Читать онлайн Нечеловеческое. Чертова лирика

Продается дом с бассейном

Вереница следов обрывается

У хранящих молчание вод.

Там, откуда не возвращаются,

Все забудется, зарастет.

Так зачем же дрожать и ворочаться,

Нервно вздрагивая во сне?

Не узнать, как надолго отсрочена

Плата тьме

– Если вы не против, я не стану переступать порог, – Анна бросила быстрый взгляд на красную кованую калитку в высокой ограде, но так и не дошла до нее несколько шагов. Вместо этого она решила расположиться в рядом стоящей беседке, присела на низенькую скамейку и жестом пригласила присоединиться к ней. – Можем пока поговорить здесь. Муж должен подойти через несколько минут. Он все вам покажет. А для меня воспоминания, связанные с этим местом, слишком тяжелы. Этот дом достался мне в наследство от матери. Раньше он использовался в качестве мини-гостиницы на пять номеров. Мне неважно, за сколько вы его продадите, – призналась девушка, перехватив гладкие каштановые волосы резинкой. – Хоть по цене голого участка земли. Пусть снесут и построят здесь что угодно. Я просто хочу от него избавиться. Честно говоря, меньше всего мне хотелось бы, чтобы его приобрела семья с маленькими детьми… Поэтому обязательно предупредите покупателей о том, что здесь происходило. Иначе я места себе не найду. Сначала я даже собиралась засыпать бассейн, но муж переубедил. Сказал, пусть сами решают, что с ним делать. У всех своя голова на плечах. Наше дело – предупредить…

– И я полностью поддерживаю в этом вашего мужа, – мягким тоном сообщила Ирина Васильевна Крупнова, одобрительно кивая. Ее Анне посоветовала близкая подруга как отличного риелтора. И вправду женщина вызывала доверие. Возрастом около пятидесяти лет, стройная, в летнем деловом костюме, с копной светлых кудрявых волос, заколотых на затылке, открытой улыбкой и вдумчивым взглядом она производила впечатление приятного человека и профессионала, заинтересованного в качественном исполнении своей работы. – Отдавать дом практически даром… К чему такая расточительность? – Женщина вскинула брови. – Должно быть, ваша мама вложила в него немало сил. Для начала нужно по достоинству оценить и здание, и территорию, и бассейн. Вот дождемся вашего супруга и взглянем. А пока введите меня в курс дела. Вы говорили, что здесь произошло несколько несчастных случаев?

– Что ж, здесь определенно творились очень пугающие вещи, но я бы точно не стала называть все эти происшествия случаями… Думаю, вы и сами поймете, что они вовсе не были случайны.

***

Пять лет назад

– Сергей Иваныч, – окликнула хозяйка уборщика, увлеченного отжиманием половой тряпки в коридоре на втором этаже, и тот неторопливо разогнулся. – Мне опять звонили жильцы из люкса и жаловались на ночной шум. Кто-то всю ночь дебоширил, нырял в бассейн с воплями, как они выразились, индейца на охоте.

– Это не моя работа, Виктория Константиновна. Мое дело – убирать. Скажите администратору.

– Ну вы же сами знаете, предыдущий администратор был уволен как раз за то, что водил сюда ночами своих друзей. А девочка, пришедшая на замену, такая маленькая, робкая, тихая… Разве станут они ее слушать? Чего доброго, напугают. Если и она уйдет, кому тогда работать? Ей надо для начала привыкнуть, освоиться, набраться уверенности… А вы все-таки человек опытный.

– А вы думаете, кто-то станет слушать старика? Ну сказал я им в прошлый раз, что у нас после десяти вечера бассейном пользоваться запрещено. Так меня покрыли таким трехэтажным матом, что волосы на спине дыбом встали. Пригрозил вызвать полицию. А они говорят – вызывайте, – развел руками пожилой мужчина. Волосы его уже были седыми, лицо покрывали густой загар и замысловатый узор из глубоких морщин, но до сих пор крепкое телосложение выдавало в нем человека, привыкшего к тяжелому труду.

– Ну так и вызвали бы, – уперев руки в бока, сказала Виктория Константиновна, темноволосая женщина средних лет с гордой осанкой.

– Вот сами и вызывайте, – хмыкнул уборщик, демонстративно отвернулся и шлепнул тряпку поверх деревянного основания швабры. – А у меня сердце больное. Мне эти нервы ни к чему, – пробурчал он уже чуть тише себе под нос. – К тому же та шумная компания уехала на прошлой неделе. А вчера здесь всего лишь немного поплескалась парочка из полулюкса. Не так уж они и шумели. Да и заехали, кажись, ненадолго.

– Но мы должны прислушиваться к мнению постоянных клиентов. Не каждый станет бронировать люкс сразу на месяц каждое лето.

Сергей Иваныч промолчал и принялся с усердием натирать пол.

Хозяйка со вздохом закатила глаза. «Вот упертый баран, даже слушать не желает. Спорить с ним бесполезно. Проходили, знаем. Он ведь до сих пор возится со своими тряпками и старой деревяшкой, когда в подсобке давно стоят новенькие швабры с современными насадками. “Да это только грязь разводить”, – мысленно передразнила она Сергея Иваныча. – И что же теперь делать?»

Тут ее взгляд упал на бутылку моющего средства в тележке уборщика.

– Хотя, – лукаво прищурилась она, – вы правы, ругаться с постояльцами – последнее дело. Можно ведь действовать хитрее. Просто бахните побольше хлорки, когда будете чистить бассейн на ночь. А я обновлю табличку с правилами. Сделаю надпись покрупнее, что после десяти бассейн закрыт на обработку. Ослушаются – сами себя накажут, будут завтра весь день чесаться.

***

Жаркой июньской ночью над двором, слабо освещенным низкими желтоглазыми садовыми фонарями, похожими на сонных, рассевшихся вдоль дорожек караульных, чьи фуражки теперь маячили где-то внизу, на уровне колен, пронеслось сдавленное хихиканье. А затем из-за кудрявых розовых кустов гибискуса показалась пышнотелая невысокая шатенка в сетчатом парео поверх купальника, которая тянула за собой светловолосого худосочного паренька в надувном жилете и цветастых шортах. В свободной руке она сжимала бутылку игристого.

– Да тише ты, Валька. А если нас заметят? – шикнул на нее блондин.

– Брось. Кому до нас дело есть? Все давно спят. К тому же бассейн далеко от дома, отсюда нас вообще не слышно. Море и то шумит громче. Да если и заметят, что тогда? Не выселят же, – весело защебетала она, присаживаясь на стопку из трех убранных на ночь лежаков и жестом приглашая его сесть рядом. – Ну Петь! Не будь занудой, – протянула девушка.

– Ну, не знаю… – Только Петя пристроил ягодицы на край верхнего лежака, как стопка покачнулась, девушка взвизгнула и чуть не упала. Парень тотчас же вскочил на ноги, испуганно озираясь.

Так это получилось комично, что Валя едва не расхохоталась, но вовремя спохватилась и зажала себе рот ладонью.

– Все, я домой, – буркнул Петя, пока она пыталась унять неприличное хрюканье, но девушка ухватила его за штанину, и молодой человек остановился, пытаясь вернуть на место сползающие шорты. – Да что ты делаешь? Совсем разошлась. Тебе бы проспаться…

– А тебе просто надо немного расслабиться, – улыбнулась она. Крышка повернулась с приятным шипением, Валя протянула парню напиток. – Ты только посмотри… Какая звездная ночь! Настоящая романтика. Когда такое еще повторится? Нельзя упускать шанс. Давай хоть разочек окунемся. Гарантирую, тебя потом за уши не вытащишь!

– Этого я и боюсь. Не лучшая идея купаться без присмотра посреди ночи, особенно когда не умеешь плавать. Ко всему прочему это запрещено. Мы же расписались в правилах, – продолжал спорить Петя, но все-таки принял предложенную бутылку и сделал несколько больших глотков.

– Да никто не узнает… Ну что ты дрейфишь? – сказала Валя уже раздраженно, и улыбка сошла с ее лица. – Ладно, вот что. Тогда я искупаюсь, а ты подожди здесь.

Не дожидаясь ответа, девушка подошла к краю бассейна, села на бортик, свесив ноги, и с небольшим всплеском соскользнула в воду. Парень снова настороженно осмотрелся.

– Какой кайф! – выдохнула Валя, проплыв пару метров. – Вода невероятная, просто парное молоко.

– Там глубоко? – напряженным голосом поинтересовался Петя, обходя вокруг бассейна, но Валя пропустила вопрос мимо ушей.

– Поверить не могу, что за двадцать лет ты так и не научился плавать! – возмутилась она вместо того, чтобы ответить. – Ты же спортсмен. – Девушка доплыла до противоположной стороны и уцепилась за бортик возле навесного водопада в форме дельфина. Петя тоже остановился рядом с занятным сооружением, только на суше, и водрузил на него уже почти пустую бутылку.

– Я играю в гольф, знаешь ли. А чтобы загнать мяч в лунку, уметь плавать не обязательно, – проговорил он, глядя на Валю сверху вниз.

– Хм… А знаешь ли ты, что в этом жилете ты очень даже секси? – перевела она тему и демонстративно облизала губы. Похож на спасателя. Спасешь меня, если вдруг начну тонуть? – девушка игриво склонила голову к плечу и кокетливо улыбнулась.

– Нет-нет, даже не думай! – взволнованно замахал рукой Петя. – Я тебя не смогу вытащить. Ты слишком тяжелая, – прибавил он, ехидно ухмыльнувшись.

– А вот это уже грубость! – девушка со смехом принялась брызгаться в парня водой.

– Перестань, – прошипел Петя.

– Ну иди ко мне, на тебе ведь жилет! Утонуть не получится при всем желании.

– Не жилет, а какая-то детская игрушка. Как будто они просто сложили надувной круг пополам и приделали к нему застежку.

– Было написано «жилет-восьмерка»…

– На заборе тоже написано… По-моему, он для детей. Я в него еле влез! Говорил тебе, не надо заказывать дешевку с китайского сайта. Хотел же сам купить в нормальном спортивном магазине… В общем, давай не сегодня. Будет еще время. Мы только приехали.

– Ах так! – Валя набрала воздуха в легкие, надув и без того круглые щеки, чуть поднялась над поверхностью и нырнула под воду.

– Эй, вылезай! Мы так не договаривались, – заволновался Петя. Но, к счастью, пробыв там меньше минуты, девушка вновь показалась над водой.

– Больше так не делай или я отсюда уйду… – пригрозил он.

Но Валя лишь странно замотала головой и ничего не ответила. Вскоре по ее поведению стало ясно – что-то пошло не так. Только что игривый и расслабленный настрой девушки сменился сначала удивлением, затем тревогой и суетой, а в конечном итоге перерос в истерику.

– Мои глаза, как щиплет! – Она часто моргала и терла веки руками, одновременно пытаясь удержаться на воде. – Я ничего не вижу!

– Уже вообще не смешно! Давай вылезай оттуда! Если это шутка, я тебя прибью!

Валя нащупала руками бортик и потянулась к Пете.

– Помоги же, – взмолилась она. – Я не шучу! Так сильно жжет! Мне очень больно!

– Я… я позову кого-нибудь!

– Нет! Придурок, подойди и вытащи меня! – Девушка успела ухватить его за ногу, но рука соскользнула, длинные ногти поцарапали кожу. Молодой человек дернулся, поскользнулся, потерял равновесие и упал, перегнувшись через металлическое тело дельфина. Петя замычал от боли, потому что спинной плавник угодил ему прямо в солнечное сплетение. Наконец сумев поднять голову, парень обнаружил, что Валя снова ушла под воду. Только стеклянная бутылка безмятежно покачивалась на подернутой рябью поверхности.

– Валя! – позвал Петя, вглядываясь в глубину, утягивающую его девушку, как безвольную сломанную куклу. Волнение воды искажало ее силуэт, отчего складывалось впечатление, что она трепещет и дрожит, словно голограмма. Нет, этого не могло произойти. Валя там, внизу казалась ему неправдоподобной, сюрреалистичной еще и из-за того, что вода стала мутной от пены, множества разноразмерных пузырьков и… Крови?

Когда он заметил кровяные клубы, которые поднимались из глубины и окрашивали воду красным, то наконец понял со всей ясностью, что упавшая с навесного водопада бутылка угодила девушке прямо в голову. И происходящее вмиг стало совершенно реальным, осязаемым. Никаких иллюзий. Валя шла ко дну и могла погибнуть у него на глазах. Здесь и сейчас.

– Помогите, – заверещал он в панике. – Человек тонет! – Голос его срывался, слова застревали в горле.

Тогда, собрав волю в кулак, Петя нырнул в бассейн за Валей. Только треклятый надувной жилет никак не давал уйти под воду, а когда это сделать наконец удалось, Петя с ужасом осознал, что воздуха в нем почти не осталось. Стайка пузырей, вырвавшаяся из отверстия, проделанного острым металлическим плавником, проплыла вверх перед его ошалелыми глазами. А потом их пронзила дикая боль. На своей шкуре он почувствовал, что Валя вовсе не шутила. В воде что-то было. И теперь оно разъедало, жгло его глазные яблоки. Вот идиот! Он же понимал, что неспроста ночью здесь купаться запрещено. Тогда Петя бросил идею вытащить девушку, надо было спасаться самому.

Он изо всех сил оттолкнулся от дна, понесся к поверхности, ему удалось вдохнуть. В этом месте оказалось не так глубоко, как ему представлялось. Слой воды над головой был не больше тридцати сантиметров, да и до бортика совсем недалеко, но, не умея ни держаться на воде, ни тем более в ней передвигаться, Петя снова, сам того не желая, как мешок, набитый камнями, погружался обратно в ее удушающую толщу. Продержать голову над водой удавалось совсем недолго. В панике Петя не мог вымолвить ни слова, не то чтобы закричать. Он только поднимался и опускался, отталкиваясь снова и снова, хрипя, хватая ртом воздух и брызги воды, хаотично молотил руками по поверхности, пока окончательно не выбился из сил от всех этих бессмысленных телодвижений. Когда Петя поднялся в последний раз, ему удалось за что-то ухватиться. Это оказалась стеклянная бутылка из-под игристого вина, которая, дав мимолетную надежду, быстро наполнилась до краев и пошла ко дну вместе с ним.

***

– Ну… Это обычная неосмотрительность, – печально вздохнула риелтор. – Полиция ведь во всем разобралась?

Анна неопределенно качнула головой.

– Заключили, что это несчастный случай. Честно говоря, мама не вдавалась в подробности. Она рассказала мне про хлорку, поскольку переживала, но полиция могла так глубоко не копать. Ведь ребята были пьяны и нарушили правила, а очевидцев не нашлось. В таком состоянии легко потерять бдительность и… Ну вы понимаете. Знаю только, что гостиница закрылась на месяц, а потом продолжила работать. Я не жила здесь и узнала о случившемся намного позже. И когда мама решила все рассказать, ее больше беспокоили совсем другие вещи… Причем настолько, что она больше ни о чем не могла говорить.

– При всем уважении, Анна Сергеевна, в этом происшествии нет решительно ничего мистического, хотя оно, несомненно, трагично.

– В этом, может быть, и нет, – повела плечами хозяйка, и дергано обернулась на калитку. – Но это только начало истории… – Она неловко подтянула упавший рукав легкого ситцевого платья с пестрым узором в форме цветов сирени, спрятала бретельку бюстгальтера, с любопытством выглянувшую наружу из широкого выреза-лодочки, придвинулась поближе к собеседнице и продолжила таинственным полушепотом, словно кто-то мог их услышать: – Впервые попробовав кровь, это чудовище больше не смогло остановиться.

– Чудовище? – с удивлением переспросила Ирина Васильевна, начиная подозревать, что у девушки не все дома. Только что они говорили об утонувшей подвыпившей парочке, а теперь откуда-то появилось чудовище. Женщина украдкой взглянула на часы. Скорее бы уже явился муж Анны. От этой дамочки становится не по себе.

– Тсс! – приложила Анна палец к губам. – Не так громко. Уверяю вас, это самый настоящий монстр, демон в обличье бассейна.

– Может быть, позвоним вашему мужу? Что-то он сильно задерживается…

– Послушайте! – Анна вцепилась пальцами ей в запястье правой руки, не дав взять смартфон и выразительно посмотрела прямо в глаза. И тогда Ирина Васильевна ощутила, что ей не хватает воздуха, будто держали ее не за руку, а за горло. Левой рукой она расстегнула пару верхних пуговиц на блузке, громко сглотнула слюну.

– Следующей его жертвой стал маленький мальчик. Всего лишь трех лет от роду. Его звали Максим. Дело было поздним вечером. Они с мамой уже собирались выезжать из гостиницы, заказали такси в аэропорт. Администратор отлучилась ненадолго в уборную. Мама спустила часть вещей и снова поднялась на второй этаж, чтобы захватить сумку, оставив сына всего на несколько минут на диванчике в зоне отдыха, рядом с чемоданами. Максим был очень тихим и послушным мальчиком, он никогда бы не стал делать ничего без спросу, поэтому женщина без малейших сомнений оставила его там на короткое время, как и много раз до этого. Просто дала ему любимую игрушку и попросила никуда не уходить. Но когда вернулась, ребенка там уже не было. Мама обратилась к администратору, которая к тому времени уже снова оказалась за стойкой, но та ответила, что никого не видела. Женщина выбежала во двор, стала кричать, звать сына по имени. Администратор пошла за ней, чтобы помочь в поисках, по пути заглянула в уличный туалет, подумав, что ребенок мог спрятаться там. И тут они услышали возглас и громкий всплеск. К счастью, старый уборщик оказался неподалеку, он выходил покурить за ворота. Он первым добрался до ребенка, вот только вытащить его никак не удавалось. Но Сергей Иваныч смог выиграть время, пока женщины не пришли на помощь. Мама нырнула в воду, и только втроем, общими усилиями они смогли достать мальчишку из бассейна. При этом все трое, как один, потом твердили, что ребенка буквально тянуло на дно что-то невероятно сильное, не хотело его отпускать. А мальчик плакал и говорил, что мама сама позвала его к бассейну.

– Так значит, ребенок все-таки выжил? – с воодушевлением поинтересовалась риелтор. Но, услышав ответ, резко переменилась в лице.

– Малыша откачали, но он умер через полгода. – Обстоятельства могли быть разными, но отчего-то после этих слов у Ирины Васильевны по шее и спине пробежали мурашки. – В один день внезапно у Максима возникли проблемы с дыханием, появилась боль в груди, начался отек легких, который в итоге и привел к смерти. Все симптомы вторичного утопления развились молниеносно. Скорая не успела приехать. Ребенок не простужался, не ходил в детский сад, никто из домашних не болел, никаких инфекций у него не обнаружили. У мамы Максима не было сомнений в причинах. Она стала названивать моей матери и обвинять, что это она виновата в смерти ее ребенка. Но, конечно, никто не воспринимал ее слова всерьез. Доказать их было невозможно. Пусть симптомы и были похожи на отложенные последствия, ведь вторичное утопление на самом деле существует. Да только медицине хорошо известно, что оно может развиться в скором времени после попадания воды в дыхательные пути, но максимум в течение нескольких дней, а никак не через полгода после него. Так что моя мать гнала от себя все сомнения и чувство вины: «Наверняка мамаша Максима в очередной раз где-то оставила мальчишку без присмотра, а теперь ищет виновного, чтобы облегчить душу. Например, он мог даже нахлебаться воды дома в ванной, пока та отвлеклась. Некоторых людей жизнь ничему не учит». Так она рассуждала.

Анна достала из сумочки пол-литровую бутылку воды.

– Хотите? – предложила она Ирине Васильевне, но та машинально отказалась, несмотря на то, что в горле совсем пересохло. Похоже, рассказ наконец ее увлек, было интересно услышать, что происходило дальше, пусть это и всего лишь выдумка. Девушка же отпила немного.

– Получив новую пищу, чудовище словно стало только сильнее, – заявила она. – Через некоторое время после происшествия посетители – не все, а только часть – стали жаловаться, что слышат шум по ночам. Утверждали, что почти каждую ночь кто-то купается в бассейне. Особенно недовольны были две подружки-спортсменки пенсионного возраста, ежедневно как штык поднимавшиеся на зарядку в шесть утра, а уже к десяти вечера закономерно искавшие полного покоя и умиротворения.

«Эти наглецы беснуются ночи напролет. Ныряют с бортика, бьют бутылки. Ведут себя отвратительно! Мешают спать нормальным отдыхающим своими воплями и бессовестным ржанием», – говорили они.

Но администраторы отвечали, что, сколько бы они не проверяли, в бассейне никого не было. Да и никакого мусора на его территории не находили.

Девушка, дежурившая в ту злополучную смену, когда чуть не утонул мальчик (к сожалению, я не могу вспомнить ее имени), была совсем молоденькой и впечатлительной. Конечно, она сильно перепугалась и хотела уволиться сразу же после того случая. Сперва мама ее уговорила остаться, но вскоре из-за всех этих недопониманий она все же уволилась. А может быть, она и сама слышала те странные звуки, но боялась признаться, чтобы не показаться сумасшедшей, кто знает? На замену быстро никого найти не удалось, и моей маме пришлось занять место девушки, как она думала, на какое-то время. И вот однажды, когда в свою смену ей нужно было уехать из курортного поселка в город на пару дней – запись на плановое обследование в медицинской клинике была сделана уже давно, – она попросила одного мужичка из приезжих рабочих подежурить в гостинице вместо нее за неплохое вознаграждение.

***

5 лет назад…

Турсунбека разбудил собственный храп. По крайней мере, так ему показалось сначала. Мужчина зевнул, потер кулаками глаза и обнаружил себя скрюченным буквой «зю» в слишком маленьком для него кресле администратора на ресепшн. Осторожно разогнув затекшие конечности, он сел и потянулся. Предложение хозяйки гостиницы с трудновыговариваемым отчеством сразу показалось ему очень заманчивым. Работка не пыльная. За одну ночь вряд ли что-то произойдет, а уже завтра придет сменщик. Он бы вообще с удовольствием остался на этой должности, но пока ему никто этого не предлагал. А если что-то и произойдет, так даже лучше. Будет возможность показать себя в деле. Чего ему опасаться? Озорных курортников под действием различных мозгоразжижающих веществ? Сам Турсунбек ни разу не притрагивался к алкоголю. Он и без того в жизни многое повидал, и ему не раз приходилось отстаивать свое мнение. Физической силой не обделен, да и телосложением. Разгонит любой междусобойчик на раз-два.

Вдруг он понял, что к внутреннему голосу, решившему начать пробуждение с бурного монолога, примешивается какой-то новый звук. Турсунбек остановил размышления и прислушался. Звук раздался снова. И через пару минут повторился еще раз. Похоже, кто-то бултыхнулся в воду с разбегу.

– Но Виктория Кастанти… Канстативана… Черт бери! Хозяйка сказал, что прыгать в бассейн с бортика нельзя. И купаться ночью нельзя, – зачем-то сказал он вслух по-русски, поднимаясь с сиденья.

Странно, тут же подумалось мужчине. Если бы кто-то прошел мимо стойки, он бы услышал и проснулся. Неужели пробрался кто-то с улицы? Прихватив с собой садовые грабли из под лестницы, Турсунбек вышел на улицу.

– Выходи! – выкрикнул он с заметным акцентом. – Выходи отсюда! Кто тут? Нельзя купаться!

Неприлично громкий «бултых» раздался снова, будто бы ему назло.

Мужчина разозлился и, закинув грабли на плечо, осторожно двинулся к бассейну, осматриваясь по сторонам. Он обошел крошечный искусственный прудик с рыбками, обогнул небольшую постройку, в которой располагалась кухня и было совершенно темно, прошел между яблоней и кустами гибискуса. Отсюда хорошо просматривался бассейн и вся его территория. Но никого на ней не было.

– Выходи! – приказал Турсунбек. – Где спрятался? Тогда до ушей донесся высокий девичий смешок.

– Девушка? – удивился он и поставил грабли на землю.

– Девушка, выходи. Давай знакомиться.

Кто-то снова заливисто захихикал. Турсунбеку показалось, что смех сначала раздался где-то в кустах справа от него, а потом сразу же возле садовых качелей у ворот. И в конце концов слышался словно отовсюду сразу, заставив Турсунбека вращаться вокруг своей оси.

– Девушка, тебя много? – растерянно поинтересовался он и резко повернул голову, потому что в бассейн снова что-то бултыхнулось.

По воде пошли разводы, синяя подсветка сменилась красной. Мужчина сделал несколько шагов в сторону бортика, подошел к навесному водопаду и присел на корточки рядом с ним. Из толщи воды поднимался ворох пузырей, но никого было не разглядеть. Тем временем пузырей становилось все больше, словно бассейн закипал. Затем что-то всплыло на поверхность. Это оказалась темно-зеленая винная бутылка.

– Я тебя нашел, девушка, – довольно пробормотал Турсунбек. – Вот где спрятался. Выходи.

Он наклонился и опустил левую руку в бассейн. Вода оказалась очень теплой, почти горячей. И тут кто-то поймал и резко дернул его за руку. Турсунбек попытался вырваться, но ничего не получалось. То, что было под водой, утянуло его уже по локоть, и мужчина еле успел ухватиться за металлическую фигуру дельфина другой рукой. Но подводная тварь дернула еще сильнее, казалось, либо он поддастся и нырнет в бассейн, либо рука сейчас оторвется. А вода бурлила и стремительно нагревалась, словно туда сунули кипятильник.

– Помогите, – завопил мужчина во все горло. – Горю! Горю!

Нельзя сказать точно, помогли его громкие душераздирающие вопли или неправильно, но все же весьма удачно подобранное слово. Ведь, как известно, больше шансов спастись не у тех жертв грабителей и маньяков, кто кричит на весь подъезд «убивают», а у тех, кто кричит «пожар». Потому что пожар нельзя просто переждать, сделав вид, что ничего не слышишь, он касается всех. Но это был единственный из случаев, произошедших в гостинице, когда на надрывные крики утопающего выбежали сразу пять человек.

И удивительным образом, как только они достигли территории бассейна, все мигом прекратилось.

Турсунбек вытащил покрасневшую руку, кое-как опираясь на дельфина, встал на ноги. Шатаясь и тяжело дыша, он попятился прочь, не сводя с руки ошарашенного взгляда. Сначала он недоверчиво двигался к воротам, все ускоряя шаг, а потом побежал. Гости так и не поняли, что произошло. Решили, что временный администратор ходил во сне. Должно быть, мужчине что-то почудилось, он поскользнулся, упал и ударился. Но в поселке его после этого никто не видел.

***

– Получается, фактически в бассейне погибло только два человека: парень и девушка, о которых вы рассказали в самом начале? – с надеждой предположила Ирина Васильевна.

– Вовсе нет. Или вы хотите сказать, что, если люди успели выйти из бассейна до своей смерти, то бассейн их не убивал? – выжидающе уставившись на собеседницу, Анна сняла резинку с волос и принялась нервно теребить ее в руках.

– Я… я просто… – растерялась риелтор.

– Понимаю, такое надо сначала переварить, – неожиданно пришла на помощь молодая хозяйка. – Но в любом случае не все следующие жертвы смогли выбраться из него… – девушка соорудила небрежный высокий хвост, и вернулась к мрачному экскурсу в прошлое. – Через некоторое время после побега Турсунбека – кажется, это было уже в начале августа – принялся, как выражалась мама, капризничать уборщик, Сергей Иваныч. Сначала он жаловался, что работы для него многовато, он уже слишком поизносился для такой длительной физической нагрузки и пора бы ему на покой. И хотя трудно с этим поспорить, ведь старику было уже далеко за семьдесят, но мама подумала, что дело могло быть в деньгах, и предложила поднять ему заработную плату. А Сергей Иваныч уперся рогом и ни в какую не соглашался. У него была сменщица, но, конечно, она не могла взять всю работу на себя и ежедневно вкалывать без отдыха. Мама была в отчаянии. Дело ее мечты рушилось на глазах. Желающих отдохнуть в гостинице становилось все меньше. Ходили разные нехорошие слухи. Сотрудники бежали один за другим, словно крысы с тонущего корабля. Кое-как, апеллируя к их давней доброй дружбе, мама все-таки убедила пожилого уборщика войти в положение и остаться хотя бы до конца сезона. К тому же одна многодетная знакомая согласилась взять подработку с почасовой оплатой – иногда она могла прийти и подменить Сергея Иваныча в его смену на день, на полдня или на несколько часов, чтобы хоть немного сократить нагрузку.

Только оказалось, что истинная проблема была вовсе не в этом. Однажды после обеда Сергей Иваныч позвонил маме и заявил, что категорически отказывается приближаться к бассейну. Сколько она его не пыталась переубедить, сколько не взывала к здравому смыслу, он, словно одержимый, все твердил, что в этой треклятой воде он найдет свою погибель. Считал себя причастным к смерти туристов из-за того, что сильно переборщил с хлоркой. Не надо было ее слушать тогда, дурная это была затея. И теперь его накажут. Говорил, что по ночам в этом бассейне открывается дверь в ад, что там живут черти, которые кличут его на разный лад: то голосами отдыхающих, женскими, мужскими и детскими, то хозяйки, а недавно заговорили голосами умерших родственников. Накануне и вовсе он видел своими глазами, как со дна кверху спинами, как поплавки, всплыли трупы тех парня и девушки. А потом вдруг разогнулись, подняли посиневшие головы из воды. Он не стал ждать, что будет дальше, развернулся и дал деру, а потом трясся от страха без сна до самого утра. Сил нет больше туда ходить. Он точно знает, черти хотят его извести. И рано или поздно они до него доберутся, утащат его за собой холодными цепкими ручищами. Так что, хоть бейте, а к бассейну он ни ногой.

Это стало последней каплей. Мама, и так находившаяся в состоянии крайнего нервного напряжения, окончательно разозлилась, даже перешла на личности. Сказала, что и так тратит деньги на лишнего сотрудника из-за его капризов. И что он теперь предлагает? Нанять еще и отдельного чистильщика бассейна? Гости и так уже давно не выстраиваются в очередь, чтобы забронивать у них номера! Если еще сократить разрешенное для купания время, так и те, кто остался, придут в бешенство и уедут. Она уже много сделала, чтобы ему угодить, даже чересчур, а он снова недоволен, выдумывает какие-то несусветные байки, лишь бы чаще отлынивать от работы. Терпение ее лопнуло. Она велела доработать последний день как положено и выметаться, раз он так об этом мечтает. А дальше лучше она сама станет убираться, чем будет выслушивать бредни обленившегося глупого суеверного старика. Как видите, их последний разговор закончился не на приятной ноте.

А рано утром Сергея Иваныча нашли мертвым. Его тело лежало на животе в углу бассейна возле лестницы для спуска, а голова располагалась на ступенях, полностью погруженная в воду. Словно бы в поклоне. Рядом плавал сачок для уборки. Врачи констатировали сердечный приступ, полицейские состава преступления не нашли… А я до сих пор гадаю, что мог выловить Сергей Иваныч своим сачком в ту ночь, способное напугать до смерти в прямом смысле слова. Возможно, будучи под действием наваждения, он увидел в нем труп того погибшего мальчонки, Максима. Маленькое синюшное бездыханное тельце, безобразно разбухшее в воде… – Ее отрешенный взгляд стал жутким, казалось, что остекленевшие голубые глаза в любой момент могут разлететься на сотни острых осколков.

– Ну, это лишь ничем не подкрепленные предположения… – хотела возразить Ирина Васильевна с привычной непринужденностью, но сама же поежилась, когда почувствовала, что от ее голоса вдруг повеяло загробным холодом.

– Видимо, в тот самый момент у мамы в голове что-то переключилось, и она окончательно потеряла покой… – не обратив внимания на комментарий, подытожила Анна и о чем-то задумалась.

Ирина Васильевна ничего не сказала, надеясь, что за этим вскоре последует продолжение, но пауза затянулась. Разыгравшееся воображение тем временем вопреки воле принялось дорабатывать детали описанной Анной догадки. В представлении Ирины Васильевны погибший мальчик теперь стал мстительным ожившим мертвецом, превратился в кровожадное демоническое существо, обрел острые, как лезвия бритвы, частые тонкие зубы, зловещие белесые глаза с черными прожилками и внезапно бросился на шею Сергея Иваныча прямо из бассейна, доведя его до инфаркта.

– И почему такие красавицы сидят с понурыми лицами? – прервал напряженную тишину выросший словно из-под земли рядом с беседкой темноволосый мужчина с аккуратной бородкой. На нем были светло-серые брюки и белая рубашка с коротким рукавом, через плечо перекинута сумка, а в руках он держал черный полиэтиленовый пакет, из которого аппетитно пахло. – Прошу прощения, Ирина Васильевна, не ожидал, что на работе так сильно задержат… Ах да! Мы же с вами еще не встречались. Мне следовало сначала представиться, – отреагировал он на немой вопрос в глазах женщины. – Я Григорий Железнов, муж Анны.

риелтор ответила ему вымученной улыбкой, хотя в душе испытала некоторое облегчение, оттого что ее затянувшемуся ожиданию в такой неоднозначной компании пришел конец. Но сразу переключиться от ярко представшей перед внутренним взором зловещей картины к радушному приветствию оказалось непросто. Зато Анна, застывшая в раздумьях, словно каменное изваяние, из-за чего так и хотелось пощелкать пальцами у нее перед глазами и привести в чувство, в присутствии мужа опять ожила и даже немного повеселела.

– Наверное, вы обе здорово проголодались. Я прикупил сока, воды и разной выпечки. Угощайтесь. Быстренько перекусим – и за дело.

***

Дом на удивление оказался в хорошем состоянии. Небольшой косметический ремонт не помешает, но крупных работ не требовалось. Электропроводка и водопроводные трубы работали исправно, крыша и полы сделаны на совесть. Она дает себе максимум месяц, чтобы разобраться с этим заказом. Как раз управится к своему дню рождения. Григорий задержался в доме, Анна попросила его поискать какие-то мамины фото, которых хватилась недавно.

А Ирина Васильевна, перед тем как выйти за ограду, прошла через заросший сорняками сад к накрытому синим тентом бассейну. Из-под плотной пленки ей послышалось тихое бульканье и всплески воды.

Женщина присела на корточки возле бортика, всего на пару сантиметров возвышающегося над вымощенной плиткой площадкой вокруг непримечательной прямоугольной чаши. Взглянула на уныло склонившийся над ней обмотанный пленкой навесной водопад с противоположной стороны. Внизу снова раздался всплеск. Она приподняла краешек защитного тента и заглянула под него. Конечно, воды в бассейне не оказалось. Только выкрашенные в привычный голубой цвет стены и дно, покрытые соцветиями то ли засохшей тины, то ли плесени, некоторое количество опавших листьев и темных точек – трупиков непредусмотрительно забравшихся под тент насекомых. Тщательная уборка с дезинфекцией – и будет как новенький.

Конечно, что бы ни говорила хозяйка, в конечном итоге процент риелтора тоже зависит от цены, по которой удастся реализовать объект. Если она хочет заработать на продаже сумму, ради которой стоит за это браться, ни о какой мистике и смертях заикаться перед покупателями уж точно не стоит. И конечно, покупатели должны быть не из местных. Никаких скидок на россказни. Копаться в поверьях и быличках не входит в обязанности риелтора. Ее дело – оценить по вполне материальным показателям и выгодно продать имущество.

Люди внушаемы. Скучающее подсознание часто не прочь подкинуть нам эдакую тайну, призрачную опасность исключительно ради развлечения, чтобы отвлечь и снять стресс, помочь забыть о страхе опасностей более реальных (как, например, купающиеся в ночи без присмотра гости в состоянии алкогольного опьянения) и ничего не делать для подстраховки, не предпринимать действительно полезных мер. Ирина вздохнула. Вот и она тоже всего лишь человек. Внушаемый и любящий загадки. Который при желании даже может услышать всплески несуществующей воды.

– Помогите! – послышалось из квадратного отверстия скиммера. Хриплый шепот был похож на скрежет пемзы по заржавевшим трубам.

Ирина отшатнулась от неожиданности и повалилась на пятую точку. В панике она отползла от бассейна на метр, неуклюже опираясь на ладони и маленькие широкие каблуки летних туфель. И только тогда смогла остановить себя, снова села и рассмеялась. Наверняка это всего лишь крышка скиммера скрипнула от внезапного порыва теплого южного ветра. Наконец Ирина Васильевна поднялась, отряхнула помятую юбку, проверила плоскую сумку через плечо, убедившись, что все на месте, и вышла за калитку.

***

Продать дом удалось даже меньше, чем за месяц, причем за вполне приличную сумму. Его быстро облюбовала молодая семейная пара, ожидающая появления на свет нового члена семьи, которая буквально заражала своим всепоглощающем счастьем. В особом восторге они были от сада и бассейна, которые Григорий заранее привел в порядок по совету риелтора. Ирина Васильевна надеялась, что клиенты не передумают, поскольку стеснения в средствах они, по всей видимости, не испытывали и могли в любой момент переключиться на предложение поинтереснее. К примеру, в более популярном и благоустроенном курортном поселке или городке. Конечно, в летний сезон здесь хватало туристов, но по сравнению с той же Евпаторией или Судаком местечко скорее напоминало деревню. По счастью, ее опасения не оправдались, паре понравилась здешняя размеренность жизни, спокойствие, немноголюдный чистый пляж с прозрачным морем неподалеку, и женщина выдохнула с облегчением, когда сделка наконец была завершена. По пути домой, в родную двухкомнатную квартиру в Симферополе, она вспоминала собственные юные годы. Первая встреча с мужем, когда они были еще студентами, романтические ухаживания, как они мечтали о собственном домике у моря, как души не чаяли в своей первой и единственной дочери, Веронике. А потом муж завел дружбу с не слишком благополучным коллегой, разделявшим его ярую любовь к просмотру различных спортивных матчей по телевизору, стал частенько наведываться к нему в гости или ходить вместе в бар и за компанию выпивать. Сначала это происходило редко и потому не вызывало особого беспокойства, но со временем алкоголь появился дома, стал их новым сожителем, а спорт вместе с непутевым приятелем отошел на задний план. Уже ни дня не проходило без крепких напитков, муж практически не просыхал, ни о чем другом думать не мог. Забыл об ответственности перед близкими, да и обо всех остальных человеческих качествах. Потерял из-за этого работу. Поначалу Ирина Васильевна его жалела, пыталась вылечить. Но без его личного желания все попытки оборачивались провалом. Она больше не могла тащить на себе и ребенка, и взрослого мужчину, с маниакальным экстазом пускающего под откос жалкие остатки собственной личности и всего, что их когда-либо связывало и было построено с таким трудом. Пришлось развестись. Замуж она так больше и не вышла, полностью посвятив себя дочери и работе. Дочь выросла, переехала в Санкт-Петербург, создала собственную семью. Они стали видеться все реже. И вот до чего дошло теперь: Вероника объявила, что в этом году даже не сможет приехать в гости на день рождения матери. Ирина Васильевна физически ощутила болезненную сосущую пустоту в груди, будто одиночество проделало там огромную плотоядную черную дыру. Приложи руку к сердцу – и она провалится.

До дня рождения, который Ирина Васильевна праздновала восемнадцатого августа, оставалось примерно полторы недели. И в это время почему-то все чаще ей стал приходить на ум последний разговор с Григорием Железновым, мужем Анны. Тогда он поведал о том, что произошло с бывшей хозяйкой, его тещей.

После смерти уборщика Виктория Константиновна начала сходить с ума. Она тоже боялась бассейна, стала одержима им, как и Сергей Иваныч. Хозяйка закрыла гостиницу и слила воду, но он продолжал ее звать даже издалека. Однажды, не выдержав, она совершила неудачную попытку самоубийства и угодила в лечебницу. Женщине диагностировали шизофрению. После выписки дочь решила забрать ее к себе, чтобы присматривать. В течение четырех лет Виктория Константиновна пребывала в нестабильном состоянии, продолжала слышать голоса. Ее еще несколько раз госпитализировали в период обострений, накачивали лекарствами и снова возвращали домой. В конце концов она утонула в собственной ванной. Совсем как в своих предположениях о погибшем мальчике. Вот такая ирония судьбы.

– Но почему вы решили продать дом только сейчас? – поинтересовалась тогда Ирина Васильевна.

– Сначала жена считала, что воспоминания со временем улягутся, надеялась, что матери станет легче, и здесь можно будет жить или даже опять открыть гостиницу. А теперь, когда ее мать покинула нас, надежда на лучшее испарилась вслед за ней. К тому же после этого Анна однажды обмолвилась, что тоже их слышала… Знаю, о чем вы думаете. Считаете, она унаследовала болезнь матери, – догадался Григорий. – Но это произошло только раз, поэтому уверен, что вы ошибаетесь. Думаю, она просто устала от переживаний… Ей нужно что-то поменять в жизни, чтобы переключиться и начать заново. Поэтому я настоял на продаже. Мы планируем переехать, когда распрощаемся с домом.

По крайней мере, теперь можно было понять, почему в истории с утонувшей парочкой Ирине Васильевне изначально многое казалось странным. Мать Анны могла знать только то, что они погибли, но откуда подробности, как будто она сама была там? Должно быть, женщина многое нафантазировала, добавила вымышленных деталей в историю и рассказала дочери, уже будучи нездоровой. Хлорка могла не играть никакой роли в их смерти. Повздорили рядом с водой, заигрались или неудачно нырнули – и всё… Или женщина все-таки видела, как тонули ребята, но не пришла на помощь? Тогда немудрено, что в итоге собственная тайна свела ее с ума…

Ни к чему ломать голову. Все равно она уже не узнает правды.

Накануне праздничной даты Ирина Васильевна весь день чувствовала усталость и ползала по квартире сонной мухой. Тонометр показал, что у нее сильно упало давление. Ее привычные сто тридцать на восемьдесят где-то прошляпили целых двадцать единиц. Женщина по обычаю заварила себе крепкого чая и устроилась на диване перед телевизором, подложив под ноги подушку. Через час померила давление снова и с удовлетворением обнаружила, что ситуация улучшилась, цифры приблизились к нормальным.

Только разбитое состояние никуда не делось, поэтому она решила лечь спать пораньше, но долго ворочалась в постели, жалея себя. Казалось то слишком жарко, то слишком холодно. Она то и дело вскакивала, чтобы открыть форточку, потом закрыть и так по кругу. Потом захотелось пить, после этого разобрало сходить в туалет. Малоприятные мысли не давали покоя. Ирина Васильевна привыкла каждый год отмечать день рождения в семейном кругу: с дочерью и ее мужем, а в позапрошлом году к ним присоединилась маленькая внучка Лиза. Почему-то изменить традиции Вероника решила даже не в год рождения собственного ребенка, что можно было бы легко оправдать, а именно сейчас, на круглую дату, когда матери исполнялось ровно пятьдесят. Никого из знакомых звать не хотелось. Так что Ирине Васильевне предстояло узнать, каково это – встречать юбилей в полном одиночестве.

В одиннадцать вечера, когда женщина наконец начала засыпать, раздался телефонный звонок, который выдернул ее из постели.

***

– Мама, надеюсь, я тебя не разбудила? – поинтересовалась Вероника, услышав скрипучее «слушаю» на том конце.

– Вероника? Нет-нет, – соврала Ирина Васильевна. – Столько дел… Я еще даже не ложилась. Что-то случилось?

– Вовсе нет. Просто у меня для тебя сюрприз. Удивишься, если скажу, что я сейчас гораздо ближе, чем ты думаешь?

– Как это? – удивилась Ирина Васильевна. – Не понимаю. Ты же сказала, что очень занята. Никак не выбраться…

– А вот и выбралась. Прости мам, тебе, наверное, пришлось понервничать, но мы так хотели тебя удивить. Юбилей мы будем праздновать вместе. Надеюсь, ты рада?

– Конечно, рада…

– Ну и отлично, а то я уже начала волноваться, что помешала твоим новым планам.

– Но надо было сказать пораньше, я бы встретила вас в аэропорту. Приготовила бы вкусный ужин. Кстати, где вы сейчас? Уже подъезжаете? – Ирина Сергеевна прислушалась, пытаясь различить фоновые звуки в трубке, но услышала только веселый смех внучки.

– А это второй сюрприз. Помнишь дом с бассейном, который ты продала паре молодоженов, Марте и Глебу Зуевым?

– Ну конечно. Это было буквально на днях… Подожди, а откуда тебе это известно? – пришла в замешательство Ирина Васильевна.

– А оттуда… – довольно отозвалась Вероника. – Марта – это наше подставное лицо, кузина моего Толика. А дом теперь принадлежит тебе.

– Но…

– Знаю, мы заставили тебя поработать. Но у кого еще приобретать недвижимость, если не у самого лучшего риелтора на Тарханкуте? Надеюсь, ты не в обиде, что пришлось слегка обвести тебя вокруг пальца. На твой юбилей я просто обязана была устроить что-то необычное, так что мы решили держать все в секрете до последнего, иначе не вышло бы такого крутого сюрприза. Ведь правда здорово получилось? Согласна?

Ирина Васильевна просто онемела.

– Но ты не переживай, больше ничего сложного делать не придется, договор дарения уже готов. Осталось только подписать. В общем, собирай вещи и приезжай завтра к трем. Мы уже почти все подготовили. Закатим настоящий пир. Если успела пригласить кого-то из знакомых, бери и их с собой. Только скажи, на сколько человек накрывать стол… – попросила Вероника и добавила приглушенно, явно отодвинув трубку от уха: – Лизонька, лапа, ну можно ведь поменьше махать руками! Ты мне всю голову забрызгала.

Что-то обожгло в груди, когда Ирина Васильевна вслед за шкодливым детским визгом услышала всплеск. Она с ужасом посмотрела на часы. Время уже перевалило за одиннадцать.

– Вероника, чем вы там заняты? Отвечай сейчас же… – истеричным, не терпящим промедления тоном выпалила женщина, боясь услышать ответ.

– Толик в доме, смотрит свой любимый стендап, – недоуменно ответила Вероника. – А Лизка, – она кивнула на резвящуюся в надувном круге малышку, – затащила меня в бассейн, за вечер все уши мне прожужжала, как хочет купаться. А что такое?

– А-ну мигом вылезайте из бассейна! Ты слышишь меня? Срочно! Сию же минуту!

Но Вероника услышала только шуршание.

– Подожди, мам, тут какие-то помехи. Тебя плохо слышно. – Девушка потрясла смартфон, подняла руку повыше в попытке поймать сеть и в этот момент заметила, что подсветка в бассейне стала как-то странно мигать. Цвета сменяли друг друга слишком быстро, как на новогодней гирлянде. В глазах рябило. – Этого еще не хватало! Его ведь недавно ремонтировали. – Возмутилась девушка и решила переместиться поближе к лестнице. Может, там связь будет лучше?

– Вылезайте оттуда! Быстрее! Вероника, слышишь меня? Я не шучу!

– Да что ж такое… Совсем ничего не слышно. Лиза, на сегодня хватит. Выходим. Надо сказать папе, чтобы посмотрел, что там с подсветкой.

Но обернувшись, Вероника обнаружила только пустой надувной круг, одиноко дрейфующий по воде. Девочки в нем не было. Не видно ее было и под водой.

– Лиза? Ты где? Мам, отключаюсь… Слышишь меня? Лизка куда-то делась… Ничего не понимаю. Ай, что за… – Ирину Васильевну оглушил пронзительный крик, который прекратился так же внезапно, как и начался.

Вероника почувствовала, что кто-то трогает ее за ногу. Даже, скорее, гладит. Ласково так, осторожно. А потом этот кто-то резко дернул ее за щиколотку и потащил за собой, под воду, на самую глубину. Девушка пыталась сопротивляться, но ее силы оказались несопоставимы с мощью возникшего из ниоткуда враждебного нечто. Казалось, погружение длится вечность. Задрав голову в безмолвном крике, Вероника увидела две расплывчатые темные фигуры наверху: одну большую и другую – совсем крошечную. Это были человеческие силуэты, морскими звездами покачивающиеся у самой поверхности. Или они тоже тонули? Определенно, их тоже затягивала пучина, только почему-то намного медленнее, оттого они с каждой секундой уменьшались на глазах… И тут к девушке пришло осознание, повергшее в шок: только что ее буквально выдернули из тела, а смотрит она на саму себя, точнее, на безжизненные оболочки, оставшиеся от них с маленькой Лизой… Но мучения на этом не закончились. На смену первому потрясению пришла боль. Непостижимым образом Вероника продолжала все чувствовать. Мерцающая разноцветными огнями подсветка все удалялась и удалялась, пока девушка погружалась глубже в непроглядную холодную тьму. Судороги прошивали ее эфемерное тело, заставляя изгибаться в причудливом гибельном танце. Легкие невыносимо пекло, потом сковало. Окутавшая девушку мгла дышала ее воздухом, пила ее кровь, клокотала, пульсировала, сдавливала тисками, наваливалась все сильнее, с оглушающим урчанием и причмокиваниями высасывая из своей жертвы последние капли жизни. Вероника слишком поздно поняла, что у этого бассейна не было дна. Безжалостный смертельный омут, поглотивший их с дочерью, только казался обычным бассейном.