Читать онлайн По всем вопросам обращайтесь в дракона!

Глава первая. Собеседование

Мужчина смотрел на мои коленки с каким-то научно-исследовательским интересом.

Я нервно одернула юбку. Можно подумать, он коленок не видел! В городе полным-полно других человеческих девушек, да и среди студенток их хватает… человеческих, я сказала! Зря, что ли, я специально наряжалась так, как ни за что не оделась бы ни одна драконица? Ни у кого не должно возникнуть даже тени сомнения!

– Итак, вы утверждаете, – скучающе протянул ректор, переведя наконец взгляд на мое резюме, – что владеете навыками делопроизводства, скорописи, основами бухгалтерского учета, а также умеете готовить кофе и… мм… успокоительные отвары?!

Левая бровь мужчины будто сама собой поехала куда-то вверх, изломившись посередине.

– Да, – я с достоинством выпрямилась, напуская на себя самый непроницаемый вид. Я профессионал! – Я слышала, что драконы подвержены эмоциональным всплескам, что может негативно сказываться как на рабочем, так и на учебном процессе.

– Вот как? – ректор поднял на меня смеющиеся глаза.

Хорош, з-зараза! Но не мой типаж. Терпеть не могу этаких перекачанных шкафоподобных красавчиков. Да еще и с длинными волосами! И вообще мне больше блондины нравятся.

За массивным письменным столом, заваленным бумагами, крупная фигура ректора выглядела как-то на диво неуместно. Он бы эффектно смотрелся на коне где-нибудь на поле боя, во главе войска…

Впрочем, к счастью, войн в этом мире давно не было. Да и на лошадях драконы не ездят даже в человеческом облике. Зачем, если в любой момент можно обернуться крылатым ящером и добраться куда угодно значительно быстрее?

А еще мы с ним сейчас тоже очень странно сочетались. Драконы – консерваторы во всем. Они не только живут в замках, но и одеваются, как земные средневековые дворяне. На моем собеседнике сейчас был зеленый камзол. Остальную часть наряда скрывал собственно стол.

А вот человеческая мода в этом мире очень похожа на вполне современную земную. И я очень, просто очень старалась выглядеть как типичная человеческая девушка. Или типичная секретарша. Темная юбка-карандаш, строгая светлая блузка, чопорный пучок на затылке – даже очки-половинки специально купила, для пущей суровости. Честно говоря, они не слишком спасали – выглядела я не старше здешних студенток. Разве что придавали мне чуточку стервозный вид.

Но для секретарши ректора магической академии, пожалуй, легкая стервозность – совсем не недостаток.

– Что ж, возможно, успокоительные отвары будут не лишними… для вас. Вы сознаете, что эта работа предполагает ненормированный график, высокие нагрузки и весьма… хм… нервную обстановку?

– Безусловно! – я поправила очки. – Взяв меня на испытательный срок, вы сами удостоверитесь…

Вот так. Не «если возьмете», а «когда». Потому что мне просто позарез нужно это место!

Все дело в том, что драконов-полукровок не бывает. Это каждый знает. Меня зовут Иллиана Вернес, и это меня как бы не существует. Потому что я и есть дракон-полукровка. Только об этом – никому ни слова!

То есть это теперь меня так зовут. Когда-то меня звали Инна Корнеева. Но это – в прошлом, которого уже не вернуть. Теперь я попаданка, хотя об этом тоже никто не должен знать.

Что касается моего полудраконьего происхождения – мама разводит руками, а папа, кем бы он там ни был, вообще обо мне не подозревает.

И мама умоляет, чтобы так было и дальше. Чтобы я скрывала от всех свою сущность. Иначе жить мне останется очень недолго. Меня ведь и так не существует, верно?

А ты попробуй скрой, что у тебя нет-нет да отрастает здоровенная когтистая лапа на месте руки! Или чешуя в неожиданных местах. Стоит только слегка выйти из себя – и здравствуйте, я неведома зверушка. Поэтому тренируем дзен. Спокойствие, только спокойствие. И совсем, совсем не мечтаем никому откусить голову. Даже если они не хотят брать нас на работу!

Только в академии, где учатся в числе прочих студентов и драконы, я могу научиться контролировать свои силы – включая оборот. Но – вот ведь незадача! – поступать сюда в качестве студентки мне никак нельзя. Драконья магия слишком специфична, и мое инкогнито продержится до первого практического занятия.

Зато как сотрудница я могу получить доступ ко всем учебным материалам и библиотеке – а то и на лекциях поприсутствовать как вольный слушатель.

Словом – академия мне нужна. Осталось только убедить ее главу, что и я нужна академии.

– Боюсь, что все-таки на это место я предполагал взять кого-то более… опытного. И с более подходящим образованием.

Взгляд проклятого чешуйчатого лениво скользнул по моей груди и застрял в районе декольте.

Какое, к черту, декольте?! У меня строгая офисная блузка. Две верхних пуговки расстегнуты, все строго в пределах приличий!

– Глаза у меня несколько выше, – не удержалась я, и вторая бровь ректора вздернулась вслед за первой, а уголок рта едва заметно дрогнул.

Ненавижу собеседования! Ненавижу кому-то что-то доказывать!

В этот момент дверь без стука распахнулась, а в кабинет ворвался… наверное, студент. Предположительно. И, скорее всего, человек. Точно определить видовую принадлежность юноши не представлялось возможным из-за закопченного до черноты лица и слегка дымящейся одежды.

– Ректор Тариус! Скорее! В северном крыле лаборатория взорвалась!

Ректор поднялся неожиданно текуче-плавным и одновременно стремительным движением.

– Пострадавшие? Жертвы? – отрывисто спросил он.

– Жертв нет! – браво доложил парень и на всякий случай щелкнул каблуками, однако не успел ректор облегченно выдохнуть, как студент выпалил, – там… стекло в виварии монстрятника вылетело!

– И-и-и? – мужчина навис над столом, и я невольно отклонилась, хотя сидела достаточно далеко от него. Уж очень опасно он сейчас выглядел.

Закопченный юноша крепко зажмурился и только после этого ответил:

– И купол над монстрятником как раз на техработы отключали… Все твари разбежались по крылу… и на территорию выбрались. Там сейчас абитуриенты с родителями…

Буквально зарычав, ректор в мгновение ока вылетел из-за стола и через секунду оказался уже за дверью. Парень, которого он по дороге едва не снес, крутанулся волчком, затем ошалело потряс головой и переглянулся со мной.

А потом пожал плечами, прихлопнул тлеющую искру на рукаве и вышел следом.

…Эй! А я?

Этот ректор мог хотя бы сказать, ждать мне его или собеседование окончено?

Ненавижу драконов!

Тейон Тариус

Очередная соискательница оказалась человечкой. Вдобавок девицей едва ли намного старше студенток академии.

Тей скользнул взглядом по вошедшей и едва удержался от того, чтобы закатить глаза. Достаточно посмотреть на ее наряд, чтобы понять, для чего именно ей понадобилась эта работа. Куцая юбчонка, не прикрывающая даже коленки, блузочка, туго натянутая на груди… нет, коленки очень даже ничего, а грудь… м-да. Но от своего секретаря Тей все же ожидал совсем других талантов.

Значит, на поступление в академию девица рассчитывать не может – скорее всего, дара нет вовсе. У людей это сплошь и рядом. Был бы хоть какой-то, непременно бы попробовала. Каждый год их сотни приходят, дара с хайкин хвост, в голове свистит и откликается эхом ветер, зато декольте до пупа. И каждая рассчитывает поразить до глубины души не больше не меньше, как самого ректора. Или хотя бы декана. В крайнем случае – куратора. На худой конец сойдет лучший студент-старшекурсник, желательно принц инкогнито.

Многим, кстати, в самом деле везет. Не с принцами, понятно, но кого-то из студентов этим дивам все же удается подцепить. Хотя, судя по тому, что академию мало кто заканчивает женатым, цепляют не особенно надежно.

Тей покосился на груду бумаг на своем столе и с тоской вспомнил о бесценной Крумгильде, которая столько лет держала оборону в его приемной. Увы, почтенная гнома в прошлом году объявила, что студенты окончательно проели ей печень, а также выгрызли плешь. Плешь она даже продемонстрировала – в бороде. После чего торжественно удалилась на покой, выращивать розы и, в свою очередь, выгрызать плешь внукам. Не то чтобы внуки были в восторге, но выбора им никто не оставил.

И кто бы только мог предположить, какая непростая задача – найти толкового секретаря… а не очередную «девицу в поиске»!

Что у нас тут в резюме? А почти ничего. Опыта работы, как и следовало ожидать, практически нет. Зато навыков перечислено – любо-дорого! Не говоря уже о личных качествах. Аккуратность, целеустремленность, пунктуальность, стрессоустойчивость… угу-угу. Образование… брови лорда Тариуса поползли вверх сами собой. Саорский институт благородных девиц. Специальность – «Управление поместьем». М-да… девочка определенно и впрямь отличается целеустремленностью. И нацелилась она выйти замуж за максимально родовитого… скажем, дракона. Интересно, она вообще в курсе, что драконы не женятся на представительницах других видов?

Но если она саорская аристократка, то вышвыривать ее придется, по крайней мере, вежливо. Иначе жди явления возмущенных родителей, а то и более серьезных неприятностей. Вообще-то странно, фамилия без приставки. Впрочем, Тей не слишком разбирался в тонкостях человеческой иерархии.

Собеседование – если его можно так назвать – было прервано самым бесцеремонным образом. В кабинет ворвался закопченный и дымящийся студент Руфус.

– Ректор Тариус! Скорее! В северном крыле лаборатория взорвалась!

Мгновенно забыв о девице, Тей стремительно встал.

– Пострадавшие? Жертвы?

– Жертв нет! Там… стекло в виварии вылетело!

Тей похолодел. Если тварям удалось выбраться на свободу… впрочем, взрывоопасные эксперименты проводят обычно алхимики-старшекурсники. Есть надежда, что они сообразили и успели вовремя выставить заслон.

– И-и-и?

– Все твари разбежались по крылу… и на территорию выбрались. Там сейчас абитуриенты с родителями…

Идиоты! Все пойдут технику безопасности пересдавать за все курсы!!

Как вылетел из своего кабинета, Тей потом не помнил.

Вообще-то лаборатории в северном крыле взрывались довольно регулярно – только на памяти Тея это случалось уже раз пять. Наверное, было бы безопаснее расположить алхимические лаборатории подальше от монстрятника с опасными тварями. Но… где? У некромантского корпуса, из которого могут выбраться умертвия? Возле мастерской артефакторов, чьи поделки способны запросто спонтанно сдетонировать и сами? У драконьего полигона, где малолетки учатся контролировать оборот и частенько в процессе не могут удержать свой огонь? На территории академии нет такого места, где было бы «вполне безопасно».

В общем-то, сама по себе академия магии – крайне взрывоопасная штука. Когда в одном месте собирается множество детишечек с огромным магическим потенциалом, жди беды. Сил у любого из студентов здесь – немеряно, а вот понятия ответственности и здравого смысла пока неведомы.

…Но почему эти кретины не выставили заслон сразу?!

*

В конечном счете все оказалось не так уж фатально. Из пострадавших: трое подпаленных алхимиков с четвертого курса (так им и надо!); помятая парочка артефакторов-второкурсников, на которых сел грифон (надо еще выяснить, чем они там в кустах занимались!); замороженная детенышем василиска темная эльфийка – то ли абитуриентка, то ли чья-то мать, по ним не поймешь (а ведь малыш только что вылупился! Стоит проследить за этим перспективным детенышем); укушенная за филей девица (Тей вообще не представлял, как можно было довести ласковую подлизу-виверну до такого состояния, чтобы она начала кусаться!) и раздетый до подштанников мальчишка, собравшийся поступать на боевой факультет. Будущий маг отважно решил сразиться с тварями, но выбрал не того противника…

Что ж, отвага вкупе со слабоумием – идеальный набор качеств для боевика. Парень наверняка поступит!

Еще, конечно, толпа перепуганных абитуриентов и их возмущенных родителей. Некоторые предпочли сразу увести своих чад из этого страшного места. Что ж, последнее даже неплохо – на вступительных экзаменах не придется тратить время на заведомо бесперспективных кандидатов.

Большинство тварей удалось переловить – если не всех, то, по крайней мере, самых опасных. Надо будет предупредить студентов, что прогулки в той части территории пока нежелательны.

Оставив алхимиков восстанавливать лабораторию, Тей с чувством выполненного долга направился в свой кабинет. Здесь, слава богам, есть кому проконтролировать все. А у ректора полным-полно других дел. Надо еще назначить переэкзаменовку всего алхимического факультета по технике безопасности. И их декана хорошенько пропесочить на эту тему. И сметой на восстановительные работы, скорее всего, тоже придется заниматься самостоятельно…

Проходя мимо статуи темной эльфийки, застывшей с надменно-брезгливым выражением лица, Тей приостановился и вздохнул. Живыми у девы оставались только глаза, буквально метавшие молнии. Эту, пожалуй, лучше сразу прихватить с собой – и извиниться за инцидент, как только очнется. Неизвестно, из какого она рода, а дроу предельно злопамятны и мстительны.

Легко подхватив статую под мышку, ректор зашагал дальше, не обращая внимания на оглядывающихся на него студентов. Впрочем, здесь мало кого, кроме новеньких, можно вообще чем-то всерьез удивить. Ну, несет ректор академии куда-то под мышкой окаменевшую деву дроу. Может, на наглядное пособие. Мало ли!

Кажется, было еще какое-то срочное дело… без Крумгильды – как без рук, и как она ухитрялась всегда держать все в голове?

Дойдя до приемной, Тей малодушно решил оставить свою ношу здесь – чтобы по крайней мере не пялилась на него непрерывно, пока не очнется – и сгрузил ее на пол. Интересно, сколько она еще так простоит? Свежевылупившиеся василиски обычно не так уж сильны, должна бы уже и очухаться.

– Извините, – на всякий случай проговорил он. – Поверьте, инцидент был случайным. Э-э… уверен, уже совсем скоро вы придете в себя.

Дроу только злобно сверкнула на него алыми глазами, и Тей почел за лучшее ретироваться в свой кабинет.

А там…

Как он мог забыть про эту девицу? И как она посмела…

Бумаги, прежде сваленные грудой, теперь оказались сложены двумя высокими аккуратными стопками в правой части стола. Слева выстроились стопка чистых бланков, чернильница с пером, печать и пресс-папье. Столешница сияла девственной чистотой.

Тей повел побелевшими от гнева и ужаса глазами по кабинету – и обнаружил, что книги и артефакты на стеллажах и полках теперь тоже выстроились в совершенно новом порядке. То есть просто – порядке.

А девица как ни в чем не бывало протирала тряпочкой какую-то статуэтку. Тей присмотрелся – какую и главное – чем, и едва удержался от длинного замысловатого ругательства. У нее совсем нет мозгов?!

– Вы что натворили?! – прошипел он.

Главное – держать себя в руках. Спонтанно обернуться в дракона прямо в собственном кабинете было бы просто неприлично в его возрасте. Давно не мальчишка.

Но что творит эта девица?!

Иллиана

Оставшись в кабинете одна, я принялась с любопытством озираться. Надо же изучить место обитания будущего начальства! Даже встала со своего места, заглянула в рассыпанные по столу бумаги. Какие-то сметы, расчеты, учебные планы… а это вообще, по-моему, наброски научной работы. Все вперемешку. На полках вокруг непонятные статуэтки и вовсе уж странные предметы. А пыльное все такое, что от одного взгляда остро захотелось чихнуть.

Хм… а если начать доказывать свою полезность прямо сейчас? Наведу тут идеальный порядок, чтобы все нужное было под рукой, все на своих местах, расставлю эти самые статуэтки по красоте, разложу бумаги по важности… хотя, пожалуй, по важности вот так сходу не разберусь. Ну тогда хотя бы разложу их на входящие и исходящие. Вернется начальство и осознает, что такого ценного сотрудника просто нельзя упускать!

Признаться, некоторые сомнения у меня были. Мало кто любит, когда вторгаются в его личное пространство. Но весь вид ректорского кабинета буквально кричал о том, что поддерживать вокруг себя порядок самостоятельно лорд Тариус попросту не приучен. А значит, то, что кто-то перебирает его вещи, чтобы они не заросли грязью, для него должно быть привычным делом. В конце концов, он аристократ, для них это нормально.

…Вот еще бы найти, где взять тряпку и где ее намочить. Впрочем, пошуршав по полкам, тряпку я обнаружила – скомканную в самом дальнем и темном углу, серо-пыльную. Забыли во время предыдущей уборки? Давненько это было, похоже. Брезгливо развернув ткань, я обнаружила какие-то следы вышивки, но что именно там изображено, оказалось не разобрать – для этого ее пришлось бы основательно постирать. Для тряпки, пожалуй, даже великовата – примерно метр на метр, зато такая тонкая, что в скомканном виде вполне удобно помещается в ладонь. Прикинув, не порвать ли ее надвое, я все-таки решила оставить пока как есть. А там посмотрим.

С водой тоже вышла заминка. Наверняка где-то есть умывальник, но я не знаю – где, а единственная дверь, ведущая не в приемную, оказалась заперта. Но где-то же мыла руки моя предшественница? И вообще у такого ценного сотрудника наверняка должен быть личный санузел. Правда, я его все равно не нашла. Увы.

Зато между делом вспомнила, что в коридорах академии есть питьевые фонтанчики – и один из них как раз расположен неподалеку. Жаль, что набрать воду не во что – придется все время бегать туда и обратно. Ну да ничего! Справлюсь.

…Уборка кабинета уже подходила к концу, когда дверь с грохотом распахнулась – и в ту же секунду меня едва не смело с места ректорским рыком.

– Вы что натворили?!

Вздрогнув, я обернулась. И вздрогнула еще раз. В дверях стоял мой будущий начальник, всклокоченный и… кажется, разъяренный. Я сглотнула, чувствуя, как холодеют ладони и подгибаются коленки. Когда кто-то настолько огромный смотрит на тебя таким взглядом, как будто прикидывает, разорвать тебя или выбросить в окно, становится… несколько не по себе. Да.

Зато вопрос, видимо, был риторическим и ответа не требовал.

– Так, – он повел вокруг бешеными глазами и снова остановил взгляд на мне. – Сейчас медленно… очень медленно и осторожно уберите руку от артефакта и сделайте плавный шаг назад. Хорошо… теперь положите ритуальное покрывало… – в ответ на мой недоумевающий взгляд мужчина снова зарычал. Да это не дракон, а медведь какой-то! – Ритуальное покрывало! У вас в руках!

– А-а, – я опустила глаза на тряпку в своей руке. Ну не знаю, для покрывала как-то маловата… – А на вид – тряпка как тряпка. Пыльная была, скомканная…

В первую секунду я не поверила своим глазам, но – честное слово! – кажется, при этих словах ректор Тариус смутился и даже на миг опустил глаза, а затем досадливо пожал плечами.

– Вас это не касается! – объявил он наконец. – Что еще вы трогали в моем кабинете?

Настала моя очередь пожимать плечами – растерянно.

– Да, в общем-то… по-моему, все…

– И вы еще живы?! Поразительное везение!

Последнее он произнес уже так тихо и спокойно, что я осознала со всей ясностью: сейчас меня будут убивать. Возможно, больно.

А самое неприятное – что я все-таки разнервничалась. И, конечно, даже не сразу осознала, как по позвоночнику пробежал знакомый холодок. А потом пришлось поспешно хватать одну руку в другую – чтобы успеть прикрыть серебристую чешую на запястье.

Ректор сделал шаг ко мне, надвигаясь неотвратимо, как судьба.

Однако сделать что-то еще он не успел – потому что дверь снова распахнулась, и по одному виду ворвавшейся темной эльфийки стало совершенно ясно: убивать сейчас будут не меня.

В целом это неплохо. Хотя… дроу вообще лучше на глаза не попадаться, когда они не в духе. Вооружена дама, как и положено, до зубов.

Я оценивающе покосилась на письменный стол – успею в случае чего под него залезть?

А потом вздохнула и усилием воли подавила в себе здравые, но малодушные порывы. В конце концов, раз уж я решила, что я здесь секретарь, значит, моя прямая обязанность – разбираться с возникающими вопросами и проблемами. В том числе – не допускать к телу дорогого начальства неадекватных посетителей. Враг не пройдет!

С этой мыслью я решительно шагнула, заслоняя своими чахлыми плечиками и не так чтобы широкой спиной ректора, и широко улыбнулась.

– Добрый день, высокая леди! К сожалению, сейчас у лорда ректора неприемные часы, однако я могу записать вас на ближайшее свободное окно. Также вы можете подождать в приемной. Не желаете чаю?

*

– Какого демона?! – эльфийка буквально брызгала слюной, а ее прекрасные алые глаза прямо-таки светились яростью.

Когда-то в студенчестве я долго подрабатывала промоутером и натренировалась лучезарно улыбаться даже самым неадекватным, а то и агрессивным людям – и убеждать их. Правда, тренировалась я совсем в другом теле и вообще в другой жизни, но навыки-то никуда не делись.

Давно заметила: если улыбаться действительно искренне и говорить спокойно и уверенно даже со скандалистом, градус агрессии, как правило, снижается.

А еще очень кстати то, что когда улыбаешься, твое собственное настроение тоже выравнивается. Это работает в обе стороны. А мне сейчас ну очень важно не обрасти внезапно чешуей на глазах изумленной публики! А значит – улыбаемся и машем, господа!

– Ты еще кто такая? – фыркнула дроу – действительно тоном ниже.

– О, простите, я не представилась, – да-да, это я тут извиняюсь, хотя мы обе помним, что это ты ворвалась с ноги! – Иллиана Вернес, секретарь ректора Тариуса. Если у вас есть какие-либо вопросы или пожелания, касающиеся вступительных экзаменов или учебного процесса, вы можете смело обращаться ко мне, и я непременно постараюсь помочь!

Я прямо-таки лучилась энтузиазмом и доброжелательностью, пока увещевающим тоном заговаривала ей зубы, одновременно незаметно наступая на эльфийку и вынуждая ее, в свою очередь, потихоньку отступать назад, в дверной проем. Ректор за моей спиной затаился. А стоило мне вслед за дроу наконец переступить порог кабинета, как дверь стремительно захлопнулась, слегка наподдав мне по заду.

Вряд ли, конечно, лорд-дракон всерьез опасается девы-дроу. В реальной схватке у нее не было бы против него ни единого шанса. Но… заботливые родители абитуриентов – тот народ (независимо от видовой принадлежности), с которым не захочет сталкиваться даже самый отважный ректор. А эльфийка, как выяснилось, была именно матерью. И будь ты трижды сильнейший из драконов – сожрать ее было бы не только невежливо, но и опасно для репутации учебного заведения.

Мать. Мать-мать-мать, негде взять… Так вот, любящая мать привела на день открытых дверей в лучшую академию материка свое ненаглядное юное чадо всего-то двухсот лет от роду… и что же она видит? На нее, благородную леди в энном поколении, прямо среди бела дня и на территории академии, было совершено покушение! Наверняка злоумышленники стремились оскорбить ее и весь ее род! А чадушко, несомненно, и вовсе будут подстерегать миллионы опасностей, ведь здесь явно ненавидят дроу! Это видовая дискриминация!

Я понимающе кивала в нужных местах, аккуратно продолжая теснить красотку, а затем и усаживая ее в кресло для посетителей.

– Желаете чаю? – снова предложила я, и та обреченно махнула рукой. Ура! Первое достижение есть.

Тааак. Предложить-то я предложила. Молодец. А ведь я по-прежнему не знаю, где взять горячей воды… не говоря уже о чашке. И, собственно, чае.

И есть только один человек… то есть дракон, который точно сможет мне ответить на эти вопросы.

– Одну минуту! – я ласково улыбнулась и метнулась к двери в ректорский кабинет. По крайней мере, изнутри она не заперта – уже хорошо.

– А где здесь… – громким шепотом начала я, сунувшись в дверь, и снова улыбнулась – на этот раз хищно.

Потому что в руке лорд ректор держал тонкую фарфоровую чашечку с исходящим паром напитком.

Понятия не имею, что это было – может, и не чай. Главное – оно горячее и уже готово.

– Позвольте-ка! – с этими словами я ловко выхватила чашку у опешившего мужчины, второй рукой прихватила с его стола блюдце с нетронутым еще пирожным – очень кстати! – и двинулась на выход, не обращая внимания на совиный взгляд лорда ректора.

Дверь за собой пришлось закрывать ногой – и снова очень дружелюбно улыбаться. Эдак у меня скоро скулы сведет.

– Угощайтесь, леди, прошу вас! Так что, вы говорите, сделали эти негодяи?..

Полчаса спустя я утомленно вытерла со лба воображаемый пот, закрыв дверь приемной за посетительницей. Требовать приема у ректора она не стала – похоже, ей важнее всего было выплеснуть свое негодование.

Уходя, она обещала все-таки не подавать официальную жалобу в королевскую канцелярию и согласилась считать, что все произошедшее было просто недоразумением. Разумеется, если ее чаду здесь окажут достойный прием!

…Чтоб я еще поняла, какого хотя бы пола это чадо! Эльфийка, представившаяся как леди Тайше, все время патетично восклицала про «бедного ребенка» и «свое дитя». Где оно, кстати, шляется, пока его мать тут так обижают, тоже хороший вопрос.

Дверь снова бесцеремонно распахнулась, и в приемную ввалился – почему-то задом – вихрастый юноша в расхристанной одежде.

Еще одна жертва сбежавших из вивария тварей? Да вроде бы не похож… на жертву.

Весело помахав рукой кому-то за дверью, юноша развернулся – и попытался молча обойти меня, как будто я – предмет мебели.

Ну уж нет!

Я шагнула к двери ректорского кабинета и выпятила грудь.

– Добрый день! – со значением проговорила я.

– Э-э, – взгляд молодого человека остановился ожидаемо именно на груди. – Здрасьте… Ты чего это?

– Вы что-то хотели? – тон мой стал уже совсем ледяным. Терпеть не могу, когда сходу «тыкают»!

Кажется, сообразив, что чего-то не угадал, студент начал оправдываться.

– Да я на минутку – спросить, будут ли у нас в первом семестре зачеты по…

– Расписание будет вывешено в главном корпусе! – рявкнула я и принялась решительно наступать на паршивца. Нечего мне тут занятых людей отвлекать! Что за бред вообще? С такими вопросами я и к декану-то постеснялась бы идти, не то что к ректору учебного заведения! Р-распустились…

Буквально вытолкав студента из приемной, я захлопнула дверь и снова привалилась к ней. У-уфф… так. Теперь самое страшное – надо зайти к ректору…

Впрочем, заходить не пришлось. Потому что дверь его кабинета очень медленно и осторожно приоткрылась сама.

– Все ушли? – почему-то шепотом спросил, выглянув, лорд Тариус.

– Ага, – я кивнула.

– А… пирожное? – он вдвинулся в приемную целиком и с грустью уставился на блюдце на моем (моем, я сказала!) рабочем столе.

– Пирожное – все, – подтвердила я. – Не жадничайте.

– Да я – нет… – еще печальнее вздохнул дракон. – Там джем был… с голубикой.

– И что? – я нахмурилась.

– Дроу не едят голубику. У них от нее сыпь. Да в таком месте… м-да. Но есть хорошая новость!

– Да-а? – я уже в ужасе предвкушала второе пришествие дроу-матери. Что здесь может быть хорошего?!

– День открытых дверей у нас только сегодня! – с энтузиазмом сообщил ректор. – А завтра родители без спецпропусков уже не прорвутся!

– А-а-а, – подумав, я облегченно вздохнула. – Это хорошо. Да. А вы возьмете меня на работу?

– А вы со всеми так можете? – вопросом на вопрос ответил дракон. – И, например, с драконьей… матерью?

– А как же! – я снова гордо выпятила грудь, и взгляд мужчины опять застрял где-то в моем декольте. Ч-черт, надо завязывать с этой привычкой… это в прошлой жизни у меня был минус первый размер – топырь его сколько хочешь, а с нынешним богатством как-то… чревато. – Найду общий язык с кем угодно. Всех выставлю, никого не пущу.

– Подходит, – кивнул мужчина. – Испытательный срок – месяц. Но если вам снова захочется протереть пыль, держите себя в руках!

– Безусловно! – я преданно уставилась на лорда, и тот закатил глаза с видом «во что я ввязываюсь». А поздно, дорогой! Слово сказано!

Я принята! Йи-ху!!

Глава вторая. Попаданство с подвохом

Инна-Иллиана

С домиком мне повезло – хотя вставать теперь придется ну очень рано, чтобы вовремя успеть на работу. Сам-то он расположен на окраине города и совсем недалеко от территории академии. Но уж очень велика эта территория – так что выходить надо сильно заранее и рысить по ней бешеным кроликом.

Вообще-то большинство преподавателей и сотрудников как раз по этой причине жили при академии. Мне даже предложили вполне комфортные двухкомнатные апартаменты в общежитии – увы, переехать в них я по некоторым причинам не могла.

И все-таки с домиком мне повезло. Во-первых, он удачно расположен, а арендовать мансарду удалось совсем недорого. А во-вторых – его хозяйка как раз искала не только квартирантов, но и работу… и каким-то немыслимым образом мгновенно нашла общий язык с Лелькой.

– Я дома! – завопила я, едва переступив порог. Хм, как-то подозрительно тихо… Я заглянула в гостиную. Пусто. В спальне она не любит сидеть – там тесновато, а уж с Умой вдвоем и вовсе не повернуться.

Дедуктивный метод привел меня на кухню – и не подвел: Лелька, по уши перемазанная в муке, увлеченно лепила из теста какое-то кривобокое чудище.

– Я дома, – повторила я, разглядывая свое чумазое сокровище.

С секунду Лелька смотрела на меня ничего не выражающими глазами. И только потом, вспомнив, уже без сомнений кинулась мне на шею.

– Ма-ама!

Ребенок до сих пор никак не привыкнет до конца к тому, как я теперь выгляжу. Сама-то она осталась прежней. Это ужасно странно, но теперь мы с ней в каком-то смысле принадлежим к разным видам. Более того – в каком-то смысле мы теперь даже не кровные родственницы. Да и я, пожалуй, слишком юна, чтобы быть ее матерью. Но кому какое дело до этого? Лелька – моя дочь, и кроме меня, у нее нет никого ни в одном из миров.

– Перепачкаешь же, егоза! – охнула Ума, поворачиваясь от печи и вытирая руки о полотенце. – Ну вот…

– Поздно, – констатировала я и чмокнула дочь в нос.

– А мы тут с Лелечкой пироги затеяли, – зачастила наша квартирная хозяйка. – И с капустой, и с повидлом – дитю-то…

Какие пирожки лепила Ума, а какие – Лелька, было видно сразу: половина из них отличалась весьма авангардным дизайном, а вторую можно было хоть на выставку везти. Просто удивительно, как наша квартирная хозяйка своими ручищами легко и непринужденно справляется даже с самой мелкой и тонкой работой.

Ума – тролльша. Как и положено – здоровенная, широкоплечая, серокожая, с широким грубо вытесанным лицом. Наверное, никому, кроме чокнутой иномирянки, не пришло бы в голову нанять в няньки тролльшу. Здесь считается, что тролли туповаты и неповоротливы. Но у меня нет местных предрассудков – а того, кто вот так сходу поладит с моей непоседливой дочерью, поди еще найди. Вдобавок я очень быстро убедилась, что Ума на самом деле совершенно необыкновенная хозяйка и просто бесконечно добрая женщина. И с ней Лельке точно ничего не грозит. Любому, кто попробует обидеть моего ребенка, придется иметь дело с огромной тролльшей и ее пудовыми кулаками.

С Умой мне тоже повезло.

Вот странно, раньше я никогда не считала себя особенно везучей… впрочем, может быть, это везет на самом деле не мне, а Лельке. В конце концов, это ради нее я здесь оказалась. И это ради нее готова перевернуть вверх тормашками любой из миров. Устроиться на какую угодно работу, освоить магию, да хоть победить дракона – потому что я не допущу, чтобы моему ребенку снова грозило остаться сиротой.

…В той, прошлой жизни у меня был муж. Впрочем, как был, так и сплыл. Вот как только узнал о моем диагнозе и прогнозах врачей – так и сплыл моментально. Лелька все спрашивала, когда придет папа, а я… не знала, что ей ответить. Потому что бросить меня – это понятно, это бывает. Но бросить ребенка? О существовании своей дочери он, кажется, после развода вообще не вспоминал. Алименты, правда, переводил исправно – минимальные, как безработный. На самом деле он зарабатывал чуть более чем неплохо, но – неофициально, и доказать это оказалось невозможно. Квартиру мы тогда продали – моей доли хватило, чтобы купить однушку.

А потом потянулись бесконечные дни борьбы с болезнью. И тысячу раз я готова была сдаться – но просто не могла себе позволить умереть. Из-за Лельки. Бывший муж не собирался обременять себя ребенком. Его мать тоже предпочла забыть не только о нелюбимой и неудобной невестке, но и о внучке.

А у меня родителей и не было. Я сама выросла в детском доме – и готова была на все, чтобы моя дочь такой судьбы избежала.

Пожалуй, эта борьба уже совсем скоро должна была подойти к закономерному концу, когда однажды на экране моего телефона отобразилось имя едва знакомой женщины.

…С Ликой Ведуновой мы познакомились в больничном коридоре – и мгновенно оценили «прически» друг друга. У нее на голове красовалась элегантная замысловатая «чалма» – эдакий слегка экстравагантный аксессуар. А у меня – душераздирающе-зеленый парик.

– Креативненько! – сказала тогда Лика.

Парики я начала носить, чтобы не пугать дочь, когда после очередной «химии» сохранять остатки волос стало просто нелепо. Можно было, конечно, выбрать похожий на мои «родные» волосы, но…

Волосами я всегда гордилась. Красавицей в той жизни никогда не была – мелкая, с почти подростковой фигурой и не самым выразительным лицом. Зато волосы всегда были моим украшением – длинные, ниже талии, яркого медового цвета. Меня регулярно спрашивали, чем я их крашу и где наращиваю. И я всегда смеялась в ответ. А теперь просто представила, как где-то зацеплюсь своими, как все знакомые не раз слышали, «никогда не крашеными и не наращенными» волосами за что-то – и они попросту слетят с головы. Нет уж, такого я точно не хочу пережить… и я решила, что пусть по парику будет сразу видно, что это парик. Заказала целую коллекцию карнавальных – синий, зеленый, ярко-розовый. С каре, с мальчишеской стрижкой, с длинными локонами. Пусть я лучше буду выглядеть как неформалка. Или даже как клоун – пусть! Пусть лучше, глядя на меня, люди улыбаются, а не жалеют.

Мы непринужденно поболтали с Ликой – и даже посмеялись над собой. Совсем непохожая на меня – эффектная, сильная, уверенная в себе, она была, кажется, то ли бизнес-леди, то ли каким-то топ-менеджером. Но она мне понравилась – потому что, как и я, предпочитала смеяться, а не рыдать. Даже если больно. Она говорила, что собирается отправиться в лучшее путешествие в своей жизни. Мы обменялись тогда телефонами и даже созванивались несколько раз – все реже и реже.

А потом я увидела ее имя на экране своего телефона – но, когда взяла трубку, услышала совсем другой голос.

– Здравствуйте, – сказала незнакомка. – Меня зовут Лариса. Лика попросила связаться с вами… Мне очень нужно с вами поговорить. Скажите, вы можете подъехать на улицу Тригорскую?

*

Дом на Тригорской… впечатлял. Трехэтажный, каменный, мрачный – хоть ты фильм ужасов снимай. Но в то же время почему-то он не пугал – скорее будто… обещал приключения? Может быть, во всем виновата была яркая вывеска над подъездными воротами: «Туристическое агентство «Тысячи дверей».

Я усмехнулась. Ну да, мне сейчас только приключений, пожалуй, и не хватает для полного счастья. А потом пожала плечами: пока Лелька в садике, есть еще немного времени, чтобы выяснить, чего от меня хочет девушка по имени Лариса. И я решительно направилась по подъездной дорожке к дому.

Тяжелая деревянная дверь распахнулась, стоило мне только прикоснуться к дверному звонку. Я занесла ногу, чтобы сделать шаг, и… с визгом отшатнулась.

Потому что дверь мне открыл скелет. Вполне себе такой живенький и бодренький, со светящимися зеленью глазами.

Скелет посмотрел на меня и прижал к грудной клетке костлявые руки, будто извиняясь за свой вид. А потом… поклонился. Очень вежливо. Сделал приглашающий жест и отступил вглубь дома.

От первого шока я успела оправиться и начать соображать. Ну… мало ли, может, это что-то вроде огромной марионетки? Направляющих лесок не видно в полумраке прихожей. Собственно, и в первую секунду я завизжала скорее от неожиданности, чем от реального испуга. Ну в конце концов, я взрослый человек, в комнатах страха бывала. Но зачем обычному турагентству такой… привратник?

Прихожая оказалась просторной и современной – совсем не такой, как ожидаешь в таком мрачном доме… да еще и со скелетом. Зеркальный шкаф-купе, панели на стенах… от зеркала я, едва глянув, привычно отвернулась. Ничего приятного я там давно уже не видела.

Между тем скелет снова сделал приглашающий жест, распахнув дверь за винтовой лестницей. Передо мной открылся длинный коридор со множеством дверей. И первая же из них оказалась приоткрыта.

Продолжая оглядываться на своего своеобразного провожатого, я прошла, куда указали. Где у него все-таки леска? Или он на дистанционном управлении?

За дверью оказался самый обычный офис – пожалуй, такого и ожидаешь от турфирмы. И совсем юная – пожалуй, лет на пять моложе меня – девушка с каштановыми волосами вскочила из-за письменного стола.

А вот ее наряд в офисный интерьер не особенно вписывался. Потертые джинсы и майка – от сотрудника турфирмы обычно ожидаешь более делового вида.

– Здравствуйте! – девушка искренне просияла, – вы Инна? А я Лариса, крестница Лики Ведуновой и хозяйка этого дома.

– День добрый, – я кивнула. – С Ликой что-то случилось?

Пожалуй, это было моей первой мыслью, когда позвонила Лариса. Те, с кем знакомишься в онкологическом отделении, иногда перестают звонить, и это становится привычным. Правда, они обычно не просят крестниц связаться с вами.

– Нет, – девушка мотнула головой и прошла мимо меня к выходу из кабинета. – То есть да, но не то, о чем вы подумали… знаете, пожалуй, это проще показать, чем объяснить. Давайте пройдем в коридор? Ох, извините, я не предупредила вас о Генри… Генри – это наш дворецкий. Но вы не бойтесь! Он совершенно мирный. И очень вежливый!

– Простите, – я нахмурилась, шагнув следом, – вы о…

– Скелет. Он открыл вам дверь… а можно на «ты»?

Я рассеянно кивнула. Лариса казалась какой-то очень «свойской», и говорить ей «вы» было даже странно. Мы оказались все в том же коридоре, и моя провожатая остановилась.

– Итак, ты попала в очень необычный Дом. Здесь очень много дверей. Может, и не тысячи… не знаю, сосчитать мне ни разу не удалось. Но главное – что все эти двери могут вести куда угодно. Абсолютно. Например…

Выдержав театральную паузу, Лариса прикрыла дверь кабинета, из которой мы только что вышли – и открыла ее снова.

Кабинета не было. Была поляна, окруженная густым лесом, а на ней – самая настоящая избушка на курьих ножках! Избушка перебирала лапами, будто разминая их. Впрочем, главное внимание сейчас привлекала даже не она, а здоровенный трехголовый змей, спавший возле нее.

Змей похрапывал. Хором. Одна голова – басом, другая – дискантом, третья присвистывала и причмокивала в такт.

– Ну… вот, – Лариса сделала приглашающий жест, точь-в-точь, как скелет Генри недавно. – Ты можешь зайти, только возьми-ка меня за руку. Это…

Дверь избушки со скрипом распахнулась, и оттуда выглянул здоровенный серый кот с пенсне на носу. А потом он заговорил – самым что ни на есть человеческим голосом.

– Ларка – ты, что ль, опять? – кот подслеповато прищурился, поправил пенсне, а потом с неожиданной для его габаритов – и пузатости! – ловкостью спрыгнул на землю. – Сколько раз просил туристов не водить!

Не знаю даже, испугалась ли я – но за порог шагнула, будто зачарованная, и Лариса только в последний момент успела цапнуть меня за руку и выйти следом.

– Не ругайтесь, Василий Артамонович! Мы на минутку!

– Тебе на минутку, а мне убирай потом за ними, лешака задабривай! – сварливо продолжал кот. – То фантиков понакидают, то весь папоротнев цвет на гербарий пооборвут!

Он подошел к нам совсем близко – причем на задних лапах. И оказался даже крупнее, чем почудилось мне сначала – почти по плечо мне ростом. Во время разговора кот бурно жестикулировал передними лапами, демонстрируя впечатляющий маникюр.

– А мы без фантиков, Василий Артамонович!

Я протянула руку, намереваясь потрогать кота, однако Лариса одернула меня, приводя в чувство.

– Не советую, – шепнула она на ухо. – Откусит и не поморщится! Зато вот его, – она кивнула на спящего змея и продолжила уже вслух, – можешь погладить. Его, когда дрыхнет, все равно из пушки не разбудишь.

Кот на это только хмыкнул многозначительно.

Я посмотрела на змея… и на подпалины в траве по всей поляне.

– Спасибо, – сглотнула. – Что-то не хочется.

Ощущение абсолютной ирреальности происходящего не покидало. И в то же время все вокруг было настоящим. Запах леса, прелой листвы и травы сложно с чем-то спутать. Здесь даже погода была не такая, как в нашем городе! У нас пасмурно сегодня. А еще на этом месте только что был кабинет…

– Идем… Спасибо за гостеприимство, Василий Артамонович! Простите, что побеспокоили!

Лариса шагнула снова в свой коридор, потянув меня за собой.

– Да лаа-аудно! – кот махнул лапой. – Своим привет передавай!

– Непременно!

Девушка прикрыла дверь – и тут же снова открыла.

– А можно и вот так…

На этот раз я ожидала уже чего угодно. Кроме, пожалуй, космоса.

За дверью оказалась рубка космического корабля – вся из серого то ли металла, то ли пластика, заполненная малопонятными мигающими приборами и экранами – и с огромным иллюминатором, открывающим вид в космическое пространство.

За одним из экранов спиной к нам сидел человек в облегающем комбинезоне – пилот, навигатор? Понятия не имею. Я, протянув руку, потрогала переборку. Теплая.

– Только сама туда не ходи, – торопливо проговорила Лариса. – Если потеряешься в космосе, искать тебя будет сложно. В общем… думаю, смысл ты поняла. Это миры. Разные. За любой дверью в этом доме может быть какой угодно мир – любой, который ты только можешь вообразить. Ты читала книги о попаданцах?

Дверь она снова закрыла и открыла – на сей раз опять в свой кабинет – и за руку провела меня в него, а затем и усадила на стул для посетителей. Я не сопротивлялась – уложить все в голове оказалось сложновато.

Кот! Змей Горыныч! Избушка на курьих ножках! Другие миры!

А моя собеседница, снова устроившись за своим столом, нажала на что-то.

– Генри, будь любезен, принеси нам чаю в кабинет… так вот, попаданцы. Этим и занимается мое турагентство – организует путешествия в другие миры. Среди наших клиентов есть туристы, а есть и переселенцы. Разница между ними очень простая. Я – смотрительница Дома, и могу пройти в любую дверь, оставшись сама собой. Туристы проходят в выбранный мир вместе со мной – и тоже остаются прежними. А вот переселенцы уходят сами – и попадают не только в другие миры, но и в другие тела.

– Подожди… – из ее речи я выделила главное и подалась вперед. Не знаю, поверила ли я во все происходящее сразу. Но… поверить слишком уж хотелось. – То есть – я могу получить, пусть и в другом мире, здоровое тело? И ты можешь привести туда же кого-то еще? Например… моего ребенка?

– Да, – она кивнула. – Все верно. Только есть подвох.

*

На скелета по имени Генри, вошедшего с подносом и аккуратно расставившего перед нами чашки с чаем, я едва обратила внимание.

Ну скелет, подумаешь. Бывает! Я только что Змея Горыныча видела. И кота говорящего.

…Да и плевать мне на все подвохи, если я смогу самостоятельно вырастить свою дочь! Да и вообще – жить.

– Сколько это стоит? – решила начать с главного. Может, Лариса ловкая мошенница, а все вокруг – какая-то чудовищная постановка, но… нет. В глубине души я уже точно знала, что все – правда. И этот дом, и разные миры, и возможность стать кем-то совсем другим. И, пожалуй, за эту возможность я готова была отдать все.

Правда, мое «все» – это не так уж и много. Но я могу продать свою квартиру – зачем она мне нужна, если мы с Лелькой все равно переедем?

Однако Лариса качнула головой.

– Нисколько. Не удивляйся – этот Дом и правда необычный. Меня он обеспечивает всем, что мне нужно. С туристов мы, конечно, берем деньги – да они бы иначе и не поверили во все это. Хотя и так не верят. Думают, что у нас тут что-то вроде виртуальной реальности. Ты не представляешь, как достало объяснять каждому идиоту, что не стоит дразнить огнедышащих драконов, хамить магам и вызывать на бой настоящих рыцарей, если сам не знаешь, с какой стороны браться за меч! Хуже всех – геймеры и ролевики, эти реально думают, что они в своих играх «прокачались» и все могут… ой, извини. Наболело! В общем, мне от тебя ничего не нужно. Это скорее тебе нужно… и тому миру, в который ты попадешь. Видишь ли, если бы этот Дом не был тебе нужен – или ты ему, с ним никогда не поймешь – ты бы просто его не нашла. Не взяла бы трубку, когда я звонила, или приняла мой звонок за спам, или тебя бы что-то отвлекло и ты не смогла приехать, а потом и вовсе забыла… Но если ты здесь – значит, так и должно быть. Значит, у одного из миров в бесконечной многомерной вселенной есть какое-то «больное место», которое можешь вылечить именно ты.

Каждая душа бесконечно рождается и умирает, проживая сотни жизней в самых разных мирах и с каждым рождением забывая о них. Время для душ ничего не значит – в следующей жизни ты можешь родиться в семье древних кроманьонцев, а можешь в далеком будущем. В каком-то смысле твоя душа прямо сейчас проживает все сотни своих жизней. Самостоятельно переступив порог одной из дверей в этом доме, ты не займешь чье-то чужое тело. Ты попадешь в одну из своих собственных других жизней, и будешь помнить свое прошлое и в этом мире, и в том. Точнее, земную свою жизнь ты вспомнишь, как только я тебя там найду и назову по нынешнему имени. Найду, не волнуйся – у меня в этом деле богатый опыт.

Подвох в том, что ты не выбираешь мир – это он выбирает тебя. Ты можешь оказаться там кем угодно. Гномкой, тролльшей… да хоть разумной каракатицей.

И главное – момент, в который ты попадешь, будет каким-то важным и критическим, в котором твое альтер-эго может принять неверное решение и испоганить себе судьбу… в общем, попросту говоря, там ты гарантированно и сразу вляпаешься в неприятности. Хорошая новость в том, что, если ты туда попала, значит, именно нынешняя ты можешь что-то изменить к лучшему – причем обычно не только в той своей жизни, но и в целом в том мире. Именно твои нынешние опыт и знания тому миру и той, другой тебе очень для чего-то нужны. Что касается твоей дочери – я действительно смогу ее туда к тебе привести. Поскольку она войдет в дверь со мной за руку, то и останется сама собой, в своем нынешнем теле. Но ты должна понимать, что можешь оказаться в ситуации, где забрать к себе ребенка будет… затруднительно. Лика, например, попала в гарем… правда, очень быстро все там изменила.

– Неприятности меня не пугают, – я пожала плечами. – Куда уж неприятней, чем умирать? И нет такой ситуации, в которой бы я не нашла способа быть со своим ребенком. Только, знаешь…

Мои опыт и знания? Я криво усмехнулась. Честно говоря, звучало это… почти как насмешка. Потому что мне всю мою жизнь для чего-нибудь не хватало знаний и опыта. И еще потому что я… обычная. Слишком обычная для всего этого.

Да, я читала книги о попаданках. И точно поняла одно: таким людям, как я, в других мирах делать нечего. Никогда не пропадет, скажем, врач: для него везде обязательно найдется работа. Или повар-профессионал. Или хотя бы домохозяйка – виртуозная, способная создать домашний уют из ничего, сложить печку из подручных материалов и приготовить ужин из даров леса. Та же Лика Ведунова с ее опытом управления людьми наверняка любой другой мир под себя подстроит. А у меня – нет никаких полезных навыков.

Собственно, мне их и в этом-то мире всегда отчаянно не хватало.

Почему-то люди часто думают, что, если ты из детского дома, значит, точно везде пробьешься и умеешь все на свете, ибо «жизнь научила». Но правда в том, что детдомовские дети не умеют множества самых обычных вещей, которым «домашние» учатся чуть ли не с младенчества – не намеренно даже, а просто наблюдая за взрослыми, попадая в самые обычные житейские ситуации.

Вот, скажем, готовка. Конечно, у нас были уроки домоводства в школе – это когда человек пятнадцать девчонок у одной плиты жарят общую сковородку картошки или пекут единый противень печенья. На самом деле тесто замешивает одна, раскатывает вторая, противень в духовку сажает третья. А большинство просто стоят в сторонке в своих косынках и фартуках. И в итоге – ни одна не может уверенно сказать, что теперь умеет печь это чертово печенье, хотя все записали в тетрадки его рецепт. Или может – если уже пекла что-то дома с мамой. Да хотя бы видела, как мама это делает!

А представьте, что абсолютно весь ваш опыт приготовления пищи и вообще обращения с продуктами до их попадания в тарелку сводится к тем самым урокам домоводства! Нет у вас мамы и своей кухни, всю еду вы видите только готовой – в столовке. Да я даже не знала, как включить газовую плиту. И картошку чистить так и не научилась.

После девятого класса нас распределяли в средние специальные учебные заведения. Выбор нерабочих специальностей был невелик – и я пошла на секретаря-референта. Да-да, есть в училищах такая специальность. Обучение два года после одиннадцатого класса или четыре – после девятого. Нас учили основам бухгалтерии и делопроизводства, стенографии – кому нужна вообще стенография в век, когда у каждого есть смартфон с диктофоном?

Но мы учились. Машинопись у нас тоже была – слепой десятипальцевый метод, и мы на полном серьезе учились печатать на здоровенных механических пишущих машинках. Наша преподавательница гордо говорила, что профессиональная машинистка даже мизинцем левой руки может ударить так, что мало не покажется! Чистая правда. По клавишам этих монстров приходилось колотить со всей дури – и мизинцами в том числе. Та еще тренировка. Зато как после этого легко оказалось набирать текст на компьютере!

В общаге при училище были и «домашние» дети. И нас, детдомовских, они обычно сначала жалели – а потом недолюбливали. Считалось, что мы поголовно – лентяи и неряхи. А у нас просто не было элементарных навыков, которые казались им само собой разумеющимися – например, мыть за собой посуду или стирать свои вещи. Конечно, всему этому пришлось очень быстро учиться – в общежитии водились и тараканы, и даже мыши, так что оставаться неряхой там было чревато – но слава уже закрепилась.

Потом был универ и новая общага. Я пошла на непрестижный факультет филологии – не по особенному зову души, а потому что не верила, что смогу поступить куда-то еще. А общежитие было мне жизненно необходимо. После выпуска детдомовцев полагается обеспечивать жильем… но на практике его часто приходится ждать, а то и выбивать. Как что-либо выбивать, я тоже не представляла, и спросить было не у кого.

А на третьем курсе я вышла замуж и родила Лельку. Сначала взяла в универе академический отпуск, но потом как-то стало не до учебы: денег нам с Игорем вечно не хватало, и пришлось идти работать… хм, по первой специальности. Офис-менеджером. Хотя мой диплом училища у всех вызывал нервный смех, и устроиться с ним в серьезную компанию и на хорошую зарплату оказалось невозможно – даже от секретарши все ждали законченного высшего образования. Правда, к моим профессиональным качествам вопросов не возникало.

Зато вопросы постоянно возникали дома. Я бесконечно сталкивалась с тем, что чего-то не знаю и не умею. Не представляла, как платить за коммуналку, какие продукты покупать… свекровь очень любила тыкать меня носом в эту мою бытовую беспомощность.

Да даже отношения в семье – та тема, что была для меня очередным «темным лесом». Обычно, растет ребенок в хорошей семье или в плохой, в полной или неполной, но у него есть хоть какая-то модель, представление, «как должно быть». У меня не было никакого. Наверное, я постоянно делала ошибки… может быть, еще тогда, когда согласилась на предложение Игоря.

Потом случилась моя болезнь, и Игорь растворился в пространстве. Благо, к тому времени свекровь все-таки добилась того, чтобы мне выделили жилье, мы обменяли его на двушку, за которую доплачивал муж – а после развода разменяли снова.

И все, что я делала после этого, свелось, по сути, к борьбе за собственную жизнь, попыткам свести концы с концами – и обеспечить своей дочери хоть насколько-то нормальную жизнь.

Словом… вряд ли во мне есть хоть что-то особенное. Я не из тех, кто способен изменить к лучшему какой-то чужой мир. Тут бы с собственной дурацкой жизнью разобраться.

Я честно рассказала обо всем этом Ларисе. Вывалила на нее – может, рассказ получился и сумбурным, но она не переспрашивала. Только посмотрела долгим взглядом, когда я замолчала, отхлебнула остатки уже остывшего чая и поставила чашку на стол.

– Ты даже не представляешь, насколько ты особенная, – сказала она наконец.

И почему-то отчаянно захотелось ей поверить.

*

Говорят, один переезд можно сравнить с двумя пожарами и тремя потопами. Пожалуй, соглашусь… особенно если ты собираешься переезжать в другой мир!

Ну да, ну да – я собиралась «переезжать» еще и в другое тело, и Лариса сделала большие круглые глаза, когда я объявила, что мне нужно собрать вещи. А как вы думали? У меня-то, понятно, на новом месте будет одежда и прочее. А вот у Лельки – нет. А вдруг там будет холодно? А что мы будем делать зимой? А одеяло? А любимые игрушки и книжки? Ха! Ничего-ничего, вон, у Ларисы в качестве носильщика отличный скелет есть. И парень у нее в агентстве работает, я видела! Авось донесут как-нибудь мой багаж.

Лариса от моей наглости так опешила, что даже не нашлась, что возразить. Да, да, дайте водички напиться, а то так кушать хочется, что аж переночевать негде.

А еще нужно было решить вопрос с тем, что остается у меня здесь. Все та же Лариса посоветовала нотариуса, и я составила хитрое завещание, по которому никто не сможет получить мою квартиру только потому, что мы с ребенком «пропали без вести много лет назад». Квартира принадлежит Лельке, и точка! С оговоркой: если моя дочь не объявится в течение двадцати пяти лет, ее наследство перейдет благотворительному фонду. Но если Лелька, когда вырастет, захочет вернуться – ей будет куда.

Лельку я пока оставляла на Ларисиных соседей – родителей ее коллеги и, по-моему, ее парня Матвея. Эти прекрасные люди согласились присмотреть за ребенком несколько дней – у них и у самих растут двое детей, так что скучно там никому не будет. Лариса приведет ее ко мне, когда разыщет меня в новом мире. И багаж принесет!

Провожала меня целая делегация – Лариса, Матвей, скелет Генри, соседское семейство в полном составе… и Лелька, конечно. Непривычно серьезная. В чудеса и другие миры она поверила сразу. А вот в то, что какая-то незнакомая тетя будет ее мамой, и это все равно буду я… по-моему, не очень.

В очередной раз обняв дочь, я наконец повернулась к ближайшей из множества дверей – и нажала на ручку.

На этот раз Лариса стояла в стороне – и никакого видимого мира за дверью не оказалось. Там клубился густой разноцветный туман.

И почему-то только сейчас я поняла, что пути обратно не будет. Я принимаю решение здесь и сейчас. Стало дико, безумно, до рези в желудке, скрутившемся тугим узлом, страшно. Захотелось все отменить, повернуть назад.

В конце концов, врачи создают все новые методы лечения, и иногда чудеса случаются даже в нашем мире.

Но…

Я оглянулась на Лельку. А потом снова шагнула к ней и присела на корточки.

– Ты ведь понимаешь, что я не брошу тебя ни за что на свете? – спросила ее.

– Точно? – серьезно переспросила она, сосредоточенно хмурясь.

– Точно-точно.

Легко чмокнув дочь в лоб, я поднялась на ноги и снова обернулась к дверному проему, заполненному туманом.

И почему-то страх сменился вдруг диким азартом. Адреналин забурлил в крови от предвкушения. У меня будет новая жизнь. Совсем другая. Наверняка интересная. У меня будет… жизнь!

Уже не сомневаясь ни в чем, я шагнула через порог.

Глава третья. Свадьбы не будет!

Иллиана Вернес

Спину уже ломило от долгого стояния в одной позе, но госпожа Кири и ее помощницы были неумолимы. Мне они казались гарпиями, кружащими вокруг в ожидании скорой поживы. Что ж, если я еще чуть-чуть постою на этой распроклятой банкетке, непременно рухну к их ногам, готовая к употреблению. Особенно если в меня воткнут еще хотя бы одну иголку! Я уже сама себе напоминаю ежа, хотя эти хищницы уверяли, что сделают из меня волшебную фею!

– Мам, – не выдержала я наконец. – Я больше не могу!

– Милая, но ты же понимаешь, что это свадебное платье! Все должно быть безупречно! – мама отозвалась с таким праведным негодованием, как будто я как минимум выколупала камушки из ее любимого бриллиантового ожерелья… был в моем детстве такой постыдный эпизод. Но камушки были красивые и отлично подходили к прическе моей куклы! Большинство из них потом даже удалось отклеить. И что было так переживать?

– Но я правда больше не могу! – я топнула ногой. – А Викасу, кстати, вообще без разницы, какое на мне платье. Он его даже не заметит!

– Зато ты заметишь, – строго отвечала моя беспощадная родительница. – И гости тоже. Ну Илль, разве тебе самой не хочется быть самой красивой невестой?

Гарпии между тем успели намотать на меня еще один слой ткани. Одна из них при этом постоянно как будто застревала, заглядывая мне в глаза и нарушая тем самым общий ритм. Портниха госпожа Кири время от времени даже отвешивала ей подзатыльники. Новенькая, поди. Так ей и надо! Раздражает.

И вообще все раздражает! И свадьба эта. И Викас. И госпожа Кири. И проклятые булавки!

Когда очередная булавка в чьих-то кривых руках слегка промахнулась и вонзилась мне прямо в зад, я сначала завопила – а потом зарычала.

И тотчас почувствовала пробежавший по позвоночнику холодок.

Ну отлично. Только этого и не хватало!

Впрочем, чешуя, кажется, на этот раз выбрала не слишком заметное место. Под платьем все равно не видно. Зато в бронированный зад мне точно больше не воткнут булавку!

Во всяком случае, хорошо, что на этот раз не когти. И не лапы. И не…

Почувствовав неладное, я нервно обернулась, потом медленно и осторожно ощупала себя руками за то самое стратегическое место. Та-а-ак…

– Мама, – напряженно произнесла я. – У нас проблема.

– Милая, перестань, ты…

– Ма-ма, – четко и раздельно повторила я. – У нас серьезная проблема. Более того – у нас та самая проблема.

– А? – какую-то секунду дорогая родительница продолжала смотреть на меня непонимающими глазами, а потом разом округлила их и завопила:

– Во-о-о-он! Все вон!!!

Честное слово, меня чуть саму не вынесло. Или как минимум не снесло с банкетки. А уж портнихи с ее помощницами спустя пару секунд и духу в моей гостиной не было.

– Дочь?! – мама смотрела на меня, готовясь, по-моему, упасть в обморок.

– Мама, – я постаралась говорить как можно более нейтральным тоном. Ни к чему травмировать любимую родительницу больше необходимого. – Кажется, у меня хвост.

– Что?! Где?!

Нет, вообще-то мама у меня вполне разумная дама. И наверняка догадывается, где именно обычно растет хвост. Наверное, я просто была все же недостаточно тактична. Впрочем, раз уж начала рубить с плеча…

– Там, – лаконично сообщила я и подвигала бровями. И для убедительности шевельнула упомянутой частью тела – к счастью, скрытой под платьем. Впрочем, шевеление все равно вышло вполне выразительным.

Мама побледнела. Затем покраснела. Затем слегка позеленела. А потом сделала глубокий вдох, полуприкрыв глаза, – и, кажется, взяла себя в руки.

– Та-ак… – она обошла вокруг меня. – Значит, платье надо попышнее и еще слегка присобрать сзади… может быть, турнюр?

Я попыталась последовать ее примеру. То есть взять себя в руки. Для начала прикрыла глаза, сделала глубокий вдох… нет, не помогает.

– Мама, – все так же деланно-спокойно начала я. – Я должна напомнить тебе несколько вещей. Во-первых: у меня хвост. Во-вторых – мама, у меня, хайки его задери, хвост!! В-третьих: какой, к хайкам, турнюр?! В-четвертых: я хочу отсюда слезть. У меня затекла вся я целиком. В меня впивается разом десяток булавок и еще я не могу во всем этом толком пошевелиться. А между тем у меня – напоминаю на всякий случай еще раз – хвост!!! Поэтому, мама, пожалуйста, мама… – я снова глубоко вдохнула, но на сей раз просто для того, чтобы набрать в легкие побольше воздуха – и завопила, – сними с меня эти проклятые тряпки!!

Все же моя дорогая мама, в отличие от меня, – истинная леди. В ответ на мою тираду она только моргнула, осмысляя услышанное, и чуть укоризненно вздохнула – мою манеру выражаться она не одобряла никогда. А между прочим, я все это подцепила в проклятущем институте благородных девиц, куда она меня определила!

И, конечно, осознав, что ее дщери в самом деле требуется помощь, леди ди Вернес без единого слова принялась вынимать из меня булавки и отматывать метры ткани, которыми меня буквально спеленали по рукам и ногам. Не знаю, что там такое «воздушное и прекрасное» намеревалась сотворить госпожа Кири, но одеть во все эти тряпки, по-моему, можно было как минимум троих девушек моей комплекции.

Наконец оставшись в нижнем белье и почувствовав долгожданную свободу движений, я радостно спрыгнула с банкетки и подскочила к большому настенному зеркалу.

Осторожно приспустила сзади панталончики и изогнулась, пытаясь рассмотреть в отражении свои тылы.

Н-нуу…

– Какой-то он несерьезный… – задумчиво проговорила я. – Интересно, он будет еще расти? Если я буду расти как дракон, то хвост…

– Что ты такое говоришь, дочь моя?!

Хвост в самом деле оказался несерьезным. Не драконий, а какой-то прямо ящериный хвост! Даже, пожалуй, скорее хвостик. Зато, между прочим, очень даже миленький и красивенький, весь в сверкающей серебристой чешуе. Я приподняла майку – копчик и вся нижняя часть спины тоже засеребрились, только чешуйки там были покрупнее.

Мама тоже разглядывала мое свежее приобретение.

– Ночнушку для первой брачной ночи надо подлиннее, – хладнокровно решила она. – Свет гаси сразу – скажешь, что стесняешься. И не разрешай Викасу никаких лишних вольностей! Наощупь он тоже удивится.

– Думаешь, он ничего не заметит?!

Мама пожала плечами.

– Заметит, конечно. Но не сразу. И тогда ты с полным правом можешь закатить скандал, что он совсем не обращает на тебя внимания! В общем, там разберемся. Главное – ты уже будешь замужем!

Я только вздохнула. Откровенно говоря, замуж за Викаса – знакомого с детства соседа-увальня – не хотелось совершенно. Но сейчас он – единственный вариант, чтобы выйти замуж быстро. Он по мне с детства же и вздыхал. Смотрел томным коровьим взглядом… бррр!

А все мама! Ну ладно, то, что она не удосужилась выйти замуж прежде, чем меня рожать, как-то еще пережить можно. Хвала богам, мы не какие-нибудь там драконы с их нелепыми заморочками. У людей внебрачный ребенок – это тоже ребенок, и он даже имеет право наследования. Разве что приставку «ди» к своей фамилии я не получила, но все же считалась леди. Хотя в институте меня только ленивый не тыкал носом в мое сомнительное происхождение! Знали бы они…

Но все это чепуха. А вот от кого она умудрилась меня родить – это и впрямь уму непостижимо! Потому что все же знают, что драконов-полукровок не бывает…

Двадцать один год я жила себе на этом свете спокойно. Росла, училась. Замуж не слишком рвалась, хотя мама постоянно намекала на это. А потом однажды перенервничала перед выпускным экзаменом в институте и почувствовала странный холодок, пробежавший по позвоночнику…

Честно, я понятия не имею, как смогла все-таки сдать тот треклятый экзамен и ничем себя не выдать. Запаковалась в платье, как у какой-нибудь драконицы – с подолом до пят, натянула перчатки. Чтобы ни одна случайная чешуйка никому на глаза не попалась.

После экзамена быстрее ветра помчалась к лекарю. Тот, осмотрев меня, заключил, что болезнь, очевидно, носит генетический характер. И ненавязчиво полюбопытствовал, не было ли у меня в роду оборотней из числа каких-нибудь чешуйчатых. А заодно сообщил, что у большинства перевертышей первые спонтанные обороты начинаются в куда более юном возрасте. Но возникают они в результате эмоциональных переживаний. Словом, не волнуйтесь, девушка – не то чешуей обрастете!

Ответить на вопрос о родословной мне мог только один человек – мама! Потому что среди ди Вернесов никаких чешуйчатых точно не было. А вот мой неизвестный папочка мог оказаться кем угодно. Правда, я и предположить не могла, насколько – кем угодно.

В итоге я, не дожидаясь вручения дипломов – по почте пришлют! – рванула домой. Все так же кутаясь в тряпки – даже лицо на всякий случай вуалью прикрыла. Потому что никогда нельзя было предугадать, где чешуя появится в следующий раз. Поскольку с момента первой странной метаморфозы я волновалась почти непрерывно, то и избавиться от этих «украшений» то там, то сям никак не могла.

…Мама, узнав о моей «деликатной проблеме», разрыдалась… а потом объявила, что мне срочно надо выйти замуж!

Вытянуть из нее все удалось не сразу. Леди ди Вернес вздыхала, стыдливо опускала глаза… но в итоге все-таки рассказала, как однажды в юности встретила неотразимого, прекрасного, недостижимого… дракона!!!

Конечно, падая в его объятия, она рассчитывала на скорую свадьбу. На что мерзавец, снисходительно усмехнувшись, поведал, что драконы не женятся на представительницах иных рас. Причем даже не потому что снобы – хотя в этом и сомневаться не приходится! А по куда более простой причине: от человека у дракона не могут родиться маленькие дракончики. Такая вот незадача. Не скрещиваются они ни с кем. Полуэльфы, полудроу, полугномы, даже полутролли и полуогры – бывают. А полудраконы – увы.

Просветив таким образом юную наивную леди ди Вернес, дракон, как вы понимаете, красиво улетел в закат. А леди… очень скоро обнаружила, что беременна.

Сначала она еще наивно думала, что стоит срочно сообщить своему недолгому и непостоянному любовнику о радостной вести и свершившемся чуде. Наверняка он такому делу обрадуется и срочно женится.

Но… все-таки, как я уже говорила, дурой леди ди Вернес не была никогда. А потому сначала она все-таки поинтересовалась вопросом.

И выяснила любопытную вещь…

Абсолютно все действительно считали, что драконов-полукровок не бывает. И даже в справочниках по расам об этом упоминалось. Однако в некоторых самых старых книгах в городской библиотеке – в основном в легендах и сказках – ей удалось найти упоминания о детях смешанной крови. Рождались они крайне редко, но все-таки – иногда такое, видимо, случалось.

И всегда, когда становилось известно о маленьком полудраконе, за ним являлся его отец или какой-нибудь другой дракон. Ребенка отнимали у матери, не обращая внимания на ее сопротивление и слезы малыша. И после этого – его больше никто никогда не видел. Что делали с этими детьми драконы – не знает никто. Может, съедали на завтрак. А может, что куда вероятнее, – просто уничтожали, чтобы те не портили реноме несравненным и прекрасным драконам, помешанным на своих обычаях, традициях и величии своей расы.

Осознав все это, леди ди Вернес пришла в ужас. И поклялась самой себе, что ни один дракон никогда о ее ребенке не узнает. Собственно, я и сама могла бы никогда не узнать о том, кем был мой отец… если бы его наследие не оказалось таким наглядным и явным.

– Ага, – задумчиво протянула тогда я. – А замуж-то зачем?

Как оказалось, все эти годы мама усердно штудировала всевозможную литературу – все, что вообще могла найти об обычаях драконов. Увы, информации оказалось не так уж и много: эта раса очень закрытая. Но одно она уяснила точно: замужняя женщина у драконов по каким-то причинам считается неприкосновенной. Даже любые претензии к ней адресуют не ей самой, а ее мужу.

…Во всяком случае, именно так поняла прочитанное моя мама. Вообще-то я сама не отказалась бы взглянуть на ее источники – может, вдвоем мы бы поняли чуточку больше. Но леди ди Вернес была твердо уверена, что замужем я буду в куда большей безопасности. За кем угодно! Хорошо бы мне еще и родить ребенка поскорее… честно говоря, на этом месте я слегка заподозрила, что неприкосновенна у драконов не просто замужняя, а беременная женщина, просто мама не хочет слишком сильно огорчать меня так сразу. Что ж, я тоже не стану ее огорчать – но ходить непрерывно беременной все же не собираюсь!

…И вот, спустя каких-то две недели, я стою у зеркала в нижнем белье, любуясь на свой недохвост, а рядом валяются фрагменты моего недошитого свадебного платья.

– Я все-таки распоряжусь насчет турнюра, – мама всегда умела вовремя справиться с эмоциями в критическую минуту. Эх, мне бы ее самообладание! – И пришлю кого-нибудь помочь тебе одеться. Не забудь спрятать хвост! Лучше бы вообще втянуть его назад, конечно… – тут я выпучила глаза. Как она себе это представляет, интересно? – И перестань им дергать, милая. Леди так не поступают!

Добив меня таким образом, леди ди Вернес величественно вышла, а спустя минуту помогать мне явилась – почему-то не моя горничная, а та самая криворукая помощница госпожи Кири.

– Вы что-то забыли? – я обернулась к двери.

– Да, леди Иллиана… – она снова вопросительно посмотрела мне в глаза. – Инна?

Я нахмурилась… а потом в голове будто вспыхнул фейерверк.

Я вспомнила.

*

Это оказалось безумно странно. Да, Лариса мне объясняла и рассказывала, как это бывает. Да, я помнила, что, пройдя через дверь, перемещусь не только в пространстве, но и во времени. Я-Инна попала в одну из своих будущих жизней, в момент, где моя душа уже родилась 22 года назад, где я-Иллиана все эти годы жила, росла, строила планы.

И теперь я помнила свое прошлое в двух мирах одновременно, хотя и ощущала себя, пожалуй, скорее земной девушкой Инной. Как будто моя нынешняя жизнь – именно земная, а все 22 года жизни полудраконицы Илль – мое очень далекое прошлое. И на все его события я смотрела уже с высоты своего 27-летнего опыта. И не самого простого, надо сказать.

Здесь у меня есть мама! Любящая мама. И для меня-Инны это оказалось такое новое и потрясающе теплое чувство, что я позволила себе несколько секунд просто насладиться им.

А потом снова подошла к зеркалу. Хмм, ну, чешуя и хвост, конечно… мда. Но, как мы помним, стоит мне успокоиться – и я снова буду выглядеть как человек. Частичный оборот грозит мне только в минуты волнения. Почему я даже не пыталась научиться им управлять? Все-таки здесь я выросла довольно инфантильной и привыкла во всех важных вопросах полностью полагаться на мамины решения.

А в целом… я покрутилась, разглядывая свое отражение. Да, с телом мне в этой жизни определенно повезло. Даже, может быть, слегка слишком. Внешность получилась яркая и почти кукольная. Зато я снова блондинка, только на несколько тонов светлее, чем в своей земной жизни. Длинные белокурые волосы, голубые глаза, узкое личико сердечком. Рост – куда выше привычного. И фигура… хм, выразительная. С тонкой талией, аккуратной попой и непривычно-большой грудью. Неудивительно, что этот Викас только что слюни не роняет.

Кстати… Викас!

Мне, 22-летней маминой дочке Илль, объяснения леди ди Вернес о том, зачем мне срочно выходить замуж, показались вполне убедительными. Я-Илль привыкла доверять маме в таких вопросах.

Но мне-Инне все эти объяснения показались сумбурными и слабо обоснованными логически. Что вообще за бред?! Маму я, конечно, люблю и не сомневаюсь, что она мне желает только добра, но вот представления о добре у нас с ней могут очень даже различаться. А еще есть ощущение, что либо она капитально запуталась в скудной найденной информации… либо сознательно о чем-то предпочла умолчать. Само собой, желая мне исключительно добра.

Я припомнила увальня Викаса. Ну нет. Определенно, нет. Добро совершенно точно выглядит как-то иначе!

Поманив за собой Ларису, я направилась в свою спальню. Примерка и подгонка свадебного платья проходили в гостиной моих покоев, но остальная одежда у меня хранится в гардеробной, а выход в нее – конечно, из спальни.

…Уму непостижимо, какой я здесь выросла избалованной! Одеваться служанка помогала. Зачем?! Все-таки здесь не кринолины носят. Нормальная мода, близкая к земной. Разве что бальные платья сложносочиненные, но уж повседневный-то наряд на себе застегнуть не так сложно!

– Кстати, как ты меня нашла? – полюбопытствовала я, уже натягивая домашнее платье.

– А я тебя и не искала, – Лариса пожала плечами. – С тобой совсем легко получилось. Двери для меня открываются где-то неподалеку от попаданца. И я знаю, что мне нужна дева в беде… то есть в критической ситуации и на пороге судьбоносного неверного решения. Как показывает практика, у девушек это как минимум в половине случаев оказывается предстоящая свадьба с каким-нибудь… не очень подходящим человеком. Я оказалась в имении ди Вернесов и сразу услышала о том, что дочь хозяйки только что вернулась из института и неожиданно для всех поспешно собирается замуж… это было попадание с первого раза! Оставалось добраться до тебя и проверить.

Я приподняла брови.

– То есть я попала в эту жизнь специально, чтобы свадьба с Викасом не состоялась?

– Ну, вряд ли это твоя главная миссия… но да. Скорее всего, в том числе.

– Прекрасно! А то что-то у меня от одной мысли об этой свадьбе зубы сводит… и Викас вряд ли бы одобрил моего «добрачного» ребенка.

Лариса мигом посерьезнела.

– Кстати, об этом… ты готова привести сюда Лелю?

Я на секунду задумалась.

– Знаешь, пожалуй, дай мне неделю. Что-то я не уверена, что готова сообщить маме, что она стала бабушкой… причем ее внучка из другого мира. Маму надо беречь! Но у меня есть план.

– Уже?!

– Да! Пункт первый: замуж я не собираюсь. Надо как-то деликатно сообщить об этом…

– Жениху?

– Нет, маме. С жениха хватит и открытки. Пункт второй. Я тут выяснила, что я – полудракон, и что таковых не бывает. Значит, мне надо выяснить все о себе и своих способностях. И освоить их! Оборот нужно взять под контроль. А вдруг я вообще смогу оборачиваться в дракона? А вдруг у меня и магия есть в наличии? В общем, надо ехать туда, где имеются всяческие академии, библиотеки, специалисты-драконоведы… ну и сами драконы, да. В общем – мне нужно в столицу! Пункт третий – мне нужна профессия. Мамины средства – это хорошо, но хочется и самой чем-то заниматься. Возможно, я поступлю в какую-нибудь академию магии. Институт благородных девиц – это даже не смешно. В общем… для начала я переезжаю в столицу. И сниму там какое-нибудь жилье. И вот туда-то ты мне и привезешь Лельку! Хорошо я придумала?

– Просто отлично, – Лариса слегка скептически усмехнулась.

– Вот и я считаю – отлично, – я энергично кивнула и решительно направилась к выходу из своих покоев. Пришла пора реализовать пункт первый – деликатно сообщить маме. Распахнув дверь, я высунулась в коридор и завопила изо всех сил. – Мама!!! Свадьбы не будет!!!

Глава четвертая. Зая, вернись!

Илль

С мамой пришлось выдержать настоящую битву. Она никак не могла взять в толк ни почему я вдруг передумала выходить замуж, ни зачем собралась куда-либо уезжать. Идея «освоить свои способности» ей крайне не нравилась. Вдобавок леди Арианна ди Вернес была твердо уверена, что в столице ее маленькую девочку непременно обидят. Она даже порывалась ехать со мной, раз уж никак не получалось меня отговорить.

Сама не знаю, каким волшебным образом мне все-таки удалось отбиться. Но жить под постоянным присмотром пусть даже очень любящей и вообще самой лучшей на свете мамы я все-таки не собиралась. Слишком привыкла в своей земной жизни самостоятельно принимать решения.

Вдобавок… отвязаться от мамы было просто необходимо по еще одной, самой важной для меня причине. Из-за Лельки.

Понятно, что как-то «легализовать» ее в этом мире однажды неизбежно придется. Но пока у меня самой не до конца уложилось в голове все произошедшее – и я не представляю, как правильно объяснить все матери, чтобы она поняла, что я по-прежнему Илль, а не коварная подселенка, захватившая тело ее дочери. И каким образом в таком случае девочка из другого мира может приходиться дочерью мне.

А коль скоро маме я ничего пока не рассказывала, то и статус Лельки по отношению к леди ди Вернес остался туманным. В общем, я пришла к выводу, что пока решать этот вопрос большой необходимости нет – раз уж все равно собираюсь уезжать из материнского имения.

И, кстати, по этой же причине я всеми конечностями отбрыкивалась от идеи взять с собой кого-нибудь из слуг. Помощь-то мне, само собой, не помешает, только вот не горничной, а няни, да и соглядатай, докладывающий заботливой родительнице обо всем, мне совершенно ни к чему. Так что пришлось доказывать, что только столичная горничная сможет мне помочь сориентироваться в моде и прочих, несомненно, важнейших для юной леди вещах. И вообще современные девушки не путешествуют со своей прислугой! В конце концов, в пансионе при институте я прекрасно без нее обходилась.

Леди ди Вернес не хотела показаться недостаточно прогрессивной матерью. А еще я все же была уже совершеннолетней – так что с моей внезапной самостоятельностью ей пришлось смириться. Разумеется, при желании она имела полное право оставить меня без всякого содержания и предоставить возможность хлебнуть этой самостоятельности от души… я бы справилась, конечно. Справлялась же в той, другой своей жизни. Но мама не стала этого делать. Все-таки она действительно меня любит и искренне переживает. В конце концов мой напор победил – хотя я получила просто миллион инструкций, где и как срочно нанять хотя бы горничную, без которой мне, конечно же, никуда.

И все-таки несмотря ни на что уже несколько дней спустя я стояла у портальной арки с самым безумным в мире багажом и с острым чувством дежавю.

По крайней мере, в этот раз я ухожу не навеки и не в другой мир. Всего лишь в столицу. Но снова оставляю все знакомое и родное в прошлом, собираясь шагнуть в неизвестность. Все-таки в этой жизни имение ди Вернес – мой родной дом.

Делегация провожающих у меня снова немаленькая. Специально по такому случаю в ближайший городок с портальной аркой прибыла не только леди ди Вернес с несколькими слугами, но и мой несостоявшийся жених Викас, топтавшийся в сторонке, пока я распоряжалась выгрузкой багажа.

– Осторожнее с этим сундуком! В нем… самое ценное! И хрупкое! Не смейте трясти! Нежнее, нежнее! Да аккуратнее, изверги! Ставьте здесь… не смейте к нему больше прикасаться! Остальное? А… да киньте рядом где-нибудь… только не на сундук!!!

…Как объяснила мне Лариса, поскольку ее дверь открылась в имении ди Вернес, то именно туда она и может быстро и с гарантией провести Лельку. А потому дочери предстояло переезжать в столицу вместе со мной. Зайцем.

Я специально выбрала самый огромный, прямо-таки циклопических размеров сундук с мягкой обивкой внутри и распорядилась навертеть в нем дырок. Может у юной леди быть небольшая причуда? Допустим, я боюсь, что моим платьям будет нечем дышать! Впрочем, прислуга не задавала вопросов.

Шестилетняя девочка невысокого для своих лет роста могла разместиться там с комфортом. Решение мне не слишком нравилось, но ребенку предстояло провести в сундуке совсем немного времени. Всего два переноса: частным одноразовым порталом в городок Лисовилль и оттуда стационарным – до столицы. Увы, одноразовые порталы переносят только на небольшие расстояния.

Лариса с Лелькой проскользнули в мои покои перед самым рассветом, когда весь остальной багаж был уже собран и упакован. Пустыми оставались только два сундука: большой – для моей дочери и поменьше – для вещей с Земли.

Идея с приключением и путешествием в багаже Лельке понравилась. А вот я – по-моему, не очень. В то, что я и есть ее мама, она, кажется, все-таки до конца не поверила, и когда я бросилась ее обнимать, быстро отстранилась. Но, к счастью, согласилась затаиться и посидеть «тихо, как мышка», пока я не открою сундук.

А уже на рассвете я вместе с провожающими отправилась в Лисовилль.

Мама размерам моего багажа, кстати, ничуть и не удивилась. По ее мнению, он мог быть и больше. Мало ли что может понадобиться юной леди в огромной столице!

Арка переноса, в общем-то, только называется так. На самом деле это круглая площадка, над которой куполом изгибаются сразу несколько арок, и сотрудники настраивают их в зависимости от точки назначения.

– Вам придется доплатить за багаж, его вес превышает максимально допустимый на…

– Да-да, конечно! – мама, заламывающая руки все утро, наконец отвлеклась от своего занятия, в очередной раз промокнула платочком уголок глаза и направилась к кассе в сопровождении работника портальной службы.

Увы, остаться в одиночестве мне была не судьба. Будто специально выжидавший этого момента Викас тут же кинулся ко мне и попытался завладеть моей рукой. Я поспешно отступила.

– Зая, мы должны поговорить! Ты совершаешь ошибку!

Я вздрогнула. На правах «друга детства» (хотя и не сказать, чтобы такого уж близкого!) Викас всегда называл меня просто по имени и на «ты». Но с момента заключения помолвки он внезапно, хоть, казалось бы, ничто не предвещало, стал звать меня «заей».

Нет, ничего плохого я о Викасе сказать бы не могла. Но и хорошего, впрочем, тоже. Весь он был какой-то… никакой. Даже внешне. Высокий разве что. А еще – полноватый и рыхловатый, с пухлыми губами, бесцветными глазами и светло-русыми волосами, которые, несмотря на юный возраст, уже слегка редели на макушке, обозначая место будущей плеши. В моем несостоявшемся женихе не было ни единой яркой, запоминающейся черты. А еще он всегда был инертным и ведомым. Сколько я его помнила – у него никогда и ни о чем не было собственного мнения. Никогда и ни в чем он не был твердо уверен.

Впрочем нет, пожалуй, кое в чем все же был – в своей великой и нерушимой любви ко мне. А также в том, что нам суждено быть обязательно вместе.

– Зая! – с внезапной решимостью начал Викас, продолжая наступать на меня. – Зая, я простил тебя!

– Да-а-а? – я хлопнула глазами. Э-э… за что, интересно? Ну… ладно. Простил – и ладушки.

– Да. Ты можешь вернуться.

Я сглотнула.

– Спасибо. Воздержусь.

Я нервно оглянулась. Мама уже успела вернуться – и теперь стояла неподалеку, с интересом наблюдая за событиями. Вот ведь… слуги, к слову, тоже глазели на шоу с видимым удовольствием.

– Зая, наше расставание было ошибкой! – проникновенно сообщил мой экс-жених. Ой, мамочки… впрочем, как раз от мамочки, похоже, в данном случае помощи не дождешься. – Ты должна понять это. Ты поймешь это рано или поздно. Но ведь может оказаться слишком поздно! Пойми, я не могу ждать тебя вечно!

– Хвала богам! – вырвалось у меня.

Уголки губ Викаса скорбно опустились. А мама вздохнула и пожала плечами с философским видом. Интересно, она правда надеялась, что он меня переубедит? А ведь кто-то сообщил ему о времени моего отъезда!

– Зая, ты должна понять, что мы созданы друг для друга!

Между прочим, мне совершенно некогда тут выяснять отношения! У меня ребенок в сундуке. И вообще плановое время отбытия было пару минут назад. Портальщики вечно ждать не будут!

Сотрудники портального перехода и в самом деле уже нетерпеливо посматривали на часы.

Я решительно отстранилась от юноши и направилась к леди ли Вернес, чтобы обнять и расцеловать ее напоследок.

– Что если меня увлечет другая? – предпринял последнюю попытку Викас. Говорил он, впрочем, уже мне в затылок. – Зая, подумай об этом!

– Я, э-э, постараюсь это пережить… – промямлила я. Мама всхлипнула, прижав меня к себе и отпустив. И уже обращаясь к ней, я шепнула. – Не скучай…

– Напиши сразу, как только устроишься. И не забудь…

– Я помню все инструкции, мам! Я даже записала все в блокнот! Все будет отлично!

Я шагнула в портальный круг и помахала рукой. Дуги арок над моей головой вспыхнули, и матово-белый купол отделил меня вместе с моим багажом от всех, кого я оставляла.

– Я буду ждать! – донесся до меня голос Викаса.

– Прискорбно! – пробормотала я.

Когда белый купол растаял, вокруг меня оказался в точности такой же портальный зал – изменились только люди вокруг.

– Добро пожаловать, леди, – равнодушно поприветствовал меня маг-портальщик в форменной одежде. – Если вам потребуются услуги…

– Да! – я распахнула самый большой из своих сундуков и, не обращая внимания на вытянувшееся лицо мага, протянула руку Лельке, помогая ей выбраться. – Пару носильщиков и кэб до ближайшей гостиницы, пожалуйста!

*

…А потом события завертелись с какой-то калейдоскопической скоростью.

…Вот мы останавливаемся в первой попавшейся гостинице, и Лелька настороженно смотрит на меня, как будто разом верит мне и не верит. Но скорее, пожалуй, все-таки не верит.

Но вечером, укладывая свою дочь спать, я поправляю на ней одеяло и слышу длинный вздох-всхлип. И начинаю тихонечко мурлыкать песню, которую часто пела ей вместо колыбельной – «Белые кора-аблики по небу плывут…»

Последнюю строчку я не допела. Потому что Лелька начала подпевать мне – «белые кораблики, белые кораблики…» – и, не выдержав, все-таки разревелась. И бросилась мне на шею, кажется, наконец окончательно признавая и узнавая.

Мы так и заснули тогда в обнимку – Лелька, положив голову мне на колени и обхватив меня обеими руками, я – полусидя на ее узкой кровати.

…Вот я сижу в городской общественной библиотеке, по уши закопавшись в справочники и подшивки газет. И выясняю неприятную вещь: прежде всего, в Сайларе не так уж много драконов – большинство из них живет в своем собственном государстве. Сайлара – страна людей. Правда, в отличие от дроу, эльфов или гномов, люди оказались самыми толерантными, и как раз здесь можно встретить представителей любых рас, мирно живущих бок о бок и занимающихся каждый своим делом. Но драконы – очень закрытый народ, и все прочие знают о нем совсем не так уж много.

А еще драконья магия настолько отличается от магии людей, что я даже не смогу выяснить, есть ли она у меня, и не выдать свое сомнительное происхождение. Так что с мечтой о поступлении в магическую академию придется сразу попрощаться.

Вообще единственное на всю страну учебное заведение, в котором можно встретить в числе студентов драконов, – это столичная Сайларская международная академия магии. Более того – там есть и так называемый «драконий факультет». На самом деле, конечно, юные драконы учатся на разных факультетах, осваивая профессии по своему вкусу. Но все магические дисциплины они изучают отдельно от остального потока студентов, на собственной кафедре, которую, не мудрствуя лукаво, и окрестили в народе «драконьим факультетом». И, кстати, ректор в СМАМ – тоже дракон.

То есть, кажется, в целом понятно, где искать нужную мне информацию, но как туда пробраться и ничем себя не выдать – совершенно неясно.

…Вот я разворачиваю свежую газету в поисках объявлений об аренде и найме домашнего персонала – ведь мне нужна няня! И вижу объявление в витой вычурной рамке: «Ректору Сайларской международной академии магии требуется секретарь. Требования…» И передо мной будто вспыхивает свет.

Рядышком на том же газетном развороте скромно примостилось объявление о сдаче внаем мансарды неподалеку от академии – за весьма умеренную сумму. Мансарда, как и домик, тоже оказалась весьма скромной, но вполне уютной. Вдобавок мне совсем не хотелось, чтобы у кого-то возникали лишние вопросы. Например, откуда у скромного секретаря средства на роскошное жилье. Или зачем урожденной леди этим секретарем работать. Просто замечательно, что в моей фамилии нет приставки «ди», и по всем документам я просто Иллиана Вернес. Пусть так и будет!

…Вот я собираюсь на собеседование и тщательно выбираю наряд – чтобы смотрелось официально и при этом я никак и ни с какого бока не походила на драконицу. Наверное, никому и так не пришло бы в голову сравнивать меня с ними, но… лучше я перестрахуюсь! К счастью, фигурой я пошла в мать. Драконицы поголовно отличаются подростковыми фигурами, они субтильные и почти плоские. Уже неплохо! А еще они носят закрытые платья в пол. Ни одной из них и в голову бы не пришло надеть короткую юбку! А в декольте им вообще бы нечего было положить. Мне положить в декольте очень даже есть что, но сегодня, конечно, нужно выглядеть строго…

…Вот я сижу на собеседовании, ловлю взгляд будущего начальства на своих коленках и догадываюсь, что все-таки что-то недопродумала в деловом наряде.

…А вот… вот я уже просыпаюсь утром, собираясь на работу в свой первый рабочий день.

Хорошо все-таки, что учебный год еще не начался! На днях пройдут вступительные экзамены, а потом коридоры наполнятся бесчисленными студентами и преподавателями. Вот тогда-то и начнутся у меня горячие дни. Но пока – есть время адаптироваться и привыкнуть.

Главное – не волноваться! Слышишь, Илль? Волноваться нельзя совсем! Нервничать мне противопоказано, у меня от этого хвост отрастает. И чешуя. То есть, конечно, начинается частичный оборот. Мне важно оставаться человеком на рабочем месте!

…Хм, а может, драконицы так кутаются, потому что хвосты прячут? Я бы не удивились! Говорят, эти чешуйчатые вообще взрывные по характеру. А раз они по всякому поводу переживают, то и неудивительно, если в любой момент могут во что-нибудь эдакое превратиться. Хотя бы частично!

Размышляя таким образом, я торопливо оделась – выбрав на этот раз юбку чуть подлиннее, но все-таки «человеческую», по колено. Заглянула к Лельке – дочка еще спала. Будить ее не стала, только чмокнула в лоб и на цыпочках направилась вниз. Быстро позавтракала – и уже спустя полчаса, быстро цокая невысокими каблуками по мостовой, направлялась к академии.

Впрочем, отойти от дома Умы я успела совсем недалеко, когда меня настигли чужие шаги – тяжеловатые и слегка шаркающие. Но почему-то не отстающие от моих.

– Зая, – услышав этот голос, я вздрогнула. – Зая, я приехал за тобой.

Замедлять шаг или останавливаться я не стала. Может, отстанет?

За спиной послышался тяжкий вздох.

– Зай, ну вот кому и что ты хочешь доказать? Ну… зай, я все осознал! Честное слово!

Викас поравнялся со мной и теперь шел, упорно пытаясь заглянуть в глаза.

Я почувствовала, как из груди против воли рвется едва слышное то ли рычание, то ли клекот.

А из обеих ноздрей вдруг вырвалось по струйке черного дыма.

Я запнулась.

Это… это что же – я скоро буду огнедышащая зая?!

Викас на мгновение тоже приостановился, чтобы проводить взглядом уносимый ветром дымок.

– Ну… зай, вот видишь, я готов мириться с твоими недостатками. Пойми, мы созданы друг для друга!

Ворота академии замаячили на горизонте как знак скорого спасения. И я почувствовала, что желание разорвать кого-нибудь голыми руками (а то и зубами) растворяется в блаженном осознании: день открытых дверей был вчера! Сегодня без спецпропуска враг не пройдет!

Глава пятая. Разберемся на месте

Тейон Тариус

Ощущение совершенной ошибки не покидало со вчерашнего дня – собственно, с того момента, как закрылась дверь за ушлой человеческой девицей. Определенно слишком юной и слишком неопытной для этой должности. Неизбежно станет его соблазнять, клеиться к преподавателям, кокетничать со студентами…

Ладно. Сейчас у нее будет одна главная задача – поработать пугалом. Для пугала девчонка, пожалуй, слишком хорошенькая, однако вполне успешно выперла из приемной обнаглевшего племянничка Тея, за что честь ей и хвала. А если справится и впрямь с драконьей матерью… да Тей лично готов будет ее расцеловать. Фигурально выражаясь, разумеется. Ни на какие романы на рабочем месте девица пусть не рассчитывает! В конце концов, у нее начальник – дракон. Вот и пусть проникнется. Как там у людей считается? Драконы жуткие моралисты, зануды и консерваторы. Вот пусть так и думает! И старается соответствовать.

Все дело было в леди Тариус, единственной и неповторимой. Той самой леди, что отчаялась дождаться наконец внуков от единственного сына – и решила сама поспособствовать их появлению. То есть найти ему наконец достойную невесту.

Ведь столько лет все было просто замечательно! Излишняя материнская забота тебе не грозит, если переехать жить подальше. При редких визитах на родину и встречах с родительницей можно печально вздыхать, упоминая, что достойных дракониц в стране людей не сыскать днем с огнем. И остается только отбиваться от всех тех девиц, что мать подсунет во время этих самых визитов.

Но теперь терпение леди Тариус, кажется, лопнуло. Она не поленилась даже лично прибыть в Сайлару, чтобы оценить, так сказать, обстановку на месте. И тут же обнаружила, что на самом-то деле сын работает практически в цветнике, где полным-полно прекрасных юных дракониц! На днях леди Тариус на полном серьезе пыталась свести сына с одной из первокурсниц. Первокурсниц! Девчонок, едва вышедших из детского возраста! И совершенно бесполезно оказалось говорить ей о статусе ректора и профессиональной этике. По мнению леди Тариус, «Так оно обычно все и бывает», то есть ректорам учебных заведений полагается жениться именно на собственных студентках. На ком же еще?! И вообще – «Красавица, умница, девочка из хорошей семьи, влюблена в тебя по уши, что тебе еще надо?» И опять-таки, бесполезно говорить, что студентки вообще имеют склонность поначалу влюбляться в преподавателей, и особенно – в ректора. Но если на каждой из-за этого жениться, так никаких ректоров не хватит!

В некоторые моменты становится совершенно неважно, что ты взрослый, состоявшийся мужчина, глава крупнейшей на материке академии магии, и вообще уважаемый дракон.

На днях леди Тариус вытворила и вовсе хайки знают что. Для начала – добыла где-то спецпропуск и проникла на территорию академии, где Тей всегда чувствовал себя в безопасности. И сговорилась со студенткой Ромиус – той самой первокурсницей. Впрочем, сейчас она уже перешла на второй курс – но, кажется, ничуть не поумнела.

Для начала девица явилась в ректорский кабинет и принялась нести какую-то чушь.

В прошлом учебном году такой номер у нее бы ни за что не прошел: в приемной неподкупным стражем бдела верная Крумгильда, и прорваться к лорду ректору без ее санкции не мог бы, пожалуй, и сам король Сайлары. И то – только если у Его Величества случился бы достойный повод отрывать занятого дракона от дел!

Но сейчас учебный год еще не начался, нового секретаря пока найти не удалось, и в кабинете лорда Тариуса регулярно появлялись все, кому не лень (и кто по странному стечению обстоятельств все еще ни разу не видел ректора в гневе, а потому был прискорбно бесстрашен). К счастью, большинство студентов и преподавателей еще не вернулись. Но в тот день посетители шли один за другим, а Тей и без того никак не мог разобраться в горе скопившейся документации, и вдобавок не спал уже вторые сутки.

Шейда Ромиус была безусловно очаровательна. Нежная и хрупкая, как экзотический цветок, и такая же яркая – с огромными черными глазами на тонком аристократическом лице, смоляными волосами, красиво очерченными алыми губами… впрочем, сейчас эти губы дрожали, а голос прекрасной юной драконицы срывался.

– Лорд Тариус, я ни за что не решилась бы обратиться лично к вам, но, поймите, это вопрос жизни и смерти! – студентка Ромиус нервно комкала в руках носовой платок, и Тей отметил, что по тыльной стороне запястий девушки пробежали дорожки чешуи. Неважно девочка пока себя контролирует, для второго курса скверно. Надо бы пнуть преподавателя по медитации. – Я должна, просто должна продолжать учиться! Это очень важно для меня! Но… но…

Тей, вздохнув, приготовился услышать драматическую историю о родителях, что-нибудь запрещающих или заставляющих. Или о заваленном и так и не пересданном за лето зачете. То и другое могло оказаться «вопросом жизни и смерти» примерно с равной вероятностью.

Однако вместо того, чтобы продолжить свой монолог, девица вдруг разрыдалась. Надо признать, получалось это у нее красиво – крупные слезы стекали по нежной коже щек, огромные глаза казались еще больше, губы по-прежнему дрожали…

Рыдающих студенток Тей за свою преподавательскую карьеру повидал немало. И не раз сам становился причиной слез – и когда ставил неуды на экзамене, и когда объяснял юным девам, что не намерен жениться немедленно на каждой из них. И даже приглашать на свидания не намерен!

И тем не менее, что делать с рыдающими девицами, он не слишком-то представлял. Хорошо, когда рядом есть какая-нибудь женщина, которая знает, как себя вести в этой ситуации. Подать стакан воды, платок, увести подальше… главное – увести подальше! А платок у этой, кажется, и так есть, вон, заранее приготовлен.

Именно поэтому, когда в кабинет без стука ворвалась леди Тариус, Тей ей даже обрадовался. И даже не стал выяснять, как она проникла в академию. Иногда и визит родной матери на рабочее место может оказаться удивительно своевременным! Лорд ректор вскочил и радостно улыбнулся… но леди Тариус повела себя странно.

– Милый, я решила сделать тебе сюрприз, ты ведь наверняка еще не обедал… о, бедное дитя! Дорогой, как ты мог так расстроить бедную девочку? Юная леди, не стоит так переживать… пожалуй, вам стоит чего-нибудь выпить. Тей, не стой столбом, налей бедной девочке вина…

Тей и оглянуться не успел, как все бумаги на его столе оказались сдвинуты в сторону, сам стол чем-то застелен, а поверх темно-бордовой скатерти красовались тарелка с бутербродами, бутылка вина и пара бокалов. Сраженный напором матери, лорд успел даже открыть эту бутылку.

…И опомнился, лишь случайно зацепившись взглядом за узор на скатерти…

Скатерти?! Хайка с два!

– Леди? – Тей очень осторожно поставил бутылку обратно. Чтобы совершенно случайно не швырнуть ее в родную мать. И ткнул пальцем в стол. И очень-очень медленно, с тщательно дозированной яростью вопросил, – что это?

Палец лорда ректора недвусмысленно указывал на узор, так что отпираться было бессмысленно.

На столе красовалось родовое ритуальное покрывало, предмет магический, уникальный и очень древний. То самое покрывало, на котором сотни поколений Тариусов преломляли хлеб и делили вино со своими невестами, заключая помолвки. Вино, разумеется, тоже непростое, кто бы сомневался. Вообще-то все должно было быть совсем не так, и обычно… впрочем, похоже, матушка решила, что можно пренебречь лишними формальностями.

Леди Тариус и студентка Ромиус переглянулись и синхронно вздохнули. Слезы последней, кстати, мгновенно высохли.

– Не получилось, – скорбно констатировала она.

– Не расстраивайся, дорогая, – леди Тариус положила руку на плечо девушки. – Он еще все поймет.

– Правда? – выдохнула девушка с надеждой.

– Конечно. Я его мать! Я точно знаю.

…Честно говоря, последовавшей за этим сценой Тей совсем не гордился. А вот не надо будить в драконе дракона! А уж то, что выставив дуру-студентку и наорав на собственную мать, он сорвал со стола покрывало, швырнул его на пол и принялся яростно топтать, и вовсе не поддается никаким разумным объяснениям.

Уже потом, мрачно жуя бутерброд с бужениной, который так и не преломил с «невестой», лорд ректор мечтал о том, что хорошо бы посадить в своей приемной василиска. Или расставить капканы. Или…

…И как только ему могло прийти в голову взять на должность своей секретарши хорошенькую человеческую девицу, лишенную даже магии? Затмение нашло, не иначе.

Впрочем… пусть, в самом деле, попробует. Вдобавок кое в чем эта девица, как оказалось, точно может быть полезна.

Тей окинул взглядом гору бумаг, заново выросшую на его рабочем столе, и коварно усмехнулся.

Илль

Последние метры до ворот академии я преодолела почти бегом. Викас все норовил взять меня за руку, и приходилось постоянно уворачиваться. К счастью, попросту хватать меня он все же не решался.

Ворота распахнулись передо мной сами собой – спасибо значку-пропуску, выданному вчера кастеляном! По его словам, значок «откроет те двери, которые следует». Я так поняла, что речь идет о разных уровнях доступа. У студентов и преподавателей были похожие значки, чуть отличающиеся узором-орнаментом.

Я стремительно рванула в открывшийся проем – и тут же почувствовала резкое движение воздуха слева от себя. А обернувшись, узрела греющею душу картину: Викаса от ворот буквально отшвырнуло. Обожаю магию! Обожаю эту академию!

– Я буду ждать тебя! – горестно возопил недожених, даже не пытаясь подняться с брусчатки.

М-да. Проблема. Надо будет постараться набиться к кому-нибудь в компанию, когда буду выходить. Мало ли – вдруг этот маньяк и в самом деле собирается тут караулить? С него станется.

Впрочем, сейчас, пожалуй, пора вытряхивать его из головы. Эта проблема будет ждать меня вечером, а теперь меня ждет первый рабочий день. Вступительные экзамены начнутся только через пару дней, так что у меня есть время, чтобы спокойно и неторопливо вникнуть в дела, попивая кофе. Надо, кстати, разведать все-таки, где добывают кофе в ректорской приемной. С коллегами заодно познакомлюсь. Может, и подружусь с кем-нибудь из преподавателей.

Надо будет еще осмотреться на территории академии – здесь красиво, да и сориентироваться не помешает. Наверняка иногда мне придется бегать в учебные корпуса по поручениям. И стоит сразу разведать, где обедают сотрудники…

За всеми этими приятными мыслями я почти забыла о своих страхах и беспокойстве – и даже не заметила, как дошла до административного корпуса. Редкие встречные студенты и преподаватели не обращали на меня внимания – каждый направлялся куда-то по своим делам. Разницы между первыми и вторыми, к слову, было не так уж и много – в магическом мире даже люди живут немало и долго выглядят молодыми, а уж по представителям магических рас чаще всего и вовсе не угадаешь – восемнадцать там лет или все восемьдесят.

Кабинет ректора располагался на третьем этаже, и лифтов здесь предусмотрено не было. Видимо, чтобы добрались только те, кому действительно очень надо. Впрочем, насколько я заметила, это не очень-то помогает.

Дверь приемной тоже распахнулась передо мной сама. Отличные все же штуки – эти значки! Главное, не забывать цеплять его каждое утро на одежду.

Войдя в пустую приемную, первым делом я осмотрелась – уже хозяйским взглядом.

И обомлела. Потому что мой рабочий стол, еще вчера девственно-пустой, был завален бумагами настолько, что столешницы попросту не было видно. Кажется, сюда переехала вся макулатура из ректорского кабинета, причем заново тщательно перемешанная. И, по-моему, гора бумаг даже стала больше!

Ага…

Ну что ж, пожалуй, этого следовало ожидать. В конце концов, разбираться с документацией – моя прямая обязанность. Осталось получить инструкции.

Я подошла к двери, ведущей в ректорский кабинет. Эта, разумеется, распахиваться передо мной не спешила. Начальства, наверное, еще нет на месте… однако на робкий стук последовал немедленный ответ.

– Войдите!

Значит, шеф у меня пташка ранняя. Будем иметь в виду.

– Доброе утро, лорд ректор! – войдя, я вежливо улыбнулась.

– Доброе, – начальство едва кивнуло.

На этот раз ректорский стол оказался пуст. Если, конечно, сравнивать со вчерашним. Сейчас на нем стояли только чернильница и пресс-папье, да лежало какое-то одинокое письмо, которое дорогое начальство как раз читало.

– Для меня будут какие-то поручения на сегодня?

– Пока только текучка… вам повезло, там совсем немного. Пока.

Немного? Ну ладно. Я исполнительно кивнула, всем своим видом демонстрируя готовность немедленно приступить к работе.

– Я бы хотела ознакомиться с должностной инструкцией.

– Инструкцией? – кажется, лорд ректор на мгновение задумался. – Инструктирую: ваше место в приемной. Никого не пускать. И сделайте что-нибудь с бумагами.

– Что-нибудь? – кажется, у меня слегка вытянулось лицо.

– Половину бумаг можно смело перенаправлять в кадровый отдел, учебную часть, бухгалтерию и так далее. Все, что требует моего срочного внимания, – мне на стол. В порядке важности. Счета, накладные и прочие финансовые документы – сверить во избежание злоупотреблений и ошибок и завизировать. Печать у вас есть. Все, что требует моей подписи – мне на стол с пометкой. Докладные записки, прошения, жалобы, обращения и прочий мусор тщательно изучить. Мусор – в корзину, важное – мне, особые шедевры можете оставить для потомков. Крумгильда вот их коллекционировала. Словом, разберетесь. Вы же профессионал!

– А… с чем сверить?

– Разберетесь!

Я нервно сглотнула. В голове упорно крутилось филатовское «Там на месте разберемся, кто куды и что к чему…»

– А… не пускать совсем никого?

– Только по вызову и по вопросам жизни и смерти! Имейте в виду – они все будут уверять, что у них вопросы жизни и смерти. С половиной вы разберетесь сами, по второй половине перенаправляйте в кадровый отдел, учебную часть, бухгалтерию… словом, разберетесь!

То есть секретарь ректора – это такой гибрид Золушки и Цербера. Всего-то нужно разобрать мешок проса и мака и сожрать всякого, кто попытается прорваться куда не следует. И нет, я не стану спрашивать, чем же будет заниматься тем временем само дорогое начальство!

– А…

– Разберетесь! Да, и приготовьте мне кофе.

– А где…

– Кто из нас чей секретарь, в конце концов?!

Последнюю реплику дорогое начальство произнесло с таким нажимом, что стало кристально ясно: вряд ли стоит испытывать его терпение дальше.

– Сию минуту! – мелко кивая, я попятилась на выход. Что это я, в самом деле? Разберемся же!

…Знакомиться с коллегами, неторопливо попивая кофе? Кажется, мне придется пересмотреть планы на день…

*

С кофе оказалось проще всего: за одной из деревянных панелей в приемной обнаружился не только умывальник с фонтанчиком (надеюсь, питьевым!), но и греющая плитка, и кое-какая посуда, и несколько стеклянных банок с кофе, чаем, сахаром и какими-то травами. Так что дорогое начальство получило свой кофе уже через полчаса – большая часть которых ушла на обыск приемной.

А ведь где-то лорд ректор взял ту чашку чая, которую я у него отжала для дроу-матери, ой, то есть леди Тайше! То есть, скорее всего, вполне мог бы обойтись и теперь без моей помощи. Проверяет?

– Недурно, – изрек этот драконище, пригубив напиток и немного посмаковав. – Но в это время суток я предпочитаю кофе без сахара. И лучше со сливками! Надеюсь, вы записываете?

– Безусловно, – я кивнула с каменным лицом, напомнив себе всегда таскать с собой блокнот и карандаш. И представив свою первую запись: «Найти и подоить корову». А где еще я ему возьму свежие сливки?!

Может, в моем новом хозяйстве и морозильный ларь где-то найдется? Надо поискать.

Но для начала – разобрать все же этот горный кряж на столе!

Учебные планы оказались адской головоломкой. Все дело в сложной структуре обучения. СМАМ – единственная на весь континент магакадемия, где учатся представители практически всех существующих рас. И дело тут не в чьем-либо расизме, а в особенностях магии и связанных с ними сложностях организации учебного процесса. В СМАМ из-за этого есть общефакультетские занятия для каждой из специальностей и отдельные – для представителей разных народов.

Скажем, целитель-эльф способен сращивать раны и стимулировать регенерацию организма, наги незаменимы в анестезии, а человеческие маги – в диагностике. Все целители посещают лекции и семинары по анатомии и физиологии разных рас, хирургии, общей теории целительского дела, первой помощи и так далее. При этом, скажем, студент-эльф ходит еще и на отдельные занятия только для эльфов-целителей. И дополнительно – на занятия для всех эльфов независимо от специальности, где занимается развитием личного резерва и учится контролю своей магии. То же самое – с драконами и всеми прочими. В результате у каждого из студентов – индивидуальное расписание, и составить их без накладок – та еще игра в пятнашки. К счастью, в задачи личного секретаря ректора это не входит, этим занимаются деканаты факультетов. Мне нужно было только сверить все и подать на подпись ректору. Или достаточно будет моей печати? Вроде бы она у меня есть. Кто бы еще знал, где именно она у меня есть!

Но прекраснее всего оказались докладные записки, жалобы и прошения. Местами это напоминало настоящие производственные драмы!

Так, например, я узнала, что в корпусе артефакторики в соседних кабинетах вынуждены вести практикумы гном и эльфийка. Гномы традиционно считаются лучшими артефакторами и магмеханиками, а вот эльфийка-артефактор – это довольно необычно. А еще представители этих народов традиционно же недолюбливают друг друга.

«Глубокоуважаемый и почтеннейший лорд ректор! Спешу довести до вашего сведения информацию о нарушениях трудового распорядка и учебного процесса, требующих вашего неотложного внимания и вмешательства.

Прежде всего, вопреки учебному расписанию, а также вашему личному распоряжению, глубоконеуважаемый мэтр Драбур продолжает задерживать студентов на своих практикумах, что приводит к опозданиям на последующие занятия.

Накануне студенты второго курса после его занятия явились в мою лабораторию наэлектризованными. Буквально. Каждый из них при прикосновении испускал электрический разряд. В результате оказались необратимо повреждены несколько почти созревших хрустальных шаров для корпуса предсказателей, а также моя прическа. Считаю, что к подобным последствиям привело преступное нарушение техники безопасности. Прошу принять меры к вразумлению вышеуказанного преподавателя, а также вычесть из его заработной платы средства, необходимые мне на восстановление прически…»

«…Лорд ректор, эта остроухая дура (зачеркнуто) преподаватель по работе с минералами мэстрис Саннилиаль Талиэль сама виновата. Нечего было запускать ко мне в мастерскую гремлина! И где только добыла? Кстати, гремлин мне сорвал испытания нового летательного аппарата, сожрал два килограмма болтов и гаек и привел в негодность почти работавшую модель вечного двигателя. Найдите на эту бабу (зачеркнуто) управу, в конце концов! P. S. А волосы дыбом ей даже идут!»

«Глубокоуважаемый лорд ректор, вынуждена обратиться к вам снова. Это переходит всякие границы! Сегодня глубоконеуважаемый мэтр Драбур запустил свою модель летательного аппарата в мою лабораторию. Неуправляемую модель, прошу заметить! Произведенные разрушения не поддаются описанию. Загублены месяцы моей работы! Студенты вынуждены заниматься в невыносимых условиях! Также прошу выделить средства на ремонт и восстановление помещения. P. S. А гремлины – у него в голове!»

«Лорд ректор, эта остр… (зачеркнуто) ду.. (зачеркнуто) мэстрис Саннилиаль Талиэль продолжает демонстрировать полную профнепригодность и некомпетентность. Кто вообще пустил эльфийку в артефакторы?! Она устроила ремонт в своей лаборатории прямо во время моего занятия, не потрудившись даже активировать звукоизолирующие артефакты. Наверняка просто не справилась с ними! Также она уничтожила экспериментальную модель летательного аппарата, над которой мы с группой студентов работали целый семестр и с трудом восстановили после атаки гремлина. Прошу незамедлительно принять меры. Лучше всего найти нормального преподавателя!»

Кажется, я догадываюсь, что именно коллекционировала моя предшественница. Даже захотелось собрать собственную коллекцию.

Интересно, почему этих двоих просто не развели по разным песочницам? Надо будет посмотреть на план корпуса артефакторики. Вдруг найдется подходящее помещение. Если лаборатория Талиэль в самом деле требует серьезного ремонта, будет только логично перенести ее куда-нибудь подальше.

Осталось понять, требует ли эта, похоже, вечная история личного вмешательства такого занятого ректора. Может, справлюсь как-нибудь сама?..

Глава шестая. Кто на новенькую

Илль

Когда в глазах начало резать, будто в них песка насыпали, а аккуратные стопки перестали помещаться на столе, стало ясно, что пора немного отвлечься. То есть – временно сменить вид деятельности. Мой шеф, кстати, похоже, делал это регулярно. Во всяком случае за утро он несколько раз пулей вылетал из своего кабинета и молча уносился куда-то с крайне озабоченным видом, а потом возвращался. Грешным делом у меня даже мелькала мысль, что, может, с кофе что-то пошло не так… но, думается, в этом случае на меня смотрели бы еще более неласково. Может, он таким способом спортивную форму поддерживает? Мне бы тоже не помешало!

Со старческим кряхтением я поднялась из-за стола и потянулась. Надо все-таки хорошенько осмотреть свое рабочее место. В ящики стола я уже заглядывала и нашла там печать, запас чистых бланков, несколько блокнотов и папок и прочую канцелярию. А вот большинство панелей на стенах остались неизученными – судя по всему, отодвигается не только та, что скрывает «кухонный» уголок.

Собственно, из мебели в приемной помимо моего стола стояли только небольшой диванчик с красной обивкой и пара мягких стульев для посетителей. Никаких шкафов и полок я не обнаружила. Но где-то же должны храниться рабочие папки, подшивки документов и прочая макулатура! Значит, будем ощупывать стены.

Панели и впрямь оказались раздвижными со всех сторон. За одной из них обнаружилась дверь в небольшой, но вполне комфортабельный санузел. Прекрасно! За второй нашлось множество ящичков, подписанных гномьими рунами. Я выдвинула один из них – пустой. Зато размер как раз под стандартный документ. Может, это для сортировки? Но почему они пустые? На пробу я подергала еще пару таких же – тоже пустых. А потом выдвинула самый большой…

И это оказалось ошибкой! Потому что оттуда мне в лицо буквально выстрелило лавиной бумаг – ничуть не меньшей, чем уже высилась на моем столе. Я ошеломленно отшатнулась. Эт-то еще что… и как они вообще там помещались?!

Я наугад подобрала пару бумаг. Какие-то накладные, счета-фактуры… о, а вот еще одна докладная записка уже знакомым почерком мэтра Драбура. Мэстрис Талиэль при встрече уронила перед ним горючий камень. Мэтр Драбур лишился бороды и каких-то своих разработок.

Похоже, в целом бумаги примерно того же содержания, что и прочие. Может, это архив? Да нет, даты свежие… Пожалуй, стоит пока сгрести все это в единую кучку – все равно потом разбираться.

За следующей панелью оказалась кладовка. Или свалка. То есть там, конечно, все было аккуратно разложено по полочкам, но вот сами предметы, расставленные на них, изумляли. Меньше всего я бы ожидала увидеть в приемной ректора, например, пушистые женские тапочки с помпонами! У моей предшественницы ноги мерзли? Или уставали? От чего – от сидения за рабочим столом?

А что здесь делает масляная лампа, будто из сказки про Аладдина, разве что маленькая – с ладонь? Я покрутила лампу в руках. Красивая штучка, но, в самом деле, зачем она здесь? Усмехнувшись, потерла ее…

И тут же выронила.

Потому что из лампы тотчас вырвался фиолетовый дымок, который становился все плотнее и гуще, пока в нем не сформировались очертания самого настоящего джинна! То есть мускулистого лысого дядьки в шароварах, будто сотканного из сиреневого дыма.

Только очень маленького – тоже с ладонь.

– Ты еще кто? – неожиданно густым басом вопросил меня мини-джинн, сложив руки на груди.

Я икнула.

– Иллиана Вернес, новый секретарь ректора Тариуса, – представилась я на автомате. Хорошо хоть, не земное имя выдала от неожиданности!

– И чего тебе надо, Иллиана Вернес, новый секретарь ректора Тариуса? – еще более мрачно поинтересовался этот фиолетовый.

Какой-то мне невежливый джинн попался! Да еще и мелкоформатный. Нет бы, как положено, спросить «Чего изволите?»

– Э-э… – глубокомысленно протянула я. – Простите… а вы джинн?

– Нет, говорящий зеленый пони с радугой в глазах и пламенным сердцем! – фыркнул мой собеседник. – Джиннов не видела, что ли?

– То есть… вы исполняете желания?

Джинн тотчас поскучнел.

– Сугубо в рамках трудового договора. Исполнение желаний, загаданных в личных интересах, оплачивается по отдельному тарифу с вычетом из зарплаты сотрудника, оные желания загадавшего. В случае нецелевой эксплуатации штатного джинна-курьера я имею право жаловаться лично ректору.

Я вытаращила глаза.

– Вы… курьер? – хммм… а ведь курьер – это просто замечательно! То есть мне все-таки не придется самой бегать по всей территории академии с утра до ночи! Может быть… – Вы можете, например, отнести завизированные документы в учебную часть?

– Я тебе что – почтовый ящик? – скривился джинн.

– Но…

– Вон – ящики у тебя, – фиолетовый ткнул крохотной мускулистой ручонкой в направлении панели с выдвижными ящиками. – Откуда ты взялась, такая темная? Самый большой – для входящих бумаг, остальные – для исходящих. Отправляют в учебную часть, отдел кадров, во все деканаты и так далее.

– Ага… – это, значит, меня свежими входящими чуть-чуть не завалило. – А как я узнаю, который куда?

– Там написано!

– По-гномьи!

– Я тебе еще и переводчиком должен работать?!

Мда… похоже, с этим сотрудником каши не сваришь. Но контакт-то как-то налаживать надо! Раз уж нам все равно работать вместе.

– Многоуважаемый джинн, – начала я. – А можно узнать ваше имя?

Коротышка смерил меня долгим взглядом, а потом вдруг усмехнулся.

– Ты смотри – вежливая! Молодец. С джиннами обычно не церемонятся. И наши имена никого не интересуют. Всем сразу подавай счет в банке и влюбленного лорда ректора. Желания загадывать не будешь?

Я мотнула головой.

– Исключительно в рамках трудового договора!

– Молодец, – хмыкнул джинн. – И правильно. Все равно я приворотов не делаю. Малик я. Можешь меня так и звать. И завязывай выкать, у джиннов это не принято. Я единственный и неповторимый!

Я улыбнулась. Есть контакт!

– Как скажешь, Малик. Так чем ты занимаешься, если все документы отправляются через ящики?

Малик пожал плечами.

– Часто надо передать что-то кому-нибудь из преподавателей. Или вызвать студента на ковер. Или срочно добыть какую-то информацию…

– О! Информацию! – я потерла руки и, оценив настороженный взгляд мелкого джинна, тут же добавила. – Исключительно для служебного пользования!

В конце концов, раз начальство страшно занято, а должностной инструкции нет, мне в самом деле срочно нужно очень много информации. Например, кто есть кто и где здесь что. Наверняка личный джинн-курьер куда эффективнее метода научного тыка!

*

В конечном счете мой первый рабочий день прошел на удивление продуктивно. Малик провел для меня экскурсию по приемной и окрестностям, рассказал кое-что о преподавателях и даже немного помог с сортировкой документации, так что к вечеру ее гора изрядно поредела. Джинн все время бурчал, что я использую его в личных целях, но, по-моему, и сам был рад хоть такому развлечению. Скучно ему, наверное, целыми днями в лампе сидеть.

Как ни странно, знание делопроизводства, принесенное из другого мира, немало мне пригодилось. Главное – понимать принцип, а точные формулировки и принятые правила оформления можно подсмотреть и в старых бумагах, которых тоже нашлось немало.

Наверняка и стенография пригодится – а что пишу я русской скорописью, никого волновать не должно, я-то свои записи всегда пойму.

Над моим столом обнаружился колокольчик – никакой веревки к нему привязано не было, но звонить он начинал, когда шеф хотел вызвать меня к себе. Правда, сегодня он вызывал меня снова всего раз – чтобы еще раз сварить кофе. Посетителей тоже, на мое счастье, было немного. До начала учебного года в академии оставались некоторые студенты, и у них даже были какие-то факультативные занятия, но вечный аврал ожидался все-таки начиная со вступительных экзаменов.

Собственно, посетительница была только одна – какая-то девица, судя по роскошному платью в пол и высокомерно вздернутому носу – скорее всего, драконица. Ну или подражательница. Она, правда, уверяла, что приходится ректору невестой, но, поскольку меня ни о каких невестах не предупреждали, а назвать внятную и серьезную цель визита она не смогла, девицу я все-таки выставила. Малик при этом хихикал, сидя на моем столе, и, по-моему, мечтал о поп-корне. Если, конечно, джинны едят поп-корн.

Сама я за весь рабочий день о еде так и не вспомнила – слишком была взвинчена, опасаясь где-нибудь напортачить.

И, конечно, в этот день мне не удалось ни на шаг приблизиться к своей собственной цели – информации о драконах. Что ж, я и не рассчитывала, что сходу смогу приступить к своей познавательной деятельности.

Может, в первый рабочий день стоило бы и задержаться – хотя бы закончить с бумагами. Но к этому моменту я наконец осознала, что всерьез проголодалась, а искать столовую уже поздно. Да и Лелька с Умой будут беспокоиться.

– Малик, – обратилась я к джинну, продолжающему витать под потолком, – а с территории академии есть другие выходы, кроме главного?

Наверняка ведь продукты в столовую, да и ингредиенты для лабораторий, завозят не через главный вход! Значит, должны быть и какие-то служебные.

– Есть, конечно, – он слегка удивился. – Но в город ближе всего выходить через главный. Можно еще пройти через полигоны… только оттуда крюк огромный выйдет. Или через парковую зону…

– Отлично!

Пятнадцать минут спустя, попрощавшись с шефом, едва кивнувшим мне, и Маликом, со вздохом втянувшимся обратно в свою лампу, я уже шагала быстрым шагом к парковой зоне. Ну и пусть придется сделать крюк! Подумаешь. Зато есть шансы не столкнуться с Викасом, если он и правда поджидает у выхода. А в этом я почему-то и не сомневалась. И меньше всего на свете мне хотелось бы сейчас видеть бывшего жениха. Как этот маньяк вообще выследил, где я теперь живу, интересно?

На территории академии располагалось множество небольших скверов с фонтанами и целый парк, в глубине которого было даже небольшое озерцо. Наверняка в хорошую погоду многие студенты предпочитают зубрить конспекты, расположившись на свежем воздухе на скамейках, а то и просто на траве. И отдыхают вечерами здесь же. Но сейчас здесь было пустынно и тихо.

Смеркаться еще не начинало, и страшно мне не было. Все-таки здесь закрытая и защищенная академия, в которую не проникнет никто снаружи…

Как оказалось, в закрытой академии тоже есть чего опасаться. Не маньяков, конечно…

Существо, которое вышло из кустов, выглядело так, что я понятия не имею, как не поседела на месте. И даже не сразу осознала, что уже несколько секунд, буквально остолбенев, визжу на грани ультразвука. Честное слово, я и не подозревала, что я так умею!

Существо было ростом примерно с пони, но походило, пожалуй, скорее на собаку со слегка сплюснутой мордой – только больную одновременно всеми существующими болезнями, включая бешенство. И, может быть, некоторыми несуществующими тоже. Оно было лысым, криволапым, со светлой, до отвращения похожей на человеческую, кожей, покрытой бородавками, язвами, зеленоватыми шелушащимися пятнами и струпьями. Из морды кое-где торчали редкие пегие волоски. Широкая, как лягушачья, пасть щерилась треугольными зубами – выглядело это так, как будто их там как минимум три ряда. Носа как такового у «собачки» не было, только ноздри, а маленькие гноящиеся глаза смотрели мутно и безумно. Когда я завизжала, из этих глаз хлынули то ли слезы, то ли гной. Одновременно пасть раскрылась, капая вязкой слюной и демонстрируя, что зубы даже крупнее и острее, чем мне показалось на первый взгляд.

Только в этот момент я наконец отмерла. И одновременно захлопнула рот. А когда милейшая зверушка сделала шаг ко мне, я ломанулась в противоположную сторону – и на одном адреналине почти взлетела на дерево.

И нет, я не знаю, как мне удалось это сделать в узкой юбке. О юбке я вспомнила уже сидя на ветке в одной туфле и страстно обнимая ствол.

А заодно обнаружила, что кисти моих рук превратились в чешуйчатые лапы с длиннющими когтями. И на древесной коре они оставили длинные царапины. Интересно, могла бы я этаким маникюром отмахаться от того монстра? Нет, даже пробовать не хочу!

А вдруг эта штука умеет лазать по деревьям?!

Я осторожно попыталась посмотреть вниз – и ничего не разглядела. Зато откуда-то оттуда послышался вдруг протяжный всхлип – а затем и вовсе рыдания.

О боже! Это существо кого-то поймало?!

Я попыталась извернуться на ветке – так, чтобы не упасть, но все-таки понять, что происходит под деревом.

…Вот зря я это сделала. Ни зубастого монстра, ни его жертву разглядеть так и не удалось. Зато прямо подо мной веткой ниже восседала горгулья. Обычная такая каменная горгулья, очень похожая на тех, что украшали фасад административного корпуса и парадный вход в академию. Только эта была почему-то живой, несмотря на свой вполне каменный вид. Она с интересом смотрела на меня, почесывая себя задней лапой за ухом.

Зубы у нее тоже были вполне внушительные. И когти. У меня, конечно, тоже есть когти, но я же ими за дерево цепляюсь!

– И-и-и! – тоненько заскулила я.

– Госпожа Вернес? – послышался снизу изумленный голос лорда ректора. – А что это вы там делаете?

Меня спасут! Ура! Кто бы мог подумать, как я буду рада слышать его голос после окончания рабочего дня!

А вот горгулье новое действующее лицо определенно не понравилось. Она досадливо передернулась, переступая лапами по ветке, внимательно посмотрела вниз, а потом совсем по-человечески вздохнула – и вспорхнула.

– Улетела, – с сожалением протянул лорд ректор. – Опять! Так что вы там делаете, госпожа Вернес?

Хм, интересно, это он там так спокоен, потому что монстр уже ушел, или лордам-драконам нипочем кошмарные бешеные бородавчатые «собачки» размером с пони?

Продолжая цепляться когтями за древесный ствол, я кое-как свесилась вниз и увидела своего шефа, стоящего с запрокинутой головой. А вот монстра рядом с ним не оказалось – как и его возможной жертвы. Только почему-то лужа поблескивала совсем рядом с «моим» деревом. Хм… не прихлопнул же он эту образину, в самом деле?

– Сижу, – ответила я очевидное.

– Ага, – он чуть наклонил голову к плечу. – А… зачем вы там сидите?

– Да так… вид отсюда хороший…

– Мда… вид недурен, – задумчиво подтвердил он, и я невольно покраснела. Юбка на мне задралась до неприличия, и ничего сделать с этим сейчас я не могла при всем желании. Снизу, наверное, смотрится совсем уж отлично. – Но, может быть, вы все-таки спуститесь?

Я еще раз оценила расстояние до земли и… яростно замотала головой.

– Нет!

– Но почему?

– А мне… мне тут нравится!

Я вдруг сообразила, что если спущусь прямо сейчас, лорд Тариус точно увидит мои трансформированные руки, которые пока скрывает густая листва и неудобный ракурс. Впрочем, адреналин уже схлынул – и когти начали понемногу втягиваться. Наверное, если подождать еще немного, у меня совсем скоро снова будут нормальные руки… вот только удержусь ли я тогда на этом насесте?

И, кстати, если я попытаюсь спуститься, вид снизу станет еще занимательнее!

А еще я, откровенно говоря, вообще не представляла, как теперь спускаться – что с когтями, что без. Прямо-таки прочувствовала незавидную участь кошек, которые вопят на деревьях часами, пока их не снимут, чертыхаясь, пожарные.

– Ну… ладно, – ректор пожал плечами. – Кстати, вы не видели здесь сквонка? Раз уж у вас там такой вид! Поступил сигнал, что его видели в этой части парка, а его так долго ловят, что я решил лично проверить.

– Скво… кого?

– Ну, такое, – мужчина обрисовал силуэт в воздухе. – Бородавчатое. Некрасивое.

– Да! Да! – «бородавчатое, некрасивое» – характеристика, конечно, несколько неполная, зато показательная. – Оно было здесь! Вот прямо на том месте, где вы стоите!

– Хм, – ректор опустил глаза и уставился на лужу под ногами, а потом мрачно спросил, – рыдало?

– Что? Э… кто-то рыдал…

– Вся ясно, – еще мрачнее резюмировал дракон. – Вы его расстроили!

– Я – его?! – от таких новостей у меня прямо-таки глаза на лоб полезли. – Оно меня расстроило гораздо больше!

– Но вы сидите и любуетесь видами, а сквонк утек!

– Утек?

– Утек!

– Совсем?

– Совсем! Теперь неизвестно, где снова появится. И горгулью спугнули!

От такой несправедливости я даже задохнулась.

– Это вы ее спугнули! А мы с ней прекрасно сидели на соседних ветках… видами любовались!

Досадливо махнув рукой, лорд еще раз осмотрел лужу и… кажется, собрался уходить.

А до меня как-то разом дошло, что сидеть мне тут, пока не свалюсь спелой грушей – и созрею я, скорее всего, как только когти втянутся окончательно и руки снова станут человеческими. Эх… была не была!

– Лорд ректор! Постойте!

– Да? – мужчина приостановился и снова запрокинул голову.

– А вы не могли бы меня отсюда снять?

– Вам же там нравится? – ехидство в его голосе можно было черпать ложкой.

– Так ведь сквонк утек! И горгулья улетела. Виды сразу стали менее занимательны. И вообще мне что-то тут разонравилось!

Легкий вздох как бы говорил «сама не знает, чего хочет!». Тем не менее, лорд дракон поднял руки и сделал несколько пассов. А я почувствовала, как теплая воздушная волна обнимает меня за талию.

– Дерево-то отпустите!

Я заставила себя разжать руки – и тотчас меня подхватило воздухом. В полете я еще успела сунуть руки под мышки, будто замерзла – а потом меня аккуратно приземлили возле лужи.

– Если снова встретите сквонка, – строго сообщили мне, – не вздумайте его огорчать!

– Постойте… так это он рыдал?

– А кто же еще? Вы наверняка дали ему понять, что считаете его некрасивым!

– Что?! Да это самое безобразное существо, которое я когда-либо видела!

– Вот! – ректор наставительно поднял палец. – Наверняка вы сказали ему какую-нибудь гадость. Или выразительно смотрели. Сквонки и так огорчаются из-за того, как выглядят. И рыдают от этого! И растворяются в собственных слезах. Ищи его теперь снова!

– А… ммм… – я недоуменно посмотрела на лужу. Мужчина скользнул взглядом туда же.

– Нет, это уже просто лужа. Сквонк заново материализуется в другом месте. Словом – ведите себя тактичнее в следующий раз!

– Но почему у вас вообще по академии бегают монстры?! – я решила, что лучшая защита – это нападение.

– Разбежались, – мужчина пожал плечами с таким видом, что стало ясно – ситуация, с его точки зрения, совершенно штатная. – Опасных в основном уже переловили всех. Ну, почти. И… хм. Я бы рекомендовал вам на территории академии все же вести себя несколько приличнее.

Лорд ректор окинул меня сложным взглядом, а я снова почувствовала, что удушливо краснею.

Потому что стояла я по-прежнему в сбившейся почти до бедер юбке. Но поправить ее, не показав руки, – нереально. Успокоиться прямо сейчас настолько, чтобы вернуться в нормальный человеческий облик целиком, – тоже.

А еще я стояла на одной ноге, поджав вторую – босую.

Покачав головой, ректор поискал глазами и наклонился куда-то. Я быстро одернула подол и снова спрятала руки. Отчасти выбившуюся из-за пояса блузку поправлять не стала – слишком долго. А уже в следующую секунду мне протянули потерянную туфлю.

– Я непременно учту ваше пожелание, – деревянным голосом сказала я, лихорадочно размышляя, что хуже – протянуть за туфлей когтистую лапу или попытаться взять свою обувь зубами. В принципе, наверное, мой шеф уже не удивится последнему варианту.

Однако он все-таки, снова покачав головой, присел и помог мне обуться.

– Может быть, вас стоит проводить?

– Нет-нет! – служебный выход с территории был уже совсем рядом. Благодаря сквонку я не дошла до него каких-то несколько метров. – Если снова встречу сквонка, обязательно скажу, что он красавчик!

Вообще-то я собираюсь сделать в случае чего прямо противоположное. Скажу, что таких уродцев в жизни не видела – и пусть опять утекает! Я его ловить уж точно не стану.

Кажется, межрасовая академия магии – это такой огромный дурдом. Еще бы понять, ректор в нем – главврач или главпсих? Во всяком случае, похоже, мне придется привыкать. Что ж, будем считать это боевым крещением!

Глава седьмая. Неудобные вопросы

Илль

– Списки поступивших абитуриентов, – на стол передо мной плюхнулась пачка бумаг. – И индивидуальные планы занятий и расписания для первого курса на перепроверку.

Вторая стопка, куда увесистее, приземлилась рядом, а джинн, собственно, сбросивший этот груз, демонстративно утер несуществующий пот со лба. Я до сих пор поражалась, как он ухитряется поднимать и без труда переносить предметы в несколько раз больше себя. Умом я понимала, что джинн – дух, и веса предметов для него попросту не существует, он все делает с помощью магии, но выглядело все равно странно. А Малик, по настроению, рисовался передо мной своей «богатырской силой» или, напротив, всячески показывал, как его утомляют мои задания. Хотя уставать не мог в принципе.

Я сдвинула очки на макушку. Этот аксессуар я продолжала надевать на работу, чтобы хоть как-то придать своему облику солидности. И так меня вечно встречные преподаватели принимали за заблудившуюся абитуриентку!

– Ты уверен, что этим должен заниматься именно личный секретарь ректора?

– Ну, Мариса из учебной части сказала, что у тебя так прекрасно все получилось в прошлый раз…

Понятно. Это месть. Мелкая и, между прочим, несправедливая! Когда мне прислали расписания для выпускного курса – вообще-то не мне, а ректору на утверждение – я, увлекшись, перепроверила все и нашла несколько накладок. И даже предложила свой вариант, чуть передвинув эти пятнашки! И вот она, благодарность. Интересно, что бы делала коллега Мариса, если бы ее ошибки обнаружились уже во время учебного года, и к ней бы поочередно являлись растерянные студенты и разъяренные преподаватели.

Сегодня пятый день, как я работаю в академии. Полет… не так чтобы нормальный, но живем. Во всяком случае, меня все еще не съели, и это несомненный плюс, учитывая, что кругом кишат всевозможные чудовища – от местных преподавателей до сбежавших из монстрятника зверушек. Драконы, кстати, по-моему, вообще не бывают адекватными. По крайней мере, мне пока попадаются сплошь психи. И как это маму так угораздило?

Во всяком случае, размышлять о своей непростой доле мне, мягко говоря, некогда. И заниматься своими собственными изысканиями пока, увы, тоже совершенно нет времени, хотя читательский билет в библиотеку академии мне выдали по первому же запросу – оказывается, он мне как сотруднику полагается. Я даже подозреваю, что как сотрудник смогу получить там куда более широкий доступ, чем студенты. Остается только это проверить.

Каждое утро я мчусь на работу со скоростью полета дракона – потому что следом за мной неизменно пыхтит мой бывший жених. Просто поразительная настойчивость! А каждый вечер ухожу буквально кустами и огородами то через один служебный выход, то через другой – чтобы Викас не выследил. Иногда получается с приключениями – как в тот, первый мой рабочий день.

А ведь впереди выходные, и я уже пообещала Лельке, что мы весь день проведем вместе и будем гулять по городу! Даже знать не хочу, что подумает и как доложит моей матери Викас, когда увидит меня с ребенком. Да еще называющим меня мамой! Пока-то он считает, что живущая со мной в одном доме девочка – подопечная хозяйки, благо их и видно всегда вдвоем. И меньше всего мне хотелось бы, чтобы в долгожданный выходной нас с Лелькой сопровождал на прогулке по городу мой недожених!

Впрочем, до выходных еще надо дожить. С началом следующей рабочей недели впереди маячит мой персональный кошмар – торжественная церемония посвящения первокурсников и начало учебного года. Об этом даже Малик говорит с содроганием. Первый месяц всегда самый беспокойный, по его словам. Первокурсники – совсем зеленые детишки, только-только оторвавшиеся от материнской груди и спешащие хлебнуть наконец долгожданной свободы и «взрослой жизни». Правил академии они еще толком не знают, а потому чудят как хотят и ведут себя как форменные дикари. Это потом, схлопотав по паре наказаний, а то и понаблюдав, как птичкой вылетит из академии кто-то из их сокурсников, детки слегка присмиреют и начнут учиться.

Что до старшекурсников, они после каникул, проведенных дома, а то и на курортах, тоже приезжают разболтавшимися и подзабывшими о дисциплине. А вдобавок считают себя уже умудренными опытом старожилами, которым многое позволено. И тоже ведут себя как дикари и чудят – но хулиганят с выдумкой, уже как профессионалы.

Так что сегодня – последний относительно спокойный рабочий день. Хотя большинство преподавателей уже вернулись в академгородок, и народу на его аллеях заметно прибыло. А впереди еще заселение студентов…

Сколько раз за последние пять дней мне приходилось то делать странные жесты, то экстренно сбегать в санузел, чтобы скрыть частичный оборот – уже и не сосчитать. К счастью, до хвоста пока дело не доходило. Но на всякий случай я предпочитала теперь одеваться в широкие брюки и блузы с длинными рукавами, в которых при необходимости можно спрятать кисти рук. Да и по деревьям в случае чего в брюках будет удобнее лазать… а драконицы штанов не носят совсем, и это тоже большой плюс.

Я скользнула взглядом по странице списка. Боевой факультет. На верхней строчке – лорд Лайс Тайше. Знакомая фамилия… ах да! Значит, чадо той скандальной дроу таки поступило. Кто бы сомневался, на какую специальность.

По-хорошему, стоило бы послать коллегу Марису… в парк, ранимым сквонкам комплименты делать. Но… в расписаниях для первокурсников у меня был свой личный интерес. Что ж, окажем гуманитарную помощь учебной части! Или по крайней мере попытаемся.

Разумеется, в списке поступивших были и драконы. Не так уж много – я перебрала листки, где напротив каждой фамилии значилась пометка о расе: четверо на боевом, пятеро на артефакторике, двое на целительском… значит, стоит сверить их индивидуальные расписания, чтобы выяснить, что преподают всем драконам-первокурсникам. Конечно, проще было бы напрямую спросить об этом, но я не знала, как объяснить такую любознательность, и опасалась привлекать внимание к своему интересу. Пусть я буду лучше бескорыстной дурой, которая на досуге занимается чужой работой.

Бегло пробежав расписания глазами, я недоуменно нахмурилась. Медитации… сплошные медитации! Никаких других практических занятий персонально для драконов я пока не видела. Разве что некоторые были помечены как «медитация и контроль».

Дверь приемной беззвучно открылась, и мимо моего стола, едва кивнув нам с джинном, прошло дорогое начальство.

– Доброе утро, госпожа Вернес, Малик.

– Доброе утро, лорд ректор! – отозвались мы хором, а я еще и вскочила, хотя шеф уже скрылся в своем кабинете.

Этот ритуал повторялся каждое утро. Несколько минут спустя я уже входила в кабинет ректора с чашкой кофе и зажатыми под мышкой блокнотом и папкой.

– Сегодня у вас с утра заседание ученого совета. На два часа запланирована аудиенция у Их Величеств, – на этих словах лорд Тариус едва заметно поморщился. – После обеда также нужно провести собеседование с новым преподавателем по общей магии воздуха.

Ректор кивнул.

– Есть что-то срочное?

– Пока только приказ о зачислении первокурсников на подпись, – я протянула папку со списками.

– Хорошо, оставьте.

Вернувшись в приемную, я застала Малика зависшим у окна.

– Началось, – мрачно сообщил он, сложив на груди руки.

Я подошла к окну. Отсюда, с верхнего этажа административного корпуса, хорошо просматривалась аллея, ведущая к парадному входу в академгородок. Главные ворота, обычно закрытые, сейчас были распахнуты настежь, и в них вереницей въезжали экипажи и кэбы. А на лужайках тут и там время от времени мелькали вспышки одноразовых порталов, из которых выходили (а иногда и выкатывались) люди, эльфы, гномы – все с чемоданами и коробками.

– Что – началось? – переспросила я, уже догадываясь об ответе.

– Студенты! – еще мрачнее буркнул джинн.

*

Студенты! Как много в этом слове…

Казалось бы, давно ли я сама такой была! Как выяснилось, давно. И десять лет, отделяющие меня-Инну от буйной толпы первокурсников, мне самой ну очень заметны.

Вообще-то как Илль я только-только закончила институт – и, честно говоря, была вполне себе инфантильной и избалованной домашней девочкой. В Институте благородных девиц такими были все. Но я помнила об этом как о давних событиях, после которых я прожила уже целую жизнь, где были вечное одиночество, страх отверженности, бесконечные сомнения в себе, ответственность за ребенка… много чего было.

О том, что студенты в целом – это шум, хлопоты и проблемы, я знала всегда. О том, что студенты-маги – это стихийное бедствие, начала догадываться еще в день собеседования. Если немногочисленные оставшиеся на каникулы детишки на досуге взрывают лаборатории, чего же ожидать от сотен недорослей, каждый из которых вполне способен разрушить небольшой город?

Правда, о масштабах этого бедствия начала все же догадываться только сейчас.

Некоторые из студентов прибывали со спецэффектами. Парочка драконов – видимо, из числа только что зачисленных – додумалась прилететь своим, так сказать, летом. И, в общем-то, в академии есть полигоны, на которых вполне может приземлиться здоровенная ящерица. Но нам же надо обязательно поближе к общежитиям, чтобы поменьше топать ногами! Результат – парочка сломанных деревьев, скособоченный фонтан и изрядно продавленная плитка на аллее.

Кто-то из старшекурсников, завидев издалека приятелей, пытался привлечь их внимание – например, запустив фейерверк или магически усилив свой голос в несколько раз. Кто-то баловался иллюзиями, рисуясь перед девушками. Кто-то неудачно попытался левитировать свои чемоданы – и забросил на гребень стены парочку визжащих первокурсниц. А где-то уже разгоралась и драка – причем в ход шли не только всевозможные колюще-режущие предметы, но и огненные шары.

– Можно начинать придумывать взыскания и исправительные работы. И прикидывать смету на восстановление всего разрушенного и сломанного, – мрачно констатировал Малик. – Каждый год одно и то же!

– Может, еще успеем спрятаться? – малодушно предложила я. Ну можно же по крайней мере помечтать!

– Поздно, – фыркнул джинн. – Ты уже согласилась на эту работу.

Как оказалось, Малик был тысячу раз прав. И впрямь – поздно.

Уже в следующую секунду дверь из коридора рывком распахнулась – так, как будто ее открыли пинком с ноги, и в приемную ворвалась темноволосая ярко накрашенная девица, с ног до головы затянутая в черную кожу. Демоница, судя по аккуратным рожкам, выглядывавшим из прически, и недовольно хлещущему по бедру длинному хвосту с кисточкой на конце.

Обернувшись от окна, я было раскрыла рот, чтобы поздороваться и поинтересоваться целью визита – и сразу закрыла его. Потому что демоница явно не собиралась ни здороваться со мной, ни вообще обращать хоть какое-то внимание. Едва скользнув взглядом по мне и Малику, она без колебаний направилась к двери ректорского кабинета.

Наверное, можно было кинуться ей наперерез – так сказать, буквально грудью на амбразуру. Но, в конце концов, если в твоем распоряжении есть служебный джинн, просто грех этим не воспользоваться! Тем более в самых что ни на есть рабочих целях.

А потому я, переглянувшись с Маликом, просто указала ему глазами на дверь и шевельнула бровями.

Умница джинн понял меня без слов. Так что, сделав еще один шаг, демоница налетела на невидимую стену. Буркнула что-то явно малоцензурное себе под нос – и толкнулась еще раз. А когда продвинуться вперед снова не вышло – подняла руки, и на каждой из ее ладоней вспыхнуло по языку пламени.

– Не советую, юная леди, – сухо произнесла я и прошла к своему столу. – Во-первых, вы находитесь в приемной кабинета ректора. Разумеется, все здесь экранировано от враждебной магии – так что вы рискуете навредить только себе. Во-вторых, если вы рассчитываете попасть на прием к ректору, то записываться стоит заранее. И в-третьих, я бы рекомендовала вам вести себя несколько цивилизованнее. И вежливее. Я допускаю, что в ваших краях – откуда вы там приехали? – вы могли не получить нормального воспитания, однако сейчас вы находитесь на территории Сайлары, и здесь вам придется привыкать к цивилизованному поведению. Попробуйте начать со стука в дверь и приветствия. Это несложно, поверьте.

Девица замерла, хватая воздух ртом. Я намеренно говорила с ней в таком тоне, будто она – деревенщина, оказавшаяся в королевском дворце, а я советую бросать дурную привычку ковыряться в носу хотя бы за столом. С демонами иначе нельзя.

Демоны (как и многие другие, к слову) считают себя высшей из рас. Кое-как, со скрипом, они еще признают равными себе драконов. Все остальные – пыль под их ногами. Но в академии единые правила для всех, и в уставе прописано, что все студенты в ее стенах равны между собой, независимо от расы и происхождения.

– Ты-ы! – свистяще выдохнула сквозь зубы девица.

– Вы, – спокойно поправила я, на что та только фыркнула.

Впрочем, спустя пару секунд студентка, видимо, сообразила, что сейчас сила на моей стороне – а значит, что бы ей ни понадобилось от главы академии, увидеть его ей не светит без моего одобрения.

– Мне нужно увидеть лорда Тариуса, – процедила она. – У меня к нему срочное дело.

– И какое же? – я приподняла брови.

– Не твое дело, человечка!

Я с деланным сожалением вздохнула и развела руками.

– Боюсь, я не смогу записать вас на прием, не зная цели визита. Кроме того, это все равно невозможно, пока вы не освоите хотя бы элементарных правил поведения.

Ох, как же девицу перекосило! Однако против лома нет приема, как говорится… еще несколько мгновений понадобилось побагровевшей демонице, чтобы справиться с собой.

– Меня заселили с какой-то гоблинкой! – выпалила она наконец.

Ну наконец-то! Вот мы и добрались до сути. Но ректор-то тут при чем?

– Глава академии не занимается вопросами расселения студентов по общежитиям, – сообщила я очевидное. – Обратитесь к коменданту…

– Комендант идиотка!

Я закатила глаза. Воистину, здешним преподавателям надо давать молоко за вредность! Как они вообще ухитряются работать с этаким контингентом?

Впрочем, наверняка мне просто достаются самые «сливки», и нормальных вменяемых студентов тоже немало. Просто нормальный вменяемый студент не пойдет со своим пустяковым вопросом делать мозг лично ректору. Я даже заочно прониклась симпатией и сочувствием к неизвестной мне гоблинке, которой досталась вот такая соседка. И эта гоблинка, что характерно, не заявилась сюда качать права!

У комендантов общежитий, конечно, есть правила расселения. Скажем, нельзя селить вампира с человеком. Современные вампиры – народ вполне цивилизованный, не упыри какие. На улицах ни на кого не кидаются и вообще пьют кровь в специальных барах, а доноры получают за это деньги. Здоровому и не раненому вампиру вполне достаточно пары глотков раз в неделю, в остальное время они едят обычную пищу.

Но зачем же селить козла прямо на грядке с запретной, но такой бесстыдно-соблазнительной капустой?

Зато представителей вечно не ладящих между собой народов неофициально даже рекомендуется селить вместе. Хотя бы потому что одна из целей существования международной и межрасовой академии – налаживание контактов и установление дипломатических связей. А демону, кстати, угодить в этом плане вообще невозможно.

Мысленно я уже прикидывала, сколько штрафных баллов назначить этой хамке. Как секретарь ректора я могла назначать штрафные баллы за поведение – правда, немного, поскольку не вхожу в преподавательский состав. Но отрабатывать их придется так или иначе, а еще они имеют свойство накапливаться, что может грозить уже серьезным наказанием…

Додумать я не успела – входная дверь снова распахнулась. И опять без стука.

*

На этот раз в приемную ворвался дроу во всей красе – в легком кожаном доспехе и увешанный оружием с ног до головы. Прекрасный наряд, чтобы явиться в учебное заведение. Впрочем, секси-демоница немногим лучше. Белоснежные длинные волосы вошедшего были стянуты в тугой хвост на затылке. Высоченный рост, гибкая фигура с широкими плечами, аристократично-тонкие черты лица, пепельный цвет кожи, сверкающие злобой лиловые глаза и острые уши – словом, дроу, просто дроу. Смертоносный и излучающий опасность всем своим видом.

И этот тоже пренебрежительно скользнул взглядом по всем присутствующим.

– Добрый день, уважаемый, – с нажимом сказала я, и вновь пришедший пренебрежительно кивнул.

– Мне нужен лорд ректор, – отрывисто бросил он и собрался, кажется, тоже пройти мимо меня, как мимо пустого места.

Да что же это такое! Где их вообще всех воспитывали? Раздражение во мне нарастало, однако я, в отличие от студентов, не могла себе позволить его показать. А потому мило улыбнулась.

– Для начала будьте так любезны представиться, пожалуйста.

Дроу слегка скривился.

– Лорд Лойс Тайше. Можете доложить обо мне.

Тайше, Тайше… знакомая фамилия. Оу! Так я имею счастье лицезреть «дитятко, которое каждый обидит»! Нас посетило чадо той самой эльфо-мамы. Экое оно, однако… беззащитное, ага. И трогательное!

– Будьте добры сообщить цель…

И снова меня бесцеремонно прервали – и все тем же способом. Дверь за спиной дроу вновь распахнулась, аж стукнув по стене.

И в приемную вломились сразу двое. Да что ж такое – неужели сегодня ко мне решили явиться разом все неадекватные студенты? Не ко мне, конечно, а к ректору, но в данной ситуации это не имеет значения. Потому что иметь с ними дело все равно придется именно мне.

Первой, решительно печатая шаг, вошла… пожалуй, все-таки не студентка. Драконы, как и представители других долгоживущих рас, практически не стареют и в двести лет вполне могут выглядеть почти так же, как двадцать. Однако взгляд, выражение лица, манера двигаться и прочие неуловимые признаки обычно все-таки отличают взрослых от подростков и молодежи. Женщина, которая уверенно, как к себе домой, вошла в приемную, определенно была взрослой. А еще – похоже, родовитой и богатой. Во всяком случае, ее длинное темно-бордовое платье, расшитое серебряной нитью, выглядело ну очень дорого. А еще в узоре вышивки угадывалось что-то смутно знакомое, чего я не смогла сходу идентифицировать. Осанка, посадка головы – все в этой женщине говорило о ее высоком статусе.

А следом за великолепной драконицей влетела… еще одна драконица, только на сей раз определенно молодая. О, кажется, я даже ее знаю – та самая «невеста» ректора.

Взрослая дама обвела тяжелым взглядом всех присутствующих.

– Вот эта! – взвизгнула молодая, невоспитанно ткнув в меня пальцем. – Осмелилась не пустить меня, нахамила и вообще вела себя слишком дерзко для безродной человечки! Наверняка метит в любовницы Тея!

Что-о-о?! Это кто здесь ведет себя по-хамски, спрашивается?! Я почувствовала, что раздражение переходит уже в гнев. Захотелось отрастить когти и вцепиться ими в волосы мерзавки, а то и впиться зубами ей в глотку…

Пробежавший по позвоночнику холодок я заметила с запозданием. И ужаснулась. И тут же почувствовала, что зубов во рту как-то уж слишком много.

Ой-ёоо… И как это прятать? Не открывать рот совсем? То есть они мне будут сейчас говорить гадости, а я даже не смогу ответить?

Ну уж нет! Я не согласна! Я им всем…

Нет, надо бы что-то делать с этим… какой-то я стала уж слишком эмоциональной в этой жизни. Драконья кровь, что ли, так действует? Говорят, все драконы те еще взрывоопасные психи. Но мне же нельзя, нельзя психовать… спокойно, Инна, спокойно, Илль… что вообще за дурацкое желание – вцепиться в волосы? Сроду за мной такого не водилось. Не говоря уже о том, чтобы кусаться! Фу, гадость какая…

Старшая драконица смерила меня пренебрежительным взглядом – сверху вниз и снизу вверх. Однако обратилась не ко мне, а к своей спутнице.

– Не волнуйся, дорогая, Тей непременно накажет и вышвырнет эту девицу. Идем.

Женщина обогнула меня, как неодушевленный предмет, и все так же уверенно направилась к кабинету ректора.

Надеюсь, она влетит в невидимую стену, возведенную Маликом, с размаху.

Однако драконица лишь чуть замедлила шаг, словно почуяв препятствие, и бросила взгляд на Малика. А тот как будто слегка посерел, виновато посмотрел на меня и сделал движение руками, точно раздвигая воздух. И женщина преспокойно сделала следующий шаг.

Да что здесь творится, в конце концов?! Бесят! Все эти высокомерные грубияны бесят! И ректор тоже бесит – если у него есть невеста или эта мерзкая тетка в самом деле имеет право здесь находиться, он мог бы и предупредить меня! А мне еще и рот открывать нельзя теперь?! Бесят!!

Попытавшись успокоиться, я сделала глубокий вдох – а потом со свистом выдохнула из ноздрей черный дым. Ой-ой…

Может, никто не заметил? Надо просто не дышать через нос!

Забыв про зубы, я хватанула воздух ртом – и в следующее мгновение выдохнула вслед драконице струю пламени.

В этот же миг дверь ректорского кабинета распахнулась. Одновременно женщина стремительно развернулась ко мне.

Последовала немая сцена. Шесть ошеломленных взглядов сосредоточились на мне. Никто при этом не шевелился. Тишина становилась все более удушающей.

– Матушка, будьте любезны покинуть территорию академии, – молчание нарушил наконец лорд ректор. – Я полагал, что уже все объяснил вам в прошлый раз… и прихватите с собой студентку Ромиус. Если так пойдет и дальше, боюсь, я буду вынужден поставить вопрос о ее отчислении. Студенты, – тут он бросил короткий взгляд на демоницу и дроу, – рекомендую ознакомиться с уставом академии. Прием у ректора ведется по предварительной записи или личному вызову. Леди… госпожа Вернес, пройдите, пожалуйста, в мой кабинет. Полагаю, нам с вами есть что обсудить.

Дверь за лордом ректором закрылась, а вот вокруг меня пока так никто и не начал шевелиться. На негнущихся ногах я обогнула драконицу – надо бы посмотреть, подпалила я ее или все-таки нет? Однако голова отказывалась поворачиваться. Дрожащей рукой я открыла дверь и сделала шаг за нее – будто в омут.

– Итак… госпожа Вернес, – ректор уже сидел за своим столом и разглядывал меня каким-то новым взглядом, расшифровать который мне не удавалось. – И когда же вы собирались мне сообщить?

Тейон Тариус

Госпожа Вернес – или как ее там зовут на самом деле – стояла перед Теем, переминаясь с ноги на ногу, а он разглядывал ее и пытался понять, как не заметил ничего раньше.

Ну да, прежде всего в глаза бросается одежда – такие короткие юбки, как та, что девица напялила на собеседование, носят только человеческие женщины. Как и широкие брюки, что на ней сейчас – скажем, демоницы и дроу тоже носят штаны, но обтягивающие. Может, если бы она была в студенческой форме, уравнивающей всех… впрочем, нет, фигура и лицо у нее тоже человеческие. Эльфийки и драконицы не бывают такими фигуристыми. Гномки – бывают, но они куда ниже ростом, да и черты у них погрубее, а у демониц – порезче.

Да еще очки эти дурацкие… у представителей магических народов зрение обычно не бывает плохим.

Впрочем, что толку гадать? Девчонка выдала себя, и рассказать все ей придется.

Признаться, в первую секунду у Тея даже мелькнула мысль, что его секретарша может быть настоящей драконицей – мало ли, что не похожа, раз в тысячу лет и гномы рождаются высокими. Всякое случается. А если драконица, то почему она пришла устраиваться на работу, а не поступать в академию? В том, что ни в каком Институте благородных девиц она не училась, Тей даже не сомневался. Как и в том, что имя, скорее всего, не настоящее. И документы.

Единственной причиной, почему эта «Иллиана» здесь, может быть только охота на него, Тея. Ни у одной студентки до сих пор не вышло его заарканить – и эта решила действовать иначе…

А может, она вообще из почти мифических полукровок? Это объяснило бы ее внешность. Впрочем, это уж и вовсе бред из области фантастики.

– И когда же вы собирались мне сообщить?

Девица сглотнула и затравленно посмотрела на Тея. Сейчас ее лицо неуловимо изменилось – как менялись лица любых перевертышей на пороге оборота. Или в частичном обороте. Когда она приоткрывала рот, становились заметны удлинившиеся зубы с острыми клыками. А еще на ее шее поблескивали несколько серебристых чешуек.

Интересно…

– Э-э… никогда? – девчонка снова переступила с ноги на ногу.

Тей невольно фыркнул.

– Вы всерьез рассчитывали это скрыть? Ну-ну… так кто вы такая?

– А? – секретарша изумленно распахнула глаза и посмотрела непонимающе. – Но… вы же видели…

– Видел, – кивнул Тей. – Хотелось бы еще понять, что именно я видел. Очевидно, что вы не та, за кого себя выдаете. Кстати, как вас зовут на самом деле?

– Иллиана Вернес, – девица хлопнула глазами. – Вы же видели мои документы.

– То есть вы по-прежнему утверждаете, что вы человек? – Тею стало даже смешно. На что она, в самом деле, рассчитывает?

– Я… полукровка. Узнала об этом совсем недавно. Моя мать никогда мне не говорила…

– Ваша мать – идиотка! – может, вышло и резковато, но как еще назвать женщину в такой ситуации? Полукровка! Даже с чистокровными человеческими детьми, если они наделены магией, нужна масса мер предосторожности. И уж точно им необходимо специальное обучение с самого раннего возраста, иначе быть беде.

– Не смейте так говорить о моей матери! – ожидаемо вспыхнула девица.

– Я еще как смею! Вы хоть понимаете, что могли спалить свой дом, а то и убить кого-то? Ладно… так кем был ваш отец?

– Я… не знаю, – Иллиана потупилась. Разве что ногой пол не ковырнула. Врет? Может быть. Или нет? Да что бред! Студенты регулярно выкидывают всевозможные фортели, но в их поведении обычно есть, по крайней мере, хоть какая-то логика. Хотя бы альтернативная. В действиях госпожи Вернес не улавливалось никакой. Или… Тей просто не знал ее мотивов.

– Ну хорошо, – зловеще протянул он. – Предположим… судя по тому, что я видел – и продолжаю видеть, – вы можете быть наполовину саламандрой или химерой…

Вообще-то у саламандр чешуя красноватая, от медного до бронзового оттенка, а у химер чешуйчатые только хвосты, но от полукровки можно ожидать любых несуразностей. А вот огнем способны дышать и те, и другие. Обе расы, к слову, очень малочисленные и довольно закрытые. Впрочем, в числе студентов академии найдется по парочке тех и других.

– Есть и еще одна версия, но ее вероятность предельно низка.

Если бы девица все-таки оказалась драконицей… впрочем, нет, это и впрямь почти невероятно. Но на всякий случай кое-что стоит все же уточнить. Интересно только, как?

У людей довольно свободные нравы. С точки зрения драконов – и вовсе распущенные. У них даже разводы бывают! И внебрачные дети – сама Иллиана тому пример. И что могло из нее вырасти с такой матерью?

Большинство людей, за редкими исключениями, считают, что драконы – просто снобы и моралисты, а детей заводят так редко, потому что не слишком их любят. Впрочем, и сами драконы предпочитают не распространяться чересчур об особенностях своей физиологии.

Важно то, что девица, считающая себя человеком, к двадцати двум годам вполне могла уже не раз влюбиться. Если на секунду предположить, что она может быть драконом и при этом не успела наделать глупостей, то она – величайшая драгоценность… а если успела?

Тей потарабанил пальцами по столу. Мда… вряд ли этот вопрос можно задать деликатно и тактично. А задать его необходимо. Что ж, придется спрашивать в лоб.

– Госпожа Вернес, у вас есть любовник?

Глава восьмая. Деловое предложение

Илль

– Есть и еще одна версия, но ее вероятность предельно низка.

Ушам своим не верю! То есть… нет, я, конечно, спалилась. Прямо-таки в буквальном смысле. Но, выходит, все не безнадежно? Если лорд Тариус считает, что я могу быть наполовину химерой или саламандрой, то это же… да это же просто чудесно! У меня будет предлог проявлять интерес к занятиям первокурсников, в том числе и драконов – раз уж такая вероятность все же есть. Но коль скоро эту вероятность сам ректор считает «предельно низкой», то никакая особая опасность мне пока не грозит. И я могу осторожненько выспросить, что же, черт их дери, драконы делают со своими полукровками.

Однако уже следующий вопрос выбил меня из колеи настолько, что я попросту забыла обо всех своих предыдущих размышлениях.

– Госпожа Вернес, у вас есть любовник?

Я хватанула ртом воздух. Что?! Серьезно?!

– Какого…

– Это не праздное любопытство, госпожа Вернес, – поспешно добавил лорд ректор. – Видите ли… существует совсем крохотная вероятность, что ваш отец мог быть драконом. Подобные случаи крайне редки, но все-таки случаются. При этом такие редкие дети от смешанных союзов – по сути, не полукровки. Они рождаются либо людьми без малейших признаков драконьей крови, либо, собственно, драконами, способными к обороту и обладающими драконьей магией, причем… впрочем, неважно. И это может быть ваш случай. Мы обычно не распространяемся о некоторых довольно интимных особенностях своей расы… видите ли, юные драконицы не просто так хранят себя в чистоте до брака…

Ну надо же – лорд ректор, никак, смутился-таки! То есть задавать мне более чем личные вопросы – это, значит, нормально. А о своей расе рассказывать – как-то неловко. Ну-ну.

А я, выходит, вполне себе полноценная драконица, хоть и с внешностью человека. То есть я смогу оборачиваться драконом? У меня будут крылья? И магия? Ух ты! Осталось научиться контролировать оборот…

Хранят себя в чистоте, значит? До брака, угу. А мне, знаете ли, никакого брака не надо. Я замужем уже была, и мне там не понравилось. Так что лучше сразу себя от любых матримониальных идей обезопасить. И уж точно мне не нужен в мужья какой-нибудь дракон с их заморочками, снобизмом и загадочными «особенностями»! Считайте, что если я и драконица, то для брака непригодна. Вот так. Положим, любовника у меня нет, а в этой жизни и не было. Зато…

– У меня есть ребенок, – с вызовом сообщила я, и только после этого сообразила, что, может быть, и не стоило бы… как бы к Лельке присматриваться не начали. Впрочем, сейчас она очевидно слишком мала, а когда подрастет – станет ясно, что драконьей магии в ней точно нет. Так что, надеюсь, ей ничего не грозит.

Лорд Тариус даже поперхнулся.

– Ребенок?! Уже?! О… я, кажется, недооценивал человеческую… – на этих словах я почувствовала, что снова вскипаю. Как бы не начать опять дышать огнем… Однако договаривать мужчина не стал. – Что ж, это еще раз подтверждает, что вы едва ли можете быть драконом. Но на всякий случай нужно протестировать вас, особенности магии дадут нам возможность понять что-то о вашем происхождении. В любом случае вам необходимо учиться. Необученный перевертыш, не контролирующий оборот, опасен для себя и окружающих. Прием в академию в этом году уже завершен, и обычно в таких случаях я рекомендую приходить на следующий год… но обычно все разумные родители дают детям хоть какие-то знания! Думаю, для вас придется разработать план индивидуальных факультативных занятий. Поскольку вы не являетесь студенткой академии, для вас они будут платными… скажем, мы сможем вычитать нужную сумму из вашей зарплаты.

Я рассеянно кивнула. Оплатить занятия – вовсе не проблема, к счастью, помимо зарплаты, у меня есть и содержание от матери. Главное, что эти занятия будут! Вопрос только в том, смогу ли я на таких занятиях продолжать скрывать свое истинное происхождение – и нужно ли это делать? Пожалуй, стоит задать пару вопросов прямо сейчас…

Сделать это мне не позволили. Что-то яростно бухнуло в дверь ректорского кабинета – как будто ее попытались распахнуть. Однако лорд Тариус, похоже, заблокировал ее магией – или банально запер. И, видимо, Малик, не сдержал оборону. В дверь тут же принялись тарабанить – причем, по-моему, в несколько пар рук. Из приемной донеслись возбужденные голоса.

*

Дверь в очередной раз содрогнулась, и я тоже нервно дернулась. Да от такой жизни я того и гляди обернусь драконом прямо на этом месте – и разнесу ректорский кабинет к черту! Кажется, моей конспирации скоро придет конец в любом случае. Но кто бы мог подумать, что работа у секретаря такая нервная!

Может, стоит открыть, пока дверь попросту не вынесли?

Однако лорд Тариус, бросив на меня предостерегающий взгляд, приложил палец к губам, обогнул свой стол и осторожно, на цыпочках, прокрался к двери – чтобы приложить к ней ухо. Мне было прекрасно слышно и без таких мер – в приемной ругались, причем доминировал высокий женский голос.

– Кажется, это ваша матушка, – самым светским тоном, на какой была способна, констатировала я. – Очевидно, она соскучилась.

Ректор только рассеянно кивнул и сделал несколько пассов перед собой. Дверь сотрясаться не перестала – однако теперь ни звука в кабинет не долетало. Тем не менее лорд Тариус все так же молча взял меня за руку и потянул куда-то к противоположной стене – за свой стол. А я… так опешила, что безропотно позволила себя увлечь. Рука у него была крупная, сухая, сильная, однако мою ладонь она сжимала бережно.

Остановившись у стены, ректор отпустил мою руку, поочередно нажал на несколько камней, что-то повернул – и часть стены отъехала в сторону. Бестрепетно шагнув в темный проем, мужчина обернулся и поманил меня следом. А стоило мне сделать шаг, как стена за моей спиной вернулась на место. Зато вокруг вспыхнули осветительные шары – и стало видно длинный коридор, уходящий куда-то в темноту.

Интересное кино! То есть у нас в академии есть потайные ходы?

Не оборачиваясь ко мне, будто почувствовав мой взгляд, лорд ректор пожал плечами.

– Вы ведь не думали, что охраняете единственный выход из моего кабинета?

Ну, вообще-то именно так я и думала. Зачем вообще главе учебного заведения может понадобиться тайно удирать из собственного кабинета? Неужто проектировщики предвидели, что у оного главы может быть матушка, которая так соскучится, что прорвется на закрытую территорию и, возможно, снесет все защитные заклинания?

Размышляла я, следуя за ректором, ибо ничего иного мне не оставалось.

– Сюда, – свернув в одно из ответвлений коридора, мужчина нажал на рычаг в стене, обернулся и, нетерпеливо схватив меня за руку, потянул в открывшийся проем.

Чуть споткнувшись, я все-таки вышла следом – и оказалась в просторной и пустой учебной аудитории.

Лорд ректор сделал движение рукой в сторону входной двери, и я услышала щелчок замка.

– Вот так. Здесь мы можем спокойно поговорить.

– А как же ваша…

– Мою матушку вы потом выставите, – мужчина нетерпеливо отмахнулся. – В конце концов, я вас для этого и нанял. Садитесь же!

Сам лорд ректор при этом садиться не стал, а предпочел расхаживать передо мной туда-сюда. Если я сяду, то придется смотреть на собеседника снизу вверх. Неприятно! Я оглянулась и, мгновение поколебавшись, вскарабкалась на высокую парту. Так я, по крайней мере, буду чувствовать себя хоть чуть-чуть увереннее.

– Итак, – мужчина на секунду приостановился, бросив на меня взгляд, однако тут же продолжил свое движение. Расхаживал он широкими размеренными шагами, сложив на груди руки. – Как я и говорил, вероятность крайне невелика. Однако, судя по ажитации, в которую впала моя маменька, ей именно этот вариант и пришел в голову. Хм-м-м… видите ли, драконы с человеческой кровью обладают уникальной магией, причем способны передавать ее по наследству. Будь вы драконицей, вы могли бы стать весьма востребованной невестой… но уже не станете в любом случае. Потому что…

– Подождите! – я схватилась за голову. – Так вы не убиваете полукровок?!

– Что?! – ректор даже споткнулся. – Как вам такое в голову пришло?!

– Ну… – я потупилась. Стоит ли сразу говорить, что знаю точно, кто я такая? Да нет уж, попробую для начала прояснить ситуацию поподробнее. – Я встречала в книгах истории… старые сказки, легенды. И там говорилось, что когда у человеческой женщины рождается ребенок от дракона, отец силой забирает его. И таких детей больше никто никогда не видит, а мать…

– И почему из этого следует, что таких детей убивают? – лорд Тариус выглядел и впрямь сбитым с толку.

– Но если это не так, зачем отнимать их у матерей?!

– Затем, что дракона должны растить драконы! К тому же эти дети очень важны для своих отцов! Я как раз начал вам говорить о том, как ценны дети для драконов, вы меня перебили. Я хотел сказать…

– Вы всерьез думаете, что для своей матери ребенок менее ценен?!

– Да перестаньте же меня перебивать! – похоже, ректор уже всерьез злился. Впрочем, я тоже! – Насколько мне известно, человеческие женщины способны без особого труда рожать детей хоть каждый год. И вдобавок – от любого встречного мужчины! Потеря одного ребенка для них точно не такая уж трагедия. А вот для драконов…

Без особого труда?! Не такая уж трагедия?! Я почувствовала, как мои отросшие когти скрежетнули по поверхности парты. Если только на секунду представить, что Игорь захотел бы отнять у меня Лельку просто потому, что «я себе еще рожу»… да еще запретить мне видеться с ней, ничего о ее судьбе не сообщать… да я бы без всякой драконьей ипостаси растерзала его в мелкие клочки! И еще я очень понимаю свою маму – даже если на самом деле она знала, что никто меня убивать не станет!

Ректор между тем продолжал свою лекцию, не замечая моего состояния.

– Дело в том, что у драконов очень редко рождаются дети. Для этого должно быть выполнено слишком много условий. Главные из них – во-первых, взаимная и искренняя любовь или хотя бы влюбленность обоих родителей. По крайней мере на момент зачатия. Есть, правда, эликсиры, позволяющие имитировать это состояние, но действуют они недолго, а на женщинах – еще и очень слабо… впрочем, неважно. Во-вторых, драконица может родить ребенка только от того мужчины, с которым лишилась невинности. Именно поэтому девушки нашей расы хранят себя до брака. Впрочем, каждая первая влюбленная студентка совершенно уверена, что точно сможет влюбить меня в себя, так что их ничто не останавливает. А моя матушка, к примеру, и вовсе убеждена, что главное – женить меня, а уж влюбиться я буду вынужден. Думаю, она читает слишком много человеческих романов. Впрочем, я снова отвлекся. Я вел к тому, что для каждого дракона его кровный ребенок бесценен. Всегда есть вероятность, что других детей у него не будет…

– Ага, и уникальная магия этого ребенка тоже пригодится, – фыркнула я, но мужчина лишь невозмутимо кивнул.

– Ребенок с иной кровью особо ценен для рода. Однако, поскольку вы уже успели лишиться… мм… уже родили ребенка, причем, как я понимаю, не от дракона…

– Разумеется!

– …То стать женой кого-либо из драконов уже не сможете. Очень жаль, вы могли бы… впрочем, для расы драконов и рода вашего отца это, конечно, потеря, но лично для меня, пожалуй, даже удачно! Видите ли, моя мать…

Разглагольствований дорогого начальства я на этот момент уже почти не слушала. Во-первых, вдруг начало безумно шуметь в ушах. А во-вторых, я почувствовала, что сидеть стало ну очень неудобно. Все-таки широкие штаны – удачное решение для тех, у кого в любой момент может отрасти хвост!

…Для рода моего отца, ты посмотри! Это того козла драконистого, который мою маму поматросил и бросил? А ведь она, выходит, влюблена в него была! Искренне!

Шиш ему, а не дочь с уникальной магией! Я сама по себе – мамина!

Не-ет, я, пожалуй, погожу рассказывать о себе всю правду…

…В смысле – удачно для него? Что он вообще несет?..

…При чем тут его мать и студентки?!

…Какой еще фиктивной невестой?!

Тейон Тариус

Мысли скакали в голове Тея, обгоняя друг друга. Что именно говорили – и кричали – за дверью кабинета, было не разобрать, но голос студентки Ромиус звучал надрывно-обиженно, а голос леди Тариус – возбужденно-предвкушающе. При этом на выбранную ею же «идеальную невесту» она досадливо рявкала… и что из этого может следовать? А следует из этого, что, похоже, матушка всерьез решила: перед ней самая завидная невеста из всех возможных. Видимо, она слишком много думала о том, как бы женить сына, и иные, более вероятные, варианты просто не пришли ей в голову.

И если все так, то… почему бы не использовать ее заблуждение в свою пользу? Да, сомнительно, что его секретарша в самом деле окажется драконицей, но ведь о ее настоящей видовой принадлежности вовсе необязательно распространяться. Пусть леди Тариус думает так, как ей приятно!

А если вдруг даже окажется – для Тея госпожа Вернес в смысле брачных перспектив совершенно безопасна, как выяснилось. Она не девственница, и значит, даже заключенный с ней брак по законам драконов не считался бы действительным.

Но если объявить секретаршу своей невестой – это обезопасит Тея от притязаний всех студенток разом. И вдобавок избавит от последствий бурной деятельности излишне активной маменьки. Можно будет даже попробовать ее спровадить назад в драконье королевство – сын ведь уже практически пристроен! Стоит только сказать ей, что невеста пока не влюблена всерьез, но Тей над этим работает, и лишнее вмешательство здесь может только повредить. Спугнуть такую рыбку матушка побоится. И драконьи обычаи в кои-то веки сыграют Тею на руку – помолвки у крылатых обычно длятся долго.

…А если девушка окажется в самом деле драконицей – может, и вовсе стоит действительно жениться на ней. Брак будет недействителен, и как только Тей и впрямь встретит свою судьбу, расторгнуть его не составит труда. Зато пока этого не произойдет, никто не будет пытаться что-либо (и главное – кого-либо!) ему навязывать. Проблема ведь не только в матушке. Сколько раз он выкидывал из своей постели немыслимым образом пробравшихся туда студенток – уже и не сосчитать. Учитывая особенности драконьей расы, переспи он с любой из этих девиц – и был бы попросту вынужден жениться на ней. Почему эти безголовые дуры поголовно считают, что лорд ректор тут же разом и влюбится, всегда оставалось для него загадкой. Лорд Тариус любил свою работу, но в такие моменты порой мечтал попросту сбежать из академии – туда, где не будет вообще ни одной красавицы на выданье.

Как все же удачно, что девица уже не невинна! Иначе, окажись она драконицей, ее тут же заграбастал бы род ее отца. И ни тебе секретарши, ни фиктивной невесты…

А ведь секретаршей она оказалась неожиданно толковой – даже странно. И откуда бы взяться навыкам? Впрочем, сейчас это не так уж важно.

…Вот только ребенка ее как-то скрыть бы. Ведь матушка наверняка захочет что-то разузнать о «невесте». И как только станет известно о ребенке – вся прекрасная идея с фиктивной помолвкой, а то и браком, потеряет всякий смысл…

Тей так увлекся своими размышлениями и рассуждениями, что почти забыл о самой девушке, которая, нахохлившись, сидела на одной из парт.

– Если вы станете моей фиктивной невестой, вам, разумеется, придется подумать о том, как скрыть вашего… госпожа Вернес, вы меня слушаете? …Госпожа Вернес?!

Госпожа Вернес по-прежнему сидела на парте. Вот только сейчас она совсем не напоминала кукольно-красивую человеческую девицу, едва вышедшую из подросткового возраста, с милым и нежным личиком… во всяком случае, назвать ее милой сейчас не повернулся бы язык ни у кого. Кисти ее рук увеличились и трансформировались, покрывшись чешуей, а отросшие когти со скрежетом царапали столешницу. Белокурые волосы, выбившиеся из пучка на затылке, наэлектризовались и шевелились вокруг головы, придавая девушке сходство с горгоной. Глаза налились чернотой. А еще госпожа Вернес скалилась, демонстрируя клыки, длинноватые даже для вампира. И из ее ноздрей курился черный дымок.

…М-м-м… это определенно не саламандра. Из всех огненных они самые невозмутимые. Есть еще оборотни-фениксы, но эти огнем не дышат. Химера? Может быть… или все же дракон.

Хайки ее дери, да она сейчас обернется прямо здесь! Нет, это, конечно, разом ответило бы на многие вопросы. Но, во-первых, аудитория однозначно будет разрушена. А во-вторых, первый полный оборот без подготовки, без контроля, на одних негативных эмоциях, будет крайне болезненным и может создать массу проблем для девушки в будущем. Допустить этого никак нельзя.

…И с чего она так разнервничалась? Поди разбери этих трепетных дев!

Вот бы когда пригодились успокоительные настои, знанием рецептов которых секретарша хвалилась! Увы, путь в приемную пока заказан, даже если там и есть запас нужных трав.

А еще лучше – целителя бы сюда. Не из студентов, а хорошего профессионала, способного успокоить пациента даже в истерическом припадке. Но пока целитель сюда добежит, может оказаться слишком поздно. Придется обходиться своими силами.

Основами целительской магии Тей владел и сам – но только в тех пределах, что доступны драконам. Увы, успокаивать драконья огненная магия ни в каком виде не предназначена. Разве что немного помочь. Придется припомнить подзабытые техники внушения.

– Госпожа Вернес, – Тей понизил голос, делая плавный шаг к девушке. – Вы на грани оборота. Вам не стоит оборачиваться прямо сейчас. Постарайтесь успокоиться…

– Как я могу теперь успокоиться?! – огрызнулась девушка, и когти снова скрежетнули, снимая стружку с крышки парты. Похоже, от происходящего с ее телом ей самой было, мягко говоря, не по себе – но это только заставляло нервничать еще больше.

Тей приблизился почти вплотную и сделал плавный пасс, окутывая девушку мягким теплом – будто укрыл невидимым тяжелым одеялом. А затем протянул обе руки и положил ладони на преобразившиеся руки своей секретарши. Для этого пришлось чуть наклониться, нависнув над ней.

– Госпожа Вернес… Иллиана, – мягко начал он, – смотрите мне в глаза. Постарайтесь не думать ни о чем, просто слушайте мой голос. Сделайте глубокий вдох – и выдох. Представьте горящий в камине огонь. Вы чувствуете его тепло…

Голос звучал размеренно и убаюкивающе, и постепенно глаза девушки начали снова светлеть, выцветая до голубого. Надо же, какие яркие, мимоходом отстраненно удивился Тей. До сих пор он не обращал на это внимания. Кисти рук под его ладонями тоже уменьшились, оказавшись совсем крошечными, с удивительно нежной кожей. Исчезли клыки, и почему-то без них Иллиана стала казаться невероятно беззащитной.

…Вот только зачем она все время ерзает?! Отвлекает же! В смысле… в смысле, отвлекается, конечно! Да.

– Что вы ерзаете?! – не выдержал он наконец, прерывая свой речитатив.

– Мешается, – доверительно сообщила девушка, продолжая зачарованно смотреть в глаза Тею.

– Что – мешается? – нахмурился он.

– Хвост!

– У вас – хвост?! – Тей опешил. О такой форме частичной трансформации ему слышать не доводилось. Впрочем, чего еще ожидать от полукровки неизвестного вида! Ну и почему он не исчез первым делом, этот хвост?

…Нет, серьезно – хвост?!

Забывшись, Тей потянулся проверить неожиданную информацию вручную. Однако нащупать ничего не успел.

– Не смейте меня лапать! – взвизгнула девица, отпихиваясь от мужчины всеми конечностями. Вряд ли ей это удалось бы, учитывая разницу в весовых категориях, но Тей предпочел сам благоразумно отшатнуться – чтобы не свести на нет плоды своих усилий.

В самом деле, подумаешь – хвост! Зато огнем не дышит, дым из ноздрей уже не идет – и то дело.

– Прошу прощения, – Тей чуть смущенно отвел глаза. – Я не имел в виду ничего дурного. Но, надеюсь, вы несколько пришли в себя? Вы едва не обернулись как раз когда я делал вам деловое предложение…

– Деловым оно будет, когда вы мне предложите что-то взамен, – буркнула Иллиана. – Мне-то на кой надо изображать вашу невесту? И, кстати, скрывать свою дочь я не собираюсь!

– М-м… вы можете всем говорить, что она приемная, – осененный неприятной мыслью, Тей поспешил уточнить, – она ведь вам родная?

– Роднее некуда, – проворчала Иллиана. – Я ее лично рожала, на чем угодно могу поклясться.

– Прекрасно! Так вот, вы можете выдать ее за приемную, или свою племянницу, словом – вариантов масса. О том, чтобы моя мать не начала расспрашивать о ней вашу родню, я позабочусь сам. А взамен… так понимаю, сам по себе статус моей невесты вас не слишком привлекает? Что ж, тогда… вы можете предложить свои условия. Что может вас заинтересовать?

На сей раз молчание затянулось, и Тей начал уже беспокоиться, когда девица наконец снова открыла рот.

– Защита, – произнесла она. – Для меня и моей дочери. Вы поклянетесь, что сделаете все, что в ваших силах – и даже больше, чтобы защитить нас обеих, если кто бы то ни было попытается сделать с нами что-либо против воли.

Тей слегка удивленно кивнул.

– Это все?

– Разумеется, нет! Еще мне нужна информация. Вы дадите мне всю информацию о своем народе, которая меня заинтересует.

Это требование Тея даже слегка позабавило. Похоже, девчонка уже всерьез воображает себя драконицей! Что ж, это против традиций драконов, но для него не составит никакого труда.

– Сколько угодно!

– Вы также поможете мне с освоением оборота и собственной магии – независимо ни от чего.

Тей удивился. Он и так собирался это сделать – и даже говорил об этом.

– Безусловно!

– И еще вы поклянетесь, что не будете претендовать на настоящий брак со мной, кем бы я ни оказалась.

Здесь Тей слегка нахмурился. Это несколько противоречило его планам… а впрочем, Иллиана сказала – настоящий. К фиктивному и заведомо недействительному браку это точно никак не относится.

– Что ж, – он усмехнулся. – Тогда и у меня встречное требование – вы тоже не будете претендовать на мои руку, сердце и прочие части тела.

Кто ее знает, что взбредет в голову этой сумасбродной девице. Настоящий брак с ней невозможен, так пусть она и не воображает себе ничего.

– Справедливо, – Иллиана кивнула. – Клятва в храме, перед ликами всех богов.

Ого! Впрочем, пожалуй, этого стоило потребовать самому Тею – чтобы девчонка не взбрыкнула в последний момент, а то и не решила его шантажировать. Пусть тоже поклянется честно играть роль.

– Как пожелает моя несравненная невеста, – он шутливо поклонился, а Иллиана спрыгнула с парты, ощупала себя и вдруг солнечно улыбнулась.

– Хвост исчез! – сообщила она абсолютно счастливым тоном.

Глава девятая. Клянусь беречь эту женщину

Илль

Не знаю, что сделал этот драконище. Просто в какой-то момент меня накрыло такой безумной, слепой, всепоглощающей яростью, что я… испугалась. Испугалась сама себя. Мое сознание будто раздвоилось, и одну его часть буквально пожирало пламенем гнева, а другая перепуганно металась, не находя выхода из ситуации.

Да, этот чертов сноб меня выбесил, и разозлилась я по делу! Но я никогда не выходила из себя настолько, чтобы полностью потерять над собой контроль. Я-Инна всегда была вполне уравновешенной, и редко действовала под влиянием одних только эмоций. Я-Илль была довольно взбалмошной, но мне казалось, что всему виной воспитание… сейчас я понимала, что дело не в этом. Просто будто некий ураган смел все здравые рассуждения, а поддаться чувствам было так соблазнительно! У меня ведь есть теперь такие прекрасные длинные когти, и не менее прекрасные острые зубы. Нужно только позволить пламени внутри себя еще немного вырасти, и случится что-то невозможно прекрасное. Я стану сильной! Сильной и большой. И смогу наконец вцепиться…

А потом меня будто укутали теплым одеялом. Казалось бы, мне и без того было жарко – но в этом невидимом коконе стало невозможно уютно.

Сильные ладони легли на мои руки, чужие глаза оказались прямо передо мной, а размеренный низкий голос что-то говорил и говорил – я не разбирала слов. Но бушующая во мне ярость постепенно притихла, ревущее пламя съежилось до уютного костерка.

Это что – я всерьез мечтала, как вопьюсь зубами в филей своего шефа?!

Ой, мамочки…

Что-то мне окончательно разонравилось быть драконицей. Впрочем, не могу сказать, чтоб я и раньше об этом мечтала. Но жевать чужие пятые точки – вовсе уж нездоровое устремление. Не зря говорят, что эти чешуйчатые сплошь психи!

Зато теперь я могу размышлять здраво. Когти втянулись, чешуя, кажется, тоже исчезла, мысли ничто не застилает. Разве что хвост не сразу поддался…

Но это еще не повод меня лапать! Тем более всяким там… драконам!

Так что он там говорил? Фиктивная невеста, значит? Предложение мне по-прежнему не нравилось – как и перспектива выдавать Лельку за племянницу или кого-то еще. Но если подумать здраво…

Если подумать действительно здраво, сильный, влиятельный дракон – тот, кто на самом деле сможет меня защитить. И не станет этого делать, если у него не будет мотивации.

А ведь защита мне понадобится, судя по всему… это хорошо, что драконы не умеют определять девичью невинность на глаз, но первый же осмотр у мага-целителя – мало ли что может случиться! – и плакала моя конспирация. То, что я именно драконица, неизбежно станет известно еще раньше – как только я начну заниматься. А с родом своего отца я не хочу иметь никаких дел.

Лорд ректор мне совсем не нравится – слишком… драконистый. И это прекрасно! Если бы был хоть малейший риск в процессе спектакля в этого мужчину влюбиться, я бы не стала ввязываться в эту авантюру. Но… как он там говорил? «Человеческие женщины могут без труда рожать хоть каждый год и от кого угодно»? Р-р-р… так, спокойствие, Илль. Главное, что влюбиться в этого эгоиста и сноба мне не грозит совершенно точно!

– Клятва в храме, перед ликами всех богов, – потребовала я, и мой начальник отвесил мне шутовской поклон.

– Как пожелает моя несравненная невеста!

Верить драконам на слово я не намерена!

*

К храму мы пробирались тоже «огородами» – сначала по еще одному тайному ходу, а затем короткими перебежками через тот самый парк, где мне довелось однажды поупражняться в лазании по деревьям. Ведь никому не стоит знать, насколько высокие отношения нас связывают! То, что лично глава академии и его секретарь в разгар рабочего дня удирают с территории учебного заведения, будет нашей маленькой тайной. Еще одной. Как и клятва, которую мы намерены дать.

– Кстати, а вы поймали сквонка? – парк невольно напомнил о моем приключении.

– Что? – ректор рассеянно обернулся и чуть нахмурился. – О… увы. Его еще пару раз видели здесь, но, к сожалению, все встретившие сквонка оказались столь же черствы и бестактны, как вы. Бедняга все еще где-то рыдает.

Ранимого монстрика поневоле стало жаль, однако встречаться с ним лично, чтобы выразить сочувствие, по-прежнему не тянуло.

– А вы помните про заседание ученого совета? – все-таки я все еще секретарь!

– Нет, но ведь о нем помните вы, – беспечно отмахнулось дорогое начальство. – Не волнуйтесь, к заседанию я успею вернуться. В конце концов, не жениться же мы с вами собрались! А ближайший храм Всех богов совсем недалеко.

Я пожала плечами. Успеет так успеет. И впрямь ведь недалеко!

В Сайларе, как в других странах материка, почитают множество богов, у каждого из которых своя «сфера деятельности». Но, например, гномы считают своим особым покровителем Каррума, бога кузнечного дела и механики, эльфы истово поклоняются богиням жизни, природы и любви, а дроу и вовсе молятся только своей мрачной подземной богине. Люди в этом плане наиболее «толерантны», и стараются никого из богов не обижать. Но если строить отдельные храмы для каждого в обширном пантеоне – самим людям жить станет негде. А потому в Сайларе в каждом городе и даже поселке имеется один, а то и несколько, храмов, посвященных всем богам разом. Профессиональные общины скидываются на алтари, жертвенные чаши и статуи для своих покровителей и соревнуются в их роскоши. А иным богам, чьих почитателей не так много, приходится довольствоваться и общими алтарями.

Сейчас для меня важнее всего было то, что клятва перед богами в этом мире – не пустой звук, и возмездие за ее нарушение случается вовсе не в какой-нибудь иной жизни, а прямо на месте. Если уж даешь такую клятву – стоит хорошенько подумать, готов ли ты блюсти ее неукоснительно.

По ступенькам храма мы поднимались бок о бок. Лорд Тариус вдобавок всю дорогу не выпускал из ладони моей руки – будто боялся, что я передумаю и удеру в самый ответственный момент.

Время было неурочное – первая половина рабочего дня, так что в окраинном храме оказалось пусто. Разве что служка подметал пол поодаль, да какой-то нищий, стоя на коленях, молился у одной из статуй. Это ближе к вечеру храм заполнится людьми, а завтра здесь и вовсе будет не продохнуть. Впрочем, нам никто и не был нужен – наше дело только между нами и богами.

Главный храмовый зал представлял собой огромное круглое помещение с высоким куполом и множеством колонн. Ближе ко входу вдоль стены располагались между колоннами «общие» алтари, у самой дальней стены – роскошные алтари у статуй самых почитаемых богов. В жертвенных чашах на каждом из них трепетали разноцветные огни, разбрасывая вокруг блики света и заставляя тени метаться, будто живые.

Войдя, мы, как полагается в таких случаях, прошли прежде всего в центр зала, чтобы поклониться по кругу во все стороны. Лорд Тариус при этом чуть крепче сжал мою руку – впрочем, здесь я и сама предпочла вцепиться в него. Почему-то храмовая тишина заставила меня почувствовать робость. Только что я была совершенно уверена в том, что делаю…

Служка лишь ненадолго отвлекся от своего занятия, взглянул на нас, понял, что помощь здесь не нужна, и продолжил мести.

Между тем лорд ректор потянул меня в дальнюю часть зала. Все верно – у нас сугубо деловое соглашение, а значит, приносить свои клятвы мы будем у алтаря Фаркона – бога торговли и честных сделок. Как ни странно, этому же богу молятся об удаче и воры, и всевозможные мошенники. Наверное, потому Фаркон изображается двуликим. В одну сторону смотрит суровое и неподкупное лицо, в другую – хитро ухмыляется жуликоватая физиономия.

Я попыталась проследить за «взглядом» скульптуры – и невольно наткнулась на другой, строгий и как будто осуждающий. За соседним алтарем сложила руки перед собой белоснежная статуя прекрасной женщины. В зависимости от ракурса, она казалось то укутанной в длинное одеяние, то почти обнаженной.

Аллира, богиня любви и брака. Наверное, ей не понравится то, за чем мы пришли. Как бы она не посчитала нашу сделку оскорбительной для себя… пожалуй, стоит принести и ей искупительную жертву. Говорят, Аллира мстительна, а порой и жестока к тем, кто недостаточно почитает ее.

Но сначала – дело.

Тексты своих клятв мы успели обсудить по дороге.

– Перед ликами всех богов клянусь защищать и оберегать эту женщину… – забубнил Тариус.

Я сделала глубокий вдох, с трудом отрывая взгляд от белой статуи. Надо сосредоточиться и проследить, чтобы лорд ректор добросовестно поклялся во всем, что было оговорено.

– …И не претендовать на то, чтобы стать ей истинным мужем, а также хранить молчание о нашей сделке. Слово мое нерушимо до тех пор, пока эта женщина держит свое, – договорил Тариус, и из розоватого пламени в соседней алтарной чаше вдруг брызнул сноп алых искр – парочка из них долетела и до лорда Тариуса, ужалив в шею, однако тот лишь зашипел сквозь зубы. А затем вынул из кармана горсть золотых, отсыпал половину мне, а вторую бросил в чашу, где плясали вперемешку зеленые и фиолетовые языки пламени. Сноп искр ударил и оттуда. Фаркон принял обещание, и обратной дороги нет. Мой черед.

Продолжая невольно косить глазами на соседний алтарь, я скороговоркой выпалила свою клятву и бросила горсть золотых в чашу. И снова заметила искры разом от двух алтарей – фиолетовые с зеленым от Фаркона и хищно-алые от Аллиры.

– Ну вот и все, – буднично произнес лорд Тариус. – Идемте?

– Погодите… – я кивнула на соседний алтарь. – Думаю, стоит извиниться перед ней. Аллира не любит… фиктивных отношений.

– У меня все равно нет больше денег с собой, – мужчина пожал плечами.

– У меня тоже… – разумеется, я не брала с собой денег, когда заходила из приемной в ректорский кабинет. Кто же знал, что путь оттуда будет так извилист! Но богам полагается приносить жертвы. Необязательно их ценность должна выражаться в деньгах – но они должны быть ценны для самого дарителя.

Тем не менее я, выпустив руку Тариуса, шагнула к соседнему алтарю и поклонилась статуе Аллиры.

– Прости… – прошептала так, чтобы мужчина за моей спиной не слышал. Это только между мной и богиней. – Он мне просто не подходит, понимаешь? Этот дракон – совсем не моего романа. Но мне надо защититься, чтобы не подвести Лельку. Ты ведь понимаешь меня?

Наверное, мне почудилось это от игры бликов разноцветных огней – но взгляд белой статуи как будто смягчился. Аллира должна понять – она бережет детей. Задумавшись лишь на секунду, я вынула из ушей золотые сережки – и бросила их в чашу. Эти сережки покупала мама, и они мне нравились – простые, незамысловатые, красивые неброской красотой.

И снова из розового пламени взвилось несколько искр – на сей раз не жгучих.

Лорд ректор за моей спиной хмыкнул и тоже сделал несколько шагов, приближаясь.

Он тоже понизил голос, но я все-таки услышала.

– Ты ведь понимаешь, что это все равно невозможно… не злись.

Он небрежно стянул с пальца какое-то кольцо и бросил в чашу. Искры, взвившиеся едва ли не до потолка, сложились в узор, напоминающий цветок, – и тут же осыпались.

Интересно, это значит, что нас простили?

В любом случае – вот теперь действительно все. Лорда ректора ждет ученый совет, а его секретаря – ох, кто только не ждет его секретаря…

*

– Надеюсь, вы понимаете, что вам стоит переехать на территорию академии? Так нам будет значительно проще поддерживать легенду.

– У меня ребенок, – напомнила я, подстраиваясь под размашистый шаг своего фиктивного жениха.

– Разумеется… я помню.

– И няня! – понятия не имею, согласится ли Ума куда-то переезжать из своего дома, но без нее я точно с места не сдвинусь!

Дорогое начальство поморщилось, однако, кажется, осознало, что без няни у меня вряд ли будет возможность работать.

– Безусловно. Я распоряжусь выделить вам один из домиков на территории…

Я запнулась. Как секретарю ректора мне предлагали покои в преподавательском общежитии – вполне комфортные, хоть и маловатые для троих человек, включая ребенка. Но… домик? Я знала, что на территории есть несколько жилых домиков, но мне казалось, что обитают в них деканы факультетов.

– Разве домики полагаются не старшему преподавательскому составу? – рискнула уточнить я.

– Само собой. Но вы моя невеста.

– Понимаю, – покивала я. – Коррупция!

Если твой жених – главный, то получить ты можешь все самое лучшее. Что ж, так всегда и везде…

– Это не коррупция, а рациональное распределение материальных ресурсов вверенного мне учебного заведения! – сердито сообщил дракон.

– И немного блата, – охотно покивала я. Нет, я вообще-то совсем не против, если нам с Лелькой выделят домик, тем более раз уж есть свободный! Но не поддразнить дорогое начальство просто не могла.

– Это поощрение ценного сотрудника!

– О, так я ценный сотрудник? Тогда как насчет прибавки к зарплате?

– Выданное авансом! И вам еще только предстоит его отработать!

Вот странно – совсем недавно мне и в голову бы не пришло, что с шефом можно вот так запросто трепаться, поддевая друг друга. Но сейчас вся злость из меня куда-то испарилась, и настроение было просто чудесным. И сложно даже объяснить, отчего. Интересно, такая быстрая смена настроений – тоже особенность драконьей расы? Впрочем, надеюсь, в ближайшее время я узнаю о драконах все.

Так, продолжая препираться, мы как-то незаметно вернулись в административный корпус академии и добрались до приемной.

А в приемной был… ад.

Во всяком случае, в моем представлении ад должен выглядеть как-то примерно так. Парочка осатаневших дракониц – по-моему, обе на грани оборота, разве что старшая чуть лучше себя контролирует – озверевший дроу, разъяренная демоница… о, за время нашего отсутствия к ним прибавилось еще несколько персонажей – похоже, тоже студентов.

Ах нет, не только. Еще коллега Мариса из учебной части – полноватая средних лет женщина с профессионально-стервозным выражением лица. И белокурая эльфийка в крайне нетипичном для своего вида наряде – коричневых брюках, рубашке мужского покроя и жилетке в тон штанам, с развешанными на поясе инструментами. И рыжебородый молодой гном, одетый примерно так же. Разве что инструменты у него покрупнее, хотя сам он макушкой едва достает до плеча эльфийки. Впрочем, для своего вида он очень высокий. Кажется, я знаю, как зовут этих двоих. И они, как и все здесь, дружно что-то вопят.

– Мне нужно перевестись на другой факультет!

– Леди Тариус, но мы же договорились!

– Я не собираюсь жить в одной комнате с низкородной гоблинкой!

– Какого сквонка мне отвели лабораторию в самой темной части корпуса!

– Тей, милый, ты должен представить ее мне!

– Пропустите, мне срочно!

Выделить отдельные фразы из разноголосого гама удавалось не всегда. Впрочем, в аду ведь и должен быть хаос, не так ли?

В роли кающегося грешника выступал бедняга Малик. Или нераскаявшегося? Джинн, который обычно выглядел как мужчина размером с ладонь, сотканый из сиреневого дыма, сейчас вырос в размерах, будто растянулся. Правда, и дым при этом слегка рассеялся, так что сейчас Малик был полупрозрачным, как будто его распяли с раскинутыми руками на двери кабинета и размазали по ней, как кусок масла. Выражение лица у джинна было соответствующим – вполне мученическим. Выглядело это особенно выразительно, когда кто-нибудь в очередной раз бухал кулаками по двери, впечатывался в нее с разбегу или пинал ногами. Прямо сквозь дымного «стража».

– Может, сделаем вид, что мы сюда и не заходили? – шепотом малодушно предложила я. – Пока они нас не заметили…

– М-м-м… – лорд ректор оглянулся на коридор за нашими спинами, прикидывая пути отступления. – А знаете, я ведь уже опаздываю на ученый совет…

– То есть вы собираетесь бросить меня им на растерзание?! А как же ваша клятва?!

– А вам ничего пока и не грозит, кроме выполнения непосредственных обязанностей!

Увы, наша перепалка таки привлекла внимание общественности. Стоило демонице оглянуться и от неожиданности вскрикнуть «Так вот же он!» – как вся честная компания разом уставилась на дверной проем, в котором мы воровато замерли. И на какой-то миг мне почудилось, что сейчас нас попросту растерзают на клочки.

Хотя нет, на клочки – это ректора. Меня всего лишь затопчут по дороге.

А лорд Тариус вдруг как-то мгновенно преобразился. Вот только что рядом со мной был мужчина, с которым вполне можно шутливо препираться, а секунду спустя на пороге собственной приемной стоял глава учебного заведения, лорд дракон, шутить с которым никому не придет в голову.

– Прекратить балаган! – рявкнул он так, что втянули головы все – включая меня, дракономать и, по-моему, даже размазанного по двери Малика. А затем ректор, поочередно указывая пальцем на посетителей, будто расстреливая их, коротко скомандовал, – Вы – в деканат! Вы – к коменданту общежития! Вы – в учебную часть! Вы… просто скройтесь с глаз моих!

Последнее требование было адресовано юной драконице, которая буквально захлебнулась от такой жестокости, а на прекрасные глаза мгновенно навернулись слезы.

Интересно, куда направить остальных – он успел сделать выводы из их воплей? И даже запомнил, кто с каким вопросом? С ума сойти!

Впрочем, все-таки не всех.

– Матушка – зайдите в мой кабинет. Учтите, что у меня есть не более пары минут – меня ждет ученый совет. Остальные… – ректор обвел тяжелым взглядом притихших посетителей. – По всем вопросам обращайтесь к моему секретарю. Она пошлет вас… куда надо пошлет!

Малик с негромким шипением отлепился от двери и снова съежился до своих обычных размеров – а заодно и уплотнился, тут же состроив максимально страдальческую физиономию.

– Особые происшествия? – обратился к нему лорд ректор, и Малик тут же вытянулся во фрунт и браво козырнул. Наверное, еще и сапогами бы щелкнул, да вот беда – обуви джинн не носил.

– За время вашего отсутствия особых происшествий не зафиксировано! – отрапортовал он, и дорогое начальство благосклонно ему кивнуло, проходя в свой кабинет.

Не зафиксировано, значит. Ага. А тут у нас… нормальная рабочая обстановка. Будем считать, что как-то так я ее и представляла.

Глава десятая. Познакомься, мама

Илль

Не знаю, как я дожила до конца того рабочего дня. Совет обращаться ко мне за «посылом куда надо» прозвучал весьма внушительно с учетом маленького файер-шоу, которое я устроила чуть раньше. Тем, кто при нем не присутствовал лично, надо полагать, все рассказали в красках. И, судя по реакции, весьма ярких!

Так что толпа в приемной, оценив мое недоброе выражение лица, после рыка ректора и его самоустранения как-то тоже стремительно рассосалась. А в какой момент из начальственного кабинета осторожно, едва не на цыпочках, но все-таки косясь на меня, вылетела дракономать, я почти и не заметила.

Эй, они что, решили, что я собираюсь дышать огнем на всех подряд? Они считают меня неуравновешенной особой? Да я их всех… ой. Когти, скройтесь, я не то имела в виду.

И вообще – можно подумать, в академии мало огнедышащих студентов! Только не говорите мне, что все они идеально себя контролируют.

Или контролируют?

Во всяком случае, сегодня из меня, похоже, вышло отличное пугало для всех, кто жаждал причаститься ректорского тела.

Хм, вообще-то, кажется, это драконам полагается охранять доступ к прекрасным девам, а не наоборот. Хотяяяя… я вроде как тоже дракон. Вот и охраняю. Меня тут для того и посадили. Лорд ректор, правда, не очень-то тянет на прекрасную деву, но что же делать. Какие времена, такие девы.

Когти на сей раз не втянулись до самого вечера, но я решила, что сгорел сарай, гори и хата. В конце концов, скрывать этот секрет Полишинеля в любом случае долго уже не удастся. Работать с документами драконьими лапами, пусть даже уменьшенными в несколько раз, не слишком-то удобно – бумага все время рвется. Впрочем, у меня и не было особенно времени заняться документами в этот день. Зато у меня появился весомый аргумент для разговоров со всякими хамами! А потому свою чешуйчатую лапищу я выразительно положила на столешницу и постукивала по ней когтями каждый раз, когда кто-то врывался в приемную. Вышло убедительно. С оборотницей неизвестного – все же внешность у меня совсем не драконья – но явно хищного вида с самого начала разговаривали совсем не так, как с явно беззащитной девицей-человеком.

И да, «посылать куда надо» мне пришлось еще много раз. Я прямо-таки становлюсь уже профессионалом в этом вопросе.

Только вечером я вспомнила, что так и не заметила, в какой момент из приемной исчезли эльфийка с гномом. Как минимум с ней я хотела поговорить лично. Впрочем, думаю, для этого у меня будет еще немало возможностей.

В память запал еще только один эпизод из этого насыщенного рабочего дня.

Наверное, потому что этот посетитель был единственным, кто, прежде чем войти, постучал.

Вошедший после моего короткого «да» мужчина оказался высоким привлекательным блондином с короткой стрижкой – кажется, человеком. Хотя здесь ничто нельзя утверждать наверняка. И первым делом он мне улыбнулся – до того обаятельной улыбкой, что поневоле захотелось улыбнуться в ответ.

– Добрый день, прекраснейшая из… какая интересная мутация! – последнее он пробормотал себе под нос, с таким неподдельным интересом уставившись на мою лапу на столе, что улыбка мгновенно сползла с моих губ, а клыки, наоборот, отросли. Сам он мутация! – То есть… прошу прощения, я хотел сказать, прекрасная незнакомка!

– По какому вопросу? – рявкнула я. Хм, а раньше я думала, что этот стервозный тон дамочки в присутственных местах годами нарабатывают. Оказывается, практики нужно совсем немного!

– Мне назначено! – снова солнечно улыбнулся мужчина. – Райан Келос, финальное собеседование на должность декана факультета воздушной магии.

Я только фыркнула. Вообще-то формально собеседование было на должность всего лишь преподавателя общей магии воздуха. Но да, предыдущий профессор-воздушник был и деканом факультета, и после его ухода на пенсию должность оставалась вакантной. Остальные преподаватели не могли ее занять по тем или иным причинам и, скорее всего, новенький, если подойдет по всем критериям, сразу станет исполняющим обязанности, а после испытательного срока – уже официально примет бразды правления факультетом.

– Ждите! – тоном самой мерзкой из вахтерш распорядилась я и покосилась на часы. Соискатель явился на целых три минуты раньше назначенного времени. Жаль, конечно, я бы предпочла, чтобы он явился пораньше – и помариновался подольше! Но пусть хоть три минуты посидит. И подумает, стоит ли называть девушек мутантами. Особенно когда девушки в плохом настроении!

Честно говоря, от этого суматошного дня я уже после обеда чувствовала себя такой усталой, будто грузила вагоны. Ноги гудели, шея затекла, а в глазах плясали звездочки. Туфли я давно украдкой сняла под столом – и особенно свирепела каждый раз, когда из-за какого-нибудь настырного посетителя приходилось снова совать в них ноги, чтобы встать.

Райан Келос безропотно опустился на стул для посетителей, окинул меня задумчивым взглядом, а потом…

Чьи-то невидимые пальцы начали нежно разминать мои плечи. Еще одна пара непонятно откуда взявшихся рук осторожно взялась за мои босые ноги и принялась гладить стопы.

Взвизгнув от неожиданности, я прихлопнула то, что прикасалось к плечу и шее – и моя рука прошла сквозь воздух. Заглянула под стол – и тоже не увидела ничего. Кроме, собственно, своих ног. Выпрямилась. И почувствовала, как невидимые руки продолжают свое прерванное ненадолго занятие. Как будто эти руки сотканы… из воздуха.

Я перевела неверящий взгляд на мужчину перед собой. Воздушник! Чертов воздушник!

– Вы-ы, – выдохнула я. – Да как вы посмели!..

– Простите, леди! – посетитель снова обезоруживающе-мягко улыбнулся. – Мне показалось, что вы немного… устали и раздражены. И легкий релаксирующий массаж вам не повредит. Могу ли я узнать, как зовут самого очаровательного из секретарей?

Я глубоко вдохнула… и выдохнула. В конце концов, не своими же руками он это делает, верно? Надо признать, это и в самом деле приятно. Массаж ног – то, о чем женщина после рабочего дня в узких туфлях может обычно только мечтать.

Да, этот пижон определенно знает, чего хочет женщина.

Пижон – совершенно точно, несмотря на показную небрежность в одежде. На мужчине была белая рубашка с закатанными по локоть рукавами – две верхние пуговки расстегнуты – и груботканые брюки, напоминающие земные джинсы, только светло-серые. Короткие волосы растрепаны – ровно настолько, чтобы было невозможно определиться, это тщательная стильная укладка или он просто забыл причесаться после пробуждения. Впрочем, памятуя о специальности этого мага, я была уверена – это ветер. Направленный и отлично контролируемый ветер.

Все вместе это смотрелось продуманно и небрежно, а еще – очень привлекательно. Надо полагать, на эту широкую улыбку и обтянутую грубыми «джинсами» задницу девы клюют мгновенно. Цену он себе точно знает.

– Для вас – госпожа Вернес, – буркнула я и тронула колокольчик, подавая сигнал шефу. – Можете пройти.

– Я не прощаюсь, несравненная госпожа Вернес!

Стоило двери ректорского кабинета закрыться за нахалом, как невидимые руки, разминавшие мои плечи и стопы, будто испарились, и я поневоле тяжко вздохнула. И с надеждой покосилась на Малика.

– А ты так умеешь?

– Лыбиться, как будто «веселухи» пополам с бормотухой перебрал? – фыркнул джинн, и я не удержалась от ответной усмешки.

«Веселуха» – запрещенный напиток, вызывающий на несколько секунд неконтролируемый смех. Сама она вообще-то безопасна, и даже привыкания не вызывает, но если смешать ее с алкоголем, то результат может оказаться самым неожиданным. Говорят, это зависит от вида алкоголя, но в точности предсказать эффект невозможно. А в результате «веселуху» на студенческие вечеринки протаскивают чуть ли не чаще, чем сам алкоголь. Даже, кстати, в Институте благородных девиц.

– Делать массаж! Ну, ты же тоже владеешь магией воздуха… – я постаралась состроить умильное личико.

– Ты вообще помнишь про эксплуатацию в личных целях?

– Так я же в рабочих! В целях сохранения работоспособности личного секретаря ректора!

– Я джинн, а не массажист! – Малик неподкупно сложил руки на груди.

– А мог бы быть идеальным мужчиной! – снова укоризненно вздохнула я.

Ничего, этот бесконечный день тоже когда-нибудь закончится. Я вернусь домой, там меня ждет Лелька… которой предстоит сообщить, что мы снова переезжаем. И еще уговорить на это Уму. А завтра – вместо запланированной прогулки по городу – у нас с дочерью есть очень большое и важное дело…

*

Честно говоря, не гулять по городу у меня была и ее одна причина – Викас, по-прежнему исправно каждое утро заступавший на вахту у выхода из нашего дома. Наверняка он прицепился бы к нам репейником по своему обыкновению. Лорд Тариус и не подозревает, что его предложение о переселении меня буквально спасет!

Но если раньше назойливый бывший был для меня только лишней головной болью, то теперь он может испортить нам с ректором всю игру. Меньше всего мне нужно, чтобы меня повсюду видели с каким-то мужчиной, называющим себя моим женихом, накануне объявления фиктивной помолвки!

Но самое главное – у меня накопилось слишком много вопросов, ответить на которые могла только моя мать. А еще… еще я поняла, что глупо продолжать прятать голову в песок. Если мой новый «жених» столкнется со старым, расспросов не избежать – а там и до визита в поместье ди Вернес может дойти дело.

Впрочем, думаю, этот визит неизбежен в любом случае. Пока я была только секретарем лорда ректора – ему было достаточно моего куцего резюме. Но для невесты, пусть даже фиктивной, этого маловато. Уверена, он постарается собрать обо мне всю доступную информацию.

…И тут-то неизбежно и выяснится, что ни моя родная мать, ни слуги, знающие меня с рождения, ни соседи, ни кто-либо из института, где я училась, – ни сном ни духом о наличии у меня ребенка. Более того, любой из них поклянется в том, что я приличная девушка и никогда даже романов не крутила. Вкупе с информацией о моей драконьей сущности это даст ректору повод для ненужных подозрений. Я ношу в мешке не одно шило, и лучше бы им не вылезать одновременно. Так что стоит подстраховаться хотя бы там, где это возможно.

Наверное, можно было бы рассказать лорду Тариусу все или почти все о себе. В конце концов, он не стремится жениться, и мы с ним вполне можем прикрыть друг друга, это выгодно нам обоим, да и клятвой он связан… но я не могу быть уверена, что предусмотрела действительно все. Я слишком мало знаю о драконах – а они, говорят, коварны. Что если клятву можно обойти – сделать так, чтобы я «добровольно» пожелала воссоединиться с родом отца и выйти замуж за кого скажут? Боюсь, эта тайна сделает меня слишком зависимой от одного дракона, даст ему слишком много власти надо мной. Пока я к такой откровенности и доверию не готова.

А потому – я решила нанести визит в родные края первой.

Хорошо быть наследницей небедного аристократического рода. Живи я на одну зарплату секретарши – которой, к слову, пока и не получала – вряд ли мне бы даже пришло в голову метнуться в другой конец страны в выходной день. Порталы между городами – недешевое удовольствие. К счастью, мама снабдила меня не только банковским счетом, но и запасом одноразовых порталов – чтобы я в любой момент, как только соскучусь, могла приехать домой. Правда, вряд ли она рассчитывала, что это произойдет так скоро.

– А ведь поначалу вы, госпожа Иллиана, показались мне такой хорошей, приличной барышней! – бухтела Ума, протискиваясь пышным телом в окно собственной кухни. На какой-то ужасный миг мне показалось, что сейчас она так и застрянет – верхней половиной в палисаднике, а нижней – в доме. И придется вызывать каких-нибудь спасателей. И даже, может быть, как-то им объяснять, как такое могло случиться. Наверняка даже у доброты Умы есть пределы – и после такого позора она нас с Лелькой точно выгонит и ни за что не согласится переехать в академию с нами… Однако тролльша, сделав ввинчивающее движение всем телом, с громким хлопком таки вывалилась в розовый куст, и я на всякий случай поспешно прикрыла руками уши дочери.