Читать онлайн Поворот любви

Глава 1

Грохот вломился в сон – нагло, без стука. Где-то на третьем этаже разбилось стекло, а потом – глухой удар, будто опрокинули шкаф. Дом на Уитта-роуд содрогнулся, передавая вибрацию прямо в её подушку.

Нэтали резко открыла глаза.

Шесть утра. Ещё двадцать восемь минут до будильника – но теперь уже не уснёшь.

– Ну сколько можно… – выдохнула она в подушку, чувствуя, как раздражение медленно поднимается от сжатых кулаков к вискам.

В горле застрял колючий комок гнева. Она ясно представила, как врывается к соседу сверху и швыряет ему в лицо будильник. Но вместо этого – глубокий вдох. Пять секунд. Десять.

Съемное жилье в Лондоне – клетка с позолотой: хочешь вырваться, но за дверью только промозглый ноябрь.

Спать уже не хотелось. Когда она потянулась, спина отозвалась тупой болью – этот старенький диван за год так и не принял форму её тела, будто сопротивлялся. Как и она…

Нэтали медленно провела взглядом по комнате.

Крохотная квартирка на втором этаже – типичное лондонское «гнездо» для тех, кому не хватает на что-то приличное: облупленные обои в горошек, диван, провалившийся посередине.

И ковры. Много ковров!

Хозяйка, фанатично следующая советам астролога, каждые два месяца тащила новый. Они лежали повсюду – под столом, в ванной, даже кругленькие-маленькие на стульях. «Моя квартира, мои правила», – бубнила старуха на все возражения. Со временем Нэтали смирилась.

– Аллилуйя! – выдохнула она, когда грохот прекратился. Тишина оказалась хуже – в ней слишком громко звучали воспоминания.

Обернувшись в плед, Нэтали побрела на «кухню» – если три квадратных метра с раковиной и плитой можно так назвать. Вся квартира представляла собой одну комнату-трансформер: кухня плавно перетекала в гостиную, которая ночью становилась спальней. Широкий подоконник выполнял функции стула, кресла и местом для курения.

Она сделала несколько глотков воды – ледяной, как взгляд матери в день, когда отец ушёл. Но едва расслабилась – новый удар сверху заставил её закатить глаза. Где-то в груди щёлкнуло, как в её любимой музыкальной шкатулке, когда механизм ломался.

Кофе зашипело на плите. Запах горький, как у матери по утрам, когда та варила его «с любовью» для отца.

Она закрыла глаза – и перед ней всплыла детская: голубые обои с облаками, за которые она так отчаянно боролась. Бумажные звёзды на потолке, которые вырезала ночами, воссоздавая отцовские созвездия. Гирлянда, превращавшая потолок в ночное небо – единственное, что не обманывало.

Но больше всего она любила, когда отец возвращался с работы.

Она бросалась к двери, чтобы первой рассказать ему всё. А потом – её любимые вечера: он, уставший, ложился с ней на кровать и рассказывал о космосе, о далёких мирах…

– Папулечка, ну пожалуйста, ещё чуть-чуть! – умоляла она.

И он неизменно сдавался, иногда засыпая рядом, обняв её.

Но и материнского внимания ей не хватало. Оливия всегда была занята уборкой, стиркой, готовкой. Нэтали приносила ей свои рисунки, надеясь на похвалу, но чаще слышала лишь рассеянное «угу» или, что хуже, – «мазня!», если случайно пачкала краской мебель. Она научилась не показывать обиды, но чувство ненужности росло с каждым днём. Она сидела на кухонном полу, следя за юбкой матери, мелькавшей между столом и раковиной. «Сегодня спросит. Обязательно спросит, как прошёл мой день», – мысленно шептала она, но Оливия проходила мимо, неся стопку тарелок.

Школа научила её главному: доверие – синонимом глупости. После того как она поделилась бутербродом с мальчиком из параллельного класса, наутро её тетради плавали в унитазе, а позже на руках маркером красовалось «ГОРИЛЛА».

– Дралась? – даже не повернулась мать, скребя сковороду.

– Упала, – соврала Нэтали, разглядывая синяк на колене. Помощи ждать было неоткуда.

Спасение принёс рассказ про медвежонка в шляпе. Отец подарил эту книгу на её день рождения. Нэтали проглотила историю за вечер, а утром положила в рюкзак мармеладный сэндвич – «Вдруг Паддингтон проголодается?»

Мать однажды нашла в своей сумке такой подарок. Она так тогда кричала: «Хватит жить в сказках!»

Чтобы дочь не грустила, отец впервые решил сводить её в кинотеатр.

Белль на экране перелистывала страницы, и Нэтали почувствовала, как что-то щёлкнуло у неё внутри.

– Пап, я хочу, чтобы меня звали Белль, – прошептала она, когда героиня танцевала с Чудовищем. На следующий день в её комнате появилась шкатулка: при открытии фигурки кружились под любимую девочкой мелодию. Она заводила музыку снова и снова, пока краска с Белль не стёрлась от прикосновений.

А потом что-то пошло не так…

Отец начал чаще пропадать на «работе», а иногда и вовсе не приходил домой. Подарки не радовали. Нэтали воспринимала их, как попытку загладить вину. Она пыталась поговорить с отцом, но в ответ слышала: «Миллион фунтов, Нэт. Тогда всё изменится».

Маленькая Нэтали не понимала, почему этот миллион стал важнее дочери.

Тогда ей пришла в голову идея.

Нэтали достала любимую розовую тетрадь, куда записывала мечты и обвела карандашом «Папина мечта 1000» – ведь все мечты из этой тетрадки исполнялись.

– Мало, – он усмехнулся и дописал нули. «1 000 000».

Так начался их ритуал. Каждый вечер она спрашивала:

– Ну что, папочка, получилось?

Он молча переписывал ту же цифру. Миллион оставался таким же далёким…

Когда он не приходил домой ночевать, Нэт рассаживала плюшевых зверей по его стороне кровати. Но они не могли заменить тёплые объятия отца. Ни одна игрушка не могла восполнить ту пустоту, которую она ощущала без отцовской любви и заботы. В тишине комнаты Нэтали плакала, утирая слёзы рукавом пижамы, и верила, что, если стереть все нули, папа вернётся.

Но ничего не изменилось…

Наступила просто привычка. Отношения между родителями трещали. Хотя Нэтали верила, что ей кажется. Томас пытался, что-то дарил матери, но той нежности, которую помнила Нэт, уже не было. А мать, словно сломанный комбайн вымещала ярость на дочери.

До тошноты знакомый спектакль: стоит Томасу переступить порог – и перед ним уже другая женщина. «Солнышко», «зайка», ложная нежность в голосе. Нэтали запиралась в комнате, впиваясь взглядом в потолок, где бумажные звезды теперь напоминали о лучших днях. Только книги оставались лекарством – они не врали, в отличие от людей.

В день шестнадцатилетия она все ещё ждала чуда. Надеялась, что за праздничным столом отец протянет ей ту самую шкатулку (новую, не поцарапанную). Вместо этого получила нож в спину:

– Я разлюбил твою мать.

Голос был знакомым, но слова казались чужими. Нэтали замерла, заметив, как пошло блестят его новые туфли – чёрные, намеренно начищенные для этого дня. В груди что-то щелкнуло, как в той шкатулке, когда ломался механизм.

И тогда всё потеряло смысл…

За его спиной стояла Чужая. Их совместное фото в голове Нэтали рвалось, как плохой коллаж.

Идеальный образ отца-героя рухнул…

Она не верила, что он смог бросить свою «любимую принцессу» ради…

Материнский крик разрезал воздух. Хрустальный бокал с надписью «Самой любимой дочке» разлетелся о стену, оставив на обоях брызги шампанского.

Так и закончилась её идеальная жизнь…

Она возненавидела не только отца, но и день, забравший у неё всё: детство, семью, надежды…

Стоя с закрытыми глазами, она дрожала от воспоминаний. Нэтали помнила каждое слово, выкрикиваемое матерью и то чувство неутешной обиды, когда мама безжалостно швырнула об стену любимую шкатулку, и та разлетелась на мелкие кусочки. Помнила ту боль, когда Оливия срывала со стен семейные фотографии, постеры и бумажные звёзды, уничтожая маленький мир Нэтали, который дочь так бережно строила с рождения и до…

Нэтали открыла глаза, сжав губы в тонкую линию.

«Любви не существует», – эту фразу она вбила себе в сознание.

Но, несмотря на всё это, сейчас у неё есть больше, чем просто мрачные воспоминания. У неё есть эта квартира, где она смогла создать свой новый мир. И у неё есть работа, которую она почти полюбила.

Ведь человек привыкает даже к тому, что сначала кажется ему невыносимым…

Закурив сигарету и выпустив дым вверх, Нэт дала себе установку на сегодня не думать больше о прошлом.

«Хватит!», – произнесла она про себя, сделав ещё пару затяжек сигареты и выдыхая дым на запотевшее стекло.

Быстро переодевшись из пижамы в более подходящую одежду, Нэтали подошла к зеркалу. Ей нужно было подготовиться к рабочему дню, и одной из её обязанностей как продавца в книжном магазине было умение улыбаться. Но, глядя на своё отражение, она понимала, что её улыбка выглядит неискренне и натянуто, а лицо похоже на маску, которую она вынуждена носить каждый день.

– Здравствуйте, – сказала она, скривив лицо в попытке изобразить радушие. – Меня зовут Нэтали… – и, в порыве отчаяния, она набрала воду в ладони и выплеснула её на своё отражение, надеясь смыть с лица всю фальшь.

Конечно, книжный магазин с зелёными стенами и красными стеллажами не привлекал толпы народу, но он обзавёлся постоянными клиентами, которые приходили сюда не ради её улыбки, а из-за любви к книгам. У каждого были свои вкусы и желания, которые Нэтали не всегда могла понять. Самыми популярными были книги о саморазвитии. Этот раздел пустел быстрее всего. Её бесило, что покупатели, прочитав лишь несколько строк, выходили из магазина с видом, будто они уже постигли все секреты жизни, словили «внутренний дзен». Хотя, по сути, книга же не магический эликсир, и не волшебная палочка. Это всего лишь слова, которые давно известны. Но, нужно купить книгу, чтобы это понять. Люди легко следуют чужим советам, вместо того чтобы искать ответы в своей жизни. Но возможно так проще, так правильнее…

Ноябрьский ветер швырнул ей в лицо горсть мокрых листьев, когда она выбежала из подъезда на Уитта-роуд.

Шарф, связанный бабушкой (последней, кто ещё называл её «Белль»), пах нафталином и старыми фотографиями. Каждый день она тратила больше часа, чтобы добраться до работы. Её скромное жильё располагалось в районе Мэйон-парка, и финансы не позволяли арендовать квартиру поближе к книжному магазину на Риджент-Стрит. Несмотря на то, что Нэтали не любила поезда, она всё же находила в поездках некоторую прелесть. В каждом утреннем путешествии она пыталась заметить то, что другие могли не увидеть.

Вагон сегодня был битком набит раздражением. Пассажиры косились на неё, будто она украла последнее свободное место. В углу вагона мелькнул мужчина в потрёпанном пальто. Он смотрел в окно, перекатывая в пальцах что-то блестящее. Нэтали отвела взгляд – слишком много странных типов ездит в эти часы. Напротив, пристроилась парочка: он поправлял ей прядь волос, она смеялась слишком громко для семи утра. Нэтали мысленно дорисовала им финал – чужая помада на воротнике, неожиданная беременность, кредиты на совместную машину. «Хэппи-энды существуют только в книгах», – хотелось сказать им, но поезд уже подкатывал к Бонд-стрит.

На перроне толпа ринулась вперёд, как стадо испуганных антилоп. Кто-то грубо толкнул её в спину. «Бесплатный сыр бывает только в мышеловке», – едва не сорвалось с губ, но она лишь глубже зарылась в шарф. Сквозь запотевшее стекло магазина уже маячила Лили – вечный двигатель позитива в полосатом свитере.

– Привет, Нэт! – коллега расцвела.

Нэтали пробормотала что-то невнятное и ринулась в подсобку – свою крепость среди коробок с «Как полюбить себя за 10 дней» и «Секретами счастливых браков». Но Лили, конечно, последовала за ней.

В первые месяцы работы в книжном магазине Нэтали сторонилась своей излишне дружелюбной напарницы. Лили была той самой девушкой, которая могла превратить даже самый серый день в праздник, рассказывая о своей любви к Джеймсу. Нэтали бесила эта «сказочная» любовь, которую напарница так ярко описывала. Ведь дома её ждала пустая квартира, а не любящий мужчина. Это контрастное ощущение – между её собственной жизнью и жизнью, о которой рассказывала Лили, – делало Нэт замкнутой и раздражительной. А иногда она ловила себя на мысли, что завидует ей… Но очень в редких случаях.

А после года совместной работы Нэтали вообще стало казаться, что она живёт с влюблённой парочкой под одной крышей. В её голове разыгрывался сериал под названием «Счастливая жизнь Джеймса и Лили». Каждый новый эпизод этого воображаемого шоу вызывал всё больше негодования.

– Привет. Вижу, ты, как всегда, рано и в хорошем настроении! — «Джеймс опять приготовил завтрак в постель?»

Нэтали испугалась, не произнесла ли это вслух, и захотела превратиться в кактус с острыми иглами, чтобы хоть как-то выразить своё недовольство. Она не любила «женские» штучки, объятия и поцелуи в щеку, которые Лили так охотно раздавала всем вокруг.

– От тебя ничего не скроешь, Нэт! – с улыбкой ответила Лили, обнимая её. Нэтали старалась не выдать внутреннего протеста.

– Джеймс…, – Лили закатила глаза, но достала билеты. – Тащит меня на какую-то оперу, а я в этом ни бум-бум!

– Как мило…, – промолвила Нэтали, стараясь натянуть на лицо милую улыбку.

Ей так хотелось найти пульт и промотать все счастливые моменты жизни Лили и Джеймса. Она искала любой способ отвлечься от мыслей, что её собственная жизнь отличается от той, что она наблюдала со стороны… Да, мы снова вернулись к зависти…

– Сегодня очень холодно, – произнесла Нэтали, стараясь сменить тему. – Поступили к нам новые книги?

Это могло поднять ей настроение.

– Нет, директор сказал, что новых книг в ближайшие недели не предвидится, – ответила Лили с ноткой разочарования в голосе. – А я так надеялась купить что-нибудь для Джеймса! Ты же знаешь, он любит читать.

Лили упала в кресло, крутя обручальное кольцо.

– Мне не хватает терпения дочитывать книги, – её голос звенел, как витринный колокольчик. – Гораздо приятнее заботиться о доме…

«О доме. О Джеймсе. О вечном празднике счастья»

Губы Нэтали искривились. Всё, что у нее было – это коллекция «никогда»: никогда не знала дрожи от прикосновений, никогда не верила в «я тебя люблю», никогда… не могла забыть, как отец предал.

Дым сигарет больше не заглушал запах материнского виски – теперь она сама глушила воспоминания бокалом вина по вечерам. Бабушка… та хоть любила. До последнего вздоха.

Никому не было дела до её жизни и поступков, и она не знала, как с этим справиться. Протест против жизни, протест против любви – девушка вся была ходячим протестом. Она искала смысл своего существования, но находила его лишь в отрицании всего окружающего. И, когда Нэт встречалась с Лили, она словно губка впитывала всю её положительную энергию своей напарницы, и внутренний протест поднимал Нэт средний палец.

Нэтали, дослушав очередную историю от Лили направилась к рабочему месту. Сев за стойку, она поприветствовала директора, и достала книгу «Пока не остыл кофе– какая ирония. Её жизнь уже давно остыла, как вчерашний кофе в бумажном стаканчике.

«Бесполезно, – мысленно спорила Нэтали с текстом. – Даже если бы я могла всё изменить, отец… Они всегда выбирают других…».

– Нэтали, там посетитель не может выбрать книгу, помоги ему. – Лили осторожно отвлекла её от книги

С натянутой улыбкой она направилась к стеллажу, где стоял молодой человек. Не просто очередной посетитель, а живое противоречие. Потрёпанное пальто, но новые часы. Застиранные джинсы, но дорогой парфюм. И эти глаза… Серо-зелёные. Как море перед штормом, которое она видела лишь на открытках.

Нэтали замерла. Её стандартный алгоритм («второй стеллаж слева – до свидания») дал сбой.

Он смотрел. Не на книги. Не на её фирменную «выученную» улыбку.

А сквозь – будто видел все те страницы, что она старательно вырывала из собственной жизни. Тиканье часов превратилось в удары сердца. В пальцах у него мелькнуло что-то металлическое – может, ключи? Или…

«Стоп. Почему мне важно?»

Глава 2

Алфи Эванс редко задумывался о внешности. Потрёпанные джинсы, мятые футболки, свитера с катышками – его стиль можно было описать двумя словами: «Да и так сойдёт». Рубашки и костюмы появлялись в его гардеробе лишь под давлением обстоятельств: семейные ужины, похороны дальних родственников, прочие обязательные мероприятия, от которых он бежал, как от чумы.

Свобода – вот что для него значило всё. Свобода в мыслях, в поступках, даже в том, как он выглядел. В университете он как-то заспорил с приятелем: «Ты хочешь, чтобы тебя любили за глянцевую обложку? – Алфи стукнул пивной бутылкой по столу. – А я вот предпочитаю, когда читают содержание».

Но сейчас, под пристальным взглядом продавщицы, Алфи впервые за долгое время усомнился в своём выборе.

Девушка натянуто улыбалась. Их взгляды встретились – и она резко отвернулась, нервно перекладывая уже идеально ровные стопки книг. Он украдкой окинул себя взглядом: джинсы чистые, свитер без дыр. «Значит, дело не в одежде». Алфи нахмурился, сжимая в кармане зажигалку.

«Идиотка, – мысленно шипела Нэтали. – Вот же ведь знала – нельзя смотреть в глаза клиентам. Особенно таким. Особенно когда у них эти… чёртовы морщинки у глаз от улыбки».

Глубокий вдох – и она снова повернулась к незнакомцу, но взгляд упорно скользил мимо его глаз. Вместо этого она изучала детали: поношенные кеды, джинсы с выцветшими коленями, пальцы, перебирающие что-то в кармане…

И тут её пронзила мысль: «А не он ли ехал со мной в метро?»

Нэтали сжала пальцы на корешке книги. Надо было срочно взять себя в руки. «Представь его ослом», – вспомнила она глупый совет из какой-то статьи. Но даже в роли длинноухого животного он выглядел… особенным. Эти глаза. Она точно где-то их видела.

– Странный тип, – вырвалось у неё шёпотом, но достаточно громко.

Уголки губ Алфи дёрнулись. Он прикрыл рот рукой, потом вдруг скопировал её скованную позу и натянутую улыбку, как у неё.

– Что такого смешного? – голос прозвучал резче, чем она планировала.

– Извините, – он поднял ладони, будто сдаваясь. – Вы прямо как моя первая учительница, когда я принёс в класс живую лягушку. Та же смесь ужаса и праведного гнева.

Она впилась зубами в нижнюю губу. Обычно такие шутники быстро замолкали под её взглядом, но этот… От его ухмылки хотелось либо запустить в него тяжёлым томом, либо… Она резко отвернулась, чувствуя, как тепло разливается по щекам.

«Перегнул?» – Алфи ловил её взгляды. Когда их глаза снова встретились, что-то гулко стукнуло у него в груди. То ли сердце, то ли отголосок детства, когда он верил, что внутри у него живёт дятел Вуди.

«Кареглазка», – промелькнуло у него в голове.

Нэтали делала вид, что её больше интересует полка с классикой. «Обычный покупатель. Сейчас выберет книгу и уйдёт». Но пальцы дрожали. Она справлялась с капризными старушками и заносчивыми бизнесменами, но этот… Будто специально выводил её из себя.

«Можно позвать Лили…»

Но это значило признать поражение. А Нэтали ненавидела проигрывать.

Алфи наблюдал. Её упрямство только подогревало интерес. «Милая, дерзкая, робкая…» Он даже представил, какой она могла бы быть в других обстоятельствах.

Нэтали почувствовала его взгляд. Самоуверенный. Наглый. Она резко обернулась – и снова эти чёртовы глаза. «Где я…»

Внезапный чих перечеркнул все мысли.

«Ну просто замечательный день», – подумала она, чувствуя, как лицо заливает красками.

Алфи ухмыльнулся.

– Будьте здоровы… Кареглазка.

«Вот же придурок! Уже и прозвище придумал!»

– Спасибо, – она протёрла нос тыльной стороной ладони. – Но ваши фамильярности можете приберечь для кого-то другого.

Его забавляло, как она металась между грубостью и смущением. Ни дурацких духов, ни притворного смеха, ни этого вечного «случайно» оставленного телефона. Только взгляд – осторожный и колючий, как у тех уличных кошек, что шипят, но не убегают.

«Книжный бронепоезд», – вдруг щёлкнуло у него в голове, и он неожиданно фыркнул.

Нэтали нахмурилась.

– Ой, извините, – пробормотал он, но ухмылка так и не сошла с его лица.

«Болван. Очередной альфач, уверенный, что все девушки мечтают о его внимании», – мысленно процедила она, чувствуя, как ярость подкатывает к горлу.

Глубокий вдох. Выдох.

– Меня зовут Нэтали. Чем могу помочь? – выдавила она сквозь зубы.

«Нэтали… Первая в моей жизни», – отметил про себя Алфи, разглядывая её. Глаза – тёплого карего оттенка, с едва заметным золотистым вкраплением на левой радужке. Будто кто-то кинул щепотку корицы в кофе. А губы… «Чёрт, интересно, они такие же колючие, как и характер?»

– Может, хватит меня разглядывать? – резко оборвала она. – Чем могу помочь?

Алфи почувствовал, как уши наливаются жаром. Он судорожно сунул зажигалку в карман, будто это могло как-то спасти ситуацию.

«Алфи Эванс смутился. Бред какой-то».

Он всегда избегал чувств. После первого болезненного расставания решил: эмоции – слабость, а отношения – клетка. Два года чётких правил: никакой романтики, только работа, книги, друзья и редкие, ни к чему не обязывающие встречи.

Но эта «Кареглазка» за пять минут умудрилась поставить под сомнение все его принципы.

– Я смотрел на… – он метнул взгляд на случайную книгу с итальянскими рецептами. – На пасту карбонара. То есть на книгу. Не хотите поужинать?

– Это название книги? – подняла бровь Нэтали.

– Это приглашение.

– Кто автор? – продолжила она, игнорируя его намёки.

Алфи замялся.

– Э-э-э… Я.

– Тогда повторю: чем могу помочь?

Его обычные приёмы не сработали.

– Я… забыл…

Теперь она смотрела на него свысока, а он чувствовал себя идиотом.

– Вам… нужно моё время для консультации? Или для подкатов?

Алфи замялся. Чтобы «оседлать» такую «лошадку», как как она, нужен был талант покруче его.

– Пока думаете, я займусь книгами, – Нэтали демонстративно отвернулась.

В третий раз за десять минут она начала перекладывать идеально ровные тома. Но взгляд её скользнул вниз – на его кеды. Один ботинок завязан аккуратно, с четырьмя петлями. Второй – кое-как, с двумя.

«Терпения хватило только на один», — мелькнуло у неё.

– Вам так понравились мои кеды? – Алфи поймал её взгляд.

Нэтали резко отвлеклась.

– Вам ещё нужна помощь?

– Ну, я… эм… книгу ищу. Для друга…

«Ну наконец-то!»

Она перебрала в голове варианты, лишь бы поскорее отвязаться. По привычке потёрла нос – жест, от которого Алфи невольно улыбнулся.

«Это точно не то, что мне нужно», – Алфи посмотрел на книжные ряды.

– Знаете… в вашем магазине наверняка нет того, что я ищу, – вдруг вырвалось у него.

«Что?!»

Нэтали едва не взорвалась. «Серьёзно? У нас нет книг?!» Пальцы сами сжались вокруг ближайшего тома – тяжёлого собрания сочинений Диккенса. Но зарплата дороже удовлетворённых амбиций.

– Почему вы так решили, сэр? – её голос был спокоен, но взгляд мог бы прожечь дыру в стене.

Алфи понял, что ляпнул глупость. И заметил, что даже злясь, она прекрасна – глаза горят, губы сжаты. Прямо как его учительница в начальной школе. Не хватало только жвачки.

– Например, у нас есть «Энциклопедия мужской неполноценности». Или сентиментальные романы о вампирах. Ах да, вы же хотели «Шнурки для чайников»?

Алфи чуть не подавился собственным смехом. Теперь он понял, зачем она пялилась на его обувь.

– Лучше возьмите «Как развить чувство такта», – пробормотала она себе под нос, но он уловил.

«Один-один, Нэтали».

– Может, вампиров предложить? – язвительно бросила она, щёлкая ногтем по корешку книги.

– Вы правда считаете, что мне это интересно? Хотя ваше представление обо мне забавно.

– Какое может быть представление о человеке, который даже книгу выбрать не способен?

Алфи лишь усмехнулся.

– Если ваши лучшие рекомендации – фэнтези про убийц, то мне тут делать нечего.

– Тогда скажите конкретно, что вам нужно! – её пальцы сжали край полки.

– Вы всегда так колки? Или мне особенно повезло?

– Вам несказанно повезло. Кстати, вот вам пособие «Искусство светской беседы».

– Тогда я напишу бестселлер «Как укрощать строптивых продавщиц».

Щёки Нэтали вспыхнули. Чтобы скрыть смущение, она потянулась за томом на верхней полке. Встав на цыпочки, невольно обнажила узкую полоску кожи у пояса джинсов.

Алфи не мог отвести взгляд. Её вытянутая линия тела, чуть приподнявшийся край свитера – всё складывалось в идеальную композицию. Хрупкая, но с характером – прямо героиня викторианского романа.

Нэтали почувствовала, как под этим взглядом внутри что-то ёкнуло.

– Вам больше некуда смотреть? – резко бросила она, с силой втыкая книгу на место.

– За вашей спиной… – он даже не попытался скрыть ухмылку.

– Там лежит книга «Как перестать пялиться на продавщиц». Рекомендую. – Она заправила прядь волос за ухо, но рука дрогнула.

Алфи рассмеялся. Её прямолинейность восхищала.

– Ой, я вас задела? – она специально сладко улыбнулась.

– Нет, просто записываю в блокнот: «Продавщица Нэтали – мастер сарказма». Придётся вернуться за продолжением.

Нэтали сделала вид, что не слышит намёка.

– Итак, книгу про вампиров берём?

Их взгляды скрестились. Алфи театрально закатил глаза, а она машинально почесала переносицу – детская привычка, от которой никак не могла избавиться.

Она схватила первую попавшуюся книгу, листая страницы, не видя текста. Во рту пересохло.

«Преврати его в муравья», – мысленно приказала себе. Но даже в виде насекомого он выглядел обаятельно – с этой ухмылкой, с этим прищуром…

– Я думал, вы уже поняли, что вампиры – не моя тема. Моему другу, кстати, тоже. Или это ваши э-м … – он резко замолчал, осознав, что чуть не ляпнул лишнего. Упоминать чьи-то фантазии всё же невежливо. Он с трудом сдерживал смех.

– Вам снова смешно, сэр?

– Виновен, больше не повторится! – Алфи сделал серьёзное лицо, но она поняла – издевается. – Почему именно вампиры?

– Потому что люди готовы променять реальность на вымысел! Бросают партнёров, если те не дотягивают до Эдварда Каллена.

Она говорила страстно, губы слегка приоткрывались, обнажая ровные зубы. Алфи представил, как кусает её нижнюю губу, как его ладонь скользит по обнажённому боку…

– Разве не грустно? – перебил свои мысли. – Гоняться за тем, чего не существует?

«Метко. Но ты мне всё равно не нравишься», – мысленно огрызнулась Нэтали, сжимая край кофты.

– Люди бегут в книги, когда реальность становится невыносимой, – сказала она. – Там можно надеть любую маску и хотя бы ненадолго забыть…

Алфи замер. Он и сам годами прятался за маской беззаботности.

– А вы в какую любовь верите? – неожиданно выпалил он.

Перед глазами Нэтали всплыла старая фотография родителей – та, где они ещё смотрели друг на друга.

– Я верю в книги, – голос дрогнул. – Они не предают. Не уходят.

Она часто заморгала, и Алфи показалось, что в глазах блеснули слёзы.

– Между страницами можно спрятаться. Хотя бы до конца главы.

Он слушал, заворожённый. Ему хотелось обнять её, но он лишь стоял, не находя слов.

– А я верю в то, что можно найти, – наконец выдавил он и подмигнул.

Нэтали округлила глаза, будто он произнёс что-то неприличное.

«Опять его дешёвые уловки. Или он просто насмехается?»

– В моей реальности люди только разочаровывают. Книги – никогда.

Лицо Алфи вдруг исказилось. В глазах мелькнуло что-то знакомое – та самая боль, что она видела у матери по утрам, когда та думала, что её не видят.

– У нас отличный раздел по психологии, – резко сменила тему Нэтали. – «Сила настоящего», например.

Она говорила о книгах, но словно читала его мысли. Алфи почувствовал себя раздетым догола.

– Сомневаюсь, что это заинтересует моего друга, – пробормотал он.

– Ах да, ваш мифический друг. Может тогда роман? Чтобы подмигивать девушкам и сыпать цитатами?

– Чтобы удивить девушку, мне не нужны чужие слова. – Алфи провёл пальцами по корешкам, будто проверяя кладку. – Я архитектор. Годами изучал, как слова становятся стенами. Клиент говорит «хочу что-то светлое» – а за этим может скрываться боязнь темноты или память о родных. Архитектура – это перевод.

– Вы… архитектор? – неожиданно для себя спросила она.

Он кивнул, продолжая водить пальцами по полке:

– Люди редко хотят дом. Чаще – эхо. Смутное «как в детстве», «как в том фильме». И ты стоишь с чертежами, понимая, что строишь чужую ностальгию.

Нэтали представила, сколько раз он перерисовывал проекты, пытаясь угадать эти невысказанные мечты.

– С любовью та же история. Все говорят «навсегда», но видят разное. А когда реальность не совпадает с фантазией… – Он резко замолчал, будто наткнулся на трещину в собственных мыслях. – Вот почему я верю в линии, а не в слова. Угол в сорок пять градусов везде останется углом. А «люблю»… – Его взгляд внезапно стал холодным. – Это как «светлое». Каждый вкладывает что-то своё.

– Значит, вы строите дома, которые никто не хочет. И верите, что углы честнее слов.

В её глазах вспыхнул не огонь, а лёд. Алфи почувствовал, как по спине пробежали мурашки.

– Тогда вы ужасный архитектор! – бросила она, но смотрела куда-то за его плечо, будто там висела невидимая точка опоры. Эта привычка избегать взгляда бесила его сильнее всего.

– Что там такого интересного? – не выдержал он. – Я настолько отвратителен, что на меня даже смотреть не можете?

Нэтали замерла. Перед глазами всплыло лицо матери – такое же напряжённое, с поджатыми губами, когда та делала вид, что не замечает отца, вернувшегося под утро.

Пальцы её нервно забегали по полкам, выдёргивая и вставляя обратно одни и те же книги.

«Наглец, выскочка… но почему он смотрит именно так? Будто видит не продавщицу, а меня».

Терпение Алфи лопнуло. Он осторожно коснулся её руки – лёгкое мимолётное прикосновение, от которого по спине пробежали мурашки. Всю жизнь она считала себя рациональной, но сейчас… Всё перевернулось с ног на голову.

– Убери руки, болван! – вырвалось у неё, резко дёрнувшись назад. Лицо моментально вспыхнуло.

«Чёрт! Чёрт! Чёрт!» – мысленно выругалась она. Так хотелось сейчас щёлкнуть пальцами и исчезнуть в облаке дыма, оставив его с глупой ухмылкой.

Он рассмеялся – не ехидно, а искренне. Никто ещё не называл его придурком с такой искренней злостью.

Нэтали невольно фыркнула в ответ – и тут же сжала губы, возвращая каменное выражение лица.

– Алфи Эванс. – Он протянул руку, неожиданно почувствовав себя неуверенным подростком.

– Нэтали Миллер, – снова повторила она своё имя, делая вид, что не замечает его жеста.

– Самые интересные знакомства всегда случаются неожиданно.

– И не всегда приятны. Если вам больше ничего не нужно, я должна вернуться к работе, – бросила она и направилась к кассе.

– А извинения? – крикнул ей вдогонку, заранее зная ответ.

«Почему она так отчаянно защищается?» – размышлял Алфи, наблюдая, как Нэтали уткнулась в книгу, явно не читая. Пальцы нервно перебирали зажигалку в кармане. Готов был говорить о чём угодно – о дожде за окном, о новых налогах, даже о тех чёртовых вампирах – лишь бы продлить это странное напряжение между ними.

Она не вписывалась ни в один его тип. Не кукла из глянца, не синий чулок. Настоящая. Эти невидимые стены, которыми она себя окружила, только разжигали интерес. Последний раз подобное он чувствовал пять лет назад, когда встретил Саммерс. Но та история закончилась больно, и с тех пор Алфи выбирал лёгкие, ни к чему не обязывающие связи.

«Умные женщины тоже умеют быть страстными», – пытался убедить себя, что Нэтали – просто новый вызов. Но внутри что-то настойчиво твердило: «Всё иначе».

Алфи вышел без книги для друга, но с неожиданно лёгким настроением. Сегодня он открыл для себя Нэтали Миллер – упрямую, колючую и безумно притягательную.

На улице начал накрапывать дождь. «Идеальный финал». Он ненавидел дождь. Достал телефон – брат не отвечал. «Типично». Поднял воротник и зашагал к станции, чувствуя, как капли стекают за шиворот.

Нэтали наблюдала в окно, как его силуэт растворяется в серой пелене дождя. Когда дверь закрылась, она невольно подошла ближе. Запотевшее стекло превращало уходящую фигуру в размытое пятно.

«Ушёл и хорошо», – мысленно бросила она, громко щёлкая замком кассы. Но пальцы сами потянулись к тому месту на руке, где только что были его прикосновения. Глупость. Обычный покупатель. Завтра и думать забудет.

– Ой! – Лили уронила стопку книг на пол.

Нэтали подняла верхнюю – «Архитектуру счастья». Совпадение. Не более.

Весь день пошёл наперекосяк. Хуже всего было то, что не удалось дочитать запланированную главу. Она стояла у того самого стеллажа и не могла выбросить из головы его улыбку, его взгляд. Сжала кулаки – один резкий удар по полке, но навязчивые мысли не исчезли.

Нэтали никогда не рассматривала покупателей как потенциальную часть своей жизни. Не мечтала о любви, романтике и всей этой мишуре, которой забивали головы её сверстницы. В семнадцать, во время школьного лагеря, напившись коньяка с одноклассниками, она отдала свою невинность «хлюпику». У него воняло изо рта перегаром, а руки дрожали. Его неумелые прикосновения, дурацкие часы, цеплявшиеся за её волосы, боль – всё это вызывало тошноту. Он был неопытен, нервничал и потел, но Нэтали уже было всё равно. Она отвернулась к стене и ждала тех самых ощущений, о которых шептались девчонки из её класса.

А потом просто лежала, раздвинув ноги перед чужим парнем. Никакого «вау». Только липкое пятно на животе. Его дрожащее «извини». И глотки коньяка, чтобы вымыть из себя это отвращение. Именно тогда в её голове чётко щёлкнуло: «Всё к чёрту!». Никакой магии в сексе. Ещё одно подтверждение – любви не существует. Есть только социальный сценарий: отношения, свадьба, дети. И обязательный секс – для страсти и продолжения рода. Сколько бы она ни пыталась найти тот самый «вау» —эффект – всегда одно: «извини».

Рабочий день закончился. В подсобке Лили, как всегда, встретила её с улыбкой и свёртком домашнего печенья.

– Спасибо, обожаю твою выпечку! – Нэтали изобразила восторг, хотя на душе скреблось.

Мусорный бак у её дома давно стал главным ценителем этих кулинарных шедевров. Но приходилось кивать и придумывать комплименты – «как тебе удаётся такая воздушность», «вкуснее её печенья она ничего не пробовала». Кроме своих маленьких экспериментов на кухне, конечно.

Нэтали не была идеальной хозяйкой, но позволяла себе эксперименты. Чаще всего – паста с тунцом, её коронное блюдо. Иногда – макароны с сыром, куда она смело добавляла паприку или прованские травы. В особые дни – паста с яичницей. Но главным ритуалом был бокал красного вина. Каждый глоток стирал маску приветливой продавщицы, растворял фальшивую улыбку «лучшей подруги» Лили. В четырёх стенах своей квартирки она наконец могла быть просто собой – Нэтали Миллер, без прикрас и масок.

Глава 3

Нэтали сидела в полупустом вагоне, прислонившись к стеклу, на котором кто-то давно нарисовал смайлик ногтем. Сегодня, вопреки привычной суете, в поезде царила та странная тишина, что бывает только в библиотеках. Лишь изредка доносились обрывки разговора пожилой пары – они спорили о том, как изменился мир за последние годы. Рядом, уткнувшись в телефон, дремал парень в наушниках. Нэт машинально отметила его чёрные кеды с оранжевыми шнурками – такие же, какие носила сама в шестнадцать, пытаясь казаться взрослее.

«Как же это было давно…»

Нэтали ненавидела беспорядок – даже в мыслях. Каждое воспоминание она раскладывала по полочкам, как книги в магазине: аккуратно, с чёткими переходами. Только так она могла не сойти с ума.

Но мысли тут же переключились на него – на Алфи Эванса.

До этого момента она никогда не замечала покупателей в книжном. Мужчины появлялись в её жизни по чёткому, отработанному сценарию: бар, дешёвый комплимент, пара коктейлей, пошлый намёк, быстрый секс в чужой квартире. И этот противный стон в конце – будто они не наслаждались, а просто избавлялись от чего-то ненужного.

Два года пустоты, которую она безуспешно пыталась заполнить чужими прикосновениями.

Иногда ей казалось, что всё может измениться – что среди этого потока случайных связей найдётся тот, кто захочет не только её тела. Но увы. Мужчины приходили и уходили, оставляя после себя лишь горький осадок и твёрдую уверенность: «Любви не существует».

После смерти бабушки Нэтали даже подумывала о замужестве – от отчаяния, от страха остаться одной навсегда. Но стоило какому-нибудь женатому ловеласу в баре бросить на неё оценивающий взгляд, как все мечты о семье тут же разбивались о реальность.

А потом появился он.

Алфи Эванс – с его саркастичными шутками, небрежными жестами и серо-зелёными глазами. С тех пор Нэтали ловила себя на том, что ведёт себя как героиня слезливых романов – краснеет, злится, прокручивает в голове каждую их встречу.

«Бесит!»

Почему её обычные колкости, которые всегда отталкивали мужчин, на него не действовали? Почему он только усмехался в ответ, будто видел её насквозь?

Закрыв глаза, она попыталась представить, на кого он похож. Мистер Дарси? Нет, ей нравился этот герой – особенно та сцена, где он выходит из озера. Хотя нет, это экранизация… Но она всё равно не хотела ни с кем его сравнивать.

Ретт Батлер? Ближе, но Алфи не был таким самоуверенным. Он скорее напоминал… Чудовище из «Красавицы и Чудовища» – не внешностью, а тем, что скрывалось за маской насмешек. В его взгляде читалась та же незащищённость, та же боязнь быть отвергнутым.

«Чего ты боишься, Алфи? Меня? Или самого себя?»

Поезд замедлился, и Нэтали вышла на платформу, ощущая на лице первые капли дождя.

«Зонт… опять забыла.»

Пару дней назад Нэтали забыла зонт в поезде, и теперь дождь застал её врасплох. Она прижалась к стене у входа на станцию, укрываясь под узким металлическим козырьком. Достала телефон, открыла приложение и быстро набрала: «Купить зонт. Срочно!»

Капли стучали по крыше, выбивая чёткий, почти гипнотизирующий ритм. Этот звук всегда возвращал её в детство – в те дни, когда она могла часами сидеть у окна, следя за струйками воды на стекле. Тогда она воображала себя крошечной каплей, свободно парящей над Лондоном. Летела над крышами, заглядывала в окна чужих домов, но всегда возвращалась к вокзалу Кингс-Кросс.

Там, в далёком прошлом, её отец впервые показал ей «Платформу 9¾». Она до сих пор помнила, как дождь барабанил по навесу, а она, сжимая его палец в своей маленькой ладошке, затаив дыхание, ждала – вот-вот между платформами появится та самая колонна с тележкой, застрявшей в стене.

– Ты же знаешь, что это правда, да? – шептал он, подмигивая.

И она верила. Верила, что однажды получит письмо из Хогвартса, что где-то там, за гранью реальности, существует мир, где она не просто Нэтали Миллер – а любимая дочь и волшебница.

С тех пор каждый июль она приходила сюда. Покупала шоколадный батончик и кофе, садилась на скамейку и наблюдала за людьми, представляя, кто из них мог бы быть волшебником. Взрослая игра для сломанного ребёнка.

Она резко потушила сигарету, выбросила окурок в урну и, потирая замёрзшие ладони, зашагала к дому. Всего десять минут – и она будет в безопасности.

Ей нравился этот район. Особенно Манор Парк Флэтс – кусочек дикой природы, затерявшийся среди городского хаоса. Здесь не было идеальных газонов и вычурных клумб, зато были высокие деревья, в которых ветер шелестел так, будто шептал что-то важное. Скамейки? Не нужно. Она всегда брала с собой плед, расстилала его на траве и лежала, глядя в небо. Иногда под музыку, иногда – просто слушая, как вокруг бегают собаки, смеются дети, а чья-то жизнь идёт своим чередом.

А она мечтала.

Перед входом в дом она нащупала в сумке свёрток – печенье от Лили. Маленький пакетик с дурацкими наклейками-сердечками. Нэтали сжала зубы. Зачем Лили это делает? Зачем лезет в её жизнь со своей навязчивой добротой? Она не хотела ничьей заботы. Не хотела, чтобы кто-то пытался втереться в доверие, а потом – обязательно – исчезнуть, оставив после себя ещё одну рану.

Пакет полетел в мусорный бак.

Квартира встретила её запахом старого дерева и книжной пыли. «Аромат провала», – мысленно усмехнулась она. Но здесь, в этих четырёх стенах, она хотя бы не чувствовала себя чужой.

Поставив воду на макароны, Нэтали зашла в душ. Горячие струи смыли пот, городскую грязь и – на несколько драгоценных минут – воспоминания. О матери, которая пила, пока не теряла сознание. Об отце, который сбежал к другой, бросив её одну с этой женщиной. О детстве, где не было места сказкам, только крики, битая посуда и вечный страх.

После душа Нэт подошла к окну. Смотря на проносящиеся мимо машины, водила пальцем по стеклу. Мелькающие огни напоминали ей о том, как жизнь движется вперёд, а она застряла в каком-то временном пространстве.

Но, как думала Нэт, лучше оставаться вне времени, чем возвращаться к жестокой реальности.

Она нарисовала на запотевшем стекле домик, похожий на домик Барби из детства…

– Пап, смотри! Это наш дом! – смеялась маленькая Нэт, водя куклой Кена по полу.

Отец подхватывал её на руки, кружил, а она визжала от восторга.

– Конечно, принцесса! У тебя будет самый красивый дом, самый храбрый принц!

Запах гари вырвал её из прошлого.

«Чёрт!»

Она бросилась к плите, но было поздно – макароны пригорели.

«Идеально», – с горечью подумала Нэтали, наливая себе бокал вина. «Мать была бы в восторге. Ещё один повод назвать меня бесполезной».

Оливия Миллер не признавала полумер. Даже когда Нэтали приносила домой «А» (отлично), мать тут же находила повод для недовольства: «Почему не А*?» Если комната была убрана – «Ты плохо убрала под кроватью». Молчание трактовалось как «Ты меня ненавидишь?», а слёзы встречались криком: «Сколько можно плакать!»

Отец предпочитал не вмешиваться. Его стратегия была проста – исчезать. Сначала в офисе, потом в объятиях любовницы, а в итоге – навсегда…

Нэтали глотнула вина. Кислятина обожгла горло – точная метафора её существования.

В семнадцать она нашла спасение в компании таких же сломанных подростков. Они не спрашивали лишнего, не требовали быть идеальной. Просто брали её с собой, наливали виски, курили на крышах и смеялись над всем миром.

А потом она возвращалась домой.

Рука на дверной ручке. Глубокий вдох.

За дверью – пьяные крики, битая посуда, ненависть. Она научилась убегать. В парк. На набережную. В подворотни. Лишь бы не слышать материнский вой: «Ты разрушила мне жизнь! Ты – моя ошибка!»

Нэтали сжала бокал, что он аж затрещал…

В память врезалась комната у бабушки. Подушка, в которую можно кричать. И слёзы. Много слёз…

Каждое утро начиналось одинаково: сладкий запах панкейков, лёгкое прикосновение к волосам и тихий голос бабушки: «Просыпайся, солнышко». Бэтани Ли садилась на край кровати, гладила Нэтали по спине и шептала: «Люби, пока стучит сердечко».

Только она одна понимала – за дерзостью девочки скрывался крик о помощи. Но даже бабушкиной любви оказалось мало, чтобы зашить рваные раны, оставленные родителями.

Потом Бэтани не стало.

Нэтали выгравировала на памятнике те самые слова – «Люби, пока стучит сердечко». Но её собственное сердце окаменело. В нём не осталось места ни для кого – только холод, обида и пустота…

Она закурила. Сигаретный дым стелился по квартире. За окном – чужие «сладкие шестнадцать». Воздушные шары, смех, праздник…

Когда-то и она мечтала о таком празднике. Отец, наконец-то «успешный бизнесмен», пообещал устроить для неё «незабываемый вечер». Лучшее агентство Лондона, живая музыка, фейерверки. Нэтали тогда была счастлива. Она с нетерпением ждала этого дня – шестнадцатого апреля, когда ей исполнится шестнадцать лет. Представляла, как будет танцевать с друзьями, наслаждаться музыкой, смеяться. Даже перестала корить отца за вечные «командировки».

Но, оказалось, за «командировками» скрывалась горькая правда. В телефоне отца хранилась папка с откровенными фотографиями блондинки по имени Эммер Холл. Безвкусная блондинка с мёртвыми глазами, но с талантом льстить мужскому самолюбию. Томас Миллер, годами терпевший унижения от жены, попался на эту удочку.

Оливия ненавидела его прикосновения, смывала с себя «грязь» после каждого поцелуя. А Эммер делала вид, что он – «настоящий мужчина».

И вот – праздник. Тот самый. Только не её. Шампанское в руках Эммер. И удар ниже пояса:

– Дорогие гости, мы с Томасом помолвлены!

Нэтали вцепилась в рукав отца:

– Почему?!

Он даже не посмотрел ей в глаза.

– Я разлюбил твою мать…

Нэтали прижала лоб к холодному стеклу, наблюдая за веселящейся компанией во дворе. Их смех звенел фальшиво, как дешёвая бижутерия. «Чёрт возьми,» – прошептала она, отрываясь от окна и хватаясь за бокал. Кислое вино обожгло горло, но она жадно глотала, надеясь утопить в нём прошлое.

Лили со своими дурацкими кексами. Мультяшные рожи на глазури. Что угодно, лишь бы не думать о… Она зажмуривалась, но прошлое упрямо лезло под веки, навязчиво прокручивая кадры и напоминая о главном правиле – никакой любви. Никогда.

Нэт схватила телефон и начала листать новости, погружаясь в чужие драмы. Глаза скользили по заголовкам, пока не наткнулись: «Его попытка обернулась крахом».

– Ну, конечно, папочка, – Нэтали скривила губы в подобии улыбки.

Он тоже пытался. Безнадёжно. После того как любовница, так и не получившая ни денег, ни имущества, бросила его, Томас решил вернуться к жене. Типично – наломать дров, а потом судорожно пытаться всё исправить. Деньги потекли на её счёт, будто бумажки могли залатать дыры в душе. Часть оседала на оплату коммунальных услуг (а в Англии это дорогое удовольствие), остальное пропивала мать с очередным сожителем. Нэтали даже радовалась – пусть папины «извинения» превращаются в бутылки. Значит, она ему ничего не должна. И его попытка купить прощение действительно провалилась.

Потом начались визиты. Он приходил к бабушкиному дому и стоял у двери часами, надеясь на чудо – что она выйдет, обнимет, как в детстве. А Нэтали сидела на кухонном полу, вжав голову в колени, затыкая уши, но всё равно слышала:

– Нэт… Доченька… Пожалуйста…

Иногда их взгляды случайно встречались через окно. Тогда она медленно поднимала средний палец, хватала первую попавшуюся книгу и впивалась в строки, пока буквы не начинали расплываться.

Нэт отшвырнула телефон, и тот соскочил на пол. Вино исчезло залпом, а по стенкам бокала ещё стекали рубиновые капли, оставляя следы. Почему-то именно сейчас перед глазами встала мать. Нэтали вздрогнула.

Нэтали поднялась с дивана, оставив пустой бокал на столе. Рука потянулась к бутылке, но замерла в воздухе – повторять материнскую судьбу она не собиралась. О судьбе самой Оливии она не знала ничего и предпочитала не узнавать. Все, что связывало их, осталось в бабушкином доме: крики, синяки, пьяные ухажёры и… тот самый ритуал.

После каждой ссоры с отцом мать усаживала её на кухонный стул:

– Давай сделаем тебе красиво, доченька, – звучал этот приторный голос, который теперь снился только в кошмарах.

Жёсткая расчёска рвала волосы. Коса затягивалась так туго, что к вечеру начинала болеть голова. «Разве это не любовь?» – думала маленькая Нэт, стиснув зубы. Лишь годы спустя она поняла – это была месть. Отец баловал – мать калечила. Он дарил подарки – она оставляла синяки. Идеальная семья. Идеальный ад.

Поставив тарелку с подгоревшими макаронами, Нэтали чиркнула спичкой. Пламя свечи затанцевало перед глазами. На мгновение ей показалось, что она не в убогой квартирке, а в роскошном ресторане с высокими потолками, где не нужно считать каждую копейку.

Мысли невольно вернулись к годам борьбы. Мытьё полов в кафе, где хозяйка вечно ворчала. Разнос газет под ледяным дождём. Выгул собак богатых соседей, которые называли её просто «девчонка».

Она копила каждую монету, мечтая о колледже. Пока однажды не обнаружила пустую банку – украли ли деньги мать или один из её «друзей», так и осталось загадкой.

«Какая разница теперь,» – Нэтали ковырнула вилкой коричневатые края макарон.

Поворотным моментом стал тот случай в парке. Возвращая лабрадора хозяину, она заметила в его руках «Никогде» Нила Геймана.

– Вы читали? – спросил он.

– Нет, но очень хочу, – ответила она.

Владелец маленького книжного с горящими глазами рассказывал о подземном Лондоне, о магии слов. А потом предложил работу.

– У вас есть главное – настоящая любовь к книгам.

Если бы он знал, что за этой «любовью» скрывались годы побега от реальности в выдуманные миры…

Нэтали откусила кусочек макаронины и поморщилась.

– Хоть не уголь.

Нэтали неожиданно поймала себя на мысли, что несмотря на все испытания – она счастлива. По-своему, не так, как в книжках, но счастлива. Её план, выстраданный за годы борьбы, наконец работал: крохотная, но своя квартирка; работа, которая приносила радость; и бесконечные ряды книг – старых друзей и новых миров, которые ещё предстояло открыть.

Нэтали доела подгоревшие макароны, скривившись, и потянулась за сигаретой. Завернувшись в плед, она устроилась на подоконнике, поджав под себя босые ноги. Первая затяжка обожгла горло знакомым горьковатым вкусом.

А что, если бы отец не ушёл тогда? Сколько бы ещё длился этот спектакль идеальной семьи? Возможно, сейчас она бы сидела не одна, а в обнимку с каким-нибудь скучным, но надёжным мужчиной, планируя отпуск или смеясь над сгоревшим ужином.

Губы сами собой скривились в усмешке. «Какая пошлая фантазия». Но вдруг перед глазами чётко вырисовался тот самый заноза из книжного – его веснушки, которые так и хотелось пересчитать, и эти глаза… невероятные зелёные глаза, напоминавшие весенний луг в парке Чалет Вуд после дождя. В них угадывались серые тучки и крошечные вкрапления синевы – словно отражение переменчивого апрельского неба.

«Глупая, – мысленно ругнулась Нэтали, – даже его глаза не могут быть просто глазами. Надо же сравнивать с парком!»

Она нервно затянулась сигаретой и выдохнула дым на оконное стекло, наблюдая, как он медленно рассеивается.

Нелепая ассоциация с булочкой из китайской пекарни заставила её неожиданно рассмеяться. «Его губы… как та самая «Sausage & Cheese Bun» — такие же мягкие и теплые…» Мысль была настолько абсурдной, что Нэтали даже покраснела от собственной фантазии.

Но воображение уже рисовало новые картины: его рука, осторожно касающаяся её щеки, губы, приближающиеся к её губам… По телу разлилось странное тепло, заставившее вздрогнуть. В двадцать один год Нэтали с горечью осознавала, что никогда не испытывала оргазма. Все её «отношения» сводились к быстрым, бесчувственным связям с мужчинами, которых интересовало только собственное удовольствие.

Телефон вибрировал, прерывая поток мыслей. Лили. Опять. «Как тебе печенье? Я сегодня приготовила новое блюдо, завтра жди, оно точно понравится тебе!»

Нэтали закатила глаза. Эта девушка была ее полной противоположностью – солнечной, открытой, навязчиво доброй. Каждый раз, получая отказ, Лили выглядела так, словно ей отказывали в последней надежде. Но Нэтали не могла – нет, не могла, а боялась – позволить кому-то приблизиться. Обещания, обязательства, привязанность… Эти слова вызывали у неё почти физическое отвращение.

«Очередной скучный день Нэтали Миллер», – проворчала она, выдыхая на стекло и рисуя пальцем грустный смайлик. Сигарета догорала до фильтра, но тревожные мысли не отпускали. Она налила ещё вина и выпила залпом, ощущая, как алкоголь разливается теплом по телу.

Перед сном Нэтали надела старую футболку отца – ту самую, в которой засыпала, когда-то ожидая его с работы. Парадокс: она ненавидела этого человека всей душой, но не могла избавиться от этой сентиментальной привычки.

Лёжа на диване, она разглядывала на потолке шесть чёрных кругов, которые нарисовала в порыве вдохновения. «Может, сегодня ночью из них вылезут чудища?» – улыбнулась она собственному ребячеству. В детстве она бы точно в это поверила, как верила в магию книг о Гарри Поттере, перечитывая их бессчётное количество раз.

Но вместо монстров перед закрытыми глазами снова возник он – Алфи Эванс. Его образ был настолько ярок, что Нэтали вскочила с дивана с криком ярости и швырнула подушку в стену.

– Заноза, а не мужчина! – пробормотала она, поднимая с пола подушку.

Нэтали легла обратно и начала считать, как делала это в детстве. Один, два, три… Счёт всегда помогал успокоиться. Но не сегодня… В стену снова полетела подушка…

Глава 4

Алфи глушил тоску ирландским скотчем, перекатывая в пальцах злополучное приглашение. Свадьба. Саммерс Вуд и дядя Люк Эванс. На глянцевой карточке – улыбающаяся пара: он, высокий, с холодными серыми глазами и той самой снисходительной ухмылкой, а она… Она, рыжая бестия, которая когда-то клялась, что никому не достанется, кроме него.

Запах кедра. Всепроникающий, как сама измена. Он въелся в кожу Люка, пропитал его дорогие костюмы. Алфи зажмурился – теперь-то он понимал. Этот едва уловимый древесный шлейф, что появлялся у Саммерс в последние полгода их отношений. Не новые духи, как она говорила. А предательство, растянутое во времени. Он чувствовал. Всегда чувствовал. Просто не хотел замечать.

Алфи сделал глоток, ощущая, как алкоголь прожигает горло, но не память. На снимке дядя выглядел безупречно – ни морщинки, ни тени усталости. Пятьдесят лет? Мистификация. Будто время платило ему дань, пока остальные сгорали в его тени.

Люк Эванс. Фамилия, которая гремела в светских сводках. Бизнесмен? Нет, скорее профессиональный соблазнитель с армией помощников, делающих за него работу. Тренажерные залы, спа-салоны, коктейльные вечера – вот его рутина. А бизнес? Бизнес вел себя сам, пока Люк раздавал сладкие обещания и томные взгляды.

И вот теперь – Саммерс.

Скотч притуплял ярость, но не заглушал вопросы: как они вообще дотянули до свадьбы? Люк, для которого «верность» было ругательством, и Саммерс, не выносившая скуки?

Рыжеволосая искусительница. Её рыжие кудри плясали в такт ветру, а в глазах таилась опасность, приправленная хитрой усмешкой. Она могла очаровать кого угодно – и Алфи знал это лучше всех. Когда-то он сам попал в сети её дьявольских чар, наивно веря, что она станет его единственной. Теперь эти воспоминания казались ему жалкими и унизительными.

Он сделал глоток, и пламя виски выжгло в горле яму. Мысли о свадьбе сводили челюсть. Алфи не хотел там появляться. Ведь именно эти люди перевернули его жизнь – и не в лучшую сторону.

Дядя Люк был частым гостем в доме Эвансов. Его беззаботный смех гремел, как бокалы на вечеринке, резко контрастируя с железной дисциплиной Дилана Эванса – отца Алфи. Основатель корпорации «Эванс» не признавал полутонов. В его мире существовала лишь одна высеченная в граните истина: «Бизнес. Бизнес. Бизнес!» Эти три слова, намертво вбитые в стену офиса позолоченными буквами, были не просто фразой. Девизом. Кредо от Дилана.

Отдых он считал слабостью, развлечения – пустой тратой времени. Но Люк думал иначе. «Жизнь нужно прожить на полную!» – любил повторять он и следовал этому принципу неукоснительно.

Вечеринки, игры, смех – дядя умел создавать атмосферу праздника. А потом терпеливо выслушивал нравоучения брата. Но угрозы Дилана его не пугали. Ведь за маской весельчака скрывался холодный расчёт.

Люк не собирался довольствоваться малым. Благодаря деду, умолявшему Дилана «не бросать младшего брата», он получил двадцать процентов акций. Не контрольный пакет, но достаточно, чтобы не думать о деньгах. Его игра в «любящего дядю» продолжалась. Ведь работать под началом Дилана означало «пахать без отдыха». А Люк ненавидел это слово.

Алфи усмехнулся, вспоминая, как когда-то мечтал о такой же крепкой связи с со старшим братом, Сетом, какая, казалось, была у отца и дяди. Теперь он знал правду – лучше одиночество, чем предательство.

Ещё один глоток. В голове всплыли образы прошлого.

Его детство не было похоже на обычное. Богатство, закрытые школы, лучшие учителя – всё это выглядело роскошно со стороны. Но за блеском скрывалась пустота.

– Повтори! – бросил он бармену.

Окружающие завидовали его жизни, не подозревая, что творилось за кулисами. Идеальная семья из глянцевых журналов: успешный отец, элегантная мать, два перспективных наследника. Но в реальности – вечные скандалы, измены, слёзы матери. Богатые тоже плачут!

Дилан Эванс не терпел слабости. Его сыновья должны были стать идеальными. Сет старался соответствовать – учился, вникал в бизнес, стал любимчиком. Алфи же бунтовал.

Когда Алфи исполнился год, он впервые взял карандаш и оставил на обоях смешные загогулины, радостно крича «Ма-ма!». Так началось его восстание против отцовских планов. Фет тайком подкладывала ему альбомы, сохраняя каждый испачканный лист в шкатулке с гербом семьи «Эванс» – той самой, что когда-то получила от Дилана в подарок на помолвку. Она пыталась создать для сыновей хоть немного тепла в этом холодном доме… Но её усилий было недостаточно.

После тяжёлого рабочего дня Дилан часто возвращался раздражённым. Он хватал мольберт Алфи и швырял его в стену, выкидывал краски, крича, что рисование – занятие для неудачников. Фет пыталась заступиться, но Дилан уводил её в спальню, где продолжал орать. Скандалы всегда заканчивались пощёчиной. Успокоившись, он снова превращался в «идеального» семьянина.

Алфи продолжал рисовать тайком. Мечтал стать великим художником, чтобы отец наконец им гордился. Но каждый найденный рисунок начинал историю заново…

Мальчиком он сидел у двери спальни, прижимая колени к груди, пока сквозь дубовую панель пробивались рыдания матери. Его детское сердце сжималось в комок. Краски стали его тайным грехом – одновременно спасением и причиной материнских страданий. Он часто рвал свои работы, ломал кисти, пытаясь купить отцовскую любовь этим самоуничтожением. Но Фет останавливала его дрожащими руками. «Талант – твоё спасение», – шептала она, прижимая сына к груди, где под платьем прятались синяки.

Маленькими пальцами Алфи осторожно касался её лица, обводя каждый след отцовской жестокости. Круги, спирали, сердечки – он «рисовал» на её коже обещания, которые не мог сдержать. Фет стискивала зубы, превращаясь в монумент материнской стойкости. В эти минуты они обменивались болью без слов.

Колледж. Акционерные собрания. Цифры в отчётах расплывались перед глазами, пока его рука автоматически чертила в блокноте арки и колонны. «Бездарь! – гремел голос Дилана. – Настоящий мужчина строит империи, а не рисует картинки!» Алфи научился прятать блокнот под протоколом, делая вид, что слушает. По вечерам Фет тихо спрашивала: «Покажи новые рисунки?» – и они разглядывали их при свете настольной лампы, как заговорщики.

Но игра в послушание не спасала мать. После каждого «провала» сына Дилан приходил в её спальню с тем выражением лица, от которого холодела спина. Алфи застывал у двери, сжимая кулаки до боли, слушая приглушённые удары. Позже Фет выходила, уже успокоившаяся, с тщательно замазанным тональным кремом. «Всё хорошо, солнышко». Ложь, в которую они оба делали вид, что верят.

Глоток виски обжёг горло. Алфи провёл ладонью по лицу, словно стирая те детские слёзы, которые так и не пролились. «Мужчины не плачут, Эванс», – прошипел он, но стакан в его руке дрожал, выдавая внутреннюю бурю. Шум паба отступил перед голосами прошлого, звучавшими громче любого пьяного крика.

Последний день. Он помнил всё до мельчайших деталей. Отец орал на мать, требуя, чтобы она сопровождала его на очередной корпоративный банкет. Фет терпеть не могла эти мероприятия, где ей приходилось улыбаться в лицо женщинам, которые открыто флиртовали с её мужем. Она была всего лишь живым аксессуаром в его показной жизни «идеальной семьи».

Алфи, вернувшись от друзей, застал её в гостиной – бледную, с заплаканными глазами, с тёмными отпечатками пальцев на запястьях.

– Мама…

Он бросился к ней, готовый разорвать отца на части, но она схватила его за руку.

– Не надо, Алфи… Пожалуйста.

Её дрожащий голос и глаза, полные страха, резали хуже ножа. Горничная замазала синяки, помогла надеть ей новое платье – очередной маскарад. Перед выходом мама сжала его в объятиях так, будто чувствовала…

– Прощай, – прошептала ему на ухо.

Отец грубо дёрнул её за руку, и дверь захлопнулась.

Вечером Люк позвонил Сету. Алфи видел, как лицо брата стало мертвенно-белым.

– Мама… – только и смог выдавить Сет.

Алфи набирал её номер. Раз. Пять. Десять.

«Абонент недоступен», – механический голос звучал зловеще.

Когда он ворвался в кабинет, Сет шагал из угла в угол, словно загнанный зверь, с телефоном у уха. Алфи видел, как губы брата подрагивают, пока тот слушал что-то на другом конце провода.

– Что случилось?! – крикнул Алфи, хотя где-то в глубине души он уже знал ответ.

В этот момент в трубке его телефона раздался хриплый голос Люка:

– Алфи… вертолёт… – прерывистое дыхание, – их вертолёт…

Фраза «разбился» застряла в сознании, пульсируя в такт сердцу. Он не помнил, что было дальше – только лицо матери и её последнее «прощай».

Он отвергал любую помощь и слова поддержки. Он не хотел слышать утешения, не желал, чтобы кто-то пытался понять его горе. Всё, что он делал, это пытался заглушить свою боль алкоголем. Он рисовал и рвал эти рисунки, снова рисовал и снова рвал. Лёжа на полу, среди клочков бумаги, он выл, рыдал и кричал, кричал от боли, от горя, от чувства потери и несправедливости. Его боль не имела предела. После всего, изнеможённый, Алфи засыпал в её комнате, вдыхая последние следы духов.

Он не слушал Сета, который пытался говорить о бизнесе, о наследстве, о будущем. Его будущее умерло вместе с ней.

Когда пришло время вступать в совет директоров, Алфи сделал единственное, что мог – отдал свои акции дяде Люку и уехал. Без объяснений. Без сожалений. Сет назвал его предателем. Может, так оно и было. Но как можно предать то, что уже давно превратилось в проклятие?

– Ещё один? – бармен постучал по стойке, возвращая его в реальность.

Он молча кивнул.

Алкоголь не мог вернуть мать. Но хотя бы на время заглушал голос в голове: «Ты должен был её спасти».

Алфи взглянул на часы. Артур опаздывал – впрочем, как всегда. Хотя если быть точным, это он сам приходил заранее, сохранив студенческую привычку приходить раньше времени.

После похорон Алфи нашёл спасение в учёбе. Он вгрызался в книги, как утопающий хватается за соломинку. Лекции, семинары, ночи в библиотеке – всё это было побегом. Побегом от тишины в пустой комнате. От воспоминаний о её духах, которые внезапно накрывали в самые неожиданные моменты. Он приходил первым и уходил последним не из-за прилежания. Просто среди чужих мыслей было легче дышать. Там можно было на время забыть, что в мире больше нет её смеха, её рук, поправляющих воротник, её «Мой мальчик…»

Всё изменила первая любовь – Саммерс Вуд. Они встретились на выставке. Двадцатилетний Алфи, полный надежд, увидел в ней идеал – красивую, умную журналистку, писавшую о любви.

Он влюбился сразу.

Их роман вспыхнул ярко. Она стала не просто музой – воздухом, без которого он задыхался. В каждую картину Алфи вкладывал частичку этой любви, превращая холсты в кристаллы их чувств. Казалось, их историю можно было бы экранизировать – настолько она была идеальна. Но ни один сценарист не рискнул бы показать такую любовь, зная, чем всё закончилось.

Три года счастья. Ужины, путешествия, разговоры до рассвета. Алфи ценил каждую минуту, но не спешил жениться. Верил, что их чувства вечны. Саммерс терпела, но внутри зрело раздражение.

Со временем она поняла: это не любовь. Её раздражали его нежность и отказ от бизнеса ради искусства. Ей хотелось большего – карьеры, статуса, жизни среди сильных мира сего.

Саммерс стала избегать его, ссылаясь на работу, дела, родителей. Алфи не замечал тревожных звоночков – до того вечера у дяди Люка.

Тогда она наконец сказала правду.

– Всё кончено. Три года были ошибкой. Твоя любовь душит. Я влюбилась в Люка.

Эти слова перечеркнули всё. Ещё несколько минут назад он собирался сделать предложение. Теперь его мир рушился.

Любимая Саммерс, с которой он хотел прожить всю жизнь, таяла, как иллюзия.

Алфи засмеялся, пытаясь скрыть боль.

–Ты лжёшь! – крикнул он.

Но сомнения исчезли, когда в комнату вошёл Люк и обнял Саммерс.

Ярость охватила его. Началась драка, не достойная джентльменов. Оскорбления сыпались с каждым ударом. Всё, что связывало их с дядей, было растоптано. Остались только горечь и пустота.

Алфи скользнул взглядом по двум девушкам у стойки. Они кокетливо подмигнули, но сегодня ему было не до игр. Снова набрав номер Сета, он услышал лишь гудки.

– Когда ты вообще отдыхаешь, Сет Эванс? – пробормотал он, откладывая телефон.

Братьев объединяло одно – оба избегали серьёзных отношений. Только причины разные. Сет – из-за отцовского примера: сменяющиеся женщины научили его держать дистанцию. Раз в неделю – новая модель, никаких обязательств. Бизнес – вот что главное. Даже общение с Алфи тоже подчинялось определённым правилам. Звонки по праздникам, редкие встречи, когда Сет приезжал в Милфорд-Лэйн по делам. Но в последнее время старший брат начал проявлять неожиданную активность. Сет всё чаще звонил и, как всегда, не упускал возможности прочитать очередную лекцию о том, как правильно жить. Личное пространство Алфи Эванса снова оказалось под угрозой…

Глоток виски. Взгляд на часы. «Артур наверняка задержался из-за очередной красотки», – мелькнула мысль, заставившая усмехнуться.

Артур Дэвис – лучший друг Алфи, генеральный директор компании «Дэвис» и… отъявленный бабник. Его опоздания всегда означали одно – где-то рядом была девушка, чьи формы оправдывали любые задержки.

Их дружба с Алфи и Харли началась в школе после марафона передач Беара Гриллса. Вдохновившись, шестилетние «экстремалы» рванули в Эппинг-Форест с ножом, коробком спичек и бутылкой воды.

Костёр Алфи разводил десять попыток. Харли благородно расстелил свою кофту вместо коврика. Артур же, вспомнив французский деликатес, отправился на охоту.

– Хватит болтать! – кричал он друзьям, прыгая за проворными лягушками. – Мы же не в ресторане, тут надо добычу ловить!

После эпической битвы с увёртливой добычей им всё же удалось поймать пару земноводных. Харли, не дрогнув, приготовил «ужин» – отрезал лапки и насадил на палки.

Гордые, как первобытные охотники, они съели свой «трофей». А через четыре часа… все трое корчились в больнице от дикой боли.

– Братство лягушачьих! – сквозь стоны клялся Артур. – Никогда друг друга не бросаем…

Они сдержали клятву. Даже став успешным, Артур вытащил Алфи из депрессии после Саммерс:

– Своих не бросаем! – заявил он, забирая пятую рюмку. – Иди ко мне работать, а то опять вляпаешься в историю.

Алфи согласился. Хотя числился рядовым архитектором, скоро девяносто процентов проектов делались под его началом. Деньги, статус, женщины – всё было. Но внутри что-то сломалось. Отношения превратились в игру, где главное – очередная победа. Настоящие чувства он закопал глубоко.

Уже собираясь уходить, Алфи услышал голос друга:

– Кто на этот раз? – Артур плюхнулся рядом, заказывая тот же напиток.

Он – если Алфи заказал свой любимый ирландский скотч, значит, либо новая любовь, либо старые раны.

Алфи молча протянул ему свадебное приглашение.

– Идёшь? – отхлебнув, уточнил Артур.

– Даже не думал, – Алфи опрокинул стакан. – На этом фото мог быть я. Но её кольцо теперь где-то на дне Темзы.

– Да брось, сколько времени прошло?

Алфи пожал плечами.

– Года два, – прикинул Артур, разглядывая приглашение. – Хотя твой дядя долго тянул с предложением.

Уголки его губ дрогнули. Саммерс ему никогда не нравилась, но «Кодекс Братства» запрещал плохо говорить о девушках друзей.

– Пусть живут долго и счастливо, – процедил Алфи, заказывая ещё.

Артур предупредительно поднял палец:

– Только без повторения прошлого раза.

– Не планировал.

Взгляд Алфи скользнул по двум девушкам у стойки. Их смех напомнил звон бокалов.

– Левая или правая? – шепнул Артур.

– Мимо, – Алфи сделал знак бармену.

Он терпеть не мог эту охоту Артура, но если какая-нибудь сама предложит «без обязательств» – почему бы и нет?

Артур тем временем уже вовсю флиртовал с высокой брюнеткой, лениво потягивая виски. Между шутками и смехом они успели обсудить новые проекты, последние сплетни и, конечно же, женщин. Друг делал всё возможное, чтобы отвлечь Алфи от мрачных мыслей – спасать его упрямую задницу всегда было непросто. Зная, как глубоко тот закопал свою сентиментальность, друзья старались поддерживать его незаметно, но настойчиво.

Алфи снова уставился в дно стакана, где золотистая жидкость играла бликами.

– Подарок для Харли придумал? – постучал по стойке Артур, оставляя щедрые чаевые.

– Книгу подобрал, – пожал плечами Алфи.

– Серьёзно? – фыркнул Артур. – Ему нужна не литература, а нормальная девушка.

Артур игриво подмигнул пышной блондинке:

– Такую бы Харли в подарок… Хотя стоп, эту я приберу себе.

– Безнадёжный случай, – покачал головой Алфи.

– Ладно, может у тебя есть варианты для него? – Артур не отрывал взгляда от девушек. – Только не из тех, что за деньги… О, смотри, у рыжей пирсинг!

Он восхищённо присвистнул:

– С такими губками… Я обязан познакомиться.

Вернувшись через несколько минут, Артур светился от восторга:

– Кажется, меня ждёт незабываемая ночь. У неё сюрпризы… повсюду.

– Тебе бы в регистрационный офис, – усмехнулся Алфи.

– Как твой дядя? – расхохотался Артур. – Обязательно. В пятьдесят – идеальный возраст для женитьбы.

Он вдруг сделал серьёзное лицо:

– А тебе бы уже остепениться.

Алфи лишь усмехнулся.

– Да брось! – Артур ухватил его за щёки. – Признавайся, у тебя же кто-то есть!

– Отстань! – Алфи вырвался, смеясь.

– Ладно, – вздохнул Артур. – Но если что…

Он хитро прищурился:

– Может, устроим кастинг? «Невеста для Мистера Сентиментальность»!

– Лучше «Артур Дэвис: последний холостяк», – отбрил Алфи, подталкивая его к выходу.

На улице холод обжёг лица. Артур, забираясь в такси, крикнул:

– Завтра жду отчёт по поискам второй половинки!

– Сначала бы тебе невесту найти, – парировал Алфи. – Скажу, что ты миллионер – очередь выстроится!

Водитель такси фыркнул:

– Мне тоже найдите. Я временно подрабатываю. На самом деле я нефтяной магнат. – Друзья рассмеялись.

Когда такси скрылось, Алфи снова набрал Сета. Тишина.

Алфи заметил девушку у входа в паб. Короткое платье, уверенная улыбка – именно такой типаж он предпочитал.

– Скучаешь? – она игриво прикусила губу, вызывая у него ухмылку.

Его первое правило: ценить женскую инициативу. Зачем тратить время на ухаживания, если можно получить желаемое сразу?

В такси он действовал без церемоний. Её стоны смешались с рокотом мотора, а водитель сделал вид, что ничего не замечает, увеличив громкость радио.

Дома всё произошло быстро и грубо – по привычному сценарию. Сорванная одежда, приглушённые крики, страстные движения. Когда он отошёл, она ещё дрожала, лежа на краю стола.

– Пойду в душ, – бросил Алфи, снимая презерватив.

– Может, вместе? – томно протянула она.

Его второе правило: никто не остаётся на ночь.

Он положил двадцать фунтов на стол.

– После душа я хочу остаться один.

Её лицо исказилось.

– Какая же ты сволочь! – деньги шлёпнулись об пол, дверь захлопнулась.

Ледяные струи душа не смогли погасить внутренний жар.

Третье правило: никаких чувств. Только контроль.

Но сегодня он впервые за долгое время почувствовал себя проигравшим. Нэтали не смотрела на него с обожанием, как другие. Не реагировала на его улыбки. Не пыталась понравиться. Она смеялась над ним – и это задело.

Проходя мимо закрытой двери спальни, Алфи замедлил шаг. Всё оставалось как при Саммерс: флаконы духов на туалетном столике, её любимый плед, фотографии в рамках. Лишь отсутствие её аромата ванили с грушей в воздухе напоминало, что Саммерс покинула его квартиру два года назад.

Он спал на диване в гостиной, перенёс туда все свои вещи. Его ежедневный ритуал – пройти мимо этой двери и не заходить. Лишь по средам уборщица нарушала этот запрет. Иногда он слышал, как она разговаривает с пустым помещением, будто Саммерс могла её услышать.

Алфи резко развернулся и направился за новым стаканом виски.

Четвёртое правило: дверь остаётся закрытой.

Алфи стоял у окна, наблюдая, как в здании напротив гаснет свет. Один за другим исчезали тёплые пятна в окнах, пока не погасла вывеска «Reference Point». За три года жизни здесь он ни разу не переступил порог этого заведения, хотя название постоянно притягивало взгляд.

Достав телефон, он набрал название бара. Описание гласило: «Книжный бар для ценителей литературы, настольных игр и неторопливых бесед за бокалом вина». В голове сразу сложился план – идеальный ход в их игре с Нэтали.

Он представил их за угловым столиком: она – с привычной дерзостью бросает колкие замечания, он – легко парирует, не давая ей взять верх в их словесном поединке. А потом они выйдут вместе, перейдут дорогу… И его список «трофеев» пополнится новым именем.

Глава 5

Нэтали металась в постели, скованная ночным кошмаром. Снова отец – его образ преследовал её даже во сне, вызывая знакомую острую боль. Иногда она просыпалась с криком, задыхаясь от нахлынувших эмоций…

– Нет!

Глаза распахнулись, уставившись в потолок. Глубокие вдохи не помогали – лёгкие отказывались наполняться воздухом. Эти сны она ненавидела больше всего. Ненавидела его за предательство. Себя – за неистребимое сходство. Каждое утро зеркало напоминало: его нос, его губы, даже проклятая родинка на щеке – всё как напоминание о брошенной дочери.

Нэтали провела пальцами по тёмным волосам, едва касающимся плеч. «Почему не мамины черты? Или бабушкины?» – мысленно корила она себя. В девятнадцать, в порыве яростного бунта, она взяла машинку и сбрила всё наголо. Волосы давно отросли, но чувство, будто нужно сбежать от собственного отражения, так и не исчезло.

Громкий стук сверху заставил вздрогнуть. «Скоро я сбегу или убью этого соседа», – промелькнуло в голове.

Она заварила чашку крепкого кофе и села на подоконник. За окном хлестал дождь, а сигаретный дым вился в воздухе, повторяя извивы её мыслей. Рутина – единственный щит от прошлого. Всё оставалось неизменным: однообразие, скука, снова однообразие.

Нэтали затушила сигарету, допила кофе и поставила кружку в умывальник. Натянув первые попавшиеся джинсы и свитер, она быстро провела руками по волосам, накинула пальто и обмотала шею любимым шарфом. Выбежала на улицу – дождь усилился, и она в который раз пожалела, что так и не купила зонт.

В поезде Нэтали заняла свободное место и наблюдала за мужчиной, игравшим с дочкой в куклы. Девочка шептала ему на ухо реплики, а он, улыбаясь, неловко их повторял. Нэт невольно улыбнулась – малышка ловко управляла отцом. В сердце кольнуло: детство, которое она старалась забыть, вдруг напомнило о себе.

В комнате для персонала Нэтали сняла промокшее пальто и принялась вытирать волосы полотенцем. Внезапно дверь распахнулась, и внутрь влетела Лили.

– Привет, моя прелесть! – воскликнула она, стряхивая капли с ярко-жёлтого зонтика.

Нэтали поморщилась. Лили обожала придумывать дурацкие прозвища: «милашка», «солнышко», «злючка» – список казался бесконечным. Даже сокращённое «Нэт» в её устах звучало слащаво.

– Ужасная погода! – Лили с недовольством скинула мокрое пальто цвета фуксии и принялась стаскивать резиновые сапоги, украшенные ручной росписью. – Ненавижу дождь! Обязательно заболею… – Она достала из шкафа фиолетовые туфли, усыпанные стразами и перьями.

Лили Вэнс – ходячий праздник. Невысокая, с вьющимися русыми волосами и тёплыми карими глазами, она носила только яркое. Особую страсть питала к обуви: клеила стразы, бусины, миниатюрные фигурки – всё, что находила. Её гардероб состоял из платьев с безумными принтами, а в холода она не стеснялась экспериментировать с двумя парами колготок разного цвета, создавая необычные образы.

Каждый день в магазине Лили превращала в мини-спектакль. Она не просто советовала книги – она делилась историями. Казалось, весь Лондон знал о её отношениях с Джеймсом: от утреннего кофе до совместных поездок. Её огорчали лишь мелочи – простуда, неудачный пирог или, как сегодня, дождь.

Нэт, наоборот, не боялась простуд, плохой погоды и внезапных встреч со странными мужчинами.

– Если заболеешь, твой «идеальный» Джеймс примчится на белом коне с куриным бульоном, – усмехнулась Нэт.

Лили надула губы. Она терпеть не могла это клише. Для неё их отношения были не сказкой, а чем-то настоящим – тем, чем стоит восхищаться.

– Он не принц! – фыркнула Лили. – И коня у него нет!

Нэтали, не удостоив её возражений ответом, закрыла дверь и направилась открывать магазин. У входа уже толпились постоянные клиенты – те, кто приходил не только за книгами, но и за живыми спорами о героях и сюжетах. Директор поощрял общение посетителей и выделил для этого специальное место с креслами и большими подушками, где разговоры о книгах порой перерастали в настоящие дебаты.

Нэт перевернула табличку с «Закрыто» на «Открыто» и направилась к стойке, где Лили открывала кассу. Её улыбка вызывала у Нэтали внутренний протест.

«Каждый божий день одно и то же!»

Достав вчерашнюю книгу, она погрузилась в чтение, стараясь игнорировать шум и суету вокруг.

* * *

Алфи направлялся на встречу с братом. Сет Эванс, чьё время измерялось шестизначными суммами, наконец откликнулся после нескольких дней молчания. Алфи уже начал подумывать, что старший брат увлёкся новой пассией и оставит его в покое с вечными нравоучениями. Уголки его губ дрогнули в усмешке. Вряд ли. Сет и романтические отношения – понятия столь же совместимые, как лёд и пламя.

Он предложил встретиться в ресторане Ergon Deli на Риджент-стрит – в двух шагах от того самого книжного магазина с дерзкой Нэтали Миллер. Покупка подарка для Харли стала удобным предлогом заглянуть туда снова. Сегодня он твёрдо решил пригласить «кареглазку» в книжный бар. Шансы казались вполне реальными.

Сет в четвёртый раз взглянул на часы, затем поправил вилку, лежавшую под неправильным углом. Беспорядок, даже в таких мелочах, выводил его из себя. Аккуратно сложив газету, он отодвинул её к краю стола и глубоко вздохнул. Последний месяц вытянул из него все соки – корпорация «Эванс» балансировала на грани кризиса.

Подозрения зародились ещё несколько месяцев назад. Финансовые отчёты по новым гостиничным активам содержали странные несоответствия: реальные цены покупки значительно превышали указанные в документах. Копнув глубже, Сет обнаружил сеть теневых счетов, куда уходили излишки средств. Все дороги вели к Люку. А потом его ассистентка вручила ему ту самую папку с компроматом.

Чтобы не ошибиться, его команда юристов и финансовых экспертов три дня не выходила из офиса, выискивая малейшие нестыковки. Сет лично участвовал в расследовании – семейное наследие было для него не пустым звуком. Вскоре пазл сложился: все доказательства против дяди были в их руках.

Теперь он держал козырного туза. И свадьба Люка становилась идеальной сценой для разоблачения. Либо дядя возвращает украденное и продаёт свои двадцать процентов акций, либо следующие десять лет проведёт в камере тюрьмы «Темсайд».

Оставалось решить последний вопрос – вернуть пакет акций младшего брата. Формально присутствие Люка для передачи прав не требовалось, но Алфи упорно отказывался иметь дело с семейным бизнесом. По завещанию отца, продажа доли младшего сына допускалась лишь при одном условии: год работы в компании. Причём этот год можно было отработать в любой момент в течение десяти лет после оглашения воли покойного. До окончания срока оставалось меньше трёх лет, и Сет не мог допустить, чтобы акции брата ушли с молотка.

Алфи всегда считал эти строгие условия завещания очередной попыткой отца – даже после смерти – насильно втянуть его в семейный бизнес. Сет же видел в этом проявление доверия: отец знал, что только сыновья смогут сохранить созданное им наследие. Старший брат в очередной раз посмотрел на часы, собираясь уже уходить, когда в дверях ресторана появилась знакомая фигура.

«Всё такой же балбес, как и в детстве», – подумал Сет.

Алфи сразу заметил брата в дальнем углу зала. Сет вечно выбирал самые укромные места – то ли чтобы избежать посторонних взглядов, когда начинал пересчитывать салфетки или выравнивать столовые приборы, то ли из привычки контролировать пространство. Эта маниакальная педантичность всегда раздражала свободолюбивого Алфи, но они и не обязаны были быть похожими.

– Привет! – бодро сказал Алфи, садясь напротив хмурого брата и с трудом сдерживая улыбку.

Сет бросил на него недовольный взгляд. Их отношения никогда не отличались теплотой, и каждая встреча становилась испытанием. Прагматик до мозга костей, Сет не мог смотреть, как младший брат бесцельно прожигает жизнь.

– Привет, – сквозь зубы ответил Сет. – Давай без предисловий. У меня мало времени.

Он достал из папки документы и протянул их Алфи. Тот бегло просмотрел бумаги, написанные сухим юридическим языком.

– Меня это не интересует! – Алфи швырнул документы на стол.

– Тебе придется вернуться в компанию на год, а потом продать мне свои акции, – голос Сета звучал как приговор.

– Ни за что! Пусть Люк продает свою долю. Моя мне не нужна – хоть сгори она синим пламенем!

– Люк продаст свои акции, если не хочет получить десять лет тюрьмы, – холодно парировал Сет. – В этих документах – доказательства его махинаций. Благодаря твоему уходу он получил контрольный пакет и почти развалил дело отца. Тебе нужно занять место соруководителя.

– Мой ответ – нет! – Алфи едва сдерживал ярость. – Ты прекрасно знаешь условия завещания нашего «любимого» отца. Я не проведу ни дня в этой проклятой компании!

Гнев волной накатывал на Алфи. Лицо горело, кулаки непроизвольно сжимались. Он сто раз объяснял свою позицию, но Сет, как упрямый осёл, продолжал гнуть свою линию.

– У тебя две недели, – Сет встал, брезгливо оставляя папку на столе. – Приходи на их свадьбу. Испорть им праздник, заодно объяви о своем возвращении.

Алфи почувствовал, как от унижения сжимается сердце. Он ненавидел этот менторский тон. Но больше всего ненавидел отца, который даже после смерти продолжал дергать за ниточки.

– Вот смена одежды, – Сет указал на пакет. – Костюм пришлю позже. Научись наконец одеваться прилично. На дивиденды от твоих акций можно купить что-то достойное, а не это… – он презрительно окинул взглядом наряд брата. – Совладелец компании должен выглядеть соответствующе.

Не попрощавшись, Сет вышел. Алфи в ярости ударил кулаком по столу, заставив официанта и посетителей вздрогнуть.

– Извините… – смущённо пробормотал Алфи.

Щедро расплатившись и оставив ненавистный пакет, Алфи выскочил на улицу. «Почему ты такой невыносимый?» – мысленно кричал он брату. Всё, что было связано с отцовским бизнесом, вызывало у него тошнотворное отвращение.

Проходя мимо книжного магазина, Алфи замедлил шаг. Через витринное стекло он разглядел Нэтали, склонившуюся над книгой за стойкой.

– Ну, привет, Нэтали Миллер…

Нэтали выглядела необычно умиротворённой. Вместо привычной строгости на её лице играл лёгкий румянец, придавая чертам трогательную мягкость. Что-то неуловимо цепляло в этой «Кареглазке» – Алфи вдруг остро захотелось разгадать её, стать тем, кому она позволит заглянуть за привычную маску.

Но он быстро напомнил себе первоначальный план – пригласить её на свидание. И если всё сложится правильно, вечер должен закончиться страстной ночью. Однако, наблюдая за Нэтали, Алфи неожиданно почувствовал, как привычная уверенность даёт трещину. Её естественность и поглощённость чтением действовали гипнотически, заставляя сомневаться – сможет ли он сохранить холодный расчёт и не поддаться непредвиденным чувствам?

В магазин вошли супруги с ребёнком, и Алфи воспользовался моментом. Притворяясь заинтересованным книжными новинками, он украдкой наблюдал за Нэтали. Та покусывала кончик карандаша, иногда улыбаясь строчкам. Откинув мешающую прядь за ухо, она беззвучно шевелила губами, будто разговаривая с героями. Алфи невольно улыбнулся – такой он её ещё не видел. Сегодня Нэтали была настоящей, без защитной брони, какой, наверное, знали её только близкие. Разница между вчерашней колючей продавщицей и сегодняшней увлечённой читательницей поражала.

Скрестив руки за спиной, Алфи изучал её, как живую картину – «Девушка с книгой в интерьере букинистического магазина». Каждое движение – как перелистывает страницы, как помечает что-то на полях, как задумчиво сжимает губы – завораживало. И с тревогой он осознал, что интерес его становится глубже поверхностного влечения. «Это всего лишь атмосфера места», – пытался убедить себя Алфи. Его сердце, как старый фолиант, десятилетиями стояло запертым на замок.

– Добрый день, мисс Миллер!

Нэтали испугалась неожиданного голоса и уронила книгу на пол. Подняв глаза, она увидела его – того самого человека, чей образ не выходил из головы с их первой встречи. В широко распахнутых глазах читалось потрясение, губы беззвучно сложились в вопрос. А в ответ – та самая вызывающая улыбка, которая неизменно вызывала у неё досадное волнение.

Сегодня Эванс выглядел иначе. Вместо поношенного свитера – белая водолазка, вместо выцветших джинсов – тёмно-синие брюки, а вместо потрёпанных кед – элегантные лоферы. Нэтали невольно улыбнулась. «А ему идёт!» Пшеничные волосы слегка влажные от дождя придавали его образу непринуждённую небрежность. В таком виде он казался ей куда привлекательнее тех подвыпивших поклонников, что обычно к ней приставали.

– И снова вы, мистер Эванс, – произнесла Нэтали, чувствуя, как тепло разливается по щекам.

Алфи не ожидал такого начала. Засунув руку в карман, он нащупал серебряную зажигалку – свою вечную спутницу в моменты волнения. Металл холодно упирался в пальцы, пока он перекатывал предмет туда-сюда, стараясь не смотреть на её губы. Но мысли упрямо рисовали откровенные картины: вот она сидит на этом самом столе, вот её пальцы скользят по его груди… Чувствуя, что в штанах становится тесно, Алфи немного согнулся и облокотился на стойку. Нужно было срочно взять себя в руки, иначе весь его «энтузиазм» увидит весь Риджент-Стрит.

– Да, мисс Миллер, судьба явно намекает, что нам стоит лучше узнать друг друга, – выдохнул он, отчаянно пытаясь отвлечься от её рта.

– Надеюсь, не в романтическом контексте, – парировала Нэтали, сохраняя ледяной тон.

– Почему сразу нет? – Алфи почувствовал, как учащается пульс, но внешне оставался спокойным.

– Вам снова нужна помощь с выбором книги?

– Да, помощь. А точнее – ваше согласие. Хочу пригласить вас ужинать сегодня вечером.

Нэтали наблюдала, как он нервно застёгивает пальто, будто готовясь к отступлению. Это зрелище почему-то обрадовало её. Алфи же в этот момент готов был провалиться сквозь землю. «Почему я так быстро возбуждаюсь?»

– Я полагала, люди приходят в книжные магазины за историями, которые трогают душу, а не за сомнительными знакомствами, – произнесла она, демонстративно возвращаясь к чтению.

– Самые интересные истории начинаются неожиданно, – улыбнулся Алфи, хотя она упорно не поднимала глаз от книги. – Возможно, наша окажется увлекательнее всего, что стоит на этих полках.

Нэтали выразительно закатила глаза.

– Сомневаюсь, что этот банальный сюжет заслуживает даже сноски в примечаниях.

Она внимательно посмотрела на мужчину. Тот явно попал в собственную ловушку – его щёки горели, хотя красноту вызывало не только смущение, но и явное возбуждение от её губ, дерзости и злости.

– Вы просто не умеете разжигать огонь в историях, – улыбнулся Алфи.

– Зато я точно знаю, чего хочу! В отличие от вас!

– И это говорит девушка, которая вчера навязывала мне романы про вампиров? – язвительно заметил он.

– Так вы только это и запомнили? – Нэтали сжала книгу в руках, с трудом сдерживая порыв швырнуть её в наглеца.

– Нет, но всю ночь мечтал стать вашим вампиром! – Алфи игриво подмигнул.

Глаза Нэт вспыхнули, словно два уголька:

– В моей книге вампирам не место! И не надейтесь на хэппи-энд! Если хоть один вампир посмеет…

Она резко оборвала себя и перелистнула страницу, всем видом показывая, что разговор окончен.

Алфи сменил тактику. Наклонившись ближе, он заговорил тихим, почти интимным тоном:

– Вампиры могут быть удивительно романтичны. Их страсть способна сводить с ума…

– Мне плевать! – Она посмотрела на Лили, занятую с клиентом, и расстроилась, что не получится сбежать с кассы.

Не сдаваясь, Алфи начал водить пальцем по стойке, рисуя невидимые круги. Это движение невольно привлекло внимание Нэтали.

«Нет, это просто совпадение», – пыталась убедить себя она, но дрожь в руках выдавала её волнение. Почему именно он? Почему эти мелочи – шнурки, круги – совпадали с её привычками? Значит, Эванс был таким же тревожным и неуверенным, как она сама. Странное совпадение, которое не давало покоя.

– Знаете, – его голос вдруг стал искренним, – иногда стоит рискнуть и написать свою историю, даже далёкую от идеала. Не все книги заканчиваются хорошо. В этом их прелесть – они отражают жизнь.

Нэтали чувствовала правду в его словах, но не могла себе позволить согласиться.

– Жизнь скучна, – пробормотала она.

Его взгляд был наполнен чем-то глубоким, чего она пока не понимала. Хотя Эванс и напоминал тех самоуверенных ухажёров из баров, эта роль ему не подходила. Он играл циничного соблазнителя, но явно был другим.

Решив прервать этот опасный диалог, Нэтали закрыла книгу и направилась сортировать карточки. Может, тогда он наконец оставит её в покое?

Алфи наблюдал за ней с противоречивыми чувствами – раздражением и удовольствием. Чем сложнее давалось завоевание, тем слаще будет победа. Чтобы не переиграть, он отошёл к стеллажам, делая вид, что выбирает книгу.

Нэтали вздохнула с облегчением, но, мельком заметив его самодовольную ухмылку, поняла – попала в ловушку. «Он специально!» – злилась она про себя.

Держа в руках карточку, она притворялась, что читает, но мысли упрямо возвращались к нему. Их притяжение оказывалось сильнее её упрямства. Нэт отчаянно пыталась сохранить холодность, но уже понимала – этот мужчина её заинтересовал.

Алфи уловил её колебания. Ему хотелось верить, что Нэтали не против его общества – просто не готова в этом признаться. Каждый её вздох, каждое движение казались ему знаками скрытого интереса. «Она просто играет, создаёт образ неприступной», – думал он.

Возбуждение постепенно утихло, и Алфи расстегнул пальто. Чтобы привлечь внимание, начал постукивать пальцами по полке. Каждый звук всё сильнее раздражал Нэтали. Когда её терпение было на исходе, она положила карточки и собралась уйти, но Алфи быстро преградил путь.

– Давайте начнём сначала, – его губы растянулись в знакомой самодовольной улыбке. – Здравствуйте. Я хотел бы найти книгу о…

– …О том, как находить общий язык с неприятными людьми? – перебила Нэтали. – Ищите в разделе «Самопомощь».

Алфи рассмеялся, и против воли уголки её губ дрогнули в ответ.

– Я ещё не прочёл ту книгу, что вы рекомендовали вчера. Напомните название? – надеялся он наладить контакт.

– Если у вас проблемы с памятью, могу порекомендовать что-то для развития мозга!

Его смех прозвучал искренне, и в этот момент он выглядел особенно привлекательно. Нэтали почувствовала, как учащается пульс. «Почему я так реагирую? Это просто игра или… Нет, не может быть!» – металась она в мыслях. Привычная настороженность уступала место любопытству. Каждое его слово пробуждало давно забытые чувства, и это пугало.

– Попытка номер три, – продолжил Алфи. – Мне нужна книга в подарок другу. Поможете?

Нэтали посмотрела в его глаза, затем – на губы. Неожиданное желание прикоснуться к ним заставило её внутренне содрогнуться. В её жизни ещё не было человека, вызывающего столь сильные эмоции. Тишина между ними становилась всё более тягостной.

– Какой жанр предпочитает ваш друг? – выдохнула она, направляясь к стеллажу с научной фантастикой. Нужно было срочно отвлечься, иначе мысли могли увести слишком далеко.

– Думаю, приключения или мистику, – Алфи последовал за ней.

Перебирая книги, Нэтали ощущала его пристальный взгляд – одновременно волнующий и тревожащий. Выбрав несколько экземпляров, она протянула их ему, и их взгляды встретились. В этот миг что-то изменилось – перед ней стоял растерянный мужчина с приоткрытыми губами, совсем не похожий на самоуверенного соблазнителя.

– Надеюсь, эти подойдут, – прошептала Нэтали, отводя взгляд. В груди всё сжалось – ещё мгновение, и она перестанет дышать.

Алфи взял книги, перелистывая страницы, но мысли возвращались к ней. Неужели он снова попал в сети собственных эмоций?

– Вы всегда так оперативны или просто хотите от меня избавиться? – попытался пошутить он.

Нэтали, не поднимая глаз, ответила сдержанно:

– Моя работа – помогать клиентам. – Пальцы её нервно перебирали корешки книг. Каждый случайный взгляд в его сторону вызывал странное покалывание по коже, будто невидимые иглы касались её тела. Она сжала книгу в руках, делая глубокий вдох.

Харли Оуэн, друг Алфи, фанател от комиксов про супергероев, коллекционировал «Лего» и обожал видеоигры. Эти серьёзные произведения ему вряд ли бы понравились. Когда Алфи возвращал книги, их пальцы случайно соприкоснулись.

В этот момент парень из компании, сидящей недалеко от них на диванчике, громко процитировал фразу из книги Оскара Уайльда «Портрет Дориана Грея»: «Влюблённость начинается с того, что человек обманывает себя, а заканчивается тем, что он обманывает другого».

Оба обернулись на шумную компанию. Их руки по-прежнему соприкасались. Нэтали взглянула на Алфи и неожиданно отметила – без напускной самоуверенности он выглядел… мило. Но взрыв смеха вернул её к реальности. Она резко отдернула руку, ставя книги на место. «Самовлюблённый болван и я? Бред!» – но не могла оторвать свой взгляд от него.

Алфи застыл, наблюдая за ней. «Книжный червь и я? Абсурд!» – он спрятал руку за спину. Миллер – всего лишь сложный уровень в игре, не более. Нужно взять себя в руки. А Нэтали мысленно корила себя за эту нелепую ситуацию. Тишина между ними растянулась, казалось, на вечность.

Чтобы избежать его взгляда, она взяла стопку комиксов с соседней полки и, повернувшись, оказалась в опасной близости от него. Непроизвольный вздох вырвался из груди. Алфи мог бы сейчас прижать её к стеллажу, осуществив свои смелые фантазии, но стоял, словно парализованный. А Нэтали разглядывала его лицо, считая веснушки – они казались ей такими… милыми. Вдруг её взгляд зацепился за тёмное пятнышко на щеке. Чернила? Грязь?

Она сделала шаг назад, аккуратно положила книги, достала из кармана платок и протянула:

– У вас… на щеке.

Простая фраза, сказанная так искренне, заставила Алфи покраснеть.

– Спасибо.

Их пальцы снова встретились. Она почувствовала, как по руке пробежали мурашки, и быстро отдёрнула ладонь.

Алфи понял – нужно уходить, пока желание не взяло верх.

– Я возьму эти два комикса. Думаю, у друга таких нет.

Нэтали протянула ему комиксы, он быстро схватил их.

«Эванс, с этой девочкой играть опасно!»

– Пройдёмте к кассе, – голос Нэтали дрогнул, несмотря на попытку сохранить деловой тон.

Внутри всё сжималось от противоречивых чувств. «Он опасен… Но почему я не могу просто уйти? Что это за дурацкие мысли?» Воспоминания о слащавых историях Лили заставили её передёрнуть плечами.

Алфи достал кошелёк, задерживая взгляд на обложке «Пока не остыл кофе». Книга будто подмигивала ему: «Пригласи её!» Когда он протянул карту, их пальцы соприкоснулись.

– Ой! – Нэтали отдернула руку, щёки вспыхнули. – Альфред Эванс, у вас ледяные пальцы!

Полное имя прозвучало так неожиданно, что Алфи на мгновение застыл. «Прикольно слышать из её сексуального ротика "Альфред Эванс"».

– Извините, – он быстро спрятал руки в карманы. – Может, согреемся кофе? Обсудим… знаки судьбы? – слова вылетели сами собой, заставив его внутренне скривиться. «Какие ещё знаки? Хватило бы и кофе!»

Нэтали промолчала. Она привыкла пить кофе в одиночестве, в компании книг.

– Ваша покупка, – сухо сказала она, передавая пакет. – Всего доброго, Альфред Эванс.

– А эту книгу можно купить? – Алфи указал на ту, что она читала.

Её взгляд стал ледяным:

– Вряд ли она вам подойдёт. Там о чувствах.

– Как раз хочу почитать про любовь, – усмехнулся он. – Есть вампиры?

– Там о прошлом, которое не изменить!

– А вы хотели бы изменить своё? – вопрос выскользнул неожиданно даже для него самого.

Нэтали замерла. Алфи тут же пожалел о сказанном – так хотелось обнять её, утешить…

– Нет, – наконец ответила она. – Прошлое – как книга. Одни страницы перечитываешь, другие… сжигаешь в памяти. Но каждый день – новая глава.

– Тогда я точно должен её прочитать! Упакуйте её мне! – воскликнул Алфи.

Он был уверен – их прошлое похоже. Она, как и он, избегает серьёзных отношений. То, что нужно, чтобы отвлечься от предстоящей свадьбы дяди и болезненных воспоминаний.

Нэтали ушла за книгой, проклиная день, когда этот человек ворвался в её жизнь. «Пока не остыл кофе» – ирония судьбы. Быстро пробив покупку, она протянула её:

– Всего доброго, мистер Назойливый, – устало бросила и повернулась к другому покупателю.

Алфи рассмеялся, наблюдая, как она уходит. Игра «Добиться колючку Миллер любым способом» набирала обороты…

Через несколько минут Нэтали подошла к окну, машинально выискивая в толпе его силуэт. После их разговора осталось странное ощущение – как от крепкого кофе с каплей сладкого сиропа. Но горечь всё же перевешивала…

Глава 6

Алфи швырнул ключи на журнальный столик, пакет с книгами приземлился рядом. Его просторная двушка на Милфорд-Лейн с панорамными окнами и высокими потолками всегда была тихой гаванью, но теперь напоминала о самом горьком провале.

Эту квартиру он купил для жизни с Саммерс.

В памяти всплыли картинки: она кружится по кухне, планируя утренние меню – оладьи с малиновым соусом, омлеты с козьим сыром… Алфи тогда верил, что так выглядит счастье – в смехе за завтраком, в тепле её рук на своей талии.

Теперь кухня служила лишь пунктом раздачи виски.

Он налил золотистую жидкость в бокал, подняв его в тосте перед вечным сожителем – одиночеством. Жёлтый диван принял его в объятия, а слова Нэтали о прошлом запустили в голове кинопроектор.

Тот день…

Алфи встал на рассвете, чтобы приготовить Саммерс любимый сэндвич с авокадо. Кофе он сварил по особому рецепту – с кардамоном и щепоткой соли. Вечером должно было прозвучать предложение руки и сердца. Даже если бы она попросила время подумать, праздник с друзьями смягчил бы удар.

…Вместо заветного «я согласна» Алфи сидел в баре «Scarfes» и слушал дрянную музыку и пьяную болтовню, залпом выпивал рюмку за рюмкой, отмечая статус холостяка. Сет молча наблюдал, как брат превращается в зомби. Окружающее расплывалось – лишь мелькали лица каких-то девушек, смех которых резал, как стекло.

В порыве гнева Алфи метнул стакан в стену. Громкий звук вывел его из забытья. Он глянул на растекающийся между осколков виски – символ его жизни, и выбежал из бара.

Улицы Лондона, обычно такие родные, в ту ночь казались лабиринтом чужих теней. Он ненавидел всех: влюблённые парочки у фонтанов, таксистов, даже голубей, воркующих на карнизах. Но больше всего – себя за эту глупую боль.

Артур и Харли шли за ним по пятам, как тени. На набережной Темзы к Алфи пришла мысль утопиться, но он просто выбросил обручальное кольцо в реку, как символ окончательного разрыва с прошлым, с той жизнью, которая когда-то казалась ему идеальной. Пьяный маховик инерции потащил его следом.

– Братство лягушачьих не сдаётся! – орал Харли, вытаскивая его на берег.

Трое мокрых идиотов, дрожа, хохотали над бредовой версией событий от Харли: якобы Алфи перед прыжком торжественно завещал Артуру своё пальто, а его самого поцеловал в лоб, как перед казнью.

Виски обжёг горло. Слова Нэтали всплыли снова: «Одни страницы перечитываю, другие сжигаю». У него же остался лишь пепел.

Глаза упали на пакет из книжного. «Пока не остыл кофе».

– Нужен повод увидеть её снова…

Алфи откинулся на спинку дивана, закрыв глаза. Он ясно представил Нэтали, как касается её узких запястий. Как обнимает её стройную фигуру, а она – обычно такая колючая – неожиданно прижимается к нему, и её губы шепчут что-то тёплое ему на ухо. Это воображение было таким живым, что у него перехватило дыхание.

С силой встряхнув головой, Алфи взял из пакета книгу. Он привык к чёткому миру научной фантастики, где технологии подчинялись логике, а герои действовали рационально. Исторические романы тоже были понятны – там всё определяли факты и хронология. Но этот роман… Он начал листать страницы с показным безразличием, но уже через несколько абзацев почувствовал, как слова цепляют что-то глубоко внутри.

Главный герой, потерявший любимую, возвращался в кафе, где они познакомились, надеясь изменить прошлое. Алфи моргнул – перед глазами всплыл образ Саммерс счастливой… с его дядей. Эти описания боли, этой безнадёжной попытки вернуть то, что безвозвратно ушло… Он вдруг осознал, что автор смог выразить то, что он сам никогда не мог сформулировать.

Алфи захлопнул книгу. Гулко стукнул томом о стеклянную столешницу, отодвинув подальше. «Перед сном», – мысленно пообещал он себе, хотя уже знал, что вряд ли откроет её снова. Мысли о Нэтали и этот проклятый роман разбередили старые раны, которые он так тщательно пытался прижигать алкоголем и случайными связями.

В тишине квартиры его дыхание казалось слишком громким. Он провёл ладонью по лицу, пытаясь стереть нахлынувшие образы: Саммерс на кухне; Саммерс в том чёрном платье в ночь, когда всё пошло наперекосяк; Нэтали сегодня в магазине, с той странной смесью злости и… было ли там что-то ещё в её взгляде?

Телефон зазвонил, выдергивая его из этого опасного водоворота мыслей. Алфи вздохнул с облегчением, увидев имя на экране. Хотя бы Айви Патель – его «секс-дружба» – не задавала лишних вопросов и не заставляла копаться в себе.

Их дружба началась ещё в колыбели – точнее, дружили их родители. Алфи и Айви появились на свет с разницей в два месяца. Каждое лето семьи проводили вместе в Биаррице, в роскошной вилле Пателей. Для матери Алфи эти три месяца у моря были единственной отдушиной – там она могла дышать свободно, не боясь вспышек гнева мужа.

Айви часто гостила у Эвансов в Лондоне. Отец Алфи в шутку называл её «невестой Сета», но старший брат лишь отмахивался. С годами общение сошло на нет, а после трагической гибели родителей Алфи они и вовсе потеряли связь. До той случайной встречи год назад.

Айви Патель – миниатюрная брюнетка с фигурой, о которой шептались, что она «не по карману простым смертным». К двадцати пяти годам она построила империю из бутиков «Белый слон» в Челси. Жила ярко, говорила прямо, не стеснялась своих желаний. Её родители, в отличие от отца Алфи, поддерживали все начинания дочери.

В день их встречи Айви собиралась провести время с подругами. Они планировали обсудить последние модные коллекции, а Алфи пришёл просто пообедать в любимое кафе. Он заметил девушку, выходящую из автомобиля, припаркованного у тротуара. Он не мог оторвать от неё глаз и понял, что она ему знакома. Айви, словно почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд, обернулась. Она сразу узнала Алфи, хотя годы немного изменили его внешность.

– Альфред! – Она крепко обняла его. Запах её духов на мгновение вернул его в детство.

Они переместились в «Audrey Green», где за абрикосовыми денишами и кофе с кардамоном начали навёрстывать упущенные годы. Айви смеялась, рассказывая о первых провалах в бизнесе, Алфи – о крахе с Саммерс.

– Серьёзные отношения? – Она скривила нос. – Нет уж, я за свободу.

Когда они вышли, вечерний ветер играл её чёрными волосами. У портрета Одри Хепбёрн Алфи неожиданно предложил:

– Секс без обязательств? Никаких драм.

Алфи протянул Айви руку, и когда она приняла её, начались их особые отношения. Она стала не просто секс-партнёршей, а напарницей, с которой он мог разделить свои увлечения и радости.

Они любили проводить вечера за бокалом хорошего алкоголя, обсуждая его архитектурные проекты и её новые коллекции. Иногда запирались на выходные, объедаясь пиццей и пересматривая фильмы. Друзья ценили каждую минуту, проведённую вместе. Идеальные компаньоны… если не считать его тайны.

Когда боль от воспоминаний о Саммерс становилась невыносимой, Алфи вызывал девушек по вызову. Быстрый, без эмоциональный секс – словно душ, чтобы смыть с себя прошлое. Айви не знала об этом. Их «свободные отношения» не предусматривали таких подробностей. После таких ночей он особенно усердно играл роль идеального друга, но внутренне презирал себя за эту слабость.

– Привет, Айви! – голос Алфи невольно зазвучал теплее.

– Привет, – в трубке послышалось игривое мурлыканье. – У меня тут бутылочка Old Ballantruan десятилетней выдержки. И представляешь, пить её я хочу только с тобой!

– Как тут устоять? – уголки его губ дрогнули в улыбке.

– Я так по тебе соскучилась…

– Когда приедешь? – Алфи бросил взгляд на часы. Вечер только начинался, и провести его в её компании казалось идеальным завершением дня.

– Я уже здесь, – её смех прозвучал прямо за дверью, сопровождаемый лёгким стуком ногтей по дереву.

Распахнув дверь, Алфи застыл на мгновение. Перед ним стояла Айви в чёрном платье, которое словно было нарисовано на её теле – настолько плотно оно облегало каждый изгиб. Глубокое декольте открывало соблазнительную грудь, а белая меховая накидка лишь подчёркивала роскошь силуэта. В одной руке она держала заветную бутылку, в другой – чёрные кружевные трусики.

«К чёрту виски!» Молча приняв бутылку, он втянул её в квартиру, прижав к себе.

– Люблю, когда ты так решителен, – её шёпот обжёг ухо, пахнущий дорогими духами и обещанием.

Поставив виски на пол, Алфи осторожно снял с неё накидку. Их губы встретились в поцелуе, который начался нежно, но быстро перерос в нечто большее – жадное, требовательное, будто они пытались наверстать все дни разлуки за один миг.

Аромат её духов – розы, жасмин, фиалка и ваниль – окутал их, как невидимый шёлк. Айви утверждала, что этот парфюм создан исключительно для неё. И правда – этот запах потом ещё неделю витал в его квартире, напоминая о её присутствии. Алфи часто шутил, что она специально выливает на себя полфлакона, чтобы он не забыл о своей лучшей подруге.

Его руки скользили по её спине, находя молнию платья. Айви прикусила губу, когда ткань соскользнула с её тела, обнажая шелковистую кожу. Каждый её вздох, каждый стон подстёгивали его желание. Сбросив с себя одежду, Алфи запустил пальцы в её волосы, мягко направляя её вниз. Она поняла его без слов – её язык скользнул по его возбуждённому члену, заставив его зажмуриться от наслаждения.

– Ну же, чертовка, не медли, – прошептал он, чувствуя, как напряжение внизу живота становится почти болезненным.

Но Айви любила играть – её губы то обхватывали его, то отпускали, оставляя на холодном воздухе. Когда терпение лопнуло, он поднял её на руки и перенёс на диван.

Его губы исследовали каждую часть её тела – от чувственной шеи до тугой груди, от изгиба талии до внутренней стороны бёдер. Айви извивалась под его прикосновениями, её ногти впивались в его плечи. Дойдя до тумбочки, Алфи достал презерватив и быстро натянул его, прежде чем вернуться к ней.

– Быстр-е-е-е-е-е, – её шёпот прозвучал как приказ.

Лёгкий шлёпок по округлой попке заставил её застонать. Обвив её волосы вокруг руки, он вошёл резко, заставив её вскрикнуть. Их тела двигались в унисон, сначала медленно, потом всё быстрее, пока комната не наполнилась звуками их страсти.

Когда волна удовольствия накрыла его, он перевернул её, продолжая движения, пока дрожь не пробежала по всему её телу. Их лбы соприкоснулись, дыхание смешалось.

Потом они лежали, обнявшись, её голова на его плече. Его пальцы нежно перебирали её волосы. В эти редкие моменты он позволял себе слабость – задумывался, каково это – быть с ней не просто любовниками, а чем-то большим. Но страх потерять эту хрупкую гармонию всегда останавливал его. Айви была всем для него – психологом, лучшей подругой, родственной душой. И менять это он пока не решался.

Алфи нежно поцеловал Айви в лоб, натягивая плед на их разгорячённые тела. Золотистая жидкость виски плескалась в бокалах, отражая мягкий свет торшера. Он не видел, как её глаза наполнились той особенной нежностью, которую она тщательно скрывала все эти месяцы.

– За нас, – улыбнулся он, чокаясь с ней.

Айви пригубила напиток, не сводя с него взгляда. Каждая их встреча была для неё маленьким спектаклем – она тщательно продумывала наряды, выбирала духи, репетировала непринуждённые фразы. Всё чтобы он наконец увидел не просто приятеля для секса, а женщину, которая…

– О чём задумалась? – Алфи провёл пальцем по её плечу.

– Вспоминала, как ты в детстве боялся медуз, – соврала она, закусывая губу.

Правда была сложнее. Одиннадцать месяцев. Триста тридцать четыре дня. Она знала точное число их встреч. Каждую Айви начинала с надеждой – а вдруг сегодня он посмотрит на неё иначе? Но Алфи оставался слеп.

Особенно больно было в кафе. Там он превращался в холодного делового Альфреда Эванса, отгороженного от мира стеклянной стеной. Эти светские беседы о бизнесе и моде выматывали её душу. Каждый раз после таких свиданий она задерживалась в машине, давая волю слезам, прежде чем завести мотор.

– Тебе не холодно? – Алфи потянулся к её бокалу, прерывая её мысли.

Айви покачала головой, прижимаясь к его груди. Только здесь, в его квартире, она позволяла себе слабую надежду – а вдруг когда-нибудь он посмотрит на неё по-другому?

– Опрометчивый план, – Алфи сделал глоток виски, наслаждаясь торфяным послевкусием. Его пальцы скользнули по её обнажённым бёдрам. – А что, если бы меня не было дома?

– Я бы ждала под дверью с бутылкой, – улыбнулась Айви, – и писала бы, что ты упускаешь нечто прекрасное.

– За это и выпьем, моя безумная подруга!

Айви сделала маленький глоток, затем осторожно спросила:

– Как насчёт той свадьбы? Пойдёшь?

Лицо Алфи сразу потемнело. Он резко опрокинул остатки виски, давая понять, что не хочет обсуждать это после близости.

– Нет!

– Могу составить компанию, – Айви нежно провела пальцами по его щеке. Она избегала говорить о его бывшей, но в глубине души надеялась, что её терпение и забота растопят лёд в его сердце.

– Подумаю.

Он мечтал только об одном – чтобы эта проклятая свадьба отменилась. Чтобы всё это осталось в прошлом. Обняв Айви, он шутливо щёлкнул её по носу, получив в ответ лёгкую пощёчину.

– Ого, моя кошечка выпустила когти! – притворился он обиженным, хотя на самом деле обожал её игривый нрав.

Айви взъерошила его волосы и вдруг заметила книгу на столе.

– Алфи Эванс читает любовные романы? – приподняла бровь. – Или это забыла какая-то… особа?

Она надула губы, изображая обиду.

– Ревнуешь? – усмехнулся он. – У меня никого нет. Но если появится – ты первая узнаешь.

Айви не стала допытываться. Их свободные отношения держались на тонком балансе между доверием и личным пространством. Но волны ревности всё равно накатывали. Чтобы перевести тему, она поцеловала его, одновременно лаская рукой его член. Страсть вспыхнула с новой силой.

Позже, лёжа в постели, они обсуждали дела Айви. Она жаловалась на назойливых поклонников, предлагая Алфи стать её телохранителем – «хорошо оплачиваемым, конечно!» Он лишь улыбался, понимая, что виски сделал своё дело. Когда часы показали три ночи, Алфи помог ей собраться и вызвал такси.

– Настоящий ты бессердечный тип! – притворно возмущалась Айви, покачиваясь на ногах. – Выгонять пьяную девушку в такую ночь!

– Ты же знаешь мои правила, – твёрдо сказал он, поддерживая её под руку.

– О да, – закатила глаза Айви. – «Никто не ночует в постели Алфи Эванса».

Она хотела поцеловать его, но вдруг отстранилась:

– Подожди, не так! «Никто не остаётся до утра».

– Тогда мне пришлось бы на тебе жениться, – рассмеялся он, глядя на её раскрасневшееся лицо.

– С таким мужем, как ты, я бы не выдержала и недели! – фыркнула Айви, хотя в глубине души мечтала совсем о другом – об общих утрах, совместных путешествиях, может быть, даже детях…

Алфи проводил её до такси, передал деньги водителю, поцеловал в лоб и закрыл дверь. На улице пахло осенью. Глубоко вдохнув, он вернулся в квартиру, где его ждали не только пустые стены, но и груз нерешённых вопросов.

После душа он взял книгу. Виски затуманил сознание, сюжет расплывался перед глазами, но ему было важно понять – что же так зацепило в этом романе Нэтали?

Алфи уснул с книгой на груди. Во сне к нему подошла незнакомка и нежно вытерла его щёку платком. Он потянулся к ней… Грохот упавшей книги разбудил его. Протирая глаза, он начал собирать разбросанные вещи и вдруг заметил белый уголок, торчащий из кармана джинсов. Платок Нэтали! Он забыл его вернуть.

Улыбка медленно расползлась по его лицу. Теперь у него был идеальный повод для новой встречи. Лёжа в постели, Алфи размышлял – начать с возвращения платка или сразу заговорить о книге? Эти мысли были приятны, и он заснул, предвкушая их следующее свидание.

Глава 7

После рабочего дня Нэтали потратила несколько часов на приготовление ужина, но мысли её кружились вокруг встречи с Алфи. Настолько, что воду для макарон пришлось греть трижды.

Когда блюдо наконец было готово, её охватило новое желание – навести порядок. В три часа ночи, пока город спал, она вытирала пыль с комода, ловко орудуя тряпкой. Тяжёлый вздох сорвался с губ. «Боже, я становлюсь матерью», – мелькнуло в голове. Чистота никогда не была её страстью, но теперь уборка превратилась в терапию, смывая тревожные мысли об Эвансе.

Разогретый ужин уже больше походил на завтрак. Нэтали привыкла к ночным бдениям – после таких встрясок она спокойно работала в магазине, будто и не было бессонницы. Ночь была её временем: прогулки у дома в четыре утра, музыка в наушниках, лужайка под бёдрами. Закрыв глаза, она отпускала воображение в свободный полёт, сочиняя нелепые истории на основе прочитанных книг.

В наушниках играла Lewis Capaldi «Forever», а ложка тонула в тарелке с макаронами и сыром. Родители презирали это «простонародное» блюдо – мать подавала только кулинарные шедевры. Но для Нэтали макароны стали бунтом против их высоких стандартов.

Она забралась на подоконник, прихватив бокал красного и сигарету. Дым затянул окно пеленой, отгородив от внешнего мира. Мысли снова упёрлись в Алфи.

«Мне срочно нужно в бар!», – выдохнула она, затушив окурок.

Годами ни один мужчина не задерживался в мыслях Нэтали Миллер. Те, кто оказывался в её постели по пьяни, стирались из памяти после крика: «Бармен! Повтори!» Даже настойчивые попытки Лили свести её с «достойным кандидатом» разбивались о её ярость – Нэтали устраивала сцены прямо в магазине, возводя непроходимую стену между собой и очередным надушенным претендентом. В конце концов Лили махнула рукой. «Принцы» перестали появляться на горизонте.

И вот в её жизнь ворвался Алфи Эванс.

Искра, мгновенно переросшая в пламя, – он сжёг все её защитные барьеры. Даже привычные моменты одиночества теперь отзывались иначе, наполняясь странным ожиданием.

Сверху донёсся грохот. Сосед.

«Опять!» – мысленно взвыла она, зная, что крики в потолок бесполезны. За год они так и не встретились лицом к лицу. В её воображении он успел побывать и мебельным реставратором, и маниакальным любителем ремонта. Казалось, он специально выбирал рассветные часы, чтобы начать долбить, пилить или таскать шкафы. Других объяснений его активности не находилось.

Раздражённая, она рванула в душ, надеясь, что горячая вода смоет и воспоминания об отце, и ярость.

Запах свежего кофе, смешанный с сигаретным дымом, – вот что действительно возвращало её к жизни. Единственный приятный бонус взросления.

На ходу глотнув кофе, она набросила пальто и вылетела из квартиры, едва успевая на поезд.

Пока Нэтали спешила к станции, Алфи вздрогнул от резкого звонка телефона. Потянувшись к столику, он ощутил, как чугунная гиря раскалывает череп.

– Да, Айви… Виски был… слишком убедительным, – пробормотал Алфи, пальцы скользнули по стеклянной столешнице в поисках телефона.

Яркий свет из окна заставил его зажмуриться.

– Алфи слушает, – голос звучал приглушённо, каждое слово отдавалось тупой болью в висках.

– Ты что, спишь?! – спросил Артур.

– Семь утра, дружище. Мой рабочий день начинается в двенадцать. Что случилось?

Поднявшись с дивана, Алфи почувствовал лёгкое головокружение. Он опёрся ладонью о спинку, давая себе секунду прийти в себя, прежде чем неторопливо направиться к кухне. Прохладная вода, возможно, снимет это неприятное ощущение.

– В двух словах: друг отца просит разработать проект для нового ювелирного магазина, – Артур говорил размеренно, тщательно подбирая слова. – Здание историческое, требует деликатного подхода. Отец настаивает на срочности.

Алфи знал: Артур никогда не отказывал отцу. Да и сам он, несмотря на состояние, уже мысленно просчитывал возможные решения, профессиональный интерес понемногу побеждая похмелье.

– «Краткость – сестра таланта», – ты явно не слышал этой фразы, – лёгкая улыбка тронула губы Алфи, когда он делал первый глоток воды. Взгляд случайно упал на книгу – «Пока не остыл кофе».

– Встретимся на Форест-Гейт в десять.

– Хорошо, в десять.

Осторожно стянув смятые брюки, Алфи направился в ванную.

– Ты в порядке? Голос какой-то… странный, – в тоне Артура появилась лёгкая насмешка. – Неужели мой примерный архитектор вчера позволил себе лишнее?

Он рассмеялся.

– О, мой заботливый друг! Всё в пределах нормы… Ну, почти, – он замолчал на секунду, осознавая, что последнее время эти «нормы» стали слишком размыты. – Ладно, встретимся на Риджент-стрит. Мне нужно заглянуть в книжный – выбрать подарок Харли.

Подарок, конечно, уже лежал на столе. Но объяснять Артуру истинную причину визита в книжный магазин Алфи не стал.

– Договорились. Позвоню, когда буду на месте, – Артур положил трубку.

Алфи включил прохладную воду. В его голове всё крутились воспоминания о Нэтали. Он закрыл глаза, представляя, как всё могло сложиться иначе. Встреться они до Саммерс – он бы, вероятно, прошёл мимо, даже не заметив её. Его всегда манили спокойные, романтичные натуры. А Нэтали? Она будто специально создана, чтобы опровергать все его представления об идеале. Хотя и Саммерс с её расчетливой холодностью оказалась далека от мечты… До сих пор не верилось, как легко он попался на её удочку. «Любовь слепа» – эта избитая фраза приобрела для него горький смысл.

Тот провальный роман заставил пересмотреть многое. Два года назад он отказался от денег на счету – жест, который должен был стать первым шагом к настоящим отношениям. Теперь женщины должны были влюбляться в него самого, а не в его состояние.

После душа Алфи заварил себе крепкий кофе, чтобы окончательно проснуться. Он сел за стол, сделал первый глоток, и бодрящий вкус кофе моментально привёл его в чувства. Алфи смотрел на вешалку с одеждой у дивана и выбирал, что надеть. Он хотел произвести на Нэтали хорошее впечатление.

Алфи заварил крепкий кофе. Первый глоток обжёг губы, но сразу прояснил сознание. Взгляд скользнул к вешалке – что надеть, чтобы произвести впечатление? После минутного колебания он отставил чашку и подошёл к одежде.

Выбор пал на белую рубашку, серые клетчатые брюки и замшевые туфли цвета корицы. Пиджак показался слишком официальным – оставил дома. Зеркало подтвердило: образ получился стильным, но без вычурности.

Допив кофе, Алфи накинул чёрный плащ – подарок Айви. Уже на лестничной площадке он хлопнул себя по лбу: забыл и платок, и книгу! Проклиная свою рассеянность, вернулся, схватил вещи и снова ринулся к метро.

Станции Темпл встретила привычной суетой. Алфи растворялся в этом людском потоке, чувствуя, как городской ритм вытесняет тяжёлые мысли. Он ускорял шаг, обгоняя медлительных прохожих – эти маленькие победы давали ощущение контроля. На Оксфордской площади Алфи вдохнул холодный ноябрьский воздух. Поправив воротник, он к кофейному ларьку, сжимая в кармане забытый платок.

* * *

В переполненном вагоне метро, где случайные встречи казались предначертанными судьбой, текла своя особая жизнь. Каждый пассажир коротал время как умел.

– Ньюкасл снова проиграл Вест Хэму! Три-два, просто позор! – возмущённо воскликнул седовласый мужчина в потёртом сером пальто, шлёпнув газетой The Guardian о колени.

– И не говорите, – буркнул его сосед, не отрываясь от собственной газеты. Он листал страницы с важным видом, будто от этого зависела судьба мира, то хмурясь, то негромко ворча себе под нос.

Уставшие ночные работники дремали, посапывая в такт покачиванию вагона. Тем, кому не хватило мест, приходилось стоять, вяло держась за поручни. Их взгляды блуждали по тёмным туннелям за окном, скользили по экранам телефонов или застревали на часах – сколько ещё терпеть эту дорогу?

Нэтали дочитывала последние строки книги, уже представляя, как она займёт почётное место на полке. Но мысли об этом разлетелись, когда на станции началась привычная давка. Проклиная под нос час пик, она протиснулась к выходу, вынырнув на свежий воздух.

Первым делом – к ларьку «Wafflemeister» за капучино. Глоток ароматного кофе снял напряжение, как тёплый компресс. Пожелав продавцу хорошего дня, Нэтали двинулась по Оксфорд-стрит, наблюдая за городской суетой.

У «Stradivarius» толпились модницы – видимо, завезли новую коллекцию. «Скоро и у нашего книжного будут такие очереди», – усмехнулась она про себя, представляя, как будет подслушивать споры читателей, мысленно вступая в дискуссии.

На углу Риджент-стрит, взгляд её скользнул по витрине «KIKO» – и замер. Знакомый силуэт. Алфи Эванс? Но он выглядел… иначе. «Неужели двойник?» – мелькнула мысль, пока она не заметила книгу в его руках, как её собственная.

– Точно он, – вырвалось шёпотом.

Нэтали инстинктивно шагнула за спину высокого прохожего, но было поздно – Алфи уже заметил её. Он ловко лавировал через поток людей, неуклонно сокращая расстояние.

«Почему он здесь?»

Нэтали не успела заметить полноватого мужчину перед собой и, наткнувшись на его фигуру, едва не потеряла равновесие. Инстинктивно она вцепилась в рукав первого попавшегося прохожего. Когда она подняла глаза, чтобы извиниться, перед ней оказались серо-зелёные глаза и улыбка, принадлежавшие Алфи Эвансу. Она резко отдёрнула руку, делая вид, что не узнала его.

«Ну вот, опять веду себя как глупая девчонка», – подумала Нэтали и закрыла глаза, чтобы собраться с мыслями.

– Доброе утро, мисс! Судьба снова свела нас вместе! – Алфи улыбнулся.

Нэтали сжала книгу в руках, словно это был щит от его навязчивого внимания. «Может, швырнуть её тебе в лицо, чтобы перестал так нагло улыбаться?»

Она чувствовала себя как малолетняя преступница, пойманная с поличным. В прошлом ей часто доводилось сталкиваться с полицией из-за мелких правонарушений. Её возвращали к бабушке, и каждый раз от строгого полисмена Нэтали слышала длинный список своих проступков. Общественные работы, такие как уборка парков или мытьё полов в отделении полиции, были ей двойным наказанием. Нэтали старалась забыть тот период своей жизни. Но сейчас воспоминания и чувства всплыли на поверхность.

Когда загорелся зелёный свет у магазина «Longchamp», Нэтали ускорила шаг, игнорируя Алфи, который неотступно следовал за ней. «Почему, когда я наконец всё устроила, жизнь подкидывает мне этот дурацкий сюрприз?» – Нэтали остановилась, собираясь перейти дорогу, но Алфи схватил её за запястье.

Она вскрикнула и резко обернулась, в глазах – ярость. Его присутствие одновременно бесило и странным образом притягивало. Вырвав руку, она отпрянула:

– Отстаньте!

Почти побежала, не понимая, почему внимание этого человека так выводит её из себя.

– Я просто поздоровался, но не услышал ответа. Чем я вас обидел, Нэтали Миллер? – Алфи поспешил за ней.

– У меня нет времени на ваши разговоры! Я опаздываю! – резко остановилась она у витрины магазина.

Нэтали обернулась, Алфи оказался слишком близко. Его руки машинально обхватили её талию, хотя Нэтали показалось, будто он схватил её за горло. Он смотрел в её глаза, чувствуя, как желание берёт верх над разумом, и поспешно убрал руки за спину.

«Стоп. Это всего лишь игра», – попытался он не поддаваться на провокацию своих собственных чувств.

«Почему он так меня бесит? … И притягивает?» – Нэтали ещё чувствовала на себе след его прикосновений.

– Вы что, преследуете меня, мистер Эванс? – Нэтали сжала кулаки, чувствуя, как гнев подступает к горлу.

– Давайте просто выпьем кофе, и я исчезну из вашей жизни! – Алфи раскинул руки, будто предлагал сделку.

– Нет! – резко бросила она и зашагала прочь, желая лишь одного – оказаться подальше от этого навязчивого человека.

Картина напоминала мультфильм про Тома и Джерри: он – за ней, она – от него. Алфи ускорился, но вдруг замер, осознав бессмысленность погони. Тогда он крикнул ей вслед:

– Нэтали Миллер, если вы откажетесь, я устроюсь продавцом в ваш магазин!

Несколько прохожих обернулись. Смущённая Нэтали остановилась как вкопанная. Эванс сократил дистанцию, понимая – сейчас решающее слово за ним.

– Пятнадцать минут. Всего пятнадцать минут вашего времени, – его голос звучал почти умоляюще. – Та книга, что вы мне продали… Она зацепила. У меня вопросы, и только вы знаете ответы.

Он понимал – аргумент слабоват, но надеялся заинтриговать. Если не сработает – оставался козырь в кармане: тот самый забытый платок.

Нэтали криво усмехнулась. Взгляд скользнул по его фигуре – строгий костюм сидел идеально, подчёркивая мужественность. «Сегодня он выглядит… иначе», – мелькнуло невольно. Но принципы были дороже. Хотя его настырность странным образом завораживала.

– Обещаете исчезнуть после этого? – спросила она, будто подписывала договор.

– Не могу обещать того, что не в моей власти, – Алфи улыбнулся. – Может, судьба опять сведёт нас. Как сегодня. Разве это не знак?

– Десять минут, – выдохнула она. – В «Costa Coffee» у магазина. Там приличный кофе.

– Десять минут с вами – как вечность, – его глаза блеснули.

До кафе шли молча, плечом к плечу. Алфи ловил каждый её взгляд, каждое смущённое движение. Её попытки сохранить дистанцию лишь разжигали интерес. «Кареглазка» играла в неприступность, а ему так хотелось расколоть этот лёд.

У входа он галантно распахнул дверь, ожидая хотя бы намёка на улыбку. В ответ получил ледяной взгляд. Нэтали фальшиво улыбнулась и прошла внутрь, оставив его в недоумении – обычно женщины таяли от такого обращения.

Выбрав столик у окна, она уткнулась в рюкзак. Алфи неловко переминался с ноги на ногу, наблюдая, как она выуживает карандаш и начинает яростно подчёркивать строки в книге.

– Какой кофе предпочитаете? – спросил он, стараясь сохранить добродушный тон.

– Чёрный. Без всего, – бросила она, не отрываясь от страниц. Карандаш в её руках давил на бумагу с такой силой, будто хотел проткнуть её насквозь. «Зачем я вообще согласилась? Скорее бы это закончилось…»

– Если так давить на карандаш, можно прожечь страницу насквозь, —прокомментировал Алфи.

Она резко остановилась, достала из кармана десять фунтов и протянула ему:

– Вот. Свой кофе я оплачу сама.

Не дожидаясь ответа, бросила купюру на книгу и снова уткнулась в страницы.

– Но я же пригласил вас! – попытался возразить Алфи, надеясь на уступку.

Нэтали лишь пожала плечами, даже не взглянув на него.

Слегка задетый, Алфи направился к стойке. Заказывая два кофе, размышлял: «Почему она не может просто принять знак внимания? Что в этом плохого?»

Пока бариста готовил напитки, он облокотился на стойку, украдкой наблюдая за ней. Нэтали что-то яростно выписывала на полях, то прикусывая карандаш, то постукивая им по зубам, то стирая написанное. Её сосредоточенность была завораживающей – ни одна из знакомых ему женщин не погружалась в чтение с такой страстью. В отличие от избалованных бимбо*, она не играла в доступность, не кокетничала и, кажется, вообще не замечала его как мужчину.

Вернувшись с чашками, Алфи осторожно пододвинул одну из них к Нэтали. Она тут же захлопнула книгу и уставилась в окно. Молчание затягивалось.

– Вам идёт этот костюм, – неожиданно произнесла она.

Алфи так растерялся, что едва не опрокинул стул.

– Спасибо… Честно говоря, не ожидал, – пробормотал он, чувствуя, как тепло разливается по щекам.

Этот неожиданный комплимент странным образом приободрил его.

– Ну что, о книге. Какие у вас вопросы? – Нэтали поднесла чашку к губам, и Алфи не удержался:

– Осторожно, горячо!

– И хорошо. Я люблю обжигающий кофе, – ответила она, наблюдая, как он размешивает сахар. – Сладкий кофе – это отвратительно. Всё должно быть натуральным.

– Значит, ваша резкость – это тоже естественно? – губы Алфи дрогнули в сдержанной улыбке.

Лицо Нэтали изменилось – она отреагировала на колкость. Это было что-то новенькое для него. Но уже через секунду её лицо вновь стало непроницаемым, хотя где-то глубоко внутри что-то сладко сжалось от его дерзости.

– Злая? – она медленно подняла глаза. – Я просто не играю в эти ваши светские игры. Реальность редко бывает такой же сладкой, как ваш кофе.

– Может быть, вам просто не хватает сладости в жизни? – Он снова пошутил.

– Я жду вопросов по книге. Если же вы только искали предлог, чтобы выпить кофе со мной, то я вас разочарую – я ухожу! – с вызовом произнесла Нэт, постучав ногтями по столешнице.

Этот щит она выковала годами – грубость, дистанция, никаких сантиментов. Так безопаснее. Так не придётся снова испытать ту боль, что когда-то разорвала её на части.

Алфи откинулся на спинку стула, изучая её:

– Если честно, ваша книга – не моё. Слишком… сентиментально. – Его взгляд скользнул по её фигуре. – А я предпочитаю более… взрослые произведения.

– Я не согласна с вами! То есть, просто вы узко мыслите. В любой книге можно найти истину, если уметь видеть глубже обложки.

Алфи отпил кофе, улыбаясь.

– У меня нет времени объяснять вам всю глубину этой книги, – Нэтали упрямо смотрела в окно, избегая его глаз. – Поэтому… – она резко подтолкнула книгу через стол, – я дарю вам свой экземпляр. Со всеми пометками. Со всеми мыслями.

Железная закладка шлёпнулась о деревянную поверхность. Бариста за стойкой вздрогнул, а девушка за соседним столиком украдкой повернула голову.

– Надеюсь, это положит конец вашим навязчивым поискам поводов для встреч. – Она сказала громко, чем нужно, специально для посторонних ушей. – Всего. Доброго. Мистер Эванс.

Алфи запаниковал. Вот-вот его Миллер сбежит, и никогда больше не найдётся повода встретиться с ней снова, и уж тем более уложить в постель. Он сдержал порыв вскочить и удержать девушку. Приём «Честность» сыграл не так, как он рассчитывал, и нужно было срочно использовать план «Б».

– Вот она, книжная нетерпимость! – почти крикнул он. – Одна книжка не понравилась – и я уже изгой? А другие? Те, что мне дороги?

Нэтали лишь покачала головой, её лицо выражало непреклонность. «Почему он продолжает общение, когда явно видно, что мне это не нужно?»

– Вы обещали… – начала она.

– Знаю, знаю, – перебил Алфи. – Но иногда судьба даёт второй шанс. И глупо им не воспользоваться.

Она встала, резко накинула рюкзак. Алфи видел, как дрожат её пальцы, когда она застёгивала молнию. Бросив деньги на стол, он поспешил следом.

Он догнал Нэтали и схватил её за руку. В её расширенных зрачках вспыхнул испуг, тут же прикрытый ледяной маской. Алфи же смотрел на неё с той странной смесью упрямства и нежности, которая так бесила Нэтали.

Мир вокруг потерял чёткость – шум улицы превратился в глухой гул, прохожие расплылись в цветных пятнах. Только его тёплые пальцы на её коже, только предательское биение сердца где-то в горле. Нэтали непроизвольно наклонилась вперёд, губы её слегка приоткрылись…

Алфи затаил дыхание. Вот оно – мгновение, когда всё может измениться. Он уже чувствовал сладкий аромат её губ, видел, как дрогнули её ресницы…

– Я не хочу больше вас видеть!

Её шёпот обжёг сильнее крика.

– Вы… – начал он.

– Вы как ребёнок у витрины, – голос Нэтали дрожал, но не от слабости, а от сдерживаемой ярости. – Увидел блестящую игрушку – и тут же требует!

– Позвольте…

– Нет! – она резко дёрнула рукой, но он не отпускал. – Я не вещь. Не трофей. Я человек, который…

Голос её сорвался. Впервые за весь разговор что-то настоящее прорвалось сквозь броню.

– …которому вы не нужны.

Последние слова повисли в воздухе острыми осколками. Нэтали вырвалась одним резким движением и зашла прочь, не оборачиваясь. Не на шум внезапно затормозившего такси, не на окрик уличного торговца, не на шаги Алфи, который стоял, сжимая в руке воображаемое тепло её кожи.

Нэтали свернула в книжный магазин, едва не сшибая по пути покупателя, и ворвалась в подсобку. Спиной прижавшись к деревянной поверхности, она зажмурилась, пытаясь заглушить бешеный стук сердца, отдававшийся в висках.

– Не хочу больше вас видеть, Альфред Эванс! Будь проклят тот день, когда вы появились в моей жизни! – проговорила Нэтали себе под нос.

Снаружи, у витрины, Алфи не сводил глаз с закрытой двери. Уголки его губ дрогнули в улыбке.

– Игра только начинается, Нэтали Миллер, – пробормотал он, поправляя манжеты. Проигрывать не в его правилах. Он добьётся своего – заставит эту строптивицу стонать под ним, забыв о всей своей колючести.

Перед тем как уйти, Алфи ещё раз бросил взгляд на вывеску книжного, затем развернулся и направился к кафе через дорогу, где за столиком у окна уже сидел Артур, нетерпеливо постукивая пальцами по столешнице.

* * *

Нэтали стремительно проскользнула мимо Лили и задумчивого покупателя, изучавшего полки. Бросив взгляд в окно, она не обнаружила и тени Алфи. Однако на скамейке у входа её внимание привлекли два одинаковых томика – «Пока не остыл кофе», аккуратно положенные рядом.

«Оставил… Значит, вернётся», – мелькнуло невольно. Ноги сами понесли её к выходу. Подхватив книги, она вернулась за прилавок, чувствуя странное покалывание в кончиках пальцев.

Не в силах сопротивляться любопытству, Нэтали раскрыла верхний экземпляр. И тут же между страниц, словно опавший лист, выскользнул её платок.

– Вот же… – вырвалось у неё шёпотом. Пальцы сами потянулись к ткани, ещё хранившей едва уловимый аромат его духов.

«Спасибо, что вернули мистер Эванс!» – Нэтали засунула его в задний карман джинсов.

Быстро спрятала книги в рабочем ящике и пошла обслуживать покупателей. Но не могла сосредоточиться, постоянно прокручивала в голове встречу с Алфи. Он словно поселился в её голове, и она не знала, как избавиться от него.

*Bimbo – английское сленговое обозначение привлекательной, сексуально озабоченной, наивной и глуповатой женщины.

Глава 8

– Вот, держи, – с улыбкой сказала Лили, протягивая Нэтали аккуратный свёрток: как обычно – овсяное печенье с шоколадной крошкой.

Стараясь скрыть отвращение, Нэтали быстро схватила печенье и закинула в рюкзак, изобразив дружелюбную улыбку. Лили раскрыла объятья, и Нэтали, вздохнув, сделала шаг к ней, соглашаясь на ненавистные лобызания.

Нэтали перевернула табличку на двери магазина, и наступила тишина – именно та тишина, которую она так любила в конце рабочего дня. Нэт быстро прошлась вдоль стеллажей, поправила книги и расставила перепутанные в правильном порядке. Пересмотрела новинки, выбрала пару книг для будущего чтения и, заварив ароматный кофе, села за прилавок.

Из верхнего ящика она достала свою книгу с пометками, которую оставил на лавочке Алфи. Его нестандартные подкаты надоели и Нэт уже подумывала сменить место работы, лишь бы никогда не сталкиваться с Эвансом. Но почему-то постоянно думала о «самовлюблённом болване».

Уборка превратилась в ритуал изгнания мыслей о нём. Шкафчик Лили – хаотичный калейдоскоп из перьев, бижутерии и туфель кислотных оттенков. Эти розовые блёстки могли бы ослепить при дневном свете. Нэтали представила их квартиру: горы тканей, клей, и Лили с Джеймсом, склонившиеся над тряпичным Купидоном.

Нэт улыбнулась.

Напоследок она задержалась у выключателя, оглядела магазин, который был её вторым домом. С прощальной улыбкой выключила свет, вышла и заперла дверь.

На улице уже сгущались сумерки, и Нэтали, как истинная лондонка, направилась в ближайший паб – пятничный вечер требовал разрядки.

«The Clachan» на Кингли-стрит встретил её привычным гомоном. Место было набито до отказа – посетители толпились у стойки, перекрикивая друг друга, пытаясь заглушить алкоголем будничные проблемы. Нэтали протиснулась к бармену, заказав пинту светлого. Крепкие напитки ей сегодня не хотелось – только холодное пиво, лёгкое опьянение и… мужчина. Один из тех, с кем можно провести час в тесной кабинке туалета, а наутро даже не вспомнить его имени.

В дальнем углу шумела компания – видимо, мальчишник. Центром внимания был жених в голубой рубашке, осушавший бокал за бокалом под одобрительные крики друзей. Нэтали скривилась. «Как трогательно, – подумала она. – Сегодня пьёт за «любовь всей жизни», а завтра будет шарить по барам в поисках случайных связей». Конечно, исключения бывают, и кто-то живёт долго и счастливо с одним партнёром, но Нэт верила в такое не больше, чем в лепреконов или горшочек золота в конце радуги.

Её взгляд скользнул по залу, выхватывая детали.

У стойки маячил перебравший тип с расстёгнутой рубашкой, на груди которого красовалось пятно от соуса. Он назойливо клеился к двум девушкам, пока те, демонстративно уткнувшись в телефоны, не дали ему от ворот поворот.

В углу сидел другой – небрежно одетый, с растрёпанными волосами и усталым взглядом. Не красавец, но… в этом было что-то притягательное.

Нэтали задумалась. Почему её всегда тянуло к таким – неказистым, ненавязчивым, не претендующим ни на что, кроме ночи страсти? Возможно, потому что они не лезли в душу, не требовали обещаний и не оставляли после себя ничего, кроме лёгкого похмелья. С ними она чувствовала себя в безопасности – никаких обязательств, никаких разочарований.

Мужчина в углу поймал её взгляд и подмигнул.

«Ну вот, ты и будешь моим лекарством», – Нэт отпила глоток холодного пива и улыбнулась ему.

Рядом с Нэтали неожиданно опустился на барный стул мужчина. Он явно выделялся среди остальных посетителей. Чёрная рубашка, облегающая торс, серые брюки, подчёркивающие бёдра, и клетчатый пиджак, завершающий образ с намёком на небрежную элегантность. Не бедный, судя по всему. Взгляд спокойный, улыбка – та самая, чисто английская: лёгкая, быстрая, словно случайная. Каштановые, слегка вьющиеся волосы обрамляли скулы, а в глазах читался неподдельный интерес.

Нэтали почувствовала его попытки разгадать её. Он не был атлетичен, но в нём угадывалась скрытая сила, способная дать фору любому завсегдатаю этого паба. Хотя обычно таких «мажоров» она избегала, этот почему-то привлёк её внимание.

Мужчина одной рукой держал стакан с виски, другой – водил пальцами по барной стойке, будто размышляя, стоит ли заговорить. Он слегка наклонялся в её сторону, затем отстранялся, словно передумывая. На губах – та самая натянутая улыбка, будто извиняющаяся за собственное присутствие.

Нэтали раздражалась всё сильнее. Чтобы отвлечься, она перевела взгляд на того самого мужчину в углу. Тот уже откровенно манил её жестом. Она покачала головой – сдаваться так рано?

Внезапно незнакомец рядом наклонился, прервав их безмолвный диалог. Нэтали нахмурилась, но он лишь улыбнулся в ответ.

– С вами я не буду знакомиться, – отрезала Нэтали, отводя пренебрежительный взгляд от «мажора».

– О, вы не так всё поняли, – его серые глаза расширились. На мгновение он выглядел сбитым с толку, но быстро оправился. – Мне показалось, вы грустите. Решил немного развеять ваши мысли. Надеялся, что заинтересую.

Нэтали вспыхнула. Ей не нужен был спаситель в дорогом пиджаке. Она хотела забыться, а не выслушивать дежурные фразы.

– Почему вы решили, что я грущу? – спросила она сквозь зубы.

– Иногда всем нам нужна поддержка, – он сделал глоток виски. – Даже если мы сами этого не осознаём.

Его слова заставили её на секунду задуматься. Возможно, он и правда не преследовал корыстных целей. Но её скорлупа была надёжнее.

– Извините, я не хотел вас обидеть, – добавил он, и его улыбка вдруг стала искренней.

Нэтали смягчилась.

– Всё в порядке, – ответила она, стараясь скрыть лёгкое удивление. – Просто… вы как-то не вписываетесь в эту толпу.

– Возможно, как и вы, – он расправил плечи. – Но иногда стоит попробовать что-то новое, чтобы не застрять в рутине. Взглянуть на мир под другим углом.

Он сделал небольшую паузу и добавил: – А вы выходите из своей зоны комфорта?

Нэтали задумалась, стоит ли открываться. С одной стороны, она не испытывала к нему симпатии, с другой – он так неуклюже пытался завязать разговор. … Единственный за последний час в этом шумном баре.

– Сейчас я просто запиваю пивом неудачный день, – наконец сказала она, поднимая бокал. – Нэтали Миллер.

– О, простите, где же мои манеры! Харли Оуэн, очень приятно.

Он тоже поднял стакан.

Харли только что вернулся в Лондон после нескольких недель, проведённых у дедушки в Италии. Обычно в такие моменты его уже встречали друзья – они сразу отправлялись в паб, где до утра обсуждали работу, жизнь и, конечно же, женщин. Но в канун своего двадцатипятилетия он решил нарушить традицию.

На этот раз Харли пришёл один. Устал постоянно тянуться за более удачливыми приятелями – Артуром Дэвисом и Алфи Эвансом, которые без особых усилий покоряли женские сердца. Хотя природа не обделила его выразительной внешностью и обаянием, он вечно оставался на вторых ролях. Даже сейчас, сидя рядом с обычной, казалось бы, девушкой, он чувствовал знакомую неловкость.

Случайные связи давно перестали приносить удовольствие, оставляя после себя лишь разочарование. Харли из кожи вон лез, чтобы казаться «настоящим мужчиной», но в глазах женщин так и оставался просто… удобным другом. А ему так хотелось найти ту единственную, с которой можно было бы построить настоящее будущее. Но как сделать первый шаг, когда сердце стучит от страха, а язык прилипает к нёбу? Нерешительность запарывала всё на корню.

Когда он обменялся парой фраз с Нэтали, внутри что-то ёкнуло. Смутное предчувствие шептало: вот она, та самая. Но реальность быстро отрезвила – стоило ему заговорить, как она тут же отворачивалась к барной стойке. Харли снова превращался в невидимку.

Он винил себя, не подозревая, что причина её холодности – навязчивый образ Алфи Эванса, который Нэтали пыталась стереть из памяти. Так и сидел, придумывая новые темы для разговора, получая в ответ лишь ледяное молчание. И всё же это молчание его привлекало, как привлекает мальчишку закрытая коробочка.

Рядом притаилась старая знакомая – неуверенность. Она похлопывала его по плечу, напоминая: «Прояви характер, или упустишь свой шанс».

Время приближалось к полночи. Харли подозвал бармена:

– Налейте даме ещё пива, – улыбнулся он.

Нэтали резко поднялась:

– Я ухожу.

Харли вскочил следом. Его серые глаза, казалось, гипнотизировали, не давая ей просто так скрыться.

– Через десять минут… у меня день рождения, – он снова опустился на стул. – Не откажетесь произнести первый тост за моё двадцатипятилетие?

Нэтали задумалась:

«Лжёт, чтобы вызвать чувство вины?»

Она колебалось. Возможно, они больше никогда не увидятся. Разве не стоит сделать ему маленький подарок в такой день? Пусть она и ненавидела дни рождения… Но может, сегодня можно сделать исключение?

– Хорошо, ещё один бокал, но после него я ухожу.

Харли с облегчением кивнул.

– Только один, – добавил он, показывая бармену на свой пустой стакан. – Я вас не задержу. Сегодня только прилетел из Италии. Очень устал. Кстати… – он сделал паузу, – можно просто Нэтали? Без этого формального «мисс Миллер»?

Она кивнула, задержав взгляд на его лице – щёки порозовели, то ли от алкоголя, то ли от духоты в баре. «Один бокал», – мысленно повторила она, чувствуя, как холодное стекло приятно холодит ладонь.

Нэтали с удовольствием отпила холодное пиво с пенкой и, не глядя на мужчину, спросила:

– Так ты из Италии вернулся?

– Да, из Рима! – глаза Харли сразу загорелись. Он даже привстал, размахивая руками. – Это было нечто! Люди, еда, архитектура… А их паста! Ты просто не представляешь! От одних воспоминаний слюнки текут!

– Паста… да, это действительно нечто, – Нэтали натянуто улыбнулась, внезапно осознав, что кроме «спагетти болоньезе» ничего об итальянской кухне не знает.

Чтобы избежать дальнейшего разговора, она сделала вид, что её заинтересовала коллекция виски на полке. Харли тем временем украдкой изучал её профиль. «Чёрт, я её достал. Она постоянно смотрит на часы. Боже, какой же я идиот…» – в голове у него всё сжалось от досады.

Когда часы пробили полночь, Нэтали резко подняла бокал:

– Харли Оуэн, с днём рождения! – её улыбка была сладкой, но глаза оставались холодными.

Краем глаза она заметила, как тот самый мужчина из угла встаёт и направляется к выходу. Допив пиво залпом, она бросила на прощание «всего хорошего» и вылетела на улицу.

Ноябрьский холод ударил в лицо, заставив её содрогнуться. Дыхание на мгновение перехватило, пальцы сами собой полезли в карманы за сигаретами. Пачка нашлась сразу, а вот зажигалка…

– Где же ты? – прошипела Нэтали, обыскивая все карманы.

Сзади раздались шаги. Тот самый мужчина, ради которого она выскочила из бара, подошёл и поднёс к её сигарете зажжённую зажигалку. «Какой же он противный», – пронеслось у Нэтали в голове.

Он выглядел так, будто только что вынырнул из тёмного переулка, где поджидал свою жертву. Затягиваясь, она изучала его лицо – скоро ей предстоит выслушивать его хриплые стоны во время секса. Нужно было настроиться на это безэмоциональное представление.

– Я давно за тобой наблюдал, красотка, – хрипло прошептал он. – Даже расстроился, когда этот мажор к тебе подсел.

Его рука потянулась к её талии, но Нэтали резко отпрянула. «Все вы одинаковы: сначала дешёвый комплимент, потом прикосновения, пьяные поцелуи, руки в трусах…»

– У меня в машине есть трёхлетний виски, – не унимался он. – Можем посидеть, выпить.

Нэтали не горела желанием, но и возвращаться к Харли не хотелось. «Виски и машина… Может, не такая уж плохая идея?»

Секс в автомобиле будет для неё первым. Удачным ли? Пока они шли к машине, внутренний голос кричал: «Уходи!». Но она глушила его мыслями о привычном сценарии: стон, застёгивающаяся ширинка, забвение.

Затяжка сигаретой сжала горло. Дым растворялся в ночном воздухе, а страх раскачивался на невидимых качелях. Когда он открыл дверцу, Нэтали натянуто улыбнулась. «Я сильная, я справлюсь», – убеждала себя, бросая окурок в урну.

– Да не бойся ты так! Скоро будет приятно! – Незнакомец улыбнулся.

Она сняла пальто и положила его на пыльный капот. Пятнадцать минут – именно столько длился секс с никчёмными мужчинами. Пятнадцать минут, и потом она забудет его лицо и голос.

Нэтали села на заднее сиденье и уловила вонь чесночных снеки и дешёвого старого пива. Темнота в салоне усиливала её страх, и холодок пробежал по спине. Она попыталась расслабиться, но тело словно приросло к сиденью. Мужчина сел рядом. Дверь машины захлопнулась, Нэтали вздрогнула. Всё вышло из-под контроля.

Мужчина начал трогать её грудь, другой рукой расстёгивая ширинку. Его прикосновения и запах вызывали у неё отвращение. Нэтали замерла, путаясь в ощущениях и желаниях. Закрыв глаза, она попыталась представить что-то другое, но перед глазами возник образ Алфи.

– Да что же это такое! – вдруг вырвалось у неё.

– Не понял, – грубо бросил мужчина.

Нэтали молчала, пытаясь собраться с мыслями, но молчание лишь распаляло незнакомца. Его жирные губы продолжили скользить по её лицу, как слизняки, вызывая тошноту. Нэтали резко оттолкнула его.

– Давай без поцелуев!

– Тогда сама снимай джинсы!

Он откинулся на спинку сиденья и начал насвистывать мелодию. Прошла минута, но Нэтали так и не сняла джинсы. Мысль о подчинении казалась ей ужасной. Секунда, и она почти дотронулась до ручки. Ещё секунда, и он резко схватил её за шею, достал член и насильно попытался впихнуть ей в рот. Нэтали никогда не делала такие вещи незнакомцам из бара, и одно только представление о процессе чуть не выдавило из неё всё выпитое пиво.

– Придурок! – Она оттолкнула его.

Разъярённый мужчина быстро уложил её на спину. Она пыталась вырваться, толкала его, но тесное пространство салона играло насильнику на руку, словно он уже не раз проделывал такое с девушками. От страха у Нэтали защемило в боку, стало трудно дышать, а вонючие пальцы, которые он грубо засунул ей в рот, лишали возможности закричать. Инстинкт самосохранения взял верх: Нэтали укусила его и зажмурилась. Мужчина громко вскрикнул.

– Сучка клыкастая!

В следующую секунду он присосался к её губам. Нэтали всеми силами сжимала их, и за это незнакомец ударил кулаком в спинку сиденья рядом с её головой. Когда он схватил её за волосы, Нэтали мысленно увидела себя в гробу – одинокой, никому не нужной.

Отчаяние сменилось яростью.

Ещё одна попытка оттолкнуть мужчину – опять неудачно. Тогда она решила подыграть, перестала сопротивляться, и он осмелел.

Рука грубо проникла ей в трусы, и вся её промежность занемела.

– Я… с… с-сама… – с трудом выдавила она.

– Ну наконец-то, а то строишь из себя принцессу датскую, – незнакомец уселся поудобнее и раздвинул ноги. – Давай, соси.

Пока он гладил себя, её пальцы нашли фиксатор двери.

– Кончай тянуть резину! Соси, я сказал!

Нэтали быстро открыла дверь и выскочила из машины. Адреналин захлестнул её с головой, стирая из сознания всё, кроме одной-единственной мысли – спастись. И она бездумно бежала вперёд.

Мужчина догнал её и схватил за руку.

– Ну куда же ты, красотка? – Сильно сжал её запястье. – Любишь в догонялки поиграть? Назови цену и продолжим.

– Я не проститутка! Отвали от меня!

Каждый её мускул напрягся, она была готова к борьбе, хотя понимала, что шансов отбиться мало.

– Не любишь грубость? Ну так я могу быть ласковым и пушистым, если тебе так больше нравится.

Он резко притянул её к себе, грубо обхватив за талию, и громко рассмеялся. Нэтали резко обернулась – прямо перед ней светилась вывеска «The Clachan» – место, откуда всё и началось. Они стояли очень близко к пабу, вокруг были люди, которые могли бы помочь ей.

– Я же сказала, отвали от меня! – выкрикнула она, и курящие на крыльце мужчины обернулись.

Высокий парень в зелёной водолазке, зажав сигарету в зубах, сделал шаг в их сторону, внимательно оценивая ситуацию.

– Мэм, вам нужна помощь?

За его спиной показался ещё один мужчина. Нэтали узнала его – Харли. Никогда ещё она не испытывала такой радости при виде малознакомого человека.

– Нэтали, всё хорошо? – обеспокоенно спросил Харли.

Неудавшийся насильник мгновенно убрал руку. Нэтали бросилась к Харли и неожиданно для себя самой обняла его.

– Любимый, всё в порядке. Просто мой бывший никак не может понять, что мы расстались.

Незнакомец, поняв, что больше ему ничего не светит, усмехнулся, бросил на них злобный взгляд и молча удалился.

Как только он скрылся из виду, Нэтали тут же отстранилась от Харли. Это объятие было чистой импровизацией, да и весь вечер превратился в настоящий кошмар.

– Кто он на самом деле? – спросил Харли, всё ещё не понимая ситуации.

– Никто! Старый знакомый, который вообразил себе бог знает что, – пробормотала Нэтали.

Она ненавидела вызывать жалость, но не могла скрыть дрожь в руках и бледность лица после пережитого ужаса.

– Тебе нужно домой, я тебя провожу, – обеспокоенно предложил Харли, чувствуя, что это его шанс проявить себя.

– Да… Нужно убираться отсюда.

Нэтали опомнилась, что где-то забыла рюкзак. Накатила волна ужаса. Если вещи остались в автомобиле насильника, то это сулит кучу проблем. Но тут Харли, словно читая её мысли, протянул ей рюкзак.

– Ты забыла его в баре, когда сбегала от меня, – сказал он, геройски улыбаясь, надеясь на восхищение.

В этой улыбке Нэтали уловила нечто странное, почти фальшивое. Вдобавок, от «героя» удушливо воняло цитрусом и мускусом, отчего она почувствовала себя некомфортно.

Неожиданно из темноты снова появился тот самый тип.

– Ваше пальто, принцесса!

Нэтали вздрогнула от его голоса. Этот тембр она не забудет никогда. Харли вырвал пальто из его рук.

– Ты многое упустила, красотка, – тот громко рассмеялся и направился в паб.

Харли взглянул в её глубокие блестящие глаза и обнял её. Нэтали вырвалась из его объятий, словно прикосновения причиняли ей боль.

– Не надо меня трогать! – Она схватила пальто из рук Харли и набросила на плечи.

Дрожащими руками достала из кармана сигарету и зажигалку. Щелчок, вспышка пламени – первый горький дым принёс долгожданное облегчение. Отвернувшись от Харли, она сделала несколько глубоких затяжек, одновременно смахивая слёзы. Плакать на людях – не в её правилах. Всё, чего она хотела сейчас – оказаться дома и стереть из памяти этого человека. В горле встал комок. Ещё одна затяжка, но голос насильника продолжал звучать в голове. Надоело!

Нэтали бросила окурок в урну и медленно вернулась к Харли.

– Как я могу тебя отблагодарить?

Она взяла рюкзак, и в груди потеплело – внутри была вся её жизнь: документы, ключи, немного денег. Но Харли, кажется, не нуждался в благодарностях. Ему хотелось лишь одного – не упустить этот хрупкий момент между ними.

– Завтра вечером… точнее, уже сегодня, – поправился он, – у меня вечеринка в пабе «The Cadogan Arms». Приди. Будет твоё «спасибо» и лучший подарок на мой день рождения.

«Я и вечеринки – два разных мира! Почему он именно это захотел?» – сокрушалась Нэтали.

– Не обещаю, но подумаю, – ответила она, чувствуя, как слова застревают в горле.

Губы Харли дрогнули. Он так хотел казаться уверенным, а снова выглядел неудачником. Нэтали Миллер не поддавалась.

– Держи мою визитку. А ты оставь номер – пришлю адрес, Нэт Миллер.

– Можно без сокращений? Просто Нэтали, – поправила она, неожиданно смутившись.

– Буду рад видеть тебя, просто Нэтали Миллер, – улыбнулся он, и в голосе зазвучала гордость. Маленькая победа – хоть какая-то связь с девушкой, которая его зацепила.

– Могу я тебя проводить?

Несмотря на благодарность, Нэтали отступила на шаг.

– Спасибо, нет. Доберусь сама.

К тротуару подкатило такси, заказанное Харли для себя. Он распахнул дверь перед ней – пусть хоть так поможет. Нэтали равнодушно кивнула. Лишь бы не с ним. Лишь бы быстрее.

Поблагодарив Оуэна, она уехала.

В такси Лондон за окном казался чужим и жестоким. Никаких больше связей, секса, знакомств – это было не решение, а крик души. Хотелось сбежать из города, стереть эту ночь из памяти. Одна встреча – и мир перевернулся.

Оказавшись дома, Нэтали с яростью рванула с себя одежду, словно пытаясь содрать с кожи следы того мерзкого прикосновения. Куртка шлёпнулась в угол, джинсы и блузка полетели в корзину для стирки – она бы сожгла их, если бы могла. Включив воду в душе на полную мощность, она вдруг осела на холодный кафель, подставив спину ледяным брызгам. Горячие и горькие слёзы хлынули внезапно.

Она впилась зубами в собственные колени, глуша рыдания. Острая боль разрывала грудь на части. В последний раз она так страдала, когда умерла бабушка.

Сильная, всегда собранная Нэтали – та, что гордилась своим железным самоконтролем – теперь съёжилась в мокром комке на полу ванной. Её безупречный жизненный план, где каждая деталь была на своём месте, рассыпался в прах. И виной всему – Алфи Эванс! Это он пробудил в ней эту уязвимость, размягчил броню, заставил чувствовать. Теперь через эти трещины в душе хлынула наружу вся накопленная боль, слёзы текли ручьями, смешиваясь со струями душа.

Неизвестно, сколько времени прошло, прежде чем она поднялась с пола, дрожа от холода. Обнажённая, опозоренная, плюхнулась на диван. Перед глазами снова и снова всплывало отвратительное лицо насильника – его липкие пальцы, вонючий рот, запах чесночных снеков. Нэтали бросилась к подоконнику, хватая сигареты в надежде заглушить этот мерзкий аромат.

Первая затяжка обожгла горло, но не смыла воспоминания. Вторая. Третья. Дым окутывал её, но облегчения не приносил. На четвёртой сигарете желудок взбунтовался. Она бросилась в ванную и, склонившись над раковиной, извергала не только остатки еды, но и всю боль, весь стыд, всю ярость.

Измученная Нэтали вернулась на диван. Её взгляд блуждал по потолку, где круги от лампы напоминали бесконечность – такой же бесконечный, как этот порочный круг, в который она снова угодила. Как воронка посреди океана, затягивающая обратно в кошмар. Она мечтала вернуться в прошлое и избежать всех, кто принёс ей такую боль.

Пока Нэтали ворочалась, пытаясь уснуть, Харли подъезжал к дому. Выйдя из такси, он замер у двери, охваченный тоской. Никто не ждал его возвращения. Он представил, как открывает дверь, а на пороге – Нэтали. С улыбкой бросается ему на шею, и он уводит её в спальню…

Харли устал от проституток. Устал быть вторым планом у друзей. Ему нужна была девушка – близкая по духу, покорная, готовая исполнять его желания. Страстная, но скромная, с огнём, спрятанным от чужих глаз. Нэтали идеально подходила. Деньги и статус всегда привлекали таких, как она – значит, покорить её будет легко.

В одинокой комнате он открыл бутылку вина и налил себе полный бокал.

– За твои двадцать пять, Харли, – произнёс с иронией, поднимая бокал.

Его воображение уже рисовало, как сегодня на вечеринке Нэтали будет рядом. В отличие от прошлых лет, когда Артур «дарил» ему девушек по вызову, притворявшихся заинтересованными. Алфи тоже подключался – платил своим подругам за свидания с ним. «Мужская дружба», – усмехнулся Харли. Он злился на эти подачки, но играл наивного – друзья же хотели как лучше. Хотя всем известно, куда ведёт дорога благих намерений.

Допив вино, он отправил дедушке сообщение, что всё в порядке. Аккуратно развесил вещи из чемодана, сложил грязное бельё в сумку для стирки. Завтра помощница отнесёт в прачечную. Порядок и система – его конёк.

Подойдя к зеркалу, Харли долго рассматривал своё отражение. Для всех он был весельчаком, но в глубине – всё тот же ранимый мальчик, жаждущий любви. Хотя иногда просыпался другой – властный, способный разбудить демонов…

Умывшись, он похлопал себя по щекам, пытаясь настроиться на позитив. Уже в кровати листал фотографии на телефоне. Среди них – снимок паспорта Нэтали Миллер…

Глава 9

Курьер, держа в руках огромную корзину с белоснежными лилиями, поднимался по лестнице. Букет был настолько большим, что почти закрывал верхнюю половину субтильного молодого человека. В заказе не было указано номера квартиры – только дом. Парнишка позвонил отправителю, чтобы уточнить детали, на что получил нервные указания: «Найди квартиру Нэтали Миллер любым способом». Обиженный курьер не стал заморачиваться. Сегодня был его последний день на этой работе.

Наугад поднялся на третий этаж, постучал в первую попавшуюся дверь. В ответ – лишь невнятные звуки из-за порога. Вздохнув, он поставил корзину на пол, подделал подпись о вручении. «Нет работы – нет проблем», – подумал курьер, уже переписываясь с обкуренными друзьями по мобильному.

Через пару часов сосед Нэтали, тот самый, что каждое утро принимался за «ремонт», вышел из квартиры и наткнулся на гигантский букет.

– Что за… шутки? – пробормотал он, замечая записку с именем «Нэтали Миллер».

Девушку с таким именем он знал лишь одну – соседку этажом ниже. Ту самую, что вечно ругалась с хозяйкой из-за бардака и перестановок. Как-то раз он даже видел, как пожилая женщина тащила из машины ковёр и кричала: «Нэтали Миллер! Какого чёрта ты не помогаешь!»

Решив, что цветы явно от кого-то важного, мужчина поднял корзину и спустился вниз.

Нэтали проснулась от настойчивого стука. Взглянула на часы – восемь утра. Обычно её будил топот соседа сверху, но сегодня в квартире стояла тишина, если не считать этот стук. Сонно потирая глаза, Нэтали надела на голое тело длинную футболку и направилась к двери.

На пороге стоял невысокий парень с узкими глазами, длинной бородкой и веснушками. В руках он держал корзину лилий, от которых в коридоре уже стоял резкий запах.

– Кто вы? – прищурилась Нэтали, ещё не до конца проснувшись.

– Доброе утро! Я ваш сосед, Мэтью Торез. Можно просто Мэт.

Она растерянно ткнула пальцем вверх. Он кивнул. «Неужели даже сосед решил подкатить?» – мелькнуло у неё в голове.

– Букет оставили у моей двери, – объяснил он, протягивая корзину. – Пришлось прочитать записку. В нашем доме только тебя зовут Нэтали, так что, думаю, это тебе.

Она взяла цветы, окинув его оценивающим взглядом. Он совсем не походил на того шумного «дятла», каким она его представляла.

– А как ты узнал моё имя?

– У тебя очень… экспрессивная хозяйка, – усмехнулся он.

Уже разворачиваясь, чтобы уйти, он услышал её вопрос:

– Мэтью, что ты делаешь в шесть утра?

Он замялся.

– Реставрирую мебель. Антиквариат. Иногда приходится начинать рано… Сильно мешаю?

– Очень! – выпалила она.

– Ты первая, кто сказал об этом, – спокойно ответил он, снова улыбнувшись. – Кстати, по японской традиции лилии означают благополучие и любовь. Видимо, у отправителя серьёзные намерения.

Прежде чем она успела что-то ответить, он уже исчез в лестничном пролёте.

Нэтали захлопнула дверь и поставила корзину на стол. Первый в её жизни букет такого размера – и никакой радости, только раздражение. Заглянув в цветы, она увидела записку. Прочитала её: «Нэтали Миллер, надеюсь, мой невинный подарок скрасит ваше утро. Харли Оуэн».

Новый знакомый каким-то образом узнал её адрес, может, через заказ такси. Это Нэтали очень не понравилось, он знает о ней больше, чем ей хотелось бы.

«Видимо, ты не знаешь номер моей квартиры», – прокручивала она в голове, ища объяснения тому, почему корзину цветов принёс сосед.

Нэтали накинула пальто и вышла из квартиры, сжимая в руках корзину с лилиями. Запах сигарет – вот что ей сейчас нужно, а не этот приторный, удушливый аромат. Подойдя к мусорному контейнеру, она с насмешкой произнесла:

– Мой милый друг, по японской традиции лилии дарят в знак любви. Дарю! – Нэтали выбросила несчастный подарок от жалкого Оуэна.

Копаясь в кармане, ища сигареты, она нащупала визитку Харли. Нэтали не хотела писать парню, но подумала, что, если промолчит, тот подумает, что такие подарки ей нравятся, и что можно вот так бесцеремонно вторгаться в её жизнь.

Со сжатыми от злости губами она начала набирать на телефоне сообщение:

«Некрасиво тайком узнавать мой адрес и присылать корзину нелюбимых цветов! Я чуть не умерла от аллергии!»

Выдохнув сигаретный дым, она нажала «отправить».

Харли, потягивая кофе, улыбнулся, увидев уведомление. «Она всё же ответила!». Он радовался даже тому, что его обвинили, и решил не писать больше, а лично позвонить и пожелать доброго утра своей будущей девушке.

Нэтали, затушив сигарету, услышала звук входящего вызова.

– Сообщения тебе недостаточно? Тогда поставлю жирную точку устно.

Она приняла звонок и услышала:

– Привет! Я не хотел прибегать к таким мерам. Я просто… – Харли сделал паузу, стараясь успокоить волнение. – Я хотел сделать тебе приятное. Думал, цветы поднимут настроение.

– Дважды мимо. С настроением и цветами.

– Извини, я не знал, какие цветы тебе нравятся.

– Я не люблю цветы. – Нэтали посмотрела на мусорный бак, в котором лежал его подарок для настроения. Она завершила вызов, злясь на напыщенного мажора.

Но Харли лишь рассмеялся. Её резкость его не пугала – она лишь разжигала интерес. «Значит, придётся искать другой подход».

Нэтали снова закурила, но со злости тут же затушила сигарету.

– Чёртов мажор! Границ не знает!

Вернувшись в квартиру, она налила себе крепкий кофе и устроилась на подоконнике. За окном – обычный городской пейзаж, но в голове – хаос.

Алфи. Самоуверенный, с обжигающей улыбкой, от которой по спине бежали мурашки. Таких, как он, она видела десятки – красивые, наглые, привыкшие к тому, что девушки тают от их внимания. Обычно хватало пары колких фраз, чтобы поставить их на место. Но с ним этот трюк не срабатывал. Он не злился, не уходил – лишь усмехался, будто её слова были для него всего лишь забавной игрой. «Заткнуть таких можно только их же оружием, – думала она. – Раздавить эту уверенность в пыль». Но что-то подсказывало: с ним этот номер не пройдёт.

Харли. Полная противоположность. Ботаник, с аккуратно причёсанными волосами и таким же «отглаженным» характером. Слишком правильный, слишком предсказуемый – в школе она бы даже не заметила такого. «Почему я до сих пор не поставила точку?» – вопрос вертелся в голове, не давая покоя.

И сосед… Год молчания – и вдруг визит? Мир словно перевернулся. Она не была той, за кем гоняются. Не блистала красотой кинозвёзд. Так что же изменилось? Откуда столько эмоций?

– Что вообще происходит?! – вырвалось у неё, эхом отозвавшись в пустой квартире.

«Холодный душ. Сейчас же. Иначе сойду с ума».

* * *

Харли нервно расхаживал по гостиной, сжимая в руке телефон. Мысли о Нэтали не давали покоя. Он решил напомнить ей о вчерашнем вечере – возможно, не самый благородный ход, но отчаянные времена требуют отчаянных мер.

Сообщение он переписывал раз пять, представляя, как её острый язык разнесёт его в пух и прах. В конце концов отправил: «Ты обещала мне прийти на вечеринку».

Самому себе он казался смешным – как подросток, приглашающий самую недоступную девушку на танец. Но разве не в риске весь вкус жизни?

Нэтали вышла из душа, услышав знакомые стуки сверху.

«Ну вот, привычный мир возвращается… Хотя бы не в шесть утра».

Она вставила наушники, включила Arctic Monkeys «Do I Wanna Know?» и закружилась по комнате, пытаясь выбросить из головы весь этот мужской балаган. Желудок напомнил о себе – время завтрака.

В холодильнике нашлись яйца. «Омлет – то, что нужно», – подумала она, представляя, как ароматный завтрак поднимет настроение.

– Crawlin’ back to you… – напевала она, взбивая яйца в такт музыке.

Но чтобы окончательно развеять хандру, требовалось нечто большее. Переключившись на «Another One Bites The Dust» Queen, Нэтали мысленно отправила всех своих мужчин в небытие.

Телефон вибрировал – новое сообщение. «Опять Харли…», – она закатила глаза. Почти удалила уведомление, но вспомнила вчерашний вечер и отложила ответ на потом.

Омлет получился на удивление удачным. Аромат вдруг напомнил ей вчерашние слова Харли об итальянской пасте. «Даже еда его напоминает», – фыркнула она, откусывая кусочек.

Нэтали вытерла руки о полотенце, прочитала сообщение от Харли.

«Милая Нэтали! Пожалуйста, не отказывай мне! Иначе я буду праздновать день рождения каждый день – пока ты не придёшь».

Нэтали рассмеялась. «В этом мажоре есть что-то… забавное». Не ответив, она помыла посуду и потянулась за блокнотом – может, рисование успокоит?

Ручка сама вывела два слова: «Алфи Эванс».

– Ах так?! – Швырнула блокнот на пол, следом полетела подушка. На грани срыва схватила телефон – новое сообщение:

«Пожалуйста!»

Всего одно слово, но что-то внутри дрогнуло. Она удалила оба сообщения… но телефон из рук не выпустила.

Через минуту, как она и ожидала, пришло ещё одно:

«Я знаю, что надоел. Но ты обещала. В благодарность за спасение».

Нэтали накрыла лицо подушкой, подавляя улыбку. «А-а-а, я почти согласилась…» Внутренний голос кричал написать резкое «нет», но сидеть дома в субботу не хотелось. После случая с пьяным незнакомцем, она решила повременить с новыми знакомствами в барах.

Она собралась написать гневную тираду о том, что напоминать о долгах – не по-джентльменски. Но передумала. Иногда молчание красноречивее любых слов.

Сделав глубокий вдох, Нэтали поднялась с дивана и подошла к окну. Распахнула его настежь, впуская потоки свежего воздуха, которые должны были проветрить не только комнату, но и её перегруженные мысли. Внизу, на тротуаре, неспешно прогуливались две соседки-пенсионерки с маленькими собачками на поводках. Женщины смеялись чему-то своему, их морщинистые лица светились счастьем. Одна что-то оживлённо рассказывала, размахивая руками, другая кивала, поправляя очки. Их собаки с любопытством обнюхивали каждый кустик.

Как же ей хотелось вот такой простой, понятной жизни – без этих дурацких мужских игр, без постоянного нервного напряжения, когда каждое утро начинается с борьбы с самой собой. Чтобы были только утренний кофе, любимая музыка, работа в книжном магазине и вот такие неспешные прогулки с. Без этих вечных вопросов «как поступить?» и «что он имел в виду?».

В комнате стало прохладнее, а в голове – чуть яснее.

Всё же, она набрала Харли короткое сообщение: «Во сколько?» и, не дав себе передумать, нажала «отправить».

От её сообщения Харли вскочил с дивана, начав совершать нечто среднее между победным танцем и радостными прыжками щенка. Затем резко замер. В голову пришла идея – сделать Нэтали особенный подарок, что-то, что действительно могло бы удивить её. Но, вспомнив провал с лилиями, тут же отбросил все идеи:

«В 16. Буду ждать, Нэтали Миллер», – быстро набрал он, предвкушая встречу.

Нэтали, прочитав сообщение, закатила глаза и уставилась в шкаф. Оуэн и его друзья – это наверняка сборище чопорных интеллектуалов. Там будут девушки в блёстках и парни в рубашках с закатанными рукавами, демонстрирующими часы дороже её годовой зарплаты. Она достала чёрный топ и облегающие джинсы – «достаточно стильно, чтобы не выделяться, но не настолько, чтобы казалось, будто я стараюсь».

Потом представила себя в шляпе с вуалью – траурная вдова на вечеринке мажоров. «Идеально. Пусть все видят: я здесь против воли». Но в итоге остановилась на джинсах. Она взглянула в зеркало. «Идеально! Если Харли не понравится, я буду рада быстро свалить!»

Нэтали пнула ногой дверь шкафа, злясь на себя за то, что не может просто сказать «нет». Танцы, музыка, общение с незнакомцами – чужой мир.

В памяти всплыло детство, когда мать заставляла её танцевать. В три года её отдали на бальные танцы – мать надеялась, что это раскрепостит стеснительную дочь. Но дебютное выступление закончилось слезами: маленькая Нэтали, выйдя на сцену, затряслась от страха и расплакалась. Отец, увидев это, категорически запретил дальнейшие занятия.

Теперь, спустя годы, Нэтали снова стояла перед зеркалом с дрожащими коленями. Только теперь рядом не было отца, который мог бы её защитить. Ещё раз осмотрев скромный наряд, она вдруг плюхнулась на диван, уткнувшись лицом в подушку. Как же хотелось отмотать время назад!

«Подарок… Что вообще дарят таким, как Харли?» – вскочив, она зашагала по комнате. Её скромный бюджет явно не соответствовал его, как ей казалось, изысканным вкусам. «Брелок… слишком банально. Книга об Италии… Вряд ли он читает… Галстук… Нет…»

Присев на подоконник, она закурила, наблюдая за женщиной с мальчиком, размахивающим игрушечным мечом. Вдруг её осенило: «Рыцарь! Харли ведь вёл себя как настоящий рыцарь!» Идея казалась одновременно ироничной и символичной.

Затушив сигарету, она схватила телефон, чтобы найти ближайший детский магазин. Уже через полчаса стояла у кассы с игрушечным рыцарем в руках.

* * *

Харли сидел на диване, сжимая в руках керамическую чашку с ароматным зелёным чаем, в котором плавали дольки апельсина. Гостей на вечеринку он пригласил немного – только самых близких, среди которых, конечно же, были Алфи и Артур. Время тянулось невыносимо медленно – так хотелось поскорее познакомить друзей с Нэтали! Обычно же всё происходило наоборот, и никогда не заканчивалось ничем хорошим.

Вдруг раздался звонок в дверь. Харли поставил чашку на стол и направился открывать – и застыл на пороге, остолбенев.

Два огромных пингвина весело приплясывали, распевая «С днём рождения и кружась вокруг бумажных пакетов. Харли расхохотался, забыв на мгновение о своей давней неприязни к этим птицам.

В детстве с ним произошёл неприятный случай: в зоопарке один из пингвинов цапнул его за руку, породив фобию и болезненное воспоминание. И, конечно, Алфи и Артур обожали подкалывать его по этому поводу. Быть самым младшим в братстве означало постоянно быть мишенью для шуток.

– Да вы офигели! – Харли отпрыгнул, когда пингвины попытались его ущипнуть. – Снимите уже эти дурацкие костюмы!

Но Алфи не унимался, пока Харли не плюхнулся на пол, подняв руки в знак капитуляции.

– Сдаюсь! – сквозь смех выдохнул именинник.

– Отлично, значит, у нас есть третий костюм, – заявил Алфи, угрожающе приближаясь. – Придётся тебе надеть его и отправиться с нами в бар!

Он попытался стащить с Харли майку, но тот, лёжа на полу, принял оборонительную позу.

– Вы меня задушите!

– Жалкий пингвинофоб… снимай одежду… – не отставал Алфи.

На помощь первому пингвину подбежал второй, и теперь уже на лице именинника разместился шерстяной чёрно-белый зад. Пока один из «пингвинов» стаскивал с жалкого человечишки штанину, другой принялся щипать его за бок.

– Я пригласил девушку! – неожиданно заявил Харли, и в комнате повисла тишина.

Пингвины переглянулись. Алфи медленно снял голову пингвина, вытирая пот со лба.

– Повтори-повтори? Ты… Пригласил… ДЕВУШКУ???

Артур ахнул:

– Наш малыш-то вырос!

– Так, подробности, и немедленно! – Алфи сбросил костюм, рванул к мини-бару, плеснул вина, глотнул – и скривился. – Ужасный вкус, Харли! Как ты можешь в свои двадцать пять пить такое?

– Это культовое калифорнийское вино Screaming Eagle за шесть штук баксов, кретин.

– Для девиц припас? – Алфи отставил стакан, устроился поудобнее в кресле и сложил руки, готовясь выслушать историю. Артур, тоже снявший костюм, уселся рядом и начал назойливо повторять: «Ну давай, давай, давай!»

Харли вскочил и запустил в них диванной подушкой. Он и не думал раскрывать ни имени девушки, ни обстоятельств их знакомства.

– Всё узнаете на вечеринке! – загадочно подмигнул он, отчего друзья завыли от нетерпения.

– Хотя бы опиши её: красивая, страшненькая, кривая, косая? – поддразнил Алфи.

Харли промолчал. Вместо ответа он открыл холодильник и достал бутылку виски, которая ждала своего часа. Разлив золотистый напиток по бокалам, он кивнул друзьям, приглашая их на диван. Алфи и Артур, всё ещё хихикая, плюхнулись по бокам от него, и все трое подняли стаканы в ожидании тоста.

Артур вдруг вспомнил про подарки и рванул к двери, откуда притащил два пакета. Он никогда не отличался оригинальностью в выборе подарков, поэтому в этот раз ограничился фирменной майкой Paul Smith и бутылкой элитного шотландского виски Monkey Shoulde – универсальным вариантом на все случаи жизни. Впрочем, у этого подарка был и скрытый смысл: Артур всегда находил повод заглянуть к Харли, чтобы распить бутылку вместе. Удобно, практично и приятно – что ещё нужно?

Вернувшись, он протянул второй пакет Алфи. Оба друга синхронно поднялись, словно солдаты на параде, и с преувеличенной торжественностью вручили Харли его подарки.

– От лягушат – лягушонку! – хором прокричали они.

Харли ухмыльнулся, принял пакеты, и трое снова подняли бокалы.

– За Харли Оуэна и его тайную подружку!

Громкий смех наполнил комнату.

Харли начал разворачивать подарки. Первым делом он открыл пакет от Артура. Майка оказалась стильной, а виски – хоть и ожидаемым, но всё равно приятным бонусом. Подарок Алфи тоже его порадовал: коллекционное издание комиксов – его слабость.

– Спасибо, чуваки! – Харли подошёл к комоду и поставил на него пакеты.

– Ну так что, расскажешь наконец про свою таинственную незнакомку? – Артур развалился на диване, делая глоток виски. – До вечеринки ещё куча времени.

Харли усмехнулся и сел рядом с Алфи.

– Наберись терпения, Артур, – ответил он с загадочной улыбкой.

– Да мне самому не терпится узнать! – встрял Алфи. В голове у него тут же всплыл образ Нэтали из книжного магазина. Как же хотелось познакомить друзей с этой колючей розой! Он мысленно перебирал варианты: обаяние уже пробовал – не сработало; общие интересы – мимо. Может, сыграть на жалости? Алфи едва не фыркнул, представив, как рыдает у неё на плече, рассказывая о «несчастной любви». Нет, с ней такой номер не пройдёт. «Подожду пару недель и загляну в магазин снова. Вдруг повезёт», – решил он.

Откинувшись на спинку дивана, Алфи слушал, как Харли живописует итальянские каникулы и прогулки с дедом. Компания увлеклась воспоминаниями – то смешными, то нелепыми, – пока кто-то не сообразил, что рискует опоздать на собственный праздник.

Харли, обычно избегавший ярких образов, сегодня решил сделать исключение. Голубая рубашка с золотыми пуговицами и изящной чёрной вышивкой на кармане, серые брюки с идеальными стрелками, лакированные туфли – и всё это под тёплым пиджаком, куда элегантнее обычного пальто.

У двери его уже поджидали Артур с Алфи, не упустившие случая поязвить:

– Ты что, на вручение «Оскара» собрался? – фыркнул Артур.

– Главное ведь не одежда, а как быстро она слетит! – подмигнул Алфи.

Харли лишь рассмеялся, распахивая дверь:

– Поехали, остряки. Сегодняшний вечер войдёт в историю.

Такси доставило их в «The Cadogan Arms» – паб, где хозяин был старым другом деда Харли. Именинник забронировал Розовый зал, названный в честь старинного ресторана «The Rose and Crown», что стоял на этом месте ещё в семнадцатом веке.

Даже видавшие виды Алфи и Артура впечатлили дубовые панели и массивная барная стойка. Пока Харли уточнял детали с администратором, друзей проводили в зал с баром-подковой, где бармен уже колдовал над коктейлями для двух девушек. Мягкий свет старинных ламп создавал атмосферу старой доброй Англии.

– Отлучусь на минутку, – хлопнул Артур Алфи по плечу, направляясь к уборной.

Алфи устроился у стойки, любуясь витражной стеной, которая переливалась в свете ламп. Рядом две девушки оживлённо обсуждали последние модные тенденции. Он прислушался, хотя в моде разбирался не лучше, чем в квантовой физике.

– Ну, какой улов? – вернувшийся Артур плюхнулся рядом.

– Прямо за тобой, – кивнул Алфи.

Артур обернулся и сразу заметил парочку. Первая – в бирюзовой рубашке, заправленной в джинсы, но с таким вырезом, что взгляд цеплялся намертво. В голове у Артура тут же закрутились похабные сценки. Вторая выглядела игривее: белый оверсайз-пиджак, наброшенный на чёрное атласное платье. Её кокетливый взгляд и обворожительная улыбка пленили Артура.

– Дамы, – с притворной скромностью начал он, – а вы знали, что граф Кадоган – мой прапрадед?

Алфи закатил глаза, узнав коронную заготовку приятеля. Девушки переглянулись: блондинка в бирюзовой рубашке скептически приподняла бровь, а её подруга рассмеялась:

– О-о, значит, среди нас лорд? – игриво протянула она.

– Самый что ни на есть, – Артур театрально поклонился, чуть не зацепив бокал. – Могу показать родовое дерево. Или… что-нибудь ещё.

Блондинка фыркнула, но её подруга явно заинтересовалась:

– А где же твоя корона, милорд?

– В химчистке, – не растерялся Артур. – Вместе с мантией.

Алфи отвернулся, скрывая улыбку. Его взгляд скользнул по залу, выискивая Харли. Тот всё ещё о чём-то оживлённо беседовал с администратором у входа.

Такси резко затормозило у тротуара, вырвав Нэтали из тревожных раздумий. Она вышла, нервно сжимая нелепо-розовую коробку – подарок для Харли. «Рыцарь» спас «принцессу», а значит, упаковка должна быть соответствующей. С каждым шагом к пабу ком в горле становился больше.

Дверь «The Cadogan Arms» распахнулась, обрушив волну тепла, смешанного с ароматом выдержанного виски и громкими голосами.

Нэтали замерла на пороге, бегло осматривая зал. Ни намёка на Харли. «Может, я не туда зашла?» – она достала телефон, но адрес был верным.

– Вы к мистеру Оуэну? – раздалось за спиной.

Обернувшись, она увидела улыбающуюся администраторшу.

– Да, – выдавила она из себя.

– Прошу за мной.

Харли всё смотрел на часы на стене, не слыша поздравлений и тостов. Он нервничал, ждал Нэтали, и ожидание казалось ему вечностью. В голове крутились мысли, переживания, что что-то может пойти не так. Каждый звук, каждое движение вокруг только усиливали его нервозность.

И вдруг – дверь открылась.

Нэтали стояла в проёме, растерянная, в чёрном топике и обтягивающих джинсах. Никаких украшений, никакого пафоса – только она. И Харли вдруг понял: все эти нарядные девушки вокруг теперь казались ему картонными.

Когда их взгляды встретились, шумный зал перестал существовать. Харли вскочил, едва не опрокинув стул.

– Ты пришла! – Обнял её – и тут же почувствовал, как она напряглась. Попытка поцеловать в щёку закончилась коробкой в грудь.

– Давай без этого, – сказала Нэтали, отводя взгляд.

«Опять облажался», – мысленно выругался Харли.

– Это тебе, – она мотнула головой в сторону подарка. – Я не знала, что ты любишь, но раз ты вчера спас меня от «дракона» …

Харли растерянно улыбнулся, разрывая упаковку.

– Розовый – мой любимый цвет, – пошутил он.

– Судя по твоей одежде, вряд ли, – парировала Нэтали.

– Сегодня решил обойтись без него, – Харли наклонился и прошептал: – А ты выглядишь потрясающе.

От его тона у Нэтали внутри всё сжалось в тугой узел. Ещё один такой слащавый комплимент – и она взорвётся. Чтобы скрыть смущение, она перевела взгляд на гостей.

В зале было человек десять. Двое мужчин у бара, две шикарные женщины, пялящиеся на неё. За столом – парочка с видом королевских особ. У камина – группа мужчин, чьи взгляды ползали по её фигуре. Нэтали намеренно перевела глаза на витрину: «Выдержанная говядина. 200 фунтов за стейк». Восемь таких стейков – её месячная зарплата.

Тем временем Харли развернул подарок. Увидев игрушечного рыцаря, его лицо исказилось.

– Это… до слёз! – воскликнул мужчина-мальчик, поднимая фигурку высоко над головой.

Никто никогда не дарил ему ничего подобного. Харли так хотел обнять Нэтали, но с трудом сдержал порыв.

– Спасибо, дорогая, – произнёс он, но это слово не могло выразить всю его благодарность. – Лучший подарок в моей жизни!

Нэтали попыталась улыбнуться в ответ, но улыбка вышла натянутой и неуклюжей. Чтобы скрыть неловкость и сохранить дистанцию, она спрятала руки за спину и начала растирать их. Ей хотелось сбежать, напиться, чтобы заглушить чувство вины в присутствии Оуэна. Она уже не могла не замечать странную симпатию, которая росла в ней с каждой секундой.

– Познакомлю тебя с моими друзьями, – Харли обнял её за плечи, но она ловко выскользнула.

У бара Артур первым их заметил. Его взгляд медленно прополз по её фигуре, задержался на губах, встретился с её глазами. Он самодовольно усмехнулся и подмигнул Харли, затем толкнул соседа локтем.

Алфи, потягивавший виски, обернулся – и подавился. Алкоголь обжёг горло, заставив кашлять, как школьника, пойманного с сигаретой. Их взгляды встретились.

Нэтали почувствовала удар под дых. «Опять он… Этот самовлюблённый идиот!»

– Знакомьтесь, моя подруга Нэтали! – с гордостью объявил Харли.

Артур соскочил со стула:

– Рад знакомству, красотка! Артур Дэвис – гордость нашего братства! – Он криво поклонился, но в глазах читалось лишь наглое веселье.

Он попытался её обнять, но Нэтали резко отстранилась. Она с трудом сдерживала раздражение, понимая, что долго находиться в компании мажоров она просто не сможет. Артур лишь усмехнулся, мысленно уже представляя, как укрощает такую строптивую в своей постели.

– Взаимно, – неуверенно проговорила Нэтали.

– А это наш творческий гений, Алфи Эванс! – ткнул пальцем Харли.

Алфи встал, и в его улыбке было слишком много самоуверенности. «Трофей сам идёт в руки», – ликовал он про себя.

– Очень приятно, Нэтали, – протянул руку.

«Лучше бы я осталась дома», – мелькнуло у неё в голове. Но игра уже началась.

Глава 10

Нэтали не хотела смотреть в его сторону, но не могла отвести взгляд. Серо-зелёные глаза Алфи цепляли её, будто крючьями.

Странное чувство охватило её – смесь страха, паники и необъяснимого желания прикоснуться к его губам. «Что за чертовщина творится со мной?» – Она демонстративно проигнорировала его протянутую руку.

Алфи сжал пальцы в кулак. Нэтали почувствовала, как ладони стали влажными.

– Так, я оставлю на вас мою Нэтали, – Харли улыбнулся, и это «мою» резануло ей слух так резко, что она едва не подавилась подступившей тошнотой.

– Не переживай, мы её не обидим, – Артур усмехнулся, бросив многозначительный взгляд на Харли. – Будем оберегать от назойливых мужчин.

Харли коснулся руки Нэтали.

– Мои друзья, они не причинят тебе вреда. Только не сбегай, как в прошлый раз. Мне нужно уладить пару вопросов с администратором и убрать твой подарок, чтобы не потерять.

Он ушёл, а Нэтали почувствовала, как что-то внутри дрогнуло. «Забота? Или собственнический инстинкт?» Её тянуло к нему – и одновременно пугало это притяжение. Граница между дружбой и чем-то большим расплывалась, как алкоголь в стакане.

Алфи сел на барный стул, стиснув челюсти. Обида, радость, ревность и страстное желание сплелись в один тугой узел. Краем глаза он заметил, как Нэтали села рядом. Её неуверенность, лёгкая дрожь в пальцах – всё это заставляло его кровь бешено пульсировать. «Озабоченный подросток!»

Нэтали взяла стакан виски, замерла… И поставила обратно. «Нет. Не сегодня».

– Неожиданно встретить вас здесь, мисс Миллер, – голос Алфи прозвучал слишком спокойно для того шторма, что бушевал у него внутри.

– Как и вас!

– Я друг именинника!

– Ну, а я подруга! – бросила она, резко повернувшись к нему.

Слова повисли в воздухе, и в его голове пронеслась мысль: «Значит, он сегодня говорил о тебе». Настроение Алфи рухнуло, как пушечное ядро. Из всех девушек, которые обычно не замечали его друга… именно Нэтали Миллер смогла установить с ним хоть какой-то контакт. Как этот вечный «лягушонок», неуклюжий и застенчивый, сумел завоевать внимание такой колючей и загадочной девушки?

Пальцы Алфи судорожно сжали стакан – так сильно, что хрусталь затрещал. Вместо холодного стекла ему безумно хотелось ощутить тепло её кожи, притянуть к себе и заставить понять раз и навсегда – эти губы принадлежат только ему. В горле стоял ком, а в груди бушевала адская смесь гнева и желания.

– Встречаетесь? – вырвалось у него.

– Да, – бросила она, даже не моргнув.

Уголок его губ дёрнулся. Врёт. Врёт так плохо, что аж смешно.

– Любопытно… Он утверждал, что познакомились вчера, – намеренно растянул слова, наслаждаясь её замешательством.

– Ошибся. Наверное, с другой девушкой путает, – её голос звенел, как тонкое стекло. – Вы всегда так интересуетесь личной жизнью друзей?

– Только когда они внезапно обзаводятся… неожиданными пассиями, – он окинул её взглядом с ног до головы, задержавшись на вырезе топа.

Нэтали нервно провела рукой по шее:

– Кстати, вы оставили книги у магазина. И… спасибо за платок.

– А я всё гадаю, куда подевался тот томик с вашими мрачными мыслями… – Алфи намеренно прикусил язык, делая паузу. – Забыл забрать. Обязательно загляну… скоро.

Она чувствовала, как по спине бегут мурашки. Быть с Харли – да, это злило Эванса. Но почему от его взгляда перехватывает дыхание? Взгляд метнулся к приближающемуся Оуэну, затем обратно к Алфи – тот замер, словно хищник перед прыжком, и этот контраст с его обычной самоуверенностью сводил с ума.

– Не скучала, Нэтали? – Харли смотрел на неё так, будто вокруг никого не существовало.

– Нет! – выпалила она и тут же схватилась за бокал, нарушив собственный запрет. Виски обожгло горло, но внутри разливалось ещё более густое пламя.

Алфи наблюдал за ними через край своего бокала:

– Харли, а вы давно знакомы?

У неё мгновенно вспыхнули щёки. Харли же расплылся в улыбке, вспоминая вчерашний «подвиг».

– Нет! – ответил он.

– Да! – перебила Нэтали.

Харли неуверенно присел на край стула, его рука потянулась к её талии. Она дёрнулась, как от удара током. Он тихонько фыркнул, но в его обычно добрых глазах вдруг мелькнуло что-то… нездоровое. Она опрокинула остатки виски одним глотком – лишь бы этот кошмар поскорее закончился.

Алфи не отводил взгляда. Её неуклюжая ложь раззадоривала его, как красная тряпка быка. В этот момент к компании подошёл седой мужчина в дорогом костюме – деловой партнёр Харли.

– Прошу прощения, – Оуэн встал, – мне нужно на минуту…

Артур в это время увлечённо что-то рассказывал блондинке у бара, поэтому Алфи с преувеличенной галантностью предложил:

– Я с удовольствием составлю компании мисс Миллер.

Нэтали уставилась в пол. Носок её ботинка выбивал нервный ритм по стойке, пальцы чертили бессмысленные круги на запотевшем стекле. Совсем не та ехидная фурия, что издевалась над ним в книжном.

Обычно он мастерски вёл эти игры – всегда главный, всегда контролировал ситуацию. Но сейчас, после третьего виски, в груди заныло странное чувство. Не просто желание – потребность. Завладеть не телом, а самой её сутью.

Он вспомнил, как раньше ухаживал – цветы, ужины при свечах, глупые романтические жесты, от которых теперь коробило. После Саммерс он поклялся не тратить силы на эту ерунду.

Но ради неё…

– Бармен, повторите, пожалуйста, для дамы, – произнёс Алфи, его взгляд скользнул по её нервно сцепленным пальцам.

Нэтали медленно подняла глаза. В их карих глубинах вспыхнули золотистые искры.

– Благодарность не входит в число моих обязательств, мистер Эванс.

Уголки его губ дрогнули в едва уловимой усмешке.

– Кажется, вы давали торжественное обещание никогда более не пересекаться со мной? – наклонился он, нарушая дистанцию. – Судьба распорядилась иначе.

– Вы тоже клялись не искать случайных встреч, – вырвалось у неё, но она тут же осознала – эта встреча действительно была случайной.

– Судьба – архитектор куда более изобретательный, чем я, – лёгким движением он провёл пальцем по краю бокала, извлекая тонкий звон. – Её планы всегда неожиданные.

– Вам бы лучше заниматься своими постройками, а не…

– Мы с друзьями часто бываем здесь, – перебил он мягко, – так что, боюсь, это не последняя наша встреча.

– Вы приобрели дар предвидения?

– Просто чувствую, – его голос стал тише, почти интимным, – что наша история только начинается.

Её губы уже раскрылись для язвительного ответа, когда вдруг рука Харли обвила её талию. Она едва заметно вздрогнула, но не отстранилась – больше из вежливости, чем от желания.

Пальцы Алфи непроизвольно сжали бокал так, что хрусталь едва слышно зазвенел. В его обычно холодных глазах вспыхнуло что-то опасное. Харли, почувствовав её напряжение, притянул ближе. От этой внезапной близости дыхание перехватило.

Эванс резко убрал руку со стакана, принялся барабанить пальцами по столешнице, намеренно избегая взгляда на парочку.

Нэтали уловила эту перемену. Неужели этот всегда невозмутимый человек действительно… Нет, это невозможно.

Чтобы скрыть досаду, Алфи оживил беседу с Харли воспоминаниями о детстве. Артур, как всегда, вставлял свои двусмысленные шутки. Нэтали оставалась равнодушной. Лишь украдкой поглядывала на часы, высчитывая, через сколько можно будет вежливо сбежать.

Харли между тем становился всё навязчивее – его ладонь то и дело скользила по её колену. Каждое такое прикосновение вызывало у Нэтали волну отвращения… к самой себе.

– Харли, прекрати… – вырвалось у неё громче, чем планировалось. И тогда она взглянула на Алфи.

И в этот момент она невольно встретилась взглядом с Алфи. Он подмигнул – та самая наглая ухмылка, от которой у неё сразу подкосились колени.

Внутри всё оборвалось. Он раскусил её. Весь этот спектакль с ревностью – провалился. Усталость накрыла с головой, как тяжёлое одеяло.

– Извините, – резко поднялась Нэтали, – мне нужно в уборную.

Запершись в кабинке, она опустила дрожащие руки под ледяные струи воды, затем прижала мокрые ладони к горящим щекам. Потянулась за бумагой – диспенсер выдавал лишь жалкие клочки.

– Чёрт…

Крошечные бумажные обрывки – точная метафора её вечера. «Всё, хватит. Просто попрощайся с Харли и исчезни. Навсегда».

Нэтали вышла в тёмный коридор, и вдруг из-за угла кто-то стремительно выскочил, прижав её к стене. От неожиданности она инстинктивно зажмурилась, но через мгновение узнала знакомый терпкий аромат парфюма. Алфи Эванс. Девушка попыталась вырваться, но он лишь сильнее прижал её; его губы почти коснулись её лба, горячее дыхание обожгло кожу. Предательское тепло разлилось по всему телу, губы сами собой приоткрылись. Алфи явно слышал, как участилось её дыхание. Его взгляд устремился вниз, задержавшись на вырезе топа. Ему оставалось совсем немного – один шаг, один поцелуй, миг слабости – и она его.

Но разум Нэтали взбунтовался. Она дёрнулась снова, изо всех сил – однако Эванс лишь крепче прижал её, наслаждаясь вспышкой страха в её глазах.

– Мне нравится, когда вы боитесь, – его шёпот обжёг щёку.

В панике ей всё же удалось вырваться.

– Отстаньте от меня, Эванс! – голос дрожал от ярости. – Я не хочу иметь с вами ничего общего и уж точно не боюсь!

Алфи приблизился так близко, что Нэтали почувствовала исходящее от него тепло. Его уверенность гипнотизировала.

А он… он хотел её. Безумно. Мечтал услышать её стоны, увидеть, как она раздвигает бёдра…

– Не лгите, мисс Миллер, – прошептал он, наклоняясь к самому уху. – Я вижу, как дрожат ваши пальцы. Вы боитесь. И это сводит меня с ума.

И вдруг – перелом. Она взглянула на этого самовлюблённого наглеца – и поняла. Хочет игры? Получит. Резким движением вцепилась в его рубашку, развернула и сама прижала к стене. Алфи замер в восторге. Потянулся обнять, но Нэтали схватила его запястья. В его глазах горел знакомый азарт, который раньше так раздражал. Теперь же раздражение сменилось чем-то опасным, отчего в животе заныло.

Вместо поцелуя она легонько дунула ему в лицо и отступила.

– Ничто не вызывает у меня такого омерзения, как вы. – Слова выходили сквозь сжатые зубы.

Алфи лишь усмехнулся.

– Очень независимо, – схватил её за руку, притянул, затем развернул спиной к стене. – Но я уверен, вам нравится, когда я смотрю в ваши глаза. Нравится моя сила. Вы тоже возбуждены…

Нэтали в ярости оттолкнула его, но он снова усмехнулся, наблюдая, как она сжимает кулаки вместо того, чтобы убежать. Её взгляд сам собой притянулся к расстёгнутому воротнику, открывая очертания мышц под мятой тканью. Тёплый укол ниже живота. «Прекрати!»

– Не втягивайте меня в свои пошлые фантазии. Я ненавижу вас, – прошипела она, уже занося руку для удара.

Алфи рассмеялся. Взгляд снова скользнул ниже – грудь выдавала её возбуждение.

– Ваше тело говорит иначе. – Ухмылка стала шире. Нэтали поспешно скрестила руки. – Ненависть и влечение часто идут рядом. Может, вы просто боитесь признаться?

– Думаете, вы такой особенный? Вы просто очередной жалкий мачо, помешанный на власти! – выпалила она.

– Я особенный, – освободил её, но не отступил.

Она вцепилась в его воротник. По его телу пробежала горячая волна. Эта смесь ненависти и желания сводила с ума.

– Послушайте, мистер «особенный», – прошипела она, – вы для меня – пустое место.

Руки всё ещё лежали на его груди. Взгляд снова и снова возвращался к его губам.

– У вас есть шанс узнать меня лучше, – провёл пальцем по её щеке, затем взял за подбородок, приблизив её губы к своим. – Можете начать сейчас…

– Вы не заслуживаете даже моего взгляда. – Она закрыла грудь руками.

– Время покажет.

Неожиданно он отпустил её и… просто ушёл.

– Самовлюблённый идиот! – крикнула ему вслед.

Алфи обернулся, рассмеялся:

– Лучший комплимент за вечер. «Один-ноль, сладкая!»

Нэтали осталась одна, пытаясь разобраться в хаосе чувств. Единственное желание – бежать. Бежать далеко, зарыться в подушку, забыть. Но хуже всего было осознание: Эванс прав. Как бы она ни сопротивлялась, тело предательски тянулось к нему. Может, от недостатка близости? Или от накопившегося напряжения?

Она глубоко вдохнула, поправила растрёпанные волосы. Пора уходить.

Когда она проходила мимо столика, её взгляд скользнул по самодовольной ухмылке Алфи. В голове молнией сверкнуло: «Хочешь играть? Получишь спектакль, который запомнишь надолго». Этот поцелуй должен был стать местью – болезненным уколом в его мужское самолюбие. Уроком – её нельзя просто так трогать!

Харли уже поднялся, чтобы что-то сказать, но она неожиданно обхватила его лицо ладонями, закрыла глаза и поцеловала прямо в губы – на глазах у Эванса. В этом безрассудном поцелуе оказалось столько страсти, что сама Нэтали не могла поверить в происходящее. Харли крепко обнял её за талию, с энтузиазмом отвечая на внезапную ласку.

Лицо Алфи стало каменной маской, лишь нервный тик выдавал бурю внутри. Перед глазами поплыли кровавые пятна воспоминаний – его бывшая в чужих объятиях, её смех, чужие руки… И вот теперь – Нэтали, целующая Харли с такой страстью, словно персонажи запретного романа.

Неосознанным движением он смахнул стакан со стола.

Звон разбитого стекла вернул всех к реальности.

Нэтали резко открыла глаза. Перед ней – растерянный Харли с помадой на губах и бледный Алфи, извиняющийся перед подбежавшим официантом. Ситуация вышла из-под контроля, пора заканчивать этот спектакль.

– С днём рождения, Харли! – быстро проговорила она, убирая его руки со своей талии, и устремилась к выходу.

Артур громко хлопнул Алфи по спине:

– Ну что, наш Харли-головастик наконец-то стал мужчиной! – Его хохот резал слух. – Девчонка – кошмар, но чертовски пылкая особа! Обожаю такие сюрпризы!

Алфи сжал новый стакан так, что лёд зазвенел зловеще, будто предвестник бури.

– Интереснее будет, когда я найду ту, что целуется без всей этой дешёвой театральщины, – прошипел он, но в голосе не было прежней уверенности.

Нэтали шла, не оглядываясь. Она ожидала чувства победы, но вместо этого в груди горел стыд. Она резко тряхнула головой, пытаясь стряхнуть навязчивые воспоминания. Язык Харли, его руки на её талии, запах одеколона… И самое ужасное – взгляд Алфи, полный не гнева, а презрения.

Как только она собралась перейти дорогу, сзади её за руку схватил Харли.

– Нэтали, остановись!

В его глазах читалась обеспокоенность, даже испуг.

– Оставь меня! – Она вырвалась, чувствуя, как подступают слёзы. – Не пиши, не звони, не присылай своих дурацких цветов! Я вас ненавижу! Всех!

Но Харли снова схватил её за руку.

– Что случилось? – его голос дрожал от натянутой сдержанности.

– Вы все одинаковые! Вам нужно только одно! Чтоб я распласталась перед вами, как все они! Будь проклят тот день, когда я заговорила с тобой.

Прохожие замедляли шаг, бросая любопытные взгляды. Харли отпустил её руку – и этого хватило. Нэтали бросилась через дорогу, не разбирая пути, лишь бы подальше от этого места, от этих глаз, от этого… приятного тепла, что разливалось по телу при воспоминании об Алфи.

Харли не побежал следом. Он касался губ, вспоминая поцелуй.

«Ты будешь моей!» – произнёс он про себя и направился обратно в бар.

В баре гости перешептывались, бросая красноречивые взгляды на именинника, занявшего место у стойки. Бармен молча пододвинул к нему двойной виски – лекарство от отвергнутых чувств.

Алфи сидел за соседним столом, вяло ковыряя вилкой остывшую говядину и украдкой поглядывая на поникшего друга.

«Не волнуйся, дружище, – мысленно обращался он к Харли, – я скоро позабочусь о твоей проблемке. Эта маленькая стерва заплатит за сегодняшний спектакль». Выпив скотч одним глотком, он улыбнулся собеседнице, мысленно рисуя месть, которая заставит Нэтали сожалеть о каждом своём выборе.

Глава 11

Нэтали неслась сквозь вечерний город, как призрак, гонимая ветром и собственной тенью. Каждый шаг отдавался в висках глухим стуком – пустота, вина, Алфи. Его имя прожигало сознание, словно сигаретный ожог на запястье. Серо-зелёные глаза. Дешёвый флирт. Губы, которые она так и не осмелилась прижать к своим.

Она злилась. На него. На себя. На Харли, который просто оказался не в том месте. Сердце сжималось от сожаления: «Зачем я так поступила? Зачем впутала его в это?»

Взгляд скользил по лицам прохожих – в каждом мелькали то черты Алфи, то улыбка Харли. Она пыталась закурить, но только гневно ломала сигареты. «Ненавижу!» – но кого?

Город растекался в сизой дымке, фонари – чужие, равнодушные глаза, наблюдающие за её падением. Паб. Пиво. Дым. Грязь. Что угодно, лишь бы не думать.

Она зашла в первый попавшийся бар – бежала ли от Харли или от Алфи, уже не имело значения.

Внутри стоял удушливый запах табака, подгоревшего жира и человеческой тоски. Нэтали скользнула к стойке, стараясь не дышать.

– Пшеничное, – бросила она бармену, даже не взглянув на него.

Стакан через минуту уже стоял напротив. Она впилась пальцами в холодное стекло, отстукивая нервный ритм. Прикусывала язык, но боль не помогала. Перед глазами – снова Алфи.

«Мне нужен план». Варианты начали быстро мелькать в голове: оттолкнуть его навсегда, притвориться девушкой Харли… или просто забыть.

Рядом кто-то опустился на стул. Она почувствовала взгляд ещё до того, как повернулась. Мужчина. Тёмно-синий пиджак. Безупречная укладка. Лёгкая улыбка, за которой читался расчёт.

Один раз. Всего один раз – и она выжжет из себя эту слабость. Чужие руки, чужие губы – лишь бы не думать о нём…

– Как насчёт секса? – неожиданно спросила она.

Мужчина замер, бокал застыл на полпути ко рту. Холодный и оценивающий взгляд скользнул по её телу.

Нэтали встала, допила пиво одним глотком.

– Да или нет? – её голос звучал чужим. – У меня нет времени.

Она схватила его за руку и потащила за собой. Сбитый с толку мужчина послушно волочился за ней.

Туалет встретил её запахом мочи и дешёвого мыла. На стенах – похабные надписи и детские смайлики. Нэтали толкнула мужчину в кабинку, сняла топ.

– Приступай! – скомандовала она, надеясь на кратковременное освобождение от своей внутренней пустоты.

Он прижал её к стене. Губы – грубые, чужие. Руки – жадные, но не те. Она закрыла глаза. Где-то там существовал мир, но здесь – только холод кабинки в спину и чужое дыхание на шее.

– Обними меня, – прошипел он.

Она не двинулась. Губы скользили по щеке, его пальцы расстёгивали джинсы.

Нэтали смотрела на кривой и наивный смайлик на стене.

«Всё пройдёт», – казалось, шептал он.

– Может, поможешь мне? – спросил незнакомец, но ответом ему стала тишина.

Раздражённый, он развернул её лицом к двери, пытаясь войти сзади.

– Хватит! – вдруг выдохнула она. Резко открыла дверцу кабинки и упала на пол, охваченная паникой.

Поняв, что ситуация вышла из-под контроля, мужчина быстро натянул штаны.

– Ты же сама просила секса!

Его рука протянулась к ней – жест, притворяющийся заботой, но Нэтали, собравшись с силами, встала сама, а потом застегнула джинсы и топ. Подошла к раковине, умыла лицо ледяной водой.

– Уходи. Я передумала.

Но незнакомец, не желая принимать отказ и не понимая смены её настроения, подошёл ближе и обнял её за талию. Нэт держала руки под холодной водой, сжимая их в кулаки, пыталась подавить гнев, пока мужчина не развернул её к себе. Его жадные губы коснулись её губ, но Нэтали их сжала так сильно, что он остановился и посмотрел на неё с недоумением.

Нэтали оттолкнула его.

– Я же сказала, что передумала!

Он фыркнул, застёгивая ширинку.

– Что за мисс Вселенную ты тут разыгрываешь?

Ещё пара грязных слов – и он исчез, испуганный криками вошедших женщин.

Нэтали стояла у раковины, смачивая губы водой снова и снова, пока не выключила кран и не встретилась взглядом со своим отражением. В тусклом свете уборной перед ней была незнакомая девушка – измождённая, с покрасневшими глазами и следами слёз. Тошнота накатила волной.

Она вбежала в кабинку и, присев на пол, опустошила желудок. Пиво и виски слились в ядовитую смесь.

«Как всё изменилось? Что со мной не так? Я не могу делать то, что делала раньше», – кулак врезался в кафель.

– За что? – её крик разорвал тишину, отразившись от стен.

Обняв себя, она ощутила, как одиночество и боль переполняют её. Входящие женщины бросали осуждающие взгляды, перешёптывались: «Кто-то явно перебрал».

– Девушка, мы скоро закрываемся, – тихо сказала официантка, протягивая платок и стакан воды. – Выпейте, вам станет легче.

Нэтали вытерла слёзы, сделала глоток. Чужие руки помогли ей подняться с холодного пола. Она умылась и вышла. От некоторых слов за спиной, сказанных шёпотом, ей стало стыдно.

Нэтали медленно шла по пустым улицам, наблюдая, как город погружается в сон. Людей на улицах стало меньше. Фары проезжающих машин резали темноту, ослепляли. Она поднимала руку, отмахиваясь – то ли от света, то ли от всей этой дерьмовой жизни, что липла к ней как смола.

«Чудовища» – так она назвала бы эту главу.

– Любви нет, – шептала Нэтали, и слова застывали в морозном воздухе. – Только грязь, жадность и желание сломать другого.

Настоящая любовь для неё была и всегда будет связана только с бабушкой.

Нэтали вызвала такси. Холод пробирался под пальто, заставляя кутаться в собственные руки. «Почему я не надела свитер?» Но дело было не в свитере. Дело было в дыре внутри, которую не залатать ни одеждой, ни алкоголем, ни чужими прикосновениями.

Такси приехало, и Нэтали устроилась на заднем сиденье. Классическая музыка усыпляла. Она уткнулась в телефон, листая новости – протесты, катастрофы, войны. «Кажется, мир действительно сошёл с ума». Но её личный апокалипсис казался гораздо ближе.

Пришло сообщение от Харли, Нэт просто удалила его и выключила телефон, решив побыть наедине с собой, без лишних раздражителей.

Возле дома желудок Нэтали заурчал, требуя еды. Она взглянула на мусорный бак, и вдруг ощутила непреодолимое желание попробовать выпечку Лили. То ли от голода, то ли от того, что всё внутри уже сломалось с появлением в её жизни Харли и Алфи.

Нэтали достала последнюю сигарету и бросила пустую пачку на букет, который до сих пор валялся в мусорном баке. Её мысли снова вернулись к Алфи – она мечтала, чтобы он лежал в мусорном баке, как и все «гадкие» мысли, которые заполнили её разум.

Сигаретный дым застрял в горле, усиливая тошноту. Нэтали резко затушила окурок. Подойдя к крыльцу, она услышала мужской голос.

– Неудачный день?

На ступеньках сидел сосед, неспешно потягивавший вино из горлышка. Он сделал глоток и протянул бутылку. Нэтали подошла ближе.

– Самый обычный! – бросила она, хватая бутылку. Резкий запах ударил в нос, желудок сжался в протесте. Она тут же вернула бутылку.

– Оставь. Мне завтра сваливать отсюда, – сосед поднялся, отряхивая пыль с джинсов.

– Навсегда?

– Ага. Работа зовёт.

– Значит, никто не будет будить меня в шесть утра, – фальшиво усмехнулась она, но внутри что-то дрогнуло.

«Странно. Буду скучать по этому идиоту, которого даже не замечала».

– Пора выбираться из болота, – кинул он, уже отворачиваясь. —Засиделся тут.

Он исчез за дверью, оставив её наедине с мыслями. Нэтали плюхнулась на ещё тёплые ступеньки, подняла бутылку:

– За твою дерьмовую жизнь, Нэтали!

Но, не сделав глотка, поставила бутылку рядом. Его слова стали толчком – пора брать ситуацию в руки. Играть с Алфи через Харли – единственный способ задавить эти странные проявления чувств.

В квартире царила тишина, лишь из окна доносился далёкий гул города. Нэтали сбросила одежду, натянула пахнущую прошлым отцовскую футболку. Головокружение и голод она игнорировала. Мысль о жалких остатках еды в холодильнике вызывала тошноту.

В голове всплыли воспоминания: Отец. Они лежат на кровати, и он, смеясь, говорит: «Считай слонов, дочка. Овцы – это скучно. А слоны… Они же огромные! Представь, как они прыгают!»

Губы сами растянулись в улыбке – первой за долгое время. Но тут же она вцепилась в подушку, заставив себя вспомнить другое: его предательство.

«Нельзя раскисать. Нельзя».

Нэтали уткнулась лицом в подушку, крик застрял в ткани. Завтра всё начнётся по-новому. Но сегодня… Сегодня она просто утонет в этом диване, в этой футболке, в этих воспоминаниях. Хотя бы на одну ночь…

* * *

Телефон Харли лежал в углу паба, экран надтреснут, как и их сегодняшняя дружба. Алфи поднял его, стирая пальцем жирные следы.

– Три часа, Харли. Хватит. Домой, – настаивал он, пытаясь усадить пьяного друга на заднее сиденье такси.

Но Харли упирался, бормоча бессвязные обрывки фраз, в которых тонули слова «Нэтали», «праздник», «почему».

Алфи стиснул зубы. Она сбежала. От него. От них обоих.

Мысль, что Нэтали могла быть с Оуэном, резанула по живому. Ревность – старая знакомая, та самая, что шептала ему о предательстве Саммерс – теперь шипела на нового врага: собственного друга. Кодекс братства. Не трогать женщин друг друга. Но Нэтали – не его женщина. Просто секс. Просто азарт. Просто бесило, что Харли почти смог, а он – нет.

– Сиди, чёрт возьми! – Алфи втолкнул Харли в такси, хлопнул дверью и отошёл.

Он приподнял воротник пальто и закурил сигарету, позволяя дыму медленно подниматься в ночное небо. Достал телефон и открыл приложение, чтобы найти другое такси для себя. На экране мигали уведомления: пропущенные вызовы от брата и множество сообщений от Айви.

Мысль о том, чтобы провести с ней ночь, наполнила его лёгким волнением, ведь с Айви он всегда мог забыться. Несмотря на поздний час, он решил рискнуть и набрал её номер. Он знал, что Айви с радостью примет его приглашение в любое время. Ненавидел себя за то, что использовал Айви. Но ещё больше ненавидел Нэтали за то, что та заставила его так себя чувствовать.

– Привет. Я тебя разбудил? – Выдыхая сигаретный дым, Алфи слегка закашлялся.

– Если скажу «да», что ты будешь делать? – голос Айви, тёплый и сонный, обвился вокруг сознания, как шелковая петля.

Алфи зажмурился, представляя: растрепанные чёрные волосы на белой подушке. Полуприкрытые веки. Бретелька, соскользнувшая с плеча, обнажающая родинку у ключицы – ту самую, что он всегда целовал первой.

– Разрешу себя наказать, – бросил он, чувствуя, как напряжение последних часов начинает растворяться.

Её смех разлился по телефону.

– Эванс, я ведь действительно всё запоминаю.

Он прислонился к фонарному столбу, наблюдая, как мерцает жёлтый кэб.

– Ты звонила пять раз. Соскучилась?

– Я думала… – пауза, шорох ткани, – что после вечеринки у тебя найдётся для меня минутка.

В её голосе не было упрёка – только тёплая игривость, которую он знал так хорошо.

– Для тебя, малышка, у меня всегда есть время. Просто Харли устроил тут спектакль – двадцать пять лет, а ведёт себя на все восемнадцать.

– О-о-о, – она заурчала, – значит, мне придётся вести себя на все тридцать, чтобы компенсировать?

Алфи почувствовал, как уголки губ сами собой поползли вверх.

– Ты меня хочешь? – внезапно опустила она голос, и он представил, как её губы почти касаются микрофона.

– Мне нравится, как ты читаешь мои мысли.

– Я знаю тебя, – просто ответила Айви. На фоне послышался звук открывающегося шкафа. – Чёрное платье или то, синее?

– То, что я потом буду снимать зубами.

Айви засмеялась.

– Тогда я выберу… и то, и другое. Слоями. Ты ведь любишь снимать слои, Эванс?

Жёлтый кэб подъехал, и Алфи жестом указал водителю подождать.

– Тебе заказать такси? – спросил он.

– Сама приеду. Взять что-нибудь для… жажды?

Она не видела Эванса всего пару дней, но её тело покрылось мурашками от предвкушения встречи. Её «круассан» – тот самый, с нежной сливочной начинкой – скоро растает у неё на языке.

– Алкоголь точно не буду, только ты и твоя компания. – Сбросил вызов и откинулся на сиденье кэба, закрыв глаза. Айви. Просто. Без осложнений. Именно то, что нужно сегодня.

* * *

Алфи, обёрнутый в полотенце, прижал Айви к стене. Его губы нашли её рот в жадном, почти отчаянном поцелуе. Он постанывал, чувствуя её пальцы на своей коже, а его ладони скользили по её бёдрам, сжимая упругие ягодицы. Полотенце, едва прикрывавшее его возбуждение, соскользнуло на пол, но он даже не заметил – всё его внимание было поглощено Айви.

Он помог ей снять платье, не прерывая поцелуя, но в голове, словно назло, всплывали другие образы: Нэтали, Харли, их смех, их губы… Чем сильнее ревность сжимала ему горло, тем яростнее он целовал Айви, будто пытался выжечь чужие тени из своей памяти.

Столкнув со стола ключи, он уложил её на прохладную поверхность. Она была прекрасна – мягкий свет лампы скользил по её телу, подчёркивая изгибы, вздымающуюся грудь, влажный блеск между ног. Её пальцы дрожали на его животе, губы были прикушены, глаза полузакрыты – соблазнительное зрелище, от которого у него перехватило дыхание.

Он натянул презерватив и вошёл в неё резко, без прелюдий. Айви вскрикнула, её ногти впились в его плечи.

– Соси, – прошептал он, засовывая палец ей в рот, и почувствовал, как её язык обвивает его.

Затем развернул её, вошёл сзади, сжал бёдра так сильно, что на коже остались красные следы. Боль пронзила Айви, но она стиснула зубы, не подавая виду. Он двигался жёстко, почти грубо, будто каждый толчок должен был стереть из памяти кадры, где Нэтали целовала Харли.

Когда всё закончилось, Алфи отстранился и увидел, как Айви тяжело дышит, отвернувшись. На её бёдрах краснели отпечатки его пальцев.

– Твою ж… – он резко осознал, что переступил черту. – Прости…

Он подхватил её на руки, унёс на диван, укутал в плед. Его пальцы дрожали, когда он гладил её волосы.

– Тебе больно?

Айви посмотрела на него. В её глазах не было страха – только холодная ясность.

– Неприятно. Если тебе нравится жёстко – предупреждай заранее.

Он сглотнул.

– Я просто… – «Я пытался забыть другую?»

Айви не дала договорить. Её губы коснулись его шеи, затем груди, медленно спускаясь ниже.

– Детка… – его голос сорвался, когда её рот обхватил его член.

Но она остановилась.

– Душ, – прошептала, скользнув с дивана.

Алфи последовал за ней.

Под струями воды он вошёл в неё снова, но теперь – медленно, чувствуя каждый её вздох.

Айви обвила его ногами, её стоны смешивались с его.

– Вместе, – прошептала она, и он почувствовал, как её тело сжимается вокруг него.

Он кончил, вынув член, и остался стоять, прижимая её к себе, пока вода смывала следы их страсти. Его губы коснулись её щеки – не поцелуй, а скорее немой вопрос, дрожащий на грани между страстью и раскаянием.

И вдруг в её взгляде он увидел не просто дружеские чувства, а нечто большее.

Сердце Алфи сжалось. Он резко отвернулся, схватил мочалку и начал намыливать тело, словно пытаясь смыть не только пот, но и эту опасную близость.

– Я всё! – Его голос прозвучал неестественно громко. Он выскочил из душа, оставив её одну под ледяными струями.

Айви прижала ладони к лицу. Вода смешивалась со слезами, смывая последние крупицы надежды.

Вытираясь полотенцем в пустой гостиной, Алфи сжал кулаки. В груди горело тяжелое отвращение к самому себе.

– Дружба. Только дружба, – твердил он себе.

Когда Айви вышла, уже собранная, с привычной игривой улыбкой, Алфи уже сидел на диване, держа в руках две чашки.

– Кофе для тебя, – мило сказал он.

– На ночь? – она усмехнулась, опускаясь рядом.

– Через полчаса уже утро, – он протянул ей дымящуюся чашку. – Так что доброе утро, Айви.

– Кофе с утра… Ты не выпроваживаешь меня из дома… Меняешь привычки, Эванс? – она пристально смотрела на него, пытаясь разгадать его мысли.

– Одну бы я не поменял – тебя, – ложь выскользнула слишком легко.

– Как мило. Какие планы на воскресенье?

– Провести его с пользой. А у тебя?

– Дай подумать. Наверное, проведу его с моим мужчиной.

– У тебя есть кто-то ещё? – Алфи приподнял бровь.

– Конечно. Думал, ты у меня один? – Она подмигнула.

– Надеюсь, что такой, как я, только один.

– Алфи Эванс, ты незаменим. Спасибо за кофе, но мне пора.

Ей хотелось лишь одного – рухнуть в постель и забыться.

– Может, позавтракаем вместе? – он надеялся, что её слова – просто защитная игра.

– Не сегодня. И спасибо за… нежность.

Она не собиралась задерживаться. Накинув платье, вызвала такси, на прощание обняла его и поцеловала в лоб – жест, который показался ему странным. На улице Айви вдохнула морозный воздух. Слёзы на щеках были не только от усталости – что-то менялось в нём, и это пугало.

Алфи стоял у окна, провожая взглядом удаляющиеся огни такси. В комнате витал запах кофе и её духов – смесь, которая вдруг стала невыносимой.

Внутри клокотала злость. Всё из-за Нэтали, которая не поддавалась, не реагировала, но заняла все его мысли. Незакрытый гештальт, не заарканенная кобылка.

«Ещё не хватало потерять из-за тебя мою лучшую подругу!»

Он рванул к ноутбуку, вбивая в поиск: Нэтали Миллер. Ничего. Ни соцсетей, ни следов.

«Где ты прячешься?»

Наконец – полицейский протокол о хулиганстве несколько лет назад. Алфи усмехнулся, представляя семнадцатилетнюю бунтарку, крушащую рекламные фургоны «DyVok».

«Не такой уж ты книжный червь, Миллер. Любишь протестовать? Что ж, я покажу тебе настоящий протест», – адреналин ударил в кровь.

Глава 12

Нэтали проснулась без настроения. Шум от соседа сверху, который был постоянным источником раздражения, сегодня не нарушал её покой. Одиночество только усилилось, ведь снова привычная жизнь изменилась. Нэтали попыталась приподняться с дивана, но пульсирующая головная боль помешала. Пришлось ещё полежать, уставившись на потолок с кругами, которые стали символом её привычного замкнутого состояния.

«Надо взять под контроль свою жизнь», – подумала она, чувствуя, как подползает уныние.

Воскресенье. День, который должен был быть для отдыха, но сегодня требовал действий. Хотя бы маленьких. Хотя бы просто встать с дивана.

Она встала. Голова заныла сильнее.

Прохладный душ смыл часть тяжести, но не ту, что сидела глубже. Кофе, сигарета, варёные яйца – ритуал, который должен был вернуть ощущение контроля.

«Покрасить стены», – внезапно решила она. Голубой? Жёлтый? Что-то, что прогонит эту серость. Взяла телефон и быстро ввела список: краска, кисти, скотч.

На улице – промозгло, но она всё равно вышла. Включила «I See Red» Vella – идеальный саундтрек к её состоянию. Идя, она мучительно обдумывала, как избавиться от самовлюблённого и раздражающего Алфи Эванса. Мысль о Харли казалась абсурдной. Войти в отношения просто ради того, чтобы отвадить его лучшего друга? Безумие. Но бары больше не приносили облегчения. Секс – да, он был… просто функцией. Как поесть или поспать. Но ей нужно было что-то большее. Кто-то, кто услышит. Достаточно было написать душераздирающее сообщение Харли и извиниться за выплеск негатива в его адрес. И… Он примчится. Станет тем, чем она захочет: подушкой, пуфиком, верным псом у двери. Но это не то, чего она хотела.

Стыд накрыл с новой силой. Ведь когда она кричала на Харли, на самом деле видела перед собой Алфи. Его наглые пальцы, впившиеся в её запястья. Его ухмылку, когда он прижал её к стене у туалета… Горячий и ядовитый гнев снова вспыхнул.

В магазине не нашлось того самого оттенка краски – того, что она так ясно представила. Раздражённая, Нэтали вышла на улицу. Серое небо начало ронять мелкие капли. Не хватало только грома, чтобы картина была завершённой.

«Нужно позвонить Харли».

Извиниться. Наладить контакт. Может, тогда Алфи отстанет – они же друзья, а друзья не… Она не хотела быть с Харли, но, если сыграть эту роль – Эванс, возможно, исчезнет.

Нэтали быстро нашла номер Харли в списке контактов. Десять утра – вряд ли её спаситель спит.

На языке крутилась фраза: «Привет, Харли, мне нужно извиниться».

Но он не ответил. Все её планы, как и та самая краска, оказались не того оттенка.

Бездумно шагая мимо магазинчика «Designers Guild», Нэтали заметила жёлтые подушки с вышитой красной буквой «M». Она уже видела, как они перевернут её скучную комнату с ног на голову.

Внутри полки ломились от вещей, которые хотелось схватить и немедленно утащить с собой: яркие ковры, десятки забавных безделушек, креативные вазы, кривые чашки, пушистые пледы. Но настоящий удар ждал в углу – целая коллекция «Гарри Поттера».

Нэтали взяла в руки фарфорового гиппогрифа. В голове всплыли воспоминания: тёплые вечера у камина, зачитанные до дыр страницы, ощущение, что где-то там, за границей реальности, существует её мир.

Мысль о Харли ворвалась не вовремя. Она поставила фигурку на место, достала телефон. Опять без ответа.

«Обиделся?» – вздохнула, но тут же отвлеклась на чёрный ковёр-звезду. Он переливался, как ночное небо над Запретным лесом. И всё как в тумане…

Через десять минут на кассе уже лежали: четыре жёлтые подушки, фиолетовый плед толщиной с зимнее одеяло, два колючих, как она сама, кактуса и, конечно, тот самый ковёр-звезда.

Скучная квартирка встретила её привычным равнодушием. Пакеты шлёпнулись на пол. Первым делом она сорвала с дивана унылый бежевый плед и швырнула его под ноги. Подушки, давно потерявшие форму, полетели следом. Коврик, с прожжённой от пепла дырой, скрутила в тугой рулон и отправила в угол.

Перебирая дальше вещи, Нэтали наткнулась на коробку с ненужными журналами, о существовании которых даже не подозревала. Когда она оттолкнула коробку в сторону, из одного журнала выпал конверт. В нём лежала старая фотография с ней маленькой, сидящей на коленях у папы и целующей его в щеку. На обороте фото была трогательная надпись бабушкиной рукой: «Любимая внучка». Нэтали замерла с фотографией в руках. Маленькая она смеялась на снимке, обнимая отца – человека, который потом разобьёт ей сердце. Пальцы дрогнули, но она твёрдо поставила снимок на полку, смахнув пыль ладонью.

«Значит, я на правильном пути, бабушка», – мысленно сказала она, чувствуя странное утешение в этом мгновении из прошлого. Память сразу же подкинула картинки о днях, когда маленькая Нэтали была счастлива, а папа – героем её фантазий.

Нэтали продолжила наводить порядок: книги, которые «когда-нибудь» будут прочитаны, рваные когда-то любимые джинсы, вонючие дряхлые ковры предыдущей хозяйки. Она уже устала тратить деньги на освежители воздуха, которые всё равно не могли скрыть их запах. Нэтали попыталась убрать один ковёр, но сломала ноготь. С ожесточённой решимостью она схватила ковёр и потащила к двери. Потом второй. Потом третий. Они шлёпнулись во двор, под холодные капли дождя. Книги отправились следом. Плед с прочим хламом тоже оказался в мусорном баке. Потерев руки и хлопнув в ладоши, Нэтали почувствовала, как исполненный протест против всего ненужного наполнил её энергией.

Вернувшись в своё убежище, она застелила диван новым фиолетовым пледом и разложила жёлтые подушки. На столик-тумбочку поставила кактусы, на полу распластался чёрный коврик.

Нэтали уселась на диван, обняла одну из новых подушек и с облегчением выдохнула.

– Кофе, – решила она, глядя на результаты своего бунта. – А хозяйке скажу… что их съела моль.

Впервые за долгое время она чувствовала: это ЕЁ место. Её правила. Её жизнь.

* * *

Харли нёсся на своём чёрном Volkswagen Beetle A5 по скользким улицам. Бледное солнце висело низко. Оно не грело, лишь подчёркивало холод своим беспощадным блеском на стёклах домов. Голова гудела от вчерашнего виски, но адреналин перебивал похмельный синдром.

В придорожной кофейне он взял два капучино с корицей. В голове крутились сладкие фантазии: Нэтали в белом платье, их общий дом где-то за городом, утро, начинающееся не с кофе в одиночестве, а с её смеха…

Телефон разорвал мечты. Алфи Эванс.

– Привет! Как ты сегодня? – раздался радостный голос Алфи.

– В порядке, – Харли резко притормозил перед светофором. – В пути.

– Раз ты за рулём, значит, планируется свидание? С той, что вчера тебя поцеловала? – Голос Алфи изменился. Он с трудом сдерживал нервную улыбку, сильно сжимая в кулаке карандаш, который в итоге сломался.

– Да, хочу загладить вину. Забронировал столик в «Peggy Porschen». А какие у тебя планы, дружище?

– У меня? У меня… практически то же самое, – ответил Алфи, прокручивая в голове варианты, как бы ему присоединиться к Харли и Нэтали. – Я пригласил на обед Айви, – добавил он и раздражённо отбросил сломанный карандаш.

Алфи не понимал, что Нэтали нашла в этом зануде и вылощенном мажоре, и чувство соперничества нарастало.

– Круто! Тогда можем пообедать вместе. Буду рад встрече в два.

Харли сбросил вызов и свернул на улицу, где находился дом Нэтали. Он припарковался напротив и позвонил. В ожидании ответа его мысли метались между надеждой и страхом.

Нэтали сидела, поджав ноги на подоконнике, и задумчиво пускала кольца дыма в воздух. Кофе в её чашке уже остыл. И вдруг – знакомый мужчину за рулём чёрного автомобиля. Она, конечно, хотела начать общение, но уж точно не сейчас.

Телефон завибрировал, Нэтали увидела имя «Харли» и замерла, не зная, как поступить. У неё было желание поговорить с ним и прояснить все недоразумения, но боялась, что дурацкий план с фальшивыми отношениями ещё больше усугубит ситуацию с Алфи.

– Привет. Звонила? – Харли вышел из машины.

– Привет, – она намеренно сделала паузу, наблюдая, как он поправляет воротник. – Просто… хотела узнать, как дела.

Харли закинул пакет с кофе на крышу машины, и этот небрежный жест почему-то разозлил её ещё больше.

– Все отлично. Но раз уж ты звонила… – он медленно оглядел фасад дома, – почему бы не выпить кофе? Лично поговорить.

Нэтали хотела отказаться, но он опередил:

– Посмотри в окно.

Он стоял, засунув руки в карманы – ухоженный мажор в расстёгнутом чёрном пальто. Бежевый свитер. Серые брюки. И эти начищенные до блеска коричневые туфли. Картинка глянцевого журнала, но только в её мечтах мужчины выглядели иначе.

– Ты… – она закатила глаза, – у моего дома? Серьёзно?

Нэтали едва сдержала усмешку.

– Да, я вижу тебя на втором этаже, – он ухмыльнулся. – Спустишься, или мне подняться?

У неё перехватило дыхание. Её квартира – священная территория, куда не ступала нога ни одного мужчины.

– Я оденусь и спущусь, – выдавила она, уже отходя от окна.

Когда Нэтали вышла к нему, Харли застыл с глуповатой улыбкой. Его взгляд скользнул по её фигуре: чёрное пальто, брюки-клёш, полосатая рубашка, белые кеды с заправленными шнурками. Они выглядели как случайные гости на Met Gala – только она была приглашённым редактором, а он – спонсором из списка Forbes.

– Вау… – он замялся, подбирая слова.

«Только не слюнявые комплименты», – мысленно застонала Нэтали, но почему-то поправила волосы. Она специально уставилась на дерево за его спиной. Смотреть ему в глаза пока неловко.

– Только давай без этих… восторгов, хорошо?

Харли протянул ей стакан с кофе.

– Извини, – сказал так, будто сильно провинился.

Нэтали взяла стакан и почувствовала, как тепло кофе проникает в ладони.

– Послушай, Харли, – она резко выдохнула. – Давай начистоту. Мне хорошо одной, и… – Но, вспомнив о плане, одёрнула себя, сглаживая резкость. – Давай… начнём с дружбы? А там… как пойдёт. Можем иногда встречаться, ужинать, куда-то выбираться… Но без перегибов – никаких объятий, поцелуев и всего такого. Пока… – она прикусила губу, изображая сомнение. – Если, конечно, ты не против.

Кофейные рожицы на стаканчике кривлялись ей в ответ. Хотя бы это не напрягало. Глоток – и тут же резкий плевок на асфальт.

– Что случилось? – разволновался Харли, вытаскивая из кармана носовой платок.

– Сладкий кофе?! – воскликнула Нэтали. – Редкостная гадость! Ты пьёшь сладкий кофе? Ещё и с молоком! – Она подошла к урне и швырнула туда полный стаканчик.

– Я думал, все женщины любят капучино! – попытался пошутить Харли.

– Я – не «все женщины»! – её крик эхом разнёсся по переулку. – Только чёрный кофе, только без сахара! Запомни это. Без молока. Просто чёрный кофе.

Платок в его протянутой руке… и вдруг – провал. Книжный магазин. Алфи. Её платок. Мимолётное касание пальцев – и мурашки по коже.

Она быстро вытерла губы и сунула платок обратно. Нет. Она всё делает правильно. Алфи Эванс – запятая в её жизни. Не больше. А Харли пусть думает, что у них что-то есть. Пусть верит, что между ними может быть больше, чем дружба. Чем дольше он будет надеяться, тем дольше Алфи не полезет с расспросами. Да, она всё рассчитала верно. Рано или поздно Харли сам устанет от её холодности и отстанет. А пока… пока этот наивный парень – её лучшая защита.

– Извини. Ты старался, и это… мило, – Нэтали достала сигарету, щёлкнула зажигалкой и глубоко затянулась, следя, как Харли поднимает стакан к губам. Перед глазами неожиданно возникло лицо Алфи – его губы, которые она так отчаянно хотела поцеловать вчера.

– Хорошо, будем друзьями, – ответил Харли, чувствуя, как между ними начинает возникать особая связь, несмотря на перспективу только дружить. – Хотя… звучит как-то нелепо, – добавил он, шагнув ближе. Дружба была последним, чего он хотел сейчас. Гораздо сильнее ему хотелось выкрикнуть, что влюбился в неё с первого взгляда. Он наклонил голову, уголок рта дрогнул в едва уловимой усмешке. Тёмный взгляд скользнул вниз – к её губам, затем медленно поднялся обратно. – Ты же понимаешь, что дружба между нами – самообман? В хорошем кино так бывает только перед поцелуем. Или перед смертью. Всё остальное – скука.

Нэтали фыркнула, стряхнула пепел.

– Ого! Голливудскими штампами прикрываешься? – она покачала головой. – Ладно, философ, я есть хочу.

– Как раз забронировал нам в «Peggy Porschen». Начнём дружбу с изыска.

Он протянул ей пустой стакан – чтобы бросила окурок, – затем отнёс его к мусорному баку и выбросил.

– Я могу ехать в таком виде? Или там дресс-код?

– Ты выглядишь прекрасно! – с искренним восхищением произнёс Харли, открывая дверцу машины и делая приглашающий жест.

– Я же просила без всех этих кривляний! – но строгость пробила улыбка.

– Виноват. Просто если уж играть в друзей, то по всем правилам.

Харли шлёпнул ладонью по крышке багажника – привычный ритуал – и устроился за рулём. Разрумянившаяся Нэтали опустилась на пассажирское сиденье, щёлкнула ремнём и окинула салон взглядом.

На торпеде красовалась крошечная фигурка бульдога в короне, а на зеркале качался брелок Биг-Бена. Бардачок украшала наклейка с юной Елизаветой II и надписью «Keep calm and carry on». Салон пахнул его парфюмом – похоже, Харли щедро побрызгал им не только себя, но и обивку.

– Музыку? – Харли повернул ключ зажигания.

Нэтали уже собиралась отказаться, но вдруг передумала.

– Включи что-нибудь… Только не электронику.

Уголок его губ дёрнулся. Он ткнул по сенсорному экрану аудиосистемы Pioneer и через секунду салон наполнился узнаваемыми гитарными аккордами.

«Это взаправду? Или только фантазия?»

– Богемская рапсодия? – вырвалось у Нэтали.

Она тут же закусила губу, но детский восторг выдал её с головой. Queen. Её слабость. Гитара Фредди впилась в сердце, как всегда. Нэтали стиснула зубы – нельзя поддаваться. Это всего лишь музыка. А его дурацкое подпевание – всего лишь тактика.

Но пальцы уже отстукивали ритм.

«Чёрт…»

Она резко сжала кулаки. Слишком легко забывала, зачем вообще села в эту машину.

– Нравится эта группа? – Харли прервал себя на высоком ноте, будто проверял, заметит ли она подмену. Его взгляд скользнул к ней, поймал дрожь в уголках губ – и тут же стал серьёзным.

«Попался», – мелькнуло у неё в голове.

Но нет, он уже снова дурачился, тряся гривой волос.

«Показалось…»

– Кто из англичан не любит «Королеву», – равнодушно ответила Нэтали.

– Их песни – гимны для сломанных сердец! – воскликнул он и снова пустился в пение, совершенно не попадая в ноты, но с таким искренним энтузиазмом, что Нэтали чуть не рассмеялась вслух.

Он прибавил громкость, почти заглушая собственное «пение». Она украдкой наблюдала, как его пальцы отбивают такт на руле, как он тянет «Galileo», срываясь на писк. Улыбка расползалась по её лицу, а в груди что-то странно ёкнуло. Этот нелепый, обаятельный чудак в своём чёрном «Жуке» вдруг стал для неё опасным – потому что вызывал желание расслабиться.

Глава 13

Алфи шагал по квартире, сжимая телефон так, что стекло трещало под пальцами. Он знал – после утреннего инцидента Айви могла и отказать. Но рискнул.

– Привет. Ты проснулась? – бросил он, глядя на часы.

– Раз отвечаю – значит, да, – её смешок, тёплый и сонный, обжёг его. – Мы же только попрощались. Уже скучаешь?

– Ты отказалась позавтракать… Может, хотя бы пообедаем?

«Согласись. Мне нужна ты рядом, когда я встречу её. Пусть видит – я не бегаю за ней, как пёс».

В трубке повисло молчание. Он прижал телефон плечом, торопливо застёгивая рубашку.

– Сначала завтрак, теперь обед… – Айви вздохнула. – Алфи Эванс, ты в порядке?

Он резко остановился, сжав кулаки. «Нет. Я не в порядке, потому что Миллер играет со мной, а я проигрываю».

– Хочу извиниться. Мне правда жаль.

– Всё нормально, забудь, – ответила она.

– Айви, позволь загладить вину.

– Ладно, куда?

– «Peggy Porschen». За тобой заехать? – он уже накидывал пальто.

– Это рядом с моим домом. Встретимся там. Через сколько?

– Через час, – он сбросил вызов, захлопнул дверь.

На улице уже ждало такси. Алфи распахнул дверцу машины и сел на заднее сиденье.

«Ничего, Нэтали. И не таких ломал».

Адреналин ударил в виски.

* * *

Харли припарковался у тротуара. Нэтали не спешила выходить – её внимание привлекли розовые пионы в кашпо у входа в кафе.

– «Начнём дружбу с изыска», – передразнила она. – И это твой «изыск»? Розовое кафе?

Харли лишь усмехнулся, вышел и галантно распахнул дверь, предлагая руку. Она проигнорировала жест, резко захлопнув дверцу за собой.

– Никакой ванильной нежности… друг.

Но стоило ей переступить порог – скепсис растаял. Розовые стены и яркие детали интерьера мгновенно перенесли её в мир детства, когда она играла с куклами в домике. Вот она – Барби. А Харли – её Кен. Идеальный, как с обложки. Он тащит её в спальню, пара неловких касаний – и на полу уже валяются пупсы.

Нэтали отказалась от помощи с пальто и села на стул бирюзового цвета. Харли сдержал улыбку от её обострившейся самостоятельности и решил поухаживать ещё немного попозже. Официант принёс меню, и мысли Нэтали завертелись как карусель.

«Вот это цены! Ещё одно доказательство, что этот мажор решил впечатлить меня. О, нет, как много в меню сладкого…»

– Здесь только тортики, блинчики и пирожные? – спросила она тихо.

– Да. Выпечка – огонь, кофе – бомба.

– В моём понимании, – Нэт снова превратилась в брюзгу, – обед – это суп, мясо, гарнир… А тут одни углеводы. Буду кофе и… блины.

– Попробуй лимонно-малиновый торт с розой. Я, ненавидящий сладкое, его обожаю.

– Ты, ненавидящий сладкое, притащил меня сюда?

– Ну, все девушки любят…

– Когда ты поймёшь, что я не «все»? – она щёлкнула меню. – Только кофе. Без блинов!

Обычно они с друзьями приводили сюда всех знакомых девушек, и те восхищались розовой атмосферой. Нэтали была первой, кто всем своим видом показывала, что он ошибся. Это заставило Харли снова почувствовать себя лузером рядом с такой особенной девушкой. Несмотря на промахи и границы, которые она установила между ними, сближение происходило.

– Можем пойти в другое место, – предложил Харли.

– Всё в порядке. В следующий раз выберу я, – смягчилась она, наблюдая за прохожими. – Здесь… милее, чем я подумала сначала. Но мясо я люблю больше.

– А что ещё тебе нравится? – спросил Харли, пристально глядя на неё и желая поцеловать вредину.

– Кофе. Сигареты. Книги, – она отвернулась. – Я продаю их на Риджент-стрит. Моя жизнь – страницы и чужие истории.

Под его взглядом её охватила неловкость.

«Почему ты так смотришь на меня? – удивилась Нэтали. – Почему ты не сел рядом? Так было бы проще не встречаться с твоим взглядом. Какая всё это глупость! Нужно быстро выпить кофе и уехать домой».

– Обожаю комиксы, игры и Лего, – продолжил Харли, не отводя от неё глаз. – Моя личная терапия.

– Часто в терапии нуждаешься? – она кольцами накручивала салфетку на палец.

– Нет, – ответил Харли. – Это как перезагрузка. Комиксы – чтобы увидеть чужую вселенную. Лего – чтобы собрать свою. А в играх… там можно проиграть и начать заново.

– Звучит куда полезнее, чем моё «вино и сигареты».

– Все мы где-то прячемся. Кто-то в стакане, кто-то в постели, а я – в пластиковом замке. Главное – не остаться там навсегда. Правил жизни никто не знает.

Харли заметил три скомканные салфетки рядом с её рукой и понял, как ей неловко. Вести интересные беседы – не его конёк.

«Я такой зануда», – подумал он.

– Извини, – сказал поднимаясь. – Я отойду в уборную.

Он был уверен: сейчас она достанет телефон и исчезнет.

Но Нэтали осталась. Закрыла глаза. Кофе, корица, малина, ваниль – вихрь ароматов, который странным образом успокаивал. Мысли об Алфи притихли. Может, эта нелепая дружба с Харли – не ошибка?

Она открыла глаза. За окном мелькали чужие жизни, чужие истории. Все эти месяцы после шестнадцати она не жила – бежала. От боли, от воспоминаний, от самой себя. В случайных связях, в пьяных перепихонах она искала не свободу – лишь временное забытье.

Каждый раз, позволяя чужому мужчине прижать себя к стене туалета, она не «брала своё» – она пряталась. Заменяла близость – грубым касанием, нежность – адреналином, а свою пустоту – маской «девушки, которой ничего не надо». Но сейчас, в этом нелепо-розовом кафе, где Харли с серьёзным видом рассуждал о пластиковых кирпичиках, ей вдруг захотелось… остановиться.

«Оуэн прав – в этой игре нет правил».

Нэтали снова закрыла глаза. Ей отчаянно хотелось оказаться на своём диване, уткнуться лицом в мягкую подушку и раствориться в тишине. Но внезапно её мысли прервал низкий, бархатный голос, от которого по спине пробежали мурашки:

– Я так рад видеть вас, Нэтали Миллер.

Алфи. Она вздрогнула, резко открыла глаза – и вот он, тот самый мужчина, которого она так отчаянно пыталась выбросить из головы. Стоит рядом, с той самой улыбкой, от которой сердце предательски замирает.

– Это точно судьба нас сталкивает, не думаешь? – Алфи шагнул ближе. – Давай без формальностей. Просто Алфи… просто Нэтали. Ты же подруга Оуэна.

– Что ты здесь делаешь? – её пальцы впились в салфетку.

– В Лондоне есть только одно место, где я хочу быть, – он наклонился, губы в сантиметре от её уха, – рядом с тобой.

Он сел напротив, непринуждённо развалившись на стуле. Она ненавидела, как её тело реагирует. Сердце бешено колотилось, но глаза бросали ледяные осколки.

– Харли пригласил меня. Так что это место по праву моё.

Алфи усмехнулся. Он взял игру в свои руки.

Когда подошёл Харли, Алфи вскочил, обняв его.

– А где твоя подруга? – спросил Харли, усаживаясь рядом с Нэтали.

– Скоро будет, – ответил Алфи, пробегаясь по меню. – Чёрный кофе, больше ничего, – заказал он официанту.

– Нэтали, ты помнишь Алфи Эванса? Мы договорились пообедать вчетвером… Ты ведь не против?

Она кивнула, избегая смотреть на расстёгнутый ворот его рубашки, обнажавший соблазнительный треугольник кожи. Воспоминания о вчерашнем вспыхнули ярким пламенем.

Он снова взял игру в свои руки. Его наглый взгляд прожигал её насквозь, словно читал самые потаённые мысли. Это бесило. Бесило ещё больше, потому что где-то в глубине души ей это нравилось. Нэтали резко отвела глаза, но Алфи уже поймал её взгляд, и в уголке его губ заплясала та противная, самодовольная ухмылка.

–Харли, – Алфи внезапно наклонился вперёд, подчёркнуто медленно проводя пальцем по скуле, – у меня что, крем для бритья не смыт? Твоя подруга смотрит так… заинтересовано.

Харли фыркнул. А Нэтали будто ошпарило кипятком – щёки вспыхнули, пальцы судорожно сжали ложку. «Болван!»

Официант поставил перед ней тарелку с лимонно-малиновым тортом – тем самым, который Харли заказал «для неё», несмотря на её категоричное «нет».

– Я это не просила, – сквозь зубы процедила она.

– Но я просил за тебя, – Харли невозмутимо отломил кусочек, демонстративно смакуя. – Божественно. Хотя бы попробуй.

– Я сказала – не хочу, – она отодвинула тарелку.

Молнией Алфи перехватил её запястье. Его пальцы обжигали кожу.

– Всего один кусочек, – он набрал ложку крема, поднося к её губам так близко, что она почувствовала сладкий аромат малины. – Или ты боишься, что понравится?

Сердце бешено заколотилось. Она ненавидела этот бархатный голос. Ненавидела, как он играет с ней. Ненавидела себя за то, что не может просто встать и уйти.

– Прекрати! – Нэтали вырвала ложку из его рук.

Алфи театрально вздохнул и откинулся на спинку стула:

– Харли, твоя подруга совсем не понимает шуток? Или просто не умеет получать удовольствие?

– Твои шутки так же невыносимы, как и твои манеры! – прошипела Нэтали.

– Ой-ой, – он приложил руку к груди, изображая раненую невинность, но глаза смеялись. – Кажется, я задел чувства леди. Мои глубочайшие извинения.

Его взгляд скользнул к окну – и вдруг лицо изменилось. Маска беспечности на мгновение спала, обнажив растерянность. Нэтали успела заметить, как его пальцы непроизвольно сжались в кулаки, прежде чем он резко поднялся. Алфи шёл встречать Айви с неохотой.

– Не обращай внимания, – Харли едва сдерживал смех. – Он так всех «тестирует». Повезло, что у тебя не суп!

Члены их братства любили проверять новых девушек – на прочность, на чувство юмора.

– Значит, это кафе… это всё спектакль? – она выдохнула. – И его присутствие – просто часть вашего… «Ритуала»?

Харли сжал ложку.

– Поздравляю, ваш тест провален. Но не мной – вами.

Она резко встала, но Харли успел быстро схватить её за руку.

– Остынь! Я не планировал этого. Да, Алфи идиот, да, у нас тупые традиции… Но ты мне дороже этой ерунды. Обещаю, больше не повторится.

Нэтали закрыла глаза, чувствуя, как гнев пульсирует в висках. Перед глазами всплыло лицо Эванса: сначала насмешливое, потом – резко напряжённое, с чуть дрогнувшим уголком губ. Кто-то сумел пошатнуть его железную самоуверенность, и теперь щекочущее любопытство грызло её изнутри сильнее, чем желание уйти.

– Ладно, – она выдохнула сквозь стиснутые зубы, медленно опускаясь на стул. – Допиваем. Потом – сразу домой.

Алфи и Айви подошли к столику, и Харли тут же вскочил, широко улыбаясь.

– Айви! Ты выглядишь потрясающе! – Он поцеловал её в щеку.

Нэтали не подняла глаз, но краем зрения отметила, как Айви грациозно села напротив Харли. Каждая деталь – от идеально уложенных волос до сумки Birkin – подчёркивала пропасть между их мирами.

Она сделала глоток кофе, но горечь во рту не могла перебить щемящее чувство обиды. Зачем он привёл её сюда? Чтобы продемонстрировать «идеальную» женщину?

Алфи сел рядом с Айви, по-хозяйски положив руку на спинку её стула – молчаливое заявление прав собственности.

– Айви, это Нэтали – подруга Харли, – представил он, намеренно подчёркивая последние слова.

Айви бросила на неё оценивающий взгляд. Губы растянулись в холодной улыбке.

– Приятно познакомиться. Алфи редко знакомит меня с кем-то… из своего круга, – она сделала паузу, давая понять: их отношения – исключение из правил. – Тем более после стольких лет. Харли, мы ведь не виделись… четырнадцать лет? Последний раз на дне рождении, когда Алфи задувал две свечки с единицами.

– Да, тогда Алфи чаще тусил в кафе с девчонками, чем сейчас. Видимо, с возрастом стал разборчивее, – он бросил многозначительный взгляд на Айви, – или просто реже находит достойных.

Алфи медленно повернул голову – настолько медленно, что это стало немым обещанием расправы. Глаза сузились:

– Ты прав. С возрастом понимаешь, что не каждая стоит потраченного времени.

Глаза скользнули к Нэтали, к её полосатой рубашке, обтягивающей грудь. «Сколько секунд нужно, чтобы сорвать её? Пять? Три?»

– Мистер Эванс, у вас акция? – Нэтали стукнула ногтем по чашке. – Каждая десятая девушка получает бонус – ваше общество плюс друзей в нагрузку?

Алфи усмехнулся, но ответил Харли:

– Десятая девушка как снег в Лондоне: раз в год, если повезёт. Но вот «друзья в нагрузку» – это уже перебор даже для тебя, Алфи.

– Для кого снег, а для кого – цунами, – Айви провела пальцем по его щеке, оставляя невидимую метку. – Ты где-то вымазался.

Алфи поймал её руку, сжал в своей и лишь потом провёл ладонью по лицу – демонстративный жест, что она не главная. Нэтали отвернулась, но он успел заметить, как напряглись её скулы. «Злится. Идеально»

– В отличие от тебя, я хотя бы не трачу жизнь на детские увлечения, – Алфи развалился на стуле, наслаждаясь моментом. – Мои редкие выходы – как королевские скачки: все ждут приглашения, но получают его единицы.

Повисло молчание.

Айви сжала браслет, но не из-за злости. Она вдруг осознала: Алфи смотрит на Нэтали так, как никогда не смотрел на неё. Даже в постели.

Харли рвал салфетку на полоски. Внезапно пальцы дрогнули – бумажные полосы напомнили ему следы ногтей на коже. Он вдруг замер, затем резко встряхнул головой.

Алфи крутил ложку в пальцах. «Три секунды на первую, две на остальные… Или порвать?».

Нэтали наблюдала, как бариста начищал стакан и тот блестел, как «корона» Алфи, которую он полировал своими колкостями в сторону друга детства. Но дешёвый спектакль не превращал павлина в жар птицу.

– Мамочка, Хаак силее Жевезнова? – детский голос прорезал молчание.

Женщина подхватила малыша на руки:

– Конечно, солнышко.

– Я силий Хаак! – они скрылись за дверью.

Алфи отложил ложку.

– Харли, Артур же играл Капитана Америку, или Халка?

– Не помню… – Харли нервно провёл рукой по волосам. – Ты всегда выбирал Дэдпула. А я…

Нэтали едва заметно приподняла бровь. Айви фыркнула, перебивая:

– А мне вечно доставалось «принеси-подай» в ваших мальчишеских разборках.

Алфи улыбнулся, не глядя на неё:

– Ты была правой рукой. Без тебя мы бы сдохли от жажды.

Нэтали наклонилась к Харли:

– А кого выбирал ты?

Алфи резко перебил, не дав тому открыть рот:

– Ему нравились психи в масках. С пушками и комплексами.

Харли развалился на стуле, копируя позу Алфи, и положил руку на спинку стула Нэтали:

– Психи – единственные, кто видит правду. А ум… – он постучал пальцем по виску, – …сильнее кулаков.

– Харли Квинн – дай тебе биту, и ты разнесёшь полгорода, – бросил Алфи в ответ.

– Я даже муравья не обижу! – Рука Харли потянулась к плечу Нэтали, но мгновенно отдёрнулась, встретив её ледяной взгляд.

– Нэтали, – Алфи наклонился, – а ты в комиксах кем была бы?

– Не люблю комиксы.

– Росомаха… и Электра в одном флаконе.

– Тогда тебе лучше не попадаться мне на когти. В моей бонусной программе каждый десятый теряет пальцы.

Харли фыркнул, подхватывая игру:

– Нэтали, с твоим характером тебя бы точно взяли в «Отряд самоубийц» – без пробного задания.

Алфи бросил на него колкий взгляд:

– Ты бы там, кстати, тоже неплохо смотрелся. Особенно с таким талантом влезать не в свои разговоры. Ну так, Нэтали, я уже в десятке? – Губы дрогнули в усмешке.

Харли сжал кулаки под столом. Опять он – вечно второй. Губы растянулись в фальшивой ухмылке.

Нэтали заметила, как дрогнули его ресницы, как напряглись плечи. Она провела пальцами по руке Харли, бросая Алфи вызывающий взгляд.

– Это останется моей маленькой тайной. Можешь дрожать.

– Вообще-то я боюсь только бунтующих женщин… и бит в их руках. Никогда не знаешь, куда прилетит, – проговорил Алфи, обводя взглядом всех, но последний прищур бросив именно на Нэтали.

Ложка упала на стол, выскользнув из её пальцев. Айви тут же перевела взгляд на Нэтали – её губы искривила язвительная усмешка.

– А я обожаю бунтарок! – Харли, решив, что Нэтали просто застеснялась, ободряюще сжал её плечо. Она не отстранилась, но и не расслабилась под его прикосновением.

– Береги авто, чувак. А то стекло в щепки разобьют, – Алфи подмигнул Нэтали, наслаждаясь её реакцией.

– Девушкам простительны вспышки гнева, – бросил Харли, и Нэтали дёрнулась плечом, заставив его убрать руку.

Она смотрела на Алфи. «Мне плевать!» Но рука снова дрогнула.

Харли вдруг поймал взгляд Алфи. Друг смотрел на Нэтали тем же оценивающим взглядом, каким обычно разглядывал новые «трофеи». Это внимание к его девушке, в которую он влюбился, резало по живому. Он надеялся, что ему кажется. Ведь Алфи всегда был «Принцем в золотом обличье». Но ревность уже клокотала внутри.

– Давайте сменим тему! – резко бросила Айви, устав, что весь разговор крутится вокруг Нэтали.

Алфи наконец оторвал глаза от Нэтали:

– Харли, я вспомнил. Нэтали же помогала мне с комиксами. Продавец на Риджент-стрит. Вот почему лицо знакомое.

Харли замер на секунду, его глаза чуть расширились от удивления, а потом уголки губ дрогнули, сдерживая улыбку. Он представил её за прилавком, среди стопок романов, и сердце ёкнуло.

– Ещё один подарок от тебя, Нэтали, – прошептал он ей на ухо. – Теперь рядом с рыцарем будут стоять комиксы.

Нэтали не сводила глаз с Алфи, пытаясь понять, какую игру он затеял.

– Нэтали, неужели ты не помнишь, как выбирала комиксы для Харли? – спросил Алфи.

– Лица случайных покупателей не запоминаю.

– Зато теперь я хорошо вспомнил, как ты мне помогала.

– Айви, а ты чем занимаешься? – спросила Нэтали, демонстративно переводя тему.

– Владелица бутика. Финансовые потоки. Акции. Отчёты… Наверное, как продавцу тебе это всё не знакомо…

Нэтали лишь усмехнулась.

– Может я и не разбираюсь в цифрах. Зато знаю цену вещам, которые не купишь ни за какие акции.

– Какая… трогательная наивность, – фыркнула Айви.

– Простое наблюдение. Когда у красивой куклы появляется гадкий хозяин с ниточками, она становится марионеткой. Харли, нам пора!

Алфи замер. Его самодовольная ухмылка сползла, словно воск от пламени. В глазах мелькнула досада. «Она видит меня насквозь». Нэтали – не глупая девочка и уж точно не «трофей». Грубость не работает. Игра в кошки-мышки – тоже. Впервые в жизни он столкнулся с девушкой, перед которой был бессилен.

Алфи положил свою руку поверх ладони Айви – жест поддержки. Но кого он пытался успокоить? Себя?

Айви гордо вскинула подбородок, изображая равнодушие, но её плечи напряглись, словно ей натянули нити до предела.

Харли встал. Смотреть, как Алфи и Айви теряют уверенность – сладостно. Хоть кто-то поставил этих двоих на место.

– Всего доброго, – он достал деньги из бумажника и положил рядом с чашкой Алфи.

Айви резко поднялась и прижалась губами к щеке Харли. Она – леди. И останется выше этой продажной девчонки. Алфи не двинулся с места. Его «хорошие манеры» испарились, как только он понял, что проиграл.

– Алфи и Айви, спасибо за… познавательный обед, – Нэтали бросила последнюю фразу, как пощёчину, и развернулась к выходу.

Айви опустилась на стул. Она привыкла ездить по главной дороге. Но почему-то сегодня все пялились на обочину.

* * *

Нэтали стояла у машины Харли, кутаясь в пальто. Она почти не чувствовала холода – только странное оцепенение. Гнев, отвращение, ярость… Всё сплелось в тугой узел. Он бесил её, но где-то в глубине души тлело желание ворваться обратно в кафе и продолжить этот опасный танец… Или это был не вызов?

Харли и Алфи вышли из кафе. Эванс, скрепя сердце, решил проявить «хорошие манеры», хотя в голове уже разворачивалась другая сцена – он прижимал Нэтали к стене, впивался в её губы, сжимал бёдра, давая понять, что такие выходки не останутся без ответа.

Нэтали, застигнутая врасплох его появлением, машинально вцепилась в руку Харли.

– Мне холодно… – прошептала она.

Алфи лишь усмехнулся уголком губ, наблюдая за Нэтали. Её поведение – вызов. И он его принимает.

– Был рад видеть, друг, – произнёс он, крепко сжимая руку Харли.

А затем совершил свой ход… Алфи обнял Нэтали и поцеловал в щёку – намеренно задержавшись на секунду дольше допустимого. Она окаменела, слишком потрясённая, чтобы сразу отреагировать. И всё же ответила на объятия.

Харли внутренне сжался. «Всё нормально, просто дружеский жест», – пытался убедить он себя, но в груди уже клубился холодный ком ревности.

А Нэтали… Она металась в замешательстве. Возмущение, растерянность, обида и вдруг неожиданное влечение. Она хотела оттолкнуть его, закричать, но лишь отвернулась, пряча дрожащие губы и пылающие щеки.

– Ну что, друзья, – Харли насильно вдохнул бодрости в голос, – похоже, сегодня мы все перебрали со сладким. Нам, Алфи, действительно пора.

Алфи театрально отступил, довольный собой, ещё раз пожал руку Харли и направился обратно в кафе. Он понял: с Нэтали слова – пустой звук. Только резкие и неожиданные действия.

– Я ужасно извиняюсь за него, – засуетился Харли, распахивая дверь машины. – Он просто не может жить без зрителей. Для него весь мир – сцена, а женщины – повод блеснуть своими перьями. Придётся привыкнуть – таков уж Алфи.

Нэтали машинально плюхнулась на сиденье. Её собственное поведение пугало её больше, чем наглость Алфи.

– Я хочу домой, – выдохнула она.

Машина тронулась. Харли пытался заполнить тягостное молчание, подпевая радио, но весёлые мелодии лишь подчёркивали её мрачное настроение. Что-то неумолимо тянуло её к Алфи. К этому странному, раздражающему… опасному. Ей хотелось выпрыгнуть на ходу, броситься в ледяную реку и плыть, пока не перестанет думать о нём. Но даже эта отчаянная фантазия не могла заглушить главного – она уже попала в его сети, и вырваться будет куда сложнее, чем просто скрыться в чёрной воде.

* * *

Алфи вошёл в кафе в приподнятом настроении. Сегодняшний день принёс ему маленькую, но важную победу – Нэтали не оттолкнула его. Она ответила на объятия. Рыбка клюнула. Теперь оставалось лишь терпеливо подтягивать леску. Он мысленно представил, как добавит её имя в свою коллекцию – строптивая, своенравная, а значит, особенно желанная добыча.

Айви сидела за столиком, изящно поправляя локоны. Её глаза сверкнули ревностью, когда она увидела довольное выражение лица Алфи, но тут же приняли равнодушное выражение.

– У тебя все такие друзья? – язвительно спросила Айви. – Этой выскочке нужно научиться манерам. Хотя, о чём я – продавщицу сложно научить хорошему тону.

Алфи рассмеялся.

– Она прикольная девушка. Ну показала тебе зубки – ничего страшного. Или ты ревнуешь?

– Ещё чего! – Айви фыркнула, но пальцы сжали салфетку. – Просто ты слишком много внимания уделяешь этой… особе!

– Конечно уделяю. Я удивлён, что Харли вообще нашёл девушку. У него с этим всегда были проблемы.

– Так ты тогда при чём? Зачем мешаешь другу строить отношения?

– Мы просто болтали. Где я мешал?

– У меня сложилось впечатление, что вы с ней пришли пообедать, а мы с Харли – так, фон!

– Не говори ерунды, – Алфи отмахнулся. – Я просто покупал у неё книги для Харли, виделись пару раз.

– Мне так не показалось!

– Тебя проводить до дома?

– Как хочешь. Можем поехать к тебе и провести остаток времени вместе.

– Сегодня у меня другие планы.

– Ты уже решил насчёт свадьбы? – спросила Айви, пытаясь скрыть разочарование.

– Пока нет. Но я помню, что ты моя «плюс один».

Он помог ей надеть пальто и поцеловал в лоб. Такая забота умиляла Айви, но где-то глубоко внутри шевелилось неприятное чувство – между Алфи и этой Нэтали явно пробежала искра.

– Сообщи мне, если решишь пойти на свадьбу, – кокетливо сказала она. – Я поражу всех своим нарядом!

– Мы удивим их, только если приедем абсолютно голые, – поддразнил её Алфи.

– Алфи Эванс! – вспыхнула Айви. – Я не настолько распущена, как ты думаешь!

Он обнял её за талию и прошептал на ухо:

– Милая, ты идеально распущена.

Айви рассмеялась. Они вышли из кафе в обнимку, каждый погруженный в свои мысли – Алфи с предвкушением новой «охоты», Айви – с гложущей ревностью, которую она тщательно скрывала.

* * *

Машина Харли плавно остановилась у дома Нэтали. Она быстро вышла, захлопнув дверь, и холодный ветер тут же обжег ее лицо. Внутри все еще кипело – притяжение к Алфи боролось с привычной маской неприступности. Поддаться чувствам или спрятаться за стеной? Сердце против разума, страх – против желания быть с тем, от кого щемит внутри.

– Спасибо за завтрак… без супа, Харли, – сказала она, и быстро направилась к двери.

– Нэтали, был рад встрече, – крикнул Харли, смотря ей в спину. Она не обернулась.

Один глубокий вдох – и он твёрдо решил: хватит играть в друзей.

Глава 14

Нэтали вцепилась пальцами в подушку, прокручивая в голове один и тот же вопрос: как же ей справиться с Алфи Эвансом. Да, он ей нравился, но всё не должно чувствоваться так!

Нэтали решила выписать на бумагу положительные и отрицательные черты Эванса. Для этого она чертой разделила лист вертикально пополам и начала вспоминать:

– Глаза – выдохнула она, и это слово выглядело как обвинение. – Красивые глаза. И всё!

Плюсы закончились, не успев начаться. Но минусы…

– Заставляет меня сомневаться в себе. Играет мной, как хочет. Наслаждается моей слабостью…

Нарисовала его ухмыляющуюся физиономию, затем с остервенением зачеркнула её.

Но это не помогало. Потому что проблема была не в списках. Проблема была в том, что её тело реагировало на каждый его взгляд, а разум отказывался работать, стоило ему появиться рядом.

Нэтали сжала листок.

– Нет, – прошипела она. – Я не позволю тебе решать, кто я.

И швырнула комок бумаги в стену. Первый выстрел в этой войне.

* * *

Харли нервно постукивал пальцами по клавиатуре, один за другим вбивая в поисковик запросы: «романтические места в центре Лондона», «как понравиться девушке с первого взгляда», «что читают современные женщины». Последний поиск застрял у него в горле – «как покорить продавщицу книг».

Он резко выдохнул, откинувшись на спинку кресла. Первая. Первая за все эти годы, кто не просто случайно коснулась его руки, а сделала это намеренно – встав на его защиту перед Алфи. Этот мимолётный контакт жёг кожу до сих пор.

– Я стану для неё идеальным, – прошептал он, открывая верхний ящик стола.

Там, в чёрной бархатной коробочке, лежал маленький пузырёк с прозрачной жидкостью. Пальцы Харли дрогнули, едва коснувшись холодного стекла…

– Нет.

Ящик захлопнулся с резким щелчком.

– Сначала – по правилам.

Он представил, как будет играть роль друга, запоминать её любимые цитаты, подстраиваться под её настроение, шаг за шагом вплетая себя в её жизнь, пока она сама не потянется к нему.

В дверь постучали.

На пороге стоял Саймон Грейвз – частный детектив и старый помощник его деда. Без слов мужчина протянул папку с надписью «Нэтали Миллер», коротко кивнул и тут же ушёл.

Харли вернулся в гостиную, сжимая папку. Открыть – значит вторгнуться в её жизнь. Не открыть – так и остаться в темноте, не разгадав её тайну.

Он метался по комнате, то хватая папку, то отбрасывая её прочь. В конце концов любопытство победило. Первый лист содержал личные данные Нэтали: дату её рождения, имена родителей и информацию, что после их развода она долгое время жила с бабушкой, пока та не скончалась.

«Как много боли и утрат пережила моя дорогая Нэтали» – с грустью подумал Харли.

В папке лежали фотографии, выписки со счетов, штрафы, правонарушения. Он уже потянулся к ним, но он не стал смотреть их, осознав, что, итак, позволил нарушить границы личной жизни. Это было не совсем честно по отношению к Нэтали.

Харли налил себе бокал вина и стал листать новости в телефоне. Периодически он бросал взгляд на папку, желая вернуться к изучению, но уважение к Нэтали пересилило любопытство до такой степени, что он разорвал её.

Подойдя к окну, он уставился на огни ночного Лондона. Где-то там она – возможно, читает в кровати, пьёт чай, смеётся… даже не подозревая, что её судьба уже переплелась с его.

–Я буду терпелив, – пообещал он своему отражению в тёмном стекле. – Но ты будешь моей.

* * *

Алфи ждал Сета. Навязчивое желание старшего брата постоянно влезать в его жизнь слегка раздражало. Но, с другой стороны, это был шанс поговорить по душам – выговориться. Артуру про Нэтали Алфи не рассказал бы: кодекс братства. Харли – тем более.

Сет тоже рассчитывал извлечь пользу из этой встречи: если ему удастся уговорить Алфи взять на себя управление своей долей, то убытки компании могут снизиться, а лишнее звено в деловой цепи заменится нужным.

Когда Сет переступил порог, Алфи неожиданно крепко обнял его – будто боялся, что последний осколок их семьи вот-вот рассыплется в прах. Сет замер, затем неловко похлопал его по спине.

Пока Алфи изображал радушного хозяина, наливая виски, Сет разглядывал фото на стене: они с братом обнимают маму.

– Скучаешь по ней? – спросил он, наполняясь тёплыми воспоминаниями.

– Каждый день. Иногда просыпаюсь от того, что слышу, как она кричит нам: «Мальчики, хватит драться!» или «Вы же родные братья!»

Сет усмехнулся, но Алфи продолжал:

– Помнишь, как ты избил того парня со старших классов, когда он сломал мой мольберт? Мама гордилась тобой… А потом… ты перестал быть моим братом. Стал просто… деловым партнёром отца.

– Ты позвал меня для ностальгического вечера? У меня нет времени на это. Акции, Алфи. Решай сейчас.

Алфи вспомнил отца: такой же жестокий и целеустремлённый, как Сет.

– У меня нет ни желания, ни навыков, я уже говорил, – пробормотал он, глядя в пол.

– Так дело в навыках? Или желании? Если первое – мои люди помогут тебе вникнуть.

– Я подумаю. Кстати, на свадьбу идти желания тоже нет, – упрямо заявил Алфи.

– Ты должен, – Сет резко обернулся. – Можешь позвать друзей. Пришли их данные – внесу в список.

– Зачем тебе всё это, а?

– Чтобы спасти дело отца! – Сет сжал кулаки, раздражённый непониманием брата. – Ты не советовался со мной, когда передал право на свои акции этому идиоту! Что тобой двигало? Любовь? Почему он, а не я?

– Сет, мы можем спокойно поговорить? Не о компании. Ты хоть раз спросил, что творится в моей жизни? Почему ты захлопнул дверь, когда я стучался в неё годами? Думаешь, тебе одному было тяжело? Нет! Я тоже их любил. Не знаю, почему отдал акции, не соображал, что делаю. Но мне не нужна компания. Мне нужен брат. Семья.

Лицо Сета стало непроницаемым. Он не ожидал такой исповеди – ему нужно было вернуть то, что принадлежало их семье, а не слушать мальчишеские «сопли».

– Сперва сделай то, что должен, – произнёс Сет, расхаживая по комнате.

– К чёрту эту компанию! – Алфи в ярости сжал стакан. – Скажи мне хоть раз: почему, когда умерли они, ты похоронил и меня? Почему все эти годы я был для тебя проблемой, а не семьёй?!

Сет бросил на него ледяной взгляд.

– Если это поможет делу – я готов выслушать твои сантименты.

Он опустился на диван, словно король, снизошедший до жалоб подданного.

– Очередная девушка свела тебя с ума? – холодно спросил старший брат. – Какая любовь заставила тебя поставить на кон всё?

– При чём здесь любовь?! – Алфи фыркнул, но внутри что-то дрогнуло.

– Ну других объяснений твоему поведению я не нахожу!

– Я просто хотел рассказать про девушку…

– Необычную?

– Нет! – Алфи резко вскинул голову. – Прыткая, неуловимая. С такой только играть. Даже сегодня получилось…

– Избавь меня только от пошлых подробностей. Любовь вновь завладела твоим разумом! Главное, помни про акции!

Алфи посмотрел на брата. Ни слова, ни крик, ни мольба не пробьют эту каменную стену.

– Знаешь, я сейчас понял, что мне даже не с кем об этом поговорить. Смешно, да? Алфи Эванс, душа компании, погряз в своих мыслях, но не может показать себя ранимым. Все мои доводы брат бросает в мусорное ведро. Называя одним словом – «любовь». – Он горько усмехнулся. – Нет там любви. Ты совсем меня не понимаешь…

Сет скрестил руки.

– Ты думаешь, я не понимаю тебя? Или не слежу за твоей жизнью. Каждый день я получаю отчёт о твоих поступках. Барах. Пабах. Даже как ты тратишь деньги! И знаешь что? Горжусь, что семейные деньги ты даже не тронул. Решил сам! Хорошее качество для бизнесмена… Но я чётко вижу, что ты снова погряз в розовых соплях. Как и в прошлый раз с этой выскочкой Саммерс.

– Я не влюблён! – Алфи сжал кулаки – Я давно зарыл эти чувства…

– Тогда что мы обсуждаем? – Сет медленно поднял глаза – Твою игру в охотника, когда ты уже давно загнан в угол? Или то, что впервые кто-то заставил Алфи Эванса – душу компании, короля вечеринок – дрожать от одной мысли, что его могут не хотеть?

Между ними повисло молчание. А потом – взрыв.

Алфи резко вскинул голову, будто получил пощечину.

«Не хотеть». Эти два слова вонзились в него, как нож.

Самое страшное заключалось не в её неуловимости. Не в её игре. А в том, что Нэтали видела его насквозь – жуткая, унизительная, невыносимая возможность. И всё равно не тянулась к нему. Под ледяным взглядом брата до него наконец дошло: рыбкой в этой игре оказался он сам. И это пугало.

– Нет… Влечение… Я походу тянусь к ней…, – слова вырвались у Алфи тише, чем он хотел. – Но это не похоже на любовь, которую я знал.

Сет наблюдал за ним, словно учёный за подопытным. Сентиментальные сопли он терпеть не мог. Он считал, что, если проявит к Алфи хоть каплю тепла, это может разрушить его собственные защитные механизмы. Эмоциональные связи, по его мнению, только мешали ему достигать поставленных целей. Он был убеждён, что в мире бизнеса нет места для чувств.

После долгой паузы он равнодушно бросил:

– Ты долго был один. Возможно, эта девушка – первая, кто тебе действительно понравился. Или у тебя проблемы с сексом. Долгое воздержание заставляет влюбляться даже в картинку.

Сет перешёл на иронию и не боялся задеть Алфи.

Алфи нахмурил лоб и ответил:

– Тебе знакомо такое?

– Я не увлекаюсь сомнительными связями, которые не приносят результата.

– Ну да, – с иронией заметил Алфи, – Сет Эванс – холостяк, который любит свою работу больше, чем девушек.

Сет только ради своей цели выслушивал жалобы брата.

– И кто же она, эта загадочная девушка? – Он притворился, что ему интересно.

Алфи улыбнулся, он так давно мечтал поговорить с братом без упоминания о бизнесе и нравоучений.

– Умная, своенравная… Чёрт, острая. До твоего прихода я думал, что это я веду игру. А оказалось… Нет. Девчонка, книжный червь. Кареглазая приманка. Но сегодня не она попалась на крючок, а я! И это меня пугает.

– Что именно?

Алфи откинул голову и, глядя в потолок, произнёс с тоской в голосе:

– Я боюсь снова обжечься в любви. Не хочу, чтобы эти отношения завели меня в тупик. Я больше не хочу испытывать боль. Когда всё, что ты строил, рушится – это невыносимо.

– Тогда не подпускай её близко к себе, – решительно заявил Сет. – Зачем мучить себя такими отношениями, если всё может быть проще? Просто прекрати общение, и всё наладится.

– Ты не понимаешь! Здесь есть азарт. После Саммерс никто не отказывал мне. Два года я жил под куполом – секс, мимолётные интрижки. Но она… разбила его.

Сет раздражённо выдохнул.

– Слишком сложно, Алфи. Ты сам всё усложняешь. Будь проще – и проблема исчезнет.

– Говоришь, как наш отец, – с горечью произнёс Алфи. – У него тоже всё казалось простым: захотел – завёл любовницу, разозлился на маму – просто затолкал её в комнату и избил.

– Заткнись! – Сет резко оборвал его. – Думаешь, мне приятно это вспоминать? Да, я не камень. Но не потому, что я бесчувственный Сет Эванс, а потому что не могу слышать это снова! Что ты хочешь? Чтоб я сказал: «Беги, страдай, грызи себя из-за тех, кому ты не нужен»? Или обнял и посоветовал жениться? Я слушаю. – Сет глотнул виски. – Но, если тебе нужно ныть – иди к другим. Я дам только одно: решение. Сколько ещё мне терпеть твои жалобы?

Алфи стиснул зубы. Разговор с братом был ошибкой. Сет не просто не слушал – он ненавидел эту слабость, как всё, что не влезало в его жёсткие рамки.

Сет встал, поставив стакан.

– Если эта девушка так тебя задела, тебе остаётся только одно – сдаться. Как ты всегда делаешь.

Внутри Алфи что-то надломилось.

– Пришли два приглашения, – неожиданно бросил он. – С Харли и Артуром будет веселее.

– Это… разумное решение. – Сет кивнул. – Завтра будут приглашения. И смокинг.

Алфи не ответил. Да, он согласился. Но не из-за слабости. А чтобы доказать брату, что он не слабак.

Садясь в чёрный автомобиль с водителем, Сет написал своей помощнице сообщение, чтобы она подготовила смокинг и два приглашения на свадьбу для Алфи. Он очень захотел увидеть выражение лиц Люка и Саммерс, когда его брат появится на их свадьбе с подкреплением. А ещё лучше – когда Алфи официально вернётся в совет директоров.

Алфи уже пожалел о своём согласии. Но это был единственный способ убить сразу трёх зайцев: поддержать Сета, отомстить предателям и перестать думать о той, чьи карие глаза не выходили у него из головы. Если Нэтали Миллер не станет его спасением, тогда спасением станет работа.

По крайней мере, так он пытался убедить себя.

«Чтобы совмещать две работы, надо завершить все проекты для компании Артура».

Алфи раскрыл ноутбук и ушёл в работу с головой, даже не заметив, как пролетели часы. И как наступило утро. Когда помощница Сета доставила смокинг и два свадебных приглашения, Алфи сфотографировал их и отправил Айви с подписью:

«Надеюсь, ты будешь голой на этой свадьбе».

Он стоял у окна, рассеянно наблюдая за закрытым кафе «Reference Point». Он так и не привёл сюда Нэтали. И вдруг понял, как всё исправить. Не напором. Не давлением. А тем, чего никогда не позволял – извинениями. Принять, что она с другим. Показать себя настоящего. Того, кого знали только мать и Сет.

* * *

Нэтали проснулась от звонка будильника – в квартире было тихо, без привычного шума соседа. Не меняя ритуала, заварила кофе и устроилась на подоконнике с сигаретой. Взгляд упал на вчерашнее сообщение от Харли. Она быстро набрала ответ: «Извини, вчера быстро, пропустила твоё сообщение». Хотя на самом деле просто утонула в потоке мыслей и забыла.

Утро понедельника встретило её давкой в вагоне поезда. Выходные выдались слишком насыщенными, и теперь, казалось, каждый, кто читал газеты, бросал на неё оценивающие взгляды. Будто весь Лондон шептался о том, как простая продавщица из книжного тусовалась с мажорами, а заносчивой девчонке с Birkin указала её место.

Напротив, сидел брюнет с пронзительным взглядом – незнакомец разглядывал её с нескрываемым интересом. Будь это Алфи, она бы смутилась и перешла в другой конец вагона. Но с чужим человеком поступила иначе – ответила тем же, и между ними завязалась молчаливая игра. Перед своей станцией Нэтали вдруг улыбнулась ему и подмигнула. В этот момент она почувствовала странную лёгкость – будто научилась наконец не бояться чужих взглядов.

В книжном магазине уже толпились покупатели. Понедельник всегда был днём новых поступлений, и директор с утра привёз коробки со свежими тиражами. Лили, как обычно, увильнула от распаковки, оставив эту обязанность Нэтали. Та не возражала – для неё это был особый ритуал: каждая коробка таила в себе истории, способные перевернуть её мир.

Нэтали сидела на рабочем месте, изучая список книг из нового поступления, как вдруг в дверь влетела Лили с огненно-красными волосами, в жёлтых колготках.

«Похоже, выходные прошли удачно» – с улыбкой подумала Нэтали.

– Красный? – сдерживая смех, спросила она.

– И тебе привет! Хотела стать рыжей, а получилась… ну, почти Вивьен Вествуд в плохом настроении, – фыркнула Лили, пытаясь укротить вьющиеся от влажности пряди.

– Жёлтые колготки и красные волосы – идеальное сочетание!

Лили нахмурилась, села на пуфик и вдруг расплакалась.

– Джеймс тоже смеялся, – всхлипнула она. – Сегодня я поеду исправлять это безобразие.

– А мне нравится. Смело и оригинально, – попыталась поддержать её Нэтали, отходя к кассовой стойке, подальше, ведь она не любила, когда напарница плачет.

Разобрав часть книг, она наблюдала за покупателями. Люди листали страницы, улыбались, обсуждали новинки – и ей вдруг стало тепло на душе. Может, не все они такие уж невыносимые?

Когда магазин опустел, Нэтали продолжила раскладывать дубликаты популярных книг на верхние полки. Лили скривилась:

– Опять мне лезть на эту чёртову стремянку? Ты же знаешь, я высоты боюсь!

Нэтали лишь пожала плечами. В отличие от напарницы, она чувствовала себя спокойно даже на высоте.

А в это время напротив входа в магазин стоял Алфи. Он сжимал кулаки, пытаясь набраться смелости. Войти. Показать себя настоящего. Потому что это был его последний шанс. Извиниться и смириться, что теперь она девушка Харли… Или получить пинок под зад и до конца дней завидовать лучшему другу…

Глава 15

Алфи замер в дверях магазина. На стремянке у полки стояла Нэтали, полностью погружённая в свои мысли. Она прижимала книгу к груди, глаза закрыты, губы слегка приоткрыты – будто ловила аромат страниц. Её пальцы медленно скользили по корешкам, поправляя стопки с неожиданной нежностью.

Она была непохожа на Айви с её идеальными, выверенными движениями. Тело Нэтали изгибалось легко и естественно – тонкая талия, мягкие линии бёдер, шея, изящно выгнутая над страницами.

Когда их взгляды встретились, стремянка качнулась. Книга выскользнула первой, страницы рассыпались по воздуху. Падение показалось бесконечным, пока удар о пол не отозвался в висках. Раз-два. Раз-два. В такт пульсу, стучавшему в повреждённом запястье.

А потом – его лицо.

Алфи смотрел на неё, сжимая кулаки. Давил в себе глупое чувство, как когда-то давил дрожь в пальцах, когда отец вырывал мольберт и швырял его в камин.

Странно: сейчас он чувствовал то же, что и в двенадцать лет, засовывая под кровать разбитый мольберт. Не надежду. Не страх, а понимание, что некоторые вещи нужно защищать.

– Всё в порядке? – он протянул руку, но Нэтали закрыла глаза.

Вокруг тут же сгрудились покупатели:

– Лёд! Принесите лёд…

– Я за водой! – студент в очках уже нёсся к стойке.

– Может, скорую? – пробормотал седой мужчина, опираясь на трость.

Она зажмурилась, губы шептали: «…пять, шесть, семь…» – боль пульсировала, а ещё невыносимее было его присутствие. Опять он. Словно у этого человека был встроенный радар на её унижения – появлялся внезапно, как Чеширский кот, ровно тогда, когда она больше всего хотела провалиться сквозь землю.

Алфи осторожно поддерживал её под локоть. Его нежные пальцы касались её руки с такой осторожностью, с какой собирают рассыпанные бусины. Прикосновение оказалось неожиданно приятным, сахарная вата – сладкая, но мгновенно тающая. Но Нэтали тут же мысленно возвела стену. Никаких слабостей. Особенно перед ним.

Она попыталась встать, но острая боль в запястье заставила её задержать дыхание. Алфи, не раздумывая, не навязчиво обхватил её за талию – и помог подняться.

– Что ты тут делаешь? И почему всегда появляешься так неожиданно? – буркнула она.

– Лёд! – вдруг раздался голос Лили. – Держите!

Алфи поймал летящий пакет одной рукой, другой продолжая поддерживать Нэтали.

– Садись, – он указал на стул. – Дай мне посмотреть.

Когда его пальцы обхватили её запястье, она вдруг вспомнила, как он провёл рукой по её щеке в коридоре паба на дне рождения Харли. Мурашки накрыли спину, и она дёрнула рукой.

– Никаких резких движений. Попробуй аккуратно пошевелить пальцами, – прокомандовал он.

Нэтали подчинилась, чувствуя, как его большой палец скользит по её ладони, проверяя каждый сустав. Его дыхание пахло мятой и кофе.

– Не сломано.

Он не сразу отпустил её руку. Нэтали первой отдёрнула ладонь, но ощущение его прикосновения осталось, словно вмятины от пальцев на глине.

– Ты что, доктор? – бросала она, но боль уже сменялась странным покалыванием, которое распространялось вовсе не от ушиба.

– Я отвезу тебя в частную клинику, – Алфи достал телефон. – У меня там работает знакомая.

Нэтали скривила губы:

– Ещё одна знакомая? Тоже бонус получила?

Уголки его губ дрогнули:

– Айрин Стек владеет клиникой на Блумсбери-сквер, – поправил он, ловя её саркастичный взгляд. – Я просто проектировал их загородный дом.

– Надеюсь, твоя «знакомая» не решит, что мне нужен ещё и маникюр.

– Только если ты перестанешь притворяться, что тебе не больно.

Нэтали хотелось возразить, но в глубине сознания зашевелился тревожный вопрос – а вдруг это не просто ушиб? Подкатывающая тошнота сдавила горло. «Только бы не сотрясение?»

– Я не…

– Знаю, ты сильная. Но даже самым стойким иногда нужна помощь.

Она резко выдохнула:

– Хорошо. Но только потому, что… – едва не сорвалось про сотрясение, но она вовремя закусила губу. – …потому что действительно больно.

Когда они вышли на улицу, Алфи взял её под локоть:

– Здесь ступенька.

– Я не ногу сломала, – огрызнулась Нэтали, но, когда её шаг дрогнул, всё же ухватилась за его руку.

Он остановился:

– Рука болит?

– Боже, – она закатила глаза, – ты прямо как мамочка. Только моя никогда не интересовалась, как я себя чувствую.

Что-то тёплое кольнуло в груди – странное и непривычное. Может, оттого что кто-то впервые искренне беспокоился? Она поспешно отогнала эту мысль.

– Идём, – бросила она.

Алфи не отпустил локоть, пока они не добрались до такси.

Лили настигла их, сжимая портфель Нэтали.

– Куда направляетесь? – спросила она, разглядывая Алфи с нескрываемым любопытством.

– В ад с пересадкой, – отрезала Нэтали.

– А вы кто вообще? – не отступала Лили.

Он распахнул дверцу:

– Сосед с лестничной площадки.

Нэтали плюхнулась на сиденье, искоса наблюдая за его павлиньими манерами. Алфи устроился рядом. Лили помахала им, пока они не скрылись из виду.

В такси Нэтали украдкой взглянула на него. Неожиданно захотелось прикоснуться к его губам. Но тут же передумала, резко отвернувшись к окну. «Наверное, стукнулась головой сильнее, чем думала». Боль в запястье пульсировала в такт учащённому сердцебиению. Пальцы дрожали, когда она набирала сообщение Харли: «Упала. Еду в клинику.»

Телефон взорвался звонком через три секунды.

– Нэтали, дорогая, ты в порядке? Куда тебя везут? Какая клиника? – взволнованно сыпал вопросы Харли.

Она молча сунула телефон Алфи – название клиники вылетело из головы.

– Харли, это Алфи. Всё под контролем. Айрин ждёт нас.

– Держи меня в курсе, – коротко бросил Харли и сбросил вызов.

Алфи вернул телефон. Нэтали положила его рядом, стиснув зубы. Всё её бесило: ноющая рука, его внезапное появление, эта дурацкая ситуация.

– Ты же клялся исчезнуть. Альфред Эванс – лжец?

Он рассмеялся:

– Судьба скорректировала мои планы.

– И бросила меня тебе под ноги?

– Хотел извиниться и пригласить на кофе, – неожиданно признался он.

– В следующей жизни, – она откинулась на сиденье. – А что скажет твоя девушка, если узнает?

– Айви – просто подруга.

Их взгляды встретились, и он заметил, как изменилось её выражение лица. «Неужели ревнуешь?» – мысль наполнила его уверенностью, что она к нему не равнодушна.

– Странно, мне казалось, вы влюблены друг в друга.

Алфи на секунду задержал дыхание, затем задал неожиданный вопрос:

– А какие у вас с Харли отношения?

Он не ждал честного ответа. Спросил лишь затем, чтобы услышать, как она произнесёт это имя. Чтобы проверить – дрогнет ли голос, избежит ли взгляда.

– У нас страстная любовь.

Голос её дрогнул ровно так, как он и предполагал.

– Повезло ему, – тихо сказал Алфи, не веря ни единому слову.

Порыв накрыл его внезапно, как идея, требующая немедленного воплощения. Влечение оказалось сильнее разума. Он видел её ложь как на чертеже – все нестыковки, все кривые линии. И не мог не исправить.

Алфи резко схватил Нэтали за лицо и притянул к себе, грубо прижавшись губами к её губам. Поцелуй получился болезненным. Он вложил в него всё – и злость за её ложь, и досаду на собственную слабость.

Нэтали замерла. Мысли разлетелись, как книги с полки. Она потеряла ощущение реальности, забыла о боли в руке, о своём вранье про Харли. Но вскоре опомнилась и вскрикнула, когда его рука неосторожно сжала её запястье.

– Убери руки, придурок! – её шёпот обжёг его.

Алфи не отпускал. Большой палец медленно провёл по её нижней губе.

– Даже оскорбления с твоих губ звучат… обжигающе. Ты правда любишь его?

Вместо ответа Нэтали потребовала остановить машину, но Алфи притянул её снова. На этот раз она ответила – сначала из упрямства, потом её пальцы вцепились в его волосы.

Он отстранился первым, поправляя её растрёпанную чёлку:

– Ты… – она задыхалась, – перешёл все границы.

– А ты провела их слишком близко.

Удар пришёлся точно в скулу.

– Заслуженно, – произнёс он, чувствуя, как пылает щека.

Нэтали собиралась играть недотрогу, но сама же нарушила свои правила. Теперь ей нужна была победа. Она резко притянула его к себе, целуя так же страстно, как он минуту назад.

Алфи обнял её, руки скользнули под свитер. Но тут она резко впилась зубами в его губу. Эванс вскрикнул и почувствовал привкус крови во рту.

Нэтали прошипела:

– Это предупреждение. Целовать меня нельзя. В следующий раз откушу язык.

Но вместо того, чтобы отступить, Алфи лишь рассмеялся. Её злость только разожгла его. Он снова притянул её, чувствуя, как бешено колотится её сердце.

– Ты правда думаешь, это меня остановит? – прошептал он, касаясь губами её шеи.

Она вздрогнула, но не оттолкнула.

Водитель, наблюдая за ними в зеркало, усмехнулся и прибавил громкость музыки. Нэтали отстранилась первой, делая вид, что ей всё равно. Но Алфи видел, как задрожали её пальцы, когда она откинулась на сиденье.

Вытирая платком кровь с губы, он вдруг осознал простую вещь: их тянет друг к другу, как магнитом. И никакие игры, и предупреждения этого не изменят.

* * *

Возле клиники их уже ждал Харли. Увидев такси, он бросился вперёд, распахнул дверцу и протянул руку Нэтали.

– Держись за меня, – он обхватил её талию, пальцы сомкнулись чуть плотнее, чем нужно. – Я же твой рыцарь.

Она фальшиво улыбнулась, но тело напряглось – странно, с Алфи такого не было.

Алфи, сдерживая усмешку, не спешил выходить – её театральность была слишком очевидной после того поцелуя, что всё ещё жёг ему губы.

В холле клиники Айрис встретила их с профессиональной улыбкой. Когда медсестра усадила Нэтали в кресло и повезла на осмотр, врач подошла к Алфи и сразу заметила рану.

– Что у тебя с губой? – спросила она, указывая на следы укуса.

– Влюбился, – без паузы ответил Алфи.

Харли резко передёрнулся. Айрис приподняла бровь с явным интересом.

– Шутка, – усмехнулся Алфи, лениво облокотившись о стену. – Ты же знаешь меня. Я свободный художник – сегодня влюблён, завтра свободен.

Айрис покачала головой, но улыбнулась. Харли же нервно провёл рукой по волосам, явно не оценив шутку.

Айрис предложила кофе, но Харли не мог усидеть на месте – он метался по коридору, сжимая и разжимая кулаки.

– Как это случилось? – наконец выдохнул он, опускаясь рядом с Алфи.

– Пыталась достать книгу, упала со стремянки, – пожал плечами Алфи, избегая деталей. – Я просто был рядом.

– Спасибо, что помог, – Харли кивнул, но тут же добавил: – Можешь идти, я позабочусь о своей девушке.

Фраза резанула Алфи.

– Останусь, – твёрдо сказал он. – Чувствую ответственность. Возможно, она отвлеклась, когда я подошёл.

– То есть это из-за тебя? – голос Харли заострился.

– Не знаю, – Алфи достал телефон, делая вид, что проверяет сообщения. Пусть Нэтали сама решает, что рассказывать.

Тишина повисла между ними. Харли медленно достал телефон, делая вид, что проверяет сообщения, но экран оставался черным. Алфи же ловил странное чувство – детская дружба с одной стороны, нарастающее влечение с другой. Любовный треугольник вырисовывался всё явнее.

«Как я могу отказаться от Нэтали ради наших детских договорённостей?» – думал он, притворяясь, что копается в мобильном.

Рентген показал лишь ушиб – ни перелома, ни сотрясения. Когда врач заканчивал бинтовать руку, Нэтали мрачно пробормотала:

– Может, скажете тем двоим, что я не выжила?

Врач лишь хмыкнул. Нэтали сжала кулаки – губы всё ещё горели от поцелуя Алфи. «Надо строить стену. Быстрее. Выше». Единственный план – притвориться влюблённой в Харли. Пусть Алфи видит их вместе. Пусть ревнует. Пусть страдает.

– Алфи замечательный человек, – вдруг сказала Айрис, вручая ей таблетки. – Мы с мужем ему многим обязаны.

– Не сомневаюсь, – бросила Нэтали и встала с кушетки.

– Вы готовы идти? – спросила Айрис, и Нэтали покивала, подтверждая, что всё в порядке.

Опустив взгляд, Нэт вместе с Айрис зашла в комнату ожиданий.

Харли тут же бросился к ней, бережно взяв за руку. Она специально прижалась к нему. Алфи у стены напрягся. Его пальцы впились в подоконник, но лицо оставалось каменным.

«Отлично. Пусть видит», – ликовала про себя Нэтали, цепляясь за Харли. Но когда их взгляды случайно встретились, в глазах Алфи она прочла не ревность, а глубинную боль. Сердце предательски ёкнуло. Она резко отвернулась.

Харли, не замечая подвоха, повёл её к выходу, обняв за талию. Алфи остался стоять у окна, наблюдая, как машина увозит Нэтали.

Айрис подошла к Алфи, всё ещё стоявшему у окна.

– Твой укус тоже обработать? – спросила она, протягивая стерильную салфетку.

Алфи машинально прижал салфетку к губе, не отрывая взгляда от пустой парковки.

– Не переживай, – Айрис положила руку ему на плечо, – просто дай ей время.

Он сжал мятую салфетку в кулаке.

– Не говори глупостей. Она тут не причём.

* * *

Нэтали откинулась на подголовник, ощущая, как сегодняшний день вонзается в сознание острыми осколками: падение, жгучая боль в запястье, губы Алфи… А теперь эта невыносимая пытка – терпеть заботу Харли, когда всё существо рвётся к другому.

Нэтали выдохнула и закрыла глаза.

Харли не включал музыку, в голове искал подходящую тему для разговора, но, обернувшись на пассажирку и увидев её с закрытыми глазами, он решил, что она уснула.

Когда они подъехали к её дому, Харли, как всегда, проявил вежливость – вышел первым, чтобы помочь Нэтали. Она так устала, что не могла сопротивляться его заботе.

Вышла и смотрела на дверь подъезда.

– Спасибо, – пробормотала она, ощупывая карманы в поисках сигарет, но их не оказалось.

– Сейчас заеду в аптеку, привезу мазь и таблетки, – настаивал Харли, надеясь увидеть в её глазах благодарность.

– Не надо! – она резко вдохнула, пытаясь сдержаться. – Просто… оставь меня.

Его лицо исказилось, будто от пощёчины. Но он не отступил. У Нэтали не осталось сил спорить, и она лишь кивнула, направляясь к двери. Харли поспешно рванул к аптеке.

Дома Нэтали с трудом сняла с себя одежду, стараясь не задеть травмированную руку. Когда пришло время надеть футболку, она сжала губы, подавляя стон от ноющей боли. Преодолев это испытание, она направилась к холодильнику в надежде найти что-то, что могло бы хоть немного успокоить её. Бутылка вина оказалась очень кстати. Несколько глотков помогли забыть о боли, но ненадолго. Внутри бушевали эмоции: отвращение к себе, к Алфи и ко всему окружающему миру. Нэт легла на диван и уставилась в потолок, рассматривая круги.

Звонок. Она знала, кто это, ещё до того, как подняла трубку:

– Какой номер квартиры, дорогая? – голос Харли звучал слащаво-настойчиво, как в тот вечер, когда он не принимал «нет» за ответ.

Нэтали сбросила вызов и швырнула телефон.

Распахнув дверь, она увидела его с двумя стаканами кофе и аптечным пакетом – образец заботы. Только глаза выдавали раздражение.

– Я хочу спать, – выдохнула она. – И не хочу кофе. Хочу, чтобы ты ушёл.

– Тебе нужна помощь, – сквозь зубы произнёс он. – Я останусь.

– Сколько я должна? – она достала купюру, зная, что это оскорбит. – За лекарства и заботу?

От её колючих слов Харли уронил пакет.

– Нэтали Миллер, убери деньги! Я твой друг, – произнёс он обиженно и возмущённо.

Нэтали подняла пакет и взяла один кофе.

– Тогда как мой друг… отвали! – бросила она и захлопнула дверь.

Харли тут же выместил свою злость на стене, ударив в неё кулаком, а потом и на автомобиле, пнув колесо. «Нужны кардинальные меры!»

* * *

Алфи резко распахнул дверь квартиры, врываясь в пустоту. Его шаги эхом отдавались в тишине, пока он не оказался у бара. Пальцы на ощупь нашли бутылку восемнадцатилетнего скотча – его спасение и проклятие. Первый глоток обжёг горло, но не смог смыть вкус её губ – сладковато-горький, с привкусом крови от укуса.

Он зажмурился, но перед глазами вновь всплыл образ: Нэтали в объятиях Харли, её пальцы в его волосах… Грохот разбитого стекла оглушил тишину – стакан врезался в стену…

Спиной скользнув по барной стойке, Алфи медленно опустился на пол. Разбросанные осколки блестели в свете торшера, напоминая осколки его самообладания. Время. Да, только время сейчас было его союзником.

Он вдруг осознал иронию судьбы – всегда побеждавший, привыкший брать желаемое силой, теперь должен был научиться терпению. Нужно было не бороться с ней, а… заботиться. Не провоцировать её острый язык, а беречь эту хрупкую ярость. Даже когда она кусается, оставляя на губах кровавые следы.

Алфи усмехнулся сам себе, поднося бутылку ко рту. Впервые в жизни он готов был ждать. Потому что Нэтали стоила того, чтобы перевернуть все его правила игры…

Глава 16

Запах хрустящих краёв яичницы заполнил крохотную кухню. Нэтали переворачивала лопаткой желток, наблюдая, как белок пузырится на сковороде. Выходной – редкая роскошь, которую она выпросила у директора, сославшись на боль в руке. Не совсем ложь – синяк действительно ныл тупой болью, но она хотела отдохнуть от всей той суматохи и хаоса, которые окружали её в последние дни. Ей просто нужно было немного времени, чтобы прийти в себя.

Пока «Фантастические твари» мерцали на экране ноутбука, Нэтали потягивала вино, представляя, как могла бы взмахнуть волшебной палочкой и исчезнуть. Хотя бы на день. В мире Гарри Поттера всё было проще – зло очевидно, дружба нерушима, а любовь… Она резко отпила глоток, почувствовав, как по спине пробежали мурашки.

«Не думай о нём», – приказала себе Нэтали, закуривая у окна. Дым закружился в танце, растворяя навязчивые мысли.

Внезапный стук в дверь заставил её вздрогнуть, и пепел рассыпался по подоконнику. «Харли», – мелькнуло в голове прежде, чем она успела подумать. Его навязчивые визиты уже вошли в привычку, как сезонная аллергия. Но парковка за окном была пуста, и это принесло странное облегчение – сегодня она не вынесла бы его тошнотворных комплиментов.

– Доставка! – прозвучало за дверью.

Нэтали распахнула дверь и застыла – перед ней молодой человек держал корзину розовых роз, их сладковато-приторный аромат ударил в нос, вызывая тошноту. Она расписалась и резко закрыла дверь.

Записка от Харли: «Надеюсь, рука больше не беспокоит».

Корзина грохнулась на пол. Нэтали резко натянула пальто.

– Разве я похожа на его девушку? – бурчала она себе под нос.

Но запах роз неожиданно вызвал у неё болезненные воспоминания: мать, слёзы, смятый букет из розовых роз на её «сладких шестнадцать».

– Даже звонить не стану, – бросила Нэтали, хватая корзину.

У бака она ломала стебли, представляя, как хрустят не бутоны, а кости – Алфи, Харли, всех, кто лезет слишком близко.

В десяти метрах остановился его автомобиль. Харли наблюдал за её яростью, барабаня по рулю. «Когда ты уже примешь от меня цветы…»

– Нэтали! – крикнул он, приоткрыв дверь.

Она медленно повернулась. Корзина взлетела и рухнула на капот «Жука».

– Почему не грузовик? Чтобы я подавилась этим дерьмом раз и навсегда! – выдохнула она.

Харли вышел, руки вверх – жест сдачи. Но в уголке рта дрогнула тень улыбки. Он подошёл ближе и щёлкнул её по носу.

– Ненавижу цветы! Только кактусы! – бросила она ему.

– Кактусы? – Его дыхание пахло мятной жвачкой.

И снова она вспомнила про Алфи. «Они что, в братстве одной пачкой пользуются?»

– Фургон колючек будет к утру, принцесса, – нежно сказал Харли.

Она ударила кулаком ему в плечо. Он скривился, но в глазах вспыхнуло странное удовольствие – словно он ждал этого.

– Дикарка, – прошипел он, потирая ушиб. – Береги вторую руку. А то привяжу к кровати. На цепь. Чтобы не сбежала, пока не заживёт.

Он произнёс это без обычной шутливой интонации. Харли не моргнул, не улыбнулся. Просто смотрел.

– Испугалась? – спросил он.

Нэтали достала пачку сигарет. Она затянулась, потом выдохнула дым ему прямо в грудь.

– Зачем приехал? – спросила она.

Он не ответил сразу. Только провёл языком по передним зубам, будто пробуя на вкус её вопрос. Потом вдруг ухмыльнулся – но улыбка получилась кривой.

– Разве теперь нужен повод для наших встреч? – Харли наклонился чуть ближе, и она почувствовала, как мятный запах его жвачки смешивается с табачным дымом. – Соскучился, – его взгляд скользнул по её губам, задержался на сигарете.

– Мы друзья! Понимаешь? Друзья! – Дым клубился между ними, но он не отводил глаз.

Харли опустился в реверансе.

– О, сжальтесь, неприступная дева! Ваш рыцарь жаждет служить!

Она дёрнула его за руку, их лица оказались в сантиметрах друг от друга. И вдруг перед глазами: Алфи, его губы, тот проклятый момент слабости.

– Забери свой веник и исчезни.

– А «спасибо»? – он передразнил её.

Нэтали развернулась, чтобы выбросить окурок в урну.

– Давай пообедаем?

– Не голодна, – бросила ему, не оборачиваясь.

– Давай серьёзно. Я приехал навестить тебя. Можем заскочить в бар или ко мне – кино, пиво, никаких намёков.

Нэтали усмехнулась, но пальцы сами сжались в кулак – боль в запястье напомнила о себе.

– Ты не входил в мои планы.

Он взял её за руку. Ни мурашек, ни тепла – только холодное прикосновение, как от случайного сквозняка.

– Когда войду? – спросил он слишком тихо.

Его пальцы сомкнулись чуть крепче, чем нужно. Нэтали резко дёрнулась, сделала вид, что поправляет волосы.

– Кстати, откуда ты знал, что я дома?

– Волшебные гномы доложили, – он рассмеялся, но взгляд остался неподвижным, будто нарисованным.

– Этим гномам бы язык оторвать, – сказала Нэтали, но в голосе уже не было прежней жёсткости.

Харли оживился, как щенок, увидевший любимый мячик. Его шутки были детскими – то игриво кусался, то сразу подставлял пушистое брюшко. Её раздражали его неуклюжих попытки казаться «крутым», но его искренность цепляла. «А может, я просто слишком жестока к нему?»

– Хорошо, – она махнула рукой. – Только сразу к тебе. Никаких кафе.

Харли расплылся в улыбке, пока она швыряла корзину с цветами в мусорный бак. «Надеюсь, я не совершаю ошибку», – пронеслось в голове, когда она разглядывала его черты. Он был странным, но единственным, кто принимал её со всеми шипами.

– Ты собираешься ехать в пижаме? – удивился Харли, глядя на её наряд.

Нэтали покраснела и резко развернулась к дому. В квартире сбросила пижаму, натянула джинсы, серый свитер и пальто. В зеркале мелькнуло отражение – уже не та растрепанная девчонка, что пряталась от мира.

Когда вернулась, он уже ждал у машины.

– Карета для Золушки!

– Харли! – взорвалась Нэтали и с размаху захлопнула дверцу.

Он лишь театрально поклонился, как придворный перед королевой, и обошёл машину. Нэтали, чувствуя себя глупо, сама распахнула дверь и, плюхнувшись на сиденье, показала ему язык. Детский жест, но по-другому выразить раздражение она не могла.

Повернувшись к окну, её пальцы сами потянулись к губам – вспоминая вчерашний поцелуй с Алфи. Чем больше Харли старался, тем ярче всплывали те воспоминания.

Харли завёл мотор, и машина тронулась с места. Он улыбался, но пальцы сжимали руль слишком крепко. Боковым зрением он заметил, как она снова трогает губы. В животе горячей волной разлилось возбуждение. Он резко переключил передачу, пытаясь отогнать навязчивые образы: её тело на своих простынях, её стоны…

– Включи что-нибудь, – буркнула Нэтали, чтобы разрядить обстановку.

Музыка заполнила салон. Харли начал подпевать, уродливо дёргая плечами. Она закатила глаза, делая вид, что не знает этого клоуна. Когда его пальцы случайно коснулись её руки, она лишь напряглась в фальшивой улыбке.

***

Когда машина свернула на Страттон-Граунд, Нэтали прикусила губу. Элитный район, дорогие машины у подъездов – всё говорило о том, что Харли явно не ютится в крохотной квартирке. Но когда она переступила порог его студии, дыхание перехватило.

Вдоль стены тянулся белоснежный диван с мягкой замшевой обивкой, украшенный парой ярко-жёлтых подушек – Нэтали сравнила их со своими, купленными на распродаже. Напротив, стоял массивный дубовый столик, явно ручной работы. Кухонный остров с гранитной столешницей сверкал хромированными аксессуарами.

– Ты здесь вообще живёшь? – вырвалось у неё.

Харли помог снять ей пальто. Рука дрогнула, коснувшись её плеч. В горле пересохло. Так близко. Так недоступно. Мысль о том, чтобы резко развернуть её к себе и прижать к стене, ударила в виски. Но он натянул улыбку и подошёл к электрическому камину.

Включил его, ещё пару нажатий на пульт, и классическая музыка полилась из скрытых динамиков. Нэтали зевнула, растягиваясь на диване, как кошка, совершенно не осознавая, что каждый её жест для него – пытка.

Достав из холодильника две бутылки пива, он усмехнулся:

– Может, чай?

– Ненавижу чай. У тебя здесь, как в музее современного искусства, всё для красоты, но без души.

Он сел ближе, чем следовало, но дальше, чем хотелось. Их колени почти соприкасались.

– Просто люблю порядок. – Протянул ей бутылку.

– У меня дома тебе будет плохо, – она отпилп, и он следил за движением её горла, представляя, как целует это место.

– Мечтаю увидеть твои владения, мисс Хэвишем. – Он закинул руку на спинку дивана за её головой.

– Диккенс? Загуглил «трагических литературных героинь» перед встречей или знал? – Она повернулась к нему. – Считаешь, что сравнение с сумасшедшей старухой – «комплимент»?

Харли наклонился ближе.

– Мисс Хэвишем хотя бы отомстила жениху, а ты просто убиваешь меня этой… дружбой.

Он хотел сказать «игрой». Или «пыткой». Но горькое слово «дружбой» вырвалось само. Нэтали замерла. В его глазах мелькнуло что-то чужое – не привычная насмешка, а холодная злость загнанного зверя. Она отодвинулась и поставила бутылку на стол.

Харли вдруг смутился.

– Прости. Я пытался быть… оригинальным.

Этот мгновенный переход от опасного соблазнителя к ранимому юноше сбивал с толку. Нэтали невольно улыбнулась, отводя взгляд. И тогда заметила фиолетовый конверт с золотым тиснением.

– Красивый конвертик, – бросила она.

– Алфи привёз сегодня. Приглашение на свадьбу.

Слово «свадьба» ударило в живот. Нэтали почувствовала, как внутри ломается броня, которая годами защищала её от боли. «Его свадьба?» – она натянула обратно улыбку, но в груди ныло. Золотые буквы «Эванс» на конверте обжигали глаза.

– С Айви? – тихо спросила она.

Губы запылали, словно Алфи снова прижал её к себе. Она схватила пиво, сделала глоток, но во рту всё равно оставался его вкус. Проклятый вкус Эванса…

Харли покачал головой.

– Его бывшая выходит замуж. За его же дядю.

«Не женится… Стоп! Почему меня это вообще беспокоит?»

– Мы столько времени вытаскивали Алфи из той ямы, – Харли усмехнулся. – Чудил так, что словами не передать.

Внезапно в памяти всплыл отец. Разбитые бокалы. Крики матери. Старая боль нахлынула с такой силой, что Нэтали зажмурилась, пытаясь сдержать подступающие слезы. Но было поздно – они уже катились по щекам.

– Всё в порядке? – голос Харли донёсся сквозь нарастающий шум в ушах.

Слова вырвались сами:

– Меня… меня тоже предал близкий человек… В мой день рождения. Бросил нас ради… Ради этой пустоголовой стервы.

Она вскочила, подошла к камину. Искусственное пламя не давало тепла. Как и тогда – дом остался, а семья умерла.

– Я думала… – Нэтали резко обернулась, и слёзы наконец-то прорвали плотину. – Что если никого не подпускать близко, то не будет больно. Но эта дрянь всё равно сидит внутри! Грызёт!

Харли молчал. Не лез с объятиями, не бросался утешать. Просто дал ей выплакать годы накопленной боли.

– Я верила, что семья – это навсегда. А когда он ушёл… – она провела по синяку от ушиба, – я потеряла не только отца. Потеряла веру. В тот день время остановилось. Я смотрела на мать и в её глазах была такая пустота, что мне стало страшно. С тех пор я никому не верю.

Она вытерла лицо, ей стало стыдно перед ним за свою слабость.

– Время не лечит, – прошептала Нэтали. – Оно просто прикрывает раны тонкой коркой. А под ней – всё та же гниющая боль.

– Твой отец – мразь! В этом мире все помешаны на молодой плоти. Но если ты любишь по-настоящему – ты не предашь.

– Это ты сейчас рыцаря изображаешь?

– Нет, – Харли пожал плечами. – Серьёзных отношений у меня не было. Мимолётные эпизоды. Женщины – тёмный лес. Но не ты… Ты же мой друг, да, Нэтали Миллер?

Он швырнул в неё подушку. Она засмеялась – неожиданно, сквозь ком в горле.

– Да, друг! – Поставила бутылку на камин. – Спасибо.

Его сердце бешено заколотилось. Первое искреннее «спасибо» за всё время их странной дружбы.

– Что будем делать? – Нэтали плюхнулась снова на диван.

– Поболтаем? – Харли откинулся на спинку, уставившись в потолок. – Расскажи что-нибудь о себе.

– Нет. Не хочу говорить. Но фильм бы посмотрела.

Он подвинулся ближе. Она замерла, пытаясь понять этот странный коктейль чувств – почему с ним так легко? Проще, чем с Алфи?

Сжав губы в натянутой улыбке, она возвела между ними баррикаду из подушек и беззвучно прошептала: «Друзья».

Харли фыркнул, но отодвинулся.

– Боевик? Мелодрама? Ужасы?

– «Красавица и Чудовище», – вырвалось у Нэтали неожиданно даже для неё самой. Глаза вдруг засветились тем самым детским восторгом, что обычно прятался за слоями сарказма.

Он замер, вглядываясь в её черты. Где привычная колючая маска? Где язвительная ухмылка? Перед ним сидела совсем другая Нэтали – с распахнутыми глазами, с мягкими чертами лица. Как Белль, способная разглядеть человека под самой уродливой маской.

Ирония ситуации ударила по нервам электрическим разрядом. Ведь если уж проводить параллели, то Чудовище в этой истории – несомненно он. Тот самый монстр, что скрывается за красивыми жестами и показной заботой. Тот, кто готов запереть свою Белль в замке, лишь бы она принадлежала только ему…

– Мультик? – он поднял бровь. – Но это же не намёк? Или ты меня считаешь Чудовищем?

– Просто мой любимый мультик! – Нэтали легонько стукнула его по плечу, но в её глазах читалась растерянность. Он вёл себя как друг, но каждый взгляд, каждое движение кричали – он хочет большего. А она запуталась в своих чувствах к Алфи.

Харли резко встал, чтобы скрыть дрожь в руках. Пока он настраивал проектор, мысли путались: «Она знает… Она видит меня насквозь».

Экран ожил. Он принёс пиво, сел рядом, но смотреть мультфильм не мог. Его внимание целиком принадлежало ей – тому, как её глаза блестят, как губы шевелятся, повторяя слова героев. Такая беззащитная.

На экране Чудовище смотрело на розу. Харли сжал кулаки – в верхнем ящике стола лежала его «стеклянная роза». Внезапно в голове вспыхнули образы, от которых перехватило дыхание: её тело под его руками, её стоны, её глаза. Её шёпот: «Да, я хочу тебя…»

Харли резко встал и быстро направился в ванную. Он боялся, что однажды не сможет их сдержать.

Закрыв за собой дверь, он вцепился в раковину, глядя на своё отражение в зеркале. «Чудовище…», – прошептали ему губы. Холодная вода не помогла – руки всё равно дрожали. Он сбросил одежду и встал под ледяной душ. Помогло, но не остановило желание…

А Нэтали тем временем, свернувшись калачиком на диване, впервые за долгие годы чувствовала себя по-настоящему спокойно. В этом мультфильме была магия – он возвращал её в то время, когда мир ещё казался добрым. Она даже позабыла о Харли, полностью растворившись в истории о красавице, полюбившей чудовище.

Когда финальные титры поплыли по стене, она потянулась и только тогда заметила его отсутствие. «Наверное, не выдержал мультиков», – усмехнулась она про себя, направляясь на кухню.

Она поставила пустую пивную бутылку на гладкую столешницу. Внезапно за спиной раздался шорох.

– Пойдёшь со мной на свадьбу? – прошептал Харли, заставив Нэтали вздрогнуть. Резко развернувшись, она стукнула его по плечу.

– Ай! – вскрикнул он, хватаясь за руку. – Второй удар за вечер. Тебе мало моей преданности, нужна ещё и моя кровь?

– Не подкрадывайся, как маньяк, – огрызнулась она, отступая к холодильнику. – Следующий удар будет целенаправленным.

– Ну так что? – Харли потирал плечо. – Согласна?

– Нет. Тысячу раз нет.

– Но там будет Алфи… – он сделал паузу, наблюдая за её реакцией, – со своей девушкой.

Нэтали замерла. «Он же говорил, что они просто друзья…»

Харли уловил смену её настроения.

– Все будут парами, а я, как всегда, один. Я не предлагаю тебе встречаться. Будь моим другом на этот вечер.

– Я сказала нет! – Но в уголках губ дрогнула улыбка. Он заметил. Игра началась.

– Я оплачу платье и визажистов… Устрою встречу с тем писателем, чьи книги ты обожаешь. Могу реже появляться в твоей жизни, – последние слова дались ему с трудом.

– Умеешь ты торговаться. Который час? – Нэтали глянула на телефон: шесть вечера. – Тебе бы стоило отвезти меня домой.

– Я думал, мы поужинаем. Артур как раз звал.

– С изысками?

– Нет. С мясом, как ты любишь.

– Нет!

– Не разбивай мне сердце, милая и непокорная Нэтали.

– Ты хочешь ещё раз получить?

– Я обещал ему.

– Кому? – растерянно спросила она.

Харли показал фото на телефоне.

– Ему. После того, как Алфи расписал тебя как идеал женщины, Артур хочет познакомиться. На вечеринке у вас не получилось толком поболтать.

Нэтали закатила глаза. «Идеал женщины от Алфи? После вчерашнего? Серьёзно?»

– Харли, я устала. Завтра на работу.

– Всего час, – он уже протягивал ей пальто. – Только мы и Артур. Может ещё его подружка.

Желудок предательски урчал.

– Но только из-за стейка.

Садясь в машину, Харли неожиданно спросил:

– Так что Эванс делал у тебя в магазине?

Нэтали резко пристегнулась, избегая его взгляда.

– Я просто беспокоюсь, как друг, – он завёл двигатель.

– Вот как друг и береги мои нервы! – она отвернулась к окну.

Харли улыбнулся, но пальцы вцепились в руль. Ревность сжимала горло.

***

Тем временем Артур набирал Алфи. Он пригласил его в кафе, не зная, появится ли Харли с Нэтали. Ужинать в одиночестве не хотелось, а все остальные знакомые почему-то оказались заняты. Хороший повод обсудить давно отложенные проекты. Он лениво наблюдал за проходящими мимо девушками, игнорируя сообщения Оуэна в телефоне. «Артур жди! Мы едем!»

Глава 17

Кафе «Blacklock» в Сохо славилось лучшими стейками в Лондоне, и Алфи согласился на ужин с Артуром – не из-за мяса, а чтобы отвлечься. Мысли о Нэтали превращались в навязчивый цикл: «Стоит отступить – она тут же появляется с ним».

– Опять за «трофеями» охотишься? – Алфи хлопнул Артура по плечу, садясь напротив.

– Я человек простых вкусов, – тот лениво отхлебнул виски. – Уже заказал нам медиум-рэйр с адским соусом. И твой любимый вискарь.

– Щедрость граничит с романтикой, – Алфи откинулся на спинку стула. – Но я плачу за себя.

– Я и не предлагал, – фыркнул Артур, заметив сообщение. Подозвал официанта.

– Ты кого-то ждёшь?

– Все лондонские красотки мне отказали, – Артур усмехнулся. – Кроме Харли. Едет со своей девушкой.

Алфи поперхнулся водой. «Девушкой?»

Дверь распахнулась. Нэтали вошла, держась за руку Харли. Алфи впился ногтями в ладонь – кожа побелела.

– Алфи? – Харли поднял бровь. – Какая неожиданность.

Нэтали наклонилась к его уху:

– Это и есть Артур с «подружкой»?

Харли едва сдержал смешок.

– Присаживайтесь, – пробормотал Артур.

Харли потянулся к её стулу, но Алфи опередил его. Вскочил, отодвинул спинку.

– О, спасибо, сэр Ланселот, – Нэтали скривила губы. – Твой рыцарский блеск ослепляет. Прямо как этот нож.

Артур и Харли рассмеялись.

– Опасаюсь быть десятым, Росомаха, – парировал Алфи. – Мало ли, твои когти сегодня особенно остры.

– Алфи решил в рыцари Круглого стола записаться? – Харли уселся, накрыв её руку своей.

– Просто хорошие манеры. Среди нас – леди. Да и в прошлый раз я был груб. Исправляюсь.

Нэтали не отдёрнула руку. Алфи почувствовал, как кровь ударила в виски.

– Кстати, о леди, – Артур жестом подозвал официанта, бросая взгляд на Нэтали. – Вы с Харли давно…?

– Друзья, – отрезала она, но, встретив взгляд Алфи, смягчилась. – Очень близкие друзья.

Повисла пауза. Все взгляды устремились к Харли, и он почувствовал, как его накрывает волна неловкости. «Лучше бы Артур заткнулся», – стиснул он зубы.

Алфи медленно провёл пальцем по нижней губе, задержавшись на едва заметном шраме, оставленном её зубами. Нэтали резко вдохнула – жар вспыхнул внизу живота и волной покатился вверх, оставив после себя дрожь в коленях.

Перед глазами поплыли обрывки воспоминаний: его горячие губы в такси, прерывистое дыхание… Теперь она понимала – это не влечение, а предательство всех её принципов. «Любви не существует», – твердила она годами. Но стоило Алфи посмотреть на неё голодным взглядом, как старые шрамы оживали. Любовь – не огонь, а яд, медленно разъедающий душу. Она видела, как он убил её мать. Без ножа. Одним равнодушием. «Харли… Да, он лучший вариант!» – она вцепилась в его руку и демонстративно поцеловала в щеку.

Харли замер. Сердце ёкнуло – она никогда не была так нежна с ним. Он выпрямился, бросая Алфи вызывающий взгляд.

«Издевается?» – Алфи ударил кулаком по столу.

– Всё нормально? – Артур приподнял бровь.

– Да! – соврал тот.

Все давно привыкли к его гневным вспышкам, резким жестам, внезапным уходам. Но Артур сразу понял – дело в Нэтали. И это пахло неприятностями.

Харли исподлобья наблюдал за Алфи. Ему хотелось верить, что тот просто ненавидит публичные ласки. Но ревность шептала: Нэтали для него – не просто «чужая девушка». Он поднёс её руку к своим губам. Неожиданно. Демонстративно. Она сглотнула ком в горле.

Алфи встал и вышел, даже не взглянув в её сторону.

– Эй, принцесса, – Артур щёлкнул пальцами. – Заказал тебе «Чёрного ангела». Ты же любишь стейк с кровью?

Нэтали смотрела в пустоту, туда, где только что был Алфи. Да, Харли – её защита. Так будет правильнее.

– Куколка, ты меня вообще слышишь?

– Куколку зовут Нэтали, – поправил Харли, его рука впилась ей в колено. Она вздрогнула, улыбнулась и тут же шлёпнула его по ладони. Но он не унимался.

– Харли, конечно, я знаю, как зовут твою девушку, – Артур выдавил улыбку, барабаня пальцами по столу. – Приятного аппетита. Извините, мне… Очень нужно, – он встал и ушёл.

Нэтали со всей силы ткнула Харли локтем в ребра, задев стакан с водой. Жидкость расползлась по брюкам пятнами.

– Теперь я понимаю, что значит подмочить репутацию, – он широко улыбнулся, притягивая её к себе.

– Скажи спасибо, что это не стакан с вином, – она вырвалась, чувствуя на себе тяжёлые взгляды посетителей. – Харли, хватит ползать руками! Мне не нравится! Ты ведёшь себя как последний…

Раздался кашель. Они обернулись – напротив сидел Алфи, невозмутимо попивая виски.

– Я ненадолго, – Харли вскочил, даже не взглянув на Нэтали.

«Нет, только не оставляй меня с ним!» – она вцепилась в нож, уставившись в стейк.

Алфи улыбнулся.

– Ну что, Росомаха, теперь мы одни.

Нэтали сделала глоток воды, затем отрезала кусок мяса и с преувеличенным удовольствием откусила. Играть перед Алфи колючку становилось сложнее.

– М-м-м… Идеальный медиум-рэйр! – сладко проговорила она, облизывая губы. – Как твоя губа, кстати?

Он уже включил пошлую фантазию, представляя себя стейком на её язычке.

– Как спалось? Губы пылали? – игриво бросил он.

– Ты не ответил на мой вопрос, – она прожевала кусок. – Или у тебя принцип – вопросом на вопрос?

Нэтали снова поднесла стакан к губам, намеренно задержав его у рта. Алфи невольно провёл рукой по волосам, сгоняя эротические мысли.

– Видишь, царапинка осталась, – он провёл пальцем по губе, а потом его облизнул. – Айрис хорошо обработала.

– О, как мило! – Нэтали фальшиво ахнула. – Одна тебя в бутике одевает, другая раны зализывает. Золотой мальчик! Надо было сильнее прикусить – чтобы шрам остался. Напоминал бы, как не надо вести себя с девушками.

Алфи не сдержал улыбку. Она дразнила его – и это чертовски заводило.

– Можем повторить, – бросил он, заметив, как её уши порозовели.

– Никогда в жизни, – фыркнула Нэтали, с силой вонзая нож в мясо.

– Говорят, «никогда» – самое опасное слово, – Алфи допил виски, краем глаза отмечая, что Харли и Артур возвращаются.

Харли, смеясь, плюхнулся на стул. Нэтали мгновенно положила руку ему на запястье.

– Прости за брюки, милый, – сладким голосом прошептала она ему на ухо.

Ошарашенный её поступком, Харли в ответ нежно поцеловал её в лоб. Нэтали сжала его руку. Но, заметив, как Алфи игриво подмигивает блондинке за соседним столиком, она почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. «Пусть видит, что мне всё равно», – она прижалась к плечу Харли. Алфи развалился на стуле, обсуждая с Артуром каких-то новых девушек из клуба.

Нэтали снова поцеловала Харли в щеку, и он ответил ей поцелуем в висок. Внутри всё сжалось. «Во что я вляпалась?» – она вдруг представила, как выглядит со стороны – жалкая, нервная, использующая одного мужчину, чтобы досадить другому.

Алфи заказал очередной виски, смерив её холодным взглядом: «Ну давай, продолжай свой спектакль».

– Извините, мне нужно… – Нэтали встала.

– Нэт? – Харли попытался её удержать.

– В уборную! – бросила она через плечо, не глядя ни на кого.

Нэтали скрылась за поворотом, и Алфи, сделав вид, что ему звонят, тоже встал. Он выждал момент, убедился, что Харли и Артур не смотрят в его сторону, и направился к туалету.

В уборной Нэтали вцепилась в раковину, глядя в зеркало на свои дрожащие пальцы. Внутри бушевала война: тело рвалось к нему, а разум яростно сопротивлялся.

Дверь распахнулась резко. Алфи вошёл и схватил её за руку. Он тянул её за собой, и она не сопротивлялась – не потому, что не могла, а потому, что в глубине души не хотела. Его запах – древесный, с оттенком мяты и виски – опьянял. Он прижал её к стене кабинки, и она почувствовала, как дрожь пробегает по его рукам. Лоб к лбу, дыхание к дыханию.

Жасминовый аромат её кожи сводил его с ума, напоминая о саде его матери – единственном месте, где он прятался от всех. «Я должен быть сильнее», – думал он, но её сердце билось так громко, что заглушало все доводы.

Два сердца. Её —Темза, его – мост Ватерлоо.

Она ненавидела себя в эту секунду. Ненавидела за дрожь в коленях, за то, как тело предательски тянулось к нему, забыв все гордые слова. «Всего один поцелуй», – шептал внутренний голос, но гордость сжимала горло, не давая сдаться.

Алфи отстранился, бережно взял её руку и тихо спросил:

– Как твоя рука?

Он коснулся губами запястья, и её защита дала трещину. «Почему он умеет находить мои слабые места?»

– Благодаря тебе – болит, – выдохнула она, чувствуя, как тепло разливается по коже.

– Мне правда жаль, что ты упала из-за меня, – он снова поцеловал её руку, чувствуя, как она дрожит. Каждая клетка его тела требовала притянуть её ближе, завладеть её упрямыми губами, стереть эту дерзкую искру из глаз. Но он стиснул зубы. «Не сейчас. Сначала – забота!»

– Ты решил так извиниться? В туалетной кабинке? – бросила она.

– Ты не оставила мне выбора, – Алфи отступил назад, опершись о стенку. – Я рад, что с тобой всё в порядке. И рад снова тебя видеть. Харли – хороший друг, и как парень тоже… – Он потянулся к двери, но вдруг Нэтали сама прижала его к стене. Их губы – в сантиметре друг от друга. Она закрыла глаза, ожидая…

Но Алфи лишь провёл пальцем по её щеке.

– Ты же сама сказала, что больше не повторим тот поцелуй?

Он едва коснулся губами её губ. Она открыла глаза, уже готовая взорваться, но он приложил палец к её рту.

– Тише… – Алфи улыбнулся и вышел.

Нэтали осталась одна. Она подошла к зеркалу, сжав кулаки. Холодная вода не смыла ни злости, ни стыда. Ей нужно было бежать – из этого кафе, от этих чувств, от него. Но больше всего – от самой себя. Паника нарастала с каждой секундой. Запястье всё ещё хранило его запах. Голова раскалывалась, а подступившая тошнота сдавила желудок. Казалось, будто она снова падает со стремянки – только теперь Алфи не рядом. Они не в такси, он не целует её. Нет, она не может принять это. Не может…

Когда она вернулась в зал, стало только хуже. Алфи. Смеющийся. Беззаботный. Совершенно не тронутый их минутным безумием. Он развалился на стуле, потягивал виски и подмигивал незнакомкам. Горечь подкатила к горлу.

– Всё в порядке? – Харли встал и взял её за руку.

Обычно его забота душила, но сейчас его прикосновение казалось единственным, что удерживало её на плаву. Она попыталась ответить, но вместо слов – лишь сдавленный вздох. В висках стучало, перед глазами плыли тёмные пятна.

Алфи наконец посмотрел на неё. Его глаза скользнули по её дрожащим пальцам, бледным губам – стыд накрыл его одеялом.

– Голова болит? Рука? – спросил Харли.

Нэтали кивнула, стиснув зубы. Если откроет рот – либо закричит, либо разрыдается. Ни того, ни другого она не могла себе позволить.

– Я отвезу тебя домой, – твёрдо сказал Харли, доставая кошелёк.

– Алфи платит за ужин, – бросил Артур.

– Не против, – пробормотал Алфи, не отрывая взгляда от Нэтали, которая почти прижалась к Харли.

«Переборщил. Сломал её своей дурацкой игрой. А ведь хотел защитить».

– Мне нужно на улицу, – резко выдохнула Нэтали, вырвавшись из объятий.

Она почти побежала к выходу, если не глотнёт воздуха – точно задохнётся.

Харли последовал за ней. Артур заказал воду. Алфи, мрачнее тучи, схватил её пальто и вышел следом.

На улице Нэтали жадно вдохнула морозный воздух. Паника отступала, оставляя пустоту и стыд.

Харли открыл дверь машины и сел. Нэтали стояла и смотрела на пассажирское сиденье. Артур подал воду, и она отпила несколько глотков, ком в горле немного рассосался. Но желание вцепиться в губы Алфи не исчезло. И от этой мысли снова стало нечем дышать.

И тогда появился он – без слов, протянув ей пальто. В его движениях не было обычной самоуверенности, только робкая осторожность.

– Помочь надеть? – тихо спросил Алфи.

Она кивнула. Его руки легли на плечи, разливая тепло. А когда губы едва коснулись её макушки, она вдруг поняла страшную правду – она не хочет, чтобы он останавливался.

– Прости… – прошептал он тихо.

Слово, которое ничего не значило. И значило всё.

Нэтали резко села в машину, пристегнулась. Смотрела прямо перед собой, не разрешая себе обернуться.

– Едем? – спросил Харли.

– Да… Извини, что испортила ужин…

– Не глупи. Ты важнее.

«А он важнее тебя…», – она откинулась на сиденье.

Алфи развернулся и направился в уборную. Артур, проводив машину взглядом, вернулся к столу. У него были вопросы. И он не собирался оставлять их без ответа.

***

Холодная вода стекала по лицу Алфи, но не могла смыть образ Нэтали – её дрожащие ресницы, бледные губы.

«Её нужно защищать… помни… а не доводить!» – он сжал край раковины.

Когда он вернулся в зал, Артур сидел, рассеянно вращая бокал с виски.

– И давно у тебя к ней чувства? – спросил тот без предисловий.

Алфи замер. В горле пересохло.

– Какие чувства? О чём ты вообще?

– Харли – наш друг. Не забывай об этом. И помни о нашем кодексе.

– Артур, я не понимаю, о чём ты! – Алфи достал пачку сигарет из пальто, уронив зажигалку.

– Я просто хочу твоего счастья. Но не с ней.

– Хватит! – Он встал. – Мы собрались обсуждать проекты, а не мою личную жизнь!

Они вышли на улицу. Алфи закурил, делая первую затяжку. Но стыд не унимался. Артур молча наблюдал за ним. Он знал Алфи слишком хорошо – видел, как тот меняется рядом с ней. Как теряет контроль. Как боится собственных чувств.

– Ещё по одному стаканчику? – предложил Артур.

Алфи кивнул. Пару стаканов скотча не помешает. Может, тогда перестанет видеть её глаза перед сном.

***

Харли не отпускал её руку ведя машину, и Нэтали, к собственному удивлению, не сопротивлялась. Она чувствовала себя выжатой – эти игры с Алфи, эти невысказанные чувства, эта вечная неопределённость… Каждый раз, когда ей казалось, что она наконец взяла ситуацию под контроль, реальность била по лицу, напоминая, что она проиграла.

Машина остановилась у её дома. Харли быстро вышел и обошёл капот, чтобы открыть ей дверь.

– Спасибо, – пробормотала Нэтали.

– Ты уверена, что хочешь остаться одна? – спросил он.

Она подняла глаза и увидела в его взгляде то, что видела раньше у Алфи – желание, смешанное с неуверенностью.

«К чёрту дружбу!»

Она резко потянулась к нему и прижалась губами к его губам. Но всё не так как с Алфи. Не жгучий поцелуй, заставляющий забыть обо всём, а обычный. Её руки вцепились в его волосы, тело прижалось к нему, но внутри оставалась пустота. Поцелуй оказался лишь попыткой убежать – от мыслей об Алфи и собственного бессилия.

Харли был счастлив. Он целовал жадно, с дрожью в пальцах. Нэтали чувствовала, как он дрожит, как его сердце колотится – но её собственное стучало ровно. Она обвила его шею руками, позволила ему приподнять себя, но чем сильнее он сжимал её бёдра, тем больше понимала – он не Алфи.

Когда Харли наконец оторвался, Нэтали тяжело дышала, глядя ему в глаза. «Опять использую его».

– Я не должна была нарушать наши границы, Харли, – прошептала она.

– Спасибо, – он прижал её к себе. —Лучшее нарушение границ.

Нэтали молчала.

– Тебя проводить? – спросил он.

– Нет. Мне нужно побыть одной.

Она по-дружески поцеловала его в щёку и ушла, не оглядываясь.

Харли достал телефон и написал сообщение в их закрытый чат братства:

«Лиса в трофейном альбоме»

Фраза, от которой у Артура на лице нарисовалась широкая улыбка, а у Алфи – сжались кулаки в карманах. Нэтали больше не просто подруга. Она девушка Харли! Правило номер один: «Чужая девушка – стена!»

Харли солгал. Но завтра он сделает эту ложь правдой.

В кармане пальто он нащупали пузырёк с «волшебным коктейлем».

– Две капли – и она не будет сопротивляться. Как и все они, – прошептал он, наблюдая, как в её окне загорелся свет.

***

В кафе Артур перекидывался шутками с официанткой, а Алфи едва сдерживал ярость, сжимавшую его изнутри. Он понимал, что выплёскивать эмоции при всех – нелепо. Поэтому просто встал и вышел, не сказав ни слова, шагая туда, где боль можно было утопить в стакане.

Каждая их встреча напоминала ему американские горки: короткие моменты эйфории сменялись долгими периодами одиночества.

В пабе Алфи швырнул деньги на стойку.

– Скотч.

– Один? – уточнил бармен.

– Бутылку.

Алфи налил полный стакан, опрокинул его одним движением. Жидкость обожгла горло, но не смогла сжечь её образ.

В дверях паба мелькнул тёмный локон. Тень от незнакомки на стене на секунду сложилась в профиль Нэтали – острый подбородок, вздёрнутый нос. Алфи закрыл глаза. Когда открыл – тень снова была чужой.

– Похоже, тебе нужна компания, – девушка подошла ближе.

Он впился взглядом в чужие губы – пухлые, но не её.

– Сколько? – прошипел Алфи.

Она рассмеялась – пусто, без намёка на её ядовитый юмор.

– А ты самовлюблённый.

«Самовлюбленный» резануло ухо.

– Вали. Ты – не она.

Он снова налил скотч до краёв. Впервые в жизни Альфред Эванс осознал горькую правду – он проиграл. Не ей. Себе.

И самый страшный удар заключался в том, что даже сейчас, в этом пабе, сжимая стакан, он видел только её.

***

Нэтали сидела на полу в ванной, прижав колени к груди. Бутылка вина стояла между ног – она отпивала большими глотками, пытаясь смыть горький привкус воспоминаний. «И снова ты, Колючка Миллер, взяла эстафету…», – прошептала она, чувствуя, как в груди разливается знакомый яд. Её протест. Против него. Против их бесконечной игры, где победителей не было – только два израненных дурака.

«Харли — выход», – убеждала себя Нэтали, сжимая бутылку вина. С ним всё будет просто. Без безумных взлётов. Без пульсирующей раны под рёбрами. Без Алфи…

Слёзы катились по лицу, смешиваясь с горько-сладким вкусом поражения…

А в пабе Алфи заказывал уже третью бутылку, пытаясь утопить в скотче простую истину: он готов был стать мостом, но она выбрала быть островом.

Глава 18

Рассвет едва окрасил небо в грязно-серые тона, когда Алфи замер на пороге квартиры Сета. Голова раскалывалась так, словно внутри неё методично долбили каменным молотом, а каждое движение отзывалось тупой, ноющей болью. Он не хотел выходить из своей берлоги. Но он дал слово брату. А Сет, хоть и не питал к нему особой любви, всё же был единственным, кто ещё верил, что в Алфи осталось что-то человеческое.

Люди Сета должны были ввести его в курс дел компании, подготовить документы для передачи пакета акций. Старший брат, как всегда, предусмотрел всё – он не хотел, чтобы дядя заподозрил неладное, поэтому все встречи проходили за закрытыми дверями его дома. План был прост: в день свадьбы Люка и Саммерс все бумаги вступят в силу, и Алфи официально получит свою долю. Это станет их местью – ядовитый подарок в роскошной упаковке.

Алфи сделал ещё один глоток воды, пытаясь смыть с языка привкус алкоголя и стыда. Он поправил воротник, заставил себя улыбнуться – фальшиво – и вошёл внутрь. На столе громоздились стопки документов, а сам Сет, не отрываясь от телефонного разговора, лишь кивнул в его сторону и протянул папку с бумагами. Без слов. Без взгляда. Как будто Алфи был всего лишь ещё одним деловым вопросом, который нужно решить.

Адвокат бубнил что-то о процентах и акциях, но Алфи уже давно перестал слушать. В ушах стоял звон, а перед глазами плясали чёрные мушки. Он схватил ручку и начал рисовать на листе: круги, внутри них – домики с треугольными окнами, на крышах – три овала, а рядом корявая надпись: «портал».

– Мистер Эванс? – адвокат щёлкнул пальцами перед его лицом. – Вы нас слышите?

Алфи моргнул, словно пробуждаясь. Он судорожно глотнул воду из стакана, но привкус вчерашнего виски все еще стоял во рту.

– М-да!

Юрист вздохнул и продолжил, но терпение Алфи уже иссякало. Эти цифры, эти бесконечные пункты договоров – всё это душило его, как слишком туго затянутый галстук.

– Хватит! – Алфи вскочил. – На сегодня достаточно.

– Но ваш брат велел…

– Пошёл он к чёрту!

Вернувшись домой, Алфи плеснул виски в стакан. Глотнул, сморщился: напиток обжёг горло, но внутри всё равно оставалась пустота. Телефон полетел на диван, а сам он плюхнулся на пол, прислонившись спиной к дивану.

И опять это имя. Нэтали. Всплывало, как надоедливый припев из песни, которую ненавидишь, но не можешь выбросить из головы. Не любовь. Скорее… как заноза под кожей. Да, так точнее. Девчонка, которая посмела ему отказать, а теперь не выходила из мыслей.

Нет, это не просто симпатия. Симпатия – когда переспал и забыл. А тут… Её смех слышался в толпе, её улыбку угадывал в лицах незнакомок. Каждый её взгляд, брошенный не ему, резал, будто лезвие.

Вот она, правда, которую он не хотел признавать: Нэтали – больше, чем просто девушка. И это бесило. Бесило, что она сказала «нет». Бесило, что она играет роль «девушки Харли». Бесило, что его же друг…

Алфи застонал, схватился за виски. Голова гудела, мысли путались. Он ненавидел её за эту власть над собой. Ненавидел себя за то, что подпустил её так близко. И больше всего ненавидел то, что даже сейчас, сквозь всю злость, хотел одного – увидеть её.

В такие моменты особенно не хватало мамы. Её рук, пропахших какао и ванилью. Её фирменного чизкейка «Сан-Себастьян», который она пекла только для него. Их бессмысленных посиделок, когда он болтал что попало, а она просто слушала. Не читала нотаций. Не требовала «взять себя в руки». Просто гладила по голове и говорила: «Главное – не цель, а путь».

Потом они шли на кухню и лепили какие-то кривые булочки – то с корицей, то с тимьяном, то с апельсиновой цедрой. Всё равно получалось невкусно, но зато весело. Запах свежей выпечки, смех, и на пару часов всё становилось проще. Для него – потому что проблемы отступали. Для неё – потому что хоть ненадолго забывались ссоры с отцом.

Теперь не было ни запаха, ни смеха. Только виски. Только случайные девушки, чьих имён он даже не запоминал.

– Я полный отстой, мам… – голос сорвался в шёпот. – Худший из Эвансов.

Он ударил себя по лицу. Раз. Второй. Щека загорелась, но внутри ничего не изменилось.

Дверь распахнулась, и Сет ворвался внутрь, словно ураган. Толкнул Алфи плечом, даже не глядя.

– Когда ты, чёрт возьми, повзрослеешь?! – Он дрожал от злости. – Ты вообще понимаешь, что на тебе висит?!

Алфи усмехнулся – эта его коронная ухмылка, которая всегда выводила Сета из себя. Губы кривились, глаза блестели с вызовом.

– Не хочу я твоих бумажек, – Алфи потянулся к бутылке. – Не собираюсь гнить в офисе, как ты.

Сет резко шагнул вперёд и выбил стакан у него из рук. Он упал на пол, и виски растеклось по ковру.

– Прекрати! – Сет сжал кулаки. – Ты думаешь только о себе! А как же семья? Компания?

– Химчистка за твой счёт, – Алфи равнодушно посмотрел на лужу. – Я хочу жить без твоих акций.

Сет стиснул зубы. Всё детство он был «примерным», «ответственным», а Алфи – мамин любимчик, который мог позволить себе всё. И даже сейчас, когда родителей не было, Алфи продолжал вести себя так, будто за ним кто-то уберёт.

– Ты – часть семьи! Это не детские игры, Алфи, это жизнь! Очнись, пока я не принял меры!

Алфи перекатил языком остатки виски во рту.

– Какие меры, братец? Я давно живу на свои деньги. Да, не меняю костюмы как перчатки, но даже на шлюх хватает.

Удар кулаком по столу заставил задрожать бутылку виски. Сет больше не сдерживался – годами копившаяся злость вырвалась наружу. Алфи наблюдал за этим с отстранённым интересом, словно смотрел на пьяную драку в баре. Единственное, что его волновало – как бы дотянуться до бутылки.

– Зачем мне твои тренинги? – он потянулся к виски, растягивая слова. – Ты же всё равно перепроверяешь каждый отчёт подчинённых. Параноик.

Сет рванулся вперёд, выхватил бутылку и швырнул её в стену. Стекло разлетелось, оставив тёмный след.

Алфи рассмеялся. Так же смеялся в детстве, когда Сет в ярости ломал карандаши, а он специально поддразнивал: «Сильнее бей, а то плохо получается!»

Но смех оборвался резко.

Сет повернулся медленно, как бульдозер. И Алфи впервые за вечер почувствовал холодок под лопатками. Перед ним стоял не брат. Перед ним стоял отец. Тот же лёд в глазах. Когда тот в детскую, хватал Алфи за ухо и тащил к учебникам. «Ты – Эванс. Ты – не имеешь права на слабость».

Алфи подошёл к стене, провёл пальцем по потёку. Кривая линия, два пятна – грустный смайлик.

– Теперь это – твоё отражение, – он облизнул палец. – Дорогое, брендовое. Как ты любишь.

Сет не ответил. Алфи достал новую бутылку, налил себе.

– Ты издеваешься? – спросил старший брат. – Чего ты добиваешься?

– Хочу, чтобы ты отвалил.

– Дай год. Я исчезну из твоей жизни.

– Даже на похороны не придёшь? – Алфи швырнул стакан. Тот пролетел в сантиметре от виска брата, оставив новую звёздочку на стене.

– Ты совсем охренел?! – Сет дёрнулся вперёд, лицо искривилось – впервые за долгие годы на нём появилась настоящая, неконтролируемая эмоция.

– Ну наконец-то, а то безразличие тебе не идёт. Хоть маску сбросил.

Сет резко развернулся к окну, сжав кулаки.

– Хватит уже! Ты сам дал слово. Что на этот раз? Я думал, в прошлый раз мы договорились. Или мне снова выслушивать твои бесконечные жалобы?

– Знаешь, что «со мной»? – Алфи замер. – Ничего.

Он не кричал. Просто выдохнул это слово, словно выпускал последний глоток воздуха перед тем, как пойти ко дну.

– Почему ты не дал мне с ней попрощаться? – Громко спросил Алфи. – Почему не разрешил открыть гроб… поцеловать маму в последний раз… Сука… Почему ты ВСЁ РЕШАЛ ЗА МЕНЯ?!

Стекло звякнуло о столешницу – его руки дрожали так сильно, что виски расплёскивался.

– Ты… ты не должен был видеть их такими, – прошептал Сет.

– Я ДОЛЖЕН БЫЛ ПРОСТИТЬСЯ! – Алфи швырнул стакан в стену с такой силой, что осколки разлетелись по всей комнате. Алкоголь стекал по обоям, как слёзы. – А ты подменил всё этими… идиотами в костюмах, которые толком не знали нашу мать, но имели право смеяться за твоей спиной на похоронах. Я ненавижу компанию отца, она отняла нормальное детство! Она отняла маму!

Перед глазами Сета вдруг всплыло воспоминание: тот же взгляд, те же сжатые кулаки – ровно семь лет назад, у свежей могилы под моросящим апрельским дождём.

– Я боялся… – он прошептал, глядя куда-то сквозь брата. – Для них смерть родителей была просто удачной сделкой. Я не мог подставить тебя под их удар.

– Зато подставил под другой! – Алфи перебил его. – Ты оставил меня наедине с этим… адом внутри. Без прощания. Без ничего.

– Мне нужно было спасать компанию!

– Опять она! – Алфи задохнулся. – Она сожрала мать. Сожрала отца. Теперь доедает нас с тобой!

– Ты бы не перенёс… Сорвался бы… Я хотел лучшего! Особенно для тебя… А теперь единственное, что осталось от них… это бизнес…

– Сет… Мне так не хватает мамы…

Сет закрыл глаза.

– Мне тоже… Но я должен очистить имя отца. Вернуть отелям репутацию. Люк ответит за всё – у нас достаточно доказательств.

– Ты как он, – прошипел Алфи. – Та же жажда мести. Помнишь синяки на её руках?

– Я знал, что он… Поэтому никогда не заведу семью. Только бизнес, – бросил Сет.

– Ненавижу твой бизнес! Он убивал её по капле каждый день, а ты, сука, стоял и смотрел!

Он сделал шаг к брату. Ещё один. И вдруг замер. Перед ним стоял не Сет. Перед ним стоял отец – тот же жёсткий угол челюсти, тот же ледяной взгляд. Алфи почувствовал, как его собственные кулаки сжимаются, точно так же, как тогда, когда он врывался в кабинет, пытаясь защитить мать.

– Всего год, – сказал Сет. – Продашь акции – и мы свободны.

Алфи горько рассмеялся.

– Свободны? Нет! Он в нас. В каждом слове. В каждом взгляде. Свобода – не про нас! Ты жизнь променял на стерильные бумажки. На стерильную жизнь, где каждый день твои помощники строят вокруг тебя стену!

Сет молчал. Перед ним стоял не брат – стоял обвинитель, защитник памяти матери, ненавидящий их отца с той же страстью, с какой Сет ненавидел… себя. Он всегда был «любимчиком» – вот только никто не видел цены этого статуса. Ведь он много раз сидел, прижав ухо к двери спальни, слушая приглушённые удары и мамин плач. А потом стоял под ледяным душем, пытаясь смыть следы её слёз. А утром – снова каменное лицо, снова деловые разговоры с отцом, который видел в сыне лишь продолжение своей империи.

Тишину неожиданно разрезал скрип двери. В проёме застыла Айви – чёрный комбинезон облегал фигуру, широкие глаза ловили детали: осколки на полу, пятна виски, двух мужчин, застывших в немой сцене.

– Привет, – неуверенно бросила она, нервно теребя прядь волос.

Сет не узнал бы её, если бы не этот взгляд – всё тот же трепет, смешанный с обожанием, который он когда-то так старательно игнорировал. Теперь же этот взгляд обжигал, заставляя кровь приливать к лицу.

– Сет, ты же помнишь Айви? – Алфи обнял девушку с показной нежностью, алкогольное дыхание окутало её. – Не волнуйся, мы просто… обсуждали семейные дела.

Айви отошла от Алфи,

– Похоже, обсуждение было… жарким. – Она заправила прядь за ухо, и Сет невольно проследил за этим жестом. – Я… не помешала?

Айви сделала шаг к Сету. В последний раз она видела его так близко, когда мама позвонила с ужасными новостями о его родителях. Он стоял тогда ровно так же – с каменным лицом, сжатыми губами и этой вечной серьезностью во взгляде. Она потянулась обнять его, но Сет, как и тогда, протянул руку для формального рукопожатия. Всё тот же зануда.

– Никогда не против, малышка! – Алфи подошёл к ней и обнял. Айви бросила на него удивленный взгляд – эта игра ей не нравилась.

– Знаешь, братец, в чем разница между нами? – Алфи поцеловал Айви в шею. – Я не боюсь брать то, что хочу.

Сет увидел, как расширились зрачки Айви, как дрогнули её ресницы.

– Не буду вам мешать, – сквозь зубы выдавил Сет. Кулаки сжались сами собой.

Но Алфи лишь рассмеялся, отпуская девушку:

– Так быстро сваливаешь? Забавно. Отец так мечтал видеть тебя с ней. А ты… даже не замечал Айви. А теперь смотришь, как собака на кусок мяса.

Сет прошел мимо них, жар разливался по щекам.

– Хватит нести чушь, – буркнул он уже у двери.

Айви стояла между ними, чувствуя себя не в своей тарелке. Перед ней – Сет. Тот самый мальчик, в которого она влюбилась в десять лет, когда он, не обращая на неё внимания, читал книги. А теперь он смотрел на неё так, словно видел впервые. И Алфи… Алфи, который ворвался в её жизнь, как ураган, – циничный, но единственный, кто заставлял её чувствовать себя живой. Она ненавидела эту игру, в которую он её втянул, но не могла просто уйти. Потому что если Сет был её недостижимой мечтой, то Алфи – её болезненная реальность.

– Мне… мне лучше пойти, – неуверенно сказала она.

Но Алфи не собирался заканчивать спектакль. Он демонстративно вцепился в её губы. Айви оттолкнула его.

– Эванс! Прекрати! – строго бросила она.

– Послушай хоть одну женщину, «братец»! – сказал Сет.

Но Алфи не хотел проигрывать. Он и так слишком много раз проигрывал Нэтали.

–Знаешь, твой неудачник-брат смог сделать то, чего не удалось тебе! Ты не смог с ней переспать, а я могу и делаю!

Сет почувствовал, как пальцы сами сжались в кулаки. Кровь стучала в висках, застилая зрение красной пеленой.

– Ты перешёл все границы, – прошипел он, но Алфи только рассмеялся.

– О, я только начинаю! – раскинул руки младший брат. – Я буду трахать всех девушек, по которым ты пускаешь слюни! – Он кивнул на Айви, которая стояла, будто громом поражённая.

Что-то щёлкнуло в сознании Сета. Следующее, что он помнил – Алфи на полу, а его собственные костяшки горели от ударов.

– Сильнее бей, неудачник! – хрипел Алфи, даже не пытаясь защищаться. Кровь сочилась из его носа, но он продолжал смеяться. – Ты и драться-то как следует не умеешь!

Айви резко оттолкнула Сета.

– Хватит! Он же пьян в стельку!

Сет тяжело дышал, глядя на брата.

– И ты… позволяешь ему так с собой обращаться?

Айви покачала головой:

– Ты его вообще не знаешь.

– Послушай хоть одну женщину, – рассмеялся Алфи.

– Сет ты не знаешь настоящего Алфи! – сказала она.

Алфи вдруг вздрогнул. Он точно не такой. Не алкаш, не шут. Он тот мальчик с мольбертом, украдкой рисовавший маму… Поднялся, пошатываясь, направился в ванную. Айви потянулась к нему, но он резко отмахнулся, оставив ее с протянутой рукой.

– Он тебя не достоин, – пробормотал Сет, отряхивая пиджак.

Алфи высунулся из двери

– Я всё слышу, святой братец!

– Рад был повидаться! – Сет резко развернулся к выходу, но задержался, глядя на Айви. – Не позволяй ему ломать тебя.

Слова Сета повисли в воздухе, оставив после себя болезненное жжение. Айви стояла неподвижно. В груди колючим комом застряли обида и растерянность – её использовали как оружие в этой бесконечной братской войне. Она любила Алфи, но сейчас впервые задумалась – не стала ли она просто пешкой в его игре против Сета?

Алфи вышел из душа, капли воды стекали по его спине, смешиваясь с розоватыми подтеками – следами от ударов. Он провел пальцами по ребрам, втянул воздух сквозь зубы. Всё-таки брать бьёт не как девчонка.

Увидев, что Айви не только убрала осколки, но и протерла пятна виски, он невольно усмехнулся. Всегда так. Всегда подбирала осколки после него. Всегда прощала то, что прощать не стоило.

– Спасибо, – хрипло сказал он, наливая виски. Лёд зазвенел, когда он протянул стакан сидящей на диване Айви, но она лишь покачала головой.

Алфи присел рядом.

– Извини за этот цирк, – он провёл рукой по мокрым волосам. – Но ты же знаешь, как он меня выводит…

– Что на самом деле происходит, Алфи? Хоть раз в жизни будь со мной честен.

Стакан застыл на полпути к губам. Честность? Сейчас? Когда внутри всё перепутано? Как объяснить, что каждый её взгляд, полный этой дурацкой веры, вызывает в нём дикое желание либо сбежать, либо разбить что-нибудь? Или выпалить правду – что где-то между пьяными ночами и утренним похмельем он, кажется, влюбился в другую. В ту, что смотрела на него без этой дурацкой преданности в глазах.

– Всё просто, – он сделал глоток, чувствуя, как алкоголь обжигает горло. – Не хочу я на эту чертову свадьбу. Не хочу возглавлять компанию. Хочу просто… – он замялся, – жить. Без всей этой взрослой ерунды.

Неожиданно для себя он опустил голову ей на колени, как делал в те редкие моменты, когда позволял себе быть слабым. Она запустила пальцы в его влажные волосы – старый, отработанный до автоматизма жест.

– Я идиот, – его губы прижались к её колену. – Как ты меня ещё не бросила?

Ответ вырвался прежде, чем она успела подумать:

– Потому что люблю тебя…

Алфи резко поднял голову.

– Что? Повтори…

Глава 19

Алфи положил свою голову на колени Айви, уставившись в пустоту, как будто искал ответы на вопросы, которые не имели смысла. Девушка надеялась, что он не услышал её случайно брошенное признание, которое, как ей казалось, могло изменить всё между ними. Она продолжала нежно гладить его волосы, пытаясь успокоить не только его, но и себя. В голове крутились мысли о том, какое будущее может ожидать их с Алфи. Но приходил на ум лишь один ответ – никакого.

Слёзы начали медленно стекать по её щекам. Айви понимала, что её любви недостаточно, чтобы построить что-то реальное между ними. Но, как и прежде, девушка была готова ждать его, надеясь, что однажды он откроет своё сердце и увидит в ней не только подругу, но и возлюбленную. Эта надежда была единственным утешением для неё.

Мужчина закрыл глаза, пытаясь найти в себе силы справиться с последствиями алкоголя, от которого кружилась голова. Но даже несмотря на своё состояние, Алфи прокручивал в памяти слова подруги. Он притворился, что уснул, надеясь, что это даст ему время обдумать всё, что с ним происходило в последнее время.

Мужчина подбирал слова, ведь, возможно, ему показалось, что это признание было сказано с другим посылом. Он мог бы просто проигнорировать его, но оставить без внимания это было невозможно. Приподнявшись, Алфи посмотрел на девушку, которая быстро вытерла слёзы со щёк.

– Ты любишь меня? – неожиданно переспросил он.

Айви быстро обвела взглядом квартиру друга, и дрожь пробежала по её телу от его слов. Она осознавала, что это может быть тот самый момент, когда он наконец узнает о её настоящих чувствах. Это признание могло стать ключом к тому, чтобы Алфи раскрылся и дал шанс их отношениям.

– Айви, ты любишь меня? – снова спросил Алфи, заметив, как на её глазах снова выступают слёзы. Рука девушки застыла на щеке, и в этот момент она впервые испугалась его тона и потерянного взгляда. В голове пронеслась мысль, что их дружбе пришёл конец, ведь основным условием их «договора» было – никакой любви.

– Почему ты спрашиваешь? – вырвалось у неё, когда она встала с дивана и направилась к шкафу. Голос дрожал, а руки слегка тряслись, когда она пыталась налить себе стакан воды. Она избегала смотреть на Алфи, чтобы скрыть свою растерянность. Быстро выпив воду залпом, девушка снова наполнила стакан, но не стала пить – просто держала его в руках, как будто это могло спасти её от разоблачения. В течение почти года она прятала свои чувства, тщательно маскируя их за стенами дружбы. Теперь, из-за своей невнимательности и накала эмоций, все её секреты могли быть раскрыты.

– Алфи, – начала она, стараясь изобразить смех. – Это не то, что ты подумал.

Но её слова не смогли скрыть правду. Алфи, зная её достаточно хорошо за этот год, понимал, когда она говорит правду, а когда пытается что-то скрыть. Он продолжал внимательно изучать лицо Айви, замечая, как её обычно игривое настроение сменилось на серьёзное. В её взгляде читалось нечто иное, и это внушало ему страх. Все эти месяцы он был слеп, не замечая, что на самом деле происходит.

Алфи откинулся на спинку дивана и вдруг закричал… Его крик разорвал тишину квартиры, возвращая мужчину в суровую реальность. Он сам не понимал, что именно спровоцировало такую реакцию, в его голове проносились вихрем мысли, заставляя мучительно осмысливать эту ситуацию. Как он мог не заметить её чувства? Как он мог быть таким неосмотрительным и безразличным к тому, что происходит вокруг?

Алфи продолжал наблюдать за ней. Айви продолжала смотреть на стакан, избегая его взгляда. Слёзы медленно скатывались по её щекам, и она быстро вытирала их, стараясь скрыть свою слабость от него. Это зрелище вызывало у мужчины отвращение к самому себе. Его амбиции и циничное отношение к жизни привели к тому, что он не заметил, как влюбил в себя девушку, которая стала для него настоящей таблеткой от душевной боли. Это осознание ударило по нему, как холодный душ.

Он встал, стараясь держаться прямо, но его тело шаталось от выпитого алкоголя. Сделав несколько неуверенных шагов в её сторону, Алфи почувствовал, что должен что-то сказать.

– Какой же я болван, – он остановился. – Чтобы я ни сделал, ты всегда была на моей стороне. Теперь я понимаю, почему…

Айви стояла у стола, стараясь изо всех сил скрыть свои эмоции. Она крепко сжимала стакан, который дрожал в её руках. Каждый раз, когда она поднимала его ко рту, её рука тряслась так, что казалось, вот-вот вода выльется на пол. Наконец, не выдержав, она одним глотком выпила содержимое.

Алфи делал шаг вперёд и резко остановился, наблюдая за её реакцией. Язык её тела выдавал, что она лжёт. Он не раз ловил себя на мысли, что у Айви есть к нему чувства, которые проявлялись в её поступках и манере поведения. Девушка всегда была рядом, готовая прийти на помощь в любую минуту. Каждый раз Алфи убеждал себя, что это всего лишь его фантазии. Неуместные догадки. И что всё это банальное проявление дружбы.

– Алфи, не говори глупостей! Я люблю тебя как друга, – быстро произнесла она, ставя стакан на стол. Она сама не верила в свои слова, и это было видно по её выражению лица. Девушка повернулась к окну, пытаясь отвлечься от его взгляда, который, казалось, проникал в её душу. Айви стояла у окна, глядя на свою машину, припаркованную на улице. Внутри неё росло сожаление о том, что она решилась приехать к нему.

– Разве нельзя любить друга? – продолжила Айви, надеясь, что он оставит эту тему в покое.

– Я всё время думал, почему у тебя нет серьёзных отношений, – продолжал Алфи, не в силах остановиться. – Я ведь ждал, что ты рано или поздно уйдёшь, что наши договорённости исчезнут, и я потеряю лучшую подругу! Но ты не уходила! Почти весь год по щелчку пальца прибегала ко мне. Почему ты до сих пор не в отношениях?

Айви вспомнила, как много раз пыталась начать новые отношения, но каждый раз её мысли возвращались к Алфи.

– У меня есть… – начала она, но вдруг замялась. Она понимала, что не может сказать ему правду. – Просто я не всё тебе рассказываю, – отмахнулась Айви.

– Нет, Айви, я достаточно давно понял, когда ты врёшь, а когда нет! – воскликнул Алфи. Он смотрел на её спину, которая была слегка согнута, как будто она пыталась защититься от его слов. Она не хотела оборачиваться, не хотела показывать, как сильно его слова задевают её.

– Я ничтожество, я всё это время пользовался тобой и не видел очевидного… – произнёс он, подходя к столу. – Послушай, ты последний человек, кого я хочу обидеть, – будто Алфи находился на исповеди и не мог остановить поток своих слов. – Если ты ждёшь от меня взаимности, её не будет. Я не смогу полюбить тебя. Любовь причиняет боль и разрушает изнутри. Ты становишься слабым. А слабые не выживают в этом мире, – сказал он, подходя ещё ближе.

Он поднёс свою руку и слегка коснулся плеча девушки. Она не отстранилась, и это дало ему смелость обнять Айви. Она почувствовала, как его объятия согревают её. Это всё было слишком сложно для неё, слишком болезненно. В ответ она обняла его крепче. Алфи вдыхал её аромат, который всегда успокаивал его раненую душу. Он заметил, как её дыхание стало неровным, и, не удержавшись, поцеловал её в висок. Этот жест вызвал у Айви дрожь, и Алфи, не раздумывая, убрал с её плеча локон волос, нежно поцеловав её шею. Он чувствовал себя мразью, что продолжает использовать её чувства в своих интересах.

– Я люблю тебя как брата, – прошептала Айви, получая удовольствие от его прикосновений. В глазах девушки заблестели слёзы, которые она старалась сдержать. Ведь ей никогда не услышать от него те слова, о которых она так мечтала.

– Я больше не могу пользоваться тобой, Айви, – тихо произнёс он, отступив на шаг назад. Но Айви схватила его за руку. Она была готова терпеть, готова была бороться за их отношения, даже если это означало страдать.

– Я циничный подонок, – продолжал Алфи. – Я даже спать с тобой больше не смогу. У меня больше нет сил нагло использовать тебя для секса.

Это было правдой: он не хотел ни одной другой женщины, кроме Нэтали Миллер. Однако признаться Айви в своих чувствах к другой женщине означало бы снова причинить ей боль, и это было последним, чего он хотел.

– Сет был прав, я веду себя как избалованный ребенок, – выдохнул Алфи. – Я был так сосредоточен на своих собственных переживаниях, что не замечал, как причинял боль людям вокруг себя. И упустил, как самый близкий мне человек влюбился в такое дерьмо, как я.

Айви молчала, просто кивая на каждое его слово. Слёзы катились по её щекам. Даже признание мужчины в своих ошибках только больше толкало её к нему. Девушка продолжала держать его за руку, надеясь, что он сможет почувствовать её любовь и принять её, даже если сам не в состоянии ответить тем же.

– Я идиот, что так поступал с тобой, – продолжал Алфи. – Я хотел забыть прошлое, и в итоге заставил страдать тебя. Я стал причиной твоих слёз.

Алфи снова поцеловал её в лоб. Ему было невероятно сложно отпустить девушку. И мысленно он кричал на себя, что не только старший брат, но и он сам похож на их отца. Эгоизм, который заставляет держать любимых людей рядом, казалось, передавался по наследству в семье Эвансов.

– Что нам делать дальше, Айви? – спросил он, продолжая вдыхать её аромат.

– Не знаю, – тихо ответила она, её голос был едва слышен.

– И я не знаю.

Алфи отстранился и, заметив, как по щекам Айви снова текут слёзы, не смог сдержаться. Он начал вытирать их, надеясь, что это хоть немного смягчит ту боль, которую сам же и причинил. Алфи не хотел продолжать издеваться над ней, ведь именно она помогла ему зализать раны после Саммерс. Единственное решение, которое ему пришло в голову, – оттолкнуть девушку от себя. Он думал, что, может быть, если она увидит его истинное лицо, то перестанет идеализировать его образ, в который влюбилась. Ему казалось, что такая, как она, не может любить такое чудовище, как он. Собравшись с мыслями, мужчина сделал глубокий вдох.

– Айви, я самый ужасный человек, – произнёс он, замерев на месте и отпустив её руку. Сделав шаг назад, он сжал кулаки, пытаясь подавить нарастающее чувство вины. Алфи продолжал смотреть на Айви, не в силах найти ту правду, которая бы не убила в ней её доброту и открытость. Он взял бутылку, чтобы сделать несколько глотков, но легче не стало. Смелость, казалось, пряталась в тени его страха, не желая выходить на свет. Айви, не понимая, что происходит, сделала шаг к нему, желая просто вцепиться в его губы, чтобы прекратить слушать эти признания, которые были для неё слишком болезненными. Но Алфи протянул руку вперёд, показывая, чтобы она остановилась.

– Айви открой глаза! – крикнул он. – Я ничтожество, не надо стоять рядом, держать меня за руку, обнимать и поддерживать!

Он чувствовал, как его слова разрывают его изнутри, но это было необходимо. Айви, не желая верить в его слова, просто качала головой, пытаясь убедить его в обратном.

– Прекрати мне верить! – снова закричал Алфи. – Я спал с тобой, и мне этого было недостаточно. После тебя, или даже до твоих приездов, я трахал проституток! Настолько жёстко, что ты даже не представляешь. Я не тот человек, которого ты должна любить!

Айви почувствовала, как её сердце сжалось от этих слов. Она побледнела, и в голове начали крутиться фразы: «недостаточно», «проституток». Она смотрела на Алфи и не могла понять, в каком мире сейчас находится, куда её занесло, куда делся тот человек, который всего лишь несколько минут назад обнимал её. Эти слова оказались более болезненными, чем всё то, что он говорил ранее. Она чувствовала себя грязной, словно Алфи вылил на неё ведро грязи, и теперь она не могла избавиться от этого ощущения. Айви всегда считала, что в их «договоре» существует некий кодекс – секс только между ними, без других партнёров, пока оба не решат, что готовы к новым отношениям с другими. Но сейчас всё это рухнуло, как карточный домик.

– Сейчас ты готова быть на моей стороне? Почему ты молчишь? – спросил он, наблюдая, как новые слёзы начинают скатываться по её щекам. Это признание разорвало её мечты о будущем, о котором она так долго мечтала. Она могла бы простить ему флирт с другими женщинами, но это было нечто большее – предательство, которое девушка не могла переварить.

Айви смотрела на Алфи, который упёрся руками в стол и опустил голову. На мгновение он поднял взгляд, и она попыталась найти в его глазах хоть каплю сожаления или раскаяния, но там не было ничего, кроме холодного, беспощадного взгляда. Он смотрел на неё так, будто она была просто очередной проституткой, с которой он провёл ночь, не больше и не меньше. В его глазах не было ни любви, ни привязанности, только жестокая правда, которая разрывала её на части.

– Что ты делал? Трахал меня и потом ещё проституток? – прошептала она дрожащим голосом, сжимая губы. Она искала слова, которые бы выразили всю ту боль и предательство, что накопились в ней, но их не было. Перед ней стоял мужчина, которого она любила всем сердцем, а теперь, глядя на него, не могла понять, как оказалась настолько слепа.

– Да, я такая мразь. Подонок, дурак, называй как угодно, – сказал Алфи, наливая себе стакан виски. Его рука дрожала, и он, не удержавшись, разлил алкоголь по столу. Он положил руку на пятно и резко смахнул его на пол. Ему было трудно смотреть в её глаза, но он понимал, что должен сохранить холодное выражение лица. Это было необходимо, чтобы Айви наконец спустилась со своего облака иллюзий и ушла из его жизни. Он сдерживал себя от желания подойти к ней, обнять или попытаться оправдаться.

Айви продолжала стоять и смотреть на Алфи. Его глаза, некогда полные тепла и нежности, теперь казались ей чуждыми и холодными. Улыбка, которая когда-то вызывала у неё радость, теперь лишь порождала отвращение. Губы, которые она так любила целовать, теперь выглядели омерзительно. Перед ней стояло ничтожество – бессердечный мужчина, который своими словами растоптал все её чувства.

Айви не хотела больше ничего ему говорить. Она подошла ближе к Алфи и, собрав всю свою ярость в кулак, врезала ему пощёчину. Этот резкий удар стал символом всех тех страданий, которые она испытывала на протяжении последнего года. Айви знала, что этот мужчина должен ответить за каждую её слезу, за каждую беспокойную мысль, которую она бездумно тратила на него.

– Ты мерзавец, Алфи Эванс! – закричала она, её голос дрожал от ярости. – Твой брат прав, ты эгоистичный подонок, который думает только о себе! Разве ты не понимаешь, что я – живой человек, а не робот! Я тоже умею любить, чувствовать, испытывать боль и радость! Правильно, что Саммерс бросила тебя, потому что ты ничтожество! Ненавижу тебя!

Она хотела снова влепить пощёчину, но остановилась.

– Я год, почти год, была рядом, поддерживала тебя, – всхлипывала она, – а ты? Ты совал свой член в шлюх, а потом мило улыбался и целовал меня! Меня тошнит от тебя! Будь ты проклят!

Слёзы, которые она пыталась сдержать, теперь свободно текли по её щекам. Айви начала бить его: по лицу, в грудь, по рукам, рыдая навзрыд. Каждый удар был не просто проявлением гнева – это было освобождение от неразделённой любви. Она больше не могла терпеть эту невыносимую боль, хотелось вырваться из тех оков, которые сама на себя надела.

Алфи сначала стоял, не зная, как реагировать на её ярость. Но вскоре, когда её удары стали невыносимыми, мужчина схватил её за руки, пытаясь остановить этот поток чувств, который разрывал их обоих на части.

– Я ничтожество, Айви. Я это прекрасно понимаю, – он крепко сжимал её руку. – Но ты сама пришла ко мне, сама легла в мою постель. Так что прости, но никто не заставлял тебя это делать. Так что проваливай уже! – отрезал он, оттолкнув её.

Казалось, он вышвыривал её не только из своей жизни, но и из своего сердца. Ему было больно это делать, но, возможно, именно сейчас у девушки был шанс начать новую жизнь. Айви могла бы справиться с этой болью, попытаться найти настоящую любовь – ту, которая будет взаимной, а не односторонней.

– Ты не представляешь, как вот тут, внутри, стало больно, – прошептала она, прижимая руку к груди. Алфи отвернулся, не в силах больше смотреть в её глаза.

Айви схватила свою сумку и подошла к Алфи, её рука на мгновение замерла в воздухе, готовая к удару. Но вместо этого она неожиданно потянулась к его губам. Целуя его, она чувствовала солоноватый привкус своих слёз, катившихся по щекам. Алфи стоял, как будто парализованный, не реагируя на её действия. Этот поцелуй был полон страсти и отчаяния, словно она прощалась с прежним Алфи навсегда. Айви не могла понять, что происходит с ней, и злилась на себя за то, что, несмотря на все внутренние противоречия, продолжала желать его. Она отстранилась, взглянув в его глаза в поисках ответа.

Алфи стоял в замешательстве. Он понимал, что должен остановиться, но его губы не могли произнести ни слова, чтобы разорвать этот порочный круг. Внезапно, поддавшись порыву, он схватил Айви за запястье и притянул к себе. В этот момент она обняла его, и в её сердце вновь вспыхнуло пламя – страсть, переплетавшаяся с болью, создавала взрывоопасную смесь эмоций. Он крепко сжал её ягодицы, а затем, развернув её, положил руки на её грудь. Айви поняла, что её чувства к Алфи стали невыносимыми. Она хотела раствориться в его прикосновениях, забыть обо всех обидах и просто быть с ним. Однако внутри Алфи происходила борьба. Он понимал, что так продолжаться не может, и что его привычка получать её тело и ласки стала источником внутреннего конфликта. Он сопротивлялся своим желаниям, противоречил самому себе, и это вызывало у него чувство безысходности.

Собравшись с мыслями, Алфи отстранился от неё. На его лице появилась усмешка. Внутри него всё сжималось от боли и страха. Он пытался скрыть свои настоящие чувства за смехом и хлопаньем в ладоши.

– Тебе понравилось, Айви? – прошипел он, пренебрежительно глядя на девушку. – Тебе понравилось, как я тебя целовал?

Внезапно он резко повернулся к ней, его руки вновь обвились вокруг её талии, словно он не мог устоять перед этим притяжением. Это было странное сочетание нежности и агрессии, которое запутывало их обоих. Алфи поцеловал её, сжимая её руки сзади, и в этот момент слёзы сами потекли по щекам Айви. Она не могла противостоять его напору.

Но вскоре Алфи снова оттолкнул девушку.

– Что ты молчишь? – спросил он, схватив её за руку и прижав к стене. Его губы вновь коснулись её шеи, ушей, а затем он резко схватил её за волосы. – Такого Алфи ты любишь? Нравится? – его голос звучал почти истерически. Он пытался быть жестоким, но в какой-то момент, словно осознав всю безысходность ситуации, разжал руку и упал на колени перед ней. Все его попытки быть подонком, казалось, терпели неудачу.

– Айви, я люблю другую, – процедил он, но она не услышала его слов.

Она села рядом с Алфи, рыдая навзрыд. Как она могла себя убедить в том, что сможет быть счастлива с ним? Айви спрятала лицо в ладонях, пытаясь скрыть свою слабость, но не могла остановиться плакать. Алфи сидел рядом, опустив голову. Он сдерживал крик, который, казалось, вот-вот вырвется наружу.

– Зачем ты это делаешь? – рыдала Айви, вытирая слёзы ладонями и поворачивая голову к нему. В его глазах она заметила проблеск того самого Алфи, с которым она росла, того, кого она так любила.

– Я не люблю тебя, Айви. И не смогу полюбить! – сказал Алфи, и в его голосе звучала безысходность.

Айви, несмотря на все его слова, не могла успокоить свою истерику. Её сердце было разорвано на части, и она понимала, что её чувства направлены на человека, который, по сути, ненавидел любовь и любые близкие отношения. Она осторожно положила свою руку на его, надеясь, что этот маленький жест сможет восстановить хотя бы часть их связи

– Я никогда не предам тебя и нас, – сказала она с надеждой в голосе.

Но Алфи, глядя на неё с усмешкой, произнёс:

– Это больная любовь! Мы оба больны друг другом.

Он обнял её, вытирая слёзы, которые текли по её щекам.

– Я запуталась, Алфи, я хочу быть всегда рядом, – призналась она, чувствуя, как её сердце сжимается от страха потерять его.

– Милая, ты только что ненавидела меня, – усмехнулся он, крепко обнимая девушку.

– От любви до ненависти… – произнесла она, уткнувшись носом в его грудь. – Почему ты не можешь просто позволить себе быть счастливым?

– Потому что счастье – это иллюзия. Это ложь, в которую мы верим только потому, что нам слишком больно видеть правду, – сказал Алфи. – А правда в том, что мир – дерьмо, а женщины… они просто одно из его худших проявлений.

– Я тоже? – прошептала Айви.

– Нет, ты совершенно другая, – ответил Алфи, гладя её волосы. – Ты – одна из самых замечательных женщин, которых я когда-либо встречал. Ты – моё спасение, – произнёс он, но Айви лишь покачала головой.

– Это неправда, – тихо произнесла она. – Алфи, ты ошибаешься. Я предала нашу дружбу, я влюбилась в эгоиста Алфи Эванса. Или как ты там ещё себя называл.

– Лучше бы ты меня ненавидела, – Алфи убрал свои руки и отсел от неё, схватившись за голову. Девушка не могла смотреть на него такого, подавленного. Айви встала и подошла к столу, где стояла бутылка виски. Она села рядом и протянула ему бутылку. Алфи колебался, но в конечном итоге взял её и сделал пару глотков.

– Я не могу отпустить тебя, но и держать не хочу, – вырвалось у него. – Я не могу любить тебя, я вообще ничего не могу с собой сделать, когда ты рядом! – его слова были полны боли, и, сделав ещё пару глотков, он с силой швырнул бутылку вперёд.

Алфи устал пить, устал от постоянной борьбы с собственными эмоциями, от своей слабости, которая становилась всё более очевидной. Когда он смотрел на Айви, его сердце наполнялось желанием и одновременно страхом. Она была для него не просто женщиной – она стала его опорой, его защитой от жестокого мира. Это было так неправильно, но он не мог с этим справиться. Он повернул голову к ней и увидел в её глазах отражение собственных чувств – то, что он сам не мог выразить словами. Алфи Эванс действительно был одержим ею. Он был как маленький мальчик, который отчаянно нуждался в её любви, как в спасательном круге, который мог бы вытащить его из бездны, куда он сам себя загнал. Потерять Айви означало бы утратить последний островок надежды, который у него остался в этой бесконечной борьбе с самим собой.

Айви, положив голову ему на плечо, погрузилась в свои мысли. Они сидели в тишине, каждый из них пытался понять, что делать дальше. Но ни у одного из них не было ясного ответа. Оба понимали, что любое решение, которое они примут, будет болезненным.

– Я так устал, Айви, – нарушил тишину Алфи. – Устал бороться за что-то, что, похоже, не имеет смысла. Я всегда считал, что поступаю правильно, ведя такой образ жизни, но теперь понимаю, что это не так! Пора, видимо, повзрослеть и начать исправлять свои ошибки.

Айви, не отрывая взгляда от его лица, тихо произнесла:

– Я самая большая ошибка в твоей жизни.

– Нет, ты самая лучшая моя ошибка, – усмехнулся Алфи. – Прости меня! Я хочу, чтобы ты была счастлива! Но не со мной. Запомни, я – Алфи Эванс, мерзавец и эгоист.

– Ты не такой, каким кажешься, – сказала она тихо, положив руку на его щеку. – Ты самый добрый и ранимый человек, которого я когда-либо встречала.

– Айви, даже после всего, что я сделал, ты всё равно видишь во мне что-то хорошее? – спросил он, глядя ей в глаза.

– Я вижу в тебе человека, который борется с собой, – ответила она. – Ты не идеален, но все мы имеем право на ошибки. Я тоже не без греха. Каждый из нас проходит через трудные моменты, когда приходится делать выбор, и не всегда он оказывается правильным.

– Мне нужен друг, Айви! – сказал он, вставая и протягивая ей руку, чтобы помочь подняться.

– Мы снова устанавливаем границы, Алфи Эванс? Дружба без секса? – спросила Айви, стоя так близко к нему, что она могла почувствовать его дыхание.

– Ты уверена, что мы сможем дружить? – с сомнением спросил Алфи, вытирая рукой размазанный по её лицу макияж.

Айви взяла его за руку. Это было последнее мгновение их близости, последний миг, когда они могли быть вместе так, как им хотелось. Больше не будет тех долгих разговоров, наполненных смехом, когда они могли часами обсуждать всё на свете. Больше не будет спонтанных встреч, когда они могли просто позвонить друг другу и встретиться. Это был последний раз, когда Айви могла просто так держать его за руку, чувствовать его тепло и слышать его голос. Внутри шла борьба: она понимала, что всё меняется, и это было невыносимо. Всё, что ей оставалось, – это выйти за дверь и начать новую жизнь без Алфи Эванса. Она поцеловала его в щеку, прощаясь с частью себя, как будто оставляла там частичку своего сердца, которая всегда будет принадлежать ему. Подойдя к двери, она ждала, пока он сам откроет её. На её лице не было улыбки, только печаль и решимость. Она смотрела прямо, будто проснулась от гипноза, осознавая, что эта глава их истории подходит к концу. Это был её единственный способ завершить разговор и уйти, не произнося ни слова.

Алфи открыл дверь и, стоя на пороге, смотрел, как она уходит. Когда Айви скрылась из виду, он с силой хлопнул дверью. Подойдя к валяющейся на полу бутылке виски, он поднял её и, охваченный яростью и отчаянием, швырнул в стену. Алфи остался один в комнате, окружённый разлетевшимися осколками и тёмными мыслями. Он чувствовал себя опустошённым, как будто его жизнь лишилась смысла.

Тем временем Айви вышла на улицу и, не в силах сдержать слёзы, опустилась на землю. Слёзы катились по её щекам, смешиваясь с горьким чувством обиды, унижения и растоптанной любви. Она винила себя за свою слабость, за то, что позволила себе влюбиться в человека, который, как ей казалось, был идеальным вариантом.

Собирая остатки сил, Айви поднялась с земли и села в свою машину. Её руки дрожали, когда она пыталась вытереть слёзы. Обида, боль и разочарование постепенно перерастали в желание мести. Она понимала, что это не самый рациональный выход, но в тот момент это казалось единственным способом справиться с внутренней пустотой. С трудом сдерживая эмоции, она достала телефон и, не задумываясь, отправила сообщение на незнакомый номер:

«Мне нужна твоя помощь!»

Прижав голову к рулю, Айви снова расплакалась. Она вытирала слёзы, пытаясь сосредоточиться на дороге перед собой. Она не могла избавиться от чувства, что любовь к Алфи превратилась в одержимость, пожирающую её изнутри. Он стал для неё чем-то вроде наркотика – она отчаянно пыталась избавиться от него, но каждый раз терпела неудачу. Айви сидела в автомобиле, сжимая рулевое колесо, когда на телефоне высветилось сообщение:

«Через час на нашем месте! Деньги не забудь!»

Айви вытерла слёзы и завела двигатель, чтобы отправиться на встречу.

Тем временем Алфи стоял у окна, глядя, как она уезжает. Он с силой стукнул кулаком по стеклу, оставляя на нём следы от пальцев. Включив телефон, он увидел, что экран заполнили сообщения от друзей, обеспокоенных его состоянием. Уставший от всего, он опустился на диван и, не читая, начал удалять их одно за другим. Алфи не хотел погружаться в вопросы о том, что с ним случилось и куда он пропал. Всё, что сейчас его волновало, это начать жить правильно. Он мечтал о скучной, стабильной жизни, полной рутинной офисной работы, где не будет места эмоциям. И в этом помочь мог только Сет Эванс.

Алфи написал брату:

«Утром готов продолжить!»

Улёгшись на диван, Алфи попытался расслабиться, но его мысли снова и снова возвращались к Нэтали. Он понимал, что пора покончить с этим, избавиться от навязчивых мыслей о ней, но внутри возникло желание ещё раз встретиться. Несмотря на всю злость и обиду, Алфи надеялся, что разговор с ней может помочь ему понять, стоит ли ему продолжать борьбу за их отношения. Алфи хотел измениться и продемонстрировать ей, что он не тот человек, которым она его считает. Мужчина стремился снять ту маску, которую носил так долго.

Алфи уселся на край дивана, стараясь прогнать мысли о прошлом. Вдруг его взгляд зацепился за дверь спальни, в которой он не спал с тех пор, как Саммерс ушла. Нерешительно подойдя к ней, он открыл дверь и вошёл внутрь. Всё оставалось на своих местах, словно время застыло с тех пор, как она в последний раз ночевала здесь, когда он ещё верил в свою «любовь до гроба».

Мужчина подошёл к шкафу, который был полон её вещей. Открывая двери, он погрузился в мир воспоминаний. Каждая вещь, оставленная Саммерс, была как осколок прошлого, который не давал ему покоя. Он словно пытался поймать ускользающий аромат её духов, но за два года ожидания этот запах выветрился, оставив лишь холодный, пустой след.

Алфи не мог понять, почему продолжал хранить все эти вещи. Почему не мог спать в этой комнате, где когда-то чувствовал себя любимым? В какой-то степени он жил надеждой, которая казалась ему абсурдной. Он ждал чего-то, что никогда не произойдёт, не осознавая, что его внутренний мир уже разрушен.

В отчаянии Алфи начал снимать вещи с вешалок, словно они были не просто одеждой, а символами его боли и утраты. Каждое её платье, юбка, блузка теперь казались ему лишь напоминанием, что было и что уже никогда не вернётся. Он швырял одежду на пол, образуя неопрятную кучу в центре спальни, и с каждым движением его гнев и разочарование только возрастали.

Взяв в руки рамку с фотографией, он увидел их счастливые лица – улыбки, полные надежды и любви, когда они держались за руки, наслаждаясь каждым моментом вместе. Но сейчас это изображение вызывало у него лишь ненависть к себе, к тому, что он когда-то был способен на счастье. В порыве гнева он швырнул рамку в стену. Затем, не сдерживая себя, Алфи схватил стул и тоже бросил его следом. Он повторял это с каждой вещью, что попадала ему под руку. Звук разбивающейся керамики сливался с треском ломающейся мебели, и ему казалось, что он теряет контроль над собой. Его движения были полны отчаяния, словно он пытался выместить всю накопившуюся за два года боль и бессилие.

В конце концов, он упал на пол среди обломков своих воспоминаний, и слёзы, которые он так долго сдерживал, наконец-то прорвались наружу. Медленно встав, он хлопнул себя по лицу, пытаясь избавиться от ненужных проявлений чувств, и, не в силах больше терпеть, стащил всё постельное с кровати и кинул на кучу одежды своей бывшей.

Алфи принёс из гостиной плед и рухнул на груду разорванных воспоминаний, укрывшись им, словно искал утешение в этом бесформенном одеяле. Он достал из кармана джинсов телефон и, не зная, что написать, начал набирать сообщение Айви.

«Прости меня ещё раз! Я действительно подонок! Не ты предала нашу дружбу, а я! Я не заслуживаю прощения, но буду рад тебе всегда. И готов помочь в любую секунду!» – набрал он, но в тот же момент засомневался в правильности своих слов. Он боялся, что снова привяжет Айви к себе, и это было последним, чего мужчина хотел.

Алфи стёр сообщение, словно пытался вычеркнуть из своей жизни все те ошибки. Мужчина откинул телефон в сторону и закрыл глаза.

В этот момент его телефон завибрировал, и на экране появилось сообщение от брата:

«В 8 у меня!»

Алфи швырнул телефон, и его взгляд застрял на потолке, где пыльные паутинки напоминали о том, как давно он не обращал внимания на мелочи. Лежать без дела ему не хотелось, и он встал, переступая через весь хлам и кучи одежды на полу. Посмотрев на часы, он увидел, что всего лишь пять часов вечера. Алфи решил, что, возможно, паб или бар помогут ему отвлечься от одиночества и навязчивых мыслей. Алфи взглянул в зеркало и заметил, как его губа припухла от удара брата.

«Заслужил, Алфи Эванс! Ты заслужил всё это дерьмо в твоей жизни!»

Он пошёл в ванную и умыл лицо холодной водой. Накинув на себя свитер, джинсы и кеды, он схватил пальто и вышел на улицу. На улице Алфи сразу поймал такси и, усевшись на заднем сиденье, ощутил, как внутри него нарастает желание разобраться в своих чувствах. Ему нужно было прояснить ситуацию, чтобы понять, что делать дальше. В противном случае он снова рисковал оказаться в бездне своих эмоций, разрываясь между стремлением завоевать сердце Нэтали и реальностью, которая его окружала. Водитель такси, заметив замешательство Алфи, повернулся к нему, ожидая указаний. Но тот лишь продолжал смотреть в потолок, пытаясь взвесить все «за» и «против» своего решения. Не дождавшись ответа, водитель отвернулся и включил счётчик, бурча под нос о том, как быстро летит время. Алфи снова взглянул в окно и вдруг осознал: терять ему уже нечего. Он разочаровал всех вокруг – подругу, брата и, прежде всего, самого себя. Сложив руки на коленях, он глубоко вздохнул и, собравшись с мыслями, похлопал по плечу водителя, произнося заученный адрес:

– Риджент-стрит!

Он откинулся назад, надеясь, что сможет увидеть Нэтали одну, без Харли.

Глава 20

Нэтали закрыла за Лили дверь магазина, чувствуя облегчение от прощания с коллегой. В руках она держала свёрток с кокосовым печеньем, которое та приготовила по своему новому рецепту. Запах был заманчивым, сладким и слегка ореховым, но Нэтали решила, что не станет изменять своим традициям «кормить» мусорный бак «вкусняшками от Лили».

Сегодня для девушки был особенный день – ни один из новых знакомых не ворвался в магазин, и это было именно то, чего так долго не хватало Нэтали – своей прежней рутинной жизни. Вчерашние события всё ещё не давали ей покоя, продолжая напоминать о том, что её решения были далеки от идеала. Хорошо, что сегодня Лили проявила заботу и взяла на себя все обязанности по магазину, оставив Нэтали возможность немного отдохнуть и побыть наедине с собой. Поэтому весь день девушка читала новинки книг. Однако, несмотря на эту идиллию, её телефон продолжал пиликать. Это были сообщения от Харли, которые приходили чуть ли не каждую минуту. Он спрашивал, что она ест, как себя чувствует, не устала ли, и не нужна ли ей помощь с такси после работы. Эта забота, хоть и была проявлением его внимания, Нэтали не очень нравилась. А если учесть, какой Харли был навязчивый, этотолько добавляло стресса девушке. Быть в центре чьего-то внимания иногда бывает приятно, но в данный момент она хотела просто побыть наедине со своими мыслями. К счастью, Харли уехал в пригород Лондона, чтобы разобраться со своими делами, и это дало Нэтали возможность спокойно обдумать свои дальнейшие действия.

Она положила свёрток в рюкзак и, открыв полку, заметила вторую книгу, которую купил Алфи. Это была та самая книга, в которой она когда-то отмечала важные предложения. Девушка вспомнила, как искала цитаты и фразы, которые могли бы зацепить Алфи. Но сейчас Нэтали прекрасно понимала, что всёэто было лишь игрой, в которую мужчина снова хотел её втянуть, чтобы вызвать интерес и внимание.

Девушка взяла книгу в руки и начала перелистывать страницы. В её сознании сразу же всплыли воспоминания о той встрече, когда она впервые ощутила, как сердце её наполнилось чувствами к Алфи. И всё, что сейчас ей оставалось, – это выбрасывать по крупицам каждую мысль о нём. Нэт старалась не думать о будущем, о том, что будет дальше. Ночь, проведённая без сна после их последней встречи, заставила Нэтали задуматься о причинах происходящего и о смысле этого опыта. Но ответов, к её большому разочарованию, не было. Она даже пыталась провести параллели между Харли и Алфи, но все её попытки оказались тщетными. Алфи затмевал Харли во всём. Однако, несмотря на все недостатки Эванса – его порой эгоистичное поведение и непредсказуемость – Нэтали была безумно влюблена в него…

Девушка знала, что её поведение может причинять боль Алфи, но в глубине души была уверена: он не испытывает к ней настоящих чувств. Ей казалось, что этот мужчина просто играет с ней, а любые надежды на серьёзные отношения с его стороны были иллюзорны. В этом эмоциональном хаосе спасением для Нэтали стал именно Харли. Ей нужно было научиться контролировать свои эмоции и подавлять влечение к Алфи, чтобы не стать жертвой собственныхчувств и не обидеть своего «нового» парня. С решимостью она взяла в руки телефон и набрала сообщение для Харли:

«Всё хорошо. Отработала. Скоро поеду домой».

Нэтали знала, что он ответит мгновенно, и действительно, его реакция не заставила себя ждать. Было очень странно, что Харливсегда был на связи, словно ждал её сообщений. И такое поведение порой бесило девушку.

«Береги себя! И ещё раз извини, что не смогу встретить. Но опять же, предлагаю заказать такси, чтобы ты быстро добралась до дома!» – пришёл ответ,и Нэтали закатила глаза. Она действительно не хотела, чтобы он так заботился о ней. Это было слишком.

«Спасибо, но метро я люблю больше».

Хотя на самом деле ненавидела его.

От Харли снова пришло сообщение, которое расстроило Нэтали: она вновь поймала себя на мысли, что использует этого мужчину:

«Как бы я хотел сейчас стоять рядом и целовать тебя!»

Она не ответила. Вместо этого девушкаположила телефон на стол, оставив его экран мерцать в тишине в такт её собственным чувствам. Взяв в руки тряпку, она направилась к стеллажам, чтобы протереть пыль с полок. Каждый раз, когда её руки касались книг, неаккуратно оставленных покупателями, в голове снова и снова прокручивались мысли об Алфи. Эти мысли были как застарелая рана, которая не заживала, несмотря на все попытки отвлечься. Девушка так устала от своих размышлений и от этой бесконечной игры, в которую сама же себя втянула.

«Как ты могла, Нэтали Миллер, завести отношения с его лучшим другом? Кого ты обманываешь?» – эти слова эхом отдавались в её голове, словно обвинительный приговор.

Она ощущала, что её решение было поспешным. Теперь, оглядываясь назад, Нэтали осознала: иногда стоит остановиться и обдумать всё, прежде чем делать шаги, способные кардинально изменить жизнь. Протерев последний стеллаж, она подняла взгляд и вновь увидела в памяти момент, когда упала со стремянки. Алфи, стремясь защитить её, окружал заботой, и это противоречие между его образом и реальностью оставляло в душе горькое послевкусие. В его заботливом взгляде прятались тайны, которые она не могла разгадать, и это только усиливало её внутренние терзания.

Встряхнув головой, чтобы избавиться от навязчивых мыслей, Нэтали направилась к стойке, чтобы протереть её. Проходя мимо входной двери, она заметила тень, которая стояла в тусклом свете. Эта тень напомнила ей о нём, и в этот момент сердце Нэтали забилось быстрее. Чувства, с которыми девушка так долго боролась, стремились вырваться на свободу, направляясь к этому силуэту. Девушка остановилась и стала внимательно рассматривать фигуру мужчины. Она поняла, что только Алфи мог стоять так, ожидая продолжения игры, которую они когда-то затеяли.

Когда Нэт подошла ближе, то увидела, что Алфи прислонил кулак к стеклянной вставке двери и смотрел на неё с тоской в глазах. В его взгляде не было той привычной улыбки, которая когда-то могла растопить её сердце. Мужчинавыглядел потерянным, словно сдался в этой борьбе за их отношения, и это расстроило Нэтали до глубины души. Её сердце сжалось от боли, и она почувствовала, как желание открыть дверь и впустить Алфи в свою жизнь борется с её страхами. Но она никак не могла решиться, боясь, что её любовь превратится в боль, и, как мать, она может спуститься в бездну алкоголя, запивая после свои страдания.

Нэтали прислонила свою голову к двери и стояла, опустив взгляд на пол. Алфи просто стоял, наблюдая за девушкой, понимая, что она, как и он, ведёт внутреннюю борьбу. В этот момент, даже если бы рядом оказался Харли, это не имело бы значения. Алфи необходимо было принять решение, что же ему делать дальше. Между ними была лишь эта дверь, которая казалась непреодолимой преградой. Ему хотелось бы снять её с петель, схватить Нэтали и увести подальше от всего, что их окружало, от всего этого недопонимания и разочарования.

Теперь мужчина понимал, каково это – быть в состоянии Айви, когда смотришь на любимого человека и чувствуешь, как он вновь и вновь отвергает тебя. Мы часто не задумываемся о последствиях своих поступков, позволяя чувствам управлять нами. Люди нередко отмахиваются от своих переживаний, надеясь, что со временем всё утихнет, что «время лечит». Но, увы, для Алфи и Нэтали время не стало целебным бальзамом. Напротив, оно обнажило их чувства, вытащив на поверхность все страхи и переживания. Оба искали выход из этого лабиринта любви.

Алфи осторожно постучал в дверь, стараясь привлечь её внимание. Его сердце колотилось в ожидании, что Нэтали поднимет взгляд и увидит его. Он хотел, чтобы она поняла: он здесь, и не собирается уходить, пока не получит ответ.

Нэтали, однако, не желала этого. Она слышала его стук и надеялась, что он просто уйдёт, оставив её в покое. Но каждый удар его кулака по двери звучал всё настойчивее, словно он пытался пробить невидимую стену, которая возникла между ними. В этом ритме чувствовалась его решимость, и Нэтали не смогла игнорировать его присутствие.

В конце концов, она не выдержала и взглянула на него. То, что Нэтали увидела, поразило её до глубины души. На лице Алфи читались эмоции, которые она никогда не встречала раньше – сочетание отчаяния и надежды, которое словно вырывало его из бездны. Припухлость под губой, синеватый оттенок и неравномерные линии на коже пугали её, но ещё больше пугало то, как он смотрел на неё.

Его глаза, полные безнадёжной мольбы, заставили её сердце сжаться. Нэтали сделала шаг назад, и её первоначальное желание избежать встречи сменилось на нечто совершенно иное – на стремление открыть ему дверь. Она сама не понимала, что движет ею, но внутри росло желание дать ему шанс.

Она медленно повернула ключ в замке, и в тот же миг Алфи ворвался в магазин. Мужчина схватил Нэтали за талию и, не замечая ничего вокруг, приподнял её, усаживая на стойку. В воздухе витал запах алкоголя, который исходил от него, но это не остановило девушку. Напротив, Нэтали, словно под воздействием магии, запустила свои руки в его волосы, ожидая, что их губы снова встретятся в поцелуе. И этот момент наступил: Алфи жадно прижал её к себе и поцеловал, не обращая внимания на боль в своих губах. Мужчина сжал её ягодицы и начал водить руками по спине, наслаждаясь каждым мгновением, даже если оно должно было закончиться быстро. Он чувствовал, что Нэтали нужна ему так же, как и он ей.

Её губы стали для него настоящим бальзамом, который снимал ту боль, которую он испытал в течение дня. Каждое прикосновение к её телу, каждое её дыхание помогали ему избавиться от мучительных мыслей.

Нэтали задыхалась от поцелуев и его губ;её разум будто поставили на паузу, и в этот момент она не хотела ни о чём думать. Девушка погружалась вмир, где существовали только они двое, а всё остальное теряло смысл. Никакие проблемы не имели значения, когда она была рядом с ним. За все те месяцы борьбы со своими страхами девушка наконец начала дышать так, как никогда раньше.

Алфи, казалось, потерялся в своих мыслях, и в этот момент, под воздействием алкоголя или просто от сильных эмоций, вдруг остановился. Он прижался лбом ко лбу Нэтали. Его дыхание стало прерывистым, а девушка, глядя в его глаза, ощущала, как надежда и страх переплетаются в её сердце. Она искренне надеялась, что это не станет очередной игрой Алфи, его привычным манёвром, который оставлял её в состоянии неопределённости и страха перед будущим. Если мужчина снова начнёт вести себя как полный идиот, то девушка точно разорвёт все связи с ним и выйдет замуж за Харли. Эта мысль, хоть и казалась ей коварной, становилась всё более привлекательной, как способ избавиться от «самовлюблённого болвана».

Нэтали прижала ладонь к губам Алфи, почувствовавтепло его дыхания на своей коже. Её охватило странное ощущение, будто она стояла на краю пропасти, готовая шагнуть в неизвестность. В голове резко всплыли образы Харли, и волна вины заставила начатьсопротивляться. Девушка убрала руки и отодвинулась, оставив Алфи стоять неподвижно, как статуя, лишённая эмоций. Она не хотела причинять боль ни ему, ни Харли, но в то же время понимала, что любовь к Эвансу становилась для неё ядом, который постепенно отравлял её душу. Лучшим решением, по её мнению, было поставить точку в этой запутанной истории, чем продолжать играть в опасную игру, которая моглапринести лишь боль и разочарование.

– Прости, я не могу. Это неправильно, Харли не заслужил такого предательства! – произнесла Нэтали, когда, пытаясь отстраниться, ощутила, как Алфи притянул её обратно. Его рука нежно коснулась её щеки, и в этот миг девушка закрыла глаза, надеясь, что этот момент продлится вечно. В её голове кружились мысли, каждая из которых напоминала о том, что она теряет, а не о том, что могла бы получить. Это была не просто игра между ними – это была жизнь, затрагивающая не только её, но и других людей.

– Я не могу, – повторила она, защищая себя от всех соблазнов и искушений. – Я не могу причинить боль Харли.

Алфи, казалось, замер. Его лицо стало каменным.

– Я надеюсь, ты поймёшь, – прошептала девушка, отводя взгляд.

Внутри неё раздавался голос, уверяющий:

«Всё правильно, Нэтали, ты всё делаешь правильно».

Она видела, как Алфи болезненно отреагировал на её слова. Несмотря на его внешнее спокойствие, в глазах мужчины читалась бездна отчаяния и боли, которые он старался скрыть. Алфи закрыл глаза, сильно сжимая талию Нэтали. В голове всплыла зловещая картинка: Артур показывает на экране своего телефона сообщение от Харли: «Птичка нашла клетку». Эта фраза застряла в сознании Эванса, как заноза. Внезапно Алфи задал вопрос, который,словно нож,вонзился в сердце Нэтали:

– Каково это – трахаться с Харли и потомцеловать меня?

Нэтали стояла, будто в оцепенении, когда этот вопрос эхом разнёссяв её голове. Девушке хотелось просто сбежать, оставить всё позади, вытолкнуть Алфи за дверь и навсегда вычеркнуть из своей жизни. Но мужчина не собирался сдаваться. Его руки крепко сжимали талию, а губы были так близко к её губам, что Нэтали чувствовала его дыхание. Он тяжело дышал, сжимая нижнюю губу между зубами, не понимая, насколько его поведение причиняет ей боль. Каждая попытка Нэтали оттолкнуть Алфиот себя лишь усиливала его настойчивость. Он прекрасно понимал: если девушка сейчас уйдёт, это будет означать его поражение в этой игре. И это осознание заставляло его действовать всё более агрессивно. Нэтали упиралась руками в его грудь и не могла понять, почему поведение этого человека так резко менялось. Как Алфи мог быть добрым и заботливым, а затем вдруг превращатьсяв ничтожество, способное ранить её до глубины души?

– Убирайся! Проваливай из моей жизни! – закричала девушка, изо всех сил пытаясь вырваться из его объятий. Но его руки всё также крепко сжимали её талию.

– Как приятно видеть тебя злой! – произнёс Алфи с ухмылкой, и в этот миг Нэтали показалось, что мужчина наслаждается её страданиями.

На самом деле Алфи боролся с собой, между желанием разорвать её на части от обиды и стремлением любить её, как никто другой. Мужчина ненавидел себя за это состояние, чувствуя себя слабым и беспомощным.

– Ты пришёл, чтобы снова унизить меня, – прошептала Нэтали и была уже готова броситься на него с кулаками. Девушка знала, что если сейчас не остановит Алфи, то потеряет себя окончательно.

– Я не понимаю, зачем пришёл, – сказал он, убирая руки и отступая от неё, понимая, что перешёл границы. Но его следующий вопрос заставил её сердце забиться быстрее. – Ты любишь его?

Нэтали почувствовала, как её охватывает паника. Она спрыгнула со стойки и направилась к двери магазина, намереваясь открыть её и выставить Алфи Эванса вон из своей жизни. Гордостьне позволяла ответитьна этот вопрос, и девушка старалась подавить все чувства, которые могли выдать её.

Сделав несколько шагов, Нэтали неожиданно оказалась снова в объятиях Алфи. Он наклонился ближе, вдыхая её аромат, который смешивался с запахом книг из магазина. Алфи чувствовал, как её тело реагирует на его прикосновения: дыхание становилось более частым, когда губы мужчины едва касались её шеи. Сердце Нэтали колотилось в такт с его, и это вновь заставило Алфи начать целовать её. Девушка была так измотана всем происходящим, что сжала губы, пытаясь защитить себя от его настойчивости. Она представляла себя безжизненной статуей на могиле их опасной игры. Сегодня был тот день, когда Нэтали Миллер должна была похоронить свою любовь к нему, закопать её так глубоко, чтобы не осталось ничего, кроме холодной земли.

Алфи, с другой стороны, почувствовал злость, когда его губы касались её закрытых губ. Он сдерживал себя, чтобы не вцепиться в её волосы и не заставить девушку насильно целовать его. Всего несколько минут назад Нэтали была полна страсти и желания, а теперь снова играла роль этой недотроги. Конечно, его слова могли обидеть девушку, но ведь и она била его по больному тем же оружием, что и он. В какой-то момент, не в силах больше терпеть, Алфи оттолкнул её, понимая, что так продолжаться больше не может. Их встречи превратились в разрушительную силу, подобную огню, который сжигает всё на своём пути.

«Это неправильная любовь», – думал он.

Алфи не мог понять, почему Нэтали не удаётся просто отпустить все свои страхи и позволить себе быть счастливой. Его гневпереплетался с любовью к ней, превращая мужчину в ничтожество. Алфи начал расхаживать по магазину, хватаясь за голову в поисках ответа на вопрос: как можно любить человека и одновременно ненавидеть себя за эту любовь? Ему казалось, что он не в силах изменить восприятие девушки, и это вызывало в нём чувство бессилия.

Периодически он бросал взгляды в сторону Нэтали. Она стояла, словно призрак, медленно отступая назад. Девушка упёрлась в стену, ожидая, что он уйдёт, но её сердце разрывалось от боли от того, как всё это заканчивалось. Она чувствовала, что их связь была похожа на хрупкое стекло, которое вот-вот разобьётся, оставив только острые осколки. В её глазах отражалась не только печаль, но и злостьна саму себя за то, что позволила ему снова приблизиться. Ведь её мать тоже так расхаживала по комнате, а потом выплёскивала на девушку весь свой гнев. Это были моменты, когда любовь превращалась в нечто разрушительное, и Нэтали не могла позволить повториться этому сценарию.

–Любовь приносит боль, – прошептала девушка, пытаясь убедить себя в этом.

Алфи вдруг заметил книгу, лежащую на стойке, и, подойдя ближе, взял её в руки. Он вспомнил тот день, когда они с Нэтали впервые встретились, и как его жизнь изменилась с тех пор. Мужчина, который раньше жил в своей скорлупе, избегая чувств, теперь превратился в полную сволочь.А ведь он далеко не такой плохой человек, как казался со стороны сейчас. И всему виной снова была эта любовь. Не сдержавшись, Алфи швырнул книгу в сторону Нэтали. Она упала рядом с её ногами, и в глазах девушки мелькнул испуг. В панике Алфи подскочил и схватил Нэтали за руки, прижимая к себе. Он начал целовать еёруки, надеясь, что таким образом сможет выразить свои извинения, но Нэтали продолжала стоять, сжимая губы и изображая безразличие. Внутри неё всё рвалось на части. Она пыталась убедить себя, что всё это не имеет значения, что она больше не любит Алфи. Но ничего не получалось.

– Прости меня, – тихо произнёс он. Каждый поцелуй на её руках был его попыткой вернуть то, что было потеряно. Но Нэтали резко выдернула руки и толкнула Алфи.

– Я ненавижу тебя! – выкрикнула она.

Онзнал, что Нэтали врёт, даже если она пыталась убедить себя и всех вокруг в обратном. Каждый жест, каждое движение выдавали её истинные чувства. Он видел, как её губы дрожат и как в её глазах блестят слёзы, готовые вырваться наружу. Однако она решила, что больше не будет мучить себя из-за его поведения. Теперь она была девушкой его лучшего друга. А значит, пора уже подавить свои чувства, даже если это было невероятно тяжело. Со временем эта боль уйдёт, ведь после ухода отцадевушка уже проходила через всё это. Но когда Нэт смотрела на Алфи, всё её внутреннее существо кричало о любви и боли одновременно.

– Я ненавижу тебя! – повторила она с ещё большей яростью. В этот момент Алфи сжал кулак и стукнул в стену рядом с её головой. Он искал в глазах Нэтали подтверждение её слов, но они смотрели на него так же, какв первую и последующие их встречи. Слёзы наполняли её глаза, и мужчина понял, что ещё раз причинил боль одному из самых дорогих ему людей. Не в силах больше находиться рядом с ней, Алфи отвернулся и отошёл, сдерживая свои эмоции.

Нэтали быстро убежала в комнату персонала и закрыла за собой дверь на ключ. Она опустилась на пол, прижав колени к груди, и закрыла лицо руками. Слёзы текли по её щекам, и она не могла сдержать всхлипы. Любовь, ненависть, страх и желание смешивались в нечто невыносимое. Она понимала, что её чувства к Алфи не исчезнут просто так, но она должна была найти в себе силы двигаться дальше.

Алфи стоял у двери и прислушивалсяк тихим всхлипам девушки,которые доносились из-за двери, разделяющей их. Каждый её вздох, каждое прерывистое всхлипывание причиняли ему невыносимую боль. Он медленно опустился на пол, облокотившись спиной на дверь, и закрыл глаза. Алфи был уверен, что Нэтали лгала сама себе, пытаясь убедить, что она счастлива с его лучшим другом. Но в её глазах, когда она смотрела на него, он видел ту самую искру, ту самую любовь, которая не может просто исчезнуть. Алфи снова всё испортил. Его прошлое, его ошибки и его неспособность ценить чувства других – всё это свалилось на него, как тяжёлый груз. Мужчина вспомнил своего отца. Возможно, Алфи действительно стал чудовищем, и эти мысли убивали в нём всю доброту, которую привила его мать.

– Прости меня, – начал он, надеясь, что Нэтали услышит его слова, даже если не могла его видеть. Алфи не знал, как ещё выразить свои чувства, как объяснить ей своё поведение. – Я устал, Нэтали, устал от борьбы с самим собой. Сначала я думал, что ты – причина всех моих бед, но теперь понимаю, что главная причина – это я сам…

Алфи пытался достучаться до неё словами, которые, казалось, терялись в пустоте.

– Знаешь, я за сутки открыл в себе талант разочаровывать людей. Утром брата, в обед Айви и теперь тебя. Я знаю, что ты меня слышишь. Давай поговорим. Обещаю, я не буду лезть или пытаться снова поцеловать тебя. Просто давай поговорим, – сказал он, вставая с пола и дёргая ручку двери.

– Пожалуйста, открой дверь, – произнёс он. – Я готов слушать, готов меняться. Я не хочу терять тебя.

Девушка вытерла слёзы, встала и поправила свою одежду. Она понимала, что сейчас ей нужно собрать всю свою волю в кулак. Нэтали должна открыть дверь и, глядя Алфи в глаза, сказать ему, что она его ненавидит, и чтобы он проваливал. В этот момент ей было всё равно на его чувства. Он был пьян и, возможно, даже не понимал, что делал. Но мучить себя она больше не даст. Девушка открыла дверь и посмотрела на мужчину, которого полюбила. Её душа рвалась к нему, в то время как тело устало играть в эту игру. Нэтали сделала шаг к нему ближе и взяла его за руки, продолжая смотреть на него с надеждой и болью в глазах. Она сдерживала себя, чтобы не разреветься. За эту неделю этот мужчина перевернул её жизнь с ног на голову. И теперь, кажется, она должна отпустить его. Поставить не просто каменную стену, а что-то покрепче, чтобы защитить себя от боли. Зарыть свои чувства к нему, перестать думать о нём, даже если это невозможно.

Алфи стоял и покорно ждал, обдумывая, что ему делать дальше. Он не хотел действовать слишком решительно, опасаясь вновь разрушить то хрупкое доверие, которое, как ему казалось, всё ещё существовало между ними. Эта тишина, которая окутала их, говорила больше, чем любые слова.

Нэтали тяжело вздохнула, отпустив его руку, и продолжила смотреть на Алфи. Она видела, что он тоже устал от всего этого. Набравшись смелости, она сказала:

– Альфред Эванс.

Это имя звучало в её устах как заклинание, которое могло вернуть всё на свои места или, наоборот, окончательно разрушить то, что осталось.

Девушкасделала паузу. Алфи, глядя на неё, понял, что сейчас его снова отвергнут.

– Я вас ненавижу! Смиритесь уже сэтим фактом! – выпалила она, её голос дрожал от эмоций. – Эти эмоциональные порывы, которые я испытывала к вам, были всего лишь следствием недостатка мужского внимания. Теперь у меня есть Харли, и я больше не поддамся на ваши красивые речи и попытки соблазнить меня.

Нэтали отчаянно пыталась скрыть свою панику за резкими словами, но Алфи, сохраняя каменное выражение лица, остался непреклонен. Он не верил ей, воспринимая её слова как очередную попытку манипуляции или возведения непреодолимой стены между ними.

– Ты сама себе врёшь! – вырвалось у него, прерывая напряжённое молчание.

Он продолжил, словно выплёскивая накопившуюся ярость:

– Ты же не любишь его. Тебя тошнит от его слов, его поступков и чрезмерного внимания. Ты не спрашивала, почему от него убегали девушки? Или он настолько хорош в постели?

Нэтали молчала, стиснув зубы. В глубине души она действительно не испытывала к Харли тех чувств, о которых говорила. Её слова были защитным механизмом, попыткой избежать невыносимой боли, которую она больше не хотела испытывать.

– Я повторюсь, я люблю вашего друга! – настаивала она, хотя сама не верила в свои слова.

– Ты же знаешь, что это не правда! – продолжал настаивать Алфи. – Ты мечтаешь о том, чтобы я тебя сейчас здесь… – его фраза была прервана, когда Нэтали, не выдержав, ударила его по щеке.

– Все мои временные порывы, лишь проявление моей слабости. Больше такого не повториться! А это вам за вашу самоуверенность! – воскликнулаона, нанося ещё один удар по его щеке. Это было её последнее слово, последний акт сопротивления. Сделав шаг назад, девушка резко хлопнула дверью и осталась одна в тишине.

Тяжело дыша, Нэтали ощущала, как паника вновь накрывает её. Она ловила воздух, как будто он был последней надеждой. В комнате всё расплывалось, оставляя только отголоски его голоса и стуки в дверь, которые звучали всё настойчивее. Подойдя к кувшину с водой, девушка залпом выпила несколько глотков, надеясь, что это поможет успокоить её учащённое дыхание.

Алфи не прекращал стучать в дверь, и каждый его удар пробуждал в Нэтали всё новые страхи. Она знала, что он не просто стучит – он пытается достучаться до её сердца, но в этот момент его слова казались ей лишь эхом боли. Но Алфи не сказал ей самого главного – что его чувства были настоящими, как в романах или в фильмах. Это была та самая любовь, которая должна была приносить радость и умиротворение, но вместо этого она обернулась разочарованием и внутренней пустотой. Мужчина чувствовал себя уязвимым, как никогда прежде. Каждый удар сердца напоминал ему о том, что он снова оказался в ловушке своих эмоций. Он испытывал отвращение к своей слабости, к тому, что снова оказался в ситуации, когда его сердце разбито. Внутри него бушевала буря: желание быть с Нэтали и страх потерять её навсегда. Он знал, что должен быть сильным, но в этот момент сила казалась недостижимой.

Нэтали не открывала дверь, и Алфи, постояв ещё немного, решил, что его попытки потерпели крах. Он понимал, что, возможно, пришло время спуститься на землю и начать жить иначе, без неё. Ему было больно осознавать, что его чувства не были взаимными, но мужчина не мог заставить Нэтали любить его. Он ещё раз стукнул в дверь, но никакой реакции не последовало. Разочарованный и подавленный, Алфи развернулся и быстро направился к выходу из магазина.

Тем временем Нэтали сидела на полу, слушая тишину. Наконец, придя в себя, девушка быстро встала и направилась к двери, прислушиваясь к звукам за её пределами. Ей так хотелось, чтобы Алфи не было за дверью. Собравшись с духом, Нэтали открыла дверь, и внезапно её обнял мужчина, прижавшись губами к её губам. Она была так шокирована, что не сразу поняла, что происходит, и уже поднимала руку, чтобы ударить его по щеке.

Но вдруг мужчина остановился, и девушка, не ожидая этого, слегка ударила его в плечо.

– Харли! – её голос дрожал от волнения. Она надеялась, что он не встретил Алфи, ведь это могло бы привести к неприятным последствиям.

– И тебе привет! – с лёгкой улыбкой произнёс Харли, растирая плечо. Он попытался обнять Нэтали снова, но она сделала шаг назад, не желая показывать своё лицо и следы недавних слёз, которые всё ещё были на щеках.

– Ты меня напугал! – сказала она.

– Извини, я хотел сделать сюрприз, – сказал Харли, усаживаясь на стул и оглядывая кабинет, в котором они находились.

– Слушай, мне показалось, или Алфи выбегал из магазина? – спросил он, стараясь выяснить, что же произошло. Его интуиция подсказывала, что что-то не так. Нэтали быстро начала искать ответ, но в голове у неё всё путалось.

– Я не закрыла магазин, – произнесла онаи, быстро подбежав к кассе, стала притворяться, что проверяет деньги.

Харли подошёл к Нэтали, положив руки на её плечи, но она, опустив голову, не могла встретиться с его взглядом. В голове представлялась картинка, как Харли, пришедший на несколько минут раньше, видит их поцелуй с Алфи. Как бы это его ранило. Ведь девушка только сейчас поняла, что она как отец, любит другого, и предаёт чувства второго. Она повернулась к нему и прижалась, обнимая его крепко, ища в этих объятиях утешение и прощение. Харли, не зная всей правды, но чувствуя, что что-то не так, ответил на её объятия, поцеловав еёв макушку.

– Ты чего? – спросил он, глядя ей в глаза ипытаясь понять, что жепроисходит. В его голове крутились мысли о том мужчине, которого он увидел. Харли не мог избавиться от ощущения, что тот был очень похож на Алфи. Но почему Эванс мог оказаться в магазине в такое позднее время?

– Испугалась за деньги. А вдруг это былвор? Я так увлеклась чтением книги в комнате, что не слышала ничего, – ответила Нэтали, поднимая голову и встречая его взгляд. Нэтали знала, что Харли испытывает к ней чувства, и её поведение казалось ей неуместным. Делать больно этому мужчине она больше не могла. Хватало ему того, что Нэтали ничего не испытывает к нему, притворяясь в своей заинтересованности. Девушка чувствовала себя актрисой в чужой жизни, играя роль девушки, которую Харли, похоже, не заслуживал. Мужчина стал для неё не только способом забыть о прошлом, но и своего рода оружием мести.

– Прости, – тихо произнёс Харли. Он аккуратно провёл рукой по её волосам, стараясь выглядеть галантно, хотя в глубине души его переполняло желание как можно быстрее затащить девушку в постель. И этот момент ожидания казался ему бесконечным, особенно учитывая сложный характер Нэтали и её резкие смены настроения.

– Что ты тут делаешь? – спросила Нэтали, отстраняясь от него, чтобы схватить свой рюкзак. Она начала складывать в него свою книгу, но краем глаза заметила, что на полу лежит ещё одна книга – та, которую швырнул Алфи в порыве гнева.

– Очень скучал по тебе и не мог больше ждать. Быстро решил все вопросы и прилетел к тебе, – сказал Харли, расхаживая по магазину.

– А почему сюда приехал? Не домой? – Нэтали пыталась отвлечь его вопросами, но чувствовала, что Харли что-то заподозрил. Ей казалось, что он, как опытный следователь, ищет улики, которые могли бы раскрыть её тайны.

– Зная твою страсть задерживаться в магазине, я решил сперва заехать сюда, – с улыбкой ответил Харли, но его слова лишь усилили её беспокойство. Нэтали быстро подошла к брошенной Алфи на пол книге и подняла её, стараясь сохранить невозмутимость.

– Ты задел книгу? – спросила она, хотя прекрасно понимала, что это не он её уронил.

– Возможно, – неопределённо ответил он, не придавая этому особого значения.

Нэтали поспешила в комнату, сняла пальто с вешалки и положила его рядом с собой. Сев на стул, она начала переодевать обувь, стараясь сосредоточиться на простом действии. Но панические атаки накатывали на неё, и в такие моменты ей казалось, что вся её жизнь – это один большой обман. Дрожащими руками она еле завязала шнурки на ботинках, понимая, что её поведение может показаться Харли подозрительным. Это добавляло ещё больше стресса, и Нэтали, стараясь не выдать своих эмоций, хлопнула себя по лицу, пытаясь изобразить милую улыбку.

Пока девушка боролась с собственными демонами, Харли продолжал бродить по магазину, рассматривая полки с книгами. Он взглянул на верхний стеллаж и пришёл в ужас от мысли, что Нэт упала с такой высоты. Харли обернулся и решил задать Нэтали вопрос, который мучал его в течение последних нескольких дней. Но вместо этого, к его удивлению, она быстро оказалась за его спиной. Девушка быстро поцеловала его, и этот нежный жест мгновенно отвлёк мужчину от тревог, что он просто потерялся в этом поцелуе. Харли обнял девушку, наслаждаясь моментом. Не в силах удержаться, мужчина начал исследовать еётело под пальто, его руки скользили вниз и вверх по спине. Нэтали тяжело дышала, и это возбуждало его ещёбольше, лишая возможности контролировать себя. Он приподнял её и понёс к стойке, усадив на неё Нэтали. Сняв пальто, он запустил свои руки под кофту, чувствуя тепло её кожи.

Нэтали лишь целовала его в ответ, позволяя Харли трогать своё тело, чтобы он забыл обо всех своих вопросах и подозрениях. И, к её сожалению, в отношении Харли не было той искры, той волнующей трепетности, которая возникала с Алфи. Это было всего лишь прикосновение, простое движение рук по её телу, лишённое страсти. Однако для Харли это ощущение было совершенно иным.

Мужчина расстегнул пуговицу на её джинсах и, целуя её шею, запустил руку ниже. Но когда он дотронулся до клитора, девушка вскрикнула и резко схватила его руку.

– Стоп! – тяжело дыша, проговорила Нэтали. Харли покорно убрал свою руку, поправляя кофту и штаны, из которых уже торчалчлен, готовый к действию.

– Прости, я не готова, – сказала она, поправляя свитер и застёгивая пуговицу на джинсах.

– Нэтали Миллер, нельзя так с мужчинами, – рассмеялся Харли, протягивая ей руку, чтобы она слезла. Девушка так посмотрела на него, и это заставило его ещё больше улыбнуться. – Я помню, ты всё делаешь сама, – сказал он, отступив на шаг и скрестив руки на груди.

Нэтали протянула руку Харли, сдерживая улыбку. Она ценила его чувство юмора, которое даже в самые напряжённые моменты могло развеселить. Вместо того чтобы просто взять её за руку, Харли подошёл ближе и обнял её, приподняв над землёй. В его глазах читалось желание быть не просто парой, а чем-то единым…

– Отпусти меня, пожалуйста, – с улыбкой произнесла она, и Харли опустил её на землю. Он взял её пальто и помог надеть. Нэтали ещё раз оглядела магазин, в котором только что произошли события, оставившие в её памяти печальный след. Она тяжело вздохнула, осознавая, что пора закрывать это место и писать слово «конец» в их истории с Алфи.

– Ко мне или к тебе? – спросил Харли, обняв её за плечи.

– Я хочу домой, – призналась Нэт,– очень устала и не спала всю ночь.

– Почему? Кто-то мешал? – с интересом спросил он, доставая из кармана ключи от машины.

– Просто слишком много событий за последнее время, – ответила она, останавливаясь. – Спасибо тебе! – добавила Нэтали, и в этот момент Харли щёлкнул её по носу, как будто это был его способ сказать, что всё будет хорошо. Он взял её за руку и поторопил, чтобы перейти дорогу.

Когда они подошли к машине, оноткрыл дверцу, но Нэтали решила немного поиздеваться над ним: она закрыла дверцу и сама снова открыла её. Это игривое настроение очень понравилось Харли. Он лишь улыбнулся.

В дороге Нэтали старалась сдерживать свои эмоции, но это было практически невозможно. По радио как раз играли слезливые песни, которые только усиливали её чувства, и слёзы подступали к глазам. Харли, сидя рядом, держал девушку за руку, иногда поднося её к своим губам. Она очень хотела спать, но из-за всехпереживаний и угнетения совести, уснуть было невозможно.

Это состояние было знакомым и пугающим, как старый друг, который вновь стучит в дверь, когда ты уже думал, что распрощался с ним навсегда. Пустота, которую она так долго пыталась игнорировать, снова начала распаковывать свои вещи, напоминая о том трагическом дне, когда Нэтали потеряла самое дорогое на свете – свою бабушку. Она вспомнила тот солнечный день, когда они с бабушкой собирались выбрать обои для её спальни. Женщина всегда мечтала о светлой комнате. Старые обои, которые когда-то были яркими и красочными, теперь выцвели, сливаясь с чёрно-белыми фотографиями на стенах.

Однако всё изменилось в тот роковой вечер. Нэтали помнила, как сильно она напилась и потеряла контроль над собой. В результате она оказалась в объятиях незнакомого мужчины, который не значил для неё абсолютно ничего. Нэтали забыла обо всём на свете и уснула на лавочке в парке, не подозревая, что в это время её бабушка нуждалась в помощи. Пожилая женщина долго пыталась дозвониться до своей внучки, но девушка не слышала телефонного звонка. Утром, когда она наконец пришла в себя и увидела количество пропущенных вызовов, стала перезванивать бабушке. Новместо привычного тёплого голоса её встретила холодная и безжизненная интонация медсестры, которая сообщила, что бабушки больше нет. Нэтали не помнила, как добиралась до больницы. Её ноги подгибались, и, осознав, что осталась одна, Нэтали рухнула на пол. В голове звучали воспоминания о бабушке, которая когда-то сидела рядом и нежно гладила её по волосам, как в детстве. Слёзы катились по щекам, и она не могла сдержать рыдания. Врач, заметив её состояние, подошёл и помог подняться, попросив принести успокоительные. В этот момент в коридоре появилась мать, и начался скандал. Не понимая, что её дочь переживает тяжёлую утрату, она начала обвинять Нэтали во всех бедах, крича, что если бы та не пила, бабушка была бы жива.

– Если бы ты была рядом, бабушка была бы жива! – кричала Оливия, не замечая, как её слова ранят дочь ещё сильнее. Мать стала бить Нэтали сумкой и всем, что попадалось под руку. А девушка продолжала мысленно просить прощения у своей бабушки.

Чувство вины стало постоянным спутником Нэтали. Она не могла избавиться от мысли, что могла бы предотвратить трагедию, если бы только была рядом в тот день. Но на самом деле её бабушка скончалась от оторвавшегося тромба, и смерть произошла так быстро, что никто не успел бы помочь. Тем не менее Оливия, скрывая правду о том, как именно произошла трагедия, продолжала мучить Нэтали, внушая ей, что именно дочь виновата в уходе мужа из семьи и в смерти бабушки. Эти обвинения не давали ей покоя, и каждый раз, когда они встречались, мать напоминала ей, что Нэтали Миллер – никчёмное создание, которое не способно сделать ничего правильно. Слова Оливии оставили глубокие раны в её душе.

От нахлынувших воспоминаний Нэтали расплакалась, и Харли резко остановил машину. Он повернулся к ней и стал целовать её руки.

– Я обидел тебя? – спросил он обеспокоенно.

– Нет, – сквозь слёзы ответила Нэтали, выплёскивая все накопившиеся эмоции. – Просто вспомнила бабушку, – и её рыдания стали ещё громче, как будто она пыталась выплакать всю боль, накопившуюся за эти месяцы.

Харли вышел из машины и подошёл к двери, где сидела девушка. Он открыл её и протянул руку, предлагая Нэтали выйти. Она отстегнула ремень безопасности и, сделав шаг на улицу, оказалась в его объятиях. Харли крепко обнял её, нежно гладя по голове и целуя в лоб, как бы пытаясь передать ей свою поддержку и понимание. Он сам пережил утрату бабушки, к которой был очень привязан. После её смерти мужчина стал более замкнутым, его отношения с родителями изменились, а влияние деда иногда становилось для негонастоящим испытанием.

– Я виновата в её смерти, – всхлипывала Нэтали, крепче сжимая его спину. Харли чувствовал, как её слёзы пропитывают его рубашку. Он понимал, что эта фраза – не просто слова, а отражение внутренней борьбы с чувством вины, которое порой бывает невыносимым.

– Тише, тише, ты не виновата, – пытался успокоить её Харли. – Иногда мы не знаем, когда придёт конец. Нельзя за это себя винить.

Эти слова заставили Нэтали замолчать. Она не могла понять, почему именно с ним ей так легко делиться своими переживаниями, хотя раньше она никогда не открывала душу другим. Эта странная связь между ними была чем-то новым и непривычным для неё. Теперь, открываясь Харли, она рисковала привязаться к нему и потерять свою независимость. Нэтали убрала руки и немного отступила назад, вытирая слёзы рукавом.

– Спасибо, Харли. Извини, по радио играют такие песни, что нахлынуло, – тихо произнесла она, стараясь скрыть свои эмоции. – Давай поедем домой, я действительно очень устала.

Нэтали отошла от него и села в машину, закрыв дверь. Харли, улыбнувшись сам себе, сел на водительское место и завёл мотор, однаконе тронулся с места. Он заметил, что Нэтали смотрит прямо, и в этот момент увидел ту колючую девушку, которую так не любил видеть в ней. Она опять закрылась от него, и это вызывало боль. Ему приходилось смириться с тем, что в Нэтали сосуществуют две женщины: одна покорная и открытая, другая – колючая и недоступная.

Харли тронулся с места, не задавая ей больше вопросов. Нэтали, закрыв глаза, старалась не уснуть в его машине. Она мысленно считала цифры и решала простые примеры в голове, чтобы отвлечься от своих мыслей. Ей нужно было сосредоточиться, чтобы не дать эмоциям взять верх. Увидевзнакомые улицы, тонемного успокоилась.

Когда Харли остановил машину, Нэтали вышла и уже было хотела уйти, но когда она обернулась, то встретила настойчивый взгляд Харли. И не осознавая, как это произошло, она быстро оказалась рядом с ним. Обняв его, Нэт почувствовала тепло его тела. Онахотела поцеловать его в щеку, как бы выразив свою симпатию и благодарность за вечер, но вдруг их губы встретились, и девушка уже не смогла отстраниться. Это был спонтанный поцелуй, который сбил её с толку. Нэтали чувствовала, что это слишком сложно для неё, слишком запутано, и её эмоции накрыли её с головой. Она остановилась и, глядя в его глаза, решила поцеловать его в нос. Ничего не говоря, Нэтали развернулась и оставила Харли стоять одного. Он не пошёл за ней и не настаивал, понимая, что именно прошлое Нэтали вызывает ту колкость в характере, с которой ему приходилось иметь дело. Получать отказ ему уже надоело.

Пока Нэтали укладывалась спать, Алфи вернулся домой. Он ходил по квартире с усталым лицом, разговаривая по телефону с мисс Ванессой Кэмбалл, женщиной, которая раз в месяц приходила, чтобы навести порядок в его спальне. Алфи знал, что сейчас ему нужны её услуги как никогда, особенно после того, как он своими неосторожными действиями превратил свою спальню в настоящие руины. Мисс Ванесса, с которой у Алфи сложились хорошие рабочие отношения, пообещала вернуться в ближайшие дни. Она согласилась сделать это за двойную оплату, что было вполне разумным решением, учитывая масштабы предстоящей работы. Алфи понимал, чтораз он решил изменить свою жизнь, пора было не только навести порядок в своих мыслях, но и в квартире. Придерживаясь этой новой философии, он решил, что пора освободиться от старых вещей и воспоминаний.

Сбросив вызов, мужчина налил себе стакан воды и выпил его одним глотком. Он чувствовал, как усталость от внутренней борьбы накатывает на него волной. Упав на диван, он размышлял о том, какие шаги предпринять дальше…

Глава 21

Нэтали сидела в поезде, уткнувшись в книгу «Кафе маленьких чудес» Николя Барро. Правда, мысли были далеко от страниц. Девушка пыталась найти утешение в литературе, чтобы отвлечься от хаоса, который происходил в её жизни. Странные чувства к Алфи и запутанные отношения с Харли казались Нэтали неким сюрреалистическим сном, из которого она не могла проснуться. Каждый раз, когда она пыталась убедить себя, что это всего лишь временные трудности, её сердце тянулось к Алфи с ещё большей силой. Нэтали мечтала стать Нелли Делакур, героиней книги, которая преодолевала любые преграды. Она завидовала Нелли, которая с лёгкостью справлялась с трудностями и находила в себе силы двигаться вперёд. Почему, думала она, нельзя просто отключить эмоции, как в романах, и идти дальше, не оглядываясь на прошлое? Она никогда не предполагала, что выбор между двумя мужчинами станет для неё такой сложной задачей.

С утра Харли не оставлял её в покое, присылая сообщения, но Нэтали не находила в себе сил ответить. Каждый раз, когда её телефон вибрировал, в груди раздавался болезненный укол. Она чувствовала, что застряла в безвыходной ситуации, и чем больше Нэт пыталась разобраться в своих чувствах, тем больше запутывалась. В ночной тишине, с сигаретой в руках и пятью чашками кофе в желудке, онане могла сомкнуть глаз. Уже вторые сутки Нэтали мучилась бессонницей, её мысли метались, как листья на ветру, и разум отказывался поддаваться логике. С шестнадцати лет она протестовала против всего, что её окружало, но теперь этот бунт обернулся против самой себя. Она сражалась со своими чувствами, с внутренними демонами, которые шептали ей о несправедливости жизни, которая когда-то казалась такой простой и понятной.

Каждый раз, когда она закрывала глаза, в её сознании всплывали образы Алфи и Харли – два совершенно разных мира, которые тянули её в разные стороны. Нэтали чувствовала, как её сердце разрывается на части, и это ощущение было невыносимым.

Каждыйпоцелуй с Харли оставлял теперь неприятный осадок, вызывая отвращение к самой себе, подобное тому, что она испытывала после случайных связей в барах. Она понимала, что нужно положить конец этому мучительному состоянию, что нельзя больше причинять боль доброму человеку, каким он ей казался. Нэтали стала придумывать прощальную речь, но все варианты казались банальными и неуместными. Как бы девушка ни пыталась сформулировать правильно слова, она понимала, что ранит Харли, доказывая, что все женщины – зло. Тем не менее что-то в этом мужчине удерживало Нэтали от окончательного разрыва. Возможно, он действительно мог стать тем лучшим другом, который так нужен героине в этот непростой период. И эта двойственность мыслей делала жизнь девушки ещё запутаннее и сложнее.

Нэтали закрыла книгу, чувствуя, что в таком состоянии читать невозможно. Слегка вздохнув, она вытащила телефон из кармана пальто и, быстро набрав сообщение Харли, нажала кнопку отправки.

«Привет. Всё хорошо, я в поезде, скоро приеду на работу. Созвонимся».

Ей было важно сообщить ему, что она в порядке, даже если настроение оставляло желать лучшего.

Когда поезд остановился на нужной станции, Нэтали вышла на перрон и, не теряя времени, направилась к книжному магазину. Холодный ветер, пронизывающий до костей, сразу заставил девушку съёжиться. Она быстро потянулась к своему шарфу, плотно запахнув его вокруг шеи, чтобы хоть как-то защититься от ветра. Лёгкая кофта под пальто оказалась не самым удачным выбором для такого времени года, и это ещё больше разозлило девушку. Её настроение ухудшалось с каждой минутой, когда она шла по перрону мимо унылых лиц прохожих, которые тоже не испытывали радости от этого серого дня. Каждый взгляд, который девушка ловила, пронизывал до самой души, создавая ощущение, что она находится в центре внимания, хотя на самом деле её никто не замечал.

«Как бы я хотела иметь пульт и перемотать день до вечера», – думала она.

Когда Нэт подошла к Риджент-стрит, её внимание привлёк знакомый силуэт. Девушка уже знала, кто это, но решила изобразить сердитое выражение лица, хотя на самом деле не могла сдержать улыбку. Харли стоял на тротуаре, держа в руках белую коробку. Его лицо светилось счастьем, словно он только что получил долгожданный подарок. Глаза мужчины искрились игривым блеском, напоминая Нэтали о детях, которые с восторгом разглядывают игрушки в витринах магазинов, мечтая, чтобы однажды они стали их собственными.

«Нэтали Миллер, надеюсь, ты сможешь лучше узнать его и, возможно, он начнёт тебе нравиться как мужчина», – сказала она сама себе, стоя на холодном ветру и изображая радость.

Однако её попытка улыбнуться напоминала расплавленное мороженое, медленно стекающее по руке в жаркий день. Тем не менее Харли, словно не замечая ни погоды, ни её состояния, уверенно шагал навстречу. Его вьющиеся волосы развевались на ветру, создавая впечатление, что он парит над землёй от счастья. Когда он раскинул руки, явно надеясь на тёплые объятия, Нэтали, желая сохранить хотя бы небольшую дистанцию, инстинктивно отступила назад. Тогда мужчина положил коробку на лавочку, чтобы освободить руки. Затем, сделав шаг к ней, он быстро обнял девушку, приподняв немного над землёй.

Харли наклонился к Нэт, собираясь поцеловать её в губы, но в самый последний момент девушка прикрыла его рот своей ладошкой. Улыбнувшись, она поцеловала его в щеку, и в этот момент между ними возникла лёгкая, но ощутимая неловкость. Мужчина тяжело вздохнул, его лоб коснулся её лба, и онапочувствовала, как сильно он её обнимает. Девушка могла уловить его дыхание, напоенное лёгким ароматом одеколона, и тепло, исходящее от тела. Несмотря на это, Нэтали не могла заставить себя почувствовать что-то более глубокое, чем просто дружеское тепло. Внутри неё не возникало тех трепетных мурашек, которые обычно появляются при близости с любимым человеком.

Харли продолжал обнимать Нэтали. Его руки нежно скользили по её спине, а затем опускались ниже, на ягодицы. Мужчина наслаждался каждым мгновением близости, чувствуя запах её волос, который напоминал ему о летнем утре в Италии. Однако Нэтоставалась отстранённой. Она краем глаза наблюдала за проходящими людьми и мысленно желала, чтобы Харли прекратил её касаться, ведь она всегда считала, что показывать свои чувства на публике – это нечто неуместное и даже вульгарное. Девушка не любила, когда окружающие становились свидетелями интимных моментов между парами.

– Привет! Я думала, что ты сидишь дома и от скуки пишешь мне такое количество сообщений, – нарушила она тишину, стараясь выбраться из его объятий. Её слова звучали немного холодно, и она сама это понимала, но не могла с собой ничего поделать.

– Привет, моя девушка, – с улыбкой ответил Харли, поцеловав её в лоб. – Я хочу быть с тобой каждую секунду.

Он отпустил Нэтали, и она почувствовала облегчение. Мужчина взял в правую руку белую коробку, которая, как она заметила, выглядела довольно интересно.

«Опять сюрприз от Харли», – пронеслось вголове, когда она закатила глаза. Попытки Харли удивить её становились всё менее эффективными. Вместо того чтобы испытывать восторг, она лишь вздыхала, и в её душе возникало желание немного отстраниться от него. Эти романтические жесты теперь казались навязчивыми и даже раздражающими.

Мужчина обнял её за плечи, и они направились в сторону магазина.

– Харли, ты же понимаешь, что это невозможно, – произнесла она, поправляя шарф, который он развязал своими настойчивыми движениями. – Каждая секунда вместе – это перебор. Я не хочу торопить наши отношения и проводить слишком много времени рядом. Боюсь, что так мы можем начать надоедать друг другу.

– Я знаю, – ответил Харли, и в его глазах читалось понимание. Он взял её за руку, и они продолжили идти. – Но мне всё равно важно провожать тебя на работу и встречать, – сказал он, глядя ей в глаза. – Это делает меня по-настоящему счастливым, надеюсь, это взаимно.

Его хитрый кошачий взгляд обладал особой силой, способной заставить девушку тут же пересматривать свои решения. Она знала, что он искренен, но в то же время её внутренний голос подсказывал, что нужно быть осторожной. Слишком близкие отношения могут привести к нежелательным последствиям.

– Я просто хочу, чтобы мы были счастливы, – продолжал Харли, не отпуская её руку. – Я понимаю, что у каждого из нас есть свои границы, и я не хочу их нарушать. Но иногда мне кажется, что ты слишком боишься открыться.

– Харли, всё слишком сложно, – тихо произнесла она.

Харли остановился и посмотрел на неё с нежностью, заставив Нэтали повернуть голову в сторону, чтобы не смутитьсяот его взгляда.

– Ты только знай, что я не тороплю тебя, – сказал он. – Я рядом и готов поддержать тебя, когда ты будешь готова.

Нэтали вздохнула. Она знала, что Харли никогда не сдастся. Он всегда будет бороться за неё и их отношения, независимо от обстоятельств. Ведь эта связь была для них обоих первой. Харли шёл рядом с улыбкой до ушей, и Нэтали понимала, почему герои романов кажутся ей отвратительными в любовных отношениях. Они были слишком идеальны, слишком от реальной жизни с её сложностями и несовершенствами. Но в Харли было что-то настоящее, что-то такое, что заставляло еёоставаться рядом с ним, несмотря на все сомнения и страхи. Только он принимал её такой, какая она есть, с её недостатками и внутренними демонами. Это было очень важно для Нэтали, ведь она долго искала кого-то, кто мог бы понять её и поддержать. Впервые в жизни она почувствовала опору, пусть даже и в такой неординарной форме. Нэтали положила голову ему на плечо. Ей было приятно, что рядом есть человек, готовый поддержать, даже когда она сама не верила в себя. Пусть даже его идеальность злила девушку, но это была не его вина. Харли просто хотел сделать Нэтали счастливой.

– Знаешь, – произнесла она тихо, – иногда мне кажется, что я не заслуживаю быть рядом с тобой. Ты такой хороший, а я… Я не могу избавиться от мысли, что не соответствую твоим ожиданиям.

– Нэтали, – Харли остановился и повернулся к ней, – ты не должна так думать. Каждый из нас имеет свои недостатки, и это абсолютно нормально. Я не идеален, и у меня тоже есть свои страхи и сомнения. Но мне важно быть с тобой. Мы справимся со всем вместе.

Нэтали ничего не ответила, просто улыбнулась и потянула его к магазину. Внутри оставалось ощущение неуверенности.

«Всё-таки надо немного сбавить обороты», – подумала девушка.

Когда они подошли к магазину, Харли протянул ей белую коробку, украшенную рисунками кактусов и чёрным бантом. Нэтали удивлённо посмотрела на него и взяла коробку. Девушка начала медленно открывать её, чувствуя, как внутри растёт волнение. Внутри оказался горшок с кактусом, и она не смогла сдержать смех – это был искренний, радостный смех, который давно не звучал в её жизни. Сама девушка не понимала, почему этот колючий друг вызвал у неё такие сильные эмоции. Кактус затронул что-то глубоко внутри, давно забытое, что она считала потерянным навсегда.Харли улыбнулся, увидев еёреакцию.

– А почему не целый грузовик кактусов? Ты же обещал в прошлый раз! Жалко денег? – с игривой ноткой произнесла Нэт, осторожно вынимая горшок с новым другом и протягивая пустую коробку Харли.

– Я понял намёк, – с улыбкой ответил он, щёлкнув девушку по носу. – Вечером у твоего дома будет ждать грузовик с кактусами!

– Я же пошутила! – ответила она, смеясь. – Спасибо, он прекрасен! – добавила она, продолжая рассматривать подарок с восторгом, словно в руках держала не просто кактус, а целый мир.

– Я рад, что тебе понравилось, – сказал Харли. – Какие у тебя планы на вечер? – спросил он, помогая открыть дверь магазина и собираясь войти вместе с ней, но девушка сразу стала выталкивать его за дверь.

– Нет, нет, нет, – быстро проговорила она.

– Подожди, я не хочу, чтобы кто-то узнал о нас в магазине. Моя напарница слишком любопытна. Она будет задавать мне вопросы весь день, – старалась объяснить Нэтали, почему ведёт себя так. Но это была не единственная причина. Ей просто хотелось на мгновение вернуться к жизни, какой она была до встречи с Алфи и Харли, ощутить себя свободной от всех ожиданий и расспросов.

– Хорошо, я не настаиваю, – ответил Харли. – Но, кажется, именно сейчас твоя напарница пристально нас рассматривает, – почти шёпотом произнёс он, наклонившись ближе. Его дыхание коснулось её уха, и от этого прикосновения по её коже пробежали мурашки. Девушка вздрогнула, стараясь скрыть, что его слова и близость вызывают у неё растерянность и смущение. Она обернулась и увидела, как её напарница, с любопытством глядя в их сторону, шептала что-то под нос и хлопала в ладоши.

– Чёрт! День обещает быть слишком вопросительным, – проворчала Нэтали, пытаясь сделать вид, что Харли – просто знакомый.

В этот момент она почувствовала, как щёки слегка покраснели от смущения. Харли, заметив её замешательство, с улыбкой спросил:

– Так какие планы на вечер?

Он хотел обнять её, но Нэтали резко отстранилась.

– Ехать домой и отдыхать! – ответила она, стараясь скрыть своё волнение, и сделала шаг в сторону.

– Послушай, я утром звонил Айви, помнишь, девушку Алфи? Она же владелица бутика с одеждой. Так как мы с тобой идём послезавтра на свадьбу, тебе понадобится платье, – продолжал Харли, не замечая, как её настроение меняется.

– Стоп-стоп! – резко прервала его Нэтали. – Это предложение отправляется в мусорный бак вместе с твоими планами. Ни на какую свадьбу я не пойду! – возразила она, чувствуя, как внутри закипает гнев. Нэтали не могла понять, почему Харли считает, что она обязана быть его спутницей.

«Почему он думает, что я его игрушка или вещь, которую можно просто взять с собой?» – думала она, сжимая кулаки от волнения.

Харли, не обращая внимания на её протест, продолжал настаивать:

– Мы идём, и это не обсуждается. Ты моя девушка, и ты обязана сопровождать меня!

Его самоуверенная улыбка только подливала масло в огонь её раздражения. Нэтали почувствовала, как внутри неё загорается желание отстоять свои границы. Она не собиралась быть той, кто всегда подстраивается под желания других.

Её внутренний голос кричал: «Это не нормально!»

– А что я ещё обязана? – выпалила она, её голос дрожал от эмоций. – Я не давала тебе разрешения называть меня своей девушкой. Если мы поцеловались или пытаемся начать отношения, это не значит, что я обязана продолжать! И что значит "обязана"? – злобно произнесла Нэтали. Её возмущал тон его голоса, будто она была его собственностью. Увидев в окне, что Лили продолжает наблюдать за ними, Нэтали схватила Харли за руку и потянула в сторону, чтобы скрыться от любопытных взглядов. Она не хотела, чтобы их ссора становилась зрелищем для других.

– Нэтали, успокойся, притормози, – попытался он её успокоить, но она резко отпустила его руку и сделала шаг назад.

– Нет! – отрезала она. – Я понимаю, что ты ни с кем не встречался, и у меня тоже нет опыта, но я не давала согласия на посещение свадьбы. И вообще, официально согласие стать твоей девушкой тоже не давала! Ты даже не спросил, хочу ли я быть ею!– Нэтали сама уже не понимала, что говорит от злости. Её слова вырывались из неё как будто в последний момент, и она чувствовала, что теряет контроль над ситуацией.

Она была убеждена, что никто не имеет права решать за неё, что делать или как себя вести. Это внутреннее убеждение стало её защитным механизмом, когда девушка сталкивалась с попытками манипуляции. Каждый раз, когда кто-то пытался навязать ей своё мнение или решение, внутренний протест Нэтали Миллер становился всё сильнее. И поведение Харли сейчас возмущало её до глубины души.

– Нэтали Миллер, ты согласна стать моей девушкой? – произнёс Харли, пытаясь сесть на одно колено, но в ответ получил удар в плечо.

– Ты издеваешься? – воскликнула она, не в силах сдержать эмоции. – Почему ты всегда превращаешь всё в шутку? Это совсем не смешно! – Нэтали надула губы и протянула ему горшок с кактусом. Мужчина его взял и поставил возле ног. Он смотрел на девушку, которая пыталась что-то рассмотреть на небе.

– Пожалуйста, будь рядом в этот день, – сказал Харли, его голос стал тише. Мужчина понял, что перегнул палку. – Я не всегда думаю, когда говорю. Но мне важно, чтобы ты была рядом. Я оплачу все расходы на платье и услуги визажистов. Просто подумай до вечера, хорошо?

Он пытался создать атмосферу романтики, проведя рукой по своим волосам, как это делают главные герои в романтических фильмах. Харли надеялся, что такой жест поможет сблизить их, но Нэтали не ощущала ни романтики, ни близости. Вместо этого её охватило раздражение и растерянность. Затем, в попытке установить контакт, мужчина провёл рукой по её подбородку и улыбнулся. Однако и эта улыбка не принесла девушке успокоения. Харли прижал её к себе, продолжая смотреть в глаза, но Нэтали, уставшая от этой перепалки и его настойчивого внимания, убрала руки и сделала шаг назад.

– Харли, перестань так себя вести, – произнесла она, стараясь сохранить спокойствие. – Тебе не идёт быть соблазнительным. Я подумаю над твоим предложением. Но, если ещёраз скажешь, что Нэтали Миллер обязана что-то делать, – она легонько ударила его в плечо, – заблокирую тебя во всех смыслах этого слова. И ещё раз услышу слово «должна», – добавила она, снова ударив его, и на этот раз чуть сильнее. Харли вскрикнул, и Нэтали не могла сдержать улыбку, наблюдая за его реакцией. – Разорву наши отношения.

Это была не просто угроза, а искреннее намерение. Нэт не хотела быть просто «вещью» или аксессуаром, который можно взять на свадьбу.

– Я понял, только больше не бей, – произнёс он, смеясь и потирая плечо, на котором ещё остались следы её «наказаний». – Напиши ближе к концу рабочего дня, что ты решила, чтобы я договорился с Айви.

Нэтали просто кивнула, подняла горшок с кактусом и направилась к двери магазина.

– Ты меня даже не поцелуешь? – спросил Харли, пытаясь подшутить над ней.

Нэтали остановилась, обернулась к немуи, не сдерживая улыбки, показала средний палец. Затем она поцеловала горшок с кактусом, как будто это был её верный спутник на все времена, и вошла в книжный магазин, помахивая Харли рукой на прощание. Его смех раздался в воздухе, когда он наблюдал за её причудами. После этого мужчина немного постоял, а затем направился к своей машине, продумывая, как провести вечер с этой удивительной девушкой.

Когда Нэтали вошла в магазин, Лили уже ждала её, словно излучая радость с улыбкой до ушей. Эта девушка выглядела так, будто только что вышла из волшебной сказки: на ней был яркий красно-оранжевый свитер с жёлтыми рукавами, зелёная юбка, голубые колготки с синими облаками и фиолетовые туфли. На голове красовался бирюзовый бант с белыми пушистыми кружочками. Нэтали, уже привыкшая к необычным и ярким нарядам Лили, решила не комментировать её внешний вид. Она просто направилась в комнату для персонала и поставила своего нового друга на стол рядом с микроволновкой. Лили быстро вошла за ней, скрестив руки на груди, и начала пристально разглядывать Нэтали, как будто та совершила что-то недопустимое.

– Что? – спросила Нэтали, чувствуя себя немного неловко под внимательным взглядом коллеги.

Лили, не отводя глаз, с любопытством произнесла:

– Кто этот красавчик?

Она потёрла ладони и уселась напротив Нэтали, ожидая подробностей, которые так долго ждала. А именно, о романтических приключениях Нэтали Миллер.

– Знакомый! – резко ответила Нэтали и встала, направляясь к выходу, не обращая внимания, как Лили надувает свои щёки.

– Нэтали, ну… – пыталась продолжить Лили, но онауже вышла из комнаты, оставив коллегу в полном недоумении.

Лили вздохнула, понимая, что ей не удастся узнать правду о загадочном молодом человеке, и решила немного отвлечься. Она подошла к кофейному автомату, заварила себе чашку чая, а затем направилась к стене, где висела их фотография с Джеймсом. Лили поцеловала его изображение несколько раз, делая это на удачу. Девушка не собиралась сдаваться так легко. В голове уже зрела идея, как завоевать доверие Нэтали. Она решила заварить ещё одну чашку чая, чтобы попытаться уговорить свою загадочную коллегу поделиться своими секретами. Ведь за год Нэтали Миллер впервые была замечена с мужчиной. Лили достала из портфеля свою домашнюю выпечку – кексы с ягодами, которые приготовила накануне. Выложила их на тарелке, представляя, как Нэтали не сможет устоять перед таким угощением.

Пока Лили шла с чашкой чая и кексами в основной зал, Нэтали изучала список книг, которые остались после недавней распродажи. Она внимательно анализировала, какие из оставшихся экземпляров можно было бы выставить на следующих акциях, чтобы привлечь внимание покупателей и увеличить продажи. В это время в магазин зашёл директор. Его уверенная походка и строгий, но дружелюбный взгляд привлёк внимание девушки. Она всегда уважала его за умение поддерживать баланс между строгостью и добротой.

Директор был человеком, который проявлял интерес к своим сотрудникам, но делал это сдержанно, без излишней фамильярности. Он требовал от них опрятного внешнего вида. Странные причёски и чрезмерный пирсинг не вписывались в его представление о корпоративной культуре. Однако, несмотря на свою строгость, директор был щедрым на премиальные и всегда готов предоставить выходной, если это было необходимо. Его забота о сотрудниках проявлялась в мелочах, и Нэтали это очень ценила. Интересно, что директор также старался избегать общения с Лили, что, в свою очередь, создавало между ним и Нэтали своеобразную связь.

Он поинтересовался, как у девушки дела с рукойи пожелал ей скорее забыть этот ужасный инцидент. Нэтали улыбнулась в ответ и продолжила изучать список книг.

Тем временем, Лили подошла к Нэтали, которая смотрела в окно, наблюдая за прохожими. Девушка поставила рядом с ней чашку чая и тарелку с кексами. Она положила руку Нэтали на плечо, пытаясь таким образом поддержать девушку в этот момент, и, продолжая смотреть в окно, спросила:

– Так кто этот красавчик?

Нэтали вздрогнула от такого поворота событий и действий Лили. Если бы не покупатели в магазине, то сейчас весь чай и стоящая тарелка с ужасно пахнущими кексами оказались бы размазанными на лице Лили. Нэтали постараласьне показывать своих эмоций и, не отрываясь от окна, спокойно ответила:

– Это просто знакомый. Ничего особенного.

Она убрала руку Лили со своего плеча, не желая обсуждать эту тему.

– С просто знакомым так долго не стоят и не смотрят друг на друга, – настаивала Лили, не собираясь сдаваться. – Я же вижу, что ты что-то недоговариваешь. Расскажи мне всё, пожалуйста!

– Лили, у тебя работы нет? – спросила девушкав надежде, что кто-нибудь окликнет её за консультацией, чтобы отвлечь Лили от назойливых вопросов.

– Пожалуйста, расскажи, и я отстану, – с улыбкой подняла руки Лили, словно сдаваясь.

– Хорошо, – неохотно произнесла Нэтали, вспоминая свою первую встречу с Харли. – Мы познакомились в баре.

– Как-то скучно, – заметила Лили, поднимая брови. – А подробности? Как его зовут, сколько лет?

Онапротянула Нэтали тарелку с кексами, но та отмахнулась, хотя кексы выглядели довольно аппетитно, но их запах вызывал лишь отвращение. Лили, не обращая внимания на протест коллеги, сама откусила один из кексов и снова протянула его Нэт, предлагая попробовать. Миллер, не в силах терпеть эту сцену, решила быстро соврать.

– Он проводил меня до дома вчера, а сегодня подарил миленький кактус. Всё, конец истории! – произнесла она, вставая и направляясь к стеллажам, чтобы навести порядок.

– Как романтично, кактус! – вздохнула Лили и выкрикнула ей вслед. – Это любовь, Нэтали Миллер.

Но Нэт уже не слышала её. Она всунула наушники в уши, стараясь погрузиться в мир музыки, чтобы заглушить не только голос Лили, но и свои собственные мысли.

Пока наша героиня наводила порядок в книжном магазине, расставляя книги на полках и обслуживая клиентов, Алфи шёл на встречу с братом. Около дома он остановился, чтобы сделать глоток воды, стараясь проглотить таблетку от головной боли. Ночь мужчина провёл без сна, испытывая стыд за своё поведение. Особенно онсожалел о грубых словах, сказанных в адрес Айви. Несмотря на сложные и неоднозначные отношения с ней, дружба с этой девушкой была для него очень важна.

Но не только это было причиной его переживаний. Алфи также сожалел о том, как поступил с Нэтали. Как оказалось, бороться за их любовь в одиночку – задача почти невыполнимая. Алфи чувствовал, что может окончательно потерять её, особенно теперь, когда она начала встречаться с его другом. Это было невыносимо, и ему нужно было что-то предпринять, чтобы изменить эту ситуацию. Поэтому ночью ему пришла в голову идея стать таким же другом, каким он был для Айви. Алфи понимал, что, поддерживая её в отношениях с Харли, он сможет лучше понять, что происходит в её жизни. Возможно, даже предугадать все желания этой девушки.

Да, это был рискованный шаг, но Алфи Эванс был готов на всё, чтобы не позволить Харли завоевать сердце Нэт. Он понимал, что должен быть на шаг впереди, чтобы защитить её от возможных разочарований.

А ещё за ночь Алфи сделал вывод, что все его действия были продиктованы не только заботой о Нэтали, но и ревностью. Ведь они с Артуром всегда считали себя ловкими завоевателями сердец, и тот факт, что Харли, казалось, легко завоевал эту девушку, сильно задел его самолюбие. Он до сих пор не мог забыть тот случай с проституткой, которую тот заказал для себя. Мужчина помнил, как та, быстро вернувшись из спальни, бросила деньги на стол и сбежала, не объясняя причин. Этот случай оставил у Алфи множество вопросов и подозрений. Теперь, когда Харли строил отношения с Нэтали, Алфи не мог оставить её одну в этом сложном романе. Как истинный друг, он обязан был оберегать девушку от плохих мужчин, даже если сам мечтал о том, чтобы быть рядом с ней.

Когда Алфи вошёл в квартиру Сета, его охватило странное чувство ностальгии. Он только сейчас заметил, что тут ничего не изменилось. Когда он был здесь в прошлый раз, то даже не обратил на это внимание. Теперь, стоя на пороге, он понял, что пора прекращать так много пить, иначе он точно рискует упустить все важные моменты своей жизни.

Вся обстановка квартиры напоминала ему о той женщине, которая вложила в эти комнаты свою душу и тепло. Алфи было тогда шестнадцать, когда мать купила для Сета эту квартиру на Итан-плейс. Она сама занималась дизайном интерьера, выбирая зелёно-бежевые тона, которые были её любимыми. Эти цвета были повсюду: на стенах, текстиле, в отделке мебели. Мать тщательно всё подбирала – от большого дубового стола, который они втроём выбирали, до мелких аксессуаров, таких как рамки для фотографий. Алфи был редким гостем у брата, и тот факт, что Сет ничего не изменил в квартире, удивил его.

Пройдя в гостиную, он увиделбрата, который сидел за столом с адвокатом. Комната была залита мягким солнечным светом, пробивающимся сквозь большие окна. Алфи закрыл глаза и вдохнул знакомый запах дома, который напомнил ему о беззаботных днях подросткового возраста. Казалось, он снова сидел за этим столом, рассказывая матери о своих первых симпатиях, в то время как Сет, сосредоточенный на документах, бурчал под нос, что они отвлекают его от работы.

Алфи продолжал стоять в стороне, наблюдая за ним. Он кивнул Сету в знак приветствия, но тот лишь указал на стул, намекая, что сейчас не время для разговоров. Алфи сел, взял в руки папку и погрузился в изучение договора, пытаясь разобраться в сложных юридических нюансах и тонкостях сделки. Адвокат, сидевший напротив, объяснил, как правильно заключать контракты и как вернуть часть гостиниц обратно в состав компании. В процессе беседы Алфи узнал, что их дядя, исполняя обязанности управляющего, почти разорил семейный бизнес за несколько лет. Это открытие объясняло гнев Сета и его решимость спасти то, что было для него так дорого.

И Алфи снова стало стыдно. Да, он не любил отца и этот семейный бизнес. Однако, когда он увидел, с какой страстью и преданностью Сет борется за дело, которое отняло у них родителей, изменило все его убеждения. Он увидел в брате то, что не замечал раньше – любовь к семье и к их общему прошлому, к тем воспоминаниям, которые связывали их. Это открытие заставило мужчинупересмотреть своёотношение к Сетуи, наконец,взять ответственность за семейные дела.

– Давайте сделаем перерыв, – произнёс Сет, закатывая рукава своей чёрной рубашки. Он встал и направился к помощнице, которая находилась в углу комнаты. – Два чая, пожалуйста, – сказал он, обращаясь к ней, а затем повернулся к Алфи. – А ты что будешь, чай или кофе?

– Кофе с молоком и двумя ложками сахара, – пробормотал Алфи, стараясь избегать взгляда брата. Он чувствовал себя как провинившийся щенок, которому не хватает смелости признаться в своих ошибках. Взяв в руки карандаш, он начал рисовать произвольные линии на листе бумаги.

– Извините, мистер Эванс, я отойду на пару минут, – сказал адвокат и вышел из гостиной, оставив братьев наедине.

Вскоре помощница подошла с подносом, на котором стояли две чашки горячего зелёного чая и одна чашка кофе. Она поставила чашки перед Сетом и Алфи, а рядом положила тарелку с печеньем и кусочками сыра. Сет поблагодарил её и сделал глоток.

– Извини за вчерашнее! – неожиданно сказал Алфи, размешивая сахар в своём кофе.

– Ты не у меня должен просить прощения, а у Айви. Надеюсь, у тебя хватило ума извиниться? – строго ответил Сет, его глаза встретились с глазами брата.

– Нет, – тихо произнёс Алфи, избегая егоосуждающего взгляда.

– Я и не сомневался, что весельчак Алфи Эванс будет просить прощения у женщин. Это у тебя с ней странные отношения? – с любопытством поинтересовался Сет, отпивая снова глоток чая и наблюдая за реакцией брата.

– Нет, – с безразличием ответил Алфи, отпивая кофе.

– Я не удивлён. Ты всегда любил женское внимание. Видимо, опыта с Саммерс тебе не хватило, – произнёс Сет, пытаясь его подколоть. – Но это твоя жизнь.Я рад, что ты пришёл, несмотря на вчерашний инцидент, и вникаешь в суть работы.

Алфи почувствовал, как его лицо покраснело от стыда. Он попытался оправдаться, но слова застряли у него в горле:

– Вчера я был пьян! – начал он, продолжая водить карандашом по листку.

– В нашей компании существует строгий регламент по поводу алкоголя, так что, пожалуйста, прекращай с этим, – произнёс Сет, продолжая пристально смотреть на Алфи, который, казалось, всеми силами избегал его взгляда. – Если ты не изменишь своё поведение, акции будут проданы на благотворительность, и ты окажешься на дне, а оттуда помощи от меня не жди, – добавил он, стараясь передать всю серьёзность своих слов.

– Я понял и постараюсь больше не пить, – ответил он, чувствуя, что произносит эти слова неубедительно.– А что насчёт тридцати процентов акций Люка? Как ты собираешься их выкупить? – спросил Алфи, пытаясь отвлечься от неудобной темы.

– Люк за свои махинации и мошеннические действия будет рад избавиться от акций за любую цену, чтобы избежать дальнейших проблем с законом, – ответил Сет.

– Значит, ты собираешься предложить ему что-то вроде «выхода»? – поинтересовался Алфи, пытаясь понять стратегию брата.

– Да, именно так, – подтвердил Сет. – Мы можем использовать его любовь к свободе и желание избавиться от проблем, чтобы выкупить акции по низкой цене. Это довольно рискованная, но в то же время разумная стратегия.

– Как всегда, у мистера зануды есть план! – пробормотал Алфи, отпивая кофе. Его сарказм был очевиден, но Сет не хотел продолжать эту тему, зная, что это может вызвать новые споры и разногласия между ними.

В этот момент в комнату вошёл адвокат, прерывая их разговор. Сев рядом с Сетом, он отпил глоток чая и, слегка покашляв, произнёс:

– Прошу прощения за задержку. Можем продолжить наш разговор.

Сет кивнул, а Алфи, сидя напротив, тихо добавил:

– Надеюсь, у тебя всё получится.

Сет продолжал внимательно изучать брата, пытаясь понять, действительно ли тот заинтересовался семейным бизнесом или просто пытается отвлечься от своих пьяных выходок. Но когда онзаметил, что Алфи снова взял в руки карандаш и начал рисовать, его надежды начали угасать. Он увидел в Алфи лишь того мальчишку из детства, который всегда прятался от своих обязанностей и реальной жизни, предпочитая мир творчества.

– Конечно, всё получится! – с уверенностью сказал Сет, вставая со стула. Он подошёл к своей помощнице, отдал ей пустую чашку и направился к дивану. Внезапно мужчина вытащил ключи из кармана пиджака и, подойдя к столу, положил их рядом сАлфи.

– Это твоя машина. Если ты ещёпомнишь, как водить, – добавил он и сел рядом с адвокатом, продолжая изучать документы.

Алфи, не отрываясь от рисования, мельком бросил взгляд на ключи. Они напомнили ему о последней ссоре с отцом. Мужчина тогда мечтал вырваться из этого дома и надеялся, что вскоре сможет переехать в свою собственную небольшую студию, о которой его мать обещала поговорить с отцом. Жить отдельно, вдали от постоянных упрёков и недовольства, казалось ему единственным способом обрести свободу.

Однако когда настал день его совершеннолетия, вместо долгожданного переезда, Дилан преподнёс ему подарок – чёрный Range Rover. Отец, с ухмылкой на лице, произнёс фразу, которая до сих пор резонировала в его памяти:

«Хоть своих девиц порадуешь, бестолочь».

Эти слова, полные презрения и недовольства, стали последней каплей для Алфи. Разочарованный юноша швырнул ключи обратно в лицо отцу, собрал свои вещи и уехал жить к Артуру, оставив позади не только дом, но и все свои мечты о нормальных отношениях с отцом.

Несмотря на все усилия своей матери, которая изо всех сил старалась наладить отношения между ними, молодой человек продолжал избегать встреч с Диланом Эвансом. Он не просто игнорировал звонки и сообщения, но и всячески отстранялся от любых попыток примирения. А затем в его жизнь ворвались обрывки новостей и статей о трагической гибели родителей…

Сейчас, когда Алфи держал в руках ключи от машины, то вновь вернулся в тот злополучный день, когда находился в кабинете адвоката, слушая оглашение завещания. Он помнил, как, услышав о чёрном Range Rover, вышел из кабинета, не в силах сдержать горький смех, который больше напоминал крик души. Эта машина стала символом разрыва его отношений с матерью, ведь именно из-за неё он потерял возможность видеть её так часто, как хотел. Алфи не мог сдержать эмоции – он крушил всё вокруг: разбивал посуду, рвал бумаги, кричал в пустоту, не находя утешения ни у кого. Друзья пытались привести его в сознание, принося новую порцию спиртного, но каждая пустая бутылка, летевшая в стену, только усиливала его страдания. Устав от всего этого, он решил уехать в Бостон, чтобы изучать архитектуру. Это решение стало для него своеобразным бегством от реальности, от всех обид, которые он оставил в родительском доме вместе с ключами от машины. Он даже забыл о том пункте завещания, который касался автомобиля, как будто старался вычеркнуть всё, что напоминало ему о прошлом.

Но, как известно, от судьбы не убежать. Прошлое не отпускало, и вот снова настоящее Алфи соприкасалось с воспоминаниями. Перед глазами возник образ отца, стоящего в дверях гаража, за спиной которого виднелся тот самый чёрный Range Rover. Дилан Эванс смотрел на сына с суровым выражением лица, в глазах его читалось разочарование, которое Алфи ненавидел больше всего. В этот момент он снова почувствовал ту же неприязнь и гнев, которые испытывал в детстве. Мужчина сжал в руках ключи от автомобиля, словно пытался выжать из них всю боль, которую они ему причинили. Он не хотел больше вспоминать лицо отца. Алфи положил ключи на стол и, допив кофе, подал чашку помощнице, которая уже давно стояла за его спиной.

– Мне не нужна эта машина, я и на такси отлично езжу! – заявил Алфи, поправляя волосы и поглядывая на часы.

Время летело слишком быстро: казалось, он только что пришел, а уже почти обед.

– В любом случае, это твоя машина, и ты можешь её забрать, – сказал Сет, открывая папку с документами, в которой были собраны сведения по гостиницам. – На личного водителя ты ещё не заработал, – добавил он, и по его кивку адвокат продолжил посвящать младшего брата в изучение всех тонкостей их компании.

Алфи лишь улыбнулся на подколку. Он продолжал изучать фотографии всех объектов компании и был поражён тем, сколько гостиниц принадлежало их отцу. Наблюдая за Сетом, он замечал, как загораются его глаза, когда тот делился историями о каждой гостинице. Это было не просто дело, а настоящая часть его жизни. Сет знал каждого сотрудника по имени и был в курсе всех тонкостей работы гостиниц, охотно делясь этой информацией с братом.

Он также рассказал Алфи о своих планах по модернизации и расширению сети отелей, упомянув новые проекты, которые собирался запустить, как только Люк покинет компанию. Алфи был впечатлён амбициозностью замыслов Сета. Он постучал карандашом по столу, пытаясь представить, что мог бы предложить компании как архитектор. Однако вскоре пришёл к выводу, что, несмотря на свои навыки, мир бизнеса – это не его стихия. Впереди его ожидал долгий и скучный путь освоения всех нюансов гостиничного дела.

«Всего год, Алфи, всего год», – утешал он себя.

Глава 22

Нэтали почти закончила расставлять книги на полках. Сегодня в магазине было немноголюдно, и этопозволило создать девушке свои собственные миры на торговых стеллажах. Она часто переставляла местами книги, подбирая их по цвету обложек, жанрам и даже по настроению, которое они могли вызвать у читателя. Нэт была уверена, что каждый покупатель должен иметь возможность легко найти ту самую книгу, которая сможет увлечь его, будь то увлекательное фэнтези, захватывающий детектив или трогательный роман о любви.

Внезапно её взгляд упал на одну из полок, где на видном месте лежала книга с броским названием «Как быстро выйти замуж». Эта книга явно соответствовала современным трендам, обещая читательницам лёгкие и быстрые решения для достижения семейного счастья. В мире, где многие стремятся к идеальным отношениям, подобные публикации становятся настоящими бестселлерами. Однако реальность часто оказывается гораздо сложнее и запутаннее, чем обещают авторы таких книг.

Девушка вспомнила, что ещё не приняла окончательного решения по поводу предложения Харли. Внутри неё разгорелась борьба: идти на это мероприятие или отказаться? Столкновение с Алфи Эвансом, с которым она не хотела встречаться, вызывало у неё тревогу. В последние недели Нэтали заметила, что часто шла против своих привычных правил. Она соглашалась на просьбы окружающих, даже если это шло вразрез с её внутренними желаниями. Ей казалось, что она должна сказать «нет», но какая-то невидимая сила заставляла её делать наоборот, поступать так, как бы она никогда не поступила.

А свадьбы всегда были многолюдными мероприятиями, особенно среди состоятельных слоев общества. Нэтали чувствовала бы себя не в своей тарелке среди дам с высоким чином, бизнесменов и прочих мажоров, которые, казалось, не знали, что такое зарабатывать на своё существование. Она терялась в этих размышлениях, осознавая, что на таком событии ей будет сложно найти своё место. Однако внутренний голос продолжал подсказывать, что, возможно, именно этот шаг поможет ей понять саму себя и свои истинные желания.

Взяв книгу с полки, девушка начала её листать, но не смогла сосредоточиться на содержании. Она не имела ничего против автора, но читать подобные книги, которыебольше походилина сборник советов, чем на настоящую литературу, ей не хотелось. Ведь любые отношения требуют времени и усилий, а не каких-то волшебных рецептов. После нескольких минут безуспешных попыток найти в тексте что-то стоящее, Нэтали закрыла книгу и поставила её за другие издания по психологии, надеясь, что на неё никто не обратит внимания.

Закрыв глаза, Нэт погрузилась в свои фантазии. В её воображении она стала героиней известной истории «Золушка», а рядом с ней появился принц Харли. Она представляла себя простой девушкой, живущей в маленьком сарае, где вместо милых мышат и забавных птичек у неё были лишь сигареты и бутылки вина. Мачеха в её воображении была её собственной матерью, с которой у Нэтали, как и в сказке, не складывались отношения. Отец был лишь тёмной фигурой из прошлого, призраком, который не оставил после себя ни тёплых воспоминаний, ни поддержки. В её воображаемом мире он был как чёрная маска без лица.

К ней с Харли с неба спускалась фея-крёстная Айви, которая, взмахнув своими руками, превратилаНэтали в настоящую принцессу, а Алфи Эванса в лошадь… А тыква, о которой говорилось в сказке, превращалась в карету, сверкающую золотыми огнями, и этот красивый жеребец, пыхтя, вёз девушку на бал, где всёвокруг казалось ужасно унылым и серым, как её реальная жизнь… Нэт передёрнуло от этих фантазий.

Девушка улыбнулась, поправила книги с фантастикой на полке и, потирая нос,пошла к стойке.

«Мне всё-таки стоит попробовать сходить на свадьбу с Харли», – думала Нэтали, сжимая кулаки.

«Мне так интересно увидеть ту девушку, которая причинила боль Алфи Эвансу. Возможно, я смогу понять, как правильно играть в его игры! И снова я думаю о нём…»

В конце концов, Нэтали решила, что пора взять ситуацию в свои руки. Она достала телефон и набрала номер Харли, стараясь успокоить себя.

«Что я делаю? Может, это плохая идея?» – прокручивалось в голове, но она продолжала слушать гудки.

– Моя Снежная Королева, приготовила свой вердикт? – раздался весёлый голос на том конце провода. Он уже подъезжал к книжному магазину Нэтали.

– Как иронично, – ответила она с усмешкой. – Жаль, что я не умею замораживать твои чувства. Я согласна пойти с тобой на свадьбу, но выбор платья будет за мной. Ты не будешь мне мешать! – добавила Нэт, нервно покусывая мизинец, когда начала ходить вдоль стеллажа с книгами. Девушка не была уверена, что это хорошая идея – идти на свадьбу, где все будут счастливы и влюблены, а она будет чувствовать себя чужой.

– Ура! Я так рад! – воскликнул Харли. – Я заберу тебя и подожду на улице. Я почти рядом.

Мужчинабыл на седьмом небе от счастья. Всё шло по его плану, и он ощущал, как его влияние на Нэтали начинает расти. Наконец, онсмог перевернуть ситуацию в свою пользу.

– Нет, ты отвезёшь меня и поедешь по своим делам, – сказала она, пытаясь сохранить дистанцию. Нэт знала, что выбор платья займёт не пару часов, а гораздо больше времени. – Я никогда не была на подобных мероприятиях, и мне нужно придумать подходящий образ. Ты только будешь смущать меня…

Подойдя к окну, Нэтали наблюдала, как Харли припарковал свою машину на дальнем конце улицы.Ей казалось, что если бы светило солнце, то все его лучи освещали бы этого мужчину. Но, несмотря на это, девушку не покидало чувство тревоги. Харли казался слишком идеальным, слишком загадочным, и Нэтали никак не могла найти в нём изъян. Это пугало её.

Отвернувшись от окна, она взъерошила волосы и направилась в сторону комнаты для персонала, продолжая ожидать ответа от Харли.

– Хорошо! – наконец проговорил он и, сбросив вызов, положил телефон в карман. Мужчинашёл к книжному магазину с уверенностью победителя. Ему хотелось кричать на всю улицу, что он наконец-то смог одолеть независимую Нэтали Миллер.

Тем временем Нэтали, войдя в комнату, начала быстро переобуваться, чтобы не заставлять Харли долго ждать на улице. Она посмотрела на кактус и улыбнулась. Хоть сейчас и не было возможности забрать его с собой, она знала, что новый зелёный друг будет ждать своего часа на работе. Расчесав волосы и накинув пальто, Нэтали направилась к выходу, надеясь, что вечер пройдёт без лишних сюрпризов.

Однако её планы снова нарушил Харли.

Внезапно она ощутила, как крепкие мужские руки схватили её и поцеловали в губы, заталкивая обратно в комнату и закрывая за собой дверь. Она была в полном шоке и не могла сразу осознать, что происходит. Оттолкнув Харли, она встретила его сверкающую улыбку, которая в этот момент казалась ей скорее пугающей, чем привлекательной. Он снова попытался обнять её, запуская руки в её волосы, но Нэтали быстро села на корточки и вырвалась из его объятий. Его смех лишь усилил её раздражение.

– Какого чёрта, Харли? Что ты творишь? Я же просила не заходить сюда! – злобно прошипела она, поправляя свои взъерошенные волосы.

«Иногда он ведёт себя нормально, а иногда словно помешанный», – размышляла она, смотря на своё отражение в зеркале.

– Нэтали, ну не кричи ты так, – произнёс Харли, пытаясь взять её руку в свои. Но она одернула её и сделала шаг назад.

– Кто вообще тебя пустил в комнату для персонала? – рявкнула она, нервно швырнув ногой свои туфли в угол.

– Твоя коллега, кстати, очень милая девушка, умная и добрая. Она сказала, что счастлива за тебя. А ещё добавила, что у кого-то наконец-то появился парень, – сказал мужчина, снова улыбаясь и пытаясь приблизиться к Нэтали. Но та, не желая идти на компромисс, вновь резко отступила назад, скрестив руки на груди.

– Кто бы сомневался! У тебя что, совсем мозгов нет? Целовать меня в комнате для персонала и вообще прийти сюда. Я же утром просила не заходить ко мне в магазин! – выпалила Нэтали, отталкивая его и выбегая из комнаты. Лили, шедшая навстречу с доброй улыбкой и желанием о чём-то рассказать, тоже была грубо отброшена к стене. Она не ожидала, что окажется свидетелем такой сцены, и в её глазах отразилось удивление.

Следом за ней стремительно мчался Харли, быстро извиняясь перед растерянной Лили. Он сделал лёгкий поклон и, словно ветер, ринулся догонять свою «колючку Миллер». Лили вздохнула, провела рукой по своим волосам и задумалась. Ей тоже не помешало бы добавить немного страсти в её отношения с Джеймсом. Она мечтала о том, чтобы он, полон эмоций, бросился за ней в погоню, охваченный гневом и ревностью, как в романтических фильмах, где любовь всегда переполнена драмой и яркими чувствами.

Выскочив на улицу, Нэтали вдохнула полной грудью свежий воздух. Она больше не собиралась терпеть поведение Харли, которое порой казалось ей невыносимым. Она мысленно ругалась на его легкомысленные поступки, заставлявшиедевушку злиться. Однако просто уйти от него она не могла. Каждый раз, когда он вытворял что-то неожиданное, Нэтали оставалась на месте, ожидая его объяснений и извинений, словно это было ее предназначением. И снова она не смогла произнести «нет». Закрыв глаза, девушка старалась успокоить себя, погружаясь в свои мысли. В этот момент за ее спиной послышались шаги, и она ощутила тепло руки Харли на своем плече. Его прикосновение было нежным и уверенным, словно обещание, что он здесь, чтобы поддержать ее. Нэтали медленно открыла глаза и обернулась, встретившись с его взглядом, полным растерянности.

– Я был идиотом, – произнёс он извиняющимся тоном. – Прости меня. Обещаю, никаких поцелуев, никаких приставаний, только с твоего разрешения. Даже если ради этого мне придётся ждать тебя вечность, как преданный пес Хатико.

– Перестань использовать этих персонажей в своей речи, – надула губы девушка. – И ещё, никогда не называй меня Снежной Королевой!

– Простишь ли ты меня, покорного вашего рыцаря, сильная и независимая Нэтали? – улыбнулся Харли, обнимая еёсзади и щекоча в бок.

Нэт резко отскочила от него, ударив в плечо, и, не произнося ни слова, направилась к машине, стараясь сохранить спокойствие. Мужчина остался на месте, потирая руку и глядя ей в спину с нежностью, смешанной с настойчивостью. В его мыслях крутились образы, как она смеётся, как они вместе проводят время в постели – эти моменты были лишь фантазией, но он не мог избавиться от этого желания.

Он понимал, что Нэт не готова к тому, что он чувствует. Он мечтал о том, чтобы она доверилась ему, открылась и позволила ему стать частью её жизни. С каждой секундой ожидания его решимость только крепла – он не собирался сдаваться так легко. Харли был уверен, что рано или поздно она окажется под ним, и он не позволит ей сопротивляться.

Сев в машину, девушка откинулась на спинку сидения, пытаясь собрать свои мысли и сосредоточиться на предстоящей свадьбе. Она знала, что выбор платья будет непростым, но больше всего её беспокоил выбор обуви. Последний раз она надевала туфли на своё шестнадцатилетние, и то с небольшим каблуком. Появиться на свадьбе в кедах было плохой идеей. Она вздохнула, представляя, как будет неуклюже двигаться на высоких каблуках.

Харли сел рядом, завёл машину и, не раздумывая, взял еёруку в свою. Он наклонился и поцеловал ладонь. Нэтали, стараясь не обращать на него внимания, продолжала смотреть в окно, делая вид, что до сих пор обижена на его поведение. Она наблюдала за прохожими, которые, казалось, с любопытством смотрели на неё. Нэт закрыла глаза, пытаясь сдержать нарастающий гнев и обиду.

Харли снова поцеловал её руку, а затем, чтобы привлечь еёвнимание, слегка укусил за указательный палец. Девушка от неожиданности вскрикнула и замахнулась, чтобы ударить его, но он ловко перехватил её руку и поцеловал снова ладонь.

– Вот сейчас ты смотришь на меня, – произнёс он с улыбкой, отпуская еёруку. Мужчина завёл машину, и Нэтали, ничего не говоря, снова отвернулась и начала смотреть в окно.

– Нэтали Миллер, ты будешь бить меня, а я буду кусать тебя за палец, – сказал Харли, трогаясь с парковки.

Пока эта странная парочка проезжала мимо блестящих витрин и роскошных автомобилей в одном из самых гламурных районов Лондона, Алфи продолжал изучать папку документов у Сета вквартире. Он чувствовал себя выжатым лимоном, измученнымогромным объёмом информации, которую ему пришлось переварить за короткий промежуток времени. Выдохнув, Алфи откинулся на спинку стула, скрестив руки за головой, и стал наблюдать за тем, как Сет отдаёт указания адвокату и своей помощнице. Ещё вчера старший брат был совсем другим человеком, и Алфи уже начал сомневаться в том, кто такой Сет Эванс на самом деле. Казалось, старшему из Эвансов достались все лучшие качества родителей, в то время как Алфи —только недостатки.

Чувствуя себя гадким утёнком из сказки, он сидел напротив своего брата и обдумывал, как поговорить с Айви. Воспоминания о каждом её слове, о каждом своём проступке, совершённом в состоянии алкогольного опьянения, не давали ему покоя. Но он понимал, что должен извиниться и объясниться с ней как друг независимо от того, как тяжело ему это дастся. Сет, тем временем, завершил разговор с адвокатом и протянул ему несколько папок, крепко пожимаяруку. Затем он помог своей помощнице накинуть пальто и попрощался с ними. После этого Сет сел напротив Алфи и стал складывать все документы на столе.

– Останься на ужин, – неожиданно предложил Сет.

Алфи, удивлённый таким предложением, задумчиво забарабанил пальцами по столу, обдумывая свой ответ.

– Ну что? – Сет внимательно посмотрел на брата.

Когда момент тишины затянулся, Алфи, наконец, произнёс:

– Нет, спасибо. Я лучше поужинаю в городе…

Он начал тереть глаза руками, пытаясь избавиться от усталости, которая накапливалась в течение долгого дня. Входить в бизнес и принимать важные решения за один день казалось слишком сложной задачей.

– Тогда я подвезу тебя, – сказал брат, стараясь поддержать Алфи.

– Спасибо, но я сам. Мне нужно заглянуть в магазин к Айви. Хочу извиниться лично, не по телефону, – ответил он, вставая и беря папку с документами. Он захотел обнять Сета, но в последний момент остановился и, лишь сдержанно улыбнувшись,направился к выходу.

– Это благородно с твоей стороны, Алфи. Айви хорошая девушка и не заслужила, чтобы её обижали, – сказал Сет, подойдя к брату и протянув ему руку. Этот жест стал для Алфи неожиданным. Между ними никогда не было особой близости, но сейчас явно что-то изменилось. Алфи крепко сжал ладонь брата, улыбнулся и направился к выходу, заказывая такси.

«Ты не такой уж и бессердечный!»

– Алфи, стой! – окрикнул его Сет, и Алфи остановился.Мужчина подошёл к столу, взял ключи от машины и протянул их ему.

Алфи смотрел на них и не испытывал желания забрать их обратно. Эти ключи олицетворяли закрытую страницу его жизни, которую он не хотел переворачивать снова.

– Продай её, она мне не нужна, – только и ответил он, выходя за дверь.

Сет не стал настаивать. Он подошёл к тумбе, открыл верхний ящик и положил ключи на лежащую там фотографию их с братом в детстве.

«Может быть, в следующий раз», – подумал он, глядя на фото.

Мужчина налил себе виски и, отпив глоток, посмотрел в окно, где его младший брат уже садился в такси. Он верил, что у Алфи всё сложится, и что брат сможет наконец отпустить себя от груза прошлых ошибок.

Тем временем, Харли с улыбкой на лицераспахнул дверь бутика, открывая портал в мир высокой моды. Нэтали, недовольная его чрезмерной галантностью, с неохотой шагнула внутрь. Как только она переступила порог, её губы приоткрылись в немом восхищении. Огромные лампы, висящие у панорамных окон, излучали мягкий свет, который отражался на белоснежных стенах. Девушка стала рассматривать бесконечные ряды платьев, напоминавшихнастоящие произведения искусства, созданные руками талантливых дизайнеров. Она подошла ближе и провела рукой по паре платьев, ощущая мягкость материалов. Невесомые ткани в разнообразных оттенках —от нежно-розового до синего – сливались в единую симфонию красоты.

В воздухе витал аромат цветов, корицы и ванили. По обеим сторонам зала возвышались белоснежные колонны, а рядом стояли горшки с цветущими розами. С потолка спускались сверкающие люстры, усыпанные то ли бриллиантами, то ли стеклянными стразами, которые переливались в свете. В центре зала располагались белые кожаные диваны и журнальный столик золотого цвета, что говорило о безупречном вкусе хозяйки этого бутика.

– Ты настоящее украшение этого магазина, – произнёс Харли, беря Нэтали за руку.

Онзаметил, как её ладони слегка дрожат от волнения. Чтобы успокоить девушку, мужчина обнял её за плечи и нежно поцеловал в лоб. Нэт чувствовала себя так, будто попала не в бутик, а в королевский дворец. Это был мир, где она никогда не чувствовала себя комфортно. Теперь, среди всех этих блестящих витрин и шикарных нарядов, ей казалось, что она потерялась. Харли, заметив её замешательство, предложил ей сесть на диван, и Нэтали кивнула в знак согласия.

Вскоре из двери с ажурными фигурами птиц, выполненными из дуба, вышла Айви в красном брючном костюме с открытым декольте. Всё внимание Харли сразу было приковано к её пышному бюсту. Нэтали почувствовала, как её собственная самооценка стремительно падает. Девушка поняла, что на свадьбе, среди всех этих моделей и богатеньких женщин, она точно будет выглядеть как серая мышка.

Айви шла к ним с улыбкой, обнажая свои безупречно белые зубы. В этот момент Нэтали заметила, как две продавщицы, стоящие почти рядом, перешептывались, бросая на неё презрительные взгляды. Слова, которые она услышала, были настолько унизительными, что ей стало не по себе:

– Очередная простушка развела богатенького мужчину.

Даже Харли повернул голову в их сторону и немного опешил от этой фразы. Он обнял Нэт, собираясь поцеловать её в губы, нозаметил, как к ним приближается Айви. Мужчина встал, чтобы поприветствовать знакомую, а Нэтали от услышанного захотела резко встать и уйти. Но вместо этого она только сжала губы, стараясь изобразить на своём лице хотя бы крошечное подобие улыбки.

– Харли, как я рада тебя видеть! – воскликнула Айви, подходя ближе. Она обняла его, а затем, с доброй улыбкой, обратилась к Нэтали, которая сидела рядом. Айви села на диван, взяв её руку в свою.

– Нэтали, как тебе наш бутик?

Девушка, отводя взгляд в сторону, смущённо произнесла:

– Миленько.

Слова звучали как-то неуверенно, ведь ей было не по себе находиться в этой компании. Тем более тот факт, что у Айви могут быть интимные отношения с Алфи, заставлял Нэтали чувствовать себя неуютно и даже немного виновато. Она решила убрать свою руку из ладони Айви.

– Харли, твоя девушка такая очаровательная! – произнесла Айви, не обращая внимания на растерянность Нэтали. – Может быть, кофе или шампанское? – предложила она, жестом позвав своих помощниц, которые тут же бесшумно и синхронно подошли к ним.

– Нет, Айви, я точно не буду, – сказал Харли. – Оставляю Нэтали с тобой. Не буду мешать вашему женскому обществу. Выбор платья – дело утомительное.

Он наклонился к Нэтали и прошептал на ухо:

– Когда ты смущаешься, ты такая милая!

Девушка, почувствовав, как её щеки заливаются румянцем, не смогла сдержать улыбку. Она захотела снова ударить его в плечо, но вспомнила, что вокруг них находятся другие люди. В её глазах мелькнула мольба – она хотела, чтобы Харли забрал её отсюда, в мир, где не было бы завистливых взглядов и шёпотов за спиной. Но вместо этого мужчина лишь взял руку Нэт и поцеловал, вызывая ещё большее смущение.

– Айви, любой каприз моей девушки я готов оплатить, – заявил Харли, продолжая смотреть в глаза Нэтали. Ещё раз наклонившись, он поцеловал её в щеку и прошептал:

– Надеюсь, я увижу тебя в этом платье и после сниму его с тебя.

Она не знала, как реагировать на его откровенные намёки. Нэтали продолжала сидеть неподвижно, её руки непроизвольно скользили по бедрам.

Харли, заметив, что она не может найти слов,улыбнулся и направился к выходу. На его пути стояли те самые девушки, кинувшие в адрес Нэтали непозволительную фразу. Мужчина остановился, повернув голову в их сторону, и, не желая, чтобы Айви услышала, бросил им:

– Не завидуйте, у вас не будет того, что есть у неё. Совести!

Сказав это, он вышел на улицу. Продавщицы переглянулись и продолжили наблюдать за хозяйкой, словно собаки, ожидающие новых команд.

Когда Нэтали осталась с Айви, топочувствовала себя ещёболее неуверенно. Стены бутика, украшенные дорогими тканями и аксессуарами, лишь подчёркивали, как неуместно она выглядела в своей обычной одежде из масс-маркета. Девушка вздохнула.

– Айви, мне кажется, это всё не моё, – робко произнесла она, глядя на множество платьев.

– О, не переживай, Нэтали! У нас есть платья на любой вкус и кошелёк, – уверенно ответила Айви, будто читала мысли Нэтали. – Просто оглянись вокруг и выбери то, что тебе нравится.

Нэтали с трудом оторвала взгляд от пола, на котором её ботинки казались огромными галошами на фоне белоснежного ковра. Она нервно теребила большой палец, пытаясь справиться с нарастающим волнением. Заметив смущение девушки, Айви решила, что не может оставить Нэтв таком состоянии. Она обратилась к своим помощницам с просьбой завершить рабочий день, так как ей хотелось самой помочь выбрать идеальный образ для подружки Харли. Помощницы быстро исчезли, оставив Айви наедине с Нэтали. Она включила расслабляющую музыку и подошла к полке с длинными платьями, стараясь представить, какое из них подойдёт девушке.

– Давно вы с Харли встречаетесь? – спросила Айви, пытаясь разрядить напряжённую атмосферу и помочь Нэтали немного расслабиться.

– Честно говоря, мы пока просто присматриваемся друг к другу, не могу назвать это настоящими отношениями,– ответила Нэтали, уставившись на журналы, разложенные на столе. На обложках красовались идеальные женщины с безупречными фигурами и сияющими улыбками.

«Да, мне до них, как до луны».

– Тебе повезло с таким мужчиной, – продолжила Айви, перебирая платья. – Он такой галантный, красивый и,самое важное, щедрый! – добавила она, вспоминая своего идеального мужчину, который, увы, не оправдал её ожиданий.

Нэтали лишь тихо ответила:

– Наверное, – и снова отвела взгляд.

– Главное, что он тебя любит, – заметила Айви, стараясь сдержать подступившие слёзы. Эти слова звучали как утешение, но на самом деле были лишь напоминанием про Алфи, который когда-то был для неё всем, но в конечном итоге оставил лишь боль.

– Лучше бы не любил, – пробормотала Нэтали, но Айви не услышала её тихого голоса. Она продолжала искать идеальное платье для фигуры Нэтали.

– Знаешь, Айви, я, наверное, пойду домой, – наконец произнесла Нэт.

– Нэтали, не переживай так! – Айви подошла к столику, где стояли охлаждённые бокалы с шампанским.

– Давай я покажу тебе несколько платьев, которые, как мне кажется, идеально тебе подойдут? И выпей шампанского, оно точно поднимет тебе настроение! – с этими словами она протянула бокал Нэтали.

– Честно, я не люблю платья, – ответила она, делая глоток. – И в таких дорогих нарядах я не то что ходить не буду, я даже надеть его боюсь.

Айви рассмеялась и поставила бокал на журнальный столик. Она взяла Нэтали за руку и повела к дальнему углу бутика, где на вешалках висели платья, отличающиеся от остальных. Они были более сдержанными, намного дешевле, чем те, что сразу бросались в глаза при входе. Они редко продавались, но сейчас, похоже, настало иих время.

Когда Нэтали вошла в примерочную, завешанную тяжёлыми белыми бархатными шторами, то увидела своё отражение в большом зеркале, освещённом ярким светом ламп. Ей показалось, что она смотрит на незнакомку. Лицо, которое она увидела, казалось ей чужим, словно она на мгновение оказалась в другой реальности, где всё, что её окружало, было далёким и нереальным. Девушка сняла свою одежду и примерила первое платье, которое принесла ей Айви. Это было белое платье с длинным шлейфом, украшенное сверкающими стразами, которые переливались при каждом движении. Нэтали застегнула на боку замок и снова посмотрела в зеркало. Платье, безусловно, было красивым, но, к сожалению, на девушке оно выглядело слишком объёмным. Ей казалось, что она сбежала с вечеринки по случаю Хэллоуина в костюме невесты Дракулы. Не хватало только накладных зубов и капель искусственной крови, чтобы завершить образ.

Сняв с себя платье, она решила примерить следующее – скромное, но элегантное, зелёного оттенка. В нём Нэтали была похожа на героиню Эльзу из мультфильма «Холодное сердце». Этот наряд был действительно красивым, но что-то в нём не давало ей покоя. Несмотря на его стиль, девушка не могла избавиться от чувства, что этот образ не совсем соответствует еёожиданиям. Она продолжала примерять платья одно за другим, но ни одно не вызывало в ней желания надеть его на свадьбу. С каждой новой попыткой она всё больше задумывалась, чтобы вообще отказаться от этой затеи.

Айви уже несколько раз заглядывала в примерочную, пытаясь поддержать девушку и узнать, как идут дела с выбором.Но Нэтали лишь возвращала каждое платье обратно и качала головой.

Айви, видя, как она не может сделать выбор, решила, что пора действовать. Она пошла в свой кабинет, где хранились платья, которые она сама подбирала для особых случаев. Через несколько минут девушка вернулась с чем-то особенным – шёлковым платьем цвета слоновой кости. Это платье было настоящим произведением искусства: ручная вышивка из мельчайшего бисера переливалась на свету, создавая эффект лёгкого мерцания. Платье было облегающим, с открытой спиной, что придавало ему элегантный и в то же время соблазнительный вид. Айви повесила его на вешалку и с надеждой посмотрела на Нэтали.

– Вот это точно оно! – воскликнула она, радостно хлопая в ладоши. – Мы получили его пару дней назад. Я присматривала его для себя, но в нём я теряюсь. А вот тебе оно действительно подойдёт!

Нэтали, уставшая от бесконечных примерок, взяла платье в руки, мысленно уговаривая себя его надеть, хотя уже была настроена вернуться домой. В это время Айви,извинившись, вышла и побежала в свой кабинет, чтобы ответить на звонок.

В тишине примерочной Нэтали снова посмотрела на своё отражение в зеркале. Вздохнув, девушка быстро надела платье, которое, казалось, было создано специально для неё. Этот наряд из тончайшего шёлка идеально облегал её фигуру, подчёркивая все соблазнительные изгибы. Сияющий бисер, который был аккуратно пришит к ткани, переливался на свету, словно россыпь драгоценных камней. Нэтали провела руками по бёдрам, наслаждаясь нежностью шёлка на своей коже. Прикосновение было таким приятным, что по её телу пробежала волна мурашек. Оставалось только застегнуть молнию на спине. Девушка нервно поправила подол платья, стараясь убедить себя, что всё будет хорошо.

Раздвинув шторы, Нэтали вышла из примерочной, надеясь на помощь Айви. Она снова взглянула на себя в зеркало и вдруг ощутила, как теряет свою сущность в этом платье. Её истинное «я» оказалось заперто в тёмном чулане, уступая место вымышленному образу, созданному этим дорогим нарядом. В глубине души Нэтали стремилась снять его и вернуться к привычной жизни, где могла наслаждаться простыми радостями – бокалом красного вина и сигаретой в руках, сидя на подоконнике и слушая любимую музыку…

Тем временем Алфи вышел из такси, стараясь подобрать слова, которые смогли бы смягчить гнев Айви и убедить её снова поговорить с ним. Открыв дверь бутика, он замер на месте, когда увидел Нэтали, стоящую посреди зала. Она проводила рукой по своему платью, периодически придерживая его спереди, чтобы оно не упало. Открытая спина девушки напоминала ему омузыкальном инструменте, на котором можно было сыграть любую мелодию, каждая нота которой осталась бы в его памяти навсегда…

В этот момент Нэтали перестала быть просто девушкой в элегантном платье. Она превратилась в символ нежности и красоты, способной вдохновить на создание настоящего шедевра. Алфи представил, как его руки касаются её кожи, как девушка реагирует на его прикосновения, растворяясь в нём. Свет от люстры играл на её волосах, создавая вокруг неё ауру волшебства, а стразы на платье переливались, как звёзды на ночном небе. Никогда прежде он не восхищался ею так, как сейчас.

Нэтали, чувствуя его взгляд, обернулась, и в этот момент их глаза встретились. Сердце девушки забилось быстрее. Она попыталась сдержать дыхание, но оно вырывалось из груди неровными, прерывистыми вдохами, как будто её внутренние чувства прятались, боясь выйти наружу. Утром она не хотела видеть этого мужчину, но сейчас, когда их взгляды вновь пересеклись, её желание броситься к нему в объятия стало почти невыносимым. Нэтали почувствовала, как её сердце наполнилось теплом, и в её глазах заблестели слёзы – от счастья или от тоски, она сама не знала.

– Нэтали, – прошептал Алфи, но она всё равно его услышала. Даже на таком расстоянии. Между ними простиралось невидимое, но ощутимое соединение. Сейчас их души были связаны тонкими нитями, которые растягивались и натягивались от каждого его слова. Алфи чувствовал её дыхание, в котором смешивались страх и неуверенность. Она дрожала, и мужчина хотел защитить её от всех страхов и сомнений.

«Неужели она действительно боится меня?» – думал Алфи, мечтая приблизиться, взять её за руку и сказать, что всё будет хорошо.

Нэтали продолжала смотреть ему в глаза, и в этом взгляде было столько эмоций, что Алфи чувствовал, как его собственное сердце начинает биться чаще. В тусклом свете люстр лицо мужчины выглядело особенно привлекательно. Ровные черты лица, слегка выступающий подбородок, прямой нос и тонкие губы с едва заметной полуулыбкой складывались в образ, который казался недостижимым идеалом для Нэтали. Девушка видела в его взгляде ту же страсть, которую ощущала сама. Это притяжение было настолько сильным, что онане могла заставить себя отвести взгляд. Невидимые оковы сдерживали её, и ей казалось, что время остановилось.

Вокруг них не существовало ничего, кроме этого момента. Алфи также не сводил взгляда с её карих глаз, в которых отражался его собственный образ. Все чувства, которые переполняли Эванса в этот момент, сводились к одному – вцепиться в её губы, целовать каждый изгиб её тела. Нужно было только подойти, снять это платье, под которым скрывались все тайные желания Нэтали. Однако, несмотря на это, Алфи продолжал себя сдерживать. Мужчина медленно подошёл к Нэтали и, словно прочитав его мысли, девушка тоже сделала шаг навстречу. Они стояли так близко, что чувствовали, как их сердца бьются в унисон. Нэтали повернулась к нему спиной инаклонила голову,придерживая платье и ожидая его помощи. Его рука коснулась её спины, и он почувствовал, как тело Нэтали задрожалоот этого прикосновения. Сжав губы, чтобы не поддаться соблазну, мужчина быстро застегнул молнию. Алфи хотел обнять её, но застыл, держа свои руки над её плечами. Он боялся снова потерять контроль и оказаться подонком в глазах Нэтали. Но она вдруг повернулась к нему, а её рука нежно коснулась его лица, проводя пальцами по щеке. В этот момент девушка хотела запомнить каждую черту, каждую линию и складку, которые рассказывали историю его жизни. Всего лишь вчера она испытывала к нему ненависть, а теперь не могла оторвать взгляд, словно его лицо стало для неё загадкой, которую она стремилась разгадать.

Алфи, чувствуя её нежные прикосновения, понял, что их игра уже давно вышла за рамки обычных подколок и флирта. Конечно, он мечтал о том, чтобы их связь была настолько крепкой, что ничто, даже сама смерть, не смогло бы разлучить их. Но не сегодня. Мужчина дотронулся до её руки и убрал её от своего лица, пытаясь дистанцироваться от тех чувств, которые начали одолевать его.

– Нам не стоит поддаваться своим эмоциям, Нэтали, – произнёс он, отойдя в сторону. Мужчина сжал кулаки, чтобы подавить нарастающее волнение. Ему надоели эти эмоциональныекачели, которые порой были слишком изматывающими и непредсказуемыми.

Но Нэтали, не обращая внимания на его слова, сделала шаг к нему, продолжая смотреть в глаза. И Алфи не мог понять, действительно ли она продолжает играть с ним или готова поддаться своим чувствам.

– Нэтали, – произнёс он снова, и в этот момент она вновь коснулась его руки.

Он уже был готов обнять её, окутать своей любовью и защитить от всего мира, но страх причинить ей боль, а, возможно, и себе, удерживал мужчину. Девушка убрала свою руку и закрыла глаза, пытаясь унять свои эмоции. Она понимала, что это всё было ошибкой. Ведь девушка во всём запуталась.

Только этим утром Нэтали решила быть с Харли и строить эти дурацкие отношения. А сейчас, стоя рядом с Алфи, уже жалела о своём решении. Она отвернулась, чтобы не продолжать провоцировать мужчину на дальнейшие действия и самой не поцеловать его губы. Но будто в ответ на еёмысли Алфи, сам того не понимая, коснулся её плеча. Этот жест заставил Нэтвздрогнуть, и она приоткрыла рот, тяжело дыша. Алфи, слыша её неровное дыхание, понял,насколько сильно он её хочет. Но не мог позволить себе продолжать эту мучительную игру, особенно понимая, что где-то рядом может быть Айви. Он не хотел предавать её, но и отказываться от чувств к Нэтали было крайне сложно. Собравшись с мыслями, Алфи снова сделал шаг назад. Он достал из кармана серебряную зажигалку и начал водить пальцами по её гравировке.

«Мне нужно сосредоточиться на бизнесе», – размышлял он, осматривая магазин. Его главной задачей теперь было построить мост дружбы между ними, понять, какие внутренние демоны заставляют Нэтали вести себя так странно. Это было сложно, но он был готов преодолеть все трудности ради своей любви к ней.

Глава 23

Айви, завершив очередной звонок от клиента, вышла из своего кабинета и сразу остановилась. Она заметила Алфи, стоящего рядом с Нэтали. В его взгляде, устремлённом на неё, читалось нечто большее, чем просто интерес – это было восхищение художника, созерцающего своё произведение искусства. Айви ощутила, как в ней закипает ревность. Мысли о том, что Алфи так внимательно может смотреть на другую женщину, заполнили её разум.

Не в силах смотреть на этот мучительный момент, девушка собрала всю свою волю в кулак и спросила:

– Алфи, что ты здесь делаешь?

Нэтали невольно вздрогнула, услышав голос Айви. Ей было сложно заставить себя повернуться к ним лицом. Алфи, заметив, как его подруга стремительно приближается, улыбнулся. Айви подошла ближе, обняла его, обвив руки вокруг его шеи, и вдруг поцеловала в губы. Этот поцелуй стал для мужчины полной неожиданностью. Он откинул голову назад и удивлённо уставился на неё. Он не мог понять, почему она делает вид, что вчерашнего разговора и выяснения отношений не было.

Алфи аккуратно убрал руки Айви со своей шеи и сделал шаг назад, его лицо отражало полное замешательство. Нэтали почувствовала нарастающее напряжение и решила, что стоять спиной к ним было бы уже неуместно. Она обернулась и увидела, как Айви снова стремительно приближается к Алфи, обнимая и целуя его. Однако он вновь отступил, пытаясь найти баланс между двумя женщинами, каждая из которых играла важную роль в его жизни. В его глазах читалось желание разобраться в своих чувствах, но он не знал, как это сделать, не причиняя боли ни одной из них. Нэтали ощутила, как сердце сжалось – она знала, что ситуация становится всё более сложной.

– Айви, мы не одни, – произнёс он, поворачивая голову в сторону Нэтали. В этот момент он заметил, как выражение лица девушки изменилось. Ранее она смотрела на него с теплотой, но теперь в еёглазах читалось разочарование. Нэтали сжимала губы и, казалось, что она вот-вот расплачется или, наоборот, взорвётся от ярости.

– Я приехал поговорить с тобой, – продолжил Алфи. Стоять между ними было невыносимо. Мужчина не хотел причинять боль ни одной из них, но, находясь в таком треугольнике, чувствовал себя как на минном поле.

Его взгляд остановился на Нэтали. Глаза девушки будто отражали собственные переживания Алфи… Казалось,они обменивались невольными сигналами, находясь в двух мирах, которые никогда не смогут пересечься.

Айви, заметив это, почувствовала себя лишней. Она хорошо знала о кодексе братства, который гласил, что мужчины не должны «отбивать» девушек друг у друга. Но сейчас ей казалось, что всё происходит иначе. Судя по внешнему виду Нэт, Айви решила, что она, возможно, просто застенчивая продавщица и не знает, как вести себя среди успешных людей, таких как они. А Алфи, по её мнению, действовал как защитник, словно Нэтали была его сестрой, а не потенциальным объектом влюблённости.

Но Айви всё равно не собиралась уступать внимание этого мужчины кому-то другому.

– Нэтали, надеюсь, это платье удовлетворяет твоим желаниям, – сказала Айви, пытаясь скрыть своё раздражение. Она жалела, что отпустила своих помощниц. Если бы они были рядом, Айви могла бы взять Алфи под руку и уехать с ним, оставив эти невинные гляделки позади.

– Алфи, ты согласен, что это платье идётневесте твоего друга?

Нэтали, услышав это, была готова вцепиться в её длинные волосы.

«Как Алфи может с ней встречаться? Всё было зря, и покупка платья в этом бутике тоже…»

Увидев, как Нэтали смутилась от этого вопроса, Айви попыталась исправить ситуацию:

– Ой, Нэтали, прости, я совсем забыла, что у вас с Харли всё только начинается, – произнесла она и рассмеялась. Авнутри продолжало разгораться чувство ревности. Не в силах сдержаться, Айви обратилась к Алфи:

– Алфи, ты бы влюбился в такую девушку, как Нэтали, увидев её в этом платье?

Эти слова застали мужчину врасплох.

«Что происходит? Почему она так себя ведёт?»

Алфи продолжал смотреть то на Нэтали, то на Айви, пытаясь понять, в какую игру играет его подруга.

– Платье украшает женщин, а не они его, – продолжала она, но вскоре поняла, что ляпнула лишнее, и просто замолчала.

Алфи чувствовал себя в ловушке. Если он начнёт ругать Айви, тоэто лишь усилит её подозрения и обострит ситуацию. С другой стороны, мужчина не хотел, чтобы Нэтали чувствовала себя неловко из-за колких замечаний его подруги. Он просто дотронулся до руки Айви, и та, почувствовав его поддержку, улыбнулась, будто все ссоры и недопонимания, произошедшие вчера, остались позади. Алфи вновь стал тем милым и добрым человеком, которого Айви тайно любила уже целых одиннадцать месяцев.

Нэтали продолжала наблюдать за этими двумя, испытывая зависть и в то же время разочарование в самой себе. Она чувствовала, как её собственные эмоции теряются на фоне яркой и уверенной Айви. Воспоминания о школьных годах, когда её унижали одноклассницы, вновь всплыли в памяти. Нэтали попыталась отогнать эти мысли, поправляя своё платье, которое теперь ненавидела.

Айви, будто не замечая её присутствия, положила голову на плечо Алфи и тяжело вздохнула. Этот жест был знаком её собственнической натуры, которую Эванс знал слишком хорошо. Он часто наблюдал, как она проявляет подобное поведение, когда пыталась отстоять свои границы или доказать ему, что он не прав. И сейчас она явно пыталась продемонстрировать свою власть.

– Айви, тебе лучше знать, что идёт девушкам, а что нет, – сказал Алфи, решив проигнорировать странные вопросы. – И вроде бы тему любви мы выяснили вчера, – шепнул мужчина на ухо, надеясь, что это поможет отвлечь её.

Алфи перевёл взгляд на Нэтали и заметил, как она, опустив глаза, медленно провела пальцем по правой брови, при этом сильно сжимая нижнюю губу. Это было очевидным признаком её сильного волнения, и, возможно, она снова собиралась закричать ему, что ненавидит его. Алфи стало искренне жаль её. Такой Нэтали он ещё никогда не видел – она выглядела подавленной, что совершенно не соответствовало её привычному образу. Ему хотелось, чтобы девушка снова посмотрела на него так, когда он вошёл в бутик – с нежностью или даже трепетом. Теперь её взгляд был полон боли, которая передавалась ему. Алфи чувствовал, как внутри него нарастает желание защитить её. Он хотел тут же забрать Айви и уйти, чтобы не давать возможности продолжать эти странные разговоры и допросы. Попытка наладить мост дружбы с Нэтали в этот вечер провалилась. Вместо этого мужчина лишь продемонстрировал ей, что у него с Айви якобы есть отношения.

Нэтали, не отрывая взгляда от пола, уже была готова высказать этой гламурной выскочке всё, что думает о ней. Но в этот момент услышала фразу, брошенную точно в её адрес:

– Знаешь, Алфи, я всегда считала, что красота – это главное в женщине, – произнесла Айви с усмешкой на губах, которая не предвещала ничего хорошего. – Но, – добавила она, – если красоты нет, то никакое платье не спасёт ситуацию.

Эти слова, как острый нож, вонзились в душу Нэтали. Она почувствовала, как слёзы подступили к глазам, и, не в силах сдержаться, взглянула на Айви. В голове крутилось множество ответов, но вместо этого девушка лишь сжала кулаки, стараясь не поддаваться на провокации.

Айви, заметив реакцию Нэтали, с явным удовольствием обняла Алфи и поцеловала его в губы, демонстрируя тем самым, что именно она занимает важное место в его жизни.И тут Алфи понял, что причина поведения Айви кроется в ревности. Он почувствовал себя подонком, обнимая Айви в ответ, не желая раскрывать свои настоящие чувства к Нэтали.

Девушка, не в силах больше терпеть это унизительное зрелище, резко развернулась и быстрыми шагами направилась в примерочную, задёрнув за собой тяжёлые шторы. Внутри она обняла себя руками, пытаясь найти утешение в собственных объятиях. Сидя на пуфике, она шептала про себя:

«Ненавижу, ненавижу, ненавижу!»

Эти слова отражали всю её боль и разочарование. Нэтали испытывала ненависть не только к Айви, но и к самой себе за то, что позволила этим людям так обращаться со своими чувствами.

– Я девушка Харли, и я должна быть счастлива, – произнесла она вслух, и слёзы подступили к её глазам. Её голос дрожал от переполнявших эмоций. Стиснув губы, Нэтали начала прикусывать язык, стараясь не разрыдаться прямо в бутике. Она понимала, что должна собраться с силами и выйти из примерочной, не выдавая своего состояния. Нужно было быть выше всего, что она услышала и увидела. Глубоко вздохнув, она сняла с себя платье, сжимая его в руках. Глядя на своё отражение в зеркале и, не выдержав мучительных мыслей и чувств, она швырнула платье в стену. Никакой помощи от них она больше не примет. Нэтали не могла оставаться в этом бутике ни минуты дольше; ей хотелось вернуться в свою квартирку, завернуться в плед и забыть обо всех своих переживаниях.

Алфи продолжал внимательно следить за примерочной, чувствуя, как внутри него нарастает напряжение. Айви отошла за бокалом шампанского, оставив его наедине с собственными мыслями. Он сдерживал себя, чтобы не пойти к Нэтали и не извиниться. На этот раз он решил, что сделает это позже, когда эмоции улягутся, и они смогут поговорить спокойно, без лишнего давления.

Айви, казалось, уже начала догадываться о том, что между ним и Нэтали происходит что-то странное. Алфи ругал себя за свою слабость – за то, что позволил чувствам захватить его. Но он не хотел подвергать ни Миллер, ни себя риску раскрыть свои настоящие эмоции перед другими. Лучше оставаться в тени, чем причинить кому-либо боль. Да, сейчас он выглядел трусом, но ему казалось, что это единственный способ уберечь всех от возможного шока.

Когда Айви вернулась, тозаметила его угрюмое настроение и, не удержавшись, спросила:

– Где Харли нашёл такую странную девушку?

– Пожалуйста, прекрати так себя вести, – резко произнёс Алфи. Он не хотел продолжать разговор о Нэтали, но его слова прозвучали скорее как попытка защитить свои чувства, чем как искреннее желание закрыть эту тему. – Она с Харли, и у них всё хорошо! – добавил он, надеясь, что Айви поймёт намёк и перестанет поднимать этот вопрос. Однако она лишь улыбнулась в ответ, и в её взгляде читалось сомнение.

– Хватит бросать колкие замечания в её сторону! – сказал Алфи, садясь рядом с Айви. Он продолжал следить за примерочной, где, казалось, пряталась не только Нэтали, но и множество возможных сценариев их будущих встреч…

– Если она всё принимает близко к сердцу, то у неё явно есть проблемы, – заметила Айви, отвернувшись от него. Это был её способ показать, что больше обсуждать эту тему она не намерена.

– Айви, у тебя всё хорошо? – осторожно спросил Алфи, пытаясь понять, что происходит с её настроением.

Айви посмотрела на него, и Алфи вспомнил, как вчера она рыдала рядом с ним. А сегодня её поведение выглядело странным, как будто ничего не произошло. Он вздохнул, положив руку на её колено, но Айви быстро убрала её. Мужчина откинулся на спинку дивана, думая о том, как всё запуталось.

– А что, собственно, должно быть не так? – ответила Айви, снова поднимая бокал шампанского и делая глоток.

– Конечно, всё так, – произнёс Алфи. – Вообще-то, я приехал извиниться, – сказал он, заметив, как её щеки слегка покраснели от его слов. Она приоткрыла рот и облизнула нижнюю губу, что не могло не привлечь его внимание.

Поставив бокал на стол, она наклонилась к нему и шепнула:

– Я даже не обиделась, – сказала девушка и поцеловала мужчину в щеку.

Это действие не только удивило его, но и вызвало настороженность. Алфи четко помнил слова Артура о том, что если после ссоры с женщиной на следующий день всё остается как прежде, это может означать, что она замышляет месть. Ему этого совсем не хотелось, ведь женская месть порой бывает очень коварной и неприятной.

– Ты обозначил новые границы в нашей дружбе, – продолжила Айви, проводя рукой по его волосам. – Всё, что я себе придумала, больше не повторится. Ничего, кроме дружбы, – произнесла она, убирая руку.

Затем, наклонившись ближе к его уху, добавила:

– Но я всё равно надеюсь на секс с тобой. Дружеский, конечно. Мы же друзья, правда, Алфи?

С каждым произнесённым словом её голос дрожал, и она старалась скрыть свою внутреннюю боль и борьбу за внимание и сердце Алфи. Но рядом с ним была другая девушка, которая, казалось, стремилась завоевать его любовь. Айви даже придумала ей прозвище – «Мисс Странность», надеясь, что это хоть как-то поможет подавить её ревность. Всё, что она хотела – это не позволить Нэтали испытать ту любовь, которую сама никогда не могла бы почувствовать. Айви положила голову на плечо Алфи и закрыла глаза, надеясь найти хотя бы каплю утешения в его близости.

– Друзья, Айви, друзья, – проговорил он.

Алфи повернулголову в сторону примерочной. Он винил судьбу за то, что Нэтали оказалась в этом бутике именно сегодня, когда ему нужно было всего лишь извиниться перед Айви. Ему следовало бы пригласить её в кафе или ресторан, но теперь всё снова складывалось не так, как он хотел.

Пока Алфи рассматривал шторы примерочной, Нэтали за ними пыталась привести себя в порядок. Её руки дрожали, когда она вытирала слёзы с лица, и в какой-то момент девушка невольно стала пощипывать себя по щекам.

«Больше никаких слёз из-за него», – прошептала она себе, поправляя прядь волос.

Согнувшись, Нэтали подняла платье и повесила его на вешалку, стараясь не вспоминать слова Айви. Затем она выпрямилась и обернулась к шторам, отделяющим её от них. Закрыв глаза, она сжала кулаки и сделала глубокий вдох, собирая силы. Наконец, решившись, Нэтали вышла из примерочной. В этот момент её взгляд встретился с Алфи, который расслабленно сидел на диване, а рядом с ним уютно устроилась Айви, положив голову на его плечо. Нэтали сжала нижнюю губу, чтобы не дать слезам вырваться, и кашлянула, надеясь отвлечь их от этой неприятной близости.

Айви, услышав звук, открыла глаза и, увидев Нэтали, быстро поднялась, направляясь к кассе, чтобы оформить покупку. Она старалась не смотреть на Миллер, словно та была невидимой. Алфи тоже встал, стараясь лишь мельком взглянуть на Нэтали, которая с гордо поднятой головой быстро шла к выходу.

– Надеюсь, ты затмишь невесту на свадьбе, – начала пробивать чек Айви, но Нэтали, не сказав ни слова, просто вышла из бутика.

Алфи не смог сдержать улыбки. Это было так похоже на Нэтали – взять и быстро завершить всё, не оглядываясь назад.

– Нет, она точно странная, – заметила Айви, направляясь в примерочную, надеясь, что платье осталось там.

– Не всем же быть обычными, – Алфи смотрел в окно, пытаясь найти еёсилуэт.

– Мне не нравится, как ты смотришь на Нэтали. И бесит, что ты начинаешь еёзащищать, – заявила Айви, скрестив руки на груди. Она пыталась разобраться в его чувствах к этой девушке. – Что между вами происходит?

– Во-первых, ничего, – ответил он, подойдя ближе. – И, повторюсь, она девушка моего лучшего друга. Я просто обязан защищать её от таких вот колкостей и нападок слишком красивых женщин, – сказал Алфи, беря её руку в свои, и это немного успокоило Айви.

– Во-вторых, ревность тебе не идёт, – добавил он, поцеловав её в лоб, что, казалось, должно было развеять её сомнения. Но на этот жест Айви только расширила глаза, делая вид, что он не прав.

– И, в-третьих, ты сама сказала, что мы друзья! А друзья не ревнуют, – продолжил он, с улыбкой глядя ей в глаза, как будто пытаясь убедить её в своей правоте. – Давай я куплю это платье и передам Харли, – предложил Алфи, поцеловав её ладонь. Она улыбнулась, но затем убрала свои руки за спину. Мужчина уже начал доставать свой бумажник, но Айви дотронулась до руки, останавливая его.

– Я не ревную, это раз! – произнесла она. – И пусть Харли сам приезжает и покупает своей скромнице платье, это два. Мне его очень жаль, как он терпит её, это три, – вздохнула Айви, и мужчина рассмеялся.

– У всех свои заморочки в отношениях, – сказал Алфи. Он не хотел больше говорить про Харли и Нэтали, не хотел вспоминать сегодняшний вечер. Он был так голоден, что желал увезти Айви в ближайший ресторан.

– Алфи, – Айви сделала паузу. Она колебалась между желанием задать вопрос и страхом услышать ответ.– Ты когда-нибудь задумывался о наших отношениях? Представлял нас не просто как друзей, а как мужчину и женщину?

Алфи смотрел на Айви, его мысли метались между правдой и ложью. Он мог бы ввести её в заблуждение, придумав что-то, что успокоит её сердце. Но Алфи устал от лжи. Их дружба уже была пропитана недосказанностью и обманом. Айви скрывала свои настоящие чувства, а он использовал её как опору для своих «мужских слёз».

– Да, Айви, я думал об этом, – признался он. – Я уже говорил тебе вчера, что вряд ли смогу полюбить кого-то.

Это было правдой, ведь его сердце уже принадлежало Нэтали. А любить другую женщину он не хотел.

– Я не хочу строить отношения с тобой без любви, – добавил он.

– Как ты сказал вчера: мы больны друг другом. Пожалуй, именно так и будут выглядеть наши отношения. Я люблю, а ты нет! Но я рада, что ты обозначил границу, – добавила она, закрывая кассу иподводя черту под их разговором.

Скрывая своё настроение, девушканачала перекладывать визитки.

– Мне кажется, я вчера сказал слишком много лишнего, – попытался сгладить ситуацию Алфи. – Как насчёт того, чтобы поужинать вместе? Я просто умираю от голода, – он положил руку на её и посмотрел на Айви с той же добротой и дружеской теплотой, как и прежде. Она кивнула в ответ, и это стало маленьким лучиком надежды в их непростой ситуации.

Айви, взяв ключи, сунула сумочку под мышку и, подойдя ближе, поцеловала его в нос. Этот трогательный жест вызвал у него улыбку. Пока она отошла в кабинет за пальто, мужчина быстро написал Харли сообщение, что Нэтали ушла в плохом настроении, и еёнужно найти. Он вздохнул и ещёраз посмотрел на примерочную. Мысли о Нэтали продолжали мучить его. Он сравнивал девушку с конфетой: невзрачная обёртка, котораяскрывала сладкую помадку с высшим сортом какао.

«Какой я дурак, кого я обманываю», – подумал мужчина и обнял Айви, которая уже стояла рядом.

Пока Алфи ужинал с Айви, Нэтали сидела в поезде, сжимая в руках свой телефон, который разрывался отзвонков Харли. Всё опять стало запутанным. Девушка снова бежала от своих собственных чувств, воспринимая их как нечто опасное и способное поглотить её целиком. В голове возник образ Алфи в бутике. Она вдруг осознала, насколько он похож на отца: тот же проницательный взгляд, та же улыбка, способная растопить лёд в сердце, и те же манеры, когда Томас Миллер флиртовал с её матерью. Эмоции, которые Нэтали долго подавляла, внезапно вырвались наружу. Боль утраты отца смешивалась с новыми чувствами – любовью и ревностью. Это осознание разрывало её на части, и сейчас она лишь мечтала вырваться из этого ада.

В вагоне поезда Нэтали сидела и наблюдалаза окружающими людьми. Люди вокруг неё казались беззаботными и счастливыми: кто-то весело смеялся, кто-то делился новыми впечатлениями, а кто-то просто наслаждался поездкой. Это вызывало в её душе лишь нарастающее желание выплеснуть на них всю свою обиду и злость. Нэтали не могла понять, как другие могут испытывать радость, в то время как она сама застряла в своих мрачных мыслях. Вместо того чтобы выразить свои чувства, она лишь сжимала в руках телефон, уставившись на царапину на стекле.

Когда поезд остановился, девушка вышла на платформу и вдохнула холодный вечерний воздух. Она стояла посреди перрона, глядя прямо перед собой, не находя сил сделать даже шага в сторону дома. В её руке продолжал вибрировать телефон, словно безмолвный свидетель той жестокой и запутанной игры, в которую её вовлекли. Каждый раз, когда она смотрела на экран, её охватывало чувство безысходности – она не хотела слышать оправдания, обещания или шутки Харли. Всё это казалось пустым и нелепым, как будто кто-то пытался обмануть её, предлагая любовь, которой на самом деле не существовало.

Сделав шаг вперёд, Нэтали столкнулась с потоком людей, спешащих кто домой, кто к любимым. Эти мысли лишь углубляли её внутреннюю боль. Она наблюдала за счастливыми лицами вокруг и понимала, что, несмотря на все свои попытки казаться сильной, ей не хватало любви и тепла. Сделав ещё несколько шагов, она вдруг остановилась, не в силах сдержать слёзы, хотя и обещала себе, что больше не позволит этому случиться.

Девушка отошла в сторону и прислонилась к холодной стене здания. В этот момент она ощутила одиночество, как никогда прежде. Всё, что происходило вокруг, казалось лишь отголосками прошлого, от которых она не могла избавиться. Нэтали долго держалась за свои воспоминания, как за спасательный круг, который, увы, лишь тянул её на дно. Она сама создала себе проблемы, возвела стену, за которой не было места никому, и вот теперь эта стена рухнула. И всё это произошло благодаря человеку, которого она так сильно любила, но не могла позволить себе быть с ним.

Постояв так несколько минут, Нэтали вытерла лицо рукавом пальто, чувствуя привкус солёной воды на губах.

«Это последние слёзы. Хватит! Нэтали Миллер, больше ты не будешь плакать!»

Достав из кармана пачку сигарет, она закурила, делая глубокий вдох, который помог ей немного успокоиться. Посмотрев на яркий свет от фонаря, девушка сделала ещё одну затяжку и пошла в сторону своего района.

Зайдя в квартиру, Нэт сбросила с себя всю одежду и надела старую футболку отца. Каждый раз, когда она надевала эту вещь, её охватывало чувство боли из-за воспоминаний о нём, но отказаться от этой традиции она не могла. Футболка связывала Нэт с отцом, которого она ненавидела, но в то же время она хранила в себе воспоминания о тех моментах, когда он был для неё всем.

Отшвырнув ногой свои брюки, девушка подошла к кухонному столу и налила себе бокал красного вина.

– За никчёмную Нэтали Миллер, за её провалы и постоянные слёзы, – произнесла она, поднимая бокал, и сделала несколько глотков.

Подойдя к дивану, девушка схватила подушку и швырнула в сторону разбросанной одежды. Она села, скрестив ноги, и уставилась на потолок, где нарисованные круги казались почти живыми. Сейчас они были единственным источником спокойствия в еёбурном потоке мыслей и чувств. Эти круги напоминали ей, что в жизни всё-таки осталось что-то стабильное. Квартира, вино, потолок, сигареты – это были её маленькие островки в странном мире неопределённости. Она ещё хотела добавить в этот список Алфи, но в последний момент передумала. Ведь их встречи стали напоминать ей американские горки, где короткие моменты эйфории сменялись долгими периодами одиночества и сомнений.

Нэтали снова сделала глоток вина, когда раздался настойчивый стук в дверь.

– Естественно, это Харли, – тяжело вздохнула она, снова уставившись в потолок.

Мужчина, стоящий за дверью, продолжал в неёбарабанить, его терпение иссякало с каждой секундой. Он объездил несколько мест в поисках Нэтали, и его надежда на то, что она откроет, постепенно угасала.

– Нэтали, открой дверь! – крикнул Харли.

Он так устал от постоянных перепадов её настроения, от того, что каждый раз, когда они встречались, она была либо нормальная, либо погружалась в глубокую депрессию. Но Нэтали не обращала внимания на его попытки достучаться. Вместо этого она подошла к бутылке с вином и снова наполнила бокал. Глоток вина был как бальзам для души, позволяя на мгновение забыть о проблемах. Девушка закрыла глаза и прислушалась к звукам, доносящимся из-за двери.

– Нэтали, пожалуйста, открой! – продолжал стучать Харли. Его рука уже покраснела от усилий, и, казалось, что ещё немного, и он действительно продырявит дверь.

Девушка прижалась к двери, продолжая потягивать вино. Она слышала его крики, но не находила в себе сил открыть ему. Ей было стыдно за своё поведение, которое казалось ей детским, но и врать ему она уже устала. Нэт хотелось проснуться и понять, что всё это был кошмар, из которого она уже выбралась.

– Нэтали, твою мать, я сейчас выломаю эту дверь! – закричал Харли. Он хотел понять, что же происходит в её голове и почему она так себя ведёт. Мужчиначувствовал, как его собственные эмоции накаляются, и это было невыносимо. Он барабанил в дверь, пока кто-то сверху не начал кричать на него, требуя тишины.

– Извините, буду тише стучать, – прошипел Харли сквозь зубы, поправляя волосы и пытаясь взять себя в руки. Он понимал, что его настойчивость может вызвать недовольство соседей, но сейчас его интересовало только одно – Нэтали. Он не мог просто уйти, оставив её одну, особенно когда чувствовал, что она нуждается в его поддержке.

Нэтали, наконец, приняла решение открыть дверь. Она не собиралась терять свою квартиру из-за мажора, который, по сути, был лишь мимолётным явлением в её жизни. Быстро поправив волосы и стараясь выглядеть как можно лучше, она собралась с духом и одним глотком опустошила бокал вина. Поставив пустой сосуд на пол, Нэтали глубоко вздохнула и, собрав все свои силы, открыла дверь.

На пороге стоял Харли, который, казалось, собирался снова ударить в дверь, но в этот момент застыл, замерев в позе со сжатым кулаком. Их взгляды встретились, и он заметил, что перед ним стояла заплаканная девушка. В её глазах читалась такая боль, что Харли сам почувствовал её, словно она была частью его. Он хотел сделать шаг вперёд, чтобы войти, но руки Нэтали упёрлись в его грудь. Им не нужны были слова – они и так понимали друг друга на уровне своих чувств и эмоций.

Ничего не говоря, Харли прижал Нэтали к себе, нежно целуя её макушку и проводя рукой по волосам. Она просто стояла, упираясь руками в грудь. Харли продолжал держать Нэтали в объятиях, и она снова начала плакать. Как ей не хватало таких моментов – простых, искренних объятий, которые не требовали объяснений.

– Нэтали, я думал, что ты решила меня бросить, – нарушил тишину Харли, немного отстранившись, чтобы встретиться с её взглядом. Он нежно провёл рукой по щеке девушки, вытирая слёзы, которые всё ещё блестели на её коже. – Я так боялся потерять тебя.

Нэтали изо всех сил старалась сдержать свою душевную боль, но волнение и страх, охватившие её, были слишком сильны. Она рассеянно водила глазами по пуговицам его рубашки, вдыхая аромат, в котором смешивались терпкие нотки апельсина и едва уловимый оттенок мускуса с чёрным перцем. Этот запах словно окутывал её, принося успокоение.

Подняв голову, Нэтали встретила взгляд мужчины, к которому испытывала лишь дружескую симпатию. Но находясь рядом с ним, она вдруг ощутила необычайное спокойствие и комфорт. Может быть, именно так и должны выглядеть отношения? Зачем нужна вся эта трепетная любовь, когда можно просто быть друзьями и не ожидать ничего взамен?

– Прости, – прошептала она, проводя рукой по его рубашке.

– Тебя обидели Алфи и Айви? – спросил Харли, глядя ей в глаза.

– Нет, – ответила она, хотя внутри её раздирали противоречивые чувства. Она была удивлена тем, что он назвал имя Алфи. Значит, Харли знал, что тот был в бутике.

– Я ехал за тобой, когда Алфи написал мне какое-то странное сообщение, что нужно тебя искать. Я испугался, сначала поехал в бар, где мы познакомились, потом на твою работу, даже заехал в местные магазины и на станцию.

С каждым его словом она чувствовала, как его губы касаются её макушки, и это было приятно. Тот факт, что Алфи беспокоился о ней, радовал, но одновременно вызывал противоречивые чувства. Значит, его поведение в магазине было очередной игрой на её чувства. В принципе, она же делает то же самое: играет с его чувствами, изображая девушку Харли. Нэтали улыбнулась, осознав, что если игра продолжается, то можно начинать менять правила.

Нэтали обняла Харли, обхватив его шею руками, и их губы встретились в поцелуе, который он так долго ждал. Мужчина крепко прижал Нэтали к себе, наслаждаясь прикосновением её губ. Каждый его вдох наполнялся еёароматом, который сводил с ума. Язык Нэтали медленно скользил по губам, вызывая в нем волну возбуждения. Она сейчас была другой – чувственной и беззащитной, как будто сбросила с себя маску сильной и независимой женщины, которую все привыкли видеть.

Харли, не в силах удержаться от страсти, осторожно засунул свои руки под её майку. Его пальцы нежно скользили по её спине, вызывая у Нэтали стон удовольствия, который раздался в тишине коридора. Этот звук был как музыка для его ушей, и он не мог не улыбнуться, чувствуя, как она дрожит в его объятиях. Каждый еёвздох разжигал его желание ещё больше. Он прижал девушку к себе ещё ближе, а поцелуи становились всё более страстными.

Мужчинаподхватил Нэтали на руки и переступил порог квартиры. В этот момент всё вокруг казалось неважным; он лишь хотел быть с ней. Харли прижал Нэт к стене, и её ягодицы случайно нажали на выключатель – свет погас, оставив лишь мерцание уличных фонарей, пробивавшихся сквозь окно. Эта обстановка напоминала сцену из романтического фильма, где главные герои, преодолев все преграды, готовы были сделать шаг к новой главе своих отношений. Не хватало только свечей, которые бы создавали интимную атмосферу, и лепестков роз, чтобы всё выглядело по-настоящему волшебно. Но это была не кино, а реальная жизнь, наполненная обычными героями с их неуклюжими, но искренними действиями. Внезапно Харли, потеряв равновесие, задел пустой бокал ногой, и Нэтали, уловив в этом некий знак, остановила его.

– Стоп! – произнесла она, задыхаясь, и Харли опустил девушку на пол. – Мне нельзя!

Это было неправдой, ведь в глубине души она знала, что второй раз останавливать мужчину в самый пик страсти было не только опасно, но и жалко. Она прижалась к нему, чувствуя его учащённое и хаотичное сердцебиение.

– Месячные? – осторожно спросил Харли, обнимая Нэтали, пытаясь унять своё возбуждение.

Этот вопрос был неожиданным, и девушка закрыла глаза, пряча смущение. Никогда прежде ни один мужчина не спрашивал такое.

– Ладно, у нас всё впереди, – произнёс он, поглаживая её волосы. – Почему ты плакала? Кто обидел тебя? – он попытался сменить тему.

– Никто, – тихо ответила она, глядя в пол. – Я сама себя обидела. Это сложно объяснить, – добавила Нэтали, проводя рукой по его рубашке и рисуя небольшие круги. – Раньше я жила в своем уютном мирке, где всё было так, как я хотела. А потом появился ты. Привёз меня в этот бутик, надел на меня платье, и я увидела не себя, а павлина. Это отражение напугало меня, и я психанула, сбежала…

– Всё как всегда! – с улыбкой ответил Харли. – Я уже собирался разнести этот бутик, если бы эти высокомерные ассистентки снова обидели тебя. Представляешь, я планировал открыть твой собственный книжный магазин, где только ты и твои любимые книги, – он поцеловал её в лоб, продолжая нежно гладить её спину.

– Я найду лучшее платье и визажистов для тебя, – добавил он, крепко сжимая Нэтали в своих объятиях. Она почувствовала тепло его тела, но в то же время стало немного некомфортно от его силы.

– А можно я пойду в брючном костюме? – умоляюще спросила Нэтали, пытаясь высвободиться из его объятий.

– Нет, согласно дресс-коду, мужчины должны быть в смокингах, а женщины – в вечерних платьях, – Харли поцеловал еёв нос.

– Значит, у меня есть ровно сутки, чтобы найти платье, – произнесла она. – Я устала, можно…

Она не успела договорить, как Харли снова поцеловал её, и этот поцелуй был полон страсти, словно он стоит рядом в последний раз. Нэтали не сопротивлялась. Девушка запустила свои руки в его волосы, позволяя ему чувствовать себя нужным. И тут она поняла, что Харли тоже в какой-то степени был нужен ей. Он помогал ей меняться, пусть не с первого раза, но всё же.

Харли остановился и только сейчас, сквозь свет коридора, обратил внимание, что Нэтали одета только в одну майку и нижнее белье. В его глазах мелькнуло смятение, и он сжал кулак, стукнув в стену.

– Нэтали Миллер, ты сводишь меня с ума! – воскликнул он, схватившись за края её майки и пытаясь натянуть ее вниз, чтобы не видеть её чёрное бельё.

– Всё, тебе пора спать, а мне успокоить своего торчащего друга, – добавил Харли и улыбнулся, пытаясь разрядить обстановку шуткой. Нэтали закрыла глаза, чтобы не смотреть вниз.

– Я буду скучать, точнее, я уже скучаю, – произнёс он, снова крепко обняв девушку. Нэтали вдохнула его аромат, который с каждым разом всёбольше ей нравился. Харли провёл рукой по её щеке, и Нэтали улыбнулась ему. Он ещё раз посмотрел на её чёрные трусики и, щёлкнув девушку по носу, вышел из квартиры.

Послав ей воздушный поцелуй, Харли побежал по лестнице вниз. Закрыв дверь, Нэт направилась к дивану, где рухнула на него всем телом. Она водила рукой по своим бёдрам и животу, представляя Харли и его прикосновения. Но, к сожалению, это не вызывало у неё желаемого отклика. В её голове возникали образы их совместных моментов, и она пыталась сосредоточиться на них, но мысли о Харли постепенно сменялись другими интимными фантазиями.

Нэтали закрыла глаза и попыталась вызвать в воображении образ Алфи. Её пальцы медленно скользнули по животу, останавливаясь на пупке. В этот момент ей показалось, что это Алфи проводит языком по её коже. Это было так приятно, что она не заметила, как её рука опустилась ниже, под кружевные края белья. Неожиданно для себя самой, Нэтали коснулась своего клитора, и в этот момент её охватило странное ощущение. Это был момент, когда всё вокруг затихло, и единственным звуком в её комнате стал её собственный крик от неожиданного удовольствия. Смутившись, она быстро убрала руку и отвернулась, пытаясь думать только о Харли, чтобы заглушить то, что только что испытала…

Алфи помогал Айви надеть пальто. Его руки скользнули по её плечам, и девушка закрыла глаза, пытаясь продлить этот момент как можно дольше. Когда Айви обернулась к нему, в её глазах читались эмоции, которые они оба старались скрыть. Алфи, не произнося ни слова, продолжал рассматривать её глаза, в которых отражались недосказанности и желания. В их отношениях было много неразрешённых вопросов, но сейчас всё это казалось неважным. Она улыбнулась, и Алфи задумался, почему он никогда не приглашал её на встречи вне стен своей квартиры. На людях она выглядела совершенно иначе: уверенной, яркой и невероятно милой. Даже несмотря на её ревность к Нэтали и попытки установить границы, мужчина продолжал ценить её. Алфи был рад, что они смогли оставить все недоразумения позади и начать заново. Он чувствовал, что сейчас у него есть шанс стать тем другом, которым должен был быть с самого начала их общения.

– Может, всё-таки завершим этот вечер страстным сексом? – неожиданно спросила Айви, прижимаясь губами к его щеке, когда он открыл дверь такси.

– Мы вроде договорились не нарушать нашу дружбу, – улыбнулся мужчина.

– До нашей ссоры ты мне больше нравился. Где тот Алфи, готовый сорвать с меня одежду с порога? – она попыталась поцеловать его, но он отстранился, беря её руку в свои.

– Того Алфи больше не будет, сейчас я твой верный и преданный друг, – произнёс он, поцеловав её ладошку. Айви вздохнула, и её рука плавно скользнула по его щеке. Девушка сдерживала все свои эмоции, как будто боялась, что если отпустит их, то снова потеряет контроль и будет вынуждена столкнуться с тем, что произошло вчера.

– Прощай, Алфи Эванс, – тихо произнесла она, садясь в такси. Она взяла в руки телефон, делая вид, что собирается позвонить, но он знал, что это лишь способ скрыть свои чувства.

Мужчина закрыл дверь, не произнеся ни слова. Он хотел сказать ей так много, но понимал, что сейчас лучше промолчать. Нужно было сохранить ту хрупкую гармонию, которая возникла между ними в этот вечер. Больше причинять ей ту боль, которую он прочувствовал вчера, Алфи точно не хотел.

Ондостал телефон и набрал Харли.

– Ты нашёл её? – спросил он, отходя от такси.

– Да, спасибо, друг. Всё в порядке, – ответил Харли, хотя в его голове крутились вопросы о том, почему Нэтали так резко ушла. Он хотел было спросить об этом у друга, но Алфи уже прервал его мысли:

– Я рад это слышать, до связи, – сбросил вызов.

Посмотрев на часы, Алфи решил, что ему нужно немного прогуляться, чтобы обдумать все события, произошедшие в его жизни в последние дни. Подняв воротник пальто, мужчина пошёл по улице, где вечерний город уже начинал преображаться в преддверии Рождества. Яркие огоньки сверкали на каждом углу, а витрины магазинов были заполнены праздничными товарами. Несмотря на то, что последние годы Алфи встречал этот праздник в одиночестве, запивая свою тоску виски и заедая пудингами, он всё равно любил это время года.

Пройдя немного, мужчина уловил в воздухе знакомый запах корицы и свежей выпечки, который напомнил ему о беззаботном детстве. В такие моменты он всегда вспоминал, как в юности вместе с Сетом они с нетерпением ждали утра, чтобы первыми вручить маме подарок, который сделали своими руками. Старший брат всегда был быстрее, но это не расстраивало маленького Алфи. Он просто был счастлив быть рядом с ними. Они вместе садились у ёлки, и мать восторженно радовалась их рисункам и поделкам. Но с каждым годом, пока родители были живы, праздник становился всё более печальным. В дом приходили незнакомые люди, странные партнёры, и мать всё чаще запиралась в своей комнате, оставляя детей наедине с собой. Тем не менее, он продолжал сохранять дух Рождества, несмотря на все плохие воспоминания, которые его преследовали.

Он остановился у одной из витрин, где была выставлена удивительная композиция. На фоне снежного городка, окружённого сверкающими огнями, на спине белого медведя сидела девочка с большими, полными надежды глазами. Её лицо светилось от восторга, а в руках она держала белый цветок с яркими красными лепестками, который символизировал надежду и любовь в это холодное время года. Над ними висела фигурка белой птицы, чьи крылья переливались от света ламп витрины. Эта сцена так тронула Алфи, что он решил запомнить каждую деталь. Мужчина достал телефон и сделал фото. В голове зародилась новая идея, вдохновлённая этой композицией. Он быстро сделал пометку в телефоне, записав несколько мыслей, как можно использовать этот образ в своих проектах. Улыбнувшись, Алфи вызвал такси. Дома ждала папка с документами по гостиницам и очень много проектов, которые нужно было сдать в срочном порядке. Вздохнув, он понял, что ночь будет без сна. Но так это отвлечёт его от мыслейи любви к Нэтали.

Когда Алфи вошёл в свою квартиру, то первым делом налил себе стакан воды. Осмотревшись вокруг, мужчина заметил, что здесь побывала мисс Кэмбалл. Только после её уборки в квартире всегда пахло ванилью и розами. Хоть Алфи и не любил этот аромат, он ценил старания этой женщины навести порядок в его холостяцкой берлоге. Он прошёл в спальню и был поражён тем, насколько всё было аккуратно убрано. Разбитые рамки, беспорядок и даже личные вещи Саммерс исчезли. Конечно, стало пусто, но нужно начинать с чистого листа, чтобы дать себе шанс на новую жизнь.

Мужчина сел на край кровати, стараясь убрать из головы все прошлые воспоминания. Он лёг на спину, погружаясь в воспоминания о том, как Нэтали нежно касалась его щеки, и как её взгляд был полон тепла и понимания. Он чувствовал себя настоящим идиотом, не зная, как правильно выразить свои чувства. Сдерживая свой порыв, он боялся разрушить ту хрупкую связь, которая возникла между ними. Алфи надеялся, что она понимает его колебания и не воспринимает их как проявление цинизма или равнодушия.

Мужчина встал и подошёл к окну, рассматривая огни ночного города. Он прижался лбом к стеклу, а пальцы начали ритмично постукивать по поверхности, словно искали ответ на вопрос, который мучил его. В это же время, в другом конце города, Нэтали не могла найти покоя. Она ворочалась на диване, пытаясь устроиться поудобнее, но что-то постоянно мешало ей. То подушка казалась слишком жёсткой, то воспоминания об Алфи не давали ей уснуть. Каждый раз, когда она обнимала себя, вспоминая их общие моменты, по её телу пробегали мурашки, а внизу живота возникало приятное покалывание – новое и непонятное ощущение, с которым она не знала, как справиться.

Нэтали встала с дивана и подошла к окну, прижав лоб к стеклу так же, как это делал Алфи. Оно стало барьером между их мирами – она здесь, а он там. Вдохновлённая моментом, Нэтали начала водить пальцем по стеклу, рисуя круги. И как будто в ответ на её действия, Алфи тоже начал проводить круги на своём окне. Каждый из этих кругов символизировал их общие чувства – чувства, которые они оба пытались понять.

Алфи задавался вопросом, сколько ещё он сможет бороться за её любовь, преодолевая преграды, которые жизнь ставила на их пути. Нэтали же размышляла о том, сколько времени она сможет противостоять своим чувствам. Ведь иногда любовь оказывается как благословением, так и проклятием, и каждый из них был готов столкнуться с этой истиной…

Глава 24

Алфи заканчивал вносить последние правки в проект семейного дома. Его руки устали от долгих часов работы, а глаза начали слипаться от недосыпа. Он потянулся, стараясь разогнать напряжение в мышцах, и взглянул на часы: стрелки показывали 7 утра. Ночь выдалась поистине продуктивной, и ему удалось реализовать все задуманные планы, которые мужчина вынашивал в течение последних нескольких недель. Периодически он бросал взгляд на телефон, ожидая ответа от Кей Бард – своей давней знакомой и, в некотором смысле, соратницы. Их общение не прекращалось всю ночь, и Алфи надеялся, что Кей сможет помочь ему в одном важном деле. Она была не только хорошей подругой, но и человеком, которому можно было доверять, как никому другому. Их отношения начались много лет назад, когда Кей работала моделью на выставках, где её тело срисовывали художники со всей страны. Алфи всегда был рядом, когда ей это было нужно, поддерживая в трудные моменты. Со временем их дружба переросла в частые ночёвки под кодовым названием «арт-терапия», где они наслаждались страстным сексом часами напролёт, пока в жизни Алфи Эванса не появилась Саммерс Вуд.

Заварив себе крепкий кофе, мужчина решил, что, несмотря на усталость, спать ему не суждено. У него была важная задача – сдать все папки с проектами другим сотрудникам, чтобы они могли продолжить работу, пока он будет просиживать штаны в офисе брата. Он быстро переоделся, сделал ещё пару глотков кофе и, наконец, увидел сообщение от Кей. Решив, что лучше позвонить, чем писать, он набрал её номер.

– Привет, Кей! Как всё прошло? – спросил Алфи, ставя чашку с кофе на стойку. Он волновался, ведь это было не просто обычное дело, а нечто важное для него.

– Всё сделано, как ты и просил, – ответила Кей, зевая в трубку. – Хотя, если честно, это было довольно странное поручение. Тебе же не нравится всё это, – добавила она.

Алфи знал, что Кей права. Он действительно не любил подобные вещи. Но в этот раз дело было не только в подарке. Это была попытка наладить отношения с человеком, который был важен для него.

– Я объясню тебе всё при встрече, – сказал он, выходя на улицу, где моросил дождь. Его такси уже ждало на обочине. Мужчина быстро запрыгнул внутрь, назвав водителю адрес офиса.

– Алфи Эванс, напомнить тебе, когда ты обещал приехать ко мне? Лет пять назад, забыл? – упрекнула его Кей.

– Ого, так давно? – удивился он. – Ну, я очень занятой человек, – пожав плечами, улыбнулсяАлфи.

– Да-да, я слышу эту отговорку от всех своих женатых мужчин, – фыркнула она. – Была рада тебе помочь, потом расскажешь, как всё прошло, – продолжила Кей. – Скоро адресат получит подарок. Целую, Алфи Эванс. Пиши, не пропадай, – девушка сбросила вызов.

Сидя в такси, Алфи задумчиво смотрел в окно, наблюдая за серым небом Лондона. Дождь, как всегда в это время года, начал набирать силу. Он вслушивался в постукивание капель по крыше автомобиля. Алфи всегда любил дождливую погоду, но не в ноябре. Он хотел немного вздремнуть, как на его телефоне высветилось уведомление.

Алфи взглянул на экран и улыбнулся:

«Курьер передал посылку получателю».

Всё шло по плану. Правда, тут же настроение изменилось, когда он вспомнил про документы, которые просил изучить Сет. Алфи вздохнул, понимая, что так и не осилил их. Он уже представлял себе сердитое лицо старшего брата и его нравоучения…

Однако в первую очередь Алфи нужно было разобраться с делами на основной работе, а уже потом погружаться в семейный бизнес.

На экране снова высветилось уведомление, и на этот раз пришло сообщение от Айви. Алфи открыл его и увидел фотографию дизайнерского букета, который он ей отправил через курьера. На такие букеты в Лондоне были длинные очереди. Благо, у Алфи всегда были свои знакомые, которые помогли ему обойти ожидание и стать первым в списке желающих.

«Алфи Эванс, ты видел время? И что за цветы? Ты, случаем, не заболел?» – написала она под фотографией. Он улыбнулся и представил, как Айви приподнимает брови, с недоумением рассматривая его подарок.

Да, это было не похоже на него – дарить цветы без повода. Но он всё ещё старался загладить свою вину за прошлые ошибки в их дружбе. Цветы были лишь приложением к двум билетам на мюзикл, который Айви обожала. В ноябре и до рождественских праздников достать билеты на популярное шоу становилось настоящим испытанием. Но и тут ему помогли свои связи. Хотя Алфи и не был ярым поклонником мюзиклов, но ради своей подруги готов был меняться и пробовать что-то новое. Он быстро написал ей ответ:

«Там не только цветы. Посмотри внимательнее».

Айви держала в руках букет цветов и два билета на мюзикл «Призрак оперы». Несмотря на все обиды и недоразумения, которые накопились между ними, этот жест, казалось, был знаком надежды. В её сердце разгорались тёплые чувства, даже если этот поступок мог показаться странным. Его действия стали для неё символом того, что, возможно, есть шанс стать ближе друг к другу. Она набрала его номер.

– Привет, прежде чем ты начнёшь меня ругать за такой неожиданный утренний сюрприз, хочу сказать тебе доброе утро, – с улыбкой произнёс Алфи, не давая ей шанса первой заговорить.

– Алфи, ты серьёзно? Цветы в… – Айви посмотрела на часы на стене, которые показывали всего лишь семь тридцать утра. – В семь тридцать утра? И эти билеты на оперу. А дальше что? Будем отмечать нашу с тобой помолвку? – добавила она, не сдерживая улыбки.

Она положила букет на столик, а затем, сняв с себя халат, направилась в душевую.

– Ну, начнём с того, что друзья могут дарить друг другу цветы и ходить на мюзиклы. Разве это плохо? – рассмеялся Алфи.

– Ну, а насчёт помолвки, боюсь, я буду первым в истории мужем, которого жена убьёт в первую брачную ночь, – шутливо произнёс он, и оба начали смеяться.

– Алфи Эванс, прекрати! – с улыбкой произнесла Айви. – Мне вот интересно, что ты задумал на этот раз? – спросила она, смачивая ватный диск тоником и медленно проводя им по лицу. Айви смотрела на своё отражение в зеркале, и в памяти всплыло болезненное воспоминание, как она сидела на полу в его квартире, рыдая от отчаяния и безысходности. В порыве эмоций Айви швырнула ватный диск в зеркало, и игривое настроение мгновенно сменилось желанием причинить ему боль.

– Ничего криминального, тебе понравится, – рассмеялся он, и от этих слов Айви снова теряла контроль над собой. Она понимала, что находится под его влиянием, словно марионетка, чьи желания отомстить и избавиться от боли превращались в прах. Каждый раз, когда она пыталась вырваться из этого круга, он снова затягивал её в свои сети. – Айви, – продолжал Алфи, понижая голос и внимательно следя за водителем такси, который, казалось, подслушивал их разговор. – Раньше мы встречались только в моей квартире, и это было замечательно. Но вчера, когда я ужинал с тобой в ресторане, понял, что хочу большего. Хочу, чтобы мы гуляли по паркам, встречались вне этих четырёх стен. Отдыхали, наслаждались каждой минутой, пока у нас есть такая возможность. Ну и пока ты не выйдешь замуж за лучшего мужчину в своей жизни!

– И, конечно, этот мужчина – не ты, – перебила его Айви, сжимая тюбик крема в руках. Она ощущала, как каждое слово причиняет боль, и это мучительное противоречие между желанием разорвать всё и продолжать делать вид, что ничего не случилось, становилось невыносимым.

– Айви, не начинай, пожалуйста, – выдохнул Алфи, понимая, что она хочет услышать, но он был уверен, что так будет лучше для них обоих. Держаться своих границ, не переходя черту.

– Другом? Алфи, у тебя, что, нет друзей? – с явным сарказмом произнесла она, нанося увлажняющий крем на лицо. Айви старалась не пропустить ни одного участка, тщательно массируя кожу, чтобы немного успокоить себя. – Зачем тебе быть моим приложением «с кем мне провести вечер» или постоянной сиделкой рядом? Как ты выразился, «пока я не выйду замуж».

– Айви, при чём здесь это? Ты можешь отказаться проводить время со мной, если тебе это не нужно. Просто знай, что я всегда рядом, – произнёс Алфи.

– Поужинаем сегодня? – добавил он, и Айви задумалась.

Она пыталась смириться с тем, что они с Алфи никогда не будут вместе. Сдерживая слёзы, Айви решила, что если он хочет видеть её только как «подругу», то сделает всё возможное, чтобы ни одна женщина не могла приблизиться к Алфи Эвансу. Даже если это будет причинять ей боль, Айви не позволит никому отнять у неё то, что она по праву считала своим.

– Ты меня слышишь? – повторил Алфи, протягивая деньги водителю. Айви продолжала молчать. – Айви, – ещё раз произнёс мужчина.

– Ладно, – наконец заговорила Айви. – Я подумаю насчёт ужина. Спасибо за цветы, они очень красивые. Сам выбирал или помогли девушки по вызову? – спросила она с насмешкой.

– Исключительно сам, – ответил Алфи, заходя в офис. – Был рад услышать твой голос. Хорошего дня, милая! – он завершил вызов, не дав Айви договорить.

Зайдя в свой кабинет, он положил телефон на стол и, усевшись в кресло, выдохнул. Алфи чувствовал, что его план не предвещал ничего хорошего. Но даже если она встретит своего мужчину, он будет только рад.

Алфи открыл ноутбук, нашёл все заказы и начал внимательно просматривать каждый из них, выделяя те, которые требовали срочных правок. Параллельно он отправлял сообщения своим клиентам, уверяя их, что их пожелания будут учтены и выполнены в кратчайшие сроки. Его телефон завибрировал, и на экране мужчина увидел сообщение от Айви:

«Надеюсь, что во время ужина в одиночестве ты не подавишься и с тобой всё будет в порядке, потому что я собираюсь потратить время на поиски платья для твоей «плюс один» на свадьбу Люка».

Алфи рассмеялся и просто в ответ отправил танцующий смайлик. Конечно, он не надеялся, что девушка составит ему компанию после всех его слов, но был рад такому исходу событий.

Завтра предстоял непростой день. Ему снова нужно было столкнуться с теми подавленными чувствами, которые он долго скрывал. Бывшая возлюбленная, конечно, не сдержится, увидев Алфи с новой спутницей, ведь она всегда остро реагировала на то, когда другие девушки затмевали её красоту. Айви, безусловно, обладала таким шармом. Кроме того, Саммерс Вуд ненавидела, когда кто-то встречался с её экс-партнёрами. А если учесть сюрприз, который Алфи и его брат приготовили, свадьба обещала быть настоящим эмоциональным вихрем для жениха и невесты. Как гласит итальянская пословица: «Месть – это блюдо, которое подают холодным». Так что свадебное торжество вряд ли начнётся с лёгких закусок.

Алфи откинулся на спинку кресла, стараясь закрыть глаза и дать им немного отдохнуть от постоянного напряжения. Несмотря на то, что почти все запланированные дела были успешно завершены, он чувствовал усталость. Вскоре мужчина встал и начал неспешно прогуливаться по своему кабинету, наблюдая, как в офис начали приходить сотрудники. Некоторые из них кивали ему в знак приветствия, другие, особенно девушки, радостно махали рукой.

Мужчина сел на диван, откинув голову назад, и на мгновение закрыл глаза, желая немного вздремнуть. Однако он прекрасно понимал, что это будет невозможно. Молодые сотрудники начали заходить в кабинет, зная, что вскоре его присутствие на работе станет редкостью. Они интересовались его мнением и советом по различным проектам, ведь многие из них считали его опыт и знания бесценными. Эти разговоры, которые начинались с рабочих вопросов, быстро перерастали в непринуждённые беседы за чашечкой кофе. Алфи делился своими идеями и наблюдениями, а они, в свою очередь, рассказывали о своих успехах и трудностях. Здесь, в своём кабинете, он почувствовал себя частью команды как никогда прежде. Увы, у брата в офисе такого он точно не испытает.

Пока Алфи обсуждал с коллегами последние новинки киноиндустрии, Харли сидел в своей машине, припаркованной напротив дома Нэтали. Он в очередной раз прокручивал ленту новостей на своём телефоне, время от времени бросая взгляд на часы, ожидая, когда же Нэтали выйдет. Вечером он отправил ей сообщение с предложением подвести её на работу, но, как и следовало ожидать, получил отказ. Харли не стал настаивать. Вместо этого он просто написал время, в которое будет возле её дома.

В это время Нэталисмотрела на свое отражение в зеркале. Она пыталась расчесать короткие волосы, которые, как назло, торчали в разные стороны. Последние дни вымотали её, и усталое выражение лица, отражавшееся в зеркале, напоминало ей о временах, когда она часто посещала пабы и проводила ночи в одиночестве. Но когда Нэтали начала общаться с Харли и влюбилась в Алфи, тема с пабами и беспорядочными связями отошла на второй план. И вместо счастливого выражения лица, которое должна иметь влюблённая девушка, на неё смотрела усталая физиономия.

«Любовь далеко не окрыляет», – подумала она.

Тяжело вздохнув, Нэтали начала искать в своей косметичке тональный крем, надеясь хоть немного замаскировать синяки под глазами. Она не была большой поклонницей косметики и покупала её крайне редко. Этот крем был куплен на распродаже в одном из магазинов, и то только потому, что у продавца не оказалось сдачи. Тюбик до сегодняшнего утра оставался нетронутым. Выдавив небольшое количество крема на пальцы, она начала осторожно наносить его под глаза. Резкий химический запах, который ударил ей в нос, заставил поморщиться.

«Если вся косметика так пахнет, то теперь я понимаю смысл поговорки: „Красота требует жертв“», – подумала она.

В итоге крем не справился со своей задачей, но Нэтали уже было всё равно. Она взяла пачку сигарет и сунула в карман пальто. Подойдя к окну, Нэтали посмотрела на улицу. На обочине стояла машина Харли. Постучав по стеклу пальцами, она тяжело вздохнула, мечтая о том, чтобы люди могли телепортироваться. Это было бы так удобно – не хочешь видеть кого-то, просто переместись в другое место. Она ничего не имела против Харли, но его присутствие в её жизни становилось слишком навязчивым…

Надев ботинки и пальто, Нэтали неохотно покинула свою квартиру. На улице моросил мелкий дождь, и она снова вспомнила, что так и не купила зонт. Харли уже ждал у своей машины, и, заметив его, Нэтали отметила, что мужчина сегодня слишком старательно пригладил свои кудрявые волосы, что выглядело довольно нелепо. Когда он галантно открыл дверцу автомобиля, Нэтали лишь закатила глаза, но, подойдя ближе, не смогла устоять и взъерошила его причёску.

– Вот так уже лучше, – произнесла она, вытирая каплю дождя, скатившуюся по его щеке. В этот момент в её памяти всплыли воспоминания о том, как она делала то же самое с Алфи. Её руки задрожали, и она продолжила смотреть ему в глаза. На мгновение ей показалось, что перед ней стоит не Харли, а именно Алфи. Нэтали провела рукой по щеке, пытаясь вспомнить каждую деталь того дня. Но тут же убрала руку, осознав, что это кажется странным. Чтобы скрыть неловкость, она быстро поцеловала Харли в щеку, как бы возвращаясь в реальность, и стала смотреть по сторонам, надеясь скорее сесть в машину.

Харли был приятно удивлён её жестом. Он взял стаканчик кофе, который стоял на крыше машины.

– Чёрный и без сахара, всё как ты любишь! – произнёс он, протягивая ей стакан, а затем, растянув свои губы в улыбке, направился к водительскому сиденью.

Нэтали улыбнулась, осознав, что, возможно, была не совсем права в своих суждениях о Харли. Сейчас, глядя на него, она была рада, что он рядом. Это открытие стало для Нэт настоящим сюрпризом, ведь девушка не ожидала, что сможет изменить мнение о нём. В последние дни Харли действительно стал более внимательным к её словам. Нэтали отпила тёплый кофе, наслаждаясь его горьковатым вкусом.

Сев в машину, Нэтали пристегнула ремень безопасности, когда Харли вдруг потянулся к ней, пытаясь поцеловать. Однако она отстранилась и показала ему стаканчик с кофе, намекая, что ещё не закончила. На лице мужчины появилась комично грустная улыбка, и единственное, что ему оставалось в этот момент, – завести машину и отвезти Нэтали на работу.

Нэтали отвернулась и посмотрела в окно. На улице она заметила двух старушек, выходящих из её дома. Девушка всегда гадала, подруги они или сёстры. Они делали всё вместе: гуляли, ходили в магазин и даже выносили мусор вдвоём. Нэтали поймала себя на мысли, что у неё, похоже, не будет такой близкой подруги в старости. Она представила, как сидит в пабе с сигаретой в зубах, обсуждая с барменом всех молодых мужчин, которые проходили мимо. И после умирает в гордом одиночестве. Эта фантазия заставила её содрогнуться.

Харли продолжал наблюдать за Нэтали, пытаясь уловить её настроение, которое менялось со скоростью света. Девушка смотрела в сторону, и казалось, что мир за стеклом привлекает её гораздо больше, чем его присутствие. Харли провёл рукой по её волосам, а затем осторожно положил руку на колено. Он так надеялся, что этот жест даст понять, что он рядом. Но она никак не реагировала. Не сумев сдержать свой пыл, Харли решился на небольшую провокацию и ущипнул девушку за бедро. В ответ на это Нэтали ударила мужчину в плечо, а затем вновь отвернулась, сжимая губы, чтобы не рассмеяться. Харли снова улыбнулся. Он давно для себя определил: если девушка бьёт его в плечо, это означает, что у Нэтали Миллер хорошее настроение.

Машина плавно тронулась с места, и между ними снова повисла тишина. Харли не любил такие моменты молчания, они напоминали ему о неудачных попытках построить отношения с другими женщинами. Он украдкой взглянул на Нэтали, которая продолжала потягивать кофе. Чтобы как-то разрядить обстановку, Харли решил включить музыку. Из динамиков зазвучала песня «Broken» от Livingston. Музыка наполнила салон автомобиля, и Харли начал подпевать в такт мелодии, стараясь вложить в каждое слово свои эмоции. Но Нэтали продолжала смотреть в окно, наблюдая за каплями дождя, которые скользили по стеклу. Она не могла начать разговор с Харли, даже боялась смотреть в его сторону. Ей было стыдно перед ним, потому что девушка снова думала о Алфи.

Эта песня стала идеальным отражением внутреннего мира Нэтали, её переживаний и сомнений, которые девушка испытывала в последние дни. Повернув голову в его сторону, она заметила, как он с увлечением напевал припев, стуча руками по рулю. В его глазах читалась страсть к музыке, и казалось, что мужчина действительно пытался вложить всю свою душу в каждую ноту. Конечно, Харли не обладал выдающимися вокальными данными, но его искренность и беззаботность были настолько заразительными, что Нэтали не могла сдержать улыбку. Она поднесла свою руку к его щеке, и в этот момент он выкрикнул звук «у». Нэтали, смеясь, смотрела на него, а он продолжал напевать слова:

– I’m broken by you, I’m broken by you, I’m broken by you… – пел он. Только рядом с ней Харли мог быть таким – весёлым и открытым. Это было удивительно, ведь в повседневной жизни, когда он оставался один в своей квартире, его личность менялась до неузнаваемости. Он превращался в замкнутого человека, который тщательно скрывал все свои скелеты и тайны. Но здесь, в машине, мужчина расцветал, становясь тем, кем всегда хотел быть.

Нэтали попыталась сделать тише проигрыватель, но Харли не хотел прекращать своё выступление, убрал руку девушки и продолжил стучать по рулю.

– Следи за дорогой! – громко крикнула она, но он, похоже, не собирался её слушать. Харли продолжал выкрикивать слова песни, а затем пальцем постучал по своей щеке, как бы намекая, что прекратит петь только в том случае, если девушка его поцелует. Нэтали, не раздумывая, наклонилась вперёд и коснулась губами его щеки. Харли с восторгом закричал «у» и убавил громкость на проигрывателе.

– Теперь я знаю, как получить твои поцелуи! – улыбнулся Харли, останавливая машину на перекрёстке.

– Нет, нет и нет, – покачала головой Нэтали, – в следующий раз ты будешь ехать в гордом одиночестве.

– Тогда мне нужно будет придумать что-то ещё, – с игривым выражением на лице ответил Харли, потянувшись к ней, чтобы поцеловать в щеку. Нэтали не смогла сдержать смех. Казалось, всё должно быть так просто – взять и наслаждаться общением с этим мужчиной, но нет, видимо у неё на лбу было написано: «Сложности рядом». Она чувствовала, что загоняет себя в тупик, привязывая его к себе всё сильнее, и уже начинала привыкать к этому особому, игривому общению. Нэтали провела пальцем по стеклу, наблюдая за красным сигналом светофора.

«Вот бы и в жизни всё было так просто, как светофор – загорелся красный, и ты легко говоришь «нет» всем своим сомнениям».

В отражениях луж на асфальте она заметила прохожих, их лица были неразличимы, но сами силуэты создавали удивительные формы. Несмотря на все усилия, Нэтали искала в этих формах черты Алфи Эванса. Она устала от постоянной борьбы с собой и своими чувствами.

Потянувшись к Харли, она обхватила его лицо руками и поцеловала в губы, но быстро отпрянула назад, делая вид, что продолжает смотреть на желтый сигнал светофор. Харли с удивлением посмотрел на девушку и не мог сдержать улыбку. Он был готов тут же остановить машину, чтобы продолжить этот сладкий момент, но нарушать правила дорожного движения было нельзя, поэтому плавно тронулся с места, водя рукой по губам.

– Тебе нужна помощь с выбором платья? – спросил Харли, стараясь одновременно следить за дорогой и поддерживать разговор. – Может, всё-таки купим его в бутике у Айви?

Нэтали вздрогнула от этого вопроса и мгновенно вспомнила вчерашнюю ситуацию с Алфи. В голове зазвучали колкости его подружки, которую она теперь мысленно называла «мисс идеальная кожа и грудь». Возвращаться в этот бутик девушка точно не хотела и чувствовать себя униженной тоже.

– Всё в порядке? – спросил Харли, заметив, что Нэтали снова стала отстранённой. Он взял её руку в свою, стараясь передать поддержку, но девушка лишь сжала пальцы, не зная, как ответить.

– Да, всё нормально. Просто… – Нэтали прикусила губу, пытаясь найти правильные слова, чтобы объяснить Харли все свои сомнения.

Он заметил, как её губы сжались в тонкую линию, а взгляд стал блуждать по сторонам. Она перестала улыбаться, и её пальцы нервно начали теребить большой палец другой руки – все эти признаки указывали на то, что кто-то снова переключил рычаг её настроения. Понимая, что управлять машиной и вести разговор одновременно сложно, мужчина заметил свободное место на парковке, резко вывернул руль и остановился на обочине. Нэтали с удивлением посмотрела на него, не ожидая такой резкой остановки. Харли повернулся к ней, взял её руку и стал нежно гладить её ладонь.

– Послушай, я понимаю, что всё это не твоё, эти проявления романтики, цветы, визиты к людям, бутики… – он немного замялся, стараясь подобрать слова. – Это всего лишь один вечер, когда нужно надеть платье и оказаться в обществе богатых и, к сожалению, знаменитых людей, – добавил он, шутливо щёлкнув её по носу. Он уже сощурил глаза, ожидая удара в плечо, но вместо этого Нэтали отрицательно покачала головой.

– А если это будет простое платье, не из модного бутика, а из обычного магазина… – её голос стал тише, и она опустила взгляд. Ей действительно было неловко думать, что она может выглядеть не так, как ожидается в таком обществе.

– Нэтали, я тут тебе лекции читаю, а всё дело в этом! – Харли выдохнул. – Послушай, ты в любом платье будешь собой. Не имеет значения, где его купили.

– Дело не в платье, Харли, – произнесла она, стараясь подобрать слова. —Я чувствую себя некомфортно в таких ситуациях. Вечеринки, светские мероприятия – это не мой образ жизни. Я не умею общаться с такими людьми, у которых много денег, – призналась она, глядя на своё отражение в окне. В этом отражении она видела не только своё изображение, но и собственные страхи. – Мне сложно притворяться, что я одна из них, – продолжила Нэт, крепко сжимая его руку, которую Харли до сих пор боялся отпустить. – А если учесть, что я надену обычное платье из масс-маркета, то это будет просто катастрофа.

– Это всего лишь тряпка, неважно, сколько она стоит, – сказал Харли, поднося её руку к своим губам, но Нэтали быстро выдернула её.

Харли, не желая оставлять её в таком настроении, полез в пиджак за бумажником. Он вытащил несколько купюр и протянул их Нэтали.

– Ты что, с ума сошел? – воскликнула она, стукнув его по плечу. Он вскрикнул, подумав, что ему срочно нужно купить костюм хоккеиста или хотя бы доспехи, иначе его синяки никогда не пройдут. – Ещё раз сделаешь так, я укушу тебя! И поверь, тебе это точно не понравится! – с недовольством произнесла Нэтали.

– Ура! Наконец-то вернулась моя любимая и добрая Нэтали! – с радостью воскликнул Харли, продолжая растирать плечо.

– Мне не нужны твои деньги, – уверенно заявила она, откидываясь на спинку сиденья. – У меня есть свои сбережения, и на платье мне их вполне хватит! – добавила девушка, демонстрируя свою независимость.

– О нет, я опаздываю! – вдруг закричала она, взглянув на экран своего телефона.

Харли, конечно, оценил её стремление к самостоятельности, но в то же время не хотел, чтобы она тратила собственные деньги на мероприятие, которое, по его мнению, того не стоило. Он спрятал бумажник, завёл машину и повернулся к Нэтали.

– Я не хотел обидеть тебя, – сказал он. – Но помни, я твой мужчина и должен оплачивать твои покупки.

На что он снова получил лёгкий удар в плечо.

– Помнишь про слово «должен»? – проговорила Нэтали, и Харли усмехнулся, – А ещё «мой мужчина», – сказала она, стараясь подражать его интонации, даже имитируя его серьёзное выражение лица. – Отвези меня срочно на работу, я не люблю опаздывать.

– Вот скажи, почему я ещё не задушил тебя?! – рассмеялся Харли, представив, как она сидит в кресле, попивает виски, а он влетает в кабинет, чтобы «душить» её своим вниманием. Иногда её поведение действительно его выбешивало, но в глубине души он понимал, что это лишь часть её странной личности.

– И сама не понимаю, как ты меня терпишь! – улыбнулась Нэтали и показала ему язык.

Когда машина тронулась, Харли снова включил проигрыватель. Нэтали, уставшая от его странного пения, решила, что лучше всего будет притвориться спящей. Она закрыла глаза и попыталась отключиться от окружающего мира, надеясь, что Харли поймёт намёк и замолчит. Но мужчина продолжал напевать, его голос заполнял пространство машины, словно он не замечал её попыток укрыться от его настойчивости.

Харли краем глаза замечал, как на её лице иногда появляется лёгкая улыбка, и это придавало ему уверенности. Он мечтал о том, чтобы Нэтали проснулась рядом с ним, посмотрела своими карими глазами и улыбнулась так, как только она могла – искренне и тепло.

Припарковав автомобиль у Риджент-Стрит, Харли быстро вышел и открыл дверь со стороны Нэтали, протянув ей руку в знак вежливости. Но, оставаясь верной своему характеру, девушка скрестила руки на груди и снова закрыла глаза, игнорируя его жест. Харли улыбнулся. Он отошёл на шаг, позволяя ей продолжать играть эту роль. Когда Нэтали вышла из машины, Харли, не растерявшись, согнул руку в локте, надеясь, что хотя бы так сможет довести свою спутницу до магазина. Подойдя ближе, он наклонился к ней и, собираясь прошептать какой-то приятный комплимент, как вдруг Нэтали поцеловала его в щеку.

– Это должок! – произнесла она, улыбаясь, и вложила свою руку в согнутую в локте руку Харли. Она уже была готова сделать шаг, но мужчина застыл на месте, подставляя вторую щеку для ещё одного поцелуя. Нэтали, не желая терять времени, потянула его вперёд.

Они остановились у витрины магазина, и девушка вздохнула, заметив, что Лили ещё не пришла. Харли взял её руку в свою и начал нежно гладить её. Он смотрел на девушку и не мог сдержать свою улыбку.

– Прекрати так смотреть на меня, – сказала Нэтали, убирая свою руку от Харли.

– Не могу! – ответил он, пытаясь отмахнуться от капель дождя, которые неумолимо падали ему на лицо.

– Давай, беги в магазин, – посоветовал он, глядя на неё с заботой. – А то промокнешь и заболеешь. А у нас завтра важное мероприятие, и ты должна выглядеть на все сто! Кстати, я нашёл визажистов. Скину им твой адрес, они будут у тебя дома с самого утра, так что не переживай. А когда освободишься, звони, можем поужинать вместе или даже поехать ко мне посмотреть фильмы.

– За визажистов спасибо, – ответила она. – А вот насчёт вечера, я бы лучше поспала. Ночка выдалась тяжёлой, чувствую себя как выжатый лимон.

Нэтали вздрогнула, когда порыв холодного ветра обдал её. Ещё и этот мелкий моросящий дождь не прекращался. Капли скатывались по её лицу и рукам, оставляя за собой холодные следы. Ветер проникал под пальто, вызывая мурашки по коже и заставляя девушку трястись от холода, словно она оказалась в самом сердце зимы, хотя на календаре ещё только осень. Она прижалась к Харли, и он обнял её в ответ. Он так хотел защитить её не только от ветра, но и от всех её тревожных мыслей, которые, как дождевые капли, не давали ни ему, ни ей покоя.

– Давай я отвезу тебя домой хотя бы? – предложил Харли.

– Я позвоню, – проговорила она, быстро выбравшись из его объятий.

Харли не хотел отпускать Нэт так быстро. Он хотел поцеловать её в губы, но, как всегда, Нэтали быстро развернулась и зашла в магазин. Харли стоял у открытой двери, не давая закрыть её. Он боялся, что этот момент может закончиться. Мужчина пальцем постучал по своей щеке, ожидая, что Нэтали хотя бы поцелует его сюда.

– Харли, – произнесла она, сжав зубы, и подошла к нему. В её глазах читалась нерешительность, но она всё равно подошла ближе. Нэтали хотела поцеловать его в щеку, но Харли неожиданно обнял девушку за талию и поцеловал в губы. Это был быстрый, но нежный поцелуй. Она не стала сопротивляться, надеясь, что так он быстрее уйдёт, и никто не заметит этого момента. Но Харли, похоже, решил насладиться этим мгновением, крепко обнимая Нэтали. Девушка отодвинулась немного назад, и Харли застыл с приоткрытым ртом.

– Запомни, – произнесла она, прикладывая ладонь к его губам, – я не люблю проявлять чувства на публике. Особенно не люблю целоваться на виду у всех.

Харли сразу отпустил её, кивнув в знак понимания, и, взяв её за руку, поцеловал ладошку.

– Всё, иди, а то Лили снова начнёт надоедать, если увидит, что ты здесь, – добавила девушка, стараясь вытолкнуть Харли и закрыть за собой дверь.

– Передавай ей привет, – с улыбкой произнёс он, помахав рукой, когда она закрыла дверь. Харли ещё немного постоял, глядя, как Нэтали исчезает за углом коридора.

Возвращаясь к машине, мужчина почувствовал, как в кармане брюк завибрировал телефон. Он вытащил его и увидел имя Артура на дисплее.

– Артур, привет! – сказал Харли, обтряхивая волосы от капель дождя.

– Привет, я на минутку, – сказал друг. – Слушай, ты вечером свободен? Очень хочется собраться мужской компанией. Типа устроить вечер лягушачьего братства, – добавил он, поглаживая обнажённую девушку, которую соблазнил вчера в клубе.

– В принципе, отличная идея, – сказал Харли, пытаясь одновременно отъехать от обочины и удержать телефон, прижимая его плечом к уху. – Где встречаемся?

– В пабе The Cheshire Cheese, – ответил Артур, стараясь не выдать своего волнения, поскольку очаровательная девушка страстно целовала его живот. – Да-а-а, – протяжно простонал он.

– Ты что, там сексом занимаешься? – рассмеялся Харли, представляя эту сцену.

– Завидуй, дружище! Короче, в семь, в пабе, – добавил Артур и, не дождавшись ответа, сбросил вызов,наслаждаясь изумительным минетом от своей спутницы.

Харли, смеясь, поехал по своим делам. В последнее время он откладывал множество важных задач, тратя всю свою энергию на Нэтали. Но сейчас ему нужно было сосредоточиться на более серьёзных вопросах. В первую очередь, сдать анализы, которые ждал его дед. Харли не любил проходить обследования и все эти медицинские процедуры. Но его дед, человек строгих принципов, всегда напоминал о необходимости заботиться о здоровье. Особенно принимать лекарства, которые Харли не должен пропускать. Эта гиперопека порой раздражала внука, ведь он был уже взрослым мужчиной и считал, что может сам контролировать свою жизнь. Но, увы, не мог противоречить ему…

Глава 25.1

Нэтали сидела на стуле в комнате для персонала, уставившись на кактус. Колючие иголки казались символом всего того, что происходило в её жизни в последние месяцы: безумие и абсурд, лишённые всякой логики. Всё вышло из-под контроля, и каждое новое событие противоречило её принципам. Единственным неизменным в этом вихре эмоций оставалось чувство к Алфи Эвансу. Нэтали надеялась, что вскоре эти сильные переживания постепенно угаснут, превратившись в приятное, но далёкое воспоминание…

Нэт медленно вращала горшок, и в голове вновь зазвучал голос Харли, напевающего утреннюю мелодию. Она невольно улыбнулась. Харли всегда умел поднять ей настроение. Заварив себе чашку чая, Нэтали обхватила её ладонями, наслаждаясь теплом. В комнату вошёл директор, приветливо кивнув Нэт. Он поставил перед ней две большие коробки, на которых от руки было написано «Рождество». Директор дал указание, все украсить, и конечно, не забыть одеть ужасный колпак Санта-Клауса, который она ненавидела. Нэт ответила вежливой улыбкой, но как только мужчина вышел, настроение резко упало. Также в списке рождественских обязательств директора значилось: улыбаться, желать всем счастливого Рождества и на прощание махать колокольчиком с фразой «хо-хо». В прошлом году она уже отказалась выполнять это задание, и, честно говоря, не собиралась повторять свой «подвиг» в этом.

Раньше Нэтали обожала Рождество за магию, за семейные вечера, за запах корицы. Но со временем это стало напоминанием о том, чего не хватает в её жизни. Семьи. Тепла. Бабушки. Последние два года Нэтали встречала Рождество в одиночестве.Единственными «подарками» были тарелка с макаронами и чашка любимого кофе. Своеобразный маленький ритуал, ведь традиции нельзя нарушать…

В этот период Нэтали становилась похожей на Гринча. Не улыбалась, ворчала и испытывала раздражение от счастливых лиц покупателей. Суета людей вокруг казалась невыносимой. Каждый раз, когда кто-то подходил с вопросами вроде: «Помогите срочно выбрать подарок» или «Мне нужна такая книга, ну вы понимаете», у Нэтали возникало желание метнуть в них колокольчик. Почему нельзя заранее продумать такие вещи? Этот вопрос не давал ей покоя. Но то, что действительно радовало её, – это украшение рождественской ёлки. В прошлом году эту задачу взяла на себя Лили. И её подход к оформлению можно было охарактеризовать как «слишком». Ёлка получилась слишком яркой, слишком блестящей, а количество перьев и мишуры на ней превышало все мыслимые пределы. В результате праздничное дерево выглядело как хаотичная смесь всего, что только можно было найти в коробке с украшениями. И никак не вписывалась в тематику книжного магазина. Все сотрудники и покупатели ждали окончания праздников. И как только наступило это время, директор, не снимая украшения, обернул ель в скотч и выбросил. Лили до сих пор не знает, что произошло с её «шедевром». Как говорится, меньше знаешь – крепче спишь.

Но всё это осталось в прошлом. В этом году Нэтали хотела оформить ёлку в более сдержанном стиле. Добавить особенную изюминку. Оставалось только воплотить все её задумки. Нэт подошла к зеркалу и надела колпак. Она даже попыталась произнести традиционное «хо-хо», но в отражении увидела не милого помощника Санты, а злобного эльфа. Нэт быстро сняла колпак и бросила его на стол. Её внимание привлекла фигурка рыцаря, торчащая из коробки с украшениями. И вспомнила о подарке, который подарила Харли на день рождения.

«Похоже, это Рождество тебе предстоит провести с Харли. Согласилась стать его подружкой, вот и разгребай», – от этих мыслей ей стало не по себе.

Нэтали решила не зацикливаться на этом. Возможно, к тому времени они уже расстанутся, и Рождество снова пройдёт в одиночестве. Чему Нэт была бы очень рада. И в комнату влетела Лили, которая в последнее время часто опаздывала. Нэтали заметила новое пальто на ней. Оно было ярко-жёлтого цвета, украшенное красными кругами. Нэтали села на диван, задаваясь вопросом, что же Лили выбрала на этот раз.

«Интересно, а Джеймс тоже одевается так ярко? Или он предпочитает более строгие и сдержанные оттенки?» – задумалась Нэтали, затаив дыхание.

Один, два, три – и Нэтали увидела на ней яркое жёлто-зелёное платье с бирюзовыми пуговками и красным поясом. На груди красовалась необычная брошка в виде коровы. Колготки Лили имели странный оттенок, что-то среднее между серо-зелёным и просто серым, будто она снова надела две пары. И когда Лили начала подтягивать колготки, Нэт мысленно воскликнула:

«Бинго!» – и подняла чашку с остывшим чаем вверх.

Пока Лили поправляла пояс платья, Нэтали задумалась, как бы она сама смотрелась в таком экстравагантном наряде на свадьбе. Цветовая гамма напоминала экзотического попугая, и Харли, наверняка заявил бы, что такой наряд «не достоин» находиться рядом с ним. Возможно, это стало бы финальной точкой в их и без того шатких отношениях. Нэтали представила эту сцену так живо, что не смогла сдержать смех. Она чуть не подавилась чаем.

– Что это я вижу? Нэтали Миллер улыбается, – Лили, поправляла причёску. Цвет волос, хотя и не был исправлен до конца, стал медно-рыжим и уже выглядел намного лучше, чем раньше. – Надеюсь, причина в том высоком красавчике, а не в моём наряде!

– Тебе показалось, – Нэтали поставила чашку на стол и направилась к выходу. Она старалась сдержать смех, ведь в этом платье Лили напоминала бабушку из сказок, которая пекла пирожки и кормила своих внучат. Пышный крой юбки придавал Лили объём, и казалось, что она вот-вот взлетит, как воздушный шарик.

Вернувшись на своё рабочее место, Нэтали начала изучать список новых книг, которые поступили в магазин. Она пометила названия тех произведений, которые хотелось бы прочитать в первую очередь. В магазин вошёл курьер. Это был молодой парень, выглядевший настолько юным, что его можно было бы принять за старшеклассника. Парень осмотрелся и, заметив Нэтали, направился к ней.

– Доброе утро! – произнёс он, подходя ближе. В руках он держал планшет и небольшую посылку. – Я из RUSH Couriers. У меня здесь доставка для Нэтали Миллер. Как я могу её найти? – он ещё раз проверил имя адресата, сверяясь с экраном своего устройства.

Нэтали остановилась писать и подняла взгляд от своих заметок.

– Доброе утро, – ответила она, откладывая ручку и вставая с места. – Это я. А от кого посылка? – добавила она, хотя уже догадываясь, что это точно от Харли.

– К сожалению, я не могу разглашать эту информацию, – ответил он, протягивая ей планшет и документы для подписи. – Пожалуйста, распишитесь вот здесь.

Нэтали поставила подпись на документах, мысленно представляя, как будет бить Харли по плечу и злобно ворчать за очередной неожиданный сюрприз. Курьер передал ей посылку и, пожелав хорошего дня, быстро отметил доставку в планшете. Нэтали разорвала бумажную упаковку, и под ней предстала бархатная коробка. Сверху лежала записка со словами: «Это точно тебе подойдёт. Твой Харли». Нэт осторожно открыла коробку и увидела платье. Белоснежное, с изысканной вышивкой из мелких бусин, которые сверкали как настоящие бриллианты. Сбоку красовался вышитый красный цветок, усыпанный россыпью камней. Нэтали провела рукой по ткани. Материал был невероятно мягким и приятным на ощупь, не шёлк, но что-то столь же роскошное.

«Должно быть, оно очень дорогое», – удивилась Нэтали и быстро прикрыла коробку. Нужно было отблагодарить Харли. Нэт потянулась к телефону, чтобы написать ему, но к ней подскочила Лили.

– Что там? Что ты прячешь? Покажи! – настойчиво спрашивала она, пытаясь заглянуть в коробку.

Она даже сделала попытку заглянуть внутрь, но Нэтали быстро поставила коробку под прилавок. Её спасение пришло в лице директора, который в этот момент подошёл к девушкам. Он обратился к Лили с просьбой принять новые книги от поставщика, который уже ждал у двери. Лили нехотя направилась к выходу, бросив на Нэтали недовольный взгляд. Оставшись одна, Нэтали снова посмотрела на коробку. Хоть Харли и бесил неожиданными сюрпризами, зато решил одну из самых сложных для неё задач – поиск платья.

«Вот почему ты расспрашивал про платье! Ну, Харли, ты совсем не мастер шпионских дел», – мелькнула у неё мысль.

Нэтали открыла книгу «Кафе маленьких чудес». Каждый раз, когда Нэтали пыталась углубиться в сюжет, её взгляд невольно возвращался к коробке, которая лежала под прилавком. Она отложила книгу и посмотрела в окно. Лили активно обсуждала что-то с поставщиком. Сегодня было невозможно отвести взгляд от её платья, которое выделялось на фоне серых улиц Лондона.

«Платье!», – Нэтали вспомнила, что так и не поблагодарила Харли за подарок. Она схватила телефон и почти написала сообщение, но в очередной раз её отвлекли.

Директор положил на стол красный колпак Санта-Клауса.

– Не забудьте надеть его, Нэтали!

Нэтали, тяжело вздохнув, надела колпак. Ещё дал указания украсить зал и ёлку.

– Хо-хо-хо! – громко воскликнул директор, и она, стараясь поддержать его праздничное настроение, помахала колокольчиком, который он также принёс.

Пока Нэтали украшала магазин, Алфи сидел за столом, окружённый сложенными папками и чертежами. Он осмотрел офис, который стал ему родным за годы работы. Алфи будет очень скучать по этому месту. У него не было чёткого плана, как совмещать обязанности архитектора с семейным гостиничным бизнесом. И эта неопределённость пугала. Алфи постучал пальцами по столу, погружаясь в воспоминания. На экране телефона появилось новое сообщение от Айви. Она снова прислала фото в красивом платье и просила помочь с выбором. Считая, что в таких вопросах лучше всего полагаться на мнение самой женщины, Алфи просто отправил в ответ несколько сердечек.

Он взял стопку документов и передал их коллеге. Она, сжимая в руках эти документы, напоминала ему о том времени, когда он только начинал работать с клиентами, полным надежд и амбиций. Ничего не сказав, Алфи вышел из здания, и теперь его ожидал новый этап в жизни – возможность оставить позади те воспоминания, которые он долго не желал отпускать. Но сперва нужно было извиниться перед Нэтали.

Алфи посмотрел на часы, ещё был шанс застать Нэтали на рабочем месте. Он быстро заказал такси. В голове крутились сотни мыслей: как объяснить Нэтали свои чувства, как не запутаться в эмоциях, и, самое главное, как не поцеловать её. А это было практически невозможно, поскольку его чувства всегда брали верх над разумом.

На экране телефона высветилось имя Артура.

– Привет, – зевнул тот в трубку. – Как дела?

– Всё в порядке, дела передал! Так что твоя фирма не понесёт убытков от моего временного отсутствия, – ответил Алфи.

– Мы, конечно, будем скучать, – с иронией проговорил Артур. – Но я звоню не по работе. В общем, сегодня в пабе The Cheshire Cheeseмы с Харли решили устроить вечер нашего братства.

Алфи почувствовал лёгкую досаду при упоминании Харли. Присутствие этого человека не добавляло радости. Но, с другой стороны, ему нужно отвлечься от мыслей о свадьбе бывшей возлюбленной, которая должна состояться уже завтра.

– Во сколько? – спросил он, открывая дверь такси.

– В девятнадцать будем ждать, – ответил Артур и, не дождавшись дальнейших вопросов, сбросил вызов.

Алфи положил телефон в карман и, немного задумавшись, назвал адрес книжного магазина.

В это время Нэтали продолжала украшать рождественскую ёлку. Директор магазина в этом году выбрал очень пушистую ёлочку. Основной темой украшений стали, конечно же, книги. Вместо обычных шаров Нэт повесиламиниатюрные книги и фигурки известных персонажей. Можно было увидеть фигурку Шерлока Холмса в своей фирменной шляпе и с увеличительным стеклом в руке. Чуть ниже висел мишка Паддингтон, держащий в лапах свой неизменный сэндвич с мармеладом, а рядом фигурки Гарри Поттера, Гермионы и Рона.

Но изюминкой ёлочных украшений стали мини-книги с обложками классических романов – «Гордость и предубеждение» Джейн Остин, «Ромео и Джульетта» Уильяма Шекспира, «Грозовой перевал» Эмили Бронте и другие шедевры мировой литературы. Эти мини-книги Нэт заказывала у одной из покупательниц. Та очень любит создавать мини-миры. Все было выполнено настолько детально, что обложки выглядели как настоящие. Нэтали надеялась, что это вдохновит покупателей на покупки. Ну, или хотя бы эта ёлочка станет популярной фотозоной для клиентов. На этом Нэт не остановилась. Она украсила ёлку страницами старых книг, которые давно лежали в коробках и считались ненужными. Нэтали свернула их в свитки и прикрепила к ветвям. Ей так хотелось, чтобы люди поняли, что каждая книга – это целый мир.

– Назовём тебя «Символом любви», – сказала Нэтали и отошла немного назад, восхищаясь проделанной работой. Все светлые эмоции и добрые мысли, которые она накапливала в сердце на протяжении многих лет, нашли воплощение в украшении ёлки.

Но это была лишь маленькая часть идей. Нэтали решила украсить ёлку небольшими карточками с цитатами из известных произведений, которые сама любила. Она крепила их рядом с соответствующими игрушками. Надеясь, что они вдохновят покупателей не только на то, чтобы прочитать эти книги, но и полюбить героев, независимо от того, были они положительными или отрицательными.

Например, к фигурке Шерлока Холмса Нэт прикрепила знаменитую цитату: «Мелочи существеннее всего». К мини-книге «Гордость и предубеждение» она добавила известные слова о любви: «Влюбляемся мы все легко – небольшое предпочтенье вполне естественно; однако лишь немногим из нас хватает духу поистине любить без поощренья». Нэт надеялась, что слова тронут сердца романтиков. Ещё одной карточкой стала фраза из любимой книги «Грозовой перевал»: «Из чего бы ни были сотворены наши души, его душа и моя – одно».

В нашем мире очень трудно найти родственную душу. Любовь – это не мимолётное чувство. Это глубокая связь. Любовь способна преодолеть преграды, расстояния, внутренние страхи и сомнения. Любовь находит путь даже в самых сложных и, казалось бы, безвыходных ситуациях. Любовь может всё, если она настоящая. Но, в жизни не всегда так, как хотелось бы. Нэтали испытала невероятное единство душ с человеком, которого любила, но не могла быть с ним…

Прикрепив последнюю цитату к фигурке мишки Паддингтона: «Люди обычно не замечают того, что лежит у них прямо за порогом», Нэтали посмотрела на Лили, которая развешивала гирлянды, стоя на стремянке. И хотя коллега испытывала сильный страх перед высотой, директор не позволил Нэтали взять на себя эту задачу, опасаясь, что история с падением может повториться. Лили тряслась от волнения, и каждый раз, когда стремянка немного шевелилась, она вскрикивала от испуга. Нэтали, наблюдая за этим, невольно вспоминала о своём собственном падении, но старалась переключить внимание на украшение ёлки, чтобы не думать об Алфи. Нэт обошла ёлку и стала поправлять некоторые элементы.

– Это просто несправедливо! – громко возмущалась Лили, когда прикрепляла последний цветок омелы на полке. Она спустилась со стремянки, тяжело дыша, и присела на корточки, чувствуя, как накатывает паника от пережитого страха. Нэтали отложила игрушки и подошла к ней, положив руку на плечо. Она тоже присела рядом, понимая, каково это – сталкиваться с паническими атаками, которые могут возникнуть в самых неожиданных ситуациях.

– Всё хорошо? – обеспокоенно спросила Нэтали, наблюдая за Лили, которая крепко держалась за её руку.

Нэтали помогла ей подняться и проводила до стула. Лили медленно села, продолжая держаться за руку. Её глаза были закрыты, и когда она перестала тяжело дышать, Нэтали убрала руку. Лили открыла глаза.

– Знаешь, за всё время ты впервые спросила, всё ли у меня хорошо, – сказала Лили, поправляя волосы, которые чуть растрепались. Она сделала глубокий вдох, чтобы окончательно прийти в себя, и, почувствовав, что головокружение прошло, медленно поднялась на ноги.

– Тебе нужна помощь? – снова спросила Нэтали, игнорируя её предыдущие слова.

– Нет, – ответила Лили, бросив взгляд на ёлку. – Очень красиво, Нэтали. Она волшебная, конечно, но я бы добавила ещё блёсток и…– Лили подошла к коробке в поисках чего-то яркого. На глаза попался набор шаров ярко-зелёного неонового цвета, которые, кстати, она сама купила в прошлом году, но тогда не нашлось места, чтобы повесить их на ель. Лили достала эту коробочку и, помахав ею, начала вытанцовывать, демонстрируя свою находку.

– Обойдёмся без ярких цветов, пусть в этом году будет так, – сказала Нэтали, удивляясь способностям этой девушки сперва ловить панические атаки, а потом через несколько секунд делать вид, что ничего не произошло.

– Тебе уже лучше? – снова поинтересовалась Нэт.

– Да, я просто ужасно боюсь высоты, – призналась Лили. Она вздрогнула, вспомнив, как несколько минут назад стояла на шаткой стремянке, чувствуя, как у неё подкашиваются ноги.

– Зачем ты тогда полезла? – Нэтали подошла к стойке и, облокотившись спиной, не могла отвести взгляд от ёлки. Она действительно выглядела именно так, как девушка её представляла в своём воображении.

– Директор поручил, вот и полезла, – Лили поправила своё платье.

– Поезжай домой, я сама справлюсь, – предложила Нэтали, подходя к коробке со свечами. Она начала выбирать самые красивые, чтобы они гармонировали с общим стилем магазина. – Уверена, что у тебя с Джеймсом найдётся полно интересных дел.

В этот момент Лили подошла и обняла её. На этот раз Нэтали не почувствовала привычного желания отстраниться; вместо этого она, совершенно неожиданно для себя, ответила на объятие.

– Спасибо, Нэтали, – произнесла Лили, заметив, как Нэт изменилась с появлением загадочного красавчика, который, похоже, стал для девушки настоящим спасением. Он помогал раскрывать её истинное «я», и это было видно невооружённым взглядом. Нэтали больше не пряталась за той стеной защиты, которую выстраивала на протяжении целого года.

– Я оставлю тебе печенье на столе, – сказала Лили, уходя в сторону комнаты для персонала.

Нэтали лишь закатила глаза. Выпечку она точно пробовать не будет. Она подошла к коробке с новыми рождественскими книгами и взяла в руки сборники Чарльза Диккенса – автора, ставшего символом рождественских традиций. Его «Рождественские повести» – настоящий кладезь волшебных историй, которые согревают сердца людей на протяжении многих лет. Нэтали разложила книги на полке, а рядом разместила венки из плюща и остролиста. Ещё добавила несколько фигурок белых медведей, которые, казалось, должны были стать милым дополнением. Но, быстро поняла, что они не подходят под её идею.

– Пожалуй, лучше без них, – Нэтали убрала фигурки обратно в коробку. И сделала акцент на стеклянных шарах и еловых ветках, покрытых искусственным снегом. Снег, кстати, был тем, чего порой не хватало в сером Лондоне, особенно в преддверии Рождества.

Лили вышла из комнаты персонала и оставила свёрток с печеньем на стойке. Она остановилась у двери и, взглянув на Нэтали, помахала на прощание, произнеся губами слово «спасибо». Нэт улыбнулась в ответ, продолжая перебирать коробки с рождественскими украшениями. Она посмотрела на свёрток и решила всё-таки попробовать этот «шедевр» от Лили. С замиранием сердца Нэт откусила кусочек, но, не успев насладиться вкусом, мгновенно выплюнула его в салфетку. Как же хорошо, что она никогда не пробовала выпечку Лили.

«Каков стиль в одежде, такова и выпечка», – мелькнула мысль у Нэтали. По вкусу в печенье было «чересчур» много всего.

Вскоре, за Лили последовал и директор. Он похвалил Нэт за старания и пожелал хороших выходных. И она снова осталась одна с книгами и парой коробок различного, по её мнению, ненужного хлама. Нэтали вывернула на стол одну из коробок и сложила туда всё, что было непригодным или разбитым. Когда сортировка была завершена, вышла на улицу и выбросила коробку в мусорный контейнер. Она даже помахала на прощание коробочке с ярко-зелёными неоновыми шарами, чтобы никто не решился повесить их на ёлку в следующем году. Вернувшись в магазин, Нэтали заметила Алфи. Он стоял рядом с деревом, внимательно рассматривая карточки с цитатами. Ей было приятно видеть его, но в то же время, вспомнив вчерашний вечер в бутике, это чувство резко сменилось на «когда он наконец перестанет быть рядом?»

– Что ты тут делаешь? – спросила Нэтали, подходя к стойке и собирая свои вещи. Она заметила, как Алфи обернулся и, увидев её в смешном колпаке Санта Клауса, улыбнулся.

– Тебе идёт, – сказал он.

– О, чёрт! – Нэтали почувствовала, как её щеки заливает краска. Она резко сняла колпак и спрятала его в ящик стола. Но Алфи продолжал улыбаться. Нэтали нервно потёрла нос, и в этот момент чихнула.

– Будь здорова! – сказал Алфи, и в его глазах мелькнула искорка воспоминаний о первой встрече.

– Спасибо, – она улыбнулась и уже хотела вежливо попросить его уйти, но Алфи, словно прочитав её мысли, покачал головой.

– Знаешь, что удивительно? Когда я впервые пришёл в этот магазин, чтобы купить книгу для лучшего друга, ты тоже чихнула.

Нэтали удивлённо подняла взгляд, не ожидая, что он помнит такой мелкий и, казалось бы, незначительный момент.

– Ты тогда опустила глаза, выглядела смущённой, может быть, даже немного испуганной, – продолжал он, словно заново переживал тот день. – Я помню, как ты что-то высматривала у меня за спиной, а я ничего не понимал. Но это не так важно! В тот день я искал книгу для Харли и… – он замялся, не зная, как продолжить, ведь в тот день он, по сути, влюбился в неё. – И ты стала его девушкой, – закончил он, сжимая кулаки.

Нэтали вздрогнула от его слов.

– А ты? – неожиданно для самой себя резко спросила она.

– Я? – Алфи отвернулся к ёлке. – А я останусь просто покупателем, другом, как тебе будет удобно меня называть.

Эти слова прозвучали как приговор, и Нэтали почувствовала, как внутри что-то ёкнуло. Её охватило странное чувство вины, хотя она не могла объяснить, почему. Как бы Нэтали хотелось, чтобы всё закончилось иначе. Но между ними всегда будут стоять образы пьяной матери, предателя отца и её непростое прошлое. Поэтому, сжав губы, Нэтали продолжала строить стену и не давать шансов на эту болезненную любовь.

– Ёлка выглядит потрясающе! Твоя работа? – спросил Алфи, скрестив руки за спиной и внимательно изучая развешенные на ней цитаты. Он старался сменить тему разговора, избегая воспоминаний о первой встрече с Нэтали. Эти мысли были слишком болезненными для обоих. Но, несмотря на попытки отвлечься, он был поражён тем, как Нэтали украсила рождественскую ёлку. Всё было продумано до мелочей. Алфи был уверен, что внутри скрывается ранимая душа, которую он любит. Он видел, как она старается держаться, но чувствовал, что внутри неё бушует буря. Ему казалось, что достаточно лишь небольшого толчка, чтобы вытащить из той тьмы, в которую она погрузилась. Но он боялся сделать шаг, боялся ранить её ещё больше.

Нэтали подошла ближе, заметив, что он долго смотрит на одну из карточек, и решила узнать, какая из цитат так привлекла его внимание.

– Я решила, что такие цитаты могут привлечь внимание покупателей к классической литературе, – объяснила Нэт, стоя рядом с Алфи. И вдруг он начал читать одну из цитат романа Шарлотты Бронте «Джейн Эйр».

– «И безумна та женщина, которая позволяет тайной любви разгореться в своём сердце».

Нэтали не могла оторвать от него взгляд, заворожённая его голосом, интонацией, с которой он читал, и тем, как погружался в текст. Каждое слово становилось частью его самого. Ей хотелось протянуть руку и коснуться его губ, ощутить их тепло, но она сдерживалась. Нэтали сжала рукой бедро, проверяя, не является ли всё происходящее плодом её воображения.

Алфи продолжал читать:

– «Ибо эта любовь неразделённая и безвестная, должна сжечь душу, вскормившую её…» – он повернул голову в её сторону и замолчал.

Нэтали не могла позволить моменту закончиться так, поэтому решила продолжить цитату:

– «А если бы даже любовь была обнаружена и разделена, она, подобно блуждающему огоньку…», – она сделала паузу, чтобы справиться с волнением. Алфи, глядя на карточку, закончил фразу вместе с ней, будто они заранее договорились:

– «Заведёт тебя в глубокую трясину, откуда нет выхода».

Эти строки отразили их собственные чувства. Нэтали поняла, что Алфи выбрал эту цитату неслучайно. Он смотрел на неё с таким выражением, что у Нэт перехватило дыхание. Она боролась со своими желаниями, не обнять его прямо сейчас, не почувствовать то приятное покалывание в теле, которое возникало при одной лишь мысли о нём. Её разум твердил, что нельзя пересекать эту черту, но сердце, казалось, уже сделало выбор.

Алфи, не в силах больше сдерживаться, сделал шаг вперёд. Это было рискованно, но желание поцеловать Нэтали уступало всем рискам. Она тоже сделала шаг навстречу. Они стояли так близко, что могли коснуться губ друг друга. Но продолжали бороться со своими чувствами. Играли в невидимую игру, в которой каждый пытался понять, кто из них первым решится сделать этот шаг.

Когда Нэтали коснулась его руки, все сомнения моментально исчезли. Это прикосновение стало той последней искрой, разжигающей пламя их любви. Алфи, почувствовав этот трепетный импульс, будто бы очнулся от долгого сна. Он даже не успел понять, как его руки уже обвили её талию. Подчиняясь внутреннему зову, Алфи поднял на руки Нэт и потащил в комнату для персонала.

Глава 25.2

Ворвавшись туда, Алфи отпустил Нэт. Их взгляды встретились, и в этот момент он вновь прижался к ней.

Она чувствовала его дыхание на губах, сопротивлялась, но всё равно проигрывала самой себе. Алфи был её слабостью, страстью, зависимостью —наркотиком, который разрушает изнутри и от которого невозможно отказаться. Кажется, вся жизнь сводилась только к этим мимолётным моментам, когда Нэтали могла чувствовать его близость. Это было мучительно сложно – любить и одновременно пытаться скрывать чувства. Стоять так близко и при этом играть роль равнодушной, когда всё внутри кричало о желании прикоснуться к нему…

Нэтали смотрела на Алфи так, что у него внутри всё переворачивалось. Проклятая злость… Он злился на Харли, который совершенно не заслуживал её. Эта дикая ревность рычала в сознании, разрывая сердце на части. Она должна была быть только его. Только его. Смотреть так только на него…

А ведь совсем недавно Алфи был против любви и планировал просто развлечься с этим «книжным бронепоездом». Но как же он ошибся! Игру, которую Алфи Эванс затеял, он проиграл. Проиграл самой банальной любви. Эта любовь проникала в его сердце, словно яд, медленно, но неотвратимо, оставляя за собой следы нежности и боли…

Алфи провёл большим пальцем по её губам, затем рука скользнула вдоль линии шеи. Нэтали облизнула губы, и он сам невольно приоткрыл рот.

– Нэтали, – Алфи касался губами её щеки.

Но она продолжала стоять. Сражалась с внутренними демонами, которые не давали спокойно принять чувства. Нэтали не могла объяснить ему свои правила, те подростковые принципы, которые диктовали, что дело не только в нём, а в страхе, что их чувства могут со временем охладеть, и они станут чужими друг другу. Боялась, что любовь, в которую она так отчаянно хотела поверить, обернется лишь болью и разочарованием.

– Почему ты так боишься своих чувств? Просто скажи, что я тебе нравлюсь. Скажи, что ты хочешь быть со мной. Я сделаю всё, чтобы ты была счастлива, Нэтали…

Нэтали было больно слышать его слова, потому что они звучали слишком искренне, слишком правдиво. Но вместо того, чтобы ответить, она лишь отвела взгляд.

«Нет! Это всего лишь мимолётное увлечение, которое скоро пройдёт! Он просто наслаждается игрой, проверяет, как я отреагирую».

Алфи продолжал внимательно наблюдать за ней. Но в следующую секунду он медленно направился к двери, и Нэтали почувствовала, как страх охватывает её. Она не могла позволить ему уйти. Её рука стремительно схватила его за запястье, и Алфи развернулся…

Она обняла его за шею и поцеловала. В этом поцелуе отразилась их история, в которой сомнения и страхи растворялись, как только их губы сливались. Больше не было «до». Только «после». Любовь, которую она сдерживала, вырвалась наружу…

Да, это было неправильно, но Нэтали ничего не могла сделать. Любовь к Алфи как воздух – незаметная, пока она рядом, но жизненно необходимая. И чем больше она пыталась отрицать свои чувства, тем очевиднее становилось, что без Алфи ей всё труднее дышать…

Он убрал её руки, и на губах появилась самодовольная улыбка, которая тут же вывела Нэтали из равновесия. Он сделал шаг назад, наслаждаясь триумфом. Его победоносный вид взбесил девушку. Как она ненавидела себя за слабость! Снова Алфи Эванс взял верх. Она проиграла. Опять. И это осознание жгло её изнутри.

– Не отрицай очевидное… Ты хочешь меня.

Эти слова, произнесённые с такой спокойной уверенностью, заставили Нэтали сжать кулаки. Она изо всех сил старалась не сорваться, не дать волю эмоциям, которые кипели внутри. Но Алфи, как всегда, умел задеть за живое. Он знал все слабые места и безошибочно нажимал на них. Каждый их разговор, каждая встреча превращались в изощрённую игру, где он неизменно становился победителем, а она – пленницей его манипуляций.

«Для него это всего лишь игра, развлечение. Он не может любить меня. Не может!»

Но чем сильнее Нэтали пыталась оттолкнуть нахлынувшие чувства, тем крепче они цеплялись за её сердце. Память упорно хранила образ их первой встречи, не позволяя стереть из сознания то, как его взгляд, подобно молнии, пронзил её насквозь. Она была бессильна. Продолжать эту опасную игру – значило рисковать всем. Внезапно, словно безумный шёпот, пронеслась мысль: дать ему пощёчину. Ударить, чтобы вырваться из оков сладкого безумия, чтобы напомнить себе, что она всё ещё та самая Нэтали – Колючка, что её гордость и сила духа не сломлены. Руки дрожали, пальцы немели. И вот, когда она уже замахнулась…

– Нэтали, мне плохо без тебя.

Рука застыла в воздухе. Его слова застали её врасплох. Она не понимала, что происходит. В голове всё смешалось: его голос, взгляд, собственные мысли и чувства. Что это? Очередной ход в игре? Или Алфи говорит правду? Но как можно верить человеку, который столько раз манипулировал тобой?

Алфи сделал то, чего она никак не ожидала. Он подставил свою щёку под её руку. И это сбило Нэтали ещё больше с толку. Это новая тактика, чтобы окончательно запутать её?

– Больше нет желания ударить меня? – спросил Алфи.

Нэтали опустила руку, продолжая смотреть на него. Алфи должен был играть только по её правилам и никак иначе. Но он всегда был на шаг впереди, делал то, что она не могла предугадать. И это раздражало…

– Алфи Эванс, ты мне не нравишься!

Алфи улыбнулся и притянул её ближе. Он поцеловал её в шею, и она почувствовала, как его язык очерчивает плавные круги. Нэтали задрожала, хватаясь руками за брюки. Она должна была сказать «нет», оттолкнуть его, уйти. Но вместо этого подчинялась каждому движению этого мужчины. Она хотела большего – больше поцелуев, больше прикосновений, больше его.

– Твоё тело говорит совсем другое, Нэтали, – прошептал он ей на ухо. – Мы всегда будем друг друга останавливать, но всегда будем тянуться друг к другу. Ты это знаешь.

Алфи снова провел языком по её шее, и от этого прикосновения Нэтали застонала, звук вырвался из неё, полный бессильной страсти. Он наслаждался этим – каждым её движением, каждым прерывистым вздохом, каждой едва заметной дрожью, словно собирая эти фрагменты в мозаику своего триумфа. Он чувствовал, как рушится её хрупкая сдержанность, как тает лед её самоконтроля. Но Алфи не спешил. Намеренно остановился, решив проверить, узнать, что она предпримет, захочет ли продолжения. Но Нэтали лишь стояла, тяжело дыша. И это забавляло его. Он обожал видеть её такой – слабой, но в то же время борющейся со своими желаниями, со своими запретами. Алфи слегка прикусил её мочку уха, и этого оказалось достаточно, чтобы снова услышать сдавленный стон.

– Видишь? Достаточно одного моего прикосновения, чтобы ты стала моей… – прошептал он, несколько отстранившись, чтобы насладиться игрой её эмоций – злостью, пылающей страстью и скрытой покорностью.

Но Нэтали надула щёки, как маленький ребёнок, и это только больше развеселило Алфи. Она была необыкновенной: сильной, но в то же время слабой; упрямой, но невероятно женственной. Её красота не была кричащей, но в ней было что-то магнетическое, что заставляло его терять голову.

– Кого ты пытаешься обмануть, Нэтали? Себя? Меня?

И он снова был прав: Нэт хотела его, как никого другого. Даже случайный секс в баре казался ничтожным по сравнению с тем, что она чувствовала сейчас.

«Не смотри на меня так… Уходи!»

– Я ухожу, с меня хватит… – Нэтали сделала шаг в сторону, как Алфи быстро прижал её к стене.

– Ты думаешь, что можешь вот так легко играть на моих чувствах?

Алфи больше не выглядел тем самоуверенным ловеласом, которым он был ещё несколько минут назад. Его маска уверенности и хладнокровия рухнула. Перед ней стоял человек, который был готов на всё, лишь бы понять её, лишь бы услышать правду. Его злость была похожа на отчаянный крик о помощи, на последний рывок, когда ты знаешь, что проиграешь, но всё равно продолжаешь бороться.

– Это невыносимо, – прошептал он. – Видеть, как ты смеёшься с ним, как он смотрит на тебя… Знать, что ты его, а не моя…

Алфи отпустил её руку, но Нэтали всё равно не могла пошевелиться. Она продолжала смотреть куда-то в сторону, и это больше разозлило его. Схватив её лицо обеими руками, он заставил Нэт посмотреть ему прямо в глаза. Алфи пытался пробудить в ней хоть какую-то эмоцию, заставить почувствовать то, что кипело внутри него. Но Нэтали закрывала глаза, не выдавая своих чувств. Как же ему всё это осточертело!

Алфи жадно прижался к губам Нэтали, вкладывая в поцелуй всю бурю своих эмоций – гнев, страсть, отчаяние и боль. Его поцелуи менялись – то были нежными, то резкими, с посасыванием губ, то снова ласковыми, пронизанными нежностью. И Нэтали не сопротивлялась. По телу пробегали мурашки, и она отвечала на его поцелуи, словно цепляясь за спасательный круг. Сколько ещё она сможет сдерживать свои чувства? Или это конец – она сломалась? Девушка вздрогнула, когда он прикусил нижнюю губу. Это было больно и мучительно сладко.

Он смотрел на неё в ожидании реакции. Алфи был готов ко всему: к пощёчине, крику, слезам или, возможно, к ответному поцелую, полному страсти. Но худшим оказалось то, что Нэтали отвернулась. Лицо её застыло в выражении горького стыда. Стыда за то, что она доводит его до крайности, за то, что боится своих чувств, словно неопытная школьница, с трудом осознающая их силу.

– Нэтали Миллер, пожалуйста, открой мне своё сердце… – Алфи провёл пальцами по её плечу. – Я обещаю, ты никогда не пожалеешь об этом!

Никогда ещё Алфи не просил любить его. Он тяжело вздохнул и отошёл на несколько шагов.

– Ты сводишь меня с ума, – Алфи похлопал себя по щекам и рассмеялся. – Я превращаюсь в какого-то жалкого, сопливого романтика. Миллер, что ты делаешь со мной?

Как же Алфи хотел понять, что мешает Нэтали сделать шаг навстречу. Он знал, что она упрямая, но разве это могло быть единственной причиной? Или дело снова в её прошлом, о котором он до сих пор ничего не узнал? Или всё-таки в Харли?

«Харли, Харли, будь ты проклят!» – мысленно кричал он.

– Это из-за Харли, да? Ты его так любишь, что не можешь быть со мной?

Алфи заслуживает правды, но она не могла эту правду сказать. Нэтали поправила выбившуюся прядь волос, сжала губы, пытаясь хоть немного успокоить дрожь в теле. Любое решение было неправильным. Оттолкнёт – потеряет. Поддастся – нет гарантий, что ей не будет больно…

– Не молчи! – крикнул Алфи.

– Что ты хочешь услышать? Правду? Лучше ты ответь. Зачем тебе всё это?

И он не готов был сказать правду. Боялся, что его признание станет началом конца, как это уже было в прошлых отношениях. Боялся, что Нэтали, в своей привычной манере, скажет что-то колкое, от чего он ещё долго будет отмываться морально. Любовь – это всегда риск, но сейчас он не хотел рисковать…

– Нравишься мне! – его ответ не удивил Нэтали. – Ты как таблетка от головной боли… М-м-м… Лёд для виски, – продолжал он и заметил, как она улыбнулась. Маленькая победа.

– Интересное сравнение. А если я не хочу быть льдом?

– Чего ты хочешь? – Алфи изучал Нэтали, пытаясь разгадать её настроение, которое менялось со скоростью света.

Нэтали начала водить пальцем по его рубашке и плавно потянулась к пуговицам.

– Лёд растает, – прошептала она. – Таблетка от головы растворится, а я останусь девушкой… – Алфи прикрыл её губы ладонью, не желая слышать продолжение этой фразы.

– Ты моя!

Нэтали рассмеялась, убрав его руку.

– В твоих мечтах! Ради чего эта игра, Алфи? Ради отношений? Ради семьи? Или просто ради галочки в твоём списке?

Алфи рассмеялся от правды. Нэтали изначально действительно была для него просто «галочкой». Он коснулся её руки.

– Ты лучшая галочка в моей жизни!

Эти слова вызвали у Нэтали странное чувство, которое она не могла объяснить. Почему именно эти слова? Почему именно сейчас? Она вдруг осознала, что хочет чего-то большего, чего-то, что могло бы стать финальной точкой в их сложной истории.

Она закрыла глаза и произнесла:

– Поцелуй меня…

Алфи не стал медлить ни секунды. Он обнял Нэтали за талию, притянув ближе, и поцеловал. Руки скользнули по её спине, а затем опустились ниже, к ягодицам. Алфи крепко сжал их, и Нэтали застонала. Она теряла контроль над собой. Ещё немного, и она бы полностью потеряла себя в этом моменте. Ещё один шаг – и она свернула бы с пути, который сама для себя выбрала. Но этот поцелуй… Этот поцелуй был поворотным моментом. Поворот любви, который нужен был им обоим.

Нэтали запрокинула голову назад, ожидая поцелуев на шее, но Алфи неожиданно развернул её и прижал к себе. Девушка упёрлась руками в стену. Он ласкал грудь и живот, вызывая новые волны наслаждения. Нэт стонала, и Алфи медленно стал расстёгивать её ширинку. Рука скользнула туда, заставив её вскрикнуть. Это был не просто крик, а смесь неожиданности и удовольствия, которое она не могла контролировать. Большим пальцем Алфи провёл по её приоткрытым губам, сдерживая вырывающийся стон, но Нэтали не выдержала. Она ухватилась губами за палец и руками вцепилась в другую руку, ту самую, которая уже ласкала клитор, заставляя её терять связь с реальностью. Эти новые, ошеломляющие ощущения были настолько сильными, что стоны перешли в громкий крик. Казалось, она полностью растворилась в этом моменте. Тело дрожало и подчинялось только его прикосновениям.

Алфи, чувствуя, как его собственное возбуждение становится непреодолимым, вдруг резко убрал руку. Его дыхание было тяжёлым, а взгляд – напряжённым. Повернув Нэтали к себе, он поцеловал её, и этот поцелуй лишал его способности мыслить здраво. Однако в глубине души мужчина понимал, что всё это неправильно. Он пришёл сюда не для этого; он хотел извиниться, хотел поговорить. Но чувства к Нэт снова захлестнули его, затмевая разум и унося в бурю эмоций…

Алфи внезапно остановился и отошёл назад, наблюдая, как девушка тяжело дышит. Глаза были закрыты, а тело дрожало. Он и сам дрожал…

– Кого мы обманываем? – наконец произнёс Алфи, вновь сделав шаг к ней. – Пожалуйста, не влюбляйся ни в кого, кроме меня…

Нэтали сжала губы, стараясь не заплакать. Это было мучительно – находиться так близко к нему, чувствовать тепло его тела и при этом бороться с собственными чувствами, которые грозили выйти из-под контроля. Она осторожно провела рукой по его щеке, пытаясь утешить его.

– Тебе не хватает уверенности в себе? – Нэтали продолжала водить пальцем по его лицу. – А если я уже влюбилась? И это …

Но Алфи не хотел это слушать. Он снова её поцеловал, и Нэт почувствовала приятное покалывание по телу. Да, она знала, что всё это закончится, и снова придётся строить стену между ними, чтобы справиться с болью, которая неизбежно придёт. Но сейчас, в эту секунду, она не могла думать об этом. Нэтали просто позволила себе быть счастливой, хоть и понимала, что это счастье временно.

– Нэтали… останови меня, – прошептал Алфи, едва касаясь своим лбом её лба.

– Я не могу…

– Это неправильно… Всё неправильно! Я не хочу даже думать, что ты.... Ты должна быть только моей… Должна!

Эти слова ударили по ней, словно холодный душ. Это «должна» … Как же она ненавидела это слово! Оно было голосом матери – вечно пьяной, кричащей, что Нэтали «должна». Голосом сожителей, которые тоже требовали: «Ты должна быть послушной», «Ты должна молчать», «Должна уйти из дома». «Должна» стало для неё символом боли. Каждый раз, когда она его слышала, внутри разгорался огонь. Она больше не была той послушной и тихой девочкой, которая всегда соглашалась с чужими ожиданиями…

– Нет! – выкрикнула она. – Я никому ничего не должна! Ты слышишь? Никому! Даже целовать тебя я не должна! Я ничего тебе не должна! – и резко оттолкнула его.

Алфи замер, ошеломлённый, не в силах осознать, что только что произошло. Ещё минуту назад она была такой нежной, её прикосновения излучали любовь, а взгляд согревал теплом. Но теперь перед ним стояла совершенно другая девушка – словно бульдозер, сносящий всё на своём пути. В её глазах горел огонь – не тот, который он любил, а тот, что внушал страх. Он хотел схватить её за плечи, встряхнуть и заставить замолчать, выбить из головы это упрямство, которое сводило его с ума. Но он сдержался. Глубоко вдохнув, он попытался взять себя в руки.

– Думаешь, с людьми можно так обращаться? С их чувствами? Поцеловала, а потом оттолкнула. И по кругу. Ты что, правда считаешь, что мир вращается только вокруг тебя? Миллер, ты ведёшь себя как эгоистичный подросток! Ты хотя бы сама понимаешь, чего хочешь? Я не могу понять твоих действий. Где мне найти ту черту, ту границу, которую нельзя переходить? Где эта кнопка, чтобы выключить эгоистку Нэтали?

Эти слова задели Нэтали за живое. Она прекрасно знала, что Алфи прав. Его обвинения обнажали её слабости, которые она старательно прятала даже от себя самой. И именно эта правда ранила её больше всего. Она знала, что их встречи давно превратились в болезненную рану, которая никогда не заживёт, пока они оба не решатся отпустить друг друга. Но в то же время Нэтали понимала, что больше не может позволить кому-либо диктовать ей, как жить и что делать. Она устала быть «должной», устала подстраиваться под чужие ожидания.

– Хочу, чтобы ты оставил меня в покое… – произнесла Нэтали, надеясь, что именно сейчас, в этот момент, их болезненная и затянувшаяся история наконец-то подойдёт к концу. Пусть даже финальной точкой станет нелепая фраза, произнесённая на эмоциях, но она была готова на всё, лишь бы избавиться от этого бремени.

– Сама отвали от меня, – спокойно сказал Алфи.

– Ну и отлично! Только это моё рабочее место, так что проваливай!

Но вместо того, чтобы уйти, Алфи снова обнял её и жадно поцеловал, пытаясь выразить всё, что не мог сказать словами. Нэтали сопротивлялась, стучала по его спине, вырывалась из объятий, но Алфи лишь сильнее держал её. Он не хотел слышать пустых слов, не хотел верить в ложь. Целуя её, он понимал, что их чувства взаимны…

Нэтали, почувствовав, как её гнев и отчаяние переплетаются в один клубок, действовала инстинктивно. Внезапно она прикусила его нижнюю губу, и в этот момент мир вокруг них словно замер. Алфи вскрикнул от неожиданности, его глаза расширились от боли и удивления. Он отшатнулся, отпустив её, и мгновенно подошёл к зеркалу. Мужчина внимательно осмотрел своё отражение, пытаясь понять, что только что произошло. Его рука медленно поднялась к губе, где ещё ощущалась лёгкая пульсация от укуса. К счастью, крови не было – лишь небольшой след от её зубов, который напоминал о том, что их чувства были уже не просто игрой.

Он резко обернулся к Нэтали, и в его глазах читалось смешение эмоций: шок, гнев и что-то ещё – возможно, понимание. Она стояла перед ним, держа в себе бурю чувств, готовая к любому исходу. В воздухе витала тишина, наполненная напряжением…

– Ты совсем с ума сошла? – возмущённо выкрикнул он.

– С ума сошла? – повторила она. – Может быть. Но с ума меня сводишь ты. Ты и твои требования, твои ожидания. Ты хочешь, чтобы я была с тобой, но я не могу… Я устала бороться… Просто… оставь меня в покое. Смирись уже! Я выбрала его!

Эти слова были единственным способом положить конец их мучительным отношениям. Алфи, казалось, потерял дар речи. Несколько секунд он просто смотрел на неё.

– Я мужчина, Нэтали, а не робот, – сказал он и схватил её за руку. – Как же я устал от тебя. Пытаюсь доказать, что ты мне дорога, а в ответ получаю: «Смирись, я выбрала его!» Ну что ж, живите долго и счастливо с Харли!

Нэтали выдернула свою руку.

– Вы всё сказали?

– И что это за привычка – постоянно «выкать»? – язвительно бросил Алфи. – Нэтали Миллер, что мне сделать, чтобы ты стала моей? Хочешь, я прямо сейчас сделаю тебе предложение?

Она оторопела, не в силах вымолвить ни слова. В её голове крутились мысли: серьёзен ли он или просто пытается в последний раз заставить её остаться? Любая другая девушка, возможно, в этот момент закричала бы от счастья, представляя себя в свадебном платье. Но не Нэтали.

Ей было приятно слышать, что он готов на такой шаг ради неё. Это льстило её самолюбию, но вместе с тем в её голове звучал один единственный вопрос: а что дальше? Она пыталась представить их совместное будущее. Пыталась увидеть их спустя год, два, десять лет. Но всё казалось таким размытым, ненастоящим. Нэтали не могла представить их счастливыми. Не могла увидеть их вместе. Пока не могла…

Нэтали не ответила. Она подошла к столу и налила стакан воды, пытаясь успокоить приятные покалывания и дрожь, которые охватили её. Вся её сущность боролась с желанием обернуться, но она всеми силами игнорировала его.

Алфи, стиснув зубы от раздражения, ударил кулаком по стене. Девушка вздрогнула, но не осмелилась повернуться. Как же он её бесит! Внутри неё бушевали противоречивые чувства: она сжимала стакан, ощущая, как он холодит её ладони, в то время как в сердце разгоралась невыносимая тёплая волна. Как же он её… Притягивает?

Не выдержав, Алфи развернулся и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью…

Когда тишина заполнила помещение, она почувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы.

«Вот и всё», – подумала она.

Нэтали глубоко вздохнула, пытаясь собрать свои мысли. Она знала, что не может просто оставить всё так, как есть. Это осознание позволило ей сделать шаг…

Выйдя в коридор, Алфи неожиданно обнял Нэт и снова поцеловал. Этот поцелуй был попыткой сказать то, что он не мог выразить словами. Надежду. И мучительную любовь. Нэтали закрыла глаза, стараясь запомнить тепло его губ, запах о кожи и даже дыхание, мысленно повторяя: «Это последний раз. Это последний раз. Это последний раз».

Алфи остановился и сделал шаг назад. В руке была карточка с цитатой из романа Джейн Остин «Гордость и Предубеждение». Он, глядя прямо на Нэтали, произнёс:

– «Когда сердце его будет завоёвано, у неё останется сколько угодно времени для того, чтобы влюбиться в него самой».

Он положил эту карточку ей в руку и быстрыми шагами пошёл на выход из магазина. Это был его способ дать ей шанс понять, чего она действительно хочет. Шанс сделать выбор…

«Ненавижу Харли! Ненавижу…» – кричал он внутри себя.

Нэтали, прижавшись к стене, сжимала карточку в руках. Она знала, что теряет человека, который был ей дорог, но не могла изменить свои принципы.

– Прощайте, Альфред Эванс, – шептала она про себя. – С этого момента вы остаётесь только лучшим другом моего мужчины…

Глава 26.1

Нэтали медленно провела пальцами по губам, которые всё ещё пылали после поцелуя с Алфи. Тело сотрясала лёгкая дрожь, а внизу живота разливалось щекочущее покалывание, которое становилось всё сильнее, стоило ей только вспомнить о его горячих руках, скользивших по её коже. А касание… Касание Алфи к «самому сокровенному месту» было похоже на первый глоток коктейля «Взрыв мозга» – обжигающий, будоражащий, проникающий в вглубь сознания. Его невозможно было пить медленно. Он заливался в горло залпом, оставляя после себя шлейф мурашек по телу… Алфи был её «Взрыв мозга». И Нэтали хотела ещё… Хотела снова и снова ощущать его прикосновения, губы, силу. Но… Сердце сжалось от боли.

Нет! Она не может сломаться. Должна прекратить думать о нём, прекратить хотеть его. Нэтали слишком хорошо помнит слова: «я разлюбил твою мать». И не готова ещё поверить в «долго и счастливо». Нэтали расплакалась. Пыталась сдержаться, но эмоции взяли верх. Завтра снова придётся надеть маску и врать Харли. Притворяться недотрогой. Скрывать чувства к Алфи… И опять её броня даст трещины. А это пугало больше всего. Нэтали сжала карточку с цитатой, которую Алфи сто процентов выбрал неслучайно. Этот клочок бумаги теперь останется последней надеждой, что когда-нибудь, там, в другой жизни, она скажет ему «да», и они будут вместе. В той жизни она сможет отдаться ему полностью, без страха, без сомнений. Но пока… Пока ей придётся жить с этими сомнениями. Так было проще. Слабость к Алфи должна оставаться в старой, потрёпанной жизни. Пора уже перестать быть раскисшей версией самой себя, которую она так ненавидела…

Она поднесла карточку к губам… Ещё одно напоминанием, что он ушёл… Навсегда?

«Ну, зачем я ляпнула про Харли?»

Она могла просто сказать, что они с Алфи не пара, что это всё игра. Или, как обычно, оттолкнуть его, уколоть, уйти, как делала это раньше. Но нет. Её внутренний бунт, эта вечная тяга к драме и адреналину, снова взял верх. И теперь она причиняет боль не только себе, но и Алфи.

А вдруг он действительно любит её? Нэтали боялась даже думать об этом. Алфи не герой её романа… Не мистер Дарси, о котором мечтала в пятнадцать лет. И всё же, снова и снова тянулась к нему… А потом «сегодня точно всё закончится». Но «всё» пока не наступило. Начинался новый круговорот эмоций: страх, злость, страсть, сомнения, слёзы… Эта «бесячая» странность в их встречах с Алфи и зажгла в сердце Нэтали любовь… добавила «лживые» отношения с Харли. И надоедливые принципы исчезли. Превратились в способ оправдать себя. Но не решали проблему. Нэтали продолжала разрываться между двумя мужчинами. Одного она хотела, а второго… А Харли просто друг…

Нэтали глубоко вздохнула, вытирая слёзы.

– Всё будет хорошо!

Но из всего «хорошего» пока была только эта коробка с платьем, работа и её творение – рождественская ёлка. Нэтали накинула пальто и, схватив коробку с платьем, направилась к выходу. Она остановилась у рождественской ёлки. Тёплый свет гирлянд освещал фигурки и карточки с цитатами, превращая ёлку в волшебную книгу. Нэтали мысленно похвалила себя. Фигурка Гарри Поттера слегка наклонилась, и Нэт быстро поправила её. Взгляд задержался на карточке с цитатой: «Выбор, который мы делаем, Гарри, говорит о нас больше, чем наши способности».

Выбор… Пора было сделать его. Пора поставить жирную точку в истории с Алфи. И разорвать эти странные, лживые отношения с Харли. Только друзья. Так будет честно. Это вернёт её к привычной жизни, в которой нет места для любви. Точнее, нет места для первой любви. Ведь, первая любовь, как и блин, оказалась комом.

Нэтали выключила свет и попрощалась с книгами. Осталось только найти туфли к платью. Ведь начинать новую главу жизни нужно красиво. А значит, после создания такой ёлки, ей просто необходимо купить самые необычные туфли. И найти она могла их в магазине «Vintage Treasures», куда часто заходила. Не всегда ради покупок, а ради эмоций. Так сказать, прикоснуться к прошлому. Нэтали положила листочек в карман пальто и ещё раз посмотрела на ёлку. Сегодняшний день она не забудет. Не перестанет перечитывать выбранную Алфи цитату и любимый роман. И снова начнет мечтать о мистере Дарси… Нэтали вдруг представила себя в длинном платье, шагающей по залам старинного замка под ручку галантного джентльмена. Может, даже виконта… Она улыбнулась, закрывая дверь магазина. Вряд ли в реальности Нэтали смогла бы быть такой леди. Её свободолюбивый характер и образ жизни совершенно не вписались бы в строгие рамки семнадцатого века. Да и корсеты Нэт терпеть не могла…

Пока Нэтали занималась поисками туфель, Алфи уже сидел в пабе. Медленно потягивал виски и ждал друзей. Громкие мужские разговоры сливались с заливистым женским смехом, звон бокалов ритмично перекликался с мелодией, доносящейся из старенького проигрывателя. Все радовались, но только не Алфи. Он вспоминал губы Нэтали, тот особенный блеск в глазах, касание рук… Дыхание, от которого сводило внизу живота, и её сладкие стоны… Алфи закрыл глаза, уже рисуя в воображении самые пошлые картинки. Но тут же вспомнил капризы, упрямство и вредность, которые бесили в Нэтали. Алфи сделал ещё один глоток виски. Как же он устал от этой бесконечной игры в кошки-мышки, где всегда был мышкой. Она то давала надежду, то быстро забирала её. Замкнутый круг, из которого он никак не мог вырваться.

Алфи попытался отвлечься и огляделся по сторонам. В углу две девушки бросали на него заинтересованные взгляды. Одна из них даже послала воздушный поцелуй. Алфи коротко кивнул в ответ, но не стал дальше поддерживать флирт. Ему было не до этого. Его сердце, мысли и даже настроение были заняты только одной женщиной. Нэтали. Девушки снова засмеялись, но Алфи не обратил внимания. Он перевёл взгляд на пожилого мужчину, который так активно жестикулировал руками, что чуть не сбил бокал с пивом. Алфи тяжело вздохнул. Даже здесь, в шумном пабе, он продолжал искать черты Нэтали. Видел её в каждом мелькающем силуэте, в каждой девушке. Взгляд остановился на витражном окне, через которое в помещение проникал свет уличных фонарей.

Мозаика из разноцветных стёкол напомнила о чувствах к ней. Они были такими же красивыми, но такими хрупкими. Стоит только одному элементу выпасть, как вся эта сложная композиция распадётся на мелкие кусочки. Сердце Алфи было этим витражом – сложным, многослойным, но уже трещащим по швам. Он изо всех сил пытается удержать его от разрушения. А стоит ли? Или он боится признать, что история с Нэтали подходит к концу?

Алфи вдруг вспомнил Саммерс. Их отношения тоже были непростыми, но он не чувствовал такого эмоционального истощения, как сейчас. Возможно, он просто не любил её так сильно, как думал? Эта мысль мелькнула в его голове, но тут же была отброшена. Нет, всё это бред. Он зол и не может думать адекватно. Алфи перевёл взгляд на дверь паба и увидел Артура. Как всегда, друг выглядел уверенно, а лицо озаряла широкая улыбка. Артур быстро окинул взглядом девушек, сидящих за столиками. Хотел срочно найти красивую спутницу на ночь. Увидев Алфи, Артур подсел рядом и дружески хлопнул его по плечу. Но тот, как скала сидел неподвижно.

– Эль, пожалуйста, – обратился Артур к бармену, а затем обернулся к залу, не упуская из виду ни одной женщины.

– М-да, выбор сегодня не самый удачный, – с разочарованием заметил Артур, отпив глоток эля.

– Нормальные девушки не проводят пятничные вечера в пабах, – сухо бросил Алфи, не отрывая взгляда от двери. Он сидел, напряжённый как струна, хотя внешне выглядел совершенно спокойным. Алфи надеялся, что Харли не придёт. Нет, он не просто надеялся – он молился об этом. Боялся, что весь накопившийся гнев, который так старательно скрывал, вырвется наружу и окажется отпечатан на лице друга. Злился на Харли и на весь этот нелепый треугольник. Не хотел, чтобы Харли даже приближался к Нэтали, не то чтобы касался её. Но дурацкий кодекс, который Алфи уже миллион раз нарушил, сдерживал его. Заставлял сохранять иллюзию дружбы. Но чувства к Нэтали давно вышли за рамки «дружбы». Они были сильнее любых принципов, сильнее логики и здравого смысла.

– Что с настроением? – спросил Артур, уже подмигивая грудастенькой с родинкой над губой. Он всегда обожал женщин с какой-то особенностью, с изюминкой.

– Устал, – коротко ответил Алфи, жестом подзывая бармена. – Проекты почти закончены, включая тот, который так важен для твоего отца.

– А ты уверен, что сможешь совмещать две работы? – Артур сложил губы уточкой и продолжал посылать воздушные грудастой с родинкой.

– Не знаю, но постараюсь, – ответил Алфи.

Наблюдая за другом, он немного завидовал ему. Нет чувств – нет проблем. Всё просто. Но Алфи так не умел.

– У нас в фирме работают отличные архитекторы. Думаю, с заказами проблем не будет. Я всегда на подстраховке. Не переживай.

– Я-то не переживаю, – Артур подмигнул пухленькой улыбашке и уже увидел подходящего Харли. – Мне кажется, что ты скоро вернёшься в родные пенаты, под моё крылышко.

Алфи лишь сдержанно улыбнулся в ответ. Он и сам знал, что долго там не продержится, но пока ему приходилось держать данное Сету обещание. И стать частью семейного бизнеса.

– А вот и Харли, – Артур постучал ладонями по барной стойке. Он, как всегда, попытался поприветствовать Харли своей фирменной шуткой – притворным поцелуем в щеку. Но получил лёгкий удар в бок. Алфи сделал глоток виски, но натянутая улыбка выдавала не дружелюбное настроение. Правая рука непроизвольно сжалась в кулак, и он почувствовал, как нарастает желание наброситься на Харли. Но, стиснув зубы, решил, что лучше всего будет ненадолго исчезнуть из поля зрения. Встал и, не сказав ни слова, направился в сторону уборной. Артур с Харли переглянулись, но уже давно привыкли к его резким перепадам настроения. Оба вздохнули и уселись у барной стойки.

Харли уставился на полку с напитками. Он был не в духе. Хотел напиться. Неделя выдалась крайне тяжёлой. Рабочие проблемы, нервы, а теперь ещё и сообщение от Нэтали. «Я устала, хорошего вечера», – написала она, когда Харли надеялся приехать и провести с ней самую лучшую ночь. И его «лучшая ночь» – это паб, друзья и сон в гордом одиночестве.

– Давно вы здесь? – наконец, спросил Харли, прерывая молчание.

– Я недавно пришёл, а Алфи… ну, ты знаешь, как он, – Артур усмехнулся.

– Ага, – кивнул Харли, оглядываясь по сторонам. – Первый приходит, всех оценивает, а потом решает, кого можно зацепить на ночь.

Харли никогда не был таким, как Алфи или Артур. Если Артур мог открыто флиртовать, а Алфи был мастером в том, чтобы привлекать внимание женщин, то Харли всегда оставался в тени. Скромный наблюдатель. Или…

– Давно прошли те времена, – добавил Харли спустя минуту и потянулся за стаканом виски, который уже стоял перед ним. Он сделал небольшой глоток. Горечь напитка смешалась с горьким привкусом воспоминаний, которые никак не удавалось смыть. – Я скучаю по нашим весёлым посиделкам. Но не по вашим женщинам, которым вы платили деньги за секс со мной.

Эти слова прозвучали резко, с обидой. Харли снова вспомнил те неприятные чувства, когда друзья, пытаясь «помочь», нанимали женщин для секса. Он ненавидел это. Каждый раз, когда очередная проститутка молча уходила, он чувствовал себя ещё более опустошённым. Эти женщины не были виноваты. Они просто выполняли свою работу и он, конечно, мог всё закончить. Но всегда подыгрывал друзьям. И пользовался их «помощью» … Харли сделал глоток, сжимая стакан в руке.

– Кому мы платили? – Артур рассмеялся, но этот смех был скорее нервным, чем искренним. Он прекрасно знал, о чём говорит Харли, и понимал, что в их попытках было больше вреда, чем пользы. Но тогда они думали, что делают всё ради друга. Им было жалко Харли. На всех тусовках он оставался один. Ни одна девушка после знакомства не ехала с ним на ночь, даже из вежливости.

И тогда Артур и Алфи устроили для Харли своеобразную «любовную игру». Решили, что ему нужен не просто случайный секс, а настоящая девушка, пусть и ненастоящая. Артур взял на себя финансовую сторону вопроса, а Алфи разработал план. Они попросили знакомую девушку, очень симпатичную, сыграть роль «любимой Харли». Алфи устроил их «случайную» встречу. Это было не как в фильмах, где всё выглядит красиво и романтично. Нет, всё было банально. Алфи просто открыл дверь машины Харли, когда тот собирался уехать с парковки, и попросил подвезти её. Девушка великолепно сыграла свою роль. Она была обаятельной, милой, умела поддержать разговор, и Харли действительно был счастлив. Он поверил, что наконец-то встретил ту самую, с которой сможет построить что-то настоящее. Друзья тоже были рады за него.

Но счастье длилось недолго. Спустя неделю девушка пришла к Алфи и Артуру в слезах. Швырнула в них все подарки и деньги, которые они заплатили ей за эту «роль». Она так рыдала, что даже не могла толком объяснить, что именно произошло. Артур до сих пор старается не вспоминать её растерянное лицо. Алфи тогда решил, что Харли слишком настойчиво проявлял внимание. Девушки же любят свободу. Но правды так и не узнали. И после этого случая решили, что «помогать» с «обычными» девушками – слишком сложно. И начали нанимать проституток… Артур поднял свой стакан и стукнулся о стакан Харли. Это вернул его из воспоминаний.

Тем временем Алфи плеснул холодной водой на ладони и, вздохнув, несколько раз провёл ими по лицу. Холодные капли стекали по коже, но даже это не помогало унять злость, которая буквально разрывала его изнутри. Он смотрел на своё отражение в запотевшем зеркале и видел перед собой уставшего и измученного человека. Это был не тот Алфи, который когда-то поклялся больше не впускать в свою жизнь «сопливые романтические чувства». А слабое подобие себя… Алфи крепко сжимал край раковины и пытался хотя бы на этот вечер казаться нормальным.

«Просто выдержи, просто притворись», – твердил он себе. Но даже эта простая задача была непосильной…

В это самое время Нэтали почти дошла до магазина. На улице моросил дождь, который с каждой минутой усиливался. Люди прятались под разноцветными зонтами. И Нэтали снова забыла купить зонт.

«Нэтали Миллер! Лучше бы ты думала про зонт, а не про любовь!» – она мысленно упрекнула себя. С мокрыми волосами, прилипшими ко лбу, Нэтали ускорила шаги. Пальцы на руках замёрзли, а ботинки неприятно скрипели при каждом шаге. Впереди вырисовывался знакомый фасад магазина…

Колокольчик звякнул, и Нэтали закрыла дверь. В магазине стоял приятный аромат чая. Нэтали попыталась разгадать, какие ингредиенты образуют этот букет запахов.

«Анис… Корица… И, кажется, гибискус…» – аромат Рождества из детства.

Ещё она уловила лёгкую, но пикантную нотку розового перца, который иногда добавляет в соусы для макарон. На стенах магазина были наклеены жёлтые обои с синими птицами, которые казались живыми, если долго на них смотреть. Гирлянды, развешанные по всему магазину, переливались разноцветными огоньками, а под потолком висели бумажные снежинки из старых газет и картонных коробок. Нэтали пришла идея на следующий год тоже сделать интересные снежинки из старых книг и украсить книжный магазин. На полках стояли книги с потрёпанными переплётами, фарфоровые статуэтки, рамки, картины и свечи в резных подсвечниках. И прочее, как говорят люди, «барахло». А ещё большой стеллаж одежды. Хозяйка магазина собрала большую коллекцию: от винтажных моделей до современных. Но Нэтали нужны были только туфли.

Она помахала женщине в красно-белом фартуке. Её седые волосы были уложены в пучок, а голову украшал обруч с блестящими снежинками. Женщина улыбнулась.

– Добрый день, милая! Вы, наверное, очень замёрзли. Хотите чашечку горячего чая? – ласково предложила она, протягивая руку к чайнику, стоявшему на небольшом столике за прилавком. Рядом лежала тарелка с домашним печеньем, покрытым глазурью. На каждом кусочке были изображены синие птицы, как на обоях. Нэтали представила, как приятно было бы согреть руки о тёплую чашку и попробовать печенье. Но вежливо отказалась. Поблагодарив женщину, она отметила, что та напоминает жену Санта-Клауса из рождественских фильмов.

Двигаясь вдоль стеллажей, Нэтали остановилась возле полки с обувью. Она провела пальцем по ткани красных вязаных тапочек с большими чёрными пуговицами. Даже попыталась представить прежнюю владелицу. В голове возник образ пожилой женщины, которая напомнила о её бабушке. Нэтали стало немного грустно. Она положила руку на шарф и мысленно поблагодарила бабушку за подарок. И продолжила искать… Рядом с красными тапочками стояли зелёные бархатные туфли, но они были слишком пёстрыми. Фиолетовые туфли с жёлтыми бантами больше подходили для вечеринки. А вот ярко-оранжевые ботинки сразу напомнили Лили. Они идеально бы смотрелись на её ножках, под какой-нибудь яркий прикид. И вот… Туфли для новой главы жизни. Бежевые на небольшом каблуке и с необычной деталью. Всё, как она хотела. На каждом каблуке было приклеено три сверкающих камушка красного цвета, а рядом с ними – крошечный зелёный листик, сделанный из мелких блестящих крупинок. Туфли прекрасно дополнят платье с вышитым красным цветком. Нэтали их померила, и они идеально сели на ногу. Она сделала шаг и сразу оступилась. Каблуки и Нэтали – это, безусловно, два разных мира. Она вздохнула, понимая, что вечер обещает быть интересным…

Нэтали поставила коробку на прилавок и представила, как в новых туфлях учится ходить.

«С бокалом вина это точно будет весело», — мелькнула мысль.

Она даже улыбнулась своим фантазиям, представляя, как нелепо будет выглядеть, если вдруг потеряет баланс. Но внутренний монолог прервал резкий, почти визгливый голос, который раздался за спиной.

– А у вас есть фоторамки… в стиле лофт? – спросила девушка, стоявшая позади.

Голос был настолько пронзительным, что буквально резанул по ушам. Нэтали замерла. Ей показалось, что она где-то уже слышала этот голос. Он был неприятно знаком, но она решила не оборачиваться.

«Просто показалось», – успокоила она себя, стараясь не придавать значения внезапному ощущению дежавю. Хозяйка магазина указала девушке на полку с рамками и тут же обратилась к Нэтали:

– Карта или наличные?

– Наличные, – и Нэтали начала рыться в рюкзаке в поисках кошелька.

– Нэтали Миллер? Это ты, что ли?

Нэтали медленно обернулась. Перед ней стояла девушка, которую она узнала сразу. Пэтти Моррис – «королева травли». Два года в начальной школе прошли под диктовку её настроения. И хотя перевод «королевы» в другую школу избавил Нэтали от нападок и унижений. Пэтти продолжала приезжать к своим подругам, напоминая «жертвам», что от прошлого не так-то просто сбежать. Последний раз Нэтали видела её, когда им было по пятнадцать…

Шесть лет не прошли для Пэтти бесследно. Волосы напоминали спутанный пучок соломы. Голубое пальто еле сходилось на располневшей фигуре. Наоборот, подчёркивало неудачные попытки скрыть изменения в теле. А оранжевая помада, размазанная по уголкам губ, только добавляла возраста. Но больше всего Нэтали раздражало чавканье. Сладкий, приторный запах жвачки буквально резал нос.

Пэтти начала махать руками перед её лицом. Нэтали сделала вид, что не замечает бывшую одноклассницу. Она отвернулась, надеясь, что если просто проигнорирует, то Пэтти уйдёт. Но этого не случилось.

– Эй! Миллер! – эту фразу и интонацию в голосе Нэтали ненавидела больше всего. Пэтти дотронулась до руки Нэтали… Всё как в тот день… который она хотела забыть…

В начальной школе Пэтти точно так же подошла к ней. С тем же тоном и жестом пригласила на пижамную вечеринку… Нэтали даже радовалась и ждала день «икс». Но радость быстро сменилась шоком, когда Пэтти объявила главное правило. Билет на вечеринку – «деньги», и их нужно было украсть у родителей. Нэтали не могла поверить своим ушам. Она думала, что это шутка, но лицо Пэтти оставалось серьёзным. Ещё страшнее было то, что сделать это нужно в присутствии самой Пэтти. Нэтали была в ужасе. Она никогда в жизни не делала ничего подобного. Даже мысль о краже казалась чем-то невероятным. Но отказ означал бы только одно – издевательства перейдут на новый уровень. В ту ночь Нэтали долго не могла уснуть. Воображение рисовало самые страшные сценарии. Видела себя на улице, без дома, без семьи, стоящей под мостом, с протянутой рукой. Эти мысли доводили до слёз. Но на следующий день Нэтали всё-таки решилась. Она помнила, как её руки дрожали, когда она открыла кошелёк матери. Взгляд Пэтти, стоящей рядом, прожигал насквозь. Сердце громыхало. Она взяла одну купюру и быстро спрятала в карман. После Нэтали сидела в комнате и ждала… Но никакой вечеринке не было. Очередная ловушка от Пэтти. И приглашённые «жертвы» почувствовали на себе все скрытые стороны гнева своих родителей.

Особенно Нэтали… Мать тогда ворвалась в класс с криком: «Воровка!». Громкий, резкий голос разорвал тишину. Одноклассники, учитель – все замерли. Никогда Нэтали не было так стыдно. Тело сковал страх, руки дрожали, а ноги кто-то приклеил суперклеем к полу. Её лицо горело от стыда, и она чувствовала, как взгляды одноклассников прожигают насквозь. Мать схватила Нэтали за руку и буквально выволокла из класса. Она не сопротивлялась. Ждала наказание. Но даже в самых страшных мыслях не могла представить, насколько жестоким оно окажется…

Уже дома мать сменила маску гнева на обычное, безразличное выражение лица. Поднялась по лестнице и ждала… Нэтали пошла следом. Шаг за шагом, ступенька за ступенькой, она поднималась, чувствуя, как сердце барабанит, отдавая глухой стук в висках, и готовилась к худшему.

– Сядь! – сказала мать и вышла.

И Нэтали послушно села… Думала, что мать будет заплетать ей волосы, натягивая так, что кожа на голове будет гореть от боли. Но…

Мать протянула пятифунтовую купюру со словами: «Ешь!» Нэтали застыла в недоумении… Она медленно протянула дрожащую руку, но не решалась коснуться их. Тогда мать схватила её за подбородок, сжала его так, что Нэтали почувствовала боль, и начала силой заталкивать купюру в рот. Бумага была жёсткой, царапала язык и нёбо. А странный вкус «грязи» заполнял рот. Нэтали попыталась выплюнуть её, но мать разорвала купюру на кусочки и снова повторила:

– Ешь!

Нэтали, задыхаясь от отвращения, начала жевать бумагу. Кусочки купюры прилипали к нёбу, застревали в горле, вызывая рвотные позывы. Желудок сжимался от отвращения, но она продолжала… Когда с купюрой было покончено, мать достала вторую пятифунтовую купюру… Десять футов! Именно столько Нэтали украла у матери… Но не доела… Вырвало на пол… А потом наступила тишина… Мать подошла к Нэтали, поцеловала в макушку и холодно сказала: «Спокойной ночи, доченька!». Сильный спазм в животе… и снова рвота…

Нэтали, наконец, нащупала кошелёк и сжала его в руках. Ей показался на секунду этот вкус «грязи» на языке и её передёрнуло от этого ощущения.

– Ну… Миллер, – Пэтти сделала шаг вперёд, протягивая руки для объятий. Но Нэтали резко отступила в сторону.

– Э-э… Ты чего? – растерянно пробормотала Пэтти, опуская руки.

Нэтали холодно отвернулась. Она не собиралась вступать в этот бессмысленный диалог и тем более обниматься с этой особой. Мысль о таком контакте казалась ей отвратительной.

– Ну ла-адно-о-о, – протянула Пэтти с преувеличенным разочарованием и потянулась рукой к открытке, лежащей на прилавке.

И Нэтали уловила резкий запах, исходящий от Пэтти. Это был странный коктейль из дешёвых духов с ярко выраженным химическим ароматом «морской бриз», смешанный с запахом сигаретного дыма. Нэтали поморщилась.

«Неужели от меня тоже так пахнет сигаретами?» – мелькнула мысль, но быстро отогнала её прочь.

«Нет, это явно «фирменная» черта Моррис – создавать вокруг себя ядовитую ауру».

Пэтти продолжала рассматривать открытки, беря одну за другой.

– До сих пор помню… – Пэтти взяла ещё одну открытку, но тут же положила обратно. – Как… твоя… мама-а-а … – произнесла она с манерной паузой, смакуя каждое слово. После этого Пэтти замолчала, внимательно наблюдая за реакцией Нэтали.

Эти слова ударили по самому больному месту Нэт. Она медленно обернулась, и её взгляд был настолько холодным и острым, что мог пробить насквозь. Пэтти облизнула губы и с притворным сожалением произнесла:

– Мне жаль… – на её лице заиграла ехидная улыбка, а в глазах блеснуло злорадство, почти садистское наслаждение, что она снова нашла слабое место бывшей одноклассницы.

Нэтали почувствовала, как внутри закипает гнев, как волна жара поднимается от груди к лицу. Кровь прилила к щекам, делая их алыми. Она скрипнула зубами, сдерживая бурю эмоций. Её губы дрожали от напряжения, а на щеках проступили глубокие ямочки, которые обычно появлялись, когда она была на грани.

– Заткнись! Заткнись! – вдруг закричала Нэтали.

Пэтти была совершенно невозмутима. Она смотрела на Нэтали с тем же самодовольным выражением лица. Её челюсть медленно двигалась, пережёвывая жвачку, а раздражающее чавканье только сильнее выводило Нэтали из себя.

– Не смей, вспоминать это…

На мгновение самодовольная улыбка Пэтти исчезла. Даже мелькнуло что-то похожее на растерянность. Нэтали подумала, что, возможно, в сердце Пэтти что-то ёкнуло. Но это было лишь секундное замешательство. Оказалось, что жвачка прилипла к нёбу, и Пэтти просто пыталась её отлепить… И вернула привычное выражение лица.

– Всё ещё злишься из-за той вечеринки? Ну, мы же были детьми…

– Детьми? Ты серьёзно? Все твои унижения – это «пошутили и забыли»? – Нэтали с трудом сдерживала себя, чтобы не сорваться на крик.

– Э-э-м-м… мне жа… – начала мямлить Пэтти, но Нэтали не дала ей договорить.

– А помнишь удары за школой? – резко перебила она.

Нэтали очень долго хранила в себе обиду. Но сейчас что-то внутри сорвалось. Как будто крышка с кипящего чайника слетела, выпуская наружу пар. Ей хотелось кричать, выплеснуть всё, что накопилось за эти годы. Хотелось, чтобы Пэтти хотя бы на минуточку ощутила ту боль, которую она сама пережила тогда. Чтобы та поняла, каково это – быть униженной, быть мишенью для насмешек, быть той, над кем смеются все.

– Помнишь те удары, от которых у меня оставались синяки? – продолжила Нэтали, не давая Пэтти шанса вставить хоть слово. – Я рисовала на них смешные рожицы, чтобы хоть как-то забыть ваши дерьмовые удары и слова.

Пэтти молчала. Она вспомнила те «шутки», которые ей и подружкам казались такими забавными.

– А помнишь костюм? – Нэтали слегка наклонилась вперёд, чтобы посмотреть Пэтти прямо в глаза. – Тот самый костюм, который вы облили кошачьей мочой? – она сделала паузу. – Знаешь, бабушка купила его на последние деньги… Я воняла на весь кабинет.

И Пэтти молчала.

– Знаешь, что я тогда сказала друзьям? Что это новые духи. Представляешь? Я оправдывала ваши издевательства… Ваши!

И Пэтти снова молчала, широко раскрыв рот. Она медленно перекатывала жвачку языком и чавкала. Чавкала…

– Прекрати чавкать! – резко бросила Нэтали, откидывая с лица прилипший к лбу мокрый волос.

Пэтти округлила глаза, не ожидая такой фразочки. Но проглотила жвачку.

– А ты послушная… нет…как ты там любила говорить…ручная.

Пэтти опустила взгляд. Она сделала шаг вперёд, но тут же почувствовала, как Нэтали схватила её за руку.

– Я ещё не всё сказала!

Пэтти попыталась натянуть на лицо что-то вроде улыбки, и оранжевая помада только подчеркнула некрасивые изгибы её рта. Она стояла неподвижно, а напротив стояла Нэтали… Всё изменилось. И Пэтти Моррис на месте «ручных жертв». А слова Нэтали хлыстали по её самолюбию.

– Пэтти Моррис! —громко выпалила Нэтали. – А знаешь, что? Проваливай к чёрту! – Нэтали отпустила руку Пэтти с такой силой, что та пошатнулась.

– Жизнь сыграла с тобой злую шутку, – продолжила Нэтали. – Ты стареешь не только годами… – она сделала паузу, оценивающе осмотрев Пэтти с головы до ног. – Но и килограммами.

Эти слова стали финальным аккордом. Последним, сокрушительным ударом в симфонии под названием «Прощай, Пэтти Моррис». Пэтти поникла и отошла, забыв, зачем вообще пришла в магазин.

– Извините, – сказала Нэтали, протягивая купюры хозяйке магазина.

Она поблагодарила её и сделав пару шагов к выходу, вдруг остановилась.

– Ах, забыла… – Нэтали повернулась к Пэтти, которая всё ещё стояла в трансе. – Пэтти, – позвала она, и та, по команде, подняла голову. – «Ручная» смени помаду. Она тебя старит. И это пальто… оно тебя полнит.

И Нэтали уверенно вышла из магазина, оставив позади не только Пэтти, но и груз прошлых обид. Настоящий триумф! Внутри ликовала та самая девочка, которую обижали и унижали в начальной школе. Первая победа! Первый шаг к новой «я». Нэтали засунула руку в карман пальто, чтобы согреться, и нащупала там карточку с цитатой. Она мысленно поблагодарила Алфи…

«Любовь даёт человеку силу».

От этой мысли она рассмеялась. Прохожие оглядывались, но Нэтали уверенно шагала по Манор-Парк Роуд в сторону дома…

Глава 26.2

Алфи медленно водил пальцем по краю стакана с виски, стараясь не вмешиваться в разговор Артура и Харли. И думал… Много думал. О прошлом, о будущем и… Завтра… Алфи поднёс стакан к губам и замер. Сегодня он решил не напиваться. Это было не из-за страха потерять контроль над собой или из-за желания избежать похмелья. Нет. Завтрашний день был слишком важным. Утром его ждало подписание ключевых документов, которые должны были открыть новую главу в его жизни: «Алфи и семейный бизнес».

Вторая причина – Алфи устал злить брата. А третья… Он улыбнулся, представляя, как завтрашняя реакция Саммерс и дяди вызовет у него смех. Ради такого стоит поднять бокал. Сделав небольшой глоток, он почувствовал, как терпкий вкус виски обжигает нёбо, оставляя после себя приятное тепло, которое медленно разливалось по горлу. Лёд в стакане таял, растворяясь в золотистом напитке, и Алфи поймал себя на мысли, что хотел бы, чтобы все его проблемы исчезали так же легко и быстро, как этот лёд. Но в его жизни всё было гораздо сложнее и запутаннее… Он сделал ещё один глоток, убеждая себя, что это последний, и повернулся к друзьям, решив всё же поддержать разговор.

– Нэтали – это самое лучшее, что со мной случилось, – произнёс Харли, сияя от счастья и отпивая виски. – Я с нетерпением жду завтрашнего дня… Уж представляю её в том платье и…

– Харли! – резко перебил его Алфи, ощущая, как внутри него закипает чайник терпения. Он спешно искал способ сменить тему, чтобы отвлечь друга от бесконечных восторгов о Нэтали. В голову пришла мысль о мюзикле, на который он собирался пойти с Айви. – Не хочешь ли ты со своей… – Алфи замялся, подбирая слова. Ему не хотелось называть Нэтали «девушкой» Харли. – Подругой сходить на мюзикл?

Харли мельком бросил взгляд на Алфи, кивнул, но тут же вернулся к рассказу о Нэтали. Его лицо светилось, как у подростка, впервые испытавшего чувство влюблённости, и это жутко раздражало. Когда пухленькая девушка с большими глазами и розовыми щеками помахала им рукой, Харли уже вовсю обсуждал её с Артуром. И Алфи снова отпил виски. «Да уж, дружище, а говорил, что пить не будешь!»

Харли легонько толкнул его в плечо, и Алфи вздрогнул. Несколько капель виски выплеснулись из стакана, оставив мокрые пятна на деревянной стойке.

– Харли! – раздражённо бросил он, вытирая стойку салфеткой.

– Тёмненькая или огненная струна? – спросил Харли, улыбаясь своей фирменной, немного лукавой улыбкой.

Алфи долго смотрел на друга, пытаясь понять, что за игру тот ведёт. С каких пор Харли, который всегда был тихоней, вдруг стал таким уверенным в себе, да ещё и начал обсуждать женщин? Нэтали явно изменила их привычное общение. Харли, тот самый Харли, которому они когда-то оплачивали услуги проституток, теперь с лёгкостью оценивает других женщин, да ещё и делает это вместо Алфи. Но больше всего его бесило, что ещё каких-то десять минут назад Харли буквально рассыпался в комплиментах в адрес Нэтали. Выставлял её чуть ли не богиней, а теперь уже беззастенчиво флиртовал с другими девушками. Это было для Алфи странным и непонятным. «Что за отношения у них такие?» – думал он, сжимая в руке стакан с виски.

Впрочем, стоило ему задуматься глубже, как он вспомнил, что сам вёл себя не лучше, когда встречался с Саммерс. И снова вопрос: а любил ли он Саммерс на самом деле? Или это был просто эксперимент, попытка понять себя, свой вкус, свои желания? А Нэтали? С Нэтали это больше, чем привычное понимание любви. По крайней мере, так казалось Алфи. Он сравнивал это чувство с первым погружением в холодную воду: сначала оно ошеломляет, пугает, заставляет задохнуться от неожиданности, но потом тело привыкает, расслабляется, и ты начинаешь доверять воде, позволяя ей удерживать тебя на плаву. Но Алфи пока не умел плавать в этих чувствах. Он тонул… «Чёрт! Как я жалок!».

И снова сделал глоток виски, уже не пытаясь себя остановить. Алфи посмотрел на часы. Девять вечера. Ещё не слишком поздно, но уже хотелось домой. Подальше от Харли и всего этого фарса.

А ведь раньше было весело…

«Старею», – мелькнула мысль. Он даже задумался, чтобы купить шахматы и проводить вечера в одиночестве, чем сидеть здесь и притворяться, что он лучший друг Харли. Алфи вздохнул, чувствуя, как внутри нарастает почти животное желание. Жажда секса. И только с Нэтали. Он снова поднёс стакан к губам, но на этот раз остановился. «Пока хватит», – и отставил стакан в сторону.

Харли не унимался и продолжал отпускать шутки, которые веселили больше его, чем друзей. Он ощущал расслабление и лёгкую дерзость, забыв о Нэтали и не испытывая больше злости за сорванные планы на «лучшую ночь». Наоборот, он чувствовал себя великолепно. Толкнув Артура локтем, он указал на девушку с выбритым виском и пышным бюстом, сидящую у барной стойки неподалёку.

– Глянь на неё! Вот это девушка! А какие буфера! Вот такую жену тебе надо! С плёткой, властную… М-м-м, – подколол он.

Артур не оценил шутки. Даже не улыбнулся в ответ. Он сильно удивился.

«Они точно поменялись ролями с Алфи», – и допил эль.

– Нет, и ещё раз нет! – заявил Артур, отворачиваясь от Харли и обращаясь к бармену. – Повтори мне… Нет, знаешь что? Лучше виски, пожалуйста.

Получив свой заказ, он снова повернулся к Харли и добавил:

– Я и брак – это как два разных берега Темзы. Лучше ты первый.

Харли вдруг широко улыбнулся и заявил:

– А я, может, скоро женюсь!

Эти слова прозвучали настолько неожиданно, что Алфи вдруг напрягся. Его кулак рефлекторно сжался, а взгляд стал таким огненным, что мог прожечь Харли насквозь. Артур, который уже сделал первый глоток виски, чуть не поперхнулся.

– Что? – выдохнул Артур, глядя на друга с нескрываемым удивлением.

Харли и сам не ожидал, что ляпнет такое. Конечно, у него были определённые планы на Нэтали – жёсткий секс, а потом и брак… Но почему бы не поменять всё местами? Почему бы не начать с главного? Он сделал ещё один глоток и, не моргнув глазом, продолжил:

– Завтра же сделаю ей предложение!

Алфи отпил немного и посмотрел на Харли. Это звучало как пьяный бред, не более. И слова Харли не стоит воспринимать всерьёз. Но в голове всё равно крутился один вопрос: а что, если Харли действительно сделает ей предложение? А что, если она согласится? Эта мысль словно молния пронзила его разум, и в груди защемило так сильно, что на мгновение перехватило дыхание. Алфи сделал ещё один глоток, надеясь, что крепкий напиток поможет заглушить это странное чувство, но стало только хуже.

«Бред! Бред! Она никогда не согласится!» – кричал разум. И Алфи решил, что пора принимать меры.

Артур, заметив, как напрягся Алфи, решил вмешаться. Он знал друзей достаточно хорошо, чтобы почувствовать, что ситуация накаляется. Последнее, чего он хотел, – это увидеть, как два его лучших друга скатываются в ссору, а то и, что ещё хуже, в дуэль.

– Алфи, как там Айви? – спросил он, пытаясь сменить тему.

Вопрос заставил Алфи отвлечься. Он повернул голову к Артуру, и напряжение на его лице немного спало. Совсем чуть-чуть, но этого оказалось достаточно, чтобы Артур почувствовал облегчение. Губы Алфи изобразили нечто, напоминающее улыбку. – Помню её ещё совсем девчонкой. Прыщавая такая была… смешная. А ещё помню, как она бегала за Сетом. – Артур попытался изобразить мрачное и ворчливое выражение лица Сета, добавив к этому его характерную интонацию. – Айви, отстань! Айви, не трогай! Айви, убери руки!

Эта карикатура на Сета оказалась настолько точной, что Алфи не смог удержаться и улыбнулся. Он уже собирался что-то ответить, но Харли встрял в разговор.

– О, ты бы видел её сейчас! – начал он с довольной улыбкой, растягивая слова. – Айви сильно изменилась. Какие формы… какая грация…

– С каких это пор ты стал экспертом по женщинам? – съязвил Алфи. – Обычно ты молчалив, а сегодня прямо фонтанируешь комплиментами!

– Я всегда был ценителем прекрасных форм, – с самодовольной улыбкой ответил Харли. – Просто вы, друзья мои, слишком заняты своими трофеями, проблемами и амбициями, чтобы замечать что-то за пределами своего эго. Я всегда был для вас… тенью.

Алфи бросил на него недовольный взгляд, но промолчал. Харли же, заметив реакцию друга, только усмехнулся и продолжил, добавляя в голос ещё больше издёвки.

– Алфи, может быть, тебе пора задуматься о своей свадьбе? Например, с Айви? А то так и останешься вечным холостяком-бабником.

На этот раз Алфи не выдержал и фыркнул, но его ответ прозвучал сдержанно, хотя в голосе сквозило раздражение:

– Лучше уж остаться холостяком, чем начинать встречаться с первой встречной в юбке.

– Конечно, у тебя же просто не хватает терпения, чтобы удержать хоть одну юбку рядом. Твой характер, дружище, – это катастрофа. Ты сам знаешь, что с тобой сложно. Постоянные вспышки гнева и невыносимая прямолинейность отпугивает девушек.

Алфи, не отводя взгляда от стакана с виски, бросил в ответ:

– Сказал тот, от кого женщины бегут без оглядки.

Он сделал глоток, чтобы подчеркнуть своё безразличие к теме разговора, и перевёл взгляд на бармена. Тот с профессиональной сноровкой разливал алкоголь по бокалам. Артур хотел вставить свои пять копеек, но, как и секунду назад, попытка оказалась провальной. Алфи и Харли слышали только друг друга.

– Когда это от меня убегали женщины? – с недоумением воскликнул Харли, резко повернувшись к Алфи. Его голос прозвучал громче, чем следовало для этого заведения, привлекая внимание нескольких посетителей. Он спрыгнул с барного стула и теперь возвышался над своим другом, который, казалось, был полностью поглощён наблюдением за барменом, монотонно протирающим стойку. – Моя девушка пока не сбежала. Что ты имеешь в виду?

Артур, сидевший рядом, тяжело вздохнул и поднял глаза к потолку, моля о терпении, которое, казалось, вот-вот его покинет.

– Харли, сядь! – сказал он, понимая, что этот спор может затянуться надолго.

– Нет, пусть ответит! – громко заявил он, привлекая ещё больше внимания. – Думал, вы будете рады за меня. Наконец-то, Харли Оуэн начал встречаться с девушкой. С самой лучшей во всём Лондоне… Самой сексуальной… Секс с которой я…

– Харли, прекрати! – перебил его Алфи, резко повернувшись к нему. – Ты вообще слышишь себя? Ты ведёшь себя как подросток, который только что впервые в жизни поцеловал девушку.

Алфи изо всех сил старался сохранять спокойствие.

– Мы же договорились, что обсуждение личной жизни – это табу. Это было нашим нерушимым правилом с самого начала, и оно остаётся таковым. Всегда было и всегда будет! – Алфи говорил уверенно, стараясь не повышать голос, хотя сдерживаться было непросто. – Всё, что мы позволяли себе, – это шутки о случайных связях. И то, в разумных пределах. Но никогда, слышишь, никогда не о тех, с кем встречаемся. Это правило номер три нашего кодекса, Харли! Ты забыл об этом? Или Нэтали для тебя всего лишь на одну ночь? – Алфи сделал вид, что внимательно наблюдает за барменом, который сейчас готовил коктейль для другого клиента.

– На что ты намекаешь? – Харли моментально напрягся.

Алфи, не торопясь отвечать, сделал глоток виски, стараясь сосредоточиться на вкусе напитка, а не на раздражении, которое росло внутри. Его мысли были словно вихрь: образы, догадки, ревность и злость смешались в один клубок. Всё это усиливалось отвратительной картиной, которая раз за разом вспыхивала в его воображении: Харли и Нэтали… Пошлая фантазия была настолько мерзкой и невыносимой, что Алфи едва сдерживал себя, чтобы не выругаться вслух. Он снова посмотрел на Харли, который устал ждать ответа.

– Харли… вруби мозг… Я больше не хочу слушать про твой секс с Нэтали…

И он замолчал, но не потому, что не знал, как продолжить. Просто в этот момент в его голове снова вспыхнула та самая отвратительная картина. Она была настолько яркой, что казалась реальной. Внутри всё закипело. Его рука сжалась в кулак, и гнев, который он так долго сдерживал, вырвался наружу. Со всей силой Алфи ударил кулаком по столу. Звук удара разнёсся по бару, заставив стаканы на стойке зазвенеть. Несколько человек, сидящих неподалёку, обернулись. Алфи тут же понял, что перегнул палку и поднял руки в примирительном жесте.

– Всё в порядке! Всё нормально, – пробормотал он. Люди, хоть и с некоторой неохотой, вернулись к своим разговорам. Но несколько любопытных взглядов всё ещё были прикованы к Алфи и Харли.

– Ей-богу, как маленькие дети… – процедил Артур.

– Мы всегда обсуждали секс, Алфи! – воскликнул Харли. – И при чём здесь Нэтали? Ты что, завидуешь? Или, может, ты…

Алфи не дал ему договорить. Он постучал по стакану, и бармен, всё ещё настороженный, быстро наполнил его. И хотя Алфи обещал много не пить, но так было легче держать себя в руках.

– Ага, завидую… – холодно ответил он. – Ты вообще не понимаешь главного, Харли. Мы обсуждали случайный секс. Случайный! Без обязательств, без чувств. Я никогда не рассказывал о Саммерс или других девушках, с которыми у меня были отношения. Потому что это личное. Это уважение к человеку, которого ты любишь. А ты… Ты не любишь Нэтали! Или вы не встречаетесь?

Харли нахмурился, его лицо покраснело, и он сжал кулаки.

– Какое тебе дело до моей девушки? – наконец, выплюнул он, тяжело дыша. – Ты вообще достал! Это не говори, то не делай! Мне плевать на твои дурацкие правила! И да, Алфи, мы встречаемся! И если я захочу, буду рассказывать, в каких позах я её…

Алфи резко вскочил со своего места, что стул со скрипом отъехал назад. Теперь они стояли лицом к лицу. Харли сжимал кулаки, его взгляд был зловещим, диким, полным ярости. Алфи тоже крепко сжал кулаки, а глаза буквально сверлили Харли. Никто не решался ударить первым. Кодекс братства, пункт номер два: «Все конфликты решаются словами, а не кулаками».

– Всё, хватит! – вмешался Артур и повис на плечах друзей. – Брейк… или как там это говорят? Буси дали друг другу…

Артур стукнул Харли по плечу, затем Алфи, показывая, что их ссора не стоит разрушения дружбы. Поднял стакан с виски вверх и громко крикнул:

– За братство лягушачьих!

Алфи, стиснув зубы, взял свой стакан и нехотя поднял его вверх. Харли, всё ещё кипя от злости, тоже поднял стакан. Трое друзей чокнулись, и стеклянное «дзинь» стало шагом к перемирию. Артур снова стукнул друзей по плечам, а затем, улыбаясь, чмокнул каждого в щёку.

Харли протянул руку в знак примирения, но Алфи, не сказав ни слова, поставил стакан и направился к уборной. Харли остался с вытянутой рукой, ощущая унижение и растерянность. Его взгляд следил за удаляющимся Алфи, в то время как внутри него разгоралась буря мыслей, предположений и эмоций.

Артур, видя, что ситуация снова накаляется, решил, что алкоголь – единственное, что может сейчас хоть как-то помочь. Он жестом указал бармену на дальнюю полку, где стоял дорогой виски. Бармен кивнул и поставил бутылку. Артур налил себе полный стакан, затем пододвинул по одному стакану друзьям.

– Надо напиться… Всем! – пробормотал он.

Харли продолжал смотреть в сторону уборной.

«Почему Алфи вдруг спросил, встречаемся ли мы? Откуда у него вообще такие мысли? Или, может быть, он уже знает правду? А если Нэтали рассказала, что у нас не было секса? Или намекнула на неопределённые отношения?» – молот из вопросов бил по сознанию Харли, пока паника не начала захлёстывать его с головой. Чтобы не закричать от страха, он сжал зубы так сильно, что случайно прокусил язык. Вкус крови на языке немного привёл в чувство. Харли снова отпил глоток виски. Внутри разгоралось желание доказать самому себе и всем остальным, что он контролирует ситуацию. Не хотел выглядеть в глазах друзей лжецом. Завтра, а может, и сегодня он должен будет переспать с Нэтали. Возьмёт её силой, так, как привык, так, как ему это нравилось. Харли снова посмотрел в сторону уборной. «Алфи надо найти девушку. Видимо, нехватка секса и личной жизни усиливает его подозрения», – подумал он. Но Харли не подозревал, насколько ошибался в выводах…

Алфи сел рядом и протянул руку, но Харли не спешил отвечать. Он косо посмотрел на друга и затем, растянув губы в натянутой улыбке, всё же пожал её. Алфи отпил виски и начал постукивать ботинком по металлической перекладине барного стула. И думал…

Рядом сидел Харли, который тоже думал… И только Артур наблюдал за друзьями и не знал, как найти выход из этой ситуации. Он чувствовал, что находится в эпицентре надвигающейся бури. Два лучших друга, влюблённых в одну и ту же девушку, – это бомба замедленного действия. И Артур мысленно готовился к худшему. Представлял, как будет собирать осколки дружбы и залечивать раны. Их трио уже никогда не будет прежним… Артур отпил виски и стал смотреть на девушек в пабе. «Секс – лучшее успокоительное».

Харли вдруг достал телефон и предложил сделать селфи. Алфи и Артур переглянулись, но согласились. Трое друзей обнялись, пытаясь сохранить видимость прежней дружбы, и громко закричали, точнее, закричал Артур.

– За братство лягушачьих!

***

Нэтали отшвырнула туфли в стену. Она тяжело опустилась на диван, прикрыла глаза и попыталась взять себя в руки.

– И всё ради чего? Ради какого-то дурацкого банкета? – пробормотала она себе под нос, сжимая в руках подушку. Нэтали подняла глаза к потолку, будто обращаясь к высшим силам. – Боженька, пожалуйста, пусть завтра произойдёт чудо, и эту свадьбу отменят… Или кто-то придумает способ, как мне пережить этот вечер на каблуках.

Она вздохнула, снова поднялась с дивана и, скрипнув зубами, надела туфли. Ноги уже ныли от боли, будто она прошла в них целый марафон. Каждый шаг отдавался острой, колющей болью, но Нэтали упрямо продолжала ходить по комнате. Внутренний голос твердил:

«Терпение. Это всего лишь один вечер. Один-единственный вечер. Ты справишься».

Час. Ровно час она мерила шагами квартиру, пытаясь привыкнуть к туфлям. Она ходила из угла в угол, представляя, как будет двигаться завтра на банкете. Но когда она вдруг оступилась, едва не упав и чудом удержав равновесие, терпение лопнуло. Чувство маленькой победы сменилось яростью. Она резко остановилась, сняла туфли и с отвращением поставила их на комод.

– Как же я ненавижу эти банкеты! – пробормотала она сквозь зубы, направляясь к окну.

Нэтали схватила пачку сигарет и уселась на подоконник. Вдалеке мерцали огни города. Она приоткрыла верхнюю створку окна, впуская в комнату прохладный ночной воздух. Он приятно коснулся её лица, слегка остудив горячие щёки. Сделала затяжку, чувствуя, как напряжение постепенно отпускает…

***

Харли вышел из уборной, поправляя рукава рубашки. На повороте из узкого коридора, соединяющего главный зал и туалет, он неожиданно столкнулся с девушкой с выбритым боком на голове и большой грудью. Да, той самой. Она встретила его улыбку своей, оценивающе окинув взглядом, и без лишних слов потянула к ближайшей кабинке туалета. Да! То, что нужно Харли. Секс! И срочно! Только так он мог притупить свой гнев…

Как только дверь кабинки закрылась, Харли жадно поцеловал её, прикусив нижнюю губу. Она оттолкнула его и облизнула губы. Взгляд Харли скользнул вниз, задержавшись на пышной груди, которая едва удерживалась в тесном топе. Но когда она провела рукой по его ширинке, Оуэн понял, что она готова.

– Защита есть? – спросил он, с трудом обуздывая желание.

Грудастая не сказала ни слова, лишь кивнула и с лукавой улыбкой достала из заднего кармана джинсов маленькую упаковку. Она покачивала её в воздухе, дразня Харли. Он стиснул зубы и выхватил упаковку из рук. Резко развернул незнакомку и стянул джинсы. Грудастая повернулась, но Харли снова её развернул. Только его правила! Он схватил девушку за шею и резко вошёл. Толчок! Она стала стучать по стене и издавать еле слышный протяжный стон. Толчок! Харли убрал руку с шеи и сжал грудь. Ещё толчок! Стон и крик…

Харли выбросил использованный презерватив в мусорное ведро и застегнул ширинку. Он внимательно посмотрел на её шею, где остался едва заметный красноватый след от его руки. Провёл пальцами по коже, оценивая результат. На лице девушки заиграла улыбка, в которой читались азарт и желание продолжения. Но Харли не спешил. Он осторожно задрал её топ, чтобы рассмотреть грудь. Там отпечаток его ладони был куда более явным – красноватый след выделялся на светлой коже.

– Больно?

– Нет! Люблю, когда грубо, – она попыталась прикоснуться к его руке, но Харли резко одёрнул её.

– Отлично! Значит, мой адвокат сможет спать спокойно! – и вышел из кабинки. Он подошёл к раковине, включил воду и скрупулёзно вымыл руки. Из кабинки доносились приглушённые звуки – девушка бросала в его сторону нецензурные слова. Харли лишь усмехнулся. По пути к барной стойке он отправил Нэтали фотографию их трио, сел рядом с Артуром и продолжил много пить…

***

На экране телефона Нэтали всплыло уведомление. Сообщение от Харли. Она открыла его и увидела фотографию. Трое друзей – Харли, Артур и… Алфи. Сердце болезненно сжалось. Нэтали смотрела только на Алфи. На любимые глаза, на усыпанные веснушками щёки. Этот взгляд… нежный и сильный. От него по телу пробежала волна слабенького электрического разряда, начиная от бедра и заканчивая внизу живота.

– Мой Алфи… – слова вырвались сами по себе, без разрешения. – Чёрт! – воскликнула Нэтали, похлопав себя по губам. Она провела пальцем по экрану телефона, закрывая снимок, и закрыла глаза. Внутри снова разгорелась борьба. Этот треугольник уже давно вымотал её. Почему именно он? Почему именно Алфи? Почему всё так сложно? Она снова открыла глаза и, не удержавшись, вновь посмотрела на фотографию. Харли, Артур с привычно спокойным выражением лица… И Алфи. Любовь – странная штука! Почему она так жестока?

***

Алфи и Харли, покачиваясь, выходили из паба. За ними, не спеша, шёл Артур, обнимая новую спутницу – огненную красотку с заразительным смехом, который разносился эхом по улице. Харли, слегка пошатываясь, пытался застегнуть пуговицы пальто, но не получалось. Он раздражённо выругался, сделал шаг вперёд, оставив Алфи позади, и продолжил свои безуспешные попытки. Алфи лишь тяжело вздохнул. Он достал телефон и начал искать ближайшее такси через приложение. Артур попрощался с друзьями и шлёпнул красотку по ягодицам. Когда машина тронулась, Артур высунулся в окно и громко крикнул: «За братство лягушачьих!» Алфи улыбнулся. А Харли, покачиваясь, вытащил телефон и набрал Нэтали.

Но она не отвечала. Он сердито посмотрел на экран, а затем, заплетающимся языком, пробормотал:

– Вот же-е-е-е-е, дря-я-я-я-я-нь!

– Кто? – спросил Алфи.

– Кто? Кто? Жена… будущая! – Харли тяжело вздохнул и снова попытался застегнуть злосчастные пуговицы. – Я устал от этой девицы… Кто придумал эти маленькие дырочки? – продолжал он бормотать себе под нос, не обращая внимания на друга.

– Отношения – это всегда сложно, – Алфи подошёл ближе и помог Харли застегнуть злосчастное пальто. Но он продолжал раскачиваться из стороны и смотреть на Алфи отсутствующим взглядом. Внезапно Харли резко схватил его за руку.

– Мы едем к Нэтали! – заявил Харли с такой решимостью, что у Алфи внутри всё похолодело.

– Харли, может, не стоит…

– Я покажу ей, кто такой… кто такой… Харли Оуэн! Только мои правила!

Алфи не знал, как реагировать на слова Харли. Ехать к Нэтали посреди ночи? Безумие. Но Харли уже махал рукой, пытаясь остановить проезжающее мимо такси. Водитель недоверчиво посмотрел на них, но ничего не сказал. Харли плюхнулся на заднее сиденье. Алфи сел впереди, слушать пьяный бред друга он уже устал. К счастью, Харли не продержался долго. В салоне машины повисла тишина. И Алфи с водителем одновременно вздохнули. Пока машина ехала по ночным улицам Лондона, Алфи переживал. Как отреагирует Нэтали? Как поведёт себя Харли, если вдруг проснётся? Ему хотелось, чтобы Нэтали просто выставила их обоих за дверь. Тогда бы не пришлось объяснять, почему он привёз к ней пьяного Харли посреди ночи. В салоне раздался храп.

Алфи улыбнулся. А может всё будет куда проще…

***

Нэтали смотрела на пропущенные вызовы от Харли. Она ненавидела пьяных мужчин. Прислонившись лбом к стеклу, смотрела на улицу. Район спал, иногда проносился поезд, а фары такси разрывали темноту. Нэтали подула на стекло и на запотевшем кусочке нарисовала сердечко. Нужно было что-то делать с Алфи.

«Написать письмо…» – эта мысль мелькнула в голове, но тут же показалась абсурдной. В век технологий, кто вообще пишет письма? Дурацкая идея. Зачем ей объясняться? Оправдываться перед ним? Игнорировать – вот самый простой выход. Но возможно ли это? Их встречи, их разговоры – все это было слишком значимо, чтобы просто так отмахнуться. Она знала, что уклоняться от ответа не получится. Внутри неё возникало напряжение, желание разобраться в своих чувствах и понять, что же на самом деле происходит между ними.

«Свалить из Лондона?» – тоже такой себе вариант. Нэтали долго привыкает к новой обстановке. Да и денег на переезд у неё не было. Начать жизнь с чистого листа в другом городе звучало романтично, но на практике это было слишком сложно. К тому же, разве смена места жительства решает проблемы? Они ведь остаются с тобой, куда бы ты ни поехала.

Тогда в голове возник ещё более абсурдный вариант, который она тут же назвала «фу» – выйти замуж за Харли. Нэтали невольно скривилась, словно случайно выпила прокисшее молоко, и даже высунула язык.

«Только если…» – Нет, никаких «если». Она просто не могла представить себя рядом с этим человеком всю оставшуюся жизнь. Это было бы не просто ошибкой, а настоящей катастрофой. Только друзья… Она улыбнулась.

«Секс?» – Алфи точно этого добивался. Она чувствовала это в каждом прикосновении, в каждом взгляде. От этой мысли внизу живота защекотало, и Нэтали поёжилась. Неужели все влюблённые чувствуют эти лёгкие электрические разряды, пробегающие по телу? Или это было особенным только для неё? Но даже если это произойдёт, разве это решит проблему? Скорее наоборот. Алфи только сильнее привяжется к ней, и исчезнуть из её жизни станет ещё сложнее.

Нэтали закурила сигарету, и тонкая струйка дыма медленно поднялась к потолку, растворяясь в тусклом свете комнаты. Она прикрыла глаза, вспоминая, как в магазине Алфи нёс её на руках в комнату для персонала. Этот момент казался вырванным из какого-то романтического фильма – настолько он был трогательным. А губы… Цитата… Мурашки пробежали по телу. Пальцы машинально скользнули по бедру, и она ощутила приятное покалывание, словно кровь вновь начала циркулировать после долгого сидения на жёсткой поверхности. Это ощущение было странным, но в то же время приятным. На секундочку Нэтали подумала всё-таки решиться на третий вариант…

– Нет…, – она подула на стекло и опять нарисовала сердечко. – Не сегодня…

***

Такси остановилось недалеко от дома Нэтали. Алфи, повернув голову, увидел, что Харли спит. Это радовало. Он вытащил из кармана несколько купюр и протянул их водителю, озвучив адрес Харли. Затем, немного подумав, добавил ещё пару банкнот, чтобы тот не только отвёз его домой, но и довёл до двери. Водитель кивнул, и Алфи вышел на улицу.

Он сразу стал рассматривать дом Нэтали. Это было невысокое кирпичное трехэтажное здание с большими окнами, которые пропускали достаточно света, чтобы даже с улицы можно было разглядеть, что происходит внутри. Но сам дом его не интересовал. Его внимание магнитом притянуло одно единственное окно на втором этаже. Там была она… Нэтали. Его Нэтали. Она сидела у подоконника, подперев подбородок ладонью.

Ни прохладный ветер, ни стук колёс проходящего поезда, даже его собственные мысли – всё это стало неважным. Остался только её силуэт. Алфи хотел постучать в дверь, ворваться, но…

Перешёл дорогу и нашёл место напротив дома, между двумя массивными клёнами. Он аккуратно присел за ними на сырую землю. Холод стал пробираться сквозь одежду, но Алфи не обращал на это внимание. Сердце билось так громко, что стук был слышен на другом конце улицы. В голове мелькнула мысль: «А вдруг кто-то из прохожих заметит меня и примет за маньяка?» Алфи усмехнулся.

«Но я же не такой… Или всё-таки?»

Эта мысль заставила его оглянуться по сторонам. К счастью, никого не было… Алфи выдохнул и продолжил смотреть на окно.

Его минута…

– Я так много хочу тебе сказать! – прошептал он, надеясь, что каким-то чудом его слова долетят до Нэтали. Алфи закрыл глаза, пытаясь представить, что между ними нет ни стен, ни этого окна. Видел в воображении их рядом, как сегодня у ёлки… Даже почувствовал тепло её пальцев, словно она реальная…

Её минута…

Нэтали перебирала в голове слова, которые никогда бы не смогла сказать Алфи лично.

– Знаешь, нам надо… – начала она шёпотом, но тут же замолчала. – Нет, нет! Алфи, я… – она вздохнула. – Нет, всё это глупо! – Нэтали вскочила…

Его минута…

Алфи, заметив, что Нэтали ушла, напрягся. Взгляд метался по окну в надежде, что она вот-вот снова появится…

Через минуту Нэтали села на подоконник, прижав карточку с цитатой к груди…

И Алфи, заметив её, снова улыбнулся.

– Я где-то понимаю, почему ты так себя ведёшь, – прошептал он. – Да, это выбешивает. Ты не представляешь, как мне иногда хочется всё бросить и прекратить бороться за нас… И как хочется тебя обнять и не отпускать…

Её минута…

Нэтали положила карточку напротив себя, аккуратно разглаживая её пальцами. Так она могла чуть-чуть почувствовать связь с Алфи. Вспомнила, как он читал эту цитату. Его голос, немного насмешливый, ласковый, даже где-то чуточку властный, всё ещё звучал в памяти. Нэтали закрыла глаза. И вдруг показалось, что его рука коснулась её ноги. Лёгкое прикосновение… Она вздрогнула от этого ощущения, но не открывала глаза… боялась разрушить иллюзию.

– Ты не представляешь, как я хочу тебя прибить… как ты бесишь, но… – она замолчала. Нэт медленно открыла глаза и перевела взгляд на окно. Ей вдруг показалось, что они действительно сидят напротив друг друга. Странное, почти пугающее чувство. Но его не было рядом… Только окно и желание быть вместе, которое никак не отпускало. Она посмотрела на потолок, на круги. И вздохнула…

Его минута…

Алфи потёр ладони, пытаясь согреться. Холодный ветер пробирался под пальто, но он терпел. Терпел, потому что знал: если бы не это расстояние в два этажа, он бы уже не удержался. Ворвался бы к ней и поцеловал. И всё опять бы запуталось… И всё по круговой…

Он смотрел на силуэт Нэтали в окне, пытаясь различить черты её лица. Как же ему сейчас не хватало бинокля! Эта мысль заставила Алфи улыбнуться. Бинокль? Серьёзно? Он представил, как бы это выглядело: он, стоящий на улице под её окнами, с биноклем в руках. Абсурд.

Её минута и его секунда…

Нэтали, словно почувствовав на себе невидимый взгляд, повернула голову. Алфи замер. Сердце бешено колотилось в груди, и на секунду ему показалось, что она действительно видит его.

Но Нэтали смотрела мимо, на дом напротив. В одном из окон только что погас свет. Все спят… А она снова думает… О нём… Девушка мысленно начала подбирать слова, которые хотела бы сказать Алфи, если бы он сейчас был рядом.

– Когда я вижу тебя… твои губы, твои глаза… – начала она шептать, но тут же рассмеялась. Говорить с собственным отражением в окне, надеясь, что эти слова когда-нибудь дойдут до Алфи? Это казалось таким глупым. Но она не могла остановиться. Слова требовали выхода…

Его минута…

Алфи тоже подбирал слова, а затем тихо рассмеялся.

– Я точно псих…

Он представил, как завтра в газетах появятся заголовки: «Алфи Эванс окончательно потерял рассудок». Но ему было всё равно. Он хотел это сказать, пусть даже не лично…

– Не могу остановить себя… – шептал он. – Не могу перестать бороться… и не могу не любить тебя, – в его словах чувствовалась такая глубина, такая неподдельная нежность, что Алфи вдруг почувствовал, как её ладонь коснулась его щеки. Он закрыл глаза…

Её минута…их миг…

Нэтали снова приложила ладонь к стеклу. Закрыв глаза, она представила, как Алфи касается её. По коже пробежали мурашки, а внизу живота словно взметнулась стая бабочек. Границы между реальностью и мыслями начали стираться, и Нэтали почувствовала тепло, будто его прикосновение стало настоящим. Она открыла глаза и замерла от неожиданности. В отражении стекла была не она, а лицо Алфи. Его взгляд был таким же глубоким и родным. Она боялась даже моргнуть, опасаясь, что это видение исчезнет. И медленно, очень медленно очерчивала линии его лица.

– Я устала, Алфи… устала бороться с собой… Я люблю тебя…

Она дунула на стекло и написала его имя. Каждая буква была признанием и попыткой удержать его образ рядом. Но отражение Алфи начало исчезать в ночной темноте за окном. Нэтали взяла карточку с цитатой, прижала к губам и прошептала:

– Спокойной ночи, Алфи…

С этими словами она подошла к книжной полке. Быстро глазами пробежалась по корешкам книг, пока не нашла любимую – «Фантастические твари». Она вложила карточку с цитатой между страниц.

«Так она точно не потеряется» – и пошла спать.

Алфи продолжал наблюдать за окном. Тело трясло. Но он радовался, что сдержал себя. Вдруг завтра на свадьбе дяди начнётся новый поворот любви, который изменит всё. Тусклый свет в окне погас. Но его любовь нет…

– Я люблю тебя, Нэтали Миллер…

***

Таксист всё ещё пытался разбудить Харли. Он уже пожалел, что согласился на это. Харли открыл глаза и, увидев перед собой незнакомца, начал махать руками и кричать что-то на итальянском. Таксист вытолкал пассажира и быстро уехал. Харли, еле стоя на ногах, дошёл до квартиры. Кое-как открыл дверь и рухнул на пол, пытаясь снять обувь. Его неуклюжие попытки только рассмешили, и хохот эхом разнёсся по пустым комнатам квартиры. Собрав остатки сил, он поднялся и, пошатываясь, направился в спальню. По пути он случайно задел серую вазу на журнальном столике, и та упала на ковер. Он снова ругнулся на итальянском и подошёл к тумбочке. С третьей попытки открыл верхний ящик и достал странную коробку ядовито-оранжевого цвета. Положив её рядом, он рухнул на кровать, бормоча:

– Не-е-е-е за-а-а-а-абы-ы-ы-ы-ы-ыть…не-е-е-е-е-е …

На экране телефона высветилось напоминание:

«Принять таблетку».

Глава 27

Алфи снова взглянул на окно; внутренние сомнения и страхи не оставляли его в покое, но одно было ясно: бездействовать больше нельзя. Если он не сделает решительный шаг сейчас, она уйдёт из его жизни навсегда, и осознавать это было невыносимо. Сегодня всё должно измениться…

Тем временем, Нэтали в своей квартире мучилась от бессонницы; в голове творился хаос из мыслей.

– Любовь – странная штука… – девушка вздохнула.

Желудок заурчал, и она вспомнила, что на кухне осталась порция спагетти с тунцом, но, посмотрев на телефон, поняла, что время уже перевалило за половину первого ночи.

– Обойдусь без макарон, – пробормотала она себе под нос, переворачиваясь на другой бок. Однако стоило ей закрыть глаза, как раздался стук в дверь. Нэтали замерла. Сердце ёкнуло, и она на мгновение перестала дышать. Кто это мог быть в такое время? Она напряглась, пытаясь уловить звуки за дверью, но всё было тихо. Первая мысль, которая пришла на ум, была о Харли.

«Нет, только не он».

Нэтали лежала неподвижно, надеясь, что ночной гость уйдёт, но стук повторился. На этот раз он был чуть громче, но всё равно ненавязчивым, словно человек за дверью не хотел её напугать, но и не собирался уходить. Её сердце забилось ещё сильнее, и в голове промелькнула пугающая мысль: «А вдруг это маньяк?»

Нэтали тут же представила себе заголовки газет: «Молодая женщина найдена мёртвой в квартире на Уитта-роуд». Воображение рисовало страшные картины, и Нэт почувствовала, как холодный пот выступил на лбу. «Прекрасная фантазия на ночь», – саркастично подумала она.

Нэтали не хотела открывать дверь. Её охватывал страх, но любопытство постепенно начинало брать верх. Она встала с дивана и на цыпочках подошла к двери. Ещё один стук.

«Не открывай! Молчи!» – кричал внутренний голос, но вместо того, чтобы послушаться, Нэтали спросила:

– Кто там?

И быстро мысленно выругала себя.

«Ну вот, опять эта дурная привычка лезть на рожон!»

– Я!

Этот голос был настолько родным и близким, что сердце девушки на мгновение остановилось, а затем забилось с удвоенной силой. Дыхание перехватило, и по спине пробежал морозный холодок. Этот голос… Она не могла поверить своим ушам. «Как? Почему он здесь?»

Только недавно она думала о нём, и вот теперь он стоит за дверью.

«Сила мысли? Или я сплю?» – она ущипнула себя за бедро. Пощипывание подтвердило: это не сон.

Алфи ещё раз постучал в дверь, и внутри всё задребезжало, как старый стеклянный бокал. Рука потянулась к замку. Щелчок, дверь открылась… И перед ней стоял Алфи: милый, красивый, с широкой улыбкой на лице.

Нэтали замерла, ощущая себя героиней фильма: он стоит на пороге, она полусонная, между ними вспыхивает искра, и вот-вот всё завершится страстным поцелуем. Но это была бы не их история. Их связь была особенной, не вписывающейся в привычные шаблоны…

Они продолжали смотреть друг на друга… Один нежный порыв, едва заметное прикосновение его руки – и мгновение растянулось до бесконечности. Он коснулся её щеки, и в этот миг Нэтали ощутила себя маленькой девочкой, которую успокаивает отец, поглаживая волосы после ночного кошмара. Она не могла понять, почему именно эта ассоциация всплыла в сознании, но от давно забытого чувства внутри всё перевернулось.

– Я люблю тебя, – произнёс Алфи.

Три слова… три коротких слова, которых ей не хватало с шестнадцати лет. Три слова, как три громких аккорда в конце этюда, звучали в голове, перекрывая всё остальное. И вместо старого, болезненного «я разлюбил твою мать» теперь звучало это: «Я люблю тебя». Его признание стало символом надежды, маяком, указывающим путь в темноте сомнений и страхов, надеждой снова верить в любовь. Сердце дрогнуло, как будто кто-то осторожно коснулся его руками, и внутри разлилось тепло. То самое чувство, которое она помнила из детства: когда отец обнимал её, когда она впервые пробовала что-то новое и когда поняла, что любит Алфи.

– Я люблю тебя, Нэтали Миллер, – произнёс он снова, и от этих слов у неё перехватило дыхание. В её голове закружились обрывки воспоминаний: первая улыбка отца, радость от просмотра любимого мультфильма, трепетное ощущение впервые открытой книги. Но затем на смену этим светлым моментам пришли тёмные тени: первое разочарование в отце, горечь слёз от развода родителей…

Нэтали разрыдалась. Стояла и смотрела на Алфи… А потом бросилась к нему и начала осыпать его короткими поцелуями. Хотела навсегда оставить отпечаток своей любви. Вцепилась в губы, жадно, страстно, с таким пылом, который невозможно было сдерживать.

Алфи чувствовал солёный вкус её слёз, которые стекали по щекам, и хотел защитить Нэтали от всех бед. Любить до конца жизни только её. Он остановился на секунду, чтобы перевести дыхание, и заглянул ей в глаза. В них была целая вселенная. Любовь, страх, боль и надежда. Нэтали снова расплакалась, и Алфи бережно начал вытирать слёзы, целуя щёки быстрыми, нежными поцелуями.

Нэтали вновь поцеловала его. Она имеет право на счастье, на эту любовь… и на его губы.

Они вошли в квартиру, и Нэтали, как маленькая девочка, повисла на нём. Алфи осторожно сделал несколько шагов вперёд, вглядываясь в полумрак комнаты.

– Кстати, не разбудил? – спросил он, нежно целуя её в нос.

– Нет, – и скользнула вниз.

– Я рад, что ты не засыпаешь сразу, как только выключаешь свет! – Алфи продолжал осматривать её квартиру.

– В смысле? – Нэтали нахмурила брови, но улыбнулась.

– Тут темновато. Может, включим свет? Хочу как следует рассмотреть твою обитель, Колючка Нэтали, – с этими словами он повернулся к ней, и тут же в него прилетела подушка.

Алфи ухмыльнулся и бросил взгляд на диван.

«Маловат!» – подумал он, представляя, как они вдвоём пытаются наслаждаться друг другом…

– Снимай пальто, – произнесла она, нежно коснувшись его руки. В этот момент он увидел её по-новому: более раскованной, игривой. Может быть, это и есть настоящая Нэтали?

– А остальную одежду когда снимать? – поддразнил он её с легкой усмешкой.

– Алфи-и-и-и… – и Нэтали закатила глаза.

Алфи снял пальто и бросил его в сторону, а Нэтали, с хитрой улыбкой на губах, начала медленно расстёгивать пуговицы на его рубашке. Она нарочно задерживалась на каждой, не в силах сдержать смешок, наблюдая за его реакцией. Алфи выглядел одновременно раздражённым и заинтригованным, и это лишь подогревало её весёлое настроение.

Сначала она расстегнула первую пуговицу, затем вторую, и, зажав нижнюю губу, перешла к третьей. Алфи быстро бросил взгляд на свою рубашку и мысленно подсчитал пуговицы – семь. Семь пуговиц! А она только на третьей… Он выдохнул, стараясь скрыть своё нетерпение, но её игривый взгляд только разжигал желание разорвать рубашку.

– Третья-я-я, – Алфи улыбнулся, а Нэтали продолжала своё неспешное занятие.

– Я же не ради пуговиц чуть не отморозил пятую точку, – пробормотал он себе под нос, но Нэт услышала и едва сдержала смех.

– Долго стоял и решался? – и её руки застыли на четвёртой пуговице.

Алфи не выдержал. Он обхватил её подбородок двумя пальцами и, притянув к себе, жадно впился в губы. Её руки тут же снова обвили его шею, и Алфи почувствовал, как внутри разгорается огонь, как желание накатывает волной. Он был готов разорвать пуговицы, лишь бы ускорить процесс. Но Нэтали отстранилась и снова вернулась к пуговицам, продолжая свою медленную пытку.

– Издеваешься? – спросил он, закатив глаза.

– Чуть-чуть. Чтобы в следующий раз быстрее решался.

Четвёртая пуговица, пятая… Алфи мысленно считал, как будто это помогало ему держать себя в руках. Ещё две. Осталось всего две пуговицы. Он стиснул зубы, стараясь не выдать, насколько сильно его мучает это ожидание. Когда Нэтали наконец добралась до последней, она вдруг остановилась.

– Последнюю сам, – и сняла майку, оставшись перед ним в одних трусиках.

Алфи обалдел, его взгляд жадно прошёлся по её фигуре, а торчащие соски возбуждали. Но Нэтали неожиданно отвернулась.

– Точно издеваешься! – и резко притянул её к себе, а губы скользнули по шее.

Нэтали вздрогнула, не в силах сдержать громкий, чувственный вздох, который вырвался из груди. Она закрыла глаза, полностью отдаваясь этому моменту. Она доверяла ему и хотела его. Каждое прикосновение и поцелуй пробуждали в ней не только страсть, но и любовь. И это чувство ей нравилось с каждой секундой всё больше и больше… Алфи сжал грудь и медленно провёл языком, чувствуя, как под его прикосновением ускоряется её пульс. Он боялся сделать что-то не так, боялся нарушить эту хрупкую гармонию между ними. И снова её стон… Какая она соблазнительная.

Нэтали снова повернулась к нему, и Алфи не смог отвести взгляд. Мужчина восхищался её изгибами тела, маленькой родинкой рядом с пупком. И заметил ещё одну сбоку на животе. Или это была татуировка? Он пригляделся и понял, что это всё же родинка. От её красоты замирало дыхание. Нэтали нежно провела рукой по щеке, и Алфи не смог сдержаться. Он прижал её к себе, чувствуя, как их дыхание сливается в единый ритм. Дыхание возбуждало и разжигало фантазии, которые он уже не мог контролировать. Нэтали обняла его за шею и нежно впилась в губы. Наконец, они сделали шаг…

Алфи остановился и нежно укусил Нэт за подбородок. Она улыбнулась.

– Ты невыносим, – прошептала девушка, едва сдерживая улыбку.

– Я проверял, сон это или нет.

Нэтали, приподнявшись, тоже нежно укусила его за подбородок. Алфи лишь рассмеялся и притянул её к себе ещё ближе.

– «Когда сердце его будет завоёвано, у неё останется сколько угодно времени для того, чтобы влюбиться в него самой», – процитировал Алфи.

– Ты ведь не просто так выбрал эту цитату? – Нэтали легонько коснулась его губ.

Алфи перевёл взгляд вниз, на её грудь, и с усмешкой произнёс:

– Ты серьёзно хочешь обсуждать это сейчас?

Нэтали, не отводя взгляда, снова легонько укусила его за подбородок.

– А ты торопишься?

– Совсем нет, – Алфи провёл пальцем по плечу. – Но кто-то другой, кажется, уже не может ждать.

– Всё-таки ответь, – настаивала Нэтали. – Ты специально выбрал эту карточку?

Алфи тяжело вздохнул, закатив глаза, и сдался перед её напором.

– Да, да, да… Это любимый роман моей матери. И это её любимая цитата, которую она часто повторяла. Я всё потом расскажу… А сейчас, юная леди, время для «чаепития».

И Нэтали рассмеялась. Она наклонилась вперёд, чтобы снова укусить его за подбородок, но Алфи опередил, притянув к себе и поцеловав. Он не чувствовал усталости. Даже показалось, что протрезвел. Хотелось больше времени… Хотелось дальше жить…

Не теряя ни секунды, Алфи начал стягивать с себя одежду. Причём делал он это сам, не позволяя Нэтали вмешиваться. Каждый раз, когда она протягивала руку, он останавливал её. Она точно бы начала дразнить его, как ранее с пуговицами, а он хотел быстрее доставить ей удовольствие. И вот, когда Алфи остался полностью обнажённым, он опустился на колени перед Нэтали. Его взгляд задержался на единственной вещи, которая оставалась на ней – белых трусиках с розовым котиком. Алфи попытался сдержать смех.

– Милый котик, – но тут же получил лёгкий шлепок по голове от Нэтали. Она нахмурилась, но улыбалась.

– Милый котик, разрешите вас снять, – продолжил он, уже не скрывая веселья, которое переполняло его. Он медленно стягивал трусики вниз, но не отбросил их, а с торжественным видом положил на ближайший стул.

– Спокойной ночи, милые трусики с розовым котиком, – и погладил их рукой.

Нэтали закатила глаза, но не смогла сдержать смех. Её лицо порозовело от смущения, но она всё же поправила его:

– Он фиолетовый.

Алфи рассмеялся, словно услышал самый смешной анекдот в своей жизни. Он попытался продолжить разговор, но новый приступ смеха прервал его.

– Спокойной… – начал он, но снова рассмеялся, не в силах договорить.

– Прекрати, – сказала Нэтали, пытаясь придать своему голосу строгий тон. – Это пижамные трусики.

– Пижамные? – переспросил он, делая вид, что крайне изумлён. – А что, бывают ещё и парадные? Или, может быть, рабочие? Или, не дай бог, выходные?

– Ты будешь продолжать? – с раздражением, но всё же с улыбкой на губах, спросила она, сложив руки на груди.

Алфи не ответил. Вместо этого он вновь притянул её к себе, наслаждаясь теплом обнажённого тела и карамельным ароматом. Однако воспоминание о «пижамных трусиках» вызвало смех. Нэтали прищурилась и укусила его за кончик носа.

– Ай! – Алфи нежно схватил её подбородок, заставив Нэтали встретиться с его взглядом. В его глазах читалась смесь нежности и игривого упрёка. Она была для него всем: наивной и смешной, но в то же время невероятно сексуальной. Он уже собирался наклониться и поцеловать её, когда вдруг она тихо прошептала…

– Носки.

Алфи удивлённо поднял брови, не сразу поняв, о чём она говорит.

– Ты не снял мои носки, – пояснила она, чуть приподняв одну ногу и покачав ею в воздухе.

– Оу… Пардон, миледи, – ответил он, придавая своему голосу шутливо-официальный тон и сделал реверанс. – Там тоже есть котики?

Нэтали рассмеялась, покачав головой.

– Нет. Они белые.

– Какой скучный выбор! – и Алфи снова опустился на колено, осторожно дотрагиваясь до её ноги.

Рука медленно скользнула вниз, и Нэтали задрожала. Алфи тут же остановился. Он не хотел торопить момент, не хотел упустить ни единой детали. Ему хотелось видеть её полностью: каждую мельчайшую эмоцию и блеск в её глазах, перемену в её дыхании. Но свет от ночника падал под неправильным углом, скрывая те самые тонкости, которыми он так жаждал насладиться.

Алфи улыбнулся и чмокнул Нэтали в нос. Она хихикнула, а он закружился на месте и, пританцовывая, подошёл к лампе. Аккуратно изменил угол её света, направив его прямо на Нэтали. Мягкое сияние лампы отбросило круг света на стену. Реальность переплелась с его страстным желанием, с его снами и воображением. Нэтали – не трофей, а книга, которую он залпом перечитывал и ему хотелось ещё.

Алфи восторженно замурчал, представляя, как возьмёт кисть и перенесёт её образ на холст. Даже придумал название – «Поворот любви». Нэтали Миллер – крутой поворот в его жизни. Она плавно подняла руки над головой, и движение отразилось на стене. Вот она красота момента. Тень Нэтали, и её глаза, которые от света лампы блестели. Она крутилась и улыбалась, открывая ему дверь в её внутренний мир. Другая Нэтали, но и он другой. Всё, о чём мечтал, стояло перед ним…

Алфи медленно подошёл к ней и вновь опустился на колено. Нэт нежно провела пальцами по его волосам, а он, в ответ, осторожно поцеловал её колено. Дрожь пробежала по телу, и она приподняла одну ногу. Она не хотела ждать, а он не хотел торопиться… Алфи, не спеша, стянул носок и отбросил его в сторону. Через секунду полетел второй…

Алфи сделал глубокий вдох и медленно начал проводить пальцем по коже, рисуя волнистые линии по колену и вверх. Девушка закрыла глаза, погружаясь в свои внутренние ощущения. Когда его рука приблизилась к «сокровенному месту», Нэтали протяжно застонала. Ещё одно касание… и она вцепилась в его руку.

Алфи быстро встал, развернув её к себе, и начал осыпать плечи поцелуями – лёгкими, как прикосновение пуха одуванчика. Ещё поцелуй, и новая волна дрожи. Она вздрагивала, а дыхание становилось прерывистым. Ещё касание, и легкий электрический разряд ударил в живот. Алфи слегка сжал пальцами её сосок, и Нэтали вскрикнула, положив свои руки на его.

– Доверься мне, – прошептал он на ухо и начал водить пальцем вокруг соска.

Тяжело дыша, Нэтали кивнула. Ей не мешал свет, направленный на них, она отдавалась приятным прикосновениям. Иногда смотрела на их тени на стене, которые рассказывали свою собственную историю – историю страсти, нежности и полного доверия. Как же это красиво – их тела, движения, единение…

Рука Алфи опустилась ниже и застыла… Касание и резкий нажим на клитор. Голос Нэтали прорвался в протяжном крике, наполненном смесью удовольствия и томительного напряжения, которое нарастало внизу живота. Ноги стали ватными, и больше удерживать равновесие она не могла. Снова касание, и уже Алфи сжал его пальцами. Нэтали застонала, чувствуя, как по бёдрам пробежала судорога. Это было немного щекотно, и она попыталась опуститься на пол, отчаянно ища хоть какую-то опору. Алфи поддержал её, не давая упасть. Но волны наслаждения, одна за другой, накрывали её, как мощные приливы, лишая способности мыслить ясно. Она снова вскрикнула, тело пульсировало. И Алфи остановился.

Нэтали попыталась понять, что происходит, но не успела – он снова продолжил ласкать его пальцами. На этот раз ощущение было ещё более острым, почти болезненным, но в то же время невероятно приятным. Мышцы напрягались, а затем расслаблялись. Новая судорога вновь прошлась по бёдрам, на этот раз настолько сильная, что даже свело пальцы на ногах. Ладони стали влажными, а капли пота стекали по спине, будто она только что пробежала марафон. Дыхание сбилось, и Алфи снова остановился…

Эта пауза сводила её с ума. Досчитав до пяти, Алфи пальцами стал сжимать «самое чувствительное место», а затем быстро двигать ими вверх и вниз…

Нэтали почувствовала, как ноги подкашиваются, а в бедре защемило. Тело содрогалось от спазмов, которые накатывали волнами, одна за другой лишая сил. Она рухнула на колени и почувствовала боль в промежности, словно кто-то вонзил в неё маленькие «иголочки», вызывая то щекотку, то лёгкую боль, то невероятное наслаждение. В ушах звучало отдалённое эхо собственных криков, смешанных с глухими стонами. Всё вокруг растворилось в туманной дымке. Не было больше ни комнаты, ни света, ни звуков – только тепло, он и их эмоции. Внизу живота становилось горячее, и в какой-то момент Нэтали почувствовала, как тело полностью расслабилось. Она вспомнила, как впервые попробовала шипучую конфету – сладкий леденец с кислой начинкой, которая трескалась на языке, вызывая шок и восторг. Тогда она зажмурилась, наслаждаясь этим странным сочетанием мягкости и резкости, напоминающим лёгкий удар током. Сейчас эти ощущения были куда сильнее, ярче, круче. Это было как взрыв внутри, как столкновение двух миров – невинности и страсти. Нэт открыла глаза, и на её лице появилась счастливая улыбка. Вот о чём шептались одноклассницы в школе, когда обсуждали свой первый опыт. Теперь она знала, почему женщины и мужчины так любят секс. Но что удивляло больше всего – Алфи даже не вошёл в неё. Это было лишь касание, лишь нежные движения его пальцев…

Алфи присел рядом.

– Коленки не болят? – Нэтали даже не могла ответить. Она облокотилась на его плечо и улыбалась.

Алфи обнял её и снова коснулся клитора, вырисовывая пальцами невидимые круги. Нэтали застонала. Она откинула голову назад, раздвинув шире ноги. Он ускорялся, и она кричала от спазмов внизу живота. Он больше не хотел продлевать эту сладкую пытку, хотя ему нравилось наблюдать за ней. Алфи рывком поднял Нэт на руки, и она обвила его шею руками. Он осторожно уложил её на диван и навис над ней. Она не могла оторвать глаз от его тела. Изучала очертания рельефных мышц, их плавные изгибы и линии. Впадины и выступы на его коже, шрамы и… мурашки. Руки сами собой потянулись к нему. Хотелось ощутить тепло его кожи, почувствовать под пальцами твёрдость мышц и его мурашки. Когда ладони коснулись Алфи, он вздрогнул. Нэтали начала рисовать пальцами круги, и это пробудило в его памяти давно забытое воспоминание.

Первый мольберт, который подарила мама. Он прижимал тогда подарок к груди, дрожа от счастья. Сейчас он дрожал по-другому – от близости с этой девушкой, от её прикосновений, которые срывали с него старые пластыри прошлых отношений. Алфи придавил Нэт своим телом, жадно впиваясь в губы. Она отвечала с той же жадностью, её руки скользили по его спине, чувствуя, как под пальцами напрягаются и расслабляются мышцы. Как же она хотела раствориться в нём! Но вдруг Алфи остановился. Нэтали открыла глаза, пытаясь угадать, что он собирается делать.

А его губы уже оставляли дорожку горячих поцелуев, спускаясь ниже…

Когда язык коснулся клитора, Нэтали застонала. Тело выгнулось дугой. Движения становились всё более быстрыми, руками он вцепился в её бедра, придавливая к дивану. Руки Нэт метались в поисках опоры, пока она, наконец, не вцепилась в его волосы. Пальцы запутались в густых прядях.

Алфи остановился, поглаживая бёдра, но она простонала, чтобы он не останавливался. Эванс водил языком по клитору, чувствуя, как он сжимается и пульсирует. Нэтали прикусила нижнюю губу от неукротимых волн по ногам и животу. Его прикосновения вызывали мурашки, которые пробегали от шеи до кончиков пальцев. Протяжный стон… И Алфи стал легонько его покусывать, и Нэт вздрагивала… Остановился, но она шептала: «Ещё… ещё…»

Пальцы на руках и ногах онемели, а тело перестало принадлежать ей. Было только одно место, где сосредоточились все чувства. Только клитор и его язык, который творил с ней что-то невероятное. Губы дрожали, бёдра подрагивали от напряжения, которое нарастало с каждой секундой. И наконец, её крик, громкий и пронзительный, эхом разлетелся по комнате. Это был крик освобождения, крик полного наслаждения… Алфи сел на пол, наблюдая, как она тряслась, как сжимала простынь, как пальцы на ногах были напряжены до предела.

И вдруг она начала смеяться…

Нэт чувствовала, как волны удовольствия продолжают медленно прокатываться по телу, оставляя за собой сладкое послевкусие. Дыхание постепенно успокаивалось, но сердце продолжало стучать в ритме только что пережитых эмоций. На полу с расслабленной улыбкой Алфи наслаждался тем, что смог подарить ей такие эмоции. Его пальцы коснулись её губ, и Нэтали приоткрыла рот, медленно обводя их языком, а затем начала играть с ними, слегка посасывая. Алфи почувствовал, как тело снова откликается на дразнящие движения. Дыхание стало чаще, а глаза – темнее от накатившего желания. Он не мог устоять перед этим притяжением и наклонился ближе. Сначала робко коснулся губами её подбородка, затем плавно переместился к губам. Он целовал их медленно, иногда покусывал или посасывал её язык. Руки поглаживали промежность. Нэтали невольно вздрагивала. Выгибала спину, приподнимая бёдра. Когда его губы вновь приблизились к её губам, он остановился. Нэт приоткрыла рот и снова зажмурила глаза. Она уже была готова отдаться ему полностью, раствориться в его объятиях, забыть обо всём на свете, но Алфи переместился на вторую сторону неудобного дивана и начал нежно поглаживать её живот.

– Ты такая красивая. А как стонешь…

Она смущённо отвернулась, а затем легонько стукнула его в плечо. Алфи, притворяясь, что это действительно больно, начал растирать его, громко смеясь. Нэтали не выдержала и снова стукнула.

– Дурак! – но Алфи продолжал смеяться. – Любимый дурак, – добавила она, прикрывая лицо руками. Но даже сквозь пальцы было видно, как её щеки покрываются румянцем.

– Повтори, – Алфи, не теряя момента, наклонился ближе и коснулся её плеча губами.

– Не буду, – упрямо ответила Нэтали, прикрывая рот рукой.

– Тогда я поехал домой, – он сделал вид, что собирается встать.

– Любимый… – тихо позвала она, и Алфи улыбнулся. Он навис над ней и смотрел так возбуждающе, что Нэт почувствовала тепло внизу живота.

– Скажи это ещё раз, – прошептал он, скользнув губами по её щеке.

– Я люблю тебя-я-я-я.

Алфи страстно поцеловал Нэт и снова спустился вниз. Она закрыла глаза, сжимая руки. Касание… И Нэтали почувствовала, как волны удовольствия начали захлёстывать снова. Алфи то замедлялся, то ускорялся, доводя её до предела. Она извивалась под ним, дыхание становилось прерывистым, а голос – всё громче. Нэтали схватилась за край дивана, и Алфи аккуратно ввёл палец. Чувствуя, насколько она горячая и как там всё пульсирует от возбуждения, он ввёл второй палец, продолжая то медленно, то быстро их высовывать. С каждой новой волной удовольствия тело дёргалось в неистовом танце чувств. Нэтали закричала, приподнимая слегка спину и откидывая голову назад. И Алфи остановился, облизывая свои пальцы.

– Ты такая вкусная, м-м-м-р-р-р-р-р-р, – он навис над ней, засовывая палец в её рот. Солоноватый привкус остался на губах, напоминая вкус переваренных макарон – пресный. Этот оттенок вкуса задержался на языке, и Нэтали нахмурилась.

– Хочу попробовать тебя на вкус, – произнесла она, и в этот момент глаза Алфи расширились от удивления. Он никак не ожидал услышать нечто подобное. Почему она раньше скрывала от него эту сторону своей натуры? Почему не показывала эту дерзость, этот искрящийся азарт, который теперь горел в её взгляде? Нэтали была чертовски сексуальна…

Он слегка укусил её за сосок, и она застонала. Ей не было больно – наоборот, приятно.

– Ещё, – прошептала Нэт, и он повторил. Она почувствовала, как внизу живота начало нарастать приятное ощущение – лёгкое постукивание, пульсация, которая синхронизировалась с учащённым сердцебиением.

– Да-а… мне нравится. Ещё, – Алфи улыбнулся и языком провёл по груди. Нэтали задрожала, выгибаясь навстречу его прикосновениям.

Алфи снова слегка укусил за сосок, и она, схватившись за край дивана, почувствовала, как он ввёл палец. Жар прильнул к ногам, а внизу живота сначала защекотало, но потом плавно переросло в ритмичную пульсацию. Нэтали застонала, а Алфи продолжал чередовать ласки с покусыванием сосков. Ускорял игру пальчиками. И Нэтали просила ещё. Её громкий крик… Его неровное дыхание… Он остановился, а она задрожала, сжимая простынь. Алфи нежно обвёл пальцем её пупок, и Нэтали улыбнулась.

Он быстро подбежал к пальто, вытащил презерватив и, не отрывая взгляда от Нэтали, наклонился над ней. Она нежно поглаживала его лицо. Алфи жаждал Нэт. Жаждал полностью раствориться внутри.

Алфи приподнял ягодицы, и она почувствовала толчок. Ещё толчок, и Нэтали застонала… Она изогнулась в ответ, и Алфи начал ускорять движения, чувствуя, как тело немеет, а её руки впиваются в спину. Он входил глубоко и останавливался, давая ей время привыкнуть к ощущениям. Каждый толчок отдавался криком, и это возбуждало. Алфи сжал грудь, ускоряя движения. Нэтали, запрокинув голову, издавала стоны, которые были одновременно сладостными и мучительными. Алфи начал замедляться, но Нэтали умоляла двигаться быстрее. Её тело пылало изнутри так, что уже не тысячи крошечных иголочек впивались в её кожу, а острые шипы, заставляя каждый нерв трепетать. Нэтали не контролировала себя. Не контролировала тело. Алфи продолжал ускорять ритм, нежно лаская её грудь. Нэтали извивалась под ним, чувствуя, как каждая мышца напрягается. Свет ночника падал на лицо Алфи, и она могла видеть каждую черту его лица. Он был одновременно пугающим и прекрасным. А глаза… Любимые глаза. Он коснулся губами её соска. И она застонала. Чувствовала, как жар внутри становится почти невыносимым. Её руки скользили по его спине, покрытой капельками пота. Снова резкий толчок…

Алфи тоже горел изнутри, разделяя с ней этот огонь. Он застонал протяжно, и толчки стали мощнее, а стоны Нэтали перешли в хриплый, полный отчаяния вой. Его жар, пот, сила буквально проникали в неё… Пока она не разжала руки. Он остановился. Нэт почувствовала покалывание в области живота. Не так, как пальцами, а другое, пульсирующее. Это чувство чем-то напоминало вкус шампанского – лёгкое, искрящееся, игривое. Но, как и от напитка, голова закружилась, тело больше не слушалось. Каждая клетка кожи отзывалась на пульсацию внизу живота. А капельки пота, как пузырьки игристого, стекали вниз по бёдрам, щекоча и обжигая одновременно. Алфи улыбнулся и начал двигаться быстрее. Нэтали попыталась ухватиться за его плечи, но руки дрожали, и сил просто не хватало. И вновь это ощущение – приятная боль, переплетённая с волнами удовольствия. Она не могла понять, где заканчивается одно чувство и начинается другое. Это было похоже на танец двух противоположностей: боли и наслаждения, слабости и силы, реальности и чего-то совершенно необъяснимого. Алфи крепко сжал её грудь и громко закричал. Тело обмякло, и он рухнул на неё.

Нэт стала нежно поглаживать его спину, чувствуя, как его мышцы подрагивают. Это было прекрасно. Секс был прекрасен. Она лежала и улыбалась. Алфи поднял голову и укусил её за нижнюю губу. Она вздрогнула, но это лишь усилило состояние эйфории. Эта боль была сладкой, почти пьянительной, и она закрыла глаза…

Алфи скинул презерватив и рухнул рядом. Воздух был пропитан ароматом их тел. Цветочный парфюм с нотами жасмина и ванили переплетался с его мускусным парфюмом с нотами нероли. Нэтали хотела запомнить этот запах. Пусть это не первый раз, но он первый мужчина, который подарил ей взрывное чувство. Губы растянулись в едва заметной мечтательной улыбке. И она начала громко смеяться. Звонкий смех эхом разнёсся по маленькой комнате. Алфи вздрогнул, услышав это, и удивлённо повернул голову к Нэтали. Он приподнялся на локте и, нахмурившись, спросил:

– Что смешного?

Но Нэтали, не обращая внимания на его смущение, продолжала смеяться. Тело всё ещё содрогалось от спазмов, которые пробегали по бёдрам, вызывая приятную щекотку. Она прижалась к нему, чтобы справиться с этими волнами.

– Что тебя так развеселило? – настаивал Алфи.

– Ни-че-го, – и, не дав ему времени на дальнейшие вопросы, зажала его сосок между зубами.

Алфи дёрнулся от неожиданности и болезненного ощущения.

– А-а! Больно! – воскликнул он, потирая место, где остался след от её зубов. – Как тебе могло это понравиться?

Нэтали засмеялась ещё громче и коснулась губами его живота, спускаясь вниз. И тут он тоже удивился. Она его судьба! Алфи закрыл глаза, позволяя себе раствориться в её прикосновениях. Его дыхание снова стало прерывистым, а тело напряглось в ожидании.

– Ты сумасшедшая, – прошептал он, улыбаясь уголком губ.

– Да.

Она двигалась медленно, наслаждаясь каждым его вздохом и движением. Алфи положил руки за голову, полностью расслабившись, и наблюдал за ней. Её губы обхватили член, и Алфи застонал, ловя пульсации в области живота. Но когда Нэт стала засасывать член губами, он уже кричал от щекотки и покалывания. Это было что-то совершенно новое для него, и он не мог понять, что именно она делает. Казалось, Нэт затрагивала каждую его сверхчувствительную клеточку, о которых он даже не подозревал. Покалывание смешивалось с болью, а затем перерастало в приятный спазм. Он чувствовал, как его тело реагирует на каждое движение, и это было невыносимо приятно. Нэт продолжала игру, представляя, что облизывает любимый яблочный Чупа-чупс. С каждым его криком она ускоряла движение языка, поглаживая выпирающие вены на члене. Алфи сжимал простыню так сильно, что проделал в ней дыру. И не выдержал, закричал от нахлынувшего оргазма. Он был поражен тем, как быстро она смогла вызвать в нём такой взрыв эмоций, и это было совершенно невероятно.

– М-м-м, а ты не такой вкусный, как я, – протянула Нэт. Медленно облизнула губы, смакуя остатки недавней близости. Глаза блестели от удовольствия и дерзости. Она наслаждалась этим моментом, своей властью над ним, своим превосходством.

Алфи, всё ещё дрожа от оргазма и от этой неожиданной, но приятной провокации, не смог удержаться от смеха. Он смотрел на Нэтали с восхищением. «Книжный червь» скрывала в себе такие секреты, и это было прекрасно…

Нэтали, довольная такой реакцией, с ленивой грацией легла рядом. Она вновь провела языком по губам, пытаясь уловить оставшийся на них вкус его спермы. Этот вкус был необычным – перечным, слегка пощипывающим. «Пресные макароны» ей больше понравились, но, облизнув губы снова, она подумала, что, возможно, «перчику» стоит дать ещё один шанс.

Алфи обнял её, пытаясь собрать мысли в единое целое, но это было бесполезно. Разум был окутан туманом, а тело вибрировало от оргазма. Он чувствовал себя настолько спокойным, настолько счастливым, что не хотел ничего менять. Это было редкое чувство – быть полностью «здесь и сейчас», не думая ни о прошлом, ни о будущем.

Нэт начала водить пальцами по его животу, рисуя круги. Её движения вызывали у Алфи новую волну удовольствия. Кожа покрывалась мурашками, и он закрыл глаза. Но долго просто лежать рядом было невозможно. Алфи притянул её ближе, обхватив за талию, и Нэтали села на него. Она нежно коснулась его губ, и он облизнул её пальцы.

– Ты сводишь меня с ума! – прошептал он, глядя на неё снизу вверх, и уже не мог остановиться….

Алфи лежал на диване, который напоминал скорее орудие пыток, чем место для отдыха и секса. Но ему было всё равно. Все эти мелочи, которые раньше могли бы раздражать, теперь не имели значения. Рядом с ним была Нэтали. Его Нэтали. Она мирно спала, свернувшись калачиком, а он, глядя на неё, снова и снова задавал себе один и тот же вопрос: «Как мне так повезло?» Сегодня был первый раз за долгое время, когда он остался на ночь у женщины. И ему это понравилось. Не просто понравилось – он чувствовал, как что-то внутри него меняется. Он больше не был тем эгоистичным человеком, который после расставания жил только ради себя. С Нэтали он становился другим. Более мягким, более заботливым.

Алфи смотрел на неё и думал: как удивительно она изменила его жизнь. Её любовь, её тепло делали его лучше. Даже сейчас, лёжа на этом ужасном диване, он чувствовал себя счастливым. Он был готов не спать, только бы смотреть, как она сопит рядом. Он чувствовал её рядом, и это было для него важнее всего.

Его рука затекла, и он попытался её осторожно вытащить. Но ничего не получалось.

– Нэтали… – тихо позвал он, погладив её по голове.

Она не реагировала. Алфи улыбнулся и повторил чуть громче:

– Нэтали…

Нэтали сонно пробормотала:

– Алфи-и-и… я… сплю… хотя бы часик… дай мне поспать…

Алфи тихо рассмеялся, стараясь не разбудить её окончательно. Ему удалось аккуратно освободить руку, и Нэт, не открывая глаз, повернулась на бок. Алфи не удержался и провёл рукой по её спине. Как можно просто лежать рядом с ней и ничего не делать? Она перевернулась обратно, и его сонное любимое «чудо» расплылось в улыбке… Он хотел её…

Нэтали зажала губу, и Алфи уже целовал живот, спускаясь ниже…

Глава 28

Нэтали стояла под прохладным душем и чувствовала себя невероятно счастливой.

Шторка душа неожиданно раздвинулась, и в проёме появился Алфи. Этот взрослый «ребёнок» был настоящим источником света в её жизни. Только с ним она могла быть собой, и только он давал ей ту свободу, которую она так долго искала.

– Можно? – его взгляд скользнул по её телу, задержавшись на каждом изгибе.

– Мне самой места мало…

– Мы как-нибудь уместимся, – произнёс он, не дожидаясь её возражений, и крепко прижал Нэтали к себе. Вода струилась по их телам, а Алфи вновь ощутил желание нарисовать эту картину. Обнажённая Нэт и её карие глаза, светящиеся любовью, направленной только на него……

Алфи наклонился и поцеловал её, погружаясь в сладостное наслаждение. Он приподнял Нэтали, и их тела слились в едином порыве. Толчок. Ещё один. Нэтали стонала, и дрожь охватила её, словно «шипы» пробуждались внизу живота. Она схватилась за кран, пытаясь сохранить равновесие. Ещё один толчок. Крик. Их звуки сливались в гармонию страсти, заполняя всё вокруг. Толчок. И снова крик. Рывок рукой… И вдруг холодная вода окатила их, словно напоминая о реальности.

Они замерли, не сразу понимая, что произошло. Алфи посмотрел на Нэтали, которая держала в руке вентиль от крана. И тут он не смог себя сдержать. Его смех разнёсся по маленькой ванной. Нэт стукнула его по плечу и схватила быстро полотенце. Алфи же начал искать рычаг, чтобы перекрыть воду. И, несмотря на всю абсурдность ситуации, Нэтали сама рассмеялась.

– Хозяйка квартиры меня точно придушит! – она прижимала полотенце к крану, пытаясь сдержать поток воды.

– Нашёл! – крикнул он. – Надеюсь, мы не успели залить соседей?

Алфи подошёл ближе и обнял дрожащую девушку.

– Замёрзла?

– Чуть-чуть, – Нэтали прижалась к нему.

Алфи поднял её на руки и понёс в гостиную. Он укрыл Нэт пледом и сел рядом. Несколько минут они сидели в тишине, и вскоре оба не смогли сдержать смеха.

– Не знал, что ты такая сильная, – сказал Алфи и обнял Нэтали. Она нахмурилась. – Не переживай. Сегодня я найду сантехника, и он всё починит.

– Я сама…

– О, чувствую, тут запахло феминистической ноткой, – перебил её Алфи. – Капризы в стиле «я сама» и «отвали» мы оставим где-то в твоей прошлой жизни, ладно? Теперь ты не одна, Нэт. Можно так тебя звать? Или всё же предпочитаешь Нэтали Миллер? – и получил удар в бок.

– Пора привыкнуть к твоим ударам, – пошутил он и чмокнул её в лоб. Нэтали положила голову ему на плечо. Ей было непривычно, что рядом есть человек, который готов заботиться о ней и быть рядом. Но тут же настроение изменилось, когда она вспомнила про Харли. Девушка вздохнула, убрала голову с плеча Алфи и закрыла лицо руками.

– Всё хорошо? – спросил Алфи, заметив её перемену настроения.

Нэтали на секунду замялась.

– Харли…

– Хочешь, я поговорю с ним? Как истинный джентльмен, вызову его на дуэль, и моя кровь прольётся во имя нашей любви…

– Нет, нет, нет… Никакой крови и дуэли. Я сама поговорю с ним. Я завязала этот узел, и мне самой его развязывать.

– Почему ты сразу выбрала его? – неожиданно спросил Алфи, касаясь её коленки. Нэтали могла бы, как обычно, придумать какое-нибудь оправдание, но, глядя ему в глаза, больше не могла лгать.

– М-м-м… Он красивый… – она замолчала и посмотрела на Алфи, который посмотрел на неё с удивлением. – Умный… Обаятельный… – и улыбнулась.

– Опять издеваешься?

Нэтали провела рукой по его щеке.

– Потому что боялась своих чувств, – быстро сказала она.

Эти слова ошеломили Алфи. Он замер, глядя на неё, пытаясь осознать услышанное. Все его догадки, все переживания и попытки бороться за их любовь не были напрасными. На лице появилась улыбка, и он поцеловал Нэт в губы.

– Получается, мы потеряли столько времени, потому что ты боялась? – Алфи был счастлив, что между Нэтали и Харли не было ничего серьёзного. Да, ему было жаль друга, но жертвовать счастьем ради детских кодексов он больше не хотел.

– Можно задать вопрос? – Нэтали, задумчиво поглаживая его руку, отвлеклась от своих мыслей.

– Конечно, – кивнул он.

– Какие у вас отношения с Айви?

Алфи тоже не хотел врать ей, но и сказать правду было непросто. Он боялся, что его ответ разочарует её или, что ещё хуже, ранит.

– Дружеский… секс. Договорённость… Э-м-м… Просто проводили время вместе, – Алфи старался подбирать слова, чтобы не задеть её чувства.

– Айви любит тебя… – Нэтали сжала плед.

Алфи вздохнул и взял её руку в свои.

– Да… Она меня любит. Всё сложно. Я считаю себя подонком, что допустил такое. Мы искали утешение в друг друге… А нашли… больше боли и путаницы.Поверь, у меня нет к ней чувств. Между мной и Айви только дружба, ничего больше.

И Нэтали прижалась к Алфи. Их любовь приносила страдания другим людям. Харли и Айви не заслужили боли, но, к сожалению, она была неизбежна. Нэтали это понимала, как и Алфи. Но сопротивляться своим чувствам они больше не могли.

– Я думаю, они поймут… и примут наши отношения, – добавил он, стараясь её успокоить. – Больше никаких сомнений. Я люблю тебя и сделаю всё, чтобы ты была счастлива. Если нужно, то сам поговорю с Харли.

– Лучше я сама… Я обещала быть его подружкой на этой свадьбе, поэтому после банкета расскажу ему о нас. Или… если не смогу… просто уйду.

– А давай не пойдём на свадьбу? К чёрту банкеты!

– Если бы это было так просто…

– Как же нам всё это разрулить? – вздохнул Алфи, поглаживая Нэт по спине.

Нэтали молчала. Она сама не знала, как вести себя рядом с Харли, как притворяться на свадьбе, как смотреть на Алфи, когда рядом будет Айви. Эти мысли разрывали её изнутри. Она понимала, что разговор с Харли перед началом банкета будет слишком болезненным для него, но и оставлять всё как есть было невозможно. Переспав с Алфи ещё до разрыва «лживых» отношений с Харли, она чувствовала себя предательницей. Всё запуталось ещё больше…

Нэтали наливала горячую воду в чашки, а Алфи, застёгивая пуговицы на рубашке, бросил взгляд на платье, висевшее на вешалке.

– Красивое платье.

– Харли подарил, – ответила она, размешивая кофе.

– У Харли хороший вкус, – Алфи улыбнулся. – Платье будто создано для тебя, – он сел на подоконник, и Нэтали протянула ему чашку с кофе, присаживаясь рядом.

– Самое обычное платье.

– Не сказал бы, что обычное, – он внимательно рассматривал ткань. – Посмотри на этот красный цветок. Красный – цвет борьбы, страсти, энергии. А ты вся из этого соткана. Белый – твоя искренняя улыбка, которая появляется, когда ты смеёшься после оргазма. А мелкие бусинки на ткани – мурашки, которые пробегают по твоей коже, когда я прикасаюсь к тебе.

Нэтали рассмеялась, смутившись от столь романтического описания.

– Только что придумал?

– Да, – Алфи отпил кофе. – Навеяло.

Нэтали смотрела на него, пытаясь разгадать загадки, скрытые в этом человеке. Ей казалось, что он как книга, страницы которой она только начала перелистывать. Сколько ещё тайн и неожиданных граней ей предстоит открыть в нём? Она вспомнила их первую встречу и засмеялась. Алфи повернул голову, но не стал задавать вопросов. Он поцеловал её в лоб и спокойно допил кофе. Ему так не хотелось уезжать. Но в девять часов ему нужно было подписать документы. Он подошёл к столешнице и стал смотреть на диван, вспоминая самую лучшую ночь в его жизни.

– Пора ехать? – тихо спросила Нэтали, заметив его задумчивость.

– Да… – неохотно ответил он, повернувшись к ней. – Обещал брату не опаздывать. Сет – тот ещё ворчун.

Алфи подошёл ближе и коснулся её руки.

– Не скучай без меня. Увидимся на банкете. Приставать не буду… Может быть.

– Только не ревнуй, – Нэтали вздохнула, и Алфи улыбнулся. —Пожалуйста, дай Харли быть рядом со мной в этот вечер…

– Хорошо, – согласился он, понимая, что это действительно важно для неё. – Но потом ты только моя! – Алфи присел на корточки рядом с Нэтали. – Никаких сомнений, пожалуйста… Я люблю тебя. Крути эти слова в голове, – и поцеловал её.

Алфи надел пальто и снова обратил внимание на платье Нэт.

– Всё-таки платье шикарное. Пожму руку Харли сегодня.

– Завидуй ему молча.

Нэтали поцеловала его в губы и закрыла дверь, сдерживая смех. Любить – это прекрасно.

Она вновь взглянула на платье, и в её памяти всплыло воспоминание о выпускном бале – событии, к которому она изначально относилась с пренебрежением. Нэтали не собиралась идти, считая это пустой тратой времени, но бабушка, с её неизменным оптимизмом, настояла на своём. Она всегда была тем человеком, который запечатлевал значимые моменты в жизни внучки, и отказать ей было невозможно. Мать же, казалось, полностью забыла о своей дочери, проводя время в баре, где её ждали бесплатные коктейли и внимание новых «альфа-самцов».

Выбор наряда полностью лёг на плечи Нэтали и бабушки. Финансовое положение семьи не позволяло купить новое платье, и бабушка предложила свой свадебный наряд. Брючный белый костюм. Длинный пиджак с бархатными пуговицами и большими боковыми карманами выглядел необычно. На спине пиджака красовалась прозрачная кружевная вставка. Бабушка выходила в этом костюме замуж, чтобы поддержать мужа, который не был сторонником обычных свадебных церемоний. Они купили его во время романтического путешествия по Ирландии. Нэтали часто подшучивала над тем, что унаследовала от бабушки черту идти против системы. А та с улыбкой отвечала, что внучка – копия дедушки, такая же бунтарка, как и он.

В ночь перед выпускным бабушка села за швейную машинку, чтобы немного преобразить костюм. Она укоротила рукава пиджака и обшила кружевную вставку бусинами жемчуга. Нэтали была тронута такой заботой. В день выпускного одноклассницы были шокированы. Кто-то даже не постеснялся назвать её нищенкой. Но Нэтали лишь усмехнулась. Она воспринимала их слова как признак поверхностности и глупости. Сев за праздничный стол, Нэт наблюдала за балом лжецов и завистников, которые делали вид, что любят друг друга, но на самом деле за спиной обсуждали недостатки и слабости своих «друзей». Она чувствовала себя зрителем на спектакле, где актёры слишком стараются, но забывают о смысле своей роли.

Вернувшись домой, Нэтали не хотела говорить всей правды. Она обняла бабушку и осыпала словами благодарности. А позже всю ночь сжимала кулак во рту и рыдала от воспоминаний, как родители других выпускников обнимали своих детей, желая им счастья и гордясь их достижениями. У неё же была только бабушка, которая изо всех сил старалась заменить ей и мать, и отца. Но этой любви, какой бы сильной она ни была, всё равно недостаточно…

Тяжело вздохнув, она села на подоконник и уже хотела закурить, как в дверь раздался стук. «Алфи?» – подумала она. Но тут же отбросила эту догадку – подписание документов было назначено на девять утра, а на часах было всего восемь с небольшим. Маловероятно, чтобы он захотел вернуться. «А вдруг это Харли?» – мелькнула тревожная мысль. Нэтали встала, поправила майку и начала искать шорты, которые вечно терялись в квартире. Она подняла с пола полотенце и бросила его на диван, стараясь навести хотя бы визуальный порядок.

– Кто там? – спросила Нэтали.

– Здравствуйте, это визажист, – ответил женский голос за дверью.

«Точно! Я забыла!» – Нэтали открыла дверь и увидела невысокую девушку с длинными распущенными русыми волосами. На ней был чёрный костюм Prada с серебряными вставками, а сверху – серая шубка. В одной руке девушка держала массивный чёрный кейс, напоминающий сундук с сокровищами, а в другой – складной стул. За плечом висел большой рюкзак, который выглядел тяжеловатым для её миниатюрной фигуры.

– Стейси Эллис, ваша крёстная фея, спасительница и хранительница всех бьюти-секретов, – представилась она, разглядывая Нэтали и оценивая фронт предстоящей работы. – Моя задача – превратить вас в настоящую королеву красоты! О, и кстати, мой коллега заболел, так что за волосы тоже отвечаю я.

– Нэтали Миллер, – она отошла от дверного проёма, пропуская гостью. «Во что я ввязалась?» Стейси развернула складной стул, пододвинула тумбу поближе к дивану и поставила свой громадный сундук. Нажав несколько кнопок на замке, она открыла его, и Нэтали с удивлением увидела внушительный арсенал средств для создания идеального образа: от крошечных кистей до палитры теней. Затем она достала из рюкзака множество баночек, флакончиков и тюбиков. Стейси внимательно изучала платье Нэтали, постукивая пальцем по носу.

– Кофе чёрный с молоком, – произнесла она, не отрывая взгляда от наряда. – М-м-м… Да-да…

Нэтали, сдерживая раздражение, поставила чайник и начала готовить напиток. «Она ведёт себя так, будто я её служанка!» Достала кружку, насыпала в неё кофе и, стараясь не показать своего недовольства, поставила молоко рядом.

– Итак, мисс Миллер, – начала Стейси и замолчала.

– Можно просто Нэтали!

– Какой макияж вы хотите?

– Я… не знаю, —Нэтали вливала молоко в кружку.

– Тогда кофе нам не нужен, присаживайтесь, – скомандовала Стейси.

Нэтали мысленно уже прокляла тот день, когда она согласилась на макияж. Визажист достала небольшую прямоугольную дощечку золотистого цвета, которую она называла «палеткой». Нэт почувствовала, как приторный аромат дорогих духов Стейси, смешанный с различными запахами косметики, заполнил воздух вокруг них. Чтобы как-то отвлечься от этого навязчивого запаха, она начала соединять указательный и большой пальцы левой руки, выстукивая мелодию, которая звучала в голове. Стейси выдавила тональный крем на палетку, внимательно вглядываясь в лицо Нэтали.

– У вас почти идеальная кожа, – произнесла она. – Есть небольшие несовершенства, но мы легко их исправим,и вы станете настоящей красоткой вечера!

Нэтали закрыла глаза. Визажист продолжала наносить макияж, делясь секретами ухода за кожей. Нэт пропускала информацию мимо ушей, но когда Стейси начала рассказывать о своих романтических приключениях, она мысленно завыла.

– Вот это да! – воскликнула визажист после часа работы. – Осталось только решить, что делать с вашими волосами. Может, выпьем кофе, чтобы немного расслабиться? – предложила она, одновременно оглядываясь в поисках розетки, чтобы подключить плойку.

«Где Харли тебя нашёл!» – Нэтали наблюдала за тем, как Стейси собирает тюбики, кисти и флаконы. Визажист продолжала рассказывать о клиентах, о жизни в индустрии красоты и о том, как ей удаётся справляться с капризными звёздами. Нэтали лишь изредка вставляла короткие реплики, чтобы поддержать разговор. Она села на подоконник, закурила сигарету и набрала сообщение Харли: «Привет. Скоро буду готова».

Стейси, сделав несколько глотков кофе, поморщилась от горечи и поставила чашку на стол.

– Мисс Миллер, присаживайтесь, – попросила она Нэтали. – Теперь займёмся вашей причёской.

Нэт закатила глаза и с раздражением затушила недокуренную сигарету. Единственное, что действительно её успокаивало, это мысли об Алфи и их ночи. Работа над причёской заняла ещё около часа. Стейси аккуратно подвела последние штрихи, добавив в волосы заколку с жемчужиной.

– Даже с короткими волнами вы выглядите потрясающе! – заметила визажист.

Нэтали подошла к зеркалу и застыла. В отражении стояла совершенно другая девушка. Она никогда не была фанаткой макияжа и тем более не верила, что макияж может так сильно преобразить человека. Но Стейси сделала невозможное. В отражении улыбалась счастливая и уверенная в себе девушка, новая версия Нэтали Миллер. Визажист наклонилась над ней.

– Ну как, нравится?

– Даже не верится, что это я, – прошептала Нэтали.

– Думаю, вы точно затмите невесту на свадьбе.

Нэтали улыбнулась, и в глазах заблестели слёзы.

– Э-э-м-м, стоп-стоп-стоп! – подошла Стейси и стала махать руками перед лицом Нэтали. – Никаких слёз! Мы же не хотим испортить макияж, правда?

Пока Нэтали приходила в себя, Харли с трудом приподнял голову с подушки и открыл глаза. Он почувствовал головокружение и, перевернувшись на бок, увидел, что на одной ноге у него ботинок, а на другой – только носок. Все события прошедшей ночи начали складываться в неясную, запутанную картину, оставляя послевкусие дикой ночной свободы и необдуманных поступков. Харли почесал бедро и, тяжело вздохнув, понял, что всё ещё одет в ту же одежду, в которой был вчера. Не самое приятное открытие, но, тем не менее, он был рад, что лежит в своей кровати, а не в каком-то незнакомом месте. Взглянув на экран телефона, он чуть не закричал от ужаса: половина одиннадцатого. Проспал!

– Чёрт возьми, я же обещал заехать за Нэтали! – Харли вскочил с кровати так резко, что чуть не упал обратно. Одновременно он сбрасывал с себя одежду и набирал номер подружки, но в ответ слышал гудки. Увидев своё отражение в зеркале, Харли ужаснулся: опухшее лицо, красные глаза… Он никогда не умел пить в меру, и это снова подтвердилось. Во рту пересохло, а пульсирующая головная боль заставляла жмуриться от боли. Харли открыл шкафчик, достал пару таблеток и быстро проглотил их, запив водой из-под крана. Нэтали по-прежнему не отвечала. Он сжал край раковины и почувствовал, как внутри нарастает гнев. «Она что, передумала?» Сбросив вызов, Харли швырнул телефон на тумбочку. Зайдя в душевую, он включил холодную воду. «Почему, когда она мне так нужна, эта девушка молчит?» – и, закрыв глаза, попытался успокоить себя. Он не хотел делать того, чего всегда боялся его дед – потерять контроль над собой и позволить эмоциям взять верх…

Харли с детства был замкнутым мальчиком, но при этом очень хитрым и умным. Он родился в обеспеченной семье, где деньги никогда не были проблемой. Любая его прихоть исполнялась мгновенно. Но в этой идеальной жизни не хватало самого главного – любви и внимания родителей. Отец большую часть времени проводил в Италии, а мать была увлечена светской жизнью Лондона и путешествиями. Маленький Харли рос под присмотром нянь, которые сменялись так часто, что мальчик едва успевал запомнить их имена.

Обучаясь в престижной частной школе, он дружил только с Артуром и Алфи. Харли с завистью наблюдал за их отношениями с родителями и искал ту самую недостающую любовь в дедушке. Старик, несмотря на занятость, старался уделять внуку время. Забирал к себе в Италию и окутывал его «денежной любовью». Но даже этого оказалось недостаточно. Когда родители всё-таки приезжали домой, Харли не отлипал от них. Отец не отрывался от телефона, постоянно решая рабочие вопросы, а мать, обняв сына всего на несколько секунд, тут же переключалась на разговоры с подругами о светских сплетнях.

Харли не сдавался. Он продолжал искать новые способы заставить родителей заметить его.

И нашёл, когда случайно увидел, как горячо любимый дедушка бил служанку тростью по рукам. Харли сначала растерялся, ему стало неловко и страшно. Он зажал уши, чтобы не слышать плач женщины, но любопытство пересилило страх. И тогда Харди задумался: а что, если жестокость – это способ добиться внимания родителей?

Сначала все проявлялось в виде мелких шалостей, но со временем каждая новая няня становилась жертвой его садистских наклонностей. Он оставлял острые предметы на стульях, чтобы они случайно на них садились, или подсыпал острый перец в стакан с водой. Портил их одежду, ломал дорогие вещи в доме, а иногда заставлял нянь петь песни всю ночь, не давая им спать.

Самый шокирующий случай произошёл, когда Харли исполнилось семь лет. Одна из нянь не смогла выполнить все его капризы, и в порыве гнева мальчик схватил статуэтку собаки и бросил её в женщину. Удар пришёлся ей в голову, и она получила серьёзный ушиб. Родители Харли, чтобы избежать огласки, выплатили пострадавшей значительную сумму денег, убедив её не обращаться в полицию. Так, в столь юном возрасте, у Харли уже появился личный адвокат – самый известный и уважаемый юрист в Италии и Англии, который до сих пор защищает интересы семьи Оуэн.Но и этот случай с няней не остановил семилетнего Харли.

Он продолжал терроризировать не только нянь, но и других помощников по дому. Его поведение давно вышло за рамки обычного подросткового бунтарства. Слёзы женщин вызывали не сочувствие, а злорадное удовлетворение. Они стали его игрушками, с которыми можно было играть как ему вздумается. Последней каплей для родителей стал случай с горничной. Харли придумал для девушки изощрённую «игру». Если она плохо оттирала пятна, он заставлял её пить воду с огромной дозой снотворного, а затем наносил удары дедовой тростью. После нескольких таких глотков и ударов горничная потеряла сознание. Её срочно доставили в больницу, где врачи диагностировали передозировку снотворным. Медики решили, что это была попытка самоубийства. И тут тоже адвокат Харли быстро замял это дело.

Родители начали искать способы изменить поведение сыночка, которого слуги прозвали «дьяволом». Они обратились к психологам, надеясь, что профессионалы смогут разобраться в причинах такого поведения. Психологические сеансы не принесли быстрых результатов. Харли не видел ничего плохого в своих поступках. Для него это были просто «шалости», чтобы заставить родителей обратить внимание. Но в этот бред никто не верил. После серии тестов и бесед Харли был диагностирован с депрессивным расстройством на фоне переходного возраста. Вместо ожидаемого тепла и понимания он получил список упражнений для снятия стресса и курс антидепрессантов, селективных ингибиторов обратного захвата серотонина (СИОЗС). Харли категорически отказывался принимать таблетки, уверяя родителей, что сможет справиться с проблемами самостоятельно. Но проиграл…

Лекарства действительно помогали сдерживать вспышки гнева. Но вместе с этим пришло и другое чувство – стыд. Харли стал замечать, как слуги смотрят на него с опаской. И, чтобы избежать лишних вопросов и нежелательного внимания, он всё чаще стал проводить время в одиночестве. После школы запирался в комнате и собирал конструктор LEGO. Или проводил время с друзьями в «братстве лягушачьих» и тогда родители выдохнули: наконец, их сын нашёл баланс и стал двигаться к нормальной жизни. Но это было всего лишь иллюзией, которая рухнула на празднике в честь пятнадцатилетия Харли. Среди гостей была девочка, которую привёл Артур. Она покорила его. Он подошёл к ней, но как только открыл рот, из него вырвались лишь неуверенные и путаные фразы. Девочка, усмехнувшись, назвала его скучным и ушла танцевать с Артуром. Это слово – «скучный» – стало для Харли настоящим триггером. Он начал ненавидеть себя ещё больше.

Харли всё чаще пропускал приём лекарств. А потом сорвался, заставив горничную раздеться и убирать его комнату, ползая на коленях. Так начался новый круг издёвок в сторону персонала. Тогда уже вмешался дедушка и нашёл хорошего врача, который смог подобрать подходящую терапию, учитывая особенности характера и потребности внука. Харли стал раз в месяц летать на частном самолёте в Италию на сеансы, стараясь сохранить это в тайне даже от своих лучших друзей. В «братстве лягушачьих» он продолжал поддерживать имидж застенчивого и скромного парня и не рассказывал о внутреннем демоне. Каждый день Харли надевал маску, скрывая за улыбкой «дьявола». Он даже сам стал верить, что может быть нормальным, пока не влюбился в Нэтали…

Харли закричал и ударил кулаком по плитке. Резкая боль пронзила руку, но это было ничто по сравнению с той бурей, которая бушевала внутри него. Последние несколько дней он не принимал таблетки, и теперь внутренний демон, которого так долго держали в узде, настойчиво стучал в дверь его разума, требуя выхода наружу. Харли чувствовал, как терпение тает, словно сыр на жареном беконе. Он снова включил холодную воду и начал мастурбировать, представляя себе Нэтали, её тело и губы. Это был способ заглушить внутренние крики. Спустя несколько минут, когда оргазм смылся струёй холодной воды, Харли смог немного успокоиться. Секс был его вторым «лекарством». Ночные встречи с проститутками помогали оставаться на плаву, быть тем, кого все привыкли видеть – обычным мужчиной без особых проблем. Ну и способом выплеснуть ярость на очередную молчаливую девушку…

Выйдя из душа, он закутался в полотенце и подошёл к зеркалу. На тумбочке завибрировал телефон, и, увидев имя Нэтали, он быстро ответил на звонок.

– Привет, – сказала Нэтали. – Извини, я не…

Она закрыла дверь за сантехником, которого прислал Алфи. Харли, не дожидаясь объяснений, перебил её:

– Какого чёрта ты не отвечаешь? – рявкнул он. – Я уже начал думать, что ты вообще не хочешь идти! С тобой что-то случилось? Или это твоя очередная попытка меня игнорировать?

– Ты почему на меня кричишь? – удивилась Нэтали. – Ты сам прислал визажиста! Она делала мне макияж и причёску, я не могла ответить.

И Харли вспомнил. Он ненавидел, когда всё шло не по плану. Хаос и непредсказуемость выводили его из себя.

– Извини… Я совсем забыл… проспал, – он схватил бритвенный станок с полки и начал торопливо бриться. – Собираюсь на скорую руку. Закажу тебе машину, встретимся там. Я не успеваю, и это сводит меня с ума.

– Тогда не отвлекайся, Харли. Я сама вызову такси. Отправь мне адрес в сообщении, – и Нэтали сбросила вызов.

Харли стиснул зубы и отшвырнул станок в стену. Он ненавидел, когда Нэтали так резко заканчивала разговоры. Внутри закипала злость, желание снова набрать её номер и высказать всё, что накопилось. Но он понимал, что это будет ошибкой. Ссора сейчас только усугубит ситуацию и может оттолкнуть Нэтали ещё больше. Вспомнив про лекарство, он открыл шкафчик и выпил таблетку…

Пока Харли собирался, Нэтали перебирала нижнее бельё. Она то и дело хихикала, вспоминая их с Алфи момент. Выбор пал на кружевные белые стринги. «Алфи точно оценит!» Надев платье, Нэтали крутилась перед зеркалом, рассматривая себя под разными углами. Она выглядела безумно счастливой. Если бы кто-то год назад сказал, что она снова сможет чувствовать себя такой живой и влюблённой, то рассмеялась бы в ответ. На телефонпришло сообщение от Харли: «Машина уже в пути. Будь готова». Нэтали ещё раз посмотрела на себя в зеркало, поправила волосы и тихо прошептала: «Всё будет хорошо, бабушка. Я справлюсь». Схватив ключи, Нэт сделала глубокий вдох и вышла из квартиры. У обочины стоял чёрный Mercedes-Benz. «Ну да, только Харли мог заказать такую роскошную машину».

Возле машины стоял мужчина в очках и чёрном костюме. Он напомнил ей героя из фильмов о шпионах или телохранителях. Мужчина галантно протянул руку, но она проигнорировала его жест и, придерживая подол платья, села в машину. Водитель закрыл дверь и направился к водительскому сиденью. Нэтали достала телефон и стала листать новости. Она чувствовала на себе его мимолётный взгляд через зеркало заднего вида, но предпочла не придавать этому значения. Вскоре в салоне зазвучала музыка. Нэтали отложила телефон, закрыла глаза и позволила себе немного расслабиться. Ехать до Кентиш-Лэйнпредстояло около часа, и это время можно было использовать, чтобы привести мысли в порядок. Она размышляла о предстоящем разговоре с Харли. Как подобрать слова, чтобы объяснить всё максимально деликатно? Ей хотелось найти способ завершить отношения так, чтобы Харли не чувствовал себя обиженным. Но как это сделать, если эмоции всегда берут верх?

Тем временем, в офисе на Бишопсгейт, 22, Алфи стоял у окна, наблюдая за суетой города. Он официально стал полноправным владельцем акций семейной компании. Сет налил виски и протянул стакан брату.

– За новый этап!

– За новую главу, – улыбнулся Алфи и сел в отцовское кресло. Внутри происходили перемены, и он это чувствовал. Раньше сама мысль о том, чтобы быть содиректором компании, вызывала отвращение. Но теперь Алфи начинал находить в этом удовольствие. Осталось пережить свадьбу дяди с бывшей, сдержать обещание, данное Нэтали, и не натворить глупостей. И, наконец, наслаждаться жизнью с любимой девушкой, без которой он уже никогда не сможет дышать.

– Какие ощущения? – спросил Сет, присаживаясь на край стола.

– Если скажу, что безумно счастлив, поверишь? – Алфи посмотрел на брата.

– Судя по твоей довольной физиономии, могу предположить, что да, – Сет отпил глоток. – Только вот вопрос: это от подписанных документов? Или?

– Всё потом, брат, – Алфи улыбнулся и отпил виски. – Но… я меняюсь.

– Надеюсь, в лучшую сторону. Сохрани это настроение хотя бы на год, и мне больше не придётся тебя терпеть.

– А если я захочу постоянно заниматься семейными делами?

– Я буду только рад этому!

Алфи ничего не ответил. Он сделал ещё один глоток виски и уже ждал встречи с Нэтали, представляя, как платье, которое он подарил ей, будет смотреться на её фигуре. Он сам придумал дизайн, а его знакомая Кей с подругами за одну ночь превратила эскиз в платье. Конечно, он мог подписать записку от себя, а не от Харли, но приняла бы Нэтали его подарок? Алфи снова отпил виски. «Один вечер, и завтра никто не будет нам мешать». Он поставил стакан и подошёл к брату, который уже стоял в проёме двери. Алфи быстро обнял его, и Сет ответил тем же. И он почувствовал ту самую братскую поддержку, которой так не хватало в последнее время…

Пока остальные уже подъезжали к особняку, Харли только сел в машину, беспокойно постукивая по кожаной обивке сиденья. Опоздания выводили его из себя – и так было достаточно неопределённости в его отношениях с Нэтали. Теперь ему предстояло отправиться на свадебный банкет в одиночестве, среди людей, которых он почти не знал. Учитывая непредсказуемый характер Нэт, он понимал, что ожидать можно было чего угодно.

В этот момент на телефон пришло сообщение от дедушки: «Скоро буду в гостях». Харли улыбнулся – это было как нельзя кстати. Он сразу представил, как будет знакомить Нэтали с дедушкой. Ведь совсем скоро она станет его женой. В его мыслях уже рисовалась идеальная сцена: Нэтали произносит «да», а он надевает на её палец кольцо, которое сейчас лежало в коробочке во внутреннем кармане смокинга.

Водитель попытался пошутить, но Харли, поправляя волосы, был поглощён мыслями о том, как сегодня будет трахать Миллер на своей кровати. Ждать Харли Оуэн устал…

Автомобиль Алфи и Сета остановился у ворот особняка на Кентиш-Лэйн, окружённого высокими туями и тополями, чьи кроны тянулись к небу, охраняя дом от посторонних взглядов. Выйдя из машины, Алфи посмотрел на фасад здания. Двухэтажный особняк хранил в себе воспоминания о летних каникулах, проведённых здесь. Как же Алфи и Сет любили приезжать сюда, устраивая шумные вечеринки под руководством Люка. Да, тот умело изображал заботливого и понимающего дядю, говоря, что они – самые дорогие племянники в мире. Правда, акции и власть всегда стояли на первом месте. Именно Люк внушил Алфи мысль, что семейный бизнес – это рана, напоминающая о всех тех издевательствах, которые отец совершал над ним и матерью. И единственным способом избавиться от бремени прошлого и начать новую жизнь, было отказаться от наследства. Люк был уверен, что этот «щенок» никогда не вернётся в компанию, особенно после скандала с Саммерс Вуд. Наивный!

Теперь, глядя на особняк, всё здесь было пропитано алчностью, ложью и предательством. В голове всплывали обрывки воспоминаний о последней встрече с дядей. Тогда сердце Алфи разрывалось от боли и обиды, но сейчас, наблюдая за толпой гостей, обсуждающих предстоящую свадьбу, он вдруг поймал себя на том, что улыбается. Сет тоже не спешил заходить в особняк. Он надеялся, что этот день обойдётся без драм, скандалов и, уж тем более, трагедий. Самое главное, что теперь он наконец получил шанс спасти семейный бизнес. Лучшая новость за последние годы. Наконец-то справедливость восторжествует!

К особняку подъехал белый Range Rover, и Алфи сразу заметил знакомый силуэт на переднем сиденье. Это была Айви. Водитель вышел из машины, чтобы открыть дверь, но Алфи, как истинный джентльмен, поспешил опередить его. Он открыл дверь, и Айви грациозно вышла из салона. Она расправила плечи и посмотрела на окружающих. Платье, идеально подчёркивающее её фигуру, притягивало взгляды. Глубокий вырез на груди и разрез сбоку не оставляли равнодушным никого. Алфи старался сохранить самообладание. Он отвёл глаза от Айви и посмотрел на брата. Сет стоял неподвижно. Его взгляд с жадностью впитывал каждую деталь образа Айви. Старший брат выглядел растерянным и смущённым. Поведение Сета его забавляло.

– Прекрати соблазнять моего брата, – прошептал он, наклонившись к подруге.

– Даже не начинала! – возразила она, невинно улыбнувшись и бросив кокетливый взгляд на Сета, который, заметив это, тут же отвернулся, сделав вид, что увлечён разговором с адвокатом. – Хоть один из вас оценил мой образ.

– Айви, ты как всегда прекрасна.

Она вновь перевела взгляд на Сета, который, несмотря на свои попытки оставаться равнодушным, всё же не удержался и украдкой посмотрел на неё. Его взгляд задержался на её декольте, но, заметив, что Айви это поняла, тут же вновь отвернулся.

– Он что, боится меня? – Айви взяла Алфи под руку.

– Мне кажется, он впервые видит такую нескромно одетую девушку.

– Алфи Эванс, я самая скромная девушка во всём Лондоне! – с возмущением заявила Айви, поднимая подбородок и делая вид, что обиделась.

– Не спорю! – рассмеялся Алфи, опуская руку ниже на её ягодицы, пытаясь ущипнуть.

Айви вздрогнула и тут же попыталась убрать его руку.

– Алфи, люди смотрят! – прошипела она, оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что никто не заметил их маленькую сцену.

Они подошли к Сету, который уже собирался уйти, стараясь избежать неловкости. Но Айви, неожиданно обняв его, нарушила этот план. Чтобы не показаться грубым, Сет ответил на объятие, однако вместо привычного дружеского поцелуя в щеку она вдруг повернула голову, и их губы соприкоснулись. В его глазах от удивления отразился шок, и он резко отпрянул назад.

Сет достал телефон, притворяясь, что ему срочно нужно что-то проверить. Но, осознав, как нелепо это выглядит, тут же убрал его обратно в карман, не зная, куда девать руки.

– Сет, расслабься. Я же не укусила тебя, как в детстве, а всего лишь случайно поцеловала, – Айви поправила платье.

Сет пробормотал в ответ что-то неразборчивое и сделал шаг в сторону. Но его попытка скрыть смущение не ускользнула от внимания Алфи, который уже не смог удержаться от смеха.

– Ты его смутила до невозможности, – сказал он, обращаясь к Айви.

– Подумаешь, поцеловала в губы, – Айви крепко сжала его руку и продолжала смотреть на Сета. Он как был «занудой» из детства, так и остался. Айви вздохнула, понимая, что этот вечер обещает быть интересным. Возможно, даже слишком.

– Айви, если мы тебя оставим с Сетом, ты не обидишься? Нам нужно кое-что быстро уладить. Постарайся не скучать, ладно?

– Конечно, не переживай! Я всё понимаю! – Айви поцеловала Алфи в щеку и направилась к входу в особняк. Затем остановилась и, повернув голову, подмигнула. Правда, не совсем понятно, кому именно – Сету или Алфи.

Сет старался выглядеть равнодушным, а это у него плохо получалось. Алфи, заметив, как брат пялится на Айви, похлопал его по плечу и с ухмылкой произнёс:

– Подбери слюни.

– Не говори глупостей, – буркнул Сет, пытаясь вернуть себе привычную сдержанность. Он кивнул адвокату, стоявшему неподалёку, и сделал шаг вперёд, намереваясь переключиться на дело.

– Знаешь, я был бы рад такой невестке, – продолжал Алфи, не в силах сдержать улыбку.

Сет резко остановился и повернулся к брату.

– Моя личная жизнь никак не должна касаться тебя! Лучше разберись со своей!

– Застенчивый братец мне нравится куда больше! – Алфи рассмеялся и пошёл вперёд. Сет сжал кулак и больше не желал думать о том, что только недавно произошло. На первом месте – бизнес. Никаких отношений! Он глубоко вдохнул и направился вслед за Алфи, стараясь избавиться от мыслей об Айви.

Пока братья шли к кабинету дяди, тот разговаривал по телефону, громко смеясь над чем-то. Казалось, ничто не могло испортить его хорошее настроение…

Пока не открылась дверь, и в проёме не появились его племянники. Они выглядели как братья-близнецы, хотя между ними была разница в возрасте. Серьёзные лица резко контрастировали с жизнерадостным настроением Люка. Увидев их, он быстро попрощался с собеседником по телефону и уставился на племянников.

– Что тут делает Алфи? – спросил Люк, обращаясь к Сету, но при этом не сводя глаз с младшего племянника. – Кто дал ему право явиться на мою свадьбу?

Братья молча вошли в кабинет и встали перед столом Люка.

– Я! – уверенно ответил Сет, указывая жестом адвокату закрыть дверь и оставаться на месте. Адвокат молча подчинился. В комнате повисла тишина. Люк откинулся на спинку кресла и ожидал подвоха.

– Пусть он проваливает! – Люк внимательно наблюдал за каждым движением Алфи, который ходил по кабинету.

– Он мой гость! – резко возразил Сет.

Алфи остановился у стены, где висела фотография, которую сделала мать. На ней были он, Сет и покойный отец. «Ради тебя, мама!» – Алфи вздохнул. Не сказав ни слова, он подошёл к Люку и протянул руку. Дядя не спешил её пожимать. Он пристально смотрел на Алфи.

– Чего вы хотите от меня? – спросил Люк. Братья переглянулись.

– Ничего! – ответил Алфи. – Я хочу вернуться в семью, Люк. И рад за тебя, за твоё счастье. Любовь – это удивительное чувство, которое приходит неожиданно. По себе знаю, что это значит, потому что тоже влюблён… И прекрасно тебя понимаю.

Эти слова прозвучали неожиданно для всех. Даже Сет удивлённо поднял брови. Алфи снова протянул руку дяде. Люк переводил взгляд с руки на лицо племянника, затем на Сета. Мог ли он им доверять? Или за этой внезапной демонстрацией доброжелательности скрывается какой-то скрытый мотив? Но когда Алфи улыбнулся – искренне, как показалось Люку – тот наконец поднялся из-за стола, обошёл его и, вместо рукопожатия, обнял племянника. Алфи оставался неподвижным, его кулак был сжат, выдавая всю ненависть и неприязнь к этому человеку. Он не мог забыть старые обиды, не мог просто так простить всё, что сделал Люк. Но ради матери, ради семьи, Алфи терпел.

– Какое счастье, что любимый племянник зарыл топор войны! – Люк ещё раз крепко обнял Алфи и поцеловал его в щеку. Сет смотрел на брата, который до сих пор сжимал кулак, и был готов вмешаться, если ситуация выйдет из-под контроля.

– Довольно любезностей, Люк! – Алфи сделал шаг назад.

Вошла организатор свадьбы и напомнила присутствующим, что пора занимать места в главном зале. Люк поправил бабочку и ещё раз попытался обнять Алфи, но он достал телефон и сделал вид, что ему позвонили.

– Извини, важный звонок! – и, не глядя на дядю, подошёл к Сету. Люк улыбнулся и направился к выходу. Братья вышли вслед за ним.

– Может быть, стоило сделать это сейчас? – тихо спросил Сет.

– Нет, пусть порадуется немного, – Алфи похлопал брата по плечу. – Свадьба – это праздник. Не будем портить настроение дядюшке. Подарим документы после официальной церемонии.

Сет кивнул, соглашаясь с братом, и направился к группе мужчин. А Алфи направился искать Айви.

В этот момент двери чёрного Mercedes-Benz открылись, и Нэтали, нервничая, ступила на ковровую дорожку, которая вела к главному входу в особняк. Такое здание она видела только в фильмах или на страницах журналов. Особняк поражал своим масштабом – он казался огромным, как три или даже четыре её дома, сложенные вместе. Нэтали почувствовала себя маленькой и незначительной на фоне такой роскоши. Она подошла к двери, где стояли охранники. Один из них, высокий мужчина с грубыми чертами лица, окинул её внимательным взглядом с головы до ног. На его лице появилась ухмылка, от которой Нэтали стало не по себе. «Примитивный образец самца». Второй охранник открыл дверь, и она, улыбнувшись, быстро шагнула внутрь.

Просторный холл встретил звуками живой музыки и гулом разговоров гостей. В воздухе витал аромат свежих цветов, перемешанный с нотками дорогих духов. По обе стороны холла стояли молодые люди в строгих чёрно-белых униформах с микрофонами на ушах. К ней подошла одна из девушек и указала на направление к банкетному залу. Нэтали поблагодарила и направилась туда, чувствуя, как волнение нарастает внутри.

Банкетный зал оказался ещё больше, чем холл. Потолки украшали хрустальные люстры, которые переливались сотнями огоньков. Вдоль стен стояли стеклянные шкафы, наполненные цветочными композициями. На столах стояли блюда от традиционных европейских закусок до экзотических деликатесов, украшенные съедобными цветами и золотыми хлопьями. «Да, вкус у богатых странный!» – Нэтали, осматривала всё вокруг. Она заметила Алфи. Рядом с ним стояла Айви, держа его под руку. Нэтали вспомнила своё обещание – не ревновать. Ему. Но не себе. «Спокойствие. Он уже твой. Один вечер – и вы будете вместе», – повторяла она про себя, стараясь подавить нарастающее чувство тревоги.

К Нэтали подошёл официант, вежливо склонился и предложил напиток. Она, не отрывая взгляда от Алфи, взяла бокал с шампанским и сделала несколько глотков, но вкус игристого вина не принёс облегчения. Взгляд Нэтали был прикован к Айви, которая нарочно гладила руку Алфи. С каждым прикосновением сердце сжималось сильнее, а в душе разгорался пожар ревности. Она понимала, что Айви играет. Продуманный спектакль, поставленный с одной-единственной целью – ранить её. Нэтали попыталась отвлечься, вспоминая про секс с Алфи, но и это не помогло.

Айви прижалась ближе к Алфи и поцеловала его в щеку. «И он будет просто так стоять? Ничего не сделает?» – подумала Нэтали и сжала бокал. Она вспомнила, как та уже устраивала подобное представление. Тогда Нэтали не выдержала и просто ушла. Но сейчас ситуация другая. Уйти было невозможно, да и она не хотела давать ей шанс на триумф.

Алфи чуть отстранился от Айви, но она продолжила вытирать следы помады с его щеки. «Как же с вами, девушками, сложно!» – и убрал её руку.

– Не смущай меня, – прошептал он ей.

Айви улыбнулась и продолжила держать его за руку. Нэтали уже не могла смотреть, как они стоят так близко друг к другу. «Я обещала!» – но сдерживать ревность становилось всё труднее.

Алфи тоже чувствовал себя неловко. Он не мог оттолкнуть Айви после всех страданий, которые пришлось ей пережить по его вине. Но и смотреть на Нэтали стало настоящим испытанием. Как же сложно притворяться, что между ними ничего нет, когда внутри всё кричит об обратном. Алфи быстро губами послал Нэтали воздушный поцелуй. Но она отвернулась и начала демонстративно улыбаться стоящему рядом мужчине.

Алфи его хорошо знал. Кузен его бывшей – бабник и альфонс. Мужчина что-то говорил Нэтали, и она отвечала улыбкой. Алфи почувствовал, как внутри всё закипает. Он понимал, что это провокация, но ревность взяла верх. Когда мимо проходил официант, Алфи остановил его и тихо что-то прошептал. Через минуту официант подошёл к Нэтали и передал сообщение: «Ещё одна улыбочка этому мужчине, и ты поедешь домой одна».

Она, услышав эти слова, резко обернулась. Нэтали стояла так же, как и на рисунке, который он нарисовал несколько дней назад. Тогда Алфи представил её в образе красной розы, пробивающейся сквозь снежный покров. Дерзкая и в то же время нежная, с острыми шипами, которые могли ранить любого, кто попытается сделать больно. Платье, сшитое Кей, только подчеркнуло все стороны Нэтали. Даже её злость сейчас казалась ему очаровательной. Алфи улыбнулся, ведь они с подругой создали поистине красивый наряд. Нэтали подняла бокал, и он подмигнул ей. Когда кузен Саммерс отошёл от неё, Алфи смог немного расслабиться. Он продолжал любоваться красотой Нэт, которая напомнила ему парк The Hill Garden and Pergola. Как же ему хотелось сейчас оказаться там с ней, вдали от всех этих людей, спрятаться в одной из беседок и наблюдать за прудом. Только они вдвоём, только их любовь.

Айви, увидев, что Алфи снова увлечён этой «девицей», решила действовать. И, не давая ему опомниться, поцеловала его. Так она хотела показать Нэтали, что не собирается уступать. Алфи должен принадлежать только ей. Женская ревность и обида – это сила, с которой невозможно бороться. Алфи только тяжело вздохнул. Он мечтал поскорее покинуть особняк.

– Айви, мы же друзья! Давай без этих ваших женских штучек! – раздражённо выдохнул Алфи. Он почувствовал облегчение, когда заметил, что к ним приближается Сет. Сложно сохранять спокойствие, когда ситуация вот-вот выйдет из-под контроля. Если Айви продолжит свои провокации, кто-нибудь из них точно сорвётся – либо он сам, либо Нэтали.

– Тогда прекрати так нагло пялиться на девушку своего друга! – Айви бросила резкий взгляд на Алфи и, взяв Сета под руку, потянула его к столу с закусками. Алфи перевёл взгляд на Нэтали, и настроение испортилось: за её спиной стоял кузен Саммерс. «Вот же напыщенный осёл!»

Нэтали отпила шампанского. Она злилась на Айви. А это только начало банкета. Как пережить весь вечер? Она отвернулась и увидела стоящего рядом незнакомца, который ей уже надоел.

– Соскучилась? – произнёс мужчина грубоватым голосом.

– Нет, я не заметила вашего отсутствия! – Нэтали собиралась отойти в сторону, чтобы избежать дальнейшего общения, но внезапно её осенила идея. Почему бы не позлить Алфи? Пусть он почувствует ту же боль, что сейчас испытывает она.

– Со стороны невесты или жениха? – поинтересовался мужчина, проводя рукой по своим волосам и одаривая её самодовольной улыбкой.

– Жениха! – ответила Нэтали, прикрывая рот ладошкой, изображая смех. Ей не хотелось находиться рядом с этим человеком, но ради маленькой мести она решила потерпеть.

– Рэй Вуд, кузен Саммерс. Невесты, – представился он, протянув ей руку. Нэтали, не раздумывая, тоже протянула руку. Она посмотрела на Алфи, который, видимо, хотел придушить этого мужчину.

Но неожиданно Рэй, не спросив разрешения, нагло чмокнул Нэтали в щеку. Она отшатнулась назад, а Алфи почувствовал, как внутри закипает гнев. Ему и так хватало того, что между ними стоял Харли, а тут ещё нарисовался этот самоуверенный нахал. К счастью, к нему подошла его троюродная сестра по матери. Если бы не она, ситуация могла бы обернуться настоящим скандалом.

Нэтали быстро посмотрела на Алфи, который уже разговаривал с другими гостями. Но что больше всего задело, так это то, что он обнимал другую девушку за талию. «Обещал же не провоцировать!»

– Вы в порядке? – спросил Рэй.

– Если бы не гости, мистер Вуд, я бы влепила вам пощёчину. На будущее, запомните: когда девушка протягивает вам руку, это не значит, что вы можете позволить себе лишнее.

– А вы дерзкая, мисс…

– Мисс Миллер!

Сказав это, она резко развернулась и направилась к лестнице, ведущей на второй этаж. Рэй рассмеялся в ответ и тут же переключил внимание на другую девушку, которая проходила мимо. Но его смех заставил обернуться Алфи. Он осмотрел банкетный зал, но Нэтали нигде не было. И быстро направился к другой лестнице.

А Нэтали уже стояла у перил и смотрела на входную дверь. Она надеялась, что Харли не приедет, и получится сбежать отсюда. «Какие богатенькие мужчины, жалкие и лицемерные», – она сжимала перила. Её злило всё: поступок Рэя, поведение Алфи и собственная слабость. Ведь именно она позволила Рэю поцеловать её в щеку. Теперь ей придётся выслушивать упрёки от Алфи. Но почему она должна чувствовать себя виноватой? Разве она дала повод для такого поведения? Нет, это он сам виноват! Почему ему можно обнимать других девушек, а ей нельзя даже посмотреть в сторону другого мужчины?

– Один-один, Нэтали! – раздался знакомый голос за её спиной. – Признаюсь, я был готов сорваться и придушить этого болвана рядом с тобой!

Нэтали продолжала стоять к нему спиной и смотреть на дверь.

– Как и я, твою подружку. Слишком лживо играет она свою роль.

Алфи улыбнулся и провёл рукой по её спине. Нэтали почувствовала, как по коже пробежали мурашки, и закрыла глаза, наслаждаясь этим прикосновением.

– Когда придумывал это платье… я знал, что оно идеально подчеркнёт твою натуру. Раскроет в тебе нежность, но не скроет шипов дерзости.

И Алфи взял её за руку и развернул к себе. Тонкий материал платья едва скрывал то, что он так хотел увидеть. Алфи не думал ни о гостях, ни о возможных последствиях. Всё это стало для него неважным. Сейчас существовала только она. И он хотел её.

– В смысле «придумал»? – спросила Нэтали, стараясь выглядеть спокойной. Хотя сама не могла оторвать взгляд от его губ.

– Если бы я подписал записку «твой Алфи», ты бы не выбросила платье в мусорный бак, не так ли?

Пазл начал складываться: странное поведение Харли, его молчание о платье, утренние намёки Алфи. Она поняла, что всё это было частью его плана. Но почему всё так сложно? Почему он не мог просто сказать ей прямо?

– Это твой подарок? И ты утром просто издевался надо мной, да?

– Не тебе же одной издеваться.

Прежде чем она успела что-то ответить, Алфи быстро потянул Нэт за руку. Открыв дверь в соседнюю комнату, он прижал её к стене и жадно поцеловал. Она обняла его за шею. Как же ей хотелось Алфи. Здесь и сейчас. Никакие обстоятельства, никакие люди за дверью не имели значения. В этот момент они были одни в этом мире. Им не нужно было ничего, кроме друг друга. Алфи нежно провёл руками по её талии, затем медленно опустился на колени.

– Сегодня какие трусики?

– Прекрати! – Нэтали едва сдерживала смех.

– Парадные или вечерние?

– Свадебные! – рассмеялась она.

Алфи задрал подол платья выше, открывая кружевное бельё.

– О-о-о, кружевные. У вас отличный вкус, Нэтали!

– Посмотрел? Может, мы закончим?

– Нет, Мисс Миллер, мы только начали.

Алфи развернул Нэтали и прижал к себе, а рука коснулась клитора. Она сжала край его пиджака, чувствуя, как тело откликается на каждое прикосновение. Нэтали наслаждалась каждым моментом, каждым движением его рук. Ощущения становились всё более яркими, а дыхание – прерывистым. Её стоны срывались с губ, когда он ускорял движения. Нэтали умоляла не останавливаться, и когда Алфи ввёл один палец, а затем и второй, она крепко прижалась к нему, хватаясь за его спину. Но вдруг он остановился.

– На сегодня хватит, – и чмокнул её в лоб.

– Ты… издеваешься? – Нэтали посмотрела на него с удивлением.

– Наказание!

Нэтали поняла, что он имеет в виду. Она быстро опустилась на колени, расстегнула ширинку и взяла его член в рот. Алфи сжал кулаки, тело напряглось, и когда она стала покусывать «друга», вскрикнул.

– Нежнее-е-е-е… – пробормотал он.

Нэтали провела языком по члену, а затем поднялась и поправила платье.

– На сегодня хватит, – повторила она его слова, бросив на Алфи загадочный взгляд.

Он послал всё к чёрту и усадил Нэтали на стол. Медленно Алфи стянул стринги и резко вошёл в неё. Она сдерживала крик от мурашек и приятного покалывания. Алфи сжал её ягодицы, и Нэт впилась губами в его. Он двигался быстро, а её стоны становились всё громче. Алфи приложил руку к губам. Но стоны продолжались. Волны наслаждения накатывали одна за другой, смывая остатки ревности и обиды. Они любили друг друга. И никто больше не мог встать между ними. Нэтали откинулась на спину, не обращая внимания, как всё, что лежало на столе, полетело на пол. Она засмеялась, а Алфи прижался и осыпал её поцелуями.

Возле ворот остановилась машина, из которой вышел Харли. Он попытался набрать номер Нэтали, но она, как всегда, не ответила. Сжимая телефон в руках, он направился к двери особняка…

Глава 29.1

Нэтали застегнула верхнюю пуговицу на рубашке Алфи. Никакие Айви или другие женщины больше не смогут встать между ними. Шаг за шагом ей предстоит познавать мир любви, учиться принимать и отдавать. Учиться понимать и чувствовать мир любимого человека, который однажды зашёл в книжный магазин.

– Я выйду первой, а ты следом, – она поправила платье и направилась к двери. Но, открыв её, побледнела. На Нэтали смотрел Харли. Сердце бешено заколотилось, а ноги сильно задрожали. В голове крутились тысячи слов, чтобы объяснить, что тут происходит.

Алфи, увидев друга, почувствовал облегчение. Наконец он узнает правду. Но когда Нэтали повернула голову в его сторону, то понял, что сейчас не время. Испуганный взгляд любимой девушки заставлял молчать.

– Почему ты не отвечаешь на телефон? – рявкнул Харли, врываясь в комнату. Он нахмурился, а лицо вспыхнуло, как спелые помидоры в разгар сбора урожая. В голове быстро мелькали картинки, которые Харли всеми силами пытался игнорировать. «Нэтали и Алфи в закрытой комнате? Нет, это невозможно!» – Что вы здесь делали? – спросил он, переводя взгляд с Нэтали на Алфи.

– Ничего, – она спрятала за спину дрожащие руки. – Я… Я случайно зашла сюда, чтобы спрятаться от незнакомых людей. А Алфи… Он тоже оказался здесь. Мы просто… – Нэтали замолчала. Её объяснения звучали неубедительно.

Она схватила Харли за руку, надеясь увести его из комнаты, но он одёрнул её и сжал зубы так сильно, что почувствовал боль в челюсти. Внимательно осматривая комнату, он искал любое доказательство картинкам, которые одна за другой продолжали всплывать в голове.

Нэтали бросила взгляд на Алфи. Он скрестил руки на груди и на удивление был спокоен. Она быстро приложила палец к губам. Сейчас не время раскрывать правду. Алфи должен молчать!

– Эванс, какого чёрта? – Харли подошёл ближе к другу.

– Успокойся! Я был в ванной, когда твоя девушка зашла в комнату. Увидела меня, быстро извинилась и направилась к выходу. Вот и всё.

Харли не поверил. В груди закипала злость, как магма в жерле вулкана. Он толкнул друга в грудь, и Алфи пошатнулся.

– Ты думаешь, я поверю в этот бред? – выкрикнул Харли. – Что ты делал в комнате с моей девушкой?

– Ничего! – Алфи тоже повысил голос. – Я помню про кодекс братства!

– Кодекс братства? – Харли рассмеялся. – Тогда почему ты всегда крутишься возле Нэтали, когда меня нет рядом? Ты думаешь, я слепой? Думаешь, я не вижу, как ты на неё смотришь?

– Что за глупые обвинения? Ты со вчерашнего не протрезвел? – он попытался уйти, но Харли преградил путь и сильнее толкнул его.

Терпение Алфи натянулось, как канат под ногами акробата. Он расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке. От детского поведения Харли и необоснованной ревности он начал беситься. В конце концов, Нэтали – его любимая женщина, а Харли – временная остановка в её жизни. «Пора заканчивать этот спектакль», – он сделал шаг в сторону друга.

Харли сверлил Алфи взглядом и напоминал шерифа из старых вестернов. Ревность, как ядовитая змея, обвила его шею и душила, нашёптывая в сознании всё новые и новые догадки. «Алфи и Нэтали тайно встречаются за его спиной?» – эта мысль сводила с ума. Ведь он знал, как Эванс легко может затащить любую девушку в постель. Харли сжал кулак и приготовился ударить друга.

Нэтали уже понимала, что игра вышла из-под контроля. Ещё немного – и они начнут драться. Ещё чуть-чуть – и вся правда всплывёт наружу. А к этой правде Харли пока не готов. Она должна что-то сделать. Но что? Как найти правильные слова, чтобы успокоить Харли и при этом не выдать их с Алфи секрет? Время шло, а решение в голову не приходило.

– Пожалуйста, успокойся! – Нэтали схватила Харли за запястье, но он резко выдернул руку, напугав её. Она растерянно посмотрела на двух мужчин, и воображение нарисовало нерадостные картинки: Алфи и Харли разбивают лица в кровавое месиво. А причина всего этого – она. Нет! Нэтали ещё раз схватила Харли за руку, но он снова грубо оттолкнул её.

Алфи разозлился. Пора заканчивать с этим. Их любовный треугольник затянулся. Да, Харли ударит его. Возможно, не раз, но это будет цена за свободу их чувств. Цена за право быть с любимой девушкой без лжи и притворства.

– Харли… – начал Алфи, но не успел договорить, потому что Нэтали встала между ними и неожиданно поцеловала Харли в губы.

«Твою мать!» – мысленно закричал Алфи и почувствовал, как болезненный комок подкатывает к горлу. В ушах загромыхало так сильно, что он не слышал ничего вокруг. Во рту пересохло, и Алфи отвернулся. Он прижал кулак к губам. Глубокий вдох. Медленный выдох. Желание наброситься на друга боролось с чёртовым обещанием, которое Алфи дал ей утром. «Любовь, будь ты проклята!» – и быстрыми шагами прошёл мимо них. Хотел отвлечься, забыться, хоть ненадолго уйти от всех этих чувств.

Выйдя из комнаты, он ударил кулаком в стену. Боль от удара не могла сравниться с той, что разрывала его изнутри. Сцена их поцелуя вновь и вновь прокручивалась в сознании. «Ненавижу Харли!» Почему она так сделала? Боится сказать ему правду и тянет время? И снова удар в стену. Целовать другого у него на глазах – как лечить зубы без анестезии: невыносимо больно, но неизбежно. «Глупец! Никаких обещаний!»Только он имеет право целовать её. Снова удар в стену, и ноющая боль разлилась по руке. «Надо выпить!» Алкоголь сейчас – единственное его успокоительное…

***

Харли крепко прижимал Нэтали к себе. Вот она – его победа, его трофей, доказательство того, что он лучше, чем Алфи. Поцелуй успокаивал, а по телу растекались мурашки. Цветочный аромат её кожи дурманил, а неожиданный поступок разжигал в ширинке огонь. Он начал скользить руками по её спине, опускаясь всё ниже. Харли хотел Нэтали и не мог себя остановить. Но стоило ему задрать платье, как она резко оттолкнула его. Харли не разозлился. Он уже привык к подобным выходкам. «И не такие сдавались!» – и отошёл в сторону. К кровати. Надеясь сейчас заняться с ней сексом.

А Нэтали стояла у двери и надеялась, что Алфи её простит. Губы всё ещё пылали от «удушающего» поцелуя. Стало так противно от самой себя, что она тяжело вздохнула. Как объяснить свой поступок Алфи? Что сказать, чтобы он понял? Но быстро остановила поток мыслей. Оправданий нет. Она сама не понимала, почему поцеловала Харли.

– Готова? – его голос вывел Нэтали из размышлений.

Харли протянул руку, но она лишь холодно посмотрела на него. Обычно так жертва смотрит на преступника. Нет! Нэтали не имеет права бросать такие взгляды! Желание наказать за «непослушание» набирало оборот, и Харли схватил её за руку. Но она вырвалась и, не сказав ни слова, быстро вышла из комнаты.

«И не таких приручал!» – Харли стоял неподвижно, вглядываясь в дверь. Чувство победы начало сменяться паникой. Злость нашептывала, что их отношения с Нэтали – ложь, а гнев, как теннисный мячик, отскакивал от стен его разума, ударяя в висок раз за разом. Много мыслей. Много догадок. Стоп!

Харли быстро направился в ванную комнату, захлопнул за собой дверь и схватил первое попавшееся полотенце. Обмотав им руку, он ударил кулаком в стену. Один раз. Второй. Развернул полотенце, кожа слегка покраснела. Но этого было мало. И продолжил бить в стену, пока не успокоился.

Прижав руку ко рту, он закричал. Крик разрывал душу. Нэтали никогда не была его. Как бы он ни старался удержать её, она всегда будет мысленно с Алфи. «Почему? Почему все женщины выбирают Эванса?»

Харли быстро поднялся, включил холодную воду и облил лицо. Попытался улыбнуться отражению в зеркале. Фальшивая улыбка, как и её чувства к нему… Сжал край раковины и сделал глубокий вдох. «Харли Оуэн не сдаётся! Нэтали Миллер, ты будешь моей женой!»

* * *

Харли помог Нэтали сесть на стул. Она всё так же отстранённо себя вела. Тяжело вздохнув, он сел рядом. Попытался извиниться, но в ответ получил молчание. Даже бросил пару шуток. Увы, и они не помогли растопить лёд между ними. «Подуется и успокоится», – Харли выдохнул и перевёл взгляд на свадебную арку, украшенную жёлтыми розами и люпинами. Как он ненавидел этот цвет! В его памяти навсегда осталась комната с жёлтыми обоями, где дедушка наказывал служанок. Он сжал руку Нэтали, и ей стало немного больно.

– Харли, отпусти руку! – она наклонилась к нему и встретила его безжизненный взгляд, от которого пробирало до дрожи. Нэтали легонько толкнула его, и только тогда Харли пришёл в себя. Он натянуто улыбнулся и обнял её за талию.

Нэтали легонько ударила по его руке, но Харли усмехнулся и крепко сжал её запястье. Кожа на руке загорела огнём, а внутренний протест подталкивал обрушить на него весь гнев. Но увидев журналистов с камерами, остановила себя. Ещё не хватало, чтобы её имя красовалось на всех газетах Лондона.

К счастью, рядом сел Артур, и Харли наконец разжал её руку. Она выдохнула, растирая покрасневшее запястье. Хотелось стукнуть его, но, услышав щелчок камеры, снова сдержала себя. Начала разглядывать собравшихся людей. Красивые, дорого одетые, но такие одинаковые. Покупатели в книжном магазине куда приятнее этих светских львиц и богатеньких мажоров. Посмотрела на руку и увидела след его пальца. «Сама виновата!» – и подула на руку.

Артур посмотрел на Харли, который не обращал на него внимания.

– Ты в порядке? – тихо спросил он.

Харли в ответ кивнул. Его взгляд зацепился за Алфи, который как раз проходил мимо. За ним следовали Сет и Айви. Злость раскачивалась на качелях его нервной системы. Уголки губ то и дело подёргивались, словно их било током. Как же Алфи его достал! Харли перевёл взгляд на Нэтали, которая тоже смотрела на Эванса. «Нет, я не отдам тебя ему!» – и снова обнял её за талию.

Нэтали не стала сопротивляться. Даже не смотрела на Харли, а отчаянно пыталась уловить внимание Алфи и увидеть его нежный взгляд. Но всё, что она видела – это как любимый мужчина обнимает Айви. Девушка попыталась закрыть глаза, но любопытство взяло вверх. Алфи, как назло, окружил себя красивыми женщинами и мило вёл с ними беседу. С ними, но не с ней. Неужели это конец? Неосознанно Нэтали положила свою руку на руку Харли и крепко её сжала.

– У меня такое же желание врезать ему, – прошептал он ей на ухо и затем поцеловал в щеку.

От его слов по спине пробежал холодок, словно кто-то провёл по позвоночнику кубиком льда. Нэтали съёжилась. Что за странную игру он затеял? Хотела уже спросить, что именно он имел в виду, но Харли отвернулся и заговорил с Артуром о биржевых акциях. «Не люблю загадки», – Нэтали похлопала его по плечу. Харли игнорировал. «Хватит! Я люблю Алфи!»

Собрав себя по кусочкам, она взяла его под руку и опять толкнула. Ведь только толки помогают привлечь внимание. Сработало. Харли извинился перед Артуром и повернулся к Нэтали.

– Нам нужно поговорить, и срочно!

– После церемонии! – тихо прошипел Харли.

– Нет, я хочу…

Но Харли оборвал её на полуслове.

– Я сказал, что поговорим после церемонии! – и снова повернулся к Артуру, который почувствовал напряжение между Нэтали и Харли. Он посмотрел на Алфи, потом на Харли и вздохнул. Вчерашняя перепалка между друзьями только набирала обороты.

«Вот же баран твердолобый!» – Нэтали надула щёки от возмущения и скрестила руки на груди. «Как сложно любить!» – и закрыла глаза, с трудом сдерживая слёзы.

В этот момент Алфи обернулся и посмотрел на неё. Хватило секундного взгляда, чтобы его злость вспыхнула с новой силой. Он почувствовал, как горький ком ревности застрял в горле. Сложно притворяться… Сложно забыть тот поцелуй. Вот и конец братству! Конец дружбе. Покрасневшие костяшки заныли, и он спрятал руку за спину.

Организаторы объявили о готовности к началу церемонии, и Алфи сел рядом с Айви. Заиграла музыка, и внимание всех присутствующих переключилось на вход. Первыми вошли подружки невесты в жёлтых длинных платьях с открытыми плечами, и друзья жениха в чёрных смокингах. За ними неуверенно топали малышки в белых платьях с ангельскими крылышками на спине. В ручках они сжимали плетёные корзинки и робко бросали лепестки роз. Завершал колонну ведущий церемонии, который просил всех поддержать детей. Вдруг одна из девочек остановилась, нахмурила бровки и опустила уголки губ. Ведущий взял её за ручку, но девочка разрыдалась, и её плач смешался с музыкой. Следом за ней заплакала и вторая девочка. «Как символично! Слёзы, и никакой радости», – Алфи, не оборачиваясь, рассматривал цветочную арку.

Женщина с наушником на ухе крикнула: «Идут!», и Алфи напрягся. Под звуки аплодисментов гостей и всё ещё продолжающегося детского плача в зал вошли главные виновники торжества – дядя Люк и Саммерс Вуд.

Алфи закрыл глаза, пытаясь отключиться от шума вокруг. Вспоминал секс с Нэтали, её пижамные трусики. Но приятные картинки сменились поцелуем с Харли. Алфи начал постукивать кулаком по бедру, как вдруг почувствовал прикосновение. Открыв глаза, увидел, что рука Айви лежит на его кулаке. Улыбнулся в ответ, но, увы, подруга не могла заглушить чувство закипающего гнева. Он положил свою руку на её колено и начал медленно гладить его. Маленькая шалость для успокоения. А вдруг поможет?

И внезапно почувствовал лёгкий удар в бок от Сета. Алфи повернул голову. Старший брат сделал вид, что продолжает наблюдать за церемонией. Очередное напоминание о правилах приличия. Алфи устал от нескончаемых замечаний Сета. Быстро убрал руку с коленки Айви и скрестил руки на груди.

– Доволен? – Алфи бросил недовольный взгляд в сторону брата.

Сет вздохнул. Он тоже устал от выходок Алфи и мечтал поскорее вернуть компанию в рабочее русло, наладить дела и, наконец, немного отдохнуть. Но этот день вряд ли когда-либо наступит.

– Ты мне кого-то напоминаешь, – сказал Алфи и наклонился чуть ближе к Сету. – Помнишь, как мы в детстве у дяди смотрели мультик «Барашек Шон»?

Сет нахмурился, но ничего не ответил, стараясь не реагировать на провокацию брата.

– Ты сейчас как Громит. Серьёзный, угрюмый и всегда на страже порядка.

Сет повернул голову и скривил губы в улыбке.

– Вот так-то лучше, – не унимался Алфи. – Улыбка тебе идёт, Сет Эванс. Теперь ты не просто собака из мультика, а… Барашек Шон собственной персоной! Бее-е-е-е-е.

Айви прикрыла рот ладошкой, стараясь подавить смех, но это было бесполезно. Через секунду она громко засмеялась, прикрывая лицо своей маленькой сумочкой. Сет закатил глаза, демонстративно отвернулся, давая всем понять, что он не имеет никакого отношения к этой парочке. Алфи повернул голову и встретился с суровым взглядом Саммерс.

Бывшая возлюбленная застыла с фальшивой улыбкой, которая быстро превратилась в злобный оскал. Она неотрывно следила за Алфи, прожигая его своим ненавистным взглядом. Но Эванса это нисколько не смутило, наоборот, забавляло. Чтобы ещё больше позлить Саммерс, он улыбнулся и помахал ей рукой. От такого жеста её лицо побледнело и слилось с белоснежным платьем, а ноздри начали раздуваться, напоминая жабры рыбы, жадно хватающей воздух. Алфи ликовал. Вот она, настоящая Саммерс Вуд! Злобная и пропитанная гнилью женщина, которую он, ослеплённый любовью, просто не смог разглядеть.

Страдал два года! Два года искал ответы и пытался понять, почему она выбрала дядю. Изводил себя чувством вины! Дурак! Всё стало на свои места. Он влюбился не в ту добрую журналистку, а в фальшивый образ. Картинку, которую сам же и нарисовал. Саммерс Вуд – самая большая ошибка в его романтических приключениях! Рана, которая давно затянулась. Да, остался шрам, но он будет напоминать ему, что любовь может обжечь и заставить долго отсасывать яд из собственной души.

Алфи отвёл взгляд от Саммерс, решив, что смотреть на свои туфли гораздо приятнее, чем наблюдать за её перекошенным от злобы лицом. Машинально потянулся к руке Айви, но тут же остановил себя. Алфи больше не хотел нервировать брата и играть на чувствах своей подруги. Сжав кулак, он начал отстукивать им по бедру.

Айви повернула голову в его сторону и вздохнула. Алфи тоже вздохнул. Он рассматривал свои туфли, а она смотрела на него и пыталась понять, что он чувствует. Безразличие или, наоборот, злость? Айви отвела взгляд от Алфи и посмотрела на Сета, который сидел в такой же позе и смотрел на пол. Она только сейчас заметила, насколько похожи эти двое. Айви снова вздохнула и продолжила смотреть на церемонию, надеясь, что этот лживый спектакль скоро закончится. Она сдерживала слёзы. С каждой минутой её мечта о свадьбе с Алфи угасала. Он никогда не будет с ней. Увы, она проиграла.

Ведущий наконец произнёс долгожданные слова: «Объявляю вас мужем и женой!» Гости встали, и зал взорвался аплодисментами. Айви тоже встала и вытерла слёзы. Алфи шепнул ей, что хочет пить и направился к выходу. И всё, что она могла, это только стоять и ждать. Ждать, что он когда-нибудь будет с ней… Слёзы снова потекли по щекам, и девушка сжала губы, но вдруг почувствовала, как кто-то нежно взял её за руку. Повернув голову, она встретила тёплый взгляд Сета. Он протянул ей платок, и Айви, хотя и с трудом, смогла вымолвить благодарность. В его глазах она увидела не только понимание, но и поддержку, которая была ей так нужна в этот момент.

***

Алфи шёл по залу, стараясь не смотреть по сторонам, но его взгляд зацепился за Нэтали, которая выглядела совершенно потерянной. Он остановился и вдруг захотел громко, на весь зал, заявить, что они пара. Но продолжал стоять на месте. Смотрел и не слышал вокруг аплодисментов и криков. Для него существовала только она и голос собственного разума, который упрекал за слабость и за неспособность разорвать этот замкнутый круг.

Нэтали попыталась улыбнуться ему, но не смогла. Сжала губы и ненавидела себя за боль, которую видела в его глазах. Слёзы потекли по щекам, а плечи бессильно опустились. Это не конец! Надежда есть!

Харли, заметив их гляделки, тут же прижал её к себе. Она не могла ничего сделать, кроме как тихо прошептать губами: «Прости». Но Алфи только покачал головой и быстро пошёл вперёд. Ему было противно смотреть на них вместе, но ещё больше он ненавидел самого себя. Внутренний голос, как строгий тренер, продолжал приказывать не отступать. Но Алфи не слушал. Схватил с подноса бокал шампанского у проходящего мимо официанта и залпом выпил его. Шипучка защекотала горло, но и это не затушило ревность. Он так хотел свалить отсюда. Но снова обещание держало его на месте. Бабочка на смокинге начала душить, и Алфи развязал её, бросив на пол. Подошёл к официанту. Ещё бокал. Поднёс к губам, но передумал пить. Поставил обратно и быстрыми шагами направился к выходу в сад…

* * *

Нэтали больше всего на свете хотела броситься вслед за Алфи, но Харли продолжал удерживать её в своих цепких объятиях. Она чувствовала, как его рука прожигает ткань платья. По спине пробежала волна неприятного спазма, напоминающего скольжение змеи по телу. Кожа натянулась, мышцы напряглись, и Нэтали показалось, что её вот-вот стошнит. Его рука медленно начала подниматься вверх, и когда он коснулся её плеча, она вырвалась.

Однако Харли обратно притянул её к себе и схватил лицо обеими руками. Усмехнулся и присосался к ней, как пылесос Дайсон, высасывающий из неё последние остатки сопротивления. Она оцепенела от неожиданности, а губы начали гореть от его грубых прикосновений. Попыталась оттолкнуть Харли, но не получилось. Щёки вспыхнули от стыда, и в зале стало душно. Нэтали схватилась за его руку, и снова он не остановился. А когда уже начала задыхаться, ударила его сильно в грудь, и Харли отлип. Но, едва успев сделать вдох, она снова оказалась в его плену.

Харли пытался просунуть язык ей в рот, и Нэтали сжала зубы. Её попытки сопротивляться только больше разжигали его возбуждение. Он начал скользить руками по её спине в поисках точки, где броня Колючки Миллер могла бы дать трещину. Ущипнул, но она продолжала сжимать зубы. Толчок, и его пальцы сильнее впились в её бока. Нэтали застонала. Проходящий мимо мужчина дотронулся до его плеча, но Харли не обернулся. Не мог остановиться! Незнакомец ругнулся и пошёл дальше.

Нэтали сжала край смокинга Харли и мечтала о том, чтобы наконец закончился этот ядовитый поцелуй. Она устала сопротивляться и просто начала считать про себя. «Один. Два. Три», – Харли всё-таки просунул язык ей в рот. Прокисшее молоко – вкус его губ у неё в голове. «Четыре. Пять», – руки Нэтали опустились, а тело обмякло. «Шесть…» – на глаза начали наворачиваться слёзы. «Семь…»– ещё одно замечание прозвучало в их сторону. «Восемь…» – и Нэтали смирилась. «Девять…» – начала убеждать себя, что Харли лишь играет в ту игру, которую она сама начала, но внутри всё протестовало против этой мысли. Застонала…

Харли продолжал целовать её, доказывая себе и ей, что он главный. Плевал он на её чувства. Она – ключ, который пробуждает демона, живущего внутри него. И чем больше Нэтали сопротивлялась, тем сильнее в нём разгоралась тёмная страсть, превращаясь в жгучее желание сломать её волю, подчинить себе и залюбить до неровного дыхания.

Но вдруг он остановился. Её равнодушие бесило. Нэтали изменилась, но он исправит всё!

– Харли, пожалуйста, хватит! – она оттолкнула его и вытерла рукой губы. Надеялась, что это был последний отчаянный шаг с его стороны, и он наконец-то поймёт, что их отношения – это ложь. Но грозный взгляд Харли и нахмуренный лоб говорили об обратном…

– Ты думаешь, я маленький мальчик? – Харли выдохнул и растянул озлобленно губы. Нэтали стало не по себе. Он был похож на волка, готового напасть и разорвать свою жертву. Она уже собиралась отойти, как к ним подошла милая дама и что-то шепнула ему на ухо.

Харли резко изменился в лице и обнял незнакомку. Женщина нежно провела рукой по его щеке, и он мило ей улыбнулся. Нэтали показалось странным такое поведение. Как человек, который только что вёл себя дерзко, вдруг превратился в галантного джентльмена? Кто такой Харли Оуэн на самом деле? И самое главное, кто только что целовал её? Милый Харли или человек, которого она совершенно не знает?

Он попрощался с дамой и чмокнул её в щеку. Но стоило ему перевести взгляд на Нэтали, как выражение его лица мгновенно изменилось. Нежная улыбка исчезла, уступив место злобной усмешке. Его глаза, сверкающие диким блеском, впились в неё, но Нэтали продолжала стоять как манекен на витрине. Она не боится!

Все гости наконец вышли из зала, и Харли медленно подошёл ближе. Он дотронулся до её руки, и Нэтали сделала шаг назад. Глубоко вдохнув, она смотрела на его бабочку, не решалась смотреть в его глаза. Стыдно. Начала мысленно подбирать нужные слова, чтобы поставить жирную точку в их истории. Внутренний голос умолял просто влепить ему пощёчину за его наглость, но разум твердил, что Харли заслуживает объяснений. Нэтали почувствовала, как болезненный ком подступил к горлу. Выдохнула. Всё будет хорошо!

– Как долго ты собираешься играть в эту игру? – уверенно спросил Харли.

От его слов зазвенело в ушах, а страх напомнил о дне, когда её поймали за курением в школьном туалете. Тогда она боялась сильно наказания от матери, но сейчас… Нэтали посмотрела ему в глаза. Она боялась не Харли, а того, что будет дальше.

Нэтали присела на стул, и Харли тоже сел рядом. Она начала ковырять пальцем бисер на платье.

– Харли… – наконец выдавила из себя Нэт, но тут же замолчала. Жалкая попытка начать разговор. Она зацепилась взглядом за крошки серого цвета на полу, затем переключилась на разбросанные лепестки, даже умудрилась рассмотреть лакированные туфли Харли. Делала всё, чтобы не продолжать этот мучительный разговор. Закрыла глаза, и тут же всплыл образ матери. Слова отца и то чувство ненависти к нему. А ведь она тоже предала Харли. Играла с его чувствами в попытке забыть Алфи. И всё равно дала шанс Эвансу. Глупая.

Жизнь – странная штука. Сначала мы не думаем, а просто делаем, а потом, когда всё уже сделано, начинаем жалеть.

Нэтали посмотрела на него. Харли продолжал смотреть на алтарь.

«Сука-любовь!»

Стало только хуже.

– Харли, – она сжала губы, чтобы не разреветься. – Мы… – она снова замолчала, пытаясь подобрать правильные слова. Он молчал, и это молчание давило на неё ещё сильнее. – Мы можем… – Нэтали мысленно выругалась: «Чёрт! Чёрт! Почему это так сложно?»

Так она себя чувствовала на похоронах бабушки, когда не смогла произнести прощальную речь. Молчала, затем говорила слово и снова молчала. Тяжело что-то говорить закрытому гробу и осознавать, что больше никогда не увидишь человека, который тебе очень дорог.

Сейчас она не хоронила человека, а хоронила отношения. Каждое её слово, как гвозди, вбивались в гроб с их дружбой. Он не простит!

– Остаться друзьями? – внезапно спросил Харли и повернул голову в её сторону. Такого вопроса от него она не ожидала. – Ты это не можешь спросить? – Харли изо всех сил старался не выдать своих эмоций, но внутри всё кричало от боли. Минута прошла. Вторая. Тишина. Он посмотрел на Нэтали в надежде найти в её взгляде хоть чуточку теплоты, но увидел только растерянность. Испуг. И никакой любви.

Нэтали коснулась его руки, но Харли одернул её.

– Харли… Я… – она замялась, не зная, куда деть дрожащие руки, и снова начала ковырять бисер на платье. Лучше бы она не соглашалась ехать на эту свадьбу. Алфи же отговаривал её. Но нет. Нэтали, как всегда, пошла наперекор здравому смыслу. – Прости меня, пожалуйста! – Она снова коснулась его руки, но Харли сидел неподвижно, опустив плечи.

– Я не смогу полюбить тебя… так, как ты этого заслуживаешь… – и снова она ему врёт. Как легко стать пленником лжи! – Не смогу быть той, кто должен быть рядом. Я… Я пыталась. Честно пыталась. Но… не получилось.

Нэтали расплакалась. Харли протянул ей платок.

– Мне хорошо с тобой проводить время, – она сжала платок в руке. – Беситься, слушать твоё нелепое пение… отчитывать тебя за романтические проделки… – и вытерла слёзы.

Харли закрыл глаза. С каждым её словом он ненавидел друга и любовь… Хотел схватить Нэтали за волосы, затащить к себе в спальню и заставить замолчать. Взять трость деда и показать всю власть над ней. Стиснув зубы так, что они начали ныть, мужчина впился пальцами в свою ногу. Больно, но надо ещё больнее, иначе он не сдержит демона внутри себя.

– Ты мой лучший друг, – Нэтали встала и опёрлась руками о спинку стула. – Я могла бы просто прекратить наше общение, вычеркнуть тебя из жизни, – она обернулась и вздрогнула. Он стоял слишком близко.

– А что, по-твоему, ты сейчас делаешь? – Харли натянуто улыбнулся и дотронулся до её плеча.

Нэтали задрожала и умоляюще посмотрела на него. Она напомнила ему Истер Бёрнс – девушку, которую купили Алфи и Артур для отношений с ним. Красивая, высокомерная, независимая. Кричала и извивалась, когда он хотел её. Била его по лицу, убегала, пряталась, рыдала, звала на помощь. Но проиграла в игре. А после грозилась расправой, но адвокат умело донёс, что её ждёт, и она ушла. Очередная победа Харли Оуэна! И Нэтали проиграет. Она выйдет за него замуж, или он сделает так, что хэппи-энда у неё с Алфи никогда не будет…

Харли взял её за руку и прижал к своей груди.

– Чувствуешь? – и Нэтали почувствовала, как его сердце бьётся под её ладонью. Быстро и неравномерно, как ночной мотылёк, запертый в стеклянной банке. – Ещё немного – и оно вырвется… Ты так легко дала мне шанс, а теперь так же легко его отбираешь!

Харли изо всех сил старался выглядеть спокойным, но глаза выдавали его. Он был похож на человека, который потерял всё, что имел, и остался совершенно один.

– А я ведь влюбился… Влюбился, как мальчишка. – Харли улыбнулся. – Хотя сам же согласился на дружбу. Болван!

Нэтали стало тяжело дышать. Влюбился? Харли? Как это могло произойти? Она ведь поклялась себе, что никогда не повторит ошибок отца. Обещала не играть с чужими чувствами. Почему не подумала об этом?

Минута молчания. Харли не отводил взгляда. Наслаждался её паникой. Хотел, чтобы она почувствовала весь груз своей вины, чтобы осознала, как сильно его ранила. И это ему удалось. Ведь Харли Оуэн никогда не забывает обид и уж тем более не прощает тех, кто причинил ему боль.

– Прости… прости, что дала тебе надежду, – тихо произнесла Нэтали, сжав губы. В груди закололо, а слёзы продолжали стекать по щекам.

Сказать кому-то, что ты его не любишь – это как сорвать зажившую корочку с раны. Боль ощущают оба: и тот, кто слышит, и тот, кто говорит. Но, как известно, сердцу не прикажешь.

Харли не ответил. Он взял её руку и, поднеся к губам, нежно поцеловал. Один раз, потом ещё раз. Нэтали не сопротивлялась, она просто смотрела на него.

– Хорошо, – спокойно сказал Харли, продолжая поглаживать её руку. – Друзья, так друзья. Только разреши мне ещё немного побыть твоим парнем, – и снова поцеловал руку. – Как в сказке про Золушку, до полуночи. Согласна?

Нэтали удивилась, а Харли улыбнулся. Последний шаг перед финалом. Последний рывок и последняя просьба. Она выдохнула и обняла его, стараясь передать всю благодарность, которую испытывала. Благодарность, что не устроил скандал, а спокойно принял их разрыв. Пусть она и не сказала ему всей правды, но со временем они с Алфи обязательно всё объяснят. Сейчас она надеялась лишь на то, что время залечит его рану.

Нэтали не хотела выпускать его из объятий. После развода родителей и смерти бабушки Харли заполнил пустоту в её душе. Всегда был рядом, даже когда она отталкивала его. И пусть она любит Алфи, но Харли – первый мужчина, которому она доверилась… Первый, кому так прикипела всем сердцем.

Харли поцеловал Нэтали в макушку. Они стояли так ещё несколько минут. Молчали. Слушали дыхание друг друга. Мысленно прощались… Нет! Прощалась она, а он строил планы. Нэтали нужно завоёвывать иначе – медленно и продуманно. Сейчас он будет играть роль друга, а после банкета она будет его… Харли отошёл в сторону.

– Мне нужно уладить кое-какие дела, – спокойно произнёс он, поправляя бабочку на смокинге. – Встретимся в банкетном зале. Ты же не против?

– Да, конечно! – она пыталась разгадать его настроение. Серьёзный взгляд и ни намёка на улыбку.

Харли подошёл и протянул руку. Нэтали задрожала. Не говоря ни слова, он снял свой пиджак и набросил его на её плечи.

– Прекрати так дрожать. Я не кусаюсь. Хотя… будь ты моей девушкой, я сейчас нежно бы покусывал твою шею… – Харли рассмеялся, и Нэтали смутилась.

Как он умудряется так быстро менять настроение? Только что был серьёзным, а сейчас – снова тот же обворожительный, уверенный в себе мужчина.

– Точно всё хорошо? – спросила она.

В ответ Харли хитро улыбнулся и щёлкнул пальцами по её носу. Нэтали улыбнулась, но всё равно внутри остался осадок сомнений. Слишком спокойно он отнёсся к её предложению остаться друзьями.

– Да, – ответил Харли, пожав плечами. – Помнишь ту милую женщину? Она давняя знакомая моего дедушки. У неё есть кое-что важное для него, и я должен с ней поговорить. Но мы обязательно продолжим наш разговор.

Прежде чем она успела что-то сказать, он обнял её за талию. Нэтали не возражала. Они шли шаг в шаг. Харли улыбался, и это казалось странным. Ловушка, хитроумный план? Или, может быть, её собственные страхи вновь вырисовывают в воображении самые худшие сценарии? Она покачала головой, пытаясь стряхнуть с себя эти мысли. Харли проводил её до выхода и, растворившись в толпе организаторов, исчез.

Нэтали осталась стоять на месте. Вопросов стало ещё больше, чем раньше, а ответов, как всегда, нет. «Нужно выйти на улицу проветрить голову», – она просунула руки в рукава пиджака Харли и, запахнув его на груди, быстро вышла из здания.

Вдохнув прохладный воздух, Нэтали закрыла глаза, задерживая дыхание. Хотелось раствориться в этом моменте и перестать думать. Перестать винить себя за то, что произошло.

Ветер трепал её короткие волосы и приятно щипал щёки. Она обняла себя руками. Из особняка доносились обрывки музыки. Нэтали поймала себя на мысли, что ей не нравится мир притворных улыбок и фальшивой вежливости. Она надеялась, что в отношениях с Алфи такие мероприятия будут редкостью.

За спиной послышались голоса мужчины и женщины. Их громкий смех резал по ушам. Она попыталась отключить фоновый шум и слушать только своё дыхание. «Один. Два. Три». Тишина.

Нэт открыла глаза и увидела Алфи…

Глава 29.2

Алфи огляделся вокруг и заметил, что Нэтали стоит одна, без Харли – маленький плюс к его настроению. Он старался скрыть свою радость от встречи, ведь неприятный образ поцелуя всё ещё не покидал его мысли. Тем не менее, он решил подойти к ней.

Девушканервно покусывала губы и намеренно избегала прямого взгляда, переводя его то на пуговицы рубашки Алфи, то на пиджак. В голове рождались мысли о возможных оправданиях, но она понимала, что никакие слова не смогут исправить произошедшее. Собравшись с силами, Нэтали приготовилась выслушивать его претензии.

– Алфи… – неуверенно промямлила она, но он быстро приложил палец к её губам.

– Скажи, о чём, чёрт возьми, ты думала, когда поцеловала его?

Нэтали опустила взгляд, не зная, что ему ответить. Жалела, что вместо того, чтобы сразу дать Алфи шанс, завела их отношения в сложный лабиринт интриг. Чтобы хоть немного поднять ему настроение, она робко прикоснулась губами к его пальцу.

Алфи улыбнулся, но в его глазах всё ещё читалась тень недовольства. Он не мог долго злиться на Нэтали, но это не означало, что он готов простить её безоговорочно. Он медленно провёл пальцем по контуру её губ. В этот момент его сердце забилось быстрее, и он почувствовал, как волна возбуждения накрыла его тело мурашками. Мысли о том, как она совсем недавно стонала от его прикосновений, заставили его остановиться. Он убрал руку, осознавая, что сейчас не время для этого.

– Прости… – наконец выдавила она из себя.

– Ты поговорила с ним?

– Да-а-а, – протянула Нэт, тяжело вздохнув.

– Значит, больше не будем скрывать наши отношения?

– А как же Айви? – вырвалось у неё, и она тут же мысленно стукнула себя по лбу.

– Айви – моя подруга, а не девушка, – Алфи подчеркнул каждое слово, чтобы прояснить ситуацию. – А вот ты… Ты моя девушка. И… – он замер на мгновение, подбирая слова. Хотел сказать «должна», но вспомнил, как недавно получил за это от неё. – … Я просто хочу, чтобы моя девушка сидела рядом.

– Алфи… Мы пока не можем… Я… – Нэтали сделала глубокий вдох, внутренне готовясь к его недовольству. – Я разрешила Харли до полуночи быть моим парнем, – быстро выпалила она.

Несколько секунд Алфи просто смотрел на неё, пытаясь понять, что она только что сказала. Но когда смысл слов дошёл до него, он не выдержал и рассмеялся.

– А после полуночи ты, наверное, пообещаешь выйти за него замуж? – съязвил он. – Нэтали, мне уже начинает казаться, что ты не хочешь бросать Харли.

Нэтали приоткрыла рот, растерянно глядя на Алфи. Как он мог так подумать? Её охватило чувство вины, и ей захотелось отмотать время назад, стереть с губ тот опрометчивый поцелуй с Харли. Она понимала, что это было ошибкой, но как объяснить это Алфи?

– Нет! Я хочу быть с тобой, но… Он имеет право на этот вечер…

– А я, значит, не имею никакого права? – перебил он её, и Нэтали отвернулась. Другой реакции он от неё и не ждал.

– Никогда больше не зли меня, – Алфи развернул её к себе. – Видеть, как ты топчешь мои чувства, унизительно. Пока ты плюнула мне на ноги, но не смей плевать мне в душу.

От слов Алфи Нэтали с трудом сдерживала слёзы. Он прикоснулся к её щеке, и по коже прокатилась волна тепла. Согревающая, успокаивающая. Это прикосновение было таким искренним, что ей казалось, будто весь мир вокруг них исчез. В тот момент ей не нужно было ничего другого – только он и его забота.

– После полуночи мы уезжаем. Вместе! – он медленно провёл рукой от её щеки к шее, и Нэтали зажала нижнюю губу. – Иникаких больше обещаний!

Нэтали кивнула и потянулась к нему, чтобы поцеловать, но, услышав кашель мужчины, быстро отпрянула назад.

– Мистер Эванс, вас ожидает брат, – произнёс адвокат и тут же отошёл в сторону.

Алфи нахмурился. Он не хотел уходить. Устал от бесконечных «но» и «если», которые словно преграды вставали между ним и Нэтали.

– Тебя проводить до банкетного зала? – Алфи взял её за руку.

– Нет, – она собралась уйти, но мужчинаобнял её за талию.

– Без глупостей, – прошептал он ей на ухо. – Моё терпение на пределе, мисс Миллер. Предупреждаю: этой ночью я замучаю вас любовью.

Нэтали сжала губы, чтобы не рассмеяться. Алфи подмигнул и, сделав реверанс, пошёл за адвокатом. Но, пройдя несколько шагов, обернулся. Она смотрела на него, а затем приложила руку к сердцу. Алфи повторил её жест. Вот она, любовь – мощная и всепоглощающая, как ароматная пенка с корицей на капучино. Она пряная, но оставляет сладкое послевкусие. Эта любовь, которую они так долго отрицали, глубоко укоренилась в их сердцах, словно семя, ожидающее своего часа, чтобы прорасти и расцвести…

Нэтали отвернулась и обняла себя руками. Она не хотела уходить из сада, но ещё больше не хотела возвращаться к Харли. Посмотрев на небо, где уже начали зажигаться первые звёзды, и тихо застонав, она заставила себя идти в банкетный зал. Навстречу ей шёл Харли, и Нэтали натянуто улыбнулась.

– Не замёрзла? – спросил он, подходя ближе.

– Спасибо, – она сняла его пиджак и протянула ему. – Не замёрзла, – и пошла вперёд.

Харли быстро надел свой пиджак и догнал девушку. Он обнял её за талию, и она не сопротивлялась – сил что-то менять не осталось. В голове у Нэтали крутились мысли о Алфи, и они сдерживали её внутренний протест. Вспомнив его последние слова, она хихикнула, осознавая, как абсурдно всё это выглядит.

– Ой, извини, – смущённо произнесла она, прикрыв рот рукой. Харли улыбнулся в ответ и крепче прижал её к себе. Ему нравилась такая весёлая Нэтали, а значит, всё идёт по его плану…

* * *

Подойдя к круглому столу, Нэтали посмотрела на карточки с именами гостей, расставленными перед каждой тарелкой. Она искала имя «Алфи», надеясь, что их места окажутся рядом, но его имени среди карточек не оказалось. Харли отодвинул стул, и Нэтали села, стараясь не подавать виду, что её настроение испортилось. Она перевела взгляд на Артура. Он сидел напротив со своей спутницей. Пепельная краснощёкая девица с накаченными губами, не стесняясь, обнимала его, и он с удовольствием отвечал на её ласки. Когда девушка поцеловала егов губы, Нэтали отвела взгляд. «Неужели и Алфи такой же?»

Харли положил руку ей на колено, и Нэтали бросила на него колючий взгляд, однако быстро напомнила себе, что сама разрешила изображать «парня» до полуночи. Вздохнув, она потянулась к бокалу шампанского и задумчиво покрутила его в руке, наблюдая, как поднимались пузырьки. Ей захотелось вдруг стать одним из пузырьков – исчезнуть из жизни Харли, взлететь вверх и раствориться, лопнув в воздухе.

Отпив небольшой глоток, она посмотрела на гостей. Всё вокруг начинало бесить: подружка Артура, Харли, который играл роль «заботливого кавалера», и сама свадьба, где Нэтали чувствовала себя чужой. К тому же, в банкетном зале стоял запах дорогих парфюмов, смешанный с ароматами цветов и еды. От «роскошного» коктейля сдавливало горло, и, чтобы отвлечься, Нэтали начала смотреть на нарисованные узоры на тарелке – жёлтые розы и люпины. Такие же были вышиты и на салфетках. Даже в центре стола красовалась большая цветочная композиция из тех же самых роз и люпинов. И они тоже бесили.

Нэтали перевела взгляд на дверь, Алфи ещё не пришёл. Ещё один глоток шампанского, но и это не помогло расслабиться. Харли продолжал приставать, и Нэтали не выдержала. Она наклонилась к нему и шёпотом сделала замечание, надеясь, что он поймёт намёк. Но Харли сделал вид, что ничего не услышал и продолжал гладить её по коленке.

– Харли, ты переигрываешь! – прошипела Нэтали, сжав его руку, давая понять, что она говорит серьёзно.

Но вместо того, чтобы извиниться, Харли вдруг наклонился и попытался поцеловать её в губы. «Что он творит?» – она слегка оттолкнула его и, повернув голову в сторону, увидела Алфи, стоящего недалеко от их столика. «Чёрт!»

Алфи сжал губы в улыбке и подошёл к друзьям, продолжая сверлить взглядом Нэтали. Он мысленно твердил себе, что нужно просто немного потерпеть, ведь после полуночи Харли никогда не распустит руки в её сторону.

Артур поднялся, чтобы поприветствовать его, и, обняв, представил свою спутницу. Харли даже и не подумал встать. Он остался сидеть, демонстративно опустив глаза, и с показным интересом рассматривал карточку с собственным именем. Алфи улыбнулся и наклонился к нему.

– Мисс Миллер, – начал он, положив руку на плечо Харли, но при этом его взгляд был направлен исключительно на Нэтали. – Я забыл вам сказать одну важную вещь.

Нэтали почувствовала, как её сердце забилось быстрее. Она внутренне сжалась, предчувствуя, что Алфи сейчас скажет что-то, что заставит её краснеть. Харли сидел неподвижно, притворяясь, что ему всё равно.

– Платье вам очень идёт, – Алфи улыбнулся.

Щёки Нэтали вспыхнули. Внутри всё смешалось. Конечно, ей приятно слышать от него комплименты, но не в присутствии Харли. Она почувствовала, как его взгляд буквально прожигает её, и поняла, что Алфи специально сказал это, чтобы задеть или даже отомстить. «Наглец!» – подумала она, но тут же взяла себя в руки. «Терпи, Нэтали, ты это заслужила».

– Харли, не превращай жизнь Нэтали в тыкву! – Нэтали чуть не подавилась от этой фразы, а Алфи лишь похлопал друга по плечу и направился к столику, где его ждали Сет и Айви.

Харли начал закипать от злости. Лицо покраснело, а губы, сжатые в тонкую линию, побелели, как у мертвеца. Он бросил на Нэтали зловещий взгляд, от которого снова по её спине прокатился кусочек льда. Он гадал, сказала ли Нэтали Алфи что-то об их уговоре, или же это просто случайное совпадение. Но времени на размышления почти не оставалось. До начала банкета оставалось совсем немного, и Харли пытался успокоить себя мыслью, что всё это скоро закончится.

* * *

Алфи подошёл к своему столику и хотел помочь Айви сесть, но она, скрестив руки на груди, попросила об этом Сета. Старший Эванс растерялся, но, несмотря на смущение, всё же протянул руку и помог ей устроиться на стуле.

– Спасибо, Сет Эванс. Ты мой герой! – она надула губы и уткнулась в экран телефона.

Алфи вздохнул. Он не хотел вникать в причины её капризного настроения. Отпив глоток, он перевёл взгляд на Нэтали, которая тоже сидела в телефоне. «Одна и та же тактика у женщин», – Алфи взял салфетку, свернул её в маленький шарик и бросил в сторону Айви. Она подняла голову и в ответ демонстративно показала ему язык.

– Где же ваши манеры, мисс Патель? – улыбнулся Алфи.

В ответ на его слова Айви назло положила голову на плечо Сета, который спокойно пил воду, и от такой неожиданности чуть не подавился.

– Сет, ты же отвезёшь меня домой после свадьбы? – спросила Айви, глядя на Алфи.

Она не понимала, зачем делает всё это, но почему-то Сет казался ей единственной поддержкой. Да и после того, как онаувидела Алфи в саду, обнимающего Нэтали, решила, что лучше сразу обрубить концы в этой истории.

Сет чувствовал себя крайне неловко. Обычно он сохранял хладнокровие в любой ситуации, но Айви обладала какой-то необъяснимой силой, которая за секунду выбивала его из привычного равновесия. Её волосы касались лица, и это отвлекало настолько, что он захотел отодвинуться, но побоялся обидеть её. Ей итак хватало его брата. Он быстро поставил стакан с водой и начал прокручивать в голове последний контракт, но каждое движение Айви возвращало его к мыслям, которые были далеко не о работе…

Алфи тоже не упустил возможности поддразнить брата. Он сел рядом и положил голову на его другое плечо. Сет напрягся ещё больше и напоминал железного дровосека из известной сказки «Волшебник Изумрудного города». Он попытался осторожно сдвинуть Алфи, чтобы не задеть Айви, но не получилось. Попытка номер два так же не увенчалась успехом. Когда Алфи быстро чмокнул брата в щеку, Сет стукнул младшего брата в плечо, и тот вскрикнул. Гости обратили на троицу внимание.

Сет ощутил желание провалиться сквозь землю. Чтобы справиться с неловкостью, он начал аккуратно поправлять сложенные салфетки на столе. Вдруг он почувствовал прикосновение – Айви положила свою руку на его. Подняв взгляд, он встретился с её глазами, и его охватило странное беспокойство, напоминающее то внутреннее напряжение, которое он испытал, когда впервые узнал о махинациях дяди. Он попытался улыбнуться, но у него это не получилось. Вместо этого он нахмурился, всё ещё не в силах отвести взгляд от неё.

Девушкам никогда не разрешалось проявлять нежность в его сторону. Строгое правило – никаких эмоций или спонтанных действий. Но сейчас её приятное касание удивило его…

– Расслабься, – сказала Айви, и Сет пришёл в себя, быстро убирая её руку. Он хотел, чтобы всё оставалось так, как ему привычно. Однако Айви обратно вложила свою руку в его и крепко сжала её.

Сет хотел возразить, но дверь банкетного зала открылась, и внимание всех переключилось на Люка и Саммерс. Гости зааплодировали, а из динамиков зазвучала мелодия первого танца. Молодожёны прошли к центру зала и начали танцевать.

Айви встала и, схватив Сета за руку, потянула его за собой. Он сначала сопротивлялся, но, заметив, что на них смотрят, нехотя уступил. Секунда, и они уже танцевали рядом с новобрачными. Дядя подмигнул племяннику, но Сет смотрел только на брата, который пока никак не обращал вниманияна них. Он так надеялся, что Алфи возьмёт на себя роль «поддержки», ведь она пришла с ним. Айви улыбалась, и это напомнило Сету те времена, когда они были моложе. Он словно вернулся в то время, когда Айви бегала за ним, а родственники всеми силами старались их свести вместе. Сет попытался закончить танец, но она обвила его шею руками. Близость этой девушки, её запах сбивали с толку, и на несколько секунд он перестал думать о чём-либо. Айви опасна для его сердца, но невероятно красива. Сет убрал её руку, галантно поклонился и пошёл к столу. Никаких отношений! Никаких чувств!

Музыка остановилась, и гости начали занимать свои места за столами. Люк подошёл к ведущему и взял микрофон в руки.

– Друзья, прошу внимания! – и зал затих. Люк сделал паузу, оглядывая собравшихся, а затем продолжил. – Хочу поблагодарить всех, кто сегодня с нами. Для нас это особенный день. Любовь, друзья мои, делает нашу жизнь ярче и прекраснее в любом возрасте. – Гости кивали и улыбались на каждое его слово. – Сегодня – начало новой главы не только для нас с женой… Любимая, так приятно называть тебя женой, – Саммерс подошла ближе, и Люк приобнял её. – Простите, отвлёкся. Так вот, сегодняшний вечер станет началом новой главы ещё для одной замечательной пары, – Люк громко рассмеялся, глядя в толпу гостей, и начал искать кого-то взглядом. Его глаза быстро нашли нужного человека. – А вот и вы, дорогой мистер Оуэн! – и Харли встал.

Нэтали вздрогнула, и глоток шампанского застрял где-то в горле. Горечь смешалась со страхом, и её тело задрожало. «Что задумал Харли?»– она смотрела на Артура, который выглядел не менее озадаченным. Перевела взгляд на гостей, иот их лживых улыбок стало тошно. В голове закрутилось много догадок, но ни одна из них ей не нравилась. Нэтали закрыла глаза и начала мысленно считать. «Вдох… один… выдох… два…» – посмотрела на дверь. «Бежать. Срочно!»

Алфи тоже оцепенел от слов дяди. Глаза округлились от удивления, а внутренний голос кричал одно слово: «ФАС!» Он растерянно посмотрел на Сета, надеясь увидеть в его глазах хоть какое-то объяснение происходящему. Но брат покачал головой, давая понять, что сам ничего не понимает. В их планы такой поворот событий точно не входил. Алфи перевёл взгляд на Харли. Впервые за всё время он заметил в друге что-то новое – уверенность, граничащую со злорадством. Или, может быть, раньше он просто не обращал на это внимания, привыкнув видеть Оуэна всегда на заднем плане. И тут в памяти Алфи всплыл вчерашний вечер, когда Харли нёс бессвязный бред, что собирается сделать предложение Нэтали. Сердце застучало, как старый паровоз, который с огромным трудом набирает скорость. «Вдох, выдох, – мысленно приказал себе Алфи. – Надо срочно что-то делать!»

Люк продолжал:

– Прежде чем передать слово этому молодому человеку, я хочу выразить благодарность моему покойному братуДилану, – Люк сделал паузу и посмотрел в сторону племянников. Сет сдержанно кивнул, а Алфи сжалсалфетку. – Только благодаря Дилану у меня есть всё. Любимые племянники, работа и, конечно же, моя дорогая жена! – он нежно поцеловал Саммерс в щеку, а затем поднял бокал. – Хочу предложить тост за моего брата и его жену. Мы все очень скучаем по ним. За Дилана и Фет!

Тишина. Кто-то из гостей, следуя примеру Люка, поднял бокал, а кто-то вытирал слёзы. Сам Люк залпом выпил шампанское.

– Ну, а теперь, у мистера Оуэна есть для нас важная новость! Давайте поддержим его!

Гости повернули головы в сторону Харли. Он протянул руку Нэтали. Аплодисменты звучали громко, но для неё они казались далёким эхом. Она сидела неподвижно и мечтала исчезнуть. Смотрела на вилку и дрожала, как в тот злополучный день, когда узнала о смерти бабушки. Гул в голове заглушал её внутренние крики, и тарелка с вилкой начали расплываться от подкатившихся слёз. Всё пошло не по плану!

– Девушка, не заставляйте вашего мужчину ждать, – рассмеялся Люк.

Харли крепко схватил Нэтали за руку, и она встала, хотя внутри бушевало сопротивление. Она не понимала, что движет ею, но поддавалась ему, словно в трансе. Дыхание участилось, и ей казалось, что вот-вот она потеряет сознание. Собрав последние крупицы храбрости, Нэтали бросила взгляд на Алфи, мысленно крича: «Сделай что-нибудь! Пожалуйста, останови это!» Она надеялась, что он поймёт её без слов и вмешается, чтобы спасти. Но Алфи сидел неподвижно, а Харли уверенно тянул её к центру банкетного зала. Внутри всё сжималось от тревоги, стало ужасно жарко… «Это сон… Проснись… Пожалуйста, проснись…»

Харли вдруг остановился, и Люк продолжил свою речь:

– Хотя вот мой брат, – дядя наигранно вздохнул, – долго добивался матери Алфи и Сета. Она была прекрасной и мудрой женщиной. – Он театрально вытер несуществующую слезу с уголка глаза. – Такая судьба… Моя милая Фет… Никогда не забуду её. Она всегда в меня верила и во всём поддерживала… Я благодарен ей за всё.

Алфи заметил, что Харли почти подошёл к дяде. Всё! Злость, как электрический импульс, вздыбила волоски на коже. Терять Алфи нечего. Бутафорская свадьба ему уже надоела! А бутафорского предложения руки и сердца он точно не допустит!

– Подонок! – прорычал Алфи, резко поднявшись и ударив кулаком по столу. В этот момент Харли замер, и Нэтали невольно врезалась в его спину. Все гости обернулись к источнику неожиданного звука и удивлённо уставились на Алфи.

Он снова ударил по столу, и вены на его шее и руках вздулись от напряжения, словно под давлением мощного потока. Гнев, который младший Эванс годами сдерживал в себе, вырвался наружу, пульсируя в каждом его движении, в каждом произнесённом слове. Это было не просто проявление ярости – это была буря, освободившаяся из глубин его души, готовая смести всё на своём пути.

– Как ты смеешь произносить её имя? – выкрикнул он, с трудом сдерживая дрожь в голосе. – Ты говоришь о благодарности? Ты?!

Алфи схватил лежавшую на столе папку с документами и направился к Люку и Саммерс.

– Ну что, дорогой дядя, вот тебе наш подарочек! – и Алфи бросил папку прямо в руки Люка.

Дядя медленно открыл её и, нахмурив брови, принялся изучать содержимое, а Саммерс следила за каждым движением Алфи. Она изо всех сил старалась сохранять спокойствие и натянутую улыбку, но её выдавали дрожащие руки, которые она тут же спрятала за спину.

Нэтали продолжала стоять за спиной Харли. Она не знала, что делать, пока к ней не подошёл Артур. Он взял её за руку и прошептал:

– Пожалуйста, вернись на своё место, – и Нэт сделала шаг назад к столу, но не могла усидеть на месте, постоянно бросая взгляды на Алфи. Его гнев был настолько заразителен, что даже она почувствовала его напряжение, не в силах отвлечься от происходящего.

Люк продолжал углубляться в документы, и чем дольше он читал, тем мрачнее становилось его выражение лица – брови нахмурились, губы сжались в тонкую линию, а глаза наполнились тревогой.

– Видимо, ты не ожидал такого поворота? – Алфи подошёл к своему столу, отпил шампанского и посмотрел на Сета. Брат кивнул, и он вновь повернулся к дяде.

– Сукин сын! – крикнул Люк. – Как ты мог?! – он швырнул папку на пол, и документыразлетелись в разные стороны.

– Я просто вернул своё. Теперь я стану соучредителем компании, которую создал мой отец, а не ты. Ты только разрушил её, довёл до краха и вскоре станешь банкротом. – Алфи обвёл взглядом банкетный зал. – А этот дом, – он сделал широкий жест рукой, – тоже станет моим. И если ты не вернёшь всё, что украл у моего брата, я лично позабочусь о том, чтобы тебе дали максимальный срок. И вместо отдыха на горячем пляже ты будешь коротать свои дни в тюрьме.

Алфи выдохнул. Наконец-то справедливость восторжествовала. Он перевёл взгляд на бывшую. Она напоминала мраморную статую с горящими от гнева глазами.

– Ах, бедная Саммерс, – начал он, растягивая слова, – тебе придётся быть рядом с любимым мужем не только в радости, но и в горе, не только в богатстве, но и в бедности. Что ж, желаю удачи!

Гости зашептались между собой. Никто не ожидал, что свадебное торжество обернётся таким скандалом.

Саммерс, не выдержав накала эмоций, тяжело задышала, и две подружки подошли к ней. Одна хотела её приобнять, но Вуд отмахнулась от них и застонала. Она закрыла глаза и покачнулась вперёд в попытке изобразить обморок. Увы, её театральные усилия не произвели фурора.

Алфи подошёл к ней, держа в руках стакан воды.

– Выпей, станет легче, – но она выбила стакан из его руки.

– Браво! – Алфи рассмеялся. Он наклонился, поднял стакан и продолжил, подходя к столу. – Люк, как ты думаешь? – Онпоставил стакан и отпил шампанского. – Сколько времени ей понадобится, чтобы подать на развод? День? Два? Или, может быть, три года?

Саммерс и Люк держались друг за друга, как утопающие за спасательный круг. Они напоминали загнанных в угол мышей, безуспешно ищущих хоть малейшую лазейку, чтобы вырваться из ловушки Алфи. Бывшая с презрением смотрела на него. Она так хотела швырнуть в Эванса тарелкой, бутылкой, да чем угодно, только бы он замолчал!

Она быстро направилась к его столику, но путь ей перегородила Айви:

– Уйди с дороги! – бросила Саммерс и ужезамахнулась ударить её, но Сет мгновенно подскочил и схватил Вуд за руку.

– Только попробуй! – прорычал он. Айви приятно удивилась такой защите, а Алфи выдохнул. Не хватало, чтобы пострадали другие в его борьбе с этой парочкой.

Саммерс вырвала свою руку. Сжав зубы, она развернулась и, бормоча ругательства под нос, направилась к выходу из банкетного зала.

– Она быстро сдаётся, – рассмеялся Алфи.

Люк выглядел подавленным. Его блестящая репутация и образ успешного человека рассыпались на глазах, как хрупкое стекло. Единственным утешением для него оставалось то, что на ужин не были приглашены журналисты. Он знал, что сможет уладить этот скандал, как уже делал это не раз. Снова придумает убедительные оправдания, найдёт выход из сложившейся ситуации и вновь выйдет чистым, как будто ничего и не произошло. Но он не позволит самодовольному выскочке разрушить то, что он строил годами.

Дверь с грохотом распахнулась, и в зал снова ворвалась Саммерс. Она подошла к Алфи и с силой отвесила ему звонкую пощёчину.

– Мразь! – выкрикнула она. – Ты специально ждал этого дня, чтобы унизить меня! Ненавижу тебя! Ублюдок!

Она снова подняла руку, готовясь ударить его, но Алфи ловко увернулся и сделал шаг назад. Саммерс не остановилась; её кулаки начали беспомощно бить его в грудь, слабые удары напоминали бесполезные попытки прорваться сквозь стену отчаяния. Алфи лишь усмехался, отступая всё дальше, словно играя в опасную игру.

Люк не выдержал и быстро подошёл к жене. Обняв её за плечи, он попытался успокоить Саммерс, нежно прижимая к себе.

– Любимая, не опускайся до его уровня, – прошептал он.

Она уткнулась ему в грудь и начала изображать рыдания.

– Люк, нравится быть вторым во всём? – спросил Алфи с издёвкой.

Терпение дяди лопнуло. Спусковой механизм гнева сработал мгновенно. Он резко оттолкнул Саммерс в сторону и бросился на Алфи. Всё произошло так быстро, что никто не успел осознать, что происходит, не говоря уже о том, чтобы вмешаться. Люк ударил племянника в живот, и тот рухнул на пол, как подкошенный.

Дядя навалился на него и начал наносить удары один за другим, выплёскивая накопившуюся ярость. Он не слышал криков окружающих, не замечал попыток Сета и Харли разнять их. В этот момент для него существовал только Алфи – объект его гнева, мишень для всей той боли и разочарования, которые тот вызвал в его душе в этот день.

Алфи прикрывал голову руками, но это мало помогало. На лице всё равно проступили покраснения, а из рассечённой губы потекла кровь. Но, несмотря на боль, он продолжал улыбаться, что только сильнее выводило из себя дядю.

– Ты перешёл все границы! – закричал Люк, схватив племянника за ворот рубашки.

Алфи резко оттолкнул его и тот упал на спину.

– Бьёшь, как девчонка, – рассмеялся он.

Тишина. Сильнейший шок у гостей. Никто не мог поверить в происходящее. Сет помог Алфи сесть, а Харли помог Люку подняться на ноги. Он смотрел на племянников и мечтал растоптать обоих, только бы утолить свой гнев. «Ненавижу!»

– Как ты смеешь портить нашу свадьбу после всего, что я сделал для тебя?! – закричал Люк, пытаясь снова наброситься на Алфи, но Харли сдерживал его.

Алфи, шатаясь, поднялся на ноги. Он вытер кровь с губы рукавом рубашки и, глядя прямо в глаза дяде, заговорил с холодной уверенностью:

– Что именно ты сделал для меня, Люк? Увёл девушку у собственного племянника? Разорил бизнес моего отца? Украл деньги у Сета? Продолжать?

– Неблагодарный щенок! – выкрикнул Люк. – Ты никогда не сможешь работать в бизнесе! Всегда будешь на дне! Худший из всех Эвансов! – он оттолкнул Харли, и тот упал на пол.

Люк, словно взбесившийся бык, рванул к Алфи, но племянник оказался проворнее и быстрее. Он ударил дядю в бок, заставив его пошатнуться. Затем последовал ещё один удар, на этот раз в рёбра. Алфи не собирался останавливаться. Крики Саммерс лишь усиливали атмосферу ужаса. Люк тяжело вздыхал, уклоняясь от атак и отступая назад. Ещё один удар – в плечо. Дядя застонал от боли.

Сет и Артур попытались их разнять, но Алфи не смог остановить себя. Он схватил дядю за грудки, прожигая его взглядом.

– Ты – худший из всех Эвансов! – Алфи толкнул Люка, и тот упал на колени.

Алфи, обессиленный, сел на ближайший стул. Руки дрожали, а внутри угасала ярость. Всё, что копилось столько лет, вышло с каждым ударом. Свобода. Как он давно мечтал её обрести! Он опустил голову и смотрел, как капли крови медленно капают на пол.

В зал ворвалась охрана. Двое крепких мужчин подхватили Люка под руки и помогли ему подняться. Дядя бросил на Алфи ненавистный взгляд, но племянник даже не поднял головы. Люк хотел что-то сказать, но боль в теле не позволила ему вымолвить ни слова. Охранники, поддерживая его, вывели его из банкетного зала. Следом за ними, всхлипывая и размазывая слёзы по лицу, шла Саммерс. Её сопровождали подружки, которые шептались между собой, бросая испуганные взгляды на Алфи.

Повисла тишина. Все смотрели на Алфи. Рядом с ним, как верные рыцари, встали Сет и Артур. Один Харли, подавленный дракой, сидел на полу. Алфи разрушил его планы! Он заметил, что Нэтали идёт к центру зала, и только тогда встал. Он хотел поскорее уйти с ней отсюда.

Айви тоже не знала, куда себя деть. Внутренний голос подталкивал подойти к Алфи, но что-то удерживало её на месте. Она лишь смотрела на Сета и ждала хотя бы от него намёка на действия. Но он, как и все, смотрел на Алфи.

Организаторы свадьбы, пытаясь спасти ситуацию, включили музыку. Несколько человек уже начали расходиться, но их остановила женщина с микрофоном, закреплённым на ухе. Она призвала всех вернуться на свои места. Но никто не хотел веселиться на свадьбе, на которой всплыли все тайны и скелеты семьи Эванс.

Нэтали подошла ближе к Алфи. Она присела на корточки рядом с ним и осторожно дотронулась до его плеча. Он поднял голову, а Харли, наблюдавший за ними, сжал кулаки. Всё стало на свои места.

Нэтали Миллер выбрала Алфи. Харли почувствовал, как внутри всё перевернулось. Демон подталкивал его к новой драке, но он лишь подошёл к столу, схватил бокал с шампанским и залпом выпил. Легче не стало и вряд ли станет.

Нэтали осторожно провела рукой по щеке Алфи, не заботясь о том, как это может выглядеть со стороны. Её душа рвалась утешить его, даже если он не просил об этом. Ей казалось, что одно прикосновение может подарить ему хоть немного поддержки и любви, в которой он так нуждается.

Алфи закрыл глаза. Каждое движение, как лекарство, унимало боль от ударов. И он успокаивался.

– Болит? – тихо спросила Нэтали.

Алфи открыл глаза и, несмотря на боль, улыбнулся. Ему было приятно видеть Нэтали рядом. Но он понимал, что её место сейчас с Харли, а не с ним. До полуночи оставался всего час, и Нэт нужно было закончить ту историю, которую она начала с его другом. Ему оставалось лишь ждать.

– Ещё не полночь. Ты должна быть рядом с Харли, – произнёс Алфи, отворачиваясь.

Нэтали кивнула, но не сразу убрала руку. Она ещё раз провела ладонью по его щеке. Все смотрели только на них. Алфи улыбнулся и встал. Ничего не говоря, он направился к выходу. Всё закончилось! Прошлое осталось в банкетном зале. Алфи ждала новая глава…

Харли натянул улыбку и подошёл к Нэтали. Она продолжала смотреть в сторону Алфи. Суровая правда, которую он так долго пытался игнорировать, била в грудь. Сердце болезненно сжалось, а в горле пересохло. Харли пытался дышать ровно, но каждый вдох давался с трудом. Он изо всех сил старался сдержать подкатившиеся слёзы. Внутри всё кричало от боли, разрывая его на мелкие кусочки. Голова разболелась, словно кто-то невидимый тянул его за волосы. Но он держал себя в руках. Пытался.

– Харли… – начала она.

Но он не дал ей договорить.

– Не сейчас, Нэтали, – он схватил её за руку и потащил к выходу.

Харли сам не понимал, что собирается сказать. Он не знал, зачем так отчаянно пытается что-то изменить. Ведь всё решено. Решено, но не принято. Харли не мог смириться с тем, что лучший друг предал его. И эта мысль теперь отравляла сознание.

Он продолжал тащить Нэтали,стараясь не обращать внимания на её протесты. Хотел только одного – уехать. Увезти её как можно дальше от Алфи, от всего, что напоминало о предательстве. От боли… От любви… От демона, который так хотел власти.

Айви стояла на месте, наблюдая, как Харли и Нэтали уходят. Она прекрасно понимала, через что сейчас проходит Оуэн. Они оба проиграли. Любовь отвернулась от них, оставив лишь горечь на губах и слёзы. Не в силах больше стоять на месте, она подошла к Сету. Он встретил её взглядом, в котором читалась жалость. Противная жалость, которую она ненавидела больше всего на свете.

– Отвези меня домой, пожалуйста, – тихо попросила она.

Сет кивнул, понимая, что слова сейчас будут лишними. Ему и самому не хотелось оставаться здесь. Всё, ради чего они пришли сюда, закончилось. Алфи отомстил дяде.

Перед тем, как уйти, Сет достал телефон и дал указание адвокату найти брата. Закончив разговор, он протянул руку Айви. Она неловкообхватила его пальцы своими. Сет крепко сжал их, и они пошли к машине.

* * *

Харли и Нэтали стояли в саду у особняка. В его глазах пылала боль, а в её собственных отражалась вина. Всё разрушено. Назад дороги нет. Харли никогда не примет их дружбу. Не примет их разрыв. Спектакль на свадьбе только начало. Нэтали не могла больше выдерживать его взгляд, она развернулась и пошла вперёд.

– Нэтали Миллер, остановись! – отчаянно закричал Харли, но она даже не обернулась.

Ускоряя шаги, она пыталась убежать не только от него, но и от своих собственных мыслей.

Но он догнал её, схватил за руку и резко притянул к себе. Обнял так сильно, что у неё перехватило дыхание.

– Я люблю тебя! Люблю! Люблю, слышишь?!

Она чувствовала, как его тело дрожит, и закрыла глаза, пытаясь найти в себе силы, чтобы сдержать слёзы. Каждое его «Я люблю тебя» словно разрывало её сердце на части. Нэтали нежно приложила ладонь к его губам, и в этот момент Харли не сдержал эмоций – слёзы потекли по его щекам. Нэтали, пытаясь успокоить его, начала вытирать слёзы, но вдруг он резко схватил её за руку. Ему не нужна была её жалость.

– Скажи мне, Алфи Эванс уже трахнул тебя? – вдруг выпалил он, и Нэтали влепила ему пощёчину. Красный след на щеке начал гореть, но Харли только усмехнулся. Он смотрел на неё, злую, дерзкую, и заводился ещё больше.

– Что ты себе позволяешь?

Харли вытер слёзы.

– Хорошо! Спрошу прямо! Понравилось раздвигать ноги перед Алфи?

Нэтали снова замахнулась ударить его, но рука дрогнула, и вместо щеки она попала ему в ухо. Харли замахнулся в ответ, но в последний момент остановился. Рука застыла в воздухе со сжатым кулаком, а затем медленно опустилась. Он не мог ударить её. Как бы сильно он ни был зол, как бы сильно ни кипела в нём ярость, любовь к Нэтали была сильнее…

Харли сделал шаг назад и неожиданно для неё опустился на одно колено. Тут же стал серьёзным, а в руках появилась небольшая бархатная коробочка. Он открыл её, и внутри блеснуло кольцо.

– Выходи за меня замуж?

Глава 30

Нэтали стояла неподвижно, напоминая королевского гвардейца, охраняющего крепость Тауэр. Она не знала сколько уже прошло времени с момента, как Харли дрожащими руками протянул ей кольцо. Но всё происходящее, казалось, ей каким-то бредовым сном. Любовная игра снова вышла за пределы установленных ими правил.

Она дрожала, но не от холода, а от нахлынувших эмоций и мыслей. Нэтали должна сказать «нет». Должна! Но молчала, продолжая дальше загонять себя в ловушку. Обманутая надежда. Обманутые чувства. В её голове без остановки вспыхивали обрывки их первой встречи, его нелепый подкат и спасение от назойливого незнакомца. Харли… Харли… Лучше бы она не разговаривала с ним в тот день. Но прошлое не изменить, и назад дороги уже нет.

Харли продолжал ждать ответа. В его глазах горела надежда, а по щекам катились слёзы. Он не хотел верить, что Нэтали выбрала Алфи. Так неправильно! Несправедливо! Предложение руки и сердца – вот доказательство его любви.

– Не молчи! – отчаянно сказал Харли.

Он был готов бороться с собой, бороться с её сомнениями. Даже был готов перебороть внутреннего демона, которого то ненавидел, то принимал. Но она продолжала молчать.

– Нэтали Миллер… – снова заговорил он, пытаясь удержать её внимание. – Знаю, я не идеален. Да, я вспыльчив. Да, я часто говорю глупости, которые потом сам ненавижу. Но… я люблю тебя. Люблю больше, чем жизнь. Прошу тебя, выходи за меня замуж!

Нэтали растерянно смотрела на Харли. Её сердце сжалось от жалости и вины. Он открыл ей душу, а она… Она предала его.

– Харли… Мы же всё решили…

Нэтали робко коснулась его плеча. Но Харли резко поднялся с колена и отошёл на пару шагов назад.

– Решили? Или решила? – злобно бросил Харли, отряхивая колено.

Нэтали уже надоело кататься на его эмоциональных качелях. Она устала бороться, объяснять, пытаться найти общий язык, а затем снова и снова ставить точку в их «лживых» отношениях.

– Мне показалось, что ты принял наше расставание.

– Да, конечно, принял! – Харли нервно зашагал из стороны в сторону, вытирая слёзы. – Глупая попытка позвать тебя замуж… Прости… Я понял. Значит, всё… Жаль… Очень жаль. Я мог бы сделать тебя счастливой.

– Харли… – Нэтали подошла ближе, но он снова отошёл.

– Хватит! Не нужно больше слов! Ты слишком много говоришь, Нэтали. Я устал от твоего бреда. – Харли спрятал коробочку с кольцом в карман брюк. Он тяжело вздохнул, пытаясь удержать в себе остатки терпения, и с усмешкой сказал: – Когда Алфи бросит тебя, а он бросит, можешь не сомневаться, тогда приходи. Я открою дверь… Как друг. – Харли плечом слегка толкнул её в сторону и направился к дороге.

Нэтали осталась стоять на месте, чувствуя, как холодный ветер пробирается под пальто. Обхватив себя руками, она наблюдала за исчезающим силуэтом Харли.

– Прости меня…

Слова, брошенные в пустоту ночи, ничего уже не изменят. Они не долетят до Харли, не затронут его душу, не смягчат боль, которую она ему причинила. Всё закончилось… Нэтали была уверена, что поступила правильно, хотя внутри осталась огромная зияющая пустота. Да, она любила Харли, но как брата, как когда-то любила свою бабушку. Любимый друг, но не мужчина…

Нэтали расплакалась.

– Вот и сказочке конец, – тихо говорила она, едва справляясь с болью. – Карета исчезла… Принцесса превратилась в тыкву… А принц…

Она не успела договорить, потому что из темноты донёсся знакомый голос.

– А принц нашёл свою принцессу.

Нэтали резко обернулась и увидела Алфи. Он стоял в полумраке с бутылкой в руке, которую тут же отбросил в сторону.

– Почти полночь, Мисс Миллер. Теперь ты только моя!

Нэтали бросилась к нему и обняла. Она дрожала, но не отпускала его. Все возведенные ею стены рухнули. Внутренняя сила исчезла, оставив только усталость от страхов и постоянных сомнений. Нэтали так долго была одна, но сейчас она хотела быть слабой девушкой, которую очень сильно любят.

Алфи крепко обнимал Нэтали, разделяя её состояние. Он слышал разговор с Харли – наконец идиотская история «лживых» отношений закончилась. Плевать Алфи хотел на кодекс, на дружбу, и на всё, что могло бы помешать им быть вместе. Он больше никогда её не отпустит.

– Я люблю тебя, – прошептал он, проводя рукой по её спине, стараясь успокоить.

Но Нэтали не могла успокоиться. Слёзы текли по её щекам, смешиваясь с первыми каплями дождя, который начал моросить. Воздух наполнился свежестью. Похолодало, но они продолжали стоять, обнимая друг друга. Вокруг слышались звуки проезжающих машин и музыка, доносящаяся из особняка. Но Алфи слышал только её всхлипы.

Нэтали выплакивала всю ту боль, которую так долго носила в себе. Боль за родителей, за своё прошлое, за ошибки. Но больше всего её душу раздирала боль от того, что она предала Харли.

Алфи нежно провёл рукой по её мокрой щеке, убирая прядь волос, прилипшую ко лбу.

– Нам лучше поехать домой. Дождь усиливается, и я не хочу, чтобы ты простудилась.

– Я не хочу домой, – всхлипнула Нэтали и неуклюже вытерла нос, как это делают маленькие дети, когда плачут в истерике. Трогательная она, и он счастливый.

– Ко мне?

– Куда угодно.

Алфи не смог сдержать улыбку. Его лицо озарилось такой радостью, что даже дождь стал вдруг теплее. Он сможет сделать её счастливой. Сможет!

Нэтали вцепилась в его губы, и стало легче.

***

Харли влетел в квартиру, словно буря, срываясь с цепи. В голове звучал пронзительный крик обиды, разрывающий сознание. Злость, словно удав, сжимала грудь. Глубокий вдох. Не успокоился. Схватив с полки бутылку виски, он сорвал крышку и сделал несколько больших глотков, пытаясь утопить в алкоголе отказ Нэтали. Напиток не помогал – ядовитая любовь продолжала отравлять разум.

Тогда он резко схватил телефон. Набрал всего одно слово: «Rosso! *» и отправил это сообщение мистеру Пагуро – исполнителю всех его безумных желаний. Без лишних вопросов, быстро и на высшем уровне. Отбросив телефон в сторону, он почувствовал солоноватый вкус слёз на губах. «Тряпка! Мужчины не плачут!» Но они текли, напоминая ему о том мальчике, который ждал материнской любви и тепла. Только всё внимание дарилось переделанным пластическими операциями подружкам, но не сыну. Холодная мать, и Нэтали такая же …

– Ненавижу! – Бутылка виски полетела в стену. – Сука, Миллер! – закричал он, срывая голос. – Су-ка-а-а-а-а-а… – он надеялся, что Нэтали услышит его через километры. Прочувствует на себе эту сверлящую боль. Но Нэтали здесь не было. Он один. Совсем один. Одиночество, как стая голодных львов, медленно пожирало его изнутри. А Нэтали… Она уже давно сожрала его сердце.

– Лживая тварь! – прошипел он сквозь зубы, схватив коробку с кольцом. Дурацкая попытка. И он дурак. Швырнул её в стену, как и мечту о браке с ней.

Отчаянный Харли рухнул на холодный пол и обхватил голову руками, сжимая волосы так сильно, что казалось, ещё немного, – и вырвет их с корнем. Он хотел кричать, но уже не мог. Месть – вот его спасение. Только отомстив, Харли успокоится.

В дверь постучали. Ну наконец-то внутренний демон оторвётся.

Харли быстро встал, хлопая себя по щекам. Лицо, искажённое отчаянием, сменило выражение на холодное.

Открыв дверь, увидел девушку – его заказ от мистера Пагуро. Всё как он любит: длинные пепельные волосы, пышная грудь, чтобы можно было просунуть между бугорками член, минимум одежды и много переделанного пластическими операциями. Такие женщины никогда не пробьют его на чувства, только на желание трахать и не останавливаться. Она улыбнулась, и его позыв заткнуть ей рот кляпом за наигранную любезность набирал обороты.

– Куда пальто можно кинуть? – спросила проститутка, проходя внутрь.

Харли закрыл дверь и, не обращая на неё внимания, направился на кухню. Там он открыл шкаф и достал бутылку с «особым» содержимым – секретный ингредиент для приятного секса на его условиях. Налив немного жидкости в стакан, он обернулся. Девушка уже стояла рядом, её длинные ноготочки коснулись его груди.

Харли схватил её за руку.

– Без нежностей! Пей! – скомандовал он, протягивая ей стакан.

Красотка растерянно посмотрела на него.

– Для эмоций, – коротко пояснил Харли. – Плачу тройную цену.

Незнакомка замешкалась, но жадность победила разум. Взяв стакан, она медленно облизнула его языком. Глоток и сладковатый вкус напитка приятно заполнил рот. Ещё один. В комнате заиграла музыка, и, поддавшись настроению, она начала плавно двигать бёдрами, которые слегка прикрывала короткая джинсовая юбка. Последний глоток напитка – пустой стакан на столе. Игра началась.

Харли грубо схватил её за волосы.

– Хочешь меня?

– Да-а-а-а, – протянула она, улыбаясь. «Волшебный» коктейль веселил.

Он натянул её волосы сильнее.

– А так? Всё ещё хочешь?

– Да-а-а-а…А-а-а-а-а… – простонала она, чувствуя, как контроль над телом ускользает.

Харли прижал к себе «заказ», впиваясь губами в её шею, словно голодный вампир. Девушка, едва держась на ногах, задрожала. Но Харли не останавливался. Он покусывал сильно пахнущую духами кожу, оставляя красные следы зубов. Наскучило. Быстро подхватил незнакомку на руки и понёс в спальню. Она постанывала, а он наслаждался. Ему нравилось, когда не сопротивляются и играют по его правилам.

Вдох. Харли швырнул девушку на кровать. Её полупрозрачный топ задрался, обнажив торчащие соски и «искусственную» грудь. Выдох. «Лекарство» готово, и он готов его «принять».

Харли навис над ней, касаясь её шеи.

– Ты всё ещё хочешь меня?

Проститутка простонала – зелёный свет, сигнал к действию. Внутренний демон жаждал поскорее выплеснуть наружу всё то дерьмо, которое оставили Нэтали и Алфи. Харли схватил девушку за шею, и она захрипела. В её глазах отразился страх – этого и добивался. Убрал руки. Её судорожный вдох – бальзам для его ушей. Снова наскучило.

Харли уложил девушку в позу, чтобы её голова свисала с края кровати, обвел пальцами её влажный ротик и быстро засунул в него член. Толчок, и внутренний демон зарычал…

Прошёл час. Харли сидел на полу в спальне, прислонившись спиной к стене. Он пил жадными глотками воду и смотрел на обнажённое тело проститутки. Она тихо постанывала, а на её коже краснели отметины его ладоней. Успокоился, но не принял.

Харли потянулся к телефону, лежавшему рядом, и набрал номер мистера Пагуро.

– Farfalla! * – и сразу сбросил вызов.

Прошло не больше получаса, как в квартиру вошли двое мужчин. Они, не задавая вопросов, подошли к девушке, подняли её под руки и потащили к выходу. Харли провожал их взглядом, наблюдая, как его «успокоительное», исчезает за дверью. Внутри вспыхнуло дикое желание повторить это с Нэтали. А он сделает! Он трахнет её!

***

На улице Оклей-стрит, напротив скульптуры сэра Дэвида Винна «Мальчик и дельфин», остановился чёрный Range Rover. На заднем сиденье сидели Айви и Сет. Они молча смотрели в разные стороны. Мысли путались, а решимость заговорить уползала. Слишком много произошло за этот вечер и каждый пытался переварить случившееся.

Прошло двадцать минут, но ничего не изменилось. Айви всё не уходила, а он и не торопил. Лишь монотонный звук дождевых капель, падающих на крышу, нарушал тишину в салоне и немного отвлекал. Через мокрое лобовое стекло пробивались световые блики от моста Альберт. Они играли на лице Сета, подчёркивая его строгие, но такие сексуальные черты. Сокрушительное обаяние этого мужчины притягивало, но Айви быстро осекла себя. Внезапное проявление плотских чувств – много выпитого шампанского.

Айви потянулась за сумочкой, но случайно коснулась его руки. По её коже прокатились мурашки, похожие на лопающиеся мыльные пузыри – знакомое ощущение. Всё, как и в тот день, когда она по-детски влюбилась в него. Но сейчас ей не десять, а он не рыцарь, спасший её игрушку. Она повзрослела. Сет – просто старый друг. Никаких чувств. Никаких глупостей.

– Спасибо, – наконец сказала Айви и потянулась к фиксатору замка двери.

Сет дрогнул губами, но ничего не сказал, продолжая смотреть на капли дождя. Он тоже боролся с внутренним голосом, который уговаривал остановить её или пригласить поужинать. Айви – подруга детства. Никакой слабости! Никакой сентиментальности!

– Доброй ночи, Сет Эванс! – Айви улыбнулась, надеясь, что он хотя бы посмотрит на неё. Но очередная попытка задержаться в его жизни потерпела провал. Она ненавидела навязываться, но ещё больше ненавидела, когда её игнорировали. А Сет Эванс умел это делать лучше всех. – Надеюсь, в следующий раз ты оставишь своё занудство дома!

Сработало – Сет повернул голову. Его удивлённый взгляд встретился с её – строгим, но в то же время бархатным. Он сглотнул подкативший к горлу ком. Даже растерялся, но старался держать марку. Айви… Она уже не та пухленькая краснощёкая девочка, которая когда-то обозвала его первую девушку «родственницей Пиноккио», и из-за детского упрямства перестала с ним общаться. Айви превратилась в хитрую обольстительницу, которую нельзя сравнивать с временными моделями, мелькающими в его спальне.

– Мистер Чепмен, проводите мисс Патель до её дома, – сухо обратился Сет к водителю. Тот кивнул и вышел из машины, приготовив зонт для Айви.

Она сжала сумочку в руке. Всё-таки показалось. Алкоголь и братья Эванс – её проклятие.

– Спокойной ночи, Айви! – бросил Сет, отвернувшись к окну. Отстранённость – единственный способ не поддаваться.

Айви не выходила из машины. Обида, ревность и разбитые чувства переполняли её до краёв. Она хотела выключить все свои эмоции. Сделать один шаг и оставить за спиной чувства к Алфи. Закрыв глаза, пыталась понять, что делать дальше.

Секунда – столько Айви думала, чтобы принять решение. Швырнув сумочку на переднее сиденье, она быстро пересела на колени Сета. В его глазах отразился шок, а в её – хитрость. Медлить больше нельзя.

Айви отчаянно впилась в его губы, но тут же остановилась. Сет – неправильный выбор. Но стоило ему крепко обнять её и ответить на поцелуй с такой же пылкостью, как все сомнения исчезли. Боль, страх и неуверенность растворялись в этом французском поцелуе. Внутри неё вспыхнул жар – взмах руки, и меховая накидка полетела к сумочке. Айви не думала, что будет завтра или через минуту – она хотела его.

Дождь не переставал барабанить по крыше машины, сливаясь с бешеным биением сердец старых знакомых. Их губы, словно улитки, присасывались друг к другу – настойчиво и неотвратимо. Сладострастные стоны наполняли салон, смущая стоявшего у машины под зонтом водителя.

Сет всё крепче прижимал к себе Айви, чувствуя, что ещё немного, и вслед за меховой накидкой полетят его штаны.

Айви отлипла от его пьянящих губ и посмотрела ему в глаза, ища в них проблеск надежды. Но увидела всё то же непокорное выражение, с которым он всегда смотрел на мир. Сет Эванс – никогда не прогнётся. Зануды не меняются.

– Извини за порыв! – тихо буркнула она, пытаясь подняться с его колен.

Сет обхватил руками её подбородок и снова поцеловал. «Просто секс», – дал себе установку, прерывая поцелуй.

Раскрасневшаяся Айви слезла с него. Поправляя волосы, она сдерживала улыбку. Нет, всё-таки что-то есть в нём – романтичное.

Сет постучал в окно, давая знак водителю вернуться, и тот быстро сел обратно за руль.

– Мистер Чепмен, закажите себе такси. Я задержусь. – Сет не отводил взгляда от Айви. Он коснулся её руки, а в ответ она положила голову ему на плечо.

***

В половине второго ночи, на улице Лондон-Бридж-стрит в одном из офисов редакции скандально известной газеты «The Sun» продолжал гореть свет. За большим столом, заваленным кипами бумаг, журналов и книг, сидела Дженни Кол – опытная журналистка с острым чутьём на сенсации. Она рассматривала фотографии со свадьбы Люка Эванса, пытаясь выбрать тот самый кадр, который идеально подойдёт для её очередной «острой» статьи.

Дженни обожала грязные сплетни. Её колонка пользовалась огромной популярностью – от домохозяек до светских львиц. Прозвище «Вишенка на торте» журналистка заслужила за способность превращать пару слов в громкий скандал. Скорость, с которой Дженни публиковала информацию, поражала даже её коллег. Иногда казалось, что она узнаёт о событиях раньше, чем их непосредственные участники.

Отложив фотографии в сторону, Дженни взяла блокнот с пометками, сделанными её подругой, которая хорошо знала Алфи Эванса. Она несколько раз перечитывала строки, пытаясь найти в них ту самую «пикантную» деталь, которая заставит читателей ахнуть.

Журналистка постукивала карандашом по пятой чашке кофе, выпитой за последние два часа, придумывая в голове заголовок.

– Ну что ж, мистер Эванс, готовы получить порцию сладкой мести? – Дженни отбросила карандаш, и приступила печатать статью.

***

Около двух часов ночи Алфи и Нэтали вошли в его холостяцкую обитель. Едва переступив порог, она почувствовала необычный аромат – сочетание чистоты и его парфюма. Он словно перенёс её в те дни, когда отец уходил на работу, а в гостиной оставался едва уловимый шлейф его одеколона и средств для уборки. Тоска обняла Нэтали за плечи, а ностальгия пробудила желание вернуться в свою детскую комнату. Она очень скучала по дому, но не по родителям.

Квартира-студия сильно отличалась от того, к чему привыкла Нэтали – большая кухня плавно переходила в гостиную. Современная мебель и дизайн бросались в глаза. Больше всего впечатлил большой жёлтый диван. Всё вокруг отражало характер хозяина – простота, минимализм и порядок. Комнатушка на Уитта-роудтеперь казалась ей тесноватой.

На стенах висели картины с геометрическими фигурами, а также чертежи, вставленные в рамки. Ничего удивительного – квартира архитектора. Но её взгляд задержался на фотографии, висящей над каким-то дипломом – Алфи и несколько незнакомых ей людей. Она предположила, что это семейное фото. Сердце Нэтали пропустило удар. Она пока не готова лицезреть у себя на стенах фотографии своих родителей. Да, и большинство семейных снимков сожжены – протест против прошлого.

– Хочешь что-нибудь выпить? – спросил Алфи, снимая с Нэтали пальто и вешая его на вешалку.

– Нет, я хочу спать. – Нэтали устало вздохнула. Она мечтала поскорее завалиться в кровать и забыть обо всём: о событиях, о напряжении, и, конечно, о Харли и его поступке.

– Я вообще-то рассчитывал на кое-что другое, – Алфи обнял её, притянув ближе.

Нэтали аккуратно провела рукой по его щеке, рассматривая лицо: ссадины на лбу, кровоподтёки под правым глазом и мелкие царапины на подбородке. «Воинственную» свадьбу она никогда не забудет, как и предложение руки и сердца. Снова мысли про Харли. Хватит!

– Я думала, ты будешь отдыхать и зализывать раны, – произнесла Нэтали, убирая руку. – Есть перекись? Нужно обработать эти раны.

– Единственное лекарство, которое мне нужно, находится прямо в моих объятиях.

Алфи, не выдержав нахлынувшего желания, прильнул к её сладостным губам. Он почувствовал металлический привкус крови, смешанный с нотками алкоголя. Но это её нисколько не смутило. Закрыв глаза, он наслаждался успокаивающим поцелуем.

Несмотря на боль, пронизывающую тело после стычки с дядей, Алфи подхватил Нэтали на руки и направился к дивану. Одно неуклюжее движение – оба рухнули на подушки.

– Спишем это на твои ранения, – засмеялась она, обвив его шею руками.

Алфи начал осыпать её поцелуями, двигаясь от шеи к линии декольте. Ждать он устал.

Но Нэтали отстранилась, положив ладони ему на грудь.

– Можно я сначала приму душ?

Алфи неохотно встал, протягивая руку.

– Вместе примем! – сказал он с мальчишеской улыбкой.

– Нет, в душ я пойду одна. Прошлая попытка закончилась потопом. Кстати, спасибо за сантехника.

Алфи, словно обиженный ребёнок, изобразил на лице самое жалобное выражение. Его губы опустились вниз, а взгляд стал таким печальным, что Нэтали с трудом сдерживала смех.

– И ты оставишь меня одного?

Но Нэтали была непреклонна.

– Где у тебя ванная?

Алфи вздохнул. Спорить с возлюбленной – бесполезно.

– Налево. В комоде найдёшь чистые полотенца. Если нужно потереть спинку, зови! – Алфи с довольным видом опустился на диван, вытянув ноги. – Но, я готов помочь не только со спинкой.

– Ты можешь хоть на минуту перестать думать о сексе?

Алфи лишь хитро улыбнулся в ответ, но не успел ничего сказать, как в его лицо прилетело её платье. Он сжал его в руках и посмотрел на Нэтали. Любимая в одних кружевных трусиках – в штанах стало тесно.

– Могу… Но… не сейчас!

Алфи уже собирался встать с дивана и броситься к ней, но Нэтали остановила его строгим взглядом.

– Сиди и жди! – приказала она.

Подобрав слюни, он подчинился и снова уселся на диване, откинув голову.

Когда Нэтали вошла в ванную комнату, её встретило небольшое помещение с современной мебелью: мраморная раковина с позолоченным краном, серый унитаз, пепельный дубовый комод, круглое зеркало в тонкой металлической оправе с подсветкой и чёрная душевая кабина с прозрачными стеклянными дверцами. Стильно и характерно для мужчин, любящих минимализм.

Нэтали открыла верхний ящик комода, надеясь найти чистые полотенца, но обнаружила внушительный запас презервативов.

– Кобель… – прошептала она сквозь зубы, хлопнув ящиком.

Но быстро взяла себя в руки, напоминая себе, что не стоит копаться в прошлом Алфи. Всё, что было до неё, должно остаться там, где ему и место – в прошлом.

Она зашла в кабинку и, открыв кран, расслабилась под тёплыми струями воды. Вторая ночь подряд будет бессонной, но это того стоит. Вода щекотала, а в голове уже рисовались пошлые картинки.

После душа Нэтали обернулась полотенцем и вышла из комнаты. В гостиной Алфи уже задремал, развалившись на диване. Она подошла к нему на цыпочках и осторожно присела на краешек дивана, собираясь лечь рядом, но Алфи схватил её за руку, притягивая к себе.

– Ты собралась спать? – Он не мог оторвать взгляд от её тела, прикрытого махровым полотенцем. – Я расстелил нам в спальне. Любить тебя на диване – опасно и тесно.

– Но твой диван всё-таки побольше моего. – Нэтали поправила полотенце, которое грозило соскользнуть.

– А кровать ещё больше, – парировал он, чмокнув её в лоб. Алфи быстро поднялся и направился в душ, раздеваясь на ходу. Времени у него в обрез. Стояк уже не мог ждать!

Нэтали, улыбнувшись его спешке, снова поправила полотенце и направилась в спальню. Войдя в комнату, она осмотрелась. Спальня показалась ей бездушной, словно выставочный зал из каталога мебели. Пустые полки, ни фотографий, ни книг, ни каких-либо мелочей, которые могли бы добавить уюта. Окна были зашторены плотными серыми занавесками. В углу стоял высокий шкаф дымчатого оттенка, а рядом с ним угрюмый чёрный торшер – холодно и странно. Она попыталась оправдать это тем, что Алфи, вероятно, не нравится визуальный шум перед сном. Но в голове оправдания звучали не убедительно.

Нэтали подошла к большой кровати и медленно опустилась на неё. Мягкость матраса обняла. Раскинув руки в стороны, как ребёнок, рисующий ангела на снегу, она закрыла глаза. После её старого и жёсткого диванчика, эта кровать – рай. В её голову прилетела мысль переехать жить к Алфи. Но она тут же отмела бредовую идею, списав на усталость.

– Слушай, а почему у меня до сих пор нет твоего номера телефона? – вдруг раздался голос Алфи, и Нэтали приподнялась.

Он стоял в дверном проёме, опираясь на косяк. Влажные волосы спадали на лоб, а капельки воды стекали по его обнажённому телу, поблёскивая в свете торшера. Сексуальный он – в её животе защекотало.

Нэтали снова опустилась на спину, обдумывая его вопрос.

– А зачем он тебе?

– Ну, разве влюблённые не должны переписываться по утрам? – Алфи чуть сдержал смех от этой фразы, ложась рядом. Он никогда особо не переписывался с бывшими девушками в отношениях – только звонки по делу. Нэтали тоже не была из тех, кто отправляет любовные эсэмэс на рассвете. – Я бы присылал тебе интимные фотографии, – соблазнительно шептал Алфи, касаясь губами её плеча. – Ты бы мне свои.

– Записывай, – сказала она, улыбнувшись.

Но Алфи решил, что обмен номерами – скучно. Он навис над Нэтали, его глаза заблестели от озорной задумки.

– Предлагаю сыграть в одну игру.

– Нет, играть я не в настроении, – Нэтали провела ногтями по его твердому торсу, и Алфи вздрогнул от нахлынувших мурашек.

– Тебе понравится, обещаю, – не отступал он.

– Даже боюсь представить, что ты задумал.

– Всё очень просто. Я буду нежно ласкать тебя пальчиком… медленно, а может и быстро. Твоя задача – считать каждое моё движение. Как только я останавливаюсь, ты называешь число. Десять правильных цифр и мой номер у тебя в телефоне.

Его губы, словно крылья бабочки, скользнули по её коже, спускаясь ниже, пока не коснулись клитора. Нэтали застонала, а волна тепла обожгла промежность.

– Это пока репетиция, – проворковал Алфи, облизывая свой палец.

– А как же мой номер? Мне тоже нужно будет ласкать тебя пальчиком? – Нэтали засмеялась, и Алфи тоже.

– Сначала ты получишь мой номер. А потом мы что-нибудь придумаем.

Алфи положил палец на клитор, но не ласкал. Нэтали зажмурилась, сжав губы. Ожидание, как иногда оно не выносимо. Лёгкое первое движение и томный стон вырвался из её губ. Ещё два, и Нэтали уже вздрагивала от удовольствия. Алфи, засмотревшись на её сочные губы, сбился со счёта. Остановился.

– Число.

– Э… девять? – выдохнула она, сжимая простынь.

Алфи тоже не знал ответа, но решил солгать

– Неправильно. Игра продолжается.

Каждое неспешное движение его руки, словно касание дарсонваля, отдавалось приятным трепетанием внизу живота. Нэтали пыталась сосредоточиться на подсчёте, но нежные касания Алфи сводили с ума. Она хотела только одного – стонать и получать удовольствие.

Алфи остановился, на этот раз он знал правильный ответ.

– Назови число, Нэтали, – повторил он.

– Э-м-м-м… семь?

– Ты специально отвечаешь неправильно?

– Нет! Твои пальцы отвлекают!

Алфи навис над ней, жадно впиваясь в её губы. К чёрту игры!

***

Лондон просыпался, как серый унылый ящер с колючками из серых деревьев. На утопающих в тумане улицах мелькали огоньки такси. Одни пассажиры возвращались домой после бурных ночных приключений, другие спешили в аэропорт, а третьи уже мчались на работу. Были и те, кто, несмотря на холодный ноябрьский воздух, решил начать утро с пробежки. Семь утра. Новый день. Новые возможности.

Только Алфи лежал в спальне, уставившись в белый потолок. Он боялся пошевелиться, чтобы не разбудить спящую у него на плече любимую. Затёкшая рука под её головой ныла, но ему было всё равно. Его волновал только один вопрос: как уломать Нэтали переехать к нему? С её дерзостью и непредсказуемостью воплотить спонтанное желание в реальность будет сложно. Нужны несокрушимые аргументы, и их Алфи пока не придумал.

Сонливость накидывала свои сети, и его веки медленно опускались. Он почти задремал, но раздавшийся звук дверного звонка разбудил. Сначала Алфи подумал, что ему это приснилось, и попытался снова заснуть, но в дверь позвонили ещё раз. Повернув голову и убедившись, что Нэтали спит, он медленно вытащил свою затёкшую руку. В дверь уже стучали. Мысленно ругаясь, Алфи быстро поднялся с кровати и направился в гостиную, растирая ноющую руку. Проходя мимо дивана, он на ходу подобрал лежавшие на полу штаны и натянул их.

Настырный стук продолжался.

Раздражённый Алфи резко открыл дверь. На пороге стоял старший брат. Мятая рубашка, тёмные круги под глазами и уставшее выражение лица, натолкнули его на мысль, что Сет похоже тоже не спал этой ночью. В одной руке он держал несколько газет, а в другой – бутылку виски.

Не утруждая себя приветствиями, старший брат ворвался в квартиру, направившись на кухню к ящику со стаканами.

– Выглядишь не очень, – подметил Алфи, закрывая дверь.

Сет бросил газеты на кухонную тумбу, достал стакан и плеснул туда виски. Сделав мощный глоток, он повернулся к Алфи и, окинув его взглядом, буркнул:

– Как и ты!

– Приехал любезностями обменяться или по делу? – Алфи потирал уже ноющую шею.

– А ты газеты посмотри! – выкрикнул Сет, ставя стакан на кухонную тумбу.

– Не кричи. Я не один. – Алфи сел на стул, пытаясь разобраться, что же так взбесило братца в столь ранний час.

Сет удивился. Железобетонное правило Алфи Эванса нарушено – что-то новенькое. Слишком много шокирующих новостей за утро.

– Почитай газетку, и всё поймёшь! – потребовал он.

Алфи, вздохнув, поднялся со стула и взял первую газету. На странице крупным шрифтом был напечатан заголовок: «Свадьбу бизнесмена Люка Эванса испортил любовник его жены». Бегло пробежав глазами по статье, Алфи ничего, кроме описания драки не нашёл. Даже имя любовника не упоминалось.

– И? – Он отложил газету в сторону.

– Следующую смотри.

Алфи взял вторую – «Скандал в компании «Эванс». От любви к разрушению семейного дела». Прочитав статью до конца, он тоже не нашёл в ней ничего, что могло бы объяснить бурную реакцию Сета. Сплетни из первой газеты, но, другими словами.

– Обычная статья, – невозмутимо заметил Алфи, складывая газету.

– Третью читай! – выкрикнул Сет, уже почти теряя терпение.

– Ты можешь не орать? – Алфи старался сохранять спокойствие. – Я, конечно, рад, что ты решил устроить мне утренний брифинг, но давай без крика!

– Читай! – снова потребовал Сет, игнорируя замечание брата.

Алфи нехотя взял третью газету. На обложке красовалась его фотография, причём неудачная, а над снимком провокационный заголовок: «Алфи Эванс – новый Хью Хефнер? Семейные гостиницы превратились в бордель?»

В статье автор не стеснялся в выражениях: «В компании «Эванс» пополнение. Новым учредителем стал младший сын основателя компании – Алфи Эванс. В прошлом успешный архитектор, но, как выяснилось, за его безупречными манерами скрывается весьма пикантная «вишенка». Мистер Эванс, как утверждают источники, питает слабость к девушкам по вызову и обожает вечеринками в стиле БДСМ. Нам также стало известно, что в скором времени новый «Хью Хефнер» забронирует несколько номеров в гостиницах семейной компании для удовлетворения своих извращённых фантазий. А вы бы хотели, чтобы ваши жёны или мужья оказались в соседнем номере с новым учредителем?»

Прочитав статью до конца, Алфи улыбнулся. Он скомкал газету и метко отправил её в мусорное ведро.

– Грязные сплетни.

Сет, нахмурившись, опёрся рукой о стол.

– Наши клиенты не будут разбираться, сплетни это или нет.

Алфи уселся на диван, потягиваясь.

– Ваши клиенты не читают дешёвые газетёнки.

– Ты ошибаешься. Весь интернет уже гудит о твоих «сексуальных утехах». Ты хоть понимаешь, какой это удар по нашей репутации?

– Семь утра, а я уже знаменит, – подметил Алфи, развалившись на диване. – Людям, похоже, совсем нечем заняться. Эти сплетни – чья-то неудачная шутка.

– Особенно сейчас, когда ты стал членом совета директоров! Ты хоть понимаешь, насколько это серьёзно? Обвинения в насилии и сексуальных фантазиях с проститутками – это не шутки.

– Если пара шлепков по заднице – насилие, то люди вообще ничего не понимают в сексе. Сет, в статье нет ни одного конкретного доказательства. БДСМ? Серьёзно? Банальная попытка раздуть скандал из ничего. – Алфи сделал паузу, внимательно наблюдая за подавленным братом. – Наш дорогой дядечка просто решил подлить масла в огонь. Сто процентов его рук дело. Ну, или Саммерс, – уверял он, вставая.

– Дело не в статье, Алфи, – устало выдохнул Сет. – У нас новый проект, совершенно другое направление. Ты же видел цифры и понимаешь, что из-за Люка мы на грани банкротства. Строительство баз отдыха в Шотландии – последняя надежда. Мы поставили на кон всё, что у нас есть. Рекламная компания проекта направлена на привлечение семей с детьми. А теперь подумай, кто будет бронировать номера, зная, что один из владельцев устраивает… бордель? Да ещё и избивает проституток! – Сет налил виски, но не стал пить. Сонливость и алкоголь затуманивали разум.

Алфи подошёл ближе к брату.

– Поправлю не бордель, а «вечеринки в стиле БДСМ», – бросил он, проводя рукой по правой щеке, которая зудела после вчерашней драки. – Что ж, в таком случае мне нужно срочно жениться и изображать примерного семьянина, – усмехнулся младший брат, наливая воду в стакан.

Сет не стал отвечать на эту реплику. Он спасительным глотком виски смочил горло.

– А не много ли ты пьёшь с утра? – Алфи немного отпил воды.

– А не много ли ты задаёшь вопросов? – резко огрызнулся старший брат. – Вся долбанная ситуация – твоя вина! Из-за твоей дурости и безответственности всё пошло наперекосяк. Ты можешь решать проблемы, а не создавать их? – Сет сорвался на крик. – Перестань совать свой член куда попало! – Но быстро замолчал, осознав, что перегнул палку.

Алфи не обиделся. К критике старшего брата у него давно выработался иммунитет. Больше всего он переживал, что их спор разбудит Нэтали.

– Прости, – буркнул Сет.

– Привык, – промямлил Алфи.

Сету почувствовал себя неловко. Беспомощность его душила.

– Алкоголь с утра… – он поставил стакан на стол, глядя на брата. – Таблетка, чтобы привести мысли в порядок.

– О, теперь ты понимаешь, как иногда сложно трезво смотреть на этот мир! – подметил Алфи.

Сет, не обращая внимания на сарказм брата, потянулся за телефоном, чтобы проверить время. Почти восемь. Обычно в это время он уже успевает позавтракать и приехать в офис, даже в выходной день. Но сегодня всё не привычно – бессонная ночь, секс не по расписанию, виски с утра и ненужные новости. Потеря контроля его бесила.

Сет быстро написал сообщение своей помощнице с просьбой отправить мисс Айви Патель корзину с розами, а к цветам попросил приложить короткую записку: «Спасибо!»

Нет женщин – нет проблем.

– Я найду того, кто заказал эту статью. Заставлю написать опровержение и публично извиниться, – нарушил тишину Алфи. – Если у тебя больше нет ко мне претензий, можно я вернусь в спальню к своей девушке? Обниматься можно? – попытался подшутить он, похлопав брата по плечу.

– Помни, работа всегда на первом месте, – сухо ответил Сет, игнорируя глупые шуточки брата.

– Конечно, конечно. И не совать свой член куда попало. – Алфи направился в ванную, на ходу снимая штаны и демонстрируя брату прелести и синяки на теле.

– Никакого стыда, Алфи… – пробормотал Сет, бросив взгляд на дверь спальни, а затем на дверь ванной, откуда уже слышался шум воды. – Беды не миновать, – вздохнул он, направляясь к выходу.

***

После душа Алфи тихо подошёл к спальне – Нэтали ещё спала. Осторожно прикрыв дверь, он отправился на кухню. В его голове всё ещё крутились мысли о статье. И снова Алфи дал обещание брату – пора прекращать их раздавать.

Алфи взял телефон и быстро написал сообщение старому приятелю, который как раз работает в газете «The Sun» и поможет узнать имя заказчика статьи. Отправив сообщение, он уже хотел отложить телефон, но на дисплее отобразилось имя – Артур.

– Воу-воу-воу, это звезда всех утренних газет, Алфи Эванс? Или новый Хью Хефнер? – раздался насмешливый голос друга в трубке.

Алфи не смог удержаться и рассмеялся в ответ.

– По делу или поиздеваться? – бросил он, наливая кипяток в кружку.

– А ты куда-то торопишься? – Артур зевнул.

– Нет, но я занят!

– С проституткой, что ли? – хохотнул Артур.

Алфи закатил глаза.

– Нет, с Нэтали!

Артур замолчал. Ему совершенно не нравилось, как складывались события в жизни его друзей.

– Твою ж мать, Эванс! – наконец выпалил он. – Ты хоть подумал о Харли? А как же наш кодекс?

– Артур, мы придумали кодекс в одиннадцать лет. Сейчас нам уже почти тридцать. Пора оставить детские договорённости в прошлом, – спокойно ответил Алфи, размешивая сахар в кружке кофе.

– Двадцать пять – это ещё не тридцать, – упрямо возразил Артур.

Алфи отпил кофе. Он прекрасно понимал, что другу потребуется время, чтобы смириться с ситуацией и принять его отношения с Нэтали. Но на чаше весов дружбы и любви последнее перевесило. Да, и дружба – это же не отрицать выбор другого, а принять и поддержать.

Дверь спальни заскрипела, и Алфи поднял глаза. В проёме двери стояла Нэтали, укутанная в одеяло. Она умилительно улыбалась, а в её глазах читалась такая неповторимая любовь, что он не мог оторвать взгляда от неё.

Нэтали медленно подошла, и Алфи обнял её, нежно касаясь губами макушки. В эту секунду он забыл обо всём на свете: о разговоре с другом, о его упрёках, о кодексе.

Но голос Артура быстро вернул его в реальность.

– Харли этого не простит, – упрямо твердил друг. – И, чёрт возьми, я не собираюсь быть вашим секундантом. Алфи, ну как так? Это же безумие! Все проблемы в этом мире из-за женщин!

– Артур, хватит, – твёрдо сказал Алфи, прерывая тираду друга. – Перезвоню.

Сбросив вызов, он отбросил телефон в сторону.

– Выспалась? – спросил Алфи, отходя от Нэтали и направляясь к кухонному шкафчику. Он достал оттуда белую кружку и насыпал в неё кофе.

– Вроде бы да, – ответила она, зевая. – Который час?

Нэтали, придерживая одеяло, потянулась к кружке, стоявшей на столе. Сделав небольшой глоток кофе, она тут же скривилась и, быстро подойдя к раковине, выплюнула напиток.

– Фу, сладкий кофе! – Нэтали с отвращением поджала губы. – Бе-е-е-е-е-е!

Алфи рассмеялся от её искреннего возмущения. Колкость Нэтали – награда.

– Уже делаю тебе несладкий, – сказал он, продолжая смеяться и наливая кипяток в кружку. – Время перевалило за восемь. Какие планы на сегодня?

Нэтали задумалась, присаживаясь на стул. Её взгляд скользнул по его лицу, и она заметила, что следы вчерашних событий стали выглядеть ещё хуже. Синяк на щеке стал темнее и заметнее. На переносице виднелись мелкие ссадины, а над верхней губой – небольшая рана. Но больше всего её беспокоил багровый синяк на его животе, который сразу напомнил о вчерашнем дне, о свадьбе и обо всём, что она не хотела бы забыть.

– Хочу домой, – наконец ответила Нэтали, вздыхая. Алфи удивлённо посмотрел на неё, но не стал задавать лишних вопросов. – Надо переодеться, – продолжила она, словно оправдываясь. – Платье, конечно, красивое, но я всё же больше люблю джинсы. И ещё… – Нэтали замялась, боясь реакции Алфи. – Я переживаю за Харли. Мне кажется, его сейчас нельзя оставлять одного.

Алфи, стараясь скрыть вспышку ревности, поставил перед Нэтали кружку кофе. Он натянул улыбку, пытаясь изобразить дружелюбие.

– Мы можем съездить к нему вместе. – Он больше не оставит её с Харли наедине. Никогда.

– Надеюсь, это шутка? – Нэтали отпила кофе. На этот раз напиток оказался таким, как она любила – терпкий, несладкий и горячий. – Может, просто позвонишь ему? Поговори с ним. Ну, по-мужски.

– Хорошо! – ответил он, затем, сменив тему, добавил: – Хочешь кушать?

– Да-а-а-а, – протянула она, словно ребёнок, ожидающий чего-то вкусного.

– Тогда собирайся, – сказал Алфи, допивая кофе. – Заедем в одно кафе, а потом я отвезу тебя домой. Или… – Он хитро улыбнулся, и Нэтали тут же покраснела, понимая, к чему он клонит.

– «Или» оставим на вечер. И давай без кафе. Завтракать в вечернем платье – дурной тон. Лучше отвези меня домой.

– Можем приготовить завтрак у меня. Только я быстро смотаюсь за продуктами. Знаешь ли, не привык принимать гостей.

– О, неужели ты нарушаешь главное правило холостяцкой жизни, Алфи Эванс? – Нэтали усмехнулась. – В холодильнике всегда должны быть яйца.

Алфи хотел бросить пошлую шуточку про яйца, но вовремя остановился. Он хитро улыбнулся, глядя на возлюбленную.

– В моем холодильнике можно найти только виски и воду.

– Тогда я, пожалуй, позавтракаю у себя дома. У меня-то всегда есть яйца, – отрезала Нэтали, игриво улыбаясь.

Алфи едва сдержался, чтобы не рассмеяться, прикрывая рот кулаком. Но в его голове уже начали мелькать пошлые картинки.

– А у тебя какие планы на сегодня? – бросила Нэтали.

Алфи задумался, но его мысли прервал звук входящей эсэмэски. Он взял телефон в руки – сообщение от приятеля, работающего в редакции. – Пока никаких, – ответил он, пробегая глазами по тексту сообщения.

Шок!

«Автор статьи – Дженни Колл, а информацию ей подогнала некая Айви Патель».

Алфи попытался взять себя в руки.

– Решить один вопрос… поговорить с Айви, – проговорил он, стараясь не выдавать растерянности.

Алфи быстро заблокировал телефон, и перевёл взгляд на Нэтали. Но скрыть обиду оказалось сложнее. Внутри у него всё зудело от злости на подружку. Женская месть, конечно, бывает коварной, но от Айви такого удара он точно не ожидал.

Нэтали, заметив, как изменилось его настроение, нахмурилась. Она не знала, что именно произошло, но её женская интуиция подсказывала, что что-то не так.

– Всё хорошо?

Алфи, понимая, что не хочет посвящать её в свои проблемы, решил успокоить её. Да и себя тоже. Он подошёл ближе и обнял её. Нэтали – его единственное лекарство от вспышек гнева.

– Да.

Не дав ей допить кофе, Алфи поднял её на руки. Нэтали вскрикнула от удивления, но тут же рассмеялась.

– Готовы завтракать, мисс Миллер? – спросил Алфи, направляясь в спальню.

Сейчас их время. Их момент…

***

Харли уже больше трёх часов сидел в своём автомобиле, припаркованном на улице Гладдинг-роуд возле дома номер два. Он выбрал это место не случайно, ведь отсюда открывался отличный обзор на окна квартиры Нэтали, а также на входную дверь её подъезда. Ожидание становилось невыносимым. Обстановка вокруг раздражала его всё сильнее. Фасад дома, который он уже успел изучить до мельчайших деталей, действовал ему на нервы. Постоянный грохот поездов, проходящих мимо станции Манор-Парк, резал слух, словно бесящий комар. Но, что действительно выводило его из себя: Нэтали так и не открыла дверь.

Харли уже много раз поднимался на её этаж, стучал, ждал, но неизменно уходил ни с чем. Три часа – и ноль результата.

Харли снова взял телефон и набрал её номер, но вместо любимого голоса, слышал равнодушные гудки. Её игнор сводил его с ума.

У обочины возле дома Нэтали остановилось такси. Харли насторожился. Он смотрел не моргая, как из машины вышел мужчина – Алфи. Ступор! Его дыхание словно остановилось, а живот пронзила ледяная боль.

Но всё стало ещё хуже, когда следом за другом вышла Нэтали. Харли словно оглушило. В его голове начался хаос, похожий на шум радиоприёмника, настроенного на неправильную волну. Этот гул заполнил всё его сознание, давя на виски.

– Сукин сын! – выругался он сквозь зубы, швырнув телефон на пассажирское сиденье. Его Нэтали, его недосягаемая любовь, стояла рядом с Алфи, и они обнимались, словно парочка из жвачки LOVE IS.

Ярость закипала в нём, как вода в кастрюле с пельменями. Внутренний демон подталкивал разорвать их, но это было бы слишком просто. Нет, его месть должна быть изощрённой, такой же жгучей и острой, как перец Каролинский жнец, который обжигает даже при лёгком прикосновении.

Разъяренный Харли вставил ключ в замок зажигания. Двигатель взревел, сливаясь с его оглушительным криком в салоне. Он резко повернул руль, и машина, визжа, сорвалась с места, поворачивая на Келлер-Кресент.

Алфи и Нэтали обернулись на звук визга, но машину так и не увидели.

– Кажется, кто-то спешит, – тихо произнесла она.

Алфи лишь грустно улыбнулся в ответ, и нежно провёл рукой по её щеке.

– Возле моего дома есть одно интересное кафе. Я как-то читал в интернете, что там можно не только насладиться бокалом хорошего вина, но и провести время за чтением книг. Всё как-то не получалось тебя туда пригласить, но теперь, надеюсь, мы наверстаем упущенное.

Нэтали улыбнулась, поправляя воротник его пальто.

– Звучит прекрасно! Тогда я пойду немного отдохну и буду с нетерпением ждать вечера. Спать рядом с тобой, конечно, приятно, но для этого нужны силы.

Она уже собиралась уйти, но вдруг остановилась, словно что-то вспомнила.

– Дай мне свой телефон, – неожиданно попросила Нэтали, протягивая руку.

Алфи, с игривой ухмылкой, достал телефон из кармана и молча передал ей.

– Я, конечно, поиграл бы ещё, – сказал он, наклоняясь к её уху. – Медленно ласкал тебя, слушая твои пьянящие стоны…

Нэтали толкнула его в бок, и Алфи рассмеялся.

– С тобой играть опасно. – Она добавила свой номер в список контактов. – Подпишешь сам, – добавила она, возвращая телефон.

Алфи взглянул на экран, где теперь красовался её номер.

– Подпишу тебя как «Кареглазка, – сказал он, вспоминая их первое знакомство.

– Ты назвал меня так в первый день знакомства, – мило сказала Нэтали.

Алфи был тронут её словами. Он нажал на кнопку вызова, чтобы сделать прозвон.

– Я помню все наши встречи… – Они переглянулись. – И хорошие и плохие… – Алфи вздохнул и Нэтали тоже. – Ну вот, теперь и у тебя есть мой номер.

Она улыбнулась, быстро поцеловала его в губы и побежала к дому. Алфи остался стоять на месте, провожая её взглядом, пока Нэтали не скрылась за дверью. Он вздохнул и сел обратно в такси, набирая номер Айви.

– Нам нужно поговорить, – холодно и отстранённо сказал Алфи.

– Это срочно? – спросила Айви, зевая.

– Да. Жду на нашем месте!

– Хорошо! – Айви сбросила вызов. – Он точно всё знает!

*Rosso – в переводе с итальянского языка «красный».

*Farfalla – в переводе с итальянского языка «бабочка».

Глава 31

Нэтали легла на диван, завернувшись в плед, и смотрела фильм. Усталость от двух бессонных ночей и бокал вина сыграли свою роль – она незаметно для себя начала клевать носом. Но поспать ей так и не удалось, в дверь стали настойчиво стучать. Желание узнать, кто там, отсутствовало напрочь. Если бы это был Алфи, он уже давно бы позвонил ей по телефону. Значит, за дверью кто-то не настолько важный, чтобы прерывать её отдых. Она решила проигнорировать стук, надеясь, что этот «дятел» вскоре уйдёт. Но стук продолжался, и ей уже начало казаться, что незнакомец стучал не в дверь, а по её черепушке.

В конце концов, терпение Нэтали лопнуло. Она резко встала, случайно задев стоящий на подлокотнике дивана бокал с остатками вина. Красная жидкость выплеснулась и пролилась на чёрный плед.

– Чёртов стукач! – Нэтали, бормоча себе под нос ругательства направилась к входной двери, желая вылить на незваного гостя всю злость.

Резко открыв дверь, гнев тут же сменился удивлением. На пороге стоял Харли. Широко улыбаясь, он держал в руках горшок с небольшим деревцем, на ветвях которого висели красные плоды перца. Нэтали напряглась. Её интуиция подала сигнал тревоги, подсказывая, что этого человека лучше не пускать в дом.

– Знаю, ты не любишь обычные цветы, – сказал Харли, всё так же улыбаясь. – Кактусы я тебе уже дарил. Пришла очередь перцу!

Нэтали нехотя взяла подарок, но не успела она сказать ему «проваливай», как Харли, слегка толкнув её плечом, уверенно вошёл в квартиру.

– Миленько у тебя здесь, – сказал он, осматриваясь.

Нэтали остолбенела от откровенной наглости. Её пальцы сжались на горшке, и ей захотелось запустить подарок прямо в его нахальную физиономию.

– Ни капли уважения, – пробормотала она, закрывая дверь.

Поставив горшок на стол, Нэтали повернулась к Харли. Он расхаживал по комнате, время от времени бросая на неё острые взгляды. Его поведение раздражало.

Харли плюхнулся на диван, но тут же резко вскочил.

– Что за… – начал он, но осёкся, заметив красное пятно на своих бежевых брюках.

Нэтали не смогла сдержать злорадной усмешки.

– Это карма, Харли.

– Кому-то просто нужен клининг, – проворчал он, пытаясь рукой стереть пятно.

– Зачем ты приехал? – строго спросила Нэтали, скрестив руки на груди и прислонившись к стене.

Чувство вины, которое ей удалось немного подавить, вдруг вновь ожило. В голове всплывали события вчерашнего вечера, и Нэтали изо всех сил старалась выглядеть равнодушной.

– Я звонил тебе, – произнёс Харли. Ревность и жажда мести не давали ему покоя, и он с остервенением тёр злополучное пятно на брюках, надеясь, что вместе с ним уйдёт и его гнев.

– Если люди не берут трубку, значит, у них есть на это веские причины. – Нэтали не могла больше смотреть, как он портит свои брюки, бесполезно теребя ткань. Сжав зубы, она подошла к кухонной раковине и намочила полотенце.

– И какая же у тебя была такая веская причина? – Харли остановился тереть.

– Твоё поведение! – резко выпалила Нэтали, швырнув ему полотенце.

Харли успел поймать его, но и оно не помогло справиться с пятном.

– Я… я понимаю, почему ты злишься. И да, моё предложение руки и сердца – безумный шаг. – Он посмотрел на Нэтали, надеясь увидеть в её глазах хоть тень прощения. Но её холодный взгляд бесил. – Я просто… Я сам не знаю, что на меня нашло. Я был так зол на себя, что… – Он бросил полотенце к её ногам. – У меня нет оправдания, Нэтали.

– Ты совсем обнаглел, Харли! – выкрикнула она, поднимая полотенце с пола.

Нэтали снова подошла к раковине, намочила его и бросила ему обратно. На этот раз Харли не успел увернуться. Мокрое полотенце попало ему прямо на плечо, оставив на белой рубашке тёмное пятно. Он посмотрел на неё с обидой, но уже через мгновение на его лице снова заиграла улыбка.

– Харли проваливай! Я больше не хочу выяснять с тобой отношения!

Его присутствие давило на неё, а взгляд, словно удавка, сжимал ей горло. Собрав последние остатки сил, Нэтали подошла к двери, и указала на выход.

– Убирайся!

– Нэтали, прошу, выслушай меня. Мне очень нужна твоя помощь. Не выгоняй меня, пожалуйста. – Харли сказал это так жалобно и искренне, что его слова пробили стену её равнодушия.

Нэтали пыталась убедить себя в том, что ему нельзя доверять. Что его слова – очередная уловка и хитро продуманная игра. В её голове шла настоящая борьба. Она взвешивала все «за» и «против», а внутренний голос всё время шептал, что общение с Харли ничем хорошим не закончится. Но её доброта всё же перевесила.

– Это просьба друга, Нэтали. – Харли подошёл близко, задерживая взгляд на её губах. – Без твоей помощи я не справлюсь. – Он осторожно провёл пальцами по её щеке.

По телу Нэтали пробежала волна отвращения. Она резко отстранилась, словно он прикоснулся к ней грязными руками. Харли заметил её реакцию. Он стиснул зубы, изображая дружелюбие. Ему нужно было терпеть выходки Нэтали, ведь скоро она будет играть только по его правилам. Оставалось лишь сменить локацию.

– Харли, пожалуйста, уходи! – Нэтали сорвалась на крик. Она хотела выйти из квартиры, но он схватил её за руку.

Новый приступ страха окатил Нэтали ледяной водой. В её ногах появилась слабость, а во рту пересохло, словно она проснулась после бурной ночи.

– Тсс! – прошептал он, убирая руку, но его взгляд не отпускал её. – Сегодня прилетел мой дедушка. Я пообещал ему, что буду со своей невестой.

Его абсурдная просьба не укладывалась у неё в голове.

– Я тут при чём? – Нэтали быстро подошла к столу, рассматривая кустик перца. Уж лучше держать дистанцию, чем стоять рядом с ним.

– Я устал разочаровывать деда, – продолжил Харли. – Понимаешь, быть идеальным внуком – испытание. Он всегда ждёт от меня большего, чем я могу дать.

Нэтали молчала, пытаясь понять, что происходит в его голове, но Харли – книга, написанная на чужом языке.

– Каждый мой шаг, каждое моё действие – под пристальным вниманием. И стоит мне совершить малейшую ошибку, как тут же появляется целая команда «защитников». Долбанные спасатели, решающие за меня все проблемы. Иногда я совершал безумные поступки, которые даже мой дед не хотел обсуждать… – Харли замолчал, а Нэтали стало вдруг его жалко. После небольшой паузы он неожиданно сменил тему. – Кстати, тебе нужен новый диван.

– Мне нужно, чтобы ты свалил! – резко ответила она, с трудом подавляя внутренний порыв обнять его и попытаться утешить.

Харли резко обернулся, его глаза, наполненные безумным блеском, впились в выпирающие из-под майки соски. Он так хотел её трахнуть сейчас на этом диване. Но выражение лица Нэтали, в котором удивительным образом переплелись злость и проблеск доброты, заставило его остановиться.

Харли почувствовал, как внутри зарождается слабость, о которой он даже не подозревал. Это чувство раздражало его, злило, и он хотел поскорее увезти её к себе домой.

– Прости меня. Ты права, мне нужно проваливать. Но, пожалуйста, давай останемся друзьями. Мне нравилось быть твоим другом. Ты другая, не такая, как Алфи или Артур. Ты настоящая… А я… как всегда, всё испортил. Друзья?

Нэтали не спешила верить. Она внимательно смотрела ему в глаза, пытаясь понять, насколько он честен.

– Даже если я останусь с Алфи?

Харли не изменился в лице. Его выражение оставалось спокойным и уравновешенным. Он смотрел на Нэтали сдерживая ревность, и желание уничтожить друга.

– Конечно! – уверенно ответил он. – Алфи – мой лучший друг, а ты – моя лучшая подруга. Вы заслужили быть вместе. – Эти слова дались Харли с огромным трудом.

Чтобы не сорваться и не показать настоящие чувства, он незаметно прикусил кончик языка. Внутри него кипела ярость, но он знал, что сейчас нельзя допустить ни одной ошибки. Нэтали почти поверила ему, почти попалась в его ловушку.

– Если всё это правда, – осторожно начала Нэтали, – то, конечно, я буду рада дружить с тобой. Но, Харли, я не могу полностью доверять тебе. Все эти американские горки, которые ты устраиваешь, утомили. Где ты настоящий?

– Ужин с моим дедушкой, и ты узнаешь, какой я на самом деле.

– Харли, это бредовая идея. – Нэтали слабо улыбнулась, рассматривая бурое пятно на его штанине.

– Ты знаешь, что скажет мой дедушка, если я приду к нему один? – Харли поднял мокрое полотенце и аккуратно сложил его. – Perdente*. Он будет весь вечер фыркать и бурчать себе под нос, что внук снова его разочаровал. Не подумай, что он меня не любит. Дед души во мне не чает, но у него свои странности. – Харли подошёл к Нэтали. – Понимаешь, найти простую девушку в наше время – проблема. Конечно, можно просто купить проститутку… но мой дед сразу всё поймёт… Тогда я окончательно потеряю его уважение.

Харли смотрел на Нэтали по-доброму, как и в тот день, когда они впервые встретились. Тогда она ещё не догадывалась, что за его масками скрывается столько боли. Его странности – способ скрыть пустоту и одиночество. Вот почему её всегда тянуло к нему. Они были похожи, словно смотрели друг на друга в кривое зеркало – одинаково потерянные, но по-своему одинокие.

– Нет, Харли! Я не могу врать твоему дедушке. – Нэтали подошла к двери и открыла её. – Найди себе другую «невесту» на вечер!

Харли такой ответ не устраивал. Вместо того чтобы продолжать спорить, он необдуманно опустился на колени, крепко обхватив её ноги руками. Нэтали впала в ступор от неожиданности. За всю свою жизнь она встречала самых разных людей, попадала в нелепые и странные ситуации, но ничего подобного ей ещё не приходилось переживать.

– Ты что, совсем идиот? – наконец вырвалось у неё. Нэтали попыталась оттолкнуть его, но потеряла равновесие, упав прямо на пятую точку.

Шок отразился на её лице. Она вскрикнула от негодования, и тут же стукнула его по плечу.

– Заслужил… – пробормотал Харли, виновато потирая место удара.

– Идиотский поступок! – буркнула Нэтали, надув губы, словно маленький обиженный ребёнок. Ей хотелось одновременно и смеяться, и бить его. Но она лишь сидела на месте, злясь не только на него, но и на весь мир.

– Да, я идиот, – Харли провёл рукой по её плечу, но Нэтали снова сердито толкнула его локтем в бок. Он скривился от боли. – Видишь, на что я готов пойти ради ужина? – Харли обнял её, а Нэтали закатила глаза. – Один час в компании меня и моего деда, и я лично отвезу тебя к Алфи. Обещаю.

Харли поднялся на ноги и, протянув руку, помог ей встать. Ошарашенная Нэтали смотрела на него с недоверием. Она чувствовала, как внутри неё борются два противоположных желания: одно – не соглашаться, а другое – всё не так уж плохо, как ей кажется.

– Ладно, – наконец выдохнула она, всё ещё сомневаясь в своём решении. – Давай сходим на ужин. Но учти, Харли, после этого мы просто друзья. И, пожалуйста, никаких больше внезапных визитов, как ты это любишь делать!

Харли засиял, словно выиграл джекпот в британской национальной лотерее.

– Я даже готов стать вашим регистратором брака! – усмехнулся Харли, но Нэтали не оценила шуточки. Она лишь покачала головой, давая понять, что ему стоит быть осторожнее с такими высказываниями.

– Я точно пожалею об этом! – пробормотала Нэтали себе под нос, направляясь в ванную.

Харли подошёл к подоконнику и уселся на него. Игра началась…

* * *

Алфи, расплатившись с таксистом, направился к галерее East Weston. На первом этаже здания находилось их любимое с Айви кафе – «Aundrey Green». Он толкнул стеклянную дверь и вошёл внутрь. Знакомый аромат кофе, смешанный с запахом свежей выпечки, напомнил ему о голоде.

Подойдя к мраморной кофейной стойке, Алфи поприветствовал девушку-бариста:

– Добрый день. Пожалуйста, один латте на кокосовом молоке и чёрный кофе с сахаром, но без сливок.

– Может быть, вы хотите что-нибудь к кофе?

Алфи задумался и, склонившись к витрине с пирожными, начал изучать ассортимент. Его взгляд остановился на аппетитном и любимом абрикосовом датском пироге.

– Тогда давайте один абрикосовый дэниш. – Алфи заметил любимое лакомство Айви. – И, пожалуйста, кусочек лимонной поленты.

Рассчитавшись за заказ, Алфи направился к столику у окна. Он сел на бордовый диванчик, положив на край стола газету «The Sun». В голове постоянно крутилось сообщение приятеля о поступке Айви. Алфи пытался составить строгую речь, чтобы высказать всё, что накопилось, но его взгляд то и дело возвращался к картине Одри Хепбёрн, висевшей на стене. Именно в этом кафе они с Айви заключили необычное соглашение – стать секс-друзьями. За одиннадцать месяцев многое изменилось. Жизнь закрутилась в вихре событий, оставляя за собой то сладкое, то горькое послевкусие.

На телефон пришло эсэсмс от Нэтали. Алфи прочёл его: «Не злись. Я ужинаю с Харли и его дедом. После он привезёт меня к тебе. Увидимся скоро. Люблю тебя!»

Он тут же заблокировал экран, положил телефон на стол и попытался успокоиться. Но внутри всё кипело. Ревность разгоралась, словно неугасимый олимпийский огонь. Каждый нерв в его теле кричал: брось всё, поезжай к Нэтали, вырви её из лап Харли, не дай им провести этот вечер вместе!

Алфи схватил телефон и набрал её. Она ответила сразу.

– Ужин?! Ты серьёзно? – прорычал он в трубку, стараясь сдерживать голос, чтобы не привлекать внимания посетителей кафе.

– Да, ужин. Час, и после я твоя! – Нэтали говорила уверенно, но её слова не успокаивали Алфи.

– Нет! Никаких ужинов! – воскликнул он, чувствуя, как его терпение окончательно иссякло.

В этот момент девушка-бариста поставила его заказ на стол, но Алфи даже не обратил на это внимания.

– А потом что? Он попросит тебя переспать с ним, и ты тоже согласишься «на часик»?

– Алфи Эванс, мне не нравится твой тон!

– А мне не нравится, что моя девушка ужинает с другим мужчиной! – выпалил он, чувствуя, как его эмоции берут верх.

– Успокоишься – перезвонишь! – отрезала Нэтали и сбросила вызов.

– Чёртова Миллер! – прошептал он сквозь зубы, с трудом сдерживая себя, чтобы не швырнуть телефон в стену.

«Женщины… от вас с ума сойти можно». Алфи отложил телефон в сторону, но чувство злости продолжало закипать внутри него. И всё же, он находил в этом гневе что-то полезное. Ему казалось, что эту энергию можно направить в нужное русло – устроить Айви настоящий разнос за её нелепую статью. Алфи отпил кофе, его сладкий вкус притупил гнев, но не успокоил…

В это время Айви подходила к стоящему у обочины такси, тоже кипя от злости. Она пыталась дозвониться до своей старой подружки-журналистки Дженни Кол.

– Да, подними ты уже трубку! – прокричала Айви, садясь на заднее сиденье автомобиля. Водитель, обернувшись, посмотрел на неё с недоверием, но она метнула в его сторону настолько злой и раздражённый взгляд, что мужчина предпочёл не задавать никаких вопросов.

– Национальная галерея на Чаринг-Кросс, – коротко бросила Айви, и водитель кивнул, запуская двигатель.

Наконец, после долгих гудков, в трубке раздался сонный голос Дженни. Айви тут же взорвалась:

– Дженни, ты вообще в своём уме?! Как ты могла такое напечатать?! Я ведь совсем не то тебе говорила!

На другом конце линии послышался смешок.

– Ох, Айви, ну не будь такой занудой. Твои сухие фразы не подходили для нашей газеты. Я чуток приукрасила полученную информацию.

– Немедленно напиши опровержение! – потребовала Айви, едва сдерживая крик.

– Нет, милая, никакого опровержения не будет. Благодаря этой статье наша газета бьёт все рекорды популярности!

Айви прокричала в трубку:

– Верни мне мои деньги!

– Айви, я свою часть сделки выполнила. Ты получила то, что хотела. А деньги… Забудь о них.

Дженни рассмеялась и сбросила вызов. Айви закричала на весь салон такси. Водитель, нахмурившись, бросил на неё недовольный взгляд через зеркало заднего вида. Чтобы заглушить её истерику, он прибавил громкость музыки.

Айви сразу замолчала и, тяжело вздохнув, облокотилась головой на стекло задней двери. За окном мелькали улицы Лондона, но она почти не замечала их. В голове рисовались картинки, как Алфи, узнав об этой статье, приходит в ярость, обвиняя её во всех смертных грехах. А если он ещё узнает про ночной секс с его братом, то вообще перестанет с ней общаться.

Айви снова закричала, сжимая в руках телефон…

* * *

Машина Харли остановилась у светофора на улице Мэрилебон-роуд. Нэтали, сидя на пассажирском сиденье, задумчиво рассматривала памятник сыщику Шерлоку Холмсу, который возвышался за автобусной остановкой. Ей хотелось быть такой же проницательной, чтобы принимать решения без доли сомнений и находить ответы на все вопросы, которые её тревожили.

– А где мы будем ужинать? – вдруг спросила Нэтали, обернувшись к Харли.

– В ресторане «Chez Antoinette Victoria», – ответил он, не отрывая взгляда от дороги. – Мой дед хоть и итальянец, но он обожает французскую кухню.

– А во сколько ужин?

– Скоро, – бросил Харли, улыбнувшись краем губ.

Нэтали почувствовала странное беспокойство, словно кто-то внутри подталкивал её выскочить из машины и вернуться домой. Но она тут же отогнала эту мысль, списав на глупое волнение перед встречей с его дедом.

– Не переживай ты так, – улыбнулся он, поворачивая на Олд-Мэрилебон-роуд.

– Я не переживаю, а уточняю. – Нэтали достала телефон и проверила сообщения. Алфи не звонил и не писал. Ей стало грустно.

Дорога до Страттон-Граунд казалась бесконечно длинной. Нэтали уставилась на экран телефона, наблюдая, как цифры сменяют друг друга. С каждой новой минутой её волнение нарастало. Она облокотилась спиной на сиденье, закрыв глаза.

Когда они наконец подъехали к знакомому повороту, Харли заметно оживился. Он резко затормозил, и Нэтали, не ожидавшая такого манёвра, вздрогнула. Немного растерянная, она повернулась в его сторону, но тот, сняв ремень безопасности, быстро вышел из машины. Дверь захлопнулась с таким рывком, что ей показалось, будто Харли ударил её в плечо.

Страх медленно заполнял её изнутри, словно жидкость, поступающая в организм через капельницу. Она крепко вцепилась руками в сиденье, глядя на вывеску ресторана японской кухни «ITSU». Ей вдруг захотелось зайти туда, спрятаться за стеклянными дверями и не подниматься в его квартиру.

Харли, натянув на лицо ехидную улыбку, постучал в окно.

– Помочь? – спросил он.

Нэтали медленно открыла дверь автомобиля.

– У тебя всё в порядке? – спросила она, избегая смотреть ему в глаза.

– Да! Просто думал, что надеть на ужин. Напугал тебя?

– Немного… – призналась Нэтали. – Послушай, может, я лучше подожду тебя в этом ресторане?

– Нэтали, не выдумывай, – отмахнулся Харли, уже направляясь к двери дома. – Догоняй!

Она неохотно вышла из машины и медленно пошла за ним, стараясь держаться на расстоянии. Шаг – выдох, ещё шаг – вдох. Сердце билось так быстро, что его удары отдавались в горле, напоминая работу швейной машинки.

Харли уже подошёл к двери подъезда. Остановившись, он обернулся. Его пристальный и изучающий взгляд пронизывал Нэтали. Вся её решительность исчезла бесследно. Теперь она выглядела растерянной и покорной, словно всегда была такой. Его ловушка вот-вот захлопнется. Оставалось лишь дождаться, пока «жертва» сделает последний шаг и переступит порог…

Как только они вошли в квартиру, Харли быстро снял обувь, расстёгивая на ходу пуговицы рубашки.

– Я скоро вернусь, – бросил он, направляясь в сторону спальни.

Нэтали осталась одна в гостиной. Она сняла пальто, повесив его на вешалку. В просторной комнате ничего не изменилось с её последнего визита – пусто и стерильно. Не квартира, а больничная палата в частной больнице для мажоров.

Подойдя к дивану, она села на него, откинувшись на большую подушку за спиной. Сердце постепенно успокаивалось, а дрожь в руках и ногах понемногу сходила на нет. «Мне просто нужно выспаться». Чтобы отвлечься от тревожных мыслей, Нэтали вытащила телефон из заднего кармана и набрала номер Алфи, но в ответ услышала лишь тишину. Она поймала себя на мысли, что ей давно пора начать серьёзнее относиться к его словам и советам, иначе их отношения точно продлятся недолго.

Решив всё же дать ему знать о её место положении, Нэтали быстро набрала сообщение: «Мы заехали к Харли домой. Скоро ужин. Надеюсь, у тебя всё хорошо». Перечитав текст несколько раз, она нажала кнопку отправки.

Дверь спальни открылась, и в комнату вернулся Харли, расслабленный и уверенный в себе. Он был одет в чёрное поло и серые клетчатые брюки. Нэтали отметила, что светлые оттенки одежды гораздо больше подчёркивают его внешность, чем мрачные тёмные тона.

– Чай или кофе? – спросил он, направляясь на кухню.

Нэтали чуть выпрямилась, сев ровнее на диване, и откинула телефон в сторону.

– Лучше воду.

Харли кивнул, достал из шкафа стакан. Пока Нэтали не обращала на него внимания, он незаметно вытащил из кармана маленький пузырёк с «волшебным коктейлем» и капнул две капли в её стакан. Обычно для девушек лёгкого поведения он добавлял по пять капель, но для Нэтали – две. От такой дозы она будет в сознании, но не сможет сопротивляться. Ему хотелось, чтобы она чувствовала всю его месть на себе. Ведь ради этого «любимая» сидит в его квартире…

Закончив манипуляции с водой, Харли спрятал пузырёк обратно в штаны и повернулся к ней.

– Скажи, со мной же можно построить долгие отношения?

Нэтали нахмурилась, сделав вид, что не услышала его.

– Харли, мы не опаздываем?

– Скоро поедем. – Он протянул ей стакан с водой.

Нэтали смотрела на него, пытаясь понять, кроется ли здесь подвох.

– Ты же сама сказала, что будешь воду, – сказал Харли, улыбаясь.

Нэтали, немного поколебавшись, взяла стакан и сделала небольшой глоток. Поняв, что это обычная вода, она успокоилась. Ей точно нужно срочно отдохнуть.

– Ты вроде на ужин меня пригласил! Поехали! – Она сделала ещё один глоток.

– Не переживай, скоро я отвезу тебя к Алфи. Дедушка написал мне, что плохо себя чувствует.

Харли сел рядом с ней на диван. Нэтали бросила на него подозрительный взгляд. Что это? Совпадение или очередная ложь? Её охватила паника.

– Тогда вези меня к Алфи! Раз уж ужина не будет, я больше не играю роль твоей «невесты».

Но Харли не спешил. Он откинулся на спинку дивана, испытывая извращённое удовлетворение. В его голове уже рисовалась картина того, как через пару минут Нэтали превратится в покорную любовницу.

– Ты вообще слышишь меня? Или мне самой вызвать такси и уехать? – Нэтали допила воду и встала, направляясь к кухонной тумбе.

– Уезжай! Я не держу тебя, – холодно ответил Харли, поднимаясь с дивана.

Нэтали, не желая вступать в дальнейшие споры, поставила стакан на столешницу и направилась к вешалке, чтобы взять своё пальто. Оставаться здесь ей больше не хотелось.

Харли уже стоял у двери, поворачивая ключ в замочной скважине. Нэтали, не ожидавшая такого поступка, часто заморгала, пытаясь осмыслить увиденное. Её тело напряглось, каждая мышца слово закаменела, а на шее стали заметны выступающие жилы. Его зловещий взгляд пугал. Такого Харли она никогда прежде не видела.

– Что ты делаешь? – спросила Нэтали, сдерживая страх.

Харли поднял ключи вверх, подмигнув ей.

– Поиграем? – Он сунул их в задний карман брюк и облокотился на стену. Его глаза горели мрачным, пугающим огоньком, а на лице застыла дьявольская улыбка, которая могла бы заставить дрожать даже самого смелого человека. – Попробуй забрать.

Нэтали подошла ближе к нему, и вдруг почувствовала головокружение. Её ноги неожиданно ослабли, а перед глазами появилась мутная пелена. В ушах сильно зазвенело, и она потрясла головой надеясь, что это поможет, но, к её ужасу, всё вокруг стало расплываться, как и лицо Харли.

– Выпусти меня, – хрипло бросила Нэтали, облокотившись на стену.

– А водичка начала действовать, – с довольной улыбкой произнёс Харли, облизывая губы.

Ошарашенная Нэтали попыталась понять, что он имеет в виду, но голова кружилась, а мысли путались.

– Что? – с трудом выдавила она. – Ты… ты больной?

Но его ответ поразил её ещё сильнее.

– Обычно для секса на моих условиях я добавляю девушкам по пять капель, – его голос пробирал Нэтали до костей. – Но ты… ты не такая как проститутки. Тебе и двух достаточно, чтобы не сопротивляться, но при этом чувствовать всё.

Нэтали тяжело дышала, а внутренний голос призывал не сдаваться. Но каждое его слово вытягивало из неё последние силы. Тело становилось ватным, а ноги ужасно онемели. Вцепившись пальцами в стену, как в последнюю надежду, она изо всех сил пыталась не упасть.

– А ты сильная, – бросил он с насмешкой, наблюдая за её отчаянной борьбой. – Но это ненадолго. Очень скоро ты почувствуешь мои прикосновения… Мои ласки.

Нэтали чувствовала, как её живот скручивает неприятное чувство, словно она отравилась. Последний глоток воды подступал обратно к губам. Тело сдавалось, но разум сопротивлялся. Она надеялась, что он отпустит, что всё, что происходит – шутка.

Но Харли не отпускал. Он наклонился к её уху и коснулся его губами.

– Скоро ты почувствуешь мой член у себя во рту. Я буду совать его тебе так глубоко, чтобы ты задыхалась. Так же, как я задыхался от твоей лжи. Я покажу тебе свою власть… власть в сексе.

Харли сжал её грудь, и Нэтали сильнее вцепилась пальцами в стену, но уже ничего не чувствовала, кроме парализующего страха и отвращения.

– Знаешь, в чём твоя ошибка? – Он провёл языком по её щеке, оставляя липкий след, от которого Нэтали хотелось закричать. – Доверять мне!

От её лица отхлынули последние остатки крови, и она опёрлась на него. Подхватив её на руки, Харли направился в спальню.

Сломленная и безвольная Нэтали стонала, а он наслаждался.

Харли хотел «мести», и «любимая» её скоро почувствует…

* * *

Айви, натянув улыбку, неуверенно направилась к столику, за которым сидел Алфи. В голове крутились мысли только о предстоящем болезненном разговоре. Страх взял её под ручку, а собранная по крупицам уверенность провалилась под стол. Сделав вдох, она сняла пальто и повесила его на спинку стула. Он смотрел в окно, не обращая на неё внимания. Его игнорирование не предвещало ничего хорошего.

– Извини за опоздание, – пробормотала она, садясь напротив, но Алфи продолжал молчать.

Смущённая Айви перевела взгляд на стол, где стояли чашка с латте и тарелка с её любимым десертом – кусочком лимонной поленты. Трогательный жест со стороны Алфи внушил ей слабую надежду, что он не так уж и зол на неё. Но длительное молчание между ними разрушало эту надежду с каждой секундой.

Айви перебирала в голове варианты: оправдания, полуправду, даже откровенную ложь – лишь бы разрядить это невыносимое напряжение. Но чем дольше длилось молчание, тем яснее становилось: врать бесполезно.

– Я переспала с Сетом! – вдруг выпалила Айви.

Глаза тут же уставились в стол. Ладони вспотели. Сердце колотилось так, что, казалось, его слышно даже через шум кафе. Она ждала. Ждала взрыва, хлопка двери, ледяного «Как ты могла?» Но он всё также молчал. Любопытство в конце концов победило страх, и Айви посмотрела на него.

Алфи уже внимательно смотрел на неё, но не осуждающе, а наоборот, по-доброму. «Сет и Айви… Кто бы мог подумать? Интересный поворот событий». Удивление, недоумение, ревность и даже странное облегчение – все эти чувства смешались в сложный коктейль, который он не мог пока понять.

– Ну, братец… – наконец произнёс Алфи, бросив смешок.

Его смех стал для неё последней каплей терпения. Айви покраснела от злости и смущения.

– Лучше бы ты накричал на меня! – Она резко отодвинула стул и встала.

Алфи тут же встал следом и взял её за руку.

– Айви, прости.

Но она выдернула руку и села обратно, отвернувшись к окну.

– Признаюсь, ты меня реально шокировала, – Алфи улыбнулся, снова занимая своё место.

Айви продолжала смотреть в окно, наблюдая за потоком проезжающих мимо машин.

– Я думала, что ты поэтому и позвал, – наконец проговорила она, не отрывая взгляда от дороги.

– Вообще-то, я хотел поговорить с тобой о другом, – спокойно ответил Алфи.

Айви осознала это с горькой ясностью – она снова позволила эмоциям затмить разум. В бизнесе она давно усвоила: импульсивные решения ведут к провалу. Но в личной жизни словно нарочно шла по краю, снова и снова роняя себя в пропасть одних и тех же ошибок.

– Знаешь, я всегда представлял себе жену… доброй… мудрой, – начал говорить Алфи, и Айви повернула голову в его сторону. – Мечтал любить её так же безумно, как мама любила отца. Чтобы разлука выжигала душу, а её имя на экране телефона заставляло сердце биться, как после чуда. Чтобы каждая её улыбка была для меня воскрешением…

Айви слушала, но внутри не шевельнулось ни боли, ни ревности. Его слова, словно исповедь перед сном, впитывали её недосказанность, растворяясь в горьковатом аромате кофе. Она вдруг поняла: то, что она считала любовью, было лишь тенью – привязанностью ребёнка к другу, но не страстью женщины к мужчине.

– Любовь… – Алфи замолчал, глядя на Айви. Она кивнула, одобряя его речь, и он вздохнул. – Это когда её боль становится твоим дыханием. Когда ты готов превратиться в щит, в грушу для битья, лишь бы она не сломалась. Когда её слёзы для тебя – нож, а смех – единственный воздух. Так любила мама. Так умею любить я… – Он стиснул кулак, но не от боли – от ярости к самому себе. – Всё ради одного мгновения. Чтобы однажды увидеть, как она сидит напротив, спокойная, с чашкой в руках, и ты понимаешь: ты стал частью её мира. Вот она – любовь.

Алфи вздохнул, отводя взгляд в сторону окна.

– Но я – подонок, Айви, – он повернулся к ней и коснулся её руки. – Я не смог полюбить тебя так, как надо. Дал надежду. Предал. И твоя месть… та заказная статья… – Он замолчал, а она быстро убрала свою руку.

Айви напряглась, поняв, что Алфи узнал о её поступке. Стыд быстро подвинул страх, а смущение уступило неловкости. Чтобы не выдать себя, она взяла вилку и начала ковырять лимонную поленту на тарелке – точь-в-точь как его слова выковыривали из неё кусочки души.

– Дурацкая статья не сравнится с той болью, которую я тебе причинил, – тихо сказал он, делая глоток кофе. – Я хотел кричать на тебя… но не имею права. Даже за то, что ты… – Взгляд. Прямой. Жёсткий. – Даже за то, что переспала с Сетом.

Жар стыда охватил её лицо.

– Алфи… Нет ты…

Но Алфи не дал ей договорить.

– Мне нет оправданий. Ты вытащила меня из бездны. Была рядом, а я… Я вёл себя как последний мудак.

Алфи откусил кусочек любимой булочки с абрикосом. Он закрыл глаза, наслаждаясь вкусом, и на мгновение стал тем самым старым Алфи – тем, кто смеялся над её шутками, кто грел её руки своими.

– Боже, как вкусно! – его смех прозвучал неестественно, словно он пытался убедить самого себя.

Айви не могла расслабиться. Казалось, каждый мускул её тела застыл в ожидании – а вдруг за этим спокойствием Алфи скрывается буря? Вдруг он видит её теперь лишь как ту самую истеричку, что бросается в крайности, мстит, спит с его братом, лишь бы задеть, лишь бы заставить страдать так же, как страдала сама?

– Прости меня, – прошептала она.

– Я всё понимаю. Сет не узнает о твоей маленькой мести в мой адрес.

Айви натянуто улыбнулась.

– Ты как всегда лучший…

– Нет, Айви. Просто мне нужен был пинок, чтобы прозреть.

Алфи встал.

– Закажу нам ещё кофе. А заодно… расскажешь, как тебе… ночные беседы с моим братом?

Айви проводила его взглядом, но ничего не ответила. Она лишь вздохнула, чувствуя наконец свободу…

* * *

Харли провёл рукой по влажной от слёз щеке Нэтали. Её глаза, наполненные болью и безысходностью, смотрели на него с мольбой. Но даже сквозь слёзную пелену он уловил крошечный отблеск отвращения, который лишь подстёгивал в нём жгучую жажду мести.

Харли коснулся губами нежной кожи её шеи. От каждого его отвратительного прикосновения Нэтали мысленно умоляла найти в себе силы оттолкнуть его. Но тело занемело, словно ей вкололи спинальную анестезию. Она лежала неподвижно, терпела и ждала…

Слёзы продолжали стекать по её лицу, капая на подушку, и Харли испытывал дикое удовольствие от этого зрелища. Слабость Нэтали – его афродизиак.

Он расстегнул пуговицу на её джинсах, и жалобный, едва слышный шёпот сорвался с её губ.

– Не надо… Пожалуйста… Не надо…

Но Харли лишь улыбался, пытаясь стянуть с неё джинсы. С первого раза у него ничего не вышло, ведь полупьяные проститутки всегда носили юбки.

– Харли… – слабо промямлила она, но он резко дёрнул за ткань, срывая джинсы с её бёдер.

Униженная Нэтали смотрела на белый потолок, как на портал, впитывающий все её слёзы. Ни холода, ни чувств… Только пустота…

– Как тебе идут чёрные трусики, – пробормотал он, бросая джинсы на пол.

Харли провёл рукой по её ноге, но не почувствовал ни мурашек, ни дрожи. Нэтали лежала, словно кукла, которую можно было вертеть и таскать как угодно. И такая «игра» его не устраивала.

– Ты же хочешь меня? – спросил Харли, нависая над ней.

Нэтали продолжала смотреть в потолок. Её мутило от его омерзительного запаха. Она зажмурилась, надеясь хоть немного отгородиться от происходящего. Но он грубо схватил её за подбородок, заставляя снова посмотреть на него. Каждую черту его лица, каждую морщинку, каждый волосок на его щетине ей хотелось вырезать острым скальпелем из своей памяти.

– Алфи-и-и-и-и-и-и, помоги, – с трудом выдавила она.

– Нет! Сука, помогать тебе буду я!

Харли резко вскочил с кровати. Он подошёл к тумбочке, схватил лежавшие там ножницы и, сжимая их в руке, снова навис над стонущей Нэтали. Страх полностью заполнял её мысли, а во рту пересохло. Хриплые стоны причиняли боль в горле, и она замолчала.

Харли разрезал на ней кофту, и звук рвущейся ткани отдавался дрожью на её губах. По телу прошла волна мурашек, но она их не чувствовала.

– Ну вот, первая реакция на коже. – Он остановился и, наклонившись, поцеловал её в губы. Но Нэтали нашла в себе силы укусить его. Харли лишь рассмеялся, медленно водя ножницами по её шее. – Колючка умеет сопротивляться. Всё-таки надо было добавить три капли.

– Алфи… Харли… не на-а-а-а-до-о-о-о-о, – прошептала она, но её мольба тонула в его смехе.

Харли стянул с неё разрезанную кофту, отшвырнув на пол.

– Нэтали, ты хочешь меня? – спросил он, хватая её за плечи и встряхивая.

Молчание «любимой» выбешивало. Харли привык к покорности, к сладким, пусть и натянутым стонам, к фальшивым улыбкам проституток. Разозлившись окончательно, он засунул руку в её чёрные трусики, грубо касаясь её клитора. Нэтали вскрикнула.

– Нэтали ты хочешь меня?! – закричал он.

– Нет! Нет! Нет! – отчаянно выкрикивала она, закрыв глаза.

Внутри Нэтали всё оборвалось. Она понимала, что это конец. Конец всему, что она знала и любила. Конец её отношениям с Алфи. Она совершила роковую ошибку, доверившись чудовищу. И вот её расплата: кровать, потолок и омерзительный мужчина…

– Нет! – снова выкрикнула Нэтали, и Харли схватил её за горло, слегка сжав. Тяжёлое дыхание «любимой» успокаивало, но всё равно чего-то не хватало. Она не стонала и не хрипела, так как ему хотелось.

– Принесу тебе ещё волшебной водички, – сказал он, вставая с кровати и направляясь к двери.

Как только дверь закрылась за ним, Нэтали выдохнула. Она попыталась пошевелить рукой, но ничего не получилось. Попытка номер два, и снова нет. Она напряглась изо всех сил – рука слегка пошевелилась. Вот она, крошечная победа. Огромный знак, что действие «волшебной водички», которую ей дал Харли, начинает ослабевать.

Нэтали закрыла глаза, набираясь сил…

* * *

Алфи помог Айви надеть пальто, его пальцы на мгновение задержались на её плечах. Когда она обернулась, он прочитал целую историю – ту, что они больше не напишут вместе.

– Мы всегда умели красиво заканчивать, – хрипло сказал он, проводя пальцем по её мокрой реснице.

Айви сделала шаг к выходу, но замерла у портрета Одри Хепбёрн.

– Помнишь, как всё начиналось? Прямо здесь…

Алфи приблизился, убирая с её лица непослушную прядь.

– Я сказал, что ты чертовски красива. Но соврал.

Она подняла брови.

– Ты красивее.

Айви фыркнула, но Алфи уже обнял её, чувствуя, как дрожит её спина. Его губы коснулись лба – лёгкое прикосновение, печать на закрытой книге.

– Финал нашей истории с эпиграфом в виде Одри. По-твоему, изысканно? – Он заставил себя улыбнуться, а она крепче прижалась к нему. – Я буду скучать, будущая миссис Эванс.

Айви резко отстранилась от него.

– Прекрати нести чушь!

Но он только рассмеялся, снова притягивая её к себе.

– Друзья? – спросила она, глотая ком в горле.

– Клянусь Одри наш священный союз нерушим.

– Ты невыносим! – Она быстро чмокнула его в щёку и поспешила выйти на улицу, не желая показывать свою слабость. Алфи Эванс – лучший друг, не более.

Алфи достал из кармана телефон и бегло пробежал глазами по сообщению от Нэтали. Ревность, как громкий глашатай, тут же появилась рядом, нашёптывая ему на ухо зловещие приказы.

– Ну, ты и подонок, Харли… – прорычал Алфи, набирая её номер.

Но она так и не ответила. Вторая попытка – снова тишина. В третий раз также. Внутри всё сжималось от тревоги, но он старался сохранять хладнокровие.

Понимая, что ждать ответа от Нэтали бессмысленно, он открыл на телефоне приложение для вызова такси и быстро ввёл адрес Харли. Время ожидания машины показалось ему бесконечным. Каждая минута длилась как час, а ревность и гнев, словно неуправляемые моторные лодки, носились по бурным волнам его нервов. В его голове мелькали самые разные картины, одна страшнее другой. Он снова и снова набирал номер Нэтали, надеясь, что она наконец ответит, но телефон упорно молчал.

В отчаянии Алфи даже попробовал позвонить Харли, но и там слышал лишь гудки.

– Сукин сын! – выкрикнул он, продолжая набирать её номер. Ещё немного, и он точно сойдёт с ума.

Не желая ехать к Харли в одиночку, Алфи набрал номер Артура.

– Ты всё-таки передумал насчёт вечера? – спросил друг.

Но у Алфи не было времени на долгие разговоры.

– Мне нужна помощь! Встретимся у Харли!

– Но…

– Всё объясню потом! – Алфи сбросил вызов, садясь в такси. Он чувствовал, что что-то не так, и необъяснимая тревога мешала ему дышать…

*Perdente – в переводе с итальянского языка «Неудачник».

Глава 32

Нэтали лежала на кровати, прокручивая одну и ту же мысль – выбраться из этой комнаты и спастись. Голова гудела от усталости, и ей ужасно хотелось спать, но она всё равно держалась. Сон – зелёный свет для Харли.

Дверь спальни приоткрылась, и испуганная Нэтали быстро зажмурилась, притворяясь спящей. Она старалась дышать ровно, но дрожь в теле выдавала её страх.

В комнату вошёл Харли в белых боксерах, держа в одной руке стакан с водой, а под мышкой – сложенные брюки и рубашку.

– Не соскучилась? – спросил он, и она содрогнулась.

Поставив стакан на большой белый комод у двери, Харли открыл верхний ящик и, не спеша, убрал туда одежду. Каждое его движение, каждый шорох отзывались в её голове оглушительным грохотом, похожим на удары по гонгу.

Харли обернулся и заметил, как дёрнулись её веки. Он сразу понял: Нэтали притворяется. Но его уже ничего не могло остановить. Новый «волшебный коктейль» с пятью каплями скоро упадёт ей в желудок, а он наконец сможет насладиться её влажным ротиком и не только. Глядя на стакан с водой, он специально громко захлопнул ящик комода.

Испугавшись, Нэтали сжала плед. Она чувствовала, как возвращаются к ней силы. Ещё немного, и, возможно, она смогла бы встать и попытаться убежать. Но, вспомнив, что дверь заперта на ключ, отбросила план побега. Её спасение – подчиниться. Сыграть роль покорной девушки, чтобы уговорить Харли отпустить её. Другого выхода она просто не видела.

Довольный Харли сел на край кровати, не сводя с неё внимательного взгляда. Нэтали продолжала делать вид, что спит. Но когда Харли провёл рукой по её щеке, она вздрогнула.

– Я же вижу, что ты не спишь, – усмехнулся он, стягивая чашечку её бюстгальтера вниз, обнажая грудь.

Его обжигающие и неприятные прикосновения напоминали ей колючую шерстяную кофту. Но, несмотря на отвращение, её тело откликалось на каждое его движение. Мерзость с возбуждением боролись за первенство.

Харли сжал сосок, и жаркая боль пронзила живот. Нэтали открыла глаза, ненавидя себя. Она хотела кричать, оттолкнуть его, но вместо этого лишь сильнее сжала плед. Ей никто не поможет, никто не спасёт. Нэтали – его пленница, а её тело – его союзник.

– Нэтали, хочешь пить? – Харли сжал ещё сильнее сосок. Её ненавистный взгляд плевал ему в душу. – Когда ты уже полюбишь меня? – спросил он, поднимаясь с кровати.

Харли подошёл к комоду и взял стакан с водой. Нэтали приподняла руку, но слабость ещё сковывала мышцы. Она больше не хотела пить его странное зелье. Пришло время играть роль покорной девушки.

– Харли… – Нэтали старалась говорить уверенно. – Давай без воды… Я согласна…

Он прищурился, глядя на неё сквозь прозрачные стенки стакана.

– На что ты согласна?

– Я… я хочу тебя…

Харли оживился. Он быстро поставил стакан на прикроватную тумбу и сел рядом. Её согласие, пусть даже вынужденное, приятно грело душу, напомнив ему о редких играх с мамой. Когда она наконец обращала на него внимание и соглашалась на все его просьбы.

Харли лёг рядом, водя руками по её животу.

– Мне так нравится твоё бархатное тело. А твою грудь… так и хочется ласкать язычком. – Он навис над ней и губами зажал её сосок.

Нэтали вскрикнула. Нет, она не сможет поддаться, не сможет продолжать этот фарс.

Вдох… Выдох… Харли продолжал языком ласкать грудь, поднимаясь к её шее. Его язык, липкий и шершавый, как у коровы, скользил по её коже, поднимаясь от груди к шее. Стоп! Собрав по крупицам силы, Нэтали попыталась его оттолкнуть. Но слабый толчок больше напоминал щекотку.

– Отвали… – прорычала она, упираясь руками в его грудь.

– Вот же сучка! – выкрикнул он и влепил ей сильную пощёчину. Голова Нэтали дёрнулась в сторону, и перед глазами всё поплыло. Унизительный шлепок обжигал щеку, и она заплакала.

– Какая же ты дура! – выкрикнул он, вставая с кровати.

Харли грубо схватил её за волосы.

– Сама откроешь рот?

Но Нэтали демонстративно сжала губы. Она смотрела на него с отвращением сквозь слёзы, обжигавшие красный след на щеке.

– Значит, вливаем силой, – прошипел он.

Жгучая боль раздирала кожу головы, но ей было уже всё равно. Пить эту гадость она не собиралась. В отчаянной попытке защитить себя, Нэтали вцепилась в руку Харли.

– Психопат, будь ты проклят! – выплюнула она ему в лицо.

Но Харли, разжав её волосы, снова влепил ей сокрушительную пощёчину. От удара Нэтали повернулась на бок, тяжело дыша. Она жадно глотала воздух, пытаясь подавить подступающую тошноту.

Харли кипел от ярости. Он грубо перевернул её на спину и, словно грязную тряпку, стащил с кровати на пол. Холодный пол больно ударил обнажённое тело, и Нэтали застонала.

– Либо ты выпьешь это сама, либо я волью воду силой, – угрожающе рявкнул он, глядя на неё сверху вниз.

Нэтали, задыхаясь от страха, кивнула. Она пыталась много раз спастись. Боролась с ним, но, увы, проиграла.

Харли схватил стакан и поднёс к её губам. В его глазах не осталось ничего человеческого. Тот мужчина, которого она когда-то знала и даже любила как брата, исчез. Перед ней на корточках сидел Дьявол-Харли с протянутым «ядом».

Нэтали смотрела на него с ужасом, пытаясь понять, почему она раньше не замечала его странностей. Почему она всегда находила оправдание его поведению? Как она могла думать, что любит чудовище?

Нэтали сделала первый глоток. Она так хотела пить, но, зная, что с водой что-то не так, остановилась.

– Пей больше! – приказал он, и она ещё немного отпила.

– До дна! – Но Нэтали сжала губы. Её капризы, её сопротивление только больше пробуждали в нём демона. – Чёртова сука, пей эту грёбаную воду!

Харли схватил её за губы, но Нэтали собрав все остатки сил, резко оттолкнула его. Он, потеряв равновесие, упал на пол. Стакан с водой выскользнул из рук, и жидкость разлилась по полу. Его «игрушка» снова дала отпор.

Харли вскочил на ноги и рывком поднял еле стоящую на ногах Нэтали.

– Думаешь, что сможешь долго водить меня за нос? – Харли присосался к её губам, словно мерзкий слизняк.

Горький привкус его поцелуя смешивался с её отвращением, усталостью и беспомощностью. Нэтали не сопротивлялась – ни его языку, ни его настойчивым ласкам.

Но вдруг всё вокруг поплыло. В животе сжалось так сильно, что огненная боль мгновенно пронзила тело. Нэтали рухнула на колени, и рвотные массы выплеснулись на белый ковёр. Она судорожно дышала, хватаясь за горло. Из её губ, ставших бледно-синими, вырывались сдавленные, отчаянные стоны.

Харли стало не по себе. Незнакомый ему страх, словно огромный крокодил вцепился своими острыми зубами в его пах, заставляя внутреннего демона заткнуться.

– Твою мать, Миллер! – закричал он, хватаясь за голову. Нэтали продолжала выворачивать содержимое желудка на его уже не белый ковёр.

Харли подскочил к ней, садясь рядом.

– Нэтали, прости меня! Прости… Прости… – повторял он много раз.

Но она уже не слышала его слов. В ушах стоял гул, а в глазах всё расплывалось. Жуткая боль в желудке не отпускала, огнём охватывая её изнутри. Каждая мышца её тела ныла, а судорожные спазмы не давали расслабиться. Она попыталась сесть, но её сознание было настолько затуманено, что она не могла понять, на что опирается – то ли на тумбу, то ли на кровать.

Испуганный Харли быстро подхватил её на руки и понёс в гостиную. Голова Нэтали бессильно упала ему на плечо, а руки слабо обвили его шею. Она устала…

Уложив её на диван, Харли быстро метнулся на кухню и смочил полотенце. Вернувшись, он сел рядом с Нэтали, осторожно вытирая её рот.

– Прости меня… – Харли дрожащими руками поправил лифчик, спрятав оголившуюся грудь.

Нэтали тихо стонала. Он смотрел на неё с невыразимой болью в глазах и больше не хотел продолжать «игру». Что-то внутри него надломилось. Его внутренний демон вдруг исчез, и появился другой Харли – не жестокий и властный, а ранимый, жалкий мужчина, который безумно любил её. Любил настолько сильно, что хотел вырвать собственное сердце, лишь бы она снова пришла в себя.

– Я люблю тебя… – прошептал он.

Но Нэтали уже ничего не слышала. Эти слова, словно теннисный мяч, отскакивали от стен её сознания, проваливаясь под диван.

Харли опустился на пол и закричал. Душераздирающий крик, пропитанный ненавистью к себе и внутреннему демону, услышали Артур и Алфи, стоявшие за входной дверью. Мужчины растерянно переглянулись.

Алфи тут же яростно забарабанил в дверь.

– Харли, сукин сын, открой дверь! – кричал он, не останавливаясь.

Артур попытался его остановить, схватив за руку.

– Алфи, хватит. Ты слышишь? Он больше не кричит. Успокойся. Думаю, он скоро откроет.

В гостиной за закрытой дверью, опустошённый Харли накрыл Нэтали пледом и направился к двери, но, вспомнив, что ключи остались в кармане брюк, развернулся и пошёл в спальню.

Когда дверь открылась, Харли, увидев друзей, опустил глаза.

– Заходите, – пробормотал он и, развернувшись, направился на кухню.

Алфи, едва переступив порог, сразу заметил спящую на диване Нэтали.

– Ублюдок! – Он подбежал к Харли, и со всей силы ударил ему кулаком в лицо. Тот, потеряв равновесие, отшатнулся назад, держась за кухонную тумбу. – Что ты с ней сделал?! – закричал Алфи.

Мощный удар в живот, и Харли рухнул на колени, тяжело дыша. Он сжимал рукой место удара, глядя на лежащую без сознания Нэтали. Всё, что его волновало в эту секунду: подползти к ней и вымаливать прощение за случившееся.

– Вставай и бейся, ублюдок! – Алфи толкал его в плечо, но он не сопротивлялся.

Артур не мог больше смотреть на двух влюблённых дураков.

– Эванс, хватит! – закричал он.

Но Алфи, ослеплённый гневом, не слышал его.

– Ты же всё специально подстроил, да?! – прорычал он, схватив Харли за горло. Тот издал хриплый стон, сжимая кулаки.

– Ты убьёшь его! – закричал Артур и, подбежав к ним, ударил Эванса кулаком в бок.

Алфи, почувствовав резкую боль, разжал руки и согнулся.

– Ты офигел… – прохрипел он, стараясь отдышаться. – По старому синяку… Сука!

Услышав слабый стон Нэтали, Алфи бросился к ней и, упав на колени, тут же забыл о боли.

– Милая, ты как? – Он нежно гладил её по голове, но она лишь слабо улыбнулась и что-то невнятно пробормотала.

Харли, тяжело дыша, с трудом поднялся на ноги.

– Она… пьяная… перебрала немного, – прохрипел он, оправдывая её состояние.

– И ты решил трахнуть пьяную, беспомощную девушку?! – Алфи провёл рукой по её щеке и вдруг заметил красные следы. Ужас тут же отпечатался на его лице. – Что за следы у неё на щеке? Ты бил её?!

Харли облокотился на кухонную тумбу.

– Нэтали… любит грубый секс… Одарил её парой шлепков по лицу и заднице… – бросил он.

Слова Харли прозвучали как мощный залп из пушки, пробивший сердце Алфи насквозь. Вскочив с места, он закричал:

– Больной извращенец! – Ему хотелось раздавить Харли, словно ничтожного таракана.

– Заткнитесь оба! – выкрикнул Артур, вставая между ними.

Разъярённый Алфи смотрел то на Харли, то на Артура. Отчаяние, ревность, обида и злость, словно атомная бомба, взорвались в его душе, образовав в голове хаос, подобный ядерному грибовидному облаку.

– Лучше отойди! – рявкнул Алфи.

Артур толкнул его назад, к дивану.

– Угомонись, Эванс! – строго сказал он.

– Алфи-и-и-и-и… – простонала Нэтали.

Алфи тут же сел рядом и нежно взял её за руку, целуя каждый палец.

Харли не мог смотреть на эту сцену. Видеть, как Алфи держит за руку его Нэтали – отвратительно.

– А ты знаешь, как мы с ней познакомились? – специально спросил он, но Алфи смотрел только на неё. – Твоя так называемая «любимая» обожает жёсткий секс в пьяном угаре.

– Харли, заткнись! – закричал Артур.

Но Харли лишь презрительно усмехнулся.

– Нэтали – профессиональная шлюха! – бросил он.

Ярость Алфи вспыхнула, как огонь, в который плеснули бензина, а в голове горело одно желание – проучить этого подонка.

Словно в трансе, движимый гневом, Алфи рванул вперёд. Он оттолкнул Артура и бросился на Харли. Сокрушительный удар отпечатался на его лице, и стон друга отлетел в стену. Второй удар попал по губе, и из рассечённой раны хлынула тёплая кровь.

Артур с силой оттолкнул Алфи.

– Идиоты! – выкрикнул он, переводя взгляд с одного на другого. – Эванс, забирай свою девушку и вали отсюда по-хорошему!

Но Харли не унимался. На изуродованном ударами лице натянулась дьявольская усмешка.

– Девушку, говоришь? – с издёвкой переспросил он. – Алфи, мы с Нэтали встретились в кафе. Она вышла покурить, и тут её бывший попытался трахнуть её прямо на улице. А я её спас! – Он наслаждался каждым ядовитым словом, выплюнутым в душу Алфи. – А потом, когда мы приехали к ней домой, она, в знак благодарности, умоляла меня трахнуть её… грубо. Я шлёпал её аппетитную задницу, пока она сладко стонала моё имя.

Алфи, не выдержав такого издевательства, рванулся в сторону Харли. Он хотел разорвать его в клочья. Но Артур молниеносно ударил Алфи кулаком в бок. От резкой боли Эванс согнулся и, схватившись за живот, присел на корточки.

– Забирай Нэтали и проваливай отсюда! – резко бросил Артур. Он повернулся к Харли, который всё ещё стоял с дьявольской ухмылкой на лице. – А ты, долбанный провокатор, заткнись уже!

– У меня в квартире установлены камеры, – Харли продолжал плевать словесный яд в сторону Алфи. – Они записывают всё, что происходит. Хочешь, я скину тебе запись нашего сегодняшнего секса с твоей девушкой?

Не выдержав, Артур сам вмазал Оуэну в лицо.

Кровь стекала по подбородку Харли, капая на пол. Острая боль резала челюсть, но он лишь злобно усмехнулся. Он ненавидел всех… И себя тоже.

– Братства для меня больше нет! – процедил Харли сквозь зубы, сплёвывая на пол кровь.

Алфи больше не мог находиться в предательской квартире. Достав телефон из кармана, он быстрыми движениями начал вызывать такси.

– Где её вещи? – сухо спросил он.

Харли, вытирая кровь с лица, не спеша направился в спальню. Там он начал собирать вещи Нэтали. Подняв её джинсы с пола, он вспомнил, что разрезал её кофту – на лице мелькнула мрачная улыбка.

Харли подошёл к шкафу. На одной из полок лежала новая женская одежда с бирками – вещи для проституток на случай, если «игры» заходили слишком далеко. Выбрав приличный свитер синего цвета, он вернулся в гостиную.

– Прости, но её кофту мы порвали во время секса, – с издёвкой бросил Харли, швыряя вещи на диван. После этого он направился в ванную, не желая больше видеть ни одного из них. Для него эта история закончилась.

Алфи, стиснув от злости зубы, попытался разбудить Нэтали, но она лишь приоткрыла глаза и растерянно засмеялась. Стараясь подавить раздражение, он поднял её на руки.

– Помоги мне донести её вещи до такси, – обратился он к Артуру. Нэтали обвила его шею, и снова закрыла глаза.

– Я поеду с тобой. – ответил тот. Быстро схватив её вещи, он направился за Алфи.

Всё, что произошло за этот вечер, только укрепило Артура в его решении оставаться холостяком. Для него любовь и привязанность, как молоко и виски. По отдельности – всё прекрасно, но вместе – опасно. Зачем усложнять жизнь, если всегда найдутся девушки, желающие сесть на тебя сверху, не требуя ничего взамен. Нет обязательств – значит, нет душевной боли…

В такси, Нэтали, словно маленький ребёнок, прижалась к Алфи. Он не знал, как теперь с ней себя вести. Внутри него всё снова перевернулось. Старая рана, оставленная Саммерс, разрывала его изнутри, и он не знал, что делать дальше. Но одно он знал точно – как раньше, уже не будет.

В голове непрерывно крутились слова Харли об их с Нэтали знакомстве. Алфи старался не верить в услышанное. Но предательская любовь кричала ему на ухо, что он обманутый осёл…

– Алфи-и-и-и-и-и-и-и люби-и-им люб… – вдруг простонала Нэтали, но её слова не трогали. Его уже ничего не трогало…

* * *

В ванной Харли пытался справиться с нарастающим чувством вины, которое, словно прищемленный палец, не давало ему покоя, пульсируя и отдаваясь болью по всему телу. Его гнев, смешанный с отчаянием, обрушился кулаком на дверь ванной. Кровавые следы его ярости отпечатывались на деревянной поверхности. Он бил снова и снова, пока не пробил в двери дыру – символ того, что Харли Оуэн проиграл по всем фронтам.

Упав на колени, он размазывал капли крови по белой плитке, как и ядовитую любовь к Нэтали. Любовь, которую он так мечтал испытать, стала его проклятием. Он предал себя и единственную любимую девушку. Харли Оуэн – жалкий ублюдок.

Харли свернулся калачиком на холодном полу. Тело судорожно дрожало, а слёзы текли по щекам, смешиваясь с кровью.

– Мама… мамочка… мама… – повторял он, в надежде, что она придёт и спасёт его от боли. Но Харли Оуэн снова остался один.

Окоченев от холода, Харли медленно поднялся с пола и зашёл в душевую. Холодная вода щипала раны, но он терпел, желая поскорее смыть с себя всё дерьмо, которое сам же на себя налепил.

– Perdente, perdente … – шептал он снова и снова. Любящий жестокость внутренний мальчик смывался с кровавой водой в сливное отверстие, как и последние крупицы надежды на нормальную жизнь.

После душа, дрожа от холода, Харли взял телефон и набрал номер деда. Услышав родной голос, он разрыдался.

– Жди! – коротко ответил дед, и связь оборвалась.

Измученный Харли швырнул телефон в стену. Он снова опустился на пол, глядя в потолок. Боль не утихала. Его единственное спасение – лечение в Италии. Англию пора вычеркнуть из своей жизни. Здесь его больше ничего не держало. Любовь, увы, не стала его спасением. Она превратила его в слабого и никчёмного человека. Таблетки, проститутки и одиночество – всё, что ждало его впереди.

* * *

Алфи осторожно уложил Нэтали на кровать, стараясь не разбудить. Её хрупкий и беззащитный вид разрывал его душу на части. Глядя на неё, он чувствовал себя потерянным, словно рыба, брошенная в мутный аквариум, где вместо воды – его сомнения. Ему вдруг захотелось провести рукой по её щеке, но горькая обида сковала его движения.

Выйдя из спальни, он собрался поблагодарить Артура за помощь, но тот уже ушёл. Алфи обрадовался. После всего, что произошло, он меньше всего хотел слышать чужие советы или нравоучения. Он опустился на диван, и тупая боль от синяков и ушибов разлилась по всему телу. Усталость накатывала всё сильнее, а он так и не решил, что делать дальше.

Взяв в руки телефон, Алфи набрал номер брата.

– Кто курирует проект в Шотландии? – сразу начал он.

– Пока никто, – ответил Сет.

Алфи молчал, обдумывая окончательное решение. Ему казалось, что расстояние – лучшее лекарство от любви. Ведь, как говорят, «из глаз долой – из сердца вон». Уехать подальше от Лондона мучительно, но необходимо.

– Я хочу возглавить проект, – сказал он твёрдо. – Докажу всем, что я не извращенец, каким меня выставили в газетах.

– Ты понимаешь, что это огромная ответственность? Тебе придётся переехать в Шотландию. Всё свободное время ты будешь посвящать проекту. Никакого отдыха, а тем более никакой личной жизни!

– Личной жизни больше нет! – резко перебил Алфи, сжимая телефон.

Такой ответ понравился Сету.

– Хорошо. Завтра утром после совещания я введу тебя в курс дела. В обед вылетаешь. Не забудь взять с собой чемодан. – Он не стал затягивать разговор и сбросил вызов.

Алфи отбросил телефон в сторону. Его взгляд, направленный на белый потолок, становился всё более остекленевшим. Внутри разрасталась огромная дыра, поглощающая все его эмоции. Но где-то на самом краю души ещё оставались обрывки чувств к Нэтали. Они напоминали крошечные шарики пенопласта, упрямо плавающие в его сознании. Любовь, о которой он ещё утром говорил Айви, до последнего цеплялась за его сердце. Но Сет прав – чувства мешают жить. Алфи Эванс больше не тряпка.

Похлопав себя по щекам, Алфи встал и направился к маленькой комнатке, где хранился уборочный инвентарь и дорожные сумки. Взяв оттуда чемодан, он вернулся в гостиную. С каждой сложенной рубашкой он останавливался, смотрел на спальню и его сердце разрывалось на части.

Алфи хотел дать себе и Нэтали ещё один шанс, но голос разума нашёптывал ему, что этот «поворот любви» они уже проехали. Застегнув молнию на чемодане, он опустил его на пол и направился в сторону кухни. Глухая тоска требовала подпитки. Взяв бутылку виски, он налил его в стакан, но так и не смог заставить себя сделать глоток. Алкоголь – слабость, а он больше не слабак. Схватив бутылку в руки, он яростно швырнул её в стену. Тёмная жидкость, словно слёзы, стекала вниз. Но и это не успокоило. Следом за виски в стену полетел стакан…

Наутро Нэтали медленно открыла глаза. Первое, что она сделала, – пошевелила руками и ногами. Её тело слушалось. Действие «волшебного коктейля» прошло. Оглядевшись вокруг, она поняла, что ночевала у Алфи. В голове замелькали обрывки вчерашнего дня, и страх снова сдавил ей горло.

Пытаясь успокоиться, Нэтали села на край кровати. Её взгляд упал на прикроватную тумбочку, где стоял стакан с водой, а рядом лежали две таблетки. После вчерашнего она боялась что-либо пить. Но она у Алфи, а это безопасно.

Отпив пару глотков воды, Нэтали почувствовала, как её пересохший язык вновь оживает. Жидкость, словно спасительный эликсир, смочила горло и за считанные секунды провалилась в глубины желудка. Она поставила стакан на стол и, потянувшись к лежавшему рядом телефону, посмотрела на экран. Половина пятого утра. Прошедшие выходные она точно не забудет.

Нэтали старалась не думать о Харли и вчерашнем дне, надеялась, что этот подонок не осмелился сделать того, чего она так боялась. Последнее размытое воспоминание в её памяти – ковёр, испачканный рвотой. Её желудок снова сжался. А дальше – пустота. Вопросов в голове крутилось много, а ответов, как всегда, не находилось. Но одно ясно – имя «Харли» навсегда останется набором букв, как и имя её отца.

Но Нэтали не могла оправдать и себя: она предала того, кого любила больше всего на свете. Алфи. Как теперь объяснить ему всё, что произошло? И что, если Харли всё-таки не переспал с ней? Может быть, тогда Алфи простит её? Хотя прощение – это одно, а вот смогут ли они вернуть прежние отношения – совсем другое.

Закутавшись в одеяло, Нэтали на цыпочках направилась в гостиную. В полумраке комнаты она заметила Алфи, сидящего на диване. Стыд, тут же оттолкнув волнение, обнял её за плечи.

Нэтали подошла ближе.

– Прости… – выдавила она из себя.

Алфи, встав с дивана, подошёл к торшеру. Щелчок, и свет лампы осветил каждый уголок гостиной. Но для Нэтали этот свет стал не спасением, а приговором. Он обнажил перед Алфи её позор и волнение, которые она так скрывала в полумраке.

Алфи выглядел уставшим, и её сердце сжалось от вины. Нэтали попыталась натянуть на себя милую улыбку, но это не помогло. Он продолжал смотреть на неё так, словно она была прозрачной.

– Чай или кофе? – спросил Алфи, направляясь к кухне, а через пару секунд добавил: – Или, может быть, хочешь похмелиться? – Он уже открыл шкафчик, достал банку с кофе и поставил её на столешницу.

Нэтали застыла, не зная, как реагировать. Ситуация выбивала её из равновесия. Алфи вёл себя так, словно всё знал, видел или догадывался о случившемся. Это пугало. Она хотела подойти ближе, прижаться щекой к его спине, почувствовать, что он её ещё любит. Но его холодная отстранённость ясно давала понять, что он очень зол.

– Давай поговорим, – наконец выдавила она из себя.

Алфи обернулся. От его ледяного взгляда Нэтали стало ещё хуже. Вчерашняя нежность исчезла, а вместо любимой улыбки его губы сжались в суровую линию.

– Ты так и не ответила, – сказал он, сверля её взглядом. После этих слов он снова отвернулся и включил чайник.

Нэтали понимала, что больше не может тянуть. Она обязана рассказать ему правду, даже если её признание разрушит всё, что между ними ещё осталось.

– Харли пытался меня…

Но Алфи тут же обернулся, перебивая её.

– Не хочу знать!

– Алфи, он что-то подсыпал в воду, и я… – попыталась объяснить Нэтали, но снова он не дал ей договорить.

– Харли силой затолкал тебя в машину? Силой заставил согласиться поужинать с ним? Силой привёл к себе домой?

Нэтали опустила глаза. Она знала, что он прав. Она сама согласилась. Сама села в машину. Сама пошла к нему домой. Сама вошла в его квартиру. Сама выпила ту воду… Но разве это оправдывает то, что сделал Харли?

– Нет… – неуверенно сказала Нэтали.

– Что тебя связывает с Харли, одному Богу известно! И я не хочу знать! – Алфи ударил кулаком по столу, и Нэтали вздрогнула. – Твою мать, я ведь просил тебя! Просил не ужинать с ним! Почему ты никогда меня не слушаешь? То он «парень до полуночи», то ты соглашаешься на ужин с ним… А потом я нахожу свою девушку, пьяную, в одном белье, на диване у друга! Как мне это понимать? Как, чёрт побери, мне на это реагировать?

– Выслушать! – громко выкрикнула Нэтали, сделав шаг вперёд. – Да, я совершила ошибку. Но…

Алфи не дал ей договорить.

– Ты вообще помнишь, что вчера было? – крикнул он, снова ударив по столу.

Нэтали отвела взгляд. Вспоминать вчерашний вечер она не хотела.

– Почему молчишь? – Злость полностью захватила его сознание, лишая способности мыслить здраво. – Ответь! Ты переспала с Харли?

Но Нэтали молчала, сжав кулаки. Воспоминания о Харли и его прикосновениях заставляли её дрожать. Внутри нарастало желание забиться в угол и закричать. Закричать так громко, чтобы выплеснуть всё дерьмо, которое оставил этот мерзавец.

– Отлично! Раз уж ты не хочешь отвечать на этот вопрос, тогда расскажи, как вы познакомились?

Нэтали сжалась, словно воздушный шарик, из которого выпустили весь воздух. Она опустила взгляд, лишь бы не смотреть на него. Ей не хотелось говорить. Особенно ему. Что бы она сейчас ни сказала, в глазах Алфи это будет выглядеть как оправдание. А поступок Харли – её предательство.

Алфи, глядя на её виноватое лицо, боролся с самим собой. Гнев охватывал его изнутри, но последние остатки любви кричали ему остановиться. Но обида была сильнее.

– Я жду!

Нэтали продолжала молчать. Она не могла говорить. Не могла даже дышать нормально.

Но её молчание лишь укрепило уверенность Алфи в том, что Харли не соврал. Что-то в словах друга-предателя оказалось правдой, как бы Нэтали ни пыталась это скрыть. Гнев тут же попрощался, и на смену пришло холодное разочарование.

– Можешь не отвечать! Мне плевать! – выкрикнул он, резко отвернувшись. В приступе ярости он схватил банку с кофе и швырнул её на пол.

От металлического стука об плитку Нэтали вздрогнула. Раздражение, копившееся в ней, вспыхнуло, сметая остатки сомнений и нерешительности.

– Твой друг пытался меня изнасиловать! И тебе плевать?! – выкрикнула она, надеясь, что эти слова, как пощёчина, заставят Алфи очнуться. Но он даже не обернулся. Его равнодушие оказалось больнее, чем всё, что пытался сделать с ней Харли.

Алфи молчал. Сострадание пыталось пробиться сквозь его гнев, но картинки вчерашнего вечера ярко отсвечивались в его сознании.

– По твоему смеху и стонам не скажешь, что он пытался тебя изнасиловать, – процедил он сквозь зубы.

Нэтали не выдержала, по её щекам покатились слёзы. Обида и разочарование смешались с её любовью к нему.

– Я не хочу больше слушать твои оправдания. Меня не интересуют подробности ваших грязных игр. У меня и без этого хватает проблем в жизни, чтобы разбираться ещё и с этим дерьмом. – Алфи сжал край столешницы. Боль в груди не унималась. Желание её обнять боролось с желанием забыть её навсегда. – Не втягивай меня больше в свои сомнительные авантюры с бывшими парнями! – устало добавил он.

Нэтали смотрела на его спину и хотела сказать, что она его любит. Но её разум твердил, что это бесполезно. Жестокие слова любимого мужчины зажимали рот.

– Алфи, пожалуйста, выслушай меня! – наконец взмолилась она.

Но Алфи не дал ей закончить. Он резко обернулся, и Нэтали отступила на шаг назад.

– Нет! Ты выслушай меня! Я не идеален. Не красавец, и, возможно, слишком странный для тебя… Чёрт возьми! А я ведь просто хотел тогда трахнуть тебя и забыть. Но влюбился… И теперь не могу вырвать тебя отсюда, – Алфи ударил себя в грудь. – Не могу стереть из памяти наши встречи, наши разговоры, наш секс… Я даже помню все твои мурашки… Но всё это перечёркивается одной картинкой. Харли в трусах, а ты пьяная.

Нэтали расплакалась.

– Я не пила вчера… – прошептала она, с трудом сдерживая рыдания. – Этот психопат… он накачал меня чем-то…

И вдруг её трогательный плач пробудил в нём чувство сострадания. Оно толкало вперёд, и он больше не мог сопротивляться. Алфи подошёл к ней, и на его серьёзном лице Нэтали вдруг увидела проблеск нежности. Он коснулся её щеки, и она закрыла глаза. В его сердце, словно маленький, любовь пыталась удержаться на плаву, изо всех сил борясь с волнами гнева, обиды и сомнений, которые грозились её поглотить.

– Пожалуйста, брось меня… – тихо, но твёрдо произнёс Алфи. – Пошли меня на все четыре стороны… Я правда пытаюсь поверить тебе, но у меня не получается… Подонок вроде меня не умеет прощать.

– Я не хочу тебя бросать! – с трудом выдавила из себя Нэтали, захлёбываясь в горьких слезах. – Я люблю тебя, Алфи!

Болезненные слова разорвали внутреннюю броню Алфи на части. Мужские слёзы вырвались наружу. Он хотел бы дать им шанс, хотел бы закрыть глаза на всё, но не мог простить её.

– Я закажу такси, – холодно произнёс он. – Уезжай.

Но Нэтали, словно не слыша его слов, отбросила одеяло и вцепилась в его губы. Отчаянный поцелуй – попытка доказать ему, что за любовь стоит бороться. Её горячие губы сбивали его с толку. И Алфи не смог устоять. Он крепко обнял её. Злость и обида столкнулись с умирающей, но всё ещё живой любовью. Танго из смешанных чувств захлестнуло обоих, и они не могли остановиться.

Но Алфи понимал, что болезненная привязанность не приведёт ни к чему хорошему. Нэтали сама не уйдёт, а у него не хватит сил прогнать её. Отчаявшись, он укусил её за губу.

Нэтали отпрянула.

– Идиот! – выкрикнула она, оттолкнув его от себя.

Но Алфи снова резко притянул её.

– Ты же любишь грубость, разве не так? – прошипел он ей в лицо. – Ты же разрешаешь Харли шлёпать тебя по заднице!

Нэтали влепила ему пощёчину. Алфи ждал этого. Ему хотелось заставить её уйти любой ценой. Грубость – отчаянная попытка оттолкнуть любимую, но уже чужую девушку.

Нэтали, несмотря на обиду, снова потянулась к его губам.

– Я люблю тебя… Любимый… Люблю… Люблю… – шептала она между поцелуями.

Но Алфи не мог больше выносить мучительных для него слов.

– Хватит! – закричал он, резко отталкивая её. – Я больше не могу, Нэтали. Я устал от этой проклятой любви. Я устал любить. Всё кончено! – Алфи замолчал, успокаивая дыхание. Его последняя фраза, словно безжалостный дирижёр, завершила мелодию их любви, превратив её в глухую, прямую линию, как на экране монитора сердечного ритма. – Всегда между нами будут стоять… бывшие… сомнения… – тихо произнёс он. – Наша любовь нас же и затоптала.

Алфи схватил телефон, чтобы вызвать ей такси. Ему хотелось как можно скорее забыть её лицо, её голос, её прикосновения. Забыть ядовитую любовь.

Опустошённая Нэтали медленно подняла одеяло и укуталась в него. Её любовь медленно уступала место обиде.

– Ты даже не дал мне объясниться! – с болью в голосе бросила она. —Плюнул мне в душу… Я не разрешала Харли трогать меня… Вот, что я пыталась тебе сказать… Харли хотел…

Но Алфи снова вспыхнул.

– Заткнись! Избавь меня от подробностей ваших грёбанных игр!

Нэтали сорвалась на крик.

– В тебе кричит обида! Ты даже не попытался выслушать меня! Я пытаюсь спасти нашу любовь. А ты, чёртов сукин сын, только что растоптал её! Ты поверил психопату, которому место в клинике, а не мне! О какой любви ты говоришь? Я люблю тебя… Люблю… Но, видимо, для тебя я всего лишь «галочка» в твоём списке!

Последняя фраза сильно ударила его в пах. Но так будет лучше. Для неё. Для него. Для них обоих.

На экране телефона вспыхнуло уведомление, и Алфи взглянул на него.

– Машина будет через пять минут, – сухо бросил он, словно влепил ей пощёчину.

И Нэтали решила больше не пытаться что-либо изменить. Сражаться с его холодностью и равнодушием – бесполезно. Пробить скалу невозможно!

– Где мои вещи? – спросила она, оглядываясь по сторонам. Увидев чемодан, чувство опустошения захлестнуло её с такой силой, что она опустилась на край дивана. – Ты… Ты уезжаешь?

Но Алфи не ответил. Он подошёл к стулу, с которого снял её вещи, и положил их рядом с ней.

Нэтали заметила среди одежды чужой свитер.

– Это не моё! – сказала она, указывая на него пальцем.

Алфи не хотел вспоминать слова Харли о разорванной кофте и тем более его извращённую улыбку, с которой тот бросал вещи. Но и правду говорить Нэтали он тоже не хотел.

– Ничего не знаю! – произнёс он, пытаясь оправдаться. – Это всё, что отдал нам Харли.

Услышав, что свитер принадлежит подонку, Нэтали не хотела к нему прикасаться, не говоря уже о том, чтобы надеть его.

– Можешь дать мне свою кофту или рубашку? – спросила она.

Алфи, не задумываясь, снял с себя футболку и протянул её Нэтали.

– Нестираная подойдёт? Я просто уже сложил все вещи в чемодан.

– Спасибо. – Нэтали быстро надела футболку, а затем джинсы. Она подошла к вешалке у двери, где висело её пальто. – Принеси, пожалуйста, телефон, – не оборачиваясь, попросила она.

Алфи ушёл в спальню. Оставшись одна, Нэтали бросила последний взгляд на квартиру. Вот и всё. Конец их истории. Но несмотря на его равнодушие, грубость и нежелание выслушать её правду, Нэтали всё равно любила его. Любовь к Алфи – её сила и её же слабость.

Через несколько минут Алфи вернулся.

– Прощай, – неуверенно произнёс он, протягивая ей телефон.

– Я люблю тебя, Алфи Эванс. Просто знай об этом. – Взяла телефон.

Нэтали открыла дверь и уже собиралась уйти, но вдруг он схватил её за руку и, притянув к себе, поцеловал. Последний поцелуй… Последний глоток их общей любви… Последний штрих на картине их отношений.

Последний поворот любви…

Нэтали оттолкнула Алфи и быстрым шагом направилась к лестнице. Он должен понять, какую ошибку совершил, не поверив ей. А она должна поскорее вычеркнуть из памяти всё, что сделал Харли.

Алфи остался стоять у двери, потерянный и раздавленный. Он захлопнул её, а затем опустился на пол. Сердце разрывалось от невыносимой боли.

– Я люблю тебя, Нэтали Миллер! – закричал он в пустоту…

* * *

Заплаканная и растерянная Нэтали открыла заднюю дверь автомобиля и, едва переставляя ноги, села на заднее сиденье такси.

– Пожалуйста, отвезите меня на Риджент-стрит, – с трудом выговорила она.

Таксист удивлённо посмотрел на девушку через зеркало заднего вида.

– Мэм, но в вашем заказе указан другой адрес.

Нэтали, опустив голову, едва слышно прошептала:

– Я… я передумала.

– Как скажите, – буркнул он.

Машина тронулась, и Нэтали, чувствуя, как её накрывает новая волна эмоций, прижала руки ко рту, чтобы не разрыдаться взахлёб. Она отвернулась к окну, стараясь отвлечься от всего, что произошло. Свет уличных фонарей, переливы красных и зелёных сигналов светофоров сливались в одно огромное пятно – лицо Алфи. Даже манекены в витринах магазинов казались ей похожими на него. Всё вокруг напоминало о нём, усиливая её боль.

Быстро разблокировав телефон, Нэтали искала в списке контактов номер Лили. Пусть она и не нравилась ей, но «странная коллега» – единственный близкий человек, которому можно излить душу.

После нескольких секунд гудков на том конце провода послышался сонный и немного растерянный голос:

– Алло-о-о-о…

Нэтали попыталась что-то сказать, но вместо слов из её горла вырвался лишь сдавленный всхлип. Она сжала губы, пытаясь взять себя в руки, но слёзы снова потекли по её щекам.

– Лили… – прошептала она, но тут же разрыдалась, не в силах продолжить.

– Милашка моя, что случилось? – встревоженно спросила Лили, но Нэтали лишь продолжала плакать. – Успокойся и скажи мне, где ты сейчас?

– Я… Я… – через всхлипы выдавила Нэтали. – Еду… На работу…

– Жди! – быстро сказала Лили и тут же завершила звонок.

Нэтали уронила телефон на колени и снова разрыдалась. Водитель такси молчал, не задавая лишних вопросов, но в его взгляде читалось сочувствие.

Когда машина остановилось у переулка, неподалёку от книжного магазина, Нэтали открыла дверь и вышла на улицу. Она шла прямо, не замечая ничего вокруг, пока не услышала знакомый голос коллеги.

– Господи, моя девочка, что с тобой? – Лили, подбежав к ней, обняла её крепко, прижимая к себе.

Нэтали не выдержала и разрыдалась ещё сильнее. Боль не унималась, и она закричала на всю улицу…

* * *

Нэтали сидела за кассой, перебирая карточки с новинками. Аннотации она читала вполглаза – мысли снова и снова возвращались к последним двум неделям. Две недели пустых звонков и молчания в трубке. Две недели, в течение которых она ловила себя на том, что высматривала его в каждом вошедшем покупателе. Но Алфи не было. Каждое утро начиналось с надежды, а заканчивалось тем же горьким осадком.

Две недели борьбы. Она пыталась привлечь Харли к ответственности за ту ночь, но его адвокат, появившийся уже через пару дней, размазал её обвинения по стенке. Их козырь – видео, где она, пьяная, обнимает его. Справедливости она не добилась, но была уверена: жизнь с ним ещё разберётся.

Зато за эти дни Лили стала ей ближе, чем кто-либо. Кто бы мог подумать, что именно «странная коллега» окажется той самой опорой? Нэтали всё ещё морщилась от её внезапных объятий, но без этой навязчивой заботы она бы, наверное, уже свихнулась.

– Нэтали! – Лили ткнула её в плечо. – Там клиент. Хочет кучу книг для своего кафе, но не может определиться. Мне надо разбирать поставку, так что… поможешь ему?

Нэтали отложила карточки, механически улыбнулась, но внутри что-то ёкнуло. В прошлый раз подобная просьба перевернула её жизнь.

Она подошла к стеллажу, где, по словам Лили, ждал покупатель. Высокий мужчина стоял спиной к ней – широкие плечи, крепкая фигура. Клетчатое пальто антрацитового оттенка, брюки цвета серой спаржи, а на голове – стильная восьмиклинка. Весь его образ словно сошёл с экрана «Острых козырьков», сериала, который они с Лили запоем смотрели все эти дни.

Мужчина внимательно изучал книги, расставленные на полках.

Нэтали сделала глубокий вдох, собралась с мыслями и твёрдо сказала:

– Добрый день! Чем могу помочь вам?

Мужчина обернулся – и у неё перехватило дыхание.

Голубые глаза с зелёными искорками. Курносый нос. Пухлые губы, которые так и тянуло ткнуть в шестнадцать лет. Густые брови, резко очерченный подбородок…

Нэтали не могла поверить. Перед ней стоял Кристофер Герберт. Тот самый мальчишка, который в самые тяжёлые минуты вытаскивал её из душного дома, когда её мать снова срывалась. Их убежищем был парк Rowberry Mead – они сидели на берегу Темзы, кидали камешки, соревнуясь, чья «лягушка» прыгнет дальше. Иногда тайком пили пиво, смеялись и мечтали, что когда-нибудь всё изменится.

Он умел успокоить её, а она – поддержать его после смерти отца. А потом он уехал в Ирландию, и связь оборвалась. Но она никогда не забывала ни его, ни их безумные подростковые выходки.

– Крис… Герберт? – прошептала она, не веря своим глазам.

Мужчина улыбнулся. Узнал сразу.

– Чёрт возьми! Малышка Миллер! – Он шагнул вперёд и крепко обнял её.

И в этот момент что-то внутри неё дрогнуло – будто сдвинулась какая-то глыба, давившая на сердце.