Читать онлайн Сквозь завесу миров

Последний сигнал

Красная пыль Марса виднелась за иллюминатором жилого отсека “Элизиума-7” призрачным заревом. Кира отвернулась. Пейзаж, поначалу завораживающий, теперь казался унылым напоминанием об оторванности от Земли, от настоящей жизни. Шесть месяцев на орбите Марса, шесть месяцев переработки руды и производства топлива, казались вечностью.

Станция жила по строгому расписанию. Подъем в 06:00 по универсальному времени, завтрак, смена, обед, снова смена, ужин и несколько часов личного времени, которое, как правило, уходило на сон. Развлечений почти не было: несколько старых голографических проекторов, транслирующих заезженные земные фильмы, да скудные запасы книг и электронных игр. Самым популярным занятием было общение в немногочисленных групповых чатах, где в основном обсуждали работу и… конечно, зарплату.

Сегодня Кира должна была проводить техническое обслуживание систем жизнеобеспечения в третьем секторе. Она надела комбинезон, затянула ремни и вышла в коридор. Запах переработанного воздуха и машинного масла стал привычным, как и гул работающих вентиляционных систем.

Навстречу ей попался Марк Левицкий, главный инженер станции. Старик с морщинистым лицом и усталыми глазами, он казался частью самого “Элизиума-7”, вросшим в его стальные стены и провода.

– Доброе утро, Кира, – прохрипел он, поправляя очки. – Как спалось?

– Доброе утро, Марк Аркадьевич, – ответила Кира, стараясь говорить бодро. – Да как обычно. Снилось море.

Левицкий усмехнулся.

– Море всем снится. Особенно здесь. Только не забудь, сегодня проверка насосов в третьем секторе. Они барахлят. И осторожнее там, Громов опять воду мутит.

– Что вы имеете в виду? – насторожилась Кира.

– Да ходит по станции, недовольство разгоняет. Говорит, что зарплату задерживают, условия труда ужасные, начальство ничего не делает. В общем, старая песня.

– Но разве это неправда? – спросила Кира, понизив голос.

Левицкий вздохнул.

– Правда. Но бунтом ничего не добьешься. Только хуже сделаешь. Капитан Романов разберется. Она справедливая.

– Справедливая, может быть, но занята, – пробормотала Кира. – У нее отчеты, комиссии, проверки… До нас ей дела нет.

– Не говори так, Кира. Она старается. Просто ситуация сложная.

Кира кивнула, но не поверила. Она помнила, как приехала на станцию, полная энтузиазма и надежд. Она мечтала о космосе, о новых открытиях, о приключениях. А вместо этого получила рутинную работу, тесные помещения и постоянное чувство тоски по Земле.

В третьем секторе было жарко и шумно. Насосы, действительно, работали с перебоями, издавая странные скрипящие звуки. Кира принялась за работу, стараясь не думать о словах Левицкого и о своем разочаровании.

Через пару часов, когда она почти закончила, к ней подошел Громов. Высокий, широкоплечий мужчина с суровым взглядом, он выглядел как типичный шахтер, даже в космическом комбинезоне.

– Ну что, молодая, как тебе тут? – спросил он, насмешливо глядя на Киру.

– Нормально, – ответила Кира, стараясь не выдавать своего волнения.

– Нормально? А мне вот кажется, что не очень. Зарплату задерживают? Задерживают. Условия труда ужасные? Ужасные. Начальство нас за людей не считает? Не считает. И что мы будем делать? Молчать? Терпеть?

– Я… я не знаю, – пробормотала Кира.

– А я знаю! – воскликнул Громов, повысив голос. – Мы должны бороться за свои права! Мы должны показать им, что мы тоже люди!

– Но как? – спросила Кира, чувствуя, как в ней зарождается страх.

– Как? А вот так! – Громов указал на насосы. – Предлагаю прекратить работу. Пусть сами тут ковыряются!

Несколько рабочих, находившихся поблизости, поддержали Громова.

– Правильно говорит! Хватит терпеть!

– Поддерживаю!

Кира растерялась. Она понимала недовольство рабочих, но боялась последствий. Бунт – это всегда риск.

– Послушайте, может быть, не стоит торопиться? – попыталась она уговорить Громова. – Может быть, сначала стоит поговорить с капитаном Романовой?

– Говорить? – усмехнулся Громов. – Да она нас и слушать не станет! Она только бумажки перекладывает! Нет, Кира, время разговоров прошло. Пришло время действовать! Ты с нами?

Кира посмотрела на Громова, на других рабочих, на сломанные насосы. Она увидела в их глазах гнев, отчаяние и надежду. И поняла, что ей нужно сделать выбор.

В этот момент в коридоре появилась капитан Эва Романов. Высокая, стройная женщина с короткими темными волосами и решительным взглядом. Она была одета в строгую форму капитана, и ее присутствие сразу же изменило атмосферу в секторе.

– Что здесь происходит? – спросила она, глядя на Громова. Ее голос был твердым и спокойным.

Громов выпрямился и посмотрел на капитана в упор.

– Мы требуем улучшения условий труда и выплаты задержанной зарплаты, капитан!

– Я знаю о проблемах, Громов, – ответила Романова. – И я работаю над их решением. Но забастовка – это не выход. Это только усугубит ситуацию.

– Нам надоело ждать! – воскликнул Громов. – Мы ждали слишком долго!

– Я обещаю вам, что все будет решено в ближайшее время, – продолжала Романова, стараясь сохранять спокойствие. – Но для этого вам нужно вернуться к работе.

– Не вернемся! – закричал Громов. – Пока наши требования не будут выполнены!

– Громов, я предупреждаю вас, – сказала Романова, повысив голос. – Это прямой приказ. Если вы не подчинитесь, я буду вынуждена принять меры.

– Меры? – рассмеялся Громов. – Какие меры? Вы нас арестуете? Отправите в карцер? Нам уже нечего терять!

Ситуация накалялась с каждой секундой. Кира чувствовала, что вот-вот произойдет что-то ужасное. Она посмотрела на капитана Романову, в ее глазах она увидела тревогу и решимость. И тогда она поняла, что должна что-то сделать.

– Послушайте, – сказала Кира, обращаясь к рабочим. – Может быть, действительно стоит дать капитану Романовой шанс? Она же обещала разобраться.

– Шанс? – переспросил Громов. – Она нам уже тысячу шансов давала!

– Но, может быть, на этот раз все будет по-другому? – настаивала Кира. – Мы же ничего не теряем, если подождем немного.

Рабочие замолчали, задумавшись. Громов злобно посмотрел на Киру.

– Ты предательница! – прошипел он. – Ты с ними заодно!

– Я не предательница, – ответила Кира, стараясь говорить твердо. – Я просто не хочу, чтобы все закончилось плохо.

– Плохо уже закончилось, – пробормотал один из рабочих. – Нас обманывают и эксплуатируют.

– Это правда, – сказала Романова. – Я признаю, что ситуация сложная. Но я обещаю вам, что сделаю все возможное, чтобы ее исправить. Пожалуйста, дайте мне время.

Неожиданно для всех, один из рабочих шагнул вперед.

– Ладно, – сказал он. – Дадим ей шанс. Но если она нас обманет, мы больше ждать не будем.

Другие рабочие поддержали его. Громов остался один, злобно глядя на всех.

– Вы пожалеете об этом! – крикнул он. – Вы еще увидите!

С этими словами он развернулся и ушел. Рабочие начали возвращаться к своим рабочим местам. Капитан Романова облегченно вздохнула.

– Спасибо, Кира, – сказала она. – Ты помогла предотвратить худшее.

– Я просто хотела, чтобы все закончилось мирно, – ответила Кира.

– Я понимаю, – сказала Романова. – Но помни, Громов – опасный человек. Будь осторожна.

– Я буду, – пообещала Кира.

Капитан Романова ушла, оставив Киру наедине со своими мыслями. Она понимала, что ситуация далека от разрешения. Громов не отступится. И рано или поздно бунт все равно вспыхнет. Вопрос только в том, когда и как это произойдет. И на чьей стороне окажется она, Кира.

Запах переработанного воздуха и машинного масла казался теперь особенно удушающим. Красная пыль Марса за иллюминатором мерцала зловеще. Кира почувствовала, как ее сердце сжимается от тревоги и неопределенности. Искры в небе уже начали лететь, и она не знала, куда упадут.

И тут заиграла сирена, громкая и пронзительная, заставившая Киру вздрогнуть.

– Внимание всем! – прозвучал голос из динамика. – Объявляется аварийная ситуация в шахте номер четыре! Всем свободным сотрудникам немедленно прибыть на место! Повторяю, объявляется аварийная ситуация…

Кира похолодела. Шахта номер четыре. Это была та самая шахта, где работал Громов.

Что-то ужасное случилось. И это было только начало.

Сирена резала слух, заставляя кровь стучать в висках. Кира, не раздумывая, бросилась к выходу из третьего сектора. Авария в шахте номер четыре… это могло быть что угодно: обвал, взрыв метана, поломка оборудования. Но в свете последних событий, все выглядело подозрительно.

В коридорах царил хаос. Рабочие бежали в сторону шахтного отсека, толкались, кричали. Кира старалась не отставать, протискиваясь сквозь толпу. Она видела в их глазах не только страх, но и какое-то злорадное предвкушение. Словно авария стала оправданием для выплеска накопившегося недовольства.

Добравшись до шахтного отсека, Кира увидела, что вход в шахту номер четыре оцеплен охраной. У входа толпились рабочие, пытавшиеся прорваться внутрь.

– Что случилось? – крикнула Кира, обращаясь к одному из охранников.

– Обвал, – ответил охранник, задыхаясь. – Завалило несколько человек.

– Громов там? – спросила Кира, почувствовав, как сердце уходит в пятки.

– Не знаю, – ответил охранник. – Там сейчас неразбериха. Никто ничего не понимает.

В этот момент к Кире подошел Марк Левицкий. Он выглядел бледным и взволнованным.

– Кира, ты здесь? – спросил он, хватая ее за руку. – Что ты делаешь? Тебе нужно быть в третьем секторе!

– Марк Аркадьевич, там авария! – ответила Кира. – Нужно помочь людям!

– Помогать? – усмехнулся Левицкий. – Это уже не помощь, это провокация.

– Что вы имеете в виду?

– Я думаю, что Громов причастен к этому обвалу, – прошептал Левицкий. – Это он устроил.

– Но зачем?

– Чтобы спровоцировать бунт, – ответил Левицкий. – Он использует трагедию, чтобы поднять народ.

Слова Левицкого подтвердились мгновенно. Громов появился из толпы, словно из ниоткуда. Его лицо было покрыто пылью и сажей, в глазах горел огонь.

– Рабочие! – закричал он, поднимая руку вверх. – Они убивают нас! Они травят нас! Они эксплуатируют нас! Мы больше не можем это терпеть!

Толпа отозвалась гневным ревом.

– Долой капиталистов!

– Смерть угнетателям!

– Мы требуем справедливости!

– Что ты делаешь, Громов? – крикнула Кира, пытаясь перекричать шум толпы. – Там люди погибли!

– Погибли? – усмехнулся Громов. – Это только начало! Сколько еще должно погибнуть, чтобы вы поняли, что нас уничтожают?

– Это ложь! – возразила Кира. – Это просто несчастный случай!

– Несчастный случай? – закричал Громов. – Вы верите в несчастные случаи? Вы верите в сказки? Они специально устроили этот обвал! Чтобы заставить нас замолчать!

– Это чушь! – вмешался Левицкий. – Громов, прекрати нести чепуху!

– Ты тоже с ними заодно, старый предатель! – закричал Громов, поворачиваясь к Левицкому. – Ты продал нас за горсть подачек!

– Я пытаюсь вас остановить! – ответил Левицкий. – Ты разрушаешь станцию! Ты убиваешь людей!

– Я освобождаю их! – заорал Громов. – Я даю им шанс на лучшую жизнь!

Толпа ревела, подбадривая Громова. Кира видела, что ситуация выходит из-под контроля. Нужно было что-то делать.

– Рабочие! – крикнула Кира, стараясь привлечь внимание. – Послушайте меня! Громов лжет вам! Он использует вас в своих целях!

– Не слушайте ее! – закричал Громов. – Она враг народа!

– Я не враг! – возразила Кира. – Я просто хочу, чтобы вы поняли, что бунт – это не выход! Это только приведет к новым жертвам!

– Жертвы неизбежны! – заорал Громов. – Но они будут не напрасны! Они будут во имя свободы!

С этими словами Громов выхватил из-за пояса металлический прут и бросился на охранников. Толпа последовала за ним. Началась потасовка.

Охранники, немногочисленные и безоружные, не могли долго сдерживать натиск разъяренной толпы. Их оттесняли, били, сбивали с ног.

Кира попыталась вмешаться, остановить насилие. Но ее оттолкнули, ударили, сбили с ног. Она упала на землю, почувствовав острую боль в виске.

Лежа на земле, Кира видела, как толпа прорывается через оцепление и врывается в шахту номер четыре. Крик, ругань, звон металла – все смешалось в один оглушительный шум.

Кира попыталась подняться, но не смогла. Голова кружилась, в глазах темнело. Она чувствовала, как силы покидают ее.

В этот момент к ней подбежал Марк Левицкий.

– Кира! – закричал он, помогая ей подняться. – Ты в порядке?

– Да, – прошептала Кира. – Я… я думаю, что да.

– Нам нужно уходить! – сказал Левицкий. – Здесь опасно!

– Но… что будет с теми, кто в шахте?

– Им уже не помочь, – ответил Левицкий. – Сейчас главное – спастись самим.

Левицкий помог Кире дойти до выхода из шахтного отсека. Они бежали по коридорам, стараясь не попадаться на глаза бунтовщикам.

– Куда мы идем? – спросила Кира.

– К капитану Романовой, – ответил Левицкий. – Нужно предупредить ее о том, что происходит.

Добравшись до центрального командного пункта, Кира и Левицкий увидели, что там тоже царит хаос. Охранники пытались удержать двери, за которыми находилась капитан Романова, от разъяренной толпы.

– Капитан! – закричал Левицкий. – Откройте! У нас важная информация!

Двери открылись, и Кира и Левицкий вбежали внутрь. Капитан Романова стояла у большого экрана, на котором отображалась схема станции. Ее лицо было бледным, но решительным.

– Что случилось? – спросила она.

– Там бунт! – ответил Левицкий. – Громов поднял рабочих! Они захватили шахту номер четыре!

– Я знаю, – ответила Романова. – Мне уже доложили.

– Он устроил обвал! – сказала Кира. – Он убил людей!

– Я знаю, – повторила Романова. – И я не позволю ему разрушить станцию.

– Что вы собираетесь делать? – спросил Левицкий.

– Я объявляю чрезвычайное положение, – ответила Романова. – И я приказываю всем сотрудникам станции подчиняться моим приказам.

– Но это не остановит Громова, – возразила Кира. – Он слишком силен.

– Возможно, – ответила Романова. – Но я должна попробовать.

Капитан Романова подошла к микрофону и включила систему оповещения станции.

– Внимание всем сотрудникам станции “Элизиум-7”! – произнесла она твердым голосом. – Объявляется чрезвычайное положение! Всем сотрудникам немедленно прибыть в свои сектора и выполнять мои приказы! Любые попытки саботажа и неповиновения будут пресекаться с применением силы!

– Это бесполезно, – прошептал Левицкий. – Они не послушают.

– Я должна попробовать, – повторила Романова. – Я не могу просто сидеть и смотреть, как станция рушится.

Кира посмотрела на капитана Романову. Она увидела в ее глазах не только решимость, но и отчаяние. Она понимала, что Романова чувствует себя ответственной за все, что происходит на станции.

– Я помогу вам, – сказала Кира.

– Что ты можешь сделать? – спросила Романова.

– Я знаю станцию, – ответила Кира. – Я могу помочь вам ориентироваться в ней. Я могу помочь вам найти Громова.

– Это опасно, – сказала Романова.

– Я знаю, – ответила Кира. – Но я не могу просто стоять в стороне.

Романова посмотрела на Киру долгим взглядом.

– Хорошо, – сказала она. – Ты будешь моим проводником.

– А я? – спросил Левицкий. – Что я могу сделать?

– Ты можешь помочь мне с технической частью, – ответила Романова. – Ты знаешь станцию как свои пять пальцев. Ты можешь саботировать систему связи Громова.

– Я сделаю все, что в моих силах, – ответил Левицкий.

– Тогда приступим, – сказала Романова. – У нас нет времени.

Капитан Романова, Кира и Марк Левицкий вышли из центрального командного пункта. Они направились в сторону оружейного склада. Им нужно было оружие, чтобы противостоять Громову и его бунтовщикам.

Но они не знали, что Громов уже предвидел их действия. Он знал, что они попытаются захватить оружейный склад. И он подготовил для них ловушку.

По дороге к оружейному складу, Кира вспомнила о своем первом дне на станции. Она была полна надежд и мечтаний. Она мечтала о космосе, о новых открытиях, о приключениях.

А теперь она бежала по коридорам охваченной бунтом космической станции, с оружием в руках, готовая убивать.

Ее мечта о космосе превратилась в кошмар. И она не знала, как он закончится.

Подходя к оружейному складу, они увидели, что дверь забаррикадирована. Вокруг никого не было. Казалось, что все спокойно. Но Кира чувствовала, что здесь что-то не так.

– Осторожно, – прошептала она. – Здесь может быть засада.

– Я попробую открыть дверь, – сказал Левицкий.

Он подошел к двери и начал возиться с замком. Вдруг, из-за угла выскочили несколько вооруженных бунтовщиков.

– Стой! – закричал один из них. – Не двигаться!

Романова, Кира и Левицкий мгновенно отреагировали. Романова выхватила пистолет и открыла огонь. Кира последовала ее примеру. Левицкий спрятался за дверью.

Началась перестрелка. Пули свистели в воздухе, отскакивали от стен. Бунтовщики, получив неожиданный отпор, отступили.

– Быстрее! – закричала Романова. – Нужно открыть дверь!

Левицкий закончил с замком. Дверь открылась. Романова и Кира забежали внутрь. Левицкий последовал за ними, прикрывая отход.

В оружейном складе было темно и пыльно. На стенах висели автоматы, пистолеты, гранатометы. В ящиках лежали патроны, гранаты, взрывчатка.

– Быстро! – закричала Романова. – Берем все, что можем!

Они начали хватать оружие и патроны. Кира взяла автомат и несколько гранат. Левицкий взял пистолет и несколько обойм.

– Пора уходить! – сказала Романова.

Они выбежали из оружейного склада. Бунтовщики снова атаковали. Завязалась ожесточенная перестрелка.

Романова, Кира и Левицкий отстреливались, стараясь прорваться через кольцо окружения. Пули летели во все стороны, убивая и раня.

Вдруг, в Киру попала пуля. Она почувствовала острую боль в плече. Она упала на землю.

– Кира! – закричала Романова.

Романова подбежала к Кире и попыталась помочь ей подняться. Но было слишком поздно. Бунтовщики окружили их.

– Все кончено, – сказал один из бунтовщиков, наводя на них автомат. – Вы проиграли.

Романова и Кира посмотрели друг на друга. Они понимали, что это конец.

Но они не собирались сдаваться. Они решили бороться до конца.

В этот момент Левицкий, который до сих пор прикрывал их отход, выкрикнул:

– Бегите! Я их задержу!

И он бросился на бунтовщиков, стреляя из пистолета.

Бунтовщики открыли по нему огонь. Левицкий упал на землю, изрешеченный пулями.

Романова, воспользовавшись заминкой, схватила Киру и побежала в сторону ближайшего коридора.

Они бежали, не оглядываясь. Они знали, что за ними гонятся.

Но они не собирались сдаваться. Они решили бороться до конца.

Пламя бунта разгоралось все сильнее. И Кира понимала, что в этой войне не будет победителей. Будут только жертвы.

Она не знала, что ждет ее впереди. Но она знала одно: она будет бороться до конца. За свою жизнь, за свою свободу, за свою мечту о космосе. Даже если эта мечта превратилась в кошмар.

Пуля, попавшая в плечо, жгла огнем. Кира стиснула зубы, подавляя стон. Бежать было тяжело, кровь сочилась сквозь комбинезон. Романова, крепко поддерживая ее, торопила вперед, петляя по лабиринтам технических коридоров.

– Мы должны оторваться от них, – задыхаясь, говорила Романова. – Иначе нас убьют.

– Куда мы? – прохрипела Кира. Голос почти пропал.

– В машинное отделение. Это самая защищенная часть станции. Если мы сможем закрепиться там, у нас будет шанс продержаться.

Кира знала машинное отделение. Сердце “Элизиума-7”, где гудели реакторы, вырабатывая энергию, питая системы жизнеобеспечения. Место, куда посторонним вход воспрещен. Но сейчас, в хаосе бунта, это был их единственный шанс.

Преследователи не отставали. Слышались крики, топот ног, звон выстрелов, приближающиеся с каждой минутой. Романова резко свернула в узкий проход, за которым начиналась длинная лестница, ведущая вниз, вглубь станции.

– Держись! – крикнула она, помогая Кире спуститься.

Спуск был мучительным. Каждое движение причиняло адскую боль. Кира едва не теряла сознание, но Романова не давала ей сдаться.

Добравшись до машинного отделения, они обнаружили, что вход охраняется двумя солдатами. Верными Романовой, как выяснилось.

– Капитан! – воскликнул один из них, увидев их. – Что случилось?

– Бунт, – коротко ответила Романова. – Громов захватил контроль над станцией. Мы должны закрепиться здесь.

– Есть, капитан! – ответил солдат. – Мы будем защищать машинное отделение до последнего патрона!

Романова приказала солдатам забаррикадировать вход. Они принялись спешно стаскивать тяжелые ящики и металлические балки, создавая подобие баррикады.

Внутри машинного отделения царил адский шум. Реакторы гудели, вибрируя всем телом. Воздух был наполнен запахом озона и машинного масла.

– Нам нужно найти медикаменты, – сказала Романова. – Я должна обработать твою рану.

Она повела Киру в небольшую каморку, служившую медпунктом. Там Романова достала аптечку и принялась обрабатывать рану.

– Пуля прошла навылет, – констатировала она. – Но кровотечение нужно остановить.

Она наложила тугую повязку на плечо Киры. Боль немного утихла.

– Спасибо, – прошептала Кира.

– Не за что, – ответила Романова. – Нам еще многое предстоит сделать.

– Что мы будем делать? – спросила Кира. – Как мы остановим Громова?

– Я не знаю, – призналась Романова. – Но мы должны попытаться. Мы не можем позволить ему разрушить станцию.

– Но у нас так мало людей, – возразила Кира. – А у него целая армия.

– Я знаю, – ответила Романова. – Но я верю, что мы сможем найти способ. Мы должны найти способ.

В этот момент раздался громкий взрыв. Станцию содрогнуло.

– Что это было? – воскликнула Кира, испуганно оглядываясь.

– Это они прорвались через баррикаду! – ответил один из солдат, вбежав в каморку. – Они идут сюда!

– Готовьтесь к бою! – скомандовала Романова. – Мы будем защищать машинное отделение до конца!

Романова и солдаты заняли позиции у входа. Кира, несмотря на боль, тоже взяла оружие. Она не собиралась сдаваться.

Вскоре появились бунтовщики. Вооруженные до зубов, с дикими криками, они бросились на штурм машинного отделения.

Началась ожесточенная перестрелка. Пули свистели в воздухе, отскакивали от стен. Солдаты Романовой отстреливались, стараясь сдержать натиск превосходящих сил противника.

Кира, прижавшись к стене, тоже стреляла. Боль в плече была невыносимой, но она старалась не обращать на нее внимания. Она должна была защитить станцию, защитить Романову, защитить себя.

Бой продолжался несколько часов. Бунтовщики раз за разом атаковали, но каждый раз отступали, неся потери. Солдаты Романовой тоже несли потери. Их становилось все меньше и меньше.

В какой-то момент Кире показалось, что все кончено. Патроны заканчивались, сил почти не осталось, а бунтовщики продолжали наседать.

Но Романова не сдавалась. Она сражалась как львица, вдохновляя своим примером остальных.

Вдруг, раздался громкий крик. Один из солдат Романовой упал, сраженный пулей.

– У нас прорыв! – закричал другой солдат. – Они прорвались через баррикаду!

Бунтовщики ворвались в машинное отделение. Началась рукопашная схватка.

Романова, Кира и оставшиеся солдаты сражались с бунтовщиками, используя все, что попадалось под руку. Они били прикладами автоматов, пинали ногами, душили.

Кира, несмотря на рану, сражалась отчаянно. Она понимала, что от ее действий зависит ее жизнь.

Вдруг, она увидела Громова. Он стоял в дверях, наблюдая за битвой. На его лице играла злобная усмешка.

Кира, не раздумывая, бросилась на него.

– Ты заплатишь за все! – закричала она, пытаясь ударить его прикладом автомата.

Громов легко уклонился от удара и схватил Киру за руку.

– Ты думала, что сможешь меня остановить? – усмехнулся он. – Ты ошибаешься.

Он отбросил Киру в сторону, как тряпичную куклу. Она ударилась о стену и потеряла сознание.

Когда Кира очнулась, она лежала на полу машинного отделения. Вокруг царил хаос. Слышались крики, стоны, взрывы.

Она попыталась подняться, но не смогла. Тело не слушалось ее.

Вдруг, она увидела Романову. Она стояла спиной к ней, сражаясь с Громовым.

– Ты не победишь меня! – кричала Романова. – Я не позволю тебе разрушить станцию!

– Ты уже проиграла! – ответил Громов. – Станция уже моя!

Громов нанес Романовой удар прикладом автомата по голове. Она упала на пол.

Громов подошел к Романовой и поднял над ней автомат.

– Прощай, капитан, – сказал он. – Ты была хорошим противником.

Он собрался выстрелить в Романову, но Кира, собрав последние силы, бросилась на него.

Она схватила его за ногу и повалила на пол.

– Беги! – закричала она Романовой. – Беги!

Романова, придя в себя, поднялась и побежала прочь из машинного отделения.

Громов попытался подняться, но Кира не давала ему этого сделать. Она держала его мертвой хваткой.

– Отпусти меня! – закричал Громов. – Ты пожалеешь об этом!

– Я уже ни о чем не жалею! – ответила Кира.

Вдруг, раздался громкий взрыв. Станцию содрогнуло.

Кира и Громов замолчали. Они поняли, что произошло.

Романова взорвала реакторы.

– Ты сумасшедшая! – закричал Громов. – Ты уничтожила станцию!

– Да, – ответила Кира. – Но я не позволила тебе захватить ее.

Взрыв усиливался. Станция начала разрушаться.

Кира и Громов погибли вместе с “Элизиумом-7”.

Но они не погибли напрасно. Они спасли Землю от Громова и его безумных планов.

Романова, сбежавшая из машинного отделения, была единственной выжившей.

Она знала, что ее ждет долгий путь домой. Но она была готова к нему.

Она знала, что она должна рассказать миру о том, что произошло на “Элизиуме-7”.

Она должна рассказать о Кире, о Громове, о Левицком, о солдатах, отдавших свои жизни за станцию.

Она должна рассказать о героях и злодеях, о любви и ненависти, о жизни и смерти.

Она должна рассказать историю “Искр в Небе”.

Громов, оторвавшись от борьбы с Кирой, заорал, увидев бегущую Романову: – Стой! Стой, я сказал! Ты никуда не убежишь!

– Беги, Эва! Беги и спасись! – кричала Кира, удерживая Громова.

– Ах ты, дрянь! – взревел Громов, пытаясь скинуть с себя Киру. – Ты поплатишься за это!

– Я уже плачу, – усмехнулась Кира, чувствуя, как силы покидают ее. – Но ты заплатишь больше!

– Я тебя сейчас… – начал Громов, занося руку для удара.

Но в этот момент Романова, выскочив в коридор, нажала на детонатор. Грохот взрыва заглушил все остальные звуки. Станцию тряхнуло так, что у Киры перехватило дыхание.

– Что… что это было? – прохрипел Громов, пытаясь понять, что происходит.

– Это конец, – ответила Кира, глядя в его глаза. – Конец для тебя, для меня, для всего этого безумия.

– Ты… ты… – Громов не мог подобрать слов от ярости и отчаяния.

– Да, это я, – сказала Кира. – Я та, кто остановит тебя.

– Нет! – завопил Громов. – Этого не может быть! Я… я должен был победить!

Но его слова потонули в нарастающем гуле взрыва. Станция разваливалась на части.

– Прощай, Громов, – прошептала Кира, закрывая глаза.

– Нет! – крикнул Громов в последний раз.

Затем все погрузилось в тьму.

Начался обратный отсчет.

– Десять… девять… восемь…

Романова, выбежав в коридор, активировала детонатор. Ее руки дрожали, но она знала, что должна это сделать.

– Семь… шесть… пять…

Взрыв реакторов был единственным способом остановить Громова и его безумный план.

– Четыре… три… два…

Романова посмотрела на экран, где показывали изображение с камер машинного отделения. Она увидела Киру, удерживающую Громова.

– Один… ноль.

Романова закрыла глаза.

Прощай, Кира. Простите меня все.

Раздался оглушительный взрыв.

“Элизиум-7” перестал существовать.

Лишь горстка обломков осталась на орбите Марса.

Но надежда не умерла.

На спасательном корабле, летящем к Земле, сидела Романова. Она была жива.

Она расскажет миру о героях и злодеях, о любви и ненависти, о жизни и смерти.

Она расскажет историю “Искр в Небе”.

Эва Романова очнулась в тесном отсеке спасательной капсулы. Тело ныло от боли, голова раскалывалась. В ушах звенело, словно после взрыва. Она попыталась пошевелиться, но острое жжение в боку пронзило все тело. Ранение, о котором она забыла в пылу сражения, дало о себе знать.

С трудом приподнявшись, она осмотрелась. Капсула была рассчитана на одного человека. Несколько приборов показывали основные параметры: уровень кислорода, заряд батарей, курс. За иллюминатором – лишь черная бездна космоса, усеянная осколками “Элизиума-7”.

“Кира…” – мысль пронзила сознание. Она закрыла глаза, пытаясь отогнать боль. Кира, Левицкий, солдаты, отдавшие свои жизни… Все они остались там, на станции, в объятиях смерти. И она, капитан Эва Романова, выжила. Но какой ценой?

Она нажала кнопку связи, пытаясь связаться с Землей.

– “Эвакуатор-3” на связи. Прием. – В эфире лишь треск статики.

Она повторила попытку несколько раз, но результат был тем же. Связь отсутствовала. Капсула была повреждена взрывом.

Она знала, что времени у нее немного. Запас кислорода и энергии был ограничен. Если ее не найдут в ближайшие часы, она умрет в этой капсуле, вдали от дома, забытая всеми.

Однако сдаваться она не собиралась. Память о погибших товарищах придавала ей сил. Она должна выжить, чтобы рассказать миру правду о “Элизиуме-7”.

Собравшись с силами, она начала осматривать капсулу в поисках средств связи или возможности починить поврежденное оборудование.

Прошло несколько часов. Усилия Романовой не принесли результатов. Связь восстановить не удалось. Запас кислорода неумолимо уменьшался.

В отчаянии она откинулась на спинку кресла, закрыв глаза.

– Почему я? – прошептала она. – Почему я выжила?

Вдруг, она почувствовала легкий толчок. Капсула начала вращаться.

Романова открыла глаза. Она увидела, что к капсуле приближается другой космический аппарат. Небольшой шаттл с опознавательными знаками Корпорации “Цербер”.

“Цербер…” – мысль промелькнула в голове. Эта корпорация контролировала “Элизиум-7”. Именно из-за их жадности и некомпетентности все и произошло.

Шаттл пристыковался к капсуле. Открылся шлюз. В капсулу вошел человек в скафандре.

– Капитан Романова? – спросил он. – Меня зовут Рейнольдс. Я представитель Корпорации “Цербер”.

Романова молча смотрела на него.

– Мы получили сигнал бедствия с вашей капсулы, – продолжал Рейнольдс. – Мы рады, что вы живы.

– Рады? – саркастически спросила Романова. – Вы рады, что я выжила?

– Конечно, – ответил Рейнольдс. – Мы ценим жизнь каждого нашего сотрудника.

– Вы ценили жизнь сотрудников “Элизиума-7”? – спросила Романова. – Вы ценили жизнь Киры, Левицкого, солдат, погибших на станции?

Рейнольдс замолчал.

– Это была трагедия, – сказал он наконец. – Мы сожалеем о случившемся.

– Сожалеете? – усмехнулась Романова. – Ваше сожаление ничего не стоит. Вы виновны в том, что произошло. Вы довели станцию до бунта своей жадностью и некомпетентностью.

– Это не так, – возразил Рейнольдс. – Мы делали все возможное, чтобы обеспечить нормальные условия труда на станции.

– Не лгите мне, – сказала Романова. – Я знаю правду. Я видела все своими глазами.

Рейнольдс снова замолчал.

– Что вы хотите? – спросил он наконец.

– Я хочу, чтобы вы понесли ответственность за то, что произошло, – ответила Романова. – Я хочу, чтобы мир узнал правду о “Элизиуме-7”.

– Это невозможно, – сказал Рейнольдс. – Это повредит репутации корпорации.

– Мне все равно, – ответила Романова. – Я буду бороться за правду до конца.

– Вы не понимаете, с кем имеете дело, – сказал Рейнольдс. – Корпорация “Цербер” – очень влиятельная организация. Мы можем сделать так, что о вашей истории никто не узнает.

– Вы можете попытаться, – ответила Романова. – Но я не сдамся.

Рейнольдс вздохнул.

– Хорошо, – сказал он. – Я предлагаю вам сделку.

– Сделку? – переспросила Романова.

– Да, – ответил Рейнольдс. – Мы заплатим вам большую сумму денег, если вы забудете о “Элизиуме-7”. Вы сможете начать новую жизнь, вдали от космоса, в безопасности и достатке.

Романова молча смотрела на него.

– Вы предлагаете мне купить мое молчание? – спросила она наконец.

– Да, – ответил Рейнольдс. – Это в ваших интересах.

Романова рассмеялась.

– Вы думаете, что я продам память о моих товарищах за деньги? – спросила она. – Вы ошибаетесь.

– Вы пожалеете об этом, – сказал Рейнольдс.

– Я уже пожалела о многом, – ответила Романова. – Но я не пожалею о том, что отказалась от вашей грязной сделки.

Рейнольдс молча смотрел на нее.

– Хорошо, – сказал он наконец. – Тогда у нас нет другого выхода.

Он достал пистолет и направил его на Романову.

– Прощайте, капитан Романова, – сказал он. – Вы слишком много знаете.

– Постойте! – крикнула Романова. – Я согласна на переговоры.

Рейнольдс опустил пистолет.

– Переговоры? – переспросил он.

– Да, – ответила Романова. – Я готова выслушать ваши условия.

Рейнольдс усмехнулся.

– Я знал, что вы одумаетесь, – сказал он. – Вы – разумный человек, капитан Романова.

– Какие ваши условия? – спросила Романова.

– Вы должны подписать соглашение о неразглашении, – ответил Рейнольдс. – Вы должны забыть о “Элизиуме-7” и никогда не рассказывать о том, что произошло на станции.

– И что я получу взамен? – спросила Романова.

– Мы заплатим вам большую сумму денег, – ответил Рейнольдс. – Достаточно, чтобы обеспечить вам безбедную жизнь до конца дней.

– И это все? – спросила Романова.

– Да, – ответил Рейнольдс. – Это все, что мы можем вам предложить.

Романова задумалась. Она понимала, что Рейнольдс лжет. Он не собирается платить ей деньги. Он просто хочет заставить ее замолчать, а потом убить.

Но у нее не было другого выхода. Если она откажется от переговоров, он убьет ее прямо сейчас. А если она согласится, у нее будет шанс выжить и рассказать миру правду.

– Я согласна, – сказала Романова.

Рейнольдс усмехнулся.

– Отлично, – сказал он. – Я знал, что вы примете правильное решение.

Он достал из кармана электронный планшет и протянул его Романовой.

– Подпишите соглашение, – сказал он.

Романова взяла планшет и начала читать текст соглашения. Она знала, что Рейнольдс пытается ее обмануть, поэтому она читала очень внимательно.

Вдруг, она заметила в тексте одну фразу, которая показалась ей подозрительной.

“Корпорация “Цербер” не несет ответственности за любые действия, совершенные капитаном Эвой Романовой после подписания настоящего соглашения”.

Романова нахмурилась. Что это значит? Почему они включили эту фразу в соглашение?

– Что это за фраза? – спросила она.

– Какая фраза? – переспросил Рейнольдс, делая вид, что не понимает, о чем она говорит.

– “Корпорация “Цербер” не несет ответственности за любые действия, совершенные капитаном Эвой Романовой после подписания настоящего соглашения”, – повторила Романова. – Что это значит?

Рейнольдс замолчал.

– Это стандартная формулировка, – сказал он наконец. – Она означает, что вы несете ответственность за свои собственные действия.

– Я знаю, что она означает, – ответила Романова. – Но зачем вы включили ее в соглашение? Вы что-то планируете?

Рейнольдс занервничал.

– Я же сказал, это стандартная формулировка, – повторил он. – Не стоит придавать ей значения.

– Я не верю вам, – сказала Романова. – Я думаю, что вы лжете мне.

– Я не лгу вам, – возразил Рейнольдс. – Я честен с вами.

– Если вы честны со мной, – сказала Романова, – тогда уберите эту фразу из соглашения.

Рейнольдс замолчал.

– Это невозможно, – сказал он наконец. – Эта фраза является неотъемлемой частью соглашения.

– Тогда я не буду подписывать соглашение, – сказала Романова.

Рейнольдс вздохнул.

– Вы делаете большую ошибку, – сказал он.

– Возможно, – ответила Романова. – Но я не буду сотрудничать с лжецами и убийцами.

Рейнольдс молча смотрел на нее.

– Хорошо, – сказал он наконец. – Я уберу эту фразу из соглашения.

Он взял планшет и удалил подозрительную фразу из текста соглашения.

– Теперь вы довольны? – спросил он.

Романова снова прочитала текст соглашения. На этот раз он казался ей безопасным.

– Да, – ответила она. – Теперь я довольна.

Она взяла планшет и подписала соглашение.

– Отлично, – сказал Рейнольдс. – Вы сделали правильный выбор.

Он забрал планшет и положил его в карман.

– Теперь мы доставим вас на Землю, – сказал он. – Там вы получите свои деньги и сможете начать новую жизнь.

– Я надеюсь на это, – ответила Романова.

Рейнольдс улыбнулся.

– До свидания, капитан Романова, – сказал он. – Надеюсь, мы больше никогда не увидимся.

– И я тоже, – ответила Романова.

Рейнольдс вышел из капсулы. Шлюз закрылся.

Романова осталась одна. Она знала, что Рейнольдс обманул ее. Он не собирается платить ей деньги. Он просто хочет заставить ее замолчать, а потом убить.

Но она не собиралась сдаваться. Она должна выжить, чтобы рассказать миру правду о “Элизиуме-7”.

Она посмотрела в иллюминатор. Вдали виднелась Земля. Ее дом. Место, куда она так мечтала вернуться.

Она доберется туда. Чего бы это ни стоило.

Но сначала ей нужно было выяснить, что планирует Рейнольдс.

И она знала, с чего начнет.

Она вспомнила, что Рейнольдс оставил в капсуле свой планшет.

Романова начала искать планшет. Она перевернула всю капсулу, но не нашла его.

“Черт!” – подумала она. – “Он, наверное, забрал его с собой”.

В отчаянии она опустилась на кресло. Все кончено. Она проиграла.

Вдруг, она почувствовала что-то твердое под собой. Она поднялась и увидела, что под креслом лежит планшет.

“Он забыл его!” – подумала Романова. – “Какая удача!”

Она схватила планшет и включила его.

Планшет был запаролен.

“Черт!” – подумала Романова. – “Что же делать?”

Она начала подбирать пароли. Она перепробовала все возможные комбинации, но ничего не получилось.

Вдруг, она вспомнила одну вещь, которую ей рассказывал Левицкий.

Левицкий говорил, что все сотрудники Корпорации “Цербер” используют один и тот же пароль для доступа к своим устройствам. Пароль – “Cerberus1”.

Романова набрала “Cerberus1” и нажала кнопку “Ввод”.

Планшет разблокировался.

Романова открыла файлы Рейнольдса. Она просмотрела его электронную почту, его документы, его заметки.

Вскоре она нашла то, что искала.

План Рейнольдса.

План назывался “Проект “Затмение”“.

Романова начала читать план. Ее глаза расширялись от ужаса.

Рейнольдс планировал убить ее после того, как она подпишет соглашение о неразглашении. Он планировал представить ее смерть как несчастный случай. Он планировал замести следы и скрыть правду о “Элизиуме-7”.

Но это было не самое страшное.

Самое страшное было то, что Рейнольдс планировал использовать аварию на “Элизиуме-7” в своих корыстных целях.

Он планировал обвинить в аварии конкурентов Корпорации “Цербер”. Он планировал использовать это как предлог для захвата их активов и укрепления своей власти.

Он планировал начать войну.

Романова была в ужасе. Она должна остановить его. Она должна рассказать миру правду.

Но как? Она была одна, в космосе, без связи и без оружия.

Вдруг, она вспомнила одну вещь.

В капсуле был аварийный радиомаяк.

Маяк был предназначен для подачи сигнала бедствия в случае аварии.

Но Романова могла использовать его, чтобы передать сообщение на Землю.

Сообщение о Рейнольдсе.

Сообщение о плане “Затмение”.

Сообщение о войне.

Романова начала искать радиомаяк. Она нашла его в небольшом ящике под креслом.

Она достала маяк и включила его.

Маяк начал передавать сигнал.

Романова начала говорить.

– Внимание всем! – сказала она. – Меня зовут Эва Романова, капитан станции “Элизиум-7”. Я передаю это сообщение с аварийной капсулы в космосе. Я должна рассказать вам о том, что произошло на станции.

– Станция была захвачена бунтовщиками под предводительством Громова. Они убили много людей. Они разрушили станцию.

– Но самое страшное – это то, что бунт был спровоцирован Корпорацией “Цербер”. Они хотели использовать аварию на станции в своих корыстных целях. Они хотели начать войну.

– Я знаю, что это звучит невероятно, – продолжала Романова. – Но это правда. У меня есть доказательства.

– Я прошу вас, – сказала она. – Остановите их. Не дайте им начать войну.

– Я верю в вас, – закончила Романова. – Я верю, что вы спасете мир.

Она выключила маяк.

Теперь оставалось только ждать.

Ждать, пока кто-нибудь услышит ее сообщение.

Ждать, пока кто-нибудь поверит ей.

Ждать, пока кто-нибудь спасет мир.

Ее слова неслись в бездну космоса.

На борту шаттла, Рейнольдс довольно улыбался. Капитан Романова подписала соглашение, и теперь он мог спокойно завершить свой план.

– Как там Романова? – спросил он у своего помощника.

– Все в порядке, сэр, – ответил помощник. – Она ждет прибытия на Землю.

– Отлично, – сказал Рейнольдс. – Скоро ее ждет небольшой “несчастный случай”.

Он достал свой планшет и открыл план “Затмение”.

Все шло по плану.

Вдруг, на экране планшета появилось сообщение:

“Внимание! Обнаружен сигнал аварийного радиомаяка. Источник сигнала – район крушения станции “Элизиум-7”“.

Рейнольдс нахмурился.

– Что это значит? – спросил он.

– Не знаю, сэр, – ответил помощник. – Возможно, это просто случайность.

– Нет, – сказал Рейнольдс. – Это не случайность. Это Романова.

Он понял, что Романова разгадала его план и пытается предупредить мир.

– Немедленно вернитесь к капсуле Романовой, – скомандовал Рейнольдс. – И убейте ее.

– Есть, сэр, – ответил помощник.

Шаттл развернулся и полетел обратно к капсуле Романовой.

Рейнольдс был в ярости. Романова испортила все его планы.

Но он не позволит ей этого сделать.

Он уничтожит ее. И он уничтожит всех, кто встанет у него на пути.

Война начнется. И он ее выиграет.

Он был уверен в этом.

В тесной капсуле Романова застыла в ожидании. Каждый шорох, каждый звук отдавался в ушах набатом. Она знала, что Рейнольдс не оставит ее в покое. После передачи сообщения ее участь была предрешена. Но она не жалела. Пусть мир узнает правду, даже ценой ее жизни.

Время тянулось мучительно медленно. Она перебирала в памяти лица погибших, их слова, их надежды. Кира, такая юная и смелая, Левицкий, мудрый и преданный, солдаты, защищавшие станцию до последнего вздоха. Она не могла их подвести.

Внезапно, капсула содрогнулась. Романова инстинктивно вжалась в кресло. За иллюминатором вновь показался шаттл “Цербера”. Рейнольдс пришел за ней.

Она знала, что ей не выстоять в открытом бою. Капсула была беззащитна. Ее единственное оружие – правда, которую она успела отправить в эфир.

Шаттл пристыковался к капсуле. Открылся шлюз. Внутрь вошел Рейнольдс. На этот раз он был без скафандра, его лицо искажала злоба. В руке он держал пистолет.

– Ну что, капитан Романова, – процедил он сквозь зубы. – Вы думали, что сможете меня остановить?

Романова молча смотрела на него. В ее глазах не было страха. Только презрение.

– Ваше сообщение уже в пути, Рейнольдс, – произнесла она спокойно. – Мир узнает правду.

Рейнольдс рассмеялся.

– Правда? Какая правда? Кто поверит словам сумасшедшей женщины, пережившей крушение станции? У меня есть власть, деньги, влияние. Ваше сообщение утонет в потоке дезинформации.

– Возможно, – ответила Романова. – Но я сделала все, что могла.

– Глупая женщина, – прошипел Рейнольдс. – Вы погубили себя и не добились ничего.

Он поднял пистолет.

– Прощайте, капитан Романова. Теперь никто не узнает о “Элизиуме-7”.

В этот момент раздался громкий сигнал тревоги. На приборной панели капсулы загорелись красные лампочки.

– Что это? – спросил Рейнольдс, растерянно оглядываясь.

– Похоже, нас нашли, – ответила Романова, на ее лице появилась слабая улыбка.

За иллюминатором показались корабли. Большие, мощные военные корабли с эмблемами Объединенных Наций.

– Что… Что происходит? – заикаясь, спросил Рейнольдс.

– Ваше сообщение было перехвачено, – раздался голос из динамика. – Вы находитесь под арестом за преступления против человечества.

На шаттл нацелились орудия кораблей ООН. Рейнольдс был в ловушке.

– Это… Это ошибка! – закричал он. – Я… Я работаю на Корпорацию “Цербер”! У меня есть связи!

– Ваши связи больше не имеют значения, – ответил голос. – Вы будете предстать перед судом.

Рейнольдс опустил пистолет. Он понял, что проиграл.

– Проклятье! – прошипел он, бросая оружие на пол.

Солдаты ООН ворвались в капсулу и арестовали Рейнольдса.

Романова облегченно вздохнула. Справедливость восторжествовала.

На Земле разгорелся скандал. Сообщение Романовой было опубликовано во всех новостных агентствах. Мир был потрясен масштабами злоупотреблений Корпорации “Цербер” и планами Рейнольдса развязать войну.

Акции корпорации рухнули. Высокопоставленные чиновники, связанные с “Цербером”, были арестованы. Началось масштабное расследование.

Романова стала национальной героиней. Ее чествовали как спасительницу мира. Она давала интервью, участвовала в конференциях, писала книги. Ее история стала символом борьбы за правду и справедливость.

Но слава не изменила ее. Она по-прежнему оставалась скромной и простой женщиной, помнящей о тех, кто погиб на “Элизиуме-7”.

Она посвятила свою жизнь помощи семьям погибших и реформированию космической отрасли. Она боролась за улучшение условий труда на космических станциях и за предотвращение подобных трагедий в будущем.

Она никогда не забывала о Кире, о Левицком, о солдатах. Их имена навсегда остались в ее сердце.

Однажды, Романова посетила мемориал, посвященный жертвам “Элизиума-7”. Она возложила цветы к памятной доске, на которой были выгравированы их имена.

– Я не подвела вас, – прошептала она. – Я рассказала миру правду.

Она посмотрела в небо. Звезды мерцали вдали.

– Спасибо, – прошептала она. – Спасибо за то, что дали мне сил.

Она знала, что они смотрят на нее сверху. Они гордятся ею.

Романова улыбнулась. Она чувствовала, что они рядом.

Прошло несколько лет. Романова жила в небольшом доме на побережье океана. Она наслаждалась тишиной и покоем.

Однажды утром она получила письмо. В письме была фотография. На фотографии был изображен новый космический корабль. Корабль назывался “Кира”.

Внизу фотографии была надпись: “В память о Кире и всех героях “Элизиума-7”“.

Романова улыбнулась. Ее сердце наполнилось теплом.

Она знала, что мир помнит о героях “Элизиума-7”. Их жертва не была напрасной.

Она взяла фотографию и повесила ее на стену. Рядом с другими фотографиями погибших товарищей.

Она посмотрела на фотографии.

– Мы сделали это, – прошептала она. – Мы победили.

Она знала, что они слышат ее.

В этот момент раздался телефонный звонок.

– Эва, это я, – услышала она знакомый голос.

– Майкл? – спросила Романова. – Как ты?

– Все хорошо, – ответил Майкл. – Я звоню, чтобы пригласить тебя на запуск “Киры”.

Романова улыбнулась.

– Я буду там, – ответила она.

Она знала, что должна быть там. Она должна увидеть, как “Кира” отправится в космос.

Она должна увидеть, как надежда взлетит в небо.

В день запуска “Киры” небо было ясным и безоблачным. На космодроме собрались тысячи людей. Среди них были родственники погибших на “Элизиуме-7”, ветераны космической отрасли, ученые, инженеры, политики.

Романова стояла в первом ряду, рядом с Майклом. Она смотрела на ракету, возвышавшуюся над горизонтом. Ракета была огромной и мощной. На ее корпусе было написано “Кира”.

– Готова? – спросил Майкл.

– Всегда, – ответила Романова.

Начался обратный отсчет.

– Десять… девять… восемь…

Романова затаила дыхание.

– Семь… шесть… пять…

Сердце забилось быстрее.

– Четыре… три… два…

В глазах появились слезы.

– Один… пуск!

Ракета взревела и взлетела в небо. Огонь и дым окутали космодром.

Романова смотрела на ракету, пока она не исчезла в облаках.

– Она улетела, – прошептала она.

– Да, – ответил Майкл. – Она улетела.

Они стояли молча, наблюдая за небом.

Вдруг, Романова почувствовала прикосновение к своей руке. Она посмотрела вниз и увидела маленькую девочку. Девочка протянула ей цветок.

– Это вам, – сказала девочка. – За то, что вы спасли мир.

Романова взяла цветок и улыбнулась девочке.

– Спасибо, – сказала она.

Девочка улыбнулась в ответ и убежала.

Романова посмотрела на цветок. Это был цветок надежды.

Она закрыла глаза и вдохнула аромат цветка.

Она чувствовала, что все хорошо. Мир в безопасности.

Герои “Элизиума-7” не погибли напрасно.

Их имена навсегда останутся в памяти человечества.

Их история будет передаваться из поколения в поколение.

Их дух будет жить вечно.

В космосе.

В звездах.

В сердцах людей.

Несколько лет спустя, Романова стояла у окна своего дома и смотрела на океан. Она была старой и слабой, но ее глаза по-прежнему горели огнем.

Она знала, что скоро умрет. Но она не боялась смерти. Она прожила долгую и насыщенную жизнь. Она сделала все, что могла, чтобы сделать мир лучше.

Она посмотрела в небо. Звезды мерцали вдали.

– Я иду к вам, – прошептала она. – Я скоро буду с вами.

Она закрыла глаза и улыбнулась.

В этот момент она почувствовала прикосновение к своей руке. Она открыла глаза и увидела Киру.

– Ты пришла за мной? – спросила Романова.

– Да, – ответила Кира. – Пора идти домой.

Романова взяла Киру за руку и вышла из дома. Они вместе отправились в небо.

К звездам.

К героям “Элизиума-7”.

К вечной жизни.

В космосе их ждали Левицкий, солдаты, все те, кто отдал свои жизни за справедливость и мир. Они встретили Эву с распростертыми объятиями.

– Добро пожаловать домой, Эва, – сказали они. – Ты выполнила свой долг.

И Эва улыбнулась.

Она была дома.

И ее дух будет жить вечно.

Среди звезд.

Среди героев.

Среди тех, кто верит в надежду.

И надпись на новом корабле “Кира”, бороздящем просторы Вселенной, светилась ярче всех звезд, напоминая о подвиге, отваге и несломленной вере в будущее. А искры в небе, рожденные трагедией, превратились в яркое пламя надежды, освещающее путь к новым мирам и новым свершениям.

Выживание в космосе

Алекс Волков парил в безмолвной черноте. Ярчайшее солнце, не смягченное атмосферой, слепило даже сквозь двойной слой светофильтров в шлеме. Земля, огромный голубой мрамор, висела внизу, напоминая о доме, о жизни, о всем, что было дорого. Он работал над обшивкой модуля “Заря” Международной космической станции (МКС). Рутинный ремонт, проверка герметичности, замена износившихся панелей.

Скафандр “Орлан-МК”, надежный как старый друг, облегал тело, даря ощущение защищенности в этом враждебном окружении. Движения были плавными, рассчитанными. Каждое усилие отдавалось эхом в тишине наушников – щелчки сервоприводов, шуршание ткани, приглушенный гул системы жизнеобеспечения. В космосе нет воздуха, а значит, нет и звука. Только то, что ты создаешь сам, доходит до твоего слуха через сложную систему передачи вибраций в скафандре.

Он закрепил себя страховочным тросом, примагнитился ботинками к обшивке станции. В руках – многофункциональный инструмент: гаечный ключ, отвертка, сварочный аппарат. Панель, которую он должен заменить, отслужила свой срок. Поверхность потрескалась от постоянного воздействия космической радиации.

– “Земля”, это “Волк”. Замена панели “Заря-7” завершена. Перехожу к “Заря-8”, – доложил Алекс, стараясь говорить ровно, без лишних эмоций.

– Принято, “Волк”. Все системы в норме. Продолжайте работу. Как самочувствие? – ответил спокойный голос оператора ЦУПа, Ирины.

– Нормально, Ира. Все как обычно. Космос тих и прекрасен, – усмехнулся Алекс, хотя его никто не видел.

– Береги себя, “Волк”. И не заглядывайся на звезды. У тебя работа.

– Есть, не заглядываться, – ответил он, отстегивая старую панель и прикрепляя новую.

Внезапно, все изменилось. Тихий, но зловещий писк раздался в наушниках. Индикатор давления кислорода в скафандре начал стремительно падать. Алекс замер, словно пораженный молнией.

– Что за… – пробормотал он, глядя на прибор.

– “Волк”, у вас утечка! Что происходит? Доложите! – голос Ирины прозвучал уже с явной тревогой.

Алекс быстро осмотрел скафандр. И вот, он увидел это: маленькое, идеально круглое отверстие в шланге подачи кислорода, идущем от ранца жизнеобеспечения. Микрометеорит. Невидимый убийца.

– Утечка! Попадание микрометеорита в шланг подачи кислорода! Давление падает! – крикнул Алекс, стараясь сохранять спокойствие, хотя сердце колотилось в бешеном ритме.

– Подтверждаю утечку! Немедленно возвращайтесь в шлюз! Повторяю, немедленно возвращайтесь в шлюз! – Ирина кричала, но Алекс знал, что она понимает всю серьезность ситуации.

Он посмотрел на шлюз. Он был слишком далеко. До него – несколько метров открытого космоса, а кислорода осталось, по самым оптимистичным подсчетам, минут на десять.

– “Земля”, до шлюза далеко. Кислорода мало. Прошу срочную помощь!

– Принято, “Волк”! Мы готовим спасательный модуль! Держитесь! Сколько кислорода осталось?

– Минут десять, может меньше. Давление продолжает падать.

Алекс попытался оценить ситуацию. Вариантов немного. Попытаться заткнуть пробоину? Чем? У него не было ничего подходящего. Он отчаянно ощупал карманы скафандра. Только несколько инструментов.

– “Земля”, нужна помощь! Не могу добраться до ремонтного комплекта! Трос слишком короткий!

В этот момент произошло еще одно несчастье. Связь начала прерываться. Помехи, треск, обрывки фраз.

– “Волк”, вас плохо слышно… Солнечная… вспышка… повышенный уровень… помехи…

– “Земля”, я вас не слышу! Повторите!

В ответ – только шипение статики. Алекс знал, что солнечная вспышка – серьезная угроза для любой космической миссии. Радиосвязь может быть нарушена, электроника может выйти из строя.

Он остался один. Один в холодной, безмолвной бездне.

– Черт! – прошептал он, понимая, что надеяться больше не на кого.

Паника начала подступать. Но он подавил ее. Он космонавт. Он проходил сложнейшие тренировки. Он должен найти выход.

Он снова осмотрел место пробоины. Края отверстия были оплавлены от удара. Микрометеорит прошел насквозь, как игла.

– Что я могу сделать? Что я могу сделать? – лихорадочно бормотал он, пытаясь придумать хоть что-нибудь.

В голове проносились обрывки инструкций, симуляций, тренировок. Ничего подходящего. Ничего, что могло бы помочь в этой ситуации.

Он посмотрел вниз, на Землю. Она была так далеко, так безразлична к его беде. Он подумал о своей жене, о детях. Он больше никогда их не увидит?

Внезапно, он заметил отражение. Блеск, не похожий ни на что другое. Солнечные батареи. Огромные панели, расположенные на корпусе станции, отражали солнечный свет, создавая яркие блики.

Идея пришла внезапно, безумная и отчаянная. Но это был его единственный шанс.

Использовать солнечные батареи как отражатели. Направить солнечный зайчик в сторону смотрового окна станции. Может быть, кто-то увидит. Может быть, кто-то поймет, что он в беде.

Это было почти невозможно. Точность должна быть идеальной. Нужно учитывать угол падения света, положение станции, скорость вращения Земли. Но у него не было другого выбора.

– “Земля”, если вы меня слышите… я попробую послать сигнал… с помощью солнечных батарей… последний шанс… – прохрипел он в микрофон, зная, что его, скорее всего, никто не слышит.

Он начал медленно, осторожно, переориентировать свое тело. Двигатели маневрирования работали на пределе, расходуя последние запасы топлива. Положение было неустойчивым. Голова кружилась. Кислорода становилось все меньше.

Он направил солнечный зайчик в сторону смотрового окна. Теперь оставалось только ждать. Ждать и надеяться.

Время тянулось мучительно медленно. Каждая секунда казалась вечностью. Тело замерзало. Сознание начало ускользать.

Он закрыл глаза, вспоминая лица своих близких. Он прощался с ними.

– Я люблю вас… – прошептал он в пустоту.

В этот момент он почувствовал легкий толчок. Что-то коснулось его скафандра. Он открыл глаза и увидел…

Он открыл глаза и увидел… ничего. Только черное, бездонное пространство. Показалось? Галлюцинация, вызванная кислородным голоданием? Он попытался пошевелиться, но тело почти не слушалось. Все движения давались с огромным трудом.

Он снова посмотрел в сторону станции. Солнечный зайчик, который он так тщательно направлял, дрожал, то и дело ускользая с нужной точки. Руки слабели. Сознание плыло.

– Нет… нельзя… сдаваться… – прошептал он, пытаясь заставить себя сосредоточиться.

Он понимал, что времени почти не осталось. Если его не спасут в ближайшие минуты, он умрет. Замерзнет, задохнется, или просто потеряет сознание и улетит в бесконечную космическую бездну.

Он отчаянно огляделся. Что еще он мог сделать? Что у него осталось? Только он сам, его знания, его опыт, и немного инструментов.

Он вспомнил про ремонтный комплект. Он находился в небольшом отсеке на внешней стороне скафандра, прямо над ранцем жизнеобеспечения. Но дотянуться до него было невозможно. Трос страховочный слишком короткий.

Он попытался изогнуться, вытянуться, но ничего не получалось. Тело сковало холодом. Мышцы одеревенели.

– Еще немного… еще чуть-чуть… – бормотал он, превозмогая боль и слабость.

Он чувствовал, как кислород уходит из скафандра. Давление продолжало падать. В голове звенело.

Внезапно, в голове пронеслось воспоминание. Тренировка в бассейне с нейтральной плавучестью. Один из инструкторов сказал ему: “В космосе нет верха и низа. Ты можешь использовать все шесть степеней свободы. Думай, как рыба в воде. Используй каждый миллиметр пространства”.

Рыба… В воде…

Он попытался представить себя рыбой. Плавно, грациозно, используя малейшее движение, чтобы достичь цели.

Он начал медленно раскачиваться, используя инерцию своего тела. Миллиметр за миллиметром он приближался к ремонтному отсеку. Это было невероятно медленно, мучительно, но он двигался.

– Еще немного… почти… там… – шептал он, с трудом переводя дыхание.

Наконец, он дотянулся. Кончиками пальцев коснулся крышки ремонтного отсека.

– Да! – выдохнул он, чувствуя, как в него возвращается надежда.

Он открыл отсек и достал небольшой тюбик с быстросохнущим герметиком. Это был его последний шанс.

С дрожащими руками он попытался нанести герметик на отверстие в шланге. Руки плохо слушались, материал был холодным и липким.

– Держись… держись… – бормотал он, стараясь не обращать внимания на боль и головокружение.

Наконец, он закончил. Герметик покрыл отверстие. Теперь нужно было подождать, пока он высохнет.

Он замер, стараясь не двигаться, и стал ждать. Каждая секунда казалась вечностью.

В голове проносились воспоминания. О детстве, о родителях, о первой любви, о свадьбе, о рождении детей. О мечте стать космонавтом.

– Я обещал им вернуться… Я должен вернуться… – твердил он себе, стараясь не потерять сознание.

Он вспомнил слова отца: “Никогда не сдавайся, сын. Даже если кажется, что выхода нет. Всегда есть надежда”.

Надежда…

Он посмотрел на Землю. Она была такой красивой, такой живой. Он чувствовал себя таким маленьким, таким беспомощным перед лицом этой огромной, безжалостной Вселенной.

Но он был жив. Он боролся. И у него еще оставалась надежда.

Внезапно, он почувствовал, как давление в скафандре начало медленно подниматься. Герметик сработал!

– Да! Получилось! – закричал он, забыв о том, что в космосе никто не услышит его крик.

Он почувствовал прилив сил. Дыхание стало ровнее. Головокружение отступило.

Он посмотрел на индикатор давления кислорода. Он медленно, но верно поднимался вверх.

– “Земля”, это “Волк”! Утечка устранена! Давление стабилизируется! Повторяю, утечка устранена!

Тишина. В наушниках – только шипение статики. Солнечная вспышка все еще мешала связи.

Он снова остался один. Но теперь у него была надежда. Он знал, что скоро его спасут.

Он посмотрел на солнечный зайчик. Он все еще дрожал, но все еще светил в сторону станции.

– Держись… немного… еще немного… – прошептал он, глядя на яркий луч.

Вдруг, он увидел движение. В смотровом окне станции мелькнула фигура. Кто-то заметил его сигнал!

Он замахал руками, стараясь привлечь к себе внимание.

Фигура приблизилась к окну. Он узнал ее. Это была Елена, инженер, отвечающая за системы жизнеобеспечения. Он знал ее как очень внимательного и ответственного человека. Если кто-то и мог его спасти, то это была она.

Елена показала ему большой палец вверх. Он понял, что его увидели. Спасение близко!

Он почувствовал облегчение. Напряжение, сковывавшее его тело, начало отступать.

Он ждал. Ждал и смотрел на станцию. Видел, как готовят спасательный модуль. Видел, как члены экипажа суетятся, проверяют оборудование.

Он знал, что они сделают все возможное, чтобы спасти его. Они были его товарищами, его друзьями, его семьей.

Наконец, дверь спасательного модуля открылась. И из нее вылетел Сергей, командир станции.

– Алекс! Держись! Мы здесь! – услышал он голос Сергея в наушниках. Связь восстановилась!

– Серега! Я знал, что ты прилетишь! – ответил Алекс, чувствуя, как слезы подступают к глазам.

Сергей быстро приблизился к нему и закрепил его страховочным тросом.

– Все, Алекс, ты в безопасности. Пошли домой, – сказал Сергей, обнимая его.

– Спасибо, Серега. Спасибо всем, – прошептал Алекс, чувствуя, как его уносят в спасательный модуль.

Он смотрел на станцию, на Землю, на звезды. Он был жив. Он вернулся.

– Что произошло? – спросил Сергей, когда они оказались внутри модуля.

– Микрометеорит. Пробил шланг кислородный. Еле успел заделать, – ответил Алекс, чувствуя, как силы покидают его.

– Ты герой, Алекс. Настоящий герой, – сказал Сергей, хлопая его по плечу.

– Нет, я просто хотел жить, – ответил Алекс, закрывая глаза.

Он заснул. Он спал крепко и долго. Он знал, что все самое страшное позади.

Когда он проснулся, он был в медицинском отсеке станции. Рядом сидела Елена, та самая инженер, которая заметила его сигнал.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она, улыбаясь.

– Жив. Спасибо тебе, Лена. Ты меня спасла, – ответил Алекс, чувствуя благодарность к этой женщине.

– Я просто делала свою работу. Но ты – молодец. Ты боролся до конца, – ответила Елена.

– Я должен был вернуться. Я обещал, – сказал Алекс, глядя в ее глаза.

– Ты вернулся. И мы все очень рады, – ответила Елена.

Она встала и вышла из отсека. Алекс остался один. Он смотрел в иллюминатор на Землю.

Он думал о том, как близко он был к смерти. Он думал о своей семье, о своих друзьях, о своей жизни.

Он понял, что жизнь – это самое ценное, что у него есть. И он должен беречь ее, ценить каждую минуту.

– Я вернусь домой, – прошептал он, глядя на голубую планету. – Я обязательно вернусь.

В этот момент в отсек вошел Сергей.

– Как себя чувствуешь, герой? – спросил он, улыбаясь.

– Готов к новым подвигам, – ответил Алекс, улыбаясь в ответ.

– Отдохни пока. Тебе нужно восстановиться, – сказал Сергей.

– Хорошо, – ответил Алекс.

Сергей ушел. Алекс снова остался один. Он смотрел на Землю.

Он знал, что его ждут новые испытания. Но он был готов к ним. Он выжил в космосе. Он выдержит все.

Он закрыл глаза и заснул. Он спал спокойно и безмятежно. Он знал, что он дома.

На МКС жизнь постепенно возвращалась в привычное русло. Солнечная вспышка утихла, связь с Землей была восстановлена. Экипаж продолжал выполнять запланированные научные эксперименты и работы по обслуживанию станции. Но в воздухе все еще висело напряжение. Все помнили, как близко Алекс был к гибели.

После нескольких дней отдыха и восстановления Алекс чувствовал себя гораздо лучше. Он вернулся к своим обязанностям, стараясь не думать о том, что произошло. Но космос не прощает ошибок. Каждый выход в открытый космос был риском. И Алекс это знал.

Однажды утром, во время завтрака, Сергей обратился к нему:

– Алекс, у меня есть для тебя задание.

Алекс поднял глаза:

– Какое?

– Нужно проверить состояние внешней камеры на модуле “Наука”. В последнее время она стала барахлить.

Алекс нахмурился:

– Камера? А нельзя это сделать дистанционно?

Сергей покачал головой:

– Нет. Нужно визуально осмотреть. Возможно, там просто что-то заклинило.

Алекс вздохнул:

– Ладно. Когда выходим?

– Сегодня. После обеда.

Алекс кивнул. Он понимал, что не может отказываться от работы. Он космонавт. Он должен выполнять свои обязанности. Но в душе он боялся. Боялся снова оказаться в открытом космосе, один на один с бездной.

– Спасибо, Серега, что доверяешь мне такие важные задания, – сказал Алекс с сарказмом.

Сергей посмотрел на него серьезно:

– Я знаю, что тебе сейчас нелегко. Но ты – лучший. Ты справишься.

Алекс ничего не ответил. Он встал из-за стола и пошел в свою каюту.

Там он начал готовиться к выходу в космос. Он тщательно проверил скафандр, систему жизнеобеспечения, инструменты. Он старался не думать о том, что может случиться.

Елена зашла к нему в каюту:

– Алекс, можно?

– Да, конечно, Лена, заходи.

– Я хотела убедиться, что ты в порядке.

– Все нормально, Лена. Я готов.

– Ты уверен? Ты выглядишь не очень.

– Я просто немного нервничаю. Это нормально.

Елена подошла к нему и взяла его за руку:

– Алекс, я понимаю, как тебе страшно. Но ты – сильный. Ты справишься. Просто будь осторожен.

Алекс посмотрел в ее глаза и увидел там сочувствие и поддержку.

– Спасибо, Лена. Мне это очень нужно.

– Всегда пожалуйста. Я буду следить за тобой с Земли.

– С Земли? Ты улетаешь?

– Да. У меня заканчивается моя смена. Я возвращаюсь домой.

Алекс почувствовал грусть. Он привык к Елене. Она была его ангелом-хранителем.

– Буду скучать, Лена, – сказал он.

– Я тоже буду скучать, Алекс. Береги себя.

Елена обняла его на прощание и вышла из каюты.

Алекс остался один. Он посмотрел на скафандр. Он был готов. Но готов ли он сам?

После обеда Алекс и Сергей облачились в скафандры и отправились в шлюз. Процедура подготовки к выходу в космос была знакома до автоматизма. Проверка давления, герметичности, связи.

– Все системы в норме, – доложил Сергей.

– Готов к открытию шлюза, – ответил Алекс.

Сергей нажал кнопку. Дверь шлюза медленно открылась. Перед ними предстала бескрайняя черная бездна.

Алекс сделал глубокий вдох и шагнул в космос.

Ощущения были знакомы и пугающи одновременно. Тишина, холод, ослепительное солнце. И Земля, висящая внизу, словно хрупкий голубой шарик.

Они оттолкнулись от станции и направились к модулю “Наука”.

– Видишь камеру? – спросил Сергей.

– Да. Подлетаю, – ответил Алекс.

Он приблизился к камере и начал ее осмотр.

– Вижу, что-то заклинило механизм поворота. Нужно попробовать освободить, – доложил Алекс.

– Будь осторожен. Не повреди камеру, – ответил Сергей.

Алекс достал многофункциональный инструмент и начал осторожно работать. Он старался не прилагать больших усилий, чтобы не сломать механизм.

Внезапно, что-то произошло. Камера резко повернулась, и инструмент Алекса защемило.

– Черт! – выругался Алекс.

– Что случилось? – спросил Сергей.

– Защемило инструмент. Не могу вытащить.

– Попробуй еще раз. Аккуратно.

Алекс попытался вытащить инструмент, но ничего не получалось. Механизм заклинило намертво.

– Не получается, Серега. Застрял намертво.

– Ладно. Сейчас я подлечу и помогу тебе.

Сергей приблизился к Алексу и начал вместе с ним пытаться вытащить инструмент. Но ничего не получалось.

– Нужно что-то более мощное, – сказал Сергей.

– Может, попробовать отсоединить камеру от модуля? – предложил Алекс.

– Это рискованно. Мы можем повредить модуль.

– Но у нас нет другого выбора.

Сергей подумал немного:

– Ладно. Попробуем. Но будь предельно осторожен.

Алекс достал из своего ремонтного комплекта специальный ключ и начал отсоединять камеру от модуля. Это была сложная и кропотливая работа. Нужно было отсоединить множество проводов и болтов.

Внезапно, один из болтов сорвался, и ключ вылетел у Алекса из рук.

– Черт! – снова выругался Алекс.

– Что случилось? – спросил Сергей.

– Ключ улетел.

– Что? Как улетел?

– Не знаю. Сорвался.

Сергей вздохнул:

– Без ключа мы не сможем отсоединить камеру.

– Может, попробуем поискать? – предложил Алекс.

– Это как искать иголку в стоге сена. Он мог улететь очень далеко.

– Но мы должны попробовать.

Сергей согласился. Они начали медленно осматривать окрестности, надеясь найти ключ. Но космос огромен. И найти маленький ключ в этой бездне было практически невозможно.

Прошло несколько часов. Они обыскали все вокруг, но ключа так и не нашли.

– Все, Алекс. Хватит. Мы должны возвращаться, – сказал Сергей.

– Но как же камера?

– Придется оставить ее. Мы не можем больше рисковать.

Алекс был расстроен. Он не смог выполнить задание. Он потерял ключ. Он подвел Сергея.

Они начали возвращаться к станции. В голове у Алекса крутились невеселые мысли.

– “Земля”, это “Волк” и “Орел”. Задание не выполнено. Потеряли ключ. Возвращаемся на станцию, – доложил Алекс.

В ответ – тишина.

– “Земля”, ответьте! – повторил Алекс.

Вдруг, в наушниках раздался треск. Связь снова пропадала.

– …Волк…Орел…повторите…помехи… – прозвучал обрывок фразы.

– “Земля”, вас плохо слышно! Повторите!

В ответ – только шипение статики.

– Черт! Опять эта солнечная активность, – выругался Сергей.

– Что будем делать? – спросил Алекс.

– Продолжим возвращение. Может быть, связь восстановится.

Они продолжали лететь к станции, но связь не восстанавливалась. Они были одни. В безмолвной, черной бездне.

Вдруг, Алекс почувствовал легкий удар. Что-то коснулось его скафандра.

Он обернулся и увидел…

Он обернулся и увидел… пустоту. Только черное полотно космоса, усыпанное мерцающими звездами. Ему показалось? Снова игра воображения, вызванная переутомлением и страхом?

– Что там, Алекс? – спросил Сергей, настороженно оглядываясь.

– Не знаю, показалось, наверное. Что-то коснулось скафандра, – ответил Алекс, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце.

– Осмотрись внимательно. Может быть, это обломок какой-нибудь.

Алекс медленно вращался вокруг своей оси, тщательно осматривая каждый сантиметр пространства вокруг себя. И вот, он увидел это.

Небольшой, серебристый предмет, медленно вращающийся в нескольких метрах от них. Он был похож на…

– Ключ! Серега, это ключ! – закричал Алекс, не веря своему счастью.

– Что? Ключ? Откуда он взялся? – удивился Сергей.

– Не знаю. Просто появился. Видимо, отлетел не так далеко, как мы думали.

– Невероятно. Это чудо! – воскликнул Сергей. – Хватай его!

Алекс быстро подлетел к ключу и поймал его.

– Есть! Он у меня! – радостно сообщил он Сергею.

– Отлично! Возвращаемся к камере и заканчиваем работу! – скомандовал Сергей, воодушевленный неожиданной удачей.

Они быстро вернулись к модулю “Наука” и снова приступили к отсоединению камеры. На этот раз все прошло гладко. Алекс быстро отсоединил камеру от модуля и передал ее Сергею.

– Готово! Камера отсоединена, – доложил он.

– Отлично. Теперь возвращаемся на станцию и будем разбираться, что с ней случилось, – ответил Сергей.

Они прикрепили камеру к специальной платформе на внешней стороне станции и направились к шлюзу. Настроение у обоих было приподнятое. Они не только нашли потерянный ключ, но и успешно выполнили задание.

– Знаешь, Серега, я начинаю верить в чудеса, – сказал Алекс, улыбаясь.

– Я тоже, Алекс. Я тоже, – ответил Сергей.

Они вошли в шлюз, закрыли дверь и начали выравнивать давление. В этот момент связь с Землей внезапно восстановилась.

– “Волк”, “Орел”, как слышите? Это ЦУП. У вас все в порядке? – прозвучал голос Ирины в наушниках.

– Слышим вас отлично, Ирина. У нас все в порядке. Задание выполнено. Возвращаемся на станцию, – ответил Сергей.

– Рады слышать. Ждем вас.

Они сняли скафандры и вошли в жилой модуль. Там их уже ждали остальные члены экипажа.

– Ну что, герои? Как прошло задание? – спросил Антон, бортинженер.

– Все отлично, Антон. Справились, – ответил Сергей.

– А что с камерой? – поинтересовался Катя, врач.

– Отсоединили. Сейчас будем разбираться, что с ней случилось, – ответил Алекс.

Они перенесли камеру в лабораторный отсек и начали ее осмотр. Оказалось, что в механизм попал небольшой кусок космического мусора.

– Вот в чем была причина. Просто заклинило, – сказал Антон.

– Значит, можно починить? – спросила Катя.

– Думаю, да. Это несложно, – ответил Антон.

Через несколько часов камера была отремонтирована и снова готова к работе.

– Молодцы, ребята. Отлично поработали, – похвалил их Сергей.

Вечером, после ужина, Алекс сидел в своей каюте и смотрел на Землю. Он думал о том, что произошло. О потерянном ключе, о чудесном его возвращении, о камере, о космосе.

Он понимал, что космос – это не только красота и романтика, но и опасность, риск, непредсказуемость. В космосе может случиться все что угодно. И нужно быть готовым к этому.

В дверь постучали.

– Можно? – спросила Катя.

– Да, конечно, Катя, заходи.

Катя вошла в каюту и села рядом с Алексом.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она.

– Нормально. Просто задумался, – ответил Алекс.

– О чем?

– О космосе. О жизни. Обо всем.

Катя улыбнулась:

– Это нормально. В космосе есть время подумать.

– Да, это точно.

– Знаешь, Алекс, я думаю, ты очень сильный человек.

– Почему ты так думаешь?

– Потому что ты пережил то, что с тобой случилось, и не сломался. Ты продолжаешь работать, несмотря ни на что.

Алекс посмотрел на Катю:

– У меня просто нет выбора. Я космонавт. Я должен выполнять свою работу.

– Это больше, чем просто работа. Это твое призвание. Ты любишь космос.

Алекс задумался. Может быть, Катя права. Может быть, он действительно любит космос. Несмотря на все опасности и риски.

– Может быть, – ответил он.

– Я знаю, что да. И я думаю, что космос отвечает тебе взаимностью.

Алекс улыбнулся:

– Спасибо, Катя. Твои слова очень важны для меня.

– Всегда пожалуйста.

Катя встала и подошла к иллюминатору. Она смотрела на Землю.

– Какая же она красивая, – прошептала она.

– Да. Она наш дом, – ответил Алекс.

– И мы должны беречь ее, – добавила Катя.

– Это точно.

Они долго стояли рядом, молча глядя на Землю. Каждый думал о своем. О жизни, о космосе, о будущем.

Внезапно, в станции раздался сигнал тревоги.

– Что случилось? – спросил Алекс, встревоженно глядя на Катю.

– Не знаю. Нужно выяснить, – ответила Катя.

Они вышли из каюты и побежали в командный модуль. Там уже собрались остальные члены экипажа.

– Что происходит? – спросил Сергей.

– Не знаю. Сигнал тревоги сработал в системе электроснабжения, – ответил Антон.

– Проверьте, в чем дело, – скомандовал Сергей.

Антон и Катя начали проверять систему электроснабжения. Через несколько минут они выяснили причину тревоги.

– У нас перегрузка в одном из контуров. Нужно срочно отключить некоторые приборы, чтобы избежать аварии, – доложил Антон.

– Отключайте все, что не жизненно необходимо, – скомандовал Сергей.

Антон и Катя начали отключать приборы. Но перегрузка не уменьшалась. Напряжение продолжало расти.

– Не помогает! Напряжение продолжает расти! – закричал Антон.

– Нужно найти причину перегрузки! – скомандовал Сергей.

Все начали лихорадочно искать причину перегрузки. Но времени оставалось все меньше. Напряжение росло с каждой секундой.

Вдруг, Алекс вспомнил про камеру.

– Кажется, я знаю, в чем дело! – закричал он.

– В чем? – спросил Сергей.

– Когда мы отсоединяли камеру, я случайно повредил один из проводов. Возможно, он сейчас коротит!

– Быстро проверь! – скомандовал Сергей.

Алекс выбежал из командного модуля и побежал к камере. Он быстро нашел поврежденный провод и увидел, что он действительно коротит.

– Вот она, причина! – закричал он.

– Что делать? – спросил Сергей.

– Нужно отсоединить провод!

Алекс быстро достал инструмент и начал отсоединять провод. Но в этот момент раздался громкий хлопок. И станцию окутал мрак.

– Что случилось? – закричал Сергей.

– Мы потеряли электропитание! – ответил Антон.

– Включите аварийное питание! – скомандовал Сергей.

Через несколько секунд включилось аварийное питание. Но его было недостаточно для работы всех систем станции.

– Аварийного питания хватит только на поддержание жизнеобеспечения. Все остальные системы отключены, – доложил Антон.

– Что это значит? – спросила Катя.

– Это значит, что у нас большие проблемы, – ответил Сергей. – Мы должны восстановить электропитание как можно скорее. Иначе мы не выживем.

Алекс стоял в темноте и чувствовал, как по спине бегут мурашки. Он понимал, что они оказались в критической ситуации. От их действий зависела их жизнь.

– Что будем делать? – спросил он.

– Будем бороться, – ответил Сергей. – Будем бороться за свою жизнь.

И в этот момент он понял, что это не просто работа. Это война. Война за выживание. И они должны выиграть эту войну.

Станция погрузилась в полумрак, освещаемая лишь тусклым светом аварийных ламп. Тишина, нарушаемая лишь гулом системы жизнеобеспечения, казалась давящей. Отсутствие электропитания означало, что многие системы, включая систему связи, систему терморегуляции и систему очистки воздуха, работали в ограниченном режиме или были вовсе отключены.

– Доложите обстановку! – скомандовал Сергей, стараясь сохранить спокойствие в голосе.

– Жизнеобеспечение работает в аварийном режиме, кислорода хватит на несколько дней, вода есть, но запасы ограничены. Связи с Землей нет, – доложил Антон, склонившись над панелью управления. Его лицо, освещенное тусклым светом, выражало крайнюю обеспокоенность.

– Терморегуляция не работает, температура начинает падать, – добавила Катя, глядя на показания термометра. – Если не восстановим систему, мы замерзнем.

– Что с главным энергоблоком? – спросил Алекс, чувствуя, как по спине пробегает холодок.

– Отключен. Нужна перезагрузка, но без электропитания это невозможно, – ответил Антон.

Сергей задумался. Ситуация была критической. Они оказались в ловушке в космосе, без связи с Землей, с ограниченными запасами и угрозой замерзнуть.

– Нужно найти способ восстановить электропитание. Антон, есть какие-нибудь идеи? – спросил Сергей.

– Есть один вариант. Нужно выйти в открытый космос и вручную переключить резервный контур электропитания. Но это рискованно. Нужно найти обходной путь.

– Риск – это часть нашей работы. Алекс, ты пойдешь со мной, – решил Сергей.

Алекс кивнул. Он понимал, что это единственный шанс. Он снова должен выйти в космос, снова встретиться лицом к лицу с бездной. Но ради спасения экипажа он был готов на все.

– Готовим скафандры, – скомандовал Сергей.

Алекс и Сергей быстро направились в шлюз. Они проверили скафандры, убедились, что все системы работают.

– Будь осторожен, Алекс, – сказал Сергей, глядя в глаза Алексу.

– Буду, Серега. Ты тоже, – ответил Алекс.

Они вошли в шлюз, закрыли дверь и начали выравнивать давление. Когда дверь открылась, перед ними предстал черный, молчаливый космос.

Они оттолкнулись от станции и направились к главному энергоблоку. Он находился на внешней стороне станции, вдали от жилых модулей.

– Видишь резервный контур? – спросил Сергей.

– Да. Подлетаю, – ответил Алекс.

Он приблизился к контуру и начал его осмотр.

– Нужно отсоединить старый контур и подключить резервный, – сказал Алекс. – Это несложно, но нужно быть аккуратным.

Он достал инструмент и начал отсоединять провода. Работа была сложной и кропотливой. Нужно было работать в перчатках скафандра, что значительно затрудняло задачу.

Внезапно, раздался треск. Один из проводов искрил.

– Осторожно! Там высокое напряжение! – закричал Сергей.

Алекс быстро отсоединил провод. Искрение прекратилось.

– Все в порядке. Продолжаю работу, – сказал Алекс.

Он закончил отсоединять старый контур и начал подключать резервный. Но тут он заметил, что один из контактов поврежден.

– Серега, проблема! Один из контактов поврежден. Не могу подключить резервный контур, – сообщил Алекс.

– Что будем делать? – спросил Сергей.

– Нужно попробовать починить контакт. Но у меня нет подходящего инструмента.

Сергей задумался.

– У меня есть небольшой кусок проволоки в ремонтном комплекте. Может быть, он подойдет, – сказал Сергей.

– Давай попробуем, – ответил Алекс.

Сергей достал проволоку и передал ее Алексу. Алекс попытался починить контакт. Работа была очень тонкой и сложной.

Наконец, ему удалось это сделать.

– Готово! Контакт починен! – закричал Алекс.

– Отлично! Подключай контур! – скомандовал Сергей.

Алекс подключил резервный контур. И в этот момент станция ожила. Включился свет, заработали системы жизнеобеспечения.

– Есть! Получилось! Мы восстановили электропитание! – закричал Алекс, радуясь победе.

– Молодец, Алекс! Ты герой! – похвалил его Сергей.

– Это командная работа, Серега. Мы все молодцы, – ответил Алекс.

Они вернулись на станцию и сняли скафандры. Их встретили радостные лица остальных членов экипажа.

– Вы спасли нас! – закричала Катя, обнимая Алекса и Сергея.

– Мы просто делали свою работу, – ответил Сергей, улыбаясь.

– Вы сделали больше, чем просто работу. Вы вернули нам жизнь, – сказала Катя.

Жизнь на станции постепенно возвращалась в нормальное русло. Восстановили все системы, включая систему связи. Связались с Землей и сообщили о случившемся.

– “Волк”, “Орел”, это ЦУП. Рады слышать, что у вас все в порядке. Вы настоящие герои. Ждем вас дома. – прозвучал голос Ирины в наушниках.

– Скоро будем, Ирина. Скоро будем, – ответил Сергей.

Через несколько дней на станцию прибыл грузовой корабль с новым оборудованием и запасами. Также прибыл экипаж смены, который должен был заменить их.

Наступил день отлета. Алекс, Сергей, Антон и Катя облачились в скафандры и вошли в спускаемый аппарат.

– Прощай, МКС! – сказал Алекс, глядя на станцию в иллюминатор.

– До свидания, наш дом, – добавила Катя.

Спускаемый аппарат отстыковался от станции и направился к Земле. Атмосфера встретила их огненным штормом. Но они выдержали.

Когда спускаемый аппарат коснулся земли, все облегченно вздохнули. Они вернулись. Они выжили.

Их встретили родные и близкие. Слезы радости, объятия, цветы.

Алекс увидел свою жену и детей. Он обнял их крепко-крепко.

– Папа! Ты вернулся! – закричал его сын.

– Я обещал, что вернусь, – ответил Алекс, глядя в глаза своим близким.

После карантина и реабилитации Алекс и остальные члены экипажа были награждены государственными наградами. Их чествовали как героев.

Но для Алекса главным была не слава, а то, что он вернулся домой. К своей семье, к своей жизни.

Однажды вечером, сидя на веранде своего дома, Алекс смотрел на звезды. Он думал о космосе, о том, что произошло, о том, что ему пришлось пережить.

Он понимал, что космос – это не только опасность и риск, но и красота, тайна, приключение. Космос – это вызов. И он готов его принять.

В дверь постучали.

– Можно? – спросила его жена.

– Да, конечно, заходи.

Она подошла к нему и села рядом.

– О чем думаешь? – спросила она.

– О космосе, – ответил Алекс.

– Ты хочешь вернуться? – спросила она.

Алекс задумался.

– Не знаю. Часть меня хочет, а часть – боится, – ответил он.

– Я понимаю. Но я знаю, что космос – это часть тебя. Ты не можешь без него жить.

Алекс обнял жену.

– Ты права. Я не могу без него жить.

– Тогда лети. Но будь осторожен. И помни, что мы всегда будем ждать тебя здесь.

Алекс поцеловал жену.

– Я вернусь. Я всегда буду возвращаться.

Алекс смотрел на звезды и думал о будущем. Он знал, что его ждут новые испытания, новые приключения. Но он был готов к ним. Он выжил в космосе. Он выдержит все.

Он был космонавтом. И это было его призвание.

Некоторое время спустя, Алекс снова стоял на стартовой площадке. Он облачился в скафандр и ждал команды на запуск.

– Готов к старту? – спросил Сергей, его командир.

– Готов, Серега. Всегда готов, – ответил Алекс, улыбаясь.

Ракета взревела. Огонь и дым окутали все вокруг. Алекс почувствовал, как его вдавливает в кресло.

Ракета стремительно поднималась вверх, прорываясь сквозь атмосферу. И вот, он снова оказался в космосе.

Он смотрел на Землю, на звезды, на бескрайнюю черную бездну. И он знал, что он дома. Он вернулся к своей мечте.

И в этот момент он почувствовал себя счастливым. Он был там, где он должен быть. Он был космонавтом. И он готов был покорять космос. Снова и снова.

Угасающая звезда

Резкий, пронзительный зуммер разорвал сонную тишину операторской. Эмилия, дежурный инженер станции “Прометей”, вздрогнула, сбрасывая остатки дрёмы. Затекшая шея протестующе хрустнула, когда она резко повернулась к главному пульту управления. Лицо её, и без того бледное от постоянной работы в искусственном освещении, сейчас потемнело от внезапной тревоги. Она отбросила в сторону виртуальный планшет, на котором ещё пару секунд назад вяло просматривала отчеты по энергопотреблению, и бросилась к панели.

Она почти не дышала, когда увидела мигающий, угрожающий красный сигнал над индикатором кислорода. Сектор 4. Модуль гидропоники.

– Чёрт побери… – прошептала она, быстро пролистывая графики на консоли. Данные бежали по экрану с пугающей скоростью, подтверждая худшие опасения. Уровень кислорода падал стремительно. Катастрофически.

В эту секунду, через шипящий коммуникатор прорвался обеспокоенный, хриплый голос капитана Рихтера из его кают-компании.

– Что там, Эмилия? Доложите обстановку! Что за шум?

Эмилия немедленно выровняла дыхание, стараясь, чтобы в её голосе не прозвучала паника, хотя внутри все кричало об обратном.

– Утечка, капитан, – доложила она, быстро просматривая протоколы безопасности. – Сектор 4, модуль гидропоники. Уровень кислорода падает критически. Система автоматического закрытия не срабатывает.

Она быстро прокрутила список дежурных бригад.

– Отправляю туда ремонтную группу. Карл и Ленка ближе всего к сектору.

Не дожидаясь ответа Рихтера, она перешла на канал связи с ремонтной бригадой.

– Карл, Ленка, прием. Срочно направляйтесь в сектор 4, модуль гидропоники. Утечка кислорода, автоматическое закрытие отказало. Повторяю, сектор 4, модуль гидропоники…

На “Прометее”, последней надежде на хоть какие-то научные открытия в умирающей Солнечной системе, всё было просчитано до последнего микрограмма. Каждый грамм кислорода, каждая драгоценная капля рециркулированной воды, каждый джоуль с трудом добываемой энергии. Эта станция, когда-то являвшаяся символом человеческой изобретательности и стремления к звёздам, теперь медленно, но верно превращалась в космический склеп, пожираемая проблемами и стареющим оборудованием.

Модуль гидропоники. Источник надежды и жизни, теперь превращался в эпицентр катастрофы. Там, под лампами искусственного солнца, росли растения, предназначенные для очистки воздуха, регенерации воды и, что немаловажно, производства свежей пищи. Эти зеленые ростки, напоминающие о далёкой Земле, служили не только источником питательных веществ, но и мощным психологическим стимулом для измотанного экипажа.

И теперь, этот оазис, этот маленький уголок живой природы в холодной пустоте космоса, умирал.

В модуле гидропоники царил хаос, хотя с момента сигнала тревоги прошло всего несколько минут. Воздух уже ощутимо разрежался, давя на барабанные перепонки и вызывая легкое головокружение. Растения, некогда пышные и зеленые, уныло поникли, словно их забыли полить в самый жаркий день.

Карл, инженер по жизнеобеспечению, высокий и жилистый мужчина с обветренным лицом, судорожно пытался загерметизировать огромную, зияющую трещину в корпусе модуля. Использованный герметик валялся повсюду бесполезными комками.

– Чёрт! – прорычал он, вытирая пот со лба тыльной стороной перчатки. Его дыхание стало тяжелым и прерывистым. – Не получается! Слишком большая! Нужно подкрепление!

Ленка, его напарница, молодая и энергичная девушка, с трудом удерживала тяжелый защитный лист, пытаясь хоть как-то прикрыть брешь. Лицо её покраснело от напряжения, а в глазах стоял неподдельный страх.

– Держи, Карл! – закричала она, её голос сорвался. – Я больше не могу!

Карл, понимая, что времени почти не осталось, оттолкнул Ленку в сторону и попытался закрыть собой трещину, используя своё тело как живой щит. Холод космоса жадно проникал внутрь, обжигая кожу.

– Уходите! – заорал он, задыхаясь. – Спасайтесь!

В операторской, Эмилия наблюдала за происходящим через камеры наблюдения. Её сердце бешено колотилось в груди. Она знала, что времени почти не осталось. Если они не остановят утечку, модуль придется полностью изолировать, а это означало потерю жизненно важного источника кислорода и пищи. Потеря сектора 4 означала неминуемую гибель экипажа.

– Карл, Ленка, что у вас там происходит? – Она старалась говорить спокойно, но её голос дрожал. – Доложите обстановку!

Через хрипящий канал связи прорвался задыхающийся голос Карла:

– Эмилия… – Он закашлялся. – Трещина слишком большая… Мы не можем её заделать… Станция теряет кислород… Быстро!

Эмилия знала, что времени почти не осталось. Она судорожно перебирала в голове возможные варианты. Изолировать модуль? Слишком поздно. Перекачать кислород из других секторов? Слишком медленно.

Она посмотрела на капитана Рихтера, который вошёл в операторскую с мрачным выражением лица. Его взгляд говорил сам за себя: он понимал всю серьезность ситуации.

– Капитан… – прошептала Эмилия. – Мы теряем модуль гидропоники.

Рихтер, высокий и статный мужчина с сединой в висках, подошел к ней и положил руку ей на плечо. Его прикосновение было твердым и успокаивающим.

– Что можно сделать, Эмилия? – спросил он, глядя ей прямо в глаза. – Говори прямо. У нас нет времени на эвфемизмы.

Эмилия глубоко вздохнула, собираясь с духом.

– Мы можем попробовать активировать систему аварийной герметизации всего сектора, – сказала она. – Это изолирует модуль и прекратит утечку. Но…

– Но что? – перебил Рихтер.

– Но это потребует огромного количества энергии, – объяснила Эмилия. – Энергии, которой у нас и так не хватает. Это может привести к сбою в других системах, включая жизнеобеспечение.

Рихтер нахмурился.

– Значит, мы выбираем между одним модулем и всей станцией?

Эмилия кивнула.

– Фактически, да.

Наступила тишина, давящая и гнетущая. Рихтер стоял, погружённый в раздумья, обдумывая последствия каждого решения. Цена ошибки была слишком высока. Она стоила жизни.

– Что скажете, капитан? – прервала тишину Эмилия.

Рихтер поднял голову.

– Активируйте систему аварийной герметизации сектора, – скомандовал он. – Спасите станцию.

Эмилия молча кивнула и принялась за работу. Её пальцы быстро забегали по сенсорной панели, вводя коды и подтверждая протоколы безопасности. Система аварийной герметизации сектора была активирована.

Мощные переборки начали опускаться, отрезая модуль гидропоники от остальной станции. В операторской воцарилось напряжённое молчание, нарушаемое лишь гулом работающих механизмов.

В модуле гидропоники Карл и Ленка с ужасом наблюдали за тем, как переборки закрываются, отрезая их от остального мира.

– Нет! – закричала Ленка. – Нет! Мы не можем здесь остаться!

Карл схватил её за руку, пытаясь успокоить.

– Всё будет хорошо, Ленка, – сказал он, хотя сам не верил в свои слова. – Они нас вытащат.

Переборки сомкнулись с глухим металлическим лязгом. Модуль гидропоники был изолирован. Станция была спасена… но какой ценой?

В операторской Эмилия откинулась на спинку кресла, чувствуя, как на неё накатывает волна усталости и отчаяния. Она только что подписала смертный приговор двум людям. Двум своим товарищам.

Рихтер подошел к ней и снова положил руку на плечо.

– Ты сделала всё, что могла, Эмилия, – сказал он. – Ты спасла станцию.

Эмилия подняла на него заплаканные глаза.

– Но я их убила, капитан, – прошептала она. – Я их убила…

– Они знали, на что шли, – ответил Рихтер. – Они были героями.

Эмилия отвернулась, не желая слушать. Герои. Легко говорить о героизме, когда сам сидишь в безопасности.

Второй сигнал тревоги раздался через час. На этот раз – энергоснабжение. Главный реактор станции, и без того работающий на пределе своих возможностей, выдавал все меньше и меньше мощности. Система жизнеобеспечения начала мерцать, словно свеча на ветру.

– Чёрт, – выдохнула Эмилия. – Что еще?

Рихтер посмотрел на неё с мрачным видом.

– Придётся экономить, – сказал он. – Отключим всё, что можно.

Он отдал приказ об отключении всех некритичных систем. Освещение приглушили, искусственную гравитацию ослабили, научные эксперименты приостановили. Станция погружалась во тьму и холод.

Рихтер собрал весь экипаж в конференц-зале. Лица у всех были бледными и измученными. Они выглядели так, словно уже оплакивали свою судьбу. На большом экране всплыла голограмма с данными об оставшихся ресурсах. Цифры, словно ледяные иглы, вонзались в самое сердце. Кислорода хватит на две недели, воды – на три, энергии – на пять.

– Это всё? – спросил Даниэль, молодой врач станции, с ужасом в голосе. – Это всё, что у нас осталось?

Рихтер кивнул.

– Это реальность, Даниэль, – сказал он. – Мы должны найти выход.

– Какой выход, капитан? – спросила Мария, научный сотрудник, её голос дрожал. – Мы застряли здесь. Мы обречены.

– Нет, Мария, – возразил Рихтер. – Мы не обречены. Мы ещё поборемся.

Он обвел взглядом собравшихся.

– Есть варианты? – спросил он. – Эмилия?

Эмилия чувствовала на себе взгляды всех членов экипажа. Она была инженером. Она должна была найти решение.

– Мы можем попробовать перенаправить энергию из исследовательских модулей, – сказала она. – Это даст нам немного времени. Но…

– Но что? – снова перебил Рихтер.

– Но это поставит под угрозу наши эксперименты, – объяснила Эмилия. – Результаты, ради которых мы здесь находимся.

– Результаты, которые уже не имеют значения, если мы все умрем, – огрызнулся Даниэль.

– Даниэль! – одёрнул его Рихтер.

Эмилия проигнорировала вспышку Даниэля.

– И еще… – продолжила она. – Есть запасы топлива для аварийной капсулы.

В конференц-зале воцарилась зловещая тишина. Все понимали, что это означает.

– Капсула рассчитана только на одного человека, – закончила Эмилия.

Тишина стала почти осязаемой. Каждый член экипажа осознал, что они оказались перед самым страшным выбором. Выбором, который определит, кто из них выживет, а кто умрет в этой холодной, безжалостной пустоте.

Старые раны всплыли на поверхность. Воспоминания о других миссиях, потерпевших крушение, о товарищах, оставленных позади, ради достижения общей цели. Рихтер помнил, как он сам когда-то принял подобное решение, отправляя молодого инженера в обреченную экспедицию на Марс. Он до сих пор помнил его лицо, полное надежды и веры. И это терзало его душу.

– Есть другие варианты? – спросил Рихтер, стараясь оттянуть неизбежное. – Может быть, мы можем…

– Нет, капитан, – перебила его Эмилия. – Это всё.

Рихтер закрыл глаза, пытаясь собраться с мыслями. Он понимал, что должен принять решение. Решение, которое будет преследовать его до конца жизни.

– Хорошо, – сказал он, открывая глаза. – Я подумаю.

Он встал и вышел из конференц-зала, оставив экипаж в тягостном ожидании. В голове у него роились мысли. Кого выбрать? Как сделать этот ужасный выбор?

Ночь на “Прометее” была самой длинной в их жизни. В зловещей тишине, нарушаемой лишь редкими гудками тревоги и тихим потрескиванием стареющего оборудования, каждый член экипажа боролся со своим страхом и своей совестью. Они находились в нескольких миллионах километрах от Земли, в ловушке умирающей станции, с ограниченными ресурсами и ужасным выбором, стоящим перед ними.

Эмилия, обессилевшая физически и морально, сидела перед своим монитором, перебирая усталые пальцы по сенсорной панели, изучая чертежи станции. Она искала любой шанс, любую лазейку, которая могла бы помочь им выжить. Она чувствовала ответственность за жизнь каждого члена экипажа. Она не могла их подвести. Она не могла допустить, чтобы “Прометей” стал их могилой.

Карл предложил отключить систему искусственной гравитации, чтобы сэкономить энергию. Риск был велик – длительное пребывание в невесомости могло привести к серьезным проблемам со здоровьем, а для некоторых и вовсе закончиться летальным исходом, но это давало им несколько дополнительных дней. Это было последнее средство, отчаянный шаг.

Мария предлагала возобновить работу над экспериментами по регенерации воздуха. Но на это требовалось время и энергия, которых у них не было.

Даниэль рылся в медицинских запасах, пытаясь понять, как можно максимально эффективно использовать имеющиеся лекарства и оборудование.

А Рихтер… Рихтер сидел в своей каюте, погружённый в воспоминания. Он перебирал личные дела каждого члена экипажа, всматриваясь в их лица на старых фотографиях. Он искал логическое обоснование для выбора того, кто должен отправиться в капсуле. У кого есть семья, дети, кому больше всего нужно вернуться домой. Но каждое имя отзывалось болью. Каждый из них был ценным членом команды. Каждый заслуживал жить.

К утру его волосы стали еще седее, а лицо покрылось глубокими морщинами. Он чувствовал себя стариком, сломленным бременем ответственности.

Утром он собрал команду снова в конференц-зале. Их лица были осунувшимися и бледными, глаза покрасневшими от недосыпания. В его глазах была твердость, решимость, которая контрастировала с его уставшим видом.

– Я принял решение, – сказал он.

В зале воцарилось напряжённое молчание.

– Мы отключим гравитацию, – объявил Рихтер. – Это даст нам время. Но самое главное – мы должны найти способ починить реактор. Эмилия, Карл, я рассчитываю на вас.

Он посмотрел на них с надеждой.

– Я знаю, вы сможете это сделать.

Ни слова о капсуле. Ни слова о жертве. Рихтер отложил это решение до последнего. Он надеялся, что им не придётся делать этот ужасный выбор. Он верил, что они смогут найти другой выход. Он должен был верить.

Работа закипела с новой силой. В условиях невесомости, преодолевая тошноту и головокружение, экипаж трудился как одержимый. Они словно пытались вырвать свою жизнь из лап смерти.

Карл и Эмилия добрались до реакторного отсека, пробившись сквозь лабиринт кабелей и трубопроводов. Они были облачены в защитные костюмы, которые хоть как-то защищали их от радиации.

Причина неисправности оказалась более серьезной, чем они предполагали. Один из охлаждающих контуров был поврежден, и реактор перегревался. Заменить его не представлялось возможным – склад запасных частей был опустошён еще несколько лет назад.

– Чёрт, – прорычал Карл, осматривая повреждённый контур. – Это хуже, чем я думал.

– Что мы можем сделать? – спросила Эмилия, её голос дрожал от страха.

– Я не знаю, – ответил Карл. – Я просто не знаю.

Эмилия посмотрела на него с отчаянием в глазах.

– Мы должны что-то придумать, – сказала она. – Мы не можем сдаться.

Она начала осматривать реакторный отсек, пытаясь найти какое-нибудь решение. Её взгляд упал на баки с водой, предназначенной для охлаждения реактора.

– У меня есть идея, – сказала она.

– Какая? – спросил Карл, с надеждой глядя на неё.

Эмилия объяснила свой рискованный план: использовать остатки воды для создания временной системы охлаждения. Это был отчаянный шаг, но другого выхода не было.

– Это безумие, – сказал Карл. – Это может привести к взрыву.

– Я знаю, – ответила Эмилия. – Но у нас нет выбора.

Карл посмотрел на неё с сомнением.

– Ты уверена? – спросил он.

– Я уверена, что мы должны попробовать, – ответила Эмилия.

Карл вздохнул.

– Хорошо, – сказал он. – Давай попробуем.

Они принялись за работу, действуя быстро и слаженно. Карл ремонтировал повреждённый контур, а Эмилия готовила временную систему охлаждения.

Работа была тяжелой и опасной. Радиация обжигала кожу, а каждый неверный шаг мог привести к катастрофе. Но они продолжали работать, не обращая внимания на усталость и страх.

Напряжение нарастало с каждой минутой. Температура в реакторном отсеке неуклонно росла. Еще немного, и реактор взорвётся.

Пот заливал глаза, но Эмилия не останавливалась. Карл кашлял, задыхаясь от жары, но продолжал держать клапан открытым. Они знали, что их жизни висят на волоске.

И вдруг – температура начала падать. Реактор стабилизировался. Эмилия и Карл обменялись усталыми, но счастливыми улыбками. Они сделали это.

– У нас получилось, – прошептала Эмилия.

– Да, – ответил Карл. – У нас получилось.

Они вышли из реакторного отсека, обессиленные, но счастливые. Они спасли станцию.

Но их испытания еще не закончились. Им предстояло найти способ вернуть станцию к нормальной работе. Им предстояло принять ужасный выбор, который стоял перед ними. Им предстояло выжить.

Восстановление энергоснабжения принесло с собой лишь временное облегчение. Станция ожила, но медленно и болезненно, как тяжело больной, которого только что вытащили из реанимации. Освещение, хотя и вернулось, оставалось тусклым и мерцающим, отбрасывая длинные, дрожащие тени по коридорам. Система жизнеобеспечения работала с перебоями, воздух оставался разреженным, а температура неустойчивой.

Главная проблема, однако, никуда не делась: нехватка ресурсов. Отключение искусственной гравитации, хотя и позволило сэкономить энергию, создало новые трудности. Передвижение по станции стало сложным и утомительным. Каждый предмет, каждая капля воды, каждый инструмент приходилось тщательно фиксировать, чтобы они не уплыли в бесконечность. Тошнота и головокружение стали постоянными спутниками, усугубляя и без того непростую ситуацию.

Врачи станции работали на износ, пытаясь облегчить страдания экипажа. Даниэль, молодой и энергичный, но уже измотанный бесконечными дежурствами, носился по отсекам, оказывая помощь тем, кто не мог самостоятельно добраться до медпункта. Невесомость усугубляла любые травмы и болезни, а ограниченные запасы лекарств ставили его перед сложными выборами.

В конференц-зале, где теперь царила полутьма, собрались капитан Рихтер, Эмилия, Карл и Мария. Они сидели в креслах, пристегнутые ремнями, чтобы не уплыть в космос, обсуждая дальнейшие действия. На лицах у всех читалась усталость и безнадежность.

– Итак, – начал Рихтер, его голос звучал хрипло. – Что у нас есть?

– Энергия восстановлена, но реактор работает нестабильно, – ответила Эмилия. – Мы можем рассчитывать только на ограниченную мощность.

– Кислорода хватит на две недели, воды – на три, – добавил Карл. – При условии жесткой экономии.

– А что с продовольствием? – спросила Мария.

– Наши запасы сократились после потери модуля гидропоники, – ответил Карл. – Рационы придётся урезать.

– Урезать? – воскликнула Мария. – Мы и так голодаем!

– Я знаю, Мария, – ответил Карл. – Но у нас нет выбора.

Рихтер вздохнул.

– Что с аварийной капсулой? – спросил он.

В комнате воцарилось молчание.

– Она готова, – ответила Эмилия. – Но вы знаете, капитан, что она рассчитана только на одного человека.

– Я знаю, – ответил Рихтер.

Он посмотрел на каждого из них, словно пытаясь найти ответ в их глазах.

– Мы должны найти способ выжить, – сказал он. – Все вместе.

– Как, капитан? – спросила Мария. – Как мы можем выжить, когда у нас ничего нет?

– Мы должны использовать то, что у нас есть, – ответил Рихтер. – Наши знания, наш опыт, нашу смекалку.

– Но этого недостаточно, капитан, – возразила Мария. – Мы просто ждем смерти.

– Нет, Мария, – сказал Рихтер, его голос звучал твердо. – Мы не ждем смерти. Мы боремся за жизнь.

Он встал с кресла и посмотрел на них сверху вниз.

– Я знаю, что вам страшно, – сказал он. – Мне тоже страшно. Но мы должны сохранять надежду. Мы должны верить, что мы сможем выбраться из этого.

Он замолчал, словно обдумывая свои слова.

– Я объявляю режим чрезвычайной ситуации на станции, – сказал он. – Все ресурсы переходят под мой контроль. Я буду принимать все решения, необходимые для выживания.

– Вы уверены, капитан? – спросила Эмилия. – Это большая ответственность.

– Я знаю, – ответил Рихтер. – Но я готов её взять на себя.

Он посмотрел на каждого из них.

– Я верю в вас, – сказал он. – Я верю, что мы сможем это сделать.

Он вышел из конференц-зала, оставив их в раздумьях.

В коридоре Рихтера перехватил Даниэль.

– Капитан, – сказал он, задыхаясь. – У нас проблемы.

– Что случилось? – спросил Рихтер.

– Нехватка лекарств, – ответил Даниэль. – У нас заканчиваются антибиотики и обезболивающие.

– Что мы можем сделать? – спросил Рихтер.

– Я пытаюсь экономить, – ответил Даниэль. – Но этого недостаточно.

– Постарайтесь найти какие-нибудь альтернативы, – сказал Рихтер. – Может быть, какие-нибудь травяные лекарства или что-то в этом роде.

– Я попробую, капитан, – ответил Даниэль. – Но не обещаю, что получится.

Рихтер похлопал его по плечу.

– Спасибо, Даниэль, – сказал он. – Я знаю, что ты делаешь все, что в твоих силах.

Он пошел дальше по коридору, направляясь в свою каюту. Он чувствовал себя измученным и подавленным. Он понимал, что ситуация становится все хуже и хуже.

В своей каюте он сел за свой стол и посмотрел на фотографию своей семьи. На ней были его жена и двое детей, улыбающиеся и счастливые. Он скучал по ним больше всего на свете.

Он закрыл глаза и попытался представить, что они сейчас делают. Он надеялся, что они в порядке. Он надеялся, что они никогда не узнают, что произошло на “Прометее”.

Он открыл глаза и посмотрел на экран своего компьютера. На нем были данные о ресурсах станции. Цифры безжалостно показывали, сколько времени им осталось.

Он вздохнул и начал работать. Он должен был найти способ спасти свою команду. Он должен был найти способ вернуться домой.

В это время в инженерном отсеке Эмилия и Карл работали над реактором. Они пытались найти способ повысить его эффективность и снизить энергопотребление.

– Это безнадежно, – сказала Эмилия, вытирая пот со лба. – Мы уже сделали все, что могли.

– Не сдавайся, Эмилия, – ответил Карл. – Мы должны продолжать искать.

– Но что мы можем сделать? – спросила Эмилия. – Мы уже испробовали все варианты.

– Может быть, мы что-то упустили, – ответил Карл. – Может быть, есть какое-то решение, которое мы еще не видели.

Они продолжали работать, не теряя надежды.

В научном отсеке Мария изучала данные, собранные во время их миссии. Она пыталась найти что-то, что могло бы им помочь.

– Может быть, есть какие-то ресурсы на астероидах? – спросила она.

– Это маловероятно, – ответил ее коллега. – Мы уже все проверили.

– Но мы должны попробовать, – сказала Мария. – У нас нет другого выхода.

Она продолжала изучать данные, не теряя надежды.

В медицинском отсеке Даниэль искал альтернативные лекарства. Он перерыл все свои запасы, пытаясь найти что-то, что могло бы помочь его пациентам.

– Может быть, какие-то травы? – подумал он.

Он начал изучать справочники по лекарственным травам, пытаясь найти что-то подходящее.

Все члены экипажа “Прометея” боролись за жизнь. Каждый делал все, что мог, чтобы выжить. Но время шло, а ресурсы продолжали истощаться.

Ситуация становилась все более отчаянной.

Через несколько дней после объявления чрезвычайной ситуации на станции произошло несколько инцидентов.

Один из членов экипажа, не выдержав нервного напряжения, попытался саботировать систему жизнеобеспечения. Его вовремя остановили, но инцидент показал, насколько все плохо.

Другой член экипажа, страдавший от голода, попытался украсть еду. Его поймали и наказали, но это не решило проблему голода.

На станции нарастало напряжение. Все чувствовали, что они находятся на грани.

Однажды ночью Эмилия не могла уснуть. Она лежала в своей каюте, глядя в темноту. Она думала о Карле и Ленке, которые погибли в модуле гидропоники. Она чувствовала себя виноватой в их смерти.

Она встала и пошла в операторскую. Там она увидела Рихтера, который тоже не спал.

– Капитан, – сказала она. – Я не могу больше это выносить.

Рихтер повернулся к ней.

– Что случилось, Эмилия? – спросил он.

– Я не могу перестать думать о Карле и Ленке, – ответила Эмилия. – Я чувствую себя виноватой в их смерти.

– Ты не виновата, Эмилия, – сказал Рихтер. – Ты сделала все, что могла.

– Но я могла бы сделать больше, – возразила Эмилия. – Я могла бы найти другой способ спасти станцию.

– Не вини себя, Эмилия, – сказал Рихтер. – Мы все сделали все, что могли.

Он подошел к ней и обнял ее.

– Все будет хорошо, Эмилия, – сказал он. – Мы выберемся из этого.

Эмилия заплакала.

– Я не знаю, капитан, – сказала она. – Я не знаю, как мы сможем это сделать.

– Мы найдем способ, Эмилия, – сказал Рихтер. – Мы должны верить в это.

Они стояли, обнявшись, в тишине операторской.

В это время в научном отсеке Мария сделала открытие. Она обнаружила, что на одном из астероидов в поясе Койпера есть небольшие запасы воды.

– Капитан! – закричала она по связи. – Капитан! У меня хорошие новости!

Рихтер и Эмилия прибежали в научный отсек.

– Что случилось, Мария? – спросил Рихтер.

– Я обнаружила запасы воды на одном из астероидов в поясе Койпера, – ответила Мария.

– Это правда? – спросил Рихтер.

– Да, капитан, – ответила Мария. – Я уверена.

Рихтер улыбнулся.

– Это отличные новости, Мария, – сказал он. – Ты молодец.

– Что мы будем делать, капитан? – спросила Эмилия.

– Мы отправим туда экспедицию, – ответил Рихтер. – Мы должны добыть эту воду.

– Но это опасно, капитан, – возразила Эмилия. – Это долгий путь, и у нас нет гарантий, что мы вернемся.

– Я знаю, Эмилия, – ответил Рихтер. – Но у нас нет выбора. Если мы не добудем эту воду, мы все умрем.

– Кто поедет, капитан? – спросила Эмилия.

Рихтер замолчал.

– Я поеду, – сказал он.

– Нет, капитан! – воскликнула Эмилия. – Вы не можете ехать! Вы нужны здесь!

– Я знаю, Эмилия, – ответил Рихтер. – Но я должен это сделать. Я должен подать пример.

– Но… – начала было Эмилия.

– Никаких “но”, Эмилия, – перебил ее Рихтер. – Я еду.

Он посмотрел на нее твердым взглядом.

– Подготовьте шаттл к отправке, – сказал он.

Эмилия вздохнула.

– Хорошо, капитан, – сказала она.

Она вышла из научного отсека, чтобы выполнить приказ.

Рихтер посмотрел на Марию.

– Спасибо, Мария, – сказал он. – Ты спасла нам жизнь.

– Я просто делала свою работу, капитан, – ответила Мария.

Рихтер улыбнулся.

– Я знаю, – сказал он. – И ты сделала ее отлично.

Он вышел из научного отсека и направился в свою каюту. Ему нужно было подготовиться к экспедиции.

В своей каюте он надел свой старый скафандр и посмотрел на свое отражение в зеркале. Он выглядел старым и уставшим, но в его глазах горел огонь. Он был готов к борьбе.

Он вышел из своей каюты и направился к шаттлу. Его ждал долгий и опасный путь, но он был полон решимости. Он должен был спасти свою команду. Он должен был вернуться домой.

Возле шаттла его ждали члены экипажа. Они пришли попрощаться с ним.

– Удачи, капитан, – сказала Эмилия.

– Спасибо, Эмилия, – ответил Рихтер.

Он обнял каждого из них.

– Я вернусь, – сказал он. – Я обещаю.

Он вошел в шаттл и занял свое место. Он включил двигатели и начал взлет.

Шаттл медленно отделился от станции и направился в пояс Койпера. Рихтер остался один, в тишине кабины.

Он посмотрел в иллюминатор и увидел “Прометей”, удаляющийся вдали. Он знал, что его ждет тяжелое испытание, но он был готов к нему.

Он должен был вернуться. Ради своей команды. Ради своей семьи. Ради себя самого.

Шаттл продолжал свой полет, устремляясь в неизвестность.

– Капитан, – раздался голос Эмилии по радио.

– Я слушаю, Эмилия, – ответил Рихтер.

– Будьте осторожны, капитан, – сказала Эмилия.

– Я буду, Эмилия, – ответил Рихтер. – Спасибо.

Он отключил радио и посмотрел в иллюминатор. Он был готов к приключениям.

В это время на “Прометее” Эмилия и другие члены экипажа ждали возвращения Рихтера. Они знали, что его ждет тяжелое испытание, но они верили в него.

Они верили, что он вернется. Они должны были верить.

Ведь от этого зависела их жизнь.

С тех пор прошли дни, а вести от Рихтера не было. На станции “Прометей” царило уныние и отчаяние. Экипаж постепенно терял надежду на возвращение капитана и на спасение.

Однажды Эмилия зашла в каюту Рихтера, чтобы найти что-нибудь, что напомнило бы ей о нем. Она открыла его личные вещи и начала их перебирать.

Вдруг она наткнулась на старую книгу. Это был дневник Рихтера. Она начала его читать.

В дневнике Рихтер писал о своей жизни, о своей семье, о своей работе. Он писал о своих мечтах и надеждах. Он писал о том, как он любит космос и как хочет, чтобы человечество продолжало исследовать его.

Эмилия читала дневник Рихтера и плакала. Она понимала, что Рихтер был настоящим героем. Он был человеком, который отдал свою жизнь ради других.

Она закрыла дневник и посмотрела в иллюминатор. Она увидела звезды, мерцающие вдали. Она подумала о Рихтере, летящем в космосе, в одиночестве и холоде.

И вдруг ей пришла в голову идея.

Она выбежала из каюты Рихтера и направилась в операторскую. Там она созвала всех членов экипажа.

– У меня есть идея! – сказала она.

– Какая идея, Эмилия? – спросил Даниэль.

– Мы должны полететь на поиски Рихтера! – сказала Эмилия.

– Что?! – воскликнул Карл. – Ты сошла с ума! У нас нет ресурсов! Мы не можем покинуть станцию!

– Я знаю, – ответила Эмилия. – Но мы должны попробовать! Мы не можем просто сидеть и ждать смерти! Мы должны сделать что-то!

– Но это безумие, Эмилия! – возразил Карл.

– Я знаю, – ответила Эмилия. – Но я верю, что мы сможем это сделать! Я верю, что мы сможем спасти Рихтера!

Она посмотрела на каждого из них.

– Кто со мной? – спросила она.

Несколько секунд все молчали. Потом Даниэль поднял руку.

– Я с тобой, Эмилия, – сказал он.

Затем Мария подняла руку.

– Я тоже с тобой, – сказала она.

Затем Карл поднял руку.

– Хорошо, – сказал он. – Я тоже с вами.

Эмилия улыбнулась.

– Спасибо, – сказала она. – Я знала, что могу на вас рассчитывать.

– Что мы будем делать, Эмилия? – спросил Даниэль.

– Мы подготовим шаттл к полету, – ответила Эмилия. – И мы полетим на поиски Рихтера.

Они начали готовиться к полету. Они работали день и ночь, не покладая рук. Они знали, что их ждет опасное путешествие, но они были полны решимости.

Они должны были спасти Рихтера. Они должны были вернуться домой.

Ведь это было их единственной надеждой.

Подготовка к спасательной экспедиции на “Прометее” кипела. Эмилия, взявшая на себя роль лидера, несмотря на сомнения в собственных силах, работала, не покладая рук. Каждый член экипажа, движимый чувством долга и благодарности к Рихтеру, трудился, словно пытаясь искупить собственную беспомощность.

Их главным врагом, как всегда, оставалось время и ограниченные ресурсы. Дополнительный шаттл, предназначенный для грузовых перевозок, был далек от идеала для дальних космических перелетов. Система жизнеобеспечения требовала серьезной модернизации, запасы топлива были на исходе, а навигационное оборудование оставляло желать лучшего.

В инженерном отсеке Карл, с неизменной хмуростью на лице, копался в схемах шаттла, пытаясь выжать из него максимум.

– Это кусок хлама, а не корабль, – ворчал он, вытирая пот с лица. – Не понимаю, как мы вообще собираемся на нем лететь.

– Мы полетим, Карл, – ответила Эмилия, заглянув в отсек. – У нас нет выбора.

– Я знаю, – вздохнул Карл. – Но я не хочу, чтобы мы полетели на верную смерть.

– Мы не полетим на верную смерть, – сказала Эмилия, стараясь говорить уверенно. – Мы вернем Рихтера и вернемся домой.

Карл посмотрел на нее с сомнением.

– Ты действительно в это веришь? – спросил он.

– Я должна верить, – ответила Эмилия. – И ты тоже должен.

Карл кивнул, хотя в его глазах все еще читалось сомнение.

– Что нужно сделать? – спросила Эмилия.

– Все, – ответил Карл. – Нужно проверить каждую деталь, каждую систему. Нам нужно убедиться, что этот кусок металла долетит до пояса Койпера и обратно.

– Хорошо, – сказала Эмилия. – Тогда давай работать.

В медицинском отсеке Даниэль готовил запасы лекарств и оборудования. Он понимал, что в условиях невесомости и космической радиации любая, даже незначительная травма может стать смертельной.

– Нам нужно быть готовыми ко всему, – говорил он Марии, помогавшей ему с упаковкой. – Переломы, ожоги, обморожения, радиационное отравление…

– Звучит весело, – саркастически заметила Мария.

– Не шути так, Мария, – ответил Даниэль. – На кону наши жизни.

– Я знаю, – вздохнула Мария. – Просто пытаюсь разрядить обстановку.

Даниэль улыбнулся.

– Я понимаю, – сказал он. – Но нам нужно быть серьезными.

– Я буду, – ответила Мария. – Что еще нужно сделать?

– Нужно проверить систему регенерации воды, – сказал Даниэль. – Без воды мы не протянем и нескольких дней.

– Хорошо, – сказала Мария. – Я этим займусь.

Эмилия, тем временем, изучала навигационные карты и прокладывала маршрут к астероиду, где, по данным Марии, могли находиться запасы воды. Путь предстоял долгий и опасный, пролегающий через малоизученные области космоса, где шансы столкнуться с метеоритным дождем или космическим мусором были особенно высоки.

– Это как искать иголку в стоге сена, – пробормотала она, глядя на карту. – И иголка эта может оказаться ядовитой.

Несмотря на все трудности, экипаж “Прометея” продолжал готовиться к спасательной экспедиции. Они понимали, что от этого зависит не только жизнь Рихтера, но и их собственное выживание.

Через несколько дней шаттл был готов к полету. Он, конечно, не выглядел как новенький космический корабль, но Карл уверил Эмилию, что все системы работают в пределах допустимого.

– Ну что, Эмилия, – сказал Карл, глядя на шаттл. – Готова лететь в ледяную пустыню?

– Готова, – ответила Эмилия, стараясь скрыть волнение. – Мы должны вернуть Рихтера.

– Я знаю, – сказал Карл. – И мы сделаем все, что в наших силах.

В день отлета все члены экипажа “Прометея” собрались в ангаре, чтобы попрощаться с экспедицией. Атмосфера была напряженной и грустной. Все понимали, что этот полет может стать для них последним.

– Удачи вам, – сказал Даниэль, обнимая Эмилию. – Берегите себя.

– Спасибо, Даниэль, – ответила Эмилия. – Мы постараемся.

– Возвращайтесь живыми, – сказала Мария, обнимая Карла.

– Мы вернемся, – ответил Карл. – Я обещаю.

Эмилия и Карл вошли в шаттл и заняли свои места. Эмилия взяла на себя управление кораблем, а Карл следил за показателями систем.

– Ну что, Карл, – сказала Эмилия, включая двигатели. – Полетели?

– Полетели, – ответил Карл.

Шаттл медленно отделился от “Прометея” и направился в открытый космос. Эмилия смотрела на станцию, удаляющуюся вдали, и чувствовала, как ее сердце сжимается от тревоги.

– Мы вернемся, – прошептала она. – Мы обязательно вернемся.

Полет к поясу Койпера оказался долгим и утомительным. Невесомость, космическая радиация и ограниченное пространство кабины сказывались на физическом и моральном состоянии экипажа.

Эмилия и Карл сменяли друг друга за штурвалом, следя за курсом и показателями систем. Они старались не думать о том, что может произойти, если что-то пойдет не так.

– Как ты себя чувствуешь? – спрашивал Карл, глядя на бледное лицо Эмилии.

– Нормально, – отвечала Эмилия, хотя ее мучила тошнота и головокружение. – Просто немного устала.

– Поспи немного, – предлагал Карл. – Я пока побуду за штурвалом.

– Спасибо, – отвечала Эмилия. – Но я не могу. Я должна следить за курсом.

– Я все сделаю, – настаивал Карл. – Просто отдохни немного.

Эмилия, понимая, что ей действительно нужен отдых, согласилась. Она откинулась на спинку кресла и закрыла глаза.

– Разбуди меня, если что-то случится, – попросила она.

– Хорошо, – ответил Карл. – Спи спокойно.

Эмилия уснула, но сон ее был неспокойным. Ей снились кошмары о погибшем модуле гидропоники, о замерзающем Рихтере, о надвигающейся катастрофе.

Через несколько часов Эмилия проснулась от толчка. Она резко села в кресле и посмотрела на Карла.

– Что случилось? – спросила она.

– Мы столкнулись с чем-то, – ответил Карл. – Не знаю, что это было.

– Что с кораблем? – спросила Эмилия.

– Вроде бы все в порядке, – ответил Карл. – Но нужно проверить.

Эмилия и Карл вышли в скафандрах наружу и осмотрели корпус шаттла. Они обнаружили небольшую пробоину.

– Неприятно, – заметил Карл. – Но не смертельно.

– Мы можем ее починить? – спросила Эмилия.

– Можем, – ответил Карл. – Но это займет время.

Эмилия и Карл вернулись в шаттл и начали ремонт. Они работали быстро и слаженно, стараясь как можно скорее заделать пробоину.

– Надеюсь, это был последний сюрприз, – сказала Эмилия, глядя на залатанную дыру.

– Я тоже надеюсь, – ответил Карл.

После ремонта шаттл продолжил свой полет. Эмилия и Карл с удвоенной бдительностью следили за курсом и показателями систем.

Через несколько дней они приблизились к поясу Койпера. Это была область космоса, наполненная бесчисленным количеством астероидов и комет, представляющих собой остатки от формирования Солнечной системы.

– Здесь нужно быть особенно осторожными, – сказала Эмилия. – Один неверный шаг, и мы можем столкнуться с чем-нибудь.

– Я знаю, – ответил Карл. – Буду следить.

Шаттл медленно пробирался сквозь пояс Койпера. Эмилия и Карл внимательно сканировали окружающее пространство, пытаясь найти нужный астероид.

– Вот он! – воскликнула Мария по связи. – Я вижу его!

– Где? – спросила Эмилия.

– Координаты отправляю, – ответила Мария. – Будьте осторожны.

Эмилия ввела координаты в навигационную систему и направила шаттл к нужному астероиду.

Через несколько часов они приблизились к цели. Астероид оказался небольшим и невзрачным, покрытым слоем льда и пыли.

– Здесь нет ничего, – заметил Карл, глядя на астероид.

– Подождите, – сказала Эмилия. – Мария говорила, что запасы воды находятся под поверхностью.

– И что мы будем делать? – спросил Карл. – Копать?

– Да, – ответила Эмилия. – Мы будем копать.

Эмилия и Карл надели скафандры и вышли на поверхность астероида. Они взяли с собой буровое оборудование и начали копать.

Работа была тяжелой и утомительной. Лед и пыль сопротивлялись, буровое оборудование постоянно ломалось, а запасы энергии таяли на глазах.

– Я не знаю, сколько мы еще протянем, – сказала Эмилия, вытирая пот со лба.

– Мы должны продолжать, – ответил Карл. – Мы должны найти воду.

Они продолжали копать, не теряя надежды.

И вдруг…

– Вода! – воскликнул Карл. – Я вижу воду!

Эмилия подбежала к нему и заглянула в скважину. Она увидела сверкающую на свету воду.

– Мы нашли ее! – закричала она от радости. – Мы нашли воду!

Эмилия и Карл начали перекачивать воду в баки шаттла. Работа шла медленно, но уверенно.

– Скоро у нас будет достаточно воды, чтобы вернуться домой, – сказала Эмилия.

– Да, – ответил Карл. – И мы спасем Рихтера.

Перекачав достаточно воды, Эмилия и Карл собрались возвращаться на шаттл. И тут…

– Что это? – спросил Карл, глядя на небо.

Эмилия посмотрела туда, куда указывал Карл. Она увидела приближающийся к ним космический корабль.

– Это не может быть… – прошептала она.

Корабль приближался с огромной скоростью. Он был большим и черным, словно тень.

– Кто это? – спросил Карл, доставая оружие.

– Я не знаю, – ответила Эмилия. – Но это не наши.

Корабль приблизился к ним и остановился. Из него вышли вооруженные люди в черных скафандрах.

– Кто вы такие? – спросил Карл.

– Мы – хозяева этого космоса, – ответил один из людей. – А вы – незваные гости.

– Что вам нужно? – спросила Эмилия.

– Нам нужна вода, – ответил человек. – И ваш корабль.

– Вы не получите ничего, – сказала Эмилия.

– Вы уверены? – спросил человек, направляя на нее оружие. – Мы можем взять это силой.

– Попробуйте, – ответила Эмилия, доставая свое оружие.

Началась перестрелка. Эмилия и Карл сражались храбро, но силы были неравны. Людей в черных скафандрах было слишком много.

– Нам нужно уходить! – закричал Карл.

– Я знаю, – ответила Эмилия. – Но как?

Один из людей в черных скафандрах бросил гранату. Эмилия и Карл упали на землю.

Раздался взрыв.

Эмилия очнулась. Она лежала на земле, рядом с телом Карла. Он был мертв.

Люди в черных скафандрах окружили ее.

– Ну что, – сказал один из них. – Передумала?

Эмилия посмотрела на них с ненавистью.

– Никогда, – сказала она.

Люди в черных скафандрах подняли на нее оружие.

И тут…

Раздался выстрел.

Один из людей в черных скафандрах упал на землю.

Остальные повернулись.

Они увидели Рихтера.

Он стоял на холме, сжимая в руках винтовку.

– Уходите, – сказал он. – Или умрете.

Люди в черных скафандрах посмотрели друг на друга и убежали.

Рихтер подбежал к Эмилии и помог ей встать.

– Ты в порядке? – спросил он.

– Да, – ответила Эмилия. – А ты?

– Я в порядке, – ответил Рихтер. – Что здесь произошло?

Эмилия рассказала Рихтеру о том, что случилось.

– Они убили Карла, – сказала она. – Они хотели забрать воду и наш корабль.

– Я знаю, – сказал Рихтер. – Я все видел.

– Как ты здесь оказался? – спросила Эмилия.

– Я летел на шаттле, – ответил Рихтер. – Но меня перехватили эти люди. Я смог сбежать.

– Мы должны уходить, – сказала Эмилия. – Они вернутся.

– Я знаю, – ответил Рихтер. – Но сначала мы должны похоронить Карла.

Они похоронили Карла на астероиде. Они сделали ему могилу из льда и камней.

– Прощай, друг, – сказал Рихтер. – Мы тебя не забудем.

Закончив с похоронами, они вернулись на шаттл и улетели.

Они летели в тишине. Каждый думал о своем.

– Что мы будем делать дальше? – спросила Эмилия.

– Мы вернемся на “Прометей”, – ответил Рихтер. – И расскажем всем о том, что произошло.

– А потом? – спросила Эмилия.

– А потом… – ответил Рихтер. – Я не знаю.

Шаттл продолжал свой полет, устремляясь в неизвестность.

Они летели домой.

Возвращение Рихтера и Эмилии на “Прометей” повергло экипаж в смесь чувств. Радость от спасения капитана, скорбь по погибшему Карлу и ужас от известий о пиратах, хозяйничающих в поясе Койпера, надолго повисли в воздухе станции, словно ядовитый туман.

Атмосфера надежды, едва забрезжившая после обнаружения воды, вновь угасала. Информация, принесенная Рихтером, перечеркивала все планы на будущее. Добыча воды в поясе Койпера становилась невозможной, а значит, шансы на выживание экипажа “Прометея” стремительно уменьшались.

Встреча экипажа с вернувшимися состоялась в конференц-зале, который теперь казался еще более тесным и мрачным, чем прежде. Эмилия, несмотря на усталость и пережитое, держалась стойко, рассказывая о случившемся. Рихтер, стоявший рядом с ней, молчаливо поддерживал ее, его лицо выражало скорбь и решимость.

– Они были хорошо вооружены и организованы, – говорила Эмилия, ее голос звучал глухо. – Судя по всему, они давно занимаются пиратством в этом районе.

– Значит, мы не можем рассчитывать на воду из пояса Койпера? – спросил Даниэль, его голос дрожал от отчаяния.

– Боюсь, что нет, – ответил Рихтер. – Слишком опасно. Мы не можем рисковать жизнями экипажа ради сомнительной добычи.

– Что же нам делать? – спросила Мария, глядя на Рихтера с надеждой. – Есть ли у нас еще какие-нибудь варианты?

Рихтер вздохнул.

– Есть один вариант, – сказал он. – Но он очень рискованный.

В зале воцарилась напряженная тишина. Все взгляды были прикованы к капитану.

– На окраине системы, за орбитой Плутона, находится старая автоматическая станция по добыче дейтерия, – начал Рихтер. – Она была заброшена много лет назад из-за нерентабельности. Но, по данным архивов, там до сих пор могут оставаться запасы воды, используемой для охлаждения реактора.

– Но это же очень далеко! – воскликнула Мария. – У нас не хватит топлива, чтобы туда добраться!

– Это правда, – подтвердил Рихтер. – Путь туда и обратно потребует всех наших оставшихся запасов топлива. Но если мы найдем воду, то сможем выжить.

– А если не найдем? – спросил Даниэль.

– Тогда… – Рихтер замолчал, подбирая слова. – Тогда у нас не останется никаких шансов.

В зале вновь воцарилась тишина. Все понимали, что это решение – последнее, и от него зависит их судьба.

– Я считаю, что мы должны попробовать, – сказала Эмилия, нарушив молчание. – У нас нет другого выхода.

– Я согласен с Эмилией, – поддержал ее Даниэль. – Лучше рискнуть, чем сидеть и ждать смерти.

– Я тоже за, – сказала Мария. – Мы должны сделать все, что в наших силах.

Рихтер посмотрел на каждого из них. В их глазах он видел решимость и надежду.

– Хорошо, – сказал он. – Мы летим к станции по добыче дейтерия.

Подготовка к полету к станции по добыче дейтерия началась немедленно. Экипаж “Прометея” работал с удвоенной энергией, понимая, что от каждого их действия зависит их жизнь.

В инженерном отсеке Эмилия и Даниэль (заменивший погибшего Карла в качестве главного инженера) колдовали над двигателями, пытаясь выжать из них максимум мощности и экономичности. Каждый грамм топлива был на счету.

– Нам нужно максимально облегчить корабль, – говорила Эмилия, осматривая грузовой отсек. – Выгрузить все лишнее оборудование, припасы, научные образцы…

– Но что, если нам это понадобится? – возражал Даниэль.

– У нас нет выбора, Даниэль, – отвечала Эмилия. – На кону наша жизнь. Мы должны пожертвовать всем, что не является абсолютно необходимым.

– Хорошо, – соглашался Даниэль. – Тогда я займусь этим.

В медицинском отсеке Мария готовила запасы лекарств и оборудования. Она понимала, что условия на заброшенной станции могут быть непредсказуемыми, и им нужно быть готовыми ко всему.

– Нам нужно взять с собой все, что может пригодиться, – говорила она, перебирая медикаменты. – Антибиотики, обезболивающие, противоожоговые средства, антирадиационные препараты…

– Но у нас и так мало места, – возражал Даниэль, заглянувший в отсек.

– Я знаю, – отвечала Мария. – Но я постараюсь выбрать только самое необходимое.

Рихтер, тем временем, изучал навигационные карты и прокладывал маршрут к станции. Путь предстоял долгий и сложный, пролегающий через малоизученные области космоса. Ему приходилось учитывать множество факторов, таких как гравитационные поля планет, космический мусор и возможные метеоритные потоки.

– Этот полет будет самым трудным в моей жизни, – говорил он, глядя на карту. – Но мы должны справиться. Мы должны добраться до станции.

Через несколько дней подготовка к полету была завершена. Экипаж “Прометея” собрался в ангаре, чтобы попрощаться со станцией, ставшей их домом и тюрьмой.

– Ну что, – сказал Рихтер, глядя на своих товарищей. – Готовы лететь в неизвестность?

– Готовы, капитан, – ответила Эмилия.

– Тогда полетели, – сказал Рихтер.

Он вошел в шаттл, за ним последовали Эмилия, Даниэль и Мария. Двигатели шаттла взревели, и корабль медленно отделился от “Прометея”.

Станция, освещенная тусклым светом, удалялась вдали, становясь все меньше и меньше. Экипаж “Прометея” смотрел на нее с грустью и надеждой. Они понимали, что это может быть их последний взгляд на этот мир.

Полет к станции по добыче дейтерия проходил в напряженной тишине. Экипаж старался экономить энергию и топливо, поэтому все системы работали в минимальном режиме.

Рихтер, сидевший за штурвалом, внимательно следил за курсом и показателями систем. Он чувствовал огромную ответственность за жизни своих товарищей.

– Как вы себя чувствуете? – спрашивал он, время от времени, у Эмилии, Даниэля и Марии.

– Нормально, капитан, – отвечали они. – Все в порядке.

Но Рихтер видел, что они устали и измучены. Невесомость, ограниченное пространство и постоянное напряжение сказывались на их состоянии.

Через несколько дней полета шаттл приблизился к станции по добыче дейтерия. Это была огромная, заброшенная конструкция, состоящая из множества модулей и отсеков, соединенных между собой длинными переходами.