Читать онлайн Эрин. Погружаясь в Бездну

Приветствие

Здравствуй, моя дорогая читательница или читатель!

Вы на пути к прочтению ВТОРОЙ книги цикла «Эрин». Если не читали первую, остановитесь, подумайте и… сверните с дороги. Вот сюда, к началу истории:

Первая книга «Эрин. Пересекая Бездну»

Пожалуйста, не листайте дальше – впереди вас поджидают жуткие спойлеры! Поверьте, встреча с ними вам не понравится. 😉

Галерея персонажей

Вспомним героев перед поднятием занавеса

Мелир, Мэл — эльф лесов, стихии: земля, вода. Маг иллюзий. Работает в театре Дамиро. Эрин назначили ему в помощницы.

Райниэль Сорэ, Ниэль (старые прозвища: Райсо, Бешенный) – эльф-полукровка, стихии: огонь, воздух. Воздух от рождения, огонь приобретённая стихия. Боевой пепельный маг. Начальник тайной стражи Союза Лесов, глава Второго эльфийского дома. Вместе с Эрин они поймали заговорщиков: Рибэля и Одуванчика (лэрон Одиннадцатого дома). Подозревает, что Эрин – его истинная пара.

Артиэль Сорэ, (Арт, Тиль) – эльф лесов, стихии: земли, вода. Не смотря на общих родителей, в отличии от брата, родился чистокровным лесным эльфом. Форма дара ещё не известна. Обожает тварей бездны. После общения с Эрин перенял её стиль одежды и принял решение поступать в Арден на кафедру магических существ.

Малияра аль Ашшаир, Мали – демоница, стихия: огонь. Магиня пространства, жрица Весты. Вот уже 1500 лет ходит по дорогам своей богини и не думает останавливаться. Дала Эрин прозвище Шерри, в честь священных кошек Весты.

Эрин Вальк, Шерри – человек, стихия: огонь. Ппепельный артефактор. Дитя Древа (иномирянка), помогла разобраться с заговором в Союзе Лесов. Обожает Артиэля, старательно отрицает чувства к Райниэлю. Сбежала из особняка Сорэ, чтобы не давать подозрительных клятв и не подставлять под удар семью, которая так о ней заботилась. Ищет свой путь в новом мире весьма опасными способами.

Химэль – эльф лесов, стихия: земля и вода. Пепельный ментальный маг. Жадный до талантов Правитель Союза Лесов, побратим Райниэля. Занялся восстановлением разума освобожденной целительницы, так как никто другой не мог с этим справиться.

Фардэ Саламандр, Огонёк (старое прозвище: Ящер) – последний саламандр, стихия: огонь. Боевой маг огня, трёхликий. Генерал Теней Совета Рас, побратим Райниэля. Способен обращаться и в маленькую, но очень горячую ящерку, и в огромного ящера. Помог не потерять Эрин из виду во время поимки заговорщиков. Шумный, любит поесть и повеселиться, но за этой маской скрывается здравомыслящий стратег.

Дамир аль Ашшаир – вампир, режиссер-драматург и основатель театра Дамиро. Принял Эрин в труппу на должность декоратора. Нариб (истинный сын) Мали.

Филлисэль – эльфийка лесов, стихия: земля. Эрин ещё не знакома с её формой дара. Звезда театра Дамиро, ведущая актриса, часто выступает в качестве режиссера-постановщика. Отгоняет от Дамира всех девушек, но сама с ним не сближается.

Глоссарий

Дети Древа – так называют иномирян, которые раз в несколько сотен лет попадают на Террон. Причины их появления никому не известны, но многие Дети Древа оставили свой след в истории.

Пепельная лихорадка – заболевание, которому подвержены в детстве сильные маги. Раньше оно грозило смертельным исходом с высочайшей вероятностью. Ситуация улучшилась с тех пор, как магиня Силь (Дитя Древа) изобрела особые амулеты-поглотители. В магических каналах выживших детей образуется особая субстанция – пепел. Он позволяет управлять потоками на интуитивном уровне, усиливает дар, но делает его менее стабильным и предсказуемым.

Совет Рас – надстрановой орган власти. Состоит из правителей всех рас и принимает законы, действительные для всего Террона.

Тени Совета Рас – силовое подразделение Совета Рас. В основном ведёт борьбу с тварями бездны и мировой преступностью.

Тени – общее название для элитных телохранителей.

Нари-маа – истинная мать с демонического. У демонов нет истинных пар в привычном понимании. Их женщины способны узнавать своих духовных детей в чужих наследниках. И эта любовь ничуть не меньше, а может и больше, чем обычная связь матери и ребёнка.

Предупреждение

Данная книга не рекомендуется к прочтению лицам младше 16 лет или со слабой психикой. Текст содержит сцены курения, употребления алкоголя. Автор напоминает, что курение и спиртное вредят вашему здоровью, а наркотики – зло в чистом виде. В книге есть сцены насилия. Автор постарался обойтись с подобными моментами аккуратно, без излишней жестокости. Также возможны случаи использования ненормативной лексики.

Данная книга носит исключительно развлекательный характер и не имеет целью задеть, обидеть или оскорбить чьи-либо чувства. Автор не призывает к каким-либо действиям, ничего не утверждает и не пропагандирует.

Все персонажи, места и события вымышлены, все совпадения случайны. Мнение автора может не совпадать с мнениями персонажей. Продолжая чтение, вы подтверждаете своё согласие и осведомлённость.

Надеюсь те, кто остался после этого предупреждения, смогут насладиться интересной историей и оставить комментарии после прочтения.

Глава 1. Заплати другому

Святая ль ты, иль нет тебя грешнее,

Вступаешь в жизнь, иль путь твой позади

Марина Цветаева

Эрин Вальк, Иллюзия особняка Сорэ

Мел щёлкнул пальцами, я моргнула. Мгновение – и я сижу не в телеге Дамиро, а в голубой гостиной особняка Сорэ.

– Что?! Нет! – вскочила с кресла и отшатнулась от знакомого до боли пейзажа за огромными окнами. – Нет! Нет! НЕТ!

Я стремительно развернулась к Мелиру. Он сидел в кресле неподвижно, подперев голову рукой. Льняные волосы струились по плечам, а очень светлые серые глаза с отстранённым любопытством следили за моей реакцией – так учёный наблюдает за обезумевшей крысой в клетке.

– Мелир, верни меня обратно! Сейчас же! – Смотрела на эльфа со смесью гнева и мольбы. Не знала, чего хочу больше – рухнуть на колени или придушить его.

– Сядь, Шерри, – ровно, непривычно холодно приказал он. – Сядь, поговорим.

Я вцепилась в подлокотники кресла, нависая над своим похитителем. Почувствовала, как к рукам устремился жар. Амулет на груди нагрелся.

– Шерри, я сказал тебе сесть! Это, – он плавно обвёл рукой комнату, – иллюзия. Просто хотел кое-что проверить.

– Что? Иллюзия? Так мы не в…

От прежнего, утонченного, даже слегка лунатичного Мэла не осталось и следа. На меня смотрел очень вдумчивый, серьёзный мужчина. В голосе звучали менторские ноты. Я с трудом разжала пальцы, отрываясь от подлокотников, и рухнула обратно в кресло напротив эльфа.

– Знаешь, в чём сила хорошей иллюзии? – притворщик тонко улыбнулся. – В неё тяжело перестать верить, даже если знаешь правду.

– Чего ты хочешь?

– Хороший вопрос, Дитя Древа. Очень хороший вопрос…

Эти ледяные слова змеёй обвились вокруг горла. Меня прошиб озноб.

– Кто ты такой?! – спросила вслух. – Чёрт! В чью ловушку я угодила на этот раз? – добавила про себя.

– Пока что я – тот, кто желает помочь своему другу.

– Это он?! Это храмовник тебя послал?! – в миг оскалилась я. – Можете оба катиться в Бездну! Я лучше сдохну, но ни клятв долбанному дереву, ни Арта вы не получите!

Мои руки охватило пламя. Удивительно, что кресло не загорелось. Наверное, потому, что всё вокруг – иллюзия. Но огонь ощущался как настоящий.

Угрозы не произвели на Мэла никакого эффекта. Он лишь дёрнул уголками губ.

– Как интересно… Я думал, сын наших друзей просто разыскивает свидетельницу или подозреваемую. А тут вон какие страсти!

Я осознала, что сболтнула много лишнего. А Мэл продолжил рассуждать как ни в чём не бывало, глядя в окно, а не на меня. По его виску и шее серебрился тонкий растительный орнамент, исчезая под воротом голубого одеяния.

– Райниэль, конечно, правильно не стал упоминать о Дитя Древа… Но мог хотя бы намекнуть для чего ты ему понадобилась. Поначалу я решил, что ты у него что-то украла. Потом вспомнил, что ты – иномирянка, и подумал, возможно, причина в этом…

Мэл выдержал паузу. Взгляд оторвался от пейзажа и остановился на мне. Он заметил, как я вздрогнула, будто от удара током, при упоминании имени лэрона.

– Но теперь понимаю, что всё куда интереснее…

Язвить так тонко, но пугающе – почти искусство.

– Ты не можешь меня выдать, – сжала кулаки. – Договор Дамиро не позволит.

– Я не могу рассказать о тебе, – покачал он головой. – Но я могу, скажем, пригласить Райниэля за кулисы нашего представления…

Маг иллюзий усмехнулся.

– Даже не думай!

Огонь вспыхнул снова. Стекал с моих рук, осыпался на пол раскалёнными язычками. Амулет нагрелся. Пламя погасло.

– Как раз-таки подумаю, когда выслушаю тебя. – Мэл всмотрелся ещё пристальнее. – Ты боишься Райниэля?

Удивление мелькнуло на лице, хоть я и пыталась его скрыть.

– Тогда что произошло? Почему ты боишься, что он тебя найдёт?

Он откинулся на мягкую спинку кресла, широкие рукава халата зашуршали.

Разговоры с теми, кто прожил слишком много лет – сомнительное удовольствие. Сло́ва сказать не успеваешь – они уже всё прочли по лицу. Если я правильно помню их беседу с демоницей, Мэл отпраздновал своё тысячелетие ещё пару веков назад.

Я выдохнула и тоже устроилась в кресле поудобнее. Если он один из магов Райниэля, то не всё так плохо.

– Скажем так, если меня никто не найдёт – ни Райниэль, ни кто-либо ещё, – тогда опасность минует всех, – попыталась объяснить, не вдаваясь в подробности.

Эльф ждал продолжения. Я молчала.

– Боюсь, мне нужны детали.

Эльф развёл руками, манжеты немного задрались, открывая запястье и часть руки, покрытой тем же серебристым узором.

Я скептично поморщилась. Пальцы сами взялись ощипывать обивку. Мэл, наверно, давно не бывал в гостях у братьев Сорэ. В настоящем особняке сейчас используется ткань на пару тонов темнее.

– Шерри, тебя половина Террона ищет!

Я вскинула голову. Как половина Террона? Зачем?

Иллюзорные ворсинки неприятно пристали к пальцам, совсем как настоящие.

– А ты как думала? – слегка повысил он голос. – Мне просто первому повезло.

Видя моё неподдельное замешательство, эльф принялся объяснять:

– Видишь ли, вся аристократия сильно повязана между собой. Родством, услугами, интересами и просто дружбой. У всех нас немало возможностей. Ты села за стол, где все играют краплёными картами, а сама даже правил не знаешь. Вот например: Данира – тётушка Райниэля, и в тоже время, близкая подруга моей эолли, Валериэль. У Вал очень много знакомых. У меня, у Райниэля и Фардэ их ничуть не меньше. Пройдёт совсем немного времени, и тебя начнёт искать уже весь Террон.

Я издала протяжный стон, хватаясь за голову.

– Я же просила меня не искать…

Земной менталитет сыграл со мной злую шутку. Я привыкла, что никому ни до кого нет дела. Два с половиной года назад, ещё на Земле, я исчезла из прежнего окружения – и, по большому счёту, всем было плевать. Близкие друзья ещё какое-то время звонили, но быстро поняли, что я почти ничего не рассказываю о себе, а их карьеры, новые пассии и коты меня не интересуют.

Через месяц-другой они тоже перестали выходить на связь. У каждого своя жизнь. Чужая мало кого волнует. Вот и вышло, что большинство знакомых оплакали и похоронили меня задолго до того, как пуля угодила мне под рёбра.

Но это Террон, а не Земля. Здесь связи куда теснее. А за долгую жизнь можно собрать такой список контактов, что мне и не снилось.

Вывод: я – наивная дура.

Если не смогу убедить Мелира помочь с прикрытием, кто-то точно до меня доберётся.

Либо Райниэль – и тогда у них с Артом будут проблемы из-за Эоха, а у меня и моего дара проблемы с подчинением эльфийской короне.

Либо Эох с храмовниками – и тогда проблемы будут у нас всех.

Либо найдётся кто-то третий, четвёртый, кому внезапно понадобилось Дитя Древа с пепельным даром. Особенно с пепельным даром! А раскрыть моё происхождение, выходит, совсем несложно. Достаточно пообщаться со мной какое-то время и допустить мысль: «Не иномирянка ли?» Стоит ей оформиться, и всё встаёт на свои места. Дело раскрыто.

Я потёрла лицо и посмотрела на Мелира.

– Что ты хочешь знать? – обречённо спросила.

Мужчина на мгновение задумался, изящно заправил светлую прядь за ухо, выбирая, с чего начать. Я подалась вперёд и упёрлась локтями в колени. Разговор обещал быть непростым.

– Поделись, почему Ниэль тебя ищет?

Руки, сцепленные в замок, прижались к нижней губе.

– Возможно, из-за того, что я ушла неизвестно куда и как, – рассуждала вслух, сама не зная ответа. – Или Арт попросил отыскать… Точно не скажу. Могу только надеяться, что поиски не связаны с моим даром.

Мэл окинул взглядом мою позу, в глазах мелькнули смешинки.

– Ты сейчас похожа на кошку в засаде. Не вздумай бросаться на мой халат! Его Вал выбирала.

И, не дав ответить на колкость, продолжил:

– Арт – это Артиэль? —приподнял он одну бровь.

Я согласно качнула головой, но позу «в засаде» не изменила.

– Он мой друг. Он и Райниэль спасли мне жизнь, а я помогла им уладить некоторые проблемы в Союзе Лесов.

– Погоди-ка… Это тебя Химэль хотел приставить к награде за участие в раскрытии заговора? Рибэль и Одуванчик (и кто додумался так прозвать лэрона Одиннадцатого дома?) пополнили подвалы Ниэля не без твоей помощи? – Мэл прищурился, слегка наклонился вперёд. Ладони мягко легли на полы одежды.

– Зачем спрашиваешь, если и так всё знаешь? – оскалилась я, не желая углубляться в те события. – Кстати, ты сказал, что Райниэль – сын твоих друзей. Ты был знаком с его родителями?

Иллюзорник хмыкнул и умудрился изящно поклониться, не вставая с кресла.

– Мелирэль Вирго. Лэрон третьего дома, так сказать, в отставке.

Я протяжно свистнула, отчего эльф сморщил нос.

Интересные личности попадаются в Дамиро! Третий Дом – опора дипломатии Союза Лесов. Значит, когда-то Мелир был министром внешней политики. Маг иллюзий… спец по обману всех чувств. Откуда брались смельчаки, готовые сесть с ним за один стол переговоров? Я смотрела на него, как на ожившего супергероя.

– А что лэрон, пусть даже бывший, делает в бродячем театре?

Он отряхнул невидимую соринку.

– Как что? Отдыхаю, развлекаюсь, присматриваю за племянницей. Троюродной, но всё же.

Я задумалась всего на полсекунды, потом подалась ещё ближе.

– Филли? Филли – твоя племянница?

Ещё пара открытий – и я свалюсь с сиденья.

– Причём очень талантливая! – с гордостью подчеркнул он. – Кто-то же должен был отправиться вместе с ней, когда девчонке взбрело в голову отыскать одного вампира. А у меня нашлось много свободного времени и мало желания оставаться в Доме. Там всем постоянно от меня что-то нужно! – раздражённо закончил он и пригладил складку на бедре.

– Потом, оказалось, что в Дамиро очень неплохо. Так что, вот. – мягко взмахнул он кистями рук. – Путешествую, отдыхаю, помогаю театру, чем могу.

– А как же твоя жена?

– Валери большую часть времени помогает нашей внучке с правнуками. И тоже постоянно в разъездах. У неё особый дар к чтению аур, с его помощью она находит истинные пары. Встречаемся то тут, то там, – при упоминании Валери эльф заметно просветлел. О супруге он говорил с такой теплотой, что я невольно улыбнулась.

Поверить не могу. Передо мной сидит эльфийский прадедушка!

Прадедушка с лицом тридцатилетнего. Я когда-нибудь к этому привыкну?

Длинная вихрастая чёлка делала Мэла ещё моложе и скрывала его сварливый характер. Могла бы и раньше понять, что его глаза цвета рассветного тумана когда-то напоминали грозовую тучу. Просто с возрастом утратили былую яркость.

– Второй медовый век? – попыталась неловко пошутить.

– Вроде того, – улыбнулся Мел. – Теперь, когда напротив тебя сидит не совсем незнакомец, ты расскажешь, что произошло?

Я снова обречённо вздохнула.

– Мелир, пойми, нельзя, чтобы меня нашли. Если кому-то это удастся, опасность будет в первую очередь грозить братьям Сорэ. Я не могу этого допустить, – на последних словах кулаки сжались до боли. Снова вспыхнули и погасли искры.

Мелир посерьёзнел, сцепил руки в замок.

– Рассказывай, Шерри, с самого начала. – повелел он.

И я рассказала. О том, как Арт нашёл раненную меня и принёс в особняк. О проблемах с магией. О том, как добровольно сунулась к хранителям Древа.

Когда я закончила, Мелир кивнул.

– Давно понял, что я не с Террона?

– Почти сразу. Но твои попытки притвориться северянкой меня позабавили.

Я застонала. Мелир рассмеялся. Так смеются взрослые над неумелыми попытками детей обманывать. Например, когда ребёнок приходит весь перемазанный шоколадом, но говорит, что конфет не ел.

– Ты не первое Дитя Древа на моём веку. Я знал Архара. – В его голосе прозвучала лёгкая ностальгия.

– Один из основателей Академии Ардена? – я подняла голову. – Арт мне все уши про него прожужжал.

– Он самый. Но к моменту нашего знакомства он был уже очень стар. Его искра угасла лет шестьсот назад. Академия стала его последним проектом, наследием и посланием.

Маг чуть вскинул подбородок и, словно повторяя чью-то интонацию, продекламировал:

– «Вольная Академия в вольном городе. Для всех магов, всех сословий, со всего Террона».

Он замолчал, на миг задумавшись. – Его воплощённая мечта. – черты Мэла озарила светлая грусть. Он смахнул её вместе с прядью волос, упавшей на скулу. – Но его история закончилась, а твоя только начинается. Так что произошло после того, как вы схватили предателей?

Я вздохнула.

Пришлось рассказывать о встрече с Эохом. О клятвах, которые я не хочу давать, и угрозах, нависших над братьями Сорэ. Не стоило забывать, что и у Рибэля с Одуванчиком найдутся обиженные знакомые. Да, Райниэль и тайная служба с ними разберутся, но вряд ли быстро. О, Веста! Я найду охотников за своей головой в любом мире. Карма у меня такая, видимо.

Мелир слушал внимательно, не перебивал и не отводил взгляд. Когда закончила, попросила дать мне совет. Эльф встал, сложил руки за спиной и начал прохаживаться по комнате.

– Итак, если тебя найдёт Райниэль, тебе светит клятва Правителю и неизбежное служение ему под чутким надзором главы тайной стражи.

Размеренные шаги и менторский тон цепляли внимание не хуже маятника.

Широкие рукава волновались и шелестели. Я и раньше замечала, что Мэл больше всех моих знакомых похож на эльфа из сказок. Эти его кимоно и туники… Но похоже, это просто стиль давно ушедшей эпохи. Он был слишком стар, чтобы менять некоторые привычки.

– Думаешь, я себя накручиваю насчёт клятвы эльфийскому трону?

– Вовсе нет, ты абсолютно права, – покачал он головой. – До проявления твоего пепельного дара ещё были варианты. Но пепельный артефактор и Дитя Древа в одном флаконе… – Он постучал указательным пальцем по запястью зажатой за спиной руки. – Химэль ни за что не упустит такую добычу.

Я стиснула зубы. А он продолжал разбивать остатки надежды.

– Он подберёт для тебя золотую клетку по размеру. И Химэль, и Райниэль ещё слишком молоды. Им порой не хватает терпения…

– То есть, вариант с клятвой Второму Дому тоже отпадает?

– Верно. Клятва короне, и никак иначе! Райниэль не позволит побратиму воздействовать на твою волю. Но такие сильные ментальные маги, как Химэль, и без того умеют убеждать. Это их природа.

Его тон стал предупреждающим.

– Правитель найдёт для тебя приманку. А ты пока не обучена и слишком юна, чтобы с ним тягаться. – Мел посмотрел на меня и усмехнулся своей фантазии. – Ох, я бы посмотрел на ваше противостояние лет через сто. Но доводить до такого – плохая идея.

– А что думаешь про угрозы Арту?

Эльф задумался, прежде чем осторожно ответить:

– Тут сложнее, Шерри. Про Эоха мало кто слышал, ещё меньше тех, кто его видел. На что он способен – пожалуй, вообще никто не знает.

– К какой категории относишься ты?

– К той, кто только слышал о старейшем Хранителе Древа.

Он остановился и повернулся ко мне всем телом, становясь сказителем древних легенд.

– Говорят, он жил ещё во времена фейоров. Но я в это не верю. Некоторые утверждают, что он сильный целитель. Другие, что он по-настоящему слышит Древо. Кто-то даже верит, что он обладает всеми четырьмя стихиями.

– То есть, лучше не рисковать. – уронила голову, уставившись в пол.

– Не могу не согласиться.

Мелир снова сел в кресло, расправляя складки плотной ткани. – Не исключено, что он хочет получить клятву и использовать тебя как оружие. Против Правителя. Или против Домов.

Чем дольше я находилась в этой иллюзии, тем больше поражалась мастерству эльфа. Даже запахи ощущались. В воздухе кружил легкий флёр женских духов с нотами трав и дождя. Свежий аромат немного помогал собраться с мыслями.

– Я… могу быть таким оружием? – сглотнула, не в силах поверить, что произношу подобное. Ну какое из меня оружие? Я – маг без году неделя.

Мелир пробежался опытным взглядом по моему телу, привыкшему к боевым стойкам. Взвесил мой дар и мой разум, потрёпанный жизнью. Брови его чуть нахмурились.

– В умелых руках, вполне.

Ни намёка на комплимент, ни тени острастки. Бесстрастное заключение эксперта.

– Ты ещё не осознаёшь этого, но пепельные артефакторы – большая сила. Очень большая, Шер. Их мало. На весь Террон – около трёх дюжин. Точное число никому неизвестно. Они старательно скрываются. – Бывший лэрон не отводил взгляда. Хотел, чтобы я прониклась его словами.

– Такая редкость?

– Именно. Артефакторский дар – особенный. Это умение сохранять магию. Превращать подвижные нити заклинаний в прочную, неизменную конструкцию. Заклинания легко развеиваются, артефакты – нет.

Он сделал паузу, будто проверяя, уловила ли я суть. – Артефакторов много, но сильных мастеров найти сложнее, чем сильных боевиков или погодников. А пепельные… Пепельные – это настоящая редкость. Дети, которые проявляют склонность к дару артефакторов, очень плохо переносят пепельную лихорадку.

– Они скрываются из-за своего дара?

– Да, Шер. Слишком многие хотят их использовать в своих целях.

Он удрученно покачал головой. Бывший глава дипломатического корпуса хорошо знал, о чём говорил. Не было причин ему не верить.

– Как думаешь, Эох мог знать, что я пепельник уже тогда?

Мелир слегка пожал плечами.

– Как я и сказал, о его способностях почти ничего не известно.

– Думаешь, он мог стоять за Рибэлем? За тем, что он сотворил с целительницами? За заговором?

– Ответ тот же. Мы ничего о нём не знаем.

Прядь снова скользнула на висок, закрывая серебристый узор, и он заправил его за острое ухо. Я бы с удовольствием зарисовала переплетения причудливых стеблей и цветов. Это и есть та метка, о которой упоминал Дамир? Та, которую Мэл скрывает иллюзией, чтобы его поменьше узнавали?

– Но если честно, то не думаю. – Он отмахнулся. – Эох стар. Очень стар, Шерри. А вся эта афера… – Мэл поморщился, как от зловония, – слишком мелко, грязно и…

– Приземлённо?

– Да. – Согласно качнул головой. – В мои тысячу двести нет желания заниматься дрязгами между Домами, а ему тем более подобная суета не интересна. Он видел столько переворотов, видел, как мир изменился до неузнаваемости.

– Думаешь, у него на уме нечто пострашнее?

– Кто знает. Не думаю, что у него вообще ещё остались границы добра и зла.

Я вспомнила, каким скучающим тоном Эох говорил о преступлениях Рибэля, как мало его волновали чужие судьбы и страдания. Нет, он понимал, что всё это страшно и гнусно, но не торопился вмешиваться. Зачем, если и без него разберутся? Мэл прав. Ему нужно что-то другое. Но я не хочу выяснять, что именно. И уж тем более не хочу знать, при чём тут я. Озвучила это вслух. Мэл кивнул.

– Мэл, я не хочу быть чужой игрушкой или оружием. Я не вещь. Я хочу сама распоряжаться своей судьбой и своим даром. Хочу найти учителя. Стать той, с кем придётся считаться. Не хочу, чтобы мне указывали, что делать.

Я сделала паузу и подняла на него горящий протестом взгляд.

– Знаю, ты можешь меня выдать, пусть Химэль и Райниэль со мной разбираются. Знаю. Но прошу тебя помочь.

Я ждала ответа, стиснув зубы. Мелир размышлял, прикрыв глаза.

– Я помогу, – наконец изрёк эльф. – Не ради тебя, не думай.

– Я и не ради себя прошу. – огрызнулась совсем не к месту. В моём положении на протянутую руку не кидаются. Нервы ни к чёрту. Или дар шалит, как говорила Мали.

– Знаю. – холодно процедил эльф, но тут же расслабился и вернул спокойный, даже снисходительный вид. – Меня, конечно, тревожат угрозы Эоха братьям Сорэ, но не это главное.

Он слегка прищурился.

– Я помогу, потому что иначе кто-то – Правитель, Храмовники или ещё какая-нибудь тварь Бездны – натворит бед с твоей помощью. Уверен, что добром это не кончится.

– Не боишься, что я самостоятельно стану творить беды? – невесело усмехнулась. Так себе шутка, конечно.

– Без обличенных властью покровителей, тебя будет легче уничтожить, – расчётливо, раздражающе трезво рассуждал Мэл.

Ох уж мне эти древние… И не возразишь.

– Буду признательна за помощь. – Выдохнула, но не расслабилась до конца. – Какой будет цена?

– Умница, Шерри, – похвалил Мелир, точно я правильно решила задачку на уроке. – Никогда не принимай помощь бесплатно. Так она превратится в долг. А долги у магов редкие, но большие. И всегда требуют оплаты.

– Так что ты хочешь?

Мэл попросил странную вещь: «Помощь за помощь». Но не для себя. Для кого-то, кого он отказался назвать. Мол, всему своё время.

– «Заплати другому»? – пробормотала я с понимающей усмешкой.

– Что?

– Да так, одно известное произведение из моего мира, – я сделала паузу, вспоминая. – В нём мальчик помогал людям, а в качестве платы просил их помочь ещё двоим. Так он хотел сделать мир добрее и справедливее. И у него в какой-то степени получилось.

Мелир покивал, как учителя кивают, когда слышат хорошее рассуждение своих учеников.

– Хорошая идея. Предложи Дамиру поставить такой спектакль, ему понравится. А в целом, да. Ты права. Я хочу чего-то подобного.

Попытки уточнить детали закончились провалом.

– Уверяю, ты скоро всё поймёшь, – таинственно, но совершенно беззлобно изрёк старый мудрый эльф. Видимо, любовь к загадкам – ещё одна черта, проявляющаяся сразу после первой тысячи прожитых лет.

– Ты согласна на мои условия? – туманные глаза едва уловимо полыхнули коварством.

– Да, – ответила, не дав себе времени задуматься. Выбор-то невелик, значит, и думать нечего.

Мы соединили нити магии, каждый произнёс свою часть договора. Нити переплелись, оставляя следы на аурах. Посторонний не увидит, если не знает, куда смотреть. А вот я прекрасно чувствовала прохладное тонкое переплетение на запястье. Не исполню свою часть сделки – и оно отрежет мне руку.

Мелир беззвучно хлопнул в ладоши.

– Что ж… теперь начнём!

Глава 2. Нам нужен план

Райниэль Сорэ, Дворец Правителя Союза Лесов, Милария.

– Ну, с чего начнём? – Химэль лениво обвёл взглядом всех присутствующих на Малом Совете. Так мы называли наши кулуарные сборища – Малый Совет. Состав не менялся последние лет сто пятьдесят: наш жадный Правитель Химэль, его сестра Навиэль и мы с Фардэ.

По обыкновению собрались в скрытой комнате, которая располагалась за кабинетом Химэля. Правитель развалился на самом большом и высоком кресле, перекинув ноги через правый подлокотник. На соседнем кресле, полностью отзеркалив его позу, устроилась наша принцесса. Сейчас они были до смешного похожи, несмотря на существенное различие характеров. Главным образом, эти их задумчиво-скучающие лица.

Навиэль развлекалась полировкой любимого короткого кинжала, доводя лезвие до того же глянцевого блеска, что и её амрилловые наручи. Удивительно, что она не заявилась в полном кожаном доспехе прямо с утреннего построения на плацу. Хотя, её баснословно дорогие брюки и корсаж из кожи гиреи по прочности не уступали лёгким латам. Навиэль всегда ценила удобство, но никогда не забывала подчёркивать свой королевский статус. Даже на поле боя. Особенно на поле боя!

Я представил этот наряд на Эрин. С тоской подумал, что ей он бы очень понравился, в отличие от платьев…

Нави вдруг прекратила мучить кинжал, рыкнула и уставилась на меня. Серебристо-голубые, как и у брата, радужки недобро сверкнули.

– Ниэль, очень невежливо смотреть на свою принцессу как на выставочный манекен!

Химэль с интересом покосился на меня.

– Уж лучше так, сестрёнка. Это выражение лица хотя бы отличается от звериного оскала, которым он распугивает всех придворных последнее время.

Фардэ согласно хохотнул. Я фыркнул, откидываясь на спинку старинного резного стула.

– Ещё скажи, что я не прав! – продолжал зубоскалить Хим. – Вчера из парка сбежали все, кроме статуй, едва тебя заметили. Удивительно, что кусты на месте остались.

– Извини. В следующий раз перед своим приходом отправлю мага земли, – ответил с самым серьёзным видом.

– Кустам ноги выращивать? – уточнил Фардэ, не отрываясь от позолоченной миски с синими ягодами макбы.

– Угадал.

Хруст, с которым он раскусывал горькие косточки, отдавался у меня в черепе.

Принцесса вздохнула, хотя наши ребячества её всегда развлекали.

– О ней вообще никаких новостей? – спросил Химэль, имея в виду Эрин – мою пропавшую пару. Думаю, что мою пару… Хотя доказательств связи у меня нет. Только невозможность выкинуть эту девушку из головы и тоска, от которой выть охота, как свихнувшийся оборотень. А ещё непроходящий страх за неё.

– Никаких, – процедил я, сжимая подлокотники. Деревянные подпорки жалобно скрипнули.

Навиэль оживилась.

– Так ты про это зверское выражение?! – она в воздухе обвела мой профиль кинжалом. – Тогда согласна! Предыдущее было лучше.

Принцесса постучала лезвием по руке.

– Ниэль, пошли потом на плац? Поставлю против тебя дюжину отборных ребят. Им полезно, и тебе полегчает, – поступило щедрое предложение от предводительницы эльфийской армии.

Я подумал – и кивнул. Может, и правда стоит спустить пар в хорошей драке? Проблему это не решит, но хоть разум прочистится. Нави довольно ухмыльнулась, предвкушая зрелище.

Химэль покачал головой и швырнул в стену мячик, ловя его на отскоке свободной рукой. Мячик изготовили из желудка первого убитого им харга[1]. Это случилось на пятом году обучения в Валоре, когда нас ещё нельзя было назвать друзьями. С тех пор Хим постоянно таскал эту игрушку с собой. Правда, при желании, он мог направить на неё мощный ментальный импульс и пробить стену. Никогда не обманывайтесь отсутствием оружия у пепельного менталиста. На беду недоброжелателей, Химэль умело скрывал многие возможности своего дара.

Обычно он ловил мяч попеременно то одной, то другой рукой. Но сейчас одна ладонь Правителя была занята. Дело в том, что у его кресла, на большой мягкой подушке, свернувшись калачиком, лежала девушка. Пепельная Целительница. Та самая, которую нашла Эрин. И она не могла обойтись без магии Химэля. Вот и сейчас он не выпускал её тонкое запястье.

Своего имени она так и не вспомнила. И вряд ли вспомнит. Они с Химэлем выбрали ей новое: Соилливи. С древне-эльфийского имя переводилось двояко: и как «дарующая вторую жизнь», и как «одарённая второй жизнью». Получилось символично. Мы называли её Сойви[2]– за облако длинных серебристых волос и эфемерность самой девушки.

Казалось, дунь на неё, и она рассыплется мельчайшими каплями. Химэль собирал эти капли. Скреплял их одну за одной, бережно очищая каждый кусочек души и разума целительницы от проклятий и страшных воспоминаний. Нити его дара медленно вращались, касаясь Сойви, подцепляя проклятийные знаки и размыкая их, как звенья цепи. Очень гадкой, гнилой цепи. Такой следует опутывать только самую ядовитую тварь бездны, а не хрупкую магиню. Повезло, что у нас есть Химэль, способный снять такие печати с дара. Я мог бы только спалить их вместе с искрой[3] целительницы.

Процедура была болезненной, поэтому Правитель почти всё время удерживал девушку в состоянии глубокого сна. Без поддержки ментальной магии Сойви могла продержаться не больше пары часов. Потом реальность начинала смешиваться с воспоминаниями. Её сотрясал ужас пережитого, и выжившая жертва Рибэля впадала в истерику. Но Химэль погружал целительницу в сон раньше, чем она начинала сходить с ума.

В эти короткие часы просветления Правитель занимался с Сойви. Сам. Никого к ней не подпускал. Учил читать и писать. Рибэль, даже здесь оказался редкостным ублюдком. С самого детства, на протяжении ста лет, он удерживал девушку против её воли, и намеренно не обучил грамоте. Всем зельям и небольшому числу заклинаний извращенец учил её на словах. И если она не запоминала с первого раза или ошибалась, он избивал её и морил голодом.

Сойви всё схватывала на лету. Но стоило вспомнить, откуда взялся этот навык… Мне хотелось сжечь этого выродка лесной чащи живьём. Жарить его по частям, слоями, чтобы он хорошенько прочувствовал всё, что я о нём думаю.

У Химэля под глазами пролегли тени. С каждым днём они становились всё глубже. Тонкая работа с разумом девушки требовала большой отдачи и контроля. Хотя я подозревал, что на его лице отпечаталась не столько усталость, сколько ненависть.

Нельзя просто стереть воспоминания. Точнее, без ущерба можно стереть, случившееся пару минут назад, максимум день. Более глубокое вмешательство нанесёт разуму вред. Вырвать с корнем всё, что сделал Рибэль, – невозможно. Это убьёт Соилливи.

Стереть нельзя, но можно сделать чем-то далёким, как сон. Кошмарный, но всё же сон. А дабы знать, что именно отдалять, воспоминания нужно просмотреть. Хотя бы мельком, хотя бы начало и конец. Химэль старался не погружаться глубже необходимого, но и увиденного хватало.

После очередного погружения в память целительницы, Правитель частенько спускался в сырой подвал, где держал Рибэля. В такие часы он никому не позволял входить. Выставлял за дверь даже меня, что уж говорить об охране. Во время его визитов вопли преступника могло слышать всё крыло тайной стражи. После, я заходил в камеру заключённого для очередного допроса, но нигде не находил следов пыток. А жаль… На Рибэле даже синяков не появлялось. Ментальному магу не нужны никакие орудия. Марать руки об это ничтожество – ниже королевского достоинства.

Химэль и Нави – жуткие чистоплюи. Правитель иногда скучал по свободе, которая была у него во время нашей службы в Тенях Совета. Но вот по ночёвкам в болотах и холодных пустынях… По выпущенным кишкам тварей. По крови и гари… Никогда.

Правитель заметил, что я смотрю на Сойви, и понял ход моих мыслей.

– Длинный список получился? – спросил побратим.

Я принял соответствующий начальнику тайной стражи вид и начал отчёт:

– Рибэль после общения с тобой наедине вспомнил почти всех, кого заразил проклятийными метками. Я потолковал с Одуванчиком, он припомнил недостающих. Всего получилось… пятьдесят три имени.

Нави перехватила кинжал, нанося несколько ударов по воздуху, будто там висела голова Одуванчика. Прозвище намертво закрепилось за бывшим лэроном Одиннадцатого дома с лёгкой руки Эрин.

– Пятьдесят три… Это ж скольких положил Одиннадцатый Дом, чтобы создать столько проклятий?! – гневно прошипела принцесса.

Ответ на этот вопрос отдавал запахом целительских оранжерей, мёртвых тел и слёз родственников. В королевской лечебнице взмыленная толпа лекарей боролась за выживших, но прогнозы давали скверные.

– Из семей Одиннадцатого Дома дюжина мертвы, два десятка лишились магии, ещё столько же находятся на грани.

– Мразь! – выплюнула принцесса, и кинжал воткнулся в мягкий подлокотник, вспарывая обивку.

После её вспышек мебель приходилось менять регулярно.

– Всех проклятых нашли? – спокойно уточнил Химэль.

– Всех. Но не всех живыми. У семнадцати ещё есть шанс, трое из них дети. – скорбно признал я.

Фардэ отставил опустевшую миску и перевёл взгляд на мирно дремавшую целительницу. Сойви утопала в тёплой накидке, наружу высовывались только рука, седая макушка и заметно порозовевшие щёки. Казалось, она сейчас встрепенётся, скинет жаркий кокон и откроет огромные бирюзовые глаза. Но нет. Она даже не шевелилась.

– Без дара Сойви выжившие скоро присоединятся к мертвецам за гранью, – вздохнул Саламандр.

Я согласно кивнул и в упор посмотрел на Химэля. Он обязан понять, что она нужна нам!

– Лучшие целители делают всё возможное, но они лишь замедляют действие проклятия. Рибэль с Одуванчиком от души постарались, – мрачно усмехнулся я. – Проклятия выточены под дар пепельной целительницы, будто отлиты по слепку её силы.

Химэль аккуратно растёр ладонь девушки, будто она могла замёрзнуть в этих густых мехах, поправил упавшую на лицо прядь. Движения показались привычными, даже хозяйскими. Удивительно, но всем нам хватило выдержки оставить это без дурацких комментариев, вроде «а у нас скоро появится Правительница?». Химэль вовсе не обратил на нас внимания. Только непривычно ласково улыбался.

– Ещё пару недель продержат? – спросил он, когда смог оторваться от любования личиком целительницы. И кто его осудит? Точно не я. Была бы тут Эрин, и не будь этой скверной ситуации, я бы, отвечал только после пары толчков в бок от Фардэ.

– Неделю смогут. Дольше – вряд ли. – Пришлось мне вернуться к неприятным моментам.

Химэль тяжело вздохнул и потёр переносицу.

– В крайнем случае я заставлю Рибэля отдать Сойви приказ исцелить больных. Но… – он запнулся.

– Использование Рибэля – крайняя мера. – Понятливо кивнул я. – Лучше, чтобы она вернула возможность самой распоряжаться своим даром.

Навиэль продолжала с ненавистью ковырять обивку, а Хим вдруг растянул губы в хищной усмешке. Он погладил целительницу по щеке и тихо, с предвкушением произнёс:

– Хорошо, что я последовал совету твоей пары, Ниэль. И не казнил Рибэля сразу… Давно я его не навещал…

«Тяжелая будет ночка у Рибэля», – со злорадством подумал я.

Честное слово, те, кто считают меня чудовищем из-за силы необычного дара, просто не знакомы с настоящим гневом нашего Правителя.

– Про случай на болотах удалось что-то выяснить? – сменил тему Химэль, отвлекаясь от спящей Сойви.

Я снова вздохнул. В последнее время начинаю сомневаться, что заслуживаю свой пост. Как ещё объяснить, что глава тайной службы не может найти одну-единственную девушку и одного неучтённого пепельника?

– Не особо много. – недовольно постучал я пальцами по дереву. – Какой-то пепельный огневик спаял стаю ворхов и пару разбойников в одну груду огарков. На севере, где много вымирающих деревень, постоянно образуются банды мародёров. Стоит одних прихлопнуть, как на их месте новые появляются. В тот раз Клинки гонялись за очередной.

Нави оживилась и подтвердила мои слова.

– Да! Капитаны постоянно говорят об этом. Между отрядами уже счёт ведут – кто больше изловит или прикончит.

Серебряные Клинки, как и остальные воинские подразделения, подчинялись ей.

– Предложения? – Химэль лениво крутил мячик в пальцах.

Я начал выдвигать решение:

– Думаю, пришло время готовить масштабную программу переселения. Аномалии на севере появляются всё чаще.

Это могли подтвердить и жители, и наши отряды. А также отчёты Теней Совета, которые приволок Фар.

– Но оставлять север без присмотра нельзя! – тут же возразила принцесса. – Надо расширить имеющиеся форты и поставить новые.

– И то и другое потребует немалых затрат, – добавил Фардэ.

Химэль выслушал нашу перепалку, которая заняла какое-то время.

Я предлагал направить силы своего Дома для обеспечения отхода и переселения. Нави парировала тем, что маги не заменят фортификацию, даже если присоединить всех имеющихся артефакторов и выставить защитные купола.

Наконец, Правитель остановил нас ударом мячика об пол, убедился во всеобщем внимании и озвучил своё решение.

– Чистки во дворце и конфискация имущества главного рода Одиннадцатого Дома принесли в казну достаточно денег. Добавим то, что предусмотрено на непредвиденные обстоятельства. Этого хватит, чтобы начать строительство и не откладывать до согласования бюджета Большим Советом на следующий год.

Тук-тук – теперь мяч ударялся о стену без помощи рук. Государственные вопросы часто решались под этот мерный стук.

– С программой переселения сложнее. Северяне – народ талантливый. За право принять переселенцев разгорится нешуточный спор среди Домов. – Химэль тяжело вздохнул.

– Ещё не забудь, что тебе придётся объясняться на Совете Рас. Всем будет жутко интересно, с чего это Союз Лесов взялся укреплять северные границы… – добавил дельное замечание Фардэ.

Хим помолчал, перебирая варианты и пробурчал, что разберётся. Не впервой.

Тук-тук. Хрясь – косточка макбы. Фардэ нашёл ещё одну связку ягод в своём пространственном кармане. Я потёр виски.

– Что ещё известно об этом огневике с болот?

– Ничего, – ответил, похрустывая шеей. – На момент происшествия там висела аномалия. Из-за неё не осталось магического следа. Огонь и дождь уничтожили все прочие следы. Очевидно, что пепельник, но непонятно, чей.

– Мои ни при чём! – поспешно открестилась Нави. Я не обратил внимания и продолжил, будто меня не перебивали.

– Среди пепелища нашли осколки капсул. В лаборатории их проверили, но содержимое не выявили. Какой-то порошок, больше выяснить нельзя. – Я лично узнавал, – добавил, чтобы ни у кого не осталось сомнений.

Я рассказал всё, что безоговорочно подтвердило расследование, но умолчал про одну странность…

За пару дней до того, как Фар пришёл ко мне в кабинет с загадкой болотного пепельника, я проснулся от сильного запаха гари. В ту же ночь, незадачливые бандиты простились с жизнью. Старался вспомнить, что мне снилось. Казалось, во сне была только темнота. И голос Эрин. Я не мог утверждать, что это: совпадение, кошмар или галлюцинация. Или всё же магическая связь начала формироваться до её побега? Скорее всего, я просто сходил с ума и пытался связать иглы с лепестками. Не было ни одного логичного, рационального довода для такого совпадения. Эрин не могла оказаться в тех местах. Просто незачем. Она не могла устроить то пепелище – не тот уровень дара.

Не могла же?

Или…

Нет. Это просто бред!

О, Веста. Может, хоть Загэль что-то узнает о ней, когда вернётся? Он же мой заместитель. Заместители, вроде для того и нужны, чтобы разгребать навозную кучу, с которой начальство не справляется.

Несмотря на всю беспочвенность и глупость моего страха, на всякий случай, я нашёл сильного вампира. По пробирке с кровью Эрин он не смог её найти. Но узнал, что девушка жива и невредима. На поисковик ушла почти половина флакона. Если бы Эрин добровольно отдала эту кровь лично мне, результат мог быть точнее. Но что есть, то есть.

– У меня есть догадка насчёт пепельника! – откликнулся Фардэ.

Я замер.

«А что, если это маг, сопровождающий Эрин?» С одной стороны, эта мысль, радовала тем, что есть кто-то, способный её защитить. С другой, бесило, что она отправилась неизвестно куда, неизвестно зачем и неизвестно с КЕМ! Бездна!

Фардэ не заметил моих метаний и продолжил.

– Из Сумеречного гарнизона второгодки в самоволку сбегали. Хотели гривз на шкуры наловить. Видимо, вместо гривз наткнулись на ворхов и мародёров. Только вчера узнал. – он отложил связку ягод и перевёл взгляд на меня. На широком, угловатом лице, расцвела виноватая улыбка. – Ниэль, прости, что накрутил. Думал, у нас неучтённый пепельник где-то шастает.

Опущенные плечи и насупленные брови выглядели особенно жалобно в сочетании с генеральскими регалиями на доспехе Тени. Я знал Фардэ достаточно, чтобы понимать: он извиняется не за то, что напрасно навёл шороху, а за осколки моей глупой надежды на след Эрин.

– Эти второгодки всё подтвердили? – ещё цеплялся я за собственный вымысел.

Фар посмотрел на меня округлившимися янтарными глазами.

– Смеёшься? Нет, конечно! Они ж не дураки себе проблемы устраивать. Мы хоть раз в таком сознавались? – усмехнулся побратим. – Мне Клёкот по большому секрету рассказал.

– Тот анимаг из людей, с разнопёрым ясфером[4]? У него ещё на лице шрамы от когтей, – припомнил я этого капитана.

– Угу. Я пригрозил его любимой птичке перья повыдергать, вот он и пролил свет на некоторые события.

Фардэ довольно ухмыльнулся и закинул в рот сочный синий плод.

Мы, трое братьев по оружию, переглянулись. Самоволок в юности у нас хватало. Самоволки – традиция в отрядах Теней Совета, своего рода испытание. Важно уметь ускользнуть, вернуться и не попасться. Если попался, но не признался – наказывали грязной работой. Если сознался, наказывали намного жёстче. Так, чтобы ты стал быстрее и проворнее. Успешные самоволки давали преимущество при распределении на тайные миссии. А успех определяло количество трофеев. Трофеи могли быть любыми – от прихваченного из спальни женского белья до головы харга.

– Я уверен, это та парочка демонов. Пепельные огневики, второй год службы. Борзые не в меру, но талантливые.

Я улыбнулся, вспомнив, какими невыносимыми были мы в их возрасте.

– Хим, смотри, – умилительно пискнула Нави, – он улыбается! – И заохала как нянька над младенцем. Правитель прыснул со смеху. Я, глядя на наши кривляния, подумал, что нет. Мы не БЫЛИ талантливыми балбесами – мы ими остались. И рассмеялся вместе со всеми.

Потом Химэль вспомнил, что он здесь главный, и вернулся к нашим проблемам.

– Ладно. Прибили тех разбойников – и хорошо. На ворхов тем более плевать. А северяне вот остались. – он покрутил мяч между пальцев.

Свет в небольшую комнату заглядывал через единственное небольшое окошко. Судя по рассеянным золотистым лучам, солнце уже клонилось к закату.

– Могу заняться разработкой программы переселения…

– Нет, – остановил меня Правитель. – Одолжи десяток толковых магов, остальное я найду кому поручить. Для тебя у меня другая задача.

Мяч метнулся ко мне. Я рефлекторно поймал его, не вставая с места. Вскинул бровь, ожидая продолжения.

– Я внимательно изучил все отчёты о заговоре. Записи допросов, мысли преступников…, и кое-что меня беспокоит.

Химэль непроизвольно погладил ладошку Сойви.

– Что же?

– Тебе не кажется, что кто-то им если не помог, то надоумил?

– Была такая мысль… – я потёр подбородок. – Но никаких следов вмешательства не найдено.

Химэль вытянулся в кресле, а его серебристые глаза полыхнули искоркой превосходства.

– Думаешь, я пользуюсь своими способностями, чтобы добиться желаемого от Совета?

– Нет, конечно!

– Вот именно. – он удовлетворённо хмыкнул. – Обычно достаточно харизмы и правильных аргументов.

Я гонял подобные предположения чуть ли не с самого ареста Рибэля и Одуванчика. Но пока им не находилось подтверждений. Выходило, что Рибэль получил доступ к проклятийным символам во время учёбы в целительской академии, а остальное разработал сам.

– Считаешь, кто-то помог Рибэлю съехать с катушек и предать дар?

– Целителю самостоятельно тяжело до такого опуститься, даже при очень больших амбициях. В этом я уверен, – Правитель пожал узкими плечами.

С последним утверждением не поспоришь.

– Чтобы начать искать, надо понять, откуда. —ответил, подбрасывая мяч. – Если кто-то влиял на Рибэля, то это началось давно. Может, стоит написать вашему отцу?

Брат с сестрой разом скривились.

– Нельзя, – буркнула Нави, растёкшись по всему креслу. – Родители спихнули на нас корону и отправились куда подальше.

– Мы должны справляться со всем сами. К короне нянька не прилагается. – закончил Химэль цитатой отца.

– Писать можно только в трёх случаях: свадьбы, похороны и рождение внуков.

Я с прищуром глянул на отпрысков Первого Дома. Мои родители рано ушли за грань, и не по своей воле. Наверно, поэтому мне была не совсем понятна такая отчуждённость.

– А просто спросить «как дела»?

Нави тут же передразнила строгим голосом: «Я бывший Правитель! Я и так знаю, как у вас дела. А наши с матерью дела вас не касаются!»

Что ж… Родителей Химэля тоже можно понять. Они взошли на престол в нашем возрасте, но наследников Веста подарила нескоро. После девяти веков правления они заслужили настоящий отдых. Кстати, по старшинству корона должна была достаться Навиэль. И первые тридцать лет жизни она вынуждено мирилась с этой мыслью. Но потом родился Химэль. Когда стало понятно, что брат куда больше склонен к политике, принцесса выдохнула с облегчением. Сняла наследную тиару, и больше ничто не могло её выгнать с плаца.

– Я глубже копну историю Рибэля. Перетряхну культ Хранителей древа и академию, если понадобится. Может, там что отыщется? – предложил я.

Химэль одобрительно кивнул. – Уже что-то.

– А что там за шум? – Обратил я внимание собравшихся на топот и сердитое ворчание снаружи.

В дверь громко забарабанили, послышались женские крики:

– Безднов Ящер, открывай! Я знаю, что ты там!

– Лэра! Это кабинет Правителя, Вам нельзя здесь находиться! – пытался урезонить вторженца секретарь.

– Да хоть Заброшенный Храм посреди Пустошей! Этот проклятущий саламандр смеет от меня скрываться! Я его за хвост вытяну, если понадобится!

Все сообразили, кто пришёл, и разом поморщились. Все, кроме Фардэ. Он улыбался до ушей.

Нави тут же подобралась, даже села ровно, как подобает её титулу. Впервые за весь Малый Совет.

– Открывай, это твоя фрейлина, – предложил я принцессе.

– А чего сразу я? Это вот его кабинет, – перевела она стрелки на брата.

Взгляды скрестились на Фардэ. Побратим пробурчал что-то про нашу бестактность и неблагодарность и пошёл открывать. Химэль любезно снял запирающее заклятье. Фар смело нажал ручку. Дверь резко распахнулась, едва не врезавшись в саламандра.

Бестия по имени Мияфэль влетела в комнату, напоминая маленький, но очень злой вихрь. Представление началось прямо с порога:

– Ты! – удар кулачком в грудь Фара. – Уже! Три часа как приехал! – ещё удар. – И даже не зашёл! Почему я должна искать тебя по всему дворцу?! – барабанная дробь.

Фар даже не шелохнулся. Только довольно жмурился.

– Яд души моей, ты же говорила, что не будешь скучать, – хитро подмигнул он.

Мияфэль вспыхнула от подобного предположения. Аж уши покраснели.

– Скучать?! Я?! Вот ещё!

Следующую атаку кулачками Фар парировал, подняв эльфийку на руки и подбросив к потолку с радостным возгласом:

– Скучала!

Мия подавилась возмущениями. Только теперь, зависнув под потолком, заметила нас и ойкнула.

Фар собирался подразнить её ещё немного, но «талантливая стервочка», как прозвала её Эрин, ловко вывернулась и встала по струнке перед царственными особами. Всё ещё пыхтя – то ли от злости, то ли от радости – она поклонилась.

– Ваше Величество! Ваше Высочество!

Выпрямилась и небрежно кивнула мне: – Лэрон Сорэ.

На этом Мия решила завершить церемонии и перешла к делу.

– Хорошо, что вы все здесь. У меня важные новости! – она волчком крутанулась к Фардэ. – Ясно тебе, глупый Ящер?! Я не скучала! Вот ни капельки!

Уверен, не будь здесь Правящей семьи, она бы ещё и язык показала. Я тихонько давился смехом, стараясь не привлекать внимания к своей персоне. А то она и мне какое-нибудь дело найдёт. У Мии для всех найдётся работа. Если Фардэ удастся утащить её в Камрас, в резиденцию Совета Рас, то от её деятельной натуры точно вздрогнет весь Террон.

– Мия, говори что хотела, раз прервала нашу встречу! – одёрнула эльфийку Навиэль тоном главнокомандующей.

– Да, простите, Ваше Высочество. Во-первых, у Вас по расписанию через полчаса встреча с градоправителями Миларии, Экроса и Пьевна.

Нави досадливо цокнула языком. Верный признак того, что она напрочь забыла об этом. Вот, пожалуйста! Мияфэль всего минуту в комнате, а принцесса уже при деле!

Видимо, наше развлечение на плацу откладывается на неопределённый срок.

Навиэль и сама побаивалась настойчивости и прыти своей фрейлины. Вопреки нашим общим ожиданиям, Мияфэль не растеряла ни капли своей стервозности во дворце. Спасённая клятвой верности от тюрьмы, она желала выслужиться, да и порывистая натура эльфийки не позволяла сидеть без дела. В итоге фрейлинский корпус выстроился в стройные ряды.

Как-то раз Нави поделилась впечатлениями от работы новой фрейлины: – Ниэль, ты представляешь, оказывается, от этих расфуфыренных крях есть толк! Теперь у меня оружие всегда начищено! – И добавила испуганным шёпотом: – У меня есть расписание на следующие полгода!

– Ты рада? – ехидно уточнил.

– Я в ужасе! – она прислушалась к быстрым шагам – О, нет. Она идёт сюда, – успела сказать принцесса, прежде чем удрать от Мии в сторону гвардейского корпуса. Туда избранница Фардэ заходить не любила. Я в тот день последовал примеру принцессы и тоже скрылся в дворцовых галереях.

Но надо признать заслуги Стервочки Мии. С появлением настойчивой девушки в услужении, принцесса стала справляться со своими ежедневными обязанностями куда лучше.

– Во-вторых, у меня важные донесения, – продолжила доклад Мия. – Лэрон, лэра Данира сообщает, что она приобрела билет на спектакль Дамиро в Самии. На Вас тоже. Вестники до вас не долетают.

Я вздохнул. Не до спектаклей было, не до тётушки. С другой стороны, попасть на Дамиро – событие даже для аристократии. Билеты на сидячие места у сцены раскупают мгновенно за любые деньги. Очевидно, это способ родственницы отвлечь меня.

– В-третьих, – Мия запнулась, бойкость сменилась напряжением, но она выпалила на одном дыхании: – на землях моего отца появилась аномалия!

Мия постаралась удержать лицо, но страх выплеснулся сведёнными лопатками и дрожью в голосе.

Фардэ тут же обнял её за плечи, привлёк к себе, заглядывая в глаза. Она отвернулась, чтобы спрятать выступившие слёзы.

– Сладкий кошмар моих снов, с последнего и надо было начинать! – Ящер утянул её из центра комнаты. Усадил на кушетку рядом с собой. – Ты поэтому меня искала?

Мия кивнула, пальцы смяли ткань белой фрейлинской ленты. Фар прижал её к своему боку ещё теснее. Магиня выдохнула и немного расслабилась. Как они уживаются – загадка. Хотя мне ли рассуждать? Моя пара вообще от меня сбежала куда глаза глядят.

Я поймал взгляд Химэля. Его серебристые глаза сузились, мышцы на скулах напряглись. Он накрыл ладонь Сойви обеими руками и чуть подался вперёд, будто пытаясь разглядеть угрозу на расстоянии. Навиэль, стиснула рукоять кинжала. Уже просчитывала в уме сколько отрядов и каких необходимо отправить немедленно.

Земли отца Мияфэль находились на территории Пятого Дома. На карте они выглядели как сосуд с вытянутым узким горлышком между землями третьего и шестого дома. Вот это узкое горлышко, насыщенное болотистой почвой, и арендовал отец Мии. Редкие растения и разведение мелкой болотной живности приносили семье неплохой доход. Но важно не это. Земли были расположены на севере, но на десяток миль южнее тех мест, где обычно появляются аномалии.

Мы с Фардэ переглянулись. Кто-то должен был разбить тишину и озвучить общую мысль. Мой голос заполнил пространство маленькой комнаты:

– У нас всех большие проблемы.

[1] Харги – твари бездны, размерами сопоставимы с земными медведями гризли, бывают и более крупные особи. Тело покрыто плотными пластинами. Саблезубые челюсти, быстрые и ловкие тела. Слюна и когти ядовиты.

[2] Сойви – эльфийский, облачко

[3] Искра – жизненный центр, через который проходят потоки магии. У всех живых существ есть искра.

[4] Ясфер – крупная хищная птица. Обладает зачатками магии. Излюбленный вид птиц среди анимагов. Высокий интеллект этих пернатых позволяет создавать прочные ментальные связки со своими хозяевами. Изображение ясфера украшает герб факультета анимагов Новой Магической Академии в Ардене.

Глава 3. Отражения

Эрин Вальк, Иллюзия особняка Сорэ

Мелир взмахнул ладонью, и в центре гостиной появилось зеркало во весь рост. Узорчатая рама показалась мне знакомой – кажется, я видела её в заброшенной кузне особняка Сорэ. Возможно, её даже успел погрызть Дрелька.

Эльф жестом пригласил меня встать напротив, а сам подошёл со спины. Теперь мы оба отражались в серебристой глади.

– По счастью, мне и менять почти ничего не нужно. Ты и так не слишком похожа на терронскую человеческую девушку. – Он обошёл меня по дуге, потёр подбородок. – Попробуем так, как предлагал Дамир.

Щелчок пальцев – и мои волосы побелели, выпрямились. Я ахнула, подёргала себя за прядь, присмотрелась. Копна красиво переливалась перламутром в дневных лучах иллюзорного солнца.

– Ещё вот так, – новый щелчок.

Мелир отошёл на шаг, задумчиво склонил голову на бок. Он, как художник, искал куда положить ещё один мазок краски. Какую черту подправить, чтобы превратить работу в шедевр.

Моя светлая кожа стала смуглой, ярко контрастировала с белыми волосами. Сочетание сбивало с толку.

– Хм… чего-то не хватает. – хмурился Мэл. Я боялась пошевелиться, чтобы не сбить маэстро с мысли. – Ну-ка улыбнись.

Губы сами растянулись в улыбке. Мне нравилось новое отражение. Во времена мо́делинга приходилось часто менять образы по воле стилистов. Я и забыла, что это может быть так весело! Мэл подмигнул зазеркальной Эрин, и… у меня появились клыки!

– Ух ты! Клыки! Настоящие! – я радовалась, как ребёнок, приклеилась к зеркалу и ощупывала новые зубки. Плевать, что неприлично. У меня клыки!

– Ненастоящие, – поправил Мелир. – Всё это иллюзия. Но грань между иллюзией и реальностью порой очень тонка.

Я тронула клыки языком. Острые. Острее, чем у людей. По размеру чуть меньше демонических или эльфийских.

– На кого я теперь похожа?

Я крутилась во все стороны, как девчонка в обновках. Эта дерзкая девушка с хищным оскалом мне нравилась. Хотела бы я и внутренне больше походить на неё. Казалось, её золотые глаза светятся силой, а не лихорадочным отблеском страхов, как мои.

– Пока ни на кого… – проговорил Мел, выплетая что-то вокруг меня. Потом свёл концы нитей силы, завершая свои манипуляции. – А вот теперь ты – полукровка человека и демона! – Довольно сложил эльф руки на груди.

Надо же… моя не слишком человеческая для Террона внешность, наконец, пригодилась. Нет, это всё ещё была я – мои черты лица, мои глаза. Но в то же время узнать прежнюю Эрин было почти невозможно. Клыки немного поменяли форму губ, на смуглой коже иначе играли тени. Думаю, опознать меня могли немногие. Только те, кто знал лично, и то не сразу. Но от всех знакомых я планировала держаться подальше.

Новый облик безусловно служил защитой. Но я не могла отделаться от ощущения искусственной оболочки. Личина, которая неприятно липнет к коже. Красиво, да, но хотелось выползти из неё как из тесного трико.

Мэл видел, что мне неуютно в новой шкуре и сказал, что это нормально для сильных магов. Дар высокой ступени эгоистичен, нетерпим к маскараду.

– Сильная магия желает демонстрировать себя такой, какая она есть, а не такой какой её хотят видеть. – Эта фраза отозвалась внутри меня, зазвенела негодующей струной и вырвалась наружу лёгкими искрами. Пришлось собраться и пригасить внутренний огонь. Магия у меня может и сильная, но жизнь слишком сложная.

– И никто не сможет распознать иллюзию?

– Никто, кроме иллюзорника, сильнее меня. Но таких ещё меньше, чем пепельных артефакторов. – без бравады, констатировал Мэл. – К тому же, для начала нужно задаться вопросом, не иллюзия ли это. Я наложил маскировку не только на внешность, но и на твою ауру.

– Ты её поменял?

– Поменять ауру нельзя. Аура – это просто отражение живого существа в магическом пространстве. А чтобы изменить отражение… – Мел замолчал, предлагая мне закончить фразу.

– Нужно изменить сам объект?

– Верно, – кажется, я заработала ещё одну звёздочку. – Но даже на отражение можно накинуть вуаль. Твой амулет, – он указал на мой чёрный невзрачный камушек, – создаёт искажение. Я придал искажению нужную форму. Теперь ты выглядишь как демоница-полукровка с огненным пепельным даром.

Готова поспорить, что Мелиру очень нравится преподавание. Казалось, ещё немного и он наколдует парту посреди голубой гостиной. Догадка прорвалась наружу.

– Угадала, – тихо рассмеялся эльф. – Я долго преподавал в своём Доме и в двух академиях. Вот на тебе и буду практиковаться, чтобы не терять навык. – Он вернулся к менторскому тону и начал: – Слушай и запоминай свою легенду…

На заучивание ушло часа три, не меньше. Пришлось десяток раз повторить незамысловатую историю от начала до конца. Мелир забрасывал меня вопросами, и требовал отвечать без запинок. Под конец я вымоталась. С непривычки умудрилась прикусить себе губу клыком.

– А вообще, посылай всех чересчур любопытных в Бездну! К этой личине твой характер подходит идеально! – усмехнулся Мэл. – Может, у тебя в предках всё же были демоны?

– Да нет у нас никаких демонов! – огрызнулась голодная и уставшая полукровка.

– Вот! – удовлетворённо кивнул наставник. – Вот с таким напором и посылай! И навсегда забудь это «у нас нет демонов». У нас – он подчеркнул это слово – демоны живут повсюду.

Я застонала.

– Так, всё, на сегодня хватит.

Щелчок пальцев – и вот мы уже в телеге. Я моргнула, пытаясь понять, что произошло. Мы долго пробыли в иллюзии, но в реальности прошло всего несколько минут. Повозка даже не успела проехать небольшую деревеньку, которая виднелась с дороги.

Удивлённо уставилась на Мелира. На губах застыл немой вопрос: «Как?» Эльф перехватил мой взгляд и лукаво усмехнулся.

Кто-то дёрнул меня за волосы. Мальчишеский возглас чуть не разорвал барабанную перепонку.

– Ух ты! Мне нравится! Но теперь ты не так похожа на настоящих шерри. – Оборотнёнок Лорк увлечённо перебирал жемчужные пряди и жалел о моём родном бронзовом окрасе. Я тоже жалела, но так надо.

Я уже открыла рот, чтобы строго осадить мальчишку, но…

– Ой, клыки! – сорванец тут же полез их трогать, но Лания успела одёрнуть брата за шкирку.

– Лорк! Так нельзя, ты что творишь?!

Парень только дёрнул ушами с короткими кисточками. Всерьёз, никто его не корил. Просто ему единственному, в силу возраста, допустимо тянуть руки ко всему любопытному. Остальные изучали новый облик на расстоянии, но с не меньшим интересом.

Мэл и Мали переглянулись, как подпольщики. Дамир помешивал каху, отчего по повозке растекался одуряющий аромат. Я облизнулась, задев клыки. Острота зубов окончательно убедила меня: не все иллюзии пропали вместе с голубой гостиной Сорэ.

– Как я и думал, тебе идёт белый. – отметил Дамир – Согласна, нари-маа? – вампир разглядывал меня, будто сверял мысленный эскиз с готовой картиной.

– И не говори! – отозвалась Мали. – Чудная у меня родственница получилась!

Родственница?

Это же часть только что выученной мной легенды!

Я потёрла лицо ладонями. Выходит, они успели придумать и обсудить историю задолго до того, как Мелир вообще посвятил меня в план.

Древние… Чтоб их! Всё-то они просчитывают наперёд.

А мне давно пора включить голову!

Моя куртка стала последним штрихом в сказочке о молодой полукровке, не слишком удавшейся наёмнице, отправленной к тётке-демонице на побегушки. Лания закончила вышивку. Чёрная пантера выглядела как живая – казалось, из её пасти вот-вот вырвется рык. Но увы, нельзя оставлять её в таком виде.

Наёмники и боевые отряды повсеместно носили похожие кожанки и украшали их отличительными знаками. Но на Терроне не бывает чёрных шерри, а у молодых наёмниц куртки не пестрят царапинами и потёртостями.

Мел наложил иллюзию.

Из чёрной, знакомой до последней трещинки, куртка превратилась в почти новую, тёмно-зелёную, цвета сосновой хвои. Металлические клёпки оплели золотистые нитки. Вместо чёрной пантеры со спины взирала бронзовая шерри, так подходящая племяннице жрицы Весты.

Там, в иллюзии, смотреть на своё новое отражение было непривычно, немного неприятно, но интересно.

А вот измененный вид куртки заставлял горло сжиматься так, будто на моих глазах растерзали последнее фото Макса. Татуировку на лопатке кольнуло.

Всё это, конечно, здорово: договор, новая личина, помощь. Но странно начинать путь к себе, спрятавшись под вымышленным образом. Так нужно, я понимала… И всё равно жутко злилась. Злость рождала бурление магической силы, которая требовала выхода.

Не обращая ни на кого внимания, встала, подошла к краю повозки. Транспорт замедлился, я спрыгнула в дорожную пыль, свернула к цветочному полю. Краем глаза заметила, что телега остановилась.

Оставляя за собой дымящийся след, проторила дорожку сквозь заросли высокой травы. Уставилась в горизонт.

И закричала.

Изо всех сил. Не оставляя воздуха в лёгких.

Это был ответ.

Мне из прошлого: смотри, Арина, я – не ты. Я выжила, я справилась.

Древу, перенёсшему меня сюда: смотри, я буду просто жить, наплевав на твои цели.

Эоху: выкуси, древняя развалина! Я не стану плясать под твою дудку.

Райниэлю и его Правителю: я не дам лепить из себя удобный инструмент.

Крик перешёл в вой.

В нём была тоска: по солнечному Арту, по сапфировым глазам и усмешке его брата, по шуму и громкому смеху Фардэ, по тренировкам с Камилом, по бесподобным блюдам Осинии, по пылу Касси и участливым вопросам Гарна.

Дыхание закончилось. Я замолчала, упала на колени в траву. И мир будто тоже затих, прислушался. Я наблюдала как потоки стихий вихрем вращаются вокруг меня.

Стихии следуют за пеплом. Пепел зовёт, и они приходят. Так говорила Мали. Хорошо, что они пришли на мой зов.

Когда-то лэрон Второго Дома Райниэль Сорэ предупреждал меня: будь осторожнее с клятвами. Я пообещала учесть это, потому произнесла следующие слова громко и чётко, впиваясь пальцами в почву. Магия кружила вокруг меня, но я даже не пыталась её обуздать. Амулет обжигал кожу, сдерживая магпульс, но я не обращала внимания.

Я ни к кому конкретно не обращалась, но меня точно слышали.

Слышали те, кто сидел в повозке. Слышали стихии. Слышала моя магия. Я коснулась своей сути, направляя нити силы к земле.

– Я приношу эту клятву себе! – Моё тело пронзила горячая волна, амулет раскалился до боли, земля под пальцами задымилась. – Клянусь, что верну своё лицо, своё имя и свой тотем!

Стихии взвыли.

– Я приношу эту клятву Весте! – ветер поднимал пыль и цветы, закручивал их в танце. – Клянусь, жить по своей воле, и только Богиня Путей будет моей проводницей!

– Клянусь, сама распоряжаться своей силой. Клянусь защищать тех, кого пожелаю защитить. – Земля задрожала, потоки устремились ко мне, сплетаясь с моей магией. – Слышишь, Террон?! Клянусь!

Разноцветье стихий слилось в ослепительное белое сияние и взорвалось мириадами искр. И мир, словно выдохнув, застыл в безмолвии. Руку опалило жаром, и левое запястье опоясала ещё одна нить. Золотая, яркая. Куда прочнее и ярче нити договора с Мелиром.

– Я услышала тебя, Дитя, – фразу произнесла Мали, возникшая за моей спиной. Но глаза её заволокло белым перламутром, а голос был чужим, раскатистым и звучал отовсюду.

«Спасибо, Веста», – мысленно ответила Богине, снизошедшей до моих слов.

Чтобы исполнить эту клятву, мне осталось ответить всего на два вопроса: кто я теперь и на что я способна?

Глава 4. Всё не так просто…

Эрин Вальк, Граница Союза Лесов с Драконьими Землями

Стоило обернуться, увидела за спиной демоницы труппу Дамиро, выстроившуюся полукругом посреди цветочного поля. Они стояли, словно на природной сцене, отгороженные притулившимися на обочине повозками. Все замерли, слегка склонив головы, напоминая то ли жреческий молебен, то ли выход артистов на поклон в конце спектакля.

– Что они делают? – хриплым полушёпотом спросила у Мали.

– Свидетельствуют, Шерри. Они свидетельствуют твоей клятве.

Искры силы одна за другой падали в траву с их ладоней.

– Теперь никто не сможет принудить тебя к служению, – торжественно заключила жрица. – И у тебя есть пара десятков заверенных магией свидетелей о месте и времени клятвы Весте.

Я непроизвольно приложила ладонь ко рту. Спутники поднимали головы, встречая мой ошарашенный взгляд молчаливыми подбадриваниями, но никто не приближался. Они давали мне время осознать случившееся.

Солнце отражалось в бесчисленных браслетах и украшениях Мали, ветер трепал концы пёстрого платка. До клятвы её статус жрицы казался мне чем-то неосязаемым. Он как-то не сочетался с её резвостью, умением не лезть за словом в карман, с её почти цыганскими нарядами.

Теперь же я не знала как развидеть отпечаток той силы, что говорила со мной через неё. Силы, которая повязала на мою руку новую клятву. Куда меня приведёт эта нить? Мали, ты знаешь ответ? Ты видела его в своих снах теми побелевшими глазами?

Демоница, словно прочла вопросы по моему лицу и предупредила:

– Ты принесла клятву добровольно, маленькая шерри.

Она медленно приподняла связку браслетов, открывая запястье, и провела пальцем по тёмной коже. Проступила золотая нить. Точь-в-точь как моя собственная.

– Пока на тебе клятва, ты под защитой храмов Весты, как жрицы. Короны не могут повязать клятву поверх этой нити.

– Вот и славно! Как раз это мне и нужно, – довольно усмехнулась я. Но Мали не разделяла моего восторга.

– У правителей есть много способов получить желаемое помимо клятв. Храм встанет на твою сторону, но тебе всё ещё нужно быть осторожной. – Её голос снова потяжелел, наполнился отголосками того самого рокота. Она стала похожа на древнюю молитвенную статую. – Ты ещё не поняла, Шерри. Богиня потребует твоего участия там, где ей покажется нужным. Ты выбрала непростой путь.

Я нашла в себе силы отстраниться от духовного трепета перед Мали, отряхнула одежду, забрала в хвост белые волосы. За этими манипуляциями обдумывала всё, что она сказала.

– Зато я выбрала его сама! – выпрямилась, ответила уверенно, даже с вызовом.

Мали хищно улыбнулась. – А вот это верно!

Раздался громкий хлопок в ладоши. Так Дамир привлёк всеобщее внимание. Он обвёл взглядом труппу, хорошо поставленный голос разнёсся по поляне.

– Довольно торжественности и мудрых речей моей нари-маа[1]! – режиссёр широким жестом указал на цветочный луг, потрёпанный стихийными плясками. – Шерри устроила нам отличное место для привала. – вишнёвые глаза сияли таинственным предвкушением. – Кто остаётся?

Когда он успел переодеться из чёрного кафтана в бордовый?

– Как заманчиво… Но нам придётся поехать вперёд. Слишком много дел, – ответила миловидная красавица-вампирша, с которой мне пока не удалось познакомиться.

Она разглядывала лужайку, будто там спряталось нечто крайне притягательное, но недоступное. Девушка поигрывала подолом чёрного платья, потом крутанула юбки и вслед за волной черного кружева развернулась к телеге. Остальные вампиры согласно покивали и стайкой двинулись за ней. Девушка игриво подмигнула мне, запрыгивая в кузов. Я ничего не поняла, но помахала ей рукой, она задорно улыбнулась.

Несколько ребят, включая Ланию и Лорка, метнулись за пледами и провиантом. Другие присоединились к орку по имени Хорг, который тоже торопился в город. Звезда театра Филли топталась на поляне в нерешительности. Её раздирали противоречивые желания: провести время рядом с ненаглядным Дамиром и сбежать от его компании куда подальше.

Она уже сделала шаг к орку, когда я поймала её за руку.

– Филли, могу я с тобой поговорить? Нужен твой совет.

Она резко крутанулась от неожиданности. Светлые волосы едва не хлестнули меня по лицу.

– А? Совет? Ну… – она следила за тем, как в десяти шагах от нас артисты спешно забирались в транспорт, и в её голосе слышалось сомнение.

– Кое-что, связанное с артефактами. Говорят, ты неплохо в них разбираешься… – забалтывала я девушку, уводя всё дальше по цветочному ковру.

Мали жестом показала, чтобы мы возвращались, когда ребята накроют стол. Мэл уже выравнивал полянку под пледы. Эльфийское терраформирование – полезнейший в походе навык. Точнее, терроноформирование.

– Ну, не то что разбираюсь. Отец их коллекционирует. Поэтому тоже кое-что знаю.

Филли вздохнула, оглядываясь на отъезжающую повозку Хорга. Поняла, что теперь ей не избежать моего общества, как и общества Дамира. Смирилась, вытянула мягкую ладошку из моей цепкой хватки и сосредоточила внимание на мне.

– Ты как будто на сцену собралась. – звезда Дамиро окинула мой новый облик профессиональным взглядом.

– На твоё место не претендую, не переживай! – отмахнулась, имея в виду не только сцену.

Эльфийка надменно фыркнула, скрестив руки на груди, мол, «куда тебе до меня!» Я улыбнулась. Всё же эльфы фанаты своего дела, и всегда трезво оценивают свои навыки. К их чести, они никогда не стесняются ставить себе отметку «великолепно», если того заслуживают.

– И что ты хочешь знать? – Филли опустилась на землю, поправляя простой дорожный синий плащ. Широкие коричневые штаны и серая рубашка никак не вязались с её статусом примы. К тому же придавали идеальной светлой коже болезненный вид, не смотря на всю дороговизну ткани, из которой пошили одежду.

Стоило её пальцам зарыться в траву, как произошло маленькое чудо. Цветы потянулись к Филлисэль, как ласковые зверьки. Вьюнки обвили тонкие пальцы и запястья, яркие лепестки стремились дотянуться до предплечий. Листья и стебли тёрлись о сапоги, будто хотели стать новым орнаментом.

Филли гладила то один цветок, то другой, совершенно бездумно, глядя вдаль – туда, где дрожащая линия горизонта разделяла пахучую летнюю зелень и сочную лазурь неба. Она не замечала ни своих жестов, ни ликования цветов. Я тихонько присела рядом, боясь даже моргнуть. Вдруг видение богини Флоры мне только мерещится?

– Ты чего? – недоумённо посмотрела на меня девушка.

– Это они «чего», – кивнула на цветы, вплетающиеся в кончики её светлых волос.

– А, ну да. Ты же с Севера, – Филли небрежно передёрнула плечами.

Эту дурацкую выдумку Мэл пока сохранил для труппы.

– Маги жизни там не слишком приживаются, да?

Я кивнула и припомнила всё, что читала о таких магах. Маги жизни формируются только из магов земли. Они не целители, хотя часто работают с ними в связке. Целители, грубо говоря, чинят то, что сломано и не работают с растениями. Маги жизни – другое. Они могут прорастить семена, напитать иссохшее дерево, вернуть силы после болезни.

В целительстве они подключаются на этапе реабилитации или поддерживают больных в тяжелом состоянии. В лечебницах их тоже называют лекарями. Это скорее должность, а не дар. Маг жизни – универсальный донор силы. Он даже может подпитать искру ослабленного мага, но только если сам пациент хочет жить.

– Здесь давно не было хорошего дождя. – Филли легко выпустила нить силы. Та осторожно прошлась вокруг нас сияющей рябью. Цветы засверкали, выпустили новые листочки, а лепестки стали ещё ярче. – Достаточно, – пожурила эльфийка особо резвый вьюнок, не желавший выпускать её локон. Затем, не задумываясь, отёрла пальцы, испачканные землёй, о штаны. Вот тут-то мне и стало ясно, почему вне сцены она одевается как садовник. В голове начали формироваться замыслы.

– Так о чём ты хотела спросить?

Её знания, её помощь, её хорошее отношение – всё это было необходимо, чтобы оставаться под защитой Дамиро. Коварный план по привлечению эльфийки на свою сторону начинался с этого разговора.

– У меня есть артефакт. Только непонятно, зачем он нужен. Сможешь подсказать?

– Давай посмотрю, – Филли протянула руку.

– Эм… я не могу его снять.

Светлые брови эльфиечки изогнулись домиком, в фиалковых глазах вспыхнуло любопытство. Я указала на пулю у себя на шее. Она наклонилась ближе, присмотрелась, аккуратно подцепила артефакт пальчиками. Я почувствовала, как от блондинки веет чем-то природным и тёплым, словно от нагретой на солнце коры. Теперь я понимала эти цветы. Хотелось обнять её и греться в этом ощущении. Но я лишь тихо сидела и ждала вердикта.

– Ну и путаница! Вот эти пять нитей вообще никуда не ведут. В узлы завязаны и висят неизвестно для чего. – Маги жизни прекрасно видят потоки – как в теле, так и в плетениях. Они интуитивно чувствуют направления силы. Своего рода магические рентгены.

– Как ты вообще умудрилась создать нечто настолько мощное, но несуразное?!

Я пожала плечами.

– Я понятия не имею ЧТО создала, а ты спрашиваешь КАК.

Тёплая древесная аура Филли спорила с её колким взглядом, в котором читалось: «ну ты и дура…». Я развела руками, мол, какая есть.

– Есть идеи?

Она снова сосредоточилась на пуле. Вертела её в руках, словно пытаясь разглядеть невидимую гравировку, доступную только магам жизни.

– Силы ты сюда вбухала немерено. Это я точно могу сказать. И почти всю совершенно бездарно. Или я чего-то не понимаю. Здесь такой клубок, что даже я не могу разобрать, где начало, а где конец.

Я печально вздохнула.

– Но кое-что вижу, – просияла девушка, явно гордясь своим открытием. – Артефакт связан с поиском.

С поиском?

Я вспомнила, как сидела в кустах, сжимая пулю, и повторяла про себя: «Только бы меня не нашли». Перед глазами промелькнули форменные сапоги незнакомого эльфа, хруст веток. Во рту пересохло, кровь побежала быстрее.

– Филли, а с поиском… или против поиска?

Эльфийка заправила за острое ушко светлую прядь, точно так же, как Мэл. Забавно, как наследственность отчётливо проявляется в таких мелких жестах, порой ярче, чем в оттенке волос и форме носа. Фиалковые глаза снова уставились на пулю, древесный аромат усилился.

– Хм… да. У отца в коллекции был один амулет. Глушил поисковики. Там нить свивалась в похожий узор. Но всего одна нить! У тебя таких… раз… два… О, ещё одна. Ну, я девять насчитала.

– И что это означает?

Пуля скользнула обратно, металл, согретый теплом рук Филли, коснулся моей кожи чуть ниже ключиц.

– Понятия не имею. Я же не артефактор, – на её щеках выступили ямочки. – Но могу кое-что попробовать.

Она быстро кинула в меня крохотный светящийся шар. Заклинание-поисковик, как оказалось. Светлячок развеялся, даже не коснувшись меня.

– Видимо, всё же против поиска..

Мы переглянулись. Мне дышать стало легче от этой новости. Только насколько мощной получилась защита, Филли не знала.

– Могу посмотреть в другой раз, когда будет больше времени. Вдруг, ещё что-нибудь разгляжу.

Я прекрасно понимала, что артефакт – не единственная моя странность и помощь Филли мне ещё потребуется. Замысел сформировался окончательно.

– У меня есть к тебе предложение, – заговорщицким тоном обратилась к эльфийке.

Она насторожилась.

– Ты поможешь мне с артефактами и с моим даром, а взамен я помогу тебе с Дамиром.

Дослушав, Филли мгновенно помрачнела. Она отвернулась, и казалось, вьюнки почувствовали перемену. Их тяжелые зефирно-белые головки ткнулись в её ладони, как молочные котята.

– Тут ничем не поможешь.

Вьюнки ластились, один прополз по руке, коснулся шеи, бесцеремонно приправив плечи чёрными песчинками.

– Почему ты так говоришь?

– Тебе какое дело? – огрызнулась девушка.

– Да в целом никакого. Но мне нужна твоя помощь, а тебе нужен Дамир. А ещё… От одной знакомой я заразилась желанием причинить кому-нибудь счастье. – перед глазами вспыхнул образ Даниры Сорэ, но её имя я, конечно, не упоминала. – А то вы смотрите друг на друга воловьими глазами, но даже толком не разговариваете.

Филлисэль ощерилась, как ёжик. Вьюнок поспешил затеряться в траве, оставив след на сером рукаве рубашки.

– Чушь! Дамир смотрит на меня как всегда, как сто с лишним лет назад. А я…

Вспышка мгновенно угасла, оставляя лишь сжавшийся в комочек уголёк девичьих грёз.

– Что ты имеешь в виду? «Как сто лет назад» – это как?

– Как на малявку, которая всюду за ним таскается.

Она едва слышно пролепетала эти слова, но тут же выпрямилась, встряхнула светлой косой. – В принципе, сложно его винить. Я ведь действительно за ним таскаюсь, – она стиснула ткань брюк и зло выпалила: – Ничего не поменялось!

Филли снова уронила голову, уткнувшись в колени.

– Почему я вообще с тобой об этом говорю?!

Она была сплошным клубком противоречивых эмоций, наверное, таким же запутанным, как нити в моей пуле.

– А почему бы и нет? – спокойно посмотрела на неё. – Я точно тебя выслушаю. Я же сказала, что хочу помочь. Не получится – закинешь меня в выгребную яму, как и собиралась с самого начала. Но если получится… то на Терроне станет на одну счастливую Филлисэль больше. Чем ты рискуешь? Тем, что не сможешь мучиться ещё сто лет, отгоняя других женщин?

Филли задумалась. Погладила какой-то колокольчик, кивнула своим мыслям.

– Всё не так просто…Одну точно не отогнать. Нет у меня такого права…

После этой туманной фразы она всё же начала рассказывать.

Они познакомились в доме Шантора – главы красных драконов. Дамир тогда подолгу жил у него по своим причинам, о которых Филли никто не докладывал. Он дружил с сыном Шантора – Шайраном. Обоим не было ещё и тридцати. Отец Филли приехал в Красные Горы с дипломатической миссией, взяв малолетнюю дочь с собой. Филли только исполнилось двенадцать.

– Помню день, когда впервые его увидела. Девчонкой я обожала пирожные из агавы, никогда ни с кем ими не делилась. Но он выглядел таким одиноким, как заброшенный сад. Я не выдержала и пихнула пирожное прямо ему под нос. От сердца оторвала! Я испачкала ему щёку, а он улыбнулся. Я тогда подумала, что ничего красивее в жизни не видела! Даже лучше цветущей свибы!

Парни не испытали восторга от свалившейся им на головы малявки, которая всюду таскалась за старшими. И не отправишь её никуда – дочь посла всё-таки. Однажды они заперли Филли в подсобке, чтобы смыться в опасный поход на заброшенные плавки драконьего стекла. Когда это обнаружили, Шантор устроил им страшную взбучку. А после, глава красных драконов передал ответственность за девчонку обоим лоботрясам. Так он решил научить их ответственности.

Дамир с детства обладал талантом сочинять истории. Истории и небольшие спектакли с теневыми фантомами стали для парней способом договориться с маленькой надоедой. Она не пытается увязаться за ними в очередное приключение, а взамен её ждут пирожные и новая сказка.

Сдирать коленки на камнях или есть пирожные и смотреть спектакли? Выбор для маленькой Филли был очевиден.

Филли с отцом провела в доме Шантора пару лет и потом часто приезжала, особенно на каникулы парней. Со временем надоеда стала полноценной частью банды. Она любила шутить, что Дамир должен ставить спектакли, а она играть в них главные роли. Вампир ничего на это не отвечал и не спорил. Только улыбался и читал новую пьесу.

Когда Филли исполнилось тридцать, она обрела форму дара и взрослый облик. И тогда её снова перестали брать с собой на вылазки. А Дамир всё чаще держался на почтительном расстоянии.

– Вы люди взрослеете плавно. А я в одно утро проснулась другой. Не подростком, а взрослой девушкой. С новыми силами и совершенно новыми желаниями.

– Что ты имеешь ввиду? – не совсем уловила я смысл.

– Имею ввиду, что когда не экспериментируешь с формой дара, мечтаешь о том, как затащить кого-нибудь в постель. Я когда через месяц после совершеннолетия Дамира увидела, слов не слышала. Всё о чём могла думать, как хочу на него наброситься. А он впервые в жизни говорил со мной, как с уважаемой лэрой Третьего Дома.

На моём лице проступило изумление. Бедные эльфы, им как будто весь гормональный бунт достаётся в сжатые сроки. А потом я подумала, что с Дамиром у них точно ничего не было, так что…

– Филли, ты же не…

– Я не девственница. Поверь, в том состоянии девственником остаться невозможно. Рехнёшься. – она закусила губу, посмотрела на тянущиеся по небу облака. – А Дамир в тот год вообще обходил меня по очень широкой дуге.

Как-то раз она порезала при нём руку, и он скривился как от зубной боли. Филли решила, что её кровь ему противна, поэтому старалась не допускать подобного впредь.

С вампирами такое бывает. Чья-то кровь пахнет приятно, чья-то – как резкие духи, а чья-то вовсе вызывает отторжение и чувство изжоги. А спустя ещё семь лет, когда Дамиру исполнилось пятьдесят, он исчез. Он не приехал к Шантору на каникулы, как обычно. Шайран тоже ничего не объяснял. Все сделали вид, будто Дамира просто не существовало.

К тому моменту детское очарование перешло в девичью влюбленность. И никто, ни одна живая душа, не отвечал на её бесконечные вопросы о судьбе вампира.

Она сходила с ума в одиночестве.

Со временем боль притупилась. Учёба в академии набирала обороты. Она поступила в академический театр, много работала, чтобы получать главные роли.

Подруги, поклонники, студенческая жизнь и первые практики в лечебницах помогли отодвинуть воспоминания на второй план.

Но ещё через двадцать лет…

На весь мир прогремел Дамиро!

И всё.

Филли сложила два плюс два и, что называется, упёрлась рогом.

Она не слушала ни родителей, ни других родственников, ни друзей, которые уговаривали её забыть о детской привязанности. Но неожиданно девушку поддержал Мэл. В сопровождении старейшины Третьего Дома её отпустили без возражений.

Филли была счастлива, когда нашла Дамира. Ожидала, что и он обрадуется. Но вышло иначе.

– Когда мы встретились, он посмотрел на меня так, будто впервые видел. Будто я – просто знакомая со светского приёма. Сказал, чтобы я уезжала. Нечего благородной лэре глотать дорожную пыль. Самое обидное, что Мэлу он сразу предложил остаться.

– Но ты же здесь. Играешь главные роли.

Губы Филли исказила грустная усмешка.

– Я пять лет скиталась вместе с театром! – продолжила она с горечью. – Мэл уговорил Дамира не выгонять меня, при условии, что я подпишу клятву. Я подписала, но и после этого Дамир меня игнорировал. Я каждый день старалась быть полезной, чтобы он хоть как-то признал моё существование.

Она не плакала, даже слезинки не уронила. Только цветы вокруг притихли, затаились, запрятали цветастые шапочки в плотные тёмные листья.

Филли помогала с костюмами, с организацией. Делала всё, что было в её силах. Незаметно она стала для театра не меньшей опорой, чем Мали и сам Дамир. Но ни на одни пробы в спектакль он её не допускал. А стоило где-то пересечься, всякий раз напоминал, что лэре здесь не место.

Так продолжалось, пока одна из актрис не бросила труппу на произвол судьбы, умчавшись с любовником в день премьеры.

Роль была небольшой, но важной. Для Филли это был шанс, который она не упустила.

У Дамира не осталось выбора. А эльфийка знала текст и сценическое движение наизусть, к тому же оказалась очень талантлива. За годы в академии она отточила мастерство, благодаря упорству и любви к спектаклям, привитой ей самим вампиром.

Дальше дела пошли на лад.

Дамир мог сколько угодно отмахиваться от надоеды-Филли, но, будучи одарённым драматургом, был не в состоянии игнорировать талантливую актрису Филиссэль Вирго.

Роли становились всё больше.

Довольно быстро детская шутка стала реальностью. Он писал пьесы – она играла главные роли. С годами Дамир стал чаще улыбаться, перестал отгораживаться от эльфийки, делать вид, что они почти незнакомы. Всё вернулось к тому, на чём закончилось в юности.

– В том числе к пьесам добавились опасные приключения. Почти как тогда, в доме Шантора. И от запаха моей крови он всё ещё кривится. – непринужденно закончила Филли. Настоящая актриса! Я бы поверила в её смирение, если бы не их молчаливые переглядывания изо дня в день.

О каких приключениях речь – эльфийка не уточнила, но это и не главное. Важно, что, несмотря на всё пережитое вместе, Дамир продолжал удерживать почтительную дистанцию. Хвалил, восхищался, благодарил за помощь и поддержку. Иногда шутил и даже делал подарки. Правда, и подарки были будто для маленькой Филли: пирожные, простенькие украшения, небольшие артефакты.

Разве что добавились семена редких цветов, которые Филли выращивала. Кстати, именно из этих трав изготавливалась заживляющая чудо-мазь с вампирским ядом.

– Теперь понимаешь? Он относится ко мне как к ребёнку, а моя кровь ему не подходит.

Для вампиров кровь – это важно. Но что-то мне подсказывает, что всё действительно не так просто. И с кровью, и с этой историей. Филли, возможно, так легче, но я уверена, что насчёт Дамира она многое себе додумала.

В любом случае, проверить и первое, и второе не так сложно. Нужен только подходящий случай.

– Понимаю, но у меня есть парочка идей.

– Каких?

– Пообещай, когда я скажу, ты последуешь моим советам. А там видно будет. Для начала проверим, насколько взрослой ты ему кажешься.

Видимо, в моих глазах промелькнули бесята, потому что Филли наградила меня крайне подозрительным взглядом. Потом запрокинула голову и протяжно выдохнула.

– Да уже всё равно. Хоть твои советы, хоть самой Бездны! Лишь бы помогло. Даже при том, что это ничего особенно не изменит… Хотя бы недолго побыть счастливой…

– Почему недолго?

Она печально улыбнулась и покачала головой, давая понять, что ничего больше объяснять не станет. Мы ещё немного поболтали о будущем спектакле, который пройдёт в Самии. Филли призналась, что легенда о короле людей, где она играла королеву, – одна из её любимых постановок.

Потом Мали позвала нас поглощать вкусности на свежем воздухе.

[1] Нари-маа – демонический, истинная мать.