высокого полета.

Это догадки Джима или он действительно такой любопытный, что съездил в Брентвуд ради слухов? Я встречала людей, до жадности интересующихся детективными историями, а были такие, что специально катались на места преступлений, чтобы прочувствовать атмосферу, но этот парень кажется мне подозрительным. Не знаю, то ли из-за расследования, я стала такой настороженной, то ли дело в его пытливом взгляде?

– Кто говорит? – я развернулась к нему всем телом.

– Ты будешь смеяться. – Он выпрямился. – Я как прочел статью, поехал в Брентвуд. Поспрашивал людей, что им известно о жертве и о том, что говорят об убийце. Может, у него на то были свои причины.

Ха! Никогда не понимала придурков, которые романтизируют преступления, как и убийц, считая их особенными. Ага, прямо как в книгах – у него было трудное детство, но ранимая душа. Он столько пережил страданий и чтобы справится с сердечными шрамами… начал убивать. Угу-угу.