Читать онлайн Дилемма скорпиона

Амрит разлегся на свежескошенной траве, наблюдая как лунный полумесяц, нацелив свое двойное острие на запад, гнался за убегающим к горизонту ярким самоцветом Шукри. В Долине Джамму природа отвела людям всего восемь дней для уборки урожая. Ни больше ни меньше. Из года в год и дальше – десятилетия, переходящие в сроки, исчисляемые жизнями людей, порядок вещей оставался неизменным. Долгая чересполосица весны, которая все никак не хотела заканчиваться в Гималайских предгорьях, заливала дождями, высушивала жаркими пустынными ветрами, засыпала снегами. А нет погоды, нет урожая. Нет урожая – да, что там говорить…

Вот и получается. Вспахали, посеяли и, будь добр, через два месяца надо все убрать. Не убрал, сам виноват, знаешь же, что осенняя засуха приходит быстро, сушит жестоко. Мало того, что не собранный вовремя урожай может вызвать лютый голод; так ведь достаточно одной искры, чтобы иссушенные стебли злаков вспыхнули – верный способ лишиться всего. Так и живем. Так и жили.

Однако, этой зимой голода не будет. И пожара не случится. Потрудились, все в срок убрали. Вот они – пустые поля, в пыль утоптанные животными и людьми. Колеи телег ветвятся по плоской земле во все стороны до ближайших деревень. Скирды сена и горы ботвы аккуратно сложены вдоль полей – завтра поутру их отвезут в хлев на корм животным. А после обеда – добро пожаловать, суховей с запада. Небо выбелит тонкая степная пыль, горизонт скроется за пеленой плотного тумана, перемешанного с песком.

Пройдет месяц суховеев, а после в Долину пожалует зима. Также быстро и внезапно, как все и происходит в горах. Позднее, в первую неделю зимы, происходит, пожалуй, самое важное событие в размеренной и предсказуемой жизни народа Долины. Розыгрыш права Выбора. Важное не только для благосостояния выигравшего – очевидно победитель обеспечит себе и своей семье безбедную жизнь, как минимум, в ближайший год. Поколения следования этой традиции сулят счастливчикам большое влияние, возможность целый год в чем-то определять жизнь других. С кем свести счеты, кого взять замуж, кому помочь, а кого растоптать. А власть она такая. Порой с жизнью расстаться легче, чем с властью.

В Долине с десяток посёлков. Все взрослые и работоспособные собирались вместе, чтобы одна из семей добыла право отвезти зерно, произрастающее в Долине, на Вечный рынок. Товар продавали, а некоторая часть наценки оставалась в кошельках продавцов. Этот год выдался неурожайным в большей части Хинду, тогда как погодные условия Джамму обеспечивали ее жителям особую стабильность.

И все бы хорошо. Да не все. Кому-то даже не хорошо. Кому, спросите вы. Амриту, его семье, Харшу и его семье, Бхавину и его семье, и еще трем сотням семей. Как могло быть, чтобы Выбор последние тридцать сезонов благоволил лишь семье Даву и семьям его родственников? Божье благословение, говорил Даву. Говорил, что стрелы Индры всегда направляли его семью и не дело обычным селянам судить о воле святых.

Жители Долины, люди, в целом, набожные, тем не менее, говорили, что Индра на небесах, а небеса высоко. И вряд ли небожителям есть дело до перипетий жизни на небольшом клочке земель древних Махарадж. Даву правил. И получалось, что множились зависть и недоверие. Близкие вскоре становились чужими, слабые – отверженными, а когда-то зажиточные время от времени касались края, за которым маячила нужда.

Отец Амрита, Ваджри-Чернохват уже с десяток лет каждый раз в преддверии Выбора хмурил брови. Не верил он в удачу Даву, не доверял и проведению. Однако был достаточно умен и предусмотрителен, а потому высказывался осторожно. Временами кто-то из знакомых пересказывал истории о парочке смельчаков, что открыто обвинили Даву в подтасовке. Где они теперь? Один Индра ведает. Однако там, где посеяли зерна, особенно зерна, смоченные праведным гневом, обязательно что-то взойдет.

Амрит знал, что отец и двое старейшин других родов отправились вскоре после уборки урожая в поездку. Недели три отсутствовали. Всем сказали, что на поклон в храм Девасены. Амриту тогда исполнилось четырнадцать. Он был старшим среди пяти детей Ваджри, а потому отец оставил сына руководить семьёй. С позволения матери, конечно, да с ее совета. Однако ввечеру перед отбытием шепнул сыну, что действительно едет в храм. Но не в радушные объятия Девасены – защитницы семьи, а в чертоги северных гондов, что веками славились своей мудростью. И действительно, отец вернулся поутру точно через три недели. Уставший, проголодавшийся, в одежде, что чинить не перечинить, но с ухмылкой в устах и уверенностью во взгляде. О поездке своей путешественники ни с кем не говорили, даже с родными, что сильно задело умиравшего от любопытства Амрита. Но делать нечего.