Читать онлайн Конт – 2. Прыжок к звёздам!

Шесть рядов колючей проволоки. Напутано густо – не пролезть! Сквозь металл пропущен электрический ток, не для убийства, для сигнализации. Стоит нарушить цепь, и рассерженной кикиморой завоет сирена!..

Как же она ненавидела этот звук! От безумного механического воя-хохота, хотелось бежать без оглядки, скрываться, прятаться… Или хуже – схватить винтовку и убивать всех на своём пути, не разбирая ни друзей, ни врагов!!! Стрелять прямо в головы, покрытые касками, в эти улыбающиеся глумливые лица, лишая их похабно-жизнерадостного выражения, заставляя застыть в недоумении – последней из испытанных эмоций!..

И, как назло, отец, как минимум дважды в день включал эту проклятую сирену. Он объяснял это тем, что бойцы всегда должны быть готовы подняться по тревоге и действовать согласно уставу. И, если кто-нибудь из них мешкал или ошибался, ему доставалось на орехи! Дисциплина в гарнизоне была на высшем уровне, боевая подготовка тоже. Вот только с хорошими манерами была полная беда!..

Чего она только не натерпелась от солдат и офицеров младших чинов! Каких только похабных шуток, гадких намёков, откровенно бесстыдных предложений, не наслушалась за все те годы, когда из статуса – «девочка», перешла в особое звание – «девушка»! И это, она-то, дочь коменданта! Но жаловаться было бесполезно, как бесполезно не включать учебную сирену.

Отец, комендант форта, хозяин жизней полутора сотен солдат, старый служака и легендарный, среди своих, воин, придерживался того мнения, что терпеть издевательства от солдатни, это обычный и естественный удел женщин, проживающих в гарнизонах. Такая же неизбежность, как замужество и роды, раз уж ты родилась девочкой.

Своих бойцов он закалял на плацу и на полигоне. Свою дочь приучал к «правде жизни» тем, что отказывался ограждать её от хамства подчинённых. Те знали об этом чудачестве командира, и, соблюдая в его присутствии видимость куртуазного обхождения с долей небрежной мужской развязности, активно пользовались попустительством полоумного родителя, в его отсутствие, превращая жизнь девушки в ад!

Совсем недавно, она – воспитанница пансиона для дочерей офицеров высшего состава, так искренне мечтала о том, как вернётся к любящим её родителям, вырвется из тесного круга пустоголовых кур-сверстниц и скучных клуш-наставниц!.. Она знала, что отец получил направление в отдалённый гарнизон, дислоцирующийся в крепости без стен, прямо посреди восхитительного леса, которым поросли сказочной красоты горы! И вот она приехала…

По мнению отца, чрезвычайно строгого военного, державшего подчинённых в ежовых рукавицах, вольное обращение со слабым полом для солдат и сержантов, естественно, и ограничивать их в этом нельзя, так-как это может привести к негативным последствиям для службы. Возможно, он был в чём-то прав, в отношении тех частей королевской армии, которые были расквартированы в населённой местности, где для нужд офицеров и солдат имелись приличные бордели, где армию сопровождают лихие маркитантки, торгующие необходимыми каждому военному мелочами и предлагающие целый комплекс услуг, от стирки, до приятного времяпрепровождения за разумную плату. В конце концов, там всегда можно найти сговорчивых крестьянок и горожанок, которые непрочь повеселиться с военными, а заодно и подзаработать малость деньжат!

Но здесь, среди леса, который оказался действительно очень красив, она, вчерашняя пансионерка, очутилась одна на сто пятьдесят молодых мужчин, не имеющих никакого понятия о рыцарском обращении с дамой! (Странно, но в этом гарнизоне почему-то не было старших офицеров. Комендант имел чин полковника, который отдавал распоряжения сержантам и капралам. Девушка не знала, что их часть экспериментальная, первая ласточка провальной реформы, задуманной в армии.)

Правда, у неё была ещё мама – тихая скромная женщина, умеющая быть незаметной. К ней все служаки, как один, относились почтительно, с какой-то благоговейной подчёркнутой вежливостью. По словам отца, такое обращение надо было заслужить. Как сие следует заслуживать никто не уточнял, но девушка поняла, что пытка хамством в её случае должна продлиться, как минимум, лет двадцать. Ужас!..

Может быть поэтому она больше всего любила гулять в одиночестве после отбоя. В эти часы ей грозила встреча только с часовыми, которые, согласно уставу, молчали, и единственно, что могли себе позволить, это глумливо улыбнуться и подмигнуть, после того, как она называла пароль. На это девушка уже не обращала внимание, просто не смотрела им в лица, равнодушно глядя мимо, словно это были не люди, а полосатые столбы с табличками.