Читать онлайн Господин Снайкс и его Чёрная Книга

Господин Снайкс и его Чёрная Книга

Нет тех мёртвых, что лежали бы вечно

Пролог

Что может быть лучше, чем посреди зимы вырваться из шумного, пестрящего неоновыми вывесками и автомобилями, города в лес! Когда мне и моей кузине Эллен поступило такое предложение от нашего друга Рома, мы не в силах были отказаться. Звонок от Рома прозвенел во второй половине дня в пятницу, и когда деловитая Эллен спросила, когда выдвигаемся, Ром ответил – конечно же, сегодня! Чтобы завтра встать пораньше и покататься на лыжах.

– Лыжи, настоящий лес – представляешь? Клот, как это здорово! Мы сейчас же быстро соберёмся! – Эллен была в восторге.

Её восторг передался и мне – я и мечтать не могла, что мои первые февральские выходные пройдут столь необычно. Тем более, я люблю кататься на лыжах, а покататься в том месте, где я раньше никогда не каталась – настоящий кайф.

Мои родители уехали на несколько дней погреться – устроили себе жаркий отпуск посреди холода. Я же люблю зиму, поэтому осталась дома. Да и деваться некуда – ведь каждый будний день я учусь в школе. Сегодня ко мне приехала Эллен, и с её приездом начались наши приключения. Мы взяли в дорогу вкусные яства, быстро всё закрыли, «задраили люки» и вприпрыжку направились к метро. Ром ждал нас уже там.

– Мы поедем своим ходом, зимой там на машине не проберёшься, там никого не бывает, снег не расчищен. Да и в последние дни он валит каждый день, при всём желании не расчистишь.

– Тогда уместнее было бы сразу выдвинуться на лыжах, – улыбнулась Эллен.

– А сколько туда добираться? – спросила я.

– Примерно два с половиной часа. Аккурат к ужину успеем. Вы молодцы, легки на подъём. Я вот Полу предлагал с нами – он не хочет, – немного пожаловался Ром на нашего общего друга.

– Это не мы, а ты, который нас так замотивировал, – засмеялась моя кузина. – Где находится твоя персональная личная база? – спросила Эллен.

– Рядом с Пейтоном. Это на юге, примерно в шестидесяти километрах от города. Нам сейчас до вокзала, а там электричка наша через сорок пять минут. И на ней по прямой около полутора часов до платформы. И это, кстати, не совсем моя личная база. Это дача бабушки и дедушки по отцовской линии.

– Сколько ж у тебя родственников, – поразилась Эллен. – Помнится, что в Ворте, куда ты нас возил в прошлом году на спецзадание, тоже были твои родичи, только по материнской линии.

– Да, там троюродные, семья Сандерсонов. А здесь – родные. И – маленькая ремарочка, агент 007: не я возил вас на задание, а мы сами дружно его нашли и друг с другом поделились, – улыбнулся Ром.

Речь у нас шла о захватывающем расследовании о пропавшем кладе, куда мы оказались замешаны волею случая. Хотя изначально тоже просто ехали зимой в уютный отапливаемый домик в деревне. Ром произнёс:

– На этот раз не обещаю вам заданий, но уверен, что время мы проведём классно.

– Посмотрим, что её величество судьба преподнесёт нам на этот раз, – многозначительно усмехнулась моя умная кузина.

Мы успели на нашу электричку, она была полупустой – всё-таки вечер пятницы, мёртвый сезон, на дачу в начале февраля никто не ездит. В электричке мы читали книги, покупали у разносчиков сок и пили его. Когда добрались до платформы, нам предстоял ещё час дороги до самой деревушки. Сперва шли через город, потом окраиной тёмного леса по просёлочной плохо освещённой, но при этом достаточно расчищенной дороге. Шли весело, рассказывали байки и анекдоты. Проголодавшаяся Эллен фантазировала на тему блюд, которые мы приготовим, когда дойдём. От этого наш аппетит тоже разыгрался. Я отметила, что местность здесь дикая, мы прошли мимо нескольких полузаброшенных домов.

– Ром, а что тут находилось раньше? Ты изучал историю этого края? – спросила я нашего гостеприимного друга.

– Тут находилась деревня. Как обычно. Пастбища всякие, фермы. Место это стало заселённым примерно с конца 19-го столетия. Что ранее тут было – не известно, нигде не указано.

– И что, никаких аномальных зон, кладбищ, кругов на полях, чупакабр? – спросила Эллен.

– Нет, ничего подобного. Правда, говорят, что в лесу тут есть входы в карстовые пещеры, но я там не был. Вообще, на этой даче я бываю редко, – признался Ром.

Вдали показались строения дачного кооператива. Там снегу уже навалило порядочно. Но наша одежда и обувь была приспособлена к таким снежным болотам, поэтому мы с присущей нам удалью преодолели препятствие до ворот. У Рома нашёлся ключ.

– Здесь никого зимой нет, ворота наглухо закрыты, – пояснил он. – Тут может быть только сторож, господин Фолкан. Встретим его – поздороваемся, а так специально заходить к нему не будем: больно любит поболтать, старик один живёт, скучно ему. Заболтает он нас до потери пульса!

Стало уже совсем темно, как будто глубокая ночь, хотя часы показывали только начало девятого вечера. Темнота, тишина, снег, холод и лес. И мы в десятках километрах от города, в этой глуши. Настоящая романтика!

Мы прошли вглубь по территории между заборами и одинокими тёмными дачными домиками и подошли к крайнему из них.

– Значит так. Надо вспомнить, куда родители обычно прятали ключ… – Ром взялся рукой за лоб, другую упёр в бок. – Ага! Вспомнил! Потайное днище туалета.

Туалет одной своей стенкой хитро составлял элемент забора. Поскольку забор вдоль прохожей дороги деревянный, сплошной, трудно понять, где именно за этими досками туалет. Ром подошёл к одной из досок и наклонился. Там он нащупал ключи, лежащие в безопасности и сухости в тайнике. Этими ключами мы открыли калитку, а затем и небольшой домик в два этажа.

Первым делом мы разожгли очаг. В доме почти сразу стало тепло и уютно. Мы с Эллен отправились хозяйничать на кухню. Ром натаскал из сарая заготовленных заранее дров. Не прошло и часа, как мы уже сидели за накрытым столом, ели салат из помидор и лука, картошку с жареной колбасой и пили чай.

Отметив вкусной едой наш приезд, мы решили, наконец, отдохнуть и осмотреть дом. Небольшой, но комфортный. Прихожая, кухня, столовая-гостиная – внизу, ещё три небольших спаленки на втором этаже. Мы с Эллен выбрали одну из комнат. Там находился шкаф с книгами, который я сразу заприметила для изучения на сегодняшнюю и завтрашнюю ночь.

После ужина мы надумали сыграть в карты – в дурака. Обычно я играю хорошо, но так случилось, что сегодня мне постоянно не везло, меня заваливали то Эллен, то Ром. Видимо, не мой день. В очередной раз сдавая колоду, я плюнула на это дело:

– Наверное, вы вдвоём так и не узнаете, кто же из вас умнее. Я предоставлю вам эту возможность.

– Как угодно. Но мы тебя всегда готовы принять в игру, знай об этом!

Эллен спросила:

– Ты чего, на улицу?

– Да, поброжу здесь неподалёку.

– Смотри – никуда не суйся! – предупредила Эллен в шутку.

– Куда здесь соваться? – удивился Ром. – Обычная дача, лес один кругом…

– Ты что, не знаешь Клот? Она где хочет себе приключение найдёт! – моя кузина прекрасно знала меня.

– Люблю я приключения! – затянула я, вздыхая вздохом свободы, безмятежности и довольства. Несмотря на то, что мне не повезло в картах и я устала с дороги, настроение по-прежнему на высоте.

– Драконы тебя ждут! – усмехнулся Ром мне вдогонку и продолжил играть: – Эллен, девятка! Бубновая.

– Бито.

Я вышла на крыльцо. Тёмное, безоблачное небо, луна в ущербе. Столько огней на небе! Красотища. В такие моменты чувствуешь себя частью большой Вселенной, а Вселенную – у себя в сердце. Здесь же, окрест, ни одного огонька. Только в одной из комнат дачного дома Террисонов горит свет. Конечно, и не мудрено, что здесь такая темень – кому в голову придёт, кроме нас, заехать глубокой зимой на дачу – отдалённую деревушку, да ещё и с ночёвкой! Я осмотрела территорию. Много деревьев, по-видимому, яблонь, груш и других дачных кустарников. Решила побродить вдоль периметра забора. Участок смежен с тремя соседями и с дорогой с четвёртой стороны.

Меня привлёк один соседский дом. Он тоже в два этажа, но выкрашен в чёрный цвет, и крыша тоже чёрная. А окна зияли страшными бездонными зеркалами. Вдруг… Одно из окон зажглось!

Я вдохнула и затаила дыхание. Как? Разве мы не одни в этой глухомани? В окне я различила силуэт человека. Как мне показалось, он глянул в нашу сторону. Вскоре свет там выключился. А ещё через некоторое время я услышала скрип двери соседского дома и шаги по улице. В темени я различила силуэт, движущийся вдоль рабицы к деревянному забору вдоль дороги. Вскоре скрипнула и калитка.

Я вздрогнула. Тут мне показалось, что со стороны леса к тому чёрному дому что-то подлетело. Сначала я подумала, что это летучая мышь, но когда она каркнула, я уразумела, что это ворона. Или ворон. Его карканье показалось мне зловещим и не предвещающим ничего хорошего. Ворон улетел за дом этого соседа, который к нам шёл.

Я поспешила зайти в дом и подошла в комнату к Рому и Эллен, предупредив их:

– Мы здесь не одни.

Ром и Эллен недоумённо посмотрели на меня. Эллен спросила:

– Ты встретила драконов?

Я не успела ответить, так как резкий стук во входную дверь заставил Эллен воскликнуть «Ой!». Ром встал пошёл к двери. И мы с кузиной услышали разговор, ведущийся на террасе. Низкий мужской голос говорил с Ромом:

– Роуман? Ты? Здравствуй! Ты с родителями?

– Нет. У меня гостят мои друзья, мы приехали покататься на лыжах на выходные.

– А-а… А я-то думал, отец твой приехал, хотел его к себе позвать. Ну ладно, не буду вам мешать. Передавай своим родичам доброго здравия.

– А как ваше здоровье, господин Сбардж? – учтиво спросил Ром.

– Моё всегда тьфу-тьфу! Закаливание и зарядка – вот что нужно, чтоб было здоровье как у господина Сбарджа! Всем на своём пути я говорю это! – человек поучительно кашлянул.

– Спокойной ночи, господин Сбардж! Если я вам понадоблюсь, только дайте знак.

– Нет, милый юный друг. Это ты, если что, знак мне давай. Ночь тёмная, ночь длинная, а жизнь короткая. Каждая жизнь за другую цепляется как в связке, каждая жизнь отвечать за другую должна!

– Насчёт связки я с вами согласен, а вот насчёт ответственности я бы с вами поспорил, – спокойно заявил Ром. – Каждый в этом мире сам за себя отвечает, каждый имеет права и обязанности. Отвечают за кого-то только тюремщики и воспитатели детского сада.

– Не прав ты, молодой ещё юноша, потому и не прав! – возразил Сбардж. – Узнаешь ещё, за кого ты отвечаешь, за кого я, кто за тебя и кто за меня.

Затем – тишина. Шаги, закрывание двери. Я поняла, что таинственный сосед ушёл. Ром вернулся к нам, Эллен, сгорающая от любопытства, спросила:

– Кто это был?

– Сбардж, сосед. Шестидесятилетний чудак, несколько чокнутый. В плане, что помешан на философии. Мой отец иногда заходит к нему потолковать о всякой ерунде.

– Почему у него дом чёрный? – задала я вопрос.

– А спроси его! У него такие заморочки в его репертуаре: дом чёрный, трава синяя, солнце фиолетовое, – махнул Ром рукой.

– Он дальтоник? – спросила Эллен для шутки.

– Нет, он учёный или что-то вроде того. Постоянно философствует. Да и шут с ним. Давайте оставим этого инакомыслящего в покое. Да и калитку-то надо бы закрыть на ночь, пока к нам какой-нибудь инопланетянин не пришёл в гости.

Мы так и сделали. Мне показалось, что Ром не особо хочет говорить о Сбардже. Недолюбливает его? Перед сном мы пили чай, потом устроили дружеский конкурс на самое большое количество анекдотов, в котором я выиграла. А потом читали вслух найденный старый сатирический журнал и хохотали до упаду. Был, правда, телевизор, но его мы не любим смотреть. В жизни ведь так полно других увлечений, с помощью которых можно развить мозги.

Потом мы улеглись и стали рассказывать страшилки. Вернее, не совсем страшилки – страшилки у детей бывают. Мы рассказывали рабочие моменты из нашей рядовой шпионской жизни. Эллен рассказала о паре спецзаданий, в которых ей довелось поучаствовать – они касались исследования заброшенных помещений. Ром поведал о посещении сборища байкеров, куда он завербовался по долгу службы. А я рассказала ребятам о недавнем расследовании тайн интерната для одарённых детей, которые умели оживлять куклы. Мы в который раз убедились, что ситуациям на нашей работе позавидовал бы любой режиссёр фильмов ужасов.

Из моей головы не выходили слова старика-соседа: «Ночь тёмная, ночь длинная, а жизнь короткая». Не по себе стало от этих «бредней» чудака. А ещё этот ворон. Откуда он взялся? И почему именно к дому Сбарджа полетел, почему так каркал недобро? Одним словом, мрак.

Часть 1. Ключи к замку

Первое послание Иера Сана

Вечереет. Сумерки. Дождливые улицы Укосмо. По улицам деловито снуют кареты и двуколки. На прохожих надеты сюртуки, фраки, шляпы, все с зонтиками. Под дождь из одного из подъездов выбегает счастливая девушка, в домашнем платье. Она бежит навстречу любимому, который только что высадился из кареты, девушка заметила его в окне своего дома. Молодые люди обнимаются.

– Ты простудишься, Гризелла. Нельзя же так! – журит девушку возлюбленный.

– С тобой я никогда не заболею, Роберт! – она озорно целует его в усы. – Пойдём, скорее, Эннабель испекла большой сливовый пирог!

– Я очень сожалею, Гризелла. Я не могу зайти, – в голосе молодого человека звучит печаль.

Девушка тоже грустит:

– Снова эта твоя работа?

– К сожалению, я очень спешу сейчас. То, что я смог увидеть и обнять тебя, сулит мне удачу. После работы я обязательно загляну к тебе, и мы угостимся пирогом Эннабель.

– О, Роберт! – девушка снова радуется.

Они обнимаются крепко и порывисто, быстро и страстно целуются.

– Я буду ждать тебя, Роберт! Пирог ещё не остынет! – напутствовала Гризелла.

– Я вернусь к тебе. Только мне нужно сделать эту работу.

Гризелла машет молодому человеку, он спешит в проулок. Он не оглядывается. На его лице отражается неподдельная скорбь и серость.

– Она не узнает, не узнает… Я не должен, никогда не должен впутывать мою невесту… – бормотал он.

Плечи его опустились. Он брёл под дождём и даже не пользовался зонтом. Невозможно узнать в этом отчаявшемся человеке того, кто две минуты назад широко улыбался славной Гризелле.

– Роберт Бинс, – услышал он позади себя твёрдый решительный голос.

– О нет… Снова он, снова этот… – пробормотал себе под нос Роберт и оглянулся. – Чего тебе нужно? Отстань от меня! Я не знаю, кто ты, но ты – сущее порождение дьявола.

Позади Роберта стоял другой молодой человек, примерно его лет. Был он высок, строен, в приталенном сюртуке, как принято по тогдашней здешней моде, но не имел ни шляпы, ни зонта. Его длинные тёмные волосы собраны в хвост. С него ручьями стекала вода дождя, но он стоял в этом дожде, будто бы в гармонии с ним и с этой городской сутолокой, словно дух.

– Я тот, кто предупреждает тебя.

– Я тебя не слушаю! Прекрати преследовать меня! – Роберт замахал на него руками.

– Ты совершаешь большую ошибку, каждый раз, когда идёшь туда. Тебя только что звала к тебе твоя невеста. Она – твой ангел, твой ключ к спасению. У тебя есть шанс повернуть назад.

– Нет!!! – завопил несчастный Роберт. – Не смей! Не смей говорить про неё! Я запрещаю! Я убью тебя! Да, я вызову тебя на дуэль и убью тебя.

– Ты можешь сделать со мной всё, что хочешь, но если продолжишь ходить туда, погибнешь сам. И погубишь всех, кого любишь, и кто любит тебя.

Роберт подошёл вплотную к человеку, преследующему его. Тот был выше ростом. Возможно, поэтому драки не состоялось. Роберт раздражённо пригрозил тому пальцем и отчаянно проскрежетал сквозь зубы:

– Ты. Ты не знаешь всех обстоятельств. Я хожу туда не по своей воле. Мне нужны деньги. И там есть тот, кто сможет мне их дать. В отличие от тебя, с твоими глупыми проповедями. На что ты годен, ты, бродяга? Ты дашь мне денег?

– Я знаю то, что поможет тебе получить много денег. Твой талант. Ты же художник, Роберт. За этот талант Гризелла полюбила тебя. И узнав, что ты беден, она тебя не разлюбит.

– Нет! Замолчи! В следующий раз я пойду с револьвером. И я клянусь, что всажу тебе все пули в грудь, пусть меня сразу же схватят констебли. Я никогда, больше никогда не возьму в руки кисть. Снайкс – вот мой бог. Снайкс даст мне всё. Всё, что я попрошу у него. Ради своего счастья. Ради счастья своей невесты, своей матери, своей сестры и её семьи. Уходи! Прочь! Больше никогда не показывайся мне на глаза!

Роберт Бинс, бывший художник, тут же развернулся на каблуках и зашагал прочь от таинственного бродяги. Тот долго смотрел ему вслед. Затем медленно произнёс:

– Он уже пропащий. Очередная загубленная очернённая душа. Уже шестой. И все – как один. Делаются безумными, продаются Снайксу. Он выбирает самородки, самых сильных, искренних, любящих, талантливых. Делает их рабами, губит их. И ни один довод разума и логики не способен заставить повернуть их вспять. Я сам брошу ему вызов. Он ещё не знает меня, но узнает.

Молодой человек, имени которого пока так никто и не произнёс, бодрой решительной походкой направился в ту сторону, куда так стремился бедный Роберт. Через несколько мгновений он очутился перед чёрным зданием, на фасаде которого виднелась чёрная вывеска:

ИГОРНЫЙ ДОМ СНАЙКСА

Он хотел войти внутрь, но тут же с крыши здания на него сверху напала стая воронов. Несмотря на дождь, хищные птицы с остервенелым клёкотом и карканьем пытались порвать его одежду, выклевать глаза. Молодой человек закрылся от них руками, они безжалостно трепали его сюртук. Но в следующий миг его губы что-то прошептали, и из ладоней вырвались снопы зелёного пламенеющего огня. Огонь цвета пылающих диких трав поджёг нескольких воронов, остальные недовольно и испуганно устремились вверх.

– Соглядатаи, – проговорил молодой маг, задрав высоко голову. – Теперь ты знаешь обо мне, Снайкс.

Это был 1849-й год.

Глава 1

Разбудил нас ярый стук в дверь. Потом в окно.

– Террисон! Террисон, отопри, это Фолкан!

Я приподнялась с кровати и посмотрела на часы. Почти 9 утра. Ровно в 9 должен был прозвонить будильник, мы условились с ребятами, что встанем в это время, чтобы уже в 10 выйти кататься на лыжах. Эллен протирала глаза:

– Ух! Кто это, тот самый сторож? Почему он так громко к нам стучит, разве мы что-нибудь вчера успели натворить? – сонным голосом спросила кузина.

– Это вряд ли. Он мог вчера увидеть, что у нас горит свет, вот и пришёл с утра пораньше посмотреть, кто здесь. Надо было всё-таки зайти к нему вчера вечером, чтобы снять с себя ненужные подозрения и избежать недоразумений. Но, ручаюсь, если б мы к нему зашли – не вышли бы до самой полуночи, Фолкан страшный болтун, – объяснял Ром, поспешно надевая на ноги сапоги.

Спали мы в одежде на втором этаже, чтобы не замёрзнуть, поэтому не понадобилось много времени сойти вниз. Ром посоветовал нам оставаться пока в комнате и не выходить. Истошный стук продолжался. Мы с Эллен засели тихо, как мышки, в гостиной, а Ром вышел на террасу и впустил сторожа.

– Пацан, буди скорее своих родителей, – проговорил сторож в тревоге.

– Я здесь один, точнее, мы тут с друзьями, собрались прокатиться на лыжах, – немного растерявшись, объяснил наш друг.

Молчание. Ром первым прервал его:

– Что случилось, господин Фолкан? Может, мы сможем чем-нибудь вам помочь?

– Дело сложное очень. Понимаешь, парень, ночью этот ваш сосед-придурок Сбардж… Боюсь, он коньки отбросил.

– Что? Он вчера заходил, был здоров… – Ром был обескуражен, я и Эллен тоже. Мы с сестрой тревожно переглянулись. Ром продолжал пояснять: – Он даже хотел повидаться с моим отцом.

– Да, помер. И, скорее всего, по собственной воле. Хотя кто знает… Места-то тут дикие.

– Что вы говорите, господин Фолкан!

– Да, вот так вот. Значит, ты и твои друзья здесь, да? Я вам всем велю в срочном порядке убраться! Сейчас сюда приедут копы, если вдруг им в голову взбредёт, что Сбарджа кокнули, подумают на вас. Даже если и не взбредёт, вас всё равно заберут в околоток и тыркать будут, свидетельские показания, всё такое – так что вы меня поняли, да? Я понимаю ваше положение – приехали на дачу отдохнуть, от предков подальше – а тут человек помер. Так что чтобы копы вас не тронули, вас тут быть не должно, нет и не было. Ясно? Быстро проваливайте! Быстро! Я покрою вас, ты же знаешь, парень, я за вас, я с твоим дедом служил вместе.

Ром проговорил:

– Спасибо, господин Фолкан. Я очень сожалею, такое несчастье. Господин Фолкан, я могу позвонить вам из дома?

– Если меня застанешь, то звони, пацан! А сейчас – проваливай отсюда! Вместе с друзьями.

Фолкан ушёл. Ром вернулся, озадаченный и взволнованный.

– Вы всё слышали, да? Не мог Сбардж покончить с собой! Этот Сбардж – самое жизнелюбивое и жизнерадостное существо на свете, чудак, оптимист, морж, в проруби купается! И на какой смысл было ему кончать с собой, если вчера он просил звать ночью, если что?

Эллен сказала:

– Как быстро ты соображаешь! Я-то сразу поверила в самоубийство!

– Фолкан не мог чего-нибудь недоговорить? – спросила я.

– Кто его знает? Ничего пока не понятно. Я ему буду звонить за подробностями, когда всё утрясётся. Всё-таки, Сбардж наш сосед, приятель моего отца. Так, коллеги, у меня есть идея! Эллен, быстро собирай наши вещи и продукты, заметай следы, а ты, Клот – пойдём-ка за мной!

Мы с Ромом вышли на участок. Ром достал из рюкзака бинокль Демоуса, или инфрабинокль —шпионский прибор, позволяющий видеть сквозь непроницаемые преграды. Я позавидовала его предусмотрительности. Ведь вчера, когда мы сюда приехали – мы собирались лишь невинно покататься на лыжах, а не участвовать в расследовании. Я-то к нему была совершенно не готова!

– Ага, Фолкан пошёл к себе в будку вызывать легавых. Логично, ведь если он обнаружил тело Сбарджа – по всем правилам и уставами как можно быстрее нужно вызвать полицию, по горячим следам. Так, усадьба нашего Сбарджа пустует, – Ром направил окуляры бинокля на чёрный дом, который при свете дня показался ещё более чёрным и зловещим. И предложил: – Рискнём, посмотрим на труп?

– Зачем? – спросила я, выкатив глаза на Рома.

– Мне уж очень любопытно.

– Э… Но только мы не должны его трогать, должны всё там оставить, как есть.

– Ну разумеется!

Мы подошли к калитке участка Сбарджа и в два счёта перелезли её. Шёл снег, довольно густой. Я подумала, что это нам на руку: снег заметёт наши следы. Дом с пристройкой, пристройка располагалась под прямым углом к стене. В этом углу был расчищен снег до самой голой земли, и там этот кусок земли защищён навесом.

На этом расчищенном пространстве, возвышался холмик из дерна и глины, вперемешку с опилками, завалившей яму. Около холмика под куском дровяной деревяшки лежал лист бумаги. Ром и я прочли его, запомнив короткий текст.

«Я, Георг Сбардж, подтверждаю, что никого не прошу винить в моей кончине, кроме как самого меня. Я добровольно ушёл из жизни, так как не мог больше стерпеть того зла, что обрушилось на мир, и против которого нет реальной борьбы. Я выпил яд, и пока он действовал, вырыл себе могилу, лёг в неё и сгрёб на себя землю. Пусть моё тело останется здесь нетронутым, и если меня кто-нибудь обнаружит когда-нибудь, пусть тут же забудет обо мне или простит, если я кого-либо обидел. Я убил себя в ночь на 3-е февраля 2002 года, в глуши и в полном одиночестве, никого не побеспокоив своей смертью. Хотелось бы мне, чтобы мысли обо мне также не беспокоили впоследствии людей».

Я уточнила, посмотрев внимательно на Рома:

– Это его почерк?

– Да. Это точь-в-точь его почерк, я помню. Совершенно недавно я смотрел тетрадь с чертежами сарая, которую Сбардж давал отцу. Там ещё были записаны рецепты настоек на спирту. Я точно уверен, что писал Сбардж, – убедил меня Ром.

– Интересный суицид: яд замедленного действия и рытьё собственной могилы. Причём добровольное рытьё, – произнесла я задумчиво.

– Причуды старика. Он всегда был таким, не от мира сего, – прошептал товарищ.

Мы хотели уходить и уже повернулись. Но налетевший порыв холодного зимнего ветра заставил приподняться закреплённую за один конец бумагу, которую мы не трогали, и мы оглянулись на этот звук.

Под предсмертной запиской что-то лежало ещё.

Я наклонилась и подняла с земли три картонных карточки с обрезанными полукругом углами. На карточках картинки, цифры и слова.

На первой картинке – цифра 1, нарисован чародей-звездочёт и подписано: «маг». На второй – цифра 15. Там нарисован чёрт и подписано: «зло». На третьей – скелет с косой, цифра 13, и это была «смерть».

Я сразу сообразила, что это.

– Ром, смотри, это же карты Таро, старший аркан. Как ты думаешь, что они здесь делают и где остальная колода?

Но на мой вопрос озадаченный Ром тоже ответил вопросом:

– Возьмём их?

– Зачем? – удивилась я. – Мне кажется, это дело полиции!

– Дело уж очень странное. Вряд ли полиция что-нибудь понимает в картах Таро, – Ром требовательно протянул руку за картами, я вручила их ему. – Теперь пойдём отсюда.

Мы с Ромом покинули злополучный угол дома и пристройки-сарая, ставшей в одну ночь кладбищем, и поторопились вернуться к Эллен.

– Где вы были?

– Выходили посмотреть, не едут ли легавые, – ответил Ром.

Не хотел он Эллен говорить о нашем посещении покойника. Пока не хотел. Однако моя кузина умна. Она многозначительно посмотрела на Рома, но промолчала.

– Ты собрала вещи? – спросил наш друг, чтобы заполнить паузу.

– Да, – ответила Эллен.

– Поехали, не медлим. Не будем подводить Фолкана. Всё-таки он сделал благородное дело, что сам, по своей инициативе предпочёл не впутывать нас в эту историю, – Ром надел рюкзак.

Да, Ром прав. Если бы не забота о нас грубоватого, но доброго болтливого сторожа, мы могли сейчас сидеть в следственном изоляторе. И нам бы задавали вопросы: кто мы, зачем и с какой целью приехали, чем мы занимались, что мы видели, о чём говорили, как выглядел Сбардж до убийства, после… Словом, на нас могли бы свалиться неприятности с полицией.

Мы быстро вышли и через лес пошли к платформе. Когда до неё оставалось минут десять ходу, мы увидели, как по дороге в сторону дач едет полицейская машина. Быстро, однако!

Проводив её взглядом, мы продолжили путь. Я оглянулась второй раз и увидела ещё кое-что. Точнее, кое-кого. Со стороны леса по той же дороге, по которой мы шли и куда только что уехали легавые, за нами шёл человек. В пурге его плохо видно, он был далеко от нас. Но когда я оглянулась на него, он остановился. И тоже посмотрел на нас. Фигура высокая, массивная, в длинном чёрном пальто, а на голове шляпа. Должно быть, колоритный дядечка. Кто он такой, и почему так отреагировал, когда я на него посмотрела?

Я вспомнила о каркающем вороне, который вчера ночью подлетел к дому Сбарджа.

Пока ехали домой, старались много не говорить. Вокруг были люди. Общественный транспорт – не такое место, где можно обсуждать случившееся. Мне не терпелось расспросить Рома о Сбардже. По тону Фолкана я догадалась, что и сторож его недолюбливал. А Эллен не терпелось расспросить меня и Рома о том, как мы слазили к нему на участок и видели ли тело. Она, ясное дело, поняла, что мы туда лазили. Ещё я думала о картах Таро. Зачем Сбардж их оставил? Что он хотел этим показать? Кому дать знак?

Глава 2

Когда мы вернулись в Укосмо, то втроём собрались в квартире у Рома. Она пустовала. Точнее, почти пустовала: по кухне бродила черепаха. Ром поймал её и посадил в аквариум, дав ей еды. После этого констатировал для Эллен:

– Мы с Клот ходили к Сбарджу.

– Я уж сообразила. А если бы Фолкан вас увидел, что бы вы ему сказали? – поинтересовалась кузина с лёгким сарказмом.

– Если бы, да ка бы, да во рту росли грибы, – передразнил Ром. – Эллен, это сейчас не важно. Знаете, коллеги, я на сто процентов уверен, что Сбардж не кончал с собой. Нужно здесь покопаться. Там явно произошло что-то по нашей части.

– Почему ты в этом уверен? – спросила Эллен.

– Во-первых, потому что мы нашли вот это, – Ром показал моей кузине карты Таро. Он предусмотрительно надел перчатки и трогал Таро только в них. – Они лежали рядом с могилой.

Ром описал, как было дело. И привёл содержимое предсмертной записки. Эллен удивлённо разглядывала карты, тоже не прикасаясь к ним.

– С них можно снять опечатки пальцев?

– Я тоже об этом подумал. Займёмся в ближайшее время.

– А во-вторых? – напомнила я. – Ты развивал свою мысль и сказал, что с этим делом связано что-то мистическое.

– Во-вторых – Сбардж сам по себе необычный человек.

– Вот как? Так ты говорил – он вроде чудак. Может, он пьяница? – предположила Эллен.

– Нет, он ни разу не пил. Хотя многие про него думают, что он пьяница. Но чудак он изрядный. Я расскажу про Сбарджа то, что знаю. Это не в его психологии – быть самоубийцей. Есть ещё «в-третьих».

– Да? И что? – посмотрели мы на нашего товарища.

– Твоя шпионская интуиция? – предположила Эллен.

– Почти. Я видел сон. Или видение.

– Как это понять?

– Я долго не мог заснуть. Вы с Клот уже дрыхли как младенцы. А потом я закрыл глаза и увидел старинный город, якобы девятнадцатый век, дождь льёт как из ведра. И такое ощущение тревоги накрыло. Сложно это описать. В общем, там случилось ужасное. Какой-то молодой человек, снедаемый горем и отчаянием, убегал, во тьму, в ночь, а второй пытался его отговорить. Я помню очень смутно, что это было. Мне в этом видении в мозг врезалась вывеска: Игорный дом. То есть казино, карты…

– Это был твой сон, мы же вчера играли в дурака, – напомнила кузина.

– Нет, не сон, – покачал головой Ром. – Я не знаю, как это объяснить. Когда мы с Клот залезли на участок Сбарджа, меня посетило странное чувство, что всё это связано. Мой сон, тело, зарытое в землю, записка, карты Таро. Кстати, давайте о Таро поговорим. Игровые карты произошли от карт Таро. Только в игровых картах нет старшего аркана. Вы что думаете по поводу этой комбинации?

– Маг, Дьявол, Смерть. Тут пахнет чёрной магией, – проговорила я.

– Наша Джейн отлично разбирается в картах Таро, – напомнила Эллен. – Давайте её привлечём как профессионала?

– Отличная идея! Мне даже стыдно, я не подумал о Джейн. Она наверняка согласится поучаствовать в расследовании, – сказал Ром. И принялся размышлять: – Я вот бы как развил мысль. Как я понял, это своеобразный код. Не могли же они случайно оказаться рядом с трупом? Маг – зло – смерть: к тому же, это перекликается с некоторыми моментами из предсмертной записки. Он умер, потому что всему виной зло. Но причём тут маг? А может, загвоздка в другом – в совокупности этих карт? Может, всему виной цифры 1, 15 и 13? В сумме они дают 29, в произведении – 195, в разности, если отнимать их от 15 – 1.

– Запиши эту теорию, она интересная. Многие преступники оставляли код-послание на телах своих жертв, чтобы заманить детективов в ловушку и расправиться с ними, об этом написано множество книг, – подсказала Эллен.

– Что ты можешь рассказать о Сбардже? – спросила я Рома.

– Мой отец знал его лучше, чем я. Я постараюсь сегодня же выяснить под невинным предлогом о нём информацию, расспрошу своего старика. Ещё позвоню Фолкану, узнаю, что сказали в полиции. Более полно я скажу о нём, когда буду располагать подробной информацией. Но могу заявить со всей ответственностью: при всей чудаковатости, Сбардж человек позитивный. Да, он замкнут, никто не знает о его увлечениях, чем он занимается. Он очень много читает. Наверняка оставил после себя много неопубликованных трудов. Он любил жизнь, проповедовал зож. Что касается алкоголя – пил чрезвычайно редко. И исключительно настойки, которые делал сам. Он отца научил их готовить. Отец был у него дома неоднократно, говорит – там образцовый порядок. Я сейчас теряюсь в догадках, у меня в голове настоящий сумбур. Эти карты Таро наводят на мысли. Что, если предположить, что Сбардж увлекался эзотерикой, как наша Джейн? Ничего не понятно с его смертью. Как бы там ни было, я расстроен, что так с ним случилось.

– Мы расследуем это дело, – произнесла я.

– Значит, разделяем обязанности. Эллен, поговори с Джейн, расспроси её о Таро, и вообще – притаскивай её к нам в расследующую команду. Я займусь сбором дополнительных сведений о Сбардже, позвоню Фолкану. А ты, Клот, устрой само-мозговой штурм. Выработай несколько версий. Пусть они будут самые бредовые. Но вдруг из них выпадет зерно истины – кто знает? Учти только два факта, противоречащие друг другу. Факт А: Сбардж писал записку собственной рукой – его нажим, его наклон, закорючки. И факт Б: в записке он написал о том, что умирает в полном одиночестве и глуши, хотя накануне виделся с нами и предлагал зайти.

– Может быть, он как и Фолкан, не хотел нас впутывать в своё решение уйти из жизни? – предположила Эллен.

– Или там побывал неведомый убийца, уже после того, как мы легли спать, то есть он не заметил, что по соседству кто-то ещё есть, и убил Сбарджа. А почерк подделал. Мы же не проводили экспертизу, поэтому мы не можем утверждать, что писал именно Сбардж! – предположила, в свою очередь, я.

Ром немного подумал и озвучил решение:

– Расходимся, каждый выполняет свою часть задания. Да, и… давайте привлечём ещё Пола и Пита. Лишние головы нам тут не помешают. Но только наша Шестёрка – и больше никто. Дело Сбарджа – это только для наших глаз.

Глава 3

За выходные мы превратились в заядлых следователей. Мы подключили нашу подругу и напарницу Джейн Сенксон, которая много читала об оккультном и непознанном. Ром, Эллен, Джейн и я собрались в воскресенье у меня дома, чтобы обсудить, кто что нашёл. Ром начал первым:

– Буквально сорок минут назад говорил с Фолканом по телефону. Копы почти сразу закрыли дело. Все улики самоубийства налицо: они вскрыли Сбарджа, нашли в нём яд, нашли в доме упаковку с ядом, а на ней – только его отпечатки пальцев, сличили почерк на предсмертной записке. Родственники у него где-то в другом городе, причём дальние. С ними удалось связаться, и в ближайшие дни кто-то из них приедет для организации похорон. Сейчас тело Георга Сбарджа в морге, его будут кремировать.

Ещё удалось поговорить с моим отцом про нашего несчастного соседа. Вот папа мой рассказал немало интересного. Он рассказывал – а я втайне обалдевал. Поскольку и помыслить не мог про то, что выяснится!

Сбардж – человек очень доброжелательный, но при этом замкнутый. Чудак, да. Помешан был на здоровом образе жизни. Моржевание, закаливание, физзарядка, здоровое сбалансированное питание. Он держал в чистоте тело. И дух. Чурался пустословия, не тратил своё время на никчёмные разговоры и чесание языком с ограниченными людьми. И вообще, не общался практически ни с кем! Однако с моим папой всегда говорил уважительно.

Однажды, когда в один из длинных летних вечеров папа и Георг Сбардж разговорились, Сбардж поведал о своём увлечении в юности. Вы не поверите, коллеги, в юности Георг увлекался спиритизмом! Ходил к медиумам, сам тоже пробовал выходить на связь с потусторонними существами. Мой отец в это во всё не верит, говорит – Сбардж скорее всего в юности проходил такую стадию дури, которую проходят все. И лучше уж с духами общаться, чем, дескать, наркотики или беспорядочные половые связи.

Потом у Сбарджа произошёл внутренний перелом, он резко перестал этим заниматься. Наверное, это совпало с периодом, как умерли его престарелые родители, он уже тогда был взрослым. Решил, что спиритизм – зло, богохульство, страшный грех. И вдарился в религию. Стал посещать храмы, ездил по святым местам. Стал вести праведную жизнь. И вёл до позавчерашнего дня, пока не умер в возрасте шестидесяти лет.

– Он работал кем-то? – спросила Эллен.

– Да, он всю жизнь проработал инженером в конструкторском бюро города Пейтона. И всю жизнь прожил в своём доме на даче. Точнее, жил сначала в Пейтоне, в квартире, доставшейся от родителей, а потом ту квартиру продал и перебрался в дом, что рядом с нами.

– Кто жил до Сбарджа в этом доме? – начала «копать» Джейн.

– Наши дачи были построены около пятнадцати лет назад. Сбардж выкупил участок и построил там дом, частично на те деньги, который выручил с продажи квартиры, – уточнил Ром.

– Интересный он, должно быть, человек, – предположила Джейн.

– Да, ещё он любил книги. Исторические хроники, публицистику, научно-популярную литературу. Обменивался книгами с отцом. Неудивительно для человека его склада. Знаете, что я думаю, коллеги? Это нелепо, но его смерть я связываю с его бывшим увлечением, с его походами на спиритические сеансы. Может, это «зло», или «дьявола», он имел в виду, когда положил карты рядом со своей могилой? Может, он правда покончил с собой, после того как ночью что-то произошло, о чём мы не знаем? Джейн, что ты можешь рассказать о картах Таро? – обратился Ром к нашей подруге.

Джейн заговорила:

– Явно можно связать воедино эти три карты, и ту последовательность, в которой они лежали. Смысл, который лежит на поверхности, примерно такой: маг вершил нечто, что сулило приход дьявола, который принёс смерть самому магу.

– Ты хочешь сказать, что Сбардж мог погибнуть из-за того, что какой-то колдун махнул на него волшебной палочкой? – спросил Ром.

– Ну… почти, – кивнула наша рыжая исследовательница оккультизма.

– Это не исключено, кстати, – заметила я. – Если карты подбросил убийца.

– Джейн, расскажи, пожалуйста, нам подробнее о картах Таро? Я довольно поверхностно о них знаю, – попросила Эллен.

– Конечно, – кивнула Джейн. – Карты Таро это система символов, состоящая из семидесяти восьми карт. Предположительно они появились в четырнадцатом столетии, но по некоторым данным, аналоги этих карт и символов существовали ещё в древнейшей истории. Изображения имеют сложное толкование, и там переплетена магия, алхимия, психология и астрология. Поэтому карты считаются сакральными, даже опасными. Используются преимущественно для гадания. Но есть и несколько психоаналитических и психотерапевтических техник, которые используют Таро, чтобы помочь человеку осознать внутренние конфликты или пережить озарение о своих талантах и потенциалах.

Карты Таро состоят из двух арканов. Старший аркан – это двадцать две карты. Каждая из них имеет свой рисунок. Младшие арканы – четыре масти, по четырнадцать карт в каждой, всего пятьдесят шесть. Масти – это мечи, кубки, булавы и монеты, от которых позже произошли пики, червы, трефы и бубны, соответственно. Рассмотрим, что у нас тут. Прошу дать перчатки.

Мы соблюдали должную осторожность при обращении с найденными уликами и ни разу не прикасались к ним голыми руками. У нас были резиновые медицинские перчатки, которые мы подали Джейн. Она взяла в руки три карты:

– Итак, карта первая, номер один, Маг. Мы видим здесь человека, стоящего перед столом, на котором находятся меч, булава, кубок и монета. Маг держит свечу, над его головой символ бесконечности, на нём красная мантия. Вокруг цветы и змея, пожирающая свой хвост. Это и маг, и посредник между источником и приемником, и оригинальный мыслитель, и свободная воля, и человек, работающий на себя. Ром, ты много рассказывал о том, как Сбардж держал в чистоте тело и дух. Вполне возможно, что Сбардж был таким магом – то есть человеком, познающим и постигающим неведомое. А чтобы вступить в контакт с неведомым, нужно обладать должной чистотой, незамутнённостью.

– С ума сойти! То есть карта Маг символизирует Сбарджа, вот это да, – поразился Ром.

– Маг имеет обратную сторону в перевёрнутом положении, – продолжала Джейн. – Неразумное использование своих сил, излишняя самоуверенность, и как следствие – крушение планов. Эгоизм, действие наугад. Сбардж мог замахнуться на что-то, что посчитал себе по силам, и это его убило. Об этом свидетельствуют две последующие карты. Сбардж работал в конструкторском бюро. Одно из мест, ассоциирующихся с магом – как раз такие научно-исследовательские институты, библиотеки.

Попробуем рассмотреть дальше. Старший аркан, номер пятнадцать, Дьявол. Он сидит в центре карты, на камне. К камню прикованы мужчина и женщина. Это ничто иное, как гордость, тщеславие, и Сбардж пал его жертвой. Он замахнулся на что-то запредельное. Он сильно этим увлёкся и оказался от этого зависим. Дьявол – это скрытый злой гений, тёмная сторона. Это искушение. Сбардж вырыл сам себе могилу, занимался спиритизмом, общением с мёртвыми – одно из мест Дьявола – это кладбища, мавзолеи и места сомнительных развлечений.

Ещё это символ вызова. Когда в гаданиях Таро выпадает Дьявол – это может означать, что судьба преподносит испытание или искушение, пройдя через которое, человек выходит на новый уровень развития. То есть что-то вроде экзамена. В более широком смысле, Дьявол – это сверхразум, работающий на разрушение равновесия, на уничтожение божественного. Это то, что приводит мир к состоянию хаоса. Фактически, это может быть олицетворение большого врага. В сочетании с Магом Дьявол олицетворяет чёрную магию.

И Смерть. Здесь скелет, в доспехах, на коне. Позади коня мертвец, перед конём – старик, в золотых одеждах, женщина и ребёнок. Это и обновление и обретение силы, завершение прежнего этапа. Но это также и неизбежный конец, надвигающееся бедствие, громадные перемены. Эта карта может означать ограниченную природу личности. При этом, через смерть может наступить духовное возрождение. Местом, ассоциирующимся с этой картой, может быть и новый город, новый дом или даже собственный дом, в котором происходят невероятные изменения.

Джейн закончила. Ром, весьма потрясенный услышанным, горячо пожал нашей ведьме руку:

– Спасибо тебе, Джейн. Ты так подробно всё рассказала. У меня стали появляться некоторые мысли. Клот, очень хотелось бы послушать твои версии.

Слово за мной. Все выходные я выдумывала гипотезы, расписывала их на листах бумаги, раскладывала вокруг себя, анализировала каждую приходящую идею. Порой такие идеи были настолько нелепы, что я диву давалась от собственной фантазии. Меня успокаивали лишь слова Рома, что версии могут быть абсолютно любыми. Я начала:

– Одно из двух: либо у меня слишком больное и изощрённое воображение, либо таковое отсутствует вовсе. Версия один. Внезапное самоубийство, запланированное вследствие долгой депрессии, которую Сбардж активно скрывал и о которой никто не подозревал. Чужая душа – потёмки. Нас в своей записке он не записал, так как ему было на нас наплевать. Карты Таро он подбросил, чтобы изъявить миру последний крик души, и выбрал именно эти карты, как символ своего завершения жизни.

Версия два. Сбардж – странная, неординарная, как мы понимаем, фигура. Его психологический тип мало известен, в силу его неразговорчивости и того, что о нём никто не знал, даже папа Роумана знал его шапочно. Что, если он, например, страдал шизофренией? И самоубийством кончил не он, а его «второе я»? В психиатрии таких случаев описано немало.

Версия три. Самая нелепая, но вытекающая из второй. В Сбардже сидел бес. Сбардж не мог его терпеть и в безумии кончил с собой. То есть эта версия из области аномального. Науке и истории известны случаи, когда враждебная сущность вселялась в чьё-то тело, перемешивалась с сознанием. Тогда на помощь приходил экзорцизм.

И версия четыре. Способ суицида выбран практичный и странный. Человек покончил с собой предусмотрительно. Вырыл могилу, чтобы его труп не разлагался в бесхозном состоянии. Нас в записке не упомянул, потому что ему наплевать на такие глупости, как соседи. Иные кончают с собой и на глазах у целой толпы. С другой стороны, способ суицида назидательный: я связался со злом и я за это плачу. На это указывают Таро. То есть человек в здравом уме кончает с собой, разочаровавшись от тоски, одиночества или устройства этого несправедливого мира.

Есть ещё версия пять, но она… Думаю, она не заслуживает ни малейшего внимания, – замолчала я, отчего-то смутившись того, что едва не сказала. Потому что это было ну бред бредом!

– Расскажи нам, и мы решим, – возразил Ром.

– Версия пять в том, что некто неизвестный убил Сбарджа, а письмо писалось или под гипнозом, или неким умелым мастером фальсификации почерка. Что там кто-то был, кто знал и подозревал о необычности Сбарджа. И решил его устранить, по каким-то своим причинам.

– Да, и что Сбардж – не просто фанат зож, грибник и рыболов, а секретный агент спецслужб! —засмеялась Эллен.

Ром долго молчал. Ни я, ни Эллен, ни Джейн не смели даже покашливанием прервать это молчание, потому как молчали мы все, напряжённо перемежая мысли по поводу этого загадочного «самоубийства». Наконец наш негласный лидер Великолепной Шестёрки произнёс:

– Версия три и версия пять. И эти карты Таро. Вот что: кое-что можно и даже нужно проверить. Клот, давай сегодня на ночь съездим в Пейтон ко мне на дачу?

Сказано – сделано. Эллен и Джейн ещё больше заинтересовались делом о самоубийстве господина Георга Сбарджа. Эллен решила как следует узнать о нём по различным базам данных.

Глава 4

Мы с Ромом немедленно снарядились и отправились в путь. В наши замыслы входило обыскать дом Сбарджа, чтобы найти зацепки и улики. По дороге я расспрашивала Рома:

– Выходит, о Сбардже никто ничего не знал? И у него правда не было друзей, гостей, родственников?

– Это правда. И, как это странно, но я только сейчас задумался тоже об этом. Сбардж жил как все, в моём понимании, то есть был обычным соседом, но это не так! Сейчас я прокручиваю в голове всё, что помнил и знал о нём, во время моих весьма редких посещений этой дачи. И прихожу к тем выводам, что он – та ещё тёмная лошадка. У него не было ни с кем никаких связей. Только к моему отцу и к нескольким другим соседям по даче он относился лояльно. Он всегда был правильным. Но сейчас я понимаю, что это ширма. Фолкан его недолюбливал. Оно и понятно – Фолкан балагур, любит пропустить рюмочку, а тот человек, который ему в этом отказывает или сам по себе неразговорчивый, заведомо враг. Не то что Сбардж и Фолкан были в ссоре – ну, ты меня понимаешь: в школе более шумные дети недолюбливают тихонь и молчунов. Но Сбардж был далеко не тихоня. То, что рассказал Джейн про эти карты, говорит о том, что у Сбарджа, по-видимому, была тёмная сторона. И он так умело скрывал её, что никто ни о чём не подозревал!

– То есть он был колдуном? И это его «самоубийство» было в ритуальных целях? – тихо дополнила я, потому что мы ехали в полупустом вагоне, и мне бы не хотелось, чтобы пассажиры нас услышали.

– Я уже не знаю, что и думать. Я ж говорю – надо проверить всё! Уже корю себя, что не был у него в доме. Он приглашал неоднократно меня, а я всё ленился, или… в общем, я совершал серьёзную ошибку. Если приглашают – надо зайти, проявить любопытство. Сейчас, если б я знал, как у него в доме, я бы лучше составил его психологический портрет.

– Там был твой папа, он говорил, там порядок, – вспомнила я.

– Порядок может быть разным. Вообще, мой папа чрезвычайно хорошего мнения о Сбардже. Оно и не мудрено: Сбардж обладал высочайшим интеллектом, но использовал его не для общества, как, например, поступают учёные, деятели науки. Он даже его не использовал, чтобы достичь вершин в карьере, переехать в более крупный город, в квартиру с лучшими условиями. Ему это было не нужно! Теперь я смутно догадываюсь, почему.

– Мы сегодня проникнем к нему?

– Нет, завтра. Сразу рано-рано утром. Вся аппаратура и приборы Демоуса при нас, они нам помогут. Сегодня надо хорошо подготовиться и выспаться, чтобы завтра со свежими мозгами ничего там не пропустить.

– А как мы Фолкану объясним, что приехали?

– Ему на глаза не будем попадаться. Я проведу нас через лес, чёрным ходом. Там есть калитка, в той стороне, противоположной, мы её перелезем. И свет сегодня включать не будем. Я взял очки ночного видения.

– Поняла, – кивнула я.

Я задумалась, насколько это дело со смертью малознакомого нам человека взбудоражило нас. Я почувствовала, что оно неотвратимо с каждым часом затягивает нас всё глубже. И что мы не остановимся. Был ли это знак, наитие? С какого перепугу мы так всполошились? Эти карты, могила, чёрный дом и неожиданно вскрывающиеся догадки о тёмных сторонах увлечений Сбарджа сослужили прекрасным спусковым механизмом, разогнавшим нашу любознательность.

Мы добрались в полной темноте, очки ночного зрения нам здорово пригодились. Ром как истинный следопыт вёл меня тайными звериными тропами, приходилось идти по колено в снегу. Мы достигли калитки, перелезли, не говоря друг другу ни слова – в кромешной тишине звуки голосов могли разноситься как в рупоре на трибунах. Мы не хотели привлекать внимание Фолкана ни при каких обстоятельствах – сторож не дурак, мог догадаться, что мы тут вынюхиваем. И тогда хорошие отношения с ним были бы жестоко подорваны. Ром на всякий случай предусмотрел несколько убедительных легенд нашего здесь нахождения. Например, по одной из них, папа Рома срочно попросил того что-то привезти с дачи. А я – дальняя родственница.

– Надо заснуть как можно раньше, – сказал мой напарник, когда мы перекусили. – Я разбужу тебя, как только забрезжит рассвет.

Заснула я быстро. В гостиной, где мы спали, было тепло: Ром достал обогреватель с автоматически переключающимся режимом, и его можно смело оставить включенным на ночь. Спала я, как в тот раз, в одежде.

Проснулась от того, что Ром произнёс мне почти над самым ухом:

– Рассвет!

Сказал он это таким голосом, каким будят смертника перед казнью. Это получилось от того, что его голос спросонья был охрипшим и угрожающим, действительно как у палача.

Я встала, Ром протянул мне рюкзак:

– Всё готово, выдвигаемся. Думаю, один-два часа нам хватит. Не сомневаюсь, что дом Сбарджа на неопределённое время превратится в один из заброшенных и наводящих ужас домов с привидениями. Мы должны заглянуть во все щели, пересмотреть книги, приглядеться к вещам. Даже самая незначительная деталь может оказаться зацепкой. Я уже подумывал, что нас двоих маловато. Надо было Пита взять или Джейн. Управиться нам нужно как можно быстрее. Не забудь перчатки!

– А как же! Они всегда при мне, – кивнула я, натягивая их на руки.

Очень тихо открыв дверь, мы направились к забору и перелезли его в том месте, где перелезали позавчера. Затем тихонько направились к двухэтажному чёрному страшному дому. Ром шепнул:

– Бери пристройку-сарай, а я первый этаж пока осмотрю. Как закончишь – приходи на подмогу, посмотрим, что наверху.

Я кивнула. Ром вскрыл замки дверей дома и пристройки Иглой Демоуса, приспособлением, которое позволяет открывать замки любых конструкций и типов. Я вошла в сарай. Ром дал мне фонарик, а сам пошёл в дом.

Тёмная, просторная, но заставленная большим количеством вещей каморка. Охотничьи ружья и ножи занимали стену. В одном из углов я увидела удочки и снасти для рыбалки. Здесь, в сарае, прослеживался идеальный порядок. Масса шкафов, ящиков и коробок, в которых аккуратно лежали вещи. В углу стояли грабли, лопаты, в коробках лежали строительные принадлежности, старые газеты – опять же опрятными стопками, пачки садовых удобрений, семена, охотничьи патроны. Была под потолком также умело и крепко сколоченная полка, на которой находились разнообразные справочники и книги по охоте, рыбалке, огородничеству, по распознаванию птиц, деревьев, грибов.

По тому, как были расставлены и разложены вещи, я поняла, что Сбардж – человек практичный, экономичный, обладал чувством меры. Нельзя про него сказать, что человек любил собирать хлам, напротив, каждая вещь у него приобретала нужное значение. Ни про один гвоздик, ни про одну газетку нельзя сказать, что это бесполезный мусор.

Внезапно меня осенило.

Этот аккуратный, немногословный, никому не мешающий, хозяйственный старик покончил с собой? Старик, который так любовно со вкусом, с пользой обустроил свой уют, на который сейчас приятно смотреть… Что-то здесь не то! Я теперь уже полностью на стороне Рома. Может, Сбарджа кокнул соперник-завистник, позарившийся на его прекрасное житьё, на то, что у Сбарджа всё по полочкам разложено? Психов же полно, от зависти и дурной башки люди и не за такое убивают! А кто знает – может, в ту ночь Сбардж был в этом доме не один, может, находился здесь со своим убийцей, который вот так же незаметно скрылся на рассвете, как мы сейчас пробрались в этот дом?

Шорох у двери заставил меня резко оглянуться. Но тревога напрасна: у двери стоял Ром. Он жестом сделал мне знак подойти, мы вышли из пристройки и зашли в дом. Ром шёпотом спросил:

– У тебя что?

– Я ничего такого не вижу. Сбардж практичный, опрятный… Был.

– Ещё бы! Вот у меня есть кое-что необычное. Знаешь, Клот, похоже, у меня есть шестое чувство.

– Конечно, оно у тебя есть! Ты можешь поджигать предметы, – напомнила я Рому о его феноменальной способности к пирокинезу.

– Нет, другое. Понимаешь, я зашёл и посмотрел на этот ковёр. Чем-то он меня привлёк, словно хотел сказать: «Загляни под меня!» Я заглянул.

Говоря это, Ром провёл меня в крошечную спальню. Здесь, по-видимому, и ночевал Сбардж. Уютное место! Деревянная отделка изнутри, фанерный потолок, пушистый коврик на полу, предохраняющий от заноз, прибранная кушетка у стены, а рядом тумбочка со старым магнитофоном. На стене над кушеткой ковёр. Загораживал он всю стену. Ковёр как ковёр.

Ром приподнял его. И мы увидели дверь.

Как же удобно придуман тайник! Самая маленькая комната, кажется, тут и искать нечего. Ром открыл таинственную дверь в стене. Для этого пришлось сдвинуть кушетку. За дверью в узком пятачке типа домашней кладовки на полу зияла дыра диаметром чуть меньше метра, но человек средних габаритов свободно мог пролезть. Ром первым стал спускаться по лестнице в неизведанное подземелье. Сгорая от любопытства, я устремилась за напарником.

Скважина-ход уводила примерно на десять метров вниз. Когда мы спустились и Ром зажёг фонарик, мы увидели, что оказались в комнате, по первому внешнему впечатлению напоминающую убежище средневекового алхимика. Перед нами предстала достаточно просторная пещерка. На полу мелом начерчен круг с шестиконечной звездой внутри, и виднелись полуистёртые надписи на латыни. К одной из стен прибит столик на двух ножках. На стенах факелы – электричества здесь не предусматривалось.

– У тебя случайно нет с собой спичек?

Зловещим и громким эхом аукнулся вопрос моего друга. Будто кто-то злобный издевательски передразнил Рома как попугай. Только не птица, а попугай от слова «пугать». Ну и акустика! Я предложила:

– Воспользуйся своим даром.

Ром сконцентрировал свою скрытую силу на трёх факелах. Он пристально смотрел на них и через несколько секунд они вспыхнули почти одновременно. Поджигать предметы он «научился» чисто случайно в детстве, когда на этой самой даче ему захотелось поджечь очаг. Так он открыл свой дар.

Колыхающийся огонь озарил пространство пещерки. Помимо стола, здесь располагался большой дубовый стеллаж. Мы подошли к нему и увидали на его полках пузырьки, камешки и баночки. А в баночках, закрытых марлей, лежали засушенные насекомые, черви, личинки, перемолотая трава. Пучки трав также развешаны на верёвках под потолком во всех местах, куда падал наш взгляд.

– Похоже, ты права насчёт двуличности Сбарджа. Одна его часть никак не хотела расставаться с причудами молодости, а другая уж очень хотела противостоять злу, но тщетно. Это его и погубило.

– Сбардж мог быть здесь не один в ту роковую ночь, – предположила я.

Ром долго и пристально смотрел в мою сторону, но не совсем на меня:

– Видишь, тут даже нет паутины, пыли и грязи. Это говорит о том, что этой комнатой постоянно пользовались, держали тут всё в чистоте. Как рабочим кабинетом в офисе. Смотри, что написано на банках с травой: можжевельник, лапчатка, вербена, зверобой, вереск, горицвет, полынь, ромашка. Знаешь, какие это камни? – Ром внимательно рассматривал булыжники, многие из которых огранённые, но все крупные, помещающиеся на ладони. – Это настоящий изумруд! Бирюза, халцедон, розовый кварц, хризолит, вот это яшма, сердолик, лунный камень, топаз, тигровый глаз, нефрит. Сомнений не может быть, я изучал факультативный курс ювелирного дела. Да это же настоящие сокровища!

Ром открыл нижние ящики стеллажа. Там лежали пожелтевшие листы бумаги.

– Смотри! – произнёс он с неподдельным удивлением.

Всего там обнаружилось четыре рисунка, по одному на каждом листе. На одном из них – птица, похожая на сороку. На втором – медведь. На третьем – тот же медведь и в той же позе, только верхом на нём восседал король в короне, в королевском зелёном плаще, с обнажённым мечом в руке. На четвёртом рисунке был изображён юноша с чёрными волосами и в зелёных одеждах. Кожа его тоже зеленоватого оттенка, словно он был лешим или мертвецом.

– Нам надо это взять, – проговорил взволнованно Ром, кладя в рюкзак эти рисунки, банки с лапчаткой и можжевельником и изумруд.

Я вопросительно посмотрела на друга. Хотелось спросить – почему он взял именно эти вещи? В качестве улики? С другой стороны, если брать – то брать всё, но всё отсюда унести невозможно! Чтобы увезти это всё, надо приезжать сюда на грузовике. Но я так и не спросила. И Ром не объяснил. Может, это его интуиция?

Мы подошли к столу. На нём тоже лежало несколько листков бумаги. Все они были чистыми, кроме одного. Рукой Сбарджа на нём было написано: «Сабина Хелькинс. Вызывает духов. Укосмо, Торуто, 29».

– Хм… – проговорил Ром, забирая этот листочек. – Поистине фатальное совпадение. 1 плюс 15 плюс 13 тоже будет 29. Пойдём. Мы тут задержались, я немного волнуюсь о Фолкане, он иногда совершает утренний обход, приглядывается, чтобы везде всё было в порядке.

Мы, загасив факелы, поднялись до спальни Сбарджа, завесили дверь ковром и задвинули кушетку – всё как было. Мы это сделали не только из предосторожности и негласного правила секретного агента не оставлять следов, но из уважения к покойнику. Внизу мы ничего не нашли больше. Ром на всякий случай выглянул на улицу, вернулся, сказал, что всё чисто. Мы поднялись на второй этаж.

Там дом был самым обыкновенным. Стены завешаны фотографиями. Цветные, не цветные, разного качества и формата, они составляли собой своеобразную выставку, которой можно было дать название «Сбардж и природа». Фотографии Сбарджа. И горы, леса, луга, степи, моря, реки, скалы. Некоторые из фотокарточек Ром, руководствуясь своими соображениями, снял со стены и упрятал в рюкзак:

– Мир и покой тебе, Георг Сбардж. Хороший ты был старик, хоть душа твоя и темна. Но клянусь головой: ты не мог сам себя убить.

Похоже, Сбардж сейчас стал для Рома не просто чужим соседом-чудаком, а что-то значащим, истинно нужным человеком.

Мы тихо покинули мёртвую обитель. И также тихо без приключений закрыли дом Рома, выбрались через черновую калитку в лес и достигли платформы. Пока мы ждали электричку, Ром произнёс:

– Записка на столе в подполе, про эту даму, которая вызывает духов. У меня что-то сверкнуло, когда я её увидел. Будто внутренний голос прошептал, что это то, за чем мы туда шли. Не знаю, что это. Может, бред.

– А может, нет. Ром, наша интуиция порой спасает нас, редко подводит. Я тебе верю, – поддержала я друга.

– Уму непостижимо, что мы там нашли. Джейн оказалась права! Сбардж был настоящим магом. И он, как и его прототип на карте Таро, задумал в одиночку постигать неведомое, чтобы пытаться менять мир свободой воли. И я более чем уверен, что когда Сбардж выбирал место, где построить дом, он знал о существовании карстовых пустот под землёй и уже тогда подумывал оборудовать одну из таких тайных пещер под свою алхимическую лабораторию.

– Что же случилось с ним, кто его убил? – задала я вопрос. Но пока он оставался без ответа.

Глава 5

– Удалось найти что-нибудь о Сбардже в Базе Данных? – спросил Ром мою кузину.

– Ничего. Всё, как ты и рассказывал про него. Никаких подводных камней. Сбардж чист. Ну, разве за исключением того, что у него нет близких родственников. Ни жён, ни детей. Братьев и сестёр тоже нет, родители умерли. Должно быть, он был очень одинок.

– Поверь мне, для колдуна-спирита выгодно быть одиноким и не иметь семейных уз и привязанностей, всё равно что для секретного агента, – заметил Ром. – Мы с Клот нашли наводку в подвале у Сбарджа. Он упомянул даму-медиума, Сабину Хелькинс, и дал её точный адрес.

– Ух ты! Тогда мы тоже должны проверить её по Базе, – спохватилась Эллен.

– Так точно, Леди-в-Красном, не будем откладывать в долгий ящик, – согласился Ром.

Мы втроём устремились на наше место работы – Базу Только Для Ваших Глаз. Наш штаб находится на той же улице, где стоит мой дом. Там мы, стараясь как можно меньше привлекать внимания начальства, окопались в компьютерном терминале. В ТДВГ наша Великолепная Шестёрка уже достигла статуса почти полноправных агентов, и нашим разумным решениям доверяли. Уже прошли те времена, когда за нами приглядывали кураторы и могли отчитать за самовольство. Благодаря успешным миссиям мы заслужили признание. Конечно, мы старались не злоупотреблять этим.

Но сейчас случай особый. Мы решили замутить собственное расследование. Пока не понятно ничего, и привлечь старших коллег нет резона. Ну и что, что погиб чудаковатый сосед Террисонов, якобы покончив с собой? Ну и что, что у него алхимическая лаборатория в подвале? Всё могло оказаться чем-то банальным, легко объяснимым.

– Итак, Сабина Хелькинс, – Эллен забила необходимые данные. Узнав информацию об адресе, система быстро и оперативно дала нам сводку про эту личность.

Мы зачитали её, узнав следующие факты. Сабина Хелькинс, женщина, 51 год, спирит. Заканчивала Академию Магов, Эзотериков и Астрологов – псевдоучебное учреждение, пользующее спросом у приверженцев нетрадиционной медицины. Публиковалась в оккультных газетах вроде «Астрологического Вестника», «Тайн Души» и «Общения с Высшей Мудростью». Представитель течения ченнелинг. Или, проще говоря, занимается при вхождении в транс настройкой на астральный канал, соединяющий с Тонкими Мирами, откуда к ней приходят откровения от духов и которые она записывает. Эти записи составили львиную часть её публикаций. Мы распечатали некоторые из её статей для ознакомления. С мадам Сабиной сотрудничали учёные из добровольно-научной организации «Тайны Века», занимающиеся изучением паранормальных явлений. Они брали у неё интервью, и изучали на примере её выкладок феномен выплеска эктоплазмы на спиритическом сеансе. Хелькинс издала книгу «Спиритические сеансы для чайников», в которых утверждала, что общение с аномальными созданиями безопасно и под силу каждому. Насколько верно это – пусть судят люди более сведущие.

Она практикующий медиум. У неё свой сайт в Сети, где она разместила прайс-лист на свои услуги. Предприимчивая дамочка. Приезд к ней – по предварительной записи, которую можно сделать автоматически через сайт.

– У меня предложение. Чтобы кто-то из нас к ней отправился в скором времени. Допустим, завтра вечером, – предложил Ром.

– Я думаю о том же самом. Нужно сперва проработать легенду, – кивнула Эллен. – Подумать, что мы скажем, как заговорим о Сбардже.

– А так и заговорим. Скажем про него прямым текстом, что мы его знали, и что он умер. И что мы его друзья, и нашли записку.

– Нет, Ром, так дело не пойдёт! – поспорила Эллен. – С какой стати она нам будет помогать? Так она нам и поверит! Вряд ли она нам что-нибудь скажет о Сбардже.

– Хотя бы поговорить с ней не мешает, – настаивал Ром. – Я бы с ней подружился сперва.

– Мне нравится эта идея. Полезные знакомства в сфере людей, общающихся с духами, нам не помешают в нашей практике, – улыбнулась я. – Ну-ка, давайте посмотрим, когда тут ближайшая запись на её сеанс?

– Мне импонирует твой подход, – улыбнулся Ром. – Кто отправится к Сабине? У нас на запасе Джейн, Пит и Пол. Они пока тунеядствуют. Кроме Джейн, которая снабжает нас полезными сведениями о картах Таро.

Ром уже успел встретиться с нашей подругой и отнести ей на рассмотрение находки, которые мы обнаружили сегодня ранним утром в доме Сбарджа. Джейн пока не звонила. Но мы знали, что она представит нам точную информацию о том, что же такое мы обнаружили.

– Давай я и Клот отправимся к Сабине, – сказала Эллен. – Я уже примерно придумала нашу легенду. Надо её только обмозговать.

Я исследовала сайт со страничкой об отправке пожелания о записи.

– Ближайшая запись есть на завтра, на восемь вечера!

– Отлично. Записывай нас, – кивнула моя кузина.

– Сабина наверняка добродушная общительная тётка, помешанная на оккультизме, как и все странные не от мира сего чудаки, – подбодрил нас Ром. – Я уверен, у вас с ней получится найти общий язык. Основная цель в том, чтобы узнать побольше о Сбардже. Например, были ли у него враги. Или хотя бы какие отношения их связывали, как часто они общались.

– Не факт, что это получится сделать за один первый вечер знакомства, но попытка не пытка. Да и посмотрим по ситуации, если мы с ней подружимся, будем прорабатывать дальше, – сказала я.

– Только смотрите, чтобы проработка ваша не затянулась чересчур, – предупредил Ром.

Эллен вопросительно подняла на него глаза. Ром словно прочёл её мысли:

– Да, что-то подсказывает мне, что нам надо спешить.

– Снова твоя шпионская интуиция или видения? – уточнила кузина.

– Они самые, – кивнул Ром Террисон с самым серьёзным видом.

Глава 6

Вторник. Четвёртый день нашего расследования «Дела о Сбардже», как мы пока окрестили нашу миссию. В штабе, в который во время отсутствия моих родителей превратилась моя комната, снова заседание воинов котла и волшебной палочки.

Ром изъял из дома Сбарджа некоторые вещи. Четыре рисунка, выполненные на бумаге явно древнего происхождения. Высушенные можжевельник и лапчатка. Изумруд. И Джейн рассказала кое-что интересное.

– Джейн, скажи, ты как ведьма, изучая ведовство, как относишься к спиритизму? – задал вопрос Ром.

– Крайне отрицательно, – покачала головой Джейн. – Мёртвым неприятно, когда их беспокоят любопытные. И это полное издевательство над душой покойника. А ещё это опасно, ведь во время сеанса может прилететь низкий дух.

– Кто-кто? – переспросила Эллен.

– Низкий дух. Демоническая сущность, либо лярва или бес, который может высосать энергию, подсосаться к медиуму. А в отдельных случаях даже остаться в квартире, где проходит сеанс, и совершить там полтергейст. Вообще, спиритизм я отношу к чёрной магии. К тому, что против светлого и божественного. К сожалению, люди, которые вызывают духов, не всегда в полной мере осознают степень ответственности.

– Мы в ответе за тех, кого призвали, – улыбнулась я.

– Это именно так. Призвал духа – будь добр, приглядывай за ним. Если ты, конечно, сильнее. Бывает наоборот: призвал чёрта, думаешь, он на тебя работает. А выходит, что ты в итоге поддаёшься на его манипуляции и лишаешься собственной души. Это самое страшное.

– Но ты же изучаешь спиритизм, читаешь книги, изучаешь Таро, астрологию. Неужели у тебя не возникало ни разу желания попрактиковать? – задал Ром провокационный вопрос.

– Это может быть опасным, ещё раз говорю. Я не считаю, что я к этому готова. Я исследую загадки мира как учёный. Чтобы быть полезной, делиться знаниями. Вот как в нашем случае с картами Таро. Я не собираюсь становиться ведьмой в буквальном смысле.

– Да? Ты уверена? А по-моему, из тебя вышла бы неплохая ведьма, – улыбнулся Ром.

– Только если на какой-нибудь вечеринке-маскараде с переодеваниями, – поморщила носик Джейн. – Но ладно, мы отвлеклись от темы. Ты, Ром, спрашивал меня про эти знаки.

Наша рыжеволосая подруга разложила перед нами четыре рисунка, траву и камень.

– Это крайне жуткое дело. Эти растения и камень, а также то, что изображено на картинах, являются ингредиентами для совершения Тёмного Ритуала Возврата. Или Вызова. Есть несколько камней и растений, которые используются для Вызова Планетарных и Стихийных Духов-Сущностей, либо ритуалов Возврата кого-то с того света.

– То есть, проще говоря, делание зомби? – вставила я пояснение.

– Так точно, Сорвиголова, – кивнула Рыжая Ведьма.

– Ничего себе, – прокомментировала Эллен. Наша оккультная информаторша продолжала:

– Безобидных и добрых духов нет. Каждый из них в обмен на услугу, которую он оказывает Вызывающему его, требует плату, откуп. Плата может быть разной. Физическое увечье, несчастный случай, слабоумие или помешательство. Самоубийство. Это как следствия полной выкачки энергии. Полное лишение души. Цена за Тайные Знания, ради которых вызывают Планетарных Духов, высока и жестока. Это что касается Вызова. Что до Возврата – это самое злое деяние. Возврат или Некроскопия – обряд, при котором в мёртвое разлагающееся тело насильно призывается и привязывается проклятая душа этого умершего, претерпевшая, как правило, губительные изменения. Речь идёт не о том, чтобы воскресить свою добрую покойную бабушку. Возврат обычно проводят с убийцами, маньяками, получая из них идеальных зомби-убийц.

– А картинки? – напомнил Ром.

– Это символы Планетарных Духов. Медведь, сорока, король верхом на медведе и юноша в зелёных одеждах. Почти такая же шарада, как и карты Таро. У меня пока нет возможности их расшифровать. Поскольку мы пока не знаем, в каком контексте.

– Я понял тебя. Всё же, символы очень интересны. Пока у нас в руках жалкие обрывки улик, – проговорил наш предводитель. – Будем их собирать. Как собирают мозаику. Возможно, что-нибудь соберём. Эллен, Клот, ваше время.

– Да-да, наш выход, – кивнула я. – Прямо как на сцене.

– Удачи вам! У вас всё получится, – подбодрил нас Ром.

Глава 7

Дорогой Эллен спросила меня:

– Тебе не кажется, Ром неестественно себя ведёт?

– В каком смысле? – удивилась я.

– Многое недоговаривает. И многие его действия нелогичны. Зачем он украл траву и драгоценные камни из дома Сбарджа?

– Он решил, что это важная улика.

– А на основании чего решил? И почему он так уверен, что нам нужно к этой колдунье, то есть медиумше?

– Его интуиция.

– Странно всё это. Не то слово, что странно. Ром меня беспокоит. Он реалист, и никогда таким не был, как сейчас.

– Расследование того требует. Быть таким иррациональным, – вступилась я за товарища.

– И всё равно. Я уверена – дело это объясняется слишком просто. То есть… признаюсь тебе честно, хотела бы я быть в этом уверена. Потому что все эти карты Таро, ритуальные самоубийства, артефакты – очередное свидетельство того, что мы вляпались во что-то чёрное.

– Эллен, это ведь наша работа! Как агентов ТДВГ, – добавила я.

– Мне по душе расследования планов международного терроризма. Или перестрелки. Там хотя бы всё ясно и понятно. Там всё зависит от твоих умений владеть оружием. А здесь – сфера совершенно зыбкая. Меня это пугает. Я не такая, как ты, Ром и Джейн, которые без ума от возможности пообщаться с зомби или призраками.

– Правда? – удивлённо посмотрела я на двоюродную сестру. – Но ты же ведь в ТДВГ! Мы занимаемся исследованием аномальных явлений.

– Знаю, да. И тем не менее, столкнувшись с несколькими из них, я осознала, что мне по душе больше понятная оперативная работа. Вроде того спонтанного спецзадания, которое мы выполняли в Ворте прошлой зимой, с этой бандой и Гарри Лайносом. Да, мне это ближе, чем то, чем мы занимались прошлым летом, когда сражались с демонами в подземелье. Или когда мы дрались с ожившей бешеной маской в музее.

– Но зато тогда было весело, – улыбнулась я, вспоминая былое.

– Кому как, – хмыкнула кузина. – Ладно, привидения, надерём вам задницу. Знаешь, мне иногда кажется, что между мной и вами есть неуловимое, но существенное различие. Как будто мы две разных группировки.

– Между кем? – не поняла я.

– Между мной и тобой, Джейн, Ромом, Полом.

– Ром и Пол стоят особняком по понятной причине. Они владеют сверхспособностями.

– Джейн тоже. В ней что-то есть. Это чувствуется на подсознательном уровне. Она младше меня, но как будто где-то старше, мудрее и знает больше. Ром прав, она реальная ведьма.

– А я? – удивлённо посмотрела я на мою родственницу.

– В тебе тоже. Твоя эта лихость, неустрашимость и порой полное отсутствие чувства страха. Как будто у тебя атрофирован инстинкт самосохранения! Я по сравнению с тобой вообще трусихой себя иногда чувствую.

– Эллен, не говори так! Ты большая умница. Я всё детство равнялась на тебя, ты была моим кумиром, моим учителем.

– Только по хозяйству и быту. Но на знании о том, как печь пирожки и штопать юбку, далеко не уедешь, – подёрнула кузина плечами. – Это я восхищаюсь и горжусь тобой, Клот.

– Мы вместе, мы команда, и мы справимся со всем. Дай пять, сестрёнка, – улыбнулась я.

Мы с Эллен дружно ударили по ладошам.

– Подъезжаем.

От метро мы добирались на автобусе. Улица Торуто находилась в кварталах частной застройки, как и наши с Питом и Джейн дома в квартале Хороший Путь. Нам пришлось пройтись немного. Мы не сразу обратили внимание, что улица выглядит неприветливо и безлюдно. В сумерках горели фонари, да не все.

– Боже мой. Как будто мы попали в другой мир. Даже не верится, что мы всё ещё в Укосмо находимся. Такое тут запустенье, – подметила шёпотом Эллен.

Мы медленно шли по пешеходной части, разглядывая в темноте номера домов. Дом 29 оказался в самом конце улицы и упирался в заброшенный палисадник. За то время, пока мы шли, мимо не проехала ни одна машина. Здесь тупик.

– Какие старые дома. И избушка колдуньи словно построена двести лет назад и ни разу не ремонтировалась. Никогда я здесь не была раньше, – прокомментировала моя сестра.

Мы остановились перед калиткой и покосившимся облезлым деревянным забором. За калиткой виднелся небольшой и мрачный каменный дом. А на заборе прикреплена маленькая табличка: «Сабина. Ежедневный приём от захода Солнца до полуночи, кроме выходных». Солнце – с большой буквы. Ох уж эти ведьмы!

– Она принимает только по вечерам? – уточнила Эллен.

– Да, когда я записывала нас к ней, свободными были часы, начиная с восьми вечера. Восемь, девять, десять, одиннадцать. Она принимает по часу.

– После нас есть клиенты?

– Нет, там было свободно. Я записала нас на самое раннее время.

– А записи на вчера?

– К чему ты спрашиваешь?

– Я смотрю – в доме свет не горит. Калитка закрыта, – Эллен подёргала. – И так тихо.

– Ну и что? У неё может быть сеанс. Дождёмся до восьми, осталось пять минут. Здесь наверняка где-то должен быть звонок, – тихо сказала я.

Мы потоптались у калитки и постарались поподробнее разглядеть участок за забором. Во дворе росло много старых деревьев. Участок Сабины Хелькинс находился уже на территории лесопарка. Нас отвлёк скрип калитки соседнего участка, двадцать восьмого. Оттуда вышла сгорбленная тощая старуха, всем своим видом напомнившая бабу-Ягу. Она посмотрела в нашу сторону, и Эллен первая обратилась к ней вежливо:

– Добрый вечер, госпожа! Скажите, вы не знаете, дома ли госпожа Сабина Хелькинс?

Несмотря на свой внешний вид жуткой древней вещуньи, бабушка оказалась ещё более вежливая, чем мы:

– Здесь, здесь, деточка, только уехала неделю назад почти. Тоже приходят люди, спрашивают.

Мы переглянулись. Если на своём сайте в Сети она не сняла объявления о записи, и посетители к ней записываются и приходят, не зная, что её нет, то возможно, она уехала внезапно, спонтанно?

– А вы случайно не знаете, когда она вернётся?

– Я не знаю, точно не знаю, деточка. Она уехала, ничего не сказала. Уехала шустренько и налегке.

Бабушка заторопилась. Она улыбнулась нам, весьма растерявшимся, напоследок, и довольно бодро для своих лет зашагала в ту сторону, откуда мы пришли.

Проводив её взглядом, я засунула руку в карман и шепнула Эллен:

– Прикрой меня, встань на шухере.

– Ты что делаешь? – моя кузина широко распахнула глаза, когда я достала Иглу Демоуса и вставила в замок в калитке.

– Ищу истину.

– Но Ром же сказал – просто поговорить с ней. Её на месте нет, значит…

– Что – значит? Пойти домой, хотя мы уже проделали сюда такой путь? У Рома я кое-чему научилась: прислушиваться к интуиции, – я уверенно щёлкнула секретным прибором, и замок мне поддался. Я толкнула калитку и вошла на территорию участка.

– Это же кража со взломом.

– Пока просто взлом без кражи, – поправила я.

– Вы точно с Террисоном из мафиозной группировки.

– Будем дружить семьями, – подмигнула я Эллен.

Осторожно прикрыв за собой калитку, кузина последовала по моим стопам. Едва мы прошли несколько шагов по направлению к пустующему мрачному дому, который в темноте мне чем-то напомнил дом Сбарджа, как вдруг… Сверху раздался неприятный резкий звук:

– Ка-а-а-ар!

Ему вторил в ответ тоже звук сверху, только с другой стороны:

– Кар!

– Кар-ка-а-а-р! Ка-а-ар! Кар! Ка-а-а-а-ар! – вдруг раздалось со всех сторон.

Эллен почему-то запаниковала:

– Клот, открывай скорее этот чёртов дом, прячемся! Скорее!

Отступать было поздно, потому что нас могли ненароком увидеть с улицы, как мы выбегали бы с участка. А дом уже близко. Я открыла замок тоже с помощью Иглы Демоуса за несколько секунд. А над нами разыгралось светопреставление. Эти вороны сторожили что ли этот дом? Чёрные злые птицы сидели повсюду на ветках деревьев, растущих на участке госпожи Хелькинс. Примечательно, что на деревьях других участков воронов мы не заметили, пока сюда шли. И эти сидели тут молча. Пока мы быстро заходили в дом, эти вороны свирепо смотрели на нас и каркали.

– Кошмар! – выдохнула Эллен, плотно закрыв за собой дверь. В дом она влетела, едва не споткнувшись. Она стала глубоко дышать, пытаясь успокоиться. Её чуть ли не трясло.

– Что с тобой? Это всего лишь птицы.

– Не обращай внимания. Просто это было неожиданно, я испугалась. Сейчас всё хорошо, – убедительно заявила моя двоюродная сестра. – Итак, мы последовали твоему плану. Надеюсь, тут нет камер и сигнализации. А то придётся вызывать группу подкрепления, чтобы их переустановили.

– Я пока не вижу здесь камер, – я прошла вперёд.

Мною сейчас не владели практически никакие эмоции. Я спокойна как скала. Зачем я полезла в этот дом и утянула за собой старшую сестру? Последствия могли быть самыми непредсказуемыми. К примеру, по закону подлости сейчас вернётся Сабина, заявит на нас в полицию. Или эти вороны разобьют окна, влетят и нападут на нас. Карамба, почему я думаю про проклятых птиц?

Сбардж. У него на участке тоже был ворон. Тоже зловеще каркал. Так, получается, у Хелькинс и у Сбарджа общий интерес к прикладной орнитологии? Или у них вранофилия, то есть любовь к воронам?

Прихожая была небольшой, здесь располагался шкаф с одеждой, разная утварь, в том числе ритуальная.

– Ну и барахольщица эта леди медиум, – проговорила Эллен, с фонариком заглядывая в соседнюю комнату.

Она уже надела перчатки и предупредительным взглядом напомнила мне сделать то же самое. Я достала свои из кармана и натянула. Мы с ней негласно разделились. Кузина пошла в правую часть дома, мне досталась левая. Прямо располагалась кухня, налево – судя по всему, приёмный зал. Ещё здесь в углу прихожей располагалась небольшая лестница на второй этаж.

Во всём доме много барахла. Преимущественно предметы культа. Разные маски, сюрреалистические картины, полки захламлены сосудами, на стенах на гвоздиках висели амулеты, брелоки, перья. Кое-где лежали пучки трав или же были рассыпаны сухие листья и лепестки цветов. Иногда попадались иконы. Смесь всех религий и верований. При других обстоятельствах было бы интересно всё это разглядывать. Но сейчас мне требовалось найти здесь что-то конкретное. Что позвало меня сюда?

Приёмный зал большой и просторный. На полу в углу, окантованном бархатными и шёлковыми покрывалами, помещалась пентаграмма с символами. Или защитный круг силы, как объясняла Джейн. Ведьмы чертят этот круг, как пространство, огораживающее портал в потусторонний мир, откуда они призывают духов и демонов. В круге можно защититься как самому, так и «запереть» там призванного «гостя», чтобы он не вышел и не стал бродить где ни попадя. Конечно же, здесь было много свечей. Многие уже сгоревшие до основания.

В центре приёмного зала – широкий дубовый стол. На столе – доска с символами, пантаклями, буквами и цифрами. С помощью этого инструмента общаются с духами. Рядом с доской разложены карточки с пентаграммами и печатями духов, в ёмкостях стояли благовония, а ещё ближе к центру стола помещался небольшой хрустальный шар на тяжёлой подставке из чёрной кости. Под этим шаром что-то лежало. Я сначала, скользнув фонарём, подумала, что это очередные карточки с именами духов и демонов. Но краем мозга поняла, что где-то похожее видела. Приглядевшись, я почувствовала, что стук сердца усилился.

Три карты Таро лежали там, разложенные веером. Три карты и странная записка на клочке бумаги. Такой же размер, такое же оформление, как и у тех, что мы нашли на месте могилы Сбарджа. Явно, что карты из одной колоды! Сила. Правосудие. Умеренность. Соответствовали номерам старшего аркана 11, 8 и 14. Я, завороженная картами Таро, схватила клочок бумаги и засунула в карман.

– Клот, там у неё офигительная библиотека, и там собраны все книги по колдовству и спиритизму, какие, наверное, только есть на планете Земля! Ещё там у неё забавная музыкальная коллекция – аутентичная этническая музыка вперемешку с тяжёлым металлом.

– Она вызывает духов умерших рок-музыкантов, по просьбам их фанатов, которые ей хорошо платят, – отозвалась я. —Эллен, гляди сюда!

– Что? Таро? – кузина подскочила ко мне. Её удивлению также не было предела. – Поразительно! Клот, мне почему-то кажется, что это для нас, – она пристально посмотрела на меня.

– Мне тоже так кажется.

– Забираем с собой. Найти бы эту дамочку. Ух, не нравится мне здесь. Не покидает ощущение чьего-то присутствия. Давай уйдём отсюда.

– Я думаю, мы получили тут то, за чем шли, – я многозначительно взвесила в руке карты, прежде чем убрать их во внутренний карман.

– Мне тоже так кажется, – проговорила Эллен моими словами.

Эллен здесь не по душе. Я это почувствовала. А ещё я почувствовала, что сама бы я, будь я тут одна, осталась бы на подольше. И взглянула бы на ту шикарную библиотеку. Увы, не довелось увидеть. Мы получили новую порцию улик. Сабина исчезает, даже её доброжелательная и, по-видимому, болтливая соседка не знает, где она. Мы проникаем в её дом, и обнаруживаем карты Таро. Кто их оставил? Сабина? Или кто-то другой, кто знает, что мы идём по следу, тянущемуся от смерти престарелого мага? Почему я думаю о человеке в шляпе, который шёл за нами в Пейтоне?

Чтобы замести следы, нам надо закрыть дверь в дом Сабины, также используя Иглу Демоуса. Выходя из дома, мы кое о ком забыли. Вороны с ёлок и осин, которые отсюда, как выяснилось, никуда не девались, вдруг закаркали и разом взлетели в воздух, затмив собой и без того тёмное небо. Поднялся гам и клёкот.

– Ох, дурной знак! – прошептала двоюродная сестра в тревоге.

В какой-то момент показалось, что сейчас вот-вот эта воронья туча всей своей массой обрушится на нас, похоронив под собой и заклевав до самой последней косточки. Живая пернатая туча своим карканьем так орала, как, наверное, и черти в аду не слыхивали!

– Тихо, птички, спокойно! – шепнула я, глядя с опаской на то, что было над нами.

– Клот, ты умеешь быстро бегать и высоко прыгать? Нам придётся перепрыгивать через забор, – в тревоге посмотрела на меня кузина. Мы стояли на крыльце, плотно прижавшись спинами к двери.

– Они такой шухер сделали, что прыгать не придётся – придётся сносить забор с корнем, – мрачно пошутила я.

Десятки воронов летали маленькими кругами, пытаясь образовать водоворот в небе. Или вороноворот. Они смотрели на нас сверху алчными красными глазами, которые светились в темноте как рубины, налитые кровью. В этом было нечто сверхъестественное.

– Эллен, спокойно, идём, и всё. Они просто каркают. Эллен, да что с тобой? – я с испугом и изумлением посмотрела на кузину, которая была близка к обмороку. Она страшно побледнела, и её ноги подкосились.

Я подхватила её за плечи и повела к калитке, поглядывая на воронов. Только бы нас никто не увидел… Лишние вопросы нам ни к чему. Вороны не пытались, однако, напасть на нас. Я смотрела на них снизу вверх. И чувствовала на себе их липкие взгляды. Будто эти птицы были разумными существами. Но что же с Эллен? Заколдовали они её, что ли?

Мы открыли калитку. Эллен вцепилась мне в руку:

– Ради всего святого, бежим отсюда! – срывающимся голосом умоляла она. Она чуть ли не впала в истерику и удерживалась от этого из последних сил.

– Подожди, надо же закрыть за собой! – настояла я.

Едва мы это сделали, как со всех сил побежали к остановке. Туда, где люди, машины, цивилизация. Отдышавшись, Эллен изрекла:

– Созываем общий сбор. Это надо обсудить. Звони Рому, скажи, что мы едем, и пусть зовёт Пита и Пола. Пусть передаст Джейн о картах, чтобы она посмотрела про них.

– Эллен, ты в порядке? – я взволнованно посмотрела на сестру.

– Да, в полном.

– А мне так не кажется. Почему тебе стало плохо? Это всего лишь птицы.

– Клот, они нас чуть не съели! Это явно происки тех чёрных сил, на охоту за которыми мы вышли. Я уже начинаю верить в видения Рома и в то, что Сбарджа убил какой-нибудь дьявольский чернокнижник или сам дьявол! Ладно, забудь. Со мной всё в порядке.

Эллен замкнулась. Но я знала, что она мне скажет про воронов.

Глава 8

– Одиннадцать плюс четырнадцать плюс восемь будет тридцать три. Три плюс три будет шесть… – размышляла я вслух. – Либо это коды, либо это ничего нам не даст.

– Мы не будем сбрасывать со счетов эту версию. Ведь не зря он нам подкладывает карты в таком порядке? – развёл руками Ром. – Поэтому записываем всё. Джейн, протоколируй.

– Кто подкладывает? – подняла я глаза на друга.

– Тот, кто убил Сбарджа.

– Ты уже знаешь, что это один убийца, и что это именно мужчина? – загадочно спросила Джейн.

– Я не знаю ничего, я просто говорю абстрактно. Он, она, они – какая разница?

– Правильнее будет сказать, что «Оно», – добавил Пол.

– Оно… жуть какая, – усмехнулся Пит. – Итак, у нас есть шесть карт старшего аркана. Что это значит?

Теперь нас шестеро. Полный состав нашей группы. Великолепная Шестёрка в сборе, все у меня в комнате.

– Это значит, что нам нужно двигаться. Нужно исследовать их. Состав бумаги, отпечатки пальцев, вес и так далее. А также понять, что это за колода. В единичном ли они экземпляре, или где-то есть ещё подобная колода. Карты, судя по виду, очень старинные, – подавал идеи Ром.

– То, что они такие затасканные, не значит, что им сто лет. Может, им месяц от роду, но ими чаще других пользовались, – предположил Пит.

– Нет, Пит, это старая колода. Сейчас такие не выпускают. Если только в каких-то эксклюзивных типографиях под частный заказ. Но это не тот случай. Я чувствую, что карты древние, как бы так сказать, намоленные, – сообщила Джейн, внимательно рассмотрев их.

– Я займусь этим, – подхватил Пол. И пояснил: – Экспертизой карт. Вы не поверите, у меня есть друг, который занимается коллекционированием винтажных колод. Наверняка он разберётся. Я сфотографирую карты в высоком разрешении, чтобы показать ему фотографии.

– Дерзай, Пол, – одобрил наш лидер Ром. – А меня беспокоит внезапное исчезновение Сабины Хелькинс. Я в самое ближайшее время постараюсь найти её. Если она куда-то путешествовала, информация о ней всплывёт в базах данных аэропортов, турфирм или отелей. Джейн, расскажи нам про эти три карты.

– Итак, Сила, старший аркан, номер одиннадцать. Женщина и лев. Ручной лев, и женщина играет с ним, разверзая руками его пасть. Лев признаёт её господство над собой. Символизирует женское начало, храбрость и настойчивость, страсть, уверенность, терпение и мудрость. Также может означать запугивание, сомнение в себе, страх и опасность, зависимость, бунтарство или физическую слабость – смотря в какой трактовке и с чем мы смотрим. Эта карта может раскрывать победу интуиции над грубой физической силой, или же победу над проявлениями животной души. Карта Силы сродни Карте Маг. Могущество Мага – это гармония сознания и подсознания, а Сила – это равновесие между требованиями общества и морали и инстинктами животной натуры человека.

– Очень мудрый символ. Мы совсем не знаем эту Сабину Хелькинс, но то, что она одна из знакомых Сбарджа, то есть мага, подтверждает твои выкладки, Джейн. А что про другие карты?

– Правосудие, или Справедливость, старший аркан, номер восемь. Там тоже изображена женщина на троне, с мечом и весами. Это путь кармы, баланс, плата по счетам, ответственность за свои поступки, а также двусмысленность, злоупотребление, конфликты, желание побороться, сокрытие преступления. Если выпадает эта карта, она может подтверждать открытие, сделанное человеком, её вытянувшим. Мол, всё обстоит именно так, как человек это видит теперь, мир уже не тот, что прежде, да и сам человек уже не такой, каким считал себя раньше. Требующий Справедливость не должен забывать, что первый счет будет предъявлен ему, по его поступкам и делам. Это путь кармы, на котором человек встречается с последствиями своих действий. Если такая карта появляется в раскладе, это может означать, что нужно взвесить множество факторов, чтобы принять разумное решение.

И, наконец, Умеренность, старший аркан, номер четырнадцать. По-другому – Воздержание. Женщина с красными крыльями, стоит в озере. У неё два кувшина в руках, и она из одного в другой переливает воду. Конец одного жизненного этапа и начало следующего, координация, баланс, новое знакомство, терпение, безмятежность, мир, дружба. И вместе с тем фанатизм, импульсивность, ограниченность, излишество. Это символ вечного круговорота энергии во Вселенной. Карта символизирует путь к духовному просвещению. Кстати, эта же карта символизирует медиумов, то есть людей, которые умеют гармонично сотрудничать с теми, кто перешёл грань между жизнью и смертью, ведь и сама карта символизирует переход грани – от одного этапа до другого.

– Поразительно! – высказал Ром. – Все три карты связаны между собой.

– Да, там везде изображены женщины. И Сабина – тоже женщина, – логично заметил Пит. – А на прошлых картах были мужчины – Маг, Дьявол, даже скелет с косой, и Сбардж – тоже мужчина. Я бы всё-таки покопался в нумерологии. Ну, в цифрах. Поскладывал-поумножал бы друг на дружку номера арканов.

– Хорошо, займёшься как раз этим. Джейн, ты потрясающий аналитик-консультант!

– Спасибо! Я стараюсь быть именно аналитиком-консультантом, а не чёрной ведьмой, – улыбнулась наша рыжая подруга.

– Уже почти двенадцать ночи! – спохватился Ром. – Ребята, Клот и Эллен наверняка надо поспать, мы не можем им больше мешать.

– Не проблема, оставайтесь на ночёвку, – предложила я.

– Спасибо, Клот, но мы с Полом пойдём на Базу. Не терпится продолжить расследование. Я чую, что мы разгадаем это дело.

– Удивительное чутьё у тебя, Ром. Лично я вообще себе не представляю, куда и как нам двигаться дальше, – проговорила Эллен.

– Время покажет. Утро вечера мудренее, – мудро рассудил Пол. – Ром прав, мы всё-таки пойдём. Пит, Джейн, вы как, остаётесь?

– Нет смысла, мы же рядом живём, – улыбнулся Пит. – Джейн, я тебя провожу.

– Не стоит, я сама дойду, – отказалась Джейн.

– Долетишь на метле? – хихикнул Пит.

– Иди ты в баню! Тебе самому не хватает иногда метлы по башке!

– У, злая ведьма!

Джейн пихнула Пита, ребята засмеялись. Эллен уже давно зевала и клевала носом. Ребята настояли на том, чтобы помочь мне убрать чашки с чаем и помыть посуду. И после этого ушли. В доме стало тихо. Мы с сестрой улеглись спать у меня в комнате. Я спала на своей кровати, а Эллен – на маленьком диване-софе. Она всегда там спала, когда оставалась у нас на ночь.

– Итак, что мы имеем в итоге? – задала Эллен вопрос перед сном.

– Да так, ничего. Шесть карт, один труп, артефакты из таинственного подземелья Георга Сбарджа и внезапно исчезнувшая медиумша. Кстати, Эллен, когда мы с Ромом смотрели её по Базе данных, ты не обратила внимание, есть у неё близкие родственники?

– Нет, не обратила, а что?

– Нужно посмотреть.

– Зачем?

– Вдруг там будет зацепка?

Эллен не ответила. Она что-то обдумывала. И вдруг сказала:

– А ещё есть вороны.

– Почему ты их боишься? У тебя на них аллергия? – спросила я.

– Нет, фобия. Я тебе разве не рассказывала? Да, понимаю, не приходилось. Вороны – это такая редкость… Особенно когда их так много и когда они так нависают.

– Что за фобия?

– В детстве, когда мне было три года, я забежала в парке в место, где собралось много ворон. У них был период кладки яиц. Они на меня набросились. Наверное, они почувствовали в маленькой Эллен Харви предтечу Армагеддона.

– Карамба. Эллен, ты этого мне точно не рассказывала! Надо же, я думала, я всё про тебя знаю, – поразилась я. – Ты это помнишь?

– Нет, это мне мама рассказывала. Что они на меня накинулись, чуть не исцарапали мне лицо. Они защищали свои яйца. В этот период птицы бывают очень агрессивными, и не только птицы. Мама говорила, что ей казалось, что меня заклюют заживо у неё на глазах. Она это рассказала мне это, когда я была подростком, ещё в таких красках и подробностях, что с тех пор у меня фобия.

– Ну твоя мама даёт! Ты бы благополучно забыла бы…

– Ага, и подавленные воспоминания отложились бы у меня в подсознании, и стала бы я маньяком, который обожает отлавливать, душить и препарировать воронов, – пошутила Эллен. – Нет, всё нормально. Это один из тех глупых страхов, которые мы несём из детства. Но сегодня я здорово перетрухнула. Очень надеюсь, что этого больше не повторится.

– И я надеюсь, – завершила я. – Спи спокойно, Эллен. Я тебя спасу от воронов.

– Я даже не сомневаюсь, мой герой, – улыбнулась кузина. – Спокойной ночи.

Мне долго не спалось. Я встала и пошла вниз на кухню, попить воды. За окном мелькнуло что-то чёрное. Я выглянула в окно, выходящее на боковую часть нашего участка, где в летнее время была мамина клумба, за которой она любит ухаживать. Сейчас там всё запорошено знатным покровом снега. И на белом снегу ясно было видно, что там ходит какая-то птица.

Приглядевшись, я с удивлением поняла, что это ворон. Что он тут делает? Птица заметила, что я на неё смотрю. И стала прыгать в мою сторону. Какой он необычайно крупный… Прямо как орёл! Я таких больших видела в зоопарке. Не сбежал ли он из зоопарка? Ворон приблизился на такое расстояние, что я могла видеть его глаза. Они не красные и не зловещие. А наоборот, показались мне очень умными. Наваждение какое-то. Разве может птица быть «умной»? Это ж не учёный, не академик какой! А просто ворон. Склонив головку на бок, птица в течение нескольких секунд многозначительно и любопытно смотрела на меня. А я – на неё.

Не похож он на тех злыдней, которые летали над домом Хелькинс, или над домом Сбарджа. Мы заворожено посмотрели друг на друга, а потом ворон улетел.

Ночью мне приснился странный сон, будто я нашла этого ворона молодого, раненого в снегу, взяла к себе домой и выходила. И он остался жить у меня, и мы подружились. К чему это? Что за чертовщина?

Второе послание Иера Сана

– Взгляни на это, Иер! – высокий молодой человек с длинными тёмными, собранными в хвост волосами ворвался в подземелье.

Он протянул газету пожилому товарищу, разглядывающему под лупой красивые драгоценные камни. Человек, которого звали Иер, не был ювелиром. Он был магом. И занимался своим ремеслом тайно от всех. Лишь его верный преданный ученик знал все его секреты.

«Ужасная смерть художника», – значилось в газете на передовице. В заметке сообщалось, что молодой художник Роберт Бинс, подающий надежды, найден утопившимся в реке. Сообщалось, что он покончил с собой, после того как проигрался в карты.

– Это произошло в ту ночь, когда я ходил к нему, в его логово. Ты отговорил меня, Иер, я послушал тебя, и вот что из этого вышло, – в тоне молодого человека не было упрёка. Скорее спокойная констатация свершившегося факта. Молодой человек продолжал: – Я был в морге и видел его тело. Снова эта отметина под волосами, выжженная печать демона Мёрмура. Если мы его не остановим, будет ещё больше невинных жертв. Ты говорил, что из Совета Магов им уже занялись. Но они работают очень медленно. Седьмая жертва Мёрмура – и Снайкс обретёт могущество. Я больше не могу сидеть сложа руки. Когда твои друзья из Совета пришлют тебе весть?

– Снайкс крупная птица, Билли. Она тебе не по плечу, – ответил пожилой наставник. И, видя, что ученик желает ему возразить, быстро заговорил: – Нет, это не значит, что ты не готов, не силён или не опытен. На Снайкса нельзя идти в одиночку. Только группа сильных магов может с ним справиться. И на это нужен подходящий момент.

– Я намерен с ним сразиться, – твёрдо заявил молодой маг. – Ты многому меня научил, эти знания пригодятся.

– Ты маг Леса. Для того, чтобы бросить ему вызов, одного Леса мало, – наставник строго посмотрел на ученика.

– Я чувствую, что я готов к битве. Я не отступлюсь, – стоял на своём тот. – Иер, расскажи мне, что мне нужно знать.

– До срока ты не сможешь до него добраться. Он не подпустит к себе. Он всегда будет ставить на пути ограждение. Здесь не пытайся даже биться головой об лёд. Только когда седьмая жертва будет убита, мы сможем вызвать его на бой. Его оружие – Чёрная Книга. Только если мы лишим его Книги, мы сможем одержать победу.

– Что за Чёрная Книга? Ты не говорил мне ничего о книге.

– Снайкс умеет возвращать мёртвых. Он одержим Духом Сатурна. Он стал таким, потому что нашёл Чёрную Книгу. Он читает её каждый день, и его сила от этого укрепляется. Он подпитывает Духа Сатурна и Мёрмура заклинаниями оттуда. Книга защищает его. Делает его деяния безнаказанными. Книга даёт ему процветание. Без книги он многое потеряет. Но он с ней не расстаётся. Книга защищает и сама себя тоже. Опасная это книга, Билли. Лишь немногие могут владеть ею, немногие могут читать её. И уничтожить её нельзя.

– Почему мы должны выжидать, пока погибнет ещё один невинный? – нахмурился ученик.

– Потому что тогда Снайкс расслабится. Он будет считать, что победа за ним. И вот тогда мы сможем напасть. Если ты хочешь с нами, Билли, пойти против него с Советом Магов – тогда тебе придётся пройти обряд посвящения в Мастера раньше срока. Но ты знаешь условие посвящения в Мастера: ты должен найти себе ученика.

– Уже направляюсь искать. Если это поможет мне победить Снайкса, – смело ответил молодой человек. – И я сделаю всё, чтобы украсть у него эту книгу.

– Занятное дело, Билли. Ты маг Леса, а у тебя внутри огонь. А Лес ведь Огня боится. Я вижу для тебя другой путь – путь умеренности, гармонии и медитации. Тебя же всё тянет махать палками. Ты не похож на своих родителей. Семейство Брайтонов никогда не порождало боевых магов, ты первый в своём роде.

– Я похож на тот путь, который я выбираю. Сообщи мне, когда придёт весть от Совета Магов. Я ухожу тренироваться и готовиться.

Наставник благосклонно кивнул. Слова старца Иера о Чёрной Книге глубоко запали в душу Билли Брайтона.

«Если он рассказал мне про эту книгу, значит, допускает, что я могу сразиться со Снайксом. Я чувствую – в этом моё призвание. Это моё дело, и оно будет правым».

Подземелье, где трудились и скрывались два мага, пожилой и молодой, находилось под заброшенной часовней, рядом с кладбищем на окраине города. Из людей сюда мало кто заходил, место чем-то отпугивало обывателей. Всё дело в том, что Иер оградил территорию кладбища защитным заклятьем, отводящим посторонние глаза. Кладбище прилегало к лесу, куда молодой маг любил ходить и уединяться от всех. Он брал с собой выструганный саморучно деревянный посох и устраивал с ним тренировки, мастерски владея этим оружием. Откуда у него это знание и эта тяга – Билли Брайтон не знал. Но минуты и часы, проведённые в лесу с посохом в постоянном движении и полёте, ему нравились. Мозги прочищались, и он придумывал новые решения задач.

А ещё в лесу, куда уходил Билли, жил его друг. Это был большой чёрный ворон, которого молодой маг нашёл несколько лет назад, раненого, с подбитым крылом, и вылечил его. Ворон с тех пор стал очень предан магу. Со временем Билли научился его понимать, о чём тот ему говорил. Откуда у него было это умение общаться с воронами – он тоже не знал. Но тоже был привязан к мудрой птице. Иногда ворон залетал в гости в подземелье к магам, и Иер и Билли его подкармливали. Но они не неволили птицу и позволяли ей летать, где вздумается.

Сегодня ворон, как и всегда, бодро встретил молодого мага приветственным карканьем.

– Да, Корвест. Нам с тобой скоро отправляться в бой, – маг взмахнул посохом, ловко встал в боевую стойку, перекрутил несколько раз посох перед собой, меняя руки.

– Кар-р!

– Говорят, враг опасен. Но у него, как и у всех, есть слабое место. Иер раскрыл тайну. Похоже, Совету Магов без меня не обойтись, – улыбнулся Билли. – Я бы и сам, без Совета Магов, смог бы бросить ему вызов. Зря я этого не сделал в ту ночь. Послушал Иера… Это будет последний раз, когда я его слушаю. Он готов посвятить меня в Мастера.

– Кар-р… – задумчиво проговорил ворон.

– Да, ты прав. Всему своё время. Точно также Иер говорит.

Ворон и маг вели неспешную беседу. Шустро порхал посох в сильных руках молодого ученика чародея. Билли сконцентрировался и представил, что потоки магии этого благодатного леса устремляются в его ауру. Он чувствовал, как прирастает его сила. Каждый раз, приходя в лес, он обменивался энергией с окружающими деревьями. Сейчас ему нужно накопить как можно больше силы. Маг твёрдо был намерен вызвать на бой опасного колдуна Снайкса, загубившего жизни нескольких невинных прекрасных людей.

Не сразу маг понял, что кто-то за ним наблюдает. Но краем глаза он заметил движение в кустах, остановился и посмотрел туда.

«Кто тут ходит, в таких безлюдных местах?» – подумал Билли Брайтон. Он хотел пойти к кустам, но тот, кто за ними прятался, вышел оттуда первым. Это была девушка-подросток, лет четырнадцати. Худая, но гибкая и стройная фигура, бледная кожа, чёрные волнистые волосы до плеч и тонкие черты лица. Глаза большие, распахнутые и доверчивые.

– Добрый день. Извините, что помешала вам. Я шла в город со станции, и увидела, как вы тренируетесь. Очень здорово у вас получается. Я тоже мечтаю стать циркачкой, и моя тётя циркачка. Вы артист из какой-то труппы?

Молодому магу понравилась смелость девочки. Он широко улыбнулся:

– Я просто разминаюсь, готовлюсь к драке. Как вас зовут, госпожа?

– О, тысяча извинений, совсем забыла о вежливости, – девушка сделала книксен. На ней надета длинная дорожная клетчатая юбка, сверху – белая блуза и на плече плетёная котомка. – Таира Свантенсон, к вашим услугам. А с кем вы хотите подраться?

– С моими врагами. Так, говоришь, что идёшь со станции? Ты, наверное, заблудилась. Дорога со станции проходит в миле к северу отсюда. И по ней обычно ездят на лошадях, а не ходят пешими. Хочешь, я провожу тебя до тракта?

– Я и правда заблудилась. Первый раз еду одна в такой большой город. Никогда в нём не была. Наш городок Куок очень маленький, ведь это провинция. Я буду вам признательна, если вы покажете мне дорогу.

– Ты очень молода. Как тебя отпустили так далеко? – молодой маг, подхватив свой посох, повёл девушку и сделал тайный знак ворону. Птица улетела.

– Моя тётя приболела. Она попросила, чтобы я встретилась с нашим дальним родственником по одному делу. Я остановлюсь у него. Он как раз живёт недалеко от тракта. Я пошла через лес, думая срезать дорогу.

– Не встреть ты меня – могла бы проплутать несколько дней. Этот лес большой.

– Понимаю. Спасибо вам. Знаете, у вас правда так споро выходило с вашей палкой! Смотрите, как я могу!

Девушка, ничего не смущаясь, выпрыгнула вперёд и, прежде чем юный маг успел опомниться, она прокатилась колесом. Она проделала это так быстро и шустро, что даже юбка и котомка не успели упасть.

– Браво! Ты очень талантлива, – одобрительно улыбнулся Билли.

– Да, меня обучает моя тётя. Я и не мечтала, что окажусь здесь, в таком огромном городе. Здесь много возможностей. Наверняка здесь есть много цирков и артистов, к которым я могу пойти работать акробаткой. Я хочу всю жизнь работать в цирке! За те несколько дней, пока я здесь буду, я смогу осмотреться.

«Предприимчивая девушка», – подумал маг.

А девушка продолжала говорить без перерыва, всё то время, пока они шли до дороги. Билли знал лес очень хорошо, каждый корешок и дерево, поэтому он быстро вывел заблудившуюся юную акробатку к дороге. Таира успела рассказать о том, что родилась и всё детство жила в очень бедной семье, где отец не любил её, потому что она родилась девочкой, а он хотел мальчика, и из которой она ушла, как только узнала, что у неё есть родственница. У девочки была непростая судьба, но она не унывала и стремилась за мечтой – стать настоящей цирковой акробаткой. Она хотела войти в историю. И была умной и доброй. Это узнал о ней молодой маг.

– Вот и тракт. Приятно было поговорить с тобой, Таира. Если ты пожелаешь, я могу тебя проводить до города.

– Нет, спасибо, я сама дойду дальше. И так я вас отвлекла, мне дико не удобно. Извините меня за это.

– Не стоит, что ты. Всегда обращайся!

– Договорились. Спасибо вам ещё раз, – девушка улыбнулась напоследок и бодро зашагала по тракту в сторону города.

Маг смотрел ей вслед. Через несколько минут появился ворон Корвест и деловито сел Билли на плечо.

– Кар-р, – сказала мудрая птица.

– Любая встреча не случайна, Корвест. Я знаю. Любой человек, любое существо, которое мы встречаем, что-то нам даёт и что-то от нас получает. Я помог этой девочке найти дорогу, она доверила мне душу. Город злой и жестокий, но девочка мудра и способна. У неё всё получится.

Спускались сумерки.

– Пойдём, вернёмся к Иеру. Возможно, ему может понадобиться наша помощь.

Глава 9

В среду Ром позвонил мне, едва я вернулась из школы, и настоял, чтобы мы трубили срочный сбор в «штабе», то есть у меня дома. Он кратко обозначил, что у него есть две сенсационные новости, одна из которых касается меня лично, поэтому он придёт ко мне раньше всех, чтобы сообщить мне её. Полностью заинтригованная, я позвонила Полу, Джейн и Питу и попросила их прийти через час. Эллен недавно переехала жить в съёмную квартиру на соседней улице. Поэтому она тоже должна прийти ко мне быстро.

Ром был у меня уже через пятнадцать минут.

– Клот, ты одна? Я должен сказать нечто важное и секретное. И я бы не хотел, чтобы наши друзья знали, особенно твоя сестра. Её кондрашка хватит, если узнает.

– Что такое, Ром, говори? Да, пока никого нет.

– В общем, меня словно чёрт надоумил позвонить Фолкану. Узнать, как дела. Ну, ещё я звонил под тем предлогом, что не нужна ли наша помощь как соседей, похоронили ли Сбарджа, и всё такое. В общем, дань вежливости. Клот, Фолкан такое рассказал! Оказывается, в понедельник утром, когда мы с тобой были в доме Сбарджа, у него там земля разверзлась, дом осел и провалился, прямо у Фолкана на глазах!

– Да ты что! Как так?! – я едва сама не осела от удивления.

– Фолкан грешит на пустоты и карстовые провалы под участками. Редкий случай, когда земля вот так проседает, и не повезло на тот раз дому покойного. Сторож совершал обход, в девять утра это случилось. То есть спустя час, как мы свалили оттуда.

Я присвистнула.

– Да, нас могло бы накрыть. Дом мог обрушиться нам на головы, когда мы там находились. А мы про это знать ничего не знали! Не говори своей сестре.

– Не скажу. А то Эллен правда очень переживает за меня, – согласилась я с товарищем. – Ром, карамба! Это немыслимо.

– Тут нам препятствуют чёрные силы. Похоронили под собой этот дом со всеми его тайнами.

– Бывает же такое, – всё ещё не могла прийти я в себя от изумления. – А вторая новость?

– Сейчас подойдут ребята, и я всем её расскажу, – пообещал Ром.

Мы пошли на кухню и сделали чай на шестерых. Через несколько минут пришли друзья. Мы отнесли чай наверх, в мою комнату, расселись за столом на шесть свободных стульев. Я в ожидании смотрела на Рома, думая, что он начнёт. Но он дал слово Полу:

– Пол, тебе удалось провести экспертизу карт?

– Да, я встречался со своим приятелем-коллекционером колод, и смотрел кое-какие источники. Бумага имеет возраст середины XIX столетия. Отпечатков пальцев, как ни странно, не обнаружено: если только их не брали в руки в перчатках, так же как мы. Шрифт и манера выполнения миниатюр-изображений арканов также характерны для XIX века. Обращаю ваше внимание на необычную толщину и плотность картона: ровно 3 миллиметра, согнуть почти невозможно. Карты практически в нетленном состоянии, словно их изготовили для того, чтобы они лежали все века в музее или на полке коллекционера. Их размер тоже довольно интересен: 7 на 13 сантиметров. Кое-что имеется необычного с рубашкой: такая рубашка – выгравированный орнамент, довольно бесхитростный – но не встречается нигде, возможно, эти карты делались на заказ. Фабрику тоже не определишь. Присутствие частиц живых микроорганизмов ни на одной из карт не обнаружено. Зато выявлено наличие в картоне микроскопической дозы свинца. Словно при их изготовлении использовались расплавленные пули, – завершил Пол.

– Очень интересно, – прокомментировал Ром. – Спасибо, Пол. И снова ясно, что ничего не ясно. Пит, ты обнаружил какие-нибудь аномалии с числами?

– Я не знаю, можно ли это считать аномалией. В произведении все эти числа дают 240240. Это красивое число делится на 3, на 6, 12, 24, 30, 60, 120, 240, 4, 40, на 2, 20, 8, 80, а также на 5, 10, 48, 1001, 2002, 6006.

– 240240. Шестизначное число. Оно вполне может означать дату 24 февраля 40-го года, – вслух подумала Эллен.

– Надо иметь это в виду. Это может оказаться верной догадкой, ответом на что-то очень важное. Пит, а что получится при делении этого числа на 6? Ведь столько карт мы пока обнаружили! – заметил Ром.

– Почему на шесть? – вскинула брови Джейн. – Шестёрка – это же число дьявола.

– Да, чёрная цифра. Вот я и подумал, что если мы имеем дело с чёрной магией, то можно попробовать всё поделить на шесть.

– Сорок тысяч сорок, – подсказал Пит, достав калькулятор и пересчитав.

– Сорок тысяч сорок. Сорок… сорок… – задумчиво проговаривала Эллен. – Сорок… Сорока! – вдруг почти закричала она. – Помните, вы принесли рисунки: сорока, медведь, юноша в зелёном, король…

– Эллен, ты гений! Ты можешь читать тайные знаки! – с искренним восхищением высказал Ром.

Он снова захвачен волной азарта. Мы все, как и он, понимали, что эти открытия могут нам сослужить хорошую службу, когда для них подойдёт время. Но мы также понимали, что за ними может ничего не стоять, и мы впустую тратим время.

– Игра слов, игра цифр. Тайные знаки, шарады. Кто на этот раз наш враг, изощрённый маньяк-математик? – задал Пол риторический вопрос.

– Скорее всего, маньяк-таролог, – заметила Джейн. – Я узнаю про символ сороки. Поищу в других книгах, покопаюсь.

– Да, Джейн, мы будем тебе очень признательны! Но ребята, что узнал я… Я специально оставил это на десерт, – начал Ром. – Похоже, мы действительно связались с настоящим серийным убийцей.

Сделав паузу, Ром рассказал:

– Тело Сабины Хелькинс нашли вчера утром на дне пруда в Парке Аргентум. Его обнаружил закаляющийся ныряльщик, купаясь в проруби.

– Вот тебе на… Последний сеанс медиумши был с рыбками, – мрачно пошутила Эллен.

– Да, неожиданно, – проговорил Пит.

– По-моему, наоборот, вполне ожидаемо, – возразил Пол. – Некто подкладывает карты рядом с одним телом, появляются ещё три карты, которые равны икс. А икс равно второй труп. Задачка из математики средней школы, раз уж мы заговорили о маньяках-математиках.

– Вчера утром? А мы были у неё вчера вечером. Нам снова повезло. То есть… не повезло, – поправилась Эллен. – Разминулись со смертью.

– При ней была записка? – спросила Джейн.

– Нет, не упоминалась. Причина смерти тоже не понятна. Точнее, понятно, утопление. А вот самоубийство это или убийство – пока не ясно, – пояснил Ром.

Внезапно я вспомнила одну вещь и ударила себя по лбу:

– Карамба! Ну я и балда!

– Что такое, Клот? – посмотрели на меня пять пар глаз моих друзей в недоумении.

– Вчера, когда мы были у Сабины, и я нашла карты, то рядом с ними там что-то лежало, и я положила это в карман. Потом отвлеклась и совершенно забыла… Я понимаю, это звучит несколько странно, – оправдалась я.

– В свете последних событий ничего странного и ничего случайного, – поддержал Ром. – Продолжай, Клот. Что ты нашла?

– Да, там разве что-то ещё было? Я видела карты, и видела её спиритические причиндалы, карточки с рисунками какими-то страшными, – добавила кузина.

– Сейчас принесу. Карамба, я вчера даже кинула эти мои джинсы в стирку! И как я могла забыть? – поражалась я самой себе.

Хвала богам, постирать я не успела. Иначе плакала бы драгоценная улика! Через несколько секунд мы вшестером жадно читали записку на небольшой бумажке в клеточку, написанную синей шариковой ручкой, аккуратным убористым почерком:

«Да будет сильна справедливость! Да обретёт этот мир умеренность и процветание! Да будет моя смерть вечной преградой злу, тайны которого я уношу с собой. Никого не обвиняйте, когда найдёте меня. Свои знания я завещаю преемнику Робслейну Марко».

– Сила, Справедливость, Умеренность, – прошептала Эллен. – В этой предсмертной записке упоминаются карты Таро.

– В предсмертной записке Сбарджа тоже упоминались карты Таро, – напомнил Ром. – Определённо, эти смерти между собой связаны. И эти два человека, Георг Сбардж и Сабина Хелькинс – тоже.

– Кто такой Робслейн Марко? – задала вопрос Джейн.

– Надо искать. Ребята, давайте прямо сейчас направимся на Базу, там и посмотрим, – Ром встал, мы тоже.

– Убийца оставляет зачем-то подсказки тем, кто идёт по его следу, то есть нам. Делает так, чтобы мы их находили. Нас могут заманивать в ловушку, – поделился Пол соображениями.

– Да, эти карты Таро – как кусочки сыра, выложенные по пути к мышеловке, – привела аналогию Эллен.

– Судя по записке, Сабина покончила с собой. И Сбардж, твой сосед, Ром, тоже. Если их кто-то убил, то как объяснить их добровольные предсмертные записки? – спросил Пит.

– Они могли писать под гипнозом. Вот Сабина написала свою записку, находясь в спокойном эмоциональном состоянии, судя по почерку. Она каллиграфически вывела каждую букву, – рассудила я.

– Не факт, Клот, – покачал головой Пол. – Когда человек в крайней степени отчаяния и намерен совершить последний шаг, он тоже может быть на редкость спокоен, и его рука при написании подобных писем не всегда дрожит.

Через несколько минут мы уже были на нашей секретной Базе ТДВГ. Пока Ром настраивал компьютеры и запускал поиск данных по загадочному Марко Робслейну, Пол развивал мысль:

– Как я понимаю, если мы имеем дело с маньяком, то психология убийцы такова: разыграть, ввести в заблуждение, потереть руки от удовольствия. Он убивает жертв их же руками, вольно или невольно – это ещё вопрос. И оставляет некие назидательные знаки, смысл которых отчасти раскрывается в предсмертных записках. Будут ли ещё жертвы? Ответ положительный, как это ни прискорбно. Колода Старшего аркана, увы, не шесть карт, а двадцать две. Можно предположить, что действия копов повергают его в некоторое недоумение: полицейские ищейки спокойненько не обращают внимания на Таро, но между тем, кто-то на них клюнул. – Пол уверен, что убийца даже не подозревает о нашем участии. – Убийца ведь может и не знать, кто это, а мы, в свою очередь, не знаем, кто убийца и какова его цель. Бессмысленно ли он выбирает именно людей, прикоснувшихся к мистицизму? Любитель оккультизма, медиум… Связь очевидна или случайна? Тот ещё вопрос.

– Нам недостаёт данных, – вздохнула Эллен.

– Уж тут-то ты права! – с досадой согласился Пол.

– Как ты думаешь, под силу ли нам то, за что мы взялись? – спросила моя кузина.

– Ты у Рома спроси, он всё затеял, – вздохнул Пол.

– Если мы взялись за это, то точно под силу, – отозвался Ром из-за монитора, не оглядываясь. Пит и Джейн сгрудились возле него и взволнованно ожидали, когда программа закончит поиск нужной нам персоны.

Но увы, нас постигла сокрушительная неудача.

– Его нет! – всплеснул руками Ром.

– Как нет? – встрепенулась Эллен.

– Такого человека не существует в Базе Данных! Удивительно. Мне такое в голову не пришло. Марко – распространённое имя. А Робслейн – оказывается, компьютер воспринимает не как фамилию реально существующего человека, а как бессмысленный набор букв.

– Может, его нет среди живых, он умерший? И стоит поискать в Базе Данных Мертвецов? – подсказала Джейн.

– Тогда мы что, дело с духом имеем? Или с зомби? – посмотрел на неё Пит.

– Не хотелось бы иметь дело с зомби. Сабина Хелькинс же не дура, она бы не стала ссылаться на несуществующего человека, – проговорил Ром.

– Из соображений конфиденциальности, может, стала бы. Может, это чья-то кличка? – предположил Пол.

Мы в замешательстве встали перед монитором, беспомощно смотря в пустое табло, где словно в насмешку маячила запись «Данные не найдены. Попробуйте ещё раз».

Пол сказал – кличка? Меня внезапно осенило:

– Ром, попробуй фамилию позабивать по-разному. Может, Сабина ошиблась в букве? Робслийн, Рабслейн, Робслайн, Роблейс… Мы иногда похоже звучащие фамилии путаем, они в мозгу откладываются по-другому.

– Слушай, Клот, ты гений, – посмотрел на меня Ром и принялся за работу.

Мы действительно нашли нескольких Робслинов, Робслаев и Рабсленов. Но Марко среди них не было.

– Похоже, Джейн права, нужно по Базе Данных Мёртвых посмотреть, – вызвался Пол. – Ребят, чтоб не терять времени, вы пока здесь смотрите, а я пойду в компьютерный терминал, подгружу Базу Мертвецов.

– Я с тобой, – вызвалась Эллен.

Ребята ушли в соседнюю комнату, где находился компьютерный терминал. Я сама неоднократно пользовалась Базой Данных Мертвецов – там содержалась информация и досье на людей, когда-то живших и умерших.

– Я поищу этого Марко Робслейна по Сети. Вдруг это какое-то название фирмы, или – чем чёрт не шутит – псевдоним? – предположила Джейн. – Займу соседний комп, пойду к ребятам.

Она тоже вышла. Мы остались с Ромом и Питом наедине с коварной Базой Данных. Каждый из нас усиленно думал.

– Может, мы не там ищем? Может, ещё стоит слазить в дом к Сабине? – предположил Пит. – Клот, дай, пожалуйста, записку. Перечитаю её.

– Сложи и вычти буквы. Посмотри, может, там есть шифр, – вспомнила я про то, что Пит увлёкся «нумерологической» гипотезой. – Или шарады, анаграммы…

Пит взял у меня записку Сабины и присел за соседний стол с лупой и яркой карточкой. Ром минуту смотрел неподвижно в монитор.

– Анаграммы! Ну конечно же! И я допускаю возможность анаграммного шифра. Сабина могла предположить, что записку найдут, но не совсем хотела бы, чтобы нашли её преемника. И она постаралась его спрятать в этой анаграмме.

– Или дать нам наводку. Нам – то есть тем, кто пойдёт по следу карт Таро, – докончила я мысль друга.

– Совершенно верно! – Ром схватил бумагу и карандаш, написал «Марко Робслейн» и принялся играть буквами. – Сколько много разных модификаций. Макс Лебройсон. Кармен Росбойл.

Пит подключился к этим действиям, тоже стал выписывать буквы, слоги, складывать из них слова – другие имена.

– Примечательно, что здесь 13 букв.

М А Р К О Р О Б С Л Е Й Н

– Похоже, твоя нумерлогическая гипотеза наращивает популярность, – пошутил Ром.

– Робер Мокслайн, – вывел Пит. – Нужно отталкиваться от имени. То есть пробовать составить сначала имя. А фамилию подбирать по оставшимся буквам. Имя подобрать легче, имён меньше, чем фамилий.

Я между тем вбивала получившиеся имена в диалоговое поисковое окно Базы.

– Макс – имя не полное. Максимилиан – ещё куда ни шло, – поправила я Рома. – Так, Кармен Росбойл… Ого! Точное попадание!

– Да? Где?! Кто она? – оживились ребята.

Мы пробежали взглядом экран. Только что нашли даму, живущую в другом городе, далеко от нас. Она числилась как руководительница небольшого предприятия по пошиву одежды, была замужем, имела двоих детей.

– Распечатай на неё краткое досье, Клот. Уже что-то есть! Таким ходом и найдём нужного нам человека икс!

В комнату Великолепной Шестёрки вошла Джейн.

– Это какое-то колдовство, но в Сети, где можно найти абсолютно всё, ничего по этому господину Робслейну нет! Такое ощущение, что до нас никто даже такой поисковый запрос не вбивал. И в Базе Данных Мёртвых Пол и Эллен пока ничего не находят. А чем вы занимаетесь?

– Подбираем анаграммы, – пояснил Пит.

– Пит, Робера Мокслайна не существует. Я попробовала Робера Скаймолна и Робера Молнская – их тоже нет, – сообщила я.

– Вы в этом уверены?! – Джейн была поражена охватившей нас анаграммной лихорадкой.

– Мы ни в чём не уверены. Мы пробуем. У нас работает интуиция, помноженная на три, – сказал Ром.

– Или интуиция в кубе. Присоединяйся, и Эллен и Пола зови, будет интуиция в шестой степени, – предложил Пит. – Арсен Кромбойл. Арсен Бормкойл. Арсен Бромклой.

Я по очереди забивала данные. Джейн, посмотрев на нас сначала в изумлении, потом сама взяла карандаш и начала писать буквы и имена.

– Нашла Арсена Морблойка, – сообщила я.

– Кто он? Распечатай его страничку, – напомнил Ром.

– Уже! Он глубокий старик, ему девяносто лет. Гравировщик. Живёт в городе Лете.

– Хоть что-то наклёвывается! Ух, чувствую, истина близко! – Пит в предвкушении азартно потёр ладони и снова напряг мозги, выписывая и вычёркивая буквы.

Джейн внезапно замерла и посмотрела на меня:

– Клот, давай попробуем отталкиваться и от фамилий, не только от имён. У этого типа, которого мы ищем, имя может быть совсем редким, а фамилия – какая-нибудь вполне заурядная. Прям как в этих вот буквах.

Мы в изумлении взглянули на подругу.

– Да, будем пробовать и так, – поддержал Ром. – Терять нам, как говориться, нечего!

К нам вошли Эллен и Пол. На лицах наших друзей полное разочарование.

– Увы. Мы не нашли его. Если он когда-то жил и упокоился с миром, то тайну об этом он унёс с собой, – вздохнула Эллен. – А чем вы тут занимаетесь?

– Играем в слова, имена и фамилии. Присоединяйтесь, – улыбнулся Пит.

– Теперь нам точно терять нечего, – выдохнул Ром, послушав друзей. – Джейн, так какую фамилию ты предлагаешь?

– Я ясно вижу тут фамилию Саблейн… Клот, попробуй.

– Ничего себе «заурядная» фамилия! Я не знал ни одного человека с такой фамилией, – удивился Пит.

Я уже забивала данные.

– Вы думаете, Марко Робслейн – это анаграмма? – уточнила моя кузина.

– Да, мы так думаем. И не просто думаем – мы уже так знаем, раз работаем над этим четырьмя мозгами, – ответил Ром.

– Ну вы даёте. Если это так – тут сумасшедшее количество модификаций и сочетаний букв! Это как пароли подбирать, – покачала головой Эллен, потрясённо глядя на исписанные буквами, кусками имён и фамилий листы бумаги, которых уже накопилось порядочно.

– Есть! Джейн, смотри-ка, я нашла несколько Саблейнов. Целых шестнадцать человек в Укосмо. Я могу расширить поиск и искать по другим городам, их может сотня и наберётся…

– Стоп, Клот, не нужно по другим городам. Сдаётся мне, локация действия этого цифрового маньяка-таролога – Укосмо и область, – Ром пересел ко мне и стал вглядываться в получившийся список.

– Цифровой маньяк? Ну вы и загнули, ребята, – улыбнулся Пол.

– Мы сейчас не маньяка ищем, а вполне возможно, его следующую жертву, – прошипел Ром, не глядя никуда, кроме монитора. – О-па! Вот тебе на! Нашёл! Смотрите, сюда, вот эта строчка!

– Моркор Саблейн? – прочитала первой Эллен вслух. – Что за чудаковатое имечко – Моркор?

– Имечко чудаковатое, не спорю, – кивнул Ром. И потрясённо и нескрываемым уважением взглянул на Джейн: – Джейн, как ты догадалась про Саблейна? Я сейчас чувствую – это тот человек, который нам нужен. Клот, выгружай его и печатай!

– Просто интуиция, – пожала плечами Джейн.

– Ты точно мастер-ведьма!

– Нет, что ты. Мне сегодня странный сон приснился. И я до сих пор под его впечатлением. Возможно, из-за этого у меня сегодня повышенная связь с космосом. Но я ни в коем случае не собираюсь этим злоупотреблять, – заскромничала наша рыжая подруга.

– А ведь Саблейн и Робслейн – похоже звучит, созвучно, – заметил Пит.

– Да, почти в рифму, – кивнула Эллен.

Принтер выдал очередную порцию информации. Ром жадно схватил лист и пробежал глазами.

– Эврика! – воскликнул он. – Моркор Саблейн, целитель! Лечит боли наложением рук и травами. Публиковался, писал статьи. Довольно молод, двадцать восемь лет. Но уже с таким божьим даром.

– Вот это да! – поразились мы все.

– Наверняка он был наследником медиумши, – предположила Эллен.

– Надо собрать по нему подробную информацию ещё, собрать другие источники данных, – спохватился Пол и снова выбежал в компьютерный терминал.

Через несколько минут мы получили довольно подробную информацию о Моркоре Саблейне.

– Он проживает на севере области Укосмо, в селе Даффодил, – сообщил Пол. – Живёт в частном доме. Почти как Георг Сбардж и Сабина Хелькинс. У него нет близких родственников.

Мы все переглянулись, и Ром озвучил мысль, витавшую в воздухе:

– Пол, у него есть телефон? Я прямо сейчас готов позвонить ему.

– Дело в том, что я искал, но нигде не нашёл эти данные. Видишь, даже в файле из нашей Базы Данных, который распечатала Клот, телефон не значится.

– Наверное, он из тех людей, что не пользуются ни телефоном, ни электронной почтой, – предположила Эллен.

– Настоящий отшельник, – высказал Пит.

– Значит, нужно отправиться туда к нему, и желательно немедленно. Сколько туда занимает дорога? – уточнил Ром.

– Около двух часов на электричке. Но я бы закладывал три часа, чтобы ещё добраться до самого его дома, – ответил Пол.

Наш лидер посмотрел на часы.

– Уже слишком поздно! Надеюсь, завтра мы успеем. Если кто-то из нас к нему отправится…

– Я готова! У меня завтра не будет последних двух уроков. Сразу после школы я поеду туда, разведаю только дорогу! – вызвалась я.

– Клот, мы не можем отпустить тебя туда одну. Я поеду с тобой, – вызвался Пол.

– Да, Пол тоже пусть отправится, он всё-таки постарше, – согласилась Эллен.

– Я тоже с вами, – заявил Пит твёрдо.

– Хорошо, мы принимаем тебя в экспедицию, – одобрила я.

– Полагаю, что делегация из трёх человек – более чем достаточно, – удовлетворительно кивнул Ром.

– Мы сейчас же займёмся подготовкой и построением маршрута, – заявила я.

– Прекрасно. Надеюсь, удача на этот раз будет сопутствовать нам! Мы сегодня значительно продвинулись! – улыбнулся Ром.

Глава 10

Джейн осталась ночевать у меня. Её бабушка – наша соседка госпожа Сенксон, у которой Джейн частенько гостила, сама уехала тоже в гости с ночёвкой. Эллен отправилась ночевать к себе на съёмную квартиру, поэтому мы остались наедине с моей подругой.

– Джейн, как ловко ты вычислила этого Саблейна! Действительно, как у тебя это получилось? – потрясённо смотрела я на подругу.

– Признаюсь, сама не знаю. Я выписала буквы, посмотрела на них, и эта фамилия «Саблейн» словно высветилась. Меня как чёрт дёрнул.

– Или не обязательно чёрт. А может, какой-то неведомый помощник, – предположила я. И вспомнила, что точно также «чёрт дёрнул» Рома, когда мы были у Сбарджа в таинственном подземелье, и Ром взял оттуда изумруд, можжевельник, лапчатку и четыре гравюры с оккультной символикой. Он тоже признал, что это был спонтанный, почти сверхъестественный порыв.

– Я пока не знаю, что и думать. Ночью мне снился сон…

– Да, Джейн, расскажи! Если, конечно, сможешь это сделать или как тебе будет удобно, – мягко попросила я.

– Отчего же не рассказать? Тебе точно можно, ты не покрутишь пальцем у виска. Ты моя лучшая подруга, и ты агент ТДВГ, и в порядке вещей воспринимаешь всё аномальное.

– Так я тебя слушаю, Джейн, – я уютно устроилась на диване-софе, где мы с Джейн сидели перед сном.

– Я помню сон очень смутно. Но меня не покидает ощущение, что он будто был навеян извне.

Ром тоже видел видение, вспомнила я. В ту ночь, когда умер Сбардж.

– Мне снился сон про какого-то колдуна, чернокнижника, который убивает людей. Одного за другим. И при этом абсолютно безнаказанно. Что это всё происходит или происходило в девятнадцатом веке. Что на этого колдуна пошли с войной несколько магов, вызвали его на бой. И он их всех убил. А потом сон перенёсся в какое-то подземелье. Там был старик и молодой человек. Они о чём-то спорили. Молодой человек оказался магом, и он тоже хотел пойти вызвать на бой колдуна. А старик вроде как его отговаривал. Но они расстались мирно, и молодой человек отправился в лес. Там он наполнялся магией, а потом разговаривал с кем-то. Далее воспоминания о моём сне очень смутны. Но мне почему-то кажется, что тот, с кем он мне разговаривал, хорошо мне знаком… Вспомнить бы… Я подозреваю, что это важно!

– Колдун? В девятнадцатом веке?

– У меня сложилось стойкое ощущение, что нечто похожее происходит сейчас. Что тоже какой-то колдун безнаказанно губит невинные души. Убил Сбарджа, убил Сабину. Копит силы. Может быть, сон вещий, и среди нас тоже должен отыскаться молодой маг, который бросит ему вызов? Ух, я не знаю, как толковать этот сон. Он был необычным. Я была там – и одновременно меня там не было. Я там словно растворилась, видела образы, краски, слышала звуки, обрывки голосов. Это было похоже на видение или на воспоминания. С другой стороны, это может показаться полным бредом. Маги, колдуны. Мы же не в книжке фэнтези живём!

– В нашей практике агентов ТДВГ дела могут быть покруче книжек фэнтези, – заметила я. – Поживём – увидим. Утро вечера мудренее, Джейн. Спи спокойно.

– Спасибо, что ты меня сегодня приютила, – подруга взяла меня за руки и посмотрела в глаза. – Я после этого сна… какая-то сама не своя. Мне сегодня было бы тревожно спать ночью совсем одной в бабушкином доме. Первый раз такое у меня, я никогда не боялась темноты.

– О чём речь, Джейн? Я с тобой, не бойся и ни о чём не переживай.

– Спасибо. Ты моя самая лучшая подруга, – она крепко обняла меня.

– Я знаю. И ты тоже моя самая лучшая подруга. Мы вместе, – я обняла её в ответ.

Сон Джейн и меня взбудоражил. Сначала Ром говорил, что с ним сталось нечто подобное, про его сон с картами и «игорным домом», теперь Джейн… Что всё это значит? Найдём ли мы разгадки или будем продолжать плутать во тьме? К чему нас заведёт это дело?

Если завтра господин Саблейн поговорит с нами, можно считать, что мы раскрыли половину всех тайн! Я очень надеялась на положительный исход этой встречи. Наверняка он поверит нам и захочет помочь, поделится информацией.

Глава 11

Пол шутливо называл наши подобные рейды командировками в иные пространства. Это действительно командировка, как у взрослых людей на работе – отправиться в дальнее место, чтобы что-то там узнать или сделать. Волею случая мы так открывали для себя новые места, посещали города и посёлки, в которых ранее не были. Наш кругозор расширялся.

Сначала мы долго ехали на электричке до самой границы области Укосмо с другим областным центром, этот городок назывался Жюв. Основан он был давно, едва ли не раньше Укосмо, и в нём много старинных домов и построек, сохранившихся с прошлого века. К сожалению, многие эти здания находились в плачевном состоянии и нуждались в ремонте. Людей было немного, в основном пожилые люди и старики, доживающие свой век.

– Типичный провинциальный город, из которого молодёжь уехала пытать счастья в более крупного своего соседа – в Укосмо, – прокомментировал Пол тишь и безлюдье, царившее в городке.

От платформы мы прошли через весь город всего за двадцать минут. Город переходил в поля, за которыми начинались холмы и леса. На одном из холмов вдали виднелись деревянные строения.

– Это Даффодил, деревня, которая нам нужна, – сориентировался Пол по карте.

– Вот это глушь, – подивился Пит. – Наш отшельник-травник знал, куда забраться!

– Много у кого в наше шибутное время возникают мыслишки куда-то вот так забраться, когда всё вокруг достаёт, – усмехнулся Пол.

– Полностью солидарна с тобой, – поддержала я товарища. – Во всём есть плюсы и минусы. Город даёт разные блага, работу, общение, престиж. Но иногда за этот престиж приходиться платить внутренним разладом с собой. Поэтому люди исстари удалялись в такие далёкие места, искать своё предназначение.

– Ну вы и вдарились в философию, ребята, мне за вас уже страшно – вдруг вы тут решите остаться и присоединитесь к этому Моркору Саблейну? – пошутил Пит.

– Не беспокойся, в ближайшие лет семьдесят нам это точно не светит, – успокоил его Пол. – Я влюблён в свою работу.

– Саблейн ведь даже не в Даффодиле самом живёт, он живёт где-то в лесу, километрах в трёх от деревни! – напомнил Пит. – Прямо себе представляется избушка такая на курьих ножках.

– Вряд ли. Скорее всего, у него там особняк с доберманами и сигнализацией, – предположила я.

– У простого отшельника? Быть того не может, – поспорил Пит. – Наверняка он отринул всё материальное и бренное, живёт подножным кормом и всё вокруг себя делает своими руками.

– Скоро мы всё увидим и поймём, кто прав, – заметил Пол.

Мы уже шли по небольшой и плохо исхоженной дороге вдоль поля, к деревне. Ноги вязли в снегу, но двигались мы бодро. Совсем скоро начнёт темнеть. Всё-таки хочется успеть попасть к целителю до темноты.

В деревне Даффодил на нас брехали собаки и неодобрительно смотрели дряхлые бабки, выглядывающие из окон. Наверное, весь день так уже много лет подряд сидят у своих окон и пялятся на прохожих, не имея больше никаких дел и развлечений. Не дай Бог такую забытую горькую старость! Деревня состояла менее чем из двадцати домов, половина из которых была заброшенной и пребывала в страшном запустении. После шумного многолюдного, кишащего неоновыми огнями мегаполиса мы попали в средневековье.

Сразу за деревней начинался лес. И в этом лесу у нас произошла необычная встреча, рокового значения которой мы не поняли сразу. В лесу была протоптанная тропинка, и Пол сразу догадался:

– Это наверняка следы нашего целителя или тех посетителей и деревенских жителей, которые к нему ходят. Обычно слава о таких людях народная, сарафанное радио.

Пит же поглядел на небо:

– Начинает темнеть. Обратно придётся идти с фонарями. Неудобная зима.

– Да, для долгих поздних прогулок далеко за городом время не подходящее, согласна, – кивнула я.

– А может, он предложит остаться у него заночевать, – улыбнулся Пол. – И мы завтра утром с первой электричкой вернёмся в город.

– Смотря как мы его заговорим. Если мы ему понравимся, то так и быть, попросимся на ночлег. Главное – нам есть, чем заплатить, да и по хозяйству ему наверняка может понадобиться какая-то помощь, – размышлял Пит.

Путь наш продолжался через достаточно густой лес, дорожка извилисто петляла, словно приглашая и заманивая неведомо куда. По обе стороны от тропки лес изобиловал оврагами, на дне которых летом наверняка росло много грибов. Я первая шла по тропе, и поэтому первая заметила впереди силуэт человека. Я приостановилась и шепнула ребятам:

– Смотрите!

– Ой, там кто-то стоит, – подтвердил Пол.

Мы пригляделись. Судя по всему, это был мужчина, высокого роста, плотного телосложения, в длинном чёрном пальто. А на голове была его шляпа с неширокими полями. У меня ёкнуло в сердце. Где-то я видела этого мужика. Почему-то стало тревожно. Однако, похоже, что тревожно стало только мне одной. Пол бесстрашно выступил вперёд и шепнул нам:

– Кто бы там ни был – нам он не помешает, мы идём по своим делам и к своей цели.

Странно было, что пока мы шли по зимнему сказочному лесу, этот человек просто стоял. Он словно ждал, пока мы подойдём. Может, это не человек, а пугало или снеговик какой детвора в лесу сотворила и напялила на него одежду, чтоб издали можно было принять за человека? Но нет, это был человек. Мы поравнялись с ним и смогли его разглядеть как следует.

Он весь одет в чёрное. Ни одного элемента другого цвета. Он стоял ровно и смотрел властным взглядом. Рост его отличался высотой – метра два точно, он оказался даже выше нашего рослого Пола. Ноги его нешироко расставлены, а руки убраны за спину. Глаза его тоже чёрные, глубоко посаженные, они, казалось, просматривали тебя насквозь. От этих глаз исходило нечто неприятное и зловещее. Человек мне сразу не понравился. Нос с горбинкой, как у ястреба, острый и хищный. Губы изогнуты в презрительной ухмылке. Цвет лица нас поразил более всего – он был землистым, серым, будто этот человек смертельно болен. Но несокрушимость его позы и жёсткость, с которой смотрели его глаза, наоборот выдавали в нём человека богатырского здоровья и крепкой закалки.

Вид его совсем не вязался с окружением, где находились полузаброшенные захолустные деревни и городки. Почему-то я представила этого человека где-то в офисе или в огромной переговорной на совете директоров, сидевшего в кожаном кресле. Да, этот мужчина излучал настоящую власть. Тёмную, давящую, пугающую. Очень нехороший человек, как сразу подумалось мне. Возраст его определить сложно. Ему могло быть и тридцать пять лет, и все шестьдесят. Из-под шляпы виднелись чёрные как смоль прямые короткие волосы.

Мы остановились и смотрели на человека, а он смотрел на нас. Знал ли он, куда мы шли? Был ли связан с Моркором Саблейном? А может, это и есть сам Саблейн? Нет, вроде Саблейн должен выглядеть помоложе. Я внезапно осознала всю нелепость нашего положения: мы шли своей дорогой в лесу, тут на тропинке стоит этот тип. Нет, чтобы обойти его или попросить уступить дорогу! Зачем мы встали? Его взгляд словно приковал нас к снегу под ногами. Кто он такой, карамба? Пол первым опомнился от наваждения. Он вежливо спросил:

– Господин, вы пропустите нас?

«Господин» не отреагировал. Он перевёл буравящий взгляд на нашего друга и снова криво ухмыльнулся. И сказал совершенно неожиданную вещь:

– Не думаю, что вы сможете мне помешать.

– Что, простите? – переспросил Пол, ничего не понимая, как и мы все.

– Глупые маленькие дети. Вы и представления не имеете, кто я такой.

– Разумеется, не имеем. Но если вы удостоите нас честью познакомиться с вами… – теперь вступил с ним в диалог Пол.

Обсидиановые глаза так и разили Пола, и странный и жутковатый человек вдруг угрожающе зашептал:

– Не смейте вставать у меня на пути. У вас ничего не выйдет. Когда вы сделаете свою работу, вы уже будете мне не нужны. Если тогда вы дерзнёте мне помешать – пожалеете об этом. О, Мёрмур, я и не ожидал такого подарка от тебя, о великий! Что пресловутый замок придурка Иера откроют невинные дети, чистые незапятнанные ангелы! Прошу, – чудной тип в чёрном и в шляпе вдруг посмотрел на нас и вежливо сошёл с тропки, великодушным жестом указывая нам дорогу.

Мы словно находились под гипнозом и направились вперёд, деревянными ногами проходя мимо него. Когда мы прошли шагов десять, то оглянулись. А этого типа уже и след простыл!

– Что это было? – первым выпалил Пит.

– Какой-то сумасшедший, – предположила я.

– На деревенского пьянчугу он не похож. Шатун какой-то, нёс околесицу, – проговорил Пол. – Ух, ну и взгляд у него!

– Ужасный человек. Не хотел бы я с ним иметь дел, – проговорил Пит.

– И не придётся. Всякое бывает, в таком захолустье полно ходит лихих людей, – предположил Пол.

– Быстро он ускакал из нашего поля зрения. Может, за дерево спрятался? – я подозрительно оглядела видимый участок леса и прислушалась. Но звуков более не было.

– У меня вообще такое чувство, что он нам привиделся, – признался Пит.

– Тогда у нас массовая галлюцинация, – ответил на это Пол.

– Ребята, продолжаем путь дальше. Пит прав, темнеет. Нам ещё, наверное, долго идти, – перехватила я инициативу у разглагольствующих друзей в свои руки.

Идти оказалось не так уж и долго. Через пятнадцать минут между деревьями мы разглядели стену дома.

– Смотрите-ка, никаких заборов! – поражённо высказал Пит.

– Человек живёт в полной гармонии с природой, в состоянии полного доверия миру и Вселенной. Зачем тут заборы, если такая философия – лучшая защита? Наверняка он глубоко религиозен, есть такой тип людей, – размышлял Пол.

Мы ускорили наш шаг, деревянная стена приближалась. Вот и сам дом. Красивый, рубленный, наверняка построенный своими руками. Этот дом посреди леса стоял как оплот уюта и надёжности. Я невольно улыбнулась, вспоминая добрые сказки из детства, когда герой шёл по лесу и попадал в такой дом, где его ждали чудеса и волшебные испытания, и где он получал помощь или магические предметы. Странное дело, но встреченный сумасшедший человек в чёрной шляпе сразу забылся. Здесь была хорошая аура и святое место.

Широкая поляна окружала дом. Нас поразило почти мёртвое затишье, воцарившееся здесь. Не скрипели даже ветки на деревьях под слоем снега. В доме не горели окна, из трубы не вился дымок.

– Вероятно, его нет дома? – первым высказал сомнения Пит.

Мы переглянулись и ничего более не сказали друг другу. Наша работа разобраться – грамотно, тихо и спокойно. Мы стали искать входную дверь и вскоре нашли крыльцо. Перед крыльцом за небольшим ограждением разбит огородик, запорошенный снегом. Росло несколько яблонь и других садовых растений.

Мы приблизились к двери, Пол постучался. Мы стояли минуты две, четыре. Стучались ещё два раза. Тогда мы рискнули позвать:

– Господин Саблейн! Господин Саблейн, вы дома? Вы можете поговорить с нами?

Я подошла к одному из окон и постучала в него. Тщетно пыталась туда вглядеться – ничего не видно!

– Клот, смотри, дверь – она открыта! – привлекли моё внимание ребята, и я подскочила к ним.

– Значит, он дома, просто нас не слышит, – воодушевилась я.

Мы вошли в прихожую, вежливо закашляли. Пол позвал снова:

– Господин Саблейн, вы дома? – потом погромче: – Господин Саблейн! Можно к вам? Мы хотим проконсультироваться с вами по поводу трав! Заранее просим прощения за такое вторжение! Господин Саблейн!

Никто не отзывался. В прихожей уютно. Пит вгляделся вглубь дома в приоткрытую дверь. Там темно. Мы с удивлением заметили, что электричества в доме нет. Везде стояли свечи и лучины. Точно мы попали в средневековую сказку!

– Давайте поищем его, – предложила я. И первая смело сделала несколько шагов вперёд, в горницы: – Господин Саблейн!

Но через несколько минут, после того, как мы обошли весь дом, мы поняли, что господина Саблейна тут нет.

– Он куда-то отошёл. Удивительно, что дверь не закрыл, – предположил Пол. – Подождём его?

– Отчего ж не подождать? Если дверь не закрыл, значит, отошёл ненадолго, – логично рассудил Пит.

При осмотре дома мы не нашли никаких электроприборов. Как он обходился без холодильника? Должно быть, хранил припасы в погребе. Или питался исключительно ягодами, фруктами и вареньями, которые не портились без низкой температуры. Дом внутри небольшой, всего три горницы на первом этаже – прихожая, которую вполне справедливо назвать сенями, «гостиная» с очагом и «кухня», которую можно назвать лабораторией. На кухне много алхимической посуды, котелки, газовая горелка, настоящая жаровня, большой шкаф с травами, баночками и разными ёмкостями, где помещались эссенции и отвары. Наверное, на этой кухне травник Моркор Саблейн и занимался с запросами своих клиентов. В «гостиной» находилась лестница на второй этаж. Мы с Питом туда слазили. Там пахло сеном и располагалось несколько одеял и подушек, набитых свежей соломой – должно быть, мастер на все руки Саблейн сам их делал. Мы с трудом отогнали от себя соблазн залечь на них и поспать, с нежеланием думая об обратной дороге по холоду и темноте.

Решили выйти на улицу – негоже хозяина ждать, без спросу находясь в его доме. Уже порядочно стемнело. Пит прикинул время – мы находились здесь двадцать минут, а никто так и не пришёл. На поляне перед домом по-прежнему слишком тихо. Это непривычно: ведь лес всегда издаёт звуки. Где-то скрипнет ветка, где-то пролетит птица, где-то зашуршит зверёк. Здесь же – ничего. Безмолвно, как на кладбище. И почему мне в голову пришло такое сравнение?

– Он ведь может где-то совсем близко быть! Например, дрова вышел порубить. А мы тут, как дураки, сиднями сидим, – Пол потёр замёрзшие рук друг о друга, привлёк их ко рту как рупор и прокричал: – Господин Саблейн!

Мы прислушались. Пол может оказаться прав! И сейчас Саблейн к нам выйдет, наверняка весьма удивлённый.

Но в ответ мы услышали то, что совсем не ожидали услышать…

– Кар! – разнеслось совсем рядом.

– Это что, ворона? – изумился Пит.

– Скорее, ворон, – мрачно предположила я. Моё сердце на мгновение перестало биться, и на душе заскребли кошки. Я вспомнила такое же карканье возле дома Сбарджа, нашествие воронов около дома Сабины.

– Не ожидал, что тут вороны, – растерянно высказал Пол. – Кстати, ворон каркнул слева, а мы туда ещё не ходили, мы же пришли с правой стороны.

Наш друг отправился туда, решительным шагом. Спустя несколько секунд после того, как он исчез за углом дома, мы услышали его сдавленный и очень тревожный голос:

– Ребята, скорее сюда!

Выбежав за ним следом, мы с Питом увидели страшное зрелище. На ближайшем дереве к дому, на суку, висела плотная пеньковая верёвка, а в ней немного покачивалось от незначительного движения воздуха тело покойника. Ноги не доставали до земли метра. Лицо его бледно. Глаза вытаращены, в них застыл смертельный кошмар, рот приоткрыт. Кожа посинела, так как шею сковывала тугая верёвка, петлёй перекинутая через ветку. Руки и ноги болтались как обмякшие мокрые куски ваты. Выступающие из рук вены видны были даже в темноте.

Минутное оцепенение овладело нами. Пол кинулся к дереву:

– Вдруг он ещё жив?!

Он взобрался на дерево и добрался до ветки, на которой висело тело. Мы же с Питом уже не имели сомнений о том, что видим труп.

– Это Саблейн… – проговорила глухо я, разглядев его лицо.

– Чёрт, кажется, он ещё тёплый, – выругался Пол, попробовав осторожно прикоснуться к покойнику.

– Ужасная смерть. Его повесили или он сам это сделал? – вопрос Пита повис в воздухе.

Я увидела в тёмном кармане куртке белеющую записку, и указала на неё Полу:

– Пол, смотри! Сможешь достать?

Наш друг извлёк записку из кармана. О её содержании мы уже догадались. Там значилось:

«Я, Моркор Саблейн, был вынужден уйти из этого мира. Я сделал это беззвучно и незаметно. Это мой приговор, в нём стоит винить только меня одного».

Записка написана нервной, дёргающейся рукой. Моркор Саблейн боялся умирать.

Карты заметил Пит. Пока мы с Полом рассматривали записку, Пит приблизился к ногам покойника и опустился на корточки. Он поднял с земли три карты Таро старшего аркана и стряхнул с них снег. В нашей кровавой коллекции появилось угрюмое пополнение. Что ж, учитывая последние обстоятельства, это закономерное развитие событий! Уже когда мы сюда шли, каждый из нас подспудно боялся такого исхода. Но никто из нас не решился сказать об этом вслух, чтобы не привлечь несчастье. И вот оно, это несчастье, случилось с добрым травником. С которым мы так и не успели поговорить.

Старший аркан, номер девять – Отшельник. Номер двадцать – Приговор. Номер двенадцать – Повешенный. Последняя карта очень символична. Те же самые карты, из той же мистической колоды, семь на тринадцать сантиметров.

А пока мы разглядывали карты, не в силах ничего сказать, да и любые слова сейчас бесполезны и неуместны, нас разглядывали вороны. Их было четверо, они как зловещие соглядатаи расселись на ветках соседних деревьев и не спускали с нас глаз, похожих на тлеющие угли. Эти вороны словно издевательски усмехались над нами.

– Три жертвы, и с каждым разом всё изощрённее, – произнёс тихо Пол. – Каковы цели и мотивы этого маньяка?

– Каковы бы его цели и мотивы ни были – нам нужно до него добраться и убить его, – твёрдо произнесла я.

– Что сделаем с бедолагой Саблейном? Сообщим о нём в полицию? – Пит обратился к нам за советом.

– Думаю, нам не нужно здесь ничего трогать, – Пол осторожно засунул записку обратно в карман покойника. – Но сообщить стоит, только аккуратно, анонимно. А то он тут так до весны может провисеть.

– Да, у него нет близких родственников, – вспомнила я.

– Уходим отсюда, – решительно скомандовал Пол. – В полицию сообщим с телефона из Жюва. В нашу полицию.

Пол не зря сделал акцент на слове «наша» полиция. Несколько агентов ТДВГ – наших коллег работали в органах правопорядка под прикрытием. Они могли обеспечить начало разбора этого дела без розысков нас как подозрительных свидетелей, сообщи мы о покойнике в «обычную» полицию.

Мы быстро пошли прочь от злополучного места. Проклятые вороны с торжествующими ухмылками смотрели нам вслед.

Третье послание Иера Сана

Наверху бушевала дикая гроза. Гром в бешенстве разрывал небо на куски, словно силясь пошатнуть основы мироздания. В эту тревожную ночь в тайном подземелье под часовней на заброшенном кладбище не спали двое: маг и ворон.

– Куда он мог уйти, почему не предупредил меня? – недоумевал молодой маг. И смотрел на чёрного ворона, ища совета. – Если он не вернётся через час, я наплюю на грозу и отправлюсь сам его искать. Тебя я оставлю здесь, Корвест. Скажешь ему, что я ушёл за ним, если вдруг он вернётся, и мы с ним разминёмся.

Умная птица понятливо каркнула. Молодого мага Уильяма Брайтона тяготило бездействие. Подобно попавшему в клетку зверю, он метался по келье своего наставника. Сотни мыслей роились в его голове. Одна из них сформировалась в страшное подозрение: то, что Иер ушёл тайно, внезапно и без предупреждения, в такую кошмарную ночь, могло быть связано со Снайксом. Это явно колдовская гроза. Вместе с запахом озона в воздухе чувствовался запах магии – молодой человек понимал, что где-то в пределах города происходит крупная и чудовищная по своему размаху магическая битва. Но пока не мог осознать, что всё это значит…

Увы, подозрения не обманули юношу. Когда часовня над головой сотряслась в очередной раз под сокрушительными ударами, чуткий слух Билли уловил движение возле двери. Молодой маг поспешил навстречу и открыл дверь. Его престарелый наставник, Иер Сан, ввалился в келью, еле держась на ногах. Он был весь в крови, сильно ослаблен, и не смог ничего вымолвить. Он падал, теряя сознание, и Билли подхватил его и уложил на койку.

Иер был в большом бреду. С его губ срывались обрывки бессвязных заклинаний. Билли угадал в них боевые заклятья. Иер продолжал какой-то бой в беспамятстве.

В эту ночь старый маг едва не умер. Лишь чудо и умения и навыки Билли помогли ему спасти и выходить учителя. Билли варил целебные отвары, подносил к губам измождённого старика одно зелье за другим, особыми растворами промывал его раны и перевязывал. Лишь когда наступило утро, жизни Иер ничего не угрожало. Когда Иер открыл глаза, его молодой ученик был рядом. Иер подумал, что Уильям смотрит на него с укором. Но гнев во взгляде ученика ни в коем случае не относился к тому, что Иер ушёл без предупреждения и ничего не объяснил, ушёл, когда самого Билли не было дома. Гнев Уильяма относился к тому, кто это сделал с его учителем. Во что бы то ни стало Билли поклялся добраться до него и убить, каким бы сильным колдуном ни был этот подлый враг.

– Прости меня, мой мальчик. Я не хотел тебя впутывать в эту историю. Теперь уже слишком поздно, – прошептал наставник.

– Тебе нужно отдохнуть! Как ты себя чувствуешь, Иер? – с тревогой спросил Билли.

– Буду жить… как это ни прискорбно, – Иер горько вздохнул.

– О чём ты?! Ты мне очень дорог, ты мне как друг и даже как отец, не смей так говорить, что твоя жизнь…

Билли недоговорил – учитель прервал его:

– Он убил нас всех. Уничтожил. Совета Магов больше нет. Все они… Саблейн, Сбардж, Клеп, Тэйн… все семеро. Мертвы. Лежат. Их больше нет. Мои друзья и соратники… Я никогда не прощу себе, что я выжил, а они…

Иер внезапно зарыдал. Билли был в замешательстве: он никогда не видел своего мудрого, храброго наставника плачущим.

– Горе… Горе… Совета Магов больше нет, Билли.

Молодой маг крепко обнял старика:

– Мы вместе, Иер. Мы справимся со всем. Кто это сделал? – безэмоционально спросил Билли. Хотя уже знал ответ.

– Снайкс, – подтвердил наставник его догадку.

В глазах молодого мага зажёгся огонь ярости.

– Я убью его, Иер. Клянусь.

– Билли, ты не понимаешь, что говоришь. Он силён. У него Книга… Семеро магов полегли сегодня. Семеро опытных магов. И я… я лишён силы, он опустошил меня. Он проклял меня и опустошил. Мы не можем, Билли. Мы слишком слабы, чтобы бороться с ним.

– О чём ты, Иер?! – не поверил молодой маг своим ушам. – Ты ли тот, кто учил меня? Как ты можешь пасовать? Во мне сейчас много силы! И я устал ждать. Я устал сидеть здесь взаперти, как монах, я давно хотел сказать тебе об этом, Иер. Ты много лет учил меня! Ты меня учил отнюдь не для того, чтобы я тут сидел всю сознательную жизнь до глубокой старости. Ты ничего не рассказывал мне о своих делах, оберегал меня как нянька. Но я чувствую, что уже готов! Ты хотел посвятить меня в Мастера Магии. Так сделай же это. И мы вместе возродим Совет Магов и ударим по Снайксу!

– Я не хотел, Билли. Я не хотел, чтобы ты становился боевым магом…

– Ты не хотел – а я хочу. Не ты ли учил меня, что ученик сам выбирает свой путь, а не идёт на поводу у наставника? Посвяти меня в Мастера, Иер. Я готов, – повторил Билли.

Иер долго смотрел на ученика. В глазах молодого мага было такое пламя несокрушимости и воли, что старик сдался:

– Хорошо. Я посвящу тебя в Мастера. Я вижу, что ты не отступишься. Так тому и быть. Ты прав, Билли. Мы обязательно должны что-то придумать, чтобы покончить со Снайксом. Спасти нас может только чудо… или твоя хитрость и ум. Но сперва мы должны достойно похоронить наших соратников и друзей. Я буду вынужден поговорить с их родственникам и детьми, сообщить им плохие вести.

Билли улыбнулся: его старый наставник возвращался, приходил в себя. Отчаяние, которое, было, овладело им, уступило место волевой решимости и бесстрашию.

– Я буду с тобой. Я тебя поддержу, Иер. И Корвест тоже будет с нами, – Билли благодарно посмотрел на ворона. Тот взмахнул крыльями и перелетел поближе к наставнику и ученику, а потом сел Билли на плечо.

В то роковое утро был основан новый Совет Магов.

– Ты должен рассказать мне всё о Снайксе. Ничего более не скрывая, – напомнил молодой маг.

Глава 12

– Таро Отшельник, или по-другому называется Искатель. Там изображён человек в мантии с капюшоном, склонился над дорогой, у него в руках фонарь и посох. Символизирует путь познания, мудрость, уединение, терпеливое ожидание, время и возможность для изучения чего-либо. А также изгнание, отсутствие контактов, ненужную изоляцию, подозрительность, жалость к самому себе. Эта карта означает отказ от стремления к материальным благам. Он ступил на путь познания, этот Искатель-отшельник. Отшельник движется вверх, по магической горе, для слияния с божественной сущностью. Ещё карта может означать, что в скором времени вытянувший её может встретиться со своим духовным проводником, обрести наставника. Люди, которых символизирует эта карта – врачи, знахари, монахи.

Вторая карта – Суд, или Приговор. Там изображён ангел, который трубит в трубу, и мёртвые восстают из могил. Хорошие ассоциации: перерождение, здоровье, бодрость, энергия, новая мудрость, большие положительные перемены. Плохие ассоциации: негативные эмоции, раскаяние, потери, болезни. Эта карта говорит о том, что настало время превозмочь потери и восстать к новой жизни, подобно тому, как Феникс восстаёт из пепла.

Третья карта – Повешенный. Не очень хорошая карта. В Старшем Аркане существует несколько негативных карт – это как раз Повешенный, Луна, Башня, Дьявол. Там изображён человек, подвешенный за ногу на столбе. Означает урок, который нужно усвоить, ограничение свободы, долгую жизнь в одиночестве, кризис в сознании, комплекс мученика, принесение себя в жертву, гибель души. Ничего хорошего, как мы видим. Когда-то так за ногу вешали предателей. Обратим внимание, что несмотря на то, что его подвесили, его лицо выражает умиротворение. Будто он того сам хотел. Иногда эту карту трактуют как Учащегося – ведь учение это принуждение, пусть и временное. И новый взгляд на вещи. Как будто взгляд кверх ногами. Если смотреть оптимистически – карта может означать, что в жизнь гадающего пришло новое. Это новое кажется сперва таинственным, непонятным. Но карта призывает открыться и довериться этому. Потому что это нужно для развития. Мол, если мир перевернулся, то ты тоже начни ходить на голове.

Джейн закончила, она посмотрела на нас. Мы в который раз поразились эрудиции подруги: она прекрасно знала своё дело! Ром задумчиво проговорил:

– У нас девять карт, три трупа. Три предсмертных записки, которые указывают якобы на то, что они покончили с собой. Всё заходит ещё дальше, чем изначально. С чем, чёрт возьми, мы имеем дело, и будет ли разгадка?

– Может, всё дело в картах, и нам нужно к ним прислушаться? – спросила Джейн.

– Тут не поймёшь, с какого конца начинать распутывать этот гордиев узел, – вздохнул наш предводитель.

Я, Пит и Пол подробно рассказали ребятам о нашем вчерашнем визите в дом отшельника. Не упустили ничего, кроме странной встречи с загадочным человеком в шляпе. По дороге домой мы решили не рассказывать о нём до тех пор, пока не переговорим со всеми. Стычка с тем типом была более чем непонятной. Кем он мог быть? Сумасшедший прохожий? Или же он был там до нас раньше и видел покойника? Он так незаметно исчез. Будто действительно был нашей общей галлюцинацией!

– Их объединяет, что у них нет родственников, – напомнила Эллен.

– А также то, что они имеют связь с оккультизмом и в некотором роде вели затворнический образ жизни, – подсказала Джейн. – Твой сосед, Ром, Сбардж был магом, Сабина— медиумом, а Саблейн – знахарем.

– Ещё их объединяет, что они знакомы меж собой, – вставил Пит.

Я посмотрела на него с удивлением. Мы собрались у меня в комнате сегодня в назначенное время, каждый из нас говорил, выдвигал гипотезы, а Пит до этого момента молчал. Он словно был не с нами. Похоже, только я одна заметила его необычное состояние, остальные наши друзья были слишком поглощены насущным расследованием. Я решила, что поговорю с Питом наедине, когда мы что-нибудь придумаем и разойдёмся.

– Это закономерно. Мир тесен, бизнес узкий, – упомянул Пол.

Ром посмотрел на друга:

– Ты намекаешь на то, что мы можем вычислить следующую жертву?

– Давно уж пора. Попытаться спасти человека, предупредить. Явиться туда к ней раньше, чем этот таро-маньяк.

– Пол, это снова как искать иголку в стоге сена, – возразила Эллен. – То, что мы нашли вчера Моркора Саблейна – настоящее чудо.

– Нет, не чудо. Чудом было бы, если бы мы не опоздали, – вздохнул Пол.

– И тем не менее, нас словно ведёт провидение. Либо заманивают в ловушку. Никак не могу отделаться от этого ощущения, – поделилась моя кузина.

– Вороны. Их объединяют меж собой вороны, – вспомнила я. – Каждый раз, когда мы появляемся возле их домов, там эти птицы.

– Не очень хорошие птицы, – покачала головой Джейн.

– Понятное дело, – согласилась Эллен. – Жуткие твари.

– Да, не то, что сороки. Кстати, я узнала про сороку.

– Ну, так что с сорокой? – оживился Ром.

– На западе эта птица оценивается исключительно негативно. Символ болтливости и воровства. Но в восточных культурах это счастливая птица, приносящая удачу. Она оповещает о хороших вестях и приходе ожидаемых гостей. Кстати, сорока – это птица, противоположная ворону. Что-то вроде зла и добра, единства и борьбы противоположностей.

– Как интересно. Я тоже больше симпатизирую сорокам, чем воронам. Сороки – весёлые, шибутные и главное – безобидные птицы, – улыбнулась Эллен.

– Как мы понимаем, у символа сороки весьма двойственная природа, – продолжала Джейн. – Словно это предупреждение об опасности перейти за некую грань. Сорока и число сорок идут рука об руку. В нумерологии с числом сорок всегда связана граница, судьбоносное расставание, роковое предначертание. Например, на сороковой день после смерти душа уходит навсегда из этого мира. Сорока – как символ подведения итогов жизни человека.

– Карамба, – высказала я удивление. – Теперь буду более внимательно относиться к этой птице.

– Птица и её символ связаны с этими бумагами, которые мы нашли у Сбарджа? – спросил Ром. Его вопрос прозвучал как риторический.

Джейн предположила:

– Я тут подумала о том, что эти символы – из алхимии. Всё пытаюсь найти информацию в моих книгах, но там она сильно разрознена. Сорока, медведь, король верхом на медведе и зелёный юноша. Что-то подсказывает мне неуловимо, что это всё четыре части одного целого, но что? Пока не могу ничего сказать, – наша рыжая подруга с сожалением развела руками.

– Кстати, я только что подумала, что эти листочки, которые Ром и Клот нашли у Сбарджа, похожи на те листочки, которые лежали на столе Сабины Хелькинс в её доме, – предположила Эллен.

– То есть что-то, имеющее отношение к вызову духов, к печатям духов? – уточнила Джейн.

– Ну наверное, – пожала моя кузина плечами.

– Знаете, какая ещё мысль пришла мне в голову? Я исследовал эти карты в нашей лаборатории, те, что мы нашли вчера, – пояснил Пол. – Они из одной колоды, и в них тоже есть свинец. Как будто эти карты имеют определённый вес, то есть они на порядок тяжелее, чем обычные карты.

– И? Развивай свою мысль, – попросил Ром товарища.

– Что это тоже какой-то символ. Какие-то особые карты, со свинцом.

– Прямо как карты-пули какие-то! Будто ими заряжают специальный карточный пистолет-пулемёт и стреляют. А гильзы вылетают в виде мыслеформ-предсказаний, – пошутила Эллен.

– Джейн, что ты можешь сказать о свинце? – обратился Пол к нашей подруге-эксперту по ведовству.

– Свинец… Ну конечно же! Один из семи освновополагающих металлов! – осенило вдруг Джейн. – Этот металл упоминается в астрономической алхимии. В древности каждому из известных видимых светил приписывали металл. Металлов тоже семь: железо, серебро, золото, ртуть, свинец, медь и олово. Семь считалось сакральным числом. В голове человека семь отверстий: два глаза, два уха, две ноздри и один рот. А светила – это Солнце, Луна, Меркурий, Венера, Марс, Юпитер и Сатурн. Других планет попросту не было видно без телескопа, а Земля считалась центром Вселенной. Свинец – это металл, соответствующий планете Сатурн.

– Сатурн. Планета-гигант с кольцами, – проговорил Ром. – Джейн, может, именно от этого нам придётся отталкиваться?

– Может быть, – пожала Джейн плечами.

– Семь. Карт Таро, без карты Дурака, которую называют картой-нулём или картой без номера, всего двадцать один. Двадцать один разделить на три будет семь. Ребята, у меня такое ощущение, что этот серийный маньяк-таролог ищет, как убить семь жертв, – высказал Пол кошмарную догадку.

– Если это так, нам тем более нужно сделать всё, чтобы вычислить следующую жертву и помешать ему, – глубоко задумавшись, произнёс наш лидер.

– Саблейн, – произнесла я. – Думаю, надо начать с него.

– Что ты имеешь в виду, Клот?

– Каждая последующая жертва так или иначе связана с предыдущей. У Сбарджа мы нашли наводку на Сабину. А у Сабины – на Саблейна. Мы должны собрать как можно информации по этому отшельнику.