Читать онлайн Сумеречная цивилизация

Глава 1.  Люди и звери

Колоссальный Стадион, гордо вознёсшийся до небес, готовили к  грандиозному шоу – выступлению могучего Богатыря. По овальному полю, ограждённому от трибун  железными решётками, натужено рыча, тащились  мощные тягачи, гружённые железобетонными плитами, блоками и поддонами с кирпичом.

В ожидании стояли краны и, подвывая, выдвигали стрелы.

На краю поля, в водоёме с зелёною тиною, под прозрачным, как воздух, стеклянным куполом плескалась чёртова дюжина шестиметровых рептилий, поглядывая с ненавистью на людей. И жабы в водоёме, до неприличия склизкие, раздутые, важно плавали с глазами  вылезающими из орбит, –  словом,  обличья такого тошнотворного и паскудного, что даже изнывающие от голода крокодилы брезгливо воротили рожи свои и гнушались их жрать

Подвезли в фургонах ещё одну чёртову дюжину – львов, царей зверей, и запустили в вольер, примыкающий к водоёму. Хлопая  пастями, надменные цари закружили по вольеру, и царское грозное рычание, отдавая гулким эхом, устремлялось по трибунам резвыми скачками  в небо. Крокодилы, ехидно щурясь, блестя начищенными клыками, беззвучно рассмеялись царям, словно старым, добрым знакомым.

Вода вдруг забурлила и багрово вспенилась – это голодные рептилии, на цыпочках подкравшись сзади к замечтавшемуся собрату, набросились на него и тут же с пошлым удовольствием сожрали. Облизнувшись плотоядно, львы презрительно глядели сквозь решётки вольера. Люди замирали от страха и сладко ёжились в предвкушении захватывающего зрелища.

Техника стала торопливо выезжать с поля. Все работы были завершены: железобетонные плиты и кирпичи разгружены, сложены, а голодное лютое зверьё  только и ждёт, чтобы растерзать первого встречного.

Богатырь – главное действующее лицо предстоящего шоу на Стадионе – обладал, отчаянная голова, невероятной физической силой, и творил немыслимые чудеса.

А ещё он прославился своим писательским ремеслом. И был он последний знаменитый литератор. Прочие же из пишущей братии: одни спились, другие закололись; кого запугали, а кому помогли уйти в мир иной, а кто сам ушёл туда добровольно. Кого отправили в дурдом, а некоторые и вправду сошли сума.

Остальные: кто сочинял в "стол", кто томился в безвестности, кто убежал от себя, а кто уехал  от всех и притаился до лучших времён. А кто был побеждён соблазнами и опускался, пропадал, "обрюзг и обзавёлся рогами". А кому-то просто надоела беспокойная жизнь, послал её к чёрту и зажил как все.

Храмы, Музеи и Памятники прошедших эпох были закрыты для посещения; власть незаметно, планомерно уничтожала их, превращала в развалины.

Подавляющее большинство населения планета было малообразованным, едва умело читать, писать и считать.  Каждому человеку, с пелёнок, вдалбливали в голову Священный Закон Трёх, которому он должен был строго следовать всю свою жизнь.

"Зачем уметь что-то делать, зачем стремиться к познанию и к какому-то совершенству? Смысла – нет! – так думало подавляющее большинство людей. – Для чего усложнять жизнь, тревожить и волновать свои чувства, мысли? Когда на свете всё давно ясно и жизнь превосходна: царит эра Всеобщей  Пресыщенности и Праздности. Мы живём беззаботно, за нас трудятся машины и роботы. В этой жизни всё просто, а чтобы нажимать на кнопки много ума не надо. Нажал, – и все твои желания и прихоти исполнятся".

Притом наука победила старость и был открыт секрет вечной молодости, – чего ожидать ещё лучшего? Одно лишь непонятно теперь: до каких пор будет длиться жизнь человека, через сколько тысячелетий, а может, и миллионов лет он начнёт стареть и умирать, толком никто не знал. Всё неясно кругом, как в дремучем лесу.

Но всё же были-были люди – хоть и в крошечном меньшинстве, – которым не давали покоя и беспрестанно мучили вполне естественные, разумные вопросы: что делать и куда путь держать? Только ли жить в вечной праздности, в одних удовольствиях и наслаждениях? А дальше-то что? Ведь с ума сойдёшь от такой жизни, мозги набекрень съедут!

Священный Закон Трёх гласил:

Первый Закон вечный абсолютный. Президент-бог превыше всего.

Второй Закон основополагающий незыблемый. Нет бога, кроме Президента-бога: один Президент-бог, один народ, одна Вселенная.

Третий Закон совершенный непререкаемый. Поступай по отношению к себе и к другим так, как того хочет Президент-бог.

И не было более страшного, ужасного преступления, чем нарушить Священный Закон Трёх. Человек, преступивший Священный Закон – или пропадал бесследно, или трагически погибал…

Миром правил Президент-бог.

Сто лет тому назад, избранный Президентом планеты, он назвал себя отцом всего человечества и постепенно добился, сладкоречием и откровенным заигрыванием перед народом, пожизненной власти и звания Президента-бога. И народ, одураченный, не успев и глазом моргнуть, оказался (особенно последнее время) в таких сладострастных и дурманящих, в безжалостных и яростных тисках наслаждений, что ничего не оставалось, как только в них безрассудно утопать, пропадать, погибать…

В это-то "последнее время" и появился Богатырь.

Был он необыкновенно широк и высок, ноги у него были вообще как ужас толстенные, здоровенные, будто слоновьи. И физической силой, и ловкостью, и смелостью, и находчивостью обладал потрясающими, фантастическими.

Откуда  возникал могучий Богатырь и куда потом пропадал – не знал никто. Лучшие сыщики Президента-бога следили за ним, но бесполезно. Необъяснимым чудом он от них постоянно ускользал. А самые изощрённые покушения на него – желаемого результата не приносили. Ни пули, ни яды, ни взрывы, ни огонь, ни вода, ни медные трубы навредить ему не смогли.

Скоро, за блистательные победы над зверями, стал Богатырь знаменит на весь мир также, как сам  Президент-бог.

После каждого грандиозного шоу на Стадионе, которое происходило раз в год, в народе с новой силой разгорался живейший интерес к его литературному творчеству. Уже несколько его книг (Богатырю разрешалось выпускать только одну книгу в год  и не больше пяти в ней слов) разошлись по миру баснословными тиражами.

Книги расхватывали, читали запоем и жаждали  новых, – тем более, понять в них смысл даже малообразованному человеку,  даже ребёнку было легко – как сделать глоток свежего воздуха.

"Развращённый праздностью человек – становится идиотом!" – было сказано в его последней книге (после выхода которой, власть ограничила текст следующего произведения – чтоб было не больше трёх слов).

А сегодня, очевидно, новое произведение станет известно, – если, разумеется, он останется жив. Многие люди видели и понимали: Президент-бог, разгневанный невероятной популярностью и трудами Богатыря, желал ему всем своим существом – скорейшей тлетворной кончины.

Кто же был такой Богатырь на самом деле?

Разное судачили о нём. Большинство граждан придерживалось убеждения: он – потомственный фокусник и авантюрист. Но ходили упорно слухи, распускаемые агентами Президента, что Богатырь не столько аферист и мошенник, сколько ловко законспирированный чёрт.

Некоторые люди  умно, логично доказывали: Богатырь – пришелец с далёких звёзд, прилетел на разведку.  Также ходили упорные слухи: он – странствующий по космосу робот-монах, проходящий секретное испытание на Земле.

Но были и такие, очень престранные, которые, сами не зная для чего, лезли из кожи вон и с пеной на губах доказывали: он – рехнувшийся ясновидец и пижон.

Ещё утверждали люди бывалые: Богатырь – посланец Господа Бога, и прибыл он только затем, чтобы гордому Президенту-богу на место вправить мозги. В общем,  много чего говорили о нём.

Стадион, словно осаждённую крепость, обступали бесчисленные разноцветные палатки, от которых рябило в глазах. И между палатками, в бестолковой суете убивая время и изнемогая от зноя, копошились люди, прибывшие за день раньше до начала торжества, – ведь завтра, с утра, надо успеть захватить  места на трибунах.

Вечерело, синий воздух сгущался, приятно веяло долгожданной прохладой. Внезапно налетел шквалистый ветер и, мрачно озаряясь вспышками косых фиолетовых молний, набежали с грохотом страшным лохматые чёрные тучи. И обрушился неистовый ливень, вонзаясь в землю водяными стрелами.

Утреннее небо нежно розовело  лёгкими, как крылья бабочки, облачками, освежённая  равнина густо дымила молочно-белыми туманами.

Туманы растаяли, палатки были убраны и, колыхаясь в жёлтом блеске солнца, воинственно ревела, бескрайняя как море, пёстрая толпа.

Грозными цепями окружала Стадион полиция, вооружённая до зубов и доблестно бряцающая блистающими доспехами. Кипя гневом, валы народа покатились на цепи. Полицейские, опустив забрала, закрывшись щитами, бесстрашно отражали разъярённую стихию.

Особенно дерзкие и прыткие граждане, с дикими мордами и страшными криками, прорвав цепи, пытались проскочить к приоткрытой двери в громадных литых воротам. Стражи порядка хватали отбивающихся, лягающихся правонарушителей и мастерски их обрабатывали дубинками: трещали, ломались, лопались, брызгая осколками, черепа и кости, и земля орошалась алою влагою.  Под ногами, как галька, хрустели зубы.  Граждане ещё больше дичали и с удвоенной яростью бойцовых собак кидались на полицейских. Положение становилось критическим: народ совсем озверел. На помощь отчаявшейся полиции, посылающей  истошные  сигналы "sos", стягивались войска.

Военно-морской флот, как всегда, был первый приведён в боевую готовность: и корабли, и субмарины, выйдя на поиски  противника, бороздили просторы океанов и морей, больших и малых озёр и рек и палили из всех видов оружия, поддерживая свой боевой дух и устрашая врага. Самые отчаянные из подлодок героически пробирались на помощь осаждённому Стадиону подземными водами – под горами, лесами, равнинами, пустынями, сквозь льды, скалы, лавы, трясины. И были к цели близки.

Поднятая по тревоге, Отдельная армия запредельного назначения уходила навсегда под бравурный  марш духовых оркестров в чёрные космические разломы пространства и времени, чтобы там охранять рубежи Вселенной от происков потусторонних сил. И ясновидящие установят потом, в недалёком будущем, с разломами пространства и времени телепатическую тайную связь, покрытую мраком, и подтвердят утверждение Правительства о том, что войска землян, на границе с другими измерениями, мужественно отражают атаки превосходящих сил противника и успешно переходят в контрнаступление.

Стратегические Подземные войска быстрого реагирования, получив приказ наступать только вперёд и ни шагу назад, прогрызались к Стадиону сквозь гранитные недра земли и сотрясали взрывами планету. Порою, вздыбливая и ломая пласты земной коры, врывались они на этот свет белый, подземные воины, невиданными чудовищами: в масках, с торчащими шлангами-хоботами и со стеклянными глазами по блюдцу. Они, плюя на все права человека, по-хамски хватали обмерших в ужасе законопослушных граждан, тщательно обыскивали и утаскивали их в бездну.

Там, в преисподней, с пленных  выколачивали правдивые показания об особенностях рельефа местности для того, чтобы скоординировать наступление всех родов войск на поверхности земли и в небе. Получив показания, пленных затем как преступников, как врагов народа передавали в "органы". И в застенках жёлтые саблезубые тигры-следователи с внешностью человека и с чёрными кругами под глазами, выдыхая алкогольный вонючий перегар, бешено ревели, матерились, плевались и мастерски выколачивали нужные для себя признания: сыпались страшные удары кулачищами, ножищами, дубинами, мгновенно превращая  "врагов народа" в бесформенную, окровавленную массу, – что даже тюремные доктора, казалось привыкшие к разным жестоким картинам тюремного бытия, увидев такое, разводили прыгающими руками и скорее хватались, горько крякнув, за железные кружки и пытались наивно залить бушующий пожар своей души медицинским спиртом.

– Берите на себя, скоты, все грехи человечества! – рычали на узников саблезубые с внешностью человека.

И в чёрных, ужасных застенках разнесчастные узники, ослеплённые хищными оскалами и блеском ледяных глаз, замученные, раздавленные, опутанные проводами детекторов лжи и уже миллион раз пожалевшие, что родились на свет белый, вынужденно соглашались взять на себя все грехи человечества, лишь бы только оставили, проклятые, хоть на минутку в покое.

Окрылённые успехами, саблезубые торопились наверх гордо рапортовать начальникам-монстрам о своих блестящих кровавых достижениях. Затем дела быстро передавали в суд. После суда, слёзно раскаявшихся осужденных, не разрешая им попрощаться с родными и уронить вместе с ними хотя бы несколько горьких слезинок расставания, тайно отправляли  с лаконичной формулировкой: "На пожизненно в ад без права переписки".

…С неба на народ уже валились, бешено и с адским грохотом, серебристые  истребители-хищники. Жутко спикировав, носились они на бреющем полёте над головами. Люди в ужасе вопили и скорей спешили вонзиться, по глубже, земляными червями в землю.

Поднимая облака густой серой пыли до неба, тянулись змеиными извивами колонны войск.  Здоровенные, как буйволы, бесстрашные бойцы штурмовых отрядов, закалённые лютой стужей и пеклом яростных боёв, расчищали  себе путь остро сверкающими на солнце ножами среди бесконечных толп сограждан – натренированные их удары были мгновенны и точны. А потом, скалясь крепкими зубами, оборачивались на багровые дела рук своих неустрашимые, звериные стаи бойцов.

Лязгая гусеницами и ворочая устрашающе дулами-брёвнами, наползала со злобным рычанием на толпы людей армия жутких танков-исполинов. Тут же им вторили полки многотонных ревущих бронетранспортёров. Сизые клубы выхлопных удушливых газов железных  монстров, отравляя, загрязняя, заволакивали плотно воздух. Трясущиеся граждане, с гримасами ужаса, вылетали из-под гусениц и колёс.

Мигали огнями и ослепительно блистали тысячи и тысячи рядов автомобилей скорой помощи, полиции, пожарных, спасателей и, душераздирающе воя сиренами, разрывали мозги. Наконец охрана всемирного грандиозного шоу была обеспечена полицией и войсками надёжная  и покой граждан защищён железно: кровь у них леденела в жилах, в ушах лопались перепонки, сердца, объятые ужасом,  разрывались, и скрежет  зубовный колебал небеса.

От такой дьявольской какофонии многочисленные стада свихнувшихся граждан, хохоча и гикая, носились с гулким топотом под хлёсткими, сшибающими с ног струями брандспойтов. Белые толпы врачей и санитаров, обливаясь потом, выбиваясь из сил и запинаясь, падая, гонялись со смирительными рубашками за резво скачущими сумасшедшими.

Под траурный марш охриплых духовых оркестров похоронные команды с алкашными малиновыми носами, в чёрных потёртых цилиндрах и фраках, торжественно переносили в лакированных гробах бренные останки. Почётные караулы стояли как гранитные статуи. К ним, печатая шаг, двигалась смена.

Остолопы зеваки таращились с довольными улыбками и смачно жевали сладости. Рядом с гробами разрастались горы пышных венков и цветов от соболезнующих граждан, организаций, и особенные, золочёные, были венки и цветы от Правительства и от самого Президента-бога.

Так, на планете Земля (которую Президент-бог любил называть  "жемчужиной Вселенной") началось безумно-весёленькое утречко летнее, жаркое, Века Зимнего, закосневшей эпохи третьего тысячелетия от Рождества Спасителя и по прошествии шестидесяти пяти миллионов лет после вымирания динозавров.

 Глава 2. Президент-бог

Недалеко от Стадиона, на площадку, окружённую  охраной и стальным забором, приземлился большой пузатый вертолёт. Из него появился, мрачно улыбаясь, Председатель Правительства объединённых стран под ручку с женой, которая, выше его на голову, была крупной и колоритной, как корова.

Она, в длинном зелёном  платье с глубоким декольте, отливая бронзой полнощёкого лица и толстых широких плеч, величественно несла впереди себя пудовый бюст. Она очень гордилась тем, что у неё груди не фальшивые, не искусственные, а самые что ни на есть – подлинные, тяжеловесные.  И поэтому строила из себя неотразимую королеву и задирала перед всеми нос.

Вслед за Председателем из вертолёта потянулась вереницей  чёртова дюжина членов Правительства с многочисленными своими помощниками. Все они были в чёрных очках, загорелые, развесёлые, а с ними под ручку, в полупрозрачных одеждах, звонко щебечущие, разболтанные их жёны-красотки, только и знающие день и ночь напролёт, под звон бокалов, бряканье и стук посуды, под болтовню, возгласы, тосты и чавканье хмельных ртов, знойно порхать с цветка на цветок, наслаждаясь утончёнными ароматами бытия вместе со страстными поклонниками.

 При виде изысканных полупрозрачных красоток, вертящих изящно хвостами, не на шутку разволновались, разгорелись и схватились за сердце некоторые армейские шоколадные рыцари и другие гражданские горячие личности. Сгорая в душе от страсти, все они тут же, скопищем, принялись кобелировать: пылающими взглядами, на смешных кривых лапках с острыми коготками, неотступно волочились по их соблазнительным формам. А красотки, приостановившись, пугающе хохотали, кричали, как ночью на болотах совы и выпи.

Наконец, правительственная орава расселась по автобусам, живо переговариваясь, восклицая, смеясь, и тронулась в сопровождении  воющего эскорта автомобилей.

Земля и воздух сотряслись и задрожали от неимоверного грохота. Из-за белокипенного облака сначала воровато высунулась, а затем, с оглядкой, осторожно выползла, свирепо ощетинившись на мир пушками и ракетами,  мрачная гора железа и медленно пошла на снижение. Подняв вокруг себя песчаный вихрь, мрачная гора приземлилась, почва под ней с глубоким прискорбным стоном  прогнулась и покрылась трещинами. В железном выпирающем боку, грозно громыхая, открылся проход, выдвинулся трап, и по нему съехал на землю большой автомобиль, в кузове которого находилась супербронированная прозрачная Капсула, сияющая мягко серебристым светом.

В Капсуле, с белозубой улыбкой, в лиловой мантии и пурпуровых сапожках, торжественно восседал на престоле  Президент-бог, перебирая в руке чётки из драгоценных камней. В отличие от Председателя и членов Правительства, прибывших с жёнами, Президент, как обычно, был один. Существо как бы бесполое, в душе страшный прагматик и тиран, он презирал любую интимную связь между мужчинами и женщинам. Всех людей считал биомассой, банальным набором молекул, удивлялся человеческой ненасытности и претенциозности.