Читать онлайн Заэкранье

В одном небольшом российском городке, вдали от шумных мегаполисов жила ничем не примечательная семья. И если не вдаваться в ненужные подробности, эту семью вполне можно было назвать счастливой. Мама любила папу, папа маму и оба они души не чаяли в двух неугомонных ребятишках, без передышки носившихся по огромному дому, постоянно придумывая все новые увлекательные игры и забавы. С утра до вечера в распоряжении детей были четыре просторные комнаты, огромная кухня и самое главное – здоровенный двор с детской площадкой и яблоневым садом. Ребятам с родителями очень повезло: их никогда не ругали и почти ничего не запрещали, чем Лада и Тима пользовались на всю катушку. Да, да, именно так их и звали – Лада и Тима. Лада – озорная, златовласая девчушка, с недавнего времени – ученица первого класса лучшего городского лицея. А крепкого жизнерадостного мальчугана звали Тимофей или попросту Тима. Был он на пару лет младше сестры и только-только перешел в старшую группу детского сада. Туда его каждое утро по дороге на работу завозила мама, а вечером забирал папа. После чего они вместе с Ладой играли во дворе или устраивали вечерние бои подушками в детской.

«Бабье лето» в этом году было очень теплым и длинным. Погода стояла просто изумительная. Осеннее солнышко щедро одаривало жителей города теплом. В городских парках прогуливались молодые парочки, а дети катались на самокатах и гироскутерах. Но всё всегда заканчивается, вот и осенние солнечные деньки становились короче, из садика папа с Тимофеем уже возвращались затемно. Игры во дворе прекратились, по всей видимости, до следующего года. Лада всё больше времени стала уделять урокам. Ведь лицей – это не просто обычная школа: нагрузка на учеников здесь просто огромная. Да и поблажек от строгих учителей особо не дождешься.

– Пап, можно, когда придём домой, я посижу за твоим компьютером? – спросил семенящий рядом Тимофей, постоянно поправляя съезжающую набок шапку с вышитым львёнком.

– Конечно, посидишь, только сначала надо покушать и звук громко не делай, чтобы Ладе не мешать. У нее завтра контрольная работа по математике, надо хорошенько подготовиться.

– Опять эта контрольная, – расстроился мальчуган, – а я хотел с ней вечером поиграть.

– Ну завтра поиграете. Что ж поделаешь.

– Ну да. Учиться же надо. Да ведь, пап?

– Конечно, надо. Без этого сейчас никуда.

– Пап, а когда я уже в школу пойду?

– Скоро, Тимоха, скоро. Так хочется учиться?

– Очень. Только вот я буквы не знаю и считаю только до двадцати. Один, два, три, четыре, пять, девять, двенадцать, двадцать, – бодро продекламировал мальчуган. – А Лада сказала, что она уже до ста может и даже до миллиона. А я не умею до миллиона, мне двойку поставят.

– Не переживай, не поставят, – засмеялся отец, – я тебя всему научу. Сейчас только с работой попроще станет, а то времени совсем нет. Ещё и машина сломалась, а мама сегодня на маникюр собралась. Как она поедет? Папа нахмурился. Наверное, задумался о чем-то очень важном и не заметил, как сын, тяжело вздохнув, пробурчал под нос что-то типа: «да постоянно у вас времени нет и ломается что-то».

Погода становилась всё дождливей и холоднее. Мрачные дни сменяли друг друга. Папа и мама были постоянно заняты работой или заботами по хозяйству. Лада практически всё свободное время тратила на уроки и переписку с новыми друзьями из лицея. А Тимофей всё чаще оставался один. Играть одному было скучно и совсем не интересно. И вот здесь его здорово выручал папин компьютер, а иногда еще и мамин телефон. Яркие, интригующие ролики в ютуб полностью поглотили внимание мальчишки. Блогеры и стримеры стали его лучшими друзьями, пускай и виртуальными. Каждый день Тима с нетерпением ждал всё новых и новых роликов, выходящих на любимых каналах. Иногда просил взрослых набрать в поисковой строке заветные фразы «Влад Бумага новые серии» или «новые челленджи Вильяма Бруно».

Это, кажется, был вторник. А может, среда или даже четверг. Да, в прочем, не важно. Главное, что до Нового года оставалось уже меньше месяца. Лада аж зажмурилась от удовольствия: скоро начнутся её первые новогодние каникулы. Мама сказала, что это самые длинные в году, не считая летних, конечно. Целых две недели можно будет не учить эти скучные уроки. Вот только стих надо завтра рассказать на пятерку, чтоб папу с мамой порадовать.

– Слышишь, как старается? И учит, и учит. Не думал, что Лада так к учёбе будет относиться. Ведь до школы как егоза была, ни минуты на месте не могла усидеть, – сказал отец, заходя на кухню, где мама мыла посуду, – а вот Тимоха опять в монитор пялится. Так ему скоро очки придется покупать.

– Ну иди и поиграй с ним, – раздраженно сказала мама, – видишь же я занята. Не мешает и ладно. Чем бы дитя не тешилось, как говорится…

– Да не могу я. На работу вызвали. Опять у них что-то случилось.

Уже на выходе из дома он услышал, как из дальней комнаты, где стоял компьютер, раздался громкий крик Тимофея.

– Папа, иди посмотри, здесь что-то вылезло.

– Что у тебя там вылезло? – спросил отец, уже стоя в дверях.

– Да не у меня, а на компьютере что-то вылезло. Кнопка какая-то. Огромная.

– Ладу попроси посмотреть или маму. Я и так уже опаздываю. – Отец вышел из дома, закрыв за собой дверь.

Конечно же, ни мама, ни Лада ничего смотреть не пошли. Мама сказала, что ничего в этих компьютерах не понимает, а Лада даже не открыла дверь в комнату, продолжая, что-то монотонно бубнить. Наверное, учила заданный на завтра стих.

– Ну не хотите, как хотите, – обиженный Тимофей взял из вазочки на кухне горсть конфет, сунул их в карман шорт и снова ушёл в комнату, где в темноте мерцал монитор компьютера.

На экране разными цветами переливалось загадочное сообщение. Что там было написано, Тимофей прочитать, конечно, не мог. Но вот сама картинка ему что-то напоминала. Посередине экрана была треугольная кнопка, символ ютуба – точно такая же, как раздавали его любимым блогерам, когда они набирали много подписчиков. Насколько знал Тимофей, кнопки были серебряные, золотые и даже платиновые. Правда, эта была не совсем обычной. Цвет её постоянно изменялся, а по поверхности пробегала мелкая рябь, такая же как на озере, если в него бросить камень. Так они делали с папой, когда ездили на рыбалку.

Конфеты, втихушку взятые из вазочки на кухне, немного исправили настроение мальчишки, в очередной раз расстроенного отношением родных. А ещё было очень обидно, что сестрёнка, раньше такая родная и близкая, даже не посчитала нужным открыть ему дверь.

– Ну и черт с вами, – дожевывая третью конфету, подумал Тима, – сейчас компьютер перезагружу и всё.

В тот момент, когда он уже нагнулся к системному блоку, чтобы нажать кнопку перезагрузки, из динамиков раздался женский голос.

– А я бы на твоём месте этого не делала.

– Чего не делала? – опешил Тимофей.

– Кнопку бы эту не нажимала.

– Но ведь я же просто хочу перезагрузить компьютер, а то у меня вирус тут не дает ролики смотреть, – он ткнул в сторону монитора пальцем, как будто голос мог это увидеть.

– Ну надо же, «вирус»! Так меня ещё никто не называл, – звонко рассмеялся голос из колонок, – ведьмой звали, хозяйкой звали, но чтобы вирусом…

– А кто же ты на самом деле?

– А ты правда хочешь это узнать? Не боишься?

– Хочу. И к тому же, я совсем ничего не боюсь. Я ведь уже большой.

– Ну, раз уже большой и совсем ничего боишься, нажимай на кнопку на мониторе.

– Я уже нажимал. Она не нажимается.

– Так ты мышкой нажимал, а теперь рукой попробуй.

– Как это рукой? Папа не разрешает рукой трогать. Лада один раз так экран разбила. Правда она еще совсем маленькая была, бутылочкой с водой ударила.

– Ну не хочешь, не надо, – наигранно обиделся голос, – я хотела тебе показать самые секретные ролики – те, которые ещё никто в мире не видел. Раз ты не хочешь, тогда прощай.

Сказав это, голос замолчал, а кнопка на мониторе стала медленно растворяться, постепенно исчезая. За кнопкой снова стали проступать ярлыки рабочего стола.

– Стой, стой, – испугался Тимофей, – не уходи, я нажму кнопку.

Кнопка тут же стала яркой, набирая объемную форму и наливаясь перламутрово-фиолетовым сиянием.

– Хм, а ты не такой трус, как я подумала. Нажимай. Двумя руками нажимай.

Так как Тимофей был невысокого роста, то дотянуться сразу двумя руками, сидя на стуле, у него не получилось. Тогда он залез ногами на папино офисное кресло и наклонился к монитору, протягивая обе руки к переливающейся огоньками кнопке. Какие-то доли секунды он стоял в этой нелепой позе, но потом случилось то, что неминуемо должно было произойти: кресло резко откатилось от стола, а Тимофей со всего размаха врезался руками в экран.

По всем законам физики мальчик должен был уронить дорогущий игровой монитор, но его руки не ощутили никакого сопротивления. Тимофей провалился сквозь жидкокристаллическую поверхность, ухнув в пустоту как парашютист во время прыжка из летящего на огромной высоте самолета. От неожиданности он громко ойкнул и изо всех сил зажмурил глаза, как будто это как-то могло спасти от падения. Короткий полет в чёрную пропасть Заэкранья закончился мягкой посадкой на пятую точку. Неведанная сила плавно замедлила летящее с огромной скоростью мальчика, аккуратно опустив его на пол. Какое-то время Тимофей так и сидел, крепко зажмурившись и не смея открыть глаза от страха.

Сидеть на полу в незнакомом месте, да ещё и с закрытыми глазами – это не самое приятное занятие для маленького испуганного мальчика. Переборов страх, Тима медленно открыл глаза. Вокруг была кромешная тьма, и только высоко-высоко наверху светился белый квадрат экрана. А за ним – силуэт, в котором Тимофей с удивлением узнал себя. Не веря собственному зрению, он сжал кулачки и до боли потер ими глаза. Но светящийся квадрат никуда не исчез и мальчишка по ту сторону экрана тоже никуда не делся.

– С прибытием, мой дорогой друг! – громко произнес знакомый женский голос. Тимофей аж подпрыгнул от неожиданности и суетливо завертел головой, пытаясь определить, откуда идёт звук.

– Да не крутись ты. Всё равно ничего не увидишь. Пока я не захочу, конечно. Этот мир мой, и живёт он по моим законам. А попал ты сюда по моему велению. Поверь, не каждому выпадает такая удача, побывать за кулисами ютуба. А уж познакомиться со мной лично – это ещё и заслужить надо. Так что не будем торопить события.

– И что мне теперь делать? – растеряно проговорил Тимофей.

– Сейчас тебе надо добраться до центрального зала. Это совсем не сложно. Надо просто идти, куда указывают зелёные стрелки.

Раздался громкий хлопок, как будто рядом взорвалась новогодняя петарда, и пространство вокруг заволокло густыми клубами оранжевого дыма. Когда дым рассеялся, Тимофей, наконец, смог осмотреться и увидеть, куда он по неосторожности попал.

Черные, отполированные до блеска стены были абсолютно гладкими. Ни единой трещинки, ни единого шва на глянцевой поверхности. Происходящее было настолько нереальным, что на мгновенье Тимофею показалось, что это сон. Он даже попробовал с силой щипнуть себя за ногу, дабы убедиться, что не спит. Когда-то давно папа ему рассказывал, что люди во сне не могут чувствовать боль.

– Ай-яй-яй, – прокричал Тимофей, прыгая на месте. Нога, которую он ущипнул, горела огнем. Кожа покраснела, как будто обожжённая ядрёной крапивой. – Больно, больно, больно.

Напрыгавшись и растерев больное место ладошкой, Тимофей задумался о сложившейся ситуации. Надо было куда-то идти и что-то делать. Не сидеть же здесь сиднем. Вряд ли кто-то придёт и спасёт его. Придётся взять себя в руки и начинать действовать самому. Решив это, он заулыбался, сразу почувствовав себя взрослым и самостоятельным.

Синие, белые, розовые, разных форм и размеров – каких только стрелок не было на стенах зала! Словно они были нарисованы рукой неведомого художника над входами тоннелей, расходящихся в разные стороны. Эти уходящие в темноту коридоры, казалось, не сулили путникам ничего хорошего. А исходивший от стрелок магический свет только усиливал ощущение опасности.

– Видимо, об этих стрелках и говорил голос, – подумал Тимофей, вертя головой в разные стороны, выискивая глазами коридор с зелёной стрелкой. – Она сказала, что стрелка должна быть зелёной, но не сказала – большой или маленькой. Или сказала, но я забыл.

Так и не вспомнив, какого размера должна быть стрелка над нужным коридором, он решил применить считалочку, которой недавно его научила сестра. Эту считалку знали все уважающие себя первоклашки в лицее. Тимофей выбрал две зелёные стрелки – самую большую и маленькую, закрыл глаза левой рукой, правой указал на стрелки и начал считать, переводя палец с одной на другую:

Открыв глаза, он увидел, что палец указывал на маленькую-маленькую стрелочку.

– Так и поступим, – произнес он с облегчением.

– Уверен? – с усмешкой произнес какой-то новый незнакомый голос из-за спины.

Тимофей подпрыгнул и, резко обернувшись, уставился в то место, откуда по его предположению должен был исходить звук.

– Не вертись, замри – проговорил голос, неведомым образом снова оказавшийся за спиной мальчика, – тогда, может, и покажусь, – голос смеялся.

Хохот, раздававшийся в пустом зале, эхом отражался от стен и никак не хотел затихать, раззадоривая Тимофея всё больше и больше.

Он то вертелся волчком, то резко останавливался, пытаясь увидеть того, кто издевался над ним, не желая показываться на глаза. Эта круговерть продолжалась не меньше десяти минут, а Тимофею и вовсе показалось, что прошла целая вечность. У него от такого бешеного хоровода закружилась голова – точно так же, как в тот раз на карусели, когда старшие мальчишки с соседней улицы раскрутили его, не давая слезть.

– Всё, сдаюсь, – Тимофей, тяжело дыша, сел на пол и упёрся руками перед собой, чтобы не упасть, – выходи, замер я, замер.

– Да где ж ты замер? Вон же сидишь и качаешься из стороны в сторону.

– Это у меня просто голова кружится. Говорю же, сдаюсь. Выходи. Я тебе конфетку дам, – он вытащил из кармана горсть конфет и протянул их в пустоту. – Выбирай любую.

– Убери. Быстро убери. Спрячь говорю, – грозно прошептало испуганное существо, появившееся, словно из ниоткуда.

Тимофей, не ожидавший такого, резко сунул руку с конфетами обратно в карман и замер, с интересом разглядывая переминавшегося с ноги на ногу человечка. Ростом тот был чуть больше небольшой собаки, вроде мопса или болонки, как у соседки Настасьи Петровны. С огромными ярко-синими глазами, смешно оттопыренными острыми ушами и тонким длинным хвостом с белой кисточкой на кончике, как у тушканчика. Такие же две смешные кисточки нависали над озорными глазами. Тело было сплошь покрыто мягкой белой шерстью, впрочем, как и шея с лицом, заросшим до самых глаз. И только огромный нос-картошка, оставался абсолютно свободным от растительности. Это странное существо имело по четыре пальца на каждой руке и похожие на куриные лапы трехпалые ноги. В общем, Тимофей его узнал с первой секунды как увидел.

– А я тебя сразу узнал. Как только ты появился, – затараторил разволновавшийся Тима, – а можно я тебя потрогаю? А ты правда настоящий? А ты тот самый, который в мультиках снимается? Ты ведь Буба? Да? Правда ведь Буба? Я Тимофей. А ещё у меня сестренка есть. Её Лада зовут. Только она сейчас не здесь. Она там, – он махнул в сторону светящегося наверху квадрата.

– Да Буба я, Буба. Тот самый, из мультика, – он протянул парнишке правую ладонь, – будем знакомы, Тимофей. А придет время, и с сестрой меня познакомишь. Я бы очень хотел с ней познакомиться.

– Вот здорово. Расскажу в садике, никто не поверит ведь.

– Ты сначала выберись отсюда. В садике он расскажет. Пошли уже. Куда она сказала тебе идти? Подожди, не говори. Я сам угадаю.

Буба зажмурил глаза, вытянул вперед обе руки, как будто собрался нырять в бассейн щучкой, и вдруг закрутился волчком, с бешеной скоростью вращаясь вокруг мальчика.

– Стооой, раз, два! – закричал Буба останавливаясь. Его сложенные в форме стрелы руки указывали на коридор без опознавательного знака. Он выглядел особенно мрачно и устрашающе. Наверное, потому что находился в самом тёмном месте зала или там обитало нечто ужасное, способное вселять ужас, даже не показываясь на глаза.

– Мы пойдём в другой коридор, – уверенно сказал Тимофей. Ведь он уже выбрал себе путь, – нам надо идти по зелёным стрелкам.

Сказав это, он направился в сторону коридора с сияющей над входом маленькой зелёной стрелочкой. Рядом зашлепал босыми ногами Буба, явно обрадованный, что не придется идти в выбранный им же кошмарный тоннель.

– А почему ты мне сказал убрать конфеты? – спросил Тимофей, заходя в арку коридора.

– Сейчас расскажу, – Буба забежал вперед и развернувшись лицом к мальчику пошел задом наперед, – мне многое надо тебе рассказать про этот мир. Ведь мы теперь друзья, а друзья всегда должны помогать друг другу.

– Тим, а тебе вот, что больше интересно, про меня или про ютуб? – Буба явно хотел сначала рассказать про себя, но выбирать всё же предоставил мальчику.

– Конечно же, про тебя, – удивился Тимофей, это же очевидно – ведь сначала надо узнать друг друга получше, а иначе, что же мы за друзья такие?

– А, точно. Давай сначала я про себя расскажу, потом ты про себя. Вот ты знаешь, откуда появляются все мультяшные персонажи?

– Нет, – честно признался мальчик.

– Их придумывают, – Буба неожиданно подпрыгнул и перекувыркнулся в воздухе через голову, – да, да, да, именно придумывают. Садится такая тётенька за стол, ну или дяденька, как в моём случае и, сильно морща лоб, придумывает историю, а в ней и главного персонажа. Вот они-то и есть те самые мультяшные герои. Скажу тебе по секрету, в кино точно так же. Это мне один взрослый режиссер рассказал, когда я случайно пролили кружку кофе ему на клавиатуру. Ох и ругался он тогда!

– И тебя тоже придумали?

– Конечно, придумали. Вернее, придумал. Вот ты смотрел мультик про волка и зайца, там еще волк постоянно кричал зайцу: «Ну, заяц, ну погоди!»?

– Да, да. Видел, конечно. Это любимый мультик моего папы, он его в детстве постоянно смотрел, когда был маленький, как я. Нам с Ладой очень нравится этот мультик.

– Вот волка и зайца мой дедушка придумал, Вячеслав Михайлович Котёночкин. А его сын придумал меня. Я его пап Лёша зову. Вернее, звал, – Буба нахмурился и как будто даже сжался в размере.

– Почему звал, – осторожно спросил Тимофей, – с ним что-то случилось?

– Да не с ним, а со мной случилось. Вернее, со всеми нами – жителями ютуба. Я ведь не всегда здесь жил. Раньше я жил на другой планете. Правда, не помню на какой. Папа ей не придумал название. А потом попал на Землю, на вашу планету. Я ведь здесь совсем-совсем ничего не знал и постоянно влипал в какие-то неприятности. То бананы вместе с кожурой скушаю, то пальцы в розетку засуну, а один раз хотел сделать искусственное дыхание пиранье, думал она утонула. Она мне тогда чуть нос не откусила, – Буба потрогал пипку носа, будто проверяя, на месте ли она. – Жил я значит так жил, папа придумывал серию за серией, и вроде всё было хорошо и все довольны. И в один «прекрасный» в кавычках момент, не спрашивая, хочу я или нет, меня забрасывают сюда, – он растопырил руки в стороны и покрутился, показывая на пространство вокруг. – Поначалу мне здесь даже понравилось. У меня появилось много новых друзей. Это они меня разговаривать научили. Причём на разных языках. Хочешь, я тебе что-нибудь скажу по-английски?

– Конечно, хочу.

– Hello. I'm Buba. Your new friend.

– Ух, ты, – захлопал в ладоши Тимофей, – а что это значит?

– Привет. Я Буба. Твой новый друг.

– Здорово. А по-немецки можешь? У меня сестра немецкий учит. Потом удивлю её. Как будет «сестрёнка, я тебя люблю»?

– Да запросто. Schwester, ich liebe dich, – понимающе улыбнулся Буба, хотя у него никогда не было сестры.

– Швестер, – хихикнул Тимофей, – ну и слово же придумали, швестер. А брат тогда как? А папа? И мама?

– Папа – vater, мама – mutter, а брат – bruder.

– Во дают, – Тима катался по полу, держась за живот двумя руками, —сейчас описаюсь от смеха. Папа – вата. Ха-ха-ха. Мама то почему мута? Мутная что ли? Как вода. Ха-ха-ха. А я так вообще брудер какой-то. Ха-ха-ха. Не могу больше, живот больно. Брудер это же где цыплята растут, когда маленькие. Ха-ха-ха. Ну и семейка – вата, мута, брудер и швестер. – От смеха слезы градом катились из глаз мальчишки, а рядом во всё горло хохотал нелепый человечек, с белой кисточкой на длинном тонком хвостике.

Первой, что с Тимофеем происходит что-то странное, заметила Лада. Это были последние выходные дни перед их любимым праздником, не считая дня рождения, конечно. Новый год в этом году был особенно долгожданным, ведь после него наступали зимние каникулы. А значит, про порядком надоевшую математику и уже в печёнках сидевшую пропись можно будет забыть аж на целых две недели. Мало того, папе на работе дали два билетика на Новогоднее представление в театре Буратино. Лада с Тимофеем очень любили новогодние спектакли, в которых были и красноносый Дед Мороз, и Снегурочка с длинной косой. И обязательно кто-нибудь жутко злой похищал огоньки с ёлки или мешок с подарками, предназначенными для всех ребятишек в городе. Особенно они любили получать кульки с конфетами и обязательной мягкой игрушкой, символизирующей наступающий год. В прошлом году это был плюшевый полосатый тигр, в позапрошлом им досталось по могучему быку, ну а наступающий год должен был принести голубого ушастого кролика.

– Тима, смотри, что папе на работе дали, – Лада бросила на компьютерный стол, за которым сидел Тимофей, два цветастых билета в театр, – в понедельник мы пойдем на представление. Помнишь, как в том году ходили?

– Не помню, – буркнул Тимофей, сбрасывая билеты на пол, – отстань от меня. Не мешай мультики смотреть. А в свой дурацкий театр сама иди. Я лучше ютуб посмотрю.

Ничего не понимающая Лада молча подняла с пола билеты и пошла в свою комнату. Такое поведение было необычным для Тимофея, да и театр он всегда любил.

В этот день Лада долго не могла заснуть, спать ей мешали тревожные мысли, постоянно возвращающие к этому случаю с билетами. Тимофей явно был не в себе. Его как будто подменили. Прилетели инопланетяне и забрали её любимого брата, а вместо него посадили за компьютер вот этого злобного мальчика.

– Так не пойдет. Завтра встану пораньше и придумаю, как мне его вывести на чистую воду.

Наконец, приняв решение, Лада уснула, по-детски глубоким сном. Ей приснился брат, почему-то идущий рядом с маленьким белым человечком, здорово смахивающим на Бубу из любимого Тимофеем мультфильма с одноименным названием. Они бродили по черным коридорам с зелёными стрелками на стенах и постоянно о чем-то беседовали. Буба смешно махал руками и хвостиком с кисточкой, а Тимофей заливисто смеялся и совсем не был злым.

Вдоволь насмеявшись, друзья неспешно продолжили свое путешествие навстречу неизвестности. Впереди их ожидали полные опасностей приключения, знакомства с жителями этого странного мира, новыми преданными друзьями, которых последнее время так не хватало Тимофею, или коварными проходимцами, желающими обмануть наивного новичка.

– Буба, смотри, там впереди что-то светится.

Действительно, пейзаж тёмного коридора, уже ставший привычным, вдалеке сменялся огромным залом, залитым ярким зелёным светом.

– Подожди, сбегаю посмотрю, что там.

Тимофей не успел открыть рот, чтобы сказать, что надо бы держаться вместе, как попутчик со скоростью реактивного самолета умчался вперед, оставляя на черном полу коридора дорожку из дымящихся следов босых трехпалых ног.

– Похоже, это первое приключение, – тяжело дышавший Буба был немного растерян, – скорее всего, какой-то челлендж, а я тебе ничего не успел рассказать. Я бы посмотрел, но невидимая защита меня в зал не пускает. Пока задание не пройдено, в эту комнату можешь войти только ты.

– Я? – удивленно посмотрел на друга Тимофей, – что-то новенькое.

– Ой, как много я не успел тебе рассказать. Надо было не про себя рассказывать, а про задания, которые могут тебе выпасть на пути. Ай-яй-яй, старый дурак, – сокрушался Буба, – Как же теперь быть?

Липкий холодок страха, вызванный странным поведением друга, пробежал по спине мальчика. Но Тимофей мужественно взял себя в руки. Сильно растер лицо двумя маленькими, ещё совсем детскими ладошками. Так всегда делал папа, перед решением сложной задачи. Кроме него здесь некому решать возникшую проблему. Это его путь, и он пройдет его до конца, чего бы это ни стоило.

– Да тише ты, успокойся. Стой, говорю. Раз, два!

Буба остановился как вкопанный, только кисточка на хвосте, покачивалась маятником.

– Расскажи всё, что знаешь о задании, – попросил Тимофей, как заворожённый смотря на качающуюся кисточку. – Может, мы назад вернёмся и найдём другой путь?

Ещё не стихло эхо от последнего сказанного мальчиком слова, как сзади послышался страшный металлический скрежет. Друзья резко обернулись и увидели, как вдалеке стали сдвигаться навстречу друг другу черные стены, секция за секцией схлопывая пространство коридора. Времени для разговоров уже не оставалось.

– Тима, беги! – закричал Буба. – Ничего не бойся. Ты справишься, я верю в тебя!

Последние слова Тимофей услышал, запрыгивая в арку зеленого зала. Ловко перекувыркнувшись через голову, он резко обернулся назад, увидев с грохотом сомкнувшиеся стенки последних секций коридора. Бубы там не было.

Вместе с Тимофеем их было пятеро. Две белокурые девочки и пара мальчуганов. Судя по возрасту, они, скорее всего, были дошкольниками или первоклашками. Девочки представились как Юля и Света, а мальчиков звали Борис и Сергей. Сергей – невысокий, худенький парнишка в смешных круглых очках с огромными линзами, отчего его глаза казались непропорционально большими. Всем своим видом он походил на типичного ботаника – так в лицее Лады называли отличников. Борис же, наоборот, имел внешность двоечника и хулигана. Он был выше всех чуть ли не на голову и явно предпочитал решать все спорные вопросы не умными разговорами, а огромными кулачищами.

– Меня Тимофей зовут. Можете звать Тимой, если так удобней, – мальчишки пожали руку, а Света и Юля слегка кивнули. – Вы тоже провалились сюда через монитор компьютера?

Как оказалось, через монитор сюда попали, только Света и Сергей. Борис провалился в мамин новенький айфон, а Юлю затянуло в подаренный на Новый год Дед Морозом планшет.

– Как это на Новый год, – удивился Борис, – сейчас ведь ноябрь, только вчера начались осенние каникулы.

– Не ноябрь, а август, – уверенно шагнул вперед Сергей, поправляя очки на переносице, – мы с родителями в Турцию прилетели отдыхать. Мама с папой пошли к бассейну загорать, а я остался в гостинице, как раз вышла новая серия у Влада А4.

Ребята наперебой рассказывали, как и когда они попали на эту сторону светящихся экранов. Все сошлись в одном, что слышали женский голос и нажимали странную кнопку. А вот почему у всех переход произошел в разное время – объяснить никто так и не смог. Все до одного считали, что провалились в ютуб только сегодня.

– Ну что, наговорились? – неожиданно раздался всем знакомый женский голос. – Пришло время начать нашу игру. Внимательно слушаем правила. Запомните, приз только один и разделят его ровно на столько частей, сколько человек первыми доберутся до Центрального зала.

– А если я один доберусь, весь приз будет моим? – алчно спросил Борис.

– Именно так и будет. Но на моей памяти такого еще не случалось. Все желающие получить приз целиком, обычно вообще не доходили до конца пути.

– А что же с ними происходило, – испуганно поинтересовалась Света, хлопая огромными ресницами своих голубых глаз.

– Хм. Лучше вам это не знать, мои дорогие. Правила просты. Сейчас вы все вместе окажитесь в игровом мире. Из зала будут вести шесть дверей. Пять из них будут разных цветов. Надеюсь, каждый помнит свой цвет?

Дети забубнили, вспоминая стрелки каких цветов достались им в первом зале после перехода.

– Тимофей – зеленый, Борис – синий, Сергей – красный, Юля – желтый, Света – фиолетовый. Зайти можно будет только в коридор своего цвета. Каждому игроку необходимо отыскать ключ. Шестая дверь будет черной, ровно до того момента пока вы не вставите туда свои ключи. Это и будет выход из игры. Успеете за три часа – победили, а не успели – сами виноваты. Участи вашей не позавидуешь. Еще важный момент: чтобы открыть черную дверь, необязательно применять все пять ключей, достаточно трех. Любых трех. Я досчитаю до трех и начнём. Десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три …

На цифре три свет погас. Зал на несколько секунд погрузился в непроглядную тьму. Этого времени было достаточно, чтоб глаза ребят успели перестроиться под новые условия, поэтому появившийся вслед за темнотой яркий электрический свет заставил всех крепко зажмуриться. Первым открыл глаза Тимофей, за ним Борис и остальные ребята. Комната, в которой они очутились, была очень похожа на …

– Это центральный зал компании Playtime, – первым сообразил Сергей, – смотрите, разноцветный куполообразный потолок, точно такой же, как в цирке, только ещё и с окнами, везде валяются коробки от игрушек. А вон по центру зала небольшой пятак, на котором, бьюсь об заклад, с ключом в руке стояла кукла Хагги Вагги.

– Точно, точно, – робко шагнула вперед Света, чтоб лучше рассмотреть надпись на огромных кубиках, лежащих вокруг центрального постамента, – я в стриме на игру Poppy Playtime это видела. Там Хагги написано, по-английски.

– Если это игра Poppy Playtime и здесь должна стоять огромная кукла Хагги Вагги, то где она? – выразил беспокойство Тимофей. – Значит, она уже ожила и начала свою охоту. Как думаете, на кого она будет охотиться?

Ребята синхронно вздрогнули, а Юля даже тихонечко икнула и испуганно сказала – И что же нам теперь делать?

– Не знаю, что делать вам, а я пойду за ключом, – Борис уверенным шагом пошел к синей двери, над которой висел огромный плоский телевизор с таймером обратного отсчета времени в нижнем правом углу. Плоскость экрана была разбита на квадратики, в каждом из которых демонстрировалось изображение с камер, вероятно, установленных в коридорах и комнатах игрового мира. – Вам, кстати, тоже советую поторопиться. Время-то идет, – он показал пальцем на таймер, неумолимо отсчитывающий секунду за секундой.

Пока Борис шел к своей двери, остальные игроки вертели головами, выискивая двери своего цвета. Двери располагались по периметру круглого зала, как сказал голос, все были разных цветов, и над каждой висело по такому же экрану, с синхронизированным временем на таймерах. Единственная черная дверь не была оборудована телевизором, зато на ней было пять огромных замочных скважин: зелёная, синяя, красная, жёлтая и фиолетовая. Перед тем как войти в зелёную дверь, Тимофей обернулся и громко на весь зал сказал:

– Ребят, давайте, если кто будет опаздывать, мы обязательно его подождём. Мне кажется, держаться вместе – это важно. Нам надо помогать друг другу.

– Тебе надо, ты и жди, – бросил Борис, скрываясь за дверью.

– А мы подождем, да ведь, Юль? – уверенно сказала Света.

– Конечно, подождем. Мы без мальчишек никуда.

– Сергей, а ты что скажешь? Ты с нами? – Тимофей повернулся и пристально посмотрел на парня.

– Не знаю. Конечно, надо бы подождать. Я бы хотел, чтобы меня подождали, но вдруг вы не будете успевать, а время будет заканчиваться. Что ж мне делать-то, тогда? Сидеть и ждать? А чего ждать-то? – невнятно забубнил себе под нос Сергей. Не поднимая глаз на ребят, пятясь спиной вперед, он вошел в красный коридор.

Тимофею ничего не оставалось, как пожелать девочкам удачи и шагнуть вперед, лелея надежду на победу в этом испытании.

Коридор встретил Тимофея знакомой по стримам обстановкой. Это точно была вселенная игры куклы Poppy, точнее, тот самый завод по производству первых интеллектуальных игрушек PlayTime Company. По сюжету на заводе изготавливали игрушки для детей и параллельно проводили научные эксперименты по созданию игрушечного интеллекта. Первым научным образцом и была миловидная куколка Poppy. Рекламные ролики обещали, что Poppy сможет общаться и играть с детьми, и способна будет заменить настоящих друзей. Но, как всегда, что-то пошло не так. По невыясненным причинам однажды все сотрудники завода исчезли, а само предприятие было закрыто.

Тимофей помнил, что в игре главному герою, попавшему на давно заброшенный завод, приходилось решать множество ребусов и головоломок, а также убегать от страшных монстров, в которых превратились ранее безобидные игрушки. Главным монстром в первой части игры был огромный синий Хагги Вагги, а во второй похожая на паучиху Мамочка длинные ноги. Так как он сам в игру не играл, а только смотрел, как её проходят разные стримеры, многих моментов он просто не запомнил, а зря. Сейчас бы это очень пригодилось.

– Интересно, а какие монстры здесь могут быть? – рассуждал вслух паренёк, – раз в центральном зале Хагги Вагги уже не было, то, наверное, первая часть, но может быть и вторая. Почему бы и нет?

Пройдя по длинному светлому коридору, на стенах, которого были нарисованы образы производимых заводом кукол, Тимофей попал в странную комнату. Вся она была заставлена стеллажами, на которых были в беспорядке разбросаны вскрытые упаковки от игрушек. Здесь были коробки от розовой Кисси Мисси, полосатой Кошки-пчелы, Конфетного кота с длиннющим языком и, конечно, главных монстров – Хагги Вагги и Мамочки длинные ноги. Часть стеллажей валялось на полу, а некоторые были навалены кучей, готовые вот-вот рухнуть и похоронить под собой неаккуратного исследователя.

Проходя между стеллажами, Тимофей поднимал с пола разноцветные коробки. Внимательно их рассматривал, пытаясь найти хоть какую-то зацепку, позволяющую найти заветный ключ. Обойдя всю комнату и не найдя ничего интересного, он уже решил было уходить, как до слуха донесся тихий голосок.

– Мяу. Мальчик. Помоги мне. Пожалуйста. Я в долгу не останусь.

Звук шел из-под огромной кучи наваленных стеллажей, которые мальчик благоразумно решил не трогать.

– Кто там, – Тимофей осторожно подошел.

– У нас здесь много мяукающих что ли?

– Насколько я знаю, Кошка пчела и Конфетный кот.

– А, точно. Не подумал. Хотя, разве мой голос похож на девчачий? – немного обиделись под завалом.

– Ну что ты, нет конечно. Получается ты Конфетный кот. Извини, если обидел. Хочешь я тебе конфетку дам? У меня как раз есть.

Вместо ответа из-под стеллажей показался длиннющий кошачий язык, он был не меньше метра в длину. Тимофей, не раздумывая, достал одну конфетку, развернул фантик и аккуратно положил угощение прямо на кончик розового, шершавого языка. Не успел он отдернуть руку, как тот, скручиваясь в трубочку, исчез под стеллажами, унося с собой лимонную карамельку.

– Ом-ном-ном. Ам-ням-ням-ням ням, – откуда-то снизу послышалось довольное кошачье урчание.

– Вкусно? – поинтересовался Тимофей, когда причмокивание затихло.

– Никогда не ел ничего вкусней, – признался Конфетный кот. – Теперь я твой должник. Вот только есть проблема. Я здесь застрял. Поможешь мне вылезти?

– Помогу, конечно. А как ты туда попал? И почему здесь такой разгром? Где все куклы из коробок?

– Стой, стой, стой. Сначала давай меня вытащим, а потом я отвечу на все твои вопросы. Ты же, наверное, за ключом пришел?

– Да, а как ты узнал?

– Каждый день вы здесь ходите, ищите. Вот только на моей памяти еще никто не нашел, – хмыкнул кот, – правда, никто мне и конфетки никогда не давал. Все торопились, торопились. Время у них, видите ли, тикает. Нет бы помочь котику, конфеткой угостить, глядишь и нашли бы. Уж я-то знаю, где здесь, что лежит.

– Ух ты, – обрадовался Тимофей. – Давай тебя вытащим скорей. Но я ведь не смогу это поднять.

– Посмотри наверх. Видишь, там рельс по кругу идет и уходит в соседнюю комнату?

– Вижу.

– По этому рельсу ездит специальное подъемное устройство. Его сделали, чтобы стеллажи и коробки с игрушками сюда привозить. Вот с помощью него ты стеллажи и поднимешь, только вот электричества там нет. Отключено. Придется тебе что-то придумать. Видишь в углу комнаты вентиляционная решетка, за ней лежит приспособление с удлиняющимися руками.

– Знаю, знаю. Это Grab pack. Захватный пакет.

– Да, он. Только у него зелёной руки не хватает. А чтобы подключать электричество, она нужна. За ней придется сходить в игровую комнату. Только будь осторожен, там можно передвигаться только когда темно и играет музыка. Ну как в сериале Игра в кальмара.

– Я видел такое, в клипе у Влада А4, – обрадовался Тимофей.

– Ну, вот и хорошо. Только аккуратней, пожалуйста, зелёную руку охраняет Собака гусеница. Она очень опасная.

– Не переживай. Я скоро. Никуда не уходи, пока я не вернусь.

– Шутник какой, – буркнул Конфетный кот.

Grab pack нашелся сразу, только стоило снять вентиляционную решетку. Закинув рюкзак с удлинителями рук за спину, Тимофей покрутился, пробуя, не мешает ли чего движениям. Даже попробовал немного пробежать. Устройство сидело как влитое, словно было изготовлено по снятым с мальчика меркам. Рука, как и говорил Конфетный кот, была только одна, левая – с синей ладошкой.

– И за это спасибо, – Тимофей резко выкинул искусственную руку веред. Рука на толстом черном кабеле улетела на добрых десять метров и, схватив пустую коробку из-под Кисси Мисси, стремительно вернулась назад.

– Вот это крутяк! – не сдержал он восторга.

Выбросив ненужную коробку, Тимофей еще немного поупражнялся с новой рукой, определяя, на какое расстояние она может удлиняться и какого веса предметы он теперь сможет перемещать. Рука спокойно вытягивалась на всю длину комнаты, что очень обрадовало мальчика, а вот физической силы ей явно недоставало. Сдвинуть металлический стеллаж он так и не смог, как не напрягался.

По пути к игровой комнате применять новое устройство приходилось не один раз. Пару раз Тимофей, зацепляясь синей рукой за лампочки на потолке, перепрыгивал зияющие провалы в полах коридора, неизвестно каким образом здесь появившиеся. Один раз пришлось применить Grab pack, чтобы зацепиться за перекладину настенной лестницы шахты лифта, расположенную на противоположной стене. Без этого устройства он бы просто не смог попасть на нужный этаж. Да и дверь в игровую комнату разблокировалась, только если приложить синюю ладонь механической руки к отпечатку над высоченным проемом. Обследуя по пути все попадающиеся коробки и шкафы, Тимофей разжился неплохим электрическим фонариком. Это была просто незаменимая вещь при путешествии по полутёмным коридорам завода и обесточенным цехам с остановленными агрегатами, в прошлом производящих игрушки, и конвейерами, по которым куколки и зверушки перемещались для дальнейшей упаковки в разноцветные коробки и отправки на склад.

С третьей попытки ладошка наконец попала в нужное место над дверью. Как только механическая рука совпала с синим отпечатком, запирающий механизм натужно зажужжал и проход в игровую комнату открылся. Это был огромный зал, точно такой же, как детская игровая комната, в которую их с сестрой возили родители по выходным. Лабиринт с множеством ложных ходов, неожиданно приводящих в тупики, сменялся огромным бассейном с большущими разноцветными кубиками, сделанными из мягкого пружинящего материала. Дальше виднелись три круглых лаза – это были входы в хитрым образом переплетённые пластиковые тоннели. Точно такие же Тимофей видел в аквапарке, только там это были горки, по которым прямо в воду с бешеной скоростью катались счастливые ребятишки.

В правом углу комнаты, скрутившись в спираль, мирно посапывала фиолетовая Собака гусеница. Своим мерзким телом она опоясывала небольшой постамент, над которым прямо в воздухе висела зеленая ладонь. Судя по длине, существо логичней было бы звать змеей – питоном или удавом. Своими размерами она вполне могла конкурировать с самыми длинными существами на планете. Но всё же её назвали не змеёй и не ящерицей, а именно гусеницей. Вероятно благодаря крошечным лапкам, располагающимся вдоль всего туловища и маленьким сегментам, из которых состояло тело чудовища, словно собранное из деталей Лего-конструктора.

Тимофей несколько раз глубоко вдохнул, прицелился и, задержав дыхание на выдохе, выбросил вперед механическую руку. Рука пролетела чуть правее, едва задев висящий в воздухе предмет. Зато, возвращаясь назад, пальцы ладони почесали за ухом сторожа артефакта. Существо утробно заворчало, слегка сжимая кольца спирали, но глаз не открыло. Немного подождав, пока сонное дыхание выровняется, Тимофей совершил второй бросок, который также не принес удачи. Рука, пролетев с другой стороны от постамента, со звонким хлопком врезалась, прямо в середину влажного собачьего носа. Страж взвизгнул совсем по щенячьи. Поднял могучую голову и завертел ею, выискивая глазами обидчика, посмевшего себе такой дерзкий поступок. Подслеповато щурясь ещё не привыкшими к яркому свету глазами, Собака гусеница медленно поднималась все выше и выше, метр за метром осматривая территорию игровой комнаты. Интуитивно ощущая, что времени на третью попытку уже совсем не остаётся, Тимофей, практически не целясь, выбросил руку вперед, хватая такой нужный ему сейчас предмет.

– Бинго! – он схватил зеленую ладошку и сразу установил ее в специально предназначенный для этого зажим Grab Packa.

В тот момент, когда артефакт покинул свое место над постаментом, свет в комнате погас и заиграла музыка. Такую обычно включают во время известной детской игры «музыкальный стул». Правила которой довольно просты: стульев всегда на один меньше, чем детей. Все танцуют под музыку, а когда она затихает, должны сесть на стулья. Кто опоздал, выходит из игры и уносит с собой один стул. Выигрывает тот, кто останется сидеть на последнем стуле. Именно такая задорная композиция раздавалась на весь зал. Музыка затихла также неожиданно, как и включилась. Вместе с пришедшей тишиной зажегся и свет. Тимофей чуть не упал от неожиданности и нахлынувшего ужаса. Холодный пот мгновенно покрыл всё тело мальчика, а волосы на голове зашевелились, словно пиявки. На расстоянии вытянутой руки, над головой нависла громадная оскаленная собачья пасть. С белоснежных клыков на лицо Тимофея капала тягучая горячая слюна. Смрад, исходивший из чрева чудовища, был невыносимым. Такую вонь могла издавать только гниющая плоть тысяч игроков, потерпевших неудачу в этом непростом испытании.