Читать онлайн Осколки сгоревших звёзд. Книга 2. Ещё не сорваны погоны…

ГЛАВА 1

Исгерд откинулась на спинку кресла и на несколько мгновений замерла, глядя, как догорает за окнами усадьбы Хельги Эклунд последний осенний закат.

Небо пылало алыми и оранжевыми росчерками, отражавшимися в морской глади, которая утром ещё казалась чёрной, как ночь.

Впервые за последние три года Исгерд выдался спокойный, тихий вечер, когда не нужно было думать о делах. С самого первого дня, когда Консул подписала пакт о восстановлении Серой Стражи, Исгерд только и делала, что уговаривала, договаривалась, заключала сделки. Уговаривала людей, которых хотела получить в своё распоряжение. Договаривалась с правительствами планет, которые могли, но не хотели помогать. Заключала сделки с настоящими хозяевами тех же самых миров, не имевшими титулов и званий, но имевшими доступ к куда большей власти – и куда большим деньгам.

Только теперь Исгерд могла с уверенностью сказать, что добилась своего. Орден встал на ноги и стал представлять из себя силу, с которой нужно считаться. Может, пока не такую большую, как до войны… И всё-таки это был успех.

И в то же время Исгерд не переставало терзать ощущение, что можно сделать больше, искоренить нараставшие на окраинах беспорядки.

Когда она только бралась за дело, которому решила посвятить себя, повстанцы представляли из себя всего лишь разрозненные кучки пиратов, грабивших транспортные суда да кричавшие о своей свободе на каждом углу.

Хельга беспокоилась напрасно – тогда они ещё не были силой, способной совершить организованный теракт. Да, кто-то из них смог проникнуть в столицу один раз – но не более того.

Однако теперь Исгерд казалось, что чем больше она прилагает усилий, тем сильнее становится враг. Как будто там, по ту сторону невидимой черты, стояло зеркало, которое отражало её саму.

Не раз уже пытаясь обеспечить поставки металлов, топлива, информации или кораблей, Исгерд с удивлением обнаруживала, что кто-то опередил её. Бесполезно предлагать защиту или деньги потенциальному союзнику – потому что кто-то уже успел заключить такой же негласный контракт.

Исгерд не столько раздражала, сколько озадачивала такая перемена в рядах врагов. Она не сомневалась в своих возможностях, но не могла не понимать, что нужно скорректировать расчет – потому что сила противника растёт пропорционально её собственной.

Исгерд развернулась, намереваясь в который раз за вечер проверить, нет ли сообщений от адъютанта – она совершенно не знала, что можно делать в свободное время – когда тишину комнаты разрезал звонок коммуникатора.

Исгерд покосилась на лежавший на столе прибор.

Звонила Эстель – секретарша Волфганга. Исгерд жутко хотелось сбросить звонок, но она сделала над собой усилие и нажала приём.

– Слушаю, – сказала она.

– Добрый день, леди Исгерд. Сэр Волфганг просил справиться о вашем здоровье.

– Всё хорошо. Что-то ещё?

– И узнать, будете ли вы присутствовать на небольшом семейном торжестве в честь тезоименитства князя Константина.

– Передайте ему, что у меня очень много дел и жутко болит голова. К тому же, я уже взяла на себя обязательство по инспекции верфи Мелбергов – как раз на сегодняшний день.

Лицо Эстель на экране не переставало улыбаться.

– Я очень хорошо понимаю, что вы хотите сказать, леди Исгерд. Но сэр Волфганг настаивает, чтобы я прислала за вами экипаж.

– Если вам не жалко денег, потраченных на этот бессмысленный выезд – то можете присылать. Я бы предпочла потратить их на содержание приютов. Как я уже сказала, у меня очень много дел – и выезд к Рейнхардтам абсолютно исключён.

Секретарь продолжала улыбаться, несмотря на то, что кто-то за пределами экрана явно толкнул её в плечо. Исгерд лишь мельком смотрела, как сменяется изображение на экране коммуникатора – сама она уже полностью сосредоточилась на сводке новостей с верфей.

– Дайте сюда! – раздалось эхо из-за экрана кома, и тот отобразил Волфганга. – Исгерд, я очень ценю твою заботу о малоимущих и могу понять, какие детские воспоминания склоняют тебя к подобному милосердию. Но поставь себя и на моё место… Я не могу появиться без тебя.

– Я очень рада, – ещё на два тона более сухо, чем до того, ответила Исгерд, – что вы всё же соизволили посмотреть вместе с Эклунд мой детский фотоальбом. Уверяю вас, этим пристрастиям меня научила не она. И, к сожалению, я уже сказала – у меня есть другие обязательства. Или вы хотите, чтобы слово вашей супруги не значило ничего?

Волфганг несколько мгновений сверкал глазами.

– Я прилечу через полчаса и заберу вас сам.

– Как вам будет угодно, – Исгерд нажала отбой и, уже вставая, на ходу запихнула коммуникатор в карман брюк.

Она отключила питание компьютера и направилась к двери.

– Кортни, предупредите Мелбергов, что я скоро буду у них, – бросила Исгерд, выходя в коридор, – приехав, мне хотелось бы узнать, что заказ уже готов.

– Они обещали закончить корабль до конца месяца, леди Исгерд. Просто клялись. Что-то ещё?

– Да. Если приедет мой супруг, выразите ему моё глубочайшее почтение… ну, и всё остальное. Скажите, что я сегодня не вернусь.

Она вошла в подъехавший лифт и нажала на кнопку верхнего этажа, чтобы подняться на крышу, где обычно парковала свой «Буран».

В последнее время Исгерд редко удавалось вылетать куда-либо на собственном корабле. Если она не летела к Волфгангу, который в обязательном порядке заставлял её брать с собой пилота в шутовской, как казалось Исгерд, ливрее, то Эклунд требовала, чтобы она брала шестёрку охранников – напряжение на границах по-прежнему беспокоило Консула, хотя Исгерд этого беспокойства не разделяла. Граница, во-первых, находилась от них настолько далеко, что ни один случайный корабль никаким боком не смог бы до неё добраться, минуя множественные кордоны и патрули, зарегистрированные точки гиперврат и мобильные радары. Всё обитаемое космическое пространство на многие сотни парсеков вокруг сканировалось, проверялось, просвечивалось и прослушивалось таким количеством техники и специально подобранных – в том числе лично ею, Исгерд – людей, что говорить о какой-либо угрозе для её жизни не было ни малейшего смысла.

Тщетно она повторяла своей пожилой наставнице, что по всем статистическим данным Милтран – столица Гесории – самая безопасная из всех населённых людьми планет за последние пять сотен лет. Эклунд оставалась непреклонна в своей паранойе.

Во-вторых, Исгерд сильно подозревала, что в случае настоящего покушения у неё куда больше возможностей выкрутиться самой, чем если её будет сопровождать тяжёлая артиллерия. К тому же и сообщавшая о её приближении за километр.

Прогулки в одиночестве и то Эклунд с Рейнхардтом позволяли ей только в чётко ограниченных пределах хорошо известных им и службе безопасности парков и земель. Что, впрочем, не мешало Исгерд при первой возможности – когда выдавался случай отправиться куда-нибудь не по графику и не по делам – сесть за штурвал своей любимой машины и немножко порезвиться в воздухе.

Заложив над городом несколько разворотов и полюбовавшись, как сверкают на солнце шпили белоснежных башен некогда императорской, а теперь консульской резиденции, Исгерд выкрутила штурвал, поднимая нос корабля вертикально вверх и наслаждаясь бодрящим чувством четырёхкратной перегрузки, а потом устремила корабль в околопланетное пространство.

До верфи, которая занималась изготовлением её заказа, лёту была пара часов с учётом перехода через мобильные врата.

Исгерд ввела программу перехода, которую за последнюю пару месяцев использовала уже в шестой раз, и расслабилась в кресле, слегка придерживая штурвал.

До перехода оставалось не больше трёх минут, когда кабину снова огласил настырный треск коммуникатора.

– Да, – Исгерд включила связь на приборную панель.

– Исгерд, нельзя так вести себя с супругом.

– Уже успел нажаловаться тебе?

Эклунд кривила губы, демонстрируя всё, что думает о настрое воспитанницы.

– В один прекрасный день это может ему надоесть.

– Когда это случится – я и решу этот вопрос. Хотя сильно сомневаюсь, что он когда-нибудь позволит себе развод. Расслабься, Хельга. И извини – у меня через десять секунд переход.

Пользуясь случаем, Исгерд нажала отбой и в следующее мгновение радужная воронка гиперворота раскрылась в нескольких метрах от неё, затягивая в себя корабль.

Визит к Мелбергам обрадовал её – против всяких ожиданий. Исгерд даже готова была простить им ковровую дорожку и двоих провожатых – она так и не поняла, почему не хватило бы одного, но, очевидно, Бенджамин Мелберг считал, что это особый шик.

Она стерпела и многочисленные истории о древнем, хоть и никому не известном происхождении этой семьи, и многочисленные комплименты своей внешности и уму.

Исгерд ни на мгновение не сомневалась ни в том, что она красива, ни в том, что умна, и потому от этой наглой лести ей становилось особенно смешно.

Она молча покивала, когда один из провожатых стал, как ей казалось, ненавязчиво пытаться передать через неё Эклунд несколько просьб, и всё ради одного. Прекрасный куш ожидал её впереди, и, добравшись до него, Исгерд поняла, что теперь уже точно не вернётся ночевать домой.

Она стояла на мостике новенького фрегата и зачарованно поглаживала обшитый белым деревом штурвал. Улыбка так и лезла на лицо.

– Леди Исгерд! – звал её кто-то из-за спины, но Исгерд не слышала уже ничего.

«Мой, – звенело у неё в голове. – Люблю. Никогда не расстанусь с тобой. Двадцать тяжёлых пушек и сорок семь солнечных парусов. Мне всё равно, что ходить по ветрам запрещено. Шестнадцать двигателей, мощность в семьсот ветров…»

– Ты – само совершенство, – прошептала Исгерд, – нарекаю тебя – Ветер Звёзд. – Палец Исгерд сам собой надавил на сенсорную панель и, не глядя набрав нужный номер, она произнесла: – Кортни, сейчас же пришли мне список, который я требовала прошлые шесть недель. «Он» готов.

Исгерд развернулась и обвела незрячим взглядом двоих провожатых.

– Будьте любезны, оставьте меня одну, – несмотря на рассеянный взгляд, в голосе Исгерд звенел лёд – и через несколько мгновений сопровождающих как ветром сдуло.

А Исгерд направилась с мостика в коридор, на ходу осматривая блестящие металлические панели стен – безупречные, как она и хотела. Открытые переборки кают. Готовый к использованию оружейный отсек.

Наконец коммуникатор пиликнул, и она поспешила вернуться на мостик – чтобы на весь остаток вечера и на всю ночь погрузиться в изучение досье тех людей, которые должны будут узнать её самый главный секрет.

ГЛАВА 2

Ролан вытянул ноги вперёд, откинулся в кресле и поднёс кружку к губам.

Пиво горчило, а учитывая, что он и вообще не слишком его любил, предпочитая в меру сухое вино, напиток этот особого удовольствия не доставлял.

Но нужно было что-то пить, а пиво пили все.

– Кривишься, дворянский сынок? – донеслось из-за плеча.

Ролан лишь перевёл взгляд на Регана, сидевшего на соседнем стуле и потягивавшего куда более густой и крепкий эль, чем у него самого. Крауз прищурился, и мужчина мгновенно замолк.

Реган неуловимо раздражал Ролана – он сам не знал до конца, чем. И дело тут не только в манере этого самоуверенного ублюдка при каждом удобном случае напоминать Ролану, что тот не один из них. Здесь, где далеко не каждому из «друзей» можно было доверять, свою фамилию Ролан в любом случае предпочитал лишний раз не называть – и Реган отлично понимал, что в этом нужно подыграть.

Попав на Кадрас – на тот момент  одну из основных баз разрозненных повстанческих сил – Ролан немало удивился, обнаружив здесь парочку знакомых лиц. Вчерашние кадеты Нефритовой Академии ходили с постными лицами, бледные от переживаний за судьбы Гесории и в то же время пышущие благородством и высокомерием, так что Ролан не слишком удивлялся тому, что никто из них прижиться на Кадрасе так и не смог.

Те, кто составляли настоящее ядро так называемого «повстанческого» движения, на деле о Гесории переживали очень мало. У каждого из них был к республике личный счёт, и большинство думало лишь о двух вещах: как отомстить и как урвать себе более жирный кусок.

Ролан так не мог. Уже через пару месяцев подобной «вольной жизни» он понял, что ещё несколько дней – и он попросту сдохнет от тоски.

– Нейтан Броган никогда бы не одобрил то, что мы здесь творим, – сказал он Юки, с которой вышел в очередной пиратский налёт.

Юки спорить не стала. Нейтана Брогана она считала преступником и убийцей, не более того, но прекрасно понимала, что не стоит оспаривать чей-то идеал – особенно если это идеал человека, который за два месяца застрелил на дуэлях пятнадцать обидчиков.

К слову, Ролан и сам до этого не знал, что стреляет так хорошо. Ему больше нравилось летать, но решать спорные вопросы на гонках было бы по-детски и смешно. Потому он стрелял – и, к своему удивлению, обнаружил, что многие здесь стреляют хуже него.

– Нейтан Броган никогда бы не одобрил то, что мы грабим мирные суда, – пояснил он в тот раз и, откинувшись в пилотском кресле, принялся задумчиво грызть стилус от планшета. – Уверен – и ты, Юки, пришла сюда не для того, чтобы остаток дней прозябать среди преступников и заниматься грабежом на транспортных путях.

Юки и тут вынуждена была признать его правоту. Но всё же спросила:

– Ты, как и Реган, хочешь устроить какой-нибудь теракт?

Реган в самом деле любил теракты. Иногда Ролану казалось, что они скорее не средство для Регана, но самоцель. Он получал кайф от мысли о том, что смог бросить бомбу в какой-нибудь респектабельный кортеж, а о том, как однажды ему удалось совершить покушение на саму Хельгу Эклунд, не переставал говорить изо дня в день.

– Нет, – сказал Ролан всё так же задумчиво, – думаю, нет. По крайней мере, не сейчас.

И с того дня он начал воплощать в жизнь свой великолепный, рассчитанный на несколько лет план, финал которого тонул в тумане импровизации.

– Мы соберём вокруг себя тех, кто верен идеям Брогана, – сказал он, – его имя будет написано алой краской на бортах наших кораблей. И мы заставим высокопоставленных шишек отдать нам то, что они у нас отобрали.

Идея понравилась всем.

Юки хотела вернуть величие своей семье.

Колин Макалистер хотел, чтобы в его семье воцарился мир – и верил, что Хельга Эклунд нарочно стравливает его родню.

Гарольд Колберт хотел мир изменить – так, чтобы членами Сената могли становиться не только те, у кого знатные матери и отцы.

Ну и, конечно же, Реган также был с ними – хотя чего точно он хочет, не понимал никто.

Так, впятером, они составили костяк союза, который разрастался с каждым днём. Каждый находил и приводил новых, одержимых собственными идеями, людей.

Объединяло их всех одно – жажда перемен. И готовность завоевать эти перемены любой ценой. Ну, или почти любой.

К первой годовщине Союза Ветров, как они назвали себя, каждый из основателей подарил Ролану своеобразный раритет – перстень с гербом одной из звёздных систем.

Так Ролан был признан непререкаемым вожаком. И больше никто – даже Реган – не пытался всерьёз оспаривать его власть.

Ролан собирал и укреплял Союз вдохновенно, он этим жил и дышал. Сложные многоходовые операции были не в его стиле – но получались сами собой.

Если в чьей-то обороне – будь то засекреченная правительственная верфь или репутация очередного финансового воротилы – существовала брешь, то Ролан мгновенно обнаруживал её и наносил удар.

Так влияние Союза расширялось, невидимая паутина соединяла между собой всё больше окраинных миров.

– Однажды Серая Стража арестует тебя и демонстративно убьёт, – сказал ему как-то Реган.

Ролан лишь пожал плечами. Серая Стража забавляла его. Он любил, когда в игре находился достойный оппонент.

Большинство участников Союза никогда не задавали вопрос – в чём состоит конечная цель? Каждый имел собственный ответ.

Ролан порой задумывался о том, чего хочет он сам – но у него никогда не хватало времени всерьёз об этом подумать.

Как он и хотел, имя Нейтана Брогана вскоре было начертано аляповатой красной краской на борту каждого из присоединившихся к Союзу Кораблей.

Колберт предложил пойти дальше – они бесплатно раздавали баллончики с краской мальчишкам, которые соглашались рисовать этот знак на домах.

Юки, пользуясь поддержкой парочки таких же недовольных судьбой кузенов, как и она сама, наладила поставки оружия – у Симидзу имелось несколько отличных заводов, работавших в этой сфере. Правда, это было не совсем законно – но тем легче удавалось продавать товар на Кадрас.

Макалистер приводил новых и новых людей: каждый раз, когда в его доме громили очередную ветвь, оставались выжившие, которым некуда идти.

Союз продолжал крепнуть и расти.

А в тот вечер, когда Ролан, с трудом преодолевая отвращение, глотал кисловато-горький напиток неприятного желтоватого цвета, на экране, висевшем над стойкой бара, показывали репортаж о новых республиканских кораблях.

– Звёздный Ветер – последнее достижение семнадцатого завода Мелбергов. Ходят слухи, что на рынке этот фрегат не имел бы цены.

Далее следовало долгое перечисление характеристик и цифр, которые заставили Ролана вытянуть шею и даже немножко привстать.

– Да, птичка ничего, – Колин тоже заметил его взгляд, – я бы на такой полетал.

Реган хохотнул.

– Да тебя за милю не подпустят к такой.

Макалистер обиделся было и хотел возразить, сказав, что учился на навигатора, пока не решил бросить Академию и сбежать, но Ролан его опередил:

– Я бы подпустил.

Все четверо сидевших в баре друзей обернулись к нему. В голосе Ролана звучала знакомая всем нотка, которая выдавала зародившийся в его голове очередной гениальный план.

– Что ты хочешь сказать? – уточнила Юки, которая импровизировать и делать глупости не любила.

– Хочу сказать, что мне нравится этот корабль.

Наступило молчание.

– Колин, наберёшь мне с десяток проверенных людей? Нужны хорошие пилоты и пара взрывников.

– Я здесь! – подал голос Реган.

– Юки, достанешь новейшие планы верфи?

– Не уверена, что это хорошая мысль. У Мелбергов всегда автоматические станции отстреливают приближающиеся без предупреждения корабли.

– И это очень хорошо. Тогда нам, пожалуй, даже не понадобится план. Гари, у тебя есть свободные баллончики с краской?

– А это ещё зачем? – Колберт поднял бровь.

– Пусть все знают, кто его угнал.

Сказав последние слова, Ролан поднялся и двинулся прочь.

Ролан не пошёл домой – проводить время в небольшой каморке, расположившейся над баром «Перекрёсток ветров», он терпеть не мог. Десяток метров, и те заставлены под самый потолок – Ролану казалось, что его посадили в коробку и закрыли крышкой.

Оставаясь в одиночестве в преддверии очередной вылазки, он обычно отправлялся в порт – но не в ту его часть, где приземлялись корабли прошедшие официальную таможню, и даже не туда, где парковались другие, привозившие запрещённый груз. Ролан обе огибал стороной и выходил к старому причалу, где единственный, давно забытый всеми лифт поднимал его высоко в небо, на пристань, часть которой покорёжила случайная авария десять, а то и двадцать лет назад. С тех пор с этого места никто не взлетал. Никто не чинил причал. И никто, даже случайные парочки, пытавшиеся спрятаться ото всех, сюда не забредал.

Это место идеально походило на Крауза и идеально подходило для него. Здесь Ролан как нигде чувствовал себя самим собой. Он мог подолгу стоять неподвижно и смотреть на спираль Ветров, расчертившую небосвод – такой же атавизм давно ушедших эпох, как и этот причал. Таким же атавизмом иногда ощущал себя и он сам.

Когда Ролану исполнилось десять лет, он впервые прочитал дневники Нейтана Брогана. Не масштаб восстания поразил его тогда, а тот факт, что именно этот человек совершил невозможное – пронзил своим кораблём двенадцать Ветров и вышел в тот регион космоса, где до него не бывал никто.

Гиперворот позволял повторить за сутки то, на что Брогану понадобился почти год. Но гиперпереход никакой идиот не стал бы открывать в точку, где прежде не бывал.

«Ветра опасны, – говорили все до одного учителя. – Ветра требуют огромных энергозатрат».

«Путешествие по Ветрам занимает в десятки раз больше времени, чем обычный полёт».

Да, Ролан всё это знал. Но знал и то, что никогда не ступит на землю новых миров тот, кто откажется от Ветров.

Ролан никогда не мечтал ни о власти, ни о славе. Обязанности перед дедом и семьёй были привычной ношей, и он никогда не задавал себе вопрос, хочет выполнять их или нет.

Но чего он желал на самом деле – это скользнуть в сиреневую спираль и на крыльях мельчайших частиц космической энергии помчаться далеко-далеко, к новым мирам.

Тринадцать лет прошло с тех пор – хотя Ролан, конечно, не считал. И сейчас, стоя в сотнях парсеков от дома, он думал о том, что ни на гран не приблизился к своей мечте.

«У этого фрегата восемнадцать солнечных парусов, – вертелось у него в голове. – Он создан для меня. Больше ни для кого».

ГЛАВА 3

Исгерд осталась ночевать на «Ветре Звёзд». Она задумчиво перелистывала досье, присланные секретарём.

Пока что понятно было одно – первым помощником станет Брант.

Исгерд сразу же позвонила ему и попросила прилететь на верфь. Тот сказал, что прибудет через несколько часов.

Брант оказался неожиданно ценной находкой ещё три года назад. Этот человек, казалось, не ел и не спал, в любое время был готов явиться по вызову и занять любой пост.

Иногда Исгерд, которая неплохо представляла себе мотивы людей, недоумевала – чего же на самом деле хочет Брант? Не может же человек не стремиться ни к чему. Большинство союзников приходилось покупать, выяснив их настоящую цель.

Но Брант, похоже, цели не имел вообще. Без всяких условий и жалоб он выполнял любой приказ.

Исгерд с удовольствием бы нашла ещё троих таких же, чтобы сформировать офицерский состав, но понимала, что вряд ли ей снова так повезёт.

Хотя Брант немного смягчил её презрение к отпрыскам благородных семей, всё же всех кандидатов, носивших фамилии Макалистер, Крауз, Рейнхардт и Мелберг, Исгерд сразу же отложила в отдельную кучку на «чёрный день».

Остальных пришлось сортировать как по способностям, так и по темпераменту, добавляя к ним параметр политических позиций – Исгерд не хотела иметь под боком кого-то, кто мыслит радикально отлично от неё.

В итоге сформировалась выборка из пятидесяти человек, и уже ближе к утру Исгерд выделила в ней троих.

На роль второго помощника был выбран Дон Фитсберг, более десятка лет проработавший начальником безопасности у графа Мелберга, прежде чем Исгерд удалось переманить его на службу в Стражу. С Фитсбергом ей удалось договориться легко, потому что главный интерес последнего состоял в хороших условиях работы, включавших в его понимании почти неограниченные полномочия и максимально совершенную технику. Исгерд могла предоставить ему и то, и другое.

Бортовым врачом и запасным навигатором стал Алтон Мейсен – человек, зарекомендовавший себя двадцатью годами службы в госпитале при Сенате, однако до этого успевший вдоволь полетать под командованием самого Фридриха Рейнхардта. Исгерд привлекло не только то, что он совмещал в себе эти два таланта, но ещё и тот факт, что Алтона знали как человека, раз рисковавшего ходить по Ветрам и умевшего прокладывать курс с учётом их переменчивых потоков.

Пост основного навигатора получила Джессика Коэрти, которую Исгерд смутно помнила по академии. Она была девушкой обязательной и полностью погружённой в математику и астрономию, и не имела, казалось, других интересов, кроме науки.

Исгерд быстро вычислила её слабую сторону – Джессика мечтала осесть и организовать стационарную обсерваторию по наблюдению за Ветрами. И Исгерд с удовольствием обещала ей такую перспективу, тем более что и сама считала это нужным делом.

Таким образом, экипаж был предварительно сформирован. Исгерд разослала всем заинтересовавшим её лицам личные письма и попросила дать ответы в кратчайшие сроки.

В половине шестого утра по местному времени Брант подал сигнал о пристыковке, и Исгерд отправилась встречать его в транспортный отсек. Исгерд гордилась своим приобретением как никаким другим, и ей просто необходимо было показать его кому-нибудь.

Брант следовал за ней по коридорам с мёртвым равнодушием на лице, так что Исгерд начинала постепенно свирепеть.

Наконец они остановились в кают-компании, и Брант произнёс:

– Могу я поинтересоваться… Зачем вам это всё?

Исгерд даже моргнула.

– В смысле? – уточнила она. – Это самый быстроходный и маневренный корабль за последние две сотни лет.

– Да, я понимаю… но вы же не собираетесь летать на нём сами?

– Собираюсь, – Исгерд насмешливо изогнула бровь.

– Вы понимаете, что если с вами что-нибудь случится, Серая Стража или распадётся, или изменится навсегда?

Исгерд даже замешкалась с ответом – такой перспективы она не рассматривала, потому как точно знала, что с ней не может случиться вообще ничего.

– Если мы рассмотрим этот крайне маловероятный вариант, – сказала она после некоторых раздумий, – то Стража должна быть организована таким образом, чтобы не зависеть от меня. Я обдумаю сказанное тобой, Брант. А сейчас идём, я покажу тебе мостик, – с этими словами она хлопнула будущего первого помощника по плечу и двинулась вперёд.

Исгерд успела сделать несколько шагов, когда фрегат тряхнуло, и её основательно отнесло вбок – подскочивший со спины Брант едва успел её поддержать.

– Что за чёрт, – выдохнула Исгерд. В первое мгновение она почему-то подумала о проклятых журналистах, которые умудрились сделать репортаж из доков несколько часов назад.

«Пробрались на мостик?» – с сомнением подумала она.

Но версия не выдерживала никакой критики.

Исгерд замерла у Бранта в руках.

– Вы чувствуете это? – спросила Исгерд.

– Что именно, мэм?

– Корабль движется, чтоб его! Мы отстыковались и куда-то летим!

Не обращая внимания на руки Бранта, пытавшиеся её удержать, Исгерд кинулась по коридору к мостику и замерла, зачарованно глядя на экран.

Пять малых кораблей окружили её роскошный фрегат и, раскидав вокруг магнитную сеть, тащили на себя – как муравьи ананас.

– Какая наглость… – только и смогла сказать она.

Брант, вынырнув следом из коридора, сразу занял место за запасным пультом и, запустив диагностику, сообщил:

– У нас нет топлива, баки пусты.

– Спасибо, кэп, а я и не знала!

– М… прошу прощения. По уставу я должен сообщить…

Исгерд сделала шаг к другому пульту, изучая обстановку.

– Можем вытянуть из магнитных линий немного энергии и попробовать нанести ответный удар. Запустить генераторы.

– Понадобится время.

– Ничего. Оно у нас есть.

Между тем взгляд Исгерд снова поднялся на экран, а в следующее мгновение Брант озвучил общую мысль:

– Они тащат нас к Ветрам.

Бровь Исгерд неумолимо ползла вверх.

– Нас же всех разобьёт – и нас, и их. Без подготовки нырять в Ветра нельзя…

– Или они готовы. Или им всё равно.

Исгерд яростно защёлкала тумблерами, включая внешнюю связь.

– Говорит… – она запнулась, представив себе, что будет, если на другой стороне узнают, какая ценная добыча находится на корабле, и вместо собственных имени и звания произнесла: – Говорит капитан фрегата «Ветер Звёзд». Требую немедленно прекратить диверсионную деятельность, или мы вынуждены будем открыть огонь на поражение.

Несколько секунд в эфире царила тишина.

– Шеф, у нас проблема, – услышал Ролан голос Колина на выделенном канале, – на корабле кто-то есть.

– Как бы я догадался без тебя, – буркнул тот. В манёвре как раз наступал ответственный момент, нужно было пройти на бреющем полёте мимо дюз. Ролан облизнул губы и сосредоточился на управлении, краем сознания обдумывая ответ.

Красавец фрегат простоял в доках не больше нескольких часов. Он абсолютно точно не был загружен продовольствием, топливом, снарядами. А без продовольствия и команды на нём быть не могло. Разве что какой-нибудь инспектор забрёл случайно и теперь пытается блефовать.

– И вам приятного вечера, капитан, – сказал он, включая внешнюю связь, – можете стрелять. Только не заденьте собственный хвост.

У Исгерд от такой наглости глаза стремительно лезли на лоб.

– Огонь! – приказала она.

– Леди Исгерд, батареи ещё не готовы…

– Я сказала – огонь! – рявкнула Исгерд и, бросившись к пульту управления орудиями, сама дала залп.

Лишённый двигателей фрегат основательно отнесло отдачей назад, но сам залп, и без того недостаточно мощный, чтобы причинить противнику серьёзный ущерб, прошёл по прямой и утонул в спирали Ветров.

– Это муха пролетела или что? – послышался всё тот же насмешливый голос из динамиков.

Исгерд скрипнула зубами.

– Я думал, этот корабль чуточку помощней.

Исгерд зашипела и, не дожидаясь, пока орудия накопят новый заряд, выдала ещё три залпа в пространство наугад.

Один из них почти задел корабль, с которого звучал голос противника, но тот молниеносно вывернул крыло под девяносто градусов и остался цел.

– Управление на тебе, – бросила Исгерд помощнику, а сама кинулась к коридору, – постарайся увести нас назад.

Фрегат трясло, и Исгерд то и дело швыряло от стены к стене, но кое-как ей удалось добраться до посадочного отсека.

Истребитель Бранта стоял ближе, чем её «Буран», и потому Исгерд запрыгнула в него и, затребовав открыть шлюз, включила двигатели на полную.

Спустя мгновение после того, как истребитель вынырнул в открытый космос, фрегат наконец накопил достаточный заряд, чтобы дать полный залп. За прошедшее время Брант сумел навести орудия и одним точным ударом разнёс один из атаковавших истребителей в пыль.

– Чёрт, – выругался Ролан, наблюдая, как разлетаются в космосе обломки.

Он не любил терять людей, но проблема была посерьёзней – вчетвером им не хватило бы растяжки, чтобы натянуть магнитную сеть, а значит, весь план обречён.

– Всем уходить в прыжок, – приказал Ролан.

У него, впрочем, назревал ещё один план. Если на фрегате только один человек, можно попробовать абордаж.

Один за другим катера сопровождения ныряли в радужные воронки, а Ролан развернул истребитель к шлюзу и тут же обнаружил, что навстречу ему несётся машина противника.

«Тогда кто на мостике?» – промелькнуло у него в голове, но всерьёз задуматься над этим вопросом он не успел, потому что неприятель снова открыл огонь.

Чертыхнувшись ещё раз, Ролан вывернул штурвал, совершая поворот и уходя в мёртвую петлю, но добился лишь того, что истребитель сел ему на хвост. Стараясь не принимать во внимание отдачу, каждый раз откидывавшую его на несколько метров назад, тот продолжал палить, так что Ролану оставалось только уходить от огня.

Все-таки ему удалось совершить обманный маневр – дернув штурвал направо, он спровоцировал врага тоже направиться туда, а сам сделал резкий поворот в обратную сторону. Корабль чуть не перевернулся, и пока Ролан пытался выправить его, преследователь уже снова находился в опасной близости.

Линия Ветров промелькнула перед носом истребителя.

«Нас к чёрту разнесёт», – подумал Ролан и выжал скорость на полную, направляя свою птицу в поток. Он не сомневался, что противник не решится последовать за ним – и в последний момент свернёт.

Так и произошло.

Истребитель Ролана вошёл в поток космического ветра, и энергетические частицы ударили его сразу с нескольких сторон, ломая хрупкое крыло.

Исгерд выжала тормоз до предела и остановила истребитель за десять ярдов от линии ветра.

– Молодец, – выдохнула она, включая внешнюю связь.

– Думаете, он уйдёт?

– Исключено. Корабли такого типа не держат давление внутри Ветров.

Исгерд развернулась на сто восемьдесят градусов, выравнивая курс в направлении стыковочного шлюза, и замерла, склонив голову набок.

– Чтоб его разорвало, – пробормотала она.

На новеньком, сверкающем заводской краской борту фрегата поверх герба Серой Стражи здоровенными красными буквами было намалёвано: «Нейтан Броган – вперёд!»

ГЛАВА 4

Поток частиц ударил о борт истребителя, ломая в крошки неприспособленные для таких полётов крылья.

Корабль закрутило и понесло вперёд. Бесполезный штурвал болтался из стороны в сторону, игнорируя любые попытки его удержать.

Спустя долгий десяток минут Ролану удалось вывернуть крылья под прямым углом, заставляя их работать наподобие парусов. Одно крыло, однако, уже было сломано, а другое дрожало и тряслось, угрожая отвалиться в любой момент.

Ролан инстинктивно щёлкал тумблерами, пытаясь выровнять давление внутри кабины. Наконец истребитель перестало трясти, и, изучив показания датчиков, Ролан пришёл к выводу, что никто и не пытается его догонять.

Он вздохнул с облегчением, но лишь на мгновение, тут же осознав, что движется с бешеной скоростью – и сам толком не знает куда.

Когда Ролану исполнилось двенадцать, он пытался оседлать Ветра. Сломал ногу и руку в двух местах, чудом сумев выбраться на космический простор и пустить сигнал SOS. Тогда-то дед взял с него слово, что больше ничего подобного Ролан не сотворит – и Ролан не творил… до сих пор.

– Извини, дед… – пробормотал он и попытался вспомнить, каким образом сумел покинуть линию Ветра в юности. Однако с тех пор прошло больше десяти лет, и к тому же тогда у него было два крыла…

Очень осторожно, стараясь ловить потоки частиц и прислушиваясь к мельчайшим подсказкам ощущений и интуиции, он стал выводить машину из Ветра.

У него почти получилось, когда новый шальной поток, проносясь мимо него, ударил в остававшееся целым крыло и снёс его под корень.

– Чёрт! – выдохнул Ролан. – Будь проклят тот день, когда я пересел на этот «Тяньгун»!

Не к месту вспомнились слова Исгерд о том, что старые корабли держали удары Ветров.

«Как только вернусь на базу – продам это нефритовое барахло и куплю доисторический «Рассвет».

Однако волей-неволей на краю сознания мелькала мысль о том, что он, может быть, и не выберется вообще.

Впрочем, терять было нечего – корабль стремительно летел по течению Ветра, как лодка без вёсел, подхваченная водным потоком.

Ролан заглушил двигатели, приготовившись сделать один-единственный прыжок. Он не имел ни малейшего представления, к чему приведёт открытие гиперворота в линии Ветров, и пока не стремился проверять. У него была другая цель: собрать столько энергии, чтобы, выбросив её перед собой, заставить истребитель оттолкнуться от Ветра и выскочить назад.

– Три, два, один… – скомандовал он сам себе и разом нажал открытие гиперворота и пуск торпед.

Орудия дали залп, воронка гиперворота раскрылась перед ним, всасывая в себя поток частиц, а его самого отнесло на десяток метров назад. Не давая инерции угаснуть, Ролан дал ещё один залп, и ещё один. И вдруг в одно мгновение стих гул частиц, заполнявший эфир до сих пор, и погасли волны света, бушевавшие со всех сторон.

Ролан закрыл глаза и перевёл дух.

Впрочем, расслабляться было рано – он понятия не имел, куда его теперь занесло. О том, как выбираться из незнакомого сектора без крыльев и с разряженными генераторами, Ролан тоже пока не думал.

«Пока», – мысленно повторил он про себя.

Ролан огляделся вокруг и попытался развернуть машину, чтобы немного отвести её от линии Ветров. Без крыльев это оказалось довольно тяжело, но в итоге ему удалось.

Ролан замер, рассматривая голубую оболочку планеты, которую обнаружил перед собой.

– Вот чёрт, – он склонился к приборной панели и пощёлкал по ней, делая снимки и запуская сканирования.

Глаза его не обманули.

– Астера… – пробормотал Ролан.

Легендарная планета, ставшая первым оплотом Гесории в открытом космосе, лежала перед ним. Здесь приземлился первый корабль, отправившийся в межзвёздный полёт. Сведений о том, что произошло потом, не сохранилось. В Дневниках Нейтан Броган писал, что следом за первой межзвёздной отправился транспортник Серой Стражи. Что они основали здесь базу, и что эта база стала причиной того, что планету больше никто не посещал. Ещё он писал, что именно из-за этой планеты движение по Ветрам было запрещено.

Ролан нажал на газ, выводя непослушное судно на орбиту, и замер, разглядывая синевато-белые перья облаков, застлавшие единственный континент.

«Что ты скрываешь, планета-легенда?» – думал он.

Через некоторое время датчик пискнул, давая сигнал о том, что запас кислорода подходит к концу.

Ролан заставил себя отвлечься от разглядывания находки и занялся поиском путей решения собственных проблем.

Можно было попытаться совершить прыжок – если, конечно, хватит энергии, которой оставалось с гулькин нос. Куда его вынесет в этом случае гиперворонка, открытая наугад, оставалось только гадать. Или позвать на помощь – но в этом случае спасатели узнали бы тайну, которую Ролан хотел разгадать сам.

Он торопливо заставил компьютер запомнить координаты найденного мира, затем затаил дыхание и аккуратно надавил на кнопку открытия гиперворонки.

– Только не в звезду… – прошептал он. – Великие Ветры, только не в звезду…

Ролан зажмурился и нырнул в радужный омут. Перегрузка вдавила его в кресло, а в следующий миг его снова окружила чернота космоса.

– Йоххоу! – констатировал он, запустил сигнал SOS и включил режим погружения в анабиоз.

– Раз, два, три… Раз, два, три… Раз, два, три… – Ролан сделал разворот, предписанный очередной фигурой вальса, и только теперь заметил, что в дверях комнаты стоит Колин и, склонив голову набок, с любопытством смотрит на него.

Ролан стремительно свёл ноги вместе и прокашлялся.

– Отрабатываю тактику. Тебе никогда не казалось, что космический бой похож на вальс?

– Нет, – Колин натянуто улыбнулся, – а должен быть?

– Когда у тебя достойный партнёр – безусловно, да!

Ролан пребывал в нездоровом возбуждении с самого возвращения с верфи Мелбергов. Ему хотелось танцевать – так бешено пульсировал адреналин в крови. Он и сам не мог определить, что приводит его в такой восторг, но Ролан определённо хотел повторить последний бой ещё разок.

– Кстати… о тактике, – задумчиво произнёс Колин. Это тем более удивило Ролана, что обычно Колин умел разделить его азарт.

Колин вообще стал неожиданной находкой. Человек, с которым Ролан познакомился в основном из-за фамилии, на своего кузена оказался абсолютно не похож. Если Брант всегда стремился отрезвить приятеля, то Колин, напротив, любой безумный план мог превратить в ещё более безумный. Из всей пятёрки «приближённых» именно с ним Ролану лучше всего удавалось находить общий язык. И потому нынешнего настроения друга он не понимал.

– Так вот, – продолжил Колин, – народ желает знать…

– Каков будет следующий удар? – обрадованный перспективой новой стычки, Ролан подался навстречу приятелю.

– Не совсем, – Колин поспешно отступил назад и пояснил: – Народ желает знать, в чём наша стратегия. В том смысле… За что мы ведём борьбу? Понимаешь, после того, как Йозеф погиб, кое-кто начал поговаривать, что это случилось из-за ерунды. Что во всём виноват твой каприз.

– Понимаю! – Ролан пропустил половину сказанного мимо ушей и потому обидеться не успел. – Мы сражаемся за идеи Нейтана Брогана! Свобода каждому и всем!

Колин прокашлялся.

– Неудобно задавать этот вопрос… Но в чём, собственно, они… эти идеи… состоят?

– В чём они состоят… – вопрос застал Ролана врасплох. – Колин, скажи прямо, что ты сам не можешь им рассказать!

– Я сам не могу им рассказать, – подтвердил Колин, – потому что никто не в курсе, что это такое – кроме тебя.

Ролан махнул рукой.

– Собери всех завтра в восемь часов. Я им всё объясню.

– Нейтан Броган – вперёд! – нервно бормотала Исгерд, перелистывая один каталог бумажных книг за другим. На третий день своих изысканий она озверела настолько, что, игнорируя вялые протесты дворцового библиотекаря, ухватила всю стопку каталогов и понесла их к Эклунду в кабинет.

Охранники переглянулись, но даже не попытались остановить Исгерд. И уже через несколько минут вся стопка рухнула госпоже Консулу на стол.

– Кто, чёрт бы его побрал, такой этот Нейтан Броган, и почему ни одна поисковая система не отвечает мне на этот вопрос?

Хельга прочертила взглядом линию от верхнего каталога вниз и спросила:

– Прошу прощения?

Исгерд скрестила руки и выжидающе смотрела на неё.

– Почему тебя внезапно заинтересовал этот вопрос? – уточнила Хельга.

Исгерд наклонилась над столом Консула, облокотившись, и нависла над опекуншей.

– Я уверена, Хельга, что ты очень постаралась, чтобы никто не вспомнил этого имени. Но кое-кто всё же его помнит. А я не люблю, когда кто-то знает больше меня.

Эклунд продолжала с недоумением смотреть на неё, и наконец Исгерд вынула из внутреннего кармана стопку фотографий и хлопнула их перед Эклунд на стол – как и каталоги за минуту до того.

Хельга осторожно полистала фотографии пальцем, будто опасалась, что те могут её укусить.

На каждом снимке – на стене, на мусорном баке или даже на борту корабля красовалось намалёванное алыми буквами имя: «Нейтан Броган».

Эклунд сглотнула.

– Нейтан Броган давно мёртв, – сказала она.

– Я не знаю, жив он или мёртв, но хочу понять, почему он должен «нестись вперёд» на моём корабле!

Исгерд выудила из стопки фото своего фрегата с расписанным алой краской бортом.

– Хм… – Эклунд взяла фотографию в руки и покрутила, разглядывая с разных сторон.

– Ты разучилась читать?

– Видишь ли, – сказала Хельга, – а я бы тоже хотела знать, какого… хм… по какой причине это имя оказалось на твоём корабле. Это ведь «Ветер Звёзд»?

Исгерд хлопнула себя по лбу.

– Не меняй тему, – отрезала она.

– Ну, видишь ли, ты заказываешь сверхмощный фрегат у моих поставщиков и явно собираешься на нём летать – ни слова не говоря мне. А потом приходишь и требуешь с меня ответ на вопрос: почему кто-то его подпортил?

– Я тебя не об этом спросила!

Эклунд медленно наклонялась вперёд, выдавливая Исгерд прочь со своего стола.

– Ты бы мне не разрешила! – наконец слабо огрызнулась та.

– Это вопрос доверия, Исгерд, – Эклунд отбросила фото. Помолчала и добавила: – Если смогу что-нибудь узнать – расскажу.

ГЛАВА 5

Ролан с лёгким удивлением оглядел зал. Конечно, послушать его пришли не все, и всё же здесь собралось куда больше народу, чем он ожидал.

На мгновение Ролан запаниковал. Опустил взгляд в листки бумаги, куда всю ночь выписывал основные положения из Дневников Брогана. Для него это была не просто книга. Он так и сяк искал способ передать её смысл слушателям, но каждый раз отбрасывал попытки, не зная, с чего начать.

Нейтан Броган покорил его сердце давным-давно. Задавая себе вопрос – почему? – Ролан мог придумать в ответ на него тысячу красивых слов. Самопожертвованием. Благородством. Милосердием. Тысячу слов, ни одно из которых не заставило бы этих людей, собравшихся вместе от безысходности, поверить ему.

Ролан выписывал сначала те места, которые завлекали его. Потом те, которые могли отозваться пониманием в сердцах сидевших перед ним повстанцев. Наконец заметок стало столько, что он сам в них запутался, и теперь, глядя на эту кипу заполненных мелким почерком листков, не мог понять, зачем все это писал.

Ролан выпрямился и решительно накрыл бумаги ладонями.

– Тридцать лет назад, – начал он, и гул в рядах слушателей мгновенно утих, – тридцать лет назад человечество, несмотря на то, что вышло в космос, продолжало жить по законам феодального времени.

Ролан на мгновение замолк, дожидаясь, пока затихнут последние шорохи.

– Это было выгодно императору, выгодно Серой Страже… выгодно тем, кто хотел держать несколько миллиардов человек в узде. Двадцать! – Ролан поднял палец. – Двадцать семей на семнадцати мирах жили во дворцах, с сотнями слуг в каждом. Остальные перебивались в нищете. Казалось, порядок вещей, установившийся за века, нельзя изменить.

Он выдержал маленькую паузу.

– Серая Стража контролировала каждый шаг. Ни один из этих людей не знал, в какой момент его отзовут в сторону, чтобы тихонько застрелить. Жизнь человека не стоила ничего.

Ролан провел языком по верхней губе.

– Нейтан Броган был никем в этом мире. Он был таким же, как ты, – Ролан указал на одного из слушателей, – или ты. Он мог сказать себе, что должен выживать. Мог грабить корабли, набивать брюхо. Но он сказал – нет.

По залу прошёл недовольный гул – видимо, брюхо набить хотелось многим.

– Он сказал, – голос Ролана перекрыл нараставший шум, – что Ветра и Звёзды созданы для всех. Что каждый – каждый из вас! – вправе требовать свободы и получить её. И он заставил два десятка богачей, имевших лучшее оружие, лучшие корабли и владевших тоннами драгоценных металлов, признать его слова.

Ролан снова взял маленькую передышку. Сердце бешено стучало. Он чувствовал, что говорит что-то не то, но менять курс было поздно.

– Он заставил считаться с собой, но был побеждён. Эклунд оказалась хитрей. Эклунд предала его и сама захватила власть. Прошло тридцать лет! – подозревая, что его сейчас перебьют, Ролан почти кричал. – И мы снова зависим от интриг двух десятков избранных! Которым наплевать на нас! Которые, имея всё, хотят ещё больше денег, ещё больше власти, ещё больше земель! Брогана нет – но кто-то должен закончить начатое им дело! Мы должны отобрать у богачей то, что принадлежит нам! – Гул достиг критической точки, и, перекрывая его, Ролан выкрикнул:  – Мы взорвём Сенат! Мы заставим считаться с собой!

Гул превратился в гвалт и ор. Кто-то подкидывал в воздух шапки. Сердце Ролана едва не выпрыгивало из груди. Он почувствовал, что чья-то рука легла ему на плечо.

– Не то чтобы я был согласен, – усмехнулся Реган, – но мне понравился последний пассаж. Осталось придумать – как.

Вопрос «как» Ролана по большому счёту не волновал никогда. «Как» обычно получалось само собой, нужно было лишь решить – «что».

Тщетно он пытался объяснить Регану, что «взорвать Сенат» он собирался идеями, что это лишь фигура речи, и что куда важнее не уничтожить людей, а переменить образ их мыслей. Реган – а вместе с ним и ещё две сотни слушателей – хотели «взорвать Сенат» в прямом смысле этого слова.

– Ну, хорошо, – впервые в жизни Ролан решил пойти на компромисс, – но чтобы сделать это, нам нужно оружие. Корабли. На «Тяньгунях» мы далеко не улетим.

Видимо, ту небольшую аудиторию, которая осталась обсуждать «как», Ролан смог убедить, потому что все четверо друзей замолкли и явно ждали ответа от него самого.

Ролан потер переносицу.

– «Ветер Звёзд» мог бы нам помочь, но теперь, когда на нём экипаж, его будет очень непросто угнать. Но это не лучший корабль. Мелберги специализируются на производстве грузовых и пассажирских судов. Самый лучший флот был у Серой Стражи до того, как началась последняя война.

– Флот Серой Стражи был уничтожен в соответствии с соглашением о разоружении сторон, – возразила Юки, которая знала эту историю лучше всех, потому что её семья как никто пострадала от неё.

У Симидзу до войны была масса эксклюзивной техники, и многие образцы ни одному другому заводу не удалось восстановить до сих пор. Однако разработка этих технологий в Нефритовых мирах была запрещена.

Ролан колебался – открываться до конца или нет. Но всё же решительно произнёс:

– Есть одно место… там располагалась база Серой Стражи. Нужно обследовать его. Но! – он предупреждающе поднял палец вверх. – Вначале я должен отправиться на разведку сам.

Команда собралась на борту «Ветра Звёзд» к концу третьих суток. Исгерд провела краткий инструктаж и первым делом решила приступить к выяснению обстоятельств недавней диверсии.

– Мисс Коэрти, вы можете установить, откуда появились и куда прыгнули похитители?

– Можно попробовать отследить ионный след, – мисс Коэрти была худенькой девушкой с тёмными гладкими волосами, собранными в узел на затылке. Она двигалась торопливо, как будто идеи в её голове сменяли друг друга так быстро, что она не успевала реализовать их все. Из новых членов экипажа она оказалась самой молодой – не считая их с Брантом. Джессике Коэрти было двадцать четыре. – Мне понадобится помощник.

– Лейтенант Мейсен, это к вам.

Бортовой врач и по совместительству запасной навигатор Алтон Мейсен кивнул.

– Брант, мостик остаётся на вас, а я попробую проследить, куда скрылся последний из нападавших.

– Прошу прощения, капитан, – подал голос Дон Фитсберг, – вы не можете последовать за ним в линию Ветров.

– Почему? – Исгерд насмешливо вскинула бровь.

– По крайней мере, я бы не рекомендовал вам использовать для этого ваш «Буран». Во-первых, он не приспособлен для полётов по Ветрам. Во-вторых, вы можете оказаться в самом сердце региона, захваченного повстанцами. И хотя я считаю очевидной глупостью сам факт полёта человека вашего ранга в «жерло вулкана», но ещё большая глупость – отправляться туда демонстративно.

– Ваши предложения, – Исгерд нахмурилась. Большую часть сказанного она готова была признать. В сущности, даже в отношении явной глупости Фитсберг был прав. Но Исгерд очень уж хотелось узнать, куда делся столь наглый командир повстанческого звена. Да и чего уж греха таить… немного полетать по Ветрам.

– Я просил ввести в оснащение фрегата эскадрилью челноков «Восток». Это старенькие, но довольно крепкие корабли. Они оснащены системой навигации, пригодной для полёта по Ветрам…

Исгерд задумчиво побарабанила пальцами по приборной панели.

– Ну, хорошо, – согласилась она.

– Если это вас интересует, я возьму на себя смелость порекомендовать вам ещё несколько моделей, которые могут укрепить наши авиачасти. Есть новые несерийные модели…

– Очень интересно, – подтвердила Исгерд, – но потом. Составьте список с указанием информации о поставщиках.

Она покинула капитанское место и двинулась к выходу.

– Капитан! – окликнул её Фитсберг, – возьмите маячок.

– Само собой.

Исгерд с интересом осмотрелась.

– Так…

«Восток» стоял в десятке ярдов от границы Ветров.

Лучше было бы провести следственный эксперимент с хорошим разгоном, и потому, поразмыслив, Исгерд сдала назад, морально приготовилась и нажала на «Старт».

В прошлый раз, когда она парила в течении Ветра, всё было иначе. Во-первых, она хорошо чувствовала свой «Буран» – пусть по мнению Фитсберга тот и не подходил для полётов по Ветрам. Во-вторых, она знала, куда лететь, и потому заранее прокладывала маршрут, производила расчет. Впрочем, даже тогда уследить за переменчивыми движениями частиц оказывалось нелегко.

Теперь никакого предварительного расчета быть не могло – и в этом состоял весь смысл.

Ветер бил по корпусу со всех сторон. На мгновение Исгерд показалось, что её саму сейчас швырнёт в лобовое стекло – но всё обошлось.

– Так… Компьютер, показатели в норме?

– Давление на корпус превышено на триста процентов, критический уровень… – ответил тихий голос.

«Это не новость», – пронеслось в голове у Исгерд.

– В этом месте он должен свернуть крылья, или его разобьёт.

Исгерд сдвинула регулятор поворота крыльев и тут же почувствовала мощный удар в левое крыло.

– На этом месте крыло у «Тяньгуня» сорвёт, потому что нефритовые используют хреновый металл. Вот так… – она свернула крыло, пока то действительно не разбилось.

Ещё один поток ударил в правое крыло, корабль развернуло и закрутило.

– А тут нас разнесет, хоть есть крылья, хоть нет. И всё, что можно сделать – это сработать на отдачу. Суммарной мощности «Тяньгуня» хватит, скажем, на…

Мысленно просчитав мощность орудий порядком потрёпанного «Тяньгуня», Исгерд, поколебавшись, прибавила к ней мощность отдачи при включении гипердрайва. Сравнила с мощностью собственных орудий, прокляла Фитсберга, который заставил её взять незнакомый корабль. И нажала на пуск торпед.

На всё это у Исгерд ушло около трёх секунд. Последующие четыре залпа, которые пришлось делать уже на чистой интуиции, так как иначе корабль посредине манёвра разбило бы вдрызг, заняли ещё шесть.

– Промашка, – сама себя отругала Исгерд. Но промашка, как выяснилось, была не так уж велика. Истребитель вышел в открытый космос на расстоянии около трехсот тысяч миль от той точки, где вынесло в него противника неделей раньше – сканеры ионного следа подтвердили, что эксперимент имел успех.

Едва Исгерд удалось восстановить дыхание после финальной перегрузки, как радиосвязь прорвало: Брант и Фитсберг трындели наперебой.

– Тихо! – скомандовала Исгерд.